Она не знала, что ее разбудило, но это не был кошмар. Не на этот раз.

Она подняла голову. Снаружи все еще было темно. Занавески на окнах шевелил легкий сквозняк.

Огонь в камине почти погас, но там хватало тлеющих угольков, чтобы Элис рассмотрела окно и картину в раме, висевшую рядом, на которой была изображена корова на поле, животное с удивительно умным взглядом.

Несмотря на потухший камин, Элис было тепло. Она подумала о том, чтобы перевернуться на живот, но тяжелое одеяло не давало ей пошевелиться.

Ее сердце быстро застучало, когда она поняла, почему одеяло такое тяжелое – Маркус обнял ее за талию и закинул ногу ей на бедро.

Ее крепко обнимал мужчина. Крупный мужчина.

Даже несмотря на то, что предыдущие две ночи они провели в одной постели, это стало для нее неприятной неожиданностью.

Она повернула голову, чтобы удостовериться в своих подозрениях.

Это действительно был Маркус Уэзертон. Он крепко спал сном праведника. Его рот был слегка приоткрыт, и он тихо похрапывал. Раньше она его храпа не замечала. Этот маленький недостаток сделал его более человечным в ее глазах.

Ее тревога немного улеглась. Конечно, он спал. Он не напал на нее, как жаждущий крови зверь. Маркус такого не сделал бы. Он даже не сознавал, что она лежит рядом с ним.

Она посмотрела на руку, которой он ее обнимал. Элис глубоко вздохнула, пытаясь не поддаваться панике. Через несколько секунд она прикоснулась пальцами к его жилистой руке. Он просто обнимал ее, как подушку, не зная об этом. Она находилась в безопасности. Просто ему так было уютнее.

Тогда почему ее это так встревожило? Они не муж и жена, они не собирались исполнять супружеский долг. Элис это хорошо понимала.

Ее пальцы слегка расслабились. Она стала гладить его по руке.

Элис поневоле начала гадать, так ли проводят каждую ночь любящие друг друга супруги, так ли муж обнимает жену. Ее родители любили друг друга. Когда-то она верила, что тоже выйдет замуж по любви. До того, как умер папа и жизнь превратилась в борьбу.

Она уже дремала, но продолжала водить пальцами по его руке, фантазируя, что ее мечта наконец сбылась.

Маркус тихо вздохнул. Она почувствовала его дыхание на щеке.

Внезапно он привлек ее ближе к себе, прижавшись грудью к ее спине. Элис едва не пискнула от удивления. Она широко раскрыла глаза, тут же перестав гладить его руку.

Поерзав, она попыталась отодвинуться, но ничего не вышло. Жар его тела обжигал ее сквозь тонкую сорочку. Сколько на нем сейчас одежды? А точнее, есть ли на нем хоть что-нибудь? Неужели он снова вернулся к своему обычаю спать нагишом?

Он не убрал с ее бедра свою тяжелую ногу, которая придавила ее, словно ствол упавшего дерева.

И вдруг она почувствовала это. Что-то твердое прижалось к ее ягодицам. Оно подрагивало и росло до тех пор, пока Элис не поняла, что это мужское достоинство Маркуса. Она резко вздохнула.

Элис понимала механику секса. Она слишком долго прожила на ферме, чтобы ничего не знать о ней.

Он спал, не зная о реакции собственного тела. Она могла разбудить его, и тогда он отстранится и, наверное, извинится.

Только вот она не спала.

Она знала, что происходит. Она прекрасно понимала все это, чувствуя, какие желания рождаются в ее теле. Их невозможно было игнорировать, эти пьянящие, приятные эмоции. Ее кожа откликалась на его близость, как и накануне ночью, когда он нежно касался ее ладоней. Только на этот раз ощущения были намного ярче, интенсивнее. У Элис перехватило дыхание. Она вся напряглась, словно готовясь к прыжку.

Она хотела прижаться к нему и исследовать эти новые ощущения. Ее руки и ноги отяжелели, а внизу напряженного живота возникла нарастающая пульсация. Это ее пугало, но одновременно возбуждало.

Она не сопротивлялась.

