– Она уехала, – сказал Селим, входя в комнату Дэймона.

Дэймон резко вздохнул. Он ожидал этого, но все же новость прозвучала для него как удар грома.

– Когда? – спросил он.

– Только что.

Дэймон нахмурился.

– Какого черта ты не поехал с ней? Я же сказал тебе…

– Я поехал с ней, – прервал его Селим. – Я подвез ее и вернулся назад.

– Но я же просил тебя не просто довезти их до Марасефа! Ты должен был лететь с ними в Нью-Йорк и убедиться, что они нормально устроились.

– Не они, – невинно поправил его Селим, – а она. Только Кори.

– Что?

– Майкл все еще здесь. Не во дворце. Кора попросила меня отвезти его на виллу к Беттине. – Дэймон недоверчиво смотрел на него.

– Она оставила Майкла?

– Временно. – Селим с трудом сдерживал улыбку. – Она решила, что ему нужна компания, так как тебя здесь тоже не будет.

Дэймон сжал кулаки.

– О чем ты говоришь? Я никуда не собираюсь ехать.

– Тогда я не знаю, что будет с Кори. Сама она не сумеет выжить в пустыне, а мне она сказала не возвращаться. – Селим пожал плечами. – Кажется, она решила испытать судьбу.

– Селим, где Кори? – спросил Дэймон, тщательно выговаривая слова.

– Я же тебе сказал – в пустыне. Примерно там же, где ты велел поставить палатку в ту ночь, когда она перевернулась на машине.

– Какого черта? – Дэймон сделал глубокий вдох, пытаясь совладать с дыханием. – Забери ее оттуда.

Селим покачал головой.

– Ты что, не слышал меня? Она сказала, что останется там до тех пор, пока ты сам не заберешь ее оттуда. Я за ней ехать не собираюсь. – Он посмотрел в глаза Дэймону. – Конечно, ты можешь послать за ней кого-то еще, но ты же знаешь, какая она упрямая. Ей могут причинить боль, если попытаются забрать оттуда силой. Я не думаю, что ты этого хочешь.

– Ты же прекрасно знаешь, что нет.

– Знаю, – сказал Селим. – Поэтому тебе нужно ехать немедленно.

Дэймон направился к двери.

– Кажется, у меня нет выбора – процедил он сквозь зубы. – Приготовь вертолет к моему возвращению.

Лучше я подожду, – едва заметно улыбнулся Селим. – Я же сказал, Кори дамочка очень упрямая.

* * *

Он ехал.

Кори вытерла потные ладони о подол платья, глядя на приближающийся джип. Не было смысла волноваться. Или ей все удастся, или нет – ничего другого случиться не могло.

Господи, у нее все должно получиться!

Джип все приближался, разбрасывая колесами песок. На лице Дэймона была маска ярости, а плечи застыли в напряжении.

Он подъехал к палатке и выскочил из джипа, как только нажал на тормоза.

– Кори?

– Я здесь, – отозвалась она из палатки. – Ты не должен был ехать так быстро. И даже не пристегнулся! Неужели мой печальный опыт тебя ничему не научил?

– Наоборот, научил очень многому, – отозвался он, входя в палатку. – Я понял, что… – Он замолчал, увидев ее. – Какого черта на тебе надето?

Она поправила пурпурное платье.

– Селим достал его для меня. Я подумала, что это кстати, так как тебе нужно напомнить, что ты сделал мне предложение. Я терпеть не могу эти штампы, поэтому можешь насмотреться в свое удовольствие сейчас, больше я такое в жизни не надену. – Она покружилась. – Тебе нравится?

– Да. Ты похожа… – Его голос стал ниже. – Зачем ты это делаешь? К чему этот маскарад?

– Это не маскарад. – Она встретила его взгляд. – Ты же именно этого добивался. Я хочу быть твоей женой, Дэймон.

Он казался сбитым с толку.

– Ты сказала, что хочешь остаться, но не говорила, что хочешь выйти за меня замуж.

– Я хочу всего. Я хочу быть твоей женой, я хочу жить с тобой и Майклом здесь, в Эль-Зобаре, и… – Она махнула рукой.

– Почему?

Она немного помедлила. Это был трудный вопрос, он требовал полного ответа или никакого вообще.

– Мне хочется промолчать, – честно призналась она. – Я не хочу признаваться в этом… – Она вдохнула и продолжила:

– Я люблю тебя.

Он замер и иронично скривил губы.

– Чем это я вдруг заслужил такую неожиданную вспышку привязанности? Три дня назад ты пыталась сбежать от меня.

"Господи, он мне не верит!" – в отчаянии подумала Кори.

