Мгновение мы стояли в тишине, затем мама, обессиленная, села на кровать, что сильно меня взволновало. Прошло много времени, с тех пор как она в последний раз превращалась, и она начинала ощущать свой возраст.

Мама взяла в руки плюшевого медведя, которого папа подарил мне на седьмой день рождения. Я забыла забрать его, когда мы в спешке уезжали, но сейчас радовалась, что оставила его здесь. Радовалась, что хоть что-то знакомое и любимое ждало меня дома.

Мама издала приглушенный вздох, такой отчаянный. Ее плечи поникли. Она что... сдавалась?

Наконец мама заговорила, ее голос был пустым, как и глаза.

— Я хочу, чтобы ты была в безопасности, Джасинда. Я не хочу тебе навредить.

— Я знаю, — кивнула я.

— Но сейчас мне кажется, что я единственная, кто причинил тебе столько страданий.

Я отчаянно покачала головой: мне была не по душе эта новая, побежденная версия мамы. Она стала кем-то, кого я больше не узнавала. Не хотела узнать. Все вокруг менялось, и мне нужно было, чтобы она оставалась прежней.

— Нет. Это не так.

— Я пихала и толкала тебя в разные стороны, несмотря на твои желания, лишь с одной целью — защитить тебя, — она покачала головой. — Может, я сделала все еще хуже, чем было. И теперь мы снова здесь, — она сделала вялый жест рукой. — Ты такая же рабыня стаи, как и раньше. Только на этот раз все гораздо хуже. Они больше не будут относиться к тебе, как к великому дару. Они будут относиться к тебе как к неверной.

— Мам? — Мой голос слегка дрожал, я сглотнула. — О чем ты говоришь?

Она подняла глаза от медведя.

— Не позволяй им обращаться с тобой, как с побитой собакой. Следуй их правилам, заляг на дно. Чтобы потом вернуться на вершину. Делай то, что должна.

— Ты действительно хочешь остаться здесь? Ты хочешь, чтобы Тамра осталась здесь?

— Увозя вас в Чапаралл... я гналась за мечтой. За тем, чего никогда не было. Не из-за тебя, или даже Тамры. Ей суждено было стать драко, а я даже не знала об этом. — Она прижала пальцы к губам, сдерживая горький смех. — А ты... что ж, ты пыталась донести до меня, что не можешь быть кем-то другим, кроме драко. Что ты должна быть здесь. Я просто не хотела этого слышать. Прости меня, Джасинда.

Я села на кровать рядом с мамой. Да, она раздражала меня в прошлом, но я не могла видеть ее такой. Я хотела ее прежнюю, более энергичную. Мне не хватало ее такой, и я скучала по ней.

— Не извиняйся. Никогда не извиняйся за то, что ты готова пожертвовать всем ради своих дочерей, которых любишь.

Я держала ее руку, сжимая холодные пальцы, и внезапно вспомнила, что ей всегда было холодно здесь. Постоянно дрожащей в бесконечных туманах и ветрах. В тех же туманах и ветрах, которые означали дом для меня... я подняла голову, чтобы лучше чувствовать и ощущать. Ей здесь никогда не нравилось. Ни раньше, ни сейчас.

— Мы найдем способ, чтобы быть здесь счастливыми. Я не собираюсь жить со склоненной головой — не позволю и вам.

Она устало улыбнулась и мягко напомнила.

— Твоя сестра уже никогда не склонит голову.

Это точно. Тамра теперь была на вершине. А я нет. По крайней мере, не в данный момент.

Мама провела тыльной стороной ладони по моей щеке.

— Я жила здесь ради вашего отца. Я смогу сделать это еще раз ради моих девочек. Не такая уж и большая цена. — Она вздохнула. — Я любила его очень сильно. Но эта любовь ничто по сравнению с тем, что я чувствовала, когда нас связали узами. Что-то происходит, меняется, когда вы связаны в этом кругу. — Ее выражение стало задумчивым. — Иногда я не могла отличить свои эмоции от его. — Янтарные глаза потемнели от воспоминаний. — Даже в тот последний день... я чувствовала... я знала, что что-то не так, перед тем, как мне сказали. И я была тут так долго, как могла, и внушала себе, что то, что я почувствовала — это была не его смерть. Что он, может быть, еще жив там, просто вышел из моего круга, и я не могу больше чувствовать связь с ним.

Я наблюдала за ней с удивлением.

