Утром 8 сентября 2006 г. я вместе с несколькими афганскими друзьями находился в кабульской гостинице, попивая теплый sher chai – традиционный афганский напиток, приготовленный из черного чая, кардамона и молока. Здание гостиницы было построено из бетона, имело побеленные стены и небольшой «зеленый» внутренний дворик. По его периметру выстроились красные и розовые розы, с одной стороны притулился небольшой виноградник с зелеными гроздьями. Как и большая часть города, это здание было восстановлено после падения режима талибов в 2001 г. Всего через пять лет после американского вторжения Кабул стал совсем другим городом, заваленным электроникой, с новыми интернет-кафе на каждом шагу. Улицы были забиты желтыми такси, загруженными арбузами тележками, велосипедами и автомобилями, импортированными из Европы и Азии. Мальчики и девочки спешили в школы по запруженным людьми тесным тротуарам. Тут и там виднелись стройки. В центре города высились несколько новых банков и новый престижный торговый комплекс «Кабул Сити Сентер». В этом году темпы экономического роста составили 8,6 процента1.

Но были и зловещие признаки хрупкости и нестабильности нового порядка. В 10 часов 20 минут утреннюю тишину разорвал резкий грохот. Это смертник направил свою темную «Тойоту Серф» прямо в колонну войск ООН. Я находился поблизости от места теракта, который произошел около площади Масуда, непосредственно рядом с главным входом в посольство Соединенных Штатов. Площадь была названа в честь Ахмад-Шаха Масуда, лидера Объединенного Исламского Фронта спасения Афганистана (известного также как Северный Альянс), убитого направленными «Аль-Каидой» боевиками-самоубийцами за два дня до терактов 11 сентября 2001 г.

В результате теракта были ранены 29 человек и 16 погибли. Двое погибших были американскими военнослужащими. Один из них – штаб-сержант Роберт Пол, резервист из городка Дэллз (штат Орегон), служил в 364-й бригаде гражданской администрации (364th Civil Affairs Brigade). В некрологе его скорбящие родственники написали: «Он всегда старался изменить мир к лучшему и делал все возможное для этого»2. Второй погибшей была сержант 1-го класса Меридет Ховард, резервистка из города Уокеша (штат Висконсин). Муж похоронил ее, запустив ее останки в небо двумя залпами фейерверка. За несколько месяцев до трагедии армейские тележурналисты сняли сюжет об американцах в Афганистане, одной из героинь которого была сержант Ховард, раздававшая сотни школьных ранцев. Она сказала тогда: «Большинство из детей сейчас в школе, пускай на пару часов, но каждый день. А мы стараемся помочь им по мере возможности»3.

Остальные погибшие были простые афганцы, которые, к несчастью, оказались в эпицентре теракта. Среди них были пожилой мужчина, торговавший подержанной одеждой с ветхой раздолбанной тележки, полдюжины муниципальных подметальщиков, завершавших утреннюю уборку улицы, и двое мальчиков – продавцов питьевой воды. На месте взрыва я видел густой столб дыма, поднимавшегося среди обугленных деревьев. На дороге образовалась воронка диаметром около двух метров, вокруг валялись куски одежды, обуви, мусульманские молитвенные головные уборы и части тел. Взрыв, разорвавший на части бронированный «Хамви», оказался на тот момент самым крупным терактом с участием боевика-самоубийцы, совершенным в Кабуле. Я пытался не поддаваться тревоге, но развитие ситуации свидетельствовало об активизации действий мятежников.

Два дня спустя, 10 сентября, в результате взрыва, совершенного еще одним террористом-самоубийцей, погиб губернатор провинции Пактия Хаким Танивал. На этой неделе у меня была назначена встреча с ним. Танивал был профессором социологии, бежавшим в 1980 г. в Пакистан и в 1997 г. переехавшим в Австралию. В 2002 г. он вернулся в Афганистан, чтобы помочь восстановить разоренную страну. Президент Хамид Карзай попросил своего близкого друга Танивала поехать в Пактию, провинцию, расположенную на востоке страны у подножий Гиндукуша. Она стала одним из очагов повстанческого движения. Министр иностранных дел Австралии Александр Даунер, хорошо знавший Танивала, говорил о нем как об эрудированном спокойном человеке с цельным характером, «имевшем репутацию очень способного администратора»4.

Семья Танивала умоляла его не возвращаться в Афганистан, но он в силу чувства патриотизма не мог упустить возможность помочь восстановить страну. Террорист-самоубийца Гулям Гуль подорвал себя, когда автомобиль Танивала выезжал из офиса губернатора в столице провинции Гардезе. На следующий день около тысячи скорбящих пришли на похороны Танивала. Среди них были члены правительства Афганистана – министры внутренних дел, по делам беженцев, коммуникаций и парламентским делам. На церемонии царила атмосфера грусти и всеобщего восхищения Танивалом. Тем более шокирующим стал прогремевший взрыв – очередной террорист-самоубийца взорвал себя прямо в толпе. По меньшей мере семь человек погибли и до сорока получили ранения. Среди погибших были пять полицейских и двое детей. Решение руководства «Талибана» устроить теракт во время похорон, одного из самых священных ритуалов в исламе, продемонстрировало полное пренебрежение человеческим достоинством. Президент Карзай осудил нападение как «ужасный террористический акт… против ислама и человечности»5.

Афганистан, сказал мне тогда один американский солдат, начинает все больше напоминать Ирак 2003 года. В Кабуле – и в Афганистане в целом – царила странная атмосфера fi n de siècle (фр. «конец века»). Что же произошло? Почему в Афганистане появилось и развилось повстанческое движение?

 

Порочный круг

События 11 сентября 2001 г., какими бы ужасными они ни были, предоставили Соединенным Штатам шанс изгнать «Аль-Каиду» из Афганистана. И США использовали его, в течение нескольких недель подготовив и начав самую важную и дорогую контртеррористическую операцию в своей истории. В эмоциональном обращении к сессии Конгресса спустя девять дней после нападения президент Джордж Буш обещал начать «глобальную войну с террором»: «Руководство «Аль-Каиды» имеет сильное влияние в Афганистане и поддерживает режим «Талибана», контролирующий большую часть страны. Глядя на Афганистан, мы понимаем, каким «Аль-Каида» хочет видеть весь мир». Афганистан будет первым полем битвы. «Наша война с террором начнется с «Аль-Каиды», но на ней не закончится. Она не закончится до тех пор, пока все террористические группировки мирового масштаба не будут найдены и обезврежены»6.

В общей сложности за первые пять лет Соединенные Штаты потратили более 430 млрд долларов на военные и дипломатические мероприятия и развернули войска на Ближнем Востоке, в Африке и Азии 7. Это число больше размера годового внутреннего валового продукта 89 процентов государств мира 8. Афганистан был местом, где осуществлялись планирование и основная часть подготовки терактов 11 сентября, и, по крайней мере, сначала стал центральным фронтом объявленной Америкой «войны с террором». И не без оснований. После своей поимки Халид Шейх Мухаммед, глава военного совета «Аль-Каиды» и главный советник Усамы бен Ладена по оперативным вопросам подготовки теракта 11 сентября, хвастался: «Я был эмиром (командиром) «Бейт-аль-Шухада» (дома мучеников) в Кандагаре, где жили люди, угнавшие самолеты 11 сентября. Там я отвечал за их тренировки и подготовку к операции 11 сентября»9.

В 2001 г. подразделения Сил специальных операций США и ЦРУ совместно с афганскими войсками и при поддержке ВВС США менее чем за три месяца сумели свергнуть режим талибов, потеряв при этом всего дюжину американцев 10. Некоторые утверждали, что операция вернула к жизни американский метод ведения войны 11. В действительности это была очень эффективная кампания. Примерно 100 агентов ЦРУ, 350 солдат сил специального назначения США и 15 000 афганцев – совершая до 100 боевых выходов в сутки – победили армию движения «Талибан» численностью в 50 000– 60 000 человек, которых поддерживали несколько тысяч боевиков «Аль-Каиды»12.

Несмотря на идеализацию самой кампании и успешно проведенные операции, США откровенно разбазарили появившиеся выдающиеся шансы. Америка была глобальной супердержавой, обладавшей ресурсами и возможностями свергать одни правительства и заменять их другими. Но она не смогла воспользоваться моментом. К 2006 г. напряжение возросло до предела, и Афганистан охватили потрясения, вызванные сразу несколькими кризисами, протекавшими одновременно: Пакистан стал настоящим «заповедником» для «Талибана» и «Аль-Каиды» – действуя с баз в Пакистане, их боевики переходили границу и проводили операции в Афганистане; разъедаемое коррупцией, как раком, руководство быстро теряло способность управлять страной, из-за чего так же быстро росло недоверие к нему со стороны большей части населения; иностранное военное присутствие было слишком незначительно, поскольку США сосредоточились на войне в Ираке, и не могло справиться с растущим насилием. Все эти факторы достигли своего апогея к 2006 г., когда «Талибан», боевики партии «Хезб-и-Ислами» Гульбеддина Хекматиара и «сети» Хаккани, иностранные боевики, криминальные группы и афганские и пакистанские племенные военизированные группировки начали совместную борьбу за свержение афганского правительства, поддерживаемого Соединенными Штатами.

В этой книге говорится о многих повстанческих движениях. В принципе, повстанческое движение – это военно-политическая кампания, проводимая гражданским населением с целью свержения правительства или выхода из состава государства, с использованием неконвенциональных (иногда конвенциональных) стратегических и тактических методов 13. Инсургенты могут применять широкий спектр форм и методов протеста, от небольших демонстраций до крупномасштабных выступлений с использованием насилия 14. Афганские мятежники быстро преодолели дистанцию до крайнего насилия. Пакистанские и афганские инсургенты начали использовать террористов-самоубийц, самодельные взрывные устройства и глобальные системы коммуникаций. Все это было позаимствовано в Ираке и в других регионах, например, у ливанской «Хезболлы». Умело воспользовавшись слабостью пакистанской центральной власти в районах проживания пуштунских племен, «Аль-Каида» восстановила там свои базы. Вместо того, чтобы уничтожить «Талибан» и «Аль-Каиду» в 2001 г., возглавляемая США коалиция просто выдавила их руководство из Афганистана в Пакистан. Следует подчеркнуть, что такой исход вовсе не был неизбежным. Наоборот, он был результатом неспособности Америки завершить начатую работу и предоставить для этого необходимые ресурсы.

К 2006 г. в Афганистане развернулось полномасштабное антиправительственное восстание. Количество проводимых инсургентами нападений в период с 2002 по 2006 г. увеличилось на 400 процентов15, количество погибших в результате нападений за тот же период выросло более чем на 800 процентов16. Большая часть нападений была направлена на представителей власти, целью остальных были гражданские лица и силы Коалиции. Особенно резкий рост количества нападений отмечался в 2005–2006 гг. Число подрывов террористов-смертников выросло в четыре раза, число взрывов дистанционно управляемых взрывных устройств более чем удвоилось, а число вооруженных нападений – почти утроилось. Следующий год принес похожие результаты, а количество вооруженных нападений возросло на 27 процентов 17.

Резкое распространение мятежа в Афганистане привело к взаимным упрекам, которыми обменивались американские солдаты и их союзники по НАТО. В частности, американцы придумали несколько неприличных расшифровок аббревиатуры ISAF (International Security Assistance Force), например, «I suck at Fighting» (Я сосу во время боя), «I saw American Fight» (Я смотрю, как сражаются американцы), «I Sunbathe at FOBs’ (Я загораю на передовом опорном пункте). FOB расшифровывается как forward operating base и означает небольшую хорошо укрепленную военную базу, которые создавались в сельских районах. Американцы высмеивали многих своих союзников по НАТО за то, что те отсиживалась на базах (FOB), и частично возлагали на них вину за эскалацию насилия – они отказывались воевать.

Изучая ситуацию с обеспечением безопасности в Афганистане и знакомясь с положением в полиции, армии, органах юстиции и повстанческих группах, я провел немало времени с солдатами и гражданскими лицами из большинства государств НАТО. В первые годы после американского вторжения я мог достаточно свободно передвигаться на машине, поскольку ситуация в стране была относительно стабильной. Нося местную одежду и отращивая бороду, я чувствовал себя в безопасности. Американская журналистка Сара Чейес, которая была корреспондентом Нэшнл Паблик Радио в Афганистане во время войны 2001 г., ярко описывала это время: «В те дни Кандагар жил надеждами. Афганцы, даже в этом бывшем логове «Талибана», были воодушевлены возможностями, открывшимися благодаря этой новой «революции», как они ее называли… Они жаждали участия в жизни своей страны и в ее судьбе, как это было до коммунистического переворота и советского вторжения»18. Но к 2006 г. ситуация с безопасностью для иностранцев – и даже местных афганцев – в сельских районах восточных, южных и центральных провинций начала ухудшаться, и передвигаться там на автомобиле становилось все труднее. Мне все чаще приходилось пользоваться самолетами или вертолетами для перемещений из Кабула в опасные районы на юге и востоке.

Одновременно с увеличением опасности передвижения по дорогам большой проблемой становилась преступность. Начались столкновения между полевыми командирами. Ухудшающаяся ситуация с безопасностью на местном уровне стала просто ужасной, поскольку афганские силы безопасности не могли защитить крестьян. В докладе афганской разведывательной службы – Национального директората безопасности – был сделан вывод, что боевики «Талибана» знают тех, кто сотрудничает с НАТО и афганскими правительственными силами: «Люди, сотрудничающие с правительством, по-настоящему испуганы, поскольку афганские силы безопасности в настоящее время не могут предоставить защиту каждой деревне… Когда деревенские жители ищут защиты у полиции, она или появляется слишком поздно, или появляется не там»19.

Эти проблемы были в некоторой степени предсказуемы. Перефразируя многолетнего спикера Палаты представителей Конгресса Томаса «Типа» О`Нила, вся политика в Афганистане – местная. Империи прошлого, осмелившиеся войти в Афганистан – от империи Александра Великого до Британской империи и Советского Союза, – сначала считали вторжение вполне возможным делом, даже легким, а потом оказывались завязшими в трясине сопротивления. Соединенные Штаты знали историю и располагали ресурсами, кадрами и стратегическим ноу-хау, чтобы создать в Афганистане новый порядок. И шли в правильном направлении, как минимум, в первое время. Но шанс был упущен. Несмотря на впечатляющие результаты в области создания системы безопасности, инфраструктуры и демократии, США сосредоточили ресурсы и внимание на Ираке и позволили «Талибану», «Аль-Каиде» и другим повстанческим движениям восстановиться как в Афганистане, так и в Пакистане. Уроки империй прошлого учтены не были.

 

Кладбище империй

Примерно в 330 г. до нашей эры армия Александра Великого понесла огромные потери в жестоких сражениях с афганскими племенами. Его удивительный завоевательный поход в Евразию захлебнулся в Афганистане и Индии. В течение более двух тысяч лет этот регион принес много проблем главным империям Запада и Востока – от арабских армий до таких легендарных завоевателей, как Чингисхан, Тимур (более известный под именем Тамерлан) и Бабур.

Современное афганское государство было основано в середине XVIII в. Ахмедом Шахом Дуррани, который объединил жившие в регионе разрозненные пуштунские племена и завоевал большие участки территории современных Афганистана, Пакистана, северовосточного Ирана и западной Индии. В XIX в. Российская и Британская империи вели в Центральной Азии сложную интригу, известную под названием «Большая Игра», используя Афганистан в качестве «буферного государства». Между 1839 г. и 1919 г. британцы провели в Афганистане три войны, стремясь ослабить влияние России в регионе. Под впечатлением увиденного в Афганистане и Британской Индии Редьярд Киплинг написал стихотворение «Британские рекруты» (Young British Soldier), в котором слышен грохот сражения:

Сражаясь с пуштунскими племенами во время англо-афганских войн, британцы использовали разные стратегии. Одна из них, в частности, называлась «butcher and bolt» (бей и беги) и заключалась в истреблении непокорных туземцев и быстром умиротворении новых территорий. Но они не смогли взять страну под контроль, заставив Уинстона Черчилля охарактеризовать афганские племена как «смелую и воинственную расу»21. Советский Союз постигла та же судьба. Вторгнувшись в Афганистан в 1979 г., русские столкнулись с ожесточенным сопротивлением местного населения. Во время конфликта погибли тысячи советских солдат и моджахедов (мусульманских бойцов, ведущих джихад, т. е. священную войну с неверными). Директорат межведомственной разведки Пакистана с помощью Центрального Разведывательного Управления США и разведки Саудовской Аравии активно поддерживал моджахедов и таких афганских лидеров, как Гульбеддин Хекматиар и Джалалуддин Хаккани, некоторые из которых после терактов 11 сентября подняли оружие против Соединенных Штатов и других государств Коалиции. Когда в 1989 г. русские ушли из Афганистана, страна была совершенно разорена. Примерно миллион афганцев было убито, более пяти миллионов человек бежало из страны и три миллиона были вынуждены покинуть свои дома, чтобы избежать кровопролития 22.

После свержения в 2001 г. режима «Талибана» британские военные получили представление о роли своей страны в истории Афганистана. В южной провинции Гильменд, оплоте антиправительственных действий, британские солдаты заняли несколько расположенных недалеко друг от друга пыльных, грубо построенных фортов. Они находились на берегу одноименной реки. Более чем столетие назад эти форты возвели британские солдаты. «Вы не можете обвинять их за то, что они желали изгнать завоевателей», – сказал в 2008 г. британский уоррент-офицер Джейсон Мортимер, командовавший гарнизоном обложенного мешками с песком бункера, построенного в развалинах одного из этих фортов. Афганцы, напомнил Мортимер, «дали британцам по носу» в англо-афганских войнах 23.

Американские военные и дипломаты также хорошо знали историю Афганистана. В конце 2001 г. воглавлявший Центральное Командование армии США генерал Томми Фрэнкс сказал: «Мы с министром (Дональдом) Рамсфелдом пришли к согласию по вопросу о том, что не следует направлять в страну крупные соединения… Мы не хотим повторять ошибки Советов»24. Тем не менее американские стратеги серьезно недооценили решимость афганцев. Несмотря на то, что большую часть территории Афганистана занимают бесплодные опаленные солнцем ландшафты, а населяющие ее люди кажутся грубыми и примитивными, они всегда были великолепными воинами, в течение двух тысяч лет изгонявшими всех завоевателей. И действительно, главной трагедией американцев в Афганистане стало то, что они пренебрегли уроками истории. Соединенные Штаты начали операцию, имея хороший план, опытных и компетентных исполнителей и располагая значительной поддержкой местного населения, но не сумели воспользоваться своими преимуществами. «Минимальное вмешательство» (так называлась американская доктрина) было благословением, когда нужно было свергать режим «Талибана», но оно превратилось в проклятие, когда началось и стало стремительно набирать обороты повстанческое движение, и небольших имевшихся в распоряжении американцев ресурсов явно не хватало. Один из ведущих чиновников американской администрации сказал мне: «Мы выхватили поражение из пасти победы»25.

 

Обсуждая Афганистан

Так почему же в Афганистане возникло повстанческое движение? На этот счет существуют две основные точки зрения. Сторонники первой утверждают, что главной причиной является этнический состав Афганистана – население страны состоит из четырех основных этнических групп: пуштунов, узбеков, таджиков и хазарейцев, а также множества мелких народностей. Имевшие место в течение многих лет разногласия между различными этническими группами, говорят сторонники первой точки зрения, делают кровопролитие неизбежным. В последнее десятилетие пуштуны из южного Афганистана воевали с узбеками, таджиками и другими этническими группами с севера, это заложило основу для долголетней вражды и послужило причиной конфликтов в будущем. Приверженцы второй точки зрения говорят, что повстанческое движение возникло по ряду экономических причин, которые в целом можно охарактеризовать обобщающим словом алчность. Аргумент основывается на экономической литературе и предполагает, что насилие и беспорядки создают возможности для авантюристов, делая повстанцев из бандитов и преступников. Основным мотивом афганских повстанческих группировок была потенциальная прибыль от выращивания, производства и экспорта опиумного мака, это во многом напоминает прибыли от торговли кокаином, благодаря которой возникли и существуют Революционные Вооруженные силы Колумбии. После американского вторжения Афганистан уверенно загнал в угол всех конкурентов на мировом рынке производства опиатов. В 2007 г. Управление ООН по наркотикам и преступности объявило: «Ни одна страна мира никогда не производила наркотики в таком количестве»26.

Однако тщательное изучение развития ситуации в Афганистане после 2001 г. показывает, что все эти аргументы совершенно неверны. Ни один из них не может адекватно объяснить, почему возникло и развилось повстанческое движение. Здесь, скорее всего, большое значение имеют два фактора.

Одним из них является слабость власти, что служит важной предпосылкой для возникновения повстанческих движений. Из-за неспособности афганского руководства на всех уровнях обеспечить нормальную жизнь граждан, особенно в сельских районах, они отказывали в поддержке правительству страны и были вынуждены искать защиты у других. В данном контексте власть представляет собой совокупность институтов, с помощью которых осуществляется управление государством. Сюда входят обеспечение законности и порядка, эффективное управление ресурсами и осуществление разумной политики. По всеобщему признанию, афганские руководители на всех уровнях не смогли обеспечить нормальное руководство. Коррумпированные и некомпетентные институты власти, например, Афганская национальная полиция, не смогли обеспечить монополию на законное применение силы, а чиновники на местном и общегосударственном уровне не смогли эффективно пользоваться ресурсами и проводить разумную политику. В свою очередь, повстанческие группы смогли получить доступ к широкому спектру ресурсов, предоставляемых отдельными лицами из правительств соседних государств и международного исламистского сообщества 27. Возможно, более важным моментом является то, что помощь инсургентам в попытках свергнуть временное правительство Афганистана оказывали многочисленные деятели и организации из-за рубежа. За помощью многие обращались и к Соединенным Штатам, но размер помощи, оказываемой Афганистану США и другими странами, был одним из самых небольших со времен Второй мировой войны. Этот факт тем более удивителен, если принять во внимание, что операция в Афганистане была предпринята сразу после терактов 11 сентября 2001 г.

Вторым мотивирующим фактором для лидеров инсургентов была религиозная идеология. Глава «Талибана» мулла Мухаммед Омар и лидеры «Аль-Каиды» – Айман аль-Завахири и Усама бен Ладен стояли на позициях джихада и возвращения «оккупированных» исламских государств. Они требовали возвращения к радикальной трактовке ислама и освобождения его от местных традиций и культуры. Лидеры «Талибана» считали себя «чистильщиками» социальной и политической системы Афганистана, который встал на ложный путь, и исламского образа жизни, который оказался скомпрометирован коррупцией и неверностью делу пророка. Лидеры «Аль-Каиды» руководствовались идеологией, которая базировалась на работах Саида Кутба, главного идеолога египетского движения «Братьев-мусульман», и других мыслителей исламистского толка, которые ратовали за радикальную интерпретацию шариата (исламского религиозного свода законов). Таким образом, налицо было «предложение» в лице недовольных не справляющимся с обязанностями правительством сельских жителей и «спрос» на рекрутов у идеологически мотивированных лидеров. То есть можно сделать вывод о том, что возникновение повстанческого движения в Афганистане явилось результатом совместного действия двух факторов – наличия неработающей государственной власти и опасной идеологии, базирующейся на религии, которая, как казалось, заполняла образующийся вакуум. Но чтобы понять это, нужно отправиться в сельские районы и поговорить с тамошними жителями и представителями зарубежных и афганских вооруженных сил, действовавшими там. Повстанческое движение, как оказалось, было значительно сильнее связано с тем, что происходило в сельских районах и окружных центрах, чем в Кабуле.

 

Метод исследования

Цель моей поездки в Афганистан заключалась в том, чтобы понять мотивы основных участников событий и разобраться, какие причины привели к возникновению повстанческого движения. Я решил изучить афганскую проблему именно потому, что она чрезвычайно важна для Соединенных Штатов. Теракты, произошедшие 11 сентября 2001 г. в Вашингтоне, Нью-Йорке и Пенсильвании, планировались в Афганистане, и многие из тех, кто угонял в тот день самолеты, прошли подготовку в Афганистане. Даже после ликвидации режима талибов лидеры «Аль-Каиды» продолжали обитать в районе афганопакистанской границы.

Важно также понять, что я не собирался делать, работая над этой книгой. Я не пытался разработать и проверить теорию, почему возникают повстанческие движения. Я занимался исследованием специфических аспектов повстанческого движения именно в Афганистане. Книга также не претендует на то, чтобы предложить углубленный анализ ситуации в Афганистане в таких областях, как политика, экономика, образование и здравоохранение. Разные государства, международные организации (в частности, ООН) и неправительственные организации потратили неисчислимое количество времени на создание в Афганистане мало-мальски работающей инфраструктуры и институтов власти. Лауреат Нобелевской премии по экономике Амартья Сен утверждал, что большинство вышеупомянутых областей взаимосвязаны: «Политические свободы (в форме свободы слова и свободных выборов) содействуют развитию экономической стабильности. Социальные возможности (в форме образования и здравоохранения) способствуют участию населения в экономической жизни. Экономическая деятельность (в форме возможностей для участия в торговле и производстве) может помочь создать личное богатство, а также общественные ресурсы для создания социальной инфраструктуры»28. Эти вещи, безусловно, очень важны, но цель книги все же – изучить растущие проблемы с безопасностью в стране и выявить основные причины их появления.

Мое «открытие» Афганистана оказалось в высшей степени увлекательным путешествием. Эта страна имеет незаслуженно плохую репутацию. Например, главный герой романа Джеймса Миченера «Караваны» Марк Миллер после окончания Второй мировой войны был направлен на службу в посольстве США в Кабуле. Его описание города было стопроцентно негативным: «В Кабуле нет положительно ничего для иностранцев: отелей, которыми мы могли бы пользоваться, никаких кинотеатров, газет, радио с европейскими программами, ресторанов, театров, кафе, журналов»29. Миченер, путешествовавший по Афганистану в 1955 г., создал поверхностный и стереотипный образ страны, который иногда использовался иностранцами и после прихода в страну американцев. Я же считаю Афганистан завораживающей и очень неоднозначной страной.

В течение нескольких лет исследований я проработал тысячи основных и второстепенных источников. В 2004–2009 гг. я приезжал в Афганистан по несколько раз в год. Я взял тысячи интервью в Афганистане, Пакистане, Индии, США и других странах НАТО. Если говорить о правительстве Афганистана, например, то я интервьюировал чиновников в Президентском дворце, Совете национальной безопасности, Министерстве внутренних дел, Министерстве обороны и Директорате национальной безопасности (разведывательная служба Афганистана). В Соединенных Штатах я разговаривал с чиновниками в Белом доме, Государственном департаменте, Министерстве обороны, Центральном Разведывательном Управлении, Агентстве по борьбе с наркотиками, Американском агентстве международного развития, Федеральном бюро расследований и в других учреждениях, присутствующих в Афганистане. Я неоднократно встречался с военнослужащими и гражданскими специалистами из всех стран – членов НАТО, от канадцев и британцев на юге до немцев и норвежцев на севере. Я брал интервью у представителей ООН и целого ряда неправительственных организаций.

В книгу включена информация из взятых мною интервью у ведущих американских политиков – государственного секретаря Колина Пауэлла, заместителя государственного секретаря Ричарда Армитэйджа, главы миссии ЦРУ в Исламабаде Роберта Греньера, командующего американскими войсками в Афганистане генераллейтенанта Карла Эйкенберри, послов США в Афганистане Рональда Ноймана и Залмая Халилзада, командующего американскими войсками в Афганистане генерал-лейтенанта Дэвида Барно и огромного количества других людей. В нее включены также оригинальные интервью ведущих афганских политиков – министра иностранных дел Абдуллы Абдуллы, министра внутренних дел Али Джалали и афганского посла в США Саида Джавада.

Кроме интервью, я собрал и изучил тысячи правительственных документов из США, Афганистана и государств Коалиции (например, Германии и Великобритании), а также записи и видео «Талибана», «Хезб-и-Ислами», «Аль-Каиды» и других группировок. Мне повезло получить доступ к «сокровищу» – документам, которые еще не публиковались – справке Национального директората безопасности «Стратегия инсургентов и террористов в Афганистане» (Strategy of Insurgents and Terrorists in Afghanistan), справкам Совета национальной безопасности Афганистана «Оценка национальной угрозы» (National Threat Assessment) за разные годы и «Национальная военная стратегия»30 (The National Military Strategy) министерства обороны Афганистана. Книга содержит ряд недавно рассекреченных документов Центрального разведывательного управления, Разведывательного управления Министерства обороны США, Государственного департамента, советского Политбюро и других источников о скатывании Афганистана к войне от 70-х годов до начала 2000-х. Использование этого материала помогает более точно следовать ходу событий – и вызвавших их причин – в течение прошедших десятилетий.

 

«Дорожная карта»

В книге в хронологическом порядке прослеживаются этапы постепенного разрушения государственной власти, которое началось в конце 60-х и продолжалось на протяжении 70-х годов. Кульминацией этого процесса стало вторжение советских войск в 1979 г. Оно побудило американцев в лице конгрессмена Чарли Уилсона и других начать кампанию за увеличение объемов американской помощи афганским моджахедам, которые, в конце концов, вытеснили Советскую Армию из страны. В июне 1993 г. директор ЦРУ Джеймс Вулзи сказал в узком кругу в штаб-квартире управления, что отмечает заслуги Уилсона: «Поражение и распад Советской империи – одно из величайших событий в мировой истории»31. В книге анализируются оценки, данные ЦРУ и другими американскими организациями кровавой гражданской войне начала 90-х, подъему и становлению движения «Талибан» в конце 90-х годов и его союзу с Усамой бен Ладеном и «Аль-Каидой».

Затем автор переходит к рассказу о свержении «Талибана» после терактов 11 сентября 2001 г., совершенном эклектичной коалицией в составе отрядов Северного Альянса, оперативных групп ЦРУ, военнослужащих сил специального назначения США при поддержке американских ВВС. Далее он рассказывает о дискуссиях по вопросу «минимального вмешательства», которые шли в американском руководстве – когда Белый дом, Пентагон, Госдепартамент и ЦРУ спорили о том, стоит ли США принимать участие в государственном строительстве в Афганистане. Автор рассказывает также об уходе боевиков «Талибана» и «Аль-Каиды» в соседний Пакистан и о безопасном их пребывании в пограничных провинциях Пакистана – Белуджистане, Зоне племен (Федерально управляемые племенные территории) и Северо-Западной пограничной провинции.

Затем автор переходит к рассказу о мятеже и краху государственной власти в Афганистане. Он подчеркивает сложности, с которыми столкнулись афганцы при поддержании законности и порядка и удовлетворении элементарных потребностей населения в сельских районах. Как выяснилось, именно слабость власти оказалась главной причиной большинства восстаний и мятежей в течение последних пятидесяти лет. Следующие части посвящены распространению мятежа, начавшегося в 2006 г. Катализатором этого процесса стал, по выражению генерал-лейтенанта Эйкеберри, «идеальный шторм» кризисов. В книге исследуется также роль действующих лиц из-за рубежа, включая «Аль-Каиду», Межведомственную разведку (ИСИ) и Пограничный корпус Пакистана.

Чтобы облегчить читателю понимание сложной истории Афганистана, в которой неоднократно имело место безжалостное уничтожение вторгавшихся в страну иностранных армий, автор начинает повествование с рассказа о походе Александра Великого – одной из самых известных неудачных попыток покорить Афганистан. Но самым жутким оказалось то, насколько быстро США столкнулись с теми же проблемами, что и империи прошлого. «Засады, убийства, нападения на колонны, мосты, трубопроводы и аэродромы, не ввязываясь в бои с крупными частями – это проверенная историей тактика партизанской войны», – писал Мухаммед Юсаф, руководивший операциями пакистанской ИСИ в Афганистане во время советской оккупации 32. Таким образом, богатая история Афганистана представляет собой хорошее подспорье для оценки американского опыта в стране, которую с античных времен называют «кладбищем империй».

 

Благодаря своему выгодному стратегическому положению между Персией, открытыми всем ветрам степями Центральной Азии и торговыми путями к Индийскому субконтиненту, Афганистан всегда был соблазнительным куском для супердержав. Когда примерно в 330 г. до н. э. армии Александра Великого вторглись в Афганистан, глазам местных жителей представилось внушительное и в то же время устрашающее зрелище. Впереди наступающих войск скакали разведчики. Высоты на обоих флангах контролировали быстрые и выносливые солдаты с дротиками. Основу войска Александра составляли плотные колонны кавалерии и пеших воинов, подобно змее извивавшиеся по афганским дорогам. Некоторые воины были одеты в украшенные плюмажами шлемы, пурпурные туники и сверкающие доспехи. Александр начал свою азиатскую кампанию четырьмя годами ранее, а завоевание Афганистана было ее главной целью. Прежде чем появиться на границе Афганистана, армия Александра уже покорила территории современных Турции, Сирии, Ливана, Израиля, Египта, Ирака и Ирана 1.

Одно из самых интересных описаний кампании было сделано римским историком Квинтом Курцием Руфом. Он писал, как Александр построил своих солдат перед походом на Афганистан и обратился к ним с такими словами:

…В новой и, сказать правду, непрочной империи, игу которой варвары покоряются с протестом, нужно, солдаты, время, чтобы они приучились к более мягкой власти и чтобы их грубый нрав смягчился. Плодам тоже требуется определенное время, чтобы созреть, даже лишенные разума, они мягчеют каждый по своему закону. Что же? Или вы думаете, что столько племен, привыкших к иным правам и власти, не связанных с нами ни религией, ни нравами, ни языком, стали нам покорны с того времени, как были разбиты нами в бою? Их сдерживает ваше оружие, а не их расположение; кто боится нас в нашем присутствии, станет врагом в наше отсутствие. Мы имеем дело с дикими зверями, хотя они и посажены в клетки, но их может смягчить не природа, а долгое время… тогда-то вы поспешите вернуть свое, тогда-то вы возьметесь за оружие. Но насколько лучше раздавить его, пока он напуган и едва владеет своим рассудком!2

По свидетельству Руфа, речь Александра была встречена с большим энтузиазмом 3. Великая армия вошла в Афганистан с территории современного Ирана. Около современного города Герат на западе Афганистана она остановилась. Тут был основан город-гарнизон Александрия-Арейа. Затем армия направилась на юг, в долину реки Гильменд. Эта крупнейшая река Афганистана имеет протяженность 1150 км и несет свои воды от гор Гиндукуш на севере до долины Гильменд на юге. Местные крестьяне используют ее для орошения своих полей. Берега реки покрыты плодородной почвой, на них высаживали фруктовые деревья и рощи финиковых пальм. В те времена долина была густо заселена и богата продовольствием, поэтому армия Александра остановилась там, чтобы дождаться окончания суровой зимы перед маршем на север. Ранней весной армия вышла в долину реки Кабул, пробиваясь сквозь тающий снег и лед. Постоянный пронизывающий холод причинял ей тяжелый урон.

Руф писал: «Армия, оказавшаяся в полном отрыве от цивилизации, вынесла все тяготы и лишения, которые только можно было представить – жажду, холод, усталость, отчаяние. Из-за страшного непривычного холода погибли многие солдаты, многие отморозили ноги, очень многие ослепли из-за ярких солнечных лучей, отражавшихся от снега»4.

Добравшись до долины Кабула, армия наконец получила провиант и прочие необходимые припасы. Афганская кампания Александра продолжалась до весны 327 г. до н. э., когда он перешел Гиндукуш и вошел в Индию. Гиндукуш представляет собой обширную горную страну, протянувшуюся вдоль Южной Азии. На востоке, недалеко от стыка границ Китая, пакистанской части Кашмира и Афганистана, Гиндукуш пересекается с Памирским хребтом. Затем он тянется на юго-запад через Пакистан и Афганистан и в западном Афганистане постепенно распадается на несколько относительно низких хребтов. Еще в древности контроль над высокогорными перевалами Гиндукуша имел огромное стратегическое значение, поскольку обеспечивал доступ в долины северной Индии. Через них шли армии Александра Великого, а спустя века – воины Чингисхана, Тимура и Бабура. Они вдохновили британского писателя Эрика Ньюби, который написал книгу о путешествии по Гиндукушу: «Здесь, в Арайю, одном из самых отдаленных мест на земле, обдуваемом всеми ветрами Азии, где горы казались костями, прорывающимися через кожу, я ощутил происхождение из страны, которая будет существовать в неизменном виде независимо от того, какие катастрофы постигнут остальное человечество»5.

Афганская кампания стала одной из самых трудных из всех, что довелось вести Александру Великому. Его противниками были не привычные европейские армии, а племена, которые жили в здешних степях и горах. И те, и другие сражались варварскими методами. Армия Александра превосходила своих азиатских противников в техническом плане, но ей нужно было очищать и удерживать обширные территории. Поэтому приходилось непрерывно вести войны на истощение с местным населением на многих фронтах и обращаться с ним без малейшей жалости. Солдаты грабили города, убивали либо обращали в рабство их жителей и, если сталкивались с сопротивлением, совершали дикие жестокости. Это можно было назвать если не геноцидом, то массовыми убийствами 6. Несмотря на пролитые моря крови, армии Александра Великого так и не удалось покорить население Афганистана. После его смерти в 323 г. до н. э. и без того слабый контроль над регионом рухнул.

После Александра Великого попытку завоевать Афганистан предприняли мусульмане. Нападение произошло примерно в 652 г. н. э., спустя два десятка лет после смерти в Медине пророка Мухаммеда, когда пришедшая с Ближнего Востока арабская армия захватила Герат. Однако им не удалось обратить в ислам непокорные местные племена. В результате в регионе продолжал существовать непрочный конгломерат из буддистов, зороастрийцев, индуистов и приверженцев других религий. Он сохранялся вплоть до возникновения Халифата. В 1221 г. по Афганистану и северным районам Индии пронеслись монгольские орды Чингисхана, оставившие после себя лишь смерть и разрушения. Созданная им империя простиралась от Китая до Кавказа. Монголы опустошили Афганистан. Чтобы исключить возможность мятежей, они истребляли население и стирали с лица земли города. Такая печальная участь постигла, например, Герат.

Позднее, в том же веке, горы Афганистана пересек венецианский путешественник и исследователь Марко Поло. Он отмечал, что «в этом королевстве есть много узких перевалов и естественных крепостей, так что жители не опасаются, что захватчики смогут как-то докучать им. Их города построены на вершинах гор или в местах, где удобно обороняться. Местные горы отличаются необыкновенной высотой»7. В 1383 г. завоевать Афганистан попытался великий полководец Тимур. Первым опять пал Герат. Тимур стал последним монгольским правителем, которому удалось создать огромную империю с территорией, простиравшейся от современной Индии до Средиземного моря. Бедность, кровопролитие и опустошения, оставленные армиями Тимура, стали причиной появления множества легенд, которые вдохновили многих писателей, например, Кристофера Марло – автора книги «Тамерлан» (Tamburlaine the Great). В начале XVI века армия могольского императора Бабура покинула территорию современного Ирана и переправилась через реку Аму-Дарья, которая спустя много лет служила границей между Советским Союзом и Афганистаном. Потомок Чингисхана, Бабур захватил Кабул в 1504 г., в возрасте 21 года. В 1522 г. он захватил Кандагар и предпринял повторную попытку захватить Индию, но так и не сумел здесь закрепиться. От моголов в Афганистане до сих пор остались многочисленные следы персидской культуры – от языка до музыки, живописи и поэзии.

В XIX веке британцы трижды вторгались в Афганистан и вели там жестокие войны, стремясь справиться с влиянием в регионе Российской империи. Британия провела линию по Аму-Дарье, и ее лидеры четко дали понять, что будут препятствовать любой попытке России двинуться на юг от этой реки. Но британцы заплатили большую цену за свой интерес к Афганистану. Первая англо-афганская война, продолжавшаяся с 1839 по 1842 г., закончилась унизительным поражением Британии. Отступление начали 16 000 солдат, их численность постепенно уменьшалась – из-за засад, ужасного холода и снега по колено. В конце концов, к своим вышел один человек. Уильям Брайдон (так звали единственного выжившего) вспоминал: «Это был ужасный марш, под непрекращающимся огнем неприятеля, когда офицеры и солдаты из-за снежной слепоты не знали, куда идти, и их становилось все меньше»8.

В 1878 г. британская армия снова вторглась в Афганистан, и началась вторая англо-афганская война. Почти 33 500 солдат начали наступление на трех фронтах, но их ряды косили холера и страшная жара – дневная температура воздуха в тени превышала сотню градусов (по Фаренгейту – т. е. 38° по Цельсию). Некоторые британские офицеры даже не посещали своих солдат, попавших в госпиталь, чтобы избежать шока от того, что они могли там увидеть 9. 27 июля 1880 г., во время сражения у населенного пункта Майванд, афганцы, лояльные Аюб-Хану, нанесли британцам поражение. Несмотря на одержанную в сентябре 1880 г. победу в сражении при Кандагаре, британцы предпочли уйти из Афганистана. Этому способствовали сильные антивоенные настроения в метрополии. После окончания боев генерал-лейтенант, сэр Фредерик Робертс отмечал: «Это может быть ударом по нашему самолюбию, но я уверен в своей правоте, когда говорю, что чем меньше афганцы видят нас, тем меньше они будут испытывать к нам неприязнь. Когда в будущем Россия рискнет вторгнуться в Афганистан или пройти по его территории в Индию, мы получим хорошую возможность подчинить афганцев нашим интересам, если в промежутках будем избегать вмешиваться в их дела»10. Его слова оказались пророческими.

Тем не менее, в 1917 г. из-за революции в России императорский режим Николая II рухнул, и Россия в обозримом будущем не могла представлять стратегическую угрозу. В 1919 г. британские лидеры начали третью англо-афганскую войну и в том же году (8 августа 1919 г.) подписали договор в Равалпинди, в котором признавалась государственная независимость Афганистана. Британские политики долгое время рассматривали Афганистан как стратегически важное буферное государство, защищавшее британские интересы в Индии от русской экспансии. В течение восьмидесяти лет британцы боролись с разрастающимся мятежом пуштунских племен на юге и востоке Афганистана. Когда Афганистан стал независимым, пуштуны пришли к власти. Они имели собственный язык (пушту) и неписаный свод законов или кодекс чести – Пуштунвалай, определявший социальный порядок и обязанности людей, а также такие ключевые понятия, как честь, солидарность, гостеприимство, взаимопомощь, стыд и месть. Пуштуны играли важнейшую роль в афганской истории в XX веке.

В 1919 г. король Аманулла-Хан начал модернизацию страны, но в 1929 г. его сверг Хабибулла Калакани, таджик по национальности. Калакани отстранили от власти через несколько месяцев после восстания пуштунов. Монархию возглавили члены пуштунского клана Мусахибан. Созданная ими династия правила почти пять десятилетий, с 1929 по 1978 г. Первым королем – выходцем из клана стал Мухаммед Надир-Шах, выросший в Британской Индии, служивший в армии в звании генерала и, перед тем как взойти на престол, проживший немало лет на юге Франции. В 1933 г. он был убит, и королем стал его сын, Мухаммед Захир-Шах, которому тогда было девятнадцать лет. В течение многих лет король оставался в тени, а правительство возглавляли его родственники. Наибольшую известность приобрел Дауд-Хан, двоюродный брат и зять Захир-Шаха. Он получил образование во Франции и в 1953 г. стал премьер-министром. Дауд-Хан был горячим сторонником пуштунского ирредентизма, включая создание великого «Пуштунистана» в границах населенных пуштунами областей Афганистана и Пакистана. Но в 1963 г. Захир-Шах, в конце концов, получил контроль над правительством и начал кампанию радикальных реформ, направленных на модернизацию и демократизацию страны.

 

Крах государства

В 1967 г. Рональд Нойман закончил обучение в Университете Калифорния-Риверсайд, получил ученую степень магистра политических наук и отправился в Афганистан, где его отец, Роберт Нойман, занимал пост посла США. Нойман-старший был профессором Калифорнийского университета, когда президент Линдон Б. Джонсон предложил ему стать послом. «Я заинтересовался политикой под влиянием отца, – вспоминал Рональд Нойман много лет спустя. – Из-за него в десятом классе я решил пойти на внешнеполитическую службу»11.

Эта поездка в Афганистан стала для Рональда Ноймана первой и последней перед тем, как почти через сорок лет он пошел по стопам отца и тоже стал американским послом в этой стране. Нойман путешествовал по Афганистану вместе с женой. Они проехали от Герата до Кабула. Часть того же маршрута повторил много лет спустя Рори Стюарт, описавший его в своем опубликованном в 2001 г. бестселлере «Места где-то между» (The Places in Between) 12. В Бадахшане, горной области на северо-востоке Афганистана в самом сердце Гиндукуша, Нойман участвовал в охоте на знаменитого барана Марко Поло (памирский аргали). Вернувшись из своего путешествия в Азию в конце XIII века, великий итальянец описал этих зверей весом под сто килограммов как «диких баранов огромных размеров» с рогами «длиной в шесть ладоней»13 (венецианская ладонь – мера длины, равна 0,3774 м). «Это было экзотическое приключение, настоящее путешествие в прошлое», – вспоминал Нойман 14.

Он также проехал по туннелю Саланг, пробитому в горах Гиндукуша и соединяющему север и юг Афганистана. В 1955 г. правительство Афганистана подписало с Советским Союзом соглашение о строительстве туннеля, который был открыт в 1964 г. Он оставался самым высокогорным автомобильным туннелем в мире до 1973 г., когда в Скалистых горах в США был открыт туннель «Эйзенхауэр Мемориал», который был немного длиннее и располагался немного выше. Для туристов и путешественников в те времена туннель Саланг был одним из главных чудес страны, если не всей Центральной Азии.

Страна, по которой Рональд Нойман путешествовал в 1967 г., наслаждалась несколькими десятилетиями стабильности и довольно сильным правительством. Каждый год в Кабул приезжали толпы туристов из Америки и Европы. Афганская столица была модным местом для молодых туристов-«дикарей», заполнявших городские кофейни и магазины ковров. Король Захир-Шах ввел репрезентативную форму правительства, за что удостоился самых высоких оценок от американского руководства. В совершенно секретной записке (под грифом «только лично»), направленной вице-президентом Спиро Агню президенту Ричарду Никсону в 1970 г., король характеризовался как «выдержанный серьезный человек, глубоко преданный своей стране» и «кажется, очень искушенный во внешнеполитических вопросах»15. Ему было тогда примерно 55 лет, у него была большая лысина, аккуратные усы. Создавалось впечатление, что он лучше чувствовал себя в европейской одежде, чем в традиционной афганской.

В 1964 г. король созвал Лойя-джирга (Большой совет), одну из самых свободных и влиятельных за всю историю афганского государства. Лойя-джирга подготовила новую конституцию Афганистана, устанавливающую двухпалатную законодательную власть и независимый суд. Конституция также закрепляла систему «сдержек и противовесов», основанную на разделеннии исполнительной, законодательной и судебной властей. В докладах Государственного департамента деятельность Захир-Шаха одобрялась, ее называли «программой движения к демократии» и отмечали, что король эффективно поддерживает стабильность в стране 16. Центральное правительство Афганистана было слабым, но Захир-Шах поддерживал в стране законность и порядок, используя метод разделения ответственности. В городских районах, например, в Кабуле, за обеспечение порядка и удовлетворение потребностей населения отвечало государство. В сельских районах за порядок и безопасность отвечали племена, кланы или общины. В случаях возникновения в сельских районах серьезных конфликтов в дело могли вмешаться государственные органы безопасности. Следовательно, мир и стабильность в стране поддерживались благодаря разделению полномочий между центром и периферией.

Однако к началу 70-х годов в стране появились признаки усиливающейся экономической и политической нестабильности. В августе 1971 г. у посла Роберта Ноймана состоялся тяжелый разговор с Захир-Шахом. Реагируя на замечания о растущей напряженности в отношениях, Нойман «решил жестко напомнить об отсутствии в стране прогресса, особенно об ухудшении ситуации в экономике». Он предостерег Захир-Шаха, заявив, что политическая обстановка становится все более нездоровой, а население чувствует себя безнадежно. «За проведенные мною здесь четыре с половиной года я еще не слышал на всех уровнях общества столько высказываний об ощущении безнадежности относительно способности нового правительства что-либо сделать»17. Были также сообщения о коррупции в правительстве и о волнениях в племенах, подрывающих общественную безопасность 18. Общественное мнение начало настраиваться против Захир-Шаха, которого все чаще считали высокомерным и оторвавшимся от жизни. В меморандуме, подготовленном по случаю окончания срока пребывания на должности, посол Нойман писал о короле:

Прилагательные «уклончивый», «осторожный», «хитрый», «умный» и т. д., которые приходят в голову, когда думаешь о короле, лучше всего характеризуют трудности, с которыми сталкиваются наблюдатели, как афганские, так и иностранные, пытающиеся дать оценку этому человеку и его деяниям. Он не писал мемуары и автобиографию, его официальные выступления были редки и, как правило, скучны. Встречаясь с представителями разных слоев афганского общества, он предпочитал не говорить, а слушать. По этой причине никто толком не знал о его взглядах19.

В 1972 г. до американских дипломатов в Афганистане и их контактов в разведке все чаще начали доноситься слухи о возможном перевороте. Во время одной из встреч Вахид Абдулла, директор департамента информации Министерства иностранных дел Афганистана, спросил посла Ноймана, как Соединенные Штаты отнеслись бы к переходу власти к Мухаммеду Дауд-Хану. Дауд, занимавший пост премьер-министра с 1953 по 1963 г., был известен своей прогрессивной политикой, особенно в вопросах прав женщин. Вахид Абдулла очень хотел узнать о возможной реакции США и уклончиво заметил, что «[Дауд] знает, что я здесь»20. Переворот казался неизбежным. В апреле 1972 г. Госдепартамент получил информацию о том, что переворот может произойти в течение «пары недель» и его возглавит Дауд 21. На протяжении 1972 и 1973 гг. американская и советская разведки собирали информацию о возможном перевороте 22.

26 июня 1973 г. Захир-Шах улетел в Лондон, чтобы пройти лечение по поводу кровоизлияния в глазу, полученное, по данным Госдепартамента, «во время игры в волейбол»23. Завершив лечение, Захир-Шах отправился в Италию, где планировал провести короткий отпуск. «Отпуск» оказался намного длиннее, чем кто-либо мог ожидать – король смог приехать в Афганистан лишь в апреле 2002 г., когда пал режим «Талибана». 16 июля 1973 г. Дауд при поддержке афганской армии совершил государственный переворот. Реакция Соединенных Штатов была неоднозначной. Например, в докладе Совета национальной безопасности Генри Киссинджеру отмечалось, что в годы пребывания Дауда на посту премьер-министра в 50-х годах он проявил себя «сильным руководителем» и «приложил значительные усилия в области модернизации экономики и вооруженных сил». В докладе говорилось также, что Дауд обратился к Советскому Союзу за экономической и военной помощью, и содержалось предупреждение, что он «может пойти на более тесное сотрудничество с Советами»24.

В то время Афганистан находился на «задворках» внешней политики Соединенных Штатов. «США практически не имели интересов в Афганистане, – признавал Грэм Фуллер, возглавлявший резидентуру ЦРУ в Кабуле в 1975–1978 гг. – Но там существовали хорошие возможности вербовки советских дипломатов и сотрудников КГБ, а также китайцев». Фуллер окончил Гарвардский университет и получил ученую степень сначала бакалавра, а затем и магистра в области советских и ближневосточных исследований. Он учился там вместе с уважаемым историком, специалистом по России Ричардом Пайпсом и будущим советником президента Соединенных Штатов по национальной безопасности Збигневом Бжезинским. Фуллер никогда не работал в Москве и за «железным занавесом», но все интенсивнее занимался поисками слабых мест Советского Союза. «Я интересовался ситуацией в «мягком подбрюшье» Советского Союза, поэтому я хотел служить в Афганистане». На протяжении 70-х годов ЦРУ с возрастающей озабоченностью следило за контактами Дауда с Советским Союзом и афганскими коммунистическими партиями. «Мы знали, что у Дауда очень тесные связи с Советами, – вспоминал Фуллер. – Вовлеченность Москвы в афганские дела становилась все сильнее»25.

 

Саурская революция

Возглавляемый Даудом государственный переворот оказался для Афганистана поворотным пунктом. После пятидесяти лет пребывания у власти пуштунов и относительной стабильности вся структура государственной власти подверглась основательной встряске. В течение нескольких последующих лет властные структуры функционировали все хуже, поэтому Дауд предпринял попытку ввести жесткий контроль со стороны центра. Москва, предоставлявшая Афганистану военную помощь с 1955 г., в свою очередь, с возрастающей тревогой изучала разведывательные сводки, в которых говорилось об усилении нестабильности в стране 26. В апреле 1978 г. был убит видный коммунистический деятель Мир Акбар Хайбер. К похоронной процессии присоединились более 15 000 демонстрантов, требовавших восстановления справедливости. Обстановка серьезно накалилась. Дауд отреагировал арестами лидеров марксистов, но его действия спровоцировали жесткий ответ. 27 апреля 1978 г. (месяц саур по принятому в Афганистане лунному календарю) офицеры афганской армии при поддержке офицеров ВВС осуществили государственный переворот, сопровождавшийся человеческими жертвами. Дауд был убит. 30 апреля военные передали власть Революционному совету, возглавлял который Нур Мухаммед Тараки. Последний оперативно подписал Указ № 1, провозглашавший образование Демократической Республики Афганистан 27. Москва постаралась стабилизировать ситуацию и немедленно предоставила помощь в виде бронетранспортеров, радиостанций, автоматов Калашникова и пистолетов Макарова 28.

В Соединенных Штатах на свержение Дауда отреагировали по-разному. Резидент ЦРУ Фуллер вспоминал: «В одном из первых докладов, которые я отправил в Вашингтон, содержалась всесторонняя информация о людях, которые вошли в новое правительство. Они все были членами Коммунистической партии, и мы располагали их неплохими биографиями. Но Госдепартамент и Американское Агентство международного развития подняли крик», поскольку американское законодательство запрещало им оказывать помощь коммунистическим партиям. «Они были вынуждены перекрыть все каналы финансовой помощи афганскому правительству. Но я называл вещи своими именами – Советы наступали»29.

Тараки родился в июле 1917 г. в бедной крестьянской семье в провинции Газни. В середине 40-х годов он основал левую партию «Виш залмиян» («Пробудившаяся молодежь»). В 1953 г. Тараки отправился в Вашингтон, где занял должность пресс-атташе посольства Афганистана. Когда король Захир-Шах назначил Дауда премьер-министром, Тараки публично объявил об уходе с должности и дал пресс-конференцию, во время которой назвал афганское правительство «кучкой феодалов». Согласно имеющейся информации, бывший пресс-атташе был скоро отозван и «по прибытии в Кабул позвонил деспотичному Дауду из кабульского кинотеатра: «Я – Нур Мухаммед Тараки. Я только что прилетел. Мне можно ехать домой или сразу в тюрьму?»30. Тараки было позволено ехать домой, но он был взят под надзор полиции. В 1965 г. он способствовал созданию Народно-Демократической партии Афганистана, которая в 1967 г. раскололась на две фракции: «Хальк» (народ), которую возглавил Тараки, и «Парчам» (знамя) во главе с Бабраком Кармалем.

Фракция «Хальк» выступала за немедленное свержение существующего правительства и создание коммунистического государства по советскому образцу. Фракция «Парчам» была за постепенное движение к социализму. Она аргументировала это тем, что в Афганистане не было развитой промышленности и, соответственно, пролетариата для осуществления истинно пролетарской революции, о которой говорится в «Коммунистическом манифесте». Острая взаимная неприязнь и разногласия между фракциями в будущем привели к краху Демократической Республики Афганистан и Саурской революции.

Во многих аспектах Бабрак Кармаль был полной противоположностью Тараки. Он родился в богатой семье в небольшой деревне неподалеку от Кабула. Его отец имел звание генерала и занимал высокое положение в обществе. Бабрак Кармаль учился на юридическом факультете Кабульского университета и вскоре стал активным членом студенческого профсоюза. В советском досье на Кармаля содержатся намеки на то, что он иногда больше думал о внешних проявлениях, чем о существе вопроса: «Он – искусный оратор, очень эмоциональный, но склонен к абстракциям в ущерб конкретному анализу» и «плохо разбирается в экономических вопросах, которые интересуют его на общем уровне»31. Кармаль все активнее занимался политикой, становясь убежденным марксистом, и в результате угодил на пять лет за решетку. В тюрьме его промосковские левые взгляды окрепли благодаря контактам с некоторыми сокамерниками, среди которых был, например, Мир Мухаммад Сиддик Фарханг. После освобождения Кармаль принял участие в выборах и был избран в нижнюю палату Национальной Ассамблеи, депутатом которой был много лет и зарекомендовал себя как противоречивая фигура. Когда в 1996 г. Кармаль скончался в возрасте 67 лет, афганская радиостанция «Голос шариата» подвела итог его жизни, высказавшись без намека на симпатию: «Во время своего нелегитимного пребывания у власти Бабрак Кармаль совершил все возможные преступления. Бог навлек на него лишения и боль. В итоге он умер от рака в больнице, принадлежащей его хозяевам – русским»32.

Столкновения между соперничающими фракциями продолжились осенью 1978 г. Одновременно в сельских районах происходили мятежи, организованные исламистами – противниками режима. Тараки проводил массовые аресты, пытал заключенных и тайно казнил оппонентов в масштабах, которые Афганистан не видел на протяжении почти столетия. На правительственном митинге в Кабуле в октябре 1978 г. лидеры страны представили новый государственный флаг Афганистана, на котором отсутствовали традиционные национальные цвета – черный, зеленый и красный. Подчеркивая свои промарксистские взгляды, они развернули красный флаг, на котором был нарисован сноп пшеницы и желтая звезда в верхней части. После этого по всей стране начались волнения. Жители восточных горных областей пуштуны взялись за оружие и включились в борьбу с правительством. Несколько районов на востоке страны – например, провинция Кунар, Гиндукуш, провинция Бадахшан – превратились в оплоты антиправительственных сил. Народно-Демократическая партия Афганистана ответила массовыми репрессиями, новыми арестами и казнями. Началось массовое дезертирство – тысячи солдат покидали свои части. Армия таяла на глазах. Ситуация в Афганистане вызывала все большее беспокойство советского руководства, которое направило в страну дополнительные контингенты агентов КГБ33.

В 1979 г. ситуация еще более ухудшилась. В феврале одетые в полицейскую форму вооруженные исламисты похитили американского посла Адольфа Дабса. Они забаррикадировались в номере кабульского отеля и пытались торговаться с афганским правительством. Через два часа подразделение сил безопасности взяло номер штурмом, Дабс при этом был убит. Советник президента Джимми Картера по национальной безопасности Збигнев Бжезинский заявил, что смерть Дабса стала «трагедией, в которой имели место или неумелость Советов, или тайный сговор»34. В следующем месяце начались массовые демонстрации протеста в Герате, которые сопровождались актами насилия. Солдаты 17-й дивизии вооруженных сил Афганистана, получившей приказ подавить беспорядки, в массовом порядке дезертировали. В совершенно секретной записке, подготовленной советской разведкой, был сделан вывод, что 17-я дивизия «развалилась. Входившие в нее артиллерийский и один из пехотных полков перешли на сторону мятежников». В документе говорилось также, что «руководителями мятежников являются идеологически мотивированные религиозные фанатики» и что они идут «под знаменем ислама, поэтому солдаты обращают оружие против правительства»35. Премьер-министр Тараки умолял Советы о срочной военной помощи, и глава советского правительства Алексей Косыгин обещал прислать вооружение, боеприпасы и военных советников 36.

Однако Советы колебались в вопросе отправки в Афганистан войск. Косыгин заявил Тараки: «Если мы введем войска, положение в вашей стране не только не улучшится, а, напротив, ухудшится». Косыгин подчеркнул, что население Афганистана поднимется против советских войск, как и могучие соседи – Пакистан и Китай, которые получат помощь от Соединенных Штатов 37. Центральный Комитет Коммунистической партии Советского Союза направил советскому послу в Афганистане Александру Пузанову записку под грифом «совершенно секретно», в которой говорилось, что «хотя вопрос отправки советских войск изучается во всех деталях», «это будет использовано враждебными силами прежде всего в ущерб интересов [Демократической Республики Афганистан]»38. Член Политбюро и будущий руководитель Советского Союза Константин Черненко отмечал, что если СССР введет войска и они «нанесут ущерб афганскому населению, то нас точно обвинят в агрессии. И мы никуда не денемся»39.

Мятежники удерживали Герат в течение трех дней, грабя склады с оружием и выслеживая правительственных чиновников. Тараки приказал частям афганской армии, дислоцированным в Кандагаре, выдвинуться к Герату и блокировать его, пока не подойдут две танковые бригады, направленные им из Кабула. Затем по его приказу бомбардировщики Ил-28 с военно-воздушной базы в Шинданде нанесли удары по некоторым районам Герата и штабу 17-й дивизии. К тому времени, когда мятеж был, наконец, подавлен, погибли до 5000 человек, включая сотню советских военных советников и членов их семей. Их головы мятежники насадили на шесты и носили по городу. Новости о событиях в Герате лишь увеличили количество случаев дезертирства и мятежей в афганской армии. Например, в мае механизированная колонна 7-й дивизии перешла на сторону мятежников в провинции Пактия, расположенной рядом с пакистанской границей в восточном Афганистане 40.

Разрушение афганских государственных структур продолжалось. В июне 1979 г. советское руководство, напуганное растущей угрозой гражданской войны, перебросило в Афганистан спецгруппу офицеров КГБ, переодетых в штатское, для охраны посольства в Кабуле 41. Масштабы мятежей расширялись, и в сентябре Тараки был вызван в Москву для консультаций. По возвращении в Кабул он был взят под арест своим заместителем Хафизуллой Амином и убит.

Амин, пуштун из города Пагман, расположенного недалеко от Кабула, имел ученую степень магистра образования, полученную в Колумбийском университете в Нью-Йорке. В досье Амина, подготовленном советской разведкой, он характеризовался как «человек очень энергичный, деловитый, твердый во взглядах и поступках, стремящийся добраться до сути вопроса. Обладает талантом привлекать к себе людей, которые затем поддаются его влиянию»42. Советское руководство чувствовало, что Амин слишком близок к Соединенным Штатам, и считало, что он хочет проводить более «сбалансированную политику» в отношениях с Западом. В совершенно секретной аналитической записке, направленной советскому лидеру Леониду Брежневу, содержалось предупреждение: «Известно, в частности, что представители США на базе своих контактов с афганцами приходят к заключению о возможности изменения политической линии Афганистана в направлении, более устраивающем Вашингтон»43. В нескольких докладах КГБ, подготовленных для Политбюро, выражалось опасение, что Амин может обратиться за помощью к американцам 44. Однако представители ЦРУ совершенно определенно отвергали наличие таких контактов. «Это был абсолютный нонсенс, – вспоминал Грэм Фуллер. – Я бы дрожал от счастья, будь у меня контакты такого рода с Амином, но их не было»45.

8 декабря 1979 г. в личной резиденции Брежнева состоялась встреча в узком кругу ключевых фигур Политбюро: главного идеолога Михаила Суслова, председателя КГБ Юрия Андропова, министра обороны Дмитрия Устинова и министра иностранных дел Андрея Громыко. Андропов и Устинов выразили серьезные опасения относительно того, что Соединенные Штаты пытаются усилить свое влияние в Афганистане, а Пакистан предпримет попытки аннексировать населенные пуштунами районы Афганистана. К концу встречи группа предварительно решила предпринять шаги в двух направлениях: во-первых, КГБ должен убрать Амина и заменить его на Бабрака Кармаля, во-вторых, следует серьезно рассмотреть вопрос отправки в Афганистан советских войск для стабилизации обстановки в стране 46.

10 декабря 1979 г. Устинов отдал устный приказ Генеральному штабу начать подготовку к развертыванию одной воздушно-десантной дивизии и пяти дивизий транспортной авиации. Он также приказал повысить уровень готовности двух мотострелковых дивизий Среднеазиатского военного округа и увеличить до штатов военного времени численность личного состава понтонного полка 47. Узнав о принятом решении, начальник Генерального штаба Николай Огарков вышел из себя и заявил, что войска не смогут стабилизировать ситуацию. Он назвал решение «безрассудным».

Устинов оборвал его в резкой форме: «Вы собираетесь поучать Политбюро? Ваша единственная обязанность – выполнять приказы».

Огарков ответил, что афганскую проблему следует решать политическими, но ни в коем случае не военными средствами, и подчеркнул, что афганцы никогда не реагировали положительно на иностранную оккупацию»48.

По всей вероятности, окончательное решение направить советские войска в Афганистан было принято днем 12 декабря небольшой группой советских руководителей, в том числе Брежневым, Сусловым, Андроповым, Устиновым и Громыко. Они выпустили директиву «направить несколько контингентов советских войск… на территорию Демократической Республики Афганистан с целью оказания интернациональной помощи дружественному афганскому народу» и «создания благоприятных условий для предотвращения антиафганских действий со стороны соседних государств»49. Члены группы были согласны с тем, что ситуация в Афганистане серьезно угрожает безопасности южных границ Советского Союза и что США, Китай и Иран, поддерживая афганский режим, могут извлечь для себя преимущества. В частности, Афганистан может в будущем стать американской передовой базой, расположенной совсем рядом с «мягким подбрюшьем» Советского Союза – республиками Средней Азии. Здесь важную роль сыграла идеология 50. Суслов и глава международного отдела Центрального Комитета КПСС Борис Пономарев считали, что Советский Союз должен противостоять исламскому фундаментализму. Устинов был убежден, что боевые операции могут быть завершены быстро, возможно, за несколько недель или месяцев. Так же думал и Брежнев 51.

«Все будет кончено через три-четыре недели», – сказал Брежнев советскому послу в США Анатолию Добрынину 52.

Существовала также оппозиция вводу войск, особенно в Генеральном штабе. Генералы Николай Огарков, Сергей Ахромеев и Валентин Варенников, отвечавшие за подготовку плана вторжения, направили Устинову соответствующий рапорт. В нем они предупредили Устинова о большой вероятности восстаний, особенно в стране с преобладающей гористой территорией, населенной воинственными племенами 53.

 

Ввод советских войск в Афганистан

Рональд Нойман наблюдал за вторжением Советов издалека.

В 1970 г. он пошел по стопам своего отца и поступил в Государственный департамент в качестве работника внешнеполитической службы. Отработав первую командировку в Сенегале, Нойман начал специализироваться на Ближнем Востоке. В 1973 г. он был назначен консулом в Тебризе (Иран). После этого Нойман работал референтом в американском посольстве в Иордании, заместителем главы миссии в Йемене, заместителем директора отдела Аравийского полуострова и заместителем главы миссии в Объединенных Арабских Эмиратах.

«Периодически я разговаривал с отцом об Афганистане – это продолжалось вплоть до его смерти», – сказал мне Нойман. Нойман-старший долгое время был членом Дартмутской конференции, представлявшей собой форум, на котором представители интеллектуальных и политических кругов обсуждали проблемы советско-американских отношений. Ее сопредседателями были Евгений Примаков (среди прочих), впоследствии ставший премьер-министром Российской Федерации, и аналитик ЦРУ Гарольд Сондерс, позднее ушедший в Совет национальной безопасности. В 1960–1981 гг. конференция собиралась тринадцать раз – попеременно в Советском Союзе и Соединенных Штатах. В ее работе принимали участие немало влиятельных экспертов. Во время войны в Афганистане конференция работала наиболее активно, собираясь каждые шесть месяцев. «Благодаря Дартмутской конференции отец был хорошо информирован о развитии ситуации в Афганистане и рассказывал мне о ней во время наших с ним бесед», – вспоминал Рональд Нойман 54.

Перед самым Рождеством 1979 г. элитные советские части начали прибывать в Кабульский аэропорт и на военно-воздушную базу в Баграме. Части 357-й и 66-й мотострелковых дивизий пересекли советско-афганскую границу в районе Кушки (Туркмения) и двинулись на юг по главному шоссе. 360-я и 201-я мотострелковые дивизии переправились на афганский берег Аму-Дарьи по понтонным мостам из Термеза (ныне – Узбекистан). Эта река длиной более 1400 км отделяла Афганистан от Советского Союза и протекала по территории Средней Азии. В Афганистане практически нет железных дорог, поэтому Аму-Дарья играла исключительно важную роль во время ввода войск как транспортная артерия, ведь по ней можно было организовать движение барж.

360-я мотострелковая дивизия достигла Кабула на Рождество, по пути взяв под контроль ключевой перевал Саланг и одноименный туннель, а 201-я дивизия шла на Кундуз и далее на восток в провинции Бадахшан и Баглан 55. По состоянию на 27 декабря 1979 г. в Афганистане находилось 50 000 советских военнослужащих, из них 5000 солдат и части спецназа (элитные части специального назначения) заняли позиции вокруг Кабула. Русские уничтожили основной телефонный коммутатор Кабула и взяли под контроль радиостанцию и Министерство внутренних дел. Советские десантники также захватили почту, склады с боеприпасами и прочие правительственные учреждения.

Подразделения специального назначения КГБ, переодетые в афганскую форму, атаковали президентский дворец. Охранники Хафизуллы Амина оказывали сопротивление в течение нескольких часов, но были, в конце концов, сломлены. Спецназовцы КГБ убили Амина 56. Из аэропорта приехал Бабрак Кармаль, который взял на себя руководство правительством страны и обратился к ее гражданам по «Радио Кабул»:

«Сегодня был остановлен… конвейер пыток, запущенный Амином и его прихвостнями, кровавыми палачами, узурпаторами и убийцами десятков тысяч наших соотечественников… Наступил новый этап Апрельской революции, совершенной благодаря нерушимой воле героического афганского народа… Бастионы деспотизма кровавой династии Амина и его сторонников – сторожевых псов Надир-Шаха, Захир-Шаха и Дауд-Хана, наймитов мирового империализма во главе с американскими империалистами – уничтожены. От них не осталось ни камня»57.

Советы имели все основания для волнения относительно возможного американского вмешательства в афганские события. В начале 1979 г. администрация президента Картера начала рассматривать возможности оказания помощи афганским мятежникам по тайным каналам. Весной Збигнев Бжезинский предложил несколько способов подорвать влияние русских на их собственном «заднем дворе». Он убедил президента Картера санкционировать первую поставку оружия мятежникам. Она состояла из старых 3,03-линейных (7,7 мм) английских винтовок «Ли-Энфилд»58. 30 марта 1979 г. заместитель советника по национальной безопасности Дэвид Аарон провел в Белом доме мини-заседание Специального координационного комитета по Афганистану. На встрече заместитель государственного секретаря по политическим вопросам Дэвид Ньюсом заявил, что Соединенным Штатам следует противостоять растущему присутствию Советского Союза в Афганистане, а представитель Пентагона Уолтер Слокомб спросил, не будет ли полезно «втянуть Советы во вьетнамское болото».

Аарон закончил встречу вопросом ко всем членам комитета: «Существует ли интерес в поддержании [афганского] повстанческого движения, или риск того, что мы спровоцируем русских, слишком велик?»59

В течение следующих нескольких недель шли дискуссии высокопоставленных чиновников разных ведомств о возможных действиях США в Афганистане. Сотрудник центрального аппарата ЦРУ Арнольд Хорелик направил директору агентства Стэнсфилду Тернеру справку о возможной реакции Советского Союза на оказание Соединенными Штатами помощи мятежникам. В ней Хорелик утверждал, что тайная помощь лидерам афганской оппозиции нанесет ущерб русским. 6 апреля под председательством Бжезинского состоялось заседание Специального координационного комитета, на котором обсуждались возможные действия США в Афганистане. Рассматривались различные сценарии от поставок оружия и помощи в подготовке боевиков до более безобидных способов поддержки оппозиции.

После длительных дебатов группа рекомендовала ЦРУ начать оказание невоенной помощи оппозиционным группировкам, и 3 июля 1979 г. президент Картер подписал первое распоряжение об оказаниии помощи афганским моджахедам. Оно предусматривало тайную поддержку проводимых оппозицией пропагандистских мероприятий, предоставление оппозиции возможности ведения пропаганды по радио через третьи страны, предоставление оппозиции финансовой поддержки путем выделения наличных денежных средств и поставку ей небоевого имущества 60. Бжезинский, у которого планы Советского Союза в регионе вызывали особое беспокойство, заявил Картеру, что русские могут не остановиться на Афганистане: «Я предостерег президента относительно того, что если русские победят в Афганистане, то они смогут добиться образования независимого Белуджистана и тем самым получат доступ к Индийскому океану.

При этом Пакистан и Иран будут расчленены»61.

Тем не менее, существовали существенные разногласия относительно намерений русских. ЦРУ направило президенту Картеру и другим членам Совета национальной безопасности совершенно секретный меморандум, вывод которого гласил, что «маловероятно, что оккупация русскими Афганистана является первым этапом реализации многоступенчатого плана быстрого установления гегемонии над всей юго-западной Азией». Скорее всего, она объясняется тем, что Советы очень озабочены коллапсом государственной власти в стране, входящей в их сферу влияния. Арнольд Хорелик попытался найти компромисс. В записке на имя Бжезинского он написал, что ввод советских войск в Афганистан представляет собой «качественный поворот в советской внешней политике в регионе и по отношению к государствам «третьего мира»». Передавая документ Бжезинскому, Стэнсфилд Тернер приложил к нему собственный комментарий:

«Я бы хотел добавить от себя, что я был бы немного более категоричен, чем это сказано в документе, в плане того, что поведение русских в Афганистане не является отклонением от нормы. Я согласен с тем, что у нас нет подтверждений того, что русские твердо намерены продолжать проводить агрессивную политику в странах «третьего мира»… Тем не менее, я считаю, что результаты их деятельности за последние пять-шесть лет свидетельствуют о растущем желании определить пределы нашего терпения. «Разрядка» не стала препятствием для их все более настойчивого поведения в Анголе, Эфиопии, Кампучии и Йемене. Это не должно повторяться снова, даже если мы вернемся к политике «разрядки». В документе делается вывод, что настойчивость русских в будущем будет, вероятно, зависеть от того, насколько «успешной» сочтет советское руководство интервенцию в Афганистане»62.

Несмотря на столь противоречивые оценки, едва ли существуют надежные свидетельства того, что советские лидеры хотели поставить под контроль Пакистан, Иран и получить доступ к Индийскому океану. Скорее, они были озабочены коллапсом власти в Афганистане и подозревали, что Соединенные Штаты и соседи Афганистана попытаются заполнить образующийся вакуум.

Представляется невероятным, что русские вообще вмешались бы в события в Афганистане, если бы сначала там не рухнуло государство. Эксперт по Афганистану Барнетт Рубин в своей книге «Распад Афганистана» (The Fragmentation of Afghanistan) пишет: «В конечном счете, продолжительность мятежа и сопутствующий развал государства стали результатом его [государства] внутренней слабости». Затем он продолжает: «Основной причиной столь быстрого распространения мятежа стал фактический распад армии из-за серии бунтов, выразившихся как в виде дезертирства солдат с небольших постов, так и массовых беспорядков почти во всех основных гарнизонах»63. Восстание охватило афганские города – включая Герат на западе, Джелалабад на востоке и, в конечном итоге, сам Кабул.

Некоторым высокопоставленным афганским чиновникам, например, Исмаил-Хану и Абдулу Рауфу, которые приняли участие в мятеже, удалось бежать и присоединиться к оппозиции. Таким образом, не вызывает сомнения, что именно распад афганской армии в конце 70-х годов, а не мощь оппозиции, стал главной причиной распространения мятежа 64. Власти страны оказались не в состоянии восстановить законность и порядок и обеспечить удовлетворение основных потребностей населения. Советский Союз ввел войска в Афганистан, чтобы заполнить образовавшуюся пустоту.

 

В 1979 г., когда Советский Союз ввел войска в Афганистан, Залмай Халилзад, который сыграл ключевую роль в действиях США в Афганистане после событий 11 сентября 2001 г., заканчивал работу над своей докторской диссертацией в университете Чикаго. В 1974 г. он поселился в многонациональном районе Гайд-Парк, расположенном на берегу озера Мичиган в Саут-Сайде (одна из трех основных частей города Чикаго). Университет Чикаго был основан в 1890 г. Американским Баптистским Образовательным Обществом и нефтяным магнатом Джоном Д. Рокфеллером, который охарактеризовал его как «лучшую инвестицию, которую я когда-либо сделал». Во время учебы «Зэл» (под этим прозвищем Халилзад был известен своим коллегам) жил в «Интернэшнл Хауз» (International House) – огромном здании, построенном в готическом стиле. В нем проживало большинство иностранных студентов университета Чикаго. На фотографии Халилзада тех лет – которую ему прислали из «Интернэшнл Хауз», когда его назначили представителем США в ООН – изображен молодой человек двадцати с небольшим лет и волосами до плеч, с аккуратными усиками и в цветастой гавайской рубашке. Уже тогда можно было заметить свойственные ему спокойствие и скромность, которые станут его отличительными чертами на протяжении всей дипломатической карьеры.

Халилзад родился на севере Афганистана в городе Мазари-Шариф, где его отец трудился в Министерстве финансов в правительстве короля Захир-Шаха. Детство его проходило в грандиозном «обрамлении». Мазари-Шариф в переводе означает «прекрасный храм». Это определение относится к господствующей над городом величественной «Голубой мечети». Многие мусульмане считают, что в ней находится могила халифа Али бен Абу-Талиба, приемного сына пророка Мухаммеда. Мать Халилзада, как он рассказывал в интервью журналу «Нью-Йоркер», «не имела образования, но несмотря на это, была очень современной и всегда хорошо информированной. Сама она не умела читать и писать, но дети читали ей газеты. Я думаю, что если бы она родилась в другое время, то стала бы важной политической фигурой». Он учился в частном лицее Гази в Кабуле и провел год в США (в городе Модесто, штат Калифорния) по программе студенческого обмена. Годичное пребывание в Калифорнии оказало сильнейшее влияние на Халилзада. «У меня появились другие ценности, я увлекся спортом, стал более прагматично смотреть на многие вещи. Мой кругозор стал намного шире, – вспоминал Халилзад те времена. – Я понял, насколько отстал Афганистан. Я стал задумываться над тем, как его изменить»1.

Халилзад продолжил учебу в Американском университете в Бейруте, где получил ученые степени бакалавра и магистра, после чего отправился в Чикаго, где стал соискателем докторской степени по политологии. Там он тесно сотрудничал с знаменитым ученым, специалистом по международным отношениям Альбертом Вольштеттером, внесшим важнейший вклад в разработку проблемы ядерного сдерживания. Исследования Вольштеттера оказали большое влияние на разработку и боевое применение американской ядерной триады. Он разработал «теорию ответного ядерного удара» как способа сдерживания и так называемый метод «fail safe» (предохранительное устройство) и другие методы уменьшения вероятности возникновения непреднамеренной атомной войны 2. Вольштеттер работал старшим аналитиком по политическим вопросам в исследовательском центре RAND Corporation и во время Карибского ракетного кризиса был советником президента Джона Ф. Кеннеди. С 1964 г. Вольштеттер занимал должность профессора в Университете Чикаго. Он оказал большое влияние на Халилзада и помог ему обзавестись связями в Вашингтоне. В 1979 г. Халилзад перебрался из Чикаго в Нью-Йорк и стал профессором факультета международных отношений Колумбийского университета 3.

 

«Жестковыйные горные племена»

Занимаясь исследованиями вместе с Вольштеттером, Халилзад продолжал следить за ситуацией в Афганистане. Закончив подготовку диссертации, он начал писать статьи по проблеме афганской войны, публикуя их под псевдонимом, поскольку волновался за свою семью, по-прежнему проживавшую в Афганистане. Халилзад изучил всю доступную информацию по пребыванию Советской Армии в Афганистане. Оно оказалось очень дорогим с точки зрения понесенных жертв и затраченных средств по отношению к тому, что Советский Союз рассчитывал получить. В течение трех предыдущих десятилетий Советы пытались поддерживать афганские власти – в 1955–1984 гг. они предоставили на 1,3 млрд долларов экономической и на 1,3 млрд долларов военной помощи 4. Но в 80-х годах расходы на Афганистан взлетели до небес. По оценкам ЦРУ, получалось, что с 1980 по 1986 г. Советский Союз ежегодно тратил на Афганистан в среднем 7 млрд долларов 5. Когда в 1989 г., после 10 мучительных лет войны, Советы наконец вывели войска, страна лежала в руинах. Примерно миллион афганцев было убито, более пяти миллионов бежало из страны за границу, еще три миллиона человек стали беженцами внутри Афганистана. Погибло почти 15 000 советских солдат, 35 000 было ранено 6. Русский поэт Иосиф Бродский, ставший лауреатом Нобелевской премии по литературе за 1987 г., в стихотворении «К переговорам в Кабуле» выразил гнев и горечь за поражение русских и возмущение демонстративным вызывающим поведением афганцев. Он обращался к «жестковыйным горным племенам» с их характерными «бородами и коврами», «гортанными именами»7. Но намного резче Бродский высказался в 1982 г. в интервью журналу «Пари Ревью»: «Я год назад впервые увидел по телевизору сюжет из Афганистана. Он был очень коротким. Это были танки, катившиеся по плато. То, что я увидел, было попросту разрушением первооснов – потому что это плато никогда не видело плуга, не говоря уж о танке. То есть это был экзистенциальный кошмар… Это абсолютно бессмысленно, как деление на ноль. И это оскорбительно изначально, потому что танки похожи на динозавров. Этого просто не должно быть»8.

После ввода войск просоветское правительство Бабрака Кармаля прилагало отчаянные попытки укрепить свою власть и легитимность. Оно выпустило из тюрем тысячи заключенных, провозгласило приверженность исламу, вернуло зеленую полосу (зеленый цвет – цвет ислама) на государственный флаг Афганистана, объявило амнистию беженцам и другим «введенным в заблуждение» гражданам страны, которых именовали «обманутыми соотечественниками», и назначило несколько нечленов партии на должности советников. Москва и Кабул начали разработку стратегии государственного строительства, основанной на долгосрочной вовлеченности Советского Союза в жизнь Афганистана, даже при условии предусмотренного ограниченного по времени пребывания там советских войск 9.

Однако ни Кармалю, ни Кремлю так и не удалось создать сильное афганское государство. В 1980 г. ЦРУ пришло к выводу, что режим Кармаля и народ Афганистана разделяет «широкая пропасть»10. Выживание Кармаля зависит от советских войск и советской помощи. Отряд советских сотрудников службы безопасности охранял его в президентском дворце, основные политические решения принимались после одобрения советскими консультантами, которые даже помогали писать тексты некоторых его речей. Ввод советских войск стал также причиной существенного снижения объема валового внутреннего продукта. «Воздействие советской оккупации Афганистана, – говорилось в аналитической записке, подготовленной Разведывательным управлением Министерства обороны США, – катастрофически сказалось на развитии афганской экономики»11. Миграция вынужденных покинуть свои дома афганцев в крупнейшие города привела к существенному сокращению количества рабочей силы в большинстве сельских районов. Разрушение системы здравоохранения стало причиной увеличения младенческой смертности и серьезного роста заболеваемости. Началась массовая эмиграция квалифицированной рабочей силы.

Намереваясь повысить возможности афганских властей в области восстановления законности и порядка, русские сконцентрировались на двух институтах – армии и тайной полиции. Последней, получившей официальное название «Хадамат-э амниййат-э давлати» (ХАД), помогали советники из КГБ. Вооруженные силы Афганистана полагались на прямое участие в боевых действиях советских войск 12. На протяжении всей войны афганская армия была слабой, раздробленной и часто ненадежной. Она не могла обеспечить призыв достаточного количества новобранцев и сделать из них преданных бойцов. Раздробленность внутри самого правительства Афганистана не позволяла добиться слаженности в армии и препятствовала появлению компетентных и надежных командиров. Моральный дух в армии был низок. Она теряла до 20 000 человек ежегодно в результате дезертирства и испытывала хронический дефицит техники и вооружения. Все вышесказанное стало причиной постоянной неготовности афганской армии к серьезным боям 13. Бригадир Мухаммед Юсаф, возглавлявший Афганское бюро пакистанского Директората межведомственной разведки с 1983 по 1987 г. и отвечавший за работу с афганскими моджахедами, отмечал: «И это была армия, от которой русские ожидали, что она будет сражаться с партизанами. Гораздо чаще ее приходилось изолировать, чтобы ее солдаты не перебежали [к моджахедам]»14. Поддерживаемая русскими афганская армия была совершенно не лояльна властям, и ее численность быстро таяла. К середине 80-х годов она уменьшилась с 90 000 до 30 000 военнослужащих.

Чтобы помочь восстановить порядок в Афганистане, советские военные разработали план ввода войск, который предусматривал установление контроля над основными городами страны, аэродромами и автомобильными дорогами. Советские мотострелковые дивизии пересекли границу Афганистана у Кушки и Термеза, взяли под контроль главную автомобильную магистраль страны, которая проходила вокруг гор Гиндукуша, и крупнейшие города15. На западе целями советских войск были стратегически важные центры Герат, Фарах и Кандагар. Советские ВВС заняли военно-воздушные базы в Баграме, Джелалабаде, Кандагаре, Шинданде и Герате. Что касается сельских районов, то русские попытались зачистить несколько стратегически важных областей и взять их под контроль. Кроме того, была предпринята безуспешная попытка перекрыть границы с Пакистаном и Ираном 16. Тем не менее, русские не хотели оккупировать большие участки территории, что позволяло предположить, что они собираются следовать оборонительной стратегии 17.

Однако вместо стабилизации обстановки ввод советских войск стал причиной начала одного из самых успешных вооруженных восстаний современной истории. В феврале 1980 г. антисоветская демонстрация в столице переросла в беспорядки, при подавлении которых погибло 300 человек. После этого кабульские магазины в течение недели были закрыты. Русским удалось восстановить порядок только с помощью демонстрации силы, включая истребители и вертолеты огневой поддержки. В течение 1980–1981 гг. русские сосредоточились на контроле над важнейшими участками дорог и строительстве укрепленных базовых лагерей рядом с аэродромами. Они также строили укрепленные опорные пункты и блок-посты у своих линий коммуникаций, которые часто передавали афганским правительственным войскам. Самой сложной проблемой русских стало установление контроля в сельских районах. В докладной записке, направленной в Политбюро в конце 1981 г., указывалось, что после двух лет войны афганское правительство контролирует менее 15 процентов деревень в стране18.

«Сельские районы, – подчеркивалось в другом докладе, – находятся под контролем оппозиции. Даже если советским и афганским войскам удается очистить территории от мятежников, они, как правило, возвращаются на свои базы. В результате зачищенные территории вновь переходят в руки мятежников»19. То обстоятельство, что базой мятежа были сельские районы, стало нехорошим предзнаменованием для американцев, столкнувшихся с той же проблемой после ликвидации режима «Талибана». В одном из рапортов министру обороны Советского Союза Устинову за 1981 г. делается вывод: «Плохое функционирование правительственных структур в провинции негативно сказывается на стабилизации обстановки в стране»20.

Доведя численность своего воинского контингента в Афганистане до примерно 85 000 человек, русские значительно увеличили там количество боевых вертолетов и истребителей. Число вертолетов выросло с 60 единиц в середине 1980 г. до более чем 300 в 1981 г. 21 В том же 1981 г. русские провели две наступательные операции в расположенной в 160 км северо-восточнее Кабула долине Панджшер – окруженной огромными скалами долине, пробитой в горах одноименной рекой. Благодаря нанесенной рекой почве долина была очень плодородна, в ней собирали большие урожаи шелковицы, винограда и абрикосов. Долина Панджшер находилась под контролем Ахмад-Шаха Масуда, отсюда он руководил нападениями на советские войска в Баграме, Чарикаре и вдоль шоссе Саланг. Этнический таджик Масуд прошел подготовку по ведению диверсионных операций в Египте и Ливане вместе с палестинцами. За безрассудно смелые атаки позиций русских и оборону долины Масуд получил прозвище «Пандшерский Лев»22. В 2001 г., незадолго до гибели Масуда, у него в долине Панджшер побывал журналист Себастьян Юнгер. Журналист охарактеризовал Масуда как «выдающегося командира партизан, последнюю надежду раздробленного афганского правительства»23.

Русские дважды пытались атаковать отряды Масуда в Панджшере, но через две недели были вынуждены отойти, оставив после себя на дне долины остовы сгоревших боевых машин и разрушенные деревни. Русские действовали в сельских районах, полагаясь на свою авиацию. Афганцы особенно ненавидели вертолеты огневой поддержки Ми-24 (кодовое обозначение НАТО Hind). Этот вертолет предназначен для огневой поддержки сухопутных войск на поле боя и оснащен четырьмя контейнерами для ракет и бомб, которые подвешиваются на вспомогательных крыльях. В качестве боевой нагрузки он может нести 128 неуправляемых ракет и до четырех баков с напалмом или бомб. Скорострельность его пулеметов составляет 1000 выстрелов в минуту, а толстая броня делает его практически неуязвимым для средних и тяжелых пулеметов. Ми-24 наносил удары по наземным целям абсолютно безнаказанно и, находясь на высоте более 1500 м, оставался вне досягаемости переносных зенитных ракетных комплексов «Стрела» (кодовое обозначение НАТО SA-7), которыми располагали моджахеды 24.

В 1984 г. советский лидер Константин Черненко отдал распоряжение увеличить интенсивность «ковровых бомбардировок» и нанесения бомбо-штурмовых ударов вертолетами огневой поддержки по некоторым сельским районам, находящимся вне зоны контроля советских войск, с целью уменьшения численности их населения. С советских самолетов были сброшены сотни тысяч мин «Лепесток» (ПФМ-1, сокр. от противопехотная фугасная мина,), снабженных крылышками для более мягкого планирования. При взрыве эти мины калечили мятежников, отрывая им ноги. К середине 1984 г. от 3 до 5 миллионов афганцев бежали в Пакистан и еще более миллиона – в Иран. Сотни тысяч человек были вынуждены покинуть свои дома, но остались в стране. Население Кабула увеличилось с довоенных 750 000 человек до 2 миллионов – перепуганные войной афганцы устремились в столицу из провинции 25. Мятежники ответили увеличением нападений на аэродромы, гарнизоны и другие военные объекты. Кроме того, они постоянно нападали на советские транспортные колонны, превратив поездки на автомашинах в очень рискованное занятие 26.

 

Война ИСИ

Ввод советских войск в Афганистан оказал огромное влияние на Пакистан. Президент страны, Мухаммед Зия-уль-Хак, глубоко озабоченный вторжением, попросил директора ИСИ, генерал-лейтенанта Ахтара Абдула Реман-Хана, подготовить доклад по данному вопросу. Разведка Пакистана – Директорат межведомственной разведки (Inter-Services Intelligence Directorate, или ИСИ) – была создана в 1948 г. генерал-майором британской армии Уильямом Которном, который тогда служил на должности заместителя начальника штаба вооруженных сил только что образованного государства Пакистан 27. Которн решил создать самостоятельное разведывательное подразделение в рамках армии Пакистана, чтобы помочь наладить сотрудничество между разведкой и военными, которого катастрофически не хватало во время индо-пакистанской войны 1947 г.

Ахтар утверждал, что ввод советских войск в Афганистан создает угрозу безопасности Пакистана: если Советская Армия завоюет Афганистан, то до Пакистана ей останется всего один шаг. Ахтар рекомендовал поддержать афганское сопротивление и превратить Афганистан во «Вьетнам для Советского Союза». Зия уль-Хак дал свое согласие, но не полностью. Он не хотел втравливать Советы в прямую конфронтацию с Пакистаном. Под этим следовало понимать, что поддержка должна оказываться тайно и пакистанские войска не должны участвовать в боевых действиях в Афганистане. Но во время войны нередко имели место случаи, когда военнослужащие поддерживали моджахедов во время проведения тайных операций. Они выступали в качестве советников и помогали моджахедам взрывать трубопроводы и обстреливать ракетами аэродромы. Ахтар поручил бригадиру ИСИ Мухаммеду Юсафу координировать подготовку, стратегию и оперативное планирование в интересах моджахедов на территории Афганистана – и позднее на территории Советского Союза 28.

На протяжении трех десятилетий, предшествующих афганской войне, ИСИ была относительно небольшой организацией. Но благодаря советскому вторжению она трансформировалась в одну из мощнейших разведок 29. Возглавляемая опытными профессионалами, включая Ахтара и Мухаммеда Юсафа, ИСИ была задействована во всех аспектах борьбы с русскими в Афганистане. Практически вся иностранная помощь, в том числе и от ЦРУ, поступала оппозиции через ИСИ. Русские были хорошо осведомлены о роли ИСИ, и в одном из докладов, подготовленных советской военной разведкой, указывалось, что они также знают и об участии Запада: «В Исламабаде создана рабочая группа, в состав которой входят представители Генерального штаба и военной разведки Пакистана, а также представители посольств США, Британии и Египта. На заседании группы они обсуждают отдельные аспекты подрывных действий и проблемы участия отдельных государств в организации повстанческого движения на [афганской] территории»30.

В начале 1984 г. Зия уль-Хак, Ахтар, Йосаф и другие высшие должностные лица ИСИ провели совещание с лидерами семи самых мощных повстанческих движений Афганистана, целью которого была разработка мер по улучшению координации действий оппозиционных группировок. Одной из главных проблем пакистанского руководства в целом и ИСИ в частности была стихийность афганского сопротивления, состоявшего из неорганизованной сети группировок моджахедов, раздираемых соперничеством и бесконечными конфликтами. Наконец, в 1984 г. терпение Зия уль-Хака лопнуло. Он издал директиву, в соответствии с которой мятежники должны были объединиться в семипартийный альянс, который некоторые оперативники ЦРУ назвали «Пешаварская семерка». Зия уль-Хак не сказал, как он собирается поступить, если мятежники не выполнят его приказ, но они, кажется, поняли, что поддержка и помощь из Пакистана висят на волоске. Юсаф вспоминал: «Каждый полевой командир должен был войти в подчинение одной из семи партий, в противном случае он не получал от ИСИ ничего – ни оружия, ни боеприпасов, ни помощи в подготовке своих бойцов»31.

Точно так же, как американцы знают это сегодня, советские руководители понимали в то время, что важнейшим мотивом для лидеров оппозиции была их приверженность исламскому фундаментализму 32. Действительно, четыре из семи партий альянса состояли из исламских фундаменталистов – это «Хезб-и-Ислами» (Исламская партия Афганистана) Гульбеддина Хекматиара, «Исламское общество Афганистана» во главе с Бурхануддином Раббани, «Исламский союз за свободу Афганистана» Абдула Расула Сайфа и отколовшаяся от «Хезб-и-Ислами» партия во главе с Юнусом Халесом. Умеренное крыло альянса представляли «Движение за исламскую революцию» (лидер – мавлави Мухаммед Наби Мухаммади), «Национальный исламский фронт Афганистана» (лидер – Пир Саид Ахмад Гайлани) и «Фронт национального освобождения Афганистана» (лидер – Сибгатулла Муджадидди). Наладить сотрудничество оказалось непростым делом, но ИСИ постаралась минимизировать внутренние распри. В 1983–1987 гг. в контролируемых ИСИ лагерях на территории Пакистана прошли подготовку около 80 000 моджахедов. Их боевым кличем стал «Аллах Акбар. Мордабад Шурави» (Аллах велик. Смерть советским) 33.

Одним из самых жестоких и безжалостных лидеров афганской оппозиции был Гульбеддин Хекматиар. Он был седьмым и самым младшим ребенком в семье, носил густую черную бороду и имел пронзительный взгляд. Хекматиар отлично говорил по-английски, был известен своими прочными исламистскими взглядами и презрением к Соединенным Штатам, сильнее которого была лишь его ненависть к русским. В 1985 г., находясь в Соединенных Штатах, он отказался от встречи с президентом Рональдом Рейганом – несмотря на неоднократные просьбы руководства Пакистана – из опасения, что его будут считать американской марионеткой. Во время войны в Афганистане КГБ создал отдел по распространению дезинформации, задачей которого было спровоцировать раскол между семью лидерами моджахедов. Одной из главных целей отдела стал Хекматиар.

Милтон Бирден, бывший главой резидентуры ЦРУ в Пакистане в 1986–1989 гг. и работавший с моджахедами, охарактеризовал Хекматиара как «самого упрямого из афганских лидеров, самого «упертого сталиниста» Пешаварской семерки», «упертого» до такой степени, что он даже не мог подумать отдать приказ, при выполнении которого могла бы быть слегка нарушена партийная дисциплина». Вспоминая о своих встречах с Хекматиаром, Бирден признает, что «врагом, и очень опасным врагом я считал только Гульбеддина Хекматиара. Ирония заключается в том, что я не смог бы оспорить утверждения о том, что ЦРУ выбрало этого параноика-радикала своим фаворитом и что мы обеспечивали этого человека, который оскорбил президента Соединенных Штатов, всем необходимым для борьбы с Советами»34. Занимавший пост главы резидентуры ЦРУ в Пакистане до Милтона Бирдена Уильям Пикни в своих воспоминаниях дает Хекматиару похожую оценку: «Ты с Гульбеддином мог хлопать друга по плечу и обниматься как настоящие товарищи по оружию, и он смотрит на тебя своими угольно-черными глазами, но ты попросту знаешь, что единственное, что вас объединяет – это совместная борьба против Советского Союза»35.

Исламская партия Афганистана, лидером которой являлся Хекматиар, была создана по т. н. модели «Ихван» (братство – арабск.), одной из разновидностей ваххабитского течения из Саудовской Аравии. Хекматиар, пуштун из племени гильзаи, поступил на инженерный факультет Кабульского университета, но не закончил обучение, посвятив большую часть времени политической деятельности и религии. Он стал последователем Саида Кутба и вступил в организацию «Братья-мусульмане», выступая за создание единого исламского государства. Во время учебы в университете взгляды Хекматиара все более радикализировались, согласно легенде, его религиозный пыл стал проявляться в поступках: говорили, что он брызгал кислотой в лица студенток, отказывавшихся носить чадру. Правда, некоторые утверждают, что история является плодом черного пиара КГБ36. После короткого периода пребывания в рядах афганских коммунистов Хекматиар перешел в ряды приверженцев Саида Кутба, исламского ученого и главного идеолога египетского движения «Братья-мусульмане» 50–60-х годов, идеи которого вдохновили Аймана аль-Завахири и Усаму бен Ладена 37. Сторонники Хекматиара обращались к нему «инженер Хекматиар», несмотря на то что он не получил законченное образование, поскольку в 1972 г. попал за решетку за критику монархии.

В 1973 г., когда Дауд-Хан сверг правительство Захир-Шаха, Хекматиар был выпущен из тюрьмы и сразу бежал в пакистанский приграничный город Пешавар вместе с Раббани, Кази Мухаммедом Амином Вакадом и другими «перспективными» джихадистами 38. В это время Хекматиар завел в Пакистане нужные связи и контакты. «У нас была надежная информация о том, что его финансируют напрямую пакистанские власти, – признавал шеф резидентуры ЦРУ Грэм Фуллер. – Это было крайне необходимо, поскольку Советы оказывали помощь людям вроде Дауда. Хекматиар был ответом Пакистана Дауду»39.

По воспоминаниям бригадира Мухаммеда Юсафа, организация Хекматиара была надежной и беспощадной: «На них можно было полагаться без раздумий. Дав им оружие, вы могли быть уверены в том, что это оружие не будет продано в Пакистане, потому что он был точен до крайности… Вступив однажды в его партию, выйти из нее было затруднительно»40. В 80-х – вплоть до начала 90-х годов движение «Хезб-и-Ислами» получило от пакистанской разведки больше денежных средств, чем все другие повстанческие фракции и группировки. Политическую базу движения составляли в основном исламисты, но его подходы и методы были как у настоящей политической партии.

В 1979 г. «Хезб-и-Ислами» пострадала от раскола. Юнус Халес ушел от Хекматиара, обвинив его в том, что тот избегает схватки, но сохранил название «Хезб-и-Ислами» для своей отколовшейся фракции 41. Обвинение звучало иронично, так как Хекматиар стал в итоге самым безжалостным из лидеров моджахедов и после ввода в Афганистан американских войск в 2001 г. начал сражаться против них. Халес родился в 1919 г. в районе Хогьяни провинции Нангархар. Несмотря на отсутствие университетского теологического образования, он стал муллой в одной из кабульских мечетей и членом афганского отделения движения «Братья-мусульмане». Изначально организация Халеса была не более чем сектой регионального масштаба, в которую входили пуштуны клана Хогьяни из провинции Нангархар, а также пуштуны, проживавшие в провинции Пактия и южнее Кабула. Со временем этническая база организации расширилась.

 

Война «тысячи порезов»

С помощью ИСИ моджахеды использовали две старейших тактики ведения боевых действий – налеты и засады. Советские солдаты в Афганистане называли моджахедов «духами», то есть привидениями 42 («дух» – трансформация персидского слова «душман» – враг. – Прим. ред.). Русские оказались очень уязвимыми перед партизанскими методами войны, и боевики постепенно выдавили их из сельских районов с помощью терактов, налетов, убийств и ракетных обстрелов. Мухаммед Юсаф утверждал: ««Смерть от тысячи порезов» («смерть от тысячи порезов» – особо мучительный способ смертной казни путем отрезания от тела жертвы небольших фрагментов в течение длительного периода времени. – Прим. пер.) – проверенный временем способ ведения партизанской войны против регулярной армии. В Афганистане это был единственный способ поставить русского медведя на колени, единственный способ победить супердержаву на поле боя, когда против нее сражаются плохо подготовленные, слабо дисциплинированные и не имевшие нормального вооружения туземцы, единственными ресурсами которых были непобедимый боевой дух и воинские традиции»43.

В сельских районах положение русских со временем лишь ухудшалось, так как моджахедов поддерживало местное население 44. Русские никогда не располагали силами, необходимыми для полной военной победы над моджахедами – по некоторым оценкам, им понадобилось бы более 300 000 военнослужащих, чтобы получить хотя бы минимальный шанс для победы над оппозицией 45. Советской Армии периодически удавалось временно оккупировать одни районы (как это было в Панджшере в апреле 1984 г.) и стирать с лица земли другие. Но она ни разу не смогла зачистить и удержать территорию. Еще важнее то, что русские отвращали от себя местное население, простых афганцев, так и не сумев завоевать их поддержку или хотя бы уважение. В одном из докладов ЦРУ говорится: «Русские не сумели уменьшить размах повстанческого движения или добиться поддержки со стороны местного населения, а афганское сопротивление продолжало усиливаться и завоевывать поддержку. Боевые действия постепенно распространились на всю территорию Афганистана»46.

Первые советские оценки войны были вполне оптимистичны, но к 1985 г. советское руководство начало проявлять все более растущую озабоченность. На заседании Политбюро 17 октября 1985 г. советский лидер Михаил Горбачев зачитал письма граждан, в которых выражалось растущее недовольство войной в Афганистане. На том же заседании Горбачев рассказал о своей встрече с Бабраком Кармалем, в ходе которой он сказал, что Советский Союз выведет войска из Афганистана.

«Кармаль остолбенел, – вспоминал Горбачев. – Он ожидал от нас что угодно, но только не это, он был уверен, что Афганистан нужен нам даже больше, чем ему, он рассчитывал, что с нашей помощью останется там надолго, если не навсегда»47.

Именно поэтому Горбачев счел необходимым повторить свое высказывание. «К лету 1986 г. вам придется разобраться, как вы будете защищать свое дело собственными силами, – продолжал Горбачев, обращаясь к Кармалю, который не мог прийти в себя от шока. – Мы будем вам помогать, но только вооружениями, а не войсками. И если вы хотите выжить, вы должны расширить социальную базу режима, забыть о социализме, найти контакты с по-настоящему влиятельными силами, включая командиров моджахедов и лидеров невраждебных организаций»48.

Выдвинутый Горбачевым ультиматум основывался на проверенных разведывательных данных, а оценки военных звучали совсем мрачно. Заместитель министра обороны Сергей Ахромеев заявил на заседании Политбюро: «В центре власть есть, а в провинции ее нет. Мы контролируем Кабул и административные центры провинций, но на занимаемой нами территории мы не можем установить власть. Мы проиграли борьбу за афганский народ»49. На очередном съезде КПСС в феврале 1986 г. Горбачев назвал войну «кровоточащей раной». «Мы должны сказать советским военным, – продолжал он, – что они плохо усваивают уроки этой войны» и что «мы должны завершить процесс как можно скорее»50. Критика афганской войны усиливалась и в среде советского военного истеблишмента. Полковник Ким Цаголов, например, направил открытое письмо министру обороны Дмитрию Язову, в котором говорилось, что Советской Армии не удалось стабилизировать обстановку в Афганистане и что Советскому Союзу эта война стоила слишком больших человеческих и материальных жертв 51.

Следует отметить, что с выводом войск были согласны далеко не все. Некоторые советские политики считали, что он нанесет серьезный ущерб престижу Советского Союза как на международной, так и на внутренней арене. Однако уже было слишком поздно 52. В 1986 г. Горбачев объявил о частичном выводе войск (6000 военнослужащих из 115 000, находившихся на тот момент в Афганистане) 53. В ноябре того же года русские окончательно утратили веру в Бабрака Кармаля как лидера Афганистана и заменили его на Мухаммеда Наджибуллу, пуштуна из племени гильзаи, уроженца Кабула, известного своей холодной жестокостью по отношению к политическим оппонентам. В 1980 г. с подачи КГБ он был назначен главой тайной полиции ХАД и получил псевдоним «Потомок». Наджибуллу смущало, что его фамилия созвучна слову «аллах», поэтому он просил обращаться к нему «товарищ Наджиб». Под руководством Наджибуллы агенты ХАДа арестовывали, подвергали пыткам и казнили тысячи афганцев. Организация «Эмнести Интернэшнл» собрала многочисленные свидетельства «широкого и систематического применения пыток к мужчинам, женщинам и детям»54.

В декабре 1986 г. Наджибуллу вызвали в Москву и настоятельно порекомендовали укрепить свои позиции дома, поскольку советские войска будут выведены из Афганистана в течение двух лет. Он попытался осуществить программу национального примирения, но успеха не добился. 14 апреля 1988 г. Советский Союз подписал Женевские соглашения, подписи под которыми поставили также Соединенные Штаты, Афганистан и Пакистан. Эти соглашения, предназначенные «способствовать установлению добрососедства и сотрудничества, а также укреплению мира и безопасности в регионе», предусматривали решение множества проблем от возвращения беженцев до нормализации отношений между Афганистаном и Пакистаном. В соответствии с соглашениями Советский Союз брал на себя обязательство вывести войска в течение девяти месяцев, начиная с мая 55. 15 февраля 1989 г. последние подразделения советских войск проехали по Термезскому мосту и пересекли границу СССР. Командующий 40-й армией генерал Борис Громов последним пересек реку Аму-Дарья и стал последним советским военнослужащим, покинувшим Афганистан 56.

 

Экстравагантный конгрессмен из Техаса

Поддержка извне имела огромное значение в борьбе с кабульским правительством и советскими войсками. Мы уже видели, какую роль сыграла пакистанская разведка ИСИ в обеспечении тактической и стратегической поддержки оппозиции. ЦРУ уже давно знало, что Советская Армия «не имеет достаточно войск для сохранения контроля над большей частью территории Афганистана, а повстанцы получают мощную поддержку извне через открытые границы»57. Русские видели, какую поддержку получает оппозиция из-за границы, то есть из Пакистана. Когда стало ясно, что афганская война вредит русским, Соединенные Штаты начали тайно оказывать поддержку оппозиции. Сначала американская помощь моджахедам была относительно невелика, но она росла по мере того, как перспектива поражения русских становилась более ясной. Ее общий объем в период с 1980 по 1990 г. составил от 4 до 5 млрд долларов 58. В 1981–1983 гг. ЦРУ предоставляло афганским моджахедам около 60 млн долларов. Столько же предоставляла Саудовская Аравия. Но в 1984 г. все изменилось.

«Катализатором» процесса стал Чарли Уилсон, экстравагантный конгрессмен из Техаса, который усмотрел в афганской войне шанс наказать Советский Союз за Вьетнам. Его избирательный округ находился в сердце так называемого «Библейского пояса» (регион США – от Техаса на юго-западе и Канзаса на северо-западе до Виргинии на северо-востоке и Флориды на юго-востоке, – в котором одним из основных аспектов культуры является евангельский протестантизм. – Прим. пер.), в г. Тринити (штат Техас), примерно в 130 км севернее Хьюстона. Подобно большинству населения своего округа, Уилсон не видел большой разницы между адским огнем и коммунизмом. В его мозгу Советский Союз практически занял место Люцифера как воплощения мирового зла. Будучи членом комитета Конгресса по ассигнованиям на оборону, он обладал достаточным влиянием, чтобы увеличить объем американской помощи, и добился выделения моджахедам дополнительных 40 млн долларов. «К этому времени все в Конгрессе были уверены в том, что дело моджахедов – это почти христианское дело, – хвастался Уилсон. – В подкомитете царил энтузиазм. Я дал им поверить в то, что они помогают правому делу».

«Соединенные Штаты не имеют ничего общего с решением этих людей сражаться, – продолжал он. – Афганцы приняли это решение в Рождество и собираются сражаться до последнего, даже если им придется сражаться камнями. Но история проклянет нас, если мы оставим их сражаться камнями»59.

Благодаря Уилсону, директору ЦРУ Уильяму Кейси и растущей поддержке общественного мнения Соединенные Штаты начиная с 1985 г. увеличили объем ежегодно выделяемой помощи моджахедам до 250 млн долларов. Этот факт был отражен в директиве по вопросам национальной безопасности № 166, подписанной президентом Рональдом Рейганом. В ней же была сформулирована цель американской политики в Афганистане – вытеснить русских 60. ЦРУ активно участвовало в распределении средств, снабжая оппозицию деньгами, оружием (включая тяжелые пулеметы, ПЗРК «Стрела» (SA-7) и зенитные пушки «Эрликон»), обеспечивая обучение применению оружия и взрывчатых веществ, предоставляя разведывательную информацию и сложные технические средства, включая беспроводное оборудование для радиоперехвата. Большая часть помощи поступала оппозиции не напрямую от ЦРУ, а через ИСИ61.

Одним из самых эффективных видов вооружения, выпускавшихся в США, был переносной зенитный ракетный комплекс «Стингер». Он представлял собой ракету с инфракрасной или тепловизионной головкой самонаведения, способную поражать воздушные цели, движущиеся на малой высоте с высокой скоростью. Впервые в бою «Стингеры» были применены во время Фолклендской войны между Великобританией и Аргентиной в мае 1982 г. Несколько ПЗРК были тайно переданы британскому подразделению специального назначения. Сначала ЦРУ возражало против поставок американских вооружений, и в особенности «Стингеров», моджахедам, поскольку это могло привести к прямой конфронтации с Советским Союзом. Пентагон также возражал, но по другим причинам – он опасался, что ПЗРК может попасть к русским, которые украдут технологию. Однако к 1986 г. ведущие американские политики увидели разрушения, которые производили советские вертолеты огневой поддержки Ми-24, и решили, что передача «Стингеров» афганцам может настолько изменить ситуацию, что риск будет оправдан. На встрече в январе 1986 г. президент Пакистана Зия уль-Хак сказал директору ЦРУ Кейси: «Пришло время усилить давление». В середине февраля правительство Соединенных Штатов отдало распоряжение министерству обороны передать ЦРУ 400 «Стингеров» для переправки моджахедам 62.

В сентябре 1986 г. отряд в составе 35 моджахедов во главе с полевым командиром по прозвищу Инженер Гаффар произвел первые в афганской войне пуски «Стингеров». Моджахеды пробрались сквозь подлесок и оказались на вершине невысокого холма в полутора километрах от аэродрома города Джелалабад на востоке Афганистана. Их целью были восемь вертолетов Ми-24, которые должны были в тот день совершить посадку на авиабазе. Гаффар мог разглядеть солдат на своих постах, охранявших периметр аэродрома. Через три часа напряженного ожидания показались вертолеты. Моджахеды выпустили пять ракет и сбили три Ми-24. Один из моджахедов, дрожа от волнения, снимал все происходящее на видеокамеру. Эта первая атака с применением «Стингеров» стала важнейшим поворотным пунктом войны в Афганистане. В течение следующих десяти месяцев моджахеды выпустили 187 «Стингеров», которые поразили 75 процентов целей 63.

Кроме Уилсона и Кейси, постоянно растущая группа американских политиков, занимавших высокие посты в правительственных структурах, сыграла существенную роль в превращении Афганистана в «Советский Вьетнам». Одним из них был Залмай Халилзад. В 1984 г. он вошел в Совет по международной политике и был принят на работу в Государственный департамент, где начальником был Пол Волфовиц, занимавший должность директора отдела политического планирования. В 1985–1989 гг. Халилзад работал в администрации президента Рейгана в качестве специального советника государственного секретаря США по Афганистану. «Стингеры» стали четким сигналом, – вспоминал он. – То, что мы вмешались в афганскую войну, было секретом Полишинеля. Но то, что мы действовали по каналам разведки, т. е. по тайным каналам, давало нам возможность это отрицать. Применение «Стингеров» лишило нас этой возможности. Мы перешли «черту». На карту были поставлены престиж и мощь Америки. Но в то же время мы самым тщательным образом анализировали ситуацию, чтобы понять, заставит ли это русских отступить или нет» 64.

Другие государства тоже сыграли свою роль. Саудовская Аравия в 1980–1990 гг. предоставила моджахедам почти 4 млрд долларов в виде официальной помощи, кроме того, миллионы долларов поступали из неофициальных источников: исламских благотворительных организаций, фондов, частных фондов саудовских принцев, из средств, собранных в мечетях 65. Конечно, русские прекрасно знали о деятельности Соединенных Штатов, Пакистана, Китая и Саудовской Аравии. В одной из докладных записок 1980 г., подписанной Громыко, Андроповым, Устиновым и Пономаревым, делается вывод, что США и Китай тесно сотрудничают с Пакистаном, «где расположены важнейшие базы афганских бандитских формирований»66. В докладе Устинова Центральному Комитету КПСС подчеркивается: «США и их союзники готовят, вооружают и направляют на [афганскую] территорию вооруженные формирования афганских контрреволюционеров, деятельность которых, благодаря помощи из-за рубежа, стала основным фактором, дестабилизирующим ситуацию в Афганистане»67.

Агенты советской разведки отслеживали американскую помощь в тренировочных лагерях в Пакистане, а также поставки вооружений из США и других государств через пакистанские порты, в частности, Карачи68. Руководство КГБ отдало приказ начать охоту на афганских моджахедов, имевших связи с американской разведкой, и «провести с ними соответствующую работу» с целью получения информации 69. В конечном итоге советское руководство пришло к выводу, что в случае вывода войск из Афганистана Соединенные Штаты не будут вводить туда свои войска 70. Вывод оказался верным – по крайней мере, на ближайшее десятилетие. Вместо этого Афганистан погрузился в пучину гражданской войны, когда разные группировки сражались между собой за контроль над страной.

 

В конце 1986 г. заместитель директора ЦРУ по разведке Роберт Гейтс заключил пари на 25 долларов с заместителем государственного секретаря по политическим вопросам Майклом Армакостом на то, что Советский Союз не выведет войска из Афганистана до окончания нахождения у власти администрации президента Рейгана. Гейтс, в то время восходящая звезда в политике, впоследствии занимал должности директора Центрального Разведывательного Управления при президенте Джордже Г. У. Буше и министра обороны при его сыне, президенте Джордже У. Буше.

Это беспроигрышное пари, сказал Гейтс своим коллегам. «Я либо получил бы двадцать пять долларов, либо получил удовольствие заплатить двадцать пять долларов по случаю раннего ухода русских. Это небольшая цена за большую победу».

Гейтс любил цитировать старую китайскую поговорку: «Что медведь съел, то он не выплюнет». Но пари он проиграл. В феврале 1988 г. Михаил Горбачев объявил, что вывод советских войск начнется в мае того же года, а завершится до декабря 1989 г.

«Я заплатил Майку Армакосту двадцать пять долларов – это была самая лучшая трата моей жизни, – сказал Гейтс. – Я также сказал себе, что это был последний раз, когда я делаю разведывательный прогноз на основе печенья с предсказанием»1.

 

Мешанина из конкурентов

Первую реакцию Соединенных Штатов на вывод советских войск назвали «позитивной симметрией». По словам американского посла в Пакистане Роберта Оукли, это значило, что «Соединенные Штаты будут продолжать оказывать финансовую помощь моджахедам столько, сколько русские будут помогать правительству Наджибуллы»2. Вывод войск дал повод надеяться на скорое окончание конфликта, но ситуация только ухудшилась – Афганистан попал под контроль многочисленных противоборствующих группировок, а Москва и Вашингтон поддерживали своих протеже.

«В конечном счете оппозиция отстранит от власти коммунистическое правительство, – говорилось в докладе Разведывательного управления Министерства обороны США (РУМО), посвященном выводу советских войск. – Правительство, которое придет к власти, будет, скорее всего, представлять собой непрочную коалицию традиционалистских и фундаменталистских группировок, власть которой не распространится далеко от Кабула»3. ЦРУ пришло к похожему выводу и предсказало неминуемый коллапс правительства Наджибуллы: «Мы считаем, что режим Мухаммеда Наджибуллы не сможет долго продержаться после ухода русских даже при условии продолжения оказания ими помощи… Режим может даже пасть до завершения вывода войск»4. Другие американские эксперты по Афганистану, и среди них Залмай Халилзад, предсказывали «скорое свержение моджахедами правительства Наджибуллы». Он писал: «Без помощи русских моральный дух кабульского правительства упадет, режим рухнет, и моджахеды без проблем победят»5.

Русские оценивали ситуацию пессимистично. Согласно совершенно секретному докладу, подготовленному для Политбюро, политическая и экономическая обстановка в стране стремительно выходила из-под контроля: «Основной вопрос, от которого зависит развитие ситуации, сводится к следующему: сможет ли правительство удержать Кабул и другие крупнейшие города страны, или хотя бы столицу?»6

К сожалению, ответ был – «нет». Власть афганского правительства была слишком слаба, чтобы гарантировать порядок и законность и обеспечивать потребности населения. Цели различных оппозиционных группировок были похожи. Каждый полевой командир хотел создать свою мини-армию и обеспечить ее финансовую поддержку. Успешность любой группировки зависела от ее доступа к ресурсам и организаторских способностей ее командиров 7. Из-за разнящихся этнических и политических интересов вся антисоветская афганская оппозиция раскололась на конфликтующие фракции, между которыми началась вооруженная борьба. В результате президент Наджибулла смог продержаться у власти в течение трех лет после ухода русских. Правда, несмотря на то что его правительство удерживало Кабул, без советских войск оно не смогло решить самую важную задачу – расширить свою власть в сельские районы. Эксперт по Афганистану Барнетт Рубин писал: «Уход советских войск в сочетании с увеличением вооружения в руках оппозиции привели к тому, что центральное правительство уступало и уступало. Но оппозиция оказалась неспособна реорганизоваться и создать альтернативу государству»8. Между тем русские продолжали оказывать правительству в Кабуле военную помощь. В течение шести месяцев после вывода войск они совершили около 4000 авиарейсов с оружием и другим имуществом.

Халилзад, который в 1989 г. начал работать в RAND, написал интересную докладную записку под заголовком «Перспективы афганского переходного правительства» (Prospects for the Afghan Interim Government). Инициатором ее создания был Государственный департамент. Работая над докладом, Халилзад беседовал с важнейшими действующими лицами афганской оппозиции: Сибгатуллой Муджадидди, Юнусом Халесом, Гульбеддином Хекматиаром, Бурхануддином Раббани, Джалуддином Хаккани и Мухаммедом Захир-Шахом. Сделанные Халилзадом выводы были неутешительными. Несмотря на создание Афганского переходного правительства, писал он, «его перспективы не радужны. Оно не сумело достигнуть своих целей, и его роль становилась все менее важной»9. Кроме того, Халилзад указал, что личное соперничество между полевыми командирами привело к созданию неприемлемой ситуации: «Вместо создания обстановки единства и согласия между моджахедами, промежуточное правительство усилило политическую борьбу среди афганцев-некоммунистов, и это негативно сказалось на борьбе моджахедов с кабульским режимом»10.

В январе 1992 г. против центрального правительства Афганистана выступил Абдул Рашид Дустум, который прежде получал от него оружие. Дустум родился в бедной узбекской семье в кишлаке Ходжадукух в провинции Джаузджан. Он обладал характерной внешностью – коротко стриженными волосами, густыми бровями и густыми усами. В 1970 г. он начал работать на принадлежавшем государству предприятии по переработке газа. Когда в 1979 г. в страну вошли советские войска, Дустум поддержал просоветское правительство Наджибуллы и со временем стал командиром 53-й пехотной дивизии вооруженных сил Афганистана, сражавшейся против моджахедов. К середине 80-х годов Дустум командовал 20-тысячной военизированной группировкой, которая контролировала северные провинции Афганистана. Последователи Дустума присвоили ему титул «паша», такой чести удостаивались правители региона в далеком прошлом. Считалось даже, что Дустум хотел стать новым правителем Афганистана, а один западный дипломат вспоминал, что он считал себя новым Тамерланом 11.

В апреле 1992 г. отряды Дустума, отколовшиеся от афганского коммунистического правительства, с помощью Ахмад-Шаха Масуда овладели городом Мазари-Шариф. После того как правительственные войска в Герате и Кандагаре начали сдавать позиции, моджахеды перешли в наступление на Кабул. Столицу атаковали с севера отряды Масуда и Дустума и боевики Хекматиара с юга. За несколько месяцев до этого Советский Союз и Соединенные Штаты перестали оказывать поддержку противоборствующим силам. В апреле 1992 г. Наджибулла подал в отставку. Власть перешла к лидеру Национального фронта освобождения Афганистана Сибгатулле Муджадидди, который договорился с лидерами моджахедов в Пакистане. Через два месяца Муджадидди передал полномочия Бурхануддину Раббани.

 

Сын водоноса

В новейшей истории Афганистана было всего два отрезка времени, когда у власти находились не пуштуны – представители крупнейшей этнической группы страны. Первый такой отрезок приходится на 1929 г., когда в течение нескольких месяцев правил таджик Хабибулла Калакани. Пуштуны иронически называли его «бачаи-и сакао», т. е. сын водоноса, поскольку его отец продавал воду солдатам афганской армии.

Второй отрезок начался в 1992 г., когда президентом Афганистана стал также таджик, Бурхануддин Раббани. Это был крепкий поджарый мужчина в тюрбане, с окладистой седой бородой и мягким голосом. Он был, скорее, религиозной фигурой, чем политическим деятелем. Раббани родился в 1940 г. в провинции Бадахшан на севере Афганистана, родине гигантского барана Марко Поло, на которого в 1967 г. охотился Рональд Нойман. Закончив школу, Раббани учился в кабульской духовной школе «Даруль-улум-э-шариа» и Кабульском университете, где изучал исламское право и теологию. В 1966 г. он отправился в Каир, где поступил в университет Аль-Азхар, в котором учился пропагандист джихада и духовный наставник Усамы бен Ладена Абдулла Аззам. В 1968 г., когда Раббани возвратился в Афганистан, высший совет движения «Джамия-э-Ислами» (Исламское общество) обратился к нему с просьбой организовать пропаганду идей джихада среди студентов университета. Учитывая прошлое Раббани, неудивительно, что возглавляемое им правительство ввело строгие ограничения для женщин и постаралось исключить их из общественной жизни.

После прихода Раббани к власти начался настоящий ад. При делении постов в правительстве вспыхнули беспорядки, перешедшие в боевые действия. Пуштунские лидеры были возмущены переходом власти в руки других этнических групп, в частности таджиков и узбеков 12. Организация Объединенных Наций безуспешно пыталась урегулировать противоречия мирным путем 13. Афганские полевые командиры контролировали каждый свою вотчину, и каждого поддерживало какое-либо из соседних государств – Пакистан, Иран, Россия и Индия.

