— Можно позвонить и заказать пиццу, — холодно предложила Сандра.

— Прекрасно. — Фил подвинул ей телефон. — Я буду в гостиной.

Звонок занял несколько секунд, но, не желая, чтобы ею распоряжались в собственном доме, Сандра не пошла в гостиную, а решила принять душ и переодеться, прежде чем присоединиться к своему незваному жильцу.

Вспомнив, как он насмехался над ее одеждой, она поискала у себя в гардеробе что-нибудь элегантное. Выбрав короткое ярко-зеленое платье из хлопка, подчеркивающее цвет волос, выгодно открывавшее ее длинные стройные ноги, она достала зеленые босоножки на высоких каблуках и надела их. Прибавка в росте, решила она, может помочь укрепить столь нужную ей уверенность в себе.

Но даже на каблуках она все равно не дотягивала до Фила нескольких дюймов — как в прямом, так и в переносном смысле.

— Вы выглядите так, словно вам необходимо вот это!

Фил повернулся от бара и протянул хрустальный бокал, до краев наполненный искрящимся вином. Темно-зеленая бутылка и лежащая на столе пробка говорили сами за себя.

— Шампанское?! Это пахнет показухой!

Она подняла бровь, надеясь, что выглядит надменно. Фил, конечно, мог пошарить в баре, но она была уверена, что в ограниченном запасе алкоголя у отца шампанского не значилось.

— Я приверженец старых традиций. — Он улыбнулся. — Что может быть лучше шампанского, чтобы отметить возрождение фирмы «Экском» и наше обручение?

— Я выпью только за первое.

Она взяла бокал. Хорошо бы его содержимое успокоило ее взвинченные нервы!

— Ура! — И она залпом выпила искрящееся шампанское, не обращая внимания ни на его крепость, ни на игристость. Это явно безрассудно, но, отдышавшись, она уже протягивала бокал за следующей порцией, гордо подняв голову и сверкая глазами.

Фил торжественно налил ей еще. Она, не поблагодарив его, ринулась в атаку.

— Вы, должно быть, сильно заинтересованы в фирме «Экском», если готовы идти на такие крайности, чтобы завоевать небольшой плацдарм, — едко заметила она, высказывая мрачные подозрения.

— Надо же, а я почему-то думал, что вы будете на коленях благодарить меня за руку помощи, протянутую в последнюю минуту!

Ее утверждение, похоже, позабавило его. Взяв бокал, он налил себе шампанского и развалился на диване, вытянув длинные ноги.

— Вы думали, мне понравится быть марионеткой? — Сандра глубоко вздохнула, чтобы успокоиться. — А вам не приходило в голову, что мы могли бы выпутаться и без вашего вмешательства?

Его циничная фраза, подтверждающая, что об этом он даже не думал, подтолкнула ее к опрометчивому заявлению.

— У Лесли есть сбережения! — вскричала она. — Он мог бы одолжить нам денег на адвоката и…

— Благие пожелания, дорогая! — Он холодно взглянул на нее, и Сандра вздрогнула от его сардонической усмешки. — Мужчина, способный уехать и бросить в тяжелой ситуации женщину, на которой собирается жениться, не станет рисковать сбережениями ради спасения ее отца от банкротства. Демми это знает, да и вы тоже. Даже постороннему вроде меня ясно, что ваши и отцовские интересы у Лесли не на первом месте!

Как ни больно было это слышать, внутренний голос подсказывал девушке, что безжалостный приговор Фила справедлив. Но она не могла во всеуслышание признать его правоту.

— Это вам так кажется, — холодно ответила она. — Постороннему вроде вас, — уточнила она.

— Хватит, Сандра! — Фил проворно вскочил и, взяв у нее бокал, поставил на стол рядом со своим. — Вы забываете, что я будущий зять Демми Берча, и это делает меня вовсе не посторонним!

— Но это же чисто номинально! Я хочу знать правду, Фил. — Каждая клетка ее тела излучала вызов. — Зачем это вам?

