“La Dolce Vita” был популярным итальянским рестораном в Южном Линдвейле. Габриэль и Келли расположились в укромном местечке, но зал был забит, и поэтому к их столику нескончаемым потоком подходили люди с поздравлениями и вопросами о том, когда же состоится свадьба. Очевидно, Габриэль и его семья имели хорошую репутацию в долине, несмотря на то, что были преступниками. И Келли это не удивляло — это самая очаровательная банда воров, которую она когда-либо встречала.

— Ну что, сбыл все свои наркотики? — спросила Келли у Габриэля, ковыряясь в феттуччини Альфредо[1].

— Да, спасибо, продажи героина взлетели вверх, а вот кокаин, кажется, пошел на спад. — Габриэль поглотил целый стейк за пару укусов. Драконы славились своим безмерным аппетитом; для их пламени нужно много топлива.

— Ты расскажешь мне, что на самом деле было в том мешке?

Он продолжал есть, проигнорировав ее вопрос.

— Итак, — произнес он, наконец, дожевав кусок. — Что ты там говорила про Марвина?

— Что ж. Он был в моем классе в “Геммологическом институте эмпатов”.

— И?

Келли замешкалась. Ей не нравилось поливать грязью людей, но проблема в том, что некомпетентный эмпат камней способен причинить много вреда.

— Просто… его способности очень-очень слабы. Едва хватит для распознания. Он неплохо справлялся с действительно мощными камнями, но менее сильные не мог даже обнаружить. А некоторые из этих камней могут быть весьма опасны, попади они в неправильные руки. Он вообще не должен был получить сертификат эмпата драгоценных камней, но у него была интрижка с одним женатым профессором, который впоследствии проверял наши способности.

— Ну и насколько сильны твои способности?

“Зашкаливают. Неизмеримы” .

— Довольно хорошие, — сказала она скромно.

— Лгунья из тебя так себе.

Она мило улыбнулась.

— Вообще-то, я очень хорошая лгунья. Вот почему мне удается пробраться в те места, где мне не положено быть, и закрыть столько дел.

Он улыбнулся ей.

— Тогда, может быть, это наша глубокая духовная связь, позволяет мне сказать, когда ты пытаешься пустить мне пыль в глаза.

Она саркастически ухмыльнулась.

— Или голоса в твоей голове.

— Неважно, вернемся к Марвину, — сказал Габриэль. — Он пришел с блестящими рекомендациями от своего преподавателя… я так понимаю, от того парня, с которым была интрижка. — Он нахмурился. — Значит, ты утверждаешь, что его навыки слабы.

— Да. Я хотела узнать, пропустил ли он что-нибудь, поэтому повнимательнее пригляделась к нескольким вашим образцам, и уже нашла парочку тех, что стоит изучить поближе.

Она перечислила камни, которые смотрела, включая те, что исцеляют и повышают агрессивность.

— Я прикажу немедленно убрать их из помещения, — сказал Габриэль. — И позабочусь о том, чтобы перепроверить наши драгоценности.

Как? Наймет другого эмпата? Был только такой вариант.

— Только не предлагай мне этого, — сказала Келли. — Я здесь, чтобы найти один конкретный большой красный камень. Кроме того, я не хочу знать о каких-либо других весьма сомнительных делишках, в которых вы принимаете участие.

Позже вечером, вернувшись назад в замок, Келли поднялась в свою комнату проверить электронную почту и отчитаться агентству о своих успехах — или отсутствии таковых. Габриэль куда-то упорхнул и одному Богу известно, чем занимался. Он, конечно, утверждал, что направился в офис перебирать бумажки, но Келли догадывалась, что он мог отправиться на поиски алмаза Хоупа[2]. Это казалось куда более вероятным, чем вариант с документами.

Дверь в комнату Келли распахнулась, и вошла Эванжелина с неизменным выражением “бедная я несчастная”, отпечатанным на ее лице. Келли так и подмывало сказать: “Осторожней, а то это выражение лица застынет навсегда”. Вместо этого она закрыла свой ноутбук, отодвинулась от стола, и спросила: — Привет, Эванжелина, как дела?