Президентство Раббани означало, что контроль над столицей перешел к представителям севера – ведь он был таджиком по национальности. Это обстоятельство побудило Хекматиара (как уже говорилось выше, пуштуна из племени гильзаи) начать обстрелы Кабула с южного направления. Один из подчиненных ему полевых командиров говорил: «Мы знаем, что сегодня погибнут гражданские; если они хорошие мусульмане, Аллах сочтет их мучениками и направит в рай… если они плохие мусульмане, то Аллах накажет их руками истинно верующих»14. По данным правозащитной организации «Хьюман Райтс Уотч», в результате обстрелов отрядами Хекматиара «было убито по меньшей мере 2000 человек, большую часть из них составляют гражданские». Сотни тысяч человек бежали из города и поселились в палаточных лагерях, построенных вдоль дорог, ведущих в Пакистан 15. В Кабуле начались настоящие уличные бои между отрядами Хекматиара, за которым стоял Пакистан, и Ахмад-Шаха Масуда. В конце концов, Хекматиар оказался слишком слаб, чтобы захватить и удержать Кабул. В 1995 г. Государственный департамент выпустил важный документ, посвященный ухудшению ситуации в Афганистане, под названием «Обсуждение афганской политики с пакистанцами». В нем говорилось: «В последний год отмечались драматические изменения в положении противоборствующих фракций в Афганистане, а также одновременное ужесточение политики по отношению к Афганистану в России, Индии и, что немаловажно, в Пакистане. Результатом такого вмешательства стало ослабление надежды на успех посреднической миссии ООН, усиление междоусобной борьбы и продолжение агонии народа Афганистана»16.

 

Вмешательство соседей

Среди государств, граничащих с Афганистаном, пролегла «разграничительная линия». Иран, Индия и Россия поддерживали правительство Раббани и полевых командиров-северян, например, Масуда. Пакистан и Саудовская Аравия поддерживали пуштунские оппозиционные группы, в частности, «Хезб-и-Ислами» Гульбеддина Хекматиара. Иран, который считал пуштунских полевых командиров настроенными антиирански суннитами-фундаменталистами, оказывал поддержку командирам-северянам и правительству Раббани 17. В телеграмме Госдепартамента делается вывод о том, что «вывод советских войск из Афганистана в феврале 1989 г. и падение коммунистического режима в Кабуле в апреле 1992 г. заложили основу для усиления борьбы за влияние в Афганистане между Пакистаном и Ираном»18.

В других документах американского правительства говорится о финансировании Ираном военизированных группировок с севера, в частности, движения «Джамиат-э-Ислами» Ахмад-Шаха Масуда. В одном из документов говорится: «Движение «Джамиат» получало большие суммы денег наличными и оружие, большей частью из иранских правительственных источников. По имеющейся информации, деньги и оружие поступают из Ирана в различные пункты на территории Таджикистана (например, на авиабазу в Кулябе), откуда их забирают вертолеты движения «Джамиат» и переправляют в Панджшер и другие пункты»19. Отмечается также, что представители Министерства разведки и безопасности Ирана (МРБИ) и Корпуса стражей исламской революции постоянно находились в расположении Масуда в долине Панджшер и помогали разгружать и распределять поставки.

С распадом Советского Союза четырнадцать из пятнадцати советских республик стали независимыми государствами. Вновь образованная Российская Федерация помогала как могла (а могла она мало) Раббани и Масуду 20. Американская разведка полагала, что Россия опасалась «распространения исламистских настроений на Среднюю Азию»21. Соответственно, Россия поддерживала полевых командиров-северян, поскольку хотела защитить свой южный фланг. После бесед с российскими правительственными чиновниками помощник государственного секретаря Робин Рэфел отмечала, что Россия на словах подчеркивала необходимость посреднической миссии ООН при урегулировании конфликта, но была заинтересована в сохранении у власти правительства Раббани. «С точки зрения Вашингтона, – говорится в одной из дипломатических телеграмм от 1995 г., – Москва более привержена идее сохранения у власти в Кабуле Раббани и, безусловно, менее заинтересована в передаче власти при посредничестве ООН»22.

Основным мотивом поддержки Индией Раббани и Масуда было желание нанести удар по интересам Пакистана. В телеграмме 1995 г. прямо сказано: «С момента обретения Индией независимости основной целью внешней политики Дели в Афганистане было противостояние Пакистану». Американская разведка понимала, что помощь Индии полевым командирам-северянам станет поводом для Пакистана увеличить объемы помощи пуштунским группировкам 23.

Столкнувшись с таким мощным сопротивлением, Пакистан занял четкую «антираббанистскую», антииндийскую, антироссийскую и антииранскую позицию. Даже во времена президентства Билла Клинтона Соединенные Штаты понимали, что правительство Пакистана «имело контакты со всеми основными оппонентами Раббани и Масуда и всячески способствовало укреплению сотрудничества между ними»24. Основной идеей Пакистана, отмечали американские дипломаты, было объединение оппозиции и свержение кабульского режима. В другой памятной записке госдепартамента говорилось, что правительство Пакистана следует политике «Раббани должен уйти любой ценой». «Больше всего, – говорится в документе, – Пакистан опасался образования оси «Тегеран – Москва – Дели», поддерживающей Кабул»25. В докладе RAND 1991 г. опубликованы интервью, которые Залмай Халилзад взял у высокопоставленных пакистанских чиновников, включая генерал-лейтенанта в отставке, директора ИСИ Шамсура Рахмана Каллу и главу военной разведки генерала Ассада Дуррани. Они сказали Халилзаду, что ИСИ продолжает напрямую сотрудничать с основными полевыми командирами, включая Хекматиара, «в части проведения военных операций, что позволяет Пакистану усиливать непосредственный контроль над ними… Контроль остается в руках ИСИ»26.

Саудовская Аравия тоже поддерживала пуштунские группировки. «Саудовцы поддерживали борьбу суннитов против шиитов, – вспоминал американский посол в Пакистане Роберт Оукли. – Они продолжали продвигать в Афганистан и Пакистан ваххабитскую версию ислама и строили медресе (религиозные школы) и мечети в таких районах, как Федерально управляемые племенные территории Пакистана и Северо-Западная пограничная провинция. Глава саудовской разведки принц Турки аль-Фейсал как-то сказал мне:

«Мы просто делаем работу Аллаха»27.

 

Интерес США к Афганистану ослабел

Официальная позиция Соединенных Штатов заключалась в поддержке посреднических усилий ООН. Однако администрация Клинтона утратила интерес к Афганистану. «Холодная война» закончилась, и американское правительство не видело более геостратегической ценности в Афганистане – он отошел на задний план американской внешней политики. Государственный секретарь США Джеймс Бэйкер и министр иностранных дел СССР Борис Панкин договорились прекратить поставки вооружений афганскому правительству и оппозиции к 1 января 1992 г. Полномочия ЦРУ на проведение тайных операций в Афганистане были прекращены.

Некоторые американские политики, в частности, специальный представитель США в Афганистане Питер Томсен, прилагали лихорадочные усилия, чтобы побудить американское руководство не прекращать поставки в Афганистан. В секретной телеграмме Томсен писал, что «приверженность США в сохранении уже завоеванных позиций в Афганистане могла бы помочь – при очень скромных затратах – добиться существенных выгод, в частности: вывести из игры экстремистов, сохранить хорошие отношения с расположенной в стратегически важном регионе дружественной страной, добиться достижения других наших целей в Афганистане и, в широком смысле, во всем Центральноазиатском регионе». Томсен пророчески предупреждал: «Мы сильно рискуем потерять все, чего мы добились в Афганистане за последние 10 лет дорогой ценой»28. Но усилия Томсена оказались напрасными. Американское посольство в Кабуле, официально закрытое с января 1989 г., было открыто снова лишь в декабре 2001 г.

Интерес США к Пакистану также угас с выводом советских войск из соседнего Афганистана и последующим распадом Советского Союза. К тому же прилагаемые Пакистаном усилия по созданию ядерных вооружений (за этим процессом пристально наблюдало ЦРУ) привели к принятию Конгрессом США закона, известного как «поправка Пресслера». Она названа в честь Ларри Пресслера, сенатора-республиканца от штата Южная Дакота. Поправка запрещала продажу или передачу военного оборудования и технологий Пакистану, если только президент Соединенных Штатов не сможет ежегодно удостоверять, что Пакистан не обладает ядерным оружием. В октябре 1990 г. президент Джордж Г. У. Буш не смог дать такое удостоверение. Роберт Оукли вспоминал: «Мне выпало сомнительное удовольствие передать письмо президента Буша пакистанцам». Результат, по мнению Оукли, оказался ужасным: «Пакистанские военные обвинили нас в предательстве и в том, что мы оставили их беззащитными перед индийцами. К тому же мы потеряли все возможности работать с Пакистаном в Афганистане, даже если бы мы этого и захотели»29. Соединенные Штаты отказались от роли главного игрока в регионе.

К середине 90-х годов вся территория Афганистана находилась под контролем полевых командиров, принадлежавших к разным политическим и религиозным группировкам. На севере основные дороги и экономические объекты контролировали отряды Саида Мансура Надири и Абдула Рашида Дустума. Правительство в Кабуле не имело достаточно войск и членов партии, чтобы нанести им поражение. Силы Надири контролировали в зоне севернее туннеля Саланг, а Дустум – нефтегазовые месторождения и дороги вокруг Мазари-Шарифа. Исмаил-Хан контролировал западные провинции в районе Герата, а области южнее и восточнее Кабула были в руках Хекматиара и его союзников. Восточную границу с Пакистаном контролировал совет моджахедов, а на юге господствовали моджахеды и бандиты, которые вымогали деньги у торговцев, занимавшихся приграничной торговлей с Пакистаном.

В 1992 г. отряды моджахедов во главе с Бурхануддином Раббани свергли президента Мохаммеда Наджибуллу. Вскоре в Кабуле разразились уличные бои в бейрутском стиле. Особенно упорно сражались пуштуны из партии «Хезб-и-Ислами» и таджики из «Джамиат-э-Ислами».

Отряды Хекматиара из ракетных установок, минометов и артиллерийских орудий варварски обстреливали столицу, которая практически не пострадала во время пребывания там советских войск. Были разрушены целые кварталы, мечети и правительственные здания. Кабул был обращен в руины. В Кандагаре в результате столкновений различных группировок моджахедов оказалась разрушенной практически вся традиционная властная структура. В сельских районах соперничество между полевыми командирами, наркобаронами и криминальными группировками привело к возникновению анархии, поскольку в результате начала разрушаться структура племенного и кланового управления.

В 1993 и 1994 гг. бои продолжались как в районе Кабула, так и по всей территории Афганистана. Правительство перемещалось по столице, перебираясь из разрушенного здания в еще уцелевшее. Бывало даже так, что во время особенно интенсивных боев оно действовало из столицы провинции Парван города Чарикар, расположенного в 65 км севернее Кабула. 1 января 1994 г. отряды Хекматиара, Дустума и Абдула Али Мазари нанесли один из самых мощных ударов по Кабулу. Он унес несколько тысяч жизней. Население столицы, которое за время войны с русскими превысило два миллиона жителей, теперь насчитывало менее 500 000 человек 30. За первую неделю боев правительственные войска были вытеснены из юго-восточной и восточной частей столицы, но вскоре вернули контроль над потерянными позициями. В июне отряды Масуда начали наступление, в результате которого боевики Хекматиара были вынуждены оставить две стратегически важных высоты, откуда они вели ракетный обстрел Кабула.

Когда бои заходили в тупик, предпринимались попытки выступить с мирными инициативами. В апреле 1994 г. ООН предлагала выступить посредником между воюющими сторонами. В июле 1994 г. Исмаил-Хан провел мирную конференцию и предложил передать власть новому правительству, но инициатива была блокирована Хекматиаром, Дустумом, Мазари и другими полевыми командирами. В ноябре Иран и Организация Исламская конференция организовали мирную конференцию в Тегеране. Правда, участников оказалось очень мало. 28 декабря 1994 г. срок президентских полномочий Раббани истек. Но поскольку конфликт не был разрешен и не был достигнут компромисс по вопросу механизма передачи власти, Раббани остался президентом «по умолчанию», ожидая, пока ООН найдет способ урегулировать ситуацию миром 31.

 

Взгляд издалека

К середине 90-х годов весь Афганистан лежал в руинах. Сообщения оттуда звучали все тревожнее. Особенно если следить за событиями издалека. В 1994 г. Рональд Нойман следил за обстановкой в Афганистане, находясь в Алжире. Он был только что назначен на должность посла Соединенных Штатов. «Город Кабул, который я посещал и где работал послом мой отец, сровняли с землей», – рассказывал он мне. Теперь Кабул никак нельзя было назвать «компактным и приятным» городом, о котором шотландский государственный деятель и историк Маунтстюарт Эльфинстоун писал в XIX веке:

«Изобилие и богатство базаров достойно похвалы и внимания европейского путешественника. Город разделен одноименной рекой и окружен, в особенности с севера и запада, бесчисленными садами и рощами фруктовых деревьев… Шарм и живописность Кабула воспеты многими индийскими и персидскими поэтами. Красота и изобилие местных цветов стали легендарными, а фрукты вывозятся в самые отдаленные части Индии»32.

В Кабуле бушевали бои, которые буквально уничтожали город, и старший аналитик RAND Corporation Залмай Халилзад выразил свое возмущение тем, что США утратили интерес к региону. «Америка не помогла афганцам и нашим друзьям в регионе принять правильные решения, – написал он в резкой статье, опубликованной в 1996 г. в газете «Вашингтон Пост». – После краха Советского Союза мы перестали обращать внимание на Афганистан. Это было плохое решение. Нестабильность и война в Афганистане стали плодородной почвой для террористических группировок, которые получили возможность скрываться там и заниматься подготовкой боевиков», – отмечал Халилзад. В заключение он писал: «Учитывая жертвы, понесенные афганцами в последнем сражении «холодной войны», у нас были моральные обязательства помочь им добиться мира. А мы этого не сделали»33. При полном хаосе, воцарившемся в Афганистане, сложились условия для появления новой силы. И группы молодых религиозных фанатиков с юга Афганистана воспользовались ситуацией.

 

В апреле 1996 г. мулла Мухаммед Омар организовал пропагандистский заговор, следы которого волнами разошлись среди афганских моджахедов. Омар был лидером «Талибана» – неожиданно для всех образовавшейся группировки студентов исламских учебных заведений, которые в середине 90-х годов создали базу в южном Афганистане и начали постепенно подчинять себе близлежащие территории. К апрелю они захватили Кандагар и окружающие его провинции и вели подготовку к захвату Кабула. Чтобы подвести под свою деятельность идеологическую базу и заодно привлечь новых рекрутов, мулла Омар обратился к легенде о накидке пророка Мухаммеда. Накидка предположительно находилась в Кандагаре и хранилась в святилище со стенами, затейливо выложенными ярко-голубыми, желтыми и зелеными плитками. Святилище называется Хирка-Шариф и считается одним из самых священных мест Афганистана. За святилищем расположен мавзолей Ахмад-Шаха Дуррани, основателя династии Дуррани и, для многих афганцев, современного Афганского государства.

Кандагарские афганцы из поколения в поколение передавали легенды о плаще и Ахмад-Шахе. По одной версии, Ахмад-Шах отправился в Бухару, главный центр исламского образования и культуры, а в наше время – один из крупнейших городов среднеазиатского государства Узбекистан. Он увидел священный плащ пророка Мухаммеда и захотел привезти его в Кандагар. Ахмад-Шах попросил хранителей «одолжить» ему плащ, но те вежливо отказали, подозревая, что его не вернут. Поразмыслив несколько минут, он указал на лежащий на земле камень и обратился к хранителям со словами: «Я не унесу плащ далеко от этого камня». Успокоенные хранители позволили ему взять плащ пророка. В каком-то смысле Ахмад-Шах сдержал слово. Он велел поднять камень с земли и увез его вместе с плащом в Кандагар. Плащ, как и следовало ожидать, Ахмад-Шах не вернул. Рядом со святилищем он построил постамент для камня. Плащ обычно был недоступен взгляду простых смертных, и надевали его в редких случаях. Например, король Дост Мухаммед-Хан надел плащ в 1834 г., когда в Пешаваре объявлял джихад Сикхскому королевству.

В апреле 1996 г. мулла Омар, не имевший законченного религиозного образования, но сражавшийся с русскими в составе группировки «Харакат-и Инкилаб-и Ислам», решил узаконить свою роль религиозного вождя 1. Он забрал плащ Мухаммеда из святилища и забрался на крышу одного из зданий в центре Кандагара. Когда внизу собралась толпа, Омар поднял развевающийся от ветра плащ и на глазах людей завернулся в него. Через несколько минут он развернул плащ. Афганская легенда гласит, что тот, кто снимет плащ с груди, станет «амиром уль-муминином» (Главой всех правоверных). Другие деятели исламского мира, тем не менее, присваивали этот титул и без плаща пророка. Например, король Марокко Хасан Второй, взошедший на престол в 1961 г., утверждал, что является прямым потомком пророка, и присвоил титул Главы правоверных 2. Благодаря плащу мулла Омар смог овладеть умами многих афганцев, которые теперь и в будущем стали опорой «Талибана» как легитимного исламского движения. Церемония с демонстрацией плаща завершилась объявлением джихада правительству Бурхануддина Раббани и «байатом» (клятвой верности) всех присутствующих мулле Омару. Однако многие афганцы и мусульмане расценили действия Омара как оскорбление – он был бедным деревенским муллой без должного образования, без благородного происхождения и не имел никакого отношения к семейству пророка 3.

Самопровозглашение муллы Омара главой правоверных было поддержано несколькими группировками, включая «Аль-Каиду». В своей книге «Рыцари под знаменем Пророка» (Knights Under the Prophet`s Banner) лидер «Аль-Каиды» Айман аль-Завахири тепло отзывается о мулле Омаре как Главе правоверных 4. Позже Завахири писал: «Да дарует Аллах долгую жизнь людям джихада и рибата (рибат – небольшое сторожевое укрепление на границе области, населенной мусульманами. – Прим. пер.) в Афганистане и да дарует Аллах долгую жизнь Главе всех правоверных мулле Мухаммеду Омару, который не продал свою религию за мирские блага»5. Когда Мустафа Ахмед Мухаммед Утман Абу аль-Язид был назначен новым руководителем «Аль-Каиды» на афганском фронте, он начал свою деятельность с принесения личной клятвы верности мулле Омару как Главе правоверных. Даже Усама бен Ладен поклялся мулле Омару в верности, подтвердив тем самым, что «Талибан» «борется с Америкой и ее агентами под руководством Главы верующих, муллы Омара, да хранит его Аллах»6. Вероятно, это было сделано для того, чтобы ограниченные и враждебно настроенные к иностранцам афганцы видели, что во главе повстанческого движения стоят афганские моджахеды, а не пришлые арабы.

 

Истоки «Талибана»

Корни движения «Талибан» уходят к деобандизму – религиозному течению, возникшему в 1867 г. в медресе Дар уль-Уллюм, расположенном в индийском городке Деобанд, севернее Дели. В основе своей деобандизм очень напоминает ваххабизм, возникший в Саудовской Аравии. Он следует салафитской эгалитарной модели, предусматривающей следование примеру понимания жизни пророком Мухаммедом. Важнейшим постулатом модели считается, что для мусульманина главное – верность и лояльность к его религии, а лояльность к государству – дело всегда вторичное. Многие приверженцы деобандизма считали также, что они имеют священное право и обязанность вести джихад для защиты мусульман в любой стране. Медресе, в которых проповедовали деобандизм, были широко известны по всей северо-западной Индии, особенно на территориях, которые позже отошли к Пакистану 7. Деобандисты подготовили многочисленных улемов (исламских богословов), имеющих право выносить фетвы (решения) по всем аспектам повседневной жизни.

Улемы следят за тем, чтобы жизнь общества соответствовала предписаниям ислама, и строго в консервативном ключе интерпретируют религиозную доктрину.

С предоставлением в 1947 г. независимости Пакистану многочисленные религиозные организации начали борьбу за полную исламизацию нового государства. Одна из таких организаций возникла благодаря сочинениям Саида Абула Абу Маудуди. Его первая книга, «Джихад в Исламе» (Jihad in Islam), была опубликована в 20-х годах. Семья Маудуди имела глубокие религиозные корни, некоторые из его предков были шейхами суфийского ордена. Маудуди родился в Индии в 1903 г. Он получил домашнее образование и стал журналистом, работал в индийских газетах, в частности, в «Муслим» и «Аль-Джамият». Маудуди был искренним приверженцем того, что он называл «исламизация сверху», когда верховная власть осуществляется именем Аллаха и общество живет по законам шариата. Он декларировал, что политика есть «неотъемлемая и неразрывная часть исламской веры и что исламское государство, которое хочет построить «Исламское политическое действие», является панацеей от всех их проблем»8. Для Маудуди пять традиционных столпов ислама – «шахада» (провозглашение веры в единого бога), «салят» (молитва), «сыям» (пост в течение месяца Рамадан), «хадж» (паломничество в Мекку) и «закят» (раздача милостыни) – были просто этапами подготовки к джихаду. Для претворения в жизнь идей джихада Маудуди в 1941 г. создал партию «Джамият-э-Ислами», в которой он видел авангард исламской революции. Ее целью было создание исламского государства, управляемого по законам ислама и противостоящего западным ценностям, например, капитализму и социализму.

Кроме «Джамият-э-Ислами», существовало несколько политических партий, выражавших интересы отдельных религиозных групп и объединений учеников. Одной из основных таких групп считалась «Джамият Улема-э-Ислам», основанная на принципах деобандизма. Она была создана в 1945 г. Во главе двух главных фракций группы долгое время стояли Маулана Фазлур Рахман и Маулана Сами уль-Хак. Радикализация движений деобандистов позднее стимулировалась пакистанскими властями, которые использовали их для поддержки военизированных исламистских группировок в Кашмире и Афганистане, а также для противостояния с шиитами в самом Пакистане 9. Деобандисты получали также большую финансовую поддержку из Саудовской Аравии, поскольку саудиты были заинтересованы в активном строительстве медресе. Видные деобандисты использовали более юных последователей движения из бедных слоев, не имевших надежды подняться высоко по социальной лестнице. Основной формой самовыражения последних стало насилие 10.

В течение этого периода медресе деобандистов процветали по всей Южной Азии, но не получали официальной поддержки и признания. Так продолжалось до 1977 г., когда к власти в Пакистане пришел горячий поклонник идей Маудуди Мухаммед Зия-уль-Хак. Он оставался на посту президента до августа 1988 г., когда погиб в результате загадочной авиакатастрофы. Вместе с ним погибли посол Соединенных Штатов Арнольд Рэфел и глава американской военной миссии в Пакистане генерал Герберт Уоссом.

Шариат стал идеологическим краеугольным камнем одиннадцатилетней диктатуры Зия-уль-Хака. Одним из важнейших шагов генерала стало создание в 1980 г. в Исламабаде Международного исламского университета, где собирались виднейшие ваххабиты и представители «Братьев-мусульман». Благодаря Зия-уль-Хаку исламизм стал официальной государственной идеологией, а партия «Джамият-э-Ислами» получила министерские полномочия и существенную помощь. Он принял несколько мер по исламизации страны, в том числе ввел проверку всех законодательных актов на их соответствие шариату, исламистского уголовного кодекса, который включал применение телесных наказаний, и исламизировал систему образования 11. Кроме того, правительство Зия-уль-Хака ввело 2,5-процентный налог на все банковские вклады, который было предписано выплачивать ежегодно во время Рамадана в качестве «закята». В большинстве мусульманских государств эта «узаконенная» раздача милостыни считалась личным делом каждого. Средства, собранные в качестве «закята», использовались для финансирования медресе, которые контролировались улемами, большинство которых, в свою очередь, были связаны с деобандистами 12. Следует отметить, что Зия-уль-Хак поощрял финансирование и строительство в пограничных с Афганистаном районах медресе, где юные пакистанцы и афганцы изучали заповеди ислама, а некоторых из них готовили к джихаду против русских.

Ввод советских войск в Афганистан в 1979 г. и борьба с ними (джихад) дали мощнейший импульс к дальнейшей радикализации деобандистов и других военизированных группировок. Во-первых, джихад послужил полигоном для подготовки молодых боевиков. Во-вторых, пакистанская разведка ИСИ контролировала и активно участвовала в подготовке упомянутых группировок, преследуя при этом собственные цели в регионе. Из сотен групп сопротивления, возникших после вторжения русских, ИСИ признала и поддержала примерно полдюжины, организовав в них свои группы связи, которые занимались непосредственно оказанием помощи по тайным каналам. Несмотря на то что большинство группировок имели религиозный этос, в основе их организации лежали прежде всего этнические и племенные принципы. Соответственно, во главе трех из семи основных группировок стояли пуштуны из племени гильзаи, а не их соперники – пуштуны дуррани, которых ИСИ сознательно игнорировала. В-третьих, после иранской революции 1979 г. пакистанское руководство было озабочено тем, что новое иранское правительство использовало шиитов в Пакистане и Афганистане в качестве «пятой колонны», преследуя свои интересы. Следовательно, для военизированных группировок шииты стали одной из главных целей. В 1985 г., например, возникла деобандистская группировка «Сипах-э Сахаба-э Пакистан» (Воины сподвижников Пророка в Пакистане), объявившая всех шиитов неверными, и осуществила несколько нападений на них. Несколько лет спустя была создана еще одна группировка под названием «Лашкар-э-Джангви» (Армия Джангви), объявившая джихад против шиитов.

После вывода советских войск из Афганистана Саудовская Аравия инвестировала в регион значительные средства. Она финансировала строительство в Пакистане большого количества медресе, призванных пропагандировать в стране ваххабитскую версию ислама, исповедуемую в Саудовской Аравии. Саудовские деньги широким потоком хлынули к пуштунам-ваххабитам, обученным саудитами же. Абдул Расул Сайяф, временно живший в Саудовской Аравии, переселился в Пешавар и основал ваххабитскую партию. Пакистанская партия «Джамият Улема-э-Ислам» также помогала создавать сеть медресе деобандистов с целью расширить свое влияние в стране. Эти медресе со временем позволили получить образование беженцам, покинувшим Афганистан во время войны с русскими и последующей гражданской войны, а также беднякам из семей, живших в районе афгано-пакистанской границы, которые не могли позволить себе посещать светские школы.

 

Ищущие знаний

В конце 1994 г. в южном Афганистане зародилось новое движение. Большая часть его членов была привлечена из медресе, созданных в 80-х годах в лагерях афганских беженцев в Пакистане. Главными целями движения были восстановление мира, применение законов шариата и защита целостности и исламского характера Афганистана13. В силу того, что большинство членов движения составляли учащиеся медресе, они выбрали для себя название, отражавшее их статус. «Талиб» в переводе означает «исламский студент», который ищет знаний. В этом состоит его отличие от муллы или члена исламского духовенства, который дает знание. Новое движение, названное «Талибан», начало свою деятельность с захвата Кандагара, после чего расширило свою деятельность на прилегающие провинции.

Вожди «Талибана», ставшие известными широкой публике в середине 90-х годов, удивляли своим видом. Пакистанский журналист Ахмед Рашид вспоминал, что «руководство движения могло бы хвастаться тем, что является самым искалеченным в мире правительством – те, кто с ним встречался, не знал, как реагировать – плакать или смеяться. Мулла Омар лишился глаза в 1989 г., когда рядом с ним взорвалась ракета»14. Нуриддин Тураби, ставший министром юстиции, и министр иностранных дел Мухаммед Гаус тоже потеряли по глазу. Абдул Маджид, будущий мэр Кабула, потерял ногу и два пальца. Мулла Дадулла Ланг, командующий военными формированиями «Талибана» (он был убит американскими военными в 2007 г.), лишился ноги, сражаясь с русскими в 80-х годах.

На первом этапе своего существования талибы не имели никаких иллюзий относительно раздробленности и криминальной деятельности руководства афганских моджахедов. Они считали себя очистительной силой, способной вернуть на путь истинный заблудших и исправить падающую под откос социальную и политическую систему страны. Лидеры «Талибана» также рассчитывали опрокинуть тот исламский образ жизни, который был скомпрометирован коррупцией и неверностью пророку Мухаммеду 15. Напомним о мулле Омаре, который завернулся в плащ пророка, символизируя возвращение к чистому исламу. Талибы рекрутировали пополнение, прежде всего из деобандистских медресе, расположенных между Газни и Кандагаром, а также из Пакистана. Эти медресе во время войны оказались сильно политизированы и милитаризованы, и многие из них имели связи с центристскими консервативными партиями, входящими в афганское сопротивление, например, с «Хезб-и-Ислами» Гульбеддина Хекматиара. Афгано-пакистанская граница стала еще более проницаемой, поэтому афганские талибы учились в Пакистане, афганские беженцы записывались в пакистанские медресе и пакистанские добровольцы, в конце концов присоединялись к талибам 16.

Начиная с осени 1994 г. отряды талибов быстро продвигались по южному и восточному Афганистану. К февралю 1995 г. они захватили девять из тридцати провинций страны. В сентябре 1995 г. они взяли Герат, вызвав серьезную озабоченность соседнего Ирана 17. Затем талибы перерезали пути снабжения Хекматиара у Джелалабада и начали подготовку к штурму его укрепленной базы в Чарасиабе, к югу от Кабула. После отчаянной попытки организовать свои отряды Хекматиар был вынужден спасаться бегством. В 1996 г. талибы овладели Кабулом и, несмотря на временные неудачи, в 1998 г. заняли города Кундуз и Талукан. Когда они приблизились к «жемчужине севера», Мазари-Шарифу, Иран помог Хекматиару поехать туда и провести переговоры с талибами. Однако переговоры завершились неудачей, и город был взят 18.

Стратегия «Талибана» была современна и безжалостно эффективна. В отличие от русских, талибы с самого начала шли «снизу вверх», то есть сперва овладели афганской провинцией, в частности, заселенным преимущественно пуштунами югом. Они находили подход к лидерам военизированных группировок и вождям племен, а также к простым людям, и пытались сотрудничать с ними, четко излагая свои цели. Лидеры талибов обещали поддерживать чистоту морали и религии, поскольку выступали за возвращение к истинному исламу; они предлагали вернуть пуштунам контроль над Кабулом, в котором правил таджик Раббани; и они старались воспользоваться моментом, убеждая местное население в том, что сопротивление бесполезно. Обращаясь к пуштунам, они использовали свое знание местных реалий и отношений между представителями различных национальностей. Когда же им не удавалось убедить кого-либо из местных сотрудничать, его зачастую убивали. Остальные обычно соглашались. Эта стратегия воплощалась в жизнь на уровне личного общения: лидеры талибов, владевшие местными диалектами, сами ездили по пуштунским деревням и окружным центрам. Кроме того, «Талибану» не требовалось перемещать свои отряды по стране, да у них и не было для этого достаточно сил. Здесь талибы придумали простой до гениальности ход – когда им нужно было сосредоточиться на захвате городских территорий, то для контроля над сельской местностью они договаривались с действующими местными полевыми командирами, а если это не удавалось, то убирали их и назначали новых, с которыми можно было договориться 19.

Сначала «Талибан» демонстрировал рост влияния духовенства в ущерб вождям племен и командиров моджахедов, несмотря на то что немалое число последних позже перешло на их сторону. Уставшие от войны афганцы сначала приветствовали появление «Талибана». Движение позиционировало себя как новую силу, борющуюся за добродетель и единство, и многие афганцы, и в особенности пуштуны, видели в нем столь необходимый символ мира и стабильности. Талибы сразу начали борьбу с полевыми командирами, считавшимися ответственными за разрушения, нестабильность и хаос, обрушившиеся на страну во время гражданской войны. Однако они настолько ужесточили нормы и требования деобандизма, что это не признали бы даже основоположники учения. Талибы создали жестокую религиозную полицию – Министерство поддержки добродетели и наказания порока (Амр Биль Маруф Ва Нахи Ан аль-Мункар), предназначенное для поддержки своей экстремальной и часто неортодоксальной интерпретации ислама. «Бросьте причину собакам, – гласит надпись на стене полицейского участка. – От нее воняет коррупцией»20.

Девочкам было запрещено посещать школы, большинству женщин запрещалось работать, им редко позволялось выходить из дома – а когда они это делали, то должны были носить бурку – верхнюю одежду типа накидки, закрывающую тело целиком. В декрете «Талибана» говорилось: «Женщины, вы не должны покидать свои жилища. Если вы покидаете жилище, то вы не должны выглядеть как женщины в модной одежде, использовавшие косметику, чтобы обратить на себя внимание каждого мужчины, как это было до прихода ислама». В заключение в декрете говорилось: «Ислам – это спасительная религия, особо заботящаяся о достоинстве женщин… Женщины не должны привлекать внимание посторонних людей, которые не должны смотреть на них с похотью»21.

Американский Госдепартамент охарактеризовал «Талибан» как «жестокую и деспотичную организацию. Мы продолжаем получать доклады о том, что талибы задерживают без разбора таджиков, панджшерцев и прочих и некоторых из них отправляют в тюрьму в Кандагаре. Женщин можно нечасто увидеть на улицах», поскольку они «опасаются приставаний»22. Залмай Халилзад вместе с аналитиком из RAND Corporation Дэниелом Баймэном написал исследование, в котором говорилось, что «афганские женщины сталкиваются с огромным количеством жесточайших ограничений, возможно, с самым большим в мире». Эта ситуация, писали они, будет только ухудшаться. «Проповедуемая «Талибаном» версия ислама – радикальная, отсталая и репрессивная и похожая на господствующий в Саудовской Аравии ваххабизм – отвергается подавляющим большинством мусульман во всем мире, но завоевывает приверженцев за пределами Афганистана и распространяется в других государствах региона»23.

«Талибан» ввел также строго соблюдаемый дресс-код у мужчин, основанный на предписаниях ислама. Они были обязаны отрастить бороду и избегать ношения причесок и одежды европейских образцов. Талибы закрыли кинотеатры и запретили музыку. В другом декрете «Талибана» предписывалось: «В магазинах, отелях, автомобилях и рикшах запрещается включать и слушать музыку». Если в магазине будет найдена музыкальная кассета, то «хозяин будет арестован, а магазин – закрыт». Те же правила действовали, если кассету находили в автомобиле 24. Талибы запретили почти все виды развлечений, включая телевидение, видеомагнитофоны, карты, запускание воздушных змеев и занятия спортом. Наказанием за кражу служила ампутация руки. Убийц часто казнили публично. Неверные супруги приговаривались к забиванию камнями. В Кабуле наказание преступников приводилось в исполнение на бывшем футбольном стадионе при большом стечении народа. Однако при всем этом не было даже намека на мятеж. В донесении канадской разведки на эту тему делалось предположение, что талибы применяют жесткую форму шариата, но «жители контролируемых талибами областей согласились с такой жесткой политикой как с ценой, которую надо платить за мир и социальную стабильность»25.

Талибы также уничтожили тысячи культурных памятников, которые они сочли политеистическими, включая собрания крупных музеев и бесчисленные частные коллекции. Наиболее отвратительным здесь было уничтожение величественных статуй Будды в городе Бамиан, примерно в 130 км к западу от Кабула. Бамиан был когда-то одним из центров буддизма и важным пунктом для отдыха путников на древнем Шелковом пути, связывавшем Римскую империю с Центральной Азией, Китаем и Индией. Две огромные статуи, высеченные прямо в скале из песчаника, были окружены фресками и возвышались над городом. Высота одной статуи составляла 50 м, другой – почти 35 м. В марте 2001 г. талибы взорвали статуи, заложив заряд динамита, и расстреляли их ракетами. Статуи простояли почти 2000 лет и пережили всех завоевателей. Совершив чудовищный акт вандализма, талибы уничтожили одно из величайших сокровищ Афганистана. Впрочем, мулла Мухаммед Омар защищал это деяние «Талибана», как и многие другие, утверждая, что оно было сделано для защиты чистоты ислама 26. Находясь у власти, талибы перебили тысячи хазарейцев, которые в основном были шиитами.

Религиозная непримиримость талибов особенно жестко проявлялась в Кабуле, который они считали современным, коррумпированным городом, символом вероотступничества. Талибы запретили женщинам – жительницам столицы работать, несмотря на то что они выполняли четверть всех общественных работ в городе, обеспечивали работу всей системы начального образования и почти всей системы здравоохранения. Женские школы и колледжи Кабула были закрыты, хотя в них обучались более 70 000 студенток. 28 сентября 1996 г. «Радио Кабул» объявило: «Воры будут подвергаться ампутации рук и ног, неверные супруги будут забиваться камнями, те, кто пьет алкогольные напитки, будут подвергаться порке»27. Чтобы подчеркнуть значение шариата, талибы переименовали «Радио Кабул» в «Радио Шариат».

Несмотря на религиозный фанатизм талибов, в годы их правления процветала торговля наркотиками. В 1997 г. примерно 96 процентов урожая опиумного мака в Афганистане было собрано в районах, находившихся под контролем талибов. Они увеличили площади под выращивание опиумного мака и расширили объемы торговли и транспортировки наркотиков через соседние страны, особенно через Пакистан 28. «Производство опиума допустимо, – утверждал глава ведомства «Талибана» по борьбе с наркотиками Абдул Рашид, – потому что его потребляют кафиры (неверные) на Западе, но не в Афганистане»29. Увеличение объема производства опиумного мака вызвало протесты некоторых государств, включая Соединенные Штаты. В 1998 г. представитель «Талибана» заявил американским чиновникам, что наркоторговля есть «решаемая проблема» и что «Талибан» рассмотрит возможность ее запрета, если «получит международное признание и если будет найден способ компенсировать потери от запрета тем, кто выращивает опиумный мак»30.

В июле 2000 г. лидер «Талибана» мулла Омар запретил, наконец, выращивание опиумного мака. Запрет не распространялся на его продажу из существующих запасов. Благодаря запрету объем выращивания опиумного мака в 2001 г. несколько снизился, что вызвало существенный рост цен на него. Во время правления «Талибана» Афганистан стал ведущим производителем опиумного мака – в стране выращивалось до 70 процентов незаконно используемого опиумного мака.

 

Поддержка со стороны ИСИ

Как и в годы антисоветского джихада, поддержка «Талибана» со стороны Пакистана имела огромное значение. Особенно была важна поддержка со стороны ИСИ. На протяжении всех 90-х годов Исламабад проводил проталибскую политику. В секретной телеграмме, направленной в 1997 г. из американского посольства в Исламабаде, указывалось, что «для Пакистана талибское правительство в Кабуле – фактически то, что он хочет иметь в Афганистане», добавляя с озабоченностью, что «версия ислама, которой придерживаются талибы… может заразить Пакистан» и «это вопрос ближайших дней»31. В другой телеграмме из Госдепартамента делается следующий вывод: «Пакистан следует политике поддержки талибов»32. Основными статьями пакистанских поставок «Талибану» были пшеница и топливо, которые талибы использовали для питания боевиков и заправки автомашин 33. В 1998 г. правительство Пакистана предоставило «Талибану» более 6 млн долларов в качестве прямой поддержки в дополнение к обычной торговле между соседними государствами 34.

Пакистанская разведка ИСИ играла здесь ключевую роль. Чиновники Госдепартамента отлично понимали, что «ИСИ замешана в захвате движением «Талибан» власти в Кандагаре и Калате»35. Офицеры ИСИ находились в Герате, Кандагаре и Джелалабаде, а также работали в консульствах Пакистана и открыто занимались оказанием различной помощи «Талибану»36. В другом донесении американской разведки отмечается, что ИСИ «снабжает «Талибан» вооружением, топливом и продовольствием» и «используя частные транспортные компании, ввозит грузы в Афганистан и непосредственно отрядам «Талибана»37. Хотя ЦРУ знало о сотрудничестве ИСИ с талибами, пакистанская разведка старалась не афишировать свою деятельность и искусно ее маскировала. Например, ее агенты использовали частные транспортные компании для доставки грузов талибам, организуя целые колонны грузовиков, загруженных боеприпасами, бензином, смазочными маслами и продовольствием. Колонны отправлялись из Пакистана поздно вечером. Если они везли оружие, то его обычно прятали под другими грузами. Использовалось несколько главных маршрутов движения колонн. Один начинался в Пешаваре (Пакистан) и проходил через Джелалабад в восточном Пакистане и далее в Кабул. Другой маршрут начинался в городе Кветта, проходил через Кандагар и заканчивался в Кабуле. Третий основной маршрут стартовал из Мирамшаха (Пакистан) и заканчивался в афганской столице, проходя через Хост и Гардез 38.

Генеральный консул Пакистана в Герате Султан Амир (он был лучше известен под псевдонимом Полковник Имам) в 1995 г. помог талибам овладеть городом. «Я чувствовал эмоциональную связь с талибами, – вспоминал он, – они несли мир, они уничтожали опиумный мак, они обеспечили бесплатное образование, медицинское обслуживание и скорое правосудие. Они были самыми уважаемыми людьми в Афганистане»39.

Таким образом, проталибское лобби в Пакистане стало реальностью. К нему принадлежали отставные военные (например, генерал Мирза Аслам Бег, начальник штаба Вооруженных сил Пакистана в 1988–1991 гг.) и действующие офицеры (среди них упомянутый выше полковник Имам, директор ИСИ в 1987–1989 гг. генерал Хамид Гюль), а также видный религиозный деятель Сами уль-Хак. Генерал Гюль, занимавший должность военного атташе в посольстве Пакистана в Кабуле, контролировал подготовку боевиков «Талибана». Ряд высших офицеров ИСИ, в том числе генералы Саид Сафар и Иршад, работали с боевиками «в поле»40. Армия и ВВС Пакистана также тесно сотрудничали с «Талибаном». В одном из докладов Госдепартамента подчеркивалось: «Офицеры ВВС Пакистана готовят аэропорт Кандагара для поддержки расширяющихся боевых операций в провинциях Гильменд и Кандагар». Считалось, что руководство ИСИ поддерживало «Талибан», поскольку считало, что моджахеды, в частности боевики партии «Хезб-и-Ислами» Хекматиара, не в состоянии овладеть Кабулом. А «Талибан», по всей видимости, был на это способен 41. В сентябре 2000 г., буквально за год до терактов 11 сентября 2001 г., помощник Госсекретаря Карл Индерфурт отправил взволнованную совершенно секретную телеграмму в посольство США в Исламабаде:

«Пакистан расширяет поддержку военной кампании «Талибана» в Афганистане. Государственный департамент особенно озабочен сообщениями о том, что Исламабад может позволить «Талибану» использовать территорию Пакистана, чтобы обойти позиции афганского Северного Альянса с фланга. Пакистан постоянно поддерживает «Талибан», объем поддержки беспрецедентен… Мы видели сообщения о том, что Пакистан поставляет «Талибану» военные материалы, топливо, предоставляет финансовую и техническую поддержку, направляет военных советников. Мы знаем, что значительное число граждан Пакистана в последнее время перешло в Афганистан, чтобы сражаться в рядах «Талибана», очевидно, с молчаливого согласия правительства Пакистана. Имеющаяся у нас информация позволяет предположить, что участие Пакистана в боевых операциях «Талибана» за последние несколько месяцев возросло»42.

В американских правительственных документах также говорится о прямом участии Пограничного корпуса Пакистана в боевых действиях на стороне «Талибана». Его солдаты и офицеры были в основном пуштунами и могли относительно просто взаимодействовать с талибами. Пограничный корпус Пакистана представляет собой военизированные формирования, подчиняющиеся правительству страны. Он действует в Северо-Западной пограничной провинции и в провинции Белуджистан. В отличие от ИСИ, которая входит в состав Вооруженных сил Пакистана, Пограничный корпус подчиняется Министерству внутренних дел и является основой сил безопасности в этих регионах. «Подразделения Пограничного корпуса используются для оперативного управления, подготовки бойцов и, если это необходимо, в бою», – говорится в одном из донесений американской разведки. Там же отмечается, что «подразделения регулярной армии Пакистана для поддержки талибов не используются, так как их основу составляют пенджабцы, менталитет которых в корне отличается от менталитета пуштунов и других афганских племен»43.

Немало пакистанцев, включая авторитетных журналистов, говорили высокопоставленным американским чиновникам о поддержке «Талибана» Пакистаном. 30 июня 1998 г., во время встречи с представителями посольства Соединенных Штатов и политическим советником специальной миссии ООН в Афганистане Арнольдом Шиффердеккером, один журналист сообщил, что «он недавно расспрашивал пакистанских правительственных чиновников, включая представителей Министерства иностранных дел и Директората межведомственной разведки (ИСИ), о состоянии политики Пакистана в Афганистане». В депеше, направленной в Госдепартамент, содержащей сообщение о встрече, подчеркивается: «… то, что он услышал, его удивило. По его данным, [пакистанские правительственные] чиновники активно поддерживают «Талибан». Журналист сказал также, что правительственный Координационный комитет по афганской политике принял решение выделить «Талибану» в следующие шесть месяцев 300 млн рупий, по 50 млн рупий ежемесячно, и что «деньги предназначены на выплату жалованья чиновникам «Талибана» и полевым командирам 44.

Несмотря на огромное количество убедительных доказательств, собранных американской разведкой, пакистанцы упорно отрицали, что власти страны поддерживают «Талибан». Они продолжали делать это и в следующее десятилетие, после ввода в Афганистан американских войск и разрастания талибского мятежа. Даже во время частных встреч с представителями США и ООН пакистанцы отрицали свое участие в событиях 45. На одной такой встрече, например, секретарь по иностранным делам МИДа Пакистана Наджмуддин Шайх настоятельно просил американского посла в Пакистане Томаса Саймонса «рассеять утверждения о том, что Пакистан имеет что-то общее с «Талибаном». Шайх утверждал, что единственное желание Пакистана – помочь добиться мирного соглашения между воюющими сторонами в Афганистане46. Такое двуличие сильно вредило американо-пакистанским отношениям, поскольку доверие Вашингтона к Исламабаду постепенно уменьшалось. В американских документах указывалось также, что ИСИ давно поддерживает исламистские террористические группировки, используя их в качестве орудия для нанесения ударов по индийским войскам в Кашмире. По данным ЦРУ, некоторые из этих группировок, в частности, «Харакат-уль-Ансар», также использовали «террористическую тактику против граждан государств Запада и совершали нападения на мирных граждан, среди которых могли быть граждане государств Запада»47.

 

Роковая сделка

К 2001 г. талибы фактически контролировали весь Афганистан. Единственным исключением был крошечный кусок к северо-востоку от Кабула в долине Панджшер, который обороняли отряды Ахмад-Шаха Масуда и его Северного Альянса. В эру «Талибана» армия Афганистана состояла из множества военизированных группировок разной степени лояльности и подготовленности 48. Мулла Мухаммед Омар, как главнокомандующий, принимал решения относительно стратегии, ключевых назначений и военного бюджета. Ему подчинялась «шура» (военный совет), которая помогала вырабатывать стратегию и отвечала за использование выбранной тактики. На арабском языке «шура» означает «совещание». Согласно законам шариата, правитель должен советоваться с последователями при принятии решений. «Шура» также означает собрание, созываемое для выработки решения. Полевые командиры талибов несли ответственность за набор бойцов, оплату их «работы» и заботу о них в поле. Они получали большую часть денег, топлива, продовольствия, транспорта и оружия от «шуры».

Режим талибов был омерзителен, при нем допускались массовые нарушения прав человека, но он успешно восстановил законность и порядок на большей части территории Афганистана. «Следует признать, – говорилось в докладе Госдепартамента, – что «Талибан» восстановил безопасность и жесткий порядок на территориях, которые он контролировал»49. Это была грубая и жестокая власть, но тем не менее это была власть. В своей книге «Талибан» Ахмед Рашид поясняет, что оппозиционные племенные группировки были разгромлены и их лидеры повешены, имевшее огромное количество оружия население разоружено, дороги открыты для функционирования… торговли между Пакистаном, Афганистаном, Ираном и Центральной Азией»50. К концу столетия «Талибан» контролировал большую часть Афганистана. В докладе ЦРУ подчеркивалось: «Пуштунской оппозиции не существует». Оппозиционные группировки «полностью разгромлены и разоружены «Талибаном»51. В подготовленном в январе 2001 г. Белым домом документе отмечается, что «если после того, как растает снег, бои возобновятся, отряды Северного Альянса могут быть разгромлены»52. Отряды Масуда были так слабы, что правительства иностранных государств – включая Соединенные Штаты – не испытывали желания оказывать им мало-мальски серьезную поддержку 53.

Но талибы заключили опасную сделку с Усамой бен Ладеном и его международной джихадистской сетью. Представитель руководства «Талибана» объяснил чиновнику Госдепартамента, что талибы считают бен Ладена «великим моджахедом» и поддерживают его проживание в Афганистане 54. Это была роковая ошибка. Бен Ладен использовал свои деньги и влияние для поддержки режима «Талибана» и взамен обучал джихадистов и планировал свои операции на афганской территории 55. Если бы мулла Омар отказался поддерживать отношения с бен Ладеном, Соединенные Штаты могли бы оставить «Талибан» в покое. Однако Афганистан стал связующим звеном для исповедуемого талибами радикального деобандизма и готовящегося «Аль-Каидой» всемирного джихада.

 

Усама бен Ладен любил рассказывать своим ученикам притчу, сравнивая войну с русскими и осаду христианами Мекки в 570 г. н. э. Имевшая гораздо лучшее вооружение христианская армия использовала боевых слонов, и их атака была настолько ужасной, что удостоилась упоминания в Коране в главе «Аль-Филь» (слон). Христиане пытались уничтожить храм Каабы в Мекке и направить паломников в новый храм в Сане на территории современного Йемена. Но птицы забросали завоевателей-христиан катышками спекшейся глины, и арабы в конце концов победили их. Для бен Ладена и других лидеров «Аль-Каиды» этот эпизод был примером того, что Аллах будет на их стороне, когда они объединятся против общего врага 1.

«В тренировочных лагерях и в боях с русскими, – писал Айман аль-Завахири в книге «Рыцари под знаменем Пророка» (Knights under the Prophet`s Banner), – мусульманская молодежь в полной мере осознала суть заговора, который плетут» христиане и евреи. «Пользуясь знаниями законов шариата», молодежь «поняла, кто такие враги ислама, вероотступники и их пособники»2. Война с русскими стала для бойцов, пробравшихся в Афганистан из Египта, Саудовской Аравии, Палестинских территорий и других частей арабского мира, настоящим озарением. Воодушевленные поражением Советского Союза, они начали мечтать об интернационализации джихада. Победа придала им храбрости, и многие поверили в свою непобедимость.

«СССР, супердержава, обладавшая крупнейшей сухопутной армией в мире, – писал Завахири, – была разгромлена, и остатки ее армии бежали из Афганистана на глазах у мусульманской молодежи и в результате ее действий»3. Важнейшим фактором в джихаде было участие Саудовской Аравии, так как значительные денежные средства поступали в Афганистан и Пакистан от ее правительства и частных доноров. Но, вне зависимости от того, кто финансировал движение, ни одна страна на Ближнем Востоке не сыграла роль в рождении «Аль-Каиды» большую, нежели Афганистан.

 

Идеологические источники

В 1745 г. Мухаммед ибн Сауд (первый имам династии Саудов. – Прим. пер.) заключил союз с Мухаммедом ибн аль-Ваххабом (1703–1792). Вдохновленный работами различных исламских ученых, таких, как ибн-Таймия (1263–1328), Ваххаб критиковал вредоносные «предрассудки», загрязняющие истинный ислам. Согласно его прочтению Корана, паломники из Османской империи, каждый год приходившие в Аравию, чтобы совершить молитвы в Мекке, не являлись истинными мусульманами. Напротив, они были презренными политеистами (сторонниками многобожия), поклонявшимися фальшивым идолам. Это враги Аллаха, говорил он, они должны быть либо обращены в истинную веру, либо уничтожены. Говоря простым языком, Ваххаб утверждал, что величие ислама может быть восстановлено лишь в том случае, когда исламское сообщество вернется к принципам, провозглашенным, как он считал, пророком Мухаммедом.

Саудиты начали распространять философию ваххабизма, предоставляя деньги на строительство мечетей. После арабо-израильской войны 1973 г., когда арабские государства – экспортеры нефти ввели эмбарго на поставки нефти западным странам – союзницам Израиля, Саудовская Аравия оказалась в завидном экономическом положении. Ее постоянно растущее богатство, основанное на нефтедолларах, позволяло финансировать проведение кампаний по обращению в истинную веру среди суннитов на Ближнем Востоке и в исламском мире в более широком смысле 4.

Вторжение русских в Афганистан в 1979 г. случилось в самый подходящий для саудитов момент. Под руководством шефа разведки принца Турки аль-Фейсала они активно вмешались в события в Пакистане и Афганистане, начав тесно сотрудничать с ЦРУ и ИСИ в области финансирования афганских моджахедов.

Одним из главных действующих лиц со стороны Саудовской Аравии в Афганистане был Абдулла Аззам, палестинец родом из города Дженин. Аззам родился в 1941 г. и с 1959 по 1966 г. изучал законы шариата в Дамаске, где вступил в ряды движения «Братьямусульмане». Со временем он выдвинулся на руководящие роли в движении, что побудило одного писателя назвать его «Лениным международного джихада»5. Завершив в 1973 г. обучение в каирском университете Аль-Азхар, Аззам стал преподавать шариат в Иорданском университете в Аммане, одновременно руководя местной молодежной ячейкой «Братьев-мусульман». Позже он был вынужден покинуть пост и перебрался в Джидду (Саудовская Аравия), где преподавал в университете им. короля Абдул-Азиза. Усама бен Ладен был одним из его студентов.

В 1984 г. Аззам переехал в Пешавар в Пакистане, населенный преимущественно пуштунами, расположенный примерно в 45 км от границы с Афганистаном. Город долгое время был одним из важных пунктов знаменитого Шелкового пути, его базары в течение столетий привлекали покупателей изделиями из золота и серебра, коврами, гончарными изделиями, оружием, скульптурами из дерева и меди, самоцветами. Именно в Пешаваре Аззам создал «Мактаб уль-Хадамат» (Бюро помощи), которое координировало поддержку моджахедов различными неправительственными организациями под видом отделения «Красного полумесяца» Кувейта и Саудовской Аравии. Он говорил, что дело, которое «искал столько лет, было дело народа Афганистана», и действовал как основное связующее звено между арабами и интересами ваххабитов в Саудовской Аравии 6.

В отличие от других радикалов, Аззам был против того, чтобы целью ударов стали мусульмане и прозападные режимы вроде Египта и Саудовской Аравии. Однако в своей книге «Защита мусульманской земли – важнейшая обязанность мужчины» он писал, что джихад в Афганистане – дело каждого доброго мусульманина. Новизна книги Аззама заключалась не в ее содержании, поскольку до ее появления к джихаду призывали и другие авторы. Ее успех объяснялся мастерской агитацией, способной убедить мусульман из других государств приехать в Афганистан и сражаться. Саудовская Аравия предоставила «Бюро помощи» миллионы долларов и обеспечила 75-процентную скидку на цену авиабилетов для молодых мусульман, пожелавших присоединиться к джихаду. Кроме того, Саудовская Аравия стала перевалочным пунктом и местом отдыха для арабских ветеранов и джихадистов, например, для Завахири, которые направлялись в Пешавар на пути в Афганистан 7. Роль других государств, включая Соединенные Штаты, была также очень важна. Президент Джимми Картер поддерживал деятельность моджахедов, он был убежден в том, что вторжение Советов в Афганистан представляло собой самую серьезную угрозу миру с момента окончания Второй мировой войны 8. Советник Картера по национальной безопасности Збигнев Бжезинский отмечал, что «вторжение в Афганистан сделало более важным мобилизацию исламского сопротивления против Советов»9.

Афганский джихад стал мощным побудительным фактором, объединившим исламских радикалов. Мусульманские улемы издали фетвы, толкующие ввод советских войск как вторжение нечестивцев на территорию ислама. Это позволило им объявить «оборонительный» джихад, в котором, согласно шариату, обязаны участвовать все мусульмане 10. Добровольцами первой волны стали в основном арабы из государств Ближнего Востока, приехавшие в Афганистан, чтобы сражаться против Советского Союза. По приезде в Афганистан они обращались в Бюро помощи, которое разбивало их на мелкие группы, из которых затем формировались боевые отряды и перебрасывались в восточный Афганистан, в районы, расположенные рядом с пакистанской границей 11. В докладе, подготовленном для Усамы бен Ладена, отмечается, что более 2300 боевиков «из восьми арабских государств погибли во время джихада в Афганистане. Среди них было 433 мученика из Саудовской Аравии, 526 – из Египта, 184 – из Ирака, 284 – из Ливии, 180 – из Сирии, 540 – из Алжира, 111 – из Судана и 100 – из Туниса»12.

В конце 80-х годов лучшие боевики из-за рубежа начали собираться в лагере, расположенном неподалеку от афганского города Хост. Лагерь получил название «Аль-Маасада» (Логово льва). Лидером этой группы был Усама бен Ладен; он говорил, что назвать место «Аль-Масаад» его побудили строки одного из любимых поэтов пророка – Хасана ибн-Табита, который писал:

Русские атаковали «Логово льва» в 1987 г. Бен-Ладену удалось бежать вместе с группой соратников, в которую входили Хасан Абдель Раб аль-Сарай (саудит, участвовавший в ноябре 1995 г. в нападении на американский учебный центр в Эр-Рияде), Абу Зухейр Мадани (был убит в Боснии в 1992 г.), ибн аль-Хатаб (впоследствии оказался в Чечне) и шейх Тамим Аднани (его сын погиб вместе с Абдуллой Аззамом в результате покушения в ноябре 1989 г.).

«Аль-Каида» появилась вскоре после этих событий. В августе 1988 г. группа собралась в доме бен Ладена в Пешаваре, где и приняла решение о создании организации, которую назвали «Аль-Каида аль-Аскария» (военная база). Был создан консультативный совет и выработаны требования к членам организации 14. Согласно протоколу, который вел во время встречи один из ее участников, «Аль-Каида является исламской группировкой, ее цель – жить в соответствии со словом Аллаха и сделать так, чтобы ислам победил». Лидеры «Аль-Каиды» делили новобранцев на две части: те, кто считался годным к «ограниченному сроку использования», направлялись в Афганистан, чтобы сражаться вместе с моджахедами до окончания войны. Те же, кто признавался годным к «бессрочному использованию», направлялись в отдельные тренировочные лагеря, где выбирались «лучшие из лучших», достойные быть принятыми в «Аль-Каиду». Члены организации клялись в верности ее руководству: «Клянусь Аллахом слушать тех, кто надо мной, и подчиняться им во всем; и Всевышнему Аллаху, и слову его, а религия его победит». Они соглашались с тем, что их «цель – возносить слово Аллаха, чтобы его религия победила» во всем арабском мире благодаря вооруженному джихаду. Но члены «Аль-Каиды» должны были проявлять терпение, набожность и послушание, поскольку борьба предстояла долгая и напряженная 15.

В 1990 г., когда Ирак напал на Кувейт, бен Ладен предложил королевскому дому использовать своих боевиков-джихадистов для обороны королевства и изгнания войск Саддама Хусейна, угрожавших Саудовской Аравии. «Я готов подготовить сто тысяч опытных бойцов в течение трех месяцев, – обещал бен Ладен саудовскому министру обороны принцу Султану. – Вам не нужны американцы. Вам не нужны любые другие немусульманские войска. Вам будет достаточно нас»16. Но вместо этого правительство Саудовской Аравии обратилось к Соединенным Штатам, которые возглавили коалицию, располагавшую почти 700 000 солдат и офицеров, сломивших иракскую армию за месяц с небольшим. Появление американских войск в Саудовской Аравии стало шоком для бен Ладена и боевым кличем для его организации. Саудовская Аравия, страна Мекки и место, где появился на свет пророк, служила символом и политическим оазисом для исламских радикалов всего мира. Пребывание неарабов на ее земле стало для них оскорблением. Для американцев же решение возглавить военную операцию стало тяжелым проступком.

 

Арабы рассредотачиваются

С точки зрения бен Ладена, решение обратиться к американцам подорвало репутацию Саудовской Аравии. В разведывательном докладе Госдепартамента позже отмечалось: «Терроризм бен Ладена представляет собой крайне жесткую форму неприятия растущего стратегического и военного доминирования Соединенных Штатов на Ближнем Востоке – в особенности в Саудовской Аравии и государствах Персидского залива, кульминацией которого стала Война в Заливе»17. В мае 1991 г. группа саудовских исламских проповедников и университетских профессоров, включая Салмана аль-Ауду и Сафара аль-Хавали, обратилась с петицией (хитаб аль-маталиб) к королю Фахду. Проповедники обвинили королевскую семью в подписании соглашения с «неверными» американцами и подтолкнули многих исламских радикалов к атакам на правительство Саудовской Аравии 18.

К этому времени большинство арабов, воевавших в Афганистане, рассеялись по разным странам – оказавшись, в частности, в Боснии, Алжире и Египте. Где бы эти люди ни оказывались, они пытались трансформировать внутренний конфликт в джихад. Но в Боснии, например, им не удалось сделать исповедуемую ими жесткую трактовку ислама важным фактором в идущей там гражданской войне. В других государствах, например, в Алжире, они были более успешны – но только в течение ограниченного периода времени. Большинство арабских государств считали ветеранов Афганистана серьезной угрозой – это была, по сути, нерегулярная армия численностью в несколько тысяч бойцов, ищущая место, где воевать и найти убежище. Египет, Саудовская Аравия, Иордания и другие страны не пропускали членов «Аль-Каиды» на свою территорию, останавливая их прямо на границе 19. Согласно докладу ЦРУ, бен Ладен также финансировал переезд нескольких сотен ветеранов афганской войны в Судан «после того, как Исламабад начал кампанию по изгнанию экстремистов, «засидевшихся» в Пакистане. Помимо организации «тихих гаваней» в Судане, бен Ладен обеспечил финансовую поддержку военизированных группировок, активно противостоящих умеренным исламским правительствам и Западу»20.

Те, кто остался в Афганистане и Пакистане, сначала рассеялись по различным группировкам. Некоторые сражались на стороне Гульбеддина Хекматиара против Ахмад-Шаха Масуда, но большинство примкнули к местным полевым командирам, главным образом пуштунам. В населенном преимущественно пуштунами районе рядом с Кундузом в северном Афганистане было много арабов, работавших в Международной Исламской Благотворительной Организации, штаб-квартира которой расположена в Саудовской Аравии. В середине 90-х годов, когда «Талибан» захватил власть в Афганистане, пакистанские организации (например, «Харакат уль-Муджахеддин») взяли под контроль часть лагерей для подготовки пакистанских боевиков в афганской провинции Пактия. Другие лагеря отошли партиям «Харакат уль-Ансар» и «Лашкар-э-Джханви». ЦРУ считало, что «Харакат уль-Ансар» – исламистская группировка, использовавшаяся властями Пакистана для нападений на индусов в Кашмире – представляла серьезную угрозу для Соединенных Штатов. «На фоне возможного сокращения поддержки из Исламабада, – говорилось в одной из аналитических записок, подготовленных ЦРУ, – представители «Харакат уль-Ансар» обсуждают возможность получения финансирования от спонсоров международного терроризма, настроенных резко антиамерикански, которые могут способствовать организации атак американских объектов. Возможно, «Харакат уль-Ансар» ищет способ получения помощи из таких источников – включая финансирующего террористов Усаму бен Ладена и ливийского лидера Муаммара Каддафи – с тем, чтобы компенсировать потери, вызванные сокращением пакистанской поддержки»21.

Между тем «Талибан» передал Усаме бен Ладену контроль над большинством непакистанских и неафганских военизированных группировок. Бен Ладен поселил большинство арабских боевиков высокого ранга в жилых комплексах рядом с Джелалабадом и Кандагаром, включая старый сельскохозяйственный комплекс USAID, построенный с американской помощью на ферме Тармак. Простые боевики были сосредоточены в лагерях в Кабуле и Кундузе. Командиров выбирали почти целиком из боевиков первого поколения, которые приехали в Афганистан воевать с русскими 22. Иногда между афганцами и пакистанцами, с одной стороны, и арабами – с другой, вспыхивали конфликты. Например, они придерживались различных мнений о молитве над телом павшего товарища, посещении кладбищ и почитании мертвых. Иностранные боевики, в особенности арабы, находили принятые в Афганистане религиозные обряды кощунственными и пытались продемонстрировать местным «истинный салафистский путь»23.

В 1998 г. бен Ладен официально объявил о создании «Всемирного исламского фронта джихада против «крестоносцев» (т. е. Запада, и в особенности американцев) и евреев». Большинство из вступивших в этот альянс были лидерами небольших группировок, обязанных бен Ладену за предоставление финансовой поддержки. Среди них были Айман аль-Завахири из египетского «Исламского джихада», Рифаи Ахмад Таха (известный также как Абу-Ясир) из египетской «Исламской группы», шейх Мир Хамза из «Джамият Улема-э-Пакистан» и Фазлур Рахман из бангладешского «Движения за джихад».

Крупнейшей из этих маргинальных группировок была египетская «Исламская группа». Но Таха не мог выступать от имени находящегося в заключении руководства группы и был позже вынужден отказаться от членства в «Аль-Каиде». Завахири, вступив в союз с бен Ладеном, вызвал раскол в египетском «Исламском джихаде», некоторые члены которого считали нужным сосредоточиться на борьбе с египетскими властями, а не с Соединенными Штатами 24. Бен Ладен даже начал поговаривать о применении против США оружия массового уничтожения. В 1998 г. Госдепартамент получил «надежную информацию о том, что сеть бен Ладена активно ищет возможность покупки оружия массового уничтожения – включая химическое – для использования против американских интересов»25.

 

Война на нескольких фронтах

Айман аль-Завахири и остальные члены руководства «Аль-Каиды» были готовы к продолжительной борьбе. В книге «Рыцари под знаменем Пророка» он призывал к многосторонней войне, целью которой было достижение трех основных целей. Первой из них было свержение «коррумпированных режимов» в мусульманском мире. Вторая цель заключалась в установлении шариата в этих государствах. Ну а третья цель состояла в нанесении максимального ущерба «западным крестоносцам» и в «изгнании крестоносцев из стран ислама, особенно из Ирака, Афганистана и Палестины»26.

Как это часто бывает в любой другой партии или группировке, внутри «Аль-Каиды» существовали разногласия между ее лидерами и джихадистами из разных стран. Для некоторых вооруженная борьба против Соединенных Штатов была второстепенной, а вовсе не основной целью. К концу 90-х годов в радикальной исламистской среде в глобальном масштабе наблюдался некоторый хаос, поскольку правительства Египта, Алжира и других арабских государств разгромили джихадистов в своих странах 27. Внутри «Аль-Каиды» имели место также национальные конфликты. Один из бывших телохранителей бен Ладена рассказывал, что «в организации существовало соперничество между ее членами, происходящими из разных стран. То есть египтяне хвастались тем, что они лучшие, потому что они – из Египта. То же самое делали выходцы из Саудовской Аравии, Йемена, Судана, стран Магриба (Марокко, Алжира, Туниса) применительно к своим странам». Такое соперничество выводило бен Ладена из себя, он считал, что оно сеет разделение и разногласия между членами «Аль-Каиды»28. Ну и наконец, существовали разногласия по финансовому вопросу. Сам Завахири в записке, адресованной коллегам по «Аль-Каиде», признавал наличие проблем с деньгами: «Между нами случаются конфликты, вызванные тривиальными причинами – нехваткой ресурсов»29.

Многие лидеры «Аль-Каиды» вступили на эту стезю благодаря известному и влиятельному исламскому ученому и проповеднику Сайиду Кутбу, повешенному в Египте 29 августа 1966 г. Кутб считал, что все неисламское есть зло и что лишь строгое следование требованиям шариата – целостной системе морали, справедливости и власти – принесет пользу человечеству 30. Ислам сегодняшнего дня, писал он в своей книге «Вехи» (Milestones), также стал коррумпированным. Он называет современный ислам словом «джахилия». В Коране этим словом обозначается состояние невежества, дикости и первобытной грубости, в котором, как считается, жили арабы до пророчества ислама Мухаммеду в начале VII века 31. В двух своих главных работах – «В тени Корана» и «Дорожный указатель» – Кутб призывает современных мусульман строить новое исламское сообщество, подобно тому как это сделал пророк тысячу лет назад 32. Это значило, что большинство мусульман не могли считаться истинными мусульманами.

В соответствии с исламской доктриной, отказ мусульманина от своей веры является очень серьезным обвинением. Оно называется «такфир». Это понятие происходит от термина «куфр» (неверие в бога) и означает, что виновный становится неверным («кафиром») и подлежит изгнанию из общины. По мнению тех, кто буквально и строго трактует шариат, «такфир» должен наказываться смертью. В философии Кутба не было места полутонам. Разница между истинным мусульманином и немусульманином – это то же самое, что разница между добром и злом или справедливостью и несправедливостью. Согласно его трактовке, справедливый правитель тот, кто правит в соответствии с Кораном. Таких понятий, как оборонительная или ограниченная война, не существует, утверждал Кутб. Существует лишь наступательная, тотальная война 33. В 70-х годах книги Кутба были очень популярны среди молодого поколения благодаря их резкому разрыву с существующим положением вещей. Проблема заключалась в том, что Кутб не обозначил конкретно, в чем заключается опыт пророка и как он может быть воспроизведен в современной жизни 34. После казни Кутба его пламенная идеология постепенно превратилась в программу для исламских радикалов от Марокко до Индонезии. Позже ее начали преподавать в университете короля Абдул-Азиза в Джидде и в каирском университете Аль-Азхар 35.

По мнению Кутба, большинство лидеров исламских государств не были истинными мусульманами. «Мусульманское сообщество перестало существовать уже очень давно», – писал он. Оно «рухнуло под тяжестью неправильных законов и идей, которые и близко не похожи на исламское учение»36. Как и Кутб, Абдулла Аззам утверждал, что основная цель ислама – это борьба против «джахилии»37.

В представлении и Кутба, и верхушки «Аль-Каиды» любой режим, не введший в своей стране шариат и сотрудничающий с государствами Запада (например, с Соединенными Штатами), виновен в вероотступничестве. Пророк говорил, что кровь мусульманина нельзя проливать, за исключением трех случаев – в качестве наказания за убийство, за воинскую измену и за отступничество от ислама. Завахири довел это положение до абсолюта – поскольку режимы отошли от ислама и не смогли установить законы шариата, они не являются истинно мусульманскими и поэтому подлежат уничтожению 38. Таким образом, даже мусульман можно наказать, если они не подчиняются консервативным исламским законам. Абдель Азиз бен Адель Салам (известный также как аль-Сайид Имам), египетский боевик и один из старейших сподвижников Завахири, утверждал, что те мусульмане, которые не присоединяются к борьбе с правителями-вероотступниками, сами являются безбожниками и с ними также следует вести борьбу 39.

Исламские богословы – приверженцы различных школ давно ведут дискуссии на тему, что может служить оправданием для «такфира». Позиция суннитов-ортодоксов состоит в том, что совершение грехов не служит доказательством того, что человек является немусульманином, но в то же время отказ от следования фундаментальным религиозным принципам является таковым. Следовательно, убийца может быть мусульманином, но тот, кто отрицает, что убийство – это грех, является «кафиром» (неверным), поскольку он или она знают, что убийство считается грехом в соответствии с канонами ислама. Ирония тем не менее заключается в том, что пока исламисты утверждают, что исламский закон и порядок должен быть главенствующим, перевод этих постулатов в конкретные политические термины требует интерпретации на человеческом языке. Среди исламистов давно существуют глубокие разногласия относительно того, как это сделать 40.

Эта путаница служит объяснением желания лидеров «Аль-Каиды» постепенно свергнуть ближневосточные режимы («ближнего» врага или «Аль-Адоу аль-Кариб) и создать единый панисламский халифат, а также бороться с Соединенными Штатами и их союзниками («дальним» врагом или «аль-Адоу аль-Баиид»), которые поддерживают первых 41. Завахири писал, что «создание мусульманского государства в сердце исламского мира – не простая и не близкая цель. Однако мусульмане надеются воссоздать павший халифат и вернуть его потерянную славу»42. Завахири утверждал, что «проблема унификации ислама важна» и что «битва между исламом и его врагами в идеологическом аспекте важнее проблемы унификации… [это] также битва за то, кому должна принадлежать власть – промыслу божьему и шариату, созданным людьми законам и материальным принципам или тем, кто объявляет себя посредниками между создателем и человечеством»43.

Подобно большинству исламистов, Завахири строго следовал постулатам реформатора, богослова-салафиста XIII века ибн-Таймийи, который ратовал за буквальное следование Корану как основе шариата и средоточию заповедей бога. Лидеры «Аль-Каиды» подняли статус воинствующего джихада и поставили его в один ряд с пятью столпами ислама. Например, бен Ладен утверждал, что «борьба есть часть нашей религии и нашего шариата. Те, кто любит бога, и пророка и эту религию, не могут отказываться от части религии. Это очень серьезный вопрос»44. Бен Ладен рассматривал джихад как обязанность каждого мусульманина (fard ayn) и одну из основ ислама. Кроме того, многие исламисты утверждали, что законы шариата не могут быть усовершенствованы, несмотря на то что за пятнадцать столетий, прошедших с их появления, в мире произошли большие изменения, поскольку они даны непосредственно Аллахом. Они хотели обойти длительную традицию исламских ученых-правоведов и создать юридическую систему, не испорченную влиянием Запада или современностью 45. В тренировочных лагерях в Афганистане члены «Аль-Каиды» скандировали:

Несмотря на то что Коран запрещает самоубийство, теракты с участием террористов-смертников считались весьма эффективными 47. Для многих утративших веру боевиков мученичество имело немало привлекательных сторон: почет и слава, развлечения в раю с семидесятью двумя девственницами, пребывание в райском саду для семидесяти членов семьи самоубийцы, которым не грозит теперь адский огонь 48. Тем не менее многие мусульмане, включая жителей Афганистана, считали, что теракты с использованием самоубийц не могут быть оправданы 49. Завахири должен был преодолеть табу. Боевикисамоубийцы, утверждал он, представляют «поколение моджахедов, которые приняли решение пожертвовать собой во имя Аллаха. Путь смерти и мученичества – это оружие, которым тираны и их пособники, поклоняющиеся своему жалованью вместо поклонения Аллаху, не владеют»50. Кроме того, Завахири считал террористические акты, совершаемые смертниками, эффективным оружием: «Удары, наносимые смертниками, наиболее успешны с точки зрения ущерба для противника и наименее затратны с точки зрения жертв среди фундаменталистов»51.

Самым важным «дальним» врагом считались Соединенные Штаты. «Белый американец – это главный враг, – писал Кутб. – Белый человек топчет нас, пока наши дети изучают его цивилизацию, его принципы и благородные цели… Мы с удовольствием и уважением отдаем наших детей в жертву хозяину, который попирает наше достоинство и порабощает нас». Ответом на порабощение, утверждал Кутб, должно быть насилие. «Давайте вместо этого посеем в душах этих детей семена ненависти, недовольства и мести. Давайте внушать этим детям с младых ногтей, что белый человек – враг человечества и что они должны уничтожать его при первой возможности»52.

Большинство лидеров джихадистов долгое время выступали за нападения на арабские режимы, а не на Соединенные Штаты или другие западные режимы. Завахири указывал на это в своем эссе «Дорога на Иерусалим проходит через Каир», опубликованном в 1995 г. в издании «аль-Муджахидин»53. Но после поражений в Египте, Алжире и других арабских государствах в 90-х годах джихадисты начали нападать на западные объекты. Впрочем, для таких лидеров, как Завахири, Соединенные Штаты знали только «язык интересов, поддерживаемый грубой военной силой. Поэтому, если мы хотим вести с ними диалог и познакомить их с нашими правами, мы должны говорить с ними на языке, который они понимают. А это язык силы»54. Усама бен Ладен повторял это заклинание постоянно. В канун шестой годовщины теракта 11 сентября, например, он опубликовал видеообращение, в котором заявил, что главной целью Соединенных Штатов является уничтожение ислама во всем мире и что ему ничего не остается, кроме как «активизировать борьбу против вас»55.

Соединенные Штаты и Запад в широком смысле оказывают на ислам разлагающее влияние. Для Абдуллы Аззама это означало необходимость «изгнания кафиров [неверных] с нашей земли, и это является «фард айн», то есть обязанностью мусульманина, которая стоит над всем»56. В статье, опубликованной в журнале «Джихад», Аззам писал, что «джихад по воле Аллаха означает убийство неверных от имени Аллаха и подъем его знамени»57. Это особенно важно в тех случаях, когда западные и прочие немусульманские армии вторгаются в исламские государства, в частности Афганистан.

Лидеры «Аль-Каиды» также обвиняли Соединенные Штаты в поддержке вероотступнических арабских режимов. Следовательно, для восстановления халифата «Аль-Каида» должна бороться с главными их сторонниками 58. Конфликт с Соединенными Штатами, таким образом, был «сражением идеологий, борьбой за выживание и войной, в которой не может быть перемирия»59. Язык этих заявлений удивительно напоминал доводы, содержавшиеся в книге «Столкновение цивилизаций и преобразование мирового порядка» (The Clash of Civilizations and the Remaking of World Order) профессора Гарвардского университета Сэмюэла Хантингтона. Особую озабоченность, писал Хантингтон, вызывает углубляющийся конфликт между иудеохристианским Западом и исламскими государствами, который становится все более жестоким 60. В своей ранней публикации «Лояльность исламу и отповедь его врагам» Завахири утверждал, что мусульмане должны сделать выбор между исламом и его врагами, включая Запад 61. В книге «Рыцари под знаменем Пророка» Завахири тоже пишет, что свержение правительств в таких государствах, как Египет, могло бы стать отправным пунктом для всего исламского мира, приведя, в конце концов, к объявлению джихада Западу в целом. «Тогда история совершила бы поворот, как того желает Аллах, – писал он, – в противоположном направлении от империи Соединенных Штатов и мирового еврейского правительства»62. По его убеждению и по убеждению некоторых его последователей, США в первую очередь заинтересованы в «отстранении ислама от власти»63.

Сильнейшим ударом по джихадистам стало принятое в начале 90-х годов правительством Саудовской Аравии решение позволить Вооруженным Силам США высадиться на территорию страны после вторжения Ирака в Кувейт. В конце 90-х годов заявления Усамы бен Ладена фактически сделали легитимными военные акции против Соединенных Штатов. В августе 1996 г. бен Ладен издал «Декларацию джихада против американцев, оккупирующих страну двух святынь». Этот велеречивый одиннадцатистраничный трактат изобиловал цитатами из Корана, изречениями пророка Мухаммеда и ссылками на сочинения ибн-Таймийи. Затем в феврале 1998 г. бен Ладен, Завахири и другие выпустили фетву, призывавшую убивать американцев: «Убийство американцев и их союзников – как гражданских лиц, так и военных – является обязанностью каждого мусульманина из любой страны, где это возможно сделать, цель этого – освобождение от них мечети Аль-Акса и священной мечети [Мекки] и изгнание их побежденных и не способных угрожать мусульманам армий из стран ислама»64. В фетве указывались три причины, в соответствии с которыми на Соединенные Штаты можно было нападать. Во-первых, присутствие американских войск на Аравийском полуострове, во-вторых – намерение Америки уничтожить мусульманское население Ирака посредством санкций и в третьих – политика США, направленная на ослабление арабских государств и поддержку Израиля. Бен Ладен обвинил Соединенные Штаты в разграблении богатств мусульман, диктате, унижении народа, терроризировании соседей и превращении американских военных баз в плацдармы, откуда ведется борьба с мусульманами.

 

Опасный альянс

Особую озабоченность американского политического руководства в конце 90-х годов вызывало укрепляющееся сотрудничество между «Аль-Каидой» и «Талибаном». В ответ на участие бен Ладена в подготовке и осуществлении терактов против посольств Соединенных Штатов в Танзании и Кении в августе 1998 г. президент Клинтон приказал провести серию ударов крылатыми ракетами по базам «Аль-Каиды» в восточном Афганистане65. Однако в некоторых секретных докладах американской разведки содержится предположение, что американские обстрелы лишь сблизили «Аль-Каиду» и «Талибан». В одной из каблограмм Госдепартамента говорится: «Лидер «Талибана» Мулла Омар обрушился на США, заявив, что «Талибан» и в дальнейшем будет предоставлять убежище бен Ладену»66. В конце концов, бен Ладен иногда останавливался в резиденции муллы Омара в Кандагаре 67.

В июле 1999 г. вышел указ президента Клинтона номер 13129, в котором констатировалось, что «действия и политика движения «Талибан» в Афганистане, выражающиеся в предоставлении территории страны в качестве убежища и размещения оперативных баз Усаме бен Ладену и организации «Аль-Каида», представляют чрезвычайную угрозу национальной безопасности и внешней политике Соединенных Штатов»68. В военной структуре «Талибана» существовало элитное подразделение «бригада 055», укомплектованное членами «Аль-Каиды», в подавляющем большинстве – иностранными боевиками 69. Из-за сотрудничества «Талибана» с «Аль-Каидой» серьезно ухудшились его отношения сразу с несколькими государствами, в частности с Саудовской Аравией, которая прежде оказывала ему серьезную поддержку через свои разведывательные службы 70.

Теперь, когда Соединенные Штаты официально осудили «Аль-Каиду» и заодно «Талибан», саудовские руководители поняли, что пришло время действовать. Участие бен Ладена в терактах против американских посольств в августе 1998 г. и его ироничные заявления о высших саудовских чиновниках требовали немедленной реакции. 19 сентября 1998 г. глава разведывательной службы Саудовской Аравии принц Турки аль-Фейсал провел встречу с лидером «Талибана» муллой Мухаммедом Омаром. Она началась с короткой дискуссии о напряженных отношениях между «Талибаном» и Ираном. Турки заявил, что «Талибану» следует предпринять меры по улучшению отношений, после чего перешел к главному вопросу встречи – попросил лидера «Талибана» сдать Усаму бен Ладена. Мулла Омар ответил, что «Талибан» не собирается сдавать бен Ладена, как и других арабов, Саудовской Аравии. После этого мулла поставил вопрос о легитимности правительства Саудовской Аравии, которое позволяет Соединенным Штатам размещать войска в зоне Персидского залива. В отчете Госдепартамента о встрече подчеркивается, что далее мулла Омар заявил, что «саудовское правительство не имеет права вмешиваться в афганский вопрос, поскольку вся мусульманская умма (сообщество) поднимается против него, так как оно не смогло правильно управлять двумя святыми местами»71.

Реакция Турки была быстрой и действенной. Он вернулся в Эр-Рияд и прекратил все контакты и связи Саудовской Аравии с «Талибаном». В каблограмме Госдепартамента отмечается, что правительство Саудовской Аравии даже успешно «перекрыло частные источники перевода денег «Талибану», включая различные фонды, которые активно действовали в прошлом»72. Разрыв саудитов с «Талибаном» вызвал гнев некоторых лидеров талибов, в частности заместителя муллы Омара муллы Раббани, имевшего просаудовские взгляды. Но ни саудитам, ни американцам не удалось свернуть «Аль-Каиду» с ее пути. В январе 2001 г., т. е. за восемь месяцев до терактов 11 сентября, координатор борьбы с терроризмом в аппарате Белого дома Ричард Кларк направил советнику по национальной безопасности Кондолизе Райс секретную памятную записку, в которой отмечалось: «Нам срочно нужно… выработать принципиальное отношение к сети «Аль-Каида». Мы неоднократно подчеркивали в своих докладах, что «Аль-Каида» – не мелкий и узкий вопрос, который надо рассматривать в контексте более широкой региональной политики. Требуется выработка глубокой межрегиональной политики по проблеме «Аль-Каиды»73.

«Аль-Каида» прошла путь от мифа до реальности. Конечно, ее репутация выросла из выдумок ее первых последователей, которые с лихорадочной активностью агитировали за нее в арабских странах. Арабские воины джихада, говорили они, сыграли решающую роль в поражении русских в Афганистане. «СССР, супердержава, имевшая крупнейшую армию в мире, – утверждал Завахири, – была разбита, и остатки ее войск бежали из Афганистана на глазах исламской молодежи и в результате ее действий… Усама бен Ладен рассказал мне о масштабах поддержки арабами афганских моджахедов, которая, по его оценкам, составила 200 млн долларов только в виде военной помощи за 10 лет»74.

Однако эти самовосхваления были совершенно необоснованны.

Несмотря на то что они были обычной темой в рассказах об «Аль-Каиде», вклад Усамы бен Ладена, Аймана аль-Завахири и других арабов в победу над русскими был ничтожно мал. Мухаммед Юсаф, шеф афганского бюро ИСИ, ответственного за боевую подготовку моджахедов, сражавшихся с русскими, в своих докладах о ходе боевых действий даже не упоминал об арабах 75. Лоуренс Райт писал в книге «Башня-мираж»: «Присутствие нескольких тысяч арабов – и редко больше нескольких сотен непосредственно на полях сражений – не влияло на ход событий»76. Афганские моджахеды победили бы как с их помощью, так и без нее благодаря огромным объемам поставок оружия, денег и другой помощи, предоставлявшейся правительствами Пакистана, Соединенных Штатов и Саудовской Аравии 77.

В известной мере миф об «Аль-Каиде» был бесполезен. Имело же значение то, что некоторые люди, особенно ее члены, верили в него. К 2001 г. «Аль-Каида» постепенно превратилась в хорошо подготовленную международную террористическую организацию, которая осуществила дерзкие теракты против США в Танзании, Кении и Йемене. Ее цели были хорошо совместимы с идеологией «Талибана». В уже упоминавшейся выше январской записке Кларка Кондолизе Райс подчеркивалось, что целью «Аль-Каиды» является «замена умеренных современных прозападных режимов в исламских государствах на теократии, действующие по модели «Талибана»»78. На своей базе в Афганистане «Аль-Каида» также спланировала террористические акты, осуществленные 11 сентября 2001 г. в Соединенных Штатах.

 

Утро 11 сентября 2001 г. началось для Залмая Халилзада, который тогда занимал пост специального помощника президента Джорджа У. Буша в Совете национальной безопасности, как обычно. Когда первый захваченный самолет врезался в северную башню Международного Торгового центра, пробил в здании огромную дыру и вызвал пожар, Халилзад находился на совещании, которое проводила помощник президента по национальной безопасности Кондолиза Райс в ситуационной комнате Белого дома. «В углу на стене висел телевизор, – рассказывал Халилзад корреспонденту журнала «Нью-Йоркер». – Когда первый самолет врезался в здание, мы подумали, что он просто заблудился. Как только в здание врезался второй самолет, совещание было объявлено законченным, и она убежала. Мы вышли из Белого дома на Пенсильвания-авеню и ждали там некоторое время, пока нам не дали сигнал «отбой». Пока мы находились на улице, поступало много слухов и докладов о том, что самолеты упали на Капитолий и, очевидно, на Пентагон. Затем мы начали просматривать разведывательные сводки. Я начал просматривать данные по Афганистану, отслеживая информацию по «Аль-Каиде»»1.

Теракты 11 сентября открыли новую главу в истории афганского вооруженного мятежа. Большинство американцев, однако, не знали, что борьба за Афганистан уже началась. 9 сентября 2001 г. два боевика «Аль-Каиды» – Дахман Абд аль-Саттар и Бурауи эль-Уаэр – убили командующего войсками Северного Альянса Ахмад-Шаха Масуда. Выдавая себя за бельгийских журналистов, они получили разрешение на интервью с Масудом в его бунгало недалеко от таджикской границы. Установив оборудование, Бурауи подорвал взрывное устройство, спрятанное в видеокамере. Масуд был поражен шрапнелью и вскоре скончался. Погиб и один из его помощников, Мухаммед Асим Сухейл. Таким образом, и без того хрупкий Северный Альянс был еще более ослаблен.

Американское руководство, занятое разработкой ответных шагов в связи с терактами 11 сентября (операция получила название Enduring Freedom, т. е. «Несокрушимая свобода»), осознало всю серьезность этой акции: харизматичный полевой командир, в котором оно видело человека, способного свергнуть «Талибан», был мертв. Ситуация требовала нетрадиционного подхода, и ЦРУ с Пентагоном начали спешно разрабатывать планы операции 2.

 

История начинается сегодня

Однако первой важной проблемой, которую надо было быстро решать, считалось налаживание сотрудничества с Пакистаном. Благодаря своему благоприятному стратегическому положению рядом с Афганистаном и участию в войне против Советского Союза Пакистан был ключевым игроком. Однако новый посол США в Пакистане Венди Чемберлен прибыла в Исламабад «рассчитывая тратить большую часть времени на преодоление последствий гуманитарного кризиса, разразившегося в регионе». Сильная засуха и голод в Афганистане вынудили тысячи людей бежать в Пакистан. Тем летом это было важнейшей внутренней проблемой в стране 3. Однако теракты 11 сентября изменили все.

За несколько недель до терактов посол Чемберлен обедала с президентом Пакистана Первезом Мушаррафом в доме Махмуда Али Дуррани, который позже занял пост посла в США. «Я хочу добиться увеличения объемов иностранных инвестиций в экономику Пакистана и экономического роста, – сказал тогда Мушарраф американскому послу. – Однако, – продолжал он, – масштабы терроризма в стране слишком высоки», что затрудняет иностранные инвестиции. Мушарраф сказал также: «Пакистану нужна стратегическая глубина в Афганистане, чтобы гарантировать сохранение дружественного государства на западной границе страны»4. Но судьба распорядилась иначе. Менее чем через месяц Соединенные Штаты потребовали от Мушаррафа свергнуть то самое правительство «Талибана», которое ИСИ поддерживала на протяжении почти десятилетия. Его «стратегическая глубина» оказалась в опасности.

11 сентября, спустя всего несколько часов после терактов, заместитель госсекретаря Соединенных Штатов Ричард Армитэйдж встретился с главой ИСИ генерал-лейтенантом Махмудом Ахмедом, который находился с визитом в Вашингтоне. Американский дипломат сразу поставил вопрос ребром: руководители Пакистана должны сделать выбор между Соединенными Штатами и террористами; компромисса здесь быть не может. «Ни один американец не захочет иметь ничего общего с Пакистаном в минуту опасности, если вы – не с нами, – заявил Армитэйдж пакистанцу, – тут – или черное, или белое». Когда Ахмед начал мяться и призывать Армитэйджа к пониманию истории, тот его просто оборвал: «Нет. История начинается сегодня»5. Американец обладал очень впечатляющей внешностью. С бочкообразной грудью, широкими плечами и толстой шеей, он недавно рассказал президенту Бушу, что выжимает лежа «330/6», то есть шесть раз по 330 фунтов (150 кг), и его результаты за несколько лет ухудшились – раньше он выжимал 440 фунтов (200 кг) 6.

12 сентября посол Чемберлен получила из госдепартамента инструкции посетить в Исламабаде президента Мушаррафа и задать ему простой вопрос: «Вы с нами или против нас?» Встреча, которая прошла на следующий день в одном из столичных офисов президента, была напряженной. Америка еще не отошла от шока, и президент Буш хотел получить от Мушаррафа быстрый ответ. Встреча длилась уже час, а результатов все не было. Мушарраф колебался, мялся, говорил об обязательствах перед Соединенными Штатами, поэтому Чемберлен решила добавить немного драматизма. Подвинувшись к нему, она немного отвернулась и с раздражением уставилась в пол. «Что случилось, Венди?» – спросил Мушарраф. «Откровенно говоря, генерал Мушарраф, вы не даете мне ответа на вопрос, который я должна передать моему президенту», – ответила посол. Президент ответил ей почти без колебаний: «Мы поддержим вас всем, чем можем»7.

Они договорились обсудить все детали 15 сентября. Чемберлен представила несколько проблем для обсуждения – среди них прекращение операций «Аль-Каиды» на пакистанской границе; предоставление американской авиации права совершать тайные перелеты через территорию Пакистана и тайно садиться на пакистанских аэродромах; предоставление Соединенным Штатам доступа к пакистанским военным базам; предоставление Соединенным Штатам разведывательной и иммиграционной информации, полное прекращение поставок горючего «Талибану». Ну и заключительное требование, которое, как признал государственный секретарь Колин Пауэлл в разговоре с Армитэйджем, звучало очень спорно: «Если появятся подтверждения наличия сети Усамы бен Ладена и «Аль-Каиды» в Афганистане и если Афганистан и «Талибан» будут продолжать предоставлять ему убежище, то Пакистан разорвет дипломатические отношения с правительством «Талибана», прекратит поддержку «Талибана» и поможет нам вышеуказанными путями уничтожить Усаму бен Ладена и его «Аль-Каиду»8.

Мушарраф выдвинул встречные требования. «Он хотел, чтобы мы надавили на индусов в кашмирской проблеме и помогли решить ее в пользу Пакистана, – отмечала Чемберлен. – Даже без инструкций из Вашингтона я сразу ответила «нет», объяснив Мушаррафу, что сейчас речь идет о террористах, атаковавших Америку на ее территории, а не о Кашмире»9. Он также попросил, чтобы американские самолеты для своих операций в Афганистане не использовали базы в Индии, на что Чемберлен дала согласие. Мушарраф был явно заинтересован в использовании своей выгодной позиции в переговорах для получения преимущества перед Индией. В конце концов, президент Пакистана принял большинство требований Соединенных Штатов, отказавшись, тем не менее, дать им право на перелеты над пакистанской территорией и тайные посадки на местных аэродромах и предоставить доступ в большую часть военно-морских баз и портов. Соединенные Штаты тоже согласились с большинством требований Мушаррафа: американские самолеты не будут летать над пакистанскими ядерными объектами, Соединенные Штаты не будут атаковать Афганистан с территории Пакистана и Соединенные Штаты продолжат оказывать Пакистану экономическую помощь.

Поддержка Мушаррафа стала важнейшим фактором первоначальных успехов США в Афганистане. «Пакистан был настроен на сотрудничество, – отмечала посол Чемберлен, – его поддержка имела огромное значение»10.

 

«Джоубрейкер»

Заручившись поддержкой Пакистана, США могли теперь более предметно заняться планированием боевых операций в Афганистане. 13 сентября директор ЦРУ Джордж Тенет ознакомил президента Джорджа Буша с планом контртеррористических операций в Афганистане, разработанным агентством. Он вместе с шефом подразделения по борьбе с терроризмом Кофером Блэком обрисовал президенту стратегию, которая предусматривала совместное использование специальных оперативных групп ЦРУ, сил специальных операций армии США и ВВС для быстрой и эффективной ликвидации режима талибов.

«Господин президент, – сказал Блэк, пристально глядя на Буша, – мы можем сделать это. Ни малейших сомнений. Мы сделаем это так, как наметили, потому что это нечестная борьба для американских военных».

«Но вы должны понимать, – продолжал он, тщательно подбирая слова, – что люди пойдут на смерть»11.

Через два дня в Кемп-Дэвиде Тенет объяснил, что в плане «сделан акцент на главном: мы будем инсургентами. Тесно сотрудничая с частями специального назначения армии США, оперативные группы ЦРУ, действуя с максимальной скоростью, разгромят окопавшегося противника»12.

Глава Центрального командования Вооруженных Сил США генерал Томми Фрэнкс также начал разработку плана операции. 20 сентября 2001 г. он прибыл в Пентагон из Тампы (штат Флорида), чтобы проинформировать министра обороны Дональда Рамсфельда, его заместителя Пола Вулфовица и членов Объединенного комитета начальников штабов о плане вторжения в Афганистан. Вулфовиц сформулировал свое видение проблемы в секретной служебной записке, озаглавленной «Использование сил специального назначения на «нашей стороне» линии фронта», направленной им Рамсфельду 23 сентября. Он подчеркивал, что силы специального назначения должны действовать на земле совместно с войсками Северного Альянса, участвуя в наведении ударов американской авиации, сборе разведданных и оказании гуманитарной помощи там, где возникает необходимость. Вулфовиц, хорошо знакомый с опытом русских в Афганистане в 80-х годах, был обеспокоен тем, что американцы могут попасть в ту же ловушку 13. Он считал, что слияние американских и афганских войск уменьшит уровень опасности для американцев.

Группа спецназовцев ЦРУ во главе с Гэри Шроеном, получившая кодовое название «Джоубрейкер», высадилась в долине Панджшер в северо-восточном Афганистане 26 сентября 2001 г., т. е. всего через две недели после террористического нападения на Соединенные Штаты. Группа входила в состав военизированного Управления специальных операций ЦРУ (Special Activities Division). Тогда в нем было не более нескольких сотен офицеров, имевших классическую разведывательную и спецназовскую подготовку. Через некоторое время к Шроену и его группе присоединились несколько команд из состава сил специального назначения армии США (т. н. «зеленых беретов»), включая оперативную группу 555 (Operational Detachment Alpha или ODA), известную по прозвищу «Triple Nickel». Эти части действовали совместно с афганскими полевыми командирами, обеспечивали их вооружением и прочим оборудованием, работали в качестве военных советников, а также координировали действия американских военно-воздушных сил.

Кроме того, они покупали лояльность местных полевых командиров и их банд. Шроен как-то откровенно признал: «Деньги – это смазка, позволяющая добиваться результатов в Афганистане»14.

 

Свержение режима талибов

Американская авиация начала бомбардировки Афганистана ночью 7 октября 2001 г. Первичной целью было уничтожение слабой противовоздушной обороны талибов и инфраструктуры связи. Подразделения сил специального назначения США и Великобритании проводили разведывательные операции. Одно из первых серьезных боестолкновений произошло в горах в районе Мазари-Шарифа, когда группы, действовавшие совместно с Северным Альянсом во главе с генералами Абдулом Рашидом Дустумом и Аттой Мухаммедом, прорвались на север, в долины рек Дар-е-Сух и Балх, и устремились к городу 15.

Характер территории и местные условия коренным образом отличались от того, к чему привыкли американцы. Им пришлось преодолевать крутые горные перевалы, граничащие с пропастями глубиной в сотни метров. Полноприводные автомобили не могли эффективно применяться на продуваемых ветрами горных дорогах, поэтому спецназовцы были вынуждены использовать для транспортировки имущества афганских лошадей. Большинству американцев никогда прежде не доводилось скакать на лошади. При движении по узким горным тропам солдатам было велено вынуть ноги из стремян – если лошадь оступалась, они имели шанс соскочить на тропу, а лошадь соскальзывала в пропасть. В местностях с особенно крутыми скалами спецназовцы были готовы пристреливать каждую оступившуюся лошадь, прежде чем она утянет за собой всадника 16. Заместитель главы Центрального командования Вооруженных Сил США Майк Де-Лонг рассказал о сложившейся ситуации с долей сарказма:

«Через день-два непрерывной скачки солдаты натерли седлами ноги, причем так сильно, что не могли двигаться дальше. Чтобы уменьшить трение, мы отправили им сотню банок вазелина. Но в Афганистане везде присутствует мельчайшая пыль, от которой не спрячешься. Она висит в воздухе и покрывает вас с головы до ног. Эта пыль прилипала к вазелину, который превращался в подобие наждачной бумаги, которая просто стирала ноги. В этой ситуации солдатам могли бы помочь чапсы (кожаные чехлы, надеваемые поверх штанов; элемент рабочей одежды ковбоев. – Прим. пер.), но у нас не было времени, чтобы достать эти чапсы и привезти их в Афганистан. Поэтому мы решили использовать колготки и отправили солдатам две сотни пар. Если колготки носил Джо Нэмат (знаменитый игрок в американский футбол) во время Супербоула (матч за звание чемпиона Национальной футбольной лиги. – Прим. пер.) 1969 г., то почему их не могут носить военные? И смотрите-ка, они оказали просто магическое действие. Колготки спасли ситуацию»17.

Первые бои с боевиками «Талибана» имели место в северном Афганистане, поскольку узбекско-таджикская оппозиция пуштунскому режиму там была наиболее сильной. 21 октября отряды Дустума овладели деревней Бишкаб. 22 октября произошли столкновения у населенного пункта Кобаки, 23 октября – у населенного пункта Чапчал и 25 октября – у Ойметана. 5 ноября кавалерия Дустума вынудила талибов оставить построенный еще русскими опорный пункт в деревушке Бай Бече. Затем силы Атты Мухаммада овладели селением Акчапрук на реке Балх, открыв дорогу для быстрого продвижения к Мазари-Шарифу, который был взят отрядами Мухаммеда и Дустума 10 ноября 2001 г. 18.

Потеря Мазари-Шарифа окончательно подорвала позиции «Талибана» на севере Афганистана. В Бамиане (центральный Афганистан) талибы продержались до 11 ноября. 13 ноября без боя был взят Кабул. Столь быстрый разгром «Талибана» был просто удивителен. Всего через два месяца после терактов 11 сентября талибы оставили наиболее стратегически важный город Афганистана Кабул.

Затем американские и афганские войска окружили более 5000 боевиков «Талибана» и активистов «Аль-Каиды» в городе Кундуз. После двенадцатидневной осады окруженные капитулировали. Это произошло 26 ноября 19. С падением Кабула и Кундуза внимание американцев переключилось на оплот «Талибана» на юге – Кандагар. Части американского спецназа наступали на Кандагар с севера, поддерживая отряды Хамида Карзая. Родившийся в 1957 г. в Кандагаре Карзай был четвертым из семи детей.

Его отец, Абдул Ахад Карзай, был вождем племени попальзаи, в 1999 г. его убили агенты «Талибана». Детство Карзая было довольно обычным. Он закончил школу в Кабуле и университет в Индии. Завершив образование, Карзай примкнул к моджахедам, сражавшимся против русских. В годы правления «Талибана» Карзай находился в Пакистане, но за несколько недель до сентябрьских терактов в Америке он получил от ИСИ предписание покинуть страну до 30 сентября20. Карзай был вождем попальзаи – одного из самых влиятельных и мощных племен юга Афганистана, которое проживало в провинции Кандагар. Благодаря помощи, которую племя оказало антиталибской коалиции во главе с США, Карзай быстро приобрел широкую известность 21.

Помимо отрядов Карзая, с юга на Кандагар наступали отряды Гуля Ага Ширзаи, имевшего прозвище «бульдозер» из-за применявшейся им прямолинейной тактики, и части американских сил специального назначения. Первые столкновения произошли в конце ноября в городках Тарин Кот и Сайед Слим Калай севернее Кандагара. В период со 2 по 4 декабря несколько раз отмечались перестрелки на шоссе № 4 к югу от Кандагара. В ночь на 6 декабря мулла Омар и руководство «Талибана» бежали из города и скрылись. На этом период правления «Талибана» в Афганистане завершился 22. Силы коалиции затем выследили группу уцелевших боевиков «Аль-Каиды», среди которых, по слухам, находился Усама бен Ладен, в пещерах в Белых горах в районе Тора-Бора. Пещеры были захвачены после шестнадцатидневных боев, завершившихся 17 декабря. Однако многим боевикам удалось бежать через границу в Пакистан 23.

С крахом «Талибана» мировое сообщество и население Афганистана задумались о воссоздании государственной власти. При содействии Организации Объединенных Наций в конце ноября 2001 г. в Бонне (Германия) состоялась конференция политических лидеров Афганистана. 5 декабря, когда войска коалиции вели бои за Кандагар, афганские политики подписали соглашение о графике создания правительства, выбираемого на свободных выборах. На следующий день Совет Безопасности ООН принял резолюцию 1383, поддержавшую данное решение 24. В соответствии с боннским соглашением, стороны договорились создать временную администрацию, состоявшую из трех основных органов: правительство в составе 30 человек во главе с Хамидом Карзаем, пуштуном по происхождению, которое приступило к работе 22 декабря; верховный суд; и Особую независимую комиссию для созыва чрезвычайной Лойя-джирги (традиционной для Афганистана встречи племенных, политических и религиозных лидеров).

Взятие Кабула и других городов американскими и афганскими войсками вынудило уцелевших боевиков уйти на восток – к пакистанской границе. В январе-феврале 2002 г. американские военные и ЦРУ начали собирать разведывательную информацию о концентрации порядка тысячи боевиков «Аль-Каиды», «Исламского движения Узбекистана», «Талибана» и других группировок в долине Шахи-Кот и близлежащих горах восточнее города Гардез. С целью устранения угрозы со стороны боевиков было предпринято совместное наступление афганских и американских войск, которых поддерживали части других западных государств. Операция получила кодовое название «Анаконда». Она началась 2 марта 2002 г. и продолжалась до 16 марта. Войска коалиции включали подразделения американских 101-й воздушно-десантной и 10-й горной дивизий, а также подразделения сил специальных операций США, Австралии, Канады, Дании, Германии, Франции и Норвегии 25.

Бои были очень напряженными. Боевики имели на вооружении снайперские винтовки, пулеметы, безоткатные пушки, минометы, реактивные гранатометы и переносные зенитные ракетные комплексы (ПЗРК). Сильно пересеченная и горная местность предоставляла им многочисленные возможности для укрытия и скрытого передвижения. Боевики действовали небольшими группами и прятались в пещерах и расщелинах. Силы Коалиции физически не могли герметически окружить этот район или хотя бы навести на боевиков бомбардировщики В-52 и самолеты огневой поддержки АС-130 «Спектр», которые барражировали над районом. В захваченной в ходе операции «Черной книге о подготовке и ведении боевых действий в горах» описывались особенности использования пересеченной местности для успешной борьбы с крупными воинскими подразделениями.

Американские войска вместе с союзниками очистили долину от боевиков «Аль-Каиды» и других группировок, но далось это дорогой ценой. Боевики сбили из гранатометов два вертолета «Чинук», погибли восемь и были ранены почти восемьдесят американских солдат. Силы коалиции уничтожили значительное число боевиков, но нашли всего лишь несколько тел. Еще несколько сотен боевиков бежали в Пакистан.

 

Бегство в Пакистан

Помощь, оказанная Пакистаном в свержении «Талибана», вознесла Первеза Мушаррафа на вершину мировой политики. «Мушарраф стал звездой мирового масштаба, – отмечала посол Чемберлен. – В страну хлынули потоки денег. Она не считалась более странойизгоем. Кругом царила эйфория. Фото Мушаррафа ежедневно появлялись на обложках журналов и первых полосах газет»26. Но несмотря на столь многообещающее начало, мир и стабильность в Афганистане так и не наступили. Боевики массово уходили в Пакистан, что внушало беспокойство. Кроме того, в запутанной паутине союзов между «Талибаном», боевиками «Аль-Каиды» и пакистанскими военными наметились непонятные шероховатости.

«Уход боевиков «Талибана» и «Аль-Каиды» в Пакистан происходил волнообразно», – вспоминал Роберт Гренье, который возглавлял резидентуру ЦРУ в Исламабаде в период после сентябрьских терактов 2001 г. 27 Великолепный оперативник, всегда безупречно одетый, Гренье был также страстным болельщиком «Бостон Ред Сокс» (профессиональная бейсбольная команда. – Прим. пер.). Он получил ученую степень бакалавра философии Дартмутского колледжа. Гренье имел за плечами блестящую двадцатисемилетнюю карьеру в разведке, включая пребывание на посту шефа т. н. «Фермы» – базового учебного центра ЦРУ, где он отвечал за подготовку агентов – специалистов по тайным операциям. Занимая высокий пост в Исламабаде, Гренье отслеживал уход боевиков из Афганистана в Пакистан.

В декабре 2001 г., после падения Кабула и Кандагара, значительное число лидеров «Талибана» бежало в пакистанскую провинцию Белуджистан. Среди них был и мулла Омар. Шеф службы разведки и целеуказания Центрального командования в то время отмечал, что «в конце 2001 г. мы нанесли несколько ударов по мулле Омару, которые оказались безуспешными»28. Например, в ноябре американцы нанесли бомбовый удар по системе кяризов (подземных каналов) в Кандагаре, где, по данным разведки, скрывался мулла Омар. В Афганистане такие каналы часто используются для подачи воды из родников и рек. Они соединяются с поверхностью через вертикальные колодцы. Сначала самолеты морской авиации сбросили на цель несколько управляемых бомб с лазерным наведением GBU-10 весом 2000 фунтов (907 кг), но промахнулись. Затем самолеты ВВС США атаковали кяризы управляемыми бомбами GBU-28 Bunker Buster весом 5000 фунтов (2268 кг), специально предназначенными для уничтожения подземных командных пунктов. Вес боеголовки такой бомбы составляет 2 тонны. Тоннель был разрушен, но мулла Омар уцелел.

В конце концов, ему удалось перебраться в Пакистан, причем ходят слухи, что он сделал это на мотоцикле «Хонда». Президент Мушарраф даже сострил во время беседы с японским премьер-министром Юнитиро Коидзуми: «Лучшей рекламой для «Хонды» был бы ролик, в котором мулла Омар с развевающимися на ветру одеждами и бородой едет на мотоцикле»29.

Боевики «Аль-Каиды», включая Усаму бен Ладена, массово бежали через пакистанскую границу. В ноябре 2001 г., во время одного из своих последних появлений на публике, бен Ладен выступил с проповедью перед вождями племен в Центре исламских исследований в Джелалабаде. Он пообещал, что боевики смогут преподать американцам урок, «подобный тому, что они преподали русским». Он был одет в национальный костюм «шальвар камез» (длинная рубаха и свободные широкие штаны) серого цвета, распространенный среди афганцев, и камуфляжную куртку. По некоторым данным, он раздавал вождям наличные, чтобы заручиться их поддержкой, а собравшиеся скандировали «Зиндибад (да здравствует) Усама!»30. Американские разведчики считают, что через Тора-Бора и другие участки границы в течение нескольких недель бежали пости 1000 боевиков «Аль-Каиды».

«Мы должны отдать ему должное, – отмечал уже упоминавшийся Гэри Шроен, – он держался в Тора-Бора до последнего»31.

В середине декабря 2001 г., по оценкам американской разведки, бен Ладен в последний раз покинул Тора-Бора в сопровождении нескольких охранников и ближайших помощников. Действовавшие там оперативники ЦРУ неоднократно обращались к военному командованию с просьбой выделить дополнительный батальон рейнджеров, чтобы заблокировать пути отхода бен Ладена, но оно решило положиться на афганские войска. По некоторым данным, бен Ладен заплатил афганцам, чтобы они позволили ему уйти 32. Пакистанские военные полагали, что «боевики укрылись в городских районах и смешались с местным населением»33. Лидеры «Аль-Каиды» уходили различными маршрутами, а бен Ладен перемещался верхом в южном направлении, пройдя несколько горных перевалов, которыми пользовались караваны ЦРУ во времена войны против СССР. Пуштуны, живущие в многочисленных селениях и городках, разбросанных вдоль маршрута по обе стороны границы, поддерживали «Талибан» и помогали бен Ладену и его спутникам преодолевать засыпанные снегом перевалы на пути к старому пакистанскому аванпосту в Парачинаре. ЦРУ позже установило, что «группу в составе двух сотен саудитов и граждан Йемена… вели члены пуштунского племени гильзаи, с которыми за это расплатились наличными деньгами и оружием»34.

Пакистанский Пограничный корпус – полувоенное формирование, действующее в пограничных районах страны – задержал в районе границы некоторое количество боевиков. Члены «Аль-Каиды» и боевики-иностранцы были переданы пакистанской разведке ИСИ, которая, в свою очередь, передала многих из них правительству Соединенных Штатов. Они оказались в секретных тюрьмах в Кандагаре, Баграме и в других местах. Члены «Аль-Каиды» надеялись на свои связи с пакистанскими военизированными группировками типа «Лашкар-э-Тайба» (Армия праведников), действовавшими в крупных городах Лахор и Фейсалабад, которые могли помочь им скрыться от пакистанских и американских спецслужб. Однако они не хотели оставаться в Пакистане, поскольку его правительство сотрудничало с Соединенными Штатами. По данным ЦРУ, большинство боевиков «Аль-Каиды» и иностранцев пытались пробраться в Иран, где они могли бы осесть на время или перебраться оттуда в другие страны, например, в государства Персидского залива.

Однако в 2002–2003 гг. в ЦРУ начала поступать информация о том, что все больше боевиков «Аль-Каиды» тайно возвращается в пакистанскую Зону племен. Они в основном уходили в отдаленные районы вроде долины Шакаи в Южном Вазиристане, надеясь, что правительство Пакистана оставит их в покое и позволит раствориться среди местных племен. Спорадические операции пакистанской армии в Южном Вазиристане вынудили боевиков уходить в Северный Вазиристан. «Там пакистанским правительственным войскам было труднее достать их – социальная структура в этих районах была более благоприятной, влияние мулл и религиозных клерикалов – очень сильным», – отмечал Гренье 35.

 

Идеальное укрытие

В течение следующих нескольких лет эти экстремисты использовали расположенную на севере Пакистана провинцию Белуджистан, Федерально управляемые племенные территории (зону племен) и Северо-Западную пограничную провинцию в качестве убежищ для отдыха и перевооружения. Убежище было важнейшим фактором для всех основных группировок, действующих против войск НАТО и афганской правительственной армии. Согласно документу, подготовленному совместно Европейским союзом и ООН, «движение «Талибан» было динамично развивавшейся сетью, которая действовала, опираясь на мощную поддержку в Пакистане и имея там отличную базу для вербовки сторонников»36. В мире в целом во время восстаний и мятежей повстанческие группировки часто используют пограничные районы и территории соседних государств. Там они планируют свои действия, привлекают и вербуют сторонников, оттуда же связываются со своими приверженцами по всему миру, занимаются сбором денег, оправляются от постоянного стресса, связанного с жизнью в условиях подполья 37. Пограничные районы Пакистана были идеальным убежищем по нескольким причинам.

Во-первых, они расположены близко к основным базам «Талибана» и «Аль-Каиды» в восточном и южном Афганистане. Это удобно, так как «Талибан» и «Аль-Каида» решили начать войну с правительством Карзая. При этом буквально все лидеры мятежников находились в Пакистане, зачастую в одном из медресе деобандистов. Во-вторых, на территории Пакистана проживают почти двадцать пять миллионов пуштунов, т. е. вдвое больше, чем в Афганистане. Большинство их симпатизировали «Талибану»38. В-третьих, некоторые группировки были тесно связаны с членами пакистанского руководства. Как уже упоминалось ранее, в 90-х годах «Талибан» получал существенную поддержку от пакистанской разведывательной службы ИСИ. В-четвертых, гористая местность в пограничных с Афганистаном районах предоставляла отличные возможности для укрытия.

«Роль географии, важнейшая в обычной войне, может стать решающей в войне революционной», – писал Давид Галюла в своей классической книге «Противоповстанческие действия» (Counterinsurgency Warfare). В годы Второй мировой войны Галюла служил во французской армии в Северной Африке и Италии, затем – воевал с повстанцами в Китае, Греции, Индокитае и Алжире. «Местность помогает инсургентам, если она имеет сильно пересеченный характер», – отмечал он 39. Галюла и другие эксперты подчеркивали, что гористая местность хорошо подходит повстанческим группировкам, потому что войска там испытывают значительные затруднения с передвижением и ориентировкой, а мятежники, в свою очередь, имеют больше возможностей для укрытия 40.

Вокруг афгано-пакистанского пограничного региона всегда кипели споры. Ни одно из современных правительств Афганистана не признавало проложенную британцами границу, разделяющую территорию, заселенную пуштунами. 12 ноября 1893 г. сэр Генри Мортимер Дюранд, секретарь по иностранным делам британской колониальной администрации Индии, подписал с правителем Афганистана, эмиром Абдуррахман-ханом соглашение о разграничении Афганистана и Британской Индии. Назначение демаркационной линии, получившей впоследствии название «Линия Дюранда», состояло в разделении пуштунских племен и ослаблении их, что, в свою очередь, облегчало британцам задачу умиротворения этих районов. На своей стороне границы они создали несколько автономных племенных администраций, управляемых британскими чиновниками с помощью местных вождей, лояльность которых обеспечивалась посредством регулярного предоставления субсидий. Британские войска силой подавляли возникавшие время от времени восстания, но в целом не трогали пуштунов в обмен на сохранение стабильности в регионе 41. В 1949 г. состоявшаяся в Афганистане «Лойя-джирга» объявила «Линию Дюранда» недействительной, а заселенные пуштунами районы – частью Афганистана, тем более что с обретенной в 1947 г. Пакистаном независимостью Британская Индия перестала существовать.

Демаркационная линия протяженностью 1519 миль (2640 км) продолжала оставаться источником постоянной напряженности. В номере журнала Armed Forces Journal за июнь 2006 г. подполковник армии США в отставке Ральф Питерс предложил радикально пересмотреть государственные границы на «Большом Ближнем Востоке». Он «отдал» часть западного Афганистана Ирану, но при этом «вернул» Афганистану пуштунские районы Пакистана. Питерс писал: «То, что Афганистан отдаст Персии на западе, он компенсирует приобретениями на востоке, поскольку пуштунские племена, проживающие в пакистанской Северо-Западной пограничной провинции, воссоединятся со своими афганскими собратьями… Пакистан, еще одно государство, созданное искусственно, также лишится территорий, заселенных белуджами, на которых будет создан Свободный Белуджистан. Территория оставшегося «естественного» Пакистана находилась бы целиком восточнее реки Инд, за исключением обращенного на запад ответвления около Карачи»42. Хотя такой передел границ неминуемо сопровождался бы большими жертвами, некоторые афганские официальные лица похвалили Питерса и выразили поддержку его предложениям. Вскоре после опубликования статьи один высокопоставленный афганский политик сказал мне: «По меньшей мере один американец понимает Афганистан»43. Неудивительно, однако, что пакистанские политики встретили предложения Питерса без энтузиазма.

 

Ограниченность американского руководства

Задачами ввода американских войск в Афганистан были ликвидация режима «Талибана» и разрушение организационной инфраструктуры «Аль-Каиды». Первую задачу удалось решить, а вот вторую – нет. Основные тренировочные лагеря «Аль-Каиды» (например, на ферме Тарнак на окраине Кандагара) были уничтожены. Однако боевики «Талибана», «Аль-Каиды» и других группировок просто ускользнули через границу в Пакистан, где создали новые лагеря. В течение следующих нескольких лет эти группировки набрали и обучили новых боевиков, пополнили запасы оружия и подготовили планы возвращения. Пакистанская армия проводила операции в Зоне племен против иностранных боевиков – в частности, против представителей Средней Азии и арабов, но правительство воздерживалось от действий против руководителей «Талибана»44. 15 сентября 2001 г. президент Мушарраф сказал американскому послу Венди Чемберлен: «Мы будем передавать вам захваченных боевиков «Аль-Каиды». Но с пакистанцами и другими местными мы разберемся сами»45.

Желание правительства Пакистана защитить часть своей агентуры не ускользнуло от американских политиков. Заместитель госсекретаря Армитэйдж, например, отмечал, что «Мушарраф особо не усердствовал, действуя против «Талибана» и «сотрудничал только при действиях против некоторых высокопоставленных лидеров «Аль-Каиды»46. Офицер ЦРУ Гренье также признавал: «ИСИ тесно сотрудничала с нами при поимке лидеров «Аль-Каиды» Халида Шейха Мухаммеда, Рамзи Биналшибха, Абу Фараджа аль-Либби и Абу Зубейды. Но пакистанцы ясно дали понять, что борьба с «Талибаном» их не волнует». Впрочем не волновала она ни ЦРУ, ни американское руководство в широком смысле. «Правительство Соединенных Штатов сосредоточилось на «Аль-Каиде», – продолжал Гренье, – а не на поимке или ликвидации лидеров «Талибана». США просто списали «Талибан» со счетов»47.

Пренебрегать «Талибаном», приведшим «Аль-Каиду» в Афганистан, было равносильно игре с огнем. В документе, позже подготовленном правительствами Афганистана, Канады, США, Нидерландов, Великобритании, а также ООН, содержалось замечание о том, что, «имея базы в Пакистане, мятежники действуют против афганских и международных сил», и большинство боевиков «прошли в Пакистане боевую подготовку, обучались использованию средств связи, изготовлению и применению самодельных взрывных устройств и организации терактов с использованием смертников»48.

 

Перемещения военизированных группировок

Среди группировок, перешедших в Пакистан, была «Хезб-и-Ислами» во главе с Гульбеддином Хекматиаром. После терактов сентября 2001 г. Хекматиар открыто заявил о сотрудничестве с «Аль-Каидой» и «Талибаном» в борьбе против «крестоносцев» в Афганистане 49. Группировка Хекматиара, имевшая в своем составе несколько сотен боевиков, имела своей целью свержение правительства Афганистана. Сам Хекматиар рассчитывал стать во главе государства. Зона действия группировки включала Северо-Западную пограничную провинцию Пакистана и северную часть Зоны племен, а также афганские провинции Нуристан, Кунар, Лагман и Нангархар 50. Хекматиар время от времени заигрывал с правительством, но, по данным Евросоюза и ООН, ему «периодически предлагали деньги от имени «Талибана» для пополнения его пустых чемоданов» и он «согласился не вступать более в переговоры с правительством Афганистана»51.

Кроме группировки Хекматиара, в Пакистане начали перевооружение боевики крыла «Хезб-и-Ислами», которое возглавлял Юнус Халес. Один из сыновей Халеса, Анвар аль-Хак Моджахед, собрал под свои знамена группу боевиков «Хезб-и-Ислами», недовольных пуштунов и некоторых бывших членов «Талибана». То же самое сделала группировка под названием «Техрик-и-Нафаз-и-Шариати-Мохаммади» (Движение за соблюдение шариата. – Прим. пер.) во главе с Суфи Мухаммедом, целью которой было установление законов шариата на всей территории Афганистана и Пакистана силой, если это будет необходимо. Когда в 2001 г. режим «Талибана» начал рассыпаться, он призвал и организовал тысячи людей на борьбу против Соединенных Штатов и сил Северного Альянса. Однако группировка была запрещена Первезом Мушаррафом, а Суфи Мухаммед в 2002 г. оказался за решеткой. Тем не менее, благодаря неустанным усилиям пользовавшегося большим влиянием приемного сына Суфи Мухаммеда, муллы Фазлуллы, известного длинными волосами, группировка продолжала развиваться. Фазлулла имел прозвище «Радио-мулла» из-за радиопередач, которые вела подконтрольная ему пиратская FM радиостанция.

Имелся также ряд группировок, которые базировались и перевооружались в Зоне племен. (Федерально управляемых племенных территорий) существует семь агентств (Хайбер, Куррам, Оракзай, Моманд, Баджаур, Северный Вазиристан и Южный Вазиристан). Имеется также шесть пограничных регионов: Пешавар, Кохат, Банну, Дера Исмаил-Хан, Танк и Лакки Марват. Пуштунские племена, контролировавшие этот регион, сопротивлялись колониальным властям с решимостью, не имевшей параллелей на всем субконтиненте. Они добились максимальной автономии и разрешения вести свои дела в соответствии с исламскими законами, обычаями и традициями. Британцы предоставили старейшинам племен, которых называли «малик», особые права в обмен на поддержание мира, сохранение свободного проезда по дорогам (например, Хайберского перевала) и арест преступников. После разделения Британской Индии в 1947 г. Пакистан сохранил систему местной автономии и особых прав.

Основатель Пакистана Мухаммед Али Джинна заложил основы этой автономии в своем выступлении на заседании джирги в Пешаваре в 1948 г.: «Полагаясь на вашу лояльность и помощь, мы приказали, как вам известно, в качестве конкретного шага вывести войска из Вазиристана… Пакистан не желает посягать на вашу свободу»52. Такая система управления сохранялась после объявления независимости Пакистана, несмотря на требования образованной и просвещенной части местного населения. Пакистанский суд и полиция не имели права действовать в Зоне племен.

Одну из самых влиятельных группировок, нашедших убежище в этом регионе, возглавлял легендарный моджахед Джалалуддин Хаккани. Он принадлежал к племени джадран. Хаккани родился в 1935 г. и получил образование в мечети в пакистанском Пешаваре. Советская разведка охарактеризовала Хаккани с его пронзительным взглядом и преждевременно поседевшей густой бородой как «жесткого и бескомпромиссного человека». В докладе говорится, что он имеет связи в Саудовской Аравии и является убежденным исламистом. «Джалалуддин регулярно посещает Саудовскую Аравию, где ведет прямые переговоры с представителями правительства страны… Он ведет вооруженную борьбу с целью создания исламской республики на принципах ортодоксального ислама»53. Вернувшись в Афганистан, он открыл собственное медресе в провинции Пактия на востоке страны, рядом с пакистанской границей. Во времена правления Захир-Шаха и Дауд-Хана он активно участвовал в деятельности организации «Братья-мусульмане». Во время войны против русских Хаккани воевал на юге т. н. «Клюва попугая» в провинции Пактия, недалеко от района действий бен Ладена. Некоторые оперативники ЦРУ, работавшие тогда в Исламабаде, считали его лучшим полевым командиром.

