Кори услышала за спиной гул возбужденных голосов и поспешно закрыла за собой дверь. Почувствовав, что силы покидают ее, она прислонилась к стене дома. Ласковый свежий ветер, остудил разгоряченное лицо девушки. Безрассудная дерзость, переполнявшая ее весь вечер, куда-то исчезла. Она снова и снова переживала тот ужасный миг, когда Селия Беттанкур ударила ее.

Мучительное чувство одиночества и собственной незащищенности не отпускало. Она сделала несколько шагов к каменной балюстраде, окаймлявшей веранду, и остановилась, ничего не видя вокруг. Слезы ручьями бежали по ее щекам.

– Ну что ж, устраивать скандалы ты умеешь! – услышала она за спиной голос Джефа Броуди.

Кори вздрогнула и обернулась, сжавшись, словно загнанный в ловушку зверек.

Броуди неторопливо закрыл за собой стеклянную дверь и направился к ней. В его фигуре, освещенной лунным светом, было что-то таинственное.

Не сумев справиться со слезами, Кори промолчала. Она поспешно отвернулась: луна светила ярко, а ей не хотелось, чтобы Броуди заметил, в каком она состоянии. Он и так ведет себя с ней с позиции силы, а что будет, если она расплачется перед ним, как ребенок?

Джеф подошел и встал рядом, рассматривая ее темные шелковистые волосы.

– Тебя бы следовало отшлепать, – сказал он мрачно. – После того как ты ко мне переедешь, я тебе шею сверну, если попробуешь выкинуть что-то в этом роде.

– Меня – наказывать?! – негодующе воскликнула она, не дав ему договорить. – Ведь это меня ударила ваша милая кузина на глазах у всех гостей! Ведь это меня оскорбили! Вам не кажется, что в случившемся виновата Селия?

– А чего ты ожидала? Ты использовала все свои уловки, так что мужчины просто с ума посходили. Когда-нибудь дамочка, у которой ты уведешь поклонника, выцарапает тебе глаза. По-моему, ты еще легко отделалась.

– А вам откуда известно, как я себя вела? Весь вечер вы были очень заняты, выслушивая дифирамбы поклонников и поклонниц.

– Может, и так, но это нисколько не мешало мне внимательно следить за тобой, – сказал Броуди. – Кстати, не заметить тебя было невозможно. Сначала все твои приемы меня просто забавляли. Признаюсь, что роль Цирцеи тебе удалась. И я это оценил. Я уже собирался объявить антракт, как вдруг в качестве завершающего действия ты разыграла душещипательную сцену с кузиной Селией. Уж это зря, моя дорогая, не переигрывай!

– А по-моему, получилось неплохо, – парировала Кори. – Имея партнером Тодда, играть Цирцею нетрудно. Его не нужно превращать в свинью, он и так ею является.

Броуди присвистнул.

– Я, кажется, уловил нотку страсти в твоем волнующем голосе. Придется мне поговорить по душам с Тоддом Джеймисоном.

– Страсти! Да его его ненавижу! – воскликнула она, и слезы потекли из ее глаз.

– Меня не интересует, как ты к нему относишься, – сказал Броуди с угрозой в голосе. – Важно то, как я отношусь к тебе. С некоторых пор я ощущаю себя собственником по отношению к тебе Кори Ледфорд.

Кори растерянно покачала головой.

– Что за чепуха. Не знаю, о чем вы, да и знать не хочу. Неужели вы все не можете оставить меня в покое?

Броуди тихо выругался, услышав, как задрожал ее голос. Он резко взял девушку за плечи, повернул к себе лицом и приподнял ее подбородок, чтобы лучше рассмотреть.

– Дьявол, да ты плачешь! – проговорил он недоверчиво, продолжая внимательно изучать ее лицо. Дрожащие губы, выражение боли и растерянности, слезы в прикрытых глазах – ничто не укрылось от его взгляда. – Да ты просто цыпленок, а я-то думал…

– Я сейчас успокоюсь, – сказала она, стараясь спрятаться от его внимательных глаз. – Не обращайте на меня внимания.

– Тише, радость моя, успокойся, – сказал Броуди, обнимая ее, как ребенка. И эта ласка вдруг волшебным образом утешила ее. – Теперь, когда я рядом, никто не посмеет тебя обидеть.

Она поверила ему. Сейчас он казался совсем другим, чем несколько часов назад. Куда делись его агрессивность, его мужской магнетизм, его бьющая через край энергия. Он предлагал ей только тепло и нежность, в которых она так нуждалась. Девушка уткнулась в его плечо и дала волю слезам, а он легко покачивал ее и шептал неслышные слова утешения. Он гладил ей спину и время от времени целовал в макушку. Кори хотелось, чтобы это длилось вечно, чтобы ее всегда гладил и утешал этот непонятный незнакомец, который всего несколько часов назад вошел в ее жизнь. Она прижалась к нему и сразу ощутила покой.

– Ты понимаешь, это меняет дело, – задумчиво прошептал Броуди. Он снова приподнял ее голову и затаил дыхание, увидев ее лицо.

– Ну перестань, слезы никогда не украшают. – Мизинцем он осторожно смахнул слезинку с ее ресниц. – Но ты – исключение, и твои глаза словно фиалки после дождя. Тебе кто-нибудь говорил об этом?

– Кажется, нет, – прошептала Кори. Странно, что раньше она не замечала, какие у Броуди густые черные ресницы и как красив его чувственный рот.

– А зря, – сказал он хрипло. – Просто невероятно. Ты потрясающе выглядишь в такую минуту. Неожиданное поражает нас больше всего. – Он помотал головой, как бы стряхивая наваждение, потом убрал ее руки со своей талии и слегка отодвинулся. – Нам нужно поговорить, а я не меньше других подвержен твоим чарам. Так что держи дистанцию, ладно?

