Было бы неправдой сказать, что старейшина готовилась исключительно к худшему.

Кьяра Зодрик из Ста Водопадов не разучилась надеяться. Но с каждым годом ей всё реже выпадало удовольствие обманываться в своих ожиданиях. А удовольствие напоминать: «Я вас предупреждала», – было и вовсе недоступно. Предупреждать надо тех, кто слушает и слышит. «А если твои предупреждения ни на что не влияют, лучше вообще рот не открывать», – нередко говаривала она.

Наверное, поэтому её и выбрали всеобщей представительницей. Говорить от лица всех женщин и мужчин и принимать решения, которые отразятся на безопасности всех детей и стариков – неподъёмная ответственность. В самый раз для мудрицы, которой в прошлом году исполнилось сто десять лет.

Когда было покончено с приветствиями, Кьяра поинтересовалась у смуглолицей чужачки:

– Почему вы обратились именно в нашу деревню?

Женщина, представившаяся как «капитан Виктория Рэдсон», выдала самый ожидаемый из ответов. И старейшина испытала знакомое чувство сожаления.

– Мы видели сверху, какие у вас каналы, – раздалось из металлического нашейника, а сама чужачка приветливо улыбнулась.

В её настоящем голосе мудрица услышала характерные льстивые нотки:

– Было очевидно, что здесь живут очень разумные люди! – она обвела рукой каменные стены, украшенные пёстрыми шерстяными гобеленами. – И сверху, и изнутри это место потрясает. А когда вы согласились на переговоры, мы поняли, что не ошиблись в вас!

А могла бы честно признаться: «Мы давно следим за вами и подслушиваем, мы нападаем на вестниц и торговок, чтобы читать сообщения, всеобщие соглашения и Журналы Странностей. И поэтому знаем, что у Ста Водопадов есть общепризнанное право вести с нами переговоры. А кроме того, это одна их трёх древнейших и крупнейших деревень, и к местным старейшинам прислушиваются во всём мире. В Речную Бороду мы идти боимся – из-за того, что там натворили. И обращаться в Высокий Брод нам страшно – слишком много там объектов, подобных Снежным Камням или Белой Горе. Поэтому мы напросились к вам».

Но капитанесса солгала. Ожидаемо. Не она первая! Бледнокожий чужак, явившийся на Сбор Торговой Семьи с предложением, от которого все до сих пор хихикали, тоже мог бы извиниться, мог спросить, как вести себя правильно. Но все поступали, как умели. Были собой.

Хотя Кьяра готовилась именно к такому повороту, досада не оставляла её. За свою долгую жизнь она привыкла, что так глупо лгут лишь сопливые девчонки и мальчишки. Дети склонны к вранью, они только учатся ответственности, но всегда учатся! Потом, когда они вырастают, напоминание о вранье может быстро сбить с них спесь. Но чтобы взрослая, да ещё и говорящая от имени всего своего народа, врала…

«В самом деле, совсем как Лишняя, хоть и женщина!» Старейшина припомнила историю облавы в Моховых Крышах. И порадовалась, что её предупредили, как себя вести. Если бы не Журнал Странностей с его сотней историй и если бы не инструкции из Высокого Брода, она бы вряд ли справилась! Ну, всегда легче, когда сообща.

– Предлагая переговоры, вы упомянули, что что-то знаете о нашем далёком прошлом, – напомнила мудрица, лёгкой улыбкой отозвавшись на лесть капитанессы. – Откуда вы это узнали? Вы нашли какие-то древние записи?

– Можно и так сказать, – оживилась чужачка. – Разные записи, но не как вы привыкли, не на бумаге. Мы смогли получить очень много таких записей, и не все ещё расшифровано. Что-то касается настоящего, а что-то – далёкого прошлого.

О неких записях, украденных у живых объектов, предупреждала лично Тасья Вламд: чужаки завладели информацией, которая шире их понимания. «Значит, здесь не врёт», – прикинула Кьяра.

