Руперт Ванаблес для архива Инфорион. Продолжение.

Вертолет улетел в сторону холма, а я остался стоять на равнине. И удивился тому, как здесь светло. Золотистая земля, чернеющие виноградники – все было прекрасно видно в сумерках. На таком расстоянии от холма прожектора вертолетов казались бледными звездочками в вечернем небе. Я не думал, что они смогут разыскать Криса. Преступники, скорее всего, будут ждать его в лесу. Удивительно, что они вообще не убили его сразу. Он ведь знал их. Тут я внезапно подумал, что и Роб скорее всего их знает. Я заволновался. Билл ведь сейчас охраняет Роба. А моя машина? Они ведь точно сто раз могли ее угнать. А в машине, между прочим, Стэн, который просто так ее покинуть не может. Это обещало мне такие проблемы, о которых сейчас даже думать не хотелось.

К счастью, машина стояла там, где я ее оставил. Я так обрадовался, что мысленно благодарил своего пилота всю дорогу, пока шел к ней. Машина была покрыта пылью, а дверца, которую я оставлял настежь, теперь оказалась закрыта. Я остановился. Вертолет уже был довольно далеко, и сквозь его гул я отчетливо мог расслышать музыку Скарлатти. Возможно, ничего страшного не случилось. Но я на всякий случай внутренне собрался и подошел к машине, делая вид, что я ничего не заметил. Дверь со стороны водителя начала медленно открываться. И я немедленно применил замораживающие чары. Дверь оставалась полуоткрытой – чья-то рука придерживала ее и чья-то нога свешивалась снизу. Скарлатти внезапно смолк. Но когда я кинулся к машине, чтобы дернуть за дверцу, то услышал предостерегающий крик Стэна. Ник Мэллори свалился на землю прямо мне под ноги, подняв большое облако пыли. Его одежда уже была довольно пыльной и мятой, а на лице видны грязные разводы от слез. Я никогда раньше не думал, что Ник Мэллори умеет плакать. Хриплый голос Стэна пытался привести меня в чувство:

– Руперт, зачем ты так с ним?! Все в порядке. Он ничего не сделал! Быстро расколдуй его, пусть расскажет. Кое-что случилось, Руперт, очень плохое!

– Вы-то откуда знаете?

– Я многое видел и слышал. Не надо так. Расколдуй его.

Если бы я не был так напуган, то поверил бы Стэну и снял свои чары. Но сейчас даже его слов мне было недостаточно.

– Сначала расскажите мне все, что вы видели и слышали.

– Если ты так хочешь… – сказал он. – Да, хорошо. Я видел, как появился этот мальчик – наверное, он приехал на другой машине. Но я не обращал на него внимания. Думал, что это приехал кто-то, кто владеет здешней землей. Так что я заволновался только на закате. Первое, что меня напугало – это взрыв на холме. Все небо стало красным. До того к тому же я слышал два выстрела.

– Два? – спросил я. – Спасибо. Теперь я точно знаю, что у меня не паранойя.

– Да, – подтвердил Стэн. – стреляли два раза. Я очень ясно их здесь слышал. А после взрыва, где-то через полминуты, последовали три красные вспышки. Похоже, это были сигнальные ракеты.

– Это я стрелял, – сказал я.

– Я подумал именно так.

– Люди посыпались из самолетов словно муравьи из разворошенного муравейника. И тут началась кутерьма. Отовсюду стали взлетать вертолеты. Народ побежал из всех транспортов, куча огней, войска… Полагаю, твой сигнал захватил их врасплох.

– Да, – посетовал я. – Думаю, они до сих пор считали меня всемогущим. И что дальше?

– Некоторое время ничего. А потом я увидел всполох.

– Всполох?

– Думаю, никто из военных его не заметил – это было справа от тебя, за холмом, по ту сторону леса. Я и сам заметил это только потому, что усердно таращился во все стороны. И все время волновался, не случилось ли с тобой чего. Я ведь не могу выйти из машины. Поэтому я просто сидел и думал, что мне предпринять. Как-то выйти из твоей машины… Долгое время ничего не было, а потом – сразу много всего.