Не двигаясь, она наслаждалась его прикосновениями дольше, чем следовало. Он был таким крупным и мужественным. Она втянула ноздрями воздух. К тому же он теперь хорошо пах. Элис закрыла глаза. Она понимала, что ведет себя неподобающе. Чувство вины ослепило ее, но она тут же нашла аргументы в свою защиту. Разве не этого она так долго хотела? Новой жизни? Нового опыта?

Кроме того, она же ничего не делала. Она даже не двигалась.

Она просто лежала в кровати. Что в этом плохого?

Его рука сдвинулась. Пальцы, которые гладили ее руку на чердаке фермера, теперь обхватили ее грудь. Волна жара окатила ее с головы до ног.

Она застонала и выгнула спину, пытаясь вырваться.

Несмотря на то что у Маркуса была широкая ладонь, она не покрыла всю ее грудь. Это было досадно. Элис всю жизнь огорчалась из-за своей груди. Ей приходилось носить мешковатую одежду, чтобы не привлекать внимание окружающих. Она поздно расцвела и продолжала развиваться, после того как переехала к Бирду. Когда старшие сыновья Бирда начали замечать ее формы, хихикать и заглядывать ей в корсаж, а иногда даже бросать туда камешки, Элис постоянно испытывала стыд. Она делала все возможное, чтобы скрыть грудь.

Теперь этот мужчина держал ладонь у нее на груди, а ей хотелось, чтобы между его пальцами и ее грудью не было ночной сорочки. Ей хотелось чувствовать его кожу, силу его прикосновения.

Ее ночная сорочка лишь все усложняла поскольку сминалась под его пальцами, что не нравилось Элис. Она инстинктивно выгнула спину, вжимаясь грудью в его ладонь и проведя по ней соском. Элис тихо застонала от удовольствия. Прикусив губу, она замолчала. Замерев на несколько секунд, она убедилась, что он не проснулся.

Пульс Элис ничуть не замедлился. Жар и напряжение не ослабевали.

Маркус спал мертвым сном. Кому от этого будет плохо? Элис начала медленно двигаться, осторожно надавливая задом на его мужское достоинство, а набухшей грудью на ладонь.

Его ладонь сжала ее грудь, заставив Элис издать тихий стон.

Внезапно он замер у нее за спиной. Все его тело словно бы превратилось в камень.

Он проснулся.

Она тоже замерла, затаив дыхание.

Элис ждала, стараясь вести себя тихо. Она ждала, когда он снова уснет. Тогда она тоже уснет, а утром решит, что все это ей приснилось.

Только он не собирался спать.

– В какие игры ты играешь? – прорычал он.

«Не дыши. Не говори. Не двигайся. Он подумает, что ты спишь», – велела себе она.

Он шепнул ей на ухо:

– Элис?

Она гордилась тем, как неподвижно лежала, спокойная и тихая, как зимняя ночь.

Он придвинулся ближе, почти касаясь губами ее уха:

– Спишь, да?

Элис крепко зажмурилась, чуть не вздрогнув.

Этот вкрадчивый голос продолжал мучить ее:

– Неужели ты думала, что сможешь тереться о мой член и я от этого не проснусь?

Усилием воли Элис сумела подавить удивленный вскрик. Он не мог знать, что она не спит. Ей просто нужно притворяться и дальше…

Рука, сжимавшая ее грудь, принялась гладить и мять ее. Элис едва не закричала. Он задел пальцем ее набухший сосок.

Притворяться бессмысленно. Она пропала. Из ее горла вырвался сдавленный всхлип.

– Я предупреждал тебя, что это будет не настоящий брак. Неужели ты хотела поймать меня в ловушку? Надеялась, что я овладею тобой в порыве страсти? Я умею себя контролировать.

– Нет, я вовсе не думала ни о чем подобном.

Он перевернул ее на спину и заглянул в глаза. Это оказалось сущим мучением, потому что она увидела его лицо. Оно было словно высечено из камня. Этот красивый рот… Растрепанные волосы, в которые так хотелось запустить пальцы…

Она поерзала под ним.

Что же с ней происходило? Он обвинил ее в том, что она пыталась соблазнить его, чтобы он стал ее мужем на самом деле. Она не должна восхищаться его внешним видом.

– Вы меня разбудили, – упрекнула она его. – Вы навалились на меня и обняли!

Это было правдой лишь отчасти.

