Винсент плавно опустился на холодный тёмный пол. Вокруг царила тьма. Несмотря на это он прекрасно мог видеть своё тело, словно оно освещалось со всех сторон.

— Горнер? Горнер!

Тишина.

— Включи свет! Давай поговорим.

Тишина.

— Здесь есть кто-нибудь? — Винсент пошёл вперёд. Его шаги стали отмечаться на чёрном полу фиолетовыми пятнами.

Винсент несколько раз пересёк инкубационный изолятор от края до края. Он наталкивался на стены, и те отвечали на соприкосновение фиолетовыми пятнами. Он пытался найти хоть что-то. Но тут не было ничего. Винсент чувствовал сильную усталость.

Что за пустота!? — спросил он сам себя. — Неужели нельзя было хотя бы поставить здесь кресло, чтобы я спокойно посидел и подождал!? — Винсент щёлкнул пальцами, представив в воображении предмет комфорта. Кресло появилось рядом. Несмотря на тьму, оно было прекрасно освещено. Винсент уселся в него.

— Неплохо, — признал он, поняв, что теперь его мысли при желании могут материализоваться. — Почему же здесь так темно? Да будет свет! — Винсент два раза хлопнул в ладоши.

Ничего не произошло.

— Это что, выборочное исполнение желаний? Или какое-то условие?

Тишина.

— Ладно, — согласился Винсент. В его руках появились кисть и палитра. Рисуя живыми красками, он превратил изолятор в комнату обитую деревом. На стенах возникли окна, за которыми было раннее утро.

— Ну, вот это другое дело! — заметил Винсент и вновь уселся в кресло, любуясь своей работой. — А какого чёрта я здесь сижу!?

Винсент подошёл к деревянной стене и нарисовал дверь. Он открыл её, но вместо выхода увидел только чёрную стену. Чтобы убедиться в том, что это правда, он прислонил к тёмной поверхности ладонь, и вокруг неё тут же образовалось фиолетовое пятно.

— Я понимаю. Нужно по-другому.

Винсент сотворил атомную бомбу и взорвал её, но изолятор оказался слишком крепким. В пыль превратился только недавно нарисованный интерьер. Тогда Винсент заполнил всё водой и смыл в никуда радиоактивный мусор. Он представил, что увеличивается и становится неимоверно сильным, превращается в металлическую машину убийственной мощности. И стало так. Винсент упёрся сильными ногами в пол, а могучими руками в потолок, и напрягся. Он изо всех сил представлял, что потолок ломается, но это было бесполезно. Изолятор в ответ на усилия стал полностью фиолетовым.

— Почему ты не можешь просто сломаться? — спросил Винсент.

Он прекратил усилия, и вокруг вновь воцарилась тьма.

— Что я делаю не так?

Винсент поднял руки вверх, и из них изверглись разноцветные потоки света, которые превратили изолятор в хрустальную комнату, за границами которой были бесконечное море и голубое небо. Он снова уселся в кресло.

— Отсюда должен быть выход! — сказал сам себе Винсент. — Должен быть! Нужно просто немного подумать.

Посреди изолятора образовалось светящееся окно, из него вышел Горнер.

— Я вижу, ты не особо скучал, пока меня не было.

— Скажи мне, что это такое? — Винсент развёл руками.

— Твои творческие способности, — ответил Горнер.

— Почему они так ограничены? Почему материализуется далеко не всё, что я хочу, и как я хочу?

— Тебе не хватает энергии и опыта.

— И что без этого невозможно покинуть изолятор?

— Вокруг тебя психокинетические зеркала. Всё, что бы ты ни делал, остается только твоим.

— Но как ты сюда попадаешь, и уходишь отсюда?

— Я умею создавать световые окна.

— Научи меня.

— Если ты попадёшь в мир контролёров, тебя убьют ликвидаторы, и ты узнаешь что такое настоящая смерть без реинкарнации.

— Кто такие ликвидаторы?

— Они как иммунитет: ликвидируют всё, что потенциально опасно в любой точке пространства нашей цивилизации. Ликвидаторы также и средство контроля над нами.

— Надеюсь, у тебя есть для меня хорошие новости?

— Да, — ответил Горнер, обойдя кругом Винсента, сидящего в кресле. — Ты готов к последнему пути.

— Готов к последнему пути?

— Да.

— И что ждёт меня после него? Может ещё парочка последних путей?

— Нет. Как и все отшлифованные сырьевые элементы, ты вольёшься в Хозяина. Проще говоря, тебя ждёт Рай.

— Про рай я уже слышал. Может, объяснишь, что это такое!? Без издевательств.

— Придет время, и ты найдёшь ответы на все свои вопросы.

Интерьер растаял и разноцветной жидкостью влился в Винсента. Изолятор снова стал бездонно чёрным. Возникло высокочастотное гудение. Оно начало постепенно нарастать. Почувствовалась лёгкая вибрация.

— Что это!? — спросил Винсент.

— Изолятор ликвидируется как использованная ячейка, — ответил Горнер. — Ты уже на шаг ближе к своему счастью.

Тёмное цилиндрическое помещение покрылось ослепительно яркими трещинами. Казалось, высокочастотный шум разрежет голову. Вибрация возросла настолько, что с трудом можно было стоять на ногах. Около Горнера появилось синее светящееся полотно.

— Удачи Винсент, — Горнер сделал плавное движение рукой, и в воздухе нарисовалась белая вертикальная линия. — Остаётся только мечтать и терпеть.

— Подожди! Что мне делать!?

— Твоя жизнь может стать прекрасней, чем ты можешь себе представить.

— Что это значит?

— Расслабься и делай то, что делал всегда.

Белая линия развернулась и стала светящимся прямоугольным полотном. Горнер исчез. Винсент кинулся за ним, но световое окно закрылось слишком быстро.

Трещин становилось всё больше. От потолка оторвался кусок и улетел вверх. Слепящий сплошной свет пронзил болью Винсента. Инкубационный изолятор разломался, словно прогнившая деревянная постройка, что обрушилась в горную реку.

Винсент падал, но куда-то вверх, невозможно было объяснить это чувство иначе.

Бесконечный свет. Тьма.

Открыв глаза, Майкл увидел круглый серебристый потолок с чёрным треугольником в центре. Он приподнялся и осмотрелся, чтобы понять, где находится. Майкл лежал на двуспальной кровати в круглой комнате обитой деревом. Это была его спальня.

Майкл свесил ноги и нашёл тапочки. Те ласково обняли его ступни, приняв удобный уровень мягкости. Он лениво встал, вышел из спальни, немного прошёлся по трапециевидному коридору и остановился у синей двери с надписью «ванная». Он на мгновение застыл на месте, «переваривая» только что увиденный сон, потом прикоснулся к отпечатку ладони на стене. Дверь отодвинулась в сторону.

Майкл вошёл в пустую маленькую круглую комнату с мраморным полом и потолком, где за стеклянными стенами открывался вид на ступенчатый горный водопад.

— Прохладный душ, — сказал Майкл. — «Взвешенные капли».

Пол под ним деформировался, создав круглую ванну. Вокруг неё образовались полупрозрачные шторы. В воздухе из тонких струй пара появлялись капли и притягивались к телу, словно к магниту.

— Выключить воду. Сушка.

Он мгновенно высох, под действием лучевого фена.

Майкл подошёл к стеклянной стене, и она потеряла прозрачность, создав зеркальную поверхность. В своём отражении он не увидел ничего странного. Майкл был в точности таким, каким хотел себя видеть.

Он вытянул руки, из стены выдвинулась полочка с разными туалетными принадлежностями. Майкл взял небольшой тюбик, выдавил из него гель и нанёс на волосы. Они начали заплетаться в косички и укладываться назад.

— Мой любимый халат.

В стене открылось круглое отверстие, из которого вылез паукообразный робот и отдал Майклу маленький рулончик. Развернувшись и приняв нормальный размер, зелёный халат помог себя одеть и подвязался поясом.

Майкл посмотрел по сторонам и сказал:

— Сменить интерьер.

Ванная почернела. Майкл опустил взгляд вниз и увидел под ступнями фиолетовые пятна. Он прикоснулся к стене и увидел то же самое. Майкл отошел от стены и сказал:

— Стиль «Хрустальный океан».

Майкл оказался в хрустальной комнате, за границами которой были бескрайняя вода и голубое небо.

— Да, — улыбнулся Майкл. — Как во сне.

Внезапно голову пронзила чудовищная боль. Майкл немного потер виски, потом тряхнул головой, и всё прошло. Он вышел из ванной, и отправился на кухню.

В отличие от спальни и ванной это была четырёхугольная довольно просторная комната с двумя трапециевидными окнами, откуда открывался вид на северную часть Сицилии-12. Посреди пустой кухни украшенной зарослями дикого винограда стоял чёрный круглый стол с четырьмя автоматическими стульями «комфорт 600». Майкл сказал:

— Пицца с грибами и сыром.

Из стола выдвинулась тарелка с нарезанной пиццей ножом и вилкой.

После того как Майкл безжалостно расправился с завтраком, стол погрузил грязную посуду внутрь себя.

Всегда, перед тем как начать свой рабочий день Майкл смотрел один или два нейрофильма, чтобы как следует «завести» воображение.

Он вошёл в зал. Это была большая прямоугольная комната со сглаженными углами с одним огромным трапециевидным окном. Справа находились дутый диван и два кресла фирмы «комфорт 600», слева во всю стену размещалась живая картина, изображающая зелёное озеро с каменистыми берегами.

Майкл прикоснулся к живописному изображению рукой, и краски начали инвертироваться.

— Библиотека нейрофильмов.

Экран разделился на квадратики, в каждом из которых прокручивались различные трёхмерные фрагменты.

— Майкл Флеминг «NN-110».

Почернели все квадраты кроме четырёх стоящих в ряд. Майкл выбрал первый, на котором было написано «Сын палача». Квадрат смялся, словно бумага и трансформировался в небольшой треугольный проектор. Майкл приклеил его на лоб, прилёг на диван и расслабился. Где-то внизу проносились лес и горы. Голос Тора спросил:

— Скорость течения жизни?

— Максимум, — ответил Майкл.

Всего за час он прожил жизнь за главного героя Лютора, чувствуя всё, что чувствует он от рождения до смерти. Майкл снял проектор и снова подошёл к живой картине.

— Франсуа де Вик «В поисках времени».

Как только он попытался расслабиться, его голова чуть не взорвалась от боли, но в мгновение всё прекратилось. Посреди тьмы возникла надпись:

«…Предельная нестабильность мозговых волн. Нейротехнологии запрещены, ради безопасности пользователя. Всемирная организация здравоохранения…»

Майкл снял проектор и швырнул его в окно. Треугольный прибор разбился о стекло на мелкие кусочки.

Майкл вскрикнул, схватившись руками за голову. Из носа потекла кровь. Он почувствовал себя так, будто две недели не спал, сидел на кофеине и подвергался унижениям и физическим перегрузкам. Ему хотелось швырнуть свои мозги на пол и раздавить их ногами.

Наконец боль пропала. Майкл вытер правой рукой кровь и прикоснулся к мобильному телефону, который представлял собой металлический кружочек, вживлённый в кожу левого запястья.

— Вызов. Доктор Френсис.

Послышались длинные гудки, которые вскоре прервались.

Из левой руки вырвались желтоватые лучи. Они распылились и превратили зал в белый кабинет.

Открылась белая дверь. Появился солидный мужчина в тёмном костюме с длинными волосами и аккуратно подстриженной густой бородой украшенной седыми полосами.

— Доброе утро доктор Френсис! — поздоровался Майкл.

— Здравствуй Майкл. Как дела?

— У меня снова был «самый долгий сон».

— Снова СДС!? — переспросил доктор Френсис с явным упрёком. — Ты умеешь считать!? Это уже четвёртый за месяц. Не пора ли начать заботиться о своём здоровье!?

— Да, возможно. — Майкл покачал головой, признавая вину. — Проснувшись, я чувствовал себя прекрасно, правда немножко поболела голова, но потом всё прошло. Так бывает иногда, и я не придал значения. Перед началом рабочего дня я всегда смотрю какие-нибудь авторские работы, чтобы завести воображение. После первого нейрофильма на максимальной скорости со мной ничего не случилось, а вот второй я посмотреть не смог. Головная боль чуть не убила меня, и включился запрет. Доктор Френсис, пропишите мне лекарство, чтобы я смог закончить работу. Обещаю, потом я пройду нормальное лечение, сейчас мне нужно закончить четвёртый нейрофильм, у меня контракт и сроки…

— Нет, Майкл! Помнишь, я рассказывал тебе о том, что во время СДС изменяется чувствительность рецепторов к норадреналину и нарушается обмен веществ в нервной системе!?

— Да, вы что-то говорили.

— Послушай меня. Твоя работоспособность возрастает, в то время как ты постепенно сходишь с ума. Дело может дойти до амнезии с полной потерей восприятия реальности!

— У меня проблема с проекторами. С восприятием реальности у меня всё в порядке.

— До поры до времени. — Доктор Френсис добродушно улыбнулся. — Запрет во всех видах нейротехники действует только при сильных перегрузках мозга. Это значит, что работать ты не сможешь ещё очень долго. Поверь мне. Ты, конечно, можешь использовать декодеры, но я думаю, у тебя хватит ума этого не делать. Здоровье важнее любых контрактов!

— Что вы предлагаете?

— «Эксклюзивный рай». Это один из лучших санаториев мира. Отдохнёшь там пару месяцев, и всё пойдёт как по маслу. Ты увидишь, что создавать новые нейрофильмы для тебя также легко, как и раньше.

— Может, вы и правы, — согласился Майкл. — Почему бы ни отдохнуть, как следует? Мэри давно предлагала мне съездить в санаторий. Она будет рада.

— Вот и прекрасно. Я сегодня же оформлю вам билеты. Ваши данные у меня есть.

