Одни гости приносят радость в дом, другие — зло. Мужчины в железных доспехах ничего хорошего не несли с собой, кроме дурных мыслей, ножей, мечей. Они чувствовали себя властителями над жизнями простых людей. Ихар — тот самый упырь, любил женские ласки, а также крики, вопли боли. Он сидел за столом, сбросив вонючие сапоги на пол, чистил ножом ногти на руках, и таращился на Лиину постоянно растягивая на небритой, грязной мине ухмылку, когда девушка поворачивалась. Варн старался находиться максимально близко к ней, и при том не пускать далеко от себя Сережу. Мальчишка вовсе не был глупцом, да и путники эти не вызывали у него никакого интереса. Скорее страх и не более того.

— Поди сюда, — позвал ребенка главарь этой компании, Сарат.

Сережка вопросительно посмотрел на охотника. Варн кивнул ему, разрешая подойти, сам же делал вид, что усердно вырезает из бруска какую-то безделушку. Держать в руках острый нож в данный момент ему было спокойнее, хотя постоянно возникало желание применить орудие не совсем по назначению… Радмила и Лиина крутились у очага, готовя уже ужин, и тихонько подсчитывали сколько троглодиты сожрали за обедом заготовленных на зиму запасов. За окном давно стемнело, а хамовитые гости и баню потребовали, и перины помягче, а уезжать не торопились, будто намерено испытывая терпение хозяев…

— Хозяйки! Есть уже надо! Нельзя ли поскорее? — погладил здоровенное пузо Гайв. Этот казалось, был самым спокойным из троих, но все равно раздражал, может требованиями, может прожорливостью.

— А чесноку в нос не надо? — ворчала всякий раз Лиина.

— Зачем так жестоко? — возмущалась хозяйка. — Чеснока у нас мало! Лучше перца в зад! — поддерживала ее более миролюбивая Радмила, радуясь, что Варн никуда не ушел. Сама же более бодро ответила: — Уж стараемся скорее стол накрыть.

Тут она увидала, что Лиина собирается в кастрюлю подмешать.

— Ты это что кладешь?

— Приправу… — сквозь зубы выдала девушка, озираясь по сторонам.

— От твоей приправы они вообще через неделю от нас выветрятся, а сам запашок придется выветривать, знаешь как долго?!

— Действительно. — Остановила попытку отравления Лиина. — Как-то не подумала…

Варн рассмеялся, прислушавшись к их диалогу. Встретил озадаченный взгляд гостей и снова нахмурился.

— Твой папа охотник? — расспрашивал мальчика Сарат. — Он часто берет тебя на охоту?

Наивный Сережка, не сразу понял, о чем говорит дядя. И хотел было открыть рот, чтобы поведать странному гостю, мол, ни папы, ни мамы уже давно как нет. Да только Лиина заговорила раньше.

— Мал он еще для охоты.

— Разве?! — ощущать на себе взгляд этого человека было настолько неприятно, что у девушки моментально возникло желание бежать к реке и полностью помыться с щеткой! — Мой отец брал меня с собой еще в меньшем возрасте. — И доверительно решил поделиться с мальчишкой своими воспоминаниями. Даже лицо попробовал сделать попроще и поприятнее (что получилось очень плохо — дяденька смахивал на живодера!) — Когда он убил кабана, попав ему в голову стрелой, а потом огромным ножом вскрыл брюхо, он помазал мне лоб кровью животного. Это было своего рода посвящением. Я был так горд!

— Мне кажется, это слишком жестоко. — Не одобрила Лиина.

— Женщина. Что тебе понять! — фыркнул Сарат.

— Сережа, пойдем, помоем руки. Тебе скоро спать! — позвала ребенка девушка, чтобы хоть ненадолго уйти из дома, полного неприятных мужчин, и удержаться от споров с ними.

Варн строгал брусок и смотрел на гостя с таким видом, словно уже представил, как его нож отрезает говорливому мужчине язык.

— А у тебя молодая жена! — проводя Лиину взглядом до двери, обратился к нему Сарат, заметив, как лезвие, терзавшее древесину резко остановилось. — Красивая. Ты хорошо за ней присматривай. А то знаешь, такие оказываются ветреными. Не успеешь моргнуть и оп…

— Ребенок уже на соседа похож! — заржал в голос Ихар.