Он прищурился.

– И вместо того, чтобы отстраниться, ты начала тереться об меня, как кошка во время течки.

– Ох!

Не успев осознать, что делает, Элис дала ему пощечину.

– Несколько дней вместе, разговоры о том о сем, и ты уже решила, что я тебе нравлюсь… Что из меня все-таки может получиться хороший муж.

Элис удивленно смотрела на него. Возможно, он ей немножко нравился, но он явно был не в себе, если решил, что она собиралась его соблазнить.

– Ах ты заносчивый ублюдок! Почему это мне захотелось бы выйти за тебя?

Маркус посмотрел на нее с таким же удивлением. Оно быстро сменилось яростью, сверкнувшей в его глазах. Элис стало страшно. Что, если она переступила черту?

Он схватил ее за руки и крепко сжал. Элис напряглась, ожидая, что он ее ударит или встряхнет. Она знала, что мужчины так делали, видела женщин в деревне с синяками на лице. Элис дала себе клятву, что никогда не позволит мужчине так с собой обращаться. Никогда не даст мужчине выместить на себе злобу.

Он выглядел так, словно вот-вот бросится на нее. Причинит ей боль. Элис была готова ко всему.

Но ничего подобного не случилось.

Он нагнулся и крепко, настойчиво поцеловал ее в губы. Так он ее наказал. Она знала, что так он ей отомстил.

Она не могла оттолкнуть его или снова ударить по лицу, даже если бы хотела. Он крепко прижимал ее руки к кровати. Элис попыталась высвободиться, не обращая внимания на его поцелуй, который был для нее подобен удару молнии. Ее словно извлекли из ледяных глубин на яркое солнце.

Его чуть влажная кожа обжигала ее через ночную сорочку. У Элис перехватило дыхание. Она билась, словно птица в тесной клетке.

Ей удалось высвободить одну руку и слегка отстраниться от него. Она уперлась в его грудь и изо всех сил толкнула. Так она сумела чуть-чуть отодвинуть его от себя. Не намного, но это была маленькая победа. По крайней мере, его рот больше не пытал ее, хотя ее губы хотели, чтобы он продолжал истязать их.

Тяжело дыша, она посмотрела на него, чувствуя, как горит ее ладонь, которой она упиралась ему в грудь.

Их дыхание смешалось. Глаза Маркуса блестели в полумраке, словно драгоценные камни на дне озера.

– Что это было?

– Я думаю, это очевидно.

– Не для меня.

– Тогда это называется поцелуй. Снова показать?

– Конечно нет. Вы животное. Мне не понравилось.

Воздух стал тяжелым от напряжения, возникшего между ними.

– Я думаю, это неправда.

– Вы ошибаетесь.

Ее сердце билось так быстро и сильно, что она была уверена: он его слышит.

– А ты врешь.

Ее рука была свободна. Она могла снова ударить его по лицу, чего он, без сомнения, заслуживал. Она врет? Да как он смеет такое говорить?

Только ей больше не хотелось его бить. Она опустила взгляд и посмотрела на его рот. Она хотела…

Тихо всхлипнув, поняв, что проиграла, Элис приподняла голову и сама поцеловала его.

Маркус одобрительно зарычал.

Он снова грубо ответил ей, но потом его губы стали мягче. Он нежно покусывал и целовал ее, затем тихо прошептал:

– Открой рот для меня.

Удивленная его реакцией, им самим, всем происходящим, она повиновалась. Элис не могла сопротивляться ему. Не могла сопротивляться самой себе.

Его язык проник в ее рот и столкнулся с ее языком. Она удивленно посмотрела на него и вздрогнула. Он слегка отстранился, окинул ее сверху непроницаемым взглядом. Глаза его по- прежнему блестели, словно полированные драгоценные камни.

Именно в этот момент она могла остановить происходящее, прежде чем ситуация вышла из-под контроля.

Но возможность была упущена.

Он склонил голову, снова целуя ее, засовывая ей в рот свой язык, пока она не начала стонать и извиваться под ним, совсем потеряв рассудок.

Он устроился между ее ног, положив ладони на ее бедра, поднял ее ночную сорочку, чтобы она ему не мешала.

