День второй.

0 часов 35 минут

Кальдак уже подходил к дверям бара, когда мобильный телефон в его кармане зазвонил.

– Бесс надумала уехать из Нового Орлеана! – выпалил Йел. – Я решил, что тебе это будет интересно.

– Что случилось? – нахмурился Кальдак. – Она уже собирает вещи. Едет в больницу Хопкинса. Завтра утром у ребенка операция.

Вот так. Закон Мерфи – всякая неприятность, которая может случиться, случается. Разумеется, операцию назначили именно на тот день, когда он, Кальдак, будет очень далеко от Бесс!

– Ты летишь с ней?

– Я полагаю, у меня нет выбора, – вздохнул Йел. – Ты ведь помнишь, какое опрометчивое обещание я тебе дал. Охрана уважаемой Бесс Грейди становится все более тяжким делом. Правда, у меня есть одна хорошая новость: мы как будто вычислили Де Сальмо.

– Каким образом?

Йел коротко рассказал Кальдаку о логических умозаключениях Бесс.

– Рамсей собирается завтра утром арестовать этого клоуна.

– Рамсей знает, что вы уезжаете?

– Пока нет. Доложить ему?

– Доложишь, когда прибудете на место. С одной стороны, он не должен помешать вам, с другой – пусть обеспечит охрану Бесс в больнице.

– Я тоже так рассудил.

– Выведи ее с черного хода. Машина у тебя есть?

– Моя машина на стоянке на Канал-стрит. Во дворе дежурят агенты Рамсея. Как нам их миновать?

– Разве я должен тебя учить? По-моему, до сих пор ты вполне справлялся без моих советов.

– Благодарю.

– Купи билет до Милуоки. В Чикаго убедись, что за вами нет слежки, и вылетай в Балтимор.

– Какие еще будут распоряжения?

– Ах, черт… Извини.

Йел имел полное право на саркастическую усмешку. Разве можно держать ситуацию под контролем на расстоянии? Кальдак знал, что совершенно бессилен, а ведь именно в этот момент ему необходимо быть рядом с Бесс. Потому что он боится. До смерти боится.

Йел резко переменил тему:

– Ты обнаружил Морриси?

– Он мертв.

– Тьфу.

– Именно. Но у меня, кажется, есть одна ниточка. Потом расскажу. Когда приедете в больницу, позвони мне.

– Как только предоставится возможность. При Бесс я звонить не буду: у нее от этого испортится настроение. Она вполне может дать мне в морду, если узнает, что я перед тобой отчитываюсь.

– Хорошо, звони как сможешь.

Кальдак отключил телефон и напомнил себе: ближайшая задача – разыскать Коди Джефферса. Ни к чему сейчас думать о Бесс. Йел умен и осторожен, он сумеет позаботиться о ней.

Не нужно думать о Бесс!

* * *

Когда Бесс услышала, что Йел говорит по телефону, она сразу поняла: он позвонил Калвдаку. Ладно, в конце концов, пусть Кальдак знает о ее планах, ей плевать. Только зачем Йел звонит ему тайком?

Она надела жакет, повесила на шею фотоаппарат и вышла в гостиную.

– Я готова. Надеюсь, Кальдак подсказал вам, как надо отсюда выбираться?

– Ого! – присвистнул Йел, взяв у нее чемодан. – Вы проницательны, леди. Извините. Мне просто не хотелось вас расстраивать.

– Я предпочитаю откровенность, как вы уже, надеюсь, заметили. Как мы пойдем?

– Через задний двор. Подождите меня на крыльце. Я попытаюсь куда-нибудь отослать агента.

– А если не получится?

– Тогда я очень аккуратно стукну его по макушке.

Они вышли из квартиры. Бесс заперла дверь и заметила:

– Мне не нравится, когда людей бьют по голове. Да и Рамсей, я думаю, расстроится.

– Ну, это меня не очень огорчит. Так. Стойте здесь.

Йел растворился в темноте. Задний двор не освещался, и как Бесс ни вглядывалась, она не могла разглядеть ни Йела, ни охранника.

Ей стало не по себе: не слышно никаких голосов, полная тишина.

– Бесс, где вы? – послышался шепот Йела, и Бесс вздрогнула от неожиданности. – Идемте. Быстро.

Бесс бегом спустилась по лестнице, и Йел повел ее через двор.

