Если она не сделает этого сегодня, у нее про­сто не будет другого шанса.

Саманта открыла дрожащей рукой дверь в апартаменты Флетчера. И невольно вздохнула с облегчением, не обнаружив его в гостиной. Она думала, что уже готова встретиться с ним лицом к лицу, но все же обрадовалась отсрочке.

– То есть как – ты не отвез ее домой? А кто же тогда сделал это? Я видел, как она говорит на углу с Фрездорфом, а в следующую секунду Са­манты уже не было. – Дверь слева от гостиной была открыта, и Саманта слышала рокочущий бас Флетча. – Но Фрездорф тоже не отвозил ее… Он остался поговорить со мной после вече­ринки.

Только один голос. Значит, Флетч говорит с кем-то по телефону. Саманта подошла к двери.

– Немедленно выясни, где она. Поезжай к ней на квартиру, убедись, что все в порядке, – снова пауза: – Флетч слушал своего собеседни­ка. Затем он заговорил вновь, четко произнося каждое слово. – Мне наплевать, что уже три ча­са ночи, Скип. Я хочу знать, что с ней все в по­рядке. Ты должен был настоять, чтобы она по­ставила себе телефон. Чтобы в наше время у че­ловека не было телефона!

Бедный Скип. Нет, она не может стоять и спокойно слушать, как его ругают понапрасну. Саманта распахнула дверь.

– Очень даже приятно, когда телефон не трезвонит целый день у тебя под носом.

Флетч сидел на огромной кровати, опершись об изголовье. Когда он увидел стоящую в дверях Саманту, на лице его отразилось невероятное облегчение! Но в следующую секунду в глазах снова появилось хорошо знакомое ей непрони­цаемое выражение.

– Не волнуйся, Скип, все в порядке, – про­изнес он в телефонную трубку, прежде чем нажать на кнопку. Затем обратился к ней: – Наде­юсь, у тебя есть надлежащее объяснение? Я, черт побери, вне себя от беспокойства, а ты стоишь тут как ни в чем не бывало!

– Так ты беспокоился обо мне? Мне не хоте­лось никого волновать, – Саманта вошла в спальню и закрыла за собой дверь. – Я решила, что так будет проще для всех.

Она не ожидала, что Флетч успеет раздеться. При виде его обнаженного тела ее охватило хо­рошо знакомое возбуждение. В полутьме пеще­ры нагота его возбуждала не меньше, но казалась вполне естественной. А в спальне, обставленной изящной мебелью в стиле Людовика Четырнад­цатого, Флетч напоминал случайно забредшего сюда первобытного воина.

– Разумеется, я беспокоился, – почти про­рычал Флетч. – Весь вечер ты смеялась, болтала со всеми, умудрилась очаровать каждого мужчи­ну на моем приеме, а потом вдруг исчезла, слов­но растворилась в воздухе.

– Я ждала на веранде, пока уйдут последние гости, – пояснила Саманта. – Я заранее разве­дала, где твои апартаменты, – Саманта улыбну­лась. – Если помнишь, за последние шесть лет я привыкла ходить в разведку.

– Могу я поинтересоваться, чему обязан твоим присутствием? Я думал, ты поняла мои намерения, и наш разговор на эту тему закон­чен.

– Да, ты прав, я и сама устала от разгово­ров. – Она скинула туфли, завела руки за спину и рывком расстегнула «молнию» на платье. – С разговорами покончено. – Платье упало, слов­но стекло золотым ручейком, на персидский ковер. Саманта стояла перед Флетчем в шелко­вых трусиках, поясе с подвязками и тонких чул­ках. – Я поняла все, что ты сказал.

Флетч не мог отвести глаз от ее чуть попол­невшей груди.

– Что ты, черт побери, делаешь? – хрипло спросил он.

– Раздеваюсь. – Изящно присев на стул с витыми ножками, она отстегнула чулки. – Мне кажется, это понятно и без слов.

– Саманта, послушай…

– Нет, – твердо оборвала его Саманта, сни­мая чулок. – Это ты послушай меня. – Она принялась за второй чулок. – Ты позаботился о том, чтобы я оказалась в таком положении, когда вынуждена буду принять твою благотвори­тельность…

– Это вовсе не благотворительность. Тебя, черт побери, чуть не убили из-за меня!

– И все равно это именно благотворитель­ность. – Отбросив чулок, она потянулась к за­стежке пояса. – Если ты всерьез полагал, что это сойдет тебе с рук, то, значит, ты действи­тельно ошибся, когда решил, будто знаешь меня, Флетч Бронсон.

– Но при тех обстоятельствах, в которых мы оказались, человека узнаешь очень быстро. Саманта покачала головой.

– То, что ты видел тогда, – только часть меня. Ты знал измученную, истощенную жен­щину с напряженными до предела нервами. По­чему же ты решил, что это и есть я? Я ведь про­жила шесть лет в этих ужасных горах. На моих глазах убили отца. Я прошла через такое, чего ты даже представить себе не можешь, – она встала и бросила пояс рядом с чулками. – А ты решил, что раз я такая мягкая и покладистая, можно считать меня слабой.

– Я не говорил этого, Саманта.