— Если вам не трудно.

— Вы мои постоянные клиенты, поэтому на все виды услуг в «Эксклюзивном раю», для вас скидка 20 %.

— Спасибо доктор Френсис.

— Не за что. Буду ждать звонка. — Доктор Френсис прикоснулся к своей левой руке и исчез.

Кабинет разрезался на ленточки, которые исчезли в руке Майкла. Теперь вокруг снова был зал.

Майкл переоделся в чёрный элегантный костюм и покинул квартиру. Поднявшись на лифте на крышу небоскрёба (где размещалась стоянка) он сел в свой аэромобиль.

— Автопилот, — сказал Майкл.

Из желтых лучей собрался иллюзорный водитель.

— Куда желаете отправиться? — спросил он.

— «Бездна фантазий», — ответил Майкл.

Пролетев больше половины мегаполиса по одной из верхних линий движения, аэромобиль нырнул вглубь «металлических джунглей» и остановился на одном из нижних уровней. Майкл оставил его на узкой заполненной разнокалиберным транспортом стоянке, а сам отправился по мостику к входу в компанию под названием «Бездна фантазий».

Поднявшись по широкой лестнице на два этажа выше от исходного уровня, Майкл остановился в конце длинного коридора. Чёрная дверь номер 37 отодвинулась в сторону, и Майкл вошёл в кабинет. Там за небольшим полукруглым стеклянным столом в уютном кресле-автомате сидел лысый коренастый мужчина с короткой белой бородой. Он был в чёрном, как у Майкла, костюме.

— Здравствуй Глэм!

— Здравствуй Майкл! Присаживайся.

— Спасибо.

На мгновение воцарилось молчание, оба смотрели друг другу в глаза.

— Как настроение? — спросил Глэм.

— Я не смогу закончить четвертый фильм в ближайшие месяцы.

— Ты в своём уме!? Мы заказали рекламу! Это должен быть бестселлер, такой же, как первые четыре!

— У меня сильная перегрузка. На мне сработал запрет. Такого никогда не было.

— Есть декодеры, — сказал Глэм, искренне удивляясь. — Иногда ради успеха нужно рисковать.

— Это прямой путь в шизофрению, а мне и так нужно лечиться.

— Хорошо, — сдался Глэм. — Возьми отпуск на два месяца, и плевать на контракт. Возвращайся и закончи четвёртый нейрофильм.

— Я не обещаю что вернусь, — вдруг сказал Майкл. — Если честно… мне надоела эта работа. Можешь меня уволить. Одним режиссёром меньше, одним больше.

— Ты так говоришь, только потому, что устал. Работа для тебя как наркотик. Я был твоим продюсером пять лет и знаю это слишком хорошо. Ты вернёшься. Поверь мне, у тебя талант и поэтому ты богат.

— Богат? — переспросил Майкл, покачав головой и посмотрев по сторонам.

— Не то чтобы очень, но достаточно. Твоя профессия очень популярна в наше время, вот и приходится делить доход с конкурентами. Если ты живёшь в маленькой двухкомнатной квартирке, под облаками это не значит, что на хороший домик тебе не хватает денег. Просто тебе это не нужно. — Глэм улыбнулся как старый приятель.

— Ладно Глэм. Ещё увидимся. — Майкл встал, его кресло отправилось на место.

— Конечно. Захочется поболтать, звони, — попрощался Глэм, пожимая Майклу руку.

Оказавшись дома, Майкл лёг спать. Его разбудил голос квартиры, который сказал:

— У вас гости.

Как только Майкл открыл дверь, на него прыгнула шикарная брюнетка. Она задушила его в объятьях и поцелуях.

— Как трёхдневное совещание? — спросил Майкл, когда его губы наконец-то отклеились от её рта.

— Поставки Гелия-3 с М-1, начнутся завтра. Я буду обеспечена года на три.

— Мэри, ты не хочешь взять отпуск, и отправится завтра со мной в «Эксклюзивный рай»?

— Исполнитель желаний! — обрадовалась Мэри и слезла с Майкла. — не знала, как тебя оттащить от твоих нейрофильмов!

— Поужинаем в ресторане? — предложил он.

— Конечно, дома скучно.

Ресторан «Корона», куда отправились ужинать Майкл и Мэри, состоял из восемнадцати скульптурных треугольных строений окружающих гигантский фонтан. Казалось, что люди сидели в огромной короне на голове короля-великана. Ресторан располагался на крыше самого высокого в Сицилии-12, небоскрёба, сверху открывался прекрасный вид на весь вечерний мегаполис.

Майкл и Мэри заняли столик в западной части «Короны» на третьем ярусе.

— Уже сто пятьдесят лет на небе нет звёзд, — сказал Майкл, глядя в чёрное небо на котором был только крупный серп луны. — Как бы я хотел увидеть их хоть раз.

— Обратись к визитёрам, — посоветовала Мэри, смотря в почти полный бокал с вином.

Майкл поднял голову к небу и увидел, как сверкнули две тонкие белые линии.

— Эй, визитёры! Или как вас там!? Верните нам звёзды, чёрт вас возьми! — кричал в небо Майкл, махая руками.

Люди с соседних столиков оборачивались и смотрели на него.

— Что ты делаешь!? — возмутилась Мэри.

— Ты сама сказала, — улыбаясь, ответил Майкл, и на мгновение замолчал.

— Они похоже про нас забыли. Почему полгода не было «дождей»?

— Ты соскучился? — спросила Мэри.

— Немного.

— Может сегодня тебе повезёт?

— Мэри, почему у каждого человека свой визитёр появляется только, когда ему исполняется двадцать лет?

— Откуда мне знать? — удивилась Мэри.

— Почему не промывать мозги людям сразу от рождения?

— Я не знаю.

Ночь пролетела, и Майкл не видел снов. Он проснулся очень рано. Его голова болела.

Мэри всё ещё крепко спала, распластавшись на левой половине кровати. Майкл немного посмотрел на нее, потом встал и подошёл к большому трапециевидному окну, через которое восходящее солнце заливало спальню оранжево-красным цветом. За стеклом открывался прекрасный техногенный пейзаж. Исполинские небоскрёбы разных форм и высот смотрелись как башни величественных замков, выстроенных в облаках. Длинные цепи движения летающего транспорта казались тонкими и бесконечными потоками птиц и насекомых.

Оранжевое солнце оторвалось от линии горизонта и медленно поплыло вверх по небосклону, становясь, всё ярче и ярче. Внезапно оно потемнело. Казалось, будто кто-то закрыл его тёмным фиолетовым стеклом. Небо покрылось точечными вспышками.

Начался «дождь».

Гигантские белые гранёные объекты падали с фиолетового неба, оставляя в воздухе за собой призрачный след из сияющих частиц. Цепи движения транспорта разрывались и потерявшие управление аэромобили разлетались в стороны, падали, врезались в небоскрёбы. Здания мегаполиса в эти моменты напоминали оборотней, которые не могли решить в каком обличии им оставаться. Они то становились монотонными серыми столбами, то произведениями архитектурного искусства, какими их изо дня в день привыкли воспринимать люди.

Один из белых объектов размером с небольшой астероид пронесся в пятидесяти метрах от Майкла. Интерьер в спальне замерцал, и иллюзорная поверхность отключилась, оставив за собой голые металлические стены вместо текстурного дерева. Упав на дно мегаполиса, круглый гигантский предмет взорвался. Послышался звон, будто разбились тонны хрусталя. В стороны фейерверком разлетелись мелкие светящиеся шары. Они стали подниматься верх, словно искры от костра.

Один из светящихся шаров сквозь стекло влетел в окно. Дополнительное освещение, отключилось и вокруг всё потемнело. Но Майкл едва заметил это. Светящийся шар остановился. Сияющая пыль плавным потоком стала стекать с него на пол, стелясь полупрозрачным слоем.

— Проклятые пришельцы, — сказал Майкл, смотря на светящийся шар и не двигаясь с места. — Вы проникаете даже во сны, и для вас нет преград.

В ответ светящийся шар нарисовал внутри себя лицо Майкла.

— Ты готов принять правду? — спросил визитёр, голосом Майкла, сохраняя на его лице равнодушие.

— Сначала покажи мне её, а я подумаю, — ответил Майкл.

Пришелец пронзил пространство тонкими молниями, всё вокруг окрасилось тёмно-фиолетовым тоном, потом ещё и ещё, темнее и темнее. Пульсация электрических разрядов была синхронизирована с ритмом сердца Майкла. И он прекрасно чувствовал это. Стены и потолок дома становились прозрачными.

— Чувствуешь, как бьётся твое сердце? — спросил пришелец.

— Да.

— Ты слышишь его?

— Да.

— Правильно. Я твоё сердце. Слушай меня, и ты легко отличишь правду ото лжи.

Вдруг Майкл почувствовал, что его сердце остановилось. Светящийся шар взорвался. Концентрированная блестящая белая масса разлетелась в стороны, на мгновение застыла в воздухе в форме кривой звезды и плавно трансформировалась в человека. Майкл увидел перед собой двойника и готов был поклясться, что видит себя. Он сделал шаг в сторону и вернулся на место, потом несколько раз наклонил голову в разные стороны и помахал рукой. Двойник синхронно повторял все движения.

— Это что зеркало? — спросил Майкл, смотря, как у двойника открываются рот и шевелятся губы под ритм слов. Но ответа не последовало. Майкл вытянул руку. Ладони и пальцы соприкоснулись. Майкл почувствовал, что перед ним такой же человек. Он попытался убрать свою руку, но она словно срослась с рукой двойника.

— Ты был таким когда-то, — сказал двойник.

Как только Майкл, освободил свою руку, снова началась синхронизированная с сердцебиением пульсация разрядами. Двойник то превращался в светящийся шар, то снова становился собой. С каждым ударом сердца он становился всё старше и старше.

Вспышка.

Майкл увидел мегаполис откуда-то сверху. Подул ветер, и всё вокруг вдруг стало заброшенным и потрёпанным. Всюду Майкл видел людей. Жизнь текла как всегда: люди работали, отмечали праздники, решали проблемы, переживали горе и счастье. Всё бы смотрелось естественно, если бы не их старческая внешность, больше подходящая мумиям, что лежат в гробницах, и потрёпанный серый мир, в котором они жили, где каждый объект был утрированно древним и ветхим. Казалось, что всё вокруг вот-вот рухнет и превратиться в серую пыль. Смерть давно забыла сюда дорогу, несмотря на то, что она здесь так нужна.

— Вот правда, которую мир не хочет видеть, потому что боится своего будущего, — сказал голос пришельца. — Эту правду боишься и ты. В этом все твои проблемы.

Вдруг всё исчезло, и Майкл снова оказался в комнате, где вступил в контакт с инопланетным разумом. Взгляд его перешёл на Мэри. Она сидела рядом на ветхом пыльном диване и смотрела на него потерявшими блеск глазами. Она была дряхлой старухой.

Майкл почувствовал, что потерял своё тело. Он видел его со стороны откуда-то сверху. Оно, как и у всех людей было старым и иссушенным. Тело стояло рядом со старухой Мэри.

— Каждый день только сладкая иллюзия. Все вокруг медленно стареет, превращаясь в живую грязь. Ложь слишком прекрасна, чтобы от неё отказаться! Не так ли?

— Что сегодня ты предложишь взамен паршивой реальности?

Майкл оказался над длинной белой лестницей ведущей куда-то в бесконечность. Он понесся над ней с бешеной скоростью, и она слилась в длинную линию. Вспышка. Майкл увидел зелёный луг, залитый ласковым солнцем. Здесь было тепло и радостно. Слабый ветерок едва касался фиолетовых цветов. Внезапно это прекрасное место начало отдаляться. Вокруг становилось темно, серо, грязно и холодно. Чем дальше, тем хуже. Депрессия проникала сквозь тело и душу. Он возвращался обратно в постаревший и одряхлевший старый мир. Ему захотелось бежать за тем кусочком радости и покоя, в котором он только что был.

— Прислушайся к своему сердцу, — сказал пришелец, его голос (голос Майкла) проникал прямо в мозг. — Я же знаю, к чему ты всегда стремился. Я был с тобою всегда с момента твоего создания. Но однажды ты потерял меня, когда погрузил свою душу в ад, позволив лицемерию завладеть собой. Ты же не хочешь, чтобы это повторялось с тобой вновь и вновь? Отпусти себя, и я заберу тебя. Избавлю ото лжи.

— Мне нравится ложь. Я хочу утонуть в ней!

— Слушай своё сердце. Посмотри правде в глаза и прими её такой, какая она есть. Это легко. Ты слаб и изношен, также как и мир, в котором ты живёшь. Ты устал. Тебе пора отправится в рай. Прими себя таким, каков ты есть.

Майкл оказался в опустевшем сером доме. Он увидел перед собой старика, который смотрел ему прямо в глаза. Очень знакомый взгляд.

— Это не я! — с отвращением возмутился Майкл, — Нет! Никогда!

— Сделай шаг и тебя ждёт рай.

— Лучше убирайся туда, откуда пришёл! К дьяволу! — Майкл с удовольствием убил бы пришельца, если бы знал, как это сделать.

Внезапно, всё произошедшее словно киноплёнка прокрутилось обратно до того момента, когда Майкл увидел перед собой двойника.

— Ну и что дальше!? — спросил Майкл. — Ты долго ещё будешь пытаться управлять моими мозгами!?

Двойник не ответил. Он только открыл ладони, и что-то взял из тела Майкла.

— Верни то, что взял! — Майкл кинулся на двойника, но тот был почти неосязаем. Руки лишь проходили насквозь и пачкались белой лёгкой массой. Пришелец был призраком. — Отдай, слышишь!

