Необходимо различать три момента

1) фактически употребляемые монеты,

2) цифры, на них выставленные, и

3) отношение этих цифр к принятой единице ценности.

Далее, нужно различать:

1) монеты, ценность которых соответствует содержимому в них металлу, и

2) металл, на который они обмениваются, или другие монеты, для которых они служат узаконенным эквивалентом.

Прежде всего необходимо точно установить значение нормальной единицы ценности. Ценность должна быть выражена в определенном количестве конкретного вещества, измеряемом неизменной весовой или объемной единицей. Подобно тому как в физике всякая величина выражается в какой-либо действительно существующей единице, — для измерения и выражения ценности необходимо установить единицу в лице определенного количества одного или нескольких определенных, неизменяемых товаров. Выражение нормальная единица ценности почти всегда неправильно понимают в смысле действительно существующей вещи с неменяющейся ценностью. Но, как мы видели выше, ценность — не что иное, как изменчивое по своей природе меновое отношение двух товаров, так что нет основания думать, чтобы какое-либо вещество могло сохранить одну и ту же ценность от одного дня до другого. Смысл нормальной ценности заключается лишь в том, что устанавливается определенное количество однородного неменяющегося вещества, при помощи которого могут быть выражены и учтены всевозможные отношения ценностей, не соображаясь при этом с теми чувствами и психическими явлениями, кои вызываются в людях товарами. По мотивам, изложенным выше, оказывается наиболее целесообразным выбрать для выражения нормальной ценности один из металлов — золото, серебро или медь. Абсолютный вес или абсолютная величина денежной единицы не имеют никакого или очень мало значения, если только она всеми признана таковою, раз навсегда вполне точно установлена и неослабно применяется. Прежде чем был установлен аршин в качестве единицы длины, никто бы не пострадал, если бы его сделали на два-три вершка длиннее; решительно безразлично, употребляется ли в качестве единицы дюйм, фут, сажень или миля, раз только одна из этих мер точно установлена, а другие находятся к ней в определенном отношении. Равным образом не имеет никакого значения, будет ли принят за единицу ценности фунт золота или унция, или же количество его, содержащееся в соверене. Но безусловно необходимо, чтобы всякое выраженное в деньгах обязательство вполне точно указывало, сколько золота данной пробы должно одно лицо уплатить другому. Шевалье и некоторые другие экономисты континента пытались изобразить выгоды всеобщей нормальной единицы ценности, основанной на десятичной системе весов, причем единица эта состояла бы из 10 граммов золота; они, по-видимому, ожидали чудесных результатов от этого соотношения между золотом и весом. Оно, конечно, представляло бы некоторые удобства для тех лиц, которые торгуют благородными металлами и которым приходится вычислять металлическую ценность монет, с целью вывозить их за границу и обращать в слитки, или же для монетных чиновников, определяющих вес монет и их пробу; для всех же других решительно безразлично, основаны ли единицы ценности на десятичной системе весов или нет. Людям, употребляющим монеты в обыкновенном торговом обороте, нет надобности знать, сколько металла они в себе содержат. Из 10 000 человек едва ли один знает или должен знать, что соверен содержит 123,27 грана, или 7,987 граммов нормального золота. Кроме того, если бы мы некоторое число граммов какого-либо металла приняли за единицу ценности, то ценность монет, сделанных из других металлов, выразилась бы в больших дробях, при вычислении которых приходилось бы принимать во внимание рыночную цену этих металлов. Из всего вышеизложенного вытекает, что нормальная единица ценности может представлять собой любое весовое количество материала или сплава определенного состава, и количество это, вообще безразличное для народной массы, должно быть так подобрано, чтобы оно более всего соответствовало народным обычаям и другим общественным отношениям.