Будучи одним из лидеров джихада, Хаккани спонсировал некоторых из первых арабских боевиков, сражавшихся против русских в 1987 г. Он находился в тесном контакте с бен Ладеном и ИСИ. Пакистанская разведка и ЦРУ пользовались услугами группировки Хаккани для экспериментов с новыми системами вооружения и тактикой ведения боя. Офицеры ЦРУ из исламабадской резидентуры считали его командиром, способным без промедления поднять под ружье большое количество боевиков 54. Когда американский конгрессмен Чарли Уилсон был в Афганистане в 1987 г., он находился именно в расположении группировки Хаккани. Уилсон был одним из немногочисленных членов американского руководства, чья нога ступила на афганскую территорию во время войны с русскими. Во время поездки он хотел выстрелить из ПЗРК «Стингер» по советскому самолету, но люди Хаккани не смогли осуществить пуск ракеты. Милтон Берден, который в те годы возглавлял резидентуру ЦРУ в Исламабаде, вспоминал: «Хотя ему так и не удалось пустить свой «Стингер» – люди Хаккани фактически таскали цепи и автомобильные покрышки по пыльным дорогам в тщетных попытках привлечь внимание авиации противника к облакам пыли, – он смог совершить запоминающуюся поездку на фронт»55.

После падения режима «Талибана» группировка Хаккани занималась перегруппировкой в городах Мирамшах и Мир Али в Зоне племен в Пакистане, а также на небольших участках в афганских провинциях Хост, Пактия, Газни и Пактика 56. Тогда он довольно вяло сотрудничал с руководством «Талибана», но самостоятельно руководил несколькими сотнями боевиков. При этом он имел тесные контакты с правительством Пакистана и с ИСИ57. Учитывая риск, сопровождавший посещения Афганистана в то время, Хаккани активно занимался укреплением своих позиций в пакистанской Зоне племен 58. Его самый амбициозный сын Сиражуддин по прозвищу «Сирадж» также участвовал в подготовке группировки к борьбе с американскими войсками в Афганистане и к свержению правительства Карзая. Сирадж, самый старший из сыновей Хаккани, имел очень сильное сходство с отцом, с такой же черной как смоль бородой и похожим выражением лица. Он кичливо говорил: «Мы ведем священную войну против американских войск, и наша цель состоит в том, чтобы измотать их»59.

Некоторые лидеры «Аль-Каиды» также перевели своих людей в эти районы для перегруппировки. Сюда же перешли группы боевиков-иностранцев, например из «Исламского движения Узбекистана». Иностранные боевики в целом делились на две основные группы: в одну входили выходцы с Кавказа и из Средней Азии (чеченцы, узбеки и таджики), в другую – арабы (саудиты, египтяне, сомалийцы и йеменцы). Во время войны с Советами многие осели в Северном и Южном Вазиристане, другие перешли туда после краха «Талибана». Некоторые из этих бойцов имели прямые или косвенные связи с «Аль-Каидой», мотивом других было вести джихад против войск США и других западных государств и желание изгнать их из Афганистана 60.

Большинство боевиков «Аль-Каиды» сосредоточилось в районе, расположенном вокруг племенного агентства Баджаур в Пакистане. Их лидерами были в основном арабы. Айман аль-Завахири был египтянином. Мустафа Абу аль-Язид, бывший казначей бен Ладена, руководивший операциями «Аль-Каиды» в Афганистане, также был выходцем из Египта 61. Абд аль-Хади аль-Ираки, один из главных агентов «Аль-Каиды», которого арестовали в 2006 г. в Турции, родился в городе Мосул на севере Ирака. Во времена Саддама Хусейна он служил в иракской армии и дослужился до звания майора. В 80-х годах он присоединился к моджахедам и сражался против Советской Армии в Афганистане. И, наконец, умерший от гепатита в Вазиристане в 2007 г. Абу Убейда аль-Масри, руководивший операциями «Аль-Каиды» за пределами Афганистана, также был египтянином.

Они получили поддержку от населяющих регион племен. Политолог Мариам Абу Захаб пишет, что «после вторжения американских войск иностранные боевики, талибы и все те, кто бежал из Афганистана, перешли в зону проживания племен. Значительное количество иностранцев осело в Вазиристане, где у них сложились тесные связи с местным племенем ахмадзай вазир». Значительно серьезнее, писала далее Мариам Абу Захаб, было то, что «почти все племена поддерживали членов «Аль-Каиды» прямо или косвенно, как гостей»62. Один из командиров «Талибана» Нек Мухаммед, убитый в июне 2004 г. в результате удара, нанесенного принадлежавшим ЦРУ беспилотником «Предэйтор», происходил из племени ахмадзай вазир. К тому же племени принадлежал Маулана Нур Мухаммед, вступивший в «Джамият Улема-э-Ислам» и в 80-х годах получавший деньги и оружие у арабов. В 1997 г. он был избран в парламент Пакистана и стал видным сторонником «Талибана» в Вазиристане.

Отдельные выходцы из племени ахмадзай вазир, живущие в городе Вана (Пакистан), помогали собирать деньги и вербовать боевиков для войны в Афганистане 63. После ареста в марте 2003 г. отвечавшего за боевые операции «Аль-Каиды» Халида Шейха Мухаммеда группировка пользовалась защитой и поддержкой местных религиозных деятелей и представителей племен мехсуд и вазир. Члены племени ахмадзай вазир и живущие в долине Шакаи талибы приютили арабов, а клан Яргулкель (также относящийся к племени ахмадзай вазир) из Южного Вазиристана дал приют узбекам 64.

В конце концов, талибы перебрались в Пакистан и начали восстанавливать политические, военные и религиозные комитеты в непосредственной близости от Кветты. Этот город очень важен стратегически, поскольку контроль над ним обеспечивает легкий доступ к южным провинциям Афганистана, включая эпицентр мятежа Кандагар. Государственный департамент понимал, что «Талибан» атакует на двух фронтах, и в одном из докладов так и говорилось: «Кветта – важнейший пункт, через который идут коммуникации между фронтами, который представляет собой безопасное убежище для руководства «Талибана» и является идеальным центром инфраструктуры и ведения информационной войны. Ликвидация этого важнейшего пункта нанесла бы сильнейший удар по стратегии «Талибана», но это потребовало бы значительно большего участия Пакистана по сравнению с тем, что мы наблюдали до сих пор»65.

Талибы расположили свои пропагандистские организации и комитеты в разных населенных пунктах, большей частью – в Пешаваре, а также в Северном и Южном Вазиристане. Они создали несколько вебсайтов, – например, www.alemarah.org (в настоящее время не функционирует), – и использовали принадлежавшую «Аль-Каиде» продюсерскую компанию «Аль-Сахаб Медиа» для съемки видеофильмов. Они также создали радиостанцию «Голос шариата» (Voice of Sharia), разместив мобильные передатчики в нескольких провинциях. Некоторые боевики даже брали с собой видеокамеры, чтобы снимать наступательные операции и теракты с применением самодельных взрывных устройств, которые затем успешно использовались в пропагандистских целях 66. Следует признать, что информационная кампания «Талибана» после событий 11 сентября 2001 г. благодаря участию «Аль-Каиды» стала развиваться значительно успешнее. После вторжения американцев в Афганистан качество видеопосланий «Талибана» улучшилось с точки зрения передачи изображения и звука, а использование Интернета позволило резко расширить сферу их распространения. Сеть использовали и для привлечения новых боевиков. Талибы начали издавать несколько газет и журналов: «Замир», «Тора-Бора» и «Сирак». Со временем «Талибан» почти полностью перевел свою финансовую базу в Карачи – основной финансовый центр Пакистана, расположенный на побережье Аравийского моря.

Одновременно талибы начали укреплять связи с некоторыми пуштунскими племенами, особенно с гилзаи. Благодаря договоренностям племена пользовались свободой передвижения между Афганистаном и Пакистаном – их не подвергали досмотру, и они пересекали границу только с визуальной идентификацией. Земли части племен (машвани, моманд, шинвари, африди, мангал, вазир и гульбаз) оказались разделены линией Дюрана. Боевое мастерство пуштунов было признано еще со времен вторжения на их территории армии Александра Великого в IV веке до нашей эры. Когда пакистанского политика Абдул Вали-Хана спросили, кто он, то ответ был таков: «[Я] шеститысячелетний пуштун, тысячелетний мусульманин и двадцатисемилетний пакистанец»67.

Южный фронт также славился рядом криминальных группировок, в частности, занимавшихся контрабандой наркотиков. Они действовали по обе стороны границы. Далее на север орудовали русские, таджикские, узбекские и туркменские группировки, осуществлявшие переброску наркотиков в Таджикистан – первый пункт на пути доставки опиатов в Россию. Наркоперевозчики в Афганистане использовали грузовики с различными товарами для перевозки наркотиков в Таджикистан, где они переходили в руки других преступных группировок – главным образом таджикских. Почти половина героина, проходившего через Таджикистан, предназначалась для России, оставшийся наркотик уходил через Россию на рынки Западной и Восточной Европы 68.

В свете всех этих событий и процессов результаты ликвидации режима «Талибана» кажутся неоднозначными. Скорость, с которой Соединенные Штаты и силы Северного Альянса свергли талибов, просто повергала в трепет. Они решили задачу менее чем за три месяца, причем США потеряли при этом всего 12 человек. Это была поистине одна из самых успешных неконвенциональных операций в современной истории. Однако большинство лидеров «Талибана» и «Аль-Каиды» не были уничтожены или захвачены в плен – они бежали через границу в Пакистан. Американское военное командование и сотрудники ЦРУ в Афганистане реально оценивали складывающуюся ситуацию. Задача выследить тех, кто успел скрыться, особенно лидеров «Талибана», будет отложена на потом. Американское политическое руководство решило заняться стабилизацией обстановки в Афганистане.

 

«Панама была хорошей моделью для стабилизации Афганистана, – сказал заместитель государственного секретаря Ричард Армитэйдж, повторяя мысли государственного секретаря Колина Пауэлла. – Мы считали, что развернутые за пределами Кабула международные силы очень важны. И эти силы совсем не обязательно должны находиться под американским командованием», – подчеркнул он. Армитэйдж считал, что международные силы были бы полезны для контроля за событиями вокруг столицы: «Если вас там нет, вы не знаете, что происходит»1. В 1989 г., когда Пауэлл был председателем Объединенного комитета начальников штабов, Вооруженные Силы США совершили вторжение в Панаму (операция Just Cause – «Правое дело») с целью отстранения от власти диктатора Мануэля Норьеги. Операция началась 20 декабря и продолжалась две недели. Ее кульминацией стал захват Норьеги американскими военными 3 января 1990 г. Чтобы держать ситуацию в Панаме под контролем, отмечал Пауэлл, командование американской армии перебросило туда еще одну дивизию, которая патрулировала улицы городов и обеспечивала порядок 2.

Даже имея операцию в Панаме в качестве модели, члены американского кабинета (и их важнейшие союзники) не могли прийти к общему мнению относительно того, как стабилизировать положение в Афганистане. Самые непримиримые дебаты шли между руководством Государственного департамента, которое ратовало за введение в страну миротворческих сил, способных, по их мнению, контролировать важнейшие города, и представителями Пентагона, яростно выступавшими против того, чтобы американских военных привлекали к строительству государства в Афганистане.

 

Наивно и безответственно

Оппоненты делились на два основных лагеря. В первый входили те, кто считал, что присутствие миротворческих сил необходимо для поддержания порядка и безопасности по всей территории страны в течение более или менее длительного промежутка времени. Сторонником этой точки зрения был Пауэлл, утверждавший, что американская стратегия требует «принятия ответственности за всю территорию страны с использованием армии, полиции и других сил»3. Его поддерживал Джеймс Доббинс, специальный представитель администрации президента Буша при афганской оппозиции. Доббинс считал «наивным и безответственным» утверждать, что «афганцы могут обеспечить порядок и безопасность в стране сразу после продолжавшейся 23 года гражданской войны»4. Небольшое присутствие войск НАТО в Кабуле, утверждал Доббинс, было бы полезно с точки зрения обеспечения безопасности в столице и могло бы послужить толчком для возвращения в страну афганских лидеров. Кабул оставался мирным городом, там не было всплеска массовых грабежей, как это произошло в Багдаде в 2003 г., после свержения правительства Саддама Хусейна. Однако, по мнению Доббинса, международные силы было необходимо разместить в ключевых центрах Афганистана и, таким образом, гарантировать безопасность на всей его территории. Его точку зрения поддерживал Залмай Халилзад, в то время работавший в Совете национальной безопасности администрации президента Буша.

Среди сторонников предложения был временный глава Афганистана Хамид Карзай и такие видные политики, как Мухаммед Касим Фахим и Абдул Рашид Дустум. Министр обороны Северного Альянса Фахим сотрудничал с ЦРУ и Силами специальных операций во время освобождения Кабула от талибов. Дустум вернулся из изгнания в Турции в апреле 2001 г. и вместе с ЦРУ и Силами специальных операций участвовал в изгании боевиков «Талибана» из Мазари-Шарифа.

Лахдар Брахими, бывший министр иностранных дел Алжира и в течение многих лет доверенное лицо Генерального секретаря ООН Кофи Аннана, также выступал за развертывание международных миротворческих сил за пределами афганской столицы. Брахими занимал должность специального представителя Генерального секретаря ООН по Афганистану и играл ключевую роль во время переговоров в Бонне в 2001 г. Принятое в Бонне Соглашение призывало к вводу международных миротворческих сил в Кабул и ясно указывало на возможность расширения области их использования5.

Понимая, что создание полноценно функционирующих службы безопасности и вооруженных сил Афганистана займет некоторое время, участники прошедших под эгидой ООН переговоров по Афганистану просят Совет безопасности ООН рассмотреть возможность отправки в страну контингента миротворческих сил по мандату ООН. Контингент поможет поддерживать безопасность в Кабуле и окружающих районах. Эти силы смогут, в случае необходимости, постепенно распространить зону своего присутствия на другие города и районы страны6.

6 февраля 2002 г., докладывая Совету безопасности ООН о столкновениях группировок в сельских районах Афганистана и относительной безопасности в столице, Брахими призвал распространить действие мандата международных сил на весь Афганистан: «Из-за этого простые афганцы, члены переходного правительства и даже полевые командиры все активнее требуют расширения зоны действия ISAF (International Security Assistance Force – Международные силы содействия безопасности. – Прим. пер.) на остальную территорию страны». Он сказал также: «Мы склоняемся к тому, чтобы удовлетворить эти требования, и надеемся, что они будут положительно восприняты Советом безопасности»7.

Предложение поддерживали и в Великобритании. Одним из его сторонников был, например, Роберт Купер, представитель Британии на переговорах в Бонне и один из ближайших сотрудников премьерминистра Тони Блэра. Купер был убежден в том, что присутствие миротворческих сил НАТО за пределами Кабула необходимо для обеспечения безопасности. Он предложил, чтобы во главе миротворческих сил встала Великобритания. За исключением Соединенных Штатов, Великобритания была единственной страной, способной достаточно быстро выделить необходимое количество войск. Небольшие подразделения британской армии уже действовали в Афганистане, командование приступило к созданию инфраструктуры, необходимой для их поддержки. Какова необходимая численность международных сил? США, британцы и представители Афганистана обсуждали возможность развертывания в Кабуле и основных городах страны 25 000 военнослужащих. В декабре 2001 г., например, Доббинс встречался с министром обороны Дональдом Рамсфелдом на военно-воздушной базе Баграм неподалеку от Кабула. Рамсфелд поинтересовался, чего следует ожидать от предстоящих встреч с афганским руководством.

«Они попросят развернуть войска ISAF за пределами Кабула – для прикрытия других важнейших городов», – ответил Доббинс.

«И сколько народу для этого понадобится?» – спросил Рамсфелд.

«Британцы считают, что пяти тысяч хватит для контроля над Кабулом. Учитывая, что оставшиеся четыре-пять крупных городов значительно меньше, еще 20 000 будет достаточно», – ответил Доббинс.

Во второй лагерь входили те, кто поддерживал развертывание миротворческих сил в Кабуле, но возражал против распространения сферы их деятельности на весь Афганистан. Это были многочисленные американские и британские военные, а также ведущие политики обоих государств. Высшие должностные лица в Пентагоне, в частности министр обороны Рамсфелд и генерал Томми Фрэнкс (возглавлявший Центральное командование вооруженных сил США), твердо стояли на том, что за пределами Кабула международных миротворческих сил быть не должно, особенно с привлечением подразделений армии США. Некоторые, как, например, заместитель министра обороны США по политическим вопроса Дуглас Фейт, не отвергали идею развертывания миротворческих сил за пределами Кабула, но категорически возражали против участия в них американских частей. «Мы не могли допустить присутствия американских солдат в ISAF, чтобы другие страны не подумали, что Соединенные Штаты помогут им, если у них будут проблемы»8, – сказал Фейт. «Ответом Государственного департамента на вопрос о стабилизации Афганистана было увеличение численности ISAF. Мы хотели позволить афганцам самим отвечать за свою безопасность», – подчеркнул он. На совещаниях Совета национальной безопасности, например, Рамсфелд неоднократно и четко давал понять, что он хочет вывести войска из Афганистана как можно скорее 9. Один высокопоставленный американский политик объяснил мне, что причиной тому были «уже формировавшиеся планы вторжения в Ирак». Он сказал также, что первичным намерением военных было «ударить по плохим парням и зачистить Афганистан после свержения режима талибов. В конечном итоге они считали, что зачистка Афганистана – дело не американцев, а афганцев»10.

«Государственное строительство – не наша стратегическая цель», – сообщил Фейт Рамсфелду в секретном меморандуме в конце 2001 г. Термин «государственное строительство», отмечал он, относится к периоду, когда благодаря политике администрации Клинтона «Босния в 1996 г. и Косово в 1999 г. фактически превратились в тюрьму, находящуюся под наблюдением мирового сообщества. В этих странах в течение многих лет находятся американские войска и войска других государств». Подтекст ясен, продолжал Фейт: «Мы не хотели, чтобы афганцы думали, что мы хотим использовать те же подходы в их стране»11.

На самом деле, во время предвыборной кампании перед президентскими выборами 2000 г. Джордж У. Буш неоднократно заявлял, что Вооруженные Силы США не должны заниматься государственным строительством и миротворческой деятельностью 12. Ведущие американские политики, начиная с президента, не желали, чтобы американские войска были вовлечены в государственное строительство в Афганистане, они не хотели также помогать другим странам, если у них там возникали проблемы. Президент Буш так говорил об этом: «Чем нам заниматься миротворчеством… пусть лучше Афганистан создает свою армию»13. Пресс-секретарь Белого дома Ари Флейшер спустя несколько недель повторил эту мысль: «Позиция президента относительно использования Вооруженных Сил США не изменилась. Президент по-прежнему считает истинной целью военных воевать и побеждать в войнах, а не заниматься миротворчеством»14. Американское политическое руководство настаивало, что то, что в Боннском соглашении называлось «Международные силы безопасности» (International security force) для Афганистана, должно быть названо «Международные силы содействия безопасности» (International Security Assistance Force или ISAF). Слово «содействие» (assistance) было добавлено, чтобы устранить любые предположения относительно того, что международные миротворческие силы могут обеспечивать безопасность афганского населения. По мнению Вашингтона, ответственность за общественную безопасность должны были нести афганцы.

Внутри американского руководства самые большие разногласия существовали между Государственным департаментом и Министерством обороны. Средства массовой информации поняли моментально. Майкл Гордон из газеты «Нью-Йорк Таймс» спросил Рамсфелда, соответствуют ли действительности сообщения о возможном размещении миротворцев в других городах Афганистана. Рамсфелд ответил в том духе, что в размещении миротворческих сил за пределами Кабула нет необходимости и это отвлекло бы ресурсы от войны с терроризмом, которую ведут США. Он бы предпочел тратить деньги на подготовку вооруженных сил Афганистана.

«Вопрос заключается в том, хотите ли вы вкладывать время и деньги в Международные силы содействия безопасности, – допустим, их численность составит от 5000 до 20 000 человек?.. Зачем тратить на это деньги и силы? Почему бы не вложить их в помощь в создании национальных вооруженных сил, чтобы через какое-то время они смогли защищать себя самостоятельно?»

После этого Гордон позвонил Джеймсу Доббинсу, который сказал: «Предложения Государственного департамента состоят в том, что имеется несколько городов помимо Кабула, в которых международные силы могли бы помочь афганцам в обеспечении безопасности. Тогда у афганцев дела пошли бы лучше, и вероятность возникновения конфликтов между ними снизилась бы»15. Позднее советник президента по национальной безопасности Кондолиза Райс отчитала Доббинса за дачу публичных комментариев и предание гласности разногласий между государственным департаментом и министерством обороны. Она попросила одного из своих заместителей, генерала Уэйна Дауни, позвонить Доббинсу и сообщить о своем недовольстве.

В конце концов, вопрос дошел до самых верхов. В феврале 2002 г. было объявлено о проведении совещания Совета национальной безопасности, которое должно было решить, должны ли войска НАТО действовать за пределами Кабула или нет. В процессе подготовки совещания сотрудник Совета национальной безопасности Эллиот Абрамс распространил документ, в котором утверждалось, что концепция миротворчества на практике не работает – это было продемонстрировано неудачными попытками администрации Клинтона в Сомали, Гаити, Боснии и Косове. Совещание проходило в «Ситуационной комнате» Белого дома. Государственный департамент представляли Пауэлл и Доббинс. Райс председательствовала. Присутствовали также Рамсфелд, директор ЦРУ Джорж Тенет и шеф аппарата вице-президента Дика Чейни Льюис «Скутер» Либби. Пауэлл и Рамсфелд напряженно спорили и не могли прийти к соглашению. Тенет сказал, что между полевыми командирами, которые теоретически подчиняются Карзаю, отмечались перестрелки и существует вероятность эскалации конфликта. Использование миротворческих сил – не самая плохая идея. В теории от ЦРУ ожидают, что оно будет предоставлять разведывательную информацию и результаты анализа ситуации, а не давать советы в области политики. Но управление сыграло настолько необычно активную роль в свержении «Талибана», что Тенет время от времени вместо предоставления разведданных давал именно рекомендации политического характера.

После безрезультатного обмена мнениями между Пауэллом и Рамсфелдом Райс попросила всех рядовых сотрудников покинуть помещение. Это позволило министрам обсудить проблему конфиденциально, чем они и занимались в течение следующей четверти часа. В конце концов все согласились с тем, что, если афганских полевых командиров бросить на произвол судьбы, они продолжат воевать между собой. Но Рамсфелд по-прежнему упрямо выступал против развертывания миротворцев. Он, в свою очередь, предложил, чтобы американские подразделения, действующие совместно с афганцами, использовали свое влияние для поддержания мира между местными группировками. Пауэлл уступил, Райс также дала свое согласие. Ведь не будет призывов к отправке в Афганистан дополнительных иностранных войск или миротворческих подразделений и участия американских военных в обеспечении общественной безопасности. Но нужно будет предпринять усилия по прекращению распрей между афганскими полевыми командирами. После совещания Пауэлл сказал Доббинсу: «Это лучшее из того, что я мог сделать. Рамсфелд сказал, что возьмет решение проблемы на себя. Что еще мне нужно было говорить?»16 Армитэйдж подвел итог совещанию в более резких выражениях: «Рамсфелд просто продавил это решение»17. В конце концов, в 2002 г. Соединенные Штаты отправили в Афганистан 8000 военнослужащих, получивших задачу охотиться на талибов и членов «Аль-Каиды» и не ввязываться в миротворческие миссии. Международные миротворческие силы численностью 4000 человек не отважились выдвинуться за пределы Кабула.

В этих дебатах родилось словосочетание, ставшее девизом американских войск и войск других государств, участвующих в событиях в Афганистане, – «минимальное вмешательство». Оглядываясь назад, можно сказать, что принятое решение оказалось серьезной ошибкой, которая стала одной из причин провала попыток установить государственную власть в Афганистане. Из-за небольшой численности войск обеспечение законности и порядка на всей территории страны оказалось чрезвычайно сложным делом. И шансов пересмотреть решение почти не было. Раз США начали планировать операцию в Ираке, план «минимального вмешательства» изменить было практически нереально. Соединенные Штаты не могли перебрасывать дополнительные войска в Афганистан, потому что они были задействованы где-то еще. Действуя по плану, войска США и других стран НАТО могли очистить территорию, занятую талибами или боевиками других группировок, но не могли удерживать ее. В наибольшей степени это относилось к югу, традиционному оплоту «Талибана». Кроме того, США и другие страны не смогли оказать существенную помощь в развитии сельских районов Афганистана, где происходили основные столкновения 18.

 

План Маршалла для Афганистана?

Несмотря на ограниченную численность направленных в Афганистан войск, существовали первоначальные признаки того, что администрация Буша может выделить ему значительную финансовую помощь. Выступая 17 апреля 2002 г. в Вирджинском военном колледже, президент Буш упомянул План Маршалла. Это было глубоко символично. Джордж К. Маршалл закончил Вирджинский военный колледж в 1901 г. в звании капитана кадетского корпуса. При президенте Трумэне он занимал пост государственного секретаря и предложил беспрецедентную программу экономической и военной помощи Германии и другим государствам, оправлявшимся от последствий Второй мировой войны. 5 июня 1947 г., обращаясь к выпускникам Гарвардского университета, Маршалл обещал предоставить европейским государствам помощь для восстановления разрушенной войной экономики. В самой речи не упоминались никакие детали или цифры. По Плану Маршалла США в 1947–1951 гг. предоставили странам Западной Европы помощь на многие миллиарды долларов 19.

В речи президента Буша содержались похожие пассажи. Он сказал, например: «Мы знаем, что подлинный мир будет установлен лишь тогда, когда мы предоставим народу Афганистана средства для воплощения его стремлений». Говоря о пути, который предстоит пройти Афганистану, Буш упомянул Маршалла:

«Помогая построить Афганистан, свободный от бедствий и несчастий, в котором будет жить лучше, мы работаем в лучших традициях Джорджа Маршалла. Он понимал, что за нашей военной победой над врагами во Второй мировой войне должна последовать моральная победа, результатом которой станет лучшая жизнь для каждого человека. После 1945 г. Соединенные Штаты Америки были единственной страной мира, имевшей достаточно сил, чтобы помочь в восстановлении Европы и Японии, опустошенных войной. Сегодня наши бывшие враги являются нашими друзьями. И Европа, и Япония ныне – сильные партнеры, участвующие в восстановлении Афганистана»20.

Подобно речи Маршалла в Гарварде, выступление Буша было бедно на детали, и президент не сказал определенно, что Соединенные Штаты предоставят помощь Афганистану на сравнимом уровне. Однако неоднократные упоминания Плана Маршалла создавали именно такое впечатление. Во всяком случае, руководители Афганистана поняли речь Буша таким образом. Они интерпретировали ее как обязательство предоставить значительную помощь 21. Однако ни Госдепартамент, ни Административно-бюджетное управление при президенте, ни Совет национальной безопасности не предпринимали больших усилий для оценки объемов ресурсов, необходимых для успешного восстановления Афганистана или для организации требуемого финансирования. До осени 2002 г. в Конгресс не поступали запросы на выделение Афганистану дополнительных денег, и большая их часть ушла Министерству обороны.

Несмотря на надежду, порожденную речью Буша, американское военное командование имело несколько причин принять план «минимального вмешательства». Во-первых, они хотели избежать возникновения сопротивления, подобного тому, с чем в 80-х годах столкнулся Советский Союз. Во-вторых, они не хотели, чтобы американские военные были заняты в миротворческих операциях или государственном строительстве. Они, в конце концов, верили, что небольшого количества солдат сухопутных войск и авиации, взаимодействовавших с афганцами, будет достаточно для обеспечения безопасности 22.

Генерал Томми Фрэнкс, возглавлявший Центральное командование Вооруженных Сил до 2003 г., считал, что после окончания основной фазы военных действий «наше вмешательство должно быть минимальным по военным и геополитическим причинам. Я считаю, что достаточно в общей сложности 10 000 американских военнослужащих, включая солдат сухопутных войск, летчиков, спецназовцев, членов экипажей вертолетов огневой поддержки и прочих»23. С ним были согласны его ближайшие советники, включая начальника оперативного управления генерала Виктора «Джина» Ренуара и командующего американскими сухопутными войсками в Афганистане генерал-лейтенанта Пола Т. Миколашека. В ходе нескольких видеоконференций Фрэнкс и министр обороны Рамсфелд согласились с тем, что Соединенным Штатам не стоит наводнять Афганистан своими войсками. «Мы не хотим повторять ошибки русских, – сказал Фрэнкс Рамсфелду во время одной из встреч, – мы не добьемся ничего, гоняя танковыми батальонами по горам и ущельям легковооруженного противника»24. Вместо этого они отправили в Афганистан три бригады из 10-й горной и 101-й воздушно-десантной дивизий, которые присоединились к уже развернутой на базе в Кэмп-Рино в Кандагаре экспедиционной бригаде морской пехоты. Как уже говорилось выше, большинство высокопоставленных членов американского руководства – особенно в Министерстве обороны и Белом доме – не поддерживали идею развертывания миротворческих сил за пределами Кабула, предпочитая тратить деньги на подготовку афганской армии.

Американские военные тоже были заинтересованы в первую очередь в разгроме «Аль-Каиды», а не в государственном строительстве. Один из высокопоставленных американских политиков прямо заявил сотруднику Совета национальной безопасности Афганистана Дауду Якубу: «Наша цель в Афганистане – борьба с «Аль-Каидой». Все остальное – несущественно»25.

Представитель ООН Лахдар Брахими также согласился на «минимальное вмешательство». Когда он активно выступал за размещение миротворческого контингента за пределами Кабула, его взгляды на роль мирового сообщества в афганских событиях были совсем другими. Брахими понял, что основной принцип присутствия и использования миротворческих сил в Афганистане заключается в поддержке действий самих афганцев – как политиков, так и обычных людей – и в стимулировании их максимальной опоры на собственные силы. Здесь можно отметить серьезные отличия от ситуаций в Восточном Тиморе и Косове, где миссии ООН были намного масштабнее. Обе миссии, начавшиеся в 1999 г., включали в себя присутствие значительных контингентов вооруженных сил и полиции из-за рубежа. В обоих случаях ООН брала на себя временное осуществление обязанностей государственного управления. В Афганистане нужно действовать другими методами, утверждал Брахими, и в массированном вмешательстве мирового сообщества там «нет ни необходимости, ни возможности». Помощь Афганистану в скорейшем переходе к самоуправлению, считал Брахими, подразумевает, что афганцы сами возьмут на себя ответственность за ситуацию в стране, а такой вариант развития событий может быть поставлен под угрозу, если в них будут участвовать представители других стран 26.

На практике минимальное вмешательство означало, что операция по стабилизации ситуации в Афганистане обеспечивалась с наименьшими масшабами привлечения иностранных военных и полицейских сил, а также финансовой помощи по сравнению с подобными операциями, предпринимавшимися после окончания Второй мировой войны.

Присутствие международных военных и полицейских сил необходимо для поддержания безопасности в стране после большой войны. Часто происходит так, что сразу после завершения гражданской войны или масштабного военного конфликта между государствами они вступают в период анархии, когда различные группировки и фракции стараются вооружиться для самообороны 27. Эти группировки могут иметь агрессивные намерения и желание распространить свою идеологию на других, захватить имущество соперничающих группировок или эксплуатировать общественные ресурсы с целью получения личной выгоды. Крупные контингенты войск и полиции очень важны для пресечения деятельности таких группировок, а также для охраны границ и дорог, борьбы с организованной преступностью и просто для патрулирования улиц. Решать такие глобальные и очень важные задачи наилучшим образом могут полиция и части, специально обученные патрулированию городов и подавлению массовых беспорядков 28.

Для определения количества войск, необходимого для защиты населения, простых методов не существует 29. Для обеспечения безопасности населения в американской оккупационной зоне Германии после Второй мировой войны требовалось 89,3 солдата на тысячу жителей; 17,5 солдата на тысячу жителей требовалось в Боснии; 35,3 солдата – в Восточной Славонии, 19,3 – в Косове и 9,8 – в Восточном Тиморе. Но даже при столь массированном использовании иностранных солдат ни один из этих конфликтов не удалось разрешить легко и быстро. Что касается Афганистана, то на тысячу местных жителей приходилось всего около 1,6 американского солдата или военнослужащего из другой страны коалиции. Если обратиться к истории, то в количественном отношении миссия в Афганистане находится на одном уровне с самыми заметными неудачами международного сообщества: миссией ООН в Бельгийском Конго (1,3 солдата-миротворца на тысячу жителей), международной интервенцией в Сомали (5,7 солдата), американской интервенцией в Гаити (2,9 солдата) и французской операцией в Кот д`Ивуар (0,2)30.

В Афганистане не использовались международные гражданские полицейские силы, призванные заниматься своим непосредственным делом – обеспечением законности и порядка 31. Положение в корне отличается от ситуации, например, в Боснии и Косове, где международные полувоенные полицейские подразделения использовались очень эффективно и решили возложенные на них задачи. В Боснию, в частности, был переброшен из Италии батальон карабинеров, который действовал в составе т. н. Многонационального подразделения для решения специализированных задач (Multinational Specialized Unit, MSU). Батальон обеспечивал возвращение беженцев, помогал пресекать массовые беспорядки и способствовал восстановлению общей безопасности, действуя как стратегический резерв 32. В Косове карабинеры действовали в составе Многонационального подразделения для решения специализированных задач совместно с французской жандармерией. Подразделение патрулировало улицы населенных пунктов, пресекало массовые беспорядки, занималось расследованием преступлений и выполняло другие функции, связанные с восстановлением и поддержанием общественного порядка 33. Эти полувоенные полицейские части взаимодействовали с полицией ООН, работавшей с гражданской полицией. И в Боснии, и в Косове международные полицейские силы стали важнейшим фактором обеспечения безопасности.

Соединенные Штаты не располагают полицейскими частями типа карабинеров или жандармерии, которые можно было бы использовать за границей. В США имеется около 20 000 полицейских формирований различной юрисдикции (от местных до федеральных), разбросанных по всей стране 34. Полицейские и правоохранительные органы исторически подчиняются местному органу власти. Федеральное бюро расследований (ФБР) занимается расследованием преступлений на федеральном уровне, но не имеет опыта решения таких обычных для полиции задач, как патрулирование улиц или пресечение массовых беспорядков. Подготовку полицейских из-за рубежа осуществляли два ведомства: входящее в структуру Государственного департамента Бюро по Международной борьбе с наркотиками и правоохранительной деятельности (Bureau of International Narcotics and Law Enforcement Affairs, INL) и Международная программа помощи в подготовке специалистов уголовного розыска (International Criminal Investigative Training Assistance Program) (Министерство юстиции). Однако ни в одном, ни в другом ведомстве не было гражданского персонала, готового к использованию за границей35. Поэтому они полагались на частные фирмы (в частности, DynCorp International), занимавшиеся набором полицейских за границей. Центральное разведывательное управление и Министерство обороны также занимаются подготовкой полицейских, но проведение полицейских операций не относится к их основным задачам36.

Объем международной финансовой помощи в течение первых двух лет операции по строительству государства в Афганистане составил 60 долларов на каждого афганца и оказался одним из самых низких со Второй мировой войны37.

Межгосударственные военные конфликты и гражданские войны всегда наносят огромный ущерб 38. Для восстановления армии и полиции, подготовки офицеров, закупки летального и нелетального оружия и строительства инфраструктуры требуются значительные средства 39. Помощь обычно поступает от стран-доноров и международных организаций – Международного валютного фонда, Всемирного банка, Европейского союза и других. Несмотря на то что Афганистан являлся безопасным убежищем для террористов «Аль-Каиды», а американская администрация неизменно называла его «первым фронтом глобальной войны с терроризмом», американские правительственные чиновники различных рангов с самого начала конфликта твердо выступали против выделения значительных ресурсов для его восстановления 40.

Несмотря на обещания, многие государства не предоставили никакой помощи. В 2002 г. Рамсфелд назначил Дова Закхайма, который уже занимал должность заместителя министра обороны (контролера) и главного финансиста Министерства обороны, координатором Пентагона по осуществлению гражданских программ в Афганистане. Закхайм был главным советником Рамсфелда по финансовым вопросам, контролировавшим все аспекты бухгалтерской и аудиторской систем министерства и курировавшим основные соглашения по военным вопросам с американскими союзниками и партнерами. Рамсфелд попросил Закхайма взять под контроль поставки в Афганистан всего невоенного имущества – от грузовиков до питьевой воды. Получив такие инструкции, Закхайм в сопровождении заместителя министра финансов по международным связям Джона Тейлора отправился в турне по столицам государств – союзников США, чтобы просить их о выделении помощи.

«Это было хуже, чем рвать зубы, – вспоминал Закхайм. – В основном уровень выделяемой помощи был слишком низок. Мы получили некоторую помощь от государств Персидского залива, в том числе логистическую поддержку, нефтепродукты и смазочные материалы. Но в большинстве своем выделяемая помощь касалась войск, передвигающихся через территорию этих государств. Материальную поддержку непосредственно для Афганистана мы не получили. Союзники попросту не собирались ее выделять». В ходе встреч Закхайм и Тейлор слышали один и тот же ответ: «У нас ограниченные ресурсы. Посмотрим, что мы сможем сделать». После этого, вспоминал Закхайм, «мы просто не получали ничего»41.

Помощь со стороны США также была на минимальном уровне. Самым непреодолимым препятствием для чиновников из Государственного департамента, Министерств обороны и финансов, пытавшихся «выбить» помощь, было Административно-бюджетное управление (АБУ). «Иметь дело с Административно-бюджетным управлением было настоящим скандалом, – говорил Закхайм. – Мы в Пентагоне были не в состоянии понять, почему АБУ не хочет увеличить размер выделяемой Афганистану помощи». Он и его сотрудники считали это странным, потому что тогда в стране было в основном спокойно. «В 2002 и 2003 гг. в стране не было зафиксировано крупных мятежей, а мы не могли получить финансирование. Посевы опиумного мака были невелики, и мы добивались выделения помощи для возделывания зерновых. Но мы не смогли получить денег в АБУ. Как не смогли получить их ни Госдепартамент, ни USAID (United States Agency for International Development – Агентство международного развития США. – Прим. пер.)»42.

По информации нескольких высокопоставленных чиновников из Белого дома, Государственного департамента, Министерств обороны и финансов, одним из главных препятствий в АБУ была Робин Кливленд, заместитель директора программ национальной безопасности. «Имея дело с ней, мы словно натыкались на кирпичную стену, – рассказывал мне один высокопоставленный сотрудник из Белого дома. – Робин была единственной и самой большой проблемой, потому что восстановление невозможно без денег. А с их поиском были огромные проблемы»43.

В первые годы после ликвидации режима талибов (2002–2003 гг.) нормальное финансирование проектов восстановления дало бы результат, поскольку контроль над финансами в правительстве осуществляли несколько компетентных афганских политиков. Одним из них был Ашраф Гани, которого журнал Emerging Markets признал лучшим министром финансов Азии 2003 года. Он был одним из основных кандидатов на пост Генерального секретаря ООН. В частном письме руководству ООН министр иностранных дел Афганистана Рангин Дадфар Спанта охарактеризовал Гани как человека, в котором сочетаются «видение перспектив, умение руководить и глубокое понимание региональных и глобальных проблем»44. Гани получил научные степени магистра и доктора антропологии в Колумбийском университете (Нью-Йорк) и работал затем в Кабульском университете, Калифорнийском университете в Беркли и университете Джонса Хопкинса. В 1991 г. он был принят на работу во Всемирный банк, где работал над проектами в Восточной и Южной Азии. Однако, несмотря на все усилия, Гани так и не смог получить адекватную помощь от Соединенных Штатов и их союзников.

Тот факт, что Колин Пауэлл возражал против концепции минимального вмешательства, был неудивителен. Все-таки он поддерживал доктрину военного вмешательства, которая позже стала известна как «Доктрина Пауэлла»: если во время операции по стабилизации обстановки в стране дело дошло до использования вооруженных сил, то они должны значительно превосходить силы противника 45. Когда Соединенные Штаты используют свои войска, говорил Пауэлл, «мы должны побеждать, и побеждать решительно»46. Но позиция Рамсфелда была прямо противоположна доктрине Пауэлла и теории бывшего министра обороны Каспара Уайнбергера, который считал, что «в тех случаях, когда наши национальные интересы требуют от нас использовать военную силу, мы не должны давать ни малейших поводов сомневаться в нашей решительности. Если наши войска должны участвовать в боевых действиях, мы должны бросить их в бой и поддерживать их с максимально возможной решительностью и эффективностью. Когда мы отправляем наши войска на войну, у них и у нас есть только одна цель – победа»47.

Обеспечение безопасности во время восстаний и мятежей без применения значительных воинских контингентов – еще более трудноосуществимая задача. Это было известно уже давно. Если не использовать военных, то у мятежников появляется прямой стимул применить силу. Возрастет проницаемость границ, через которые в страну будут проникать мятежники, наркоторговцы и прочие преступники. Перестанут быть безопасными дороги, по которым мятежники и преступники смогут безнаказанно передвигаться.

Вскоре стало ясно, что концепция «минимального вмешательства» не позволяет малочисленным американским частям и афганским правительственным войскам стабилизировать ситуацию в стране 48. Небольшие подразделения спецназа ЦРУ и вооруженных сил смогли свергнуть режим «Талибана» в 2001 г., но их было слишком мало, чтобы поддерживать безопасность. Малочисленные контингенты вооруженных сил, которым помогали плохо обученные афганские военные и полицейские, не сумели обеспечить законность и порядок в сельских районах Афганистана. Войска коалиции не рискнули вторгнуться в Пакистан, куда бежали талибы, члены «Хезб-э-Ислами» и «Аль-Каиды», и потому не смогли окончательно добить боевиков 49.

 

Свершившийся факт

Результаты противоборства Пауэлла и Рамсфелда оказались более чем спорными. Из-за начавшейся войны в Ираке Америка уже не имела возможностей повлиять на ухудшающуюся ситуацию в Афганистане. «С самого первого дня был только Ирак, Ирак, Ирак, – вспоминал заместитель государственного секретаря Ричард Армитэйдж. – Для большинства членов администрации война в Афганистане была случайной. Ее никто не хотел. И когда стало ясно, что режим «Талибана» вот-вот падет, высшие чины Пентагона хотели как можно скорее переключиться на Ирак». Большинство членов администрации Буша в принципе поддерживали идею вторжения в Ирак. Были разногласия относительно того, как и когда это лучше сделать. Государственный секретарь Пауэлл, например, хотел начать войну, имея значительное превосходство в силах. «Мои возражения касались сроков, – сказал Армитэйдж. – Я хотел, чтобы мы выступили против Ирака хотя бы в ноябре 2004 г., когда пройдут выборы (президентские выборы в США. – Прим. пер.) и ситуация в Афганистане будет под контролем»50.

Перспектива войны с Ираком замаячила сразу после сентябрьских терактов 2001 г. На заседании Совета национальной безопасности 13 сентября президент Буш спросил директора ЦРУ Джорджа Тенета, не думает ли тот о возможной вовлеченности Ирака. «Да, тут участвовали представители различных стран», – ответил Тенет. Рамсфелд пошел еще дальше, заявив, что Саддам Хусейн угрожает всему региону и Соединенным Штатам. «Ирак является государством, поддерживающим терроризм, и может когда-нибудь предложить террористам оружие массового уничтожения для использования против нас», – сказал он и добавил, что «в Ираке мы можем нанести такой удар, который заставит правительства государств, поддерживающих терроризм во всем мире, пересмотреть свою политику»51.

Разногласия относительно Ирака вновь проявились во время совещания ведущих членов американской администрации в Кэмп-Дэвиде 15–16 сентября 2001 г. Перед совещанием подчиненные советника президента по национальной безопасности Кондолизы Райс подготовили к рассмотрению три варианта плана действий Соединенных Штатов. Первый вариант предусматривал удар только по «Аль-Каиде», второй – по «Талибану» и «Аль-Каиде», по третьему варианту к списку целей добавлялся Ирак. В секретной памятной записке, адресованной Рамсфелду, Дуглас Фейт и помощник министра обороны по проблемам международной безопасности Питер Родман дополнили три варианта, предложенные Райс. Они утверждали, что «приоритетными целями должны быть «Аль-Каида», «Талибан» и Ирак». Ирак важен особенно, поскольку режим Саддама Хусейна представляет угрозу с точки зрения «ядерного терроризма». Целью вторжения в Ирак, говорилось в записке, «будет дестабилизация режима, который замешан в терроризме и поддерживает его, располагает оружием массового уничтожения и разрабатывает его новые виды, который атакует американские войска практически ежедневно и угрожает интересам Соединенных Штатов»52.

В Кемп-Дэвиде самые большие разногласия были между Колином Пауэллом и Полом Вулфовицем. Пауэлл заявил Вулфовицу, что «основной проблемой является именно Афганистан, а не Ирак. Режим «Талибана» ужасен, и США должны избавиться от него.

И лидеры «Аль-Каиды» планировали и готовили террористические атаки 11 сентября на афганской территории». Он подчеркнул, что многие страны поддерживают будущую операцию в Афганистане, и когда «Талибан» будет свергнут, «США должны стабилизировать ситуацию в стране»53. Большинство участников совещания поддержали позицию Пауэлла. Однако Вулфовиц жестко высказался за войну с Ираком. Он был озабочен тем, что американские войска завязнут в Афганистане, как там завязла Советская Армия. Но свержение правящего режима в Ираке – вполне выполнимое дело, говорил Вулфовиц; иракский режим хрупок, и существует 10–50-процентная вероятность того, что Саддам Хусейн замешан в терактах 11 сентября. В ходе этого совещания президент Буш окончательно решил сосредоточиться на Афганистане, но тема Ирака вскоре опять всплыла 54.

В ноябре 2001 г., незадолго до краха режима «Талибана», Томми Фрэнкс попросил генерала Джина Ренуарта сформировать специальную группу для планирования операции против Ирака, которая должна была работать в штабе Центрального командования Вооруженных Сил США на территории военно-воздушной базы Макдилл в Тампе (штат Флорида). Рамсфелд прилетел в Макдилл, чтобы встретиться с Фрэнксом и попросить его подготовить не готовый план операции по свержению режима Саддама Хусейна, а лишь черновую концепцию 55. К исполнению поручения пришлось привлечь офицеров штаба, выполняющих важнейшую часть работы по планированию операции в Афганистане. Например, подполковник Эдвард О`Коннел, возглавлявший отдел выбора целей в штабе Центрального командования, был вынужден выделить нескольких своих лучших специалистов, в частности лейтенант-коммандера (соответствует капитан-лейтенанту ВМФ. – Прим. пер.) Дж. Д. Даллама.

«У меня не было выбора, – рассказывал О’Коннел, – я должен был отдать нескольких моих подчиненных для планирования операции в Ираке, которое проводилось в обстановке абсолютной секретности. А ведь это был все еще 2001 год. И мы еще не закончили войну в Афганистане»56.

Когда ситуация в Афганистане ухудшилась, Соединенные Штаты попали в тяжелую ситуацию, виновниками возникновения которой были они сами. Еще до окончания года и даже до операции в Тора-Бора, где якобы скрывался бен Ладен, американское правительство начало постепенно сокращать ресурсы, выделяемые для Афганистана. Члены американской администрации на разных уровнях с самого начала были против помощи Афганистану. Будущая операция в Ираке означала, что Афганистан отодвинут на второй план во всем – в выделении денег, военной и гуманитарной помощи, внимании политиков и прочем. Стало намного труднее включать вопросы, связанные с Афганистаном, в повестку дня заседания Совета национальной безопасности. Помощь была урезана весьма существенно. Любые новые инициативы отвергались с порога чиновниками администрации, которые сосредоточили все усилия на дипломатических и военных приготовлениях к операции в Ираке. После свержения правительства Саддама Хусейна внимание администрации переключилось на стабилизацию постоянно ухудшающейся обстановки в Ираке, разрываемом из-за антагонизма между суннитами и шиитами.

«Война в Ираке начала высасывать ресурсы из Афганистана еще до того, как мы смогли взять ситуацию под контроль, – отмечал Армитэйдж. – И положение так и не изменилось. Мы не оглядывались назад»57. По словам Гэри Шроена, командира первой группы спецназа ЦРУ, высадившейся в Афганистане в 2001 г., война в Ираке вынудила руководство управления перебросить туда из Афганистана лучшие кадры и перенаправить основные ресурсы, из-за чего «становилось все труднее укомплектовывать направляемые в Афганистан группы опытными специалистами»58. Несколько разведывательных операций, направленных против «Аль-Каиды» и других террористических группировок, были перенацелены на район Персидского залива. Лингвисты и Силы специальных операций получили новые задания, а несколько действующих антитеррористических программ пришлось свернуть 59. Роберт Гренье из ЦРУ подтвердил, что «самые опытные и квалифицированные люди, которых мы использовали в Афганистане, переключились на Ирак». Среди них были самые квалифицированные специалисты по борьбе с терроризмом и лучшие оперативники-специалисты по тайным операциям на Ближнем Востоке. По этой причине ослабло влияние американцев на самых авторитетных полевых командиров, отказывающихся отдавать центральному правительству десятки миллионов долларов, которые они собирали в качестве таможенных платежей за переход границы. Когда ЦРУ начало переводить своих офицеров из Афганистана в Ирак, на смену им приходили молодые агенты, которым не хватало опыта и влияния на ветеранов. «Думаю, мы могли бы сделать намного больше в Афганистане, если бы у нас там были более опытные ребята», – сказал мне Гренье 60.

Вышесказанное относится и к военному персоналу, и к военной технике. Из Афганистана в Ирак были переброшены части спецназа США, включая отряд «Дельта» и команду 6 из состава спецподразделения ВМС США (Navy SEAL). Большая часть беспилотных самолетов-разведчиков «Предэйтор», изготовленных на американских заводах, направлялась в Ирак. Из-за этого серьезно затруднялись поиски лидеров «Талибана» и других террористических группировок в Афганистане и Пакистане. Американские войска в Афганистане никогда не имели в достаточном количестве такие средства разведки, наблюдения и рекогносцировки, как беспилотники «Предэйтор» и авиаразведчики «Ривет Джойнт». Последний – это прошедший глубокую модернизацию самолет С-135, обеспечивающий командование на земле разведывательной информацией об обстановке в районе боевых действий в режиме реального времени. Соотношение средств разведки, наблюдения и рекогносцировки, поступавших в Ирак и Афганистан, обычно составляло 4:1 или 5:2. Это означало, что четыре «Предэйтора» направлялись в Ирак и один – в Афганистан. Или пять «Предэйторов» шли в Ирак и два – в Афганистан. Части сил специальных операций также были переброшены из Афганистана и Пакистана в Ирак. А американские военные считали, что готовить афганскую национальную армию должны солдаты Национальной гвардии, а не военнослужащие регулярных частей. «Команды А», состоявшей из инструкторов, не существовало. Генерал-лейтенант Карл Эйкенберри неоднократно просил предоставить инструкторов из регулярных частей для работы с афганскими силами безопасности, но ему было сказано, что таковых нет в наличии 61.

Поступавшая из США финансовая помощь также была невелика. «Ирак действительно повлиял на объемы помощи Афганистану в двух аспектах, – пояснил Дов Закхайм. – Во-первых, у нас действительно было ровно столько денег. Мы не могли поддерживать финансирование на прежнем уровне. Во-вторых, некоторые наши союзники не выражали большого удовольствия по поводу войны в Ираке. И это вылилось, в частности, в нежелание помогать нам в Афганистане в 2003 г. и в последующие годы»62. Сара Чейс, возглавлявшая одну из неправительственных организаций в провинции Кандагар, утверждала, что основной причиной того, что «великая [американская] машина, которая должна была бесперебойно функционировать во всех областях восстановления Афганистана, забуксовала», стала «война в Ираке»63.

Недостаточный уровень финансирования и сокращение численности войск сделали обеспечение безопасности в Афганистане после ликвидации режима «Талибана» практически невыполнимой задачей. Как следствие, серьезно возросла вероятность мятежа. Автор книги «Талибан» Ахмед Рашид пришел к заключению, что «основной причиной снижения уровня международного участия в операции в Афганистане стало начавшееся переключение внимания Соединенных Штатов на Ирак в 2002 г. В течение трех месяцев после изгнания талибов США уходили из Афганистана»64. К 2003 г. американское правительство убедилось в том, что именно Ирак, а не Афганистан, был центральным пунктом войны с терроризмом. В августе 2003 г. в телефонном разговоре с главой временной администрации Ирака Л. Полом Бремером Кондолиза Райс сказала: «Колин [Пауэлл] и я убеждены, что Ирак стал главным театром войны с терроризмом и что если мы победим в Ираке, исламский терроризм может быть побежден»65.

Изучение внутренних документов правительства США позволяет подтвердить эту мысль. В письме помощника директора Бюро стратегических инициатив при администрации президента Джеба Мэйсона Бремеру содержится пожелание согласия с «основными тезисами» относительно успехов в «войне с террором». Мэйсон писал: «Ирак сейчас является основным фронтом войны с террором. Вицепрезидент Чейни сказал в воскресенье: «Если мы добьемся успехов в Ираке… он не будет более спокойным убежищем для террористов. Сейчас мы нанесли решающий удар прямо в сердце, если хотите, непосредственно в географическую базу террористов, которые многие годы угрожали нам, но главный удар их пришелся на 11 сентября»66. Афганистан и Пакистан перешли в разряд второстепенных фронтов. Соединенным Штатам не хватало военных, финансовых и политических ресурсов, чтобы сохранить Афганистан – эти ресурсы теперь шли в Ирак. Из-за этого туда направлялось слишком мало солдат, слишком мало помощи, и теперь Соединенные Штаты слишком плохо представляли, что там происходит.

 

Полевые командиры

Концепция «минимального вмешательства» имела еще непредвиденное последствие. Вакуум, образовавшийся из-за присутствия слишком малочисленного контингента международных сил и слишком маленького количества обученных афганских войск, заполняли местные полевые командиры. Некоторые из них пользовались поддержкой американских военных 67. В связи с тем что увеличивать численность американских войк в Афганистане было не очень политически оправданно, командование пришло к выводу, что продолжать вести войну с «Аль-Каидой» необходимо с такой интенсивностью, что Соединенные Штаты просто не могут ждать завершения подготовки правительственных войск. Командир действовавшей в Афганистане 180-й объединенной оперативной группы генераллейтенант Джон Р. Вайнс признал, что «использование местных военизированных группировок – это реальность»68.

Подчиненные местным полевым командирам отряды «осуществляли патрулирование на автомобилях и участвовали в большинстве основных операций» частично из-за того, что, как говорилось в одном из американских рапортов, «они лучше знали местность и могли легче обнаружить что-либо необычное или подозрительное»69. Они же часто использовались для защиты внешнего периметра во время операций по оцеплению участка местности и поиску противника. В нескольких операциях, например в бою у Де-Чопан, эти отряды эффективно поддерживали американцев, занимаясь разведкой и составляя основу ударной группы 70.

На востоке Соединенные Штаты снабжали деньгами, оружием и различным имуществом Пашу-Хана Задрана, отряды которого базировались в провинции Пактия. На западе, в провинции Герат, американцы помогали Исмаил-Хану, позволив ему получить широкую политическую и финансовую автономию. Он контролировал там военную и гражданскую администрацию и получал таможенные отчисления от торговли с Ираном, Туркменистаном и афганскими провинциями 71. На юге американские военные обеспечивали оружием и деньгами Гуль-Агу Ширзая и других полевых командиров, которые помогали им сражаться с агентами «Аль-Каиды»72.

Помощь, предоставляемая американцами полевым командирам, ослабляла центральное правительство. Президент Карзай предпринял вялую попытку уменьшить власть полевых командиров, занимавших посты губернаторов провинций, переназначая их в регионы, удаленные от мест, где их влияние было традиционно велико. Но он «передвигал» их с места на место, а не отстранял от должности. Как следствие, они продолжали воздействовать на деятельность администраций провинций и округов 73. Результаты опросов общественного мнения демонстрировали тревогу многих афганцев из-за растущего влияния полевых командиров. Один из опросов, проведенных по заказу американской армии, показал: «Большая часть респондентов считает, что по вине местных полевых командиров ситуация с безопасностью в их округе ухудшается»74. Согласно подготовленной Советом национальной безопасности Афганистана «Оценке угрозы национальной безопасности», «незаконные вооруженные формирования и их командиры представляют прямую угрозу национальной безопасности Афганистана. Они являются существенным препятствием на пути расширения главенства закона в провинциях и тем самым мешают достижению социальных и экономических целей, чего народ Афганистана ожидает от своего правительства, поддерживаемого международным сообществом»75. Губернатор одной из провинций высказался на эту тему еще определеннее: «Пребывание полевых командиров у власти ослабляет правительство. Чем больше правительство им платит, тем сильнее станут они и тем слабее правительство»76.

Это приводит к образованию важной дилеммы. В принципе, обычно в прошлом при подавлении восстаний власть в государстве должна была иметь запас прочности, чтобы успешно справиться с задачей. Значительное иностранное присутствие, в особенности присутствие иностранных войск, часто лишь подрывало усилия местных властей. Однако как следует поступать, если во время начальной фазы восстания подготовленных правительственных войск просто не существует? Если говорить об Афганистане, то там не было ни национальной армии, ни подготовленной полиции. А поскольку выбора в такой ситуации быть не могло, то можно было выбрать наиболее эффективную стратегию, включавшую следующие задачи: а) работать с местными легитимными органами (особенно с полицией); б) готовить и обучать их как можно быстрее; в) пока нет возможности использовать местные силы, часть их основных функций (уличное патрулирование в городах и поселках, охрану границ и важнейших элементов инфраструктуры) возложить на американские войска и войска других государств, входящих в коалицию. Сразу после изгнания талибов было бы полезно ввести в страну более крупные контингенты американских и коалиционных войск и полиции в расчете на душу местного населения. Из-за подготовки к войне в Ираке осуществление этих мер оказалось невозможным.

 

Уроки усвоены?

План минимального вмешательства в Афганистане основывался на допущении того, что максимальное вмешательство приведет к кошмару в советском или британском стиле. Главный урок прошлого заключался в том, что ввод в страну крупного иностранного контингента вызовет массовое сопротивление местного населения. Представители ООН считали также, что небольших по численности подразделений сухопутных войск и авиации, работавших совместно с афганской армией, будет достаточно для обеспечения безопасности. «История поражений британцев и русских в Афганистане была отличным доводом против ввода в страну крупного американского контингента», – говорил Дуглас Фейт 77.

Здесь налицо неправильное толкование советского опыта. Основным уроком в данном случае должно было стать не количество вошедших в Афганистан советских войск, а то, как их использовали.

В одном из самых полных и исчерпывающих трудов, посвященных советской тактике в Афганистане, книге Лестера Грау «Медведь перешел через горы» (The Bear Went Over the Mountain), сделан такой вывод: «Вошедшая в Афганистан Советская Армия была подготовлена к ведению войны против современного противника, который обязательно займет оборонительные позиции, растянувшиеся через равнины северной Европы». Для разрушения позиций афганцев Советы применяли артиллерию, танки и сухопутные войска, и «советская тактика и вооружение были предназначены исключительно для действий в контексте массированных стратегических операций»78.

Для ведения нетрадиционной войны русские использовали традиционную тактику. Они терроризировали население вместо того, чтобы попытаться завоевать его поддержку. Они позволили Соединенным Штатам, Пакистану, Саудовской Аравии и другим странам использовать недовольство населения и обеспечивать моджахедов оружием и деньгами 79. Говоря коротко, проблема в выбранном русскими подходе заключалась не в массированном вмешательстве. Скорее, они были не готовы к противоповстанческой войне, которая требует завоевания поддержки местного населения. В реальности советское вмешательство было минимальным. В январе 1984 г., например, директор ЦРУ Уильям Кейси сообщил президенту Рональду Рейгану, что афганские моджахеды при поддержке ЦРУ и разведок Пакистана и Саудовской Аравии контролируют две трети территории страны. Он утверждал, что Советам придется увеличить втрое или даже вчетверо свой контингент в Афганистане, чтобы подавить сопротивление.

Можно сказать, что русским в Афганистане не хватало ресурсов 80.

Была ли концепция минимального вмешательства разумной? В одном из своих последних докладов перед отъездом из Кабула в 2008 г. специальный представитель Евросоюза по Афганистану Франсеск Вендрелль отметил, что «решение ООН принять концепцию «минимального вмешательства» лишило организацию средств проведения реформ, которых жаждал народ Афганистана». Кроме того, он утверждал, что «американская навязчивая идея с Ираком отвлекала ресурсы от Афганистана, а решение ограничить использование ISAF Кабулом… ограничило их эффективность»81. Ниже в этой книге пойдет речь о том, что, хотя концепция минимального вмешательства и не стала прямой причиной восстания в Афганистане, она сыграла важную роль в его возникновении. Совершенно недостаточная помощь международного сообщества – это касается предоставления войск, полицейских сил и денег – существенно затруднила стабилизацию обстановки в стране, когда восстание начало набирать обороты. Она же усилила влияние местных полевых командиров. Несмотря на эти проблемы, тем не менее начальные действия в Афганистане были достаточно успешными.

 

В сентябре 2004 г. Залмай Халилзад прилетел в город Герат, расположенный на западе Афганистана, чтобы встретиться с полевым командиром, таджиком по происхождению, Исмаил-Ханом. Белобородый Исмаил-Хан имел репутацию хозяина самой процветающей провинции Афганистана. По просьбе президента Буша в ноябре 2003 г. Халилзад покинул Вашингтон и стал послом США в Афганистане. Он собирался посетить Исмаил-Хана с деликатной миссией, заручившись поддержкой Вашингтона и президента Карзая.

«Мы содействовали смещению нескольких губернаторов, ослаблявших власть центрального правительства», – расссказал мне Халилзад. Поэтому он полетел в Герат, встретился с Исмаил-Ханом и, стоя рядом с ним, объявил, что тот согласился перебраться в Кабул1.

Столь дерзкий поступок – поставить Исмаил-Хана в затруднительное положение, предложив ему пост в кабинете Карзая, с чем тот скрепя сердце согласился, – не был так уж необычен для Халилзада. Он был единственным высопоставленным чиновником в администрации Буша, жившим в Афганистане, поэтому прекрасно разбирался в местных социальных, культурных и политических хитросплетениях. Будучи афганцем, он знал о высоком боевом духе народа. Благодаря свободному владению обоими государственными языками Афганистана – пушту и дари – он был чрезвычайно полезен в данной ситуации. Среди американских дипломатов, работавших в Афганистане, никто не мог сравниться с ним по влиянию на местных политиков. При этом массивный, высокий (ростом более 180 см), Халилзад был скромным и обаятельным человеком. Тем не менее он мог выглядеть очень внушительно. Входя в помещение, он излучал чувство уверенности. Однако истинным призванием Халилзада были личные встречи.

Герат, раскинувшийся в плодородной долине реки Хари, лежит в 70 милях (112 км) от границы с Ираном, на пересечении древних торговых путей, связывавших Европу с Ближним Востоком, Индией и Китаем. Город в разное время занимали британские и советские войска, а также отряды «Талибана». Там постоянно располагались значительные гарнизоны. В течение нескольких десятилетий Исмаил-Хан был в городе важнейшей фигурой. Он участвовал в войне с русскими в 80-х годах и в гражданской войне в начале 90-х. При талибах в конце 90-х годов Исмаил-Хан попал за решетку. В 2000 г. ему удалось совершить побег. В 2001 г. Исмаил-Хан активно помогал американским войскам.

Когда американские войска были выведены в Ирак, а помощь из-за рубежа иссякла, Исмаил-Хан стал де-факто правителем Герата. Десять лет назад западные окраины города представляли собой руины, заваленные обгоревшими танками и противопехотными минами. Он разительно отличался от города, который Маунтстюарт Элфинстоун за двести лет до этого назвал самым очаровательным в Афганистане благодаря «красоте и разнообразию его мечетей, мавзолеев и других зданий, терявшихся среди бесчисленных деревьев и садов, и величию гор, окружавших его»2. Придя к власти, Исмаил-Хан приступил к глобальному восстановлению когда-то красивого города. Он запустил несколько масштабных строительных проектов, включая возведение целых кварталов современных многоквартирных домов и парков, и обеспечил бесперебойные поставки электроэнергии. Уличные фонари с энергосберегающими лампами придали городу почти современный вид 3.

Однако были и проблемы. Исмаил-Хан обеспечивал безопасность и порядок в городе с помощью собственной милиции и забирал себе большую часть таможенных пошлин, получаемых от процветающей торговли между Гератом, Ираном и Средней Азией. Другие полевые командиры занимались тем же самым, но Исмаил-Хан был для Хамида Карзая и американских политиков, включая Халилзада, пытавшихся создать сильное и жизнеспособное центральное правительство, самым серьезным соперником. В марте 2004 г. между отрядами Исмаил-Хана и частями Афганской национальной армии под командованием генерала Абдула Захира Наибзаде начались настоящие бои с использованием танков и минометов. Киллеры убили сына Исмаил-Хана Мирвая Задека, занимавшего пост министра гражданской авиации и туризма в правительстве Карзая. 22 марта афганское правительство отправило в Герат отряд численностью 1500 солдат во главе с министром обороны Мухаммедом Фахимом с задачей восстановить порядок в городе. Но напряженность сохранялась, поэтому Халилзаду пришлось совершить свой бросок в Герат.

Этот период во многом был кульминацией успехов американцев в Афганистане. В первые два года Афганистан добился многого в области политики. В стране прошли президентские и парламентские выборы, имели место лишь локальные мятежи, не сопровождавшиеся масштабными актами насилия. Но имевшийся потенциал был растрачен впустую, когда Халилзад – по иронии судьбы, благодаря своим успехам – был назначен американским послом в Ираке, и Соединенные Штаты начали постепенно переключать свое внимание от Афганистана.

 

Важные сдвиги

Даже еще до поездки Халилзада в Герат афганское правительство добилось огромных успехов. В конце 2001 г. Джеймс Доббинс был назначен послом Соединенных Штатов при афганской оппозиции. Он получил задачу координировать усилия США, направленные на создание правительства Афганистана. Доббинс не имел опыта работы в Афганистане, но прекрасно проявил себя в 90-е годы в качестве посла в четырех «горячих точках»: Сомали, Гаити, Боснии и Косово. В Госдепартаменте он был, как он сам сказал мне, «пользовавшимся все возрастающим спросом мастером на все руки по государственному строительству». Задачей Доббинса было действовать в качестве посредника среди ведущих афганских политиков, договаривающихся о формировании временного правительства. Соединенные Штаты активно участвовали в этом, но Доббинс признал, что США хотели избежать «даже видимости того, что они оккупируют Афганистан или выбирают новое правительство». Поэтому США попросили ООН возглавить этот процесс. Генеральный секретарь ООН Кофи Аннан возложил ответственность за эту работу на Лахдара Брахими 4.

В конце ноября 2001 г. Брахими, Доббинс, Халилзад и высокопоставленные политики из Индии, Пакистана, Ирана, России и ряда европейских государств добились подписания соглашения с афганскими лидерами. Переговоры проходили очень напряженно. Делегат Хаджи-Кадир, например, покинул конференцию с хорошо разрекламированным скандалом под тем предлогом, что этническая группа, которую он представляет (пуштуны), представлена недостаточно. За Кадиром последовало еще несколько участников конференции, что грозило подорвать доверие ко всему процессу. Самые напряженные, если не сказать дышащие злобой споры имели место во время выборов руководителя правительства и ключевых министров. Хамид Карзай считался основной кандидатурой у иранцев, индусов, русских и большинства европейских делегатов. Пакистанская разведслужба ИСИ также предложила Карзая, о чем она позже, несомненно, сожалела. Но сами афганцы с кандидатурой Карзая не соглашались. Большинство выступали за Абдула Саттара Сирата, уважаемого ученого – специалиста по исламскому праву, который уже несколько лет преподавал в Саудовской Аравии. В конце концов, в результате интенсивного давления со стороны Брахими, Доббинса и, самое главное, русских делегаты согласились с временной конституцией и составом кабинета.

Доббинс вспоминал: «Критический момент наступил, когда русский посол в Кабуле прервал совещание руководства Северного Альянса, чтобы передать сообщение из Москвы. Правительство России хотело, чтобы руководители Северного Альянса осознали, что, если они не согласятся с пакетом мер и предложений, который обсуждался в Бонне, им не следует более рассчитывать на помощь из России»5.

5 декабря 2001 г. афганские лидеры официально подписали Боннское соглашение, и на следующий день его одобрил Совет Безопасности ООН6. Участники Боннской конференции попросили также ООН «контролировать и способствовать выполнению всех аспектов» соглашения. В соответствии с резолюцией Совета Безопасности ООН № 1401, принятой 28 марта 2002 г., создавалась Миссия помощи ООН в Афганистане (UN Assistance Mission in Afghanistan, UNAMA) 7.

В январе 2002 г. в Токио страны-доноры взяли на себя обязательство выделить 4–5 млрд долларов на восстановление Афганистана. Были также распределены дополнительные роли: Британия согласилась взять на себя ответственность за борьбу с производством и распространением наркотиков, Италия – за создание юридической системы, Соединенные Штаты – за подготовку национальной армии, Германия – за подготовку полицейских и Япония – за разоружение, демобилизацию и реинтеграцию бывших боевиков. Чрезвычайная Лойя-джирга, в работе которой участвовали почти 2000 человек, состоялась 12–19 июня 2002 г. Ей предшествовали тщательная подготовка и широкие консультации. В конце концов, делегаты утвердили Хамида Карзая председателем временной администрации и главой государства и утвердили предложенные им кандидатуры на ключевые посты в администрации. Карзай отдал портфели министров обороны и иностранных дел представителям Северного Альянса, большинство которого составляли таджики, а министром внутренних дел сделал губернатора провинции, заселенной пуштунами.

После политического прорыва случился прорыв информационный – средства массовой информации в более благоприятной среде расцвели. В течение трех лет правительство зарегистрировало 350 печатных изданий, 42 радиостанции и 8 телевизионных каналов. Самый популярный телеканал страны Tolo TV радовал тех, кто мог позволить себе иметь телевизор, смесью драмы и сатиры 8.

В Афганистане был создан Совет национальной безопасности (СНБ), призванный обепечивать Карзая информацией и давать ее анализ. «Совет был создан по образу и подобию американского, – пояснил директор сектора реформирования политики и системы безопасности афганского СНБ Дауд Якуб, – однако в его финансировании и функционировании на начальном этапе ключевую роль сыграли британцы»9. Якуб, прекрасно образованный американец афганского происхождения, получил ученую степень в области юриспруденции в Питсбургском университете. Первым своим советником по национальной безопасности Карзай назначил врача Залмая Расула, который прежде работал в Институте кардиологических исследований в Париже. К 2003 г. в составе Совета национальной безопасности было уже 20 членов, которые встречались два раза в неделю и занимались координацией работы министерств.

Подобно Якубу, Расулу и министру финансов Ашрафу Гани, большинство ведущих афганских политиков получили образование на Западе и имели большой опыт жизни за границей. Министр внутренних дел Али Джалали, отвечавший за работу многочисленного полицейского аппарата, был гражданином Соединенных Штатов и прежде работал директором Афганской национальной радиосети и шефом вещания на пуштунском языке на радиостанции «Голос Америки» в Вашингтоне. Министр развития сельских районов Мухаммед Ханиф Атмар, ставший впоследствии министром образования, получил степень бакалавра в области международных отношений и послевоенного развития в Йоркском университете в Англии. Однако то, что многие высокопоставленные правительственные чиновники жили за границей, вызывало неприязнь тех афганских чиновников, которые никогда не покидали Афганистан.

 

«Ускорение успеха»

Важнейшими достижениями Халилзада, вступившего в 2003 г. в должность посла США в Афганистане и сменившего Роберта Финна (первого американского посла в Афганистане после ликвидации режима «Талибана»), были выделение Афганистану дополнительной помощи в размере около 2 млрд долларов (почти вдвое больше, чем в предшествующий год), выработка новой военно-политической стратегии и привлечение частных экспертов для интенсификации восстановления страны 10. Очень тесные отношения сложились между Халилзадом и командующим американскими войсками в Афганистане генерал-лейтенантом Дэвидом Барно. Генерал родился в городке Эндикотт (штат Нью-Йорк), расположенном в 70 милях (112 км) южнее Сиракьюз. Это был очень скромный и приятный человек, которого любили подчиненные. Он был также исключительно умен, и с ним было удивительно просто иметь дело.

Барно переехал в полуприцеп на территории американского посольства и разместил свой штаб рядом с офисом Халилзада. Каждое утро он вместе с Халилзадом присутствовал на совещаниях представительской группы и группы безопасносности. Барно и Халилзад вырабатывали общее мнение по противоповстанческим операциям. Генерал откомандировал пятерых офицеров своего штаба в помощь Халилзаду, которые начали работать в составе межведомственной группы планирования. Эти пятеро талантливых специалистов (им дали прозвище the piglets – поросята) приспосабливали разработанные в штабе планы к требованиям Халилзада 11. Говоря короче, они работали над стратегией совместных действий, хотя планирование осуществлялось в течение нескольких месяцев.

В начале 2003 г. Марин Стрмеки из Министерства обороны разработал пакет мер по ускорению реформ в Афганистане, который он представил министру Рамсфелду. Пакет включал в себя мероприятия по созданию государственных институтов и подавлению мятежа низкой интенсивности. Скрытный и несколько сдержанный интеллектуал, Стрмеки получил ученую степень по юриспруденции в Йеле и стал доктором философии в Джорджтаунском университете. Шестнадцать лет он был помощником по вопросам внешней политики Ричарда Никсона. Стрмеки помогал Никсону вести научные исследования и ассистировал в написании семи книг, посвященных различным аспектам политики. В 2003 г. Стрмеки занимал должность координатора Министерства обороны США по политике в Афганистане, а также был вице-президентом и директором программ в Фонде Смита – Ричардсона.

Халилзад, работавший тогда в Совете национальной безопасности и являвшийся близким другом Стрмеки, добился презентации пакета мер по Афганистану в Белом доме. Пакет представлял собой почти тридцать листов, изготовленных с помощью программы PowerPoint. На них излагались цели США в Афганистане. В документе указывалось, что Афганистан является центральным фронтом в войне Америки против терроризма и, как патетически провозгласил Халилзад, «недостаточный успех означает возобновление гражданской войны, образование наркопроизводящего государства, успешный мятеж «Талибана» или крушение государства – и, как следствие, подрыв усилий Коалиции в глобальной войне с терроризмом и потенциальный рост исламского терроризма»12.

Концепция «ускорения успеха» была принята комитетом заместителей членов Совета национальной безопасности 18 июня, комитетом руководителей – 19 июня и президентом Бушем – 20 июня 2003 г. Тогда Халилзад начал поиск дополнительного финансирования, хотя он еще не занимал должность посла в Афганистане.

«Стратегия включала несколько компонентов. Первый компонент предусматривал создание афганских государственных институтов», – отметил Халилзад 13. Целью его было создать народу Афганистана возможности выбирать правительство, члены которого действительно будут служить своей стране. «Ключевой частью нашей программы должно было стать развитие сельских районов и частного сектора страны. Экономическое развитие – а именно создание процветающего частного сектора – так же важно, как и восстановление инфраструктуры, школ и клиник», – подчеркнул он 14. Это было одним из важнейших уроков афганской истории, так как войны в Афганистане обычно выигрывались и проигрывались в сельской местности, а не в городах. Поэтому одним из первых заказов бизнесу будет быстрый запуск процесса восстановления экономики страны. Халилзад торжественно пообещал закончить строительство дороги из Кандагара до Кабула и начать строить шоссе из Кандагара до Герата.

«Вторым компонентом, – продолжал Халилзад, – было изменение баланса в афганском правительстве – т. е. вывод в отставку некоторых его членов и назначение новых. Цель – расширение поддержки правительства населением и повышение его компетентности»15. Когда Али Джалали, пуштун по национальности, получил пост министра иностранных дел, у некоторых экспертов появилось подозрение о политической подоплеке этого назначения – желании уравновесить этнический состав правительства Карзая. Но Джалали сам по себе был талантливым человеком. Он был автором нескольких книг, имел звание полковника в бывшей афганской армии и фактически руководил планированием боевых операций афганского сопротивления против русских. В его книге «Другой склон горы» (The Other Side of the Mountain) содержатся более 100 рассказов ветеранов-моджахедов, полученных из первых рук, и увлекательные описания засад, рейдов, минометных обстрелов и боев в городах 16. В 2002 г. Джалали написал статью, в которой резко критиковал существующую ситуацию с восстановлением Афганистана, утверждая, что она только усиливает позиции полевых командиров. «Стоящие во главе этнических группировок полевые командиры с очень сомнительным послужным списком предъявляют претензии на то, что они представляют разные этнические группы и географические регионы Афганистана. Поддерживая номинально переходное правительство в Кабуле, влиятельные правители в провинциях и полевые командиры содержали свои частные армии, имели собственные источники доходов, зарубежные связи и автономные администрации»17.

Главной задачей Халилзад считал «разоружение, демобилизацию и реинтеграцию в общество боевиков и потерявших власть полевых командиров, а также примирение с «Талибаном» путем переговоров»18 – другими словами, ослабление Исмаил-Хана и других полевых командиров.

Следование этой стратегии означало, что США переключаются с борьбы с терроризмом на государственное строительство и подавление мятежей. До этого момента силы возглавляемой США Коалиции насчитывали более 12 000 военнослужащих, представлявших девятнадцать государств. Во главе коалиционных сил находилось 180-е Объединенное оперативное соединение, дислоцированное на старой советской авиабазе в Баграме, в двадцати минутах полета на вертолете к северу от Кабула. Весной 2003 г. Соединенные Штаты уменьшили численность объединенной оперативной группы, заменив мощный и хорошо оснащенный XVIII воздушно-десантный корпус во главе с трехзвездным генералом и подчиненную ему дивизию (82-е оперативное соединение) на единственное командование дивизионного уровня (10-я горная дивизия). В то время целями военных были провозглашены охота на оставшихся лидеров «Аль-Каиды» и «Талибана» в горных районах южного и восточного Афганистана и создание афганской национальной армии. «Государственное строительство» в этой формуле явно не упоминалось 19.

В 2002–2003 гг. американские военнослужащие не могли упоминать словосочетание «борьба с повстанческим движением», говоря о своих действиях. Генерал-лейтенант Джон Р. Вайнс отказывался мириться с этим. Он командовал 82-м оперативным соединением войск Коалиции в Афганистане с сентября 2002-го по май 2003 г., после чего до октября 2003 г. был командиром 180-го Объединенного оперативного соединения. Американским солдатам говорили, что они борются с террористами.

 

К борьбе с повстанцами

Стратегия Халилзада и Барно претерпела ряд изменений. В 2003 г. Барно сформировал два штаба бригад, один из которых взял под контроль опасный юг, второй – восток Афганистана. На карте видно, что в северной части страны угрозы со стороны боевиков в основном не отмечалось, то есть для стабилизации ситуации там требовался лишь небольшой контингент миротворческих сил. Штабы бригад на юге и востоке стали командными центрами, сектор ответственности каждой бригады охватывал весь регион. Все части и подразделения, действовавшие в регионе, работали напрямую с командиром бригады или оказывали ему поддержку. Количество войск возросло до 20 000 американцев и 10 000 солдат стран НАТО. Но общее соотношение не изменилось – один солдат на 1000 афганцев 20. Барно поставил перед американскими войсками и войсками Коалиции новые задачи: вместо борьбы с терроризмом они должны были заниматься противоповстанческой борьбой. Подразделения получили зоны ответственности, в которых они должны были обеспечивать безопасность местного населения 21. Барно сделал акцент на военном и гражданском присутствии на юге и востоке, он хотел создать там «кольцо безопасности», которое гарантировало бы местному населению спокойную жизнь22.

Первые результаты были вполне достойными. Посетив Афганистан в октябре 2003 г., министр обороны США Дональд Эванс направил президенту Бушу докладную записку, в которой указал, что в Афганистане произошли изменения в сторону улучшения. Эванс побывал в афганской школе, пообедал с американскими солдатами, встретился с представителями бизнес-элиты страны и провел переговоры с высокопоставленными членами кабинета, в частности с министром торговли Сайедом Мустафой Каземи. Американский министр бодро докладывал президенту Бушу: «Я видел людей, наслаждавшихся свободой от репрессивного режима талибов. Четыре года назад в афганских школах было 800 000 учащихся (все мальчики). Сегодня там 4–5 миллионов учащихся – 1,5 миллиона из них девочки, – пользующихся возможностью получить образование и жить в стране надежды и равенства»23.

Афганская национальная армия (АНА) также добилась некоторых успехов в борьбе с повстанцами. Например, в июле 2003 г. АНА вместе с американцами начала операцию «Уорриор Суип» в провинции Пактия против отрядов «Талибана» и «Аль-Каиды». В ноябре 2003 г. последовала операция «Маунтин Резолв» в провинциях Нуристан и Кунар. Армия действовала и в других регионах – например, пресекала столкновения между враждующими группировками в районе Герата и Меймане. Во время работы Лойя-джирги, которая занималась выработкой конституции Афганистана, армейские подразделения были развернуты в столице и обеспечивали безопасность делегатов. В 2004 г. афганская армия провела операции под кодовыми названиями «Принцесс» и «Тикондерога» в нескольких провинциях на востоке и юге. В марте 2004 г. правительство перебросило армейские подразделения, сформированные из прошедших подготовку новобранцев, в Герат, где они должны были патрулировать дороги, обеспечивать безопасность правительственных зданий и офисов, в которых разместились сотрудники ООН, и также следить за соблюдением комендантского часа, введенного после устранения Исмаил-Хана. Сначала военным пришлось столкнуться со значительными проблемами – произошли столкновения армейских подразделений с боевиками Исмаил-Хана, в которых погибло более ста человек. Однако в конце концов армии удалось установить порядок в регионе.

«Возможно, лучшим примером профессионализма Афганской национальной армии стала ее деятельность в Герате в 2004 г., – рассказал мне Барно, – Она не стала стрелять по толпе и установила порядок. Это – показатель ее возможностей»24.

Одним из главных достижений американских и афганских войск стал возврат страны к демократии после тридцатилетнего хаоса. Тогда, в конце 60-х – начале 70-х гг., король Захир-Шах пытался реализовать «программу движения к демократии». Афганистан, радостно провозглашали американские стратеги, формирует жизнеспособное, эффективное и демократическое правительство. В обращении «О положении в стране» в 2004 г. президент Буш объявил: «Начиная с этого месяца страна [Афганистан] имеет новую конституцию, гарантирующую свободные выборы и полное участие в них женщин». Он сказал также, что «мужчины и женщины Афганистана строят государство, свободное, гордое и борющееся с террором – и для Америки честь быть их другом»25. В январе 2004 г. афганцы приняли новую конституцию и в октябре того же года избрали Хамида Карзая президентом. Войска США и других государств Коалиции считали обеспечение проведения выборов своим стратегическим приоритетом, и это принесло свои плоды.

«Это было нашей главной целью, – отметил Барно. – Успешные выборы выбили почву из-под ног «Талибана»26.

В сентябре 2005 г. в Афганистане выбрали новый парламент, в который вошли несколько экс-министров талибского правительства. Одним из них был Абдул Салам Рокети. Пламенный оратор, он получил прозвище «Рокети» за исключительное мастерство, проявленное им при стрельбе по советским танкам из гранатомета РПГ-7 в 80-х годах. Еще одним парламентарием – бывшим талибом был Маулави Арсалла Рахмани, выбранный в верхнюю палату (Мешрано Джирга). Партия «Хезб-и-Ислами» была зарегистрирована после того, как дала гарантии полного прекращения контактов с Гульбеддином Хекматиаром. Ее лидер, Халид Фаруки, был избран в нижнюю палату (Волеси Джирга)27. По результатам опросов общественного мнения Карзай имел значительную поддержку. Например, в соответствии с одним из опросов за 2005 г. 83 процента афганцев оценивали работу Карзая как отличную или хорошую 28. Такой уровень поддержки был значительного выше того, чем могло похвастаться большинство западных лидеров, включая президента Джорджа У. Буша. Уровень поддержки президента США в 2005 г., когда ситуация в Ираке начала накаляться, составлял 45,7 процента 29.

 

Война в Ираке

Успехи Халилзада, Барно и их афганских союзников выглядели особенно многообещающе по сравнению с положением в Ираке, который быстро скатывался в кровавую гражданскую войну. Рональд Нойман отправился в Ирак в 2004 г. в составе Коалиционной временной администрации. Он продолжал работать в качестве основного контактного лица между американским посольством и командованием многонациональных сил в Багдаде и активно занимался координацией политической составляющей боевых операций в Фаллудже, Наджафе и других районах. Нойман с большим беспокойством наблюдал за ухудшением ситуации в Ираке. В информационной записке на имя главы временной администрации Пола Бремера он говорил об увеличении количества «скоординированных нападений в разных регионах страны, целью которых являются полицейские». Нойман пояснил, что «вражеские группы, связанные с группировкой Заркауи, перебираются из Сирии. Очевидно, в их списке целей значится «Зеленая Зона»». Он имел в виду квартал в центре Багдада, в котором располагалась временная администрация и большая часть иностранного персонала 30.

На самом деле, положение в Ираке ухудшалось начиная с лета 2003 г. В то время как представители американского правительства заверяли население в том, что ситуация совсем не так плоха, как о ней сообщает пресса, внутренние документы временной администрации свидетельствовали о растущей тревоге. Бремер и министр обороны Рамсфелд готовили документы для информирования президента Буша. В июне в одной из служебных записок, отправленной Рамсфелду, Бремер отмечал, что угроза американским войскам приобретает многосторонний характер.

Во-первых, угроза исходила от сторонников свергнутого режима: членов бывшей правящей партии БААС, членов добровольческой военизированной организации «Федаины Саддама» и сотрудников спецслужб. Все они сфокусировались на трех целях: войсках Коалиции, инфраструктуре и иракцах, сотрудничавших с Коалицией. «В настоящее время, – писал Бремер, – эти элементы не подчиняются единому командованию. Однако признаки координации их действий существуют»31. Бывшие офицеры Мухабарата (разведки Ирака) активно действовали в разных направлениях, включая изготовление мин, взрывающихся по радиосигналу. Они пользовались деньгами, поступавшими от богатых спонсоров из Объединенных Арабских Эмиратов и других государств Персидского залива через радикально настроенных исламских духовных лиц 32. Во-вторых, имела место подрывная деятельность Ирана: «Иранские спецслужбы активно вооружают, обучают и направляют действия военизированных группировок в Ираке. Сейчас эти формирования не участвуют в действиях против Коалиционных сил. Однако они представляют долгосрочную угрозу законности в Ираке». В-третьих, угроза исходила от международных террористов – особенно от джихадистов из Саудовской Аравии, Сирии и Йемена. Они прибыли в Ирак, чтобы нападать на американцев 33.

Во время совещания в Совете национальной безопасности 1 июля 2003 г., на котором присутствовал президент Буш, Бремер констатировал, что «уровень безопасности на данный момент неприемлем». Угроза, продолжал он, исходит он баасистов, террористов, иранцев и криминалитета. Иранцы сконцентрировались «на шиитах, используя для этого несколько политических партий»34. В американских документах говорилось о растущей интенсивности нападений на коалиционные силы с использованием легкого стрелкового оружия, минометов, гранатометов и самодельных взрывных устройств. Согласно результатам анализа, проведенного временной администрацией, «схемы атак продемонстрировали их улучшающуюся региональную координацию в Багдаде, Кербеле, Фаллудже, Мосуле и Тикрите». В ответ войска Коалиции провели серию операций по пресечению действий повстанцев 35.

Сообщения об ухудшающейся ситуации с безопасностью начали постепенно находить отклик у иракцев. Один из первых опросов общественного мнения, проведенных в стране после падения режима Саддама Хусейна, подтвердил, что иракцы «несчастливы» в своей стране 36. Результаты проведенного службой Гэллапа опроса, переданные в переходную администрацию, показали, что 94 процента жителей Багдада считают, что город стал более опасным для проживания после вторжения войск Коалиции во главе с Соединенными Штатами. Большинство опрошенных заявили, что они боятся выходить из своих домов днем (70 процентов) и ночью (80 процентов). Антиамериканские настроения на большей части территории Ирака были очень сильны 37.

К 2004 г. ситуация с обеспечением безопасности в Ираке стала еще хуже. Повстанцы совершали налеты на нефтепроводы, лишая правительство доходов от экспорта нефти. В подготовленной Временной администрацией оценке объектов жизнеобеспечения говорится, что «элементы прежнего режима демонстрируют большую гибкость, выбирая целями своих атак элементы нефтяной, энергетической и железнодорожной инфраструктур; при этом следует ожидать интенсификации нападений. Повреждения линий электропередачи, нефтепроводов и железнодорожных путей неприемлемы, но относительно легко устранимы; последствия диверсий на электростанциях или нефтеперерабатывающих заводах (критически важные объекты жизнеобеспечения) будут катастрофическими». В какой-то момент ежедневно в среднем отмечалось два нападения на объекты инфраструктуры 38. Охранять надо было объекты общей протяженностью 12 000 миль (почти 20 000 км), поэтому у войск Коалиции и сил безопасности Ирака не было шансов защитить всю систему. Вместо этого они сосредоточились на охране важнейших элементов, организации патрулирования на основе разведывательных данных и наблюдении с воздуха, а также на разработке методов ускоренного ремонта 39.

Более тревожным было то обстоятельство, что региональные офисы временной администрации сообщали об увеличении масштабов повстанческого движения. «Количество произошедших инцидентов позволяет еще раз подчеркнуть, что это – опасное место. Мы отмечаем многочисленные налеты, закладки мин и самодельных взрывных устройств и обстрелы из гранатометов», – сообщал в марте региональный координатор службы безопасности Билл Миллер 40. После убийства сотрудников временной администрации Ферн Холланд, Салвы Омаши и Боба Зангаса персонал стал чаще носить средства защиты, менять время и маршруты поездок, посещать занятия по противостоянию внешней угрозе, проводимые для служащих Госдепартамента. Кроме того, было увеличено количество солдат-гуркхов, охраняющих лагеря. Бремер был настолько обеспокоен сложившейся ситуацией, что отложил несколько визитов в Ирак членов Конгресса. Правда, не все конгрессмены ему подчинились. Нападения на военные конвои происходили с такой пугающей регулярностью, что 17 апреля Бремер всерьез задумался о введении карточной системы распределения продовольствия во Временной администрации 41.

 

Предупредительные сигналы

Уровень насилия и жестокости в Ираке продолжал расти, в 2004 г. стали отмечаться теракты с участием боевиков-самоубийц, сопровождавшиеся большим количеством жертв. Террористы нередко обезглавливали свои жертвы. По сравнению с Ираком ситуация в Афганистане была относительно спокойнее. Талибы и другие повстанческие группировки, которых подхлестывала занятость американцев в Ираке и их нежелание наносить удары по повстанцам на территории Пакистана, начали совершать наступательные операции с целью свергнуть афганское правительство и побудить США и страны Коалиции вывести войска из Афганистана 42. В апреле 2002 г. повстанцы провели серию атак в провинциях Кандагар, Хост и Нангархар. В 2003 и 2004 гг. талибы продолжали время от времени проводить операции с баз в Пакистане. Возможно, самым заметным событием стал ракетный обстрел города Гардез на востоке Афганистана во время пребывания там президента Хамида Карзая в сентябре 2004 г.

Мятежники начали также нападать на представителей международных гуманитарных организаций, работавших в Афганистане. Подвергались нападениям и нередко погибали афганцы, занятые организацией и проведением выборов в стране. Талибы считали, что сотрудники неправительственных организаций и граждане Афганистана сотрудничают с силами коалиции или правительством. В октябре 2004 г. в Кабуле были похищены три сотрудника ООН. Нападения имели место по всей стране, но большинство было отмечено на юге и востоке – в провинциях Нангархар, Пактия, Пактика и Хост 43.

Таким образом, афганцы и иностранцы, особенно те, кто жил на востоке и юге страны, стали чаще подвергаться опасности, а «уровень активности криминалитета, характеризующийся ростом числа вооруженных ограблений, похищений людей и убийств даже в регионах, контролируемых Афганской национальной армией и полицейскими патрулями, [был] все еще высок»44. Столкновения между разными группировками продолжались в провинциях Герат, Нангархар, Нуристан, Логар, Лагман и Бадгиз 45. Прекращение деятельности в Афганистане организации «Врачи без границ» в июле 2004 г. (организация работала в стране без малого тридцать лет) стало серьезным сигналом, свидетельствующим об ухудшении ситуации. Месяцем ранее в северо-западной провинции Бадгиз пятеро сотрудников организации попали в засаду и были убиты выстрелами в голову.

«Действия повстанцев начали вызывать у нас озабоченность в конце 2003 г., когда они изменили тактику своих действий, – отмечал сотрудник Совета национальной безопасности Афганистана Дауд Якуб. – Мы стали отмечать рост количества случаев использования самодельных взрывных устройств, участились нападения на слабо защищенные цели». Однако позиция США была другой, утверждал он: «Американские представители в Афганистане не считали тогда, что «Талибан» представляет собой стратегическую угрозу»46.

Генерал-лейтенант Барно действительно считал, что «движение «Талибан» – организация непрофессионалов. В Афганистане находились тогда лишь несколько арабов из «Аль-Каиды», и мы убили большинство из них. В 2004 г. мы убили нескольких повстанцев, снимавших на видео взлет вертолетов в районе Джелалабада. Численность большей части повстанческих отрядов, которые мы видели, составляла 10–20 бойцов, но никогда 100. Это был простой сброд»47. Однако недостаточные темпы уничтожения повстанцев в Афганистане и Пакистане все чаще становились причиной беспокойства. Министр обороны Рамсфелд в октябре 2003 г. направил председателю Объединенного комитета начальников штабов и некоторым высокопоставленным военным меморандум, в котором выражал неудовлетворение в том, что «результаты нашей борьбы с «Аль-Каидой» противоречивы – мы оказываем на них сильное давление, но несмотря на это, многие по-прежнему на свободе». Соединенные Штаты добились неплохих успехов в поимке видных иракских инсургентов, «но лидеры «Талибана» – Омар, Хекматиар и т. п. – по-прежнему оставались на свободе»48.

 

Едкая ирония

Несмотря на эти волнения и опасения, уровень насилия в Афганистане оставался относительно низким. В 2004 г. в Афганистане в результате действий повстанцев побило менее 300 человек – ничто по сравнению с десятками тысяч погибших в Ираке 49. Многие афганцы считали, что ситуация с обеспечением безопасности была в некоторой степени лучше, чем при «Талибане». Опрос общественного мнения, проведенный фондом «Азия», показал, что часто или иногда за свою личную безопасность опасались 35 процентов опрошенных против 41 процента во время правления «Талибана»50. Другой опрос показал, что 84 процента афганцев считали, что их уровень жизни вырос после изгнания талибов 51.

Но судьба сделала очередной странный поворот. В 2005 г. Залмай Халилзад сменил Джона Негропонте на должности посла США в Ираке. Этот шаг ярко характеризует узость взглядов американского руководства во всем, что касается Ирака. Госдепартамент взял одного из самых опытных и эффективных послов, владеющего двумя основными языками Афганистана и имеющего особые отношения с его политическими руководителями, и перевел его в Багдад в момент, когда Афганистан переживал один из самых непростых моментов своей истории. На смену генерал-лейтенанту Дэвиду Барно пришел генерал-лейтенант Карл Эйкенберри. Тем самым была окончательно сломана система сотрудничества военных и гражданских властей, которую так тщательно выстраивали Халилзад и Барно. Возможно, это не стоит считать большим сюрпризом, поскольку иракский вопрос занял центральное место во внешней политике Соединенных Штатов. На проверенные кадры всегда был спрос, а Халилзад и Барно считались одними из лучших. Но в целом это была опасная игра.

Расширение повстанческого движения в Афганистане постепенно переросло в серьезную угрозу. Мятежи часто приводят к гибели тысяч – а иногда и миллионов мирных жителей. Перефразируя профессора истории Принстонского университета Арно Майера: если война – это ад, то мятеж – это самая страшная и инфернальная ее часть 52.

 

Один из самых успешных мятежников XX столетия, китайский лидер Мао Цзэдун, писал, что во время восстаний существует неразрывная связь «между народом и войсками. Первый можно уподобить воде, вторые – рыбе, которая в ней живет»1. Повстанческое движение нуждается в мотивированном лидере, но, что еще важнее, оно может развиваться только в народе, лишенном иллюзий. У Мао было и то, и другое. Он возглавил восстание бесправных крестьян, которых безжалостно угнетали феодалы-землевладельцы, и в ходе жестокой гражданской войны в 1949 г. сверг правительство и разгромил Национальную революционную армию Чан Кайши.

Результат восстания, во главе которого встал Мао, можно сравнить с бесконечным числом других восстаний, когда изначально плохо подготовленные и почти не имевшие оружия повстанцы побеждали намного более мощного противника. Во время Войны за независимость США Фрэнсис Мэрион, больше известный под прозвищем «Болотный лис», организовал в Южной Каролине разношерстный отряд бойцов, который успешно сражался с британцами. Отряд базировался в труднодоступных местах, действовал быстро и изворотливо. Мэрион умело использовал ненависть, которую местное население испытывало к британцам. Отряд нападал на изолированные гарнизоны, конвои и другие цели, быстро перемещаясь от одного объекта к другому. Британцы, неспособные эффективно противостоять Мэриону, сетовали, что он воюет «ни как джентльмен, ни как христианин». Находясь под впечатлением от действий отряда Мэриона, американский поэт Уильям Каллен Брайант написал стихотворение «Песня солдат Мэриона» (Song of Marion`s Men), в котором отметил умелое использование ими географических преимуществ:

Брайант описал действия, которые афганские повстанцы скопировали спустя несколько столетий: использование партизанской тактики против лучше вооруженной регулярной армии. В этой части мы попытаемся разобраться в сути повстанческого движения с тем, чтобы лучше понять ситуацию в Афганистане. Почему же начинаются восстания? Первый вопрос, который здесь надо задать, звучит так: что же такое восстание?

 

Понятие восстания

Восстание – это военно-политическая кампания, участниками которой являются гражданские лица, стремящиеся свергнуть правительство или выйти из состава государства, используя неконвенциональную (иногда – конвенциональную) военную стратегию 3. Восставшие действуют разными методами – от небольших засад и рейдов до крупномасштабных операций, сопровождающихся насилием и большими жертвами 4. Обычно участников событий с разных сторон можно поделить на четыре основные группы.

Первую из них составляют повстанцы, стремящиеся свергнуть существующее правительство или выйти из состава государства 5. В Афганистане после свержения «Талибана» в 2001 г. повстанческие силы состояли из уцелевших талибов, боевиков партии «Хезб-и-Ислами» Гульбеддина Хекматиара, членов группировки «Хаккани», боевиков «Аль-Каиды» и других боевиков из-за рубежа, членов криминальных группировок и ополчений, принадлежащих различным пакистанским и афганским племенам. Вторая группа – действующее правительство, к которому относятся силы безопасности, армия и полиция, а также ключевые государственные и местные политические институты. В государствах со слабыми центральными правительствами (в том числе в Афганистане) племенные ополчения могут также действовать на стороне властей. К третьей группе относятся действующие лица из-за рубежа: иностранные государства и негосударственные организации, которые могут оказывать поддержку обеим сторонам. Их действия могут помочь одной из сторон, но сами они редко добиваются успеха. Что касается Афганистана, то зарубежные участники конфликта делились на две категории. Соединенные Штаты, войска НАТО и ООН поддерживали правительство; международная джихадистская сеть и отдельные граждане соседних государств – в частности, Пакистана и Ирана – поддерживали повстанцев.

Самой важной группой является местное население. Именно за их умы и сердца ведется борьба. Поддержка населения является sine qua non (необходимым условием – лат.) победы в противоповстанческой борьбе 6. В одном из исследований, посвященном борьбе с повстанцами в Сальвадоре, говорится: «Единственная территория, которой ты хочешь владеть, – это шесть дюймов между ушами campesino (земледельца – исп.)»7. Каждой стороне для достижения своих целей нужны деньги, логистика, новобранцы, данные разведки 8. В поддержке особенно нуждаются повстанцы, которые должны вести асимметричную борьбу. Политолог Дэниел Баймен пишет:

«Горе тому, кто хочет встать в ряды повстанцев. Он и его товарищи неизвестны большей части населения, их намерения и планы не пользуются популярностью. Большинство государств мира настроены против них. Большинство повстанцев не имеют опыта участия в боевых действиях или тайных операциях и являются легкой добычей для полиции и спецслужб. Сохранение жизни их семей зависит от милости государственной службы безопасности. Правительство же, наоборот, относительно богато, имеет в своем распоряжении тысячи или даже миллионы чиновников, полицейских и солдат и действует законно»9.

Если повстанцам удается вбить клин между населением и правительством и внешними силами и завоевать его активную или пассивную поддержку, они с большой вероятностью победят в войне. В конце концов, осуществление политической власти зависит от скрытого или гласного согласия населения – или, в худшем случае, от его покорности 10.

Действующие лица из-за рубежа часто играют важную роль в конфликте, но редко принимают в нем участие на всем его протяжении, и результат почти всегда определяется в результате борьбы правительства и повстанцев 11. Проведенный мной анализ восстаний, имевших место с 1945 г., показал, что успешные противоповстанческие кампании продолжались в среднем четырнадцать лет, а неудачные – в среднем одиннадцать лет. Многие заканчивались ничьей, когда ни одной из сторон не удавалось добиться успеха. Восстания часто оказывались жестокими и очень долгими: более трети длились более двадцати лет, причем правительства побеждали примерно в два раза чаще, чем повстанцы 12. Опять же, лишь в нескольких таких конфликтах принимали прямое участие (удачно или нет) иностранные армии. Большинство стран быстро слабеют, когда их войска воюют за границей, как это произошло с Советским Союзом во время Афганской кампании. Кроме того, как правило, большая часть местного населения воспринимает иностранные армии как оккупационные, а это сказывается на общем успехе 13. С другой стороны, равноправное участие местного населения может поднять уровень его самосознания и подвести к мысли, что оно само – без участия иностранных войск – может распоряжаться своей судьбой.

Изучение недавних случаев дает основания сделать вывод о том, что с началом восстания тесно связаны два фактора: слабая власть и четко высказываемые идеи и призывы лидеров повстанцев. Компетентное правительство, работающее на благо своего народа, редко становится объектом или жертвой мятежа. Существуют и неконтролируемые факторы: в государствах с низким доходом на душу населения риск возникновения мятежа выше. Важны также географические факторы. Гористая местность может послужить стимулом для недовольного и непокорного населения 14. Французский офицер, эксперт по противоповстанческим операциям Давид Галюла писал, что идеальной для повстанцев является страна, не имеющая выхода к морю, окруженная со всех сторон горами, с редким, преимущественно крестьянским населением и примитивной экономикой 15. Если существует страна, подпадающая под это описание, то это, несомненно, Афганистан.

 

Крах государственной власти

Слабое и неэффективное правительство – неспособное гарантировать поддержание законности и порядка, эффективно управлять ресурсами, проводить надежную политику – необходимое условие возникновения повстанческого движения 16. Оно стимулирует рост количества недовольных граждан, ищущих другие способы влияния на ситуацию. Политолог Стасис Калывас поясняет:

«Явление восстания проще понять как процесс конкурентного строительства государства, а не просто как пример коллективного действия или социального спора… Строительство государства – это главная цель повстанцев, и именно она вносит в мятеж организующее начало, и именно в этом состоит фундаментальное отличие гражданских войн от таких явлений, как бандитизм, мафия или общественное движение»17.

Если повстанцы, пользуясь слабостью правительства, берут на себя выполнение его функций, они могут собирать налоги, создавать административные структуры и фактически сами становятся правительством.

В долине Канипако в центральном Перу, например, повстанцы из организации «Sendero Luminoso» (Сияющий путь) «осуществляли всеобъемлющий контроль над повседневной жизнью местных жителей. Они выполняли функции органов юстиции и следили за моралью, разрешали семейные конфликты, контролировали работу учителей, выступали посредниками между членами общин и представителями властей и должностными лицами, которых они вынудили уйти со своих постов, казнили скотокрадов и даже занимались организацией отдыха и развлечений»18.

Во Вьетнаме вьетконговцы (сторонники Национального фронта освобождения Южного Вьетнама. – Прим. пер.) смогли к концу 1968 г. создать пятиуровневую «теневую» административную инфраструктуру, в работе которой было занято почти 40 000 человек, работавших полный рабочий день. «Одной из самых удивительных новостей из допросов вьетконговских перебежчиков, – писал Джеффри Рейс в книге «Война пришла в Лон Ан» (War Comes to Long An), – было полное отсутствие официальной власти в охваченных повстанческим движением районах в течение многих лет, если не брать в расчет крупномасштабные операции по прочесыванию местности, которые, впрочем, не оказывали влияния на функционирование местного партийного аппарата»19. Другой наблюдатель отмечал, что «крестьяне, призванные в революционные организации, стали более чем солдатами временных боевых отрядов; они потенциально становились субъектами, интегрированными в новые властные институты, образующие базис национального государства»20. Еще до войны во Вьетнаме, на Филиппинах в 50-е годы «одно правительство было законным, но либо не контролировало эти районы совсем, либо контролировало их в самой минимальной степени. Правительство инсургентов было незаконным, но имело либо полный, либо частичный контроль и располагало возможностями для проведения своей политики»21.

Таким образом, сущностью слабой власти является неспособность проводить свою политику. Макс Вебер писал, что любое правительство, не имеющее монополии на физическую силу, не сможет заставить народ соблюдать законы государства 22. Еще со времен Просвещения философы в традициях Гоббса и Канта видели связь между наличием сильного и ответственного правительства и поддержанием мира и порядка. Даже Адам Смит, английский экономист и философ, выступавший за ограничение роли правительства и невидимую руку рынка, говорил о необходимости сильной и компетентной службы безопасности, способной поддерживать порядок в стране.

Так как же слабая власть может привести к возникновению повстанческого движения? По определению, слабые государства не могут соответствовать базовым потребностям населения 23. Они не в состоянии консолидировать власть на всей территории и часто не могут поддерживать порядок на территориях, которые они контролируют 24. Они не могут использовать государственные ресурсы для обеспечения безопасности или для удовлетворения общественных интересов 25. В слабых государствах отсутствуют бюрократические и институциональные структуры, обеспечивающие функционирование правительства. У них не хватает подготовленных гражданских служащих, из-за чего плохо работают системы школьного образования, судов, социального обеспечения и прочие жизненно необходимые структуры 26. И дело не просто в том, что правовые и политические институты в таких государствах неэффективны. Дело в том, что отсутствует вера в правовые и политические институты, которые являются фундаментом порядка и законности 27. Если нет веры в правила, существующие в обществе, в полицию и суды, общественность начинает искать другие организации, обеспечивающие стабильность и порядок.

Политологи Дэвид Лэйтин и Джеймс Фирон проанализировали все гражданские войны и восстания, произошедшие между 1945 и 1999 гг., и обнаружили, что «наличие слабых финансово, организационно и политически центральных правительств повышает возможность и привлекательность возникновения повстанческих движений, поскольку они [правительства] не располагают эффективным полицейским аппаратом и не могут адекватно бороться с повстанцами»28. В другом исследовании, которое охватывало период с 1816 по 1997 г., делается вывод о том, что «наличие эффективной бюрократической и политической системы существенно снижало вероятность возникновения гражданской войны»29.

Во многих случаях причиной слабости правительства было колониальное прошлое государства, так как большинство колоний, получивших независимость в годы после Второй мировой войны, оказались к ней не готовы. Распадающиеся империи, освобождаясь от колоний, не задумывались о создании в них политических структур, способных функционировать самостоятельно 30. Некоторым колониям (в частности, Индии и Шри-Ланке) было позволено иметь собственные правительства. Однако другие, как, например, Сомалиленд (имеется в виду Британское Сомали. – Прим. пер.), представляли собой не более чем обычный форпост. После получения независимости в 1960 г. Сомали представляло собой слабое государство, пережившее несколько крупных восстаний. Структурная раздробленность Сомали объяснялась обстоятельствами, при которых оно получило независимость. В стране нужно было провести унификацию двух отдельных колониальных административных структур. В каждой из двух частей страны действовали собственные юридические системы, валюты, административные правила, налоговые системы и системы бухучета, истории права, и все это нужно было объединить в единую систему 31. Сомали испытывало также острый дефицит ресурсов. Ученый Патрик Броган писал, что Сомали предстояло «тяжелое будущее беспросветно бедной страны Третьего мира, отягощенное отсутствием природных ресурсов, постоянными засухами и приходами беженцев из Эфиопии»32. Силы безопасности Сомали не имели возможности погасить конфликт. Без сильной центральной власти страна скатилась в XIX век – она не признана международным сообществом, не имеет национального правительства, обладающего реальной властью, юридической системы, банковской системы и системы страхования, полиции и службы общественной безопасности, системы электроснабжения и водопровода. Неэффективные государственные служащие работают на добровольной основе в окружении банд, состоящих из вооруженных юнцов 33.

Слабость правительства во главе с президентом Фердинандом Маркосом стала одной из причин возникновения в 1972 г. гражданской войны на Филиппинах. Армия «прогнила до основания» и была пронизана коррупцией 34. Сам Маркос был знаменит своей коррумпированностью. Он разрушил демократические стуктуры, оставленные стране Соединенными Штатами, и превратил и без того уже бедную страну в страну, близкую к банкротству 35. В 70-х годах в Ливане из-за хрупкости системы государственного устройства, основанной на религиозном балансе, государственная власть ослабла настолько, что не смогла воспрепятствовать растущей конкуренции основных конфессий – маронитов, суннитов и шиитов. В конце концов, это привело к гражданской войне, продолжавшейся с 1975 по 1991 г 36.

Можно привести десятки таких примеров – от Боснии и Грузии в Европе до Мозамбика в Африке. Во многих случаях государственная власть была настолько слаба, что не могла контролировать обстановку на окраинах. И каждый раз образовывающийся вакуум заполняли повстанцы. На Кубе Фидель Кастро и его партизаны использовали горы Сьерра-Маэстра в качестве базы для обучения новобранцев, перевооружения и перегруппировки своих рядов и подготовки к нападениям на правительственные войска в сельской местности 37. В Перу отряды «Сияющего Пути» формировались в Аякуччо, сельском районе, который исторически редко удостаивался внимания и помощи центральной власти и практически ею не контролировался. В Аякуччо, сказал редактор одной перуанской газеты, «нет освобожденных районов, есть брошенные районы»38.

В Конго причиной гражданской войны, начавшейся в провинции Катанга, стала фундаментальная слабость государственной структуры, унаследованная от бельгийской колониальной системы. Она была «наспех сколочена» и представляла собой копию конституции Бельгии, приспособленную к конголезским реалиям всего за пять месяцев до этого 39. Конституционная структура правительства рухнула менее чем через три месяца после провозглашения независимости. Когда в 1975 г. Ангола стала независимой, она унаследовала слабую государственную систему, в которой отсутствовали адекватное опытное правительство и бюрократические структуры. Квалифицированная рабочая сила практически целиком состояла из португальцев, а 90 процентов португальцев бежали из Анголы перед провозглашением независимости. По этой причине объем экспорта сельскохозяйственной продукции резко сократился, а сектор услуг перестал функционировать 40. Эти структурные проблемы стали важными причинами возникновения и расширения повстанческого движения.

Обратное также верно: сильное правительство может предотвратить гражданскую войну. Большая вероятность ее возникновения была в Кении в 80-х годах из-за сильнейших межплеменных разногласий, нарушений во время выборов и попытки государственного переворота в августе 1982 г. Но довольно сильная государственная власть позволила предотвратить большое кровопролитие 41. Существовали большие опасения относительно возникновения гражданских войн в Казахстане и Узбекистане после распада Советского Союза. Однако они оказались напрасными. Важной причиной тому стало наличие сильных, хотя и недемократических, правительств, которые смогли взять под контроль меньшинства.

 

Мотивация инсургентов

Если наличие слабого и неэффективного правительства является предпосылкой возникновения гражданской войны, то что же побуждает инсургентов? Некоторые утверждают, что в бывших советских республиках мотивом послужили предотвращенные межэтнические конфликты. Считается, что этнические связи значительно прочнее и долговечнее, чем социальные связи в обычных социальных или политических группах 42. Следовательно, комбатанты, объединенные по этническому признаку, более преданны и менее склонны идти на переговоры и компромиссы. Гражданская война в Афганистане, как нам кажется, подтверждает теорию, что насилие на этнической почве напоминает по форме латинскую букву U. Другими словами, оно с меньшей вероятностью может произойти в странах с однородным (гомогенным) и сильно различающимся (гетерогенным) национальным составом и более вероятно в странах (например, в Афганистане), где население состоит из этнического большинства и многочисленных этнических меньшинств 43. Кроме того, гипернационалистическая риторика и совершенные зверства ожесточают население разных национальностей до такой степени, что никто не пытается предпринимать действия политического характера на межнациональном уровне, а призывы к примирению никто даже не слышит. В результате восстановление гражданской политики в многонациональных государствах, разрушенных войной, становится очень трудным делом, потому что война сама по себе разрушает все возможности для сотрудничества 44.

После свержения «Талибана» в 2001 г. примерно 50 процентов населения Афганистана составляли пуштуны, в стране жили также таджики, узбеки, хазарейцы и другие этнические группы 45. Такое многообразие, говорят некоторые исследователи, породило возникновение конкурирующих этнических силовых центров даже среди сил, входящих в Северный Альянс 46. Уже в 2001 г. ЦРУ «обнаружило серьезные разногласия и конкуренцию между таджиками, хазарейцами и узбеками». В одном из докладов говорилось: «Афганистан – это действительно игра, в которой нет победителя. Стоит кому-то вырваться вперед, другие сразу считают, что это делается за их счет»47. Поэтому существует мнение, что причиной гражданской войны стали межэтнические проблемы, в частности, недовольство пуштунов, посчитавших, что северяне оттеснили их на обочину 48. Правительства Соединенных Штатов и Афганистана, по мнению эксперта по афганским проблемам Томаса Х. Джонсона, столкнулись с «невероятно сложной проблемой объединения расколотого общества и формирования национальной идентичности, так как каждая этническая группа часто старалась завоевать устойчивое положение в правительстве за счет других групп». Поскольку «попытки попасть в правительство делались с этнической, а не с общенациональной позиции, раскол общества будет существовать и дальше до тех пор, пока одна доминирующая этническая группа будет контролировать все основные посты в правительстве или из-за этнической политики внутренний конфликт усилится»49.

У нас есть немного фактов в подтверждение этих аргументов. Мотивами, побудившими «Талибан» и его сеть начать войну, были вовсе не этнические проблемы. И население поддерживало «Талибан» и другие группировки не из-за этнических связей. На самом деле, пуштунское большинство совсем неоднозначно относилось к талибам. Их поддерживали часть пуштунов из племени гильзаи, а также кланы нурзаи и ишакзаи из племени дуррани, живущие в южном Афганистане. Однако большинство пуштунов дуррани не поддерживали «Талибан». Это же относилось к ряду пуштунских кланов с востока и юга Афганистана. Этническая принадлежность в Афганистане не являлась решающим фактором во время выборов. Хамид Карзай победил на президентских выборах 2004 года, получив поддержку пуштунских провинций, а также расположенных на севере провинций Балх и Кундуз, где пуштуны не живут 50. В ходе проведенных в день президентских выборов 2004 г. опросов только 2 процента афганцев сказали, что голосовали за кандидата, исходя из его национальной принадлежности 51. Кроме того, опросы подтвердили, что межэтнические проблемы не были основной проблемой для афганского населения. Опрос, проведенный Государственным департаментом США, например, показал, что большинство хазарейцев, пуштунов, таджиков и узбеков не считают национальность разъединяющим фактором. Наоборот, подавляющее большинство (85 процентов) считало необходимым, чтобы Афганистан оставался единым государством. Данные опросов показывают, что большинство афганцев не считают, что «их страна движется к неразрешимому этническому конфликту», а, наоборот, поддерживают «единое многонациональное государство»52. Другой опрос показал, что большинство населения идентифицирует себя как мусульман и затем как афганцев, но редко по этнической принадлежности 53.

Даже среди недовольных афганцев, склонных поддерживать «Талибан», национальность не является серьезной поблемой. Например, в 2004 г. опрос общественного мнения, проведенный фондом «Азия», показал, что афганцев гораздо больше волновали неудачи правительства 54. Эти результаты подтверждаются другими опросами, проведенными тем же фондом.

Не нагнетая напряженность, афганское руководство успешно соблюдало баланс среди этнических групп через представительство в правительстве страны. Несмотря на то что узбекские и таджикские отряды были главными творцами победы над «Талибаном» в 2001 г., на конференции в Бонне в декабре того же года главой временной администрации сами афганские представители выбрали пуштуна Хамида Карзая55. Представитель США на Боннской конференции Джеймс Доббинс вспоминал, что участники переговоров договорились создать «сбалансированный кабинет, сбалансированный по политическим, этническим и половым принципам»56. В течение следующих нескольких лет правительство США и президент Карзай сознательно работали над созданием этнического баланса на уровне министров и заместителей министров, которым, в свою очередь, было дано задание учитывать этническое разнообразие при назначении губернаторов и начальников полиции 57.

Главным мотивом лидеров повстанцев была в первую очередь их религиозная идеология, а не этнические проблемы или прибыли от торговли наркотиками или другими ресурсами. Идеология – это систематизированный набор идей, или, как однажды заметил французский философ эпохи Просвещения, граф Антуан Дестютт де Траси, «наука идей». У повстанцев идеология – это видение того, как должно быть устроено общество, включая его политическую систему 58.

Как уже отмечалось выше, «Талибан» руководствовался радикальной интерпретацией суннизма, основой которой стал деобандизм. Мотивация лидеров большинства других повстанческих группировок – от группы «Хаккани» до «Хезб-и-Ислами» Гульбеддина Хекматиара, «Аль-Каиды» и «Техрик-и-Нафаз-и-Шариат-и-Мохаммад» – была строго религиозной. В боевом уставе «Талибана», озаглавленном «Военное обучение: для подготовки моджахедов», прямо говорится, что «в ситуации, когда неверные и их подручные правят миром, все мусульмане обязаны взять в руки оружие и сокрушить тех, кто хочет уничтожить ислам во всем мире… Сейчас самое лучшее время, чтобы разгромить захватчиков и оккупантов нашей святой земли»59. Лидеры вышеназванных и других группировок хотели свергнуть правительство Карзая и заменить его на режим, исповедующий экстремальную версию суннитского направления ислама.

Подводя итоги, можно сказать, что было население, раздраженное коллапсом государственной власти в Афганистане, и были идеологически мотивированные лидеры повстанцев, нуждавшиеся в бойцах, то есть было предложение и был спрос. Такое сочетание оказалось идеальным для начала в стране гражданской войны. Сюда же можно добавить очень слабую поддержку центрального правительства со стороны Соединенных Штатов и их союзников и очень мощную поддержку повстанцев со стороны соседних государств и международного джихадистского сообщества.

 

Необходимость эффективной полиции

Во время каждого из упомянутых мятежей, от Филиппин до Афганистана, неизбежно возникал вопрос: а кто вообще должен был поддерживать порядок в этих странах. Армия и полувоенные формирования играют ключевую роль в сохранении безопасности и правопорядка в обществе, а полиция, возможно, является основным инструментом обеспечения непосредственной безопасности населения. С ее помощью правительство решает задачу охраны правопорядка. В отличие от военных, полиция постоянно присутствует в городах и деревнях, лучше всех разбирается в обстановке на местах и располагает необходимой информацией. Все это, конечно, делает полицейских основной целью мятежников, которые пытаются их либо убить, либо проникнуть в их ряды 60. Таким образом, наличие эффективной полиции – важнейшее условие обеспечения законности и порядка. Армия может войти на территорию, контролируемую мятежниками, и, при наличии должной поддержки, серьезно снизить их активность. Но как только положение в данном районе становится сложным для мятежников, они просто переходят в другой район и начинают активно действовать там. Таким образом, проблема остается нерешенной 61. Эффективная полиция, постоянно присутствующая в городских и сельских районах, – важнейший компонент противоповстанческой борьбы.

Если полиция на местах слаба, то там процветают полевые командиры и нечистые на руку политики, которые финансируют свои частные армии за счет преступной деятельности, включая торговлю оружием и наркотиками. Может развиваться простой бандитизм, подпитываемый дезертирством из армии, разрушением социальных структур и демобилизацией правительственных войск. Возрастет уровень преступности 62. Что касается непосредственно Афганистана, то слишком слабая поддержка афганского правительства извне и мощная поддержка мятежников постепенно ослабляли государственную власть. Эти два фактора в совокупности сыграли критически важную роль в начале и разрастании гражданской войны в Афганистане. Среди первых государственных институтов, которые начали разрушаться – что очень напомнило советский период, – были полиция и другие правоохранительные органы.

 

Начиная с 2005 г. хрупкая система органов национальной безопасности Афганистана начала рушиться. Талибы и члены других группировок активизировали наступательные операции, а афганские силы безопасности и армия оказались неспособны контратаковать и защитить население. Для лучшего понимания сложившейся обстановки глава разведывательной службы Афганистана Национального директората безопасности Амрулла Салех поручил провести анализ состояния повстанческого движения. Салех – по происхождению таджик из Панджшера, протеже Ахмад-Шаха Масуда. Он тесно сотрудничал с ЦРУ еще до событий 11 сентября 2001 г. Салех свободно владел английским языком и носил тщательно выглаженные костюмы европейского покроя. В 2004 г… когда Карзай назначил Салеха главой афганской разведки, ему едва исполнилось 30 лет. Салех был реформатором и имел репутацию очень эффективного специалиста. Он «очень сильно повлиял» на службу безопасности, вспоминал офицер ЦРУ Гэри Шроен, «провел в ней реорганизацию и реструктуризацию, организовал обучение сотрудников, разработал программу набора персонала, основанную на таланте и способности кандидата, а не на этнической или семейной принадлежности, серьезно укрепил моральный дух сотрудников директората и добился повышения эффективности его работы»1.

Исследование, озаглавленное «Стратегия повстанцев и террористов в Афганистане» (Strategy of Insurgents and Terrorists in Afghanistan), было подготовлено на основе разведывательных сводок резидентур директората, расположенных по всей территории Афганистана, докладов информаторов в Афганистане и Пакистане, допросов задержанных, встреч с лидерами «Талибана», информации из открытых источников и интервью офицеров Афганской национальной армии и чиновников национального и местного уровня. Оно должно было дать самый точный и глубокий анализ текущей ситуации в стране. Полученные результаты показали, что полиция и армия катастрофически не справляются с выполнением своих основных задач. «Когда сельские жители обращаются к полиции за помощью, она прибывает либо слишком поздно, либо помощи не оказывает». Американские войска, по-прежнему действовавшие в соответствии с концепцией «минимального вмешательства», не могли заполнить образующийся вакуум. Из-за недостаточного уровня безопасности поддержка центральной власти на местах начала таять – тех, кто сотрудничал с властями, либо уничтожали, либо запугивали и вынуждали молчать, либо вынуждали бежать. «Те, кто сотрудничает с правительством или силами коалиции, опасаются нападения талибов и потому вынуждены спешно переезжать в города вместе со своими семьями. Массовое бегство информаторов и сочувствующих из сельской местности на руку «Талибану», мятежникам и террористам».