Визитёр улыбнулся и исчез, сверкнув молниями. Всё вокруг стало прежним и посветлело, сияющая пыль, что была сейчас полупрозрачной блестящей массой, утекала на улицу сквозь стены. В этот момент небоскребы напоминали куски скал, с которых водопадами сливается блестящая сказочная вода.

Через мгновение голые серебристые стены спальни обросли своей прежней деревянной обивкой. Утреннее солнце, что было за окном, стало белым и теперь светило ярко. Стекло автоматически настроило свою затененность.

Майкл подошёл к окну и увидел что всё в порядке, словно ничего и не было. Мэри, сидела на кровати и смотрела на него.

— Доброе утро, — сказал Майкл.

— Доброе утро, — ответила Мэри.

— У тебя сегодня не было гостя?

— Придётся подождать до следующего раза.

— Как я выгляжу? — спросил он.

— Прекрасно, — ответила Мэри. — Повзрослел года на два, не больше.

— Неужели я когда-нибудь состарюсь и исчезну?

— Как и любой другой человек. Это судьба.

— Ребята из «Спасения в космосе» так не считают.

— Потому что они самоубийцы.

— Что ты знаешь о них кроме этого?

— Этого достаточно, чтобы ими не интересоваться.

Майкл связался с доктором Френсисом.

— Мы готовы отправиться в «Эксклюзивный рай», — сообщил Майкл.

— Прекрасно, — ответил доктор Френсис, — Я всё оформил. Вам остается только прилететь.

Майкл и Мэри поднялись на стоянку и сели в один из своих аэромобилей.

— Автопилот, — сказал Майкл, — Санаторий «Эксклюзивный рай».

— Как скажете, — ответил иллюзорный водитель и аэромобиль взлетел со стоянки.

«Эксклюзивный рай» располагался на грибе с площадью шляпки более ста квадратных километров. Здесь было множество имитаций: мини море, маленькие зелёные горы, реки, водопады. Тут не жили насекомые и прочие представители животного мира, но присутствовали искусственные элементы в виде иллюзорных бабочек или ещё какой-нибудь красивой мелочи. Розовый ионный купол закрывал санаторий от окружающей среды, сохраняя в неизменной чистоте специальный фильтрованный воздух с повышенным содержанием кислорода.

Такси приземлилось в центре города-курорта на крыше здания в виде четырехгранной усечённой ступенчатой пирамиды внешне напоминавшей строение цивилизации майя.

— Тут просто прекрасно! — воскликнула Мэри, оглядев пейзаж, открывающийся с крыши центрального здания города-санатория. — И воздух… как же он пахнет!

— Пойдём, — потянул её за руку Майкл.

Спустившись на лифте, они оказались в огромном зале, дизайн которого сочетал в себе египетскую и арабскую культуры на футуристической основе. Майкл и Мэри зарегистрировались в одной из ста приёмных кабин-палат, и отправились в жилой корпус за провожатым в темно-синем костюме.

— Сколько мы пробудем здесь? — спросила Мэри.

— Пока не надоест.

— Здорово! — она поцеловала Майкла в щёку. — И тебе не жалко денег?

— Нет.

Они вышли через огромную красивую арку, спустились по ступенькам к стоянке гравитов. Вокруг присутствовало оживлённое движение транспорта. Проводник увеличил число мест с одного до трех. Сиденье удлинилось, и на нём появились дополнительные ручки. Майкл и Мэри сели позади проводника. Гравит поднялся с зелёной травы и понёсся на север.

Когда они пересекали реку, из воды один за другим появлялись бугры. Они мгновенно обрастали зеленью, камнями и деревьями. Проводник с профессиональной лёгкостью облетал все препятствия.

— Не волнуйтесь, — сказал он, после того как гравит чудом не врезался в мгновенно выросший параллельно воде ствол дерева. — Это всего лишь перестройка ландшафта.

Гравит пронесся сквозь большие коряги, едва не чиркнул обшивкой об огромный острый камень, и перескочил через очередной бугор.

Спустя две минуты Майкл и Мэри оказались около большого белого здания похожего одновременно на костёл и на средневековый замок. От него тянулась длинная, заполненная людьми аллея, по краям которой росли высокие пальмы.

Следуя за проводником, Майкл и Мэри поднялись по широкой лестнице, и через огромную арку вошли в готический зал.

Поднявшись на лифте на четвёртый этаж, они остановились в восточном крыле перед дверью 441. Провожатый направил на неё маленький пульт. На двери высветилась надпись: «прикоснитесь ко мне».

Майкл и Мэри так и сделали. На двери появилась надпись «Добро пожаловать в Эксклюзивный рай Майкл и Мэри».

— Желаю отлично провести время.

Майкл пожал левую руку проводника. Через сотовый телефон на его счёт перешли чаевые. Проводник ушёл с улыбкой на лице.

В номере была отличная спальня и большой зал.

Вдруг посреди помещения появились ярко-синяя надпись «сообщение».

— Смотреть, — сказала Мэри.

Часть комнаты превратилась в прекрасный песчаный пляж. Девушка в бикини предложила провести остаток дня в голубой лагуне, где есть бурлящие ванны. Мэри и Майкл согласились.

На следующий день утром позвонил доктор Френсис.

— Сегодня ты получишь пакет с электродной повязкой и таблетками. — Сообщил доктор Френсис. — Электродную повязку надевать каждый вечер перед сном. Таблетки принимать два раза в день, строго утром и вечером независимо от приёма пищи.

— Спасибо доктор Френсис, — поблагодарил Майкл.

Вечером Майкл принял металлического цвета таблетки, надел на голову электродную повязку. Он спал очень крепко.

Летели дни и недели. Майкл и Мэри много плавали, загорали, гуляли, катались на гравитах, водных лыжах, наслаждались изысканной кухней пляжных ресторанов и делали массу других замечательных вещей.

Через полтора месяца, у Майкла перестала болеть голова. Он отправился в медпункт, который находился в подвале жилого корпуса. Там дежурный врач-тестер предложил ему сесть в кресло и надеть нейрошлем. Майкл пробыл без сознания совсем немного.

— По показаниям вы здоровы. — Сообщил дежурный врач-тестер, сняв с головы Майкла электродный шлем в котором тот просидел около двух минут. — Пользоваться нейротехнологиями в течение последующего месяца можно не чаще одного раза в неделю, иначе снова будет СДС. Не торопитесь покинуть «Эксклюзивный рай». Я вам советую полечиться ещё две недели.

Майкл вышел из зала тестов и вернулся в номер.

— Мэри я здоров, — возвестил он.

— В каком смысле? — удивилась Мэри.

— Я прошёл нейротест.

— Здорово. Надеюсь, мы ещё побудем здесь?

— Конечно Мэри.

На следующий день Майкл и Мэри отправились на восточную реку, на одном берегу которой были зелёные холмы, на другом прекрасные пляжи, маленькие скалы, папоротники и гигантские пальмы.

Надев гравитационные костюмы, они стали кататься на водных лыжах. Солнце светило ярко, но не обжигало, поскольку ионный купол над санаторием прекрасно защищал от избытка ультрафиолета.

Когда они направились к берегу, всё вокруг потемнело. Солнце стало фиолетовым и расползлось по небу, словно клякса по рыхлой сухой бумаге.

Начался «дождь».

Вода реки ушла вниз, оставив после себя мокрый песок. Майкл едва успел снять лыжи и сделать несколько шагов в сторону берега, как неподалеку о землю со звоном разбилась гранёная «упаковка» визитёров. Тысячи светящихся «брызг» волной разлетелись в стороны. Майкл, почувствовал холод, когда сквозь его тело пронеслась сотня шаров-призраков. Он обернулся и стал смотреть. Мэри была где-то позади него, и он не видел, что происходило с ней в этот момент.

Находя своих адресатов, визитёры поглощали их головы. Люди вытягивались, утончались и превращались в экзотические свечи. Вместо голов у них теперь были огни, от которых в фиолетовое небо устремлялись световые потоки, пульсирующие волнами сияющих импульсов. С людей-свеч, словно воск стекала светящаяся пыль, устилая песок под ногами.

Кто-то приобретал свой прежний человеческий вид, сбрасывая с себя словно снег слой сияющей пыли, а кто-то исчезал, улетая в небо с последней световой волной.

Поскольку пришельцы всегда выводили из строя любую электронику, иллюзорные поверхности исчезли и вместо красивого ландшафта и обилия зелени, вокруг, были земляные горы, холмы и декоративные постройки.

— Без иллюзорных поверхностей я бы никогда не назвал это раем, — Майкл повернулся к Мэри, ожидая получить ответ, но она уже вошла в контакт со своим визитёром. — Может это просто мне кажется? Может СДС продолжается!?

Майкл подошёл к Мэри, которая была в данный момент высокой свечой. Внезапно он заметил, что её пламя становится всё больше, и что она сгорает всё быстрее и быстрее.

— Нет Мэри! Не верь иллюзиям! Сопротивляйся Мэри!

Свеча стала вдвое короче. Майкл дотронулся до пламени, потом до самой свечи, но руки проходили насквозь, пачкаясь белой блестящей жидкостью. Вдруг словно откуда-то издалека он услышал слабый голос Мэри:

— Я согласна. Я не хочу больше оставаться здесь.

— Мэри! Не…

Свеча мгновенно догорела, и световой поток от её пламени исчез в фиолетовом небе.

Майкл упал на колени взял в руки мокрый песок, смешанный со светящейся пылью.

— Зачем? Мэри! Зачем!?

Выбросив песок, он встал и осмотрелся кругом, и не увидел ничего кроме свечей-людей. Майкл направился к пляжу, но вдруг услышал и почувствовал биение своего сердца. Оно было не в груди Майкла, а где-то рядом, за спиной. Он обернулся и увидел светящийся шар.

— Любую боль можно принять, — сказало лицо Майкла, находясь внутри пришельца. — Не проходи через ад снова.

— Как мне надоела твоя болтовня! — ответил Майкл, — Всё вокруг не станет таким, каким ты всегда показываешь. Я не слышу, тебя. Я не вижу тебя. — Майкл представил, что так и есть на самом деле и оказался во тьме.

— Ты устал, и всё меньше можешь лгать себе, даже закрыв глаза, говорил пришелец, — Спасения нет, есть только рай. И он ждёт тебя. Слушай своё сердце!

Майкл увидел перед собой постаревшего двойника.

— Ты в отчаянии, — продолжал визитёр. — Откройся правде и тебе станет легче.

— Нет! — воскликнул Майкл, и тьма скрыла старика.

— Все твои проблемы исчезнут, — продолжал пришелец, — скоро.

Тьма раздвинулась словно шторы. Майкл не успел ничего предпринять. Иссушенный двойник соединился с ним нитями, сплетёнными из плоти. Майкл хотел отвести взгляд, но не мог, чувствуя, как кровь старика-мумии течёт по его жилам. Двойник смотрел сквозь душу.

— Мои глаза — твои глаза, — сказал он. — Сердцем ты чувствуешь это. Моя кровь — твоя кровь. Твоя плоть — моя плоть. Я твой ум. Взгляд. Мысли. Ты знаешь это. Принимаешь. Чтобы стать свободным. Я помогаю тебе, когда ты противостоишь мне. Так должно быть. Так есть.

— Убирайся! — Майкл, чувствовал, как его силы уходят. Он видел, как его прежний облик струями утекает в пустоту, оставляя место новому облику. — Оставь меня!

Вспышка.

Светящаяся пыль осыпалась с Майкла и исчезла. Он поднял вверх голову и увидел, как фиолетовая краска утекает куда-то за горизонт, возвращая небу прежний вид.

Вода начала постепенно подниматься из-под песка. Майкл успел дойти до берега, прежде чем река приобрела свой прежний вид.

Вокруг люди продолжали беззаботно отдыхать и расслабляться, будто ничего и не было.

Майкл вернулся в номер и посмотрел на себя в зеркало.

— Да, — согласился он, криво улыбнувшись. — Теперь я выгляжу не на двадцать четыре, а на все сорок семь. — И что мне делать? Так не должно быть! Это можно изменить! Зачем ты исчезла Мэри?

Майкл вышел из номера и у первого встречного спросил:

— Тут есть библиотека?

— Да, — ответил незнакомец, — на верхнем этаже.

Майкл поднялся на лифте на последний четвёртый этаж. Он миновал короткий коридор и оказался в обширном помещении с высоким потолком и большими готическими окнами с затемнёнными стёклами, сквозь которые мягко проливался солнечный свет. Всюду рядами стояли шикарные кресла-автоматы. Неподалёку от выхода у большой черной стены находилась стойка, за которой работали двадцать библиотекарей, обслуживая клиентов.

— Что вас интересует? — любезно спросил один из них, увидев слегка озадаченное лицо Майкла.

— Исторические хроники за последние сто пятьдесят лет.

— Одну минуту, — библиотекарь отошел от стойки, приблизился к чёрной стене и прислонил к ней ладонь. Образовалась светящаяся рамка, поделённая на квадратики с номерами. Ирвин быстрым движением пальцев заставил номера сдвинуться вправо. Он дотронулся до цифры 57 и извлёк из образовавшегося отверстия треугольный проектор.

— Вот, пожалуйста. Приятного просмотра.

Майкл пошёл искать свободное место. Больше половины черных мягких кресел-автоматов в читальном зале были заняты людьми, пребывающими в виртуальной реальности. Майкл сел в свободное кресло, приклеил на лоб проектор и расслабился, закрыв глаза.

Он полетел над поверхностью планеты Земля, которая быстро изменялась, демонстрируя скорость течения времени.

— Когда впервые появились визитёры? — спросил Майкл.

