Ка’аз-Рат был недоволен. Черный хвост бился из стороны в сторону, а резкие слова перемежались звериным рычанием. Гевин прежде не видел его таким. Кроме Безликого в Багровом зале находились человек и высший эльф. Шагготы не было видно. Гевину был дан четкий приказ явиться в Багровый зал и он не мог перечить хозяину. Еще и разозленному. Безликий не сразу обратился к нему. Пока Гевин ждал, он, волей-неволей, услышал часть их разговора.

Темнокожий человек говорил грубо, в нем чувствовалась сила. Гевин недоумевал, почему этому глупцу не ведом страх перед слугой Древних Богов. Высший эльф, оцепенев, сидел за темным столом и едва ли выдавил из себя несколько слов за все время. Он, впрочем, тоже не выглядел испуганным из-за близости чудовища. Больше его занимали какие-то свои внутренние переживания.

— Время пришло! — прорычал Ка’аз-Рат. — С Советником или нет, но Аригос должен справиться!

— Разве мы не должны разобраться, куда он делся? — возмущался темнокожий человек, дерзко глядя снизу вверх на Безликого. — Неужели никто в этой проклятой крепости не знает, кем был Советник? И где его искать?

Будто несколько молний ударили разом, и гром прокатился по Багровому залу. Гевин вздрогнул. Безликий презрительно смеялся над словами человека.

— Искать?! — повторил он с отвращением. — Зачем? Нам нужен Аспект Магии. Только он! Советник давно был помехой.

— Повторяю, Советник не закончил обучение! — человек ткнул в сторону безучастного эльфа и сказал: — Он хоть и Аспект Магии, но…

Гевин не расслышал, что человек говорил дальше. Он во все глаза глядел на невзрачного высшего эльфа и не мог поверить, что он и есть тот огромный дракон с сапфировой чешуей, которого ему довелось однажды увидеть в небе, когда Синяя стая вместе с Лидером впервые прибыла в Грим-Батол.

Но сам эльф слышал слова человека, который тоже был драконом, подумал Гевин. Голова шла кругом. Два дракона и чудовище. И он, обычный смертный, среди них.

Эльф хлопнул по столу и поднялся.

— Хватит, — процедил он. — Оковы моя забота. Никак не твоя, Вестейегос. И не Советника тоже. Стоило ему узнать, что только смерть способна разомкнуть Оковы, как он тут же исчез. Он сбежал, разве тебе не понятно?

Вестейегос смерил Аспекта Магии уничижительным взглядом, но ничего не ответил.

— Оковы Магии следующие, — прорычал Ка’аз-Рат драконам. — Будь готов. И уйми свою стаю, Аспект Магии.

Высший эльф едва заметно кивнул, человек вспыхнул, но опять же промолчал. Ка’аз-Рат, наконец, заметил Гевина.

— Час Древнего настал, Гевин! — громыхнул Безликий. — Приведи принца к подземелью Н-Зота и убирайся прочь! Понял?

Мороз пробежался по его коже.

— Да, господин.

— И живее!

Гевин устремился к двери, но окрик пригвоздил его к полу.

— Плащ! — указал Безликий. На одном из стульев за столом лежал кроваво-красный атласный плащ. — Для принца. Иди!

Гевин схватил плащ. Его фразы все меньше походили на речь священнослужителя, промелькнуло в его мыслях. Бенедикт все же терял связь с прошлым обликом и прошлой жизнью. Из всех Безликих Генералов Н-Зота в Грим-Батоле только Ка’аз-Рат говорил на всеобщем наречии. Гевин понимал, однажды вторая сущность одержит над ним окончательную победу, сотрет воспоминания и лишит возможности изящно и витиевато изъясняться, как удавалось только архиепископу Штормграда. Но об этом Гевин думал, уже покинув Багровый зал. Ему приказали пошевеливаться. Привести принца и убраться восвояси. Настал час Древнего. Пришло время Оков Света и Тьмы. Пришло время принца Андуина.

Привести принца и убраться прочь, эта фраза не выходила у него из ума. Он прикажет принцу облачиться в красный плащ и они навсегда покинут его комнату. Андуин будет идти впереди него, Гевин немного позади, он так привык. Некоторые привычки неизменны. Он приведет Андуина к подземельям. Гевин останется снаружи. Ему не нужно заходить в темные мрачные пещеры. Он не нужен Древнему Н-Зоту, ему нужен принц в кроваво-красном плаще. Только он может разомкнуть Оковы Света.

