Вокруг была темнота. Я смутно осознавала, что чувствую свое тело, но не могла вымолвить и слова или открыть глаза. Но все слышала.

— Я ездил сегодня в твой офис, — говорил Райан. — Не переживай, все под контролем. Мелинда передала твои дела кому-то по имени Дэвид. Я удостоверился, что она позвонила всем судьям, чтобы все знали, почему ты не работаешь.

Он молчал, казалось, целую вечность.

— Я хочу, чтобы к твоему возвращению все было в порядке. И ты вернешься. Ты слышишь меня? Ты вернешься.

Он взял меня за руку, и я почувствовала, как он положил мне на живот свою голову. Я смутно слышала вокруг писк приборов, и осознавала, что нахожусь в больнице, в кровати. Райан положил мне на живот руки и прислонился лицом.

Почему я не могу открыть глаза? И снова мне показалось, что я сплю, и что это просто один из снов, когда ты вроде наполовину спишь, а наполовину нет. Ты знаешь, что это сон, но не можешь заставить себя проснуться. Раздался женский голос:

— Ты все еще здесь? Ты не уходил домой, как погляжу.

Алексис.

— Нет. Она в таком состоянии из-за меня. Если бы мы не встретились, она бы спокойно жила, не имела бы забот. Мне не стоило втягивать ее в мою гребаную жизнь.

— И все еще винишь себя. Это надоедает.

— Ну, если тебе это надоело, ты можешь уйти.

— Эй-эй, стоп. Не огрызайся. Я здесь, потому что тоже за нее переживаю.

— Извини, я знаю.

Он вздохнул, я почувствовала движение его головы.

— Я принесла тебе одежду.

— Спасибо.

— Не знаю, что там с твоей работой. Тебя постоянно нет.

— Все нормально. Я не думаю, что это продлится долго.

— Ну, а что ты собираешься делать с трастовым фондом?

— Не знаю. Пока мне не до этого. Совсем не до этого. Я словно на Татуине, а эти проблемы в системе Альдебарана.

— Звездные войны? Правда? Теперь я начинаю понимать, почему мы расстались, — сказала она, поддразнивая.

Потом помолчала.

— Эй, не обижайся, я дразню, — пауза. — Райан?

Я услышала его храп.

— Боже, теперь в этой кровати два бессознательных тела, — я почувствовала, как она осторожно убирает голову Райана с моего живота. — Ну, давай же, тебе надо где-то поспать. Бедняжка, не спишь совсем уже три дня.

Потом Алексис обратилась ко мне.

— Тебе лучше прийти в себя, Айрис. Этот парень нуждается в тебе.

Она вышла из палаты, и я услышала ее голос, обращенный уже к медсестре.

— Мы можем поставить здесь кушетку?

— Конечно. Принесем через пару минут.

Потом я услышала голоса мамы, отца и сестры.

— Я не понимаю, — говорила мама, — откуда у Айрис могла взяться передозировка. Она никогда не употребляла наркотики.

— Может, у нее была жизнь, о которой мы не знали, — отвечала ей сестра. — Я годами сидела на метамфетамине, а ты не знала.

— Но это не одно и то же. Айрис всегда была хорошей девочкой.

— Иногда люди ведут двойную жизнь. Так бывает, — сказала сестра.

Я услышала, как вокруг кровати сдвигают кресла. Потом раздался незнакомый мужской голос.

— Ее показатели стабильны. Нет причин для комы, — я почувствовала, как вокруг плеча сжимается манжета для измерения давления. — 110 на 70. И пульс 65. Все нормально.

Мама заплакала.

— Милая, — сказал папа, — все будет нормально. Она проснется и попросит кусок пиццы или плитку шоколада.

— Ты этого не знаешь! — теперь она рыдала.

Слышать ее плач я была не в силах. Я попыталась пошевелиться, но не смогла. Меня накрыл страх. Я все слышала, чувствовала, но не могла об этом сказать.

Я услышала голос Райана.

— Миссис Сноу, Айрис никогда не принимала наркотики. Он не наркоманка. Все то время, что я ее знал, она не принимала наркотики.

— Но что же с ней случилось? — спросила мама.

— Много лет назад у меня были отношения с женщиной, — сказал Райан. — Она была одержима мной. Она… похитила Айрис и сделала ей укол героина. Поскольку Айрис никогда в жизни не принимала наркотики, плюс это была большая доза, случилась передозировка.

Он замолчал.

