По-хорошему, раз для сна у нас имелись только узенькие раскладушки, мы с Рейесом должны были занять две сразу. Тем не менее, улеглись мы вместе на одну. Рейес — снизу, я распласталась на нем, как тряпичная кукла, а на мне, как тряпичная куколка-ротвейлер, распласталась Артемида. Оставалось лишь надеяться, что я не пускаю слюни так же, как она.

Рейес обнял нас обеих, и, несмотря на то, что огромная лапа практически перекрыла мне кислород, я уснула мертвым сном. Причем спала великолепно, пока меня кто-то не ткнул в ребра. Трижды.

Дернувшись, я уставилась во тьму, пытаясь рассмотреть, кто посмел меня разбудить. Не потому что было темно. Призраки светятся, так что их видно при любом освещении. А потому что стояла рань несусветная, а я не спала сто лет.

В прямом смысле. В Мармеладе я вообще не спала. Звучит, правда, хуже, чем было на самом деле. За все проведенное там время мне просто-напросто и в голову не приходило прикорнуть на часок-другой. Или поесть. Или сходить по маленькому. И слава богу, потому что во всем тамошнем мире не имелось ни клочка туалетной бумаги.

— Бабушка Лил? — пробормотала я, сдвинув лапу Артемиды и протирая глаза.

— Привет, тыковка. Как делишки?

Едва я попыталась встать, Артемида недовольно зарычала, а руки Рейеса сжались крепче. Пришлось проверять состояние его бодрствования.

Закрытые глаза? Есть.

Размеренное дыхание? Так точно.

Безмятежное лицо спящего человека? Фигушки.

Зато на губах играла до боли восхитительная улыбка.

— У нас гости, — сказала я ему, проведя пальцем по идеально ровному носу.

— Нет.

Я хихикнула:

— Вообще-то, это был не вопрос.

— Все равно нет.

— Ты все еще с красавчиком из ада? — поинтересовалась бабуля Лил.

— Ага.

— Обалдеть! Видала я этого парнишку голеньким… — Она поиграла бровями. — Зрелище что надо.

Смущенно накрыв лицо рукой, Рейес перекатился, прихватив с собой и меня и чуть не свергнув с трона Артемиду. Однако хранительница лишь подвинулась и теперь лежала поперек нас обоих. Кое-как я освободилась от Рейеса. Проще было сказать, чем сделать, поскольку он решительно не собирался меня отпускать. Потом я вылезла из-под Артемиды и поняла, что мне предстоит квест не хуже, чем во «Властелине колец» — поиски нижнего белья.

— Ты тут трусов не видела? — спросила я у бабушки Лил.

— Не-а. Я ж такого добра не ношу. Предпочитаю все в натуральном, так сказать, виде. Проветривать там, внизу, знаешь ли, только на пользу.

С трудом удалось сдержать рвущийся наружу смех.

— Спасибочки, бабуля Лил. Теперь буду знать.

Бабушка Лиллиан (точнее — двоюродная бабушка) умерла в шестидесятых в коммуне хиппи. Тогда, как и сейчас, на ней были цветастое гавайское платье и бусы братской любви. Голубые волосы слегка сияли под стать всему ее призрачному великолепию.

Поскольку умерла она еще до моего рождения, при жизни я ее не знала, зато все мое детство она была рядом и всегда была готова дать красочный, пусть и не всегда мудрый, совет. Сейчас бы мне совет точно не помешал.

— Какого рожна у тебя в квартире тьма демонов?

— Ты была у нас дома? — занервничала я. — Ну наконец-то нашла трусы.

Я натянула боксеры Рейеса, которые тут же сползли ниже некуда. Что ж, пока сойдет и так. Пора спасать репутацию Уилл и Угрозы. Будь я лифчиком, где бы я…

— Была, конечно.

— Они к тебе приставали? Демоны?

Я всерьез волновалась за Ангела. Он так и не вернулся отметиться. Понятия не имею, могут ли мглистые демоны увязаться за призраком. Как бы то ни было, не надо было подвергать Ангела риску.

— Ко мне так просто не пристанешь, тыковка. И они это знают.

— Не сомневаюсь, что знают, — усмехнулась я. — Где тебя, кстати, носило?