– Я запаниковала. Ты подавил меня, и я стала сомневаться в собственных силах. Это всегда было для меня самым большим кошмаром, я так боялась встретить кого-то сильнее меня, кого-то, кто сможет меня подавить, разрушить мою личность. С детства я боялась встретить кого-то, кто сможет… – Она замолчала, наткнувшись на его взгляд.

Лицо его было бесстрастно, а тело напряжено. Она должна пробить эту броню, думала она растерянно.

– Ты когда-нибудь думал о том, почему я оставила Майкла? С моей карьерой мне было бы гораздо легче отказаться от него и отдать на усыновление, но я никогда даже не думала об этом с того мгновения, когда узнала, что беременна.

– Ты любишь детей.

– Да, но я никогда не считала себя особенно заботливой матерью. Но я знала, что буду любить Майкла и что он всегда будет со мной. – Она снизила голос почти до шепота:

– Поскольку я не могла позволить себе тебя в моей жизни, а Майкл был твоим сыном. Это как будто иметь рядом часть тебя без всякой угрозы для моей независимости. – Она остановилась. – Думаю, я уже тогда знала, что люблю тебя.

– Я не хочу слышать всего этого, – хрипло сказал он.

– Нет, ты будешь слушать. – Она подошла к нему и взяла его за руки. – Неужели ты думаешь, что для меня легко так…

– Не прикасайся ко мне! – проговорил он сквозь зубы. – Ради Бога, убери от меня свои руки!

Она чувствовала, как напряглись его мускулы, и с удивлением подняла взгляд.

– Дэймон… – Его лицо уже не было бесстрастным, это была маска страдания. – Я должна договорить. Для меня это значит слишком многое. Ты думаешь, мне легко уговаривать тебя жениться на мне, когда ты хочешь взять меня в жены только из-за того, что я мать твоего сына и тебе это кажется ужасно разумным? Ты никогда не говорил, что чувствуешь ко мне что-либо, кроме физического влечения. Может быть, ты никогда и не скажешь мне, что любишь меня. – Она в отчаянии посмотрела ему в глаза. – Но клянусь, я сделаю все, чтобы ты полюбил меня, даже если на это уйдет пятьдесят лет! Я на все…

– Я всегда любил тебя. Она замерла.

– Что?

– С того самого момента, когда я увидел тебя на торговой выставке, – просто сказал Дэймон. – Ты брала интервью у японского автомобильного магната, а я просто стоял, глядя на тебя, слушая тебя, изучая меняющееся выражение твоего лица. Ты блистала, как фонтан живой воды. – Он помолчал. – И я сразу понял, что до конца жизни не захочу больше ни на кого смотреть.

Она изумленно взглянула на него.

– Но ты никогда, даже и намеком не…

Он грустно улыбнулся.

– Я ведь не идиот. Я сразу понял, что тебе нужна лишь легкая интрижка, а не что-то серьезное, так что я играл в твою игру. Я надеялся, что ты передумаешь и изменишь свое отношение ко мне, но вместо этого ты сбежала и вычеркнула меня из своей жизни.

– А ты быстро вычеркнул меня из своей.

– У меня тоже есть гордость, – с чувством проговорил он. – Поскольку ты не хотела меня, я убедил себя, что я тоже никогда по-настоящему не хотел тебя. – Он посмотрел на свои руки в ее руках. – Отпусти меня.

Она сглотнула ком в горле, чтобы побороть внезапную сухость во рту. Радость и сожаление боролись в ней. Они потеряли столько лет, которые могли бы провести вместе. Они не должны больше тратить времени зря.

– Я не отпущу тебя, ни сейчас, ни когда-либо.

Он отстранился от нее, обернулся и направился к выходу из палатки. Она теряет его, в ужасе думала она. Если он выйдет, то она больше никогда его не увидит.

– Дэймон!

Он обернулся через плечо, глядя на ее напряженное тело и горящие глаза.

– Немедленно вернись ко мне! Он покачал головой, но остановился, увидев, как она показывает на него пальцем.

– Немедленно иди сюда!

Он удивленно заморгал.

Кори демонстративно вытянула вперед правую руку и щелкнула пальцами.

– Немедленно!

На его лице отразилось явное изумление.

– Справедливость и равновесие, – твердо сказала она, выдерживая его взгляд. Потом она снова щелкнула пальцами.

Изумление сошло с лица Дэймона, и он медленно подошел к ней.

– Ты умеешь добиваться своего.

– Умею. И я добьюсь тебя любым способом. – Она сморщилась от отвращения. – Но этот способ я больше применять не буду. Когда-нибудь, когда тебя снова занесет и ты начнешь демонстрировать свои королевские замашки, я буду вспоминать об этих мгновениях с определенным удовольствием, но сейчас мне самой верится с трудом. Никаких больше щелчков пальцами между нами, хорошо? Я сделала это лишь потому, что не могла придумать, как еще остановить тебя.

