- Какого черта? - взвизгиваю я, пытаясь встать на ноги. - Как ты тут оказался?

Легион скрещивает руки на груди, отчего рубашка на его бицепсах растягивается самым привлекательным образом.　

- Какого черта? - недоверчиво переспрашивает он.

- О чем ты думала, когда убегала из места, которого не знаешь? Черт, Иден, как я могу защитить тебя, когда ты продолжаешь усложнять мне работу? Итак, плохо, что королева уже раз увела тебя от меня...

На щеках появляется румянец от того, насколько по-собственнически звучат его слова.　

- Я в порядке, Ли. Мне просто нужно было...- Воздуха. Пространства. Времени подумать о своей обреченности.

- Ты не в порядке, Иден. Разве такое возможно? - Его голос становится мягче, меняя резкий, на пропитанный эмоциями тон, который я только имела удовольствие слышать в самые интимные моменты.

- Мы найдем способ, я обещаю тебе. Мы узнаем, как остановить Призыв. Даже если мне придется бороться до последнего вздоха, я не позволю ему забрать тебя. Я не позволю, чтобы такое случилось с тобой.

Он подходит ко мне, словно хочет схватить или дать пощечину, или выбить из меня это чувство, но я быстро отворачиваюсь.　

- Ты ничего не сможешь сделать.

- Черт, это не так. Я уже говорил, что буду защищать тебя или умру, пытаясь защитить. И именно это я имел в виду, когда говорил.

- Ты слышал, что они сказали? Или ты слышал то, что хотел услышать? - кричу я, внезапно разозлившись. - Мне нравится убивать людей. Я жажду почувствовать их кровь на своих руках. И если ты вдруг прослушал, то я буду умолять Люцифера трахнуть меня на их окоченевших трупах.

Опустив руки, Ли сжимает кулаки по бокам.　

- Иден, это всего лишь дурной сон.

- Сон, который я видела на протяжении четырех лет. И знаешь, что? Я никогда не просыпалась. Нет. А иногда так возбуждалась, что трусики становились мокрыми. А иногда просыпалась от собственных стонов удовольствия. А порой я так возбуждалась, что ласкала себя и кончала от резни. Разве ты не видишь, Ли? Ты зря тратишь время на меня. Будет лучше, если я умру!

Он видит, как свет отражается в моих диких глазах, в то время как от мысли разрывается голова. Ли отрицательно кивает.

- Нет.

- Пожалуйста. Умоляю, Легион. Только так мы сможем спасти каждого. Только так мы сможем остановить Призыв. - Сложив руки в умоляющем жесте, я иду к нему, а он пятится назад, отказываясь слушать безрассудные причины.

- Нет.

- Мы ничего не можем сделать. Так будет лучше ради всеобщего блага. Разве ни к этому стремится Се7мерка? Убить одного, чтобы спасти миллионы? Убей меня. Не дай мне стать причиной еще больших страданий и мучений.

- Я сказал нет, Иден! - рычит он.

На мои покрасневшие глаза наворачиваются слёзы, я смотрю на него, прося милости у смерти. Но не для себя, а для них. Неважно, что и как, для меня всё закончится плохо. И знаете что? По-другому быть не могло. Не хочу забирать еще кого-то с собой в ад.

- Тебе придется это сделать... в конце концов. Тебе придется убить меня. И это нормально. Только прошу, не позволяй мне стать монстром.

Загнанный мною в угол, Легион прижимается спиной к стене.　

- Я не могу, Иден. Не могу причинить тебе боль.

Я мрачно киваю, выдыхая через боль. Не меня он хочет спасти. И никогда не хотел.　

- Прыгун.

- Нет. - Отрицательно кивает он. - Здесь гораздо больше. Я думал, ты знаешь это. Я думал, ты все время знала.

- Как я могла? Я только знаю то малое, что ты мне говоришь. Скажи мне, Легион. Почему тебе не безразлично? Почему тратишь свое время на безнадежное дело?

- Ты не безнадежное дело.

