Иван Иванович Брудный чувствовал себя вполне защищенным в своем трехэтажном шикарном особняке, напичканном видеокамерами. По двору бродили злые и голодные сторожевые псы. А следом за ними — ничем не отличающиеся телохранители. Иван Иванович считал, что ему дозволено если не все, то… В общем, верил, что за ограничения кого-то его святейшество, господин и повелитель человеческих судеб, Иван, покарает! Короче, с самомнением у дядьки все было в норме — слегка заоблочно!
Он уже представлял себя в кресле какого-нибудь столичного министра. Наверное, даже ощущал, как краденные из казны деньги отяжеляют карманы. В общем, сны его были очень радужными, почти вещими, но точно перспективными!
Рядом с полным, стареющим мужчиной, лелеющим Наполеоновские планы, спала скромная такая себе модель двадцати пяти лет от роду. И она в своих сновидениях купалась в роскоши, бродила по бесконечным лабиринтам торгового центра с неиссякаемой золотой картой, скупала самые дорогие и шикарные наряды, драгоценности, туфли, сумочки… Короче, блондинистый шопоголик мирно дремал, положив тонкую ручку на бедро мужа, где теоретически должен был находиться все тяжелеющий от краденых денег карман.
И вот во всей этой благостной тиши, совершенно не обращая внимания на многочисленных охранников, собак и прочих-прочих, на территорию пробрались пятеро совершенно ненормальных личностей, зачем-то приволокших с собой черного козла…
— Будьте добры, не тяните на себя одеяло! — совершенно не знакомый мужской голос, раздавшийся у самого уха, разбудил не только Ивана Ивановича, но и его супругу. Когда хозяин дома открыл глаза, то просто обомлел, увидев в своей постели развалившегося наглого мужика, к которому прижималась его молодая супруга. Та, в свою очередь, ошарашено глядела на незнакомца, но явно ему симпатизировала, так как ручонки свои с подтянутой мужской груди не убирала. Иван Иванович уже было заподозрил жену в неверности.
— Вы кто? — сцедил сквозь зубы рогатый муж, дабы уточнить фамилию, имя, отчество, которые следует написать на могиле посягнувшего на покой его семьи.
— Налоговая! — честно признался скалящийся рыжий нахал, стягивая на себя все одеяло. — Вы не заплатили налоги, так что спать спокойно у вас не получится! Мы вводим практику услуг на дому. Я отныне буду мешать вам отдыхать. Так что я у вас надолго! До тех пор, пока все не выплатите!
От такого у Ивана Ивановича просто челюсть отвисла! Это ж надо придумать! Он было хотел вытолкать подлеца из комнаты, отдать его на растерзание охране и собакам, но наглая морда просто перевернулась на другой бок, подмяла под себя пышный бюст жены, как подушку, и прикрыв глаза блаженно задремала. Политик таки пнул гада чуть пониже поясницы.
— Любезный! Вы мне мешаете! Еще один такой выпад, и скоро вас навестят господа из службы безопасности! — злобно зыркнул на хозяина дома незнакомец из налоговой, и тут распахнулись двери… В спальню ввалилась странная девица в солнцезащитных очках и верхом на черном козле.
— Что, Иван Иванович? — сузила хитрые глазищи она, спустив очки на кончик носа. — Деньги не платите в казну, людей запугиваете, махинации проворачиваете? Совесть потеряли? Так мы ее найдем!
Под кроватью что-то зашевелилось. Жена политика взвыла и тихо всхлипнула, но потом успокоилась — уж очень приятно ей было чувствовать себя подушкой в руках чокнутого незнакомца. Иван Иванович дернулся и схватился за сердце, когда с его стороны, откуда-то снизу стало подыматься клыкастое нечто, сверкая желтыми злыми глазами.
— Привет! — улыбнулось оно. — Я — совесть! Искали?
Брудной начал креститься и молиться, прося Господа прекратить этот воистину жуткий кошмарный сон. Но явно прочитавший его мысли нахал, ущипнул Ивана Ивановича за ляжку, доказывая, что происходящее также реально, как ночь за окном и деньги в шкатулке верхнего ящичка стола из красного дерева в дальнем углу комнаты. Взвыв от боли и злости, дяденька вскочил, метнулся к комоду, достал пистолет и наставил ствол на чокнутую компанию из налоговой.
— Всех перестреляю! — вопил он.
— Это вряд ли! — раздался голос, принадлежавший еще одному подозрительному парню, возникшему в дверях. Он что-то пробурчал, щелкнул пальцами и пистолет перелетел прямо к нему в ладонь. Иван Иванович чуть не потерял в этой суматохе собственную челюсть, а вместе с ней и достоинство едва не подмочил.
