Глава 29

После установки паруса плаванье пошло короткими быстрыми рывками: «Альби» то набирал скорость и оставлял за кормой милю за милей, то вообще не двигался, поскольку все теперь зависело от воли ветра. Уэс дежурил на палубе, забравшись на марсовую площадку на самом верху мачты.

Он прищурил глаза.

Слабый свет забрезжил в тумане. Он разгорался и приближался, и вскоре до Уэса донеслись голоса с другого судна.

Корабль!

Помощь!

Уэс был не из тех людей, кто верит в чудеса, но невольно почувствовал надежду. Если их засекло судно наемников, можно будет попытаться устроить бартер. Оставалось только надеяться, что это не военный корабль и не работорговцы. Тогда они точно пропали. А вот если их ждет приятель-наемник, тогда удача им улыбнется. Уэс верил в то, что ворон ворону глаз не выклюет: ведь торговцы и контрабандисты соблюдают определенные правила. Конечно, среди них встречались шакалы и продажные твари, неудачники и игроки, но в целом ребята действовали согласованно. Иначе их бы всех по одному отловили военные, которые либо расстреляли их на месте, либо посадили в тюрьму, или они бы попали в лапы работорговцам, которые вообще никому никогда не подчинялись…

Уэс не рассказал Трясуну о камне, хотя Нат подтвердила то, что они с самого начала подозревали, и даже предложила отдать карту ему. Почему он отказался? По плану ему следовало взять камешек или украсть его у девчонки! Они оба вели обычную игру, которая должна была определить победителя и того, кто сдастся первым. Получится ли у него втереться ей в доверие? Но в итоге он выиграл. Тогда откуда у него такое чувство, будто он в проигрыше?

Нат ему доверилась, но почему ему настолько тоскливо? Трясун будет разочарован… Разумеется. И разве Уэс не обязан ему жизнью? И даже больше чем жизнью? Нет, дело в другом. Может, суть в том, что если бы он взял камешек и продал его Брэдли, они были бы обеспечены до конца дней своих и признаны королями Нового Вегаса? Не-а! Причина крылась не в этом. Уэсу было плевать на Брэдли, пусть тот хоть провалится в преисподнюю. А что до богатства, то для счастья ему достаточно хорошей еды и места для ночлега. Настроение у Уэса испортилось из-за того, что они оказались как никогда близки к пункту назначения. Через десять дней они будут на месте, после чего он распрощается с Нат.

Вот что не давало ему покоя!

Однако он ничего не может предпринять, чтобы это изменить. Он не в силах заставить ее остаться. Уэс не ожидал, что у него возникнет к ней симпатия, но теперь уж ничего не поделаешь. Ладно, он попробует компенсировать будущее недовольство Трясуна. Может, сегодня повезет – все-таки на горизонте маячит корабль.

– Видишь? – спросил Уэс, спустившись с мачты к Трясуну, который притулился у фальшборта с биноклем.

– Угу. Судно.

– Какое именно?

– Трудно сказать. – Трясун протянул ему бинокль и поскреб щетинистый подбородок.

Уэс посмотрел в бинокль и приуныл. Судно действительно принадлежало наемникам, однако оказалось в гораздо более бедственном положении, чем «Альби»: у него не было ни двигателя, ни парусов. Значит, им предстоит встреча с такими же неудачниками, как и они сами. Ну и бедняги!.. В корпусе зияла громадная дыра – в отличие от «Альби» не залатанная, и палубу стремительно заливала черная вода. Корабль тонул и с минуты на минуту мог перевернуться. Просто счастье, что его принесло к «Альби»!

Уэс навел бинокль на людей, сбившихся на палубе. Через зеленые линзы он разглядел семейство с маленькими детьми. Те отчаянно размахивали руками. Уэс вернул прибор Трясуну, оценивая опасности и шансы. Он насчитал еще пять ртов, которые нужно кормить. Двое из них – дети. На «Альби» и без того мало припасов, а растянуть их вообще не получится: рядовые уже грызут кору. Что он сможет предложить этой семье?

Его парни собрались на палубе и ждали приказов. Разбитый корабль принесло еще ближе: теперь Уэс видел семейство невооруженным глазом. Он прекрасно понимал, за что выскажутся братья Слейн. Фарук, наверное, согласится с командиром, хотя приключение, на которое он рассчитывал, сделало крутой вираж. А эти люди замерзли, оголодали и заблудились…

Трясун уже приготовил трос, а Нат кусала губы.

– Мы не можем стоять и ничего не делать! – рявкнула она вдруг и нахмурилась, словно рассчитывала, что он будет возражать.

– Ты в ответе за тех, чью жизнь спас, – вздохнул Уэс.

Поэтому, несмотря на свои сомнения, Уэс взял канат и бросил его, и кто-то с соседнего судна сразу же его поймал. «Лучше бы мы дали им утонуть, – подумал он. – Так милосердней». Но будь он таким, он сейчас бы направлялся к Брэдли с картой Анаксимандра в кармане, держа Нат под замком.

Вместе с Трясуном он подтащил тонущий корабль ближе, и вскоре с помощью команды все семейство перебралось на борт «Альби». Первой на палубу ступила девушка, закутанная в плотный черный балахон: черная ткань закрывала ее тело и лицо, открывая на всеобщее обозрение только глаза.

– Спасибо! – хрипло прокаркала она, опираясь на руку Трясуна. – Мы решили, что здесь нас никто не найдет.

Тут она заметила полевую форму Трясуна, и ее передернуло.

– О боже!..

– Успокойся, мы ветераны, – поспешил заверить ее Трясун.

За молодой женщиной на борт «Альби» последовали родители детей, а потом и сами отпрыски. Все кутались в одеяла. Мать и отец были смертельно бледны, с посеревшими и осунувшимися лицами, и явно страдали от истощения. Уэс сообразил, что они несколько недель жили без еды и изнывали от жажды, отдавая последние крохи детям.

– Где капитан? – спросил Уэс, берясь за канат.

Девушка и семья наверняка из пассажиров: судя по их виду, они были паломниками, разыскивающими Синеву. Значит, корабль принадлежит наемникам, но где же команда?

Уэс ухватился за канат и спустился на тонущее судно. Раз он взялся за дело, то надо было довести его до конца.

– Нет! – попыталась остановить его девушка. – Стойте!

Но она опоздала. Уэс спустился на палубу и направился на поиски экипажа. В пустых каютах вода уже поднялась до пояса. Он вернулся на верхнюю палубу и прошел на мостик, где и нашел ответ на свой вопрос. Два палубных матроса, оба мертвы. Похоже, убиты выстрелами в голову. А труп капитана даже не сполз со штурвала, навалившись на него всей тяжестью своего веса. Пуля пробила ему череп навылет. Мостик оказался застеклен, и Уэс сразу разглядел входные и выходные отверстия от пуль. Вероятно, с другого корабля их обстреляли, а затем меткие выстрелы в голову завершили начатое. Если бы на судно напали работорговцы, матросы заприметили бы их приближение и укрылись от вражеского огня. Однако в этом случае команду застали врасплох. Только меткий снайпер способен поразить цель с расстояния почти в полмили. Погибшие даже не подозревали, что на них наводят оружие.

Убийцы не потрудились подняться на борт и проверить наличие пассажиров. Раз команда мертва, а корпус пробит, то океан быстро заберет жизни всех бедолаг. Только ОША могли оставить граждан тонуть и голодать в наказание за плаванье по запретному океану.

Значит, военные суда патрулируют эти воды совсем неподалеку. Теперь им надо вести себя еще осторожнее. Парням и Нат нельзя выходить на палубу в светлое время дня. Команда будет недовольна: никому не нравится торчать в трюме. Но если снайперы ведут охоту…

Судно накренилось, и Уэс поспешно вернулся по трапу на палубу. На последней ступеньке он едва не споткнулся. Что-то изменилось: стены вибрировали, а корабль стал наполняться водой быстрее. В корпусе оказались открыты три люка… и, наверное, имелись дополнительные пробоины, через которые вода попадала внутрь, ускоряя погружение судна. Уэс выскочил на палубу, но он опоздал: левый борт зацепил мусорберг, а правый тем временем сильно накренился. Металлический корпус треснул, и океанская вода в один миг окружила Уэса.

Он бросился обратно на мостик, где пребывала мертвая команда. Пустые глаза трупов таращились на него со всех сторон. Черные волны преследовали его по пятам. Еще несколько секунд – и корабль полностью уйдет на дно. Уэс сорвал капитанское кресло с креплений и ударил им в пробитое пулями стекло. Оно разлетелось вдребезги, и кресло полетело в воду. Уэс вылез на крышу мостика, порезавшись об осколки.

Он прыгнул к канату, свешивавшемуся с «Альби», но расстояние оказалось чересчур большим – он промахнулся, рухнув в ядовитый океан.

А затем Уэс встретился взглядом с Дараном: тот держал канат, и взгляд у него был равнодушным и холодным. Где Трясун?

– БРОСАЙ! – заорал Уэс.

Даран не пошевелился, и Уэс понял, о чем он думает. Без Уэса достойным противником Дарана останется только Трясун, а справиться с ним будет нетрудно. Когда Уэс погибнет, Даран расправится с Трясуном и Нат, выбросит их за борт вместе с глупой голодающей семьей, захватит «Альби» и отправится домой.

– БРОСАЙ, Я СКАЗАЛ!

Даран пожал плечами. Он без всякого сожаления смотрел, как Уэс барахтается в воде.

Уэс с воплем погрузился в океан. Он попытался закрыть глаза и рот, но все произошло слишком стремительно. Черная жидкость обожгла глотку, словно спирт. Уэс крепко зажмурился, пытаясь не впустить воду в глаза. Руки в маслянистой незнакомой жидкости бессильно забились. Однако он с силой оттолкнулся ногами, смог выпрямиться и вынырнуть на поверхность, жадно ловя ртом воздух. Он сощурился, но его затуманенный взгляд не нашел ничего, кроме серого неба и воды. Канат исчез.

«Нат! – мысленно позвал он. – Ты меня слышишь?»

Холодные волны обрушились ему на голову. Он зажмурился и вновь погрузился в океан. Что-то ударило его по спине. Возможно, поручень от трапа или еще какой-то обломок корабля – как бы то ни было, удар оказался болезненным, и Уэс невольно открыл рот. Черная вода заполнила ему легкие. Он тонет. Он умирает.

Но как раз в тот момент, когда Уэс уже попрощался с жизнью, он почувствовал, как надежная сила выдернула его из воды и подвела к канату. Уэс рванулся, ухватился за него – и Нат с Трясуном вытащили юношу на борт. Он упал на палубу на четвереньки, а они подняли его и помогли встать на ноги. Нат крепко обняла Уэса.

– Ты в норме, босс? – спросил Трясун, хлопая своего капитана по спине. – Я принесу тебе «Нутри». Сейчас вернусь.

– Спасибо, – выдавил Уэс, взяв Нат за руку, и ощутил дивное тепло ее ладони.

Наверное, именно Нат только что спасла его от верной гибели.

Ему следовало поцеловать ее тогда. Ему хотелось поцеловать ее прямо сейчас.

– Нат… посмотри на меня, – прошептал он. – Что с тобой?

Она понурилась.

– Не плачь.

– Не обращай внимания, – сказала она, отстраняясь.

Уэс отпустил ее. Он был в смятении. Она услышала его зов! Между ними есть нечто такое, что нельзя игнорировать. Это пугало ее. И его – тоже. Но, с другой стороны, он был счастлив, как никогда. Как жаль, что она убежала от него. Уэс внезапно почувствовал опустошение, как будто она ответила на вопрос, которого он не задал, – и ее ответом, увы, стало слово «нет». Этому быть не суждено.

– В чем дело? – скривился Фарук.

– Она вытащила его из океана! – прошипел Даран.

– Как ей удалось?

– Она может и не такое вытворять! Она же меченая, идиот! Или ты слепой, как и Трясун?

– Ну, да… я забыл.

– И не она одна, – добавил Зедрик, указывая на девушку, закутанную в черное.

 

Глава 30

Спотыкаясь, Нат отходила от группы, собравшейся у фальшборта. Она мгновенно услышала зов Уэса и тотчас же почувствовала его отчаянное положение: черную ядовитую воду, попадающую ему в легкие, рот, открытый в беззвучном крике. Не успев даже понять, что делает, Нат сфокусировала свои способности до максимума и не на шутку перепугалась. Она ощущала молчаливое недовольство голоса, который жил у нее в голове.

Уэс запал на нее, и ей не следует это поощрять. Они ведь просто флиртовали, а теперь все изменилось. Как он на нее посмотрел! Ему нельзя питать к ней сильные чувства. Он только пострадает. Она принесет ему лишь страдания. Такая уж она есть. Она дарит людям беды.

Огонь и боль.

Ярость и разрушение.

Она вспомнила Дарана с окровавленной и обожженной рукой.

Нат решила, что оттолкнет от себя Уэса. Заставит Уэса забыть ее. Не надо поощрять его… И зачем она внушила ему мысль, что он сможет стать для нее кем-то большим, а не просто контрабандистом, которого она наняла в проводники?

Немного придя в себя, Нат обернулась. Она хотела понять, на что именно уставилась команда «Альби». Центром внимания парней оказалась девушка в длинном черном балахоне с надвинутым на голову капюшоном. Ее шею и рот прикрывал плотный шарф, а на руки были натянуты длинные перчатки. Яркие фиолетовые глаза и золотые волосы пылали в тени капюшона.

– Я знаю, кто ты такая! – с издевкой заявил Даран, угрожающе наводя на нее пистолет.

– Оставь ее в покое! – потребовал Трясун, подходя к солдату и доставая свое оружие.

Однако Даран остановиться не захотел или был не в состоянии. А Нат внезапно осознала, что у парня поехала крыша. Если раньше он был на грани, то теперь окончательно сорвался. Нат встревожилась за девушку. Даран показал себя, открыл карты: он пытался навредить самой Нат, а пару минут назад попробовал избавиться от Уэса. Он был опасен, как пороховая бочка, которая готова взорваться в любую секунду.

– Какая ты под своей занавеской, что на тебе надето? Ты наверняка труп в леденцовой раскраске! Или, может, цветастый скелет!

Зедрик попятился.

– Она наша гостья! – предостерег Уэс властным тоном. – А корабль по-прежнему мой. Убери пистолет, Даран. Я повторять не собираюсь.

Воцарилась напряженная тишина. Никто не пошевелился. Нат показалось, что она даже дышать разучилась. Неожиданно Даран дернулся. Уэс попытался опередить его, но солдат уже взвел курок. Он исступленно заорал:

– Не желаю, чтобы грязный сильф…

– НЕМЕДЛЕННО УБЕРИ! – крикнул Уэс, поднимая свой пистолет и прицеливаясь.

Уэс успел лишь ранить парня в локоть, но тот не дремал и быстро выстрелил в девушку в черном балахоне.

– НЕТ!!! – завопила Нат, а Трясун рванулся, чтобы закрыть собой закутанную паломницу.

Однако он мог и не трудиться. Пуля исчезла. Небо потемнело и загрохотал гром. А потом облака разошлись, и снова возник странный свет, который появлялся накануне ночью.

Из темноты раздался вопль плакальщика. Только что Даран стоял на палубе – и вот уже невидимая рука утаскивает его с корабля.

– ЧТО СЛУЧИЛОСЬ? ГДЕ ОН? – заверещал Зедрик, вертясь на месте со вскинутым пистолетом.

Злобный и торжествующий вой разнесся над волнами. Таинственный плакальщик жаждал крови и получил ее. Нат ощутила его ликование, словно оно было ее собственным. Почувствовала знакомые гнев и возбуждение, которые не давали ей покоя во сне. Огонь и боль, ярость и разрушение, темная неуправляемая сила, желающая нанести удар, нацеленная на убийство и мщение: она захватила Дарана, смахнула с палубы, как игрушку. Нат не понимала, что случилось. Неужели это опять сделала она? Она невольно призвала плакальщика на помощь? Нет! Не может быть. Плакальщика ведь вообще не существует, верно? Что стало с голосом – с чудовищем у нее в голове? Она не могла до него достучаться. Она перестала его слышать. Нат охватила паника. Что происходит?