Они целовались и целовались, пока ее губы не онемели, а язык не устал биться о его язык. Маркус принялся двигать бедрами и тереться членом об укромный уголок ее тела, скрытый складками ночной сорочки.

– Это было бы так легко, – прошептал он, обдав ее горячим дыханием. – Я мог бы вздернуть твою сорочку и войти.

Она медленно кивнула. Да, он мог бы…

Желание пульсировало в ней. В тот момент это казалось отличной идеей.

– Могу я прикоснуться к тебе, Элис?

Она кивнула, понимая, что согласилась бы на что угодно. На все, что угодно, только бы утолить этот голод, который пожирал ее изнутри.

Она даже не понимала до конца, на что согласилась, пока не почувствовала, как он засунул руку ей под сорочку и начал гладить ее промежность.

Она вздрогнула от его прикосновения.

– Ты такая влажная, – заметил он. – Ты уже готова. – Элис задрожала, часто дыша, когда он начал нежно перебирать пальцем ее складки, исследуя их. – Тебе не будет больно, если я осторожно засуну палец… внутрь.

Сказав это, он тут же так и поступил.

– Ох!

Она выгнула спину, не сопротивляясь этому приятному вторжению. Это позволило Маркусу засунуть палец глубже, зацепив какое-то чувствительное место внутри нее, что заставило Элис задрожать. Влага начала сочиться из ее промежности.

Она схватила его за запястье.

– Я…

– Не сдерживай себя.

Он засунул палец глубже и согнул его, осторожно массируя какое-то скрытое место внутри нее.

Элис, вконец обезумев, издала протяжный крик. Она вся взмокла, увлажняя его пальцы. Никогда в жизни она не испытывала подобного унижения.

Он склонил голову.

– Это было… – Он не смог закончить фразу и закрыл глаза. Казалось, что он испытывает сильную боль. – Ты убьешь меня, – прошептал он.

– Что я сделала? – шепотом спросила она.

– Я не буду тебя трахать, – выдавил он из себя, наконец открыв глаза и посмотрев на нее.

Элис замерла.

– Я не помню, чтобы просила…

– Нет, ты просто раскрылась, предложив мне себя всю без остатка. Мне с трудом удалось сдержать себя.

– Ох…

Он убрал руку с ее промежности.

– Как мне теперь сопротивляться тебе? – напряженным голосом прошептал он.

Элис смущенно посмотрела на него. Он подарил ей такие незабываемые ощущения, но теперь страдал. На его лице отражалась боль.

– Ты ведьма, – пробормотал он, поерзав немного, из-за чего его мужское достоинство уперлось в ее промежность. – С того момента как я тебя увидел, я совершаю поступки, не свойственные моей натуре.

– Вашей натуре свойственно отказывать себе в желаниях?

Она задала этот вопрос, совершенно не задумываясь о его значении. Она дразнила его, понимая, что это нехорошо, но ничего не могла с собой поделать. Ей было неприятно, что она заставляла его сердиться не только на нее, но и на себя.

– Я не пытаюсь узаконить наш союз, – прорычал он, однако не отстранился от нее.

– А я и не просила об этом!

У него начала дергаться щека. Он все так же нависал над ней, лежа между ее ног, и его член упирался ей в промежность. Несмотря на его слова, его возбуждение явно не ослабевало.

Она пошевелилась под ним, чувствуя одновременно боль и удовольствие. Ее возбуждение нарастало по мере того, как он сильнее нажимал на ее промежность членом, еле сдерживая стон.

Элис цокнула языком.

– Если вы не хотите иметь со мной дел, тогда найдите другую женщину, которая удовлетворит ваши срочные потребности, – бросила она.

– О, у кошечки есть коготки.

– А пока вы будете удовлетворять себя с другой женщиной, я поищу кого-нибудь, кто сможет закончить то, что вы начали.

Его глаза вспыхнули.

– Комната священника за углом, – напомнил он.

– Вот как? – Элис сделала вид, что раздумывает над этим. – Действительно, удобно.

– Ах ты негодница, – прорычал он и снова накрыл ее рот своим.

Элис упивалась этим поцелуем.

Она не узнавала саму себя. Это была какая-то другая женщина, которая подстрекала мужчину к действиям, которых он не хотел… Все изменилось буквально за день. Почему она должна быть другой? Почему она не может быть другой?