– Но ты так думал! Ты даже велел Скипу не называть меня больше Топаз, – Саманта при­ближалась к кровати, теперь на ней был только браслет и кольцо с топазом. – Если у меня мягкий характер, то лишь потому, что я этого хочу, а не потому, что я не умею быть сильной. Я – Саманта Бартон, примерная дочь примерных ро­дителей. Но Топаз – это тоже я. – Она остано­вилась у кровати. – Невозможно вычеркнуть из жизни эти шесть лет кошмара. Но все это помог­ло мне стать такой, какая я есть. И до конца жизни во мне будут жить две женщины – Са­манта и Топаз.

Флетч пожирал ее глазами, полными адско­го, неутолимого голода.

– Можешь быть кем хочешь, только оденься, ради бога, – взмолился он.

Но Саманта покачала головой.

– Зачем же? – Взгляд ее игриво скользнул по его телу. – Ведь тебе вовсе не хочется этого. Ты хочешь, чтобы я легла с тобой в постель, и именно это я собираюсь сделать.

–Нет.

– Да. Мы заключили сделку. Ты сдержал слово, теперь моя очередь. – Она взяла Флетча за руку, и по телу ее пробежала невольная дрожь. Саманта успела забыть, какой горячей и тяжелой была его рука. Она положила его ладонь себе на живот и тут же почувствовала, как что-то словно тает у нее внутри. – Я рожу тебе ребенка, Флетч Бронсон.

– Нет! – Флетч отдернул руку. Саманта положила ладонь ему на грудь. Она чувствовала, как дрожит его возбужденное тело.

– Да, – прошептала она. – Я ведь говорила тебе: я всегда держу данное слово. – Пальцы ее скользили вниз, теребя густые каштановые воло­сы, покрывавшие его грудь. – Ты хочешь меня. И ты хочешь ребенка. Я дам тебе и то, и другое. – Теперь рука ее ласкала его восставшую плоть. – Ты не можешь, не можешь остановить это.

– Могу, – процедил Флетч сквозь стисну­тые зубы. У него было сейчас лицо человека, подвергнутого немыслимым пыткам. Усевшись рядом на кровать, Саманта потерлась грудью о его грудь. – Саманта… оставь… оставь… меня.

Не обращая внимания на слова Флетча, де­вушка уткнулась ему в плечо и провела языком вдоль ключицы.

– Какой ты соленый! – Она игриво куснула его в плечо. Грудь Флетчера тяжело вздымалась, словно он только что преодолел марафонскую дистанцию. – Если даже ты заставишь меня уйти сегодня, я вернусь завтра. Если ты поки­нешь Париж, я последую за тобой. Я буду предлагать себя тебе в отелях, лимузинах, у тебя в офисе. Запри все двери – я все равно найду к тебе дорогу, где бы ты ни был. – Она снова по­терлась сосками о его грудь. – Так почему бы не сделать это прямо сейчас? Сэкономим время и силы. – Она лизнула языком его сосок. Флетч глухо застонал. – Мне кажется, сейчас удач­ное время. Я имею в виду – чтобы зачать ре­бенка. Семя твое попадет в мое лоно, и, может быть, мы…

И тут Флетч не выдержал.

– О, боже! – Он схватил ее с неистовой силой. Один поцелуй, второй, третий, она поте­ряла им счет. Губы его властно впивались в ее губы, лишая Саманту возможности дышать. Флетч бормотал что-то в промежутках между по­целуями, но невозможно было разобрать ни сло­ва. На секунду она даже испугалась – в этом не­истовом, рычащем от страсти мужчине не было ни капли нежности – только горячая, неистовая страсть. Все было совсем не похоже на тот, пер­вый раз.

Флетч торопливо раздвинул ноги Саманты и резко вошел в нее. Закусив губу, она отдалась во власть совершенно новых для себя ощущений. Ей казалось, что Флетч взял ее в плен, поработил навеки, сковал по рукам и ногам, и теперь она может двигаться только по его команде. И это почему-то казалось ей невыносимо эро­тичным.

– Флетч…

– Моя, – раздувая ноздри, он пытался вдох­нуть хоть немного воздуха. – Моя, Саманта. – Положив руки на бедра девушки, он не давал ей двигаться, не давал дарить ему наслаждение. Ему хотелось только давать ей – давать, ничего не получая взамен. – Это все… мое.

Она принадлежала этому мужчине. Принад­лежала в самом примитивном смысле слова, ка­кой только можно себе представить. Саманта не могла дышать. Закинув голову назад, она жадно ловила губами воздух.

– Мне кажется… ты…

– Ты просто убиваешь меня! – стонал сквозь сжатые зубы Флетч. – Так горячо, так сладко. Это не похоже ни на что… – Он начал двигать­ся – сначала медленно, затем быстрее, сильнее, и наконец движения его стали напоминать прыж­ки дикого зверя.

Сжав его плечи, Саманта отдалась во власть ощущений.

– Давай, давай же, – требовал Флетч.

Но ей нечего больше было дать ему – у нее ничего не осталось. Она пыталась что-то сде­лать, но ритм его движений был слишком ди­ким, неистовым. Ей оставалось только держать­ся за Флетча и следовать за ним в страну страсти, полной неизъяснимой красоты и совершенства.

