Когда стало ясно, что американские военные в Афганистане вынуждены будут сменить акценты с военных операций на противоповстанческие действия, там появились новые лица, получившие другой круг обязанностей. Одним их таких новых лиц был коммандер ВМС США (соответствует званию капитан 2-го ранга в ВМФ России. – Прим. пер.) Ларри Легри. Его подготовка к участию в противоповстанческих операциях в не имеющем выхода к морю Афганистане заключалась, как ни иронично, в службе на авианосце, эсминце и десантном корабле. Она не включала в себя обучения ведению боевых действий в ходе полномасштабной войны на суше. «Я был офицером надводных сил, обученным воевать в условиях ядерного нападения, – сказал он мне, словно извиняясь. – Перед тем как отправиться в Афганистан, я провел четыре с половиной месяца в Форт-Брэгге в Северной Каролине. Это и была моя подготовка. Я учился носить бронежилет, стрелять, передвигаться, осуществлять связь. Но глубоких знаний по противоповстанческим операциям у меня не было». Почти всему пришлось учиться на ходу.

Характер и манеры Легри тоже не соответствовали стереотипному представлению о суровом воине. Его скромность и непритязательность, почерпнутые в детстве, прошедшем в западном Мичигане, и непривычная вежливость плохо подходили к кровавым будням на фронтах Афганистана. Легри закончил престижную Военноморскую академию США в Аннаполисе (штат Мэриленд) и получил степени магистра в университетах Джорджа Вашингтона, Дьюка и Северной Каролины.

Тем не менее он стал важнейшим звеном в механизме перехода от чисто военных операций к противопостанческой борьбе, который американская армия осуществляла в восточном Афганистане на протяжении 2008 г. Легри был направлен в провинцию Кунар, прилегающую к границе с Пакистаном, где получил пост руководителя американской Группы восстановления провинции. Боевики создали в недоступной местности у границы с пакистанской Северо-Западной пограничной провинцией разветвленную сеть подземных ходов. Они действовали так же во время войны с русскими. Работа Легри состояла в том, чтобы продемонстрировать местному населению, что США могут помочь в восстановлении и развитии провинции. «Сперва мы начали строить дороги и мосты, – рассказывал Легри, – и создавать систему здравоохранения. Это коренным образом изменило жизнь простых афганцев». Дороги и мосты сделали свое дело: Легри и его коллеги помогли создать широкую инфраструктуру в провинции и тем самым придали импульс местной экономике. Когда она стала развиваться быстрее и шагнула в недоступные до этого регионы, Легри стал могущественной и популярной фигурой.

«Я почти не подвергался опасности, – сказал Легри несколько удивленно, ведь Кунар считался одной из самых неспокойных провинций Афганистана. – Я думаю, причина в том, что местное население – прагматики. Им были нужны деньги, и они знали, что я был их чековой книжкой. Поэтому был дан сигнал – Группу восстановления провинции не трогать!»1 И живущим в Кунаре афганцам стало намного спокойнее. Проведенный в 2008 г. фондом «Азия» опрос показал, что местные жители почувствовали относительную безопасность, несмотря на бои, идущие в изолированных районах вроде долины Коренгал2.

 

Прозрение

В своих усилиях Легри был не одинок. Американские военные постепенно учились вести противоповстанческие операции, хотя им по-прежнему противостоял опытный и решительный противник.

Среди самых успешных американских частей были подчиненные генерал-майора Дэвида М. Родригеса, командира 82-й воздушнодесантной дивизии, входившей в 82-е объединенное оперативное соединение войск Коалиции. Родригес – человек высокого роста, неизменно учтивый и вежливый, не очень уверенно чувствовал себя перед большими группами людей. Он служил на должности заместителя директора по региональным операциям в объединенном штабе в Пентагоне, где отвечал за синхронизацию и мониторинг военных операций Вооруженных Сил США за границей.

Некоторые подразделения из состава 82-й воздушно-десантной дивизии были в Афганистане в 2002 и 2004 гг., заработав за это время неоднозначную репутацию и прозвище «doorkickers’ (т. е. вышибающие двери). «Мы были хороши в одном. Мы хорошо убивали плохих парней», – сказал полковник Мартин Швейтцер, командир 4-й бригадной боевой группы 82-й воздушно-десантной дивизии, общительный коротко стриженный человек с висящими на шее темными очками. В конечном итоге действия десантников оказались контрпродуктивными. «Оказалось, что нам нужно потратить больше времени на то, чтобы научиться отличать врага от обычного человека. И еще заниматься небоевыми операциями», – продолжал полковник. На американском военном жаргоне «небоевые операции» – это восстановление разрушенных и строительство новых больниц, дорог и школ3.

