‘Когда бедствия, и унижения, и смерть - все, что могут послать Бог и дьявол, - ничто не в силах было разлучить нас, ты сделала это сама по доброй воле. Не я разбил твое сердце - его разбила ты; и, разбив, разбила и мое. Тем хуже для меня, что я крепкий.’

Ш.Бронте ‘Грозовой перевал’

- Сара, ты можешь быть свободна. - не поворачивая головы, не громко произнес Даниэль Фонтейн. Его взгляд скользил по потрясающей воображение, утопающей в огнях панораме Манхеттена, открывающейся его скучающему отрешенному взору через огромное во всю стену окно. Он слышал осторожные шаги домработницы, убирающей результаты ночной попойки Даниэля в погруженной в полумрак гостиной.

- Ден, мне звонил Майкл и просил подготовить для него одну из спален. Он уже приземлился и едет сюда. - отозвался тонкий неуверенный голосок Сары.

- Сделай, как сказал мой брат. Мне не удалось отговорить его от абсурдной идеи явиться сюда. - тяжело вздохнув, произнес Даниэль, опираясь на стол и поворачиваясь к девушке. В его руках был неизменный стакан с неразбавленным виски. В принципе, выглядел Дин Фонтейн не так уж и плохо, если учесть образ жизни, который он вел последние месяцы. Слегка помятый, с трехдневной щетиной, взлохмаченный и усталый, но все равно чертовски привлекательный мужчина. Одно настораживало Сару Смайл, в глазах Даниэля Фонтейна все чаще угадывалось полнейшее безразличие и отрешенность от всего происходящего с ним, он казался сломленным и пустым, словно бутылки, которыми была завалена гостиная. Ни злости, ни раздражения, ни вполне оправданных приступов гнева, словно все эмоции кто-то невидимой рукой стер с помощью божественного ластика. Сара сочувственно смотрела на человека, силой, уверенностью, тонким сарказмом которого невольно восхищалась и одновременно осуждала. Он казался ей несгибаемым, жестким, беспринципным дельцом и бабником, но даже неисправимые баловни судьбы иногда дают сбой. Сара была уверена - Даниэль Фонтейн ненадолго вышел из строя, еще немного времени, и он встряхнется, воспрянет духом и одним небрежным взмахом руки и ироничной усмешкой решит ворох проблем, который сам же и нагородил. При желании Фонтейн мог с легкостью сокрушить любого врага, и плевать ему на общественное мнение.

- Дин, Майкл еще кое-что сообщил. - нервно переминаясь с ноги на ног, проговорила Сара. Даниэль вопросительно поднял на нее свои голубые глаза. Жидкость в стакане задрожала, и он поставил тару со спиртным на стол.

- Джил прилетела с ним. Она остановилась в отеле Марк. Я решила, что ты должен знать. Ну, если они приедут сюда вместе.

- Да, спасибо, Сара. - кивнул Даниэль, ни чем не выдав своих истинных чувств. Отвернувшись от девушки, он снова взглянув в окно.

- Дин, это не мое дело. Но я так давно работаю на тебя…. Я просто хочу сказать, что, если Майкл и Джиллиан действительно хотят помочь и поддержать тебя, может, стоит дать им шанс. - собравшись с духом, сбивчиво выдала Сара.

- Да, я и не против. Они взрослые люди, и приняли решение. Хотят испытать на своей шкуре все последствия скандала, это их неоспоримое право. - пожав плечами, равнодушно отозвался Даниэль. - Это все, что ты хотела сказать? Есть какие-то вопросы? Не стесняйся, я знаю, что ты тоже читала утренние газеты.

- Твоя личная жизнь, прошлая или настоящая меня не касается. И я очень надеюсь, что твои партнеры и друзья решат так же.

- Боюсь, что у моих партнеров и псевдодрузей благородства и благоразумия гораздо меньше, чем у моей домработницы. - ироничная чуть грустная улыбка тронула губы Даниэля Фонтейна. - Я ценю твое участие, Сара.

- Боже мой, Дэн, от самой Ла Гардии за моим такси следовали папарацци. Я еле прорвался в холл. Откуда они узнали, что мы прилетаем? - вместо приветствия, задыхаясь, гневно восклицал Майкл Фонтейн, появившись в апартаментах брата. Бросив небольшую спортивную сумку на пол, он растянулся на кожаном диване. - Если бы не охрана внизу, меня бы просто порвали. Не знаю, как Джил удастся покинуть свой отель, они окружили вход. Я, конечно, ожидал, в Манхеттен воспримет скандальные новости более бурно и громко, чем Майами, но это уже перебор. Ты, сам-то как? В офисе был сегодня?

- Я отвечу на все вопросы, если ты перестанешь причитать. - усмехнулся Даниэль. - Выпьешь?

- Да, не помешает. Я звонил Саре. Она говорила? Кстати, где она?

- Я отпустил ее домой. - сказал Даниэль, протягивая брату стакан с виски. - Как долетел?

- Ужасно, Дэн. Нам даже в самолете не давали покоя. Чего только не пришлось выслушать. Так, что с офисом? Возле Эмпайер тоже поджидают люди в черном и с фотовспышками? - Майкл улыбался, неумело пытаясь шутить. Даниэль присел на край стола, и, поставив свой стакан, скрестил руки на груди, с напускным равнодушием разглядывая брата.

- Журналисты сейчас везде. Будь готов к их сопровождение и повышенному вниманию. Я созванивался с советом директором. Они согласны со мной, и было решено, что пока скандал не утихнет, мне лучше не являться в Эмпайер лично. Но я всегда на связи, телефон, интернет…. И, они, разумеется, ждут, что я дам опровержение всем слухам и полностью реабилитирую лицо компании перед общественностью.

- Пресс конференция? - насторожился Майкл. - Ты уверен, что готов к этому?

- Мне все равно. Я не собираюсь лгать. Ужасная ситуация. Но черный пиар тоже пиар, как говорят звезды Голливуда. Если ты волнуешься из-за моих душевных переживаний, то напрасно, я давно перерос тот кошмар, и больше не просыпаюсь в слезах и холодном поту.

- Как ты можешь иронизировать в такой момент. - непонимающе покачал головой Майкл, окидывая Дина скептическим взглядом. - Хреново выглядишь, но лучше, чем я ожидал.

- Спасибо за поддержку. - снова не удержался от сарказма Даниэль. Взгляд его стал холодным, даже колючим. - Зачем ты притащил сюда Джил? Ее появление только подольет масла в огонь грязных слухов вокруг нас троих.

- Я ее никуда не тащил. Джи самостоятельная личность, и сама вызвалась. Она собиралась проехать сразу сюда, но потом передумала и осталась в отеле. Но Джил не задержится там надолго. Если ты надеешься, что тебе удастся избежать встречи с ней, то не тешь себя напрасными надеждами.

- Моим надеждам, связанным с нашей общей знакомой, давно пришел конец. - небрежно передернул плечами Даниэль, отводя взгляд. - Я просто не понимаю, что ей нужно здесь. Или вам так сложно расстаться, даже на пару дней?

- Я не стану отвечать, Дин. - Майкл сделал глоток виски и поморщился. - Как ты это пьешь? Это ваши с ней проблемы. Джил нагородила огород, ей его и разгребать. Она очень зла, Даниэль. На нас обоих. За то, что мы не рассказали ей раньше о том, что случилось с Сандрой.

- Не самый приятный секрет, который так просто открыть в интимной обстановке. - Даниэль посмотрел на Майкла тяжелым взглядом. - Ты тоже не спешил с откровениями.

- Но это не совсем моя тайна, Дэн. - покачал головой Майкл. - Тут дело в доверии и искренности. Но у вас с этим всегда было туго.

- И как оказалась, не беспочвенно. - отпарировал Даниэль. - Она и так большую часть нашей совместной жизни считала меня чудовищем, я не хотел усугублять.

- Это не так, Дин. Джил искренне сочувствует тебе. И мы оба здесь, чтобы быть рядом.

- Как одна крепкая семья. Я помню. Ты говорил. - усмехнулся Даниэль, отсалютировав брату наполненным бокалом. Горькая жидкость обожгла горло. Но он не чувствовал ни боли, ни горечи. Только пустота и отупение. Даже появление брата вызвало минимум эмоций.

- Новости выходят через час. - сухо сообщил он. - Репортаж будет вести Дейзи. Кстати, она тоже живет в ‘Марке’. Приостановить выпуск я не могу. Перепробовал все, что мог. Адвокаты и юристы работают на износ, но пока безрезультатно. Видимо, рыжеволосая бестия скоро будет почивать на лаврах, пока мы тонем в болоте пересудов и сплетен.

- А Джон Кингстон? И его обязательства о неразглашении? Не пробовал найти его?

- Кингстона нет в стране. Детективы уже получили задание. Томас Купер тоже покинул Штаты после отсидки, и пропал в неизвестном направлении, но это скорее, хорошая новость, чем плохая. По-крайней мере, Купер не сможет ничего подтвердить, и значит бомба Вилар обоснована лишь на фотографиях, личных домыслах и невнятной старой видеозаписи. Но газетчики начнут рыть, Майк, и вся неприглядная правда о наших родителях вылезет наружу. Кое-где мы сможем прикрыть тылы, кого-то подкупить. Но ты знаешь, как делаются сенсации. Минимум информации и емкие заголовки. Достаточно, чтобы извалять человека по уши в дерьме. Я не смогу бесконечно удерживать ситуацию или игнорировать ажиотаж вокруг моего имени. Мне придется дать пресс конференцию.

- Ты говорил, что не собираешься врать.

- Да. Не собираюсь. - мрачно подтвердил Даниэль. - И так, как я не планирую делать политическую карьеру, боятся нечего.

- Ты же понимаешь, что папарацци перевернут любое твое слово. Выставят малолетним психопатом и убийцей в прошлом, не стабильным дегенератом в настоящее время.

- Да, и еще припомнят мне скоропалительный развод с Джил и ее бегство. К тебе. - напомнил Дин ледяным тоном.

- Ну, этот вопрос мы решим.

- Да? И Как? - насмешливо спросил Даниэль.

- Никто не знает, что на самом деле произошло. - спокойно ответил Майкл, уверенно глядя в глаза брата. - Джил просто мой друг. Вы поссорились, и она приехала ко мне за поддержкой. Дружеской. Разумеется.

- Во-первых, мы не поссорились, а развелись. Во-вторых, вы не друзья. А в-третьих, никого не волнует, что там между нами тремя происходит на самом деле, людям нужна грязь. И они ее получат.

- Ты ошибаешься. Люди не дураки. Если будем вместе придерживаться этой теории, появляться в свете, показывать, как сильно мы друг друга любим и уважаем, и прекратим совершать поступки, которые могут вызвать новые пересуды, общество заткнется и устанет нас пережевывать.

- Значит, так ты собираешься поддерживать меня. И ты действительно думаешь, что у нас получится? Изображать дружбу, крепкие семейные связи и так далее?

- А почему нет? Мы братья, Даниэль, и никакая женщина этого не изменит. Я долгое время заблуждался, вычеркнув тебя из своей жизни, прежде чем осознал это.

- Лишь для того, чтобы сделать ответный ход. - хищно улыбнулся Даниэль. Майкл недоуменно сдвинул брови.

- О чем ты говоришь?

- Господи, Майкл, перестань ломать комедию. - взорвался Даниэль. - Моя жена убежала к тебе, и ты не послал ее обратно, не вразумил, не позвонил мне и не попытался решить вопрос, как брат, как друг. Нет. И более того, ты долгое время до инцидента с Вилар внушал Джил, что я изменяю ей, и привожу в Майами своих любовниц.

- А разве это не так, Дин? - Майкл выдержал поток упреков с достоинством и хладнокровием. - Можешь обманывать ее, лгать самому себе, но я не тот, кого легко одурачить, братец. Я видел тем утром, что ты твоя секретарша спали в одной кровати.

Даниэль сцепил челюсти и отвел глаза.

- Это было один раз. - рявкнул он. - Мы просто перепили. И все.

- С этого и нужно начинать, Даниэль. Посмотри на себя, на свое поведение моими глазами. Моя вина состоит только в том, что я любил и люблю Джил. Не я, а ты украл ее. Но я простил, отошел в сторону. Я дал тебе шанс сделать ее счастливой. И ты им не воспользовался. Я долго был в тени, наблюдал, ждал, надеялся, но это ты все испортил. Однако, я готов признать, что был не прав. Мне не стоило говорить ей. Я вмешался, руководствуясь своими лучшими чувствами, и совершил ту же ошибку, что и ты, Дин. Я забыл о ее чувствах. Я не слушал ее, не читал между слов, не понимал. Я просто хотел, чтобы она была счастлива.

- И что же? - устало спросил Даниэль, проведя тыльной стороной ладони по лицу. - Тебе удалось сделать ее счастливой?

- Нет. - качнул головой Майкл, грустно улыбаясь. Братья обменялись долгими взглядами. - Нам предрешено все разговоры сводить к Джиллиан? Неужели между нами больше нет ничего общего?

- Я не знаю. - вздохнул Дин. - Я действительно был готов тебя убить, когда она заявила, что уезжает к тебе. А потом… Я так устал, Майкл. Все эти годы, ты не был в тени. Ты стоял между нами. Как стена.

- Ты придумал это, чтобы прикрыть собственную неуверенность, оправдать свои интрижки?

- Может быть. - признался Даниэль. - Но сейчас …. Я смирился. Пережил. Было нелегко, но сейчас мне все равно, Майкл. Ничего не чувствую. Душа пуста, словно мне снова двадцать.

Братья Фонтейны так были заняты разговором о даме своих сердец, одной на двоих, что не сразу заметили затаившуюся на пороге гостиной героиню своих фантазий. Чувствуя, что еще не много, и разговор станет еще более личным, она сама решила подать голос.

- Поздравьте меня, мальчики, - бодро начала она, сделав шаг вперед, - Я оторвалась от преследователей с камерами, пробравшись к выходу из отеля через кухню, поймала такси, и приехала сюда никем не замеченной. Кстати в здание я попала тоже через запасной ход.

- ЦРУ по тебе плачет. - обернувшись, с широкой улыбкой сказал Майкл Фонтейн. Но взгляд Джиллиан был прикован к бывшему мужу. Сердце ее затрепетало от боли узнавания. Он совсем не изменился, и в тоже время перед ней стоял другой человек, чужой, равнодушный. И она слышала его последние слова. Правду говорят, что все возвращается. Когда-то она предала Майкла, уйдя от него к Даниэлю, и Дин изменил ей. Однажды он сказал, что его сердце разбилось, когда ее разговор с Сарой три года назад был им подслушан. Сейчас с ней случилось тоже самое. Бумеранг настиг свою цель. Справедливость восторжествовала. А Джиллиан улыбалась, хотя хотелось плакать, глядя на своего красивого и холодного, словно айсберг, любимого бывшего мужа.

- Привет, Дин. - тихо сказала она, глядя в непроницаемые голубые глаза, отмечая мимоходом щетину на щеках, растрепанные волосы, смятую рубашку, выправленную из джинсов, усталое выражение лица.

- Здравствуй, Джил. - ответил он, так, словно они были случайными знакомыми, а не прожили вместе четыре с половиной года, сложных и запутанных четыре с половиной года. Его взгляд, пустой и равнодушный, скользнул по ней быстро и почти небрежно, остановился на лице. Джиллиан знала, что выглядит хорошо. Строгое элегантное черное платье от Ив Сен Лорана с открытыми руками, глухим воротом и широким поясом, обхватывающим тонкую талию, подчеркивало все достоинства ее стройной фигуры, блестящие темные волосы безупречно уложены, свежий легкий макияж и изысканные не громоздкие драгоценности, шпильки и чулки. Она умела выглядеть утонченно и обладала хорошим вкусом, который любила продемонстрировать. Этот наряд и ее образ не были исключением, но Джил не чувствовала себя уверенной. Ей хотелось спрятаться или убежать. Но она давно уже выросла, и время глупых порывов, необдуманных поступков и сумасбродных идей прошло. Все сложности, с которыми ей предстоит столкнуться сегодня и, быть может, завтра, создала она сама. Взгляд Даниэля, чужой и неласковый заставлял ее внутренне сжиматься и трепетать от страха, но девушка заставила себя непринужденно и искренне улыбнуться.

- Я слышала, что ты здорово влип. - четко и ровно произнес ее голос, за что Джил мысленно похвалила себя. - Я так много нового узнала о тебе этим утром.

- Не ты одна. - усмехнулся Даниэль, не сводя с нее непроницаемого взгляда. - Ну, и как тебе новости? Не испугали?

- А мне стоит пугаться? - поддержав его тон, иронично переспросила Джил. Даниэль опустил, наконец, глаза, и заметил повязку на ее руке. Девушка неловко подняла поврежденную руку и пояснила. - Это результат не самого лучшего поступка в моей жизни, но видит бог, самого обоснованного.

- Что это значит? - спросил Майкл, обеспокоенно глядя на Джиллиан.

- Не знаю с чего начать, мальчики. - горестно вздохнула девушка. - Возможно, я спровоцировала новый скандал. Я хотела бы скрыть от вас правду, но не думаю, что у меня получится. Но есть хорошая новость. Дейзи Вилар не будет сегодня вести репортаж. У нее травма лица.

Дин нахмурился, а лицо Майкла вытянулось от удивления, а потом он расхохотался.

- Джил, ты что, ты врезала ей?

- Да. - скромно кивнула Джиллиан. - И не скажу, что сделала это случайно и непреднамеренно. Я знала, что она живет в отеле ‘Марк’ и специально отправилась туда, сразу после приземления в Ла Гардия. Вы можете злиться на меня, но я не жалею. И даже горжусь собой. Никому не позволю обижать своих мужчин.

Улыбка Джил померкла, когда она заметила, как поморщился Даниэль, стояло ей упомянуть ‘своих мужчин’. Следует впредь быть осторожнее. Похоже, Дин больше не горит желанием входит в число ‘ее мужчин’. В отличие от Майкла. Майкл Фонтейн, из тех парней, которые всегда готовы придти на помощь. Он не злился, не осуждал, не навязывал свое мнение. Джил ценила это, не забывая о том, что таким Майкл был не всегда. Единственным человеком, который не менялся, был Даниэль. Самый непредсказуемый и замкнутый мужчина. Джиллиан много лет думала, что знает его, понимает, может предугадать, но, оказалось, что ее одурачили. Снова. Таймс, Дейли Ньюс, Нью Уорк Пост и Уол Стрит Журнал обладали большей информацией о ее бывшем муже, нежели сама Джиллиан. Сказать, что ей было обидно и горько от осознания собственной незначимости в его жизни, непосвященнности в тайны души Даниэля, его побед и поражений, все равно, что не сказать ничего.

- Новости все равно выйдут. - печально сказала Джил. - Через пару минут все экраны Ню-Йорка начнут транслировать скандальные видеозаписи с твоим участием.

Дин спокойно встретил ее сочувственный взгляд. Он не боялся общественного осуждения. И готов был признать факты, о которых осмелилась рассказать Дейзи Вилар всему миру. Самый богатый и влиятельный бизнесмен Нью-Йорка убил собственную мать в возрасте восьми лет, а его отец купил целую судебную систему, чтобы скрыть сей факт. Жизнь Даниэля Фонтейна изначально была построена на лжи. И многие не простят ему этого. Джил понимала, чем грозит Дину разглашение многолетней тайны. Он лишиться доверия и уважения партнеров, его имя будет запятнано грязными слухами, а конкуренты использует ситуацию в своих целях.

- Ты не должен исповедоваться перед ними. - твердо сказала Джил. - Не делай этого. У них нет доказательств. Ты столько лет молчал.

- Фотографии говорят сами за себя. - пожал плечами Даниэль.

- Мы можем заявить, что они не настоящие. Дин, ты должен четко понимать, что этот скандал уничтожит тебя и твой бизнес.

- Тоже самое, и я пытаюсь ему внушить. У Дейзи нет прямых улик. - поддержал подругу Майкл.

- Достаточно того, что мы знаем…. - Дин осекся, заметив красноречивую холодную усмешку в уголках глаз Джиллиан. - Может, я просто не хочу больше врать и скрываться.

- Это похвальное рвение. Но начинать быть честным не стоит вот так резко, с экранов телевизоров. Дэн, я не хочу видеть, как тебя представят новым Джеком Потрошителем.

- Никто не звал тебя сюда, Джил. Ты больше не имеешь ко мне никакого отношения. И заметь, что это было только твое решение.

- Но я здесь. - не поддавшись на провокацию, кивнула девушка. - мы вместе выступим перед прессой и опровергнем все слухи.

- Майкл уже предлагал мне выступить единым фронтом, но я не считаю его порыв хорошей идеей.

- Даниэль, мы все здесь, и мы разговариваем, не оскорбляя друг друга, не пытаясь выяснить отношения. Майкл прав, мы семья. Несмотря на разногласия, возникшие между нами, в прошлом, я уверена, что сейчас нам нужно объединиться и спасти честь Фонтейнов. И мне очень жаль, что я узнала последней о страшной трагедии, наложившей неизгладимый отпечаток на всю твою жизнь.

Даниэль промолчал, не зная, что ответить своей бывшей жене. Просто смотрел на нее, вспоминая, какой сложный путь пришлось пройти их семейным отношениям. Он не был уверен, что они выдержали бы и это тоже. Да, и как можно сказать такое?

- Мне жаль, что я впутал вас в свои проблемы. - сказал он отчужденно. Джиллиан захотелось ударить его. Ведь именно это и разрушило их брак - нежелание доверить друг другу тайны сердца.

- Это наши проблемы, Даниэль. - горько сказала она. - И мы вместе решим их.

- Послушай, Джил. - начал мистер бывший муж, явно давая понять, что ее слова вызывают у него чуть ли не рвотную реакцию и минимум доверия. - Мне приятно твое внимание, внезапно проснувшаяся забота, и ты действительно удивила нас с Майклом, надрав задницу Дейзи Вилар, но на этом твоя миссия в судьбе Фонтейнов закончена. Несколько месяцев назад ты ушла из моей жизни, ушла по своему желанию, и я не стану оправдываться и валить на тебя всю вину, мы оба были не правы. Но сейчас, у нас разные пути. Если хочешь, можешь поддерживать Майкла, но, ради Бога, делайте это подальше от меня.

- Хочешь ты этого или нет, но я останусь. В злополучных статьях Вилар задействовано и мое имя тоже. - холодно и резко ответила Джиллиан, пальцы ее рук предательски задрожали. - Сейчас не время и не место для сведения личных счетов, Дин. И, как ты правильно заметил, мы оба были не правы, так что сейчас мы попытаемся забыть все свои разногласия и найти выход из щекотливой ситуации.

- Черт, о чем ты говоришь? - вспыхнул Даниэль, на его щеках заходили желваки. Майкл предупредительно встал между ними.

- Эй, ребята, остыньте.

- Я не трону ее, Майк. - рявкнул Дин, насмешливо улыбаясь, и глядя в испуганное побледневшее лицо Джиллиан поверх плеча своего брата. - Чего ты боишься, Джил? Этот скандал усложнит мою жизнь, но нищим не сделает. И алименты, вытребованные твоим адвокатом, по-прежнему будут капать на счет.

Краска ударила в лицо молодой женщины. Да, она затребовала ежемесячное денежное содержания, и он не отклонил ее просьбу, подписав все пункты ее требований. Но сейчас Джил меньше всего думала о деньгах.

- Значит, я должна была уйти от тебя с пустыми руками? Ждал от меня благородного жеста, после всего, что натворил? Я никогда не была наивной глупышкой, руководствующейся только эмоциями. И я заслужила эти деньги.