Хорошая лгунья, как опытный строитель, подмешивает к песку своих сказок клейкую правду. Порой, не различишь, где что… Но рано или поздно сооружение рассыпается.

Однако капитанесса не разбиралась в пропорциях. Она могла бы признаться, что из-за этих записей люди её народа разыскивали Инкрис Даат. Такая фальшивая искренность сработала бы с кем-нибудь понаивнее старейшины… Но она не сделала и этого.

«Главное, чтоб говорила подольше», – мысленно усмехнулась мудрица.

– Вы знаете, что мы прилетели на кораблях, способных перемещаться между звёздами? – небрежно уточнила чужачка.

Старейшина кивнула, отметив про себя очередное умалчивание. «Мы прочитали в вашем Журнале Странностей, что вы догадываетесь об этом», – так было бы честнее. Но капитанесса упрямо делала вид, что ничего не было. Как будто переговоры стали началом отношений – и автоматически обнулили всё, что случилось ранее.

«Неужели она полагает, что если не вспоминать о неприятном, оно само исчезнет и забудется?» – поразилась Кьяра. И на мгновение ощутила сильную жалость к этой статной женщине с волевым лицом. Капитанесса, без сомнения, многое видела, умела, знала. Она путешествовала между звёзд! Но не понимала элементарных вещей. Без которых ни в чём нет смысла.

– Вы многое знаете о нашей технике, – продолжала чужачка. – Не всё, конечно. Не буду надоедать вам объяснением, почему вам не стоит бояться меня! – и она звучно расхохоталась. – Тот предмет, который меня попросили оставить, прежде чем зайти к вам, это не оружие. Это средство связи. Но это не важно. У вас есть свои технологии. Вы тоже многое умеете. Если подумать, мы не сильно различаемся! На наших кораблях много людей с таким же цветом кожи, как у вас! Мы такие же люди. И не только внешне. У нас общие предки. Мы одинаковые.

Старейшина вежливо улыбнулась.

Ей было всего десять, когда она видела настоящего Лишнего. Его содержали на дальнем хуторе, у отшельника. Но отшельник заболел, ему самому понадобилась забота, и его подопечного было решено перевезти в другое, такое же глухое место.

Вместе с двумя закадычными подругами Кьяра сначала гребла на лодке, потом пробиралась охотничьими тропами и ещё несколько часов караулила у станции. И дождалась.

Пока сопровождающие обедали, Лишний сидел в тележке, сгорбленный, страшно худой. На его лбу, плечах и спине белели предупреждающие татуировки. Голову ему недавно обрили, и он скрёб щетину обломанными грязными ногтями, что-то мыча. Разум давно его покинул, а лекарства делали его спокойным и малоподвижным.

Кьяра сидела на дереве, смотрела на него и дрожала. Но не от ужаса или брезгливости, а от изумления. Это был такой же человек, как она, как её родители, как все остальные люди. У него были такие же руки и ноги, сердце и желудок. И при этом он был другой.

Он был убийцей.

– Общие предки, – повторила капитанесса, нахмурившись. – Понимаете? Мы родственники! Фактически, мы одна семья! Нам даже удалось выяснить, почему вы все так похожи внешне! Не знаю, сможете ли вы понять… Объясню попроще. Те, кто породил ваш народ, они отделились от остальных людей. Их не хотели отпускать. И они сбежали. Так получилось, что у них оказались младенцы с чёрной кожей. Поэтому сейчас вы все похожи друг на друга… Вы меня понимаете?

– Я вас понимаю, – кивнула Кьяра. – Мы родственники по крови. Это интересно.

«Они доверили переговоры женщине, потому что рассчитывали запутать нас, – вдруг догадалась она. – Мужчины ничего не добились – отправили женщину. Спорю, в последний момент, ведь она даже язык наш не выучила!.. Как будто есть разница! Как будто женщины отличаются от мужчин! Как будто быть женщиной значит никогда не ошибаться!»

