“И так светлы, и так неповторимы

Твоей ладони ласка и тепло…

А сон скользит ладьёй крылатой мимо -

Пространство ночи дышит тяжело…”

Эдер Лютель.

Нью-Йорк, 2010 год.

- Значит, ты не отказалась от контракта?

Лейла робко подняла глаза на своего жениха, неловко переминаясь с ноги на ногу. Не выдержав долгих часов ожидания в их новом доме, девушка набралась смелости и приехала в офис Эштона Харта. За огромный панорамным окном сгустились сумерки, утопающий в огнях неоновый город распростерся за спиной скрестившего руки на груди грозного в своем гневе Эштона.

Мик сказал Лейле, что она должна быть уверенной и сильной, чтобы вести борьбу за сердце любимого, и девушка не собиралась сдаваться. Не смотря на то, что история ревнивого Фрейзера оставила в ее душе неприятный осадок, Лейла не воспринимала все сказанное, как святую истину. И у нее был свой взгляд на происходящее. Лейла не верила, что Эш тайно влюблен в Розмари, но верила, что он не шутил, когда угрожал отменой свадьбы, если она не откажется от контракта.

- Нет, не отказалась. - ответила девушка, нервно теребя золоченый поясок от платья. - И объясню почему. Скажи честно, Эш, ты любишь меня?

Он раздраженно прошел к столу и уселся в кожаное кресло.

- А зачем я, по-твоему, сделал тебе предложение?

- И ты хочешь сделать меня счастливой?

- Разумеется.

- А если окажется, что твое понятие о моем счастье отличается от моего, ты перестанешь меня любить?

- Конечно, нет. - рявкнул Харт. В глазах появилось нетерпеливое выражение. - Но какое отношение….

- Самое прямое. - не дала ему договорить Лейла. - Если человек по-настоящему любит, он всей душой стремиться доставить другому радость. Так?

- Наверно… - Эш потер подбородок, прекрасно понимая, куда она клонит. Вот чертовка! Когда успела ума набраться?

- Этот день мог стать для меня очень радостным и счастливым, но я тревожилась и переживала. Я думала, что из-за своего стремления к самореализации, теряю любимого человека. Мне было грустно и обидно, что он не может, не способен разделить со мной этот триумф. - Лейла подняла влажные ресницы и взглянула в глаза Эштона. Он смущенно кашлянул, продолжая пощипывать свой подбородок, указательным пальцем провел по губам. А Лейла права, черт побери. И самое удивительное, что он сам испытал некое подобие гордости, когда она пошла ему наперекор. С самого начала Эш разглядел в этой девушке потенциал и сильный характер, который она искусно прятала под обликом наивной глупышки. Харт хорошо разбирался в женщинах, чтобы не понять, не угадать их истинную сущность. Лейла Барт его не разочаровала. Да, что скрывать, он выбрал ее только потому что знал… Упорства ей не занимать, а капризный вздорный характер только придает пикантность противоречивому облику Лейлы. Целеустремленная, талантливая, но не слишком искушенная, чуточку избалованная, как и все дети из благополучных семей. Родители Лейлы не могли похвастаться большим достатком и весом в обществе, но самое необходимое дочери они обеспечивали. Она - единственный ребенок в семье, и вся любовь родителей досталась ей одной.

Эштон перевел дыхание, пристально глядя в карие глаза девушки. Она ждала его ответа с надеждой и удивительным спокойствием. И он словно прозрел…. Сейчас она была так похожа на Розмари в годы ее юности, в самом начале пути. Тот же упрямый взгляд, и даже слова идентичные. Он отвел глаза, в душе поселилась безнадежная тоска. Кого он пытался обмануть? Это никогда не кончится.

- Прости меня. - угрюмо прошептал Харт. - Прости. Конечно, я не имею права решать за тебя. Хочешь сделать карьеру фотомодели - вперед. Я не буду мешать. Только, пожалуйста, не забывай, что хотя бы иногда жена должна быть дома, должна заботиться о муже, должна растить и воспитывать детей. Даже не должна…. Просто я хочу. Черт. - выругался Эш, потеряв связующую нить. Но Лейле больше были не нужны слова. Она издала победный счастливый клич и повисла на нем, крепко обняв за шею.

- Я буду хорошей женой. Самой-самой лучшей. - пообещала она, целуя его в губы.

“Где-то я уже это слышал”, - с горечью подумал Эштон.

