Погода отвратительная. За ночь суше не стало, облака такие же серые и набухшие. Пока я шла на работу, порывы ветра швыряли в лицо ледяные капли дождя. Я вытирала пальцами глаза, размазывая тушь, и невольно вспомнила о синяке Калли. Откуда он взялся? Неужели она правда наткнулась на шкафчик на работе? В голову мне пришла мысль: это можно выяснить, если зайти в ее клинику и спросить у ее коллег. По сторонам мостовой образовались лужи, и проезжающие машины то и дело окатывали меня водой. Раздосадованная, я попыталась думать о чем-то более радостном. Вспомнила виденный прошлой ночью сон про двух девочек. Несмотря на все научные выкладки, которыми оглушила меня Ванесса, я втайне решила, что девочки – это Калли и Софи. И, представив ту пору, когда Калли радовалась жизни, почувствовала, как поднимается настроение.

Открыв дверь в клинику, я приятно удивилась, увидев в приемной вместе с Линдой Джона.

– Как жизнь на отдыхе? – спросила я и сделала шаг, чтобы обнять его, но меня остановило выражение его лица.

– Дженна, давай поговорим в кабинете, – предложил он.

Я бросила сумку и пошла за ним. Линда закрыла за нами дверь, торопливо обошла вокруг стола и со вздохом опустилась на стул.

– После того как ты вчера ушла, мы получили жалобу от мистера Фримена. – Джон встал за спиной Линды и положил ей на плечо руку, но она сбросила ее.

– Кто?

– Он недавно переехал в этот район. Срочный звонок – не по записи. Его кот попал под машину.

– С кем он говорил? – Согласно нашим правилам, мы обязаны представляться, когда отвечаем по телефону.

– Сказал, что с тобой, Дженна. Он был очень расстроен, потому что ему отказали в приеме, ответили, что его проблемы не наше дело, и повесили трубку.

– Со мной? – Я подалась на стуле вперед. – Вообще о нем не слышала.

– Уверена? – переспросил Джон. – Линда мне сказала, что ты была очень… рассеянна.

– Абсолютно уверена, – ответила я. От лекарств я могла стать забывчивой, но не грубой. – Вы ведь мне верите?

Линда ответила не сразу:

– Он мог ослышаться и перепутать имя. Забудем об этом. – Но, когда я выходила из кабинета, она отвела взгляд.

Каждый из нас понимал, что голос Элли или Рейчел сложно перепутать с моим. Мне стало обидно, что мне не поверили. Работа в клинике связывала меня с прошлой жизнью, и я не представляла, что буду делать, если ее не станет.

– Может, это Элли назвалась моим именем? – Я не успела себя сдержать, и слова невольно сорвались с языка.

– С какой стати? – На этот раз в голосе Джона не было ни намека на теплоту.

– Чтобы устроить мне неприятности. Вы сказали, ей хочется большей загруженности.

Взгляд Линды стал печальным.

– Элли – милая девушка. Мы о тебе тревожимся, Дженна. Ты вся в себе. Даже когда ты здесь, кажется, что мыслями витаешь где-то далеко.

– Прошу прощения. Обещаю быть внимательнее.

Линда и Джон переглянулись.

– Тогда за работу, – сказал Джон. – И если захочешь о чем-нибудь поговорить, попросить, не стесняйся.

Закрывая за собой дверь кабинета, я слышала их приглушенные голоса и понимала, что они обсуждают меня. И, встретив Элли в коридоре, не удержалась и обожгла ее взглядом.

Отвечая на следующий звонок, я была подчеркнуто вежлива.

– Привет, Дженна, – послышался дружески теплый голос. – Это Натан. Хотел узнать, как ты себя чувствуешь после того, что было в понедельник. Клял себя за то, что не узнал номер твоего мобильного. В социальных сетях я полный профан, зато запомнил, где ты работаешь. Надеюсь, не возражаешь, что позвонил?

– Нисколько. Чувствую себя нормально. Смущена, но ничего не болит.

– Именно это я и хотел узнать. – Его голос дрогнул. – Помнится, ты говорила, что в пятницу у тебя выходной. У меня тоже есть несколько свободных часов. Не хочешь прогуляться вдоль канала?

Я колебалась всего секунду:

– Согласна.

Пламя ароматической свечи отливало оранжевым, и вскоре вся квартира наполнилась свежестью корицы. Я одну за другой сняла с дивана подушки и старательно их выбила – хотела, чтобы к приходу Рейчел все было в идеальном порядке. Раньше она приходила раз в неделю, когда Сэм играл в кегли, но с тех пор, как я заболела, традиция нарушилась, и я скучала по нашим посиделкам.

Часто во время наших девичников мы с упоением пялились в телевизор, критиковали шоу «Не говорите невесте» и визжали, обсуждая выбор жениха. Сегодня телевизор молчал, и экран был черный. Мы хотели о многом друг другу сказать, а в клинике на это часто не хватало времени. Открыв музыкальный сервис «Спотифай», я нашла то, что нравилось нам обеим, и из колонок полились звуки «Все может случиться» Элли Голдинг. Я стала подпевать, расправляя ковер.

