Белайхо, Тамовия 8 апреля, 1797

Ей все-таки придется умереть!

Тесс чувствовала, что с каждой минутой трясина затягивает ее все глубже. Грязная жижа уже обволакивала плечи и поднималась выше. Святая Мария, она не хочет умирать, не хочет навсегда исчезнуть в этой вязкой предательской трясине.

Все произошло так быстро.

Аполлон заскулил и вновь принялся вырываться из крепких коварных объятий болота.

Нет, ей нельзя умирать, иначе Аполлон тоже погибнет.

Тесс прижала дрожащего пса к груди, поглаживая его длинную черную морду.

– Ш-ш, все хорошо, мой малыш. Мы выберемся из этой вонючей грязи. Я что-нибудь придумаю..

– Интересно было бы узнать, что именно. Она испытала огромное облегчение, когда, оглянувшись, она увидела своего кузена Алекса верхом на лошади. Удача не оставила ее сегодня – их с Аполлоном не только спасут, но есть надежда, что на этот раз все обойдется без порки. Александр Рудин так не похож на других взрослых, которых она знала. Хотя ему было почти двадцать пять против ее двенадцати, он никогда не обходил ее вниманием и скорее смеялся над ее выходками, чем сердился. – Я не могу выбраться, Алекс. Ветка обломилась, и я…

– Что за дьявольщина тут у вас происходит? К Алексу приблизился еще один всадник, и Тесс нетерпеливо взглянула на него. Разве он не видит, что сейчас не время для разговоров? К кузену присоединился его новый друг, варвар из этой диковинной страны. “Золотой варвар”, так называл его ее отец, и ей очень хотелось бы узнать поему. Все-таки со своей оливковой кожей, темными волосами и глазами он казался скорее бронзовым, ем золотым. Святая Мария, ржавая вода уже подступила к ее горлу. Она взмолилась:

– Вытащи нас отсюда, Алекс! Тот ухмыльнулся.

– Сейчас. – Он повернулся к своему спутнику, осадившему лошадь рядом с ним. – Кажется, вы еще не знакомы с моей юной кузиной, Гален? Шейх Гален Бен Рашид, разрешите мне представить вам ее высочество Терезу Марию Рудин. Уверяю вас, она не всегда такая грязнуля. – Его брови сошлись на переносице, пока он раздумывал ад своим утверждением. – Хотя, если подумать…

– Алекс! – Жижа уже подобралась к ее подбородку, и Тесс изо всех сил старалась удержать морду Аполлона над поверхностью. – Перестань дразнить меня!

– Ну разумеется. – Он спрыгнул со своей серой кобылы и огляделся вокруг в поисках ветки. – Следует сделать выговор вашей гувернантке. – Он обернулся к Галену. – Ей уже двенадцать лет, а она, по-видимому, еще не в состоянии уяснить ту большую табличку под деревом, предупреждающую об опасности.

– Я ее видела! Прочитала и поняла! – возмущенно воскликнула Тесс. – И я знаю этот лес лучше тебя. Это все Аполлон. Он бежал впереди меня, провалился и начал биться, и его стало засасывать все глубже, а я держалась за ветку этого дерева и…

– …провалилась вслед за ним, – закончил Алекс, ломая ветку и пробуя ее на прочность. – Не очень-то умно, Тесс.

– Я не могла позволить ему погибнуть. Грязь подобралась почти до подбородка.

– Ты не мог бы… поторопиться? Алекс протянул ветку над омутом, но она не достала до Тесс.

– Ты можешь дотянуться. Брось собаку и медленно двигайся к ветке, а потом сразу хватайся за нее. Я вытащу тебя.

Ветка казалась достаточно крепкой, а девочка знала, как силен Алекс. Еще минута – и она будет в безопасности на твердой земле. Тесс с надеждой посмотрела на ветку. Затем покачала головой.

– Я не могу бросить Аполлона. Он начнет барахтаться и утонет. Ты должен придумать что-нибудь еще.

Ухмылка на лице Алекса мгновенно исчезла.

– На это нет времени. Тесс. Не будь дурой. Это всего лишь собака. Ты сама через минуту утонешь!

Ее охватила паника, и от слез защипало глаза. Все-таки ей придется умереть.

– Я не брошу его.

Алекс еле слышно выругался.

– Не двигайтесь. – Гален Бен Рашид скинул вой красивый синий парчевый, расшитый золотом сюртук и, перекинув его через переднюю луку седла, соскочил с лошади. – Постарайтесь не шевелиться совсем, пока я не скажу. – Он стянул блестящие черные сапоги и швырнул их рядом с конем.

– Ты собираешься лезть за этим чертенком? – Алекс покачал головой. – Это моя забота, дружище.

Гален улыбнулся.

– Принц крови по уши в грязи? Предоставь это мне. Вонючая жижа на диком разбойнике привычнее. Держи ветку наготове.

Он ступил в топь. Крупный мужчина, значительно тяжелее Тесс, он сразу провалился по колено. К моменту, когда он добрался до нее, липкая грязь доходила ему до пояса.

– Держите пса крепче. – Гален, наклонившись, выдернул Тесс из болота до пояса. – Не пытайтесь помогать мне. – Он приподнял ее голову и крикнул: – Ветку, Алекс!

Тесс отпустила морду Аполлона и тут же ухватила пса за туловище, бормоча при этом ласковые слова, успокаивая его.

– А что, если он опустит нос? Он ведь тогда не сможет дышать.

– Через секунду мы вас вытащим. Вам впору побеспокоиться о себе, чтобы самой не захлебнуться в этой хляби.

– Я отвечаю за Аполлона. – И добавила рассеянно: – Обо мне позаботитесь вы.