- Правда? - спрашиваю я, всплеснув руками в безысходности. - Потому что отсюда, где я сейчас стою, мое будущее выглядит очень мрачным. И мой дар вовсе не велик. Скажи мне, ради чего мне жить? Зачем бороться с неизбежным?　

- У тебя есть сестра.

- Пф-ф, - выдыхаю я, поворачиваясь к нему спиной. - Ты забрал меня, а это лучшее, что с ней могло произойти. Сейчас она живет в комфорте и безопасности. Теперь ей не придется испытывать чувство вины передо мной, проводя время со своим парнем, и ради разнообразия она поживет своей жизнью.

- У тебя осталась еще мать, - слышу я его из-за спины. Он подошел ближе, но я не оборачиваюсь.

- Мама? Мама?! У меня нет матери. Она просто религиозная сумасшедшая, которая, пытаясь убить меня, думала, что исполняет волю Божью. Она будет первая в очереди, чтобы плюнуть на мою могилу.

- У тебя есть...

- Довольно жалко, да? - смеюсь я.

- Я потратила всю свою жизнь, избегая каких-либо постоянных привязанностей. Никогда не о ком не заботилась и никогда слишком не сближалась. Никогда не позволяла кому-то увидеть, что я боялась того, что могла захотеть навредить им. Знаешь, у меня никогда не было парня? Черт, у меня даже и свидания настоящего не было. А теперь скажи мне - зачем спасать такую? Девушку, по которой никто скучать не будет?

Повисшая тишина между нами, словно натянутая струна.

- Иден...

Услышав собственное имя, я качаю головой. Теплые руки слегка сжимают мои плечи, удерживая меня на месте.

- Посмотри правде в глаза. Это самый просто путь. И....всем будет только лучше. - Я сглатываю ком эмоций, застрявший в горле, и пытаюсь вырваться из его хватки, но я слишком слаба. Ничего, кроме сломленной куклы, которую должны были выбросить уже давным-давно.　

- У меня ничего и никого не осталось, чтобы жить ради чего-то.

- Осталось, - хрипло шепчет он. - У тебя есть я, Иден. Живи для меня. Держись за меня.

Я поворачиваюсь к нему лицом, его руки все еще лежат на моих дрожащих плечах.　

- Почему?

Серебряные глаза светятся в тусклом вечернем свете.

- Потому что, как только я увидел тебя - в наушниках через витрину того убогого магазина, не обращающую внимания на опасность прямо за дверью, - я понял, что умру ради тебя.

Поэтому, пожалуйста... живи ради меня. Просто еще немножко.

Его слова светом и теплом разливаются в моей пустой груди.

Они скользят сквозь меня, словно жидкий огонь, сжигая мертвые, холодные остатки моей боли, превращая боль и отрицание в пепел. Я не хочу верить ему. Не хочу, чтобы Ли давал мне какую-либо надежду, только чтобы потом забрать ее.

Но у меня так мало осталось, за что можно удержаться в эти дни. Так может... может, мне стоит поверить ему, этому зверю, который заставляет мое сердце колотиться от страха и возбуждения, когда он рядом.　

Я открываю рот, чтобы сказать ему это, но прежде чем успеваю произнести хоть слово, раздается стук в дверь.

Первая мысль Тойол и Феникс пришли проведать меня, но как только я делаю шаг вперед, Легион аккуратно разворачивает меня и толкает себе за спину.

- Что такое? - шепчу я, выглядывая из-за его мощного тела, как будто дверь может в любой момент взорваться.

- Колдун, - поморщившись, говорит он, словно может чувствовать того, кто стоит по ту сторону двери. - И вампир. Стой здесь.

Он собирается резко её распахнуть, держа руку за спиной, где под поясом брюк скрывается девятимиллиметровый пистолет. Я задерживаю дыхание. Вампир? Черт, неужели я хочу знать?

Я подумываю убежать в спальню, но прежде чем успеваю, Легион открывает дверь с ехидной усмешкой на губах.

