Утром она проснулась и увидела, что за окном льет как из ведра. Джина поднялась с постели и пошла на кухню, включила кофеварку и вытащила из шкафа тостер. Если Стен не хочет есть домашние рулеты с корицей, значит, ему придется грызть сухой тост с кофе. Она сама съест рулет. И вдобавок намажет каждый кусок толстым слоем масла.

Через несколько минут позвонила Рози.

— Боюсь, я не смогу сегодня прийти к тебе на ленч, — извинилась та. — Я не хочу выносить Джонни под проливной дождь.

Джина сокрушенно вздохнула, но втайне обрадовалась. По крайней мере, не придется мчаться сломя голову из университета и готовить какой-то замысловатый ленч.

На пороге кухни появился Стенли. Увидев, что Джина намазывает маслом рулет, он подошел к ней и поцеловал в макушку.

— Выглядит весьма соблазнительно, — заметил он по поводу рулета. — Положи мне два ломтика, пожалуйста. И побольше масла.

— Нет, ты сегодня получишь на завтрак сухие тосты и кофе. Рулет я намазываю для себя. — Джина улыбнулась, чтобы ее ответ не прозвучал слишком грубо. — Ты хорошо спал?

— Прекрасно, — солгал Стенли — А ты?

— Отлично, — не моргнув глазом ответила Джина.

Стенли быстро выпил кофе и протянул руку за тостом.

— Съем по дороге в клинику, — пояснил он. — Ну, до вечера. Не забудь, что сегодня я дежурю допоздна. Ты идешь на лекции?

— Конечно. Одна лекция в десять, другая— в двенадцать, — ответила она, откусывая кусочек рулета.

Когда дверь за Стенли закрылась, Джина смахнула остатки рулета в мусорное ведро. После этого она снова уселась и стала смотреть на дождь за окном, допивая кофе. Никто не заставит ее отправиться в университет по такой погоде. В подобные дни хозяйки обычно наводят порядок на кухне или пекут пироги. Но у Джины на кухне все было в ажуре, а пироги отменялись по случаю диеты Стена. Таким образом, оставались только занятия или чтение.

Можно позвонить Милли или Мегги и узнать, как прошла передача о тетушке Мегги. Милли, правда, начнет расспрашивать о жизни, а лгать не хотелось. Разговора о внештатной деятельности Джина не боялась. Она всегда могла сделать так, как поступали все внештатные сотрудники, — сказать, что находится в процессе обдумывания сюжета.

А может, и не стоит звонить Милли, пронеслось в голове Джины, когда она перевела взгляд на большой настенный календарь. Скоро наступит пора звонить Синтии. Джина пересчитала дни, оставшиеся до помеченной красным крестом даты, и застонала. Как быстро летит время!

В последние недели стали все чаще приходить письма от Милли и сотрудниц из телецентра. Почему-то они пугали Джину. Она рвала их, не читая, а потом нервничала целый день.

Мегги тоже звонить не стоило. Тетушка начнет взахлеб рассказывать о том, как приятно почивать на лаврах популярности, приобретенной после показа по телевидению. Джине не хотелось выслушивать все это.

Ты не хочешь посещать лекции, не желаешь звонить друзьям, тетке… Что же тебе нужно? — мысленно спросила она себя.

— Господи, если бы я знала… — вздохнула Джина, отвечая неизвестно кому.

Что-то случилось. Все почему-то вдруг разладилось. Почему? К чьим словам прислушаться?

Мейбл говорит: «Трать деньги. Наслаждайся. Старайся захватить всего побольше. Не ленись искать что-то новое».

Розе твердит иное: «Сосредоточься на своем доме. Готовь еду, пеки пироги, украшай жилище. Проявляй свое творчество в рамках семейного очага. Забудь о независимости. Забудь о внешнем мире — он холодный и жестокий. Пусть Стенли сражается с трудностями».

Докторская степень? Это очень трудно. Занятия, занятия, занятия… Головная боль. Нервное переутомление. Море конспектов.

Лишний вес! Его необходимо сбросить как можно быстрее, пока еще не поздно. Ведь уже набралось восемь фунтов лишних!