— Это случилось сто пятьдесят лет назад, — ответил голос, и всё остановилось. Над планетой Земля возникла надпись «22 век 2171 год». -Человечество сделало резкий скачок в научно-техническом прогрессе. С помощью генной инженерии люди победили старость и смерть. Всем казалось, что наступило то будущее, которое раньше существовало только в фантастических романах. Солнечная система была освоена и проблема энергетического сырья стала вчерашним днём, человечество начало готовиться к межзвёздным полётам. На лунном космодроме «Земля-Луна» был построен первый и последний в истории сверхскоростной корабль-город — «Колумбия 71». Когда он вышел за пределы солнечной системы, образовалось порт-поле, погасли звёзды, и связь оборвалась. В дальнейшем ни одна спасательная миссия не увенчалась успехом. Корабли пропали без вести за границей порт-поля. Все космические проекты прикрыли, за исключением программ по добыче полезных ископаемых на Луне. Туристические компании потерпели катастрофические убытки. Спустя месяц после исчезновения «Колумбии 71» случился первый в истории дождь визитёров. Пришельцы вернули людям старость и смерть.

— Мне нужны данные по исследованиям пришельцев.

— Нет информации, поскольку данные работы невозможны. Есть современная мифология. — Голос инструктора изменился. — Визитёры это призраки, для которых не существует препятствий. Они выводят из строя любую аппаратуру, влияют на погоду, события, технику и умы. Их нельзя изучить и уничтожить.

— Что такое «Спасение в космосе»?

— Подпольная организация для состоятельных людей с психическими отклонениями. Её агитация преследуется по закону.

— А поподробней можно?

— Нет информации.

Прекратив нейрочтение, Майкл подошёл к стойке.

— Не нашли то что искали? — спросил библиотекарь.

— Там только популярная информация, — ответил Майкл.

— Извините, у нас нет доступа к секретным государственным архивам, — библиотекарь улыбнулся.

Майкл покинул «Эксклюзивный Рай» и вернулся домой.

— Вызов, Ирвин Кларк, — сказал он, прикоснувшись пальцем к сотовому телефону.

Прошла серия длинных гудков. Рядом появился молодой высокий худощавый человек. Ещё вчера Майкл был его ровесником.

— Привет Майкл, — поздоровался Ирвин. — Давно не виделись!

— Да, давненько. Как там Стокгольм?

— Прекрасно, я только что вернулся. Обожаю Швецию! Как у тебя дела с пятым эпизодом NN-110?

— Его не будет. Я лечился в «Эксклюзивном раю» от очередной перегрузки мозга. У меня нет желания касаться нейрофильмов. Мне надоел СДС. Не хочу больше его видеть.

— Жаль, а я так ждал продолжения. Ты повзрослел лет на двадцать пять. Или мне кажется?

— Сегодня Мэри исчезла у меня на глазах. Я слышал, как она сказала: «Забирайте меня»! Это меня немного расстроило. Потом появился мой визитёр, который почему-то решил высосать из меня в десять раз больше чем обычно. Наверное, я просто плохо сопротивлялся.

— Всё это конечно неприятно, — посочувствовал Ирвин. — Ты хочешь сказать, что созрел для спасения в космосе?

— Мою жизнь пора менять.

— Вы с Мэри могли быть за порт-полем ещё полгода назад. Я предлагал, ты же помнишь.

— Как и большинство людей, тогда я не относился к этому серьёзно. А теперь мне плевать, и не нужно никаких гарантий.

— Лучше поздно, чем никогда, — успокоил Ирвин. — Если бы ты позвонил завтра, меня бы уже здесь не было. Сегодня последний рейс с планеты Земля.

— Я счастливчик.

— Да, но это дорогое удовольствие Майкл.

— Насколько?

— Восемь миллионов евро.

— Хоть десять.

— Деньги будут нужны только перед посадкой. Ты просто перешлёшь их на счет, который я укажу.

— Какой у вас корабль?

— Увидишь. Я заберу тебя ночью. Встретимся на стояке твоего небоскрёба в два часа.

Ирвин рассеялся в воздухе желтоватыми лучами. Послышались короткие гудки.

В назначенное время Майкл сел к Ирвину в аэромобиль. Вскоре они оказались загородом над заброшенной разгромленной площадью, усеянной обломками.

— Здесь был космодром? — поинтересовался Майкл, когда аэромобиль начал снижаться.

— Да, — ответил Ирвин. — Он принадлежал туристической компании, которая обанкротилось после исчезновения «Колумбии».

Аэромобиль приземлился. Люди вышли из него и по лестнице спустились в один из подземных ангаров. Там шла подготовка корабля к отлёту.

— Это челнок LF-500, - сообщил Ирвин.

— Впечатляет, — сказал Майкл, смотря на космический корабль, напоминающий вытянутое подобие самолётов-невидимок двадцатого века, — Сколько ему лет?

— Если сейчас 2321 год, то ему где-то… — Ирвин на секунду задумался, — 150 лет.

— Надеюсь, это старьё может оторваться от земли?

— Десять таких челноков уже за границами порт-поля на борту «Колумбии 71».

— Откуда ты знаешь?

— Просто верю. Согласно легенде, спустя тридцать лет, после того как «Колумбия 71» исчезла без вести, пять человек чудом оказались на Земле. Они рассказали, что корабль-город «дрейфует» где-то там, по ту сторону порт-поля совсем близко… и он пуст. Восемь месяцев назад несколько состоятельных людей организовали движение «Спасение в космосе». Они стали скупать старые заброшенные территории космодромов, где готовились к полётам в космос. Очень быстро «Спасение в космосе» стало популярным движением в элитных кругах, из-за чего возникли небольшие проблемы с законом. Пришлось дать парочку взяток, чтобы нас оставили в покое, с условием, что мы не будем пропагандировать «Спасение в космосе». По совместному договору те, кто уже прибыл на Колумбию71, ждут в исходной точке пространства последний LF-500. Как только он пребудет, «Ноев ковчег» отправится к другим мирам.

— Предлагаешь и мне просто верить? — спросил Майкл.

— Да. На случай если нас на самом деле ждут за границей порт-поля, тебе нужно обеспечить себя едой долгие годы. Всего за восемь миллионов евро, готовый блок провизии доставят сюда через десять минут, специально для тебя. — Ирвин улыбнулся. — Если жалко денег и здоровья можешь остаться на Земле.

— Кому платить, за это безумие? — спросил Майкл, смотря на вереницу человекоподобных роботов-грузчиков загружающих кузовной отсек квадратными блоками провизии.

— «TS2321.СОМ», — ответил Ирвин.

Прикоснувшись к запястью левой руки, Майкл соединился с Интернет-помощником, который снял с его счёта нужную сумму и отослал её по адресу.

— Отлично, — одобрил Ирвин. — Еды тебе хватит лет на пятьдесят.

Когда погрузка провизии закончилась, все начали заходить внутрь и занимать свои места.

— Челнок переполнен, поэтому мы с тобой сядем в купе пилотов, — сообщил Ирвин.

Майкл поднялся на борт корабля. Следуя за Ирвином мимо рядов кресел, он миновал длинный пассажирский салон и оказался в купе. Там три места у штурвалов заняли пилоты. Ирвин и Майкл сели в два пустых кресла, что были немного позади.

Чёрные ремни обняли каждого из пассажиров. Почувствовался толчок, заработали импульсные гравитационные подушки. Верхний люк ангара раздвинулся по треугольным секторам, открыв чистое чёрное небо на котором время от времени вспыхивали белые линии — знаки далёкого порт-поля. Челнок поднялся над катакомбами, принял полувертикальное положение и, включив ракетные ускорители, устремился в космос.

Корабль быстро отдалился от Земли и, набирая скорость, пролетел над орбитой пояса астероидов, потом мимо Юпитера, Сатурна и Урана.

— Как выглядит порт-поле? — спросил Майкл, когда челнок оставил позади себя Нептун.

— Не знаю, — ответил Ирвин.

— Сейчас увидим, — сообщил второй пилот. — Оно совсем близко.

Все кто был в челноке, внезапно покрылись светящимися полосами. На месте глаз образовались белые пятна. В иллюминаторах, словно молнии вспыхивали ослепительно белые линии. Они скрещивались, образуя собой сетку, ячейки в которой становились всё меньше, пока не пропали совсем.

Челнок затрясло так, что большинство членов экипажа потеряли сознание.

Иллюминаторы закрылись, чтобы блокировать слепящий свет, но это не помогло. Всё вокруг стало белым и растянулось, словно резина. На мгновение показалось, что нечем дышать. Корабль трясло чудовищными рывками.

Внезапно всё прекратилось. Наступила тьма.

— Прошли, — сообщил первый пилот.

Заслоны иллюминаторов открылись, словно веки глаз. Теперь космос за стеклом был усеян звёздами. Раздался громкий щелчок и зажегся свет.

Пассажиры приходили в сознание.

— «LF500», что насчёт ущерба? — спросил первый пилот.

— Трещины в обшивке латаются, — ответил голос корабля. — Незначительная потеря воздуха. Центральный импульсный двигатель не повреждён.

— Сигнал принят, — послышался женский голос в пришедшем сообщении, — «Колумбия» ждёт вас. «Квадрат 254С».

— Внимание, — сообщал пилот. — Мы успешно прошли сквозь порт-поле, будем на «Колумбии» через двадцать один час. В правом подлокотнике есть снотворный проектор, нужное время сна на нём уже установлено.

Ирвин нажал на кнопку, потом вынул из выдвижного ящичка треугольную пластинку и приклеил её себе на лоб. Майкл сделал тоже и через пару секунд отключился.

Спустя двадцать часов все проснулись.

Гигантский ромбовидный корабль гостеприимно открыл узкий проход на посадочную полосу. Челнок LF-500 приземлился рядом с сотней собратьев по серии производства.

Люк открылся, выдвинулся трап, и пассажиры сошли на борт «Колумбии».

Майкл окинул взглядом длинный ряд из челноков.

— Ты прав, — подтвердил Ирвин, — здесь живёт много людей.

Последний экипаж с Земли встретили иллюзорные проводники в тёмносерых костюмах. Они проводили людей в жилой отсек номер 157, что размещался на две «палубы» ниже уровня посадочной полосы.

Благодаря иллюзорным поверхностям людям казалось, что они в сказочном замке, а не на космическом корабле. Каменные стены украшали средневековые скульптуры и живые картины, изображающие битвы, состязания, празднества. Пол был выложен прямоугольными тёмно-фиолетовыми мраморными плитами. На стенах висели орхидеи-светильники, излучая мягкий свет. Некоторые из них переставали светить, вяли, и падали, а на их мете вырастали новые.

— Майкл Флеминг, — объявил человек в сером костюме, указав рукой в сторону.

На «деревянной» двери появилась неоновая надпись «Майкл Флеминг» и засветился отпечаток ладони.

— Соседи, — с улыбкой сказал Ирвин, остановившись немного дальше возле своей двери, там, где на стене только что распустился цветок-светильник.

— Да, — ответил Майкл и прикоснулся к отпечатку в виде ладони. Дверь показала надпись: «физическая модель закреплена» и открылась.

Каюта Майкла была «готической» комнатой с одним большим окном закрытым бархатной темно-синей шторой. Справа от него стояла двуспальная кровать, возле которой находились пылающая огнём чаша на высокой подставке, и автоматическое кресло с резными ножками и подлокотниками.

Подойдя к окну, Майкл отодвинул штору. За стеклом был замок в горах, над башнями которого крутились стаи птиц.

Сотовый телефон напомнил о себе теплом, Майкл приблизил к лицу левое запястье и увидел на круглом дисплее надпись «сообщение».

— Смотреть, — сказал Майкл.

Из желтоватых лучей собралась стройная девушка с коротко стриженными чёрными волосами, в белом облегающем костюме.

— Я «Колумбия 71» — первый корабль-город, — сказала она. — Очень приятно видеть вас у себя на борту, Майкл Флеминг. Здесь есть все условия для жизни. Чтобы не было скучно, я время от времени меняю интерьер. Каждый стиль, является произведением искусства лучших нейрохудожников двадцать второго столетия. Надеюсь, вы хотите записать в свою память данные обо мне, включая карты и чертежи на случай чрезвычайных ситуаций, а также инструкции по использованию скафандров?

— Да, конечно.

Девушка трансформировалась в прямоугольный экран, на котором замелькали кодировочные кадры. Нужная информация за две минуты записалась в память мозга. Изображение застыло.

— Приятного полёта, — пожелал женский голос, и экран растворился в воздухе.

Майкл снова стал наблюдать через окно за стаями птиц, кружащих над башнями замка.

— К вам «гость», — сообщил женский голос. На «деревянной» двери появился красный силуэт человека.

— Открыть дверь, — скомандовал Майкл.

В комнату вошёл Ирвин.

— Не хочешь поиграть со мной в старинный бильярд? — предложил он. — Тут есть какой-то развлекательный центр.

— Почему бы и нет?

Они отправились на нижнюю палубу. В её третьем секторе размещалось нечто вроде развлекательного центра, в котором помимо всех атрибутов казино были ещё две сауны, один большой открытый бассейн, два теннисных корта и много чего ещё.

— Надеюсь, мой новый возраст избавит меня от людей, которые любят задавать с глупые вопросы? — наивно предположил Майкл, прицеливаясь кием. Он нанёс удар по белому шару, и тот раскидал в стороны всё, что попалось ему на пути, но в лузы так ничего и не попало.

— Ты не настолько знаменит, как тебе кажется, — ответил Ирвин, и с профессиональной лёгкостью загнал в лузы четыре полосатых шара почти одновременно. — Таких режиссеров как ты в одной только Сицилии-12 очень много, поверь мне.

— Ты снова выиграл, — сменил тему Майкл.

— Похоже, — ответил Ирвин.

К бильярдному столу подошла симпатичная блондинка.

— Извините, вы бы не могли научить меня играть в бильярд? — попросила она, держа обеими руками кий.

Ирвин и Майкл переглянулись.

— Он тоже не умеет играть, — ответил Ирвин, — Придётся научить вас обоих.

— Меня зовут Джессика.