В результате все больше территорий переходило под контроль «Талибана» и связанных с ним группировок. В докладе Салеха далее говорится: «Постепенно в деревнях становится все меньше сторонников правительства – как проправительственных политических сил, так и простых людей. Сельские районы превращаются в зоны, где «Талибан» чувствует себя в безопасности, а местное население, не имея выбора, вынуждено поддерживать мятежников». В этих зонах он обнаружил именно то, что мы и ожидали: «Талибан» начал создавать теневое правительство, включая административные структуры и суды. Сокрушаясь по поводу в высшей степени настораживающих результатов отчета, Салех писал:

«Я хотел бы, чтобы выводы, сделанные мною по поводу анализа ситуации в стране и наших перспектив, были опровергнуты. К сожалению, все, с кем я говорил, согласны с получившейся картиной в общих чертах. И это заслуживает сожаления, потому что мы теперь имеем дело не с актами террора, а с мятежом. Речь не идет о том, кто где прячется, а о тенденции, которая подрывает нашу власть в сельской местности. Я по-прежнему надеюсь, что я ошибся»2.

 

Монополия силы?

Не было ничего удивительного в том, что афганская полиция не оправдывала возлагавшихся на нее надежд. В стране в течение, по меньшей мере, двух десятилетий не проводилась подготовка полицейских 3. Германия, отправившая в Афганистан подразделения сил специальных операций в конце 2001 г. и выступившая хозяйкой Боннской конференции, вызвалась оценить состояние полиции в стране и организовать ее переподготовку. Группа немецких специалистов, имевшая задачу оценить положение, прибыла в январе 2002 г. Она обнаружила, что «через несколько месяцев, прошедших после ликвидации режима «Талибана», полиция находится в плачевном состоянии» и что «налицо тотальная нехватка оборудования и припасов. Систематическая подготовка сотрудников не проводилась в течение почти 20 лет. Отсутствует как минимум одно поколение подготовленных офицеров полиции»4. Первая группа немецких полицейских-советников прилетела в Кабул в марте и приступила к подготовке афганских инструкторов в местной полицейской академии. Афганцы имели звание лейтенант. В курс подготовки, рассчитанный на три года, входили занятия по правам человека, тактическим операциям, борьбе с распространением наркотиков, расследованию преступлений, умению обращаться с компьютерной техникой и исламскому праву 5.

Тем не менее, к 2003 г. представители Государственного департамента, Министерства обороны и Белого дома начали все чаще выражать недовольство немецким подходом. Они говорили, что процесс обучения идет слишком медленно, подготовку проходят слишком мало полицейских и вся программа недостаточно финансируется. Один высокопоставленный американский чиновник сказал мне: «Когда стало ясно, что они не собираются готовить офицеров низшего звена, двигаются слишком медленно и вкладывают слишком мало ресурсов, мы решили вмешаться, чтобы не допустить провала всей программы»6. В немецких оценках результатов переподготовки полиции отмечалось, что ничтожно малая «группа из 17 офицеров – мужчин и женщин – из полиции земельного и федерального уровня помогает переходному правительству Афганистана решать задачу, жизненно важную для обеспечения демократического будущего страны»7. Вряд ли можно осуждать американских правительственных чиновников за то, что они считали, что немцы не слишком серьезно занимаются подготовкой афганских полицейских. В 2003 г. Дональд Рамсфелд с сарказмом написал главе временной администрации Ирака Полу Бремеру и генералу Джону Абизаиду: «Колин Пауэлл сказал мне сегодня утром, что немцы предложили помощь в подготовке полицейских в Ираке. Я ответил в том духе, что думаю, что они довольно медленно работали в Афганистане»8.

Присоединившись к немцам, американцы реорганизовали программу подготовки – отныне новобранцев готовили в национальном центре в Кабуле и в региональных центрах в Кандагаре, Мазари-Шарифе, Гардезе и Джелалабаде. Контроль за выполнением программы в целом осуществляло Бюро по Международной борьбе с наркотиками и правоохранительной деятельности (INL), входящее в систему Государственного департамента. После окончания Второй мировой войны эта организация все чаще занималась выполнением гражданских полицейских функций за границей. Она обладала административными, бюджетными и управленческими ресурсами для организации и осуществления полицейских программ, но не располагала полицейскими как таковыми и не имела соответствующих оперативных возможностей. Поэтому бюро заключило контракт с частной охранной фирмой «DynCorp International», штаб-квартира которой находится в зеленом пригороде Вашингтона Фоллс-Черч (штат Виргиния). По его условиям фирма обязалась построить соответствующие сооружения и помочь в подготовке полицейских в Афганистане 9.

DynCorp появилась на базе двух компаний, созданных в 1946 г. – California Eastern Airways и Land-Air, Inc. В 1951 г. California Eastern купила Land-Air. В течение десятилетий название компании менялось несколько раз, пока в 1987 г. не остановились на современном DynCorp. Компания активно занималась поддержкой боевых операций и ремонтом самолетов американских ВВС. После распада Советского Союза и участия в операциях американских войск по стабилизации обстановки в Гаити, Боснии и Косове DynCorp расширила спектр своей деятельности и стала заниматься подготовкой полицейских и обеспечением безопасности. В своей деятельности DynCorp не одинока. С ростом военных расходов и увеличением числа операций за границей правительство Соединенных Штатов начало все чаще прибегать к услугам подобных компаний, среди которых следует упомянуть Military Professional Resources Incorporated (MPRI) и Blackwater. Они занимаются, в частности, подготовкой полицейских, обеспечением безопасности, защитой автоколонн, охраной границ и даже уничтожением наркотиков в недееспособных государствах.

Для своих миссий в Афганистане DynCorp набирала отставных американских полицейских, а также офицеров, продолжавших работать в полиции штатов и местной полиции. Они должны были составить основу американских гражданских полицейских миссий. С самого начала высокопоставленные американские военные выражали озабоченность тем, что INL действует не на пользу создания дееспособной афганской полиции. Другие эксперты высказывали обеспокоенность из-за того, что набранные DynCorp советники не имели опыта подготовки полицейских из стран Третьего мира, в которых сильны племенные различия, в частности в Афганистане. Это вело к росту разногласий между Министерством обороны и Государственным департаментом и в Вашингтоне, и в Афганистане. Отношения порой ухудшались настолько, что руководящему составу INL запрещалось посещать штаб-квартиру американского центра подготовки полиции Кэмп-Эггерс в Кабуле без сопровождения.

Представители афганского правительства также все чаще выражали недовольство убогостью полиции и нежеланием международного сообщества считать ее подготовку приоритетом. Например, министр внутренних дел Джалали специально встречался в Вашингтоне с советником президента по национальной безопасности Кондолизой Райс, чтобы попросить ее активизировать реформу полиции. Он акцентировал ее внимание на том, что именно полиция «должна в первую очередь заниматься охраной автострад, границ и деревень». В сентябре 2003 г., во время пятидневного турне Дональда Рамсфелда по Афганистану и Ираку, Джалали просил министра активнее заниматься проблемой полиции. В 2004 г., встречаясь в Берлине с Залмаем Халилзадом и министром внутренних дел Германии Отто Шили, Джалали предложил, чтобы международное сообщество «приняло балканскую модель организации работы полиции», которая предусматривает использование компетентных, хорошо подготовленных полицейских (например, итальянских карабинеров или французских жандармов) для обучения афганской полиции, как они это делали в Боснии и Косове 10. Однако чиновники американской администрации, ответственные за Афганистан, были больше заинтересованы в создании Афганской национальной армии, чем в подготовке полиции. Немцы, со своей стороны, тоже не выражали желания расширять свое участие в подготовке полиции.

Уже в 2004 г. Белый дом и Министерство обороны все чаще выражали раздражение тем, что Государственный департамент проваливает реформу полиции в Афганистане. Рамсфелд направил несколько т. н. «снежинок» (кратких, но емких записок) высшим должностным лицам Пентагона, в которых отмечал, что неудача с реформированием полиции подрывает усилия США и НАТО в борьбе с мятежниками. В записках выражались глубочайшие сомнения в том, что Государственный департамент вообще способен выполнить программу подготовки афганской полиции.

В 2004 г. генерал-лейтенант Дэвид Барно провел несколько видеоконференций с министром обороны Рамсфелдом, в ходе которых говорил, что «подготовка полиции должна осуществляться более систематизированно. Здесь необходима стратегия, когда имеется четкое представление о том, какой результат должен быть получен и какие ресурсы нужны, чтобы добиться этого результата»11. По данным Барно, Рамсфелд и Кондолиза Райс, в тот момент уже занимавшая пост государственного секретаря, в конце концов согласились позволить Министерству обороны плотнее заняться подготовкой полицейских, но произошло это только весной 2005 г. Процесс занял по меньшей мере год. Барно, Халилзад, Рамсфелд, другие чиновники, включая заместителя министра обороны Дугласа Фейта, поддерживали этот шаг. Однако шеф INL Роберт Чарльз, имевший в Госдепартаменте и за его пределами репутацию человека упрямого и жесткого, его заблокировал. Частично причиной тому могла послужить борьба за сферы влияния между Госдепартаментом и Министерством обороны, так как INL являлось головной американской организацией, занятой обучением полицейских за границей. Но как бы то ни было, Министерство обороны включилось в эту работу лишь после ухода Чарльза 12.

Генерал-лейтенант Дэвид Эйкенберри, сменивший в мае 2005 г. Барно на должности командующего объединенными вооруженными силами коалиции в Афганистане, – потрясающе образованный кадровый офицер, получивший степени магистра по восточноазиатским исследованиям в Гарварде и по политологии в Стэнфордском университете. Он также работал в Гарвардском институте государственного управления им. Джона Ф. Кеннеди, где специализировался на проблемах национальной безопасности. Нора Бенсахель, работающая в Институте стратегических исследований им. Джона М. Олина при Гарвардском университете и в RAND Corporation, занималась в одной группе с Эйкенберри (он хотел получить степень доктора) в Стэнфорде перед тем, как его в 1994 г. вернули в Пентагон. «Он был очень умен, – вспоминала Бенсахель, – и его вклад в научную программу был огромен. Он мог не только рассуждать о теории международных отношений, но был и хорошим практиком»13. Но некоторые члены штаба считали Эйкенберри конфликтным человеком. Во время встречи с министром обороны Афганистана Абдулом Рахимом Вардаком в 2005 г., например, он завершил разговор на повышенных тонах заявлением: «Мистер Вардак, я знаю вашу армию лучше, чем вы».

В конце 2005 г. Эйкенберри назначил генерал-майора Роберта Дурбина главой структуры, ответственной за подготовку и обучение афганской полиции и армии. Структура получила громоздкое название Combined Security Transition Command – Afghanistan. Дурбин имел репутацию выносливого, жесткого и вдумчивого солдата, не забывавшего думать о подчиненных. Прибыв в Кабул в январе 2006 г., он нашел полицию в ужасном состоянии. На ключевые должности американцы назначали недостаточно квалифицированных людей, причем срок их пребывания на должности составлял всего от четырех до шести месяцев. «Я честно думал, что смогу изменить ситуацию в полиции за несколько месяцев, – отмечал Дурбин. – Однако довольно скоро я понял, что это займет десятилетия. Объем необходимых изменений был колоссален»14. До марта 2006 г. Дурбин работал над планами набора кадров, укомплектования техникой и оборудованием и обучения сотрудников Национальной полиции Афганистана. К этому моменту он пришел к заключению, что для качественной подготовки афганской полиции Соединенным Штатам следует выполнять ту же программу, которую они выполняют для подготовки Афганской национальной армии.

Дурбин продолжал работать над планом до июня 2006 г., когда его попросили сообщить, сколько все это будет стоить. После длительных консультаций Эйкенберри и Дурбин согласовали сумму – в общей сложности 8,6 млрд долларов на подготовку армии и полиции: из них 5,9 млрд предполагалось выделить в 2007 финансовом году и 2,7 млрд – в 2008 финансовом году. Почти две трети всех денег предполагалось потратить на приобретение нового оборудования и техники для полиции. Запрошенная сумма поражала воображение, она превышала объем валового внутреннего продукта почти пятидесяти государств 15. Приложив много усилий, через несколько месяцев, несмотря на неудовольствие министра обороны Рамсфелда, Дурбин все же добился выделения денег.

Генерал занимался также созданием эффективного Министерства внутренних дел. Здесь он привлек частного подрядчика – фирму MPRI, которая помогала обучать персонал и создавать инфраструктуру. MPRI оказала министерству помощь в разработке бюджета, оплате личного состава и выполнении других базовых функций. Она же приложила усилия к «афганизации» всей системы, работая непосредственно с афганцами, занятыми на ключевых должностях. По плану Дурбина предусматривалось, что на выстраивание того, что генерал называл «базовой функциональностью» Министерства внутренних дел, уйдет три года, так как работу пришлось вести с нуля. В августе 2006 г. Дурбин выделил пятнадцать важнейших систем и сосредоточился на ключевых пяти: кадрах, финансировании, логистике, боевой подготовке и связи. Дурбин рассказывал мне: «Мы начали с самого верха и двигались вниз». Он рассчитывал создать полноценно работающую структуру за год 16.

Одной из главных проблем в программе обучения полиции, по мнению Дурбина, было количество участвующих в ней стран. С афганской полицией работали Великобритания, Канада, Нидерланды, Германия и прочие. И все они хотели знать, как расходуются деньги и ресурсы, которые они предоставляют. Это было вполне объяснимо, но создавало проблемы с координацией и не всегда позволяло направлять ресурсы туда, где, по мнению Дурбина, были проблемы. Каждая страна рассматривала программу со своей колокольни. После того как афганский полицейский заканчивал обучение в региональном центре и должен был продолжать учиться, каждая из стран-участниц предлагала свою программу – следует отметить, что иногда они были не совместимы между собой. Один высокопоставленный чиновник из Пентагона рассказывал мне:

«Деятельность членов коалиции в области подготовки и обучения афганской армии и полиции можно оценить, выражаясь дипломатично, очень неоднозначно. Корейцы (из Южной Кореи) в 2007 г. вывели свои войска из Афганистана и предоставили несколько вакансий для афганских военнослужащих в своем военном колледже. Ну и как это могло нам помочь? Три-четыре афганца действительно должны поехать учиться в Южную Корею? Немцы хотели, чтобы мы построили школу для подготовки афганских военных логистов на севере, но не для всего Афганистана. Наш ответ был таким: нам нужно развивать программу для всего Афганистана, а не для отдельных секторов»17.

 

Полицейские беды

Удручающе медленное продвижение реформы афганской полиции создало целый ворох проблем. Генерал Дурбин сказал Кондолизе Райс в июне 2006 г., что в руководящих структурах США нет организации, способной эффективно заниматься созданием полицейских сил за рубежом, у INL нет опыта перестройки полиции в крупной стране, таким опытом не обладают также ни Министерство обороны, ни Министерство юстиции 18.

Поэтому аналитики в правительстве начали бить тревогу по поводу состояния афганской полиции. Офисы генеральных инспекторов Госдепартамента и Министерства обороны доложили, что готовность афганской полиции «обеспечивать внутреннюю безопасность и выполнять обычные полицейские функции далека от адекватной. Препятствия на пути создания полностью профессиональной [Афганской национальной] полиции труднопреодолимы». Среди этих препятствий самыми важными считались «отсутствие эффективной программы полевой подготовки офицеров, неграмотность новобранцев, низкая оплата и всепроникающая коррупция, небезопасная внешняя среда»19. Другой доклад, подготовленный под руководством американского полковника Рика Адамса, оценивает Министерство внутренних дел как «неэффективное», «плохо управляемое», «коррумпированное», а саму полицию как «очень плохо оснащенную»20.

Некоторые афганские правительственные чиновники были согласны с такими оценками, как минимум, в теории 21. Однако самым страшным врагом афганского правительства было само афганское правительство. В 2003 г. министр внутренних дел Джалали добился выполнения программы, получившей известность как «Афганская программа стабилизации». Правительство Карзая предусматривало, что в соответствии с программой его власть будет распространяться на все провинции и округа Афганистана. Базируясь на предположении, что вся политика в Афганистане делается на местном уровне, программа включала строительство основной инфраструктуры в каждом округе – в частности, полицейских казарм, тюрьмы, почты и мечети. В идеале хорошо обученную и хорошо оплачиваемую афганскую полицию можно было бы направить в функционирующую столицу округа. Но программа забуксовала из-за битв между министерствами и ведомствами – несколько ключевых министерств: финансов, восстановления и развития сельских районов, коммуникаций боролись за распределение денег. Существовали также значительные разногласия относительно того, какие районы страны программа должна охватывать. Некоторые проталкивали Балх – относительно спокойную провинцию на севере, считавшуюся оплотом такого влиятельного человека, как Абдул Рашид Дустум. Другие считали, что программа должна включать в основном восток и юг, где афганские правительственные войска и силы НАТО вели бои с повстанцами 22. В итоге «Афганская программа стабилизации» была приостановлена. Стараясь выражаться помягче, одна частная консалтинговая фирма сообщила, что план «не соответствовал требованиям»23.

Полиция была отчаянно необходима для восстановления порядка в городских и сельских районах, но, как мы видели, она была плохо оснащена и обучена и к тому же коррумпирована. Но хуже всего было то, что отсутствовала даже видимость наличия инфраструктуры. Это особенно касалось юга Афганистана. В 2006 г. американские военные пришли к выводу, что на юге Афганская национальная полиция располагает лишь «87 % вооружения и 71 % боеприпасов, 60 % автомобилей, 24 % аппаратуры связи и 0 % индивидуального оснащения: бронежилетов, полицейских дубинок, наручников, биноклей и комплектов для оказания первой помощи»24. У нее не было также формы, отсутствовали здания для полицейских участков и тюрем, командование и управление, подготовка к расследованиям уголовных преступлений 25. Министерство внутренних дел находилось в особенно плохом состоянии. В другом отчете, также подготовленном американскими военными, отмечалось, что «финансы Министерства внутренних дел подорваны на всех уровнях». Нет «средств для заработной платы офицерам полиции», «отсутствует какая-либо отчетность», которая «закрепляет коррупцию на всех уровнях»26.

Афганские, американские и европейские должностные лица, занятые подготовкой полицейских, докладывали о тотальной коррупции, охватывающей всю организацию. Афганский водитель грузовика выразил эту мысль кратко и емко: «Забудьте о «Талибане», самая большая наша проблема – это полиция»27. Полицейские регулярно требовали от племен, контролировавших дороги, беспрепятственно пропускать наркотики и другие законные и запрещенные товары. Начальники полиции часто присваивали себе деньги, предназначенные для оплаты труда их подчиненных 28. Некоторые шефы полиции округов и провинций использовали схемы с «мертвыми душами». Зарплаты служащим правоохранительных органов Афганистана платило международное сообщество, поэтому некоторые начальники завышали количество полицейских в ведомости и забирали себе «лишние» деньги 29. Полковник Рик Адамс, который возглавлял отдел реформирования полиции в Combined Security Transition Command-Afghanistan, сказал, что первой задачей в процессе реформирования полиции является «изживание культуры коррупции»30. Доклад правительства Афганистана выглядел еще более откровенным, в нем говорилось, что «обвинения в непотизме и использовании неэтичных методов набора личного состава стали общим местом» и «финансовые нарушения являются одной из самых очевидных проблем, мешающих работе министерства и тормозящих процесс реформирования полиции»31. Сделав столь неутешительные выводы, Министерство обороны США и Госдепартамент начали энергичную борьбу с коррупцией в афганской полиции. Дурбин со штабом приступили к проверкам высокопоставленных полицейских чинов, стараясь взять под контроль потоки наличных, предназначенных для зарплат полицейским. Они также начали переводить больше средств на заработную плату полицейским в местные банки, минуя их начальников, которые, как правило, присваивали себе часть денег.

Вместе с тем представители Министерства обороны и Госдепартамента понимали, что организация проверки самих афганских полицейских и структурных подразделений полиции – задача запредельной сложности 32. У них практически отсутствовала какая-либо информация как об отдельных полицейских, так и о полицейских подразделениях. Документы либо часто уничтожались афганским Министерством внутренних дел, либо отсутствовали в принципе. Структура, ответственная за подготовку армии и полиции Афганистана, т. е. Combined Security Transition Command-Afghanistan, концентрировалась в основном на проверке высопоставленных служащих Министерства внутренних дел. Руководителей среднего и нижнего звена проверяли сравнительно редко 33. Как бы обескураживающе это ни звучало, афганская полиция оказалась заражена коррупцией сильнее, чем другие правоохранительные органы страны 34.

В результате получалось так, что Афганская национальная полиция чаще терпела неудачи при проведении противоповстанческих операций и операций, связанных с производством и распространением наркотиков, а также с пресечением незаконного пересечения границ. В некоторых случаях, особенно на юге Афганистана, полиция активно сотрудничала с «Талибаном». В докладе, подготовленном немцами, отмечалось: «Афганская пограничная служба и таможня сейчас не в состоянии взять под контроль положение на такой протяженной границе»35. Министр внутренних дел Джалали утверждал, что «из-за того, что полноценное реформирование Афганской национальной полиции началось слишком поздно, она все еще плохо обучена, плохо финансируется, плохо оснащена и неадекватно вооружена»36. Полиция плохо справлялась даже с борьбой против криминальных групп. Во время одного из инцидентов в провинции Балх в результате вооруженного столкновения с бандой наркоторговцев полицейские были взяты в плен и разоружены 37. Через несколько дней после проведения возглавляемой полицией операции по поимке боевиков «Талибана» в деревне Сангсар в провинции Кандагар на юге страны в докладе о результатах выполнения задачи отмечалось, что «отсутствовал план совместных действий», «не было единоначалия» и «обмена разведывательной информацией» между полицией и афганской разведкой. В результате операции погибли семь человек и имел место случай стрельбы по своим. Всем боевикам удалось бежать 38.

Однако часто случалось так, что полиция отодвигалась на второй план. Государства коалиции просто обучали афганских полицейских не так качественно, как Афганскую национальную армию. За четыре года руководство процессом обучения полиции менялось трижды – в 2002 г. главными были немцы, в 2003 г. руководство перешло к Государственному департаменту и в 2005 г. – к Министерству обороны. Компания DynCorp International также приложила руку к тому, чтобы сложилась столь плачевная ситуация, поэтому часть вины можно возложить и на нее. Госдепартамент и DynCorp думали в основном о «цифрах», то есть о количестве прошедших обучение полицейских, а не о качестве подготовки, которое выражалось в эффективности действий полиции против мятежников или наркоторговцев. У них было слишком мало людей и ресурсов 39. Квалификация нанятых DynCorp инструкторов очень сильно различалась. Некоторые обладали большим опытом обучения полицейских за границей и понимали, как следует работать с полицией в обществе, разделенном на племена, да еще в самый разгар гражданской войны. Но большинство инструкторов такого опыта не имели 40.

Высокопоставленные члены администрации президента Буша подвергли DynCorp уничтожающей критике. Посол Роберт Нойман сказал мне: «Что делала DynCorp? Она вытаскивала полицейского из дерьма, обучала несколько недель и снова бросала в дерьмо, – тут Нойман сделал паузу. – И от этого они не делались особо чистыми надолго»41. Еще Нойман был вынужден признать, что создание эффективной и хорошо обученной полиции было главной проблемой во время проведения противоповстанческих кампаний в прошлом. «То, что мы сначала сосредоточились на обучении полицейских в подразделениях, было неверно, – сказал Нойман. – DynCorp точно выполняла подписанный с ней контракт, и я не думаю, что следует возлагать на нее всю вину за то, как контракт был структурирован»42. Заместитель государственного секретаря Ричард Армитэйдж сказал мне, что «DynCorp просто плохо выполнила свою работу по обучению полицейских»43. Афганцы говорили примерно так же. Министр внутренних дел Джалали сказал: «Нанятые DynCorp инструкторы были очень разными. Я лично неоднократно отказывался от их услуг, потому что они не обладали необходимыми навыками для обучения полицейских в Афганистане». Он подчеркнул, что DynCorp просто «ставила галочки» – она была больше заинтересована в выполнении контракта, а не в создании компетентной и эффективной полиции 44.

Пытаясь все же решить проблему с созданием полиции, правительство Афганистана и Combined Security Transition CommandAfghanistan предложили план создания структуры, которая получила название «Афганская национальная вспомогательная полиция». Посол Нойман отметил: «Не хватало людей и оружия для защиты крестьян. А ведь главная цель противоповстанческой борьбы – это защита местного населения»45.

В феврале 2006 г. к Нойману и генералу Дурбину пришли руководители Министерств внутренних дел и финансов Афганистана (генерала Эйкеберри в Кабуле не было). Афганцы хотели набрать дополнительно от 200 до 400 полицейских на округ. Идея их заключалась в создании новой структуры, которую предложили назвать «Афганская национальная вспомогательная полиция». Весной 2006 г. Дурбин и его заместитель, канадский бригадный генерал Гэри О`Брайен, ознакомили Ноймана с концепцией новой службы, а в мае того же года Дурбин проинформировал о ней президента Карзая. План заключался в создании полицейской структуры, которая будет действовать в провинции – там, где не доходят руки сил безопасности Афганистана 46. В соответствии с планом служащих вспомогательной полиции готовили на местах в течение десяти дней и вооружали стрелковым оружием. Затем их отправляли на стационарные блокпосты, они же вместе с войсками коалиции участвовали в боях с мятежниками в шести неспокойных провинциях: Гильменд, Забуль, Кандагар, Фарах, Урузган и Газни 47. Одновременно Дурбин принял меры по расформированию Дорожной полиции, служащие которой почти поголовно брали взятки на блокпостах и постоянно беспокоили местное население.

Американцы постарались сделать все, чтобы не допустить превращения вспомогательной полиции в деревенскую милицию, набирая полицейских на службу в индивидуальном порядке, оплачивая их работу через Министерство внутренних дел. Контроль осуществлялся также через Министерство внутренних дел. «Мы отмечали неоднократные попытки руководства провинций набирать людей по милиционному принципу, – рассказывал Нойман. – Мы постарались решить эту проблему, отправляя на места смешанные группы, в которые входили представители посольства, CSTC-A (Combined Security Transition Command-Afghanistan) и DynCorp, чтобы посмотреть, что происходит на местном уровне. Несколько раз нам удалось снять проблему». Однако программа создания вспомогательной полиции вскоре опять столкнулась с трудностями. Министерство внутренних дел начало бесконтрольно набирать людей в других провинциях и затем обратилось к американцам за компенсацией. «Я отказался идти им навстречу в этом вопросе и заблокировал выделение денег на том основании, что новобранцы не прошли проверку на благонад ежность», – рассказал Нойман 48. Вспомогательная полиция так и не смогла интегрироваться в пуштунские племена и кланы, т. е. в пуштунское сообщество, проживающее на юге и востоке, и соответственно, не воспринималась на социальном уровне.

Против реализации программы создания вспомогательной полиции возражали некоторые высокопоставленные американские военные, в частности генерал Эйкенберри. Он говорил, что это всего лишь промежуточная мера – тактическое решение системной проблемы создания нормальной полиции. Но Эйкенберри, не желавший вступать в полемику и ссориться с Государственным департаментом и Белым домом, не стал «вытаскивать красную карточку» и «убивать» программу 49. Если посмотреть ретроспективно, то он и не должен был это делать. В конце концов, программа создания вспомогательной полиции выдохлась. Когда я посетил Кандагар и провинцию Гильменд в сентябре 2007 г., ее использовали время от времени. В 2008 г., когда я снова приехал в Афганистан, она практически перестала существовать.

 

Афганская Национальная Армия

Положение в Афганской национальной армии было значительно лучше. Ее подготовкой руководили американцы, хотя в ней участвовали французские, британские и турецкие инструкторы. Были задействованы и инструкторы из других государств коалиции 50. Обучение началось в мае 2002 г., когда первый пехотный батальон регулярной Афганской национальной армии начал десятинедельный курс боевой подготовки в Кабульском военном учебном центре. Соединенные Штаты предоставили в качестве инструкторов своих лучших солдат из 1-го батальона 3-й группы войск специального назначения 51. В отличие от полиции, строительство эффективной армии в Афганистане началось сразу после свержения «Талибана».

Осенью 2002 г. министр обороны Рамсфелд попросил генерала Эйкенберри помочь координировать усилия по созданию общей системы безопасности в Афганистане. Эйкенберри тогда возглавлял Бюро военного сотрудничества, отвечавшее за создание Афганской национальной армии. Генерал предпочитал комплексный подход, поэтому одним из важнейших элементов было реформирование Министерства обороны. Эйкенберри вспоминал: «Министерство существовало, существовал и Генеральный штаб, которым в 2002 г. руководили члены Северного Альянса. Но все это функционировало с большими проблемами. Кроме того, в министерстве не были представлены все этнические группы». Эйкенберри и его команда с помощью специалистов фирмы MPRI разработали организационную структуру Министерства обороны, в которой были учтены все ключевые отделы и должности. «Следующим моим шагом было составление списка кандидатов на 35 важнейших должностей в Генеральном штабе, при этом я хотел создать этнически сбалансированное министерство, в котором работают те, кто это заслужил», – рассказал генерал. Подбор кандидатов был абсолютно прозрачен и осуществлялся совместно с афганцами.

«В конце весны и начале лета 2003 г. мы встретились с президентом Карзаем и другими лидерами Афганистана, которые назвали дополнительных кандидатов на 35 ключевых должностей. Я хотел создать стабильные структуры, в которых работали бы проверенные люди и которым верили простые афганцы», – вспоминал Эйкенберри 52.

Работа, которую проделал Эйкенберри, значительно повлияла на подготовку сотрудников Министерства обороны и солдат. Афганские новобранцы обучались стрельбе, тактике взводов и рот, применению тяжелого вооружения, саперному делу и получали другие навыки53. Уровень дезертирства на первых порах был очень высок – в 1-м афганском батальоне дезертировало в среднем до 50 процентов личного состава ежемесячно, но к лету 2003 г. он снизился до 10 процентов, в 2004 г. составил от 2 до 3 процентов в месяц, а в 2006 г. – 1,25 процента 54.

Афганская армия столкнулась с проблемами в 2003 г., когда Эйкенберри покинул Афганистан. В 2005 г. он вернулся и занял дожность командующего американскими войсками в Афганистане. На смену Эйкенберри пришли два генерала ВВС США, практически не имевшие опыта создания иностранных армий – генерал-майор Крейг П. Уэстон и генерал-майор Джон Т. Бреннан. «Назначение летчика ответственным за создание армии – это то же самое, как назначить армейского генерала ответственным за создание ВВС Афганистана. Он не знал бы, что надо делать», – сказал мне высокопоставленный американский военный 55.

В декабре 2005 г. министр обороны Рамсфелд посетил Кабул и встретился с министром обороны Вардаком, советником по национальной безопасности Залмаем Расулом и министром финансов Анваром уль-Хаком Ахади. Вардак, дородный властный мужчина, стал офицером афганской армии в 80-х годах, после чего перебежал к моджахедам и вступил в ряды Национального исламского фронта Афганистана во главе с Пиром Саидом Ахмадом Гайлани. В 1987 г. он участвовал в одной из самых удачных операций моджахедов против советских войск (кодовое название «Аваланш») – засаде, в которую попала советская автоколонна. Потери, которые понесли тогда русские, стали для них самыми большими после окончания Второй мировой войны 56. Вардак очень хорошо относился к Соединенным Штатам, несколько раз выступал на слушаниях в Конгрессе во время войны против Советского Союза и лечился там после ранения ракетой «Скад» в 1989 г. У Ахади тоже были тесные контакты с Соединенными Штатами – он получил степень доктора философии в Северо-Западном университете. Ахади преподавал в колледжах Карлтон и Провиденс.

«Рамсфелд устроил нам разнос», – вспоминал Дауд Якуб, который также присутствовал на декабрьской встрече. Иметь в Афганистане армию численностью в 70 000 человек, за что выступал министр обороны Вардак, было просто непосильной задачей. Рамсфелд сказал, что армия численностью 45 000–52 000 человек «намного разумнее». Если афганцы хотят иметь 70-тысячную армию, заявил он, то они должны взять на нее деньги где-нибудь еще. Заявление Рамсфелда вызвало сильные споры в афганском правительстве, хотя деньги на большую армию были, в конце концов, найдены 57. Когда в 2006 г. в должность начальника Security Transition Command-Afghanistan вступил Дурбин, дела стали постепенно налаживаться. Несколько частей Афганской национальной армии были развернуты в различных районах Афганистана, они приступили к проведению боевых операций и обеспечению законности и порядка.

В 2005 г. афганские войска добились значительных успехов в провинции Кунар в ходе операции «Катания», целью которой было уничтожение позиций повстанцев перед сентябрьскими парламентскими выборами 58. В 2006 г. солдаты Афганской национальной армии сыграли ключевую роль в двух крупных противоповстанческих операциях – «Маунтин Траст» в южном Афганистане и операции «Маунтин Лайон» в провинции Кунар 59. Солдаты 3-й бригады 203-го корпуса Афганской национальной армии сражались вместе с американцами из оперативной группы «Спартан», в которую входили 3-я бригадная боевая группа 10-й горной дивизии и 1-й батальон 3-го полка морской пехоты. В операции было задействовано более 2500 афганских военнослужащих и солдат коалиционных сил60. В 2007 г. части афганской армии при поддержке небольшого американского контингента участвовали в операции «Мэйлуинд» в провинции Газни. Афганцы вынесли на себе основную тяжесть операции «Ахиллес» в провинции Гильменд.

Иногда солдаты афганской армии приносили пользу смешными способами. В 2006 г., например, подразделения американских сил специальных операций и афганской армии участвовали в тяжелых боях в районе Тарин Кот, маленького пыльного городка с населением 10 000 человек в провинции Урузган в центральном Афганистане. Единственная взлетно-посадочная площадка в городе располагалась на территории базы группы НАТО по восстановлению провинции, которую называли «Кэмп-Холланд» по развернутому там довольно большому контингенту голландских солдат. Американский спецназовец во время боя наблюдал, слегка растерявшись, как афганский солдат отложил свой автомат Калашникова и, обратившись в сторону Мекки, начал молиться Аллаху. Он проделал гораздо больше обязательных для мусульман пяти ежедневных молитв.

Когда бой закончился, американец спросил его, что он делал. «Я молил Аллаха прислать «Апачи», – ответил афганский солдат. – И знаешь что? Аллах услышал мои молитвы. «Апачи» прилетели и спасли положение». Подобно русским, которые очень полагались на вертолеты, американцы активно применяли боевые вертолеты «Апач» против талибов в сельских районах. «Апач» ошеломлял противника шквалом огня своей 30-мм автоматической пушки скорострельностью 625 выстрелов в минуту. Его вооружение составляли также противотанковые ракеты «Хеллфайр» и неуправляемые ракеты. Термобарические ракеты «Хеллфайр», которые несут некоторые «Апачи», особенно страшны. «Эффект от взрыва в замкнутом пространстве ошеломляющ, – говорится в одном из докладов ЦРУ. – Находившиеся рядом с эпицентром исчезают. Находившиеся на расстоянии получают многочисленные внутренние и потому невидимые повреждения»61.

Солдаты Афганской национальной армии начали зарабатывать репутацию крепких и упорных бойцов. По всеобщему признанию, в ходе обучения у американских инструкторов они отлично овладевали тактикой и методами противоповстанческих операций. Своими действиями при подавлении массовых беспорядков, доставке гуманитарной помощи, сборе разведывательной информации о мятежниках и их пособниках, во время поиска складов с оружием афганцы впечатлили многих наблюдателей 62. Некоторые утверждали, однако, что стремление обеспечить высокое качество подготовки стоило очень дорого. В аналитической справке, подготовленной Всемирным банком, отмечалось, что «структура заработной платы Афганской национальной армии, определенная без учета бюджетных ограничений и уровня заработной платы в гражданском секторе, создает прецедент, к которому будут стремиться полиция и другие сектора и который обойдется очень дорого в финансовом отношении»63.

Несмотря на растущий уровень боевой подготовки, афганская армия по-прежнему не имела собственной авиации и самоподдерживающейся сметы текущих расходов. Во время боевых действий она полагалась на поддержку военной авиации США и международных сил, ее вооружение было изношено. Подобно полицейским, у большинства солдат имелся ограниченный запас боеприпасов и несколько магазинов. В частях афганской армии было мало минометов, пулеметов, автоматических гранатометов МК-19 и артиллерии. В ней практически отсутствовали транспортные вертолеты и самолеты, не было и штурмовой авиации. Армия не имела бронежилетов, взрывозащитных очков, кевларовых касок, бронированных автомобилей «Хамви» и легких бронированных гусеничных машин с пулеметом, установленным во вращающейся башне, оборудованных противокумулятивными экранами 64. Все это мешало ей самостоятельно проводить боевые операции против хорошо вооруженных отрядов талибов, оснащенных реактивными гранатометами, безоткатными орудиями и зенитными пулеметами, в том числе 12,7-мм пулеметами ДШК советского производства 65.

 

Защита местного населения

Неспособность властей обеспечить соблюдение законности и порядка в сельских районах Афганистана толкала местное население в объятия «Талибана». Афганская разведка признавала: «Мы вообще не смогли обеспечить правопорядок и защитить население деревень от мятежников и других нежелательных элементов»66. В других внутренних документах такая оценка повторяется: «У населения создается ощущение, что для его защиты делается недостаточно, и растущие преступность и коррупция делают ситуацию похожей на ту, что привела к подъему «Талибана» [в начале 90-х годов]»67. Это был поразительный вывод. Один высокопоставленный афганский чиновник рассказывал мне: «Армия входит в город, очищает его от мятежников, находится там несколько дней, затем уходит. Но так нельзя обеспечить долгосрочную безопасность. Это становится причиной недовольства местного населения. Оно поддерживает «Талибан» пассивно.

Люди опасаются за свою жизнь, если выступают против талибов»68.

Опрос общественного мнения, проведенный по заказу Командования объединенных сил в Афганистане, показал, что примерно 50 или больше процентов респондентов на востоке и юге не имели еженедельных контактов с Афганской национальной полицией. Тот же опрос показал, что полиции доверяют менее 20 процентов респондентов в большинстве восточных и южных провинций 69. Это создавало эффект домино. Сельским жителям на юге и востоке Афганистана, сотрудничавшим с властями или открыто поддерживавшим их, грозила опасность со стороны «Талибана» и других оппозиционных группировок.

К концу 2005 г. проправительственные силы и их сторонники все активнее покидали сельские районы южных восточных провинций, которые переходили под контроль талибов и других группировок. Этот процесс не особенно отличался от методов, которые использовали моджахеды во время войны против Советского Союза, когда они сосредоточили свои усилия на взятии под контроль афганской провинции. Населению, практически лишенному выбора, не оставалось ничего, кроме как активно или молчаливо поддерживать мятежников. Анализ, подготовленный по заказу сил НАТО в Афганистане, показал, что уровень поддержки «Талибана» положительно коррелирован с сельскими районами, в том числе из-за того, что там либо присутствуют минимальные контингенты правительственных войск, либо их там нет совсем. «Возможности властей защитить население за пределами административных центров провинций ограниченны, – говорится в том же анализе. – Большинство населения в центрах провинций уверено, что правительство может защитить его от мятежников. В сельской местности такого мнения придерживается меньшая часть населения»70.

В то время как Соединенные Штаты направили основные усилия и ресурсы на создание Афганской национальной армии, полиции повезло меньше. Реализация программы подготовки полиции была поручена Германии, которая не смогла обеспечить ее нормальное финансирование и, по существу, провалила. Усилия Соединенных Штатов, направленные на исправление ситуации, закончились практически ничем, так как Государственный департамент прибегнул к услугам компании DynCorp International, которая не располагала возможностями создания полиции с нуля в обществе, расколотом на племена. Когда в 2006 г. американские военные попытались спасти программу, ей уже был нанесен огромный ущерб. Негативные последствия этого можно было бы минимизировать, если бы правительство Афганистана не начало разваливаться из-за других причин.

 

Спустя несколько лет после падения «Талибана» среди афганских интеллектуалов получил распространение анекдот. Афганец приходит на прием к министру внутренних дел. «Министр, – говорит он, – вы должны решить проблему коррупции в нашем правительстве. Народ все больше раздражают коррумпированные и корыстные правительственные чиновники». Внимательно выслушав посетителя, министр отвечает: «Вы убедили меня в том, что это действительно серьезная проблема. Сколько вы мне заплатите, чтобы решить ее?»

Доверие афганцев к своему правительству стремительно падало по мере того, как росло возмущение растущей коррупцией и некомпетентностью. Высокопоставленные американские политики знали об этом и были очень озабочены. Генерал-лейтенант Дэвид Барно говорил, что важнейшим барьером на пути распространения мятежа в Афганистане является «крепкая власть», способная в том числе удовлетворять самые существенные потребности населения 1. Международные организации, в частности Всемирный банк, были готовы всемерно поддерживать афганское правительство. В экспертной оценке Всемирного банка говорится об «инвестициях в физическую инфраструктуру (в частности, дороги, системы водо– и электроснабжения), сельское хозяйство, систематизацию земли и собственности, создание здорового бизнес-климата с доступом к квалифицированным кадрам и капиталам, управление, здравоохранение и образование»2.

Проблема заключалась не в том, что афганские лидеры и руководители других государств не могли понять важность прочности и качества власти и ее влияние на ход гражданской войны. В принципе, все только и делали, что говорили о необходимости крепкой и качественной власти и о ее приоритетности. Не получилось слова превратить в реальность. «Большинство жаловалось на политику, – пояснил Рональд Нойман, вспоминая о своей работе на посту посла США в Афганистане, когда мы с пили с ним кофе в центре Вашингтона. – Но вот чего у нас не хватало, так это способности претворять ее в жизнь»3. Проблема, сказал Нойман, была сродни той, о которой говорится в басне Эзопа «Кот и колокольчик». Мыши собрались на совет, чтобы придумать, как им защитить себя от кота, который так досаждает им. Самое лучшее, предложила одна мышь, это повесить на шею коту колокольчик. Идея была встречена с энтузиазмом. Но оставалось решить еще один важный вопрос: кто повесит на кота колокольчик? «Все заключалось в реализации политики, – сказал Нойман. – Раз не оказалось добровольцев, политика стала бесполезной»4.

Согласно результатам опроса общественного мнения, проведенного в 2004 г. фондом «Азия», афганцы считали самыми важными местными проблемами отсутствие рабочих мест и электроснабжения 5. В течение следующих двух лет отсутствие работы и электричества по-прежнему оставалось важнейшей проблемой, к списку добавился еще доступ к воде 6. Опросы, проведенные правительством США, дали похожие результаты (большую часть из них не опубликовали). Согласно исследованию, проведенному Госдепартаментом 30 августа – 9 сентября 2006 г., афганцы, поддерживающие «Талибан», жаловались на острую нехватку питьевой воды и отсутствие работы 7.

Зарубежные государства и организации прилагали усилия, чтобы помочь решить эти проблемы, но цели так и не достигли. Одно из исследований показало, что основными получателями помощи стали представители «городской элиты»8. Это вызывало сильное раздражение и недовольство у сельского населения. Нет сомнений в том, что правительство Афганистана страдало от огромного количества системных проблем и испытывало трудности с привлечением в страну опытных профессионалов в области менеджмента. Слабость администраций и отсутствие контроля в некоторых провинциях сделали невозможной реализацию налоговой политики. Во многих сельских районах правительство даже не пыталось собирать налоги. В 2004 г. Всемирный банк предупреждал о «слабой центральной администрации, которая не может обеспечить своевременные выплаты и руководство своими сотрудниками в провинциях и округах». Он пришел к выводу, что представителям власти «на провинциальном и окружном уровне срочно необходимы ресурсы и поддержка для выполнения работы на надлежащем уровне. И, в свою очередь, необходимы механизмы на всех уровнях власти для того, чтобы гарантировать наличие подотчетности… встроенной в административную систему»9.

 

Решение проблемы плотины

К 2005 г. только 6 процентов населения Афганистана получали электроэнергию из сети электроснабжения 10. Эти счастливцы, тем не менее, страдали от частых случаев падения напряжения, перебоев и временного прекращения подачи электроэнергии. Сложившаяся катастрофическая ситуация являлась следствием отсутствия инвестиций в энергетику со стороны афганского правительства и международного сообщества, а также плохого обслуживания сети. Огромный дефицит генерируемой мощности (что компенсировалось закупками электроэнергии в соседних государствах) усугублялся неадекватным состоянием сети, плохим электрораспределением и отсутствием резервного оборудования. Электроэнергию в основном доставляли в города, а не в сельские районы из опасений сделать доступной для талибов.

Афганское правительство поставило амбициозную цель увеличить охват электросетями городских районов до 90 процентов в 2015 г.11. Для тех, кто был достаточно обеспечен, чтобы купить генератор, электричество не было проблемой. Их потребности удовлетворялись доминирующим в Афганистане неформальным сектором экономики. Например, значительная часть потребляемой электроэнергии вырабатывалась маломощными генераторами. «Большинство афганцев, – говорилось, тем не менее, в докладе Всемирного банка, – по-прежнему не имеют надежного доступа к источникам электроэнергии и чистой воды. Таким образом, положение, которое имело место в 70-х годах и во время длительного конфликта, когда базовые социальные услуги был недоступны большей части народа Афганистана, не изменилось в принципе, за исключением системы базового образования, которое значительно улучшилось после прихода американцев в 2001 г.»12.

Многочисленные попытки правительства решить проблему электроснабжения успеха не принесли. Например, в 2002 г. кабинет Карзая изучал вопрос импорта электроэнергии в Кабул из Узбекистана, который уже поставлял ее в северные районы вокруг Мазари-Шарифа, и дополнительного строительства небольшой местной газовой электростанции. Кабул получал минимальное количество электроэнергии от трех гидроэлектростанций – Наглу (мощность 100 мегаватт), Махи-Пар (мощность 66 мегаватт) и Сароби (мощность 22 мегаватта). Однако из-за недостаточной многоводности реки Кабул круглый год могла функционировать только ГЭС Наглу 13. Правительство Узбекистана согласилось в принципе снабжать Афганистан энергией, но взамен потребовало, чтобы Афганистан помог оплатить переделку и строительство линий электропередачи на коротком участке узбекской территории вблизи афганской границы. Дебаты в правительстве зашли в тупик, решение не принималось до 2004 г. На 2007 г. по бюрократическим причинам электричество из Узбекистана в Кабул по-прежнему не поступало, и линии электропередачи на узбекской территории до афганской границы все еще не построены 14.

Из всех афганских энергетических проектов мало какой может сравниться по важности с ГЭС Каяки в провинции Гильменд, построенной в 50-х годах на средства, предоставленные Экспортно-импортным банком США. Плотина находится недалеко от истока реки Гильменд, в 55 милях (88 км) северо-западнее города Кандагар. Она окружена холмами, покрытыми самыми плодородными почвами в Афганистане. В 1975 г. Агентство США по международному развитию (United States Agency for International Development, USAID) ввело в эксплуатацию два генератора мощностью 16,5 мегаватта15, установленных в машинном здании, построенном на теле плотины. Через двадцать шесть лет, на первом этапе операции «Несокрушимая свобода», американская авиация бомбила машинное здание ГЭС Каяки. Линии электропередачи пострадали в результате удара американской авиации в ноябре 2001 г., но в следующем году их отремонтировали. За несколько следующих лет США предприняли попытку восстановить ГЭС, но в 2006 г. талибы периодически совершали налеты на линии электропередачи, из-за чего подача электроэнергии в Кабул прерывалась. Командование сил НАТО постепенно осознало стратегическое значение ГЭС и усилило ее охрану. В ответ талибы увеличили интенсивность налетов на ГЭС.

Генеральный секретарь НАТО Яап де Хооп Шеффер отмечал, что, «когда турбины этой ГЭС заработают, она будет обеспечивать электроэнергией до 2 миллионов человек и их бизнес. Она обеспечит орошение сотен ферм. И она даст работу 2000 человек. Бандиты из «Талибана» атакуют ГЭС каждый день, чтобы не дать запустить ее»16.

Но организация обороны ГЭС была исключительно трудной задачей, здесь несколько раз случались неудачи, граничащие с провалами. Стоит отметить инцидент, произошедший в 2006 г., когда ГЭС оказалась в шаге от катастрофы. USAID заключило контракт на ремонт турбин с американской фирмой Louis Berger Group, специализирующейся на планировании, проектировании и управлении строительством шоссейных дорог, гидроэлектростанций и других объектов инфраструктуры. Louis Berger Group поручила охрану ГЭС частной охранной компании U. S. Protection and Investigations (USPI), которая занималась оказанием услуг по вооруженному сопровождению и обеспечению безопасности в таких странах, как Нигерия, Алжир, Колумбия и Саудовская Аравия. USPI, в свою очередь, наняла в качестве охранников местных афганцев.

Осенью 2006 г. положение вокруг ГЭС Каяки стало стремительно ухудшаться – талибы блокировали ее со всех сторон, а среди афганских охранников начался бунт. Талибы запугивали афганцев и угрожали убить любого, кто сотрудничает с НАТО. Перепуганные охранники перестали выходить на работу. Афганские инженеры и американские подрядчики, отвечавшие за охрану ГЭС, совсем отчаялись – у них заканчивались продукты и другие припасы, потому что машины с грузами не могли доехать до станции. Сотрудники USAID обратились к НАТО с просьбой организовать срочную доставку грузов на ГЭС. Один из чиновников НАТО рассказал: «Ситуация была катастрофической. USAID была готова выходить из проекта, если афганские охранники продолжат покидать объект. Там вообще не шло речи о безопасности. Станцию расстреливали из безоткатных орудий, гранатометов и минометов»17.

Ситуация с охраной ГЭС была постоянной темой дискуссий посла Ноймана и командующего возглавляемыми НАТО Международными силами содействия безопасности (International Security Assistance Force, ISAF) генералом Дэвидом Ричардсом. «Основной проблемой было то, что наш взгляд на ситуацию очень отличался от взгляда ISAF и был намного более пессимистичным», – признавал Нойман. 28 августа 2006 г. он вместе с заместителем командующего ISAF бригадным генералом Стивеном Лэйфилдом совершил поездку на ГЭС, чтобы оценить положение на месте. Они обнаружили, что «талибы контролируют всю территорию вокруг ГЭС и ситуация намного хуже, чем думают в ISAF, потому что в этом районе отсутствуют подразделения Афганской национальной армии, а местные охранники дезертируют. После этой поездки американское посольство и ISAF стали намного лучше понимать ситуацию»18.

Однако британские войска, действовавшие в провинции Гильменд, отказались охранять ГЭС, поскольку вели боевые действия против талибов и прочих боевиков в других районах. Советник USAID по развитию Мишель Паркер в отчаянии отправилась к генералу Ричардсу с просьбой о помощи. Ричардс, отслуживший три срока в Северной Ирландии в составе британской армии, очень хорошо изучил военную историю. Он дал согласие помочь. Через тридцать шесть часов груз прибыл на территорию ГЭС Каяки, несмотря на все опасности. Первый рейс совершил громыхающий универсальный двухмоторный вертолет «Чинук», который американские военные используют для перевозки тяжелых грузов. Его сопровождали вертолеты огневой поддержки «Апач» АН-64, поскольку было опасение, что талибы попытаются вести огонь с земли. Теперь персонал ГЭС был обеспечен всем необходимым, но нужно было обеспечить ее охрану. Генерал Ричардс приказал разместить на ГЭС взвод британских солдат 19.

Борьба за восстановление ГЭС и за возможность обеспечить электроэнергией провинции Южного Афганистана, постоянные попытки переломить растущее разочарование местного населения выявили один из основных парадоксов восстановления разрушенного Афганистана: как создавать инфрастуктуру и удовлетворять важнейшие потребности населения в условиях, если ситуация с безопасностью в стране неуклонно становится все хуже? Через два года, в сентябре 2008 г., колонна из 4000 солдат Коалиции, 100 автомобилей в сопровождении вертолетов и самолетов пробивалась через территории, контролируемые талибами, чтобы доставить на ГЭС Каяки новую турбину. Ее привезли в Кандагар на самолете, после чего она проделала путь до ГЭС длиной 110 миль (177 км).

Несколько чиновников Канадского агентства международного развития (Canadian International Development Agency) с жаром описывали трудности реконструкции в зоне военных действий. Один из них, живший в провинции Кандагар, рассказывал мне: «Самая тяжелая наша проблема – это безопасность. Из-за действий повстанцев из провинции выехали практически все неправительственные организации. Остались лишь те, которые базируются в городах вроде Кандагара… Канадское правительство, как правительства США и Великобритании, испытывает колоссальные проблемы, стараясь уговорить гражданских из разнообразных агентств по развитию приехать сюда. А здесь слишком опасно. Результат же состоит в том, – сказал он, почти оправдываясь, – что военные мучаются с этой реконструкцией»20.

 

Оперативное превосходство

Спустя всего несколько месяцев после завершения кризиса вокруг ГЭС Каяки генерал-лейтенант Карл Эйкенберри, уже в качестве командующего группировкой американских войск в Афганистане, попросил подготовить стратегическую оценку ситуации в стране. В документе, получившем заголовок «Оперативное превосходство» (Operational Primacy), были указаны провинции, готовые принять и поддержать афганское руководство, включая руководство Афганской национальной полиции и Афганской национальной армии. Целью исследования было определить, смогут ли провинции Афганистана, и если смогут, то когда, функционировать «либо совершенно самостоятельно, либо с минимальной международной помощью», то есть обеспечивать безопасность и руководить населением 21. Заглавие документа вызвало раздражение многих афганцев, включая министра обороны Абдула Рахима Вардака, который понял его как добровольный отказ. Работая над документом, американские военные тесно сотрудничали с посольством США в Кабуле, правительством Афганистана (в особенности с Министерствами обороны и внутренних дел), ООН и несколькими неправительственными организациями. В исследовании был поставлен ряд вопросов: принимает ли народ правительство Афганистана? Верит ли народ в то, что правительство удовлетворит его нужды? Насколько умелы назначенные или выбранные чиновники? Насколько хорошо правительство может управлять страной?

Полученные результаты были тревожны, хотя и не удивительны. Возможно, самым слабым местом оказалось восстановление. Исследование показало, что многочисленные программы по восстановлению «нуждаются во внимании, заинтересованности и помощи [правительства Афганистана]», но они «нечетки, нескоординированны и создают избыток персонала»22. Согласно памятным запискам для внутреннего пользования, зарубежные страны и международные организации, вовлеченные в предоставление важных услуг в сельских районах, сталкивались с трудностями. Возникали проблемы и у Групп восстановления провинций (Provincial Reconstruction Team, PRT), работавших под руководством США и НАТО и часто состоявших из 60–100 гражданских специалистов и военнослужащих, размещенных на оперативных базах и выполняющих небольшие проекты по восстановлению или обеспечивающие безопасность тех, кто занят в этих проектах. В докладе, подготовленном Пентагоном, был сделан вывод о том, что основные программы национального восстановления «плохо скоординированы с деятельностью Групп восстановления провинций, работавших под руководством американцев. Отсутствие координации ограничивало возможности PRТ по участию в них с целью поддержки стратегии стабилизации и восстановления. Кроме того, из-за того, что донорские программы были ориентированы национально, их воздействие ограничивалось географически»23.

Усиливающаяся дестабилизация обстановки в Афганистане насторожила федеральное правительство. В 2006 г. министр обороны Дональд Рамсфелд попросил Майкла Стрмеки поехать в Афганистан и посмотреть, насколько эффективно работает правительство в условиях разрастающейся гражданской войны. В направленной Стрмеки «снежинке» Рамсфелд подчеркнул, что частью своих успехов талибы обязаны слабости власти на юге Афганистана, поэтому он хотел получить оценку ее работы и анализ возможных решений. Стрмеки провел в Афганистане две недели, проведя за это время беседы с представителями Афганистана, Соединенных Штатов, НАТО и других союзных правительств, темой которых было ухудшение ситуации в стране. Стрмеки подтвердил, что одной из важнейших причин дестабилизации стала неффективность управления, особенно на юге страны. Там создавался вакуум власти, который могли заполнить повстанцы. Он также доложил, что регион контролируют коррумпированные и неэффективные губернаторы и администраторы округов, а охрану порядка осуществляет охваченная тотальной коррупцией некомпетентная полиция. Стрмеки пришел к выводу, что правительству Афганистана в тесном сотрудничестве с международным сообществом следует оценить эффективность работы указанных руководителей провинция за провинцией и округ за округом. Некомпетентных и коррумпированных чиновников следует снять с должностей и назначить на их место людей, которые могут завоевать поддержку и доверие местного населения 24.

Предложенные на основании сделанной Стрмеки оценки шаги реализованы не были. В американском правительстве не нашлось желающих предпринимать решительные действия, а президент Карзай, казалось, не считал неэффективность власти поводом для волнений – или, по крайней мере, не хотел рисков, связанных с увольнением коррумпированных или некомпетентных чиновников.

Эти проблемы не только подрывали все усилия по стабилизации ситуации, но и играли на руку мятежникам. Отсутствие сильной и эффективной власти в сельских районах и неспособность предоставить населению самые главные услуги, то есть обеспечить его работой, электричеством и водой, все чаще вызывали недовольство. Талибы умело использовали провалы американцев и афганского правительства в пропаганде, привлекая в свои ряды новобранцев. Некоторые деревни на востоке, юге и западе Афганистана, в районах проживания пуштунов, американцы стали называть swing villages, т. е. «деревни-качели». Если они получали помощь и поддержку от афганского правительства, то поддерживали его, не получая помощь, они сразу переходили на сторону талибов. Ярким примером здесь могла послужить провинция Забуль. «Экономика – это главное, – сказал губернатор провинции Даллар Айман, – если она будет развиваться, не будет никакого «Талибана». А сейчас я не могу даже поддержать моих братьев в Забуле куском хлеба»25.

Почти по всему югу группы местного населения начали переходить на сторону талибов. В исследовании, подготовленном ООН, темой которого была ситуация в районе Муса Кала в оплоте «Талибана» – провинции Гильменд, отмечалось: «В большинстве районов Гильменда центральная власть практически отсутствует. Отсутствие власти в Муса Кала отражает ситуацию в провинции в целом». Там же говорится: «Население и шура нуждаются в помощи со стороны правительства», и это является важным фактором, стимулирующим разрастание мятежа 26. Майкл Семпл, заместитель специального представителя Европейского союза по Афганистану, рассказывал мне после возвращения из поездки по югу страны: «Местное население в этих районах выступает против правительства. Талибы входят туда, где уже существует недовольство работой правительства, рассылают т. н. «ночные письма» (листовки с предупреждениями, которые ночью подсовывали под дверь или прибивали к забору. – Прим. пер.) и запугивают население». Это, по словам Семпла, был «стандартный метод» операций талибов. «Часто правительство никак не реагирует»27. Стратегия «Талибана» была предельно простой. Они находили подходы к главам местных племен и администраторам в деревнях и округах. Иногда их принимали хорошо из-за племенного родства или из-за того, что местное население потеряло веру в центральную власть. Если их принимали плохо, они переходили к жестоким методам и запугиванию. Они также били по слабым местам – испытывавшим недостаток личного состава полицейским участкам 28. В некоторых случаях Афганская национальная полиция открыто поддерживала операции «Талибана» против НАТО или афганских правительственных войск 29.

Среди других факторов следует отметить бедность. В меморандуме, подготовленном правительством Афганистана, Соединенными Штатами и другими участниками процесса стабилизации, делается вывод о том, что широко распространенная бедность и невозможность удовлетворения элементарных потребностей в сельских районах «делают население более восприимчивым к внушению, что единственным достойным выбором является жизнь боевика»30. В исследовании, которое провела ООН, говорится, что «коррупция в правительстве и неэффективное управление повышают привлекательность «Талибана» в глазах населения». Далее в исследовании говорится, что «существующие тенденции указывают на дальнейшее размывание способности правительства эффективно руководить страной и на дальнейшую изоляцию политического руководства Афганистана и международного сообщества от населения»31. Те же выводы содержались в документах афганского руководства, в частности в «The National Military Strategy» за 2005 г. В нем отмечалось, что если «жизненно важные услуги не будут предоставлены населению быстро, население станет более восприимчивым к заявлениям экстремистских элементов о том, что они могут предложить лучший выход»32.

В завершение своего срока пребывания на посту командующего американскими войсками в Афганистане в 2007 г. генерал-лейтенант Эйкенберри пророчески предупредил: «Долгосрочная угроза успеху всей кампании заключается в потенциальной утрате легитимности правительства Афганистана. Если национальное правительство не в состоянии противостоять разочарованию населения в успехе реформ и национальном строительстве, народ Афганистана может утратить доверие ко всей политической системе». В результате, предостерег генерал, «может наступить момент, когда правительство Афганистана станет ненужным населению, и цели создания демократического, современного, самостоятельного государства могут быть утрачены навсегда»33.

 

Коррупция и наркотики

У сельских жителей, измученных ужасной бедностью и задавленных «Талибаном», был только один выход. Каждую весну весь Афганистан покрывают поля белых, розовых, красных и пурпурных цветов опиумного мака. Для афганцев и жителей Запада опиумный мак издавна был символом сна и смерти. Минойская богиня носила в волосах гирлянды из капсул мака, являющегося источником наркоза. В древнеримской мифологии бог сна Сомнус носил корону из мака и часто изображался лежащим на ложе из мака. Близнецы Гипнос и Танатос, древнегреческие боги сна и смерти, часто изображались держащими в руках опиумный мак. Древнеримская богиня плодородия Церера выращивала мак, чтобы использовать его в качестве снотворного после того, как ее дочь была похищена повелителем загробного мира Плутоном.

Для Афганистана эта метафора о сне и смерти была более чем подходящей. После ввода американских войск объем выращивания, изготовления и контрабанды опиумного мака резко возрос, и это повлекло за собой ослабление государственной власти и распространение коррупции на всех уровнях афганского руководства. Объем выращиваемого мака увеличивался каждый год после свержения талибов, хотя между 2007 и 2008 гг. отмечалось снижение на 19 процентов34. Торговля наркотиками подрывала усилия по совершенствованию управления, способствовала распространению коррупции в правительстве и препятствовала развитию легальной экономики 35.

Последствия были просто ошеломляющие. «Серьезность проблемы наркотиков трудно переоценить», – сказал мне Даг Уэнкел в конце 2005 г., когда мы пили с ним чай в кафетерии на территории американского посольства в Кабуле36. Уэнкел занимал тогда пост директора Бюро по контролю за распространением наркотиков при посольстве. До этого он работал в Управлении по борьбе с наркотиками (Drug Enforcement Administration, DEA). В 2003 г. его пригласили на должность директора Бюро, чтобы он координировал всю деятельность американских властей, направленную на борьбу с наркотиками в Афганистане. В конце 70-х годов молодой тогда Уэнкел работал в Кабуле в системе DEA. «Я успел на самолет в Нью-Дели за несколько часов до появления русских, – рассказывал он. – Люди думали, это случилось, потому что я знал, что произойдет. А я не знал, просто так случилось, что мне надо было ехать. Но Советы решили, что я агент ЦРУ, и я не мог вернуться – до сих пор»37. Когда мы заговорили о том, что в этом году уровень торговли наркотиками снизился, но все еще высок, он сказал: «они проникли во все сферы жизни Афганистана и подрывают всю структуру власти»38.

Лаборатории в Афганистане перерабатывают опиум в морфиновое основание, белый героин или один из нескольких сортов коричневого героина. Но они не смогли бы делать это самостоятельно. В Афганистане не производятся прекурсоры и другие химикаты, необходимые для переработки опиума в морфиновое основание. Уксусный ангидрид – вещество, наиболее часто используемое как ацилирующий агент при изготовлении героина, – регулярно завозится контрабандой в Афганистан из Пакистана, Индии, Средней Азии, Китая и Европы. Несколько крупнейших лабораторий по изготовлению героина расположены в провинциях Бадахшан, Нангархар и Гильменд 39. Большую часть опиатов, изготовленных в Афганистане, вывозят на рынки Запада, хотя часть потребляют в самом Афганистане и соседних государствах как в виде опиума, так и в виде героина. По данным американской разведки, например, «сотни килограммов высокосортного героина попадают ежемесячно в Саудовскую Аравию и Кувейт через Ирак из стран, где его производят – Афганистана и Ирана»40. Афганский героин перевозят по множеству маршрутов. Разрабатывая их, контрабандисты всегда отталкиваются от политических и силовых действий властей. Афганские наркодельцы чаще всего вывозят партии героина из страны на легковых автомобилях и грузовиках по горным дорогам. Колонны машин с героином регулярно приходят в Южный и Западный Пакистан. Более мелкие партии через пограничные провинции переправляются в Карачи, откуда морским путем следуют в Соединенные Штаты 41.

«Производство и сбыт наркотиков чрезвычайно важны для выживания мятежников в южном Афганистане, – сказал мне офицер разведки 82-й воздушно-десантной дивизии на военном аэродроме в Баграме, расположенном в 30 милях (48 км) севернее Кабула и являющемся центром операций американских войск в восточном Афганистане. – Мятежники, действующие дальше к северу вдоль афгано-пакистанской границы, получают деньги из других источников: от богатых арабов, в виде «закята» с мечетей и от торговли различными товарами, в частности лесом. Но не от торговли наркотиками»42.

Наркоторговцы и другие криминальные группировки создали сложную сеть транспортировки наркотиков из Афганистана в Пакистан и другие соседние государства. «Талибан» был задействован в этой системе на всех уровнях – он был связан с фермерами, торговцами опиумом, лабораториями, контрабандистами и основными наркобаронами, а также с экспортом на международные рынки. Там, где талибы контролировали территории, они обкладывали данью крестьян, выращивающих мак, и предлагали им защиту от властей, пытавшихся уничтожать поля. «Талибану» платили группировки, занимавшиеся вывозом наркотиков, в обмен на защиту при движении по дорогам. Некоторые талибы даже сами занимались выращиванием мака и потому не могли участвовать в боях вплоть до окончания сбора урожая весной 43.

«Талибан» уже длительное время занимается контрабандой наркотиков. В 1997 г., например, талибы получили 75 млн долларов от контрабанды наркотиков из Афганистана в Пакистан 44. Номинально они были против наркотиков и даже создали структуру, призванную бороться с ними. Но чаще всего они просто закрывали на них глаза. Глава талибского антинаркотического бюро в Кандагаре как-то сказал, что «производить опиум допустимо, потому что его потребляют кяфиры [т. е. неверные] на Западе, а не мусульмане или афганцы»45.

По оценкам афганской разведки, почти 30 процентов доходов «Талибана» так или иначе связаны с контрабандой наркотиков 46. Но в равной степени вину можно возложить и на афганских правительственных чиновников. В прессе постоянно появляются сообщения об их вовлеченности в наркоторговлю. Чаще всех в этом обвиняют Ахмеда Вали Карзая, брата президента Афганистана. В распоряжении АВС News (информационная программа телеканала American Broadcasting Company, сокр. ABC), например, оказались документы из американских военных источников, в которых говорилось, что брат президента получает деньги от наркобаронов в виде взяток за содействие и обеспечение свободы передвижения47. В статье-расследовании, опубликованной в газете «New York Times», содержатся интервью высокопоставленных американских чиновников, в которых говорится, что «в Белом доме уверены, что Ахмед Вали Карзай вовлечен в торговлю наркотиками, и американские представители неоднократно предупреждали президента Карзая о том, что его брат является обузой с политической точки зрения»48. Однако некоторые высокопоставленные представители американских разведслужб утверждали, что информация об Ахмеде Вали Карзае основывается на докладах из вторых и даже третьих рук и иногда поступает от людей, имевших обиды на Карзаев 49. Как бы то ни было в реальности, многие афганцы считали, что брат президента замешан в наркоторговле.

Правительственные чиновники также регулярно обвинялись в получении взяток и в участии в наркоторговле. В лондонской газете «The Times», например, была опубликована статья-расследование, в которой упоминались несколько человек, включая генерала Аззама, начальника штаба Министерства внутренних дел. В статье подчеркивается, что «Министерство внутренних дел, ключевой инструмент обеспечения безопасности в стране, остается главным правонарушителем». Журналисты нашли подтверждение тому, что «генерал Аззам, недавно назначенный начальником оперативного управления после окончания пребывания на должности начальника штаба, и его заместитель генерал Решад являются основными получателями взяток». Афганское правительство распределило 34 провинции страны по трем категориям. К категории «А» были отнесены провинции с самыми высокими потенциальными прибылями от оборота наркотиков, к категории «С» – провинции с минимальными потенциальными прибылями, к категории «В» – все остальные. По оценкам специалистов антинаркотического ведомства, один командир пограничной полиции в восточном Афганистане имел в месяц 400 000 долларов от контрабанды героина 50. Эти обвинения, как минимум, усиливали среди афганцев ощущение, что их правительство коррумпированно, включая тех его членов, которые, как предполагалось, должны руководить борьбой с распространением наркотиков. Редакционная статья в газете Daily Afghanistan резюмировала:

«Люди определенно не доверяют правительству. Губернаторы предостерегают, что никто не должен возделывать мак, и говорят, что маковые поля будут уничтожены, но они же побуждают крестьян продолжать возделывать мак любыми средствами, потому что правительственные чиновники получают большую часть своих денег от возделывания мака. Есть сообщения о том, что министр приказал крестьянам возделывать исключительно мак… Правительство должно выявить этих коррумпированных чиновников и безжалостно отрубить им руки, в противном случае оно столкнется с проблемами»51.

В этой войне с наркотиками изредка встречались светлые пятна. Так, в 2005 г. американские и афганские чиновники удостоились похвалы, когда объемы выращивания опиумного мака резко снизились (хотя год спустя они снова увеличились, превысив позапрошлогодний уровень). Снижение показателя, как представляется, стало результатом титанических усилий афганских лидеров, пользовавшихся международной поддержкой. Один из важнейших элементов этой программы был реализован под руководством губернатора провинции Нангархар Хаджи Дин Мухаммеда и начальника полиции Хазрата Али.

Они были странной парой. Хаджи Дин Мухаммед происходил из известной пуштунской семьи, его прадед Вазир Арсала-Хан в 1869 г. занимал пост министра иностранных дел Афганистана. Высокий (ростом более 180 см) и хорошо сложенный Мухаммед выглядел весьма представительно. Он получил хорошее образование и производил впечатление пожилого государственного мужа с мягкими манерами, предпочитавшего говорить негромко и способного разглагольствовать часами. Хазрат Али производил диаметрально противоположное впечатление. Он был не пуштуном, а принадлежал к народности пашаи. Этот народ компактно проживает на северо-востоке Афганистана и говорит на собственном языке. Хазрат Али вырос в затерянной в горах деревушке Кушмоо, за что получил уничижительное прозвище Шуррхи, что на пуштунском языке означало «деревенщина». Он был к тому же неграмотен, что никак не помогало ему стать своим у пуштунской элиты в Нангархаре. Но Хазрату Али повезло. Он попал во власть во время изгнания талибов благодаря патронажу со стороны сил специальных операций США. Они предоставили ему деньги и оружие для боев с талибами и посчитали его надежным союзником благодаря хорошим связям с лидерами Северного Альянса.

Несмотря на все различия, Хаджи Дин Мухаммед и Хазрат Али разработали общую стратегию сокращения посевов мака в Нангархаре. По приказам Хазрата Али полиция сажала за решетку местных крестьян, возделывавших мак, и держала их там, пока они не соглашались запахать свои поля 52. Применение силы оказалось действенным. По данным опросов, проведенных в Нангархаре, большинство опрошенных крестьян сообщили, что они сократили либо прекратили возделывание мака из-за нежелания попасть в тюрьму или из-за того, что их поля могли быть запаханы представителями власти 53.

Кроме того, Хаджи Дин Мухаммед и Хазрат Али использовали поддержку президента Карзая в регионе, чтобы убедить крестьян поверить в антинаркотический план. Почти три четверти случаев уничтожения посевов мака в Афганистане (72 процента) за 2005 г. имели место в провинциях Нангархар и Гильменд, где в 2004 г. показатель объема его возделывания был самым высоким в стране 54. Провинции, где снижение объема возделывания мака было самым значительным (Нангархар – 96 процентов, Бадахшан – 53 процента) и где он оставался относительно стабильным (Гильменд – 10 процентов), были теми же провинциями, которые получили самые большие суммы на финансирование альтернативных методов развития. Нангархар получил 70,1 млн долларов, Бадахшан и Гильменд – 47,3 млн и 55,7 млн соответственно 55.

Но эти успехи никак не могли перевесить огромные проблемы в судебной системе. Изучая представления афганцев о власти закона, Всемирный банк выяснил, что судебная система Афганистана в 2006 г. находилась среди худших 5 процентов судебных систем в мире. Точно такой же показатель был в 2000 г., т. е. в последнем полном году существования режима «Талибана»56. Восстановление никак не повлияло на улучшение положения дел. По сравнению с другими государствами региона – Ираном, Пакистаном, Россией, Таджикистаном, Туркменистаном и Узбекистаном – судебная система Афганистана была самой неэффективной. Основной причиной тому была хроническая коррупция. Иногда для работы в качестве судебных чиновников набирали неквалифицированных людей, лояльных разным группировкам. Верховный суд и Генеральная прокуратура также обвинялись в совершении значительных правонарушений 57.

В докладе афганской разведки отмечалось, что «преступники не принимают справедливое отправление правосудия. Это еще один фактор, способствующий повышению морального духа талибов в южном Афганистане. Они почти всегда уверены в том, что могут купить правосудие на любом этапе»58. Коррумпированная судебная система – самое серьезное препятствие на пути успешной антинаркотической кампании. В более широком смысле она еще сильнее подрывала устои государственной власти и доверие населения к правительству Карзая, препятствовала нормальному фунционированию правовых механизмов, необходимых для привлечения к ответственности мятежников и лиц, виновных в совершении преступлений.

Афганцы были хорошо осведомлены о проблеме. Проведенный в 2006 г. фондом «Азия» опрос показал, что 77 процентов респондентов считают коррупцию основной проблемой Афганистана, 66 процентов считают коррупцию основной проблемой в правительствах провинций, 42 процента считают коррупцию основной проблемой в своей повседневной жизни и 40 процентов считают коррупцию главной проблемой в округе. Более того, большинство афганцев полагали, что проблема коррупции становится все серьезнее. Примерно 60 процентов респондентов были уверены в том, что за прошедший год коррупция выросла на национальном уровне, и 50 процентов считали, что она выросла и на провинциальном уровне. Многие непосредственно занимались подкупом, передавая наличные правительственным чиновникам. 36 процентов опрошенных сообщили, что давали взятки полицейским, 35 процентов – судебным чиновникам и 34 процента – при найме на работу 59. В районах, где активно действовал «Талибан», ситуация была хуже. Люди из провинций, расположенных на юге и западе Афганистана, с наибольшей вероятностью сталкивались с коррупцией. Те, кто жил в центральном и северном Афганистане, – как минимум вероятно 60.

Вину за происходящее большинство возлагало на высшие эшелоны власти. По результатам проведенного в 2006 г. Госдепартаментом опроса более 50 процентов афганцев считают, что президент Карзай и его кабинет провалили борьбу с коррупцией. Такая позиция подогревала растущую поддержку «Талибана». Согласно тому же опросу, 71 процент сторонников «Талибана» заявил, что полиция охвачена коррупцией, 66 процентов убеждены, что коррупцией поражено местное правительство, и 68 процентов уверены в наличии коррупции в судах 61.

В целом ряде конфиденциальных документов афганских спецслужб выражается растущая тревога по поводу связи между возделыванием опиумного мака и коррупцией в правительстве. В ежегоднике Совета национальной безопасности Афганистана «Оценка национальной угрозы» (National Threat Assessment) за 2004 г. говорится, в частности, что «продолжающееся возделывание мака, используемого для изготовления героина и опиума, по-прежнему остается главной угрозой безопасности Афганистана. Коррупция и связь преступных группировок с наркоторговлей будут распространяться внутри Афганистана и за его пределами, негативно влияя на приток в страну иностранных ивестиций и помощь в восстановлении страны»62. Ежегодник за 2005 г. идет еще дальше, отмечая, что «коррупция и криминал, связанный с наркоторговлей, распространяются в афганском обществе и в правительстве»63.

Платой за распространение коррупции, согласно выводам разных афганских и международных организаций, стало увеличение количества сторонников «Талибана» и подобных ему группировок. В совместном докладе Европейского союза и ООН говорится, что «Талибан» «использует настроения большинства населения», в частности, негативное отношение к «коррумпированному государству»64. В докладе афганской разведки сделан следующий вывод: «Противник проводит массированные пропагандистские мероприятия в сельских районах. Их тематика – коррупция в правительстве… Основная целевая группа талибов – сельское население Афганистана… Эффективно противостоять этому можно, только имея сильную и компетентную власть на местном уровне»65. «Талибан» и прочие мятежные группировки постоянно использовали в своей пропаганде расширяющуюся коррупцию на местном, провинциальном и национальном уровнях. В объединенном докладе, подготовленном правительствами Афганистана и США, а также другими основными субъектами, констатируется: «Назначение непрофессиональных, коррумпированных и неэффективных правительственных чиновников подрывает доверие населения, особенно в провинциях»66.

 

Раковая опухоль в правительстве

Размышляяя о своей работе на должности министра иностранных дел Афганистана, доктор Абдулла Абдулла сказал мне в 2007 г., что правительство совершило несколько ошибок. «Где государственные институты?» – спросил он. И сам же ответил: «Их нет!» Мы сидели в его квартире в Кабуле, комфортабельно обставленной плюшевыми креслами и разнообразными предметами роскоши западного производства, включая телевизор с плоским экраном. Шел месяц рамадан, поэтому Абдулла держал пост, но мне он предусмотрительно предложил стакан холодной воды. Абдулла с грустью констатировал, что «люди утрачивают надежды на правительство. Защитить деревни не можем. Если крестьяне говорят что-то против «Талибана», их могут обезглавить. Мы теряем поддержку народа»67.

Абдулла был по профессии офтальмологом и протеже Ахмад-Шаха Масуда – харизматичного лидера Северного Альянса. Элегантно одетый, с аккуратно подстриженной бородой, часто предпочитавший костюм западного покроя и галстук афганской национальной одежде, он отлично говорил по-английски с легким акцентом. Во время переговоров в Бонне в конце 2001 г. Абдулла удивил американских и других западных дипломатов, присоединяясь к ним во время еды, хотя это было во время рамадана. При этом он постился. «Он всегда говорил, что не испытывает приступов голода», – вспоминал специальный представитель США Джеймс Доббинс, который работал с Абдуллой. Доббинс описал его как человека, который «говорит со сдерживаемым гневом о муках, которые его страна вынесла за последние десятилетия»68. Замечания Абдуллы о власти в Афганистане представляли собой отрезвляющее и откровенное признание проблем, с которыми столкнулось правительство. Ему вторил бывший губернатор одной из провинций: «Правительство фактически не работает. Оно потеряло влияние в провинциях, не контролирует ситуацию с безопасностью и деятельность чиновников. Страну опустошает и разрушает коррупция»69.

После завершения операции «Маунтин Траст» летом 2006 г., в ходе которой американские, канадские, британские и афганские войска вели наступательные действия в южном Афганистане, военные ознакомили посла Рональда Ноймана с результатами допросов более 100 талибов и членов других группировок. «Мы выяснили, что главная причина, побудившая этих боевиков выступить на стороне «Талибана», не имеет ничего общего с религиозной идеологией. Напротив, она связана с плохой работой правительства и экономикой. Правительство не могло защитить их или предоставлять основные услуги, а в «Талибане» им часто просто больше платили»70.

Это соответствовало тому, что обнаружили представители Афганистана и НАТО. Один высокопоставленный сотрудник афганской разведки рассказал мне, что результаты бесед с задержанными и полученные данные показывают: «Ни афганская полиция или армия, ни НАТО не могут защитить деревни и округа от «Талибана». Это вынуждает людей поддерживать талибов, даже если они их не любят. Другой вариант – смерть, – тут он криво усмехнулся, – не нравился большинству крестьян»71. Один простой афганец резюмировал: «Днем к нам приходит правительство, ночью к нам приходит «Талибан». А мы торчим посередине»72.

Когда в 2001 г. «Талибан» был свергнут, Афганистан представлял собой малоразвитую страну, уровень удовлетворения элементарных услуг и социальные индикаторы в которой находились на самом низком уровне по сравнению с большинством государств мира. Показатели здоровья в Афганистане были среди худших на земном шаре: показатель смертности детей до 5 лет составлял 172 случая на 1000 новорожденных, показатель младенческой смертности – 115 случаев на 1000 новорожденных, показатель материнской смертности при родах – 16 случаев на 1000 новорожденных, показатель хронического недоедания – 50 процентов. Средняя продолжительность жизни в Афганистане оценивалась в 43 года. Лишь 9 процентов семей из сельской местности сообщили о наличии медицинских учреждений в их населенных пунктах 73.

Но не малоразвитость Афганистана стала причиной начала мятежа и гражданской войны. Причиной стала неспособность правительства улучшить условия жизни в сельских районах. Внутренний меморандум, подготовленный ООН и Евросоюзом, выражает глубокий пессимизм: «Перспективы Афганистана на сегодня негативны: растет разочарование в правительстве. Даже чиновники сыты по горло, губернаторы высказывают резкую критику, не получая осязаемой поддержки в работе». Далее в документе говорится о том, что «правительство теряет престиж, его имидж ухудшается, а влияние ослабевает. Если его методы работы не изменятся, проиграет и Афганистан, и его зарубежные партнеры: их судьбы теперь связаны. Население с большой степенью вероятности будет воевать против своего «безобразного правительства» – и потому, что ненавидит его, и потому, что боится последствий неучастия в войне»74.

Вред был нанесен. Правительство страны не могло удовлетворять жизненно важные базовые потребности населения сельских районов и считалось коррумпированным. Что было еще хуже, Соединенные Штаты и их союзники почти целиком сосредоточились на «стратегии стабилизации страны путем создания сильного центрального правительства», то есть двигались сверху вниз. Понятие «сильное афганское государство» само по себе антиисторическое. Но американские специалисты потратили слишком мало времени, чтобы наладить сотрудничество с пуштунскими племенами и кланами на юге и востоке Афганистана. То есть стратегия «снизу вверх» не дополняла стратегию «сверху вниз». Грозовые облака собирались уже несколько лет. В 2006 г. гроза наконец разразилась.

 

Рональд Нойман шел к выключателю в своем номере в отеле «Краун Плаза» в Аммане (Иордания), когда зазвонил телефон.

«Да?» – спросил слегка озадаченный Нойман. Шел 2005 г. Нойман сделал короткую остановку в Аммане, возвращаясь в Соединенные Штаты из Ирака, где он занимал должность основного контактного лица между американским посольством и командованием многонациональных сил.

Звонил Роберт Пирсон, генеральный директор зарубежной службы Госдепартамента: «Насколько я понимаю, вы будете в Вашингтоне завтра».

«Именно так», – ответил Нойман.

«Государственный секретарь хотела бы поговорить с вами о том, куда вы направитесь потом. Но это не то, что вы думаете», – сказал Пирсон и повесил трубку.

Нойман не спал всю ночь, размышляя о том, что его может ожидать. Спустя два дня, когда он вошел в кабинет Государственного секретаря Кондолизы Райс, она спросила, не хотел бы он занять должность посла Соединенных Штатов в Афганистане. Нойман согласился без колебаний.

Позже он вспоминал: «Это был единственный раз, когда непосредственно Государственный секретарь попросил меня поработать послом». После разговора с Райс Нойман, бывший также ранее послом США в Алжире и Бахрейне, проработал в Багдаде еще несколько месяцев. Его последние воспоминания о пребывании в Ираке были очень яркими: «Я помню, как ехал по трассе Route Irish (кодовое название шоссе, соединяющего укрепленный центр Багдада с международным аэропортом. – Прим. пер.) в составе колонны во время песчаной бури. Из-за нее мы не смогли полететь на вертолете, но нам удалось присоединиться к генералу Кейси» (командующему многонациональными силами в Ираке)1. Это было символично – Нойман покидал Ирак во время песчаной бури и приехал в Афганистан во время «идеального шторма», как назовет впоследствии текущую ситуацию генерал-лейтенант Карл Эйкенберри (англ. perfect storm – стечение крайне неблагоприятных обстоятельств). В Афганистане вот-вот должна была разразиться гражданская война.

Эйкенберри вспоминал: «Сошлись воедино несколько факторов. «Талибан» и «Аль-Каида» нашли убежище в Пакистане и со своих баз, расположенных там, вели боевые действия. Местная власть не контролировала ситуацию. Наркодилеры и связанные с ними преступные группировки превращались в настоящую угрозу безопасности. Планирование и реализация важнейших экономических инфраструктурных проектов – строительства дорог, объектов электроэнергетики и водного хозяйства – задерживались». Проблемы обострялись, а Соединенные Штаты не позаботились о том, чтобы отреагировать на них надлежащим образом. «В нашем распоряжении было слишком мало сил – как афганских, так и международных. Что касается американских войск, то летом 2006 г. мы имели на один пехотный батальон меньше, чем годом ранее. Все эти факторы – сложная смесь из безопасности, власти и экономических элементов – сошлись воедино и создали условия для «идеального шторма» в то время, когда НАТО начало переброску дополнительных контингентов в южный Афганистан в июне 2006 г.», – сказал Эйкенберри2. Афганские руководители тоже проявляли растущую озабоченность ситуацией. Министр иностранных дел доктор Абдулла считал, что Соединенные Штаты и международное сообщество в целом ошибочно считают, что с «Талибаном» и «Аль-Каидой» покончено. «Наша разведка считает, – неоднократно предупреждал он американцев, – что ситуация выглядит диаметрально противоположно». Во время последней своей встречи с госсекретарем Кондолизой Райс в марте 2006 г. перед уходом из афганского правительства доктор Абдулла просил ее не позволить Афганистану скатиться в конфликт. «Я глубоко озабочен разрастающейся гражданской войной, – заявил он. – Люди начинают терять веру в правительство. Мы лишаемся их поддержки»3.

Но среди ведущих американских политиков существовали разногласия относительно возможностей инсургентов. «Моя оценка ситуации в Афганистане, – сказал командующий войсками НАТО в Европе генерал Джеймс Джонс в начале 2006 г., – сводится к тому, что «Талибан» и «Аль-Каида» сейчас находятся в таком положении, что они вообще не способны снова поднять какой-либо мятеж»4. Джонс был суровым морским пехотинцем, в будущем он занял пост советника президента Барака Обамы по национальной безопасности. Оценивая в издании Afghanistan Study Group Report за 2008 г. ситуацию в Афганистане, Джонс высказался о ее перспективах предельно откровенно, заявив, что «они печальны из-за жестокости мятежников, ослабевающей решимости международного сообщества, растущих региональных проблем и тающей уверенности у части населения Афганистана относительно будущего страны»5. На следующий день после того, как главу Центрального командования Вооруженных Сил генерала Томми Фрэнкса во время обсуждения представленного им плана ведения войны в Афганистане резко критиковали члены Объединенного комитета начальников штабов (дело происходило в зале заседаний комитета, известном под названием The Tank (цистерна. – Прим. пер.), он встретил Джонса и адмирала Верна Кларка и сказал им: «Вчера в Цистерне вы, ребята, вели себя как банда гребаных ублюдков из 10-го раздела, а не как члены комитета начальников штабов»6. (Фрэнкс имел в виду 10-й раздел Кодекса Соединенных Штатов (Title X of the U. S. Code), в котором определяется роль вооруженных сил страны, включая сухопутные войска, военно-морской флот, корпус морской пехоты и военно-воздушные силы). Но независимо от разногласий в американской армейской верхушке, к концу 2006 г. дела в Афганистане пошли совсем плохо. Насилие в стране достигло самого высокого уровня со времени ликвидации режима «Талибана» в 2001 г.

 

Оптимистичные оценки

2006 г. начался совсем не так плохо, во всяком случае, по мнению многих стратегов в Вашингтоне. Оценки в разных секторах выглядели вполне оптимистично. По данным Всемирного банка, например, рост экономики Афганистана составил 14 процентов в 2005 г. и 5,3 процента в 2006 г.7. Ежегодный уровень инфляции, рассчитанный по индексу потребительских цен для Кабула, снизился до 4,8 процента. Ежегодный «национальный» уровень инфляции, покрывающий Кабул и пять других городов, составил 3,9 процента 8. Кроме того, в некоторых городах Афганистана наблюдался строительный бум, было построено несколько автомагистралей, рынки были полны товаров, повсюду открывались крупные и мелкие магазины, работали и конкурировали несколько крупных телекоммуникационных компаний и коммерческих авиакомпаний.

«Мобильные телефоны – настоящее удобство в этом городе, – сказал мне житель Кабула, сжимая в руке ярко-желтый телефон и телефонную карточку «Рошан». – Не знаю, что бы я без него делал». «Рошан» (на языках дари и пушту это слово означает «свет») была одной из крупнейших телекоммуникационных компаний Афганистана. В феврале 2005 г. она завоевала приз Best Marketing Award на Mobile World Congress – крупнейшей в мире выставке индустрии мобильной связи. В сентябре 2006 г. фирма получила приз Best Brand Award на церемонии CommsMEA Awards в Дубае. Это были события, захватывающие дух.

В 2002 г. более 99 процентов афганцев не имели доступа к телекоммуникационным услугам. Лишь в пяти крупнейших городах страны были телефонные сети, причем две трети из функционирующих в стране 57 000 линий приходились на Кабул. В стране практически отсутствовал доступ к Интернету, а почтовая сеть только начала оправляться от последствий многолетнего конфликта. В 2006 г. количество телефонов в Афганистане выросло до 2,16 млн чел., и все провинции были подключены к национальной телекоммуникационной сети. Цены на мобильные телефоны упали с почти 400 долларов в 2002 г. до 50 долларов в 2006 г., значительно снизилась стоимость разговоров. Телекоммуникационный сектор привлек более 300 млн долларов частных инвестиций – это составило 60 процентов всех иностранных прямых инвестиций в экономику Афганистана 9.

Роберт Гейтс, сменивший в 2006 г. Дональда Рамсфелда на посту министра обороны, утверждал, что «вопреки новостям о событиях в Афганистане, которые слышал американский народ, усилия Соединенных Штатов, наших союзников, афганского правительства и народа дают надежные результаты». Он подчеркнул, что в отличие от времени правления «Талибана», когда мало кто из афганцев имел доступ к услугам здравоохранения, в стране было построено или отремонтировано 670 клиник и госпиталей и подготовлено почти 11 000 докторов, медсестер и акушерок. В 2001 г. в школы ходили менее миллиона детей. «Сейчас школы посщают более пяти миллионов учеников, и как минимум полтора миллиона из них – девочки». Гейтс напомнил, что в стране восстановлен центральный банк, получивший резервы в объеме 2,5 млрд долларов. Это был очень значительный сдвиг, если учесть, что при талибах в стране вообще отсутствовала банковская система10.

 

Гадание на кофейной гуще

Ситуация, тем не менее, была совсем не радужной. Уровень насилия в 2006 г. достиг самых высоких значений с момента ввода американских войск в Афганистан в 2001 г. Наблюдателям, которые либо не были в Афганистане, либо не выезжали за пределы крупнейших городов, было бы простительно думать, что в стране царит безопасность и существует эффективно работающее правительство. Правда, однако, заключалась в том, что власть его не распространялась на сельские районы. Однажды за ланчем в 2006 г. бывший полевой командир «Талибана», ныне член парламента Афганистана Абдул Салам Рокети, сказал мне: «Мы создали правительство, которое хорошо выглядит на бумаге, но на деле – очень слабое. Большинство афганцев в провинции никогда и не слышали о нем»11.

Основные показатели насилия демонстрировали пугающий рост. Количество терактов с участием смертников росло год от года: 1 в 2002 г., 2 в 2003 г., 6 в 2004 г., 21 в 2005 г., 139 в 2006 г. и 140 в 2007 г. В 2005 и 2006 гг. количество терактов с использованием дистанционно подрываемых мин выросло более чем вдвое (с 783 до 1677 случаев), количество вооруженных нападений почти утроилось (с 1558 до 4542)12. В 2007 г. количество налетов мятежников выросло на 27 процентов по сравнению с предыдущим годом. Самый быстрый рост насилия был отмечен в провинции Гильменд – на 60 процентов с 2006 по 2007 г.13. Талибы и боевики из других группировок убивали сторонников центрального правительства в административных центрах округов и провинций. К главным целям боевиков принадлежали также полицейские, агенты афганской разведки, судьи, сотрудники неправительственных организаций, духовные лица и все, кого они считали сотрудничающими с правительством 14.

Опросы показывали, что афганцы обратили внимание на тенденцию. В 2006 г. чуть меньше 50 процентов афганцев сообщили, что важнейшей проблемой в стране они считают отсутствие безопасности, угрозой которой они считали «Талибан» и полевых командиров. Особую озабоченность выражали жители юга и востока страны 15. Опрос, проведенный по заказу американского Центрального командования, показал, что 41 процент афганцев считали, что в 2007 г. они ощущают большую опасность, чем в 2006 г., при этом лишь 28 процентов опрошенных имели противоположное мнение. Количество поддерживающих «Талибан» за тот же период времени удвоилось. «Самый большой рост поддерживающих талибов, – говорилось в отчете, – отмечается среди жителей сельских районов, женщин и в районах, прилегающих к границе с Пакистаном»16. В то время как абсолютное большинство населения продолжало верить, что страна движется в правильном направлении, процентный показатель снизился с 77 процентов в 2005 г. до 55 процентов в 2006 г. и 54 процентов в 2007 г.17.

На пресс-конференции с президентом Бушем в Кэмп-Дэвиде в августе 2007 г. президент Афганистана Хамид Карзай оптимистично отрапортовал, что «Талибан» – это «сила, которая проиграла»18. Но здесь был попросту не тот случай. Не предназначенные для широкой публики результаты оценок ситуации, проводимых афганскими спецслужбами, демонстрировали растущую озабоченность.

Еще в 2004 г. в справке «Оценка национальной угрозы» (National Threat Assessment) говорилось, что наркоторговля в сочетании с другими факторами делает «Афганистан привлекательным для международных террористических групп, организованной преступности и отдельных экстремистов, являясь при этом источником финансирования незаконных вооруженных формирований»19. Выводы справки за 2005 г. были еще серьезнее – в ней говорилось, что ситуация с обеспечением безопасности ухудшается и «основными участниками подрывной деятельности являются действующие лица из Афганистана, незаконные вооруженные формирования и их командиры… Удобный момент для правительства и международного сообщества обеспечить безопасность и улучшить качество жизни простых афганцев может быть упущен, поскольку люди теряют терпение»20. В афганском журнале «Политика национальной безопасности» (National Security Policy) за 2006 г. подчеркивалось: «Незаконные вооруженные формирования и их командиры представляют прямую угрозу национальной безопасности Афганистана. Они являются основным препятствием распространению власти закона на провинции»21.

Оценки американской разведки также выражали тревогу. В ноябре 2006 г. ЦРУ доложило, что «Талибан» дал толчок всему году. Уровень насилия, вызванного мятежом, существенно вырос, а сама группировка стала намного агрессивнее по сравнению с прошлыми годами. Талибы перенесли направление своих атак с целью сорвать усилия НАТО в южном Афганистане»22. К такому же выводу пришли аналитики Разведывательного управления Министерства обороны США – уровень насилия в Афганистане побил все рекорды. В докладе «Текущая ситуация в Ираке и Афганистане» (The Current Situation in Iraq and Afghanistan) содержалось зловещее предостережение: «Если во взрывоопасных пуштунских районах на юге и востоке Афганистана не будут размещены крупные контингенты международных сил и афганских сил безопасности и не будет создана эффективная гражданская администрация, контроль центрального правительства над этими районами будет существенно ограничен»23.

Эксперты ООН также считали ситуацию очень тревожной: «Большинство специалистов полагало, что ситуация с безопасностью в Афганистане постоянно ухудшается… Главной целью инсургентов стала Афганская национальная полиция, усиливается запугивание гражданского населения, особенно тех, кого подозревают в поддержке правительсва, международных вооруженных сил, а также гуманитарных организаций»24.

В феврале 2006 г. посол Нойман отправил каблограмму государственному секретарю Райс с новостью, что «2006 г. будет кровавым годом в Афганистане». Он предупредил, что «Талибан» провел успешную перегруппировку на базах в приграничных районах Пакистана, и ни Соединенные Штаты, ни пакистанские власти не помешали ему заниматься этим. Соединенные Штаты практически предоставили непокорный юг Афганистана, традиционный оплот «Талибана», самому себе. В провинции Гильменд и ряде других провинций дислоцировались части сил специальных операций США, но практически все их ресурсы были сконцентрированы на контртеррористических операциях на востоке 25. Командирам подразделений было приказано не использовать словосочетание «борьба с повстанцами» в описании проводимых операций, поскольку считалось, что проводятся только «противотеррористические операции» в соответствии с национальной стратегией, нацеленной прежде всего на борьбу с «Аль-Каидой»26. То же самое относилось к оперативникам ЦРУ27.

Озабоченный эскалацией насилия Нойман настаивал, что Конгресс должен как минимум вдвое увеличить объем помощи Афганистану, так как «если мы перестанем помогать слишком рано, то потеряем все»28. Нойман просил выделить дополнительно примерно 600 млн долларов на 2006 финансовый год, но получил всего 43 млн, из которых 11 млн пришлось на сокращение задолженности Афганистана29. Нойман был вне себя. Главным препятствием стало Административно-бюджетное управление при президенте (АБУ), рьяно боровшееся против увеличения помощи Афганистану. В письме, адресованном президенту Бушу, Нойман был резок: «Я бы сбросил на АБУ «умную» бомбу, если бы мог», имея в виду комплект оборудования на основе технологии GPS, укрепляемый на хвостовом оперении и превращающий свободно падающую («тупую») бомбу в корректируемую («умную»). Говорят, президент Буш смеялся 30.

Разочарования с АБУ не ограничивались афганскими делами. Американские политики (в частности, глава временной администрации Ирака Л. Пол Бремер), ответственные за операцию в Ираке, также выражали неудовольствие «борьбой за мелочовку» с бюрократами из АБУ31. В меморандуме на имя министра обороны Рамсфелда, например, Бремер указывал, что «претензии АБУ на то, что оно имеет право руководить использованием средств, выделяемых Ираку, превышают полномочия, определенные правительством». АБУ, по словам Бремера, «старается затруднить и замедлить восстановление экономики Ирака». Он призвал Рамсфелда «изменить ситуацию»32. Рамсфелд попросил Джона Хамре, занимавшего пост заместителя министра обороны в правительстве президента Клинтона, отправиться в Ирак во главе группы экспертов и оценить ситуацию на месте. В личном письме Рамсфелду Хамре писал: «Я был поражен, услышав об ограничениях, к которым должны приспосабливаться ваши ребята-подчиненные, чтобы достать деньги и контракты. У АБУ уходит до 10 дней на то, чтобы утвердить заявки на выделение денег, после того как вы их одобрили». Он просил Рамсфелда «использовать эту возможность, чтобы заставить АБУ отстать от вас сейчас, когда Белый дом знает, что у нас есть проблемы в Ираке и нам нужно предоставить главе администрации максимальную свободу действий»33.

 

Эпические сражения

В 2006–2007 гг. имели место самые ожесточенные бои с момента прекращения правления «Талибана». Ожесточение достигало такого уровня, что в одном из боев в провинции Гильменд британским солдатам пришлось примкнуть штыки и сойтись с хорошо вооруженными талибами врукопашную. С января 2006 г. войска ISAF начали заменять американские части в южном Афганистане. Основу их составили британская 16-я воздушно-штурмовая бригада, которую позже усилили подразделения британской Королевской морской пехоты. К ним добавились военнослужащие и вертолеты из Австралии, Канады и Нидерландов. Первоначально группировка ISAF в южном Афганистане состояла из 3300 британцев, 2500 канадцев, 1963 голландцев, а также армейских частей Дании, Австралии и Эстонии. Воздушную поддержку обеспечивали самолеты и вертолеты ВВС США, Великобритании, Нидерландов, Норвегии и Франции.

Британцы осознавали степень угрозы, которую представлял «Талибан»: «Мы недооцениваем стойкость «Талибана» и его способности к восстановлению, и нам придется столкнуться с этим. Талибы завоевывают контроль над населением провинции Гильменд, используя насилие, принуждение и прочные племенные связи»34.

В начале февраля 2006 г. афганские войска при поддержке американской авиации вступили в бой с талибами в округе Сангин провинции Гильменд. Он начался вечером 2 февраля, когда примерно 200 боевиков атаковали афганскую полицейскую автоколонну. На протяжении двух дней афганцы сражались при поддержке американских штурмовиков А-10 и бомбардировщиков В-52, а также британских истребителей «Харриер». В ходе боя было убито до 20 талибов, погибли также семь афганских солдат и полицейских. 13 февраля четыре американских солдата погибли в результате подрыва автомобиля «Хамви» дистанционно управляемой миной во время совместного патрулирования с подразделением Афганской национальной армии в провинции Урузган на юге Афганистана. Затем патруль попал под обстрел из стрелкового оружия и гранатометов и был вынужден запросить поддержку вертолетов «Апач» и бомбардировщиков В-52. 1 марта один американский солдат был убит и двое ранено в результате столкновения с талибами в провинции Урузган. Американская бронемашина подорвалась на мине, и солдаты были вынуждены отражать атаку талибов. Через неделю в восточном Афганистане взрывом мины были убиты пять американских солдат.

С целью пресечения проникновения талибов на восток американские и афганские войска 25 марта 2006 г. провели операцию «Маунтин Лайон» в провинции Кунар восточнее Кабула. 15 июня 2006 г. более 11 000 американских, британских, канадских и афганских солдат начали операцию «Маунтин Траст» против боевиков в южных районах провинции Урузган и на севере провинции Гильменд. Целью ее было уничтожение талибов, обосновавшихся в этих провинциях, и создание там безопасной среды, в которой можно начать воостановление. До операции в провинциях Гильменд и Урузган дислоцировались незначительные контингенты войск коалиции. В течение июня и июля шли тяжелые бои между войсками НАТО и талибами, в ходе которых последние продемонстрировали высокую степень координации своих действий. Несмотря на сообщения об уничтожении более 1000 и пленении почти 400 боевиков, талибы не ушли из этих провинций35. В первой половине августа войска НАТО неоднократно попадали в засады, устроенные ими.

Ответ боевиков на операцию «Маунтин Траст» был для них традиционным – они, как обычно, покинули опасный для них район и начали подготовку к новым боям 36. Это обычная тактика партизанской войны – особенно против превосходящих сил противника. Ее регулярно применяли моджахеды во время войны с русскими.

Летом 2006 г. «Талибан» начал концентрировать свои силы на юге Афганистана, включая провинцию Кандагар, где произошло одно из крупнейших и важнейших сражений этой войны. «По правде говоря, я был удивлен оказанным ими сопротивлением, – сказал канадский майор Джефф Абторп, командир роты «Браво», – а ведь мы врезали по ним довольно сильно»37. Южные провинции Кандагар и Гильменд были оплотом «Талибана». Многие лидеры талибов были родом из Кандагара, поэтому движение располагало там мощной поддержкой. Канадская армия, части которой были переброшены в Кандагар, не участвовала в серьезных сухопутных боях со времен войны в Корее; она была занята в миротворческих операциях на Балканах и в других местах. Однако канадцы рвались в бой.

«Я знаю обо всех этих культурных чувствительных штуках, – сказал канадский сержант Джон Мэй, – но я здесь, чтобы сражаться. Если талибы будут устраивать засады и закладывать самодельные взрывные устройства, то я буду их убивать. Это моя работа»38.

 

Операция «Медуза»

Талибы создали мощные опорные пункты в округах Панжвай и Зарэ, расположенных западнее Кандагара. Еще в 80-х годах моджахеды одержали здесь немало побед над несчастной советской 40-й армией. В этих местах хорошо росли виноград и другие фрукты. Благодаря многочисленным полям, виноградникам, селениям и арыкам округа представляли собой идеальную местность для организации оборонительных действий «Талибана». К тому же талибы не имели там проблем с обеспечением продовольствием 39.

Город Кандагар стал центром операции «Медуза». Через него проходили шоссе 1 (в северо-восточном направлении – на Кабул, и в северо-западном – на Герат) и шоссе 4 – на юг, в сторону Кветты (Пакистан). Аэропорт Кандагара, который служил штаб-квартирой операций НАТО в южном Афганистане и где в 80-х годах располагалась советская военно-воздушная база, располагался южнее города и прилегал к шоссе 4. Округа Панжвай и Зарэ лежали западнее. Местность пересекало русло реки Аргандаб. Основная часть операции «Медуза» протекала в т. н. «Пашмюльском кармане», расположенном рядом с городком Пашмюль.

В июле 2006 г. канадская оперативная группа «Орион» численностью примерно 1200 военнослужащих столкнулась с резким ростом активности «Талибана» в округе Панджвай. Местные талибы, обычно проводившие небольшие по масштабам налеты и засады, вдруг начали брать ситуацию под контроль. В Кандагаре они заключили союз с местным племенем нурзаи 40. 3 августа в районе Пашмюля в ближнем бою погибло четверо и было ранено десять солдат. Мао Цзэдун написал однажды, что восстание можно разделить на три основные фазы: (1) политическая подготовка, (2) ограниченные атаки и (3) конвенциональная война, характеризующаяся тем, что повстанцы начинают контролировать территорию и действовать большими силами. Командир боевой группы 3–06 оперативного соединения «Орион» подполковник Омер Лавуа сказал своему штабу, что имеет место «классическая третья фаза».

«По существу, они хотели нанести нам решающий удар», – сказал он. Никто, и меньше всего канадцы ожидали, что «Талибан» начнет проводить конвенциональные операции. С 2002 г. движение использовало против войск НАТО и афганской армии асимметричную тактику – нападения из засад и закладывание мин на дорогах. «Должен признать, что это не то, что я ожидал увидеть, – пояснил Лавуа. – Последние шесть месяцев я готовил свою группу к ведению противоповстанческих операций, а теперь вижу, что мы столкнулись с тем, что больше напоминает обычную войну»41.

В течение последних двух недель августа талибы проявляли все большую агрессивность. Они несколько раз атаковали из засад автоколонны и регулярно обстреливали из минометов базу «Уилсон», расположенную примерно в 40 км западнее Кандагара. Талибы прямотаки рвались в бой, надеясь втянуть канадские войска в серьезные боевые действия. Одним из самых дерзких ходов талибов стало взятие под контроль Шоссе 1 в Кандагаре, на котором они установили блокпосты и открыто угрожали городу. Законное правительство не позволяет мятежникам командовать на главной автотрассе. Командование канадских экспедиционных сил заявило: «Обеспечение безопасности этих автомагистралей… важнейшая фаза [операции] «Медуза»42. Согласно разведданным НАТО, сотни мирных афганцев ежедневно покидали Кандагар из страха перед «Талибаном»43.

Задавшись целью ликвидировать один из важнейших оплотов талибов, командование канадских войск решило очистить от них восточную часть округа Панджвай. Канадская боевая группа состояла из трех пехотных рот, артиллерийской батареи, инженерно-саперной роты и роты бронированных разведывательных машин. Слежение за передвижением противника по открытой местности осуществлялось с помощью средств авиаразведки. К концу августа объединенная оперативная группа, в которую вошли военнослужащие канадской боевой группы 3-06, Афганской национальной армии, американские, голландские и датские солдаты, была готова к началу операции и ожидала часа «Ч». Канадское командование предложило всем мирным жителям Панджвая немедленно покинуть район. Теперь там оставались только боевики «Талибана», готовые к долгожданному бою.

Воздушная фаза операции началась 2 сентября 2006 г. Сухопутные части в это время занимали позиции, охватывая округ с севера и юга. Канадская артиллерия, представленная батареей «Эхо» 2-го полка Королевской конной артиллерии, вела огонь по позициям талибов 155-миллиметровыми снарядами. Вертолеты «Апач» армий Нидерландов и Великобритании обстреливали их ракетами. Истребители «Харриер» британских Королевских ВВС и F-16 «Фэлкон» Королевских ВВС Нидерландов сбрасывали 500-фунтовые (227 кг) бомбы, а бомбардировщики В-1В «Лансер» ВВС США – управляемые бомбы. С началом наступления канадская рота «Чарли» под командованием майора Мэтью Спрэга занимала позиции в Масум Гар на берегу реки Аргандаб напротив Пашмюля44. Она создала огневой рубеж, обращенный на северо-запад, в направлении белого школьного здания, известного опорного пункта талибов 45. Рота «Браво», которой командовал майор Джефф Абторп, прикрыла северное направление вдоль Шоссе 1.

3 сентября рота «Чарли» получила приказ форсировать реку Аргандаб и войти в Пашмюль. Противник оказывал ожесточенное сопротивление. Талибы устроили засаду и сожгли несколько канадских боевых машин, при этом погибли четверо и были ранены девять канадских солдат. Среди виноградников и гранатовых деревьев гремели взрывы, среди зеленых кустов и глиняных домов летали облака пыли. Талибы построили эшелонированную оборону, включая линии траншей, и применяли безоткатные пушки, минометы, гранатометы РПГ-7 и пулеметы 46. Под прикрытием артиллерии и при поддержке с воздуха, которой руководили передовые авианаводчики, рота «Чарли» осуществила тактический отход на рубеж Масум Гар. На поле боя у белого школьного здания рота оставила три поврежденные машины – бульдозер, автомобиль Мерседес-Бенц «Гелендваген» и бронетранспортер LAV III47. LAV III представляет собой колесный бронетранспортер (8×8), вооруженный 25-мм пушкой и способный развивать скорость почти 100 км/ч. Он значительно мощнее и прочнее «Гелендвагена» – спортивного внедорожника, также используемого в военных целях. Потери техники были невелики, но солдаты были очень раздосадованы своим отступлением. В тот же день разбился британский разведывательный самолет «Нимрод», погибли все, кто был на борту. Несмотря на все неудачи, бомбардировки и артобстрел продолжались, вели огонь также бронетранспортеры LAV III и разведывательные машины «Койот».

4 сентября в результате авианалета были поражены несколько целей на позициях талибов, включая белое школьное здание, которое было разрушено прямым попаданием 500-фунтовой бомбы. В тот же день роту «Чарли» опять постигла неудача – американский штурмовик А-10 «Тандерболт» ошибочно атаковал канадцев, обстреляв позиции роты из 30-миллиметровой пушки фугасно-зажигательными снарядами. В результате погиб рядовой Марк Грехэм, участник Олимпиады 1992 г. в Барселоне в эстафете 4×400 м. «Марк был таким сильным и добрым человеком, – написала в некрологе его невеста. – Он обладал высокими моральными качествами и всегда проявлял их в повседневной жизни»48. В тот день были ранены еще тридцать канадских военнослужащих, включая нескольких сержантов и командира роты майора Спрэга. В докладе комиссии по расследованию, созданной командованием Канадских Экспедиционных Сил, сделан вывод о том, что американский пилот утратил контроль за ситуацией. Он ошибочно принял за цель горящий мусор в расположении канадцев и не проверил это с помощью подвесной прицельной системы и индикатора на лобовом стекле. Передовой авианаводчик сразу отреагировал на стрельбу по своим, скомандовав по радио:

«Прекратить огонь! Прекратить огонь! Прекратить огонь!»49.

«Я был в стороне и слышал шум двигателей А-10. Я залег, а когда встал, то увидел, что вокруг лежат раненые», – рассказал капрал Джейсон Пламли 50. На место инцидента быстро прибыл специализированный вертолет для эвакуации раненых. Менее чем за тридцать шесть часов рота «Чарли» лишилась большей части своего командного состава – офицеров и сержантов. Все четыре уоррент-офицера (промежуточное звание между сержантским и офицерским. – Прим. пер.) были либо убиты, либо ранены. Принять командование ротой пришлось капитану Стиву Брауну, капрал стал выполнять обязанности ротного квартирмейстера (примерно соответствует российскому старшине роты. – Прим. пер.), а сержант – обязанности сержантмайора роты (главный среди всех сержантов роты). После инцидента с «дружественным огнем» в этом районе наступило затишье, и эпицентр боя переместился на север, к Шоссе 151.

Инциденты, когда войска ошибочно открывают огонь по своим, к сожалению, довольно часто имеют место на поле боя. Двумя годами ранее рейнджер армии США Пэт Тиллмэн был случайно убит солдатами своего взвода в восточном Афганистане. До поступления на армейскую службу Тиллмен играл на позиции защитника в профессиональной команде «Аризона Кардиналз», входившей в Национальную футбольную лигу (американский футбол). Ему принадлежал командный рекорд по захватам игроков соперника (224 захвата). Весной 2002 г. Тиллмэн отклонил предложение подписать трехлетний контракт на 3,6 млн долларов и вместе с родным братом Кевином записался в армию США. Вскоре после терактов 11 сентября Тиллмэн сказал: «В такое время надо остановиться и задуматься о том, как мы живем, в какой системе мы живем и какими свободами наслаждаемся.

Многие члены моей семьи уходили на войну, а я не сделал ни черта»52.

Обстоятельства гибели Тиллмэна оставались неясными. Согласно первым сообщениям, Тиллмэн был убит в бою. Однако месяц спустя Пентагон сообщил его семье, что он погиб в результате «дружественного огня». Родные Тиллмэна обвинили Министерство обороны в умышленной задержке этой информации с целью защиты имиджа американских военных. Расследование, проведенное Пентагоном, пришло к выводу, что «непосредственные начальники капрала Тиллмэна допустили непростительные ошибки в рапорте об обстоятельствах его гибели» и «руководство Вооруженных Сил не смогло надлежащим образом проинформировать членов семьи о результатах расследования этого инцидента»53. В ходе предпринятого Конгрессом разбирательства в расследовании Пентагона были выявлены «серьезные изъяны». Кроме того, в докладе Конгресса содержится предположение о том, что «сочетание тяжелых боев в Фаллудже, плохих новостей с фронтов и появившиеся сообщения о тюрьме Абу-Граиб» в конечном итоге могло послужить мотивом скрыть истинные обстоятельства гибели Тиллмэна 54.

Канадцы тяжело переживали инцидент с «дружественным огнем». Но уже 5 сентября произошли новые неприятности. Пятеро военнослужащих роты «Браво» получили ранения, попав под минометный обстрел в Пашмюльском кармане, когда они загружали боеприпасы в свои боевые машины. Талибы определенно наблюдали за передвижениями канадцев и выжидали удобного момента для удара. После переброски основных сил на север канадцы почти ежедневно направляли группы солдат на разведку. Полученные данные позволили сделать вывод, что постоянные артобстрелы и удары с воздуха достигли цели 55. Талибам становилось все труднее контролировать ситуацию и осуществлять снабжение своих отрядов. 6 сентября рота «Браво» преодолела лесополосу, разделявшую канадские части и территорию, контролируемую «Талибаном». Закрепившись, канадцы начали продвижение на юг. Непрерывно ведя огонь, они захватывали один участок местности за другим и зачищали его, после чего шли дальше. Кроме канадцев, в операции участвовала рота из американской 10-й горной дивизии и части Афганской национальной армии. Они методично очищали от боевиков селения и окружающие поля 56.

К 10 сентября канадцы, афганцы и солдаты других армий НАТО, участвовавших в операции, значительно углубились на территорию, контролируемую талибами. Воздушную поддержку операции оказывали истребители-бомбардировщики F/А-18 «Супер Хорнет» военноморской авиации США, которые базировались на авианосце «Авраам Линкольн» в Индийском океане. Саперы взрывами пробивали дыры в стенах зданий, чтобы солдаты могли войти внутрь, а бульдозеры проделывали проходы в полях и виноградниках.

«Я думал, что имею представление о том, что мне предстоит испытать, – сказал канадский капрал Джейсон Легрос. – Меня могли подстрелить несколько раз, но я не ожидал, что попаду в засаду»57.

 

Последующие операции

13 сентября силы коалиции вышли к реке Аргандаб. К 17 сентября они очистили от талибов большую часть округа Паджвай. Потери боевиков оценивались в сотни человек, еще несколько сотен пытались бежать в провинцию Гильменд и в другие районы провинции Кандагар 58. Завершив операцию «Медуза», войска НАТО приступили к проведению гуманитарных акций – они снабжали мирное население водой, продовольствием, кормами для скота, оказывали медицинскую помощь и помогали вернуться тем, кто бежал из района боев 59.

Тем не менее местные жители и правозащитные организации жаловались на то, что в ходе операции гражданскому населению был нанесен неоправданный ущерб. В частности, организация «Human Rights Watch» направила письмо на имя генерального секретаря НАТО Яаапа де Хооп Шеффера, в котором говорилось, что «во время операции «Медуза» войска НАТО убили большое количество домашнего скота и уничтожили виноградники, которые боевики использовали в качестве укрытия… нанеся гражданскому населению значительный экономический ущерб и вызвав тем самым недовольство с его стороны»60. «Human Rights Watch» подчеркнула, что НАТО не имеет программы компенсации для афганских семей, пострадавших от его операций, и призвала внести изменения в политику альянса.

Одновременно с операцией «Медуза» в сентябре 2006 г. около 4000 афганских и 3000 американских солдат начали операцию «Маунтин Фьюри» с целью разгрома талибов в провинциях Пактика, Хост, Газни, Пактия и Логар в центральном и восточном Афганистане. Бои продолжались на протяжении всей осени и в декабре. Рано утром 15 декабря авиация НАТО нанесла удар по командному пункту талибов в Кандагаре. В тот же день авиация начала разбрасывать над регионом листовки трех видов: первые предупреждали население о надвигающихся боях, вторые содержали призыв к населению повернуться спиной к «Талибану» и поддержать НАТО и третьи, на которых было перечеркнутое изображение талиба, предлагали боевикам покинуть регион. В дни, предшествующие операции, канадские военнослужащие несколько раз встречались со старейшинами племен, обсуждали с ними ход восстановительных работ и просили убедить талибов уйти из зоны возможных боевых действий. По пути на одну из таких встреч канадский солдат – рядовой Фредерик Кутюр из 22-го Королевского пехотного полка из Квебека – «Van doos’ (искаженное английское произношение двух первых слогов французского порядкового числительного vingt-deuxième, т. е. 22-й) – наступил на противопехотную мину. Солдат получил тяжелые, но не угрожающие жизни ранения и был немедленно доставлен в госпиталь 61.

19 декабря небольшой отряд сил Коалиции атаковал боевиков. Танки и артиллерия канадской армии начали обстрел позиций «Талибана». Он продолжался сорок пять минут. Огонь велся также из тяжелых 12,7-мм пулеметов. Сразу после окончания артподготовки канадские танковые колонны окружили деревню Новз-э Мадад. В течение следующих нескольких дней войска НАТО, почти не встречая сопротивления, очистили от талибов несколько городов. Расположенный в районе деревни Новз-э Мадад участок площадью до 10 квадратных километров сплошь состоял из глиняных построек. Там укрылась значительная группа боевиков. Солдаты НАТО дали блокированным талибам двое суток, чтобы решиться на капитуляцию. Через сорок восемь часов талибы открыли огонь по канадцам. Две ракеты едва не попали на позиции роты «Чарли» к югу от Новз-э Мадад. В ответ афганские солдаты открыли по талибам огонь из пулеметов. Несмотря на плотный огонь, ни одна из сторон потери не понесла. 5 января сорокапятиминутная перестрелка вспыхнула между двадцатью солдатами канадского 22-го полка и отрядом талибов численностью примерно десять человек в районе деревни Лакукхал, расположенной южнее Ховз-э Мадад. Канадцы прочесывали деревню в поисках складов с оружием и боевиков. Талибы использовали автоматические винтовки, пулеметы, гранатометы и минометы. Когда перестрелка закончилась, были убиты по меньшей мере двое талибов. Среди канадцев и солдат афганской армии ни раненых, ни убитых не было.

Год завершился противоречивым соглашением о прекращении огня между британскими частями в Муса Кала и талибами. Британцы согласились тихо уйти из Муса Кала, а талибы – не вести боевые действия. Перед этим британцы и талибы вели ожесточенные бои, сопровождавшиеся жертвами с обеих сторон, которые не дали перевеса никому. В известном смысле, достигнутое перемирие позволило британцам выйти из неприятной ситуации, сохранив лицо. Оно было согласовано с губернатором провинции Гильменд Мухаммедом Даудом и большинством старейшин племен, которые почувствовали в себе силы самостоятельно разобраться с талибами. Но ни Дауд, ни старейшины не могли предотвратить возвращение талибов. Прекращение огня лишь способствовало укреплению позиций «Талибана» на севере провинции Гильменд. Командующий войсками НАТО в Афганистане генерал Дэвид Ричардс сказал, что из-за сделки британцев с талибами северный Гильменд превратился в «магнит для талибов»62. Очевидно, что он был сильно раздражен ею. Несколько месяцев спустя в докладе ООН было отмечено, что прекращение огня позволило талибам «свободно войти в регион»63.

 

Обратно в Багдад

Американская администрация начала наконец признавать рост насилия в Афганистане. В справке Совета национальной безопасности о войне в Афганистане за 2007 г. делается вывод о том, что важнейшие стратегические цели, поставленные администрацией Буша, не достигнуты несмотря на значительные успехи вооруженных сил Коалиции в войне против талибов. Эксперты Совета национальной безопасности оценили положение в Афганистане в области безопасности, государственной власти и экономики и пришли к заключению, что только в так называемых «кинетических компонентах», т. е. в отдельных боях с талибами, отмечены значительные успехи, в то время как в других аспектах никаких улучшений нет. Такой вывод отражал значительные различия во взглядах американских военных и спецслужб на цели афганской войны. Отдельные специалисты по анализу разведывательной информации признавали наличие успехов на поле боя, но отмечали беспрепятственное проникновение «Талибана» на новые территории, увеличение объемов возделывания опиумного мака и слабость правительства президента Карзая. Эти факты они считали доказательствами провала военных в целом. Военные расценивали как успех свои локальные победы над боевиками, а разведчики предупреждали о надвигающейся стратегической катастрофе 64.

Но война в Ираке продолжала высасывать деньги и отвлекать внимание от Афганистана. Выступая в декабре 2007 г. на заседании комитета Палаты представителей Конгресса по делам Вооруженных Сил, председатель Объединенного комитета начальников штабов адмирал Майкл Маллен с неожиданной откровенностью признал, что имея ресурсы, идущие на войну в Ираке, американские военные могли бы добиться таких успехов в Афганистане. «Если говорить о регионе и о мире в целом, то наши основные усилия с военной точки зрения сейчас сосредоточены на Ираке», – сказал Маллен. Он пояснил: «Это просто вопрос ресурсов и возможностей. В Афганистане мы делаем, что можем. В Ираке мы делаем, что должны делать»65.

Кроме того, министр обороны Гейтс сначала заблокировал инициативу руководства Корпуса морской пехоты перебросить отдельные подразделения в Афганистан. В декабре 2007 г., например, Гейтс встретился в Пентагоне с командующим Корпусом морской пехоты Джеймсом Т. Конвеем, чтобы обсудить с ним официальное предложение перевести части морской пехоты из провинции Анбар в Ираке в Афганистан. Оно предусматривало, что морская пехота в составе «оперативного соединения сухопутных войск и ВВС» (пехоты, штурмовой авиации и подразделений обеспечения и поддержки) будет выполнять миссию в Афганистане, используя опыт, полученный во время операций против повстанцев в провинции Анбар 66. Однако руководство Пентагона, включая Гейтса, было обеспокоено тем, что перераспределение военных ресурсов в пользу Афганистана может подвергнуть риску и без того небольшой прогресс, которого США добились в 2007 г. в Ираке. «Министр понимает, что пытается сделать командующий и почему командующий хочет перевести морскую пехоту в Афганистан, – заявил пресс-секретарь Пентагона Джефф Моррелл, – но он не считает, что сейчас подходящий момент для этого. Обстановка в Анбаре по-прежнему очень неспокойна»67.

Небольшой контингент американской морской пехоты уже находился в южном Афганистане, но это был скорее «символический контингент». Между тем в это время мятежные группировки во главе с «Талибаном» уже представляли серьезную угрозу силам НАТО и правительству Афганистана.

