— И ты все это время молчал?! — бушевал Михаил. — Вот кем тебя после этого считать? А? Нет, ну вы посмотрите! Он, оказывается, имеет стратегическую для страны технологию и молчит. Да ты знаешь, сколько мы тратим на покупку селитры у германцев и англичан? И не просто так, а золотом…

Буря молодого Императора продолжалась ещё минут пять, а потом он наконец выдохся. Все это время Агреневу пришлось простоять чуть ли не по стойке «смирно». Но при этом всем своим видом он не выражал ни капли раскаяния. Более того, на лице его застыла этакая доброжелательная улыбка.

— М-да, вот вижу, виниться ты даже и не собираешься, — произнёс, качая головой, Император, — ну и что у тебя за причины такие, чтоб скрывать столько времени такой простой способ добычи азотной кислоты? И твой Менделеев тоже хорош…

— Понимаешь, Государь, сейчас у меня есть паровые турбины, есть источники топлива и есть, вернее будут химики, которые смогут работать на этих заводах. Выпускники того же Московского Политеха. У нашей страны есть Государь, который по первому запросу французских союзников не заставит меня подарить им чуть ли не задаром эту технологию. И есть деньги, чтобы не просто эту технологию в другие страны продать, но и стать в компаниях, которые займутся выделкой аммиака и азотной кислоты, одним из учредителей. К тому же способ этот надобен не только для выделки взрывчатых веществ, но и для выделки удобрений. А с ними, как ты знаешь, у нас в стране дело обстоит просто швах. То есть аммиака в стране нужно делать столько, что даже и боюсь представить.

Михаил встал из-за стола и подошёл к окну. Постоял немного, глядя на Неву и Петропавловскую крепость за ней. А затем повернулся и спросил.

— И откуда у моего друга появились большие деньги в кризис?

— Увы, Государь, деньги заемные. С французскими Ротшильдами о кредите договорился. Но за шесть лет, я деньги если и не отобью, то по крайней мере смогу отбить большую их часть. Да и вполне могу ужаться и из своих прочих доходов отдать. И, думается мне, что можно будет вполне у других банков перекредитоваться. Да и задумка ещё одна есть. Для начала в первые лет пять попробую я выдавать лицензии на постройку заводов только в России. Так, чтоб заводы строили только здесь. В той же Новороссии или на Кавказе. Там, где нынче топливо дёшево. А ежели кто надумает в качестве источника электроэнергии поставить гидроэлектростанцию, так это пожалуйста. Тоже милости просим.

— М-да! И все то у тебя по полочкам разложено, — оценил после некоторой задумчивости Михаил. — И поди уже нашёл, где эти гидростанции ставить?

Александр улыбнулся.

— Нашёл, Государь. Есть такие места. Только сам я такое не потяну. Уж больно дорого выходит и строить долго. Зато потом почти никаких крупных расходов не предвидится. Десятилетиями станция работать может.

Михаил обратил внимание на папку под мышкой у князя и кивнул на нее.

— А это не иначе, как планы твои? Ну выкладывай, что ты там напридумывал.

Он подошёл к окну и взял у Александра папку.

В тот день попасть на приём к Императору никому больше не удалось. А к пяти часам пополудни во дворец были вызваны министр финансов Витте и генерал Куропаткин, где они задержались до полуночи. Предварительно наметили строительство двух аммиачных заводов. Одного рядом с Казанским пороховым, а вот с местом второго пока не определились. Выбор был между Шостинским пороховым заводом и Царицыным. Михаил также затребовал от Агренева материалы по местам возможного возведения гидроэлектростанций. Правда, пока просто для ознакомления с перспективами.