– Куда вы его дели? – шепотом спросила она.

– Никуда, – отозвался Йел. – Его там не было.

– Как так?

– Не было, и все. – В голосе Йела сквозила тревога. – И мне, если честно, это очень не нравится. Рамсей не велел ему отлучаться с поста.

– А ведь того, первого охранника, Питерсона, зверски убили…

Йел не ответил, а только крепче сжал ее локоть.

Прежде чем попасть на улицу, нужно было пересечь темную подворотню, где, возможно, притаился убийца..

– Я пойду вперед. Держитесь в нескольких шагах за мной, – скомандовал Йел и пропал во мраке.

Бесс осталась одна. Ледяной ужас сковал сердце. Она была уверена, что за ней наблюдают, просто кожей чувствовала на себе взгляд врага. А Йел ушел вперед.

Бесс обернулась. Во тьме ее окружали призраки. Тени теней.

И внезапно одна из них пошевелилась.

Спаси меня, Боже!Она бросилась бежать. Впереди показались фонари и темный силуэт Йела.

– Йел!!!

– Бесс, что…

Чья-то рука схватила ее за волосы и с силой рванула назад. Бесс оглянулась и увидела размалеванное белой краской лицо. В ту же секунду что-то блеснуло в темноте. Лезвие!

– Бесс, беги!

Йел вырвал ее из рук Де Сальмо и оттолкнул с такой силой, что она ударилась о кирпичную стену.

Но куда бежать? Как оставить Йела? Бесс увидела, как две черные фигуры рухнули на асфальт, а потом одна из них поднялась на ноги. Но кто это – Йел или Де Сальмо?

Бесс побежала прочь, с ужасом прислушиваясь к шагам за спиной. Сердце ее стучало уже где-то в горле. Еще мгновение – и она почувствовала, что ее схватили за руку.

– Бесс!

Она остановилась вне себя от радости.

– Господи, Йел, а я подумала… Я не знала…

– Зато он знал свое дело, – задыхаясь, проговорил Йел.

– Де Сальмо?

– Полагаю, да. Или у вас есть другие зеленоволосые знакомые?

– Что с ним?

– Можете больше о нем не думать.

– Он мертв?

– Мертвее не бывает. Я тоже знаю свое дело.

Они миновали подворотню и вышли на улицу. Боже, здесь фонари! Здесь свет!

– И что же теперь делать с телом? – спросила Бесс.

– Если вы все еще желаете лететь в Балтимор, я предлагаю оставить мистера Де Сальмо на попечение Рамсея. Впрочем, можете остаться и дождаться его здесь.

– Я лечу в Балтимор, – вздохнула Бесс.

– Я так и думал. Сейчас нам лучше не встречаться с людьми Рамсея.

Шайенн.

1 час 40 минут

В кабинете главного менеджера городского автодрома было темновато, и Кальдаку пришлось низко наклониться над групповым снимком.

– Джефферс во втором ряду, третий слева. – Данстон указал на молодого человека в сомбреро. – Я просил его не надевать эту шляпу, но он не послушался. А упрямство до добра никогда не доводит.

Итак, Джефферсу чуть за двадцать, у него широкое лицо и светлые, глубоко посаженные глаза. Волосне видно под шляпой.

– Вы им довольны? – осведомился Кальдак. – Как жокеем – вполне. Хотя он напрасно так носится со своей персоной.

– Какого цвета у него волосы?

– Светлый шатен.

– Коротко подстрижен?

– Да. У него вьются волосы, и он всегда зачесывает их назад.

– Глаза, кажется, голубые?

– Совершенно верно.

– У вас есть его досье?

– А как же? Кто бы разрешил мне принимать на работу непроверенных людей? – Данстон подошел к шкафу и стал просматривать корешки папок. – Джефферс… Вот он. – Данстон протянул Кальдаку папку. – Знаете, я почему-то не удивлен. У меня всегда было ощущение, что Коди рано или поздно вляпается.

– Почему? – спросил Кальдак, открывая папку.

Данстон пожал плечами.

– Ничего определенного не скажу. Но с людьми, которые ему не нравятся, часто происходят скверные вещи.

Так. Мать Джефферса в разводе с мужем. Живет в Авроре, штат Канзас, совсем рядом с Канзас-Сити. Вот почему тот хлыщ в гостинице говорил про северное сияние. Другие родственники не указаны.

