Я свернул в каньон.

Тремя километрами выше дорога круто поворачивала. Спрятанная за поворотом от глаз любого, кто ехал вниз, ее перегораживала баррикада из двух школьных автобусов.

Рядом с автобусами стояли Бетти-Джон, Берди, Большая Айви и несколько подростков. Все с оружием. Вытащив из-за сиденья огнемет, я присоединился к ним.

Берди все-таки послушалась. Отлично.

Она подошла ко мне и спросила: — Ну как?

— Мы достали почти всех.

— Что с детьми?

— Там было семеро наших и еще трое знакомых. — Я перечислил имена тех, кого знал; радости при этом Берди не испытала. — Полковник Райт устроит их на ночь в Санта-Круз.

Бетти-Джон спросила: — Что с ренегатами?

Без всяких эмоций я ответил: — Пленных мы не брали.

— Хорошо. — Она было отвернулась, но вдруг снова обратилась ко мне. Выглядела она изможденной и сломленной. — Ты был прав, Джим.

— Лучше бы я оказался неправ.

— Мне следовало прислушаться к тебе раньше.

— Да, следовало. — Ей было тяжело, но я не собирался облегчать ей жизнь.

— Я… Мне жаль. Я должна была верить тебе, но… Я никогда не думала… Одним словом, мне очень жаль, вот и все.

Я знал, что сейчас скажу, и не собирался сдерживаться.

— Мне тоже жаль, Би-Джей. Но жалости недостаточно. Ее никогда не бывает достаточно. Я — специалист по жалости. Я не могу найти Томми. Алек погиб. И Холли с таким же успехом может умереть. Знаешь, я больше зол на тебя, чем на ренегатов.

— Я стараюсь извиниться!.. — взорвалась она. — Ты что, хочешь добить меня?

— Да, хочу! Черт побери! Потому что мне больше не на ком сорваться!

Она начала было протестовать, не тут до нее дошли мои слова, и она сдержалась.

— Давай. Выкладывай все. Не щади меня. Я колебался.

— Ну давай же…

И тогда я сорвался. Я выпустил все. Все, что накопилось.

— Ты — недалекая, беспечная, тупая, невнимательная, эгоистичная сука! Мои дети мертвы! И другие тоже. Они могли бы остаться в живых, если бы ты просто выслушала меня. Если бы мы вовремя поставили забор! Все, чего я хотел, — это спасти детей. А ты хотела, чтобы все было по-твоему. Тебе же надо было все проанализировать, посовещаться, обдумать! И ты еще имела наглость утверждать, что я параноик и психопат! Посмотри, кто заплатил за это!

Би-Джей. была потрясена.

— Это все?

— Нет. Ты получила то, чего добивалась! Любуйся теперь! Мертвые ребятишки по всей улице! Дети заплатили за твою тупость!

По ее лицу бежали слезы.

— Что еще ты хочешь сказать мне, Джим?

Откуда у нее берутся силы слушать это? Мне следовало заткнуться, но я не мог. Я должен был выговориться.

— Я ненавижу тебя, Би-Джей. Никогда больше не поверю тебе.

Она всхлипывала.

— Продолжай, Джим. Ты единственный, кто говорит мне правду. Я предала Семью. Ты кругом прав. Я больше не заслуживаю доверия. И никогда не буду заслуживать.

Она разваливалась на куски прямо на глазах.

Несмотря на ярость, мне хотелось схватить ее, обнять и сказать, что это неправда, что она по-прежнему заслуживает любви, и доверия, и уважения. Но, Боже, как же я ее ненавидел! Мне хотелось убить ее. Или кого-нибудь другого. Все равно кого.

Бедная Би-Джей.

Она делала что могла, но не знала всего. Если бы только она меня послушала — вот что сводило меня с ума! Я уже не знал, что чувствую сейчас.

— Мне больше нечего сказать.

