Государственная тюрьма находилась в здании из красного кирпича и, в общем-то, на тюрьму совсем не была похожа. Выглядела очень современно. Но камеры, конечно же, были типичные. И комнаты ожидания, где адвокаты встречались со своими клиентами, тоже были типичные. Я знала это, потому как провела почти два года в качестве государственного защитника.
Я никогда не думала, что приду сюда не как юрист, а как жертва. Но вот, так случилось. Я вошла в здание и спросила охранника номер камеры Рошель Андерсон. Мужчина посмотрел в свои записи.
— Вы здесь с частным визитом или как специалист?
— Специалист, — я знала, что как частное лицо, я не получу и шанса увидеться с Рошель вне часов посещения или мне просто предложат поговорить с ней через стекло по телефону. Меня ни то, ни это не устраивало.
— У вас есть удостоверение?
Я показала.
— Пожалуйста, пройдите через рамку металлоискателя.
Я послушалась.
Я на лифте добралась до пятого этажа, там и находилась Рошель. Пройдя по коридору, я добралась до комнат ожидания, где адвокаты и клиенты могли встретиться с глазу на глаз. Автоматическая дверь открылась и впустила меня в вестибюль. Передо мной оказалась еще одна дверь, но мне пришлось подождать, пока охранник нажмет на кнопку. Двери открылись, и я оказалась внутри.
Я уселась за маленьким столиком с папкой в руках и стала ждать. Я взяла пустую папку, чтобы притвориться, что я тут по делу.
Подождав минут пять, я обратилась к охраннику.
— Я здесь, чтобы встретиться с Рошель Андерсон.
Женщина выглядела озадаченной.
— Они позвонили сюда снизу?
— Я думала, что да.
— Она вас ждет?
— Да, — солгала я.
— Ну, тогда ладно, — я увидела, как она подошла к телефону и позвонила.
Я затаила дыхание, надеясь, что с этим у меня не будет проблем. Если мне сейчас откажут, не знаю, что делать. Это был мой единственный шанс.
Я слышала, как стучит сердце в груди, пока ждала. Это даже большая пытка, чем те, через которые я прошла. Я тряслась как осиновый лист.
Ну почему так долго?
Наконец, охранник подозвала меня к окошку. Я не дышала до тех пор, но облегченно выдохнула, когда она сказала, что Рошель сейчас выйдет.
Потом меня снова затрясло. Часть мена сожалела о том, что я не взяла с собой Райана, но другая моя часть… она словно была другой.
Через пятнадцать минут — и каждая шла как час для меня — через двери вышла худая женщина в оранжевом костюме. Она была стройная, черноволосая и не то, чтобы красивая, но… привлекательная. Квадратная челюсть, возраст слегка за пятьдесят. Наверное, она была красавицей лет двадцать или тридцать назад, но теперь время ее победило. Буквально размазало по стенке. У Рошель было типичное лицо наркоманки.
Я поднялась, и она увидела меня.
— Ты, — вот и все, что услышала, когда дверь за ней закрылась.
Я сделала глубокий вдох, заставляя себя держаться, подавлять в себе желание позвать охранника и сказать, чтобы Рошель увели прочь.
— Да, я.
Я увидела за стеклянной дверью, как женщина-охранник уселась и взяла руки в журнал. Рошель могла бы кинуться и начать меня душить. Интересно, она бы сразу отреагировала? Я бы хотела, чтобы на ней были наручники и кандалы, но с адвокатом по протоколу видеть разрешалось без них.
— Чем я могу помочь? — спросила она усаживаясь. Очень холодно. Если бы я ожидала, что она расплачется и станет просить прощения, то я бы была очень разочарована.
— Я хотела встретиться с тобой лицом к лицу, — наконец, собравшись с силами, сказала я. Жаль, что я не посещала актерские курсы, сейчас бы пригодилось.
— Зачем?
— Потому что мне захотелось высказаться, рассказать тебе, что я чувствую. Я знаю, тебе все равно, но это нужно мне самой, чтобы я смогла двинуться дальше.
К моему удивлению, выражение лица Рошель изменилось и перестало быть таким враждебным, как раньше.
Я сделала еще один глубокий вдох.
— Я не знаю, почему ты решила причинить мне вред. Я даже тебя не знаю. Почему ты решила так со мной поступить?