– Что вы знаете о его матери?

– Ну, знаю, что он частенько к ней ездит. Месяц назад она приезжала сюда, и я выписал для нее бесплатный билет. – Данстон фыркнул. – По-моему, стерва. Набралась наглости спросить у меня, почему это ее сыночек здесь не на первых ролях. Я почти пожалел Коди. Сразу видно, что ей надо непременно сделать из него героя. Ну а он ходит перед ней на задних лапах.

– Джефферс отпрашивался у вас?

– Нет. Просто не появился на работе.

– Можно мне взять на время досье и фотографию?

– Пожалуйста. Только потом верните. Документация у меня должна быть в порядке.

Кальдак взял маркер и обвел лицо Джефферса на фотографии.

– Я обязательно верну.

– Тогда, может быть, вы позволите мне отправиться домой? Уже очень поздно.

Кальдак кивнул.

– Да, конечно. Спасибо, что не пожалели времени. Если что-нибудь узнаете о Джефферсе, позвоните вот по этому номеру.

– Вы думаете, он может объявиться? – недоверчиво спросил Данстон. – Раз вы здесь, значит, случилось что-то серьезное, так?

– Ни в чем нельзя быть уверенным, мистер Данстон.

С этими словами Кальдак вышел из кабинета.

Данстон, вероятно, прав: едва ли Джефферс объявится. Эстебан имел свои виды на этого молодого человека, а значит, он позаботится о том, чтобы Джефферс не возник вновь. Однако положение не безнадежно. Эстебану непросто будет предотвратить общение Джефферса с матерью – тем более если эта властная и энергичная, судя по описанию, особа проявит настойчивость. Следовательно, надо переслать фотографию и документы по факсу Рамсею и лететь в Канзас.

Чем больше Кальдак узнавал о Джефферсе, тем большее беспокойство у него вызывал этот персонаж разворачивающейся драмы. Джефферс решителен, лишен моральных тормозов и склонен к насилию. Эстебану должно быть с ним легко…

Де Моим, штат Айова.

6 часов 50 минут

Коди взглянул на часы. Пора отправляться в Ватерлоо. Эстебан хочет, чтобы его приказы исполнялись с безукоризненной точностью. А коль скоро он платит – он и заказывает музыку.

Что ж, Коди к его услугам.

8 часов 30 минут

Эстебан раздраженно бросил трубку. Де Сальмо мертв! Досадно. А может, все к лучшему? Все равно Де Сальмо не справился с главной задачей – уничтожить Бесс Грейди оказалось ему не по силам. К тому же от него в любом случае рано или поздно пришлось бы избавиться.

Ладно, довольно думать о нем. Развязка близится. Коди Джефферс уже должен быть в Ватерлоо.

Так долго вынашиваемые планы наконец-то становятся реальностью.

Ватерлоо, штат Айова.

10 часов 5 минут

Коди зевнул. Скучно ничего не делать и ждать. Впрочем, уже недолго осталось.

Он залез в кабину. До чего же все оказалось просто. Даже поволноваться не пришлось. И с дополнительным заданием Эстебана он справился идеально. Эти сволочнвте арабы даже не пошли с ним, когда он заявил, будто ему требуется отлить. Сидят себе в ангаре. Будь это его собственный вертолет, он ни за что не позволил бы желторожим дотронуться до него. Всякий знает, что доверять можно только стопроцентным англосаксам, гражданам Соединенных Штатов.

Вон они, машут, чтобы он скорей ехал. Дерьмо собачье. Совсем как вонючие япошки из того фильма с Джоном Уэйном <Джон Уэйн (1907 – 1979) – популярный американский киноактер. Снимался в вестернах и военных фильмах.>.

Ух, как Джон Уэйн их поколотил! И этим не поздоровится. Коди Джефферс – молодец!

Больница Хопкинса.

11 часов 20 минут

Бесс не находила себе места. Она расхаживала взад-вперед по коридору и повторяла:

– Почему ее все еще держат в операционной? Операция не может длиться так долго!

– Я и не знал, что в прошлой жизни вы были хирургом, – усмехнулся Йел. – Хотите – сходите в операционную и дайте доктору Кенвуду пару советов.

