Я ненавидела лгать Ашеру по поводу моих планов, но знала, что так надо.

После прослушивания записей моей матери, у меня кое-что засело в голове. Она сказала, что у меня есть дар делать защитников смертными. Поэтому она спрятала меня от них. Но откуда она узнала об этом? Как она могла догадаться о масштабе моих способностей, если я была первой? Если Ашера снова можно сделать смертным, то я должна как можно точно изучить, какое воздействие оказывают мои целебные силы. Я не могла просто взять и прекратить применять их. Неважно насколько осторожной я была, невозможно будет вечно делать из этого тайну.

Моя мама понимала это. Поэтому она подсказала мне, как найти дедушку. Она знала, что не сможет быть рядом, чтобы поддержать меня. Однажды я буду вынуждена пойти к целительницам, даже если мне придется скрывать от них тот факт, что во мне течет кровь защитника.

Тысячу раз моя мать предпочитала мне Дина. Тысячу раз она жалела его, а мне потом приходилось приводить все в порядок, залечивая ее раны и скрывая свои. Ожоги, переломы, все эти мучения готовы были сломать меня, но теперь старые шрамы закалили и сделали меня сильной.

Никогда не забуду, как Дин стрелял в Люси или с каким удовольствием на лице он держал меня в заложниках и пытал, чтобы узнать, как работают мои способности. Меня до сих пор преследовали кошмары, в которых Дин падал с утеса с широко распахнутыми от ужаса глазами, и каждая рана, которую он мне нанес, перешла на него. Его тело так и не было найдено, мои раны зажили, но воспоминания об этом оставили во мне глубокие шрамы.

Я больше никогда не хотела быть жертвой. И не хотела, чтобы из-за меня мои друзья и семья стали жертвами. Может быть, дедушка сможет мне помочь. По крайней мере, мама посоветовала пойти к нему, если станет опасно. Возможно существовали и другие способы держать защитников подальше от моей семьи. Но от него я хотя бы могла узнать побольше о целительницах. Габриель был уверен в том, что они будут использовать меня для своих целей или захотят убить, когда узнают, на что я способна. Мама разделяла его мнение. Настало время все выяснить, положить конец статусу-кво. Нужно было быть готовой к любым опасностям.

После того, как я вернулась домой, простившись с Ашером в Таунсенд парке, я написала дедушке длинное письмо по электронной почте. Целители еще с незапамятных времен разрабатывали различные коды и возможности, чтобы оставаться в контакте друг с другом. Моей матери еще в детстве вдалбливали в голову как ей найти родителей или другие группы целителей при помощи объявлений, в случае если они потерялись после атак защитников.

Я даже не могла себе представить детство, в котором требовались такие меры предосторожности. Бедная мама. Я сомневалась, что дедушка ответит, после всего, что между ними произошло. С чего ради, он должен проверять объявления? Н-да, доказательством стал его ответ.

Я рассказала дедушке, что я его внучка, унаследовавшая целительные силы бабушки. Потребовалось несколько часов, прежде чем мне стало ясно, как лучше всего сообщить ему о смерти Анны.

Он винил ее в смерти матери. Она рассказала сомнительной личности о даре моей бабушки, которую затем отыскали защитники. Мой дедушка стал свидетелем того, как его жена была замучена до смерти. А теперь он потерял еще и своего единственного ребенка.

Я не знала, как бы помягче сообщить ему обо всем этом, поэтому написала все начистоту, надеясь, что моя прямота не обидит его. Тот факт, что я была наполовину защитницей, уже говорил против меня. Я надеялась, что он никогда не узнает, что я полукровка.

***

Бен разбудил меня, размахивая перед моим носом туда-сюда чашкой с кофе. Я открыла один глаз, а мой отец, которому на лоб падали волосы с проседью, ухмыльнулся.

- Я ждал так долго, как мог. Лаура сказала, я должен позволить тебе выспаться.

Выпускной день. Я села и вязала чашку. Наши пальцы прикоснулись друг к другу, и я почувствовала нерегулярное сердцебиение. Между тем я уже отказалась от моих попыток излечить его, потому что они оказывались безрезультатными. Мой отец не знал этого, но в его венах текла кровь защитников, которая влияла на его внутренние функции тела.

Насколько мне было известно, его родители умерли довольно молодыми. Как и у моей матери, у моего отца не было никаких особенных способностей. Часто, одно поколение пропускалось, и как он, так и моя мать принадлежали к поколению без силы. Какой же я была счастливицей.