Как уже упомянуто, нужно различать три понятия, которые, находясь между собою в тесной связи, не должны, однако, непременно совпадать. Нет надобности, чтобы единица ценности (или нормальное весовое количество данного металла) представляла отдельную монету; она может быть или слишком велика для чеканки, или слишком мала. Необходимо только, чтобы выпущенные в обращение монеты выражались в числах, кратных единице ценности, или в ее простых долях. Также нет надобности, чтобы число, выражающее ценность товара, непременно соответствовало некоторому количеству действительно существующих монет или единиц ценности, как это видно из существования так называемых счетных денег, которых нельзя смешивать ни с циркулирующими, ни с нормальными деньгами. Поясним это на примере англосаксонской денежной системы. Единицей ценности был саксонский фунт серебра, который был слишком велик, чтобы из него чеканить монету. Единственными, выпущенными в большом количестве англосаксонскими королями, монетами были серебряные пенсы и полупенсы; но обыкновенными счетными деньгами служили шиллинги, ценность которых, после нескольких колебаний между 4 и 5 пенсами, была, наконец, установлена Вильгельмом I в 12 пенсов, что сохранилось до сих пор. Но до Генриха I не было выпущено ни одного шиллинга. Раньше этого периода роль счетных денег играл Mankus, имевший 30 пенсов или 6 шиллингов, по 5 пенсов каждый. У англосаксов употреблялись еще в качестве счетных денег Mark, Ork и Thrisma. В новейшей английской системе совпадают единица ценности, счетные деньги, орудие обращения и ходячая монета, и это представляет значительные удобства. Соверен представляет для крупных платежей одновременно ходячую монету, единицу ценности и счетные деньги, между тем как для меньших сумм предпочитают шиллинг. Во Франции золотой франк служит счетными деньгами и единицей ценности; а так как он весит только 0,3226 грамма, то выпускаются только золотые 5, 10 и 20-франковики наряду с серебряными монетами меньшего достоинства. В России до Петра Великого рубль был только фиктивной счетной единицей, равной 100 медным копейкам.

Когда деньги какой-либо страны подвергаются изменению, то легко может случиться, что единицы, монеты, счета и ценности разобщаются. Иногда новые счетные деньги приноравливаются к старой монете, как это было в Норвегии. Правительство старалось ввести шведскую десятичную денежную систему; отдельные купцы также начали считать в своих книгах на кроны и эре, хотя циркулирующие деньги почти исключительно состояли из старых Skilling'ов и бумажных талеров. С другой стороны, случается так, что монета меняется, а в сношениях с иностранными купцами употребляются старые счетные деньги. Так, например, до 1875 года, на основании закона 1789 года, вексельный курс между Соединенными Штатами и Англией равнялся 4 шиллингам 6 пенсам за 1 доллар, что составляет традиционную курсовую ценность мексиканского доллара, и это удержалось и тогда, когда американские доллары стали чеканиться с ценностью 49,316 английских пенсов.

Две причины обыкновенно вызывают несовпадение монеты со счетными деньгами. Если монета настолько стерлась или подверглась такой намеренной порче, что она упала ниже своего веса, то часто, допуская ажио или прибавку за происшедшее уменьшение ценности, удерживают старую нормальную ценность и счетную единицу, как это было, например, в Амстердаме, Гамбурге и других городах. Если, далее, в какой-либо стране вдруг выпущены худшие деньги, чем циркулировавшие раньше, то счетные деньги или изменяются соответственно происшедшей порче монеты, или остаются без перемены; относительно разных периодов английской истории, например, трудно, даже невозможно решить, выражались ли цены в новых плохих или старых хороших деньгах. В своей прекрасной книге «История земледелия и цен в Англии» Роджерс обращает внимание на то, что чеканные деньги в XIV столетии часто брались на вес, хотя они служили счетными деньгами. В старинных счетах он нашел расходные статьи как для изготовления весов с целью взвешивать монеты, так и для возмещения слишком малого веса их. Во многих странах циркулирующие деньги в настоящее время состоят не из простого, в себе замыкающегося ряда монет, а из пестрой смеси ввезенных из-за границы монет разнообразной величины и ценности. Здесь счетные деньги по необходимости должны отличаться от находящихся в обращении монет, ценность которых в таком случае обыкновенно определяется по тарифу, выраженному в местных счетных деньгах. Так, например, еще недавно в Германии английские и французские деньги принимались по определенному тарифу без всяких затруднений. В Канаде господствует большая денежная путаница, благодаря одновременному обращению монет самых разнообразных систем; так как она сама не чеканит монет, то оборотные деньги состоят из множества иностранных монет, главным образом, из долларов разного рода. Денежную единицу составляет доллар, принимаемый в 50 английских пенсов, но он функционирует не в виде монеты, а только в банкнотах. Рядом с этим существуют еще два различных вида счетных денег: 1) серебряный галифакский ливр, делящийся на 20 шиллингов, по 20 пенсов каждый, ценность которого определяется тем, что 60 таких пенсов равны доллару, и 2) галифакские стерлинги, которые употребляются при нотировании иностранных вексельных курсов и ценность которых определяется по соответствию с ценностью старого доллара.

