Один из самых успешных мятежников XX столетия, китайский лидер Мао Цзэдун, писал, что во время восстаний существует неразрывная связь «между народом и войсками. Первый можно уподобить воде, вторые – рыбе, которая в ней живет»1. Повстанческое движение нуждается в мотивированном лидере, но, что еще важнее, оно может развиваться только в народе, лишенном иллюзий. У Мао было и то, и другое. Он возглавил восстание бесправных крестьян, которых безжалостно угнетали феодалы-землевладельцы, и в ходе жестокой гражданской войны в 1949 г. сверг правительство и разгромил Национальную революционную армию Чан Кайши.
Результат восстания, во главе которого встал Мао, можно сравнить с бесконечным числом других восстаний, когда изначально плохо подготовленные и почти не имевшие оружия повстанцы побеждали намного более мощного противника. Во время Войны за независимость США Фрэнсис Мэрион, больше известный под прозвищем «Болотный лис», организовал в Южной Каролине разношерстный отряд бойцов, который успешно сражался с британцами. Отряд базировался в труднодоступных местах, действовал быстро и изворотливо. Мэрион умело использовал ненависть, которую местное население испытывало к британцам. Отряд нападал на изолированные гарнизоны, конвои и другие цели, быстро перемещаясь от одного объекта к другому. Британцы, неспособные эффективно противостоять Мэриону, сетовали, что он воюет «ни как джентльмен, ни как христианин». Находясь под впечатлением от действий отряда Мэриона, американский поэт Уильям Каллен Брайант написал стихотворение «Песня солдат Мэриона» (Song of Marion`s Men), в котором отметил умелое использование ими географических преимуществ:
Брайант описал действия, которые афганские повстанцы скопировали спустя несколько столетий: использование партизанской тактики против лучше вооруженной регулярной армии. В этой части мы попытаемся разобраться в сути повстанческого движения с тем, чтобы лучше понять ситуацию в Афганистане. Почему же начинаются восстания? Первый вопрос, который здесь надо задать, звучит так: что же такое восстание?
Понятие восстания
Восстание – это военно-политическая кампания, участниками которой являются гражданские лица, стремящиеся свергнуть правительство или выйти из состава государства, используя неконвенциональную (иногда – конвенциональную) военную стратегию 3. Восставшие действуют разными методами – от небольших засад и рейдов до крупномасштабных операций, сопровождающихся насилием и большими жертвами 4. Обычно участников событий с разных сторон можно поделить на четыре основные группы.
Первую из них составляют повстанцы, стремящиеся свергнуть существующее правительство или выйти из состава государства 5. В Афганистане после свержения «Талибана» в 2001 г. повстанческие силы состояли из уцелевших талибов, боевиков партии «Хезб-и-Ислами» Гульбеддина Хекматиара, членов группировки «Хаккани», боевиков «Аль-Каиды» и других боевиков из-за рубежа, членов криминальных группировок и ополчений, принадлежащих различным пакистанским и афганским племенам. Вторая группа – действующее правительство, к которому относятся силы безопасности, армия и полиция, а также ключевые государственные и местные политические институты. В государствах со слабыми центральными правительствами (в том числе в Афганистане) племенные ополчения могут также действовать на стороне властей. К третьей группе относятся действующие лица из-за рубежа: иностранные государства и негосударственные организации, которые могут оказывать поддержку обеим сторонам. Их действия могут помочь одной из сторон, но сами они редко добиваются успеха. Что касается Афганистана, то зарубежные участники конфликта делились на две категории. Соединенные Штаты, войска НАТО и ООН поддерживали правительство; международная джихадистская сеть и отдельные граждане соседних государств – в частности, Пакистана и Ирана – поддерживали повстанцев.
Самой важной группой является местное население. Именно за их умы и сердца ведется борьба. Поддержка населения является sine qua non (необходимым условием – лат.) победы в противоповстанческой борьбе 6. В одном из исследований, посвященном борьбе с повстанцами в Сальвадоре, говорится: «Единственная территория, которой ты хочешь владеть, – это шесть дюймов между ушами campesino (земледельца – исп.)»7. Каждой стороне для достижения своих целей нужны деньги, логистика, новобранцы, данные разведки 8. В поддержке особенно нуждаются повстанцы, которые должны вести асимметричную борьбу. Политолог Дэниел Баймен пишет:
«Горе тому, кто хочет встать в ряды повстанцев. Он и его товарищи неизвестны большей части населения, их намерения и планы не пользуются популярностью. Большинство государств мира настроены против них. Большинство повстанцев не имеют опыта участия в боевых действиях или тайных операциях и являются легкой добычей для полиции и спецслужб. Сохранение жизни их семей зависит от милости государственной службы безопасности. Правительство же, наоборот, относительно богато, имеет в своем распоряжении тысячи или даже миллионы чиновников, полицейских и солдат и действует законно»9.