— Почему ты мне никогда не рассказывала? — По крайней мере, ту часть, когда она чувствовала, что с папой было что-то не так в тот день. Конечно, я знала, что у многих скрепленных драко возникает связь. Исторически сложилось так, что драконы в паре образуют её — это древняя особенность. У некоторых пар связь гораздо глубже. Видимо мои родители были одними из таких.

Она пожала плечами.

— Ты была маленькой. Я не хотела, чтобы ты знала, что я чувствовала его... страх. Его боль. Я едва не упала в обморок от этого, Джасинда. Я боялась, что если скажу тебе, ты бы подумала, что я почувствовала его...

— Смерть, — закончила я. У меня разболелась голова и виски дико запульсировали, пока я переваривала услышанное. Глубоко в душе я надеялась, что папа жив. Что он мог находиться где-то в плену. Я не знала, что теперь думать.

Она поморщилась, но кивнула.

— Тогда почему ты мне говоришь об этом сейчас? — требовательно спросила я. Мама чувствовала папины эмоции в день его смерти... и она держала это все в себе?

— Ты должна знать. — Она убрала прядь волос мне за ухо. — Если ты привяжешься к кому-нибудь здесь. Мои глаза расширились, когда я догадалась, к чему она ведет. Этого не может быть. Не может быть, чтобы она думала, будто я когда-нибудь привяжусь к Кассиану. — Ты будешь чувствовать...

— Что?

Она сфокусировала свой взгляд на мне.

— Все будет хорошо, Джасинда.

Хорошо?

— Потому что раз мы будем связаны узами, то не будет иметь значения, что я не люблю его? Потому что, я буду чувствовать ложь и обманывать себя, что это любовь?

Она твердо покачала головой.

— Вы будете чувствовать себя связанными узами. Когда это произойдет, будет ли уже так важно, как и почему это случилось?

Да!

— Это же было важно для тебя раньше, — сказала я беспомощно.

— Сейчас все по-другому. Мы застряли здесь. Надо выжимать из этой ситуации как можно больше плюсов.

— Я так и делаю. Стараюсь. Но это не значит, что я должна привязываться. — Я закрыла глаза и потерла виски, пытаясь облегчить боль. Неужели я действительно вела с мамой разговор о плюсах привязывания, чтобы избежать неодобрения стаи?

— Ты можешь быть здесь счастливой, разве нет? Кассиан... — Мама запнулась. Я посмотрела, как она нервно сглатывает, не веря слетавшим с ее губ словам. — Кассиан не так уж и плох. Он не... совсем похож на твоего отца.

«Не совсем?» Я отступила назад. Она что, была похищена инопланетянами?

— Ты серьезно?

— Стая забудет обо всем, если ты и Кассиан....

— Нет! Мама, нет! — Я сдержала порыв закрыть уши руками. Я не хотела слышать этого. Только не от нее.

— Я не говорю прямо сейчас. Через какое-то время...

— Не могу поверить, что ты говоришь это мне!

Она сжала мою руку, продолжая сдавленным голосом.

— Я не могу больше защищать тебя, Джасинда. Здесь я бессильна.

— А раз Кассиан может — это причина, чтобы торговать мной?

— Я не на это намекаю, ты должна понять. Я вижу тебя с Кассианом, между вами что-то есть.

Я медленно кивнула.

— Может быть. Однажды было. — Когда мне не дали выбора. Решили за меня. Перед встречей с Уиллом. — Но не сейчас.

— Из-за Уилла. — На мгновенье мамины глаза заискрились прежней настойчивостью. — Ты не можешь быть с ним, это невозможно, Джасинда. Нет никакого шанса. Он не один из нас.

Он не один из нас. Я понимала, избегала этой мысли, но слова впитались глубоко в мозг и добрались до самого сердца, где оно все еще болело.

Я тихо вдохнула.

— Возможно или нет, я не смогу быть ни с кем другим. Лучше останусь одна.

— Ох, не надо быть такой наивной! Он человек! Охотник! Отпусти его.

На мгновение этот разговор напомнил мне те, когда она хотела, чтобы мой драко зачах. Теперь она хотела возродить его — и чтобы я забыла Уилла. Я потрясла головой.

В одном она была права. Больше, чем сама понимала это. Надеяться на Уилла было бессмысленно. Это неправильно. Я знала это. Он был больше, чем недосягаемый человек для меня. Больше, чем охотник. Он был намного хуже.

Кровь драко текла в его венах. Драко — возможно, даже не один — умер, чтобы спасти ему жизнь. Даже если его отец был в ответе за этот ужасный поступок, как я смогла бы снова посмотреть Уиллу в глаза? Прикоснуться к нему? Обнять его? Поцеловать?

