Беседы 1–10

Беседа 1. Иносказательное изъяснение видения, описанного Пророком Иезекиилем.

1. Пророк Иезекииль поведал Божественное и славное явление и видение, которое видел, и описал оное, как явление, исполненное неизглаголанных таин. Видел же он на поле херувимскую колесницу, четырех духовных животных. У каждого животного было четыре лица: одно лице львиное, другое лице орлиное, еще лице тельчее и лице человеческое. И у каждого лица были крыла, так что ни у одного невозможно было различить, где — передняя, или задняя сторона. Плещи их исполнены были очес, и перси также полны очей, и не было места, неисполненного очей. При каждом лице было по три колеса, как бы колесо — в колесе, и в колесах был дух. И Пророк видел как бы подобие человека, и подножие у него — как бы сапфирное. Колесница сия (то есть Херувимы и животные) носила на себе восседающего Владыку. Куда ни угодно было Ему шествовать, — животные всюду обращены были лицом. И Пророк видел под Херувимами как бы руку человечу, которая их поддерживала и носила (Иезек. 1, 5–28).

2. Истинно и несомненно было то, что видел Пророк в восхищении; но оно указывало на иное, прообразовало нечто таинственное и божественное, тайну подлинно сокровенную от родов; явленную же в последние времена, в пришествие Христово. Пророк созерцал тайну души, имеющей принять Господа своего и соделаться престолом славы Его. Ибо душа, которую Дух, уготовавший ее в седалище и обитель Себе, сподобил приобщиться света Его, и осиял красотою неизреченной славы Своей, делается вся светом, вся лицем, вся оком; нет у нее ни одной части, неисполненной духовных очей света, то есть, нет в ней ничего омраченного; но вся она всецело соделана светом и духом, вся исполнена очей, и не имеет никакой последней или задней стороны, но отовсюду представляется лицем, потому что снизошла на нее и восседит на ней неизреченная красота славы Света–Христа. И как солнце везде себе подобно: — нет у него ни одной последней или недостаточной части, но, состоя из частей одинаковых, все оно всецело блистает светом, и все есть свет, или, как огонь, то есть самый свет огня, весь сам себе подобен, и не имеет в себе ни первого ни последнего, ни большего ни меньшего: так и душа, совершенно осиянная неизреченною красотою славы света от лица Христова и совершенно вступившая в общение с Духом Святым, и сподобившаяся стать жилищем и престолом Божиим, делается вся оком, вся светом, вся лицем, вся славою, вся духом, как уготовал, благоустроил и украсил ее духовною лепотою Христос, Который и носит, и водит, и поддерживает, и подъемлет ее. Ибо сказано, что рука человеча была под Херувимами (Иезек. 1, 7). Сам Христос и носим бывает душею, и водит ее.

3. Четыре животные, носящие колесницу, представляли собою образ владычественных сил разумной души. Как орел царствует над птицами, лев — над дикими зверями, вол — над кроткими животными, а человек — над всеми тварями: так и в разумной душе есть более царственные силы, то есть, воля, совесть, ум и сила любви. Ими управляется душевная колесница, в них почивает Бог. А по иному способу объяснения, разумеется сие о небесной Церкви Святых. И как там Пророк говорит о животных, что высота их была чрезмерна, что они исполнены очей, и что никому невозможно было объять число очей, или высоту, потому что не дано ведения о сем; как звезды на небе всякому человеку дано видеть и дивиться им, узнать же число их никому невозможно: таким же образом в небесную Церковь Святых войти и наслаждаться в ней дано всем желающим подвизаться, но узнать и объять число Святых, — сие принадлежит единому Богу. Сидящий на колеснице и на престоле всеочитых животных, то есть, в каждой душе, соделавшейся престолом и седалищем Его, ставшей оком и светом, шествует и носится, восседая на ней, и правя браздами духа, и направляя ее, как Сам знает. Как духовные животные шествовали, не куда сами хотели идти, но куда знал и хотел Сидящий на них и Направляющий их, так и душами Сам правит, и водит их, указуя путь Духом Своим. Таким образом, не по своей воле, когда хотят, возносятся души в небеса; но Бог направляет душу, свергнув тело, стремиться мыслию в небеса, и опять, когда угодно Ему, ходит она во плоти и в помыслах, то по Его же воле переходит к пределам земли, и Он показывает ей откровения таин. О подлинно превосходный, благий, единый и истинный Браздодержец! Так, если душа предпрославлена ныне, и вступила в единение с Духом, то и тела сподобятся части в воскресении.

4. А что души праведных соделываются светом небесным, — о сем сам Господь сказал Апостолам: вы есте свет мира (Мф. 5, 14). Сам, соделав их светом, повелел, чтобы чрез них просвещался мир, и говорит: ниже вжигают светильника, и поставляют под спудом, но на свещнице, и светит всем, иже в храмине. Тако да просветится свет ваш пред человеки (15, 16). А сие значит: не скрывайте дара, какой прияли от Меня, но сообщайте всем желающим. И еще: Светильник телу есть око: аще убо будет око твое светло, все тело твое просветится: аще же око твое лукаво, все тело твое темно будет. Аще убо свет, иже в тебе, тма есть, то тма кольми (Мф. 6, 22. 23)? Как очи суть свет для тела; и когда очи здоровы, — все тело освещено; а когда попадет что в очи, и они омрачатся, тогда все тело бывает во тьме: так Апостолы были поставлены очами и светом для целого мира. Посему, Господь, заповедуя им, сказал: «если вы, будучи светом для мира, устоите и не совратитесь, то просвещено будет все тело мира. А если вы — свет мира — омрачитесь; то тма, то есть мир, кольми?» Итак, Апостолы, став светом, послужили светом для веровавших, просветив сердца их тем небесным светом Духа, которым просвещены были сами.

5. А как были они и солию, то всякую верующую душу растворяли и осоляли солию Святого Духа. Ибо Господь сказал им: вы есте соль земли (Мф. 5, 13), именуя землею человеческие души; потому что послужили они душам человеческим небесною солию Духа, растворив их и соделав негниющими и незараженными великим зловонием. Как мясо без соли загнивает, наполняется великим зловонием, и по причине несносного смрада все отвращаются от него; и в загнившем мясе пресмыкаются черви, находят там себе пищу, поедают его и гнездятся в нем; но как скоро посыпана соль, — питавшиеся мясом черви истребляются и гибнут, зловонный запах прекращается; потому что соль, по природе своей, истребляет червей, и уничтожает зловоние: таким же образом и всякая душа, неосоленная Святым Духом, непричастная небесной соли, то есть Божией силы, загнивает и наполняется великим зловонием лукавых помыслов; почему, лице Божие отвращается от страшного смрада суетных помыслов тьмы и живущих в такой душе страстей; закрадываются в нее злые и страшные черви, то есть, лукавые духи и темные силы, питаются, гнездятся, пресмыкаются там, поедают и растлевают ее. Ибо сказано: возсмердеша и согниша раны моя (Псал. 37, 6). Но как скоро душа прибегнет к Богу, уверует и испросит себе соль жизни, благого и человеколюбивого Духа, снисшедшая небесная соль истребляет в ней страшных червей, уничтожает вредное зловоние, и очищает душу действием силы своей. А таким образом, когда истинная соль соделает ее здравою и невредимою, — снова вводится она в употребление и служение небесному Владыке. Поэтому и в Законе в означение сего Бог повелел всякую жертву осолять солию (Лев. 2, 13).

6. Итак, надобно, чтобы сперва заклал ее иерей, и она умерла, а потом, чтобы рассеченная на части была она осолена, и наконец, уже возложена на огонь. Ибо, если иерей предварительно не предаст овчати закланию и смерти, то не осоляется и не приносится оно во всеплодие Владыке. Так и наша душа, приступая к истинному Архиерею — Христу, должна быть от Него закланною и умереть для своего мудрования и для худой жизни, какою жила, то есть, для греха; и как жизнь оставляет жертву, должно оставить ее лукавство страстей. Как тело, когда из него выйдет душа, умирает и не живет уже тою жизнию, какою жило, не слышит, не ходит: так, когда небесный Архиерей Христос благодатью силы Своей предаст закланию и умертвит в душе жизнь для мира, умирает она для той лукавой жизни, какою жила, и уже не слышит, не говорить, не живет в греховной тьме; потому что лукавство страстей, как душа ее, по благодати выходит из нее. И Апостол взывает, говоря: мне мир распяся, и аз миру (Гал. 6, 14). Ибо душа, пока живет в мире и в греховной тьме, и не умерщвлена Христом, но имеет еще в себе душу порока, то есть действие тьмы греховных страстей, и сим питается, — не принадлежит телу Христову, не принадлежит телу света, но есть тело тьмы, и доныне еще находится на стороне тьмы; как и наоборот те, которые имеют в себе душу света, то есть силу Духа Святого, находятся на стороне света.

7. Но скажет кто–нибудь: почему душу называешь телом тьмы, когда она не произведение тьмы? — Обрати при сем внимание, и выразумей правильно. Как повседневную одежду, которую ты носишь, приготовил другой, а ты в нее одеваешься; равно и дом строил и сооружал иной, а ты в нем живешь: таким же образом и Адам, преступив Божию заповедь и послушав лукавого змия, продал и уступил себя в собственность диаволу, и в душу, — эту прекрасную тварь, которую уготовал Бог по образу Своему, — облекся лукавый, как и Апостол говорит: совлек начало и власти, победил их на кресте (Кол. 2, 15). Ибо для того было и пришествие Господа, чтобы изгнать их и возвратить Себе собственный Свой дом и храм — человека. Посему–то душа называется телом лукавой тьмы, пока в ней пребывает греховная тьма; потому что там живет и содержится она в продолжение лукавого века тьмы, как и Апостол, упоминая о теле греховном и о теле смерти, говорит: да упразднится тело греховное (Рим. 6, 6); и еще: кто мя избавит от тела смерти сея (Рим. 7, 24)? Подобно сему, и наоборот, душа уверовавшая в Бога, избавившаяся от греха, умершая для жизни темной и приявшая в себя свет Духа Святого, как жизнь, и в нем ожившая, там уже проводит жизнь свою; потому что там удерживается светом Божества. Ибо душа не от Божия естества и не от естества лукавой тьмы, но есть тварь умная, исполненная лепоты, великая и чудная, прекрасное подобие и образ Божий, и лукавство темных страстей вошло в нее вследствие преступления.

8. Наконец, душа тому и принадлежит, с кем в общении и единении она своими хотениями. Поэтому, или, имея в себе Божий свет и в нем живя и украшаясь всякими добродетелями, причастна она свету упокоения; или, имея в себе греховную тьму, подлежит осуждению. Ибо душа, желающая жить у Бога в вечном упокоении и свете, по сказанному прежде, должна приступить к истинному Архиерею Христу, претерпеть заклание и умереть для мира и для прежней жизни лукавой тьмы, преставиться же в иную жизнь для божественного воспитания. Если умирает кто в городе, — не слышит ни голоса, ни речей, ни шума живущих там, но как скоро умер, — переносится в другое место, где нет ни гласов, ни воплей того города: так и душа, как скоро предается на заклание и умирает в том граде вредных страстей, в котором жила и проводила время, не слышит уже в себе гласа бесед тьмы, не раздается уже в ней говор и вопль суетного беседования и мятежа духов тьмы, но преселяется она в град, исполненный благости и мира, в град Божественного света; и там живет и слышит, там гражданствует, разглагольствует и беседует, там совершает дела духовные и достойные Бога.

9. Посему и мы будем молиться, чтобы силою Его приять нам заклание и умереть для лукавого века тьмы, чтобы истреблен был в нас дух греха, чтобы душа восприяла в себя небесного Духа, облеклась в Него, преселилась из греховной тьмы во свет Христов, и целые веки упокоевалась в жизни. Как на ристалище колесницы несутся, и опередившая задерживает другую, мешает и препятствует ей ехать вперед и предвосхитить победу: так в человеке проносятся душевные и греховные помышления, и если греховному помышлению случится упредить, задерживает оно душу, мешает и препятствует ей приблизиться к Богу и одержать победу над грехом. А где восседает и правит душею сам Господь, там всегда одерживает Он победу, искусно и постоянно правя браздами и путеводствуя колесницу души к небесному и божественному образу мыслей. Не ведет Он брани со грехом, но, как полномочный и полновластный, всегда Сам решает победу. Посему–то Херувимы несутся, не куда сами желают идти, но куда путеводствует Восседающий на них и Правящий ими; куда Ему угодно, туда и шествуют они, и сам Он носит их; ибо сказано: рука человеча была под ними. Святые души носятся и путеводствуются Духом Христовым, Который правит, куда Ему угодно. И когда угодно Ему, — носятся в небесных помыслах; а когда угодно, — и в теле. Где угодно Ему, там и служат Ему. Как птице ногами служат крылья; так небесный свет Духа восприемлет крыла достойных души помыслов, путеводствуя и правя, куда Ему известно.

10. Посему, как скоро слышишь это, обрати внимание на себя самого, в самом ли деле и подлинно ли приобретено сие душею твоею? Ибо это не слова, просто произносимые, но дело, поистине в душе совершаемое. И если не приобрел ты таких духовных благ, но еще нищ; то должно тебе скорбеть, плакать и болезновать непрестанно. Как мертвый еще для царства, и как язвленный, взывай всегда ко Господу и проси с верою, чтобы и тебе сподобиться сей истинной жизни. Бог, сотворив тело сие, даровал ему, что не из своего естества, не из тела заимствует себе жизнь, пищу, питие, одеяние, обувь; а напротив того, сотворив тело само по себе нагим, устроил что все необходимое для жизни заимствует оно совне, и невозможно телу жить без того, что вне его существует, то есть без пищи, без пития, без одежд. Если же ограничивается оно тем, что — в его естестве, не заимствуя ничего отвне; то разрушается и гибнет. Таким же образом и душа, не имеющая в себе Божия света, сотворенная же по Божию образу (ибо так домостроительствовал и благоволил Бог, чтоб имела она вечную жизнь), не из собственного своего естества, но от Божества Его, от собственного Духа Его, от собственного света Его восприемлет духовную пищу, и духовное питие, и небесные одеяния, что и составляет истинную жизнь души.

11. Как в теле, по сказанному пред сим, жизнь не от него самого, но от того, что вне его, то есть, от земли; и без существующего вне его невозможно ему жить: так и душа, если еще ныне не возродится в оную землю живых и не будет там духовно питаться и духовно возрастать, преспевая пред Господом, и не облечет ее Божество в неизреченные ризы небесной лепоты, то без оной пищи невозможно ей самой собою жить в услаждении и упокоении. Ибо естество Божие имеет и хлеб жизни, — Того, Кто сказал: Аз есмь хлеб животный (Иоан. 6, 35), и воду живу (Иоан. 4, 10), и вино, веселящее сердце человека (Псал. 103, 15), и елей радости (Псал. 44, 8), и многообразную пищу небесного Духа, и светоносные небесные одежды, даруемые Богом. В этом и состоит небесная жизнь души. Горе телу, когда оно останавливается на своей природе, потому что разрушается и умирает. Горе и душе, если останавливается на своей природе, и уповает на свои только дела, не имея общения с Божественным Духом; потому что умирает, не сподобившись вечной Божественной жизни. Как отчаиваются в больных, когда тело их не может уже принимать пищи, и плачут о них все близкие, друзья, родные и любимые ими: так Бог и святые Ангелы достойными слез признают те души, которые не вкушают небесной пищи Духа и не живут в нетлении. И это, повторяю еще, не просто произносимые слова, но самое дело духовной жизни, дело истины, совершаемое в душе достойной и верной.

12. Итак, если соделался ты Божиим престолом, и воссел в тебе небесный Браздодержец, и душа твоя стала вся духовным оком, и вся светом; если напитан ты оною небесною пищею Духа, и напоен живою водою; если облекся в одежды неизреченного света; если внутренний человек твой опытно и несомненно изведал все сие: то вот живешь ты подлинно вечною жизнию, и душа твоя даже ныне упокоевается с Господом; вот действительно приобрел и приял ты сие от Господа, чтобы жить тебе истинною жизнию. Если же не сознаешь в себе ничего такого: то плачь, скорби и сетуй; потому что доныне не приобрел еще ты вечного и духовного богатства, доныне не приял еще истинной жизни. Поэтому, сокрушайся о нищете своей, день и ночь умоляя Господа; потому что находишься в страшном греховном обнищании. И о если бы приобрел кто хотя скорбь сию о нищете своей! О если бы не проводили мы времени в беззаботности, как пресыщенные! Кто скорбит, и ищет, и неотступно просит Господа, тот скорее получит избавление и небесное богатство, как сказал Господь, заключая слово о неправедном судии и о вдовице: кольми паче Бог сотворит отмщение вопиющих к Нему день и нощь? Ей, глаголю: сотворит отмщение их вскоре (Лук. 16, 7–8). Ему слава и держава во веки! Аминь.

Беседа 2. О царстве тьмы, то есть греха, и о том, что один Бог может отъять от нас грех и избавить нас от рабства лукавому князю.

1. Лукавый князь — царство тьмы, вначале пленив человека, так обложил и облек душу властью тьмы, как облекают человека, чтобы соделать его царем и дать ему все царские одеяния, и чтобы от головы до ногтей носил он на себе все царское. Так лукавый князь облек грехом душу, все существо ее, и всю осквернил, всю пленил в царство свое, не оставил в ней свободным от своей власти ни одного члена ее, ни помыслов, ни ума, ни тела, но облек ее в порфиру тьмы. Как в теле страждет не одна его часть, или не один его член, но все оно всецело подвержено страданиям: так и душа вся пострадала от немощей порока и греха. Лукавый всю душу, эту необходимую часть человека, этот необходимый член его, облек в злобу свою, то есть в грех; и таким образом, тело соделалось страждущим и тленным.