- О, да, ты три года отрабатывала их в салонах красоты, бутиках и ресторанах. - грубо расхохотался Дин.

- Может, мне уйти? - беспомощно вздохнув, неловко спросил Майкл. Два готовых к схватке разгневанных хищника, уставились на него.

- Да. - в один голос сказали оба.

- Ты бы сразу и сказали. - обиженно протянул Майкл, направляясь к выходу. В дверях гостиной он замешкался. - Буду в спальне, на случай, если понадобиться моя помощь, чтобы разнять вас.

Даниэль ухмыльнулся, покачав головой, разворачиваясь к окну.

Джиллиан растерянно смотрела на его напряженную спину на фоне утопающего в огнях Манхеттена. Майкл ушел, и они, наконец, остались одни, но тишина, накрывшая обоих, оказалась гнетущей и оглушающей. Джил забыла все, что хотела сказать. Да, и были ли в ее лексиконе слова, способные пробить панцирь Даниэль Фонтейна.

- Даниэль. - тихо позвала девушка, призвав на помощь все свои моральные и физические силы. Он не ответил, даже плечом не повел. Застыл, словно каменное изваяние. - Поговори со мной, Дин.

- О чем? - приглушенным голосом отозвался Даниэль. - Разве нам есть, что сказать? Меньше всего я хотел бы видеть тебя сейчас.

- Ты должен был мне рассказать, Дин. - печально произнесла Джиллиан, игнорируя его показушное презрение. - О своей матери, об исковерканном детстве. Когда Майкл все мне рассказал, я за несколько минут вдруг поняла о тебе столько, сколько не удалось узнать за семь лет.

- Шесть с половиной. - поправил ее Даниэль. - Мне было двадцать три, когда я вернулся из Кембриджа. Но лучше бы я остался в Англии.

- Может быть. - задумчиво согласилась Джиллиан, медленно приближаясь к нему. - Никогда бы не встретил меня.

- Разве, что на вашей свадьбе с Майклом. Кстати, вы еще не планируете церемонии с фатой и цветами? - и снова в его голосе стальные отчужденные нотки.

- А как бы ты отнесся к этому? - хрипло спросила Джил.

- Мне абсолютно все равно. Ты теперь свободна.

- Я не выйду замуж за Майкла.

- Что так? - безразличный вопрос, никаких эмоций. Девушка сжалась, почувствовав, как ком в горле нарастает.

- Не думаю, что из этого что-то выйдет.

- Понимаю. Когда запретный плод становится доступным, все волшебство исчезает. Так?

- Тебе лучше знать. Ты же прошел через это. - с горечью ответила Джил.

- Для меня ты никогда не была доступной. - бросил Даниэль, резко поворачиваясь глядя ей в глаза. - Мне понадобилось много времени, чтобы понять, что я никогда не получу тебя на моих условиях.

- И какими же были твои условия? - спросила Джиллиан печально. Дин тряхнул головой, темная прядь упала на высокий лоб.

- Это неважно. Ничего не вышло. Ты просто не способна любить кого-то, кроме себя.

- Неправда. - отрицательно покачала головой Джил. - Я просто боялась и не доверяла тебе. И, как оказалось, небеспочвенно. Я не сержусь из-за Дейзи. Тебя всегда окружали женщины, жаждущие твоего внимания, готовые за один благосклонный взгляд облизывать твои ботинки … и не только. А у нее оказались козыри на руках, способные исполнить ее желание. Но все сложилось бы иначе, поделись ты со мной своей страшной тайной, и мы нашли бы выход вместе. И тебе не пришлось бы лгать мне.

- И что же изменилось бы, Джил? - его тяжелый взгляд скользил по ее лицу, усталая горькая улыбка тронула красивые чувственные губы.

- Мне бы не было так больно. И я бы не чувствовала себя преданной и обманутой, не сбежала бы от тебя и не стала требовать развода.

- Ты забыла об одном маленьком ‘но’. - взгляд Дина стал твердым, даже жестким. - Не пудри мне мозги, Джил. Я не дурак, хоть и связался с такой отъявленной лгуньей и лицемеркой. О какой боли и предательстве ты говоришь, когда долгое время сама вынашивала планы уйти от меня к Майклу, не говоря уже о ваших тайных интимных встречах. Или ты забыла о своих откровениях в приступе гнева, когда застала меня с Дейзи?

- Я помню. Все, что сказала. - подтвердила Джил, выдерживая натиск его неумолимых глаз. - Ни одного слова правды. Во мне говорила гордость, и желание уязвить тебя.

- Брось, Джил. К чему сейчас снова ворошить прошлое. - Даниэль пожал плечами, сунув руки в карманы джинсов. На лице его крепко сидела отчужденная маска безразличия. - Чего ты хочешь?

- Стать твоим другом. - осмелившись, быстро проговорила Джиллиан, приподняв подбородок. - И не вижу причин, препятствующих новой ступени наших отношений. Если, ты считаешь, все наши обиды в прошлом, почему бы не закончить тем, с чего мы начали? Мы уже были друзьями. Помнишь? Работали вместе, разговаривали, ходили на деловые обеды и в кино, пока Майкл пропадал в мастерской. Ведь это было не плохо, Дин. Мы умели смеяться вместе, дурачиться и поддерживать друг друга в сложный момент.

- И ты считаешь, что так просто вернуться к тем отношениям, после всего, что мы оба наворотили за последние годы? - ироничная ухмылка затаилась в уголках губ Даниэля Фонтейна.

- А почему нет? Мне нравилось быть твоим … другом. - Джил нервно облизала пересохшие губы, невольно скользнув по обстановке гостиной, которая хранила так много воспоминаний об их прошлой жизни, и канувших в лету отношениях, отнюдь не дружеских. В апартаментах Даниэля Фонтейна не было уголка, в котором бы они не предавалась страсти во всевозможных позах и комбинациях. Она и сейчас хотела его. Бездумно и почти инстинктивно. И особенно остро после трех месяцев воздержания. И взглянув в его глаза, девушка поняла, что впервые ее страсть безответна. Он не лжет и не претворяется. Даниэль Фонтейн принял решение. Он вычеркнул ее из своей жизни. И она не имела права осуждать его. Но отчаянно трепетавшее сердце думало иначе.

- Я никогда не был твоим другом. - нарушив ее молчаливые страдания, спокойно произнес Дин. Джиллиан удивленно посмотрела на него. В синих с фиолетовым отливом глазах мелькнуло недоверие.

- Ты не был со мной откровенен, как подобает другу, но между нами определенно были приятельские открытые отношения.

- Не были, Джил. - отрицательно мотнул головой Даниэль. - Я позволял тебе думать, что это так. С первого взгляда, брошенного на тебя, спускающуюся по лестнице в рубашке моего брата, с голыми длинными ногами, распущенными взлохмаченными волосами и заспанными фиолетовыми глазами в пол лица, я испытал странное, незнакомое мне ощущение, которое не давало мне покоя до тех пор, пока не дала ты, спустя полтора года, на кухонном столе, когда мой брат ушел, хлопнув дверью, потому что, в отличии от тебя, раскусил мои планы. Я играл нечестно, Джил. И наверно, поэтому проиграл. Я не дал тебе права выбора. Я просто взял тебя и больше не отпускал. Только золотая клетка и регулярный хороший секс не удержали тебя.

- А я и не думала, что ты такой продуманный, Дин. - усмехнулась Джиллиан. Его слова болью отозвались в ее сердце, но она не подала виду. - Но еще не поздно превратить мою клетку в крепкую и здоровую дружбу.

- Ты действительно этого хочешь? - прищурив глаза, спросил Даниэль.

- Да. - кивнула девушка. - Почему нет? Будет сложно, но мы должны научиться верить друг другу. И, если хочешь, я откажусь от алиментов.

- А кто будет платить по твоим счетам? - в улыбке Даниэля впервые за их долгий разговор мелькнула искренность. - Кто оплатит университет? Кстати, что с твоей учебой? Ты прогуляла три месяца.

- Я наверстаю. Но если ты настаиваешь, я не откажусь. - Джил невинно хлопнула ресницами, вызвав в бывшем муже вполне дружелюбный смех.

- О да, ты своего не упустишь, Джиллиан Фонтейн. Ты еще Фонтейн?

- Да. Мне никогда не нравилась моя девичья фамилия.

- Ладно, Джил. Я, признаться, очень устал от войны с тобой, с собой и всем миром. Не знаю, что из этого может выйти, но я попытаюсь. Друзья? Свихнуться можно.

- Я в любом случае, от тебя не отстану. И у нас больше нет причин ссориться.

- Ты права. - согласился Даниэль, отводя потемневший взгляд. - Итак, как ты себе представляешь нашу дружбу?

- Ну, сначала мы разрулим ситуацию с Дейзи. Начнем с пресс конференции. А потом будем общаться, посещать светские мероприятия, пропускать по стаканчику в пятницу, делиться впечатлениями о просмотренных фильмах и прошедших свиданиях.

- О нет, последнее можешь смело исключить.

- Но друзья делятся всем. - улыбнулась Джил. В глазах Дина появилось напряжение.

- Значит, ты собираешься ходить на свидания? А как же Майкл? Потому что про свидания с ним, я слушать не намерен. Это уже перебор.

- Я вроде, как дала понять, что мы с Майклом не пара.

- И давно? - снова напряженный вопрос. Джил посмотрела в красивое суровое лицо Даниэля Фонтейна. Она не могла сказать ему правду. Это могло бы изменить шаткое взаимопонимание, установившееся между ними, путем ее титанических усилий. И она делала это не для себя, а для Дина.

- Несколько недель назад. - сказала она. - Я поняла, что нельзя просто взять и начать все сначала. Мы бы повторили тот путь, что прошли с тобой.

- И как Майкл?

- Он все понял. Мы с ним теперь хорошие друзья.

- Как быстро все меняется, Джил. Вы друзья, мы друзья. Словно можно взять и вычеркнуть все, что было.

- Жизнь не стоит на месте. И нам необходимо успевать за ней, иногда подстраиваясь, а не тупо догоняя.

Они обменялись долгим изучающим взглядом, на несколько минут умолкнув. Каждый думал о своем, взвешивал факты, раскладывал по полочкам события этого сумасшедшего дня. Джил первой нарушила молчание.

- Думаю, самое время позвать Майкла и твоих адвокатов, чтобы обсудить наше выступление перед журналистами. Все должно пройти без сюрпризов. Необходимо точно знать, что Дейзи не спрятала в рукаве что-то еще. Потому что фото и запись легко оспорить. Мы заявим, что ее материалы подделка, а пока она доказывает обратное, интерес прессы охладеет к нам, и они возьмутся за кого-то другого.

- Так просто?

- Да, Дин. Так просто. Мы будем уверенно и четко отвечать на все вопросы, придерживаясь своей версии. И неплохо было бы покапать в прошлом самой Дейзи. Наверняка за ней числятся темные грешки бурной молодости. Найдем на нее компромат, и мы в выигрыше. Нужно показать миру истинное лицо Дейзи Вилар. Слишком долго она пользовалась нашим гостеприимством и известностью. Хотела пропиариться за наш счет, но не тут то было. Дин, пока мы команда, никто не сможет противостоять нам.

- Я всегда знал, что ты та еще сучка. - ухмыльнулся Дин. Лицо его просветлело, словно сразу все тяготы мира оставили плечи уверенного и сильного мужчины. А Джиллиан просто хотелось петь от радости. Она это сделала. Черт, ей удалось убедить Даниэля, заставиться поверить в себя. Но почему раньше они не пытались вместе решать проблемы и искать возможные выходы из сложных ситуаций. Радость Джил сменилась грустью и разочарованием. Она посмотрела на бывшего мужа пристальным взглядом.

- Неужели ты бы сдался, Дин? - спросила девушка. - Позволил какой-то рыжей суке поливать грязью свое имя?

- Мне было все равно, Джиллиан. - признался Даниэль. - ты знаешь, мне плевать на сплетни, слухи. Я достаточно обеспечен, чтобы волноваться о своем будущем. Пока ты была со мной, я старался держаться подальше от скандалов. А теперь? Что мне терять, Джил?

- Как оказалось, Даниэль, я не так уж много значила для тебя. - девушка грустно улыбнулась. - Ты не хотел открываться мне, не был искренним, и в наших отношениях не хватало самого главного - доверия и взаимопонимания.

- Ты права. - с горечью осознал Дин Фонтейн. Голубые глаза были прикованы к ее лицу. - Мне следовало быть смелее. Но я так боялся, что твоей шаткой привязанности ко мне будет недостаточно, чтобы выдержать такую правду.

- Но теперь мы оба не узнаем, как все могло бы сложиться, не предпочти ты выглядеть в моих глазах изменником и предателем.

- Но я им и был, Джил. Какими бы не были мотивы, я действительно спал с Дейзи Вилар, и не только с ней. - беспощадно и спокойно заявил Даниэль.

- Что это? Запоздалая исповедь раскаявшегося грешника? - обида больно кольнула в сердце Джиллиан, но она не падала виду и вымучила саркастическую улыбку.

- Не знаю, что это. Просто нет смысла лгать тебе. Я не собираюсь оправдываться в том, в чем не чувствую своей вины. Я всегда был таким, я привык к разгульному образу жизни и доступным женщинам. И сколько я не старался сдерживать свои низменные инстинкты, моя порочная суть все равно брала верх. Стоило пропустить бокал, другой вина, и я не мог контролировать себя. Я не святой, Джи, никогда им не был и не буду. Я старался ради тебя, но ты все равно оставалась такой же недоступной, как и в тот первый день, когда я увидел тебя босую на лестнице.

- Значит, я виновата? - усмехнулась Джиллиан. - Разве я в чем-то отказывала тебе, Дин? Хоть раз я сказала ‘нет’? Я воплощала все твои извращенные фантазии, пытаясь удержать от желания проделать это с другими, я даже научилась получать от наших экспериментов удовольствие. Но тебе, как всегда, было мало.

- Но ты действительно отдавала мне чертовски мало. - покачав головой, хрипло проговорил Даниэль, зрачки его расширились и потемнели от интимных воспоминаний о их прошлом. - Гораздо меньше того, что я хотел забрать. Извини, я не хотел снова возвращаться к нашим не сложившимся отношениям. Но думаю, что как друзья, мы должны быть честны друг перед другом, если ты не отзываешь свое предложение мира.

- Все в порядке, Дин. Если тебе есть, что сказать, то сделай это, не держи в себе, иначе не выйдет у нас никакой дружбы.

- Кажется, теперь я все сказал. Но я до сих пор не уверен, что у нас получится.

- Напрасно. Очень часто бывшие супруги сохраняют отличные дружеские отношения, которые длиться потом всю жизнь. И даже общаются семьями. Когда-нибудь мы встретим свои вторые половинки, которые смогут принять нас такими, как есть, и отдать так много, сколько мы захотим взять. Ты не чужой мне, Дин. И в моменты радости или грусти я хочу быть рядом, наблюдать, присутствовать, радоваться за тебя или поддерживать в трудную минуту. - голос Джиллиан дрогнул, и она испуганно сморгнула набежавшие слезы. Даниэль потрясенно смотрел на нее.

- Почему, Джил? - тихо спросил он. Девушка отвернулась, чтобы он не успел разглядеть страдание и муку на ее лице.

- Я уже сказала. Ты не чужой мне. И я действительно хочу, чтобы мы остались друзьями. Я готова забыть все, что мы натворили в прошлом, и начать новую и светлую главу, не омраченную обидами и лицемерием.

- Я чуть не умер, когда ты убежала от меня. Никогда не думал, что может быть такая боль. - глядя на ее опущенную голову, произнес Даниэль. - Но потом пришло такое странное отупение. Я перестал что-либо чувствовать. Я вдруг осознал, что … все правильно. Хватит нам мучить друг друга. Мое упрямое желание удержать тебя любыми силами сыграло со мной злую шутку. Я только продлил агонию. И ты правильно говоришь, что нам нужно начать жить заново. Кто-то однажды полюбит меня так, как я хотел, чтобы полюбила ты. И, может быть, я обрету покой и удовлетворение от жизни.

- Я искренне желаю тебе этого. - проговорила Джил с ноткой грусти. - Но ты не должен думать, что я жила с тобой только из-за денег или статуса жены олигарха. Если бы я хотела быть с Майклом, я бы не вышла за тебя, будь ты самим президентом США.

- Жаль, что ты забыла мне об этом сказать. - холодно отозвался за ее спиной голос Майкла Фонтейна. Девушка резко развернулась и встретила его обиженный взгляд. - Ладно, проехали. Я рад, что вы двое нашли в себе силы цивилизованно поговорить. И что? К чему вы пришли?

Джиллиан облегченно выдохнула.

- Мы решили остаться друзьями.

- Правда? - Майкл иронично улыбнулся. - Сложно представить. Посмотрим, что из этого выйдет. А что с нашей общей проблемой по имени Дейзи Вилар? Вы, кстати, пропустили скандальный выпуск.

- Я сейчас позвоню адвокатам и юристом, попрошу устроить на завтра всречу с репортерами и прозондировать почву, не появилось ли в рукаве Вилар еще одной козырной карты.

- Ты передумал подтверждать ее слова? - не скрывая удовлетворения, спросил Майкл. Даниэль едва заметно кивнул, бросив быстрый взгляд на Джил. Она широко и искренне улыбнулась ему. Безразличие и отупение, к которым Дин успел привыкнуть, неожиданно дали трещину. Ее улыбка, открытая и честная, резанула его по сердцу, так, что старая рана открылась и закровоточила. Почему за прошедшие годы они не сумели сказать друг другу даже половину того, что было произнесено сегодня в полумраке гостиной возле окна с панорамой на огни Манхеттена. Неужели, чтобы понять друг друга и открыть душу, нужно сначала уничтожить все, что связывает их, растоптать остатки надежды, и выбросить три года брака псу под хвост. А потом просто стать друзьями?

- Мы все будем отрицать. - наконец, ответил Даниэль на вопрос брата. - Джи убедила меня, что не стоит показывать всему миру наш маленький семейный скелет. Теперь необходимо придумать легенду, которую каждый из нас, выучит на зубок, чтобы не попасть впросак.

Джил выступила вперед, и встала между братьями. Фиалковые глаза вдохновенно блестели. Она дождалась, пока Даниэль обзвонит адвокатов, и попросила первой выложить возможную версию истории для утренней пресс-конференции.

- Я предлагаю заявить, что Дейзи Вилар долго и фанатично добивалась твоего расположения, Дин. Никого не удивит подобный факт. Многие женщины делали тебя объектом своего восхищения и вожделения. - начала Джил, поочередно глядя в снисходительно настроенные лица своих любимых мужчин. - Майкл подтвердит, сообщив, что был неоднократным свидетелем ее звонков, и твоих попыток отшить рыжую потаскушку. Я в свою очередь, скажу, что замечала знаки внимания со стороны Дейзи, когда она брала у нас интервью. В общем, ты как мог сопротивлялся притязаниям журналистки. И Дейзи начала угрожать тебе, что, если ты не станешь ее любовником, она уничтожит тебя, состряпав для прессы гаденькую историю. И когда ее угрозы не достигли цели, Вилар решила дискредитировать тебя в моих глазах, подстроив ту отвратительную сцену, свидетельницей которой я стала. Если хочешь, Дин, мы можем не вдаваться в подробности, и скажем, что я застала вас в гостиной целующимися.

Даниэль криво усмехнулся, а Майкл не смог сдержать короткого смешка.

- Оскорбленная в лучших чувствах, я не простила тебе предательства, и решила уехать и искать поддержки у своего лучшего друга и твоего брата - Майкла, с которым нас долгие годы связывают чистые искренние абсолютно дружеские отношения. Мы тихо развелись, не сумев найти возможности для примирения, но не остались врагами. Дейзи думала, что ее интриги помогут ей исполнить заветное желание, но даже, будучи свободным, ты отказал ей. И таким образом униженная твоим пренебрежением Вилар решила отомстить. Мы с Майклом приехали, чтобы поддержать тебя и опровергнуть гнусную ложь журналистки, как только узнали обо всем из газет. Достаточно простая версия. Наше слово против ее обвинений. Мы будем, спокойны, уверенны и сдержаны. Нам поверят, Дин. Сплетни, быть может, и не утихнут, и какое-то время нам предстоит играть роль идеальных лучших друзей, наслаждающихся жизнью и не стесняющихся показаться на людях, так как нам нечего скрывать.

- А фото? А сьемка? - хмуро спросил Даниэль.

- Подделка и монтаж. Свидетелей нет, а доказательства мы подвергнем сомнениям. История Вилар рассыплется сразу после нашего выступления. Ее уволят из Дейли Ньюс, и будем надеяться, что сучка покинет Манхеттен с позором. Дин, ты понимаешь, что она рассчитывала, что ты будешь один расхлебывать скандал. Дейзи так растерялась, когда я набросилась на нее, что даже не успела среагировать. Она не могла и подумать, что я вернусь, чтобы защитить тебя, после всего, что видела. Вилар просто предусмотрела подобную возможность, а зря. Ее статья затрагивает не только тебя, но и нас всех. Мы просто не могли остаться в стороне, пока весь Нью-Йорк смакует пикантные подробности нашей жизни, и смешивает с грязью наши имена. И главное, пока Дейзи не сможет ответить на наш удар. Не появится же она перед камерами с синяками на лице? Я отделала ее так, что родная мать не узнает. Следовательно, у нас есть время и все шансы выйти из ситуации пусть и запятнанными, но не потеряв достоинства. Не помешали бы какие-нибудь фактические доказательства ее домогательств. Мы могли бы выложить в интернет ее смс и обличающую переписку. Дин, ты должен проверить телефон и почту. Что-то должно быть.

- Да. Она писала мне, но я общался с ней так, что любому, кто прочтет письма, станет ясно, что Дейзи права.

- Не может быть, что везде ты признаешь, что ее обвинения правдивы. - категорично заявила Джил. - Можно обрезать письма так, что смысл изменится до неузнаваемости.

- Джи, у нее тоже сохранилась переписка. - с сомнением покачала головой Даниэль. - Если она решится, то… Черт, я бы не хотел, чтобы ты читала это.

- Ничего со мной не случится. Я уже знаю, что ты с ней спал. Мы первыми выложим бомбу, и поверят нам, а не ей, прячущей от журналюг свое лицо.

- Нам нужен кто-то еще. - задумчиво проведя рукой по лицу сказал Майкл. Бывшие супруги удивленно посмотрели на него. - Журналисты народ прожженный, и они могут догадаться, что мы объединились и пытаемся водить их за нос. Если еще кто-то подтвердит, что Дейзи преследовал тебя, Дин. Кто-то, не имеющий отношения к нашей семье и не затронутый в статьях Вилар. Кто-то, у кого нет смысла выгораживать тебя. Ты догадываешься, о ком я говорю, Дин? - Майкл проницательно посмотрел в глаза брата. Джил недоуменно заметила, как порозовели резко очерченные красивые скулы ее бывшего мужа.

- Маргарита Слейтон. - произнес Даниэль сухо. Джил нахмурилась.

- А зачем Марго помогать нам? - спросила девушка, глядя на Дина.

- Маргарита давно работает на меня. Я не думаю, что она откажет. Тем более, Марго действительно не раз видела, как Дейзи приходила в офис и устраивала скандалы… после того, как ты уехала. - запинаясь объяснял Даниэль, пряча глаза. Джил побледнела и громко втянула воздух.

