- Нашел.

С трудом сдерживаясь, я повернулся к пацану, Ангелу. Если она все еще на земле, он при любом раскладе нашел бы ее в два счета. Страшило меня другое. Датч могла вознестись. Уйти с земли и занять законное место жнеца. Или даже принять обязанности бога в своем мире, а значит, войти в полную силу. И будь это ее выбором, я ни хрена бы сделать не смог.

- Где она? – спросил даэва, и все головы моментально повернулись к нему, потому что никто, кроме нас, мелкого болвана не слышал.

Кстати, понятия не имел, что даэва вернулся.

Поднялась Куки с покрасневшими опухшими глазами и стала переводить взгляд с даэвы на меня и обратно. Ее примеру последовал Боб, дядя Датч. Эмбер с Квентином пялились во все глаза, а Джемма, которая все это время бегала по кухне из угла в угол и неутомимо рыдала, резко остановилась и с надеждой посмотрела на меня:

- В чем дело? Этот твой мальчик вернулся?

- Он детектив твоей сестры. И да, он вернулся и говорит, что нашел ее.

Джемма прикрыла рот рукой, а потом метнулась обнять Куки.

Я опять повернулся к пацану.

- И?

- Она такая яркая стала, что фиг рассмотришь середину. В смысле ее саму во всем этом свете. И она в каком-то городишке в штате Нью-Йорк.

- В каком?

- Ну, который из книжки. Там еще был всадник без головы. Сонная Лощина.

- Что, на хрен, особенного в Нью-Йорке?

Пацан пожал плечами, и на этот раз все головы повернулись ко мне.

- Ничего не понимаю, - всхлипнула Джемма.

- Я тоже, - уже начинал кипятиться Своупс. От неизвестности такое с людьми случается.

- Ее всего час нет, - продолжала Джемма. – Как она могла за час добраться до Нью-Йорка?

Зато даэва все понял и застыл, как только пацан открыл свой рот. Я пошел к даэве, чувствуя, как жидким огнем по венам струится ярость.

- Чему ты удивляешься, раб? В этом виноват только ты.

Он встал и вплотную подошел ко мне. На самом деле внешность молокососа ни черта не значила. Он был на столетия старше, чем я, и в аду слыл самым смертоносным даэвой за всю историю самого ада. Может быть, когда-нибудь настанет день, когда удача ему улыбнется, планеты выстроятся в ряд, а приливы и отливы начнут влиять на гравитацию. Тогда, возможно, у него появится шанс размером с шар для гольфа надрать мне задницу. Но сегодня явно не такой день.

Похоже, он собирался что-то сказать. Только поэтому я заставил себя перебороть желание свернуть ему шею, не отходя от кассы. Даэва придвинулся так близко, что я вполне мог рассмотреть в подробностях его зрачки.

- Тебя выставили вон, недоумок. Папашка влез в твою шкурку и намеревался убить твою дочь. Что, по-твоему, я должен был делать?

- Явно не это, - процедил я, пытаясь унять природный инстинкт сначала рвать на куски, а потом задавать вопросы.

Даэва совершил немыслимое. Сказал Датч ее имя. Божественное имя. И теперь в ее жилах бурлит сила, которую она не в состоянии контролировать. А доказательство этому – незапланированное путешествие на северо-восток.

Прекрасно зная, на что мы способны, Своупс подкрался ближе.

Даэва лениво улыбнулся:

- В чем дело? Боишься, она поймет, кто ты такой на самом деле и что натворил, и бросит твою жалкую задницу?

Мысль о драке вызвала скачок адреналина, по которому я давно соскучился.

- Пугает меня только то, что я буду наслаждаться каждой секундой, закапывая сегодня в землю твой труп.

- Ты лишь ил первобытный, поднятый со дна мироздания, а она – хренов бог.

- Бог? – еле слышно от переизбытка эмоций переспросила Джемма. – Это какая-то метафора?

