На шестом уроке, которым была история, мы с Брук сели в передней части класса, и подруга тут же полезла за фотоальбомом.

— Наконец-то появился шанс! — шепнула я.

Брук подняла голову:

— Какой шанс?

Вместо ответа я кивнула на задние парты, где сидел Айзек Джонсон.

— А-а, ну да, — прошептала подруга и продолжила копаться в альбоме, пока не нашла подходящую для своих издевательских планов фотку. — Как ты собираешься это провернуть?

Я изо всех сил вглядывалась в фотографию, заранее зная, о чем попросит Бруклин.

— Прикоснусь, как всегда.

— Да нет же! С Айзеком. — Она подалась ближе. — Как ты планируешь подвалить к нему достаточно близко, чтобы заполучить видение?

Айзек сидел в задней части класса в окружении друзей. На историю с нами ходит несколько футболистов. Как правило, они гарцуют по классу и подшучивают друг над другом, но сегодня в их компашке царила полнейшая тишина. Джосс Даффи сгорбился за партой и пялился на собственные руки. Крус де лос Сантос теребил выбившуюся из куртки нитку. А Айзек Джонсон, бойфренд Сидни, почти лежал на парте, пряча лицо за здоровенными ручищами. Надо признать, он просто огромный. В девятом классе он легко разделался с университетской командой и мигом стал защитником со статусом школьной звезды. По коридорам давно ходили разговоры о спортивной стипендии, но я слышала, что Айзек хочет пойти по стопам отца и стать военным. Мало того, он замечательный парень. Вежливый и отзывчивый. Поэтому, когда он поднял голову и посмотрел на меня с не очень понятной гримасой, от которой черты его лица посуровели, я, мягко говоря, слегка опешила.

— Пока не знаю, — ответила я подруге. — Честно говоря, мне не слишком хочется к нему подваливать. По-моему, он сегодня не в духе.

Бруклин оглянулась, но Айзек снова опустил голову и продолжил заниматься тем, чем занимался.

— Что ж, давай начнем со снимка. Нам надо поработать над тем, чтобы развить твои возможности. Может быть, тебе удастся заглянуть еще дальше в прошлое и увидеть вокруг фотки намного больше, чем раньше.

В класс вошел мистер Гонсалес, поэтому Брук наспех сунула мне фотографию и запихнула сумку под парту. Я развернулась лицом вперед. Почему-то мистеру Гонсалесу не нравится, когда я на уроке сижу к нему спиной и болтаю с Бруклин. Удивительно!

Он бросил на стол стопку только что распечатанных бумажек и заговорщицки подмигнул:

— Первому, кто угадает, чем мы сегодня займемся, дам десять дополнительных баллов за контрольную.

Почти все ученики попытались слиться с партами, зато Брук с энтузиазмом чирлидерши на экстази подняла руку. Я оглянулась и усмехнулась. Вот ведь зубрила!

— У нас сегодня контрольная? — предположила она с очень ненормальной по меркам простых смертных улыбкой.

Мистер Гонсалес ткнул в нее пальцем, как ведущий телешоу:

— Точно! Десять баллов получает мисс Пратер. Остальные, берем карандаши и убираем все с парт.

Пока все выполняли приказ, класс заполнился несчастными стонами. Я сунула рюкзак под парту, вспомнила, что забыла про карандаш, достала рюкзак и повторила весь процесс. Быстренько оглянувшись, я увидела, что футболисты и не думают готовиться к контрольной, а сидят, как и сидели. Айзек все так же сидел с опущенной головой, сгорбившись над тем, что делал. Брайан Кляйн тоже не послушался, но он вообще никогда не слушается учителей.

Не желая упускать шанс приблизиться к Айзеку, я подняла руку:

— Мистер Гонсалес, я могу раздать всем контрольные.

— Ладно.

Я специально начала с противоположной стороны класса. На моем месте любой просто посчитал бы нужное количество работ на ряд и положил бы стопку на первую парту, чтобы ученики сами передали друг другу листы. Но я пошла от парты к парте, раздавая контрольные как можно быстрее, лишь бы мистер Гонсалес не решил, что я тяну время.