- О, прошу прощения. Я помешал? - ухмыляясь, самодовольно говорит Темный Король.

Сайрус стоит за ним, такой тихий и смертоносный, как вампир. Так что же имел в виду Дориан под обращением Легиона. Он хотел превратить его в вампира. Но как?

"Даже не спрашивай", - говорю я сама себе. У меня итак за день было слишком много откровений. Я уверена, что это может довести меня до грани.

- Вам что-то нужно? - раздраженно спрашивает Легион.

Из трех мужчин, Легион может посоревноваться в размерах и крепком телосложении с Сайрусом, но в Дориане есть что-то - угрожающее и темное, и мне кажется, что ему не нужны мышцы и двухметровый рост.　

Он мог убить, лишь моргнув своими ледяными глазами.

Но это не значит, что Легион не может также.

Он так окутан секретами и мифами, что я точно не могу быть уверена. Я знаю, что он убийца, но сколькими способами Ли может разорвать Дориана на куски? Думаю, что возможности безграничны.　

- Я пришел с предложением о мире. От моей семьи твоей. - Толкнув рукой дверь, он полностью ее распахнул и невзначай вошел внутрь.

Сайрус молча последовал за ним.

- В чем подвох? - спрашивает Легион. Его тон почти вежливый, но то, как дергаются мышцы на его челюсти, говорит об обратном.

- Никакого подвоха, - со спокойным выражением отвечает он.

Он даже снисходительно не улыбается.　

- Моей жене понравилась девушка. И ей было бы больно видеть то, как девушке причиняют боль. Я здесь, чтобы попытаться не допустить этого.

- Ты можешь остановить Призыв? - спрашиваю я. Слепая надежда звучит в моем голосе.

- К сожалению, нет. Предзнаменование Призыва - это естественные изменения, спровоцированные временем и стрессом. Я не могу их остановить, так же как не могу остановить твое старение, но я могу замедлить их. Я могу дать тебе больше времени.

Больше времени? Для чего? Чего они ждут?

- И снова, в чем подвох? - снова задает вопрос Легион, загородив меня. Он рискнул всем ради меня. О чем мы еще могли договориться?

- И снова, никакого подвоха. Я не такой, каким ты меня считаешь, Легион. И никогда таким не был. Было время, когда ты это видел.

Из-за бицепса Легиона, я смотрю, как два мужчины смеряют друг друга взвешенным взглядом, словно общаясь телепатически. Легион знал до этого Дориана? Как?

И когда? Черт, если Легиону миллиарды лет, то, сколько тогда Темному королю? А других знал? Кажется, что у Тойола внутренняя связь с Сайрусом.

Очевидно, он не посвящен о то, что Легион намного больше знает о Темной королевской семье, чем он говорил.

- Хорошо, - соглашается Легион, кивая. - Делай то, что должен, так долго, пока не будешь уверен, что она останется невредимой.

- Даю слово. - Дориан бросает взгляд в сторону спальни. - Туда. Нам потребуется уединение. - Легиона передергивает, без сомнения, чтобы возразить, когда король качает головой. - Она будет в безопасности. Тем не менее, тебе стоит быть поблизости. Позже она будет нуждаться в тебе. - Король протягивает мне руку, ничуть не убедив огромного демона, стоящего между нами. - Пошли.　

Я смотрю на его протянутую ладонь, а затем на Легиона.

В его серебристых глазах неопределенность, однако, он кивает. Он не хочет отставлять меня наедине с Дорианом, но он знает, что это безопасно. Он бы не дышал, если бы представлял для меня угрозу.

Я принимаю руку короля, не обращая внимания, что меня все еще бьет мелкая дрожь. Чтобы утешить, он нежно сжимает мою руку и ведет в спальню. Я не настолько глупа, чтобы поверить, что ничего не будет отдельно сексуального.

Габриэлла не похожа на ту, которой будут изменять, учитывая ее силу, намного превосходящую всё, что мир когда-либо видел, и Дориан не похож на дурака, который будет испытывать пределы ее терпимости. Плюс, он здесь ради нее.

