Первым побуждением Алекс было броситься к тому месту, где только что стоял Сторм. Она думала только о том, как спасти его.

— Я должна до него добраться, ему нужна моя помощь, — повторяла она.

И вдруг ей вспомнились слова Сторма: «Не обращайте внимания ни на что, понимаете? Что бы ни случилось, не давайте яхте сбиться с курса». И другие, сказанные раньше: «Нужно все время держать штурвал». Алекс остановилась. Если она бросит штурвал, опасность угрожает и Сторму, и ей, и яхте. Она поклялась строго выполнять приказы, Сторм на нее рассчитывает.

Но что будет с ним, если она не придет на помощь? Снова встав к штурвалу и стараясь удержать яхту на курсе, Алекс попыталась рассуждать здраво. Надо полагать, за пятнадцать лет плавания в одиночку Сторм не раз попадал в передряги, возможно, и похуже сегодняшней. Сторм выживет, она должна в это верить. И Алекс осталась стоять у штурвала, борясь одновременно и со стихией, и с собственным страхом.

Так прошла, кажется, целая вечность. И, наконец, Алекс разглядела на носу фигуру в оранжевом спасательном жилете. Она быстро отвернулась и вытерла рукой глаза. Когда Алекс снова повернулась, Сторм уже направлялся к ней. От радости и облегчения у нее закружилась голова. Она мысленно вознесла короткую благодарственную молитву.

Когда Сторм предложил сменить ее у штурвала, Алекс не стала отказываться. От усталости и неимоверного напряжения у нее онемели руки. Однако у нее хватило сил обнять Сторма, прижавшись к его спине, ей было необходимо прикоснуться к нему, убедиться, что он вправду цел и невредим.

— Вы в порядке? — спросил Сторм, оборачиваясь.

В ответ Алекс только кивнула. Она не могла от него оторваться. В конце концов Сторм развернул ее лицом к себе.

— Что случилось, Александра? Вы побелели. Только ради Бога, не падайте сейчас в обморок.

— Я думала, что вас смыло за борт.

— С чего вы взяли?

— Налетела большая волна, и… и вас не стало. — Алекс хотелось сказать, что она боялась не за себя, все ее мысли были только о нем. По сравнению с жизнью и безопасностью Сторма все остальное стало неважным.

— Я пытался свернуть парус. Наверное, меня загораживала крыша каюты.

— Наверное.

Алекс отодвинулась от него, попятилась и опустилась на скамью. Теперь, когда ее отпустил страх за Сторма, ноги вдруг ослабели.

— Александра, у вас изможденный вид. Может, полежите в каюте, пока я не вызволю нас из этой передряги?

— Нет, я останусь здесь. Вдруг вам еще понадобится моя помощь. — На самом деле Алекс просто хотела быть рядом со Стормом.

На протяжении следующих нескольких часов Сторм не раз принимался уговаривать ее спуститься в каюту, но Алекс стояла на своем. Яростно выл ветер, ревело море, скрипел такелаж, временами от этой ужасающей какофонии становилось так страшно, что Алекс хотелось завизжать.

Наконец, когда она уже боялась, что даже Сторму не хватит сил держаться, ветер начал постепенно ослабевать, море стало успокаиваться. К тому времени, когда на горизонте появились первые проблески рассвета, яхта вошла в гораздо более спокойные воды.

— Все, Александра, больше вам тут делать нечего. Идите в каюту и ложитесь спать.

— А вы?

Сторм устало вздохнул:

— Ну и упрямица! Я закреплю штурвал, брошу плавучий якорь и завалюсь спать. Я еле держусь на ногах, этот шторм выжал из меня все соки.

— Ну… если я точно не понадоблюсь…

— Спать!

Алекс поплелась в каюту. Все тело ломило от усталости. Войдя в каюту, она первым делом сняла непромокаемый костюм, бросив его тут же, на полу, и, несмотря на усталость, пошла принимать горячий душ. Потом, не одеваясь, она прошла в носовую каюту и забралась под одеяло.