Карьера. Некогда она была самым главным в жизни. До того, как появился Стенли.

Спрятаться! От Милли, от Мегги, от Синтии… от Кертиса Мерроу!!!

Красный крест в календаре полыхает пламенем. Что же делать?

Тетушка Мегги посоветовала бы взять себя в руки и трезво обдумать ситуацию. Но что она знает? Мегги живет словно в винной бутылке.

Что-то случилось. Может, Стенли разлюбил меня? — гадала Джина. Или это я разлюбила его? — Нет! Никогда! Кертис Мерроу! Красный крест в календаре. Необходимость принятия решения. Господи, куда бы спрятаться!

Стенли…

Джина посмотрела вокруг себя невидящим взглядом. Стоит только позвать Стена, и он успокоит ее, утешит. Собственным телом.

Нет! Я сама способна позаботиться о себе, решительно подумала Джина. Столько лет я этим занималась! Я не нуждаюсь ни в чьей помощи.

Если это так, почему же ты ничего не предпринимаешь? — снова прозвучал в ее сознании чей-то голос.

В это мгновение зазвонил телефон. Бросив на него полный ненависти взгляд, Джина сняла трубку, но молчала до тех пор, пока не услышала голос Стенли.

— Я не хотел бы говорить об этом по телефону, но у меня нет иного выхода. Клиника нуждается в новой центрифуге. Если я внесу свою долю, мой банковский счет достигнет критического уровня. Когда мы подписывали договор об аренде квартиры, ты предложила свои деньги. Мне не понравилось это тогда, не нравится и сейчас. Но через несколько дней нужно будет заплатить по счету. Если мы не сможем этого сделать, нам придется расторгнуть договор и найти более дешевую квартиру. Мне очень жаль, Джинни, — вздохнул Стенли.

— Но я же плачу за продукты и за все маленькие удовольствия, — с дрожью в голосе произнесла Джина. — И я на свои деньги купила кресло для кабинета, шторы и цветы…

— Мы могли прожить без этого, Джинни. Нам следовало обойтись самым необходимым. Разве ты не слышишь, что я говорю? Если мы не заплатим, нам придется съехать с квартиры. Я прошу тебя подумать над этим, а вечером мы все обсудим. Джина, ты слушаешь меня?

— Да, только я не ожидала… Ты никогда не рассказывал мне о состоянии своего банковского счета. Я думала, что все в порядке… — Мысли Джины путались. Ей не нравился этот разговор. Даже более того — она чувствовала, что в ней вскипает бешенство.

Джина со злостью швырнула трубку. Разве не Стенли должен заботиться о ней, обеспечивать всем необходимым? А если бы она вышла за него замуж? Интересно, он и тогда завел бы этот разговор?

Джина прикинула, что за это время истратила около двух тысяч фунтов. А может, и больше. Чего еще хочет Стен? Разве она не прилагала все усилия к тому, чтобы их квартира выглядела прилично? Разве ему не уютно здесь? Она забросила занятия, внештатную работу, все на свете, лишь бы стать такой, какой хотел видеть ее Стен. Но этого оказывается недостаточно. Теперь Стену понадобились ее деньги. Интересно, имеет ли он хоть малейшее представление о том, как дорого стоят продукты? А ведь их приходится покупать каждые два дня. И неужели он думает, что ей нравится вся эта домашняя работа? Что она любит часами стоять у плиты?

Все должно было быть совсем по-другому…

Дождь выбивал по кухонному стеклу какой-то замысловатый ритм. Почти так же часто стучало и сердце Джины. Деньги! Ее часть!

Она чуть не лопнула от злости. Это было самое искреннее ее чувство с тех пор, как она поселилась в Оксфорде. Внезапно Джина схватила со стола кофейную чашку и с грохотом швырнула ее об пол. Ее часть! Разве она не готовит, не стирает, не убирает? Не выполняет малейшее желание Стенли? И после этого он осмеливается требовать часть ее денег!

Джина бросилась в спальню и вытащила из кладовки свои чемоданы. Пора убираться отсюда! Дальше так продолжаться не может…

От острого чувства жалости к себе Джина потеряла способность рассуждать здраво. Она лишь горько плакала над раскрытыми чемоданами.