Но вдруг она словно выплыла из водоворота и в то же время почувствовала, как что-то взо­рвалось у нее внутри.

Грудь Флетчера тяжело вздымалась.

– Боже мой, – прошептала Саманта, утк­нувшись лицом в его плечо. – Я и представить не могла, что ты отреагируешь вот так. – Она замолчала, не находя нужных слов. Да в них и не было необходимости.

– Я сделал тебе больно? – тихо спросил Флетч.

Саманта хрипло рассмеялась.

– Почему ты все время спрашиваешь меня об этом?

– Так сделал или нет?

– Нет. – Она нежно пощекотала губами его плечо.

– А ведь мог бы. Я просто с ума сошел. Тебе не стоило этого делать. У меня четыре месяца не было женщины – как я мог удержаться?

– Но мне понравилось. – Саманта припод­нялась на локте. – Мне очень-очень понрави­лось. Знаешь, я ведь не стеклянная и не слома­юсь оттого, что ты схватил меня покрепче.

– Да, да, ты говорила. – Повернувшись на спину, Флетч стал смотреть на темно-синий, как ночное небо, бархатный балдахин, нависавший над кроватью. – И все же тебе не стоило этого делать.

– Ты сердишься?

Несколько секунд Флетч молчал.

– Нет, – тихо произнес он. – Но все равно ты не должна была…

– Но я уже сделала то, что сделала, – тихо сказала Саманта. – И это было непросто. Роль женщины-вамп я исполняла впервые.

Флетч вдруг лукаво усмехнулся.

– Так я тебе и поверил! Цирцея не смогла бы лучше справиться с этой задачей.

– Какое неприятное сравнение. Цирцея была очень злой женщиной. Она превращала мужчин в свиней.

– Это недалеко от истины. Я вел себя если не как свинья, то уж во всяком случае как изго­лодавшийся волк.

– О, Флетч, – протянув руки, она повернула его голову так, чтобы он смотрел ей в лицо. – Я устала постоянно говорить тебе, что мне нра­вится заниматься с тобой любовью. Когда нако­нец ты это запомнишь?

Лицо Флетчера вдруг словно окаменело.

– Ты говоришь так, как будто нам предстоит делать это часто. Неужели ты все еще не остави­ла эту безумную затею?

– Вообще-то я неохотно изменяю свои на­мерения.

Флетч открыл было рот, чтобы что-то ска­зать, но передумал. Он внимательно изучал лицо Саманты.

– Ты сказала правду? Ну, о том, что сейчас у тебя благоприятный период для зачатия ребенка.

– Вполне возможно, что мы уже зачали его, – девушка улыбнулась. – Но я не собираюсь пола­гаться на волю случая. Я приду к тебе завтра ночью. И послезавтра. Я буду приходить каждую ночь, пока ты не уедешь. Когда ты собираешься покинуть Париж?

– Пока не знаю, – медленно произнес Флетч.

– Тогда нам лучше не терять времени. – Она скользнула под атласную простыню, накры­ла ею Флетчера и свернулась возле него калачи­ком. – Как только ты захочешь, мы можем… – Она зевнула. – О, боже, опять мне хочется спать. Неужели так будет всегда? – Она помор­щилась. – Хороша Цирцея! Разбуди меня, если захочешь снова заняться любовью.

Флетч нежно обнял Саманту, прижимая к се­бе покрепче ее хрупкое тело. Как в ту ночь в пе­щере, когда она тоже заснула в его объятиях. Так похоже, и в то же время все совсем иначе. Те­перь он знал, что за видимой мягкостью Саман­ты скрывается стальная воля, настоящая сила, которая позволяет ей гнуться, но не сломаться. Саманта и Топаз – две женщины в одном теле.

Флетч закрыл глаза, по-прежнему сжимая ее в объятиях, словно боялся, что она исчезнет, если он разожмет руки. Все, что здесь произо­шло, было ошибкой. Он не должен был позво­лять Саманте соблазнить себя. Но разве мог он ее остановить? Тело его отозвалось на ее ласки с такой готовностью, словно жило само по себе, независимо от его воли. Никогда в жизни Флетч не испытывал ничего подобного. Ему просто не­обходимо взять себя в руки.

Саманта вздохнула во сне и прижалась к нему еще крепче.

Флетч печально улыбнулся. Ведь еще вчера он считал, что у него стальные нервы. Но одного прикосновения Саманты Бартон оказалось до­статочно, чтобы расплавить эту сталь. Или рас­топить лед, сковавший его сердце? Что ж, у него еще будет время подумать о неприятных послед­ствиях сегодняшней ночи. А сейчас так приятно лежать рядом с Самантой и обнимать ее, словно она и вправду принадлежит ему.

Флетч думал о ней, о своей Саманте, милой и беззащитной, но когда он уже засыпал, губы сами собой произнесли другое имя:

– Топаз!

Не сравнимое ни с чем наслаждение медлен­но наполняло ее тело. Саманта снова двигалась в неистовом ритме любви, стараясь не отстать от Флетчера.

Разлепив веки, она увидела над собой его лицо.

– Как здорово!

