Схватив брелок, я прокралась в темный коридор, морщась каждый раз, когда звякали ключи. Протянула руку, вставила ключ в замок и, затаив дыхание, попыталась его повернуть. Но замок был заперт. Видимо, я сделала это автоматически. Я отступила от двери, но в этот миг лязгнула крышка почтового ящика, и в щели блеснули глаза.

– Калли, вы дома? Это я, Крис.

Мне потребовалось несколько секунд, чтобы имя всплыло в памяти. Тот самый голос. Сослуживец Калли.

– Крис? – Я включила свет, отперла замок и рывком распахнула дверь.

На нем был черный плащ, и от него по-прежнему слегка пахло стоматологическим кабинетом.

– Что вам здесь надо? – Я держала дверь так, чтобы при первой необходимости захлопнуть ее перед его носом. – Вы следили за мной? – Помнится, перед уходом из клиники я сказала Саре, что собираюсь заглянуть в паб. Не Крис ли шел за мной от «Принца Уэльского»?

– Что? Боже мой, да нет, конечно! Я узнал ваш адрес из регистрационной карточки. После вашего ухода Сара нашла вот это. – Крис протянул мне браслет с сердечками, который подарил мне Сэм. – Она решила, что браслет, наверное, ваш.

– Мой. – Я подставила ладонь, и он опустил в нее браслет, как в чашу. Я сомкнула пальцы. У меня не было сомнений, что браслет лежал в закрытом на «молнию» отделении сумки, но, возможно, выскользнул оттуда, когда я доставала кошелек.

– Должно быть, вывалился, когда вы расплачивались. Вот я и решил заскочить к вам по дороге домой…

– Как вы сюда добрались? – Слова прозвучали скорее обвинением, а не вопросом.

– Приехал на машине. Простите, Калли, у меня и в мыслях не было вас тревожить.

– Меня зовут Дженна, – выпалила я.

– Извините, извините, это все ваши волосы… – Крис попятился, повернулся и вышел на лестницу.

Я заперла дверь, накинула на нее цепочку и только после этого кинулась к кухонному окну, открыла его и напрягла слух, стараясь различить звуки отъезжающей машины. Но на улице царила тишина. Я ничего не расслышала в темноте.

Аккумулятор телефона зарядился настолько, что аппарат наконец включился, и я увидела, что он не такой уж древний, как решила Сара. Шквал эсэмэсок и звонков относился ко времени непосредственно перед гибелью Калли. Читая сообщения, я чувствовала, как волосы у меня встают дыбом.

В списке контактов был всего один номер – только номер, а не имя. Калли обменивалась звонками и сообщениями лишь с ним, и я пробежала глазами по текстовым сообщениям.

Я пыталась встретиться с тобой, но он за мной следит, – писала Калли в одном из них.

Будь осторожна, – последовал ответ.

Ты не можешь улизнуть?

Нет. Он контролирует все, что я делаю.

Ты мне нужна.

Знаю. Стараюсь изо всех сил. Но это не просто. Дай мне время.

Приходи.

Он ходит за мной по пятам.

Вечером, когда погибла Калли, был поток входящих сообщений, но она на них не отвечала.

Ты уже должна быть здесь.

Не могу до тебя дозвониться. ОТВЕТЬ!

Где ты?

Кому писала Калли? Она в кого-то влюбилась? Надо узнать. Почти не раздумывая, я набрала значившийся в контактах Калли номер, убедившись, что останусь скрытой от вызываемого абонента. Гудки продолжались бесконечно. Я уже хотела нажать отбой, как вдруг раздался щелчок. Кто-то дышал в трубку. Я замерла. Тишина. Каждый ждал, что первым заговорит другой. На заднем плане звучало что-то знакомое, но я не могла определить, что именно. Закрыла глаза. Что же это такое? Что за шум?

Я потерла лоб, словно от этого вместе со звуком могло, как джинн из бутылки, возникнуть изображение. Дыхание в трубке стало прерывистым, послышалось легкое покашливание, будто у человека першило в горле, но я не поняла, мужчина мой «собеседник» или женщина.

– Привет! – Я не могла больше ждать и сдалась первой. Стрекотание в ухе дало мне понять, что связь прервалась. Я позвонила еще раз, на этот раз с телефона Калли, но автоматический голос уведомил меня, что аппарат абонента отключен. Ну и как теперь быть?

На кухне было темно, лишь мерцал зеленым таймер на плите. Час ночи. Глаза саднило от желания уснуть, но я не могла оторваться от окна на кухне. Так долго простояла на коленях на деревянном стуле, на котором обычно сижу за завтраком, что ноги уже перестало покалывать, и они окончательно онемели. Прогулка от паба до дома выбила меня из колеи, и я не переставая думала о Нейле. Каждый раз, когда мне хотелось лечь в постель, что-то на улице привлекало мое внимание. Таящаяся за машиной тень, тень, мелькнувшая у двери. Ночь окутала все безмолвием. Но тишину, помимо гудения холодильника, то и дело нарушал какой-нибудь звук: визг кошки или тарахтение автомобиля вдали. Я держалась за телефон Калли, как утопающий хватается за соломинку. Мысли путались в голове. Кто за ней следил? Не следят ли эти люди и за мной? Я окинула взглядом улицу, но никого не увидела.

Наконец я разогнулась и принялась, притопывая, разминать онемевшие ноги. Не в силах идти чистить зубы, капнула на подушку лавандовым маслом, чтобы расслабиться, и рухнула в постель. Но, ожидая, когда усталость возьмет свое, я снова задалась вопросом: а закрыла ли я дверь, в безопасности ли я? Встала, подергала ручку, проверила, закрыта ли задвижка, но нисколько не успокоилась. Кто-то на меня охотится. Несомненно. Я крутилась и металась в кровати, пока не зажгла лампу на тумбочке. Золотистое сияние наполнило комнату, и, ободренная мягким ласковым светом, я наконец закрыла глаза.

Сон пришел, но легче не стало, отрывочные картины сменяли друг друга, чередой проходили лица: Крис, Нейл, Натан. Калли молила о помощи. Кто-то за ней следил, гонялся за ней, и при мысли, что те же люди охотятся теперь на меня, я ощутила приступ паники.