Рэд повернулся на матрасе, который он, под надзором Милча, притащил из соседнего домика. В полутьме он различал огромный силуэт силача, улегшегося рядом с диваном, где спал мальчик. Рэд поднялся.

— Не спишь, братишка? — прошептал Милч. Мальчик заворочался во сне и тихо застонал.

— В тюрьме тоже так, — продолжал Милч. — Не спится, и привыкаешь обходиться без сна. Спать нужно тому, у кого на завтра есть дела. В тюряге не спят. Я, пока туда не загремел, храпел, как контрабас, и не проснулся бы, хоть бы на меня и потолок обвалился. А сейчас и не знаю даже, как это — спать.

— И у меня то же самое, — послышался мягкий голос Доктора, устроившегося у двери. — В тюрьме все слышно. Всю ночь что-нибудь слышно, до самого рассвета. Кто-то кричит, или дождь идет, или шаги. Нигде больше звуки так далеко не распространяются, как в тюрьме. Двумя этажами ниже слышно, когда кто-нибудь наверху подпиливает себе ногти.

— Это точно, — подтвердил Милч. — Помнишь негра, который ночью пел песни, Эла Джолсона? Он сидел в блоке «Д», а мы его слышали всю ночь в нашем «У».

Рэд снова улегся и натянул одеяло до подбородка. Доктор принялся напевать.

— Ну уж нет! — вскинулся Милч. — Надеюсь, ты Эла Джолсона не будешь изображать?

Тот засмеялся и замолк.

В этот момент отворилась дверь, и вошел Дэнни, в трусах и майке.

— Я там помираю от холода, — заныл он. — У вас лишнего одеяла не будет?

— Холодно, как в блоке «У»? — насмешливо спросил Милч. — Но там ты от холода ведь не помер? Вот и здесь не загнешься. Иди к себе и смотри за глухарем. Как бы ему глупые идеи в голову не полезли.

Рэд слегка приподнялся, но тут же снова лег. Кулаки его сжались от ярости и бессилия. Ворча что-то себе под нос, Дэнни вышел и закрыл дверь.

— Надо бы проучить этого юношу, — пробурчал Милч. — Хотя, может, я с ним слишком строг… Все-таки похищение — его идея… — После долгой паузы Милч спросил:

— Ты о чем думаешь, Доктор?

Пухленький Доктор повернулся к нему.

— Ночами я думаю о тысяче разных вещей. Рассуждал вот, что я буду делать с моей частью денег.

— И что-нибудь надумал?

— Да. Я бы в Париж съездил. Всю жизнь об этом мечтаю. Ты же знаешь, я люблю живопись, Милч. Побывал бы на Монмартре, в местах, где жил и творил Тулуз-Латрек. И Лувр хотел бы посмотреть.

— Слышал, что он сказал? — зашептал Милч. — Здорово чешет! А я думал, ты со мной будешь. Я на это рассчитывал, знаешь ведь.

— Наверное, я с тобой и останусь, Милч, но все равно я хотел бы побывать в Париже.

Милч отрывисто хохотнул.

— А я поеду в Мексику. Я знаю, что там делать. Там и для тебя есть местечко, Доктор.

— Похоже, вы уверены, что у вас это дело выгорит, — вмешался в их разговор Рэд. — А я, наоборот, столь же уверен, что вы погорите.

— Да ты о нас не беспокойся, Рэд, — посмеиваясь, сказал Милч. — Мы свое возьмем. Нам терять нечего. Кроме электрического стула, нас больше ничего не ждет. Так что можем прикончить и вас, и девушку, и ребенка — назад хода нет. Похищение ребенка равносильно всем убийствам на свете. Глупо, но таков уж закон, правда, Доктор?

— Ты прав, Милч.

Рэд страдал от бессилия что-либо сделать. Он закрыл глаза и попытался заснуть. Милч поднялся и подошел к Доктору, они о чем-то шептались. Рэду показалось, что по комнате поплыл сладковатый запах сигареты с наркотиком. Но сон пересилил, и лишь утром солнечный луч вернул его, к большому неудовольствию, к действительности. Во рту было сухо, тело под одеялом было потным и горячим. Милч, уже одетый, сидел верхом на стуле у двери. Доктор, подогнув ноги, сидел на матрасе у дивана и чистил ногти.