Сначала появился этот ребенок – прополз через виноградник. Увидев твою машину, он очень обрадовался. Но как раз в этот момент все вертолеты начали летать в разных направлениях, как глупые птенцы пип.

– Это когда я сказал Дакросу про то, что молодой кентавр убежал. И вы с ним заговорили?

– Да, – ответил Стэн. – И совсем незачем скручивать его чарами, он так может задохнуться. Как только ты этого ребенка разморозишь, ты поймешь, что поступил глупо, Руп. Он пришел к нам за помощью. Этот мальчик не заодно с преступниками, можешь мне поверить. Кстати, как его зовут?

– Ник, – сказал я. Я посмотрел на мальчика, скрючившегося на земле. Наверняка Стэн был прав. Я пошел на компромисс. Немного ослабив чары, я взял Ника и поднял его назад в машину. Пыль полетела во все стороны, к тому же у меня заметно задрожали ноги.

– Он тяжелее, чем я думал, – сказал я – Теперь расскажите мне про кентавра.

– Тогда не перебивай меня больше, – сказал Стэн. – Ты должен все знать в подробностях. Этот Ник не хотел, чтобы его поймали с вертолетов. И, хотя автомобиль был открыт и освещен, он не сел в него, а полез под передние колеса. Он был уверен, что это его ищут. Поэтому решил использовать теплый двигатель твоей машины, чтобы его не засекли тепловые датчики. Но я не думаю, что они знают, что такое тепловые датчики, иначе бы маленького кентавра они нашли.

Тут я повернулся и глянул через плечо. Очень яркие оранжевые огоньки сновали туда-сюда по темно-синему небу.

– Нет, похоже, они и правда не могут найти его. Вот черт. Что дальше?

– Я применил магию. Кое-что, чего они тут в империи не знают, и создал завесу вокруг машины – чтобы ее никто не замечал. Это благодаря мне у тебя шины до сих пор целы. Ник почти совсем уполз, и тут появился этот ваш кентавр – как чертик из табакерки. Клянусь, выскочил как на пружинах! И мчался так, словно за ним сам дьявол гнался. Он двинулся со скоростью хорошей скаковой лошади – два сердца, две пары легких, буквально взлетел, а следующее, что я увидел, был автомобиль – нормального земного типа, он резко затормозил и сбил боком ограду виноградника. Там были мужчина и женщина, они увидели кентавра, осветили его фарами, и тогда мужчина вынул револьвер и стал целиться в кентавра. Он выстрелил несколько раз. Кентавр вовсю скакал и уворачивался, а затем перемахнул через ограду и исчез. И думаю, мужчина ни разу не попал. То есть, я очень надеюсь на это.

– Вы видели, что за люди приехали в той машине? – перебил я его.

– Нет, слишком темно. Да еще и фары слепили постоянно. Мужчина был с той стороны машины, так что я вообще видел его лишь мельком, когда он проезжал мимо меня – голова, локоть, вспышка, силуэт – ты же знаешь, как это бывает. И женщину тоже только силуэтом.

– Она носит очки? – Если Ник сидел сейчас здесь передо мной, то в другой машине вполне могла быть Мари.

– Ты ошибаешься, – сказал Стэн. – Так или иначе, они уже уехали. То есть, сперва они притормозили там, куда прыгнул кентавр. Мужчина вышел прямо в клубы пыли, во всяком случае, я видел, что открывалась дверь с его стороны. И они заметили твой автомобиль. Оба волшебники, им мои фокусы были нипочем. Я спешно стал придумывать, что я могу сделать, чтобы их остановить. Они могли сломать твою машину и найти Ника. Прямо скажем, возможностей у меня не густо. И тут, к счастью, приблизился один из этих ужасных вертолетов. Он ревел прямо над нами, и я закричал, чтобы они решили, что их зовут, и приземлились тут. Но у них не было возможности, так что они просто висели над той машиной. Тогда мужчина сел назад в автомобиль, они включили зажигание – и фьюить! Испарились. Вертолет полетал еще немного, но, возможно, даже если они и видели ту машину, то приняли ее за твою – они ведь знали, что машина такого типа принадлежит тебе. Так или иначе, кентавра они не видели и тоже потеряли его. Тогда, через некоторое время, после того, как все затихло, Ник вылез из-под машины, сел на переднее сиденье и заплакал. Он был так напуган, что я все не мог решиться с ним заговорить.

