- Я стучал, - говорит Каин, после того, как я вскрикиваю. Он смотрит своими безжизненными, черными глазами на белые наушники, которые я сжимаю в руках, и из которых все еще доносится музыка A$AP Rocky.

- Ты слишком громко слушаешь музыку.

Я проглатываю страх.

- Что тебе нужно?

- Семейный сбор в пять.

Приподняв брови, я смотрю из стороны в сторону, как бы говоря "Ииииииии?"

- Ты должна присутствовать там, - отвечает он, прочитав по моему выражению лица невысказанный вопрос.

- Зачем?

На его мрачном лице появляется кривая ухмылка.

- Ты спасла жизнь моему брату. Ты одна из нас, - отвечает он. Затем, разворачивается и уходит из комнаты до того, как я успеваю ему возразить.

Одна из них? Я даже не знаю, должна ли польститься или оскорбиться. Но я не могу игнорировать то теплое чувство в груди, которое окутывает мое холодное, умершее от одиночества и пустоты, сердце.

Я смешна, знаю, но... так приятно чувствовать, что ты нужна. Даже если это означает, нужна - абсолютному злу.

"Ты теперь его".

Я гоню глупую мысль прочь и встаю. Я не его. Я никому не принадлежу.

Робкими шагами я вхожу в столовую и вижу, что они сидят вокруг мраморной столешницы.

Даже Феникс сидит рядом с Легион, его почтительные, золотистые глаза блестят от эмоций. Он улыбается и склоняет голову, когда я сажусь напротив него рядом с ним и Ли.

Только по этой причине, мне стоило сказать нет... стоило остаться в комнате.

Я не знаю, что говорить или делать. Любезно принимать благодарность, совершенно, чуждо мне.

Легион бросает на меня ледяной взгляд, и я не уверена, удивлен или расстроен он тем, что я влезла в их семью. Я кладу руки себе на колени, отказываясь смотреть на него.

Возможно, если я не буду говорить и даже дышать, то стану невидимкой.

- Прежде чем мы начнем, - в тишине эхом раздается его глубокий голос, - мы должны кое-что обсудить.

Ох, нет. Нет, нет, нет, нет.

Я чувствую их пристальные взгляды на себе.

Немые вопросы "как?" и "почему?" нависли надо мной. Я опускаю плечи, надеясь, что так удержу поднимающуюся во мне тревогу.

- Я облажался, - объявляет Ли, когда я смотрю на его лицо. Он смотрит перед собой, с вызовом вздернув подбородок. - Тем утром мне следовало быть с вами. Была моя смена, а Феникс вмешался лишь потому, что у меня было сильное похмелье и я не смог собраться. Произошедшее сегодня - моя вина. И я прошу прощения.

Я хмурюсь, но про себя произношу молитву благодарности. Я не знаю, что он делает, но....

Почему?

- Теперь, когда это все позади... Каин скажи, что ты узнал.

Мужчина со шрамами на лице кивает.　

- За последние семьдесят два часа активность демонов возросла, чем обычно, сосредоточившись вокруг южных кварталов...　

Он подробно рассказывает свой доклад, информируя друзей о необъяснимом увеличении атак демонов на город. Об убитых людях на улицах.

В собственных домах убивали целые семьи. Это Чикаго, поэтому СМИ списывает случившееся на враждующие между собой группировки, они по-другому все преподносят.

Они провоцируют их. Заставляют сем7ерку сделать выбор: отдать меня или смотреть, как невинные умирают. У меня пересыхает во рту.

- У нас есть какая-нибудь зацепка по поводу яда? - спрашивает Легион.

- Нет, - качая головой, отвечает Тойол.

- Это не имеет смысла. Зачем ангелам отдавать свое единственное оружие, которым они могут уничтожить их врага? Зачем отдавать единственную вещь, из-за которой они могут проиграть в войне?

- Что? - восклицаю я, прежде чем успеваю остановиться. - Что ты сейчас сказал?

- Ангелы, - повторил осипшим голосом Феникс.

- Яд опасен для нас. Оружие, нападавших сегодня на нас демонов, было покрыто им. Кто-то им поставляет яд и только Серафим, самый главный имеет доступ к яду.　

Но это... бессмыслица какая-то. Зачем ангелам сотрудничать с демонами, убивающими беззащитных людей, которые даже не связаны со мной?