Рэд отбросил одеяло и встал.

— Девушка в ванной, — сказал Милч. — Что-то она там застряла. Постучи ей в дверь, Док. Я в туалет уже сходил. Твоя очередь, Рэд.

Тесс вошла в комнату, и взгляды ее и Рэда встретились. В глазах ее не было и тени страха. С нежной улыбкой она склонилась над спящим малышом, пригладила ему волосы.

— Он спал прямо как Спящая красавица, — заверил ее Доктор.

— А не перекусить ли нам, Рэд? — предложил Милч. — Спать я действительно не сплю, а вот насчет аппетита у меня все в порядке. Скажи своему другу, пусть что-нибудь приготовит. Уже восьмой час, а дорога у него сегодня длинная.

Рэд вошел в ванную, стянул майку и ополоснулся холодной водой. Услышав детский плач, он чуть не выругался. Когда он вернулся в комнату, Тесс одевала хныкающего малыша.

— Мальчик говорит, что у него болит что-то, — сказал Милч.

— Сладкого переел, — бросил Дэнни.

— Он уже два дня жалуется на боль в животе, — задумчиво сказала Тесс.

— Ну и что такого? У нас врач есть. Ты что скажешь, Док?

Вместо ответа Доктор издал горловой клекот и защелкал орехами.

— Ложку касторки на полстакана фруктового сока, — пробулькал он и рассмеялся.

Милч в восторге хлопнул себя по колену.

— И все! Пять долларов за визит!

Терри обхватил Тесс за шею и прижался к ней.

— Не волнуйся, — сказал Милч, пытаясь успокоить девушку. — Наверняка ерунда какая-нибудь. Дети часто всякую дрянь едят. — Он повернулся к Рэду. — Рик жарит бифштексы. Как поешь, объяснишь ему ясно и четко, что он должен сделать. Понял? Объяснишь ему все, не торопясь, спокойно, чтобы он все хорошенько усек. Договорились? Вы нам оба очень нравитесь. Не хотелось бы прибегать к грубой силе… И потом мальчик… И девушка…

Тесс сделала вид, что не расслышала его слов.

***

— Который час, Док? — спросил Милч.

— Ровно восемь.

— Хорошо. Рику пора ехать. Чтобы не было ошибки, повтори своему другу то, что я тебе буду говорить… Он знает развилку на Пенроуз, в семидесяти пяти километрах отсюда?

Рэд повторил вопрос. Рик утвердительно кивнул головой.

— Там есть деревянный указатель, и сразу за ним рекламный щит Кока-Колы. Рик должен поставить ведро под указателем. Повтори ему.

Рик снова кивнул.

— Дай ему ведро, Доктор… Так… В Карджине он первым делом должен добраться до банка на Оак-стрит и опустить письмо в почтовый ящик конторы Гэльена, во дворе. Объясни это ему помедленнее, Рэд.

Рик улыбнулся, и друг его заметил, что он украдкой бросил взгляд на девушку. Рэд положил ему руку на плечо.

— И скажи ему, — добавил Милч, — что если в три часа он не вернется, на его совести, вероятно, будет смерть девушки и ребенка, а может, и твоя, как знать. Посоветуй ему обойтись без фокусов. Объясни ему, что все козыри у нас, и что терять нам нечего. Если нас заметут, нам точно хана. Я не шучу, клянусь тебе. Не шучу!

Рэд медленно повторил и увидел, как в глазах парня полыхнула ярость. Он обнял его за плечи.

— Спокойно, Рик, — сказал он тихо. — Делай, как он говорит. Так будет лучше.

Молодой человек нехотя кивнул.

— Вроде как начинаете соображать, — одобрительно заметил Милч и обратился к девушке: — Скажи ему, что когда он вернется с новым протезом, все будет отлично.

Тесс протянула Рику ладонь.

— Я вас умоляю, сделайте так, как он сказал.

Рик пожал ей руку, улыбнулся и, раздвинув два пальца, показал знак победы. Доктор ухмыльнулся.

— Завтра мы отправимся за ведром, набитым деньгами. А для вас все кончится, как в доброй сказке — будете счастливы и будет у вас много детей.