Гевин вывернул на площадь, он несся вперед, не разбирая дороги. На площадях били в барабаны, свистели хлысты и стонали жертвы. Еще больше крови. Еще больше смертей. Скоро Н-Зот будет свободен. После того, как Смертокрыл объявил, что Оковы Мироздания пали, крепость стала похожа на разворошенный улей. Жгли костры и проливали кровь. Отчаянными и жестокими стали ритуалы. Они нередко кончались гибелью одного или нескольких участников.

Гевин скоро настиг комнат принца. Простучал. Ответа не последовало. Отворил дверь имевшимся у него ключом. Принц сидел возле окна и читал книгу. Он не прервал своего занятия и не взглянул в его сторону. После того, как он спас Гевину жизнь, он ни словом не обмолвился с ним. Новая стена отчуждения была выше и крепче прежней.

— Добрый день, ваше высочество, — сказал Гевин. — Ка’аз-Рат ждет вас. Настал час Древнего. Я провожу вас к подземелью Н-Зота.

Андуин отложил книгу. Взялся за прислоненную к стене трость и неловко поднялся, опираясь на нее.

— Мне позволено взять кинжал? — спросил принц.

Конечно, ведь кинжал ему не поможет, мог бы ответить Гевин. Никакой кинжал не спасет его от смерти. А только смерть способна разомкнуть Оковы, сказал этот странный Аспект Магии.

Андуин войдет в подземелья Н-Зота. И навсегда в них останется. Только ему по силам Оковы Света. Значит, принц умрет. Совсем скоро. Гевин сам отведет его на смерть. Прямо сейчас. Как только принц переоденется в атласный плащ.

Андуин все еще ждал ответ. Он нахмурился, когда не получил его.

— Я не пойду без кинжала, — сказал он.

Разумеется, ведь это подарок отца, думал Гевин. Но его отец сейчас на другом конце света, сражается для того, чтобы вызволить любимого сына из плена орков. А его сын умрет сегодня. Вариан даже не узнает об этом. После освобождения Древних, миром овладеет хаос. Лишь истинные последователи Культа обретут спасение. А король Штормграда явно не из их числа.

Не дожидаясь ответа, Андуин, хромая, приблизился к кинжалу на кровати. Оставил трость и прикрепил оружие к поясу. Он смело глядел на него. Он ничего не боялся. Мальчик, которому Свет шел на встречу.

— Вам нужно переодеться, — выдавил из себя Гевин.

Андуин указал на красный плащ в его руках. Гевин медленно покачал головой. Он швырнул плащ на кровать. Одеревеневшими руками расстегнул собственный лиловый плащ послушника Культа. И протянул его опешившему принцу.

— Отдайте мне кинжал, — сказал Гевин и собственный голос показался ему чужим. — И вашу трость.

Андуин не шевелился. Он еще раз посмотрел на принца. Они были почти одного роста. И еще он сильно хромал на правую ногу. Слишком поздно Андуин прибег к целительству. Обратись он к Свету раньше, он мог бы избежать последствий. Такую хромоту сложно подделать.

— Кинжал, ваше величество, — повторил Гевин.

— Высочество, — пробормотал принц. — Я не король.

Гевин рассеяно кивнул. Андуин снял с пояса клинок. Протянул его Гевину.

Гевин опустился на кровать, снял правый сапог. И со всей силы полоснул по пятке острым лезвием. Кровь обагрила каменные плиты. Он не ощутил боли. Он тщательно вытер белый клинок о рукав, надел обратно сапог. Гевин коснулся атласного плаща. Ткань была холодной и скользкой. Плащ был с капюшоном, с облегчением осознал он. Он надел его и закрепил кинжал под плащом. Оружие без труда угадывалось под тонкой тканью. Гевин накинул капюшон. Неловко поднялся, аккуратно ступая на правую ногу.

Андуин не двигался. Кажется, он до сих пор не понимал, что происходит.

— Теперь отдайте мне трость.

Проклятье, подумал Гевин. Ведь принц действительно не может ходить без трости.

— Почему? — услышал Гевин.

Принц снова выглядел тем испуганным мальчиком, каким Гевин запомнил его в Штормграде. Андуин глядел так же на Вариана, когда тот отменил уроки верховой езды. Теперь принц глядел на него.