- Ложись, - ласковым голосом, указывает он. Так отличается от высокомерного тона, которым он говорил со мной утром.　

Я делаю, как приказано, мое тело твердое, как доска, лежащая на атласном покрывале. Я даже не потрудилась снять обувь.

- Все что я буду делать, не навредит тебе, но может сбить толку. Твой разум - по больше мере - твое сердце будут открыты, впуская все твои страхи и фантазии, полностью завладевая твоими эмоциями. Понимаешь?

Сквозь страх я просто киваю.

- Хорошо. Теперь сделай глубокий вдох. Думай о чем-то, что приносит тебе счастье. Что-то, что заставляет чувствовать тебя любимой и живой. Сосредоточься и держись за это.　

Его искренние слова проникают прямо в мой разум, наполняя чувством власти. Без всякой мысли я пролистываю свою память, как адресную картотеку. Я не сопротивляюсь импульсу, просто не в состоянии.

- Ты такая красивая. - Тыльной стороной ладони он гладит меня по щеке. Это единственная его часть, которую я представляла мягкой, за исключением конечно пухлый губ. - Ты ведь это знаешь?

- Ты говоришь это все время, но с благоговением, которого я никогда не пойму.

- Это потому что ты не видишь того, что вижу я. Не чувствуешь, что чувствую я, когда целую тебя. Не чувствуешь запах солнца в твоих словах. Не можешь попробовать вкус молока с медом между твоих бедер. А я могу. И все в тебе - все твое существо - совершенно прекрасно.

Я не отвечаю, а просто скольжу пальцами по его волосам и притягиваю его к своим губам.

Он глубоко целует, поглощая меня. Несмотря на жесткость и твердость языка, в точности, как и он сам, поцелуй выходит мягкий и податливый.

Я стону ему в рот, и притягиваю ближе, желая ощутить его твердое тело. Он смеется, когда я нежно царапаю ногтями его спину.

- Тише, малышка. Я не хочу причинить тебе боль.

- Ты не можешь навредить мне, - хихикаю я, у его горла, ведя языком от его подбородка к адамову яблоку, а затем к ключице. - Если только я не позволю тебе.

- И при каких обстоятельствах ты мне позволишь? - Он прижимается своим телом между моих ног и скользит ладонью по голому бедру, шире раздвигая меня.

- Когда ты задеваешь зубами мою грудь и спускаешься к бёдрам, - стенаю я.

- Так? - Он спускается, пока я не чувствую его губы - горячие и влажные - под грудью. Затем он слегка царапает нежную кожу, спускаясь вниз.　

- Да, - отвечаю я, затаив дыхание, ощущая что-то среднее между щекоткой и покалыванием. - И когда ты зажимаешь между пальцами мои соски. Я позволю тебе сделать это.

По команде он протягивает руку, чтобы сжать твердую плоть между большим и средним пальцами, после чего сильно щипает, отчего я резко вдыхаю на укол боли.

Так хорошо... настолько приятно, что я не могу ни обхватить другую грудь, имитируя его пытку.

- Ты молодец, Иден, - откуда-то доносится голос Дориана. Его голос как бальзам - утешает и заживляет. Он уговаривает отпустить воспоминания.

- Расскажи мне больше, - рычит он против моей кожи. Готовый и твердый, он пульсировал у моей ноги. Его тело просто молило о кульминации, но король любит свои игры.

Ему нравится дразнить меня до тех пор, пока мы уже не можем ждать ни секунды. И когда наши тела сталкиваются, когда он глубоко входит в меня с такой силой, что небеса сотрясаются, мы оба разлетаемся на куски.

Любить его - это урок сдержанности. Я сдерживаюсь ежедневно, когда вижу его. Я сдерживаю сердце от осознания того, насколько сильно его люблю.

