Анна следовала своему импровизированному плану, который возник во время прощания с Максом. Запачканное платье она сменила на не совсем модное, но чистое муслиновое цвета слоновой кости с кружевной отделкой. Потом она обработала натертые ноги и направилась проведать миссис Кулпеппер. Она нашла приятельницу выспавшейся, бодрой и уже одетой, жаждущей как компании, так и легкого завтрака.

Анна тоже рада была и компании, и завтраку, поэтому велела принести подносы к ним в комнату. С аппетитом поглощая приготовленные на завтрак яйца и рыбу, Анна поведала компаньонке об изменившихся обстоятельствах их пребывания в гостях у маркиза. К огромному облегчению Анны, миссис Кулпеппер уже знала, что происходит, и восприняла неожиданную новость о том, что они остаются в Колдуэлле, весьма благожелательно и призналась, что ей вовсе не хочется снова трястись в этом ужасном экипаже.

Затем миссис Кулпеппер начала задавать нескончаемые, как показалось Анне, вопросы об Эспли, и весь следующий час она старательно удовлетворяла любопытство компаньонки. Но ни разу миссис Кулпеппер не упомянула о Максе, давая Анне возможность поверить в то, что никто в доме вообще не вспоминал о лорде Дейне. Не желая быть первой, Анна ничего не сказала о нем ни за завтраком, ни в ходе разговора, не сказала и после, когда они, следуя своей утренней привычке, раскрыли книжки.

Каким бы знакомым и успокаивающим не был порядок вещей, он не помог Анне обрести душевное спокойствие. Она не могла думать ни о чем, кроме утренней прогулки с Максом. Анна мысленно снова и снова перебирала все ее моменты. Каждый взгляд, каждое прикосновение. Четверть мили, которые он нес ее на руках. Это было потрясающе, это было возбуждающе.

Этот мужчина возбудил ее интерес. Вероятно, это было неразумно и опрометчиво, учитывая историю их отношений, но тем не менее это было так. Ей нравился Макс Дейн, и осознание этого вызывало восхитительное ощущение. Это было то приключение, о котором она так долго мечтала.

«Вот только куда меня заведет это приключение?» – подумала она, прочитав один и тот же абзац в третий раз и поняв, что ей придется перечитать его в четвертый.

Сдавшись, Анна оставила книгу и взялась за вышивку, но время шло, и она обнаружила, что не может отдаться этому занятию полностью. Она два раза укололась, оба раза именно тогда, когда смотрела не на работу, а выглядывала из окна на подъездную аллею.

Анна помнила, что Макс обещал вернуться вечером, но надеялась, что он приедет раньше. Деревня располагается недалеко, и если он быстро покончит со своими делами, то вернется раньше, но ей все равно до вечера придется довольствоваться компанией миссис Кулпеппер. Так какое значение имеет, где он находится сейчас?

Разумеется, через несколько часов это будет иметь большое значение, но…

– Если тебя не затруднит, дорогая, передай мне, пожалуйста, мой чай.

Выведенная из задумчивости Анна рассеянно посмотрела на миссис Кулпеппер, уютно расположившуюся в кресле у окна с книгой стихов в руках и кремовой шалью на плечах.

– Вы выглядите значительно лучше, – заметила Анна, протягивая миссис Кулпеппер чашку чая. На щеках компаньонки появился здоровый, хоть и слабый румянец.

– Как и ты, – заметила миссис Кулпеппер. Анна в смущении нахмурилась.

– Я не испытывала недомогания.

– Страх, к сожалению, тоже может вызывать бледность. – Миссис Кулпеппер сделала глоток и сморщила нос, вероятно, от того, что чай остыл. – Надеюсь, ты уже не боишься, что лорд Эспли в любой момент может наброситься на тебя с кинжалом?

– Я боялась не кинжала, – не скрывая раздражения, ответила Анна. – Я боялась, что меня похитят и отправят куда-нибудь за тридевять земель.

– Невелика разница. – Она погрозила Анне длинным пальцем. – Как же хорошо я знаю свою подопечную!

– Я и не сомневаюсь.

Миссис Кулпеппер отставила в сторону чашку.

– Тогда тебя не удивит, если я поинтересуюсь причиной твоего плохого настроения.