«Ты должен быть благодарен Свету», сказал тот бородатый служитель Рассвета. И на протяжении своей жизни Гевин был ему благодарен, Гевин служил и благодарил Свет за дарованное спасение. Гевин верил Бенедикту, но он не был готов служить исключительно Тьме. Не был готов к тому, что огонь, от которого он бежал всю жизнь, настигнет его, станет его господином.

Гевин не раз задавался вопросом, почему из всех жителей уничтоженного города Свет выбрал именно его, испуганного мальчишку двенадцати лет. Он долго искал ответ. И наконец-то нашел его. Он был благодарен Свету и эту благодарность после всех ошибок, которые он совершил, он мог выразить только Андуину.

Андуин и есть Свет. Гевин видел это собственными глазами.

— Почему, Гевин? — повторил Андуин. — Почему ты делаешь это?

Но как объяснить это мальчику? Ему никогда не удавалось излагать мысли вслух.

— Так правильно, — ответил Гевин. — Оковы — это смерть. А вы не должны умирать. Сможете не хромать? Хотя бы пока мы не дойдем до подземелья? Там я оставлю вас.

— Оставишь меня? — повторил Андуин.

— Да, я зайду в подземелья вместо вас. Вы останетесь снаружи и уйдете. Так быстро, как сможете.

— Но ведь он… он разоблачит тебя. Едва ли не сразу.

— Посмотрим. Это огромная крепость. Прячьтесь. Свет на вашей стороне.

— Спасибо тебе, — прошептал принц.

На мгновение Гевин закрыл глаза. Он должен быть благодарен Свету, а не наоборот.

— Скорее. Отдайте мне трость. И наденьте мой плащ. Таких в крепости много. Скрывайтесь среди других людей, измените свою внешность. Сейчас мы должны идти. Мы не должны задерживаться. Иначе… он заподозрит неладное.

Андуин отдал трость. Закрыл глаза и прошептал несколько заклинаний. Поднялся и прошелся по комнате. Медленно, но при этом не хромая. Он облачился в лиловый плащ. И первым направился к двери. Остановился. Гевин помогал себе тростью, он передал Андуину ключ от его комнаты. Распахнул дверь и вышел, дождался, пока Андуин закроет дверь на ключ. Опираясь на трость, Гевин медленно шел вперед. Андуин шел позади него.

Путь был неблизкий. Культисты были везде, не щадили запасы дров, костры освещали мрачную крепость как днем. Они готовятся, понял Гевин. Они знают об Оковах Света. Они тоже будут участвовать в этом ритуале, только иначе. Хаос уже охватил Грим-Батол. Фиолетовые плащи были повсюду. Только ярко-красный выделялся среди них.

Гевин не глядел на Андуина. Но он знал, что мальчик глядит по сторонам, старается запомнить путь, окрестности, любую темную подворотню или закуток. Ему возвращаться тем же путем, если он запомнит его. Конечно, он не вернется в свои комнаты. И никогда не вернет себе кинжала.

Они спускались все ниже. Коридоры сужались, мшистые стены покрывала испарина. Внизу тоже горели костры. Еще выше и ярче прежних, судорожно подумал Гевин. Он выбрал этот путь и ему придется прийти его до конца. Огонь настиг его. Огонь запер его в Грим-Батоле. Скоро он сожрет его. Скоро бегство, длиною в жизнь, кончится.

Культисты были даже здесь. Гвардия Разрушителя, хроматические драконы в облике смертных рас, ограждали проход под высокой аркой. Достаточно высокой, чтобы Безликий Генерал прошел под нею. Культисты расступались перед тем, кто носил красный плащ. Цвет крови. Смерть ждет его впереди.

Не сговариваясь, они остановились в десяти шагах от арки. От гвардии Аспекта Земли.

— Иди, — услышал Гевин низкий, грубый голос Андуина.

И он пошел. Хромая. Порез сильно болел. В сапоге хлюпала кровь. На какой-то миг ему показалось, что гвардия не пропустит его. Заставит скинуть капюшон, чтобы удостовериться, что он тот, за кого себя выдает. Ведь он входит в темницу Древнего Бога.

Но гвардейцы расступились перед ним.

Гевин вошел в подземелье Древнего Н-Зота.