- Я позволю тебе причинить мне боль...- мой голос срывается от напряжения, когда я пытаюсь сдержаться - ...когда разрешу покинуть меня. Каждый день, когда ты должен идти и притворяться для них... притворяться, что мы любовники - это глубоко ранит меня. Но я позволю случиться этому, потому что знаю, что другого пути нет. Иначе для нас это не безопасно.

Он прекращает игривые покусывания, поднимает голову и осмысленно на меня смотрит. Он открывает рот, но я качаю головой, не желая слышать его слова.

- Знаю, знаю, - говорю я, а на глаза наворачиваются слезы. - Знаю, что мы ничего не можем поделать.

Взгляд его задумчивых, серебряных глаз изучает моё лицо.　

- Позволь мне пойти к Нему. Объяснить. Возможно, если мы покажем Ему, что это по-настоящему - что наша любовь истинная и чистая - мы получим Его милость.　

- Нет. Ты знаешь, что это невозможно. Если он узнает...

- Это неважно, если Творец дарует свое благословение.

Я снова качаю головой и притягиваю его к себе так, что наши лица оказываются на одной линии. Он есть и всегда будет самым ослепительным, кого я когда-либо видела. - Мне не нужно никому говорить о том, что я и так знаю. Все что у нас есть это настоящее - приятное и красивое. Никто не может отнять его у нас. Неважно, что и кто сказал, я знаю это в глубине души. Я люблю его и всегда буду. Даже когда я просто стану эхом на ветру, а мой прах пылью среди звезд, я буду любить тебя каждой частичкой своей души и тела.　

Он целует меня так, словно пытается распробовать мое изнывающее от боли сердце и зализать кровоточащие раны. Я целую его так, словно пытаюсь кончиком языка переписать собственную судьбу.

Он входит в меня отчаянно быстро, так что я чувствую это позвоночником. Я кричу, но прошу его не останавливаться. Мне больно. Боль так приятна. Возможно, она затмит боль в моей груди.

- Просто немного больше времени, Иден, - голос Дориана звучит издалека. Он тихо говорит, и слова сливаются в низкий гул.

Экстаз накатил на меня сильной волной, источая белое свечение от нашей потной кожи. Его стоны переплетаются с моими. Мои крики он встречает шипением.

Я цепляюсь за его сильные плечи, пока он изливает в меня страсть, неглубоко толкаясь в мою распухшую и все еще трепещущую плоть вокруг него.

Он не прекращает двигать бедрами до тех пор, пока я не чувствую, что волна удовольствия снова нарастет во мне, на этот раз более сильная и более разрушительная, чем прежде. Я не могу дышать. Я чувству, как умираю, тону в его глубоком море восхитительных мук снова и снова.

- Держись за меня, - сквозь зубы произносит он. - Держись и никогда не отпускай...

- Сделано, - слышу я голос Дориана. У меня все еще закрыты глаза, но я чувствую его присутствие - его магию, бегущую через меня.

- Что ты с ней сделал? - рычит Легион. Около себя я ощущаю изнемогающий жар, от которого капельки пота собираются у меня на груди.

- С ней все в порядке. Заклинание эффективное, но оно оставит ее уязвимой. Ее эмоции полностью открыты. Будь нежен с ней. Ты будешь ей нужен, и она не сможет понять почему.

Повисает тишина, а затем Дориан спрашивает:

- Она знает?

- Нет.

- Другие?

- Феникс.

- И как ты собираешься объяснить ей после того, как это всплывет? Ты серьезно думаешь, что он отпустит тебя?

- Это не твоя забота, колдун. Ты помог ей и за это я благодарен тебе. Однако остальное не входит в твою оплату.

- Как скажешь, демон, - низко усмехнувшись, говорит он. - Просто помни о нашей сделке.

Мягкой поступью он отходит от кровати и останавливается.

- Будь осторожен с ней, - предупреждает Дориан. - Хотя ее сердце... холодное, оно очень хрупкое. Причинишь боль, и лед треснет. И потом будешь отвечать перед Габриэллой.

Щелчок двери - последнее, что я слышу, прежде чем провалиться в глубокий сон без сновидений.