И почему то, что предполагается быть хорошим позволяет смертям и разрушениям обрушится на смертный мир? Я качаю головой, отказываясь верить в это.

- Зачем? Почему?　

Но даже, когда я задаю вопросы, я уже знаю ответы на них. Я вижу их в уголках его плотно сжатых губ, в белых костяшках, в напряженной челюсти.

- Мы не знаем, - отвечает Легион, не глядя на меня.

- Ты знаешь, кто может знать, - говорит Лилит рядом со мной. Я поворачиваюсь к ней и вижу, как ее розовые губы растягиваются в ухмылке. Блондинка ведет себя невозмутимо.

Без всяких признаков жестокости. И я не могу сопротивляться тому теплу, которое согревает мою грудь.

- Нет, - все, что произносит Легион, его слово резкое и окончательное. Он отводит взгляд от озорных глаз Лилит.

- Да брось, Ли. Ты ведь знаешь, что это самый лучший вариант. Мы не можем оставаться уязвимыми и пытаться защитить ее, в то время как не можем защитить самих себя. Нужно остановить того, кто стоит за этими нападениями или в следующий раз все может обернуться еще хуже. Любой из нас может оказаться на месте Феникса. Даже ты.

- Нет, - повторяет он. От грозного тембра его голоса мрамор содрогается под его локтями.

- Она права, - встревает Андрас. - Она права, и ты знаешь. Мы теперь практически легкая добыча. И мы потратили последнее противоядие, которое у нас было. Очень сомневаюсь, что Люцифер даст нам еще его крови.

- И мы можем получить ответы, - добавляет Лилит. - Ответы на то, почему Иден была выбрана и для чего ее Призовут. Если бы мы могли точно определить сущность ее Призыва, то смогли бы его перехватить. Или научить ее сопротивляться. Мы должны что-то делать, а не сидеть с бомбой замедленного действия и ждать, когда сработает детонатор.

Я выпрямляюсь и умоляюще смотрю на него. Существует способ... способ остановить Призыв. Остановить меня.

- Кто? - с надеждой в голосе спрашиваю я.

- Наблюдатель, - отвечает Лилит, она по-прежнему искренне смотрит на Ли. - Ты знаешь, что я права, Ли. Это единственный способ.

Он не произносит ни слова, от эгоистичной гордости он не может даже языком пошевелить. Как он может просто сидеть здесь, когда люди гибнут? Когда его семья в опасности? Когда есть шанс - хоть и маленький - остановить меня от того, чтобы стать убийцей?

- Пожалуйста, - шепчу я единственное слово, вкладывая в него каждую унцию моей тревоги. - Пожалуйста.

Наши глаза встречаются и всего лишь на долю секунды, слишком быстро, чтобы я успела заметить, но его грозная маска слетает, открывая мне тепло и нежность. Показывая мне Легиона из моих видений.

Он делает глубокий вдох и закрывает глаза на выдохе.　

- Хорошо. Но мы держимся вместе и делаем то, что я говорю. Тойол, определи местонахождение Наблюдателя. Феникс, как исцеление?

- Я исцелился почти на 80% процентов. К утру буду в норме.

- Хорошо. Наблюдатель потребует аудиенции, и ты должен согласиться, - Феникс поднимает брови, когда Легион игнорирует немой вопрос. - Лил, проследи, чтобы Иден должным образом подготовилась и оделась. Я хочу сопровождать ее.

- Погоди... я иду? - удивляюсь я. Я готова пойти с ними и искать Наблюдателя, но мне... я могу быть где-то более опасной, чем в логове у семе7рки.

- Мы не получим ответы, если тебя там не будет, - отвечает Лилит. - Не волнуйся. Ты будешь в безопасности.

- Вечеринка завтра вечером, - перебивает Тойол, прокручивая информацию на дисплее телефона. - И тебе понравиться тема вечеринки.

Легион закатывает глаза и откидывается на спинку стула, скрещивая мускулистые руки на груди.　

- Что теперь?

- Святые и Грешники, - застенчиво улыбается Тойол.

Легион злобно фыркает.　

- Наблюдатель - извращенная сволочь.

* * *

Когда Тойол озвучил тему вечеринки, я подумала, что это касается просто декора, возможно, какие-то забавные пунши и закуски. Нет. Это было бы слишком нормально. Это, мать ее, костюмированная вечеринка.