– Замолчите, Йел! Я ужасно боюсь. Ведь она такая крошка…

– Знаю, – негромко сказал Йел. – Я думаю, именно поэтому и операция затягивается. Наверное, здесь требуется особая точность.

Бесс облегченно вздохнула. Конечно, Йел прав. Может быть, девочка поправится. Хорошо, что здесь Йел, а не Кальдак.

– Йел, вы уже звонили отсюда Кальдаку?

– Да. Я позвонил, пока вы разговаривали с доктором. – Он помолчал. – И еще я позвонил Рамсею.

Бесс вздрогнула.

– Так было нужно, – объяснил Йел. – Вам требуется усиленная охрана.

– Надеюсь, он не заставит меня покинуть Джози?

– Наверное, попытается. Но мы с вами его к себе не подпустим.

– Вы узнали, что произошло с охранником во дворе?

Йел угрюмо кивнул.

– Он убит?

– Тело нашли под лестницей. Ясно, что Де Сальмо собирался проникнуть в квартиру.

Бесс вымученно улыбнулась.

– Мамба в ванне?

– Думаю, Де Сальмо был слишком туп, чтобы оценить фильмы про Бонда. Забудьте о нем, Бесс. Вам больше ничто не угрожает.

– Не надо было говорить Рамсею, что я здесь. – Бесс тряхнула головой. – Я уверена, что так решил Кальдак.

– Да, а я с ним согласился. Я знаю, он близко к сердцу принимает вашу судьбу и судьбу Джози.

– Чушь! Ему наплевать на всех!

– Поверьте мне, Бесс. Просто он не мог допустить, чтобы его чувства помешали ему исполнять свой долг. Он слишком долго ждал этого момента.

– Перестаньте, Йел. Я понимаю, что он ощущал, когда узнал о смерти своих коллег в Накоа, но это не извиняет…

– Коллег? – каким-то странным тоном переспросил Йел. – Так, значит, он вам сказал только о коллегах.

– Ну да.

Бесс была сбита с толку.

– В Накоа работали его родители. Его мать руководила проектом. Это родители уговорили Кальдака участвовать в исследованиях. Его жена Лия была лаборанткой. Сыну тогда было четыре года.

Бесс застыла на месте.

– И все они погибли?!

Йел кивнул.

– Теперь вы понимаете, почему больше всего на свете он хотел отомстить Эстебану?

– Он ничего мне не рассказал…

– Мне тоже, – пожал плечами Йел. – Я узнал об этом из других источников.

– Но почему? – прошептала пораженная Бесс. – Почему он не захотел мне сказать?

– Я не могу ответить на этот вопрос. Я не Кальдак.

Да что же он за человек, этот Кальдак?! Он рассказывал про Накоа, как робот, без всяких эмоций, и ни словом не упомянул о собственной семье. Выходит, боль утраты еще так свежа, что он не может говорить об этом… Как бы то ни было, теперь она понимала, что Кальдак имел в виду, когда сказал, что после Накоа стал другим человеком.

– И тем не менее некоторые его поступки нельзя оправдать, – сказала Бесс, помолчав. – Я не защищаю его, я только объясняю вам, в чем дело. – Йел улыбнулся. – И еще я подумал, что вам надо отвлечься от тревоги за Джози. Мне больно было на вас смотреть.

– Идут! – воскликнула Бесс и резко обернулась.

Дверь операционной открылась, и из нее высыпали врачи и ассистенты в белых халатах. Доктор Кенвуд опустил маску и улыбнулся. По его лицу она сразу поняла, что операция прошла благополучно.

– Ваша Джози – молодчина. Состояние стабильное.

– И только? – разочарованно протянула Бесс.

– Для такой долгой операции и это уже очень много. Могу вам со всей ответственностью сказать, что я был великолепен.

– Хорошо бы у Джози были такие же великолепные перспективы, – вздохнула Бесс. Кенвуд покачал головой.

– Обещать ничего не могу. Как бы мне этого ни хотелось. Но сейчас лучшего нельзя и пожелать. О перспективах поговорим потом.

Бесс не могла справиться с разочарованием. Кенвуд и раньше говорил то же самое, предупреждал, что не надо строить иллюзий, но она так надеялась…

– Даю вам слово, – продолжал хирург, – что дам вам знать, как только появится определенность.

Кивнув Бесс, он пошел дальше по коридору.

