Золотая статуэтка Танцующего Ветра была восемнадцати дюймов в высоту, и каждый ее дюйм был истинным совершенством. Дивные зеленые глаза из изумрудов чистейшей воды, изящные филигранные крылья, взметнувшиеся за его спиной, как от порыва ветра. Жемчужины поблескивали перламутром на легких облачках, по которым он бежал, а основание статуэтки украшали четыреста сорок семь бриллиантов.

– Что скажешь, Андрос? – Парадигн протирал мягким кусочком ткани изящную поверхность крыла. – Неужели такая красота должна умереть?

– Я думаю, ты сумасшедший, – резко сказал Андрос. – Царь приказал тебе бросить эту статуэтку в огонь, чтобы она превратилась в бесформенный кусок металла. Что будет, если он узнает о твоем непослушании?

– Тогда он прикажет сжечь меня вместо нее. – Парадигн продолжал любоваться Пегасом. – Налей себе кубок вина, я хочу кое-что обсудить с тобой.

– Что ж, говори. У пленника нет другого выбора, как только подчиняться победителю. Я слушаю тебя.

– Боюсь, что ты неправильно настроен по отношению ко мне.

– О да, ты – исключение. Я всегда недоумевал, почему ты заступился, когда твой брат осудил меня на смерть.

– Я подумал, что ты можешь пригодиться мне. Ты смелый человек, и у тебя есть понятие о чести. – Парадигн закончил протирать статуэтку и отодвинулся назад, любуясь ею. – Во имя Зевса, разве это не изумительная красота?

– Ее надо убрать, – сурово сказал Андрос. – Я согласен, она слишком прекрасна, чтобы превратиться в бесформенный слиток, но ты должен хотя бы спрятать ее. Твой брат считает, что она обладает магической силой и именно эта сила заставила Траянора предать свой народ.

– Мой брат далеко не всегда оказывается прав. Еще в детстве я замечал, что мой брат действует, повинуясь не рассудку, а страсти или алчности. – Он поморщился. – Я мог бы стать царем по праву первородства, если бы не мои изуродованные болезнью ноги… и вполне возможно, что мы не сидели бы теперь за стенами осажденного города, с минуты на минуту ожидая гибели.

Андрос в задумчивости потягивал вино из кубка. Ему хотелось, чтобы Парадигн скорей прекратил эти пространные рассуждения и прямо сказал, зачем вызвал его к себе из тюремной клетки. Уже не в первый раз брат царя посылал за ним, удостаивая своей беседой и предлагая кубок вина. Но теперь, когда город с минуты на минуту ждал вторжения врага, это казалось странным.

– Рано или поздно каждому придется умирать. Но незачем дразнить смерть, разжигая гнев твоего брата.

– Однако ты не слишком боялся его, когда он допрашивал тебя с плетью в руках. – Парадигн улыбнулся. – Ты мог бы открыть ему то, что он хотел, и получить свободу.

Неожиданная вспышка веселья озарила лицо Андроса.

– Куда бы я ускакал на его коне? Я человек моря, а не суши и не похож на вас.

– Нам это хорошо известно, – сухо заметил Парадигн. – Ваши корабли плавают вдоль побережья и налагают дань на города еще со времен отца моего отца.

Андрос пожал плечами.

– Все государства не прочь повоевать и пограбить, когда чувствуют, что это им удается. Моему народу это удавалось лучше всех остальных.

– И следствие этого – огромные сокровища, собранные на вашей земле. – Парадигм тоже налил себе кубок вина. – Понятно, почему мой брат так стремился узнать местонахождение твоей родины. Ты верно сказал, мы не прочь пограбить. Враг, осадивший сейчас наши стены, кричит о мести. Но и он хочет сокровищ и рабов. Тебе крупно не повезло, что твой корабль разбился у наших берегов.

Андрос сжал кубок.

– Мне нет дела до греков, но я не хочу покорно ждать гибели в осажденном городе. – Он улыбнулся, обнажив сверкающие зубы. – Дай мне меч и увидишь, как я сумею пробить себе дорогу к свободе.