— Слушай, чика, не принимай это на свой счет. Я не хотела причинять боль тебе. Я хотела причинить боль ему.
— Но почему?
— Разве я не сказала? Он ранил меня. Он сломал меня, — ее лицо стало напряженным. — Я не могла смотреть на других мужчин с тех пор, как он ушел. Это было двадцать гребаных лет назад.
Я понимала, что мне нужно от этой женщины. Мне нужно было увидеть в ней человека, и тогда я перестала бы так бояться ее, и возможно, попыталась бы простить. Так что, наверное, я вышла на верный путь.
— Продолжай.
— А что еще, черт тебя дери, сказать? Мы любили друг друга, — она покачала головой. — Нет, это звучит слишком глупо. Ему было тогда 14. Но он говорил, что любит меня и, кажется, я верила.
— Но почему ты так поступила с ним? ему же было всего 14.
— Я была в растерянности. Мой муж бил меня, пока я от него не ушла. Мой гребаный ребенок захотел жить с ним! Сам захотел! — на лице Рошель вспыхнуло отвращение. — Это блядский ублюдок до сих пор со мной не разговаривает. Черт. Вот так, дай кому-то жизнь, и он превратит твою жизнь в ад.
Рошель улыбнулась, и я увидела, что у нее не хватает зубов.
— Я потеряла зубной мост, когда дралась с девочками, — пояснила она.
Наверняка собственные зубы у Рошель выпали от наркотиков.
Потом она посмотрела на меня.
— В Райане было то, чего не было в моем ублюдке-муже и придурке-сыне. Он был милым и добрым. Почти идеальным. И я влюбилась в него, — она помолчала. — Так что, как я тебе уже сказала, я следила за ним. Годы и годы напролет. Я нанимала людей, чтобы следить за ним. Я знала, что Алексис и Райан не будут вместе. Я и за ней следила, кстати. У нее было больше мужиков, чем у порно-звезды.
Рошель засмеялась.
— Они расстались, когда он застал ее с Полом. Пол был одним из многих, но Райан ни о чем не догадывался.
Она покачала головой.
— Вот почему я любила его. Он был таким чистым, несмотря на всю грязь вокруг. Вот почему он не подозревал свою шлюху-женушку. Он просто не верил, что кто-то может так с ним поступить, — сухая улыбка. — Конечно, у него был тот парень. Но Алексис знала об этом с самого начала. Знаешь, в чем веселье? После того, как Райан и Алексис расстались, Райан начал встречаться с женщинами. У него была тьма женщин, все красивые, и с каждой он проводил не больше ночи. И я почувствовала себя в безопасности.
— В безопасности?
— Да, потому что у него не было постоянной подружки, и у меня появился шанс. Я стала ждать подходящего момента, чтобы выйти из тени.
Чокнутая женщина. Следующая остановка — Сумасшедший дом.
Я позволила ей продолжить. Почему-то мне становилось легче от ее слов.
— А потом появилась ты, — Рошель поморщилась. — И почему-то я сразу поняла, что ты — не такая, как все. Как будто Райан нашел, наконец, того, с кем мог бы быть постоянно… и без обид, ты выглядела далеко не как его обычные модели-подружки.
— Без обид. Продолжай.
— Ну, я угадала. Он перестал менять подружек на одну ночь, перестал бывать со своим дружком Ником, и вроде как остановился на тебе, — она снова поморщилась. — Не вроде как. Остановился. Исчезли эти Хайди и Гизелы, которые вечно крутились вокруг.
— Хайди и Гизелы?
— Вокруг Райана постоянно крутилось штук пять этих моделек. Но потом они просто исчезли, как будто были из программы защиты свидетелей или что-то в этом роде, — она хмыкнула над шуткой. — Но он был серьезно настроен. И мне оставалось лишь ждать, что, может, ты сама его бросишь, и тогда у меня появится шанс.
Рошель покачала головой.
— Но не, он купил тебе этот огромный камень, и я просто обезумела, когда узнала об этом.
Она посмотрела мне прямо в глаза.
— Так что я тебя похитила и мучила. Я не горжусь этим, но только так я могла заставить его страдать.
Я приподняла брови. Да, в Рошель еще оставалось что-то человеческое, и мне стало легче.
После паузы она сказала.
— Ну, я ответила на все твои вопросы?