Очутившись вне тепла кольца его рук, Кори почувствовала пустоту и холод. Ощущение покоя исчезло, и она моментально насторожилась.

– Да, конечно, – смутившись, сказала она и поспешно отодвинулась. – Я потеряла контроль над собой. Мне ужасно неловко. Я, кажется, испортила вам слезами весь костюм.

– О чем ты, милая, – сказал Броуди. – Только не смейся, но я вдруг представил себя плюшевым мишкой, которого прижала к себе маленькая девочка. Я бы ни за что не отпустил тебя, но нам надо поговорить, а я вряд ли смог трезво рассуждать, ощущая себя набитым опилками. – Он оперся о балюстраду и задумчиво посмотрел на нее. – Я-то воображал, что все продумал, а ты разбила вдребезги все мои планы.

– Я вас не понимаю…

– Ну как же, Прекрасная Дама, вы плакали. А я не выношу женских слез. Я помню, как однажды смотрел по телевизору серию из «Звездных дорог», где красавица инопланетянка могла околдовать любого, стоило ей пролить одну слезинку. Мне тогда показалось, что это невообразимая чушь. А теперь я уже не уверен в этом.

– Ну хватит! – воскликнула Кори. – Вы сегодня называли меня и Клеопатрой, и Цирцеей, а теперь сравниваете с какой-то инопланетянкой! – Она ткнула пальцем в его грудь и горячо сказала:

– К вашему сведению, мистер Броуди, я разумная современная деловая женщина и не имею ни малейшего намерения провоцировать вас, надменных мужчин, ни на какие глупости! А если вам придет в голову броситься в океан, то – вперед!

К своей досаде, Кори увидела на лице Броуди снисходительную усмешку.

– Ты не можешь обижаться на бедных мужчин за то, что в душе они романтики. Нечасто встречаешь женщину, которая способна воскресить времена рыцарства. Впрочем, я передумал насчет Цирцеи. Ты гораздо больше похожа на Елену Троянскую или на королеву Гиневру.

– Еще того не легче! – сделала гримасу Кори. – Если я не ошибаюсь, обе они были неверными женами.

– Но есть одна тонкость. Они были такими же жертвами собственной привлекательности, как и мужчины, которых хотели околдовать. Вот почему из-за таких женщин происходят войны. Я не отказался бы сразиться с парочкой драконов за один только взгляд синих, как фиалки, глаз.

– Благодарю покорно, я уж лучше сама буду сражаться со своими драконами, – сердито ответила Кори. – От вас мне ничего не нужно, только откажитесь от нелепого преследования тети Элизабет и отправляйтесь скакать по сцене на своих рок-концертах.

– Скакать? – воскликнул он. – Что за выражение! – Он выпрямился. – К твоему сведению, я по сцене не скачу.

Кори невольно улыбнулась. Похоже, она больно задела его.

– Я не хотела вас обидеть, мистер Броуди. Все рок-звезды скачут по сцене. А на ваших концертах я никогда не была.

– Вообще-то я не рок-звезда.

– Да кто бы вы ни были, это не важно, – сказала Кори, пожав плечами.

– Так ты правда никогда не видела моих выступлений? – спросил он, изумленно покачав головой. – Мне казалось, что такое просто невозможно.

Она подавила невольную улыбку и строго сказала:

– Мне все это неинтересно, мистер Броуди. Скажите, если тетя Элизабет вернет подарок Маргарет, могу я рассчитывать на то, что больше не услышу обвинений в мошенничестве?

– Господи, при чем тут твоя тетя, – сказал он рассеянно. Может, Броуди уже забыл свои угрозы, из-за которых она весь вечер с ума сходила от беспокойства? Но тут он снова насмешливо сказал:

– Нет, милочка, не так все просто. Я так же привязан к своей тете, как ты к своей. Для того чтобы гарантировать хорошее поведение твоей тети, мне потребуется заложница.

– Заложница? – встревоженно переспросила Кори. – Вы что, по-прежнему предлагаете мне стать вашей любовницей?

– Да, я по-прежнему намерен рано или поздно заполучить тебя в постель, – сказал он тихо. – Но, признаюсь, ты осложнила ситуацию, когда пробудила во мне рыцарские чувства. Я, кажется, говорил, что у тебя обманчивая внешность. Договориться с тобой об обмене любезностями ко взаимному удовлетворению оказалось не так-то просто. А теперь, – и он вздохнул, – придется мне прибегнуть к шантажу.

– Шантаж – грязное преступление, мистер Броуди, – произнесла Кори дрожащим от возмущения голосом.

– Успокойся, милая, – сказал он холодно. – Я не собираюсь тащить тебя в постель. Ты скоро сама будешь сгорать от желания. Все, на что я претендую сейчас, это возможность наслаждаться твоим обществом в ближайшие четыре недели. Послезавтра в Нью-Йорке открытие сезона, а потом у меня гастроли по стране. Я хочу, чтобы ты поехала со мной.

– Поехать с вами? – повторила Кори, не веря своим ушам. – Вы шутите? Я разве похожа на тех девиц, которые готовы таскаться за своим кумиром?

– А разве нет? – спросил он. – А взамен я обещаю оставить в покое твою корыстолюбивую родственницу. Но только в том случае, если ее действия не будут касаться тети Маргарет. Я также обещаю не спать с тобой, пока ты сама этого не захочешь.

– Вы все продумали, – согласилась Кори. – А как же мне быть, к примеру, с работой? Я не могу бросить ее ради того, чтобы влиться в ряды ваших фанаток.