- Мне обязательно это одевать? - жалуюсь я, одергивая вниз облегающую юбку. Мы сидели в комнате Лилит и Андраса и благодаря мне, они веселились.

- Да. Ты должна сливаться с остальными. Или будешь выделяться по неправильной причине. Наблюдатель любит все вульгарное и вызывающее.

Я раздраженно выдыхаю и смотрю на себя в зеркале.

Мне сделали пиллинг, а затем нанесли на кожу масло с золотистыми блестками. Единственное что на мне было одето это два лоскутка из кружева и атласа, которые еле-еле прикрывали мою зону бикини и грудь.

Золотые браслеты украшают мои запястья, обтянутые в кружевные белые митенки.

Босоножки оказались на неприлично высоком каблуке, который добавил к моему росту еще четыре дюйма. Серебристые, густые локоны каскадом ниспадают по спине и обрамляют мое накрашенное лицо, на котором косметики больше, чем ее продают в Сефоре.

Я похожа на модель, демонстрирующую нижнее белье или на звезду в каком-то кощунственном порно. Я чистый грех, окутанный в тень невинности.

- Ты выглядишь... - задумался Андрас, глядя на меня сверху вниз. Он укладывал мне волосы, пока Лилит наносила макияж. Клянусь, эти двое могут сделать так, что Каин будет выглядеть как Генри Кавил.

- Смешно? - отвечаю я. - Развратно? Вульгарно?

- Чертовски сексуально! - восклицает он. - Клянусь, Иден, если бы я не предпочитал члены, то определенно объездил тебя так, чтобы ты запомнила это на всю свою жизнь. Я могу сделать исключение после сегодняшнего вечера. Ты... более соблазнительная, чем обычно.

- Ха? - Я пытаюсь, но терплю фиаско, чтобы не показать румянец, вспыхнувший на моих уже бронзовых щеках.

- Это из-за Прыгуна в тебе? - объясняет он, скользя длинным пальцем вниз по тонкому лифу, который заканчивается как раз под моей грудью. - Мы можем ощущать это... как он искушает нас. Дразнит. После того, как ты попала к нам, наши низменные чувства проснулись. Вот почему послали Лил к тебе, чтобы подружиться. Любой из нас давно бы трахнул тебя и потом, когда бы нам пришлось тебя убить, было бы очень неловко.

- Не скидывай меня со счетов, - воркует Лилит, вставая рядом с ним. - Это было давным-давно и не то, чтобы я не обмакнула палец или два в женский пруд.

Я сглатываю. Нервно.

- Так я вас всех заставляю... - Мое лицо пылает огнем, бросая вызов стойкости макияжу.

- Возбуждаться? - отвечает Андрас. - Еще как. Я не представляю, как Ли сопротивляется отправляясь к тебе каждую ночь. Если только ты нам чего-то не договариваешь...

Лилит игриво бьет его по руке, разряжая напряженный интимный момент.　

- Ты знаешь, что этого никогда не произойдет. Легион не пошел бы на такое.

У меня хватает дерзости, чтобы почувствовать себя оскорбленной, это даже немного больно. Моя гордость задета, я снова смотрю на ту знойную незнакомку в зеркале.

- Дело не в тебе, милая, - быстро проговаривает Лилит, читая мое мрачное выражение лица. Я чувствую себя еще тупее. - Но Легион не...

- Он соблюдает целибат, - произносит Андрас, заканчивая ее мысль.

- Целибат? - Я вытаращиваю глаза.

Он кивает.

- Помнишь, я тебе говорил, что он не пьёт? Похоже, это касается всех пороков. Ну, в основном. Но секс? Не-а. Никогда. Уже практически на протяжении столетия.

- У него не было секса уже сто лет? - выкрикиваю я, гораздо громче, чем следовало бы. Я закрываю рот. Черт подери. Срань Господня! Как? Его яйца должно быть, как у слона.

Черт, почему я думаю о его яйцах? Клянусь, я так таращу глаза, что накладные ресницы касаются бровей идеальной формы.

- Может быть и дольше. Легион был... очень популярным в аду. Он был сильным, могущественным, таинственным и необычно красивым, - вздыхает Лилит, словно вспоминая былую его славу.