Только даэва еще не докопал себе могилу. Я не стал ему мешать. Дал время. Считай, лопату.

- Кто дал тебе право думать, что ты ее достоин?

- Тут, вообще-то, некоторые ни черта не понимают, - вмешался Своупс.

- Рейес… - Подошла Куки. Коснулась моего плеча. Заглянула в лицо своими поразительными синими глазами. – Пожалуйста, найди ее.

Повисла длинная гнетущая пауза. С трудом, но я все-таки проглотил гнев и неумолимую жажду крови даэвы. Куки права. Нам нужно понять, что происходит с Датч, а не развязывать войну.

- Это еще не все, - брякнул пацан.

Я зло покосился на него.

- Кажется, она память потеряла.

Все еще пыхтя от злости, даэва схватил пацана за грязную футболку:

- И что это значит?

- Руки убрал, pendejo, - оттолкнул раба мелкий болван и отряхнул футболку, словно от этого будет толк. – А значит это, что она не помнит, кто она такая. Но, может быть, помнит что-то другое. Точно не знаю.

Квентин, который видел пацана так же четко, как и я, передавал Эмбер то, что мог понять. Судя по жестам, в ситуации он разобрался весьма неплохо.

- Это правда? – подошла ближе Эмбер. – Чарли потеряла память?

- Что?! – воскликнула Джемма. Пришла ее очередь трогать меня за плечо. – Рейес?

Я стряхнул с себя ее руку и взял куртку со спинки стула.

- Я ее найду.

- Подожди, - сказала Джемма, упала на стул за столом и продолжила, глотая слезы: - Нужен план. Тебе нельзя просто появиться перед ней и потребовать вернуться домой. Если она не знает, кто ты, то ты можешь причинить больше вреда, чем пользы.

- Я ни к чему ее принуждать не буду.

Я двинулся к выходу, но даэва еще раз решил попытать счастье.

- Сначала дослушай, что она скажет, - сказал он, схватив меня за предплечье, и прежняя ярость вернулась, помноженная на сто.

Однако рядом уже стоял Роберт.

- Пожалуйста, Рейес. Джемма прекрасный специалист.

После очередной длинной и гнетущей паузы я наконец взял себя в руки настолько, чтобы сесть за стол и выслушать целую лекцию на тему душевного здоровья Датч. Долго и нудно мне рассказывали, насколько хрупка ее психика после всего пережитого. А у меня в голове билась одна-единственная мысль: Датч испарилась на моих глазах и теперь торчит где-то в Нью-Йорке, ничего о себе не помня.

- Судя по всему, у нее нервный срыв, Рейес. Ей нужно время, чтобы оправиться.

- Я ее там одну не оставлю, - сказал я тоном, который говорил больше слов.

- Такого я и не предлагаю. – Джемма высморкалась. – Мы должны сделать так, чтобы о своем прошлом она вспоминала постепенно. Самостоятельно.

- И какой у тебя план? – спросил Роберт.

Пару секунд Джемма подумала и посмотрела на него:

- Много у тебя отгулов накопилось?

- Столько, сколько понадобится.

- Хорошо, - улыбнулась она. – Вот как мы поступим.

Из пацана мы вытащили все, что он знал о том, где Датч и с кем. Только после этого Джемма изложила вменяемый план, по которому большинству из нас предстояло ехать в Нью-Йорк. Эмбер и Квентину нужно было ходить в школу, поэтому их решили оставить, но все остальные с радостью согласились двинуть на северо-восток. Я зарезервировал самолет. Вылет назначили через семь часов. По-моему, не так скоро, как хотелось бы, но пришлось идти на уступки. Некоторым нужно было решить кое-какие дела.

И все же я точно знал: чем дольше мы тянем, тем большей опасности подвергается Датч. Ничего о себе не помня, а тем более о том, кто она такая, она уязвимее, чем когда бы то ни было. Эмиссары моего отца только и ждут шанса оторвать ей голову. Не говоря уже о трех богах Узана. В нашем уравнении они как три атомные бомбы в поножовщине.

