1978 год
Однажды, где-то за неделю до рождения Эмили, в доме у Кена поселилась женщина по имени Лаура. Мелоди не знала, что она к ним переехала, пока не увидела, как эта женщина выходит на следующее утро из ванной в желтом махровом халате, сжимая в руках косметичку с затягивающимся шнурком, причем вид у незнакомки был какой-то очень нервозный.
– Привет, – сказала она, проходя мимо девочки на площадке у лестницы. – А ты кто?
– Я Мелоди.
– Мелоди? Какое чудесное имя!
– Спасибо, – отозвалась Мелоди, уже привыкшая слышать от людей про свое «чудесное имя».
– А я Лаура. Очень приятно познакомиться.
– Мне тоже очень приятно, – ответила Мелоди.
У Лауры были длинные темно-каштановые волосы, разделенные пополам пробором и ниспадающие прядями по обоим плечам. Кожа у нее была очень бледная и блестящая, а по всему лицу и шее словно рассыпались большие неказистые веснушки.
Мелоди немного помедлила на лестнице, чтобы увидеть, куда именно направится этот новый в их доме человек, и была порядком шокирована, когда женщина наконец открыла дверь спальни Кена и Грейс и вошла внутрь.
– Мама! Мама! – ринулась Мелоди к себе на мансардный этаж, одолевая по две ступеньки зараз. – Там какая-то женщина!
Мать высунулась из-за двери шкафа с зеленым свитером в руке и каким-то слегка припухшим лицом.
– Что?
– Там женщина! В комнате у Кена! И зовут ее Лаура!
– Ах да, Лаура. Я уже вчера с ней познакомилась.
– А кто она такая? И почему она в спальне у Кена и Грейс?
– О, я уверена, это не так.
– Да нет, именно так! Она была в домашнем халате и просто, без всякого стука, зашла к ним в спальню.
– Ну, может быть, она просто ошиблась дверью?
– Хм-м… – Мелоди уселась в изножье кровати и задумчиво воззрилась на пальцы своих ног. – Мам, а почему мы здесь живем?
– Ну, а где, по-твоему, мы могли бы жить? – с раздражением отозвалась мать.
– Не знаю, – ответила Мелоди. – Может, у тети Мэгги?
Мама с досадой фыркнула и, вздохнув, рассеянно произнесла:
– У Мэгги сейчас своих проблем хватает. И меньше всего ей надо, чтобы еще и ее разбитая жизнью сестра влезла на шею. Лишний рот кормить!
– Ну, а у тетушки Сьюзи?
– Мне показалось, тебе не понравилось у тетушки Сьюзи.
Мелоди пожала плечами и шлепнула ступнями друг о друга.
– Да, не понравилось. Но, по крайней мере…
– Что «по крайней мере»?
– По крайней мере, она – наша семья.
Джейн шумно втянула воздух носом.
– Мелоди, – сухо заговорила она, – я ужасно устала. А ты все болтаешь и болтаешь. Может, ты все-таки поиграешь пойдешь?
– Я не хочу играть.
– Что ж, тогда пойди почитай книжку.
– Я не хочу читать книжку.
– Ну, значит, займись чем-нибудь еще. Только оставь меня одну!
Мелоди еще пару секунд посидела в ногах кровати, понуро глядя на пальцы ног, потом поднялась и побрела к двери. Шла она достаточно медленно, чтобы мама могла оправиться от раздражения и позвать ее, чтобы обняться, но этого не произошло. Мать просто осталась стоять с зеленым свитером в руках, с таким видом, будто что-то никак не может вспомнить.
Оказавшись за дверью спальни, Мелоди постояла немножко, слыша, как судорожно рыдает ее мать – приглушенно, как будто шепотом, молясь.