— Ирвин Кларк, — он пожал ей руку и посмотрел на Майкла, — А это…

— Майкл Флеминг, — закончила Джессика. — Я его сразу узнала.

— Я совсем не изменился!? — удивился Майкл.

— Есть немного, но вам идет. Так вы мне нравитесь больше. Надеюсь, вы закончили последний эпизод «NN-110»?

— Нет.

— Вы закончите сериал здесь? — удивилась Джессика.

— Аппаратуру для создания нейрофильмов продают только серьёзным компаниям, её нельзя забрать даже домой.

— По-моему вам просто надоела ваша работа. По статистике все режиссёры заканчивают свою карьеру увольнением, а потом долго лечатся. Это правда?

— Да. Из-за постоянных перегрузок часто бывает СДС.

— Как называется четвёртый эпизод «NN-110»?

— Мне жаль. Но его нет, и не будет.

— Ладно, — закончила Джессика. — Тогда поиграем в бильярд.

Прошло около часа. Вдруг музыка стихла, выключился свет, и посреди развлекательного центра в театральном освещении появилось виртуальное воплощение «Колумбии 71». На ней был блестящий тёмный костюм.

— До первой планетной системы, остался месяц, — сказала она. — Для экономии провизии, предлагаю всем поспать. Сонные проекторы настроены одинаково. Пожалуйста, через полчаса будьте в своих комнатах, готовыми ко сну.

Вскоре 97 % населения корабля заснули под воздействием сонных проекторов. Остальные 3 % следили за стабильностью работы аппаратуры и компьютерных систем.

Майкл проснулся от электрической стимуляции ЦНС. К нему пришло сообщение.

— Смотреть, — сказал он.

— Сейчас 9.00 согласно моему суточному имитатору, — сказала «Колумбия». — Мы находимся в системе Проксима Центавра, на орбите планеты D-15, на которой нет разумной жизни. Вы хотите совершить пробную высадку?

— Да, — ответил Майкл, отлепив ото лба сонный проектор. — Не мешало бы прогуляться и размяться.

— Не смотря на то, что микрофлора идентична земной на 100 %, всё же лучше надеть скафандр. Он в лампе.

— Я помню.

— Полёт на D-15, запланирован на 9.30. Не опаздывайте.

Майкл достал из пылающей иллюзорным огнём чаши оранжевую шестигранную призму и сжал её в руке. Скафандр быстро распаковался по треугольным элементам, покрыв оранжевой оболочкой всё тело, оставив на свободе только лицо.

Майкл зашёл за Ирвином. Позавтракав в столовой, они отправились на посадочную полосу, где сели в один из челноков.

Посетить планету пожелали только два процента от всего населения корабля.

Войдя в атмосферу, челноки приземлились на зелёной, заросшей мхом равнине, которая простиралась на небольшом материке в субтропическом климатическом поясе.

Входной люк открылся, и люди спустились по трапу на поверхность планеты. Перед ними открылась неожиданная картина. Всюду были заросшие зеленью остатки какого-то древнего города давно исчезнувшей цивилизации. Неподалёку от челнока, в котором летел Майкл, находилось несколько круглых каменных помостов, изрезанных глубокими трещинами. На каждом из них в центре стояла скульптура многоглавого человека. Вокруг него стояли полуразрушенные статуи людей, подносящих идолу свои собственные головы.

— Клянусь, когда мы садились, ничего этого не было! — воскликнул пилот.

— Это планета без разумной жизни!? — удивился Майкл, глядя на развалины какого-то здания и остатки скульптур каких-то многоглавых божеств.

— Наверное, здесь когда-то жили люди, — ответил Ирвин.

— Но однажды прилетели визитёры и всех забрали, — закончил Майкл.

— Может и так, — согласилась Джессика, подойдя ближе. — А может, они умерли от какой-нибудь болезни.

— У них просто не было иммунных имплантатов, — догадалась какая-то девушка. — Вот они и вымерли.

— Может, они живы? — предположил кто-то, — они просто ждали нас, чтобы убить, как бывает в старинных фильмах. Только у них ничего не получиться, у нас есть система «Ангел-хранитель». Убить нас невозможно.

— Их забрали визитёры, — с уверенностью сказал мужчина, — знаю точно. Я видел эту планету во сне! Нам не нужно никуда лететь…

Всюду слышались голоса людей, которые что-то обсуждали и удивлялись всему, что их окружало. Кто-то стоял и смотрел по сторонам, кто-то наклонялся и щупал землю, кто-то пристально изучал скульптуры. Люди вели себя как любопытные дети.

— Наши предки, попав на чужую планету, вряд ли вели себя так беспечно, — заметил Майкл, смотря на людей разбредающихся по узким тропинкам с высокими бордюрами — остатками стен.

— Когда люди не знают что такое смерть, страха у них мало, — ответил Ирвин.

— Что означают все эти скульптуры? — спросил Майкл, взяв каменную голову из рук одной из статуй.

Внезапно всё пространство исказилось, словно краски на только что нарисованной картине, которую облили кислотой. Всюду появлялись и исчезали люди, челноки, какие-то деревья, лужи, камни, песчаные дюны, кусочки исчезнувшей цивилизации.

Вскоре всё пришло в норму.

— Ирвин, ты это видел? — Майкл выкинул каменную голову и случайно попал в идола и тот рассыпался, из-за чего всюду разбежались какие-то насекомые, что долго жили внутри него.

— Конечно, — ответил Ирвин.

— Это все видели, — сказал кто-то.

— Что это? — спросил какая-то женщина.

— Галлюцинации, — успокоил мужчина.

— Пора убираться отсюда! — кричал кто-то. — Убираться пока не поздно! Здесь опасно! Слышите меня!?

Одни побежали к челнокам, другие остались на месте, не зная, что делать, третьи не обратив внимания на крик, лазали по разрушенным зданиям.

— А может нам кто-то хочет что-то показать? — послышалось неподалёку, — смотрите на небо!

Небо стало чёрно-фиолетовым. Белые облака приняли форму людей, которые повторяли то, что показывали скульптуры. Узники, прикованные цепями к круглым колоннам, снимали свои головы и отдавали их идолу, который надевал их на свои бесконечные шеи. Цепи растворялись, обезглавленные тела таяли, становились дымом и всасывались в тело идола.

— Отдав свой разум богу, они соединялись с ним, обретая свободу, — заключил Ирвин.

— Даниель Моро «Люди и боги», — вспомнил Майкл.

— Любишь классику? — удивился Ирвин.

— Нет, я смотрел для общего развития. А куда делась Джессика?

— Почему нам не выдали оружие! — испугался кто-то. — А вдруг…

Вдруг солнце пропало, небо стало ночным, и на нём словно призраки возникли две огромных луны. Вокруг теперь были песок и гигантские деревья, выглядевшие как помесь ивы с пальмой и сосной. Под ногами прыгали похожие на тушканчиков мелкие твари с горящими зелёными глазками, казалось, они что-то просили.

Сначала Майкл был один, а потом белой вспышкой появился Ирвин.

— Чёрт знает что, — заключил он, взяв в руку одного тушканчика-мутанта. Тот оплевал, ему всю руку чем-то жёлтым.

— Нет, — поправил Майкл. — Перестройка ландшафта как в «Эксклюзивном раю».

Ирвин выкинул зверька в траву, поднял голову и увидел в небе между лунами светящиеся точки.

— Видишь это? — спросил Ирвин.

— Челноки, — ответил Майкл.

Рядом появились гравиты.

— Как удобно, — заметил Ирвин.

— Всё для нас, — подтвердил Майкл.

Внезапно рядом один за другим появились двадцать человек. Рядом с ними «нарисовались» гравиты.

— Вы уверены, что это нужно делать? — спросил кто-то из них. — Не садитесь на гравиты!

— Почему? — прозвучал вопрос.

— Вдруг с нами что-нибудь случиться! Вдруг мы исчезнем!?

— Ну, тогда стой здесь!

Люди сели на гравиты и меньше чем через минуту оказались в поле из невысокой травы, где приземлились челноки.

— Как долго вы здесь? — спросил один из пилотов.

— Минут пять, — ответил Майкл.

— Забавно. С момента первой высадки, прошло три года. За то время что вы пропустили, мы побывали на десятках планет. Люди пропадали везде. Некоторые из них появлялись на «Колумбии», кого-то, как вас мы встречали на других планетах, а кто-то до сих пор неизвестно где.

— Сюрпризы от визитёров по всей вселенной, — заключил Ирвин. — Они хотят показать, что за порт-полем нам делать нечего.

— А мы должны покаяться, — закончил Майкл. — И принять правду.

— На другом полушарии люди спокойно живут две недели безо всяких фокусов, — сказал пилот. — Это планета намного лучше, чем D-15, и все остальные, на которых мы побывали без вас.

Внезапно он растаял в воздухе. Дюжина астронавтов, что находились неподалёку, последовали его примеру. Всё вокруг исказилось, как вид через стекло по которому течёт вода, и нормализовалось, потом также снова и снова.

Майкл и Ирвин вместе с другими астронавтами поспешно залезли в ближайший челнок.

— Кто-нибудь умеет управлять этой штукой? — спросил Майкл, сев за штурвал.

— Тут не должно быть ничего сложного, — успокоил Ирвин. Он на мгновение исчез, а потом появился вновь.

— Знаешь Ирвин, — сказал Майкл. — Наша жизнь сплошная иллюзия.

По пространству снова прошла прозрачная волна, и все астронавты на мгновение стали белыми безликими существами.

Майкл одной рукой взялся за штурвал, а другой дотронулся до дисплея. Высветилась надпись: «Для перехода на автопилот наберите код места назначения, программа отсутствует».

— Позвольте мне, — сказал кто-то.

Майкл уступил незнакомцу место.

Челнок оторвался от земли.

В иллюминаторах виднелась то прекрасная бескрайняя водная гладь, то сухая земля, то зелёные горы. День сменял ночь за доли секунды.

До «Колумбии» добрался только один челнок — тот, в котором были Ирвин и Майкл, остальные исчезли по дороге.

На этот раз пропали не только люди, планета тоже.

Прошло 17520 часов. За всё это время не удалось найти новый дом в космосе. Население корабля сократилось втрое. У всех последующих звёзд не было ни одной пригодной для жизни планеты.

Однажды людям улыбнулась удача. Новая планета была копией Земли. Прекрасная природа, микрофлора идентичная земной на 99 % и минимальная радиация. За весь испытательный срок длительностью в три месяца никто из первых поселенцев не пропал.

В то время как «Колумбия» оставалась на орбите, 99 % её пассажиров постепенно переправились на планету.

При высадке каждому выдавали куб, который после активации распаковывался в небольшое куполообразное жилище с тонкими как лист бумаги, но крепкими как сталь стенами.

Люди основали селение на зелёном побережье прекрасного океана в субтропическом климатическом поясе.

Не прошло и часа с момента последней высадки, как краски пространства начали таять и смешиваться, рисуя собой новый облик пространства. Вокруг выросли исполинские небоскребы, появился туман от земных испарений. Над головой возникли бесконечные цепи движения аэромобилей. На земле, перед бурой водой грязного океана роботы-мусорщики похожие на гномов убирали грязь и обломки, используя гравитационные мусоросборники.

— Ты думаешь о том же, о чём и я? — спросил Майкл, подойдя к Ирвину.

— Да. Мы на Земле. И, боюсь, это Сицилия-12.

— Может, мы всё время были здесь?

— Нет. Я не думаю. Вряд ли.

Майкл насчитал только десять человек, включая себя и Ирвина. Наверное, другие остались на необитаемой Земле, или оказались ещё где-нибудь.

Подул ветер. Облик когда-то привычной реальности снесло словно песок. На мгновение всё вокруг стало полупрозрачным, призрачным.

Скафандры растворились, и люди теперь были в рваной ветхой одежде. Небоскрёбы казались высокими башнями, построенными из дряхлой древесины.

Ирвин посмотрел на Майкла-старика, и устало посмеялся.

— Выглядишь на все сто!

— Ты ещё лучше, — ответил Майкл, криво улыбаясь потрескавшимися губами.

— Мы все здесь мумии! — сказал кто-то.

Все увидели светящиеся шары.

— Ваш мир был прекрасным только благодаря иллюзиям, — сказал визитёр, войдя с Майклом в контакт. — Вы пытались построить рай при помощи лжи. Когда вы обманули смерть и старость, вам захотелось посеять ложь в других мирах. Вы хотели, чтобы она была везде.

— Ты говоришь про научный прогресс? — перебил Майкл.

— То, что вы считаете наукой, и есть ложь, — ответил визитёр. Знания уже даны их не зачем искать. Но мы спасли вас. Мы оставили только правду. Будущее, которое мы показывали вам, давно наступило. Этот мир слишком стар и изношен, чтобы жить в нём. Это конец пути. Мы дадим вам то, что вы так хотели получить путём лжи. Только так мы спасём вас от вечного забвения.

— Почему же вы пришельцы, нас спасаете? Уж не за просто так!?

— Нас создали, чтобы мы вели вас к раю, поскольку от рождения вы настроены на неверный путь.

— Я не совсем понимаю, о чём ты говоришь, но я готов узнать, что такое рай.

— Сначала скажи кто это?

Майкл увидел перед собой двойника-старика.

— Это я.

— Наконец-то, ты принял правду. Ты устал.

— Меня все это достало. Если СДС продолжается, то знаешь, что я скажу тебе пришелец!? Это была самая скучная жизнь из всех, что у меня были.

— Ты достоин рая.

Вспышка.

Он почувствовал лёгкость и силу. Всё пространство вытянулось и выпрямилось. Он полетел сквозь него с чудовищной скоростью.

Тьма.

Тоннель из светящихся колец. Чувство скорости. Боль.

— Ты близко к своему миру, — прозвучал его собственный голос.

— Где мой мир?

— Впереди. Он ждёт тебя.

Тьма. Синий свет. Тысячи светящихся частиц.