* * *

Андуину без труда удалось влиться в толпу. Он был одним из них, в похожем плаще. Сначала ему казалось, что все смотрят на него, но потом и сам стал заглядываться на других. Ему не доводилось видеть под одной крышей орков и дворфов, троллей и людей, тауренов и гномов. Если бы их могло объединить нечто иное, думал принц, не только смерти и разрушения.

Он не ушел далеко. И в этом была его ошибка. Андуин возвращался назад той же дорогой, по каменному мосту. А под ним шумели нижние улицы, и там тоже жгли костры, прославляли Древнего и ждали его возвращения. Предчувствие заставило его обернуться. Из-за поворота, который он покинул совсем недавно, вынырнули стражи подземелья. Потом в толпе раздались первые крики. Освещенные кострами улицы накрыли большие тени. Драконы под высокими сводами Грим-Батола.

Стражей подземелья было немного, но они решительно прорезывали толпу, приближаясь к Андуину. Он знал, что ему нельзя бежать. Тем он выдаст себя. С моста, где он замер, его было прекрасно видно. Он спокойно повернулся и пошел вперед. Он один из них, ему нечего скрывать и бежать от стражи.

Но скрывшись за поворотом, Андуин все же прибавил шагу. Быстрая ходьба давалась сложнее. Ему необязательно бежать, вспомнил он, хромота выдаст его еще быстрее. Завернув в темный проулок между домами, принц повторил заклинания. Они немного помогли. Адреналин сделал остальное.

Он прошел между домами и вышел к небольшой площади. Пересек ее и по длинной лестнице поднялся наверх. Где-то на середине ступеней принц, едва отдышавшись, понял, что вряд ли это был правильный выбор. Ему сильно не хватало трости. Заклинания почти перестали действовать. Против такого напряжения магия оказалась бессильна.

Яркий красный свет заплясал по неровным ребрам лестницы. Андуин поглядел наверх, языки пламени то и дело взвивались выше и выше. Чтобы не вызвать подозрений, лучше было бы занять место одного из фанатиков возле ритуального огня. Принять участие в ритуальном танце и избиении. Кто станет искать его среди окровавленных фанатиков с розгами? Андуин стиснул зубы и продолжил подъем.

Но проклятая лестница не кончалась. А снизу послышались топот и крики. В темноте подворотни Андуин не видел преследователей. Он не собирался оставаться у них на пути. Между каменными домами оказался узкий просвет. Он сможет. Он нырнул в спасительный проход. Холодный мрамор сжал его в крепкие объятия. Андуин не мог повернуть головы назад. Для этого не хватало места. Он мог смотреть только вперед, двигаться только вперед. Впереди маячил крохотный огонек, значит, это не тупик. И вряд ли его преследователи будут двигаться быстрее него.

Камень давил на грудь. Бешеное сердцебиение оглушало. Казалось, от биения его сердца вибрируют даже каменные стены. Он старался дышать как можно реже. Остальных звуков не существовало. Дыхание казалось невероятно громким.

Вскоре Андуин перестал понимать, движется ли он вообще вперед. Тусклый огонек не рос, не становился ближе. Стены напирали, казалось, даже постепенно сходились. Проход будто сужался. И чем дальше, тем больше усилий приходилось прилагать Андуину, чтобы протискиваться, продвигаться вперед приставными шагами. Он глядел только в бок. На огонек. Шея онемела. Он боялся обратиться к любому заклинанию Света, чтобы случайная вспышка не привлекла чье-нибудь внимание. Возможно, его преследователи рискнули и терпеливо следовали за ним.

Андуин не знал, как долго тянулась эта пытка. В конце концов, стены расступились. Огоньком оказался железный фонарь с масляным фитилем. Он освещал перекресток. Три точно таких же узких прохода были вырублены в скальной породе с каждой из сторон света. Стены были грубо и неровно обработаны, виднелись следы кирок. Ничего общего с улицами и площадями, что ему довелось увидеть. Должно быть, древнейшая часть Грим-Батола. Рабочие проходы первых мастеров.

Андуин взъерошил волосы. Он совершенно точно умудрился скрыться от преследования. Это была хорошая часть. И ему совершенно точно придется выбрать один из проходов. Рано или поздно.

А может быть, прямо сейчас. Он услышал шаги.