–Я?

– Ну да. – Она уже не сомневалась в своем спасении. С того момента, как он обхватил рукой ее талию. Тесс почувствовала себя в полной безопасности.

– Я знаю, вы меня не бросите. Его руки сжали ее талию.

– Вы правы. – Он посмотрел мимо нее. – Я затратил слишком много усилий на ваше спасение. Еще несколько дюймов, и я дотянусь до ветки, тогда мы и предоставим Алексу делать свою часть работы.

– Которая все же получше, чем барахтанье в этой жиже, – весело откликнулся Алекс. – Меня не привлекают эти игры в грязной луже. Я покончил с этим, но, полагаю, тебе сделали одолжение, Гален. Ты, должно быть,. никогда не занимался ничем подобным в Седикхане. Конечно, у вас есть песчаные дюны, но вот что касается…

– Ветку!

Мгновение, и Гален схватился за нее свободной рукой.

Алекс откинулся назад и, перехватывая руками ствол ветки, потянул их резкими толчками из болота. В несколько секунд он вытащил Галена с Тесс из трясины.

– Мой Бог! – Алекс весело расхохотался. Галена от подбородка до ног облепила серо-коричневая тина. – Проклятие! Это просто великолепно! Видели бы тебя сейчас твои cheres amies. Возможно, они не помчались бы так в твою постель.

– Или, быть может, стремились бы еще настойчивее, – сухо ответил Гален, опуская Тесс на твердую землю. – Уверяю, не мой внешний вид заставляет их так охотно раздвигать свои прелестные ножки.

– Какой ты, однако, циник. Совсем не веришь в бескорыстную любовь.

Гален многозначительно взглянул на Тесс.

– Этот разговор не для детских ушей.

– Тесс? – Алекс покачал головой. – Она, быть может, и ребенок, но вовсе не невежественна в этих вопросах. Ведь она растет при дворе и знает, что к чему. – Он повернулся к Тесс: – Не так ли, бесенок?

– Поговорим потом, – Тесс изо всех сил тащила из грязи Аполлона. Она выпустила его недалеко от края болота. – Помогите мне.

Гален отстранил ее, схватил пса за загривок и одним рывком вытянул его на сушу.

Аполлон тут же вознаградил его, отряхиваясь всем своим тонким телом и разбрызгивая грязь в разные стороны.

– Неблагодарный сукин сын. – Гален стер грязь со щеки.

– Он же не может иначе, – горячо вступилась за пса Тесс, – все собаки так делают. Вы же не хотите, чтобы он… – Негодуя, она обернулась к Алексу: – Прекрати сейчас же смеяться. Господин Бен Рашид очень храбрый и не заслужил насмешек!

Глаза принца озорно блеснули.

– Еще одна победа, Гален. Маловата немного, но через несколько лет она расцветет и превратится в…

– Не обращайте на него внимания, – с возмущением сказала Тесс Галену.

– Не беспокойтесь. – Гален бросил на Алекса пренебрежительный взгляд.

– Где Паулина, Тесс? – спросил Алекс. – Надеюсь, ты не одна бродила по лесу?

– Конечно, нет. – Тесс, не глядя на него, стоя на коленях перед Аполлоном, тщетно пыталась соскрести грязь с его длинной шерсти. – Но она и Мэндл заняты. Как только мы вошли в лес, они отстали и на время потеряли меня из виду.

– Заняты?

– Прелюбодействуют.

Алекс хмыкнул, увидев выражение крайнего изумления на лице Галена.

– Тогда она действительно очень занята. Весьма неутомимая особа.

– Кто эта Паулина? – спросил Гален.

– Паулина Калбрен – верная и заботливая нянька Тесс, – ответил Алекс. – А Мэндл – один из грумов моего дорогого дядюшки.

– Ничего не выходит. – Тесс бросила заниматься шерстью Аполлона, поднялась и взяла Галена за руку. – Идем со мной. Здесь есть озеро. Сразу за тем холмом, где мы смоем эту грязь. – Она повернулась к его лошади и остановилась, широко раскрыв глаза от восхищения. – Пресвятая Дева, какой красавец! – Она выпустила руку Галена и шагнула к жеребцу, который испуганно от нее попятился. – Как же я его сразу не заметила. Он такой чудесный!

– Это и понятно, ведь ты оказалась несколько занята, пытаясь остаться в живых.

Тесс проигнорировала легкомысленное замечание своего кузена.

– Как его зовут?

– Телзен, – ответил Гален.

– Я не обижу тебя, Телзен, – нежно пропела Тесс. делая еще один шаг вперед. Конь взглянул на нее с сомнением, но тем не менее продолжал спокойно стоять, даже когда она протянула руку и коснулась белого ромба на его лбу.

– Невероятно, – пробормотал молодой шейх. – Он обычно не позволяет чужим дотрагиваться до себя.

– Он знает, что нравится мне. – Тесс погладила особенно чувствительное место на морде лошади между глазами. – Он и поначалу бы не отшатнулся от меня, не воняй я этой противной тиной.

– Да будет мне дозволено заметить, – Алекс поморщился, – я бы просто зажал нос, подойди ты ко мне поближе.

Гален тепло улыбнулся:

– Вы умеете обращаться с лошадьми.

– Когда этот бесенок не занят исследованием трясины, то проводит большую часть времени в дворцовых конюшнях, пробираясь туда тайком, – сказал Алекс.

– Этот конь не из конюшен. – Тесс доброжелательно взглянула на Галена. – Я бы его там заметила.

– Я держу его возле своей квартиры в городе. Во дворец я приехал только сегодня. – Он из Седикхана?

– Да.