– Вон он! – возбужденно закричал Фарук. – В воде! Далеко!

Уэс подошел к поручню и поднес бинокль к глазам. Он увидел Дарана: тот выныривал из волн и отчаянно размахивал руками. Что-то, захватившее Дарана, отбросило его от корабля на полмили.

– Верни его! – прохрипел Зедрик, взводя курок и целясь в девушку.

У него тоже не было ни единого шанса.

Удар – и Зедрик без чувств рухнул на палубу. Позади него обнаружился Трясун с винтовкой. Он чуть дрожал, но улыбался.

– Прошу прощения. Надо поучить парней, как себя вести, – произнес он.

Девушка улыбнулась.

– Я – Лианнан Белогроская, – представилась она.

– Винсент Валез, – смущенно ответил Трясун.

– Ты можешь его вернуть? – нетерпеливо спросил Уэс, указывая в сторону поднимающего брызги Дарана.

Его яростные вопли разносились над волнами и долетали до «Альби».

Лианнан покачала головой.

– Нет. Его забрал драгон, и только он может теперь решать его судьбу.

– Но нам придется его выудить. Он, конечно, осел, но все же член моей команды.

Позвав Трясуна и Фарука, Уэс взялся за спасательную шлюпку, намереваясь спустить ее на воду, однако мощный порыв ветра отбросил всех троих назад. Тошнотворное завывание возобновилось, и Уэс почувствовал, как нечто острое и жаркое пропороло множество слоев его одежды на спине и впилось в кожу.

Уэс обернулся, но ничего не обнаружил. В ответ на его молчаливый вопрос Трясун ответил взглядом, полным недоумения.

– Что там? – в ужасе пролепетал Фарук.

– Драгону неугодна его жизнь, – спокойно проговорила Лианнан. – Не противьтесь ему, иначе на вас обрушится его гнев.

– Мы рискуем своей жизнью, спасая придурка! – возмутился Фарук. – Ну его, босс: пусть тонет.

– Нет, – отчеканил Уэс. – Помогите мне спустить шлюпку. Я никого не собираюсь бросать.

– Он убил посланца, набросился на его фамилиара, и драгон требует жизнь за жизнь, – вымолвила Лианнан. – Я должна посоветовать вам не идти против его желаний.

Они повторили свою попытку, но на сей раз ветер был настолько сильным, что корабль резко качнулся и лег на правый борт.

– Держитесь! – крикнул Уэс.

Нат проскользнула вперед, и Уэс едва успел ее поймать. Пока все искали, за что уцепиться, валявшийся без сознания Зедрик покатился к борту, но Фарук вовремя схватил его и даже умудрился удержаться за мачту.

– Трясун! – воскликнула Нат.

Они беспомощно смотрели, как Трясун летит в темный океан.

– Хватай его! – приказал капитан Фаруку, но сделать ничего было нельзя.

– Вытащите меня! – Трясун отфыркивался и молотил руками по поверхности воды. – Помогите! – кричал он, выныривая снова и снова.

Но ветер не давал им двигаться. Они впились в поручни и оцепенело наблюдали за Трясуном. Сейчас он утонет. Нат поняла, что медлить нельзя. «Пожалей его! Пожалуйста! – взмолилась она, сама не понимая, к кому именно обращена ее просьба. – Только не Трясун! Он мой друг».

Нат подняла голову и обнаружила, что взгляд облаченной в черное девушки устремлен на нее. Глаза у Лианнан переливались всеми цветами радуги. Она пытливо смотрела на Нат и, похоже, изучала ее.

– ТРЯСУН!

Уэс бросил упавшему в воду канат, но тот лопнул в полете, разорванный невидимой силой.

«Пожалуйста, позволь нам спасти его! Он же еще мальчишка!» – умоляла Нат.

Она не сомневалась, что драгон наказывает их за то, что Даран убил белую птичку. Существо было разгневано, и его ярость нельзя было умерить.

«Пожалуйста!»

– ПОМОГИТЕ! – не унимался Трясун.

Лианнан сбросила свое одеяние на палубу.

– Драгон! Паренек спас меня! Позволь ему жить!

Она стащила с себя капюшон и шарф. Нат увидела, что девушка облачена в узкую белую тунику. Длинные волосы Лианнан сияли золотом солнечного света давних времен и падали девушке на спину.

Морозная ночь начала смягчаться: воздух потеплел, а тьму пронзил яркий луч. Темнота мгновенно рассеялась, а вопль оборвался.

Нат прижала ладонь ко лбу: ее окатило волной бессильной злобы. Ей показалось, будто кто-то – или что-то – толкает ее на ответные действия, но на какие именно? Что она может сделать? Она жутко сердита на Дарана и совершенно сбита с толку тем, что Трясун оказался втянут в переделку. Нат старалась дышать глубоко и размеренно. Она услышала слова сильфиды: «Паренек спас меня! Позволь ему жить!» Опасность миновала.

Сильфида помогла Трясуну.

«Альби» был до сих пор озарен светом.

Уэс схватил обрывок каната и спустил его Трясуну. Общими усилиями они вытащили члена команды обратно на палубу.

Оказавшись на палубе, Трясун принялся отчаянно тереть глаза руками и отплевываться. Кожа на его лице покраснела, полубезумный взгляд блуждал по палубе. Подбежавший Фарук вылил ему на голову литр «Нутри».

Трясун взвизгнул.

Уэс хлопнул его по плечу.

– Трясун!

Дрожащий паренек на секунду замер:

– Что?

– С тобой все нормально! Ты не отравился, ты живой!

Трясун осмотрел себя, толком не зная, что именно ему следует высматривать, и робко улыбнулся.

– Точно, – он завертел головой по сторонам. – А Даран?

Уэс швырнул за борт спасательный жилет, хотя и прекрасно понимал всю бесполезность своей попытки.

– Ветра нет, нам к нему не подобраться. А так у него появляется шанс. Больше мы ничего не можем сделать, – произнес Уэс.

Ему это было не по душе, но выбора у него не было.

Вопли Дарана начали стихать и вскоре слились с горестными причитаниями плакальщика. Постепенно различать их становилось все труднее.

 

Глава 31

Когда Зедрик очнулся и узнал, что его брат пропал, то впал в исступление. Чтобы он не причинил вреда себе или окружающим, его пришлось скрутить. Зедрика заперли в карцере – жестокая мера должна была его угомонить.

– Ступай, а я закончу, – сказал Трясун Нат и пристегнул паренька наручниками к трубе.

Нат вышла за дверь и увидела, что к ней направляется сильфида. Девушка надела черный балахон, но капюшон на голову надвигать не стала. Ее лиловые глаза оказались одного цвета с осенними астрами или сумеречным небом. Золотистые волосы были тонкими и нежными, как паутина… или крылья фей. Метка на щеке имела форму шестиконечной звезды. Она была даже красивее, чем ожидала Нат: экзотическое редкое создание, подобное легендарным вымершим бабочкам из того мира, который давно исчез с лица земли.

Лианнан улыбнулась.

– Ты ведь видела таких, как я?

– Да.

– Конечно, ты сталкивалась с пленниками или со статусными трофеями, вроде цирковых обезьянок.

Нат вспомнила девушку с оранжевыми волосами – любимицу Жлоба – и только теперь поняла ее чувства.

– Ты говорила о драгоне. Кто он? – спросила Нат.

Прежде чем ответить, Лианнан внимательно на нее посмотрела.

– Драгоны – охранники Валлониса. После разлома они потерялись, но теперь один из них вернулся.

Ее голос напоминал журчанье ручейка и был приятно-напевным, как ласковая мелодия.

– Валлонис… Ты имеешь в виду Синеву? Вы ее так называете?

– Да, – кивнула Лианнан. – Именно так я называю свой дом.

Фарук громко протопал вниз по трапу, но когда он оказался в коридоре и увидел обеих девушек, то побледнел и перекрестился, ограждая себя от беды. Нат это больно задело: она считала Фарука своим другом. Однако теперь паренек уставился на них, просто впечатавшись в стенку, чтобы ни одна часть его тела не соприкоснулась с мечеными.

Лианнан положила руку Фаруку на плечо, а он содрогнулся и отпрянул.

– Тебе незачем меня бояться. Я не заразная. Я не могу превратить тебя в одного из нас, как и сама не способна стать такой, как вы, – произнесла она.

Не похоже было, чтобы Фарук ей поверил: он дернул плечом, сбрасывая ее ладонь.

– Не трогай меня!

До них снова донеслись шаги.

– Что здесь происходит?

Уэс вглядывался в обеспокоенные лица своих спутников.

– Она дотронулась до моего плеча! – обвиняющим тоном заявил Фарук. – И она убила Дарана.

– Вовсе я его не убивала! – возразила Лианнан. – Его судьбу решил драгон, – добавила она, обращаясь к Нат.

– Оставь ее в покое, – потребовал Трясун, выходя из карцера, где буйствовал запертый Зедрик. – Она ему ничего не сделала. Он сам виноват, лез на рожон. А в океане всякое случается. Ты тут не бывал, ты не знаешь.

– Или вообще ничего не было. Просто совпадение, – пробормотал Уэс, покосившись на Нат.

– Что привело тебя сюда, Райен Уэссон? – осведомилась Лианнан.

– Ты знаешь, как меня зовут! – воскликнул он, и Нат почувствовала укол ревности при виде ухмылки, которую Уэс адресовал Лианнан. Точно такой же он одарил ее саму при их первой встрече.

Нат понимала, что не имеет на Уэса никаких прав. Кроме того, приняла решение отдалиться от него! Однако почему-то не могла отделаться от чувства, что Уэс принадлежит ей, ей одной.

Лианнан смерила его ледяным взглядом.

– Я знаю всех, кто находится на борту корабля. Райен Уэссон, наемник. Винсент Валез, его заместитель – чаще известный под прозвищем Трясун. Фарук Джонс, штурман. Даран Слейн, в настоящее время пребывающий в воде. Зедрик Слейн, его брат. И… Наташа Кестал. – Лианнан повернулась и посмотрела на девушку в упор. – Наташа, которая спросила насчет драгона…

Уэс выгнул бровь и вопросительно взглянул на Нат.

– Ты – меченая, – проговорила Лианнан.

Нат склонила голову.

– Значит, ты – одна из нас. – Сильфида кивнула и добавила: – А вы не тревожьтесь. Наши способности по природе своей не порождены злом, чего бы вам ни внушали другие. Известно ли вам, почему мы отвержены? Почему на нас охотятся и нас убивают или сажают в тюрьмы? Почему о нашем народе распространяют лживые сведения? Их цивилизация разрушена, их нынешнее существование приближается к концу! Именно поэтому они и боятся нас. Они страшатся того, что приходит им на смену. Они не могут принять тот мир, который возвращается, вырастая из обломков. Драгон снова в полете – и в его присутствии мы обновляемся.

Голос Лианнан стих, а глаза изменялись, словно узоры в калейдоскопе.

Фарука сотрясала дрожь.

– Она… нас проклинает! Остановите ее…

Нат судорожно втянула в себя воздух. Уэс нахмурился и, повернувшись к златовласой девушке, рыкнул:

– Ладно, хватит! Ты пугаешь мою команду и вдобавок лишила меня воина!

– Зато ты приобрел проводника. Мне сдается, что цель пути у нас одна и та же. Ты якобы плывешь в Новый Крит, однако на самом деле ты разыскиваешь Синеву. Ты направляешься к дверям. Прямо к Арему! Наташа носит камень с картой Анаксимандра.

– Камень! – воскликнул Трясун. – Так я и знал!

Нат прижала руку к груди и воззрилась на сильфиду.

– Откуда ты?..

Что касается Уэса, то он ничего не сказал, но продолжал настороженно за ней наблюдать.

– Я могу помочь вам попасть туда, – добавила Лианнан.

Уэс вздохнул.

– Послушай, не хочу тебя огорчать, но на моем корабле у тебя нет никаких привилегий. А то чудище, которое забрало Дарана, лишило нас двигателей. Несколько дней стоит мертвый штиль, мы дрейфуем и глодаем ветки. Хочешь к нам присоединиться? Добро пожаловать на «Альби»!

 

Глава 32

Сильфида ответила на это только кратким холодным «спасибо». Уэс с Трясуном ушли проверять парус: он громко захлопал, что означало – ветер-то, наконец, появился.

Они сделали еще круг в поисках Дарана, но не нашли никаких следов: парня поглотила вода либо сожрала водяная тварь. Оставив Зедрика взаперти, Уэс приказал разместить спасенную семью в своей каюте, где им было бы удобнее. Зайдя посмотреть, как у них обстоят дела, он обнаружил, что родители лежат на койке, накрытые тонким шерстяным одеялом. Нат сидела рядом с малышами, одетыми в грубые и неумело сшитые одежонки.

– Как они? – спросил он.

Нат ответила ему несчастным взглядом, который объяснил Уэсу все. Родители были мертвы. Младший мальчуган издал горестный вопль, и брат начал его утешать.

– Как жаль! – прошептала Нат.

Когда ребенок повернулся, Уэс едва не вскрикнул от удивления. Он ошибся в отношении своих новых пассажиров. Малыши лишь казались детьми.

Уэс опустился перед малоросликами на колени.

– Это – Брендон, а это – Роарк, – сказала Нат, представляя их.

У Брендона были рыжие курчавые волосы, а его глаза налились слезами. Смуглый и коренастый Роарк выглядел постарше. Они были ростом с маленьких детей, достигая в высоту примерно метра, однако сложены были, как взрослые. Уэс еще никогда с такими существами не встречался, но предположил, что они – его ровесники. Говорили, будто малорослики – хитрые и злобные твари, способные видеть в полной темноте и прятаться даже там, где нет укрытий, из-за чего их причисляли к ворам и тайным убийцам. Однако Брендон и Роарк не имели с этой характеристикой ничего общего. Их лица оказались симпатичными и доброжелательными.

– Спасибо, что взяли нас на борт, – произнес Брендон.

– Мне жаль, что ваши друзья погибли, – отозвался Уэс, пожимая ему руку.

Брендон кивнул и сморгнул слезы. Уэс решил, что малорослик вот-вот упадет без сил.

– Они укрыли нас от погрома, когда мы отстали от родных. С их помощью мы нашли Лианнан и корабль. Если бы не они, нас бы уже не было в живых.

Малорослики рассказали им свою историю. Они – беженцы из Верхней Пангеи, где ОША недавно захватили власть. Там малорослики жили открыто, вместе с племенами сильфов. Сперва обстановка была мирной и спокойной, но вскоре начались перемены. Многие начали страдать и умирать от гниения: странной заразы, охватившей меченых и магических существ, от которой не помогали лекарства.

В ходе зачистки малоросликов захватили вместе с остальными обитателями селения и заперли в резервации, а потом переселили на новую совершенно необжитую территорию. Брендон и Роарк укрылись на ферме у друзей и некоторое время прятались на чердаке или во встроенных шкафах, но позже это стало слишком опасно. Соседи начали что-то подозревать, и малорослики стали искать возможность уехать, решив предпринять опасное путешествие в Синеву, где, по слухам, можно было найти исцеление.

Поначалу им везло: капитан оказался опытным, а судно – быстрым, и они стремительно приближались к цели. А потом они столкнулись с мусорбергом: корабль получил пробоину, которая замедлила его ход. Припасы почти закончились… а команду неожиданно расстреляли, после чего они несколько недель дрейфовали вообще без еды. Молодым супругам-людям пришлось особенно тяжело. Они умерли от голода.

Роарк уткнулся лицом в ладони и расплакался. Тельце малорослика сотрясалось от мощных, пугающих рыданий. Рядом с таким горем Уэс почувствовал себя беспомощным. Столь глубокие чувства вызвали у него изумление… и странную зависть. Последний раз он плакал в Вегасе – после смерти родителей, и, конечно же, после разлуки с Элизой. Уэс был свидетелем смерти множества солдат, но и тогда не испытывал ничего, кроме абстрактной, отстраненной печали. Возможно, если бы погиб Трясун, он почувствовал бы нечто подобное.