- Он все еще красив и силен, но это только малая часть того, кем он был.

Легион был еще более прекрасен? Не знаю, как это вообще возможно. Его тело создано для двух вещей: убивать мужчин и доводить до оргазма женщин.

Глаза, как две звезды, которые сорвали с небес, гордые скулы, прямой нос и полные губы, обрамляющие аккуратной щетиной на его лице. Он не так хорош, как Андрас, или экзотичен, как Тойол, даже не так величествен, как Феникс. Но он безупречен. Более шести футов чистого мужского совершенства.

И от этого я еще больше ужасаюсь самой себе.

Как я могу думать о нем? Как я могу испытывать еще что-то, кроме полного безразличия к его целибату? Ко мне это не имеет отношение. Легион не имеет никакого отношения ко мне.

Что он делает или не делает со своим членом, меня не касается.

- Ладно, думаю, ты готова! - восклицает Лилит. Я смотрю на Лилит, одетую в блестящий мини-комбез из винила, подчеркивающий полную грудь и подтянутый живот.

Как она собирается ходить на шестидюймовых каблуках, я ума не приложу. Ее глаза, накрашенные в стиле смоки-айс в сочетании с красными губами, смотрятся просто потрясающе. Лилит больше похожа на Госпожу, чем на демона, не то, чтобы она была похоже на демона до этого.

Андрас одет в идеально пошитый черный костюм тройку облегающий его тело. Его светлые волосы собраны в пучок сзади и, если я не ошибаюсь, он воспользовался черной подводкой.

На самом деле, он неплохо выглядит. Честно говоря, он выглядит чертовски сексуально. Я мысленно анализирую его слова. Я искушаю его. Я заставляю его гореть. Хотя, нет, не я. Их всех привлекает Адриэль.

Конечно же.

Я в последний раз смотрю на себя в зеркало и с железными нервами выхожу из комнаты. Легиону еще нужно подключить ко мне датчик слежения, так что, сделав глубокий вдох, я открываю дверь в его спальню.

Он сидит на кровати, которую мы с ним делим, ссутулившись и упершись локтями в колени, руки сжаты в замок.

Он медленно поднимает голову, Ли скользит по мне серебристым взглядом, начиная от высоких босоножек, затем вверх по моим в золотистых блестках длинным ногам к крошечной юбке и к оголённому животу.

Его расплавленный взгляд на мгновение останавливается на моей груди, а затем Ли быстро поднимает глаза на мое лицо. Я знаю, что он в целибате. Знаю, что его не интересую. Но в его глазах читается чистый, неприкрытый секс и грех.

Он закрывает глаза на мгновение, которое длится слишком долго, чтобы посчитать его за моргание, смахивая всю похоть в его взгляде. Он вернулся. Просто так, разбив чары, он снова смотрит на меня с холодным равнодушием. Я вхожу в комнату, мои щеки пылают красным. Он не хочет меня. И даже если бы и хотел, то не я бы его привлекала.

- Подойди, - приказывает он, его голос грубый с хрипотцой от каких-то непонятных эмоций. Я повинуюсь. Без всяких раздумий и сомнений. Я медленно иду туда, где он сидит, стук моих каблуков звучит в унисон биению моего сердца.

Когда я практически стою у него между ног, Ли поднимается, нависая надо мной своим пугающим телом. Даже на каблуках я ему достаю лишь до подбородка.

Достаточно высоко, чтобы поцеловать его шею и провести языком по голому участку загорелой кожи, который выглядывал из-за расстегнутой верхней пуговицы рубашки.

Он лезет в карман брюк и достает маленькую кнопку, размером меньше, чем мой большой палец.　

- Это устройство слежения.

Он будет передавать мне, где ты находишься, а также частоту твоего пульса и сердцебиения, предупреждая о любой беде.

- Это действительно необходимо?

- Да, - отвечает он, держа его между пальцев.

- Собственность Наблюдателя - это священная земля, то есть, нет оружию и насилию. Нарушение этих простых правил приводит к быстрой и неизбежной смерти. Я не смогу защитить тебя. Так что мне нужно... чувствовать тебя.

Я резко вдыхаю.

- Что?

- На мне будет приемник, так что я смогу физически ощутить, если что-то пойдет не так. Если мне понадобится найти тебя, то он подает в мою нервную систему сигнал и приводит меня к тебе без всяких трудностей.