— Простите. Я пытался помочь. Но я пришел уже поздно. Рошель воткнула иглу в руку Айрис и уже держала большой палец на поршне. Я ничего не смог сделать. Как только Рошель сделала укол, я подскочил к ней и свалил на пол и набрал 911.

— Где теперь эта Рошель? — спросил отец.

— В изоляторе. Ее арестовали за похищение и попытку убийства.

Моя мама заплакала снова.

— Дорогая, все будет хорошо, она придет в себя. Чш-ш-ш-ш.

Потом я услышала голос доктора.

— Часы посещений заканчиваются.

Я почувствовала панику. Мне нужно было, чтобы кто-то остался рядом. Я боялась остаться одна, не имея возможности открыть глаза. Я боялась остаться в одиночестве.

— Могу я остаться? — спросил Райан. — Я могу спать на кушетке.

— А кто вы?

— Ее муж.

— Ну ладно, конечно, вы можете остаться.

— Спасибо.

— Ты соврал, но все нормально, — сказала Райану мама. — Я бы не хотела, чтобы Айрис оставалась одна.

— И я, — сказал Райан. — Когда Айрис проснется, она должна услышать знакомый голос. — Он помолчал. — Кроме того, я все равно стану ее мужем. Очень скоро.

— Надеюсь, — сказала моя сестра. — Она нуждается в человеке, который бы о ней позаботился.

— Я забочусь о ней. И она обо мне.

— Она милая девочка, — сказала мама. — Заботься о ней. И не вини себя. Ты не виноват в том, что случилось.

Я не услышала ответа, но поняла, что Райан кивнул.

Остальные ушли, и вскоре я услышала голос Райана. Он читал мою любимую книгу, «Поющие в терновнике». Мое сердце захолонуло. Я люблю эту книгу, и любила Райана за то, что он читал ее для меня.

— Милая, я буду читать тебе эту книгу. Я надеюсь, ты откроешь глаза до того момента, как я закончу. Тут пятьсот страниц.

В следующие несколько часов я слушала историю семьи Клири, об их столкновениях с Мэри Карсон, и их дружбе с Ральфом де Брикассаром. Я подумала о времени, когда впервые услышала эту историю. Это было по кабельному каналу, шел сериал, и я смотрела его еще маленькой девочкой. Я не могла оторваться. Я читала книгу, наверное, раз сто.

Райан сделал перерыв, когда начали разворачиваться главные события. Мэгги выросла, и поняла, что влюблена в отца Ральфа.

— Продолжение завтра, — сказал Райан. Потом помолчал. — Айрис, пожалуйста, вернись ко мне. Ты мне нужна. Без тебя все не так.

Я пыталась открыть глаза, я очень старалась, но не могла.

Райан снова вернулся к книге уже позже, наверное, было утро, но точно я сказать не могла. Время больше не имело для меня значения.

Я неожиданно поняла, что уплываю куда-то прочь, от книги, от истории, из больницы, от Райана. Я оказалась в городе, в самом центре. Я посмотрела на город и увидела башни-близнецы, целые и невредимые. Потом я поняла, что нахожусь в детской коляске, которую катят по городу. Над головой звенели колокольчики, а я лежала в коляске и пыталась поймать руками свои ноги. Вокруг было много звуков. Я намочила пеленки и начала кричать.

Какой-то голос сказал мне, что все это реально, что это мои собственные воспоминания. Потом я вспомнила, что, когда я была маленькой, мы жили на Род-Айленде, и у моей матери была сестра в Нью-Йорке. Наверное, в один из этих визитов я и увидела башни-близнецы. Я просто не могла помнить об этом, мне было всего несколько месяцев. Мне стало жаль того времени, ведь я никогда больше не увижу эти прекрасные башни.

Потом я вернулась в больницу. Райан был здесь, и здесь же были мои друзья, Ричард и Дебби. Я слышала голос Дебби.

— Есть улучшения?

— Нет, — сказал Райан.

— Три недели. Ты уходил отсюда вообще?

— Я остаюсь здесь, потому что она вот-вот может проснуться.

Потом заговорил Ричард.

— Она скоро проснется, но плохо, что ты постоянно находишься здесь.

Три недели? В последний раз шла речь о нескольких днях. Где я была?

Я чувствовала запах Райана, он пах мылом, лосьоном после бритья и зубной пастой.

Они говорили о людях, которые впадают в кому и приходят в себя, когда все уже потеряли надежду.

— Я знал парня, который из-за менингита лежал в коме год, — сказал Ричард. — Он говорил мне, что это был лучший год в его жизни. Он путешествовал по миру, и побывал на концерте «Роллинг Стоунз», или в Лондоне или где-то еще, в общем, был везде, где хотел.