Мик Фрейзер снова встречал ее возле студии. Розмари Митчелл уже не удивлялась и даже не задавалась вопросом, сколько времени бывший муж высидел в машине, прежде чем она появилась. То, что Мик решительно настроен вернуть ее в свою жизнь, не оставляло никаких сомнений. Последние несколько дней он заваливал ее цветами и подарками, дежурил возле студии, отвозил домой или угощал ужином в ближайшем кафе, и уезжал к себе. Роз знала, что компания, в которую устроился Фрейзер, пользовалась хорошей репутацией, и предоставляла самым ценным сотрудникам корпоративные квартиры в центре Манхеттена, иногда и личный автомобиль. Мика обеспечили и тем и другим. Он теперь жил в огромной высотке на Тайм-Сквер, и катался в шикарном “БМВ” последней модели. Роз терялась в догадках, как бывшему мужу удалось за столько короткий срок обаять владельцев компании, прочивших ему место топ-менеджера. Она всегда считала Мика Фрейзера заурядным, ленивым и пассивным персонажем, но, видимо, стресс активировал его внутренний потенциал, запустил программу достижения успеха, и пока он успешно следовал ей. Все попытки Розмари прогнать Мика прочь не достигли цели. Да и как это сделать, если человек дарит цветы, и каждый день молит о прощении? И при этом выглядит искренним и несчастным. Она хотела бы поставить точку в истории, но Мик не давал. Он словно не слышал ее, терпеливо и рьяно добиваясь своего.

А самое ужасное заключалось в том, что ей нравилось. Нравилось, что Мик унижается перед ней, из кожи вон лезет, чтобы выполнить любой ее каприз, заслужить одобрение. Ее уверенность в непоколебимости принятого решения, постепенно начинала расшатываться из стороны в сторону. Умом женщина понимала, что прощать его нельзя. То, что творил Мик, пока ни были женаты, ужасно и унизительно, и не факт, что однажды Мик не возьмется за старое. Тот, кто предал один раз - предаст и во второй. Закон жизни, который еще никто не отменял. Но на другой стороне весов находились семь совместно прожитых лет. Розмари знала Мика, знала достаточно хорошо, чтобы понять, что именно его не устраивало в их отношениях, почему он изменился, за что мстил ей. И, может быть, если дать ему последний шанс, они оба больше не совершат допущенных ошибок. Мик Фрейзер, конечно, сволочь и кобель с задатками альфонса, но он признает своих грехи и старается измениться в лучшую сторону. И Розмари уже не девочка, чтобы верить, что завтра встретит идеального принца без недостатков и полюбит его всей душой. Непогрешимых людей не существует, а тех, которые способны вытерпеть ее характер - еще меньше. Зачем испытывать судьбу? Искать что-то несуществующее или прожить остаток жизни в одиночестве, довольствуясь случайными связями? Еще пять лет назад подобный выбор никогда бы не встал перед Розмари Митчелл, слепо верующей в свои силы и счастливый случай. Но не сейчас.

Она устала. Ее карьера на пике. Своя студия, галерея, полный штат сотрудников, признание, выгодные контракты, новое хобби. Но ей наскучил калейдоскоп сменяющихся лиц и декораций, она все чаще оставалась одна, все больше думала о своей жизни. Она не хотела быть одинокой. Не хотела участвовать в семейных праздниках в качестве гостя. Дочь, сестра, подруга, а скоро, возможно, и тетя. Отец, Эш и подруги - все они любят ее, но только этого мало. Личное счастье, собственные дети, домашний уют - похоже она созрела. И Мик тоже. Они прошли тяжелую школу, своего рода, испытание, и теперь будущее в их руках. Им решать, каким оно будет, и будет ли, вообще. Эш часто просил ее повзрослеть. Похоже, она, наконец, сделала это.

Все когда-нибудь кончается. И ее затянувшаяся юность, полная амбиций и честолюбивых планов, подошла к логическому завершению. Тридцать два года - жизнь только начинается. Настоящая, осмысленная, взрослая. Но почему ей так страшно принять решение? Почему мысль о тихом домике и воспитании детей с Миком вызывают внутреннее отторжение и панику? Тяжесть давит на плечи, а душа покрывается инеем, каждый раз, когда она просто пытается представить себе эту идеалистическую картину. И хочется бежать и кричать “помогите”. Только некому протянуть руку, некому вытащить ее из болота противоречий, направить на истинный путь. Все повторяется. Сколько не беги, но рано или поздно, приходится вернуться к началу, к истоку сомнений.

Как тогда, семь лет назад, стоя перед алтарем.

Она смотрела в глаза Мика, еще не назвав его мужем, и цепенела от страха и отчаянья. Даже двигаться не могла. И ей также хотелось бежать, также хотелось, чтобы кто-то другой спас ее. Кто-то другой взял на себя ответственность за ее неуверенность, стал ее силой и опорой. Никто не спас…. Она взглянула в зал, ища взгляд единственного, с кем могла поделиться сомнением и тревогой, охватившими душу. Но его не было. Только букет цветов на пустом сиденье. Прошло много лет, а Розмари так и не спросила у Эштона Харта об истинной причине его отсутствия на церемонии. Официальную версию она знала, и делала вид, что верит…. Но всегда знала, что было что-то еще. Между ними всегда было что-то еще. Что-то выше их понимания. Она не хотела думать об этом, боялась усложнять свою жизнь. Боялась нести ответственность.