Я отодвинулась в сторону, чтобы освободить место Бену, и он сел рядом со мной, облокотившись на спинку кровати и скрестив ноги, на которых были одеты выцветшие, старые джинсы. Я прислонила голову к его плечу и потягивала кофе.

- Доброе утро, папа. - Как всегда, когда я называла его «папа», он таял. Этот опыт был для нас обоих ещё очень новым. Несмотря на много лет, которые мы провели отдельно друг от друга, мы были удивительно похожи, вплоть до определённой мимики лица. Я тоже была высокой, и загорелый цвет лица у меня был от него. Все, что я унаследовала от матери - грязно пепельный цвет волос, веснушки и тонкую структуру костей - напоминало всем, что членом семьи я стала позже.

- Ну, и как ты чувствуешь себя сегодня утром? - С тех пор, как в марте он приехал в Нью-Йорк, чтобы навестить меня в больнице, где я, после моего последнего столкновения с Дином, сражалась со смертью, Бен постоянно боялся за меня.

Он вёл себя так, будто должен был исправить за несколько месяцев те семнадцать лет, в которых по-настоящему обо мне не заботился. Меня это не беспокоило. Его забота была чистым бальзамом для моей души, после того, как он оставил меня на произвол судьбы, а моя мать предала.

Бен не знал, в какой ситуации меня оставил, но когда во мне снова поднималось чувство, что меня бросили, этот факт не имел для меня никакой разницы.

Теперь же, когда я вдохнула запах древесной стружки, которая всегда окружала Бена, так как он управлял судостроительной фирмой, я смотрела на его босые ноги и наслаждалась тем, что он сидел рядом и беспокоился обо мне.

- Спроси меня ещё раз, когда я проснусь, - пробормотала я.

Последовал длинный момент товарищеского молчания, а потом снизу раздался голос Лауры:

- Бен Омалей, вот, если ты там наверху и будишь девочку!

Он бросил на меня плутовской взгляд, на который я ответила и при этом взглянула в его цвета морской волны глаза, которые и мне тоже достались от него по наследству. Потом мы оба расхохотались.

- Что же, теперь у тебя будут неприятности!

- Только если ты меня заложишь, - усмехнулся он. - Готова к сегодняшнему дню?

- Ты имеешь в виду для церемониального облачения? Не одно из моих любимых нарядов, но с помощью Люси я как-нибудь справлюсь.

- Старый болтун! На самом деле я имею в виду полную историю, церемониальное облачение и твоей мамы нет рядом.

Когда я не сразу ответила, он толкнул меня ногой. Я искала правильные слова. Мои чувства к матери были сумасшедшей смесью из любви, ненависти и печали. Иногда мне не хватало слов, поэтому я лишь пожала плечами.

- Достаточно того, что вы будете рядом. - Бен не стал донимать дальше.

- Всё хорошо с Ашером и Люси? Последние дни между вами казалось всё немного напряжённым.

Снова я пожала плечами.

- Школьные дела. Ничего из того, что не решится через пару дней.

Мне причиняло боль то, что я не могла сказать ему правду. Что Люси была всё ещё на меня зла за то, что я подвергла опасности мою жизнь. Что мои ментальные стены были подняты вверх, и это обременяло отношения с Ашером. В последние дни я постоянно препятствовала его доступу к моим мыслям, чтобы он не узнал об электронном письме, которое я написала моему дедушке. Постоянное напряжение оставило на нас обоих след.

- Я люблю тебя, детка. И теперь оставлю в покое, чтобы ты могла собраться.

Когда я подняла взгляд, Бен поцеловал меня в лоб, а я улыбнулась. Он встал, а я слезла с кровати и проковыляла к ванной комнате.

- Реми? - Он остановился возле двери моей комнаты, одна рука уже на ручке. - Я горжусь тобой. Ты ведь это знаешь, не так ли?

От его слов у меня потеплело на сердце. Он повернулся, чтобы выйти, и внезапно мне захотелось рассказать ему правду. Это было самое важное, что я могла сделать.

- Папа? Ты никогда не спрашивал о моих планах. Я имею в виду о том, что я собираюсь делать после школы.

Он кивнул и заметно заколебался.

- Я не хотел напрягать тебя. Думал, после всего того, что с тобой случилось в этом году, ты захочешь немного отдохнуть.

- Ну, я не хотела ничего говорить, пока точно не знала, останусь ли действительно здесь, но в последнем году я подала заявления в несколько колледжей. Для программы перед медицинским обучением. Я ничего не упомянула, потому что не получила стипендии. Я чувствовала себя глупо, так как вовсе не могла себе позволить пойти туда, но в Колумбийский меня взяли. Я ...