Если повстанцам удается вбить клин между населением и правительством и внешними силами и завоевать его активную или пассивную поддержку, они с большой вероятностью победят в войне. В конце концов, осуществление политической власти зависит от скрытого или гласного согласия населения – или, в худшем случае, от его покорности 10.
Действующие лица из-за рубежа часто играют важную роль в конфликте, но редко принимают в нем участие на всем его протяжении, и результат почти всегда определяется в результате борьбы правительства и повстанцев 11. Проведенный мной анализ восстаний, имевших место с 1945 г., показал, что успешные противоповстанческие кампании продолжались в среднем четырнадцать лет, а неудачные – в среднем одиннадцать лет. Многие заканчивались ничьей, когда ни одной из сторон не удавалось добиться успеха. Восстания часто оказывались жестокими и очень долгими: более трети длились более двадцати лет, причем правительства побеждали примерно в два раза чаще, чем повстанцы 12. Опять же, лишь в нескольких таких конфликтах принимали прямое участие (удачно или нет) иностранные армии. Большинство стран быстро слабеют, когда их войска воюют за границей, как это произошло с Советским Союзом во время Афганской кампании. Кроме того, как правило, большая часть местного населения воспринимает иностранные армии как оккупационные, а это сказывается на общем успехе 13. С другой стороны, равноправное участие местного населения может поднять уровень его самосознания и подвести к мысли, что оно само – без участия иностранных войск – может распоряжаться своей судьбой.
Изучение недавних случаев дает основания сделать вывод о том, что с началом восстания тесно связаны два фактора: слабая власть и четко высказываемые идеи и призывы лидеров повстанцев. Компетентное правительство, работающее на благо своего народа, редко становится объектом или жертвой мятежа. Существуют и неконтролируемые факторы: в государствах с низким доходом на душу населения риск возникновения мятежа выше. Важны также географические факторы. Гористая местность может послужить стимулом для недовольного и непокорного населения 14. Французский офицер, эксперт по противоповстанческим операциям Давид Галюла писал, что идеальной для повстанцев является страна, не имеющая выхода к морю, окруженная со всех сторон горами, с редким, преимущественно крестьянским населением и примитивной экономикой 15. Если существует страна, подпадающая под это описание, то это, несомненно, Афганистан.
Крах государственной власти
Слабое и неэффективное правительство – неспособное гарантировать поддержание законности и порядка, эффективно управлять ресурсами, проводить надежную политику – необходимое условие возникновения повстанческого движения 16. Оно стимулирует рост количества недовольных граждан, ищущих другие способы влияния на ситуацию. Политолог Стасис Калывас поясняет:
«Явление восстания проще понять как процесс конкурентного строительства государства, а не просто как пример коллективного действия или социального спора… Строительство государства – это главная цель повстанцев, и именно она вносит в мятеж организующее начало, и именно в этом состоит фундаментальное отличие гражданских войн от таких явлений, как бандитизм, мафия или общественное движение»17.
Если повстанцы, пользуясь слабостью правительства, берут на себя выполнение его функций, они могут собирать налоги, создавать административные структуры и фактически сами становятся правительством.
В долине Канипако в центральном Перу, например, повстанцы из организации «Sendero Luminoso» (Сияющий путь) «осуществляли всеобъемлющий контроль над повседневной жизнью местных жителей. Они выполняли функции органов юстиции и следили за моралью, разрешали семейные конфликты, контролировали работу учителей, выступали посредниками между членами общин и представителями властей и должностными лицами, которых они вынудили уйти со своих постов, казнили скотокрадов и даже занимались организацией отдыха и развлечений»18.