Я кивнула.
— Да, но я хотела бы рассказать тебе свою часть произошедшего, затем я и пришла. И тебе придется это выслушать, потому что куда тебе, собственно, деваться?
Я подняла голову и посмотрела на камеру под потолком. Все, что я скажу, будет записано на камеру, это я знала. Но если Рошель хочет уйти — пусть, Ей достаточно только попросить.
Но она осталась на месте, так что я заговорила.
— Ты разрушила мою жизнь. Но я не собираюсь позволять тебе разрушать ее и дальше. Я не собираюсь позволить тебе испытывать от этого удовлетворение. Но знай. У меня и Райана все прекрасно. И после сегодняшнего дня все будет еще лучше. Потому что теперь я смирилась с тем, что ты со мной сделала. Мне нужно было встретиться с тобой лицом к лицу, чтобы это пережить. Так я и сделала. И теперь я оставляю все в прошлом.
Теперь я посмотрела Рошель в глаза.
— Ты можешь сколько угодно думать, что ты победила. Но это не так, именно из-за того, что ты сделала, мы с Райаном стали еще ближе. Из-за тебя мы стали сильнее, — я помолчала. — Ницше, видимо, был прав. Что тебя не убивает — делает тебя сильнее.
Кое-что из сказанного было ложью — мы с Райаном не были сильнее вместе. Мы распадались на части.
Но может, я что-то смогу изменить уже сегодня.
Она посмотрела на меня взглядом побежденной.
— Черт тебя подери. Ладно, желаю удачи.
Я недоверчиво на нее взглянула.
— Да-да, удачи. Я не буду больше пытаться его вернуть. Будет хорошо, если мне вообще удастся отсюда выбраться.
Я бесстрастно выслушала, поднялась и подошла к окошку охранника.
— Я ухожу.
Один охранник пришел за Рошель, вторая же выпустила меня обратно в коридор. Мне казалось, тысяча тонн веса сейчас упала с моих плеч.
Я вышла из здания и увидела Райана, прислонившегося к фонарному столбу. Я была одновременно удивлена и не удивлена его присутствию, но очень рада его видеть.
— Привет, — сказала я.
— Привет, — он казался виноватым. — Ну, ты только не подумай, что я маньяк.
— Ну, не думаю, — улыбнулась я. Но как ты меня нашел?
— Ну, я загрузил трекер в твой телефон.
— Трекер? Ты не доверяешь мне?
— Нет-нет-нет! — он затряс головой. — Не в этом дело. Просто… после того, что случилось, я решил сделать все, чтобы тебя защитить. Я должен был подумать об этом раньше. Я едва не потерял тебя. Ты прошла через кошмар. И все потому что я далеко не сразу понял, что ты пропала, — он вздрогнул. — Так что я поставил тебе трекер.
— Чипировал меня, как собаку, — сказала я, но улыбнулась, чтобы он понял, что я не злюсь.
— Надеюсь, ты не разозлилась?
— Нет, конечно же, нет. Но почему ты раньше не сказал?
Райан глубоко вздохнул.
— Ну, я не знал, как сказать тебе, что вдруг стал параноиком.
Я легонько толкнула его в плечо.
— Ну, кажется, это я в последние дни веду себя как параноик.
— Как бы то ни было, когда я понял, где ты, я едва не сошел с ума.
— Поэтому я и не сказала тебе, куда еду. Решила, что ты меня не пустишь или решишь пойти со мной, — я увидела боль на его лице. — Не обижайся. Это то, что я должна была сделать сама.
— Я понимаю, — сказал Райан, обнимая меня. — Ты в порядке?
Я кивнула.
— Лучше, чем в порядке. Я чувствую себя свободной.
В его руках мне было так хорошо. Я уткнулась лицом в грудь Райана. Его сердце билось как-то по-особенному. Как будто барабан в начале той знаменитой песни.
— Прости, что напугала.
— Ладно, просто не делай так больше.
Я промолчала.
Мы перешли улицу и забрели в гриль-бар, чтобы пообедать.
— Ну, расскажи мне, — сказал Райан, уплетая сэндвич с курицей и салат.
— Я хотела увидеться с ней, встретиться с ней лицом к лицу, — сказала я. — Встретиться со своим ужасом. Увидеть, что Рошель — человек, а не монстр.
— И?