– Почему он сам с вами не заговорил?

– Он думал, что он один все видел.

– Понятно. – Я посмотрел на Ника и почувствовал укол совести. – Люди, стрелявшие в кентавра, убили сейчас троих детей и другого кентавра – там, в колонии. Первый выстрел, который вы слышали, должен был убить меня.

– Тогда, конечно, – сказал Стэн, – у тебя есть право всех подозревать. Но я считаю, Ник здесь ни при чем.

– Думаю, вы правы, – ответил я и снял чары.

Ник, конечно, не заметил, что некоторое время находился в замороженном состоянии.

– Слава богу, вы наконец вернулись! – воскликнул он, как ни в чем не бывало. Он действительно был очень напуган и ужасно спешил.

– Пожалуйста, поедемте побыстрее! Моя мать перешла в этот мир и что-то сделала с Мари! Наверное, это и есть «расщепление».

– Что? Она расщепилась между мирами? Ты уверен? Где она? – на языке у меня вертелась еще сотня вопросов, но Ник не дал их высказать:

– Да, уверен! Я сам все видел, – плакал Ник, – на холме за теми деревьями, в винограднике. Пожалуйста, пожалуйста, вы можете туда доехать быстро?

– Подвинься, – сказал я. – И показывай мне, куда ехать.

Ник обежал вокруг машины и упал на пассажирское место, я сел за руль и нажал на педаль газа раньше, чем он успел захлопнуть дверцу. Если кто-то расщепился на том месте, где есть точка перехода из одного мира в другой, надо быстро идти ему на помощь – постараться успеть до того момента, как две сущности человека утратят связь друг с другом. Должно быть, Мари расщепили примерно полчаса назад. Я петлял по виноградникам, следуя указаниям Ника, и проклинал свою глупую подозрительность.

– Твоя мать пришла сюда одна? – спросил я.

– Нет, с ней был этот ужасный человек, Белый Нут. Они меня не видели. Я спрятался, но я ничего не мог сделать, чтобы помочь Мари. Когда тот мальчик-кентавр вышел из леса, он закричал им, что они убийцы. Пока они разбирались, все, что я мог сделать – это добраться до вашей машины и спрятаться. Я скрывался за виноградниками, пока бежал сюда и надеялся, что вы скоро вернетесь. Поверните сейчас направо.

Я поднял столб пыли и помчался по винограднику, лепившемуся к подножию холма, освещая фарами пыльную дорогу. Вскоре мы заметили лежащее на земле тело.

– Вот! Это она! – закричал Ник. Я резко затормозил и остановился.

– Спокойнее. Не лезь, – предупредил я Ника. – Мне надо точно определить, где была точка перехода в этот мир.

Он пошел за мной следом на цыпочках. Я придерживался той стороны, где за виноградником виднелся лес, пока не приблизился к Мари. Она лежала ногами в нашу сторону, и фары освещали ее ступни. Одну руку Мари подвернула под голову, словно неожиданно заснула прямо посреди дороги. Я подумал, что она, вероятно, пыталась заслониться этой рукой, когда открылся переход между мирами.

– Скажи точно, где находилась твоя мать и этот Белый Нут? – спросил я. – А лучше вот что – сам встань на то место, где стояла Джанин, а потом – туда, где стоял Белый Нут.

Ник кивнул. Он немного дрожал от холода, но послушно пошел через виноградник к загородке. Ник остановился примерно в футе от неподвижных белых подошв Мари и приблизительно на шесть футов от одного ее бока.

– А мужчина был на той стороне, примерно на таком же расстоянии.

– Уверен? – спросил я.