— Почему ты хочешь арестовать моего дядю? Потому что думаешь, что он украл “Кровь Дракона”? — требовательно спросила Эванжелина.

— Он сказал тебе это? — сказала Келли ошеломленно.

— Конечно же, нет, — насмешливый тоном ответила Эванжелина . — Здесь никто и ничего не рассказывает мне. Они только лгут.

— О чем?

Эванжелина пожала плечами.

— Откуда я знаю, они ведь лгут.

— Да уж, я понимаю, каково тебе.

— Понимаю, каково тебе, — передразнила Эванжелина. — Все постоянно так говорят.

А вот теперь Келли начала раздражаться.

— Послушай, — отрезала она. — Я не просила тебя приходить сюда со своим херовым настроением. Да, я сказала “херовым”, — продолжила она, когда глаза Эванжелины округлились от удивления. — Мой отец был президентом инвестиционной компании, а еще он вор, который украл у компании миллионы, и когда полицейские начали расследование, все лгали мне об этом в течение нескольких месяцев. Все шептались и делали все украдкой, а мой отец исчез. И я узнала о произошедшем из вечерних новостей, когда был выдан ордер на его арест. Мои друзья перестали быть друзьями и начали складывать пакеты собачьего дерьма в моем шкафчике в школе. Так что да, я знаю, каково тебе. Но я же не выплескиваю свои проблемы на всех остальных. Возьми себя в руки.

Глаза Эванжелины стали еще шире, а Келли, покачав головой, откинулась на спинку кресла.

— Извини, — вздохнула она. Она не должна кричать на подростка. Или грязно выражаться при ней, хотя Келли была уверена, что Эванжелина слышала фразочки и похуже в сериалах, которые смотрела, и на сайтах, которые посещала.

— Нет, ты права, — тихо произнесла Эванжелина. — Не стоило так обращаться с тобой. Ты же не виновата. Это все дядя Колдер.

— Колдер? — удивленно переспросила Келли. — Что он сделал?

— Я не должна рассказывать тебе, — Она взглянула на Келли. — “Кровь Дракона” обладает силой? Что он делает?

— Я не могу сказать тебе, пока сама не выясню это.

— Но он обладает силой, — Эванжелина внимательно следила за ней.

— По слухам, это очень мощный драгоценный камень, но его никогда не исследовал профессиональный эмпат, — сказала она. — Владевшая им семья купила его из-за красоты, а не из-за способностей. Я не узнаю, верны ли слухи, пока не прикоснусь к нему.

Тот факт, что Эванжелина расспрашивает ее, Келли расценила как признак того, что камень спрятан где-то здесь.

— Как ты определяешь способности камней? Расскажешь в общих чертах? — спросила Эванжелина. — Ты чувствуешь его, как что-то живое?

Говоря это, она коснулась своего браслета с ромбовидными полусферами розового кварца в золотой оправе. Это был “материнский камень”; матери наполняли его своей любовью и передавали его своим детям, чтобы те всегда чувствовали их любовь.

Келли попыталась вспомнить, видела ли она маму Эванжелины. Она умерла? Это объяснило бы большую часть замашек Эванжелины.

— По правде говоря, драконы не могут быть эмпатами камней, — ответила Келли. По крайней мере, она никогда не слышала о таком, а она эксперт в данной области, и значит, наверняка узнала бы об этом.

— Но на что это похоже? — настаивала девочка.

— Разные камни имеют разные силы и свойства — так же, как и металлы имеют разные типы проводимости. У драгоценных камней своя энергия. Они что-то вроде живых существ. Я могу общаться с некоторыми из них. Некоторым могу даже сказать, что делать.

— Как?

Что ж, именно в этих сведениях особого секрета нет, Эванжелина может и сама узнать об этом в интернете.