– Никогда не видела более грациозного, сильного коня, чем Телзен. А другие лошади там тоже…

– Тесс, – Алекс опять сморщил нос. – Немедленно!

Тесс кивнула:

– Мы пойдем к озеру пешком. Вы ведь не захотите ехать верхом и пачкать красавца этой грязью?

–Да, небеса покарают тебя, Гален, если ты вымажешь свою лошадь! – торжественно произнес Алекс.

– Я мигом могу погасить твою неумеренную радость, – ответил Гален бархатным голосом, – с тем же успехом сбросив и тебя в это болото. – Он легко поднял Тесс и посадил в седло, затем вскочил сзади. – Но прежде я отмоюсь сам, чтобы до конца прочувствовать свое превосходство.

– Я испачкала ваше седло этой зеленой тиной, – бессильно запротестовала Тесс. – Говорю, нам следовало идти пешком!

Шейх ударил пятками коня, посылая его в галоп и направляя в сторону холма, на который указывала девочка. Аполлон побежал следом, заливаясь радостным лаем.

– Немного грязи на его холке? Это ерунда для Телзена. Он привык к более серьезным испытаниям.

Она неодобрительно взглянула на него через плечо.

– Вы не пользуетесь шпорами?

– Нет, и не имею обыкновения выслушивать поучения от детей.

– Я не поучала… Я всего лишь сказала, что не следовало пачкать такого прекрасного коня.

– Это почти то же самое. Гален обогнул холм и оказался на берегу небольшого озера, окруженного невысокими соснами.

– Здесь глубоко?

– Нет.

– Хорошо.

Он снял ее с лошади и бросил в озеро. От холодной воды у девочки перехватило дыхание, пока она пыталась вынырнуть на поверхность.

Шейх наблюдал за ней с чуть выжидательной улыбкой, продолжая спокойно сидеть в седле.

– Ой, как здорово, – воскликнула она, отдышавшись. – Спасибо вам!

Его улыбка погасла, и он, прищурившись, посмотрел на нее.

– Кажется, вы более благодарны, чем ваша гончая. Я ожидал, что вы рассердитесь на меня. Аполлон прыгнул в озеро следом за девочкой, расплескивая вокруг воду и грязь с шерсти. Тесс, смеясь, увертывалась от брызг и снова ныряла.

Наплававшись, она спросила:

– Почему? – Вода бежала по ее щекам, а лицо светилось от смеха. – Я ведь была такая грязная, а вы позаботились об мне, швырнув меня в озеро. Разве можно на вас сердиться?

– Могу лишь сказать, что при дворе в Тамровии я еще не встречал ни одной дамы, столь же лишенной чувствительности, как вы.

– Но я не придворная дама. – Окунувшись с головой в воду, она принялась проворно отжимать копну своих темно-рыжих кудрей. – И по крайней мере еще четыре года могу не беспокоиться о том, что стану ею. Меня пока не выпускают из классной комнаты.

– Понятно. – Гален соскочил со своего вороного жеребца. – Тогда вы не будете возражать, если я искупаюсь вместе с вами. – Он ступил в озеро и пошел на глубину, пока вода не достала до подбородка. – Бог мой, как холодно!

– Ведь еще только апрель. – Она энергично отжала волосы, а затем вновь погрузилась в воду с головой. – А в вашей стране озера холодные?

– Не такие. Тамровия находится на Балканах, а Седикхан – в пустыне. – Он окунул голову и принялся тереть ее так же энергично, как и Тесс. – Хотя на холмах около Заландана озера, пожалуй, не теплее.

Его мокрые волосы блестели на солнце, как черный агат, а лицо под темным загаром покраснело от холода. Яркие лучи солнца коснулись его бронзовой кожи, придав ей почти золотой оттенок, и Тесс поймала себя на том, что зачарованно смотрит на него. Молодой шейх не был миловиден, как Алекс. Его высокие скулы, словно высеченные из камня, своими резкими, четкими очертаниями напоминали гранитные скалы, разбросанные по берегу озера. Тяжелые голубоватые веки прикрывали темные, глубоко посаженные глаза. Он так же отличался от других придворных, как волки, на которых охотился ее отец, от изнеженного Аполлона. Он казался жестче, сильнее, яростнее. И поступал иначе, чем другие. Ни секунды не колеблясь, он полез в вонючую топь, чтобы спасти ее, – как и она, не раздумывая, прыгнула за Аполлоном. Даже Алекс, любя ее, попытался найти безопасный для себя способ ее спасения.

Она очнулась, услышав вопрос Галена:

–Почему вы так смотрите на меня, килен?

– Килен?

– Это значит “маленькая” или “малышка” на моем языке.

– О! – Она отвела взгляд. – Я лишь хотела узнать, почему вас зовут “золотой”? Из-за цвета вашей кожи?

Он помолчал, насмешливо улыбаясь.

– Неужели обо мне говорят и в классных комнатах? Нет, меня называют “золотой” из-за золота в моем кошельке.

Она вновь посмотрела на него.

– Вы очень богаты?

– Как Мидас, славившийся своими сокровищами. Мои холмы возле Заландана полны золота. – Его губы скривились в усмешке. – Я так богат, что меня терпят при вашем королевском дворе и, более того, даже домогаются моего общества, несмотря на то, что я всего лишь варвар из дикой страны.

В его тоне Тесс послышалась боль, и она попыталась утешить его.

– Варвар – значит дикий, правда? Думаю, звучит совсем неплохо. В лесу много чудесных диких созданий.

– Но их не приглашают во дворцы.

– А должны, – заявила она.

– Интересно, как вы заговорите через пять лет.

– Как и сейчас. – Она выбралась из воды и плюхнулась на землю. Аполлон взобрался на берег следом за ней.

