Римма все ждала от меня истерик. Но никаких нервных срывов не посещало — тарелки и другую посуду я била без лишних эмоций, просто чтобы порадовать подругу. Все было тихо, скучно, безрадостно, депрессивно, серо. Так длилось до тех пор, пока оборотниха не решила отмечать свой день рождения в "Веселом байкере". Именинница сияла, как свеженачищенная звездочка, и раздражающе часто ухмылялась мне.
— Тебе так подарок понравился? — спросила я, не выдержав ее пристального внимания.
— Мой подарочек только впереди, — она все загадочнее и загадочнее ухмылялась.
Я позвоночником чувствовала подвох. И он не стал томить — явился во всей красе, с улыбкой на лице, и пять минут на меня таращился, пока не надумал подойти и пригласить на танец.
— Вов, ответь мне честно, то, что ты здесь: случайность или умышленное действие? — спросила я у подарочка.
— Это судьба! — уперто врал он, и я оглянулась через его плечо на указанную злодейку. А она радовалась, как дитя малое, всем видом демонстрируя, что моя встреча с Владимиром подстроена ею. После танца я отвела эту коварную даму в сторонку, чтобы поговорить о вмешательстве в мою личную жизнь.
— Ты издеваешься? — ненавязчиво так и, стараясь не сверкать глазами, спросила у Риммы я.
Вова в этот момент общался с Серегой и Сашкой, уж подозрительно быстро вливаясь в коллектив. Подруга тоже бросила взгляд на парнишку, подмигнув ему.
— Чего ты психуешь? — не понимала она. — Ну, дай ему шанс. И себе заодно! Не смеешься, не улыбаешься. Ладно, хоть бы плакала. Так и этого нет. Я не могу понять, что у тебя на душе. Будто тебя вообще нет. Давай же, пусти в себя что-то хорошее!
— Это его, что ли? — уточнила я.
Римма представила себе то же самое, что и я, после чего расхохоталась, а потом выдала.
— Лучший способ забыть твоего вампира, замутить с нормальным парнем! Этот в, отличие от Курана, не подставит тебя под смертельный удар.
Зря она это сказала. Его имя сработало, как пусковой механизм. Внутри проснулась черная дыра и вонзила свои зубы в сердце, печень, даже почки и легкие не пощадила. Мне не хватало воздуха. Я стиснула зубы и выскочила на улицу. Вдох. Выдох. Вдох.
— Прости, — раздалось позади.
— За что?
"Подарочек" не мог усидеть на месте и решил поговорить наедине со своей хозяйкой, поэтому и настиг меня на улице. Его не особо интересовало, хочу ли я побыть одна.
— Кажется, я навязываюсь. — Сказал Вова. — Просто твоя подруга нашла меня и… Она странная, знаешь? Спросила, насколько сильно ты мне понравилась, и на что я способен ради тебя…
— Мило! Вполне в ее стиле! И что ты сказал?
Вова встал передо мной, чтобы не позволять мне отвлекаться на постороннее.
— Дина, ты мне действительно… — Он замялся, сглотнул подступивший к горлу ком, и выдал. — Кажется, я влюбился в тебя.
— Не говори глупостей! — отмахнулась я. — Это же смешно! Ты видел меня всего один раз. В темноте. В лесу!
Парень не собирался отступать от своего, заранее провального, плана заполучить девчонку, в которой нет ни капли чувств, кроме страха. Он крепко обхватил меня за талию, прижав к себе. Магическое зрение включилось само по себе, открыв скрытое событие: моя золотистая струна, легко завязалась в бантик с белой лентой, исходящей от Вовы. Правда конструкция выглядела не слишком красиво.
— Ты можешь не верить мне, но я смотрел на тебя и думал о том, что хочу быть рядом, придерживать тебя под руку и следить, чтобы ты не упала, не споткнулась, не поранилась. — Говорил он.
Я знала — парень не лжет. Любой девушке было бы приятно выслушать такое от симпатичного, надежного молодого человека. Но, во-первых, я хотела бы, чтобы это сказал мне другой, вот также пристально глядя в мои глаза, а во-вторых, моя суть оставалась глухой к чужим проявлениям эмоций. Я давно закрылась в собственной пустоте.
— Вов, я не смогу отвечать тебе тем же, ты ведь понимаешь? — откровенностью на его честное признание ответила я.
— Знаю. — Опечалился парень. — Я не в твоем вкусе?
— В моем. Но не в этом дело. Я сломанная. Использованная, понимаешь? — Лучшего слова не удалось подобрать для описания себя любимой. — Во мне ничего нет.
— Так бывает, когда расстаешься с кем-то после длительных отношений. — Уверенно заявил он, выдавая опыт прошлых любовных неудач. — Но это проходит. Поверь. Со временем. Все забывается. Если ты позволишь, я буду рядом, пока тебе не станет лучше. Скажи, ты могла бы полюбить меня?
Могла ли? Если вычеркнуть из памяти образ француза — наверное. Если забыть о том, чем ради него пожертвовала — вполне возможно. Если я больше никогда не увижу его…
— Да, — ответ сам вырвался из меня. Я почему-то была уверена, что смогу. Не без помощи, конечно. Но смогу.