— По-моему, одному из нас стоило бы с ним поехать, — сказал Дэнни.

— Скажи-ка, дружок, — сладким голосом произнес Милч. — Кто здесь командует, ты или я? Будет так, как я сказал. И без разговоров.

Лицо Дэнни скривилось и задергалось в нервном тике.

— И вот еще что, — Милч обращался к Рэду. — Доктор приготовил табличку. Прибьешь ее к двери своего кабака.

Доктор протянул кусок картона, на котором аккуратно было выведено:

Закрыто в связи с отъездом владельца.

— Сам понимаешь, — объяснил Милч, — нам тут не нужны всякие с дурацкими вопросами — почему закрыто. Скажи Рику, пусть прибьет табличку к двери. Доктор его проводит. Лишнее любопытство нам ни к чему. Ты все хорошо понял, Рик? Письмо у тебя? Положи в карман. Ведро? О’кей. Счастливого пути, парень.

Тяжело опираясь на костыль, Рик обвел взглядом комнату, словно хотел все запомнить до мельчайших подробностей. Мальчик тихо сидел на диване, прижимая к груди пожарную машину. Губы его были сведены, глаза покраснели, и время от времени он постанывал. Доктор распахнул дверь, пропустил вперед Рика и вышел вслед за ним.

— Напомни ему, что у него всего семь часов в распоряжении, — крикнул Милч и повернулся к Рэду. — Ты, братишка, имей в виду — если у тебя вдруг возникнут нехорошие идеи — телефон твой не работает. По-моему, провода порваны…

***

— У Терри жар, — сказала девушка.

Милч был поглощен комиксами на оторванном листе газеты.

— Съел что-нибудь несвежее, — откликнулся он, не поднимая глаз. — Дети, они как козы, все жрут.

— Животик болит, — захныкал малыш.

Рэд заметил, что волосы мальчика влажны от пота. Тесс с тревогой смотрела на него.

— Я уверена, что ему действительно больно. Он таким еще никогда не был.

Рэд присел на диван и взял в свои лапищи ручки ребенка. Терри через силу улыбнулся, прислонился головкой к мощному плечу Рэда, вздохнул и закрыл глаза.

— Который час, Доктор? — спросил Милч.

Сидя на полу, тот раскладывал пасьянс засаленными, бог знает где найденными картами.

— Ровно два.

Милч вздохнул, отшвырнул страницу с комиксами, встал и опустил штору на окне.

— Пошел в задницу! — проскрипел Вашингтон.

Милч трахнул кулаком по клетке. Разъяренный попугай слетел со своей жердочки и заорал от негодования.

— К чему это? — зло спросил Рэд.

— Я не люблю ни попугаев, ни кошек, ни собак, ни лошадей.

— Ни мужчин, ни женщин, ни детей, — дополнил Рэд.

— Может быть. — Милч пожал плечами.

— Говорят, попугаи приносят несчастье, — вставил Доктор.

— Серьезно? — пробормотал обеспокоенно Милч. — Не хотел бы, чтобы он нам его принес. Нам это совсем ни к чему, так ведь, Доктор?

Нагнув голову, Милч мерял шагами комнату. Вдруг он остановился у портрета Эйзенхауэра, взял со стола огрызок карандаша и пририсовал тому усы и бороду. Сделал шаг назад, чтобы полюбоваться своим художеством, и захохотал.

— Черт, так ведь намного лучше, а, Доктор?

— Точно. Пошли ему этот портрет. Может, он себе такую же бороду отрастит. Однако ты оскорбил достоинство государственного деятеля.

Милч швырнул огрызок карандаша и снова принялся вышагивать по комнате.

— Черт побери, как время тянется!

— А я говорю, нужно было кому-нибудь поехать с этим глухим, — пробурчал Дэнни.

— Братишка, — зашипел Милч. — Ты будешь делать то, что я скажу, и без разговоров. Как всегда.

Рэд легонько провел ладонью по потной щечке ребенка. Голубоватые веки малыша сомкнулись, на его губах промелькнула тень улыбки.

— Он заболел. — Голос Рэда посуровел.

Милч поднял штору и поглядел в окно.

— Дождь пойдет.