— Миссия выполнена. Она не страшная, как оказалось. Зубов, правда, нет. ты знал?
Он засмеялся.
— Не имел понятия.
— Честное слово. У нее зубной протез, или что-то такое. Но она потеряла его, когда дралась с другими женщинам в камере.
И мы оба расхохотались.
— Тяжело бояться того, кто выглядит как деревенщина.
Снова смех.
— Но я все-таки нашла в ней кое-что человеческое, — сказала я после пары минут молчания. — За время работы государственным защитников я научилась видеть в своих клиентах человечность. Потому я и могла защищать их, не обращая внимания на то, что они сделали. Я нашла это в ней и это помогло мне… простить.
На лице Райана было выражение, которое всегда заставляло мое сердце таять. Выражение неприкрытой чистой любви.
Я выдохнула и продолжила.
— Она рассказала мне о своем муже-насильнике и о сыне, который с ней не разговаривает. Я не стала бы осуждать сына. Она на самом деле не здорова, — я отвела взгляд и посмотрела в окно. Она не одобряет того, что сделала. Наверное, даже осуждает себя где-то глубоко внутри.
Я посмотрела на него.
— Но я не ненавижу ее. И она знает, что не сломала меня. И я сказала ей, что после того, что случилось, я стала сильнее. Мы с тобой стали сильнее, Райан.
Он взял меня за руку, глядя в глаза.
— Я люблю тебя больше, чем когда-либо и кого-либо любил. Я не думал, что могу любить так сильно, как я люблю тебя. Я так тебя люблю, Айрис.
Я улыбнулась.
— И я тебя люблю, — эти слова с каждым днем мне было все легче и легче произносить.
Мы закончили с обедом, и я сказала Райану, что нам нужно заехать кое-куда еще.
В офис прокурора.
— Могу я пойти с тобой?
— Конечно, ты можешь посидеть снаружи, пока мы поговорим в кабинете. Но поговорить я хочу с глазу на глаз.
Синди — это Синди Джонсон, главный прокурор по делу Рошель. Я хотела перекинуться с ней словечком.
Мы добрались до офиса и вошли внутрь. Увидев меня, секретарь поднялась и заключила меня в объятья.
— Айрис, привет! Мы потеряли тебя! Что за сюрприз!
— Привет, Кэтрин. Синди у себя?
— Да, проходи, — она повернулась к Райану, глаза вспыхнули. — А вы, должно быть, Райан? Вам что-нибудь предложить?
— Воду было бы отлично, — сказал он.
Я обернулась и увидела, что он уселся на диванчик и начал перебирать журналы. Увидев мой взгляд, Райан поднял большие пальцы и подмигнул.
Я постучала. Синди сидела за компьютером, бумаги были разбросаны по столу. Я неожиданно почувствовала себя подавленной, ни столько из-за того, зачем я пришла, сколько из-за воспоминаний о своей собственной работе.
Она посмотрела на меня, голубые глаза расширились.
— Айрис! — мы обнялись. — Проходи, проходи. Присаживайся.
— Надеюсь, не отрываю?
— Совсем нет. Занимаюсь документацией о нарушении испытательного срока, — она махнула рукой в сторону документов на столе. — Могу немного отвлечься.
— Ну, чем могу тебе помочь? — спросила она, усаживаясь.
— Я так понимаю, ты ведешь дело Рошель Андерсон.
Она вздохнула.
— Да, конечно. Глупая, как я сразу не догадалась, — она выглядела немного растерянной. — Ну, как ты, держишься?
— Да, да. Было не очень хорошо, но теперь мне лучше.
— Итак, о чем ты хотела поговорить?
— Ну, я так понимаю, речь идет о похищении и нападении.
Она кивнула.
— Я хотела просто с тобой поговорить. Я знаю, что это твоя работа, но я так же знаю, что в таких делах есть правило 85%.
Это значило, что Рошель могла отбыть 85% своего срока и выйти на свободу.
Я продолжила.
— Я не хочу, чтобы ты шла ей навстречу. Пусть Рошель Андерсон сядет, как положено, на двадцать лет.
— Я и не хотела так, — сказала она. — Нет причин идти ей на уступки. Думаю, я добьюсь своего.
— А кто будет на стороне защиты?
— Джон О’Доннелл.