Я предполагала — это было хорошей идей, что я не встречусь с ним больше. Мне нужно перестать надеяться, что он найдет меня, как и обещал.

— Я забуду его, — прошептала я слабым голосом.

Мама внимательно посмотрела на меня, не веря моим словам. Но мне было все равно, верила она или нет, главное, чтобы я поверила в них сама.

Лежа в своей кровати, я смотрела на потолок, который отец украсил звездами много лет назад, и постепенно начинала чувствовать себя в безопасности. Так же, как я чувствовала себя, когда была маленькой, когда родители спали в комнате напротив моей. Чувство надежности. Чувство безопасности.

Я отпустила свои мысли, и они снова вернулись к Уиллу. Он ждал меня в самом укромном местечке сердца.

Задремав, в полусне, я вспоминала. Вспоминала его... нас... моменты перед тем, как мой мир перевернулся с ног на голову. Улыбка появилась на моих губах при этих воспоминаниях и померкла, когда тоска по нему снова накрыла меня. Я перебирала мысли о нем до тех пор, пока боль от ожидания не стала еще сильнее, пока соленые слезы не потекли по моим щекам.

«Это еще не конец. Мы не расстанемся... я приду за тобой. Я найду тебя. Найду. Мы снова будем вместе».

— Нет, — прошептала я в тихой комнате, пока мое сердце обливалось кровью. Предательская часть меня хотела верить в эти слова. — Нет, не будем.

Я вздрогнула, и сон рассеялся от ужасающей правды, будто кто-то внезапно вонзил мне нож прямо в сердце. У него не будет этих воспоминаний. Он и не вспомнит, что дал мне это обещание.

Я поднесла пальцы к дрожащим губам. Он не уже помнил, как я уехала. Он не помнил, почему мне пришлось уехать. Он просто подумает, что я оставила Чапаралл. Оставила его.

Я уткнулась лицом в подушку, сдерживая отчаянный крик, который рвался из моей груди.

Неужели он больше не думал обо мне? Я гадала, сколько он вспомнит. Какую часть меня он забудет? Тамра была новичком в своих способностях. Могла ли она полностью стереть меня из его памяти? Я покачала головой при этой мысли, прикусывая губу, пока не почувствовала вкус собственной крови. С трудом разжав зубы, я сказала себе, что просто веду себя, как параноик. Я никогда не слышала о шэйдерах, которые бы стирали целые недели из памяти людей. Это невозможно.

В этот момент, я осознала. Мне надо узнать у Тамры. Я должна выяснить, знает ли она, какой объем памяти стерла у Уилла. Какая часть меня исчезла из его воспоминаний.

Перевернувшись на другую сторону, я почувствовала себя немного лучше. Завтра. Я узнаю у нее завтра.

Каким-то образом это решение успокоило меня. Дало надежду на будущее, хотя, чтобы она ни сказала, это уже ничего не изменит.

Уилл в тысяче миль от меня. А я останусь здесь.

Когда на следующее утро я вышла на крыльцо, то облегченно выдохнула, обрадовавшись, что наши охранники ушли. Полагаю, Северин решил, что вчерашнего разговора достаточно, чтобы держать меня в узде.

Ранним утром густой туман лежал на земле, обволакивая мои ноги и поднимаясь вверх, пока я подходила к дому Нидии. Решив спросить Тамру, удалось ли ей затмить память Уилла и других. Это был ее первый раз. Как она могла быть уверена в том, что делала?

Собака Джабель начала лаять, увидев меня. Я ускорила темп, заметив, как приподнимаются шторы. Не хотела отвлекаться на беседу с тетей Кассиана. Я оглянулась через плечо, вероятно, это из-за нее наших охранников спокойно отослали домой. Наверняка, Северину было удобно иметь глаза своей сестры напротив нашего дома.

Я должна была смотреть, куда иду. Вскрик вырвался из меня, когда я наткнулась на кого-то впереди себя.

Ко мне протянулись руки, удерживая от падения, и я успокоилась. Сдула спутавшиеся волосы со лба и посмотрела на Корбина, сына Джабель.

— Джасинда, — поприветствовал он меня. — Рад твоему возвращению, — его рот расплылся в улыбке, которая не выглядела настоящей, впрочем, как и всегда.

Мы с Корбином были одного возраста — учились вместе с первого класса. Но мы никогда не были близки. Он всегда был подлым и жестоко издевался над маленькими. Когда стало ясно, что я огнедышащая, он вдруг изменился и пытался подлизаться ко мне, но на тот момент, я уже знала, каков настоящий Корбин.