— Я тебе говорю, он серьезно болен, — заорал в ярости Рэд.

— А что ты от меня хочешь? Чтобы я ему колыбельную спел?

— По-моему… — начала нерешительно Тесс.

Рэд встал и подошел к маленькому Доктору, который удивленно разглядывал пикового туза.

— Вы ведь врач?

— Был таковым, но, предполагаю, им и остался.

Щелчком он пустил пикового туза в полет по комнате, вытащил из кармана орехи и защелкал ими.

— Да оставь ты их в покое! — вскинулся Дэнни.

— Не могу, Дэнни, не могу.

— Как только доберемся до Мексики, — сказал Милч, — первое, что я сделаю, так это куплю тебе мешок орехов. В Мексике есть орехи, Доктор?

— Думаю, есть, Милч.

— Он сам как орех, — пробурчал Дэнни, благоразумно держась подальше от Милча.

— Не могли бы вы осмотреть ребенка? — сказал Рэд настойчиво.

Доктор подошел к девушке, посмотрел на малыша, наклонился и с удивительной нежностью взял его на руки. Тесс недоверчиво следила за его движениями.

Врач положил мальчика на диван и раздел его. Огромные голубые глаза Терри обрели свою живость.

— У вас есть термометр? — спросил Доктор у Рэда.

— Нет.

— У него жар. Живот вздут…

Кончиками пальцев он слегка нажал на него, мальчик вскрикнул.

— Тесси, Тесси, — захныкал он.

Девушка тут же приблизилась.

— Ну что вы с ним делаете? — произнесла она с укором.

Доктор добродушно посмотрел на нее.

— Никогда бы не подумал, что в один прекрасный день кому-то понадобится моя помощь, — сказал он медленно. — Если ты кого-то убил, то у тебя больше нет права излечивать. Вы это знали? Странно, но тем не менее так. В этом нет логики: вам не дают спасти чью-то жизнь взамен вами загубленной. Хотя, может, это справедливо, не знаю…

— Доктор, — тихим голосом сказал Милч, — можешь покурить, если хочешь. Ты был на высоте.

Словно не слыша его, Доктор положил руку на потный лоб ребенка.

— Ну, что с ним? — спросил Милч.

— Может быть, ничего, а, может, что-нибудь очень серьезное…

— Не бери в голову, Док. Пройдет все у мальчишки. Который час?

— Еще полчаса ждать, — ответил Дэнни.

— Который час, Доктор?

— Дэнни тебе только что ответил.

Толстячок прикоснулся пальцами к горячей щеке малыша.

— Не меньше 40 градусов. Рэд, вы знаете, что такое клистирная груша?

— Знаю.

— Есть у вас?

— Нет.

Врач вздохнул.

— Оденьте его, Тесс, — повернулся он к девушке.

— Что с ним? — спросила та у Доктора, который снова принялся за свои орехи. — Что?

— Диагноз простой. Аппендицит.

Он подбросил и поймал орехи тыльной стороной ладони.

Из уст Тесс вырвался стон. Дэнни облизнул губы. Из угла его рта свисала сигарета.

— Что будешь делать, Доктор?

— Ничего, Дэнни, абсолютно ничего.

— И мальчик умрет? — спросил Дэнни.

Доктор кивнул.

— Ты сказал, что я могу покурить, Милч? — спросил он, вздохнув.

— Конечно, конечно. Давай.

Доктор присел на краешек стула, вытащил коробочку, пузырек, поставил все на стол, затем свернул сигарету.

— Значит, вы ничего не можете сделать? — спросил Рэд.

— Могу, конечно. Если у меня будет скальпель, плазма, эфир и еще всякие мелочи.

— Даю глухому еще пятнадцать минут, — прорычал Милч. — После чего, если этот щенок и помрет, то это случится отнюдь не из-за болезни.

Дым тонкими струйками выплывал из ноздрей и уголков рта врача. Тошнотворный запах достиг Рэда, и он отступил на шаг. В тот же миг послышался скрип рассохшихся половиц веранды, и Рэд бросился к двери.

— Стоять! — медленно произнес Милч, сжимая в руке револьвер.