Уже засыпая, Алекс услышала, как Сторм моется под душем, потом почувствовала, как матрац прогнулся под его весом. Обнаружив, что кровать занята, Сторм глухо выругался. Затем он протянул руки, обнял Алекс, крепко прижал ее к себе и заснул как убитый. Через секунду заснула и Алекс.

Он целовал ее так, будто жил на свете последний день. Наверное, это ей снится, подумала Алекс, если так, то лучше никогда не просыпаться. Она застонала и открыла глаза. Да, действительно, поцелуй ей приснился. Сторм все еще спал, но его губы находились так близко, а она сама лежала в его крепких объятиях. Ах, как восхитительно чувствовать рядом его тепло и силу! Алекс вздохнула.

Сторм замычал во сне, слегка приоткрыл глаза, увидел Алекс и сразу проснулся.

— Что случилось? — Он ошарашенно уставился на Алекс.

Похоже, у нее входит в привычку просыпаться обнаженной в его постели. Но тогда у нее по крайней мере нашлось оправдание, хотя и слабое, на этот раз ее положение куда сложнее.

— Прошу прощения, — пробормотала Алекс, пытаясь отодвинуться. Дункан разжал руки. — Этот шторм, усталость… я немного расклеилась и побоялась спать одна. — Даже ей самой объяснение казалось неубедительным.

Сторм перекатился на спину и закрыл глаза.

— Глупо, да? — спросила Алекс с наигранной веселостью.

— Нет, вполне естественно после такого напряжения.

Она села и потянулась за пляжной накидкой, заменявшей ей халат. Каждая мышца, каждая клеточка ее тела болезненно ныла. Но должна же она была принять более или менее приличный вид к тому времени, когда Сторм снова откроет глаза. Закутавшись в накидку, Алекс пошла за одеждой.

Она неуклюже просунула руки в рукава белой хлопковой рубашки, доходившей до бедер. Часы показывали полдень. Они проспали почти шесть часов.

— Вы, наверное, умираете с голоду. Пойду на камбуз приготовлю нам что-нибудь поесть.

— Александра, можете от меня не прятаться. Я уже видел все это прежде.

Алекс застыла на месте, заливаясь краской. Пальцы, возившиеся с застежкой, вдруг перестали слушаться.

— Что-что?

— Не стоит убегать на камбуз только затем, чтобы скрыть свое смущение. Вы пережили серьезную опасность, реальную угрозу жизни, и не надо стыдиться страха или потребности в сильном плече, на которое можно опереться. Не забывайте, я тоже там был.

Алекс только охнула. Она-то поняла его высказывание в самом прямом смысле, что ей незачем скрывать свое тело, Сторм уже видел ее обнаженной. Оказалось, он решил, будто она убегает потому, что стыдится проявления своей слабости. Еще одно подтверждение тому, насколько по-разному мыслят мужчины и женщины.

Алекс поспешила на камбуз. Сторм последовал за ней. Она почувствовала его присутствие, не оглядываясь.

— Может, испытание и позади, но не удивляйтесь, если вас еще некоторое время будут мучить кошмары по ночам. Это тоже нормальное явление.

Сторм стоял прямо у нее за спиной, опираясь о стол. Одеждой ему опять служило только полотенце. Чайник, в который Алекс собиралась налить воду, звякнул о раковину. Давно она не чувствовала себя такой неуклюжей.

— Сторм, для нас двоих здесь слишком тесно. Я быстренько приготовлю завтрак. Вам не нужно проверить что-нибудь на палубе, такелаж, например?

— Такелаж в полном порядке. — Его глаза заискрились смехом.

— В таком случае, может, вы хотите переодеться? Пожалуйста.

— Александра, не тяните, хватит ходить вокруг да около, лучше поскорее покончим с этим.

— С чем покончим? Завтрак и так почти готов. — Она потянулась к буфету. — По-моему, в шкафу есть банка говяжьей тушенки, я приготовлю вам омлет и поджарю тосты.

Пальцы Сторма сомкнулись вокруг ее запястья, и Алекс поневоле пришлось прекратить суетиться.