– Спорю, вы мне не верите! – развеселилась чужачка. – Я сама не поверила, когда мне сказали! Мы думали, что здесь все погибли, что здесь никого нет. Таким было сообщение, которое дошло до нас: «Всё кончено». Никто и подумать не мог, что здесь кто-то живёт! Что вы наши родственники!..

Она прервалась, потому что в комнату зашла девушка с подносом. Девушка поставила на стол стеклянный чайничек, чашки из тонкого розового фарфора и кованую серебряную вазочку с засахаренными фруктами. Старейшина незаметно вздохнула и расслабилась. Можно было заканчивать этот бессмысленный разговор, тем более что капитанесса от запутанного вранья перешла к «голосу крови».

У детей бывает период, когда они придают большое значение родственным связям. Кьяра слышала такое, наверное, тысячу раз! «Мы родственники – значит, мы можем делать, что нам вздумается, а вы обязаны прощать нас, доверять нам, заботиться о нас. Потому что мы родственники». Чем может отличаться вариант человека со звёзд?

Самые тяжёлые случаи мудрица лечила просто – приводила такую «родственницу» в книжную комнату, где хранились родословные, и предлагала подсчитать всех своих родных, двоюродных, троюродных и дальнекровных сестёр и братьев. Как рукой снимало!

Но капитанесса давно уже не была ребёнком.

Она была женщиной, выросшей среди мужчин, которые не тормозятся и не носят меток. Которым невозможно доверять. Которые угрожают… Она выросла среди Лишних. И они были для неё нормальными. Скорее, Лишним она посчитала бы того, кто честно открывает свои намерения!

Вывернутый мир, люди наоборот. Бессмысленные и опасные, как змеи после восхода Призрачной Луны.

Поэтому, когда чужачка хотела продолжить, Кьяра её прервала:

– Чего вы хотите? – спросила она – и её голос зазвучал иначе.

Сгорбленная старая женщина с нежными седыми кудряшками и глубоко утопленными подслеповатыми глазами больше не выглядела слабой. И впервые с начала встречи Виктория Рэдсон ощутила себя в ловушке. Не потому, что вокруг были стены, а она сидела одна, без охраны. Она была готова к любому повороту – даже если ошибались исследователи, хором твердившие о миролюбии аборигенов.

Но что-то непоправимое уже свершилось. И эта безобидная старушка не была декорацией, создающей видимость переговоров. Шли настоящие переговоры. Точнее, они уже закончились.

– Позвольте, я сама расскажу, – с усмешкой предложила Кьяра. – Вы не можете опустить сюда свои машины. Но вы переправили людей. Они на северо-западе от Горького моря. Теперь они строят деревню. А вы ждёте, что мы их признаем. Что мы им поможем. Что мы вам всем поможем! Потому что мы родственники по крови! Хорошо, мы родственники. И мы поможем вашим людям переселиться на нашу землю. Вот наши условия, – и она протянула капитанессе листок бумаги, исписанный странными буквами.

Она не успела испугаться – вдруг в Высоком Броде ошиблись! – как смуглое лицо чужачки побледнело и стало зеленоватым. Её красивые чёрные глаза, пожирающие слово за словом, почти вылезли из орбит. На лбу выступил пот, губы затряслись. Теперь женщина не выглядела уверенной. Она казалось тяжело больной.

Текста было не много. Капитанесса перечитала его, наверное, дюжину раз. Сначала она не могла поверить, что аборигены знакомы с её языком. Потом вчитывалась в содержание. Оно было понятным и простым. Убийственно честным.

– Это страшные условия, – медленно проговорила Рэдсон. – Чудовищные…

Даже искусственный голос из нашейника дрожал.

– Вы испугались? – усмехнулась мудрица. – Значит, настала ваша очередь бояться.