- Черт бы тебя побрал, Даниэль. Не могу поверить, ты трахал эту дрожащую тощую блондинку за моей спиной. Роман с секретаршей, разве это не низко даже для тебя? Банально и предсказуемо. Господи, ты все время врал мне в лицо.

- Джил, не было никакого романа. Один случайный эпизод, и все. - Даниэль раздраженно повел плечами. - Не понимаю, почему ты так завелась?

- Нет? Ты соврал мне, когда я спросила. Я поверила тебе, а не Майклу. Чертов ублюдок. - свирепо вопила Джиллиан. - Я столько раз приходила в твой гребаный офис, и ждала тебя в приемной, мило беседуя с твоей любовницей. Я, как идиотка, постоянно созванивалась с ней, узнавала, где ты, да и просто обсуждала всякие мелочи, я даже подарки на праздники ей посылала. Какая же я дура. А Марго- молодец, никогда бы на нее не подумала. Наверно, вы оба здорово потешались надо мной.

- Джи, успокойся, прошу тебя. - терпеливо попросил Даниэль. - У нас была одноразовая связь, когда мы однажды слишком много выпили, но на этом все и закончилось. Марго никогда не настаивала на продолжении, да и я тоже. И именно она поддерживала меня, когда ты уехала к Майклу. Марго действительно беспокоится обо мне, ничего не требуя взамен.

- Еще скажи, что она любит тебя. - истерически рассмеявшись крикнула Джил.

- Может быть. - спокойно ответил Даниэль. - И, если ты не прекратишь, я подумаю, что ты ревнуешь.

- Размечтался. - Джил вдруг мгновенно преобразилась, собравшись и снова обретя сдержанное невозмутимое состояние. - Извините меня. Я просто сорвалась. Не знаю, чему я удивляюсь. - девушка усмехнулась, в ее глазах, обращенных на Даниэля сквозило разочарование. - Хорошо, пусть будет Марго. Я и виду не подам, что знаю о вашем одноразовом эпизоде. А чем черт не шутит, Даниэль? Может, она и есть твоя судьба? Тихая, робкая, исполнительная, покорная, как рабыня и преданная до мозга костей. Просто идеальная спутница после такой оторвы, как я.

- Я и сам думал об этом. - глядя в обиженные глаза Джил, признался Даниэль. Джиллиан показалось, что ей пнули под дых. Голова пошла кругом. Он думал о развитии отношений с Маргаритой Слейтон? Неприметной маленькой мышкой, с вечно печальными карими глазами и светлыми кудряшками, обрамляющими тонкое без намека на косметику лицо? И это ее соперница? Джил хотелось смеяться и плакать одновременно. Она никогда к ней не ревновала, даже в голову не приходило. Поэтому она и не поверила Майклу, когда он пытался открыть ей глаза.

- Джил, ты тоже должна хорошо подумать, прежде чем заявлять, что с Майклом вы просто друзья. - осторожно добавил Даниэль. Девушка слепо посмотрела на него, не вполне осознавая смысл его слов.

- О чем тут думать? - безжизненным тоном спросила она.

- Если вы решите возобновить отношения, то возникнут трудности. Понимаешь?

- Что ты ему сказала? - сурово спросил Майкл, обращаясь к Джиллиан. Девушка пожала плечами.

- Правду. - не моргнув, соврала она. - Пару недель назад мы решили прекратить отношения.

Они долго смотрели друг на друга, и Майкл вдруг все понял. Глаза его прищурились, губы дрогнули в холодной усмешке.

- Ты никогда не прекратишь, да? - жестко спросил он. Даниэль растерянно наблюдал за бывшей женой и своим братом.

- Не прекращу что? - с железным самообладанием уточнила Джил.

- Использовать меня. Сколько можно, Джиллиан? Или ты думаешь, что мое терпение безгранично? Или тот факт, что я всю жизнь люблю тебя, как последний дурак, дает тебе право снова и снова играть с моими чувствами. И его чувствами тоже. Хватит врать, Джил. Скажи, наконец, правду. Мы должны знать. Определись, чего ты на самом деле хочешь. Потому что я так больше не могу. Я устал, Джи.

- Майкл, я не думала, что …. - голос девушки дрогнул, и она почувствовала себя законченной стервой, глядя на мученическое лицо своего друга.

- Ты, вообще, редко думаешь о ком-то, кроме себя. - грубо оборвал ее Майкл. - Я не собираюсь и дальше участвовать в твоих играх. Я живой человек.

- Вы не прекращали отношений? - встрял Даниэль, не правильно поняв суть их разговора.

- Да не было никаких отношений, Дин. С тех пор, как почти пять лет назад я ушел из нашего дома в Майами, оставив вас выяснять, кто ей больше нужен. Джил сделала свой выбор, и никогда в нем не сомневалась. Но мне забыла об этом сообщить. Я был для нее вроде жилетки, запасного аэродрома. Черт, и меня бы устроила роль утешителя, когда три месяца назад Джил заявилась ко мне в слезах с абсурдной идеей заставить тебя думать, что между нами что-то есть. Она говорила, что только так ты отпустишь ее. А я, окрыленный надеждами, шел у нее на поводу. Я предавал и тебя и себя, надеясь, что однажды фиктивный роман станет настоящим. Но все зашло слишком далеко. Я не хочу больше играть в эти игры. Нет сил.

- Майкл, ты все усложняешь. - попыталась оправдаться Джиллиан. Она не смотрела в сторону потрясенного до глубины души Даниэля, не сводящего с нее испытывающего взгляда. - Мы же все обсудили.

- Ни черта подобного. Ты говорила, что возможно со временем, когда раны затянуться, у нас сможет что-то сложиться. Но завтра на пресс конференции ты собираешься поставить жирную точку, даже не удосужившись поговорить со мной. Тебе просто плевать на меня, на мои чувства. Ты хотела наказать Даниэля, ты это сделала, а теперь….

- Теперь мы с ним друзья. - спокойно закончила Джил гневную тираду Майкла. - И с тобой мы друзья. И все твои обвинения голословны. Сейчас не время и не место выяснять отношения. Ты забыл, почему мы приехали в Манхеттен, Майк?

- Я помню. - кивнул он, но глаза его все еще горели гневом. - И я не хочу больше ничего выяснять. Мне все понятно без слов. Но понятно ли тебе, Джил?

Губы девушки дрогнули, и она выдержала пронизывающий взгляд Майкла.

- Понятно, Майкл. - кивнула она.

- Сдается мне, что я один ничего не понимаю. - пробормотал Даниэль, заметив, как дернулась щека брата, когда он услышал ответ Джил, словно узрел в нем некий потаенный смысл, известный ему одному.

- Все просто, Дин. Джиллиан провела меня через ад, чтобы вернуться к самому началу. - безжизненно отозвался Майкл Фонтейн, опуская глаза в пол. - Тебе нужно позвонить Маргарите. А я пойду выпью в своей комнате. - сказал он брату, резко покидая гостиную.

- А пойду освежусь и отдохну. Позовешь нас, когда Марго и Клив приедут. Клив все еще твой адвокат? - быстро проговорила Джил, надеясь избежать еще одного длинного обличительного разговора, но теперь уже с Даниэлем. И его скептическая мрачная улыбка и тяжелый взгляд сказали ей, что он разгадал ее мотивы.

- Да. - коротко кивнул Дин, разглядывая ее с напряжением и не скрываемым негодованием. - Тебе придется все объяснить, Джил. - сказал он, проведя кончиками пальцев по лакированной поверхности стола. От этого знакомого жеста все ее существо затрепетало. Мучительные эротические картины из прошлого без спроса ворвались в ее мысли. Длинные умелые пальцы, скользящие по ее коже, сильные, чувственные, не скромные….

- Да. Но сейчас у меня нет сил. Прости.

- Я понимаю. Иди и отдохни хорошенько.

Джил благодарно улыбнулась и направилась к выходу.

- Эй, подруга. - окликнул он ее не без иронии, выделив слово подруга. Джил обернулась. На долю секунды глаза их встретились.

- Ты никогда не спала с ним? Я имею в виду, после меня. - спросил Даниэль.

- Нет. - ответила девушка, и вышла, закрыв за собой дверь.

Маргарита Слейтон, секретарь и личный помощник Даниэля Фонтейна, Клив Денвер, его консультант в юридический вопросах, адвокат и поверенный прибыли по меньшей мере через час. Джиллиан была рада передышке. Она успела принять душ, нанести свежий макияж и переодеться в темно-синюю шелковую блузу со спадающими плечами и узкие черные брюки, схваченные широким поясам со стразами. Все предметы одежды девушка добыла в одном из шкафов, с удивлением отметив, что Даниэль не потрудился собрать ее вещи в какой-нибудь мешок, да и в самой спальне все осталась так, как было перед неожиданным бегством Джил. Едва переступив порог спальни, девушка испытала целую гамму чувств от сожаления до ностальгии. Казалось непостижимым, что она снова оказалась здесь. Ничего не изменилось, и в тоже время ничего не осталось прежним. Надеялся ли Даниэль, что она вернется? Поэтому ничего не тронул в спальне своей жены? Или просто был слишком занят делами и пьянками? Не смотря на прожитые вместе годы, Джил Фонтейн едва ли могла даже предполагать, что в данный момент твориться в голове бывшего мужа. Зол он или расстроен? Или примирился и забыл о ней? Или Дину просто плевать, и он устал от ситуации, так же как и его брат? Расчесывая волосы, Джиллиан пыталась восстановить в памяти этот день и проанализировать поведение Даниэля. Чуть помятый, со следами бессонной пьяной ночи, раздраженный и усталый, он явно был не рад видеть ее сегодня. Но потом как будто отрешился, смирился с присутствием Джил, и даже согласился на предложение дружбы. Но не изменит ли он решение, узнав о ее маленькой лжи. Поймет ли, что за мотивы двигали бывшей женой? Ответа на свой вопрос Джил не узнает, пока они снова не поговорят. Но что ей сказать Даниэлю? Как объяснить фиктивный роман с Майклом, и то, зачем она выдумала несуществующие отношения? Они оба знают, что иначе Дин не отпустил бы ее, догнал и силой вернул бы домой. И еще они знают, что Майкл был прав, и Джил своим обманом хотела наказать Даниэля, причинить ему ту же боль, которую пришлось испытать ей, когда она застала мужа с любовницей. Но здесь напрашивается новый вопрос, и Даниэль непременно задаст его ей. Зачем наказывать того, к кому равнодушна, от кого мечтаешь уйти и освободиться? Женская месть, уязвленное самолюбие? Да, так и скажет Джил, если вопрос будет задан. И они снова окажутся в тупике. И беда в том, что и сама Джиллиан не знала точного ответа. Все, что ей стало известно о прошлом Даниэля, о трагедии в его семье потрясло девушку, изменив и прояснив многое. Теперь она не была уверена в правильности своего поступка. И ей было очень горько, что все открылось слишком поздно. И обидно, что Даниэль не доверял ей настолько, чтобы рассказать о давней боли, и пережитых страданиях. И даже сейчас он ни за что не признается Джил, как сильно повлияли события прошлого на его судьбу, поведение и отношение к людям и женщинам в частности. А ведь все могло сложиться иначе, откройся он ей чуточку больше. Странно, но именно сейчас Джиллиан поняла, как на самом деле у них с Дином много общего. Ее детство не было светлым и радостным, и дело не постоянном недостатке денег, пьянстве отца и равнодушии матери. Детей нужно любить, и они всегда чувствуют отношение родителей, нуждаются во внимании и ласке. Ни няньки, ни подарки, ни дорогие школы не смогут заменить ребенку мать и отца. Родители Даниэля и Майкла откупались от сыновей деньгами, у мальчиков было все, кроме того, единственного, что и необходимо детям. В богатых семьях так часто происходит: отец занят бизнесом, мать пропадает в бутиках и салонах красоты, и тот и другая, заводят интрижки на стороне, выясняют отношения, или просто живут, как соседи, не замечая, как сильно страдают от их невнимательности дети. И самое страшное, что модель поведения родителей часто проецируется детьми на подсознательном уровне. Недолюбленные, но финансово неограниченные они вырастают равнодушными, эмоционально глухими, пресыщенными деньгами, порочными и безразличными к людям, не умеющими любить и быть любимыми. Но то, что случилось с Даниэлем в детстве, приумножило все то плохое, что взрастили в нем родители, и больше того, нанесло непоправимую психологическую травму. И что бы стать полноценным членом общества, Даниэлю нужно не только признать и осознать случившееся, но и уметь жить с этим, не прячась и не притворяясь, что ничего не произошло. Здесь мало одной любви и терпения, необходима работа специалиста, но он вряд ли когда-нибудь согласится пойти к психотерапевту. Уверенный в собственной правоте и неуязвимости, упрямый и самонадеянный Даниэль никогда не признается в том, что нуждается в помощи, и никому не расскажет, что и такому жесткому властному непробиваемому дельцу бывает больно.

Распустив черные блестящие волосы по плечам, Джиллиан мрачно улыбнулась своему отражению. Она слышала, как прошел по коридору мимо спальни Майкл, не удосужившись постучать в ее дверь и позвать для обсуждения пресс-конференции. Наверно, у него масса причин злиться, но Джил не чувствовала себя виноватой. Она никогда не говорила Майклу, что собирается возобновить с ним отношения. А, если и дала надежду, то в минуты слабости. Она нуждалась в его поддержке… всегда. Но любила ли? С этим ей тоже еще предстоит разобраться. Ясно одно - Майкл- часть ее жизни, и даже лучшая ее часть, и всегда будет дорог ей, и меньше всего Джил хотела бы обидеть его, но все равно обижала. Почему так происходит? И от нашего эгоизма страдают те, кто особенно близок? Может, потому что мы уверены, что в очередной раз будем прощены?

С тяжелым сердцем девушка вошла в гостиную. Все собравшиеся расположились на диване и креслах. И обсуждение уже вовсю велось. На ее появление сразу среагировал только Клив Денвер. Высокий симпатичный блондин с зелеными глазами и лучистой улыбкой всегда активно симпатизировал жене своего работодателя, в разумных пределах, разумеется. Продемонстрировав ей блестящие достижения своего дантиста и радостно поприветствовав вошедшую, Клив заставил Маргариту Слейтон подвинуться, освобождая для нее место рядом с собой. Слава богу, Джил не пришлось сидеть между Марго и Денвером. Джил сухо поздоровалась с бледной и расстроенной Маргаритой, и тепло улыбнувшись Кливу, села на предложенное место. Братья Фонтейны разместились в комфортных кожаных креслах напротив.

- Теперь, кажется, все в сборе. - сдержанно озвучил Даниэль, пройдясь по бывшей жене долгим изучающим взглядом. Джил с удивлением заметила, что он тоже успел принять душ, побриться и вырядится в строгий костюм, только галстук забыл надеть. - Мы начали без тебя. Но раз идея твоя, то нет надобности повторять заново. Я только что выложил Кливу и Марго основные мысли. Я порылся в ноутбуке, проверил свою переписку с Дейзи Вилар, и ты оказалась права, Джил, там есть несколько дискредитирующих историй сообщений. Я передал данные Кливу. Он все оформит нужным образом.

Джиллиан рассеяно кивнула. Даниэль продолжил.

- Клив полностью поддерживает нашу стратегию.

- Я считаю, что в сложившейся ситуации у вас просто нет другого выхода, как обвинить во всем Вилар. - вступил в переговоры Денвер. - Марго тоже готова содействовать.

- Да, и мне не придется ничего придумывать. - раздался тихий голосок Слейтон. - Эта сумасшедшая часто являлась в офис, закатывала скандала и вела себя, как уличная девка, угрожая Дин… Даниэлю. - поспешно поправилась Марго.

- Все так, но Маргарита тоже предвзятый свидетель, Дин. - сдержанно обратилась к бывшему мужу Джиллиан. - Она твой секретарь, зависит от тебя материально.

- Я не вижу смысла посвящать кого-то еще. - пожал плечами Даниэль. - По-крайней мере, мы можем доверять Марго.

- Я просто высказала свое мнение. - равнодушно ответила Джил. - Ты прав, ни к чему выходить к журналистам толпой. Мы же не на суде будем выступать, и предоставлять целый десяток свидетелей нет необходимости.

- Я согласен. - кивнул Клив. - Джил, Майкл, вы нас просто спасли. Это замечательно, что вы приехали и готовы поддержать Даниэля.

- Разве могло быть иначе? - хмуро отозвался Майкл. - Мы и минуты не сомневались. Джил даже косметичку забыла. Пришлось отовариться в аэропорту.

- Мог бы и промолчать. - одернула его Джил.

- Тебя забыл спросить. - грубо бросил Майкл. Девушка потрясенно застыла. Удивлены были и остальные участники собрания.

- Эй, Майк, мы сейчас решаем общие проблемы, а с личными вы разберетесь потом. О кей? - холодно обратился к брату Даниэль.

- У нас нет никаких личных проблем. Все в порядке. Я просто устал. Сумасшедший выдался денек. - взяв себя в руки, смиренно ответил Майкл, даже не взглянув в сторону Джиллиан.

- Нам всем нелегко. Но раз уж мы собрались, чтобы обсудить стратегию действий на завтрашней встрече, давайте сохранять спокойствие и трезвость мысли. - деловым тоном отчитал Майкла Клив Денвер. - И я вот, что хочу сказать, друзья. Завтра мы сможем заткнуть рты сплетникам, посеять зерно сомнения, но мало просто заявить, что нас оболгали, мы не виноваты и так далее. Необходимо поддерживать легенду, следовать ей, и попытаться не провоцировать новых слухов. Никаких разногласий, публичных ссор, пьяных дебошей в барах, последнее относится непосредственно к Дину. Послезавтра у Гвинет Тирли состоится благотворительный вечер. Я достану для всех вас приглашения. Присутствие обязательно. Ведем себя уверенно, безукоризненно доброжелательно по отношению друг другу и гостям вечеринки. Улыбаемся, шутим, в общем, все, как обычно. И таких вылазок в свет в течении ближайших недель должно быть как можно больше. Внушите людям, что у вас все хорошо, и вам совершенно нечего скрывать.

- Все понятно, Клив. - кивнула Джил. - Я предвидела, что так и будет. Проблема в том, что мне нужно возвращаться к учебе, если меня еще не отчислили. Я писала заявление, но мой отпуск давно закончился.

- Все в порядке я сегодня созванивался с Фредди Боллинджером, твоим ректором. Ты продолжишь обучения со следующей недели, с условием, что до конца года сдашь все тесты и контрольные по пропущенным предметам. - сообщил Даниэль. Джил благодарно улыбнулась, недоверчиво и удивленно глядя на него. - Мне было не трудно. Фредди хорошо знал моего отца, и был рад оказать услугу. - пояснил Дин.

- Это просто замечательно, я так соскучилась по своим подругам. А я могу претендовать на проживание в Watt Hall?

- Ты наглеешь на глазах, Джил. Эти места давно разыграны. Но мы решим этот вопрос позже. - Даниэль усмехнулся, посмотрев на Джиллиан. - Дайте этой женщине палец, и она откусит у вас руку по самый локоть.

- А теперь, друзья, продолжим. - произнес Клив, проигнорировав реплику Дина. - У меня есть примерный перечень вопросов, которые будут задавать журналисты. Попробуем научиться четко и спокойно отвечать на любой из них, но будьте готовы и к неожиданностям. Даже я не могу предугадать ход мыслей пронырливых писак, голодных до скандальных сенсаций. Они пойдут на все, чтобы разорвать вас на части, ну, а ваша цель - не допустить этого.

Все возможные варианты развития событий обсуждались до глубокой ночи. Клив снова и снова изводил собравшихся, задавая иногда совершенно провокационные вопросы, порой абсолютно не относящиеся к теме, и даже не затрагивающие никого из задействованных лиц.

- Не позволяйте себе расслабиться. Вас будут намеренно уводить в сторону, чтобы потом поставить в тупик и обескуражить неожиданным вопросом, к которому вы не будете готовы. - напутствовал он участников собрания.

Джил не помнила, чем все закончилось, и был ли Денвер доволен результатами репетиции. Совершенно разбитая и уставшая, девушка уснула прямо в гостиной, уронив голову на плечо Маргариты Слейтон, рядом с которой ей все же пришлось сидеть, когда Клив встал, чтобы по очереди напасть на каждого со своим длинным вопросником. Очнулась девушка в тот момент, когда Майкл укладывал ее в кровать, заботливо накрывая одеялом. У Джил хватило сил улыбнуться ему, и тихо прошептать:

- Я совсем не хотела обидеть тебя, Майк.

- Ты и не обидела. - мягко сказал он, целуя ее в лоб, словно маленькую девочку. - Я люблю тебя, Джи. Помни об этом, когда в следующий раз будешь выбирать его.

Не смотря на все волнения и бессонную ночь четверка отважных в честью выдержала сложную, и как обещал Денвер, непредсказуемую пресс-конференцию. Они держались уверенно и сплоченно, не смотря на все попытки журналистов разбить оборону ответчиков. Когда все закончилось, Клив Денвер аплодировал им стоя, торжествующе наблюдая за покидающими зал недовольными и разочарованными любителями сенсаций. Дейзи Вилар была объявлена шантажисткой, фанатичкой и обманщицей, но не имела возможности защищаться, так, как не присутствовала на конференции, чем сильно огорчила своих коллег.

- Неужели ты специально это сделала? - выходя на солнечный свет из здания ББС, спросил Майкл, чувствуя одновременно и облегчение и навалившееся за ним опустошение и усталость. Несколько репортеров кинулись к ним с микрофонами в руках, но Клив разогнал охотников за сплетнями опасным взглядом своих глаз.

- Что? - не поняв сути вопроса, спросила Джил, пристально наблюдая за шагавшими впереди Даниэлем и Маргаритой, радостно щебечущими о чем-то. В их общении не чувствовалось никакой скованности, и это понятно, если вспомнить, сколько лет Марго работает на Дина Фонтейна. Но была еще и какая-то близость, эмоциональная связь, которая читалась во взглядах, прикосновениях. Джил удивлялась, как не замечала раньше. Дин всегда был мягок в отношении со своей помощницей, внимателен к ее словам, трепетен и сдержан в общении. В гневе он мог разнести любого, но не Маргариту Слейтон. Стоило ей появиться в кабинете шефа в разгар бури, как он успокаивался. Неужели Даниэль действительно не равнодушен к ней, или это просто уважение? Марго обладала хрупкой беззащитной почти болезненной внешностью. Джил и сама не могла представить, как можно ее обидеть, или поднять голос. В двадцать три года Маргарита Слейтон выглядела, как ребенок, одевалась, как учительница, и всегда старалась спрятаться в угол и не привлекала к себе лишнего внимания. Джил и подумать не могла, что Даниэля может привлечь создание столь бесхребетное и скромное. Но с другой стороны, Марго была его полной противоположностью, а как известно….

- Джил, ты меня слушаешь? - ворвался в мысли девушки голос Майкла.

- Да. Что ты говорил? - повернув голову, Джиллиан посмотрела в голубые глаза друга.

- Насчет Дейзи. Ты избила ее преднамеренно?

- Ну, я догадывалась, что ее отсутствие на пресс-конференции будет нам на руку.

- Я начинаю тебя бояться. - серьезно сказал Фонтейн, сурово глядя на нее. - Ты понимаешь, как рисковала. Вилар могла подать на тебя в суд, и это только усугубило бы положение Даниэля.

- Но она этого не сделала. - пожала плечами Джил. - И не сделает, уверяю тебя.

- А ты жестока….