Почти все брали в руки контрольные и тут же горестно морщились, а вот футболисты просто сидели и ничего не делали. Пришлось класть листочки им на парты и идти дальше. Когда я оказалась рядом с Бруклин, она улыбнулась и ободряюще кивнула. Весь мой план заключался в том, что Айзек был последней остановкой. Я попыталась вручить ему контрольную, но он и ухом не повел. Как же мне якобы не нарочно к нему прикоснуться, если он не хочет брать бумажку?

Наверное, я могла бы постучать его пальцем по плечу, вот только видение мне это не подарит. На Айзеке была спортивная куртка, а для видения необходим контакт с кожей. Но Айзек даже головы не поднял! Время уходило, и я решила подсунуть листок под руку, которой он прикрывал то, что делал на парте. В итоге я положила контрольную прямо у его локтя и стала проталкивать листок дальше, как вдруг Айзек схватил меня за руку и ошпарил взглядом, полным ненависти.

По позвоночнику будто ток пропустили. Я попыталась отойти, но Айзек держал меня за запястье стальной хваткой. Видение так и не пришло, зато того, что я видела перед глазами, хватило, чтобы заморозить и меня саму, и мои мысли. Все это время Айзек вырезал на парте складным ножом глубокие линии, похожие на колючую проволоку. На первый взгляд, этот акт вандализма не представлял ничего, кроме острых углов и толстых, яростных полосок. Но рассмотрев картинку целиком, я слегка обалдела.

На парте было вырезано мое имя, причем таким почерком, каким мог бы написать первоклассник, а не отличник из старших классов. Тут до меня дошло, что Айзек все еще испепеляет меня взглядом, а пальцы на моем запястье с каждой секундой сжимаются все крепче и крепче. Я попробовала вырваться, но он так сильно сжал мне руку, что еще чуть-чуть — и наверняка бы сломал.

Я вздохнула и взглянула на мистера Гонсалеса, но тот читал что-то за своим столом.

— Айзек… — прошептала я. Не хотелось втягивать его в неприятности. В конце концов, он хороший друг, но руке уже было не на шутку больно. — Отпусти, пожалуйста.

Однако он не только не отпустил, а еще и дернул меня к себе. Мы оказались нос к носу, и я заметила у него на лбу размазанное темно-красное пятно. Внезапно выражение лица Айзека совершенно изменилось — он словно хотел извиниться. Но в другой руке он держал нож, который вдруг сжал за само лезвие, и на шедевр на парте закапала кровь.

— Айзек…

— Они хотят твоей смерти, Лор, — проговорил он с нотками паники в голосе.

Я не могла сказать ни слова. Все мысли, которые формировались в голове, застревали в горле. Единственное, что мне оставалось, — это смотреть в испуганные глаза Айзека.

— Айзек! — крикнул кто-то из передней части класса.

Это была Бруклин. Должно быть, она увидела, что происходит, и примчалась к нам по проходу.

Естественно, это привлекло внимание мистера Г. Он встал из-за стола и двинулся к нам, но именно Бруклин привела Айзека в чувство и заставила его отпустить мою руку. С явно написанным на лице шоком он поднялся на ноги и уставился на нож в окровавленной руке так, словно впервые видел.

— В чем дело? — спросил мистер Гонсалес, чей взгляд метался между рукой Айзека и вырезанными на парте буквами.

Вот уж у кого точно была причина впасть в шок, так это у учителя. Айзек — один из самых замечательных парней, которых я знаю. Несмотря на свои внушительные размеры, он и мухи не обидит.

Все еще глядя на собственную руку, словно не понимая, чья она, Айзек выронил нож. Со зловещим стуком тот упал на мое имя, отскочил и скатился на пол. Сказать никто ничего не успел. Как детектив на месте преступления, мистер Гонсалес поднял нож двумя пальцами, взял Айзека под локоть и повел к выходу.

— Всем сидеть тихо! Я скоро вернусь.

Однако, стоило двери закрыться за учителем, класс взорвался от шума. Одни спрашивали у меня наперебой, что случилось. Другие подбежали посмотреть на парту. Разогнав толпу, Брук отвела меня к моему месту.