– Вы понимаете, что на эти условия согласятся очень немногие из нас? – капитанесса потрясла листком. – Я не знаю, сколько…

– Самое большее – десять процентов, – откликнулась старейшина. – Как раз столько мы и сможем принять.

– Нет, – чужачка осторожно положила листок между чашками и подвинул его в сторону старейшины. – Я не могу предложить это своим людям.

– Предпочтёте вернуться с пустыми руками? – Кьяра покачала головой. – Они ждут другого. Они больше не могут выжидать. Сомневаюсь, что вы способны принять на себя такую ответственность!

– Вы просите невозможного, – тихо сказала капитанесса. – Да, мы не можем переправить тяжёлую технику. Мы остаёмся практически голые… А вы требуете, что мы были на самом деле голые! Оставили всё! Даже одежду! – она уже кричала. – Мы же люди, в конце концов! Мы не можем начинать с нуля!

– Не с нуля, – старейшина налила себе чаю, взяла кусочек засахаренного манго. – Внутри каждого человека его прошлое, его умения, его знания. Запас нерастраченных способностей. Этого не отнять! Да и не надо. Мы готовы обучить вас всему, что необходимо для жизни в нашем мире. Но мы не позволим превратить его в ваш мир… Да, и ещё язык. Вы же можете сами заранее обучиться нашему языку. Это тоже не ноль!

Капитанесса молчала. Она уже не выглядела нездоровой. Она казалась мёртвой.

– Возьмите-возьмите, – старейшина вновь протянула ей страшный листок. – Сейчас я скажу то, чего там нет. Вы можете никому не передавать эти условия и мои слова. Решать вам. Главное, вы будете знать… Мы знаем, что у вас немного таких летающих повозок, какие могут спуститься. Вы не можете перевезти сразу всех людей. А по частям можете. А мы умеем следить за небом. Если вы не захотите выполнять наши условия, если вы начнёте высаживать ваших людей где-нибудь далеко, мы будем их находить. И будем предлагать наши условия. А с теми, кто их не примет, мы обойдёмся так, как обходимся с преступниками. С Лишними. Вы ведь знаете это слово? Для всех будет лучше, если вы сами проведёте такую сортировку. Чтобы те, кого это устраивает, были приняты и стали здесь своими. А те, кому не подходят наши условия, улетели дальше к звёздам искать себе новый дом.

Помолчав, чтобы у капитанессы хватило времени осознать услышанное, она продолжила:

– У тех людей, которых вы высадили на северо-западе, есть пять дней. Считая с завтрашнего дня. Либо вы передадите им наши условия, перевезёте согласившихся к нам, а несогласных к себе, либо эти условия доставим мы. И сами займёмся их судьбой. И ещё… Есть человек, которого мы не примем никогда. Это тот мужчина, который напал на деревню Речная Борода, угрожал убить ребёнка и похитил юницу. Его мы не примем.

– Не переживайте, – капитанесса криво усмехнулась. – Он погиб. На севере. Вы должны были слышать. Вы называете это место Снежными Камнями.

– Тогда дополнений больше нет, – и старейшина встала, обозначая конец переговоров.

– Знаю, мы были неправы, – тихо сказала чужачка, глядя в стол, и металлический голос из нашейника звучал приглушённо. – Плохо начали здесь. Насовершали ошибок. Если бы всё началось иначе, вы бы всё равно написали это? – и она качнула листком с условиями.

– Если бы вы поступали иначе, вы бы не были собой, – привычно ответила старейшина.

Все изолгавшиеся дети, рано или поздно, задают этот вопрос! А потом плачут: сначала от страха перед наказанием, а потом от облегчения, что всё закончилось.

Но для чужаков всё только начиналось.

Капитанесса покачала головой, но ничего не сказала. Встала, покачиваясь. Листок с условиями она аккуратно сложила и убрала в нагрудный карман. Сгорбившись, с опущенной головой, она подошла к двери, распахнула её и вышла. Кьяра видела, как она, не глядя, спрятала коммуникатор в карман на бедре. И не посмотрела на экран!