Туфли Тесс потеряла, и ее коричневое бархатное платье представляло собой мятую тряпку; скорее всего ей здорово попадет за это приключение, но она об этом сейчас не беспокоилась. Ей нечасто позволяли разговаривать со взрослыми, а Гален Бен Рашид оказался самым интересным человеком из всех, кого ей до сих пор приходилось встречать.

– Нет, я не изменюсь.

– Посмотрим. – Гален выбрался на берег и растянулся возле нее. – Я буду очень удивлен, если вы останетесь прежней. Ваша сиятельная матушка не благоволит ко мне.

– Она боится моего отца, а я не думаю, что вы ему нравитесь.

– Почему же он ей так страшен? Тесс с удивлением взглянула на него.

– Потому что бьет ее, если чем-нибудь недоволен.

– Неужели? – Гален взглянул на девочку. – А вас он тоже наказывает, когда сердится?

– Конечно, – она говорила, как о чем-то само собой разумеющемся. – Моя мама считает, что так со своими детьми поступают все отцы. А вы разве своих не бьете?

– У меня нет детей, – ответил Гален. – И в семьях Эль-Залана не принято бить женщин. Гораздо лучше по-другому ими повелевать.

–Как?

– Неважно.

– Наверное, вы просто не признаетесь. Мама говорит, некоторые мужчины не хотят, чтобы об этом узнали, но все они жестоко наказывают своих жен и детей.

– У меня нет жены. – Он нахмурился. – И я не бью беспомощных женщин.

– Не сердитесь. Не будем больше говорить об этом. – Она потянулась и погладила мокрую шерсть Аполлона. – Я не хотела огорчить вас. На самом деле, мне кажется, вы мне нравитесь.

– Я польщен. – Он криво усмехнулся и наклонил голову. Она вспыхнула.

– Нет, правда. Это так. Из людей лишь немногие мне симпатичны, но вас я выделяю. – И добавила неловко: – Я благодарна вам, что не бросили меня в болоте. Очень благородно с вашей стороны, не задумываясь, ввязаться в такую неприятность и спасти меня с Аполлоном.

– С моей стороны это был всего лишь эгоизм. Мои планы могли быть нарушены, если бы я смотрел, как трясина затягивает ваше безжизненное тело. А у меня сорвалась бы важная встреча с его величеством.

– Вы шутите. – Она неуверенно улыбнулась. – И вы спасли Аполлона.

– Почему вы назвали его Аполлоном? Потому, что он красивый?

Она потрясла головой.

– Из-за Дафны.

– Дафны?

– Это не их настоящие имена. Год назад отец купил Аполлона и Дафну при русском дворе, их тогда звали Волк и Феба. Мой папа хотел развести стаю гончих. – Она вздохнула. – Но Дафна не допустила к себе Аполлона. Гален прыснул со смеху.

– И вы назвали ее Дафна, как ту нимфу, которую боги превратили в лавровое дерево, чтобы она могла избежать любовных притязаний Аполлона? – Она кивнула. – Однако Аполлон тщетно обнимал дерево, ему просто пришлось сделать лавр своим священным растением.

– Но, возможно, они исправятся. – Она обеспокоенно нахмурилась. – Мой отец очень сердится на них.

– Но гнев его вы ощутите и на себе, если не вернетесь к своей служанке как можно скорее.

Они обернулись на цоканье копыт. Алекс остановился возле них и бросил Галену сапоги.

– Вы выглядите несколько лучше, чем когда я вытягивал вас из трясины.

– Мы сейчас стали гораздо лучше, – возмущенно уточнила Тесс. – Мы чистые и совсем не пахнем. – Девочка медленно поднялась на ноги. – Но я должна идти.

Она тянула время. Ей очень не хотелось уходить от них. С Алексом ей всегда было весело, а что касается его друга… Она никак не могла понять, какие чувства он у нее вызывает. Многих людей она считала легко предсказуемыми, но шейх приводил ее в замешательство. Он оставался… темным внутри. Не черным, каким бывает зло. Он казался ей ночной мглой. Но Тесс любила ночь больше, чем день. Когда спускались сумерки, повседневная реальность восхитительным образом преображалась, накрываясь волнующим покровом таинственности. Она присела в реверансе и осторожно улыбнулась Галену.

– До свидания, милорд.

Внезапная улыбка вспыхнула на лице шейха, преобразив его и сделав прекрасным.

– Было очень интересно познакомиться с вами, килен.

Она повернулась и поспешила к лесу.

– Подожди, – окликнул ее Алекс. – Давай, я посажу тебя к себе в седло и мы…

– Нет! – Она непреклонно покачала головой. – Будет лучше, если я пойду одна. Паулина скажет, что мне не следовало тебя беспокоить. Она очень рассердится…

В следующую секунду девочка исчезла в лесу вместе с Аполлоном, вертевшимся у нее под ногами.

– Пойди за ней. – Гален выразительно взглянул на Алекса. – Нельзя отпускать ее одну. Она может заблудиться в лесу или провалиться в еще какое-нибудь чертово болото.

Алекс покачал головой.

– Она слишком хорошо знает лес, чтобы потеряться. С ней все будет в порядке. Гален хмыкнул.

– С нянькой, которая развратничает на глазах у ребенка? Ты не собираешься сообщить об этом ее матери?

– Нет, она выгонит Паулину.

– И хорошо. Это именно то, что надо. Алекс покачал головой.