Би-Джей отвернулась от меня и, упав на руки Берди, разрыдалась. Берди смотрела на меня как на какого-то слизняка. Большая Айви громко клацнула затвором ружья и пронзила меня свирепым взглядом. Я повернулся к ним спиной.

Большая Айви подошла ко мне: — Ты дурак.

— Лучше скажи что-нибудь новенькое.

— Неужели ты не понимаешь, что ей и так плохо? Я резко повернулся и со злостью посмотрел на нее.

— Не лезь, куда тебя не просят! Ты не знаешь, что мне пришлось сделать этой ночью. Ты вообще ничего не знаешь! Би-Джей, по крайней мере, может выплакаться, а я лишен и этого.

— Может быть, это не лучшая идея… — начала Берди. Один из подростков крикнул: — Потушите свет! Все! — Он поднял зажатый в руке переговорник. — Дозор сообщает, что сюда направляется фургон.

Би-Джей высвободилась из рук Берди и вытерла глаза.

— Все по местам!

Я обошел один из автобусов и ждал в мертвом пространстве за поворотом. Снял с плеча огнемет.

Ждать пришлось недолго.

Мы услышали приближающийся шум мотора, скрип шин спускающейся по каньону машины, увидели лучи ее фар…

Это был микроавтобус. Он выскочил из-за поворота на большой скорости и не смог сразу затормозить. Водитель заметил баррикаду слишком поздно и попытался свернуть. Микроавтобус заскользил, пошел юзом и боком ударился об один из наших автобусов, толкнув его на другой.

Почти сразу же водитель попытался дать задний ход…

Я полоснул струей пламени.

Дверца микроавтобуса распахнулась, и оттуда, подняв руки вверх, выскочил водитель, совсем еще мальчишка.

— Ложись на землю! — заорал я, и он распластался.

Я вышел из-за дерева, за которым прятался. Помахал рукой Би-Джей. Кто-то зажег фары одного из наших автобусов. Из-за кустов появились люди, целясь в микроавтобус.

— Выходите медленно, — приказал я. — Руки на голову.

Никакого ответа.

Я подошел в микроавтобусу, открыл дверцу и заглянул внутрь. Их было шестеро. Они не пристегнули привязные ремни. Теперь двое валялись без сознания, Деландро держал на руках Джесси, Марси направила на меня винтовку. У Франкенштейна, похоже, была сломана рука.

Я навел огнемет на Марси.

— Брось это, дурочка. Иначе вы все поджаритесь. Она взглянула на Деландро. Тот кивнул, и Марси положила винтовку на пол.

— Выходите, — сказал я. — Руки на голову. — Я повернулся и крикнул Берди: — Нам понадобится пара носилок!

Ко мне подошла Би-Джей. Она сверлила взглядом ренегатов, вылезающих из машины. Я заставил их лечь на асфальт рядом с водителем.

— Который из них главный? — спросила Би-Джей. Я ткнул огнеметом в Деландро.

— Я его сожгу.

Бетти-Джон заступила мне дорогу, — Нет, ты этого не сделаешь.

— Би-Джей, он убил моих детей.

— Сначала его надо судить. Я вытаращил глаза.

— Ты шутишь! После всего, что он сегодня натворил?..

— Я — не животное, Джим! Конечно, я хочу отомстить — но не настолько сильно, чтобы отбросить те остатки человечности, которые во мне еще есть. Я пока не пала так низко, как ты.

Я опустил огнемет. Шагнул к ней вплотную и сказал: — Я знаю этих подонков. Ты верна себе. Думаешь, тебе удастся отдать их под суд? Попробуй. Я точно скажу, что произойдет. У тебя ничего не выйдет. В конечном итоге я получу их и сожгу. Что ж, могу и подождать.

Бетти-Джон не ответила. Она приказывала расчистить дорогу. Я пошел к своему автобусу и швырнул огнемет за сиденье.

В Семью я возвращался в одиночестве.