— Решила в отпуск смотаться. Посмотреть на церкви в Британии и заодно свидеться со священником, у которого умопомрачительный пресс.

— Бабуля Лил! — офонарела я. — Священник?!

Так и не найдя лифчик, я напялила футболку Рейеса и села на раскладушку рядом с ним. Он обвил рукой мою талию и уткнулся носом мне в бедро.

— У которого умопомрачительный пресс, — повторила бабушка Лиллиан таким тоном, будто до меня туго доходит.

— Тогда ясно, да.

— Ты мне расскажешь или нет, какого черта у тебя дома тонна демонов ошивается?

— Мы нечаянно открыли адское измерение.

— Понятненько. А я как-то нечаянно открыла лошадиную дозу ЛСД. Могу сказать только одно: в жизни не повторю. И все же зря вы это сделали.

— Согласна. Тебе что-нибудь известно о смерти моей мамы?

— Так ведь она умерла в родах. Разве можно ее винить? Бедняжка в один присест родила бога и жнеца!

Осознавая завуалированную правду в сказанных словах, я тихонько вздохнула:

— Думаешь, в этом все дело? Она поэтому и умерла?

— Упаси господи! Бог не послал бы ей тебя, если бы ты могла ее убить.

— Значит, она не из-за меня умерла?

— Такого я не говорила. Я имела в виду, что Бог знал, что твоя мама с этим справится. Просто иногда такое случается само по себе. Роды как лотерея, девочка моя.

Прикусив язык, чтобы не начать плакаться о своих сомнениях, я сменила курс:

— Ну а дядя Боб?

Бабуля Лил восторженно крякнула:

— Всегда мне нравился этот мальчик!

— Знаю-знаю, но… как ты думаешь, может ли он что-то знать о маминой смерти? Мог ли он тогда что-то скрыть или кого-то выгородить?

Обалдевшее выражение лица сказало мне больше любых слов.

— Откуда у тебя такие мысли, тыковка?

— Мне сказали узнать побольше о маминой смерти. Якобы это как-то поможет нам закрыть адский мир.

— Ух ты! — просияла бабушка Лиллиан. — Как интересно!

— Наверное.

— Ну что ж, я хотела только наведаться да узнать, как у тебя дела. Священничек-то ждет.

Вот вам и мудрый, блин, совет.

— Ты прямо сейчас на свидание собралась?

— А чего ждать? Я же не молодею. И ты тоже. — Она кивнула на Рейеса и опять поиграла бровями.

— Спасибо, что заглянула, бабуля Лил.

Она наклонилась ко мне, чтобы обняться, и меня обдало призрачным холодом в резком контрасте с теплом Рейеса.

— Ты ж моя хорошая! Главное — не унывай. — Бабушка Лил выпрямилась и подмигнула. — Просто слушай.

— Чего-чего? — пробормотала я, но она уже испарилась.

Само собой, я могла бы призвать ее обратно, но знала без тени сомнения: чем дольше мы проговорим, тем загадочнее будут ее слова. Такая вот фишка у призраков.

— Она у тебя тот еще фрукт, — пробубнил Рейес мне в бедро.

— Это точно. Она… — Не договорив, я застыла, потому что почувствовала в воздухе какую-то рябь. — Чувствуешь?

На секунду он перестал дышать, а потом мы одновременно спрыгнули с раскладушки, окончательно разбудив Артемиду.

Я рванула вниз, а вот Рейесу пришлось на пару секунд задержаться, потому что я умчалась в его одежде. Тем не менее, у двери он меня догнал — босиком, но в джинсах и черной футболке.

Посетитель постучал лишь один раз, и дверь с грохотом распахнулась. На пороге нашей скромной обители оказалось трое мужчин. Точнее — трое байкеров. Как всегда, с каждой новой встречей все трое казались все привлекательнее и привлекательнее. Вот только стояли лишь двое, а третий практически висел на них, придавленный весом сидевшего внутри него демона.

— Эрик! — удивленно выдохнула я и, глядя, как Майкл перетаскивает через порог товарища по любви к классным байкам, суетливо добавила, показывая на диван: — Сюда.

Эрика осторожно положили на диван, причем его ноги свисали с подлокотника.