— Не считая того, чтобы преподать наглядный урок об опасности пренебрегать своими деловыми обязанностями, — с юмором сказал он, — я этим зарабатываю себе на жизнь! Спасение и оживление. Беру больных и слабых и превращаю их в несокрушимых здоровяков. Это вызов, Санни! — В его голосе звучало торжество. — Берч торгует первоклассным товаром, у него отличные возможности для расширения дела. Так вот, это и в моих интересах — оставить хорошие товары доступными для моего бизнеса. И что же я должен, по-вашему, предпочесть? Принять решение Демми выкарабкиваться одному? Я вам уже говорил: я считаю Берча своим другом. Вы знаете, как он себя чувствует. Это из-за вас, Сандра! То, что он в одиночку боролся за ваши интересы, могло окончательно загнать его в гроб.

Он стоял рядом и глядел на нее сверху вниз, надменный и собранный, в то время как она колебалась, чувствуя, что приходит в отчаяние от его хладнокровного анализа ситуации.

— Если вы захотите пойти в больницу и рассеять его иллюзии, я не смогу вас остановить, но предлагаю вам серьезно подумать, чем это закончится, — сказал Фил, словно вбивая в их сделку последний гвоздь.

Сандра укоризненно посмотрела на него, ее пальцы вновь взяли и нервно сжали уже пустой бокал.

— Вы отлично знаете, что я не смогу сейчас это сделать, после того как он был так… так…

— Восхищен, — подсказал Фил. — Мне кажется, вы искали именно это слово.

К счастью, резкий звонок в дверь избавил ее от необходимости отвечать. Обрадованная возможностью уйти от неприятного разговора, она бросилась из комнаты, чтобы получить заказанную пиццу. Сандра отправилась с ней прямо в кухню, быстро поставила тарелки под струю горячей воды и, пока они грелись, подбирала ножи, вилки и столовые салфетки, а ее мысли вернулись назад, она припомнила то время, когда впервые встретила Лесли.

Они познакомились на теннисном матче, который проводился между курсами на втором году ее учебы в университете. Его красивая внешность привлекала внимание ее подружек. Как же она была счастлива, когда он проявил интерес именно к ней! Она всегда прощала ему встречи с другими девушками, относилась с пониманием, когда он отказывался от свидания с ней из-за других приглашений.

Сандра взяла полотенце и вытерла тарелки.

У них установились спокойные, ровные отношения, вспоминала она, хотя ей иногда очень хотелось, чтобы он относился к ней как к желанной и любимой женщине, а не как к любезной сестрице. Но она уверила себя, что его явная холодность к ней как к женщине происходит от того, что он ее слишком уважает.

Да, все эти страстные романы, которые обычно кончаются слезами и отчаянием, не для Сандры Берч. На Лесли можно было положиться. Она решительно отметала слово «скучный», которое иногда предательски проносилось у нее в мозгу. Их отношения складывались постепенно, поэтому воспринимались друзьями как устойчивый союз, который со временем обязательно приведет к браку.

Продолжая тереть уже сухие тарелки, она вздохнула.

Лесли никогда не делал ей предложения. Они просто плыли по течению. Брак казался единственно возможным исходом их отношений, после того как Лесли получит должность ведущего инженера в корпорации, которую он жаждал. Между ними установилось молчаливое взаимопонимание. Если у него и были какие-то возражения против занятий ее отца торговлей, то он очень редко позволял себе их высказывать. Напротив, при каждом удобном случае давал ей понять, какой она будет для него подходящей женой с ее приятной внешностью и хорошим образованием.

Сандра привыкла к мысли, что их союз не будет похож на шоу с фейерверком. Не для них с Лесли это раскачивание на качелях между страстью и ненавистью, что сгубило так много браков. Из них получится респектабельная пара, отличная американская семья. А кому нужны эти фейерверки?

Она закончила размышления о прошлом, затем поставила тарелки на поднос и разделила пиццу на две порции.

Пожалуй, то, что Лесли теперь ушел из ее жизни, к лучшему. Не только потому, что он был бы оскорблен ее ролью в заговоре Фила, но и потому, что до нее наконец-то дошла болезненная правда: у Лесли было много хороших качеств, которыми она восхищалась, но она, Сандра, не любила его. Этого она никогда не простит Филу, он грубо и безжалостно открыл ей глаза на ее отношения с Лесли и на его человеческие качества. Этот наглый тип, думала она о Филе, разрушивший ее мечты, был во всем прав…

Он продолжал сидеть в гостиной, когда она вернулась, старательно контролируя выражение своего лица, чтобы скрыть неприятные мысли и выводы, сделанные только что в кухне.

Он вскочил и взял у нее поднос с тарелками.