– У меня не…

– Ты не можешь сидеть спокойно, – прервала ее миссис Кулпеппер и фыркнула. – Ты знаешь, как я отношусь к ерзанью.

Немного помолчав, миссис Кулпеппер бросила на Анну нарочито суровый пристальный взгляд.

– Выкладывай, дитя мое.

Анна едва сдержалась, чтобы не сделать круглые глаза.

– Этим взглядом вы меня больше не запугаете. Мне уже не двенадцать лет.

Миссис Кулпеппер приняла еще более суровый вид, неодобрительно подняв бровь. При виде этого Анне захотелось рассмеяться… и тотчас сделать, как ей велят. Все-таки странно дружить со своей бывшей гувернанткой.

– Лорд Дейн в Колдуэлле, – призналась она. Но не потому, что ее к этому принудили, а потому, что нелепо было думать, что присутствие Макса удастся сохранить в секрете.

– Неужели? – Миссис Кулпеппер подалась вперед, широко открыв глаза. – В самом деле? И ты с ним говорила?

– Да. – Анна, нахмурившись, рассматривала вышивку. – Сначала отношения были немного напряженными.

– Да, такая встреча просто не может не вызвать неловкость, – ответила компаньонка, вновь выпрямившись. Эта женщина лишь ненадолго позволяла себе ненадлежащую осанку. – Ты не слишком сурово с ним обошлась, я надеюсь?

– Я? – изумленно переспросила Анна. – Я была само воплощение вежливости.

Миссис Кулпеппер наклонила голову в знак извинения и согласия.

– Разумеется, дорогая.

– Зато мистер Дейн был поначалу довольно груб и даже настаивал, чтобы я покинула Колдуэлл.

– Неужели настаивал? – Миссис Кулпеппер еще больше выпрямилась и фыркнула. – У, дьявол бесцеремонный.

– Настаивал, и очень, – подтвердила Анна, чувствуя себя значительно спокойнее. – К счастью, потом он все-таки извинился.

– Этого и следовало ожидать. Мистер Дейн объяснил свое поведение?

– Да. Мистер Дейн полагал, что я оскорбила его.

– Ты? – Миссис Кулпеппер презрительно усмехнулась. – Каков нахал!

– Не совсем так, – возразила Анна. – Но я ценю вашу поддержку. Мистер Дейн сказал, что вскоре после нашей первой встречи он не раз являлся с визитом в Андовер-Хаус. Но матушка от моего имени отказывалась принимать его.

– О господи! – Миссис Кулпеппер поднесла руку к сердцу. – Ох уж эта мадам. Я знала, что она может быть мелочной и недоброжелательной, но такой злой умысел… Никогда бы не подумала… – Она озадаченно моргнула и побледнела. – Надеюсь, ты понимаешь, что я не имею к этому никакого отношения? Ты должна понимать…

– Ну, разумеется.

Мысль о том, что миссис Кулпеппер может замыслить против нее что-то плохое, казалась абсурдной. Эта женщина была единственным человеком на свете, которому Анна полностью доверяла, единственным человеком, который никогда не обманывал ее доверия.

– Мне это и в голову не приходило.

Миссис Кулпеппер досадливо взмахнула рукой.

– Мне давным-давно следовало увезти тебя из Андовер-Хауса.

– Вашей вины в этом нет, – возразила Анна. – Виновата мадам, и только она одна.

– Она не смогла бы провернуть все это одна.

– Согласна, значит, виновата мадам и, наверное, кто-то из прислуги, тот, кто помогал в этом обмане. Впрочем, сейчас все это уже не имеет никакого значения.

Похоже, миссис Кулпеппер была иного мнения. Поджав губы, она проворчала:

– Готова поспорить, это была Бриджет Харбек, от нее исходила негативная аура.

Анна не знала, что на это ответить. Решительно настроенная вернуть приятельнице хорошее расположение духа, Анна поступилась своим самолюбием и заставила себя улыбнуться.

– Сегодня утром на прогулке со мной случилась небольшая неприятность, – сказала она как ни в чем не бывало. – Ничего серьезного. Натерла пару мозолей.

– У меня есть мазь на этот случай.