В августе 2002 г. подразделения 82-й воздушно-десантной дивизии участвовали в операции «Маунтин Суип», целью которой была охота на скрывавшихся в восточном Афганистане боевиков «Аль-Каиды» и «Талибана». В ходе операции группа спецназа постучала в дверь глиняного строения в долине Шах-и-кот недалеко от границы с Пакистаном. Пожилой пуштун пустил солдат внутрь. На их вопрос о наличии в доме оружия он показал им старое и изношенное охотничье ружье. Спецназовцы поблагодарили старика и пошли проверять следующее строение. Спустя совсем немного времени после их ухода шедшая следом группа из шести десантников 82-й дивизии вышибла ветхую дверь того же домишки. Перепуганный пуштун хотел убежать, но был тут же схвачен, а десантники попытались обыскать женщин. «Те визжали как ненормальные, – вспоминал спецназовец по имени Майк, присутствовавший при этом. – Пуштунский парень был весь в слезах. Он был просто опозорен». По словам другого солдата, это была стратегическая ошибка. «После операции «Маунтин Суип», когда мы ехали в Хост, в первый раз за время нашего пребывания здесь в нас кидали камни», – сказал он4.

Этот и другие похожие инциденты испортили репутацию 82-й воздушно-десантной дивизии. Но, несмотря на это, до самого конца срока пребывания дивизии в Афганистане в начале 2008 г., солдаты старательно работали над тем, чтобы улучшить ее. Они неукоснительно следовали трем основным принципам противоповстанческой войны – зачищать, удерживать, строить. Полковник Швейтцер рассказывал: «Талибы и другие боевики говорят местным – не отправляйте своих ребят в школы, не пользуйтесь медицинской помощью, не поддерживайте правительство, помогая ему обеспечивать безопасность. Мы же говорим прямо противоположное – отправляйте своих ребят в школы, и мы будем их строить, пользуйтесь доступной медицинской помощью, и правительство поддержит вас, построив дороги, школы, плотины и инфраструктуру, которая придаст стимул экономике»5.

Учась на историческом опыте противоповстанческой борьбы, полученном британцами, французами и американцами, 82-я дивизия постепенно переносила акцент на применение «мягкой силы». В переводе на нормальный язык это означает более активное использование мирных методов – в частности, строительство объектов инфраструктуры при уменьшении количества военных акций. Суть стратегии заключалась в привлечении на свою сторону простых афганцев. Французский эксперт по противоповстанческим действиям Роже Тринкер сформулировал это в нескольких словах: «Sine qua non (непременное условие, лат. – Прим. пер.) победы в современной войне – это безоговорочная поддержка населения»6.

Большинство афганцев были недовольны общим застоем и плохой работой правительства в последние годы. Стремясь переломить настроения афганцев, командование 82-й воздушно-десантной дивизии начало работать с племенными лидерами. Это позволяло лучше понять нужды и интересы населения и реализовывать проекты, которые были действительно необходимы. В провинции Хост, например, полковник Швейтцер и губернатор провинции Арсала Джамал координировали строительство объектов инфраструктуры и больниц. В провинциях Пактия и Кунар, где работал Ларри Легри, местное население видело, как прокладываются дороги и линии электропередачи, строится система водоснабжения. Значительная часть денег поступала из фондов т. н. «Commanders Emergency Response Program» – CERP (Программы действий командующего в чрезвычайных ситуациях). Она позволяла американским военным быстро выделять финансовую помощь. Другим стратегическим компонентом был прием на работу афганцев7.

Несмотря ни на что, в 2008 г. в восточном Афганистане стали ощущаться перемены. В провинции Хост количество школьников выросло вчетверо – с 38 000 в 2004 г. до более 160 000 в 2008 г. В 2004 г. лишь 10 процентов афганцев на востоке страны имели доступ к базовой медицинской помощи – в 2008 г. показатель превысил 75 процентов8. И, быть может, одним из самых ярких свидетельств прогресса в стране, где мобильные телефоны служили основным средством коммуникации у тех, кто мог это себе позволить, стала возможность пользоваться ими по всему региону. Для меня стало шоком, когда мой «Блэкберри» работал на территории почти всего восточного Афганистана, включая самые отдаленные пограничные посты.