Тут же наклонился, поскреб ногтями земляной пол и набрал в ладони немного. Потянулся к масляной лампе и забросил меж прутьев землю. Фитиль зашипел, затрещал, но не потух. Пришлось быстро повторить попытку. Огонек потух. Перекресток погрузился в темноту.

Андуин отступил к стене.

Только в кромешной тьме он допустил мысль, что поступил опрометчиво, лишившись единственного источника света. И что делать, если это одна из тварей Грим-Батола? Мог ли Древний выслать по его следу не только фанатиков из Культа? Ведь он был нужен Н-Зоту, давно нужен. А умудрился улизнуть в последний момент.

Кто-то приближался. Шаги становились громче. И затем Андуин различил слова. Ворчливый голос проклинал запутанные ходы крепости, саму крепость и Культ в ней заправлявший. Кем бы он ни был, он не шел по следу принца. Он издавал слишком много шуму.

Неожиданно шаги стихли. Андуин задержал дыхание. Незнакомец остановился совсем рядом.

— Служишь Культу? — осведомился голос.

Андуин понял, что его как раз незнакомец видит прекрасно. И его фиолетовую робу, если уж на то пошло.

— А ты? — спросил Андуин первое, что пришло на ум.

Собеседник хмыкнул. Тут присыпанный землей масляный фитиль загорелся вновь. Нерешительно и слабо. Но достаточно, чтобы Андуин разглядел перед собой юношу. На вид ему было столько же лет, как и ему самому, может быть, немного больше. Юноша не собирался нападать на него, он с интересом разглядывал его и не двигался с места. Его темные волосы были взлохмачены. На нем не было робы послушника Культа, его разорванная одежда производила впечатление такого же сбежавшего, как и сам принц, заключенного.

— Служишь Культу? — повторил юноша. — Не бойся, я не сдам тебя. Когда-то я сам был таким же, повелся на их речи, даже надел фиолетовую робу послушника.

Парень явно что-то не договаривал. А если так, то и Андуину не зачем было рассказывать ему всей правды. Да и разве мог он вот так поведать ему всю правду, какой она была? О разорванном теле архиепископа и о порожденном огнем монстре, об Оковах Света, которые он должен был разомкнуть ради возвращения в этот мир Древнего Бога? Что мог знать этот парень об истинной деятельности Культа?

— Ну, в каком-то смысле, я действительно служил Культу, — уклончиво ответил Андуин. — Но не теперь.

Он ждал реакции после этих слов. Ее не последовало. Парень просто кивнул, вроде, поступай, как знаешь, а ему нет никакого дела до этого. Он сказал:

— Ну, ладно, я пойду.

— Стой! — окрикнул его Андуин. — Из какого прохода ты выбрался на перекресток? Я шел по этому, — он показал на щель позади себя. Сейчас она казалась ему неправдоподобно узкой, как он только в ней вообще поместился.

Парень хмыкнул, оглядев проход, спасший Андуину жизнь.

— Это всего лишь трещина, — засмеялся он. — Получается, ты тоже умеешь проходить сквозь стены?

Андуин нахмурился. Впервые поглядел на остальные три входа и с досадой понял, что это полноценные коридоры. Он не разделял странное веселье не менее странного парня.

— Откуда ты пришел и что там? — повторил принц.

Он сделал шаг, но нога предательски подвернулась. Андуин скривился от боли. Он с трудом пересек перекресток и остановился под масляным фонарем. В темных коридорах ничего не было видно.

Парень, наконец, ответил:

— Не знаю, куда ты стремишься, но все входы и выходы крепости заперты. Если только ты не умеешь летать, то тебе не выбраться отсюда прямо сейчас. Лучше спрячься пока хорошенько. Выйдешь позже… Когда все кончиться. Вот только не знаю, чем это может кончиться.

— А ты?

— Ну, мне спрятаться не удастся. Поэтому я просто пойду своей дорогой.

— Там свет, — неожиданно сказал принц.

В глубине первого вздрагивали две или три ярких точки. Они быстро приближались. Андуин прошептал легкое заклинание, чтобы унять боль.

— Ты лекарь или маг? — покосился на него парень.

— Лекарь. Меня зовут Андуин. А тебя?

Вряд ли его отец назвал бы в такой ситуации настоящие имя, подумал принц, скорее прибег бы к прозвищу. Ему стоило подумать об этом раньше. Но парень никак не отреагировал или умело скрыл свое удивление.