 

В конце 2006-го и весной 2007 г. генерал-лейтенант Карл Эйкенберри провел серию брифингов по ситуации с мятежом в Афганистане с ведущими американскими политиками, включая советника президента по национальной безопасности Стивена Хэдли, государственного секретаря Кондолизу Райс, директора ЦРУ Майкла В. Хейдена, министра обороны Роберта Гейтса, председателя Объединенного комитета начальников штабов генерала Питера Пэйса и вице-президента Дика Чейни. В представленной Эйкенберри презентации были продемонстрированы места расположения основных командных пунктов «Талибана» и других группировок мятежников, в основном на Федерально управляемых племенных территориях Пакистана. В одном из разделов презентации ее авторы смонтировали сделанные со спутников фотографии участка территории в Мирамшахе (деревня в Северном Вазиристане, Пакистан), используемой союзником «Талибана» Джалалуддином Хаккани, и кадры показанного в программе Frontline американского телеканала PBS документального фильма «Возвращение «Талибана».

В частности, был показан эпизод фильма, когда продюсер Мартин Смит задает вопрос представителю Пакистана в ООН Муниру Акраму: «Позвольте мне спросить о вещах, которые, говорят, вы можете сделать. Хаккани, Джалалуддин Хаккани – почему вы его не арестовываете?»

Акрам уверенно отвечает: «Ну, я думаю, Джалалуддин Хаккани… если его найдут, я уверен, его арестуют»1.

Затем авторы брифинга показали спутниковые фотографии того же места, но с большей площадью охвата, на которых видны здания, принадлежащие армии Пакистана – они расположены совсем рядом с резиденцией Хаккани. «Пакистанские военные не просто знают, где Хаккани, – сказал один из авторов презентации, – они просто являются соседями. Если бы они хотели его взять, они бы это сделали».

Пакистанскому правительству тоже показали версию брифинга, вырезав из нее кусок с кадрами снятого PBS документального фильма. Брифинг стал серьезным напоминанием высшему руководству Соединенных Штатов, что мятежные группировки, действующие в Афганистане и убивающие военнослужащих армий государств НАТО и афганской армии, а также гражданское население, используют Пакистан в качестве безопасного убежища, особенно для своих лидеров.

 

Сложная приспосабливающаяся система

В «Идеальном шторме», обрушившемся на Афганистан в 2006 г., участвовали разношерстные группировки, создавшие базы на территории Пакистана. Здесь следует отметить два важных обстоятельства. Во-первых, стремительный рост численности повстанческих группировок за последние десять лет. Некоторые группировки, например «Лашкар-э-Тайба» и «Яиш-э-Мухаммед» (Армия Мухаммеда), переместились на Афганский театр. Обе группировки были созданы в начале 90-х годов для борьбы с Индией за контроль над Джамму и Кашмиром. Другим обстоятельством была неопределенная и очень сложная природа повстанческого движения, которое, как представляется, проще всего определить как сложную приспосабливающуюся систему. Термин относится к системам, которые многообразны (состоят из множества взаимосвязанных элементов) и адаптивны (могут изменяться и обучаться на полученном опыте). К таким системам относятся, в частности, рынки ценных бумаг, колонии муравьев и большинство основных социальных организаций 2.

В систему включены группировки, относящиеся к пяти разным категориям. В первую категорию входили группировки, стремившиеся свергнуть правительство Афганистана и добиться вывода из страны международных сил. Сюда можно отнести как «Талибан», так и более мелкие группировки (сеть Хаккани, «Хезб-и-Ислами» Гульбеддина Хекматиара, «Техрик-и-Нафаз-и-Шариат-и-Мохаммади» и «Аль-Каида»). Ко второй категории относились криминальные группировки, занятые, в частности, контрабандой наркотиков и незаконной торговлей лесом и драгоценными камнями. Третья категория – местные племена и кланы, сотрудничающие с повстанческими группировками. Большинство в них составляют пуштуны. К четвертой категории принадлежали вооруженные формирования полевых командиров, почувствовавших силу после изгнания талибов в 2001 г. Пятая категория – правительственные части местного или центрального подчинения, замешанные в повстанческом движении – Афганская национальная полиция и Пограничный корпус Пакистана.

Группировки делятся по географическому принципу на три фронта: северный, центральный и южный. Северный фронт простирается от пакистанской Северо-Западной пограничной провинции до афганских провинций Нуристан, Кунар и Нангархар. Крупнейшей группировкой в регионе была «Хезб-и-Ислами» Гульбеддина Хекматиара, присутствовали и другие группировки. Одной из них была отколовшаяся от «Хезб-и-Ислами» группа, которой командовал Анвар аль-Хак Моджахед. В нее входили бывшие боевики «Хезб-и-Ислами», экс-талибы и просто недовольные. Кроме того, на северном фронте действовала «Техрик-и-Нафаз-и-Шариат-и-Мохаммади», целью которой было установление шариата в Афганистане и Пакистане. Она раскололась на три фракции, все базировавшиеся в Пакистане. В первую фракцию входили сторонники Суфи Мухаммеда. Вторая фракция сформировалась вокруг зятя Суфи Мухаммеда Муллы Фазлуллы. Ее база находилась в округе Сват. В Баджауре базировалась фракция, которой командовал Мулла Факир Мухаммед. Баджаур находится на северной оконечности Федерально управляемых племенных территорий. Округ Сват расположен восточнее Баджаура, в Северо-Западной пограничной провинции.

На северном фронте активно действовали «Лашкар-э-Тайба» и «Аль-Каида», в рядах которой воевал Абу Ихлас аль-Масри – египтянин, сражавшийся еще против русских в 80-х годах и женатый на местной женщине. Имелись также многочисленные криминальные группировки, среди которых преобладали занятые нелегальной торговлей древесиной и драгоценными камнями. Существовала настоящая сеть контрабанды древесины в Пакистан. Многие афганские и пакистанские правительственные чиновники оказывали помощь мятежникам и криминалитету, имея неплохие доходы от прибыльного бизнеса. «Контрабанда древесины – это очень выгодный бизнес, – отмечает руководитель Группы восстановления провинции Кунар Ларри Легри, – на котором наживаются все – от правительственных чиновников до мятежных группировок»3.

Центральный фронт расположен южнее, вдоль афгано-пакистанской границы. Он начинается от Федерально управляемых племенных территорий в Пакистане и проходит через афганские провинции Пактика, Хост и Логар. Одну из самых крупных группировок здесь возглавлял сын Джалалуддина Хаккани Сиражуддин («Сирадж»), который считался особенно трудноуловимым. Американским военным и разведчикам пришлось потратить много сил и времени, чтобы добыть его качественную фотографию. Организация Хаккани располагала тесными контактами с пакистанской разведкой ИСИ, от которой она получала помощь, и осуществляла рейды в глубь территории Афганистана. Хаккани также имел тесные связи с зонтичной структурой – группировкой «Техрик-э-Талибан-Пакистан», главарем которой был Байтулла Мехсуд. База ее находилась в Вазиристане. Правительство Пакистана и ЦРУ официально заявили, что Мехсуд, уничтоженный в августе 2009 г. ракетой, пущенной с американского беспилотного самолета, был вовлечен в организацию удавшегося покушения на бывшего премьер-министра Пакистана Беназир Бхутто 27 декабря 2007 г.4. В регионе также действовала «Аль-Каида» и несколько групп боевиков-иностранцев.

И, наконец, южный фронт. Он проходил через афганские провинции Гильменд и Кандагар, а также пакистанскую провинцию Белуджистан. Крупнейшей группировкой на этом фронте был «Талибан» во главе с Муллой Омаром, база которого находилась неподалеку от Кветты. «Талибан» сотрудничал с несколькими пуштунскими кланами, особенно тесно – с кланом гильзаи, который оказывал ему логистическую поддержку и обеспечивал легитимность. Методы «Талибана» заключались в нахождении подходов к племенным лидерам и руководителям на деревенском и окружном уровнях. В некоторых случаях талибов принимали хорошо в силу общей этнической принадлежности или из-за того, что местные жители утратили доверие к центральному правительству – они были сыты медленным ходом восстановления и отсутствием безопасности. Если талибов принимали плохо, то в ответ они прибегали к жестким методам. «Они прекрасно овладели искусством адресных убийств с целью запугивания местных сторонников центральной власти. Пуля в голову – вот все, что им было нужно», – рассказал один военнослужащий 5. На южном фронте также процветали криминальные группировки, особенно связанные с наркотрафиком. Они действовали по обе стороны афгано-пакистанской границы. Резкий рост объемов возделывания опиумного мака был благом как для мятежников, включая «Талибан», так и для афганских правительственных чиновников.

Имеются также отдельные свидетельства наличия координации среди крупнейших группировок на тактическом, оперативном и стратегическом уровнях, в том числе через «шуры» (исламские советы), расположенные в Пакистане 6. Однако единого командования мятежниками не существовало.

 

«Самообучающиеся организации»

Указанные группировки вели классическую партизанскую войну. Основная цель повстанцев заключается, как правило, в том, чтобы вызвать волнения среди местного населения, а если слабость экономики и отсутствие безопасности способствуют появлению недовольства центральной властью, то подорвать ее легитимность. Как только повстанцы подчиняют себе население, они стараются повлиять на тех его представителей, кто выступает против них. Например, кого-то могут убить, чтобы это послужило примером для других. Других вынуждают бежать из родных мест. Тогда те, кто остался, вынуждены скрывать свои истинные взгляды. Угрозами населению мятежники удерживают местных жителей от сотрудничества с властями и другими враждебными им силами 7.

Афганские и пакистанские военизированные группировки успешно адаптировали применяемые ими тактику и технику к меняющимся условиям, поэтому их вполне можно назвать «самообучающимися организациями»8. Обычно командная структура военизированной группировки фрагментированна. Например, внутри «Талибана» внутренняя «шура» поддерживает связи с полевыми командирами через слабую иерархическую структуру. Командир на окружном или деревенском уровне обычно имеет связь с одним или двумя членами «шуры», а командир более высокого уровня охватывает более крупную географическую зону. Одно из исследований, подготовленных ООН, показало, что «нет четкого георгафического распределения оперативных зон между командирами талибов. Несколько командиров могут проводить боевые операции в одном районе, не признавая иерархии. Конкуренция между командирами представляется нам скорее правилом, чем исключением». Далее в исследовании говорится: «Если полевой командир доказывает свою важность, заявляя о военных успехах, он становится объектом внимания «Аль-Каиды» и зарубежных спонсоров. Он получает более независимый статус и отдельное финансирование»9.

Военизированные группировки многократно нападали на американские войска, войска НАТО и афганские войска, а также на мирных афганцев и иностранцев. Обычно они избегали нападать на центры сосредоточения войск, выбирая для атак удаленные базы в сельской местности. Группировки используют легкое стрелковое оружие и гранаты. Против американских войск и их союзников они применяли также 107– и 122-мм ракеты и минометы калибра 60, 82 и 120 мм. Они не пренебрегали также вооружением, привлекавшим особое внимание средств массовой информации – самодельными взрывными устройствами. Последние особенно эффективны против автоколонн коалиции и пеших солдат. Как правило, минометные и ракетные обстрелы не приводили к потерям. Однако есть подтверждения тому, что боевики считали беспокоящий огонь по противнику и населенным пунктам действенным средством. Они, особенно талибы, успешно осуществляли захваты правительственных зданий, деревень, а иногда и административных центров округов, хотя удерживали их недолго. Они запугивали местное население, рассылая т. н. «шабанамах», т. е. «ночные письма» (листовки, в которых содержалось предупреждение не сотрудничать с иностранными войсками или режимом Карзая). Кроме того, боевики практиковали адресные убийства, поджигали восстановленные и новые объекты и организовывали нелегальные контрольно-пропускные пункты на главных дорогах 10.

«Талибан» и другие группировки начали заниматься также киднеппингом. Один из полевых командиров-талибов Мансур Дадулла заявил: «Киднеппинг – это очень успешный метод, и я приказываю моим моджахедам похищать иностранцев любой национальности независимо от того, где они их найдут, а затем мы провернем такую же сделку»11. Киднеппинг все чаще использовали для получения денег. Он был очень прибылен в Ираке, особенно после того как некоторые правительства – в частности, Франции и Японии – заплатили выкуп за освобождение заложников 12. Действия их вынудили Л. Пола Бремера разослать письма в посольства иностранных государств в Ираке с осуждением выплат выкупа. Слова Бремера были совершенно справедливы и для Ирака, и для Афганистана: «Нет лучшего стимула и поощрения повторения подобных действий для тех, кто захватывает заложников, чем выплаты денег в обмен на их освобождение. Они делают захваты заложников более вероятными; они увеличивают риск для тех, кто находится в заложниках сейчас или может оказаться заложником в будущем; они увеличивают возможности для закупок оружия, которое будет использовано для продолжения террористической деятельности, которая разрушает страну и из-за которой гибнут люди»13.

Что касается Афганистана, то существуют признаки того, что правительства некоторых государств, включая Южную Корею и Италию, заплатили выкуп за освобождение заложников 14. В 2007 г. было захвачено несколько десятков заложников, в том числе итальянский журналист в провинции Гильменд, два французских и афганских сотрудника гуманитарных организаций в провинции Фарах, два германских инженера и четверо афганцев в провинции Вардак. Самым серьезным инцидентом здесь стало похищение двадцати трех граждан Южной Кореи в провинции Газни. Но киднеппинг был только началом. Один из высокопоставленных полевых командиров «Талибана» сказал: «Наша военная тактика заключается в овладении центром округа, уничтожении там солдат правительственных войск и отходе на наши базы в горах, где правительству трудно нас достать»15. Методы, применяемые талибами, почти целиком копировали методы, которые применяли моджахеды, боровшиеся против Советской Армии и войск Демократической Республики Афганистан в 80-х годах 16.

В таких южных провинциях, как Гильменд, повстанцы были особенно многочисленны. В 2002 г. они действовали в группах, сравнимых по численности с отделением или взводом. В 2005 г. появились отряды размером с роту, т. е. численностью до сотни и более боевиков. В 2006–2007 гг. отмечалось несколько случаев, когда они действовали отрядами численностью до батальона (т. е. до 400 боевиков). Естественно, продолжали действовать и небольшие группы 17. Это заставляет предположить, что боевики не ощущали значительной угрозы со стороны афганской армии и войск Коалиции. Они также перестали нападать на хорошо защищенные цели – американские войска и войска НАТО и переключились на цели более легкие – афганцев, занятых подготовкой к проведению выборов, работников неправительственных организаций, Афганскую национальную полицию и простых граждан, которые, по мнению боевиков, сотрудничали с силами Коалиции и правительством Афганистана.

Самыми жестокими были казни боевиками «коллаборационистов», сотрудничавших с афганским правительством или войсками Коалиции 18. Талибы убили исламских религиозных деятелей, критически относившихся к их деятельности, среди них главу совета улемов Кандагара Маулави Абдуллу Файяза 19. Все чаще объектами нападения боевиков становились школы. В одном из «ночных писем» «Талибана» говорилось: «Оплату труда учителям выплачивают неверные. Если вы будете предолжать получать эти деньги, вы будете считаться американскими марионетками»20. Примерно те же высказывания делались в адрес кандидатов и членов парламента, так как «выборы – это часть американской программы» и те, кто в них участвует, являются «врагами ислама и родины»21.

 

«Новый» «Талибан»

«Талибан» был крупнейшей из этих группировок. Идеологические установки его руководства не претерпели значительных изменений после свержения в 2001 г. Лидеры талибов по-прежнему оставались приверженцами идеи установления в Афганистане режима, основанного на радикальной интерпертации суннизма, базировавшейся на деобандистском учении 22. Основным средством достижения этой цели талибы считали свержение действующего правительства Афганистана и изгнание иностранных войск. Они терпеливо готовились к борьбе против иностранного присутствия. «Мы должны все время помнить, что в войне такого рода мятежник побеждает, если он не проигрывает, а мы проигрываем, если не побеждаем», – отмечается в документе, подготовленном экспертами британского правительства. Далее в документе говорится: «Для инсургента в данном случае особенно важно делать основной акцент на пропагандистские операции, сохранять поддержку местного населения (любыми средствами) и быть терпеливым. Чем дольше он продержится, тем с большей вероятностью переживет противоповстанческую войну»23.

В «Талибан» вступали новые боевики – иногда их называли «нео-Талибан», – которых набирали в различных медресе и в других местах в Афганстане и Пакистане 24. Организационная структура «Талибана», сформировавшаяся в ходе текущей повстанческой войны, состояла из двух основных уровней. Верхний уровень составляли руководство движения и основные полевые командиры. На самом верху находилась «Шура» во главе с Муллой Омаром. Их мотивом была приверженность радикальной версии ислама, они рассматривали эту войну как борьбу между исламом – с одной стороны, и западными неверными и их «марионеточным» кабульским правительством – с другой стороны. Внутрення «шура» «Талибана» отвечала за принятие стратегических решений и решение самых насущных проблем. Примеры можно найти в Кодексе поведения «Талибана» (Layeha), который содержит предписания не вступать в сепаратные переговоры, докладывать о взятии в плен и ожидать решения руководства 25. После свержения режима руководство «Талибана» перебралось в Пакистан.

Сама «Шура» была разеделена на несколько функциональных комитетов: по военным вопросам, пропаганды, финансам, религиозным вопросам, политическим вопросам и административным вопросам. Главными членами «Шуры» были сам мулла Омар, мулла Берадер (губернатор Герата при талибах), Ахтар Мухаммед Мансур (министр авиации при талибах), мулла Нуруддин Тураби (министр юстиции при талибах), мулла Абдул Джалил (бывший министр иностранных дел при талибах) и Нур Мухаммед Сагиб (бывший главный судья Верховного суда). Региональные «шуры», в частности в Пешаваре и Вазиристане, также включали политические, военные, финансовые и другие комитеты.

Нижний уровень «Талибана» составляли тысячи местных боевиков – мужчин из деревень, которым платили за то, что они закладывали мины на дорогах и обстреливали ракетами базы НАТО и афганской армии или просто воевали в течение нескольких недель или месяцев. «Талибан» также создал параллельное правительство Афганистана, которое включало губернаторов провинций и даже министров обороны и юстиции26.

«Талибан» по-прежнему оставался пуританским религиозным движением, поэтому его основной политической целью было создание государства на основе шариата. Политологи Мариам Абу Захаб и Оливье Руа отмечали, что у «Талибана» нет ничего, кроме лозунга «Шариат и ничего, кроме Шариата»27. Талибский полевой командир, мулла Дадулла Ланг, убитый американцами в 2007 г., заявил: «Здесь мы не сражаемся за Афганистан, мы сражаемся за всех мусульман мира и за моджахедов в Ираке. Неверные нападают на мусульманские страны, поэтому поддержка мусульманских братьев является долгом каждого мусульманина»28. Этот посыл поддерживают другие инсургенты, например бывший пресс-атташе «Талибана» муфтий Латифулла Хакими: «Афганская проблема связана с войной, которую ведет ислам против богохульства и безбожия в мире. Мулла Мухаммед [Омар] представлет огромную умму (религиозная община. – Прим. пер.), его поддерживает вся нация»29. Талибы брали к себе на службу молодых мулл, прошедших обучение в Пакистане, которые должны были прославлять их деяния в мечетях восточного и южного Афганистана.

Между религиозными идеологиями, которых придерживался «Талибан» в 90-х годах и после 2001 г., имеются серьезные различия. Талибы смягчили свое непримиримое отношение к современным технологиям. В 90-х годах они категорически отвергали использование Интернета и телевидения, закрыв интернет-кафе и запретив телевидение. После того как их режим был свергнут, они обратились к услугам принадлежавшей «Аль-Каиде» продюсерской компании «Аль-Сахаб» для ведения видеопропаганды и вербовки сторонников. Многие лидеры «Талибана», в частности мулла Дадулла Ланг, комфортно и расслабленно чувствуя себя перед камерами, сыпали цитатами из Корана и пропагандировали идеи движения.

Кроме того, «Талибан» взял на вооружение теракты с использованием боевиков-самоубийц против афганских войск и сил Коалиции. Этот ход всячески поддерживали лидеры «Аль-Каиды», включая Аймана аль-Завахири. В 90-х годах талибы к таким методам не прибегали, предположительно из-за того, что Коран запрещает самоубийства. Ситуация изменилась примерно к 2003–2004 гг., хотя, как представляется, не всем сторонникам «Талибана» новая тактика пришлась по душе. По агентурным данным, полученным НАТО, внутри «Талибана» существуют серьезные разногласия относительно терактов с использованием самоубийц. Для многих талибов сопутствующий таким терактам ущерб, особенно когда в результате гибнут афганские женщины и дети, неоправдан. Неверные – вопросов нет. Но не невинные прохожие. Но со временем идеология «Талибана» меняется, особенно если это служит стратегическим целям.

Возглавляемая Гульбеддином Хекматиаром группировка «Хезб-и-Ислами» также вела себя достаточно активно. Главная ее база находится в лагаре беженцев Шамшатту, недалеко от Пешавара 30. Хекматиар убежден в том, что джихад необходим для борьбы против Запада и установления шариата в Афганистане. «Верьте мне, – вещал он на видео, отвечая на вопросы агентства «Франс Пресс», – мы ведем джихад, когда мы молимся, когда держим пост, когда совершаем хадж»31. Выпускаемые Хекматиаром газеты «Shahaadat Daily» и «Tanweer Weekly» можно легко купить на улицах пакистанских городов, особенно Пешавара. Они клеймят правительство Афганистана за вероотступничество и называют Карзая марионеткой Запада. Хекматиар не устает повторять, что войска государств Запада – это неверные, оккупировавшие землю ислама. В видео он называет Соединенные Штаты «матерью всех проблем» и предостерегает, что смута в Афганистане не закончится, пока из региона не будут выведены американские войска: «У оккупационных войск… только один верный путь… это уйти из Афганистана как можно скорее»32. В другом видео Хекматиар провозглашает, что «афганские моджахеды дали обет, что они заставят Америку уйти, как заставили уйти Советский Союз, и не сложат оружие, пока оккупационные войска не уйдут»33. Этот пассаж примечателен не только антиамериканской риторикой, но и упоминанием джихада против Советского Союза. Хекматиар, конечно, участвовал в той войне с помощью ЦРУ.

Традиционно влияние Хекматиара было особенно сильным среди пуштунов, проживавших на северо-востоке Афганистана. «Хезби-Ислами» принимала в свои ряды почти исключительно пуштунов и была непримиримой противницей любого политического компромисса с западными странами. С первых дней своего существования группировка дала свою трактовку понятия «хороший мусульманин». Определение «хороший мусульманин» не дается более в зависимости от религиозных взглядов человека, а от его политических действий. Следуя предписаниям исламского богослова ибн-Таймия, Хекматиар считал, что любому мусульманину можно приписать «такфир» (отказ от веры в соответствии с исламской доктриной, отказ мусульманина от своей веры является очень серьезным обвинением) по чисто политическим причинам 34. Это очень сильно повысило авторитет «Хезб-и-Ислами» в глазах «Братьев-мусуман», пакистанской партии «Джамиат-э-Ислами», основанной Саидом Абул Ала Маудуди, и родственных организаций в Саудовской Аравии. Хекматиар имел особенно тесные связи с «Джамиат-э-Ислами» и разделял взгляды ее основателей на то, что пять столпов ислама представляют собой этапы подготовки к джихаду и исламской революции. В каком-то смысле его цель состояла в «исламизации современности» путем освоения западных методов и знаний и использования их от имени исламского государства. Это отличало Хекматиара от группировок, приверженных деобандизму, в частности «Талибана», которые отвергали современность с порога 35. Хекматиар также разделял идею Саида Кутба о необходимости устранения коррумпированных исламских лидеров с целью создания истинно исламского правительства.

В отличие от «Талибана» или той же «Аль-Каиды», «Хезби-Ислами» активно занималась политикой. «Влияние «Хезб-и-Ислами» в афганской политике, включая парламент, очень велико», – сообщил мне высокопоставленный афганский чиновник 36. В сентябре 2005 г. несколько членов партии были избраны в парламент, хотя большинство из них заявили, что порвали с Хекматиаром. Это позволило предположить, что «Хезб-и-Ислами» – не единая организация. При этом партия могла вести и вела двойную игру – одна ее часть вела бои с войсками НАТО и афганской армией на востоке Афганистана, а другая – участвовала в политической жизни Афганистана в Кабуле и достаточно удаленных от него провинциях. Лидеры «Аль-Каиды» и прочие исламисты отказывались от участия в политике, так как считали демократическую политическую систему коррумпированной и противоречащей установлению божьего закона в стране. Кроме того, не все члены «Хезб-и-Ислами» соглашались с тактическими, оперативными и стратегическими решениями других группировок, особенно «Талибана». В одном из докладов ООН высказывалась мысль о том, что «Хезб-и-Ислами» является для «Талибана» «особенно хлопотной союзницей», так как «некоторые из ее членов совершенно несовместимы с его идеологией и планами»37.

 

Конкурирующие мотивы

Основным движущим мотивом большинства крупнейших мятежных группировок – особенно «Талибана». «Хезб-и-Ислами» и «Аль-Каиды» – была религия. В Афганистане и Пакистане активно действовали и более мелкие группы примерно той же идеологии, в частности «Исламское движение Узбекистана» (ИДУ). Целью его лидеров было создание исламского государства, основанного на законах шариата, на территории Узбекистана, при этом они поддерживали усилия по установлению шариата в соседних странах, включая Афганистан. Приверженность разных группировок этой идеологии помогает понять, почему даже после свержения «Талибана» в 2001 г. они хотели воевать против правительства Хамида Карзая.

Между группировками, естественно, существовали идеологические разногласия. По данным ЦРУ, полученным после атак 11 сентября, например, отмечались существенные расхождения во взглядах между «Талибаном» и «Аль-Каидой». Последняя использовала поддержку со стороны «Талибана», чтобы обеспечить себе безопасность от внешних врагов, но при этом многие боевики «Аль-Каиды» относились к талибам с презрением, а талибы, в свою очередь, считали членов «Аль-Каиды» нежелательными иностранцами. Нестабильные в целом отношения между двумя группировками сохранялись лишь благодаря личным и идеологическим связям между бен Ладеном и муллой Омаром 38. Тем не менее, несмотря на упомянутые и другие различия, у «Талибана» и «Аль-Каиды» было много общего 39.

Во-первых, обе группировки были «джихадистскими» – это значит, что их сторонники пропагандировали необходимость джихада для освобождения «оккупированных» исламских государств или для борьбы против исламских режимов, которые они считали предательскими. Они были также салафитскими, т. е. боролись за возвращение к истинному исламу 40. Многие салафитские движения отвергали вооруженный джихад либо из тактических соображений, либо по убеждениям, и выступали за «да́ва» («призыв») к исламу как к основному методу достижения цели. Для тех, кто выступал и за джихад, и за салафию, джихад был методом, с помощью которого можно объединить мусульман и вернуть их к истинному исламу. Основная идея заключалась в том, что, когда большинство мусульман вернутся к традиционной интерпретации ислама, они смогут воссоздать «умму» – сообщество всех мусульман. Кроме того, группировки считали «умму» стоящей над этнической и национальной идентичностью и национальными интересами. Один из лидеров «Аль-Каиды» Абу Лаит аль-Либи, лично воевавший против американцев в Афганистане и убитый ракетным ударом в январе 2008 г., говорил, что в Афганистане «джихад – это повествование, которое во всех деталях рассказывает о правом деле уммы, которое говорит об установлении единой религии на земле»41. Ну и, в конце концов, районы действий группировок пересекались географически. Хотя «Талибан» не имел серьезных целей за пределами Афганистана, он предоставлял свои территории для создания лагерей для подготовки добровольцев из-за рубежа и использовал отряды, сформированные из этих добровольцев, в своих операциях 42.

Инсургенты применяли религию в качестве инструмента пропаганды как минимум в двух аспектах. Талибы регулярно использовали аргумент «Западные страны пытаются уничтожить ислам» в беседах со старейшинами племен и в «ночных письмах»43. Мулла Дадулла Ланг проповедовал: «Хвала Аллаху, нам известно почти все о планах американцев. Мы знаем их цели, главная из которых – уничтожение ислама в этом регионе»44. И «Талибан», и другие группировки использовали религию при вербовке террористов-смертников.

Эти их усилия не принесли серьезных успехов в Афганстане, но в Пакистане им удалось добиться многого. Поскольку в Афганистане мечети исторически являлись исходным пунктом большинства глобальных исторических поворотов, афганское правительство сосредоточило свое внимание именно на них. В одном из докладов афганской разведки отмечается: «В городе Кандагаре имеется 107 мечетей, в 11 из них ведутся антиправительственные проповеди. Мы считаем, что следует объединить все проправительственные мечети и работать с антиправительственными мечетями, стараясь вынудить их изменить свои позиции или прекратить пропаганду и покинуть регион»45. Кроме того, предпринимались попытки привлечь видных религиозных деятелей Афганистана к проведению пропагандистских акций. Например, Совет улемов Афганистана призвал талибов прекратить насилие и поддержать правительство именем ислама. Совет улемов призвал богословов соседних государств (в том числе Пакистана) оказать помощь в борьбе с «Талибаном» и подобными группировками 46. Ряд афганских исламских деятелей публично поддержали правительство Афганистана и провозгласили джихад неисламским деянием 47. Сверх того, Совет улемов и некоторые афганские улемы издали фетвы, в которых недвусмысленно заклеймили теракты с использованием смертников. В них говорилось, что совершившие теракты смертники не обретают вечную жизнь в раю, не предстают перед Аллахом и не попадают в компанию к семидесяти двум прекрасным девственницам 48.

Но религиозная идеология не являлась достаточным условием для начала мятежа и гражданской войны в Афганистане. Местное население, как правило, не имело религиозных мотивов для поддержки оппозиционных военизированных группировок и борьбы против правительства. Мотивом для него стала неудовлетворительная работа правительства и всех органов власти. В большинстве случаев не талибы и их коллеги пользовались расположением населения, оно было недовольно правительством. Нет сомнений в том, что поддержка «Талибана» была бы неизмеримо больше, если бы он не правил в Афганистане «железной рукой» в 90-х годах. Посол Рональд Нойман как-то сказал мне: «Пребывание талибов у власти для народа Афганстана – это хорошее в плохом. Теперь он понял, что это такое на самом деле»49.

Однако, несмотря ни на что, в 2006–2007 гг. «Талибан» и другие группировки действовали с нарастающей эффективностью. Противостоявшим им войскам НАТО приходилось воевать с большим напряжением сил.

 

Рядом со штабом канадских войск, расположенным на кандагарском аэродроме, который я посетил в 2007 г., стоял импровизированный военный мемориал. Это были высеченные в точеном мраморе лица павших канадских солдат. Ни обелисков, ни помпезных памятников – просто лица. Капрал Дэвид Роберт Браун. Рядовой Блэйк Нил Уильямсон. Уоррент-офицер Ричард Фрэнсис Нолан. Список продолжался. Глаза их пристально смотрели на тех, кто проходил мимо, отдавая честь, обычно это были канадские солдаты, входившие и выходившие из штаба. Некоторые лица слегка улыбались из темного мрамора, другие были серьезны. Все погибшие служили своей стране и заплатили за это жизнями. Рядом с каждым лицом были указаны имена, биографические данные и части, в которых они служили. 2-й батальон, полк легкой пехоты принцессы Патриции (Шайло, провинция Манитоба). 1-й батальон, Королевский канадский полк (Петавава, провинция Онтарио). 2-й батальон, Королевский 22-й полк (Валькартье, провинция Квебек).

Надпись на мемориале гласит: «Посвящается канадцам, отдавшим свои жизни за дело мира во время службы в Афганистане». Посетители кладут цветы и фотографии своих погибших товарищей. Среди обычной штабной суеты и постоянного рева реактивных истребителей над головой мемориал кажется неожиданно безмятежным.

В отличие от войны в Ираке, которую в основном вели только Соединенные Штаты, войну в Афганистане на первых порах вела по-настоящему международная коалиция. НАТО приняло участие в боевых операциях и в восстановлении как полноправный партнер. Но начиналось все не так. Сразу после атак 11 сентября 2001 г. НАТО впервые обратилось к статье V Вашингтонского договора, основополагающего документа альянса. В ней содержится положение о коллективной безопасности членов НАТО, в котором говорится, что «участники согласны с тем, что вооруженное нападение на одного или нескольких из них в Европе и Северной Америке будет расцениваться как нападение на всех»1. Раз нападению подверглись Соединенные Штаты, остальные члены НАТО были обязаны вмешаться.

В течение нескольких месяцев после вторжения американцев в Афганистан страны НАТО задействовали там свои силы специальных операций и предоставили в распоряжение американцев свою местную агентуру. Многие направили свои войска в Афганистан, но американские власти предпочли использовать большую часть предоставленных НАТО сил непосредственно в Соединенных Штатах. Истребители НАТО патрулировали воздушное пространство над почти 30 американскими городами и важнейшими объектами инфраструктуры. При этом патрулирование воздушного пространства над Вашингтоном и Нью-Йорком осуществлялось в непрерывном режиме. В ходе этой операции самолеты ВВС США и НАТО совершили более 13 400 вылетов над террриторией Соединенных Штатов (сюда входят вылеты истребителей, самолетов-заправщиков и самолетов дальнего радиолокационного обнаружения). Этот показатель значительно превышает количество вылетов, совершенных авиацией НАТО в ходе боевых действий в Афганистане до середины апреля 2002 г., когда было принято решение о прекращении непрерывного патрулирования воздушного пространства Соединенных Штатов 2.

В 2006–2007 гг. войска НАТО начали играть более важную роль в войне против повстанческих группировок в Афганистане, особенно на непокорном юге. Тем не менее, несмотря на растущее число стран НАТО, направивших войска в Афганистан, многие из них отказались разрешить своим военнослужащим участвовать в боевых операциях. Один из членов руководства альянса прокомментировал это следующим образом: «Это как если драться с одной рукой, привязанной за спиной»3.

 

Стратегия «страна-лидер»

В 2002 г. в Афганистане было мало войск из государств, не входящих в НАТО. Министр обороны Рамсфелд возражал против развертывания стабилизационных сил за пределами Кабула. За редким исключением, войска ISAF, численность которых составляла тогда 4000 военнослужащих, не рисковали действовать в провинции. Их целью было обеспечить защиту временного правительства Афганистана и безопасность в столице. Вместо использования войск в боевых операциях некоторые страны НАТО предложили правительству Афганистана помочь в воссоздании армии, полиции и службы безопасности. Такой подход получил наименование «страна-лидер». Он заключался в том, что, например, Соединенные Штаты вызвались помочь в создании Афганской национальной армии, Германия взяла на себя обучение сотрудников Афганской национальной полиции, Великобритания возглавила борьбу с производством и контрабандой наркотиков, Италия помогала восстановить разрушенную судебную систему, а Япония (с помощью ООН) взяла на себя ответственность за разоружение, демобилизацию и реинтеграцию в общество бывших участников вооруженных формирований. Предполагалось, что каждая «страна-лидер» будет оказывать значительную финансовую помощь, координировать помощь извне и контролировать ход восстановления в своем секторе.

На практике этот подход обернулся катастрофой. Доклады Пентагона звучали резко критически. «Реализация стратегии «страналидер» принесла противоречивые результаты, но в целом это был провал», – признал заместитель министра обороны Дуглас Фейт, особо отметив результаты «усилий британцев, немцев и итальянцев»4.

Афганцы были также настроены критически. Директор сектора реформирования политики и системы безопасности Совета национальной безопасности Афганистана Дауд Якуб с огромным сожалением говорил о трудностях координации. Чтобы все было сделано правильно, нужно вести переговоры по четырем направлениям: между министрами правительства Афганистана, между зарубежными донорами, между донорами и афганским правительством и между филиалами доноров. «Если мы не могли договориться с донорами, они приходили ко мне и говорили совершенно спокойно: «Это наши деньги. Мы поступим с ними так, как сочтем нужным». Я мало что мог сделать»5.

Самые большие проблемы были с судебной системой. Говоря по правде, после ввода американских войск в Афганистан в 2001 г. судебная система там вообще не существовала. Вскоре после ликвидации режима «Талибана» Программа развития ООН заявила, что «физическая инфраструктура судебной системы разрушена». В том же заявлении говорилось, что «теоретическое обеспечение судебной системы – законы, решения судов, исследования в области права и юридические тексты – уничтожено или рассеяно по миру»6. В Боннском соглашении, подписанном в декабре 2001 г., содержится призыв к временному правительству Афганистана создать комиссию по проведению судебной реформы с целью «восстановления судебной системы в соответствии с принципами ислама, международными стандартами, правовыми нормами и правовыми традициями Афганистана»7. Вскоре правительство Карзая создало комиссию по проведению судебной реформы, призванную координировать восстановление судебной системы 8.

Будучи «страной-лидером» в части реформирования судебной системы, Италия взяла на себя работу по созданию нормативно-правовой базы, подготовке работников прокуратуры, юристов и чиновников министерства юстиции, строительству инфраструктуры, улучшению условий содержания заключенных и увеличению вместимости тюрем. Итальянцы испытывали большие проблемы с координацией и распределением огромного потока помощи, поступавшей от разных государств, ООН, Всемирного банка и неправительственных организаций. В одном из исследований отмечалось, что «отсутствуют координация и сотрудничество в судебном секторе». Там же говорилось, что «итальянское правительство дистанцируется от афганских властей. Вместо поддержки решений, принимаемых афганской стороной, итальянцы… предпочитали выбирать и реализовывать свои проекты, почти без консультаций с ними»9.

Но если даже итальянцы делали все верно, им нужно было преодолевать разногласия, существовавшие между структурами судебной системы Афганистана. Президент Карзай создал Комиссию, которая должна была координировать проведение реформы. Но, создав Комиссию, Карзай лишил традиционные структуры судебной системы возможности контролировать и распределять иностранную помощь. Именно Комиссия должна была определять политику и приоритеты сектора и фактически определять, на что направить поступавшие от доноров средства. Но с первого дня своего существования Комиссия не имела возможности, денег и политического прикрытия для выполнения этой ответственной задачи. Президент не вмешивался, поэтому между Верховным судом, министерством юстиции, генеральной прокураторой и Комиссией разгорелась война за сферы влияния.

Заместитель министра Фейт и другие высокопоставленные чиновники Пентагона все время жаловались на итальянцев. «На фоне Италии даже немцы смотрелись хорошо», – саркастически заметил Фейт, имея в виду возглавляемую Германией программу подготовки Афганской национальной полиции. «В течение более года итальянцы не сумели прислать в Афганистан команду экспертов. Точнее говоря, они не прислали ни единого человека. Когда я поднял этот вопрос в разговоре с министром обороны Италии Антонио Мартино – самым думающим и надежным союзником, какого можно желать, он сказал, что постарается помочь, но юридические проблемы не входят в компетенцию его министерства»10.

Нет необходимости добавлять, что помощь Италии не помогла судебной системе Афганистана подняться на должную высоту. В рейтингах Всемирного банка с 2002 по 2008 г. Афганистан неизменно находится среди 2 процентов самых коррумпированных государств мира. Показатель практически не отличается от места, которое Афганистан занимал в последние годы правления талибов 11. Международная неправительственная организация «Transparency International» со штаб-квартирой в Берлине, занимающаяся мониторингом коррупции в мире, поставила Афганистан на одно из самых последних мест в своем «Индексе восприятия коррупции» (176-е из 180). Лишь в трех государствах – Гаити, Ираке и Сомали ситуация с коррупцией оказалась хуже, чем в Афганистане 12. Фактически, по оценкам Мирового банка, судебная система Афганистана за период, когда ее созданием руководила Италия, лишь ухудшилась. В 2007 г., например, она находилась среди 99,5 процента самых неэффективных судебных систем мира и уступала даже системам других государств региона – Ирана, Пакистана, России, Таджикистана, Туркменистана и Узбекистана 13.

В других сферах, включая разоружение, демобилизацию и реинтеграцию бывших боевиков, улучшения были тоже минимальными. Соединенные Штаты, ООН и правительство Афганистана на предоставленные Японией средства собрали значительное количество тяжелого вооружения. Но Афганистан был по-прежнему наводнен оружием и боеприпасами, отмечался рост числа повстанческих и других незаконных формирований и групп. Многие полевые командиры, например Абдул Рашид Дустум и Атта Мухаммед, сохранили свои вооруженные отряды. Даже Исмаил-Хан, которого президент Карзай перевез в Кабул и назначил министром водных ресурсов и энергетики, по-прежнему командовал мощной группировкой в западном Афганистане. «Программа разоружения успехов не принесла», – отметил сотрудник Совета национальной безопасности Дауд Якуб. По его словам, «она пошла по пути наименьшего сопротивления». Лидеры самых мощных группировок отказались распускать их. Когда силы Коалиции предлагали денежное вознаграждение за роспуск вооруженной группировки, командиры обычно демобилизовывали «мертвые души», которые не существовали в природе. Это был один из способов материального поощрения, который оказался контрпродуктивным. Афганец мог, например, сдать свой АК-47 и получить от правительства 200 долларов. Некоторые предприимчивые афганцы поняли, что это может принести прибыль, так как «АК-47 можно купить в Пакистане более чем в два раза дешевле этой суммы»14.

 

Расширение присутствия НАТО

Реализация стратегии «страна-лидер» шла с большими трудностями, поэтому создалось впечатление, что НАТО получит второй шанс сыграть более серьезную роль в Афганистане. Тем более что в первые годы после изгнания талибов Соединенные Штаты уже обсуждали возможность широкого участия НАТО в операции. Во время поездки в Гардез в 2003 г. министр обороны Рамсфелд заявил командованию американских войск в Афганистане, включая генерала Эйкенберри, что устал от обвинений в том, что не позволяет НАТО увеличить свое присутствие в Афганистане. Теперь он хотел знать, стоит ли проверить НАТО15.

В 2003 г. генерал Джеймс Джонс, недавно назначенный Командующим Объединенными вооруженными силами НАТО в Европе, присутствовал на посольском ланче в британском посольстве в Брюсселе. Он тщательно подготовился отвечать на вопросы о НАТО, особенно применительно к Боснии и Косову. Но, к его удивлению, наиболее часто повторялся вопрос «Как привести НАТО в Афганистан?». После встречи Джонс вернулся в штаб и начал готовить оперативный план для Афганистана. В августе 2003 г. НАТО официально приняло на себя командование войсками ISAF. Штаб располагался в Кабуле и имел прямую связь со штаб-квартирами НАТО в Брюнссюме (Нидерланды) и Монсе (Бельгия). В октябре 2003 г. Совет Безопасности ООН принял резолюцию о расширении миссии НАТО за пределы Кабула 16. 24 октября 2003 г. германский Бундестаг проголосовал за отправку германских войск в спокойную северную провинцию Кундуз. В регионе, считавшемся в 90-х годах оплотом «Талибана» в северном Афганистане, проживали представители разных национальностей. Таджики, узбеки, пуштуны и хазарейцы жили относительно мирно, возделывая пшеницу, рис и просо. Около 230 солдат НАТО, направленных в Кундуз, стали первыми военнослужащими ISAF, которым выпало действовать за пределами Кабула 17.

В феврале 2004 г. генерал Джонс представил детальный оперативный план министрам обороны государств НАТО18. Он предусматривал поэтапное расширение участия НАТО в Афганистане. Оно должно было начаться с Кабула и идти против часовой стрелки на север, запад, юг и восток19. Через восемь месяцев НАТО завершило первый этап на севере. 28 июня 2004 г. альянс объявил о создании четырех новых Групп восстановления провинций (Provincial Reconstruction Team, PRT) в северном Афганистане: в городах Мазари-Шариф, Меймене, Файзабад и Баглан. Первый этап расширения был завершен в октябре 2004 г. НАТО начало брать под контроль операцию в Афганистане.

С ухудшением ситуации в Ираке в Вашингтоне было принято решение возложить на НАТО большую ответственность за операции в Афганистане с тем, чтобы появилась возможность перебросить больше американских войск в Ирак. В 2005 г., во время серии телеконференций с ведущими американскими военными, включая генерал-лейтенанта Дэвида Барно, министр обороны Рамсфелд заявил, что Соединенным Штатам нужно «сократить количество денег, которое они расходуют в Афганистане, и численность развернутых там войск». Потери в Ираке росли, и Рамсфелд считал, что затраты на Афганистан и количество американских войск там «несбалансированы». На тот момент ежемесячные расходы Соединенных Штатов в Афганистане составляли от 600 миллионов до одного миллиарда долларов. Там были развернуты шесть пехотных батальонов. НАТО – идеальная организация, которая может и должна заполнить образующиеся «пустоты», если американские части будут перенаправлены в Ирак. НАТО ищет миссию, достойную XXI века, а Афганистан удовлетворяет всем требованиям 20. Американские военачальники поддержали министра.

Одним из горячих сторонников идеи большего участия НАТО в операциях в Афганистане был генерал Джон Абизаид, с 7 июля 2003 г. занимавший пост главы Центрального командования Вооруженных Сил США. Абизаид родился в городке Коулвилл (штат Калифорния). Его отец – американец ливанского происхождения, мать – американка. Он овладел арабским языком и получил прозвище «сумасшедший араб» (The mad Arab). Куратор Абизаида в Гарвардском университете, где генерал получил степень магистра по ближневосточным исследованиям, хвалил его интеллект, особо подчеркнув, что доклад объемом 100 страниц по обороне Саудовской Аравии «был абсолютно лучшим докладом, написанным к семинару, которые я получал за более чем 30-летнюю карьеру в Гарварде»21. Уже в начале карьеры об Абизаиде говорили, что он пойдет далеко и будет занимать высокие посты. В 1983 г. на совещании в Форт-Ноксе заместитель начальника штаба армии США генерал Макс Турман повернулся к своим коллегам и громко сказал: «Я вам точно говорю, у нас есть молодой капитан, который в будущем станет одним из командующих американской армией». Затем Турман придирчиво изучил послужной список капитана и сказал, что тот станет генералом, если только не наделает ошибок по ходу дела. «Его зовут Джон Абизаид. Понаблюдайте за ним»22.

При поддержке таких влиятельных американских политиков, как Рамсфелд и Абизаид, в сентябре 2005 г. началась реализация второго этапа расширения присутствия НАТО. Войска альянса приступили к развертыванию на западе. Региональное командование было возложено на Италию. Были сформированы Группы восстановления провинции в провинциях Бадгиз, Фарах, Гор и Герат23. В конце 2005 г. Абизаид заметил: «В участии сил НАТО есть смысл… мы могли бы отказаться от части требований»24. Силы НАТО начали наращивать усилия в Афганистане, а в это время в США продолжились дискуссии о сокращении военного присутствия. Например, в декабре 2005 г. Рамсфелд подписал приказы об уменьшении численности американских войск в Афганистане. По плану предусматривалось ее снижение с 19 000 военнослужащих в декабре до 16 000 к весне 2006 г. 4-я бригада 10-й горной дивизии (базируется в Форт-Полк, штат Луизиана) должна была отправить в Афганистан батальонную тактическую группу численностью 1300 военнослужащих, вместо того чтобы отправиться туда в полном составе (более 4000 военнослужащих) 25.

Для некоторых государств НАТО участие в операциях в Афганистане предоставляло возможность вдохнуть новую жизнь в альянс, переживавший серьезный кризис, вызванный войной в Ираке. 22 января 2003 г. президент Франции Жак Ширак и канцлер Германии Герхард Шредер выступили с совместной декларацией, направленной против политики администрации президента Буша в отношении Ирака 26. Дата выступления совпадала с 40-й годовщиной подписания Шарлем де Голлем и Конрадом Аденауэром франко-германского договора, направленного против американской гегемонии. Во время предвыборной кампании 2002 г. Шредер строил свою программу на базе оппозиции Германии по отношению к войне Соединенных Штатов с Ираком 27. Когда в марте 2003 г. Соединенные Штаты и Великобритания проталкивали вторую резолюцию Совета Безопасности, фактически разрешающую начать войну, Берлин и Париж выступили против. Ширак заявил по французскому телевидению, что его правительство будет противостоять резолюции «quelles que soient les circonstances» (независимо от обстоятельств)28. Оба государства также отказались предоставить политическую и военную поддержку усилиям США по восстановлению в Ираке после завершения основной фазы военных действий, даже когда потери американцев начали расти 29.

Страны – члены НАТО были почти полностью согласны с тем, что ситуацию вокруг Ирака можно охарактеризовать как самый серьезный раскол между Европой и США со времени создания блока. «Путь к разоружению Ирака породил самый глубокий кризис Атлантического альянса с момента его создания пятьдесят лет назад», – заявил бывший государственный секретарь Генри Киссинджер 30. Действующий государственный секретарь Колин Пауэлл отметил: «Кто раскалывает альянс?.. Альянс раскалывается сам, потому что не выполняет свои обязательства»31. Ученый из вашингтонского института Брукингса и бывший директор по европейским делам Совета Национальной Безопасности во времена президента Клинтона Иво Даальдер утверждал, что одним из последствий войны в Ираке будет «фактический конец атлантизма – внешняя политика Америки и европейских государств не будет отныне формироваться вокруг трансатлантического альянса»32. Но как бы то ни было, большинство стран НАТО сошлись во мнении, что конфликт в Афганистане стоит того, чтобы в него ввязаться. Некоторые члены альянса чувствовали, что, оказав поддержку в Кабуле, они могли реабилитироваться за неоказание ее в Багдаде.

Вопреки спорам, большинство правительств государств НАТО понимало, что их солдатам в Афганистане придется заниматься не миротворчеством, а вести боевые действия против мятежников. Полковник вооруженных сил Канады С. Дж. Боулз, возглавлявший канадскую группу гражданского и военного восстановления, в 2005 г. заявил официально, что его страна будет следовать тем же правилам, что и Соединенные Штаты: «В Канаде всем ясно, что это – не миротворческая миссия. Мы понимаем, что имеем дело с настоящим мятежом»33. Когда в 2005 г. 5000 британских военнослужащих вели подготовку к развертыванию в провинции Гильменд, министр обороны Великобритании Джон Рейд заявил: «Талибы в этом регионе по-прежнему активны. То же относится к наркобаронам. Мы должны быть готовы поддержать – и даже защитить – группы по восстановлению провинций». На вопрос британского журналиста, будут ли британские солдаты развернуты в опасных районах, Рейд ответил прямо: «Да, там будет опасно, и именно поэтому мы должны гордиться нашими военными»34. За несколько месяцев до официального перехода руководства операциями на юге Афганистана от США к НАТО генеральный секретарь НАТО Яаап де Хооп Шеффер сказал, что «люди должны понять, что существуют враги, что вдоль дорог могут быть заложены мины и самодельные взрывные устройства»35.

В июле 2006 г. НАТО официально объявило о расширении своей миссии на юг, завершив тем самым 3-й этап плана. Британский генерал Дэвид Роджерс принял на себя командование образованным на юге IX оперативным соединением ISAF. В соответствии с планом 12 000 военнослужащих НАТО были развернуты в шести южных провинциях: Гильменд, Кандагар, Нимроз, Урузган, Забуль и Дайкунди. Крупнейший контингент предоставила Британия – 3600 солдат были размещены в Гильменде. Достаточно крупный контингент представлял Канаду. Получив минимальное преимущество при голосовании в парламенте в мае 2006 г., правительство страны добилось права отправить в Афганистан 2300 солдат, большинство которых развернулись в провинции Кандагар. Дебаты в парламенте Нидерландов тоже проходили напряженно. Сначала большинство было против, но затем правительству разрешили отправить в Афганистан от 1400 до 1700 солдат для действий в соответствии с 3-м этапом плана. Большая часть голландцев получила назначение в провинцию Урузган в центре страны. Ее столицей является город Таринкот с населением 10 000 жителей, расположившийся на восточном берегу реки Тиринруд.

В 2007 г. международные силы в Афганистане были разделены на пять региональных командований: Столичное региональное командование (штаб в Кабуле), региональное командование «Север» (штаб в Мазари-Шарифе), региональное командование «Запад» (штаб в Герате), региональное командование «Юг» (штаб в Кандагаре), региональное командование «Восток» (штаб в Баграме).

 

Парадокс НАТО

Войска НАТО постарались охватить всю территорию Афганистана, но вскоре оказалось, что организации не хватает ресурсов. Руководители НАТО утвердили оперативный план, но, развернув войска за пределами Кабула, они не подумали о том, чтобы государства – члены альянса позаботились о материальных средствах. Подразделения были недоукомплектованы, ощущалась острая нехватка авиации – вертолетов и самолетов непосредственной огневой поддержки, тяжелых и средних вертолетов общего назначения. Однако НАТО не останавливалось 36. Оно неожиданно оказалось в положении, когда ему пришлось вести войну, не имея ресурсов для победы. Недостаток матчасти особенно сказался, когда в 2006 и 2007 гг. уровень насилия резко вырос.

В 2007 г. в региональном командовании «Юг» все еще не хватало по меньшей мере 3000 военнослужащих до запланированной численности, поэтому его оперативные возможности в перспективе были ограниченны. Генерал Ричардс на слушаниях в британской Палате общин заявил, что численность личного состава вызывает у него наибольшие опасения: «Я совершенно не считаю решением проблемы простую переброску войск с севера на юг, потому что на севере у нас ровно столько войск, сколько нужно, чтобы контролировать ситуацию, которая в целом стабильна… А вот чего я реально хочу добиться – это увеличения общей численности личного состава»37. В середине 2007 г. в Афганистане находилось примерно 47 000 военнослужащих, из них приблизительно 36 000 – под командованием НАТО и 11 000 – США в рамках операции «Несокрушимая свобода». Кроме того, в стране находились небольшие по численности подразделения сил специальных операций из Канады, Великобритании, Польши, Объединенных Арабских Эмиратов, Италии и Иордании 38.

Ситуация ухудшалась из-за отказа большинства государств НАТО участвовать в боевых операциях. На самом деле основные разногласия состояли не в том, вводить ли войска в Афганистан, а в том, что там делать. Некоторые союзники, включая Германию, решительно возражали против участия войск НАТО в рискованных боевых операциях. Министр обороны Германии Петер Штрук на встрече министров обороны НАТО в Берлине в сентябре 2005 г. говорил, что слияние миротворческой миссии НАТО с боевыми операциями, проводимыми американцами, фундаментально изменит роль НАТО, «сделает положение наших солдат вдвойне опасным и ухудшит текущую ситуацию в Афганистане». Более того, он заявил, что «НАТО не готово к проведению контртеррористических операций» и «это не то, что оно обязано делать»39.

В ноябре 2006 г. на саммите НАТО в Риге (Латвия) разногласия по вопросу национальных ограничений обострились еще сильнее.

Франция, Германия, Испания и Италия наотрез отказались дать согласие на отправку своих солдат в южный Афганистан. Эти четыре страны заявили, что направят войска в проблемные районы за пределы отведенных им зон только в случае крайней необходимости. Но осталось неясно, как и когда командующие контингентами затребуют разрешение на это у своих гражданских правительств. Среди стран, согласившихся ослабить ограничения на использование своих войск против «Талибана», были Нидерланды, Румыния и совсем небольшие Словения и Люксембург.

Американское командование назвало отказ участвовать в боевых операциях «национальными ограничениями», которые были вызваны, по меньшей мере, двумя проблемами. Во-первых, некоторые страны НАТО по-своему понимали то, как действовать в Афганистане и как осуществлять противоповстанческие операции. Они были непреклонно убеждены, что рецептом успеха является восстановление и строительство, а боевые операции вызовут отчуждение афганцев, особенно если они будут сопровождаться жертвами среди мирного населения. Во-вторых, политические лидеры не хотели направлять войска в опасные районы из-за низкой поддержки их участия в боевых действиях в своих странах.

В исследовании, проведенном британской Палатой общин, говорится: «В Мадриде политики и ученые сказали нам, что испанское общественное мнение поддерживает участие войск в восстановительных проектах в Афганистане, но их участие в боевых действиях оно не поддержит. В Берлине нам рассказывали о конституционных ограничениях на ведение боевых действий за границей»40. Проведенный в 2007 г. германским фондом Маршалла опрос общественного мнения, например, показал, что 75 процентов немцев, 70 процентов итальянцев и 72 процента испанцев не поддерживают участие своих войск в боевых действиях в Афганистане 41. «Политическая ситуация у нас в стране определенно ограничивает нашу деятельность здесь», – отметил в 2006 г. немецкий генерал Маркус Кнайп, глава регионального командования «Север»42.

Поэтому Франция, Германия, Италия, Испания, Греция и Турция без энтузиазма смотрели на миссию НАТО и постоянно уклонялись от участия своих войск в противоповстанческих операциях на юге. Постепенно в рамках НАТО образовались две группы государств – войска одних участвовали в боевых действиях (к ней принадлежали США, Канада, Великобритания, Нидерланды), войска других (все остальные), соответственно, не участвовали. Хотелось бы внести ясность – страны, чьи войска вели боевые действия, также участвовали в проектах по восстановлению. Одно не исключало другое.

Министр обороны Рамсфелд выразил мнение многих американцев, недовольных бездействием НАТО, сравнив альянс с «баскетбольной командой, которая только и делала, что тренировалась в течение полугода. Но когда пришло время игры, пара игроков сказала: «Мы играть не будем»43. Однако не только американцы были недовольны сложившейся ситуацией. Возникшие разногласия вызвали серьезное недовольство и у других государств. Многие британские и канадские военные и дипломаты, у которых я брал интервью, были очень раздражены. «Национальные ограничения стали источником очень серьезных конфликтов в НАТО», – заявил канадский посол Дэвид Спроул 44.

Германию, занимавшую непреклонную позицию относительно участия своих солдат в боевых действиях, часто называли самым злостным виновником раскола. Германский парламент не разрешил Бундесверу (германским вооруженным силам) принимать участие в боевых операциях против «Талибана» на юге и востоке Афганистана, за исключением крайней необходимости. Германские политические лидеры прилагали огромные усилия, чтобы избежать риска в Афганистане. Я неоднократно посещал немецкие войска в Кундузе и Мазари-Шарифе и обратил внимание на несколько ограничений. Например, германским солдатам запрещалось принимать участие в операциях наступательного характера. Кроме того, германским войскам было разрешено проводить патрулирование на бронемашинах только в светлое время суток. Патрулирование неоднократно ограничивалось правилами Бундесвера, гласящими, что все германские патрули за пределами Кундуза должны сопровождаться санитарными автомобилями. Руководство группы по восстановлению провинции, как правило, не выражало желания направлять своих солдат на патрулирование опасных районов. Реакция немцев на ухудшение ситуации на севере в 2006–2007 гг. обычно заключалась в принятии дополнительных мер по укреплению обороны, в частности, сокращении дальности и длительности патрулирования. Действия командования вызывали недовольство немецких военнослужащих. Военнослужащие сил специальных операций были разозлены тем, что им не позволяют воевать с террористами, чему они, собственно, и обучались 45.

Другие задавались вопросом о способности германских военных проводить длительные противоповстанческие операции. Германская армия, в частности мотопехотные и воздушно-десантные бригады, имела значительный опыт миротворческих операций. Однако они не располагали обученным личным составом, а также вооружением, средствами связи и разведки, необходимыми для ведения наступления, длительных рейдов и разведывательных дозоров. Бундесвер имел на вооружении примерно восемьдесят ударных вертолетов «Тигр» – в течение первых нескольких лет миссии НАТО в Афганистане ни один из них туда не направлялся. Германское правительство отказалось дать разрешение на их использование в боевых действиях. Германские ВВС располагают многоцелевыми реактивными самолетами «Торнадо». Однако переоборудование их в самолеты непосредственной авиационной поддержки вызвало бы большие проблемы. Германскому парламенту потребовалось бы выдать разрешение на перевооружение самолетов для нанесения ударов по наземным целям, пилотам потребовалось бы пройти соответствующую подготовку, наземным службам обеспечения потребовалось бы усиление – при царящих в Германии мощных антивоенных настроениях все это было невозможно.

Вооруженные силы большинства других государств не имели подготовленного личного состава и соответствующего оснащения – разведчиков, саперов, медицинского персонала, тыловых служб, ударных и транспортных вертолетов, высокоточных боеприпасов, цифровых средств связи и управления – для полноценных военных действий 46. Но еще важнее то, что отсутствовало единое командование. Во время миссий по «государственному строительству» в недавнем прошлом, в частности в Боснии, международное сообщество создало группу (во главе с Высоким Представителем), задачей которой является руководство процессом восстановления и стабилизации. В Афганистане это сделано не было ни в гражданской, ни в военной областях. В итоге сложилась ситуация, когда в одном и том же районе действовали несколько подразделений, имевших различные задачи и подчинявшихся различным правилам применения оружия.

Организация системы командования и управления вызывала большие трудности с самого начала операции. В декабре 2001 г. командир оперативной группы «Дэггер» (фактически в ее состав входила 5-я группа сил специального назначения и части обеспечения и поддержки) был на прямой связи с главой Центрального командования Вооруженных Сил США генералом Томми Фрэнксом. Подразделения группы «Дэггер» получали актуальную и точную информацию о ситуации на земле. Все изменилось, когда в марте 2002 г. контроль над операциями в Афганистане перешел к 10-й горной дивизии и в июне того же 2002 г. – к XVIII воздушно-десантному корпусу. К концу 2002 г. засилье бюрократии достигло такой степени, что простой запрос подразделения специального назначения за разрешением на проведение операции должен был пройти шесть уровней, прежде чем его одобрит командование. Один из старших американских офицеров сказал, что наверху нужно пройти «просто слишком много командиров», чтобы хоть чего-то добиться 47. Эти проблемы существовали в течение следующих нескольких лет, особенно в 2006–2007 гг., когда НАТО начало играть более активную роль в Афганистане.

Выступая на слушаниях в комитете по военным вопросам Палаты представителей американского Конгресса в декабре 2007 г., министр обороны Роберт Гейтс резко критиковал страны НАТО за их нежелание предоставить дополнительные воинские контингенты и другую помощь в связи с резким ухудшением ситуации в Афганистане. Он заявил, что «НАТО по-прежнему не удовлетворяет даже минимальных требований в части предоставления личного состава, вооружений и других ресурсов» и что «миссия в Афганистане обнажила недостатки в оперативной совместимости и организации, острый дефицит необходимых вооружений и продемонстрировала наличие «национальных ограничений»48. Гейтс и другие высокопоставленные члены американской администрации считали нечестным то, что некоторые государства, входящие в НАТО, отказываются направлять свои войска в южный Афганистан, несмотря на резкий рост активности талибов и прочих группировок. Месяц спустя Гейтс подверг резкой критике большинство союзников Соединенных Штатов за то, что они не поняли суть борьбы с мятежниками и не смогли подготовиться к ней. «Большая часть европейских армий, т. е. армий НАТО, не обучена вести противоповстанческие операции – они обучены оборонять Фульдский коридор», – сказал Гейтс, имея в виду зону в районе границы ФРГ и ГДР, через который могло быть осуществлено гипотетическое вторжение советских войск в Западную Европу49.

 

Зачистка. Но не удержание

«Национальные ограничения» и концепция «минимального вмешательства» негативно сказались на эффективности действий НАТО и стали причиной непомерного напряжения стран, решивших участвовать и в боевых действиях, и в восстановительных проектах. В противоповстанческих войнах прошлых лет успех достигался путем разгрома воооруженных формирований повстанцев и их политических организаций в данном регионе, удержания его под контролем и реализации проектов по восстановлению региона 50. Этот процесс получил название «Стратегия зачистки, удержания и строительства» (clear, hold, and build strategy). Военные создавали зону безопасности и затем начинали медленно двигаться от центра к краям подобно чернильному пятну на промокательной бумаге. Из-за небольшой численности войск США, коалиции и афганской армии этой стратегии можно было следовать лишь в некоторых регионах страны. Войскам ставилась задача войти в регион, занятый боевиками, установить контроль над ним и передать власть правительству. После этого они проводили боевую операцию, вытесняли боевиков и осуществляли военно-гражданские программы с целью удержания контроля над регионом. Войскам оказывали поддержку специалисты служб по связям с населением и психологической войне 51.

Международные силы в Афганистане провели множество мероприятий за пределами контролируемых ими зон, направленных на дезорганизацию и срыв операций боевиков. Подразделения должны были жить рядом с местным населением в течение долгого времени, чтобы завоевать его доверие и поддержку. Затем они начинали вести терпеливую разведывательную работу по поиску созданных боевиками складов с оружием, мест явок и транзитных систем. После очистки занятой боевиками зоны отряд переходил в соседние зоны, где население было настроено нейтрально по отношению к его противоповстанческим действиям. В этих зонах время от времени проводились операции с целью сохранения «нейтралитета» населения к идее поддержки боевиков. Прочесывания силами до батальона и зачистки с участием нескольких сотен солдат почти не приносили результатов по сравнению с затраченными усилиями – найти неуловимых боевиков было трудно 52. Иногда американским, британским, канадским и голландским частям удавалось зачистить территорию с помощью вооруженной разведки и десантных операций. Подразделения патрулировали районы, в которых могли находиться боевики. Их поддерживали самолеты огневой поддержки АС-130 «Спектр», беспилотные самолеты «Предэйтор» и другие средства дальней разведки 53.

«Стратегия зачистки, удержания и строительства» казалась простой и понятной, но из-за недостаточной численности войск было невозможно взять под постоянный контроль территорию непокорного южного Афганистана. Посол одной из стран Запада сказал мне: «Мы можем очистить территорию, но не можем удержать ее. Здесь не хватает войск НАТО и афганской армии»54. Например, во время операции «Медуза» в 2006 г. канадцы и солдаты других государств НАТО очистили округ Панджвай от талибов, но канадские солдаты и афганцы не смогли его удержать. Канадские военные создали в Панджвае передовую оперативную базу и совместно с частями Афганской национальной полиции, Афганской национальной вспомогательной полиции и солдатами Афганской национальной армии пытались не допустить возвращения талибов. Однако их численность была недостаточна, а афганская полиция не желала противостоять боевикам, проникавшим в округ. К лету 2007 г. численность талибов в Панджвае была сопоставима с их численностью на момент начала операции «Медуза»55.

Обратное просачивание боевиков было постоянной проблемой, особенно на юге. Один из генералов НАТО сказал мне в середине 2007 г., что «НАТО и афганская армия контролируют самое большее 20 процентов южных провинций Нимроз, Гильменд, Кандагар, Урузган, Дайкунди и Забуль. Остальную территорию контролируют «Талибан», группировки-союзницы «Талибана» либо отряды местных полевых командиров»56.

 

Зловещее предзнаменование

В 2007 г. появились признаки того, что НАТО выдыхается. Слишком малая численность контингента в сочетании с «национальными ограничениями» снижали возможности альянса противостоять усиливающемуся противнику, особенно в южном Афганистане. В декабре бывший член британского парламента и Высокий Представитель по Боснии и Герцеговине Пэдди Эшдаун, которого считали одним из кандидатов на пост главы группы по восстановлению Афганистана, направил письмо премьер-министру Великобритании Гордону Брауну и министру иностранных дел Дэвиду Милибэнду, в котором говорилось: «Мы не имеем достаточно войск, помощи и воли, чтобы изменить Афганистан и сделать так, чтобы он не был похож на то, каким он был в течение последних 1000 лет… И даже если бы у нас было это все в достаточном количестве, мы не имели бы этого в течение времени, достаточного для… того, чтобы сделать достижимой цель – фундаментально изменить сущность Афганистана»57.

Если Афганистан должен был стать первой возможностью НАТО продемонстрировать его новый смысл существования, то результат оказался хуже ожидаемого. «Один из уроков участия НАТО в событиях в Афганистане, – сказал мне генерал Эйкенберри, – заключается в том, что нужно выполнять минимальные требования до использования войск. Если минимальные требования не выполнены, то тогда НАТО не следовало входить туда»58. Были и другие уроки. Самый важный и заметный из них – изоляция от соседних государств. История показывает, что если инсургенты имеют возможность получать убежище и поддержку в соседних странах, это существенно повышает их шансы добиться успеха в долгосрочной перспективе. Это переносит нас в Пакистан.

 

В ночь на 22 сентября 2005 г. воздух в пуштунской деревушке Шкин, что расположилась в четырех милях (примерно 6 км) от пакистанской границы в восточной афганской провинции Пактика, был чист и прохладен. Почвы вокруг деревни были бедны, поэтому сельским хозяйством ее жители практически не занимались. Исключение составляли лишь несколько яблоневых садов. Через регион проходили несколько извилистых дорог, ни одна из которых не имела покрытия. Ландшафт очень напоминал картины Фредерика Ремингтона или Ч. М. Рассела, посвященные Американскому Западу. Пыль слой за слоем засыпала безжизненный, иссушенный солнцем ландшафт. Севернее Шкина находится место, о котором Редьярд Киплинг написал в своей «Балладе о царской шутке»:

В Шкине располагался наблюдательный пункт Афганской национальной армии. В четырех милях (6 км) от него находилась американская база огневой поддержки, где той ночью разместились меньше десятка американцев – двое морских пехотинцев и несколько оперативников ЦРУ. База напоминала форт кавалерии на Диком Западе, окруженный витками колючей проволоки. Над глиняными стенами толщиной в метр развевался флаг Соединенных Штатов. На наблюдательной вышке постоянно находился солдат, внимательно наблюдавший за грядой холмов высотой до 2500 м, по которой проходила граница между Афганистаном и Пакистаном. В час ночи около сорока боевиков, преодолев горный перевал, проникли на территорию Афганистана и атаковали афганский наблюдательный пункт. С пакистанских наблюдательных пунктов, расположенных на востоке и юго-востоке на расстоянии соответственно 400 и 800 м, боевиков поддержали огнем из крупнокалиберных пулеметов и гранатометов. Выпущенная из РПГ граната угодила в склад боеприпасов на афганском наблюдательном пункте, вызвав сильный пожар, который не удавалось потушить. Афганцы быстро оказались в окружении. Группа быстрого реагирования армии Афганистана сразу получила приказ выдвинуться к окруженному наблюдательному пункту на расстояние 300 м и снять осаду при поддержке артиллерии, огонь которой корректировался с базы огневой поддержки Шкин.

Тем временем оперативники ЦРУ на базе лихорадочно пытались связаться с пакистанскими военными, которым удалось добиться прекращения стрельбы с пакинстанских постов. После этого американцы начали наводить огонь пакистанской артиллерии на боевиков. Всего пакистанцы произвели 38 выстрелов из 105-мм пушек. Было отмечено несколько прямых попаданий. Боевики поспешно отступили. Используя систему Joint Land Attack Cruise Missile Defense Elevated Netted Sensor (JLENS) (общий сетевой сенсор оценки наземных и ракетных атак), представляющую собой привязной аэростат с установленными на нем радарами для загоризонтного обнаружения целей и управления огнем, американцы наблюдали за отступлением боевиков через пакистанскую границу. Несмотря на то что нападение удалось отбить, боевики успели убить двоих и ранить трех афганских солдат. Кроме того, был уничтожен склад боеприпасов, где находились пулеметы, автоматы АК-47, безоткатные пушки, радиостанции и патроны.

Ранее в тот же день подразделение 5-й группы войск специального назначения отбыло с афганского наблюдательного пункта после проведения тренировок. Время, выбранное для ночной атаки, подозрительно указывало на то, что либо пакистанские военные, либо боевики, либо и те и другие наблюдали за отбытием американских спецназовцев. В докладе о выполнении задачи отмечено, что пакистанские военные действовали совместно с боевиками. «Пакистанские военные активно поддерживали нападение противника на наблюдательный пункт, несмотря на данные в прошлом заверения о сотрудничестве с армией Афганистана и силами Коалиции… Ущерба и жертв, вызванных огнем по своим, можно было бы избежать, если бы противник действовал самостоятельно». Кроме того, в докладе говорится, что «проявленное в прошлом нежелание американских военных открывать огонь по пакистанским опорным пунктам в тех случаях, когда американский персонал непосредственно не затронут, вероятно, поощрило пакистанских военных к откровенной поддержке нападения противника»2.

Этот инцидент был далеко не единственным в длинной череде нападений на цели в Афганистане, в районе восточного участка границы с Пакистаном. Большую часть нападений прямо или косвенно поддерживали пакистанские структуры – ИСИ или Пограничный корпус. «Граница – это сплошная головная боль для нас», – посетовал один из офицеров 82-й воздушно-десантной дивизии 3. Пакистанские политические лидеры всегда желали так или иначе присутствовать в Афганистане, включая военное вмешательство – в интересах национальной безопасности. В 1979 г. пакистанский диктатор Зия-уль-Хак заметил в разговоре с главой ИСИ генерал-лейтенантом Ахтаром Абдулом Реман-Ханом, что «вода в Афганистане должна кипеть при правильной температуре»4.

Одной из главных причин начала и интенсификации мятежа в Афганистане было то, что боевики смогли заручиться поддержкой извне. После падения «Талибана» его уцелевшие лидеры, как и лидеры союзных ему группировок, ушли в Пакистан. В течение следующих нескольких лет им удавалось получать помощь от разных государственных структур Пакистана. Афганское правительство имело склонность обвинять во всех бедах своей страны Пакистан, но нет смысла спорить с тем, что возможность враждебных группировок иметь базы на территории Пакистана стала одним из основных факторов их успехов.

Преимущества поддержки мятежников извне очевидны. Благодаря ей они получают больше денег, оружия и другой помощи, поэтому их возможности существенно возрастают. Во время восстаний именно иностранные государства становятся главными внешними спонсорами инсургентов, потому что они обладают наибольшими ресурсами. Государства руководствуются здесь, скорее всего, своими интересами – укреплением собственной безопасности. Власти и население хотят обезопасить себя от внешних угроз и ищут возможность влиять на других, чтобы гарантировать свою безопасность. Эта мысль совершенно определенно касается некоторых членов правительства Пакистана, считавших «Талибан» мощной группировкой, руками которой можно действовать против правительства Хамида Карзая.

В 2006 г. продюсер программы PBS Frontline Мартин Смит отправился в район афгано-пакистанской границы, чтобы проанализировать обстановку и посмотреть на перспективы с точки зрения возможных последствий для Соединенных Штатов. «После падения «Талибана» некоторые эксперты предупреждали о возможном кошмарном сценарии, когда «Талибан» и «Аль-Каида» уходят из Афганистана в соседний Пакистан и создают там новые командные центры вне досягаемости США. Этот сценарий стал явью», – говорит Смит в своей программе 5.

 

Операция «Аль-Мизан»

C 2002 г. стратегия США в приграничных районах Пакистана складывалась из двух основных компонентов. Во-первых, важнейшей целью оставалось захватить лидеров «Аль-Каиды». В 2005 и 2006 гг. американские представители начали оказывать давление на Пакистан, стараясь заставить его действовать более жестко против лидеров талибов и других группировок в приграничных районах страны. Но главной целью оставалась «Аль-Каида». Во-вторых, независимо от последствий, США ожидали от правительства Пакистана, что оно возьмет на себя проведение большей части операций. Соединенные Штаты предоставляли ему помощь и время от времени наносили точечные удары, но в основном полагались на Пакистан.

Правительство Соединенных Штатов ежегодно оказывало помощь, превышающую миллиард долларов, основным силовым структурам Пакистана, ответственным за проведение контртеррористических и противоповстанческих мероприятий: армии Пакистана, Пограничному корпусу, Пограничной полиции и ИСИ. Пограничный корпус, крупнейшее гражданское военизированное формирование, насчитывает почти 100 000 человек личного состава и отвечает за охрану западной границы Пакистана протяженностью без малого 6000 км. Пограничная полиция – формирование федерального подчинения и обеспечивает охрану границы между Федерально управляемыми племенными территориями и остальной территорией Пакистана. Кроме того, отдельные подразделения Пограничной полиции выполняют задачи обеспечения внутренней безопасности в других районах Пакистана – например, в городах Кветта, Карачи и Исламабад. Правительство США направляло деньги и прочую помощь по каналам Министерства обороны, включая фонды поддержки коалиции, другие виды военной помощи (в том числе поставки вертолетов и обучение нанесению воздушно-штурмовых ударов) и помощи в борьбе с контрабандой наркотиков. Деньги шли также по каналам Государственного департамента, ЦРУ и других правительственных структур 6.

Фонды поддержки коалиции представляли собой особый источник противоречий. Дэвид Роде и Дэвид Сэнджер в статье в «Нью-Йорк Таймс» написали, что Соединенные Штаты ежегодно платят 1 млрд долларов пакистанским военным в качестве «компенсации» за проведение контртеррористических операций в районе границы с Афганистаном. Но журналисты обнаружили также, что, несмотря на дополнительное финансирование, президент Пакистана принял решение сократить патрулирование в местах, где боевики «Аль-Каиды» и «Талибана» проявляли наибольшую активность. За пять лет Пакистан получил более 5,6 млрд долларов, это более половины общей суммы помощи, оказанной стране Соединенными Штатами после 11 сентября 2001 г., без учета скрытого финансирования. Роде и Сэнджер также сообщили, что некоторые высокопоставленные американские военные предложили поставить выделение помощи в зависимость от результатов деятельности Пакистана по борьбе против «Аль-Каиды» и недопущению «Талибана» на территорию страны для создания там баз, с которых они затем проводят операции в Афганистане. Это предложение осталось без ответа 7.

В 2002 г. в Пакистане началась противоповстанческая кампания, получившая название «Аль-Мизан». В то время многие высокопоставленные американские политики считали Пакистан надежным партнером. «Пакистанцы были частью решения проблемы, а не проблемой. Мушарраф очень хорошо помогал. Он действительно противостоял радикализации Пакистана», – сказал тогда главный контролер Пентагона Дов Закхайм 8.

Армия Пакистана не имела большого опыта противоповстанческих операций. До 2002 г. она занималась чем-то похожим в Восточном Пакистане (ныне Бангладеш) в 1971–1972 гг. и в Белуджистане в 1973–1977 гг. Тогда военные больше полагались на огневую мощь и нанесли серьезный побочный ущерб. Но в принципе пакистанская армия готовилась к обычной войне с Индией. В ходе операции «Аль-Мизан» пакистанцы развернули в Зоне племен примерно 70 000–80 000 военнослужащих. Несмотря на отсутствие соответствующего опыта, армия и спецслужбы смогли захватить или уничтожить таких важных членов «Аль-Каиды», как Халид Шейх Мухаммед, Абу Фарадж Аль-Либби, Абу Зубейда и Абу Талха аль-Пакистани 9. В декабре 2001 г. правительство использовало армейские части и Пограничный корпус против иностранных боевиков в племенных агентствах Куррам и Хайбер. Противоповстанческие операции проводились также в 2002–2005 гг., главным образом в Белуджистане, южнее Зоны племен, а также в Северном и Южном Вазиристане 10. В боях тогда погибли сотни, если не тысячи, пакистанских солдат. Например, в начале 2004 г. пакистанская разведка начала получать сообщения о деятельности «Аль-Каиды» в долине Вана в Южном Вазиристане. В марте Пограничный корпус начал операцию против боевиков, но когда его подразделения прибыли в долину, на них было совершено нападение из засады. Это была типичная операция «Аль-Каиды». Абсолютно так же действовали боевики в 2002 г. против американцев, проводивших операцию «Анаконда». Они заняли окружающие холмы и высоты, а солдаты Пограничного корпуса оказались внизу на открытом месте 11.

Боевики вели ураганный огонь из укрытий на склонах гор, вызвав большие потери среди пограничников. На помощь попавшим в засаду были подняты по тревоге части пакистанской армии. В район боя были переброшены 6000 военнослужащих, из них 600 – на вертолетах. Они оцепили район вокруг места засады и начали прочесывание. Обнаружив боевиков, армейские части перешли в атаку и зачистили склоны холмов. Было убито шестьдесят три боевика, тридцать шесть из них оказались иностранцами. Солдаты нашли и уничтожили командный пункт «Аль-Каиды» и сеть туннелей со сложным электронным оборудованием.

В июне 2004 г., получив несколько тревожных сообщений разведки о том, что отряд боевиков численностью более 200 чеченцев и узбеков, нескольких арабов и нескольких сотен их местных сторонников сосредоточился в долине Шакаи, пакистанская армия нанесла удар по этому району. В начавшейся 10 июня операции участвовали 10 000 военнослужащих, а также части оперативной группы войск специального назначения и Пограничного корпуса. Около 3000 военнослужащих образовали внешнее кольцо оцепления, после чего на рассвете самолеты ВВС Пакистана нанесли удары высокоточными боеприпасами по девяти лагерям боевиков. Артиллерия армии Пакистана вела огонь с закрытых позиций, ударные вертолеты обстреливали боевиков управляемыми ракетами. С транспортных вертолетов были высажены бойцы спецназа, которые приступили к прочесыванию лагерей; одновременно пехотные части вошли в долину и устремились навстречу спецназу. Позже в долину вошли еще 3000 пехотинцев, чтобы окончательно взять ее под контроль. Во время операции погибли 4 и были ранены 12 солдат. Было убито более пятидесяти боевиков.

Пакистанские военные с помощью военнослужащих сил специальных операций США и агентуры ЦРУ уничтожили основную пропагандистскую базу и главную цитадель боевиков, в которой к тому же располагалась мастерская по изготовлению самодельных взрывных устройств. Из одного из лагерей было вывезено два грузовика телевизоров, компьютеров, лэптопов, дисков, магнитофонов и кассет12. Но это был тактический краткосрочный успех, потому что вскоре боевики создали лучше укрепленный лагерь в Вазиристане.

Кроме организации крупномасштабных операций, пакистанские спецслужбы проводили тайные операции. В марте и апреле 2007 г. армия тайно выступила на стороне талибского полевого командира муллы Назира против узбекских боевиков. Назир был харизматичным и чрезвычайно религиозным мужчиной в возрасте примерно 35 лет. Несколькими месяцами ранее он был назначен муллой Омаром эмиром «Талибана» в Южном Вазиристане. Узбеков принимал у себя враждебный пуштунский клан ахмадзаи, на них распространялась «мемастия» (пуштунское гостеприимство). Но местные жители были настроены против узбеков из-за их криминальных наклонностей и злобы.

По словам высокопоставленного правительственного чиновника, «антиузбекская акция имела огромную поддержку, и любая попытка правительства вмешаться в межплеменные отношения фактически дискредитировала бы его»13. Пакистанская армия не стала вмешиваться в операцию талибов, фактически решив задачу их руками. Но после окончания боев она направила в регион военные и полувоенные подразделения, которые взяли под контроль стратегически важные высоты и мосты и установили законность и порядок. В конечном счете отряды Назира изгнали узбеков из Вазиристана.

Операция «Аль-Мизан» включала несколько этапов. В ходе операции пакистанской армии удалось уничтожить или захватить немало местных и иностранных боевиков. Но она так и не смогла очистить регион от военизированных группировок, включая «Аль-Каиду». По нашему мнению, имеется несколько причин этой неудачи.

Во-первых, наличие неразрешимого конфликта с Индией означало, что спецслужбы Пакистана были заинтересованы в поддержке некоторых военизированных группировок, ориентированных на действия на Афганском и Кашмирском фронтах. Во-вторых, проводимые операции не были постоянными и регулярными. Это были спорадические зачистки и прочесывания, иногда переходящие в кровопролитные бои. Однако армия не привлекала для них большие массы войск и не пыталась взять зачищенный регион под контроль. В-третьих, инициативы правительства блокировались исламскими религиозными консервативными группировками, действовавшими в Федерально управляемых племенных территориях. Эти группировки расценивали действия пакистанского правительства против «Аль-Каиды» и подобных ей групп как «американскую войну». В-четвертых, многие местные жители поддерживали эти группировки. Опросы общественного мнения показывали, что даже после терактов 11 сентября значительная часть населения Пакистана поддерживала связи своего правительства с «Талибаном» и «выступала за расширение поддержки режиму муллы Омара»14. Подытоживая вышесказанное, можно сказать, что руководство Пакистана из-за оппозиции внутри страны не могло проявить политическую волю, необходимую для проведения полноценной противоповстанческой кампании.

 

Соединенные Штаты обсуждают Пакистан

В американском правительстве не прекращались дискуссии о роли Пакистана. Заместитель государственного секретаря Ричард Армитэйдж сказал: «У нас была кое-какая информация о том, что в 2002–2004 гг. правительство Пакистана оказывало помощь «Талибану». Вопрос в том, на каком уровне принимались решения. Было ли это государственной политикой Пакистана?»15

Резидент ЦРУ в Исламабаде Роберт Гренье был столь же прям и резок: «Я никогда не верил, что правительство безоговорочно прервало свои связи с группировками»16. Оперативники ЦРУ в Афганистане предупреждали об этом еще в 2001–2002 гг.: «Советники из ИСИ поддерживали талибов материально и делились с ними опытом и, без всяких сомнений, отправляли потоки разведданных в Исламабад»17. Все это подталкивало чиновников как внутри администрации, так и вне ее требовать от правительства более жестких действий. В октябре 2003 г. отставной генерал Джеймс В. Войт направил письмо министру обороны Рамсфелду, в котором потребовал «прекратить играть двойную игру с Саудовской Аравией, Пакистаном и Сирией. Все три государства одинаково поддерживают и тех, и других». Войт советовал Рамсфелду: «Дайте им сделать выбор – или присоединиться к тем, кто ведет войну против терроризма, или мы их нейтрализуем. Третьего не дано»18.

Однако не все американские должностные лица оценивали положение одинаково. Когда в 2005 г. генерал-лейтенант Карл Эйкенберри принял командование американскими войсками в Афганистане, он заявил, что доказательства причастности Пакистана к поддержке талибов не очевидны: «Сначала я не был убежден, что Пакистан является серьезной проблемой. Потом мое мнение изменилось»19.

Причиной неразберихи, как мы полагаем, было двойственное отношение к угрозе со стороны «Талибана» и других группировок в Афганистане и Пакистане. Они действовали по обе стороны афгано-пакистанской границы. Но правительство Соединенных Штатов не выработало единую стратегию действий в Афганистане и Пакистане. На самом деле часто имели место разногласия между американскими должностными лицами в Кабуле и Исламабаде. Фактически ЦРУ вело виртуальную войну против себя. Оперативники из резидентуры в Исламабаде утверждали, что пакистанские власти, включая ИСИ, по-прежнему поддерживают США в борьбе с «Аль-Каидой». При этом они отмечали поимку пакистанцами таких важных фигур, как Халид Шейх Мухаммед, Абу Фарадж аль-Либби и Абу Зубейда. Однако сотрудники ЦРУ, работавшие в Кабуле, были раздражены, по их оценкам, недостаточными усилиями пакистанцев в борьбе против «Аль-Каиды», «Талибана» и прочих группировок в самом Пакистане 20. Американские военные, особенно те, кто базировался в Афганистане, тоже выражали опасения тем, что пакистанская армия неоднократно допускала ошибки во время операций на Федерально управляемых племенных территориях, следовательно, она очень не хочет рисковать.

Существовали также разные системы управления «черными» и «белыми» подразделениями американских сил специальных операций, большая часть которых базировалась в Афганистане. «Черные» подразделения занимались ликвидацией высокопоставленных боевиков, их операции были тайными. «Белые» подразделения, наоборот, сначала больше участвовали в подготовке афганских служб безопасности и участвовали в операциях против боевиков. По мере роста активности последних они почти полностью переключились на борьбу с ними. При этом американцам очень мешал сомнительный союзник по ту сторону границы.

 

Нож в спину

Правительство Пакистана не переставало настаивать, что не помогает «Талибану». Некоторые американские эксперты были склонны верить этому. После поездки в Пакистан и Афганистан и встреч с командованием американских войск и войск НАТО, а также с афганскими и пакистанскими чиновниками генерал в отставке Барри Маккэффри сделал вывод: «Пакистанцы не поддерживают «Талибан», и у них нет стратегической цели дестабилизировать Афганистан»21. Но доказательства обратного перевешивали. Некоторые пакистанские должностные лица, включая сотрудников ИСИ и служащих Пограничного корпуса, поощряли боевиков вести борьбу против войск США и НАТО в Афганистане. Существовали большие разногласия относительно того, возглавлялась ли поддержка боевиков со стороны ИСИ высокопоставленными пакистанскими правительственными чиновниками, по крайней мере, до середины 2008 г., когда Соединенным Штатам удалось собрать серьезные доказательства этого 22. Тем не менее многие американские должностные лица, особенно в ЦРУ, считали маловероятным, что сотрудники ИСИ могли поддерживать такие группировки, как «Талибан», без одобрения руководителей ИСИ и Вооруженных сил.

Помощь со стороны ИСИ, особенно ее директората S, отвечающего за проведение операций за рубежом, оказывалась в нескольких формах. Во-первых, в готовности предоставить убежище пуштунским военизированным группировкам и их лидерам. Некоторые сотрудники ИСИ отправляли боевикам деньги и оказывали логистическую поддержку, как они поступали и прежде. Хусейн Хаккани, назначенный послом Пакистана в Соединенных Штатах, признавал в 90-х годах, что «для «Талибана» поддержка со стороны Пакистана была жизненно важна»23. Кроме того, агенты ИСИ, базировавшиеся в Пешаваре, Кветте и других регионах, постоянно поддерживали контакты с лидерами разных группировок, включая муллу Омара, Джалалуддина Хаккани и Сираджа Хаккани.

В конце срока пребывания на должности посла США в Афганистане Залмай Халилзад язвительно заметил: «Мулла Ахтар Усмани, один из лидеров «Талибана», выступал на пакистанском телеканале Geo TV как раз тогда, когда пакистанские спецслужбы уверяли, что не знают, где он. Если его смогла найти телекомпания, то как его не могут найти спецслужбы страны, владеющей атомной бомбой и множеством военных и разведывательных структур?»24

Халилзад был одним из тех, кого разочаровала политика США по отношению к Пакистану. Будучи послом США в Афганистане, а затем представителем США в ООН, он выражал свое неудовольствие увеличением количества баз боевиков на территории Пакистана как лично, так и в ходе телевидеоконференций. Один из советников Халилзада в Кабуле сказал: «У нас была информация и данные разведки, но высокопоставленные чиновники в правительстве не хотели оказывать давление на Пакистан и президента Мушаррафа, особенно в том, чтобы он принял меры против «Талибана»25.

Некоторые сотрудники ИСИ действительно оказывали стратегическую и оперативную поддержку трем основным афганским группировкам, активно действовавшим на различных фронтах вдоль афгано-пакистанской границы: «Талибану» во главе с муллой Омаром (базы в Кветте), сети Хаккани (базы в Северном Вазиристане) и «Хезб-и-Ислами» Гульбеддина Хекматиара (базы в северных частях племенных агентств в пакистанской Зоне племен и в Северо-Западной пограничной провинции).

Сотрудники ИСИ готовили боевиков «Талибана» и других группировок, действовавших в Афганистане и Кашмире, в учебных центрах в Кветте, Маншехре, Шамшатту, Парачинаре и других регионах Пакистана. Стараясь минимизировать вероятность обнаружения, ИСИ оказывала также непрямую помощь, в том числе финансовую, тренировочным лагерям «Талибана». Некоторые сотрудники ИСИ использовали для контактов с афганскими боевиками своих бывших агентов – это давало последним возможность отрицать вину на основании незнания последствий. В одном из документов НАТО сделан вывод: «боевики из-за границы/местные боевики, прошедшие подготовку в Пакистане («Талибан»/«Хезби-Ислами» Хаккани/ИСИ), проникают через границу в провинции Пактика»26.

Разведслужбы США и НАТО обнаружили несколько примеров того, как ИСИ предоставляла «Талибану» и другим группировкам (в частности, сети Хаккани) разведданные тактического, оперативного и стратегического характера. Сотрудники ИСИ снабжали талибов информацией о дислокации и передвижениях афганских войск и сил Коалиции, что привело к срыву нескольких операций против «Талибана». Агенты ИСИ были очень активны при сборе информации о передвижениях и деятельности афганских и американских войск и частей других стран НАТО в восточном и южном Афганистане. Частью добытой информации ИСИ делилась с «Талибаном» и другими группировками 27. Шокирует то, что некоторые сотрудники пакистанской разведки участвовали в подготовке терактов с использованием террористов-смертников, включая взрыв посольства Индии в Кабуле в июле 2008 г.

По-видимому, большая часть помощи ИСИ боевикам поступала от офицеров среднего и нижнего звена. Однако имеются сообщения о том, что высокопоставленные сотрудники ИСИ и чиновники правительства Пакистана были осведомлены о роли ИСИ и активно поддерживали ее. Сообщалось также, что генерал Ашфак Кайяни, начальник Генерального штаба пакистанской армии, называл Джалалуддина Хаккани «стратегическим агентом»28. Пакистанские военные (особенно из Пограничного корпуса) регулярно отказывались от сотрудничества по пресечению незаконных переходов границы и в некоторых случаях помогали боевикам пересекать ее. Дэвид Килкаллен, занимавший должность советника Кондолизы Райс и генерала Дэвида Петреуса по противоповстанческой борьбе, отмечал, что некоторые боевики уходят в Афганистан «с непосредственной помощью солдат пакистанского Пограничного корпуса»29. Такие высокопоставленные чины, как генерал Хамид Гюль (бывший глава ИСИ) и Султан Амир (бывший сотрудник ИСИ, известный как полковник Имам), выступали на заседаниях правительства Пакистана и военного руководства и призывали к джихаду против Соединенных Штатов и афганского правительства 30. Пакистанский Пограничный корпус также поддерживал наступательные операции боевиков. Американские военнослужащие говорили в интервью, что в 2006 г. отмечались десятки инцидентов, когда с опорных пунктов на пакистанской стороне (особенно с постов Пограничного корпуса) наступавших боевиков поддерживали огнем 31. В одном из документов, подготовленных совместно ООН и Евросоюзом, дается неблагоприятная оценка ситуации:

Принимая во внимание широкомасштабную вовлеченность ИСИ, служба должна давать согласие на любые переговоры с «Талибаном». Любой, ведущий переговоры без ее санкции, должен делать это максимально скрытно, в противном случае его ждут очень серьезные последствия. Не ясно, можно ли убедить президента Мушаррафа контролировать ИСИ в этом отношении, что, очевидно, не отвечает его интересам. Он явно отдавал официальный приказ, но привлечь к ответственности неформальные элементы – отставных генералов, имеющих эктремистские взгляды (например, Хамида Гюля, Азиз-Хана, Эхсана), отставных офицеров, отвечавших за связь с «Талибаном» (например, Имама, Африди), и многих других в звании ниже майора – будет намного труднее 32.

Американское правительство установило, что Пакистан, как правило, воздерживался от проведения боевых операций против руководящих структур «Талибана»33. Один пакистанский журналист подметил, что пакистанское правительство «ввязывается в бой, когда знает, что может нанести удар по иностранным боевикам, но по-прежнему отказывается действовать против «Талибана»34. То же действительно в отношении отдельных лидеров «Талибана», которые были арестованы службой безопасности Пакистана. Например, мулла Удайдулла Ахунд, схваченный пакистанцами в феврале 2007 г., продолжал оставаться на связи с лидерами талибов даже после ареста 35.

Правительство Пакистана заключило несколько соглашений с племенными лидерами, включая тех, кто являлся союзником талибов или даже был членом «Талибана». В апреле 2004 г. было заключено соглашение (известное как «Соглашение Шакаи») с «Талибаном» и местными племенными лидерами, включая Нека Мухаммеда. Родившийся в 1975 г. Нек Мухаммед был неожиданно выдвинувшимся джихадистом. Он имел привлекательную внешность, носил густую черную бороду и длинные вьющиеся волосы. Благодаря своей выдающейся самоуверенности и манере держаться он быстро добрался до вершин власти в Южном Вазиристане. «Нек никогда не отличался особым умом, но во время пребывания в стенах школы «Дарул Улум» проявились другие его черты. Он был расчетлив, с непостижимой душой и упрямой решимостью добиваться своего независимо от того, насколько бессмысленно это может быть»36. Он был деятелен и бесцеремонен, но при этом чрезвычайно харизматичен, и пакистанское правительство заключило с ним сделку.

Договор Шакаи состоял из нескольких статей: армия Пакистана обязывалась не вмешиваться во внутренние дела племен и оставаться в районах расквартирования; местные инсургенты обязывались не нападать на представителей государственной власти и объекты инфраструктуры; все иностранцы были обязаны пройти регистрацию 37. Однако Нек Мухаммед быстро нарушил условия соглашения и отказался выдавать иностранцев. Он же публично унизил правительство Пакистана, хвастливо заявив журналистам: «Это не Я пришел к ним, а они пришли ко мне. Так что ясно, кто перед кем капитулировал»38. В конечном счете, ему пришлось дорого заплатить за это. В июне 2004 г. он был убит ракетным ударом с беспилотника ЦРУ «Предэйтор» недалеко от Ваны 39. Его преемник Маулви Аббас согласился не нападать на пакистанских военных, если правительство позволит ему управлять жизнью своего племени без постороннего вмешательства.

В сентябре 2006 г. губернатор Северо-Западной пограничной провинции генерал-лейтенант в отставке Али Мухаммед Джан Оракзай достиг в Мирамшахе соглашения с Большой джиргой, членов которой собрали со всех Федерально управляемых племенных территорий. В соответствии с ним «Талибан» обещал не использовать территорию Зоны племен для нападений на правительства Афганистана и Пакистана; прекратить убийства «маликов» (старейшин) – сторонников центральной власти; не навязывать другим силой свой образ жизни. Соглашение разрешало «Талибану» сохранить административные и политические позиции, а также оружие. Иностранцам было разрешено остаться при условии хорошего поведения. В ответ пакистанская армия согласилась уйти из большинства племенных агентств 40.

Но соглашение дало обратный результат: оно усилило влияние мулл в ущерб старейшинам. Подготовленный Министерством внутренних дел Пакистана документ информировал президента Первеза Мушаррафа о том, что «талибанизация не только усилила потенциальную угрозу нашей безопасности, она также раскинула свою тень над Федерально управляемыми племенными территориями и спокойными районами, примыкающими к «племенному поясу». Реальность заключается в том, что она продолжает распространяться». Документ подтверждает, что «имела место политика умиротворения «Талибана», которая лишь придает ему храбрости»41. В оценке правительства Соединенных Штатов сделаны похожие выводы – после заключения соглашения в Мирамшахе в 2006 г. количество случав перехода талибов через границу в некоторых округах выросло на 300–400 процентов. Там же говорится, что «Зона племен» представляет собой безопасный район для группировок, так же как Кветта и часть Белуджистана»42. Местные ячейки «Талибана» в Зоне племен постепенно превратились в параллельное правительство. Талибы официально распустили традиционную джиргу. Вместо нее стороны конфликта должны были обращаться к представителю «Талибана» в своей деревне, который выполнял функции полицейского, администратора и судьи. Талибы запретили музыкальные магазины, видео, телевидение и издали указы, обязывающие мужчин носить бороды. В 2005 г. талибы и боевики из родственных им группировок осуществили целую кампанию по уничтожению старейшин, поддерживающих правительство. Им удалось убить более 100 человек. Остальные старейшины бежали из Зоны племен 43.

В 2006 г. президент Мушарраф признал, что заключенные с племенами соглашения «оказались неэффективными» и привели к «распространению талибанизации» в племенных агентствах Пакистана 44. Это всегда было целью талибов, что они без колебаний озвучивали в публичных заявлениях 45.

 

Стратегическое обоснование

Группа американских официальных лиц, включая генерала Дэвида Барно, считала одной из причин возросшей поддержки «Талибана» правительством Пакистана начавшееся в США обсуждение возможности сокращения численности своего воинского контингента в Афганистане. Переломной точкой стал 2005 г., когда дискуссии о частичном выводе американских войск и передаче руководства операций командованию НАТО стали самыми интенсивными. Правительства Пакистана и Афганистана трактовали это как сигнал о том, что США задумались о постепенном уходе из страны. Эти мысли побудили афганское правительство обратить внимание на Индию как стратегического партнера на долгосрочную перспективу, что, в свою очередь, побудило правительство Пакистана поддержать «Талибан»46.

В феврале 2007 г. генерал Барно выступал перед комитетом по международным делам Палаты представителей Конгресса. Он сказал: «По моему мнению, начиная с середины 2005 г. Пакистан рассчитывает свою позицию в отношении Афганистана с учетом опасений относительно сокращения присутствия США в этой стране, расположенной на своем «заднем дворе»47. Далее Барно заявил:

«В середине лета 2005 г., вскоре после моего отъезда из Афганистана, США объявили, что руководство Коалицией, ведущей операции в Афганистане, перейдет к НАТО – и вскоре после этого мы объявляем также, что выводим более 1000 наших военнослужащих из зоны боевых действий. Это, по моей собственной оценке, послужило неудачным и неправильно понятым сигналом как для друзей, так и для врагов – сигналом о том, что США уходят и передают командование миссией неизвестной (в этой части мира) организации, куда входят 26 государств, управляемой из Европы. Трагедия в том, что этот непонятый шаг вынудил наших друзей и врагов пересмотреть свои взгляды с учетом того, что США не будут более главным действующим лицом в Афганистане. Естественно, что правда состоит совсем в другом, но импульс к изменениям в деятельности наших врагов и даже поведению соседей Афганистана, как мне кажется, был дан именно в этот период»48.

 

Индийский аспект

Индийскую угрозу правительство Пакистана считало более важной, чем свои обязательства перед Соединенными Штатами. Один из высокопоставленных сотрудников индийской разведки сказал мне: «После падения «Талибана» в Афганистане Индия воспользовалась создавшимися возможностями завязать крепкие связи с правительством Хамида Карзая и противостоять интересам Пакистана в регионе»49. Пакистан и Индия ведут долгую борьбу в Южной Азии, оба государства заявляют о претензиях на регион Кашмира. С 1947 г. между Индией и Пакистаном были три полномасштабные войны за Кашмир.

После событий 11 сентября 2001 г. Индия перечислила Афганистану сотни миллионов долларов в качестве финансовой помощи и направляла деньги афганским политикам – кандидатам во время президентских выборов 2004 г. и парламентских выборов 2005 г. Индия также финансировала строительство нового здания афганского парламента и обеспечивала финансовую помощь при выборах законодателей 50. Индия строила дороги в районе границы с Пакистаном. Работы выполняла государственная компания Border Roads Organization. Ее публично озвученная миссия заключается «в удовлетворении стратегических потребностей Вооруженных сил Индии»51. Когда Индия открыла свои консульства в Джелалабаде, Кандагаре и Герате, пакистанские власти обвинили ее в использовании их в качестве баз для осуществления «террористической деятельности» на территории Пакистана, особенно в провинции Белуджистан. Один высокопоставленный пакистанский военный заявил, что индийские консульства скоро станут «центрами разведывательной деятельности. Индия чрезвычайно активно проводит тайные операции под личиной сбора информации и обмена ею с силами коалиции вдоль линии Дюранда в регионах с преобладающим пуштунским населением»52.

Индия вела и другие проекты, которые были явно провокационными. В провинции Кунар на востоке Афганистана она построила несколько школ на расстоянии вытянутой руки от границы с Пакистаном. В Кабуле индийское правительство подписало договор о сотрудничестве с Министерством реконструкции и восстановления сельских районов. Губернатор Кунара Сайед Фазлулла Вахиди – полный мужчина с пушистой седой бородой, очень похожий на Санта-Клауса – как-то сказал в шутку, что развязал конкурентную борьбу между Пакистаном и Индией за создание инфраструктуры в провинции 53.

Создание индо-афганской оси изолировало Пакистан и делало его не защищенным в Южной Азии. В 2001 г. Пакистан имел тесные связи с правительством талибов, которых он взращивал и пестовал еще со времен войны против Советов. Но после событий 11 сентября постоянно укрепляющиеся связи Индии с афганским правительством изменили баланс сил в Афганистане. Некоторые пакистанские правительственные чиновники полагали, что Индия преследует в Афганистане несколько целей: дестабилизировать Пакистан в отместку за его действия в Кашмире посредством поддержки белуджей и других мятежников; создать сценарий угрозы войны на два фронта; мешать Пакистану завязывать прямые контакты с государствами Средней Азии в экономической, торговой и энергетической областях; препятствовать появлению в Кабуле радикального суннитского режима, который позволил бы создать благоприятную среду для джихадистских групп, представляющих угрозу для Индии 54. Бригадный генерал пакистанской армии Фероз Хасан-Хан писал: «Пакистан полагает, что Индия проводит политику «стратегического окружения», манипулируя событиями в Афганистане и Иране, провоцируя там антипакистанские акции и преследуя цель вызвать в Пакистане политические проблемы и проблемы с безопасностью. Важнейшей целью Пакистана было добиться создания в Кабуле дружественного правительства, которое, как минимум, не будет угрожать открыть второй фронт в случае войны с Индией»55.

Таким образом, помощь боевикам в Афганистане некоторые пакистанские политики расценивали как способ противостоять растущему индийскому влиянию в Кабуле. По меньшей мере, это позволяло максимально увеличить стратегическую глубину Пакистана. Президент Мушарраф еще в 2001 г. сказал американскому послу Венди Чемберлен, что Пакистан нуждается в «стратегической глубине» в Афганистане, чтобы защитить свои западные границы 56. Но Пакистан знал также, что США и НАТО со временем уйдут из Афганистана, как ушли Соединенные Штаты после вывода советских войск в 1989 г. В 90-х годах Пакистан оказывал «Талибану» широкую поддержку. В отсутствие сопротивления со стороны Советского Союза и поддержки со стороны США Пакистан обеспечивал талибов вооружениями, боеприпасами, топливом, автомашинами, запасными частями, предоставлял разведданные и помогал готовить боевиков. В уме каждого пакистанского политика всегда сохраняется мысль о возможности собрать регион по кускам после неизбежного ухода американцев.

 

Другие государства, поддерживавшие инсургентов в Афганистане

Помимо Пакистана, американцы и другие страны НАТО должны были считаться с влиянием Ирана. Иранские интересы в Афганистане, особенно на западе, насчитывают тысячи лет. Афганистан являлся частью древнеперсидской империи Ахеменидов, в IX веке Афганистан находился под контролем персидской династии Саманидов. В XV веке Джахан-Шах ненадолго сделал Герат столицей своих иранских владений. В начале XVI века шах Тамасп из династии Сефевидов на короткое время изгнал узбеков из Герата, и в том же столетии шах Аббас вновь установил владычество персов в Герате и во всем западном Афганистане. В первой половине XIX века представитель Каджарской династии Мухаммед-Шах попытался реализовать претензии Ирана на Герат. Его войска начали наступление на город в 1837 г. Но обстановка в мире к тому времени изменилась.

Британцы, считавшие, что Индия может не устоять в случае наступления войск Российской империи, опасались, что шах Ирана может пропустить русских. Поэтому они решили подчинить Афганистан своему влиянию, но сделать это неофициально. Поддавшись давлению британцев, Мухаммед-Шах увел свою армию. В следующий раз иранские войска захватили Герат в октябре 1856 г. Несколько недель спустя британские власти в Бомбее отправили 45 судов с почти 6000 солдатами на борту в Иран. Британцы захватили порт Бушир и устремились вглубь страны. Шах запросил мира и в 1857 г. подписал так называемый Парижский договор, в соответствии с которым отказался от всех притязаний на Афганистан. Удовлетворенные британцы вывели из Ирана свои войска 57. Тем не менее западные провинции Афганистана всегда оставались предметом стратегического интереса иранских лидеров.

После свержения талибов в 2001 г. иранцы использовали в Афганистане т. н. «стратегию хеджирования». Логика ее заключалась в том, что, если бы Ирану удалось продемонстрировать возможность подорвать усилия Соединенных Штатов на разных фронтах, например в Ираке и Афганистане, это могло бы заставить их воздержаться от удара по иранским ядерным объектам. Имея патрон-клиентские отношения с мощными шиитскими группировками в Ливане и Ираке, Тегеран завел контакты с некоторыми суннитскими джихадистскими движениями в регионе, в том числе с «Талибаном». Генерал Дэн МакНилл, занимавший пост командующего войсками НАТО в Афганистане до середины 2008 г., подтвердил, что его подчиненные наблюдали автоколонны, шедшие из Ирана в Афганистан.

МакНилл, коренастый седой мужчина, говоривший с легким южным акцентом, рассказал об инциденте, имевшем место в 2007 г. Тогда были обнаружены несколько автомобилей, двигавшихся из Ирана в западный Афганистан. Будучи человеком, который всегда говорит то, что думает, и на публике, и в кулуарах, МакНилл сказал, что войска НАТО, остановив машины, обнаружили в них груз в виде патронов, мин и более 300 кг подрывных зарядов, изготовленных из взрывчатки С4. Другие конвои из Ирана перевозили реактивные гранаты, 107-мм ракеты и самодельные взрывные устройства 58.

Отправителями некоторых из этих партий вооружений могли быть международные торговцы оружием. Но представители НАТО и Афганистана утверждали, что за поставками стрелкового оружия и высотехнологичных вооружений «Талибану» и другим группировкам стоят иранские государственные структуры, в частности, Корпус стражей иранской революции 59. Одной из тревожных тенденций был ввоз боеприпасов Explosively Formed Penetrator (EFP) (в России принято название «ударное ядро»). В результате взрыва заряда из медного диска формируется полурасплавленный продолговатый металлический снаряд-пенетратор, пробивающий броню «Хамви» и создающий внутри машины смертельные брызги раскаленного металла. Заряды EFP использовались против израильских войск в Ливане в 2006 г. и против американских войск в Ираке, начиная с 2005 г. 60. Кроме того, существуют доказательства того, что правительство Ирана оказывало помощь – или сознательно разрешило – транзиту джихадистов, перемещавшихся между афгано-пакистанским фронтом и государствами Ближнего Востока, особенно Ираком 61.

Несмотря на то что у Ирана был стратегический мотив, поддержка им «Талибана» вызвала удивление. Все-таки исторически отношения Ирана и «Талибана» были не очень хорошими. Иран, большинство населения которого составляют шииты, с глубокой озабоченностью в 90-х годах наблюдал за становлением суннитского «Талибана». В октябре 1998 г., например, 200 000 солдат регулярной армии Ирана сосредоточились у афганской границы. «Талибан», в свою очередь, мобилизовал тысячи боевиков, чтобы отразить ожидаемое иранское нападение. Лишь в последние мгновения благодаря усилиям ООН удалось предотвратить войну между Ираном и «Талибаном». Несмотря на такие проблемы, Иран имел вполне близкие отношения с афганским правительством 62. Иран и Афганистан сотрудничали в борьбе с распространением наркотиков в районе общей границы, развивали торговлю, энергетику, поощряли взаимные инвестиции, осуществляли культурные и научные обмены. Иран сыграл также важную роль в Боннской конференции 2001 г. По словам Генерального секретаря ООН Кофи Аннана, ООН плодотворно сотрудничала с Ираном в Афганистане после свержения режима «Талибана»63.

Но перспективы конфликта с Соединенными Штатами, казалось, на время изменили стратегические расчеты Ирана. Есть также прецедент поддержки Ираном экстремистских суннитских группировок. По данным Разведывательного управления Министерства обороны, например, Иран вместе с США поставлял винтовки, мины, ручные противотанковые гранатометы и тяжелые пулеметы Гульбеддину Хекматиару и другим суннитским лидерам, сражавшимся против Советского Союза в 80-х годах 64. Бывший заместитель государственного секретаря США по политическим вопросам Николас Бернс говорил о наличии «неопровержимых доказательств» того, что «оружие поступало от правительства Ирана»65. Кроме того, иранское правительство оказывало помощь таджикским, хазарейским и узбекским группировкам, сражавшимся в 80-х и 90-х годах в северном, центральном и западном Афганистане.

Отметим, что не только Иран и Пакистан поддерживали афганских повстанцев на государственном уровне. Появлялись сообщения о том, что Китай снабжает талибов вооружениями, при этом речь шла о боеприпасах и легком стрелковом оружии 66. EFP, которые, как предполагается, попали в Афганистан из Ирана, могли быть изготовлены по китайской технологии. Но роль китайского правительства была ясна не до конца. Военнослужащий НАТО, специализировавшийся на информационных операциях, сказал мне, что Китай действовал в Афганистане скорее стихийно, чем целенаправленно: «Ведь практически на каждом футбольном мяче или игрушке, которые я покупаю и дарю афганским детям, есть надпись «Сделано в Китае». Ну и какая это информационная операция?»67 Исторически роль Китая в Афганистане была минимальной по сравнению с другими соседними государствами, хотя в 80-х годах он поставлял моджахедам оружие, в частности автоматы АК-47 и 60-мм минометы68.

Ну и наконец, в прессу просачивалась информация о богатых спонсорах из Саудовской Аравии, Объединенных Арабских Эмиратов (ОАЭ) и других государств зоны Персидского залива, предоставлявших помощь боевикам в Пакистане и Афганистане. Правда, до сих пор неясно, как и в какой степени в этом были замешаны правительства этих стран. По меньшей мере в одном отчете Евросоюза и ООН отмечается, что «сокращение финансирования «Талибана» также являлось ключевым»69. Саудовская Аравия была в числе первых государств, признавших режим «Талибана» в мае 1997 г., несмотря на возвращение в Афганистан годом ранее Усамы бен Ладена, убежденного противника саудовского правительства 70. Однако после разрыва с бен Ладеном и – в конце 90-х годов – с «Талибаном» объемы помощи боевикам существенно сократились. После свержения талибов в 2001 г. основным источником финансирования «Талибана» и его союзников стал «закят» (обязательная милостыня, которую мусульмане выплачивают раз в год). Деньги из Саудовской Аравии были для талибов особенно важны, поскольку они использовали их для финансирования мечетей и медресе в Пакистане и Афганистане – важнейших центров поддержки движения и рекрутирования новых боевиков.

 

Лезвие бритвы

Проблемы, которые таят в себе государственные границы, как нам кажется, впервые осознал лорд Керзон оф Кедлстон, в начале XX века занимавший посты вице-короля Индии и министра иностранных дел. Будучи подростком, Керзон упал с лошади и повредил спину, поэтому до конца жизни был вынужден носить под одеждой металлический корсет. Из-за этого создавалось впечатление, что лорд Керзон – высокомерный и суровый человек. В январе 1899 г. он был назначен вице-королем Индии и занимался проблемой восстания в Зоне племен рядом с афганской границей. Выступая с лекцией в Колледже Всех Святых Оксфордского университета в 1907 г., лорд Керзон произнес фразу, которая стала знаменитой: «Границы – это лезвие бритвы, на котором подвешены современные проблемы войны и мира, жизни и смерти государств»71.

Что же касается самого последнего мятежа, то для него границы и поддержка извне были жизненно важны с самого начала. Особенно важным было использование боевиками территории Пакистана; после свержения режима «Талибана» его боевики и члены «Аль-Каиды» массово уходили в Пакистан через покрытые снегами хребты Гиндукуша. В течение следующих нескольких лет они произвели перегруппировку и начали мятеж, направленный на свержение правительства Афганистана. Проблему можно было решить, вынудив правительство Пакистана или враждебные талибам племена – при поддержке Соединенных Штатов – начать борьбу с боевиками в недоступных американцам регионах. Государственный департамент в одном из документов утверждает, что Соединенным Штатам необходимо выступить против движения «Талибан» в Кветте и других районах Пакистана:

«Сопутствующие действия должны включать задержание лидеров «Талибана», его спонсоров и групп оперативной поддержки; оказание давления на власти Пакистана с целью закрытия медресе, студенты которых участвовали в недавних боях в Пашмюле и Панджвае; захват финансовых активов «Талибана» в Кветте; запрет передвижения курьеров между Кветтой, Зоной племен и Афганистаном и закрытие оружейных рынков в районе Кветты. Идеальной была бы акция, проводимая Пакистаном, однако нам стоит рассмотреть возможность проведения односторонней акции или хотя бы пригрозить ее провести, чтобы побудить Пакистан действовать энергично 72».

Почти ничего из предложенного выполнено не было. Например, в 2007 г. американские военные предложили активизировать усилия по привлечению племенных лидеров из Зоны племен к борьбе против «Аль-Каиды» и «Талибана». Предложение делалось к контексте побуждения пакистанской армии к более энергичным действиям против расширяющегося повстанческого движения. Оно содержалось в документе, подготовленном штабом Командования сил специальных операций США (United States Special Operations Command – USSOCOM). Штаб начал активно разрабатывать план после встречи командующего SOCOM адмирала Эрика Ольсена с президентом Пакистана Первезом Мушаррафом и членами военного руководства страны в конце августа 2007 г., на которой обсуждался вопрос углубления сотрудничества Вооруженных Сил США с Пакистаном в области борьбы с экстремистами. В брифинге по итогам встречи отмечалось, что американские военные не будут задействованы в конвенциональных боевых действиях на территории Пакистана, но отряды Объединенного командования специальных операций – элитные контртеррористические подразделения – могут привлекаться к операциям против лидеров боевиков при определенных условиях 73.

Однако никаких операций не было. Все запланированное американцами осталось на бумаге. Соединенные Штаты отказались проводить согласованные действия против «Талибана» и других группировок в Пакистане – особенно в провинции Белуджистан, где находилась внутренняя шура «Талибана» – или оказывать серьезное давление на правительство Пакистана, чтобы заставить его сделать это. По меньшей мере один сотрудник президентской администрации признал, что правительство США не поставило Пакистану условий при предоставлении помощи. Оно не потребовало, чтобы в ответ на выделение денег и вооружений Пакистан оказал помощь при аресте или уничтожении лидеров «Талибана» и других группировок 74. Послы некоторых западных государств, особенно тех, чьи солдаты сражались и погибали в Афганистане, были разочарованы постоянным нежеланием Америки вступать в конфронтацию с Пакистаном 75. При этом находящиеся в Пакистане боевики «Аль-Каиды» постепенно начали по-настоящему угрожать американцам.

 

Со времени создания в 1973 г. (так в тексте, на самом деле создан в 1979 г. – Прим. пер.) Национальный совет по разведке (НСР) обеспечивал американское руководство материалами о текущих и будущих угрозах национальной безопасности Соединенных Штатов. Офис НСР располагается на засаженной деревьями территории штаб-квартиры ЦРУ, на берегу реки Потомак на севере штата Вирджиния. Члены НСР регулярно собираются для подготовки, быть может, самого важного официального документа: National Intelligence Estimates (NIE) (Национальной разведывательной оценки). Документ содержит оценки и прогнозы американского разведывательного сообщества по широкому кругу вопросов. В 2007 г. представители американских спецслужб встретились, чтобы отработать полный текст документа о террристической угрозе непосредственно территории Соединенных Штатов. Директора ЦРУ, Агентства национальной безопасности, Национального агентства геопространственной разведки и Разведывательного управления Министерства обороны, а также заместитель Бюро по разведке и исследованиям Государственного департамента представили официальные оценки, которые выделяли сильные и слабые стороны документа, а также надежность источников, использованных при подготовке ключевых его выводов. Другими словами, документ проходил всестороннюю проверку американского разведывательного сообщества.

Сделанный в документе вывод, получивший заголовок «Террористическая угроза Соединенным Штатам», был мрачен: «Аль-Каида» представляет и будет представлять в будущем самую серьезную угрозу Соединенным Штатам». Большинство комментаторов в США считали центром международного терроризма Ирак. Тем не менее в докладе говорится, что основная угроза исходит от «Аль-Каиды», ядро которой располагается в районах, прилегающих к афгано-пакистанской границе: «Мы считаем, что группировка сохранила или восстановила основные возможности, позволяющие ей нанести удар по территории Соединенных Штатов. К ним мы относим: безопасное убежище на территории Федерально управляемых племенных территорий, опытных агентов и высшее руководство»1. Лучшие умы американского разведывательного сообщества фактически пришли к выводу, что после терактов сентября 2001 г. «Аль-Каида» лишь едва-едва переместилась со своих баз в восточном Афганистане. Лишь 100 миль (160 км) отделяют ее лагерный комплекс Дарунта в районе Джелалабада (один из важнейших учебных центров бен Ладена до 11 сентября) от Северного Вазиристана, основного убежища «Аль-Каиды» после 11 сентября. Таким образом, результатом операции, проведенной Вооруженными Силами США, стало перемещение лидеров «Аль-Каиды» на расстояние, равное расстоянию от Нью-Йорка до Филадельфии.

Суть NIE 2007 г. была ясна: «Аль-Каида» представляет постоянную угрозу Соединенным Штатам и имеет безопасное убежище в Пакистане. В еще одном докладе американской разведки делается недвусмысленный вывод:

«Аль-Каида» смогла сохранить безопасное убежище в Пакистане на территории Федерально управляемых племенных территорий, что дает организации много тех же возможностей, которые она имела, располагая базами в Афганистане, хотя и в меньших масштабах. Зона племен служит плацдармом для операций «Аль-Каиды», проводимых в поддержку «Талибану» в Афганистане, а также местом для подготовки новых террористов к атакам в Пакистане, на Ближнем Востоке, в Африке, Европе и в Соединенных Штатах»2.

К похожему заключению пришло ФБР, предупредив в своем докладе в июне 2008 г.: «Большое число террористов бежало из тюрем по всему миру, отчего угроза, которую они могут представлять интересам Соединенных Штатов, возросла». Особое беспокойство ФБР вызывали несколько террористов, нашедших убежище в Пакистане, среди них Абу Яхья аль-Либи и Рашид Рауф. «Возможно, аль-Либи представляет самую серьезную угрозу благодаря продемонстрированной им способности распространять идеологию «Аль-Каиды» и атаковать Соединенные Штаты», – говорится в докладе 3.

 

Возвращение «Аль-Каиды»

В 2007 г., если не раньше, стало понятно, что «Аль-Каида», получив убежище в племенном поясе Пакистана, готова продолжать теракты в глобальном масштабе, не только в Афганистане и Пакистане. «Аль-Каида» осуществила несколько удачных нападений, в том числе теракт в Лондоне в июле 2005 г. Несколько терактов удалось предотвратить, включая запланированный на лето 2006 г. трансатлантический заговор, когда террористы рассчитывали взорвать жидкую взрывчатку на борту самолетов, летящих из Британии в Соединенные Штаты и Канаду. В 2007 г. спецслужбам удалось разгромить ячейку «Аль-Каиды» в Дании и ячейку «Исламского союза джихада» во главе с Фрицем Геловицем. В 2008 г. полиция и спецслужбы раскрыли несколько террористических заговоров в Европе (включая Испанию и Францию), нити которых вели к боевикам, нашедшим убежище в пакистанской Зоне племен. Лица, замешанные в этих операциях, прошли подготовку в Пакистане.

Совершенные в июле 2005 г. теракты в Лондоне являются ярким тому примером. Сначала британские власти были уверены, что взрывы – работа доморощенных британских мусульман. Однако доказательства, собранные спецслужбами, показали, что основные исполнители, включая Мухаммеда Сидик-Хана и Шахзада Танвера, между ноябрем 2004 г. и февралем 2005 г. посещали учебные лагеря террористов в Пакистане, где прошли подготовку у агентов «Аль-Каиды». В сентябре 2005 г. Айман аль-Завахири заявил, что «Аль-Каида» была «удостоена чести» осуществить лондонские теракты «волею братьев-героев, витязей единобожия, да простит их Аллах, да будет рай их последним пристанищем, и да будут приняты их благие дела»4.

Годом ранее британские и американские власти сорвали заговор одной из лондонских ячеек «Аль-Каиды» во главе с Диреном Баротом. Заговорщики планировали использовать террористов-смертников для взрывов Нью-Йоркской фондовой биржи, здания «Ситигруп» в Нью-Йорке, спортивного комплекса «Пруденшиал Сентер» в Ньюарке (штат Нью-Джерси) и штаб-квартир Международного валютного фонда и Всемирного банка в Вашингтоне. Следы также вели в Пакистан 5.

«Аль-Каида» участвовала также в подготовке неудавшейся глобальной террористической атаки, запланированной на 2006 г. Одним из руководителей операции, которой британская служба безопасности MI5 присвоила кодовое название Operation Overt, был Абу Убайда аль-Масри, один из основных агентов «Аль-Каиды»6. Однако американских специалистов по анализу разведывательных данных удивило, насколько мало они знают об участниках заговора. «Когда британское правительство сообщило нам имена лиц, которые, по мнению британцев, замешаны в подготовке террористической атаки 2006 г., – рассказал проработавший много лет в ЦРУ Брюс Ридель, – мы не имели понятия о большинстве из них. Они были совершенно нам неизвестны»7.