— Вот блин! Сид не шутила про странное поведение своего бойфренда.

Ну правда, разве мог этот день стать еще страннее?

Эх, знала бы я раньше…

***

В итоге меня опять занесло в кабинет медсестры. На этот раз — ради стильной синенькой упаковки льда для запястья, после чего мы с Бруклин отправились на последний урок, радуясь, что день подходит к концу. Слава богу, на уроках по питательным веществам стрессов ожидать не приходилось. И все равно я надеялась, что у мисс Фиппс опять будет похмелье. К сожалению, такой роскоши мы не дождались: учительница устроила нам опрос по видео, которое мы смотрели на прошлом уроке. Если бы я хоть чуточку действительно смотрела, то, возможно, и сдала бы.

А вот Брук, будь она неладна, знала все ответы. В этот самый момент, ставший поворотным в наших отношениях, я осознала простую истину: подруга продала душу дьяволу. Иначе не объяснить, каким макаром ей удалось справиться с опросом, учитывая, что никто из нас видео на прошлом уроке не смотрел.

— Тут фишка во всасывании, — заявила Бруклин, когда мы за дополнительные баллы согласились остаться и прибраться в столовой. Школьные коридоры к тому времени почти опустели. — Я всасываю информацию, как губка.

— Скорее как сфинктер, — ляпнула я, не подумав.

Но и не пожалела о сказанном. Ну все, у меня точно проблемы. Злость и зависть — не ответ на все вопросы.

Явно насмехаясь над моими огрызаниями, Брук надменно приподняла бровь, а потом посмотрела куда-то мне за спину:

— Джаред идет.

Я тут же развернулась. Так быстро, что потеряла равновесие и, чтобы не грохнуться, схватилась за Бруклин.

И это от меня, елки-палки, зависит судьба мира!

Ей-богу, нам всем конец.

Подходя к нам, Джаред улыбнулся. Вот только теперь в нем все было иначе. Да и сам он был другим. В глазах плескалась непривычная беспечность, шаги казались скорее надменными, а не просто решительными, походка будто смеялась над окружающими.

Джаред остановился передо мной.

— Такие люди — и без охраны! Не так уж просто застать тебя без телохранителя на хвосте.

Я поискала глазами Кэмерона, который, как правило, либо ждал у класса, либо стоял где-то в коридоре. Достав сотовый, Брук отошла что-то прочитать. Мой телефон тоже пикнул, но я не обратила на него внимания.

— Зачем тебе искать меня без Кэмерона поблизости?

Улыбка, которая озарила красивое лицо, больше смахивала на оскал. Сунув большие пальцы в карманы джинсов, Джаред прислонился к стене. Ученики по большей части разбежались. Остались только мы и парочка задержавшихся у шкафчиков.

Бруклин похлопала меня по руке:

— Проверь сотовый.

Я взглянула на подругу, но та вовсю пялилась на Джареда, недоверчиво сдвинув брови.

Естественно, он заметил выражение ее лица и насмешливо ухмыльнулся. Я все-таки достала телефон, и, как только экран засветился, услышала стук каблуков. К нам в ореоле блондинистой гривы шла Табита, сверкая белоснежными зубами.

Внезапно я почувствовала, что меня тянут за блузку, и отшатнулась. Джаред оттянул мой воротник и, клянусь, заглянул туда, куда не приглашали. Я прижала ткань ладонью к груди.

— Ты только что мне под блузку заглянул?!

И что мне делать? Трепетать от восторга или оскорбиться?

— А ты всегда строишь из себя хорошую девочку? — Улыбку как ветром сдуло. Джаред стоял и смотрел на меня из-под полуприкрытых век. Без всякого выражения. Без единой эмоции. — Ты в курсе, что давным-давно сыны Божии, серафимы, пришли на Землю, чтобы взять в жены дочерей человеческих?

Из-за внезапной смены темы я моргнула и глянула на телефон. Там висело сообщение от Кэмерона. Одно-единственное слово: «Беги».