— Интересно, — сказала Дебби, — где сейчас наша Айрис?

— Не знаю, — сказал Райан. — Но она мне расскажет. Может, она сейчас в Квартале красных фонарей в Амстердаме, наслаждается свободой.

Ха, хотелось бы!

Но я почувствовала, что снова куда-то уплываю. Я была на пляже, и вода была теплой. Я играла в воде, волны бились о прибой снова и снова. Я нырнула в волны и поплыла под водой. Я видела на пляже свою кузину Терри, она собирала ракушки. Терри выглядела лет на 15. Я была тощей как щепка. Наверное, это было воспоминание из детства. Иногда я, Терри и дядя Джастин приходили на пляж. Мы приезжали в Южную Каролину каждый год.

Я начала волноваться. Я умираю? Моя жизнь проносилась перед глазами. Казалось, Бог показывает мне мои самые яркие воспоминания, те воспоминания, которые были потеряны для меня, как башни-близнецы. Почему я не могу проснуться?

Когда я вернулась в больницу снова, я услышала, как спорят Алексис и Райан.

— Райан, уже два месяца. Тебе нужно вернуться в реальность и продолжать жить. Все переживают.

— И что это значит? Я продолжаю жить здесь. Если ты не заметила, то Айрис не умерла.

— Я знаю, но с каждым днем шансов на ее пробуждение все меньше. Тебе стоит это принять.

— Я не собираюсь это принимать. Я не откажусь от нее.

— У тебя может не быть выбора.

— В каком смысле?

— Может, тебе стоит попрощаться с ней.

— И это бы было очень удобно для тебя, да? У тебя тогда появился бы шанс, верно?

— Конечно, нет! Во-первых, мне она тоже нравится. Во-вторых, у меня все хорошо с Тоддом.

Тодд был парнем, с которым Алексис начала встречаться еще перед тем, как со мной случилась беда.

— Ну, я рад слышать, что с Тоддом у тебя все нормально. Почему в таком случае тебе бы не пойти к нему и не оставить меня в покое?

— Потому что я переживаю за тебя, и я знаю, что тебе нужен друг.

А потом я услышала другой голос. Мужской. Алексис воззвала к нему.

— Поговори с ним. Он слушает тебя больше, чем меня.

— Привет, дружище, — сказал голос.

— Ник, если ты пришел сказать что-то в этом же роде, клянусь, я тебе врежу.

— Ничего такого, но тебе надо сделать перерыв. Ты не был на работе уже два месяца, все переживают.

— Я взял отпуск по важным личным причинам. Но если они уволят меня — пусть. Мне все равно.

— Ну ладно, но хотя бы пойдем, поедим в кафетерии внизу.

О, так это знаменитый Ник? У него был очень приятный голос, низкий и мужественный. Я подумала почему-то, что он качок. Райан и Ник были на фотографии футбольной команды, которую я видела на чердаке, и Ник тогда показался мне симпатичным. Здорово, что голос ему подходит.

Я услышала, как они уходят и сконцентрировалась на том, чтобы открыть глаза или хотя бы пошевелиться.

Спустя, казалось, вечность, Райан и Ник вернулись.

— Я чувствую себя лучше, — сказал Райан. — Спасибо, что взял меня в «И-Би-Ти».

«И-Би-Ти» назывался ресторанчик возле госпиталя Св. Джозефа, так что теперь я поняла, где я. Это было хорошо. Мне нужно было хотя бы немного ориентироваться в пространстве и времени.

— Нет проблем, но я бы хотел, чтобы ты поехал на ночь ко мне и Риэль. Я знаю, что ты не хочешь возвращаться в свой пустой дом, так что я тебе делаю вот такое вот предложение. Черт, да ты можешь переехать к нам до тех пор, пока она не проснется.

— Ты всегда мне помогал, но нет. Я нужен ей здесь, когда она откроет глаза.

— Думай сам. Ты знаешь, где меня найти.

И он ушел.

Райан вздохнул.

— Айрис, ты должна выкарабкаться. Я просто рассыпаюсь на части без тебя. Я не могу вернуться домой, потому что я вижу тебя в каждом уголке дома. Я здесь, я с тобой все дни и ночи. Эта больница теперь мой дом. Я прошу тебя, вернись ко мне. Ты мне нужна. Ты мне нужна. Ты мне нужна.

Он тихо плакал. Мое сердце потянулось к нему, и снова попробовала двинуться. Пошевели хоть пальцем. Хоть пальцем! Невероятное усилие — и я почувствовала, что мой палец двигается!