А сейчас, когда Эштон готовился к свадьбе, Розмари никак не могла отделаться от навязчивого и предательского желания помешать ему. Она и Лейлу обаяла с одной только целью - держать ситуацию под контролем. А правда была до омерзения эгоистичной - Розмари хотела, чтобы Эш принадлежал только ей. Делить его с безликими и меняющимися любовницами - это одно, а законной женой - совсем другое. Она все чаще ловила себя на мысли, что с нарочитой щепетильностью ищет в Лейле недостатки и причины, по которым избранница Эштона не может стать его супругой. Розмари и выгодней для Лейлы контракт устроила, руководствуясь далеко не благородными соображениями. Понимала же, как рассердится Эш, узнав, что Лейла решила пойти по ее стопам, но целенаправленно направляла Лейлу в нужном направлении. Манипуляция и лицедейство - неотъемлемая часть натуры Розмари, иначе она не достигла бы таких высот в карьере. Попытки бороться с темной стороной - были бесполезным занятием. И даже печальная история Елены Харт больше не служила уроком и камнем преткновения. Однако Розмари трезво понимала разницу между поведением Мелони Митчелл, которая боролась за сохранение своей семьи и любовь мужа и своим собственным. А за что сражается Розмари? И с кем? И что сделает Эштон, когда узнает? Отвернется от нее, вычеркнет из своей жизни. Разве не этого боялась Мелони?

Несем ли мы ответственность за грехи родителей?

Да. Даже, зная о цене, о расплате, и боли, которая последует. Рискуя всем, в тот же омут. Бесстрашно и безнадежно. Грехи не делают мудрее. Их совершение избавляет от искушения. И только. Это потом приходит горькое осознание и раскаянье. А иначе, какой смысл? Праведники умирают в безвестности, нищете и страданиях. А Розмари избрала иной путь. И он больше не усыпан розами.

- Ты сегодня необычайно задумчивая и тихая. - остановив машину напротив ее дома, заметил Мик, повернувшись к Розмари. Он и понятия не имел, как много мыслей витало в ее красивой рыжеволосой головке.

- Да, есть немного. - рассеяно кивнула Розмари. - Я думаю, что мне нужно перекрасить волосы в родной цвет.

- Боже мой! - усмехнулся Фрейзер, стукнув ладонями по рулю. - А я-то испугался, ожидал очередной отповеди. Но ты права. Блондинкой тебе больше идет.

Она взглянула в глаза цвета первой листвы. Мик не разучился нравиться ей на физическом уровне. И долгие месяцы воздержания совсем не помогали в борьбе с сиюминутным желанием пригласить бывшего мужа пропустить по стаканчику в интимной обстановке ее спальни. А он чутко и быстро уловил ее настроение. Взгляд стал серьезным, пронзительным, глаза потемнели. Он наклонился и попытался поцеловал ее. Без лишних предисловий. Розмари уклонилась в последнюю секунду. Здравый смысл взял верх над животными инстинктами.

- Прости, я еще не готова. - прошептала она, глядя в разочарованное лицо.

- Это уже не стопроцентное “нет”. - Мик выдавил улыбку. - Пообедаем завтра?

- Нет. Много работы. - отрицательно качнула головой Розмари.

- Поужинаем?

- Извини. Не получиться. Эштон с Лейлой устраивают новоселье. Я приглашена.

- Я могу пойти с тобой. - предложил Мик. Роз иронично усмехнулась.

- Плохая идея, учитывая ваши с ним отношения. Ни к чему лишние сплетни и пересуды.

- Ты собираешься и дальше скрывать, что мы начали общаться? - в лоб спросил Мик.

- Послушай, не усложняй. Хорошо? - холодно сказала Розмари. - Мы ничего толком не решили. Я, вообще, не уверена, что ты достоин еще одного шанса.

- Ладно. - сдался Фрейзер. - Не хочу быть навязчивым. Я позвоню.

Роз равнодушно кивнула и вышла из машины, громко хлопнув дверцей. Она успела пройти всего пару шагов, когда за спиной раздался визг тормозов. Молодая женщина резко развернулась. Ветер бросил ржаво-красные локоны ей в лицо, но даже сквозь шелковистую завесу, она увидела серебристый “Бентли” Эштона Харта. И вот незадача - Мик Фрейзер все еще находился на узкой парковке перед тайнхаусом Розмари. Эш притормозил почти вплотную с новым БМВ Мика, и, конечно, не мог не узнать владельца. Он уверенно вышел из “Бентли”, и Фрейзер последовал его примеру. Розмари оставалось только наблюдать. Внутри все похолодело. Эштон не говорил, что собирается заехать в гости, и даже еще ни разу не позвонил ей сегодня, хотя она ожидала звонка, учитывая непростую ситуацию с Лейлой.