Успехи 82-й воздушно-десантной дивизии на ниве восстановления и строительства вызвали ревность у некоторых американских союзников. В мае 2008 г. в ответ на «рекомендации распространить успешный американский опыт противоповстанческой борьбы в восточном Афганистане на юг», где действовали британские войска, британское правительство распространило соответствующий документ. В нем ставился вопрос о том, может ли американский опыт быть использован в провинции Гильменд, за которую «отвечали» британцы. Ответ был дан в том же документе. Там отмечалось, что а) американцы находятся в восточном Афганистане значительно дольше, чем британцы в Гильменде; б) сроки пребывания американских солдат в Афганистане в принципе значительно больше, чем практикуют британцы; и в) Соединенные Штаты обеспечивают намного большие объемы финансирования своим войскам в восточном Афганистане по каналам CERP и Агентства международного развития США, чем британское правительство своим войскам на юге. Кроме того, в документе говорилось о значительных различиях между южным и восточным Афганистаном в области географии, плотности населения, племенной структуры и типов действующих экстремистских группировок. Вывод, сделанный в документе, гласил, что «на востоке легче вести противоповстанческие операции» и «по причине различий в географических условиях, имеющихся ресурсах и временном факторе американские методы не могут быть использованы в Гильменде»9.

 

Основываясь на успехе?

Несмотря на удачную стратегию, недостаточные ресурсы не позволили американцам закрепить успех. «Мы чувствуем себя как на Тихоокеанском театре во время Второй мировой войны», – пожаловался офицер по связям с гражданской администрацией, работавший в восточном Афганистане. «Мы получим больше ресурсов только после того, как возьмем Берлин», – сказал он, намекая на Ирак10.

В Афганистане было слишком мало американских войск и войск Коалиции и слишком мало опытных американских гражданских специалистов, чтобы закрепить достигнутые успехи и уверенно двигаться дальше. В 2008 г. в численность войск Коалиции в стране составила примерно 56 000 военнослужащих – в Ираке их было втрое больше. Соотношение численности американских войск еще красноречивее – 140 000 в Ираке против чуть более 30 000 в Афганистане. То есть, как и в недавнем прошлом, американцы, их союзники по Коалиции и Афганская национальная армия могли очистить территорию от противника, но не могли ее удержать. В июне 2008 г. пост командующего войсками ISAF занял генерал Дэвид Маккирнан. Через несколько месяцев его штаб подготовил оперативный план ISAF, в котором прямо указывалось на недостаток сил для того, чтобы удержать территорию, отмечалось, что НАТО должно «проводить меньше войсковых и специальных операций», чтобы компенсировать недостатки, «вести противоповстанческую борьбу и готовить будущие операции»11. Подразделениям, занятым выполнением проектов по развитию инфраструктуры, могла быть снова поставлена задача переключиться на выполнение боевых операций. Гражданских специалистов, направленных в Афганистан по линии Государственного департамента и Агентства международного развития США, было по-прежнему слишком мало. Из-за тяжелейших условий жизни и постоянной опасности со стороны боевиков американским военным пришлось брать на себя реализацию проектов, связанных с совершенствованием системы управления и экономики, которыми в более нормальных условиях занимались бы специалисты из Госдепартамента, Министерств торговли и сельского хозяйства или Агентства международного развития США.

Американские войска и их союзники по НАТО имели проблемы, связанные со «строительством», в нескольких регионах. В книге «Современная война: французский взгляд на противоповстанческие действия» (Modern Warfare: A French View of Counterinsurgency) Роже Тринкер писал, что противоповстанческие действия требуют выполнения «системы взаимосвязанных действий – политических, экономических, психологических и военных, направленных на срыв [являющегося целью повстанцев] свержения существующей власти и замены ее другой властью»12. Одним из самых удачных нововведений афганской противоповстанческой кампании стало сотрудничество военных и гражданских специалистов, в частности создание групп восстановления провинций 13. «Строительство», которое американцы смогли завершить, всегда велось через эти группы.

В составе каждой группы было от 60 до 100 человек. Военнослужащие составляли основу группы. Она, в свою очередь, делилась на подразделения по связям с гражданской администрацией, специальных операций, боевого охранения, психологической войны. В большинстве случаев военные составляли более 90 процентов численности группы из-за проблем с гражданскими специалистами14. По словам Ларри Легри, «приглашение гражданских специалистов на работу в провинцию Кунар было грандиозной проблемой. Американские государственные институты, в частности Агентство международного развития США, были просто не приспособлены для работы в условиях гражданской войны»15. Легри, тем не менее, повезло – он сумел привлечь небольшую группу компетентных специалистов для работы над проектами по развитию провинции. Одним из них была дипломат Элисон Блоссер, молодая сообразительная женщина, владеющая языком пушту. Она помогала Легри поддерживать контакты с губернатором Кунара Сайедом Фазлуллой Вахиди.