– Нет, плохо. Бедняжка Тесс почти совсем лишена свободы. Ты встречал моего дорогого дядюшку Акселя. Его высочество – один из самых самонадеянных ублюдков, которых когда-либо носила земля. Он обходится с Тесс безобразно. – Он поморщился. – По крайней мере, с такой беззаботной шлюхой, как Паулина в качестве служанки, Тесс имеет возможность хоть иногда вырваться из своей тюрьмы, которой стала ее классная комната. – Он с любопытством поглядел на Галена. – Почему это тебя так волнует? Ты не из тех, кто беспокоится о нравственности, тем более прислуги. – Он хмыкнул. – Во всяком случае, до тех пор, пока она не мешает твоим утехам.

Самого Галена это удивляло не меньше, чем Алекса. Но что-то в Тесс – ее целомудрие и то, как она смело принимала реальность окружавшего ее мира, – странным образом трогало его.

– У твоей кузины есть отвага. Это качество, которым я восхищаюсь. – Он пожал плечами, натягивая левый сапог. – Я заговорил об этом только потому, что девочка – твоя родственница. – Он взглянул на Алекса. – Впрочем, кажется, ты и сам достаточно хорошо осведомлен о женских прелестях Паулины.

Алекс смиренно кивнул.

– Прошлым летом, – губы его растянула довольная улыбка, – четыре блаженные недели еженощно я пронзал ее, как буйвол и, пригвождал к кровати, она наслаждалась каждой минутой, а я с удовольствием слушал ее крики.

– И где это происходило?

– В ее комнате.

Гален натянул другой сапог.

–Рядом с детской? Алекс нахмурился.

– Да. Почему ты спрашиваешь?

– Просто так. Из любопытства.

Неудивительно, что Алекс совершенно спокойно затрагивал скользкие темы в присутствии свой кузины. Его развлечения в постели этой шлюхи, так же как и других ее кавалеров, входили в общее образование ребенка.

Гален встал, с трудом натянул на себя свой синий парчевый, протканный золотом сюртук и вскочил на Телзена.

– Давай вернемся во дворец. Мокрая одежда меня раздражает, а мне следует еще подготовиться к встрече с твоим отцом, назначенной на три часа.

Алекс кивнул.

– Знаешь, я бы хотел помочь тебе больше… – Он вздохнул. – Второй сын короля – фигура не слишком значительная.

Гален улыбнулся, послав своего коня шагом.

– Ты и так сделал много. Ты представил меня ко двору и настоял на том, чтобы твой отец выслушал дикаря из Седикхана. Вряд ли я получил бы эти благодеяния, если бы не ты.

– Однако не могу оказать тебе существенное покровительство. Мой отец и старший брат почти не считаются со мной… На их взгляд, я слишком легкомысленный.

Но Гален знал, что под ветреностью принца в речах и поступках скрываются ум и доброе сердце.

Уже вскоре после знакомства с Алексом шейх понял, что выходки и озорство молодого принца, принесшие ему дурную славу, – всего лишь протест против отупляющей скуки дворцовой жизни. Просто окружение, в котором он вырос, совершенно не подходило к его изменчивому живому нраву. Гален задумался, каким бы стал Алекс, получи он воспитание, достойное мужчины, и закалку в боях.

– Ты сделал очень много для меня, – повторил шейх. – Ты дал мне возможность быть принятым королем Тамровии.

Алекс перестал улыбаться.

– Не возлагай больших надежд на эту аудиенцию. Слишком сложно в эти дни убедить моего отца принять какое бы то ни было важное решение.

– Я попытаюсь.

Он с усилием подавил подступившее к горлу отчаяние.

– Я постараюсь доказать твоему отцу, что союз должен быть заключен в интересах обеих наших стран.

* * *

Алекс оттолкнул кресло и встал навстречу Га-лену. Тот широким шагом пересек зал для аудиенций и появился в приемной.

– Как прошла… – Мрачное выражение лица друга послужило ответом на его вопрос.

– Союза не будет, – резко пояснил Гален. – Его величество не видит пользы в договоре с каким-то примитивным племенем, считая, что то может предложить ему для его защиты только обещание. – Гален прошагал мимо лакеев; казалось, каждый шаг его заряжен взрывной энергией. – Идиот! Не видеть, что объединенный Седикхан может дать Тамровии гораздо больше того, что он сам в состоянии предложить нам!

– Ты говоришь о моем августейшем отце, – кротко заметил Алекс, пытаясь подладиться под шаг Галена.

– Он самый настоящий дурак!

– Да, – добродушно согласился Алекс, – он невероятно туп.

– Мне нужен этот союз, чтобы собрать племена под единой централизованной властью. Заключив союз с Тамровией, Эль-Залан смог бы использовать угрозу иностранного вторжения для объединения вождей, которых прежде не заставила бы сделать это ни власть, ни угроза со стороны других государств. – Зычный резкий голос Галена вибрировал под сводами украшенного фресками потолка. – Войны должны прекратиться, черт побери. Они разрывают Седикхан на части. Мы никогда не продвинемся вперед, пока племена будут продолжать уничтожать и грабить друг друга.

Алекс уже не раз слышал все эти доводы и теперь лишь сочувственно кивал.

– По сравнению с возможностями седикханских воинов силы Тамровии ничтожны. Твой отец просто сумасшедший, если думает, что мы не в состоянии защитить его границы.

Алекс не возражал против нападок на своего отца, он думал так же, но ему совсем не нравилось такое принижение военной славы его страны. Он заговорил о другом.

– Что же ты теперь думаешь делать?

– Ехать домой, – яростно отрезал Гален. – Что еще мне остается? Вернуться, вновь воевать, убивать и пытаться защитить себя и своих близких. В этом смысл нашей жизни в Седикхане!

– Ты можешь остаться здесь.

