Сняв обувь, я медленно приближаюсь к джипу на цыпочках. В нем около двадцати детей, и по какой-то причине, они снова вылезают из Джипа. Один из вооруженных людей велит им подождать рядом с большим грибным деревом..., никогда прежде таких не видела, правда, но какого черта, может, у меня до сих пор галлюцинации.

Как только дети остаются одни, я приближаюсь к ним, беспокоясь, что они выстрелят в меня или начнут сопротивляться из-за того, что я чужак. Но все нормально. Они смотрят на меня так, будто знают, и ждут, что же я скажу.

- Я -- Алиса, - начинаю я. - Я вытащу вас отсюда. Вы ведь хотите отсюда выбраться, да?

Они послушно кивают, и я понимаю, что они не говорят по-английски, но, кажется, понимают меня. Быть может свобода и права детей - нечто универсальное. Для этого никакой язык не нужен.

- Послушайте, - я пытаюсь объяснить, размахивая руками, пока говорю. Язык жестов должен сработать, да? - Не знаю, как мне это удастся, но как на счет снова забраться в Джип. Я могу увезти вас, а после придумаем, что делать дальше.

Они смотрят в направлении моего пальца на Джип, сжимая оружие.

- Нет, - говорю я. - Никакого оружия. Вам оно не нужно.

Они все же в итоге неохотно расстаются с ним. Один за другим они забираются в Джип, улыбаясь мне. Удивительно, как улыбка ребенка делает твою жизнь значимей только для того, чтобы спасти их. У меня сердце разбивается, когда я вижу, что у каждого из них отсутствуют фаланги последних двух пальцев, начиная с мизинцев. Я ощущаю себя ужасно неловко, вспоминая о том, как жаловалась на шоковую терапию в лечебнице. От меня, по-крайней мере, никто ничего не отрезал.

- Эй. - Я останавливаю мальчика и опускаюсь перед ним на корточки. - Кто сделал это с тобой? - Я показываю на отсутствующие пальцы.

- Палач. - Ну, конечно же.

- Зачем?

- Метка.

- Метка? - я моргаю. - Какая еще метка?

- Метка. - Мальчик машет указательным пальчиком. - Рабство.

Руками сдерживаю вопль, рвущийся наружу.

- Так тебя пометили? Вроде татуировки? Ты в рабстве?

- Раб Палача. - Мальчик бьет себя кулачком в грудь и показывает на остальных детей. - Поездка. Наркотики. Продажа.

- Больше нет. - Я обнимаю его. - Я позабочусь о тебе.

Мальчик широко улыбается, словно я купила ему подарок. Боже, он даже в полной мере не сознает, что с ним сделали: заточили в четырех стенах, окруженных грибами по кругу. Прежде чем он садится в Джип, он поворачивается и прикасается к моим волосам.

- Алиса, - шепчет он. - Мама говорила, что Алиса придет. Алиса спасет нас.