– Да, – ответил он. – Я знаю, потому что вижу следы, где мы остановили автомобиль Мари. Вон у того дерева, где вы сейчас стоите. Мари собиралась отпереть дверцу, когда они вышли из-за машины.

– А ты где был в это время?

– Примерно там, где сейчас стоит ваша машина. Мне понадобилось в туалет.

– Спасибо.

Без сомнения, он рассказал все довольно точно. И еще нам повезло, что уже совсем стемнело. Яркий свет фар бросал резкую тень от каждой ямки или бороздки в песке. Я видел даже слабый след около лодыжек Мари. Днем бы точно ничего не разглядел. Я опустился на колени, и очертил на песке след – по всей его длине. Потом я попробовал приподнять Мари – или то, что от нее осталось. Она все еще дышала – мелкие, слабые вздохи, но когда я наконец сумел просунуть руку под ее спину, то почувствовал, что Мари холодная как лед. Можно ли было надеяться, что она просто замерзла, лежа вечером на песке? – Я надеялся. После заката сильно похолодало, и, похоже, к полуночи температура должна была упасть ниже нуля. Но Мари выглядела так, как обычно выглядят расщепленные люди – словно мороз уже дохнул на нее. Ее пышные лохматые волосы, от природы темно-коричневые, теперь стали серебристыми от инея. А лицо побелело так, словно там не было ни кровинки. Черный кожаный жакет и синие джинсы тоже были почти белыми. Я подвел вторую руку под ее колени, и понял, что поднять ее очень легко – еще бы, вес ее тела стал вполовину меньше! Я встал и очень удивился – несмотря на всю трагичность положения, это было одно из самых волнующих событий в моей жизни. Никогда и ни к кому я не испытывал такой нежности, как сейчас к Мари. Прежде, чем я снова опустил Мари, к нам стал снижаться один из вертолетов Дакроса. Он неуклюже сел по ту сторону ограды. Я услышал, как угрожающе затрещали виноградные лозы, и впервые спросил себя – а кто будет оплачивать хозяину виноградника весь этот банкет? Или виноградник принадлежит империи, так что Дакрос может разорять тут все в свое удовольствие? На вертолете зажегся прожектор и еще один длинный яркий луч осветил место трагедии, бросая перекрещивающиеся тени, и след, отчерченный мной, перестал быть видимым.

– Новая проблема, магид? – голос генерала быстро приближался к нам.

Я не нуждался в срочном шепоте Стэна:

– Не объясняй ему!

Ох, только бы он ушел!

– Да, но на сей раз проблема связана только с моим миром.

Дакрос уже хрустел в нашу сторону через сломанные виноградные лозы. Он наклонился через ограду рядом с Ником.

– Кто на этот раз?

– Те же самые убийцы, – без колебаний ответил я. – Похоже, эту молодую особу расщепили, чтобы забрать ее машину. Если вам не трудно, выключите прожектор на вертолете. Я не могу увидеть кое-что.

Дакрос поговорил в свое переговорное устройство, глядя при этом на Ника. Когда луч с вертолета погас, он сказал:

– Вы один из тех туристов, что сбили с толку моих людей, верно?

Пока я укладывал Мари в видимое теперь углубление, Ник нехотя сказал:

– Да, извините. Мы просто пошли проверить, здесь ли Руперт. Глупо вот так следить за человеком. Я сказал вашему волшебнику, что мы туристы. Мы думали, что успеем уйти, но все пошло не так, как надо.

– Вам ведь приказали оставаться в самолете. У магида и без вас было полно проблем.

И он снова наклонился, глядя, как я отстраняюсь от Мари и пытаюсь открыть переход между вселенными. Джанин или ее спутник просто запечатали эту точку, даже не замаскировав ее как следует. Пространство разверзлось со звуком рвущейся ткани, нам в лица дохнул ревущий огонь. Дакрос и Ник с криком отпрянули, и даже замерзшее полутело Мари содрогнулось. Я быстро прикрыл одной рукой глаза и поспешно закрыл точку перехода – но уже как было положено. Чтобы ее никто никогда не смог открыть.