– Где все смотрят на меня как на дикаря? – Шейх покачал головой. – Нет, мой друг. От ваших придворных острот и намеков быстро устаешь. В конце концов, не выдержав, я бы показал им, что такое настоящий варвар. – Он взглянул на Алекса. – Почему бы тебе не поехать со мной в Седикхан? Тебе ведь не нравится эта дворцовая жизнь.

– Возможно, я так и сделаю. Слышал, ваши женщины прекрасны и чрезвычайно любезны с нами, бедными мужчинами.

– Поехали, сам увидишь.

Глаза Алекса весело блеснули.

– Однако, проводя слишком много времени в любовных играх, истощишь свои силы. Тем более ты намереваешься превратить воинственный Седикхан в эдакое скучное, тихое местечко… – Он изучающе посмотрел на шейха. – Кстати, мне всегда хотелось узнать, почему ты выбрал мирный путь?

Гален промолчал.

– Тебе нет равных во владении любым оружием. И ты к тому же…

– Какое это имеет значение?

– Мне просто любопытно. Когда я делаю что-нибудь хорошо, мне хочется делать это снова и снова.

– Я… и мне это слишком нравится – битвы, сражения, – сказал запинаясь Гален, не глядя на Друга.

Алекс в замешательстве взглянул на него. И затем внезапно все понял. Под невозмутимой внешностью Галена Бен Рашида скрывались бушевавшие в нем чувства и страсти. Молодой шейх обладал безрассудной, необузданной, порывистой натурой. Он неустанно сражался со своими страстями, со своим главным врагом – с собой, и ему удавалось одерживать невидимые для окружающих победы.

Как столь дикая, неукротимая натура может реагировать на безграничные возможности для насилия, бытующие сейчас в Седикхане, можно было только догадываться.

Гален наблюдал за лицом Алекса, легко прочитывая обуревавшие друга мысли.

– Да, – тихо подтвердил он невысказанное суждение Алекса. – Я еще худший варвар, чем обо мне думают. – Он сжал челюсти. – Но я справлюсь с этим. У меня есть ум и сила воли. Человек не обязательно должен оставаться дикарем только потому, что он им родился, или потому, что просто подчиняется своим инстинктам.

“Но ему придется всю жизнь бороться со своей внутренней дикой необузданностью”, – сочувственно подумал Алекс.

– Когда ты покидаешь Тамровию?

– Завтра на рассвете. – Белозубая улыбка осветила лицо Галена. – Перестань хмуриться. Я не отступлюсь. Я просто поеду домой перегруппировать свои силы. Если я все же не склоню Тамровию к союзу, то, может быть, поеду во Францию и сделаю предложение Наполеону.

– Франция слишком далеко от Седикхана.

– А Наполеон чересчур жаден. Он, возможно, захочет “защитить” меня от всего золота Заландана. – Гален пожал плечами. – Что ж, здесь еще есть над чем подумать.

– Это правда, что твоя мать – француженка?

– Да. – Он остановился возле мраморной лестницы. – Француженка и тамровианка. – И резко заговорил о другом. – Я должен вернуться к себе и отдать распоряжения Сайду собираться в обратный путь.

– Но я увижу тебя сегодня вечером? Гален кивнул и беспечно рассмеялся.

– Обязательно, в холле в восемь. Мы найдем там нескольких сговорчивых дам, и тогда я покажу тебе, как воины Эль-Залана получают наслаждение в любви.

Прежде чем Алекс успел ответить, Гален быстро сбежал по ступеням.

– Нескольких? – пробормотал заинтригованный Алекс. Он внезапно понял, что и в самом деле им предстоит очень интересный вечер.

* * *

Кто-то наблюдал за ним.

Гален настороженно прислушался.

Мускулы напряглись, и все тело приготовилось к прыжку, но он лежал не шелохнувшись, с закрытыми глазами. Его кинжал оставался на столе рядом с кроватью, но, чтобы достать его, ему пришлось бы тянуться через женщину, свернувшуюся калачиком слева от него.

– Господин Гален.

Он мгновенно поднял веки. Серые глаза, бледное напряженное лицо, окруженное копной темно-рыжих кудрей, детское лицо. Маленькая ручка Тесс сжимала ножку подсвечника.

– Вы тоже выпили много вина? – прошептала она.

– Что, черт побери, ты здесь делаешь? – Он резко приподнялся, инстинктивно натягивая на себя простыню, чтобы прикрыть наготу.

Тесс с облегчением вздохнула.

– Вы не пьяный. Я сначала зашла к Алексу и не смогла ему ничего втолковать. – Она отступила на шаг. – Мне нужна помощь. Я сама не справлюсь. Вы не могли бы… – Взгляд упал на обнаженную женщину с другой стороны кровати. – Их двое? У Паулины никогда не оставалось больше одного сразу. Почему вы…

– Как ты попала сюда? Я не настолько пьян, чтобы не запереть дверь.

– Через гардеробную. Здесь есть потайные ходы, которые ведут во многие комнаты дворца. Я обнаружила их еще три года назад, – рассеянно пробормотала Тесс, все еще разглядывая золотоволосую женщину, тесно прильнувшую к Галену. – Это ведь госпожа Камилла? Она выглядит тоньше без одежды. А кто другая?

– Это не твое дело. – Он нахмурился. – Сайд спит в гардеробной.

– Ваш слуга? Я шла очень тихо. Он не проснулся. – Она тряхнула головой, словно отгоняя посторонние мысли. – Но это все неважно. Мне нужна ваша помощь. – Она взглянула на простыню, которую он пытался натянуть себе на бедра. – Вам холодно? – Она повернулась и взяла кремовый бархатный халат со стула возле кровати. – Вот, наденьте это.