— Чарли Дэвидсон, — проговорил Донован с соблазнительной ухмылкой. — Глазам своим не верю!

Донован, Майкл и Эрик были членами местного байкерского клуба «Бандиты». Мы познакомились благодаря маленькому недоразумению, которое, возможно, произошло потому, что я вломилась к Рокету в дурдом, которым тогда владел клуб, и повстречала стаю ротвейлеров, которые упомянутый дурдом охраняли.

После оскорблений со всех сторон (исключительно для проформы) я воспылала горячей любовью к парням и, что гораздо важнее, к одному из ротвейлеров — Артемиде. Она умерла практически сразу же после нашего знакомства. Кто-то ее отравил, и Донован потребовал (разумеется, угрожая страшной расправой), чтобы я нашла того, кто совершил настолько немыслимый поступок.

Вот только Донован не знал, что Артемида, к моему удивлению и бесконечной радости, стала моей хранительницей и уже уйму раз сражалась бок о бок со мной.

Однако еще страннее был тот факт, что парни стали стражами Пип. Теперь они были частью ее человеческой армии, вследствие чего сам собой напрашивался вопрос: какого черта они делают здесь, а не охраняют мою дочь?

Донован, как обычно, заросший щетиной и охренительно сексуальный, тепло меня обнял.

— Как жизнь, красавица?

— Неплохо. — Я крепко обняла его в ответ и всей грудью вдохнула запах моторного масла и лосьона после бритья. — Теперь намного лучше.

Ухмыльнувшись, Донован отпустил меня, чтобы я могла обняться еще и с Майклом. Было время, когда Майкл казался мне главным в этом трио. Я даже окрестила его Мафиози. Он слегка тяжелее остальных, зато походка у него — просто воплощение развязности, а улыбается он так лукаво, что невозможно не задуматься: что же таится в глубине этих голубых глаз?

Я присела рядом с Эриком. С Принцем, как я его когда-то называла. Высокий, темноволосый, с греческой красотой и стройной мускулистой фигурой он словно сошел со страниц любовного романа.

Ко мне подошел Донован:

— Мы думаем, он заражен.

Я убрала со лба Эрика темную прядь.

— Так и есть.

— Твою мать! — Донован упал на стул. — Это сверхъестественная пакость? То есть твоя сфера? Значит, ты можешь его вылечить.

Я глянула на Рейеса умоляющим взглядом. Должен же быть какой-то выход!

Рейес задумчиво свел брови.

— Что вы здесь делаете, народ? — сменила тему я, давая мужу время придумать план. — Я думала, вы с Пип.

— Твой благоверный, — кивнул Донован на Рейеса, — хотел посадить нас на самолет еще вчера, но Эрику позарез надо было забрать с собой бабушку. Он думал, она сразу согласится, но не тут-то было. А когда мы уже упаковали ее вещички, он…

— Шизанулся, — закончил за Донована Майкл.

Я повернулась к теме разговора.

— Он в отключке. Вы ему что-то дали?

— Рогипнол.

— То бишь вы его накачали?!

Уголок рта Донована упрямо дернулся.

— Минуточку, откуда у вас взялся рогипнол?

Примеру первого уголка последовал и второй.

— Так в чем вообще дело? — начал нервничать Майкл. — Что происходит?

Заставить себя рассказывать все снова в подробностях я не могла, поэтому наспех ввела байкеров в курс дела и, пока они переваривали услышанное, отвела Рейеса в угол.

— Мы что-то изменили, — шепнула я. — Такого не должно было случиться.

— То есть?

— Я их видела. В монастыре я видела армию Пип. И эта армия была огромной и бесконечно преданной нашей дочери. А еще я видела главных игроков, среди которых были эти трое парней. Им суждено быть ее стражами.

— Вовсе не факт, что что-то изменилось.

— Но когда мы в последний раз пытались вытащить эту штуку из человека…

— Все плохо кончилось, я помню. Тогда демон уже давно обосновался в выбранном теле. Мне кажется, у этой одержимости есть свои стадии. И Эрик до сих пор на ранней.

Доводы Рейеса звучали обнадеживающе.

— Ладно. И что нам делать?

— То же, что и всегда. Может быть, на этот раз все получится.