— В курсе, — ответила я, задумчиво нахмурившись. Что значит «беги»? Куда «беги»? — У них рождались дети, которых, кажется, называли нефилимами. Такие, как Кэмерон.

Взгляд Джареда прошелся по мне сверху вниз и остановился где-то в районе бедер.

Я засунула телефон обратно в сумку.

— Джаред, я не понима…

— Ты точно не понимаешь, кто я. — Его голос прозвучал так резко, что полоснул по слуху, как острейшее лезвие. Джаред склонил голову. В обрамлении густых ресниц сверкали темные глаза. — Знаешь ли ты, что за одну ночь я забрал первенцев у десяти тысяч семей лишь за то, что один-единственный человек отказался признать власть выше собственной?

Я попыталась отойти, но он схватил меня за подол блузки.

— Это был египетский фараон, — пробормотала я.

Историю о том, как Моисей предупреждал фараона, и как тот потерял собственного сына, я слышала десятки раз.

— Я убивал принцев и нищих, царей и рабов лишь по велению слова. По приказу. Не задумываясь, я могу убить всех до единого в этом городишке. — Тут Джаред наклонился ко мне и прошептал на ухо: — Я уже делал это столько раз, что сбился со счета.

Ну точно, надо было бежать. Теперь я это поняла на все сто.

— И за все это время я так и не сумел понять, что так манит моих братьев все бросить ради людей. — Черты его лица ожесточились. — Пока не встретил тебя.

Большая ладонь легла мне на спину и прижала меня к Джареду.

Я уперлась руками ему в грудь и так спокойно, как только могла, проговорила:

— Отпусти меня, Джаред.

Он глянул на идущую по коридору Табиту.

— А быть может, сойдет любая.

Увидев нас вместе, Табита задрала нос и явно собиралась пройти мимо. С жестокой улыбкой, словно желая меня наказать, Джаред, все еще не отрывая от меня взгляда, тихо проговорил:

— Подойди.

И Табита послушалась. Остановилась, повернулась к нам и подошла к Джареду.

— Может быть, сойдет даже она.

Взяв ее за подбородок, он наклонился и прижался губами к ее губам.

У меня из-под ног ушла земля.

***

Я не верила собственным глазам. То есть, конечно, Джареда можно понять. Он сногсшибательный. А я… ну, нет. Если и искать для меня какое-нибудь прилагательное, это точно не будет «сногсшибательная». Я не высокая, не красивая, не блондинка и не брюнетка. Я низкая рыжая плоская доска с кудрями и веснушками. Ей-богу, Джаред заслуживает кого-то такого же сногсшибательного, как он сам.

Но увидеть это, получить такую мощную пощечину от реальности прямо сейчас было чересчур. Зачем он так поступает? Чтобы проявить жестокость? Но почему? Что такого я сделала?

Когда их с Табитой губы соприкоснулись, я попробовала отвернуться. Попыталась вырваться, когда она вжалась всем телом в Джареда. Точнее — в нас обоих. В глазах запекло от слез, но все усилия оказались напрасными.

— Уже перескочил на темную сторону, Азраэль?

Я застыла и, испытывая просто кошмарное унижение, глянула на Кэмерона, который добавил:

— И почему меня это не удивляет?

Не успела я и глазом моргнуть, как он влетел спиной в противоположную стену. Причем я даже не заметила, чтобы Джаред шевельнулся. Гипсокартон треснул. Скрытые за ним опорные балки прогнулись. Стоило Ласку прийти в себя, перед ним оказался Джаред и схватил его за горло. Снова впечатав Кэмерона в стену, он угрожающе склонил голову.

Вот только Кэмерон такой же быстрый и сильный. В мгновение ока он освободился, схватил Джареда за горло и с размаху влепил в пол так, что задребезжали окна. Послышался пронзительный визг Табиты, которая отчаянно отползала подальше, и до меня дошло, что я тоже упала. Рядом появилась Бруклин, вцепилась в мою ногу и потянула в сторону.

Мне уже приходилось видеть, как дерутся Джаред и Кэмерон, и какие последствия остаются после их обмена любезностями. От одних только воспоминаний я впала в шок, едва все началось. Уже сейчас мне было плохо и страшно.

