1497
В конце октября — начале ноября 1497 года Иван Третий предпринял странную, на первый взгляд, акцию: публичное покаяние в тяжком грехе братоубийства. «Князь великий, став перед отцом своим митрополитом и архиепископом и епископами, начал бить челом перед ними с умилением и великими слезами, прося у них прощения о своем брате Андрее Васильевиче, за то что своим грехом и неосторожностью его уморил в скорби… Митрополит же и архиепископ, и епископы долго увещевали его и простили, наказав впредь, как ему свою душу исправить перед Богом».Николай Борисов
Иван понимал, что по существу правы были те, кто называл гибель Андрея убийством и упрекал его в повторении «древнего Каинова зла». Впрочем, раскаяние Державного нельзя было назвать полным. Ведь в темнице продолжали томиться ни в чем неповинные сыновья Андрея Большого — Иван и Дмитрий. Первому в момент ареста было четырнадцать лет, второму — не более семи. Им обоим суждена была страшная участь: пожизненное тюремное заключение.
Дьяк Федор Стромилов известил Василия Иоанновича, что отец хочет пожаловать великим княжением внука Дмитрия, и вместе с другими детьми боярскими начал советовать молодому князю выехать из Москвы, захватить казну в Вологде и на Белоозере и погубить Димитрия; главные заговорщики набрали себе и других соумышленников, привели их тайно к крестному целованию. Но заговор был открыт в декабре 1497 года; Иоанн велел держать сына на его же дворе под стражею, а приверженцев его велел казнить… Многих других детей боярских пометали в тюрьмы. В то же время рассердился князь и на жену свою, великую княгиню Софью, за то, что к ней приходили ворожеи с зельем; этих лихих баб обыскали и утопили в Москве-реке ночью, после чего Иван стал остерегаться жены.Сергей Соловьев
1498
Елена Стефановна торжествовала: Великий князь немедленно назвал ее сына своим преемником и возложил на него венец Мономахов… В назначенный день 4 февраля государь, провождаемый всем двором, боярами и чиновниками, ввел юного пятнадцатилетнего Димитрия в Успенский собор, где митрополит с пятью епископами, многими архимандритами, игуменами, пел молебен Богоматери и Чудотворцу Петру. Среди церкви возвышался амвон с тремя седалищами: для государя, Димитрия и митрополита. После молебна Иоанн и митрополит сели: Димитрий стоял пред ними на вышней ступени амвона.Николай Карамзин
Великий князь начинает такую речь: «Отче митрополит, по Божественной воле, по древнему соблюдавшемуся доселе нашими предками, великими князьями, обычаю великие князья-отцы назначали своим сыновьям-первенцам великое княжение, и как по их примеру родитель мой, великий князь, при жизни благословил меня великим княжением, так и я при всех благословил великим княжением первенца моего Иоанна. Но как по воле Божией случилось, что оный сын мой скончался, оставив по себе единородного Димитрия, которого Бог даровал мне вместо сына, то я равно при всех благословляю его, ныне и после меня, великим княжением владимирским, новгородским и прочая, на которые я благословил и отца его».Сигизмунд Герберштейн
После этого митрополит велит внуку приблизиться к назначенному месту, благословляет его крестом и велит дьякону читать молитву, а сам меж тем, сидя возле него и также склонив голову, молится: «Господи Боже наш, Царь царей, Господь господствующих, через Самуила-пророка избравший Давида, раба твоего, и помазавший его во царя над народом твоим Израилем, услыши ныне моления наши, недостойных твоих, и воззри от святости твоей на верного раба твоего Димитрия, которого ты избрал возвысить царем над святыми твоими народами, которого ты искупил драгоценнейшею кровью сына твоего единородного, и помажь его елеем радости, защити его силою вышнею, возложи на главу его венец из драгоценных камней, даруй ему долготу дней и в десницу его скипетр царский, поставь его на престол правды, окружи его всеоружием справедливости, укрепи его десницу и покори ему все варварские языки, и да пребывает сердце его всецело в страхе Твоем, дабы смиренно внимал он Тебе; отврати его от неправой веры и яви его истым хранителем заповедей Твоей святой вселенской церкви, да судит он народ в правде, и да дарует правду бедным, и да сохранит сыновей бедных, и да наследует затем царствие небесное».