Группы восстановления провинций, возглавляемые США и НАТО, сталкивались с большими кадровыми проблемами. Из-за коротких сроков командировок (у некоторых они не превышали трех месяцев) сотрудники групп не успевали разобраться в местных политических и культурных реалиях. Кроме того, групп было просто слишком мало. Спустя пять лет после ликвидации режима «Талибана» США и другие страны НАТО смогли организовать группы практически во всех крупных городах Афганистана, но в сельских районах они, по существу, не работали 16. Полковник Джон Аголья, директор Центра подготовки к ведению противоповстанческих действий в Афганистане, прямо говорил, что «солдаты многих стран, входящих в Коалицию, не патрулируют свои зоны ответственности активно и систематически, а если и патрулируют, то это выглядит как кратковременная вылазка с передовой оперативной базы, которая не дает длительного эффекта»17.

Американское Агентство международного развития тоже не могло адаптироваться к новым условиям. Один из его сотрудников рассказывал, что сначала агентство рассматривало Афганистан как постконфликтный регион. Однако этот подход не сработал – в стране шла, по существу, гражданская война. До 2006 г. агентство даже не определяло географические приоритеты, фокусируя свои усилия на юге и востоке Афганистана18.

Государства НАТО также сталкивались с большими проблемами в объединении боевых операций с восстановительными проектами. На нескольких совещаниях в штабе НАТО в Кабуле в 2008 г., например, военные из Регионального командования «Юг» выражали растущее разочарование из-за невозможности объединения работ по восстановлению с боевыми операциями. Несмотря на устные обещания и обязательства сосредоточиться на строительных и других подобных проектах, а не боевых операциях, эти военные докладывали: «На момент начала выполнения плана большинство наших операций являются боевыми». НАТО почти не участвовало в реализации проектов экономического развития в сельских районах на юге Афганистана, отсутствовала координация между военными и такими гражданскими институтами, как Агентство международного развития США, канадское Агентство международного развития и британский Департамент международного развития. «Самая большая наша проблема, – отметили участники совещаний, – это отсутствие консолидации военных успехов и проектов развития Афганистана»19.

 

Жертвы среди гражданского населения

Помимо проблем, связанных с восстановлением страны, огромное недовольство афганцев вызывали жертвы среди мирного населения в результате авиаударов НАТО (т. н. «сопутствующий ущерб»), несмотря на то что «Талибан» и другие группировки убили намного больше людей. В 2008 г., по данным американских военных, число жертв среди мирного населения в результате боевых действий выросло примерно на 39–54 процента по сравнению с уровнем 2007 г.20. Однако следует признать, что за годы войны благодаря повышению качества разведки количество жертв среди гражданского населения удавалось снизить до минимума, если американские военные планировали свои авиаудары заранее. С целью недопущения катастрофических последствий были написаны правила. Офицеры, ответственные за выбор целей, были обязаны действовать строго в соответствии с предусмотренными процедурами – это позволяло минимизировать «сопутствующий ущерб». Они должны были обеспечивать точную идентификацию любой цели и в зависимости от ситуации изменять угол и высоту сброса бомб, а также менять тип бомбы. Они же должны были до выдачи запроса на нанесение бомбового удара самым тщательным образом выяснять, кто живет в конкретном строении или на конкретной территории. Проблемы возникали в случае неожиданного попадания какого-либо подразделения в засаду или под обстрел. В таких ситуациях «прямого огневого контакта» силы НАТО и афганской армии немедленно вызывали авиацию, в результате чего времени для точной оценки имеющихся разведывательных данных и минимизации возможного «побочного ущерба» практически не оставалось. Поэтому непосредственная авиационная поддержка – а ее оказывали штурмовые вертолеты АН-64 «Апач», штурмовики А-10, истребители F-14, бомбардировщики В-52 и самолеты огневой поддержки АС-130 «Спектр» – могла привести к большим жертвам среди мирного населения. Более того, талибы и другие экстремисты часто намеренно вели огонь с позиций, расположенных среди жилых домов или рядом с населенными пунктами, отступали на заселенные территории или выдавали себя за гражданских лиц, стреляя по солдатам НАТО или афганской армии. Конечно, их целью было ввести солдат НАТО в заблуждение, подставив под их огонь мирное население. Эта ужасная тактика часто использовалась повстанцами и в других конфликтах21.