– Ты не понимаешь, Кори. Я не могу… – Можешь. – На ее глаза внезапно навернулись слезы. – Теперь я понимаю. Мне потребовалось на это время, но, в конце концов… Я знала, что ты хочешь меня. Я знала, что ты любишь Майкла. И не было ничего, что мешало бы тебе начать все сначала. Сначала я думала, что это чувство вины, но потом поняла – это всего лишь ничтожная часть проблемы. У тебя слишком светлая голова, чтобы не понять, что автокатастрофа произошла не по твоей вине. Должно было быть еще что-то. – Кори сделала шаг вперед и положила руки ему на плечи. Она чувствовала его напряжение, дрожь пробежала по его телу. – Это потому, что ты Бардоно. Он не отвечал, отчаянно глядя на нее. – Это из-за твоего дурацкого воспитания. Ты обязан быть справедливым. Ты обязан быть честным. Если ты кому-то причинил боль, ты должен быть наказан. Ты знал, что расстроил меня в ту ночь, и где-то в глубине твоего подсознания ты решил, что должен быть наказан за мое дорожное происшествие. – Слезы, которые долго прорывались наружу, потекли по ее щекам. – Но неужели ты не видишь? Ты же наказываешь и меня, и Майкла. Я не хочу возвращаться назад в мою независимую жизнь только потому, что ты так решил. Спасибо, но я могу сама распорядиться своей жизнью. Теперь я знаю, что ты никогда не сможешь подавить мою личность. Каждый раз, когда ты попытаешься сделать это, твое природное чувство справедливости начнет посылать тебе сигналы опасности, я мне тогда, наверное, придется останавливать тебя, чтобы ты не разорвал свою грудь.

– Не плачь, – сдавленным голосом проговорил Дэймон. Он опустил голову и прижал губы к ее ладони. – Пожалуйста, не плачь.

– Тогда слушай меня. – Она попыталась справиться с волнением. – И люби меня. Пожалуйста, люби меня, Дэймон!

Повисла тишина. Он опустил ресницы, чтобы скрыть выражение глаз.

– Это будет нелегкая жизнь для тебя. Ее охватила надежда.

– Жизнь такова, какой ты сам ее делаешь.

– Вряд ли я захочу выпускать тебя из виду. Я попытаюсь, но я всегда буду волноваться из-за разных Кенигов и ревновать ко всему, что забирает тебя от меня.

– Мы можем справиться с этим. В последнее время я тоже обнаружила в себе много собственнических чувств.

– Эль-Зобар – это моя жизнь. Я не могу отказаться от него.

– Я знаю, Дэймон. – Она взглянула на него с любовью и восхищением. Он снова это делал – раскладывал перед ней все отрицательные обстоятельства с тем, чтобы она смогла принять обоснованное решение. – Я не хочу, чтобы ты от чего-то или кого-то отказывался. Я приму твой Эль-Зобар так же, как и ты должен будешь принять мою работу. – Она скорчила рожицу. – И, конечно, пообещаешь, что мне не нужно будет носить это дурацкое одеяние, когда я буду ездить с тобой по пустыне.

Он поднял глаза, в которых неожиданно засверкал озорной огонек.

– Без проблем. Розовая гаремная пижама подойдет в любом случае. К тому же так намного удобнее.

– Удобнее для твоей киран? – сухо спросила она.

– Для моей киран, моей кадын. – Он накрыл ее руки своими и прижал к загорелому лицу. – Для моей жены.

– Могу я считать, что мне удалось убедить тебя? – нежно спросила она. – Ты очень тяжелый человек, Дэймон.

– Я знаю. А ты уверена…

– Тихо. – Она закрыла пальцем его губы. – Уверена. Я не хочу начинать это все сначала. Может, тебе удастся сказать что-нибудь хорошее?

Он обнял ее с невообразимой нежностью, как будто она могла рассыпаться при малейшем неосторожном движении.

– Я боюсь говорить, – прошептал он. – Я боюсь, что ты передумаешь. Я боюсь снова остаться один.

Она крепче обняла его.

– Нет, я никогда не оставлю тебя одного. Больше ты от меня не убежишь.

Внезапно он притянул ее к себе изо всех сил, так что у нее перехватило дыхание, и зарылся лицом в ее волосы.

– Ты обещаешь?

Он говорил почти как Майкл, подумала она с нежностью, маленький, неуверенный, так жаждущий любви. Во многом Дэймон и был маленьким мальчиком, но при этом он оставался тем же самоуверенным, страстным мужчиной, которого она когда-то встретила, человеком, который стал ее добрым другом здесь, в Кашмере, а еще – твердым, одиноким Бардоно. В нем соединились все эти люди.

И она любила их всех.

– Обещаю, – тихо прошептала она.