После терактов 11 сентября 2001 г. «Аль-Каида» приняла участие в организации большего числа террористических атак, чем за предыдущие шесть лет. В период с 1995 по 2001 г. она осуществляла в среднем менее 3 терактов в год, а в 2002–2006 гг. – в среднем более десяти крупных терактов на международном уровне ежегодно (не считая Афганистана и Ирака) 8. В 1995–2001 гг. «Аль-Каида» осуществила около десятка терактов. Первый из них – 13 ноября 1995 г., когда ее агенты подорвали взрывное устройство рядом с офисом Национальной гвардии Саудовской Аравии в Эр-Рияде. В результате погибли пятеро американских граждан и два индийских правительственных чиновника. Саудовские власти арестовали четверых исполнителей, которые признали наличие контактов с бен Ладеном 9. В течение следующих нескольких лет «Аль-Каида» осуществила теракты в разных странах, в том числе в Кении, Танзании и Йемене. В 1996 г. бен Ладен выступил с обращением, в котором объявил джихад Соединенным Штатам, в том числе потому, что «присутствие вооруженных сил американских крестоносцев на земле, в небесах и на море исламских государств зоны Персидского залива угрожает крупнейшим нефтяным запасам мира». Поэтому «американскую тиранию на Святой земле нельзя уничтожить ничем, кроме града пуль»10.

В 1998 г. бен Ладен назвал убийство каждого американца независимо от его местонахождения «обязанностью каждого дееспособного мусульманина в любой стране, где возможно это сделать»11. Постоянно растущее число экстремистов со всего мира стремились пройти подготовку в лагерях «Аль-Каиды» в Афганистане и других странах. В отчете британской Палаты общин отмечается, что «в 90-х годах «Аль-Каида» подготовила в Великобритании значительное число экстремистов, из числа как британцев, так и иностранных граждан – из последних многие въехали в страну из-за конфликтов или преследований со стороны репрессивных режимов в их странах»12.

После 2001 г. количество проводимых «Аль-Каидой» терактов существенно увеличилось. Особенно активно она действовала в Саудовской Аравии. Она расширила также круг своей активности на Северную Африку (Тунис и Алжир), Азию (Бангладеш, Индонезия и Пакистан), Ближний Восток (Иордания и Турция) и Европу (Великобритания). Большинство терактов пришлись на территорию, которая в 661–750 гг. н. э. принадлежала Халифату, в частности династии Омейядов. Именно там «Аль-Каида» хочет создать свою панисламскую империю 13.

 

Вероотступнический режим

Лидеры «Аль-Каиды», осевшие в Пакистане, преследовали в Афганистане три основные цели. Во-первых, они хотели свергнуть «вероотступнический режим» Хамида Карзая. По их мнению, Карзай был дважды виновен – за то, что не создал в Афганистане «истинное» исламское государство, и за сотрудничество с «безбожными» западными правительствами. Во-вторых, лидеры «Аль-Каиды» хотели установить в Афганистане режим, основанный на радикальной версии шариата, каким его видели Сайд Кутуб и другие исламские богословы. При этом они были готовы согласиться с перспективой новой победы «Талибана» и создания государства на основе принятой «Талибаном» интерпретации ислама, включая шариат, несмотря на то что цели «Талибана» были весьма узкими и не выходили за рамки Афганистана. Третью цель лидеры «Аль-Каиды» видели в войне на истощение против Соединенных Штатов и их западных союзников. Тем самым они рассчитывали ослабить их и заставить уйти из исламских государств.

Все эти цели были взаимосвязаны и согласовывались с философией бен Ладена, Завахири и других – идеологией, которая родилась во время афганского джихада против Советского Союза и борьбы против Египта, Саудовской Аравии и других «вероотступнических режимов». Они хотели объединить мусульман для борьбы против Соединенных Штатов и их союзников (дальний враг) и для свержения дружественных Западу режимов на Ближнем Востоке (ближний враг) 14. В конечном итоге они предусматривали создание «исламского пояса», соединяющего Пакистан с Центральной Азией, проходящего через Кавказ, Турцию и Ближний Восток 15.

В аудиопослании, запущенном в эфир в 2007 г., бен Ладен задает европейцам риторический вопрос: «В чем состоит проступок афганцев, из-за которого вы ведете несправедливую войну против них? Их единственный проступок в том, что они – мусульмане, и это иллюстрирует глубина ненависти крестоносцев к исламу и народам, его исповедующим»16. Представители Запада принесли с собой такие концепции, как демократия, которую исламисты считают «низам аль-куфр» (ненормальной или богохульственной системой). Они рассматривают демократию – и об этом свидетельствуют свободные выборы, состоявшиеся в Афганистане в 2004 и 2005 гг., – как замену власти Аллаха властью большинства населения. Джихадистами овладела идея получения контроля над чиновничьим аппаратом и использования его для продвижения своего проекта исламизации 17.

Лидеры «Аль-Каиды» поспешили также провести параллели между Соединенными Штатами и Советским Союзом, воевавшим в Афганистане. Афганский джихад, вещал Завахири, – это продолжение борьбы против Советов. Риторика была та же самая. Рассуждая о необходимости нападений на Соединенные Штаты, он писал, что «в высшей степени важно подготовить мусульманских моджахедов к долгожданной битве против единственной супердержавы, доминирующей в мире, а именно против Соединенных Штатов»18.

 

Организационная структура «Аль-Каиды»

После ликвидации режима талибов «Аль-Каида» постепенно превратилась в децентрализованную нелинейную сеть, базирующуюся в Пакистане. Эксперт по проблемам терроризма Брюс Хоффман разделил группировку на четыре категории или серию концентрических кругов: руководство «Аль-Каиды», связанные с ней группировки, связанные с ней ячейки и неформальная сеть 19.

К руководству «Аль-Каиды» относятся остатки организации, существовавшей до 11 сентября 2001 г. Несмотря на смерть или аресты ключевых фигур организации вроде Халида Шейха Мухаммеда, в руководстве остались многие старые кадры, например бен Ладен и Завахири 20. Большая часть верхушки рассеялась по всему Пакистану. После гибели жены и двоих детей в Афганистане в результате американских авианалетов Завахири женился на женщине из племени махмунд, проживающем в племенном агентстве Баджаур. Это позволило ему завязать тесные племенные связи с верхушкой военизированных деобандистских группировок, в частности с лидером «Техрик-и-Нафаз-и-Шариат-и-Мохаммади» муллой Факиром Мухаммедом 21.

Как мы уже видели, руководство «Аль-Каиды» прямо или косвенно вовлечено в террористическую деятельность за пределами Пакистана – серией взрывов в Лондоне в июле 2005 г. и сорванным одновременным подрывом нескольких самолетов в 2006 г. В некоторых случаях это было прямое командование и управление – подготовка атак и планирование операций. Относительная свобода действий в Пакистане позволяла «Аль-Каиде» сохранять оперативные возможности, обучать новых бойцов, организовывать встречи специалистов по оперативному планированию и рядовых боевиков, вербовщиков и прочих в относительной безопасности. Кроме того, ее главари могли думать о будущих операциях, а не тратить время и силы на то, чтобы скрываться от американцев и пакистанских спецслужб. Хоффман пишет, что «Аль-Каида» пользовалась такой же свободой, какую она имела во время планирования взрывов посольств в Восточной Африке в 1998 г. (имеются в виду взрывы посольств США в Кении и Танзании) и терактов 11 сентября 2001 г. Проведение этих операций было доверено только профессиональным боевикам «Аль-Каиды» – самым проверенным и надежным кадрам, хотя обычно для выполнения задач обязательно привлекали местных 22.

Связанные группировки (affiliated groups) – повстанческие или террористические группировки, сотрудничающие с «Аль-Каидой». Они получают у бен Ладена финансовую помощь и стимулирование, «Аль-Каида» помогает им обучать боевиков, снабжает оружием, деньгами и т. д. В некоторых случаях, в частности, как это было с «Аль-Каидой в Ираке», «процветающие» группировки отсылали деньги руководству «Аль-Каиды». «Аль-Каида в Ираке» отправляла деньги «Аль-Каиде» в Пакистан – она получала их в виде пожертвований, а также в виде выкупа за похищенных людей и другой криминальной деятельности 23. Подобные группировки появлялись как грибы после дождя в таких непохожих странах, как Пакистан, Ирак, Узбекистан, Индонезия, Марокко и Филиппины, а также в Кашмире. Среди них – «Аль-Каида в Ираке», «Ансар аль-Ислам», «Исламское движение Узбекистана», «Исламский освободительный фронт моро» и различные кашмирские исламистские группировки, базирующиеся в Пакистане, в частности «Лашкар-э-Тайба» и «Яиш-э-Мухаммед». «Салафистская группировка проповеди и джихада» официально слилась с «Аль-Каидой» в сентябре 2006 г., сменила название на «Аль-Каида в странах исламского Магриба» и в декабре совершила нападение на автобус с американскими подрядчиками в городе Алжир – это было ее первое нападение на американский объект 24.

Связанные с «Аль-Каидой» ячейки (affiliated cells) представляют собой небольшие не связанные между собой группы, имеющие прямые контакты с «Аль-Каидой», чаще всего нерегулярные и кратковременные. Эти ячейки – не крупные повстанческие группировки, имеющие цель свергнуть местное правительство, а небольшие самоорганизованные радикализированные группы, во многом подобные гамбургской ячейке, которая помогла спланировать и осуществить теракты 11 сентября 2001 г. в Соединенных Штатах. В нее входили Мухаммед Атта, Марван аль-Шеххи и Зияд Джарра. В некоторых случаях в группы входили лица, имеющие некоторый опыт террористической деятельности благодаря участию в джихаде в Алжире, на Балканах, в Чечне, Афганистане или, возможно, Ираке. Другими их участниками были люди, посетившие лагеря в Пакистане и других местах с целью получения террористических навыков. Здесь уместен пример британских мусульман, ответственных за теракты в Лондоне в июле 2005 г.25.

К неформальной сети (informal network) принадлежат лица, не имеющие прямых контактов с руководством «Аль-Каиды», но недовольные действиями Запада в Ираке, Афганистане, Чечне, на Палестинских территориях и благодаря этому решившие присоединиться к джихаду. Не имея прямой поддержки, сеть действует в основном по-дилетантски и неуклюже. К этой категории можно отнести четверку заговорщиков, обвиненных в августе 2007 г. в попытке взорвать топливные резервуары, здания терминала и топливопроводы, проложенные под зданиями и сооружениями международного аэропорта им. Джона Ф. Кеннеди в Нью-Йорке (своему плану заговорщики дали кодовое название «Chicken Farm» (птицеферма). У них не было прямых контактов с «Аль-Каидой», и они готовили свой теракт из солидарности с ней 26.

Будучи менее надежными, неформальные сети могли, тем не менее, быть смертельно опасными. Террористические ячейки, осуществившие взрывы поездов в Мадриде в марте 2004 г., возникли из аморфной ассоциации исламских экстремистов. Возможно, у них были связи с «Аль-Каидой», но в лучшем случае косвенные. Согласно представленным суду документам по делу, террористы «были частью ячейки, созданной для действий как в Испании (Мадрид, Каталония), так и за ее пределами (в Бельгии, Нидерландах, Турции, Марокко, Сирии и Ираке)»27. В декабре 2003 г. спецслужбы обнаружили в Интернете стратегический документ «Аль-Каиды», из которого явствовало, что целью мадридских терактов было использовать недовольство населения участием Испании в войне в Ираке. «Чтобы заставить испанское правительство вывести войска из Ирака, – говорилось в документе, – сопротивление должно нанести болезненные удары по ним»28. Другим примером из той же категории является так называемая Ховстадская группа в Нидерландах, один из членов которой (Мухаммед Буйери) убил голландского кинорежиссера Тео ван Гога в ноябре 2004 г.29.

 

Детская игра «стулья с музыкой»

В 2008-м Усама бен Ладен и Айман аль-Завахири по-прежнему командовали силами «Аль-Каиды» в Пакистане. Тем не менее по соображениям безопасности большинству командиров среднего звена ежедневный доступ к бен Ладену и Завахири был воспрещен. Чтобы обеспечить безопасность руководства, группировка разработала четырехъярусную систему коммуникаций с использованием курьеров. Во-первых, действовала сеть курьеров, предназначенная для коммуникации между семьями членов «Аль-Каиды» и других административных задач. Другая курьерская сеть предназначалась для передачи оперативных инструкций. Где возможно, для минимизации вероятности обнаружения вместо информированных людей использовались курьеры, ничего не подозревающие. Курьерская сеть, связанная со СМИ, использовалась для пропаганды. Сообщения в форме CD, видеозаписей и буклетов направлялись на разные телеканалы, например, «Аль-Джазира». И, наконец, отдельная курьерская сеть использовалась только верхушкой «Аль-Каиды», которые обычно не передавали друг другу письменные сообщения. Самые проверенные курьеры запоминали сообщения и передавали их устно.

К 2008 г. американские и пакистанские спецслужбы смогли уничтожить или захватить нескольких членов «Аль-Каиды», находившихся на высших ступенях иерархии группировки. Один из них – Абд аль-Хади аль-Ираки (настоящее имя Нашван Абд аль-Раззак Абд аль-Баки). Он родился в 1961 г. в городе Мосул (Ирак), служил в иракской армии и считался одним из самых опытных и высокопоставленных боевиков «Аль-Каиды». Абд-аль-Хади входил в шуру группировки (своего рода консультативный совет из 10 приближенных к бен Ладену боевиков) и военный комитет, отвечавший за планирование и проведение операций, а также за боевую подготовку боевиков. Министерство обороны США отмечало: «Он был одним из ведущих полевых командиров в Афганистане начиная с конца 90-х годов, в 2002–2004 гг. он отвечал за нападения на силы Коалиции, осуществляемые с баз группировки в Афганистане. Абдаль-Хади был одним из доверенных лиц бен Ладена и Аймана аль-Завахири и находился с ними на прямой связи. В какой-то момент он даже замещал аль-Завахири»30.

Абд аль-Хади являлся также посредником между «Аль-Каидой в Ираке», «Талибаном» и верхушкой «Аль-Каиды», действующей в Пакистане. Он был одним из руководителей уже упоминавшегося сорванного спецслужбами в 2006 г. «трансатлантического» теракта. Согласно отчету Объединенного центра по анализу терроризма (его офис расположен в здании лондонской штаб-квартиры MI5), Абд аль-Хади «обращал особое внимание на гарантию успеха и масштабности операции»31. Абд аль-Хади был задержан в 2006 г. в Турции.

В 2007 г. «Аль-Каида» назначила нового командующего операциями в Афганистане. Им стал Мустафа Ахмед Мухаммед Утман Абу аль-Язид. Он родился в 1955 г. в Египте, в мухафазе (губернаторстве) Аль-Шаркийя, расположенной в дельте Нила. Еще в молодые годы Абу аль-Язид вступил в радикальное Исламистское движение. В 1981 г. он принимал участие в покушении на президента Египта Анвара Садата и провел три года в заключении, где стал членом созданного Айманом аль-Завахири «Египетского исламского джихада». В 1988 г. он уехал в Афганистан. Три года спустя аль-Язид вместе с бен Ладеном перебрался из Афганистана в Судан. Там он исполнял обязанности бухгалтера в местных компаниях, принадлежавших бен Ладену, в том числе холдинге «Вади аль-Акик»32. Есть подозрения, что аль-Язид обеспечивал финансирование задуманного «Египетской исламской группой» неудавшегося покушения на президента Египта Хосни Мубарака в Аддис-Абебе в 1995 г. Несколько раз он был судим заочно и приговорен к пожизненному заключению и к смертной казни.

Вероятно, аль-Язид вернулся в Афганистан вместе с бен Ладеном в 1996 г. К тому времени он был уже доверенным лицом бен Ладена, занимал высокое положение в «Аль-Каиде», входил в шуру и отвечал за финансы организации. По имеющейся информации, он обеспечивал финансирование Мухаммеда Атты, лидера группы, осуществившей атаки 11 сентября 2001 г., и перед самой операцией принял от него оставшиеся деньги. В 2002 г. правительство США поместило Абу аль-Язида в список террористов и организаций, чьи банковские счета должны быть заморожены. Пакистанская газета «Daily Times», издающаяся в г. Лахор, сообщила в декабре 2004 г., что Абу аль-Язид выполняет некие обязанности, связанные с обеспечением контактов между «Аль-Каидой» и «Исламским движением Узбекистана»33. Одна из его дочерей замужем за сыном находящегося в заключении духовного лидера «Египетской исламской группы» шейха Омара Абд аль-Рахмана. Дочь и ее муж, Мухаммед Абд аль-Рахман, были схвачены американцами в Афганистане в начале 2003 г.

Стоит упомянуть еще нескольких высокопоставленных членов «Аль-Каиды», действовавших за пределами Пакистана, в частности умершего от гепатита в 2007 г. египтянина Абу Убайда аль-Масри. Он был одним из ведущих специалистов группировки по внешним операциям после смерти Абу Хамзы Раби́а, убитого в результате ракетного удара в 2005 г. в Пакистане. Аль-Масри участвовал в подготовке неудавшегося «трансатлантического» теракта 2006 г., за осуществление которого отвечала лондонская ячейка «Аль-Каиды», а за общее руководство – непосредственно верхушка организации. Еще один высокопоставленный боевик, кениец Фахид Мухаммед Алли Мсалам, координировал контакты между Усамой бен Ладеном и восточноафриканской сетью группировки. Какое-то время он находился в Вазиристане, непосредственно рядом с лидерами «Аль-Каиды». Сообщалось, что Алли Мсалам был убит в результате американского ракетного удара 1 января 2009 г.

Несмотря на потерю этих занимавших высокое положение боевиков, «Аль-Каида» по-прежнему была способна проводить результативные операции как в региональном, так и в глобальном масштабе. В аналитической записке ЦРУ, посвященной «Аль-Каиде», отмечалось, что «наличие в руководстве группировки закаленных и опытных лидеров позволило ей оставаться сплоченной и нацеленной на решение своих стратегических задач»34. Более того, она начала использовать новые возможности и каналы, начав пропаганду, нацеленную непосредственно на американскую аудиторию. Использовались материалы, как переведенные на английский язык, так и подготовленные англоговорящими членами «Аль-Каиды» из Пакистана. Одним из пропагандистов, которого особенно часто могла видеть западная аудитория, был Адам Гадан, родившийся в Калифорнии американец, принявший ислам в возрасте 17 лет и в 1998 г. перебравшийся в Пакистан. В белом тюрбане, с черной как смоль бородой, он изрыгает потоки гнева в видеопосланиях, регулярно появляющихся на сервисе YouTube. «Больше всего мы любим жар битвы, эхо взрывов и перерезать глотки неверным», – вещал он в одном из них. В другом видео он заметил: «Сложно представить, что сердобольный человек мог видеть картины, просто картины, того, что крестоносцы делают с его детьми, и не захотел взять автомат и расстрелять казармы морской пехоты в Кемп-Пендлтоне»35.

 

Фактор повышения боевой эффективности в Афганистане

Афганистан оставался самой важной стратегической целью для «Аль-Каиды». Согласно анализу Разведывательного управления Министерства обороны США, «Аль-Каида» по-прежнему нацелена на создание фундаменталистского исламистского правительства в Афганистане и добивается все больших успехов в превращении Афганистана в важнейший театр боевых действий против Запада и его союзников в регионе». «Аль-Каида» смогла также с максимальной эффективностью использовать свои ресурсы благодаря «взаимодействию с мятежными группировками»36. Члены «Аль-Каиды» встречались с богатыми арабскими бизнесменами на ежегодной встрече мусульман «Джамаам Таблиги» в пакистанском городе Райвинд (крупнейшее собрание мусульман со всего мира после хаджа)37. Апелляция к международному джихадистскому сообществу вполне согласуется с исторической традицией. В годы расцвета «Талибана» важнейшим источником финансирования для него считалась «Золотая цепь» – неформальное финансовое сообщество известных граждан Саудовской Аравии и государств Персидского залива, занимавшееся поддержкой афганских боевиков. Оно собирало средства через исламские благотворительные фонды и другие неправительственные организации. Бен Ладен также привлекал исламские благотворительные фонды, неправительственные организации и образовательные учреждения для вербовки добровольцев 38.

«Золотая цепь» обеспечивала финансовую поддержку афганских моджахедов, но бен Ладен предлагал им намного больше.

Афганские группировки смогли включиться в международное джихадистское сообщество. Например, «Аль-Каида» помогла им улучшить коммуникационные возможности. Они получили возможность использовать принадлежащую «Аль-Каиде» продюсерскую компанию «Аль-Сахаб» для распространения профессионально сделанных пропагандистских видеоматериалов и вербовки сторонников. В одной из служебных записок ЦРУ отмечалось, что «Аль-Каида» ведет пропаганду с помощью записанных на пленку заявлений, иногда демонстрируя наличие довольно сложного оборудования»39. В докладе ООН также подчеркивался «возросший уровень профессионализма «Аль-Сахаб» – основного производителя медиапродукции «Аль-Каиды»». В том же докладе подчеркивалось, что видеопослание бен Ладена, появившееся в сентябре 2007 г., «записано профессионально, как и предыдущие его видеопослания, снабжено титрами на английском языке и загружено почти одновременно на сотни серверов, что позволяет сделать вывод о наличии большой группы добровольных помощников»40. В январе 2007 г. суд в Чикаго предъявил жителю города Рокфорд (штат Иллинойс) Деррику Шарифу (он же Талиб Абу Салам ибн Шариф) обвинения в попытке разрушения здания с помощью пожара или взрыва и применения оружия массового уничтожения. Пойти на преступление обвиняемый решил после просмотра видеоролика Адама Гадана, в котором оправдывалось убийство женщин и детей 41.

Лидеры афганских боевиков тоже начали появляться в видеороликах, созданных с помощью «Аль-Каиды». Они цитировали Коран и излагали свою идеологию. Лидеры «Талибана», в частности мулла Омар, постепенно перенимали глобальную риторику «Аль-Каиды». В декабре 2007 г., например, мулла Омар обратился к мусульманам всего мира: «Мы призываем мусульман экономически поддержать своих братьев-моджахедов в борьбе против международных завоевателей… Теперь вы знаете, что страна и религия в опасности, и вы последуете путем религиозных лидеров и оставите путь порока и нечестности и присоединитесь к джихаду»42. Сбор средств для «Талибана» осуществлялся через джихадистские вебсайты со ссылками на «Аль-Каиду» (например, принадлежавшие британскому издательству вебсайты www.azzam.com и www.qoqaz.com – оба закрыты) 43. На некоторых сайтах появлялись просьбы помочь «Талибану» приобрести изделия военного назначения – в частности, противогазы и приборы ночного видения44.

«Аль-Каида» помогала другим группировкам в изготовлении все более сложных самодельных взрывных устройств, включая дистанционно управляемые детонаторы 45. Например, она располагала несколькими мастерскими в горах Буша (в районе афгано-пакистанской границы), горах Хамран и в долине Шакай в пакистанской Федерально управляемой зоне племен. Среди них были как спрятанные в селениях небольшие мастерские, где собирали самодельные бомбы, так и более крупные фабрики по изготовлению самодельных взрывных устройств, представлявшие собой одновременно мастерские и лаборатории, где новобранцы учились обращаться с ними. Своим опытом в этой области делились боевики из Ирака, предоставлявшие обширную информацию об изготовлении и применении различных дистанционно управляемых устройств и таймеров. В качестве расплаты за помощь «Аль-Каида» получала финансовую и оперативную поддержку от местных духовных деятелей и командиров «Талибана» в Вазиристане. Они вербовали молодых пуштунов в местных медресе и финансировали свою деятельность с помощью «религиозного рэкета» – вымогательства денег на религиозные нужды, часто сопровождавшегося угрозой убийства.

Существуют даже свидетельства взаимодействия между военизированными группировками в Ираке и Афганистане. Исламские боевики из Ирака, по-видимому, делились информацией через Интернет и при личных встречах с «коллегами» из «Талибана», «Хезб-и-Ислами» и иностранными боевиками из восточного и южного Афганистана и пакистанской Зоны племен. Кроме того, спецслужбам удалось получить некоторые доказательства прохождения боевиками из Пакистана и Афганистана боевой подготовки в тренировочных лагерях в Ираке. В свою очередь, иракские боевики посещали базы экстремистов в Пакистане. Совершенно ясно, что боевики в Афганистане очень успешно применяли самодельные бомбы, использовали террористов-смертников и другие террористические методы, отработанные до этого в Ираке 46.

Одним из самых эффективных самодельных взрывных устройств считалась т. н. «бомба-телевизор», которую изобрели иракские экстремисты. Она представляла собой устройство направленного взрыва, которое можно было спрятать в кустах или в куче обломков на обочине дороги, и приводившееся в действие дистанционным управлением с расстояния, превышающего 300 ярдов (270 м). Устройство было особенно удобно при фокусировании энергии взрыва на определенной цели. Талибы также научились у иракских экстремистов разбирать ракеты и реактивные гранаты, извлекать из них взрывчатое вещество и топливо и вставлять вместо этого устройства направленного взрыва с высокой начальной скоростью полета. В результате получалось мощное оружие, способное пробивать броню. Кроме того, афганские боевики переняли у иракцев жестокие методы, в частности обезглавливание своих жертв. В декабре 2005 г. они разместили на одном из вебсайтов, связанных с «Аль-Каидой», видео с изображением обезглавливания заложника-афганца. Это было первое опубликованное видео подобного рода, и оно служило сигналом к тому, что талибы не менее серьезно настроены на изгнание американцев, чем иракские экстремистские группировки 47. «Талибан» также приобрел у иракцев новые коммерческие и военные средства связи, талибы, по имеющейся информации, прошли в иракских лагерях качественное обучение тактике, маскировке, снайперскому делу и т. д. В состав некоторых отрядов «Талибана» входили члены «Аль-Каиды» и арабские боевики, получившие опыт джихада в боях в Ираке и Чечне 48.

Растущую озабоченность вызывало все более частое использование в Афганистане террористов-смертников, особенно это касалось крупнейших городов – Кабула и Кандагара 49. Обычной целью боевиков-самоубийц были объекты Афганской национальной полиции. Лидеры «Аль-Каиды» в Пакистане всемерно поощряли использование этой тактики. Айман аль-Завахири говорил, что «операции с использованием смертников наиболее успешны с точки зрения нанесения противнику максимального ущерба и наименее затратны с точки зрения жертв среди фундаменталистов»50. Роль «Аль-Каиды» была здесь особенно важна, поскольку афганские группировки оказались совершенно некомпетентны в этом отношении. В отчете о проведенном группой экспертов ООН во главе с Кристин Фэйр исследовании тактики применения террористов-самоубийц отмечается, что «как это ни парадоксально, применение «Талибаном» терактов с использованием самоубийц как метода ведения войны оказалось в Афганистане неэффективным»51.

Первое время афганские экстремисты не прибегали к использованию террористов-смертников. Тем не менее, по ряду причин они начали их использовать 52. Во-первых, талибы все чаще стали полагаться на опыт мирового джихадистского сообщества и учиться у него – здесь следует отдельно упомянуть «Аль-Каиду», поощрявшую такие методы. Достаточно быстро – с помощью «Аль-Каиды» – удалось поставить подготовку террористов-самоубийц «на поток». Во-вторых, «Аль-Каида» и «Талибан» видели успехи таких группировок, как ХАМАС на Палестинских территориях, «Хезболла» в Ливане, «Тигры освобождения Тамил Илама» в Шри-Ланке, иракские экстремистские группировки и пришли к выводу, что метод очень эффективен для нанесения ущерба силам Коалиции 53. Он дает максимальный эффект при использовании минимальных ресурсов, и шансы убийства возможно большего числа людей и создания атмосферы страха растут в геометрической прогрессии 54. В-третьих, «Аль-Каида» и «Талибан» считали, что благодаря терактам с участием террористов-смертников растет неуверенность афганцев в собственной безопасности. Они все чаще задавались вопросом о способности правительства защитить их и все меньше доверяли местным органам власти. То есть пропасть между властями и населением в некоторых регионах становилась все шире. В-четвертых, теракты с использованием террористов-смертников всегда привлекали внимание к «Талибану» и «Аль-Каиде», чего не происходило при «традиционных» нападениях и засадах. Такие теракты почти всегда сопровождаются большими жертвами, поэтому о них ссообщают местные и зарубежные средства массовой информации.

Большинство террористов-самоубийц составляли афганцы и пакистанцы, хотя встречались и представители других стран55. Их в основном вербовали в лагерях афганских беженцев и в медресе в Пакистане, преподавание в которых велось в самом экстремистском ключе. Связанные с «Талибаном» медресе деобандистов имели непосредственный доступ к террористам, а само движение вербовало потенциальных самоубийц через преподавателей и администрацию56. «Аль-Каида» продолжала финансировать подготовку и осуществление терактов с использованием террористов-самоубийц и выплачивала их семьям значительные суммы, достигающие нескольких тысяч долларов.

Роль «Аль-Каиды» в Афганистане можно точно резюмировать слоганом с рекламы германского химического гиганта BASF: «Мы не делаем много продуктов, которые вы покупаете. Мы делаем много продуктов, которые вы покупаете охотнее». Лидеры «Аль-Каиды» усовершенствовали тактическое и оперативное искусство афганских и пакистанских группировок, научили их делать разные продукты более высокого качества – от улучшенных самодельных взрывных устройств до пропагандистских видеороликов. «Аль-Каида» повысила выучку и готовность террористических группировок, хотя ее лидеры избегали участия в операциях в Афганистане, предпочитая делать грязную работу руками афганцев. Она действовала как фактор повышения боевой эффективности «Талибана», помогая ему улучшить свои боевые возможности. Однако когда «Аль-Каида» начала переходить к активным действиям в пакистанской Зоне племен, американские войска в конце 2007 – начале 2008 г. добились некоторых успехов в восточном Афганистане.

 

Когда стало ясно, что американские военные в Афганистане вынуждены будут сменить акценты с военных операций на противоповстанческие действия, там появились новые лица, получившие другой круг обязанностей. Одним их таких новых лиц был коммандер ВМС США (соответствует званию капитан 2-го ранга в ВМФ России. – Прим. пер.) Ларри Легри. Его подготовка к участию в противоповстанческих операциях в не имеющем выхода к морю Афганистане заключалась, как ни иронично, в службе на авианосце, эсминце и десантном корабле. Она не включала в себя обучения ведению боевых действий в ходе полномасштабной войны на суше. «Я был офицером надводных сил, обученным воевать в условиях ядерного нападения, – сказал он мне, словно извиняясь. – Перед тем как отправиться в Афганистан, я провел четыре с половиной месяца в Форт-Брэгге в Северной Каролине. Это и была моя подготовка. Я учился носить бронежилет, стрелять, передвигаться, осуществлять связь. Но глубоких знаний по противоповстанческим операциям у меня не было». Почти всему пришлось учиться на ходу.

Характер и манеры Легри тоже не соответствовали стереотипному представлению о суровом воине. Его скромность и непритязательность, почерпнутые в детстве, прошедшем в западном Мичигане, и непривычная вежливость плохо подходили к кровавым будням на фронтах Афганистана. Легри закончил престижную Военноморскую академию США в Аннаполисе (штат Мэриленд) и получил степени магистра в университетах Джорджа Вашингтона, Дьюка и Северной Каролины.

Тем не менее он стал важнейшим звеном в механизме перехода от чисто военных операций к противопостанческой борьбе, который американская армия осуществляла в восточном Афганистане на протяжении 2008 г. Легри был направлен в провинцию Кунар, прилегающую к границе с Пакистаном, где получил пост руководителя американской Группы восстановления провинции. Боевики создали в недоступной местности у границы с пакистанской Северо-Западной пограничной провинцией разветвленную сеть подземных ходов. Они действовали так же во время войны с русскими. Работа Легри состояла в том, чтобы продемонстрировать местному населению, что США могут помочь в восстановлении и развитии провинции. «Сперва мы начали строить дороги и мосты, – рассказывал Легри, – и создавать систему здравоохранения. Это коренным образом изменило жизнь простых афганцев». Дороги и мосты сделали свое дело: Легри и его коллеги помогли создать широкую инфраструктуру в провинции и тем самым придали импульс местной экономике. Когда она стала развиваться быстрее и шагнула в недоступные до этого регионы, Легри стал могущественной и популярной фигурой.

«Я почти не подвергался опасности, – сказал Легри несколько удивленно, ведь Кунар считался одной из самых неспокойных провинций Афганистана. – Я думаю, причина в том, что местное население – прагматики. Им были нужны деньги, и они знали, что я был их чековой книжкой. Поэтому был дан сигнал – Группу восстановления провинции не трогать!»1 И живущим в Кунаре афганцам стало намного спокойнее. Проведенный в 2008 г. фондом «Азия» опрос показал, что местные жители почувствовали относительную безопасность, несмотря на бои, идущие в изолированных районах вроде долины Коренгал2.

 

Прозрение

В своих усилиях Легри был не одинок. Американские военные постепенно учились вести противоповстанческие операции, хотя им по-прежнему противостоял опытный и решительный противник.

Среди самых успешных американских частей были подчиненные генерал-майора Дэвида М. Родригеса, командира 82-й воздушнодесантной дивизии, входившей в 82-е объединенное оперативное соединение войск Коалиции. Родригес – человек высокого роста, неизменно учтивый и вежливый, не очень уверенно чувствовал себя перед большими группами людей. Он служил на должности заместителя директора по региональным операциям в объединенном штабе в Пентагоне, где отвечал за синхронизацию и мониторинг военных операций Вооруженных Сил США за границей.

Некоторые подразделения из состава 82-й воздушно-десантной дивизии были в Афганистане в 2002 и 2004 гг., заработав за это время неоднозначную репутацию и прозвище «doorkickers’ (т. е. вышибающие двери). «Мы были хороши в одном. Мы хорошо убивали плохих парней», – сказал полковник Мартин Швейтцер, командир 4-й бригадной боевой группы 82-й воздушно-десантной дивизии, общительный коротко стриженный человек с висящими на шее темными очками. В конечном итоге действия десантников оказались контрпродуктивными. «Оказалось, что нам нужно потратить больше времени на то, чтобы научиться отличать врага от обычного человека. И еще заниматься небоевыми операциями», – продолжал полковник. На американском военном жаргоне «небоевые операции» – это восстановление разрушенных и строительство новых больниц, дорог и школ3.

В августе 2002 г. подразделения 82-й воздушно-десантной дивизии участвовали в операции «Маунтин Суип», целью которой была охота на скрывавшихся в восточном Афганистане боевиков «Аль-Каиды» и «Талибана». В ходе операции группа спецназа постучала в дверь глиняного строения в долине Шах-и-кот недалеко от границы с Пакистаном. Пожилой пуштун пустил солдат внутрь. На их вопрос о наличии в доме оружия он показал им старое и изношенное охотничье ружье. Спецназовцы поблагодарили старика и пошли проверять следующее строение. Спустя совсем немного времени после их ухода шедшая следом группа из шести десантников 82-й дивизии вышибла ветхую дверь того же домишки. Перепуганный пуштун хотел убежать, но был тут же схвачен, а десантники попытались обыскать женщин. «Те визжали как ненормальные, – вспоминал спецназовец по имени Майк, присутствовавший при этом. – Пуштунский парень был весь в слезах. Он был просто опозорен». По словам другого солдата, это была стратегическая ошибка. «После операции «Маунтин Суип», когда мы ехали в Хост, в первый раз за время нашего пребывания здесь в нас кидали камни», – сказал он4.

Этот и другие похожие инциденты испортили репутацию 82-й воздушно-десантной дивизии. Но, несмотря на это, до самого конца срока пребывания дивизии в Афганистане в начале 2008 г., солдаты старательно работали над тем, чтобы улучшить ее. Они неукоснительно следовали трем основным принципам противоповстанческой войны – зачищать, удерживать, строить. Полковник Швейтцер рассказывал: «Талибы и другие боевики говорят местным – не отправляйте своих ребят в школы, не пользуйтесь медицинской помощью, не поддерживайте правительство, помогая ему обеспечивать безопасность. Мы же говорим прямо противоположное – отправляйте своих ребят в школы, и мы будем их строить, пользуйтесь доступной медицинской помощью, и правительство поддержит вас, построив дороги, школы, плотины и инфраструктуру, которая придаст стимул экономике»5.

Учась на историческом опыте противоповстанческой борьбы, полученном британцами, французами и американцами, 82-я дивизия постепенно переносила акцент на применение «мягкой силы». В переводе на нормальный язык это означает более активное использование мирных методов – в частности, строительство объектов инфраструктуры при уменьшении количества военных акций. Суть стратегии заключалась в привлечении на свою сторону простых афганцев. Французский эксперт по противоповстанческим действиям Роже Тринкер сформулировал это в нескольких словах: «Sine qua non (непременное условие, лат. – Прим. пер.) победы в современной войне – это безоговорочная поддержка населения»6.

Большинство афганцев были недовольны общим застоем и плохой работой правительства в последние годы. Стремясь переломить настроения афганцев, командование 82-й воздушно-десантной дивизии начало работать с племенными лидерами. Это позволяло лучше понять нужды и интересы населения и реализовывать проекты, которые были действительно необходимы. В провинции Хост, например, полковник Швейтцер и губернатор провинции Арсала Джамал координировали строительство объектов инфраструктуры и больниц. В провинциях Пактия и Кунар, где работал Ларри Легри, местное население видело, как прокладываются дороги и линии электропередачи, строится система водоснабжения. Значительная часть денег поступала из фондов т. н. «Commanders Emergency Response Program» – CERP (Программы действий командующего в чрезвычайных ситуациях). Она позволяла американским военным быстро выделять финансовую помощь. Другим стратегическим компонентом был прием на работу афганцев7.

Несмотря ни на что, в 2008 г. в восточном Афганистане стали ощущаться перемены. В провинции Хост количество школьников выросло вчетверо – с 38 000 в 2004 г. до более 160 000 в 2008 г. В 2004 г. лишь 10 процентов афганцев на востоке страны имели доступ к базовой медицинской помощи – в 2008 г. показатель превысил 75 процентов8. И, быть может, одним из самых ярких свидетельств прогресса в стране, где мобильные телефоны служили основным средством коммуникации у тех, кто мог это себе позволить, стала возможность пользоваться ими по всему региону. Для меня стало шоком, когда мой «Блэкберри» работал на территории почти всего восточного Афганистана, включая самые отдаленные пограничные посты.

Успехи 82-й воздушно-десантной дивизии на ниве восстановления и строительства вызвали ревность у некоторых американских союзников. В мае 2008 г. в ответ на «рекомендации распространить успешный американский опыт противоповстанческой борьбы в восточном Афганистане на юг», где действовали британские войска, британское правительство распространило соответствующий документ. В нем ставился вопрос о том, может ли американский опыт быть использован в провинции Гильменд, за которую «отвечали» британцы. Ответ был дан в том же документе. Там отмечалось, что а) американцы находятся в восточном Афганистане значительно дольше, чем британцы в Гильменде; б) сроки пребывания американских солдат в Афганистане в принципе значительно больше, чем практикуют британцы; и в) Соединенные Штаты обеспечивают намного большие объемы финансирования своим войскам в восточном Афганистане по каналам CERP и Агентства международного развития США, чем британское правительство своим войскам на юге. Кроме того, в документе говорилось о значительных различиях между южным и восточным Афганистаном в области географии, плотности населения, племенной структуры и типов действующих экстремистских группировок. Вывод, сделанный в документе, гласил, что «на востоке легче вести противоповстанческие операции» и «по причине различий в географических условиях, имеющихся ресурсах и временном факторе американские методы не могут быть использованы в Гильменде»9.

 

Основываясь на успехе?

Несмотря на удачную стратегию, недостаточные ресурсы не позволили американцам закрепить успех. «Мы чувствуем себя как на Тихоокеанском театре во время Второй мировой войны», – пожаловался офицер по связям с гражданской администрацией, работавший в восточном Афганистане. «Мы получим больше ресурсов только после того, как возьмем Берлин», – сказал он, намекая на Ирак10.

В Афганистане было слишком мало американских войск и войск Коалиции и слишком мало опытных американских гражданских специалистов, чтобы закрепить достигнутые успехи и уверенно двигаться дальше. В 2008 г. в численность войск Коалиции в стране составила примерно 56 000 военнослужащих – в Ираке их было втрое больше. Соотношение численности американских войск еще красноречивее – 140 000 в Ираке против чуть более 30 000 в Афганистане. То есть, как и в недавнем прошлом, американцы, их союзники по Коалиции и Афганская национальная армия могли очистить территорию от противника, но не могли ее удержать. В июне 2008 г. пост командующего войсками ISAF занял генерал Дэвид Маккирнан. Через несколько месяцев его штаб подготовил оперативный план ISAF, в котором прямо указывалось на недостаток сил для того, чтобы удержать территорию, отмечалось, что НАТО должно «проводить меньше войсковых и специальных операций», чтобы компенсировать недостатки, «вести противоповстанческую борьбу и готовить будущие операции»11. Подразделениям, занятым выполнением проектов по развитию инфраструктуры, могла быть снова поставлена задача переключиться на выполнение боевых операций. Гражданских специалистов, направленных в Афганистан по линии Государственного департамента и Агентства международного развития США, было по-прежнему слишком мало. Из-за тяжелейших условий жизни и постоянной опасности со стороны боевиков американским военным пришлось брать на себя реализацию проектов, связанных с совершенствованием системы управления и экономики, которыми в более нормальных условиях занимались бы специалисты из Госдепартамента, Министерств торговли и сельского хозяйства или Агентства международного развития США.

Американские войска и их союзники по НАТО имели проблемы, связанные со «строительством», в нескольких регионах. В книге «Современная война: французский взгляд на противоповстанческие действия» (Modern Warfare: A French View of Counterinsurgency) Роже Тринкер писал, что противоповстанческие действия требуют выполнения «системы взаимосвязанных действий – политических, экономических, психологических и военных, направленных на срыв [являющегося целью повстанцев] свержения существующей власти и замены ее другой властью»12. Одним из самых удачных нововведений афганской противоповстанческой кампании стало сотрудничество военных и гражданских специалистов, в частности создание групп восстановления провинций 13. «Строительство», которое американцы смогли завершить, всегда велось через эти группы.

В составе каждой группы было от 60 до 100 человек. Военнослужащие составляли основу группы. Она, в свою очередь, делилась на подразделения по связям с гражданской администрацией, специальных операций, боевого охранения, психологической войны. В большинстве случаев военные составляли более 90 процентов численности группы из-за проблем с гражданскими специалистами14. По словам Ларри Легри, «приглашение гражданских специалистов на работу в провинцию Кунар было грандиозной проблемой. Американские государственные институты, в частности Агентство международного развития США, были просто не приспособлены для работы в условиях гражданской войны»15. Легри, тем не менее, повезло – он сумел привлечь небольшую группу компетентных специалистов для работы над проектами по развитию провинции. Одним из них была дипломат Элисон Блоссер, молодая сообразительная женщина, владеющая языком пушту. Она помогала Легри поддерживать контакты с губернатором Кунара Сайедом Фазлуллой Вахиди.

Группы восстановления провинций, возглавляемые США и НАТО, сталкивались с большими кадровыми проблемами. Из-за коротких сроков командировок (у некоторых они не превышали трех месяцев) сотрудники групп не успевали разобраться в местных политических и культурных реалиях. Кроме того, групп было просто слишком мало. Спустя пять лет после ликвидации режима «Талибана» США и другие страны НАТО смогли организовать группы практически во всех крупных городах Афганистана, но в сельских районах они, по существу, не работали 16. Полковник Джон Аголья, директор Центра подготовки к ведению противоповстанческих действий в Афганистане, прямо говорил, что «солдаты многих стран, входящих в Коалицию, не патрулируют свои зоны ответственности активно и систематически, а если и патрулируют, то это выглядит как кратковременная вылазка с передовой оперативной базы, которая не дает длительного эффекта»17.

Американское Агентство международного развития тоже не могло адаптироваться к новым условиям. Один из его сотрудников рассказывал, что сначала агентство рассматривало Афганистан как постконфликтный регион. Однако этот подход не сработал – в стране шла, по существу, гражданская война. До 2006 г. агентство даже не определяло географические приоритеты, фокусируя свои усилия на юге и востоке Афганистана18.

Государства НАТО также сталкивались с большими проблемами в объединении боевых операций с восстановительными проектами. На нескольких совещаниях в штабе НАТО в Кабуле в 2008 г., например, военные из Регионального командования «Юг» выражали растущее разочарование из-за невозможности объединения работ по восстановлению с боевыми операциями. Несмотря на устные обещания и обязательства сосредоточиться на строительных и других подобных проектах, а не боевых операциях, эти военные докладывали: «На момент начала выполнения плана большинство наших операций являются боевыми». НАТО почти не участвовало в реализации проектов экономического развития в сельских районах на юге Афганистана, отсутствовала координация между военными и такими гражданскими институтами, как Агентство международного развития США, канадское Агентство международного развития и британский Департамент международного развития. «Самая большая наша проблема, – отметили участники совещаний, – это отсутствие консолидации военных успехов и проектов развития Афганистана»19.

 

Жертвы среди гражданского населения

Помимо проблем, связанных с восстановлением страны, огромное недовольство афганцев вызывали жертвы среди мирного населения в результате авиаударов НАТО (т. н. «сопутствующий ущерб»), несмотря на то что «Талибан» и другие группировки убили намного больше людей. В 2008 г., по данным американских военных, число жертв среди мирного населения в результате боевых действий выросло примерно на 39–54 процента по сравнению с уровнем 2007 г.20. Однако следует признать, что за годы войны благодаря повышению качества разведки количество жертв среди гражданского населения удавалось снизить до минимума, если американские военные планировали свои авиаудары заранее. С целью недопущения катастрофических последствий были написаны правила. Офицеры, ответственные за выбор целей, были обязаны действовать строго в соответствии с предусмотренными процедурами – это позволяло минимизировать «сопутствующий ущерб». Они должны были обеспечивать точную идентификацию любой цели и в зависимости от ситуации изменять угол и высоту сброса бомб, а также менять тип бомбы. Они же должны были до выдачи запроса на нанесение бомбового удара самым тщательным образом выяснять, кто живет в конкретном строении или на конкретной территории. Проблемы возникали в случае неожиданного попадания какого-либо подразделения в засаду или под обстрел. В таких ситуациях «прямого огневого контакта» силы НАТО и афганской армии немедленно вызывали авиацию, в результате чего времени для точной оценки имеющихся разведывательных данных и минимизации возможного «побочного ущерба» практически не оставалось. Поэтому непосредственная авиационная поддержка – а ее оказывали штурмовые вертолеты АН-64 «Апач», штурмовики А-10, истребители F-14, бомбардировщики В-52 и самолеты огневой поддержки АС-130 «Спектр» – могла привести к большим жертвам среди мирного населения. Более того, талибы и другие экстремисты часто намеренно вели огонь с позиций, расположенных среди жилых домов или рядом с населенными пунктами, отступали на заселенные территории или выдавали себя за гражданских лиц, стреляя по солдатам НАТО или афганской армии. Конечно, их целью было ввести солдат НАТО в заблуждение, подставив под их огонь мирное население. Эта ужасная тактика часто использовалась повстанцами и в других конфликтах21.

Не всегда жертвы среди гражданского населения были вызваны ударами с воздуха. Один из самых широко известных инцидентов в этой связи произошел 4 марта 2007 г., когда в провинции Нангархар на востоке Афганистана, сельскохозяйственном регионе, известном центре выращивания апельсинов, риса и сахарного тростника, были убиты девятнадцать афганцев. В тот день начиненный взрывчаткой мини-вэн пытался врезаться в колонну морских пехотинцев из Командования специальных операций Корпуса морской пехоты (Marine Corps Special Operations Command – MARSOC), двигавшуюся по дороге между населенным пунктом Торкхам и городом Джелалабад. Некоторые местные жители утверждали, что американцы стреляли по гражданским автомобилям и пешеходам, пытавшимся скорее покинуть место теракта. Американские представители говорят, что экстремисты открыли огонь по морским пехотинцам и могли попасть по мирным жителям. Однако проведенное американским командованием расследование пришло к выводу, что реакция морских пехотинцев была «непропорциональна угрозе, имевшей место на момент нападения». Подполковник Пол Монтанус, командир 2-го батальона морской пехоты специального назначения, после консультаций с главой Командования специальных операций Корпуса морской пехоты генерал-майором Деннисом Хейликом через несколько дней после инцидента распорядился вывести участвовавшую в нем роту из Афганистана. Он «утратил доверие к командованию MARSOC» в Афганистане 22. Американское командование принесло формальные извинения, заявив семьям погибших, что ему «очень-очень стыдно» и оно считает инцидент «ужасной ошибкой»23. Реакция местного населения была быстрой и острой. В Нангархаре и других провинциях прошли массовые демонстрации, участники которых скандировали антиправительственные и антиамериканские лозунги.

22 августа 2008 г. американские и афганские войска в округе Шинданд провинции Герат попали в засаду во время операции против отряда талибов под командованием муллы Сидика, который планировал налет на ближайшую американскую базу. Попав под обстрел из стрелкового оружия и гранатометов, американские спецназовцы ответили огнем из автоматов, пулеметов, автоматических гранатометов и вызвали на помощь авиацию. Вскоре после полудня прибывший самолет огневой поддержки АС-130 «Спектр» обстрелял из 20-мм пушек и 105-мм гаубицы несколько поселений, в которых, как считали американцы, находились значительные силы талибов. В результате авиаудара погибли и гражданские лица. Американские военные сообщили сначала о гибели лишь семи мирных афганцев и более трех десятков боевиков, включая муллу Сидика24. В докладе ООН, однако, говорилось о гибели 90 человек, включая 60 детей, 15 женщин и 15 мужчин25. Министерство внутренних дел Афганистана выступило с заявлением, обвиняющим Соединенные Штаты, в котором говорилось, что «семьдесят шесть гражданских лиц, большую часть которых составляют женщины и дети, приняли сегодня мученическую смерть в результате операции сил Коалиции в провинции Герат»26. Президент Карзай, редко покидавший президентский дворец в Кабуле, совершил беспрецедентную поездку в Шинданд и «резко осудил неоправданную одностороннюю операцию сил Коалиции в округе Шинданд провинции Герат»27. 25 августа Карзай провел совещание своего кабинета, на котором министры эмоционально высказали свое мнение относительно действий американских войск. В тот же день Карзай встретился с почти пятью десятками парламентариев, включая спикера Юнуса Кануни, который резко критиковал операцию и призвал Карзая осудить американцев.

Американские представители, включая посла Соединенных Штатов Уильяма Вуда, утверждали в ответ, что это поверхностная оценка ситуации и нет никаких физических доказательств настолько большого количества жертв. Они заявили, что доклады ООН и афганских властей основаны на словах жителей деревни, которые либо поддерживают талибов, либо запуганы ими. Перед приездом министра обороны Роберта Гейтса в Афганистан посол Вуд направил ему служебную записку, в которой предупреждал, что президент Карзай выразит свое негодование и будет призывать к «переосмыслению пропорциональности авиаударов, координации действий американских военных и служб безопасности Афганистана, напомнит о разрушении жилищ мирных афганцев в результате ночных налетов на населенные пункты и задержаниях афганцев без предварительного согласования с властями28. Проведенное американскими военными под руководством бригадного генерала ВВС США Майкла Келлана расследование показало, что в результате инцидента погибли 33 гражданских лица, а не семеро, как первоначально заявило американское командование. В отчете содержалось замечание, что оценки, сделанные ООН, правительством Афганистана и другими, были неверны, поскольку делались в основном на основании заявлений «местных жителей, без необходимых экспертиз и без доступа к полноценным разведывательным данным»29.

Но независимо от реального количества жертв, инцидент вызвал жесточайшую реакцию афганцев, которые и без того были очень разозлены растущими жертвами среди мирного населения в результате американских авиаударов. В аналитической записке Центрального командования отмечалось, что уровень доверия к американцам резко снизился и что «жертвы среди мирного населения и уровень безопасности напрямую связаны с отношением к американским военным»30. Результаты опроса общественного мнения, проведенного в 2008 г., показали, что мотивом по меньшей мере части из 40 процентов, симпатизировавших «Талибану», было недовольство большими жертвами среди гражданского населения, вызванными авиаударами НАТО31. Во время войны за умы и сердца простых афганцев большое число погибших мирных жителей подрывало успехи, связанные с созданием инфраструктуры и реализацией других проектов, и толкало местное население в объятия «Талибана» и других экстремистских группировок.

 

Региональная война

Полученные в 2008 г. американскими военными данные свидетельствовали о значительном росте уровня насилия в Афганистане по сравнению с 2007 г. Отмечался рост на 32 процента инцидентов, связанных с действиями боевиков, 25-процентный рост количества случаев применения самодельных взрывных устройств, 56-процентный рост количества похищений людей и убийств и 300-процентный рост количества вооруженных нападений в административных центрах округов. Кроме того, отмечался рост насилия в нескольких провинциях, в частности в Гильменде и Вардаке, а также в районах, прилегающих к основным шоссе. Например, вдоль Шоссе 4, соединяющего Кандагар с городом Спин Болдак, количество разного рода происшествий военного характера увеличилось на 400 процентов 32. В просочившемся в прессу докладе ООН по проблемам безопасности за 2008 г. отмечалось, что уровень насилия в результате действий экстремистов в Афганистане достиг самого высокого показателя со времени ввода американских войск в 2001 г.33. Основную тяжесть ударов боевиков приняли на себя Афганская национальная полиция и гражданское население. В период между январем 2007 г. и июлем 2008 г. две трети погибших военных и представителей сил безопасности составили афганские полицейские, одну треть – военнослужащие афганской армии и сил Коалиции 34.

«Талибан» и другие экстремистские группировки провели несколько дерзких нападений на американские войска и их союзников по НАТО. 13 июля около 200 боевиков напали на американскую базу в провинции Нуристан, применив пулеметы, автоматические и реактивные гранатометы и минометы. Они сумели даже проломить окружающую базу стену, после чего были отброшены американскими солдатами. Правда, тем пришлось вызвать на подмогу авиацию – вертолеты АН-64 «Апач», беспилотный самолет «Предэйтор», вооруженный управляемыми ракетами «Хеллфайр», и, в конце концов, бомбардировщики В-1В, штурмовики А-10 и истребители F-15. В рапортах американских и афганских военных указывалось, что боевики пользовались поддержкой жителей деревни Ванат и губернатора округа Зуля Рахмана. В подготовленном американцами донесении о результатах боя сделан вывод о том, что «собранные после боя разведывательные данные свидетельствуют, что начальник полиции округа и губернатор округа замешаны в нападении антиафганских сил»35.

18 августа в засаду талибов восточнее Кабула попала группа французских солдат. В ходе боя десять солдат погибли и двадцать один был ранен. В донесении НАТО по результатам этого боя отмечалось, что «во французском взводе была только одна радиостанция», что создало трудности с вызовом воздушной поддержки, и подразделения Афганской национальной армии «проявили себя очень плохо… Большую часть боя они фактически бездействовали. Убегая с поля боя, большинство афганских солдат бросили оружие, свои жетоны и прочее имущество, оставив его противнику»36. Тела погибших французских солдат удалось забрать лишь на следующий день. Боевики сняли с трупов форму и забрали оставшееся оружие.

Ирония ситуации заключалась в следующем: незначительные успехи американцев складывались из удачных действий 82-й и 101-й воздушно-десантных дивизий, но все сводилось на нет ежедневными рейдами боевиков из Пакистана. По словам одного из офицеров американской военной разведки, «проблема очевидна. Она состоит в том, что мы признаем границу. А они – нет»37.

Начавшаяся в результате ввода американских войск война в Афганистане переросла в гражданскую войну регионального масштаба. В имеющем ядерное оружие Пакистане экстремистские группировки дестабилизировали обстановку в Северо-Западной пограничной провинции, в Зоне племен, в провинции Белуджистан, в крупных городах. В начале 2008 г. посол США в Пакистане Энн Паттерсон подготовила меморандум, в котором отмечала, что «резко возросло количество инспирированных пакистанскими экстремистами вооруженных нападений, как в районах проживания племен вдоль границы с Афганистаном, так и в густозаселенных областях». Эти нападения «подрывают региональную стабильность и эффективность войны с террором, которую ведут войска Коалиции в Афганистане», и пакистанским военным «мешают недостаток возможностей и опасения жертв среди мирного населения, что может отрицательно сказаться на и без того небольшой поддержке активных действий среди населения страны»38. Из-за этого многие американские политики рекомендовали пересмотреть условия выделения американской помощи Пакистану и призывали перебросить дополнительные аэромобильные части, укрепить службу тылового обеспечения, повысить возможности борьбы с самодельными взрывными устройствами и увеличить интенсивность ночных операций.

Однако самой сложной проблемой Соединенных Штатов было взаимодействие (точнее, его отсутствие) с силовыми структурами Пакистана. Предпринимаемые усилия, направленные на то, чтобы как-то подстегнуть их, сводились к нулю хаосом, царившим в политической системе Пакистана. Имевший крепкие контакты с Вашингтоном президент Первез Мушарраф ушел в отставку 18 августа 2008 г., в разгар процедуры импичмента. Пришедшее к власти слабое гражданское правительство во главе с мужем погибшей в результате покушения Беназир Бхутто (собиравшейся баллотироваться в президенты) Асифом Али Зардари попыталось «склеить разбитую чашку».

Осенью 2008 г. новое правительство оказалось на грани пропасти, столкнувшись с жесточайшим кризисом платежного баланса. Не желая ставить под угрозу свою популярность, оно поддерживало контроль над ценами на продукты питания и топливо, финансируя разницу из бюджета. Из-за высоких мировых цен на нефть дефицит торгового баланса Пакистана рос угрожающими темпами. Потрясения на фондовом рынке Уолл-Стрит вызвали переход инвесторов на менее рискованные активы, и пакистанские и иностранные инвесторы начали лихорадочно избавляться от рупий. В отчете Monetary Policy Statement за 2008 г. Государственный банк Пакистана отметил, что правительственные заимствования из центрального банка, которые раньше достигали «угрожающего уровня», в 2007 и 2008 гг. стали «непосильными». Государственный банк пришел к выводу, что инфляционное давление достигло «угрожающего уровня», инфляция продолжает подогреваться «давлением совокупного спроса» и «падением производственной мощности экономики»39.

9 сентября части пакистанской армии и Пограничного корпуса при поддержке авиации начали боевые действия против нескольких военизированных группировок, включая «Техрик-и-Нафаз-и-Шариат-и-Мохаммади», в племенном агентстве Баджаур и округе Сват. Операция получила кодовое название «Шер Дил». Войска столкнулись с ожесточенным сопротивлением хорошо вооруженных боевиков, на помощь которым поспешили их коллеги из Афганистана. Разгоревшийся конфликт вынудил многих бежать из мест своего постоянного проживания, некоторые жители даже бежали в Афганистан. Американское агентство международного развития оказывало беженцам гуманитарную помощь, снабжало различным имуществом и даже помогло восстановить разрушенные дома после завершения боевых действий. Оно же участвовало в различных проектах развития в Зоне племен, включая Баджаур. Но по словам высокопоставленного чиновника госдепартамента, Пакистан не следовал стратегии противоповстанческой борьбы «зачищать, удерживать, строить», из-за чего последовательная работа по восстановлению была фактически невозможна 40.

20 сентября рядом с отелем «Марриот» в Исламабаде взорвался загруженный взрывчаткой грузовик. В результате теракта погибли пятьдесят человек, в том числе двое граждан США. На месте взрыва образовалась воронка глубиной 40 футов (примерно 13 м) шириной и 25 футов (примерно 8 м) глубиной, были повреждены десятки машин, обуглились деревья. «Все дороги ведут в Зону племен», – заявил министр внутренних дел Пакистана Рехман Малик, отвечая на вопрос, откуда пришли террористы41. В результате взрыва было повреждено соседнее офисное здание (Evacuee Trust Complex, известное также под названием Software Technology Park 2), в котором располагались офисы американских и международных компаний, занятых в сфере информационных технологий, включая «Майкрософт», «Сиско Системз», «Моторола» и «Кестрал» (местное представительство американской компании «Локхид-Мартин»).

 

Рост напряженности между

«союзниками»

В 2008 г. между американскими и пакистанскими войсками несколько раз происходили столкновения, из-за чего напряженность вдоль афгано-пакистанской границы, – американские военные и оперативники ЦРУ часто называли ее «zero line» (основное направление стрельбы. – Прим. пер.), – возрастала. Во время перестрелки 10 июня американцы убили 10 напавших на них пакистанских пограничников. Один из жителей населенного пункта Суран Дара, расположенного в нескольких сотнях метров от места боя на пакистанской стороне границы, рассказал: «Когда американцы начали бомбить талибов, пограничники стали стрелять по американцам… Они пытались помочь талибам. И тогда американские самолеты разбомбили пакистанский пост»42.

29 июля представители НАТО, Афганистана и Пакистана встретились на перевале Нава в восточном Афганистане, чтобы обсудить пограничные проблемы. Афганскую сторону представлял командир пограничной полиции центральной зоны полковник Кадир-Гюль, пакистанскую делегацию возглавляли бригадный генерал Адамчин Хан и подполковник Ахмед. По словам участвовавших в переговорах представителей НАТО, «пакистанцы хотели вернуть себе оружие и имущество», которое, по их словам, было взято на пакистанских пограничных постах во время столкновений, имевших место несколькими месяцами ранее. В ходе перестрелок пакистанские пограничники оставили несколько постов у границы, которые заняли мятежники, начавшие затем стрелять по афганским солдатам. Те перешли в контратаку, захватили эти посты и находились на них в течение семидесяти двух часов, пока представители афганской и пакистанской армий не договорились об их отводе. С провокационной целью афганцы затем предъявили прессе захваченное пакистанское оружие. А встреча 29 июля перешла в поиски виноватых. Представитель НАТО отметил, что «настроения по обеим сторонам линии Дюранда сказались на способности командования пограничной охраны сторон сотрудничать. Афганцы утверждали, что пакистанские подразделения помогали экстремистам перейти границу и совершать нападения и тем самым подорвали двусторонние отношения». Частично проблема состояла в том, что афганские и пакистанские представители не имели общего мнения относительно точного расположения линии границы: «В основе большинства аргументов лежит линия Дюранда; стороны не будут открыто выражать несогласие по вопросу, где находится их территория, но, судя по всему, получили приказ не уступать ни по одному пункту»43.

Решающий момент для американо-пакистанских отношений наступил в конце июля 2008 г., вскоре после взрыва здания посольства Индии в Кабуле. Американская разведка, изучившая перехваченные сообщения, пришла к выводу, что в планировании теракта, унесшего жизни сорока пяти человек, включая военного атташе Индии, принимали участие агенты ИСИ44. Взрывом были разрушены защитные стены и парадный въезд. Удар пришелся на людей, стоявших на улице в очереди на получение визы.

Выслушав сообщение об инциденте и об участии в нем пакистанцев, президент Буш потерял терпение. Он дал распоряжения, позволявшие американским силам специальных операций действовать на территории Пакистана без согласования со слабым гражданским правительством или местными спецслужбами (в частности, с ИСИ). «У нас просто не было другого выбора, – сказал сотрудник Белого дома, у которого я брал интервью. – Целый ряд ценных агентов действует с разрешения Пакистана и проводит операции в Афганистане и Пакистане. Существует серьезная угроза безопасности Афганистана и Пакистана, а также дома, в Соединенных Штатах»45.

В начале сентября подразделение сил специального назначения ВМС США (US Navy SEALs), действовавшее в составе тактической группы Объединенного командования сил специальных операций, при поддержке самолетов огневой поддержки АС-130 «Спектр» проникло с территории Афганистана в Южный Вазиристан и провело операцию против отрядов «Аль-Каиды» и сети Хаккани. Эта операция, как и подобные ей, вызвала гнев пакистанского руководства. Начальник Генерального штаба Вооруженных сил Пакистана генерал Ашфак Парвез Кайяни заявил, что «право проводить операции против боевиков на нашей территории принадлежит исключительно Вооруженным силам Пакистана»46. Президент Зардари и премьерминистр Юсуф Раза Гилани поддержали Кайяни, в том же духе выступили пакистанские средства массовой информации. Англоязычная газета Daily Times вышла с двумя заголовками на первой странице «Boots on Ground: Bush» и «No Way: Kayani» (выражение «Boots on Ground» в американском военном жаргоне используется, когда хотят сказать, что успех может быть достигнут только при физическом присутствии войск в зоне конфликта и их участии в боях в противоположность исключительному использованию авиации, средств космической разведки и т. д.; No Way: Kayani – Не выйдет:

Кайяни. – Прим. пер.).

В период с 20 июня по 20 июля 2008 г. имели место более 60 ударов боевиков по афганским войскам и силам коалиции в провинциях Пактика и Хост, при этом каждый раз боевики действовали со своих баз в Северном и Южном Вазиристане. В провинциях Кунар и Нангархар было зафиксировано двадцать нападений боевиков. Каждый раз они переходили границу, отделяющую территорию Афганистана от пакистанских племенных агентств Баджаур, Моманд и Хайбер 47. 25 сентября по американским вертолетам ОН-58 «Кайова», находившимся в воздушном пространстве Афганистана в округе Танай провинции Хост, был открыт огонь из автоматов и пулеметов с пакистанского поста. По нему был открыт ответный огонь американским патрулем. Начавшаяся в сентябре 2001 г. война в Афганистане, которую вели Соединенные Штаты, постепенно переросла в региональную войну, в которую, помимо США, оказались втянуты основные государства этого региона. «Большая Игра» продолжалась.

 

К югу от Кабула, на западном склоне горы Шер-и-Дарваза, расположены обнесенные стенами великолепные сады, заложенные в середине XVI столетия Бабуром, первым императором династии Великих Моголов. Среди более десятка садов, заложенных им в окрестностях Кабула, этот был самым любимым, именно здесь он пожелал быть похороненным. Сад имеет прямоугольную форму, внутри находятся пруды, каналы и даже водопады. Через главный вход в сад со стороны улицы Сарак-э-Чилситун-роад можно пройти к плавному подъему на гору, который становится заметно круче ближе к его восточной границе. В период заката империи Великих Моголов в XVIII веке сад обветшал и в течение следующих нескольких столетий пережил периоды расцвета и упадка.

Во время гражданской войны в Афганистане в начале 90-х годов сады служили убежищем для гражданского населения, бежавшего от боев. Большая часть деревьев была уничтожена артобстрелами или использована в качестве топлива. Павильон, построенный для развлечения гостей императора, был разграблен в 1993 г. Та же судьба постигла «Хармесарай» (императорскую резиденцию), которую сначала сожгли, а потом завалили неразорвавшимися боеприпасами. Пробоины от пуль все еще видны в стволах нескольких оставшихся деревьев и в зданиях, похожих на шрамы из жестокого прошлого Афганистана.

Но сады Бабура демонстрируют почти нереальную способность к возрождению. После изгнания талибов в 2001 г. с помощью Треста Ага-Хана по культурному развитию и других доноров сады переживают второе рождение. Сейчас они включают десять террас, которые являются частью центральной оси, идущей в западном направлении, в сторону реки Кабул, причудливо извивающейся в черте города и впадающей в Инд где-то на территории Пакистана. Центральную ось восстановили после длительных археологических раскопок и исследований, и вода снова течет по многочисленным каналам, как во времена Бабура. Желтые, красные и розовые розы встречают посетителей у входа в сад. Вдоль террас высажены деревья, дающие тень.

На самой верхней террасе спрятался мавзолей Бабура. Его останки, перенесенные сюда в 1540 г., покоятся рядом с останками сына Хиндала и одного из внуков. Примерно в 1507 г. Бабур написал строки, созвучные невзгодам, переживаемым всеми афганцами.

Сегодня гробница Бабура находится под открытым небом, ее окружает резная мраморная стена с высаженными вдоль нее фруктовыми деревьями. Сразу под гробницей расположена мечеть, сложенная из мрамора. Ее выстроил преемник Бабура Шах Джахан в середине XVII столетия. Царствование Джахана стало апогеем славы и великолепия Великих Моголов (по его приказу был построен всемирно известный мавзолей Тадж-Махал в Агре). Таким образом, эти два великих государственных деятеля оставили след в Кабуле.

Мне кабульские сады Бабура кажутся олицетворением безмятежности и таинственности как в буквальном смысле, так и символически, посреди хаоса. Их эволюция – от разрушения до возвращения к новой жизни – служит напоминанием всем – и афганцам, и иностранцам, что эта древняя земля не раз переживала кровопролитие и опустошение и снова возрождалась. Я надеюсь, что обстановка в Афганистане стабилизируется, и он снова будет процветать, как это было в первой половине XX века. Однако для этого Америке нужно полностью пересмотреть свою политику в регионе.

 

Трагедия Афганистана

Уроки, полученные Соединенными Штатами в Афганистане, будут забыты не скоро (впрочем, это относится и к другим великим державам, пытавшимся в прошлом покорить эту страну). Несмотря на прямое участие США в войне афганцев против Советского Союза в 80-х годах (завершившейся для русских катастрофой), до начала кампании 2001 г. мало кто из американцев имел представление об истории Афганистана и запутанности сложившейся там ситуации. Американским руководителям пришлось снова усвоить, что сформировать работоспособное правительство в расколотой, охваченной ксенофобией стране неизмеримо сложнее, чем просто свергнуть существующий режим.

Начало и развитие мятежа после быстрой победы Соединенных Штатов над «Талибаном» – очень досадное явление. Но ведь такого развития событий можно было избежать. Одним из важнейших факторов того, что ситуация сложилась так, как сложилась, оказалось следующее: достаточно многие опытные американские дипломаты и военные понимали логику событий в Афганистане, но не смогли достучаться до лидеров США, которые изначально не интересовались «государственным строительством» и были отвлечены Ираком. Выросший в Афганистане Залмай Халилзад и Рональд Нойман, впервые совершивший путешествие по Афганистану в 1967 г., очень хорошо разбирались в проблемах этой страны. Но, несмотря на их (и не только их) призывы и просьбы к американскому руководству увеличить выделяемые ресурсы и уделить большее внимание Афганистану, поддержки они так и не нашли.

Чтобы восстановить мир в Афганистане, нужно сначала понять причины идущей там войны. Мятеж в стране начался из-за имеющегося предложения большого количества деревенских жителей, недовольных правительством, и спроса на новобранцев у идеологически мотивированных лидеров боевиков. Слишком слабая поддержка правительства Афганистана мировым сообществом и, наоборот, очень мощная внешняя поддержка экстремистов еще сильнее подорвали существующую власть. Сочетание этих факторов решающим образом сказалось на возникновении и продолжении мятежа.

Наличие слабого и неэффективного правительства оказалось важнейшей предпосылкой роста насилия в Афганистане. В прошлом мятежи, как правило, начинались и получали поддержку у местных жителей там, где государственная власть ослабевала или рушилась. Афганские руководители всех уровней не смогли наладить управление страной. Местные власти, как и лидеры государства, оказались не в состоянии эффективно распорядиться ресурсами и проводить твердую политику. В сельских районах страны, особенно в расположенных на юге провинциях Кандагар и Гильменд, ситуация с оказанием населению базовых услуг – снабжением электроэнергией и водой – после ликвидации режима «Талибана» и при правительстве Карзая практически не изменилась.

Восстановительные работы на охваченном насилием юге Афганистана, сказал мне руководитель одной из Групп восстановления провинции, «фактически шли только в городах из-за очень низкого уровня безопасности в сельских районах»2. Это порождало недовольство среди местного населения, которое в поисках защиты и справедливости шло к талибам. Созданные институты власти типа Афганской национальной полиции из-за коррупции и некомпетентности не могли сдержать насилие и справиться с полевыми командирами. На полицейских блокпостах обыскивали местных жителей и регулярно требовали взятки за позволение провозить по охраняемым ими дорогам законные и незаконные товары и имущество.

Когда представители американского руководства разных уровней начали ездить в Афганистан, оказываемая из-за границы правительству страны поддержка была чрезвычайно мала. «Я рекомендовал заверить пуштунов, что государственное строительство не является нашей стратегической целью, – признал заместитель министра обороны Дуглас Фейт. – Рамсфелд был решительно настроен не заниматься «государственным строительством», как обычно действовали Соединенные Штаты в 90-х годах»3. Как мы помним, США решили действовать в рамках концепции «минимального вмешательства». Однако в конце концов они были вынуждены взяться за «государственное строительство», чтобы спасти страну, не обладающую государственными институтами, необходимыми мерами для недопущения возвращения «Талибана», «Аль-Каиды» и других экстремистских группировок. Численность иностранных войск в расчете на одного жителя Афганистана была существенно меньше, чем во время всех остальных операций по «государственному строительству» после Второй мировой войны. С 2003 г. американские денежные ресурсы, которые могли бы быть задействованы в Афганистане, хлынули в Ирак. Поэтому имевшиеся в тот момент возможности были безвозвратно упущены.

В то же время экстремисты получали мощную поддержку от международных джихадистских группировок и соседних государств, в частности Пакистана и Ирана. В одном из своих последних докладов перед отъездом из Кабула в 2008 г. специальный представитель Евросоюза по Афганистану Франсеск Вендрелль размышлял о десяти годах, проведенных им на этой должности, и отметил: «Мы обманывали сами себя, закрывая глаза на многочисленные доказательства того, что Пакистан, несмотря на все заверения и гарантии обратного, попустительствовал присутствию и, по всей вероятности, оказывал помощь «Талибану», продолжая свою старую политику поддержки экстремистской исламистской группировки, видя в этом лучшее средство для приведения к власти в Кабуле устраивающего его правительства». Но дело в том, что сам Пакистан не защищен от проникновения экстремистов. «Чудовище, которое ИСИ… хотела направить в Афганистан, теперь обратилось против самого Пакистана»4.

Подобно садам Бабура, мир в Афганистане наступал и заканчивался циклически. До растянувшейся на несколько десятилетий войны, начавшейся с вводом советских войск, Афганистан при короле Захир-Шахе, находившемся на троне в 1933–1973 гг., пережил самый длительный период мира и процветания в своей новейшей истории. Король сумел найти баланс между властью правительства в Кабуле и влиянием лидеров племен, не доверявших центру. Французский политолог Оливье Руа напоминает нам, что «история Афганистана состоит из мятежей против центральной власти и сопротивления государственной бюрократии проникновению в ее ряды сельского населения»5.

Зная об этих проблемах и понимая историю Афганистана, США должны для обеспечения безопасности предпринять следующие важнейшие шаги: решительно бороться с коррупцией, сотрудничать с местными (а не только с национальными) структурами и ликвидировать безопасные районы для пребывания экстремистов в Пакистане. Целью стратегии следовало сделать всестороннее укрепление местных и национальных институтов власти, повышение их способности обеспечивать безопасность на всех уровнях и удовлетворять потребности населения. Основа успеха противоповстанческой борьбы во все времена – это поддержка населения.

 

Борьба с коррупцией

Первым шагом здесь должна стать борьба с массовой коррупцией на национальном и местном уровнях, поскольку именно она отчуждает местное население и толкает его в объятия мятежных и экстремистских группировок. Коррупция присуща многим обществам, но некоторые формы корруции в Афганистане особенно способствовали разрастанию мятежа в стране: это контрабанда наркотиков, взяточничество среди высокопоставленных чиновников и повсеместное вымогательство со стороны полицейских и судей. Центральное афганское правительство во все времена было слабым, поэтому необходимо было добиться, чтобы его считали легитимным все, особенно население сельских районов. Как минимум, афганцы должны были уважать центральное правительство настолько, чтобы не желать его свержения.

Как ни странно, коррупция была главной причиной падения режима Захир-Шаха. В частном разговоре с Захир-Шахом в 1971 г. американский посол Роберт Нойман призвал короля остановить распространение коррупции, которая злит население. «За проведенные мною здесь четыре с половиной года, – сказал Нойман, извинившись за прямоту, – я ни разу не слышал столько высказываний представителей всех слоев общества о чувстве безнадежности относительно того, что новое правительство сможет сделать хоть что-нибудь»6.

Универсальных рецептов стратегии победы над коррупцией не существует, хотя примеры успешной борьбы с ней имеются – они отмечены в Сингапуре, Либерии, Ботсване и Эстонии. Эффективные способы включают немедленное увольнение коррумпированных чиновников, поддержку эффективной судебной системы, повышение профессионализма новых сотрудников, применение высококачественных программ оценок личности. Но даже в этих случаях важную роль играли глубокие реформы. В Уганде, например, правительство Йовери Мусевени, пришедшее к власти в 1986 г., следовало стратегии, включавшей в себя сокращение вмешательства государства в экономику, реформирование государственной службы, укрепление службы государственного контролера, наделение авторитетного генерального инспектора полномочиями расследовать случаи коррупции и преследовать виновных и ведение антикоррупционной пропаганды среди всех слоев населения.

Коррумпированных афганских правительственных чиновников, включая замешанных в наркоторговле, было необходимо привлечь к ответственности и уволить со всех должностей. Посол Томас Швайх, занимавший пост координатора от Соединенных Штатов по борьбе с наркотиками и реформе судебной системы Афганистана, сообщил, что «есть много разведданных… подтверждающих, что высокопоставленные афганские чиновники серьезно вовлечены в торговлю наркотиками. Наркоторговцы подкупают сотни офицеров полиции, судей и других чиновников. Коррупция, связанная с наркоторговлей, проникла на самый верхний уровень афганского руководства»7. Соединенные Штаты и их союзники по НАТО владели полной информацией о тех, кто конкретно занят этой деятельностью, хотя она в основном так и осталась засекреченной. Высокопоставленные члены афганской администрации, таким образом, были не склонны бороться с коллегами из правительства, замешанными в коррупции, частично из-за того, что не хотели отгораживаться от влиятельных политических фигур в самый разгар мятежа. Попытки президента Карзая учредить Управление по надзору и борьбе с коррупцией и создать специальные антикоррупционные подразделения в составе Генеральной прокуратуры и в судебных органах были в основном очковтирательством.

Соединенным Штатам и их союзникам следовало заставить лидеров Афганистана принять эффективные антикоррупционные законы, арестовать и привлечь к ответственности коррумпированных чиновников на государственном и местном уровнях, создать управления генерального инспектора в ключевых министерствах, обеспечить поддержку судебной системы (включая защиту судей, прокуроров, свидетелей, выступающих на заседаниях, связанных с коррупцией) и провести активную разъяснительную кампанию в средствах массовой информации. Разрушение системы коррупции в высших органах власти в Афганистане – это вопрос наличия политической воли осуществления эффективных антикоррупционных мероприятий и желания их разрабатывать. Стратегическая цель борьбы с коррупцией – легитимизация центральной власти среди простых афганцев.

 

Усилия, направленные снизу вверх

Второй шаг, который следовало сделать Соединенным Штатам и их союзникам, – это лучше сбалансировать усилия по созданию эффективной центральной власти с инициативами снизу, связанными с поддержкой авторитетных действующих лиц на местах. И первая, и вторые жизненно важны для обеспечения безопасности и удовлетворения базовых потребностей населения. Обеспечение власти в Афганистане никогда не было делом центрального правительства. При Захир-Шахе безопасность в стране обеспечивали не только органы центрального подчинения – полиция, спецслужбы и армия, но и местные структуры. С тех пор многое изменилось. Но слабость афганского государства, политическая структура с основой на проживающие в стране племена, население, нетерпимо относящееся к присутствию иностранных войск, требовали, чтобы сильная местная власть дополнялась эффективной работой на общенациональном уровне. Соединенные Штаты и их союзники сосредоточили усилия почти целиком на создании жизнеспособного центрального правительства. Тут требовался баланс центральной и местной власти, направленный на создание правительства, способного удовлетворять потребности населения и защищать его силами национальной армии и полиции. Такая задача слишком сложна для слабого центрального правительства в стране, население которой разделено на племена.

Одной из самых серьезных проблем была неспособность международных сил и афганских войск удержать территории, очищенные от экстремистов. Британские солдаты, воевавшие в южной провинции Гильменд, выражая свое недовольство, жаловались, что они просто «косили газон». Не имея достаточно сил, чтобы самим удерживать территорию, боевики уходили, проводили перегруппировку и возвращались. Британцы были вынуждены снова очищать ту же самую территорию. И они были не одиноки. По всему Афганистану американские войска и их союзники снова и снова «косили одни и те же газоны», куда возвращались изгнанные было боевики. В принципе, частичным разумным выходом из ситуации было бы увеличить численность международных сил, афганской армии и полиции – это позволило бы контролировать освобожденную от талибов территорию. Для этого нужно было довести соотношение численности военнослужащих на тысячу жителей до 20: 1000 – именно такой показатель плотности войск считается минимально необходимым для эффективной борьбы с мятежниками 8.

Да и сами племена и кланы исторически играли большую роль в поддержании порядка и безопасности в Афганистане, особенно в его сельских районах, где власть центра была минимальна или вообще отсутствовала. К сожалению, в стране никогда не существовало скоординированной стратегии сотрудничества с племенами. Пуштунские племена исторически решали появлявшиеся проблемы на специально созываемой «шуре» или «джирге». При этом проблемы обсуждаются в соответствии с неписаными правилами, которые называются «нарх» и основаны на прецеденте 9. Стратегии, работающие по принципу снизу вверх, требуют поддержки и наделения полномочиями легитимных племенных лидеров, а также обеспечения их безопасности, поскольку они обязательно становятся целями боевиков и уголовников. Международные силы и афганское правительство могут помочь местным жителям, создав отряды быстрого реагирования, приходящие на помощь, если населенный пункт подвергся нападению экстремистов. Племенам также требовалась помощь в обеспечении базовых услуг в районах их проживания. Попросту говоря, эти шаги позволили бы завоевать поддержку племен, которые не всегда выступали на стороне правительства, например, племени аликодзай на юге и ахадзай на западе.

Плотное сотрудничество Соединенных Штатов с некоторыми военизированными группировками в части охоты на террористов «Аль-Каиды» после свержения талибов, а также их усилия, направленные на создание Афганской национальной вспомогательной полиции выявили несколько проблем, которых нужно было избегать. Цель стратегии «снизу вверх» – работа с лидерами племен, шурой и джиргой, но не с отдельными людьми. Рост влияния полевых командиров и их военизированных формирований вызывал недовольство простых афганцев, поскольку они начинали терроризировать местное население и переходили к преступной деятельности. Результаты опроса общественного мнения, проведенного фондом «Азия» в 2008 г., показали, что большинство афганцев не доверяют полевым командирам, и только 4 процента опрошенных заявили, что обратились бы к ним за помощью в случае преступления 10. Кроме того, помощь должна выделяться так, чтобы одно племя не получало преимуществ перед другими, и не служила причиной возникновения соперничества между племенами. В приципе, безопасность в сельских районах должны были поддерживать афганские местные органы власти, в частности племенные, потому что иностранным армиям никогда не удавалось обеспечить законность и порядок в Афганистане. Довольно сложно поверить в то, что Соединенным Штатам удастся переломить эту тенденцию.

 

Ликвидация безопасных районов

Третьим шагом должно стать уничтожение убежищ боевиков в Пакистане. Наличие убежищ за границей являлось решающим фактором успешных действий различных экстремистских военизированных группировок в недавней истории Афганистана. Шеф афганского бюро ИСИ во времена войны с Советами Мухаммед Юсаф отмечал, что «безопасное убежище – секретная база, куда партизаны могут возвращаться для отдыха и переоснащения без страха быть атакованными», было необходимым условием их победы, и «Пакистан предоставлял моджахедам такие убежища»11. Афганистан из-за бедности и географического положения всегда был слабым государством на милости более мощных соседей, включая Пакистан. Но в отличие от прошлых лет, от поддержки таких организаций, как «Талибан», после ввода в Афганистан американских войск в 2001 г., Пакистан получил сплошные проблемы. На его территорию хлынули боевики и экстремисты, осевшие затем в приграничных районах и в крупных городах. К весне 2009 г. боевики-деобандисты (талибы) пробились в округ Сват, вынудив правительство Пакистана вступить с ними в переговоры.

Чтобы стабилизировать ситуацию в Пакистане, необходимо взять под контроль положение в приграничных регионах, включая Федерально управляемые племенные территории. Государственные институты там слабы, а социальные и экономические условия относятся к самым худшим в мире. Положение с безопасностью нельзя будет заметно изменить в лучшую сторону, пока правительство Пакистана не убедит недовольные местные общины в том, что предлагает им осязаемые выгоды. Важными могли быть также политические шаги, включая пересмотр «Акта о политических партиях», который регулирует деятельность политических партий Пакистана и их членов. Согласно его положениям, основным политическим партиям не разрешено проводить кампании, марши и митинги в Зоне племен. Таким образом, религиозные партии получают там ощутимое преимущество, поскольку им не нужно проводить партийные «собрания» – у них уже есть доступ к религиозным институтам, с помощью которых они могут вести политические кампании и заниматься пропагандой. И еще – несмотря на то что потребуется провести огромную работу по лоббированию идеи, возможно, стоило бы попытаться по-настоящему интегрировать Федерально управляемые племенные территории в состав Пакистана – пока они контролируются Исламабадом только номинально.

Но работа по решению упомянутых социальных, политических и экономических проблем, несмотря на всю свою важность, будет иметь неполный результат до тех пор, пока не будет найден ответ на главный вопрос – о стратегических интересах Пакистана, который предпочитает использовать подконтрольные ему группировки для защиты своих интересов в соседних странах. Пакистан и Индия действуют в соответствии с политической аксиомой, подмеченной Джорджем Кеннаном, отцом американской стратегии сдерживания Советского Союза, и некоторыми учеными, например, Гансом Моргентау из университета Чикаго. Проще говоря, речь идет о равновесии сил, предупреждающем образование национальной или коалиционной мощи, превосходящей существующие государства и их коалиции, что достигается политикой баланса сил. Родившийся в Германии Моргентау писал, что баланс сил – это «естественное и неизбежное разрастание борьбы за власть», которое старо, как «сама политическая история»12. Политическая конкуренция между Индией и Пакистаном, ставшая причиной нескольких войн и бессчетного количества коротких стычек, стала стимулом постоянного желания обоих государств пробовать силы друг друга. И полем для этого служил Афганистан, подобно Польше для европейских держав в XVIII, XIX и XX веках. Последнюю историк Норман Дэвис назвал «игровой площадкой Господа»13.

После событий 11 сентября 2001 г. ведущие американские политики из числа тех, кто определяет стратегию – государственный секретарь Колин Пауэлл, заместитель госсекретаря Ричард Армитэйдж и посол США в Пакистане Венди Чемберлен – поставили тогдашнего президента Первеза Мушаррафа перед трудным выбором: поддерживать Соединенные Штаты или боевиков. Третьего не дано. Этот выбор поставил Мушаррафа в трудное положение, поскольку это означало участвовать в свержении того самого режима, который Пакистан так усердно поддерживал на протяжении почти десяти лет. Сочетанием угроз и обещаний экономической помощи удалось заставить Мушаррафа внести изменения в «смету расходов и прибылей». Но в 2002 г. США быстро утратили интерес к талибам, бежавшим в Пакистан, положившись в этом вопросе на Исламабад. Сначала навязчивой идеей американского руководства стала борьба с «Аль-Каидой» на территории Пакистана, затем началась подготовка к войне с Ираком. Как ни странно, США продолжали оказывать Пакистану солидную финансовую помощь, хотя ИСИ, Пограничный корпус и другие государственные структуры по-прежнему помогали боевикам – талибам и сети Хаккани, воевавшим против американцев в Афганистане.

Пакистан исторически использовал в своих интересах экстремистские группировки, действующие в Кашмире, Индии и Афганистане. Ведь у него есть законные интересы в регионе, а его основные соседи – Индия и Афганистан слишком часто проявляли полное нежелание идти ему навстречу в плане безопасности. До назначения Ричарда Холбрука в 2009 г. спецпредставителем президента США в регионе Соединенные Штаты не проявляли большого желания предлагать какие-либо пути решения региональных проблем, которые могли способствовать уменьшению напряженности в отношениях Пакистана с соседями, вызванной пограничными спорами.

И это печально, поскольку президент Мушарраф соглашался сотрудничать с Америкой, т. к. верил, что она поможет Пакистану защитить свои интересы в регионе. После фактического заключения союза Пакистана с США ситуация с безопасностью спустя долгое время после отставки Мушаррафа лишь ухудшилась.

Тем не менее, интересы безопасности Пакистана не оправдывают использования экстремистских военизированных группировок. Просто необходимо, чтобы Соединенные Штаты убедили военных и гражданских руководителей Пакистана начать планомерную кампанию против экстремистов, совершающих нападения на афганскую территорию и на территории других государств региона (включая Индию), планирующих теракты в Соединенных Штатах и столицах европейских стран, и что самое важное, угрожающих существованию самого Пакистана (напомним, что страна имеет ядерное оружие). США должны определить направления, где цена вопроса для пакистанского руководства будет самой высокой. Возможно, самым эффективным будет увязывание объема оказываемой помощи с готовностью к сотрудничеству. Ежегодный объем американской военной и экономической помощи Пакистану превышает 1 млрд долларов – ее выделение можно увязать с решением конкретных проблем, – например, с началом целенаправленных операций против «Талибана», сети Хаккани и «Аль-Каиды».

Кроме того, Вашингтону нужно попытаться начать проводить согласованную политику с Индией и Пакистаном, которые конфронтируют между собой в Афганистане. Сблизить взгляды Пакистана, Индии и Афганистана на проблему региональной безопасности всегда считалось проблемой колоссальной сложности, особенно в свете таких событий, как серия терактов в финансовой столице Индии Мумбаи в ноябре 2008 г., которые были осуществлены боевиками, прибывшими из Пакистана и связанными с пакистанской группировкой «Лашкар-э-Тайба». Однако налаживание регионального сотрудничества – это единственный способ стабилизировать обстановку в Афганистане и гарантировать, что он не превратится в будущем в «рай для террористов». В противном случае население Афганистана будет продолжать платить большую цену за конфликт между Нью-Дели и Исламабадом, с одной стороны, и за конфликт между Кабулом и Исламабадом – с другой.

 

Рай на Земле?

На гробнице Бабура, которая находится в одном из садов, заложенных императором Великих Моголов в Кабуле, есть эпитафия, которая вдохновляет каждого, кто пришел поклониться памяти этого великого государственного деятеля: «Если есть на Земле рай, то он здесь, он здесь, он здесь!» Афганистан обманчив. В нем есть прекрасные ландшафты с деревнями и городами, которые совсем не изменились за сотни лет и которых не коснулся технический прогресс. Он же – настоящая трясина для армий многих завоевателей, которые рвали его на части и оставались навсегда в его горах и пустынях.

На окраине Кабула, в районе, который называется Асмай, находится кладбище Кабре Гхора. Его создали британские солдаты во время второй англо-афганской войны. В название кладбища вошло слово, которым афганцы называли британских солдат (гхора). Считается, что на нем похоронены 158 британских солдат, дипломатов и членов их семей, умерших в Кабуле во время его оккупации Великобританией в 1839–1842 гг. и 1879–1880 гг. Установленные британцами надгробные памятники исчезли, остался лишь десяток могильных камней, которые перенесли к южной стене кладбища. Однако был построен новый мемориал, и на нем появились новые имена – имена солдат из США, Канады и европейских стран, погибших здесь с 2003 г. по настоящее время.

Пожалуй, самое необычное в Афганистане – это вечность и неразрывность времен, которая ощущается во всем. Мемориал НАТО кажется новым с иголочки, но пройдет совсем немного времени, и он станет таким же древним, как английское кладбище и прочие следы империй прошлого. Подобно садам Бабура, афганцы продемонстрировали удивительную способность выживать и возрождаться. Время здесь словно течет медленнее. Один из талибов, попавших в плен к американцам, как-то сказал им: «У вас есть часы – у нас есть время»14. Большинству афганцев надо совсем немного. Они нуждаются в безопасности и надежде, и возможно, еще в чем-то, что может както облегчить их тяжелую жизнь. После десятилетий непрекращающейся войны они это заслужили.

 

Огромная проблема при написании книги о конфликте, который продолжается, – знать, когда «закончить». Пока я жил в Кабуле в 2009 г., конец войны с талибами не просматривался – по крайней мере, на поверхности. Многие афганцы были открыто настроены против «Талибана», но экстремисты продолжали нападать на солдат международных сил и мирное население, что почти всегда сопровождалось жертвами. В сентябре недалеко от моего офиса террористы из группировки Хаккани подорвали итальянскую колонну из двух машин, следовавших из кабульского аэропорта. Террорист-самоубийца выехал из боковой улицы на внедорожнике, втиснулся между итальянскими машинами и привел в действие взрывное устройство. Раздался оглушительный грохот. Масса взрывного устройства составила от 600 до 800 фунтов (от 270 до 400 кг). В центре проезжей части образовалась огромная воронка. Силой взрыва переднюю итальянскую машину отбросило на тридцать пять метров в грязную лужу на обочине и сорвало крышу пассажирского отделения. Как это обычно бывает при терактах в Афганистане, большую часть погибших и раненых составили ни в чем не повинные мирные афганцы. Среди них оказалось 16 убитых и 60 раненых. Погибли также шесть итальянских военнослужащих и четверо афганских полицейских.

«Это был кошмар, – сказал американский солдат, оказавшийся рядом с местом теракта. – Шрапнель летела, как град. Потом на нас посыпались обломки машины, куски грязи, камни и обломки деревьев»1.

Но были и светлые пятна. Я обратил внимание на то, что местные племена и общины в разных регионах Афганистана по своей инициативе начали оказывать сопротивление талибам и другим экстремистам. Среди них были ноорзаи, баракзаи и аликозаи на западе и юге и шинвари, хароти, мангалы и джаджи на востоке. И в северной провинции Кундуз местные таджики, узбеки и даже пуштуны нередко вступали в схватки с талибами. В октябре 2009 г. в провинции Герат коммандос афганской армии и американские спецназовцы ликвидировали Гулама Яхья Акбари, высокопоставленного лидера боевиков, который только-только предпринял неудачную попытку убить министра водных ресурсов и энергетики Афганистана Исмаил-Хана. Акбари прозвали «бич Герата», так много убийств и похищений людей совершил он и его люди. Вместе с ним в результате удара ударных вертолетов АН-64 «Апач» погибли семнадцать его ближайших сторонников. Американцы настигли отряд Акбари, когда он уходил из лагеря кочевников-пастухов из племени кучи, где обычно скрывался. Но самым поразительным последствием ликвидации Акбари стало то, что семьдесят боевиков из его отряда сами сдались американским и афганским солдатам и заявили, что отныне переходят на сторону правительства.

Администрация Обамы, пришедшая к власти с обещаниями изменить ход событий в Афганистане и разгромить «Талибан» и «Аль-Каиду», по-прежнему находится в трудной ситуации. «Это не совсем то, где мы ожидали оказаться», – сказал мне чиновник из Белого дома, криво усмехнувшись2. В подготовленной генералом Стэнли Маккристалом летом 2009 г. аналитической записке по ситуации в Афганистане говорится: «Нам противостоят не только хорошо подготовленные и растущие экстремистские группировки; имеет место также кризис доверия среди простых афганцев как к правительству, так и к международному сообществу. Это подрывает доверие к нам и усиливает позиции боевиков»3. Для многих американцев поддержка войны сводилась к простому вопросу: в чем заключаются стратегические интересы Соединенных Штатов в Афганистане?

 

«Аль-Каида» и русская рулетка

Некоторые считают, что стратегическое значение Афганистана для Соединенных Штатов ничтожно. Эти люди утверждают, что цели искажены и войну не выиграть. Вместо продолжения вялой войны с экстремистами, считают они, США следует вывести большую часть своих войск и сделать акцент на борьбу с терроризмом, которая преду сматривает уничтожение боевиков «Аль-Каиды» силами подразделений специального назначения и ракетными ударами с беспилотных самолетов.

Например, Стивен Саймон, занимавший должность старшего директора по транснациональным угрозам в Совете национальной безопасности во времена администрации Клинтона, сказал, что «Вашингтону следует сконцентрироваться на доказавшей свою эффективность политике ликвидации верхушки «Аль-Каиды» с помощью ударов беспилотников», а не на борьбе с «Талибаном», потому что «момент для спасения миссии упущен»4. Саймон сказал также, что руководство «Аль-Каиды», представляющее основную угрозу Соединенным Штатам, находится в Пакистане, а не в Афганистане5. Профессор университета Чикаго Джон Мирсхаймер, выпускник Вест-Пойнта, пишет, что Соединенным Штатам следует «признать поражение» и «вывести свои войска из Афганистана»6. В сентябре 2009 г. сотрудник Государственного департамента Мэтью Хоб, бывший капитан морской пехоты, подал в отставку со своего поста старшего гражданского представителя правительства США в провинции Забуль. В прошении об отставке он написал: «Мы закладываем нашу национальную экономику в войну, которая, даже при условии еще большей нашей вовлеченности, затянется на долгие годы»7.

Это были серьезные аргументы, высказанные опытными и искушенными людьми. Но они однозначно вводят в заблуждение и являются нереалистичными. Во-первых, они не учитывают тесные связи между «Аль-Каидой» и афганскими группировками, что делает перспективу победы «Талибана» в Афганистане опаснейшей угрозой национальным интересам США. Это просто игра в русскую рулетку с безопасностью Соединенных Штатов. Возьмем «Талибан». Отношения «Аль-Каиды» с этой группировкой имеют глубокие исторические корни, уходящие к личным связям, которые мулла Мухаммед Омар завязал с Усамой бен Ладеном в 90-х годах. После свержения «Талибана» в 2001 г. отношения стали еще крепче. Руководители «Талибана» и «Аль-Каиды» регулярно связываются между собой и координируют деятельность, направленную на свержение правительства Хамида Карзая.

В южном Афганистане имеются районы, где боевики «Аль-Каиды» и боевики-иностранцы чувствуют себя в безопасности. Это провинции Гильменд, Кандагар и Забуль. Лидеры «Талибана», включая теневого губернатора Гильменда муллу Наима Бареха, предлагают агентам «Аль-Каиды» и иностранцам свою защиту. Во время поездки по провинции Гильменд в ноябре 2009 г. американские и британские военные во всех деталях рассказали мне о группах иностранных боевиков в таких районах, как Марджех, который расположен юго-западнее столицы Гильменда, города Лашкаргах. Марджех – центр небольшого сельскохозяйственного района недалеко от реки Гильменд, известный центр наркоторговли и в течение долгого времени стратегически важный пункт для талибов. Контролируя его, они могли без проблем совершать нападения на Лашкаргах и соседние регионы. «Иностранцы помогают местным боевикам осуществлять теракты с участием самоубийц и изготавливать самодельные взрывные устройства, – рассказал мне майор армии США, который руководил несколькими операциями в районе Марджеха, – некоторые даже снимают свои операции на видео и используют для пропаганды»8. В восточном Афганистане тоже было несколько небольших районов, где укрывались боевики «Аль-Каиды» и другие иностранцы. Они располагались в провинции Хост и далее на север вплоть до Кунара. В июле 2008 г. как минимум один боевик – араб по национальности – принимал участие (и был убит) в нападении боевиков на американскую базу патрульных машин в деревне Ванат в провинции Кунар. В боевом донесении о нем говорится как о человеке в «традиционной афганской одежде поверх армейского камуфляжного обмундирования для лесного ландшафта»9.

Группировка «сеть Хаккани» тоже завязала тесные контакты с «Аль-Каидой». Ее основатель Джалалуддин Хаккани использовал терминологию «Аль-Каиды» в своих пропагандистских выступлениях, сравнивая США с армией крестоносцев. «Расходы, которые Соединенные Штаты понесли в Афганистане, а также десятки ежедневно гибнущих от рук моджахедов американских солдат свидетельствуют о победе моджахедов и поражении агрессоров из армии крестоносцев», – писал он в ежемесячном журнале «Аль-Самуд», проповедующем идеи джихада10. Джалалуддин даже женился на арабке, чтобы подчеркнуть близость. Его сын Сиражуддин, удостоенный титула «халиф» как лидер группировки Хаккани, завязал тесные контакты с руководством «Аль-Каиды» в Пакистане, и они помогли ему подготовить и осуществить ряд дерзких терактов в Афганистане11. Одним из самых известных стал подрыв итальянской автоколонны в Кабуле 17 сентября 2009 г., когда погибли шесть итальянских военнослужащих. Взрывное устройство для этого теракта изготовили агенты «Аль-Каиды» из Пешавара12.

Во-вторых, сторонники вывода войск преувеличивают эффективность применения беспилотных самолетов MQ-1 «Предэйтор» и MQ-9 «Рипер» для нанесения ракетных ударов по боевикам. Применение беспилотников дает краткосрочный и местный эффект, как это было в 2008–2009 гг. во время ударов по таким известным членам «Аль-Каиды», как эксперт по химическому и биологическому оружию Абу Хабаб аль-Масри, командир отряда боевиков в Афганистане Халид Хабиб аль-Масри и специалист по планированию операций Абу Джихад аль-Масри. Но беспилотники не гарантируют окончательного решения проблемы. Один из офицеров американских спецслужб сказал мне: «Беспилотники очень эффективны при уничтожении иностранных боевиков. Но использовать их в рамках долгосрочной стратегии – все равно что играть в «убей крота»13.

Наконец, в Афганистане осталось совсем мало агентов «Аль-Каиды» и других боевиков-иностранцев. Что касается Пакистана, то там боевики «Аль-Каиды» концентрируются в районе границы с Афганистаном. Границу мало кто признает, и боевики легко переходят ее в обоих направлениях. В октябре 2009 г. армия Пакистана начала операцию «Рах-э-Ниджат» в Южном Вазиристане, что побудило боевиков-иностранцев с помощью своих пакистанских коллег, в частности Вахад-Шаха, уйти через границу в Афганистан – в провинцию Пактика. Кроме того, лидеры «Аль-Каиды» неоднократно заявляли, что война в Афганистане составляет смысл их существования. «Моджахеды в Афганистане полны надежд, и их моральный дух высок, – заявил в 2008 г. в интервью пакистанскому телеканалу GEO TV командующий операциями «Аль-Каиды» в Афганистане Абу аль-Язид. – Они расширяют зону действия и проводят операции и в северных провинциях. Волею Всевышнего мы сможем очень скоро освободить Афганистан от оккупантов»14.

Примерно тот же смысл имеет утверждение, что концентрироваться на Афганистане не имеет смысла, потому что «Аль-Каида» якобы легко найдет себе надежное пристанище в Сомали, Йемене и многих других странах 15. Но сторонники этой точки зрения плохо понимают природу «Аль-Каиды» и крепость ее отношений с пакистанскими и афганскими пуштунами, которые развиваются без малого три десятилетия. «Утверждение, что все потенциальные районы пребывания «Аль-Каиды» одинаково важны для нее, просто неверно, – писал журналист Стив Колл, удостоенный Пулитцеровской премии за книгу «Войны призраков» (Ghost Wars), в которой рассказывается о деятельности ЦРУ в Афганистане со времени ввода советских войск до 11 сентября 2001 г. – Бен Ладен и второй после него человек в группировке, Айман аль-Завахири, имеют за плечами 30-летнюю уникальную историю веры и сотрудничества с пуштунскими исламистскими сетями из Северного Вазиристана, Баджаура и Северо-Западной пограничной провинции»16.

Важно понимать связь между «Аль-Каидой» и афганскими группировками. Политика, сосредоточенная на борьбе исключительно против «Аль-Каиды» – и не против «Талибана», сети Хаккани или других группировок, – игнорирует самый важный урок событий 11 сентября 2001 г.: на находящихся под контролем «Талибана» территориях с большой вероятностью разместятся базы «Аль-Каиды» и других джихадистских группировок, враждебных Соединенным Штатам. Эти группировки тесно связаны с «Аль-Каидой», и нет никаких подтверждений и намеков на то, что лидеры «Талибана» и других группировок оборвут эти связи, если будут контролировать больше территорий Афганистана, включая сам Кабул. Лидеры «Талибана» в 90-х годах разрешили «Аль-Каиде» и другим экстремистским группировкам организовать на территории Афганистана учебные лагеря. То же с большой вероятностью произойдет снова, поскольку связи между ними стали даже крепче.

 

Теневое правительство

Связи с «Аль-Каидой» очень показательны, потому что «Талибан» и другие группировки продолжают проникать в сельские районы, населенные пуштунами, и предпринимают значительные усилия, чтобы закрепиться надолго в северных провинциях. Посещая пуштунские деревни в южном и северном Афганистане, я видел, как работает стратегия «Талибана» на низовом уровне.

В своей основе она предполагает добровольное или принудительное подчинение местных кланов либо других сообществ на деревенском и окружном уровнях. Мятеж распространяется по вертикали и горизонтали. Внутренняя «шура», база которой находится в пакистанской провинции Белуджистан, действует через талибов, находящихся на более низких уровнях иерархии, воюющих в южном Афганистане. Им подчиняются «шуры» низшего уровня, теневые губернаторы и полевые командиры. В числе наиболее влиятельных фигур – лидер «Талибана» мулла Мухаммед Омар, его первый заместитель Абдул Гхани Берадер и полевой командир Абдул Кайюм Закир. Особенно важной фигурой можно считать Берадера, поскольку он возглавляет основные «шуры», в т. ч. «шуру» полевых командиров. «Омар – отшельник и грубый человек, – сказал мне один из высокопоставленных талибов, – он предпочитает общаться с небольшой группой доверенных лиц, а не с большими собраниями»17. Но Омар и Берадер очень близки, и Омар даже женат на сестре Берадера. На пуштунском языке «берадер» означает «брат» (это его военный псевдоним). Он убежденный мусульманин, происходит из пуштунского племени попальзаи (к этому же племени принадлежит президент Афганистана Хамид Карзай). Участие в джихаде оставило следы на теле Берадера – на плече у него шрам от пули, на ноге – от шрапнели. Подобно большинству лидеров «Талибана», Берадер живет в провинции Белуджистан в Пакистане, находясь вне зоны досягаемости американцев, и может беспрепятственно контактировать с Директоратом межведомственной разведки и другими структурами.

В борьбе против афганского правительства участвуют также аморфные группировки, состоящие из боевиков, воюющих постоянно или время от времени, криминальные группы, племена, местные влиятельные фигуры. Мотивировкой меньшей их части была идеология. В основном мотивами являются недовольство правительством, деньги или принуждение. Главной целью «Талибана» по-прежнему остается расширение подконтрольной территории, установление там шариата и создание Исламского Эмирата Афганистан. Лидеры талибов характеризуют свою борьбу как «конфронтацию между исламом и ересью» и создают теневые правительства в регионах, находящихся под их контролем, либо там, где их влияние велико18. Такой акцент на исламе объясняет, почему многие назначенные «Талибаном» теневые губернаторы являются муллами – среди них мулла Аминулла (Кандагар), мулла Наим Барех (Гильменд), мулла Исмаил (Заболь), мулла Расул (Фарах) и мулла Салам (Кундуз). В полном соответствии со своими традициями талибы пытались ужесточить правила ношения одежды для мужчин, заставили их вырастить бороды и отказаться от западных причесок и одежды. Но в некоторых районах с целью завоевания поддержки населения они на время отказались от внедрения жесткой деобандистской интерпретации ислама. Перед президентскими выборами в августе 2009 г. талибы опубликовали обновленный кодекс поведения, в котором говорится, что «моджахед должен стараться завоевать умы и сердца мусульман, обращаясь с ними справедливо и по правилам веры»19. Лидеры «Талибана» распорядились создать контрольную комиссию, которая имеет полномочия изгонять из рядов движения людей, замешанных в коррупции или в неоправданно жестоком обращении с местным населением.

Неудивительно, что командование талибов на местном уровне научилось очень хорошо разбираться в сложных межплеменных отношениях на подконтрольных территориях. Невозможно в нескольких словах описать стратегию «Талибана» по подчинению своему влиянию племен, так как она зависит от местных условий и поэтому чрезвычайно разнообразна. В широком смысле, тем не менее, она предусматривает использование недовольства населения правительством или международными силами, убийство лиц, сотрудничающих с правительством, и использование военных успехов группировки для повышения ее привлекательности у местного населения. В апреле 2009 г. «Талибан» объявил о начале операции «Насрат» (Победа), отметив, что «будет продолжать нападения из засад, подрывы, теракты с участием самоубийц и т. д.»20. Командиры талибов, хорошо информированные о ситуации в пуштунских племенах, кланах и других общностях, могут убедить местных лидеров в бесполезности сопротивления и угрозами добиться поддержки. Иногда талибы назначают командирами выходцев из местных племен для более эффективного контакта с населением. Они охотно привлекали на свою сторону племена, составляющие большинство на данной территории, но угнетаемые правящим меньшинством. Это касается, например, племен попальзаи и баракзаи, которые находятся в фаворе у центрального правительства. О стратегии взаимодействия «Талибана» с племенами лучше всего сказано в кодексе поведения «Ла́иха», который написал в 2009 г. мулла Омар: «Талибы будут конструктивно сотрудничать с лидерами племен» и «командиры отрядов должны, где это возможно, направляться в места проживания их племен», чтобы эффективнее взаимодействовать с племенными лидерами21.

Естественной и главной целью любого восстания является захват власти и создание правительства. Во время поездки по провинции Пактия в октябре 2009 г. вожди племен объяснили мне, что местные талибы занимались разрешением разногласий по земельному вопросу между племенами Чамкани и Мокбил в округе Чамкани. «Правительство не смогло уладить этот спор, – сказал мне один из местных, – и тогда талибы решили выступить в качестве посредников. Они пытались играть роль правительства»22.

 

Местная стратегия

Применяемая талибами стратегия взаимодействия с племенами и местными общинами целенаправленно использовала фактический вакуум власти в сельских районах – особенно с преобладанием пуштунов. Афганское правительство и его зарубежные союзники не смогли организовать противодействие талибам на этом уровне. Ключ к победе в войне за Афганистан находится не в городах, а в сельской местности. Реальность заключается в том, что Америка увязла в Афганистане и Пакистане, потому что бросить этот регион невозможно из-за угрозы ее государственной безопасности. Но насилие продолжается, и Афганистан находится на критической точке. Вместо того чтобы пытаться стабилизировать ситуацию только сверху, как это безуспешно пытались сделать Аманулла-Хан и режимы, пользовавшиеся поддержкой Советского Союза, было бы оправданно попробовать применить стратегию, действующую снизу вверх.

Как такая стратегия может выглядеть? Командующий войсками США и НАТО в Афганистане генерал Стэнли Маккристал уже указывал, что основное условие достижения победы в противоповстанческой войне – это обеспечение безопасности местного населения23. И повстанцы, и те, кто им противостоит, нуждаются в поддержке населения, если хотят победить. Как говорилось в последней части книги, для защиты афганского населения необходимо создать умелую национальную армию и полицию, бороться с коррупцией на местном и национальном уровнях и атаковать талибов и боевиков из других группировок на территории Пакистана.

Критически важно нейтрализовать руководство «Талибана», большая часть которого осела в провинции Белуджистан, поскольку ни США, ни Пакистан не проводят там серьезных операций. Говорят, что многие лидеры талибов переправили свои семьи в такие города Белуджистана, как, например, Кветта. Правительство Пакистана оставило их в покое, известны даже случаи, когда правительственные чиновники активно их поддерживают. Правительство Пакистана почти наверняка отрицательно отреагирует на попытку захвата или нанесения удара по верхушке «Талибана» в Белуджистане. В октябре 2009 г. части Пограничного корпуса остановили движение колонны из почти 800 грузовиков по Шоссе 4 из Кветты (Пакистан) в Спин Болдак (Афганистан) из-за угрозы нанесения американцами ракетно-бомбового удара по целям в Белуджистане. «Я воспринимаю это как сигнал от правительства Пакистана, что оно имеет средство влияния на Соединенные Штаты и не боится применить его, – сказал мне высокопоставленный чиновник из Пентагона. – Как можно продемонстрировать это более убедительно, чем заблокировать движение грузов для баз НАТО?» 24 За несколько недель в прессе появились неподтвержденные сообщения о том, что президент США Барак Обама высказался в поддержку точечных ударов в Белуджистане 25.

Между тем, как сказал мне один из министров афганского кабинета министров, более эффективной стратегией противоповстанческой войны было бы «пойти в народ»26. С конца 2001 г. Соединенные Штаты действовали в Афганистане, исходя из предположения, что стабильность в стране можно установить, создав сильное центральное правительство. Это отличная цель в долгосрочной перспективе, но как стратегия – оказалась неработоспособна.

Во многих странах, где Соединенные Штаты занимались государственным строительством, в частности в Германии и Японии после Второй мировой войны, американские руководители получали в наследство сильное центральное правительство, что давало им возможность воссоздавать государство сверху 27. Даже в Ираке Саддам Хусейн создал мощный аппарат военных и спецслужб, который жестоко подавлял любое несогласие с центром. Но Афганистан – другой. Власть там часто идет снизу, особенно в пуштунских районах – эпицентре нынешнего мятежа. Удивительно, что когда мы рассматриваем новейшую историю Афганистана, то часто обращаем внимание на неудачные действия там британских и советских войск. Просто посмотрите на названия книг, которые следовало бы прочитать военнослужащим, направляющимся в Афганистан – например, «Медведь перешел через горы» (The Bear Went Over the Mountain) Лестера Грау и «Медвежий капкан» (The Bear Trap) Мухаммеда Юсафа и Марка Эдкина, в которых описаны некоторые характерные особенности боевых действий, приведшие к поражению Советов. Но стоило бы потратить время и на то, чтобы понять, какие факторы способствовали установлению стабильности в Афганистане.

Династия Мусахибан, к которой принадлежали Захир-Шах, Надир-Шах и Дауд-Хан, правила Афганистаном с 1929 по 1978 г. Это был один из самых стабильных периодов в современной истории страны. Частично причиной тому послужило понимание представителями правящей династии важности сильной власти на местах. Большинство американских политиков и чиновников, ответственных за принятие решений, этого не поняли. Даже самим афганцам, чтобы понять это, пришлось пройти долгий путь. Аманулла-Хан, правивший в стране в 1919–1929 гг., попытался построить жестко централизованное государство по образцу Турции, которой руководил Ататюрк, и Ирана во главе с шахом Резой. Это кончилось катастрофой. Попытка центрального правительства установить свою власть в сельских районах вызвала политические и социальные бунты, сначала в 1923 г. в Хосте, затем в 1928 г. – в Джелалабаде. В 1929 г. обстановка накалилась настолько, что Аманулла был вынужден отречься от престола, и страна на несколько месяцев погрузилась в анархию28. Большинство сельских жителей Афганистана до сих пор отвергают идею сильного центрального правительства, вмешивающегося в их дела. В южном и восточном Афганистане, где преобладают пуштуны, многие считают центральное правительство иностранной структурой.

«В первую очередь я верен своей семье, затем – моей деревне, затем – клану и моему племени», – сказал мне весной этого года старейшина одного из племен в провинции Кандагар. Правительство не играет заметной роли в его жизни29.

Проезжая в этом же году через одну из провинций, я был поражен оторванностью центра от периферии – некоторые сельские жители никогда не слышали о президенте Хамиде Карзае, который руководит страной с 2001 г. Они даже принимали сопровождавших меня американских солдат за советских, не понимая, что советские войска ушли из Афганистана в 1989 г. Уроки Амануллы-Хана не прошли впустую для предствителей династии Мусахибан. Создавая мощную армию и компетентное правительство, они освободили от армейской службы пуштунские племена, разработав эффективную стратегию взаимодействия с племенами южного и восточного Афганистана. Захир-Шах поддерживал создание деревенских военизированных формирований, получивших название «арбакай», на которые была возложена обязанность поддерживать порядок в восточном Афганистане. Эти отряды использовались для обороны и были созданы под эгидой легитимных племенных институтов.

Результат был ясен: законность и порядок устанавливались и обеспечивались совместно местными институтами и центральным правительством. Если случались мятежи (а это иногда происходило), то правительство могло ввести на время войска в сельские районы и подавить их. Просоветские режимы не поняли секрет Мусахибанов и всегда старались установить порядок сверху. С 2001 г. ту же ошибку повторяют США и их союзники, полагая, что успех принесет только сильное центральное правительство. Это положение отражает западное понимание национального государства. «Боюсь, что мы по-прежнему ищем решение только в Кабуле, – сказал мне недавно высокопоставленный американский правительственный чиновник. – Это ложная надежда»30.

После свержения режима талибов Соединенные Штаты вместе с союзниками начали создавать афганскую национальную армию и полицию. Они также оказали поддержку при проведении президентских выборов 2004 г., парламентских выборов в 2005 г. и президентских выборов в 2009 г. Последние выборы сопровождались скандалом, когда были выброшены почти миллион голосов, отданных за президента Карзая, и сто тысяч голосов, которые избиратели отдали за его соперника, доктора Абдуллу Абдуллу. Но систематических попыток наладить контакты с племенами, кланами и другими институтами на местах, как это делали талибы, не предпринималось.

 

Оборона общины

Соединенные Штаты должны победить «Талибан» на местном уровне. Племенные, религиозные и другие лидеры на местах лучше понимают нужды и потребности жителей данной местности, но либо не имеют ресурсов, либо запуганы талибами или другими экстремистами. Но даже некоторые афганские чиновники сами часто считают, что ту или иную проблему может решить только центральное правительство. «Эффективное развитие и управление невозможны, если не обеспечена безопасность, – писал министр восстановления и развития сельских районов Афганистана Мухаммед Ехсан Зия. – Безопасность – это необходимое условие удовлетворения правительством базовых потребностей населения, что однозначно ведет к завоеванию его доверия… Афганцы нуждаются в эффективной национальной полиции, которая подчинена только правительству»31. Но другие возражали, и среди них – глава афганской полиции. «Нам нужно в некоторых районах передать функцию обеспечения безопасности на откуп местному населению, – сказал мне министр внутренних дел Мухаммед Ханиф Атмар. – И тогда афганские и коалиционные войска займутся мятежниками, оказавшимися посередине»32.

Изучение местных сил безопасности в Афганистане позволяет сделать несколько важных выводов. Во-первых, они должны быть связаны с местными легитимными властными институтами, в частности с деревенскими «шурá», в которые входят племенные, религиозные и другие лидеры. Это означает наделение полномочиями легитимных институтов, которые исторически занимались обеспечением законности и порядка на местном уровне. Это означает также, что местные силы охраны порядка не перейдут в подчинение полевым командирам. Последние три десятилетия непрерывных войн в Афганистане предпринимались сотни попыток создания военизированных отрядов, подконтрольных полевым командирам, которые были лояльны им и нелояльны общинам. Во-вторых, местные силы обороны должны быть компактными и подготовленными к обороне поселений. В некоторых районах восточного Афганистана король Захир-Шах даже обеспечивал землей общины, в которых создавались отряды «арбакай».

И последний вывод – правительству Афганистана нужно управлять процессом. Оно должно помогать племенам, кланам и общинам обеспечивать и поддерживать безопасность и вершить справедливость. Если племена поднимают мятеж против правительства или начинают воевать друг с другом, правительственные и коалиционные силы безопасности могут выступить посредниками в конфликте или подавить его. В конечном итоге, успешная стратегия в Афганистане потребует создания более эффективной армии и полиции, способных контролировать порядок в городах и на основных автомагистралях, а также найти пути реинтеграции инсургентов в афганское общество. Она потребует также создания эффективных сил самообороны деревенских общин в провинции.

В некоторых районах местные племена и жители поселений уже пытались оказывать сопротивление талибам, но противник оказался значительно сильнее. Их надо всячески поддерживать, особенно если речь идет о безопасности и справедливом разрешении конфликтов. В восточном Афганистане, в частности в провинциях Кунар и Нангархар, некоторые местные племена утратили веру в местную полицию, которую они считают коррумпированной и некомпетентной. В северных провинциях Кундуз и Баглан местное население формирует отряды самообороны, потому что опасается распространения талибского мятежа и ищет дополнительную защиту. «Я не наблюдал у местного населения потенциала для таких действий против «Талибана» с 2001 г., когда он был свергнут, – сказал мне высокопоставленный американский чиновник во время поездки по южному Афганистану. – Но мы должны внимательно наблюдать за процессом, чтобы получить шанс изменить ход войны».

 

Введение

1. Центральное разведывательное управление, Справочник ЦРУ по странам мира, 2007 г. (The CIA World Factbook, 2007) (Вашингтон, Центральное разведывательное управление, 2006 г.).

2. Эдвард Уолш, «Штаб-сержант Роберт Дж. Пол убит 8 сентября в Афганистане», газета The Oregonian, 12 сентября 2006 г.

3. Сесилия Расмуссен, «52-летняя сержант резерва 1-го класса Меридет Ховард (г. Аламеда) убита в результате взрыва», газета Los Angeles Times, 1 октября 2006 г., стр.14.

4. Выступление министра иностранных дел Австралии Александра Даунера на заседании 61-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН, 21 сентября 2006 г. (Нью-Йорк: представительство Австралии при ООН, 2006 г.).

5. Президент Карзай назвал террористический акт, совершенный во время церемонии похорон Хакима Танивала, преступлением против ислама и народа Афганистана (Кабул: Офис президента Исламской Республики Афганистан, 11 сентября 2006 г.).

6. Обращение президента Джорджа В. Буша к объединенной сессии Конгресса и народу Соединенных Штатов, Капитолий, Вашингтон, 20 сентября 2001 г. (Вашингтон, Белый дом, пресс-служба Белого Дома, 2001 г.).

7. Дэвид М. Уокер. «Глобальная война с терроризмом: расходы и будущие обязательства», (Вашингтон, Счетная палата США), стр.7.

8. Центральное разведывательное управление, Справочник ЦРУ по странам мира, 2007 г. (Вашингтон, Центральное разведывательное управление, 2006 г.). Цифры по паритету покупательной способности. Только 27 из 229 государств имели объем валового внутреннего продукта, превышающий 430 млрд долл.

9. Расшифровка заседания трибунала, посвященного рассмотрению статуса участника военных действий, которому присвоен порядковый номер заключения 10024» (Халид Шейх Мухаммед) (“Transcript of Combatant Status Review Tribunal Hearing for ISN 10024”), 10 марта 2007 года, Военно-морская база США в Заливе Гуантанамо, Куба, 10 марта 2007 года, стр. 17–18.

10. О свержении режима «Талибана». См. Гэри Шроен, «Мы были первыми: о том, как ЦРУ начинало войну с терроризмом в Афганистане» (Нью-Йорк, Ballantine Books, 2005 г.); Стивен Биддл, «Афганистан и будущее войны: последствия для армии и оборонной политики» (Карлайл, шт. Пенсильвания, Институт стратегических исследований, Военный колледж армии США, ноябрь 2002 г.); Гэри Бернтсен и Ральф Пеззулло, «Джоубрейкер: охота на бен Ладена и «Аль-Каиду»» (Нью-Йорк, Crown Publishers, 2005 г.); Боб Вудворд, «Буш на войне» (Нью-Йорк, Simon and Schuster, 2002 г.).

11. Генри Крамптон, «Разведка и война: Афганистан, 2001–2002 гг.», Дженифер Е. Симс и Бартон Гербер, «Трансформация американской разведки» (Вашингтон, Georgetown University Press; 2005 г.), стр.177.

12. Бернтсен и Пеззулло, «Джоубрейкер», стр.312.

13. Определение понятия «повстанческие действия», см. Центральное Разведывательное Управление, Справочник по анализу повстанческих действий (Вашингтон, Центральное Разведывательное Управление, без указания даты), стр.2; Словарь военных терминов Министерства обороны, Объединенное издание 1–02 (Вашингтон, Министерство обороны США, 2001 г.), стр.266.

14. Я использую понятие «повстанческие действия» для обозначения явления, которое часто называют «гражданская война», которую можно определить как «вооруженный конфликт, в котором правительство и армия признанного международным сообществом государства ведут борьбу против одной или нескольких вооруженных оппозиционных группировок, способных оказывать эффективное сопротивление государству». Майкл У. Дойл и Николас Самбанис, «Вести войну и строить мир» (Принстон, шт. Нью-Джерси, Prinston University Press, 2006 г.), стр.31; см. также, например, Стасис Калывас, «Логика насилия в гражданской войне» (Нью-Йорк, Cambridge University Press, 2006 г.), стр.5; Джеймс Д. Фирон и Дэвид Д. Лэйтин, «Этническая принадлежность, повстанческое движение и гражданская война», журнал American Political Science Review, vol.97, № 1, февраль 2003 г., стр.75–90.