Во Вьетнаме вьетконговцы (сторонники Национального фронта освобождения Южного Вьетнама. – Прим. пер.) смогли к концу 1968 г. создать пятиуровневую «теневую» административную инфраструктуру, в работе которой было занято почти 40 000 человек, работавших полный рабочий день. «Одной из самых удивительных новостей из допросов вьетконговских перебежчиков, – писал Джеффри Рейс в книге «Война пришла в Лон Ан» (War Comes to Long An), – было полное отсутствие официальной власти в охваченных повстанческим движением районах в течение многих лет, если не брать в расчет крупномасштабные операции по прочесыванию местности, которые, впрочем, не оказывали влияния на функционирование местного партийного аппарата»19. Другой наблюдатель отмечал, что «крестьяне, призванные в революционные организации, стали более чем солдатами временных боевых отрядов; они потенциально становились субъектами, интегрированными в новые властные институты, образующие базис национального государства»20. Еще до войны во Вьетнаме, на Филиппинах в 50-е годы «одно правительство было законным, но либо не контролировало эти районы совсем, либо контролировало их в самой минимальной степени. Правительство инсургентов было незаконным, но имело либо полный, либо частичный контроль и располагало возможностями для проведения своей политики»21.
Таким образом, сущностью слабой власти является неспособность проводить свою политику. Макс Вебер писал, что любое правительство, не имеющее монополии на физическую силу, не сможет заставить народ соблюдать законы государства 22. Еще со времен Просвещения философы в традициях Гоббса и Канта видели связь между наличием сильного и ответственного правительства и поддержанием мира и порядка. Даже Адам Смит, английский экономист и философ, выступавший за ограничение роли правительства и невидимую руку рынка, говорил о необходимости сильной и компетентной службы безопасности, способной поддерживать порядок в стране.
Так как же слабая власть может привести к возникновению повстанческого движения? По определению, слабые государства не могут соответствовать базовым потребностям населения 23. Они не в состоянии консолидировать власть на всей территории и часто не могут поддерживать порядок на территориях, которые они контролируют 24. Они не могут использовать государственные ресурсы для обеспечения безопасности или для удовлетворения общественных интересов 25. В слабых государствах отсутствуют бюрократические и институциональные структуры, обеспечивающие функционирование правительства. У них не хватает подготовленных гражданских служащих, из-за чего плохо работают системы школьного образования, судов, социального обеспечения и прочие жизненно необходимые структуры 26. И дело не просто в том, что правовые и политические институты в таких государствах неэффективны. Дело в том, что отсутствует вера в правовые и политические институты, которые являются фундаментом порядка и законности 27. Если нет веры в правила, существующие в обществе, в полицию и суды, общественность начинает искать другие организации, обеспечивающие стабильность и порядок.
Политологи Дэвид Лэйтин и Джеймс Фирон проанализировали все гражданские войны и восстания, произошедшие между 1945 и 1999 гг., и обнаружили, что «наличие слабых финансово, организационно и политически центральных правительств повышает возможность и привлекательность возникновения повстанческих движений, поскольку они [правительства] не располагают эффективным полицейским аппаратом и не могут адекватно бороться с повстанцами»28. В другом исследовании, которое охватывало период с 1816 по 1997 г., делается вывод о том, что «наличие эффективной бюрократической и политической системы существенно снижало вероятность возникновения гражданской войны»29.
Во многих случаях причиной слабости правительства было колониальное прошлое государства, так как большинство колоний, получивших независимость в годы после Второй мировой войны, оказались к ней не готовы. Распадающиеся империи, освобождаясь от колоний, не задумывались о создании в них политических структур, способных функционировать самостоятельно 30. Некоторым колониям (в частности, Индии и Шри-Ланке) было позволено иметь собственные правительства. Однако другие, как, например, Сомалиленд (имеется в виду Британское Сомали. – Прим. пер.), представляли собой не более чем обычный форпост. После получения независимости в 1960 г. Сомали представляло собой слабое государство, пережившее несколько крупных восстаний. Структурная раздробленность Сомали объяснялась обстоятельствами, при которых оно получило независимость. В стране нужно было провести унификацию двух отдельных колониальных административных структур. В каждой из двух частей страны действовали собственные юридические системы, валюты, административные правила, налоговые системы и системы бухучета, истории права, и все это нужно было объединить в единую систему 31. Сомали испытывало также острый дефицит ресурсов. Ученый Патрик Броган писал, что Сомали предстояло «тяжелое будущее беспросветно бедной страны Третьего мира, отягощенное отсутствием природных ресурсов, постоянными засухами и приходами беженцев из Эфиопии»32. Силы безопасности Сомали не имели возможности погасить конфликт. Без сильной центральной власти страна скатилась в XIX век – она не признана международным сообществом, не имеет национального правительства, обладающего реальной властью, юридической системы, банковской системы и системы страхования, полиции и службы общественной безопасности, системы электроснабжения и водопровода. Неэффективные государственные служащие работают на добровольной основе в окружении банд, состоящих из вооруженных юнцов 33.