Тогда он, недолго думая, поднял меня и так крепко обнял, что я почти не могла дышать. Его крик угрожал разорвать мои барабанные перепонки, но я не могла перестать ему ухмыляться.

Он снова опусти меня вниз и благоговейно разглядывал.

- Насчёт платы за обучение, это мы уж как-нибудь провернём. Чёрт, моя дочь будет врачом!

Люси появилась в пижаме в двери нашей общей ванной, в то же время, как моя мачеха с развивающимися рыжими кудрями ворвалась в комнату с коридора.

- Что случилось? - проворчала Люси. Лаура ударила Бена по спине кухонным полотенцем, которое держала в руке.

- Бен, я же тебе сказала, ты должен позволить ей выспаться!

Обняв меня одной рукой за плечи, он повернулся к ним.

- Теперь послушайте внимательно. Расскажи им, Реми! - Я успела лишь только открыть рот, как он уже выпалил: - Нашу дочь приняли в программу перед медицинским обучением в Колумбийском университете!

Крик Лауры был громче, чем Бена. Она поспешила ко мне и крепко прижала к себе. Через её плечо я наблюдала за Люси и видела, как она боролось с собой, не знала, радоваться ли ей вместе с остальными, хотя она ещё злилась на меня. Мне было это знакомо, так как в начале, когда приехала сюда, я в течение многих дней отчаянно пыталась не позволять возникать во мне чувствам для этих троих. Всё напрасно.

Люси это тоже не удалось. Когда наши взгляды встретились, на её губах появилась небольшая улыбка. Я протянула ей руку, и она встала рядом со мной, присоединившись к нашему маленькому кругу.

Только я услышала, как она прошептала:

- Я хотя и нахожу тебя всё ещё невозможной, но я тебя люблю.

***

Выдержать церемонию выпускного было сложнее, чем я думала. Мой восемнадцатый день рождения несколько недель назад прошёл относительно спокойно, но тогда мы ещё находились под впечатлением от нападения Дина.

В последние дни я была так занята электронным письмом для моего деда и соответствующими последствиями, что совсем не думала о том, какие чувства вызовет во мне выпускной.

Во время церемонии я видела только стену из красных мантий, и я поняла, что она закончилась, когда подходящие к ним шапки полетели в воздух. Моя семья сидела в аудитории позади меня, вместе с Габриэлем и Лотти.

Мой отец догадался о том, о чём я не подозревала. Отсутствие моей матери носилось надо мной как клубы тумана, которые иногда поднимались от побережья.

Ашер сидел в мантии рядом со мной, и я знала, что он чувствовал мою печаль, даже если я забаррикадировалась за ментальными стенами. Он бросил на меня расстроенный взгляд, и я подумала, что мне видимо нужно наконец-то сказать ему правду.

Я намеревалась во всем ему признаться, после того как дедушка ответит на мое письмо. Если бы он этого не сделал, то не стоило бы и наводить панику. С другой стороны, я не могла вечно сопротивляться Ашеру, особенно когда он так страдальчески на меня смотрел.

Пока остальные вокруг нас праздновали, я обняла его.

- Давай наслаждаться сегодняшним днем. Поговорим потом, ладно?

Он кивнул.

Ко мне подошел отец с букетом роз и увел меня. По случаю торжества, Лаура собиралась приготовить мое любимое блюдо, макароны с сыром. Я пригласила Ашера присоединиться к нам вечером. Он согласился, прежде чем его забрали брат с сестрой. Я отбросила мысли о нем в сторону и радовалась тому, с каким волнением папа рассказывал всем, кто его слушал, о моих планах на учебу.

Придя домой, я сразу побежала наверх, под предлогом того, что мне нужно переодеться. На самом деле я проверяла электронную почту, как делала это ежедневно, бесчисленное количество раз.

Увидев электронный адрес дедушки, я с бьющимся от волнения сердцем нажала на него. Письмо содержало приложение, которое я открыла в первую очередь. Билет на самолет. Он отправил мне билет до Сан-Франциско!

«Дорогая Реми,

я с болью воспринял сообщение о смерти моей дочери. Твоя мать значила для меня все, и я никогда себе не простил то, как обращался с ней. Я был бы рад возможности снова встретиться с ней, чтобы попросить прощения, но к сожалению, уже поздно. Единственным утешением для меня является то, что теперь я знаю, что у меня есть внучка.