Вдруг в коридоре прогремел чей-то внушительный голос:

— Что здесь происходит?

К нам со всех ног мчался мистер Дэвис. Если он увидит всю нечеловеческую силу и жестокость Джареда и Кэмерона, то получит еще один кусочек к своему пазлу. Еще одну подсказку, которая приоткроет завесу прошлого.

— Ласк! — гаркнул директор, когда Кэмерон поднял Джареда и снова впечатал в пол.

Я начинала переживать за Джареда. Пусть он сам на себя не похож, но избиением до смерти ничего не исправить. Я пошла вперед, но что-то меня остановило. Что-то темное. А потом я заметила улыбку на губах Джареда. Точнее крайне довольную ухмылку.

Он оглянулся на меня, подмигнул, а долю секунды спустя они с Ласком поменялись местами. Джаред треснул Кэмерона о пол и буквально обрушился на него всем весом, придавив коленом горло. Плевать, из чего сделан Кэмерон. После такого удара не выжить никому. Вдруг Джаред перекатился на пол и в прямом смысле слова швырнул Ласка вдоль по коридору.

В общем, все происходило в точности так же, как раньше. Драка не была похожа на человеческую. Это была сверхъестественная, иномирная борьба, на которую не способен ни один простой смертный. Но в прошлый раз я была единственным свидетелем, потому что Джаред остановил время. А сегодня это видели и те, кто находился рядом. Включая мистера Дэвиса.

Табита пришибленно сидела на полу, и я ее прекрасно понимала. Едва Кэмерон снова влетел в стену в конце коридора, Джаред с сияющим в глазах презрением развернулся к директору. Сейчас Джаред был хищником, которого рассердили, и в его действиях не было ни грамма здравого смысла.

Я вырвалась из рук Бруклин, рванула вперед и остановилась между ним и мистером Дэвисом. Джаред улыбнулся, но без намека на тепло или веселье. Не успела я понять, что происходит, как рядом оказалась Брук с огромными глазищами.

— Не подходи, — процедила она.

Насмешливо рассмеявшись, Джаред шагнул вперед.

Я попыталась затолкать Брук себе за спину и смерила Джареда сердитым взглядом:

— Стой.

Темные глаза остановились на мне, и он поднял руки в знак капитуляции.

— Я всего лишь хочу воссоединить его с братом.

Медленно и осторожно мистер Дэвис взял нас с Брук за плечи и начал отступать вместе с нами. Джаред смотрел на нас с очевидным весельем. Словно мы — мышки, а он — ягуар, решивший поиграть с добычей перед тем, как съесть.

Едва он сделал шаг вперед, в воздухе послышался резкий щелчок. Джаред развернулся и вытащил из плеча что-то похожее на дротик с транквилизатором. Буквально сразу же прозвучали еще два щелчка, и он вытащил очередные два дротика — из груди и руки. А секунду спустя перед ним уже стоял Кэмерон с ружьем в обеих руках. Размахнувшись, Ласк ударил Джареда прикладом в челюсть. Я была уверена, что после такого Джаред упадет, но он лишь тряхнул головой и уставился на Кэмерона таким злым взглядом, что я вдруг осознала: мы понятия не имеем, кто перед нами стоит.

Шагнув вперед, Джаред вдруг замер и упал на одно колено. Потом посмотрел на свои руки, словно впервые их видел, и Кэмерон нанес очередной удар.

Чтобы не закричать, я обеими руками схватилась за горло и в ужасе наблюдала, как Джаред падает на пол.

— Быстрее! — гаркнул Кэмерон через плечо. — Он скоро очнется!

В этот момент я увидела, что к нам бежит шериф Вильянуэва с цепями и кандалами в руках. С настоящими, блин, кандалами!

Джаред застонал.

— Быстрее, — повторил Кэмерон, сунул ружье шерифу и взялся за цепи. Пока шериф перезаряжал ружье, Ласк принялся за работу. — Поверить не могу, что прошло так много времени. Он должен был сразу вырубиться.