Поскольку у миссис Кулпеппер имелась разная мазь на всякий непредвиденный случай, Анна не сочла нужным отвечать. Вместо этого она выдержала театральную паузу и драматически произнесла:

– На обратном пути я встретила лорда Дейна, и он настоял на том, чтобы на руках донести меня до дома.

– Он?.. – удивленно переспросила миссис Кулпеппер. – Донести тебя? До самого дома?

До самого дома, возможно, было не так уж далеко, но Анна не видела смысла разочаровывать миссис Кулпеппер.

– До самого дома.

– О! – Миссис Кулпеппер мечтательно вздохнула. – Как это романтично.

Анна самодовольно улыбнулась и, подавшись вперед, похлопала приятельницу по руке.

– Как же хорошо я знаю свою гувернантку!

Спустя некоторое время миссис Кулпеппер призналась в том, что ей необходимо прилечь. Оставив надоевшее вышивание, Анна помогла приятельнице устроиться поудобнее, а сама отправилась исследовать дом.

Она еще очень многого не видела, и если ей предстоит провести в Колдуэлл-Мэноре несколько дней, нужно постараться как можно свободнее ориентироваться в этом особняке. И если некоему джентльмену случится вернуться раньше из деревни, и если ей приключится случайно встретить его, то…

Следуя очередному повороту широкого коридора, Анна наткнулась на лорда Эспли. Оправившись от неожиданности, она улыбнулась и любезно поздоровалась с маркизом, который тут же предложил ей провести небольшую экскурсию по дому и показать галерею фамильных портретов.

Она сохраняла улыбку все время, пока они шли по бесконечным коридорам особняка, хотя пребывание в обществе сводного брата все еще вызывало у нее некоторую неловкость. «Но ведь это то, чего ты хотела, – напомнила себе Анна, – это отличный шанс получше узнать друг друга».

«И это оказалось не так сложно, более того, довольно приятно», – признала Анна спустя некоторое время. Замечательно было неспешно исследовать огромный холл и разглядывать потемневшие портреты предков – прапрадедушек и прапрабабушек и давно почивших тетушек, дядюшек, кузенов и кузин. До сих пор Анна не видела даже миниатюрного портрета родителей своей матушки, а теперь она была окружена портретами целого сонма родственников.

Почти дойдя до тыльной стены холла, они наконец остановились у портрета покойного маркиза – их отца. Анна внимательно рассматривала портрет, но никак не могла найти сходства между собой и тем седовласым джентльменом, который взирал на нее с полотна холодными голубыми глазами. Впрочем, между покойным и нынешним маркизом тоже не было явного сходства.

– Картина была закончена за пять лет до его кончины, – проговорил Эспли. – Маркиз нашел портрет ужасным. Он обвинил художника в том, что тот прибавил ему лет десять, и отказался платить. Нам с Гидеоном пришлось улаживать конфликт с художником втайне от отца.

– И тем не менее маркиз решил повесить портрет в этой галерее?

– Нет, это я решил повесить портрет в холле после кончины отца. Портретное сходство безусловно. – Он чуть улыбнулся. – Кроме того, за свои деньги я хотел получить хоть что-то.

У Анны возникло ощущение, что нынешний лорд Эспли хотел тем самым уязвить старого маркиза, но она удержалась от замечаний.

Эспли, бросив еще один взгляд на портрет, обернулся к Анне.

– Что вы знаете о маркизе?

– Очень мало, – призналась Анна. – Моя матушка говорила только, что у него голубые глаза.

– Это верно, – подтвердил Эспли и указал на портрет предыдущего маркиза, у которого они остановились. – У вас глаза не только нашего отца, но и нашего дедушки.

– Правда? – Она еще раз, но уже более внимательно посмотрела на портрет джентльмена среднего возраста в напудренном парике и в розовой вельветовой куртке с искусно выполненной золотой оторочкой. На портрете под нахмуренными бровями были изображены серые, но такие же, как у нее, миндалевидные глаза.

«Что ж, – подумала Анна, внутренне усмехаясь, – загадка разрешена».

– Красивый мужчина, – заявила Анна, искренне обрадовавшись, когда Эспли рассмеялся. – А у вас чьи глаза? Они не похожи ни на глаза нашего отца, ни на глаза нашего дедушки.