И Райан тоже это увидел!

— О Боже. Колетт! Колетт! — закричал он. — Где Колетт?

Из коридора раздался голос.

— Колетт нет на смене, могу я чем-то помочь?

— Позовите доктора Мэрис. Живо! Айрис пошевелила пальцем.

Потом он вернулся. Я возвращалась к жизни, я открыла глаза и наконец увидела Райана. Он улыбался широченной улыбкой. Его лицо было совсем близко, а рука сжала мою руку так сильно, что она онемела. Сначала он словно растерялся, но потом пришел в себя.

— Ты очнулась! — в глазах его стояли слезы.

Райан взял телефон. Он звонил маме.

— Алло, Шарлин? Она очнулась! — пауза. — Несколько минут назад. Приезжайте!

— Твои родители уже едут. Надеюсь, они и друзьям позвонят.

Я кивнула, не в силах в буквальном смысле вымолвить и слова. Доктор вскоре пришел в палату.

— Как вы чувствуете себя?

Я покачала головой и указала рукой на шею и рот.

— Не переживайте, речь вернется. Мозг не поврежден, так что все со временем вернется.

Я сжала губы, меня била дрожь. Мне так было нужно хоть что-то сказать, я приложила все усилия, и все-таки смогла.

— День, время?

Райан меня как-то понял.

— Тринадцатое марта. Ты была в коме два месяца.

Я кивнула. Потом я осмотрела и ощупала свои руки и ноги, и живот. Все казалось каким-то маленьким. Я даже прощупала кое-где мускулы.

Райан заметил мой вопросительный взгляд.

— Ты потеряла пятнадцать килограммов, — сказал он, — или около того.

Я вдруг улыбнулась. Я всегда хотела немного похудеть, вот и получилось.

— Она не сможет ходить? — спросил Райан доктора Мэрис.

— Наверняка сначала ей будет тяжело. Мышцы ослабли. Нужно пройти курс реабилитации, чтобы привести мышцы в порядок.

— Не проблема. Я буду возить ее на реабилитацию.

Я посмотрела на него. Я знала, что он проводил здесь 24 часа в сутки, семь дней в неделю. Я переживала за его работу.

— Работа ты идти, — сказала я, собрав все силы и кивая ему.

Он посмотрел на меня.

— Милая, для меня не проблема даже нести тебя на руках.

Я затрясла головой

— Ты идти работа, мама привозит меня каждый день, — и я снова кивнула ему.

— Мы поговорим позже, — Райан неожиданно перестал казаться счастливым. Он сузил глаза и повернулся к доктору. — Как скоро она придет в себя?

— Как только оценю состояние Айрис, я скажу вам.

В палате появились мои родители и сестра. Мама увидела меня сидящей на кровати и разрыдалась.

— Плачешь?

— Я так рада, что ты очнулась.

— Мы все боялись, что… — начала моя сестра.

Райан прервал ее.

— Я не боялся. Я знал, что ты сможешь.

Я улыбнулась, пытаясь снять напряжение.

— Я худая теперь.

Я кивнула, но никто почему-то не обрадовался моим словам. Даже сестра, хотя я надеялась, что она оценит.

Доктор все им объяснил. Речь скоро вернется ко мне сама, а вот с мышцами придется поработать, так как они ослабли.

Райан предложил установить у нас дома тренажеры.

— Это не проблема. Вы покажете мне упражнения, которые Айрис нужно будет делать, ведь правда?

Вообще, меня всегда удивляло то, что дома у нас не было тренажерного зала. Райана всегда занимался спортом в местном тренажерном зале, и я считала, что это нормально, что ему просто было нужно личное время, без меня. Но теперь он установит тренажеры дома, и, насколько я знаю Райана, купит самые дорогие и качественные.

— Конечно, на первом занятии я все покажу и расскажу.

Райан посмотрел на меня, и в его взгляде было сомнение.

— Могу я поговорить с вами в коридоре? — спросил он доктора.

Я затрясла головой.

— Нет. Доктор здесь, ты говорить.

Он посмотрел на меня снова, но обратился к доктору при мне.

— А вы уверены, что речь к ней вернется?

— Да, очень часто пациенты, выходящие из комы, страдают различными видами афазии (Примеч. — здесь: нарушение речи) сразу после пробуждения. Обычно это проходит само собой со временем.

Райан выглядел более спокойным, но не совсем. И я вдруг подумала, что он перестанет любить меня, если я никогда не смогу разговаривать правильно. Я заплакала.

Райан обеспокоился.