Монеты делятся на нормальные деньги и денежные знаки. Нормальными деньгами называется такая монета, меновая ценность которой основывается исключительно на ценности содержащегося в ней материала. Чекан служит лишь для обозначения и гарантирования содержания чистого металла. На такие монеты можно смотреть просто как на благородный металл (Bullion); они могут быть обращены в слитки и вывезены в такие страны, где они не составляют законного орудия обращения, ибо их металлическая ценность, совершенно независимая от законодателя, везде признана. Напротив, ценность денежных знаков определяется тем фактом, что они, в силу ли закона или обычая, находятся в известном неизменном отношении к нормальной монете. Металл, заключающийся в денежном знаке, имеет, конечно, известную ценность, но ценность эта всегда меньше номинальной ценности денежного знака. У английских серебряных денег разница эта составляет, смотря по рыночной цене, от 9 до 12 процентов, а у бронзовых — даже 75 процентов. Точно так же действительная ценность французских бронзовых монет составляет немногим больше 1/4 их номинальной ценности. В других случаях разница эта еще больше — например, у многих из старинных крейцеров, циркулировавших в Германии. Наибольшая разница между действительной и номинальной ценностью имела место у галифакских полупенсов, возбудивших некогда такое неудовольствие в Ирландии, и у разменных денег, однажды выпущенных Карлом II в Ирландии.

Ценность содержащегося в монете металла называется обыкновенно внутренней ценностью монеты; но это слово «внутренний» легко может ввести в заблуждение насчет понятия «ценность» вообще, которая, на самом деле, не внутреннее, существующее само по себе свойство, а только случайное, внешнее отношение. Для устранения двусмысленности мы будем употреблять выражение «металлическая ценность», отличая ее от установленной обычаем или законом номинальной ценности, по которой монета обращается фактически или по постановлению закона. Металлическая ценность монеты может упасть ниже ее номинальной ценности вследствие уменьшения или веса ее, или содержания в ней чистого металла. В английских серебряных монетах содержится серебра 92,58 процента. Серебряные монеты, имевшие полный, соответствующий их номинальной ценности (в теории, по крайней мере) вес, были в 1816 году уменьшены на 6 процентов всего своего веса, следовательно, и количество чистого металла, при не изменившейся пробе, уменьшилось; поэтому они в сущности сделались денежными знаками и таковыми остались. Напротив, во Франции и других примкнувших к монетной конференции 1865 года странах мелкие серебряные монеты — полуфранки, франки и двухфранковики были обращены в денежные знаки тем, что содержание чистого металла было низведено с 910 до 835 частей на 1000 частей монетного металла. Безразлично, каким из этих способов происходит уменьшение металлической ценности; впрочем, английский способ, если только монеты становятся не слишком малы, имеет то преимущество, что вес может узнать всякий, тогда как содержание чистого металла могут, кроме профессиональных пробиреров, определить немногие. Едва ли нужно упоминать, что монеты, циркулирующие в одной стране как законный денежный знак, должны приниматься в другой стране лишь по их металлической ценности.