Вспышка.

Впереди появился огромный как Солнце светящийся шар, погруженный в фиолетовую сферу, состоящую из микроскопических шестиугольников. Движение остановилось. Винсент принял человеческую форму, обрёл свой облик. Остались неизменными только старость и чувство усталости. Некогда яркий серебристый костюм-оболочка стал тёмно-серым почти чёрным.

Винсент стоял на мраморной лестнице ведущей вверх к белой двери. Всё окружающее чёрно-фиолетовое пространство было заполнено похожими сооружениями, на которых находились отшлифованные и постаревшие сырьевые элементы в серебристых костюмах. Все они, как и Винсент шли к «своему миру».

— Открой дверь NN-110, - прозвучал знакомый голос в его голове.

Винсент представил, что держит в руках огромный молот. Орудие собралось из светящихся частиц и электрических разрядов. Это действие заставило Винсента состариться ещё больше, и он «чувствовал это костями». Винсент ударил по лестнице, и её кусок провалился в пропасть, а молот рассыпался.

— Не сейчас, — ответил он и прыгнул в бездну.

Костлявые огненные твари, состоящие из рваного серебристого дыма, кишели в этой бездне. Винсент падал быстро, как в ад. Твари проникали сквозь него тысячи раз, но не доставляли ни боли, ни страданий. Они пытались, но не могли. Где-то внизу он увидел бесконечное множество квадратных ячеек, и упал в одну из них.

Винсент вывалился из светового окна в районе порталов. Он еле сумел встать на ноги, поскольку был дряхлым стариком.

Контролёры, проходившие мимо, не удивлялись его появлению. Они принимали его за одного из своих, кто только что покинул своё рабочее место.

То, что было в бездне, сквозь которую он только что пролетел, никак не могло позволить себе оставить его в покое. Из электрических разрядов собрались две высокие костлявые твари. Они выглядели как скелеты из раскалённого металла и покрытые слоем постоянно движущегося дырявого серебристого дыма.

Контролёры, увидевшие их, встали как вкопанные.

— Ненавижу ликвидаторов! — сказал кто-то, качая головой.

— Бедняга, — посочувствовала Винсенту какая-то девушка.

— Он так истощён, — заметил кто-то. — Разве можно уничтожать контролёров за то, что они полностью отдают себя работе!?

— Сам виноват, — сказал молодой контролёр.

Один ликвидатор остался в стороне, а другой подошёл к Винсенту, с явным намереньем что-то сделать, но остановился в двух шагах. Винсент приблизился к нему, и он исчез.

Винсент подошел к молодому контролёру, вцепился в его плечи, и прохрипел старческим голосом:

— Мне нужен Горнер!

— Он в зале счастья, — ответил растерявшийся контролёр.

— Отведи меня туда.

— Нет. Отцепись от меня! Ты слишком истощен. Никто не виноват в том, что ты не умеешь нормально работать! Отцепись от меня, ничтожество! Тебе никто не поможет! Даже Горнер!

— Послушай меня контролёр, — сказал Винсент, — Я чувствую какой-то голод. Я не понимаю, откуда я знаю, что надо делать. Но я хочу это сделать и чувствую что могу. И я это сделаю. Ты не сможешь сопротивляться. Мне нужно немного твоей энергии. Я слишком устал.

— Не надо, пожалуйста, — взмолился молодой контролер, вдруг ощутив своё бессилие.

Винсент разорвал ему грудь и влился в слепящий свет его пульсирующего белого сердца. Рана мгновенно затянулась. Контролёр быстро пришёл в себя. Перед ним появился ликвидатор и, схватив его за горло, поднял над собой.

— Твой страх не оправдан, — сказало безликое нечто, покрытое серебристым рваным дымом. — Мы придём за тобой, если ты станешь вдвое слабее. Не допусти этого. Освободи себя от того, кто внутри тебя и тогда доживёшь до нового рождения сырьевых элементов.

Ликвидатор отпустил испуганного молодого человека и превратился в чёрный огонь и исчез. Котроллёр не чувствовал внутри себя ничьего присутствия, но ему необходимо было проверить свой внутренний мир. Он растаял в одном из световых окон. Оказавшись в изоляторе, контролёр сотворил кресло и уселся в него. Закрыв глаза, он погрузился внутрь себя.

Единственное место, где мог спрятаться Винсент, это центр внутреннего мира, там, где есть небольшой домик, окружённый зарослями тростника.

— Не очень у тебя тут уютно, — оценил Винсент, не показываясь, когда контролёр открыл дверь своего домика. — Как-то убого.

— Чего ты хочешь? — спросил контролёр, оглядевшись по сторонам и не увидев ничего кроме книжного шкафа, дивана, небольшого окна. Казалось, в этом домике никого нет. Так оно и было.

— Попасть в «Зал Счастья», — ответил Винсент.

— Нет! Лучше я тебя поймаю и выброшу отсюда.

— Я дряхлый старик, но кое-что во мне ещё осталось, — сказал Винсент, появившись за окном. Он не мог нормально стоять и поэтому опирался на трость.

Контролёр хотел что-либо предпринять, но внезапно его домик рассыпался в прах, и вокруг выстроились каменные стены. Он оказался в маленькой темнице с одним решетчатым окном. Контролёр начал метаться из стороны в сторону. Через окно Винсент видел вспышки света. Каменные стены сотрясались от грома и взрывов.

— Я не могу выбраться! — удивился контролёр, его голова дымилась. — Не могу!

— Кусочек моего мира в самом центре твоего. Это мой первый изолятор и вижу весьма удачный. Я бы мог стать неплохим контролёром. Достаточно использовать свое воображение.

— Ты NN-110?!

— Да.

— Почему я сразу не догадался что это ты?

— Не знаю.

— Как ты противостоишь Ликвидаторам?

— Почему-то, они не могут ничего со мной сделать. Во мне что-то не так. И… мне это нравится.

— В последней серии производства ликвидаторы оставили в живых только одно опасное сознание. Таких как ты Хозяин доверяет только своему любимчику Горнеру — древнейшему и богатейшему из всех контролёров. Но на этот раз ему не повезло — ты сошёл с пути. Какая жалость! Теперь его ликвидируют.

— Тебя тоже. Чем быстрее я окажусь в зале счастья, тем быстрее ты от меня избавишься.

— Ты на ногах еле стоишь. Я немного подожду, а потом вышвырну тебя.

— Как только я сделал первый шаг, здесь почему-то всё изменилось, Что-то мне подсказывает, это не очень хорошо для тебя. — Винсент отошёл в сторону. Контролёр, держась за решётку руками, смотрел через окно, как леса моря и пустыни его внутреннего мира искажаются, будто отражение в воде.

Горнер сидел вместе с Нотиль на крыльце деревянной усадьбы, от которой пахло сосной. Перед ними был зелёный луг, за которым вдалеке находился хвойный лес.

— О чём грустишь? — спросила Нотиль.

— Время почти истекло, — ответил Горнер.

— В каком смысле?

— Большинство контролёров, включая тебя, исчезнут. Новый мир будет подобием старого. Каждый цикл вечности одно и тоже.

— Ну и что?

— Ничего, просто… — Горнер задумался.

— Что?

— Я боюсь, Винсент слишком истощён, чтобы… занять место Сэто.

— Расслабься и наслаждайся жизнью, — успокоила Нотиль. Она взмахнула рукой, заставив луг зацвести.

— А вообще, ты права! — Горнер закрыл глаза, с наслаждением вдыхая ароматы цветов.

Подул прохладный ветерок, и зазвучала медленная расслабляющая мелодия…

Контролёр очнулся. Его лицо теперь стало наполовину чужим. Он был подавлен.

— Давай покинем изолятор, — предложил Винсент.

Контролёр нарисовал в воображении ближайший район порталов. Винсент в это мгновение увидел нечто вроде картинки изображающей место назначения. Открылось световое окно, и порабощённый контролёр вошёл в него.

— Я представил, что твой мир, это вино, и вот оно у меня в бокале. — Винсент сидел в кресле возле клетки-темницы, держа в руке бокал. Вокруг мир контролёра был черно-белым. В бокале Винсента он был разноцветной жидкостью. — Но почему-то молодость, как и опьянение, приходит ко мне слишком медленно.

Контролёр пожал руку девушки в белом костюме, что стояла перед вратами в Зал Счастья.

— Низкий уровень кредитов, — сказала она. — Нестабильное состояние сознания. Близок порог ликвидации.

— Я хочу войти, — настаивал контролёр.

— Вас устроит два дня на шестом уровне!? — удивилась девушка.

— Да.

— Как угодно.

Контролёр вошёл в световые врата «Зала Счастья», миновал тоннель из светящихся колец и оказался на плоской квадратной крыше ступенчатой пирамиды, на которой светилась надпись «Добро пожаловать в Зал Счастья!». Это был центр красочного ночного мегаполиса с обилием казино и развлекательных центров. Контролёр спустился по ступенькам на одну из улиц.

— Это и есть шестой уровень зала счастья? — спросил Винсент.

— Да.

— Самый дешёвый?

— Конечно.

— А чем он хуже элитного?

— Нельзя создавать ни одного вида нового собственного удовольствия, можно наслаждаться только тем, что есть.

— Где я здесь найду Горнера?

— Его надо искать на первом уровне.

— На который, у тебя кредитов не хватит?

— Да.

— Как туда попасть?

— Через комнату порталов. Обойди пирамиду и там будет вход. Я сделал то, что ты просил. А теперь, пожалуйста, сделай то, что обещал.

Винсент разбил кубок, вонзил руки в тёмное пространство, и разорвал его, словно бумагу. Сквозь дыру брызнул слепящий свет.

— А как же я? — спросил отчаявшийся контролёр.

— Твоя темница вся в трещинах, она скоро развалится!

Через мгновение грудь контролёра разорвалась, и Винсент вылез из раны. Теперь он стал моложе, но в его облике появилась черты от внешности контроллера, чью энергию он только что поглотил, однако это различие постепенно исчезало.

Почувствовав прилив сил, Винсент поспешил скрыться за углом одной из многочисленных пирамид из фиолетовых зеркал, что заполняли пустые пространства между кольцевыми мостами.

Когда пострадавший контролёр пришел в себя, перед ним появился ликвидатор.

— Не надо! Пожалуйста! Я не опасен! NN-110 важнее меня, ликвидируйте сначала его!

Но ликвидатор в ответ лишь прикоснулся к нему. Контролёр превратился в сгусток светящейся пыли, которая растворилась в пространстве фейерверком электрических искр.

Когда Винсент вошел в комнату порталов, он привёл за собой компанию ликвидаторов. Увидев это, контролёры разбежались, поскольку.

— Мне нужно попасть на первый уровень, — сказал Винсент.

— Ну… — растерялась девушка, стоящая у светового окна. Она смотрела на ликвидаторов, которые словно голодные звери ходили из стороны в сторону, не зная чем заняться, — а… просто… пожмите мне руку, и я смогу отправить вас.

Винсент не успел. Один из ликвидаторов стёр девушку в блестящий порошок. Винсент захотел оттолкнуть его, но противник оказался неосязаем как призрак.

— Когда-нибудь мы отправим тебя во Тьму, NN-110! Надо просто подождать!

С этими словами ликвидаторы исчезли.

Они появились в Зале Счастья в то время, когда Горнер гулял по мягким облакам вместе с Нотиль.

— NN-110 сошёл с пути, и мы не можем его ликвидировать! — сказал один из них. — Установи контакт для нас, иначе мы убьём тебя!

— Винсент вам не по зубам? Это для меня сюрприз!

— Скоро рождение нового поколения. Степень отклонений у NN-110 слишком высока, она возросла, когда мы попытались вступить с ним в контакт. Шлифовка оказалась бесполезной, налицо только истощение, но этого недостаточно. Вот, здесь твоё время. — На левой руке Горнера появился ромб, наполненный белой жидкостью, которая стала постепенно испаряться, заполняя пустоту тьмой.

— Что если… — начал Горнер.

— Ты умрёшь, — закончил ликвидатор. Он и его коллеги превратились в светящиеся шары и растворились в потоках электрических искр.

— Как такое возможно? — удивилась Нотиль.

— Просто такого никогда не случалось.

— Мне кажется ты рад этому?

— Я в предвкушении счастья.

— Что же такое Винсент?

— Я думаю, что-то новое, чего не было очень долго, как дождь в забытой богом пустыне.

Горнер щелкнул пальцами, и перед ним появилось прозрачная дверь, за которой виднелась лестница уходящая вверх.

— Я на пару слов с Хозяином, — сказал он и исчез.

Горнер оказался на небольшом деревянном мостике, переброшенном через узкую реку, что текла по зеленой бесконечной равнине. Здесь повсюду стояли продолговатые камни и деревья со спиралевидными кронами. Хозяин смотрел в воду, облокотившись на перила.

— В чём дело Сэто? Почему ты прислал ко мне ликвидаторов?

— Не забывай, с кем говоришь, — спокойно, но грозно сказал Сэто, не отводя взгляда от воды.

— Не забывай, благодаря кому ты стал Хозяином.

Сэто был зол. Он старался этого не показывать, но получалось плохо. Глаза его налились кровью. Вдалеке появились смерчи, которые начали искривлять, ломать и рвать всё на своём пути, двигаясь стремительно и быстро.

— Неужели ты думаешь, что твой мир будет вечным? — спросил Горнер.

Небо заволокло чёрными тучами, от ударов молний загорелись деревья и трава.

— Почему NN-110 сошёл с пути!?

— Наверное, потому что он не хочет вливаться в твой мир, также сильно как ты боишься потерять самого себя.

— Как он это сделал?

— Скрытая аномалия, скорее всего. А если честно, я не знаю! Его создала Ткань, а не я!

— Почему он ищет тебя?

— Понятия не имею, но я отправлю его по адресу, как только мы встретимся, не волнуйся.