— Меня Тарион, — кивнул он. — Ты можешь сражаться? Я заметил, что ты ранен.

Андуин не успел ответить. Они различили горящие факелы, а с ними и трех солдат. Они тоже заметили их и побежали.

— Двоих я беру на себя! — крикнул Тарион. — Помоги с третьим.

Андуин повторил заклинания и на всякий случай укрыл парня за защитным барьером. Тарион встретил культистов первым. Он скорее брал силой, чем мастерством. Техника крестьянина, как оценил бы его Вариан, подумал принц. Андуин оттеснил от незнакомца одного из солдат. И ему не оставили времени глядеть по сторонам. Нужно было вовремя уворачиваться от меча. У него не было даже трости, которая пришла бы ему на выручку.

Солдаты не были магами и не были из числа обученной гвардией, чего опасался принц. И они, на счастье, были людьми. Вооруженные Культом крестьяне их каких-нибудь предместий Штормграда. Сейчас Андуин не смог бы повторить тот же трюк, что и в Багровом зале, он не мог раскрыть своего имени и заставить людей присягнуть своему принцу. Он крутился, уворачивался от сильных рубящих ударов, ожидая, когда противник выдохнется. Солдат пресекал любую его попытку обратиться к Свету. Андуин понимал, что и сам долго не продержится.

В любой непонятной ситуации Андуин представлял, что бы на его месте сделал отец. Принц знал много историй из жизни короля, тогда как своего опыта у него было. Поэтому принц сражался, как прославленный гладиатор, каким был его отец, делал все, чтобы вымотать противника и отобрать клинок. Пока не услышал тихое конское ржание неподалеку.

Он был и оставался самим собой. Он поддался страсти сражения, но ведь он не только боец. У него есть и другие способности, ему нельзя забывать о них.

Андуин изо всех сил протяжно свистнул. Он не был уверен, что свист сработает.

Но он сработал. Послышался цокот копыт, и в темноте коридора показался белеющий, словно призрак, силуэт коня.

Тарион будто разгадал его намерения. Его противники споткнулись о внезапно выросший под их ногами земляной вал. А юноша рванул к коню, взял под уздцы и снова вернулся.

— Прыгай! — крикнул ему Тарион. — Прыгай в седло и скачи!

Он что, собирался остаться здесь? С Андуина было довольно спасителей. Парень не продержится против троих, это же очевидно.

Андуин забрался в седло, но вместо того, чтобы умчаться прочь, быстрым резким движением помог Тариону забраться на круп. И ударил в бока. Конь с двумя седоками пулей полетел вперед.

Коридор резко взял вниз. Лошадь неслась, перелетая через древние крошащиеся лестницы. Они вывернули на очередную площадь, слишком многолюдную, как посчитал принц. К тому же очень опасную, как оказалось. Где-то в вышине взревел дракон. Жар драконьего пламени обдал их спины. Для коня это было более чем достаточно — он понесся, выдыхая пену. Андуин едва управлял им. Обезумевшее от страха и гонки, животное, не разбирая дороги, мчалось вперед. Принцу не нужно было оглядываться, чтобы понять — дракон устремился за ними. Андуин не сразу свернул в один из тех узких туннелей, из которого они едва выбрались. Им овладела паника и страх. Одно дело сражаться против меча и совсем другое — против дракона.

В проходе кое-где мелькали факелы. Дракон остался позади. Копыта коня заскользили по ступеням длинной лестницы. Не сбавляя скорости, они вылетели на балкон, нависавший над пропастью. Конь и не думал останавливаться. Он едва не скинул седоков за ограждение. Андуин не без труда вовремя остановил его.

Тарион первый спрыгнул наземь. Он глянул в пропасть за ограждением и покачал головой. Должно быть, парень не на шутку испугался во время этой бешеной скачки. Сердце Андуина до сих пор отбивало невероятный ритм и билось где-то в горле.

— Вот это скачка! — было не так-то просто говорить с пересохшим ртом. — Обожаю скорость!

Принц тоже спешился. А конь только этого и ждал. Он с громким ржанием умчался прочь.

— Куда?! — только и крикнул ему в след Тарион. — Ты зачем отпустил его? — накинулся он на Андуина.