2. Когда Апостол говорит: совлекитесь ветхаго человека (Кол. 3, 9.), тогда разумеет человека совершенного, у которого соответствуют очам свои очи, голове — своя голова, ушам — свои уши, рукам — свои руки, и ногам — свои ноги. Ибо лукавый осквернил и увлек к себе всего человека, душу и тело, и облек человека в человека ветхого, оскверненного, нечистого, богоборного, непокорного Божию закону, — в самый грех, чтобы не смотрел уже, как желательно человеку, но и видел лукаво, и слышал лукаво, и ноги его поспешали на злодеяние, и руки делали беззаконие, и сердце замышляло лукавое. Поэтому, будем и мы умолять Бога, чтобы совлек с нас ветхого человека; потому что один Бог может отъять от нас грех. Крепче нас те, которые пленили нас и держат в царстве своем; но Бог дал обетование — избавить нас от рабства сего. Когда светит солнце, и дует какой–нибудь ветер; и у солнца — свое тело и своя природа, и у ветра — своя же природа и свое тело, и никто не может отделить ветер от солнца, если единый Бог не прекратит ветра, чтобы не дул он более. Так и грех примешался к душе; но и у греха, и у души — своя особенная природа.

3. Посему, невозможно разлучить душу с грехом, если Бог не прекратит и не остановит сего лукавого ветра, пребывающего в душе и в теле. И еще, как иный видит летающую птицу, и хочет сам летать; но, не имея крыльев, летать не может: так и у человека есть желание быть чистым, неукоризненным, неоскверненным, не иметь в себе порока, всегда же пребывать с Богом; но сил на это у него нет. Желает он взлететь в божественный воздух, в свободу Святого Духа; но не может, пока не получит крыл. Посему, будем умолять Бога, чтобы дал нам криле голубине Святого Духа, да полетим к Нему и почием (Псал. 54, 7.), и да отлучит у нас от души и тела, и да прекратить в нас лукавый ветр — самый грех, живущий в членах души и тела. Ибо Ему одному возможно сделать сие. Сказано: се Агнец Божий, вземляй грехи мира (Иоан. 1, 29). Он один людям, верующим в Него, сотворил милость сию, что избавляет их от греха; Он соделывает неисповедимое сие спасение тем, которые всегда чают и надеются, и непрестанно ищут сего.

4. Как в темную и глубокую ночь дует какой–нибудь жестокий ветер и приводит в движение, смятение и сотрясение все растения и семена: так и человек, подпав под власть темной ночи — диавола, и пребывая в ночи и во тьме, страшно дующим ветром греха приводится в колебание, сотрясение и движение; у него в смятении вся природа, душа, помыслы его и ум, в сотрясении все телесные члены. Ни один член души и тела не свободен и не может не страдать от живущего в нас греха. Подобно сему есть день света и божественный ветр Святого Духа, который веет и оживотворяет души, пребывающие во дни Божественного света, и проникает все существо души, и помыслы, и всю сущность, и все телесные члены прохлаждает и упокоевает Божественным и неизглаголанным упокоением. Сие–то выразил Апостол: несмы чада нощи ниже тмы: еси бо вы сынове света есте и сынове дне (1 Сол. 5, 5). И как там, в обольщении, ветхий человек совлек с себя человека совершенного и носит одежду царства тьмы, одежду хулы, неверия, небоязненности, тщеславия, гордыни, сребролюбия, похоти, а подобным образом, и другие одеяния царства тьмы, нечистые и скверные рубища: так и здесь опять, которые совлекли с себя человека ветхого и земного, и с которых Иисус совлек одежды царства тмы, те облеклись в нового и небесного человека — Иисуса Христа, и также опять, в соответственность очам имеют свои очи, и в соответственность ушам — свои уши, и в соответственность главе — свою главу, чтобы всецелый человек был чист и носил на себе небесный образ.

5. И Господь облек их в одеяния царства неизреченного света, в одеяния веры, надежды, любви, радости, мира, милосердия, благости, а подобно, и во все прочие божественные, животворные одеяния света, жизни, неизглаголанного упокоения, чтобы, как Бог есть любовь, радость, мир, благость, милосердие, так и новый человек соделался сим по благодати. И как царство тьмы и грех сокрыты в душе до дня воскресения, когда тьмою, сокрытою ныне в душе, покроется и самое тело грешников: так и царство света и небесный образ — Иисус Христос таинственно ныне озаряет душу и царствует в душе святых; но, оставаясь сокровенным от очей человеческих, едиными душевными очами действительно видим Христос до дня воскресения, когда и самое тело покроется и будет прославлено тем светом Господним, какой еще ныне есть в душе человеческой, чтобы тогда и самому телу царствовать вместе с душею, еще ныне приемлющею в себя царство Христово, упокоеваемою и озаряемою вечным светом. Слава Его щедротам и благоутробию! Милует Он рабов Своих, и просвещает и избавляет их от царства тьмы, и дарует им свет Свой и царство Свое. Ему слава и держава во веки! Аминь.

Беседа 3. О том, что братия между собою должны жить искренно, в простоте, в любви, в мире, вести же борьбу и брань с внутренними помыслами.

1. Братия должны пребывать друг с другом в великой любви. Молятся ли они, или читают Писания, или занимаются какою работою, — в основание да полагают любовь друг к другу; в таком случае произволение их может сподобиться Божия благоволения. И кто молится, и кто читает, и кто работает, все могут делать с пользою, если сии живут между собою в праводушии и простоте. Ибо что написано? Да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли (Мф. 6, 10), чтобы, — как Ангелы на небесах пребывают между собою в великом единомыслии, живя в мире и любви, и нет там превозношения или зависти, но взаимная любовь и искренность, — так пребывали между собою и братия. Если случается каким–нибудь тридцати человекам быть за одним делом, то не могут они продолжать сие целый день и целую ночь; напротив того, некоторые из них проведут в молитве часов шесть, и хотят читать, иные же усердно прислуживают, а другие занимаются какой–либо работой.

2 Посему, братия, если что делают, должны быть во взаимной любви и в радости. Кто работает, тот о молящемся пусть говорит так: «сокровище, которым владеет брат мой, есть общее; следовательно, владею им и я». И кто молится, тот о читающем пусть говорить так: «чем воспользуется он в чтении, то и мне послужит в пользу». И кто работает, тот пусть говорит опять следующее: «в услуге, какую оказываю, общая есть польза». Как членов телесных много, и они составляют одно тело, и взаимно помогают друг другу, и каждый член исполняет собственное свое дело; сверх того, глаз смотрит за целое тело, и руки работают за все члены, и ноги ходят, нося на себе все части тела, а иной член состраждет другим: так пусть будут и братия между собою. И кто молится, тот да не осуждает работающего за то, что он не молится. И кто работает, да не осуждает молящегося, говоря: «он продолжает молитву, а я работаю». И кто прислуживает, да не осуждает другого. Напротив того, каждый, что ни делал бы он, пусть делает в славу Божию. Читающий с любовию и радостию да взирает на молящегося, рассуждая так: «он и о мне молится». А молящийся так да рассуждает о работающем: «что делает он, то делает для общей пользы».

3. И таким образом, великое единогласие, мир и единодушие могут всех между собою содержать в союзе мира, и можно будет жить друг с другом в праводушии и простоте, привлекая на себя Божие благоволение. Главнейшее же из всего, как очевидно, есть благовременное пребывание в молитве. Сверх того, предметом искания пусть будет одно — иметь в душе сокровище и жизнь, то есть иметь Господа во уме. Работает ли кто, или молится, или читает, да имеет оное непреходящее стяжание, то есть Духа Святого. Некоторые же говорят, что Господь требует от людей одних явных плодов, а тайное совершает сам Бог. Но не так бывает на деле; напротив того, сколько ограждает кто себя по внешнему человеку, столько же он должен бороться и вести брань с помыслами; потому что Господь требует от тебя, чтобы сам на себя был ты гневен, вел брань с умом своим, не соглашался на порочные помыслы, и не услаждался ими.

4. Но чтобы искоренить уже грех и живущее в нас зло, — то сие может быть совершено только Божией силою. Ибо не дано и невозможно человеку — искоренить грех собственною своею силою. Бороться с ним, противиться, наносить и принимать язвы — в твоих это силах; а искоренить — Божие дело. А если бы сам ты в состоянии был сделать сие, то какая была бы нужда в Господнем пришествии? Как невозможно — видеть глазу без света, или говорить без языка, или слышать без ушей, или ходить без ног, или работать без рук: так без Иисуса невозможно спастись, или войти в небесное царство. Если же говоришь: «видимым образом я не блудник, не прелюбодей, не сребролюбец; следовательно, праведен»; то обольщаешься в этом, думая, что все уже совершил. Не три только части греха, от которых человеку должно оградить себя, но их тысячи. Откуда кичливость, небоязненность, неверие, ненависть, зависть, коварство, лицемерие? Не должен ли ты вести с ними брань и борьбу в тайне и в помыслах? Если в доме у тебя разбойник; то сие сокрушает уже тебя, и не дает тебе быть беззаботным, даже сам начинаешь нападать на него, наносишь ему раны и принимаешь их: так и душа должна сопротивляться, противоборствовать и отражать.

5. Произволение твое, противоборствуя, пребывая в труде и скорби, начинает, наконец, одерживать верх; оно и падает, и восстает; грех снова низлагает его; в десяти и в двадцати борениях побеждает и низлагает душу; но и душа со временем в одном чем–нибудь побеждает грех. И опять, если душа стоит твердо и ни в чем не ослабевает, то начинает брать преимущество, решать дело и одерживать над грехом победы. Но если и при этом посмотришь внимательно: то грех все еще поборает человека, пока не достигнет он в мужа совершенна, в меру возраста (Еф. 4, 13), и вполне не победит смерть. Ибо написано: последний враг испразднится смерть (1 Кор. 15. 26). Так–то люди преодолевают грех и делаются его победителями. А если, как сказали мы выше, говорит кто–нибудь: «я не блудник, не прелюбодей, не сребролюбец, для меня довольно сего»; то в таком случае боролся он с тремя частями, а с другими двадцатью, которыми грех также воюет с душой, не боролся, напротив же того, побежден ими. Посему, должно бороться и подвизаться во всем; потому что ум, как неоднократно говорили мы, есть борец, и имеет равномощную силу препираться с грехом и противиться помыслам.

6. Если же говоришь, что противная сила крепче, и порок вполне царствует над человеком; то обвиняешь в несправедливости Бога, Который осуждает человечество за то, что послушалось сатаны. Когда сатана силен и покоряет себе какою–то приневоливающею силою; тогда, по твоему, он выше и, сильнее души. Выслушай же меня, наконец. Если юноша борется с отроком, и отрок побежден, и осуждают отрока за то, что он побежден: то великая в этом несправедливость. Посему, утверждаем что ум есть борец, и борец равносильный. И борющаяся душа, взыскав помощи и защиты, получает их, и сподобляется избавления; потому что борьба и подвиг возможны при равных силах. Прославим Отца и Сына и Святого Духа во веки. Аминь.

Беседа 4. Христиане, чтобы сподобиться им небесных похвал от Бога и от ангелов, должны внимательно и тщательно совершать течение свое на поприще мира сего.

1. Кто хочет христианскую жизнь с великой точностью вести в совершенстве, тот обязан всеми силами позаботиться прежде всего о смысле и о рассудке души, чтобы, — приобретши способность в точности различать доброе и худое, и во всяком случае распознавая, что в чистую природу привзошло несвойственного ей, — жить нам правильно и непреткновенно, и чтобы, пользуясь рассудком как глазом, быть нам в состоянии — не сдружаться и не входить в согласие с внушениями порока, а чрез это, сподобившись Божественного дара, соделаться достойными Господа. Возьмем же пример с видимого; потому что есть сходство между телом и душею, между телесным и душевным, видимым и сокровенным.

2. Тело имеет своим путеводителем глаз, и он видит, и все тело ведет надлежащим путем. Представь же, что идет кто–нибудь местами лесистыми, заросшими тернием и тенистыми, где и огонь заграждает путь и мечи вонзены; есть там и стремнины, и множество вод. Если путник оборотлив, осторожен и неустрашим: то, имея путеводителем глаз, с великою внимательностью проходит трудные сии места, и руками и ногами всячески сдерживает хитон свой, чтобы не изорвать между деревьями и в терниях, не замарать грязью, не разрезать мечами; и глаз, служа светом для целого тела, указывает ему путь, чтобы не сокрушилось оно на стремнинах, или не потонуло в водах, или не потерпело вреда в каком–нибудь затруднительном месте. Так оборотливый и смышленый путник, со всей осторожностью подобрав хитон свой, идя прямо по указанию глаза, и себя сохраняет невредимым, и надетый хитон сберегает несожженным и неразодранным. Если же подобными местами проходит человек нерадивый, ленивый, беспечный, неповоротливый, недеятельный; то хитон его, развеваясь туда и сюда, потому что у путника недостает твердости — всячески подбирать свою одежду, рвется о сучки и терния, или загорается от огня, или изрезывается вонзенными мечами, или грязнится в тине; одним словом, прекрасный и новый хитон его в скором времени портится от его невнимательности, недеятельности и лености. А если путник не будет обращать полного и должного внимания на указание глаза; то и сам упадет в ров, или потонет в водах.

3. Подобным образом и душа, — нося на себе, как бы прекрасный хитон, одежду тела, и имея у себя рассудок, который дает направление всей душе с телом, когда проходит она по лесистым и тернистым стезям жизни, среди тины, огня, стремнин, то есть вожделений и удовольствий и прочих несообразностей века сего, — должна с трезвением, мужеством, рачительностью и внимательностью везде сдерживать и оберегать себя. А чтобы телесный хитон в лесистых и тернистых местах мира сего не раздрался где–либо от забот, недосугов и земных развлечений, и не сгорел от огня вожделения; то облеченная в оный душа, отвращает око, чтобы не видеть лукавства, а также отвращает слух, чтобы не слышать пересудов, удерживает язык от суетных разговоров, руки и ноги от худых занятий; потому что душе дана воля отвращать телесные члены и не допускать их до худых зрелищ, до слышания чего–либо лукавого и срамного, до непристойных слов, до занятий мирских и лукавых.

4. Душа и сама отвращается от лукавых кружений, оберегая сердце, чтобы помыслы его не кружились в мире сем. А таким образом подвизаясь, употребляя все рачение и с великим вниманием при всяком случае удерживая телесные члены от худого, прекрасный хитон тела соблюдает нераздранным, неопаленным, неочерненным. Да и сама она любознательностью, смышленостью и рассудительностью своей воли, всего же более силою Господнею будет охраняема, поколику, по мере сил своих, сдерживает себя и отвращается от всякого мирского пожелания, а за сие и от Господа получает помощь к действительному своему охранению от исчисленных выше зол. Ибо Господь, — как скоро видит, что мужественно отвращается кто–нибудь от житейских удовольствий, от вещественных развлечений и забот, от земных уз и от кружения суетных помыслов, — подает таковому благодатную Свою помощь, и непреткновенною соблюдает эту душу, которая прекрасно совершает течение свое в настоящем лукавом веке. И таким образом, душа от Бога и от Ангелов удостаивается небесных похвал за то, что прекрасно охранила и себя и хитон тела своего, сколько возможно ей было, отвращаясь от всякого мирского вожделения, и спомоществуемая Богом, прекрасно совершила течение свое на поприще мира сего.

5. Если же кто по недеятельности и беспечности невнимательно ходит в жизни сей, и по собственной воле своей не отвращается от всякого мирского вожделения, и не взыскует со всем желанием единого Господа; то хитон тела его рвется от терний и дерев мира сего, опаляется огнем вожделения, оскверняется грязью удовольствий; и потому, душа в день суда оказывается неимеющей дерзновения, потому что не возмогла одеяние свое соблюсти неоскверненным, но растлила оное среди обольщений века сего. За сие–то извергается она из царства. Ибо что сотворит Бог с тем, кто по собственной воле своей предает себя миру, обольщается его удовольствиями, или блуждает, кружась в вещественном? Помощь Свою подает Он тому, кто отвращается от вещественных удовольствий и от прежних навыков, с усилием устремляет всегда мысль свою к Господу, отрекается от себя самого, взыскует же единого Господа. Того и Бог блюдет, кто в дебри мира сего при всяком случае остерегается сетей и тенет, кто со страхом и трепетом свое спасение содевает (Фил. 2, 11), со всею внимательностью обходит сети, тенета и похоти века сего, взыскует же Господней помощи и по милости Господней надеется спастись благодатью.

6. Вот мудрые пять дев, трезвясь, поспешив к необычайному для своего естества, взяв елей в сосуды сердца своего, то есть подаваемую свыше благодать Духа, возмогли войти с Женихом в небесный чертог. Другие же юродивые девы, оставшиеся при собственном своем естестве, не трезвились, не постарались, пока были еще во плоти, взять в сосуды свои елей радости (Псал. 44, 8), но по нерадению, недеятельности, беспечности, неведению или и по самомнению о своей праведности, предались как бы сну; и за сие не допущены в чертог царства, как немогшие благоугодить небесному Жениху. Удерживаясь мирскими узами и земною какою–нибудь любовию, не посвятили они небесному Жениху всей любви своей и приверженности, и не принесли с собою елея. А души, взыскавшие необычайного для естества, — святыни Духа, всею своею любовию привязаны ко Господу, с Ним ходят, от всего отвращаясь, к Нему устремляют молитвы и помышления; за что и сподобились они приять елей небесной благодати; и после сего могут течение свое продолжать непреткновенно, во всем вполне благоугождая духовному Жениху. Души же, оставшиеся в естестве своем, по земле пресмыкаются помыслом, о земле помышляют, и ум их на земле имеет жительство свое. Сами о себе думают они, что принадлежат Жениху, и украшены плотскими оправданиями; но, не прияв елея радости, не возродились они Духом свыше.

7. Пять умственных душевных чувств, если приимут в себя благодать свыше и святыню Духа, действительно бывают мудрыми девами, свыше приявшими в себя благодатную мудрость. А если остаются они при одном своем естестве, то делаются юродивыми и оказываются чадами мира; потому что не совлеклись духа мира, хотя сами о себе, по некоторым вероятностям и по наружности, думают, что они — невесты Жениховы. Как души, всецело прилепившиеся ко Господу, в Нем пребывают помыслом, к Нему возносят молитвы, с Ним ходят, и вожделеют любви Господней; так наоборот, души, предавшиеся любви к миру и восхотевшие иметь жительство свое на земле, там ходят, там пребывают мыслию, там живет их ум. А потому, несклонны они к доброму мудрствованию духа, как к чему–то необычайному для нашей природы, разумею же под сим небесную благодать, которой необходимо — войти в состав и в единение с естеством нашим, чтобы могли мы вступить с Господом в небесный чертог царства и улучить вечное спасение.