– Шшш, – пробормотал Флетч. – Это про­длится недолго. Но я просто не мог… – Он рыв­ком вошел в нее еще глубже, на лице его появи­лось выражение муки и в то же время неизъяс­нимого удовольствия. – Я пытался сдержаться. Но я… – По телу его пробежала дрожь. – Но я не мог устоять, я так хотел тебя.

Саманта обняла его за плечи. Сон оконча­тельно прошел, уступив место желанию.

– Все в порядке, Флетч. Тебе надо было раз­будить меня раньше. Я же говорила тебе… Но Флетч закрыл ей рот поцелуем.

– Не надо ничего говорить, – попросил он, подняв голову. – Просто отдайся мне. Мне это необходимо. Я все время брал тебя силой, а сей­час хочу, чтобы ты отдалась мне сама.

Саманта понимала, что в словах его есть что-то важное, что-то такое, что ей необходимо об­думать. Но она не могла думать. Только не сей­час. Она жила одними чувствами и ощущения­ми. Первобытный инстинкт, владевший ее телом, вел Саманту к вершине неслыханного на­слаждения.

– Ты никогда ничего не брал силой, – успе­ла произнести она, прежде чем все закружилось у нее перед глазами, взорвалось тысячами искр, а потом ей стало вдруг тепло и хорошо, словно она плыла по искрящемуся теплому морю.

Саманта и не заметила, как Флетч тихо лег рядом.

– Извини, – задыхаясь, проговорил он. – Я не хотел делать это опять.

Саманта нежно коснулась губами его руки.

– Мне было очень хорошо. К тому же гораз­до приятнее, когда не чувствуешь себя при этом агрессором, как вчера вечером.

– Ты, похоже, ошиблась, – шутливо заме­тил Флетч. – Это меня все считают агрессором.

– О, не сомневаюсь, что в зале заседаний со­вета директоров ты настоящий тигр. – Она зев­нула. – Да и Скип все время пытается убедить меня, что ты внушаешь ужас окружающим.

– Но на тебя это явно не распространяется. Мой гневный протест не возымел вчера вечером должного действия, – Флетч нежно провел ла­донью по волосам девушки. – На меня напали в собственном доме и взяли в плен, прежде чем я успел сообразить, что происходит.

Саманта усмехнулась.

– По-моему, в плен взяли меня. Несколько секунд оба молчали.

– Ты собирался со мной поспорить? – спро­сила Саманта.

– У меня есть шанс тебя переубедить?

– Нет, – прошептала Саманта. – Но мне станет намного легче, если я пойму, что не должна соблазнять тебя каждую ночь. Мог бы и сдаться. Ведь я, вполне возможно, уже забеременела. Так стоит ли запирать конюшню, когда оттуда уже увели жеребца.

Флетч положил ладонь на ее живот, ощущая тепло и мягкость кожи.

– Что ж, я не стану сопротивляться. Пока не стану.

То есть пока он не поймет, что она не носит под сердцем ребенка, с обидой подумала Саман­та, но тут же убедила себя, что даже самая ма­ленькая победа лучше, чем никакой.

– Вот и хорошо, – она закрыла глаза. – Я уверена, что так нам обоим будет приятнее. А теперь спокойной ночи, Флетч. Желаю тебе приятных снов.

– Снов? – Рука его медленно скользнула между ног девушки, быстро нащупала самое чув­ствительное место и стала нежно ласкать его. – Но я не собираюсь спать, Саманта.

Дрожь пробежала по ее телу, от сонливости не осталось и следа.

– Нет, черт побери! Я провел без тебя долгих четыре месяца. – Пальцы его проникли внутрь, и Саманта закусила губу, чтобы не закричать от удовольствия. – Знаешь, сколько ночей подряд я лежал без сна, вспоминая ту ночь в пещере? Тебе не придется больше соблазнять меня – со­всем наоборот. Скоро ты будешь умолять дать тебе отдохнуть хотя бы немного. – Откинув простыню, Флетч оказался сверху, продолжая лас­кать ее. – Теперь я достаточно агрессивен, доро­гая? Это то, чего ты хотела?

Разве может женщина хотеть большего? Ей хватило бы одного взгляда на Флетча, чтобы сно­ва почувствовать возбуждение.

– Да, – сказала Саманта, обвивая ногами его бедра. – Именно этого я хотела всю жизнь.

– Куда ты, черт подери, собралась? – при­поднявшись на локте, Флетч хмуро смотрел на Саманту. – Возвращайся в постель!

Но девушка покачала головой и стала оде­ваться.

– В девять у меня урок. – Подойдя к посте­ли, она повернулась к Флетчу спиной. – Помо­ги мне застегнуть «молнию».

– Значит, соблазнение закончено. – Он с силой дернул «молнию» вверх. – Что ж, не хочу мешать тому, что для тебя так важно.

– Но это действительно важно, – спокойно сказала Саманта. – И я не вижу смысла пропус­кать занятия – ты ведь все равно будешь занят весь день своими делами.

Флетч молчал, хмуро глядя на девушку.

– Я мог бы отменить назначенные на сегод­ня встречи, – предложил он.