– Благодарю вас, – холодно сказал он, просовывая руки в рукава халата. – Вы очень внимательны, хотя и не очень осторожны.

Камилла повернулась и застонала во сне.

Тесс взглянула на нее.

– Они обе очень крепко спят. Они тоже напились?

– Они выпили всего пару бокалов вина. Тесс критически разглядывала спящих женщин.

– Наверное, гораздо больше. Думаю, мы вряд ли их разбудим. Вы правы, мне не следует здесь находиться.

– Кажется, я уже имел честь сказать вам об этом.

– Я подожду в гардеробной. Она повернулась и направилась через спальню к двери.

– Если Сайд проснется, он перережет вам горло прежде, чем я успею вмешаться. Мужчины нашего племени не привыкли к полуночным визитам”

– Я постараюсь двигаться очень тихо. Я не разбужу его.

– Тогда вам лучше вернуться к себе. Я вовсе не намерен идти куда бы… – На спине на белом платье девочки проступали красно-коричневые пятна. Кровавые пятна.

Она оглянулась через плечо.

–Что?

– Ничего. Идите. Я присоединюсь к вам через минуту.

Она открыла дверь и исчезла за ней.

Гален, пробормотав ругательство, перелез через Камиллу.

Ему абсолютно не нужны новые проблемы, особенно сейчас, после нескольких часов, проведенных в кутеже и чувственных утехах. Его голова лишь немногим яснее, чем у Алекса, да и настроение оставляло желать лучшего. Если ребенка избил этот грубый бык, ее отец, то это была забота Алекса. Она не его родственница, и его самого удивила вспышка гнева, которую он испытал при виде кровавых пятен на ее платье. Он сам не мог понять, какие чувства вызывал в нем этот брошенный, никому не нужный ребенок. Быть может, возникли после того, как он спас ее из трясины? Он выслушает ее рассказ о свалившихся на нее несчастьях и отправит обратно в постель, пообещав поговорить утром с Алексом.

Гален открыл дверь в гардеробную и увидел Тесс, кротко сидящую в кресле возле дальней стены. Господи, какая она крохотная. Тоненькая и хрупкая, она казалась девятилетней в своем парадном белом платье. Пламя свечи, которую она поставила на низкую консоль возле кресла, падало на россыпь золотых веснушек на ее маленьком носу, терялось в буйной копне кудрей. Он с раздражением отметил, что Сайд мирно спал на кушетке напротив Тесс. Как, черт возьми, ей удалось не разбудить его?

Галeн вошел в комнату.

– Сайд!

Сайд Абдул, мгновенно проснувшись, поднял взъерошенную голову.

– Что здесь… – он замолчал, увидев в нескольких метрах от себя девочку. – Кто…

– Это неважно. – Гален понимал его изумление. Когда Сайд ложился спать, особы, с которыми в тот момент занимался Гален, отнюдь не являлись детьми.

– Оставь нас. Я позову, когда ты мне понадобишься.

Сайд изумленно кивнул и слез с постели, обернув покрывало вокруг обнаженного тела. В следующую секунду он проскользнул мимо Галена в спальню. Гален закрыл дверь и повернулся к девочке.

Тесс выпрямилась в кресле,

– Я спешу. Отец сказал маме, что она должна больше заботиться о моем воспитании, и она может заглянуть ко мне сегодня ночью.

– Ваша спина?

Она озадаченно нахмурилась.

– Что вы… О, они опять кровоточат? Спасибо, что сказали. Я застираю платье в холодной воде, когда вернусь к себе в комнату. – Она покачала головой. – Нет, моя мама подозревает, что Паулина не очень хорошо присматривает за мной.

– Что подтверждается вашим присутствием здесь. – Он сжал зубы. – Я рад, что хоть кого-то беспокоит то, что вы не спите в такой час.

– Конечно, беспокоит, – подтвердила она. – Ведь я для них представляю большую ценность. У них нет сына, и я должна сделать выгодную партию, чтобы возместить мамину несостоятельность. Если со мной что-нибудь случится, у них ничего не останется.

– Понятно.

Заключение браков по расчету считалось обычным делом в Тамровии, но ему почему-то показалась отвратительной мысль, что этого ребенка используют как пешку в соперничестве за влияние при дворе.

– И за кого же вас собираются выдать замуж?

– Это решат позже. Сейчас мне предстоит лишь обручение. – Она сморщила носик. – Но мой отец надеется, что с возрастом я стану привлекательнее и получу более выгодные предложения. – Ее взгляд скользнул в направлении спальни. – Как госпожа Камилла. Ее многие звали замуж, прежде чем ее выдали за графа Ивэйджена. Вы, должно быть, послужили ей большим утешением после того, как она делила постель с этим стариком.

Он насмешливо поклонился.

– Я старался оставить в ее памяти нечто незабываемое. Кажется, она не выглядела разоча… – он оборвал себя, осознав, что говорит с ней, как с искушенной придворной дамой, а совсем не как с маленькой девочкой, какой она и была. – Оставим эту тему о женском непостоянстве…

Она обратила на него свой кристально чистый взор.

– Почему? В этом ведь нет ничего плохого. Я знаю, так всегда бывает. Сначала свадьба, а потом – молодой сильный мужчина в постели. Паулина говорит, что каждая жена имеет любовника, а иногда и двух или…

– Меня не интересует, что говорит Паулина, – прервал он ее раздраженно. – Почему вы здесь?

Она глубоко вздохнула.

– Аполлон.

Он ожидал услышать все, что угодно, но только не это.

– Собака?

Тесс кивнула, ее маленькие ручки сжали подлокотники кресла.