8. Вследствие преслушания первого человека приняли мы в себя странное для естества нашего — вредные страсти, и привычкою, долговременным усвоением обратили их для себя как бы в природу; и опять необычайным же для нашего естества — небесным даром Духа надлежит изгнать из нас сие странное и восстановить нас в первоначальную чистоту. И если ныне со многим молением, прошением, с верою, молитвою, с отвращением от мира не приимем в себя оной небесной любви Духа, и естество наше, оскверненное пороком, не прилепится к любви, то есть ко Господу, и не будет освящено оною любовию Духа, и мы до конца не пребудем непреткновенными, во всей точности живя по заповедям Господним; то не возможем улучить небесное царство.

9. Намереваюсь же, по мере сил своих, изречь некое тонкое и глубокомысленное слово. Поэтому, выслушайте разумно. Беспредельный, неприступный и несозданный Бог, по беспредельной и недомыслимой благости Своей, оплототворил Себя, и так сказать, как бы умалился в неприступной славе, чтобы можно Ему было войти в единение с видимыми Своими тварями, разумею же души Святых и Ангелов, и возмогли они быть причастными жизни Божества. А всякая тварь — и Ангел, и душа, и демон, по собственной природе своей, есть тело; потому что, хотя и утонченны они, однако ж в существе своем, по отличительным своим чертам и по образу, соответственно утонченности своего естества, суть тела тонкие, тогда как это наше тело в существе своем дебело. Так и душа, будучи утонченною, облеклась оком, которым смотрит, и ухом, которым слышит, а подобно сему, языком, которым говорит, и рукою; и одним словом, всем телом и членами его облекшись, душа срастворяется с телом, вследствие чего и совершаются все жизненные отправления.

10. Подобным образом, беспредельный и недомыслимый Бог, по благости Своей, умалил Себя, облекся в члены тела сего и укрыл Себя ,от неприступной славы. По снисхождению и человеколюбию преображаясь, плототворит Он себя, входит в единение, восприемлет святые, благоугодившие и верные души, и, по изречению Павлову, бывает с ними в един Дух (1 Кор. 6, 17.), душа, так сказать, в душу, и ипостась в ипостась, чтобы душа, достойная Бога и благоугодная Ему, могла жить в обновлении и ощущать бессмертную жизнь, и соделалась причастницей нетленной славы. Ибо и сию видимую тварь привел Он из небытия в бытие в каком–то великом разнообразии и со множеством разностей, и ее не было, пока не приведена в бытие. Он восхотел, и без труда сотворил из ничего существа грубые и жесткие, например: горы, деревья (видишь, какова твердость их естества!), потом средственные — воды и из вод повелел родиться птицам, и еще тончайшие: огонь и ветры, и даже те, которые по тонкости невидимы телесному глазу.

11. А как беспредельное и неисповедимое художество многоразличной Божией премудрости из ничего создало тела грубые, и тонкие, и мягкие, осуществленные Божией волею; так тем паче Сам, и как хочет, и чем хочет, Сущий, по несказанной благости и по недомыслимой доброте прелагает, умаляет, уподобляет Себя святым и достойным верным душам, плототворя Себя, по мере их удобоприемлемости, чтобы Невидимый был для них видим, и Неосязаемый, соразмерно свойству душевной тонкости, был осязаем, и чтобы души ощутили благость и сладость Его, и на самом опыте усладились светом неизреченного наслаждения. Когда хочет, — бывает Он огнем, пожигающим всякую негодную и привзошедшую в нас душевную немощь. Ибо сказано: Бог наш огнь поядаяй есть (Евр. 12, 29). А когда хочет, — бывает неизреченным и несказанным упокоением, чтобы душа упокоевалась покоем Божества. Когда же хочет, — бывает радостью и миром, согревает и оберегает душу.

12. Если же, на радование и веселье духовным тварям, хочет уподобить Себя и одной из тварей, например: граду света — Иерусалиму, или горе — небесному Сиону; то все может, как Ему сие угодно, по сказанному: вы же приступисте к Сионстей горе, и ко граду Бога живаго, Иерусалиму небесному (Евр. 12, 22). Все нетрудно и удобно Ему, во что хочет, преображающемуся для душ Его достойных и верных. Да потщится только человек стать приятным и благоугодным Ему, и на самом опыте ощутительно узрит небесные блага, невыразимое наслаждение, беспредельное богатство Божества, в подлинном смысле, ихже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша (1 Кор. 2, 9), узрит Духа Господня, соделавшегося упокоением, радованием, наслаждением и вечною жизнью достойных душ. Ибо Господь плототворит Себя и в пищу и в питие, как написано в Евангелии: кто снесть от хлеба сего, жив будет во веки (Иоан. 6, 51), чтобы неизглаголанно упокоить душу и исполнить ее духовного веселья. Ибо говорит: Аз есмь хлеб животный (Иоан. 6, 35). А подобным образом плототворит Себя и в питие небесной струи, как говорит: иже пиет от воды, юже Аз дам ему, будет в нем источник воды, текущия в живот вечный (Иоан. 4, 14). И вси, сказано, тожде пиво пиша (1 Кор. 10, 4).

13. Таким образом, как Сам благоволил, и как полезно было, являлся Он каждому из святых Отцов, иначе — Аврааму, иначе — Исааку, иначе — Иакову, иначе — Ною, Даниилу, Давиду, Соломону, Исаии и каждому из святых Пророков, иначе — Илие, иначе — Моисею. И думаю, что Моисей, во все время сорокадневного поста на горе, приступая к оной духовной трапезе, ею утешался и наслаждался. Посему, как Сам благоволил, являлся Он каждому из святых, чтобы упокоить, спасти и привести в познание Божие. Ибо все, что ни захочет, удобно для Него, и умаляя Себя, как Ему угодно, плототворит и преобразует Себя, делаясь видимым для любящих Его, по великой и невыразимой любви, в неприступной славе света являясь достойным, соразмерно с силами каждого. А душа, которая сподобилась с великим вожделением и чаянием, с верою и любовию принять в себя оную силу свыше, небесную любовь Духа, и имеет уже в себе небесный огнь бессмертной жизни, действительно отрешается от всякой мирской любви, освобождается от всяких уз порока.

14. Как железо, или свинец, или золото, или серебро, вложенные в огонь, теряют свойство жесткости, переменяясь в вещества мягкие, и пока бывают в огне, по силе огненной теплоты, расплавляются и изменяют естественную жесткость: таким же образом и душа, отрекшись от мира и возлюбив единого Господа, с великим сердечным исканием, в труде, в подвиге, непрестанно ожидая Его с упованием и верою, и прияв в себя оный небесный огнь Божества и любви Духа, действительно уже отрешается тогда от всякой мирской любви, освобождается от всякого вреда страстей, все отметает от себя, переменяет естественное свое качество и греховную свою жесткость, все почитает излишним, в едином небесном Женихе, Которого приняла к себе, упокоеваясь горячею и несказанною любовию к Нему.

15. Сказываю же тебе, что и самых любимых братьев, которых имеет у себя перед очами, если останавливают в оной любви, душа, так сказать, отвращается; потому что жизнь и покой ее — таинственное и неизреченное общение с небесным Царем. Ибо и любовь к плотскому общению разлучает с отцем, с матерью, с братьями; и все, касающееся до них, делается в уме сторонним. И ежели человек любит их, то любит как сторонний; все же расположение свое имеет к сожительнице своей. Ибо сказано: сего ради оставит человек отца своего и матерь и прилепится к жене своей, и будета два в плоть едину (Еф. 5, 31). А посему, если плотская любовь так отрешает от всякой любви: то кольми паче те, которые действительно сподобились вступить в общение с оным небесным и вожделенным Святым Духом, отрешатся от всякой любви к миру, и все будет казаться для них излишним; потому что препобеждены они небесным желанием, и в тесной от него зависимости; там желания, там помышления их, там они живут, там ходят их помыслы, там имеет всегда пребывание свое ум, препобежденный божественною и небесною любовию и духовным желанием.

16. После этого, возлюбленные братия, когда столько предлежит нам благ, и столько обетований возвещено Господом; удалим от себя все затруднения, отвратимся от всякой любви в мире, посвятим же себя исканию и желанию оного единственного блага, чтобы прийти нам в состояние — приобрести ту неизреченную любовь Духа, к которой поспешать советовал нам блаженный Павел, говоря: держитеся любве (1 Кор. 3, 1), и чтобы можно было нам, после жестокости своей, сподобиться изменения десницы Вышнего, и уязвившись любовию Божественного Духа, прийти в кротость и в духовный покой; потому что Господь с великим благоутробием милосердствует о нас, как скоро всецело обращаемся к Нему, исхищая себя из всего сопротивного. Даже, если мы по великому неведению, по младенчеству и по причине укоренения в нас пороков, отвращаемся от жизни, и сами себе полагаем много препятствий, не хотя действительно покаяться; то Он, долготерпеливый к нам, великое оказывает благосердие, как скоро, обратившись, придем к Нему, и просветим внутреннего нашего человека, чтобы не постыдились лица наши в день суда.

17. Если же и кажется нам сие трудным, по суровости подвигов добродетели, лучше же сказать, по внушению и совету сопротивника; то вот Господь милосердствует и долготерпит еще, ожидая нашего обращения, и если грешим, переносит сие в чаянии нашего покаяния, и если падаем, не стыдится принимать нас снова, как сказал Пророк: еда падаяй не востает? Или отвращаяйся не обратится (Иерем. 8, 4)? Мы только отрезвимся, приобретя благую мысль; скорей и правым образом к Нему обратимся, взыскав Его помощи; а Он готов спасти нас; потому что ожидает горячего, по мере сил наших, устремления к Нему воли нашей благой от произволения веры и усердия, всякое же преспеяние производит в нас Сам. Посему, возлюбленные, совлекшись всякого предубеждения, нерадения и обленения, как чада Божии, постараемся соделаться мужественными и готовыми идти во след Его, не будем откладывать сего день за день, увлекаемые к тому пороком; ибо не знаем, когда будет исшествие наше из плоти. Велики же и неизреченны обетования христианам, и в такой мере велики, что с верою и богатством одной души не идут даже в сравнение вся слава и лепота неба и земли, и прочее их украшение и разнообразие, и богатство, и красота, и наслаждение видимым.

18. Итак, при стольких побуждениях и обетованиях Господних, как же не пожелать нам, всецело приступить ко Господу и Ему посвятить себя самих, сверх всего прочего, по Евангелию, отрекшись и души своей, возлюбить Его единого, не любя при том ничего иного? Вот все сие даровано нам, и какая еще слава! Сколько Господних о нас смотрений со времени Отцов и Пророков! Сколько возвещено обетований! Сколько побуждений! Какое благосердие Владыки было к нам от начала! Напоследок же, в пришествие Свое неизреченную к нам благость доказал Он распятием, чтобы нас обратившихся ввести в жизнь. А мы не расстаемся еще с своими изволениями, с любовию к миру, с худыми предубеждениями и навыками, и чрез это оказываемся маловерными, или и неверными! Однако же, вот и при всем этом, Господь пребывает к нам милостивым, невидимо охраняя и упокоевая нас, до конца не предавая нас, по грехам нашим, пороку и обольщениям мира, по великой благости и по долготерпению не попуская нам погибнуть, имея еще в виду, что обратимся к Нему когда–нибудь.

19. Но боюсь, чтобы на нас, которые живем, всем пренебрегая, и водимся предрассудками, не исполнилось со временем Апостольское изречение, а именно: или о богатстве благости Его и кротости, и долготерпении нерадиши, неведый, яко благость Божия на покаяние тя ведет (Римл. 2, 4)? Если же, при долготерпении, благости и кротости Его, приумножим еще число грехов, и своим нерадением и пренебрежением уготовим себе тягчайшее осуждение: то исполнится на нас Апостольское слово: по жестокости же своей и нераскаянному сердцу, собираеши себе гнев в день гнева и откровения праведнаго суда Божия (5). Ибо велика и неисповедима благость Божия, невыразимо Божие долготерпение к человеческому роду, если только пожелаем мы отрезвиться и постараемся всецело обратиться к Богу, чтобы возможно нам было улучить спасение.

20. А если угодно познать тебе Божие долготерпение и великую благость Божию; то можем научиться сему из богодухновенных Писаний. Посмотри на израильтян, от которых отцы, которым определены были обетования, от нихже Христос по плоти, ихже служение и завет (Рим. 9, 4. 5). Как много они грешили? Сколько раз совращались? И Бог не оставлял их в конец; но на короткое время к их же пользе предавал их наказаниям, скорбью желая смягчить их жестокосердие, обращал, побуждал их, посылал к ним Пророков, и сколько времени был долготерпелив к ним, когда они согрешали и оскорбляли Его? Обращающихся принимал с радостью; и когда снова совращались, — не оставлял, но чрез Пророков призывал к обращению, и хотя многократно уклонялись от Него и обращались к Нему, всякий раз сретал (встречал — Ред.) благоволительно, принимал человеколюбиво, пока не впали, напоследок, в великий грех, возложив руки на собственного своего Владыку, Которого, по преданию Отцов и святых Пророков, ожидали себе Искупителем, Спасителем, Царем и Пророком. Ибо, когда пришел, — не приняли Его, но даже еще, подвергнув великому поруганию, напоследок, предали на кресте смертной казни. И сим великим оскорблением и чрезмерным преступлением преумножившиеся грехи их дошли до полноты; потому, в конец уже оставлены они, по удалении от них Святого Духа, когда раздралась церковная завеса. Потому и храм их, преданный язычникам, разрушен и приведен в запустение, по определению Господа, что не имать остати зде камень на камени, иже не разорится (Мф. 24, 2). И таким образом решительно преданы они язычникам и по всей земле рассеяны пленившими их тогда царями, и повелено им уже не возвращаться в страну свою.

21. Так и ныне милостивый и благий к каждому из нас Бог являет Свое долготерпение. Хотя многократные видит от каждого оскорбления, но безмолвствует, ожидая, не отрезвится ли человек со временем, и не пременится ли, чтобы больше уже не оскорблять Его; и с великою любовью и радостью приемлет обращающегося от греха. Ибо так говорит: радость бывает о едином грешнице кающемся (Лук. 15, 10); и еще: несть воля пред Отцем Моим, да погибнет един от малых сих (Лук. 18, 14) наименьших. Но если кто, — при великом к нему милосердии и долготерпении Божием, когда Бог не подвергает его наказанию за каждое греховное преткновение, тайное или явное, но видя оное, безмолвствует, как бы ожидая покаяния, — сам, дошедши до великого пренебрежения, начинает прилагать грехи ко грехам, присовокуплять беспечность к беспечности, на одном прегрешении созидать другое, и исполняет меру грехов; то впадает уже, наконец, в такой грех, из которого не может изникнуть, но сокрушается, и предавшись лукавому, погибает в конец.

22. Так было с содомлянами. Много греша и не обращаясь, напоследок, злым умышлением против Ангелов, возжелав совершить с ними мужеложство, в такой впали грех, что не стало уже места и покаянию, но отвержены они в конец; потому что исполнили, и даже превзошли меру грехов. И потому, по Божию суду, попалены огнем. Так было и при Ное; многократно раздражая Бога и не принося в том покаяния, простерлись до таких грехов, что растлили, наконец, всю землю. Так и к египтянам, которые много оскорбляли Бога и согрешали против народа Его, Бог был еще милостив, не налагал на них таких казней, чтобы в конец истребить их, а только в научение, чтобы побудить к обращению и покаянию, наносил им легкие удары, являя Свое долготерпение и ожидая их покаяния. Но они, во многом согрешив пред Божиим народом, то обращаясь, то опять в том раскаиваясь, и утвердившись в древнем неверии злого произволения, обременив народ Божий работами, напоследок, когда Бог чрез Моисея при множестве чудес извел народ из Египта, учинили великий грех, погнавшись в след за народом Божиим. Почему, Божественный суд наконец истребил, и погубил, и потопил их в водах, признав недостойными видимой жизни.

23. Подобным образом, израильтяне, как говорено и выше, многократно подвергались преткновениям и согрешали, убивая Пророков Божиих и совершая много других худых дел, пока Бог безмолвно долготерпел, ожидая их покаяния; напоследок, преткнулись так, что сокрушились, и уже не восставали; потому что возложили руки свои на Владычнее величие. А поэтому, в конец оставленные Богом, они отвержены; отняты у них пророчество, и священство, и богослужение; все же сие дано уверовавшим язычникам, как говорит Господь: отымется от вас царствие, и дастся языку творящему плоды его (Мф. 21, 43). До этого времени терпел их Бог, не прекращал Своего долготерпения, не переставал милосердствовать о них. Но поелику исполнили, и даже переполнили, меру грехов, возложив руки свои на Владычнее величие; то в конец оставлены Богом.

24. Распространились же мы о сем, возлюбленные, из Писания почерпнутыми мыслями подтверждая, что, как можно скорее, должно нам обратиться и поспешить ко Господу, Который милостив к нам, и ожидает, чтобы совершенно удалились мы от всякого лукавства и худого предубеждения, обращающихся же приемлет с великою радостью, — распространились, говорю, о сем для того более, чтобы со дня на день не возрастало пренебрежение наше, и не умножались в нас грехопадения наши, и чрез сие не навлекли мы на себя Божия гнева. Посему, постараемся, обратившись с искренним сердцем, приступить к Богу, и поелику отчаяние есть внушение злобы и коварства, не отчаиваться во спасении при воспоминании предшествовавших грехов, которые для того и приводят человека к отчаянию, недеятельности, нерадению и беспечности, чтобы, обратившись и пришед ко Господу, по великой Господней милости к человеческому роду, не получил он спасения.