Ей было не до этого.

Подождав немного, мудрица вернулась в кресло и допила остывший чай. В комнату нырнула девушка, которая заходила с подносом. Присела на корточки перед старейшиной, заглянула ей в лицо.

– Всё получилось, ба, – сказала она и улыбнулась с довольным видом. – Патси сказала, что всё получилось. А эта ушла – и ничего не заметила!

– Хорошо, что всё хорошо, – и Кьяра вздохнула. – Теперь остаётся ждать.

Правнучка взяла из вазочки кусочек засахаренного фрукта и начала бойко рассказывать, как они с Патси сначала спрятались и подглядывали, и как было страшно. А Патси так ловко со всем управилась! Вот бы она ещё как-нибудь приехала в Сто Водопадов…

Лакомства были правнучкины любимые. Это была её идея, что если всё пройдёт удачно, то она принесёт их, а если нет – будут крекеры.

Старейшина слушала правнучку вполуха и размышляла о самом худшем.

Чужакам не обязательно отказываться от планов по самовольному переселению. Допустим, у Патси из Высокого Брода получилось всё запланированное, и все чужаки получили условия. Но это не значит, что они послушаются! Тем более, как справедливо заметила капитанесса, им предложили страшные условия, которые многим покажутся невозможными.

Оставить всё – инструменты, одежду, личные вещи. Жить не отдельными поселениями, а расселиться небольшими группами в деревни. Усвоить местный язык – вместо того, чтобы обучить своему языку местных. Влиться и раствориться… Не десять процентов, а хорошо, если пять из ста пойдут на это!

Что потом станет с женщинами и мужчинами, которым придётся бороться с чужаками – с Лишними? И не с одним, – притом, что единицы видели раньше хотя бы одного, – а с десятками, сотнями… Их сердца огрубеют. Они сами станут чудовищами!

Вся надежда на страх… И на привычку.

Тасья Вламд, с которой старейшина провела несколько вечеров, излагала убедительно. Чужаки так сильно зависят от механических слуг, что попросту не способны представить самостоятельную жизнь. И как бы им ни хотелось спуститься с небес на твёрдую землю, они предпочтут странствовать меж звёзд дальше, нежели меняться. А кто готов, кто способен, тот обрадуется этим условиям. Их же обучат всему необходимому и будут помогать, пока они полностью не освоятся. Тот, кто хочет жить, будет жить.

Но какой бы красноречивой ни была гранд-мастресс, Кьяру не оставляли сомнения.

Глядя на правнучку, которая продолжала рассказывать и жевать, мудрица никак не могла поверить во взрослых несамостоятельных людей. «Привычка к слугам» – это фантазии учёных, не более. Чужаков напугали – вот что важно. Они боятся не только живых объектов, но также стрел с кислотой. И людей, которые придумали и применили такое – и готовы изобретать снова и снова.

«Сначала они считали нас до того незначительными, что не воспринимали как равных себе, – старейшина вспомнила слова гранд-мастресс. – Теперь решили, что мы относимся к ним с таким же пренебрежением. И боятся оказаться на нашем месте. Либо так, либо эдак. А других вариантов они не представляют…»

Как бы там ни было, Кьяра Зодрик радовалась, что дожила до своих ста десяти. Не слегла, не заболела. Была среди тех, кто одобрил Журнал Странностей. Первой предложила взять на себя ответственность за чужаков – чтобы ими занимались родные Сто Водопадов, а не кто-нибудь другой. И смогла провести переговоры.

Чужаки оказались самым интересным, самым увлекательным, что случилось за всю её долгую жизнь, заполненную подсчётами урожая, разборами пустячных ссор и выслушиванием детского вранья. Хорошо, когда ничего не случается! Но порой так хочется разнообразия… А когда всё возвращается в прежнее русло, ещё лучше.