Деньги различаются, далее, смотря по тому, служат ли они законным платежным средством или нет, другими словами, имеют они принудительный курс или нет. Законными платежными средствами называют такие деньги, которые кредитор обязан принять в уплату долга, выраженного в денежной системе данной страны. Всякий законодатель стремится к устранению неопределенности в исполнении договоров, вследствие чего законы о монетах определяют в точности, что должно считаться со стороны должника законной уплатой денежного долга. Если должник предлагает своему кредитору уплатить ему долг законным платежным средством, а тот отказывается принять, то кредитор потом может, конечно, требовать уплаты долга или обратиться в суд, но зато на него падают судебные издержки.

Многие социальные явления не могут быть поняты, если не принять во внимание силы привычки и обычая. Это особенно имеет место в учении о деньгах. Могущественные монархи нередко пытались пустить в обращение новые монеты и изъять старые, но никакие законы и наказания ничего не могли поделать против коренящегося в собственном интересе и привычке народного инстинкта. Многие трудности, встречающиеся при объяснении отдельных явлений денежного оборота, рассеиваются при ближайшем рассмотрении характера лиц, употребляющих деньги, и мотивов, в силу которых они их удерживают или бросают. Прежде всего нужно заметить, что масса публики, употребляющей монеты, не обладает ни теоретическим, ни каким-либо другим знакомством с природой денег, и всякий держится обычной, исконной оценки циркулирующей монеты. Публика спрашивает только, принималась ли уже та или другая монета другими или нет. Так, например, жители отдаленных частей Норвегии все еще предпочитают старый бумажный талер новым красивым золотым монетам в 20 крон, потому что масса не имеет возможности познакомиться с металлической или хотя бы законной ценностью новой монеты. Лишь немногие имеют весы, необходимые для взвешивания монеты, а содержание чистого металла может определить только профессиональный пробирный мастер или химик. Путешественнику, привезшему новые золотые монеты в страну, где никто ее не знает, нередко приходится терпеть большие убытки. Когда английские бронзовые пенсы были еще новинкой, я случайно привез несколько монет в Уэльс и там их не хотели принимать. Вообще, человек обыкновенно принимает монету потому, что она ему знакома, и это явление до того распространено среди некультурных народов, что там считают целесообразным при выпуске новых монет сохранять старый рисунок. Поэтому часто выпускают монеты, помеченные старым годом или снабженные бюстом давно умершего монарха. В настоящее время в Австрии продолжают еще чеканить талеры Марии Терезии и притом с тем же рисунком и годом, с которыми они были выпущены в 1780 году. Происходит это оттого, что талеры очень распространены в некоторых частях Леванта и у многих племен Северной Африки; поэтому английское правительство, предпринимая поход в Абиссинию, изготовило много таких монет, чтобы расплачиваться ими с туземцами. По этой же причине мексиканские доллары, весьма распространенные на Востоке, циркулируют по курсу, несколько превышающему их металлическую ценность. Влиянием привычки и невозможностью для простого человека определить истинную ценность монеты объясняется и порча монет, так часто предпринимавшаяся королями: опыт показал, что раз новые монеты имеют тот же внешний вид, что и старые, и на ощупь ничем от них не отличаются, то публика без всяких околичностей принимает испорченные деньги. История монеты всех стран есть, в сущности, ни более, ни менее, как повествование о порче монеты государством и отдельными лицами; лишь изредка встречаются почтенные, но, к сожалению, безуспешные попытки восстановить полный вес монеты. Замечательный пример неоднократных попыток обмануть народ представляют известные римские денарии времен консульства. Фальшивые монетчики распространили среди покоренных германских племен посеребренные монеты, недоброкачественность которых узнавалась, вероятно, посредством надрезывания краев. Когда, вследствие этого, через некоторое время германцы привыкли видеть в обращении настоящие монеты с надрезанными краями, то римское правительство выпустило новые монеты с точно такими же краями. Фальшивые монетчики, однако, не упали духом. Они также начали изготовлять посеребренные монеты с готовыми уже надрезами и довели свое искусство до такой степени, что и самые надрезы имели вид настоящего металла; в музеях немало фальшивых монет этого рода.