25. Если же кажется нам как бы неудобоисполнимым и невозможным — обратиться от множества предвозобладавших нами грехов (а такая мысль, как сказали уже мы, есть внушение злобы и служит препятствием к нашему спасению); то приведем себе на память и не оставим без внимания, как Господь, пришедши к нам по благости Своей, давал прозрение слепым, врачевал расслабленных, целил всякую болезнь, воскрешал мертвых, которых коснулось уже тление и разрушение, отверзал слух глухим, из одного человека изгнал легион бесов и дошедшему до такого беснования возвратил здравый ум. Кольми же паче душу, которая к Нему обращается, у Него ищет милости, Его требует помощи, и обратит Он, и приведет в целомудрие бесстрастия, в благоустройство всякой добродетели, в обновление ума, дарует ей здравие, прозрение разумения, мир помыслов, от слепоты, глухоты и мертвости неверия, неведения и небоязненности возведет к целомудрию добродетели и чистоте сердца. Ибо Кто создал тело, Тот сотворил и душу. И как, пребывая на земле, по благости Своей, всем приходящим к Нему и ищущим у Него помощи и исцеления, как благий и единый врач, в чем имел кто нужду, подавал то щедро; так щедр Он и в духовном.

26. Если так благосерд Он был к телам, которые опять должны были разрушиться и умереть, и всякому, чего кто просил, делал сие с готовностью и благостью; то кольми паче душе бессмертной, неразрушимой и нетленной, — которая впала в недуг неведения, порока, неверия, небоязненности и прочих греховных страстей, однако же приходит ко Господу, у Него ищет помощи, на Его взирает милосердие, от Него вожделеет приять благодать Духа к избавлению и освобождению своему от всякого порока и от всякой страсти, — со всею поспешностью и готовностью дарует Он врачующее избавление, по сему слову: тем паче небесный Отец сотворит отмщение вопиющих к Нему день и нощь. Господь присовокупляет к сему: глаголю вам, яко сотворит отмщение их вскоре (Лук. 18,7–8). И еще в другом месте советует нам: просите, и дастся вам: всяк бо просяй приемлет, и ищай обретает, и толкущему отверзется (Мф. 7,7–8). И далее присовокупляет: кольми паче Отец ваш небесный даст Духа Святаго просящим у Него (Лук. 11, 13). Аминь глаголю вам, аще и не даст ему, зане друг ему есть: но за безочство его, востав даст ему, елико требует (8).

27. А всем этим убеждал Он нас к тому, чтобы неотступно, непрестанно, неутомимо просили мы у Него благодатного заступления; потому что пришел Он ради грешников, чтобы обратились к Нему, и уврачевать Ему верующих в Него. Мы только отступимся от худых предубеждений, сколько будет на то наших сил, возненавидим дурные свои занятия и мирские обольщения, отвратимся от лукавых и суетных помыслов, будем же всегда, по мере сил своих, к Нему прилепляться: а Он готов оказать нам помощь Свою; потому что Он весьма милосерд, животворит, врачует неисцелимые страсти, творит избавление тем, которые призывают Его, к Нему обращаются, по собственной воле и непринужденно удаляются, по мере сил, от всякой мирской любви, отвлекают ум от земли, и к Нему устремлены своим желанием и исканием. Достойною же помощи Его делается такая душа, которая все почитает излишним, не упокоевается ни на чем в мире, одного ждет к своему упокоению, а именно, что будет упокоена и обрадована Его благостью; и потому, за таковую веру прияв небесный дар, — по благодати с несомненностью упокоив свое вожделение, приличным и соответственным уже образом послужив Духу Святому, с каждым днем преспевая в добре, не уклоняясь с пути праведности, до конца пребывая непреклонною к пороку, не сдружаясь с ним, и ничем не оскорбив благодать, — сподобляется она вечного спасения со всеми Святыми, которым подражала живя в мире, как их сообщница и сопутница. Аминь.

Беседа 5. Велика разность между христианами и людьми мира сего. Одни, имея в себе духа мира, в сердце и в уме связаны земными узами; а другие вожделеют любви небесного Отца, Его единого имея предметом всех своих желаний.

1. У христиан — свой мир, свой образ жизни, и ум, и слово, и деятельность свои; инаковы же и образ жизни, и ум, и слово, и деятельность у людей мира сего. Иное — христиане, иное — миролюбцы; между теми и другими расстояние велико. Ибо обитатели земли, чада века сего уподобляются пшенице, всыпанной в решето земли сей, и просеваются среди непостоянных помыслов мира сего, при непрестанном волнении земных дел, пожеланий и многосплетенных вещественных понятий. Сатана сотрясает души, и решетом, то есть земными делами, просевает весь грешный род человеческий. Со времени падения, как преступил Адам заповедь, и подчинился лукавому князю, взявшему над ним власть, непрестанными обольстительными и мятущимися помыслами всех сынов века сего просевает, и приводит он в столкновение в решете земном.

2. Как пшеница в решете у просевающего бьется, и взбрасываемая непрестанно в нем переворачивается: так князь лукавства земными делами занимает всех людей, колеблет, приводит в смятение и тревогу, заставляет приражаться к суетным помыслам, гнусным пожеланиям, земным и мирским связям, непрестанно пленяя, смущая, уловляя весь грешный род Адамов. И Господь предсказал Апостолам будущее на них восстание лукавого: сатана просит вас, дабы сеял яко пшеницу: Аз же молихся Отцу Моему, да не оскудеет вера ваша (Лук. 22, 31–32). Ибо сие слово и определение, изреченное Создателем Каину явно: стеня и трясыйся, в тревоге будеши на земли (Быт. 4, 12), служит втайне образом и подобием для всех грешников; потому что род Адамов, преступив заповедь и соделавшись грешным, принял на себя втайне сие подобие. Люди приводятся в колебание непостоянными помыслами боязни, страха, всякого смущения, пожеланиями, многообразными всякого рода удовольствиями. Князь мира сего волнует всякую душу нерожденную от Бога, и как пшеницу, непрестанно вращающуюся в решете, разнообразно волнует человеческие помыслы, всех приводя в колебание, и уловляя мирскими обольщениями, плотскими удовольствиями, страхованиями, смущениями.

3. И Господь, показывая, что последующие обольщениям и хотениям лукавого, носят на себе подобие Каинова лукавства, и обличая их, сказал: вы похоти отца вашего хощете творити, он человекоубийца бе искони, и во истине не стоит (Иоан. 8, 44). Посему, весь грешный род Адамов втайне несет на себе оное осуждение: стеня и трясясь, будете тревожимы в решете земли сеющим вас сатаною. Как от одного Адама распространился по земле весь род человеческий; так одна какая–то страстная порча проникла во весь грешный род человеческий, и князь злобы один в состоянии сеять всех непостоянными, вещественными, суетными, мятежными помыслами. И как один ветер может приводить в колебание и кружение все растения и семена; и как одна ночная тьма распростирается над целою вселенною: так князь лукавства, будучи некою мысленною тьмою греха и смерти, каким–то сокровенным и жестоким ветром, обуревает и кружит весь на земле человеческий род, непостоянными помыслами и мирскими пожеланиями уловляя человеческие сердца, тьмою неведения, ослепления и забвения наполняет всякую душу нерожденную свыше, и мыслию и умом непреселившуюся в иной век, по сказанному: наше же житие на небесех есть (Фил. 3, 20).

4. Сим–то истинные христиане отличаются от всего человеческого рода; и как сказали мы выше, велико расстояние между христианами и прочими людьми. Поелику ум и разумение христиан всегда заняты мудрствованием о небесном, по общению и причастию Святого Духа созерцают вечные блага; поелику рождены они свыше от Бога; в самой действительности и силе сподобились стать чадами Божиими; многими и долговременными подвигами и трудами достигли постоянства, твердости, безмятежия и покоя, не рассеиваются и не волнуются уже непостоянными и суетными помыслами: то сим самым выше и лучше они мира; потому что ум их и душевное мудрствование пребывают в мире Христовом и в любви Духа, как и Господь, рассуждая о таковых, сказал, что прешли они от смерти в живот (Иоан. 5, 24). Поэтому, отличие христиан состоит не во внешнем виде и не в наружных образах, как многие думают, что в этом вся разность, и что самые христиане различаются между собою внешним видом и образом. И вот они и умом и разумением уподобляются миру: у них, как и у всех прочих людей, то же колебание и неустройство помыслов, те же неверие, смятение, смущение, боязнь. Хотя отличаются они от мира наружным видом и мнениями, также некоторыми внешними заслугами, однако же, в сердце и уме связаны земными узами, не приобрели сердцу своему упокоения от Бога и небесного духовного мира; потому что не взыскали и не уверовали, что сподобятся сего от Бога.

5. Обновлением ума, умирением помыслов, любовию и небесною приверженностью ко Господу от всех людей в мире отличается новая тварь — христианин. Для того было и пришествие Господне, чтобы истинно уверовавшие в Господа сподобились сих духовных благ. Христианам принадлежат и слава, и красота, и небесное неизглаголанное богатство, приобретаемое трудом, потами, испытаниями, многими подвигами, но не иначе, как при Божией благодати. И лицезрение земного царя вожделенно всякому человеку. Кто ни приходит в царственный город, всякому желательно хотя взглянуть только на лепоту его, или на убранство одежд, или на великолепие порфиры, на красоту разновидных жемчугов, на благолепие диадимы, на драгоценность царских его отличий. Разве только живущие духовно не высоко ценят сие, потому что опытно изведали иную небесную и неплотскую славу, уязвлены иною неизреченною красотою, имеют часть в ином богатстве, живут по внутреннему человеку, причастны иного Духа. А людям мира сего, имеющим в себе духа мира, весьма вожделенно увидеть земного царя, особливо же во всем его благолепии и во всей славе. Ибо в какой мере жребий царя видимым величием много превышает жребий всякого другого человека; в такой же мере и славно и вожделенно всякому хотя только увидеть его. И всякий говорит сам в себе: «о если бы и мне кто дал эту славу, это благолепие, это убранство!» Так ублажает он человека подобного себе, земного, подобострастного, смертного, но возбуждающего желания его временным благолепием и временною славою.

6. Но если плотским людям столько вожделенна слава царя земного; то люди, на которых уканула оная роса Духа Божественной жизни, и уязвила сердце божественною любовию к небесному Царю–Христу, тем более привязываются к оной красоте, к неизглаголанной славе, к нетленному благолепию, к недомыслимому богатству истинного и вечного Царя–Христа. Они отдаются в плен вожделению и любви, всецело устремляясь ко Христу, и вожделеют улучить те неизглаголанные блага, какие созерцают духом, и ради сего ни во что вменяют всякую на земле красоту, и славу, и благолепие, и честь, и богатство царей и князей; потому что уязвились они божественною красотою, и в души их уканула жизнь небесного бессмертия. Посему и желают единой любви небесного Царя, с великим вожделением Его единого имея пред очами, ради Него отрешаются от всякой мирской любви и удаляются от всяких земных уз, чтобы возможно им было сие одно желание иметь всегда в сердцах, и не примешивать к нему ничего иного.

7. Но очень немного таких, которые с добрым началом соединили добрый конец, непреткновенно дошли до цели, имеют единую любовь к единому Богу и от всего отрешились. Многие приходят в умиление, многие делаются причастниками небесной благодати, уязвляются небесною любовию; но, не выдержав встретившихся на пути различных борений, подвигов, трудов и искушений от лукавого, поелику у каждого есть желание любить что–либо в мире сем и не вовсе отрешаться от любви своей, возвратившись к разнообразным и различным мирским пожеланиям, по слабости и недеятельности, или по боязливости собственной своей воли, или по любви к чему–либо земному, остались в мире и погрязли в глубине его. А те, которые действительно намерены до конца проходить доброе житие, должны, при оной небесной любви, не принимать в себя добровольно и не примешивать никакой другой любви и приверженности, чтобы не положить тем препятствия духовному, не возвратиться вспять, и наконец, не лишиться жизни. Как обетования Божия велики, неизглаголанны и неисповедимы; так потребны нам вера, и надежда, и труды, и великие подвиги, и долговременное испытание. Не маловажны те блага, какие уповает получить человек, вожделеющий небесного царства. Со Христом желает он царствовать бесконечные веки; ужели же не решится с усердием, в продолжение краткого времени жизни сей до самой смерти, терпеть борения, труды и искушения? Господь взывает: аще кто хощет по Мне ити, да отвержется себе, и возмет крест свой, повседневно радуясь, и по Мне грядет (Мф. 16, 24). И еще: аще кто не возненавидит отца, матерь, жену, чад, братию и сестр, еще же и душу свою, не может Мой быти ученик (Лук. 14, 26). Но весьма многие из людей, хотя намереваются получить царствие и желают наследовать вечную жизнь, однако же, не отказываются жить по собственным своим хотениям и следовать сим хотениям, лучше же сказать, следовать посевающему в них суетное; и не отрекшись от себя, хотят они наследовать вечную жизнь, что — невозможно.

8. Истинно слово Господне. Те непреткновенно шествуют, которые, по Господней заповеди, всецело отреклись от себя, возгнушались всеми мирскими пожеланиями, связями, развлечениями, удовольствиями и занятиями, имеют пред очами единого Господа, и вожделеют творить Его заповеди. Посему, собственною своею волею совращается каждый, если действительно не восхотел он получить царство и отречься от себя, и при оной любви любит еще что–нибудь, услаждается какими–нибудь удовольствиями или пожеланиями века сего, и не имеет ко Господу всецелой любви, сколько возможно сие для произволения и хотения. Уразумеешь же все это из сего одного примера. Всякий человек доходит иногда рассудком и знает, что ни с чем несообразно дело, какое желательно ему сделать, однако же, поелику имеет к тому любовь и не отрекается от любви, то уступает над собою победу. Сперва внутри сердца его бывают брань, борение, и равновесие, и склонение, и перевес то любви к Богу, то любви к миру. И тогда человек начинает рассуждать, входить ли ему в ссору и спор с братом; он говорит сам в себе: «скажу ему; нет, не скажу. Заведу с ним речь; нет, не заведу». Помнит он о Боге, но и свою бережет славу, и не отрекается от себя. А если любовь и наклонность к миру перетянут несколько на весах сердца; тотчас лукавый помысл готов подвигнуть и уста. Потом ум, как бы натянутою стрелою, изнутри устреливает ближнего языком, и в сбережение славы своей, без всякого уже принуждения воле, мечет стрелы непристойных слов. Потом же продолжает язвить ближнего непристойными словами, пока грех не разольется по членам; и иногда члены сии, препиравшиеся между собою устами, лукавое вожделение доводит до ударов и ран, а иногда, простершись и до убийства, готовит смерть. Смотри же, чем началось дело, и какой конец получила любовь к мирской славе, по собственной воле человека перевесив на весах сердца. Поелику человек не отрекся от себя, и любит что–нибудь в мире; то происходят от того все сии несообразности.

9. Тоже представляй себе о каждом грехе и худом начинании; порок льстит и склоняет волю ума мирскими пожеланиями, обольщением и плотским удовольствием. Так приуготовляется всякое порочное дело, прелюбодейство и татьба, любостяжательность и пьянство, сребролюбие и тщеславие, ревность и любоначалие, и какое бы то ни было порочное предначинание. Иногда хорошие, по–видимому, начинания приводятся в исполнение ради славы и людской похвалы; а сие пред Богом равно неправде, и татьбе, и другим грехам. Ибо сказано: Бог разсыпа кости человекоугодников (Псал. 52, 7). И в добрых, по–видимому, делах лукавый видит себе услугу; он весьма разнообразен и обманчив в мирских пожеланиях. Для какой–нибудь земной и плотской любви, которою человек связывает себя по собственной воле, уловляет его грех, делается для человека оковами, узами, тяжким бременем, которое потопляет и подавляет его в веке лукавом, не давая ему собраться с силами и возвратиться к Богу. Что возлюбил человек в мире, то и обременяет ум его, овладевает им и не позволяет ему собраться с силами. От этого зависит и равновесие, и склонение, и перевес порока; сим испытывается весь род человеческий, испытываются все христиане, живущие в городах, или в горах, или в обителях, или в полях, или в местах пустынных; потому что человек, уловляемый собственною своею волею, начинает любить что–нибудь; любовь его связывается чем–нибудь и не всецело уже устремлена к Богу. Например, иной возлюбил имение, а иной — золото и серебро, иной же — многоученую мирскую мудрость для славы человеческой; иной возлюбил начальство, иной — славу и человеческие почести, иной — гнев и досаду; любит же это по тому самому, что быстро предается страсти; иной любит безвременные сходбища, а иной — ревность; иной весь день проводит в рассеянии и удовольствиях; иной обольщается праздными помыслами; иной для человеческой славы любит быть как бы законоучителем; иной услаждается недеятельностию и нерадением; другой привязан к одеждам и рубищам; иной предается земным попечениям; иной любит сон, или шутки, или сквернословие. Чем привязан кто к миру, малым ли, или великим, то и удерживает его, и не позволяет ему собраться с силами. С какою страстью человек не борется мужественно, ту любит он, и она обладает им, и обременяет его, и делается для него оковами и препятствием уму его обратиться к Богу, благоугодить Ему, и, послужив Ему единому, соделаться благопотребным для царствия и улучить вечную жизнь.

10. А душа, действительно стремящаяся ко Господу, вся и всецело к Нему простирает любовь свою, и сколько есть сил, к Нему единому прилепляется своим произволением, и в этом приобретает помощь благодати, отрицается сама себя, и не следует хотениям ума своего; потому что по причине неотлучного с нами и обольщающего нас зла, ходит он лукаво. Напротив того, она всецело предает себя Господню слову, отрешается от всяких видимых уз, сколько возможно сие для воли, и совершенно предается Господу. А в таком случае в состоянии будет она перенести борьбу, труды и скорби. Ибо что любит душа, в том находит для себя и пособие и обременение. Если любит что в мире, то сие самое делается для человека бременем и узами, влекущими долу и непозволяющими восходить горе к Богу. А если любит Господа и Его заповеди; то в сем находит для себя и пособие и облегчение: от того самого, что всецело соблюдает любовь свою ко Господу, легкими делаются для него все заповеди Господни. Сие погружает человека в добро, лучше же сказать, облегчает его и делает для него нетрудными всякую брань и всякую скорбь; Божией силою низлагает он мир и силы порока, которые осетили душу в мире, и в пучине мира опутывают ее мрежами всякого рода пожеланий. Таким образом, как скоро душа возлюбила Господа, — исхищается из оных сетей собственною своею верою и великою рачительностью, а вместе и помощью свыше сподобляется вечного царства, и действительно возлюбив оное, по собственной своей воле и при помощи Господней, не лишается уже вечной жизни.