Изо всех сил я постаралась успокоить бешено бьющееся сердце, которое носит имя Бетти Уайт. Когда паникует Бетти, паникую я, и наоборот.

— Мы обязаны попробовать. Пусть мой свет не убивает этих демонов, но, может быть, он как-то ослабит того, что сидит в Эрике. И вытащить его будет проще.

В знак согласия Рейес приподнял брови:

— Попытка не пытка.

Обсудив все детали плана, мы усадили байкеров и напичкали их фактами.

— Как мы и говорили, Эрик одержим. Как правило, вытащить демона из человека не проблема, но конкретно эти демоны — совсем другое дело.

— В каком смысле? — уточнил Донован.

— Их создали с определенной целью, из-за чего в их ДНК заложен… некоторый иммунитет.

— Иммунитет к чему? — снова спросил он, начиная всерьез волноваться.

— К моему свету, например.

В своей фирменной манере Майкл изогнул бровь:

— К какому такому свету?

Ошарашив меня по самую макушку, Рейес присел перед диваном на одно колено, легко сохраняя равновесие благодаря сильным ногам. А потом с искренним беспокойством проговорил:

— Мы можем попробовать вытащить демона, но Эрик может умереть. Вам придется принять решение.

Спустя несколько долгих секунд Донован спросил:

— Что будет, если вытащить тварь не выйдет?

Губы Рейеса сложились в жесткую линию.

— Рано или поздно он умрет. Сколько пройдет времени, мы точно не знаем. Однако некоторые уже погибли. И, если мы не положим конец происходящему, смертей будет гораздо больше.

Обменявшись с Майклом взглядами, Донован кивнул:

— За дело.

Рейес встал, и пришла моя очередь приседать перед байкерами. Упершись локтями в колени Донована, я заглянула ему в глаза.

— Есть кое-что, о чем я тебе не говорила.

Он чувственно улыбнулся:

— Хочешь со мной сбежать?

Давя в зародыше улыбку, я покачала головой. Только Донован умел кошмарную ситуацию превратить в повод для флирта.

— Кроме этого.

— Тогда я уверен, что у тебя была веская причина что-то от меня скрывать.

Знал бы он хоть толику правды!

— У меня есть хранительница, которая присматривает за мной так же, как вы — за Пип.

— Ясно. — Сияющие глаза Донована вовсю изучали мой рот. Вот ведь наглец!

Собравшись с духом, я проговорила:

— Я хочу, чтобы ты ее увидел.

Уголок его рта приподнялся.

— Не вопрос.

— Для этого мне придется убрать завесу, разделяющую земной и сверхъестественный миры.

— Дорогуша, — Донован наклонился ко мне так близко, что наши носы чуть не соприкоснулись, — я тебе целиком и полностью доверяю.

— Спасибо. Ну а ты, Майкл?

— Мне больше по душе земля. Я даже летать не люблю.

Тихонько рассмеявшись, я взяла Донована за руку и подвела поближе к дивану, где мы оба присели на импровизированный журнальный столик.

— Дай знать, когда будешь готов, — сказала я Рейесу.

Он коротко кивнул в знак полной боевой готовности, и я, сжав ладонь Донована покрепче, повела его в сверхъестественную реальность. Всей грудью он вдохнул несуществующий воздух и распахнул глаза, ошеломленно и с капелькой ужаса глядя на бурный мир.

— Это — неземной мир. Мы с Рейесом можем одновременно существовать в триллионе разных измерений, но чаще всего придерживаемся земного и вот этого. — Зная, что вот-вот произойдет, я не сумела сдержать слабой улыбки. — Как и кое-кто из твоих знакомых.

Когда наконец Донован перестал рассматривать непривычное окружение и посмотрел на меня, я опустила руку ладонью вниз и призвала Артемиду. Она появилась прямо из-под земли и ткнулась большой головой мне в руку.

Я почесала ей уши, однако к своей миссии хранительница относилась крайне серьезно и сразу же зарычала на демона, клацая зубами. А потом, словно ощутив присутствие Донована, развернулась и уставилась на него в упор.

Долю секунды спустя Артемида бросилась в атаку.

Маленький хвостик мотался из стороны в сторону со скоростью света. Заскулив, хранительница набросилась на бывшего хозяина и принялась цепляться за него, будто уговаривала ее погладить.