15. База данных по террористическим актам RAND-MIRT. Количество терактов и вооруженных нападений, осуществленных боевиками в Афганистане, по годам: 2002 г. (65 терактов), 2003 г. (148 терактов), 2004 г. (146 терактов), 2005 г. (207 терактов), 2006 г. (353 теракта). Ниже указано количество жертв терактов за тот же период: 2002 г. (79 погибших), 2003 г. (133 погибших), 2004 г. (230 погибших), 2005 г. (288 погибших), 2006 г. (755 погибших). Сравнение информации из баз данных RAND-MIRT и правительств США и европейских государств позволяет сделать вывод о том, что в данных RAND-MIRT количество терактов и жертв значительно меньше, т. к. о большинстве терактов с использованием самодельных взрывных устройств и вооруженных нападений в прессе не сообщается. Тем не менее, тенденция в данных RAND-MIRT совпадает с тенденцией в данных американских и европейских властей.

16. Памела Констэбл, «Министр Гейтс посещает Кабул, указывает на рост числа нападений, совершенных боевиками, перешедшими границу» (Gates visits Kabul, Cites Rise in Cross-Border Attacks), газета Washington Post, 17 января 2007 г, стр. А10.

17. Информация исходит от председателя объединенного комитета начальников штабов Майкла Маллена. См., например, Эд Джонсон, «Гейтс хочет, чтобы НАТО внесло изменения в свою миссию в Афганистане» (Gates wants NATO to Reorganize Afghanistan Mission), Bloomberg News, 12 декабря 2007 г.

18. Сара Чейес, «The Punishment of Virtue: Inside Afghanistan After the Taliban» (Нью-Йорк, Pinguin Press, 2006 г.), стр.105–106.

19. Амрулла Салех, «Стратегия повстанцев и террористов в Афганистане» (Strategy of Insurgents and Terrorist in Afghanistan), (Кабул, национальный директорат безопасности, 2006 г.), стр.4.

20. Редьярд Киплинг, «Стихи Редьярда Киплинга, 1885–1926 гг.» (Нью-Йорк, Doubleday, 1931 г.), стр.479.

21. Уинстон Черчилль, The Story of the Malakand Field Force: an Episode of Frontier War, 2-е изд. (Лондон, Longmans, Green, 1901 г.), стр.274.

22. Ахмед Рашид, «Талибан: воинствующий ислам, нефть и фундаментализм в Центральной Азии» (Taliban: Militant Islam, Oil and Fundamentalism in Central Asia) (Нью-Хейвен, шт. Коннектикут, Yale University Press, 2000 г.), стр.13; Барнет Р. Рубин, «Поиски мира в Афганистане: от буферного государства к распавшемуся государству» (The Search for Peace in Afghanistan: From Buffer State to Failed State) (Нью-Хейвен, шт. Коннектикут, Yale University Press, 1995 г.), стр.7; Лестер Грау, «Медведь перешел через горы: тактика советских войск в Афганистане». (The Bear Went Over the Mountain: Soviets Combat Tactics in Afghanistan) (Вашингтон, National Defence University Press, 1996 г.)

23. Энн Скотт Тайсон, «Британские войска и «Талибан» с переменнымм успехом воюют за афганскую провинцию» (British Troops, Taliban in a Tug of War over Afghan Province), газета Washington Post, 30 марта 2008 г., стр. А1.

24. Генерал Томми Фрэнкс, «Американский солдат» (American Soldier) (Нью-Йорк, Regan Books, 2004 г.), стр.324.

25. Интервью автора с высопоставленным членом американского правительства, 15 января 2008 г.

26. Управление ООН по борьбе с наркотиками и преступностью, «Производство опиума в Афганистане, 2007 г., пояснительная записка» (Afghanistan Opium Survey 2007: Executive Summary), (Кабул, United Nations Office on Drugs and Crime, 2007 г.)

27. Другие варианты аргументации в пользу слабого государства см. Антонио Гиустоцци, «Коран, «Калашников» и лэптоп: неоталибский мятеж в Афганистане» (Koran, Kalashnikov and Laptop: The Neo-Taliban Insurgency in Afghanistan), (Лондон, Hurst & Company, 2007 г.), стр.7, 15–21.

28. Амартья Сен, «Развитие как свобода» (Development as Freedom), (Нью-Йорк, Anchor Books, 2000 г.), стр.11.

29. Джеймс Миченер, «Караваны» (Caravans), (Нью-Йорк, Fawcett Crest, 1963 г.), стр.7.

30. См., например, Салех, «Стратегия повстанцев и террористов в Афганистане» (Strategy of Insurgents and Terrorist in Afghanistan); Совет национальной безопасности Афганистана, «Оценка национальной угрозы» (National Threat Assessment), (Кабул, Afghanistan National Security Council, 2005 г.); Министерство обороны Афганистана, «Национальная военная стратегия» (National Military Strategy), (Кабул, Afghanistan Ministry of Defense, октябрь 2005 г.).

31. Джордж Крайл, «Война Чарли Уилсона: необыкновенная история крупнейшей тайной операции в мире» (Charlie Wilson's War: The Extraordinary Story of the Largest Covert Operation in History), (Нью-Йорк, Atlantic Monthly Press, 2003 г.), стр.4.

32. Мухаммед Юсаф и Марк Эдкин, «Афганистан – капкан для медведя: разгром сверхдержавы» (Afghanistan – The Bear Trap: The Defeat of a Superpower), (Хэвертаун, шт. Пенсильвания: Casemate, 1992 г.), стр.1.

 

Глава первая

1. Стивен Тэннер, «Афганистан: военная история от Александра Великого до падения «Талибана» (Afghanistan: A Military History from Alexander the Great to the Fall of the Taliban), (Кембридж, шт. Массачусетс, De Capo Press, 2002 г.), стр.17–18.

2. Квинт Курций Руф, «История Александра» (History of Alexander), книга 2, том 6, перевод Джон К. Рольфе (Кембридж, шт. Массачусетс, Harvard University Press, 1946 г.), стр.25–29.

3. Там же», книга 2, том 6, стр.29.

4. Там же, книга 2, том 7, стр.147. См., например, Льюис Каммингс, «Александр Великий» (Alexander the Great), (Бостон, Houghton Mifflin Company, 1940 г.), стр. 280–281.

5. Эрик Ньюби, «Короткая прогулка по Гиндукушу» (A Short Walk in the Hindu Kush), (Лондон, Martin Secker, 1958 г.), стр.243.

6. См., например, Фрэнк Л. Холт, «В страну скелетов: Александр Великий в Афганистане» (Into the Land of Bones: Alexander the Great in Afghanistan), (Берли, шт. Калифорния, University of California Press, 2005 г.).

7. Марко Поло, «Путешествия Марко Поло» (The Travels of Marco Polo), (Нью-Йорк, Pinguin Books, 1958 г.), стр.77.

8. Сэр Джордж Лоуренс, «Воспоминания о сорока трех годах в Индии» (Reminiscences of Forty-Three Years in India), (Лахор, Пакистан, Sang-eMeel Publications, 1981 г.), стр.308–309. В приложение включена копия отчета Уильяма Брайдона о прибытии в Джелалабад в 1842 г.

9. Холт, «В страну скелетов», стр.4.

10. Там же, стр.4–5.

11. Интервью автора с послом Рональдом Нойманом, 16 апреля 2008 г.

12. Рори Стюарт, The Places in Between, (Орландо, шт. Флорида, Harcourt, 2006 г.).

13. Марко Поло, «Путешествия Марко Поло», стр.80.

14. Интервью автора с послом Рональдом Нойманом, 25 марта 2008 г.

15. Генри Киссинджер, меморандум для президента «Частные беседы с королем и премьер-министром Афганистана» (Private Conversations with the King and Prime Minister of Afghanistan), 26 января 1970 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

16. Государственный департамент Соединенных Штатов Америки, Бюро по разведке и исследованиям, научное исследование «Афганистан: правительство и политическая система подлежат суду» (Afghanistan: Both Government and Political System Face Trial), 30 марта 1973 г., см. также сообщение А-90 (отправленное с курьером) американского посольства в Кабуле Государственному департаменту «Король Захир-Шах: некоторые наблюдения после окончания срока службы» (King Zahir›s Experiment: Some End-of-Tour Observations), 1 августа 1970 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

17. Каблограмма 47457 посольства США в Кабуле Государственному департаменту, 2 августа 1971 г. «Аудиенция у короля Захир-Шаха». Опубликовано Архивом национальной безопасности.

18. Сообщение А-77 (отправленное с курьером) американского посольства в Кабуле Государственному департаменту «Волнения среди представителей духовенства в Афганистане: предварительная оценка» (Afghanistan›s Clerical Unrest: A Tentative Assessment), 24 июня 1970 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

19. Посол Рональд Нойман, сообщение А-90 (отправленное с курьером) Государственному департаменту «Король Захир-Шах: некоторые наблюдения после окончания срока службы» (King Zahir›s Experiment: Some End-ofTour Observations), 1 августа 1970 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

20. Каблограмма 1806 посольства США в Кабуле Государственному департаменту, 21 марта 1972 г. «Афганистан – политическая неопределенность» (Afghanistan – Political Uncertainaties). Опубликовано Архивом национальной безопасности.

21. Каблограмма 74767 посольства США в Кабуле Государственному департаменту, 29 апреля 1972 г. «Политическая ситуация». См. также, например, меморандум «Афганская политика – ползучий кризис» (Afghan Politics – the Creeping Crisis), направленный Робертом Флэтеном (сотрудником отдела Пакистана, Афганистана и Бангладеш Бюро по ближневосточным делам) начальнику отдела Брюсу Лэйнгену, 21 мая 1972 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

22. КГБ в Афганистане, том 1, Архив Василия Митрохина, опубликовано Проектом истории «холодной войны».

23. Каблограмма 4728 посольства США в Кабуле Государственному департаменту «Поездка короля Захир-Шаха в Лондон на лечение» (King Zaher Travel to London for Medical Therapy), 26 июня 1973 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

24. Записка Гарольда Х. Сондерса и Генри А. Аппельбаума (сотрудники Совета национальной безопасности) на имя Генри Киссинджера «Государственный переворот в Афганистане» (Coup in Afghanistan), 17 июля 1973 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

25. Интервью автора с Грэмом Фуллером, 19 августа 2008 г.

26. Указ секретариата ЦК КПСС – Обращение к лидерам фракций «Парчам» и «Хальк» в Национально-демократической партии Афганистана, 8 января 1974 г.; подготовленная ЦК КПСС для лидеров прогрессивных афганских политических организаций «Парчам» и «Хальк» информация о результатах визита Мухаммеда Дауда в СССР, 21 июня 1974 г., опубликовано Проектом истории «холодной войны».

27. Барнетт Р. Рубин, «Распад Афганистана: образование государства и крах в международной системе» (The Fragmentation of Afghanistan: State Formation and Collapse in the Intertational System), 2-е изд. (Нью-Хейвен, шт. Коннектикут, Yale University Press, 2002 г.), стр.115.

28. Поставки специального оборудования в ДРА, материалы заседания Политбюро ЦК КПСС, 21 апреля 1978 г., опубликовано Проектом истории «холодной войны».

29. Интервью автора с Грэмом Фуллером, 19 августа 2008 г.

30. Процитировано в книге: Дэвид Б. Эдвардс, «До «Талибана»: генеалогия афганского джихада» (Before Taliban: Genealogies of Afghan Jihad), (Беркли, шт. Калифорния, California University Press, 2002 г.), стр.36.

31. Александр Ляховский, «Пламя Афгана», (Москва, «Искон», 1999 г.). опубликовано Проектом истории «холодной войны».

32. Эрик Пэйс, «Экс-президент Афганистана Бабрак Кармаль скончался в возрасте 67 лет», (Babrak Karmal, Afghanistan Ex-President, Dies at 67), газета New York Times, 6 декабря 1996 г.

33. Анатолий Добрынин, «Сугубо доверительно: посол в Вашингтоне при шести президентах США, 1962–1986», (In Confi dence, Moscow’s Ambassador to America’s Six Cold War Presidents, 1962–1986), (Нью-Йорк, Times Books, 1995 г.), стр.435.

34. Збигнев Бжезинский, «Власть и принцип: мемуары советника президента по национальной безопасности» (Power and Principle: Memoirs of the National Security Adviser, 1977–1981), (Нью-Йорк, Farrar, Straus and Giroux, 1983 г.), стр.413.

35. Заседание Политбюро ЦК КПСС 17–18 марта 1979 г., «Ухудшение ситуации в Демократической Республике Афганистан и возможная реакция с нашей стороны». Опубликовано Архивом национальной безопасности.

36. Стенограмма телефонного разговора между председателем Совета Министров СССР Алексеем Косыгиным и премьер-министром Афганистана Нуром Мухаммедом Тараки 18 марта 1979 г.; беседа главы группы советских военных советников в Афганистане генерал-лейтенанта Горелова с Х. Амином 11 августа 1979 г. Опубликовано Проектом истории «холодной войны».

37. Стенограмма беседы А. Н. Косыгина, А. А. Громыко, Д. Ф. Устинова, Б. Н. Пономарева и Н. М. Тараки 20 марта 1979 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

38. Решения Политбюро ЦК КПСС и инструкция советскому послу в Афганистане, 24 мая 1979 г. Опубликовано Проектом истории «холодной войны».

39. Выдержки из материалов заседания Политбюро. 18 марта 1979 г. Опубликовано Проектом истории «холодной войны».

40. Тэннер, «Афганистан», стр.231–232.

41. Доклад Андропова, Громыко, Устинова, Пономарева ЦК КПСС о ситуации в Афганистане, 28 июня 1979 г. Опубликовано Проектом истории «холодной войны».

42. О советском досье на Амина см. книгу Александра Ляховского «Пламя Афгана».

43. Доклад Андропова, Громыко, Устинова, Пономарева ЦК КПСС о ситуации в Афганистане, 29 октября 1979 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

44. Добрынин, «Сугубо доверительно», стр.436. Личная записка Андропова Брежневу, 1 декабря 1979 г. Опубликовано Проектом истории «холодной войны».

45. Интервью автора с Грэмом Фуллером, 19 августа 2008 г.

46. Доклад Александра Ляховского из его книги «Трагедия и доблесть Афгана» (Москва, ГПИ «Искон», 1995 г.), стр. 109–112. Опубликовано Проектом истории «холодной войны». Ляховский имел звание генерал-майора российской армии. Во время войны в Афганистане был помощником командующего оперативной группой Министерства обороны.

47. Доклад Георгия Корниенко о решении Политбюро направить советские войска в Афганистан. Из книги Георгия Корниенко «Холодная война: свидетельства участника» (Москва, «Международные отношения», 1994 г.). Опубликовано Архивом национальной безопасности.

48. Ляховский, «Трагедия и доблесть Афгана», стр.109–112.

49. Доклад Георгия Корниенко о решении Политбюро направить советские войска в Афганистан.

50. О внушающем беспокойство росте влияния ислама в Афганистане см. информацию о ситуации в Афганистане, переданную советским руководством венгерскому правительству, 28 марта 1979 г. Опубликовано Проектом истории «холодной войны».

51. Директива № 312/12/001 от 24 декабря 1979 г., подписанная Устиновым и Огарковым 24 декабря 1979 г. Президент Соединенных Штатов Джимми Картер направил Брежневу письмо, в котором утверждал, что правительство Афганистана – в частности, Амин – не просило Советский Союз о помощи. О реакции Брежнева см. «Ответ на обращение президента Картера по афганской проблеме по прямому каналу связи» (Выдержки из протокола заседания Политбюро ЦК КПСС 29 декабря 1979 г.). Опубликовано Проектом истории «холодной войны».

52. Добрынин, «Сугубо доверительно», стр.440.

53. Там же, стр.439.

54. Интервью автора с послом Рональдом Нойманом, 16 апреля 2008 г.

55. Тэннер, «Афганистан», стр. 235–236.

56. Кристофер Эндрю и Василий Митрохин, «Меч и щит: архив Митрохина и секретная история КГБ» (The Sword and the Shield: The Mitrokhin Archive and the Secret History of the KGB), (Нью-Йорк, Basic Books, 1999 г.), стр.11. См. также, например, «Оперативные группы Министерства обороны СССР и Генерального штаба в ДРА». Опубликовано Проектом истории «холодной войны».

57. Тэннер, «Афганистан», стр. 237.

58. Бжезинский, «Власть и принцип», стр. 427.

59. Роберт М. Гейтс, «Из тени» (From the Shadows: The Ultimate Insider’s Story of Five Presidents and How They Won the Cold War), (Нью-Йорк, Simon & Schuster, 1996), стр. 143–145.

60. Гейтс, «Из тени», стр.145–146.

61. Бжезинский, «Власть и принцип», стр. 427.

62. Гейтс, «Из тени», стр.147–148.

63. Рубин, «Распад Афганистана», стр.104–105.

64. Там же, стр. 121.

 

Глава вторая

1. Джон Ли Андерсон, «Американский наместник: миссия Залмая Халилзада» (American Viceroy: Zalmay Khalilzad`s Mission), журнал The New Yorker, 19 декабря 2005 г., стр. 60.

2. См. например, статью Альберта Вольштеттера «Хрупкое равновесие террора» (The Delicate Balance of Terror), журнал Foreign Affairs, том 37, № 2, январь 1959 г. Слегка измененная версия статьи была опубликована центром RAND как Р-1472 в декабре 1958 г.

3. Университет Чикаго, «Посол Залмай М. Халилзад, докторская степень 1979 г.: президент Буш назначит его следующим постоянным представителем США при ООН». Выпуски в новостях, 2007 г.

4. Самюэль П. Хантингтон, «Столкновение цивилизаций и преобразование мирового порядка» (The Clash of Civilizations and the Remaking of World Order), (Нью-Йорк, Simon & Schuster, 1996 г.), стр. 246–248; Национальная комиссия по террористическим нападениям на Соединенные Штаты, «Отчет комиссии 9/11» (The 9/11 Commission Report), (Нью-Йорк, W. W. Norton, 2004 г.), стр.63–67, 371–374; Ахмед Рашид, «Талибан: воинствующий ислам, нефть и фундаментализм в Центральной Азии» (Taliban: Militant Islam, Oil and Fundamentalism in Central Asia) (Нью-Хейвен, шт. Коннектикут, Yale University Press, 2000 г.), стр.48, 54; Ежегодник SIPRI за 1991 г.: Вооружение и разоружение в мире (SIPRI Yearbook 1991: World Armaments and Disarmament), (Нью-Йорк, Oxford University Press, 1991 г.), стр.199.

5. Центральное разведывательное управление, Директорат разведки, «Затраты Советского Союза на войну в Афганистане» (The Costs of Soviet Involvement in Afghanistan), февраль 1987 г., стр.5. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

6. Рашид, «Талибан», стр.13; Барнет Р. Рубин, «Поиски мира в Афганистане: от буферного государства к распавшемуся государству» (The Search for Peace in Afghanistan: From Buffer State to Failed State) (Нью-Хейвен, шт. Коннектикут, Yale University Press, 1995 г.), стр.7; Лестер Грау «Медведь перешел через горы: тактика советских войск в Афганистане» (The Bear Went Over the Mountain: Soviets Combat Tactics in Afghanistan) (Вашингтон, National Defence University Press, 1996 г.), стр. XIX; Мухаммед Юсаф и Марк Эдкин, «Афганистан – капкан для медведя: разгром сверхдержавы» (Afghanistan – The Bear Trap: The Defeat of a Superpower), (Хэвертаун, шт. Пенсильвания: Casemate, 2001 г.), стр.215–216.

7. Иосиф Бродский, «Сочинения Иосифа Бродского» (Санкт-Петербург, Пушкинский фонд, 1997 г.), стр.118–119.

8. Под ред. Синтии Л. Хэйвен, «Иосиф Бродский: Беседы» (Joseph Brodsky: Conversations), (Джексон, University Press of Mississippi), стр.97.

9. Барнетт Р. Рубин, «Распад Афганистана: образование государства и крах в международной системе» (The Fragmentation of Afghanistan: State Formation and Collapse in the Intertational System), 2-е изд. (Нью-Хейвен, шт. Коннектикут, Yale University Press, 2002 г.), стр.122–123.

10. Центральное разведывательное управление, Национальный центр зарубежных оценок, «Афганистан: этническое разнообразие и этнические разногласия» (Afghanistan: Etnnic Diversity and Dissidence), 1 марта 1980 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

11. Разведывательное управление Министерства обороны, Директорат исследований, «Влияние участия Советского Союза в войне в Афганистане на экономику «(The Economic Impact of Soviet Involvement in Afghanistan), май 1983 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

12. Барнетт Р. Рубин, «Распад Афганистана: образование государства и крах в международной системе» (The Fragmentation of Afghanistan: State Formation and Collapse in the Intertational System), 2-е изд. (Нью-Хейвен, шт. Коннектикут, Yale University Press, 2002 г.), стр.130.

13. Центральное разведывательное управление, Директорат разведки, «Советское вторжение в Афганистан: пять лет спустя» (The Soviet Invasion in Afghanistan: Five Years After), май 1985 г., стр.9. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

14. Мухаммед Юсаф и Марк Эдкин, «Афганистан – капкан для медведя: разгром сверхдержавы» (Afghanistan – The Bear Trap: The Defeat of a Superpower), (Хэвертаун, шт. Пенсильвания: Casemate, 2001 г.), стр. 58. Данные по дезертирству см. стр.57.

15. Стивен Тэннер, «Афганистан: военная история от Александра Великого до падения «Талибана»» (Afghanistan: A Military History from Alexander the Great to the Fall of the Taliban), (Кембридж, шт. Массачуссетс, De Capo Press, 2002 г.), стр.244.

16. Разведывательное управление Министерства обороны, Директорат исследований, «Афганское сопротивление» (Afghan Resistance), 5 ноября 1982 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности. См. также материалы заседания Политбюро ЦК КПСС, 13 ноября 1986 г. Опубликовано Проектом истории «холодной войны».

17. Мухаммед Юсаф и Марк Эдкин, «Афганистан – капкан для медведя: разгром сверхдержавы» (Afghanistan – The Bear Trap: The Defeat of a Superpower), (Хэвертаун, шт. Пенсильвания: Casemate, 2001 г.), стр. 48.

18. Тэннер, «Афганистан», стр.239.

19. Посвященное ситуации в Афганистане письмо корреспондента газеты «Правда» Щедрова Центральному Комитету КПСС, 12 ноября 1981 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

20. Доклад командования Вооруженных Сил СССР Д. Ф. Устинову, 10 мая 1981 г. Опубликовано Проектом истории «холодной войны».

21. Тэннер, «Афганистан», стр.248.

22. О советском анализе личности и деятельности Масуда см., например, «Досье на полевых командиров мятежников». Опубликовано Проектом истории «холодной войны».

23. Себастьян Юнгер. «Огонь» (Fire), (Нью-Йорк, W. W. Norton, 2001 г.), стр.199.

24. О поражающем действии Ми-24 во время войны в Афганистане см. Центральное Разведывательное Управление, Директорат разведки, «Затраты Советского Союза на войну в Афганистане» (The Costs of Soviet Involvement in Afghanistan), февраль 1987 г., стр.4. Опубликовано Архивом национальной безопасности. См. также Мухаммед Юсаф и Марк Эдкин, «Афганистан – капкан для медведя», стр. 177–178.

25. Тэннер, «Афганистан», стр.255; Роберт М. Гейтс, «Из тени» (From the Shadows: The Ultimate Insider’s Story of Five Presidents and How They Won the Cold War), (Нью-Йорк, Simon & Schuster, 1996), стр. 348.

26. Центральное разведывательное управление, Директорат разведки, «Советское вторжение в Афганистан: пять лет спустя» (The Soviet Invasion in Afghanistan: Five Years After), май 1985 г., стр.2. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

27. Сэр Моррис Джеймс, «Пакистанские хроники» (Pakistan Chronicle), (Карачи, Oxford University Press, 1993 г.), стр.25.

28. Мухаммед Юсаф и Марк Эдкин, «Афганистан – капкан для медведя», стр. 113.

29. Шон П. Уитчелл, «Пакистанский Директорат межведомственной разведки: невидимое правительство» (Pakistan›s ISI: The Invisible Government), журнал International Journal of Intelligence and Counter-Intelligence, том 16, № 1, весна 2003 г., стр.374–388.

30. Александр Ляховский, «Пламя Афгана» (Москва, «Искон», 1999 г.). Опубликовано Проектом истории «холодной войны».

31. Мухаммед Юсаф и Марк Эдкин, «Афганистан – капкан для медведя», стр.40.

32. О важности исламского фундаментализма см., например, записку «Некоторые идеи о результатах внешней политики 70-х годов (тезисы)» академика О. Богомолова, директора Института экономики мировой социалистической системы, направленную в ЦК КПСС и КГБ 20 января 1980 г. Опубликовано Проектом истории «холодной войны».

33. Мухаммед Юсаф и Марк Эдкин, «Афганистан – капкан для медведя», стр.117.

34. Милт Берден и Джеймс Райзен, «Главный враг» (The Main Enemy: The Inside Story of the CIA’s Finak Showdown with the KGB), (Нью-Йорк, Random House, 2003 г.), стр.236, 283.

35. Процитировано в книге Стива Колла «Войны призраков» (Ghost Wars: The Secret History of the CIA, Afghanistan, and bin Laden, from the Soviet Invasion to September 10, 2001), (Нью-Йорк, Penguin Press, 2004 г.), стр.120.

36. См., например, Берден и Райзен, «Главный враг», стр. 236, 281–282.

37. Томас Х. Джонсон, «Финансирование афганского терроризма: бандиты, наркотики и движение денег» (Financing Afghan Terrorism: Thugs, Drugs, and Creative Movement of Money) в книге Джеанн К. Джиральдо и Гарольда A. Тринкунаса «Terrorism Financing and State Responses: A Comparative Perspective» (Стэнфорд, шт. Калифорния, Stanford University Press, 2007 г.), стр.107.

38. О советской информации по Хекматиару см. «Досье на лидеров мятежников из Альянса семи». Опубликовано Проектом истории «холодной войны».

39. Интервью автора с Грэмом Фуллером, 19 августа 2008 г.

40. Процитировано в книге Колла «Войны призраков», стр.119.

41. См., например, Оливье Руа, «Ислам и сопротивление в Афганистане» (Islam and Resistance in Afghanistan), 2-е изд. (Нью-Йорк, Cambridge University Press, 1996 г.), стр.128.

42. Колл, «Войны призраков», стр.17.

43. Мухаммед Юсаф и Марк Эдкин, «Афганистан – капкан для медведя», стр.1.

44. Грау, «Медведь перешел через горы»; Грау, «Артиллерия и противоповстанческие операции: советский опыт в Афганистане» (Artillery and Counterinsurgency: The Soviet Experience in Afghanistan), (ФортЛивенуорт, шт. Канзас, Foreign Military Studies Office, 1997 г.).

45. Пьер Аллан и Альберт А. Стахел, «Партизанская война племен против колониальной власти» (Tribal Guerilla Warfare Against a Colonial Power), Journal of Conflict Resolution, том 27, декабрь 1983 г., стр.590–617.

46. Центральное разведывательное управление, Директорат разведки, «Советское вторжение в Афганистан: пять лет спустя» (The Soviet Invasion in Afghanistan: Five Years After), май 1985 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

47. См., например, комментарии Андропова о том, что ситуация в Афганистане «стабилизируется», в стенограмме заседания Политбюро ЦК КПСС, 7 февраля 1980 г. Опубликовано Проектом истории «холодной войны».

48. Записи Анатолия Черняева с заседания Политбюро ЦК КПСС 17 октября 1985 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

49. Заседание Политбюро ЦК КПСС 13 ноября 1986 г. Опубликовано Проектом истории «холодной войны».

50. Там же.

51. Письмо полковника Цаголова министру обороны СССР Дмитрию Язову по ситуации в Афганистане, 13 августа 1987 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

52. Протокол заседания Политбюро ЦК КПСС 23–26 февраля 1987 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

53. Тэннер, «Афганистан», стр.266.

54. Кристофер Эндрю и Василий Митрохин, «Мир шел нашим путем: КГБ и борьба за «третий мир» (The World Was Going Our Way: The KGB and the Battle for the Third World), (Нью-Йорк, Basic Books, 2005 г.), стр.408.

55. Соглашения по урегулированию ситуации в Афганистане (Женевские соглашения), 14 апреля 1988 г.

56. Рашид, «Талибан», стр.13; Барнет Р. Рубин, «Поиски мира в Афганистане», стр.7; Лестер Грау, «Медведь перешел через горы».

57. Центральное разведывательное управление, Директорат разведки, «Советское вторжение в Афганистан: пять лет спустя» (The Soviet Invasion in Afghanistan: Five Years After), май 1985 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

58. Рашид, «Талибан», стр.18; Барнет Р. Рубин, «Распад Афганистана», стр.20; Генри С. Брэдшер, «Афганистан и Советский Союз» (Afghanistan and the Soviet Union), (Дарэм, шт. Северная Каролина, Duke University Press, 1985 г.), стр.24–25.

59. Джордж Крайл, «Война Чарли Уилсона: необыкновенная история крупнейшей тайной операции в мире» (Charlie Wilson›s War: The Extraordinary Story of the Largest Covert Operation in History), (Нью-Йорк, Atlantic Monthly Press, 2003 г.), стр.262.

60. Гейтс, «Из тени», стр.251, 319–321, 348–349. См. также Крайл, «Война Чарли Уилсона».

61. Мухаммед Юсаф и Марк Эдкин, «Афганистан – капкан для медведя», стр.78–112; Гейтс, «Из тени», стр.349.

62. Гейтс, «Из тени», стр.349–350.

63. Мухаммед Юсаф и Марк Эдкин, «Афганистан – капкан для медведя», стр.184.

64. Ли Андерсон, «Американский наместник: миссия Залмая Халилзада», стр. 61.

65. Самюэль П. Хантингтон, «Столкновение цивилизаций и преобразование мирового порядка», стр. 246–248; Национальная комиссия по террористическим нападениям на Соединенные Штаты, «Отчет комиссии 9/11» (The 9/11 Commission Report), (Нью-Йорк, W. W. Norton, 2004 г.), стр.63–67, 371–374; Ахмед Рашид, «Талибан», стр.48, 54; Ежегодник SIPRI за 1991 г.: Вооружение и разоружение в мире (SIPRI Yearbook 1991: World Armaments and Disarmament), (Нью-Йорк, Oxford University Press, 1991 г.), стр.199.

66. Заседание Политбюро ЦК КПСС, 28 января 1980 г.; Доклад Громыко, Андропова, Устинова, Пономарева Центральному комитету о ситуации в Афганистане, 27 января 1980 г.

67. Доклад министра обороны СССР Устинова на заседании ЦК КПСС по «иностранному вмешательству» в Афганистане, 2 января 1980 г. См. также информацию, направленную ЦК КПСС Эриху Хонеккеру, 21 июня, 1980 г.; доклад военного командования Д. Ф. Устинову, 10 мая 1981 г. Опубликовано Проектом истории «холодной войны».

68. Записка по данным разведки относительно действий Соединенных Штатов, связанных с оказанием помощи афганским мятежникам, 1 сентября 1980 г.; доклад, подготовленный советской военной разведкой, 1 сентября 1981 г. Опубликовано Проектом истории «холодной войны».

69. Выдержки из доклада КГБ СССР и Генерального штаба, декабрь 1982 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

70. Заседание Политбюро ЦК КПСС, 13 ноября 1986 г. Опубликовано Проектом истории «холодной войны».

 

Глава третья

1. Роберт М. Гейтс, «Из тени» (From the Shadows: The Ultimate Insider’s Story of Five Presidents and How They Won the Cold War), (Нью-Йорк, Simon & Schuster, 1996), стр. 431.

2. Интервью автора с послом Робертом Оукли, 1 февраля 2008 г.

3. Разведывательное управление Министерства обороны, разведывательная оценка «Афганистан: сценарий вывода советских войск» (Afghanistan: Soviet Withdrawal Scenario), 9 мая 1988 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

4. Центральное разведывательное управление, специальная Национальная разведывательная оценка 11/37/88 «СССР: вывод войск из Афганистана» (USSR: Withdrawal from Afghanistan), март 1988 г., стр.1. См. также, например, Центральное Разведывательное Управление, специальная Национальная разведывательная оценка 37–89 «Афганистан: война в перспективе» (Afghanistan: The War in Perspective), ноябрь 1989 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

5. Залмай Халилзад, «Заканчивая афганскую войну» (Ending the Afghan War), газета Washington Post, 7 января 1990 г.

6. Постановление Политбюро ЦК КПСС от 24 января 1989 г. с приложенным докладом от 23 января 1989 г. Опубликовано Проектом истории «холодной войны».

7. Барнетт Р. Рубин, «Распад Афганистана: образование государства и крах в международной системе» (The Fragmentation of Afghanistan: State Formation and Collapse in the Intertational System), 2-е изд., (Нью-Хейвен, шт. Коннектикут, Yale University Press, 2002 г.), стр.179.

8. Рубин, «Распад Афганистана», стр.165.

9. Стивен Тэннер, «Афганистан: военная история от Александра Великого до падения «Талибана»» (Afghanistan: A Military History from Alexander the Great to the Fall of the Taliban), (Кембридж, шт. Массачусетс, De Capo Press, 2002 г.), стр.272–273.

10. Залмай Халилзад, «Перспективы афганского переходного правительства» (Prospects for the Afghan Interim Government), (Санта-Моника, шт. Калифорния, RAND, 1991 г.).

11. «Профайл: генерал Рашид Дустум», ВВС News, 25 сентября, 2001 г.

12. О Женевских соглашениях, которые не помогли установить мир в Афганистане, см. Барнетт Р. Рубин, «Поиски мира в Афганистане: от буферного государства к распавшемуся государству» (The Search for Peace in Afghanistan: From Buffer State to Failed State) (Нью-Хейвен, шт. Коннектикут, Yale University Press, 1995 г.).

13. Посольство Соединенных Штатов (Исламабад), каблограмма «Афганистан: [вырезано] информирует посла о своей деятельности. Просит ООН о большей активности» (Afghanistan: [Excised] Ambassador on is Activities; Pleads for Greater Activism by U.N.), 17 августа 1997 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

14. Процитировано по: Неаматулла Нойуми «Взлет и падение «Талибана»» (The Rise and Fall of the Taliban) в книге под ред. Роберта Д. Крюса и Амина Тарзи «Талибан» и кризис в Афганистане» (The Taliban and the Crisis of Afghanistan), (Кембридж, шт. Массачусетс, Harvard University Press, 2008 г.), стр.99.

15. Доклад правозащитной организации Human Rights Watch за 1993 г. (Нью-Йорк, Human Rights Watch, 1993 г.).

16. Государственный департамент США, каблограмма «Обсуждение афганской политики с пакистанцами» (Discussing Afghan Policy with Pakistanis), 22 декабря 1995 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

17. Там же; посольство Соединенных Штатов (Исламабад), каблограмма «Афганистан и межрелигиозные столкновения способствуют ухудшению отношений Пакистана и Ирана» (Afghanistan and Sectarian Violence Contribute to a Souring of Pakistan›s Relations with Iran), 13 марта 1997 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

18. Посольство Соединенных Штатов (Исламабад), каблограмма «Афганистан и межрелигиозные столкновения способствуют ухудшению отношений Пакистана и Ирана» (Afghanistan and Sectarian Violence Contribute to a Souring of Pakistan›s Relations with Iran), 13 марта 1997 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

19. Посольство Соединенных Штатов (Исламабад), каблограмма «Афганистан: «Талибан», по-видимому, в этом году получит меньше денег и припасов, но проблема не будет очень острой» (Afghanistan: Taliban Seem to Have Less Funds and Supplies This Year, but the Problem Does Not Appear to Be that Acute), 17 февраля 1999 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

20. Посольство Соединенных Штатов (Исламабад), каблограмма «Афганистан: представитель посольства России утверждает, что Иран вмешивается больше, чем Пакистан» (Afghanistan: Russian Embassy Official Claims Iran Interfering more than Pakistan), 30 ноября 1995 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

21. Американская разведывательная оценка (дата и название неизвестны), номер документа 800277, Центральное командование вооруженных сил США. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

22. Государственный департамент США, каблограмма «Обсуждение афганской политики с пакистанцами» (Discussing Afghan Policy with Pakistanis), 22 декабря 1995 г., Опубликовано Архивом национальной безопасности.

23. Там же.

24. Государственный департамент США, каблограмма «Встреча помощника госсекретаря Р. Рэфел с Ассефом Али по Афганистану 4 октября» (A/S Raphel›s October 4 Meeting with Аssef Ali on Afghanistan), 13 октября 1995 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

25. Государственный департамент США, каблограмма «Обсуждение афганской политики с пакистанцами» (Discussing Afghan Policy with Pakistanis), 22 декабря 1995 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

26. Халилзад, «Перспективы афганского переходного правительства», стр.2.

27. Интервью автора с послом Робертом Оукли, 1 февраля 2008 г.

28. Процитировано в книге Стива Колла «Войны призраков» (Ghost Wars: The Secret History of the CIA, Afghanistan, and bin Laden, from the Soviet Invasion to September 10, 2001), (Нью-Йорк, Penguin Press, 2004 г.), стр.239.

29. Интервью автора с послом Робертом Оукли, 1 февраля 2008 г.

30. Под ред. Питера Р. Блада, «Афганистан» (Afghanistan: A Country Study), (Вашингтон, U. S. Government Printing Office, 2001 г.).

31. Барнетт Р. Рубин, «Поиски мира в Афганистане».

32. Маунтстюарт Эльфинстоун, «Рассказ о королевстве Кабул» (An Account of the Kingdom of Caubul and Irs Dependencies in Persia, Tartary and India), (Грац, Австрия, Akademische Druck, 1969 г.), стр.434.

33. Залмай Халилзад, «Afghanistan: Time to Reengage», газета Washington Post, 7 октября 1996 г.

 

Глава четвертая

1. Центральное разведывательное управление. «Биография Мухаммеда Омара» (Biography of Mohammad Omar), 21 декабря 1998 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

2. Жиль Кепелл, «Джихад: экспансия и закат исламизма» (Jihad: The Trail of Political Islam), (Кембридж, шт. Массачуссетс, Harvard University Press, 2002 г.), стр.54.

3. Ахмед Рашид, «Талибан: воинствующий ислам, нефть и фундаментализм в Центральной Азии» (Taliban: Militant Islam, Oil and Fundamentalism in Central Asia) (Нью-Хейвен, шт. Коннектикут, Yale University Press, 2000 г.), стр. 20.

4. Айман аль-Завахири, «Рыцари под знаменем Пророка» (Knights under the Prophet`s Banner), (Олд-Таппан, шт. Нью-Джерси, TLG Publications, 2002 г.), стр.130.

5. Айман аль-Завахири, «В поддержку палестинцев» (Supporting the Palestinians), заявление опубликовано в июне 2006 г.

6. Усама бен Ладен, «Обращение к народам Европы», опубликовано в ноябре 2007 г.

7. Оливье Руа, «Ислам и сопротивление в Афганистане» (Islam and Resistance in Afghanistan), 2-е изд. (Нью-Йорк, Cambridge University Press, 1990 г.), стр.57; Кепель, «Джихад», стр.58.

8. С.В.Р.Наср, «Авангард исламской революции: пакистанская партия «Джамаат-и-Ислами» (The Vanguard of the Islamic Revolution: The Jamaat-i Islami of Pakistan), (Лондон, I. B. Tauris, 1994 г.), стр.7. См. также, например, «Краткая история Движения возрождения ислама» (A Short History of the Revivalist Movement in Islam), (Лахор, Пакистан, Islamic Publications, 1972 г.).

9. Мариам Абу Захаб и Оливье Руа, «Исламистские сети: афгано-пакистанские связи» (Islamist Networks: The Afghan-Pakistan Connection), (Нью-Йорк, Columbia University Press, 2004 г.), стр.22–23.

10. Кепел, «Джихад», стр.224–225.

11. С.В.Р.Наср, «Исламская оппозиция исламскому государству: «Джамаат-и– Ислами, 1977–1988 гг.» (Islamic Opposition to the Islamic State: The Jamáat-i Islami 1977–1988), International Journal of Middle East Studies, том 25, № 2, май 1993 г., стр. 267; Кепель, «Джихад», стр. 100–101.

12. Джамал Малик, «Колониализация ислама: распад традиционных институтов в Пакистане» (Colonialization of Islam: Dissolution of Traditional Institutions in Pakistan), (Нью-Дели, Vanguard Books, 1996 г.).

13. Мариам Абу Захаб и Оливье Руа, «Исламистские сети», стр.22–23.

14. Рашид, «Талибан», стр.17.

15. Там же, стр.22–23.

16. Мариам Абу Захаб и Оливье Руа, «Исламистские сети», стр.13.

17. Посольство Соединенных Штатов (Исламабад), каблограмма «Афганистан и межрелигиозные столкновения способствуют ухудшению отношений Пакистана и Ирана» (Afghanistan and Sectarian Violence Contribute to a Souring of Pakistan›s Relations with Iran), 13 марта 1997 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

18. Посольство Соединенных Штатов (Исламабад), каблограмма «Афганистан: [вырезано] описывает взгляды пакистанского руководства» (Afghanistan: [Excised] describes Pakistan›s Current Thinking.), 9 марта 1998 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

19. Абдулкадер Синно, «Объяснение способности талибов мобилизовывать пуштунов» (Explaining the Taliban›s Ability to Mobilize the Pashtuns) в книге под ред. Роберта Д. Крюса и Амина Тарзи «Талибан» и кризис в Афганистане» (The Taliban and the Crisis of Afghanistan), (Кембридж, шт. Массачусетс, Harvard University Press, 2008 г.), стр.59–89.

20. Джейсон Бурк, «Аль-Каида» (Al-Qa›ida: Casting a Shadow of Terror), (Лондон и Нью-Йорк, I. B. Tauris, 2003 г.), стр.111.

21. Указ Министерства поддержки добродетели и наказания порока (Амр Биль Маруф Ва Нахи Ан аль-Мункар) – религиозной полиции, Кабул, ноябрь 1996 г.

22. Посольство Соединенных Штатов (Исламабад), каблограмма «Сводная информация к вашему визиту в Исламабад, афганская точка зрения» (Scenesetter fro Your Visit to Islamabad. Afghan Angle), 16 января 1997 г.

Опубликовано Архивом национальной безопасности. Документ представляет собой справку, подготовленную к предстоящему визиту помощника госсекретаря по Южной Азии Робин Рэфел. В ней собрана информация по политической и военной обстановке в Афганистане.

23. Залмай Халилзад и Дэниел Баймэн, «Афганистан: укрепление страныизгоя» (Afghanistan: The Cobsolidation of a Rogue State), статья в журнале Washington Quaterly, том 23, № 1, зима 2000 г., стр.65.

24. Указ Министерства поддержки добродетели и наказания порока (Амр Биль Маруф Ва Нахи Ан аль-Мункар) – религиозной полиции, Кабул, декабрь 1996 г.

25. Тайный совет при Королеве для Канады (Privy Council Office) [Оттава, Канада] (Опубликовано Агентством национальной безопасности США), «Разведывательная оценка 7/96, подготовленная Комитетом разведывательных оценок» (IAC Intelligence Assessment – IA 7/96), «Афганистан: проблема «Талибана», региональные проблемы, 18 октября 1996 г.», (Afghanistan: Taliban›s Challenges, Regional Concerns, October 18, 1996). Опубликовано Архивом национальной безопасности.

26. Рашид, «Талибан», стр.68–76.

27. Процитировано в: Рашид, «Талибан», стр.50.

28. Там же, стр.119–120.

29. Процитировано в: Ахмед Рашид, «Погружение в хаос» (Descent into Chaos: The United States and the Failure of Nation-Building in Pakistan, Afghanistan and Central Asia), (Нью-Йорк, Viking, 2008 г.), стр.317.

30. Государственный департамент США, каблограмма «Усама бен Ладен: представитель «Талибана» делает предложение по решению проблемы бен Ладена» (Osama bin Laden: Taliban Spokesman Seeks New Proposal for Resolving bin Laden Problem), 28 ноября 1998 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

31. Посольство Соединенных Штатов (Исламабад), каблограмма «Сводная информация к вашему визиту в Исламабад, афганская точка зрения» (Scenesetter fro Your Visit to Islamabad. Afghan Angle), 16 января 1997 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности. Документ представляет собой справку, подготовленную к предстоящему визиту помощника госсекретатаря по Южной Азии Робин Рэфел. В ней собрана информация по политической и военной обстановке в Афганистане.

32. Государственный департамент США, каблограмма «Обсуждение афганской политики с пакистанцами» (Discussing Afghan Policy with Pakistanis), 22 декабря 1995 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

33. Посольство Соединенных Штатов (Исламабад), каблограмма «Афганистан: пакистанцы начнут регулировать торговлю пшеницей и топливом, чтобы получить средство давления на «Талибан» (Afghanistan: Pakistanis to regulate Wheat and Fuel Trade to Gain Leverage Over Taliban), 13 августа 1997 г.; Посольство Соединенных Штатов (Исламабад), каблограмма «Сводная информация к вашему визиту в Исламабад, афганская точка зрения» (Scenesetter fro Your Visit to Islamabad. Afghan Angle), 16 января 1997 г.; Посольство Соединенных Штатов (Исламабад), каблограмма «Афганистан: [вырезано] информирует посла о своей деятельности. Просит ООН о большей активности» (Afghanistan: [Excised] informs Ambassador on his Activities; Pleads for Greater Activism by U.N.), 17 августа 1997 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

34. Посольство Соединенных Штатов (Исламабад), каблограмма «Плохие новости по пакистано-афганской политике: правительство Пакистана собирается усилить поддержку талибов» (Bad News on Pak Afghan Policy: GOP (Government of Pakistan) Support for the Taliban Appears to Be Getting Stronger), 1 июля 1998 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

35. Государственный департамент США, Рон МакМаллен (Отдел Афганистана), справка «Развитие событий в Афганистане» (Developments in Afghanistan), 5 декабря 1994. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

36. Посольство Соединенных Штатов (Исламабад), каблограмма «Афганистан: [вырезано] критикует афганскую политику правительства Пакистана; говорит, что оно пускает ее на самотек» (Afghanistan: [Excised] Critisizes GOP›s Afghan Policy; Says It Is Letting Policy Drift), 16 июня 1998 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

37. От [вырезано] – Разведывательному управлению Министерства обороны, Вашингтон. Каблограмма «Директорат межведомственной разведки Пакистана поддерживает талибов» (Pakistan Interservice Intelligence/Pakistan (PK) Directorate Supplying The Taliban Forces), 22 октября 1996 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

38. Там же; Консульство Соединенных Штатов (Пешавар), каблограмма, «Напряженность отношений между Пакистаном и Афганистаном из-за границы в районе Торкхама» (Afghan Pak Border Relations at Torkham Tense), 2 октября 1996 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

39. Деклан Уолш, «As Taliban Insurgency Gains Strength and Sophistication, Suspicion Falls on Pakistan», газета The Guardian, 13 ноября 2006 г.

40. Захаб и Руа, «Исламистские сети», стр.55–56.

41. Государственный департамент США, каблограмма от Рона МакМаллена (Отдел Афганистана), «Развитие событий в Афганистане» (Developments in Afghanistan), 5 декабря 1994. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

42. Государственный департамент США, каблограмма от Карла Ф. Индерфурта в посольство в Исламабаде «Пакистан поддерживает талибов» (Pakistan Support for Taliban), 26 сентября 2000 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

43. От [вырезано] – Разведывательному управлению Министерства обороны, Вашингтон. Каблограмма «IIR [Excised] Pakistan Involvement in Afghanistan», 7 ноября 1996 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

44. Посольство Соединенных Штатов (Исламабад), каблограмма «Плохие новости по пакистано-афганской политике: правительство Пакистана собирается усилить поддержку талибов» (Bad News on Pak Afghan Policy: GOP (Government of Pakistan) Support for the Taliban Appears to Be Getting Stronger), 1 июля 1998 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

45. Миссия США при ООН (Нью-Йорк), каблограмма «Letter of GOP Permrep to SYG on Afghanistan», 1 ноября 1995 г.; Посольство Соединенных Штатов (Исламабад), каблограмма «Афганистан: «Талибан», по-видимому, в этом году получит меньше денег и припасов, но проблема не будет очень острой» (Afghanistan: Taliban Seem to Have Less Funds and Supplies This Year, but the Problem Does Not Appear to Be that Acute), 17 февраля 1999 г.; Посольство Соединенных Штатов (Исламабад), каблограмма «В двусторонних отношениях акцент [sic] на Афганистан, правительство Пакистана оценивает деятельность Пакистана/Ирана; помощник госсекретаря Индерфурт выражает озабоченность США по «Талибану»» (In Bilateral Focussed [sic] on Afghanistan, GOP reviews Pak/Iran Effort; A/S Inderfurth Expresses U. S. Concerns About the Taliban), 23 июля 1998 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

46. Посольство Соединенных Штатов (Исламабад), каблограмма «Афганистан: секретарь по иностранным делам МИД Пакистана размышляет по поводу Афганистана» (Afghanistan: Foreign Secretary Mulls over Afghanistan), 10 октября 1996 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

47. В отчете указано, что ИСИ ежемесячно выплачивала «Харакат ульАнсар» по меньшей мере 30 000 долл. – возможно даже 60 000 долл. Центральное разведывательное управление, «Харакат уль-Ансар: растущая угроза интересам Запада и Пакистана» (Harakat ul-Ansar: Increasing Threat to Western and Pakistani Interests), август 1996 г. См. также, например: посольство Соединенных Штатов (Исламабад), каблограмма «Афганистан: британский журналист посещает тренировочные лагеря» (Afghanistan: British Joutnalist Visits Site of Training Camps; HUA Activity Alleged), 26 ноября 1996 г.; Посольство Соединенных Штатов (Исламабад), каблограмма помощнику государственного секретаря Робин Рэфел «Сводная информация к вашему визиту в Исламабад, афганская точка зрения» (Scenesetter fro Your Visit to Islamabad. Afghan Angle), 16 января 1997 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

48. Али А. Джалали, «Афганистан: анатомия продолжающегося конфликта» (Afghanistan: The Anatomy of an Ongoing Conflict», статья в журнале Parameters, том XXXI, № 1, весна 2001 г., стр.86–89.

49. Посольство Соединенных Штатов (Исламабад), каблограмма помощнику государственного секретаря Робин Рэфел «Сводная информация к вашему визиту в Исламабад, афганская точка зрения» (Scenesetter fro Your Visit to Islamabad. Afghan Angle), 16 января 1997 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

50. Рашид, «Талибан», стр.1.

51. Процитировано в книге Стива Колла «Войны призраков» (Ghost Wars: The Secret History of the CIA, Afghanistan, and bin Laden, from the Soviet Invasion to September 10, 2001), (Нью-Йорк, Penguin Press, 2004 г.), стр.521.

52. Меморандум Ричарда А. Кларка Кондолизе Райс «Сеть Аль-Каида» (Al-Qaida Network), 25 января 2001 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

53. См. например, Стив Колл, «Войны призраков», стр.520–521.

54. Государственный департамент США, каблограмма «Усама бен Ладен: представитель «Талибана» делает предложение по решению проблемы бен Ладена» (Osama bin Laden: Taliban Spokesman Seeks New Proposal for Resolving bin Laden Problem), 28 ноября 1998 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

55. Национальная комиссия по террористическим нападениям на Соединенные Штаты, «Отчет комиссии 9/11» (The 9/11 Commission Report), (Нью-Йорк, W. W. Norton, 2004 г.); Колл, «Войны призраков», стр.327–344, 363–365, 379–386, 400–415.

 

Глава пятая

1. См. например, Neil MacFarquhar, «Tapes Offer a Look Beneath the Surface of bin Laden and Al Qaeda», газета New York Times, 11 сентября 2008 г.

2. Айман аль-Завахири, «Рыцари под знаменем Пророка» (Knights under the Prophet`s Banner), (Олд-Таппан, шт. Нью-Джерси, TLG Publications, 2002 г.), стр.23.

3. Там же, стр.38.

4. Жиль Кепел, «Джихад: экспансия и закат исламизма» (Jihad: The Trail of Political Islam), (Кембридж, шт. Массачусетс, Harvard University Press, 2002 г.), стр.54.

5. Крис Сюллентроп, «Абдулла Аззам: крестный отец джихада» (Abdulla Azzam: The Godfather of Jihad», журнал Slate, 16 апреля 2002 г.

6. Процитировано в: Кепел, «Джихад», стр.145.

7. Абдулла Анас, «Рождение афганских арабов» (The Birth of the Afghan Arabs), (Лондон, Dar al-Saqi, 2002 г.), стр.36; Мохаммад Салах, «Рассказы о годах джихада» (Narratives of the Jihad Years: The Journey of the Arab Afghans), (Каир, 2001 г.), стр.43–62, 65–84.

8. Еженедельная подборка документов (Weekly Compilation opf Presidential Documents), (Вашингтон, U. S. Government Printing Office), том 16, № 4, 28 января 1980 г., стр. 194–196.

9. Збигнев Бжезинский, «Власть и принцип: мемуары советника президента по национальной безопасности», (Power and Principle: Memoirs of the National Security Adviser, 1977–1981), (Нью-Йорк, Farrar, Straus and Giroux, 1983 г.), стр.485.

10. О разнице между оборонительным и наступательным джихадом см. Альфред Морабиа, «Le gihâd dans l`islam médiéval: le combat sacré des origines au douzième siècle» (Париж, Albin Michel, 1993 г.); Рудольф Питерс, «Ислам и Колониализм» (Islam and Colonialism: The Doctrine of Jihad in Modern History), (Гаага, Mouton, 1979 г.); Рамадан аль-Боути, «Джихад и ислам» (Le jihad en islam: Comment le compendre? Comment le pratiquer?), (Дамаск, Dar el-Fikr, 1996 г.).

11. Мариам Абу Захаб и Оливье Руа, «Исламистские сети: афгано-пакистанские связи» (Islamist Networks: The Afghan-Pakistan Connection), (Нью-Йорк, Columbia University Press, 2004 г.), стр.14–15.

12. Имтиаз Хуссейн, «Usama Prepares a List of Arab Martyrs of Afghan Jihad», газета The Frontier Post, 13 мая 2000 г.

13. Бэзил Мухаммед, Al-Ansar al-Arab fi Afghanistan, (Джидда, House of Learning, 1991 г.), стр. 241.

14. Питер Берген, «Усама бен Ладен, которого я знаю» (The Osama bin Laden I Know: An Oral History of Al Qa`ida›s Leader), (New York: Free Press, 2006 г.); Лоуренс Райт, «Башня-мираж» (The Looming Tower: Al-Qaeda and the Road to 9/11), (Нью-Йорк, Knopf, 2006 г.), стр.133.

15. Цитаты из вещественного доказательства – документа «Tareekh Osama», представленного на судебном процессe «Соединенные Штаты Америки против Энаама М. Арнаута» (United States District Court, Northern District of Illinois, Eastern Division).

16. Процитировано в: Райт, «Башня-мираж», стр.157.

17. Государственный департамент США, Бюро по разведке и исследованиям, разведывательная оценка «Джихад бен Ладена: политический контекст» (Bin Laden›s Jihad: Political Context), 28 августа 1998 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

18. Кепель, «Джихад», стр. 213–214.

19. Там же, стр. 159–184, 237–253, 254–275.

20. Центральное разведывательное управление, «Усама бен Ладен: исламский экстремист-финансист» (Usama bin Ladin: Islamic Extremist Financier), 1996 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

21. Центральное разведывательное управление, «Харакат уль-Ансар: растущая угроза интересам Запада и Пакистана» (Harakat ul-Ansar: Increasing Threat to Western and Pakistani Interests), август 1996 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

22. Захаб и Руа, «Исламистские сети», стр.51–52.

23. По конфликту между «Талибаном» и «Аль-Каидой» см.: посольство Соединенных Штатов (Исламабад), каблограмма «TFX01: SITREP 5: Реакция Афганистана и Пакистана на американские ракетные удары» (TFX01: SITREP 5: Pakistan/Afghanistan Reaction to U. S. Ais Strikes), 24 августа 1998 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности. См. также Фаваз А. Гергес, «Дальний враг» (The Far Enemy: Why Jihad Went Global), (Нью-Йорк, Cambridge University Press, 2005 г.), стр.83.

24. Гергес, «Дальний враг», стр.38–40; Захаб и Руа, «Исламистские сети», стр.48–52.

25. Государственный департамент США, каблограмма «Message to the Taliban on Bin Laden». См., например, также: посольство Соединенных Штатов (Исламабад), каблограмма «Усама бен Ладен: бен Ладен использует недавние интервью для заявления права на оружие массового уничтожения и угроз США и Великобритании из-за Ирака» (Osama bin Laden: Osama bin Laden Uses Recent Interviews to Assert Right to WMD, and tio Threaten U. S. and U. K. Over Iraq), 28 декабря 1998 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

26. Лаура Мэнсфилд, «Его собственные слова: перевод сочинений Аймана аль-Завахири» (His Own Words: A Translation of the Writings of Dr.Ayman al Zavahiri), (Олд Таппан, шт. Нью-Джерси, TLG Publications, 2002 г.), стр. 314–315.

27. Гергес, «Дальний враг».

28. «Интервью бывшего телохранителя бен Ладена британской арабоязычной газете» (UK´s Arabic Paper Interviews bin Laden´s Former «Bodyguard», BBC Monitoring International Reports, 30 марта 2005 г. «Интервью бывшего телохранителя бен Ладена» (Interview of Bin Laden›s Former Bodyguard, Abu Jandal), газета Al-Quds al-Arabi (Лондон), 25 августа 2005 г.

29. Алан Каллисон наткнулся в Кабуле на несколько компьютеров «Аль-Каиды» вскоре после свержения талибов. Аллан Каллисон, «На жестком диске «Аль-Каиды»» (Inside al-Qa›ida›s Hard Drive», журнал «Atlantic Monthly», том 294, № 2, сентябрь 2004 г., стр.67.

30. Сайид Кутб, «Маалим фи-и-Тарик» [Milestones] (Вехи), (Карачи, International Islamic Publishers, 1981 г.).

31. Коран, 5:50.

32. О деятельности Кутба см.: Жиль Кепель, «Пророк и фараон» (The Prophet and Pharaoh: Muslim Extremism in Egypt), (Беркли, University of California Press, 1985 г.); Оливье Карре, «Mystique et politique», (Париж: Presses de la FNSP et Cerf, 1984 г.); Ибрагим М. Абу Раби, «Интеллектуальные истоки исламского возрождения в мусульманском арабском мире» (Intellectual Origins of Islamic Resurgence in the Muslim Arab World), (Олбани, шт. Нью-Йорк, SUNI Press, 1996 г.).

33. См., например, Кутб, «Маалим фи-и-Тарик», стр.57.

34. См., например, Кепель, «Джихад», стр.25–27.

35. Колл, «Войны призраков», стр.113.

36. Кутб, «Маалим фи-и-Тарик».

37. Коран, 5:50.

38. Айман аль-Завахири, «Рыцари под знаменем Пророка» (Knights under the Prophet`s Banner), (Олд-Таппан, шт. Нью-Джерси, TLG Publications, 2002 г.), стр.61.

39. Усама Рушди, «Как эволюционировала идеология «Группы Джихад»?» (How did the Ideology of the «Jihad Group» Evolve?), газета Al Hayat, 30 января 2002 г.; Гергес, «Дальний враг», стр.97.

40. Гергес, «Дальний враг», стр.101.

41. О создании халифата см, например, Абу Бакр Наджи «The Management of Savagery: The Most Critical Stage Through Which the Umma Will Pass’ – переведено (с арабск. на англ.) и издано Институтом стратегических исследований им. Джона М. Олина при Гарвардском университете, 23 мая 2006 г.

42. Завахири, «Рыцари под знаменем Пророка», стр.201.

43. Мэнсфилд, «Его собственные слова», стр.47.

44. Интервью в выпуске новостей телеканала АВС Television «Подозреваемый в терроризме: интервью с Усамой бен Ладеном», 22 декабря 1998 г. (снято в Афганистане продюсером ABS News Рахимуллой Йосафсаем (Rahimullah Yosafsai).

45. См., например, Райт, «Башня-мираж», стр.48; Гергес, «Дальний враг», стр. 3–4.

46. Соединенные Штаты Америки против Закариаса Муссауи, материалы судебного заседания, Александрия, шт. Вирджиния, 6 марта 2006 г.

47. Коран, 4:29–30.

48. Про рай см., например, Коран, 56:12–39.

49. См., например, меморандум «Рендон Груп», направленный J5 CENTCOM Strategic Effects, «Polling Results-Afghanistan Omnibus May 2007», 15 июня 2007 г.

50. Мухаммед эль-Шафей, «Секретные документы аль-Завахири» (Al-Zawahiri›s Secret Papers), газета Al-Sharq al-Awsat, 18 декабря 2002 г.

51. Завахири, «Рыцари под знаменем Пророка», стр.200.

52. Сайид Кутб, «Письмо Тауфику аль-Хакиму» (Letter to Tewfig al-Hakeem), в al-Khaledi, Amrika min al-dahkhil, стр.39.

53. Завахири утверждал: «Иерусалим не будет освобожден, пока не будет выиграна битва за Египет и Алжир и не будет освобожден Египет». См., например, Монтассер аль-Зайат, «Айман Завахири, которого я знал» (Ayman al-Zawahiri as I knew Him), (Каир, 2002 г.), стр.113–136; Салах, «Рассказы о годах джихада», часть 5.

54. Завахири, «Рыцари под знаменем Пророка», стр.199.

55. Усама бен Ладен, видеоклип, показанный в сентябре 2007 г.

56. Абдулла Аззам, «Защита мусульманских стран» (Defense of Muslim Lands: The Most Important Personal Duty), (Амман, Иордания, Modern Mission Library, 2005 г.), часть 1.

57. Процитировано в книге: Берген, «Усама бен Ладен, которого я знаю», стр.35.

58. Завахири, «Рыцари под знаменем Пророка», стр.128.

59. Там же, стр.111.

60. Самюэль П. Хантингтон, «Столкновение цивилизаций и преобразование мирового порядка» (The Clash of Civilizations and the Remaking of World Order), (Нью-Йорк, Simon & Schuster, 1996 г.), стр. 209–218.

61. Айман аль-Завахири, «АльВалаа ва аль-Бараа», получено газетой Al Hayat, 14 января 2003 г.

62. Завахири, «Рыцари под знаменем Пророка», стр.113.

63. Там же, стр.111.

64. Текст второй фетвы впервые был опубликован 23 февраля 1998 г., в нем объявлялась священная война (джихад) Западу и Израилю. Фетву подписали Усама бен Ладен, глава «Аль-Каиды»; Айман аль-Завахири, глава группировки «Исламский джихад»; Рифаи Ахмед Таха, лидер египетской «Исламской группы»; шейх Мир Хамза, секретарь «Джамият Улема-э-Пакистан» и Фазлур Рехман, лидер бангладешского «Движения за джихад».

65. См., например, др. Гэри У. Рихтер (Sandia National Laboratories, U. S. Department of Energy), «Усама бен Ладен» (Osama bin Laden: A Case Study), 6 декабря 1999 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

66. Посольство Соединенных Штатов (Исламабад), каблограмма «TFXX01: Афганистан: реакция на американские ракетные удары соответствует прогнозам: талибы возмущены, их оппоненты поддерживают США» (TFXX01: Afghanistan: Reaction to U. S. Strikes Follows Predicable Lines: Taliban Angry, Their Opponents Support U. S.), 21 августа 1998 г.

67. Посольство Соединенных Штатов (Исламабад), каблограмма «Афганистан: действия арабских и пакистанских экстремистов после американских ударов по лагерям террористов в Хосте 20 августа» (Afghsnistan: Reported Activities of Extremist Arabs and Pakistanis Since August 20 U. S. Strikes on Khost Terrorist Camps), 9 сентября 1998 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

68. Указ президента Соединенных Штатов 13129 от 4 июля 1999 г. о запрете имущественных и финансовых отношений с движением «Талибан».

69. Ахмед Рашид, «Талибан: воинствующий ислам, нефть и фундаментализм в Центральной Азии» (Taliban: Militant Islam, Oil and Fundamentalism in Central Asia) (Нью-Хейвен, шт. Коннектикут, Yale University Press, 2000 г.), стр.98–100.

70. Об исторической роли Саудовской Аравии в Афганистане см. Национальная комиссия по террористическим нападениям на Соединенные Штаты, «Отчет комиссии 9/11» (The 9/11 Commission Report), (Нью-Йорк, W. W. Norton, 2004 г.), стр. 371–374.

71. Посольство Соединенных Штатов (Исламабад), каблограмма «Афганистан: среди талибов растет недовольство из-за ухудшения контактов с Саудовской Аравией из-за бен Ладена» (Afghanistan: Tensions Reportedly Mount Within Taliban as Ties With Saudi Arabia Deteriorate Over Bin Laden), 28 сентября 1998 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

72. Посольство Соединенных Штатов (Исламабад), каблограмма «Афганистан: «Талибан», по-видимому, в этом году получит меньше денег и припасов, но проблема не будет очень острой» (Afghanistan: Taliban Seem to Have Less Funds and Supplies This Year, but the Problem Does Not Appear to Be that Acute), 17 февраля 1999 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

73. Меморандум Ричарда А. Кларка Кондолизе Райс «Сеть Аль-Каида» (Al-Qaida Network), 25 января 2001 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

74. Айман аль-Завахири, «Рыцари под знаменем Пророка» (Knights under the Prophet`s Banner), (Олд-Таппан, шт. Нью-Джерси, TLG Publications, 2002 г.), стр.38–39.

75. Мухаммед Юсаф и Марк Эдкин, «Афганистан – капкан для медведя: разгром сверхдержавы» (Afghanistan – The Bear Trap: The Defeat of a Superpower), (Хэвертаун, шт. Пенсильвания: Casemate, 1992 г.), стр.1.

76. Райт, «Башня-мираж», стр.110. Жиль Кепель также утверждает, что «роль арабов в борьбе против Советской Армии была, по-видимому, минимальной. Их подвиги были совершены в основном после вывода советских войск, и достоверность вызывает большие сомнения». Кепелл, «Джихад», стр.147. И Фаваз Гергес отмечает: «Нет подтверждений того, что ветераны из-за рубежа сыграли значительную роль в победе афганцев над русскими». Гергес, «Дальний враг», стр. 83–84.

77. См., например, интервью корреспондента ABC Джона Миллера с бен Ладеном в мае 1998 г, за два с небольшим месяца до терактов против американских посольств в Танзании и Кении. Часть интервью прозвучала на процессе Закариаса Муссауи, арестованного в августе 2001 г., незадолго до терактов 11 сентября 2001 г. Соединенные Штаты Америки против Закариаса Муссауи, материалы судебного заседания, Александрия, шт. Вирджиния, 6 марта 2006 г.

78. Меморандум Ричарда А. Кларка Кондолизе Райс «Сеть Аль-Каида» (Al-Qaida Network), 25 января 2001 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

 

Глава шестая

1. Джон Ли Андерсон, «Американский наместник: миссия Залмая Халилзада» (American Viceroy: Zalmay Khalilzad`s Mission), журнал The New Yorker, 19 декабря 2005 г., стр. 63.

2. О свержении режима «Талибана» см. Гэри Шроен, «Мы были первыми: о том, как ЦРУ начинало войну с терроризмом в Афганистане» (First In: An Insider›s Account of How the CIA Spearheaded the War on Terror in Afghanistan), (Нью-Йорк, Ballantine Books, 2005 г.); Стивен Биддл, «Афганистан и будущее войны» (Afghanistan and the Future of Warfare: Implications for Army and Defense Policy), (Карлайл, шт. Пенсильвания, Институт стратегических исследований, Военный колледж армии США, ноябрь 2002); Гэри Бернтсен и Ральф Пеззулло, «Джоубрейкер: охота на бен Ладена и «Аль-Каиду»» (Jawbreaker: the Attack on Bin Laden and Al Qa`ida), (Нью-Йорк, Crown Publishers, 2005 г.); Боб Вудворд, «Буш на войне» (Bush at War), (Нью-Йорк, Simon and Schuster, 2002 г.).

3. Интервью автора с послом Венди Чемберлен, 27 августа 2008 г.

4. Там же.

5. Запись интервью Мартина Смита с Ричардом Армитэйджем, 20 июля 2006 г. Я получил копию записи у программы Frontline.

6. Вудворд, «Буш на войне», стр.47.

7. Интервью автора с послом Венди Чемберлен, 27 августа 2008 г.

8. Вудворд, «Буш на войне», стр.59.

9. Интервью автора с послом Венди Чемберлен, 27 августа 2008 г.

10. Там же.

11. Вудворд, «Буш на войне», стр.51.

12. Джордж Тенет, «В центре шторма» (At the Center of the Storm. My Years at the CIA), (Нью-Йорк, HarperCollins, 2007 г.), стр.207.

13. Дуглас Дж. Фейт, «Война и решение» (War and Decision: Inside the Pentagon at the Dawn of the War on Terrorism), (Нью-Йорк, HarperCollins, 2008 г.), стр.75–76.

14. Шроен, «Мы были первыми», стр.28.

15. Эндрю Дж. Биртл, «Хронология войны в Афганистане» (Afghan War Chronology), (Вашингтон, U. S. Army Center of Military History Information Paper, 22 марта 2002 г.), стр.2–3.

16. Биддл, «Афганистан и будущее войны», стр. 8–10.

17. Майкл ДеЛонг и Ной Льюкмэн, «CENTCOM – правда о войнах в Афганистане и Ираке» (Inside CENTCOM: The Unvarished Truth about the Wars in Afghanistan and Iraq), (Вашингтон, Regnery Publishing, 2004 г.), стр.46.

18. Институт военной истории армии США: лента 032602р, CPT M. Int.; лента 032802р, CPT D int. Эта информация получена из архивов Института военной истории армии США (Карлайл Бэрракс, шт. Пенсильвания). См. также: Дэйл Андраде, «Сражение за Мазари-Шариф, октябрь-ноябрь 2001 г.» (Battle for Mazar-e-Sharif, October-November 2001), (Вашингтон, U. S. Army Center of Military History Information Paper, 1 марта, 2002 г.), стр. 2–3; После 5 ноября двигавшиеся из Шолгераха по дорогам резервы «Талибана» и «Аль-Каиды» на юг для усиления обороны в районе Бай Бече и Акчапрука, а затем бежавшие на север в направлении Мазар, были уничтожены в результате ударов американской авиации. См. U. S. Army Center of Military History Information: Memorandum for the Record, COL J. int, July 2002; лента 032202р, СРТ М, int.

19. Биддл, «Афганистан и будущее войны», стр. 8–10.

20. Там же, стр.9.

21. Ахмед Рашид, «Погружение в хаос» (Descent into Chaos: The United States and the Failure of Nation-Building in Pakistan, Afghanistan and Central Asia), (Нью-Йорк, Viking, 2008 г.), стр. 3–6.

22. Институт военной истории армии США: лента 032802а, MAJ. D Int.; лента 032802р, MAJ C int.; лента 032602а CPT H et al. int. См. также Джон Карланд, «Наступление на Кандагар» (The Campaign Against Kandahar), (U. S. Army Center of Military History Information Paper, 4 марта 2002 г.), стр. 2–5.

23. Институт военной истории армии США: лента 032602р, CPT M. Int.

24. Резолюция Совета Безопасности ООН 1383, 6 декабря 2001 г., S/RES/1383 (2001).

25. Об операции Anaconda см.: Operation Anaconda: An Air Power Perspective (Вашингтон, Headquarters United States Air Force AF/XOL, февраль 2005 г.); Пол Л. Хэстерт, «Operation Anaconda» (Operation Anaconda: Perseption Meets Reality in the Hills of Afghanistan), журнал Studies in Conflict and Terrorism, том 28, стр.11–20; Шон Нейлор, «Не лучший день для смерти: нерасказанная история операции «Анаконда» (Not a Good Day to Die: The Untold tory of Operation Anaconda), (Нью-Йорк, Berkley Books, 2005 г.).

26. Интервью автора с послом Венди Чемберлен, 27 августа 2008 г.

27. Интервью автора с Робертом Греньером, 6 ноября 2007 г.

28. Интервью автора с подполковником в отставке Эдом О`Коннеллом, 8 июля 2007 г.

29. Первез Мушарраф, «На линии огня» (In the Line of Fire: A Memoir), (Нью-Йорк, Free Press, 2006 г.), стр. 217.

30. Филип Смукер, «Бегство «Аль-Каиды» (Al Qa`ida Great Escape: The Military and the Media on Terror`s War), (Вашингтон, Brassey`s, 2004 г.); Гэри Бернтсен и Ральф Пеззулло, «Джоубрейкер», стр.255–264; Мэри Энн Уивер «Lost in Tora Bora», газета New York Times, 11 сентября 2005 г. 31. Уивер, «Lost in Tora Bora».

32. Интервью автора с оперативником американской разведки, находившимся в окрестностях Тора-Бора в то время, 6 марта 2009 г.; Гэри Бернтсен и Ральф Пеззулло, «Джоубрейкер», стр. 314–315.

33. Бригадный генерал Мухаммед Ильяз Чаудри, «Стратегия контртеррористической борьбы в Пакистане» (Pakistan`s Counterterrorism Strategy). Документ представлен в National Defence University, Вашингтон, 27 июля 2007 г., стр.12.

34. Гэри Бернтсен и Ральф Пеззулло, «Джоубрейкер», стр. 307–308.

35. Интервью автора с Робертом Греньером, 6 ноября 2007 г.

36. Европейский союз и UNAMA, «Discussion of Taliban and Insurgency», (Кабул, European Union and UNAMA, 30 апреля 2007 г.), стр. 1.

37. Стивен Хосмер, «The Army`s Role in Counterinsurgency and Insurgency», (Санта-Моника, шт. Калифорния, RAND, 1990 г.), стр. 30–31; Дэниел Баймэн и др., «Trends in Outside Support for Insurgent Movements», (Санта-Моника, шт. Калифорния, RAND, 2001 г.); Баймэн, «Deadly Connection: States that Sponsor Terrorism» (Нью-Йорк, Cambridge University Press, 2005 г.).

38. Данные из статистического управления Министерства экономики и статистики Пакистана, 2007 г. По данным отдела переписи населения, 15,42 процента из 160 612 500 жителей Пакистана считают пушту своим родным языком.

39. Давид Галюла, «Противоповстанческие действия» (Counterinsurgency Warfare: Theory and Practice), (Сент-Питерсбург, шт. Флорида, Hailer Publishing, 1964 г.), стр.23–24.

40. Джеймс Д. Фирон и Дэвид Д. Лэйтин, «Этническая принадлежность, повстанческое движение и гражданская война», журнал American Political Science Review, vol.97, № 1, февраль 2003 г., стр.75–90; Давид Галюла, «Противоповстанческие действия», стр. 35–37.

41. Соглашение между его высочеством эмиром Абдуррахман-ханом, эмиром Афганистана и сэром Генри Мортимером Дюрандом, секретарем по иностранным делам британской колониальной администрации Индии. Подписано в Кабуле, Афганистан, 12 ноября 1893 г.

42. Ральф Питерс, «Кровавые границы» (Blood Borders: How a Better Middle East Would Look), журнал Armed Forces Journal, июнь 2006 г.

43. Интервью автора с высокопоставленным чиновником правительства Афганистана, Кабул, Афганистан, сентябрь 2006 г.

44. Пакистанские официальные лица, как правило, отвергали это утверждение. Один из пакистанских сенаторов на слушаниях в комитете сената по международным отношениям отметил: «В этом году Пакистан арестовал более 500 талибов из Кветты и 400 из них были переданы афганцам». Комитет сената Пакистана по международным отношениям, PakistanAfghanistan Relations; Report 13 (Исламабад, Pakistan Senate Foreign Relations Committee, март 2007 г.), стр. 38.

45. Интервью автора с послом Венди Чемберлен, 27 августа 2008 г.

46. Интервью автора с Ричардом Армитэйджем, 17 октября, 2007 г.

47. Интервью автора с Робертом Греньером, 6 ноября 2007 г.

48. Документ, подготовленный совместно правительствами Афганистана, Канады, Нидерландов, Великобритании и США, а также Миссией помощи ООН в Афганистане (UNAMA) и ISAF, «Оценка факторов, способствующих росту насилия в Афганистане» (Assessment of Factors Contributing to Insecurity in Afghanistan), (Кабул, Government of Afghanistan, 2006 г.), стр.1.

49. См. например, видеоролик Хекматиара, телеканал «Аль-Джазира», 4 мая 2006 г.

50. Амрулла Салех, «Стратегия мятежников и террористов в Афганистане» (Strategy of Insurgents and Terrorists in Afghanistan), (Кабул, National Directorate of Security, 2006 г.), стр.2.

51. Европейский союз и UNAMA, «Discussion of Taliban and Insurgency», (Кабул, European Union and UNAMA, 30 апреля 2007 г.), стр. 2.

52. Мухаммед Али Джинна, «Speeches as Governor-General of Pakistan, 1947–1948» (Карачи, Pakistan Publications, 1960 г.), стр.133.

53. Досье на полевых командиров мятежников, дата неизвестна. Опубликовано Проектом истории «холодной войны».

54. Стив Колл, «Войны призраков» (Ghost Wars: The Secret History of the CIA, Afghanistan, and bin Laden, from the Soviet Invasion to September 10, 2001), (Нью-Йорк, Penguin Press, 2004 г.), стр. 201–203.

55. Милт Берден и Джеймс Райзен, «Главный враг», (The Main Enemy: The Inside Story of the CIA›s Finak Showdown with the KGB), (Нью-Йорк, Random House, 2003 г.), стр. 289.

56. О рейдах пакистанской армии против Хаккани см.: Икбал Хаттак, «40 боевиков убито в Северном Вазаристане» (40 Militants Killed in North Waziristan), газета Daily News (Пакистан), 30 сентября 2005 г.; «Пакистанские силовые структуры активизируют охоту на Хаккани» (Pakistani Law Enforcers Intensify Hunt for Haqqani), газета Pajwok Afghan News, 7 марта 2006 г. Об исторической роли Хаккани см. также Чарльз Данбар, «Афганистан в 1986 г.» (Afghanistan in 1986: The Balance Endures), Asian Survey, том 27, № 3, стр. 127–142.

57. Стив Колл, «Войны призраков», стр. 131, 167, 202.

58. Европейский союз и UNAMA, «Discussion of Taliban and Insurgency», (Кабул, European Union and UNAMA, 30 апреля 2007 г.), стр. 2.

59. Интервью Рахимуллы Юсуфзая с Сиражуддином Хаккани, июль 2008 г.

60. Ежегодный доклад директора Национальной разведки США Джона Д. Негропонте сенатскому комитету по делам вооруженных сил об оценках существующих угроз. Обращение к сенатскому комитету по делам вооруженных сил, 28 февраля 2006 г.

61. «Телеканал «Аль-Джазира» раскрыл нового лидера «Аль-Каиды» (Al Jazeera Reveals News Al-Qa`ida Leader), газета Washington Times, 25 мая 2007 г., стр.17.

62. Мариам Абу Захаб, «Changing Patterns of Social anf Political Life Among the Tribal Pashtuns in Pakistan». Документ был представлен в военно-морском университете ВМС США (U. S. Naval Postgraduate School), г. Монтеррей, шт. Калифорния, сентябрь 2006 г.

63. Об Исмаиле, см. «Талибы заявляют об уничтожении американского вертолета» (Taliban Claim Shooting Down U. S. Helicopter), газета The News (Исламабад, Пакистан), 29 июня 2005 г.; о г. Вана см. Интикхаб Амир, «Whose Writ Is It Anyway», журнал The Herald (Пакистан), апрель 2006 г., стр.80–82.

64. Об «Аль-Каиде» в племенных районах см. Мушарраф, «На линии огня», стр.264–81.

65. Государственный департамент США, «Афганистан, осень 2006 г.: кампания переживает переломный момент» (Afghanistan, Autumn 2006: a Campaign at a Crossroads), (Вашингтон, Office of the Coordinator for Counterterrorism, U. S. Department of State, 2006 г.), стр.2. Несекретный документ.

66. Антонио Гиустоцци, «Коран, «Калашников» и лэптоп: неоталибский мятеж в Афганистане» (Koran, Kalashnikov and Laptop: The Neo-Taliban Insurgency in Afghanistan), (Лондон, Hurst & Company, 2007 г.), стр.13.

67. Процитировано в: Селиг С. Харрисон, «Ethnicity and the Political Stalemate in Pakistan» в книге под редакцией Али Бануазизи и Майрона Вейнера «Государство, религия и национальная политика» (The State, Religion and Ethnic Politics), (Сиракьюз, шт. Нью-Йорк, Syracuse University Press, 1986 г.), стр.285.

68. Выступление администратора американского Агентства по борьбе с наркотиками (U. S. Drug Enforcement Agency) Карен П. Тэнди на слушаниях в комитете по военным вопросам Палаты представителей, Вашингтон, 28 июня 2006 г.

 

Глава седьмая

1. Интервью автора с Ричардом Армитэйджем, 17 октября 2007 г.

2. Интервью автора с Колином Пауэллом, 15 января 2008 г.

3. Дэвид Роде и Дэвид Э. Сэнджер, «Как «хорошая война» в Афганистане превратилась в плохую» (How the «Good War» in Afghanistan Went Bad), газета New York Times, 12 августа 2007 г., стр. А1.

4. Интервью автора c послом Джеймсом Доббинсом, 4 октября 2007 г.

5. См., например, Вернон Лоеб, «Franks Supports an Afghan Army», газета Washington Post, 26 февраля 2002 г., стр. А16; Тим Френд, «U.S.Hints It Will Back More Peacekeepers», газета USA Today, 25 февраля 2002 г., стр.1А.

6. Соглашение о промежуточных договоренностях, действующих впредь до формирования постоянных институтов власти в Афганистане, Дополнение I, Параграф 3. «Agreement on Provisional Arrangements in Afghanistan Pending the Reestablishment of Permanent Government Institutions.

Annex I, Paragraph 3». Документ, который принято называть «Боннское соглашение», был подписан 5 декабря 2001 г.

7. ООН, ежедневный брифинг пресс-секретаря Генерального секретаря ООН (Нью-Йорк, United Nations, 6 февраля 2002 г.); см. также, например, Вильям М. Рейлли, «Brahimi: Expand, Extend Afghan Force», агентство United Press International, 6 февраля 2002 г.

8. Интервью автора с послом Джеймсом Доббинсом, 4 октября 2007 г.

9. Интервью автора с Ричардом Армитэйджем, 17 октября 2007 г.; интервью автора с Дугласом Фейтом, 4 ноября 2008 г.

10. Интервью автора с высокопоставленным чиновником американской администрации, Вашингтон, 15 января 2008 г.

11. Дуглас Дж. Фейт, «Война и решение» (War and Decision: Inside the Pentagon at the Dawn of the War on Terrorism), (Нью-Йорк, HarperCollins, 2008 г.), стр. 101–102.

12. 11 октября 2000 г., во время предвыборных дебатов с Элом Гором, кандидат в президенты Джордж У. Буш сказал: «Я не думаю, что наши войска должны использоваться в том, что называют «государственное строительство». Я думаю, что наши войска должны сражаться и побеждать». См.: Комиссия по президентским дебатам, Стенограмма дебатов: второй раунд дебатов Гор – Буш, Уинстон – Сейлем, шт. Северная Каролина, 11 октября 2000 г.

13. Тодд Пардум, «Буш предлагает Афганистану помощь в подготовке армии и полиции» (Bush Offers Afghanistan U. S. Help for Training of Military and Police), газета New York Times, 29 января 2002 г., стр. А13. Об оппозиции в Пентагоне см. Билл Гертц, «Рамсфелд скептически настроен относительно миротворческой роли США» (Rumsfeld Takes Dim View of U. S. Peacekeeping Role), газета Washington Times, 27 февраля 2002 г., стр. А8; Лоеб, «Franks Supports an Afghan Army».

14. Пресс-брифинг Ари Флейшера (Вашингтон, White House Office of the Press Secretary, 25 февраля 2002 г.).

15. Интервью автора с послом Джейсом Доббинсом, 4 октября 2007 г. См. Майкл Гордон, «A Nation Challenged: Policy Divisions», газета New York Times, 21 февраля 2002 г., стр. А1; о разногласиях между госдепартаментом и министерством обороны см. Бен Барбер, «U.S. Considers Force Expansion», газета Washinngton Times, 22 февраля 2002 г., стр. А13; Алан Сайпресс, «White House May Support Peacekeeping Force Growth», газета Washington Post, 28 февраля 2002 г., стр. А16.

16. Интервью автора с послом Джейсом Доббинсом, 4 октября 2007 г.

17. Интервью автора с Ричардом Армитэйджем, 17 октября 2007 г.

18. Отчет о заседании Совета национальной безопасности получен в ходе интервью автора с послом Джейсом Доббинсом, 4 октября 2007 г.

19. О «плане Маршалла» см., например, Мелвин А. Леффлер, «A Predominance of Power: National Security, The Truman Administration, and the Cold War» (Стэнфорд, шт. Калифорния, Stanforf University Press, 1992 г.), стр. 157–165, 173, 178; Джон Льюис Гэддис, «Стратегия сдерживания» (Strategies of Containment: A Critical Appraisal of Postwar American National Security Policy), (Нью-Йорк, Oxford University Press, 1982 г.), стр. 54–88.; Гэддис, «Теперь мы знаем: переосмысление истории «холодной войны» (We Now Know: Rethinking Cold War History), (Нью-Йорк, Oxford University Press, 1997 г.), стр. 37–43; Марк Трахтенберг, «A Constructed Peace: The Making of the European Settlement, 1945–1963», (Принстон, шт. Нью-Джерси, Princeton University Press, 1999 г.), стр. 62–63, 74.

20. Речь Джорджа У. Буша в Вирджинском военном колледже, Лексингтон, шт. Вирджиния (Вашингтон, White House Office of the Press Secretary, 17 апреля, 2002 г.).

21. Интервью автора с послом Саидом Джавадом, 5 октября 2007 г. В начале 2002 г. Джавад вернулся в Афганистан и занимал должности пресссекретаря президента Карзая, руководителя его аппарата и директора управления международных связей. После этого он был назначен послом в Соединенных Штатах.

22. Интервью автора с послом Джеймсом Доббинсом, 21 сентября 2004 г.; Ричард Кларк, «Против всех врагов» (Against All Enemies: Inside America`s War on Terror), (Нью-Йорк, Free Press, 2004 г.); Доклад «Стабилизация и восстановление Афганистана», слушания в комитете Сената по иностранным делам, S. Hrg. 108–460, 27 января 2004 г., стр.14, 17–18; Сеймур М. Херш, «Другая война» (The Other War: Why Bush`s Afghanistan Problem Won`t Go Away), журнал The New Yorker, 12 апреля, 2004 г.: Доклад Генерального секретаря ООН о ситуации в Афганистане и ее влиянии на международную безопасность, UN doc A/56/875-S/2002/278, para. 98.

23. Генерал Томми Фрэнкс, Малькольм МакКоннел, «Американский солдат» (American Soldier), (Нью-Йорк, Regan Books, 2004 г.), стр.324.

24. Там же.

25. Интервью автора с Даудом Якубом, 2 января 2008 г.

26. ООН, ежедневный брифинг пресс-секретаря Генерального секретаря ООН (Нью-Йорк, United Nations, 6 февраля 2002 г.).

27. Барри Розен, «The Security Dilemma and Ethnic Conflict» в книге «Национальный конфликт и международная безопасность» (Ethnic Conflict and International Security), (Принстон, шт. Нью-Джерси, Prinston University Press, 1993 г.); Стивен Стедман, «Spoiler Problems in Peace Processes», журнал International Security, том 22, № 2, осень 1997 г., стр.5–53; Руй де Фигереду и Барри Вайнгаст, «The Rationality of Fear: Political Opportunism and Ethnic Conflict» в книге под ред. Барбары Уолтер и Джека Снайдера «Civil War, Insecurity, and Intervention» (Нью-Йорк, Columbia University Press, 1999 г.), стр. 261–302; Майкл У. Дойл и Николас Самбанис, «International Peacebuilding: A Theoretical and Quantitative Analysis», American Political Science Review, том.94, № 4, декабрь 2000 г., стр.780.

28. Роберт М. Перито, «Where is the Lone Ranger When Need Him? America`s Search for a Postconflict Stability Force» (Вашингтон, U. S. Institute of Peace, 2004 г.); Перито, «Американский опыт в полицейском обеспечении миротворческих операций» (The American Experience with Police in Peace Operations), (Клементспорт, Канада, The Canadian Peacekeeping Press, 2002 г.); Роберт В. Оукли, Майкл Дж. Дзидзик и Элиот М. Голдберг, «Policing the New World Disorder: Peace Operations and Public Security» (Вашингтон, National Defense University Press, 1998 г.).

29. Джеймс Т. Куинливан, «Force Requirements in Security Operations», журнал Parameters, том 25, № 4, зима 1995–96 гг., стр.59–69; Джеймс Доббинс, «Роль Америки в государственном строительстве: от Германии до Ирака» (America`s Role in Nation-Building: from Germany to Iraq), (Санта-Моника, шт. Калифорния, RAND, 2003 г.); Доббинс, «Роль ООН в государственном строительстве: от Конго до Ирака» (The UN`s Role in NationBuilding: From the Congo to Iraq), (Санта-Моника, шт. Калифорния, RAND, 2005 г.).

30. Джеймс Доббинс, Сет Г. Джонс и др., «Роль Европы в государственном строительстве: от Балкан до Конго» (Europe`s Role in Nation-Building: From the Balkans to the Congo), (Санта-Моника, шт. Калифорния, RAND, 2008 г.).

31. Доббинс, «Роль Америки в государственном строительстве»; Доббинс, «Роль ООН в государственном строительстве».

32. Винченцо Коппола, «Briefing on the Multinational Specialized Unit», документ представлен в Миротворческом институте армии США (U. S. Army Peacekeeping Institute, Карлайл Бэрракс, шт. Пенсильвания, 16 июня, 1999 г.); Паоло Валполини, «Роль военной полиции в миротворческих операциях» (The Role of Police-Military Units in Peacekeeping), журнал Jane`s Europe News, июль/август 1999 г.

33. Интервью автора с полковником Доменико Либертини, командиром Многонационального подразделения для решения специализированных задач (Multinational Specialized Unit, MSU), Приштина, Косово, апрель 2007 г. См. также MSU Concept (Приштина, Косово, Multinational Specialized Unit, 2007 г.).

34. Сюда входят местная полиция, шерифы, специальная юрисдикция, констебли/маршалы и федеральная полиция. Министерство юстиции, «Статистические данные по правоохранительным органам» (Law Enforcement Statistics), (Вашингтон, Department of Justice, Office of Justice Programs, Bureau of Justice Statistics, 2004 г.).

35. ЦРУ активно работало с полицией зарубежных стран на протяжении многих лет. В начале 70-х годов у американского Конгресса все чаще вызывали большую озабоченность факты, когда помощь, оказываемая полиции того или иного государства Соединенными Штатами, использовалась для репрессий и подавления гражданских свобод. Особенно волновала Конгресс в этой связи деятельность ЦРУ, которое обучало зарубежные полицейские подразделения борьбе с подрывной деятельностью, противопартизанским действиям и сбору разведывательной информации. Поэтому в 1974 г. Конгресс принял статью 660 «Закона об оказании помощи иностранным государствам», которая запрещает Соединенным Штатам оказывать помощь правительствам иностранных государств в обеспечении внутренней безопасности. Кроме того, ЦРУ не располагало полноценными полицейскими подразделениями. Отделение специальных операций ЦРУ представляет собой полувоенное, а не полицейское формирование. См. например, Сет Дж. Джонс и др., «Охрана тиранов или стимулирование реформ?» (Securing Tyrants or Fostering Reforms? U. S. Internal Security Assisstance to Repressive and Transitioning Regimes), (Санта-Моника, шт. Калифорния, RAND, 2006 г.), стр.9–22.

36. Джеймс Доббинс, Сет Г. Джонс и др., «Роль Европы в государственном строительстве».

37. Доббинс, «Роль Европы в государственном строительстве».

38. Уильям Зартман, «Рухнувшие государства: распад и восстановление легитимной власти» (Collapsed States: The Disintegration and Restoration of Legitimate Authority), (Боулдер, шт. Колорадо, Lynne Rienner, 1995 г.), стр.267–273; Дойл и Самбанис, «International Peacebuilding».

39. Сет Дж. Джонс, Джереми Уилсон, Эндрю Ратмелл и Джек Райли, «Установление законности и порядка после конфликта» (Establishing Law and Order after Conflct), (Санта-Моника, шт. Калифорния, RAND, 2005 г.); Доббинс, «Роль Америки в государственном строительстве»; Доббинс, «Роль ООН в государственном строительстве».

40. Интервью автора с Джеймсом Доббинсом, 21 сентября 2004 г.; Нерш, «Другая война».

41. Интервью автора с Довом Закхаймом, 30 января 2008 г.

42. Там же.

43. Интервью автора с высокопоставленным сотрудником Белого дома, Вашингтон, 15 января, 2008 г.

44. Письмо Рангина Дадфара Спанты Адамантиосу Вассилакису, постоянному представителю Греции при ООН, 20 сентября 2006 г.

45. Колин Л. Пауэлл, «Американские войска: грядущие вызовы» (U. S. Forces: Challenges Ahead), журнал Foreign Affairs, том.72, № 5, зима 1992/93 гг., стр. 32–45. О доктрине Уайнбергера см.: Каспар У. Уайнбергер, «Борьба за мир: семь лет в Пентагоне» (Fighting for Peace: Seven Critical Years in the Pentagon), (Нью-Йорк, Warner Books, 1990 г.); Томас Р. Дюбуа, «Доктрина Уайнбергера и освобождение Кувейта» (The Weinberger Doctrine and Liberation of Kuwait), журнал Parameters, том XXI, № 4 (зима 1991/92 гг.), стр. 24–38. Доктрина Уайнбергера и доктрина Пауэлла названы, соответственно, в честь министра обороны в правительстве Рональда Рейгана Каспара Уайнбергера и государственного секретаря в годы первого срока президентства Джорджа У. Буша Колина Пауэлла.

46. Пауэлл, «Американские войска», стр.40.

47. Речь Каспара Уайнбергера, «Применение военной силы» (The Uses of Military Power), 28 ноября 1984 г., напечатана в журнале Defense Issues, январь 1985 г., стр.35.

48. Сет Дж. Джонс, «Как избежать провала в Афганистане» (Averting Failure in Afghanistan), журнал Survival, том 48, № 1, весна 2006 г., стр.111–128.

49. Интервью с генерал-майором Крейгом П. Уэстоном, руководителем Бюро военного сотрудничества с Афганистаном, 23 июня 2004 г., Кабул, Афганистан.

50. Интервью автора с Ричардом Армитэйджем, 17 октября 2007 г.

51. Фейт, «Война и решение», стр. 14–15.

52. Там же, стр. 51–52.

53. Интервью автора с высокопоставленным американским политиком, присутствовавшим на совещаниях в Кэмп-Дэвиде в сентябре 2001 г. 15 января 2008 г., Вашингтон. См. также, например, Боб Вудворд, «Буш на войне» (Bush at War), (Нью-Йорк, Simon & Shuster, 2002 г.), стр. 74–92.

54. Интервью автора с высокопоставленным американским политиком, присутствовавшим на совещаниях в Кэмп-Дэвиде в сентябре 2001 г. 15 января 2008 г., Вашингтон.

55. См., например, Майкл Р. Гордон и генерал Бернард Э. Трейнор, «Кобра II» (Cobra II: Inside Story of the Invasion and Occupation of Iraq), (Нью-Йорк, Pantheon Books, 2006 г.), стр. 21–23.

56. Интервью автора с подполковником в отставке Эдвардом О`Коннелом, 4 октября, 2007 г.

57. Интервью автора с Ричардом Армитэйджем, 17 октября 2007 г.

58. Гэри Шроен, «Мы были первыми: о том, как ЦРУ начинало войну с терроризмом в Афганистане» (Firts In: An Insider›s Account of How the CIA Spearheaded the War on Terror in Afghanistan), (Нью-Йорк, Ballantine Books, 2005 г.), стр. 360.

59. См., например, Сеймур Хирш, «Chain of Command» (Нью-Йорк, HarperCollins, 2004 г.), стр.188; Джордж Пэкер, «Ворота убийц: Америка в Ираке» (Assassin`s Gate: America in Iraq), (Нью-Йорк, Farrar, Strauss anf Giroux, 2006 г.), стр. 45.

60. Интервью автора с Робертом Гренье, 6 ноября 2007 г.

61. Интервью автора с генерал-лейтенантом Карлом Эйкенберри, 27 октября 2007 г.

62. Интервью автора с Довом Закхаймом, 30 января 2008 г.

63. Сара Чейс, «The Punishment of Virtue: Inside Afghanistan After the Taliban» (Нью-Йорк, Pinguin Press, 2006 г.), стр.155.

64. Ахмед Рашид, «Афганистан: прогресс после «Талибана» (Afghanistan: Progress since the Taliban), журнал Asian Affairs, том 17, № 1, весна 2006 г., стр.33.

65. Л. Пол Бремер III, «Годы в Ираке» (My Year in Iraq: The Struggle to Build a Future of Hope), (Нью-Йорк, Simon & Schuster, 2006 г.), стр.143.

66. Письмо Джеба Мэйсона послу Бремеру, Talking Points: Progress in the War on Terror; 17 сентября 2003 г.

67. Али Джалали, «Будущее Афганистана» (The Future of Afghanistan), журнал Parameters, том 36, № 1, весна 2006 г., стр.5.

68. Эндрю М. Ро, «To Create a Stable Afghanistan», Military Review, ноябрьдекабрь 2005 г., стр.21.

69. Дэвид Л. Баффало, «Конвенциональные силы в конфликтах малой интенсивности» (Conventional Forces in Low-Intensity Conflict: The 82d Airborne in Firebase Shkin), Landpower Essay 04–2 (Арлингтон, Вирджиния, Association of the United States Army, 2004 г.), стр.12.

70. О бое в Де-Чопан см. Майкл МакИнерни, «Бой за Де-Чопан, часть 1» (The Battle for Deh Chopan, Part 1), журнал Soldier of Fortune, август 2004 г.; МакИнерни, «Бой за Де-Чопан, часть 2» (The Battle for Deh Chopan, Part 2), журнал Soldier of Fortune, сентябрь 2004 г.

71. Энн Эванс и др., «Справочник по правительству Афганистана» (A Guide to Government in Afghanistan), (Вашингтон, World Bank Publications, 2004 г.), стр. 14.

72. О полевых командирах и Афганистане см. Ро, «To Create a Stable Afghanistan», стр. 20–26; правительство Афганистана, «Реформа органов правопорядка: программа роспуска незаконных вооруженных формирований и программа разоружения, демобилизации и реинтеграции» (Security Sector Reform: Disbandment of Illegal Armed Groups Programme (DIAG) and Disarmament, Demobilisation, and Reintegration Program (DDR)), (Кабул, Government of Afghanistan, октябрь 2005 г.); Марк

Седра, «Challenging the Warlord Culture: Security Sector Reform in PostTaliban Afghanistan», (Бонн, Bonn International Center for Conversion, 2002 г.)

73. Некоторые полевые командиры были назначены губернаторами провинций, среди них Шер-Мухаммед Ахмундзада (Гильменд, 2005 г.), Исмаилхан (Герат, 2004 г.), Гуль Ага (Кандагар, 2004 г.), Хаджи Дин Мухаммед (Нангархар), Мухаммед Ибрагим (Гор, 2004 г.), Гуль Ахмад (Бадгиз, 2003 г.) и Саид Амин (Бадахшан, 2003 г.).

74. Объединенное командование-Афганистан и «Алтай Консалтинг», Afghan National Development Poll (Кабул, Combined Forces Command, 2005 г.).

75. Совет национальной безопасности Афганистана, «Оценка национальной угрозы» (National Threat Assessment), (Кабул, Afghanistan National Security Council, 2005 г.), стр. 4; см. также: Министерство обороны Афганистана, «Национальная военная стратегия» (The National Military Strategy), (Кабул, Afghanistan Ministry of Defense, октябрь 2005 г.).

76. Энн Эванс и др., «Справочник по правительству Афганистана», стр.14.

77. Фейт, «Война и решение», стр. 123.

78. Лестер Грау, «Медведь перешел через горы: тактика советских войск в Афганистане» (The Bear Went Over the Mountain: Soviets Combat Tactics in Afghanistan) (Вашингтон, National Defense University Press, 1996 г.), стр. 201.

79. Стив Колл, «Войны призраков» (Ghost Wars: The Secret History of the CIA, Afghanistan, and bin Laden, from the Soviet Invasion to September 10, 2001), (Нью-Йорк, Penguin Press, 2004 г.), стр.131, 167, 202.

80. Там же, стр. 89.

81. Франсеск Ведрелль, прощальный доклад специального представителя Евросоюза по Афганистану, (Кабул, European Union, 2008 г.).

 

Глава восьмая

1. Интервью автора с послом Залмаем Халилзадом, 22 февраля 2008 г.

2. Маунтстюарт Эльфинстоун, «Рассказ о королевстве Кабул» (An Account of the Kingdom of Caubul and Irs Dependencies in Persia, Tartary and India), (Грац, Австрия, Akademische Druck, 1969 г.), стр.489.

3. Радек Сикорски, «Дьявол, которого вы знаете» (The Devil You Know), журнал Newsweek, 9 августа 2004 г., стр.31.

4. Интервью автора с послом Джеймсом Доббинсом, 27 июля 2007 г.

5. Там же.

6. Резолюция Совета Безопасности ООН 1383, 6 декабря 2001 г., S/RES 1383 (2001).

7. «Соглашение о промежуточных договоренностях, действующих впредь до формирования постоянных институтов власти в Афганистане», декабрь 2001 г., дополнение II (Agreement on Provisional Arrangements in Afghanistan Pending the Reestablishment of Permanent Government Institutions. Annex II).

8. Ахмед Рашид, «Погружение в хаос» (Descent into Chaos: The United States and the Failure of Nation-Building in Pakistan, Afghanistan and Central Asia), (Нью-Йорк, Viking, 2008 г.), стр.184.

9. Интервью автора с Даудом Якубом, 2 января 2008 г.

10. Дэвид Роде и Дэвид Э. Сэнджер, «Как «хорошая война» в Афганистане превратилась в плохую» (How the «Good War» in Afghanistan Went Bad), газета New York Times, 12 августа 2007 г., стр. А1.

11. Интервью автора с генерал-лейтенантом Дэвидом Барно, 4 сентября 2007 г.

12. Интервью автора с послом Залмаем Халилзадом, 13 февраля 2008 г. Выступление Залмая Халилзада перед комитетом сената по иностранным делам. 29 октября 2003 г.

13. Интервью автора с послом Залмаем Халилзадом, 22 февраля 2008 г.

14. Выступление Залмая Халилзада перед комитетом сената по иностранным делам. 29 октября 2003 г.

15. Интервью автора с послом Залмаем Халилзадом, 22 февраля 2008 г.

16. Али Ахмад Джалали и Лестер У. Грау, «Другой склон горы» (The Other Side of the Mountain. Mujahideen Tactics in the Soviet-Afghan War), (Куантико, шт. Вирджиния, U. S. Marine Corps, Stuidies and Analisys Division; 1995 г.).

17. Али А. Джалали, «Восстановление Национальной Армии Афганистана» (Rebuilding Afghanistan`s National Army), журнал Parameters, том 32, № 3, осень 2002 г., стр. 79.

18. Интервью автора с послом Залмаем Халилзадом, 22 февраля 2008 г.

19. Интервью автора с генерал-лейтенантом Дэвидом Барно, 4 сентября 2007 г.

20. Майкл О`Хэнлон и Адриана Линс де Алльбукерке, «Agfhanistan Index: Tracking Variables of Reconstruction and Security in Post-Taliban Afghanistan» (Вашингтон, Brookings Institution, 15 сентября 2005 г.).

21. Интервью автора с генерал-лейтенантом Дэвидом Барно, 17 января 2008 г.

22. Генерал-лейтенант Дэвид У. Барно, «Сражаясь на «другой войне» (Fighting the «Other War»: Counterinsurgency Strategy in Afghanistan, 2003–2005»), журнал Military Review, сентябрь-октябрь 2007 г., стр.36.

23. Докладная записка, направленная Дональдом Л. Эвансом президенту. Тема: «Недавний визит в Багдад (Ирак) и Кабул (Афганистан)». 24 октября 2003 г. Министр обороны Рамсфелд, в свою очередь, написал Эвансу письмо, отметив, что «Ваш доклад президенту о поездке в Ирак и Афганистан был великолепен. Благодарю Вас за эту поездку. Спасибо также за то, что ознакомили других с тем, что увидели там». Письмо Дональда Рамсфелда Дональду Л. Эвансу, 29 октября 2003 г.

24. Интервью автора с генерал-лейтенантом Дэвидом Барно, 4 сентября 2007 г.

25. Джордж У. Буш, «О положении в стране» (State of the Union Address), (Вашингтон, White House, 2004 г.).

26. Интервью автора с генерал-лейтенантом Дэвидом Барно, 17 января 2008 г.

27. См., например, Международная кризисная группа, «Противостояние повстанцам в Афганистане: быстрых решений нет» (Countering Afghanistan`s Insurgency: No Quick Fixes), (Кабул, International Crisis Group, 2006 г.).

28. Опрос ABC News/BBC/ARD, «Афганистан – как обстоят дела» (Afghanistan – Where Things Stand), (Кабул, ABC News/BBC/ARD Poll, декабрь 2007 г.), стр.6.

29. Фрэнк Ньюпорт, «Деятельность администрации Буша положительно оценивают 28 % опрошенных, это самый низкий показатель с момента его избрания на первый срок» (Bush Job Approval at 28 %, Lowest of His Administration), (Вашингтон, Gallup, 11 апреля 2008 г.). В опрос включены средние оценки работы Буша с 2001 по 2008 г.

30. Информационная записка, направленная Рональдом Нойманом главе временной администрации Ирака Полу Бремеру. Основные положения заседания MCNS от 24 июня 2004 г.

31. Сообщение, направленное по электронной почте Полом Бремером Джейми Дарнену. Тема: послание министру обороны, 30 июня 2003 г.

32. Временная администрация Ирака, справка: изготовление взрывных устройств, привычки Мухабарата, точка зрения улицы, 15 июля 2003 г.

33. Сообщение, направленное по электронной почте Полом Бремером Джейми Дарнену. Тема: послание министру обороны, 30 июня 2003 г.

34. Совещание по проблемам обеспечения безопасности в Ираке и военным вопросам, совещание Совета национальной безопасности, 1 июля 2003 г.

35. Временная администрация Ирака, справка для главы администрации Бремера по ситуации с обеспечением безопасности, 18 июля 2003 г.

36. Отдел исследований, бюро разведки и исследований Государственного департамента, «Iraqis Offer Dim Evaluation of Reconstruction Effort Thus Far», 22 августа 2003 г.

37. Впечатления иракцев о войсках коалиции и ситуации с безопасностью в стране, результаты исследования, проведенного Отделом исследований Госдепартамента в 7 городах Ирака, и предварительные результаты, полученные в Багдаде Службой Гэллапа. 30 сентября, 2003 г.

38. Записка Джеймса Эллери главе Временной администрации Ирака Полу Бремеру. Тема: Стратегия обеспечения безопасности инфраструктуры, 11 января 2004 г.

39. Группа планирования безопасности инфраструктуры (Infrastructure Security Planning Group), Стратегия обеспечения безопасности инфраструктуры, 12 января 2004 г.

40. Информационная записка Билла Миллера для Пола Бремера, 18 марта 2004 г. См. также меморандум Пола Бремера для региональных и провинциальных координаторов. Тема: безопасность. 19 марта 2004 г.

41. Записка Л. Пола Бремера Крису Шэйсу, 16 апреля 2004 г.; записка Л. Пола Бремера Брайану Бэйрду, 1 апреля 2004 г., записка Л. Пола Бремера Джиму Колбе, 1 апреля 2004 г.

42. Некоторые утверждают, что гражданская война началась в июне 2004 г. Но наступательные операции, проведенные талибами за два года до этого, позволяют сделать вывод, что она шла уже весной 2002 г. Полковник Уолтер М. Херд и др., «Одна долина за один раз» (One Vallea at a Time), (Форт-Брэгг, шт. Северная Каролина, Combined Joint Special Operations Task Force-Afghanistan, 2005 г.), стр.121.

43. «Оценки рисков по странам: Афганистан» (Country Risk Assessment: Afghanistan), Jane›s Intelligence Review, том 16, № 5, май 2004 г., стр.38–41; Майкл Бхатия, Кевин Лэниган и Филипп Уилкинсон, «Минимальные инвестиции, минимальные результаты» (Minimal Investments, Minimal Results: The Failure of Security Policy in Afghanistan), (Кабул, Afghanistan Research and Evaluation Unit, июнь 2004 г.), стр. 1–8; Энтони Дэвис, «Afghan Security Deteriorates as Taliban Regroup», Jane›s Intelligence Review, том 15, № 5, май 2003 г., стр. 10–15.

44. ANSO Security Situation Summary, Weekly Report 039, 24–30 сентября 2004 г., стр.15.

45. Карлотта Гэлл, «21 человек убит в Афганистане в результате нападения на губернатора провинции» (21 Killed in Afghanistan Attacks Directed at Provincial Governor), газета New York Times, 15 августа 2004 г.; ANSO Security Situation Summary, Weekly Report 039, 24–30 сентября 2004 г., стр.7; ANSO Security Situation Summary, Weekly Report 036, 3–9 сентября 2004 г., стр.5; ANSO Security Situation Summary, Weekly Report 038, 17–23 сентября 2004 г., стр.7–8.

46. Интервью автора с Даудом Якубом, 2 января 2008 г.

47. Интервью автора с генерал-лейтенантом Дэвидом Барно, 17 января, 2008 г.

48. Записка Дональда Рамсфелда генералу Дику Майерсу, Полу Вулфовицу, генералу Питу Пэйсу и Дугу Фейту. Тема: глобальная война с терроризмом. 6 октября 2003 г.

49. По цифрам по Афганистану см. Сет Дж. Джонс и др., «Установление законности и порядка после конфликта» (Establishing Law and Order After Conflict), (Санта-Моника, шт. Калифорния, RAND, 2005 г.), стр.89–91.

50. Фонд «Азия», «Voter Education Planning Survey: Afghanistan 2004 National Elections» (Кабул, The Asia Foundation, 2004 г.), стр.106.

51. Международный республиканский институт, Afghanistan: Election Day Survey, 9 октября 2004 г., слайд 13.

52. Арно Дж. Майер, «Бури: насилие и террор во время Французской и Русской революций» (The Furies: Violence and Terror in the French and Russian Revolutions), (Принстон, шт. Нью-Джерси, Princeton University Press, 2000 г.), стр. 323.

 

Глава девятая

1. Мао Цзэдун, «Партизанская война» (On Guerilla Warfare), (Урбана, University of Illinois Press, 1961 г.), стр.93.

2. Уильям Каллен Брайант, «Стихи», (Филадельфия, Henry Altemus, 1995 г.), стр.79.

3. Об определении понятия «восстание» см.: Центральное разведывательное управление, «Справочник по анализу восстаний» (Guide to the Analysis of Insurgency), (Вашингтон, Central Intelligence Agency, n. d.), стр.2; Словарь военных терминов (Department of Defense Dictionary of Military and Associated Terms, Joint Publication 1–02), (Вашингтон, U. S. Department of Defense, 2001 г.), стр.266.

4. Давид Галюла, «Противоповстанческие действия» (Counterinsurgency Warfare: Theory and Practice), (Сент-Питерсбург, шт. Флорида, Hailer Publishing, 1964 г.), стр.3.

5. В словаре военных терминов Министерства обороны (Department of Defense Dictionary of Military and Associated Terms, Joint Publication 1–02) дается следующее определение неконвенциональной войны: «широкий спектр военных и полувоенных операций, обычно длительных, которые ведут местные или полувоенные формирования, в разной степени организованные, подготовленные, поддерживаемые и снабжаемые из внешних источников. Неконвенциональная война включает в себя, в числе прочего, партизанские действия, саботаж, диверсионные действия, разведывательную деятельность и поисково-спасательные операции». Министерство обороны США (Department of Defense Dictionary of Military and Associated Terms, Joint Publication 1–02), (Вашингтон, U. S. Department of Defense, 2001 г.), стр.574.

6. Роже Тринкер, «Современная война: французский взгляд на противоповстанческие действия» (Modern Warfare: A French View of Counterinsurgency), (Уэстпорт, шт. Коннектикут, Praeger, 2006 г.), стр.6.

7. Дэниел Сигел и Джой Хэкел, «El Salvador: Counterinsurgency Revisited» в книге под редакцией Майкла Т. Клэйра и Питера Корнблуха «Войны малой интенсивности» (Low-Intensity Warfare: Counterinsurgency, Proinsurgency, and Antiterrorism in Eighties), (Нью-Йорк, Pantheon Books, 1988 г.), стр.119.

8. Брюс Хоффман, «Insurgency and Counterinsurgency in Iraq), (СантаМоника, шт. Калифорния, RAND, 2004 г.), Корпус морской пехоты Соединенных Штатов Америки, «Small Wars Manual» (Вашингтон, U. S. Government Printing Office, 1940 г.); Джулиан Паже, «CounterInsurgency Campaigning» (Лондон, Faber and Faber, 1967 г.); Чарльз Симпсон, «Среди «зеленых беретов» (Inside the Green Berets: The First Thirty Years), (Новэйто, шт. Калифорния, Presidio Press; 1982 г.); Роберт Дж. Виленский, «Военная медицина для борьбы за умы и сердца» (Military Medicine To Win Hearts fnd Minds: Aid to Civilians in the Vietnam War), (Лаббок, шт. Техас, Texas tech University Press, 2004 г.).

9. Дэниел Баймен, «Understanding Proto-Insurgency» (Санта-Моника, шт. Калифорния, RAND, 2007 г.), стр.1.

10. Тринкер, «Современная война», стр.8; Галюла, «Противоповстанческие действия: теория и практика», стр.7–8.

11. Кимберли Мартен Зиск, «Enforcing the Peace: Learning from the Imperial Past» (Нью-Йорк, Columbia University Press, 2004 г.); Амиталь Этциони, «A Self-Restrained Approach to Nation-Building by Foreign Powers», журнал International Affairs, том 80, № 1, (2004 г.); Этциони, «From Empire to Community: A New Approach to International Relations», (Нью-Йорк, Palgrave Macmillan, 2004 г.); Стивен Хосмер, «The Army`s Role in Counterinsurgency and Insurgency» (Санта-Моника, шт. Калифорния, RAND Corporation, R-3947-A,1990 г.), стр. 30–31.

12. Сет Дж. Джонс, «Борьба с повстанцами в Афганистане» (Counterinsurgency in Afghanistan), (Санта-Моника, шт. Калифорния, RAND, 2008 г.). См. также Галюла, «Противоповстанческие действия: теория и практика», стр.10.

13. Дэвид Эдельштейн, «Occupational Hazards: Why Military Occupations Succeed or Fail», журнал International Security, том 29, № 1 (лето 2004 г.), стр.51.

14. См., например, Джеймс Д. Фирон и Дэвид Д. Лэйтин, «Этническая принадлежность, повстанческое движение и гражданская война», журнал American Polotical Science Review, vol.97, № 1, февраль 2003 г., стр.83, 85; Пол Коллиер, Анке Хеффлер и Николас Самбанис, «The Collier-Hoeffler Model of Civil War Oncet and the Case Study Project Research Design» в книге под редакцией Пола Коллиера и Николаса Самбаниса «Understanding Civil War; Vol.2: Europe, Central Asia, and Other Regions» (Вашингтон, World Bank, 2005 г.), стр.1–34; Давид Галюла, «Противоповстанческие действия», стр. 37–38.

15. Давид Галюла, «Противоповстанческие действия», стр.38.

16. Энн Хиротака, «Бесконечные войны» (Neverending Wars: The International Community, Weak States, and the Perpetuation of Civil War), (Кембридж, шт. Массачусетс, Harvard University Press, 2005 г.); Фирон и Лэйтин, «Этническая принадлежность, повстанческое движение и гражданская война», стр.75–90. О важности создания государственных институтов см. Роланд Пэрис, «At War`s End: Building Peace After Civil Conflict» (Нью-Йорк, Cambridge University Press, 2004 г.).

17. Стасис Калывас, «Логика насилия в гражданской войне» (The Logic of Violance in Civil War), (Нью-Йорк, Cambridge University Press, 2006 г.), стр.218.

18. Нельсон Манрике, «Война за центральную Сьерру» (The War for the Central Sierra) в книге под редакцией Стива Дж. Стерна «Shining and Other Paths: War and Society in Peru, 1980–1995» (Дарэм, шт. Северная Каролина, Duke University Press, 1998 г.), стр.204.

19. Джеффри Рейс, «Война пришла в Лон Ан: революционный конфликт во вьетнамской провинции» (War Comes to Long An: Revolutionary Conflict in Vietnamese Province), (Беркли, шт. Калифорния, Univercity of California Press, 1973 г.), стр.199.

20. Ричард Берман, «Революционная организация» (Revolutionary Organization: Insttution-Building within the People`s Liberation Armed Forces), (Лексингтон, шт. Массачусетс, D. C. Heath, 1974 г.). стр.4–5.

21. Эдриан Х. Джонс и Эндрю Р. Молнар, «Internal Defense against Insurgency: Six Cases», (Вашингтон, Center for Research in Social Systems, 1966), стр. 47.

22. Макс Вебер, «Политика как призвание» (Politics as a Vocation) в книге под редакцией Х. Х. Герта и С. Райта Миллса «Из работ Макса Вебера: эссе в социологии» (From Max Weber: Essays in Sociology), (Нью-Йорк, Oxford University Press, 1958 г.), стр.78.

23. Джейн Стромсет, Дэвид Уипманн и Роза Брукс, «Can Might Make Rights? Building the Rule of Law After Military Interventions» (Нью-Йорк, Cambridge University Press, 2006 г.), стр.137–140.

24. Уильям Р. Истерли, «The Elusive Quest for Growth: Economist`s Adventures and Misadventures in the Tropics» (Кембридж, шт. Массачуссетс, MIT Press, 2001 г.); Роберт Э. Клитгор, «Institutional Adjustments and Adjusting to Institutions», (Вашингтон, World Bank, 1995 г.); Николас ван дер Валле, «African Economies and the Politics of Permanent Crisis, 1979–1999 (Кембридж, Великобритания: Cambridge University Press, 2001 г.); Джудит Тендлер, «Хорошее правительство в тропиках» (Good Government in the Tropics» (Балтимор, шт. Мэриленд, Johns Hopkins University Press, 1997 г.).

25. Мухаммед Айюб, «State Making, State Breaking, and State Failure» в книге под редакцией Честера Крокера, Фен Ослер Хэмпсон и Памелы Аалл «Хрупкий мир» (Turbulent Peace: The Challenges of Managing International Conflict), (Вашингтон, U. S. Institute of Peace Press, 2001 г.), стр. 130.

26. Хиронака, «Бесконечные войны», стр. 42–46.

27. Джейн Стромсет, Дэвид Уипманн и Роза Брукс, «Can Might Make Rights?», стр. 137–140, Фрэнсис Фукуяма, «Сильное государство: управление и мировой порядок в XXI веке» (State-Building: Governance and World Order in the 21th Century), (Итака, шт. Нью-Йорк, Cornell University Press, 2004 г.), стр. 92–118; Айюб, «State Making, State Breaking, and State Failure».

28. Фирон и Лэйтин, «Этническая принадлежность, повстанческое движение и гражданская война», стр. 75–76.

29. Хиронака, «Бесконечные войны», стр. 45.

30. См., например, Джеффри Хербст, «Responding to State Failure in Africa», журнал International Security, том.21, № 3, зима 1996/97 г., стр.120–144.

31. Дэвид Д. Лэйтин и Саид С. Саматар, «Сомали: нация в поисках государства» (Somalia: Nation in Search of a State), (Боулдер, шт. Колорадо, Westview Press, 1987 г.); И. М. Льюис, «Современная история Сомали: нация и государство на Африканском Роге» (A Modern History of Somalia: Nation and State in the Horn of Africa), (Боулдер, шт. Колорадо, Westview ыPress, 1988 г.); Майкл У. Дойл и Николас Самбанис, «Вести войну и строить мир» (Принстон, шт. Нью-Джерси, Prinston University Press, 2006 г.), стр.145–161.

32. Патртик Броган, «Мировые конфликты» (World Conflicts), (Лэнем, шт. Мэриленд, Scarecrow Press, 1998 г.), стр.99.

33. Хуссейн М. Адам, «Terrible Beauty Being Born?» в книге под редакцией Уильяма Зартмана, «Рухнувшие государства: распад и восстановление легитимной власти» (Collapsed States: The Disintegration and Restoration of Legitimate Authority), (Боулдер, шт. Колорадо, Lynne Rienner, 1995 г.), стр.78.

34. Ричард Дж. Кесслер, «Мятеж и его подавление на Филиппинах» (Rebellion and Repression in the Philippines), (Нью-Хейвен, шт. Коннектикут, Yale University Press, 1989 г.), стр.140.

35. Уильям Чепмэн, «Внутри Филиппинской революции» (Inside the

Philippine Revolution), (Нью-Йорк, W. W. Norton, 1987 г.).

36. Самир Макдиси и Ричард Садака, «Гражданская война в Ливане, 1975–1990 гг.» (The Lebanese Civil War, 1975–1990) в книге Коллиера и Самбаниса «Understanding Civil War», том 2, стр.59–85.

37. Майкл Клодфелтер, «Войны и вооруженные конфликты» (Warfare and Armed Conflicts: A Statistical Reference), (Джефферсон, шт. Северная Каролина, McFarland, 1992 г.).

38. Томас А. Маркс, «Маоистские мятежи со времен Вьетнамской войны» (Maoist Insurgency since Vietnam), (Портленд, шт. Орегон, Frank Cass, 1996 г.), стр.261.

39. Кроуфорд Янг, «Политика в Конго: деколонизация и независимость» (Politics in the Congo: Decolonization and Independence), (Принстон, шт. Нью-Джерси, Princeton University Press, 1965 г.), стр.56.

40. Уильям Минтер, «Apartheid`s Contras», (Атлантик Хайлендз, шт. НьюДжерси, Zed Books, 1994 г.); Леонид Л. Фитуни, «Крах социалистического государства: Ангола и Советский Союз» (The Collapse of the Socialist State: Angola and the Soviet Union) в книге под редакцией И. Уильяма Зартмана «Рухнувшие государства», стр.143–156.

41. Мванги С. Кименьи и Нжугуна С. Ндунг`у, «Спорадическое этническое насилие» (Why Has Kenya Not Expirienced a Full-Blown Civil War?) в книге Коллиера и Самбаниса «Understanding Civil War», том.1, Africa (Вашингтон, World Bank, 2005 г.), стр.123–156.

42. См., например, Стивен Зайдеман, «Связи, которые разделяют» (The Ties, That Divide: Ethnic Politics, Foreign Policy, and International Conflict), (Нью-Йорк, Columbia University Press, 2001 г.); Зайдеман, «Explaining the International Relations of Secessionist Conflicts», International Organization, том 51, № 4, 1997, стр. 721–753; Тату Ванханен, «Domestic Ethnic Conflict and Ethnic Nepotism: A Comparative Analysis», Journal of peace Research, том 36, № 1, 1999 г., стр.55–73; Хаим Кауфманн, «Possible and Impossible Solutions to Ethnic Civil Wars», International Security, том 20, № 4, весна 1996 г., стр.136–175.

43. Дональд Л. Горовитц, «Этнические группы в конфликте» (Ethnic Group in Conflict), (Беркли, University of California Press, 1985 г.).

44. Кауфман, «Possible and Impossible Solutions to Ethnic Civil Wars», стр.136–175.

45. Точной оценки национального состава Афганистана не существует, так как с 1979 г. в стране не проводилось переписи населения. Но и перепись 1979 г. была неполной и неточной. Информацию можно получить, например, в Справочнике ЦРУ по странам мира, 2007 г. (The CIA World Factbook, 2007), (Вашингтон, Central Intelligence Agency, 2006 г.).