11. Но чтобы яснее доказать нам самым делом, как многие гибнут по собственной своей воле, тонут в море, похищаются в плен, — представь себе, что горит какой–нибудь дом; один, вознамерившись спасти себя, как скоро узнал о пожаре, бежит вон, и оставив все, решившись же позаботиться только о душе своей, он спасается; другой, вознамерившись взять с собою некоторые домашние утвари или иное что, вошел в дом, чтобы забрать это, и пока забирал, огонь взял силу над домом, и его захватил в доме и сожег. Видишь ли, что этот человек погиб в огне по собственной своей воле из любви, и именно — возлюбив на время нечто кроме себя? Подобно также сему плывут иные морем, и застигнуты сильным волнением; один, раздевшись донага, бросается в воду с намерением спасти только себя: и вот, он, гонимый волнами и ничем не связанный кроме заботливости о душе своей, плавая поверх волн, нашел возможность выйти из горького моря; а другой, вознамерившись спасти нечто из одежд своих, подумал, что и с ними, если возьмет их с собой, можно плыть и выйти из моря; но взятые им одежды обременили его и потопили в глубине морской, и вот, ради малой корысти не позаботившись о душе своей, погиб он. Примечаешь ли, что по собственной воле своей стал он жертвою смерти? Представь еще, что прошел слух об иноплеменниках; один, как скоро услышал это, тотчас предается бегству, нимало не медлит и пускается в путь ни с чем; другой же, не доверяя, что идут враги, или желая некоторые из вещей своих взять с собою, и решившись на сие, замедлил побегом; и вот, неприятели пришли, взяли его, отвели пленником в иноплеменную землю, и принудили жить там в рабстве. Видишь ли, что и этот по собственной своей воле, по причине своей недеятельности, по недостатку в мужестве и по любви к некоторым вещам, отведен в плен?

12. Подобно сему и те, которые не последуют заповедям Господним, не отреклись от себя самих, и не возлюбили единого Господа, но добровольно связали себя земными узами, когда приходит вечный огонь, — как оказавшиеся пленниками, вернее же сказать, узниками в отношении к добрым делам, погрязают в любви к миру, и утопают в горьком море лукавства, и гибнут в иноплеменном плене, то есть плененные лукавыми духами. А если угодно правоту совершенной любви ко Господу узнать из святых богодухновенных Писаний; то смотри, как Иов совлекся, так сказать, всего, что имел у себя — детей, имения, скота, рабов и прочего достояния, и как он, совлекшись всего, бежал и спасал себя, даже самый хитон оставив и бросив сатане, ни словом не изрек хулы, ни сердцем, ни устами не возроптал пред Господом, а напротив того, благословлял Господа, говоря: Господь даде: Господь отъят: яко Господеви изволися, тако бысть: буди имя Господне благословенно (Иов. 1, 21). Его почитали стяжавшим многое, но по испытании его Господом, оказалось, что Иов ничего не стяжал кроме единого Бога. Подобно и Авраам, когда было повелено ему Господом изыти от земли, и от рода, и от дому отца его (Быт. 12, 1), тотчас совлекся, так сказать, всего; отечества, земли, родных, родителей, и последовал слову Господню. Потом, среди многих бывших ему испытаний и искушений: то когда взята была у него жена, то когда жил и терпел обиду на чужой стороне — во всех сих случаях доказал, что единого Бога любит паче всего. Наконец, когда по обетованию, по прошествии многих лет, имел уже у себя единородного, столь много вожделенного сына, и Бог потребовал у него, чтобы сына сего с готовностью сам он принес в жертву, — совлекся Авраам и истинно отрекся себя самого. Ибо сим приношением единородного доказал, что не любил ничего иного кроме Бога. Если же с такою готовностью отдавал он сына; то тем паче, когда повелено бы ему было оставить прочее свое имущество, или в один раз разделить бедным, — и это сделал бы со всею готовностью и со всем усердием. Видишь ли теперь правоту совершенной и произвольной любви ко Господу?

13. Так и желающие быть сонаследниками сих праведников не должны любить ничего кроме Бога, чтобы, когда будут подвергнуты испытанию, оказаться им благопотребными и благоискусными, в совершенстве сохраняющими любовь свою ко Господу. Те только в состоянии будут пройти подвиг до конца, которые всегда по собственной воле своей любили единого Бога и отрешились от всякой мирской любви. Но весьма немного оказывается людей, которые бы восприяли такую любовь, отвращались от всех мирских удовольствий и пожеланий, и великодушно претерпевали восстания и искушения лукавого. Не потому ли, что многие при переходе рек увлекаются водами, нет успешно минующих и эти мутные реки мирских всякого рода пожеланий и различных искушений от лукавых духов? Не потому ли, что многие корабли, скрываясь в море, потопляются волнами, нет переплывающих и сию пучину, и ходящих по волнам, и достигающих мирной пристани? По этому–то всегда потребны великая вера, великодушие, борение, терпение, труды, алкание и жажда всего доброго, быстрота, неотступность, рассудительность, благоразумие. Весьма многие из людей хотят сподобиться царствия без трудов, без подвигов, без пролития пота; но сие — невозможно.

14. Как в мире иные приходят к какому–нибудь богатому человеку поработать у него во время жатвы или во время другого дела, чтобы получить, в чем сами имеют нужду для своего пропитания; и некоторые из них бывают люди ленивые и праздные, не трудятся, как другие, не работают, как должно, но не трудясь и не изнуряя себя в доме богатого, хотят, как сделавшие уже все дело, взять плату наравне с теми, которые трудятся терпеливо, и скоро, и из всех своих сил: таким же образом и мы, когда читаем Писания, или о каком праведнике, как благоугодил он Богу, как стал другом и собеседником Божиим, или и о всех Отцах, как соделались они друзьями и наследниками Божиими, сколько претерпели скорбей, сколько страдали ради Бога, сколько совершили доблестных дел и подвигов; тогда ублажаем их, и хотим сподобиться равных с ними даров и достоинств, охотно желаем получить славные оные дарования, отложив только в сторону их труды, подвиги, скорби и страдания; и стяжать те почести и достоинства, какие прияли они от Бога, желаем усердно, а их изнурений, трудов и подвигов на себя не приемлем. Но сказываю тебе, что всего этого желает и вожделеет всякий человек; и блудники, и мытари, и неправедные люди хотели бы получить царствие так легко, без трудов и подвигов. Для того–то и предлежат на пути искушения, многие испытания, скорби, борения и пролитие пота, чтобы явными соделались те, которые действительно от всего произволения и всеми силами даже до смерти любили единого Господа, и при таковой любви к Нему не имели уже ничего иного для себя вожделенного. Посему–то и по правде входят они в небесное царство, отрекшись от себя самих, по Господнему слову, и паче дыхания своего возлюбив единого Господа; почему, за высокую любовь свою и будут вознаграждены высокими небесными дарами.

15. В скорбях, в страданиях, в терпении, в вере сокрыты обетования, и слава, и устроение небесных благ, как плод сокрыт в пшеничном зерне, повергаемом в землю, или в дереве, прививаемом посредством некоего повреждения и уничижения. Тогда оказываются имеющие благолепие одежды, и славу, и плод во много крат, как и Апостол говорит: многими скорбми подобает нам внити в царствие небесное (Деян. 14, 22); и Господь говорит: в терпении вашем стяжите души ваша (Лук. 21, 19); и еще: в мире скорбни будете (Иоан. 16, 33). Ибо потребны труд, рачительность, трезвенность, великая внимательность, быстрота и неотступность в прошениях ко Господу, чтобы нам избавиться от пожелания чего–либо земного, избежать сетей и мрежей удовольствий, треволнений мира, восстания лукавых духов, и в точности узнать, с какою трезвенностью и с какою стремительностью веры и любви святые здесь еще приобретали небесное сокровище, то есть духовную силу, которая в душах их была залогом царствия. Ибо блаженный Апостол Павел, рассуждая о сем небесном сокровище, то есть о благодати Духа, и описывая чрезмерность скорбей, а вместе показывая, чего каждый должен искать здесь, и что обязан приобрести, говорит: вемы бо, яко аще земная наша храмина разорится, создание от Бога имамы, храмину нерукотворену, вечну, на небесех (2 Кор. 5, 1).

16. Посему, каждый должен подвизаться и стараться преспеянием во всех добродетелях приобрести оную храмину, и веровать, что приобретается она здесь. Ибо если разорится телесная наша храмина, — нет у нас иной храмины, в которой бы превитала душа наша; аще точию, как сказано, и облекшеся, не нази обрящемся (3), то есть не будем лишены общения и единения со Святым Духом, в Котором только и может упокоеваться верная душа. Посему те, которые во всей действительности и силе суть христиане, твердо надеются и радуются, исходя из сея плоти, что имеют оную храмину нерукотворену; храмина же сия есть обитающая в них сила Духа. И если разорится телесная храмина, — не страшатся они того; потому что имеют небесную духовную храмину, и ту нетленную славу, которая в день воскресения созиждет и прославит и храмину тела, как говорит Апостол: воздвигий Христа из мертвых оживотворит и мертвенная телеса наша, живущим Духом Его в нас (Римл. 8, 11); и еще: да и живот Иисусов явится в мертвенней плоти нашей (2 Кор. 4, 11); и: да пожерто будет, как сказано, мертвенное животом (5, 4).

17. Посему, постараемся верою и добродетельною жизнью здесь еще приобрести себе оное одеяние, чтобы нам, облеченным в тело, не оказаться нагими; и тогда в день оный ничто не прославит плоть нашу. Ибо в какой мере сподобляется каждый за веру и рачительность стать причастником Святого Духа, в такой же мере прославлено будет в оный день и тело его. Что ныне душа собрала во внутреннюю свою сокровищницу, то и тогда откроется и явится вне тела; как и деревья, когда, по прошествии зимы, согреет их невидимая сила солнца и ветров, подобно одеянию, производят и откидывают из себя наружу листья, цветы и плоды, а также в это время выходят из внутренних недр земли и полевые цветы, и ими покрываются и облекаются земля и трава, подобно кринам, о которых сказал Господь: ни Соломон во всей славе своей облечеся, яко един от сих (Мф. 5, 29). Ибо все сие служит примером, образом и подобием христианина в день воскресения.

18. Так для всех боголюбивых душ, то есть для истинных христиан, есть первый месяц Ксанфик, называемый еще Апрелем; и это есть день воскресения. В оный то силою Солнца правды изведется изнутри слава Святого Духа, покрывающая и облекающая собою тела святых, та самая слава, какую имели они сокровенною в душах. Ибо что имеет теперь душа в себе, то обнаружится тогда в теле. Сей, говорю, месяц есть первый в месяцех лета (Исх. 12, 2); он приносит радость всей твари; он, разверзая землю, облекает одеждою обнаженные деревья; он приносит радость всем животным; он распространяет между всеми веселье; он для христиан есть первый месяц Ксанфик, то есть время воскресения, в которое прославлены будут тела их неизреченным светом, еще ныне в них сокровенным, то есть силою Духа, Который будет тогда их одеяние, пища, питие, радование, веселье, мир, облачение, вечная жизнь. Ибо всею лепотою светлости и красоты небесной соделается тогда для них Дух Божества, Которого еще ныне сподобились они приять в себя.

19. Посему, в какой мере всякий из нас должен веровать, подвизаться, стараться о житии во всех отношениях добродетельном, и ожидать с упованием и великим терпением, что ныне еще сподобится приять он внутрь души своей силу с небес и славу Святого Духа, чтобы тогда, по разрушении тел, иметь нам, что облекло и оживотворило бы нас? Аще точию облечемся, как сказано, не нази обрящемся, и: оживотворит мертвенная телеса наша, живущим Духом Его в нас. Блаженный Моисей в той славе Духа, которая покрывала лице его, так что ни один человек не мог взирать на оное, показал нам образ, как в воскресение праведных прославлены будут тела святых тою славою, какую души святых и верных здесь еще сподобляются иметь внутри себя — во внутреннем человеке. Ибо сказано: мы вси откровенным лицем, то есть внутренним человеком, славу Господню взирающе, в той же образ преобразуемся от славы в славу (2 Кор. 3, 18). Тот же Моисей, как написано, четыредесять дней, и четыредесять нощей хлеба не яде, и воды не пи (Исх. 34, 28); но телесной природе невозможно было бы прожить столько времени без хлеба, если бы она не приобщалась другой духовной пищи; и сей–то пищи души святых еще ныне невидимо приобщаются от Духа.

20. Посему, блаженный Моисей в двух образах показал нам, какую славу света и какое умное услаждение Духа будут иметь истинные христиане в воскресении, еще и ныне сподобляясь оных тайн; почему, обнаружатся тогда оные и на телах их. Ибо, как сказано уже прежде, какую славу ныне еще имеют святые в душах, такою и обнаженные тела их покроются и облекутся, и будут восхищены на небеса; и тогда уже и телом и душею во веки будем упокоеваться с Господом во царствии. Бог, сотворив Адама, не устроил ему телесных крыл, как птицам, но уготовал ему крыла Святого Духа, то есть крыла, которые даст ему в воскресении, чтобы подняли и восхитили его, куда угодно Духу. Сии–то крыла еще ныне сподобляются иметь души святых, воспаряющие умом к небесному мудрствованию. Ибо у христиан другой есть мир, иная трапеза, иные одеяния, иное наслаждение, иное общение, иной образ мыслей; почему и лучше они всех людей. Силу же всего этого еще ныне сподобляются они во внутренность души своей принимать чрез Духа Святого; почему, в воскресение и тела их сподобятся вечных оных духовных благ, и причастны будут той славы, каковой опыты еще ныне изведали души их.

21. Поэтому, каждый из нас должен подвизаться и трудиться, тщательно упражняться во всех добродетелях, веровать и просить у Господа, чтобы внутренний человек еще ныне соделался причастником оной славы, и душа возымела общение в оной святости Духа, и чтобы, очистившись от скверны порока, и в воскресение иметь нам, во что облечь воскресшие наши нагие тела, чем прикрыть срамоту их, чем оживотворить и на веки упокоить их в небесном царстве; потому что, по святым Писаниям, Христос приидет с небес, и воскресит все племена Адамовы, всех почивших от века, и разделит их на две части, и которые имеют собственное Его знамение, то есть печать Духа, тех, глашая как Своих, поставит одесную Себя. Ибо говорит: овцы Моя гласа Моего слушают (Иоан. 10, 27); и знаю Моя, и знают Мя Моя (14). Тогда–то тела их за добрые дела облекутся божественною славою, и сами они будут исполнены той духовной славы, какую еще ныне имели в душах. И таким образом, прославленные божественным светом и восхищенные на небеса в сретение Господне на воздусе, по написанному, всегда с Господем будем (1 Сол. 4, 17), с Ним царствуя беспредельные веки веков. Аминь.

Беседа 6. Намеревающиеся благоугождать Богу должны совершать молитвы в мире, в безмолвии, в кротости и премудрости, чтобы, молясь с воплями, не стать соблазном для всех. В сей же беседе заключаются два вопроса: вещественные ли творения суть престолы и венцы? и что такое дванадесять престолов израилевых?

1. Приступающие ко Господу должны совершать молитвы в безмолвии и мире и в великом благодушии, и внимать Господу не с воплями непристойными и смешанными, но с томлением сердца и трезвенными помыслами. Иной, страждущий в болезни, когда подвергают его прижиганиям и другим хирургическим врачеваниям, весьма мужественно и терпеливо переносит причиняемую ему боль, без смятения и смущения владея собою. А другие, терпя ту же боль, во время прижиганий и хирургических врачеваний, издают непристойные вопли. Боль же одинакова у обоих, — и кто кричит, и кто не кричит, и кто приходит, и кто не приходит в смятение. Так, иные имеют скорбь и болезненное ощущение, и благодушно переносят сие без смущения, владея помыслами ума своего; а другие, имея ту же скорбь, переносят ее нетерпеливо, с смятением и смущением совершают молитвы, чем соблазняются слушающие; другие же, и не чувствуя ничего болезненного, но напоказ, или по своенравию, издают бесчинные вопли, как будто можно благоугодить тем Богу.

2. Рабу Божию надлежит пребывать не в таком неустройстве, но во всякой кротости и мудрости, как сказал Пророк: на кого воззрю? токмо на кроткого и молчаливаго, и трепещущаго словес Моих (Исаии 66, 2). Находим также, что при Моисее и Илие, когда являлся им Бог, пред величием Владыки во множестве служили и трубы и силы, но пришествие Господне отличалось и обнаруживалось тем, что исчислено выше, то есть миром, безмолвием и покоем. Ибо сказано: се глас хлада тонка, тамо Господь (3 Цар, 19, 12). А сим показывается, что покой Господень состоит в мире и в благодушии. Но какое основание положит и какое начало сделает человек, в том и пребывает до конца. Если начнет совершать молитву громогласно и с смятением, то и до конца удержит сей навык. Поелику же Господь человеколюбив; то в иных случаях и сему человеку оказывает Он помощь. Почему, такие люди, поощряясь действием благодати, до конца остаются при своем навыке. Но видим, что это — дело невежд, потому что и других соблазняют, и сами в смущении совершают молитву.