Я застонала. Я знала его. Это было один из самых высокооплачиваемых адвокатов, и один из лучших. Его грязные приемчики в суде стали легендой.
— Значит, он. А что, Джерри Спенса нельзя было поставить?
Синди улыбнулась.
— Знаю, с ним лучше не связываться. Он переплюнет любого.
— Не поддавайся давлению. Я хочу, чтобы эта женщина села очень надолго.
Она кивнула.
— Хорошо, что ты пришла, я и сама хотела тебе позвонить. Я хотела тебя предупредить, что придется тебе, наверное, и самой прийти на суд.
— Будет ужасно все это рассказывать судье. Но, что случилось, то случилось.
Синди поколебалась.
— Ну, как ты, если совсем честно?
— Нормально. С каждым днем лучше.
— Я слышала, ты перестала вести практику.
— Да, пришлось. Я не особенно была готова работать с клиентами, ты же понимаешь.
Она кивнула.
— И кроме того, я не могу туда вернуться. Там на меня… напали.
— Но ты ведь собираешься вернуться? Имею в виду, не обязательно в этот офис, но к практике?
— Не уверена. Я пока взяла перерыв, пытаюсь решить, что дальше.
— Понятно. Надеюсь, твой очаровательный парень тебе поможет.
Я кивнула.
— Как ты узнала об этом?
— Ну, весь Интернет в курсе, что ты встречаешься с сыном Бенджамина Уитни.
— Интернет прав. Но я имею в виду, откуда ты знаешь, что он очарователен?
— Ну, я видела его фото в соцсетях. Наверное, ты просто не обращаешь на них внимания.
— Никогда не обращала.
— Он словно Джон Кеннеди-младший… До катастрофы, имею в виду.
— Не поняла.
— Ну, до своей женитьбы Кеннеди был самым завидным холостяком в штате.
— Где я была? Я никогда не слышала о Райане до встречи с ним.
— Жила в пещере, — подмигнула она. — Ну, надеюсь, у тебя все в порядке сейчас.
Я поняла, что в словах Синди есть подтекст.
— Да, хотя я не привыкла быть женщиной на чьем-то содержании. Как я уже сказала, я просто взяла перерыв. Мне нужно восстановиться и решить, что делать дальше.
— Ну, конечно. Я тебя понимаю, — она улыбнулась. — Ну, мне пора вернуться к делам. Что-то еще?
— Нет, просто хотела, чтобы ты уделила делу внимание. Пожалуйста, если что, дай мне знать.
— Обещаю.
— Спасибо.
Я вышла в приемную. Райан и Кэтрин разговаривали. Кэтрин говорила:
— Она такая ветреница. Прожила с парнем всего полтора месяца или меньше даже, а ведь была такая шикарная свадьба на телевидении!
Я улыбнулась: Райана вовлекли в беседу о Ким Кардашьян.
Он увидел меня и поднялся.
— Ну, как прошло.
— О, кажется, у Рошель адвокат, который и дьявола из тюрьмы вытащит.
— Я так и думал.
— Я извиняюсь, Райан, но мне нужно заскочить кое-куда, раз уж я на колесах.
— Конечно. Куда собралась?
— К Джону О’Доннеллу.
— Хочешь, чтобы я тебя туда отвез?
— А ты мог бы?
Я вынуждена была признать, что была глупа, решив поехать в тюрьму одна. Его присутствие успокаивало меня, помогало мне. С тех пор, как я призналась сама себе, что люблю его, я обнаружила вдруг, что с ним мне спокойно.
А спокойствие — это то, в чем я так нуждалась.
Мы добрались до его «Порша», припаркованного в гараже.
— Ну, — спросил Райан, — как зовут этого парня?
— Джон О’Доннелл.
Он достал свой «айфон» и попросил его найти адрес. Сири отыскала его за несколько секунд, и Райан вбил его в GPS.
— Ну, он вроде бы живет в Парквилле.
Это имело смысл. Парквилль был строящимся районом, там было много новых вычурных зданий. Конечно же, такой высокооплачиваемый мудак, как Джон О’Доннелл должен жить где-нибудь в огромном особняке на Парквилле.
— Секунду, — он посмотрел на экран. — А офис у него здесь, в центре.
И он набрал номер.
— Алло? — ответила секретарша.
— Мистера О’Доннелла, пожалуйста, — попросил Райан.