Если большая публика не делает различия между монетами, раз только они одинаковы на вид, то менялы, торговцы металлом, банкиры и золотых дел мастера стараются ознакомиться с этим различием с целью извлечь отсюда выгоду; для этого они часто или сами переплавляют монеты в слитки или вывозят их за границу, где также, рано или поздно, переплавляются. Если много монет теряется при кораблекрушениях или другим путем и значительное их количество уходит за границу вместе с путешественниками и эмигрантами, которых не интересует точная металлическая ценность монеты, то гораздо большая часть звонких денег уходит из обращения благодаря таким лицам, которые в точности знают, сколько они выигрывают от переплавления новой тяжеловесной монеты. С этой целью они из большого количества монет выбирают самые тяжелые и отправляют их в плавильный тигель, а старые, стертые монеты они при всяком удобном случае спускают. В Англии такая процедура практикуется в больших размерах и носит название picking, culling и garbling. Это подтверждает тот всеобщий, господствующий в денежном обращении, закон, который Маклеодом был справедливо назван законом или теоремой Грэшема, по имени сэра Томаса Грэшема, который открыл его 300 лет тому назад. Закон этот гласит: хорошие деньги вытесняются плохими, и далее: хорошие деньги не могут вытеснить плохих [2]Более точная формулировка закона Грэшема звучит следующим образом: деньги, искусственно переоцененные государством, вытесняют из обращения деньги, искусственно недооцененные им. (См.: Ротбард М. Государство и деньги. Как государство завладело денежной системой общества. Челябинск, 2005. С. 35–36, 78–82.)
. На первый взгляд кажется странным, что, хотя выпущены красивые, новые, полновесные монеты, публика тем не менее предпочитает употреблять старые, плохие. Благодаря этому обстоятельству, оказались тщетными многие благожелательные попытки монетных реформ, что причинило значительный ущерб государствам, потерявшим израсходованные на это суммы, и что повергло в немалое смущение государственных людей, незнакомых с основами учения о деньгах. Во всех других случаях собственный интерес побуждает каждого выбирать лучшее и отбрасывать худшее; в денежной же сфере может показаться, будто, напротив, каждый старается удержать худшее и отбросить лучшее. Секрет открывается очень просто. Вообще говоря, публика вовсе не отказывается от лучших монет и безразлично передает из рук в руки как худшие, так и лучшие монеты, потому что она смотрит на них только как на орудие обращения. Но исчезновение хорошей монеты следует приписать вине тех лиц, которые выбирают наиболее тяжелые монеты с целью их переплавления или вывозят их за границу, собирают в виде сокровищ и перерабатывают в изделия и листовое золото. Закон Грэшема вполне опровергает упомянутое выше мнение Г. Спенсера, что изготовление денег должно быть предоставлено частным фабрикантам. Кто хочет купить мебель, книги или платье, от того можно ожидать, что, насколько позволяют ему средства, он выберет вещи наилучшего качества, потому что он хочет их сохранить. Иное дело с деньгами. Деньги выпускают только для обращения. Монеты нужны не для того, чтобы держать их в своем кармане, а для того, чтобы препроводить их дальше в карман соседа; и потому, чем хуже деньги, тем больше собственный выигрыш. Вследствие этого существует естественная склонность к порче металлических денег — склонность, которая может быть устранена только путем постоянного контроля со стороны государства. Из закона Грэшема вытекают две меры предосторожности для установления и сохранения хороших денег. Прежде всего необходимо, чтобы нормальная монета как можно меньше уклонялась от нормального веса, потому что разница идет лишь в пользу того, кто торгует благородными металлами и вывозит их, и побуждает его воспользоваться представляющейся выгодой. Затем необходимо извлекать из обращения те монеты, которые вследствие долгого употребления стерлись и спустились ниже наименьшего законного веса, ибо, в противном случае, они долго будут циркулировать как денежные знаки. Всякая торговая сделка состоит в обмене товаров равной ценности, и потому деньги должны состоять из таких монет, в которых содержится приблизительно одинаковое количество металла, так, чтобы всякий, не исключая торговцев благородными металлами, банкиров и вообще всех торгующих деньгами, безразлично давал или принимал одну монету вместо другой того же рода. Ясно, что этого не может быть с монетами, служащими только денежными знаками, так как курсовая ценность денежного знака превышает его металлическую ценность, и для всякого, кто употребляет их не как орудие обращения, разница эта является прямой потерей. Вес денежного знака, поэтому, не имеет значения лишь до тех пор, пока публика готова его принимать и отклонение его от надлежащего веса не так велико, чтобы побудить фальшивых монетчиков к подделке. Привычка и трудность точного определения ценности представляют в настоящее время две постоянно действующие причины ухудшения монеты. Так, например, соверен по закону должен иметь не меньше 7,984 грамма веса; на практике, однако, платежи производятся и такими соверенами, металлическая ценность которых уклоняется от законной на 2–4 пенса и даже на 6–8 пенсов. Всякая нормальная монета имеет, следовательно, тенденцию спуститься до уровня денежного знака, который может быть извлечен из обращения только государством.