— Мог и поблагодарить, — огрызнулся принц. — Если бы не я, был ты сейчас мертв. Или изжаренный огнем дракона, как Штормград после Смертокрыла!

Тарион всплеснул руками.

— Так просто мне от тебя не отвязаться, да?

— Как ты уже сказал, крепость неприступна. Если бы я мог летать, я бы выбрался отсюда самостоятельно. Я думал, тебе может понадобиться помощь. Как и мне. Здесь не справится в одиночку. Но если — нет, то я справлюсь сам.

Тарион не слушал его.

— А еще ты, кажется, сказал, что обожаешь скорость? — спросил он с хитрым прищуром.

Андуин помедлил с ответом. При дневном свете он, наконец, получше рассмотрел парня. Что-то в его лице, в хитром блеске синих глаз, показалось ему знакомым. Они ведь точно не встречались раньше? Но откуда принц мог знать его? И почему этот парень, если он был человеком, не узнал в нем наследного принца? В мире так много других Андуинов?

Тарион не стал дожидаться ответа.

— Значит так, лекарь Андуин, если тебе действительно нужно выбраться из крепости, то я готов помочь. Я доставлю тебя за пределы Грим-Батола, но на этом все. Я улетаю, а ты отправляешься своей дорогой. Договорились?

— Ты… улетаешь?

И все встало на свои места. Конечно, он не был настоящим человеком. В этой крепости вряд ли нашелся бы хоть кто-то, кто не скрывался бы за другой внешностью, кто не был бы связан с драконами. Кто-то нормальный. Кто-то обычный. Как он сам. Хотя, был ли он таким уж обычным тоже?

Не дождавшись ответа, Тарион перекинулся в дракона. Черного-подумать-только-дракона! Андуин так и застыл с раскрытым ртом.

Дракон зарычал. Он не собирался ждать вечность.

— Совсем даже не страшно! — громко воскликнул принц. Он очень старался, чтобы голос не дрожал.

Одна только голова дракона оказалась с него ростом. Небесно-голубые глаза пригвоздили его к полу. Андуин видел каждую чешуйку на драконьей морде. Драконий оскал мало напоминал улыбку, но это совершенно точно была она. Тарион выставил крыло, намекая, что неплохо было бы поторопиться. Андуин кивнул, обошел и неловко взобрался к нему на шею.

Дракон потоптался на месте. Это напомнило Андуину неуверенность лошадей, что впервые возили на своих спинах седоков. Может быть, Тариону это тоже было в новинку? Андуин лихорадочно соображал, за что ему держаться в полете. Сбруи у дракона-то не было.

Дракон расправил крылья. Оглянулся еще раз на него. Решение нашлось само собой. Андуин ухватился за выступающие вдоль хребта гребни и кивнул в ответ. «Ну, как знаешь», — мелькнуло во взгляде Тариона.

И он оторвался от земли. Сердце Андуина рухнуло в пятки.

Никогда ему не доводилось испытать нечто подобное. Ни одна, даже самая безумная скачка не могла сравниться с полетом верхом на драконе. Прежде Андуин летал на покрытых мягким пухом грифонах, тогда ему казалось это верхом удовольствия. Но аккуратные и неспешные полеты гигантских пернатых не шли ни в какое сравнение с этим. Дракон резко взмыл вверх, будто показывая, какой на самом деле бывает скорость. Андуин обхватил шею дракона и руками, и ногами.

Они летели сквозь облака, все выше. За считанные секунды оказались над облаками, вровень с ярким диском солнца. Тарион почти не двигал крыльями, целиком отдался ветру, предоставил ему нести себя. Андуин чуть осмелел. Сначала огляделся по сторонам, но за облаками ничего не было видно. Потом поглядел назад. И не сдержался от радостного вопля.

Он вырвался! Ему удалось сбежать из Грим-Батола, от безумного Ка’аз-Рата! Темные пики Грим-Батола оставались позади них. И они удалялись. Андуин медленно, аккуратно разжал одну руку, затем другую. Поднял их кверху и снова крикнул.

Дракон резко развернулся. Андуин всем телом прижался к черной чешуе. Ощутимо клонило в бок. Тарион спускался по широкой спирали вниз. Они прошли сквозь облака, Андуин различил поросшие травой скалы и широкую реку меж ними. Река переливалась. Дракон снижался. Андуин различил россыпи мелких голышей на дне русла, река была совсем мелкая и очень прозрачная.