Слабость правительства во главе с президентом Фердинандом Маркосом стала одной из причин возникновения в 1972 г. гражданской войны на Филиппинах. Армия «прогнила до основания» и была пронизана коррупцией 34. Сам Маркос был знаменит своей коррумпированностью. Он разрушил демократические стуктуры, оставленные стране Соединенными Штатами, и превратил и без того уже бедную страну в страну, близкую к банкротству 35. В 70-х годах в Ливане из-за хрупкости системы государственного устройства, основанной на религиозном балансе, государственная власть ослабла настолько, что не смогла воспрепятствовать растущей конкуренции основных конфессий – маронитов, суннитов и шиитов. В конце концов, это привело к гражданской войне, продолжавшейся с 1975 по 1991 г 36.
Можно привести десятки таких примеров – от Боснии и Грузии в Европе до Мозамбика в Африке. Во многих случаях государственная власть была настолько слаба, что не могла контролировать обстановку на окраинах. И каждый раз образовывающийся вакуум заполняли повстанцы. На Кубе Фидель Кастро и его партизаны использовали горы Сьерра-Маэстра в качестве базы для обучения новобранцев, перевооружения и перегруппировки своих рядов и подготовки к нападениям на правительственные войска в сельской местности 37. В Перу отряды «Сияющего Пути» формировались в Аякуччо, сельском районе, который исторически редко удостаивался внимания и помощи центральной власти и практически ею не контролировался. В Аякуччо, сказал редактор одной перуанской газеты, «нет освобожденных районов, есть брошенные районы»38.
В Конго причиной гражданской войны, начавшейся в провинции Катанга, стала фундаментальная слабость государственной структуры, унаследованная от бельгийской колониальной системы. Она была «наспех сколочена» и представляла собой копию конституции Бельгии, приспособленную к конголезским реалиям всего за пять месяцев до этого 39. Конституционная структура правительства рухнула менее чем через три месяца после провозглашения независимости. Когда в 1975 г. Ангола стала независимой, она унаследовала слабую государственную систему, в которой отсутствовали адекватное опытное правительство и бюрократические структуры. Квалифицированная рабочая сила практически целиком состояла из португальцев, а 90 процентов португальцев бежали из Анголы перед провозглашением независимости. По этой причине объем экспорта сельскохозяйственной продукции резко сократился, а сектор услуг перестал функционировать 40. Эти структурные проблемы стали важными причинами возникновения и расширения повстанческого движения.
Обратное также верно: сильное правительство может предотвратить гражданскую войну. Большая вероятность ее возникновения была в Кении в 80-х годах из-за сильнейших межплеменных разногласий, нарушений во время выборов и попытки государственного переворота в августе 1982 г. Но довольно сильная государственная власть позволила предотвратить большое кровопролитие 41. Существовали большие опасения относительно возникновения гражданских войн в Казахстане и Узбекистане после распада Советского Союза. Однако они оказались напрасными. Важной причиной тому стало наличие сильных, хотя и недемократических, правительств, которые смогли взять под контроль меньшинства.
Мотивация инсургентов
Если наличие слабого и неэффективного правительства является предпосылкой возникновения гражданской войны, то что же побуждает инсургентов? Некоторые утверждают, что в бывших советских республиках мотивом послужили предотвращенные межэтнические конфликты. Считается, что этнические связи значительно прочнее и долговечнее, чем социальные связи в обычных социальных или политических группах 42. Следовательно, комбатанты, объединенные по этническому признаку, более преданны и менее склонны идти на переговоры и компромиссы. Гражданская война в Афганистане, как нам кажется, подтверждает теорию, что насилие на этнической почве напоминает по форме латинскую букву U. Другими словами, оно с меньшей вероятностью может произойти в странах с однородным (гомогенным) и сильно различающимся (гетерогенным) национальным составом и более вероятно в странах (например, в Афганистане), где население состоит из этнического большинства и многочисленных этнических меньшинств 43. Кроме того, гипернационалистическая риторика и совершенные зверства ожесточают население разных национальностей до такой степени, что никто не пытается предпринимать действия политического характера на межнациональном уровне, а призывы к примирению никто даже не слышит. В результате восстановление гражданской политики в многонациональных государствах, разрушенных войной, становится очень трудным делом, потому что война сама по себе разрушает все возможности для сотрудничества 44.