Маркиз указал на портрет женщины в белом платье классического покроя, популярного лет пятнадцать назад.

– Мы с Гидеоном похожи на матушку.

Анна подошла к портрету ближе. Так вот какая она, маркиза. У леди Эспли были красивые черные волосы, такие же темные глаза и прелестная, слегка насмешливая улыбка, напомнившая Анне улыбку Моны Лизы, вот только улыбка маркизы была более дружелюбной. «Она похожа на Колдуэлл-Мэнор», – подумала Анна. Эта женщина буквально источала величие, которое должно было внушать почти благоговейный страх, но в то же время она была настолько очаровательна, что каждый увидевший этот портрет понимал, что именно она распорядилась покрасить ставни и посадить цветы.

– Она прелестна, – тихо проговорила Анна и тут же внутренне поморщилась. «Прелестна» – неподходящее слово. Прекрасна, изысканна – такие эпитеты используются для описания маркизы. Особенно в разговоре с ее сыном.

К счастью, Эспли, по-видимому, не обиделся.

– Она была очаровательной женщиной, – произнес он с глубоко затаенной печалью в голосе, не сводя глаз с портрета.

В его голосе Анна услышала любовь и глубочайшее уважение. От внезапной догадки Анна вновь почувствовала себя неловко. Каким бы доброжелательным не был лорд Эспли, какая-то его часть вполне может испытывать чувство оскорбленности, то самое, которое причиняло маркизе само существование Анны. Конечно, он не мог чувствовать себя спокойно, когда доказательство неверности его отца свободно разгуливало по дому матери.

Анна осторожно отступила от портрета маркизы. Процесс узнавания Эспли должен происходить медленно и с большой осторожностью, решила она.

– Извините лорд Эспли, но мне пора проведать миссис Кулпеппер.

– Гм? – Эспли недоуменно поднял брови, но тут же его лицо прояснилось. – О да, разумеется. Надеюсь, она идет на поправку?

– Она почти поправилась.

– Прекрасно. Прекрасно. В таком случае… – Он быстро поклонился. – Надеюсь увидеть вас обеих за ужином.

Желудок Анны неожиданно скрутило тугим узлом, но она все-таки присела в вежливом реверансе.

– Да, милорд, с нетерпением буду ждать, – произнесла она сдержанно и, выдавив улыбку, пошла в свою комнату.

Никакого нетерпения Анна не испытывала. Она, конечно же, волновалась, ведь сегодня вечером лорд Эспли, Макс Дейн и миссис Кулпеппер впервые должны были собраться вместе, и не имело значения, что эта встреча произойдет во время официального ужина.

Никогда в жизни Анна не бывала на официальных ужинах. Она, конечно, знала правила этикета и умела пользоваться столовыми приборами. Миссис Кулпеппер всегда придавала особое значение этим урокам. Но, к большому сожалению Анны, ей так и не довелось применить эти навыки. Ведь почти все ее ужины проходили в компании миссис Кулпеппер и иногда матушки.

Чтобы успокоиться, Анна глубоко вздохнула и расправила плечи. По большому счету у нее не было никаких причин для беспокойства, более того, у нее были все основания радоваться. Во-первых, она впервые будет присутствовать на официальном ужине, а во-вторых, он будет проходить не в Андовер-Хаусе. Это было замечательное, восхитительное… приключение.

Именно об этом ежеминутно напоминала она себе, когда шла в свою комнату, и потом в течение дня, и в начале вечера, когда, сидя в комнате миссис Кулпеппер, украдкой поглядывала на подъездную аллею. Именно об этом она еще раз напомнила себе, когда, надев свое лучшее платье из золотистого шелка, направилась в столовую, стараясь не отставать от своей подруги, и именно об этом она вспомнила еще раз, когда наконец увидела входящего в дом Макса, растрепанного и запорошенного дорожной пылью.

Подняв голову, Макс встретился с ней взглядом и слегка поклонился.

– Мисс Райз.