- Она заслужила, Майк. - холодно отрезала Джиллиан. - Если кто-то и имеет право причинять боль Даниэлю Фонтейну, то только я.

- Когда ты успела так измениться, Джил.

- Я всегда была такой. Иначе не выжить в этом жестоком мире, которым правят хищники с острыми зубами.

Возле лимузина Даниэль и Марго остановились, развернувшись к отставшим от них Джил и Майклу. Клив Денвер уже успел забраться в салон.

- О чем шепчитесь, новый заговор? - с усмешкой на идеально вылепленных чувственных губах спросил Даниэль. - Я предлагаю всем вместе выпить в каком-нибудь публичном месте.

- Это отличная идея. - подал голос из лимузина адвокат. Джи и Майкл с сомнением переглянулись.

- Честно говоря, чувствую себя разбитой и усталой. - призналась Джил. - Может, без меня?

- Нет проблем. - равнодушно пожал плечами Дин. - Мы подвезем тебя до отеля.

- Отлично. Спасибо. - с облегчением вздохнула девушка.

Оказавшись внутри салона, Джиллиан не без раздражения заметила, что осталась на сиденье одна. Даниэль предпочел расположиться рядом с Марго, а Майкл подсел к Кливу и отрешенно уставился в окно. Но уже было слишком поздно жалеть себя, и гадать, как так случилось, что из женщины, за которую сражались, она превратилась в аутсайдера. И в ее силах все вернуть обратно, нужно лишь захотеть.

Весь следующий день Джиллиан Фонтейн просидела в номере, в ожидании звонка. Но ни Майкл, ни Даниэль не горели желанием пообщаться со своей визави. Поведение Майкла было вполне объяснимо рядом причин. Он считал себя уязвленным, использованным и несправедливо обманутым в тщетно лелеемых надеждах. Джил знала, что ему нужно время, чтобы смириться и в очередной раз простить подругу. Но, что касаемо Даниэля… Разве он не четко дал понять, что их ждет серьезный разговор? Или и ему необходимо собраться с мыслями, выстроить стратегию, подготовиться к очередному выяснению отношений? Или Дин передумал и его больше не волнуют отношения с бывшей женой? Джил мучительно перебирала в мыслях все возможные варианты, когда, наконец, зазвонил мобильник. Но это был Клив Денвер.

- Ты помнишь, что завтра у нас намечена вечеринка? - без лишних предисловий выпалил он.

- Ты имеешь в виду благотворительный ужин, - холодно уточнила Джил, чувствуя себя дико разочарованной.

- Да. Именно так. - весело ответил ей Клив. - ты занята? Может, выпьем?

Джил на мгновение опешила. Клив Денвер клеется к ней? Но он бы не посмел, не дай ему Даниэль зеленый свет. Все знакомые Дина слишком боялись его, и никогда не осмелились бы посягнуть на собственность обладающего взрывоопасным темпераментом магната. И предложение Клива означало только одно - предложение ее дружбы было принято. Даниэль больше не претендовал на Джиллиан Фонтейн.

- Почему бы нет, Клив. - ответила Джил. Ей стоило бы испытать облегчение, но в глазах девушки, взирающей на нее из отражения в зеркале на стене гостиничного номера, стояли слезы.

И в течение всей следующей недели Джиллиан окончательно убедилась в правоте своих выводов. Согласно условленному ранее договору Джил, Даниэль и Майкл почти каждый день посещали светские мероприятия. Открытие оперы, частные вечеринки, выставки, театр, музей, ужин в ресторане, заполненном именитыми гостями. Иногда их было трое, иногда к ним присоединялась Марго или Клив, или оба, и они все дружно играли благополучие и довольство жизнью, всячески демонстрируя превосходные личные отношения. Джил легко давалась ее игра. И порой она забывала, где настоящая дружба, а где фарс. Ей было одинаково просто общаться с Майклом и Даниэлем, и даже с Марго удалось найти общий язык, забыв о прошлых обидах. Возможно, объяснение состояло в том, что раньше всех их в зависимости от времени и расстановки обстоятельств, связывала дружба, или они действительно стали близкими людьми. Джил улыбалась, глядя, как Майкл и Даниэль громко спорят о мелочах, смеются, напиваются до беспамятства, обсуждают красивых жен банкиров и олигархов, подшучивают над скромной Маргаритой, краснеющей от их пошлых высказываний. Ей нравилось входить, окруженной двумя самыми красивыми и элегантными мужчинами, в заполненные миллиардерами залы, и ловить недоуменные, завистливые, любопытные взгляды избалованной толпы. И им всегда было о чем поговорить втроем. Бизнес, погода, недавно открывшийся на Бродвее салон часов, нашествие пришельцев, финансовый кризис, грядущий апокалипсис - они находили общие интересы в любой области, и умели шутить, смеяться. И это было действительно хорошо. Слишком хорошо, чтобы быть правдой. Джил напряженно ждала краха идиллии. В ней говорило подсознание, прошлый опыт и ощущение шаткости перемирия. Как разумный человек, она понимала, что невозможно вот так резко перейти от выяснения отношений, гневных обвинений и обид к дружбе. А это значит, что все трое прячут настоящие чувства, заглушают в себе сомнения и снова приближаются к той ситуации, в которой уже побывали однажды. Клив и Маргарита держали их в балансе, отвлекали от тяжелых мыслей, но так не может продолжаться вечно. Действительность когда-нибудь накроет их, и даст возможность выплеснуть накопившееся негодование. Джил очень боялась этого момента. Ей было проще выяснить все сейчас, чтобы не было больно потом. Однако она не решалась. А ее мужчины категорически отказывались помочь, и старательно продолжали делать вид, что у них нет проблем и незаданных вопросов. Майкл больше не возвращался к разговору об их не сложившемся фиктивном романе, и, вообще, не затрагивал тему личных отношений, как и Даниэль, который погрузился в свои дела и начинающийся роман с Маргаритой. Джил напряженно наблюдала за явными знаками симпатии, оказываемыми Даниэлем его секретарше. Было заметно, что он остерегается и не собирается торопить события. Но Джиллиан слишком давно знала его, чтобы не заметить его увлеченность скромной особой Марго. И ее пугало осознание того, что девушка действительно сильно нравится Даниэлю. Но помешать, или встать между ними она не имела права.

- Может, уйдем отсюда? - положив руку на плечо Джил, прошептал ей в ухо Клив. Девушка в это время не сводила глаз с танцующих Дина и Марго. Майкл тоже был среди плавно двигающихся пар с высокой брюнеткой.

- Сейчас? - Джил повернулся голову, взглянув в зеленые глаза. После ее первой совместной попойки с Кливом в баре отеля, они встречались еще пару раз, но она вовсе не собиралась углублять отношения с юристом бывшего мужа. Денвер очень нравился ей. Безусловно красивый и успешный мужчина, настоящий мачо во всех отношениях, но с нее хватит опасных и притягательных мужчин. Уж если и начинать строить личную жизнь, то с кем-нибудь спокойным и милым.

- Ну, я думаю, наше отсутствие мало, кто заметит. - растягивая слова ответил Денвер, широко улыбаясь ей голливудской улыбкой. - Мы отлично потрудились за эту неделю и несомненно заслужили передышку. Если кто-то и сомневался насчет правдивости вашего заявления перед журналистами, то теперь эта тема закрыта. Все обсуждают новый роман Даниэля с секретаршей. И общественность возмущена, обвиняет его в дурном вкусе, и критикуют служебные интрижки с блеклыми блондинками.

- Я читаю газеты, Клив. И Марго не блеклая. - неожиданно вступилась за подружку Дина Джиллиан. Денвер, похоже, удивился больше, чем она сама.

- Не знал, что вы стали подругами. Ты дала ей пару советов насчет него?

- С какой стати? Маргарита не дура, и сама разберется. - раздраженно бросила Джил. - Клив, я буду благодарна, если ты вызовешь мне такси.

- Я тебя обидел? Извини меня. - Клив растеряно посмотрел на нее. - Я не предлагаю тебе ничего противоестественного. Просто посидим, выпьем, поболтаем. Мне казалось, что тебе было интересно со мной.

- Это так. - смилостивилась Джил. - Но не строй никаких планов насчет меня. Я не собираюсь заводить роман.

- Роман со мной, или роман вообще? - уточнил Клив.

- И то и другое. Я знаю тебя много лет, Денвер, мы друзья.

- Тем более, что плохого в том, что два друга вместе выпьют?

- Ты невыносим, но я не могу тебе отказать.

- О, я обожаю этот ответ. - рассмеялся Клив, сверкая зелеными глазами. - Идем?

Он встал и протянул ей руку. И когда они двинулись к выходу, Денвер приобнял ее за талию, не заметив, как один из официантов несколько раз щелкнул маленькой камерой.

Статья в ‘Дейли Ньюс’, отдел светской хроники.

В самом верху страницы серия фотографий. Первая - Красивая брюнетка в голубом декольтированном платье в обнимку с темноволосым мужчиной в смокинге на премьере блокбастера. Вторая - та же брюнетка, но в брючном костюме и другим брюнетом, спускающаяся с трапа самолета и закрывающая лицо рукой. Третья - опять брюнетка, но на этот раз в красном, и ее обнимает блондин, чуть склонив голову к ее лицу, оба лучезарно улыбаются.

Ниже идет текст. Статья начинается нестандартно.

‘ Джиллиан и Даниэль Фонтейн? Джиллиан и Майкл Фонтейн? Джиллиан Фонтейн и Клив Денвер?

Или не так.

И далее распечатка серии фотографий спутника брюнетки с первого снимка, первая с ней, а остальные с совершенно другими женщинами.

Текст под фото:

‘Даниэль и Джиллиан Фонтейн? Даниэль Фонтейн и Бесс Уитмор? Даниэль Фонтейн и Маргарита Слейтон? Даниэль Фонтейн и Дейзи Вилар? Снова Даниэль Фонтейн и Маргарита Слейтон?

Текст: ‘А может так?’

И новая, совершенно шокирующая серия фотографий. Не менее шести снимков разных сроков давности. На всех…

Текст:

‘Майкл Фонтейн и Джиллиан Льис? Снова Майкл Фонтейн и Джиллиан Льюис. Начало дружбы!? Майкл Фонтейн и новоиспеченная Джиллиан Фонтейн? Майкл Фонтейн и Джиллиан Фонтейн, спустя три года замужества? Майкл Фонтейн и разведенная Джиллиан Фонтейн? И снова Джиллиан Льюис и Майкл Фонтейн, вспомним, как это было?

А теперь все вышеперечисленные….

И ниже фотография с пресс-конференции, на которой Джил, Даниэль и Майкл Фонтейны, чуть в стороне Маргарита Слейтон и Клив Денвер. Все со строгими официальными лицами, на приличном расстоянии друг от друга.

‘ И снова вспомним, как это было.

Отрывок и обращения Джиллиан Фонтейн к журналистам:

Дейзи Вилар из мести и уязвленного самолюбия порочила имя Даниэля. Все ее обвинения в адрес него и меня с Майклом абсурдны. Да, у нас были разногласия, и поэтому мы развелись, но это не мешает бывшим супругам быть друзьями и поддерживать друг друга. Именно поэтому я здесь. Я знаю Даниэля много лет. Нас познакомил мой лучший друг, друг моей юности - Майкл. И именно Майкл был шафером на нашей свадьбе. И нет ничего удивительного в том, что после развода и искала поддержки и участия у друга. Но, как только я прочитала эту лживую статью, не смогла удержаться от праведного гнева. Мой бывший муж не идеален, но он не убийца, и я знала его отца, самого порядочного и честного из мужчин. И мне обидно и горько, что неуравновешенная журналистка вылила столько грязи на ни в чем неповинных людей….’

Замечено: Джиллиан Фонтейн поймана на лжи.

Замечено: Даниэль Фонтейн и Маргарита Слейтон вместе покинули ресторан, и лимузин высадил их возле апартаментов скандального красавца миллиардера.

Замечено: Джиллиан Фонтейн покинула ресторан вместе с Кливом Денвером, и под ручку с ним вошла в фойе отеля ‘Марк’.

Замечено: Одинокий ‘друг’ Майкл Фонтейн печально курит один возле ресторана и ловит такси.

Замечено: Майкл Фонтейн бьет по лицу Клива Денвера в баре отеля ‘Марк’.

Кого же дурачат наши знаменитые настоящие и прошлые псевдодрузья-псевдолюбовники? Друг друга? Или нас с вами, дорогие читатели? Напрашивается еще один вопрос. А, может, Дейзи Вилар вовсе не лгунья?

- Черт побери! - Даниэль с размаху швырнул газету в лицо Клива Денвера. Он свирепо смерил уничижительным взглядом своего юриста, задержавший на заметном синяке на скуле Клива. - Ты идиот, Денвер! Какого черта? Разве не ты должен был следить, чтобы вот этого - он указал пальцем на газету, валявшуюся у ног потерянного Клива. - Вот этого херни не было? Если бы ты не был побитым, я бы сам тебя отделал. Тебе баб, что ли мало? Что вы все вокруг нее хороводы водите? Медом намазано?

- Тебе лучше знать. - огрызнулся Клив, поправляя пиджак, и присаживаясь в кресло. - Я не собираюсь оправдываться, Дин. Майкл свихнулся. Он не так все понял. Это ему нужно выговаривать. Не мне. Я - пострадавшая сторона.

- Хрена с два, ублюдок. Ты понимаешь, что там написано? Раскинь мозгами. Все полетело к хрени собачей. - все громче расходился Даниэль. - Мы с Джил записные лгуны и прелюбодеи, а вы - несчастные жертвы и пешки.

- Это просто еще одна статья. Никто не поверит.

- Поверят. На этот раз точно поверят. Какого хрена ты поперся с ней в отель?

- Можно так часто не употреблять слово ‘хрен’? - поежился Клив, потирая синяк на лице. - И я не поперся. Мы просто выпили.

- Майкл не стал бы тебя бить, если бы вы просто выпили. Мы с Джил не просто пили все эти годы, но он меня и пальцем не тронул. Ты, блин, должен был предотвратить все это. Ты - мой поверенный, ты должен предвидеть любую ситуацию. И твоя ошибка. Ты виноват. Потому что ты отвлекся. Не Майкл, не Джил, а ты, Клив. Я просил тебя проверить все. Эти фотографии с Джи и Майклом не должны были появиться.

- Откуда мне знать, где их выкупили журналисты? Может, кто-то из ваших друзей в Майами продал снимки?

- Ты же говорил, что у тебя свои люди во всех издательствах? Почему тебя не предупредили?

- Я не знаю, Дин. Не знаю. - отчаянно воскликнул Клив Денвер. - Я не господь бог, чтобы предусмотреть все, влезть в головы людей.

- А мне плевать. Я плачу тебе бешенные деньги. И я не знаю, что ты сделаешь, но, чтобы завтра во всех газетах появилось опровержение с разумным объяснением. Ты все понял?

- Да. - кивнул Клив.

- А теперь вали отсюда. Видеть тебя не могу.

Джиллиан невидящим взглядом наблюдала за жизнью Манхеттена в огромное окно своего номера. В голове не было не одной мысли. Девушка была опустошена морально и физически. Больше всего хотелось спрятаться здесь на пару недель, закрыться от всего мира и уйти в запой, оторваться от реальности…. Но разве у нее не было предчувствия, что слишком рано праздновать победу. Мир, построенный на лжи, шаток и непостоянен. Может, Даниэль был прав, и стоило сказать правду, но она убедила его в обратном. Потому что хотела защитить. А теперь из-за нее все рухнуло.

Позвонил Майкл. Он каялся. Был таким растерянным, подавленным, пытался оправдаться. Джил не винили ни его, ни Клива, только себя. Как можно быть такой беспечной? О чем она думала, согласившись на предложение Денвера, забыв из своего печального опыта, что существуют мужчины, не принимающие отрицательный ответ. Женщина говорит им ‘нет’, а они воспринимают ее слова, как некий вызов, и начинают вести грязную игру. А Майкл… Он, как всегда, пришел на помощь. Именно ему пришлось испытать на своей шкуре результаты ее - Джиллиан глупости.

В дверь номера постучали, и девушка внутренне сжалась. Она боялась, что это Майкл или Клив, или еще хуже - Даниэль. Джил не была готова к очередной схватке. Ей нечего было сказать никому из них. Завтра она уедет в Колумбийский университет, погрузится в учебу, уйдет в тень. И, может, когда-нибудь все встанет на свои места, забудется, растворится в водовороте событий, угаснет, превратившись очередной неприятный эпизод.

- Джил, открой. Портье сказал, что ты в номере. - раздался голос Даниэля из-за двери. Девушка испуганно вздрогнула, прислушиваясь к интонациям бывшего мужа, пытаясь разгадать его настрой.

- Джил. Нам нужно поговорить. - мягко произнес Даниэль. Джиллиан с досадой прикусила губы, не решаясь сделать шаг к двери, страшась посмотреть в лицо Дина. - Джиллиан, черт возьми, - взорвался он. - Не испытывай мое терпение.

Девушка а ватных назад двинулась на звук его голоса. Растрепанная, испуганная и полная презрения к себе, она тихонько приоткрыла дверь, робко и виновато выглядывая в образовавшуюся щель. Даниэль мгновенно оценил ситуацию, заметив темные круги под глазами девушки, подозрительно блестящие глаза, закушенную губу и неприбранную прическу. Он неожиданно для нее и себя самого улыбнулся, уверенно открывая дверь и втискиваясь внутрь. Джил поспешно отпрянула, прошлепав босыми ногами в гостиную комнату номера. Забравшись на диван, девушка подогнула под себя колени, натянув на них белый махровый халат. Она не смотрела на вошедшего.

- Ты в порядке? - спросил Даниэль, оглядывая ее тревожным с каплей иронии взглядом. Джил помотала головой и опустила глаза.

- Джиллиан, я не злюсь на тебя. Не стоит меня бояться. - мягко сказал он, приближаясь. Присев на корточки возле дивана, он взял в свои большие теплые ладони ее ледяные нервно сплетенные пальцы и принялся нежно разминать их. Джил еще больше задрожала, готовая разрыдаться. Даниэль нахмурился, не сводя проницательного взгляда с ее лица.

- У тебя есть бар? Думаю, нам нужно выпить. Ты совсем замерзла. - спокойно произнес он, вставая и оглядываясь по сторонам. Без помощи онемевшей Джиллиан, Дин нашел и открыл бар, достал бутылку виски и бокалы.

- Держи. - приказным тоном сказал Даниэль, протягивая ей спиртное, но когда девушка не двинулась, он с силой втиснул в ее пальцы бокал с виски. - А теперь пей.

Он терпеливо дождался, пока Джил опустошит бокал и плеснул ей еще, и лишь потом позволил себе расслабиться. Расположившись в кресле напротив, Даниэль закурил, пристально наблюдая за оживающей Джиллиан.

- Лучше? - заботливо спросил он, выпуская струйку дыма. Джил кивнула, наконец, посмотрев на него.

- Дин, я не думала, что так выйдет… - хрипло проговорила она.

- Да ладно, я привык, что ты не думаешь. - усмехнулся Даниэль, сделав глоток виски. - Я пришел сюда не отчитывать тебя. И тем более, не обвинять. Ты просто женщина, и не можешь прогнозировать каждую возможную ситуацию. В любом случае, ты старалась помочь мне, ты лгала ради меня. Я очень ценю твою поддержку. И сейчас ничего не изменилось. Именно это я и хотел сказать. Чтобы не случилось, между нами ничего не изменилось. Ты предложила дружбу, я ее принял. Мы оба имеем право на личную жизнь. И у каждого из нас есть прошлое. Сегодня утром нас ткнули в него носом. Ничего страшного, переживем.

- Но теперь все снова заговорят о той истории, и решат, что мы все придумали. - пролепетала Джил, чувствуя, как алкоголь постепенно притупляет чувство неуверенности и страха, развязывает язык, и, как ни странно, проясняет ум.

- Черт с ними. - усмехнулся Даниэль. - Джил, все в порядке. Мы будем вести себя так, словно ничего не произошло. Когда-нибудь от нас отстанут.

- Все равно, Дин. Я подвела тебя. - покачала головой Джил. - Не хочу, чтобы твое имя снова трепали злые языки.

- Обо мне много чего говорят. Так было всегда. Это лишь неприятное последствие моего социального статуса. - Даниэль равнодушно улыбнулся. - Но Кливу я вправил мозги. Пусть теперь выкручивается, как хочет.

- Не надо валить на него всю вину. Часть ответственности лежит на мне.

- Ты забываешь, дорогая, какую должность занимает этот блондинистый плейбой. В сложившихся обстоятельствах, ему стоило урезонить свои … не знаю, как сказать, чтобы тебя не обидеть. Или хотя бы выждать время. А не так сразу, неудивительно, что Майкл среагировал. Знаешь, в чем твоя беда, Джил, ты не умеешь поставить жирную точку. Ненамеренно ты всегда держишь окружающих тебя мужчин в напряжении.

- Я говорила ему, что мы …, что у нас не может быть ничего. - сбивчиво пролепетала Джил. Даниэль выразительно посмотрел на нее. Это был тяжелый, печальный взгляд.

- Ты и мне говорила тоже самое много-много раз, и Майклу. Ты думаешь, что мы настолько тупые, чтобы не понять? Или все дело в том, что ты взглядом или тоном оставляешь надежду. Мужчины чувствуют неуверенность женщины, ее уязвимость и колебание.

- неправда. С Кливом я была категорична. - возразила Джил. - Не спорю, что долгие годы не могла разобраться в отношениях с тобой и Майком, и искренне сожалею. Я вела себя, как собака на сене. Но то, что произошло вчера, не имеет отношения ни к тебе, ни к Майклу. Клив забылся, позволив себе лишнего, а Майкл заступился…

- Тебе нужно все выяснить с Майклом. - холодно сказал Дин. - Ты долгий промежуток времени думала, что испытываешь к нему чувства. Можешь даже не отрицать, я всегда это знал, просто думал, что смогу смириться, и переломить ситуацию в свою сторону. Сейчас тебя ничто не ограничивает и никто не держит. Я дал тебе то, о чем ты мечтала - свободу. Воспользуйся ею. Стань, наконец, счастливой, сделай счастливым Майкла или отпусти его. Нельзя сидеть на двух стульях одновременно, Джил.

- Я знаю. - громко воскликнула девушка, сверкнув глазами. - Но … - она умолкла, проведя пальцами по спутавшимся волосам. - Я не могу.

- В чем дело, Джил? - мягко спросил Даниэль. Он наклонился вперед, положив локти на колени, и посмотрел в полные смятения глаза. - Если думаешь, что мне легко сидеть перед тобой и уговаривать завязать отношения с моим братом, то ты глубоко ошибаешься. Я стараюсь быть другом, только и всего. Наверно, друзья должны давать советы, и они искренни друг с другом. Я даже не хочу спрашивать, почему ты солгала мне о романе с Майклом. Но готов забыть об этом. Я все понимаю, Джи. Больше, чем ты думаешь.

- Мне бы обладать хотя бы каплей твоей проницательности, Даниэль. - саркастически отозвалась Джил. - Чтобы я не решила с Майклом, все равно мы попали под обстрел сплетен.

- Вот именно. - кивнул Дин. - Хуже уже не будет. Все знают о вашем романе. Нет нужды прятаться. Больше незачем защищать меня. Я большой мальчик, Джи.