Дверь потихоньку отворилась, и они увидели хмуро глядевшего на них Рика. Опирался он на трость орехового дерева. Рик улыбнулся и постучал по протезу.

— Вовремя, — сказал Милч. — Спроси его, Рэд, все ли он сделал, как было сказано. — Пинком ноги Милч захлопнул дверь.

— Ты ведро поставил куда нужно? — спокойно спросил Рэд.

Рик кивнул.

— Письмо опустил?

Еще кивок.

Слегка прихрамывая, Рик подошел к девушке, которая, глядя на него, растерянно улыбалась. Рик взглянул на мальчика и нахмурился.

— Он заболел, — прошептала Тесс.

— Он вроде как подрос, — заметил Милч, засовывая револьвер в карман. — Рэд, скажи ему, что он молодец.

Рэд пропустил это мимо ушей. Он подошел к Рику и приобнял его за плечи. Тот улыбнулся.

— Чему это ты так радуешься? — проскрипел Дэнни.

— Своей новой ноге, — сказал Милч. — Так ведь, Рик? С чего ему еще веселиться?

Рик легонько погладил пылающую щеку малыша и посмотрел на свои мокрые от прикосновения пальцы.

— Слушай, Милч, — голос Рэда был суровым. — Что вы намерены сделать для малыша?

— Ничего, — ответил тот. — Абсолютно ничего.

— И что, пусть так и умирает?

Бандит пожал плечами.

— Старина, может, так лучше? Мы не виноваты, что у него там что-то лопнуло. Бывает. В нашем положении нам наплевать, жив он будет или загнется. — На мгновение он заколебался. — Если он умрет, нам будет проще. Нашей вины в том не будет. Когда мы его взяли, он уже болен был.

— Но если его сейчас же отвезут к врачу, он выкарабкается.

— Нет, Рэд, об этом и речи быть не может. Это все равно что пойти и сдаться полиции… Болеет и пусть себе болеет. Да мало ли щенков подыхает на этом свете!

Дэнни встал.

— Я в эти дела не полезу. — Сигарета выпала из его губ, и он раздавил ее каблуком. — Если щенок помрет, на нас устроит охоту полиция пяти штатов. Я вот что предлагаю: лучше отвезти ребенка и оставить его у дома. Если мы его возвратим, нас оставят в покое. Не хочу, чтобы меня замели с детским трупом на руках. Мы так не договаривались. Я выхожу из этого дела, и все!

С ловкостью, неожиданной для мужчины такого телосложения, Милч совершил прямо-таки тигриный прыжок. От короткого прямого удара Дэнни перелетел через стул и оказался на полу. Он поднес руку ко рту, посмотрел на запачканные кровью пальцы и заныл.

— Не трогай меня, Милч. Не трогай!

— Тогда не пори глупости. Заткнись навсегда, так еще лучше будет. Бери пример с Рика. Закрой пасть, и неприятностей у тебя не будет. Здесь я командую, понял? Завтра, как только получим выкуп, отваливаем. Если ребенок умрет раньше, мы не виноваты. Твоя сестра отвезет тело Гэльену и расскажет все как было. Мы ему ничего плохого не делали. Он умер у нас на руках. Так что никто не виноват. И со мной такое может случиться. А вот ты просто так не подохнешь, своей смертью. Понял, о чем я говорю?

Дэнни продолжал ныть, но больше не сказал ни слова.

Доктор подбросил орехи на ладони.

— Максимум через два часа, — объявил он, — аппендикс прорвет, и начнется перитонит. В полночь он будет уже мертв.

Тесс медленно поднялась и подошла к Милчу.

— Если Терри умрет, — сказала она с угрозой, — обещаю, что на вас устроят охоту по всем Соединенным Штатам. И в Мексике вас достанут.

— Что касается Мексики, может быть, — хохотнул Доктор, — но не в Ла-Пасе!

Милч повернулся на каблуках послышался глухой звук удара, и Доктор, как подкошенный, рухнул на пол. Он медленно поднялся, подобрал орехи, положил их на стол, погладил щеку и пронзил Милча сверкающим взглядом.

— Ты не должен был этого делать, Милч… Не должен был… Тебе нужно научиться себя сдерживать.