3. Истинное основание молитвы таково — быть внимательным к помыслам, и совершать молитву в великом безмолвии и мире, чтобы и посторонние не соблазнялись. Такой человек, если приимет благодать Божию и совершенство, до конца будет совершать молитву в безмолвии, а еще более послужит к назиданию многих. Несть бо нестроения Бог, но мира (1 Кор. 14, 33). Молящиеся с воплями походят на управляющих гребцами; они не могут молиться везде, ни в церквах, ни в селениях, разве будут только молиться в пустынях, где полная им воля. Молящиеся же в безмолвии, без сомнения, будут назидать других на всяком месте. Человеку надобно все усилие свое обращать на помыслы, и что служит пищею лукавым помыслам, то отсекать, а устремляться мыслию к Богу, и хотения помыслов не исполнять, но кружащиеся помыслы собирать отвсюду во едино, различая естественные помыслы от лукавых. Душа под грехом уподобляется как бы большому лесу на горе, или тростнику в реке, или какой–нибудь чаще терний и деревьев; посему, намеревающиеся проходить сим местом должны протягивать вперед руки и с усилием и трудом раздвигать пред собою ветви. Так и душу окружает целый лес помыслов, внушаемых сопротивной силою; почему, потребны великая рачительность и внимательность ума, чтобы человеку отличать чуждые помыслы, внушаемые сопротивной силою.

4. Иной полагается на свою силу, думает сам собою просечь стоящие перед ним горы; а другой спокойно и с рассудительностью управляет умом своим, и без утомления совершает дело свое успешнее первого. Так и в молитвах некоторые прибегают к непристойным воплям, как будто доверяя телесной крепости, не замечая расхищения помыслов, но думая собственною своею силою исполнить дело в совершенстве; а другие бывают внимательны к помыслам, и весь подвиг совершают внутренне. Таковые своим разумением и рассудительностью могут преуспевать, отражать восстающие помыслы и ходить в воле Господней. Находим же у Апостола, что большим называет он того, кто назидает другого. Глаголяй бо языки, говорит он, себе зиждет: а пророчествуяй, церковь зиждет. Болий же пророчествуяй, нежели глаголяй языки (1 Кор. 14, 4. 5). Посему, пусть каждый предпочтет назидание других, и сподобится он небесного царства.

5. Вопрос. Поелику некоторые говорят, что престолы и венцы суть творения вещественные, а не существа духовные; то как понимать сие?

Ответ. Престол Божества есть ум наш, и наоборот, престол ума — Божество и Дух. А подобно и сатана, силы и князи тьмы, со времени преступления заповеди, воссели в сердце, в уме, и в теле Адамовом, как на собственном своем престоле. Почему, пришел наконец Господь, и приял на Себя тело от Девы; потому что, если бы угодно Ему было прийти непокровенным Божеством, кто мог бы вынести сие? Напротив того, посредством сего орудия — тела — возглаголал Он к человекам. И наконец, лукавых духов, восседающих в теле, низложил Господь с престолов, то есть понятий и помыслов, которыми они правили, и очистил совесть, и престолом Себе самому соделал ум, и помыслы, и тело.

6. Вопрос. Что же значит сказанное Господом. сядете на двоюнадесяте престолу, судяще обеманадесяте коленома Исраилевома (Мф. 19, 28)?

Ответ. Находим, что исполнилось сие на земле, после того как Господь вознесся на небо; потому что на двенадцать Апостолов ниспослал Он Духа Утешителя и святую силу, и она, снисшедши, осенила их, и воссела на престолах разумов их. Когда же предстоящие стали говорить: яко сии вином исполнени суть (Деян. 2, 13); тогда Петр начал уже судить их, говоря об Иисусе: «Мужа сильного словом и знамениями распяли вы, повесив на древе. И вот, творит он здесь чудеса, расторгает камни гробниц, и воскрешает мертвых. Ибо написано: в последния дни излию от Духа Моего на всяку плоть, и прорекут сынове ваши, и дщери ваша» (Деян. 2, 17). И таким образом, многие оглашены Петром и приступили к покаянию; почему настал новый мир, избранный Богом.

7. Видишь, как открылось начало суда. Там открылся новый мир; ибо здесь дана им власть воссесть и судить в мире сем. Правда, что будут они восседать и творить суд в пришествие Господне, при воскресении мертвых: но сие же совершается и здесь; потому что Дух Святый восседает на престолах разумов их. Да и венцы, какие приемлют христиане в оном веке, не суть творения вещественные. Кто утверждает последнее, тот говорит худо. Напротив того, в сем являет Себя преобразующийся Дух. Что говорит Апостол Павел о небесном Иерусалиме, что он мати всем нам (Гал. 4, 26), то и мы исповедуем. В рассуждении же одеяния, какое носят на себе христиане, явно, что сам Дух облекает их во имя Отца и Сына и Святого Духа, во веки. Аминь.

Беседа 7. О снисхождении Христовом к человеку. Беседа сия заключает в себе также несколько вопросов и ответов.

1. Представь, что кто–нибудь входит в царские чертоги, видит изображенные там истории и украшения, в ином месте разложенные сокровища, а в ином что–нибудь иное, и восседает с царем за трапезой, и предложены ему самые сладкие яства и пития, и вполне наслаждается он и зрением и убранством; а после этого влекут его оттуда, и он отведен в места зловонные; или, представь, что какая–нибудь девица, превосходя всех красотою, мудростью и богатством, избирает себе мужем человека нищего, незнатного, некрасивого, одетого в рубища, и снимает с него нечистые одежды, и облекает его в царскую ризу, и возлагает на него венец, и делается его супругою; наконец нищий начинает приходить в изумление и говорит: «мне ли бедному, нищему, смиренному и уничиженному дана такая супруга?» Так и Бог поступил с бедным и уничиженным человеком. Дал ему вкусить иного века, иной сладчайшей пищи. Показал ему славу и царские неизреченные небесные красоты. И человек, сравнив уже оные духовные блага с благами века сего, если видит потом царя, властителей, мудрых, то все отвергает, имея в виду небесное сокровище; потому что Бог есть любовь, а он приял в себя небесный Божественный огнь Христов, и наслаждается, и радуется, и привязан к тому.

2. Вопрос. Сатана, или в воздухе, или в людях, бывает ли вместе с Богом?

Ответ. Если солнце сие, будучи тварью, освещает места грязные, и от того не терпит вреда; то тем паче Божество, пребывая и там, где сатана, не очерняется и не оскверняется. Попустило же Оно быть злу для упражнения людей. Но зло омрачается и ослепляется, и не может видеть чистоты и тонкости Божества. Если же кто скажет, что свое место — сатане, и свое — Богу, то сим приводит он к мысли, что Бог описуется тем местом, в котором живет лукавый. Как же говорим мы, что благое неописуемо и необъемлемо, что все в нем пребывает, и что благое не оскверняется от злого? В том ли смысле, что, поелику небо и солнце и горы пребывают в самом Боге и Им состоятся, то и сами они стали Богом? — Создания поставлены в собственном своем чине; а Создатель, пребывающий с тварями, есть Бог.

3. Вопрос. Поелику грех преображается в светлого Ангела и уподобляется почти благодати; то как можно человеку уразумевать козни диавольские, и как отличать и принимать то, что от благодати?

Ответ. Что — от благодати, в том есть радость, есть мир, есть любовь, есть истина. Сама истина побуждает человека искать истины. Всякий же вид греха исполнен смятения; в нем нет любви и радости пред Богом. Так, цикорий походит на салат; но один горек, а другой сладок. И в самой благодати есть подобное истине, и есть самая существенность истины; как например, есть луч солнечный и самый круг солнца, и инаково является луч, инаково же — свет, заключенный в самом круге. Светильник горит в доме, и иное есть повсюду сияющий от него луч, иное же — более блистательный и ясный свет в самом светильнике. Так, бывает нечто от благодати, когда человек видит вдали от себя как бы некие видения, и радуется сим видениям. Иное же дело, когда входит в человека сила Божия, и объемлет члены и сердце его, и пленяет ум в любовь Божию. Когда Петра взяли и ввергли в темницу; тогда к нему заключенному пришел Ангел, расторг узы его и извел его из темницы, и Петр, как бы находясь в изступлении, мняше видение зрети (Деян. 12, 9).

4. Вопрос. Каким образом падают и те, в которых воздействовала Божия благодать?

Ответ, Самые чистые по своей природе помыслы бывают поползновенны и падают. Человек начинает превозноситься, осуждать другого и говорить: «ты грешник," а себя самого признавать праведным. Разве не знаешь, что говорит Павел? Дадеся ми пакостник плоти, аггел сатанин, да ми пакости деет, да не превозношуся (2 Кор. 12, 7), И в чистой природе есть возможность превозношения.

5. Вопрос. Может ли кто при помощи света видеть душу свою, так как иные отвергают откровение, и говорят, что в следствие ведения и ощущения бывает видение?

Ответ. Есть ощущение, есть видение, и есть озарение. И кто имеет озарение, тот выше имеющего ощущение. У него озарен ум; а сие значит то, что получил он некоторое преимущество пред имеющим ощущение; ибо сознал в себе некую несомненность видений. Но иное есть откровение, когда душе бывают открыты дела великие и Божии тайны.

6. Вопрос. Видит ли кто душу при помощи откровения и Божия света?

Ответ. Как телесные очи видят солнце, так и озаренные Божиим светом видят образ души; но немногие христиане достигают сего видения.

7. Вопрос. Душа имеет ли зрак?

Ответ. Имеет образ и зрак, уподобляющийся Ангелу. Ибо как Ангелы имеют образ и зрак, и как внешний человек имеет образ, так и внутренний имеет образ подобный Ангелу, и зрак подобный внешнему человеку.

8. Вопрос. Иное ли что есть ум, а иное душа?

Ответ. Как телесных членов много, и все называются одним человеком; так и у души много членов: ум, совесть, воля, помыслы осуждающие и оправдывающие; но все это связано в один помысл, все это члены только души, а душа одна; и это внутренний человек. Но как внешние очи издали видят терния, и стремнины, и пропасти; так ум, по быстроте своего зрения, предусматривает козни и наветы сопротивной силы, и будучи как бы душевным оком, предохраняет душу. Почему, воздадим славу Отцу и Сыну и Святому Духу во веки веков. Аминь.

Беседа 8. О том, что бывает с христианами во время совершения молитв, и о мерах совершенства, то есть, могут ли христиане достигать совершенной меры.

1. Иной входит преклонить колено, — и сердце его исполняется Божественной действенности, душа веселится с Господом, как невеста с женихом, по слову Пророка Исаии, который говорит якоже радуется жених о невесте, тако возрадуется Господь о тебе (Исаии 62, 5). И иногда во весь день чем–нибудь занятый на один час посвящает себя молитве, — и внутренний его человек с великим услаждением восхищается в молитвенное состояние, в бесконечную глубину оного века, так что всецело устремляется туда парящий и восхищенный ум. На это время происходит в помыслах забвение о земном мудровании; потому что помыслы насыщены и пленены Божественным небесным, беспредельным, непостижимым, и чем–то чудным, чего человеческим устам изречь невозможно. В этот час человек молится и говорит: «о, если бы душа моя отошла вместе с молитвою!»

2. Вопрос. Всегда ли человек входит в это состояние?

Ответ. Правда, что благодать непрестанно сопребывает, укореняется и действует как закваска в человеке с юного возраста, и сие, сопребывающее в человеке, делается чем–то как бы естественным и неотделимым, как бы единою с ним сущностью; однако же, как ей угодно, различно видоизменяет она свои действия в человеке к его пользе. Иногда огнь сей возгорается и воспламеняется сильнее, а иногда как бы слабее и тише, в иные времена свет сей возжигается и сияет более, иногда же умаляется и меркнет; и светильник сей, всегда горя и светя, иногда делается яснее, более возгорается от упоения Божией любовью, а в другое время издает сияние свое бережливо, и соприсущий в человеке свет бывает слабее.

3. Сверх того, иным во свете являлось знамение креста и пригвождалось во внутреннем человеке. Иногда также человек во время молитвы приходил как бы в исступление; казалось, что стоит он в церкви пред жертвенником, и предложены ему три хлеба, как бы вскиснувшие с елеем, и в какой мере вкушал их, в такой хлебы возрастали и поднимались. Иногда также являлось как бы светоносное некое одеяние, какого нет на земле в веке сем, и какого не могут приготовить руки человеческие. Ибо как Господь, с Иоанном и Петром возшедши на гору, преобразил ризы Свои и соделал их молниевидными, так бывало и с оным одеянием, и облаченный в оное человек удивлялся и изумевал. В иное же время свет сей, явясь в сердце, отверзал внутреннейший, глубочайший и сокровенный свет; почему, человек, всецело поглощенный оною сладостью и оным созерцанием, не владел уже собою, но был для мира сего как бы буим и варваром, по причине преизобилующей любви и сладости и по причине сокровенных таин; так что человек, получив в это время свободу, достигает совершенной меры, бывает чистым и свободным от греха. Но после сего благодать умалялась, и нисходило покрывало сопротивной силы; благодать же бывала видима как бы отчасти, и на какой–то низшей степени совершенства,

4. Человеку надобно, так сказать, пройти двенадцать ступеней, и потом достигнуть совершенства. Потом благодать снова начинает действовать слабее, и человек нисходит на одну ступень, и стоит уже на одиннадцатой. А иной, богатый благодатью, всегда день и ночь стоит на высшей мере, будучи свободен и чист, всегда пленен и выспрен. И теперь человек, которому показаны оные чудеса, и который изведал их опытно, если бы так было с ним всегда, не мог бы уже принять на себя домостроительства слова или иного какого бремени, не согласился бы ни слышать, ни позаботиться, по обыкновению, о себе и об утрешнем дне, но только стал бы сидеть в одном углу, в восхищении и как бы в упоении. Посему–то совершенная мера не дана ему, чтобы мог он заниматься попечением о братии и служением слову, разве только разорено уже средостение ограды и смерть препобеждена.

5. На деле же бывает так: подобно сгущенному воздуху какая–то как бы примрачная сила лежит на человеке и слегка прикрывает его. Светильник непрестанно горит и светит; однако же, как бы покрывало лежит на свете; и посему, человек признается, что он еще несовершен и не вовсе свободен от греха; почему, можно сказать, что средостение ограды уже разорено и сокрушено, и опять в ином чем–нибудь разорено не вовсе и не навсегда. Ибо бывает время, когда благодать сильнее воспламеняет, утешает и упокоевает человека; и бывает время, когда она умаляется и меркнет, как сама она домостроительствует сие на пользу человеку. Кто же, хотя на время, приходил в совершенную меру, вкушал и опытно изведывал оный век? Доныне не знаю ни одного человека христианина совершенного или свободного. Напротив того, если и упокоевается кто в благодати, доходит до тайн и до откровений, до ощущения великой благодатной сладости; то и грех сопребывает еще внутри его. Такие люди, по преизобилию в них благодати и света, почитают себя свободными и совершенными; но погрешают в сем, по неопытности вводимые в обман тем самым, что действует в них благодать. А я доныне не видал ни одного свободного человека, и поелику в иные времена сам отчасти доходил до оной меры, то доведался и знаю, почему нет совершенного человека.

6. Вопрос. Скажи нам: на какой ты степени?

Ответ. Ныне после крестного знамения благодать так действует и умиряет все члены и сердце, что душа от великой радости уподобляется незлобивому младенцу, и человек не осуждает уже ни еллина, ни иудея, ни грешника, ни мирянина, но на всех чистым оком взирает внутренний человек, и радуется о целом мире, и всемерно желает почтить и полюбить еллинов и иудеев. В иной час он — сын царев, так твердо уповает на Сына Божия, как на отца. Отверзаются пред ним двери, и входит он внутрь многих обителей; и по мере того, как входит, снова отверзаются пред ним двери в соразмерном числе, например, из ста обителей — в другие сто обителей, и обогащается он; и в какой мере обогащается, в такой же показываются ему новые чудеса. Ему, как сыну и наследнику, вверяется то, что не может быть изречено естеством человеческим, или выговорено устами и языком. Богу слава! Аминь.

Беседа 9. О том, что Божии обетования и пророчества исполняются при различных испытаниях и искушениях, и что от искушений лукавого избавляются приверженные к единому Богу.

1. Духовное действие Божией благодати в душе совершается великим долготерпением, премудростью и таинственным смотрением ума, когда и человек с великим терпением подвизается в продолжение времени и целых лет. И дело благодати тогда уже оказывается в нем совершенным, когда свободное произволение его, по многократном испытании, окажется благоугодным Духу, и с течением времени покажет опытность и терпение. Ясные образцы сего порядка представим из богодухновенных Писаний.

2. Утверждаемое мною подобно тому, что было с Иосифом. Чрез столько времени и чрез сколько лет совершилось определение Божией о нем воли, и исполнились видения! А прежде в скольких трудах, скорбях и теснотах испытан был Иосиф! И когда все претерпел мужественно, во всем оказался благоискусным и верным Богу рабом; тогда уже стал царем Египта и препитал род свой, и исполнились и пророчество о невидимом и та воля Божия, о которой задолго по великому смотрению было предречено.

3. Подобное сему было и с Давидом. Бог чрез Пророка Самуила помазал его в царя. И когда был он помазан, тогда гонимый Саулом должен был спасаться от смерти бегством. И где Божие помазание? Где скорое исполнение обетования? Ибо как скоро помазан, — стал терпеть жестокие скорби, удаляясь в пустыни, не имея даже насущного хлеба и спасаясь бегством у язычников от Саулова против него злоумышления. И в таких скорбях пребывал тот, кого Бог помазал в царя! Потом, когда многие годы был испытываем и искушаем, терпел скорби и переносил их великодушно, решительно вверился Богу и себя самого удостоверил: «что сотворил со мною Бог пророческим помазанием, и о чем сказал, что будет это со мною, то несомненно должно исполниться»: тогда уже за многое долготерпение совершилась, напоследок, воля Божия; и после многих испытаний воцарился Давид; и явственным стало тогда Божие слово, и помазание, совершенное Пророком, оказалось твердым и истинным.