— Что случилось, любимая?

— Люблю тебя.

— И я тебя люблю. Так что случилось?

— Я не говорю ты не люблю?

— Конечно же, нет, нет, милая. Ты будешь хорошо говорить, но даже если нет, я всегда буду любить тебя.

Я попыталась успокоить себя, но не смогла.

Моя мама все еще плакала, отец и сестра казались обеспокоенными, а Райан просто не смотрел на меня. Я почувствовала себя потерянной.

— Спать нужно я.

Я не устала на самом деле, но я просто больше не могла выносить их всех. Они просто стояли и смотрели на меня, со страхом, с беспокойством. Мне тоже было страшно, и мне хотелось, чтобы кто-нибудь меня поддержал, ободрил. Может, когда вернется моя речь, я не буду чувствовать себя такой несчастной.

Мама сказала:

— Ладно, милая, мы вернемся утром.

Я кивнула.

— Домой я могу?

— Нет, пока нет, — сказал доктор. — Вам нужно пару дней побыть здесь, для наблюдения.

Райан посмотрел на меня.

— Ты будешь против, если я останусь?

Я покачала головой.

— Оставайся.

Он улыбнулся. Все ушли, а Райан забрался на мою кровать и лег рядом.

— Слава Богу, ты пришла в себя. Слава Богу, — сказал он, гладя меня по волосам.

Я уткнулась носом в его грудь. Постепенно пришло осознание того, что мои волосы не мыли почти два месяца, да принять душ мне бы не помешало. Я подумала о том, что от меня наверняка пахнет потом за версту.

Райан угадал мои мысли.

— Любимая, не хотела бы ты принять ванну?

Я кивнула. Он поднял меня на руки и понес в ванную. Благодаря деньгам Райана в палате была настоящая ванная комната, а не душевая, как в остальных. Он усадил меня в ванну и пустил воду, а сам взялся за телефон.

— Шарлин? Это Райан. Не могли бы вы оказать мне услугу? — пауза. — Сходите, пожалуйста, в магазин, купите нам пену для ванны, — пауза, — сейчас, если можете. Спасибо.

Он повернулся ко мне.

— Прости, я не подумал. Я же знаю, как ты любишь пенные ванны.

Он вынес меня обратно и уложил на постель, пока мы ждали маму. Райан обращался со мной так, словно я могу рассыпаться прямо в его руках.

Я кивнула.

Моя мама пришла через пятнадцать минут. Райан поднялся и встретил ее.

— Спасибо, Шарлин, вот деньги.

Мама запротестовала, но он настоял.

— Увидимся завтра! — еще раз попрощалась она.

Райан набрал воду, добавил туда пены, чтобы было много пузырей. Потом он снова взял меня на руки и уложил в теплую воду. Я никогда еще не чувствовала себя так здорово.

Он взял губку и намылил мое тело, отмыв каждый его сантиметр от скопившейся грязи. Потом вымыл мне волосы.

— Прямо как в старые времена, да?

Я кивнула и наклонилась вперед, разглядывая свое новое тело. Ноги стали стройнее, живот был плоским, но груди обвисли и вовсе не выглядели сексуальными.

— Не переживай, ты придешь в норму совсем скоро. Я позабочусь, чтобы ты выполняла все нужные упражнения, а речь вернется сама.

Я кивнула.

Мы покончили с ванной. Райан взял зубную пасту и щетку и аккуратно почистил мне зубы. Потом налил в крышку ополаскиватель для рта и дал мне пополоскать рот.

Он вытащил меня из ванной и принес к кровати. Из сумки он достал пижаму и кое-какую одежду.

— Я принес это на случай, если ты проснешься. Я подумал, тебе будет кстати чистая одежда.

Я благодарно на него посмотрела.

— Ты спасибо.

Он помог мне одеться, но затем нахмурился и кнопкой вызвал медсестру.

— Смените, пожалуйста, постельное белье.

Медсестра кивнула, ушла и вскоре вернулась с наволочкой, пододеяльником и простыней.

— Спасибо большое, — поблагодарил Райан, когда постель поменяли.

Теперь я была чисто вымыта и готова поспать. Райан сидел возле меня все это время. Радует, что я не намочила постель или что-нибудь хуже. Мне повезло.

Райан снова лег в кровать рядом со мной, поглаживая мои волосы, как в старые времена.

— Я так ждал этого дня, — сказал он.

Я просто лежала и слушала его сердце. Каким-то образом, несмотря на то, что я только что проснулась после двух месяцев комы, сон снова сморил меня.

И я скоро заснула.