Я услышал, как горит ограда. Ручки на дверцах мой машины слегка оплавились, прежде, чем мне удалось стянуть вместе разорванные края бесконечности и запечатать их. Я закрыл переход самыми сильными чарами для верности, а потом зашатался от усталости и был вынужден опереться об ограду.

– Уф, – воскликнул Дакрос. – Что это было?!

Над виноградниками теперь струился дым, остро воняло серой и гарью. Я, хлопая по тлеющим на колене штанам, объяснил:

– Это была внутренность действующего вулкана. Непрофессионалы часто делают подобные ошибки.

Однако на самом деле я подозревал, что это была совсем не ошибка. У меня было такое чувство, что точку тщательно выбирали.

– Но… – замялся Ник, – а как же вторая половина Мари?

– Второй половины больше нет. – Сказал я.

Ник уставился на половинку Мари с таким ужасом, что я поспешил его успокоить:

– Надо попытаться подумать о другом способе.

Не было никакого другого способа, кроме того, что я только что пытался сделать – опасного и, увы, безрезультатного. Я надеялся, что Ник смирится с потерей, и сказал:

– Надо увезти ее домой.

Ник ничего не ответил. Он просто повернулся и пошел к моему автомобилю, чтобы открыть заднюю дверцу.

Дакрос сказал:

– Я скоро выйду на связь, магид. Скажу, что стало известно о новой императрице. Мы должны сперва собрать военный совет. И я все еще настаиваю на том, чтобы вы выдали нам этих убийц из вашего мира.

– Вы их получите, – ответил я. – Даже если это будет последнее, что мне доведется сделать в жизни, я выдам их вам.

Я снова наклонился и поднял то, что осталось от Мари. На этот раз я ощущал только очень большое горе. Хотя она и была все еще жива, но я знал, что это не надолго. Половина расщепленного человека очень быстро исчезает. То, что я поднял и понес в свою машину, было практически трупом. Ник помог мне положить тело Мари на заднее сиденье, и я решил, что он все еще думает о ней как о живой. Бедный ребенок, – подумал я, потом вспомнил о Робе, и страх за него немедленно вернулся.

– Давай поедем, – сказал я. Ник покорно сел рядом со мной. Я махнул Дакросу, и мы поехали через виноградник по своим же следам – вертолет к тому времени поднялся и полетел назад, в сторону холма.

Я снова все испортил. Оправдания, конечно, у меня имелись. Мы пришли из разных точек другого мира и пользовались разными способами перемещения. Кроме того, я ужасно устал и был в состоянии шока. Магиды тоже люди, как ни крути. А убийцы закрыли путь на Вантчестер тем же способом, каким оградили область вокруг ее машины. Я думаю, что когда им не удалось меня убить, они просто решили сделать так, чтобы я не смог вернуться на Землю. Но в магиды выбирают людей за их способность продолжать свою работу, независимо от трудностей – волшебных, интеллектуальных, физических… В общем, вопрос заключался только в том, как скоро я смогу найти обходной путь на Землю. Я собрался и начал действовать. Мы двинулись в гору в соседнем, контра-волшебном мире, рассеивая светом фар облака серебристого тумана, который каждый раз поднимался при переходе между мирами, и подминая колючие кустарники, все больше заполонявшие склоны. Последний переход оказался прямо-таки настоящей чащей. Я включил первую скорость и стал медленно продираться сквозь нее, надеясь, что никакой шальной шип не проткнут мне колесо. Ветки кустов трещали и ломались, словно норовя пробиться сквозь двери, вся машина тряслась, возможно, именно из-за этого я изменил направление. Но, по крайней мере, мы выехали в Вантчестер. Я сразу понял, что мы именно там, где надо. Я был уверен, что мы на Земле – не во всяком мире есть такие тусклые оранжевые фонари, как у нас. Мы приехали с ревом и лязгом, расплескивая оранжевый свет, после чего моя дорогая, надежная, бесконечно любимая машина остановилась и, похоже, сломалась. Я не мог понять, где мы находимся. Мы стояли между двух широких металлических ограждений, которые закруглялись наверху и были прикрыты чем-то вроде гофрированной пластмассы. По ширине они были точно в размер моей машины. Причем, эта странная конструкция была довольно приличной длины. Я чертыхнулся, признавая свою беспомощность. Ник смиренно заметил:

– Никогда раньше не слышал таких выражений.