— К черту завтрак, есть дела поважнее. Посмотрите мне в глаза! — Он выпустил ее запястье и взял Алекс за подбородок. — Вы не обязаны делать вид, будто ничего не произошло. Наорите на меня, влепите мне пощечину за то, что втравил вас в эту авантюру. Ну? Давайте, смелее.

— С какой стати мне на вас кричать?

— Вы имеете на это полное право.

— В чем я могу вас винить? В том, что вы оказались превосходным моряком?

Сторм презрительно фыркнул и покачал головой:

— Тоже мне моряк. На этот раз я здорово дал маху, нарушил одно из главных правил мореходства: вышел в море с неподготовленной командой. Мало того, я стал рассеянным и не заметил вовремя, что погода ухудшается. Никогда прежде я не был таким беспечным в плавании, никогда, слышите!

Алекс коснулась пальцами его подбородка, щетина отросла совсем немного. Сторм говорил, что бреется раз в неделю, а вчера был день бритья.

— Вы слишком строги к себе. Даже Великий Мореплаватель Сторм не может отвечать за погоду. В критический момент вы оказались на высоте.

— Не пытайтесь изображать меня героем.

— Но я вас таким вижу. Для меня вы — человек, спасший мне жизнь.

Сторм дернулся, словно от пощечины.

— Вы правда не понимаете? Если бы не я, ваша жизнь вообще не оказалась бы под угрозой.

— Ерунда какая-то.

— Нет, не ерунда. Я всегда считал, что человек имеет право рисковать, если ему так хочется. Но это еще не дает ему права безответственно распоряжаться жизнью других.

— Вы преувеличиваете свою ответственность.

— К сожалению, нет. В том, что вы оказались на борту этой яхты, виноват я.

Почему-то от этих слов у Алекс ослабели колени. Она присела на ступеньку трапа.

— Может, в самом начале так и было, но во второй раз я вернулась сама. Я же вас уговаривала, помните?

— В том-то и дело. Вам пришлось меня уговаривать только потому, что у вас не осталось выбора. — Сторм подошел к ней вплотную и склонился так низко, что их лица почти соприкасались. — Вам пришлось вернуться, потому что все билеты на самолет оказались проданы. Но если бы они не были проданы, я бы выкупил все свободные места. Черт, да я и остров-то этот выбрал только потому, что знал, как трудно вам будет с него выбраться!

Алекс невольно прижала руки к груди: сердце забилось так часто и взволнованно, как не билось даже в самые ужасные моменты шторма.

— Но… мне казалось, вы мечтали от меня избавиться. Зачем же идти на такие ухищрения, чтобы помешать мне улететь?

— Спросите что-нибудь полегче!

Она всмотрелась в лицо Сторма, ища в нем разгадку. Глубокие складки на лбу выдавали внутреннее напряжение, но в бездонных зеленых глазах горела страсть, говорящая больше, чем любые слова. А рот… Алекс еще не приходилось встречать мужчину с таким откровенно чувственным ртом, один взгляд на который рождал у женщины греховные мысли. И ни одного мужчину она не желала так, как Сторма.

Алекс облизала губы.

— Александра, ты отняла у меня ветер.

— Не понимаю, что это значит.

— Из-за тебя я застрял на мертвой точке. Я способен думать только о тебе… о нас.

— Это чудесно, — прошептала она, — потому что я тоже способна думать только об этом.

Они прижались друг к другу, и их губы слились. В этом поцелуе никто не властвовал и никто не покорялся. Язык Сторма раз за разом обводил внутреннюю поверхность ее губ, подготавливая ее к более глубокому проникновению. Он то нежно поглаживал, словно убаюкивая, то жалил ее короткими уколами. Руки Сторма нежно скользили по ее телу, вызывая у нее чувственную дрожь.

Алекс закрыла глаза, наслаждаясь нахлынувшими на нее ощущениями. Но ласки Сторма таили в себе многообещающее наслаждение, и она хотела познать его сейчас.

— Еще, я хочу большего.