— Вы кто? — не переставал задавать глупых вопросов мужчина.
— Слушай, ну тебе же ясно все сказали! — подошла к нему Совесть и положила когтистую лапу на плечо. — Из органов мы! Ты давай завтра, прямо с утра, как умоешься, иди в милицию и честно там во всем признайся капитану Шкваренко. Только не забудь собрать кое-какие вещи, продукты, чтобы в тюрьме сидеть не холодно и не голодно было.
С Иваном Иванычем чуть не стался сердечный приступ. Он как-то опасно закатил глаза и решил завалиться на бок, а потом еще и прилечь на мягкий половой коврик. Но эти подлые и злые существа из "органов" подхватили Брудного, укладывая обратно в постель.
— Зачем же так нервничать! — приговаривала Совесть, склоняясь над ним и доводя несчастного до помутнения рассудка. — Завтра все закончится! Напишешь чистосердечное, и все станет на свои места.
— Нам пора! — напомнил странный парень, любитель щелкать пальцами, и положил пистолет на тумбочку.
Ночные гости засобирались, попрощались, даже наглец вылез из кровати и направился к двери. И только девчонка, въехавшая в спальню на козле, остановила коллег, взглядом намекая на животное.
— Ах да! — вспомнил о чем-то незнакомец, отбирающий оружие силой мысли. — Оставим, пожалуй, у вас нашего коллегу, Никодима Козлодоевича. Он проследит, чтобы вы не наделали глупостей! Смотрите, он у нас строгий!
— Да-да, — закивала Совесть. — Может и рогом в зад!
Иван Иванович непроизвольно ухватился за указанную часть тела, уже ощущая все прелести наказания. Представители непонятно каких структур кровожадно ухмыльнулись и вышли за дверь. Брудный полежал несколько минут, а потом вскочил и выглянул в коридор, но там никого не было. Жена вообще предпочла притвориться лунатиком, и с вытянутыми вперед руками прошаркала вниз, на кухню…
Утром же все охранники получили выволочку непонятно за что, ведь ни одна видеокамера так и не засекла неизвестных нарушителей спокойствия. А черный козел ходил за новым хозяином как привязанный и плотоядно косился на его зад. Но стоило Брудному только заикнуться о неблаговидных намерениях по поводу козлиных шашлыков, как Никодим Козлодоевич исчез из поля зрения, потерявшись в многочисленных комнатах и коридорах особняка.
Я думала, что после такого, Брудный либо попадет в клинику, либо… в другую — с врачами узкого профиля. Ну или таки прислушается и сходит в полицию. Но совесть он, видимо, потерял окончательно, так как вместо признания "подписал" приказ об уничтожении неосторожно упомянутого Риммой капитана Шкваренко и всей его семьи. Тем не менее, Ритке повезло. Во время покушения с ней была я. Мы гуляли вечером, и рядом притормозила машина с тонированными стеклами. Те, кто пытался нас украсть и надругаться, получили по липким ручищам. Правда, не учла я одного — магия против мужских кулаков совершенно бездейственна. Особенно в случаях, когда кулак попадает прямо в висок… Далее, как полагается, ко мне подкралась темнота и глухота и завладели всем моим телом на весьма продолжительное время, за которое нас с Риткой успели поймать, бросить на заднее сидение машины и вывезти за город, где на наши крики не должны были обращать внимания прохожие. Все это я поняла уже после попытки расплющить заплывшие глаза. А привел меня в чувство до боли знакомый рык… Звучал он над самым ухом, потому что производивший утробное рычание вампир придерживал мое вялое тело одной рукой, а второй лишал способности дышать бандитского вида мужика. При этом Куран еще и глазищами вращал в разные стороны, воспламеняя остальных членов группировки, пытавшихся к нему подступиться. Стоило чудо-парню отвлечься на пришедшую в себя ношу в моем лице, как бандиты, посланные надругаться, а потом и укокошить нас с Риткой, рванулись в атаку, но… с разгону налетели на выпущенный щит, отбросивший разбивших об него носы обалдуев на метр.
— Как ты? — прорычал Куран, искоса поглядывая на меня.
Я выровнялась. Обхватила его за плечи, чтобы позволить организму вернуться в тонус. Постояла так, прикрыв глаза и прогоняя головную боль.
— Можешь отпустить, — заверила его я, и когда крепкая рука соскользнула с моей талии, пошатнувшись, все же стала на ноги. Огляделась, Рита лежала на земле, забытая и не тронутая, но слишком уж бледная. Я даже испугалась, дернулась к ней, но вампир остановил.
— С ней все в порядке. Обморок. Никто не тронул! — пояснил он, продолжая удерживать горло бандита. Тот уже синел, даже не трепыхаясь, в стальной хватке.