— Минутку.
Через пару минут ответил другой голос.
— Он сейчас занят. Могу я вам помочь?
Райан посмотрел на меня.
— Меня зовут Айрис Сноу, — сказала я. — Могу я записаться к нему?
После еще пары минут голос вернулся.
— Когда вы сможете подъехать?
— Через полчаса, я думаю.
— Отлично, он вас будет ждать.
Я была более, чем удивлена. Я знала, насколько этот парень занят, но он все е согласился увидеться со мной через полчаса?
Мы добрались до офиса — как я и думала, он находился в одном из самых дорогих районов, на 55 этаже. Мы поднялись наверх, все это время я держала Райана за руку так крепко, что грозила сломать.
Грудастая девица в блузке c низким вырезом и тонной макияжа на лице приветствовала нас.
— Вы, должно быть, Айрис.
Ее грудь колыхалась в вырезе, когда она взглянула на Райана — казалось, она раздевает его взглядом. Я про себя зарычала.
— А вы?
— Райан. Я парень Айрис.
Она приподняла бровь. Везучая, говорили ее глаза.
Девушка вернулась за стойку и набрала шефа. Потом посмотрела на меня.
— Мистер О’Доннелл готов встретиться с вами. Идемте.
— Спасибо, — я посмотрела на Райана. — Я недолго.
В его глазах промелькнула обида. Конечно же, ему хотелось присутствовать при разговоре.
— Удачи, красавица, — сказал он с улыбкой.
Меня привели к огромному кабинету, откуда открывался ошеломительный вид на город. Пятидесятилетний привлекательный мужчина с легкой проседью в густых волосах поднялся, приветствуя меня. Я никогда не встречала О’Доннелла лично, его дела никогда не пересекались с моими.
— Айрис. Входите, входите.
Я присела.
— Чем могу быть полезен?
Я вздохнула. Моя просьба не была той, которую легко удовлетворить, и я знала, что он может отказать. Но я хотела попытаться.
— У вас дело Рошель Андерсон.
— Да, это так, — сказал он, глядя на меня совершенно серьезно. — Я и ждал вас потому, что я в любом случае собирался вам звонить. Вы сами решили прийти — что же, это все облегчило.
Я понимала, к чему он клонит.
— Я так понимаю, вы ходили к ней.
— Да, я…
— И вы представились, как ее адвокат.
— Ну, нет, я…
— Нет? Но почему тогда мне сказали, что это был профессиональный визит?
— Я сказала, что я адвокат, но я не говорила, что я ее адвокат.
Он качнул головой.
— Слушайте, не делайте так больше. Не заставляйте меня предъявлять вам обвинение после того, через что вам пришлось пройти, но я клянусь, я сделаю это, если вы еще раз хоть на милю приблизитесь к моей клиентке.
Я кивнула. Я понимала, что действовала необдуманно, и что он прав. Я нарушила сразу несколько статей закона. Наверняка.
— Я извиняюсь.
Его лицо смягчилось.
— Ну, ладно. Я не осуждаю вас за то, что вы сделали, — он помолчал. — Но если что — надеру вам зад, ясно? Итак, что за дело у вас ко мне.
— Я хотела… попросить.
— Попросить.
— Да. Я хотела бы, чтобы вы отказались от дела.
О’Доннелл посмотрел на меня. Так. Ладно. Отказаться от дела… потому что?
— Невозможно. Что-то еще?
Но я не собиралась сдаваться.
— Послушайте, я знаю о вашей репутации, — он выглядел оскорбленным. — Это комплимент, вообще-то. Я знаю, что вы способны решить любое дело так, как вам надо, — я вдохнула. — Но эту женщину нельзя оправдать.
— О? Кажется, вы были раньше государственным защитником.
— Да.
— И вы защищали своих клиентов, даже если они были на сто процентов виноваты.
— Ну, тут другое.
— Другое?
— Я не была торговцем, идущим на поводу денег.
— Ага, так. То есть, если вы не берете 500$ в час, вы честнее меня?
— Ну, да.
— Но все равно ищете лазейки в деле, готовите доказательства невиновности для этих отбросов, даже зная, что они снова вернутся на улицу.
Я открыла рот, но сказать ничего не смогла.
Просто не знала, что сказать.
— А вы думали о тех, кто по ту сторону баррикад, Айрис?