– Не стоит, – Саманта надела босонож­ки. – Мы ведь договорились, что я не буду ме­шать твоей работе. Очень мило с твоей сторо­ны сделать вид, что я вовсе не навязываюсь те­бе, но…

– Но ты не навязываешься мне. Закончив туалет, Саманта попросила:

– Ты не позвонишь шоферу? Я почти гото­ва. – Она провела ладонью по спутанным воло­сам. – Не привыкла ночевать не дома. Чувствую себя какой-то… потрепанной.

Она действительно уезжает, бросает его, вдруг осознал Флетч. Изумление его сменилось пани­кой. И он ни за что не сможет убедить ее остать­ся. А он ведь предложил отменить ради нее свои дела.

– Я… я хочу, чтобы ты осталась.

– Это приятно слышать, – Саманта улыбну­лась. – Значит, ты будешь рад видеть меня, когда я вернусь сюда сегодня вечером. – Развер­нувшись, она направилась к двери. – Скажи Пьеру, что я буду ждать у входа.

Флетч сел в постели.

– И когда же ты приедешь вечером?

– Поздно, – открывая дверь, Саманта взгля­нула на него через плечо. – Вечером у меня тоже урок. Я позвоню Скипу и попрошу заехать за мной, когда буду знать, во сколько освобо­жусь.

– Очень мило с твоей стороны. – Словно бы не заметив горькой иронии Флетчера, Саманта закрыла за собой дверь.

Флетч угрюмо смотрел на телефон. На секун­ду у него мелькнула мысль не звонить Пьеру, а броситься за Самантой и силой затащить ее об­ратно в постель. Он снова хотел ее. Тело его из­нывало от желания, словно они не занимались любовью всю ночь напролет. Боже, что это с ним? Он дрожит как в лихорадке. Сколько бы он ни любил эту женщину, он не насытится ею.

Медленно протянув руку, Флетч взял трубку и набрал номер шофера. Он не должен подда­ваться этому безумию. Он поборет эту страсть. Он давно понял, как это опасно – попасть в за­висимость от кого бы то ни было. Он даст ей уйти, чтобы доказать самому себе, что Саманта вовсе не имеет над его телом такой уж безгра­ничной власти. Но как заставить себя не думать о ней?

Быстро отдав распоряжения Пьеру, Флетч повесил трубку.

К тому же, сказал он себе, вечером Саманта обещала вернуться.

– Я хочу, чтобы ты переехала в этот дом, – губы Флетча щекотали ее висок. – Глупо каж­дый день мотаться туда-сюда.

– А мне нравится ездить на машине. Это дает время подумать.

– Зато мне это не нравится. Вот уже шесть ночей подряд ты приезжаешь после полуночи, а потом уходишь ни свет ни заря. Такой напря­женный ритм отрицательно сказывается на тво­ем здоровье. Ты выглядишь утомленной.

Рассмеявшись, Саманта придвинулась к нему поближе.

– Ты тоже. К тому же я выкраиваю часок по­среди дня, чтобы поспать немного, а ты навер­няка эксплуатируешь свой несчастный организм целый день без отдыха. Ведь так?

– У меня очень жесткий график, – признал Флетч.

– Может быть, мне остаться завтра дома, чтобы ты мог отдохнуть?

Рука, обнимавшая Саманту, тут же напря­глась.

–Нет!

– Но было бы разумно… Губы его с неистовой силой завладели ее гу­бами.

– Замолчи, – пробормотал Флетч. – Разум­ным с твоей стороны было бы перебраться сюда, чтобы мы могли заниматься любовью двадцать четыре часа в сутки.

– Разве это возможно? Флетч снова поцеловал ее.

– Пожалуй, невозможно, потому что на са­мом деле я буду хотеть тебя каждую минуту. Я буду бросаться на тебя на веранде, в коридо­рах, – снова поцелуй. – И даже в кладовке для съестных припасов.

– Звучит соблазнительно. Особенно насчет кладовки.

– Значит, ты переедешь? Саманта покачала головой.

– Мне здесь не место.

– Черта с два! Ты – моя жена!

– Разве? – Саманта печально улыбнулась. – Но я вовсе не чувствую себя замужней женщи­ной. Может быть, когда я забеременею, я и перееду сюда жить, пока не родится ребенок. Для бе­ременной женщины, наверное, полезнее жить за городом.

– А когда ребенок родится?

– Я не знаю, – тихо сказала Саманта. – Все изменилось. Я стараюсь не заглядывать так да­леко.

Флетч молчал, но Саманта чувствовала, как напряглось его тело.

– Ты же говорила, что не сможешь оставить своего ребенка.

– Я помню, – она закрыла глаза. – Но мне не хочется говорить об этом сейчас, Флетч.

– Что плохого, если ты переедешь сюда пря­мо сейчас?

Открыв глаза, Саманта сокрушенно покачала головой.

– Господи, какой же ты упрямый!

– Я хочу, чтобы ты была рядом.

– Мы не всегда получаем то, чего хотим. Даже великий Флетчер Бронсон. Придется тебе довольствоваться нашими ночными свида­ниями.

Уткнувшись лицом ей в волосы, Флетч тихо произнес:

– Но ведь это только секс. А я, черт побери, хочу большего. Я хочу видеть тебя как можно чаще, разговаривать с тобой. Вчера мне вспом­нилось вдруг то утро возле пещеры, когда я при­нес тебе дыню и смотрел, как ты ешь ее. Я хочу встречаться с тобой за завтраком, за обедом, за ленчем.