— Болтаешь слишком много, вот и получил, — рыкнул Милч. — Как накачаешься, так языком молоть начинаешь. Ты лишнее сболтнул. Мне вовсе не хотелось бы тебя трогать, Доктор, ты мой друг. Но ты не должен был этого говорить. Еще раз такое случится, и я буду вынужден отобрать у тебя коробочку. Знаешь, что это значит, а?

Толстячок покачивался на каблуках, крепко стиснув пальцы с длинными ногтями.

— Никогда больше этого не делай, Милч! — повторил он глухо.

— Хорошо. Ты держи рот на замке, и будем друзьями. Можешь курить свою дрянь, пока не сдохнешь.

— Никогда больше этого не делай, Милч, — еще раз повторил Доктор, начиная дрожать. — Я не переношу боли. И не позволю, чтобы ты мне делал больно. Не позволю. Ни тебе, ни другим.

Тесс взяла его за руку, и толстячок с удивлением обернулся.

— Вы что-нибудь сможете сделать для Терри, Доктор? Я уверена, что, если вы захотите, то сможете.

Он посмотрел на нее, и во взгляде его появилась теплота.

— Что же вы от меня хотите, милая девочка? — вежливо осведомился он.

— Спасите Терри.

— Не трогай ребенка, Доктор, — вмешался Милч. Руку он держал в кармане.

Тот не обратил на его слова никакого внимания и подошел к мальчику.

— На спасение один шанс из десяти, — сказал он как бы самому себе.

— Оставь ребенка, — спокойно повторил Милч.

— Хочешь, чтобы он умер? Ты этого хочешь, Милч? — рявкнул Рэд.

Доктор повернулся.

— Да, этого! — воскликнул он. — Ведь ты этого хочешь, Милч?

В его слабом голосе появились обвинительные нотки. И тут же, словно испугавшись своей дерзости, он замолк.

— Да. Это все упростит.

Вдруг раздался сардонический смех Доктора.

— Ты когда-нибудь слышал о Гиппократе, Милч?

— Нет. Кто это?

— Так, один, кому я однажды принес клятву. Потом я о ней забыл, а теперь вот вспомнил. Много времени мне на это понадобилось…

Он сел на диван, взял Терри за руку и долго смотрел на спящего ребенка.

— Послушай, Доктор… — начал спокойным тоном Милч.

— Помолчи. Я думаю.

Лицо Милча было совершенно бесстрастным. Не сводя глаз с врача, он подошел к дивану.

— Оставь ребенка, Доктор. Послушай старого друга Милча. Будешь слушаться, разрешу тебе покурить.

Никакого результата.

— Чем он болел? — спросил Доктор у Тесс.

— Ничем. Всегда был здоровым ребенком.

Точными, ловкими движениями врач стал раздевать малыша. Он передавал одежду Тесс, которая ее аккуратно складывала. Затем завернул малыша в одеяло и обратился к Рэду.

— Что у вас в ванной есть?

— В каком смысле?

— Дезинфицирующее что-нибудь? Опасная бритва? Или новые лезвия? Вата?

— Это все есть, — ответил Рэд и направился в ванную, сопровождаемый Доктором, который, сгибая и разгибая, разминал свои пальцы.

Тесс расплакалась. Рик обнял ее за плечи, и почувствовал щекой прикосновение шелковистых волос.

Дэнни курил одну сигарету за другой, не сводя испуганного взгляда с Милча.

Тот подошел к окну.

— Он от наркотика совсем тронулся.

— Пошел в задницу! — заорал попугай.

Милч повернулся и сильно пнул клетку, взлетевшую под самый потолок. Разъяренный попугай бил крыльями о прутья клетки. Несколько зеленых перьев упало на пол.

Доктор вышел из ванной, за ним Рэд.

— Мы ему вырежем аппендикс. Надеюсь, руки мои меня не подведут. У мальчика нет даже одного шанса из десяти. Если я не возьмусь за операцию, он сегодня умрет. Надо попробовать, терять нам нечего.

Плащ его висел на гвозде за дверью. Доктор сунул руку в один из карманов плаща, вытащил оттуда шприц, осмотрел его и улыбнулся. Слегка смутившись, он взглянул на Рэда.

— Прошу меня извинить, — тихо сказал он. И скрылся в ванной.