– Не думаю, что Беттанкур захочет и дальше пользоваться твоими услугами после того, что ты сегодня устроила, – сказал Броуди, и в его глазах мелькнуло сочувствие. – Вы близки были в прошлом. Допускаю также, что ты ценная сотрудница. Но он обожает дочь. И если ему придется выбирать из вас двоих, то именно ты окажешься на улице.

Девушка с тревогой размышляла, насколько ситуация может быть для нее серьезной. Неужели плоды ее усилий на протяжении последних пяти лет будут в один момент уничтожены? Уолтер Беттанкур – хороший бизнесмен, для которого дело прежде всего, но к выходкам дочери он всегда был снисходителен.

Увидев, как она расстроена, Броуди нахмурился. Он порывисто шагнул к ней и обнял.

– Ну хватит, не надо! – сказал он, зарываясь лицом в ее волосы. – Ты похожа на малыша, который потерял свою любимую игрушку, а я не могу этого вынести. – Слегка покачивая Кору, он ласково зашептал ей на ухо:

– Да и кому нужна эта работа у Беттанкура! После турне я куплю тебе собственный цветочный магазин в любом месте, где только пожелаешь. Хочешь, на Родео-драйв?

– «Бутик трав и парфюмерии», – машинально поправила она, а потом рассмеялась. – Вы говорите серьезно? Только что вы меня шантажировали, а теперь предлагаете сказочный подарок. Вы всегда так импульсивны?

– Так это же только деньги. У меня их полно. Почему бы не купить девочке новую куклу? – Голос его был тягучим, как мед.

Кори почувствовала комок в горле. Джеф Броуди, такой, как сейчас, заботливый, искренний, был гораздо опаснее, чем тот агрессор, который несколько часов назад заставлял трепетать ее.

– Я уже большая девочка и сама себе покупаю игрушки, – отрубила она. Он крепче обнял ее.

– Можно что-нибудь придумать. Я дам деньги в виде долгосрочной ссуды.

Она покачала головой, едва сдерживая улыбку.

– Откуда такая щедрость? Вы должны понимать, что своего не добьетесь.

Джеф провел пальцем по ее щеке.

– Какая у тебя шелковистая кожа, – произнес он с восхищением. Кори не двигалась, испытывая непонятное удовольствие от его прикосновения. Она говорила себе, что еще секунда, и она отодвинется, но было так приятно ощущать его ласку!

– Рано или поздно я получу все что хочу, радость моя, – лениво проговорил Джеф. – Мы с тобой могли бы составить взрывоопасную смесь, и я приложу все усилия, чтобы получился мощный фейерверк. Кроме того, в мире полно женщин, которых привлекает свет рампы, и они бывают подчас очень навязчивы, а такая красавица, как ты, поможет удержать их на расстоянии.

– А если я устою перед вашими чарами и за весь месяц так и не соглашусь разделить с вами постель? – спросила Кори с любопытством.

– Ну, тогда пойдешь своей дорогой вместе с тетушкой и собственным магазинчиком на Родео-драйв в придачу. А кроме того, сможешь хвастаться тем, что утерла мне нос.

Она прищурилась.

– А ведь вы блефуете. Не думаю, что вы станете выдвигать обвинение против тети Элизабет, если я с вами не поеду.

Он перестал гладить ее и схватил за плечи.

– Осторожнее, детка, – сказал он очень тихо, но в его пристальном взгляде чувствовалась угроза. – Я вырос в трущобах Нью-Йорка, а там блефовать было нельзя. Кто не выполнял обещания, оказывался в канаве или на больничной койке. Я научился не совершать таких ошибок.

Кори вздрогнула и отпрянула. Как она могла забыть свое первое впечатление от Броуди? Да, теперь это опять тот опасный, жесткий незнакомец, который ворвался к ней в дом в начале вечера. И становился еще опаснее оттого, что умел менять облик, как хамелеон.

– О, я вам верю, мистер Броуди, – сказала она. – Я убеждена, что вы именно тот, за кого себя выдаете. Полагаю, что мне придется согласиться на ваши условия. Но знайте, мне от вас ничего не нужно. Только бы вы оставили нас в покое. – Она сделала гримасу. – А что, забавная выйдет история, если я утру вам нос!

Он улыбнулся, и на этот раз его взгляд потеплел.

– Посмотрим, радость моя. – Он наклонился и чмокнул ее в носик. – А теперь я провожу тебя домой. Тебе на сегодня хватило переживаний. Давай, я принесу тебе одежду? В чем ты приехала?

Кори кивнула, вдруг ощутив такую усталость, как будто принимала участие в тяжком сражении и проиграла. Вслух она сказала:

– Да, пожалуйста. Я приехала в черной бархатной накидке.

Он кивнул и пошел к дверям, а потом вдруг обернулся:

– Если хочешь, можем еще побыть здесь. – Он пристально посмотрел на нее. – Тебе сегодня досталось, но, если вдруг решишь вернуться в зал, чтобы рассчитаться с обидчиками, я с удовольствием окажу тебе поддержку. Иногда выгодно быть знаменитым.

Она с изумлением посмотрела на него.

– И вы готовы на это для меня?

– Люблю повеселиться.

– Мне это не кажется веселым, – поморщилась Кори. – Но я не ожидала, что вы готовы пойти на скандал, испортить праздник Маргарет, чтобы дать мне возможность насладиться мелкой местью.

– Ты согласилась на мои условия, а это значит, что весь месяц ты будешь со мной и я за тебя отвечаю. Ты убедишься, что защищать своих я умею. Я заберу твою накидку и скажу Марку Хеллману, что ты уезжаешь.

Не дожидаясь ответа, он ушел, а девушка изумленно посмотрела ему вслед. Оставшись одна на веранде, она поежилась. Кори вдруг почувствовала себя совсем беззащитной. Что за ерунда, ведь этого человека она знает всего несколько часов! Видимо, всему виной усталость и переживания тяжелого дня.