После свержения «Талибана» в 2001 г. примерно 50 процентов населения Афганистана составляли пуштуны, в стране жили также таджики, узбеки, хазарейцы и другие этнические группы 45. Такое многообразие, говорят некоторые исследователи, породило возникновение конкурирующих этнических силовых центров даже среди сил, входящих в Северный Альянс 46. Уже в 2001 г. ЦРУ «обнаружило серьезные разногласия и конкуренцию между таджиками, хазарейцами и узбеками». В одном из докладов говорилось: «Афганистан – это действительно игра, в которой нет победителя. Стоит кому-то вырваться вперед, другие сразу считают, что это делается за их счет»47. Поэтому существует мнение, что причиной гражданской войны стали межэтнические проблемы, в частности, недовольство пуштунов, посчитавших, что северяне оттеснили их на обочину 48. Правительства Соединенных Штатов и Афганистана, по мнению эксперта по афганским проблемам Томаса Х. Джонсона, столкнулись с «невероятно сложной проблемой объединения расколотого общества и формирования национальной идентичности, так как каждая этническая группа часто старалась завоевать устойчивое положение в правительстве за счет других групп». Поскольку «попытки попасть в правительство делались с этнической, а не с общенациональной позиции, раскол общества будет существовать и дальше до тех пор, пока одна доминирующая этническая группа будет контролировать все основные посты в правительстве или из-за этнической политики внутренний конфликт усилится»49.
У нас есть немного фактов в подтверждение этих аргументов. Мотивами, побудившими «Талибан» и его сеть начать войну, были вовсе не этнические проблемы. И население поддерживало «Талибан» и другие группировки не из-за этнических связей. На самом деле, пуштунское большинство совсем неоднозначно относилось к талибам. Их поддерживали часть пуштунов из племени гильзаи, а также кланы нурзаи и ишакзаи из племени дуррани, живущие в южном Афганистане. Однако большинство пуштунов дуррани не поддерживали «Талибан». Это же относилось к ряду пуштунских кланов с востока и юга Афганистана. Этническая принадлежность в Афганистане не являлась решающим фактором во время выборов. Хамид Карзай победил на президентских выборах 2004 года, получив поддержку пуштунских провинций, а также расположенных на севере провинций Балх и Кундуз, где пуштуны не живут 50. В ходе проведенных в день президентских выборов 2004 г. опросов только 2 процента афганцев сказали, что голосовали за кандидата, исходя из его национальной принадлежности 51. Кроме того, опросы подтвердили, что межэтнические проблемы не были основной проблемой для афганского населения. Опрос, проведенный Государственным департаментом США, например, показал, что большинство хазарейцев, пуштунов, таджиков и узбеков не считают национальность разъединяющим фактором. Наоборот, подавляющее большинство (85 процентов) считало необходимым, чтобы Афганистан оставался единым государством. Данные опросов показывают, что большинство афганцев не считают, что «их страна движется к неразрешимому этническому конфликту», а, наоборот, поддерживают «единое многонациональное государство»52. Другой опрос показал, что большинство населения идентифицирует себя как мусульман и затем как афганцев, но редко по этнической принадлежности 53.
Даже среди недовольных афганцев, склонных поддерживать «Талибан», национальность не является серьезной поблемой. Например, в 2004 г. опрос общественного мнения, проведенный фондом «Азия», показал, что афганцев гораздо больше волновали неудачи правительства 54. Эти результаты подтверждаются другими опросами, проведенными тем же фондом.