«Господи, неужели это говорю я?» Алекс открыла глаза, ужаснувшись собственному бесстыдству. Но Сторм снова припал к ее губам, и она только успела увидеть, как его пальцы взялись за пуговицы ее рубашки. Глаза сами собой закрылись снова. Алекс чувствовала, как Сторм расстегивает пуговицы одну за другой, с каждым разом целуя ее все более страстно. Переполнявшие ее ощущения сделались такими острыми, что Алекс думала, она упадет в обморок от избытка чувств. И в это мгновение Сторм отпрянул.

— Нет, — сдавленно вскрикнула Алекс. — Да!

Она увидела, как Сторм склонился к ее груди. Его язык оставлял на разгоряченной коже влажные следы, но под кожей словно вспыхивали крошечные язычки пламени. Затем он стал пальцами распределять влагу по всей груди. От прикосновения шершавых мозолистых пальцев к нежной коже Алекс застонала.

— Ртом… коснись ртом, — прошептала она.

Он обвел языком ее сосок. В затуманенном сознании Алекс мелькнула мысль, что Сторм впервые подчинился приказу. Она упивалась своей властью над ним и его — над собой. Сторм увлекал ее в глубокий омут, туда, где ей еще не доводилось бывать, и заставлял стремиться еще глубже.

Его быстрый язык ласкал и дразнил, зубы смыкались вокруг ее соска с едва сдерживаемым голодом. Беспомощно дрожа, Алекс пылала, как в огне.

— Сторм, прошу тебя… я не могу терпеть.

Он подхватил Алекс под мышки и приподнял, ее набухший сосок потерся о волоски на его груди. С губ Алекс сорвался тихий всхлип. Когда Сторм повторил то же самое с другим соском, от короткого прикосновения ее словно пронзил мощный электрический разряд. Она впилась ногтями в его плечи.

— Еще…

— Все, что пожелаешь, Принцесса. И как пожелаешь. — Его палец нашел средоточие ее женственности и медленно обвел самую чувствительную точку. — Медленно. — Палец нежно постукал. — Быстро. — Бедра ударили ее коротким мощным толчком. — Сильно. — Он повел бедрами из стороны в сторону. — Плавно.

Алекс боялась, что если Сторм немедленно не избавит ее от этой сладкой муки, она лишится чувств.

— Давай поднимемся на палубу, пожалуйста, — прерывисто прошептала она.

— На палубу? Зачем? Для того, чем мы собираемся заняться, гораздо лучше подходит постель.

Алекс спрятала лицо у него на груди.

— Я знаю, тебе это покажется глупостью, но я не хочу заниматься с тобой любовью там, где ты был с другими женщинами.

— А откуда ты знаешь, что я не брал их дюжинами на палубе?

Алекс дернулась, в горле запершило.

— Сторм, пожалуйста, не дразни меня. Только не сейчас.

Она быстро смахнула с глаз влагу. Как объяснить ему, что она хочет быть для него хоть в чем-то особенной?

— Эй, не плачь. — Сторм улыбнулся и поочередно поцеловал ее в уголки глаз. В его улыбке светилось столько нежности, что Алекс могла легко обмануть себя, будто для него их близость значит так же много, как для нее. — Александра, можно я отнесу тебя в свою постель?

— Но…

— Т-с-с. — Легчайшим прикосновением губ к ее рту он заставил ее замолчать, потом поднял на руки и понес в свою каюту.

Алекс представилось, как это выглядит со стороны: похищение красавицы обнаженным пиратом. Восхитительное, должно быть, зрелище.

Прежде чем опустить Алекс на темно-зеленые простыни, Сторм посмотрел ей в глаза.

— Никто, никто никогда не лежал на этой койке, кроме меня… и тебя. Теперь все в порядке?

— Да, — прошептала Алекс, снова смахивая слезу. Удивительно, почему она оказалась пленницей своих чувств? Именно об этой минуте она мечтала, и отныне в ее жизни все будет по-другому. — Да.