— Не убивай! — оборвала на желании поразвлечься упыря я, и, выпустив кипящую внутри от злости магию, приказала мужикам подняться, выстроиться в шеренгу, выровняться по стойке смирно и выдать мне главаря. Послушные повелению Вселенской высшей силе, какими бы они ни были упертыми, бугаи повиновались, сами тому немало удивляясь.
— Что ты собираешься делать? — вампир выглядел немного скучающим, ведь подлая я прервала такое веселье, как расчленение живых тяжеловесов.
— Садись за руль! — было ему ответом. — Эй ты, главарь недобитый! Да! Лезь в багажник — почувствуй себя заложником!
Короче говоря, мы с Кураном спустя каких-то три часа подъехали к управлению, в котором служил наш дорогой друг капитан Шкваренко. И произвели там просто фурор среди служивых. Больше всего им понравилось выступление моих подопечных, по команде "Ать, два, левой, правой. Сели в уголок и написали признание" — исполнивших все синхронно и чинно, словно всю жизнь тренировались, занимаясь групповым плаванием. Правда слезы и маты, доносящиеся в мой адрес, прошли мимо ушей и внимания окружающих. Только меня такое не этичное поведение бесило, и пришлось мальчикам смолкнуть, переживая за целостность языков, на которых начали уже выступать типуны и язвы. А вот Куран, шествующий следом за мной с бледной и немощной ношей на руках поразил в первую очередь самого Руслана, выскочившего из кабинета нам на встречу. У него был синяк на пол физиономии, рассечена бровь, опухла губа и, в довершение ко всем бедам, полицейский придерживал перебинтованную руку. Понятное дело, что господин Брудный решил избавиться от него, но капитан чудом остался жив.
— Что?.. — бросился к вампиру мужчина.
Ритка пришла в себя, грустно посмотрела на любимого, сползла с рук Курана и повисла на шее капитана.
— Нормально с ней все! — буркнула я.
— На нас напали… — промямлила Рита.
Руслан устремил ко мне полный признания и обожания взгляд, наверное, и орденом бы наградил за спасение возлюбленной. Но мне медали вешать уже некуда!
— Что это? Тебя ранили? У тебя кровь на виске! Пойдем, отведу тебя к нашей медсестре.
Только сейчас я поняла, почему так сильно у меня болела голова! Оказывается, был разбит висок. Кровь уже запеклась. Пол лица опухло. Странно, что вампир даже внимания не обратил, когда свежие капли текли, и мне ничего не сказал. Этот факт меня очень удивил. Но Куран никак не отреагировал на мой провокационный вопросительный взгляд — только хмыкнул, дескать: "За кого ты меня принимаешь?".
— Русь, я сама как-нибудь справлюсь. Лучше вон оформи на постой гоп-компанию. — Я кивнула в сторону поникших, испуганных и молчаливых бандюг, сообразивших, что они конкретно попали и никакие силы мирские — деньги, власть, страх — им не помогут избавиться от меня. А я уж лично проследила, чтобы они честно во всем признались в письменном виде, настрочили краткую историю знакомства и работы с товарищем Брудным.
— Ну все, — как-то устало выдохнул Руслан, оглядываясь на пристроившегося позади меня у стены вампира. Куран, видимо, вызывал в нем противоречивые чувства благодарности и панического ужаса. — Остается только поймать этого гаденыша и посадить!
— Ну и проследить, чтобы языкастые пособники руки на себя не наложили в камерах! — подтвердил коллега капитана, стреляющий в меня совершенно непонятными и неприятными взглядами. — Или чтоб на них никто руки не наложил…
— Иван Иванович сейчас к вам лично явится! — заверила мужчин я, прикрыла глаза и выпустила душу на свободу. Она поднялась над телом, ужаснувшись бледному, помятому виду собственного вместилища. Скользнула мимо вампира, внимательно посмотревшего на замерший перед ним комок едва заметного света, словно он видел мою душу. Мне стало интересно, почувствует ли он меня, и я прикоснулась к нему, легонько притронулась к щеке. Куран удивился ощущению, бросил взгляд на мой смертный облик, но не решился тревожить. Так, немного поиграв, дух покинул кабинет и здание. Пронесся над улицами и домами, устремился к высокому зеркальному дому. Потянулся к душе рогатого животного…
Иван Иванович сидел в своем офисе, в кожаном мягком кресле и посматривал на мобильный телефон, подозрительно помалкивающий на гладкой поверхности стола. Он ждал важного звонка. Точнее отчета от своих ребят, которым было поручено очень важное дело — избавиться от мешающих планам "мух". К сожалению, одно из насекомых оказалось осой и выжило, когда ее пытались пристукнуть мухобойкой. Господин Брудный уже размышлял над всеми возможными средствами убиения неугодных ему, как в приемной раздался дикий визг молоденькой секретарши. А потом двери кабинета разлетелись в мелкие щепки и, попирая их копытами, на пороге появился сам Никодим Козлодоевич. Был он сердит, сверкал багровыми глазами и опасно тряс рогатой головой.