Где-то близко зашумел такой уже родной раскатистый звук мотора. Через несколько секунд мимо проехал небесный байкер по имени Михаил. Подмигнул и улыбнулся, натолкнув на мысль, что Вова действительно был послан мне кем-то свыше.
В тот день я решила начать все заново. Впустила Вову в свою жизнь. Ему не легко со мной пришлось, ведь между нами всегда стоял невидимый призрак вампира. Тем не менее, парень героически справлялся. Он старался пробудить во мне тягу к светлому, веселому, беззаботному — проявлялось это в просмотре комедий, выгулках на природе. Он звонил каждые три часа, чтобы просто пообщаться, узнать, как у меня дела, все ли хорошо. Не обижался, когда я ворчала или отстранялась, отказываясь от поцелуев, объятий. По пятницам завел традицию устраивать романтические вечера при свечах. Познакомился с моими родителями, которые его одобрили, и, отчего-то уверенные в скорой свадьбе, принялись откладывать деньги.
Тем не менее, оставалось нечто очень важное, что мешало мне посвятить себя новым отношениям. И я была намерена избавиться от этого! За тем и пришла к магу.
— Саша, ну устрой мне терапию! Мне надо! — вопила я, ходила за другом по квартире хвостиком, и Римма, разделяющая мое мнение о "стирке" памяти, подражала, курсируя за мной следом.
Маг от нас открещивался, как мог. Прятался на балконе. Грозил подруге разводом, если она не угомонит чокнутую ведьму. А потом попытался закрыться в туалете. Но ведьмы существа противные и вредные по своей природе, ну и легко могут растворить чужую дверь, без особых усилий и угрызений совести…
— Эм… ну так ты поможешь? — сконфуженно шаркнула ножкой я, сообразив, что друг не просто так скрылся от нас в таком уединенном месте, как туалет.
Сашка прикрылся газеткой и запустил в нас рулоном бумаги. Вытаращился на меня так злобно, что пришлось дверь вернуть на место.
— О, как удивился! — хихикнула Римка, пнув рулон. — Теперь точно поможет!
— Или отравит! — этот вариант казался более верным.
Саня вышел из комнаты нужд злой до безобразия и присоветовал мне один весьма действенный способ излечиться от любви к вампиру, от головной боли и перхоти заодно. Способ назывался "гильотина"!
— Говорят, даже от жизни помогает, — прокомментировала подруга.
— Если я полезу в твою память, то могу стереть что-то важное! — пояснил неуверенный в своих силах маг.
— Ну и ладно! Раз ты меня не понимаешь, тогда я пойду к тому, кто мне обязательно поможет! — пришла к выводу я и отправилась к женщине, способной разделить мою боль — бабе Яге.
У ее дома, как обычно, толпились люди с бутылями. Я с собой, кроме торта, ничего не брала. Присела на скамейку, очередь заняла и стала ждать. Не прошло и двух минут, как экстрасенс выглянула на порог.
— Ну и где эта стервозина? — окинула пациентов злобным взглядом она, а я потупила глазки, понимая, что это меня ищут.
— Почему же сразу стервозина? — обиделась я.
— Потому, что чую, ты мне душу пришла выматывать! Ну, давай, входи. — Распахнула двери Яга, и провозгласила. — Еще троих приму, остальных — завтра.
По толпе пронесся ропот. Но стоило бабке зыркнуть на них своими жуткими глазищами и люди смолкли.
В доме, она меня толкнула в спину, указывая в сторону кухни.
— Сядь там, и подожди! Только не шуми! — пригрозила сухим пальцем Яга.
Я села в уголочке, за небольшим столиком. Хозяйка принимала пациентов, а мне вести себя тихо и скромно надоело уже через три минуты. Я сделала зарядку, сыграла сама с собой в "Крестики-нолики". Сама себе продула. Потом объявился хорошо знакомый старшина чертей, и перекидывая в волосатых руках картишки поинтересовался:
— Ну че? Резанемся?
— На душу играть не буду! — сразу предупредила я.
— Насмешила! — хмыкнул он. — Я сколько за тобой наблюдаю ни совести, ни души у тебя не замечал. Особенно в последнее время.
— Так на что?
В играх с бесами надо сразу же уточнять ставки, чтоб потом проигрыш не аукнулся.
— А на раздевание! — хихикнул черт.
— И что ты с себя снимать будешь? Хвост, шерсть? Или копыта? А рога накладные? — не удержалась от издевки я.
Он хрюкнул, крутанулся, и в следующий миг продемонстрировал весь демисезонный гардероб — телогрейка, шуба, валенки, две пары штанов, тельняшка, и даже шапка-ушанка. Я таким количеством одежки похвастаться не могла и всерьез начала бояться проиграть. Оглянулась. Стащила с вешалки бабкины платки (3 штуки), фартук напялила, и тапочки обула.