- Вау. Клево.

Я искренне поражена, как они всё продумали. Такое устройство должно быть в руках у каждого родителя, имеющего маленького ребенка.

- Ага, Тойол разработал.

- Тойол? Он создал это? - Срань Господня. Я догадывалась, что парень айтишник, но, черт возьми...- Тогда почему он его не устанавливает?

Он смотрит мне в глаза, серебреная сталь тонет в шоколадно-коричневом цвете.　

- Потому что подумал, что ты не захочешь, чтобы он к тебе прикасался.

Затаив дыхание, я не отвожу от него глаз. Его подавляющее тепло окружает меня, обволакивая в огненный кокон. Я должна сказать, что не хочу, чтобы кто-то ко мне прикасался и особенно он. Я должна пресечь любое предательство, которое могут принести его прикосновения.

Но я молчу. Я просто не могу.

- Я прошу прощения, я ...- Двигая челюстями из стороны в сторону, он словно ищет нужные слова. - Пожалуйста...

Я не говорю ему сделать это, но и не возражаю, когда он медленно скользит кончиком пальца вдоль низкого выреза моего топа. Он осторожно оттягивает ткань вниз, открывая взору молочно-белые холмики моей груди.

Я задерживаю дыхание и даже не чувствую того, как мои легкие начинают гореть от боли. Все, что я могу сейчас чувствовать прикосновение его кожи к моей, задевая чувствительные места, которые он щекотал своей щетиной в моих снах.

Все что я сейчас могу представить это его большие, мозолистые руки, массируют, исследуют, трогают, как он опускает голову вниз, чтобы накрыть ртом мой твердый сосок.

- Больно не будет, - говорит он, скользя по атласу, расшитому кружевом, немного вниз. - Я просто помещу его над твоим сердцем.

Я не смею ответить. Даже сомневаюсь, что могу.

Мучительно мягким касанием пальцев, он скользит вниз до середины моей груди, Ли находит место, где мое сердце бешено колотится. Громкий, неустойчивый ритм, который бьется только для него.

Он останавливается на долю секунды, принимая тот гипнотический удар в его тело, когда быстро прикрепляет датчик к моей коже.

Все это время он смотрел на меня глазами, в которых закручивался поток серебра.

- Готово, - говорит он, осторожно возвращая лиф на место поверх моей груди. - Приемник за ухом. Он будет передавать сигнал прямо в мой мозг.

- Ты хочешь оставить меня там одну? - Ненавижу слышать панику в моем голосе.

- Нет. Но место будет переполнено. Вечеринки Наблюдателя, они... оживленные... мягко говоря. Тебе понравится.

Я приподнимаю бровь.

- А что, если я сбегу?

- Ты не пленница, Иден, - невозмутимо говорит Легион, шагая мимо и забирая тепло с собой. - Ты здесь, потому что должна быть защищена. Ты вольна уйти, когда захочешь.

- Я так не чувствую, - с вызовом говорю я.

- Потому что я знал, что, если у нас не будет времени, чтобы заставить тебя понять - объяснить всё - ты бы не задумываясь, ушла в туже секунду. И тебя бы схватили в тот же момент, как только бы ты покинула это здание.

Он прав. И я ненавижу это. Я бы ушла, не выслушав их, даже если бы они попытались быстро всё объяснить. Я бы побежала домой к сестре и привела кого бы или что бы прямо к нашему порогу. Или еще хуже. Меня бы Призвали, и я бы убила собственную сестру.

От одной мысли я содрогаюсь.

- Я не умею готовить.

Он хмурится.　

- Что?

- Я не умею готовить и сестра тоже. Каждый день мы ели макароны с сыром быстрого приготовления и полуфабрикаты. Наше представление об изысканной еде стала Лазанья Стоуффер. Здесь еда гораздо лучше.

Он один раз кивает и в уголках его губ появляется намек на слабую улыбку, после чего он поворачивается к двери спальни. Я останавливаю его до того, как он переступает порог.

- Как ты узнал, что я не буду возражать против того, чтобы ты ко мне прикасался? - спрашиваю я, упираясь кулаком в соблазнительное, выставленное на показ бедро. - Как ты узнал, что я не оттолкну тебя?

Легион смотрит через плечо, зловещая улыбка играет на его лице.

- Я и не знал.