Через несколько минут Броуди вернулся и опять с царственной уверенностью взял инициативу на себя. Он не спеша застегивал на ней накидку, а Кори стояла смирно, будто девочка, которую одевают для похода в воскресную школу. Ей было смешно, и, заметив улыбку на ее лице, Броуди лукаво сказал:

– Уж извини, что я так долго, милая. Раздеваю дам я гораздо быстрее.

Кто бы сомневался, подумала девушка. Поразительное обаяние в сочетании с блеском славы делало его неотразимым. Эта мысль почему-то вызвала у Кори досаду, и она сдержанно молчала, пока он вел ее по мощенной плитами дорожке к парадному входу.

Там уже стоял серебристый «Феррари». Лакей подал Броуди ключи, а потом услужливо раскрыл перед Кори дверцу и помог ей устроиться на сиденье, обитом роскошным бархатом винного цвета. Кори устало откинулась на мягкую спинку. Этот тяжелый вечер наконец-то подошел к концу, и она чувствовала себя совершенно обессиленной.

Броуди бросил озабоченный взгляд на фиолетовые круги у нее под глазами.

– Попробуй вздремнуть, – сказал он, заводя машину. – Насколько я помню, ехать примерно полчаса. – Он похлопал по рулю. – А старина Доббин запомнил дорогу.

Кори не могла не улыбнуться, услышав, как он сравнивает роскошную спортивную машину со старой лошадью. Машина шла плавно и без усилий, урчание мощного мотора убаюкивало ее. Автомобиль чем-то похож на владельца, подумала Кори. Вот и здесь – такой же холеный, красивый, грациозный и очень-очень опасный…

…Тетя Элизабет слишком сильно накрахмалила наволочки на этот раз, и запах у них был какой-то необычный, мускусный. И вдобавок подушка чересчур жесткая, с комками… Кори пыталась устроиться поудобнее, но у нее ничего не получалось.

– Если не прекратишь ворочаться, радость моя, наши братские отношения скоро перейдут в нечто совсем иное, – раздался голос Броуди у нее над ухом.

Кори с трудом очнулась ото сна и даже не удивилась, когда увидела, что подушкой служила широкая мускулистая грудь Броуди, а машина стоит у изгороди ее родного дома. Глаза слипались, трудно было держать их открытыми. Посмотрев снизу вверх, Кори обратила внимание на то, что подбородок Броуди заметно потемнел. Может, он из тех мужчин, которым приходится бриться два раза в день? Скорее всего так и есть, с раздражением подумала она, его агрессивное мужское начало скрыть невозможно.

– Шантаж ничего вам не даст, – пробормотала она сонным голосом. – Я не буду спать с вами.

Он легко коснулся губами ее волос и рассмеялся.

– Но ведь ты уже спала в моих объятиях. Следующий шаг – моя постель. Не вижу большой разницы.

Не успела она возразить, как Броуди вышел, сказав ей сидеть смирно. Он обошел вокруг машины и распахнул дверцу. Вместо того чтобы помочь Кори выйти, он взял ее на руки и по дорожке, усаженной вдоль цветами, направился к дому. Кори хотела было запротестовать, но передумала. Нравится ему разыгрывать из себя супермена – на здоровье! Она так устала за целый день, что глаза сами закрывались, и не задремать, прислонившись к его груди, было довольно трудно.

Броуди осторожно опустил Кори на ступеньки лестницы, вынул из ее вечерней сумочки ключ и открыл дверь. Кори почти заснула, когда он снова обнял ее и так стоял некоторое время, тихо гладя по голове.

– Селия сказала правду? – вдруг спросил он. – Насчет твоего происхождения?

Сон сразу слетел с нее.

– Да, это правда. Я осталась без матери, когда мне было всего несколько месяцев от роду. Она исчезла в неизвестном направлении. А кроме того, я понятия не имею, кто мой отец. А что, это так важно?

– Да, – просто ответил он. – Я рад, что у тебя никого нет. Значит, ты будешь моя. Я же сказал тебе, что у меня сильно развито чувство собственности.

– У меня есть тетя Элизабет, – возразила она.

– Ах да! Я премного благодарен тете Элизабет, – сказал он насмешливо. – А теперь закрой глаза, милая. Я не привык вести себя, как старший брат, и мое терпение не без границ. Пусть и мне что-то достанется.

Не дожидаясь ответа, он сжал ее в объятиях и впился в ее губы страстным, почти болезненным поцелуем. После ощущения покоя и защищенности Кори внезапно охватило огненное желание. Оно лишило ее способности действовать, сделало ее тело мягким и податливым в руках Джефа. Его губы оторвались от ее губ, прочертили дорожку из быстрых жгучих поцелуев от ее щеки к шее, уху, потом опять вернулись к ее губам. Он с жадностью втянул в себя ее язык, и Кори приникла к нему, застонав от желания.

Вдруг, прежде чем она сумела опомниться, он отстранился от нее. Все еще тяжело дыша, он открыл дверь, легонько подтолкнул ее вперед и сказал:

– Больше не могу. Ты слишком активно воздействуешь на меня, так можно совсем потерять рассудок. Я приеду завтра в одиннадцать.

Не дожидаясь ответа, Броуди повернулся и легко сбежал по ступенькам крыльца. Она молча смотрела ему вслед.

* * *

Под утро, лежа в постели, Кори попыталась трезво оценить все, что с ней произошло. Она пришла в ужас, вспомнив о том, как принимала… Нет, с какой покорностью терпела любовные домогательства Броуди. Да как же она могла согласиться на то, что он называл «сделкой»? Этот шарлатан ее просто загипнотизировал! Всему виной вчерашний стресс – из-за этого у нее разыгралось воображение и она поддалась чарам Джефа. Она не сомневалась, что теперь обретет свое обычное хладнокровие и будет разговаривать с ним сдержанно и по-деловому, так, как привыкла разговаривать со всеми.