Он был похож на своего дядю Северина, гораздо больше, чем Кассиан. Это было видно по глазам. Корбин и Северин имели одинаково холодные глаза. Он изменился, пока меня не было. Стал таким же высоким, как и Кассиан. Я прошла мимо него, стараясь не спровоцировать.

— Куда ты направляешься? — осведомился он.

Я поморщилась при мысли, что его мама сейчас наверняка наблюдала за нами, пока мы стояли здесь. Как он подстерегал и ждал, когда я выйду из дома.

— А что? Ты назначен моим охранником?

Он скривил губы в то, что я называла заигрывающей улыбкой.

— А тебе нужен телохранитель?

Я отрицательно покачала головой, сожалея об опрометчивых словах. Если я буду вести себя как заключенная, так ко мне и будут относиться.

— Я иду повидаться с сестрой. — Чтобы удовлетворить мой болезненный страх того, что Уилл не помнит нашу последнюю ночь. Что для него я просто исчезла.

— О, — он засунул руки глубоко в карманы, — я пойду с тобой.

Подумав, что не смогу избежать этого, я слегка пожала плечами и продолжила путь, а туман все обвивался вокруг моих лодыжек. Мы шли мимо домов, в окна которых светило утреннее солнце. Я не помнила, чтобы в стае было так тихо, так спокойно. Даже в столь ранний час раньше была хоть какая-то активность. Это навевало на меня жуткое чувство. Внезапно виноградная лоза, покрывающая стены города, показалась не защищающей нас, а будто удерживающей внутри.

— Так тихо, — пробормотала я.

— Да. Все еще комендантский час. Никто не может покинуть дом до семи утра.

— Тогда почему ты здесь разгуливаешь?..

— Я вхожу в утренний патруль. — Он жестом указал на голубую повязку на своей руке, которую я не заметила прежде.

— Патруль, — тихо повторила я за ним, уставившись на голубую повязку. — Я не знала. Мне стоит вернуться домой до...

— Нет. Я не сдам тебя.

Не сдаст меня?

Он улыбнулся, будто это был подарок. Я не могла даже вымучить улыбку в ответ. Завтра я точно выйду из дома после семи.

— Рад за твою сестру, — сказал он, идя в ногу со мной.

— Да.

Он посмотрел на меня своими черными, как ночь, глазами.

— Не так уж и радостно звучишь.

— Если честно, у меня не было времени обдумать произошедшее.

Он кивнул, будто понимая меня.

— Это огромная перемена.

— Да. Нидия поможет Тамре справиться с этим...

— Я имею в виду — для тебя, — вкрадчиво вставил он скользким, как масло, голосом.

На шее учащенно забилась жилка.

— Для меня?

Его обувь шаркала о гравий, и этот звук начал меня раздражать.

— Да. Ты больше не самая крутая здесь.

Я ускорила темп, проходя через центр города, проходя мимо школы и зала собраний, желая достичь дома Нидии как можно быстрее.

— Я никогда не была таковой.

— Нет, была. Но теперь вас таких двое. У тебя появился соперник.

Я остановилась и посмотрела на него, хотя часть меня хотела поскорее уйти, оставив его далеко позади. Ну, или врезать.

Он выгнул золотую бровь.

— Я хочу сказать, — он картинно взмахнул руками, — Кассиан не может быть сразу с вами двумя.

Я жестко посмотрела на него. Он не двигался. И не отводил взгляда.

Я скрестила руки на груди, решая расставить все по своим местам.

— Подразумеваешь, что у тебя есть виды на одну из нас?

Он улыбнулся своей странной улыбкой, и вдруг я поняла — он цеплялся, этот жадный парень цеплялся за меня и мою сестру, чтобы подняться по рангу. Представляю, что он хотел обладать той из нас, которую Кассиан не выберет. Потому что все теперь зависело от Кассиана. А Корбин схватил бы остатки, как дворовая собака. Мои мышцы напряглись от злости, до боли натягиваясь.

Я фыркнула и отвернулась, продолжая идти гораздо быстрее, тяжело ступая по дороге.

— Этого не произойдет, — бросила я через плечо.

— Ты не сможешь убежать от этого, Джасинда. Больше не сможешь.

— От чего? — Я обернулась, чтобы быть предельно уверенной в том, о чем он говорит.

— Если ты не будешь с Кассианом, то мой дядя отдаст тебя мне. Мы могли бы стать неплохой парой, Джасинда.

— Ты должно быть шутишь.