Не всегда жертвы среди гражданского населения были вызваны ударами с воздуха. Один из самых широко известных инцидентов в этой связи произошел 4 марта 2007 г., когда в провинции Нангархар на востоке Афганистана, сельскохозяйственном регионе, известном центре выращивания апельсинов, риса и сахарного тростника, были убиты девятнадцать афганцев. В тот день начиненный взрывчаткой мини-вэн пытался врезаться в колонну морских пехотинцев из Командования специальных операций Корпуса морской пехоты (Marine Corps Special Operations Command – MARSOC), двигавшуюся по дороге между населенным пунктом Торкхам и городом Джелалабад. Некоторые местные жители утверждали, что американцы стреляли по гражданским автомобилям и пешеходам, пытавшимся скорее покинуть место теракта. Американские представители говорят, что экстремисты открыли огонь по морским пехотинцам и могли попасть по мирным жителям. Однако проведенное американским командованием расследование пришло к выводу, что реакция морских пехотинцев была «непропорциональна угрозе, имевшей место на момент нападения». Подполковник Пол Монтанус, командир 2-го батальона морской пехоты специального назначения, после консультаций с главой Командования специальных операций Корпуса морской пехоты генерал-майором Деннисом Хейликом через несколько дней после инцидента распорядился вывести участвовавшую в нем роту из Афганистана. Он «утратил доверие к командованию MARSOC» в Афганистане 22. Американское командование принесло формальные извинения, заявив семьям погибших, что ему «очень-очень стыдно» и оно считает инцидент «ужасной ошибкой»23. Реакция местного населения была быстрой и острой. В Нангархаре и других провинциях прошли массовые демонстрации, участники которых скандировали антиправительственные и антиамериканские лозунги.

22 августа 2008 г. американские и афганские войска в округе Шинданд провинции Герат попали в засаду во время операции против отряда талибов под командованием муллы Сидика, который планировал налет на ближайшую американскую базу. Попав под обстрел из стрелкового оружия и гранатометов, американские спецназовцы ответили огнем из автоматов, пулеметов, автоматических гранатометов и вызвали на помощь авиацию. Вскоре после полудня прибывший самолет огневой поддержки АС-130 «Спектр» обстрелял из 20-мм пушек и 105-мм гаубицы несколько поселений, в которых, как считали американцы, находились значительные силы талибов. В результате авиаудара погибли и гражданские лица. Американские военные сообщили сначала о гибели лишь семи мирных афганцев и более трех десятков боевиков, включая муллу Сидика24. В докладе ООН, однако, говорилось о гибели 90 человек, включая 60 детей, 15 женщин и 15 мужчин25. Министерство внутренних дел Афганистана выступило с заявлением, обвиняющим Соединенные Штаты, в котором говорилось, что «семьдесят шесть гражданских лиц, большую часть которых составляют женщины и дети, приняли сегодня мученическую смерть в результате операции сил Коалиции в провинции Герат»26. Президент Карзай, редко покидавший президентский дворец в Кабуле, совершил беспрецедентную поездку в Шинданд и «резко осудил неоправданную одностороннюю операцию сил Коалиции в округе Шинданд провинции Герат»27. 25 августа Карзай провел совещание своего кабинета, на котором министры эмоционально высказали свое мнение относительно действий американских войск. В тот же день Карзай встретился с почти пятью десятками парламентариев, включая спикера Юнуса Кануни, который резко критиковал операцию и призвал Карзая осудить американцев.

Американские представители, включая посла Соединенных Штатов Уильяма Вуда, утверждали в ответ, что это поверхностная оценка ситуации и нет никаких физических доказательств настолько большого количества жертв. Они заявили, что доклады ООН и афганских властей основаны на словах жителей деревни, которые либо поддерживают талибов, либо запуганы ими. Перед приездом министра обороны Роберта Гейтса в Афганистан посол Вуд направил ему служебную записку, в которой предупреждал, что президент Карзай выразит свое негодование и будет призывать к «переосмыслению пропорциональности авиаударов, координации действий американских военных и служб безопасности Афганистана, напомнит о разрушении жилищ мирных афганцев в результате ночных налетов на населенные пункты и задержаниях афганцев без предварительного согласования с властями28. Проведенное американскими военными под руководством бригадного генерала ВВС США Майкла Келлана расследование показало, что в результате инцидента погибли 33 гражданских лица, а не семеро, как первоначально заявило американское командование. В отчете содержалось замечание, что оценки, сделанные ООН, правительством Афганистана и другими, были неверны, поскольку делались в основном на основании заявлений «местных жителей, без необходимых экспертиз и без доступа к полноценным разведывательным данным»29.

Но независимо от реального количества жертв, инцидент вызвал жесточайшую реакцию афганцев, которые и без того были очень разозлены растущими жертвами среди мирного населения в результате американских авиаударов. В аналитической записке Центрального командования отмечалось, что уровень доверия к американцам резко снизился и что «жертвы среди мирного населения и уровень безопасности напрямую связаны с отношением к американским военным»30. Результаты опроса общественного мнения, проведенного в 2008 г., показали, что мотивом по меньшей мере части из 40 процентов, симпатизировавших «Талибану», было недовольство большими жертвами среди гражданского населения, вызванными авиаударами НАТО31. Во время войны за умы и сердца простых афганцев большое число погибших мирных жителей подрывало успехи, связанные с созданием инфраструктуры и реализацией других проектов, и толкало местное население в объятия «Талибана» и других экстремистских группировок.