– Все вышло так глупо. Паулина рассердилась из-за платья и рассказала об Аполлоне и болоте. Она сказала маме, а та – отцу и…

– Он избил вас. Она пристально посмотрела на него.

– Почему это должно меня волновать? Я ничего другого и не ждала. Нет, все дело в Аполлоне. Отец, как я вам уже говорила, на него очень сердит, и он сказал, что это – последняя капля. Сука не хочет спариваться, а Аполлон и так ему уже стоил слишком дорого. – Её огромные глаза заблестели от слез, веки повлажнели. – Он приказал убить их.

Взглянув на нее, Гален почувствовал внезапный прилив нежности. Ребенком он тоже испытывал боль, когда его любимых животных забирали на смерть.

– Мне очень жаль.

– Я пришла к вам не за утешением. Мне нужна помощь. – Она вытерла глаза тыльной стороной ладони. – Этого еще не сделали, и я не позволю, чтобы это произошло. Сразу, как только они заперли меня в моей комнате, я вышла по потайному ходу и пробралась на псарню повидать Саймона. Он хороший человек. Он сказал, что не будет пока убивать собак, но я должна забрать их до прихода туда утром отца.

– И вы хотите, чтобы я забрал их оттуда?

– Нет, я хотела, чтобы Алекс, но он…

– Пьян, – заключил Гален. – Поэтому ваш следующий выбор пал на меня.

– Неужели вы не понимаете? У меня нет для них безопасного места, и вы, конечно, лучше, чем мой кузен, – с жаром проговорила она. – Даже если Алекс отправит их в одно из своих имений, то мой отец, узнав об этом, тут же поспешит их убить. А в Седикхан он никогда не поедет.

– Действительно, кто же поедет в такой дикий край.

Она не заметила иронии в его тоне.

– Вы видели Аполлона. Я знаю, он очень нежный. Но ему лишь немногим больше года, и, возможно, он приучится охотиться или сторожить ваш дом. А Дафна…

– Откажется давать потомство.

– Вы сможете найти ей другое дело, – голосок Тесс дрожал. – У нее хороший характер, и она очень ласковая. Она всегда прибегает, когда я зову ее, кладет мне голову на колени, подставляя ее под руки, и у нее шерсть такая мягкая и… – ее голос сорвался, и она на секунду замолчала. Затем вновь заговорила еле слышно: – Я так люблю их. Я не позволю им умереть. Пожалуйста, вы ведь возьмете их с собой?

Ему предстоял дальний путь домой, и собаки бы оказались лишь помехой. Надо быть круглым дураком, чтобы взять с собой в дальнюю дорогу двух совершенно бесполезных животных. В то же время Гален не мог не откликнуться на мольбу Тесс. Эти собаки, возможно, единственные существа, которых любил этот одинокий, всеми брошенный ребенок. И все же она нашла в себе мужество отказаться от них, умолять его забрать их у нее” Гален вздохнул.

– Где они сейчас?

Ее лицо осветилось надеждой.

– Вы возьмете их? Он неохотно кивнул.

– Хотя и не представляю, как управлюсь с ними во время труднейшего перехода в Седикхан. Мы с Саидом никогда не путешествуем с такой торжественной пышностью и роскошью, как ваша знать.

Она в изнеможении откинулась на спинку кресла, силы покинули ее.

– Благодарю тебя. Господи!

– Не смею богохульствовать, но не соблаговолите ли вы поблагодарить заодно и меня? Ведь именно мне в течение нескольких следующих недель предстоит испытать множество неудобств.

– Я действительно очень вам признательна. – Ее голос дрожал от переполнявших ее чувств. – И я обещаю, что обязательно найду способ доказать вам это.

Он насмешливо взглянул на нее.

– В самом деле? И что же вы готовы сделать, чтобы выразить мне свою благодарность?

– Все, – просто сказала она. – Все, что хотите.

Она действительно сделает все. Он почти чувствовал силу эмоционального напряжения, исходившего от этой маленькой девочки.

– Без исключений? – Внезапная мысль пришла ему в голову, и странное выражение появилось на его лице. – Однажды я, возможно, решу воспользоваться вашим обещанием. – Он пересек комнату и поднял ее на ноги. – Но не сейчас. Где этот потайной ход?

Она указала на канделябр, закрепленный на стене.

– Поверните его влево.

Гален повернул канделябр, и деревянная панель в углублении отошла в сторону.

– Возвращайтесь сейчас в свою комнату. Я оденусь, спущусь и попрошу Саймона отвести собак в лес перед дворцом и подождать там меня и Сайда.

– А что, если он откажется?

– Никогда! Золото – весьма убедительный довод.

– Вы хотите подкупить его?

– Ваш долг стремительно растет, не так ли? – Он передал ей подсвечник и слегка подтолкнул в темноту прохода. – Вы должны помнить, как велик ваш долг, когда придет время расплачиваться со мной.

– Я буду помнить. – Она бросила быстрый взгляд через плечо. – Вы ведь спасете их, правда?

– Правда. – Он улыбнулся. – Даю вам слово.

Через секунду она растворилась в темноте. Панель закрылась; Гален задумчиво глядел на нее, и странная улыбка блуждала на его губах.

Казалось, сама судьба выступила на его стороне, и он будет дураком, если откажется от ее дара. Это потребует терпения, настойчивости, решимости и определенных усилий, прежде чем он сможет достичь своей цели, но за объединение Седикхана он готов заплатить любую цену.

Гален резко развернулся и направился в спальню. Он оденется и скажет Сайду, что они выезжают прямо сейчас.

Хотя нет, до отъезда есть еще одно дело. Он должен разбудить Алекса и привести его в чувство. Им предстоит длинный, серьезный разговор.