- Но нет никакого романа. - вскричала девушка, ощущая дикую потребность выговориться. - Господи, я совсем не романтичная заблудшая овечка, разрывающаяся между настоящей любовью и чувством долга. Мы оба знаем, откуда я пришла, и кем была, пока не встретила Майкла. Ты был во всем прав, когда в самом начале нашего знакомства обвинил меня в расчетливости. Разве понять вам, богатым, сытым, избалованным, что такое нищета, безысходность, серость будней, низкооплачиваемая работа, насмешки сверстников, одежда из сэконд хенда, каждодневная борьба за выживание, пьяные дебоши ненавистного отца, тупая покорность матери, измученной до полоумного состояния. Для такой девочки, как я ваш мир - это цветная картинка с обложки журнала, на который у меня никогда не было денег. Я бы продала душу Дьяволу, лишь бы попасть в красочный рай для богатых. Во мне было столько невостребованных заглушенных желаний, амбиций, глупых надежд, и я боялась, что моя жизнь закончиться так же, как бездарное нищенское существование матери.

- Зачем ты мне это говоришь? - вздрогнув, напряженно спросил Даниэль. - Я должен извиниться? За то, что богат?

- К черту. - ожесточенно выругалась Джил. - Вовсе нет. Я пытаюсь объяснить, что я увидела в Майкле, когда он неожиданно проявил внимание к девушки из низов. Нищая голодранка и скучающий художник из высшей лиги. Да, я вцепилась в него мертвой хваткой, и делала все, все, чтобы удержать. Он стал для меня единственной возможностью вырваться из затхлого существования. А любовь? Что я могла знать о ней? Когда ты каждый вечер возвращаешься домой с урчащим желудком и на пороге вдыхаешь смрадный запах своего жилища, то меньше всего думаешь о любви и романтике.

- Джил, я не собираюсь осуждать тебя. - произнес Даниэль, но по застывшему лицу девушка смогла понять, что его неприятно потрясли ее откровения.

- А надо, Дин. Я использовала вас обоих. Чувствуя, что больше не могу удержать Майкла, становившегося взбалмошным, нестабильным и непредсказуемым, я вдруг испугалась, что сказка закончиться и придется вернуться в сгоревшую квартирку на краю пропасти, в которой навсегда исчезнут честолюбивые надежды Джиллиан Льюис.

- Джил, хватит. - резко оборвал ее Даниэль. Поднявшись с кресла, он мгновенно метнулся к ней и схватил за руку. Его взгляд умолял ее остановиться. Джиллиан горько улыбнулась, свободной рукой коснувшись его щеки, скользнув пальцами по напряженным побелевшим скулам.

- Я так хотела искупить свою вину. Я приехала, чтобы отдать свой долг. За ложь, за боль, за предательство. Я знаю, ты любил меня. Больше, чем Майкл или кто-то еще. Но я продолжала закрывать глаза. Я выдумала свою любовь к Майклу, чтобы прикрыть явную меркантильность и расчет своих действий. Тяжело презирать себя, но я почти не раскаивалась. С тобой все обстояло сложнее. Если Майкл потерял свою привлекательность в моих глазах, перестал быть опорой и надеждой, проявив слабость и нежелание бороться, то ты, вообще, был загадкой, я искала слабые места в твоем сердце, чтобы подчинить, изменить, облегчить свою жизнь, но единственным слабым местом была я, а как можно надавать на себя? Я держалась за твою любовь, надеясь, что ее хватит надолго. Поэтому я так много тебе прощала. Нет, не равнодушие, а страх, страх скатится туда, откуда я пришла. А потом все потеряло смысл. Деньги, дорогие рестораны, спа, и бриллианты, бутики, лимузины, светские рауты, где так легко потешить свое тщеславие, - нет, я не хотела отказываться от всего этого. И я не хочу, чтобы ты сейчас подумал, что только роскошь и деньги заставляли меня делать все, что я делала. Нельзя постоянно считать и думать, нельзя закрыться от чувств, эмоций, обид и разочарований. И после нескольких лет с тобой, я стала задыхаться, меня постоянно терзали тревоги, я звонила тебе, я читала газеты, я снова начала бояться. Признайся, что твои чувства охладели в последний год нашего брака. И каждый раз сталкиваясь с проблемой, которая так или иначе была связана с тобой, я вспоминала о Майкле, возвращалась к тому, с чего все началось. Я понимала, что с ним было бы гораздо легче и спокойней. С ним моя жизнь могла стать стабильной и размеренной, и мне не пришлось бы его ни с кем делить. Та сцена с Дейзи была последней каплей. Я не думала, что способна испытывать такую боль, и не собиралась повторять это снова. Я уехала к Майклу, искренне надеясь, что смогу повернуть время вспять, но когда увидела его, встречающего меня в аэропорту, поняла, как сильно ошибалась. Есть вещи, через которые даже я не могу переступить. Ты прав, теперь я свободна, благодаря подписанным тобой обязательствам, я больше не должна бояться нищеты, но, когда уходит с парализирующий тебя долгие годы навязчивый страх, открываются прописные истины, которых ты не видела раньше ослепленными глазами. Даниэль, мне действительно стало стыдно. И горько. Я осознала, что все могло сложиться иначе в ваших жизнях. Без меня. Вы были бы счастливы, но я так завидовала вашему богатству, успешности, уверенности в завтрашнем дне, я говорила себе, что ничего с вами не случиться, вы же финансовые воротилы, непробиваемые и сильные. Я просто хотела быть одной из вас. Но мне так и не удалось. Я все та же нищая девчонка, самозванка на чужом банкете. И я все испортила. В очередной раз.

- Ничего ты не испортила, Джил. - рассеянно ответил Майкл, обессилено опускаясь на диван рядом с ней.

- Единственный благородный жест с моей стороны покатился к черту. - прошептала Джиллиан, разглядывая его суровый профиль. - Прости меня, Дин. Я пойму, если ты не захочешь больше меня видеть.

- Джил, поверь, ты не сказала ничего нового. И я даже испытал облегчение. Честно. - он повернул голову и посмотрел на нее. - Легче принять то, что тебя использовали, чем осознать, что предпочли другому. Мы оба играли нечестно, и теперь пожинаем плоды. Мы закоренелые эгоисты, не способные думать о чувствах тех, кто рядом. Мы не верили друг другу, не желали слушать, видеть на поверхности. Я всегда на уровне подсознания ощущал твое сомнение, ты металась между мной и Майклом, пытаясь придти к наиболее выгодному варианту. И каждый раз я убеждал тебя остаться, в очередной раз вымаливая прощение или заваливая дорогими подарками. Что это, если не эгоистичное желание сохранить отношения любой ценой? В итоге мы оба страдали. Я действительно хочу, чтобы мы изменились, освободились от недосказанности и взаимных обид. Ты предложила мне дружбу, и не смотря, на все, что ты сейчас наговорила, я готов принять твое предложение. И я не хочу, чтобы все закончилось на враждебной ноте. Пять лет жизни не просто выкинуть и забыть.

- Ты, правда, так думаешь? - робко спросила Джиллиан, неуверенно глядя в голубые глаза Даниэля. Он вдруг ей показался ей совсем другим. Повзрослевшим, мудрым, невозмутимым. Девушка вздрогнула и опустила ресницы, ощутив болезненный ком в горле.

- Я не враг тебе, Джил. - мягко сказал Дин, и протянув руку, положил ее на хрупкое плечо застывшей Джиллиан. - И никогда им не был. Сейчас самое время распрощаться с прошлым. Начать новую жизнь с чистого лица и с чистым сердцем, сняв, наконец, бремя с души.

- Удивительно слышать от тебя такие слова. - покачала головой Джил, губы ее дрогнули в печальной улыбке. - Но приятно. Мы оба стали старше. Как жаль, что это не случилось раньше.

- Никаких сожалений и обид. Никаких воспоминаний. - напомнил Даниэль, одергивая руку, и вставая на ноги. - Что ты собираешься делать? - после небольшой паузы, во время которой он задумчиво смотрел в окно, спросил Даниэль. Джил пожала плечами и вздохнула.

- Поселюсь в Колумбии и погружусь в учебу. Пора, наконец, заняться делом. - ответила она безразличным сухим тоном.

- Правильное решение. Но сначала поговори с Майклом. Не заставляй ей и дальше питать иллюзии.

- Конечно. - кивнула Джил. - Теперь все будет по-другому. Никаких вечеринок и клубов, только учебники и конспекты. - девушка усмехнулась. - Еще год и я стану дипломированным юристом. Возьмешь меня на работу?

- Не лучшая идея. - искренно заметил Даниэль, его напряженный взгляд скользнул по лицу девушки.

- Ты прав. Нужно учиться самостоятельности. - поддержала Джил. - Но, честно говоря, я не представляю себя снова в стенах кампуса, среди других студентов, таких юных, наивных, избалованных и не обожженных жизнью. Что ж, я мастер перевоплощений. Меня не было всего четыре месяца, сумею влиться. Наверно, найду других подруг, среди очкастых ботаников. - Джил звонко рассмеялась. - Линда и Триш с ума сойдут от ревности.

- Это точно. - согласился Даниэль, улыбнувшись ей. - Может, не стоит меняться так стремительно? Немного веселья и пара вылазок в хороший ресторан с подругами не повредят, и не помешают твоему статусу королевы университета.

- Уверена, что за время моего отсутствия девочки уже короновали друг друга.

- Не думаю. Вот увидишь, они устроят грандиозную вечеринку по поводу твоего возвращения. Ты теперь самая известная и скандальная персона Ист-Сайда. Твой авторитет от этого только возрастет.

- Думаешь? - Джил заметно оживилась. - А ты прав. Мне нужно развеется. Вечеринка - это замечательно. Я быстро узнаю последние сплетни и изменения в жизни Колумбии, восстановлю забытые связи. Правда, на организацию подобного мероприятия потребуются средства…. - девушка выразительно посмотрела на бывшего мужа. Даниэль насмешливо улыбнулся.

- С этим я разберусь. Если что-то будет нужно, просто звони моему бухгалтеру.

- Ты прелесть, Дин. - радостно воскликнула Джиллиан. - Я обязательно тебя приглашу. - лицо девушки изменило выражение, став серьезным, наиграно равнодушным. - Мне присылать приглашение и на мисс Слейтон тоже?

- Не знаю. Ты уверена, что это будет уместно?

- Мы разведены и поддерживаем дружеские отношения, из этого вытекает, что нам рано или поздно придется принять тот факт, что кто-то из нас найдет свою вторую половинку. - сдержанно проговорила Джил. - Возможно, и мне кто-то составит компанию. Это нормально и естественно.

- Да. Но мы расстались не десять лет назад, Джил. - холодно заметил Даниэль. - И я солгу, если скажу, что мне все равно. И ты тоже.

Девушка посмотрела в глаза Дина. Когда он стал таким проницательным и мудрым?

- Я ужасно ревную тебя к Маргарите. Она меня бесит, хотя в ней нет ни одного недостатка. - призналась Джил. - Мне стыдно, но это так.

- Это абсолютно нормально. Какое-то время мы еще будем чувствовать некоторые собственнические инстинкты по отношению друг к другу, но постепенно все нормализуется. - Даниэль демонстративно взглянул на часы. - Хорошо, что мы все выяснили. Мне нужно идти, Джил. Звони мне.

- Обязательно. И ты.

Он рассеяно кивнул, направляясь к двери. Джил не встала, чтобы проводить его. Она боялась, боялась сама себя и своих эмоций, кипящих в душе, больно бьющих прямо в сердце, грозясь разрушить и без того шаткий мир вдребезги.

В течении следующей недели Джил старалась следовать тем планам, которые выдвинула в присутствии Даниэля. Первое, что она сделала - поговорила по душам с Майклом. Они встретились в небольшом кафе на набережной. Майкл казался таким грустным, отвлеченным и расстроенным, словно знал все, что она собирается ему поведать. Он принес ее любимые цветы - белые лилии, и выбрал столик под открытым небом в уединенном отдалении от других. Живой оркестр играл печальную музыку, танцевали пары, мимо сновала бесконечная разряженная толпа гуляющих богатых бездельников. Теплый сентябрьский ветер шевелил распущенные по плечам черные волосы Джил, в воздухе витал запах дождя и увядающих лилий, которые они забыли поставить в вазу. Майкл почти не говорил, и, наверно, даже не слушал ее. Он следил за сменой выражений на лице Джиллиан, читал по ее глазам, мимике, тяжелым вздохам и нервным рукам, теребящим салфетку. Никто из них не притронулся к еде, не пригубил вина. И Джил поняв всю трагичность и горечь ситуации, умолкла. Они смотрели друг на друга бесконечно долго, чувствуя печаль и сожаление. Весь мир вокруг замер вместе с ними. Оба знали, что это последний штрих в их долгих и запутанных отношениях. Оба испытывали боль и облегчение одновременно. Майкл не спросил ‘почему’, а она не сказала ‘прости’. Джил знала, что бессмысленно предлагать ему дружбу, не обещала позвонить. Она понимала, что покинув это кафе, они расстанутся навсегда. Художник не знает полутонов, его чувства полны, исчерпывающи, огромны, а страдание - несоизмеримо с тем, что испытывала она.

Расплатившись по счету, Джил и Майкл шли вдоль набережной, все также не говоря ни слова. Он проводил ее до отеля и поймал себе такси. Сжимая руки в карманах легкого плаща, девушка смотрела, как он открывает дверь автомобиля. В последний момент Майкл все же обернулся, и посмотрел на нее долгим обреченным взглядом. Джил думала, что он хочет попрощаться….

- Ты не сказала ему… - тихо проговорил Майкл. Девушка прочитала вопрос по его губам. Хотя это не было вопросом, скорее, утверждением.

- Не сказала что? - не поняла Джил, чувствуя, как тревожно замирает сердце.

- Что любишь его. - ответил он, и сев в такси, захлопнул дверь.

- Я забыла цветы в кафе. - прошептала Джиллиан, вытирая слезы с щеки холодной ладонью, взгляд ее провожал удаляющееся желтое такси….

Следующим утром Джиллиан Фонтейн вернулась в Колумбийский университет. Как и предполагал Даниэль, подруги встретили ее бурными овациями. А во второй половине дня она позвонила бухгалтеру бывшего мужа и попросила пополнить ее личный счет на значительную сумму денег. Изменения не обязаны быть стремительными, иногда они, вообще, незаметны. А, может, кто-то просто не способен меняться.

Шло время. Дни, недели. Ничто не могло помешать необратимому бегу времени, оставалось лишь ловить мгновенья радости или печали. Успеть, сохранить, запечатлеть, исправить, приспособиться, научится жить в новом свете неподкупного утра, которое каждый день светит нам одним и тем же солнцем, и провожать вечера, глядя на те же звезды, что и десять лет назад. Как бы ни жаждала душа глобальных перемен, как бы мы ни стремились начать новую главу своей жизни с чистой страницы, есть обстоятельства и факты, которые в принципе своем неизменны. И как бы ни кричали идеалисты, что выбор есть даже из самой безвыходной ситуации, мы все заложники определенной схемы, созданной нашими же руками. К этому выводу Джил пришла почти сразу, после своего возвращения в Колумбию. Она не надеялась на легкий старт, после затяжного отпуска. И первое время все моральные и физические силы молодой женщины были брошены на восстановления утраченного авторитета среди сокурсников. Черный пиар, окружающий ее в прессе, сплетни и кривотолки угасали постепенно, но недостаточно быстро. Джил напрасно надеялась, что газетчики сменят своего кумира и наметят новую жертву. Журналисты сами признавались в своей неувядающей любви к Фонтейнам. И каждое утро, открывая свежий выпуск газеты, Джиллиан читала заголовки типа: ”Продолжение Саги о Фонтейнах’, ‘Неизвестные факты из жизни Фонтейнов’, и, к примеру, последний: ‘Скандальная вечеринка Джиллиан Фонтейн’. Все статьи были подписаны анонимным автором, но Джи не сомневалась в том, кто это. Вилар продолжала тайную почти партизанскую войну.

Пару дней назад Джил организовала костюмированный вечер для своих друзей в одном из элитных закрытых клубов Ист-Сайда, куда доступ папарацци был закрыт, но информация все же просочилась в прессу. Тусовка прошла отлично. Маски, полураздетая молодежь, вино и легкие наркотики. Шумно, весело, с размахом. Так, как любила Джил Фонтейн. Однако уже утром не самые целомудренные фото ее друзей и самой Джи красовались на первых страницах самых продаваемых газет, а в интернет пестрил роликами с выступлением Джиллиан. Набравшись шампанского, девушка внезапно обнаружила в себе талант певицы, который поспешила продемонстрировать своим гостям, забравшись с микрофоном на стойку бара. Конечно, было не очень приятно увидеть себя трезвыми глазами в подобном амплуа, но этот ролик, и кричащие заголовки вряд ли могли нанести существенный вред ее порядком подмоченной репутации. Раздражало то, что среди близкого круга ее друзей, был предатель, тот, кто делился информацией в Дейзи Вилар. И следующие два дня Джил потратила на поиск крысы. Она наблюдала за каждым, прислушивалась, присматривалась, устраивала допросы, пока круг подозреваемых не сузился до шести человек. И объединившись с теми, кто прошел проверку, они ударили единым фронтом. Предателем оказалась Триш Дуглас, одна из лучших подруг Джил. Но когда враг известен, и лицо посредника выявлено, остается лишь продумать стратегию мести. Триш пришлось содействовать, чтобы не стать изгоем. Единственное, в чем она категорично отказала Джиллиан и своре ее приближенных - это открыть местонахождения Дейзи Вилар. После злополучной драки, в которой пострадала рыжеволосая интриганка, Джил неоднократно пыталась выйти на ее след, но каждый раз безуспешно. Дейзи Вилар покинула Манхеттен, или просто держалась в тени, соблюдая осторожность. Но в свете открывшихся перспектив для Джиллиан стало неважно местонахождение Дейзи. У нее на руках оказались факты и материалы, которые раз и навсегда уничтожат рыжую сучку. Дейзи Вилар, по иронии судьбы, тоже училась в Колумбийском университете, и закончила его три года назад. И так уж вышло, что старший брат Триш Дуглас - Колин, учился с Вилар на одном факультете, и был довольно близко с ней знаком, впрочем, как и многие его друзья. Безумная молодежь, с нераскрытым творческим потенциалом, жаждущая новых впечатлений и открытий была способна на самые дикие выходки и безумства. И Дейзи с ее-то темпераментом и энергией никак не могла остаться в стороне. Вилар никогда не планировала стать журналистом, так уж вышло. Шесть лет в Колумбии девушка посвятила обучению на факультете искусств, лелея мечту о карьере в кино. Не сложно догадаться, что юные студенты практиковались так, как позволяли им средства и буйная фантазия. И те фильмы, что они снимали, были отнюдь не для просмотра широкой публикой. Джил назвала бы такое кино - любительской порнографией, где Вилар отводилась главная роль. Достаточно хорошее качество, незамысловатый, но все же прослеживающийся сюжет, отличный свет и красивые молодые тела. В принципе, очень неплохо….

Джил победно улыбнулась, закрывая газету, на первых полосах которой мелькало имя Дейзи Вилар и откровенная фото-сессия. Запретные материалы встали Джил ой как недешево. Но Дину не обязательно знать, на что она потратила столь внушительную сумму денег. В конце концов, Вилар заслужила подобную месть. Дейзи была единственной звездой эротического кино, лица остальных участников были скрыты по заключенному с каждым договору, иначе Джил никогда бы не получила пленку. Сегодня Джиллиан отпразднует окончательную победу над врагом. Капитуляция Дейзи Вилар была безоговорочной и полной. Своей победой Джиллиан Фонтейн убила сразу двух зайцев. Поставила под сомнение все ранее высказанные Дейзи обвинения в адрес Даниэля и его семьи, и отвлекла на какое-то время журналистов от своей персоны, предоставив свежий персонаж для растерзания.

- Сара, ты не представляешь, как это приятно. - потянувшись, самодовольно улыбнулась Джил. Откинувшись на спинку кресла, девушка вытянула длинные ноги, а руки уронила на подлокотники. - Я чувствую себя свободной и расслабленной.

- Я думаю, что чувства Дейзи далеки от твоих. - сдержанно заметила Сара, раздвигая жалюзи и любуясь видом на парк, открывающийся из окна небольшой, но уютной квартирки, которую снимала Джил. Пару недель назад она уехала из общежития кампуса, сославшись нехватку уединения. Сара теперь часто приезжала к подруге, чтобы помочь с приборкой и поболтать.

- А как Триш? Вы общаетесь? - спросила Сара, обернувшись, на блаженно развалившуюся в кресле Джиллиан.

- Разумеется. Без нее ничего бы не вышло. Триш - глупышка. Я не злюсь на нее. Она просто завидует мне. Но я ее простила. - легкомысленно сообщила Джил. - Какие у тебя планы на сегодня? Может, отпразднуем?

- Я должна вернуться в Ист-Сайд. Я вообще-то еще работаю. - с улыбкой сказала Сара, тряхнув светлыми волосами.

- Дин давно мне не звонил. У него все в порядке? - Джиллиан поджала колени к груди, и в упор посмотрела на подругу. Сара коротко кивнула, отводя глаза.

- Все еще встречается с Марго?

- Да, Джи, они встречаются. Он выглядит хорошо, лучше, чем раньше. - осторожно ответила Сара.

- Что ты хочешь сказать? - резко спросила Джил, губы ее нервно дернулись. - Лучше, чем, когда был со мной?

- Именно так. - девушка мягко улыбнулась, и положила прохладную ладонь на плечо подруги. - Ты же знаешь, я не могу лгать тебе.

Джиллиан долго сверлила Сару пристальным взглядом, передавая ей свое напряжение и с трудом скрываемый гнев. Потом что-то изменилось, в одно мгновение… Джил закрыла глаза и расслабилась, лицо снова обрело безмятежное выражение. И Сара не знала, была ли то просто маска, или Джил научилась контролировать эмоции.

- Ты думаешь, что теперь он счастлив? - тихо спросила Джил, не открывая глаз. Солнечный луч скользнул по ее лицу, заставив затрепетать сомкнутые веки.

- Да. Марго - очень светлый и чистый человек. С ней он меняется к лучшему.

- Я рада. - выдохнула Джиллиан. - Он никогда не был плохим. Просто мы не могли дать друг другу то, что было нужно нам обоим.

- Но сейчас у вас все хорошо. Вы общаетесь.

Джил открыла глаза. Немигающий взгляд остановился на лице Сары.

- Да. Мы друзья. - она неожиданно усмехнулась, но звук больше напоминал всхлип. Сара вздрогнула, вглядываясь в затуманенные глаза подруги.

- Джил, я знаю тебя. Очень хорошо знаю. - осторожно произнесла девушка, убирая выбившийся локон за ухо. - Это действительно конец, Джил. Ты же сама хотела.

- Да нормально все, Сара. - отмахнулась Джиллиан, вскакивая на ноги. - Я вовсе не расстроена из-за отношений Дина с Маргаритой. Она - хорошая девушка. И он заслуживает счастья. Я, кстати, собираюсь устроить нам двойное свидание.

- Что? - оторопело уставившись на Джиллиан, спросила Сара.

- А что такого? После истории с Дейзи и порнушкой, Колин Дуглас несколько раз приглашал меня поужинать вместе.

- Но ты заплатила ему за фильм!

- Он не взял денег. - пожала плечами Джил.

- Но его друзья взяли. Он участвовал в оргии. Ты же видела это так называемое кино. - на лице Сары было написано потрясение.