Потрясенный до глубины души, Донован не меньше минуты глазел на Артемиду с отвисшей челюстью и только потом погладил ее по голове. Она прыгнула на него, едва не свалив на пол, но Доновану все же удалось усидеть на месте под напором мощной ротвейлерши.

Собачий восторг заразил нас троих. Даже Рейес улыбнулся, чего обычно от него не дождаться в присутствии Донована.

— Я могу ее погладить, — обалдевшим голосом пробормотал байкер. — Она настоящая!

— Еще какая настоящая. И спасала мою задницу столько раз, что и не упомнить.

Донован уткнулся носом ротвейлерше в шерсть, и та взвыла от радости. А потом внезапно испустила утробный страшный рык — инстинкты взяли верх, когда демон внутри Эрика вдруг заизвивался, словно разгадал наши намерения. Спрыгнув с Донована, Артемида прижалась к земле. Каждый мускул в ее теле едва не звенел от напряжения, готовясь к атаке.

Рейес кивком дал мне сигнал.

Я положила руку на грудь Эрику и, взяв в узду растревоженные нервы, направила свет прямо в него.

Уже через несколько секунд Донован собственными глазами увидел тварь, обосновавшуюся в одном из его лучших друзей, и отшатнулся так резко, что я чуть не выпустила его ладонь.

К счастью, этого не случилось. Мне удалось удержать одной рукой Донована, не убирая другой руки с Эрика. Я прекрасно знала: если сейчас упущу Донована, ему захочется сюда вернуться. Захочется увидеть, что творится с человеком, который был ему как брат.

Демону определенно не нравилось то, что я с ним делаю. Он брыкался и царапался, ни капельки не слабея от моего света.

Я покачала головой и взглянула на Рейеса:

— Ничего не получается.

— Тогда остается действовать по старинке.

Убрав ладонь с Эрика, я шепнула:

— Артемида.

И в тот же миг хранительница бросилась в атаку. Схватив демона за голову и стиснув зубы, он вытащила его из Эрика с устрашающим рыком и яростно замотала туда-сюда, как тряпичную куклу.

Как и последний демон, этот оказался очень сильным. Уже через пару секунд он умудрился сжать горло моей хранительницы, но она сумела поразить всех нас — дематериализовалась из демонской лапы и тут же набросилась на него с другой стороны. Каждый раз, когда демону удавалось ее схватить, Артемида поступала точно так же — исчезала и появлялась вновь, оскалив клыки.

Через несколько секунд она вцепилась демону в брюхо, давая Рейесу шанс схватить его за голову. Как и в прошлый раз, Рейес одним чистым резким движением оторвал демону башку подчистую.

Как матерый пациент психушки с раздвоением личности, Артемида сбросила маску сурового защитника и в мгновение ока превратилась в преданного, любящего друга. Купированный хвостик чуть ли не вибрировал, когда она снова подпрыгнула к Доновану с останками мглистого демона в зубах. Тот еще подарочек, конечно, но только неземная хранительница могла по достоинству оценить его важность. Вконец обалдев, Донован застыл, не зная, что думать и чему верить. Но в конце концов подтянул Артемиду поближе и обнял за голову, не обращая внимания на кусок демона в ее пасти. Вот только битву мы еще не выиграли. Нужно было узнать, как там Эрик.

Я дала Доновану еще несколько секунд, а потом отпустила его руку. Как и я, он вернулся в земное измерение. Само собой, Артемида все еще видела его, а вот он ее уже нет и теперь сидел, застыв от шока, пока я проверяла пульс Эрика.

Ощутив слабые отголоски сердцебиения, я широко улыбнулась Рейесу:

— Он жив. Он справился!

Рейес с облегчением выдохнул.

— Будем надеяться, он не сойдет с ума.

— Он и раньше-то не особо в своем уме был, — заметил Майкл, который стоял в дальнем углу комнаты. Очень, очень далеко.

Что ж, его можно понять. Будь у меня такая возможность, я бы тоже к себе и близко не подошла.

Все еще по макушку в шоке, Донован повернулся к Майклу.

— Такое ощущение, будто я только что заправился ЛСД.

— Поэтому я тут и стою. Пробовал я как-то ЛСД. Повторять однозначно не тянет.