Через несколько минут, слегка успокоившись, Джина решила, что ведет себя слишком по-детски. Разве стала бы она собирать чемоданы, если бы была женой Стенли? Отношения мужа и жены отличаются от отношении партнеров, делящих расходы пополам. Муж заботится о жене и обеспечивает ее всем необходимым. А любовник всегда может потребовать от подруги ее часть денег на покрытие расходов.

Впрочем, подумала Джина, дело даже не в деньгах. Она могла дать Стену деньги. Но ей хотелось, чтобы он понял — то, что она делает для дома, не имеет цены.

Резкий телефонный звонок перекрыл монотонный стук дождевых капель по стеклу. Джина медленно подошла к телефону и сняла трубку.

— Хелло! — осторожно произнесла она.

— Джинни, это ты?

— Милли! — радостно воскликнула Джина. — Боже, неужели это ты? Как хорошо, что ты позвонила! Как поживаешь? Что у вас новенького? Расскажи мне поскорее! Как там девчонки? А Мегги? Как вы ее находите? Скажи мне правду! Я хочу все знать. Какая у вас погода? Сплошные туманы, наверное? Как дела у тебя?

— Неужели тебе так плохо? — встревожено спросила Милли.

— Да… — вздохнула Джина. — Ну, рассказывай!

— Начну с самого главного. Ты оказала нашей передаче неоценимую услугу, предложив снять сюжет о своей тетке. В первый же день съемок Мегги покорила всех. Она даже Мерроу приручила! Мне сдается, твоя тетушка неравнодушна к нему. Впрочем, она не очень-то это скрывает. Признаться, женщин, подобных Мегги, я еще не встречала! — с нескрываемым восхищением произнесла Милли. — Мерроу предложил Синтии сделать о Мегги серию передач.

— Правда? — недоверчиво переспросила Джина. С каждой секундой ее настроение улучшалось. — Сам Мерроу?

— Представь себе! — подтвердила Милли. — После выхода первой передачи Мегги закатила ужин в ресторане для всей съемочной группы и вообще для всех, кто пожелает прийти. Могу сказать, что пришли почти все. Мерроу тоже явился собственной персоной. Когда он узнал, сколько Мегги заплатила за угощение, с ним чуть удар не случился. Я ушла в начале третьего, а остальные оставались до утра. После того, как отсняли материал для последней передачи и Мегги перестала появляться в студии, у нас все ходят с постными лицами, словно им чего-то не хватает.

Джина рассмеялась. Вот так Мегги!

— А как дела у Синтии? — поинтересовалась она.

— Нормально. Беременность она переносит хорошо. Синтия рассчитывает на твое возвращение, Джинни.

— Я знаю. Но пока еще не могу сказать ничего определенного, — тихо произнесла Джина. — А как твой муж и пес?

— Начну со Снаута, потому что он для меня важнее. С ним все в порядке. Он успешно толстеет и уже не может самостоятельно впрыгнуть в кресло. А муж… что тут говорить? Наш медовый месяц давно в прошлом. Стирать мой супруг так и не научился. Он стирает все белье вместе. Один раз у него оно получается розовым, другой — голубым.

Джина улыбнулась. Ей было приятно разговаривать с Милли.

— А еще что? — спросила она.

— На прошлой неделе прибыл целый грузовик с цветами. Я не шучу, настоящий грузовик. Ты не узнаешь свой кабинет. И никто не знает, от кого пришел подарок. Я думаю, что от Мегги, — хихикнула Милли, — потому что она как-то обронила, что лучше всего смотрится на фоне зелени. Дело в том, что однажды во время съемок Мегги предложила попозировать в «натуральном», как она выразилась, виде. Ну, ее спрятали среди взятых напрокат пальм и так сняли. — Милли помолчала. — Мы скучаем по тебе, Джинни. Все девочки просили передать привет.

— Я тоже очень скучаю. От меня тоже всем привет. И вообще, Милли, спасибо, что позвонила.

Повесив трубку, Джина спрятала чемоданы и прилегла на кровать. На душе у нее стало легко и спокойно. Через минуту она незаметно для себя уснула.