И сейчас двое самых важных мужчин в ее жизни стояли напротив друг друга, обмениваясь ледяными взглядами. Напряжение так и витало в воздухе.

- Какого хрена ты тут ошиваешься? - без лишних церемоний, грубо спросил Харт. Мик самоуверенно усмехнулся, насмешливо приподняв одну бровь.

- Могу переадресовать тебе вопрос. - язвительно ответил он. Роз шумно вдохнула. Начинается….

- Я меня есть законные основания находиться здесь. У нас с ней… - Эш ткнул пальцем в сторону Розмари, не взглянув на нее. - Официально один отец.

- Папочка Морган все-таки усыновил тебя? - презрительно скривил губы Мик Фрейзер. Ответом ему был холодный взгляд. - И теперь ты у нас наследник миллиардов? И каково это, а? Из грязи в князи? Или возомнил себя героем? Думаешь, что сам смог бы вылезти из своего болота? Если бы не твой официальный папаша, по-прежнему приторговывал бы натурой, а не жрал бы на халяву омаров с золотого блюда.

- Тебя заедает, что не ты на моем месте? - Эш достал пучку с сигаретами, и неторопливо закурил. Он выглядел абсолютно спокойным и сдержанным, но Розмари знала, как обманчиво это внешнее хладнокровие. - Ты прошляпил собственного Джина, исполняющего желания. Прими поражение достойно, и не таскайся за Розмари. Здесь тебе больше ничего не светит.

- А кто тебе дал право говорить от ее имени? Разве похоже, что она недовольна моим присутствием? - Мик снисходительно улыбнулся. - Извини, малыш, но у сестренки появились от тебя секреты, никак не связанные с тобой.

Эш быстро повернул голову, вопросительно глядя на Розмари. Она испуганно и растерянно хлопала глазами. Нужно что-то ответить….

- Мик просто подвез меня до дома. - пролепетала она.

- Просто подвез до дома? - повторил ее слова Харт. В глазах мелькнула ярость и недоумение. - Мари, ты в своем уме? Какого хрена ты с ним трешься? Тебе нравится, когда об тебя ноги вытирают?

- Пожалуйста, Эш, смени тон. - нашлась Розмари. - Я не обязана перед тобой отчитываться.

Эштон дернулся, как от пощечины. Он смотрел на нее так, словно видел впервые.

- А я обязан вытирать твои сопли, когда ты плачешься мне на негодяя мужа, на несчастную жизнь?

- Давай, не будем устраивать сцен. - тоном миротворца произнесла Розмари. - Поговорим дома. Я все объясню.

Мик шагнул вперед, отгородив Эштона от бывшей жены.

- Ты не должна перед ним отчитываться. Почему ты позволяешь ему вести себя так, словно он имеет на тебя права? - спросил Фрейзер, заглядывая в глаза бывшей жены. Роз натянуто улыбнулась, переводя взгляд на Эштона.

- Возможно, потому что я сама дала ему эти права. - тихо сказал она. - Уезжай, Мик. Не нужно сейчас ссориться. Мы наговорим друг другу много лишнего, а ты потом будешь жалеть.

- А мне не привыкать. Я всегда виноват. Во всем. - с горечью произнес Фрейзер, отступая к машине. Она причиняла ему боль, сама того не желая. Только сейчас ее мало волновало душевное состояние Мика.

- Почему ты не предупредил? Меня могло не оказаться дома. - проходя в гостиную сказала Розмари. Эштон следовал за ней по пятам, и она физически чувствовала исходящее от него негодование.

- Был поблизости. Решил заскочить.

- Ты всегда так говоришь. - она подошла к бару и достала бутылку джина. - Выпьешь?

- Я зарулем. - уже спокойней, буркнул в ответ Харт.

Роз обернулась и посмотрела на него. В джинсах и футболке он мало походил на серьезного банкира. Все тот же мальчишка, только волосы короче.

- Ты не из офиса? - поинтересовалась Розмари, игнорируя ответ Эштона и наливая джин в два стакана.

- Нет. Ходил в спортивный клуб. Тут недалеко. А на обратном пути решил проведать любимую сестренку. - едко ответил Эш, небрежно облокотившись на стойку бара.

- Есть будешь? - будничным тоном спросила Розмари. Он напряженно сканировал взглядом ее профиль.

- Ты специально делаешь вид, что ничего не происходит? - взорвался он, вырвав из рук женщины стаканы со спиртным, и с грохотом их поставил на столешницу, расплескав половину. Розмари невозмутимо улыбнулась, посмотрев на него, убрала за ухо рыжий локон.

- Только не начинай. Мы уже обсуждали мои отношения с Миком. В прошлый раз. Не будем повторяться.