— Я держу камень рядом с собой и позволяю своей энергии пообщаться с ним. Определив, какова сила камня, хорошенько сосредотачиваюсь и представляю себе, что должен сделать камень.

Эванжелина пожала плечами, глядя в окно куда-то вдаль.

— Интересно, — наконец сказала она, затем опять пожала плечами и снова посмотрела на Келли. — Спасибо, — произнесла она безучастно, и вышла из комнаты.

Келли осталась с неприятным осадком от разговора и никак не могла решить, стоит ли рассказать об этом Габриэлю, но в итоге решила повременить.

Дверь снова открылась, на этот раз появилась Табита.

— Мы отправляемся за покупками, — заявила она. — У меня назначено время для тебя в “Свадебном салоне Берди”.

Келли встала. Какого черта? Она собирается подыграть этому безумию. И тогда, возможно, Табита проговорится и выдаст тайну, где спрятан рубин.

— Кто это “мы”? — спросила она. — Я должна позвать свою сестру?

— Ту ноющую зануду? — фыркнула Табита. — Конечно, нет. В любом случае, она занята, рыская по замку и полагая, что мы ничего не заметим. Бедняжка Уинтроп, кажется, уже поседел из-за нее. Меня вполне устроит, если она останется здесь, так хоть не испортит нам все веселье.

Келли пожала плечами и последовала за Табитой вниз. Габриэль встретил их у входной двери и выглядел очень встревоженным. Волосы спутались, и он задыхался, как будто бежал на предельной скорости, чтобы перехватить их.

— Значит, мы собираемся за покупками? — спросил он, блокируя им выход.

— Тебя никто не звал, — надменно заявила Табита.

— Мама, — он одарил ее серьезным взглядом, нахмурив брови. — Конечно же, я иду с вами.

— О, ну нет, — сказала Келли, с ехидной улыбкой. Ей доставляло удовольствие видеть, что такой невозмутимый обычно Габриэль выглядел сейчас совершенно обескураженно. — Ведь я должна воспользоваться возможностью и получше познакомиться со своей будущей свекровью.

Габриэль пригвоздил мать свирепым взглядом.

— Я не думаю, что это хорошая идея.

— Давай так, — обратилась Келли к Габриэлю, — скажи мне, где “Кровь Дракона”, и можешь пойти с нами.

— Почти уверена, что он спрятал его в ящике с нижним бельем. Не так ли, дорогой? — Табита подмигнула ему. Подавив смех, он быстро переключился обратно на свой смурной вид.

— Ты прирожденный комик, мама. — Габриэль обхватил ее рукой за плечи и, не слишком церемонясь, отвел в сторону. Склонившись, он что-то прошептал ей на ухо, в ответ его мать лишь покачала головой, выглядя при этом милой и невинной.

Лаааадненько.

Потом Табита вывернулась из-под руки Габриэля и вернулась к Келли.

— Готова? — радостно спросила она.

— Увидимся позже, дорогой. Не жди нас! — крикнула Табита.

——————————

[1] «Феттуччине Альфредо» — самое популярное «итальянское» блюдо в США и почти совсем не известное в Италии. Длинная паста со сливочным маслом и пармезаном на самом деле была придумана в Италии, а именно Альфредо Ди Лелио, владельцем ресторана в Риме. При этом, в Италии это блюдо никогда не будет представлено в разделе «традиционная кухня». За границей, однако, это блюдо стало невероятно популярным и даже символом хорошей жизни в Риме. Многие американские туристы приезжают в Италию в надежде насладиться любимыми феттуччине в каждом ресторане полуострова и часто бывают разочарованы.

[2] Алмаз Хоупа (англ. Hope Diamond) — крупный бриллиант массой в 45,52 карата глубокого сапфирово-синего цвета и размерами 25,60×21,78×12,00 мм. Находится в экспозиции Музея естественной истории при Смитсоновском институте в Вашингтоне (США). Назван по имени своего первого известного владельца — британского аристократа Генри Филиппа Хоупа, в чьём распоряжении он впервые замечен по документам 1839 года.