Уэс неловко потрепал Роарка по плечу и умоляюще взглянул на Нат.

– Мы воздадим им должное, – сказала Нат. – Я попрошу Лианнан, и она приготовит их к похоронам в море.

Уэс направился к выходу из каюты вместе с Нат. Девушка торопилась, и Уэс старался не отставать, однако его резко дернули за рукав, заставив остановиться. Опустив глаза, он увидел Брендона: осунувшееся лицо малорослика выражало тревогу, и он нервно сжимал руки.

– Капитан…

– Называй меня просто Уэсом, – произнес юноша. – Мы не любим официальности.

– Пусть будет Уэс, – согласился Брендан. – Нас поблизости много – рядом есть еще корабли с нашими людьми. Мы направлялись в одно и то же место. Во время нападения мы разделились.

Уэс предполагал подобное, когда увидел бойню на палубе.

– Напавшие на вас корабли шли под этим флагом? – спросил он, показывая красные звезды ОША.

Малорослик утвердительно мотнул головой.

Уэс вытер лоб рукавом. Именно так он и предполагал: в океане сновали снайперские суда.

– Послушай, я бы рад помочь всем паломникам в океане, но мы давно на пределе и больше никого взять не сможем. У нас не хватит припасов даже для того, чтобы прокормиться самим, не говоря уже о голодной ватаге пассажиров. Хорошо, если мы доберемся до Синевы до того момента, как у нас закончится тюря.

– Значит, они пропали! – прошептал Брендон.

Уэс со вздохом спросил:

– Сколько судов в вашем караване?

– Максимум пять. Мы следовали за ними в направлении Геллеспонта, но потом нас атаковали, и мусорберги нас разъединили. С тех пор мы их не видели, но знаем, что они где-то поблизости. Кто-то наверняка выжил! Но они сбились с пути и голодают, и у них никого нет. Путь показывала Лианнан. Остальные следовали за нашим судном.

Уэс вспомнил, что именно поэтому перестал браться за подобные дела. Это уже чересчур: он не в состоянии спасти столько паломников. Ему не удавалось даже обеспечить дисциплину в своей команде или хотя бы не дать ее членам погибнуть. Даран пропал, и хотя парень был подонком и мерзавцем, все равно он вручил Уэсу свою жизнь, а Уэс его подвел. Невозможно и дальше так жить! Голодных ртов вокруг очень много… а он слишком молод, чтобы смотреть, как умирают его мальчишки. А теперь его просят спасти меченых… зачем? Чтобы он просто наблюдал за гибелью очередного малорослика? Или видеть, как они становятся жертвами зимней хвори?

Уэс заморгал: у него в глазах опять потемнело, словно в качестве напоминания.

– Уэс! – воскликнул Брендон. – Пожалуйста, дай им шанс. Мы больше ни о чем не просим!

Уэс посмотрел на него с высоты своего роста. Их называют малоросликами… Может, едят они тоже мало? Интересно, а как они отнесутся к перспективе жевать кору?

– Ладно. Мы сделаем петлю по Адову проливу, и если нам кто-то попадется, мы их возьмем. Я не могу тратить время на то, чтобы обшаривать эту канализацию вдоль и поперек.

– Спасибо! – выпалил Брендон, энергично тряся его руку. – Спасибо!

Уэс вручил им с Роарком пару куриных облаток, которые он припас на крайний случай.

– Что это? – спросил Брендон, воззрившись на сверточек из фольги.

– Не самая здоровая пища. Но на вкус приятная. Поделись с братом.

– Он мне не брат, – ответил Брендон, нетерпеливо разрывая серебристую упаковку и жадно принюхиваясь.

Уэс невесело улыбнулся. Он надавал всем столько обещаний! Довезти Нат до Синевы. А теперь еще разыскивать в океане других малоросликов. Он слабак. Он всегда был слишком добрым: его сердце оказалось ахиллесовой пятой.

 

Глава 33

Лианнан, которой помогали Брендон и Роарк, подготовила усопших к погребению. Нат помогала Лианнан завернуть тела в белую ткань, расправляя и складывая полотно так, чтобы на нем не было морщинок.

Отдавая последнюю дань умершим, малорослики хранили печальное молчание.

– Мы готовы, – произнесла Нат, обращаясь к Уэсу и Трясуну, которые уважительно ждали за дверями.

Фарук дал ясно им понять, что не желает принимать участие в происходящем: он остался на мостике, издали наблюдая за церемонией. Парни по очереди вынесли трупы мужчины и женщины на палубу. За ними туда поднялись немногочисленные участники траурной процессии.

– Вы не хотите что-нибудь сказать? – спросила Лианнан у плачущих друзей.

– Да, – кивнул Брендон.

Он сложил руки и постарался успокоиться. Нат даже решила, что у Брендона ничего не получится, но в конце концов малорослик заговорил неожиданно сильным и звучным голосом.

– Сегодня мы прощаемся с нашими друзьями Оуэном и Мэллори Браун. Они прожили простую, но отважную жизнь, но были отняты у нас так рано! Мы будем вечно чтить их память и помнить их дружбу. Мы отдаем их морю. Да пребудут они в свете.

– Да пребудут они в свете! – откликнулся Роарк.

Нат выразительно посмотрела на Трясуна и Уэса, и те повторили слова малоросликов.

– Да пребудут они в свете, – пробормотали оба.

Все обратили свои взгляды на Лианнан.

Она прошла к неподвижным телам, закутанным в саваны.

– Оуэн и Мэллори, пусть крылья драгона укажут вам путь в Вечную Гавань.

Сильфида кивнула. Уэс с Трясуном по очереди поднесли тела к борту и бережно скатили с корабля, предав усопших водам.

«Трое погибших за один день», – подумала Нат.

Даран считался членом их команды, но для него погребального обряда не было. Никто ничего не сказал в его память, не произнес никаких благословений… но, возможно, он и не был этого достоин. Погибшие супруги пожертвовали жизнью ради друзей, а Даран принес бы своей команде только погибель.

Лианнан, Брендон и Роарк долго стояли у борта, глядя на темные воды океана.

Уэс отвел Нат в сторону.

– Мы поселим их в общем кубрике.

– Правильно.

Нат кивнула. Зедрик сидел под замком, а его брат пропал, поэтому в помещении появились свободные места.

– Я тоже туда переберусь, – сказала Нат. – То есть – в общий кубрик.

– О?..

Уэс явно не ожидал такого расклада.

Но Даран больше не представлял для нее угрозы, и ее решение было вполне объяснимо.

– А в чем проблемы? – осведомилась Нат.

Ей не хотелось, чтобы ее вопрос прозвучал резко, однако если она намерена уничтожить свое чувство в зародыше, ей необходимо действовать – и немедленно.

Уэс пожал плечами.

– Делай, что хочешь. Мне все равно.

– Ладно, – ответила она, немного раздосадованная его равнодушным тоном.

Хотя ей и хотелось оттолкнуть Уэса, ее обидело, что он легко отступился. Ведь еще несколько часов назад он нарочито долго не отпускал ее руку, когда она спасла его из океанских вод.

– Мне пора, – произнесла Нат, давая волю гордости.

– Хорошо, – рассеянно отозвался он и направился на мостик к Трясуну.

Нат привалилась к стене. «Дело сделано». Она обхватила свои плечи руками, стараясь согреться на ветру и чувствуя себя как никогда одинокой.

* * *

Нат вскоре пожалела о своем скоропалительном решении перебраться обратно в кубрик. Ей не следовало торопить события. Капитанская каюта была уютнее и теплее, а кроме того, там имелась настоящая кровать. Теперь она опять была вынуждена спать на холодной металлической сетке, предварительно расстелив на ней одеяло.

Нат досталась нижняя койка по левому борту. Над ней тихо похрапывал Брендон, а еще выше Роарк посвистывал носом, будто закипающий чайник. Хорошо хоть Фарук, который часто разговаривал во сне, сейчас нес вахту за штурвалом, иначе ночную симфонию исполняли бы трое.

Лианнан заняла койку в дальней части помещения, рядом с Трясуном. Нат слышала, как они шептались в темноте в новообретенной близости. Нат скучала без Уэса – она уже привыкла к тому ощущению, что он находится рядом. Она понимала, что ей мешает не шум: на самом деле это ей как раз нравилось: после одинокой жизни было приятно ощущать вокруг себя людей. Ей просто не хватало его – несмотря на то, что он был здесь, на «Альби». Интересно, а он чувствует ее отсутствие? Когда она, наконец, погрузилась в сон, видений у нее не было.

* * *

На следующее утро Нат разбудили громкие вопли Трясуна. Выбежав на палубу, она увидела, как он злобно пинает фальшборт. Уэс в отчаянии прятал лицо в ладонях.

– Что случилось?

– Зедрик! Фарук! – выпалил Уэс с побагровевшим от ярости лицом.

– Что они сделали? – спросила Нат, испугавшись.

– Исчезли, – ответил Трясун.

– Что?

– Ночью нас бросили. Забрали одну из спасательных шлюпок и уплыли. Похоже, Фарук выпустил Зедрика, – объяснил Уэс.

Фарук его разочаровал. Злость Зедрика ему, разумеется, понятна, но Уэс не сомневался, что щуплый мальчишка на их стороне, считал, что Фарук ему предан. А полагаться на команду не следовало. Раньше все было иначе, особенно во время военных действий. Они с Трясуном стали единственными, кто выжил из полка Дельф, но потом с ними были и другие: Рэдголл, Охотник Джон, Санджив. Хорошие парни. Они все погибли.

– Хорошо хоть, что они не убили нас во сне, – выдавила Нат.

Трясун принялся бить кулаками ближайшую стенку.

– Они забрали остатки припасов, ничего нам не оставили! Даже ветки, чтобы пожевать!

– Но зачем? Им же долго не прожить. Зачем так рисковать? – недоумевала Нат.

– На том корабле команду выбили снайперы. Думаю, кто-то из них это заметил и решил, что лучше сделать ставку на ОША, а не на нас, – объяснил Уэс.

– Наверное, они сейчас уже уплетают военно-морской рацион, а мы будем пухнуть с голода! – мрачно процедил Трясун.

Он открыл поочередно все контейнеры и убедился, что все они пусты.

Остальные собрались у камбуза в надежде на лучшее, но ничего найти не удалось. Брендон извлек из кармана кусочки раскрошенных пластинок, которые ему накануне дал Уэс, и поделился со всеми.

– Спасибо, – с улыбкой поблагодарила его Нат.

Брендон оказался примерно ее ровесником, но с лицом мудрого старца, а Роарк – чуть старше. Выяснилось, что они были не братьями, но принадлежали к одному племени. Вероятно, какое-то дальнее родство между ними все же существовало. Правда, Нат не могла разобраться в сложной генеалогии малоросликов, хотя Брендон и попытался растолковать ей все хитросплетения.

Нат вгрызлась в галету.

– Я такие только в детстве ела.

– А я вообще не пробовал, – отозвался Брендон. – Занятный вкус.

– Кстати, вокруг нас вода, – сказал Роарк. – Там, откуда мы родом, мы просто прорезаем лед и ловим рыбу.

– Правда? – изумленно переспросил Трясун. – Я лопал только имитации и заменители. Мне казалось, в океане нет живности.

– Но не в наших местах, – уверенно заявил Роарк.

Нат тряхнула головой. Как же она раньше не догадалась?

Рыба… всплеск хвоста красноспина…

Они спасены!

 

Глава 34

– И почему я раньше не догадалась? – воскликнула Нат, просияв. – Мы сможем найти еду!

– Где? – изумленно спросил Трясун.

Даже на лице Лианнан отразилось любопытство, хотя сильфида уже объяснила, что ее народ не нуждается в большом количестве пищи и именно потому живет столь долго.

– Там!

Нат указала на серую воду, виднеющуюся в иллюминаторе.

Трясун покачал головой.

– А я-то обрадовался, что ты и впрямь что-то придумала. Океан кишит мусором!

– Нет-нет! – настаивала Нат. – Я сама видела, в тот день, когда мы столкнулись с мусорбергами! Мы с Дараном и Зедриком смотрели на воду и заметили его… красноспина. Здесь есть рыба.

Уэс вздохнул:

– В океане нет рыбы с тех самых пор, как…

– Поверь мне! И Даран сказал, что раньше их видел.

Внезапно Нат осенило, чем занимались братья Слейн целую неделю перед тем, как утонул Даран. В те дни они прятались от остальных и украдкой ловили рыбу! Солдаты пожирали свой улов и скрывали добычу от остальных.

– Если ты не ошиблась, то я справлюсь, – заявил Роарк. – Донни мне поможет.

– Да!

Брендон расплылся в улыбке, радуясь возможности быть полезным.

– К сожалению, у нас нет удочек, – посетовал Уэс. – Да и наживки, если на то пошло.

Роарк ничуть не смутился.

– Иметь удилище не обязательно. Для рыбалки нужна только хорошая леса. Достаточно прочная, чтобы выдержать вес красноспина, но достаточно легкая, чтобы грузило утягивало ее постепенно. Предложения будут?

Уэс ухмыльнулся. Нат почувствовала, что ему нравится настрой Роарка.

– Я углядел в трюме моток проволоки – нетолстой. Наверное, она будет достаточно легкой.

Кивок головы, и Трясун отправился искать проволоку.

– У правого борта! – крикнул ему вслед Уэс.

Трясун махнул рукой:

– Я знаю, где она, босс.

– А рыба не ядовитая? – забеспокоилась Нат. – Ведь черная вода – отравленная!

Уэс пожал плечами.

– Пища явно не идеальная, но рискнуть можно. Голодать-то не хочется.

Нат с ним согласилась.

Спустя час они соорудили две удочки, взяв металлические трубки от фальшборта и моток проволоки, которую Трясун разыскал в трюме.

– Годится, – одобрил работу Роарк.

Уэс смастерил крючки из согнутых гвоздей и вручил их Нат. Девушка завершила сооружение конструкции, закрепив их на крепкой тонкой проволоке.

Роарк и Брендон взялись за удочки и приступили к делу. Нат с удивлением наблюдала за тем, как они отрезали лоскутки от рубашки Брендона и привязали их к проволоке. Ткань станет отметкой над поверхностью воды. Если рыба потянет лесу, то красный лоскуток нырнет в океан. Круто!

Нат повернулась к Роарку.

– А наживка?

Уэс со вздохом сказал:

– У нас ничего лишнего нет. Я мог бы вытащить червя из-под настила, но это все.

– Без проблем! – успокоил его Роарк. – Червяков любят только донные рыбы. А их мы все равно есть не станем: в них полно свинца и другой гадости. Мы будем удить около поверхности, где вода почище. А что до приманки, то наживка нам не нужна. Смотрите.

Роарк с Брендоном пошептали что-то, взяли кусочек металла и насадили на крючок.

– Что вы делаете? – не поняла Нат.

– Капля магии, – усмехнулся Брендон.

– Кое-что для привлечения рыбы, – добавил Роарк. – Когда он попадет в океан, то будет кружить и плясать, будто малек. Когда рыба начнет клевать, у нас появится настоящая наживка.

Сперва Нат сомневалась в успехе, но теперь идея Роарка внезапно стала казаться вполне разумной. Она преисполнилась надеждой: возможно, они сегодня все-таки пообедают!

– Значит, про вас не врали! – возбужденно воскликнул Трясун.

– А что именно про нас болтали? – уточнил Роарк, прищуриваясь.

Похоже, он знал, какие чудовищные слухи ходили про малоросликов.

– Только то, что вы изобретательнее многих других, – мягко вмешалась Нат. – Верно, Трясун?

– Я тоже вам помогу! – внезапно объявила Лианнан.

И она прыгнула прямо в ледяной океан. Невероятно, но хрупкая Лианнан оказалась настолько легкой, что она смогла идти по воде! Все с изумлением наблюдали за ней, а у Трясуна взгляд был просто благоговейным.

Малорослики забросили удочки, и сильфида ахнула.

– Они плывут! – воскликнула она. – Они поднимаются!

Лианнан на цыпочках вернулась на палубу и встала рядом с Нат. Все затаили дыхание и смотрели, как крошечная красная точка пляшет в волнах. Роарк слегка встряхнул удочкой, стараясь подсечь рыбу. Катушек у них не нашлось, поэтому вытягиваемую лесу приходилось наматывать на удилище.