Дракон спускался все ниже. И вскоре уже коснулся земли.

На земле он в одно мгновение превратился в юношу с взлохмаченной шевелюрой немногим старше самого принца.

— Я видел там лагерь, — указал он вперед. — Это точно не Культ. По понятной тебе причине, я не могу лететь прямо к нему. К тому же мне пора возвращаться.

Андуин поглядел вперед. В полете он никакого лагеря разглядеть не успел. В глубине души он надеялся на компанию. Пускай и драконью. Всяко лучше, чем одному. Но придется смириться.

Андуин протянул Тариону руку. Тот пожал ее.

— Спасибо тебе, Тарион. Я никогда не забуду этого полета.

— Прощай, лекарь Андуин, — кивнул он и взмыл в воздух.

Андуин провожал его глазами. И зачем ему возвращаться в крепость, недоумевал принц. Когда дракон исчез, Андуин снял фиолетовый плащ Сумеречного Молота и спрятал его в ближайшей расщелине между камней. Спустился к реке и зачерпнул воды. Она оказалась ледяной. Он попил, умылся, обновил заклинания. Ему предстояло пешком преодолеть неизвестное расстояние до какого-то лагеря. «Это точно не Культ», — сказал Тарион. Пора выяснить, кто обитает в Сумеречном Нагорье помимо Сумеречных фанатиков.

Далеко идти не пришлось. Воодушевление, с которым Андуин почти бежал вперед, рассеялось в то же мгновение, как он разглядел отрубленные головы черных драконов на пиках над входом в лагерь. И двух орков-караульных, вышагивающих вдоль забора из толстых, не оструганных бревен. В конце концов, что еще можно было ожидать от черного дракона?

В такой ситуации было даже глупо представлять, как мог поступить на его месте отец. Еще в крепости Андуин уяснил, что ему нужно быть самим собой, а не стремиться угодить отцу даже теперь, когда его нет рядом. Принц четко знал, с чем он не согласен — с возвращением обратно в крепость. Слоняться одному по Сумеречному Нагорью вряд ли было лучшей идеей, чем идти прямиком к оркам. Кровожадным монстрам, которых так ненавидел его отец. Настало время самому убедиться в этом. Навряд ли орки могли быть хуже тех монстров, на которых он насмотрелся в Грим-Батоле.

Расправив плечи, он медленно направился к воротам лагеря. Головы драконов были огромны и изрядно истлели. Были и другие, посвежее, если так можно было выразиться о частях тела мертвых ящеров.

Орки сразу заметили его. Плоская выжженная солнцем равнина перед лагерем делала из любого путника отличную мишень. Андуин готов был к тому, что его тело изрешетят стрелами, не дав даже приблизиться ближе. В его прежнем мире, именно так поступили бы с орком, осмелься он подойти к лагерю людей.

Орки застыли при его появлении. Должно быть, поразились наглости.

Андуин остановился на приличном расстоянии и поднял руки вверх. В ответ орки крепче перехватили топоры.

— Я принц Андуин Ринн, наследный принц Штормграда, сын короля Вариана. Я безоружен. Отведите меня к вашему вождю! — прокричал Андуин.

Оставалось только надеяться, что хотя бы во второй раз за этот день его узнают.

Орки переглянулись между собой, о чем-то переговорили. Потом посмотрели на него и о чем-то спросили. Андуин не понял ни слова. Очевидно, орки тоже. Андуин закусил губу. Они не знали всеобщего языка. А он не знал орочьего. Он мог назваться кем угодно, хоть потомком Смертокрыла, ворота лагеря оставались для него запертыми. Андуин еще и еще повторял свое имя, надеясь, что на всех языках Азерота оно может иметь одинаковое звучание. Имя отца, Альянса, Штормграда.

Орки обернулись на чей-то голос. Из ворот вышел гоблин, он перекинулся парой слов с орками. Затем повернулся к принцу и спросил:

— Кто вы?

— Вы говорите на всеобщем! Меня зовут Андуин Ринн, я принц Штормграда!

Гоблин обрадовался не меньше него. Он широко улыбнулся и закивал.

— Да, ваше высочество, я знаю вас и знаю всеобщий язык. И еще я обещаю, что орки из клана Драконьей Пасти не тронут вас. Меня зовут Кейлек. Я помогу вам. Проходите.