Нам нужно о многом поговорить. Я должен так много тебе сказать. Ты в опасности, также, как и те, с кем ты живешь. Я отправил тебе этот билет в надежде, что ты приедешь ко мне, раз уж твоя мама не смогла этого сделать. Пожалуйста не откладывай, пришло время залечить раны прошлого.

Твой дедушка,

Франсуа Марше»

Последнюю строчку я уже знала из записей матери. Это был код, который должен был поведать мне две вещи. Я могла уверенно ехать к дедушке и должна была это сделать как можно скорее.

Я рассмотрела билет. До отлета из аэропорта Джона Ф. Кеннеди оставалось меньше недели. Моя мама настояла, чтобы я скрыла от дедушки личность моего отца, так как она не была уверена, как он отреагирует на то, что в жилах Бена течет кровь защитника. Поэтому я заверила деда, что жила у друзей в Бруклине. Ещё больше вранья.

Я понимала, что когда-нибудь мне придется покинуть Блеквелл Фоллс, но не думала, что это произойдет так скоро. Как мне рассказать об этом семье? А Ашеру? Наверняка они попытаются меня отговорить.

Но если мой отъезд мог уберечь их от несчастий, то я должна была решиться на него.

Единственный вопрос, который действительно волновал меня - как я должна была выжить без них?

Я решилась не ходить больше вокруг да около.

***

Итак, я решилась больше не ходить вокруг да около.

Еле передвигая ноги, я спустилась вниз. Из кухни доносились голоса Бена, Лауры и Люси. Люси и Бен сидели за столом и о чем-то болтали, в то время как Лаура стояла у плиты, помешивая томатный соус для макарон.

- Мне нужно с вами поговорить!

Все трое повернулись ко мне, и у меня чуть не сдали нервы. Бен приподнял бровь.

- Звучит серьезно!

- Это и вправду серьезно. После смерти мамы я нашла в ее бумагах информацию о моем дедушке.

Не обращая внимания на недоверчивый взгляд Люси, я продолжила.

- Я написала ему на электронную почту о том, что с ней произошло. Он ответил мне и пригласил к себе в гости.

Лаура обеспокоенно поджала губы.

- Ну а ты, этого хочешь?

Я кивнула.

- Я никогда с ним не встречалась, но мне бы очень хотелось.

- Нет.

Я думала, Бен будет протестовать, но Люси его опередила.

- И еще кое-что, - быстро добавила я, чтобы не дать сказать Люси. - Он отправил мне билет на самолет. В пятницу вылетаю.

Бен наморщил лоб.

- В эту пятницу? Почему так скоро?

- Думаю, потому что он не видел Анну перед смертью. Он не хочет терять время, хочет познакомиться со мной и все такое.

- А ты? - спросил Бен.

- Учеба в колледже начнется осенью. По времени все подходит.

Бен задумчиво барабанил пальцами по столу. Люси обратилась к нему.

- Тебе нельзя ее отпускать!

- Люси, Реми уже 18. Она вправе делать все, что хочет.

Его лицо при этом выглядело хмурым. Моя сестра встала.

- Просто не верю в то, что ты позволяешь ей одной разъезжать по миру, в то время, как Дин всё ещё где-то там бродит! - Она бросила на меня самодовольный взгляд.

Ну и ну, удар ниже пояса! Я посмотрела на неё, сверкая глазами. Она ведь знала, что Дин умер.

- Одной причиной больше, почему мне стоит какое-то время нанести визит другому побережью. Через всю страну Дин вряд ли будет меня преследовать. - Не говоря уже вообще о том, что когда-либо снова куда-нибудь.

Глаза Люси потемнели, а Лаура положила ей успокаивающе руку на плечо.

- Как ты думаешь, как долго тебя не будет? - спросила меня мачеха. –

Я пожала плечами.

- Возможно несколько недель. - Все молчали. Мы были вместе так недолго, и теперь казалось, будто я хочу снова разлучить нас всех. Я начала сомневаться, и стиснув зубы, напомнили себе, что должна была сделать это, чтобы с ними ничего не случилось.

Бен вздохнул.

- Я не особо этому рад, Реми, но если это то, чего ты хочешь ...

Люси вырвалась из рук Лауры, сверкая на меня глазами, и выбежала из комнаты. Вскоре после этого она подчеркнула своё мнение, по поводу моих планов, громко хлопнув дверью своей комнаты.

С гримасой я подсела к Бену за стол, чтобы обсудить с ним детали. Двадцать минут спустя в дверь позвонили. Я встала, чтобы открыть Ашеру, но Люси уже опередила меня. Скрестив руки на груди, она злорадно мне улыбалась, и мне стало сразу же ясно, что она наябедничала.