В итоге малорослик вытянул лесу только до половины.

– Сорвалась! – проворчал он. Оторвавшись от созерцания темного оекана, он посмотрел на огорченные лица наблюдающих. – Терпение! В следующий раз она от нас не уйдет.

Только с третьей попытки Роарк смог подцепить красноспина и вытащить его на палубу, не дав сорваться с примитивного самодельного крючка. После поимки второй рыбины обоих малоросликов начало трясти, и Роарк передал удочку Лианнан, которая забросила ее далеко в воду. Нат сделала то же со второй удочкой, которую ей вручил Брендон, и постаралась хорошенько размахнуться.

Одним глазом Нат следила за красным лоскутком, а вторым – за горизонтом. Казалось, что с каждой минутой тени становятся длиннее. Нат уже решила все бросить, но вдруг леса натянулась, и девушка вытащила своего первого красноспина.

– Есть! – крикнула Нат, и Лианнан бросилась помогать ей закручивать проволоку.

Красная рыба плюхнулась на палубу и бешено застучала хвостом. Нат кинулась на нее, чтобы не дать добыче улизнуть. Схватив красноспина голыми руками, она торжествующе засмеялась. Рыбина оказалась холодной и скользкой, как масло. Сильное тело извивалось, чешуя сверкала, и Нат неожиданно поняла, что, если не считать той птички, она впервые держит в ладонях дикое существо. Красноспин бился, заставляя сердце Нат отчаянно колотиться. «Вот чего мы лишились! – подумала она. – Значит, лед отнял у нас именно это?»

Интересно, будет так в Синеве? Красноспин был настолько полон жизни, что его было почти жалко.

А еще красноспины каким-то образом принесли с собой теплое течение: прозрачный незагрязненный поток.

– Что это? – спросила Нат у Лианнан.

– Вода из Синевы, – ответила сильфида. – Океаны тают, мир меняется – возвращается к своему первоначальному облику.

Девушки поймали еще двух красноспинов, а потом клев прекратился.

Они даже не вытащили свою последнюю добычу, а Трясун уже принялся кашеварить. Они с Уэсом почистили и приготовили улов: выпотрошили рыбу и извлекли из нее кости, но на куски резать не стали. Плита на камбузе была испорчена, и Трясун устроил времянку, установив баллон с пропаном под плоской металлической пластиной. Пропан горел очень интенсивно – парень буквально обугливал красноспина из огнемета, – но устройство оказалось работоспособным.

– Рыбка по моему фирменному рецепту! – весело произнес он, раздавая тарелки.

Все уселись за столом с порциями горячей еды. Уэс обвел взглядом нетерпеливые лица.

– Чего вы дожидаетесь? Давайте! – велел он. – Я же говорил: у меня на корабле не церемонятся.

Нат при виде обугленной кожи настроилась скептически, но изменила свое мнение, как только добралась до белой и сочной мякоти. Она положила кусочек в рот и практически обомлела от счастья.

Девушка не могла вспомнить, когда бы поглощала еду с большим удовольствием. Она не забыла скромные молчаливые трапезы дома: подогретые в микроволновке фальшбургеры, под которые Нат смотрела очередное сетевое шоу. Даже после того, как она отправилась в путь с командой Уэса, она ела в одиночестве: в обществе братьев Слейн она чувствовала себя неуютно.

Брендон и Роарк отыскали среди банок с «Нутри» упаковку медовухи и разлили ее по стаканам на всех.

– Это тоже капля магии? – спросила Нат.

Брендон кивнул.

– Жаль, что ее не хватило на то, чтобы спасти наших друзей.

После обеда Нат заметила, что Трясун с Лианнан отошли от остальных. Нат порадовалась, что очаровательная сильфида интересуется не капитаном, а его первым помощником.

– А парня сильно забрало, – отметил Брендон, указывая на парочку.

– Все получилось так быстро! Но кто его осудит? Она ведь просто прелесть! – Роарк мечтательно улыбнулся. – Их не случайно называют Прекрасным народом.

– А он и сам недурен! – поддразнил Брендон, беря Роарка за руку.

Ага! Ясно, что их связывает! И они не братья. Отнюдь. Нат молча улыбнулась.

На палубе Трясун подался к воздушной сильфиде, и Нат заметила, что Лианнан не имеет ничего против. Нат повернулась, намереваясь что-то сказать Уэсу, – и замерла. Румянец сполз с ее щек.

Уэс исчез. Его место пустовало.

 

Глава 35

Новая команда сразу же притерлась друг к другу. Брендон прокладывал маршрут лучше Фарука. Порой металлические части мусорбергов заставляли компас отказывать, и тогда стрелка начинала беспорядочно крутиться. Фаруку не удавалось делать на это поправки: именно поэтому они натыкались на огромные кучи хлама и сбивались с курса. Теперь, когда про камень стало известно всем, больше не приходилось скрывать истинное место назначения. Они плыли к Синеве. Нат вместе со всеми по утрам стояла у штурвала, пока Уэс сверялся с картой, поднося синий камень к глазам и вбивая координаты в навигационное устройство. Брендон высчитывал погрешности и рисовал маршрут на обратной стороне листа, заляпанного пятнами кофе, который он отыскал в машинном отделении. Если бы они сверялись с компасом, как это делал Фарук, то продолжали бы нарезать круги на воде.

А когда за штурвалом оказался Брендон, корабль пошел по прямой. Малорослик ловко проводил «Альби» мимо мусорных гор, которые попадались им на пути. Брендон работал уверенно: он словно чуял, как «Альби» отреагирует на поворот штурвала. Фарук обычно предпочитал проламываться через обледеневший мусор, а Брендон изящно огибал препятствия, прокладывая по океану извилистый курс и избегая столкновений с плавучими отходами. Благодаря сноровке малорослика «Альби» двигался ровно и без того отвратительного скрежета, с которым судно вел Фарук.

Пока Брендон обеспечивал движение в нужном направлении, Роарк занимался камбузом и ловлей рыбы. Они, наконец, начали продвигаться прямо к цели, а страх голодной смерти улетучился. Уэс решил, что новый экипаж «Альби» оказался гораздо лучше ребят, с которыми он когда-либо имел дело. Команда работала дружно, как хорошо отлаженное целое. Порой вечерами в камбузе царило настоящее веселье: Нат устраивала игры в карты, натаскивая остальных в джин-рамми, висте, снапе и даже в покере, когда все были в нужном настроении. Малорослики научили их азбуке Леймана – способу переговариваться с помощью стука – и своим играм: «Секрет малорослика» и «Кто килька». Лианнан тоже старалась не отставать от Брендона и Роарка, но игра ее народа оказалась слишком сложной и требовала пронзительного свиста и пения, которые никто вообще не мог воспроизвести.

Лианнан и Трясун пытались не демонстрировать своей близости: если не замечать того, что Трясун постоянно по-идиотски улыбался, а Лианнан краснела всякий раз, как он оказывался рядом, то можно было решить, что они просто хорошие друзья. Они смеялись козырным картам и поддразнивали друг дружку, если кому-то не удавалось угадать секрет малорослика.

Уэс радовался за Трясуна, но одновременно и опасался за него: он понятия не имел о том, что творится у того в голове. Уэс на собственном опыте убедился в том, что лучше ни к кому не привязываться, однако немного завидовал счастью друга. Нат ясно дала ему понять, что он ее не интересует. Что ж, он уважал ее пожелания, несмотря на то, что ему было нелегко находиться рядом к ней и одновременно так далеко от нее. Чем скорее он высадит ее у Синевы, тем лучше. Потом он вернется обратно и забудет о том, что они встречались.

Сегодня утром она опять стояла слишком близко к нему, помогая прокладывать путь через пролив.

– Спасибо, – сказал он, возвращая ей камень после того, как проблемный участок был пройден.

Пальцы Уэса коснулись ее ладони, но он уже приучил себя не обращать внимания на проскакивающую между ними искру и поспешно удалился.

* * *

Нат проводила Уэса взглядом: его бегство с мостика ее обеспокоило. Она старалась убедить себя в том, что так и правда лучше: ведь у них нет шансов быть вместе. Но спустя несколько часов она увидела его у борта и сразу же направилась к нему, не задумываясь.

– Твоя сестра? – спросила Нат, заглянув Уэсу через плечо.

– Угу, это Элиза.

Он показал ей снимок малышки в стеганом комбинезоне, стоящей рядом со снеговиком. Сам Уэс тоже присутствовал на снимке: его пухлая ручонка обнимала сестру за плечи.

Нат долго рассматривала фотографию.

– Я забыла: когда именно ее забрали?

– Сейчас соображу. Мне исполнилось семь…

– И ей тоже.

Он прищурился.

– Тебе Трясун рассказал?

– Да.

– Мы были близнецами, но я родился первым. Поэтому она всегда была моей младшей сестричкой.

– А что с ней случилось?

Уэс вздохнул. Ему оказалось трудно говорить об Элизе. Он мало что помнил.

– Был пожар, – тихо произнес он. – А сигнализация не сработала. Огонь возник ниоткуда и охватил все вокруг.

Пожар? Нат похолодела. Нет. Не может быть!

– Она сгорела?

Уэс крепче сжал снимок.

– Нет, но… ее тело не нашли. Сказали, что она сгорела дотла, но, послушай, что-то должно было остаться. Ее наверняка можно было опознать!..

«Огонь и боль».

Нат закрыла глаза и ясно увидела пожар. Дымящиеся развалины… ребенок, пылающий в пламени…

– Она жива. Она где-то живет, – произнес Уэс с тоской.

– Мне очень жаль, – прошептала Нат.

Он даже представить себе не мог всю глубину ее сожаления.

– Ничего, – отозвался он, повторяя те же слова, которые недавно говорила ему Нат. – Ты не виновата.

Нат не отозвалась. Ей хотелось потянуться к нему, но их словно разделило прочное стекло. Теперь он ее возненавидит. И будет ненавидеть ее вечно. Ей нет нужды его отталкивать, она уже это сделала. «Ребенок. Пожар. Пламя, возникшее ниоткуда. Отнятое дитя».

– Уэс, тебе надо кое-что знать обо мне… – пролепетала Нат, но в эту секунду на мостик вылетел Трясун.

– Еще корабли! – объявил он. – Роарк заметил их среди мусорбергов. У парня зрение, как у пилота истребителя.

Уэс напряженно выпрямился.

– ОША?

– Не ясно. Они слишком далеко, – ответил Трясун, идя за Уэсом на палубу.

Роарк спускался к ним с марсовой площадки, чтобы доложить о своих наблюдениях.

– На них нет флага.

– И двигатели работают чересчур громко, – отметил Уэс.

Он вынул бинокль и направил его вдаль. Подкрутив окуляры, постарался сделать изображение четче.

До них донеслись звуки оружейной и пушечной пальбы.

Брендон вышел на палубу и встал рядом с Роарком.

– Что там?

– Бой, – ответил Уэс, всматриваясь в корабли. Он увидел летящие снаряды. – Похоже, между двумя работорговцами.

Он опознал суда по их очертаниям: оба массивных корабля оказались перегружены хламом и походили вовсе не на морские суда, а на трущобные поселки. Именно этого Уэс и опасался – с работорговцами полюбовно не договоришься. Им еще повезло, что военно-морской флот игнорировал «Альби», однако они могут вляпаться в очередную неприятность, а с лихими людьми им явно не поздоровится.

– Плохой знак, – выдавил Брендон.

Нат со страхом вспомнила работорговцев, которых встречала в К-тауне. Жесткие люди с бесстрастными лицами и уродливыми татуировками.

– Похоже, оба экипажа Весельчака, – добавил Уэс, передавая ей бинокль.

Нат поднесла его к глазам и разглядела череп и кости, изображенные на флагах кораблей.

– А кто такой Весельчак? – поинтересовалась Нат, возвращая ему бинокль.

– Веселый Роджер Стивенс, иначе известный, как самая крупная ледяная прорва в серых водах, – проворчал Трясун.

– Но почему они сражаются друг с другом? – удивилась она.

Они наблюдали за тем, как суда сближаются. Одно преследовало другое, и команда готовилась к абордажу. Они с громким треском столкнулись, и в следующую секунду началась рукопашная схватка. Люди летели в воду. Выстрелы смешивались с рычанием и хохотом.

– Работорговцы всегда грабят своих конкурентов. Это гораздо выгоднее, чем разыскивать в океане паломников, – объяснил ей Уэс.

– Если нам повезет, они уничтожат друг дружку, – пробурчал Трясун. – Тогда мы сможем потихоньку уплыть…

– Разве нам хоть когда-нибудь настолько везло? – вздохнул Уэс. – Ладно, ступай на мостик и попробуй спрятать нас за мусорбергом. Может, пронесет.

«Альби» двинулся к плавучей горе мусора, и на секунду Уэс поверил в то, что им улыбнется удача.

А стрельба внезапно прекратилась. Неужто шакалы угомонились?

Уэс снова взялся за бинокль, рассматривая оба корабля, и моментально сообразил, что к чему. Клетки для рабов на оборонявшемся судне оказались почти такими же пустыми, как и на нападающем. Сражаться было просто не из-за чего.

Он навел окуляры на капитанов, встретившихся на палубе корабля. Оба пожали друг другу руки и синхронно повернулись в сторону Уэса.

Работорговцы засекли «Альби».

Уэс понял, что теперь нападения не избежать.

 

Глава 36

Уэс прикинул свои шансы. Хотя с ним Трясун, банкомет, сильфида, два малорослика, опыт боевых действий имели только они с Трясуном. Он приказал боевому товарищу встать рядом, а остальным велел спуститься вниз, к спасательным шлюпкам.

Никто с места не двинулся.

– Мы будем сражаться! – отважно заявил Брендон, и Роарк подтвердил его слова решительным кивком. – А прятаться мы не намерены.

– Тебе так легко от нас не избавиться, – добавила Нат.

Лианнан начала наблюдение за приближающимися работорговцами.

– Если у тебя есть план, то рекомендую им поделиться. Работорговцы приближаются.

– Слушайте, я, конечно, ценю вашу храбрость, но сражение будет серьезным, – сказал Уэс. – Мы с Трясуном уже имели дело с этими ребятами. Предоставьте нам с ними общаться. Одно неудачное словечко – и любой из вас может погибнуть. Вам сейчас надо спуститься на нижнюю палубу. Если к нам на борт высадятся, воспользуйтесь шлюпкой: у нее есть мотор, и вы отдалитесь на безопасное расстояние.

Уэс достал пистолет.

– Брендон, Роарк – вы стрелять умеете?

– Железо нам ни к чему, – ответил Брендон, доставая из кармана серебряный кинжал. – Кстати, мы вооружены. И с нами Лианнан.

– Она не очень-то вам помогла, когда снайперы выбивали команду вашего прошлого корабля, – напомнил малоросликам Уэс.

– Я их не видела, – парировала Лианнан, выпрямившись в полный рост. – И хочу добавить: корабли работорговцев обшиты железом, которое гасит наши способности.

– Жаль, – посетовал Уэс. – Сейчас нам лишняя помощь не помешала бы.

– Я с вами, парни. Я не уплыву, – встряла Нат. – Я могу сражаться.

Она поймала взгляд Уэса и дождалась его кивка.

– Хорошо. Но если к нам высадятся, шансы на выживание – мизерные, – произнес Уэс.

– Значит, умрем вместе, – заключила Нат.

«Большего и требовать нельзя», – подумала она.

– Босс! – воскликнул Трясун. – Помни: ты должен меня пристрелить до того, как они здесь окажутся. Я предпочту сдохнуть на свободе, а не в клетке. Убей меня сразу же!

– Не глупи, – отозвался Уэс, скрипнув зубами. Сердце у него отчаянно колотилось. – До этого дело не дойдет, я сколько раз тебе говорил!

– Правда?

Трясун постарался улыбнуться, хотя лицо у него стало бледнее паруса «Альби».

– Еще не передумала? – осведомился Уэс у Нат.

Она замотала головой.