Обольщение началось снова. Казалось, Сторм ласкал все ее тело одновременно руками, губами, всем своим телом. Алекс чувствовала его руки, ладони, пальцы, его язык, губы и зубы, его голову, торс, бедра. Губы Сторма припали к ее груди, он вобрал нежную плоть в рот и принялся сосать так, словно хотел навсегда пометить ее своим клеймом собственника.

Он просунул ногу между ее бедер, двигаясь в такт покачиванию лодки. Наслаждение накатывало на Алекс волнами, как морской прибой на берег.

— Я хочу тебя, Александра, ты…

— Да, да, да…

Алекс беспокойно металась под ним, казалось, ее несло в темную бездну. Шум в ушах мог бы перекрыть рев недавнего шторма. Она находилась во власти сил, слишком мощных, чтобы их можно было сдержать.

— Да, Сторм, да!

Возможно, она кричала, возможно, на несколько секунд потеряла сознание — Алекс не знала точно. Она только знала, что, когда вернулась к реальности, последние волны сотрясшей ее бури стихали под рукой Сторма. Довольно долго она не могла произнести ни слова, а когда наконец смогла, сказала только:

— Прости.

— За что?

— Я была… не знаю, как сказать… наверное, не в себе.

— Почему ты извиняешься? Видеть, чувствовать, что с тобой происходит, такое наслаждение.

— В том-то и дело. Выходит, я получила удовольствие, а о тебе забыла. — Алекс дотронулась до его раскрасневшейся щеки. — Нет, не так, конечно, я не могла о тебе забыть, когда ты… когда там… — Она замялась, мысленно ругая себя за этот бессвязный лепет. — То есть ты…

— Насколько я понял, ты расстроилась, что я довел тебя до экстаза только своими руками и ртом?

Алекс содрогнулась, заново переживая восхитительные ощущения.

— Нет. Дело в том… короче говоря, со мной никогда такого не случалось. Ни разу.

— Никогда? — выдохнул Сторм.

Алекс все еще ощущала возле своего бедра его возбужденную плоть. Что-то непонятное, некая сила внутри нее потребовала быть честной.

— Никогда, — повторила она. — Мне всегда казалось, что по части страсти природа меня чем-то обделила. Глупо, правда, признаваться в таких вещах, когда тебе за тридцать?

— Что тебе сказать? От твоих слов мое самолюбие настолько раздулось, что того и гляди лопнет.

— Сторм.

— Что?

— Но теперь ты в меня войдешь?

— Сейчас же.

Он вошел в нее медленным сильным глубоким движением, наполняя ее, и желание мгновенно вспыхнуло в ней с прежней силой. Сторм быстро и уверенно снова вел ее к вершинам блаженства. Разрядка наступила одновременно, Алекс выкрикнула его имя, и Сторм со стоном рухнул на нее, сотрясаясь в финальном взрыве.

Алекс открыла глаза. Сторм стоял возле койки и смотрел на нее с непонятным выражением. Он успел обойти яхту, проверяя, все ли в порядке, а она все это время медленно остывала и приходила в себя после того, как впервые в жизни по-настоящему занималась любовью. Причем она занималась любовью с человеком, которого совсем не знала.

— Ты всегда так владеешь собой, что это даже пугает. Особенно когда занимаешься любовью.

— Не думал, что у тебя еще остались на мой счет какие-то иллюзии.

— Их и не осталось. — Алекс приподнялась на локте, придерживая простыню на груди. Сторм отвел взгляд. — Ты когда-нибудь замечал, что твои глаза постоянно следят за горизонтом?

— Всевидящее око — отличительная черта хорошего моряка.

— Но от этого женщина в твоих объятиях чувствует себя как-то неловко.

— Александра…

— Все нормально, Сторм. Последнее, о чем я тебя просила, это разрешить вернуться на яхту. Ты согласился. Это все, на что я рассчитывала.

Грязное ругательство Сторма вполне могло соревноваться с самыми цветистыми выражениями, когда-либо звучавшими на море.

— Ты ничего не поняла.

Он сильно ошибался, Алекс поняла гораздо больше, чем ему бы хотелось.

— На самом деле это не важно, во всяком случае, не сейчас.