- И что? Мне показалось, что Колин неплохо смотрелся. - Джиллиан рассмеялась. - Сара не будь пуританкой. Он - классный парень. Не олигарх, но его отец владеет крупной автомобильной компанией, и когда-нибудь Колин унаследует его дело. Он симпатичный, веселый, без комплексов и замарочек.

- Джил, Колин - очередной мачо и сердцеед. Он нигде не работает, болтается целыми днями по кабакам. Неужели жизнь так тебя ничему и не научила. - Сара разочарованно покачала головой. - Он тебе не подходит.

- Ты его не знаешь. - упорствовала Джил. - я же не замуж собралась. Всего несколько свиданий.

- С Кливом Денвером тоже было несколько свиданий. В итоге ты потеряла Майкла. - жестко напомнила Сара.

- Клив меня неправильно понял.

- Конечно, Колин Дуглас все поймет, как надо. Особенно после двойного свидания с твоим бывшим мужем.

- Сара…. - Джиллиан подошла к подруге и, положив руки на ее плечи, посмотрела в рассерженное тревожное лицо. - Ты зануда, Сара. Но я тебя люблю. Ты - единственный друг, которому я верю. Не суди меня. Не надо. Если я совершу ошибку, то сама отвечу за нее.

В итоге Саре так и не удалось отговорить Джиллиан от сумасбродной идеи с двойным свиданием. Даниэль, если и был удивлен приглашением, полученным от Джил, то не показал вида. Вечер в уютном кафе ‘Andre’ прошел на удивление спокойно и гармонично в почти дружеской атмосфере. Маргарита все время молчала и доверчиво прижималась к плечу своего спутника. Колин и Даниэль быстро нашли общий язык. Они говорили о бизнесе, футболе и политике, много пили и смеялись. Джил время от времени ловила на себе задумчивые вопросительные взгляды бывшего мужа. Дин наверняка читал статью о Вилар, смотрел ролик, брошенный во всемирную сеть, но почему-то не решался задать Джиллиан прямой вопрос, но судя по выражению его лица, он прекрасно понимал, кто приложил руку к разразившемуся скандалу с обличением Вилар.

Даниэль позвонил ей на следующий день. Джил была на занятиях, когда завибрировал мобильный телефон, настроенный на беззвучный режим. Сама не понимая почему, Джиллиан не взяла трубку, проигнорировав вызов. Однако остаток учебного дня она провела в тревожных ожиданиях. Ей вдруг стало стыдно за свое участие в истории с порнофильмом. Даниэль имел гораздо больше причин злиться на Дейзи, но он вряд ли одобрит вмешательство Джил. Как ни крути, но сенсация вышла грязноватой и пошлой.

Не выдержав неопределенности, девушка сама перезвонила Даниэлю по пути в свою квартиру.

- Где ты? - спросил он, упустив приветствия.

- Иду домой.

- Можешь сейчас приехать ко мне? Я отправлю за тобой лимузин. Назови адрес.

- Не нужно. Я возьму такси.

- Джил, мне не нравится, когда меня дурачат. Я согласился оказывать тебе материальную помощь. Но существуют разумные пределы. Оплата за обучение - хорошо, за квартиру - я не спорю, обновление гардероба - перебор, но я готов закрыть глаза и на это. Но ты перегибаешь палку. Я взял распечатку твоих счетов, которые оплачивает моя бухгалтерия. У меня волосы встали дыбом. Я похож на идиота, Джи? Или на спонсора?

Даниэль мерил просторную широкими шагами залитую розоватым предзакатным светом гостиную, сунув руки в карманы джинсов. Бледно голубой свитер обтягивал его широкие плечи и рельефный пресс. Джил почти не слышала его слов, любуясь знакомой грацией уверенных движений. Взъерошенные черные волосы, ярко-голубые, горящие возмущением глаза, чувственно очерченные губы и твердый подбородок с едва заметной ямочкой. Такой яростный, сильный, непоколебимый и стальной, как скала. Она обожала его в гневе. И хотела его до безумия. Господи, полгода воздержания. Тут у любой слюни потекут.

- Ты меня слушаешь, Джил? Куда ты, черт возьми, смотришь?

- Я почти забыла, какой ты красивый. - вырвалось у нее. Испугавшись, Джиллиан прикрыла ладошкой рот и откинулась на спинку дивана. - Прости.

- Твоя лесть меня не умаслит. Не в этот раз. - рявкнул Даниэль, вставая перед ней. Джил снова скользнула рассеянным взглядом по высокой мускулистой фигуре бывшего мужа, чувствуя, как краска приливает к лицу. Она долгое время успешно избегала встреч с ним наедине. В обществе третьих лиц ей удавалось контролировать свои тайные желания и выглядеть беспристрастной, но сегодня Джил чувствовала себя маленьким вулканом, готовым вот-вот взорваться. Необходимо что-то сделать, отвлечься. О чем он говорил?

- Прости, Дин, я облажалась. - выдохнула она, невинно взмахнув умело накрашенными ресницами. - Постараюсь жить экономнее. Я просто еще не приспособилась.

- Боже, ты притворяешься глупой или в самом деле полная дура? - запустив руку в свою и без того растрепанную шевелюру, тоскливо спросил Даниэль. В глазах его застыло разочарованное выражение. - Но я больше склоняюсь к мысли, что дураком ты считаешь меня. Объясни, пожалуйста, на что ты потратила пятьдесят тысяч долларов за один день? В прошлую субботу ты неплохо повеселилась тоже за мой счет, кстати, напоив и накормив целую ораву прихлебателей. Не думаю, что ты снова планируешь светское мероприятие. Устраивать каждую субботу тусовки даже для меня - излишество и напрасная трата сил и здоровья, не говоря уже о материальной стороне.

Даниэль требовательно уставился в спокойное до неприличия лицо Джиллиан. Она совсем не казалась виноватой или растерянной, и это бесило его, ставило в ступор. Как же заставить понять эту наглую девицу, что он не собирается платить за ее безумные выходки до конца жизни. Они разведены, черт побери! И она дееспособна. Если кому рассказать, сколько денег утекает со счетов Даниэля Фонтейна на расходы Джил, его просто выставят на посмешище.

- Я слушаю, Джил. - настаивал он, теряя терпение. Джил целомудренно сложила руки на коленях, обтянутых черной юбкой. Она явно решила разыграть оскорбленную невинность. Дин, в ожидании хоть какой-то реакции с ее стороны, мельком окинул взглядом горделиво восседавшую на его кожаном диване притворщицу. Розовая строгая блузка с высоким воротником застегнута на все пуговицы и тщательно отглажена, тонкие шелковые чулки нейтрального телесного цвета почти сливаются с цветом ее кожи, дизайнерские черные полуботинки на шпильке без единой пылинки, минимум украшений, волосы аккуратно заплетены в свободную косу, легкий профессиональный макияж, безупречный маникюр, в тон подобраны сумка и платок. Джиллиан всегда выглядела безупречно. Каждый штрих ее образа был продуман до мелочей. Такая женщина не может не уметь считать. А, стало быть, его просто дурачат. И он знал, прекрасно знал, как хорошо у нее получается водить его за нос.

- А что ты хочешь услышать? - равнодушно спросила Джиллиан, подняв голову. Фиалковые глаза без всякого выражения смотрели на него. - Я не могу вернуть тебе пятьдесят тысяч. Но я могу пообещать, что больше не обращусь к тебе за деньгами. Я прошу прощения. Я была ветреной и расточительной.

- Куда ушли пятьдесят штук, Джил? - прямо спросил Даниэль, сверля ее проницательным взглядом. Он пропустил мимо ушей все, что она сказала о расточительности. Ему нужна была правда.

Джил не отводила взгляд, но ничего не отвечала. И ее упрямое молчание выводило Даниэля из себя.

- Джил, не зли меня.

- Черт побери, ты же прекрасно знаешь, на что я истратила твои деньги. - растеряв остатки сдержанности и изменив своему амплуа невозмутимой и наивной дурочки, воскликнула Джил. Она вскочила на ноги, и теперь стояла напротив его, нервно сжимая в руках свою сумку. - Если хочешь, я предоставлю тебе расписки.

- Почему ты не пришла и не посоветовалась со мной? Почему ты ввязалась в очередную мерзкую историю и самонадеянно профинансировала ее за мой счет? - сделав шаг назад, спросил Даниэль, чуть понизив тон. Джил нахмурилась. Почему он отступает? Боится ее? Она нарушает его личное пространство?

- Ты не понимаешь? - удивленно спросила Джил, бросив сумку обратно на диван и скрещивая руки на груди. - Вилар нужно было успокоить. Ты разве не догадывался, кто кляпал все эти гнусные статейки о нас. Тебе не надоело быть объектом сплетен? Или ты не считаешь, что теперь ее очередь попасть под обстрел таких же любителей скандалов, как она сама?

- Мне плевать, что про меня пишут. Я просто абстрагируюсь от сплетен, от чьих-то домыслов. Но ты просто жить не можешь без интриг. Вынашиваешь планы мести, выслеживаешь, выливаешь в свет какую-то мерзкую историю, и считаешь себя победительницей. Джи, ты приравняла себя к ней. Ты играешь по правилам Дейзи Вилар и на ее поле. Я думал, что ты выше этого.

- Я должна была уничтожить ее. Теперь никто не поверит ее россказням, она по уши в грязи.

- Как и ты. - печально заключил Даниэль, отворачиваясь от нее.

- Дин, я не могла обратиться к тебе. Я знала, что ты будешь против. - в голосе Джиллиан промелькнули нотки сожаления. - Мне действительно стыдно. Но я так устала видеть свое имя в заголовках газет. Прости меня.

- С тобой всегда так. Ты действуешь импульсивно, не думая, ни с кем не советуясь, а потом просишь прощения. Друзья так не поступают. Друзья ничего не скрывают друг от друга. И друзья не являются спонсорами. Я лишаю тебя алиментов на следующий месяц. - Даниэль взглянул на ее растерянное лицо. Такого поворота Джил явно не ожидала.

- Мне нечем платить за квартиру.

- Уверен, что ты сможешь решить эту проблему. Я - не единственный добрый человек на свете. Да и оплачиваемый труд еще никто не отменял. Ты когда-то работала, и неплохо справлялась с обязанностями. Займись чем-нибудь. Повзрослей, Джил.

- Не говори так со мной. - пробормотала девушка, с досадой прикусив губу. Глаза ее предательски заблестели. - Я не вынесу и твоего презрения тоже.

- Тоже? - Даниэль в недоумении посмотрел в расстроенное лицо Джиллиан.

- Майкл больше не хочет даже говорить со мной. - прошептала она, поворачиваясь к окну. - Мои подруги предают меня. Ты злишься. У меня никого не осталось.

- Джил, ты сама виновата. - беспощадно заявил Даниэль. - Ты не считаешься с мнением тех, кто окружает тебя. Ты считаешь себя выше и умнее других. Люди не терпят надменности.

Джил не смогла возразить на сказанные Даниэлем слова. Она подошла вплотную к окну, которое занимало целую стену и уперлась лбом о стекло.

- Майкл не считал меня надменной, Даниэль. - проговорила она, чертя пальчиком на стекле затейливый узор. Она не смотрела вниз, на утопающий в огнях неоновый город, ее глаза устремились в темнеющую синеву зимнего неба.

- Я не хочу слушать о Майкле. Мне это надоело. Я пять лет слушал. Майкл то, Майкл это. Огради меня от новой порции восхваления моего брата. - раздраженно оборвал ее Даниэль. Она слышала, как он прошел к бару и достал бутылку. И Дин не предложил ей выпить с ним.

- Я не собираюсь хвалить его. Я просто хочу сказать, что Майкл понимал меня лучше, чем ты. Чем я сама. Он видел, как я на самом деле уязвима, и хотел защитить. А я его обманывала, но не намеренно, я сама ничего не знала, не могла разобраться в себе, а потом стало поздно объяснять что-либо. Ты злишься на меня, и ты прав. Но я не хочу повторить ту же ошибку, не хочу потерять твое доверие. Хотя о чем я говорю! - Джиллиан горько усмехнулась, прижимаясь щекой к прохладному стеклу. - Ты никогда мне не доверял. Я действительно совершаю глупости, и все мои попытки измениться к лучшему, собраться с мыслями, ни к чему не приводят. Я потеряла почву под ногами, Даниэль. Я уже не знаю, кто я и зачем живу. Все потеряло смысл. У тебя есть Маргарет, которая приземляет и поддерживает. Я никогда не думала, что между вами может быть что-то общее. Но теперь…. Марго - твоя противоположность. Она держит тебя в равновесии. С ней ты стал лучше, спокойнее, обрел уверенность. И я так рада за тебя.

- К чему этот разговор, Джил. - холодно спросил Даниэль, звякнув бокалом о стойку бара.

- Ты нашел что-то настоящее, Дин. Что-то правильное. А я потеряла. И никак не могу найти.

Джиллиан повернулась и посмотрела на него. По бледному лицу девушки текли слезы, губы дрожали.

- Ненавижу себя за эту слабость. - хрипло прошептала она.

Даниэль резко выругался, и рука с наполовину заполненным стаканом застыла в воздухе. Он никогда не видел ее слез. Ему всегда казалось, что Джиллиан из камня, но сейчас она едва сдерживала рвущиеся наружу рыдания. Он не знал причины, но чувствовал, что ей плохо. Быстрым движением Дин достал еще один стакан и плеснул в него темной жидкости, а потом приблизился к Джил.

- Выпей, Джил. Это поможет. - он протянул ей бокал, разглядывая заплаканное лицо с непроницаемым выражением глаз.

- Ты постоянно меня спаиваешь. А мне сейчас нужен твой совет. Твоя поддержка. Я знаю, что опоздала. Но друзья не только делятся тайнами, они еще и умеют прощать. - она обхватила стакан поверх его пальцев, заметив, как он вздрогнул от ее случайного прикосновения. Они какое-то время смотрели друг на друга, пытаясь проникнуть в сокровенные мысли каждого.

- Давай притворимся, Даниэль. - прошептала она, удерживая его руку, когда он попытался отстраниться. - На один вечер представим, что мы на самом деле друзья.

- Притворимся? - тихо спросил Дин, напряженно глядя ей в лицо.

- Да, притворимся. Мы же оба понимаем, что из нашей… моей затеи ничего не вышло. И никогда не выйдет. Чтобы научится жить по-новому, я должна отказаться от тебя. Совсем. Мне нельзя тебя видеть. Ты очень старался, я не обвиняю тебя, дело во мне. Наверно, я плохой друг.

- Это не так, Джил. - покачал головой Даниэль, дотронувшись до ее плеча. - Ты тоже очень старалась. Я видел это. Возможно, нам нужно время, чтобы перестроится.

- Наверно. - глаза Джиллиан обреченно и тускло смотрели на него. - Но сейчас я не готова. И не спрашивай почему. Давай просто на один день забудем обо всех разногласиях. Сделаем то, чего еще никогда не делали вместе.

- И что же это? - Даниэль невольно усмехнулся. Но Джил не разделила его настроения, в ее глазах мелькала неприкрытая боль. И он инстинктивно потянулся к ней, обнял и прижал к груди.

- Посмотрим слезливую мелодраму, сидя на полу и поедая чипсы, выпьем по паре бутылок пива, а потом закажем пиццу и будем болтать обо всем на свете. Я расскажу тебе, как я дошла до такой жизни, а ты похвастаешься своими успехами на личном и деловом фронте. А, может быть, сыграем в карты или бильярд, или просто прогуляемся по набережной, по парку, зайдем в бар и напьемся, как это делают друзья.

Даниэль молчал, чувствуя, как его свитер намокает от слез Джиллиан. Сердце мужчины болезненно сжалось, старые раны заныли. Он задыхался, разрываясь от собственных противоречивых чувств.

- Неужели мы никогда не делали ничего подобного? - словно не веря самому себе, спросил Даниэль, рассеяно гладя ее волосы. - Почему ты молчала, если тебе этого хотелось, Джи?

- Я и помыслить не могла о подобной близости. Ты всегда был таким далеким, погруженным в дела…. За последние полгода мы сказали друг другу в сто раз больше слов, чем за пять лет брака. Я не знаю, кто в этом виноват. Я так долго и рьяно охраняла свое сердце, окружая его броней, убивая в себе боль, обиду, непонимание и злость. Но ты все равно разбил его, а я никак не могу собрать осколки.

- Джил… - Даниэль отстранился и взял кончиками пальцев ее подбородок. - Я не разбивал твое сердце.

- Конечно, ты вправе так думать. - Джил обхватила его запястье, убирая руку Даниэля от своего лица, и делая несколько шагов назад. Она вытерла слезы и попыталась улыбнуться. - Прости, это просто эмоции. Я так расстроена сегодня. Так как насчет кино?

Дин растерянно смотрел на бывшую жену, пытаясь постичь смысл сказанных ею слов. С ней явно что-то творилось, и здравый смысл, подсказывал ему остановить представление, отправить ее домой, пока его шаткий мир снова не закачался из стороны в сторону из-за нескольких женских слез. Однако что-то внутри, в глубине сердца болезненно шевельнулось, и он не смог отпустить ее сейчас, остро чувствуя одиночество Джил, ее уязвимость. Даниэль еще помнил, каково это - потерять почву под ногами, ощущать собственную неполноценность, отрезанность от мира, неприспособленность к новым ударам судьбы. И она знала, что он поймет. Поэтому Джиллиан сейчас здесь. Они так долго мучили друг друга, что стали слишком близки, обретя незримую связь, призрачную нить, соединившую их души. Даниэль смотрел на ее заострившийся профиль и влажные щеки, слушая глухие удары своего сердца. Он никогда не перестанет любить ее. Никогда не сможет освободиться от болезненной потребности видеть ее, слышать, чувствовать. Если бы он мог… если бы мог объяснить, что в ней и в какой момент сделало его навеки одержимым девушкой, которая никогда не отвечала взаимностью. Причиняя ей боль, он стократно больше страдал сам, но почему так происходило? Даниэль не знал ответа.

- Какой фильм? - спросил он, скользя по ней задумчивым взглядом. Джиллиан повернулась и мягко улыбнулась.

- Завтрак у Тиффани. Я пересматривала его тысячи раз. - сказала она. Дин Фонтейн приподнял круто изогнутые брови, в глазах мелькнуло удивление, сменившееся пониманием.

- Этот фильм заставлял мечтать маленькую бедную девчонку о том, чего у нее никогда не было. - тихо призналась Джил.

- Дорого же мне стоили твои детские мечты. - без тени улыбки мрачно отозвался Даниэль. - Ну что ж. Пусть будет ‘Завтрак у Тиффани’.

- Если не возражаешь, я переоденусь, а ты пока включай фильм и готовь пиво. - Джиллиан широко и искренне улыбнулась, напомнив ему ту девушку, которой он увидел ее впервые.

- Насколько я помню, ты забрала все свои вещи. - потерев переносицу, отозвался Дин, направляясь к комоду, в котором содержался отдел для двд-дисков.

- Не все. - сухо пояснила Джи, покидая гостиную.

Даниэль слышал, как зашумела вода в бывшей спальне бывшей жены, слышал ее неторопливые шаги, скрип открываемого шкафа, и никак не мог отделаться от ощущения неправильности происходящего, предчувствия неминуемого краха. Тем не менее, мужчина загрузил фильм на широкий экран плазменного телевизора, побросал на пол подушки, чтобы им было удобнее сидеть, достал несколько бутылок пива из холодильника и несколько кусков вчерашней пиццы, которую они заказывали с Марго, но так и не смогли осилить. Вспомнив о Маргарите Слейтон, Дин чуть не выронил из рук тарелку, и, чертыхнувшись, быстро сунул ее в микроволновку. Конечно, Марго не понравились бы его вечерние посиделки с Джил, но она вряд ли высказала бы свои претензии вслух. Маргарита всем видом, каждым словом и поступком доказывала ему свою веру и преданность, она понимала и принимала Дина Фонтейна со всеми его грехами и проступками. До нее никто не относился к нему так искренне и бескорыстно. Меньше всего Даниэль хотел потерять ее доверие….

Когда он вернулся в гостиную, Джил уже была там. Все мысли о Маргарите испарились из головы Даниэля. Осталась только Джиллиан. Ее волосы влажными завитками падали на плечи, босые ноги подогнуты в коленях, безразмерная белая футболка, целомудренно прикрывающая ее ноги, сползла с одного плеча. Чистая почти прозрачная кожа идеальная, ровная и шелковистая на ощупь манила его потрясенный взгляд. Джиллиан смыла косметику, и теперь ей с трудом можно было дать больше восемнадцати. Именно такой она была…. Если бы он встретил ее первым, все могло сложиться иначе. Не было бы столько лет недоверия и жгучей ревности, не было бы краха отношений, построенных на предательстве.

- Привет. - улыбнулась она, взглянув на него. Устроившись поудобнее среди разбросанных подушек, Джил облокотилась на стоявший позади диван, и похлопала на место рядом с собой. - Так и будешь стоять? - лукаво спросила девушка, откидывая за спину тяжелые влажные волосы. - Гаси свет и присоединяйся.

Джил щелканула пультом от телевизора, сосредоточившись на первых кадрах фильма. Даниэль приглушил свет, оставив гореть только встроенные под потолком маленькие тусклые лампочки, и на ватных ногах приблизился к беспечно улыбающейся Джил, поглощенной просмотром любимого кино. Он сел рядом, вытянув длинные ноги перед собой, и поставил между собой и Джил ведро со льдом, в котором охлаждалось пиво и тарелку с пиццей.

- Спасибо. - кивнула она, не глядя на Даниэля, когда он протянул ей открытую бутылку. Сделав глоток, Джил бросила быстрый взгляд на тарелку с пиццей. - Чипсов нет? А, ничего страшного. Я не голодна.

- Что за футболка? - после пятиминутного молчаливого просмотра, поинтересовался Даниэль. Джиллиан хохотнула, облившись пивом, которое потекло по ее подбородку. Ее синие глаза задорно блеснули, остановившись на нем. У Дина свело желудок, и кровь застучала в висках. Джи отставила ведро со льдом в сторону, подсев ближе к нему и заговорчески подмигнула, положив руку на его локоть.

- Это мой маленький секрет. Моя самая любимая футболка. Я спала в ней, когда ты уезжал в командировки. Такая удобная, но не совсем для глаз мужчины. Знала, что тебе не понравится. - Джил снова поднесла бутылку к губам и жадно глотнула. Даниэль, как завороженный, наблюдал за ней. - Я так расстроилась, что не нашла ее среди вещей, когда разбирала чемоданы в гостинице. Но теперь я с ней не расстанусь. Я живу одна, и мне некого стесняться.