 

Региональная война

Полученные в 2008 г. американскими военными данные свидетельствовали о значительном росте уровня насилия в Афганистане по сравнению с 2007 г. Отмечался рост на 32 процента инцидентов, связанных с действиями боевиков, 25-процентный рост количества случаев применения самодельных взрывных устройств, 56-процентный рост количества похищений людей и убийств и 300-процентный рост количества вооруженных нападений в административных центрах округов. Кроме того, отмечался рост насилия в нескольких провинциях, в частности в Гильменде и Вардаке, а также в районах, прилегающих к основным шоссе. Например, вдоль Шоссе 4, соединяющего Кандагар с городом Спин Болдак, количество разного рода происшествий военного характера увеличилось на 400 процентов 32. В просочившемся в прессу докладе ООН по проблемам безопасности за 2008 г. отмечалось, что уровень насилия в результате действий экстремистов в Афганистане достиг самого высокого показателя со времени ввода американских войск в 2001 г.33. Основную тяжесть ударов боевиков приняли на себя Афганская национальная полиция и гражданское население. В период между январем 2007 г. и июлем 2008 г. две трети погибших военных и представителей сил безопасности составили афганские полицейские, одну треть – военнослужащие афганской армии и сил Коалиции 34.

«Талибан» и другие экстремистские группировки провели несколько дерзких нападений на американские войска и их союзников по НАТО. 13 июля около 200 боевиков напали на американскую базу в провинции Нуристан, применив пулеметы, автоматические и реактивные гранатометы и минометы. Они сумели даже проломить окружающую базу стену, после чего были отброшены американскими солдатами. Правда, тем пришлось вызвать на подмогу авиацию – вертолеты АН-64 «Апач», беспилотный самолет «Предэйтор», вооруженный управляемыми ракетами «Хеллфайр», и, в конце концов, бомбардировщики В-1В, штурмовики А-10 и истребители F-15. В рапортах американских и афганских военных указывалось, что боевики пользовались поддержкой жителей деревни Ванат и губернатора округа Зуля Рахмана. В подготовленном американцами донесении о результатах боя сделан вывод о том, что «собранные после боя разведывательные данные свидетельствуют, что начальник полиции округа и губернатор округа замешаны в нападении антиафганских сил»35.

18 августа в засаду талибов восточнее Кабула попала группа французских солдат. В ходе боя десять солдат погибли и двадцать один был ранен. В донесении НАТО по результатам этого боя отмечалось, что «во французском взводе была только одна радиостанция», что создало трудности с вызовом воздушной поддержки, и подразделения Афганской национальной армии «проявили себя очень плохо… Большую часть боя они фактически бездействовали. Убегая с поля боя, большинство афганских солдат бросили оружие, свои жетоны и прочее имущество, оставив его противнику»36. Тела погибших французских солдат удалось забрать лишь на следующий день. Боевики сняли с трупов форму и забрали оставшееся оружие.

Ирония ситуации заключалась в следующем: незначительные успехи американцев складывались из удачных действий 82-й и 101-й воздушно-десантных дивизий, но все сводилось на нет ежедневными рейдами боевиков из Пакистана. По словам одного из офицеров американской военной разведки, «проблема очевидна. Она состоит в том, что мы признаем границу. А они – нет»37.

Начавшаяся в результате ввода американских войск война в Афганистане переросла в гражданскую войну регионального масштаба. В имеющем ядерное оружие Пакистане экстремистские группировки дестабилизировали обстановку в Северо-Западной пограничной провинции, в Зоне племен, в провинции Белуджистан, в крупных городах. В начале 2008 г. посол США в Пакистане Энн Паттерсон подготовила меморандум, в котором отмечала, что «резко возросло количество инспирированных пакистанскими экстремистами вооруженных нападений, как в районах проживания племен вдоль границы с Афганистаном, так и в густозаселенных областях». Эти нападения «подрывают региональную стабильность и эффективность войны с террором, которую ведут войска Коалиции в Афганистане», и пакистанским военным «мешают недостаток возможностей и опасения жертв среди мирного населения, что может отрицательно сказаться на и без того небольшой поддержке активных действий среди населения страны»38. Из-за этого многие американские политики рекомендовали пересмотреть условия выделения американской помощи Пакистану и призывали перебросить дополнительные аэромобильные части, укрепить службу тылового обеспечения, повысить возможности борьбы с самодельными взрывными устройствами и увеличить интенсивность ночных операций.