Все уехали разбираться с делами, и в доме остались только мы с даэвой, который, ни слова не говоря, двинулся к лестнице.

- Ты не прав, - сказал я.

Он остановился, но не обернулся.

- Я никогда не считал, что достоин ее.

- Хоть в чем-то мы согласны.

Даэва пошел наверх через две ступеньки сразу, а я, как всегда, подумал, что не понимаю, почему он здесь. Какая ему от этого польза? Я не доверял ему с самого начала, и мои подозрения крепли с каждой минутой.

Выждав время, я наконец тихо проговорил:

- Можешь появиться.

Передо мной оказался отец Датч. Почти такой же высокий, как я, но худее, легче.

- Я за ней присмотрю, пока ты не окажешься рядом, - сказал он.

- Для этого я уже послал пацана.

Лиланд помолчал, словно не знал, что сказать.

- Тогда я помогу.

- Откуда ты узнал о шпионах?

Этот вопрос интересовал меня с тех пор, как Датч об этом заикнулась. Как ее отцу удалось узнать о существовании шпионов?

Он пожал костлявыми плечами:

- Ты же знаешь, как бывает по эту сторону. Слухи ходят.

Не успел он опомниться, как я схватил его за глотку и вжал в камин. Теперь он точно не испарится. Задушить его, само собой, нельзя, раз уж он уже в земле. Просто мне нравилось пережимать ему горло.

- Повторять вопрос не буду.

Лиланд нахмурился. Попытался вырваться, но не вышло.

- Что ты можешь сделать такого, чего со мной еще не сделали?

С «искренней» улыбкой матерого продавца бэушных машин я наклонился ближе:

-  Отправить в ад, например.

Он застыл, но лишь на несколько секунд.

- Чушь. Никого ты туда отправить не можешь.

- Я портал. Так что в любое время.

- Послушай, - наконец уступил отец Датч, - все не так, как тебе кажется.

- Ну так просвети меня.

- Я понятия не имел, кто Чарли такая. Клянусь. Не знал, пока не умер. И только тогда понял, что даже самые дикие предположения и близко не подбирались к истине. Разве мог я подумать, что она – бог? Самый, черт возьми, настоящий! Но ты же сам знаешь, какие у твоего отца планы на нее и на мою внучку.

- Лучше, чем кто бы то ни было.

- Вот я и сделал то, что умею лучше всего. В самом начале службы я работал под прикрытием. Иногда месяцами. И повязал больше дилеров, чем любой коп за всю историю существования полиции в Альбукерке.

- Вот оно что! Ты, значит, под прикрытием. И чем конкретно, стесняюсь спросить, ты занимаешься?

- Шпионю, разумеется.

Такое предательство поразило меня до глубины души.

- То есть ты шпионишь на тех, кто хочет увидеть, как умрет твоя дочь?

Рот Лиланда исказился в кривой улыбке. В основном потому, что я все еще держал его за горло.

- Так и есть. Говорю же, я под прикрытием. И знаю, перед кем отчитывался Дафф. Это мужчина на черном «роллс-ройсе». Я его видел. Он один из эмиссаров твоего отца.

- Не впечатляешь, мистер Дэвидсон.

Я приготовился отослать его обратно в ад. Пусть лучше сидит там, чем шпионит за собственной дочерью на радость моему папаше.

- Сам подумай, - сказал Лиланд. – Ты ведь знал меня до того, как я умер. Неужели ты всерьез считаешь, что меня отправили в ад?

Тут он меня подловил. При жизни Лиланд Дэвидсон был хорошим человеком. По большей части.

- Месяцы ушли на то, чтобы с ними слиться. Убедить, что меня послал большой босс снизу. Чем дольше мы тут разговариваем, тем больше шансов, что ты угробишь мое прикрытие. Так что, если не возражаешь, убери, на хрен, руки.