- Значит, отношения существуют? - требовательно спросил он.

- Не только ты занимаешься устройством личной жизни. - спокойно ответила она. Харт угрюмо помолчал несколько секунд. Роз тем временем взяла один стакан и отхлебнула глоток, поморщившись. - Ты как хочешь, а я умираю с голоду. У меня в холодильнике завалялась вчерашняя пицца. Я погрею, а ты устраивайся, чувствуй себя, как дома. - она лукаво улыбнулась кончиками губ. - Впрочем, ты итак не сильно озабочен условностями. У тебя и ключи имеются, насколько я помню.

Розмари отвернулась и шагнула за стойку, подошла к холодильнику, извлекла из него коробку с пиццей, свежие помидоры и пару апельсинов. Эштон наблюдал за каждым ее движением, не шелохнувшись, все время, пока она нарезала овощи и фрукты, грела пиццу, раскладывала все по тарелкам.

- Поможешь мне? - спросила она, откидывая за спину волосы. - Отнесем на столик в гостиной. Я такой классный фильм скачала вчера. Посмотрим?

- Я не фильмы сюда пришел смотреть. - раздраженным тоном ответил Эштон, но взял пару тарелок и бутылку с джином.

- А зачем ты пришел, Эш? - она серьезно и строго посмотрела на него. - Прочитать мораль? Дать совет? Не поздно ли? И хочу ли я слушать то, что ты собираешься сказать? Подумай хорошо, прежде, чем ответить. Со стороны судить всегда легко.

Эштон не стал спорить. И какое-то время они в миролюбивой обстановке, сервировали столик перед огромным плазменным телевизором. Тарелки, бокалы, салфетки, сложенные трубочкой, приглушенный свет. Розмари села на диван, щелкнув пультом.

- “Куда приводят мечты”. - сообщила она название фильма.

- Я смотрел его. - Эш сел рядом, поворачиваясь к Розмари. - Ты тоже. Просто забыла.

- Я не забыла. Просто мне очень нравится. - она протянула Эштону стакан. - Давай выпьем за тебя. Я хочу, чтобы ты был счастлив. Чтобы у вас с Лейлой все получилось.

- Поэтому ты выбила для нее престижный контракт и настроила против меня? - пристально глядя в серые глаза Розмари, спросил Эш. Она изобразила крайнюю степень удивления.

- Ты ставишь под сомнения ее собственные заслуги?

Харт насмешливо усмехнулся, положив локоть на спинку дивана. К спиртному он так и не притронулся.

- Именно эти слова сказала мне Лейла. Как тебе удалось запудрить ей мозги?

- Мы квиты, Эш. Ты вмешиваешься в мою жизнь, я принимаю участие в твоей. Но в отношении Лейлы, ты не прав. Она одаренна природой красотой и фотогеничностью, камера ее любит, и этим грешно не воспользоваться, пока выдался шанс.

- Про шанс она тоже говорила. - сухо прокомментировал Эштон.

- Значит, ты не выпьешь за счастливее будущее с Лейлой? - Розмари демонстративно пригубила из своего стакана.

- Я же сказал, что за рулем.

- Возьмешь такси, а утром заберешь машину. Или можешь остаться. На диване. Как раньше.

- Как раньше уже не будет. Вряд ли Лейла поймет, если я не вернусь ночевать.

- Насчет чувств Мика ты так не заморачивался. - с сарказмом ответила Розмари, взяв с тарелки порцию пиццы, и с аппетитом откусила.

- Мне плевать на Мика. - небрежно бросил Харт.

- К сожалению, Мику не плевать на тебя. - прожевав, заметила Роз.

- Ты всерьез собираешь вернуться к нему? - Эш поднес стакан к губам, осушил почти половину. Розмари рассмеялась и взялась за второй кусок пиццы.

- А как же руль?

- Возьму такси. - пожал плечами Эш. Лицо его на мгновение расслабилось, но в глазах по-прежнему мелькал холодок. - Ну, так, что с Фрейзером?

- А что с ним? - Роз с наигранным недоумением приподняла брови. - Он полон раскаянья, всерьез занялся карьерой и клянется, что с лихвой возместит мне все понесенные убытки, и финансовые, и моральные.

Эштон допил джин и поставил стакан на стол. Он долго и внимательно смотрел на нее. Протянув руку, убрал упрямый локон с ее лба, провел кончиками пальцев по щеке. У Розмари дыхание перехватило от отчаянной нежности его жеста, от разочарования и грусти в голубых глазах. Сердце забилось больно, гулко. Живот стянуло напряжением. Не просто физическое влечение. К этому чувству она привыкла и знала, как с ним бороться. Другое…. Такая тяжесть, что больно дышать, и в глазах темнеет. Хочется плакать, но слез нет. Нужно заговорить, но язык немеет. И нет выхода из этого капкана. Нет облегчения.