И почему она позволила ему блефовать и запугивать ее? С чего взяла, что он может причинить вред тете Элизабет? Сейчас Кори не сомневалась, что, если дело дойдет до конфликта, Маргарет Беттанкур подтвердит честность ее тети. Конечно, неприятно будет, если Броуди обратится в полицию, но никаких оснований для судебного разбирательства и быть не может. Накануне Кори была чересчур расстроена, позволила себя запугать, вот и дала это совершенно ненужное обещание. Утром она пошлет Броуди подальше со всеми его угрозами и шантажом.

Приняв такое решение, Кори наконец заснула, но спала плохо и рано проснулась. Наконец она поняла, что больше не уснет, встала и пошла в душ. Стрелки на часах показывали лишь восемь часов. Холодные струи быстро разбудили ее. К ней вернулась обычная уверенность.

Кори надела свои любимые линялые джинсы и сиреневую, цвета лаванды, рубашку. Она спустилась на первый этаж и вошла в кухню, где ее ждала записка от тети Элизабет, прислоненная к огромной вазе с желтыми ирисами.

"Дорогая,

Я не стала будить тебя, поскольку ты вчера поздно легла. Мэйбл пригласила меня позавтракать с ней перед церковной службой, а после церкви я обедаю у преподобного Поттера. В холодильнике найдешь салат с тунцом, это тебе на обед. Желаю хорошо провести день.

Э."

Кори легонько прикоснулась к цветку в вазе и подумала, не отправиться ли ей тоже в церковь, забыв о самонадеянном мистере Броуди, который заявил, что придет в одиннадцать, даже не спросив, будет ли она в это время дома. Нет, лучше дождаться Броуди, чтобы иметь удовольствие лично послать его к черту.

Девушка открыла холодильник, чтобы достать кувшин со свежим апельсиновым соком, когда в дверь позвонили. Это не может быть Броуди. Сейчас только полдевятого, а он обещал приехать в одиннадцать. Озадаченно подняв брови, она закрыла холодильник и поспешила в прихожую.

На лестнице стояла Селия Беттанкур в фирменных джинсах и тенниске. Она заговорила, как только Кори открыла дверь.

– Я знаю, ты имеешь право сердиться на меня. На твоем месте я, возможно, захлопнула бы дверь. Но я прошу лишь меня выслушать. Пожалуйста!

– Нам не о чем разговаривать, – холодно сказала Кори. – Ты все сказала вчера вечером.

Селия нервно облизала губы. Кори заметила, что она неважно выглядит. Под глазами были темные круги, как будто Селия тоже не выспалась.

– Я хочу извиниться, – неуверенно произнесла Селия. – Знаю, что вела себя вызывающе. Даже если бы я сама этого не осознала, папа ясно дал понять, как ужасно я с тобой обошлась.

– Сейчас я не готова к разговору с тобой, Селия, – сказала Кори. – Некоторые вещи мне очень трудно забыть…

– Послушай, неужели ты думаешь, что мне легко? – воскликнула Селия. – Думаешь, я бы пришла сюда, если бы у меня был другой выход? Черт побери, мне необходимо с тобой поговорить!

«Ага, вот к чему сводится твое извинение!» – мрачно подумала Кори.

– Ладно, входи, – сказала она, пропуская гостью. – Хотя не понимаю, о чем нам еще говорить теперь, когда ты выполнила свой долг. Я передам Уолтеру, что ты сделала все как надо.

– Отец не знает, что я у тебя, – возразила Селия и быстро вошла в прихожую, как будто опасаясь, что Кори передумает. – Я ушла сегодня утром еще до завтрака. Хотела повидаться с тобой до того, как отец сам позвонит, чтобы извиниться.

Кори с сомнением покачала головой, но тем не менее провела Селию в гостиную.

– Садись, – сказала она, указывая на диван, а сама села в голубое кресло.

Селия с любопытством оглядывалась вокруг. Ей, так же как и Броуди, казалась необычной старомодная обстановка комнаты. Кори вся сжалась в ожидании насмешливых комментариев, но вдруг увидела мечтательное выражение на лице гостьи.

– Красиво, – тихо сказала Селия. – Напоминает гравюры Нормана Рокуэлла.

– Тебе нравится Норман Рокуэлл? – удивленно спросила Кори. Она не думала, что такая светская молодая женщина, как Селия, оценит неброскую поэзию работ этого мастера.

Селия кивнула:

– Да, у меня в комнате висит несколько его гравюр, – сказала она рассеянно. Потом выпрямилась и напряглась. – Я хочу, чтобы ты уехала, – сказала она резко.

– Что-что?

– У меня есть деньги, которые мне оставила в наследство мать, – Селия нервно облизнула губы. – Не очень большая сумма, но достаточная для того, чтобы устроиться в другом городе. Может быть, если будешь экономной, ты сможешь даже открыть собственный магазинчик.

Надо же, второй раз на протяжении суток ей предлагают открыть магазин, подумала Кори. Это было бы смешно, если бы не было так оскорбительно.

– Знаешь, Селия, тебе лучше уйти, – сказала она, выдержав паузу.

Селия провела рукой по волосам, взлохматив их.

– Ах, черт, так и знала, что ты разозлишься, – сказала она, и вдруг ее глаза наполнились слезами. – Слушай, я знаю, что ты меня ненавидишь, как и я тебя, но ты должна меня послушать. Неужели ты не понимаешь, какие для тебя открываются возможности? – Она прикусила губу, так как Кори не отвечала и только молча смотрела на нее. – Ну хорошо, хотя бы на один год. Пообещай уехать на год, я заплачу тебе.