Лезвие Варна сорвалось с деревянной поверхности и замерло в воздухе. Радмила похлопала тяжелой рукой охотника по плечу, отвлекая от мыслей о неминуемой и скорой расправе.

— Ай! Тварь! — завопил Гайв, сунув руку к Оре. Ястреб тут же решил заморить если не червячка, то пару чужих пальцев и впился в подсунутую конечность острым и сильным клювом. Прежде, чем воин замахнулся на птицу, Варн кликнул пернатого друга, мысленно пообещав себе отблагодарить верного напарника свежей рыбкой или полевой мышью за подвиг. Тот широко взмахнув крыльями и еще больше напугав Гайва, полетел к хозяину и сел на подставленную руку.

— Не балуй, дружок! — «пожурил» для вида охотник свою птицу, хотя в душе только радовался, что хоть кто-то мог совершенно спокойно и без зазрений совести покуситься на гостей.

Ястреба ссадили на спинку стула, подальше от любопытных.

Мальчик топтался около колодца и ждал, пока Лиина наберет воды.

— Почему мы моем руки здесь, а не там? — не понимал он.

— Сереж, давай поиграем! — предложила ему девушка, ведя за руку к умывальнику, наполнила сосуд водой, чтобы помыть ребенку руки. Присела напротив, вытирая его мягким полотенцем. — Будем играть в семью. При наших гостях называй меня мамой, а Варна — папой. Хорошо?

— Пока они не уедут? — уточнил Сережа.

— Да, — кивнула ему Лиина.

— А дольше нельзя?

Девушка лишь рассмеялась.

— Посмотрим! — сказала она, щелкнув его по носу.

— Лиина! Лиина! — по возможности тихо звали ее от калитки.

Обернувшись, девушка увидела отца Милки — главу селения.

— Что стряслось?

— Ты это… — начал Еремей Федотыч, с трудом выбирая слова, чтобы объяснить почему ему не сидится дома. — Я с Гаврилой поговорил… Ну… По душам.

Лиина сразу поняла, что «душевный разговор» проходил в диалоге меж кулачным боем. И Гаврило, наверняка, сейчас делал спиртовые компрессы к двум здоровенным фингалам.

— Уж скажи Варну, чтоб он этой ночью у вас остался. А то… — Еремей Федотыч опять замялся, потер широкой ладонью затылок. — В общем, если чего — зови. Мы тут с кузнецом, и Степаныч, будем не далеко. Что-то мне совсем не нравятся эти трое.

— Нам тоже! — пожаловался Сережка, косясь на входную дверь.

— Спасибо, — улыбнулась девушка такой заботе.

Кстати, та самая дверь сейчас распахнулась, и из нее вышел Ихар, сразу вперив взгляд в разговаривающих у калитки. Лиина дрогнула и крепче сжала руку мальчонки.

— Идите, Еремей Федотыч, я передам матушке. — Пообещала Лиина, разворачивая Сережку к дому.

Ужин прошел настолько напряженно, что ни у кого, кроме гостей кусок в горло не лез. В гостей же наоборот, и курица влезла, и каша, и картошка, и огурцы с помидорами, даже колбаса. А когда все укладывались спать, то хозяевам впервой пришлось задумываться куда бы примоститься. Ихара, к великому счастью, конечно, выгнали спать в сеннике, а вот Сарат предпочел отдыхать на перине, и именно на той, что принадлежала Лиине. Впрочем, она не особо противилась. Потому что Варн остался. Сейчас он помогал Сережке забраться на печь. А потом протянул руки к Лиине. Обхватил за талию и поднял над полом. На несколько мгновений так и задержал ее, любуясь. Усадил.

Забираясь под стену, Лиина опасалась, как бы Варну не вздумалось уйти или лечь на лавке. Но он собирался охранять их покой совсем поблизости. Он забрался к своей названной семье, задвинул шторку, оставив для себя небольшой зазор, чтобы можно было следить за оставшимся в комнате Гайвом.

— Спи! — повернулся к девушке Варн, подложив ей руку под голову вместо подушки.

Лиина улыбнулась. Пусть ситуация была не лучшей, однако любимый мужчина находился так близко, на него можно было глядеть перед сном и быть уверенной, что утром он все еще будет рядом. Вот только уснуть девушка так и не смогла. Она тщательно притворялась спящей, дожидаясь удобного случая.