Когда позвонили в дверь, я бросилась открывать и обняла подругу так, словно мы не расстались всего несколько часов назад. Ее волосы были влажными после душа и вместо запахов клиники издавали аромат грушевого шампуня.

– Прости, из «Алди», на «Теско» не заработала. Скажи, печально? – Она сунула мне в руки пакет, в котором звякнули бутылки. Но, переступая порог, улыбнулась. Ничто не могло расстроить ее надолго.

– Не надо было ничего приносить. – Но на самом деле я даже обрадовалась: собиралась по дороге с работы заскочить в супермаркет «Асда» и забыла. – Проходи, устраивайся в гостиной. Сейчас принесу напитки.

То, что она прошла за мной на кухню, я осознала, лишь услышав за спиной ее голос:

– Какого черта, Дженна? – Стоя посреди кухни, Рейчел бухнула сумку на пол и, открыв от удивления рот, поворачивалась, разглядывая фотографии Калли, мои листочки с пояснениями и информацию о клеточной памяти.

– Понимаю, полная неразбериха. – Я достала из пакета бутылку с розовым вином для Рейчел и шипучкой из бузины для себя и вынула из шкафа два бокала. – Но в ней есть своя логика. – Разорвав пакетик с солеными чипсами и высыпая их в мисочку, я не удержалась и кинула один в рот.

– Это… – Рейчел смотрела, как я облизываю пальцы. – Это ненормально, Джен.

– Ощущать в груди чужое пересаженное сердце тоже ненормально, Рейч. Понимаешь, я хочу выяснить, что произошло с Калли. Ради Тома и Аманды.

– Да… но это… – Она обвела рукой фотографии на стенах.

Не представляла, что Рейчел способна потерять дар речи. Она застыла перед холодильником, изучая фрагменты моей схемы. Я ждала, что она скажет.

– Боже… – Это все, что она смогла выдавить.

Я взяла со стола бокал и почувствовала, как пузырьки, лопаясь, оставляют на пальцах липкие влажные следы.

– Пошли. – Прихватив чипсы, я направилась с кухни.

В гостиной Рейчел тяжело опустилась на стул, пригубила вино, осушила бокал за несколько секунд и налила еще.

– Сегодня мне звонил Натан. Он был женихом Калли.

Мне не терпелось признаться ей, что я встречаюсь с ним в пятницу, но я хотела дождаться шквала вопросов. Однако Рейчел ни о чем не стала спрашивать, а спокойно сказала:

– Мне кажется, тебе нужно с кем-нибудь поговорить.

– Я надеялась поговорить сегодня с тобой. – Моя радость оттого, что она пришла ко мне в гости, начала таять.

– Я имела в виду… специалиста в области психологии. Ванессу.

– Я не сошла с ума. – Мне стало обидно, что она сочла меня ненормальной. А ведь я ей еще не рассказала, что мне пришлось испытать. И в этот вечер уже не смогу, потому что почувствовала, как одиночество окутало меня, словно покрывалом.

– Я не думаю, что ты сошла с ума. – Рейчел говорила медленнее, чем обычно, словно тщательно подбирая каждое слово. – Но в последнее время в твоей жизни было много волнений: операция, Сэм, возвращение на работу.

– Да, работа доставляет массу волнений. – Я ухватилась за возможность переключиться с Калли или состояния моей психики на объявившуюся в нашей клинике новую медсестру. – Что ты думаешь об этой Элли?

– Мила. И конечно, очень молоденькая. Землю роет – берется буквально за все.

– Мне кажется, она копает под меня.

Изумление на лице Рейчел сказало больше любых слов. Пропасть между нами стала шире. Больно кольнуло ощущение потери, и я поспешила добавить:

– Не обращай внимания, глупости. Может, посмотрим телевизор?

Я выключила музыку и стала жать на кнопки пульта дистанционного управления, пока не наткнулась на старый эпизод реалити-шоу «Оденься к свадьбе». Не прикасаясь к чипсам, мы молча смотрели на экран и не проронили ни звука, когда невеста взвизгнула от восторга при виде изящного гарнитура из кулона в форме сердечка и браслета. Сэм подарил мне такой же на День святого Валентина, и я носила его в застегнутом на «молнию» отделении сумочки, чтобы он всегда был при мне. Сегодня на мне был опознавательный браслет клиники, и я печально теребила застежку. Через час программа закончилась, и Рейчел поднялась, собираясь уходить.

– Завтра работаешь?

– Только с утра, – ответила я.

– А потом чем собираешься заняться? Поговори с Ванессой. Ради меня.

– Я об этом подумаю. – Это было сказано, только чтобы отвязаться. Я твердо знала, что завтра Ванессе звонить не стану. Позвоню в стоматологическую клинику Калли и повидаюсь с ее сослуживцами. Я твердо решила выяснить, посадила ли она под глаз синяк, наткнувшись на шкафчик, или его появлению есть иное объяснение.