1499
Иван Третий сперва назначил своим наследником внука Димитрия и венчал его на великое княжение, а потом развенчал, назначив преемником сына своего от второй жены — Василия. В этом семейном столкновении боярство стало за внука и противодействовало сыну из нелюбви к его матери и к принесенным ею византийским понятиям и внушениям, тогда как на стороне Василия оказались все малые, худые служилые люди. Столкновение доходило до сильного раздражения с обеих сторон, вызвало шумные ссоры при дворе, резкие выходки со стороны бояр, кажется, даже что-то похожее на крамолу… Через год после венчания Димитрия пострадали за противодействие Василию знатнейшие московские бояре: князю Семену Ряполовскому-Стародубскому отрубили голову, а его сторонников, князя И. Ю. Патрикеева с сыном Василием, знаменитым впоследствии старцем Вассианом Косым, насильно постригли в монастырь.Василий Ключевский
Разгром клана Патрикеевых в январе 1499 года означал ликвидацию того правительства, которое должно было обеспечить воцарение Дмитрия. Дальнейшие шаги государя стали естественным продолжением этого мучительного решения. В четверг 21 марта 1499 года Иван Третий «пожаловал сына своего князя Василия Ивановича, нарек его государем Великим князем, дал ему Великий Новгород и Псков в великое княжение». В итоге на Руси появились сразу три великих князя: отец, сын и внук. Такого ко многому привыкшая страна еще не видала…Николай Борисов
1500
Литовское войско под начальством гетмана князя Константина Острожского приближалось к Дорогобужу и 14 июля 1500 года, в годовщину Шелонской битвы, встретилось с московским на Митькове поле, на речке Ведроше. Благодаря тайной засаде, решившей дело, московские воеводы одержали совершенную победу: гетман князь Острожский и другие литовские воеводы попались в плен. 17 июля получил великий князь весть о победе, и была радость большая в Москве, говорят летописцы.Сергей Соловьев
Войска новгородские, псковские и великолуцкие под начальством племянников великокняжеских, Ивана и Федора Борисовичей, и боярина Андрея Челяднина взяли Торопец; новые подданные московские, князья северские Можайский и Шемячич — одержали победу над литовцами под Мстиславлем, положив тысяч семь неприятелей на месте. Этим окончились значительные действия московских войск в областях литовских.
1501
Княгиня Елена Иоанновна, супруга литовского князя, прислала от себя канцлера своего, Ивана Сапежича, который привез Ивану Третьему такое письмо от дочери:Сергей Соловьев
«Господин и государь батюшка!
Вспомни, что я служебница и девка твоя, а отдал ты меня за такого же брата своего, каков ты сам; знаешь, что ты ему за мною дал и что я ему с собой принесла; но государь муж мой, нисколько на это не жалуясь, взял меня от тебя с доброю волею и держал меня во все это время в чести и в жаловании и в той любви, какую добрый муж обязан показывать подружию, половине своей. Свободно держу я веру христианскую греческого обычая: по церквам святым хожу, священников, дьяконов, певцов на своем дворе имею, литургию и всякую иную службу Божью совершают передо мною везде, и в Литовской земле, и в Короне Польской. Государь мой король, его мать, братья-короли, зятья и сестры, и паны радные, и вся земля — все надеялись, что со мною из Москвы в Литву пришло все доброе: вечный мир, любовь кровная, дружба, помощь на поганство; а теперь видят все, что со мною одно лихо к ним вышло: война, рать, взятие и сожжение городов и волостей, разлитие крови христианской, жены вдовами, дети сиротами, полон, крик, плач, вопль!
Таково жалование и любовь твоя ко мне!
По всему свету поганство радуется, а христианские государи не могут надивиться и тяжко жалуются: от века, говорят, не слыхано, чтоб отец своим детям беды причинял. Если, государь батюшка, Бог тебе не положил на сердце меня, дочь свою жаловать, то зачем меня из земли своей выпустил и за такого брата своего выдавал? Тогда и люди бы из-за меня не гибли, и кровь христианская не лилась. Лучше бы мне под ногами твоими в твоей земле умереть, нежели такую славу о себе слышать, все одно только и говорят: для того он отдал дочь свою в Литву, чтоб тем удобнее землю и людей высмотреть. Писала бы к тебе и больше, да с великой кручины ума не приложу, только с горькими и великими слезами и плачем тебе, государю и отцу своему, низко челом бью: помяни, Бога ради, меня, служебницу свою и кровь свою, оставь гнев неправедный и нежитье с сыном и братом своим и первую любовь и дружбу свою к нему соблюди, чтоб кровь христианская больше не лилась».