- Меня тебе тоже не стоило стесняться. - серьезно сказал Даниэль, разглядывая ее длинные пальцы на своей руке. Пальцы, на которых больше не было обручального кольца. Джил ничего не ответила, она погрузилась в кино, а Даниэль едва понимал, что происходит на экране. Он вспоминал, как сделал ей предложение. Спонтанное и быстрое решение, вызванное страхом потерять любимую девушку. Именно в тот день он понял, как сильно нуждается в ней. А она ответила ему согласием, лишь потому что хотела жить его жизнью - богатой и пресыщенной. Но он не мог обвинить ее во лжи. Джил никогда не говорила, что любит его, постоянно поддерживая свое безразличие действиями. Он, как безумный бегал по ювелирным салонам, выискивая самое дорогое, самое красивое и редкое кольцо, в то время, как Джил посчитывала в уме перспективы выгодного брака. Внезапная боль резко пронзила его сердце, отразившись мукой на лице, свела судорогой напряженные скулы. Что он делает здесь? Почему снова играет в ее дурацкие игры? Такое неподдельное страдание, внезапная искренность и слезы - не средство ли защиты, не попытка усмирит его бдительность? Она сама сказала, что от него ей нужны были только деньги, разве сейчас что-то изменилось? Джил по-прежнему вьет из него веревки. Пользуется его щедростью, заставляет оплачивать ее счета. А он еще и жалеет ее! Разве может женщина, столько лет играющая с ним, живущая в притворстве, взять и измениться? Раскаяться? Стать другом? Даниэль мысленно проклинал свою самонадеянную глупость, но вдруг вспомнил, как она примчалась сюда с Майклом, когда он оказался в беде, как смело и уверенно искала пути выхода из сложной ситуации, как наваляла Вилар, как старалась поддержать и вселить уверенность. Или это тоже очередная интрига, ловко расставленная игра? Он нужен ей больше. У него власть, сила и, несомненно, источник ее дохода. Она зависима и просто обязана поддерживать мир в отношениях. Даниэль наблюдал за ее оживленным лицом. Джил - первоклассная актриса, и он всегда знал это, она сильна духом, умеет приспосабливаться, изворотлива и хитра. А еще она безумно сексуальна. Со своими четко очерченными припухшими губами, идеально стройным сладострастным телом и обманчиво невинными фиалковыми глазищами, вздернутым капризным носиком, густой копной черных волос и фарфоровой кожей. Он помнил дурманящий аромат ее тела, который и сейчас врываясь в его ноздри, заставлял трепетать и беспокойно пытаться сосредоточиться на чем-то другом. Нервно проведя ладонью по лицу, Даниэль старался смотреть фильм. Он уже осилил три бутылки пива, и собрался посетить туалет, когда в один из особенно трогательных моментов, Джил, подавшись минутному порыву, просунула руку под его локоть, сплела его пальцы со своими, и тихо вздохнув, прижалась щекой к плечу Даниэля.

- Помнишь, когда я вернулась из Майами и ворвалась в твой офис? - ее глаза влажно сияли, когда повернул голову, она посмотрела в напряженное лицо Дина. Он коротко кивнул. - Потом мы ехали домой, и в машине ты сказал, что любишь меня. Я тогда вспомнила именно этот момент из фильма. И мне так хотелось, чтобы все было так же, как в кино.

- Но жизнь - не фильм, Джил. - холодно ответил Даниэль. Глаза его были пустыми и жестокими. - Разве ты не собиралась тогда уйти к Майклу?

Улыбка девушки потухла, и она отстранилась от него.

- Нет. - покачала головой Джил. - На самом деле я просто боялась, что ты снова солжешь мне. Я, вообще, не собиралась бросать тебя, пока не увидела, как рыжая журналистка берет у тебя в рот в нашей гостиной.

Даниэль вскочил на ноги, а Джил прикрыла ладошкой губы, словно могла вернуть мерзкие слова обратно.

- Не тебе говорить мне о лжи. - рявкнул Дин. - Я и не бездомный Кот, которого можно бросить. - резко развернувшись, он направился к выходу из гостиной.

- Куда ты? - слабо пискнула Джил.

- В туалет. Слишком много пива.

Вернувшись пару минут спустя, он обнаружил, что Джиллиан смотрит на пустой экран, поджав колени к груди и натянув на них футболку.

- Фильм ведь не кончился. - сухо сказал он, устало опускаясь рядом с ней. Джиллиан вздрогнула и посмотрела на него с легким удивлением, словно не ожидала увидеть.

- Я никогда не досматриваю его до конца. - едва заметная печальная улыбка тронула губы девушки. - Я не верю в хеппи-энды. Знаешь, я даже прочитала книгу. Там все кончилось не так. Брошенный Одри Хеберн кот нашел свое пристанище, а она нет. Ее героиня уехала и так и не обрела покоя, потому что не верила в хеппи-энды.

Даниэль тяжело вздохнул, глядя в грустные полные горечи глаза Джиллиан.

- Джи, если ты захочешь, то сможешь найти свое счастье. - неожиданно мягко сказал он, дотронувшись до ее обнаженного плеча, но тут же одернул руку, словно обжегся. - А теперь давай досмотрим фильм.

- Я не хочу. - покачала головой Джил. - Давай просто поговорим.

Взяв еще одну бутылку, девушка уперлась локтем о край дивана, повернувшись всем корпусом к Даниэлю. Ее чувственным аромат снова заставил его напрячься, он скользнул взглядом по длинным стройным ногам, которые она перекинула через его колени, по легко угадываемым под тонкой тканью футболки холмикам грудей. Что она пытается сделать, глядя на него таким взглядом? Ресницы полуопущены, губы приоткрыты, волосы рассыпались в беспорядке по плечам.

- О чем ты хочешь поговорить? - сдержанно спросил он, маскируя безразличной маской разыгравшиеся внутри страсти.

- Как ты живешь? Все ли у тебя хорошо? - ласково улыбаясь, поинтересовалась Джил.

- Отлично все. На работе порядок. В личной жизни тоже. - лаконично ответил Даниэль, сражаясь с желанием положить руку на ее колени. - Маргарита увольняется через неделю.

- Сложно работать вместе? Личные отношения мешают? - понимающе кивнула Джил.

- Да нет. Просто она не хочет, чтобы другие сотрудники считали, что я воспользовался служебным положением.

- Она так заботить о твоем честном имени? - не удержалась от сарказма Джиллиан, пригубив изрядный глоток пива из бутылки. - Ты предупредил ее, что твое честное имя, да и ее тоже, постоянно будет подвергаться нападкам.

- Она это знает. Но Марго так решила. Я уже договорился с генеральным директором строительной компании, и он примет ее к себе секретарем. - буднично сообщил Даниэль.

- Замечательно. - Джил вымученно улыбнулась.

- А что у тебя?

- Ничего. - она пожала плечами. - Учусь, и плету интриги. - Джил усмехнулась. - Ты же в курсе моих дел.

- Ну, я ничего не знал о Колине, пока ты нас не познакомила. Он тебе нравится?

- Да. - девушка равнодушно кивнула. - Колин веселый. И симпатичный.

- Надеюсь, что на этот раз не получится, как с Кливом. Кстати, он больше не ….

- Нет. - Джиллиан облегченно рассмеялась. - Денвер, несомненно, крут, но он меня пугает в роли соблазнителя. Тот еже экземпляр мужской харизмы.

- Мне показалось, что и Колин Дуглас - не самый безобидный молодой человек. - иронично заметил Даниэль.

- Мы пока общаемся, и я не знаю, к чему все придет. Вполне возможно, что он - не мой вариант.

- Я ему не завидую. - усмехнулся Дин. Джиллиан откинула волосы с плеча, и посмотрела в его глаза пристальным долгим взглядом.

- Почему же? Ты не веришь, что я могу кого-то сделать счастливым?- раздраженная его иронией спросила она.

- Я не верю, что это будет Колин Дуглас. Вот и все. - спокойно ответила Даниэль.

- Не хочешь больше ни о чем меня спросить, Дин? - Джил продолжала сверлить бывшего мужа взглядом. - Любой вопрос. Я отвечу. На любую тему. А потом я спрошу.

- Зачем? Я и так все знаю о тебе. - Даниэль с легким пренебрежением улыбнулся.

- Уверена, что не все.

- Ну, если у тебя нет романа с девушкой, то все.

- Ты знаешь, что Колин снимался в порнушке с Дейзи? - выпалила Джил, с удовлетворением заметив, как маска равнодушной небрежности соскользнула с лица Даниэля.

- Значит, вот где ты его присмотрела. - усмехнулся он с презрением. - И как? Оправдал ожидания?

Дин смотрел на Джи с холодной улыбкой, а она прикусила губу от досады, не предугадав, что ее слова могут истосковаться таким образом.

- Это твой вопрос, Даниэль? - разочаровано спросила Джиллиан.

- Мне все равно. - покачал головой Дин, снова замыкаясь в себе.

- Нет. Это не так. Ты же думаешь, что я такая? Да? - голос Джил предательски дрогнул. - Потаскушка, думающая только о своей выгоде? Так? - ее взгляд мог разрезать метал. Даниэль даже поморщился.

- Я этого не говорил. - стараясь выглядеть небрежным и уверенным, Дин повел плечами.

- Однажды ты сказал мне это. До того, как сделать предложение. Ты серьезно считаешь, что купил меня. Значит, я шлюха.

- Шлюхи стоят дешевле, Джил. - холодно, с иронией в глазах ответил Даниэль. - Ты просто расчетливая женщина.

- Расчетливая женщина, которую ты купил. Это не меняет сути. Но я выполнила свою часть сделки. Я была хорошей женой, Дин. Я никогда не изменяла тебе.

- Измена не всегда оценивается физическим актом. - глубокомысленно заметил Даниэль, откидываясь назад. Его голова покоилась на краю дивана, перед которым они сидели. Джил придвинулась ближе, и ее колени прижались к его груди, но у него не было сил сражаться с ней.

- Так рассуждают все бабники мира, Даниэль. - саркастически улыбаясь, ответила Джиллиан, поправляя кончиками пальцев его растрепавшиеся волосы. - Неужели тебе совсем нечего спросить у меня, Дин? - пальцы девушки скользнули по щеке Даниэля. Он повернул голову, встретив ее взгляд.

- У меня был вопрос, но ты только что ответила на него, когда заговорила о сделке. Я был для тебя сделкой, Джил?

У нее перехватило дыхание, когда она заметила немую боль в глубине его глаз. Ей захотелось плакать, как тогда, когда Майкл рассказал о трагедии со смертью их матери. Дин не верил женщинам. Он не умел любить, отдаваясь всей душей. Для него любовь была мукой и болью, и он на уровне подсознания проецировал детские страхи на свою взрослую жизнь. Боялся довериться и оказаться не нужным, брошенным и осмеянным.

- Ты был мне нужен, Даниэль. - тихо прошептала она, наклоняясь к нему. Ее глаза гипнотизировали, завораживали. - И не только, как перспектива безбедного будущего. Ты был чем-то большим, чем просто хороший любовник и богатый муж. Но я так боялась этого. Боялась своих чувств, потому что они делали меня уязвимой и слабой. Я не могла себе позволить потерять контроль. Тебя сложно любить, Даниэль Фонтейн, ты не умеешь отдавать, ты только берешь. Дело не в деньгах. Я говорю, об эмоциональной щедрости. Я не могла отдать тебе больше, чем есть. И когда я застала тебя с Вилар, я поняла, что запас моего терпения исчерпан. Я ушла, потому что, оставшись, никогда не смогла бы уважать себя, я превратилась бы в неврастеничку, очередную обезумевшую от ревности жену. И рано или поздно, ты бы сам ушел от меня. Теперь между нами так много раскрывшихся секретов. Мы знаем непростительно много о прошлом каждого из нас. Стена недоверия и отчуждения не позволила нам узнать друг друга раньше, до того, как стало слишком поздно что-то исправить.

- Почему ты говоришь мне это сейчас? - глухо спросил Даниэль, поймав ее пальцы и сжав их в своей ладони. Джил опустила глаза, пожав плечами. Она чувствовала, что настал тот самый момент, когда, наконец, они переступили барьер и готовы снять маски. По-крайней мере, Джил чувствовала болезненное напряжение и тревогу Даниэля, его страх и отчаянье. А это означало, что ему все еще не все равно.

- Потому что ты должен знать. Я не могу позволить тебе жить с этой болью дальше. Иначе ты снова совершишь туже ошибку в новых отношениях. Я любила тебя, Даниэль. - прошептала она, уткнувшись лицом в его плечо и горько заплакав. - Прости, что не сказала об этом раньше. Прости, что не смогла, не сумела понять тебя, узнать и сделать счастливым. Я просто не знала, как. А ты мне не помог. Ты просто молчал. И предавал меня. Так много, много раз.

- Джил… - потрясенно прошептал Даниэль. Ее слова пронзили насквозь его настрадавшееся сердце. Он дотронулся ладонью до ее влажной щеки, зарылся пальцами в спутанный шелк волос, мягко баюкая ее на своей груди. Он не мог проанализировать чувства внезапно захватившие его. Боль, нежность, бесконечное сожаление, безмерная радость и грусть смешались в одно безумное желание утешить, подарить покой и облегчение им обоим. - Джил, - хрипло позвал он, приподнимая ее лицо за подбородок, вглядываясь в заплаканные темные глаза, омраченные безудержным страданием. Надежда на счастье, хрупкая радость зарождалась в его душе, и вперемешку с болью отразилась в призывающем к ответу взгляде Даниэля, в беззвучном шепоте, сорвавшемся с губ. - Это правда, Джи?

- Конечно, правда. - она улыбнулась сквозь слезы, ее пальцы вцепились в его плечо. - Как я могла не полюбить тебя? Опасного, непредсказуемого, сумасшедшего парня с ленивой улыбкой и насмешливыми чертиками в глазах? Страстного, неукротимого, властного и своевольного, но в тоже время ранимого и безумно нежного. С самой первой встречи ты только и делал, что провоцировал меня, смущал и приводил в беспорядок мысли и эмоции. Я боролась с влечением к тебе, обратив его сначала в неприязнь, потом в дружеское участие. Но чем больше я узнавала тебя, тем больше понимала, что за красивым фасадом кроется глубокая душа и раненое сердце. Но ты не пускал меня туда, надежно защищая тылы. Мы оба пряталась в своих раковинах, лелея и скрывая любовь друг к другу, словно она был постыдной, или неправильной. Да, мы наделали бед, мы предали Майкла, но разве мы были виновны? Разве любовь можно обвинить в том, что она есть?

- А она есть? - Даниэль с тревогой и нежностью посмотрел в глаза Джиллиан, чувствуя, как холодный мрак одиночества покидает ожесточенное сердце, наполняя его непривычным теплом и озарением. - Все еще есть, Джил?

- Никогда еще я не любила тебя сильнее, чем сейчас. - губы девушки тронула светлая чистая улыбка. Она действительно ощущала себя легкой, уверенной и свободной, избавившись от груза вины и тайны. - И это вызвано не страхом лишиться опоры и поддержки в твоем лице. Я сказала правду. У меня действительно никого не осталось, и я потеряла почву под ногами. И я безумно боюсь, что на этот раз я не смогу вернуть тебя. Но лишь потому что, именно сейчас поняла - ты - единственный, кто мне по-настоящему нужен. Тебя выбрало мое сердце, не смотря на долгие споры с разумом.

- Джил, - Даниэль ласково коснулся ее щеки, провел большим пальцем по дрожащим от волнения губам. - Твои слова делают меня счастливым, но мне безумно страшно от того, что я натворил.

- Я знаю. - кивнула Джиллиан. - Я понимаю. Теперь я понимаю все, что произошло с нами. Это жестко и нечестно просить тебя дать нам еще один шанс, но мы могли бы… Мы обязаны попробовать. Если ты еще любишь меня. - она неуверенно прикрыла ресницами глаза. - Я могу простить Дейзи Вилар и легион других женщин, все, что угодно. Потому что люблю тебя, потому что не могу жить без тебя. Не могу дышать и двигаться.

- Милая моя. - Дин трепетно взял в ладони ее смущенное лицо, догадываясь, как много душевных сил она потратила, чтобы открыться ему. - Нет такой причины, которая позволит мне отказаться от тебя, кроме твоего слова и желания. До встречи с тобой я вел беспутную легкую жизнь, даже не догадываясь, что существуют такие сильные чувства. Да, я не был готов, я не сразу понял, что это, и еще долго пытался сопротивляться. В наши дни любви не придают большого значения. И я не верил в нее. А потом принял, как должное, смирился. И ты права, сказав, что мы прятали чувства, словно они были постыдными или неправильными. Я был слишком горд, чтобы любить открыто, любить девушку своего брата, и слишком недоверчив и слеп, чтобы попытаться понять собственную жену. Я казался себе особенным, единственным в мире, способным любить. И я представить не мог, что ты можешь чувствовать что-то подобное. Я создал своеобразный культ боли, и втайне наслаждался своим страданием. А на самом деле все это время мы могли быть по-настоящему счастливыми.

- В отличие, от меня, Дин, ты хотя бы был честен. Ты не скрывал, ты так часто говорил, что любишь меня. Я же знала, я чувствовала и понимала, что ты не лжешь. Однако меня пугала неизвестность. Столько женщин охотились за тобой, я боялась боли, связанной с постоянным соперничеством. Я не хочу ни с кем делить тебя, Даниэль. И в тоже время, я приму любое твое решение. Если ты чувствуешь, что Марго сделает тебя счастливым, я не буду против. Я искренне желаю тебе добра. Я пойму все, кроме жалости и лжи. Теперь с этим покончено. Ты просил меня повзрослеть, и я, наконец, это сделала. Мне нужно было давно сказать тебе, но я трусила, трусила до последнего. Никогда не думала, что так сложно сказать правду. У Майкла, единственного из нас, не было проблем с честностью. И поэтому мы не смогли остаться друзьями. Когда он уезжал, он недвусмысленно упрекнул меня, в том, что я так и не сказала тебе, что люблю. Странно, но он, кажется, понял простую истину наших взаимоотношений еще раньше меня.

- Я не хочу сейчас говорить о Майкле. - взгляд Даниэля помрачнел. - Я столько лет считал его своим соперником. От этого тяжело просто отвернутся в одно мгновение. Я любил и ненавидел его одновременно.

- Но у тебя нет причин для ненависти. Его вина в том, что он встретил меня раньше. Мы предали его гораздо серьезнее. Особенно я. В своей глупости я вас обоих держала в напряжении, заставляя страдать, и сражаться друг с другом. Это непростительно и жестоко.

- Ты умеешь быть жесткой, Джил. - с улыбкой согласился Даниэль, накручивая ее темный локон на указательный палец. - Но с тобой никогда не бывает скучно.

- С тобой тоже. - в тон ему ответила Джиллиан. Взгляды бывших супругов встретились. Они перестали улыбаться, лица замерли в напряжении. И в один короткий миг дружеская атмосфера установившегося взаимопонимания и искренности рассеялась, обратившись в лавину испепеляющего жара, погрузив мужчину и женщину в бездну обоюдного острого вожделения. Дыхание их сбилось, зрачки расширились, и они одновременно набросились друг на друга. Это была слепая, животная, свирепая страсть, не имеющая ничего общего с любовью. Яростная сиюминутная потребность в мгновенном удовлетворении, без прелюдий и нежностей. Его губы безжалостно захватили ее рот, руки рванули футболку так, что она жалобно затрещала, грубые нетерпеливые пальцы оставляли синяки на ее нежной коже. Даниэль опрокинул Джил на пол, всем своим жаждущим сильным телом наваливаясь на нее. Девушка задохнулась, вцепившись в его плечи. Он казался свинцовым, каменным, сотканным из мышц, идеальным мужчиной и лучшим любовником в мире….

- Боже мой. - пробормотала в изумлении Джил, тщетно пытаясь восстановить дыхание, словно после изнурительной и долгой пробежки. Даниэль чуть заметно усмехнулся, глядя на нее затуманенным все еще во власти испытанного наслаждения взглядом. Они лежали на ковре, переплетя руки и ноги так, что было сложно понять, где начинает один, и заканчивается другой. Джил хрипло рассмеялась, прижавшись щекой к влажному плечу, и слушая бешеное биение мужского сердца.

- Ты потрясающий. - тихо сказала она, глаза ее светились довольством и нежностью. - Но это было жестко.

- Мне понравилось. - Даниэль снова усмехнулся, коснувшись горячими губами ее лба, слизывая кончиком языка капельку пота. - Но боюсь, что утром спина будет болеть безбожно, и все мышцы тоже.

- Я хотела сказать, что такого с нами еще не было… - Джиллиан счастливо рассмеялась. - Но потом вспомнила…

- Да, я понял. - хохотнув, кивнул Даниэль, прижимая ее к себе еще крепче. - В первый раз. На кухонном столе. Это было что-то. Чудо, что стол остался жив.

- В отличие от моей одежды. - напомнила Джил.

- И нашей совести. - добавил Дин. - Сейчас все иначе. Мы никого не предаем.

- Ты уверен?

Подняв голову, Джиллиан пронзила его долгим изучающим взглядом. Даниэль вздрогнул, вернувшись в реальность. Он совсем забыл про Марго. Но предпочел свести разговор в другую сторону.

- У тебя что-то есть с Колином?

- Я говорю не о нем. - холодно отрезала Джиллиан. Дин выдержал ее напряженный взгляд.

- Я поговорю с Маргаритой. - глухо отозвался он. - Не беспокойся об этом.

Джил кивнула, рассеяно водя пальчиком по его груди. Почему так получается, что каждый раз их любовь причиняет кому-то третьему боль? А о том, как исправно работает закон бумеранга, Джиллиан знала не понаслышке. Но думать сейчас о плохом, ни она, ни Даниэль не собирались. Открывшись и обнажив души, они снова обрели друг друга и следующие несколько часов наслаждались благословенной близостью друг друга, даря восторг экстаза и нежность, растворяясь в безудержной страсти и упиваясь своей любовью.

- Мы должны поговорить об этом… - Джил перевернулась на живот и облокотившись на подушку, подняла голову, чтобы видеть лицо Даниэля. Он с задумчивым выражением в светлых голубых глазах, прикрытых длинными темными ресницами, лениво протянул руку и дотронулся до черных волос Джиллиан, распавшимся по белоснежным обнаженным плечам и спине. Несколько спутавшихся локонов упали на грудь, стыдливо прикрывая наготу девушки. Мужчина нежно улыбнулся, скользя удовлетворенным взглядом по безупречной линии бедер, длинным стройным ногам и тонкой талии Джил. Ее нисколько ни смущал этот откровенный и пристальный детальный осмотр, а огонек восхищения в глазах любовника льстил женскому самолюбию. Теперь он ее любовник. Не муж. Джил улыбнулась своим мыслям, коснувшись губами ямочки на его подбородке. Даниэль что-то прошептал, с наслаждением вдохнув аромат ее волос и кожи. Господи, как же ему ее не хватало. Неужели он мог надеяться, верить, что однажды сможет, сумеет, научится жить без нее. Это невозможно. Одна мысль о разлуке была подобна самоубийству. Однако он чуть ее не потерял. Облегчение и яростная боль одновременно пронзили сердце Даниэля Фонтейна. Человеку необходима любовь. Без нее он не сможет дышать. В ней, и только в ней смысл существования, источник энергии и сил. Без любви - мы никто, всего лишь роботы, животные, разумные машины, лишенные души. Любовь показывает путь к свету. Она расставляет все по своим местам. Внезапно… Мгновенно. Ничего не происходит, но ты понимаешь, что изменилось все. И для этого момента ты жил, и обретаешь уверенность, и знаешь, что будет завтра и как это будет. И Дин давно понял, что его любовь к Джиллиан носит непредсказуемый и болезненный характер. Он был одержим ею, он жаждал поглотить ее, спрятать от всего мира, сделать своей рабыней, и в тоже время отдать ей все, что есть у него самого, включая собственную жизнь. Иногда почти ненавидел ее за ту власть, что имела хрупкая женщина над его душой и сердцем, но всегда, постоянно, каждую секунду своей жизни чувствовал незримую человеческому глазу стальную цепь, приковавшую его к ней. Никто и ничто не могло изменить этого. Связь между ними была нерушима.

- Даниэль, ты слышал, что я сказала? - ее тихий мелодичный голос коснулся слуха мужчины. Он почувствовал прикосновение прохладных пальцев к своему лицу, и открыв глаза посмотрел на Джиллиан.