” Я люблю его.” - обреченно осознала Розмари. Всегда любила. С первой встречи.

Как странно устроен мир! Мы отдаем дань цивилизации, плывем по течению и строим грандиозные планы. Учимся, работаем, создаем семьи и разрушаем их, покоряем новые страны, расширяем горизонты, бежим за прогрессом, следим за новостями, смеемся, плачем, хороним близких, рождаемся, стареем и умираем, рвемся к успеху или падаем вниз. Но есть то, что неизменно, то, что всегда внутри нас, то, что отличает нас от прочих животных тварей, то, что дарит боль или радость, но единственное, что важно, что придает смысл каждому вздоху, и только ради этого стоит жить. Но в суматохе дней, в вечном беге по замкнутому кругу, мы не замечаем, а иногда боимся, иногда неуверенны, порой слепы, но всегда не готовы принять святую истину. Любовь нельзя спланировать, к ней невозможно подготовиться, и она не всегда соответствует ожиданиям, не всегда взаимна и созидательна. Не всегда своевременна и уместна. Розмари не была рада откровению, снизошедшему на нее. Да и не откровение это вовсе. Принятие правды, после долгой борьбы с внутренними страхами. Словно взгляд в зеркало. Каждый день одно и то же лицо, и мы не замечаем происходящие перемены, пока они не становятся грандиозными. Как первые морщины, случайно найденный седой волос. То, с чем приходиться примириться. Рано или поздно.

- Почему он, Мари? - тихо спросил Эштон. Роз отвела от него печальный взгляд. Если бы она знала ответ. Можно попробовать объяснить, но как найти слова, чтобы после Эш не утратил уважение к ней? Ей нечего было ему сказать. Нелепые объяснения его вряд ли устроят. Женщина уставилась на мелькающий экран. Она знала фильм наизусть.

- Помнишь, я сказал тебе, что никогда не любила? - спросила Розмари деланно будничным тоном. Боковым зрением она увидела, как Эштон кивнул, и тоже перевел взгляд на экран.

- И что сомневаюсь в существовании этого чувства?

Еще один кивок.

- Я лукавила. У меня была собственная идеальная картинка любви. - она нервно усмехнулась, заправляя волосы за уши. - Не в розовых красках, а в черно-белых тонах. Такая, чтоб сквозь жизнь и смерть. Как в этом фильме. - Розмари резко повернулась к Эштону и посмотрела в глаза, выражение которых он тщательно прятал за сдержанной маской. - Он пошел за ней в ад, не будучи уверенным, что она узнает его. Он мог остаться навсегда в том кошмарном дне, который она переживала снова и снова. Картину, которую она нарисовала…. Как ты думаешь, почему он оказался именно в ней?

Эш пожал плечами, в недоумении наблюдая как тени мелькают по лицу Розмари. Ее глаза блестели от слез, но он впервые не мог угадать причину.

- А дети? Сначала он не узнал их. А они стали теми, кем он когда-то восхищался. Случайная брошенная фраза, беглый взгляд, для него ничего не значащие эпизоды, но для них… Родители для нас, как Боги. Не вымышленные, а настоящие, те, что дали жизнь. Пример для подражания.

- Я тебя не понимаю. - покачал головой Эштон. Розмари горько улыбнулась.

- Я пытаюсь сказать, что мы не всегда видим то, что совсем рядом. Близко, на расстоянии вытянутой руки. Мечта - это не что-то заоблачное, иногда нужно просто открыть глаза. Скажи мне, Эш, если я умру, и у тебя появиться шанс спасти меня из пекла ада, ты сделаешь это?

Он мягко улыбнулся, ласково касаясь ее волос.

- Ад тебе не грозит. Скорее, тебе придется спасать меня.

- Я бы даже секунды не сомневалась.

- Ты напилась, что ли? - изумленно спросил Эш. Он пытался весело улыбаться, но сердце болезненно дрогнуло и понеслось вскачь. Что на нее нашло? Какая-то новая игра? Или изощренная пытка?

Розмари откинула голову на спинку дивана, задумчиво глядя на Эштона. Их лица оказались на одном уровне. Совсем близко. Он не отводил глаз, пытаясь разобраться в том, что происходит в голове Розмари.

Ей было страшно, как никогда до этого момента. Один миг, взгляд, жест, прикосновение…. Несколько секунд, отмеряющие до и после. Она не переживет, если он отвернется и оттолкнет ее. Она заслужила. Ярость, гнев, презрение. Все заслужила. За эгоизм, за глупость, за слепоту и их разбитые жизни, за грехи матерей и отцов и свои собственные. У нее не было причин, чтобы бежать от счастья, от любви, кроме тех, что придумала она сама.