4. Подобное сему было и с Моисеем. Бог, предуведав и предопределив его в вождя и избавителя народу, сделал, что стал он сыном дочери Фараоновой, возращен в царском богатстве, в славе и в роскоши, научен всякой египетской мудрости. А когда возмужал Моисей и велик стал верою, — отрекся от всего этого, злострадания и поношения Христовы изволив паче, по Апостольскому слову, нежели имети временную греха сладость (Евр. 11, 25). И бежав из Египта, сей царский сын, воспитанный в таких удовольствиях и в царской роскоши, сколько провел времени в пастырских занятиях? И после сего, наконец, за великое долготерпение найденный благоискусным и верным Богу, как перенесший много искушений, соделался он избавителем, вождем и царем Израиля, и от самого Бога назван богом Фараоновым (Исх. 7, 1). Ибо чрез него Бог поражал казнями Египет; чрез него показал Фараону дела великие и чудные, и наконец, потопил египтян в море. Видишь, по истечении скольких лет открылись и после скольких испытаний и скорбей пришли в исполнение Божия воля и Божие намерение?

5. Подобное сему было и с Авраамом. За сколько времени Бог изрек обетование — даровать ему сына, и не тотчас даровал его, но сколько лет до сего продолжались с Авраамом испытания и искушения! И он, — великодушно претерпев все с ним встретившееся и утвердив себя верою в той мысли, что Давший обетование неложен и исполнит слово Свое, а таким образом оказавшись верным, — улучил обетование.

6. А также и Ной, — когда в пятисотый год жизни его Бог повелел строить ковчег, возвещая, что наведет на вселенную потоп, который и навел в шестисотый год, — сто лет провел в великом терпении, нимало не колеблясь мыслию, сотворит, или не сотворит Бог сказанное Им, но решительно утвердившись верою в том, что, если сказал о сем Бог, то несомненно сие исполнится; а таким образом, когда произволение его найдено благоискусным в вере, терпении и великодушии, во всей чистоте сохранив заповедь, один он спасся с домом своим.

7. Примеры же сии привели мы из Писаний в доказательство, что действие Божией благодати открывается в человеке, и приемлет он дарование Духа Святого, какого сподоблена бывает душа верная, только после долговременного борения, после опытов великого терпения и великодушия, после искушений и испытаний, когда свободное произволение испытано будет всякими скорбями. Когда ни в чем не оскорбит оно Духа, но по благодати будет во всем согласно с заповедями, тогда бывает оно сподоблено — достигнуть свободы от страстей, приять полноту духовного всыновления, изрекаемого в таинстве, также духовного богатства и такого разумения, которое — не от мира сего, и которого делаются причастными одни истинные христиане. Почему, таковые люди во всем отличны от всех людей благоразумных, сведущих и мудрых, имеющих в себе духа мира.

8. Таковой, по написанному (1 Кор. 2, 14), востязует всякого человека. О каждом знает он, из какого источника берет слово, где остановился, и на какой находится степени; о нем же самом никто из людей, имеющих в себе духа мира, не может знать и судить. Кто только имеет в себе подобного небесного Божия Духа, тот и знает подобного ему, как говорит Апостол: духовная духовными сразсуждающе. Душевен же человек не приемлет, яже Духа Божия, юродство бо ему есть: духовный же востязует убо вся, а сам той ни от единаго востязуется (1 Кор. 2, 14. 15). Таковой человек почитает гнусным и ненавистным все славное в мире — богатство, роскошь и всякое наслаждение, даже самое знание, и все, что есть в веке сем.

9. Как человек, находящийся в жару и одержимый огневицею, если подать ему самую сладкую снедь или сладкое питие, гнушается тем и отвергает; потому что жжет его и сильно действует в нем болезнь: так, подобно сему, распаляемые небесным, священным и честным духовным желанием, уязвленные в душе ревностью любви Божией, — когда тот Божественный и небесный огнь, который Господь пришел воврещи на землю, и хощет, чтобы скорее он возгорелся (Лук. 12, 49), начнет сильно в них действовать, разжжет их небесною приверженностью ко Христу, — по сказанному выше, все славное и высоко ценимое в веке сем признают достойным презрения и ненавистным, потому что огнь любви Христовой объемлет, разжигает и распаляет их преданностью к Богу и небесными благами любви, и ничто небесное, земное и преисподнее, не в состоянии отлучить их от любви сей, как засвидетельствовал Апостол Павел: кто ны разлучит от любве Христовы, и так далее (Римл. 8, 35)?

10. Но приобретение души своей и небесной духовной любви невозможно человеку, если не соделается чуждым всего, что — в веке сем, и не посвятит себя исканию любви Христовой, и если ум его не поставит себя вне всякого вещественного и земного развлечения, чтобы ему можно было всецело заняться достижением единой цели, стремясь к оной по всем заповедям; чтобы все попечение, искание, развлечение и упражнение души состояло в исследовании духовной сущности, — того, как должна быть она украшена предписанными в заповедях добродетелями, небесным благолепием Духа, общением в чистоте и святыне Христовой; чтобы человек, от всего отрекшись, отсекши от себя всякое вещественное и земное препятствие, отказавшись от плотской любви, или от пристрастия к родителям и родственникам, непозволял уму своему заниматься или развлекаться чем–либо иным, как то: начальством, славою, почестями, плотскою дружбою в мире, или другими какими–нибудь земными заботами; но чтобы весь ум всецело восприял на себя попечение и скорбь об изыскании духовной сущности души, всецело и с терпением пребывал в чаянии и ожидании наития Духа, как говорит Господь: в терпении вашем стяжите души ваша (Лук. 21, 19); и еще: ищите царствия Божия, и сия вся приложатся вам (Мф. 6, 33).

11. Да будет же это, чтобы человек, — так подвизаясь и непрестанно пребывая внимательным к себе, в молитве ли то, или в послушании, или в каком бы то ни было деле, совершаемом по Богу, — возмог избежать тьмы лукавых демонов. Ибо ум, который непрестанно вникает в самого себя и взыскует Господа, может приобрести душу свою, хотя бы она была в погибели страстей, если только всегда отдает себя в плен побуждению и ревности стремиться ко Господу, и к Нему единому прилепляется, по сказанному: пленяюще всяк разум в послушание Христово (2 Кор. 10, 5), чтобы, в следствие такого подвига, желания и искания, ум сподобился быть с Господом в единый дух дара и благодати Христовой, упокоеваясь в сосуде души, уготовавшей себя на всякое дело благое и не оскорбляющей Духа Господня собственными своими изволениями и рассеянностью века сего, или попечениями о славе, о начальстве, или самочинными мнениями, или плотскими удовольствиями и сдружением и общением с лукавыми людьми.

12. Достолюбезно то, если душа, — всецело посвятив себя Господу, к Нему единому прилепившись, без забвения пребывая в заповедях Его и достойно почтив нашедшего и приосенившего ее Христова Духа, — сподоблена быть в единый со Христом дух и в единое срастворение, как говорит Апостол: прилепляяйся Господеви, един дух есть с Господем (1 Кор. 6, 17). Если же предан кто попечениям, или славе, или любоначалию, или заботится о человеческих почестях и домогается их, и душа его возмущается и омрачается земными помыслами, предается чему–либо в веке сем и овладевается тем; то подобная душа, если бы и пожелала прейти тьму страстей, в какой держат ее лукавые силы, или бежать от нее и отгнать ее от себя, не может сего сделать, потому что любит и творит волю тьмы, несовершенно возненавидела порочные начинания.

13. Посему, уготовимся от всего произволения и со всею охотою идти ко Господу и стать Христовыми последователями, для исполнения воли Христовой и для памятования и соблюдения всех Христовых заповедей; совершенно устранившись от любви к миру, предадим души свои единому Христу; то будем иметь в уме, чтобы Им одним заниматься, о Нем одном иметь попечение, Его единого искать. Если же, по причине тела, не употребим должного радения об исполнении заповедей и о послушании Богу; то, по крайней мере, ум наш да не устраняется от любви ко Господу, — от того, чтобы искать Его и стремиться к Нему. А подвизаясь с таким умом, с правым образом мыслей шествуя путем правды и всегда пребывая внимательными к себе, да улучим обетование Духа Его, и по благодати да избавимся от гибели во тьме страстей, какими одержима душа, а чрез сие соделаемся достойными вечного царствия, и сподобимся блаженствовать со Христом целые веки, прославляя Отца и Сына и Святого Духа во веки. Аминь.

Беседа 10. О том, что дары Божией благодати сохраняются и умножаются смиренномудрием и усердием, утрачиваются же превозношением и нерадением.

1. Души правдолюбивые и боголюбивые, с великою надеждою и верою вожделеющие совершенно облечься во Христа, не столько имеют нужды в напоминании других, и не терпят в себе даже какого–либо умаления в небесном желании и любви к Господу; но, всецело пригвоздившись ко кресту Христову, ежедневно сознают в себе ощущение духовного преспеяния в привязанности к духовному Жениху; уязвившись же небесным желанием и жаждая правды добродетелей, сильно и ненасытимо вожделеют духовного озарения. А если за веру свою сподобляются приять познание Божественных таин, или делаются причастными веселья небесной благодати: то не полагаются сами на себя, почитая себя чем–либо; но в какой мере сподобляются духовных дарований, в такой же, по ненасытимости небесного желания, с большим еще напряжением взыскуют оных; чем более ощущают в себе духовного преспеяния, тем паче алчут и жаждут причастия и приумножения благодати; чем более обогащаются духовно, тем паче как бы обнищевают в собственном о себе мнении, по причине ненасытимости духовного желания стремиться к небесному Жениху, как говорит Писание: ядущии Мя еще взалчут, и пиющии Мя еще вжаждутся (Сирах. 24, 23). 2. Такие души, имеющие в себе пламенную и ненасытимую любовь ко Господу, достойны вечной жизни; а потому, сподобляются избавления от страстей и в полноте благодати совершенно приемлют озарение и причастие Святого Духа, неизреченного и таинственного общения. Души же немужественные и расслабленные, — которые, по тому самому, что находятся еще во плоти, не стараются здесь за терпение и великодушие приять в себя, не отчасти, но совершенное освящение сердца, не надеются в совершенстве, с полным ощущением и с несомненностью, быть в общении с Утешителем Духом, — по сему самому, не прияли от Духа избавления от вредных страстей, или, наоборот, и сподобились Божией благодати, но, увлекаемые пороком, предались какой–то беспечности и недеятельности. 3. Поелику, прияв благодать Духа и находя для себя благодатное утешение в упокоении, желании и в духовной сладости, и положившись на сие, превозносятся они, предаются беспечности, не сокрушаясь сердцем, не смиряясь в мыслях и не достигнув совершенной меры бесстрастия, не получив того, чтобы со всей рачительностью и верою совершенно исполниться благодати, удовлетворились они тем, и успокоились, и остановились при малом благодатном утешении; то подобные сим души, преуспев более в превозношении, нежели в смирении, если и сподобились какого дарования, лишаются оного за беспечное небрежение и за суетную кичливость их самомнения. 4. Душа истинно боголюбивая и христолюбивая, хотя бы совершила тысячи праведных дел, по ненасытимому стремлению своему ко Господу, думает о себе, будто бы ничего еще она не сделала; хотя бы изнурила тело свое постами и бдениями, при таких остается чувствованиях, будто бы не начинала еще трудиться для добродетелей; хотя бы сподобилась достигнуть различных духовных дарований, или откровений и небесных таин, по безмерной и ненасытимой любви ко Господу, сама в себе находит, будто бы ничего еще не приобрела; а напротив того, ежедневно алкая и жаждая, с верою и любовию пребывая в молитве, не может насытиться благодатными тайными и благоустроением себя во всякой добродетели. Она уязвлена любовию небесного Духа, при помощи благодати непрестанно возбуждает в себе пламенное стремление к небесному Жениху, вожделеет совершенно сподобиться таинственного и неизреченного общения с Ним в святыне Духа, с откровенным лицом души, взирает на небесного Жениха лицом к лицу, в духовном и неизглаголанном свете, со всею несомненностью входит в единение с Ним, сообразуется смерти Его, с великим вожделением непрестанно ожидает смерти за Христа, несомненно верует, что чрез Духа приимет совершенное избавление от греха и тьмы страстей, и, очистившись Духом, освятившись душевно и телесно, сподобится стать чистым сосудом для приятия в себя небесного мира и обителью небесного и истинного Царя Христа. И тогда–то соделывается она достойною небесной жизни, став еще здесь чистым жилищем Святого Духа. 5. Но придти в такую меру возможно душе не вдруг и не без испытаний. Напротив того, многими трудами и подвигами, с продолжением времени, при рачительности, после испытаний и различных искушений, приемлет она духовное возрастание и преспеяние даже до совершенной меры бесстрастия; и тогда уже, с готовностью и мужественно выдержав всякое искушение от греха, сподобится великих почестей, духовных дарований, небесного богатства, и таким образом, соделается наследницею небесного царствия о Христе Иисусе Господе нашем. Ему слава и держава во веки! Аминь.

 

Беседы 11–20

Беседа 11. О том, что сила Духа Святого в сердце человеческом подобна огню; еще о том, в чем имеем нужду для различения помыслов, возникающих в сердце; также о мертвом змие, который Моисеем пригвожден был на вершине древа, и служил образом Христа. В сей же беседе содержатся два разговора: один Христа с лукавым сатаною, а другой грешников с сатаною же.

1. Тот небесный огнь Божества, который христиане еще ныне, в веке сем, приемлют внутрь себя, в сердце, действуя внутрь сердца их, когда разрушится тело, начнет действовать совне, и снова сопряжет члены, совершит воскресение разрушенных членов. Как в Иерусалиме огнь, служивший на жертвеннике, во время пленения был зарыт во рву, а когда настал мир, и возвратились пленные, тот же самый огнь как бы обновился, и стал служить по прежнему: так и ныне этого ближнего нашего — тело, которое по разрушении обращается в тину, воспроизведет и обновит небесный огнь; он воскресит истлевшие тела. И внутренний, в сердце обитающий ныне огнь, тогда будет действовать совне, и совершит воскресение тел.

2. И при Навуходоносоре огнь в пещи был не божественный, а тварный огнь. Но три отрока, за праведность свою быв в видимом огне, имели в сердцах своих небесный, божественный огнь, служивший в помыслах и действовавший в них. И сей–то самый огнь явился вне отроков; ибо стал посреди их, и препятствовал видимому огню жечь праведников и сколько–нибудь вредить им. Подобное сему было и с Израильтянами; когда ум и помысл их возымел намерение удалиться от Бога живаго и обратиться к идолослужению, — Аарон принужден был сказать им, чтобы принесли золотые сосуды и украшения. Тогда золото и сосуды, ввергнутые в огонь, стали идолом, и огнь как бы подражал их произволению. Чудное подлинно дело! Поелику в намерении, втайне и в помыслах своих решились они на идолослужение; то и огнь также ввергнутые сосуды обратил в идола, и Израильтяне стали уже явно идолопоклонствовать. Посему, как три отрока, помышляя о праведности прияли в себя Божий огнь, и поклонились Господу истиною: так и ныне верные души, в сем еще веке, втайне приемлют в себя оный божественный и небесный огнь; и сей–то самый огнь производит в человечестве небесный образ.

3. Как огонь золотым сосудам дал образ, и стали они идолом: так и Господь, соображаясь с произволением верных и добрых душ, согласно с их волею, еще ныне производит в душе тот образ, который в воскресении явится вне их, и тела их прославит и внутри и совне. Но как тела их, в настоящее время еще тленны, мертвенны и удоборазрушимы: так и помыслы некоторых растлены сатаною, мертвы для жизни и погребены в тине и земле; потому что душа их погибла. Посему, как Израильтяне ввергли золотые сосуды в огонь, и стали они идолом: так и ныне человек предал пороку чистые и прекрасные помыслы, и они погребены в греховной тине и стали идолом. И как теперь человеку отыскать их, различить и изъять из собственного огня? Здесь потребен душе божественный светильник, Дух Святый, благоустрояющий сей омраченный дом; потребно светлое Солнце правды, воссиявшее в сердце и просвещающее его; потребно оружие, побеждающее во брани.

4. И там (Лук. 15, 8) вдова, потерявшая драхму, сперва зажгла светильник, потом привела в порядок дом; и когда приведен был дом в порядок и зажжен светильник, тогда нашлась драхма, зарытая в сору, в нечистоте, в земле. И душа теперь не может сама собою отыскать и разделить между собою собственные свои помышления. Но когда зажжен будет божественный светильник, и внесен свет в омраченный дом; тогда душа увидит, как помыслы ее погребены в греховной нечистоте и тине. Воссияет солнце, и тогда видит душа погибель свою, и начинает собирать свои помыслы, смешанные с сором и всякою скверною; потому что душа, преступив заповедь, утратила свой образ.

5. Представь себе царя, у которого есть достояние, и подвластные ему служители готовы к услугам; и случилось, что взяли и отвели его в плен враги. Как скоро он взят и уведен, — необходимо служителям и приспешникам его следовать за ним же. Так и Адам чистым создан от Бога на служение Ему, и в услугу Адаму даны твари сии; потому что поставлен он господином и царем всех тварей. Но как скоро нашло к нему доступ, и побеседовало с ним лукавое слово, — Адам сначала принял его внешним слухом, потом проникло оно в сердце его, и объяло все его существо. А таким образом, по его пленении, пленена уже с ним вместе служащая и покорствующая ему тварь; потому что чрез него воцарилась смерть над всякою душею, и в следствие его преслушания так изгладила весь Адамов образ, что люди изменились и дошли до поклонения демонам. Ибо вот и плоды земные, прекрасно созданные Богом, приносятся демонам. На алтари их возлагают хлеб, вино и елей, и животных. Даже сынов и дщерей своих приносили в жертву демонам.

6. Посему, Сам Создавший тело и душу, Сам приходит ныне, и разрушает всякий беспорядок, произведенный лукавым, все дела его, совершаемые в помыслах, обновляет, воспроизводит небесный образ, новую творит душу, чтобы Адам снова стал царем смерти и господином тварей. И в законной сени Моисей назывался спасителем Израиля, потому что извел народ из Египта. Так и ныне истинный избавитель — Христос приходит в сокровенности души, и изводит ее из темного Египта, из–под самого тяжкого ига, из горького рабства. Посему, заповедует нам выйти из мира, обнищать во всем видимом, не иметь попечения о земном, день и ночь стоять при дверях и ждать, когда Господь отверзет заключенные сердца, и излиет на нас дар Святого Духа.