Его ассистенты двинулись за ним, катя каталку, на которой лежала Джози.

Йел положил руку на плечо Бесс.

– Она жива. Пять минут назад вы были бы счастливы, если бы знали, что она переживет операцию.

– Да, конечно. Просто мне нужно… – Просто ей нужно знать, что Джози будет здорова. Знать немедленно, сейчас! Бесс глубоко вздохнула. – Пойду попрошу сестру взять у меня кровь, а потом посижу с Джози, пока она не проснется.

Аврора, штат Канзас.

15 часов 50 минут

Дом миссис Джефферс оказался небольшим опрятным деревянным строением, ничем не отличающимся от полудюжины соседних.

– Что вам нужно? – неприветливо спросила Кальдака открывшая дверь женщина.

– Миссис Джефферс?

– Вы коммивояжер? Извините, я ухожу. У меня нет времени.

По всей видимости, Донне Джефферс было за пятьдесят, но выглядела она моложе. Светлые волосы тщательно уложены, косметика безупречна. На ней был твидовый пиджак и короткая юбка, открывающая стройные сильные ноги.

– Я не коммивояжер. Мне хотелось бы поговорить с вашим сыном Коди.

Женщина поджала губы и оглядела посетителя с головы до ног.

– А в чем дело? Вы собираете программки родео?

– Я менеджер. Возможно, у меня найдется работа для Коди.

– У него уже есть работа.

– Ну, тем не менее он мог бы рассмотреть мое предложение. Ваш сын дома?

– Коди здесь больше не живет.

– Но вы наверняка поддерживаете с ним связь.

– Почему вы так решили? Мы давно не общаемся. – Она выразительно посмотрела на часы. – Через тридцать минут я должна быть на другом конце города.

– Вы, кажется, занимаетесь недвижимостью?

– Вас и это интересует? – Она заперла дверь, прошла мимо Кальдака к стоящему у крыльца «Олдсмобилю» и, обернувшись, насмешливо спросила:

– Может, вы и мне работу предложите?

– Я был бы вам очень признателен…

– Ничем не могу вам помочь, мистер…

– Брин. Ларри Брин.

– Мистер Брин, вам придется искать Коди самостоятельно. Я представления не имею, где он может быть. Он не давал о себе знать несколько лет.

Она села в машину. Кальдак проводил «Олдсмобиль» взглядом, а затем уселся за руль взятого напрокат автомобиля.

Часть дела сделана: Донна Джефферс встревожена, она подозревает неладное. Теперь остается только ждать результатов прослушивания ее телефона.

Если ей известно, где находится ее сын, она непременно позвонит ему. Если только ей это известно…

Кальдак отъехал от дома и остановился возле небольшого универмага.

20 часов 15 минут

Доктор Кенвуд шел навстречу Бесс и не улыбался. Боже, он просто устал, или… Но вот он остановился и наконец улыбнулся.

– Все хорошо, мисс Грейди. Выздоровление будет долгим, но в конечном результате я не сомневаюсь.

– Слава богу! – вырвалось у Бесс.

– Аминь, – сказал Йел.

Доктор Кенвуд строго посмотрел на Бесс.

– Теперь я предложил бы вам пойти поспать. Ваш друг нашел для вас свободную койку в соседней палате. Одному богу известно, как ему это удалось. Я считал, что на этом этаже свободных мест нет.

Господи, как она была благодарна и Йелу, и доктору Кенвуду. Как любила сейчас всех людей на земле.

– Хорошо, хорошо. Только я сначала немножко посижу с Джози, ладно?

– Действие наркоза еще не прошло.

– Мне все равно.

Доктор Кенвуд опять улыбнулся.

– А все-таки я здорово поработал, а?

– У меня нет слов. Доктор Кенвуд, вы великолепны!

21 час 30 минут

– Де Мойн, Джаспер-стрит, 1523, – продиктовал Кальдаку Рамсей.

– Она дозвонилась до него?

– Он ей сам позвонил. Она не знала его телефона, но он отказывался сначала дать ей свои координаты. Она разозлилась, и он в конце концов назвал этот адрес. Отправляйся туда, но на всякий случай я попрошу приехать ребят из Сент-Луиса. Они доберутся быстрее.