За всем этим с широко распахнутыми глазами, не зная, что и думать, наблюдал директор.

Бросив на него быстрый взгляд, Кэмерон процедил сквозь стиснутые зубы:

— Уведите их отсюда. — Директор даже не шелохнулся, и Ласк рявкнул: — Дэвис! Уведите Лорелею и Бруклин в свою машину.

Придя в себя, мистер Дэвис почему-то послушался приказа и стал подталкивать нас с Брук к выходу. Я притормозила, чтобы поднять с пола Табиту, и все вместе мы двинулись к двери, выходящей на стоянку.

— Подождите, — пробормотала я, когда Табита отупело присела на ступеньки. — Я должна вернуться.

Брук схватила меня за уже пострадавшее запястье. Клянусь, нам с ней предстоит серьезный разговор на тему ее ногтей.

— И думать забудь! Что-то не так, Лор. Это не он.

Мистер Дэвис опять потянул меня вперед, а я опять потащила за собой Табиту. Кажется, директор был рад выбраться из школы, а вот Табита явно пребывала в шоке. В конце концов мы все залезли в директорский джип и рванули со стоянки.

По пути мистер Дэвис достал сотовый и кому-то позвонил. Может быть, в полицию.

От слез перед глазами все плыло. Ужасно хотелось позвонить бабушке, но порыв пришлось подавить. Вдруг затрезвонил мой телефон — бабушка позвонила сама.

— Лорелея, — сказала она, едва я взяла трубку, — как ты?

Не знаю, почему я вдруг решила ей что-то рассказать. Слова сорвались с языка сами собой.

— Кэмерон и шериф Вильянуэва схватили Джареда.

— Я знаю, солнышко. Где ты?

— Знаешь?

Откуда она знает?!

— Милая, где ты?

— Я с Брук. И с нами мистер Дэвис.

В трубке послышался вздох облегчения.

— Слава богу! Пусть везет вас в Санктуарий. У нас почти все готово.

— Готово к чему? — уточнила я, с каждым вдохом волнуясь все сильнее. Что они задумали?

— Мы все узнали совсем недавно, милая, и действовать нужно было быстро. Мне очень жаль, что мы ничего не могли тебе рассказать. Но мы не знали, где Джаред, сможет ли он нас услышать или прочитать сообщение, если я пошлю тебе эсэмэску. Мы не знали, правда.

— Что ж, сейчас его здесь нет. — Внутри вспыхнул горячий гнев. В который раз меня оставили не у дел! — Что происходит?

— Мистер Дэвис меня слышит? — спросила бабушка, и я покосилась на директора, который отдавал кому-то приказ включить пожарную сигнализацию и эвакуировать здание.

— Вряд ли.

— Рисковать нельзя. Я все объясню, когда вы приедете, а пока скажи ему, что не знаешь, в чем дело.

Ну, хоть врать не придется.

Я глубоко вздохнула:

— Ладно, — и повесила трубку. — Бабушка хочет, чтобы вы отвезли нас в церковь.

— Я собирался ехать в участок шерифа, — удивился мистер Дэвис.

— Шериф встретится с нами в церкви, — проговорила я.

Директор явно был сбит с толку, и я целиком и полностью его понимала.

— Ну еще бы, — процедил он, и я почти расслышала, как скрипят стиснутые зубы. — Дротик с транквилизатором, значит. В него стреляли транквилизатором! Кто вообще такое выдумал?

Я осмотрелась по сторонам в поисках хоть каких-нибудь признаков шерифа и Кэмерона.

— Не знаю.

— Естественно, не знаешь.

Мистер Дэвис злился и волновался. Это было видно по глазам. А еще в них сиял страх. Когда Джаред упомянул о брате директора, я практически ощутила, как в нем вспыхнул этот страх. Ничего удивительного. Джаред рассказывал, что в день, когда он пришел за братом директора, мистер Дэвис посмотрел прямо ему в глаза и запомнил этот момент на всю жизнь.

Как только мы въехали на церковную стоянку, я заметила подъезжающих с другой стороны шерифа и Кэмерона. Они резко притормозили у бокового входа, и из-под шин полетели комья грязи. У дверей уже стояло несколько членов Ордена. Ну и скольких посвятили в этот план?