Он дошел до предела. Его руки расшнуровали ее корсаж и раскрыли его, обнажив ее груди. Он тут же припал к ним, облизывая и посасывая их, пока она извивалась от сладостного ощущения.

– Маркус! – взмолилась она, выкрикивая его имя снова и снова, чего никогда раньше не могла себе позволить. Она запустила пальцы в его густую шевелюру. – Пожалуйста…

Он застонал и замер, опустив голову между ее грудей.

– Искусительница…

Она? Искусительница? Это невозможно.

Ее никто бы не назвал красавицей. У нее разве что волосы были красивые, хотя люди обычно отмечали необычность ее глаз. Однако такой джентльмен, как он…

Должно быть, он успел повидать достаточно красивых женщин.

– Я это не сделаю, – мягко произнес он уверенным тоном. Он посмотрел ей в лицо. – Я не настолько слаб. – Он замер, тряхнув головой. – Тебе придется довольствоваться ролью моей домоправительницы. Я не буду твоим мужем.

Она выдохнула.

– Я не ищу возможности поймать вас в ловушку.

– Хорошо. – Он встал с кровати и посмотрел на обнаженную Элис, на ее грудь и ноги. – Признаюсь, я не ожидал, что ты настолько привлекательна.

Элис быстро поправила ночную сорочку, прикрыв грудь и промежность.

Маркус криво усмехнулся, словно эта ее попытка соблюдать приличия забавляла его.

– Твои уловки не сработают со мной.

Элис окинула его взглядом, чувствуя, как миллионы горячих иголок вонзаются в каждый сантиметр ее тела.

– Вы полностью обнажены!

Да, он был совершенно голый. Он лег спать без одежды – опять.

– Ты хорошо знаешь, как я предпочитаю спать. – Он пожал плечами.

– Я думала, мы договорились, что вы оставите эту привычку.

– Правда? – Он снова пожал плечами. – Возможно, я теперь начну что-то надевать перед сном. Я не ожидал, что ты прыгнешь на меня.

– Я? – Она чуть не поперхнулась от удивления. – Вы слишком высокого мнения о себе.

Он провел ладонью по своей груди, привлекая к ней внимание Элис. Она уже видела его обнаженную грудь, крепкую и рельефную. Элис представить не могла, что у мужчины может быть такая грудь. Грудь мистера Бирда была дряблой и свисала на его округлый живот.

– Ты так настойчиво призывала меня. Я этого не ожидал.

Она тоже.

Элис прикрылась одеялом до самого подбородка.

– Теперь вы в безопасности.

Маркус скептически посмотрел на нее. В этот момент Элис поклялась себе, что больше никогда не коснется его. Никогда и ничего ему не позволит, даже гладить ее ладони. Никогда не поцелует его, даже если он передумает и попытается поцеловать ее. Она даже не будет смотреть на него с восхищением, чтобы он не подумал, будто она хочет затащить его в постель.

Он потянулся к своим штанам. Надев их, сел на стул перед камином и начал натягивать сапоги.

– Вы куда собираетесь?

– Как ты сказала, Грегория может удовлетворить мои потребности. Ты здорово раззадорила моего жеребца.

Она с неодобрением посмотрела на Маркуса.

– Вы гадкий человек.

– Всего несколько минут назад у тебя было совсем другое мнение.

Рассерженно хмыкнув, она повернулась к нему спиной.

Элис сердито уставилась на занавешенное окно, слушая, как он ходит по комнате. Она злилась, но понимала, что у нее нет на это никакого права.

Да, он поцеловал ее, и это было приятно. Неуверенные поцелуи Ярдли бледнели рядом с пылкими прикосновениями губ Маркуса, тем, как он засовывал ей в рот язык, как гладил между ее…

Элис заставила себя не думать об этом. Нет. Она не была им очарована. Да, он симпатичный, у него сильное красивое тело, от прикосновения к которому у нее в животе все замирало. Он умел красиво говорить и двигался с грацией пантеры. Иногда он поступал великодушно.

Но у нее не было и не могло появиться никакой привязанности к этому человеку.

Он грубый, холодный мужлан.

Пусть забавляется со всеми служанками Шотландии, ей все равно.

Она – его домоправительница, и не более.