– Что случилось? – тут же встрял Стэн.

– Где мы находимся, мать его за балетную ногу?

– Я думаю, это автобусная станция Винмор, – вежливо пояснил Ник. – Мы находимся в одном из этих телетрапов, где люди стоят в очереди к кассам.

Разумеется, он был прав. Мы втиснулись в середину рукава, и хорошим в нашем положении было только то, что станция уже давно перестала работать и опустела. Восемь часов утра перед пасхальным воскресеньем. В таком городе, как Вантчестер, это означало, видимо, что последний автобус уехал не менее получаса назад. Но даже теперь я почувствовал, что приключений мне было более чем достаточно, и уронил голову на руль.

– Я не вижу, чтобы вы радостно выскакивали из машины, – прокомментировал Стэн. – Здесь слишком узко, и вы не можете открыть дверцы?

– Да, – согласился Ник. – И, кажется, нет смысла звать на помощь, никого нет.

– Даже не пытайся. Они начали бы спрашивать, как мы сюда попали. – Рассердился Стэн. – И как они подгонят сюда тяжелую технику, чтобы разрезать все это и вынуть нас? Так, понедельник у нас выходной, поэтому я задаюсь вопросом, не просидим ли мы в этой траншее до вторника?

– Что, даже так? – Ник еще не привык к оригинальному стилю шуточек Стэна. – А Руперт не может просто вернуться в предыдущий мир и войти в этот в каком-нибудь более просторном месте?

– Как раз это-то и невозможно, – сказал Стэн, – Чтобы переходить из мира в мир надо двигаться только вперед. Если попробовать назад, то мы расщепимся.

Возможно, как раз на что-то в этом роде рассчитывали наши убийцы, – подумал я. Надо понять, что я могу сделать? – видимо, разъединить и раздвинуть эти ограждения, приподнять крышу – и тогда мы сможем отсюда выбраться.

– Руперт, – осторожно потеребил меня Ник. – Кто этот невидимый человек в машине?

– Это Стэн, – сказал я, – Стэнли Чарнинг, Ник Мэллори. Стэн когда-то был жокеем и магидом. Но только до того, как он умер.

– А-а, – протянул Ник. Похоже, он решал сам с собой – не слишком ли невежливо будет спросить, означает ли все это, что Стэн теперь призрак? – Очень рад с вами познакомиться.

– Взаимно, – ответил Стэн. – Хай.

– Ага, и теперь оба заткнитесь ненадолго, будьте так добры, – перебил их я. – Дайте мне заняться нашим освобождением.

Тут же наступила почтительная тишина.

После этого я начал колдовать над автобусной станцией. Я объяснял металлическим ограждениям, как они должны расти. Я рассказал им, что они были полезными ископаемыми и предложил способ, не слишком отличающийся от прежнего – когда их выплавили. Потом я поднял голову и внушил все то же самое пластиковой крыше. Во время этого колдовства я ощутил тот самый момент вдохновения, про который Тед Мэллори и К° говорили, что его не бывает. Идеи, мысли, представления захлестнули меня как огромная океанская волна. Я поднимался на ее гребень и падал вниз. Все, что я пережил сегодня, рассыпалось осколками, и я надеялся, что рано или поздно соберу их в единое целое. Безжизненным частицам пластиковой крыши я напомнил о зернах жизни и был полностью уверен, что я все делаю правильно. Ник и Стэн словно в рот воды набрали – они даже дышать боялись, пока я работал, но, к своему удивлению, я услышал слабое бормотание с заднего сиденья. Или в Мари было больше жизненных сил, чем я думал, или – что вернее – я и ей внушил волю к жизни. Наконец я закончил колдовать.

– Примерно через полчаса будет результат, – сообщил я и приготовился немного побездельничать. – Думаю, что сейчас самое время поговорить.