— Ммм, великолепно! — Он одобрительно улыбнулся. — Но вы, кажется, переоценили мой аппетит.

Пицца была поделена явно не поровну. Она поставила больший кусок рядом с Филом.

— Не думаю, — сухо ответила Сандра и быстро добавила, увидев по блеску его глаз, что он счел ее реплику двусмысленной: — Я не очень голодна, ощущение, что я помолвлена сразу с двумя мужчинами, отбило у меня аппетит.

— Эта проблема легко разрешима. — Он расстелил на коленях салфетку, отрезал кусок пиццы и взял его в руки. — Позвоните Лесли в Рим и скажите ему, что он свободен.

— Я так не могу! — запротестовала она, вновь раздражаясь от его бесцеремонности. — Это не та новость, которую сообщают по телефону!

— Вы должны так поступить, и сделаете это, Сандра. — В его голосе звучала твердая решимость. — Если вы не сделаете, то это сделаю я, потому что Демми считает, что вы Лесли уже все сказали. Кроме того, не в моем характере делить женщину с кем-то еще.

— Поскольку вопрос о «делении» меня мало волнует, я позволю себе самой решать, когда и как мне сообщить об этом Лесли. — Она метнула недовольный взгляд на невозмутимое лицо собеседника. — Ради Бога, Фил, я уже достаточно натерпелась от вашего вмешательства, и я не пицца, чтобы меня делить!

— Горячая, вкусная, сочная… которой наслаждаешься на месте или забираешь с собой, чтобы не спеша смаковать дома. — Его губы искривились в циничной усмешке. — Нет, я об этом не думал, но теперь вижу новые возможности.

— Хватит издеваться! — В голосе Сандры послышались истерические нотки. — Вы вынудили меня занять ложную позицию, но не думайте, что это дает вам право повелевать мной, и не ждите, что я стану вам подчиняться!

Фил хладнокровно перенес ее тираду, затем тщательно вытер руки о салфетку, в то время как она с замирающим сердцем наблюдала за его действиями. Она так и не дотронулась до своей крохотной порции пиццы.

— Ну, не знаю… — Он пренебрежительно взглянул ей в глаза. — Поскольку я намерен вложить в то, что в настоящее время являет собой шаткое предприятие, именуемое «Экском», шестизначную сумму, то полагаю, что приобрету все права, в том числе и это.

— Речь идет, конечно, о греческих драхмах? — быстро спросила Сандра, с тревогой ожидая ответа.

— Нет. Не о драхмах, а о долларах США, дорогая.

— Но… — начала Сандра, не в силах поверить в это. Такая инвестиция была бы чрезмерной, просто огромной. Он, должно быть, лжет, чтобы пустить ей пыль в глаза. — Но ведь нам нужно всего несколько тысяч на адвоката и судебные издержки!..

— Очнитесь, Сандра! — Взгляд Фила выражал насмешку и сочувствие. — Конечно, вы провели большую часть своей жизни в далеких от реалий залах университета, но даже вы не можете быть столь наивны! Вы не хуже меня понимаете, что для спасения фирмы надо сделать гораздо больше, чем подать в суд на мелких бюрократов. Фирма нуждается в реконструкции, включая внедрение эффективной учетной экономической системы ведения дел по всему спектру вопросов — от покупок до складского контроля, а это стоит денег, и не малых.

Увы, он прав. Она и сама за последние четыре дня пришла к такому заключению. Но сумма, которую он предполагал вложить, даже если это самое маленькое шестизначное число, потрясала ее. Неудивительно, что отец поначалу отказался от партнерства, понимая, к чему это его обязывает.

У нее пересохло во рту, и причиной тому было не бездумно выпитое шампанское.

— Итак, вы видите, — холодно продолжал Фил, — что мы не можем рисковать. А вдруг ваш заблудший дружок, вернувшись, захочет восстановить с вами отношения с того места, где они прервались.

— У вас, видимо, привычка влезать в чужие жизни и разрушать их! — Она судорожно вздохнула, бессильный гнев стеснил ее грудь. Да, она не любила Лесли, а если бы любила…

— Не разрушать, а преобразовывать, — весело поправил ее Фил. — Но я бы не стал проливать слезы по Лесли. Это не мужчина. Он прекрасно справился со своими чувствами после вашего отъезда.