– Мне не нужны твои деньги, Селия, – растерянно сказала Кори. – И я вовсе тебя не ненавижу. – Уголки ее губ опустились. – Хотя после вчерашнего вечера не могу сказать, что рада тебя видеть.

– У меня вчера просто крыша поехала, – сказала Селия нерешительно. – Увидела, как ты танцуешь с Тоддом и как он глазеет на тебя, ну и выпила слишком много.

– Насчет выпивки могу сказать то же самое о себе. Я бы не поддалась на твой милый комплимент, если бы не выпила больше, чем следует. – Кори пожала плечами. – Ладно, Селия, забудем об этом.

– Я не в состоянии, – ответила Селия дрожащим голосом. – У меня нет сил. Неужели ты не можешь уехать?

Ее голос звучал умоляюще. Куда подавалась та невозмутимая жесткая Селия Беттанкур, которая обычно представала миру? Вместо нее сидела отчаявшаяся девочка с большими карими глазами, полными слез.

– Для тебя это действительно так серьезно? – медленно произнесла Кори, не отрывая взгляда от собеседницы. – Уверяю тебя, не стоит переживать из-за меня и Тодда. Между нами ничего не было и нет.

– Да знаю я, – горько усмехнулась Селия. – Но знаю также, что Тодд по тебе с ума сходит. Вчера это все заметили. Ты только протянешь руку, и он будет твой, как и остальные твои призы.

– Какие призы?

– Помнишь, в детстве ты была отличницей, которой доставались все школьные призы? И папа, как только взял тебя на работу, не переставая расхваливает. Я думала, что после школы папа доверит мне магазин, но он отправил меня в Швейцарию. А когда я вернулась, ты уже прочно здесь закрепилась.

Ну и ну! Тетя Элизабет, как всегда, оказалась права. Кори стало стыдно: получается, что она не сумела разглядеть боль и обиду Селии, спрятанные под маской самоуверенности и иронии.

– Что ты смотришь на меня? – нетерпеливо воскликнула Селия. – Ну скажи что-нибудь!

– Я просто думаю, сколько в нас такого, что мы никогда никому не показываем, – тихо сказала Кори. – И как редко мы хотим понять друг друга. Ты правда любишь Тодда Джеймисона, Селия?

– Да, правда! И могу сделать так, что он меня полюбит. Дай мне год, и он вообще забудет о твоем существовании.

– А как же моя работа в фирме Беттанкуров?

– А что? Ты думаешь, я с ней не справлюсь? По крайней мере у меня будет шанс показать папе, на что я способна, а не скрываться вечно в твоей тени. – На лице Селии появилась надежда. – Так ты согласна подумать об этом? Согласна взять деньги?

Кори покачала головой.

– Нет, деньги твои мне не нужны, – сказала она, вставая. – Но это не значит, что твое желание не исполнится. Я подумаю, Селия.

Селия тоже встала.

– Наверное, я должна быть благодарна, что ты не отказалась наотрез, – сказала она, пытаясь улыбнуться. – Я не стану притворяться и говорить, что буду лучше к тебе относиться, если ты сделаешь это. Уж слишком долго ты для меня была как заноза.

– Ты тоже устроила мне отнюдь не райскую жизнь, – сухо сказала Кори, провожая Селию до двери.

– Мне хотелось с тобой поквитаться. Вот почему вчера я напустила на тебя Джефа Броуди. – Селия улыбнулась, и в выражении ее лица появилось что-то кошачье. – Мне хотелось посмотреть, как ты справишься с мужчиной такого класса. Я даже сказала ему, что ты получила работу в нашей фирме, потому что спала с моим отцом.

– Прелестно, – с сарказмом произнесла Кори. – Знаешь, Селия, по-моему, тебе пора домой.

– Но я не собиралась…

– До свидания, Селия.

Гостья пожала плечами и открыла дверь.

– Ты мне сообщишь о своем решении?

– Да, так или иначе, – ответила Кори. – Вряд ли еще одна встреча тет-а-тет доставит нам удовольствие.

Селия Беттанкур кивнула.

– До свидания, Кори. – И дверь за ней закрылась.

Кори печально покачала головой. Она вышла из кухни медленно и направилась к своему любимому прибежищу – оранжерее. В отношениях с Селией даже нейтралитет держать будет очень трудно. Да, Селия была сегодня непривычно откровенна, но скрыть торжествующей улыбки не сумела! Ну и пусть радуется. В этот момент Кори была ей только благодарна.

Великолепная золотисто-оранжевая бабочка порхала над ноготками, которые красиво окаймляли выложенную кирпичом садовую дорожку. Грациозная и свободная, время от времени она садилась на цветок и расправляла на солнце свои блестящие крылья.

Порхала. Именно так тетя Элизабет говорила про мать Кори, когда рассказывала девочке о ее родителях. Карла Ледфорд была похожа на красивую бабочку, которая перелетает с цветка на цветок, останавливаясь, чтобы выпить нектар, и опять продолжает свой бесконечный беззаботный полет. Бабочка не создана для того, чтобы задумываться, тревожиться или сидеть на месте, – так говорила тетя Элизабет. Не надо сердиться на бабочку или на цветок, а надо принимать это как естественный ход вещей. После этого разговора каждый раз, когда Кори видела бабочку, она вспоминала мать, и это сравнение берегло ее от обиды.

Тетю Элизабет всегда отличали честность и прямота. Кори она тоже старалась привить эти качества; теперь, оглядываясь на события вчерашнего дня, девушка была вынуждена признать, что даже сама с собой не была до конца честной. Слушая Селию, она подумала о том, что люди часто оказываются совсем не такими, какими кажутся на первый взгляд, и вдруг поняла, что послужило причиной безобразной сцены в танцевальном зале.