Его грудь вздымалась от собственной важности.

— Мои предки правили стаей несколько столетий. Даже твой отец не мог узурпировать власть моей семьи.

— Что ты знаешь о моем отце? — Ощетинившись, я подошла ближе.

— Только то, что сказал. Перед тем как он исчез, он постоянно бросал вызов моему дяде. Все безрезультатно. Моя семья лучше всего подходит для управления стаей. Мы всегда были самыми сильными... и мы только увеличим нашу власть с огнедышащей и шэйдером, присоединившимися к нам.

Я почувствовала, как мое лицо холодеет при мысли обо мне и Корбине, и призналась себе, что та же идея с Кассианом не вызывала у меня подобных чувств.

— Ты сумасшедший. — Я продолжила идти, волна облегчения заполнила меня, потому что он не последовал за мной.

— Ты теперь ничего не решаешь, Джасинда! — крикнул он вслед. — Ты упустила шанс. Ты будешь либо со мной, либо с Кассианом.

Я знала, что это не пустые угрозы. Он был любимым племянником Северина, в конце концов. И он это знал. Так же, как и я. И в отличие от Кассиана, он не пытался помочь мне за спиной у всех.

Я убеждала себя в том, что это хорошо, что он рассказал мне о своих планах. Теперь я могла работать над тем, чтобы этого не произошло. Тамру и меня не будут принуждать связывать себя с кем-то. По крайней мере, пока мы сами этого не захотим. Я задрожала от мысли, что Тамра захочет быть с Кассианом.

Голос Корбина долетел до меня.

— Скажи Тамре, я зайду позже.

Это заставило меня вздрогнуть.

Я полагала, что должна хотеть, чтобы он был с Тамрой, дабы избавиться от его кандидатуры ко мне в пару. Ужасная перспектива. Но я бы и злейшему врагу такого не пожелала, тем более моей сестре.

Я решительно шагала в сторону дома Нидии, убеждая себя, что стая — это не фашистский режим, где все жители страдают от полного подчинения. Это не так. Это единственное место, где мой драко может жить свободно. Когда я почти подошла к дому Нидии, то заметила одинокую фигуру, стоящую на страже арочного прохода в город. Подойдя ближе, я узнала Гила, друга Кассиана.

Я махнула ему, приветствуя.

— Собираешься повидать сестру? — спросил он.

Я кивнула, затем его хмурый взгляд превратился в глупую улыбку.

— Передай ей привет от меня.

— Привет? — смущенно повторила я.

Гил раньше никогда не проявлял интерес к мой сестре. Насколько я знала, он даже не разговаривал с ней ни разу. Он один из многих, кто смотрел сквозь нее, а не на нее. И теперь он хотел, чтобы я передала ей «привет»?

Чувство отвращения пробежало по мне. Так же, как это было со мной, никому не было дело до Тамры. Им наплевать на человека, главное — его талант.

На мой стук Нидия открыла дверь. Она жизнерадостно улыбнулась и пригласила меня в дом, который, как всегда, пах травами и свежим хлебом. Мое спасательное убежище. Особенно после смерти папы. Теперь это убежище и для Тамры.

Я вошла в уютное тепло, оставляя утреннюю прохладу и сырость тумана за дверью.

Я была не единственной гостьей сегодня утром.

Моя сестра лежала на диване, одеяло было заправлено вокруг нее, и она держала дымящуюся кружку в руке. Тамра больше не выглядела, как мой близнец. Некогда рыжие, а сейчас кипенно-белые волосы лежали на ее плечах. Она все еще прекрасно с ними управлялась, лучше, чем я когда-либо. Это было удивительно, как новый цвет волос полностью ее изменил. Даже ее лицо выглядело иначе, мало напоминая мое. Особенно с этими льдисто-серыми глазами.

Мой взгляд перешел от нее к посетителю, сидевшему так близко на табуретке рядом с диваном. Кассиан улыбался моей сестре легко и непринужденно. Так он улыбался, когда мы были беззаботными детьми.

Мурашки пробежали у меня по спине, проскользнули по волосам к голове. Я обняла себя, будто ища тепла, но это что-то другое, мне нужно что-то другое.

Я смотрела на свою сестру, как она сияет в присутствии Кассиана, и внизу живота появлялась какая-то тяжесть. В этот момент, мне стало так одиноко, как никогда раньше. Мне стало до безумия одиноко без Уилла.

Уилл знал об одиночестве не понаслышке. Знал, что такое быть одному в этом большом мире. Чужим среди своих. Уилл понимал это. Он понимал меня.