— Бе! — поздоровался гость, указывая рогами на Ивана Ивановича, уже вскочившего со своего кресла и взгромоздившегося на столе — будто там от разъяренного козла можно было спрятаться!
— Бе! — шагнул вперед Никодим Козлодоевич и более угрожающе повторил свое требование сдаваться и отправляться в управление: — Бе!
Брудный дотянулся до пистолета. Но рогатому было плевать и на оружие, и на пули, отскакивающие от него, и на высоту — он прекрасно прыгал, а еще лучше бодался…
— Сумасшествие! — выразил обуявшие его эмоции коллега Руслана, наблюдая из окна, как криминального авторитета давит более претенциозный рогатый монстр.
— Такого я еще не видел! — не скрывая усмешки поддержал полицейского вампир.
Все отделение высыпало во двор, любуясь работой Никодима Козлодоевича, гордо шествующего с рогами на гало! К сожалению, пули от него на самом деле не отскакивали, и героическое животное было ранено. Однако, после того, как Брудный подписал собственное признание во всех грехах, полицейские взяли опеку над козлом на себя и даже выделили ему уголок, признав в Никодиме талисман всего управления. Они залечили его боевые раны.
После этих фокусов Куран глядел на меня смущающим блестящим и пристальным взглядом.
— Я был прав! С тобой просто не соскучишься! — сделал комплимент он. — Если ты сама не найдешь неприятности, то они найдут тебя. А потом ты еще и перевернешь все с ног на голову и наивно заявишь, что так оно и было.
— Можешь не язвить сегодня? — обиделась я. — У меня голова болит, и вместо достойного ответа могу только маты выдать. А я сомневаюсь, что ты хочешь подобное выслушать!
У него испортилось настроение. Насладиться его обиженной физиономией я не успела — в глазах потемнело и я упала прямо на руки Курану.
Вампир тем вечером терпеливо нянчился с измотанной ведьмой, как с внезапно свалившимся наследством подозрительно потертого и поношенного вида: вроде, и выбросить жалко, и продавать бессмысленно. Короче, он позволил мне валяться на своих коленях, пока голова не перестала кружиться.
Мы расположились на скамейке в парке около ставка. Дядя Зеленый угомонил расквакавшихся лягушек, чтобы не мешали бедной мне отдыхать. Куран укрыл меня своим пиджаком, боясь, что я простужусь, заболею, и ему опять придется коротать неделю одному в мрачном склепе.
— Это ведь ты была там, когда колдовала? — спросил, нарушив тишину, он.
— Когда? В отделе? Ты меня видел?
— Не уверен, что видел. Скорее почувствовал. — Сказал парень и притронулся к щеке.
— Что это было за чувство?
Вампир задумался. Сбросил меня со своих колен и пропал в неизвестном направлении. Вернулся через минуту с бутоном розы в руках и провел им по моей щеке.
— Приятное ощущение! — поняла я его наглядную демонстрацию, и как только он сел, опять воспользовалась его ногами вместо подушки. — Слушай, объясни мне, почему ты все время одеваешь вещи пастельных тонов?
— Тебе не кажется, что вампир, разодетый как попугай, выглядел бы по меньшей мере странно? — съязвил он.
— Но почему, к примеру, не черный? — не отставала я.
— Тебя не устраивает мой внешний вид? — нахмурился парень.
— Очень даже устраивает! Просто интересно! — проигнорировала его самодовольный взгляд я. — Но когда ты был в черном, то выглядел очень даже…
— Сексуально?
— Загадочно!
— Влюбляешься? — склонился надо мной он.
— Еще чего! — фыркнула я и натянула его пиджак повыше, чтобы скрыть лицо. — У меня, между прочим, парень есть!
— Что ж ты не с ним? С этим счастливчиком, от которого несет дурным вкусом и дешевым дезодорантом!
— Не наезжай на моего парня! — чисто автоматически обиделась я, попыталась встать, но мир устроил такую круговерть, что мой вестибулярный аппарат напрочь отказался функционировать.
— Сейчас я бы мог тебя запросто убить! — задумался Куран, поймав меня и удерживая от очередного падения. — Слабая, практически беззащитная ведьма…
— Я сильная! — промычала я, крепко зажмурившись.
— Нет! Я сильнее! — слишком уж весело заявил он, и вместо того, чтобы привести свои угрозы в исполнение, понес меня домой. Странный вампир — нечего сказать!