Сколько она помнила себя, ей хотелось изменить свою жизнь. Это желание привело вчера к взрыву. Ведь она совсем не тихая серая мышка, которой старалась казаться. Она уже устала от мелкой стервозности Селии, которую старалась не замечать все эти годы. Надоело! Правильно сделала, что пошла в гости в алом платье. Хватит одеваться незаметно! Селия, Тодд, Броуди – лишь статисты. Теперь решение принимает только она сама. Ей необходимо вырваться на свободу, пора бы уже признаться в этом хотя бы себе самой.

Кори следила глазами за бабочкой. Вот теперь все понятно, все стало на свои места. И шантаж Броуди здесь ни при чем. Ей просто хотелось уехать. Броуди неожиданно ворвался в ее жизнь, каким-то необъяснимым образом даруя ей чувство свободы.

«Вероятно, – подумала Кори, – даже в самых неприметных из нас всегда живет маленькая бабочка. Мы прячемся в своих коконах, пока не придет время вырваться из них и расправить крылья».

Турне, возможно, слишком рискованное предприятие и для «новоиспеченной бабочки», но она вдруг поняла, что это необходимо и что она обязательно поедет. Броуди бросил ей вызов, и она принимает его. Да и почему бы не начать новую жизнь с короткого головокружительного полета, который навсегда освободит ее от старого кокона? Пусть жизнь научит бабочку летать.

Броуди не постеснялся ее шантажировать, Кори тоже в долгу не останется, она использует его. Надо только сделать так, чтобы он не догадался о том, что она сама хочет поехать. Пусть лучше думает, что ему удалось запугать бедную девочку из провинциального городка. Тогда ее позиция будет сильнее. С таким мужчиной, как Броуди, иначе нельзя.

Кори довольно улыбнулась и вошла в оранжерею.

* * *

Кори пересаживала лавровые деревья в более крупные горшки, когда дверь оранжереи резко распахнулась. Джеф Броуди, сердитый и нетерпеливый, стоял на пороге.

– Я уже десять минут звоню и колочу в дверь! – сказал он сквозь зубы. – Поскольку твоя «Тойота» стоит во дворе, я решил, что с тобой что-то случилось, и решил войти. Обыскал весь этот чудовищный громадный дом и наконец вижу, что ты играешь в песочек, как семилетняя девочка!

Она устремила на него воинственный взгляд, стараясь не смотреть на черные джинсы, плотно облегающие его бедра. Голубая рубашка была расстегнута у ворота, так что видны были темные курчавые волосы на мускулистой груди.

– Я не слышала, как вы звонили.

– Понимаю. До гостей ли, если тут такое увлекательное занятие! – насмешливо произнес он. – Почему, черт возьми, ты так меня встречаешь?

Кори медленно подняла полотенце и вытерла свои испачканные в земле руки, жалея, что не может их вытереть об его безупречно чистую дорогую рубашку.

– Я не привыкла сидеть в парадной гостиной в ожидании посетителей, как барышня времен королевы Виктории, – холодно ответила она. – И я вовсе не «играю в песочек». К вашему сведению, я работаю. Я просто забыла о времени, иначе не заставила бы вас ждать.

Он нетерпеливо взглянул на золотые часы на запястье.

– Даю тебе тридцать минут на сборы, – проворчал он. – И без того мы будем в Нью-Йорке только к вечеру.

– Вы с ума сошли! – с негодованием воскликнула она. – Я не собираюсь никуда ехать сегодня. Я не могу отбыть с вами в пожарном порядке, даже не обсудив это с тетей, а кроме того, мне нужно уладить массу дел. Хотя я и согласилась на ваши условия, вы не можете требовать, чтобы я просто взяла и уехала. Дайте мне маршрут ваших гастролей, и я присоединюсь к вам когда смогу.

Броуди закрыл глаза и глубоко вздохнул. Кори поняла, как трудно ему побороть гнев. Когда он наконец открыл глаза, они яростно сверкали.

– Я бы советовал тебе не доводить меня сегодня, Кори, – сказал он, тщательно выговаривая каждое слово. – Я был зол на тебя, еще будучи с тобой незнаком, а эта игра в прятки совсем не улучшила моего настроения. Вдобавок я здорово спешу, черт возьми!

– Если вы утром не с той ноги встали, я тут ни при чем, – сказала она, сверля его взглядом. – Хорошо бы вам не перекладывать с больной головы на здоровую.

– Как раз в тебе-то все и дело, черт возьми, – грубо ответил он. – После того как мы вчера расстались, я вернулся на банкет и имел премилую беседу с Тоддом Джеймисоном.

– Удивительно, что он вообще мог о чем-то говорить. Когда мы расстались, он еле на ногах держался.

– Он не просто был в состоянии, а он высказывал свои мысли красноречиво, – сказал Броуди мрачно. – Мне никак не удавалось его заткнуть. Он так воспевал твои «таланты»…

Кори почувствовала, как краска бросилась ей в лицо, и опустила глаза.

– Представляю. Наверняка вас заинтересовала эта «ценная» информация, – сказала она насмешливо, снова взглянув ему в лицо.

– Еще бы! – Его губы искривились, когда он скользнул взглядом по ее груди. – Я не знал, кого мне больше хочется придушить, его или тебя. Вчера я не спал всю ночь, представляя тебя в постели с этим болтуном, которому ты якобы все позволяла. Мне хотелось проделать с тобой все то же самое, лишь слегка добавив чего-нибудь для разнообразия. Хотелось заставить тебя забыть всех мужчин, которые когда-либо к тебе прикасались.

Ее обдало жаром, и все тело пронизала дрожь. Джеф до нее даже не дотронулся, но огонь в его глазах и дерзкие слова вызывали у нее в воображении такие образы, что Кори ощутила странную истому внизу живота.