46. О пуштунах и талибах см. Оливье Руа, «Ислам и сопротивление в Афганистане» (Islam and Resistance in Afghanistan), 2-е изд. (Нью-Йорк, Cambridge University Press, 1996 г.); Ахмед Рашид, «Талибан: воинствующий ислам, нефть и фундаментализм в Центральной Азии» (Taliban: Militant Islam, Oil and Fundamentalism in Central Asia) (Нью-Хейвен, шт. Коннектикут, Yale University Press, 2000 г.), Уильям Мэйли, «Фундаментализм возрождается? Афганистан и «Талибан» (Fundamentalism Reborn? Afghanistan and the Taliban), (Нью-Йорк, New York University Press, 2001 г.).

47. Гэри Бернтсен и Ральф Пеззулло, «Джоубрейкер: охота на бен Ладена и «Аль-Каиду» (Нью-Йорк, Crown Publishers, 2005 г.), стр.219.

48. Томас Х. Джонсон и М. Крис Мейсон, «Understanding the Taliban and Insurgency in Afghanistan», Orbis, том 51, № 1, зима 2007 г., стр.86. См. также Томас Х. Джонсон, «Afghanistan`s Post-Taliban Transition: The Sate of State-Building After War», Centra Asian Survey, том 25, № № 1–2, мартиюнь 2006 г., стр.1–26.

49. Джонсон, «Afghanistan`s Post-Taliban Transition», стр.7, 14.

50. Результаты выборов получены из Объединенной избирательной комиссии Афганистана.

51. Международный республиканский институт, «Afghanistan: Election Day Survey» (Вашингтон, International Republican Institute, 9 октября 2004 г.).

52. Государственный департамент США, «Afghanistan: Closer to One Nation than a House Divided» (Вашингтон, Office of Research, U. S. Department of State, 29 января 2007 г.), стр. 1, 3.

53. Меморандум «Рендон Груп», направленный J5 CENTCOM Strategic Effects, «Polling Results-Afghanistan Omnibus May 2007», 15 июня 2007 г.

54. Фонд «Азия», «Voter Education Planning Survey: Afghanistan 2004 National Elections» (Сан-Франциско, Asia Foundation, 2004 г.).

55. Фонд «Азия», «A Survey of the Afghan People: Afghanistan in 2006» (СанФранциско, Asia Foundation, 2006 г.).

56. Интервью автора с послом Джеймсом Доббинсом, 11 июля 2007 г.

57. С. Фредерик Старр, «Sovereignty and Legitimacy in Afghan NationBuilding» в книге под редакцией Фрэнсиса Фукуямы «Beyond Afghanistan and Iraq» (Балтимор, шт. Мерилэнд, Johns Hopkins University Press, 2006 г.), стр. 107–124; Старр, «Политика США в Афганистане: это работает» (U. S. Afghanistan Policy: It`s Working), (Вашингтон, Central Asia – Caucasus Institute, Johns Hopkins University, 2004 г.).

58. Об идеологии и повстанческом движении см., например, Майкл Ф. Браун и Эдуардо Фернандес, «Война теней: борьба за утопию в перуанской Амазонии» (War of Shadows: The Struggle for Utopia in the Peruvian Amazon), (Беркли, University of California Press, 1991 г.), стр.98.

59. «Наставление для подготовки моджахеда» (Military Teaching: For the Preparation of Mujahideen). Талибские инструкции по боевой подготовке просочились в прессу в 2007 г. См., например, Исамбард Уилкинсон, «Как стать джихадистом: секреты боевой подготовки «Талибана» (How To Be A Jihadi: Taliban`s Training Secrets), газета Dailу Telegraph (Лондон), 16 августа 2007 г.

60. Трикер, «Современные войны», стр.43; Галюла, «Противоповстанческие действия», стр. 31.

61. Давид Галюла писал: «Конвенциональные операции сами по себе имеют не больший эффект, чем мухобойка. Нескольких партизан поймают, но на их место тут же придут новые». Галюла, «Противоповстанческие действия», стр.72.

62. Джейн Стромсет, Дэвид Уипманн и Роза Брукс, «Can Might Make Rights?», стр. 137–140.

 

Глава десятая

1. Гэри Шроен, «Мы были первыми: о том, как ЦРУ начинало войну с терроризмом в Афганистане» (First In: An Insider›s Account of How the CIA Spearheaded the War on Terror in Afghanistan), (Нью-Йорк, Ballantine Books, 2005 г.), стр. 358.

2. Амрулла Салех, «Стратегия инсургентов и террористов в Афганистане» (Strategy of Insurgents and Terrorists in Afghanistan), (Кабул, Афганистан, National Directorate of Security, май 2006 г.).

3. Министерство внутренних дел Федеративной Республики Германии (2006 г.), стр.6; Азиатский банк развития и Мировой Банк, «Афганистан: первичная оценка потребностей для восстановления» (Afghanistan: Preliminary Needs Assessment for Recovery and Reconstruction), (Кабул, Asian Development Bank and World Bank, январь 2002 г.), стр.7.

4. Министерство иностранных дел ФРГ и Министерство внутренних дел ФРГ, «Помощь в подготовке полицейских формирований» (Assistance in Rebuilding the Police Force), (Бонн, Federal Foreign Office and Federal Ministry of the Interior, 2004 г.), стр. 6.

5. Интервью автора с Йохеном Ризо, сектор подготовки, германский проект поддержки афганской полиции, 27 июня 2004 г.

6. Интервью автора с высокопоставленным чиновником из Белого дома, сентябрь 2004 г. Его точка зрения подтверждается многочисленными интервью, взятыми у американских чиновников и политиков в Вашингтоне и Афганистане в 2004 и 2005 гг.

7. Министерство иностранных дел ФРГ и Министерство внутренних дел ФРГ, «Помощь в подготовке полицейских формирований» (Assistance in Rebuilding the Police Force), (Бонн, Federal Foreign Office and Federal Ministry of the Interior, 2004 г.), стр. 3.

8. Письмо Дональда Рамсфелда Бремеру и генералу Джону Абизаиду (копии – генералу Дику Майерсу, Полу Вулфовицу и Дугу Фейту), помощь из Германии, 29 сентября 2003 г.

9. Интервью автора с сотрудниками DynCorp International, Кабул и Гардез, июнь 2004 г. и ноябрь 2005 г.

10. Интервью автора с министром внутренних дел Али Джалали, 4 сентября 2007 г.

11. Интервью автора с генерал-лейтенантом Дэвидом Барно, 4 сентября 2007 г.

12. Интервью автора с высокопоставленным чиновником Министерства обороны США, участвовавшим в дискуссиях, 11 августа и 4 октября 2007 г.

13. Интервью автора с Норой Бенсахель, 7 мая 2008 г.

14. Интервью автора с генерал-майором Робертом Дурбином, 3 января 2008 г.

15. Справочник ЦРУ по странам мира, 2007 г. (The CIA World Factbook, 2007), (Вашингтон, Central Intelligence Agency, 2006 г.). Список включает маленькие и бедные государства – Восточный Тимор, Джибути и Либерию.

16. Интервью автора с генерал-майором Робертом Дурбином, 3 января 2008 г.

17. Интервью автора с генералом армии США, Вашингтон, 10 января 2008 г.

18. Интервью автора с членами Отдела по сотрудничеству в области обеспечения безопасности – Афганистан, Кабул, декабрь 2005 г.

19. Управления генеральных инспекторов Госдепартамента и Министерства обороны, «Межведомственная оценка системы подготовки и готовности полиции Афганистана» (Interagency Assessment of Afghanistan Police Training and Readiness), (Вашингтон, Offices of Inspector General of the Departments of State and Defense, 2006 г.), стр. 1.

20. Полковник Рик Адамс, «Директорат реформы полиции» (Police Reform Directorate: Overview – Current Operations and Strategic Initiatives), (Кабул, Combined Security Transition Command – Afghanistan, 2006 г.), слайд 6.

21. Интервью автора с министром Али Джалали, 4 сентября 2007 г.; интервью автора с Шахмахмудом Миакхелем, 29 августа и 14 сентября 2007 г.

22. Интервью автора с министром внутренних дел Али Джалали, 4 сентября 2007 г.

23. «Алтос Консалтинг», «Программа стабилизации Афганистана», (Afghanistan Stabilization Programme: Summary Project Completion Report), (Кабул, Афганистан, Altos Consulting, май 2007 г.).

24. Combined Security Transition Command – Afghanistan, RC South – ANP Efforts to Increase Security (Кабул, Combined Security Transition Command – Afghanistan, 2006 г.), стр. 2.

25. Генерал в отставке Бэрри Маккэфри, поездка в Афганистан и Пакистан, меморандум, направленный генералом Маккэфри полковникам Майку Мизу и Синди Джебб, Военная академия Соединенных Штатов, июнь 2006 г.; Маккэфри, поездка в Афганистан и Пакистан, меморандум, направленный генералом Маккэфри полковникам Майку Мизу и Синди Джебб, Военная академия Соединенных Штатов, февраль 2007 г.

26. Combined Security Transition Command – Afghanistan, «Better Distribution of Afghan Uniformed Police – «Close to the Gap» (Кабул, Combined Security Transition Command – Afghanistan, 2006 г.), слайд 9.

27. Процитировано в статье Криса Сэндса «Верните талибов, чтобы прекратить коррупцию в полиции, говорят афганские водители грузовиков» (Bring Back the Taliban To End Police Corruption, Say Afghan Truckers», газета The Independent (Лондон), 10 мая 2007 г.

28. Интервью автора с офицерами полиции США и Германии, Афганистан, 2004, 2005, 2006 и 2007 гг.

29. Интервью автора с министром внутренних дел Али Джалали, 4 сентября 2007 г.; интервью автора с Шахмахмудом Миакхелем, 29 августа и 14 сентября 2007 г.

30. Полковник Рик Адамс, «Директорат реформы полиции» (Police Reform Directorate: Overview – Current Operations and Strategic Initiatives), (Кабул, Combined Security Transition Command – Afghanistan, 2006 г.), слайд 16.

31. Переходное исламское правительство Афганистана, «Securing Afghanistan`s Future: Accomlishments and the Strategic Path Forward; National Police and Law Enforcement» (Кабул, Transitional Islamic Government of Afghanistan, январь 2004 г.), стр.10.

32. Интервью автора с представителями Госдепартамента и Министерства обороны США, 2004, 2005 и 2006 гг.

33. Интервью автора с членами Отдела по сотрудничеству в области обеспечения безопасности – Афганистан, Кабул, ноябрь и декабрь 2005 г.

34. Afghan National Police Program (Каб ул, Ministry of Interior, 2005 г.); Барнетт Р. Рубин, Afghanistan›s Unsertain Transition from Turmoil to Normalcy (Нью-Йорк, Council on Foreign Relations, 2006 г.); Административно-бюджетное управление при президенте Соединенных Штатов, «Безопасность Афганистана: в работе по созданию армии и полиции отмечается прогресс, но планы на будущее должны быть определены четче» (Afghanistan Security: Efforts to Establish Arma and Police Have Made Progress, but Future Plans Need to Be Better Defined), (Вашингтон, GAO, 2005 г.).

35. Правительство ФРГ, Doha II Conference on Border Management in Aghanistan: A Regional Approach (Берлин, Government of Germany, 2006 г.). См. также, Государственный департамент США, Border Management Initiative: Information Brief (Кабул, Afghanistan Reconstruction Group, U. S. Department of State, 2005 г.).

36. Али Джалали, «Будущее Афганистана» (The Future of Afghanistan), журнал Parameters, том 36, 1, весна 2006 г. стр.10.

37. Afghan Non-Governmental Organization Security Office, Security Incident – Armed Clash: ANP Was Disarmed (Кабул, Afghan Non-Governmental Organization Security Office, март 2006 г.).

38. Combined Security Transition Command – Afghanistan, «Better Distribution of Afghan Uniformed Police – «Close to the Gap» (Кабул, Combined Security Transition Command – Afghanistan, 2006 г.), слайд 17.

39. Интервью автора с генерал-лейтенантом Дэвидом Барно, 4 сентября 2007 г.

40. Интервью автора с представителями Госдепартамента и Министерства обороны США, участвовавшими в подготовке полиции, Афганистан, 2004, 2005, 2006 и 2007 гг.

41. Интервью автора с послом Робертом Нойманом, 7 сентября 2007 г.

42. Переписка автора с послом Робертом Нойманом, 29 октября 2008 г. О деятельности полиции во время противоповстанческих операций см. Роберт В. Оукли, Майкл Дж. Дзидзик и Элиот М. Голдберг, «Policing the New World Disorder: Peace Operations and Public Security» (Вашингтон, National Defense University Press, 1998 г.); Сет Дж. Джонс, Джереми Уилсон, Эндрю Ратмелл и Джек Райли, «Установление законности и порядка после конфликта» (Establishing Law and Order after Conflct), (Вашингтон, RAND, 2005 г.); Роберт М. Перито, «Where is the Lone Ranger When Need Him? America`s Search for a Postconflict Stability Force» (Вашингтон, U. S. Institute of Peace, 2004 г.); Дэвид Х. Бэйли, «Демократизация полиции за границей: что делать и как делать» (Democratizing the Police Abroad: What to Do and How to Do It), (Вашингтон, National Institute of Justice, июнь 2001 г.).

43. Интервью автора с Ричардом Армитэйджем, 17 октября 2007 г.

44. Интервью автора с министром Али Джалали, 4 сентября 2007 г.

45. Интервью автора с послом Робертом Нойманом, 7 сентября 2007 г.

46. Интервью автора с генерал-майором Робертом Дурбином, 3 января 2008 г.

47. Интервью автора с послом Робертом Нойманом, 7 сентября 2007 г.

48. Переписка автора с послом Робертом Нойманом, 29 октября 2008 г.

49. Интервью автора с генерал-лейтенантом Карлом Эйкенберри, 27 октября 2007 г.

50. Автор посетил Управление по военному сотрудничеству с Афганистаном в 2004 г. и Управление по сотрудничеству с Афганистаном в области безопасности в 2005 г. с целью ознакомления с деятельностью США и стран коалиции по воссозданию Афганской национальной армии и Афганской национальной полиции. О подготовке полиции см. также: Анжа Мануэль и П. В. Сингер, «Новая модель афганской армии» (A New Model Afghan Army), журнал Foreign Affairs, том 81, № 4, июль/август 2002 г., стр. 44–59; Люк Хилл, «НАТО уходит из Боснии, идет обсуждение предложений США» (NATO to quit Bosnia, Debates U, S. Proposals), журнал Jane`s Defense Weekly, том 40, № 23, 10 декабря 2003 г., стр. 6.

51. Энтони Дэвис, «Kabul`s Security Dilemma», журнал Jane`s Defense Weekly, том 37, № 24, 12 июня 2002 г., стр. 26–27; Марк Седра, «Challenging the Warlord Culture: Security Sector Reform in Post-Taliban Afghanistan» (Бонн, Bonn International Center for Conversion, 2002 г.), стр.28–30.

52. Интервью автора с генерал-лейтенантом Карлом Эйкенберри, 27 октября 2007 г.

53. Там же.

54. Дезертирство было вызвано разными факторами – например, низкой заработной платой и недопониманием между афганскими новобранцами и американскими военными. Например, некоторые афганские солдаты считали, что их направят на подготовку в Соединенные Штаты. О масштабах дезертирства см. «Securing Afghanistan`s Future: Accomlishments and the Strategic Path Forward, National Army», (Кабул, Ministry of Defense, 2004 г.); Capitol Hill Monthly Update, Afghanistan (Вашингтон, United States Department of State, июнь 2004 г.); «Восстановление Афганистана» (Rebuilding Afghanistan), (Вашингтон, The White House, 2004 г.); интервью автора с чиновниками Министерства обороны США, май 2006 г.

55. Интервью автора с генералом армии США, участвовавшим в подготовке афганской армии и полиции, 3 января 2008 г.

56. Интервью автора с министром обороны Абдулом Рахимом Вардаком, 13 ноября 2008 г.

57. Интервью автора с Даудом Якубом, 2 января 2008 г.

58. «В бою в Афганистане убиты 40 мятежников» (Fighting in Afghanistan Leaves 40 Insurgents Dead), American Forces Press Service, 22 июня 2005 г.

59. «Силы коалиции в Афганистане начали операцию «Mountain Lion»» (Coalition Forces Launches «Operation Mountain Lion» in Afghanistan), American Forces Press Service, 12 апреля 2006 г.

60. Самолеты F-15E, A-10 и В-52 ВВС США оказывали непосредственную воздушную поддержку наземным войскам, ведущим боевые действия с целью уничтожения лагерей инсургентов и их коммуникаций. Британские «Харриер» GR-7 также поддерживали войска коалиции. Американские беспилотные самолеты «Глобал Хоук» и «Предэйтор» использовались для разведки и наблюдения. Воздушные танкеры КС-135 и КС-10 осуществляли дозаправку самолетов в воздухе.

61. Нил Чендлер и Билли Лэбрум, «Apache Apocalypse», газета Sunday Star (Великобритания), 16 марта 2008 г.

62. Майор Роберт У. Реддинг, «19-я группа сил специальных операций обучает солдат Афганской национальной армии» (19th SF Group Unilizes MCA Missions to Train Afghan National Army Battalions), журнал Special Warfare, том 17, февраль 2005 г., стр.27–27.

63. Afghanistan: Managimg Public Finances for Development (Вашингтон, World Bank, 2005 г.), стр.24.

64. Генерал в отставке Бэрри Маккэфри, поездка в Афганистан и Пакистан, меморандум, направленный генералом Маккэфри полковникам Майку Мизу и Синди Джебб, Военная академия Соединенных Штатов, июнь 2006 г.

65. Национальный центр наземной разведки, «Афганистан: тактика и методы антикоалиционных военизированных группировок» (Afghanistan: Anti-Coalition Militia (ACM) Tactics, Techniques, and Procedures), (Шарлоттвилл, шт. Вирджиния, U. S. Army, National Ground Intelligence Center, 2004 г.)

66. Амрулла Салех, «Стратегия повстанцев и террористов в Афганистане» (Strategy of Insurgents and Terrorist in Afghanistan), (Кабул, национальный директорат безопасности, 2006 г.), стр.4.

67. Управление национальной безопасности при президенте, «Оценка национальной угрозы на 2004 г.» (National Threat Assessment 2004), (Кабул, Presidential Office of National Security, апрель 2004 г.), стр.8.

68. Интервью автора с послом Саидом Джавадом, 24 августа 2007 г.

69. Командование американскими войсками в Афганистане, опрос Afghan National Development Poll (Кабул, Combined Forces Command – Afghanistan, 2005 г.), стр.46.

70. Международные силы содействия (ISAF), Natonwide Research and Survey on Illegal State Opposing Armed Groups (ISOAGS): Qualitative and Quatitative Surveys, (Кабул, International Security Assistance Force, 2006 г.), стр. 120.

 

Глава одиннадцатая

1. Генерал-лейтенант Дэвид У. Барно, «Стратегия борьбы с повстанцами» (Counter-Insurgency Strategy), (Кабул, Афганистан, Combined Forces Command – Afghanistan, 2005 г.), слайд 14.

2. Всемирный банк, «Afghanistan – State Building, Sustaining Growth. And Reducing Poverty» (Вашингтон, World Bank, 2005 г.), стр.153.

3. Интервью автора с послом Рональдом Нойманом, 16 апреля 2008 г.

4. Там же.

5. Фонд «Азия», Voter Eradication Planning Survey: Afghanistan 2004 National Elections (Кабул, The Asia Foundation, июль 2004 г.), стр. 105.

6. Вопрос, на который должны были ответить афганцы, звучал следующим образом: «В чем заключается важнейшая проблема в вашей местности?»

Я объединил похожие проблемы – безработицу, бедность и слабую экономику в одну категорию. См. Фонд «Азия», «Afghanistan in 2006: A Survey of the Afghan People» (Кабул, The Asia Foundation, 2006 г.), стр. 97.

7. Государственный департамент США, «Своими словами» (In their Own Words: Afghan Views of the U.S., Karzai and the Taliban), (Вашингтон, U, S. Department of State, Bureau of Intelligence and Research, 2006 г.), слайды 13 и 16.

8. Всемирный банк, Afghanistan: State Building.

9. Энн Эванс и др., «Справочник по правительству Афганистана» (A Guide to Government in Afghanistan), (Вашингтон, World Bank Publications, 2004 г.), стр. 145.

10. Всемирный банк, Afghanistan: State Building, стр. 83.

11. Там же, стр. 86.

12. Там же, стр 133–134.

13. Другие государства также экспортировали электроэнергию в Афганистан. В мае 2003 г. Таджикистан продолжил поставки электроэнергии в северную афганскую провинцию Кундуз, хотя ожидалось, что они прекратятся в октябре 2003 г. Иран снабжал электроэнергией некоторые районы Афганистана, прилегающие к иранской границе, в провинциях Герат, Фарах и Нимруз. См., например, Министерство энергетики США, Докладная записка по Афганистану, 2004 г. (Afghanistan Fact Sheet 2004), (Вашингтон, U. S. Department of Energy, 2004 г.); Министерство энергетики США, Докладная записка по Афганистану, 2006 г. (Afghanistan Fact Sheet 2004), (Вашингтон, U. S. Department of Energy, 2006 г.).

14. Интервью автора с доктором Абдуллой Абдуллой, 14 сентября 2007 г.

15. Эндрю Натсиос, «Девять принципов реконструкции и развития» (The Nine Principles of Reconstruction and Development), журнал Parameters, том 35, № 3, осень 2005 г., стр. 4–20.

16. Рон Синовиц, «Афганистан: рабочие по-прежнему ожидают решения проблемы безопасности в районе восстановления ГЭС Каяки» (Afghanistan: Workers Still Await Security Clearance to Repair Kajaki Dam), радио Free Europe/ Radio Liberty, 12 июня 2007 г.

17. Интервью автора с Мишель Паркер, 15 августа 2007 г. Ранее она руководила бюро USAID в Джелалабаде, работала представителем USAID в провинциях Нангархар и Лагман и руководителем группы развития в Группе восстановления провинции в Джелалабаде в 2004–2006 гг.

18. Переписка автора с послом Робертом Нойманом, 29 октября 2008 г.

19. Интервью автора с Мишель Паркер, 15 августа 2007 г.

20. Интервью автора с высокопоставленным сотрудником канадского Агентства международного развития, Кандагар, Афганистан, 14 января 2007 г.

21. Командование американскими войсками в Афганистане, ANSF Operational Primacy Process Planning Group (Кабул, Афганистан, Combined Forces Command – Afghanistan, июнь 2006 г.), слайд 16.

22. Командование американскими войсками в Афганистане, Update to LTG Eikenberry: ANSF Operational Primacy Process Planning Group IRP #3 (Кабул, Афганистан, Combined Forces Command – Afghanistan, 15 июля 2006 г.), слайд 10.

23. Объединенный центр оперативного анализа, «Группы восстановления провинций в Афганистане: межведомственная оценка» (Provincial Reconstruction Groups in Afghanistan: An Interagency Assessmnet), (Сафолк, шт. Вирджиния, Joint Center for Operational Analysis, 2006 г.), стр.12.

24. Интервью автора с высокопоставленным сотрудником Министерства обороны США.

25. Денис Д. Грей, «Afghan Village «On the Fence», газета Washington Times, 30 апреля 2007 г., стр.12.

26. Миссия ООН по оказанию помощи Афганистану, «Оценка эффекта соглашения Муса Кала» (UNAMA Assessment of the Effects of the Musa Qala Agreement), (Кабул, United Nations Assistance Mission in Afghanistan, январь 2007 г.), стр.3.

27. Интервью автора с Майклом Семплом, 14 сентября 2007 г.

28. Интервью автора с Шахмахмудом Миакхелем, 29 августа и 14 сентября 2007 г.

29. Интервью автора с инструкторами из Королевской Канадской конной полиции и американской полиции, Кандагар, Афганистан, 18 сентября 2007 г.

30. Документ, подготовленный совместно правительствами Афганистана, Канады, Нидерландов, Великобритании и США, а также Миссией помощи ООН в Афганистане (UNAMA) и ISAF, «Оценка факторов, способствующих росту насилия в Афганистане» (Assessment of Factors Contributing to Insecurity in Afghanistan), (Кабул, Government of Afghanistan, 2006 г.), стр.3.

31. ООН, «Справка по движению «Талибан» и его союзникам» (A Review of the Taliban and Fellow Travelers as a Movement: Concept paper Updating PAG Joint Assessment of June 2006), (Кабул, United Nations Assistance Mission in Afghanistan), стр.5, 8.

32. Министерство обороны Афганистана, «Национальная военная стратегия, 2005 г.» (The National Military Strategy, 2005 г.), (Кабул, Afghan Ministry of Defense, 2005 г.), стр.3.

33. Выступление генерал-лейтенанта Карла У. Эйкенберри на слушаниях в комитете по делам вооруженных сил Палаты представителей Конгресса США, 13 февраля 2007 г., стр. 5.

34. Интервью автора с Дугом Уэнкелом, директором Бюро по контролю за распространением наркотиков, Кабул, Афганистан, 23 ноября 2005 г.

35. Управление ООН по наркотикам и преступности, «Afghanistan Opium Survey 2008» (Вена, United Nations Office on Drugs and Crime, 2008 г.).

36. Интервью автора с Дагом Уэнкелом, директором Бюро по контролю за распространением наркотиков, Кабул, Афганистан, 23 ноября 2005 г.

37. Джон Ли Андерсон, «Письма из Афганистана: опиумная война «Талибана» (Letter from Afghanistan: The Taliban`s Opium War), журнал New Yorker, 9 июля 2007 г.

38. Интервью автора с Дагом Уэнкелом, директором Бюро по контролю за распространением наркотиков, Кабул, Афганистан, 23 ноября 2005 г.

39. Переписка с бывшим министром внутренних дел Афганистана Али Джалали, 5 сентября 2006 г.

40. Временная администрация Ирака и министерство внутренних дел. Talking Points: Drug-Trafficing Trends and Forecast for Iraq, Prepared for Ambassador L. Paul Bremer (Багдад, Coalition Provisional Authority and Interim Ministry of Interior, 17 июля 2003 г.), стр.1.

41. Выступление администратора американского Агентства по борьбе с наркотиками (U. S. Drug Enforcement Agency) Карен П. Тэнди на слушаниях в комитете по военным вопросам Палаты представителей, Вашингтон, 28 июня 2006 г.

42. Интервью автора с офицером разведки 82-й воздушно-десантной дивизии, Баграм, Афганистан, 7 марта 2008 г.

43. Интервью автора с Дагом Уэнкелом, 11 января 2007 г. Выступление администратора американского Агентства по борьбе с наркотиками (U. S. Drug Enforcement Agency) Карен П. Тэнди на слушаниях в комитете по военным вопросам Палаты представителей, Вашингтон, 28 июня 2006 г.

44. Томас Х. Джонсон, «Финансирование афганского терроризма: бандиты, наркотики и движение денег» (Financing Afghan Terrorism: Thugs, Drugs, and Creative Movement of Money) в книге Джеанн К. Джиральдо и Гарольда A. Тринкунаса «Terrorism Financing and State Responses: A Comparative Perspective» (Стэнфорд, шт. Калифорния, Stanford University Press, 2007 г.), стр.107.

45. Ахмед Рашид, «Талибан: воинствующий ислам, нефть и фундаментализм в Центральной Азии» (Taliban: Militant Islam, Oil and Fundamentalism in Central Asia) (Нью-Хейвен, шт. Коннектикут, Yale University Press, 2000 г.), стр.98.

46. Интервью автора с послом Садом Джавадом, 24 августа 2007 г.

47. «Американские пленные связывают брата Карзая с наркоторговлей» (U. S. Links Karzai Brother to Drugs), ABCNews World Tonight, 22 июня 2006 г. См. также, например, Рон Моро и Сами Юсуфзай, «Урожай предательства» (A Harvest of Treachery), журнал Newsweek, 9 января 2006 г., стр.32.

48. Джеймс Райзен, «Появились сообщения об участии брата Карзая в торговле героином» (Reports Link Karzai`s Brother to Afghanistan Heroin Trade), газета New York Times, 4 октября 2008 г.

49. Интервью автора с двумя офицерами-оперативниками американской разведки, 3 марта 2009 г.

50. Энтони Лойд, «Коррупция, взятки и наркоторговля: раковая опухоль, пожирающая Афганистан» (Corruption, Bribes and Trafficing: A Cancer That is Engulffing Afghanistan), газета The Times (Лондон), 24 ноября 2007 г, стр.55. О других обвинениях членов афганского кабинета в коррупции см., например, Филипп Смукер «Afghan Opium Crop Booms: More People Doing Illicit Trade. Corruption Cited», газета Washington Times, 16 марта 2007 г., стр. А17.

51. Сакайи, «Hidden Hands for Damaging the Government», газета Daily Afghanistan, 25 февраля 2007 г. Воспроизведена на английском языке компанией ВВС. См. «Afghan Daily Says Government Under Attack from Within», BBC Monitoring South Asia, 26 февраля 2007 г.

52. Интервью автора с Мишель Паркер, 15 августа 2007 г.

53. Управление ООН по наркотикам и преступности, «Afghanistan Opium Survey 2005» (Вена, United Nations Office on Drugs and Crime, 2005 г.).

54. Интервью автора с Дагом Уэнкелом, 23 ноября 2005 г., «Afghanistan Opium Survey 2005».

55. «Afghanistan Opium Survey 2005», стр. iii-iv.

56. Всемирный банк, Governance Matters 2008: Worldwide Governance Indicators, 1996–2007 (Вашингтон, World Bank, 2008 г.).

57. Интервью автора с заместителем министра юстиции Мухаммедом Касимом Хашимзаем, 26 июня 2004 г. Рама Мани, «Ending Impunity and Building Justice in Afghanistan» (Кабул, Afghanistan Research and Evoluation Unit, 2003 г.), стр.2.

58. Амрулла Салех, «Стратегия повстанцев и террористов в Афганистане» (Strategy of Insurgents and Terrorist in Afghanistan), (Кабул, национальный директорат безопасности, 2006 г.), стр.15.

59. Фонд «Азия», «Афганистан в 2006 г.» (Afghanistan in 2006), стр. 14–16.

60. Стивен Вебер и др., «Афганское общественное мнение на фоне растущего насилия» (Afghsn Public Opinion Amidst Rising Violence), (Колледж-Парк, шт. Мэриленд, Program on International Policy Attitudes, University of Maryland, декабрь 2006 г.), стр.6.

61. Государственный департамент США, «Своими словами», слайды 11 и 12.

62. Управление национальной безопасности при президенте, «Оценка национальной угрозы на 2004 г.» (National Threat Assessment 2004), (Кабул, Presidential Office of National Security, апрель 2004 г.), стр.3.

63. Управление национальной безопасности при президенте, «Оценка национальной угрозы на 2004 г.» (National Threat Assessment 2004), (Кабул, Presidential Office of National Security, апрель 2004 г.), стр.5.

64. Европейский союз и UNAMA, «Discussion of Taliban and Insurgency» (Кабул, European Union and UNAMA, 30 апреля 2007 г.), стр. 3.

65. Амрулла Салех, «Стратегия повстанцев и террористов в Афганистане», стр. 11.

66. Документ, подготовленный совместно правительствами Афганистана, Канады, Нидерландов, Великобритании и США, а также Миссией помощи ООН в Афганистане (UNAMA) и ISAF, «Оценка факторов, способствующих росту насилия в Афганистане» (Assessment of Factors Contributing to Insecurity in Afghanistan), (Кабул, Government of Afghanistan, 2006 г.), стр.2.

67. Интервью автора с доктором Абдуллой Абдуллой, 14 сентября 2007 г.

68. Интервью автора с послом Джеймсом Доббинсом, 7 мая 2008 г.

69. Энтони Лойд, «Коррупция, взятки и наркоторговля: раковая опухоль, пожирающая Афганистан», стр.55.

70. Интервью автора с послом Робертом Нойманом, 7 сентября 2007 г.

71. Интервью автора с высокопоставленными сотрудниками Национального директората безопасности, Кабул, Афганистан, 22 сентября 2007 г. Целью интервью было выяснить, что думают сотрудники спецслужб насчет поддержки населением «Талибана» и других оппозиционных военизированных группировок. Мы говорили о выводах, сделанных сотрудниками директората на основе допросов задержанных и разведывательных сводок.

72. Сомини Сенгупта, «Для афганцев участие в голосовании может стать выбором между жизнью и смертью» (For Afghans, Voting May Be a Lifeand-Death Decision), газета New York Times, 16 сентября 2005 г., стр. А10.

73. Всемирный банк, «Afghanistan – State Building, Sustaining Growth. And Reducing Poverty, 2004» (Вашингтон, World Bank, 2005 г.), стр.105.

74. Европейский союз и UNAMA, «Discussion of Taliban and Insurgency» (Кабул, European Union and UNAMA, 30 апреля 2007 г.), стр. 4.

 

Глава двенадцатая

1. Интервью автора с послом Робертом Нойманом, 16 апреля 2008 г.

2. Интервью автора с генерал-лейтенантом Кберии, 27 октября 2007 г.

3. Интервью автора с доктором Абдуллой Абдуллой, 14 сентября 2007 г.

4. Роуэн Скарборо, «НАТО уклоняется от борьбы с насилием в Афганистане (NATO shrugs off Afghan Violence)», газета Washington Times, 7 марта 2006 г., стр. А6.

5. Генерал морской пехоты в отставке Джеймс Л. Джонс и посол Томас Р. Пикеринг, «Отчет группы по изучению Афганистана: активизировать усилия, переосмыслить стратегию» (Afghanistan Study Group Report: Revitalizing Our Efforts; Rethinking Our Strategies), (Вашингтон, The Center for the Study of the Presidency, январь 2008 г.), стр. 1.

6. Генерал Томми Фрэнкс, Малькольм МакКоннел, «Американский солдат» (American Soldier), (Нью-Йорк, Regan Books, 2004 г.), стр.277.

7. Всемирный банк, «Афганистан одним взглядом» (Afghanistan at a Glance), (Вашингтон, World Bank, 2007 г.), стр.1.

8. Международный валютный фонд, Islamis Republic of Afghanistan: Second Review Under the Three-Year Arrangement Under the Poverty Reduction and Growth Facility – Staff Report (Вашингтон, International Monetary Fund, июль 2007 г.), стр. 26.

9. Всемирный банк, «Афганистан, возрождение телекоммуникационного сектора экономики» (Afghanistan, Rehabilitating the Telecom Sector), (Вашингтон, World Bank, 2006 г.).

10. Министр обороны США Роберт Гейтс. Выступление в Комитете по делам вооруженных сил Палаты представителей Конгресса США, 11 декабря, 2007 г.

11. Интервью автора с Абдулом Саламом Рокети, 4 сентября 2006 г.

12. Памела Констэбл, «Гейтс посещает Кабул, указывает на рост числа атак из-за границы» (Gates Visits Kabul, Cites Rise in Cross-Border Attacks), газета Washington Post, 17 января 2007 г., стр. А10.

13. Данные поступили от председателя объединенного комитета начальников штабов адмирала Майкла Маллена. См. например, Эд Джонсон, «Гейтс хочет, чтобы НАТО реорганизовало свою миссию в Афганистане» (Gates Wants NATO to Reorganize Afganistan Mission), агентство Bloomberg News, 12 декабря 2007 г.

14. Антонио Гиустоцци, «Коран, «Калашников» и лэптоп: неоталибский мятеж в Афганистане» (Koran, Kalashnikov and Laptop: The Neo-Taliban Insurgency in Afghanistan), (Лондон, Hurst & Company, 2007 г.), стр. 102.

15. Фонд «Азия», «Afghanistan in 2006: A Survey of the Afghan People» (Кабул, The Asia Foundation, 2006 г.), стр. 96. Данные по регионам принадлежат фонду «Азия».

16. Меморандум «Рендон Груп», направленный J5 CENTCOM Strategic Effects, «Polling Results-Afghanistan Omnibus May 2007», 15 июня 2007 г.

17. Опрос ABC News/BBC/ARD, «Афганистан – как обстоят дела» (Afghanistan – Where Things Stand), (Кабул, ABC News/BBC/ARD Poll, декабрь 2007 г.), стр.12.

18. Белый дом, «Президент Буш и президент Афганистана Карзай участвуют в совместной пресс-конференции» (President Bush participate in Joint Press Availability with President Karzai og Afghanistan), (Вашингтон, White House Office of the Press Secretary, 6 августа 2007 г.).

19. Совет национальной безопасности Афганистана, «Оценка национальной угрозы в 2004 г.» (National Threat Assessment), (Кабул, Afghanistan National Security Council, 2004 г.), стр.3.

20. Совет национальной безопасности Афганистана, «Оценка национальной угрозы в 2005 г.» (National Threat Assessment), (Кабул, Afghanistan National Security Council, 2005 г.), стр.4.

21. Совет национальной безопасности Афганистана, «Политика в области национальной безопасности: Исламская республика Афганистан» (Zhe national Security Policy: The Islamic Republic Afghanistan), (Кабул, Afghanistan National Security Council), стр.10.

22. Генерал Майкл В. Хейден, «Текущая ситуация в Афганистане и Ираке» (The Current Situation in Iraq and Afghanistan», (Вашингтон, Central Intelligence Agency, 2006 г.), стр.2. Документ не был засекречен и передан в Комитет по делам вооруженных сил Сената в ноябре 2006 г.

23. Генерал-лейтенант Майкл Д. Мэйплс. «Текущая ситуация в Афганистане и Ираке» (The Current Situation in Iraq and Afghanistan» (Вашингтон, Central Intelligence Agency, 2006 г.), стр.6. Документ не был засекречен и передан в Комитет по делам вооруженных сил Сената в ноябре 2006 г.

24. Управление ООН по безопасности. Полугодовой обзор ситуации с обеспечением безопасности в Афганистане (Half Year Review of the Security Situation in Afghanistan), (Кабул, United Nations, август 2007), стр.1.

25. Интервью автора с послом Рональдом Нойманом, 7 сентября 2007 г.

26. Интервью автора с генерал-лейтенантом Дэвидом Барно, 4 сентября 2007 г.

27. Интервью автора с офицером американской разведки, 8 марта 2009 г.

28. Джим Лэндерс, «Посол считает, что США должны удвоить объем помощи Афганистану в канун выборов» (U. S. Should Double Afghan Aid in Elections’ Wake, Envoy Says), газета Dallas Morning News, 29 октября 2005 г.

29. Cм., например, Белый дом, «Запрос на дополнительное финансирование на 2006 финансовый год» (Request for Fiscal Year 2006 Supplemental Appropriations), (Вашингтон, White House, 16 января 2006 г.), стр.63. Государственному департаменту было выделено 43 млн долл. на непредвиденные расходы в Афганистане, в том числе 11 млн долл. на компенсацию затрат стопроцентного сокращения задолженности для Афганистана. 32 млн долл были направлены в энергетический сектор. Сюда входили замена изношенного энергетического оборудования и затраты на первые этапы проекта Northern Transmission Project (общая стоимость 500 млн долл.). Финансирование проекта осуществлялось международными спонсорами.

30. Интервью автора с послом Рональдом Нойманом, 7 сентября 2007 г.

31. Л. Пол Бремер III, «Годы в Ираке» (My Year in Iraq: The Srtuggle to Build a Future of Hope), (Нью-Йорк, Simon and Shuster, 2006 г.), стр.114.

32. Памятная записка посла Л. Пола Бремера министру обороны Рамсфелду, «Moving Faster: A Problem or Two».

33. Джон Хамре, памятная записка для министра обороны и главы временной администрации Ирака «Первые наблюдения, сделанные во время моей недавней поездки в Багдад» (Preliminary Observations Based On My Recent Visit to Baghdad), июнь 2003 г.

34. Командование британских войск, «Counterinsurgency in Helmand: Task Force Operational Design», январь 2008 г., стр.5.

35. Эндрю Фейкерт, «Боевые операции американских войск и войск Коалиции в Афганистане: вопросы для Конгресса» (U.S. and Coalition Military Operations in Afghanistan: Issues for Congress), (Вашингтон, Congressional Research Service, 9 июня 2006 г.), стр.4–5.

36. Уоррен Чин, «Британские войска в противоповстанческих операциях в Афганистане» (British Counter-Insurgency in Afghanistan), Defense & Security Analysis, том 23, № 2, июнь 2007 г., стр.201, 225; Эндрю Фейкерт, «Боевые операции американских войск и войск Коалиции в Афганистане: вопросы для Конгресса» (Вашингтон, Congressional Research Service, 11 декабря 2006 г.), стр.3.

37. Ричард К. Колб, «Мы боремся со злом» (We Are Fighting Evil: Canadians in Afghanistan), журнал VFW Magazine, март 2007 г., стр.26.

38. Аднан Р. Хан, «Я здесь для того, чтобы сражаться: канадские солдаты в Кандагаре» (I›m Here To Fight: Canadian Troops in Kandahar), журнал Mclean`s, 5 апреля 2006 г.

39. Интервью автора с канадскими солдатами, Кандагар, Афганистан, 13–17 января 2007 г.

40. ООН, «Справка по движению «Талибан» и его союзникам» (A Review of the

Taliban and Fellow Travelers as a Movement: Concept paper Updating PAG Joint Assessment of June 2006), (Кабул, United Nations Assistance Mission in Afghanistan), стр.9.

41. Капитан Эдвард Стюарт, «Операция «Медуза» – краткое описание» (Operation Medusa – A Summary), (Лондон, Онтарио, The Royal Canadian Regiment, 2007 г.). Во время операции Medusa капитан Эдвард Стюарт был офицером по связям с местным населением в составе оперативной группы 3–06.

42. Протокол заседания комиссии по расследованию, председатель комиссии генерал-лейтенант Дж. С.М.Готье, командующий канадским экспедиционным корпусом (CEFCOM), 22 сентября 2006 г., инцидент, связанный с авиаударом по своим, который нанес американский штурмовик А-10А 4 сентября 2006 г., округ Панжвай, Афганистан, стр.14.

43. Интервью автора с канадскими солдатами, Кандагар, Афганистан, 13–17 января 2007 г.

44. Капитан Эдвард Стюарт, «Операция «Медуза» – краткое описание».

45. Протокол заседания комиссии по расследованию, стр.14; Капитан Эдвард Стюарт, «Операция Medusa – краткое описание».

46. Интервью автора с канадскими солдатами, Кандагар, Афганистан, 13–17 января 2007 г.

47. Протокол заседания комиссии по расследованию, стр.14.

48. Алекс Доброта и Омар эль-Аккад, «Бывший член олимпийской сборной погиб в результате удара по своим» (Friendly Fire Claims Former Olympic Athelete), газета Globe and Mail (Канада), 5 сентября 2006 г.

49. Протокол заседания комиссии по расследованию.

50. Капитан Эдвард Стюарт, «Операция «Медуза» – краткое описание».

51. Там же.

52. Патрик Диксон и Сандра Джонтц, «Discovering What Makes A Hero», газета Stars and Stripes, 14 июня 2005 г.

53. Генеральный инспектор, Министерство обороны Соединенных Штатов, «Обстоятельства смерти капрала Патрика Тиллмэна, Вооруженные Силы США» (Review of Matters Related to the Death of Corporal Patrick Tillman, U. S. Army), (Вашингтон, United States Department of Defense, март 2007 г.).

54. Комитет по надзору за реформой правительства Палаты представителей, «Misleading Information from the Battlefield: The Tillman and Lynch Episodes» (Вашингтон, United States House of Representatives, июль 2008 г.), стр. 5, 49. См. также Мэри Тиллмэн и Нарда Заккино, «Boots on the Ground by Dusk: My Tribute to Pat Tillman» (Нью-Йорк, Modern Times, 2008 г.).

55. Интервью автора с канадскими солдатами, Кандагар, Афганистан, 13–17 января 2007 г.

56. Капитан Эдвард Стюарт, «Операция «Медуза» – краткое описание».

57. Там же.

58. Интервью автора с канадскими солдатами, Кандагар, Афганистан, 13–17 января 2007 г.

59. Генерал Джеймс Л. Джонс, «Allied Command Operations», слайд 6.

60. Письмо исполнительного директора азиатского отделения организации Human Rights Watch Брэда Адамса генеральному секретарю НАТО, тема: Саммит в Латвии, 30 октября 2006 г.

61. Интервью автора с подполковником Саймоном Хетерингтоном, командиром канадской группы по восстановлению провинции в Кандагаре, Афганистан, 16 января 2007 г.

62. Майкл Смит, «Британские войска тайно заключили перемирие с «Талибаном» (British Troops in Secret Truce with the Taliban), газета The Times (Лондон), 1 октября 2006 г.

63. Миссия ООН по оказанию помощи Афганистану, «Оценка эффекта соглашения Муса Кала» (UNAMA Assessment of the Effects of the Musa Qala Agreement), (Кабул, United Nations Assistance Mission in Afghanistan, январь 2007 г.), стр.2.

64. Интервью автора с высокопоставленным сотрудником Белого дома, Вашингтон, 28 ноября 2007 г. См. также, например, Карен Де Янг, «США констатируют наличие небольших успехов в Афганской войне» (U. S. Notes Limited Progress In Afghan War), газета Washington Post, 25 ноября 2007 г.

65. Джулиан Э. Барнс, «По словам американских военных, приоритетом для них является Ирак» (U. S. Military Says Iraq Is the Priority), газета Los Angeles Times, 12 декабря 2007 г.

66. Интервью автора со старшим офицером корпуса морской пехоты, Вашингтон, 10 декабря 2007 г.

67. Том Шенкер, «Гейтс выступил против предложения командования морской пехоты перебросить часть войск из Ирака в Афганистан» (Gates Decides Against Marines’ Offer to Leave Iraq for Afghanistan), газета New York Times, 6 декабря 2007 г., стр. А16.

 

Глава тринадцатая

1. PBS Frontline, «Возвращение «Талибана» (The Return of the Taliban), продюсер и автор репортажа Мартин Смит. Дата выхода в эфир – 3 октября 2006 г.

2. См., например, Мюррэй Джелл-Мэнн, «The Quark and the Jaguar» (Нью-Йорк, Henry Holt and Company, 1994 г.); Джон Холланд, «Hidden Order» (Рединг, шт. Массачусетс, Addison-Wesley, 1995 г.); Кевин Дули, «A Complex Adaptive Systems Model of Organization Change», Nonlinear Dynamics, Psychology, and Life Science, том 1, № 1, 1997 г., стр. 69–97.

3. Интервью автора с коммандером Ларри Легри, 10 июня 2008 г.

4. Джоби Уоррик, «ЦРУ знает, кто виновен в убийстве Бхутто» (CIA Places Blame for Bhutto Assassination), газета Washington Post, 18 января 2008 г., стр. А1.

5. Интервью автора с сотрудником ЦРУ, Баграм, Афганистан, 8 марта 2008 г.

6. О сотрудничестве между мятежниками см. Барнет Р. Рубин, «Афганистан и международное сообщество» (Afghanistan and the International Community: Inplementing the Afghanistan Compact), (Нью-Йорк, Council on Foreign Relations, 2006 г.); «Афганские талибы говорят, что не вели переговоров с США и не имеют разногласий с Хекматиаром» (Afghan Taliban Says No Talks Held with U.S., No Differences with Hekmatiar), Karachi Islam, 24 февраля 2005 г., стр.1, 6; «Pajhwok News Describes Video of Afghan Beheading by «Masked Arabs», Taliban», Pajhwok Afghan News, 9 октября 2005 г.; «Spokesman Says Taliban «Fully Organized`», газета Daily Ausaf (Исламабад), 23 июня 2005 г., стр. 1, 6; «UK Source in Afghanistan Says Al Qa`ida Attacks Boost Fear of Taliban Resurgence», газета The Guardian, 20 июня 2005 г.; «Taliban Military Chief Threatens to Kill U. S. Captives, Views Recent Attacks, Al Qa`ida», интервью телеканалу Al Jazeera, 18 июля 2005 г.

7. Давид Галюла, «Противоповстанческие действия» (Counterinsurgency Warfare: Theory and Practice), (Сент-Питерсбург, шт. Флорида, Hailer Publishing, 1964 г.), стр.11–12, 78–79.

8. О терроризме и обучении см. Брайан А. Джексон, «Aptitude fro Destruction, Vol.1: Organizational Learning in Terrorist Groups and Its Implications for Combating Terrorism» (Санта-Моника, шт. Калифорния, RAND, 2005 г.); Брайан А. Джексон, «Aptitude fro Destruction, Vol.2: Case Studies of Organizational Learning in Five Terrorist Groups» (Санта-Моника, шт. Калифорния, RAND, 2005 г.). (Сам термин «самообучающаяся организация» предложен американским ученым Питером Сенге в книге «Пятая дисциплина: искусство и практика самообучающейся организации». Самообучающаяся организация по Сенге – система, находящаяся в состоянии непрерывной адаптации и самосовершенствования. – Прим. пер.)

9. ООН, «Справка по движению «Талибан» и его союзникам» (A Review of the Taliban and Fellow Travelers as a Movement: Concept paper Updating PAG Joint Assessment of June 2006), (Кабул, United Nations Assistance Mission in Afghanistan), стр. 3.

10. Корпус морской мехоты США, «After Action Report on Operations in Afghanistan» (Кемп-Леджун, шт. Северная Каролина, United States Marine Corps, август 2004 г.); Операция «Несокрушимая свобода» (Operation Enduring Freedom: Tactics, Techniques, and Procedures), (ФортЛивенуторт, шт. Канзас, U. S. Army Training and Doctrine Command, декабрь 2003 г.); Управление ООН по безопасности. Полугодовой обзор ситуации с обеспечением безопасности в Афганистане (Half Year Review of the Security Situation in Afghanistan), (Кабул, United Nations, август 2007.).

11. «Международная амнистия», «Организация «Международная амнистия» связывается с представителем талибов и требует отпустить заложников» (Amnesty International Contacts Taliban Spokesperson, Urges Release of Hostages), (Нью-Йорк, Amnesty International, 2 августа 2007 г.).

12. См., например, памятная записка Стивена Кэстила (старшего советника при Министерстве внутренних дел Ирака) Л. Полу Бремеру (главе временной администрации Ирака) «Выплаты выкупа за освобождение заложников» (Ransom Payments for Hostages), 21 апреля 2004 г. Согласно записке, правительство Японии заплатило по 750 000 долларов за освобождение каждого из трех японских заложников, захваченных 8 апреля 2004 г. в районе Фаллуджи; правительство Франции заплатило 600 000 долларов за освобождение журналиста Александра Йорданова.

13. Письмо Л. Пола Бремера (главы временной администрации Ирака) в посольства зарубежных стран в Багдаде, «Выплаты выкупа за освобождение заложников», 21 апреля 2004 г.

14. См., например, Иэн Фишер, «Италия заплатила выкуп за журналиста» (Italia Paid Ransom for Journalist, It Confirms), газета International Herald Tribune, 22 марта 2007 г., стр.1; Питер Кифер, «Итальянское правительство подвергается нападкам из-за сделки по поводу заложника после сообщений о смерти помощника журналиста» (Italian Leaders Faces New Attack on Prisoner Swap After Reported Death of Journalist`s Aide), газета New York Times, 10 апреля 2007 г., стр. А12; Масуд Ансари, «Taliban Funds Blitz on British Troops with Hostage Cash), газета The Sunday Telegraph (Лондон), 14 октября 2007 г.; Саед Али Ачакзай, «Корея заплатит «Талибану» 24 миллиона долларов за заложников» (Korea Pays Taliban $24m for Hostages), газета The Sunday Mail (Австралия), 2 сентября 2007, стр.46.

15. «Taliban Military Chief Threatens to Kill U. S. Captives».

16. Лестер Грау, «Медведь перешел через горы: тактика советских войск в Афганистане» (The Bear Went Over the Mountain: Soviets Combat Tactics in Afghanistan) (Вашингтон, National Defence University Press, 1996 г.); Грау, «Артиллерия и противоповстанческие операции: советский опыт в Афганистане» (Artillery and Counterinsurgency: The Soviet Experience in Afghanistan), (Форт-Ливенуорт, шт. Канзас, Foreign Military Studies Office, 1997 г.); Операция «Несокрушимая свобода» (Operation Enduring Freedom: Tactics, Techniques, and Procedures), (Форт-Ливенуторт, шт. Канзас, U. S. Army Training and Doctrine Command, декабрь 2003 г.).

17. Заявление генерал-лейтенанта Карла Эйкенберри, командующего американскими войсками в Афганистане, на слушаниях в комитете по делам вооруженных сил Палаты представителей Конгресса, Вашингтон, 28 июня 2006 г.; Генерал в отставке Бэрри Маккэфри, поездка в Афганистан и Пакистан, меморандум, направленный генералом Маккэфри полковникам Майку Мизу и Синди Джебб, Военная академия Соединенных Штатов, июнь 2006 г., стр.4; U. S. Army Training Doctrine and Command, Operation Endiring Freedom: Tactics, Techniques, and Procedures; ISAF, Opposing Military Forces: Elections Scenario (Кабул, ISAF, 2005 г.).

18. «Власть Аллаха» (The Rule of Allah), видео, снятое «Аль-Каидой» в Афганистане в 2006 г.; «Талибы казнят афганскую женщину, обвиненную в шпионаже на американскую армию» (Taliban Execute Afghan Woman on Charges of Spying for U. S. Military), Afghan Islamic Press, 10 августа 2005 г.; «Талибы сообщают о казни двух человек, обвиненных в шпионаже на США» (Afghan Taliban Report Execution of Two People on Charges of Spying for U.S.), Afghan Islamic Press, 12 июля 2005 г.

19. «Талибан взял на себя ответственность за убийство муллы, выступавшего за Карзая, и предупреждает других» (Taliban Says Responcible for Pro-Karzai Cleric`s Killing, Warns Others), Kabul Tolo Television, 29 мая 2005 г.; См. также об убийствах других духовных лиц, в частности, маулави Мухаммеда Хана, маулави Мухаммеда Голя и маулави Нура Ахмада в статье «Выступавший за Карзая мулла убит в результате взрыва бомбы в мечети в провинции Хост» (Pro-Karzai Cleric Killed by Bomb in Mosque in Khost Province), Pajwok Afghan News, 14 октября 2005 г., «Карзай осуждает убийства духовных лиц» (Karzai Condemns Murder of Clerics), Pajwok Afghan News, 18 октября 2005 г. См. также Антонио Гиустоцци, «Коран, «Калашников» и лэптоп: неоталибский мятеж в Афганистане» (Koran, Kalashnikov and Laptop: The Neo-Taliban Insurgency in Afghanistan), (Лондон, Hurst & Company, 2007 г.), стр.46.

20. «Талибан» угрожает учителям и ученикам в одной из провинций на юге Афганистана» (Taliban Threatens Teachers, Students in Southern Afghan Province), Pajhwok Afghan News, 3 января 2006 г.; см. также «Боевики сожгли школы в провинциях Газни и Кандагар» (Gunmen Set Fite to Schools in Ghazni and Kandahar Provinces), Pajhwok Afghan News, 24 декабря 2005 г.

21. Интервью журналиста Afghan Islamic Press c муфтием Латифуллой Хакими, 30 августа 2005 г.

22. Оливье Руа, «Ислам и сопротивление в Афганистане» (Islam and Resistance in Afghanistan), 2-е изд. (Нью-Йорк, Cambridge University Press, 1990 г.); Ахмед Рашид, «Талибан»: воинствующий ислам, нефть и фундаментализм в Центральной Азии» (Taliban: Militant Islam, Oil and Fundamentalism in Central Asia) (Нью-Хейвен, шт. Коннектикут, Yale University Press, 2000 г.); Уильям Мэйли, «Фундаментализм возрождается? Афганистан и «Талибан» (Fundamentalism Reborn? Afghanistan and the Taliban), (Нью-Йорк, New York University Press, 2001 г.).

23. Командование британских войск, «Counterinsurgency in Helmand: Task Force Operational Design», январь 2008 г.

24. Качественно и количественно оценить инсургентов было сложно по двум причинам. Во-первых, их было сложно подсчитать, поскольку они скрывались в сельских районах и городах, чтобы не попасться в руки иностранных и местных спецслужб. Во-вторых, их количество все время колебалось. Было немало боевиков, воевавших «на постоянной основе», но большинство воевало время от времени. Кроме того, оппозиционные военизированные группировки обладали разветвленной сетью логистической, финансовой и политической поддержки, что сильно затрудняло точную количественную оценку боевиков и их пособников в различных областях. По этим причинам было сложнее оценить количество боевиков, чем количество военнослужащих в армии или полицейских. Вопрос о количестве боевиков «Талибана» автор задавал американским, европейским и афганским должностным лицам во время многочисленных интервью в 2004, 2005 и 2006 гг.

25. ООН, «Справка по движению «Талибан» и его союзникам» (A Review of the Taliban and Fellow Travelers as a Movement: Concept paper Updating PAG Joint Assessment of June 2006), (Кабул, United Nations Assistance Mission in Afghanistan).

26. Амрулла Салех, «Стратегия повстанцев и террористов в Афганистане» (Strategy of Insurgents and Terrorist in Afghanistan), (Кабул, национальный директорат безопасности, 2006 г.).

27. Мариам Абу Захаб и Оливье Руа, «Исламистские сети: афгано-пакистанские связи» (Islamist Networks: The Afghan-Pakistan Connection), (Нью-Йорк, Columbia University Press, 2004 г.), стр.13.

28. Интервью телеканала «Аль-Джазира» с муллой Дадуллой, февраль 2006 г. См. также, например, «Представитель «Талибана» обвинил парламент Афганистана в «нелегитимности»» (Taliban Spokesman Condemns Afghan Parliament as «Illegitimate»), Sherbergan Aina Television, 19 декабря 2005 г.

29. «Представитель талибов отверг предложенную правительством Афганистана амнистию лидерам движения» (Spokesman Rejects Afghan Government`s Amnesty Offer for Taliban Leader), Afghan Islamic Press, 9 мая 2005 г.

30. См., например, «Al Jazeera Airs Hikmatyar Video», Al Jazeera TV, 4 мая 2006 г.

31. Гульбеддин Хекматиар в мае 2007 г. записал на DVD ответы на вопросы агентства France Press. См. также, например, Сардар Ахмад, «Лидер боевиков: восстание в Афганистане продлится долго» (Afghan Insurgency Here for a Long Time: Rebel Leader), Agence France Presse, 6 мая 2007 г.

32. Фрагменты видеоклипа были показаны некоторыми пакистанскими СМИ, в частности газетой Dawn. См., например, «Хекматиар: США не смогут находиться в Афганистане долго» (US Can`t Stay for Lonf in Afghanistan: Hekmatyar), газета Dawn (Пакистан), 22 февраля 2007 г.

33. Видеоклип был показан в 2003 г. См., например, Эйлин Маккейб, «Нападение считается «расплатой» за антинаркотический рейд» (Attack Seen as «Payback» for Drug Raid», газета National Post (Канада), 28 января 2004 г., стр. А2. Выступления Хекматиара были откровенно антиамериканскими. Обращаясь к президенту США Джорджу У. Бушу, он заявил: «Вы, должно быть, уже поняли, что нападения на Афганистан и Ирак были историческими ошибками. У вас нет другого выбора, кроме как вывести свои войска из Ирака и Афганистана и предоставить возможность иракцам и афганцам жить так, как они считают правильным». Зарар Хан, «Раскол между афганскими полевыми командирами и «Талибаном», проскальзывают намеки на переговоры с правительством Карзая», Associated Press, 8 марта 2007 г.

34. Оливье Руа, «Ислам и сопротивление в Афганистане» (Islam and Resistance in Afghanistan), стр. 77–78.

35. Жиль Кепелл, «Джихад: экспансия и закат исламизма» (Jihad: The Trail of Political Islam), (Кембридж, шт. Массачусетс, Harvard University Press, 2002 г.), стр.141–143.

36. Интервью автора с послом Саидом Джавадом, 24 августа 2007 г.

37. ООН, «Справка по движению «Талибан» и его союзникам» (A Review of the Taliban and Fellow Travelers as a Movement: Concept Paper Updating PAG Joint Assessment of June 2006), (Кабул, United Nations Assistance Mission in Afghanistan, август 2007 г.), стр.4.

38. Интервью автора с Робертом Гренье, 6 ноября 2007 г.

39. См., например, Мариам Абу Захаб и Оливье Руа, «Исламистские сети: афгано-пакистанские связи» (Islamist Networks: The Afghan-Pakistan Connection), (Нью-Йорк, Columbia University Press, 2004 г.), стр.1.

40. Термин «салафитские джихадисты» впервые появился в литературе алжирской группировки «Вооруженная исламская группа». См, например, Ален Гриньяр, «La littérature politique du GIA, des origines › Djamal ZitounEsquisse d`une analyse» в книге под редакцией Ф. Дассетто «Facettes de l`Islam belge» (Лувен-ля-Нёв, Бельгия, Academia-Bruylant, 2001 г.).

41. Видеоклип Абу Лаита аль-Либи, показанный в сентябре 2007 г.

42. См., например, Мариам Абу Захаб и Оливье Руа, «Исламистские сети», стр.14.

43. См., например, Томас Х. Джонсон, «Восстание «Талибана» и анализ шабанамах (ночных писем)» (The Taliban Insurgency and an Analysis of Shabnamah (Night Letters)), журнал Small Wars and Insurgencies, том 18, № 3, сентябрь 2007 г., стр.317–344.

44. «Командующий боевыми операциями «Талибана» угрожает убить попавших в плен американцев» (Taliban Military Chief Threatens to Kill U. S. Captives).

45. Амрулла Салех, «Стратегия повстанцев и террористов в Афганистане».

46. «Исламские богословы призывают «Талибан» прекратить насилие» (Religious Scholars Call on Taliban to Abandon Violence), Pajhwok News Agency, 28 июля 2005 г.

47. «Талибы взяли на себя ответственность за убийство проправительственных богословов в Гильменде» (Taliban Claim Killing of Pro-Government Religious Scholars in Helmand), Afghan Islamic Press, 13 июля 2005 г.

48. Фонд «Азия», «Voter Education Planning Survey: Afghanistan 2004 National Elections» (Кабул, The Asia Foundation, 2004 г.), стр.107–108.

49. Интервью автора с послом Рональдом Нойманом, 7 сентября 2007 г.

 

Глава четырнадцатая

1. Североатлантической договор, Вашингтон, 4 апреля 1949 г.

2. Эрик В. Ларсон, «U.S.Air Force Roles Reach Beyond Securing the Skies», RAND Review, том 26, № 2, лето 2002 г.

3. Интервью автора с представителем вооруженных сил НАТО, Кандагар, Афганистан, 16 сентября 2007 г.

4. Дуглас Дж. Фейт, «Война и решение» (War and Decision: Inside the Pentagon at the Dawn of the War on Terrorism), (Нью-Йорк, HarperCollins, 2008 г.), стр.154.

5. Интервью автора с Даудом Якубом, 2 января 2008 г.

6. Программа развития ООН (UNDP), «Восстановление судебной системы Афганистана» (Rebuilding the Justice Sector of Afghanistan), (Кабул, United Nations Development Program, январь 2003 г.), стр. IА.

7. Боннское соглашение (2001 г.), статья II, параграф 2.

8. Интервью автора с Карлосом Батори, советником и заместителем руководителя миссии, правительство Италии, Кабул, 22 июня 2004 г.; и с полковником Гэри Медвиджи, Office of Military Cooperation-Afghanistan, 24 июня 2004 г.

9. Дж. Александр Тир, «Восстановление судебной системы в Афганистане» (Reestablishing the Judicial System in Afghanistan), (Стэнфорд, шт. Калифорния, Center on Democracy, Development, and the Rule of Law, сентябрь 2004 г.), стр. 13.

10. Дуглас Дж. Фейт, «Война и решение», стр.153–155.

11. Всемирный банк, Governance Matters 2008: Worldwide Governance Indicators, 1996–2008 (Вашингтон, World Bank, 2009 г.).

12. «Transparency International», Индекс восприятия коррупции (Corruption Perception Index), (Берлин, Transparency International, 2008 г.).

13. Всемирный банк, Governance Matters, 2007.

14. Интервью автора с Даудом Якубом, 2 января 2008 г.

15. Интервью автора с генерал-лейтенантом Карлом Эйкенберри, 27 октября 2007 г.

16. Резолюция 1510 Совета Безопасности ООН, 13 октября 2003 г., S/RES/1510. Резолюция 1510 разрешает «расширение мандата Международных сил содействия безопасности, позволющее, при наличии соответствующих ресурсов, поддерживать действия Переходного правительства Афганистана и его преемников в части обепечения безопасности на территории Афганистана за пределами Кабула и его окрестностей с тем, чтобы афганские власти и персонал ООН и других международных организаций, занятый в особенности восстановлением страны и работой в гуманитарном секторе, мог действовать в безопасной обстановке и обеспечивать безопасность при выполнении других задач в рамках Боннского соглашения».

17. Ханс-Юрген Леерш, «Немецкие солдаты займутся патрулированием на Севере Афганистана» (Deutsche Soldaten werden im Norden Afghanistans patrouillieren), газета Die Welt, 16 октября 2003 г.; Халима Казем, «Германия хочет расширить зону безопасности за пределы Кабула» (Germany Pushes to Extend Security Beyond Kabul), газета Christian Science Monitor, 7 октября 2003 г., стр.7.

18. Интервью автора с генерал-лейтенантом Дэвидом Барно, 4 сентября 2007 г.; «НАТО в Афганистане: как развивалась операция?» (NATO in Afghanistan: How Did This Operation Evolve?» (Брюссель, NATO, 2008 г.).

19. Карта предоставлена НАТО.

20. Интервью автора с генерал-лейтенантом Дэвидом Барно, 4 сентября 2007 г.

21. Энн Барнард и Нил Суиди, «U.S. Commander`s Background Considered a Strength in War with Iraq», газета Boston Globe, 27 марта 2003 г., стр. А28.

22. Генерал-лейтенант Рикардо С. Санчес и Дональд Т. Филлипс, «Wiser in Battle: A Soldier`s Story» (Нью-Йорк, HarperCollins, 2008 г.), стр. 50.

23. Резолюция 1623 Совета Безопасности ООН, 13 сентября 2003 г., S/RES/1623.

24. Эрик Шмитт и Дэвид С. Клауд, «США могут начать вывод войск из Афганистана следующей весной» (U. S. May Start Pulling Out of Afghanistan Next Spring), газета New York Times, 14 сентября 2005 г., стр.3; Брэдли Грэхем, «США рассматривают возможность сокращения войск в Афганистане» (U. S. Considering Troop Reduction in Afghanistan), газета Washington Post, 14 сентября 2005 г., стр. А26.

25. См., например, Эрик Шмитт, «США сократят численность войск в Афганистане» (U.S. to Cut Force in Afghanistan), газета New York Times, 20 декабря 2005 г., стр. А19.

26. См., например, Кристофер Лэйн, «Америка как европейский гегемон» (America as European Hegemon), National Interest, № 72, лето 2003 г., стр. 17–29.

27. Элизабет Понд, «Огонь по своим: трансатлантический альянс при смерти» (Friendly Fire: The Near-Death of the Transatlantic Alliance), (Вашингтон, Brookings Institute Press, 2004 г.), стр. 56–62; Лоран Коэн-Тануги, «Альянс под угрозой» (An Alliance at Risk: The United States and Europe Since September 11», (Балтимор, шт. Мэриленд, Johns Hopkins University Press, 2004 г.), стр. 82.

28. Клер Треан, «La guerre contre l`Iraq se fera sans le feu vert des Nations unies», газета Le Monde, 13 марта 2003 г.; Люк де Бароше, «Alors que la date du prochain vote du Conseil de securité n`est eas encore fi xée», газета Le Figaro, 11 марта 2003 г.; «Paris rejetera une deux›me resolution au conseil de securit›», газета La Tribune, 11 марта 2003 г., стр. 4.

29. См., например, речь министра иностранных дел Германии Франка-Вальтера Штайнмайера в Бундестаге, Берлин, 14 декабря 2005 г., (Берлин, Federal Foreign Office, декабрь 2005 г.); см. также возражения канцлера Ангелы Меркель по поводу американской тюрьмы в Гуантанамо в статье Йенса Тартлера и Олафа Герсеманна «Меркель требует положить конец тюрьме в Гуантанамо», газета Financial Times Deutschland, 9 января 2006 г.

30. Генри А. Киссинджер, «Смена ролей и реальности альянса» (Role Reversal and Alliance Realities), газета Washington Post, 10 февраля 2003 г. стр. А21.

31. Патрик Э. Тайлер, «Угрозы и ответы: старые друзья» (Threats and Responses: Old Friends), газета New York Times, 12 февраля 2003 г., стр. А1.

32. Иво Даальдер, «Конец атлантизма» (The End of Atlantism), Survival, том 45, № 2, лето 2003 г., стр. 147–148. См. также Сэмюел Ф. Уэллс, «Трансатлантическая болезнь» (The Transatlantic Illness), журнал Wilson Quaterly, том XXVII, № 1, зима 2003 г., стр. 40–46; Джеймс Б. Стейнберг, «Избирательное партнерство: спасение трансатлантических отношений» (An Elective Partnership: Salvaging Transatlantic Relations), Survival, том 45, № 2, лето 2003 г., стр. 113–146; Филипп Х. Гордон и Джереми Шапиро, «Союзники на войне: Америка, Европа и кризис вокруг Ирака» (Allies at War: America, Europe, and the Crisis over Iraq), (Нью-Йорк, McGraw-Hill, 2004 г.), стр.2.

33. Эрик Шмитт, «Войска НАТО помогут американцам сражаться с талибами» (NATO Troops Will Relieve Americans in Fighting the Taliban), газета New York Times, 31 декабря 2005 г., стр. А3.

34. Джейсон Битти, «5000 британских солдат будут воевать с талибами» (5000 British Troops to Root Out the Taliban), газета The Evening Standard (Лондон), 13 сентября, стр. 8.

35. Дуг Сондерс, «Глава НАТО высказывается в поддержку миссии в Афганистане» (NATO Chief Defends Afghan Mission), газета The Globe and Mail, 7 марта 2006 г., стр. А12.

36. Интервью автора с генерал-лейтенантом Карлом Эйкенберри, 27 октября 2007 г.

37. Британская Палата общин выбирает комитет по обороне, Тринадцатый отчет (Лондон, HMSC), параграф 46.

38. Интервью автора с представителем НАТО, штаб ISAF NATO, Кабул, Афганистан, 15 сентября 2007 г.

39. Джуди Демпси и Дэвид С. Клауд, «Европейцы уклоняются от новой роли в Афганистане» (Europeans Balking at New Afghan Role), газета International Herald Tribune, 14 сентября 2005 г., стр.1.

40. Британская Палата общин выбирает комитет по обороне, Тринадцатый отчет (Лондон, HMSC), параграф 43.

41. Американский German Marshall Fund of the United States и Compagnia di San Paolo (Италия), «Transatlantic Trends: Key Finding 2007» (Washington, German Marshall Fund of the United States и Compagnia di San Paolo, 2007 г.), стр.33.

42. Интервью автора с генералом Маркусом Кнайпом, 6 сентября 2006 г.

43. Джон Д. Банушевич, «Национальные ограничения» – одна из основных тем заседания НАТО» («National Caveates» Among Key Topics at NATO Meeting), American Forces Press Service, 9 февраля 2005 г.

44. Интервью автора с послом Дэвидом Спроулом, 10 января 2007 г.

45. Интервью автора с высокопоставленными немецкими военными в Мазари-Шарифе и Кундузе, 6–7 сентября 2006 г., сентябрь 2007 г.

46. Генерал в отставке Бэрри Маккэфри, поездка в Афганистан и Пакистан, меморандум, направленный генералом Маккэфри полковникам Майку Мизу и Синди Джебб, Военная академия Соединенных Штатов, июнь 2006 г., стр.4.

47. Процитировано в книге Хая С. Ротстайна «Афганистан и тревожное будущее войск специального назначения» (Afghanistan and the Troubled Future of Unconventional Warfare), (Аннаполис, шт. Мэриленд, Naval Institute Press, 2006 г.), стр. 111.

48. Министр обороны Роберт М. Гейтс, выступление в комитете по делам вооруженных сил Палаты представителей, 11 декабря 2007 г.

49. Питер Шпигель, «Гейтс заявил, что войска НАТО не могут сражаться против партизан» (Gates says NATO Force Unable to Fight Guerillas), газета Los Angeles Times, 16 января 2008 г., стр. А1.

50. Давид Галюла, «Противоповстанческие действия» (Counterinsurgency Warfare: Theory and Practice), (Сент-Питерсбург, шт. Флорида, Hailer Publishing, 1964 г.), стр.11–12, стр. 77.

51. Раздел «зачистить, удержать и расширить» взят из работы Джозефа Д. Селески «Operationalizing COIN, JSOU Report 05–2», (ХерлбертФилд, шт. Флорида, Joint Special Operations University, 2005 г.).

52. Селески, «Operationalizing COIN».

53. Полковник Брюс Бурда, «Усвоенные уроки операции «Несокрушимая свобода»» (Operation Enduring Freedom Lessons Learned), (Херлберт-Филд, шт. Флорида, Air Force Special Operations Command, 2003 г.).

54. Интервью автора с послом одной из стран Запада, Кабул, Афганистан, 13 сентября 2007 г.

55. Интервью автора с канадскими солдатами, Кандагар, Афганистан, 16–19 сентября 2007 г. См. также, например, ООН, «Справка по движению «Талибан» и его союзникам» (A Review of the Taliban and Fellow Travelers as a Movement: Concept Paper Updating PAG Joint Assessment of June 2006), (Кабул, United Nations Assistance Mission in Afghanistan, август 2007 г.).

56. Интервью автора с высокопоставленным офицером НАТО, Кандагар, Афганистан, 16 сентября 2007 г.

57. Письмо Пэдди Эшдауна Гордону Брауну и Дэвиду Милибэнду, декабрь 2007 г.

58. Интервью автора с генерал-лейтенантом Карлом Эйкенберри, 27 октября 2007 г.

 

Глава пятнадцатая

1. Редьярд Киплинг, «Стихи, 1889–1896 гг.», том 11 (Нью-Йорк, Charles Scribner, 1899 г.), стр.79.

2. «Enemy Assault on North OP in VIC BCP 213 Shkin», американский доклад о выполнении задачи, 22 сентября 2005 г. Я брал интервью у одного из американских официальных лиц, который был в Шкине той ночью (этот человек пожелал сохранить анонимность), 7 и 11 февраля. Я также интервьюировал около десятка американских солдат, которые рассказывали о похожих инцидентах в различных пунктах афгано-пакистанской границы, имевших место в 2006, 2007 и 2008 гг.

3. Интервью автора с одним из старших офицеров 82-й воздушно-десантной дивизии, 7 марта 2008 г.

4. Процитировано в книге: Мохаммед Юсаф и Марк Эдкин, «Афганистан – капкан для медведя: разгром сверхдержавы» (Afghanistan – The Bear Trap: The Defeat of a Superpower), (Хэвертаун, шт. Пенсильвания: Casemate, 1992 г.), стр.20.

5. PBS Frontline, «Возвращение «Талибана» (The Return of the Taliban), продюсер и автор репортажа Мартин Смит. Дата выхода в эфир – 3 октября 2006 г.

6. Об американской помощи Пакистану см. С. Кристин Фэйр и Питер Чок, «Укрепление Пакистана» (Fortifying Pakistan: The Role of U. S. Internal Security Assistance), (Вашингтон, United States Institute of Peace Press, 2006 г.); Крэйг Коэн и Дерек Чоллет, «Когда 10 миллиардов долларов недостаточно: переосмысление американской политики в отношении Пакистана» (When $10 Billions Is Not Enough: Rethinking U. S. Strategy toward Pakistan), Washington Quarterly, том 30, № 2, весна 2007, стр.

7–19.

7. Дэвид Э. Сэнджер и Дэвид Роде, «США платят Пакистану за борьбу с террором, но патрулей все меньше» (U. S. Pays Pakistan to Fight Terror, but Patrols Ebb), газета New York Times, 20 мая 2007 г., стр.1. В New York Times было опубликовано также несколько расследовательских статей о созданных Коалицией фондах для платы Пакистану за борьбу с террором. См., например, Дэвид Роде, Карлотта Голл, Эрик Шмитт и Дэвид Э. Сэнджер, «Американские официальные лица считают, что помощь Пакистану – пустая трата денег» (U. S. Officials See Waste in Pakistan Aid), газета New York Times, 24 декабря 2007 г., стр. А1.

8. Интервью автора с Довом Закхаймом, 30 января 2008 г.

9. О поимке этих ключевых фигур «Аль-Каиды» см. Первез Мушарраф, «На линии огня: мемуары» (In the Line of Fire: A Memoir), (Нью-Йорк, Free Press, 2006 г.), стр. 222–263.

10. См., например, Интикхаб Амир, «Вазиристан: ничейная территория?» (Waziristan: No Man`s Land?), журнал The Herald (Пакистан), том 37, № 4, апрель 2006 г., стр. 74–79; Амир, «Whose Writ Is It Anyway?», журнал The Herald (Пакистан), том 37, № 4, апрель 2006 г., стр. 80–82; Икбал Хаттак,

«В Северном Вазиристане убиты 40 боевиков» (40 Militants Killed in North Waziristan), газета Daily Times (Пакистан), 30 сентября 2005 г.

11. Об операции Anaconda см., например, ВВС США, Office of Lessons Learned (AF/XOL), Operation Anaconda: An Air Power Perspective (Вашингтон, Headquarters United States Air Force AF/XOL, февраль 2005 г.); Пол Л. Хастерт, «Operation Anaconda: Perception Meets Reality in the Hills of Afghanistan», Studies in Conflict and Terrorism, том 28, № 1, январьфевраль 2005 г., стр. 11–20; Шон Нейлор, «Не лучший день для смерти: нерасказанная история операции «Анаконда» (Not a Good Day to Die: The Untold tory of Operation Anaconda), (Нью-Йорк, Berkley Books, 2005 г.).

12. Мушарраф, «На линии огня», стр. 269–270.

13. Исмаил Хан и Аламгир Бхиттани, «Среди 58 убитых – 42 узбека: ожесточенные бои в Южном Вазиристане» (42 Uzbeks among 58 Dead: Fierce Clashes in S. Waziristan), газета Dawn (Пакистан), 21 марта 2007 г.

14. Записка помощника государственного секретаря по разведке и исследованиям Карла У. Форда-мл. Государственному секретарю Колину Пауэллу «Пакистан – результаты опроса демонстрируют мощную и растущую поддержку «Талибана», 7 ноября 2001 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

15. Интервью автора с Ричардом Армитэйджем, 17 октября 2007 г.

16. Интервью автора с Робертом Гренье, 6 ноября 2007 г.

17. Гэри Бернтсен и Ральф Пеззулло, «Джоубрейкер: охота на бен Ладена и «Аль-Каиду» (Jawbreaker: the Attack on Bin Laden and Al Qa`ida), (Нью-Йорк, Crown Publishers, 2005 г.).

18. Письмо генерал-лейтенанта Вооруженных Сил США в отставке Джеймса Б. Войта министру обороны Рамсфелду, 28 октября 2003 г.

19. Интервью автора с генерал-лейтенантом Карлом Эйкенберри, 27 октября 2007 г.

20. Интервью автора с Робертом Гренье, 6 ноября 2007 г.

21. Генерал в отставке Барри Маккэффри «After Action Report», 26 февраля 2007 г.

22. Остальная часть этого раздела написана на основе многочисленных интервью, которые автор брал у американских, канадских, европейских и пакистанских правительственных чиновников в 2003–2008 гг. Кроме того, автор брал интервью у военных, политиков и представителей разведки в различных районах Афганистана, а также в Вашингтоне, Лондоне, Брюсселе, Гааге и Оттаве.

23. Хусейн Хаккани, «Пакистан: между исламом и военными» (Pakistan: Between Mosque and Military» (Вашингтон, Carnegie Endowment for

International Peace, 2005 г.), стр. 240.

24. «Отбывающий американский посол испытывает энтузиазм относительно будущего Афганистана» (Outgoing U. S. Envoy Enthusiastic about Afghanistan`s Future), Sherberghan Alina Television, 18 июня 2005 г. Комментарии посла Халилзада поддержала канцелярия президента Карзая в телесюжете «Представитель администрации призвал Пакистан ограничить активность «Талибана», Kabul Tolo Television, 21 июня 2005 г.

25. Интервью автора со старшим советником посла Залмая Халилзада, Кабул, Афганистан, 24 июня 2004 г.

26. Международные силы содействия безопасности (ISAF), «Nationwide Research and Survey on Illegal State Opposing Armed Group (ISOAGS): Qualitative and Quatitative Surveys» (Кабул, International Security Assistance Force, 2006 г.).

27. Интервью автора с тремя американскими солдатами из 7-й группы войск специального назначения, Вашингтон, 10 мая 2007 г.

28. Интервью автора с высокопоставленными американскими чиновниками, посольство США, Кабул.

29. Дэвид Килкаллен, «The Accidental Guerrilla: Fighting Small Wars in the Midst of a Big One» (Нью-Йорк, Oxford University Press, 2009 г.), стр.57.

30. Барнетт Р. Рубин, «Афганистан и международное сообщество» (Afghanistan and the International Community: Inplementing the Afghanistan Compact), (Нью-Йорк, Council on Foreign Relations, 2006 г.), стр.24.

31. Интервью автора с тремя американскими солдатами из 7-й группы войск специального назначения, Вашингтон, 10 мая 2007 г.

32. Европейский союз и UNAMA, «Discussion of Taliban and Insurgency» (Кабул, European Union and UNAMA, 30 апреля 2007 г.), стр. 1.

33. Пакистанские официальные лица, как правило, отвергали это утверждение. Один из пакистанских сенаторов на слушаниях в комитете сената по международным отношениям отметил: «В этом году Пакистан арестовал более 500 талибов из Кветты, и 400 из них были переданы афганцам». Комитет сената Пакистана по международным отношениям, PakistanAfghanistan Relations; Report 13 (Исламабад, Pakistan Senate Foreign Relations Committee, март 2007 г.), стр. 38.

34. Амир, «Вазиристан: ничейная территория?», стр.78.

35. Интервью автора с высокопоставленным чиновником Белого дома, 20 июня 2007 г.

36. М. Ильяс Хан, «Досье на Нека Мухаммеда» (Profile of Nek Mohammad), газета Dawn (Пакистан), 19 июня 2004 г.

37. Местные власти отвергали существование последней статьи договора и утверждали, что не соглашались регистрировать всех иностранцев.

38. Икбал Хаттак, «Я не сдамся военным, заявил Нек Мухаммед» (I Did Not Surrender to the Military, Said Mohammed), газета The Friday Times (Пакистан), 30 апреля – 6 мая 2004 г.

39. Исмаил Хан и Дилавар Хан Вазир, «Во время ночного рейда убиты Нек и еще четыре боевика» (Night Raid Kills Nek, Four Other Militants), газета Dawn (Пакистан), 19 июня 2004 г.

40. См., например, «Мирный договор Северного Вазиристана», 5 сентября 2006 г. Соглашение было выработано политическим агентом из Северного Вазиристана, представлявшим губернатора Северо-Западной пограничной провинции, и представителями племен из Северного Вазиристана, моджахедов Северо-Западной пограничной провинции, племени атманзай.

41. Министерство внутренних дел Пакистана, «Проблема талибанизации» (The Talibanisation Problem), (Исламабад, Ministry of Interior, 2007 г.). Содержание документа быстро просочилось в прессу. См., например, Исмаил Хан, «Талибанизация ставит под угрозу безопасность, Совет национальной безопасности предупредил: необходимы срочные меры» (Talibanisation Imperils Security, NSC Warned: Immediate Action Urged), газета Dawn (Пакистан), 22 июня 2007 г.

42. Государственный департамент Соединенных Штатов, «Афганистан, осень 2006 г.: кампания переживает переломный момент» (Afghanistan, Autumn 2006: A Campaign at a Crossroads), (Вашингтон, Office of the Coordinator for Counterterrorism, U. S. Department, 2006 г.), стр. 2–3. Несекретный документ.

43. Амир, «Whose Writ Is It Anyway», журнал The Herald (Пакистан), апрель 2006 г., стр.80–82.

44. Стенограмма интервью Мартина Смита с генералом Первезом Мушаррафом, Пакистан, 8 июня 2006 г. Я получил копию стенограммы у программы Frontline.

45. В одном из публичных заявлений, например, представитель «Талибана» заявил, что «талибы выигрывают борьбу за умы и сердца в Вазиристане. Мы видим племена, которые на протяжении десятилетий боролись за то, чтобы споры юридического характера рассматривали талибские богословы». Заявление «Талибана» по Вазиристану. 13 апреля 2006 г.

46. Интервью автора с пакистанскими правительственными чиновниками. Вашингтон, январь 2006 г.

47. Генерал-лейтенант Дэвид У. Барно, выступление на слушаниях в комитете по иностранным делам Палаты представителей Конгресса. 15 февраля 2007 г., стр.21.

48. Там же.

49. Интервью автора с высокопоставленным сотрудником индийской разведки, 4 апреля 2007 г.

50. Дэвид С. Малфорд, посол Соединенных Штатов в Индии, «В Афганистане произошли серьезные преобразования» (Afghanistan Has Made a Remarkable Transition), (Нью-Дели, U. S. Department of State, февраль 2006 г.); Амин Тарзи, «Афганистан: связи Кабула с Индией беспокоят Пакистан» (Afghanistan: Kabul`s India Ties Worry Pakistan), Radio Free Europe/ Radio Liberty, 16 апреля 2006 г.

51. Border Roads Organization, «Миссия и роль» (Vision, Mission, Role), (Дели, Border Roads Organization, 2006 г.).

52. Фероз Хасан Хан, «Линия Дюранда: племенная политика и пакистаноафганские отношения» (The Durand Line: Tribal Politics and PakistanAfghanistan Relations), работа представлена на конференции по проблеме трайбализма в военно-морском университете ВМС США (U. S. Naval Postgraduate School), г. Монтеррей, шт. Калифорния, сентябрь 2006 г., стр.20. Один из комитетов пакистанского сената пришел к выводу, что Индия была более успешна в борьбе за умы и сердца афганцев, чем Пакистан. Комитет сената Пакистана по международным отношениям, «Пакистано-афганские отношения», отчет 13, стр. 9.

53. Интервью автора с Сайедом Фазлуллой Вахиди, 20 мая 2008 г.

54. См., например, Али Заман, «Растущее участие Индии в событиях в Афганистане и Центральной Азии: последствия для Пакистана» (India`s Increased Involvement in Afghanistan and Central Asia: Implications for Pakistan), Islamabad Policy Research Journal, том 3, № 2, лето 2003 г.; Аймал Хан, «Исторический антагонизм» (Historic Hostility), журнал The Herald (Пакистан), том 37, № 4, апрель 2006 г., стр. 83–85; Хан, «Линия Дюранда: племенная политика и пакистано-афганские отношения», стр.20.

55. Фероз Хасан-Хан, «Опасные соседи: Афганистан и Пакистан», журнал Strategic Insights, том II, издание 1, январь 2003 г., стр.6.

56. Интервью автора с послом Венди Чемберлен, 27 августа 2008 г.

57. Абд Аллах Мустафли, «Шахр-и зиндигани-йи ман я тарикх иждтима`и ва идари-йи даврех-йи каджарие» (Город моей жизни, или История общества и администрации эры Каджара), (Тегеран, Kitabfurishi-yi Zavvab, 1964 г.).

58. Интервью автора с генералом Дэном МакНилом, 25 мая 2008 г. См., например, Джон Уорд Андерсон, «По утверждениям НАТО, оружие, захваченное в Афганистане, прибыло из Ирана» (Arms Seized in Afghanistan Sent From Iran; NATO Says), газета Washington Post, 21 сентября 2007 г., стр. А12; Том Коглэн, «Иран снабжает талибов бронебойными придорожными минами» (Iran «Arming Taliban with Anti-Armour Roadside Bombs», газета Daily Telegraph (Лондон), 4 октября 2007 г.; Робин Райт, «Официальные лица утверждают, что в Афганистане захвачено иранское оружие, предназначенное «Талибану» (Iranian Arms Destined for Taliban Seized in Afghanistan, Officials Say), газета Washington Post, 16 сентября 2007 г., стр. А19.

59. Интервью автора с представителями НАТО, Вашингтон, 4 июня 2007 г.; Кабул, Афганистан, 15 сентября 2007 г.; Кандагар, Афганистан, 17 сентября 2007 г.

60. Интервью автора с послом Саидом Джавадом, 24 августа 2007 г.

61. Интервью автора с представителями НАТО, Вашингтон, 4 июня 2007 г.; Кабул, Афганистан, 15 сентября 2007 г.; Кандагар, Афганистан, 17 сентября 2007 г.

62. Интервью автора с министром иностранных дел Афганистана Рангином Дадфаром Спантой, июль 2006 г.; интервью автора с д-ром Залмаем Расулом, 23 ноября 2005 г.

63. Меморандум о беседе. От Л. Пола Бремера III, 22 июня 2003 г. Встреча с Кофи Аннаном, Амман, Иордания.

64. Разведывательное управление Министерства обороны США, «Поддержка Ираном афганского сопротивления» (Iranian Support to the Afghan Resistance), выдержка из неназванного исследования, дата отсутствует; Разведывательное управление Министерства обороны США, «Поддержка Ираном афганского сопротивления» (Iranian Suppot to the Afghan Resistance), 11 июля 1985 г. Опубликовано Архивом национальной безопасности.

65. Том Шенкер, «Гейтс утверждает, что Иран может знать об оружии для «Талибана» (Iran May Know of Weapons for Taliban, Gates Contends), газета New York Times, 14 июня 2007 г., стр.12.

66. Билл Гертц, «Китай вооружает террористов» (China Arming Terrorists), газета Washington Times, 15 июня 2007 г., стр.5.

67. Интервью автора с представителями НАТО, Кандагар, Афганистан, 17 сентября 2007 г.

68. Стив Колл, «Войны призраков» (Ghost Wars: The Secret History of the CIA, Afghanistan, and bin Laden, from the Soviet Invasion to September 10, 2001), (Нью-Йорк, Penguin Press, 2004 г.), стр.66.

69. Европейский союз и UNAMA, «Discussion of Taliban and Insurgency», (Кабул, European Union and UNAMA, 30 апреля 2007 г.), стр. 5.

70. Об исторической роли Саудовской Аравии в Афганистане см. Национальная комиссия по террористическим нападениям на Соединенные Штаты, «Отчет комиссии 9/11» (The 9/11 Commission Report), (Нью-Йорк, W. W. Norton, 2004 г.), стр. 371–374.

71. Лорд Керзон оф Кедлстон, «Границы: римская лекция 1907 г.» (Frontiers: The Romanes Lecture 1907), (Уэстпорт, шт. Коннектикут, Greenwood Press, 1976 г.), стр.7.

72. Государственный департамент Соединенных Штатов, «Афганистан, осень 2006 г.: кампания переживает переломный момент», стр. 17. Несекретный документ.

73. Эрик Шмитт, Марк Мазетти и Карола Голл, «США надеются вооружить пакистанские племена для борьбы против «Аль-Каиды» (U. S. Hopes to Arm Pakistani Tribes Against Al Qa`ida), газета New York Times, 19 ноября 2007 г., стр. А1.

74. Интервью автора с сотрудником Белого дома, Вашингтон, 20 июня 2007 г.

75. Интервью автора с послами государств Запада, Кабул, Афганистан, 10 января 2007 г.

 

Глава шестнадцатая

1. Национальный совет по разведке, «Террористическая угроза Соединенным Штатам» (The Terrorist Threat to the U. S. Homeland), (Вашингтон, National Intelligence Council, июль 2007 г.), стр. 1.

2. Бюро директора национальной разведки, «Ежегодная оценка угрозы» (Annual Threat Assessment of the Director of National Intelligence), (Вашингтон, Office of the Director of National Intelligence, февраль 2008 г.), стр. 5–6.

3. Интервью автора с представителем подразделения ФБР, ответственным за борьбу с терроризмом, 1 июля 2008 г.

4. Палата общин, официальное сообщение о терактах в Лондоне 7 июля 2005 г. (Report of the Official Account of the Bombing in London on 7th July 2005), HC 1087, (Лондон, The Stationary Office, 2006 г.), стр.21.

5. Брюс Хоффман, «Challenges for the U. S. Special Operations Command Posed by the Global Terrorist Threat: Al Qa`ida on the Run or on the March», письменные показания, данные подкомитету по борьбе с терроризмом и неконвенциональными угрозами комитета по делам вооруженных сил Палаты представителей Конгресса США, 14 февраля 2007 г.

6. Об участии «Аль-Каиды» в подготовке теракта см.: Государственный департамент Соединенных Штатов, «Отчет по странам о терроризме за 2006 г.» (Country Reports on Terrorism 2006), стр. 269.

7. Интервью автора с Брюсом Риделем, Вашингтон, 5 июня 2008 г.

8. Сет. Дж. Джонс и Мартин Либицки, «Как прекращают существование террористические группировки» (How Terrorist Group End), (Санта-Моника, шт. Калифорния, RAND, готовится к опубликованию).

9. Национальная комиссия по террористическим нападениям на Соединенные Штаты, «Отчет комиссии 9/11» (The 9/11 Commission Report), (Нью-Йорк, W. W. Norton, 2004 г.), стр. 60; Дэниел Бенджамин и Стив Саймон, «Век священного террора» (The Age of Sacred Terror), (Нью-Йорк, Random House, 2002 г.), стр. 132, 242.

10. «Объявление джихада против американцев, оккупирующих страну двух святых мечетей» (Deeclaration of Jihad Against the Americans Occupying the Land of the Two Holy Mosques), Al Islah (Лондон), 2 сентября 1996 г.

11. «Текст заявления Всемирного исламского фронта, призывающего к джихаду против евреев и крестоносцев» (Text of World Islamic Front`s Statement Urging Jihad Against Jews and Crusaders), Al-Quds al-Arabi (Лондон), 23 февраля 1998 г.

12. Палата общин, официальное сообщение о терактах в Лондоне 7 июля 2005 г., стр. 29.

13. См., например, Бернард Льюис, «Кризис ислама» (The Crisis of Islam), (Нью-Йорк, Random House, 2003 г.).

14. О создании халифата см., например, Абу Бакр Наджи, «The Management of Savagery: The Most Critical Stage Through Which the Umma Will Pass», переведено с арабского на английский язык и издано Институтом стратегических исследований им. Джона М. Олина при Гарвардском университете, 23 мая 2006 г.

15. Айман аль-Завахири, «Рыцари под знаменем Пророка» (Knights under the Prophet`s Banner), (Олд-Таппан, шт. Нью-Джерси, TLG Publications, 2002 г.), стр. 132.

16. Усама бен Ладен, «Послание народам Европы», опубликовано в ноябре 2007 г.

17. Фаваз А. Гергес, «Дальний враг» (The Far Enemy: Why Jihad Went Global), (Нью-Йорк, Cambridge University Press, 2005 г.), стр. 49.

18. Упоминание Завахири об афганском джихаде в этом контексте относилось к войне против русских в 80-х годах. Он утверждал, что эта война дала возможность подготовить арабов к грядущей войне с Соединенными Штатами. Завахири, «Рыцари под знаменем Пророка» (Knights under the Prophet`s Banner), стр. 38.

19. В этом разделе приводится структура, предложенная Брюсом Хоффманом. См., например, Брюс Хоффман, «Терроризм изнутри» (Inside Terrorism), 2-е изд., (Нью-Йорк, Columbia University Press, 2006 г.), стр. 285–289; Брюс Хоффман, «Challenges for the U. S. Special Operations Command Posed by the Global Terrorist Threat».

20. В течение шести месяцев после 11 сентября 2001 г. «Аль-Каида» лишилась шестнадцати из двадцати пяти ключевых фигур из списка Most Wanted, подготовленного Пентагоном. Роан Гунаратна, «Внутри «Аль-Каиды»: глобальная сеть террора» (Inside Al Qa`ida: Global Network of Terror), (Нью-Йорк, Berkley Books, 2002 г.), стр.303.

21. «Пакистан: деревенские жители начали восстанавливать школу, разрушенную авиаударом по Баджауру» (Pakistan: Villagers Start Rebuilding Seminary Destroyed in Bajaur Airstrike), газета The News (Пакистан), 18 ноября 2006 г.

22. Хоффман, «Challenges for the U. S. Special Operations Command Posed by the Global Terrorist Threat»; Джейсон Бурк, «Аль-Каида»: правдивая история радикального ислама» (Al-Qa`ida: The True Story of Radical Islam), (Лондон, Penguin, 2004 г.); Питер Л. Берген, «Корпорация Джихад» (Holy War, Inc.: Inside the Secret World of Osama bin Laden), (Нью-Йорк, Touchstone, 2001 г.), Лоуренс Райт, «Башня-мираж» (The Looming Tower: Al-Qa`eda and the Road to 9/11), (Нью-Йорк, Knopf, 2006 г.).

23. Грег Миллер, «Influx of Al Qa`ida, Money into Pakistan Is Seen», газета «Los Angleles Times», 20 мая 2007 г.

24. Государственный департамент Соединенных Штатов, «Отчет по странам о терроризме за 2006 г.» (Country Reports on Terrorism 2006), стр. 269; Хоффман, «Challenges for the U. S. Special Operations Command Posed by the Global Terrorist Threat».

25. Палата общин, официальное сообщение о терактах в Лондоне 7 июля 2005 г. (Report of the Official Account of the Bombing in London on 7th July 2005), HC 1087, (Лондон, The Stationary Office, 2006 г.), стр. 24–27; Хоффман, «Challenges for the U. S. Special Operations Command Posed by the Global Terrorist Threat».

26. Департамент полиции г. Нью-Йорка, «Анализ угрозы: подготовка теракта в аэропорту им. Джона Кеннеди» (Threat Analysis: JFK Airport/ Pipeline Plot), (Нью-Йорк, New York Police Department, 2 июня 2007 г.).

27. Jugzado Central de Insrtucción Numero 5, Audiencia Nacional, Sumario (Proc. Ordinario) 21/2006 L, Madrid, 23 октября 2007 г.

28. Информационный центр поддержки народа Ирака, «Иракский джихад, надежды и риски» (Iraqi Jihad: Hopes and Risks: Analysis of the Reality and Visions for the Future, and Actual Steps in tha Path of the Blessed Jihad), (The Information Center for the Support of the Iraqi People, декабрь 2003 г.).

29. Лоренцо Видино, «Хофстадская группа: новое лицо террористических сетей в Европе» (The Hofstad Group: The New Face of Terrorist Networks in Europe), Studies in Conflict and Terrorism, том 30, № 7, стр. 579–592; Algemene Inlichtungen en Veiligheidsdienst, «От давы до джихада: угрозы, которые несет радикальный ислам демократическому правопорядку» (From Dawa to Jihad: The Various Threats from Radical Islam to the Democratic Legal Order), (Гаага, Algemene Inlichtungen en Veiligheidsdienst, декабрь 2004 г.).

30. Министерство обороны США, «Биография и деятельность Абда аль-Хади аль-Ираки» (Background and Activities of Abd al-Hadi al-Iraqi), (Вашингтон, U. S. Department of Defense, 2007 г.). См. также: Государственный департамент США, объявление о розыске Абда аль-Хади аль-Ираки, (Вашингтон, Rewards for Justice Program, U. S. Department of State, 2006 г.).

31. Дипеш Гадэр, «Аль-Каида» «планирует большой теракт в Британии» (Al`Qaida «Planning Big British Attack»), газета Sunday Times (Лондон), 22 апреля 2007 г.

32. О Вади аль-Акик см., например, Райт, «Башня-мираж», стр. 166, 192.

33. См., например, «Казначей бен Ладена назначен новым лидером «Аль-Каиды» в Афганистане» (Bin Laden Treasurer Appointed New Afghan Qa`ida Leader), газета Daily Times (Пакистан), 30 мая 2007 г.

34. Генерал Майкл В. Хейден, «Текущая ситуация в Афганистане и Ираке» (The Current Situation in Iraq and Afghanistan» (Вашингтон, Central Intelligence Agency, 2006 г.), стр.2.

35. Раффи Хачадурьян, «Азам-американец» (Azzam the American: The Making of an Al Qa`ida Homegrown), журнал The New Yorker, 22 января 2007 г.

36. Генерал-лейтенант Майкл Д. Мэйплс. «Текущая ситуация в Афганистане и Ираке» (The Current Situation in Iraq and Afghanistan» (Вашингтон, Central Intelligence Agency, 2006 г.), стр.6.

37. Алекс Алексиев, «Таблиги-Джамаат: невидимые легионы джихада» (Tablighi Jamaat: Jihad`s Stealthy Legions), журнал Middle East Quaterly, том 12, № 1, зима 2005 г. О закяте и джихаде см. также Марк Сэйджмен, «Understanding Terror Networks», (Филадельфия, University of Pennsilvania Press, 2004 г.).

38. См., например, Альфред Б. Прадос и Кристофер М. Бланчард, «Саудовская Аравия: вопросы финансирования террористов» (Saudi Arabia: Terrorist Financing Issues), (Вашингтон, Congressional Research Service, 2004 г.); «Отчет комиссии 9/11», стр.55.

39. Генерал Майкл В. Хейден, «Текущая ситуация в Афганистане и Ираке» (The Current Situation in Iraq and Afghanistan», (Вашингтон, Central Intelligence Agency, 2006 г.), стр.2.

40. Совет Безопасности ООН, письмо от 15 ноября 2007 г. председателя комитета Совета Безопасности, созданного в соответствии с резолюцией Совета Безопасности № 1267 (1999 г.) относительно «Аль-Каиды», «Талибана» и связанных с ними отдельных лиц и организаций, адресованное председателю Совета Безопасности, 29 ноября 2007 г., S/ 2007/ 677, стр.8.

41. Соединенные Штаты Америки против Хасана Абуджихаада, он же Пол Р. Холл, Абу-Джихаад. United States District Court, District of Connecticut, No. 3:07-CR-57. Exhibit 2, Federal Bureau of Investigation FD-302 of William «Jamaal» Chrisman. Допрос проведен 2 декабря 2006 г.

42. Заявление лидера движения «Талибан» муллы Омара. Опубликовано 17 декабря 2007 г.

43. Соединенные Штаты Америки против Бабара Ахмада. United States District Court, District of Connecticut, No. 3:04-CR-301-MRK, обвинительное заключение, зарегистрировано 6 октября 2004 г.

44. Соединенные Штаты Америки против Сайеда Тала Асана. United States District Court, District of Connecticut, No. 3:04-CR-194-JCH, обвинительное заключение. См. также Соединенные Штаты Америки против Хасана Абуджихаада, он же Пол Р. Холл, Абу-Джихаад. United States District Court, District of Connecticut, No. 3:07-CR-57, обвинительное заключение.

45. Интервью автора с европейскими, афганскими и пакистанскими правительственными чиновниками, Кабул, Афганистан, 2004, 2005, 2006 и 2007 гг. См. также Али Джалали, «Будущее Афганистана» (Future of Afghanistan), журнал Parameters, том 36, № 1, весна 2006 г., стр.8.

46. Интервью автора с американскими правительственными чиновниками в Шкине, Афганистан, апрель 2006 г. Интервью телеканала «АльДжазира» с муллой Дадуллой, июль 2005 г. См., например, также статью Сами Юсафзай и Рон Моро, «Несвятые союзники» (Unholy Allies), журнал Newsweek, 26 сентября 2005 г., стр. 40–42.

47. В том, что можно считать признанием, сделанным под давлением, Саед Алла Хан отмечает: «Я шпионил на американцев вместе с еще четырьмя людьми. Группа получила 45 000 долларов, и моя доля составила 7000 долларов». Хекмат Карзай, «Афганистан и глобализация тактики террористов» (Afghanistan and the Globalization of Terrorist Tactics), (Сингапур, Institute of Defense and Strategic Studies, январь 2006 г.), стр. 2.

48. Интервью автора с американским правительственным чиновником, Кабул, Афганистан, декабрь 2005 г.

49. Об аргументации использования тактики террористов-самоубийц см. интервью муллы Дадуллы телеканалу «Аль-Джазира», февраль 2006 г.

50. Завахири, «Рыцари под знаменем Пророка» (Knights under the Prophet`s Banner), стр. 200.

51. С. Кристин Фэйр и др., «Теракты с использованием самоубийц в Афганистане, 2001–2007 гг.» (Suicide Attacks in Afghanistan, 2001–2007), (Кабул, United Nations Assistance Mission in Afghanistan, сентябрь 2007 г.), стр. 10.

52. Хекмат Карзай, «Афганистан и логика применения террористов-самоубийц» (Afghanistan and the Logic of Suicide Terrorism), (Сингапур, Institute of Defense and Strategic Studies, январь 2006 г.); «Талибы взяли на себя ответственность за теракт с использованием самоубийцы в афганской провинции Кандагар» (Taliban Claim Responsibility for Suicide Bomb Attack in Afghan Kandahar Province), Afghan Islamic Press, 9 октября 2005 г.; «Pajhwok News Describes Video of Afghan Beheading by «Masked Arabs», Taliban», Kabul Pajhwok Afghan News, 9 октября 2005 г.; «Канадский солдат погиб в результате теракта с участием подрывника-самоубийцы в Кандагаре» (Canadian Soldier Dies in Suicide Attack in Kandahar), Afghan Islamic Press, 3 марта 2006 г.; «Талибан» взял на себя ответственность за нападение на полицейский участок в Джелалабаде, провинция Нангархар» (Taliban Claim Attack on Poloce in Jalalabad, Nangarhar Province), Kabul National TV, 7 января 2006 г.

53. См., например, Роберт Пейп, «Умереть, чтобы победить: стратегическая логика применения террористов-самоубийц» (Dying to Win: The Strategic Logic of Suicide Terrorism), (Нью-Йорк, Random House, 2005 г.); Миа Блум, «Умереть, чтобы убить: привлекательность терроризма с участием самоубийц» (Dying to Kill: The Allure of Suicide Terror), (Нью-Йорк, Columbia University Press, 2005 г.); Кристоф Рейтер, «Моя жизнь – оружие: современная история терактов, совершаемых подрывниками-самоубийцами» (Ma Life is A Weapon: A Modern History of Suicide Bombing), (Принстон, шт. Нью-Джерси, Prinston University Press, 2004 г.); Хоффман, «Терроризм изнутри».

54. Хекмат Карзай и Сет Дж. Джонс, «Как сдержать рост применения подрывников-самоубийц в Афганистане» (How to Curb Rising Suicide Terrorism in Afghanistan), газета Christian Science Monitor, 18 июля 2006 г.

55. Для широкой общественности талибы обычно называли подрывниковсамоубийц афганцами, поскольку это создавало видимость широкой поддержки мятежников местным населением.

56. Фэйр и другие, «Теракты с использованием террористов-самоубийц в Афганистане», стр.28.

 

Глава семнадцатая

1. Интервью автора с коммандером Ларри Легри, 10 июня 2008 г.

2. Фонд «Азия», «Afghanistan in 2008: A Survey of the Afghan People» (Кабул и Сан-Франциско, The Asia Foundation, 2008 г.).

3. Интервью автора с полковником Мартином Швейтцером, 7 марта 2008 г.

4. Колин Солоуэй, «Я крикнул, чтобы они остановились» (I Yelled at Them to Stop), журнал Newsweek, 7 октября 2002 г.; Хай С. Ротстайн, «Афганистан и тревожное будущее войск специального назначения» (Afghanistan and the Troubled Future of Unconventional Warfare), (Аннаполис, шт. Мэриленд, Naval Institute Press, 2006 г.), стр. 141–142.

5. Интервью автора с полковником Мартином Швейтцером, 7 марта 2008 г.

6. Роже Тринкер, «Современная война: французский взгляд на противоповстанческие действия» (Modern Warfare: A French View of Counterinsurgency), (Уэстпорт, шт. Коннектикут, Praeger, 2006 г.), стр.6.

7. Интервью автора с коммандером Ларри Легри, 10 июня 2008 г.; Интервью автора с полковником Мартином Швейтцером, 7 марта 2008 г.

8. Интервью автора с полковником Мартином Швейтцером, 7 марта 2008 г.

9. Правительство Великобритании, Афганистан: Countering the Insurgency RC (E) vc. RC (S) Comparative Approaches, 12 мая 2008 г.

10. Цитата из статьи Брюса Хоффмана и Сета Дж. Джонса «Мобильные телефоны в Гиндукуше» (Cell Phones in the Hindu Kush), журнал The National Interest, № 96, июль/август 2008 г.

11. Международные силы содействия безопасности (ISAF), «План кампании» (ISAF Campaign Plan), (Кабул, ISAF, ноябрь 2008 г.).

12. Тринкер, «Современная война», стр. 6.

13. До создания первых групп восстановления провинций оказанием гуманитарной помощи населению и восстановлением инфраструктуры в Афганистане занимались специальные структуры: Coalition Humanitarian Liaison Cells и U. S. Army Civil Affairs Teams-Afghanistan. Их работа началась в 2002 г.

14. Роберт Бордерс, «Команды по восстановлению провинций в Афганистане» (Provincial Reconstruction Teams in Afghanistan: A Model for Post-Conflict Reconstruction and Development), Journal of Development and Social Transformation, том 1, ноябрь 2004 г., стр. 5–12; Майкл Дж. МакНирни, «Стабилизация и восстановление в Афганистане» (Stabilization and Reconstruction in Afghanistan: Are PRT`s a Model or a Muddle?), журнал Parameters, том 35, № 4, зима 2005–2006, стр. 32–46.

15. Интервью автора с коммандером Ларри Легри, 10 июня 2008 г.

16. МакНирни, «Стабилизация и восстановление в Афганистане», стр.40.

17. Трент Скотт и Джон Аголья, «Getting the Basics Right: A Discussion on Tactical Actions for Strategic Impact in Afghanistan», Small Wars Journal, ноябрь 2008 г.; интервью автора с Джоном Агольей, 13 ноября 2008 г.

18. Интервью автора с Мишель Паркер, 15 августа 2007 г.

19. Интервью автора с чиновниками НАТО – участниками встреч, Кабул, Афганистан, май 2008 г.

20. Интервью автора с высокопоставленным сотрудником разведки НАТО, 13 ноября 2008 г.

21. Дж. Александр Тир и Азита Ранджбар, «Убивая друзей, создаешь врагов» (Killing Friends, Making Enemies: The Impact and Avoidance of Civilian Casualties in Afghanistan), (Вашингтон, United States Institute of Peace, июль 2008 г.); Human Rights Watch, «“Troops in Contact“: Airstrikes and Civilian Deaths in Afghanistan», (Нью-Йорк, Human Rights Watch, сентябрь 2008 г.).

22. Триста Тэлтон и Роберт Бернс, «Расследование показало, что спецназ морской пехоты применил чрезмерную силу» (Probe: Spec Ops Marines Used Excessive Force), Marine Corps Times, 13 апреля 2007 г. См. также: Афганская независимая комиссия по правам человека, «Расследование: применение чрезмерной силы американскими войсками по отношению к гражданскому населению» (Investigation: Use of Indiscriminate and Excessive Force against Civilians by U. S. Force Following a VBIED Attack in Nangarhar Province on 4 March 2007), (Кабул, Afghanistan Independent Human Rights Commission, 2007 г.).

23. Джош Уайт, «Семьи 69 афганцев приняли извинения США» (69 Afghans’ Families Get a U. S. Apology), газета Washington Post, 9 мая 2007 г., стр.

А12.

24. Меморандум бригадного генерала Майкла У. Каллана исполняющему обязанности командующего Центрального командования ВС США (United States Central Command). Тема – Расследование новой информации (AR 15–6) о жертвах среди гражданского населения в результате действий американских и афганских войск 21–22 августа 2008 г. в Азизабаде, округ Шинданд, провинция Герат, Афганистан. 1 октября 2008 г.

25. Заявление специального представителя генерального секретаря ООН по Афганистану Кая Ейде об инциденте, связанном с гибелью гражданского населения в результате действий военных в округе Шинданд провинции Герат, 26 августа 2008 г.

26. Джон Бун, «Кабул обвиняет союзников в гибели гражданского населения» (Kabul Accuses Allies of Civilian Deaths), газета Financial Times, 22 августа 2008 г.

27. Офис президента, «Президент Карзай осуждает инцидент в Шинданде» (President Karzai Condenms Shindand Incident), (Кабул, Office of the President, Islamic Republic of Afghanistan, 23 августа 2008 г.).

28. Интервью автора с представителем государственного департамента США. 2 октября 2008 г.

29. Меморандум бригадного генерала Майкла У. Каллана исполняющему обязанности командующего Центрального командования ВС США (United States Central Command). Тема – Расследование новой информации (AR 15–6) о жертвах среди гражданского населения в результате действий американских и афганских войск 21–22 августа 2008 г. в Азизабаде, округ Шинданд, провинция Герат, Афганистан. 1 октября 2008 г.

30. Меморандум «Рендон Груп», направленный J5 CENTCOM Strategic Effects, «Polling Results-Afghanistan Omnibus May 2007», 15 июня 2007 г.

31. Charney Associates, Afghanistan: Public Opinion Trends and Strategic Inplications (Нью-Йорк, Charney Associates, 2008 г.), слайд 20.

32. Интервью автора с высокопоставленным сотрудником разведки НАТО, 13 ноября 2008 г.

33. Департамент ООН по безопасности, инциденты в Афганистане, июль 2008 г.

34. НАТО, ISAF, силы национальной безопасности Афганистана (Кабул, NATO, ISAF, 24 июля 2008 г.), слайд 5. С января 2007-го по июль 2008 г. погибло 333 военнослужащих Коалиции (20 процентов), 1015 афганских полицейских (59 процентов) и 369 афганских военнослужащих (21 процент).

35. Меморандум офицера-дознавателя командующему 101-й оперативной группой (Combined Joint Task Force-101), авиабаза Баграм, Афганистан (Тема: AR 15–6). Расследование и рекомендации по делу о нападении на базу патрульных машин Ванат 13 июля 2008 года. 13 августа 2008 г.

36. Донесение войск НАТО, попавшее в распоряжение канадской газеты Globe and Mail. См.: Грэм Смит, «Талибан» активизирует партизанскую войну» (Taliban Making the Grade in Gueriila War), газета The Globe and Mail, 20 августа 2008 г.

37. Интервью автора с офицерами американской разведки, Баграм, Афганистан, 8 марта 2008 г.

38. Государственный департамент Соединенных Штатов, «Pakistan: Refocusing Security Assistance», январь 2008 г.

39. Государственный банк Пакистана, «Заявление о монетарной политике, июль – декабрь 2008 г.» (Monetary Policy Statement, July – December 2008), (Исламабад, State Bank of Pakistan, 2008 г.).

40. Интервью автора с высокопоставленным чиновником государственного департамента, 30 сентября 2008 г.

41. Декстер Филкинс, «Долгая дорога к хаосу в Пакистане» (The Long Road to Chaos in Pakistan), газета New York Times, 27 сентября 2008 г.

42. Декстер Филкинс, «На грани» (Right at the Edge), журнал New York Times Magazine, 5 сентября 2008 г.

43. Интервью автора с высокопоставленным чиновником НАТО, 29 сентября 2008 г.

44. Марк Маззетти и Эрик Шмитт, «По мнению американцев, пакистанцы помогли организовать теракт в Кабуле» (Pakistanis Aided Attack in Kabul, U. S. Officials Say), газета New York Times, 1 августа 2008 г., стр. А1.

45. Интервью автора с высокопоставленным сотрудником Белого дома, 25 сентября 2008 г.

46. Ифтикхар А. Хан, «Кайяни предупреждает США о недопустимости ввода войск в Пакистан» (Kayani Warns US to Keep ist Troops Out); газета Dawn (Пакистан), 11 сентября 2008 г.

47. 101-я оперативная группа (CJTF-101), «Оценка CJTF-101» (Баграм, CJTF-101, 2008 г.), слайд 7.

 

Глава восемнадцатая

1. Зехур-Эд-Дин Мохаммед Бабур, Воспоминания императора Индостана (Memoirs of Zehir-Ed-Din Muhammed Babur: Emperor of Hindustan), том 2 (Лондон, Oxford University Press, 1921 г.), стр.19.

2. Интервью автора с подполковником Саймоном Хетерингтоном, командиром кандагарской группы восстановления провинции, Кандагар, 16 января 2007 г.

3. Дуглас Дж. Фейт, «Война и решение» (War and Decision: Inside the Pentagon at the Dawn of the War on Terrorism), (Нью-Йорк, Harper Collins, 2008 г.).

4. Франсеск Вендрелль, заключительный доклад специального представителя Евросоюза по Афганистану (Кабул, European Union, 2008 г.).

5. Оливье Руа, «Ислам и сопротивление в Афганистане», 2-е изд. (Islam and Resistance in Afghanistan), (Нью-Йорк, Cambridge University Press, 1990 г.), стр. 10.

6. Каблограмма 4745 посольства США в Кабуле Государственному департаменту, 2 августа 1971 г., «Аудиенция у короля Захир-Шаха». Опубликовано Архивом национальной безопасности.

7. Томас Швайх, «Является ли Афганистан наркогосударством?» (Is Afghanistan a Narco-State?), журнал New York Times Magazine, 27 июля 2008 г.

8. См., например, Министерство обороны США, Counterinsurgency FM 3–24 (Инструкция по ведению боевых действий при подавлении мятежа), (Вашингтон, Headquarters, Department of the Army, 2006 г.), стр.1–13.

9. О роли племен см., например, Шахмахмуд Миакхель, «Важность племенной структуры и пуштунвалай в Афганистане: их роль в обеспечении безопасности управлении» (The Importance of Tribal Structures and Pakhtunwali in Afghanistan: Their Role in Security and Governance) в книге под редакцией Арпита Басу Рой «Сhallenges and Dilemmas of State-Building in Afghanistan: Report of a Study Trip to Kabul», (Дели, Shipra Publications, 2008 г.), стр. 97–110; Дэвид Килкаллен, «The Accidental Guerrilla: Fighting Small Wars in the Midst of a Big One» (Нью-Йорк, Oxford University Press, 2009 г.), стр. 39–114.

10. Фонд «Азия», «Afghanistan in 2008: A Survey of the Afghan People» (Кабул и Сан-Франциско, The Asia Foundation, 2008 г.).

11. Бригадир Мухаммед Юсаф и Марк Эдкин, «Афганистан – капкан для медведя: разгром сверхдержавы» (Afghanistan – The Bear Trap: The Defeat of a Superpower), (Хэвертаун, шт. Пенсильвания: Casemate, 1992 г.), стр. 64.

12. Ханс Дж. Моргентау, «Международная политика» (Politics Among Nations: The Struggle for Power and Peace), (Нью-Йорк, Альфред А. Кнопф, 1963 г.), стр. 186.

13. Норман Дэвис, «Игровая площадка Господа: история Польши в двух томах» (God`s Playground: A History of Poland in Two Volumes), (Нью-Йорк, Oxford University Press, 2005 г.).

14. Интервью автора с послом Рональдом Нойманом, 7 сентября 2007 г.

 

Послесловие

1. Интервью автора с военнослужащим Вооруженных сил США, 17 сентября 2009 г.

2. Интервью автора с сотрудником Белого дома, ноябрь 2009 г.

3. Меморандум Стэнли Маккристала Роберту Гейтсу, тема: Первоначальная оценка командующего ISAF (COMISAF`s Initial Assessment), 26 июня 2009 г., стр.1–1.

4. Стивен Саймон, «Можно ли победить в праведной войне? Определение американских интересов в Афганистане» (Can the Right War Be Won? Defining American Interests in Afghanistan), журнал Foreign Affairs, том 88, № 4, июль/август 2009 г., стр. 134. См. также, например, Рори Стюарт, «Как спасти Афганистан» (How to Save Afghanistan), журнал Time, 17 июля 2008 г.

5. Стивен Саймон и Джонатан Стивенсон, «Afghanistan: How Much is Enough?», журнал Survival, том 51, № 5, октябрь-ноябрь 2009 г., стр.47–68.

6. Джон Дж. Миршеймер, «Ложная победа» (Hollow Victory), журнал Foreign Policy, 2 ноября 2009 г.

7. Письмо Мэтью Хо послу Нэнси Дж. Пауэлл, 10 сентября 2009 г.

8. Интервью автора с военнослужащим Вооруженных сил США, 5 ноября 2009 г.

9. Меморандум офицера-дознавателя командующему 101-й оперативной группой (Combined Joint Task Force-101), авиабаза Баграм, Афганистан (Тема: AR 15–6). Расследование и рекомендации по делу о нападении на базу патрульных машин Ванат 13 июля 2008 года. 13 августа 2008 г.

10. «Хаккани заявляет, что переговоры бесполезны, призывает к победе над «крестоносцами» в Афганистане», в 30-м номере ежемесячника «АльСамуд» за декабрь 2008 г. Журнал публиковался на вебсайте Hanin Net под адресу www.hanein.info/vb.

11. Интервью автора с британскими, пакистанскими и афганскими правительственными чиновниками, апрель и май 2009 г.

12. Интервью автора с представителями руководства НАТО, сентябрь 2009 г.

13. Интервью автора с сотрудником американской разведки, ноябрь 2009 г.

14. Интервью телеканала GEO TV (Пакистан) с шейхом Мустафой Абу альЯзидом (он же – шейх Сарид), 21 июня 2008 г.

15. См., например, Стивен Биддл, «Is it Worth It?», журнал American Interest, июль-август 2009 г., том 4, № 6.

16. Стив Колл, «The Case of Humidity in Afghanistan», журнал Foreign Policy, 16 октября 2009 г.

17. Интервью автора с полевым командиром «Талибана», апрель 2009 г.

18. Hanin Net www.hanein.info/vb.

19. Пресс-релиз движения «Талибан» (Пакистан), «Кодекс поведения» (Code of Conduct) «Голос джихада» (Voice of Jihad), 6 августа 2009 г. Автор получил копию пресс-релиза от члена «Талибана».

20. Пресс-релиз движения «Талибан» (Пакистан), «Голос джихада» (Voice of Jihad), 29 апреля 2009 г. Автор получил копию пресс-релиза от члена «Талибана».

21. Ла́иха, 9 мая 2009 г. Лаиха, или кодекс поведения, является сводом законов и правил, определяющих деятельность «Талибана» в Афганистане.

22. Интервью автора с племенными лидерами провинции Пактия, октябрь 2009 г.

23. Меморандум Стэнли Маккристала Роберту Гейтсу, тема: Первоначальная оценка командующего ISAF (COMISAF`s Initial Assessment), 26 июня 2009 г., стр.1–1.

24. Интервью автора с высокопоставленным американским военным, октябрь 2009 г.

25. См., например, Фейсал Азиз, «Растут опасения по поводу возможных американских ударов по целям в Белуджистане, Пакистан» (Fear Grows of U. S. Strikes in Pakistan`s Baluchistan), Reuters, 12 октября 2009 г.

26. Интервью автора с министром правительства Афганистана, ноябрь 2009 г.

27. См., например, Джеймс Доббинс и др., «Роль Америки в государственном строительстве: от Германии до Ирака» (America`s Role in Nation-Building: from Germany to Iraq), (Санта-Моника, шт. Калифорния, RAND, 2003 г.).

28. См., например, Луи Дюпре, «Афганистан» (Нью-Йорк, Oxford University Press, 1997 г.); М. Назиф Шахрани и Роберт Л. Кенфилд и др. «Революции и мятежи в Афганистане» (Revolutions and Rebellions in Afghanistan: Anthropological Perspectives), (Беркли, Institute of International Studies, University of California, 1984 г.); Дэвид Б. Эдвардс, «До «Талибана»: генеалогия афганского джихада» (Before Taliban: Genealogies of Afghan Jihad), (Беркли, шт. Калифорния, California University Press, 2002 г.).

29. Интервью автора с племенными лидерами провинции Кандагар, октябрь 2009 г.

30. Интервью автора с высокопоставленным сотрудником Государственного департамента, июнь 2009 г.

31. Мухаммед Ехсан Зия, «Размышления о Национальной полиции» (Thoughts on a National Police Force), ноябрь 2009 г. Автор получил копию документа в Министерстве восстановления и развития сельских районов.

32. Интервью автора с представителем Министерства внутренних дел Мухаммедом Ханифом Атмаром, сентябрь 2009 г.