– Шлюпка – это верная смерть! Я предпочту погибнуть в бою, а не от голода посреди океана.

– Ясно. Но если нам не удастся их пристрелить, мы пристрелим друг друга, – сообщил ей Уэс.

Трясун вытянул дрожащую руку:

– Заметано.

Уэс положил ладонь поверх его руки. Нат сделала то же.

– Договорились.

Лианнан и малорослики присоединили свои ручки.

Уэс внимательно посмотрел на свой отряд.

– Начнем. Если хотите участвовать в сражении, то для начала спрячьтесь. Нужно, чтобы враги не знали о том, какова наша численность. Найдите что-нибудь помассивнее и затаитесь.

Он показал Нат на укрытие за одной из боковых стенок, в которое она могла нырнуть. Брендон и Роарк, не мешкая, молниеносно забились за кучу хлама, валявшуюся на палубе, и в мгновение ока замаскировались. Уэс огляделся в поисках Лианнан, но сильфида уже испарилась. Нат заметила его недоумение и повела глазами вверх. Уэс проследил за ее взглядом и присвистнул от удивления: Лианнан забралась на мачту и скрылась среди парусов. Хрупкая воздушная сильфида стала почти невидимой среди раздувшейся ткани.

Нат пригнулась рядом с парнями. На «Альби» воцарилась тишина. Нат слышала лишь гул чужих моторов, который становился громче с каждой секундой.

Один из кораблей работорговцев шел к «Альби» полным ходом. Таран у него на носу расторопно расталкивал льдины и мерзлый хлам.

Уэс напрягся и указал Трясуну на нос подплывающего судна. Его подчиненный пополз к допотопной пушке, установленной на палубе. Орудие имело жалкий вид, но было мощным. Уэс приварил его к старинной станине от гаубицы и закрыл металлическим щитом, который позволял украдкой наводить орудие на врага. Стреляла пушка снарядами размером с теннисный мяч и могла быть действительно грозным оружием, если бы у них имелся запас боеприпасов.

Трясун проверил ствол и кивнул Уэсу.

У них был всего один выстрел, и нужно было использовать его максимально эффективно. Если им удастся метко прицелиться, то они потопят работорговое судно, не дав ему приблизиться настолько, чтобы его экипаж успел доплыть до «Альби». Даже простое попадание может спугнуть преследователей – конечно, в том случае, если те решат, что «Альби» – суровый противник.

Уэс обдумывал тактику. Нужно застращать работорговцев раньше, чем те поймут, насколько плохо вооружена команда «Альби». Нервы Уэса были натянуты как струна. Сейчас он мог только запастись терпением.

Выждав пару минут, капитан дал Трясуну знак.

Друг наводил пушку не спеша. Прицельного устройства на ней не было, поэтому Трясун полагался исключительно на чутье.

До корабля оставалась миля… полмили…

Уэс уже собрался окрикнуть Трясуна, когда тот, наконец, выстрелил.

Пушка грохнула так сильно, что палуба «Альби» содрогнулась. Все вокруг заволокло дымом.

Когда едкие клубы рассеялись, Уэс приуныл. Оказалось, что работорговцы не свернули с курса. Трясун промахнулся: ядро ударило в льдину примерно в десяти метрах от вражеского судна.

Трясун выругался. Уэс забрался к нему – за металлический щит.

– Ты не виноват, – сказал он другу, не отрывая взгляда от шакалов. – Заряду несколько десятков лет. Чудо, что пушка вообще в рабочем состоянии.

Держа наготове пистолеты, друзья как завороженные смотрели на корабль. Он напоминал их собственный изношенный и залатанный «Альби». Однако в отличие от «Альби», который восстанавливали с любовью, судно работорговцев было отремонтировано кое-как. Корпус, укрепленный автомобильными капотами, дверцами от холодильников и гофрированными листами металла, представлял собой неуклюжую лоскутную махину. Из труб густо валил дым. А еще Уэс заметил стволы, торчащие из металлического лабиринта на палубе.

Корабль был уже близко, и на «Альби» стало слышно, как шакалы переговариваются между собой.

Команда Уэса не шевелилась.

– Что они говорят? – шепотом спросил Роарк у Нат.

Девушка навострила уши.

– Толком не пойму.

Язык работорговцев показался ей зверским и ненормальным: сплошные согласные без гласных. А потом до Нат дошло, что они общаются на текстлихе: языке, который был предназначен для письма, а не для разговорной речи. Хотя Нат уже случалось слышать эту тарабарщину кое-где в К-тауне и изредка даже в Вегасе во время своей работы банкометом.

Корабль подошел к ним вплотную: наемники перебросили веревочную лестницу и начали перебираться к «Альби» на палубу. Оборванная группа мрачных парней и взрослых мужчин спрыгивала на доски. С ними было и несколько женщин весьма пугающего вида, вооруженных пистолетами и заточками. Нат насчитала в абордажной команде тридцать человек.

Стоявший наискосок от нее Уэс убрал пистолет.

– Что ты делаешь? – ужаснулась она.

Они ведь собирались сражаться! А теперь похоже, что Уэс решил сдаваться.

– Если мы вступим в бой, то умрем наверняка. Их слишком много. Я думал, они отправят только небольшой штурмовой отряд. Нам с ними не справиться, – пояснил Уэс. – Это чистое самоубийство. У нас нет выбора.

– Но мы…

Уэс не дал ей договорить.

– Я позволю им взять нас в плен. Может, мне удастся их уболтать: я хорошо знаю шакалов. А если нет, я все равно придумаю другой выход.

– Другой выход? – подозрительно переспросила Нат.

– Не беспокойся, твой кулон я им не отдам никогда, – произнес он. – Успокойся. Скорее, я его проглочу.

Он ухмыльнулся.

Уэс кивнул Трясуну и остальным.

Он медленно вышел из-за гаубичного щита, поднимая руки в знак того, что сдается. Команда последовала примеру капитана. С их стороны не было ни возражений, ни споров. Уэса это изумило: новые спутники выполняли приказы лучше его прежнего отряда. Малорослики пошвыряли серебряные кинжалы. Лианнан спустилась с мачты и величественно продефилировала по палубе, кутаясь в длинное одеяние. Трясун настороженно шагал рядом с ней. Нат показалась из укрытия последней.

Жестикулируя и переговариваясь между собой, работорговцы окружили малочисленный экипаж «Альби». Двое скрутили Уэса. У них были одинаковые шрамы на щеках, напоминающие царапины от веток или от кошачьих когтей. Уэс знал, что в самых слабых кланах работорговцев рождающихся там детей клеймят еще в младенчестве. Шрамы навечно отмечают их, как людей черного океана.

– И что, больше никого нет? – рявкнул самый рослый наемник.

На его лице не было шрамов, и Уэс понял, что громила вырос вне клана. Наемник использовал общий язык, но говорил мужчина грубо и едва разборчиво. От него разило морской водой, а одежда оказалась грязной и изношенной: очевидно, он решил носить свое тряпье, пока оно не рассыплется в прах.

– Да, – подтвердил Уэс.

– А разве у тебя отряд не был покрупнее? Два воина и четыре пассажира?

– Мы нескольких потеряли, – ответил Уэс.

Окружившие их пираты зашумели и тотчас замолчали, расступаясь и пропуская вперед капитана корабля. Нат едва удержалась, чтобы не вскрикнуть при виде его! Это был Иво Любич – Жлоб. Парень, у которого она выиграла «Альби».

Иво не изменился. Он оставался все тем же ухоженным красавцем с пронзительными и темными, как ночь, глазами. На предплечье парня темнела татуировка, изображающая скелет, никакого клейма на лице и в помине не было, зато имелся шрам над бровью. Нат обратила внимание на то, что он находился почти там же, что и шрам на лбу Уэса. Ей стало интересно: это совпадение или нечто иное?

Иво усмехнулся и сделал шаг по направлению к пленным.

При виде Нат Жлоб расплылся в улыбке.

– А вот и ты! Как я и подозревал, такая дешевка не могла быть женой богача. Мне следовало бы догадаться, что ты работаешь на него, – добавил он, ткнув пальцем в Уэса.

Уэс непринужденно пожал плечами, как будто и не находился в безвыходной ситуации. Он держался развязно, как и Жлоб, словно они – двое приятелей и соперников, которым в очередной раз довелось встретиться.

– Жлоб, рад снова увидеться! – протянул Уэс, ухмыльнувшись. – Давненько не встречались.

– Уэссон, – отозвался Иво. – Я же тебе говорил, чтобы ты так меня не называл.

Уэс рассмеялся.

– Отпусти нас, Жлоб. Можешь забрать свой корабль обратно, но я тебя предупреждаю: не трогай мою команду.

– А я уже забрал свой корабль, если ты не в курсе. Твой любимый старый «Альбатрос» носит это название не случайно, – отрезал работорговец. – А что до твоей команды…

Он скользнул взглядом по девушкам, задержавшись на Нат чуть дольше.

– Даже не думай, извращенец! – прорычал Уэс.

Иво хмыкнул.

– Не бойся, Уэс: твои грязные объедки не в моем вкусе! – с издевкой бросил он.

Уэс заговорил быстрее:

– Эй, старик, не горячись. Ты меня знаешь, давай я буду на тебя работать. У меня подобралась хорошая команда. Ты ведь понимаешь, что я смогу вдвое увеличить территорию, которую ты прочесываешь за день. Весельчак может даже не платить мне обычный гонорар: я по дружбе соглашусь только на долю.

И Уэс улыбнулся, как всегда непринужденно и обаятельно. Он опять играл роль, но на сей раз перед ним был не гид сафари и не ленивый командир патруля. Теперь он имел дело с самым опасным шакалом черных вод.

Иво отрывисто и злобно хохотнул.

– Брэдли утверждал, что ты сдулся, а я ему не поверил! Но теперь, увидев тебя с девицами и карликами, я понял, что он прав. Наконец-то мне стало ясно, почему ты побоялся взяться за эту операцию, – презрительно процедил он.

– О чем он? – спросила Нат, глядя на Уэса. – Что за операция?

 

Глава 37

Иво загоготал.

– Чего же ты помалкиваешь, приятель? Расскажи ей, как Брэдли предложил тебе отличную работенку, к тому же совсем простую: охотиться на свихнувшихся паломников! Очищать океан от хлама. К счастью, ты за нее не взялся. Похоже, ты решил сам к ним присоединиться.

Уэс вздохнул. Все пошло не так, как он надеялся.

К «Альби» подошло второе судно работорговцев. Оно ничем не отличалось от первого: длинный ряд грузовых контейнеров-клеток свисал с краев палубы корабля. Его капитан, худой и лысый пират, поднялся на борт «Альби». Кожа у него была сморщенная, желтушная – совсем не такая, как у морских волков давних времен, лица которых задубели от загара. Лучи солнца уже не достигали океана: здесь было серо, как и во всем мире, поэтому работорговцы оставались бледными, как и большинство жителей Нового Вегаса. Уэс заметил, что у этого пирата, как и у Иво, имелся локатор военного образца, закрепленный на поясе.

Уэс вспомнил, что лысый работорговец носил прозвище Ухо: его происхождение объяснялось именно отсутствием правого уха. А плавал он на судне «Ван Гог».

– Вот и все? – поинтересовался он, презрительно глядя на потрепанную команду Уэса.

– Ага, – кивнул Иво. – Парни проверили. Одной спасательной шлюпки нет – и только. Уэссон сказал, что по пути они потеряли пару человек.

Ухо сплюнул на палубу. Уэс увидел на его куртке подпалины: возможно, работорговец получил их во время боя с Иво.

– Разыграем? – предложил Иво, подбрасывая в воздух серебряную монетку.

– Орел, – выбрал Ухо.

– Решка, – Иво продемонстрировал ему оборотную сторону монеты. Улыбаясь, он указал на Нат. – Девчонка.

– Нет! Не троньте ее! – заорал Уэс. – Иво, видит бог, если ты…

– Стойте! – произнесла Нат, видя, как Иво достает из заднего кармана нож и идет к ней.

Она попятилась.

– Не дрейфь, – посоветовал работорговец, задирая ей рукав.

И Жлоб пометил кожу на ее кисти кривой буквой S.

Уэс попытался вырваться из хватки пиратов, удерживавших его.

– Я должен тебя предупредить… она меченая!

Работорговец ухмыльнулся.

– Точно. Меченая, но еще здоровая. Поэтому она мне и нужна: на рынке за нее дадут больше. Вардик, отведи ее на «Титан».

Он кивнул одному из наемников, и тот схватил Нат за порезанную руку.

– Уэс! – крикнула она.

– Нат! Не сопротивляйся… не…

Но Нат уже лягнула Вардика, а тот ударил ее в висок прикладом, заставив тяжело рухнуть на палубу.

– Не порти ей лицо! – недовольно рявкнул Иво. – Слишком сильно побитых покупать не любят.

Уэс вырвался и крутанулся на месте, впечатывая кулак в живот ближайшего работорговца, ломая противнику ребра и отшвырнув его в сторону. Работорговцы отличались мощным телосложением, но никто из них не умел правильно драться. Мужчина был вдвое крупнее Уэса, но он не успел даже увильнуть от удара. В подобные минуты военная подготовка оказывалась весьма кстати: сейчас, окруженный работорговцами, Уэс был готов сразиться со всей командой, если понадобится.

– Хватит! – протянул Иво, лениво поднимая пистолет. – Иначе я заставлю тебя смотреть, что они будут с ней делать.

Уэс замер как вкопанный. Пират, которого он сбил с ног, пнул его в спину, и юноша упал на палубу.

– Моя очередь, – произнес Ухо. – Я возьму этого… Колебателя.

Лианнан бросила встревоженный взгляд на Трясуна. Наемники моментально скрутили его и оттащили от друзей. Трясун не издал ни звука, когда ему сделали насечку на ухе. Из раны закапала кровь.

Иво осмотрел оставшихся.

– Я возьму сильфиду, – решил он наконец. – Может, Весельчак захочет присоединить ее к своей коллекции.

Лианнан вскинула подбородок и сделала шаг назад. Она не желала носить клеймо на своем теле. Но любое сопротивление было бесполезно: пара людей Иво вдвоем схватили ее за руку, заставили разжать кулак и пометили запястье.

– Малорослики! – заявил Ухо. – Возьму обоих: два по цене одного!

Как и Трясун, Роарк с Брендоном не кричали и не стонали, когда им порезали уши. Уэс гордился своей командой. Ему оставалось только надеяться, что он действительно придумал, как их выручить. Он не солгал Нат, но, похоже, ситуация накалилась до предела. Уэс рассчитывал на то, что все они окажутся на одном корабле. Но теперь их распределяли между двумя суднами, а значит, выручить их будет гораздо труднее.

– Какие идеи насчет малышей? – полюбопытствовал Иво.

– Вольные земли. Цирк за них даст немало.

– Я беру Уэссона, – лениво проговорил Иво.

Уэс заставил себя улыбаться, пока пират резал ему руку.

– Ты об этом пожалеешь, Жлоб. Клянусь. Запомни. И предупреди Весельчака. Я и его захвачу, когда явлюсь за тобой.

Он знал, что эти храбрые слова – пустышка, но уповал, что они придадут его команде мужества. Кроме того, с ним осталась Нат.

– Винсент! – завопила Лианнан, когда пленных поволокли на разные корабли.

Трясун даже не посмотрел на нее. Уэс решил, что его друг смирился со своей участью. Возможно, ему тоже следовало покориться судьбе и последовать примеру Трясуна.

 

Глава 38

Задняя часть «Титана» служила поселением пленных: грузовые контейнеры оказались расставлены подковой по краю палубы. Они были закреплены так, чтобы половина короба опиралась на палубу, а вторая нависала над водой. Тем самым на палубе оставалось много свободного места, однако Уэс решил, что шакалы думали не об эффективности. В висящих камерах наверняка царил мороз, а при любой попытке побега человек мог запросто утонуть в ядовитом океане.