– Вы говорите как мужчина-собственник, – сказала она нетвердым голосом.

– А я такой и есть, – согласился он. – Я знаю, что не имею права критиковать твое прошлое. Я сам не был ангелом в отношении женщин. – Его лицо потемнело, и руки сжались в кулаки. – Но все эти истории про тебя мне неинтересны. Не желаю даже слышать о том, что у тебя кто-то есть, а если ты вдруг позволишь кому-нибудь хоть пальцем до тебя дотронуться, я его в клочки разорву!

Она испугалась, вдруг осознав, что он говорит искренне. Но тут же гордо вздернула подбородок, сказав себе, что история повторяется: несмотря на всю осторожность, Броуди снова удалось манипулировать ею и запугивать ее.

– Меня не интересуют ни ваши сексуальные фантазии, ни ваши притязания собственника, мистер Броуди, – холодно произнесла она. – Я сама решу, как мне жить.

– Меня зову Джеф, черт побери! А мои сексуальные фантазии тебя очень скоро заинтересуют, это я тебе обещаю. – Он перевел дыхание и провел рукой по своим темным вьющимся волосам. – Но сейчас это не важно. Сегодня вечером мне надо быть в Нью-Йорке, и ты едешь со мной. Так что давай собирайся, и побыстрее.

– Вы, наверное, слушали меня невнимательно. Я не могу уехать сегодня. Так что вам лучше поторопиться.

– Не можешь? Очень даже можешь! – нахально заявил Джеф. – Нужно просто быть организованной. Ну скажи, что тебе надо сделать?

Кори вздохнула и решила сосчитать про себя до десяти. После этого она заговорила медленно и внятно, как будто объясняя что-то несмышленому ребенку.

– Сначала все надо обсудить с тетей. Потом упаковать вещи. По крайней мере за неделю подать заявление об уходе мистеру Беттанкуру, а самое главное, найти человека, который будет ухаживать за растениями, пока меня не будет.

Он нетерпеливо нахмурился:

– Я помогу тебе собрать вещи. Вряд ли это займет много времени. Тете можешь позвонить из Нью-Йорка и все объяснить. Насчет Уолтера – не беспокойся. Я сказал ему за завтраком, что сегодня забираю тебя с собой.

– А вы не считаете, что это слишком самонадеянно с вашей стороны? Заявление об уходе положено подавать за неделю, и именно я должна была поговорить со своим нанимателем.

– Я надеялся выручить тебя в неловкой ситуации, – тихо сказал Броуди. – Я забыл о том, что вы были близки в свое время. Ты, наверное, хотела попрощаться с ним в интимной обстановке.

– Поскольку я так же морально устойчива и принципиальна в выборе женихов, как уличная кошка, вам трудно поверить, что у меня могут быть другие мотивы в общении с мужчинами, помимо желания заманить их в постель, – сказала она язвительно и выпрямилась. – Я многим обязана мистеру Беттанкуру, и с моей стороны соблюдение элементарной вежливости требует лично сообщить ему о своем уходе.

На губах Джефа появилась циничная улыбка.

– Я бы на твоем месте об этом не беспокоился. Мне показалось, что Уолтер испытал явное облегчение, узнав, что ему не придется с тобой объясняться. Я так понял, что Селия, словно оскорбленная принцесса, закатила истерику вчера вечером после того, как ты вышла из зала. По-моему, так будет гораздо проще для Уолтера.

– Может быть, вы и правы, – сказала Кори, и ее фиалковые глаза погрустнели. – Наверное, имеет смысл поймать вас на слове насчет магазинчика на Родео-драйв. Вряд ли в Сомерсете встретят с распростертыми объятиями последнюю любовницу Джефа Броуди.

Джеф снова нахмурился:

– Мир не ограничивается этим городишком. Я же обещал защищать тебя.

– Да, но вся жизнь тети Элизабет прошла здесь, в этом городе. И я, кстати, тоже живу здесь вот уже двадцать три года.

– Я же сказал тебе, что все будет в порядке.

– Иногда недостаточно вырвать листок из чековой книжки, чтобы все уладить.

– Спасибо за доверие, – сказал он с иронией. – Надеюсь, ты сама убедишься, что у меня есть и другие достоинства, помимо банковского счета. – Броуди нетерпеливо махнул рукой. – Ну а теперь, когда мы разобрались с твоими возражениями, можешь ты начать собираться?

Она решительно покачала головой.

– Даже если бы я согласилась с тем, что вы проигнорировали мои аргументы, мне еще нужно найти человека для ухода за растениями.

Он бегло оглядел оранжерею.

– Думаю, твоей тете нетрудно будет поливать цветы.

– Растения нуждаются не только в поливе. На то, чтобы вывести новый сорт, уходят годы, а теперь получается, я должна отдать все на попечение тети, которая совсем не разбирается в ботанике. Нет уж, придется вам подождать, пока я найму специалиста. Разве имеет значение лишняя неделя?

– Имеет, – мрачно сказал Джеф. – Значит, ты не едешь со мной из-за того, что некому нянчить твой садик?

– Ну наконец до вас дошло, – сказала Кори, театрально вздохнув. – Именно это я имею в виду. Так что придется вам обойтись без меня, пока я не найду подходящего человека.

– К черту! – воскликнул он, повернулся и вышел из оранжереи, хлопнув дверью с такой силой, что зазвенели стекла.

Кори поморщилась. Похоже, самоуверенный мистер Броуди был не в восторге от того, что в кои-то веки все складывалось не так, как он хотел. Ну что ж, придется ему попривыкнуть к отказам, потому что она не собирается жить по его команде. Кори невозмутимо взяла садовые ножницы и продолжала работу.