1502
Уже с августа 1501 года Василий Иванович именуется в грамотах «великим князем всея Руси». Опала и арест Елены Волошанки и Дмитрия произошли в апреле 1502 года.Н. А. Казакова, Я. С. Лурье
Мотивировка этой опалы нам не известна: на настойчивые запросы соседних государей (отца Елены, Стефана Молдавского, Александра Литовского, крымского хана Менгли-Гирея) о причинах смены наследника Иван Третий отвечал только: «Который сын отцу служит и норовит, отец того боле и жалует, а который не служит и не норовит, того за что жаловать?!»
Некоторые летописи глухо сообщают, что мать и сын были арестованы «за некое их прегрешение». Через три дня Державный «пожаловал своего сына Василия, благословил и посадил на великое княженье Володимирское и Московское и всея Руси самодержцем, по благословению Симона, митрополита всея Руси».Николай Борисов
Царственным узникам были определены самые жестокие (по существу убийственные) условия содержания. Устюжская летопись сообщает: «Внука своего князя Дмитрия Ивановича посадил в каменную темницу и цепи на него положил». Вероятно, столь же тяжким было и заточение Елены Волошанки.
1503
Посол от папы и венгерского короля, выступавший посредником между Литвой и Москвой, жаловался в Москве на то, что московский государь захватывает вотчины у Литвы, на которые он не имеет никакого права. Московское правительство возражало на эту жалобу: «Короли венгерский и литовский объявляют, что хотят стоять против нас за свою вотчину; но они что называют своей вотчиной? Не те ли города и волости, с которыми русские князья пришли к нам служить или которые наши люди у Литвы побрали? Папе, надеемся, хорошо известно, что короли Владислав и Александр вотчичи Польского королевства да Литовской земли от своих предков, а Русская земля от наших предков — из старины наша вотчина. Папа положил бы себе то на разум, гораздо ли короли поступают, что не за свою вотчину воевать с нами хотят».Василий Ключевский
Это же заявление повторено было Москвой и по заключении перемирия с Александром в 1503 году, когда литовский великий князь стал жаловаться на московского за то, что тот не возвращает ему захваченных у Литвы земель, говоря, что ему, Александру, жаль своей вотчины. «А мне, — возражал Иван, разве не жаль своей вотчины, Русской земли, которая за Литвой, — Киева, Смоленска и других городов?»
Недомогание не помешало Ивану Третьему в августе-сентябре 1503 года провести знаменитый церковный собор, на котором Великий князь, при поддержке некоторой части духовенства (так называемых «нестяжателей»), поставил вопрос о секуляризации церковных земель. Новгородский опыт наглядно показал Ивану, что, завладев монастырскими и владычными землями, он может разместить на них сотни и тысячи верных слуг дворян. Это способствовало бы укреплению армии и государства.Николай Борисов
На соборе 1503 года обсуждался вопрос: «достоит ли монастырям владеть селами?». Иван Третий и его соправитель Василий пытались распространить новгородский опыт конфискации церковных земель на Москву. Однако притязания властей натолкнулись на сопротивление митрополита Симона, архиепископа новгородского Геннадия, троицкого игумена Серапиона и других иерархов. Архиепископ Геннадий, забыв об осторожности, с такой горячностью защищал неприкосновенность церковных имуществ, что Иван Третий оборвал его самым грубым образом: «Многим лаянием уста ему заградил, зная его страсть сребролюбную».Руслан Скрынников
Собор 1503 года ограничился тем, что принял решение запретить иерархам взимать плату за поставление на престол.
1504Руслан Скрынников
Сразу по возвращении в Новгород архиепископ Геннадий «начал брать мзду у священников за поставление на престол хуже прежнего». Власти использовали благоприятный случай для расправы с Геннадием. В 1504 году посланцы Москвы опечатали софийскую казну в Новгороде и 1 июня того же года увезли Геннадия в столицу. 26 июня владыка отрекся от архиепископского сана «поневоле» и был отправлен в Чудов монастырь.