Розмари приподняла голову, дотронувшись кончиками пальцев до его щеки, потянулась губами к его губам. Хмурый взгляд, полный недоумения. Растерянность. Мучительный вздох, короткая борьба с собой, и ответ…. Обжигающий, властный, сминающий ее губы в животно-грубом поцелуе. Ни слова, ни шепота. Вздохи, вскрики, стоны. Его затаившаяся ярость и гнев нашли выход в совершенно неожиданной ипостаси, обрушив весь шквал накопившейся за годы ожидания страсти с примесью агрессии. Ни капли нежности, голая физиология. Он рвал с нее одежду с остервенением и триумфом победителя. И она отвечала взаимностью. Секунды ушли на полное разоблачение. Кожа к коже, скрежет зубов в алчных поцелуях. Глубокие царапины на его спине, синяки на ее бедрах. Мощные рывки, потрясающее до основания. Наслаждение и боль в одном флаконе. Нет, это не воссоединение возлюбленных, а поле сражения. Битва двух тел, стремящихся поглотить, распять, покорить, наказать, растерзать на части.

Они свалились на пол, но не разомкнули объятий, не прекратили яростной борьбы за первенство в страстном марафоне. Она хотела перекатить его на спину, но он не позволил. Сегодня он диктовал условия. Розмари вскрикнула от боли, когда Эш закинул ее ноги себе на плечи, и вошел слишком глубоко. Ладони легли на его каменный пресс, удерживая, умоляя…. Он закусил нижнюю губу, в глазах безумие. Опустился на локти, с извиняющейся нежностью коснулся истерзанных губ. Лихорадка спала, и движения приобрели мягкость, законченность. Но лишь на мгновение, прежде, чем оба сошли с ума. Животные хриплые стоны финального удовольствия взорвали тишину дома и рассыпались тяжелым судорожным дыханием.

Они лежали голые на холодном паркете, с трудом приходя в человеческий облик, и по-прежнему горели после пережитого страстного соития. Рядом валялся перевернутый столик, разлитое вино на полу, разбросанная одежда вперемешку с остатками ужина…. Титры на экране телевизора. Как символично.

Розмари почувствовала свое тело спустя несколько минут. Все мышцы ныли и болели, но никогда она еще не ощущала столь полного удовлетворения. Любое шевеление причиняло физические страдания, и она решила дать себе передышку. Эштон встал первым, нашарил среди груды сброшенной одежды джинсы, и, морщась от боли, натянул на голое тело. Пошатываясь словно пьяный, скрылся на лестнице, ведущей в спальни, но быстро вернулся с пушистым пледом. Склонившись над Розмари, он осторожно завернул ее в плед, и, взяв на руки, уложил на диван. Потом поднял стол и принялся наводить порядок. Розмари была, как в тумане, ее сознание рассеянно наблюдало за механическими движениями Эштона, его лицом, хранящим непроницаемое выражение. Закончив с приборкой, он сел на краешек, стараясь не задеть Розмари, плеснул в стакан остаток джина, чудом не вылившийся из бутылки, закурил, задумчиво, почти отрешенно наблюдая за клубами дыма.

Взгляд Розмари сфокусировался на спине Эштона, и она не смогла сдержать изумленный вопль, заметив свои кровавые отметины. Как она докатилась до такого? Чистое безумие. Прохладные пальцы прошлись по свежим рубцам в нежной виноватой ласке. Эш вздрогнул. Пепел с сигареты упал на стол. Он повернул голову, и ее сердце пропустило дюжину ударов. Какой это был взгляд. Беспомощный, отчаянный, полный боли и безысходности.

- Прости меня. Прости. - хрипло прошептал он, порывисто наклоняясь к ней, прижимаясь горячим лбом, обхватывая ладонями лицо Розмари, нежно целуя дрожащие губы. - Мне очень жаль. Я не хотел так. Как какое-то животное.

Розмари обняла его, зарываясь пальцами в густые черные волосы. Ее переполняла любовь и нежность. И она заплакала от избытка чувств.

- Посмотри на меня, хороший мой. - тихо попросила она, глядя на него сквозь слезы. - Тебе не о чем жалеть. Что же я с тобой сделала? Это ты меня прости, Эш. Если можешь….

Розмари закрыла глаза, не в силах выдержать натиск этих глаза. Удар ниже пояса. Она видела в них свое отражение. Лицом к лицу с собственной совестью. И не могла смотреть.

Розмари почувствовала, как Эштон отпустил ее лицо и отстранился. Он снова закурил. Дыхание его было тяжелым. Нервы на взводе. Хаос в чувствах, ни одной разумной мысли.

- Мне нужно идти, Мари. - хрипло сказал он. Роз кивнула, не открывая глаз. Она боялась, что если хотя бы раз взглянет на него, то не сможет так просто отпустить, наговорит лишнего и потом пожалеет. - Я не могу остаться. Мы больше не дети, и должны нести ответственность. Я дал слово. Ты понимаешь, Мари?