Жестокий комментарий, буквально растоптавший Лесли, не оставлял сомнений в том, что новому партнеру мистера Берча было абсолютно наплевать на чувства других людей.

— А мои чувства? Они вообще ничего не значат? — осведомилась Сандра.

— А почему вы не задали этот вопрос Лесли, когда он решил остаться в Риме без вас? — быстро парировал он. — Забудьте о нем, дорогая. Сомневаюсь, что он хоть иногда вспоминает о вас, наслаждаясь красотами Италии. Кроме того, я не могу позволить вам тащить за собой груз эмоций, когда буду представлять вас отцу как будущую жену.

Сандра попыталась осмыслить его слова, чувствуя себя совершенно сбитой с толку.

— Вашему отцу? — наконец прошептала она.

— Вы думали, у меня нет отца? — Его губы дрогнули в улыбке. — Расслабьтесь! Это будет вовсе не трудно! Все, что вы должны делать, — это мило улыбаться, когда я вас представлю, и вести себя как девушка, которая собирается породниться с одним из богатейших греческих семейств. Вы будете блистать и сверкать, как это делают женщины, когда чувствуют возможность запустить руку в карман богатого мужчины!

Миллионеры?! Он говорит о миллионерах?! Она испуганно глядела на него, в смятении припоминая, отчего фамилия Мелас показалась ей такой знакомой. Эта фамилия регулярно появлялась на страницах крупнейших финансовых газет… Вот чем объяснялось многое из того, что смущало ее в Филе, и не в последнюю очередь его высокомерное обращение с людьми и способность влиять на события.

— Леонидис Мелас, — как бы сама себе сказала Сандра, проклиная, что раньше не сообразила, в чем дело, — Леонидис Мелас — владелец нефтяного бизнеса, пятизвездочных отелей, финансовый магнат — ваш отец?

— Вы хотите сказать, что до вас это только сейчас дошло?

Задетая его надменным тоном, она едва сумела подавить вздох.

— Ну, конечно, я слышала о нем. Но это достаточно типичная греческая фамилия, не так ли? Вот я и полагала, что…

— …Что я более скромного происхождения? — Он удивленно приподнял черную бровь.

— Ну да, — согласилась Сандра, игнорируя его покровительственную улыбку. — Не так часто мне доводилось видеть, чтобы сын миллионера собственноручно выносил товар из нашего склада.

Однако она должна была сообразить: шикарный «кадиллак», костюм от модного портного, очевидная надменность этого молодого мужчины… Во дворе фирмы «Экском» он казался породистым скакуном в стаде овец.

Сандра прикусила губу, раздосадованная, что из-за перегруженности собственными проблемами во время их первой встречи не сообразила, что к чему.

— Но «Чаша Диониса» не принадлежит «Мелас холдинг»! — уточнила она. — Мой отец много лет пытался получить от них заказ, но безуспешно.

— Значит, вы совершенно не в курсе. — Он еще раз быстро взглянул на нее. — Мой бизнес не зависит от отцовского. У меня нет никаких связей с «Мелас холдинг», и я не желаю их иметь.

— Послушайте, о чем мы вообще говорим? — в полном смятении спросила Сандра. — И почему вы выбрали именно меня? Я думаю, у вас достаточно знакомых женщин, которые с радостью устроили бы для вас это представление, и вам даже не пришлось бы выкладывать такие деньги, чтобы подкупить их!

— Ну да, они стоят в очереди ко мне в постель, — презрительно кивнул Фил, нимало не задетый ее реакцией. — Но, к сожалению, ни одна из них не подходит для моих целей.

— Каких целей?

Наблюдая, как он отрезает себе еще кусок пиццы, Сандра вдруг почувствовала, что ноги у нее стали ватными. Опустившись в уютное кресло, она ждала его объяснений, понимая, что такая щедрость к попавшему в беду другу — это больше, чем жест доброй воли.

Он бизнесмен, а не филантроп. Она не высказывала ему своих опасений, пока считала, что его финансовые затраты на фирму минимальны. Но при таких инвестициях он, вероятно, ждет большей отдачи, чем может дать фирма «Экском», даже обновленная. Теперь, уныло подумала Сандра, становится понятным, какой счет в итоге ей придется оплатить.

Фил тянул время. Он ел пиццу, не обращая внимания на то, что пальцы Сандры нервно барабанят по мягкой коже кресла.