Не нагнетая напряженность, афганское руководство успешно соблюдало баланс среди этнических групп через представительство в правительстве страны. Несмотря на то что узбекские и таджикские отряды были главными творцами победы над «Талибаном» в 2001 г., на конференции в Бонне в декабре того же года главой временной администрации сами афганские представители выбрали пуштуна Хамида Карзая55. Представитель США на Боннской конференции Джеймс Доббинс вспоминал, что участники переговоров договорились создать «сбалансированный кабинет, сбалансированный по политическим, этническим и половым принципам»56. В течение следующих нескольких лет правительство США и президент Карзай сознательно работали над созданием этнического баланса на уровне министров и заместителей министров, которым, в свою очередь, было дано задание учитывать этническое разнообразие при назначении губернаторов и начальников полиции 57.
Главным мотивом лидеров повстанцев была в первую очередь их религиозная идеология, а не этнические проблемы или прибыли от торговли наркотиками или другими ресурсами. Идеология – это систематизированный набор идей, или, как однажды заметил французский философ эпохи Просвещения, граф Антуан Дестютт де Траси, «наука идей». У повстанцев идеология – это видение того, как должно быть устроено общество, включая его политическую систему 58.
Как уже отмечалось выше, «Талибан» руководствовался радикальной интерпретацией суннизма, основой которой стал деобандизм. Мотивация лидеров большинства других повстанческих группировок – от группы «Хаккани» до «Хезб-и-Ислами» Гульбеддина Хекматиара, «Аль-Каиды» и «Техрик-и-Нафаз-и-Шариат-и-Мохаммад» – была строго религиозной. В боевом уставе «Талибана», озаглавленном «Военное обучение: для подготовки моджахедов», прямо говорится, что «в ситуации, когда неверные и их подручные правят миром, все мусульмане обязаны взять в руки оружие и сокрушить тех, кто хочет уничтожить ислам во всем мире… Сейчас самое лучшее время, чтобы разгромить захватчиков и оккупантов нашей святой земли»59. Лидеры вышеназванных и других группировок хотели свергнуть правительство Карзая и заменить его на режим, исповедующий экстремальную версию суннитского направления ислама.
Подводя итоги, можно сказать, что было население, раздраженное коллапсом государственной власти в Афганистане, и были идеологически мотивированные лидеры повстанцев, нуждавшиеся в бойцах, то есть было предложение и был спрос. Такое сочетание оказалось идеальным для начала в стране гражданской войны. Сюда же можно добавить очень слабую поддержку центрального правительства со стороны Соединенных Штатов и их союзников и очень мощную поддержку повстанцев со стороны соседних государств и международного джихадистского сообщества.
Необходимость эффективной полиции
Во время каждого из упомянутых мятежей, от Филиппин до Афганистана, неизбежно возникал вопрос: а кто вообще должен был поддерживать порядок в этих странах. Армия и полувоенные формирования играют ключевую роль в сохранении безопасности и правопорядка в обществе, а полиция, возможно, является основным инструментом обеспечения непосредственной безопасности населения. С ее помощью правительство решает задачу охраны правопорядка. В отличие от военных, полиция постоянно присутствует в городах и деревнях, лучше всех разбирается в обстановке на местах и располагает необходимой информацией. Все это, конечно, делает полицейских основной целью мятежников, которые пытаются их либо убить, либо проникнуть в их ряды 60. Таким образом, наличие эффективной полиции – важнейшее условие обеспечения законности и порядка. Армия может войти на территорию, контролируемую мятежниками, и, при наличии должной поддержки, серьезно снизить их активность. Но как только положение в данном районе становится сложным для мятежников, они просто переходят в другой район и начинают активно действовать там. Таким образом, проблема остается нерешенной 61. Эффективная полиция, постоянно присутствующая в городских и сельских районах, – важнейший компонент противоповстанческой борьбы.
Если полиция на местах слаба, то там процветают полевые командиры и нечистые на руку политики, которые финансируют свои частные армии за счет преступной деятельности, включая торговлю оружием и наркотиками. Может развиваться простой бандитизм, подпитываемый дезертирством из армии, разрушением социальных структур и демобилизацией правительственных войск. Возрастет уровень преступности 62. Что касается непосредственно Афганистана, то слишком слабая поддержка афганского правительства извне и мощная поддержка мятежников постепенно ослабляли государственную власть. Эти два фактора в совокупности сыграли критически важную роль в начале и разрастании гражданской войны в Афганистане. Среди первых государственных институтов, которые начали разрушаться – что очень напомнило советский период, – были полиция и другие правоохранительные органы.