Розмари тряхнула головой в знак согласия.

- Посмотри на меня. - попросил он встревоженным тоном.

- Не могу. - жалко ответила женщина.

- Почему? Тебе снова стыдно? Ты жалеешь?

- Нет. - Розмари села, прижимая к груди плед, обхватила руками колени и уткнулась в них лицом. - Ты прав. Нам нужно нести ответственность. Это больше не игра. И не случайность. Тебе нужно идти. Уходи, пожалуйста. Я не хочу, чтобы Лейла волновалась.

Эш застыл, глядя на Розмари в полном недоумении. Черт, с ней никогда нельзя быть уверенным наверняка. Что происходит? С ними обоими?

- Тебе плевать на Лейлу. - с неожиданным ожесточением бросил Харт. Он резко встал и поднял с пола футболку, с трудом натянул на себя. Эш еще не думал над тем, как придется изворачиваться, чтобы Лейла не заметила царапины на спине. Виски болезненно пульсировали, грудь ныла от странного ощущения. Необъяснимое чувство недосказанности.

- А тебе на Мика. - напомнила Роз. Теперь она могла открыть глаза. Злость придавала уверенности, силы. Он уходит…. Просто уходит, и еще смеет повышать на нее голос! Бежит к своей маленькой дурочке. А она остается здесь, одинокая, разбитая, неуместная и нелепая в своих откровениях. Какая глупость, самонадеянность и тщеславие? Неужели она надеялась, что Эш останется?

- Розмари, разберись в себе. Хорошо? - Эштон повернулся в ее сторону. Виноватое выражение в ее глазах, от которого хочется волком выть. Она снова обо всем сожалеет. А его сердце опять вдребезги, на куски и обломки.

- А что это изменит? Ты передумаешь жениться? Или, быть может, женишься на мне, а не на Лейле?

- А ты этого хочешь? - он внимательно посмотрел в несчастные глаза Розмари.

- Я не знаю, чего я хочу. - отчаянно пробормотала она. Отвела взгляд, покачала головой. - Прости, я веду себя нелепо и эгоистично.

- Есть немного. - кивнул Эш, подошел к ней и присел перед диваном. Он дотронулся до ее щеки, грустно улыбнулся. - Боюсь, что ты никогда не разберешься, Мари. - произнес он с тоской. - Мы ходим по кругу, детка. Пора завязывать. Я люблю тебя, но безумно устал от этой карусели.

- И от меня? - она вздрогнула, напряженно глядя в голубые глаза.

- И от тебя, Мари.

- И ты говоришь мне, что устал от меня после того, как мы, как безумные, трахались на полу? - ожесточенно спросила Розмари. Эш шумно втянул воздух, побледнев. Удар попал в цель.

- Что я должен сказать?

- Но уж точно не то, что только что сказал.

- Розмари, мы оба знаем, почему все повторилось. Не надо притворяться и искать виноватых. В прошлый раз ты выходила замуж, теперь я женюсь. Наверно, нам необходимо таким образом закреплять наш союз. Ты боишься, что потеряешь меня. Только и всего. Но я никуда не денусь, Мари. Я всегда рядом. Как… - Эш горько усмехнулся. - Как самый преданный пес.

- Не говори так.- Розмари обхватила руками его голову. - Ты не представляешь, как много значишь для меня. Ты и отец - я без вас просто не существую.

Эштон иронично скривил губы, отстранился и встал на ноги.

- Я и отец! Как трогательно. - прошептал он, ероша волосы. - Еще скажи, что любишь меня, как брата. Только с братьями не спят, Розмари. Безумие какое-то. Ты совсем ничего не понимаешь. - Эш отчаянно тряхнул головой. - Иногда мне хочется сбежать от тебя. Далеко и навсегда. Я даже пытался. Но всегда возвращаюсь. Наверно, я мазохист, раз позволяю тебе быть кукловодом. Зачем я понадобился тебе сегодня? Ты хотела доказать, что по-прежнему на первом месте в моей жизни?

- Ты вроде бы не сильно сопротивлялся. - оскорбленным тоном ответила Роз.

- Я мужчина, Мари. - напомнил он о том, что и так было очевидно.

- И что? Это оправдание?

- Мне не нужны оправдания, Розмари. Я поддался искушению и не жалею об этом. В отличии от тебя.

- А с чего ты взял, что я жалею?

- Посмотри на себя….

- И что я должна увидеть?

- Растерянную перепуганную женщину, не уверенную ни в чем, даже в собственных желаниях.

- Так ты думаешь?

- Говорю то, что вижу.

- Так посмотри снова.

- Я ухожу, Мари. Хватит с меня.

- Так просто?

- Ты же не любишь сложности. Давай не будем усложнять.

- Пошел ты, Эш.

- Да. И, правда. Пошел я. - он небрежно повел плечами и развернувшись, направился к двери.