И как раз тогда, когда ее терпение лопнуло, он снова вытер руки, наклонился вперед и одарил ее лучезарной улыбкой. Так, наверное, улыбается управляющий банком, отказывая клиенту в продлении кредита, решила она. Нервы ее были напряжены до предела.

— Я намерен расстроить планы своего отца. Он думает, что я, невзирая ни на что, буду вытаскивать его из любых неприятностей!

Вот уж этого Сандра никак не ожидала — признания в намерении бросить вызов отцу, да к тому же без видимых на то причин. Она нахмурилась.

— Я что-то слышала насчет вашего разрыва с семьей в юности…

Фил посмотрел сверкающими глазами в ее вопрошающее лицо.

— Наш разрыв Леонидис Мелас предпочел не замечать. Длительные связи с путанами после смерти моей матери составили у него представление, что можно купить кого угодно, была бы подходящая цена. Я не оспариваю такого мнения, особенно когда это касается женщин, но я сам не продаюсь.

Должно быть, в юности жизнь здорово била Фила, решила Сандра, и он стал таким циником. Хорошо бы побольше узнать о нем.

Она покачала головой. Ей не хотелось отвечать на его яростный выпад.

— Вы отказываетесь сотрудничать с отцом из-за чего-то, случившегося несколько лет назад? — осторожно спросила она.

— Пятнадцать, если быть точнее. Мне тогда исполнилось семнадцать. — Его голос стал суров, но больше ничто не выдавало его волнения. — Ее звали Дженни. Она была на несколько лет старше меня, очень красивая, волнующая и пылкая в постели. — Он помолчал, вероятно, вспоминая то время: презрительная улыбка скривила его губы. — Я был молодой, самонадеянный, и воображал себя страстно влюбленным. Я хотел жениться на ней — до того дня, когда застал их с отцом при обстоятельствах, исключающих малейшие сомнения в их интимной близости.

— Ох! — С губ Сандры сорвался возглас потрясения, когда она представила себе эту омерзительную сцену. Было нетрудно предположить, какие чувства испытал тогда Фил.

Не обращая внимания на ее реакцию, он холодно продолжал:

— Дженни расплакалась, а отец рассмеялся мне в лицо. Он сообщил, что она уже два года является его любовницей, и что он специально заплатил ей, чтобы она, как он выразился, посвятила меня в таинства любви.

Цинично прищурившись, он всматривался в застывшее лицо Сандры.

— Отчего же вы не смеетесь? Разве эта история не забавна?

Он приглашал ее посмеяться над наивностью и мучениями молодого человека, каким он когда-то был, но Сандра не находила в этом ничего смешного. Его душа явно до сих пор кровоточила при воспоминании об этой унизительной сцене.

Фил ждал ее реакции, слегка склонив голову. Она размышляла, понимая, что ему не нужны ни жалость, ни сострадание. Инстинкт подсказал ей: даже в семнадцать лет ему чужды были сантименты, что уж говорить о сегодняшнем дне, когда время отшлифовало его характер и превратило в твердый сплав.

— Я думаю, — неуверенно начала она, — что, какую бы роль ни сыграл в этих событиях ваш отец, Дженни никогда не согласилась бы стать вашей любовницей, если бы… если бы не любила вас. Мне кажется, это невозможно, не правда ли? — настойчиво продолжала она, в то время как он не проронил ни слова.

Он явно не собирался бросать ей спасательный круг, хотя видел, что она захлебывается.

— Я имею в виду… — Сандра запуталась, пытаясь утешить и успокоить его раненую гордость. — Я имею в виду, — продолжила она, — что Дженни, наверное, видела и любила в вас те же черты, что привлекали ее в вашем отце, иначе, какую бы награду он ей ни предложил, она не смогла бы… не смогла…

— Лечь ко мне в постель? — цинично завершил он ее фразу и рассмеялся. Она растерянно умолкла, понимая, что он смеется над своим юношеским простодушием. — Как же вы все-таки наивны, милая! Секс — это просто потребность организма, голод, который нужно удовлетворить, жажда, которую нужно утолить, способ, которым природа обеспечивает продолжение рода! — Он снова коротко засмеялся. — Как бы то ни было, я ушел из дому, бросил колледж и пошел работать в таверну, отказывая себе во всем и сберегая каждую драхму. Отслужив в армии, я вернулся в ту же сферу и продолжал во всем экономить, пока не смог купить маленький ресторанчик. Дальнейшее, как говорится, стало делом времени и техники. Сейчас у меня рестораны не только в Штатах, но и во всех столицах Западной Европы.