— Ну, понеслась! — обрадовался черт…
Через полтора часа Яга застала на кухне такую картину: ведьма в тельняшке и валенках каталась верхом на черте, одетом в стринги и розовый лиф (не подумайте, не мои). После раздевания была ничья, и мы решили играть под желание. Откуда взялось белье, понятия не имею.
— А тебе идет! — заключила экстрасенс, осмотрев своего рогатого знакомого.
— Думаешь? — скинул меня со спины черт и бросился к зеркалу. Повертелся перед ним, как топ-модель, чмокнул свое отражение и… получил плевок из Зазеркалья — не понравилось потустороннему близнецу щеголять аки баба в розовом белье!
— Да, пожалуй, не мой цвет! — определился черт, стаскивая с себя вещи. — Слышь, Ягулишна, может ты примеришь?
Я думала, бабка его придушит. Но она только заставила его съесть розовое "позорище". Потом поставила чайник, села напротив меня и, как когда-то давно осмотрела с ног до головы взглядом-рентгеном, от которого захотелось спрятаться за бронированной дверью.
— Чего же ты хочешь? — спросила она, тяжело вздохнув.
— Вы итак знаете.
— Знаю, — снова вздохнула Яга. — Поиздеваться ты над собой хочешь. Есть у меня одно зелье. Заглушит боль и память. Забудешь ты о нем. Но вот не знаю, как это отразится на вашей связи. Потому что люди с клеймом Судьбы, связаны душами. А вдруг покалечу? Я ведь не имею права вмешиваться в задуманное Им! — и она намекнула на потолок.
— Но я не смогу нормально жить с этой памятью, — заговорила я, надеясь на ее помощь. — Он больше не появится. Я к нему не поеду и, встречи искать не буду. Ведь нет смысла гоняться за тем, кому ты не нужен.
Яга поднялась. Выключила чайник, насыпала какой-то травы в кружку и залила ее кипятком. Поставила передо мной и грозно заявила:
— Обратной дороги нет! Делай свой выбор!
— Ожидание и боль одиночества, тоска, мука, — взвесила на одной выдуманной чаше весов я. — И возможное будущее, светлое, в котором меня любят… Что же выбрать?
— Давай без сарказма! — фыркнула бабка. — Ты живешь сегодняшним днем и не знаешь, что будет дальше. А вдруг все изменится? Ты видела знак твоего нового избранника?
— Нет, — пожала плечами я. — Наверное, его нет. Кстати, почему?
— Потому что, не всем он дан. Люди без знака могут свободно менять партнеров. — Пояснила Яга.
— Даже не знаю кому из нас лучше: тем, кто привязан навеки к одному человеку, или тем, кто свободен в своем выборе? — вздохнула я. — Но зато у него есть белая лента! И с моей струной она связалась.
— Ленты — это привязанности. — Буркнула она. — Знаешь, что скажу тебе? Не твой он. Вот ты сейчас привяжешь его, хоть и сама не свободна и что будет? Твоя судьба давно привязана к тому, кого забыть хочешь! — стращала старая экстрасенша.
Я слушала ее, но не сводила глаз с кружки.
— Он сам выбрал меня, принял такой, какая есть — со всей болью, со всеми ранами. А второму нет до меня дела!
— А то, что ты ведьма, этот знает? — заинтересовалась Яга.
— Нет. Я не скажу ему. Не хочу, чтобы лет через десять, когда у нас будут дети, семья, и что-то вдруг не заладится, он обвинил меня в колдовстве, что приворожила.
— Семья, говоришь? — задумчиво протянула баба Яга, села и несколько минут молчала, потом подтолкнула кружку ко мне ближе. — Но ответственность ты берешь на себя!
Я выпила ее зелье, и… уснула.
— Ну, детка, как себя чувствуешь?
Первое, что я увидела, раскрыв глаза — сморщенное лицо Яги.
— Нормально, — пожала плечами я, не заметив никаких изменений. Вроде бы все было на месте: ноги, руки, нос. Хотя…
Я оглянулась.
Чего-то не хватало. Пустота ныла где-то внутри, выла волком и вообще вела себя безобразно. Казалось, что милая старушка и ее рогатый друг что-то мне ампутировали, пока я валялась в отключке. Не сердце ли, изъяли?
— Выбор сделан, милая! Давай иди! — помогла мне встать и направила к выходу Яга.
— Ты если что, заходи! — прокричал в след черт.
Я вышла во двор, оглянулась на Ягу, впервые заметив на ее лице материнскую жалость по нерадивому дитяте, сломавшему себе ногу из-за собственной глупости.
— Все будет хорошо! — постаралась ее заверить я.
— Конечно, — улыбнулась старуха и проводила меня взглядом до самых ворот.
Я прикрыла за собой железные скрипучие двери и направилась к остановке. Пронизывающий шальной ветер подгонял меня в спину, и мне отчего-то казалось, что он проник в меня. Странное это ощущение — словно ты воздушный шар. Красивый снаружи, яркий, но пустой внутри.
Смотрела себе под ноги, думала, и не могла никак вспомнить, зачем приходила к Яге. Просто чаю попить? Или по серьезному делу? Чем больше я думала, тем сильнее мигрень вгрызалась в виски.