Под недремлющим оком миссис Кулпеппер Анна расправила плечи и произнесла недрогнувшим голосом:

– Лорд Дейн, я рада вашему благополучному возвращению. Позвольте представить вам мою компаньонку миссис Кулпеппер. Миссис Кулпеппер, это лорд Дейн.

Она пристально вглядывалась в лицо Макса, пытаясь отыскать хоть какой-то признак недовольства тем, что его представляют женщине, которая, как считало общество, стоит лишь на ступень выше прислуги. Но она видела лишь джентльмена, который весьма любезно здоровается с гостьей. Сказав, что рад знакомству, Макс осведомился, как мадам перенесла долгую дорогу, затем, извинившись, удалился, сославшись на необходимость перед ужином привести себя в порядок.

Наблюдая за этим коротким диалогом, Анна испытала странную смесь удовольствия и гордости. Она не думала, что Макс мог прочувствовать ситуацию, но он не мог бы придумать ничего лучшего, чтобы столь быстро заслужить искреннюю приязнь миссис Кулпеппер. Эта женщина не любила простонародной фамильярности почти так же сильно, как и неприкрытого высокомерия знати. По ее мнению, и то и другое являлось выражением крайнего неуважения, а следовательно, безусловно свидетельствовало о плохом воспитании.

Поэтому Анна совершенно не удивилась тому, что, когда за Максом едва закрылась дверь, миссис Кулпеппер задумчиво произнесла:

– У этого молодого человека явно есть потенциал.

Но это высказывание неожиданно согрело ей душу, и с чувством полного удовлетворения, подкрепленного непринужденностью общения, она сочла первые полчаса ужина прошедшими в довольно приятной атмосфере.

Макс присоединился к ним буквально через полчаса, за это время он успел переодеться и причесаться, что, как понимала Анна, было безусловно необходимо, но в то же время несколько огорчило ее. В костюме для верховой езды, со сбившимся набок галстуком и растрепанными волосами, обрамлявшими красивое мужественное лицо, он выглядел совершенно потрясающе.

Анна украдкой разглядывала Макса и, взвесив все за и против, решила, что и в вечернем костюме он выглядит ничуть не хуже. Он неожиданно поднял глаза, и их взгляды встретились, Макс улыбнулся, но Анна, смутившись, тут же отвела взор. «Боже, как неловко, ведь Макс понял, что я разглядывала его», – в легкой панике подумала Анна. Миссис Кулпеппер и Эспли, по-видимому, ничего не заметили, но на всякий случай Анна решила до окончания ужина смотреть только на них.

В течение всей трапезы Эспли поддерживал непринужденную беседу, задавая Анне и миссис Кулпеппер невинные вопросы, время от времени вставляя реплику и вежливо выслушивая ответы дам. Хотя Анна вряд ли могла назвать этот разговор занимательным, она вполне довольствовалась тем, что он протекал вполне непринужденно. По ходу ужина она все больше успокаивалась и вскоре почти уверилась, что их первая застольная встреча пройдет если не превосходно, то по крайней мере вполне пристойно.

И вдруг Эспли задал, казалось, абсолютно нейтральный вопрос:

– Мисс Анна, вам нравится жить в Лондоне.

– Да, вполне, – ответила она, считая такой ответ достаточно нейтральным и в то же время вполне вежливым.

Но когда Макс, лукаво улыбнувшись, задал следующий вопрос, Анна слегка опешила.

– В самом деле? – спросил он. – А какая сторона городской жизни вас привлекает больше всего? Может, у вас есть любимое место в Лондоне?

Анна сдержалась и не позволила даже намеку на раздражение проявиться на своем лице. Но мысленно она, гневно сверкнув глазами, быстро обошла вокруг стола и изо всех сил стукнула каблучком своих туфель по подъему его лакового ботинка. Черт побери, ведь ему прекрасно известно, как редко она покидает Андовер-Хаус.

Хотелось бы ей знать: то ли он безобидно поддразнивает ее, то ли преследует какую-то иную цель? Понять это мешало отсутствие жизненного опыта, но Анна решила ни в коем случае не показывать своего смущения. Если он ее поддразнивает, то расстраиваться глупо. Если примитивно уличает во лжи, то свое неудовольствие она выскажет наедине.

Недрогнувшей рукой Анна подняла бокал.