– Как романтично! – как ни в чем не быва­ло произнесла Саманта, изо всех сил стараясь скрыть, как запело ее сердце при новых проблес­ках надежды. Ведь из слов Флетча явно следова­ло, что он стремится к более близким отношени­ям. – Но я хорошо помню, как ты ворчал на меня, пока я ела эту самую дыню. Мне захоте­лось в конце концов задушить тебя.

– Ты ела тогда слишком мало.

– Думаю, лучше оставить все как сейчас. И не стоит встречаться за завтраком.

– Ты очень упрямая женщина. Что ж, при­дется играть по твоим правилам, чтобы заставить тебя переселиться сюда.

– Что ты имеешь в виду?

Снова оказавшись сверху, он внимательно посмотрел на Саманту и, не сводя глаз с ее лица, медленно вошел в нее.

– Ребенка, конечно же. Надо удвоить свои усилия, чтобы ты поскорее забеременела.

Саманта рассмеялась.

– Наверное, это невозможно. Всему же есть предел.

– Нет, – пробормотал Флетч. – Только не с тобой, Саманта.

Куда она, черт побери, подевалась?

Уже три часа ночи, а ее еще нет.

Рука Флетчера непроизвольно скомкала про­стыню. Как он хотел ее! Что за игру она с ним затеяла? Сначала заставила привыкнуть к тому, что он спит не один, а теперь вдруг не явилась, когда она так нужна ему.

Было уже почти четыре, когда Флетч вдруг отчетливо понял, что Саманта не придет.

Он не пойдет, ни за что не пойдет к ней сам. Ни за что не признает, что ее присутствие стало необходимо ему как воздух. Если Саманта не хочет его, он найдет себе другую женщину. Монетт снимается в каком-то фильме в нескольких часах лету отсюда. Он пошлет за ней, и пусть…

Но Флетчу не нужна Монетт. Ему никто боль­ше не нужен, кроме Саманты.

Нет-нет, это пройдет. Должно пройти. Про­тянув руку, Флетч выключил свет.

Он лежал, глядя в темноту, пока первые лучи солнца не проникли в комнату. Флетч ждал. Ждал, хотя уже не верил, что Саманта придет. Но разве мог он ошибаться все это время? Ведь Саманта хотела его так же сильно, как и он ее. Значит, она должна прийти.

Но Саманта не пришла ни в эту ночь, ни на следующую. И на третий день она тоже не при­шла.

Стук, разбудивший ее, был таким громким, что походил на серию взрывов.

– Черт побери, впусти же меня, Саманта!

Флетч!

Откинув простыню, Саманта вскочила с кро­вати. Она ждала этого стука четыре дня, и все же он застиг ее врасплох и поверг в состояние, близкое к панике.

– Открой дверь!

– Перестань кричать. Я уже иду. – Надев ха­латик, Саманта торопливо подошла к двери. – Ты перебудишь весь пансион. – Отперев замок, она открыла дверь. – Ради бога, ведь уже два ча­са ночи. Ты не мог бы… – Она запнулась, взгля­нув ему в лицо. В глазах Флетчера горела дикая ярость, он не касался ее, но Саманта чувствовала даже на расстоянии, как напряжено его тело.

– Я знаю, сколько сейчас времени, – втолк­нув Саманту внутрь, он захлопнул дверь. – И еще я знаю, какой сегодня день. Четверг. Про­шло четыре дня, Саманта. Четыре дня!

– Флетч, позволь мне сказать тебе…

– Не сейчас, – процедил он сквозь сжатые зубы. – Можешь не сомневаться, тебе придется рассказать мне все в мельчайших подробностях. Но не сейчас. – Он привлек Саманту к себе и, закрыв глаза, стал жадно осыпать ее лицо поце­луями. – Вот чего я хочу сейчас. И я получу то, чего хочу. – Он упал в плетеное кресло возле двери и усадил ее к себе на колени. Дрожащей рукой он сжал ее грудь, затем быстро спустил вниз тесемки ночной рубашки, чтобы добраться до ее горячего тела. – Ты хочешь меня?

И он еще спрашивает! Четыре бессонные ночи она металась в постели, сгорая от неисто­вого желания. Ей казалось, что прошла вечность.

– Да, – прошептала Саманта, касаясь губа­ми щеки Флетча. – О, да.

Флетч ждал этого. Застонав, он впился поце­луем в ее губы.

– Скажи, если вдруг сделаю тебе больно. – Он вошел в нее резким, сильным движением. – Сегодня я не в состоянии себя сдерживать. —

Движения его были грубыми, но они не причи­няли Саманте боли. Это было настоящее сума­сшествие. Саманте казалось, что она не выдер­жит. Слезы текли по ее щекам. Она не замечала ничего вокруг. Сейчас для нее существовали толь­ко Флетч, его поцелуи, его неистовые ласки…

Это не могло продолжаться долго. Через не­сколько минут, пережив бурный взрыв наслаж­дения, они прильнули друг к другу, совершенно обессилевшие.

Флетч с трудом поднял голову с плеча Са­манты.