Кажется, нет.
— Конечно же, нет, это же просто игра, правда?
К моему собственному удивлению, я опустила голову и разрыдалась. Я подняла взгляд, его лицо было бесстрастно. Руки скрещены на груди. Упаковка «клинексов» лежала на столе, но О’Доннелл не предложил мне салфетку.
Он приподнял бровь.
— Ведь так?
Глубоко внутри я понимала, что он прав. Но разница была в том, что я не была так хороша, как он. Не его поля ягода, что называется. Я была простым публичным защитником. Но в чем-то он был прав. Я не выбирала, кого защищать, я просто делала свою работу до конца. Играла в игру, не думая о том, кого выпускаю на свободу. И теперь я это осознала.
— Пожалуйста, мистер О’Доннелл. Моя жизнь будет разрушена, если эта женщина выйдет на свободу.
— Ну и вы двуличная, Айрис. То есть, защищая преступников, вы не переживаете, а как дело коснулось вас — все изменилось.
Я поняла, что проиграла.
— Извините, что побеспокоила.
Он кивнул и нажал на кнопку интеркома.
— Элис, проводите мисс Сноу, пожалуйста.
Блондинка сразу же появилась, она открыла дверь и махнула мне рукой. Мне ничего не оставалось, как уйти.
Я проследовала за секретаршей по коридору обратно. Райан поднялся, увидел мое лицо и тут же все понял. Он обнял меня, я потрясла головой.
— Расскажу тебе позже.
Он кивнул.
Уже снаружи я разразилась слезами.
— Любимая, что случилось?
Я снова и снова качала головой.
— Она выйдет на свободу. Я знаю, просто знаю, — меня затрясло. — Она придет за мной. Она закончит начатое.
Райан оглянулся на здание, из которого мы только что вышли.
— Он так хорош?
— Ты не понимаешь. Он выигрывает все самые невозможные дела. Это настоящий адвокат дьявола.
— Погоди-ка. Оставайся здесь, — и он вернулся в здание.
Я стояла там, застыв в ожидании. Меня трясло, я плакала, и он так просто оставил меня? Я зарыдала еще сильнее. Я уселась на ограждение, закрыв лицо руками. Я чувствовала себя брошенной.
Мимо проехала машина, окатив меня из лужи водой. Грязной водой. Я зарыдала с новой силой. Мое тело тряслось в спазмах, меня тошнило. Я хотела пить, я ничего не ела, казалось, уже несколько дней. Наконец, меня вырвало кислотой, и с снова заплакала.
Где Райан? Как он мог бросить меня?
Через полчаса Райан появился. Его присутствие меня моментально успокоило. Он протянул мне бумагу, и это был отказ от ведения дела. Я в удивлении посмотрела на него.
— Как ты?..
— Всему есть цена.
Я кивнула.
— И сколько же?
— 750 000 долларов.
Мое сердце замерло.
— Райан, ты не можешь…
— Тихо. Твой психический и физический покой для меня просто бесценен. Это мелочи.
Я вздохнула. У меня просто не было слов. Он просто выбросил на ветер огромную сумму денег, а вел себя, как будто заплатил пятьдесят баксов.
Райан взял меня за руку.
— Так, а теперь идем. Нам нужно будет зарегистрировать.
Я поняла, что теперь дело Рошель будет выглядеть совершенно по-другому. Я приходила к ней, приходила к ее адвокату. У меня могли быть проблемы, но теперь меня это не волновало. Все, чего я хотела — чтобы Рошель защищал кто-то другой.
Другой, но не он.
Но О’Доннелл никак не мог бы «сдать» меня. Иначе бы ему пришлось признать, что он взял взятку. Мы бы уничтожили друг друга. Конечно, Рошель будет в ярости и может захотеть узнать, почему он отказался от дела. Но, думаю, он придумает что-нибудь. В любом случае, меня это больше не будет волновать. Я не практикую, и даже не знаю, буду ли этим когда-нибудь заниматься. Так стоит ли переживать? Терять мне было нечего. А вот ему…
Райан и я зашли в суд и зарегистрировали отказ. Потом Райан отвез меня к моей машине.
— Ну, едем домой?
— Конечно.
Он улыбнулся.
— Моя Айрис возвращается.
Потом он вернулся в свою машину, я — в свою, и мы поехали домой.