Единственный выход – массивная железная дверь – был заперт на засов толщиной с руку Уэса. В центре створки зияла неровная дыра, впускавшая внутрь тусклый свет. Серокожий шакал вдавил острие кинжала Уэсу в спину и указал на открытую дверь клетки. Уэс послушно вошел внутрь. Нат семенила позади него. Сквозь отверстия в стальном полу они увидели темные ледяные воды. Громкий плеск гулом отдавался в коробе, заставляя их обоих содрогаться. Казалось, что в камере градусов на десять меньше, чем на палубе «Титана».

Они очутились в клетке – плененные и беззащитные.

Уэс почуял запах спелых фруктов и орехов и, на секунду забыв о холоде, принялся озираться по сторонам. Однако в грузовом контейнере было пусто. Может, пахло что-то около их двери? Но нет – он ошибся. Уэс даже предположил, что у него начался серьезный сбой в мозгу. Парень запаниковал, но вдруг понял, что за запах ощущает. На стенах виднелся поблекший оранжевый логотип «НВ-Прод». Компания специализировалась на «Новых Продуктах для Вас»: те не требовали ни хранения в холодильнике, ни тепловой обработки. Гарантировалось, что еда останется свежей и не зараженной микробами в течение десятилетий. «Запасы на века» – так гласил фирменный слоган. Аромат НВ-Продов щекотал ноздри. Похоже, сохранится здесь до конца света. Вот уж действительно настоящие продукты-тараканы: неуничтожимые при всей их мерзостности.

Уэс расхохотался. Нат от него не отставала. Они умрут от голода, ощущая дразнящий запах консервированных продуктов.

Однако ее смех стих очень быстро. Уэс догадался: что-то не дает ей покоя.

– А Жлоб сказал правду? – спросила Нат. – Насчет тебя…

Уэс вздохнул.

– Да. Мне предложили именно ту работу, которой сейчас занят он сам.

Он поведал Нат про задание, от которого отказался. Брэдли хотел втянуть его в грязное дельце.

– ОША нанимает работорговцев, чтобы убивать и мучить своих собственных граждан. Им наплевать на то, что я могу сделать с паломниками… главное, чтобы они исчезли. Если Синева и впрямь существует, они не хотят, чтобы ее отыскал кто-то другой.

– А у тебя репутация плохого парня, – задумчиво вымолвила Нат.

– Ага… Но я же отверг предложение Брэдли, так? Хотя это я во всем виноват. Не надо было позволять тебе уезжать из Нового Вегаса.

– Я сама принимаю решения, – возразила она. – Ты здесь ни при чем.

– Не уверен… но я надеюсь, что Иво ко мне прислушается. Мы давно знакомы. Он должен хотя бы серьезно поговорить со мной. Он уже развлекся и отомстил: он почувствовал себя победителем. А я в клетке.

– У вас с Иво одинаковые шрамы на правой брови. А ты ведь упоминал, что Трясун задел тебя ледорубом. И это был несчастный случай.

Уэс пристыженно поморщился.

– Когда-нибудь я тебе все выложу, Нат.

– Он служил вместе с тобой? Иво Любич? Он вроде бы из Новой Фракии, но я не верю подобным россказням – ведь у Иво вообще нет акцента. Я обратила внимание на его речь, когда играла ради «Альби». Кстати, я считала, что «Альби» получил свое имя из-за своего номера АЛБ-187, а Иво почему-то назвал его «Альбатросом».

– Это наша старая шутка, дескать, корабль приносит только беды. Но ты права: Иво не из Фракии, он бывший военный. Мы служили в одном подразделении, – признался Уэс. – А теперь он наемник, такой же, как и я.

– А если у тебя не получится убедить его смилостивиться над нами ради старых добрых времен?

Уэс попытался сесть поудобнее.

– Насколько я знаю, Иво однажды отвлечется или расслабится, и тогда я организую побег и освобожу всю нашу команду.

– А если твой план провалится? Нас продадут на аукционе как рабов! Я хочу сказать – в лучшем случае. Потому что если мы никому не понадобимся, нас отправят на мясо. В Вольных землях голодно. И там готовы купить любую свежатину.

Нат содрогнулась. До нее доходили мрачные слухи о торговле плотью: сначала рабов ослепляли кислотой, затем живьем сдирали с них кожу и только потом разделывали, как туши.

– Не бойся, Нат. Я такого точно не допущу. Помнишь наш уговор?

Нат промолчала.

– Но почему он сказал, что за меня дадут больше денег? – спросила она после паузы. – Что они делают с мечеными?

– Понятия не имею, – пробормотал Уэс, отводя от нее взгляд.

– Врешь, – возразила Нат, и ее затошнило.

Уэс старался держаться, но она успела увидеть в его глазах страх, который он пытался спрятать, и вспомнила, насколько он молод. Насколько они все юные. Он притворяется лучше других – сохраняет хладнокровие, заставляет остальных считать его старше. Он хорохорится и якобы держит ситуацию под контролем. А ему лишь шестнадцать! Он еще совсем юный парнишка. Они все – дети и сироты. Нат подумала, что Жлоб самый гадкий из них: подлый задира на игровой площадке.

Казалось, холод обкусывает их со всех сторон. Им нечем было отвлечься, нечем заняться и не на что смотреть. Дни и ночи стали неестественно долгими – и с ними постоянно был арктический ветер, обжигавший, как огонь, который не дает тепла.

* * *

Следующие дни они провели без еды. Единственным питьем стали растопленные сосульки, намерзавшие в углах. Поначалу Нат чувствовала себя нормально, но на третьи сутки у нее началось отвратительное головокружение. Стенки контейнера давили на нее, высасывали силы. И такого голода она еще никогда не испытывала. Она хотела спать, но ее тело сотрясалось от дрожи всякий раз, как ветер со свистом задувал в отверстия от пуль. Морозный воздух выхватывал ее из дремоты и иссушал покрасневшие щеки.

Услышав, как что-то рвется, Нат на мгновение решила, что контейнер рухнет в океан. Подняв голову, она обнаружила, что Уэс отрывает от подкладки жилета полосу ткани.

– Что ты делаешь?

Он не ответил, отделив от одежды второй лоскут.

– Ты закоченеешь! Прекрати!

– Держи, – сказал Уэс, протягивая ей более длинную из полос. – Ешь.

– Что это? – пролепетала Нат, пытаясь пошевелить ослабевшей рукой.

– Фруктовый бекон. Вкус фруктов, с виду как бекон. Военные закатывают его в рулоны с полиизолятом. Поли – материал, которым утепляют дома. Подкладка годами сохраняет сушеные фрукты свежими. Мы с Трясуном догадались, что им вполне можно утеплять и свою одежду, и поэтому набили им куртки.

На ее глазах Уэс засунул руку под подкладку и оторвал очередную полосу ткани.

– Я хотел оставить его на тот момент, когда он станет по-настоящему необходим. Похоже, час «Х» пробил. Вот уж не думал, что придется уплетать полиизолят за обе щеки. – Он откусил кусок и улыбнулся. – На вкус еще хуже, чем я думал.

Уэс оказался не прав. Нат решила, что более вкусной подкладки в жизни не ела. Как только она начала жевать, голод отступил.

* * *

Утром вахтенный просунул в отверстие их двери жестяные кружки с жидкой кашицей и водой. Вместе с фруктовым химическим беконом этого оказалось достаточно, чтобы спасти их от голодной смерти, но не более того.

В довершение всего при каждом хлопке дверей Нат вздрагивала. Она боялась того, что в их клетку может наведаться Жлоб – ей не понравилось, как он смотрел на нее. В его глазах крутился счетчик и мелькали цифры выручки. Но дни сменили ночи, ничего не происходило, и Нат начала надеяться, что работорговец о ней забыл. А может, пока она спала, Уэсу удалось уговорить его не продавать ее.

Что делают с мечеными? Почему за них дают хорошие деньги?

Нат слышала Лианнан в соседнем контейнере, что означало – сильфида еще жива. А как дела у Трясуна и малоросликов? Она гадала, что с ними происходит, и молилась, чтобы они уцелели.

Она дремала на плече у Уэса, когда услышала, что из темноты доносится тихий голос, зовущий ее по имени.

– Нат! Нат!

– Лианнан! – отозвалась Нат.

– Я не могу долго говорить: железо слишком крепкое. Но сейчас у меня все получилось – наверное, только на пару минут. Мне страшно, Нат.

– Не надо бояться. Уэс нас спасет. Я уверена.

– Это все из-за железа, – всхлипнула Лианнан. – Если бы можно было выбраться из клетки!

– Не отчаивайся, – подал голос Уэс. – Я знаю, что у шакалов на уме. Завтра им станет скучно, и тогда они нас выпустят. Что и хорошо, и плохо.

– А чем плохо?

– Когда шакалам скучно, они заставляют рабов устраивать для них шоу.

 

Глава 39

Уэс оказался прав. Спустя несколько дней их действительно погнали на палубу «Титана». Здесь было гораздо теплее, чем в железном заточении, что сильно порадовало Нат. Она даже почувствовала себя счастливой – ведь они с Уэсом выбрались из душного и тесного контейнера!

Ее глаза не видели дневного света почти неделю. Хотя небо, как обычно, оставалось туманно-серым, но на мгновение, когда их клетку открыли, оно показалось Нат слепяще-ярким.

Пираты выбрали меченых пленников. Нат разлучили с Уэсом и заставили встать вместе с остальными в центре круга. Работорговцы держали железные копья, грубо выкованные из металлолома. Они наставили оружие на спины пленников на тот случай, если те попытаются обернуть магические способности против тюремщиков. Правда, вероятность подобного расклада была мизерной: голод и безнадежность лишили пойманных последних капель мужества. Они выступали послушно, как дрессированные обезьянки.

Нат смотрела, как другие меченые заставляют летать ящики, надуваться паруса и гоняют стаканы по палубе.

– И это все? Идиотские цирковые фокусы! – презрительно крикнул один из пиратов с железным копьем.

– Эй, ты! Давай-ка! – завопил его приятель, указывая на Нат.

Нат на мгновение растерялась.

– Я? – переспросила она.

Работорговец кивнул и осклабился, демонстрируя щербатые желтые зубы.

Она не пошевелилась. Он ткнул ее острым копьем, и Нат дернулась. В голове было пусто. Она ощутила себя неполноценной и тотчас же поняла, что именно этого работорговец и добивался.

– Не могу, – сказала она. – Я ничего не умею.

Щербатая ухмылка работорговца погасла. Он прищурился, и его физиономию исказила мерзкая гримаса, и он замахнулся на нее древком. Нат скорчилась в ожидании удара, но его не последовало.

Подняв голову, она обнаружила, что работорговец побагровел: воротник рубахи скручивался у него на шее, будто удавка.

Нат стала озираться по сторонам: один из меченых пленников впился в работорговца яростным сосредоточенным взглядом.

Тот захрипел: ткань продолжала сжиматься, перекрывая кровь. Он завалился на спину, стукнувшись головой о металлическую палубу.

Работорговцы хохотали над упавшим товарищем. Второй пират – высокий, массивный, обнаженный до пояса и покрытый татуировками, – пнул ногой рухнувшего мужчину.

– А с этими зверюгами надо обращаться построже! – зарычал он. – Только дай им шанс, и они скинут тебя в океан. Иди в трюм и займись чем-нибудь полезным. – Он прошелся вдоль ряда меченых пленников. – Теперь моя очередь поразвлечься. Любишь играться? – спросил он, обращаясь к пареньку, который только что душил работорговца. Он махнул в сторону клеток. – Ну-ка, подними это!

Паренек растерялся и заморгал.

– ШЕВЕЛИСЬ! ИНАЧЕ Я ПРОТКНУ ТВОЮ ГНИЛУЮ ГЛОТКУ!

Меченый раб зажмурился. Припухшую кожу у него на виске испещряли темные точки: это был самый распространенный знак, который указывал на то, что у его обладателя есть способность к телекинезу. Она позволяла передвигать предметы силой мысли. Ряд грузовых контейнеров медленно оторвался от палубы. Сначала они приподнялись на несколько пальцев, затем на локоть, потом – на метр… Однако силы у мальчишки закончились, и он упал вместе с контейнерами, сотрясшими «Титан».

– ЭЙ! ОЧНИСЬ! – заорал пират, пиная раба.

– Он помер. Ты убил еще одного. Жлоб разозлится. Скоро должны появиться аукционщики. А за меченых дают больше.

– Не понимаю, зачем им этот хлам. Не пройдет и месяца, как все они превратятся в пугал.

– Вообще-то он не помер, – заявил какой-то работорговец, выливая на голову бедняги ведро черной воды. – Но, конечно, очень об этом жалеет.

* * *

Их развели обратно по клеткам. От страха ослабевшая Нат почти потеряла дар речи. Уэс безуспешно пытался успокоить девушку, растирая ей плечи и спину. Вот для чего Иво требовались меченые: чтобы повеселиться, забавляться с ними, пока их не удастся продать. Работорговцы будут развлекаться с ними, как с мухами, которым отрывают крылышки – мучить их, пока не передадут аукционщикам.

В ту ночь Нат услышала за стенами их камеры слабое трепетание.

– Что это? – спросила она Уэса, который притиснулся к двери и выглянул в дыру от пули.

– Не тревожься, это не наемники, – ответил он. – Смотри.

Нат приникла к двери. Стая многоцветных существ окружила их контейнер. Они напоминали крупных бабочек или птичек, но не были ни теми, ни другими. Они порхали в холодном воздухе, а их дивные голубые, розовые, сиреневые, золотые и серебряные перья расцвечивали ночь радугой.

– Ты их слышишь? – спросила Лианнан, чей мелодичный голос разнесся в темноте.

– Да. И даже понимаю, что они говорят! – изумленно откликнулась Нат.

– Что конкретно?.. – пожелал узнать Уэс.

Нат попыталась объяснить ему, что не столько слышит, как они произносят слова или предложения, сколько улавливает их эмоции и настрой.

– Они говорят, что у нас есть надежда. А еще нас ждут.

Из отверстия для пищи раздался шум. Нат изумленно вскрикнула: из дыры к ним в камеру полетели орешки, семечки и плоды. Нат подставила носовой платок Уэса, чтобы их поймать.

«Надежда, – подумала она. – Мы выживем. Спасибо, – мысленно поблагодарила она «птичек». – Прошу вас: мы здесь не единственные. Принесите поесть всем».

Они принялись за скудную трапезу. Нат слышала негромкие возгласы радости, пробежавшие по клеткам с пленными.

Нат выбрала тройку ягод и поделилась ими с Уэсом. Их губы покраснели от сока.

Позже Нат обнаружила, что при ней осталась колода карт, которую она всегда носила в кармане, и они стали играть, используя семечки вместо фишек.

– Пас! – проговорил Уэс с досадой, бросая свои карты. – Ты опять меня обвела вокруг пальца!

– В медцентре нас этому учили в первую очередь. Мы играли в карты. Так оценивают способности. Видно, можешь ли ты предсказывать события, читать мысли и тому подобное, – ответила Нат, тасуя колоду и снова начиная ее сдавать.

– Ну и ну! – заявил Уэс, кривовато улыбаясь. – Нечестно!

Она посмотрела ему в глаза и покачала головой.

– Вовсе нет. Я ни на что такое неспособна. У меня это просто хорошо получается, – добавила Нат с легким раздражением.

Неужели ему настолько трудно в это поверить?

Уэс хмыкнул и посмотрел свои карты.

– Пас! – воскликнул он.

Нат засмеялась.

Уэс пододвинул к ней выигрыш – горсточку семечек, но Нат поняла, что он отдал бы ей их в любом случае. Даже если бы она проиграла.

– Значит, мухлеж в карты является частью обучения? – уточнил Уэс.

– От покера мы переходим к числовым головоломкам, к моделям… Как та, что была на заслоне. – Нат взяла из колоды карту. – Кстати, ты мне до сих пор не рассказал, как стал наемником и почему ушел из армии. Помню, ты говорил, что решил не делать военную карьеру, но разве не проще было бы служить? Ну, ты понимаешь, где мы в итоге очутились.

– Если честно, то жизнь наемника честнее, чем жизнь военного, – задумчиво ответил Уэс.

– Почему? – удивилась она, откладывая пару карт на пол.