– Когда я выбегал из дома, мне казалось, что я готов тебя задушить, – едва слышно произнес он. – Но я лишь обманывал себя. На самом деле я хотел тебя. Как бы сильно я ни был зол, в душе я желал только одного.

– Так ты злился на меня?

Флетч удивленно посмотрел на Саманту.

– Ты права, черт побери, – в глазах его сно­ва зажглись огоньки ярости, он отстранился и стал поправлять одежду. – Я и сейчас злюсь. Тебя это удивляет?

– Но я не сделала ничего, что могло бы тебя разозлить.

– Ты не приходила, ты не звонила мне. Если бы я не велел Скипу контролировать тебя, то во­обще не знал бы, все ли с тобой в порядке. Мо­жет, ты попала под машину, или заболела, или… Саманта потуже затянула пояс на халате.

– Нет, я не заболела.

– Это все, что ты хочешь сказать? Почему ты не приходила ко мне?

– Я была занята.

– Почему, Саманта?

– Ну хорошо, – сдалась она. – Мне стало тяжело выносить все это. Ты слишком сильно давишь на меня, Флетч. Я не думала, что все зайдет так далеко. Не думала… что не смогу боль­ше думать ни о чем, кроме того, что происходит между нами. И с каждым разом становилось все хуже и хуже. – Она устало пожала плечами. – Я решила, что нам надо немного отдохнуть друг от друга.

– Но из этого ничего не получилось, Саман­та. Потому что нельзя, зайдя так далеко вперед, пятиться назад. Ведь это ты положила начало нашей близости. Видит бог, я твердо решил по­жертвовать своими чувствами ради твоего благо­получия, так что мог бы заслужить венец муче­ника. Но тебя не устраивал такой поворот собы­тий. Ты пришла ко мне и перевернула все с ног на голову. Теперь я уже не могу думать ни о чем, кроме того, что происходит между нами.

– Я тоже не могу думать ни о чем другом, и это пугает меня, – призналась Саманта. – Я слишком сильно… переживаю все это.

– Переживаешь? А ты хотела заниматься со мной любовью и ничего при этом не чувство­вать?

Саманта пыталась улыбнуться, но губы ее дрожали.

– Ты же ничего такого не чувствовал к мисс Санторе.

– Это… это совсем другое. – Он глубоко вздохнул. – У нас с тобой все иначе.

Саманта смотрела на него глазами, полными слез, и в душе ее оживала надежда.

– Это правда?

– Ну конечно. Неужели ты думаешь, я при­ехал бы среди ночи в эту берлогу ради кого-ни­будь, кроме тебя? – Он нахмурился. – Но это уже совсем другой вопрос. Почему ты живешь в этой дыре? Когда Пьер остановил меня около этого, с позволения сказать, пансиона, я решил, что он сошел с ума. Но потом догадался прове­рить имена на почтовых ящиках. Я успел забыть, что ты способна на любое безумство.

– Вовсе это не дыра. Это мой дом. И мне здесь нравится.

– Так ты предпочла моей усадьбе жалкую комнатушку на чердаке? Весьма причудливый вкус.

– Наверное, ты прав, – Саманта отверну­лась. – Но мне все равно нравится. Может быть, выпьешь чашку кофе?

– Нет. Я не хочу кофе. Я хочу знать, почему ты отказалась сразу поселиться в моем доме, когда приехала в Париж. Меня ведь здесь не было – так что дело наверняка не в том, что тебе неприятно мое общество.

– Мне приятно твое общество.

– Особенно в постели.

– И не только в постели. Но просто… – Она беспомощно развела руками. – Я не имела пра­ва брать, пока не могла дать что-то взамен. Я ду­мала, что потом все изменится, но, когда я уз­нала, что ты солгал мне по поводу нашего дого­вора…

– Ты решила взять дело в свои руки, – за­кончил за нее Флетч. – Но ты ведь и теперь от­казываешься переехать. Я не могу так больше, Саманта.

Саманта опустилась на диван, нервно теребя пальцами покрывало.

– Но ведь ты получил именно то, что хо­тел, – прошептала она. – Я не беспокою тебя. Ты можешь целиком посвятить себя бизнесу. Сейчас мы занимаемся сексом, а потом я рожу тебе ребенка. По-моему, для тебя все складыва­ется просто идеально.

– Ты не беспокоишь меня? – изумленно по­вторил Флетч. – Ну, да, если не считать того, что ты сводишь меня с ума.

Саманта смотрела на свои нервно сцеплен­ные руки.

– Но я вовсе не хотела этого. Когда мы убе­димся, что будет ребенок, я могу, если ты хо­чешь, уехать…

– Нет! – опустившись перед Самантой на колени, Флетч взял ее руки в свои. – Ты никуда не уедешь. Ты останешься со мной.

– Но ты же говорил…

– Я говорил, что ты сводишь меня с ума, и готов повторить это снова. – Подняв за подбо­родок голову Саманты, Флетч заставил ее взгля­нуть ему в глаза. – Потому что я полон тобой до краев, и в то же время мне всегда не хватает тебя. Я хочу, чтобы ты поехала со мной домой, Саманта, – тихо сказал он. – Не знаю, спосо­бен ли я на нормальные отношения с женщи­ной, но я буду стараться изо всех сил. Мне необ­ходимо, чтобы ты была рядом.