– Я не сомневаюсь в твоей храбрости. Скажи мне, в твоей стране тоже много таких прекрасных предметов, как в моей сокровищнице?

Андрос снисходительно улыбнулся.

– У нас такие сокровища, что тебе даже трудно представить. Они слишком драгоценны, чтобы их можно было с чем-нибудь сравнить.

– Тогда зачем же ты хотел грабить нас?

Андрос замер в молчании.

– Ты не можешь ответить на такой простой вопрос? – улыбнулся Парадигн, поднося кубок к губам. – Что за таинственный народ вы, шарданы? Появляетесь из ниоткуда, разрушаете и грабите, как обычные морские разбойники, а затем ваши корабли бесследно тают в тумане, и мы вновь должны довольствоваться только слухами и предположениями. Я начинаю сочувствовать своему брату.

– Посочувствуй лучше моим людям, которых твой брат принес в жертву Посейдону. – Андрос стиснул зубы. – Это были честные и храбрые люди.

– Но они были врагами.

– Это я был врагом, – сказал Андрос. – А они – всего лишь моими людьми. – Он осушил до дна свой кубок. – Их можно было сделать рабами, а не убивать. Боги не хотели этой жертвы. – Он повернулся к Парадигну. – Но не собираюсь враждовать с тобой, старый человек. Я наслаждался часами, которые мы проводили вдвоем. Что ты хочешь от меня? Может быть, удара кинжалом в сердце, чтобы избежать насильственной смерти от руки врага?

– Нет. – Парадигн кивнул на статуэтку. – Что ты знаешь о Танцующем Ветре?

– Ты говорил, что ваши враги дали ее в качестве подкупа Траянору, чтобы он открыл им Западные ворота. Солдаты ворвались и чуть не захватили город.

– Да, еще одна такая вылазка, и город падет. Но болезни и страх, царящие в городе, могут разрушить его еще быстрей, чем предательство. Траянор не был храбрым человеком, но ценил прекрасное и знал, что за красоту порой приходится платить жизнью. Знаешь, о какой последней милости он попросил перед смертью?

Андрос отрицательно покачал головой.

– Увидеть Танцующий Ветер. – Парадигн усмехнулся. – Неудивительно, что мой брат вообразил, будто в статуэтке заключена магическая сила. Мой брат умеет только сражаться, он не понимает величия прекрасного. – Он взглянул на Андроса. – А ты понимаешь. Я наблюдал, как ты смотрел на Танцующий Ветер. Это было восхищение, а не алчность. – Парадигн помолчал. – Я не хочу бросать статуэтку в огонь и не желаю, чтобы она снова вернулась в руки врага. Следовательно, ты должен унести ее отсюда, не дожидаясь следующей атаки.

Внешне Андрос сохранял спокойствие, но в его сердце загорелась надежда.

– Я не ослышался? Ты действительно сказал это? Ведь город окружен.

– Это очень старый город. Его брали и разрушали много раз. – Парадигн, хромая, добрался до дальней стены и отогнул ковер, показывая небольшую деревянную дверь в стене. – Этот ход уведет тебя далеко от гибнущего города.

– Твой брат знает о нем?

Парадигн кивнул:

– Но он не воспользуется им. Его голова полна мыслями о славе, чести и ненависти. Он предпочтет умереть здесь, а не бежать.

– Ему видней. Но я не настолько глуп. Я с радостью возьму Танцующий Ветер и уйду отсюда. – Андрос подошел к статуэтке. – Но мы можем бежать вместе.

– Я остаюсь.

Андрос посмотрел на него в изумлении.

– Этот город – мой дом. – Парадигн скривил губы в усмешке. – Возможно, я так же глуп, как и мой брат. – Он нагнулся и взялся за железное кольцо, чтобы открыть дверь: – Но ты пойдешь не один. Твой спутник уже ждет тебя в туннеле с мечом, фонарем и запасом еды на первое время… – Он прервался, услышав лязг металла и крики во дворе. – Враг атакует стены! Поторопись. На этот раз они прорвутся. – Парадигн бережно передал ему статуэтку. – Положи ее в этот ларец и беги.