— А Дженни? — задумчиво спросила Сандра.

Он засмеялся.

— Через год после моего ухода Леонидис выгнал ее, обнаружив, что молодая леди всерьез вознамерилась выйти за него замуж. К тому времени отец вдовел уже десять лет, запас жизненных сил у него поистощился, и он искал нечто более постоянное. Ему наскучила бесконечная вереница женщин, он хотел стабильности.

Сандра молча смотрела на свой пустой бокал, а он спокойно продолжал:

— Прошло пять лет, прежде чем я сообразил, что отец преподал мне гораздо более ценный урок, чем простой сексуальный опыт. — Теперь Фил говорил небрежным, светским тоном. — И заключался он в том, что у каждой женщины есть определенная цель. Некоторые сопротивляются дольше других, некоторые соглашаются быстрее, одни требуют денег или драгоценностей, другим нужен публичный успех, общественное положение или выгодные перспективы для бизнеса… Амбиции, Сандра! — Он встал на ноги, скомкал салфетку и бросил ее на стол. — Это чувства, которые я могу уважать, валюта, которую я принимаю, — но только на моих условиях! И плоды, которые я пожинаю, должны оправдывать затраченные усилия.

Сандра глядела на него, довольная, что он, похоже, собирается завершить их встречу, подыскивая в уме какие-нибудь нейтральные слова.

— По крайней мере, вы откровенно изложили мне свою позицию.

Он кивнул.

— Она никому не причинит вреда.

— Кроме вашего отца? — Сандра в смущении покачала головой. — Вы так и не объяснили, почему наша с вами фиктивная помолвка должна расстроить его планы.

— Я думал, вы догадаетесь.

Он подошел к ней, схватил за запястья и легко поднял на ноги.

— Мой отец с присущей ему наглостью снова решил выбрать для меня женщину, которая согрела бы мою постель. Но на этот раз даму безупречной репутации — Василису, дочь Аристарха Бодакиса, корабельного магната.

Лицо Фила напряглось, и он долгим взглядом изучал черты лица растерявшейся собеседницы.

— Похоже, у моего отца возникли налоговые проблемы с греческим правительством, и он мог бы в значительной мере решить их, вступи я в союз с Василисой Бодакис. Ее отец не прочь сотрудничать, но только если наши семьи породнятся.

— А что же сама Василиса? — Изумленная тем, что подобная архаика еще существует, Сандра пытливо вглядывалась в его лицо, надеясь, что он шутит. — Разве может отец принудить ее выйти замуж не по любви?

— Вы находите меня столь непривлекательным? Разве женщину придется принуждать разделить со мной жизнь и постель?

Он опять насмехался!

— Лично я нахожу, что ваш облик далек от пленительного, — отрезала Сандра, — и не верю, что современная женщина может согласиться выйти замуж из чисто династических соображений!

Нет, она никогда бы не применила прилагательное «непривлекательный» к своему проклятому инквизитору, во всяком случае, в физическом смысле, но ей не хотелось тешить его самолюбие.

— Это будет зависеть от того, насколько важным она их сочтет, верно? Не в первый раз две могущественные семьи соединяют свои деловые интересы на брачном ложе! — Его пальцы не спеша поглаживали ее ладони, тем самым нарушая ее душевное равновесие. — Василиса молода и красива, и я допускаю, что для большинства мужчин такая приманка окажется очень аппетитной.

— Но не для вас? — с вызовом спросила Сандра.

Фил согласно кивнул.

— Я не нанимаю брокеров вести свои дела — ни служебные, ни личные!

— Уфф… — Сандру передернуло. — Какой же вы жесткий, а может, бесчувственный…

Ей было трудно выдерживать пристальный взгляд горящих глаз Фила, а пожатие его руки заставляло сердце учащенно биться.

— Вот это прилагательное ко мне абсолютно неприменимо, — промурлыкал он. — И в этом одно из заблуждений моего отца. Я теперь значительно старше, чем в тот раз, когда он выбирал для меня женщину. Теперь я предпочитаю устраивать свои дела самостоятельно.