Однако самой сложной проблемой Соединенных Штатов было взаимодействие (точнее, его отсутствие) с силовыми структурами Пакистана. Предпринимаемые усилия, направленные на то, чтобы как-то подстегнуть их, сводились к нулю хаосом, царившим в политической системе Пакистана. Имевший крепкие контакты с Вашингтоном президент Первез Мушарраф ушел в отставку 18 августа 2008 г., в разгар процедуры импичмента. Пришедшее к власти слабое гражданское правительство во главе с мужем погибшей в результате покушения Беназир Бхутто (собиравшейся баллотироваться в президенты) Асифом Али Зардари попыталось «склеить разбитую чашку».

Осенью 2008 г. новое правительство оказалось на грани пропасти, столкнувшись с жесточайшим кризисом платежного баланса. Не желая ставить под угрозу свою популярность, оно поддерживало контроль над ценами на продукты питания и топливо, финансируя разницу из бюджета. Из-за высоких мировых цен на нефть дефицит торгового баланса Пакистана рос угрожающими темпами. Потрясения на фондовом рынке Уолл-Стрит вызвали переход инвесторов на менее рискованные активы, и пакистанские и иностранные инвесторы начали лихорадочно избавляться от рупий. В отчете Monetary Policy Statement за 2008 г. Государственный банк Пакистана отметил, что правительственные заимствования из центрального банка, которые раньше достигали «угрожающего уровня», в 2007 и 2008 гг. стали «непосильными». Государственный банк пришел к выводу, что инфляционное давление достигло «угрожающего уровня», инфляция продолжает подогреваться «давлением совокупного спроса» и «падением производственной мощности экономики»39.

9 сентября части пакистанской армии и Пограничного корпуса при поддержке авиации начали боевые действия против нескольких военизированных группировок, включая «Техрик-и-Нафаз-и-Шариат-и-Мохаммади», в племенном агентстве Баджаур и округе Сват. Операция получила кодовое название «Шер Дил». Войска столкнулись с ожесточенным сопротивлением хорошо вооруженных боевиков, на помощь которым поспешили их коллеги из Афганистана. Разгоревшийся конфликт вынудил многих бежать из мест своего постоянного проживания, некоторые жители даже бежали в Афганистан. Американское агентство международного развития оказывало беженцам гуманитарную помощь, снабжало различным имуществом и даже помогло восстановить разрушенные дома после завершения боевых действий. Оно же участвовало в различных проектах развития в Зоне племен, включая Баджаур. Но по словам высокопоставленного чиновника госдепартамента, Пакистан не следовал стратегии противоповстанческой борьбы «зачищать, удерживать, строить», из-за чего последовательная работа по восстановлению была фактически невозможна 40.

20 сентября рядом с отелем «Марриот» в Исламабаде взорвался загруженный взрывчаткой грузовик. В результате теракта погибли пятьдесят человек, в том числе двое граждан США. На месте взрыва образовалась воронка глубиной 40 футов (примерно 13 м) шириной и 25 футов (примерно 8 м) глубиной, были повреждены десятки машин, обуглились деревья. «Все дороги ведут в Зону племен», – заявил министр внутренних дел Пакистана Рехман Малик, отвечая на вопрос, откуда пришли террористы41. В результате взрыва было повреждено соседнее офисное здание (Evacuee Trust Complex, известное также под названием Software Technology Park 2), в котором располагались офисы американских и международных компаний, занятых в сфере информационных технологий, включая «Майкрософт», «Сиско Системз», «Моторола» и «Кестрал» (местное представительство американской компании «Локхид-Мартин»).

 

Рост напряженности между

«союзниками»

В 2008 г. между американскими и пакистанскими войсками несколько раз происходили столкновения, из-за чего напряженность вдоль афгано-пакистанской границы, – американские военные и оперативники ЦРУ часто называли ее «zero line» (основное направление стрельбы. – Прим. пер.), – возрастала. Во время перестрелки 10 июня американцы убили 10 напавших на них пакистанских пограничников. Один из жителей населенного пункта Суран Дара, расположенного в нескольких сотнях метров от места боя на пакистанской стороне границы, рассказал: «Когда американцы начали бомбить талибов, пограничники стали стрелять по американцам… Они пытались помочь талибам. И тогда американские самолеты разбомбили пакистанский пост»42.