- Я люблю тебя. - прошептал он, обхватывая ладонями прелестное лицо. Джил мягко рассмеялась, когда он страстно поцеловал ее в губы.

- Я тоже тебя люблю. - осторожно уклоняясь от поцелуя, сказала Джил. Взгляд фиалковых глаз казался серьезным. Даниэль разочаровано вздохнул, когда она закончила мысль. - Но так не пойдет. Мне нужно, чтобы ты поговорил со мной.

- О чем? - сухо спросил он, ощущая напряжение во всем теле. Выпустив любимую женщину из своих объятий, Даниэль откинулся на подушки, и принялся рассматривать лапочки на потолке.

- О твоей матери. - тихо проговорила Джиллиан, положив ладонь на его плечо. Он вздрогнул, рассеяно взглянув на ее пальцы.

- Зачем? Я оставил в прошлом все события, связывающие меня с ней. - отстранено отозвался Дин. - Я не уверен, что тебе нужно копаться в грязном белье моих родителей. Это было так давно.

- Ты не прав, Даниэль. - покачала головой Джил. - Ты ошибаешься, когда думаешь, что трагические события прошлого не имеют на тебя никакого воздействия. Ты был ребенком, впечатлительным, ранимым, с несформировавшейся психикой. Для тебя поступок матери, ее гибель стала психологическим шоком, наложившим отпечаток на всю оставшуюся жизнь. И чтобы освободиться от прошлого и понять, как оно влияет на тебя, ты должен поговорить с кем-то. Я тот человек, который способен понять все, выслушать и помочь. Я знаю, что чувствуешь, когда самые близкие люди сначала предают тебя, а потом навсегда уходят, так и не попросив прощения, не объяснив причины своей нелюбви, своего нежелания быть рядом, выслушать и понять своего ребенка. Им уже все равно, они успокоились, им нет дела до земных забот, и они не знают, какую боль и тяжесть оставили нам - огромный груз вины и неуверенности на наших плечах.

Даниэль удивленно посмотрел на Джиллиан, пораженный горячностью ее монолога. Глаза девушки были полны боли. Ей самой нужен был утешитель…

- Я не испытываю чувства вины. - хрипло произнес Даниэль. Голос его прозвучал холодно и отчужденно. - И никогда не испытывал. Никто не знает, что тогда произошло. Даже Майкл. Он будет до последнего оправдывать меня, объяснять тот злополучный выстрел случайностью, результатом детского стресса, испугом. Но все было не так. - Дин повернул голову и уверенно посмотрел на Джиллиан. Взгляд его глаз был страшно-спокойным, пустым, лишенным эмоций. - Я убил Сандру, четко отдавая отчет своим действиям. И сделал бы это снова. Мне не жаль, Джил. Не жаль. Отец догадывался. Мы много разговаривали, а потом перестали. Думаю, что где-то в глубине души я пугал его.

- Ты ведь не серьезно, Дин. - дрогнувшим голосом спросила Джиллиан. Ей и самой стало страшно. Слова Даниэля, выражение его глаза, голос - словно принадлежали другому человеку.

- Я говорю правду. Ту правду, которую ты просила. Но я предупреждал, что не стоит ворошить прошлое. Моя правда отличается от той, что представляла ты.

- Но ведь должны быть причины…

- Должны. И были. Я ненавидел ее. Я не видел в Сандре Фонтейн свою мать. Никогда. Даже в раннем детстве. Для этой женщины не существовало ничего святого. Она думала только о деньгах отца. Дети стали для нее определенной гарантией будущего, и обузой в настоящем. Она не говорила с нами, не читала сказки, не готовила завтрак, не возила в детский сад, не мазала зеленкой разбитые коленки. Ее интересы ограничивались походами в салоны красоты и бутики модной одежды, попытками выудить у мужа, как можно больше денег на свои неимоверно растущие запросы, встречами с такими же глупыми и расчетливыми подружками, и интрижками с молодыми любовниками с накачанными телами. Мы с Майклом росли под присмотром вереницы нянек и воспитателей, предоставленные сами себе. Отец, конечно, любил нас, но ему приходилось много работать, и он часто отсутствовал. И закрывал глаза на поведение своей жены. У него просто не было времени на семейные разборки. Лишенные родительской ласки и внимания дети взрослеют быстрее. И я быстро понял, что моя мать - бездушное чудовище, не способное на человеческие чувства. И в тот день моя ненависть и презрение достигли своего апогея. Майкл ударился о край стола головой, и кровь хлестала из раны фонтаном, ему была необходима помощь матери, ее забота. А все, что интересовало Сандру в тот момент, это получение удовольствия от свидания в собственном доме с новым любовником. Я кричал, звал на помощь, но она не открывала дверь. Ей было наплевать на сына, истекающего кровью. Да, я был в ярости, не владел собой, но понимал, что в моих руках пистолет, а не очередная игрушка. И я всадил пулю прямо в ее усмехающееся злое лицо. От выстрела Сандру чуть откинуло назад, кровь забрызгала стены, диван, на котором она совокуплялась с Джоном Кингстоном, лицо и плечи ее любовника. У нее больше не было лица, сплошное кровавое месиво. Я видел, как содрогалось в предсмертных конвульсиях омерзительно голое тело, и не чувствовал никаких угрызений совести, ни капли сожаления или стыда. Сандра Фонтейн заслужила такую смерть. Я тогда не думал о последствиях, не предполагал, во что выльется мое преступление. Мне было восемь, я жил импульсом, эмоцией, и грань между добром и злом казалась такой смутной и размытой. Я не был готов нести ответственность, непреднамеренно возложив ее на плечи своего отца. И я жалею об одном. О том, что защищая себя, брата и остальной мир от пагубного влияния Сандры, не подумал о Джеке Фонтейне, о том, во что превратиться жизнь отца, и какой выбор придется сделать ему. Я бы принял любое наказание. Что могло быть еще страшнее, чем то, что я уже совершил? Но папа рассудил иначе. Он, как и Сандра, думал, что деньги решают все. Но также, в итоге, оказался не прав. За мое преступление отсидел совершенно посторонний человек, и неважно, что он сам согласился на тюремную клетку взамен денежного содержания семьи, у него тоже был выбор. Для отца было очень важно сохранить тайну убийства Сандры. Он сделал все возможное, чтобы защитить меня, нашу семью. Но иногда я думаю, что Джек сделал это и для себя тоже. Он боялся позора, боялся осуждения общества. И боялся своего сына, оказавшегося хладнокровным убийцей.

- Ты не хладнокровный убийца, Дин. - Джиллиан нежно дотронулась до его щеки. Однако Даниэля успел заметить растерянность и страх в ее глазах. Именно поэтому он и молчал. Поэтому не говорил с ней раньше о случившемся кошмаре двадцать два года назад. Смирившись, Даниэль научился жить дальше, не циклившись на содеянном.

- Нет, не убийца. Сейчас я вряд ли способен на нечто подобное. Во мне нет скрытого тяготения к насилию. Ты не должна даже думать, что я когда-нибудь смогу причинить тебе боль. - он уверенно посмотрел в смущенное задумчивое лицо Джиллиан. - Тебе сложно принять то, что я сказал. - констатировал Даниэль.

- Отчасти. - согласно кивнула Джиллиан. - Но я не была на твоем месте. Я не могу почувствовать того, что испытывал ты. Я могу только догадываться, какую боль причинила тебе Сандра. Моя мать тоже была равнодушной. Но ее безразличие носило другой характер. Просто усталая от жизни, отрешенная женщина, покорно принимающая каждый новый удар судьбы, и привыкшая терпеть и страдать в одиночестве. Мама не была жесткой, не причиняла боли мне или отцу. Она пыталась выжить, забыв о радостях жизни, о проявлениях нежности к своему ребенку. Я не могла ненавидеть ее за это. Как не могла ненавидеть отца, променявшего нормальную жизнь и заботу о своей семье на бутылку. Они оба были больны. А я хотела вырваться из их мира, вести здоровую полноценную жизнь. Я готова была поступиться многим ради достижения цели. - Джил на мгновение умолкла, нервно облизав пересохшие губы. Ее глаза снова обратились к бывшему мужу, представшему ей в совершенно новом образе. - Я готова была забыть о морали, о чувстве собственного достоинства, я пошла бы на любые жертвы, лишь бы не закончить, как мои родители. И чтобы попасть в мир с глянцевой обложки модного журнала, я откинула в сторону слабость, ненужные эмоции, чувства. Я просчитывала наперед каждый шаг, я играла в любовь, плела интриги и обманывала. Я использовала людей, манипулировала ими, выискивала слабые места, чтобы потом надавить. Я поймала Майкла в ловко расставленную ловушку и разбила его сердце. Жестко и расчетливо…

- Стоп. - решительно оборвал ее Даниэль, обхватив пальцами подрагивающий подбородок девушки. - Я знаю, к чему ты ведешь, Джи. Ты не она. Я никогда не видел в тебе и капли сходства с Сандрой.

Они долго смотрели друг другу в глаза. Джил жалобно всхлипнула, убирая его руку от своего лица и отрешенно качая головой.

- Ты можешь говорить, что угодно, и можешь даже верить в это. Но подсознание - страшная вещь. Ты можешь убедить себя, что чувства вины нет, сожаления нет, но на самом деле все иначе. Я не она, но у нас много общего, чтобы ты не говорил, и как бы, ни отрицал. Ты так хорошо знал Сандру, ты видел насквозь ее пороки и недостатки. И ты с первого взгляда понял, что я собой представляю, и чего пытаюсь добиться от связи с Майклом. Я была твоим шансом, попыткой, своего рода экспериментом. С одной стороны, ты защищал брата, а …

- О чем ты говоришь? - в недоумении спросил Даниэль.

- О том, что невозможно не испытывать чувства вины после совершения убийства. Даже, если тебе всего восемь, даже, если прошло двадцать лет, даже, если у тебя была масса причин. Разве ты не спрашивал себя, не тогда, а позже, повзрослев и набравшись опыта, не спрашивал: Почему? Почему она была такой? Как она пришла к тому представлению жизни, которую вела? Что сделало ее бездушной и холодной, расчетливой, лживой и жесткой?

- Нет. - сцепив челюсти, резко мотнул головой Даниэль. Взгляд ее стал отчужденным, жестким.

- Да, Даниэль. Но тебе некому было задать эти вопросы. И тогда пришло чувство вины. И непонимание, и боль, и обида, и сожаление, и злость, и ярость, ощущение потери почвы под ногами и ориентации в мире нормальных людей. Эти чувства еще владели тобой, когда мы познакомились. Ты пустился во все тяжкие, пытаясь закрыться от эмоций, которых боялся и не понимал. Пьянки, вечеринки, неразборчивые сексуальные связи, оргии и наркотики - все это лишь попытка убежать от реальности. А когда умер твой отец, ты неожиданно успокоился. Метания потеряли смысл. Единственный, перед кем ты хотел бы оправдаться, тоже ушел. И, возможно, оставшись наедине с собой, ты задал еще один, последний вопрос. Могло ли что-то или кто-то изменить ее? Был ли у нее шанс стать тем человеком, которого ты однажды не постыдился бы назвать матерью? А ответом стала для тебя я. Ты, может быть, не осознаешь, но это действительно так, Даниэль. Ты полюбил Джиллиан Льюис, понимая, что любовь - единственное, что сможет остановить ее от полного превращения в подобие твоей матери. Любовь ко мне - это искупление вины и надежда на лучшее будущее, чем то, что ожидало Сандру, если бы она осталась жива.

- Джи, что ты говоришь? - Даниэль сокрушенно покачал головой. Встряхнув ее за плечи, он внимательно всмотрелся в грустное лицо девушки. - Если ты права, Джил. Если все так, то выходит, что я лишил свою мать шанса. И мое преступление не имело смысла. - Дин бессильно уткнулся лбом в ее плечо и прошептал. - Я не хочу спорить с тобой сейчас. Мы зашли слишком далеко в дебри психологии человека. Я знаю твердо одно - ты никогда, даже мимолетно не вызвала во мне воспоминания о Сандре. Я влюбился, как мальчишка, с первого взгляда, совершенно не зная тебя. Господи, твои грехи, твоя вина прости ничто, по сравнению с тем, что делал я. Ты забыла, Джил, сколько боли и горя я принес тебе? Мы просто были молоды и глупы, подвластны амбициям, не способны принять возникшие чувства, как данность, как счастье, а вместе этого всеми силами пытались противостоять им. Вот и все, Джиллиан. Мы с тобой - другое. Мы не имеем никакого отношения к Сандре и ее отношениям с моим отцом.

Джил неожиданно расслабилась, словно с ее души сняли тяжелый камень. Ее руки нежно обняли Даниэля, притягивая ближе.

- Моя маленькая дурочка, - мягко прошептал ей в плечо Дин. - Ты до сих пор ищешь причины, по которым я могу тебя не любить. Смирись, милая, их просто нет. И когда придет время, ты непременно станешь лучшей матерью, чем те, что были у нас.

- И это время может настать быстрее, чем ты думаешь. - усмехнулась Джиллиан, приятно тронутая его словами. Дин поднял голову и вопросительно взглянул на нее. - Я не пью таблетки уже полгода. Какой смысл, если у меня нет любовника. - пояснила Джил.

- Ну, теперь он у тебя есть. - Даниэль широко улыбнулся. Его глаза лучились от нежности и любви. Джиллиан напряженно посмотрела на него.

- Мне становилось страшно от одной мысли, что однажды ко мне прикоснуться другие руки, не твои. - прошептала она глухо.

- Этого никогда не произойдет. - успокоил ее Дин. - Только я. До конца наших жизней. Не смотря ни на что.

- Не смотря ни на что? О чем это ты? - усмехнулась девушка, игриво хлопнув его ладошкой по плечу. - Даже не думай снова взяться за старое.

- Я усвоил урок, Джил. - серьезно сказал Даниэль. - Я давал много обещаний, и не держал их. Но сейчас все иначе. Мы оба прошли через ад, чтобы обрести друг друга. Мы повзрослели, и больше не совершим прежних ошибок. Ты веришь мне?

- Верю. - шепотом проговорила Джиллиан, и склонившись над ним, страстно и нежно поцеловала в губы, укрыв их обоих копной своих волос. Ее тело требовательно прильнуло к нему в поисках ласки, но Дин с легким смешком отстранился.

- Милая, боюсь, что на сегодня я полностью исчерпал силы.- обняв Джил, он уложил ее рядом с собой. - Уже светает, а мне через несколько часов нужно вылетать на переговоры.

- Далеко? - сонно потянувшись, спросила Джил, устраиваясь поудобнее и наслаждаясь теплом сильного тела, растянувшегося рядом с ней.

- В Европу.

- Бог мой. А надолго?

- На неделю.

Джил встрепенулась, и посмотрела на Даниэля с осуждением.

- Неделя? И ты только сейчас говоришь?

- Ты не спрашивала. И я не думал, что день закончится вот так. - он слабо улыбнулся. - Ты будешь скучать?

- Безумно.

- Я вернусь.

- А куда ты денешься. - усмехнулась Джи.

Она слышала, как дыхание Даниэля выровнялось, и он отошел в крепкие объятья сна, но сама еще долго ворочалась, присушиваясь к легкому сопению Дина. Джил хотела бы сказать, что счастлива теперь. Что рядом с ним, полностью раскрывшим ей своей душу и сердце, она сама обрела покой и умиротворение, но все оказалось сложнее, чем думала Джиллиан. Сложнее, чем это представлял сам Даниэль. Доверие, искренность, полное понимание друг друга, безоговорочная вера, да она стремилась к таким отношениям. Видела в них идеал, залог крепости уз, соединивших сердца. Но то, что открылось ей сегодня, то, о чем поведал ей Дин, не входило в понимание правильных и честных отношений. И, если быть до конца откровенной, Джиллиан была напугана. То, как говорил Даниэль о своей матери, ее убийстве и предсмертных судорогах, разбрызгавшейся крови, так спокойно и уверенно, так равнодушно. Бог мой, ведь ему было всего восемь, ребенок. Дети не могут быть такими холодными, жестокими и сильными. Эта скрытость была в нем всегда, отрешенность от мира, несгибаемая твердая вера в свою правоту. Он думал, что ему подвластно все. Джил никогда не замечала в нем уязвимых мест, Дин или хорошо маскировался, или просто был непробиваем, как скала. Только любовь к ней, страх потерять эту любовь, разрушали маску абсолютной власти и уверенности над собой, над другими. Была ли она для него спасением? Джил замерла от внезапно пронзившей ее мысли. А что, если она не держит его в равновесии, а разрушает? И что сделает Дин, когда поймет это?

Джил судорожно вздохнула, и, повернувшись, посмотрела на Даниэля. Внутри все перевернулось, девушка даже вздрогнула от неожиданности. Дин не спал. Его светлые глаза, не моргая, следили за сменой эмоций на ее лице.

- Не спится? - спросил он, проведя большим пальцем по ее губам.

- Да. - кивнула Джил, чувствуя возрастающее внутреннее напряжение.

- Нужно немного поспать, Джи. Просто не думай ни о чем.

- Хорошо. - прошептала Джиллиан, обнимая его за талию, и прижимаясь лицом к горячему мужскому плечу. Она не хотела, чтобы он догадался, какие темные мысли гуляют в ее в голове. Сейчас Джиллиан понимала, почему Дин так долго молчал, почему боялся открыться ей. И он был по-своему прав. Есть секреты, которые лучше не знать.

- Господи, Джил! - прижав руки к груди и испуганно подпрыгнув на месте, воскликнула Сара Смайл, увидев выходящую из душа подругу, завернутую в длинное махровое полотенце. - Ты напугала меня до смерти.

Джил весело рассмеялась, глядя на сконфуженное растерянное лицо Сары, которая явно не ожидала увидеть ее этим утром в спальне своего работодателя.

- Успокойся, это всего лишь я. - бодро сообщила Джил, направляясь к разобранной кровати. Она благодарно улыбнулась, заметив аккуратно разложенную на стуле одежду. Поверх немного помятой юбки лежала свежая смена нижнего белья. Наверно, Дин нашел его в одном из ее шкафов. Даниэль всегда был очень заботлив. Рядом с ним легко чувствовать себя слабой и совсем юной.

- Что ты здесь делаешь? - не удержалась от бестактного вопроса Сара. Джиллиан удивленно обернулась, скидывая полотенце и надевая кружевные розовые трусики. Сара смотрела на нее все также растерянно и напряженно.

- А ты как думаешь? - усмехнулась Джил, застегивая бюстгальтер, и протягивая руку за блузкой. - Черт, придется ехать помятой. Мы успеем выпить кофе? Сколько время?

- Девять утра. - сухо сообщила Сара.

- Ну, вот. - раздраженно вздохнула Джиллиан. - Я опоздала на первую лекцию. А, черт с ним. Можно, иногда расслабиться. Так, как насчет кофе? Уверена, что ты еще успеешь вычистить каждый уголок здесь. Впереди неделя.

- Джил, я все еще не понимаю, что происходит. - настойчиво спросила Сара, присаживаясь на край кровати и снимая резиновые перчатки.

- Правда? - джи скептически улыбнулась. Глаза ее светились внутренним светом. - А на что это похоже?

- Понятия не имею, Джил. Я встретила Даниэля внизу, у лифта. И он и словом не обмолвился о том, что ты здесь.

- А должен был? - холодно спросила Джил, застегивая молнию на юбке и расправляя складки.

- Джил, в холле его ждала Маргарита. Я, наверно, не должна была говорить. Но они вместе покинули здание и сели в машину. - внимательно глядя на подругу, сообщила Сара.

- Что ты… - Джил нервно улыбнулась, запустив руку во влажные локоны. Она покачала головой, в глазах застыл немой вопрос, недоверие, страх. - Но он сказал, что у него деловая поездка в Европу.

- В Париж. - кивнула Сара. - Я слышала, как Марго щебетала что-то вроде: ‘Я никогда не была в Париже. Не могу поверить, и тому подобный восторженный лепет.

Джил опустилась на стул, слепо глядя перед собой. Она пыталась сопоставить факты. Пыталась найти логичное объяснение.

‘Только я. До конца наших жизней. Не смотря ни на что.’

‘Мы повзрослели, и больше не совершим прежних ошибок. Ты веришь мне?’

Верить ему. Он просил верить ему. И она должна. Но как? Почему он не сказал? Что, черт возьми, происходит?

- Это какое-то недоразумение. - пробормотала Джил, но коварный змей сомнения уже вкрался в ее душу. Негодование и боль кольцами опутывали ее разум и тело.

- Джил, мне очень жаль. - с чувством прошептала Сара. Джиллиан покачала головой. Никто не мог понять, что творилось сейчас у нее внутри. Наверно, так чувствовала себя Ева, выдворенная из рая, за то, что осмелилась вкусить яблоко познания.

- Это какая-то игра. - проговорила Джиллиан. - очередная манипуляция Даниэля. Но зачем? Что он хочет добиться?

- Прошу тебя, возьми себя в руки. Это не в первый раз. С Даниэлем никогда нельзя ничего знать наперед. Ты же знаешь…. - пыталась успокоить подругу Сара Смайл. - Милая, тебе не стоило снова идти у него на поводу.

- Но вчера все было иначе. - воскликнула Джил, вскакивая на ноги. Схватив расческу, она с остервенением принялась расчесывать волосы. - Ты не понимаешь. То, что он говорил…. Все было по-настоящему. Мы полностью раскрылись. Он не мог так поступить. Я не верю. Всему есть объяснение. Я позвоню ему.

Джил схватила сумочку и лихорадочно вывалила все содержимое на кровать.

- Где он? Черт, я опять потеряла телефон. - воскликнула со злость Джил. Она молниеносно метнулась на кухню, к телефону Даниэля. Сара, сочувственно наблюдая за подругой, следовала за ней. Чуть не растянувшись на пороге кухни, девушка схватила вожделенную трубку. Но, прежде чем набрать номер, она заметила мигающий огонек.

- Непрочитанный автоответчик. - прошептала Джиллиан. Взгляды подруг встретились. Сара чуть заметно кивнула, увидев сомнение в глазах Джил. Дрожащие пальцы потянулись к кнопке и нажали ее. Голос, оставивший сообщение, нельзя было не узнать. Это была Маргарита Слейтон. Джиллиан затаила дыхание, сжав руки в кулаки так, что ногти впились в ладонь, причиняя боль.

- Прости, что так поздно, Дин. Я звоню тебе весь вечер на сотовый, но ты не отвечаешь. Может быть, ты спишь, или телефон разрядился. Да, это не важно. Я просто хочу напомнить, что вылет в семь сорок. Пожалуйста, не забудь билет и паспорт. И не проспи. Я надеюсь на твою бдительность. Ты знаешь, как много значит для нас эта поездка. Особенно для меня. Господи, я до сих пор не могу придти в себя. Париж! Подумать только. Город моей мечты. Я безумно тебе благодарна за все, что ты для меня делаешь. До завтра, Даниэль. Доброй ночи. Я люблю тебя.

Ну, вот и все. Джил на мгновение крепко сжала веки, глубоко вдохнула и мысленно сосчитала до десяти. Все нормально… Нормально…. К черту, все ужасно. Отвратительно. Гадко.

- Ты не будешь ему звонить? - осторожно спросила Сара. Джиллиан подняла на нее взгляд, в котором застыло жуткое выражение. Беспомощность, гнев, ярость и глубокая усталость.

- Зачем? - криво усмехнулась она. Выпрямившись, Джиллиан откинула за спину волосы, и спокойно посмотрела на подругу. - Мне нужно идти. У меня лекции.