Когда джип остановился, я выскочила на улицу и рванула к боковому входу. Брук не отставала ни на шаг. На заднем сиденье машины осталась Табита, которая по-прежнему смотрела в никуда. Из парадных дверей церкви выбежала бабушка и перехватила мистера Дэвиса как раз в тот момент, когда он собрался пойти за нами. Я слышала, как она что-то ему говорит, но слушать, что именно, времени не было.

С дороги боковой вход не видно. Кэмерон, шериф Вильянуэва, дедушка и мистер Уолш, один из старейшин, занесли Джареда в Санктуарий, спустились с ним по лестнице и прошли мимо маленьких комнат к главным помещениям в задней части огромного подземного пространства. После последнего удара Кэмерона у Джареда текла кровь. От шеи до щиколоток он был связан цепями промышленной прочности с металлическими кандалами, которые будто взяли прямиком из фильма ужасов.

— Дедушка, что происходит?

— Лорелея! — удивился дедушка. — Уходи отсюда. Ты с ума сошла? — Оглянувшись, он заметил кого-то из Ордена, кто только что спустился. — Забери ее!

К нам торопливо зашагала Бетти Джо, лучшая подруга бабушки, и, взяв меня за плечи, потащила к лестнице.

— Да подождите же! — воскликнула я, вот только Брук уже принялась помогать женщине. Пришлось бороться с обеими сразу. Я не дура. Я знаю, что лезть на рожон — плохая идея, но мне нужны были хоть какие-то ответы. — Дедушка! Что вы собираетесь с ним делать?

Джаред издал глубокий, похожий на рычание звук, и в руках у дедушки появился шприц.

— Держите его изо всех сил!

С этими словами он воткнул иглу в ногу Джареда. В ответ Джаред наградил его взглядом, полным чистейшей, жгучей ненависти.

А потом вдруг задергался, вырвался из цепких рук и с глухим стуком упал на пол. Он явно собирался перекатиться на колени, но не рассчитал силы и едва не растянулся во весь рост. Тряхнув головой, будто не понимая, где находится, Джаред весь напрягся и тяжело задышал. То, что ему вкололи, начинало действовать. В конце концов он все же рухнул на пол, и цепи громко звякнули.

— Тащите его туда, — велел дедушка. — Быстрее, пока не выветрилось.

Подняв Джареда с пола, люди понесли его в архив. Архив в Санктуарии похож не на обычную комнату, а скорее на банковское хранилище, созданное специально для хранения передававшихся из поколения в поколение древних текстов. Зачем Джареда потащили туда?

— Скорее! — Дедушка не отставал. — Закройте дверь.

Джаред уже приходил в сознание. Народ изо всех сил старался как можно скорее закрыть дверь, на которую я раньше не обращала ни малейшего внимания. Она всегда была открыта и заставлена коробками, которые теперь пришлось наспех убирать.

— Быстрее, Билл! — крикнула бабушка.

Видимо, ей все-таки удалось избавиться от мистера Дэвиса, потому что сейчас она стояла рядом со мной и не сводила глаз с Джареда.

Я тоже посмотрела на него. Снова тряхнув головой, он опять перекатился на колени.

— Билл… — еле слышно от страха прошептала бабушка.

Видеть ее испуганной мне не нравилось ни капельки. Я подошла ближе и взяла ее за руку. В этот самый момент глаза Джареда остановились на мне, и на его губах заиграла уже знакомая высокомерная улыбка, от которой воздух показался гуще и тяжелее. Сосредоточившись, Джаред одним выверенным движением расправил плечи, и цепи порвались, соскользнув с его тела на пол, как легчайший шелк.

— Пожалуйста, Билл!

Руки Джареда все еще были скованы за спиной. Чтобы разорвать и эти цепи, ему понадобились усилия, с которыми я могла бы порвать, скажем, тонкую ниточку.

Я едва расслышала, как бабушка повторила:

— Билл…

И от безнадежности в ее шепоте у меня разбилось сердце.