Он стукнул меня по руке, и я разжал пальцы, но Лиланд не испарился. Что ж, даже после смерти остался при яйцах.

- Все еще не веришь?

- Слова не доказательства, - процедил я, все-таки решив спустить его с поводка.

Если сейчас исчезнет, значит, врет. В следующий раз никаких разговоров. Швырну в ад раньше, чем он поймет, что к чему.

- Загляни под кровать.

Ладно. Съем наживку. Я пошел в комнату, которую мы с Датч делили больше восьми месяцев, и поднял матрас вместе с ламелями. Потом шагнул в прямоугольную раму и взял упавшую на пол фотографию. Ту самую, которую дала Датч сумасшедшая женщина, жившая в доме, где когда-то жил и я. Человеку, с которым я вырос, Эрлу Уокеру, нравилось фотографировать результаты своих трудов. На этом снимке мне лет четырнадцать. Я связан, побит и весь в крови. Однако переживал вещи и похуже. И все же даже сейчас я ощущал эмоции, с которыми моя жена смотрела на это фото. Ума не приложу, зачем она его сохранила. Даже сюда привезла. Так зачем же?

- Чтобы не забывать, - сказал появившийся рядом Лиланд. – Она считает, что сможет уберечь тебя, не дать чему-то подобному снова с тобой произойти. Думает, она твоя спасительница, но именно это в конце концов принесет ей смерть. Сам подумай, что она пыталась вчера сделать. Она пыталась обменять твою жизнь на свою.

Все, что говорил отец Датч, было до омерзения правильно, однако он ни в чем, черт возьми, меня не убедил. Затолкав снимок в задний карман, я начал собирать вещи.

- Это ничего не доказывает.

- Зато кое-что проясняет.

- Что именно?

- Человек, который все это с тобой сотворил, которого ты превратил в паралитика и отправил в хоспис питаться через соломинку… На «роллс-ройсе» разъезжает именно он.

Тут он застал меня врасплох. Я резко развернулся.

- Эмиссар сидел в нем неделями, - кивнул Лиланд. – По-моему, лучше кандидата не найти. Уокер знает о тебе больше, чем кто бы то ни было. Знает, как ты думаешь. Знает все твои слабости и привычки.

- Никто не знает, как я думаю.

- Но Эрлу Уокеру известно больше, чем многим другим. Монстр внутри него, эмиссар, вчера наконец его убил и теперь целиком и полностью контролирует тело.

- Слава богу за маленькие радости.

- Внутри людей этих гадов чертовски трудно убить. Они намного сильнее любого среднестатистического демона.

- Я в курсе. Или ты забыл? Я собственными глазами видел, что один из них сделал с твоей паршивой женой.

- Тогда почему ты ничего не знал об Эрле Уокере?

Я застыл, и Лиланд снова кивнул:

- По-моему, твой отец позволил тебе увидеть ровно столько, сколько посчитал нужным. Ты еще многого не знаешь, а я во многом могу помочь. Я на вашей стороне, Рейес. Так дай же мне делать то, что я умею лучше всего. Но сначала позволь помочь с Чарли. Бога ради, она моя дочь! Я имею право ей помочь.

Отрицать, что при жизни Лиланд был хорошим человеком, нельзя, но смерть на людей действует по-разному. Добро далеко не всегда выживает в путешествии по сверхъестественному миру. Однако я уже начинал думать, что с этим Лиланд справился.

- Будешь отчитываться каждые два часа, - сказал я, запихивая в спортивную сумку охапку футболок.

- Договорились. Только… Я не просто так все это тебе рассказал, Рейес.

Я опять повернулся к нему:

- Видимо, хорошие новости еще не кончились?

- Вроде того. В общем, мне показалось странным, что из всех мест на планете Чарли очутилась именно в Сонной Лощине.

Я стряхнул цеплявшийся когтями за спину страх.

- Почему?

- Потому что именно там сейчас находится Эрл Уокер.