Андрос повиновался и, уже взявшись за кольцо, спросил:

– Кто ждет меня в туннеле?

– Ясинта.

Андрос застыл на мгновение и покачал головой.

– И ты тоже поддался ее чарам, старый человек?

– Тут совсем другое. – Парадигн пожал плечами. – Я спасаю ее, как спасаю Танцующий Ветер. Красота не должна погибнуть.

Андрос помедлил.

– Идем с нами, здесь тебя не ждет ничего, кроме смерти. Я смогу помочь тебе.

– Ты потащишь меня на своей спине? Нет, я предпочитаю умереть здесь, среди моих сокровищ, чем в чужой стране. Пусть боги хранят вас обоих. – Он прислушался к звону мечей и шуму голосов во дворе. – Спеши, ты должен быть подальше от стен, когда они подожгут город, иначе дым проникнет в туннель, и вы задохнетесь.

Не дожидаясь ответа, он быстро захлопнул дверь и опустил на нее ковер, оставив Андроса в темноте.

Языки пламени вздымались в ночное небо, казалось, что они уже пожирают звезды.

Андрос стоял на холме, не отрывая взгляда от этой величественной и страшной картины.

– Он был храбрым человеком, – сказала стоявшая рядом Ясинта. – Я всегда сочувствовала ему.

– Ты говоришь о Парадигне?

– О ком же еще? – Она стояла, прислонившись к серой скале, с ужасом глядя на гибнущие стены. – Никто, кроме него, в этом несчастном городе не заботился обо мне.

– Они не любили тебя.

– Неужели ты веришь всем их сплетням и выдумкам?

– Я верю лишь в то, что могу видеть, слышать или ощущать. – Он поднял ларец с Танцующим Ветром. – Но, признаться, от тебя я ожидал другого. Ты не капризна, как другие красивые женщины, за все время, что мы шли через туннель, я не слышал от тебя ни единой жалобы. Думаю, мы и дальше можем отправиться вместе.

– И куда же мы пойдем?

– На юг, к побережью Египта. Я бы нанялся на службу к фараону, чтобы заработать денег и построить лодку для возвращения в Шардану.

Она опустила глаза.

– Ты мог бы продать несколько драгоценных камней с Танцующего Ветра.

Он покачал головой.

– Парадигн просил сохранить его сокровище, и я не могу обмануть его. – Он пристально посмотрел на нее. – Полагаю, ты должна была заранее знать мой ответ.

– Я лишь надеялась, что твой ответ будет таким. – Улыбка озарила ее прекрасное лицо, и Андрос вдруг понял, почему Парадигн так беспокоился о ней. Боги свидетели, как и большинство других мужчин, он не мог устоять перед ее женской красотой. Андрос поспешно отвернулся. – Итак, ты идешь со мной? Дорога трудна, и я буду обращаться с тобой как с женщиной, а не как с богиней.

– Как раз этого я и хотела. – Она в последний раз взглянула на охваченный пламенем город. – Парадигн был единственным, кто понимал это.

Она подхватила фонарь и сильней запахнулась в свой дорожный плащ.

– Дай мне этот узел с едой. Ты должен нести ларец.

Он помедлил, разглядывая ее стройное хрупкое тело.

– Я могу нести и то и другое, это не тяжело.

Но она подхватила узелок с едой и быстро пошла вперед по дороге.

– Хватит спорить. Дорога долгая, и я должна взять на себя часть тяжести. Я сумею не отстать от тебя, Андрос.

Андрос остановился в изумлении, потом улыбнулся. С этой женщиной не возникало никаких затруднений.

Он догнал Ясинту, и они зашагали рядом в свой далекий путь на юг.

Больше они ни разу не оглянулись на гибнущую Трою.