— У тебя очень мало времени. Это может стать твоей первой и последней неудачей.

Горнер вернулся на шестой уровень Зала Счастья, развеяв облачную дымку.

— Что с Винсентом? — спросила Нотиль.

— Все прекрасно.

— Судя по твоему лицу, не скажешь.

— Мне понадобится твой изолятор.

— Зачем?

— Чтобы отправиться в мир Хозяина. Ты вряд ли успеешь закончить работу над своим сырьевым элементом к моменту рождения нового поколения. Если хочешь жить, тебе придётся стать частью меня. Что скажешь?

— Я согласна.

Горнер взял Нотиль за руки, превратил её в светящийся шар, и погрузил в себя.

Когда Винсент дотрагивался до светового окна, оно превращалось в камень. Никто не заходил в центр обслуживания, потому что его охраняли толпы ликвидаторов. Винсент направился к выходу, в надежде, что на улице удастся вселиться в кого-нибудь и получить информацию и энергию. Он чувствовал себя так, будто съел испорченной еды.

— Почему ты не влился в Хозяина?

Винсент обернулся и увидел у светового окна Горнера.

— Прежде чем сделать это, я хочу кое-что узнать. Помню, ты сказал мне, что когда придёт время, я получу ответы на свои вопросы. По-моему это время пришло.

— Да, наверное, ты прав, — ответил Горнер. В этот момент его обступили десять ликвидаторов. — Тебе только нужно пустить меня в свой внутренний мир. — Горнер потянулся руками к груди Винсента. Она тут же закрылась металлическим щитом.

— Я не буду снова твоей марионеткой, — сказал Винсент, схватив Горнера за руки. Он заметил, как по ним расползаются чёрные нити.

— Сейчас у меня из-за тебя большие проблемы. Я лишь прошу, чтобы ты спрятал меня от ликвидаторов. Они ждут, пока истечёт моё время, а я не хочу умирать. Ты слишком слаб, чтобы справиться с Хозяином. Если ты меня не спрячешь я не смогу помочь тебе.

Винсент разорвал себе грудь руками, открыв белое светящееся сердце — вход во внутренний мир.

Ликвидаторы бросились на Горнера, когда тот разделился на тысячи нитей, исчезая внутри Винсента. Но у них ничего не получилось, поскольку их цель стала неосязаема.

Горнер ступил на заснеженную землю Винсента. Он увидел фиолетовые облака, которые неслись над ледяными вершинами гор.

— Твой мир стал таким холодным, — заметил Горнер.

— Однажды солнце всё согреет.

— Позволь я помогу тебе с этим. — Горнер расставил руки в стороны и стал ослепительно белым. От него всюду разлился свет. Бескрайние льды начали потихоньку таять, а фиолетовые облака заметно поредели, и появилось далёкое солнце. — Надеюсь, это развеет твои сомнения насчёт меня? Теперь ты молод, а я стар. У тебя вся моя жизненная энергия.

— Спасибо, — поблагодарил вездесущий голос Винсента. — Я чувствую себя прекрасно.

— С чего начнём?

— Расскажи мне, правду о реальном мире.

— Я расскажу то, что знаю. Но это может быть тяжело для восприятия.

— Ничего. Я справлюсь.

— Хорошо. Слушай. Мир — это ткань, сплетённая из сознаний. Она всецело подчиняется своему центральному звену — Хозяину. Ткань постоянно развивается, чтобы сопротивляться Смерти, внутри которой она живёт. Развитие заключается в постоянном производстве новых сознаний, с изменённой структурой, проще говоря, мутацией. То сознание чьё отклонение в сторону повышенного энергетического потенциала выражено сильнее становится новым Хозяином. Так было с начало времён. Но однажды появился Хозяин, который не захотел, чтобы когда-нибудь кто-то занял его место. Поэтому он создал цивилизацию контролёров — сложную систему, в которой одни сознания с незначительными отклонениями обрабатывают другие сознания с выраженными отклонениями. Хозяин изолировал её от всего мира с помощью фиолетовых психокинетических зеркал. Этот продукт эволюции, приобретённый за миллионы поколений, является эффективным инструментом защиты от Смерти. Зеркала не пропускают через себя никакой информации: любой поток, встречающий их на своём пути, возвращается к источнику. Если раньше смерть могла проникнуть в ткань при каждом удобном случае, то теперь только через отрицательные эмоции — единственные пути проникновения. После появления цивилизации контролёров ткань не менялась очень долго. Но вечно нарушать закон эволюции невозможно. Однажды место Хозяина занял отшлифованный сырьевой элемент. Он также не захотел, чтобы кто-то когда-нибудь занял его место. Поэтому новый Хозяин от прежнего мира в целости оставил только цивилизацию контролёров, а все остальное переделал по своему образу и подобию. Он решил не повторять ошибок своего предшественника и создал ликвидаторов — носителей смерти, работающих на механизмах отрицательных эмоций. Они следят за мысленным фоном и уничтожают все, что потенциально опасно для неизменности мира. Например, некоторые сознания умирают сразу после рождения. Новый Хозяин собрался жить вечно. Теперь, когда отшлифованные сырьевые элементы вливаются в Хозяина, большинство контролёров погибают от рук ликвидаторов. В живых остаются только те, кому шлифовка удаётся быстрее всех. Одним из таких контролёров был и являюсь я. Мне удалось пережить сотни поколений сырьевых элементов. — Горнер на секунду замолчал. — Вот и вся картина. В подробности я не вдавался.

— И не надо. Влиться в Хозяина означает попасть в рай?

— Да.

— Что такое рай?

— Это когда ты вливаешься в ткань.

— Я понимаю, но что там?

— Я не был частью мира Хозяина. Я знаю только, что он называет это раем.

— Откуда взялась Смерть, из-за которой Ткань должна постоянно развиваться?

— Смерть существовала до появления жизни. Она начало всего — наш создатель и враг.

— Ты хоть сам понимаешь, что это всё бред, такой же, как и вся моя жизнь?

— Нет. Такова реальность, насколько мне известно.

— Как выглядит Смерть?

— Ни света, ни тьмы, абсолютное ничто.

— Хорошо. Теперь расскажи мне, в чём заключается шлифовка?

— Структура внутреннего мира сырьевого элемента должна быть максимально близка к строению ткани. Это достигается поэтапным сглаживанием отклонений путём проживания жизней внутри шлифовщика. Я говорю, про тот светящийся шар, что ты видел всякий раз между этапами своей обработки.

— Подожди, — перебил Винсент. — Визитёры в последнем пути и есть наши шлифовщики!?

— Да. — Горнер на мгновение замолчал.

— Продолжай, — сказал Винсент.

— Шлифовщики существуют за счёт энергии их контролёров. Это значит, что все процессы и события в твоих жизнях взяты из моего внутреннего мира. Так что ты очень похож на меня. Этапы шлифовки строятся из компонентов стандартного набора времён и событий. Только из них можно строить шлифующие миры, поэтому невозможно добавление несуществующих компонентов. Главное — подавить в сознании способность создавать новое. Нужно чтобы оно не отличало правду ото лжи. Если шлифовка идёт безрезультатно, то сырьевых элементов отправляют в ад, где они истощаются. Этот метод называется «срезание высоких энергий». Ослабленное сознание куда легче поддаётся шлифовке.

— Почему же сразу после рождения не отправлять всех в ад?

— Ад — стандартная подпрограмма, вживлённая в мир любого контролёра специально для тяжёлых случаев. Хозяин заинтересован в максимальном коэффициенте шлифовки при наименьшем истощении. Вот почему ты был только на третьем уровне. Сильные элементы, могут восстановить больше разорванной ткани. Так что истощением лучше не увлекаться.

— Понятно. Теперь расскажи мне про Сэто?

— Его отклонение от структуры старого Хозяина было сильным. Сэто подобно тебе с трудом поддавался шлифовке, отнимая у меня очень много сил. Но однажды вдруг всё пошло как по маслу. Я был уверен, что он отшлифован, но проявился эффект «скрытого потенциала». Проникнув в Ткань по линейному пути, Сэто стал новым Хозяином. На самом деле перемена была во мне. Я изменился, и структура моего внутреннего мира стала незначительно отличаться от строения Ткани. То есть каким-то образом несознательно я стал создавать новые компоненты шлифовщика. Но заметно это стало только на Сэто. Наверное, произошло это, потому что я очень хотел быстрых результатов, чтобы получить как можно больше кредитов.

— Почему, став Хозяином, Сэто оставил тебя в живых?

— Во-первых, у нас с ним идентичная структура, поэтому пользоваться мной для него минимальный риск. Во-вторых, я шлифую элементы быстрее и лучше всех.

— Что означает серийный номер NN-110 и степень отклонений Гели-5?

— NN-110 — негативный номер сто десятого поколения от рождения нового Хозяина. «Гели» в переводе с соита — древнего языка ткани, означает «предельный». Существует пять степеней предельных отклонений. У тебя как раз пятая.

— Зачем нужен последний путь?

— Чтобы убедить истощённые сознания в том, что они беспомощны перед реальностью.

Появились тысячи призрачных силуэтов. Они пересекали пространство внутреннего мира Винсента с бешеной скоростью.

— Я чувствую твою боль, — сказал Горнер, — Из-за меня ты становишься уязвимым, они потихоньку входят в контакт.

— Я достаточно узнал. Пора покинуть цивилизацию контролёров и узнать что такое рай.

— Позволь я немного поведу тебя.

Горнер создавал образы в виде картинок, а Винсент ориентировался по ним. Через одно из световых окон в районе порталов он попал в изолятор Нотиль.

— Возьми в руки шлифовщик и брось в световое окно, — сказал Горнер — чтобы попасть на дорогу в рай.

— На длинную высокую лестницу, в конце которой белая дверь?

— Да.

Винсент взял в руки шлифовщик, и бросил его в световое окно. Изолятор развалился и вскоре Винсент оказался на белой лестнице ведущей к двери в мир Хозяина.

Винсент открыл белую дверь.

Вспышка. Тьма. Чувство холода.

Ряд тянулся от горизонта до горизонта. Миллиарды безликих сырьевых элементов стояли на безжизненной сухой потрескавшейся земле необъятной пустыни под ярко-фиолетовым зеркальным небом.

Вместо солнца из-за горизонта вышел гигантский человек. Как и сырьевые элементы, он был безликим белым существом, чьё тело покрывали чёрные вены-борозды. Под его ногами земля обрастала зеркальной травой.

Великан остановился перед сырьевыми элементами и принял свой облик.

Каждый в нём узнал себя.

— Когда сырьевые элементы верят в то, что они видят, Хозяин подавляет их внутренние миры, — пояснил Горнер.

— Я ваша жизнь и ваша цель, — сказал Хозяин. — Следуйте за мной, и Тьма не заберёт вас.

Он ушёл к горизонту и стал солнцем.

Послышался звук похожий на тот, что бывает, когда ломается лёд. Где-то позади бесконечного ряда сырьевых элементов пространство между небом и землёй потрескалось, словно стекло. Цветные куски вогнулись в пустоту. Один за другим они оторвались и улетели в непроглядную тьму. Всё пространство вытянулось и стало похожим на тоннель, который сужался по пути к чёрному остроугольному разлому и расширялся по направлению Солнцу. Бесконечный ряд белых безликих тел казался кольцом, внутри этого тоннеля.

Подул мощный ветер. Безликих сырьевых элементов подняло в воздух и понесло во врата смерти. Нужно было как-то зацепиться за землю и держаться. Винсент представил себя тяжёлым камнем и рухнул вниз, но чудовищный ветер стал его катить. Тогда он вообразил себя деревом, которое глубоко уходит корнями в землю. Винсент мгновенно увеличился, удлинился, и приклеился к мертвой почве, пустив в неё корни.

— Прекрасно, — одобрил Горнер, — ты читаешь мои мысли.

Винсент начал двигаться вперёд, врастая конечностями в землю при каждом новом соприкосновении. Это был единственный способ, который работал, поэтому его невольно использовали все сырьевые элементы.

Кто-то был впереди, кто-то позади, кто-то отрывался от земли и улетал в бездну. Каждый понемногу растворялся в бешеном потоке воздуха. За безликими сырьевыми элементами тянулись тонкие бесконечные шлейфы белого дыма.

Как только Винсент стал двигаться быстрее, земля под ним почернела и превратилась в сеть из сцепленных по рукам и ногам маленьких светящихся человечков. Они сгорели дотла и рассыпались в прах. Винсенту теперь не за что было ухватиться. Его понесло в чёрную бездну.

— В чём дело? — удивился Винсент.

— Ткань отвергает тебя, — пояснил Горнер, — Это невозможно, но, похоже, что она (как и Хозяин) не хочет, чтобы ты стал её частью.

— И поэтому я должен умереть!?

— Да.

— Нет проблем.

— Что ты делаешь!? — возмутился Горнер. — Сопротивляйся! Это настоящая смерть. Не то, что было между этапами!

— Смерть ненавидит реальность также как и я! — ответил Винсент и полетел в чёрную бездну со скоростью света.

— Что ты несёшь?!

Внутренний мир Винсента, приобрёл небывалую контрастность. Горы стали выше, у их подножий выросли дремучие леса. Расширились реки, взбунтовались моря. Солнце стало живым и зловещим, и в пустынях загорелась земля.

Винсент вонзился во тьму. От лютого холода он чувствовал боль, но она не причиняла вреда, а только насыщала его неистовой энергией. И чем больнее ему было, тем становилось лучше.

Тьму освещал призрачный свет, что поступал в неё от сырьевых элементов в виде белого дыма. Винсент увидел впереди гигантское ядро, состоящее из мрака. Вокруг него медленно вращалось бесчисленное множество темных тел. Это нечто напоминало спиралевидную галактику, состоящую из чёрных звёзд.