В декабре 1504 года в Москве собрался собор, на этот раз специально посвященный еретикам. Заседаниями его впервые наряду с Иваном Третьим руководил новый «великий князь всея Руси» Василий Иванович. Оба великих князя «с отцом своим Симоном митрополитом обыскаша еретиков и повелеша лихих смертною казнью казнити». Федор Курицын на соборе не фигурировал; к смертной казни был приговорен его брат Иван Курицын, Митя Коноплев и Иван Максимов; Некрас Рукавов был казнен в Новгороде. Некоторое время спустя в том же Новгороде казнили юрьевского архимандрита Кассиана, его брата и других еретиков. Доживавший свои дни в Чудовом монастыре новгородский инквизитор Геннадий мог быть удовлетворен — его последователи пошли еще дальше, чем он в 1490 году, предав огню не только колпаки на головах осужденных, но и самих еретиков.Н. А. Казакова, Я. С. Лурье
1505
Огненное крещение еретиков странным образом совпало с темной кончиной заточенной в темницу великой княгини Елены Стефановны. «В субботу преставися великая княгиня Елена Волошанка, и положили ее в церкви у Вознесения на Москве».Николай Борисов
Говорят, по настоянию жены Великий князь заключил внука Дмитрия в тюрьму и держал его там. Только перед смертью он призвал к себе Димитрия и сказал ему: «Дорогой внук, я согрешил перед Богом и тобою, заключив тебя в темницу и лишив законного наследства. Поэтому молю тебя, отпусти мне обиду, причиненную тебе, будь свободен и пользуйся своими правами». Растроганный этой речью, Димитрий охотно простил деду его вину. Но когда он вышел от него, то был схвачен по приказу своего дяди, князя Василия Ивановича, и брошен в темницу.Сигизмунд Герберштейн
Болезнь Иоаннова усилилась; подобно великому своему прадеду, Дмитрию Донскому, он хотел умереть государем, а не иноком; склоняясь от престола к могиле, еще давал повеления для блага России и тихо скончался 27 октября 1505 года. Тело его погребли в новой церкви Святого Архистратига Михаила.Николай Карамзин
Иоанн Третий принадлежит к числу весьма немногих государей, избираемых Провидением решить надолго судьбу народа. Силою, устройством, мужеством рати и воевод побеждая от Сибири до Эмбаха и Десны, он лично не имел духа воинского. «Сват мой, — говорил о нем Стефан Молдавский, — есть странный человек: сидит дома, веселится, спит спокойно и торжествует над врагами. Я всегда на коне и в поле, а не умею защитить земли своей». То есть Иоанн родился не воином, но монархом; сидел на троне лучше, нежели на ратном коне, и владел скипетром искуснее, нежели мечом.
Иоанн казался иногда боязливым, нерешительным, ибо всегда хотел действовать осторожно. Сия осторожность есть вообще благоразумие: оно не пленяет нас подобно великодушной смелости; но успехами медленными, как бы неполными, дает своим творениям прочность. Что оставил миру Александр Македонский? Славу. Иоанн оставил государство, удивительное пространством, сильное народами, еще сильнейшее духом правления, то, которое ныне с любовию и гордостию именуем нашим любезным отечеством.
1506
В августе 1506 года литовский король Александр умер. Василий хотел воспользоваться смертью бездетного зятя для мирного соединения Литовской Руси с Московскою: он послал сказать сестре, чтоб она «пожелала и говорила бы епископу и панам, всей Раде и земским людям, чтоб пожелали иметь его, Василия, своим государем и служить бы ему пожелали; а станут опасаться за веру, то государь их в этом ни в чем не порушит, как было при короле, так все и останется, да еще хочет жаловать свыше того». Но Елена отвечала, что Александр назначил преемником себе брата своего, Сигизмунда.Сергей Соловьев
1509
Условия содержания Димитрия после кончины Ивана Третьего стали предельно суровыми. Ему была назначена тесная камера, в которой он сидел в железных оковах. Там, во мраке и отчаянии, он и скончался 14 февраля 1509 года, в возрасте 25 лет. Его поспешно погребли в Архангельском соборе Московского Кремля. Мало кто присутствовал на отпевании державного узника. Ни родных, ни друзей на этом свете он уже не имел.Николай Борисов
1510
С объявлением воли великокняжеской приехал в Псков дьяк Третьяк Далматов, который сказал на вече от имени Василия: «Если отчина моя хочет прожить в старине, то должна исполнить две мои воли: чтоб у вас веча не было и колокол вечевой был бы снят; если же этих двух волей не исполните, то как государю Бог на душу положит: много у него силы готовой, и кровопролитие взыщется на тех, кто государевой воли не сотворит».Сергей Соловьев
Отговоривши свою речь, дьяк сел на ступени. Псковичи ударили челом в землю и не могли слова промолвить, потому что глаза у них наполнились слезами, только грудные младенцы не плакали; наконец, собравшись с духом, отвечали дьяку: «Посол государев! Подожди до завтра: мы подумаем и обо всем тебе скажем»; тут опять все горько заплакали. «Как зеницы не выпали у них вместе со слезами? Как сердце не оторвалось от корня своего?» — говорит летописец.