– Должна признаться, что уютнее всего я чувствую себя в своей домашней библиотеке. Дело в том, что я питаю огромную любовь к письменному слову.

Губы Макса слегка изогнулись, а Эспли широко улыбнулся.

– В таком случае у нас общие интересы, – сказал маркиз. – Вы уже побывали в библиотеке Колдуэлла?

– Нет, еще не довелось.

– Значит, вы получите такую возможность сразу после ужина. Думаю, вам понравится.

«Удовольствие» – не совсем то слово, которое могло описать те чувства, которые испытала Анна, переступив порог библиотеки. Она была не только изумлена, но и очарована. Даже тот факт, что Макс отказался к ним присоединиться, не смог омрачить ее восторга.

Библиотека Колдуэлл-Мэнора была пределом мечтаний… даже если эти мечтания были запредельными. Количество книг поражало воображение.

Анна была настолько изумлена открывшейся взгляду картиной, что молча стояла, стараясь не открыть рот от удивления. Она была окружена книгами, рядами книг, их невозможно было охватить взглядом, их было больше, чем человек мог прочесть за всю жизнь. Стоявшая рядом с ней миссис Кулпеппер пробормотала:

– О, небеса, чего мы смогли бы достичь, имей такую библиотеку в нашем распоряжении.

Анна молча кивнула. Казалось, здесь есть книги по всем мыслимым темам. В Андовер-Хаусе миссис Кулпеппер вынуждена была выстраивать обучение Анны, опираясь на материалы, имевшиеся в достаточно обширной, но не очень удачно подобранной библиотеке. В результате в образовании Анны существовал серьезный пробел в таких областях, как математика и история Британской империи XV–XVII веков. И в то же время Анна прекрасно знала географию и итальянскую архитектуру XVI века.

С другой стороны, она прекрасно понимала, что бо́льшую часть полученных знаний скорее всего ей никогда не придется использовать. Но ей так нравился сам процесс обучения, ей нравилось впитывать содержание книг, нравился процесс накопления знаний.

Какое счастье было бы заниматься в этой библиотеке – она могла бы провести здесь недели, месяцы, даже годы и каждый день узнавать что-то новое.

Анна была в полном восторге от этой библиотеки! Она почувствовала, как на ее лице расплывается широкая улыбка, и поторопилась принять более сдержанное выражение лица. Пусть даже она чувствует себя как оборванец в лавке сладостей, но она не станет смущать ни саму себя, ни тем более миссис Кулпеппер, дав волю чувствам.

Миссис Кулпеппер, восхищенно причмокивая губами, двинулась вдоль стеллажей, а Эспли, видимо, удовлетворенный произведенным эффектом, обернулся к Анне:

– Может, у вас есть какие-то предпочтения? Может, любимый автор или хотя бы направление?

– Так много, что сложно сказать сразу. Это… это поразительно, милорд. Право, не знаю, с чего и начать.

– Вы можете начать с того, что станете обращаться ко мне по имени и позволите мне обращаться к вам в той же манере. Ведь мы все-таки одна семья.

Это предложение отвлекло внимание Анны от книг.

– Вы уверены?..

– «Милорд» слишком официальное обращение и не подходит членам одной семьи, и кроме того, лорд Эспли был нашим общим отцом, – кратко пояснил он. – В общем, я предпочитаю – Люсьен.

Большинство людей проживают свою жизнь, так и не получив возможности обратиться по имени к пэру парламента. А она всего за один день удостоилась этой чести дважды. Анна решила счесть это знаком, который свидетельствует о ее достаточно благоразумном поведении в Колдуэлле.

– Что ж, с удовольствием, Люсьен, – согласилась она. – Конечно, и я сочту за честь, если вы станете называть меня Анной.

– Превосходно. – Он коротко поклонился, по-видимому, довольный тем, как развиваются отношения. – Превосходно. Что ж… позвольте мне провести небольшую экскурсию по этому хранилищу знаний…

Каким бы очаровательным ни показалось Анне знакомство с фамильными портретами, оно не шло ни в какое сравнение с тем восторгом, который она испытала в ходе знакомства с этим хранилищем книг. Люсьен провел ее по всей библиотеке, показывая, где найти книги по определенным тематикам, а где книги сортированы по авторам, с особой гордостью Люсьен указывал на наиболее редкие фолианты.