– Ты не была в армии и не представляешь себе, чего только нам не приказывали делать в Нижней Пангее, Новом Родосе, Олимпии. Именно так от солдат добиваются верности. Нас делали сообщниками преступлений. Стоит тебе хоть однажды поддаться, и в следующий раз ты сразу же соглашаешься на все: ведь ты уже переступил черту.

Уэс сбросил карты и взял новые.

Чуть помолчав, она тихо спросила:

– Так было в Техасе?

Он помрачнел.

– Да, – подтвердил он, не глядя на нее. – Мятежники не желали сдаваться. Мы загнали их в угол, но они белый флаг не выкидывали. Город опустел: никто не знал, где техасцы прячут гражданских. Я узнал об этом случайно. Меня захватили, утащили и пытали. Именно оттуда у меня шрам. У Иво – тоже. Но мы не сломались. Нас посчитали мертвыми. Нам удалось сбежать, и мы умудрились поймать одного из них. Он оказался меченым…

Уэс потряс гоовой.

– Если тебе тяжело, можешь не продолжать.

– Я действительно не хотел в этом участвовать… но и остановить его не мог. Иво, он…

Вид у Уэса был страдальческий.

– Он его пытал.

– Угу, – Уэс закрыл глаза. – У него на щеке была метка, клеймо… как змея. Иво решил, что может…

– Причинять ему боль, дотрагиваясь до нее, – договорила Нат.

– Да.

Воцарилась тишина.

– Он на нее надавливал, и она светилась… а тот парень орал… – произнес Уэс наконец. – И потом мальчишка сломался. Техасцы прятали своих людей в нескольких милях от города. Они укрылись в снегах. Их отвели на заброшенный стадион. Я думал, мы их окружили – ну, понимаешь, как при осаде. А нам пришел приказ. Все разбомбить. Убить их детей, жен – всех. Заставить их сломаться и сдаться.

– Твоей вины тут нет. Это же не ты сделал. Ты его не пытал, и ты не отдавал приказ.

– Но я его не остановил. Их кровь на моих руках, и мне их никогда не отмыть, – он судорожно вздохнул. – Поэтому я ушел из армии… Не захотел больше участвовать в беспределе…

– Уэс… ты неплохой человек, – вымолвила Нат, откладывая карты и забыв об игре.

Уэс тоже отшвырнул свои карты и понурился.

– Мы воевали, но все равно это было неправильно. Мы были ничем не лучше работорговцев. Может, даже хуже.

 

Глава 40

На следующее утро работорговцы стали выяснять, почему пленники измождены не столь сильно, как раньше. Наемники тщательно обыскали все клетки и заставили раздеться всех заключенных, но ничего не обнаружили. Никаких припасов в камерах не оказалось. Было съедено все – вплоть до последней крошки или семечка.

Нат опасалась, что пираты накажут ободрившихся пленников, однако тех отвлекло появление новой группы паломников.

Это стало рутиной: каждый день работорговцы озирали окрестности, выходя в океан на черной надувной шлюпке. Иногда они даже возвращались с новыми пленными. Нат, Уэс и другие заключенные в такие моменты находились на палубе и смотрели, как подвозят очередную группу неудачников. Вот и сейчас они были вынуждены наблюдать за очередным трофеем – группой малоросликов. Издалека те казались странно безмятежными и спокойными, но стоило лодке приблизиться к «Титану», как они начали бурно реагировать. Один поспешно достал из кармана кинжал, а еще двое накинулись на работорговцев, молотя их кулаками.

Пираты быстро справились с бунтом: зачинщика вышвырнули за борт, чтобы усмирить остальных. При виде тонущего товарища малорослики сдались.

Нат выяснила, как действовали пираты: утром они клали в надувную шлюпку еду и питье. В качестве гребцов в нее сажали наемников, которые выглядели лучше других: были чисто выбриты и пристойно одеты. Они кружили по темному океану, пока не замечали какой-нибудь корабль.

Затем они подплывали к суденышку, тепло приветствовали пассажиров и предлагали им свою помощь. Как правило, паломники уже много дней блуждали по океану и голодали. Наемники утверждали, что они из Синевы и находятся здесь именно для того, чтобы указать безопасный маршрут по проливу. Пилигримам предлагали сойти со своего судна и перейти в шлюпку, настаивая на том, что Синева находится совсем близко.

Лишь подплывая к громадному «Титану», паломники понимали, что их обманули: они отнюдь не добрались до благословенной Синевы, а превратились в рабов. Тогда-то и начиналась попытка сопротивления.

Малоросликов волоком втащили на палубу. На их бледных лицах читался испуг. У них были разбиты носы… и надежды. Двоих сразу заперли в контейнере по другую сторону от того, в котором держали Нат и Уэса.

Ближе к ночи Нат постучала в стенку. Ей ответили осторожным стуком.

Они знают азбуку Лаймена! Как Брендон и Роарк.

«Откуда вы?» – выстучала она вопрос.

«Из Верхней Пангеи. Нас было больше».

«Да. Мы знаем. Мы их подобрали. Брендона Риммеля и Роарка Годерсона».

Последовала длинная пауза, а затем робкая фраза:

«Брендон наш сын. Он цел?»

«Он жив. Цел ли, мы не знаем. Он на другом корабле. Нас разделили после захвата».

«Спасибо».

Получив возможность развлекаться издевательствами над новыми пленниками, работорговцы не трогали остальных.

– Как думаешь, как у них обстоят дела – у Донни, Роарка и Трясуна? – обратилась Нат к Уэсу.

– Трясун постарается о них позаботиться, – ответил Уэс. – Он их не бросит.

Нат кивнула. На Трясуна всегда можно положиться.

– Еще партию? – спросил Уэс, зевая.

– Конечно.

Они продолжили играть в покер, но Нат легко обставляла юношу.

– Когда у тебя хорошие карты, твой шрам шевелится, – сообщила она ему. – Это тебя выдает.

Уэс выгнул бровь.

– Расскажи еще что-нибудь!

– Ладно, но я… – начала Нат и осеклась на полуслове. – В общем, я кое-что утаила от тебя…

Нат решила, что обязана раскрыть карты. Ей надо рассказать Уэсу правду, пусть даже он ее после этого возненавидит, и они никогда не смогут быть друзьями.

Уэс потер глаза.

– Угу… и что именно?

– В ту ночь, когда забрали твою сестру… – промямлила Нат и замолчала.

Нет, она не может! Она думала, что справится, но оказалось, что нет.

Уэс посмотрел ей в глаза..

– И что же тогда случилось?

– Когда я работала на Брэдли, я… входила в команду репатриантов. Мы… забирали всякое… так, чтобы никто не знал. Информацию, оружие… но специализировались мы в основном на людях.

Уэс стиснул зубы и швырнул карты на пол.

– Нет! Хватит! Ты никак не связана с Элизой!

– Я чудовище… Я вредила людям. Твоя сестра… она…

Уэс замотал головой. У него на глазах появились слезы.

– Она мертва, Уэс. Из-за меня. Я ее убила.

– Нет!

– Ты ведь описал ту ночь: огонь, который пришел ниоткуда. И помнишь – ее останков не нашли… Боже мой, Уэс! Я это сделала… но меня заставляли… я была способна на такое…

– Нет, Нат, НЕТ! Ты не имеешь к Элизе никакого отношения. – Он крепко стиснул ее пальцы. – Посмотри на меня. Послушай меня! Это была не ты. Ты совершенно ни при чем!

Нат рыдала. Уэс прижимал ее к себе.

– Они нас отправляли… на задания. Мы забирали детей! Когда люди отказывались отдавать их чиновникам, мы их похищали, чтобы приструнить непокорных. Это было предупреждением, что правила нарушать нельзя. Если бы тот тип не уронил Трясуна… за ним отправили бы точно такую же команду. Я виновата, Уэс! Я забрала Элизу. Прости! Прости! – Нат заливалась слезами. – Я не знала. Но когда ты заговорил о сестре, у меня в голове всплыло… я все вспомнила! Мы уничтожали… взрывали… пожары…

– Нет, – возразил он с мукой в голосе и разжал объятия. – Нат, ты не права! Это была не ты, Нат. Может, раньше ты и творила такое, Нат, но ты Элизу не убивала.

– Откуда у тебя такая уверенность?

– Я знаю, что на самом деле произошло той ночью. – Он привалился к стенке контейнера и зажмурился. – Нат, пожар был идеей Элизы. Именно она и стояла за поджогом, – тихо проговорил он. – Элиза родилась меченой. У нее были синие глаза и спираль на руке.

– Ткач!

– Это так называется?

– Она могла создавать иллюзии и наводить мороки, да?

– Угу. И она… буквально сотворила тот огонь из пустоты. Я плохо помню детали, все как-то перепуталось и перемешалось. Но про Элизу надо знать одну вещь. Она не была… – Уэс вздохнул. – Она была не очень хорошая. Иногда… она меня пугала. И не только меня. Не представляю, где она и что с ней случилось, но я должен ее найти, Нат. Чтобы спасти ее… от нее самой.

Нат была потрясена.

– Ты здесь ни при чем, ясно? Нат, дело в том, что я знаю свою сестру. А все то, что ты делала… это уже в прошлом. У тебя не было выбора. Ты ведь сама еще маленькая. Тебя использовали. Как используют всех нас, – завершил он.

Нат не могла понять, какое чувство испытывает. Облегчение?

Не слишком-то похоже. Она ощущала себя опустошенной. Даже если она и непричастна к исчезновению Элизы, она все равно чувствовала себя виноватой.

– Эй, не надо на меня так смотреть! – попросил Уэс. – Иди сюда.

Нат прижалась к нему, и он крепко ее обнял.

– Значит, твоя сестра была чудовищем, – прошептала Нат.

В его объятиях ей стало хорошо и надежно. Их тела превратились в островок тепла.

– Я этого не говорил, – ответил он, почти уткнувшись носом ей в волосы. Его мягкое дыхание коснулось ее уха.

– Она чудовище… как и я.

– Ты не чудовище.

– У меня в голове звучит зверский голос.

– Ты имеешь в виду то, что ты понимаешь животных? – уточнил он, и Нат догадалась, что Уэс улыбается.

– Нет, по-другому.

– А почему ты так решила?

Она покачала головой.

– Именно голос велел мне сбежать из медцентра, отправиться в Новый Вегас и искать Синеву. И он посылает мне видения. Сны с огнем и разрушением, сны о полетах. Он как будто меня к чему-то готовит.

– А что он говорит сейчас?

– Если честно, я его давно не слышала.

И Нат встрепенулась. Действительно, она не слышала голос с того дня, когда убили птичку. Но было что-то еще. С тех пор как она влюбилась в Уэса, голос хранил суровое, едва ли не гневное молчание. Нат вспомнились муки плакальщика, гигантская тень на воде и то, с какой яростью он ломал корабль.

– А что еще ты можешь делать? – спросил Уэс, прижимая ее к себе.

– Мало что, – призналась она. – Способности то приходят, то уходят. То есть, когда случается что-то плохое, они меня спасают: я выпрыгнула из окна медцентра и просто спикировала на землю. Но я не могу их контролировать… А появляются они внезапно, когда я испытываю очень сильные чувства. Но мне никогда не удавалось ими управлять. Кроме… – Нат замялась, смутившись, – …кроме того раза, когда я вытащила тебя из воды. Тогда я владела ими, могла ими управлять.

Она все прекрасно понимала и держала ситуацию под контролем – вот как она себя чувствовала в тот момент, когда его спасла.

– Ого! – воскликнул Уэс. – По-моему, ты боишься ими пользоваться, и поэтому они непредсказуемы. Мне кажется, тебе надо принять свой дар и просто открыться. С ним нельзя воевать. Не противься ему.

Противиться? Он прав. Нат и вправду противилась своей силе. Она старалась от нее спрятаться. Пыталась убежать. Но магический дар по-прежнему оставался с Нат. Он всегда был ее частью. «Голос принадлежит мне самой. И чудовище – это тоже я». Она знала это с самого начала! Зачем ей бороться с самой собой?

Уэс что-то зашептал ей прямо в ухо. В кольце его теплых рук Нат ощущала себя необычайно надежно.

– Тебе надо принять себя, Нат. Лишь тогда ты сможешь делать все, что пожелаешь. – Он помолчал и со смехом добавил: – А может, чтобы воспользоваться своим даром, тебе нужно просто думать обо мне!

 

Глава 41

Нат страшно смутилась, когда на следующее утро проснулась рядом с Уэсом и обнаружила, что ее рука покоится на его талии. Она осторожно высвободилась, стараясь не потревожить Уэса. Услышав далекие звуки выстрелов, притиснулась к двери и сквозь отверстие попыталась увидеть, что происходит на палубе. Уэс проснулся и подошел к ней.

– Что там еще?

– Вроде бы новых пленных привезли. Опять малорослики, – ответила Нат, отодвигаясь в сторонку, чтобы Уэс мог посмотреть в дыру от пули. – Ухо вернулся. Наверное, его корабль находится недалеко от «Титана».

Малорослики дрожали на палубе. Их руки не были связаны: на них не оказалось ни цепей, ни веревок. В том не было нужды: работорговцы содрали с них куртки, заставляя мерзнуть. Ледяной воздух работал не хуже кандалов, сковывая малоросликов и заставляя их повиноваться.

Рядом стояла бочка с водой и ледяным крошевом: похоже, пираты занимались одним из своих любимых развлечений: приготовлением эскимо. Они грозились окунуть в воду любого, кто посмеет нарушить приказ. При столь низкой температуре вода мгновенно замерзала на коже, и смерть наступала очень быстро.

Уэс молча взмолился, чтобы малорослики проявили послушание, и отвел взгляд: он и без того увидел слишком много. Он старался не прислушиваться, но никуда не мог деться от резкого отрывистого хохота. Рычание Уха перекрывало крики несчастных. Лысый пират шутливо объяснял Жлобу, что теперь у него хватит народа для цирка лилипутов.

Следующие дни прошли так же: и слабость, и клаустрофобия делали свое дело. Больше пилигримов на пути кораблей не попадалось, и раздраженные и скучающие работорговцы вымещали свою ярость на пленных. Мисочки с жидким варевом, которые им выдавали раз в день, исчезли вообще, и Уэс отметил злобную радость пиратов, прислушивающихся к воплям самых юных и старых.

Фруктовый бекон заканчивался: куртка Уэса стала почти однослойной. Хотя он старался не показывать, как сильно он мерзнет без своей съедобной одежды, Нат видела посиневшие щеки и обмороженные пальцы юноши. Он разговаривал все меньше, а когда подавал голос, то его слова были медленными и тщательно выверенными. Похоже, каждый слог давался Уэсу с трудом.

Они плыли к Олимпия-сити – центру торговли плотью, и погода становилась все хуже. Теперь часто валил обильный снегопад, в воздухе постоянно клубился туман. Тревога с приближением к Вольным территориям усилилась, а вокруг «Титана» кружили мусорберги.

Уэса била крупная дрожь, и он не раз спрашивал Нат о том, день сейчас или ночь: зрение у него явно сдавало. Однако он уже сделал выбор между голодом и холодом. Нат старалась уговорить его хотя бы ненадолго надевать ее пальто, но он решительно отказывался.

Нат понимала, что ей необходимо что-то предпринять прежде, чем они погрузятся в отчаяние. Уэс таял буквально на глазах.

– Лианнан! – окликнула она сильфиду однажды. – Расскажи нам про Синеву.

До их клетки долетел слабый голос сильфиды. Нат подумала, что плен дает о себе знать: железо постепенно высасывало все жизненные соки из прелестного создания.

– Она прекрасна. Все, что про нее говорят, – чистая правда. При дыхании горло не обжигает, а вода там – кристально-прозрачная, как и воздух. В Синеве по-прежнему светит солнце… а трава зеленая, словно изумруды.

– Ты что, там бывала? – вызывающе бросил Уэс.

– Я родом из Валлониса.

– Тогда почему ты здесь? Зачем сбежала? – спросил он.

Нат удивила его агрессивность. Раньше он никогда не вел себя с Лианнан настолько развязно.