— Почему не сейчас?

— Потому что в данный момент у меня на уме совсем другое. — Алекс встала на колени, Простыня соскользнула с нее. Услышав, как Сторм шумно втянул в себя воздух, она улыбнулась: — Тебе достаточно одного раза?

— Я не…

— Можешь не отвечать, я сама вижу. — Алекс провела рукой вдоль откровенно вырисовывающейся под шортами выпуклости. — И мне нравится такой ответ.

— Алекс… — Слова замерли у него на устах, потому что в это время она спустила с него шорты и бесстыдно обхватила рукой его восставшую плоть.

— Так, правильно, повторяй мое имя. Помни, что ты со мной. Это я собираюсь дать тебе все, что тебе нужно, и взять у тебя все, что ты можешь дать. — Алекс намеревалась постараться, чтобы он никогда не смог забыть этот день, даже если попытается удрать от нее за тысячу миль.

В первый раз Сторм прекрасно владел собой и доставил ей небывалое наслаждение. Но все же ей чего-то недоставало. Алекс хотела, чтобы Сторм в ее объятиях забыл обо всем, как только что она сама.

Она потянула его за собой на кровать и, не думая о собственном удовлетворении, принялась исследовать его тело, познавая все, что только возможно о нем узнать. Сторм пытался сбросить чары и восстановить самообладание, но на этот раз Алекс оказалась сильнее.

Она наслаждалась своей способностью соблазнять и воспламенять. В ее силах было заставить его метаться, стонать, со сдавленным вздохом выкрикивать ее имя. В конце концов она заставила его умолять и только после этого, упиваясь своей властью, дала ему то, о чем он молил.

На них словно налетел ураган.

Алекс не знала, сколько прошло времени, да и не хотела знать. Ей нравилось ощущать тяжесть его тела, когда Сторм бессильно рухнул на нее, нравилось слушать его прерывистое дыхание.

Пока Сторм лежал на ней, она вывела пальцем на его вспотевшей спине свое имя.

Сторм дернулся, как ужаленный.

— Пытаешься оставить на мне пожизненное клеймо?

— Да. Я не хочу, чтобы ты забыл сегодняшний день и меня, где бы ты ни был.

— Вряд ли это когда-нибудь произойдет — с клеймом или без него. — Он снова вздрогнул, потом скатился с нее, сел в кровати и повернулся к ней спиной.

Алекс сочла это дурным знаком.

— Что случилось?

— Ничего. Ничего не случилось, мне просто нужно вставать.

— Я с тобой. — Пусть он пытается удрать, но она не даст ему спрятаться. — Может, дашь мне еще несколько уроков?

— Да, конечно. — Сторм встал и стал натягивать шорты. — Только не спеши.

Алекс неторопливо приняла душ и привела в порядок постель. Она не хотела пока слишком давить на него.

Покончив с делами и переодевшись в красный комбинезон, Алекс поднялась на палубу. Она ожидала, что Сторм занимается парусами или такелажем, но на палубе его не оказалось. Она нашла его в рубке.

Алекс еще некоторое время повозилась на камбузе — поставила в микроволновую печь поп-корн и приготовила две порции безалкогольного коктейля. Наконец, решив, что дала Сторму достаточно времени остыть, отправилась в рубку.

Сторм сидел на скамье, отодвинувшись в самый дальний угол. Алекс встала рядом, и он посмотрел на нее затравленным взглядом.

— Компас мне знаком, а это что за штука? — спросила Алекс.

— Параллельная линейка.

— Зачем она нужна?

— Большинство людей, начинающих изучать навигацию, сначала прокладывают курс при помощи этих инструментов. — Он передвинул верхнюю планку.

Алекс нахмурилась.

— Ты прокладываешь новый курс?

— Да.

— Куда?

— Сначала на ближайший подходящий порт, вероятно, это будет Тортола, а потом на Джекилл.

У Алекс ухнуло сердце.

— Джекилл? — шепотом переспросила она. — Зачем?

— Я доставлю тебя домой, чего ты и требовала с самого первого дня.