– Разумеется, любая книга и в любое время к вашим услугам. Если вам захочется более детально познакомиться с содержимым запертых шкафов, то обратитесь к миссис Уэбстер, у нее хранятся все ключи.

Некоторые шкафы были заперты, и на то имелись весьма веские причины. За стеклянными дверцами располагались древние манускрипты, среди которых встречались и рукописные экземпляры, которые были столь же хрупки, сколь и ценны. Анна буквально изнывала от желания взглянуть на них поближе.

– Некоторые из них бесценны. Впрочем, наверное, почти все. Если вы действительно…

– Я дам миссис Уэбстер указание выдавать вам любой необходимый ключ.

Анна даже не знала, как ответить на такое щедрое предложение. Она даже толком не могла описать свои чувства. Со стороны ее сводного брата все это было проявлением невероятного доверия. Единственным человеком, который удостаивал ее такого доверия, была миссис Кулпеппер.

– Если я несколько смутил вас, – произнес Люсьен после короткой паузы, – то прошу меня извинить.

– Нет, нет, – быстро возразила она. – Вы меня ничуть не смутили. – Если брат оказывает ей столь безграничное доверие, позволяя осмотреть совершенно бесценные манускрипты, и все для того, чтобы доставить ей удовольствие, она вполне может солгать, чтобы не огорчать его. – Я просто ошеломлена этим предложением. Это необычайно великодушно с вашей стороны. Благодарю вас.

– Не стоит благодарности. Теперь, когда мы покончили с формальностями, я оставлю вас наедине с этими книгами. – Люсьен поклонился и уже было развернулся, чтобы уйти, но снова обернулся к Анне. – Я надеюсь… Хочу сказать, что очень надеюсь, что вам здесь будет достаточно комфортно.

– Я в этом не сомневаюсь, – ответила Анна, несколько покривив душой. Ведь пребывание под одной крышей с мистером Дейном никак нельзя было назвать комфортным.

Но в этот момент, стоя среди стеллажей и шкафов с книгами и глядя на улыбающегося Люсьена, она верила, что может быть счастлива в Колдуэлл-Мэноре, и этого оказалось достаточно.

Когда Люсьен после прощального поклона вышел из библиотеки, миссис Кулпеппер подошла к Анне.

– Маркиз уже ушел? О, это большое искусство.

– Умение уйти? – Анна недоуменно посмотрела на свою приятельницу. – Для этого требуются особые навыки?

– Думаю, наш запоздалый отъезд из Андовер-Хауса может дать тебе ответ, но я имею в виду, что у него особый дар, он прекрасно чувствует, когда нужно оказаться рядом, а когда необходимо предоставить человеку свободное пространство. Могу сказать, он произвел на меня определенно положительное впечатление.

– Похоже, маркиз предпочел, чтобы мы некоторое время провели именно здесь.

– Наверное, у него были на это причины, потом, ведь никто не совершенен, дорогая, а кроме этого, он ведь не пытается опекать тебя каждую минуту, не так ли?

– Конечно, нет, – согласилась Анна.

Миссис Кулпеппер кивнула и задумчиво взглянула на дверь, через которую вышел Эспли.

– Он проявляет благоразумие, – пробормотала она.

Анна буквально слышала, как крутятся шестеренки в голове ее приятельницы.

– О чем это вы?

– Гм? О, ничего существенного. Я просто подумала о том, что есть чертовски приятная возможность лечь пораньше. Этот вечер меня совершенно измучил.

Анна ни на мгновение ей не поверила, но спорить было бесполезно. Когда миссис Кулпеппер не хотела говорить о чем-либо, заставить ее было невозможно.

– Вас проводить?

– Нет, нет. Оставайся здесь и наслаждайся этим богатством. – Миссис Кулпеппер потрепала ее по щеке. – Но не засиживайся, дорогая. Все это от тебя никуда не денется. Не стоит сидеть здесь допоздна, ведь покрасневшие глаза выглядят весьма непривлекательно.

Анна окинула библиотеку долгим взглядом и вздохнула:

– Ничего не могу обещать.