– Синева всегда была частью этой планеты. А раньше, очень давно, она и сама являлась этим миром. Сверкающая цивилизация, Атлантида, где магия и наука мирно сосуществовали. Но будущее Атлантиды погибло с Первым разломом, и Синева погрузилась в туман – до второй попытки – Авалона. Однако Авалон тоже исчез с лица земли, и магия перенеслась в иное измерение. Когда все заледенело, наш народ пробудился и возликовал. Мы решили, что, наконец-то, наступил Возврат, Век науки закончился и пришла Третья эра Валлониса. Однако наш народ не все предусмотрел…

Сильфида умолкла.

– Продолжай! – поторопила ее Нат.

– Случилось нечто странное. Сейчас мир убивает не только нашу магию, но и нас, вызывая то, что вы называете «гнилью»… Поэтому мы отправили следопытов, чтобы они возвращали наших родичей к дверям – в нашу безопасную обитель. Однако просто так спрятаться в Синеве будет нельзя. Две реальности сталкиваются, постепенно снова сливаясь воедино. Синева должна охватить землю, а магия – занять должное место.

Нат нахмурилась:

– А иначе…

– А иначе все будет отравлено – не только этот мир, но и Валлонис… Потом наступит конец света. Погибнет и человечество, и наш народ. Меня отправили сюда – в серые края, чтобы я нашла источник бед. Я встретила паломников и решила сперва довести их до дверей, а затем возобновить поиск.

– Видишь? Она не сдается, – заметил Уэс, и на его красивом осунувшемся лице возникла тень его прежней улыбки. – Бери с нее пример, Нат.

Она ответно улыбнулась ему, но их улыбки мгновенно погасли: дверь камеры с грохотом распахнулась, и тюремщик ткнул пальцем в сторону Нат:

– Твоя очередь.

– Стой! – воскликнул Уэс, успевший всунуть ногу между дверью и косяком, не давая ее закрыть. – Что еще?

– А ты как думаешь? – Тюремщик гадко ухмыльнулся. – Аукционщики прибыли. Покупка. Готовься.

Нат испуганно покосилась на Уэса.

– Нет! – запротестовал Уэс. – Иво обещал, что ничего плохого моим людям не сделает…

Пират захохотал.

– А ты поверил, любовничек? – он отпихнул Уэса и захлопнул дверь. – Они будут на палубе «Титана» через пару минут!

Уэс сжал кулаки.

– Послушай, Нат: когда он вернется, я спрячусь за дверью. Выскочу и нападу на него. Потом мы выбираемся, освобождаем Лианнан и прорываемся к шлюпкам. Кажется, я знаю, где мы: наверное, рядом с портом Нового Крита.

– Нет, Уэс, – выдавила Нат. – Мы слишком рискуем. Здесь полно пиратов. У тебя нет ни оружия, ни корабля. Если ты будешь сопротивляться, тебя убьют.

Уэс покачал головой.

– Не бойся, Нат. Я не позволю им тебя забрать.

– Все будет хорошо, – отважно пообещала Нат. – Может, меня не захотят покупать.

– НЕТ!

Охранник распахнул дверь и кинул Нат металлический ошейник, скрепленный с цепью.

– Надень его, да поживей! И никаких фокусов, ясно?

Ошейник туго охватил шею Нат. Он был сделан из тусклого и тяжелого железа.

– А теперь вылезай, – приказал охранник, дергая цепь. – Давай, шевелись. Прощайся со своим парнем.

Прощаться? Неожиданно Нат поняла: если аукционщики ее купят, то все сразу же закончится. Она больше никогда не увидит Уэса. Сейчас наступила последняя минута, когда они находятся вместе. Осознание пришло к ней настолько внезапно, что Нат не смогла удержать навернувшиеся на глаза слезы, особенно когда увидела горький взгляд Уэса. Но они бессильны – у них опять нет выбора. Она не хочет, чтобы он сражался с пиратами – ведь тогда его ранят или убьют. Поэтому она проявит покорность и попрощается.

– Что… значит, удачи? – прошептала Нат, пытаясь казаться спокойной, хотя в горле у нее застрял тугой ком.

Судорожно сглотнув, она побрела к двери.

– Нат, постой!.. – воскликнул Уэс, и не успела она сделать ни шага, как почувствовала, как его рука легла на ее запястье.

Он повернул ее к себе, обжигая пристальным взглядом.

А затем молча подался к ней и поцеловал.

Нат была изумлена, но не стала отворачиваться. Когда его рот прижался к ее губам, он обхватил ее за талию и притянул к себе совершенно естественным жестом, словно они идеально подходили друг к другу и были вместе очень давно. Она ощущала биение его сердца, возникший между ними жар и его отчаяние. Нат запустила пальцы в его мягкие волосы: ей хотелось так сделать с самой их первой встречи. Его поцелуи стали жадными, страстными. Она с наслаждением втянула в себя его запах, ощутила его тело, почувствовала его силу. Ей показалось, что она могла бы целовать Уэса целую вечность.

Почему они медлили? Она могла сказать ему так много, но у них почти не было времени! Ее веки затрепетали, и Нат посмотрела на Уэса.

Он прижимал ладонь к ее щеке, глядя на нее с необыкновенным глубоким чувством.

– Нат… – тихо произнес он.

– Все в порядке, – откликнулась она. – Что бы ни случилось, я не пропаду.

– Ты меня в этом вечно уверяешь, – хрипло ответил Уэс, пока охранник оттаскивал Нат от него. – Но, знаешь ли, не важно, нужен ли я тебе или не нужен, потому что… я… мне…

Но Уэс не успел договорить, поскольку пират бесцеремонно дернул Нат на себя. Уэс взревел, выбил у работорговца из руки пистолет и мощными ударами кулаков отправил его на пол.

– Нат, беги! – заорал юноша.

К ним бросилось сразу несколько пиратов, и Уэс начал яростный бой. Вскоре десять нападавших без сознания валялись на палубе. На их физиономиях появились свежие ссадины.

Однако Уэс не мог справиться со всей командой «Титана», и, несмотря на всю его силу, его задавили числом. Кровь хлестала у него из ушей и из носа, заливая его лицо и стекая по одежде.

Нат вопила, но сделать ничего не могла. И она только кричала – всю дорогу, пока ее волокли по палубе. Даже лежа в клетке, избитый и окровавленный, Уэс слышал ее возгласы.

 

Глава 42

Нат швырнули обратно в камеру. Уэс продолжал лежать в ее центре изломанной куклой, и она бросилась к нему. Она так боялась того, что может обнаружить, и едва могла перевести дыхание.

– Райен! – позвала она Уэса, переворачивая парня на спину.

К счастью, он дышал, и Нат поспешно сорвала с себя рубашку, чтобы стереть кровь у него со лба. Работорговцы зверски избили Уэса, но оставили его живым, и это обрадовало Нат.

Уэс с трудом разлепил один глаз.

– Ты вернулась! – прохрипел он. – Слава богу! Но я все равно его убью, – добавил он. – Уничтожу голыми руками. Разорву на части. Нат! Что они с тобой…

– Ш-ш, – попыталась она его угомонить, бережно вытирая ему лицо. – Ш-ш… – Она покачала головой. – Уэс, со мной все в порядке. Ничего такого не случилось.

– Как это? – простонал Уэс.

– Аукционщики не захотели меня покупать. Сказали, что я не меченая, и отказались платить. Дескать, я ничего не стою. Иво рассвирепел, но переубедить их не смог.

– Но почему?

Она прошептала ему на ухо:

– Посмотри на меня, Уэс.

Он открыл второй глаз и воззрился на нее.

Глаза у нее были серые!

– Линзы? – догадался Уэс.

Нат неуверенно кивнула.

– Я его все равно убью, – пробормотал Уэс. – И это обещание я обязательно сдержу.

Нат улыбнулась, вспоминая его чудесный поцелуй.

– Хорошо, – согласилась она, продолжая приводить Уэса в порядок.

Конечно, сначала Уэс будет в синяках, его красивое лицо будет опухшим и покрытым болячками, но он выкарабкается. Его раны затянутся.

Нат поцеловала Уэса в лоб и крепко обняла.

– Знаешь что?

– Что?

– Я вдруг поняла, почему ты показался мне знакомым. Ты ведь участвуешь в гонках на выживание, правда?

– Ну, да.

– В ту ночь, когда я сбежала из Макартуровского медцентра, я попала прямо в центр гонки. Помнишь?

Уэс резко сел и заморгал.

– Точно! Ты не дала машине соперника врезаться в меня – и в тебя. Ты – та самая девушка! Девчонка с трассы!.. А я ведь искал тебя! Хотел убедиться, что ты уцелела.

– Как видишь, я уцелела.

Уэс хмыкнул и прищурился.

– А что случилось с твоей рубашкой?

– Она на тебе в виде перевязки.

– Неужели? – Он лукаво улыбнулся и опять посмотрел на нее.

Нат моментально сообразила, что его взгляд направлен на магическую метку у нее на коже: язычок пламени, который она всегда скрывала, теперь темнел прямо над чашечкой лифчика.

– Это она? – уточнил он.

– Угу, – подтвердила Нат, морщась, и кивнула.

Он потянулся к ней, и Нат напряглась, готовясь ощутить боль, но когда его палец коснулся ее кожи, по ее телу разлилось необычайное тепло. Боли не было, она чувствовала только… умиротворение.

– Она прекрасна, как и ты, как и твои глаза, – прошептал Уэс. – А теперь застегивайся, иначе замерзнешь.

Ночью, когда Уэс заснул, Нат начала переговариваться с Лианнан сквозь разделявшие их стенки. Нат рассказала подруге все. О прибытии аукционщиков. О том, как работорговцы заставили меченых пленников выстроиться в шеренгу на осмотр.

– Зачем мы им, Лианнан? – спросила она.

Главный аукционщик оказался облачен в нечто вроде рясы. Кожа у всех покупателей была покрыта белой пудрой, волосы высветлены. Нат описала, как они отбирали меченых, отвергая несчастных, пораженных гнилью. Тех сразу же выдавали пожелтевшие белки глаз, общая бледность и вялость.

– Я слышала про белых жрецов, – ответила сильфида. – Они верят, что можно перенести способности меченых на свою плоть и свою душу. Это ложь. Они убийцы. Лжепророки. Обманщики. Они притворяются, что обладают магическим даром. В действительности, у них есть лишь их безумный культ.

– Перенести наши способности… как?

– С помощью ритуала… жертвоприношения.

Нат содрогнулась.

– С ними была… специалистка, но она заявила, что я никто и совершенно непригодная. И меня не взяли. – Она рассказала Лианнан про поцелуй Уэса и свое чудесное спасение. – Мои линзы… они вернулись. Не возьму в толк, как это получилось. Мне повезло, – добавила она.

– Ты даже не представляешь себе, насколько сильно! Только чары могли создать защиту и скрыть твою истинную сущность, – сообщила Лианнан.

– Ой, не думаю! – возразила Нат. – Меня душил железный ошейник, я ничего не могла сделать. Наверняка девица просто не знала, что надо искать.

– Нет, ошибаешься! Когда Уэс тебя поцеловал, он одарил тебя защитными чарами. С ними не смогло справиться даже железо.

Нат была ошарашена.

– Правда?.. Но почему?

Лианнан надолго замолчала, но в конце концов Нат услышала ответ:

– Ты, должно быть, очень сильно ему нравишься, Нат, раз он сплел настолько мощные чары, – полушутливым тоном произнесла сильфида.

 

Глава 43

На следующий день, когда их опять поставили в круг, Нат заметила, что работорговцы чем-то озабочены. Внезапно раздался оглушающий вой, и «Титан» накренился, а потом вновь набрал скорость.

– Что происходит? – испугалась Нат.

– Похоже, шакалы изменили курс. Теперь плывем в другое место, – отозвался стоявший рядом с ней малорослик.

Уэс свистнул, привлекая внимание ближайшего охранника.

– Эй, старик, что стряслось? Вы уже не хотите на рынок?

Пират захохотал, демонстрируя сломанные зубы.

– Не беспокойся, приятель, вас всех ждет аукцион. Но у нашего босса сейчас есть заботы поважнее.

– Какие именно?

– А с какой стати мне болтать об этом с тобой?

И пират отвесил Уэсу такую затрещину, что человека послабее она бы убила на месте.

* * *

Ответ на вопрос Уэс и остальные пленники получили на следующий день, во время подготовки к представлению. Работорговцы распахивали двери клеток, вытаскивая меченых на очередное «цирковое» шоу, однако холод сделал свое роковое дело. Пленники пересекли роковую черту и вконец обессилели. У них уже не было желания развлекать работорговцев, чтобы выжить.

Пираты смекнули, что им придется искать себе другие забавы, и приняли эту новость не слишком радостно.

Один из особо уродливых наемников ухмыльнулся, открывая дверь камеры, где сидели Нат и Уэс.

Они скрючились на полу, оцепенев от голода.

– Вы ведь тоже искали Синеву? Радуйтесь. Завтра она станет новой захваченной территорией. Может, ее назовут Нуэво Азуль.

Нат поднялась на ноги.

– Что? – ужаснулась.

– Военный флот выяснил расположение прохода. Мы сбагрим вас на борт к Уху, чтобы плыть побыстрее. Весельчак хочет, чтобы мы шли разгруженными и могли взять любую добычу. Они у нас в долгу за нашу помощь, – заявил он.

Посветив им фонариком в глаза, пират удовлетворенно фыркнул.

– Проверяет на зимнюю хворь. Рабов нельзя продать, если они бьются в лихорадке, – объяснил девушке Уэс.

Пират кивнул.

– Угу. Кто бы мог подумать: страна единорогов и меда действительно существует! Свежий воздух и еда для всех, верно? Ха!

Презрительно скривившись, он ушел, заперев их снова.

Синева.

Валлонис.

Военные уже на пути к Синеве, чтобы ОША смогли захватить ее, превратив в подконтрольную территорию, и лишь для того, чтобы передвинуть дальше свои границы и навязать остальным свою волю и власть.

Уэс уставился на нее.

– Камень! Ты его уже не носишь, – проговорил он, явно запаниковав. – Почему, Нат?

– Я его отдала, – последовал ответ.

– Что?

– Камень… он теперь у Иво.

– Почему ты так поступила?..

Нат понурилась.

– Перед тем, как пришли покупатели и белые жрецы, Иво завел меня к себе в каюту.

Уэс схватил ее за запястья.

– Что он сделал?

– Нет… Иво… он хотел не этого.

Она вспомнила самодовольную ухмылку работорговца.

Иво прижал ладонь к ее ключице, погладил по щеке.

– Совершенство! – прошептал он.

Он имел в виду камень. Нат расстегнула цепочку и отдала ему талисман, не пытаясь сопротивляться.

– А голос у меня в голове проснулся и приказал мне отдать ему карту Анаксимандра, – Нат подняла на Уэса полные слез глаза. – Я пыталась не послушаться, но не смогла удержаться. Я ведь говорила тебе, Уэс, – я чудовище. Со мной что-то не так, Уэс. Я погубила нас всех!

Ярость и разорение. Опустошение. Она – катализатор, она – ключ… Что она наделала? Наверное, она отчаялась. А если ее превратили в нечто страшное? Может, ее запрограммировали в медцентре? Но она не смогла остановиться, и с легкостью вручила Иво камень, словно он являлся безделушкой, обычной никчемной вещицей. Неужели в тот момент Синева ничего для нее не значила?

Нат рухнула на колени.

– Никакой надежды у нас нет. Мир погибнет. Лианнан не ошиблась.

– Прекрати! Не мешай мне думать, хорошо? Просто замолчи. Разве ты не слышала, что сказал пират? Нас пересадят.

– В другую клетку, – с горечью бросила она.

Уэс прижал палец к губам.

– Постой! По-моему, я слышу двигатели «Альби»! Кажется, они починили моего старикана. Нат, сейчас настал решающий момент. Это наш шанс. Помнишь, что ты мне говорила? Насчет того, что надежда есть всегда? Мы еще сможем кое-что предпринять.

– Но как?

– Никто не умрет, и Синеву они не захватят.

Он торжествующе улыбнулся.

– Ты спятил! – возмутилась она. – Опять становишься нахальным.

– Ну и что? Ведь я делаю ставку именно на тебя, Нат!