Закон Грэшема о неспособности хороших денег вытеснить плохие относилась первоначально только к монетам из одного и того же металла, но она справедлива для всякого рода обращающихся на известной территории монет. Так, золото в сравнении с серебром, серебро — с медью, бумажные деньги — с золотом подчинены тому же закону: более дешевое платежное средство остается в обращении, а более дорогое уходит. Весьма поучительный пример представляет в этом отношении Япония. Когда в 1858 году между Великобританией, Соединенными Штатами и Японией был заключен договор, открывавший эту страну, по крайней мере отчасти, для европейской торговли, там существовала в высшей степени замечательная денежная система. Самой полноценной японской монетой был кобанг — тонкая, овальная золотая монета в 6,25 сантиметра длины и 3,1 ширины и весом в 13,33 грамма, с простыми украшениями. В обращении она шла в японских городах по 4 серебряных итцебу, но настоящая ценность ее была 18 шиллингов 5 пенсов (около 9 рублей), тогда как 1 серебряный итцебу стоил 1 шиллинг 4 пенса (70 копеек). Японцы, следовательно, принимали свои золотые деньги в И их настоящей ценности, определяемой отношением ценностей обоих этих металлов в других странах. Первые европейские купцы, конечно, не преминули воспользоваться этим необыкновенным обстоятельством; скупая кобанги по местному курсу, они утраивали свои деньги, пока туземцы не обратили на это внимания и не изъяли из обращения оставшиеся еще кобанги. После этого японское правительство предприняло полное преобразование своей денежной системы, скупив английские монетные мастерские в Гонконге. То, что в такой поразительной форме имело место в Японии, происходило в меньшей степени в Англии и других европейских государствах. Лишь только отношение золота к серебру, установленное законной валютой какой-либо страны, уклоняется на 1 — 2 процента от отношения их рыночных цен, становится выгоднее вывозить один металл, чем другой; так было во Франции, где в промежуток времени 1848— 1869 годов серебряная монета все более вытеснялась золотой, пока последняя не восторжествовала. Подобным же образом определился характер денежной системы в большинстве других государств, а Англия и Соединенные Штаты увидели себя поэтому вынужденными ввести золотую валюту, как господствующую. Весьма вероятно, что уже в Риме во времена республики и императоров обнаружилась вся трудность регулирования обращения серебряных денег наряду с медными, и трудность эта возросла еще более, когда введены были и золотые монеты.