Думать псковичам было нечего; день прошел в плаче, рыданиях, стонах; бросались друг другу на шею и обливались слезами. Задержанные в Новгороде посадники и бояре писали к ним, что дали Василию крепкое слово своими душами за себя и за всех псковичей исполнить государево приказание; писали, что общая гибель будет следствием сопротивления великому князю, у которого многочисленное войско.
13 января 1510 года сняли вечевой колокол у Святой Троицы, и начали псковичи, смотря на колокол, плакать по своей старине и по своей воле, и в ту же ночь Третьяк повез вечевой колокол к Великому князю в Новгород.
Лучшие псковичи стали собираться в Москву с женами и детьми, взяли с собой только что полегче, а прочее все бросили и поехали наспех с большим плачем и рыданием; поехало всего тогда 300 семей. Отнялась слава псковская, говорит летописец; по его словам, беда постигла псковичей за самоволие и непокорение друг другу, за злые поклепы и лихие дела, за кричанье на вечах; не умели своих домов устраивать, а хотели городом управлять.
Летописец жалуется на первых московских наместников. «У тиунов их и дьяков правда взлетела на небо, а кривда начала между ними ходить; были они немилостивы к псковичам, а псковичи бедные не знали суда московского; наместники пригородные торговали пригорожанами, продавали их великим и злым умышлением, подметом и поклепом; приставы наместничьи начали брать от поруки по 10, 7 и 5 рублей, а кто из псковичей сошлется на уставную грамоту Великого князя, как там определено, почем брать с поруки, того они убьют; от их налогов и насильства многие разбежались по чужим городам, бросивши жен и детей; иностранцы, жившие в Пскове, и те разошлись в свои земли».
1526
Хотя государь Василий был очень несчастлив в войне, его подданные всегда хвалят его, как будто он вел дело со всяческой удачей. И пусть домой иногда возвращалась едва ли не половина воинов, однако московиты делают вид, будто в сражении не потеряно ни одного. Властью, которую он имеет над своими подданными, он далеко превосходит всех монархов целого мира. Он довел до конца также и то, что начал его отец, именно: отнял у всех князей и у прочей знати все крепости и замки. Даже своим родным братьям он не поручает крепостей, не доверяя им. Всех одинаково гнетет он жестоким рабством.Сигизмунд Герберштейн
1530
Ничто не удивляло так иноземцев, как самовластие государя российского и легкость употребляемых им средств для управления землею… Два государя, Иоанн Третий и Василий Третий, умели навеки решать судьбу нашего правления и сделать самодержавие как бы необходимой принадлежностью России, единственным уставом государственным, единственной основой целости ее, силы, благоденствия. Сия неограниченная власть монархов казалась иноземцам тиранией: они в легкомысленном суждении своем забывали, что тирания есть только злоупотребление самодержавия, появляясь и в республиках, когда сильные граждане или сановники утесняют общество. Самодержавие не есть отсутствие законов: ибо где обязанность, там и закон; никто же и никогда не сомневался в обязанности монархов блюсти счастие народное.Николай Карамзин
Несмотря на сопротивление бояр и церковных иерархов, вскоре был объявлен развод Великого князя с Соломонией, которую постригли под именем Софьи в Рождественском девичьем монастыре и потом отослали в суздальский Покровский монастырь. В январе 1526 года Василий женился на Елене, дочери умершего князя Василия Львовича Глинского, родной племяннице знаменитого литовского князя Михаила Глинского; выбор замечательный, ибо действительно Елена, воспитанная иначе, чем тогдашние московские боярышни, имела более средств нравиться. Через три года, 25 августа 1530 года, Елена родила первого сына, Иоанна, которому суждено было стать царем Иваном Четвертым.Сергей Соловьев