– Но почему? Флетч замялся.

– Потому что, как я думаю, у нас с тобой будут совершенно особенные отношения, – он поморщился. – Может быть, не столько для тебя, сколько для меня. Именно поэтому я пы­тался оттолкнуть тебя, прежде чем ты подошла слишком близко. Но ты – очень решительная юная леди, и мне не удалось тебя остановить.

У Саманты перехватило горло от волнения, но в душе ее нарастала волна чистой радости.

– Так тебе нужен не только секс? И не толь­ко ребенок? Ты думаешь, мы могли бы… Флетч кивнул.

– Понимаю, я мало похож на романтическо­го героя, о котором мечтает каждая женщина. К тому же я намного старше тебя, но мы могли бы попробовать.

– Да, о, да, – дрожащим голосом произне­сла Саманта и сжала его руку. – Это замечатель­ная идея.

Вздохнув с облегчением, Флетч улыбнулся девушке.

– Значит, решено. – Он вскочил на ноги. – Давай скорее. Я помогу тебе собраться.

Словно пораженная громом, Саманта смот­рела на Флетчера.

– Ты хочешь, чтобы я переезжала среди ночи?

Он рывком поднял ее на ноги.

– Мы соберем совсем немного вещей – что­бы тебе хватило, пока мы купим новые. А потом я пришлю сюда кого-нибудь забрать остальное. Насколько я понял, то золотое платье было един­ственным, чем ты решила себя побаловать?

– Да. Я не хотела…

Но Флетч закрыл ей рот поцелуем.

– Теперь ведь все изменилось, правда? Мы перевернули новую страницу?

Новую страницу. Что ж, Саманте оставалось только надеяться, что они сумеют написать на этой странице нечто такое, что стоит сохранить на вечные времена.

– Так где же твой чемодан? – Флетч нетер­пеливо огляделся. – Я начну собирать вещи, пока ты будешь одеваться.

Легкая улыбка заиграла на ее губах. Флетч верен себе. С энтузиазмом берется за новый проект.

– Мой чемодан вон в том чулане. – Она по­дошла к комоду и вытащила из ящика джинсы, свитер и чистое белье. – Я сейчас вернусь, – пообещала Саманта, направляясь к двери. – Ванная в другом конце коридора.

– Так у тебя нет даже своей ванны! – в ярос­ти воскликнул Флетч. – Саманта, ну почему ты не могла по крайней мере поселиться в таком месте, где… – Он замолчал и встряхнул головой, словно желая прочистить мозги. – Да, нам дей­ствительно необходимо начать с чистого листа. Не могу дождаться, когда привезу тебя домой и смогу хоть как-то организовать…

– Знаешь, – серьезно сказала Саманта, обо­рачиваясь в дверях. – Я ведь не обанкротившая­ся компания. И ты сможешь организовать меня только так, как я тебе позволю.

Флетч рассмеялся, но глаза его смотрели на девушку с удивлением.

– Что ж, по рукам… Топаз.

Когда Саманта вернулась, Флетч стоял перед скульптурой, над которой она работала, и вни­мательно разглядывал ее.

– Я польщен, – сказал он, не оборачиваясь. – Конечно, я никогда не буду таким кра­савчиком, как твой друг Риккардо, но, спасибо, ты хоть помнишь, как я выгляжу.

– Да, тебя не назовешь смазливым, – заме­тила Саманта, становясь рядом. – Но у тебя та­кое выразительное лицо – волевое, сильное. Такие лица помнишь очень долго после того, как забудешь всех смазливых красавчиков. – Она нежно коснулась щеки его глиняного двой­ника. – Не так много лиц, которые отражают, что у человека внутри. А по тебе, Флетч, сразу видно, какой ты умный, честный и открытый. – Теперь палец ее скользил по губам. – И еще, на­деюсь, мне удалось передать твое чувство юмора.

– Так вот каким ты видишь меня!

Саманта кивнула, вдруг почувствовав стран­ную неловкость. Она оглянулась и увидела лежа­щий на постели чемодан, в который была беспо­рядочно сброшена ее одежда.

– И это ты называешь собираться?

Флетч рассеянно кивнул, по-прежнему не сводя глаз со своего портрета.

Саманта подошла к чемодану, перебрала и аккуратно сложила вещи.

– Господи, помоги мне, если именно так ты собрался меня «организовать».

– Я торопился. Я всегда берегу свою энер­гию для наиболее важного проекта. И ты – во главе моего списка. – Он медленно накрыл скульптуру чехлом. – Спасибо.

– За то, что увековечила твои черты? Флетч покачал головой.

– За то, что увидела меня таким. – Быстро повернувшись, он пересек комнату и поднял с кровати чемодан.

– Пойдем. – Он взял Саманту под локоть и подтолкнул к двери. – Хочу скорее отвезти тебя домой.

– Флетч… – вдруг с сомнением произнесла Саманта. – А какой ты… видишь меня?

– Ты… – Он запнулся, и в глазах его Саман­та увидела что-то темное и дикое, но в то же время глаза эти были полны невыразимой неж­ности. – Ты – мое наваждение. Только мое и очень особенное наваждение.