29 июля представители НАТО, Афганистана и Пакистана встретились на перевале Нава в восточном Афганистане, чтобы обсудить пограничные проблемы. Афганскую сторону представлял командир пограничной полиции центральной зоны полковник Кадир-Гюль, пакистанскую делегацию возглавляли бригадный генерал Адамчин Хан и подполковник Ахмед. По словам участвовавших в переговорах представителей НАТО, «пакистанцы хотели вернуть себе оружие и имущество», которое, по их словам, было взято на пакистанских пограничных постах во время столкновений, имевших место несколькими месяцами ранее. В ходе перестрелок пакистанские пограничники оставили несколько постов у границы, которые заняли мятежники, начавшие затем стрелять по афганским солдатам. Те перешли в контратаку, захватили эти посты и находились на них в течение семидесяти двух часов, пока представители афганской и пакистанской армий не договорились об их отводе. С провокационной целью афганцы затем предъявили прессе захваченное пакистанское оружие. А встреча 29 июля перешла в поиски виноватых. Представитель НАТО отметил, что «настроения по обеим сторонам линии Дюранда сказались на способности командования пограничной охраны сторон сотрудничать. Афганцы утверждали, что пакистанские подразделения помогали экстремистам перейти границу и совершать нападения и тем самым подорвали двусторонние отношения». Частично проблема состояла в том, что афганские и пакистанские представители не имели общего мнения относительно точного расположения линии границы: «В основе большинства аргументов лежит линия Дюранда; стороны не будут открыто выражать несогласие по вопросу, где находится их территория, но, судя по всему, получили приказ не уступать ни по одному пункту»43.

Решающий момент для американо-пакистанских отношений наступил в конце июля 2008 г., вскоре после взрыва здания посольства Индии в Кабуле. Американская разведка, изучившая перехваченные сообщения, пришла к выводу, что в планировании теракта, унесшего жизни сорока пяти человек, включая военного атташе Индии, принимали участие агенты ИСИ44. Взрывом были разрушены защитные стены и парадный въезд. Удар пришелся на людей, стоявших на улице в очереди на получение визы.

Выслушав сообщение об инциденте и об участии в нем пакистанцев, президент Буш потерял терпение. Он дал распоряжения, позволявшие американским силам специальных операций действовать на территории Пакистана без согласования со слабым гражданским правительством или местными спецслужбами (в частности, с ИСИ). «У нас просто не было другого выбора, – сказал сотрудник Белого дома, у которого я брал интервью. – Целый ряд ценных агентов действует с разрешения Пакистана и проводит операции в Афганистане и Пакистане. Существует серьезная угроза безопасности Афганистана и Пакистана, а также дома, в Соединенных Штатах»45.

В начале сентября подразделение сил специального назначения ВМС США (US Navy SEALs), действовавшее в составе тактической группы Объединенного командования сил специальных операций, при поддержке самолетов огневой поддержки АС-130 «Спектр» проникло с территории Афганистана в Южный Вазиристан и провело операцию против отрядов «Аль-Каиды» и сети Хаккани. Эта операция, как и подобные ей, вызвала гнев пакистанского руководства. Начальник Генерального штаба Вооруженных сил Пакистана генерал Ашфак Парвез Кайяни заявил, что «право проводить операции против боевиков на нашей территории принадлежит исключительно Вооруженным силам Пакистана»46. Президент Зардари и премьерминистр Юсуф Раза Гилани поддержали Кайяни, в том же духе выступили пакистанские средства массовой информации. Англоязычная газета Daily Times вышла с двумя заголовками на первой странице «Boots on Ground: Bush» и «No Way: Kayani» (выражение «Boots on Ground» в американском военном жаргоне используется, когда хотят сказать, что успех может быть достигнут только при физическом присутствии войск в зоне конфликта и их участии в боях в противоположность исключительному использованию авиации, средств космической разведки и т. д.; No Way: Kayani – Не выйдет:

Кайяни. – Прим. пер.).

В период с 20 июня по 20 июля 2008 г. имели место более 60 ударов боевиков по афганским войскам и силам коалиции в провинциях Пактика и Хост, при этом каждый раз боевики действовали со своих баз в Северном и Южном Вазиристане. В провинциях Кунар и Нангархар было зафиксировано двадцать нападений боевиков. Каждый раз они переходили границу, отделяющую территорию Афганистана от пакистанских племенных агентств Баджаур, Моманд и Хайбер 47. 25 сентября по американским вертолетам ОН-58 «Кайова», находившимся в воздушном пространстве Афганистана в округе Танай провинции Хост, был открыт огонь из автоматов и пулеметов с пакистанского поста. По нему был открыт ответный огонь американским патрулем. Начавшаяся в сентябре 2001 г. война в Афганистане, которую вели Соединенные Штаты, постепенно переросла в региональную войну, в которую, помимо США, оказались втянуты основные государства этого региона. «Большая Игра» продолжалась.