– Что ты оправдываешься? Я даже попросил бы тебя поручить розыск местной полиции, если бы не боялся, что они упустят Джефферса. Я выезжаю в аэропорт.

Машина Кальдака выехала со стоянки, расположенной напротив универмага.

Может статься, конечно, что и «ребята из Сент-Луиса» не застанут Джефферса на месте. Кальдак пошел на риск, когда явился в Аврору и спугнул Джефферса. Что Джефферс предпримет теперь? Доложит Эстебану? Или предпочтет действовать на свой страх и риск?

Нужно надеяться, что ни того, ни другого не произойдет.

23 часа 10 минут

– Бесс, прошу вас, идите спать. Уже двенадцатый час. – Йел примостился на полу около кресла-качалки Бесс. – Вы сейчас ничем не поможете Джози.

– Я понимаю. – Бесс откинулась на спинку качалки, не отрывая взгляда от спящей девочки. – Наверное, я боюсь оставить ее. – Она улыбнулась. – А знаете, пять минут назад Джози открыла глаза. По-моему, она меня узнала.

– Вот и хорошо.

– Славная палата, правда? Надо поставить качалки во всех детских палатах. Это так уютно…

– Наверное, такие кресла нужны для того, чтобы мамы могли качать детей на коленях.

– Как бы мне сейчас хотелось покачать Джози! Жаль, что ее пока нельзя трогать. Вы уже… хорошо?

Йел насмешливо прищурился: «Так вы уже сообщили Кальдаку, что у Джози все хорошо?»

– А вы полагаете, черствого и жестокого Кальдака это интересует?

– Не надо так, Йел. Да, Кальдак жестокий и черствый, но Джози он полюбил. Да разве ее можно не полюбить?

Ей вспомнился вечер на борту авианосца «Монтана». Тогда Кальдак вместе с ней сидел рядом с Джози до тех пор, пока врачи не сказали, что девочка вне опасности. Он не притворялся тогда. Он очень хотел, чтобы Джози осталась жива.

Йел задумчиво посмотрел на ребенка.

– Знаете, она напоминает мне сына. Как давно он был таким же маленьким… – вздохнул он. – Дети быстро растут.

– Сколько ему лет?

– Четыре года. – Он помолчал. – Сыну Кальдака тоже было четыре, когда он умер.

– Я не хочу говорить про Кальдака! Я спросила вас про вашего сына.

– Давайте поговорим об этом завтра. Сейчас вам нужно пойти спать.

Бесс мотнула головой.

– Мне хорошо здесь. Я хочу быть рядом, когда она проснется. А вы идите, Йел. Вам тоже надо хорошенько выспаться.

– Нет, это было бы не по-джентльменски. – Йел поднялся и уселся на стул напротив. – Я побуду здесь на случай, если вам что-нибудь понадобится"

Некоторое время они сидели молча. – Йел, пожалуйста, позвоните Кальдаку, – наконец сказала Бесс.

– Он все знает. Он сам мне звонил.

– Правда?

– Он сейчас в Канзас-Сити. Едет в аэропорт. Он был очень рад, когда услышал про Джози.

– Что он делает в Канзасе?

– Ищет одного человека, который может привести его к Эстебану.

Эстебан… Бесс поняла, что совершенно забыла об Эстебане, настолько все ее внимание было отдано Джози. А Кальдак про Эстебана не забыл, он одержим жаждой мщения. Можно ли винить его за это? Когда погибла Эмили, Бесс тоже не могла думать ни о чем, кроме мести. А что было бы с ней, если бы погибли все ее родные?..

Господи, что происходит? Неужели она ищет оправдания поступку, который нельзя оправдать? По вине Кальдака погибла Эмили и чуть не погибла она сама. Он готов был принести их обеих в жертву, лишь бы достичь своей цели.

Но ведь после похорон Эмили Бесс сама поступила точно так же. Она не оставила Кальдаку выбора и ни секунды не колебалась, когда решила его использовать. Она не остановилась бы ни перед чем, чтобы отомстить Эстебану. Потому что чудовища не должны ходить по земле.

Но в эту ночь она не хотела думать об Эстебане. Ненависть еще вернется, желание мстить вернется. А сейчас она должна только возносить хвалу Творцу за то, что Джози жива, за то, что когда-нибудь она будет бегать и играть, как все счастливые дети.

Надо ненадолго забыть о чудовищах.