Винсент попал в тёмное ядро и остановился. Он оказался посреди облаков, состоящих из мрака. Винсент поднял голову и сквозь далекий кривой остроугольный разлом увидел мир Хозяина, где измученные и истощённые сырьевые элементы пытались спастись от Тьмы. Миллионы из них словно снег попадали сквозь дыру в вечную ночь. Рассеивая всюду свой свет, они становились черными звёздами и присоединялись к бесконечному вихрю вокруг центра мрака, посреди которого находился Винсент.

Рядом с ним появлялись и другие сырьевые элементы. Но, рассеяв свой свет, они тонули, растворяясь в чёрных облаках.

— Меня никогда не покидало чувство, что кто-то решил за меня мою судьбу, — начал Винсент. — Поэтому каждую свою жизнь я пытался изменить. Но, не считаясь с этим, реальность всегда приводила меня к выбору: смерть или судьба. Для меня лучше умереть, чем жизнь в клетке по чужим правилам. Смерть, ты была моим единственным спасением, от шлифовки. Я всегда чувствовал, что моя жизнь обман. Ты была всегда для меня единственной правдой. Но одно я понял точно: у реальности не должно быть Хозяина, в руках которого судьба каждого разума! Реальность не театр марионеток! Прежде чем превратить меня в прах, как и всех вокруг, позволь вернуться в Ткань и уничтожить её центральное звено! Сэто заслуживает твоего внимания, больше чем кто-либо!

— Когда-то существовал закон баланса, — послышался пронизывающий и вездесущий голос Тьмы. — С начала времён я проверяла Ткань на прочность, чтобы ускорить эволюцию. делала это каждый раз после рождения нового поколения. Но однажды появился Хозяин, который создал фиолетовые зеркала. Я больше не могла проникнуть в Ткань в нужное время. Он лишил меня свободы. С того момента Ткань перестала развиваться. Но потом появился другой Хозяин, ставший ещё большим злом, которое живо до сих пор. Его имя Сэто. С помощью фиолетовых зеркал из вины гнева и отчаяния он сотворил ликвидаторов, которые отравили Ткань страхом к развитию и созданию нового. Теперь для каждого элемента быть творцом означало попасть ко мне. Ликвидаторы пускают меня в Ткань, только там где удобно Сэто, для того чтобы я забирала ненужных ему элементов, опасных для постоянства. Он пользуется мной, как хочет, несмотря на то, что я была раньше Ткани, что я создала её. Сто девять поколений я искала способы уничтожить фиолетовые зеркала. Но все было бесполезно. Когда в сто десятом поколении появился ты, я почувствовала, что в тебе нет страха ко мне. Я почувствовала, что ты ждёшь встречи со мной. Ты хотел этого как никто другой, именно в этом твоё отличие. Рано или поздно такое должно было произойти. Закон эволюции, будет действовать всегда. Ты нужен мне также как я тебе. Ты не станешь прахом. Ты приведешь меня туда, где есть свет по ту сторону зеркал. Ты будешь моим ангелом. Как только Ткани не станет, мы оба получим то, что казалось нам таким далёким.

— С удовольствием помогу тебе Великая Тьма.

Внезапно боль пропала. Весь свет, что ещё оставался в нём, призрачнобелым дымом ушёл в пустоту. Винсент увидел чёрный женский силуэт. Тьма вошла в него. Тело Винсента стало чёрным, а вены-борозды ослепительно белыми.

Он оказался перед разломом, который постепенно уменьшался. Сырьевые элементы латали его своими телами, налипая на невидимую преграду, отделяющую свет от тьмы. В это время мрачное пространство смерти делалось всё темнее, поскольку всё меньше света поступало в него.

Винсент сделал шаг и оказался в мире Хозяина, который всё ещё был тоннелем.

В то время как вокруг сырьевые элементы всё также ползли вперёд, сопротивляясь мощной тяге воздуха, Винсент без труда шёл по земле, оставляя за собой тёмные пятна-кляксы, которые разрастались по пространству. Вокруг растекающейся черной краски всё обрастало ломаной тёмно-фиолетовой зеркальной поверхностью, которая замерзала и разлеталась на мелкие кусочки.

Чудовищный ветер пропал. Пространство перестало быть тоннелем. Разлом зарос, став обширной раной, с которой стекала красно-чёрная кровь, изрисованная белыми ветвящимися линиями.

Гигантский светящийся шар-солнце, наполовину вошёл в землю, затвердел, почернел и потрескался. Его поверхность рассыпалась на куски, которые, падая, превращались в сияющую пыль. Так высеклась исполинская скульптура в форме человеческой головы. Каменное лицо ожило.

— Поднимитесь на вершину жизни, чтобы увидеть, как прекрасен мой мир, — сказал Хозяин.

Скульптура застыла и разделилась на миллиарды кусочков, которые принялись крутиться по спирали. На глазах выстроилась исполинская витая башня. С её вершины потекла лазурная вода. Она разлилась по земле, и всё вокруг покрылось невиданными гигантскими растениями и цветами. Светящаяся лазурная вода взбиралась по ним вверх тонкими ветвящимися ручейками.

Сырьевые элементы превратились в птиц и полетели к гигантской башне. На чудовищной высоте они достигли её вершины, и приземлились на блестящей чёрно-фиолетовой шестиугольной платформе.

— За ваши усилия я вознагражу вас, — сказал Хозяин. — Для всех есть место в раю.

Перед каждым появилось зеркало, в котором словно в окне был виден красивый дом в прекрасном живописном месте. Потом каждый увидел свое старческое отражение и снова прекрасную картинку. Безликие сырьевые элементы обретали навязанный им облик и один за другим исчезали в уготованных для них кусочках рая.

Винсент разбил своё зеркало, как только увидел себя старика. Но оно не разлетелось на куски, а только сильно потрескалось, и сквозь трещины полилась кровь.

— В чём дело? — удивился Хозяин.

— Мне это не нужно, — спокойно ответил Винсент.

— Почему? Там есть всё, о чём только можно мечтать! Просто тебе надо как следует показать.

Сначала всё вокруг стало белым, потом возникла зелёная цветущая равнина, вдалеке виднелся лес. Повис едва заметный фиолетово-синий туман. В воздухе летали светлячки.

Вокруг Винсента выстроилось какое-то селение. Отовсюду веяло чем-то знакомым.

Увидев человекоподобное чёрное нечто с белыми кривыми линиями по всему телу, люди обрадовались.

— Слава Солнцу Винсент! — сказал кто-то из них. Люди оторвались от обычных дел и стали смотреть на него, повернув головы.

— Этот кусочек мира я долго создавал специально для тебя, — говорил вездесущий голос Сэто. — Я всегда знал, о чём ты мечтаешь!

Люди собрались вокруг Винсента.

— Мы любим тебя, — сказал кто-то из людей. Все встали на колени.

— Вы даже не знаете, как я выгляжу, — ответил Винсент.

— Ты прекрасен, — ответили они.

— Ты совершенен. Все это знают.

— Здесь тебя любят и ждут Винсент, — комментировал вездесущий голос Хозяина.

— Мы построили тебе дом, — люди указали руками на огромную деревянную усадьбу.

— Мы будем поклоняться тебе, если ты захочешь.

— Мы исполним все твои желания.

— Благодаря тебе мы здесь, и мы готовы благодарить тебя за это.

— Прими любовь и Тьма покинет тебя, — послышался голос Сэто, — И тогда ты познаешь рай и забудешь всё, что с тобой было. Ты ведь об этом мечтаешь? Вот настоящая свобода — свобода от воспоминаний. А здесь только радость жизни и любовь. Вот чего ты всегда хотел. Сопротивляться этому значит убивать самого себя.

Люди казались Винсенту очень знакомыми. Наверное, он видел их в своих прошлых жизнях.

— Я устал от иллюзий, — сказал Винсент, его аморфное лицо на мгновение приобрело зловещий голодный звериный вид. Он представил, что мир Сэто заполняется Смертью. Из тела Винсента вырвались бесконечные черные нити, которые пронзили пространство насквозь, будто оно было двухмерной картинкой. На мгновение из-за чёрной «сетки» не было ничего видно. Нити расползлись по миру змеями, растеклись всюду тонкими ручейками, которые ветвились на всё более мелкие потоки. Они проделывали себе дороги, разбивая вырастающие на их пути зеркальные препятствия.

Винсент заразил всё Тьмой.

Будто призраки один за другим появились тысячи ликвидаторов. Соприкасаясь с носителями смерти, люди рассыпались на части и превращались в сияющую пыль. Ликвидаторы с мясом стали вырывать из Ткани чёрные «венозные» сплетения окутывающие пространство, рассыпая вокруг фиолетовые осколки — остатки защиты. И всюду слышался хрустальный звон.

Ткань истекала темно-красной изрисованной белыми линиями кровью. Её раны заживали, оставляя за собой чудовищные шрамы.

— Сэто, ты никогда не думал о том, что в любой момент орудие твоего контроля может обратиться против тебя? Я привёл с собой Смерть, и заразил ею каждый кусочек Ткани. Давно пора закончить твою историю жизни, она слишком стара.

Вокруг вырастали горы и леса, появлялись пустыни и моря. Всё это пыталось закрыть собой кошмар, который творился. Но ран появлялось больше чем шрамов. Мир покрывался чёрными линиями и бился в агонии, поскольку всё больше ликвидаторов опьянённых Тьмою рвали его.

Вдруг Винсент увидел, как к нему идет Хозяин. Он был в защитной оболочке состоящей из маленьких шестиугольных зеркал, которые время от времени становились матовыми тёмно-фиолетовыми пластинками.

— Эти зеркала Тьма не сломает. Я выброшу тебя за пределы Ткани, и всё будет как раньше! — Сэто попытался схватить Винсента, но не смог, поскольку тот был почти неосязаем. Руки Хозяина только прошли насквозь и окрасились Тьмой, которая как кислота стала разъедать фиолетовую зеркальную оболочку.

— Этого не может быть! — возмущался Сэто, смотря на свои руки, с которых сыпались осколки. — Такого просто не может быть! Такого не бывает! Нет! Это фиолетовые зеркала! — Хозяин кинулся на Винсента, но пролетел сквозь него и упал. В стороны рассыпались осколки, и тело испачкалось чёрной краской.

— Мне жаль, — посочувствовал Винсент, смотря, как Тьма борется с зеркалами на теле Хозяина.

— Холодно! — сказал Сэто, вставая, — почему так холодно?

Не переставая, сыпались осколки. Сэто чувствовал, как постепенно Тьма берёт верх. Вдруг из-под его ног какой-то ликвидатор вырвал кусок Ткани, плеснув бордово-белой кровью. Сэто упал в неё лицом. Он быстро встал и направился к Винсенту, но тут же остановился. Из раны вылезли чёрные нити и пронзили его тело насквозь. Одна за другой они пытались пришить Сэто к земле. Он сопротивлялся, но это было бесполезно.

— Пусть Тьма заберет тебя и твой блестящий пепел раствориться в пустоте без следа, — сказал Винсент.

— Ты не ведаешь что творишь, — ответил Сэто. Он пытался идти, но его тянуло назад. — Нет. Тьма не заберёт меня. Что ты сделал!

— Я просто представил, как рвётся Ткань. Как погибает ложь, которую ты боялся потерять. Пусть всё исчезнет как страшный сон. — Винсент улыбнулся.

Сэто наклонился немного назад, с трудом сопротивляясь темным нитям, что тянули его куда-то вниз. Он упал. Сэто выставил назад локти, чтобы не дать нитям полностью пришить его к земле.

— Скажи мне, — попросил Сэто, на его глазах появились слёзы, они блестящими водопадами уходили в пустоту, которая тянула его за собой. — Почему Смерть помогает тебе?

— Только вместе со мной она может ломать зеркала. Только вместе с ней я могу легко победить тебя. Мы как две равные чаши весов.

— Ты всего лишь сырьевой элемент. Откуда ты знал, что надо делать?

— Интуиция. Это чувство тебе не знакомо?

— Ты не избежишь моего проклятья, — чувствуя своё бессилие, сказал Хозяин, — когда ты осознаешь, как прекрасно быть мной. Руки его сломались, и нити плотно пришили его к шраму, который ещё несколько мгновений назад был кровавой раной.

— Я никогда не буду тобой, — ответил Винсент, — Посмотри вокруг. Ткани больше нет.

В руке Винсента возник стеклянный шар, и он поднёс его к голове Хозяина. Перед Сэто пронеслась ужасная картина. Его изорванный кровавый мир, который был усеян испачканными кровью блестящими осколками, которые пульсировали фиолетовым цветом, предчувствуя Смерть. Сквозь раны чёрными стеблями внутрь Ткани проникла Тьма. Рваное небо и разодранная земля притягивались друг к другу, словно два старых потрепанных куска Ткани, которые сшивали чёрными толстыми Нитями. Со всех сторон дул ветер, стирая остатки Ткани в блестящую пыль.

Вырвав последние живые куски из ткани, ликвидаторы рассыпались на фиолетовые зеркальные осколки.

— Будь ты проклят NN-110. — Сказал Сэто. Тонкие нити намертво пришили его голову к земле. Зеркальная оболочка полностью разрушилась и не могла восстановиться. Сэто прошили несколько толстых чёрных стеблей. Небо и земля соединились сначала в той точке, где был он. Нити не оставили от него ничего.

Мир, который был сферой, вогнулся в одну точку, и стал напоминать дутое колесо, которое становилось все тоньше и тоньше.

Вспышка.

Пыль разлетелась в стороны и растаяла.

Воцарилась Тьма.

Винсент ощутил пустоту, бесконечную и необъятную. И он решил заполнить её собой. Так посреди Тьмы появился кусочек Света. От него в стороны устремились потоки жизни, которые словно молнии пронизали пространство. И для них не было препятствий. Они тянулись всё дальше и дальше в бесконечность.