7. Посему, повелел Он оставить золото, серебро, родство, продать имение, раздать нищим, положить это в сокровищницу и искать сего на небесах: идеже бо есть сокровище твое, ту будет и сердце твое (Мф. 6, 21). Господь знал, что сатана чрез это берет силу над помыслами и вводит их в заботу о вещественном и земном. Посему–то Бог, промышляя о душе твоей, повелел отречься от всего, чтобы и по неволе взыскал ты небесного богатства и обратил сердце свое к Богу. Ибо если и пожелаешь возвратиться к тварям, то окажется, что не владеешь ничем видимым; и тогда, хочешь или не хочешь, принужден будешь ум свой обратить к небу, где собрал и положил все в сокровищницу: идеже бо есть сокровище твое, ту будет и сердце твое.

8. В Законе Бог повелел Моисею сделать медного змия, вознести и пригвоздить его на верху дерева; и все, уязвленные змиями, взирая на медного змия, получали исцеление. Сие было сделано по особенному смотрению, чтобы одержимые земными попечениями, идолослужением, сатанинскими удовольствиями и всяким нечестием, будучи возбуждены сим образом, хотя несколько возвели взор свой горе, и отрезвившись от дольнего, обратили внимание на высшее, и от сего опять простерлись к высочайшему, а таким образом, постепенно простираясь к высшему и горнему, познали, что есть Превысший всея твари. Так и тебе Бог повелел обнищать, и продав все, раздать нищим, чтобы, хотя и захотел бы ты ринуться долу, на землю, было уже сие невозможно для тебя. Посему, допросив сердце свое, начни рассуждать с своими помыслами: «на земле ничего не имеем у себя, обратимся же к небу, где есть у нас сокровище, где сделана нами купля?» И ум твой начнет возводить взор в высоту, искать горнего и преспевать в том.

9. Какое же в этом значение, что мертвый змий, пригвожденный на верху древа, исцелял уязвленных? Мертвый змий препобеждал змиев живых, потому что был образом Господня тела. Ибо Господь тело Свое, приятое Им от Марии, вознес на крест, простер на древе и пригвоздил к нему; и мертвое тело победило и умертвило змия, живущего и пресмыкающегося в сердце. Великое здесь чудо! Как мертвый змий умертвил живого? Но как Моисей сделал новое дело, сделав подобие живого змия: так Господь новое дело сотворил от Марии (Иер. 31, 22), и в сие облекся, а не с неба принес тело. Он произвел небесный дух, вошедши в Адама, и срастворил его Божеством, образовал человеческую плоть в матерней утробе и облекся в нее. Посему, как медному змию до Моисея не повелевал Господь быть в мире: так новое и безгрешное тело не являлось в мире до Господня пришествия, потому что, по преступлении заповеди первым Адамом, над всеми его чадами царствовала смерть. Итак, мертвое тело победило живого змия.

10. И сие чудо — Иудеем соблазн, Еллином же безумие. Но что говорит Апостол? Мы же проповедуем Иисуса Христа, и Сего распята, Иудеем убо соблазн, Еллином же безумие, а спасаемым нам — Христа — Божию силу и Божию премудрость (1 Кор. 1, 23–24): потому что в мертвом теле жизнь; здесь избавление, здесь свет, здесь Господь приходит к смерти, беседует с нею и повелевает изринуть души из ада и смерти, и возвратить Ему. И вот, смятенная сим смерть приходит к служителям своим, собирает все силы, и князь лукавый приносит рукописания, и говорит: «сии вот повиновались слову моему, и вот как покланялись нам люди». Но Бог, праведный судия, и здесь показывает правду Свою, и говорит ему: «Повиновался тебе Адам, и овладел ты всем сердцем его; повиновалось тебе человечество. Что же делает здесь тело Мое? Оно безгрешно. Тело первого Адама стало должным тебе, и по праву ты удерживаешь его рукописания. О Мне же все свидетельствуют, что Я не согрешил; ничем тебе не должен. Все свидетельствуют о Мне, что Божий Я Сын. С высоты небес пришедши на землю, засвидетельствовал глас: Сей есть Сын Мой возлюбленный, Того послушайте (Мф. 17, 5). Иоанн свидетельствует: се Агнец Божий, вземляй грехи мира (Иоан. 1, 29), а также и Писание: Иже греха не сотвори, ни обретеся в Нем лесть (1 Петр. 2, 22), и: грядет бо сего мира князь, и во Мне не обрящет ничесоже (Иоан. 14, 30). И ты, сатана, сам свидетельствуешь о Мне, говоря: вем Тя, кто еси, Сын Божий (Марк. 1, 24; 3, 11); и еще: что нам и Тебе, Иисусе Назарянине, пришел еси семо прежде времене мучити нас (Мф. 8, 29). Три у Меня свидетеля. Один — с высоты небес Посылающий глас, другий — сущие на земле, третий — ты сам. Посему, искупаю тело, проданное тебе первым Адамом, уничтожаю твои рукописания; Я отдал долг Адамов тем, что распят и снисшел во ад. И повелеваю, тебе, ад, тьма и смерть, освободи заключенные души Адама». И таким образом, лукавые силы, вострепетав, отдают, наконец, заключенного Адама.

11. Но когда слышишь, что Господь в оное время избавил души из ада и тьмы, что сходил Он во ад и совершил славное дело, — не думай, что все это далеко от души твоей. Человек удобно вмещает и приемлет в себя лукавое, потому что смерть обдержит души Адама, и душевные помыслы заключены во тьму. И когда слышишь о гробах, — представляй мысленно не только видимые гробы; потому что гроб и могила для тебя — сердце твое. Когда гнездятся там князь лукавства и аггелы его, когда пролагают там стези и пути, по которым бы сатанинские силы проходили в ум твой и в помыслы твои; тогда не ад ли, не гроб ли, не могила ли, не мертвец ли ты пред Богом? Сатана положил там печать свою на неискушенное сребро; посеял в душе этой семена горечи, и вскис там ветхий квас, течет там тинный источник. Посему, Господь приходит в души, Его взыскавшие, во глубину сердечного ада, и там повелевает смерти, говоря: «освободи заключенные души, взыскавшие Меня, которые держишь ты насильно». И сокрушает Он тяжелые камни, лежащие на душе, отверзает гробы, воскрешает истинного мертвеца, изводит заключенную душу из мрачной темницы.

12. Как если человек связан оковами по рукам и ногам, и приходит кто–нибудь разрешать его узы, и пускает его свободно ходить на открытом месте: так душу, связанную оковами смерти, Господь разрешает от уз, отпускает ее, освобождает ум беструдно и покойно ходить в Божественном воздухе. Представь, что человек, в полноводие реки, в средине ее потонул в водах, и задохшись лежит мертвый среди страшных зверей; а другой человек, неопытный в плавании, хочет спасти упавшего в воду, и сам гибнет и задыхается; поэтому потребен здесь опытный и искусный пловец, который бы, войдя в глубокое недро вод, погрузился там, и вынес оттуда потонувшего и лежащего среди зверей; тогда сама вода, как скоро видит человека опытного, умеющего плавать, помогает ему и выносить его на верх. Так и душа, погрузившись в бездну тмы и в глубину смерти, лишена дыхания, и среди страшных зверей пребывает мертвою для Бога. Кто же может сойти в эти тайники и глубины ада и смерти, кроме самого Художника, произведшего тело? Он приходит в две области, во глубину ада и также в глубокое недро сердца, где душа с своими помыслами обдержится смертию, и омертвевшего Адама износит из темной глубины. И самая смерть чрез обучение обращается в помощь человеку, как вода — пловцу.

13. Что трудного Богу сойти в смерть и также в глубокое недро сердца, и оттуда воззвать омертвевшего Адама? В видимом веке есть жилища и домы, где обитает человечество, и есть жилища, где живут звери, львы, или змеи и другие ядовитые животные. Посему, если солнце, которое есть тварь, чрез окна или двери входит всюду, и в пещеры львов, и в норы пресмыкающихся, и выходит оттуда, и не терпит от того вреда: то кольми паче Бог и Владыка всех входит в гнездилища и жилища, где витает смерть, и в души, и, освободив оттуда Адама, не терпит оскорбления от смерти. И дождь, сходя с неба, проникает в низшие слои земли, увлажает и обновляет засохшие там корни, и производит там корни, и производит там новое порождение.

14. Иной в борении и скорби от сатаны, и ведет с ним брань, у этого сокрушена душа его, он озабочен, плачет и проливает слезы. Такой представляет в себе как бы два лица. Почему, если устоит в таком деле: то с ним на брани Господь, и хранит его; потому что рачительно взыскует он Господа и ударяет в дверь, ожидая, когда отверзет ему Господь. Но также, если брат кажется тебе в сем доблестным; то подкрепляется он благодатью. А в ком не положено основания, кто не имеет такого страха Божия, и не сокрушается сердце его, не пребывает он в страхе, не оберегает сердца своего и членов своих, чтобы не ходили они бесчинно; у сего погублена еще душа его; потому что не вступал еще в борьбу. Поэтому, иной пребывает в борении и в скорби, а иной не знает даже, что такое брань. Ибо и семена, когда брошены в землю, страждут от инея, зимы и воздушной стужи; но в надлежащее время оживотворяется росток.

15. Случается же, что сатана ведет разговор с тобою в сердце: «смотри, сколько худого сделал ты; смотри какого неистовства исполнена душа твоя; сколько обременен ты грехами, что не можешь уже спастись». Сие же делает, чтобы ввергнуть тебя в отчаяние, потому что неприятно ему покаяние твое. Ибо как скоро чрез преступление вошел грех, — ежечасно беседует он с душею, как человек с человеком. Отвечай ему и ты: «имею в Писании Господни свидетельства: не смерти хочу грешника, но покаяния, чтобы обратился он от пути лукавого, и был жив (Иезек. 33, 11). Ибо для того снисшел Он, чтобы спасти грешных, воскресить мертвых, оживотворить умерщвленных, просветить находящихся во тьме». И действительно, пришедши, призвал Он нас в сыноположение, во град святый, умиротворенный, в жизнь никогда не умирающую, в славу нетленную, только бы мы началу нашему дали добрый конец, пребывали в нищете, странничестве, злострадании, не преставали просить Бога, с неотступностию ударяя в дверь. Как тело близко к душе; так и Господь близок и готов прийти и отверсть заключенные двери сердца, и даровать нам небесное богатство. Он благ и человеколюбив, и обетования Его неложны, если только с терпением взыщем Его до конца. Слава щедротам Отца и Сына и Святого Духа во веки! Аминь.

Беседа 12. О состоянии Адама до преступления им Божией заповеди и после того, как утратил он и собственный свой и небесный образ. Сия же беседа содержит в себе несколько весьма полезных вопросов.

1. Адам, преступив заповедь, погиб двояко; потому что утратил, во–первых, чистое, прекрасное, по образу и подобию Божию созданное достояние природы своей, а во–вторых, самый образ, в котором, по обетованию, состояло все его небесное наследие. Как если будет монета, имеющая на себе царское изображение, и ее обрежут; то и золото погибло и изображение не придает ей цены: так подобное сему произошло и с Адамом. Великое богатство и великое наследие было ему уготовано. Представь себе большое село, и оно имеет много доходов; там цветущий виноградник, там плодоносные поля, там стада, там золото и серебро. Так и этот Адамов сосуд до преслушания был дорогим селом. Но как скоро Адам возымел худые помыслы и мысли, погиб он для Бога.

2. Не говорим, что человек всецело утратился, уничтожился и умер; он умер для Бога, живет же собственным своим естеством. Ибо вот целый мир ходит и занимается делами своими на земле; но Божие око взирает на самый ум и на помышления, как бы всматривается в них, и не замечает, не входит с ними в общение, потому что не помышляют ни о чем благоугодном Богу. Представь себе гостиницу, непотребный дом, места, где бывают бесчиния и распутство; благочестивые проходят мимо и не оскверняются, они видя не видят, это как бы мертво для них. Так и Бог, хотя взирает на отступивших от слова и заповеди Его, но как бы не замечает, не входит там в общение, и не упокоевается в помыслах их Господь.

3. Вопрос. Как можно человеку быть нищим по духу, особливо когда сам в себе чувствует, что он переменился, преуспел, дошел до ведения и разумения, какого прежде не имел.

Ответ. Пока человек не приобрел сего и не преуспел, — он не нищий еще духом, но высоко о себе думает. Когда же приходит в сие разумение и преспеяние, тогда сама благодать учит его быть нищим по духу, — и хотя он праведник и Божий избранник, — не почитать себя за что–либо, но признавать душу свою малоценною и уничиженною, как будто ничего он не знает и не имеет, хотя и знает и имеет. И такая мысль делается как бы прирожденною и укорененною в уме человеческом. Не видишь ли, что праотец наш Авраам, будучи Божиим избранником, называл себя землею и пеплом (Быт. 18, 27)? И Давид, помазанный в царя, имел пред собою Бога; и что говорит? Аз есмь червь, а не человек, поношение человеков и уничижение людей (Псал. 21, 7).

4. Посему, желающие быть сонаследниками их, согражданами в небесном граде, и спрославиться с ними, должны иметь тоже смиренномудрие и не думать о себе, будто они что–нибудь, но иметь сокрушенное сердце. Хотя благодать в каждом из христиан действует различно, и делает их различными членами; однако же все принадлежат к одному граду, все единодушны, единоязычны, разумеют друг друга. Как в теле членов много, но одна во всех душа, приводящая их в движение: так един Дух действует во всех различно, но все принадлежат к одному граду, идут одним путем. Ибо все праведники шествовали путем тесным и узким, злострадали, были гонимы, поносимы, жили в козиях кожах, в вертепах и пропастях земных (Евр. 11, 37). Подобно и Апостолы говорят о себе: до нынешняго часа и алчем, и жаждем, и наготуем, терпим поношение, и скитаемся (1 Кор. 4, 11). Одни из них были обезглавлены, другие распяты, прочие несли разные скорби. И сам Владыка Пророков и Апостолов, как бы забыв Божественную славу, каким шествовал путем? Соделавшись для нас образом, в поругание носил Он на главе терновый венец, претерпел оплевания, заушения и крест.

5. Если Бог на земле шествовал таким путем, то и ты должен стать Его подражателем. Так шествовали и Апостолы и Пророки. И мы, если желаем быть назданными на основании Господа и Апостолов, должны стать их подражателями. Ибо Апостол Духом Святым говорит: подобни мне бывайте, якоже аз Христу (1 Кор. 4, 16). Если же любишь ты человеческую славу, хочешь, чтобы кланялись тебе, ищешь себе покоя; то совратился ты с пути. Тебе надобно сораспяться с Распятым, пострадать с Пострадавшим, чтобы после сего и прославиться с Прославившимся (Римл. 8, 17). Ибо невесте необходимо спострадать с Женихом и чрез сие соделаться сообщницею и сонаследницею Христовою. И никому не дозволено без страданий, не путем не гладким, тесным и узким, войти в град Святых, упокоеваться и царствовать с Царем нескончаемые веки.

6. Вопрос. Поелику Адам утратил и собственный свой и небесный образ; следует ли из сего, что, если был он причастником небесного образа, то имел в себе и Духа Святого?

Ответ. Пока в нем пребывали Слово Божие и заповедь, — имел он все. Ибо само Слово было его наследием; Оно было одеждою и покрывающею его славою, Оно было учением. Адаму внушено было, как дать имена всему: «то нареки небом, то солнцем, то луною, то землею, то птицею, то зверем, то деревом». Как был научаем, так и нарекал имена.

7. Вопрос. Имел ли Адам ощущение и общение Духа?

Ответ. Само пребывающее в нем Слово было для него всем: и ведением, и ощущением, и наследием, и учением. И что говорит Иоанн о Слове? В начале бе Слово (Иоан. 1, 1). Видишь, что Слово было всем. А если и совне пребывала на Адаме слава; то не будем тем соблазняться, ибо сказано: беста нага (Быт. 2, 25), и не видали друг друга, и только по преступлении заповеди увидели, что они наги, и устыдились.

8. Вопрос. Следовательно, люди до преступления вместо покрова облечены были Божиею славою?

Ответ. Как в Пророках действовал Дух, и научал их, и внутри их был, и являлся им совне: так и в Адаме Дух, когда хотел, пребывал с ним, учил и внушал: «так скажи и нареки». Ибо всем было для него Слово; и Адам, пока держался заповеди, был другом Божиим. И что удивительного, если в таком состоянии преступил он заповедь, когда и исполненные Духа Святого имеют в себе естественные помыслы и имеют волю соглашаться на оные? Так и Адам, пребывая с Богом в раю, по собственной своей воле преступил заповедь и послушал лукавого. Впрочем и по преступлении имел он ведение.

9. Вопрос. Какое же имел он ведение?

Ответ. Когда разбойника берут в суд и начинают судить, — князь спрашивает его: «когда делал ты зло, — ужели не знал, что будешь пойман и предан смерти?» И разбойник не осмеливается сказать, что не знал; потому что было ему сие известно, и подвергнутый наказанию все припоминает и сознается. И блудник не знает разве, что делает худо? И тать не знает разве, что грешит? Так, люди и без Писаний, по естественному смыслу, не знают разве, что есть Бог? Невозможно им будет в оный день сказать: «не знали мы, что есть Бог». Ибо в громах и молниях с неба вещает им: «не знаете разве, что есть Бог, управляющий тварью?» Посему, что взывали демоны? Ты еси Сын Божий (Марк. 3, 11); что пришел еси прежде времене мучити нас (Мф. 8, 29)? И доныне в мученических храмах говорят они: «жжешь, жжешь Ты меня». Посему люди не знали только древа познания добра и зла; преступление Адамово дало им сие познание.

10. Всякий начинает спрашивать: в каком состоянии был Адам, и что он делал? Сам Адам приобрел познание добра и зла. Притом, знаем из Писаний, что был он в чести и в чистоте, и, преступив заповедь, изгнан из рая, и навлек на себя гнев Божий. Сверх того и доброе изучает он в себе, а изучив злое, остерегается, чтобы не согрешить еще и не впасть в суд смерти. Знаем же, что вся тварь Божия состоит под Божиим смотрением. Бог сотворил небо, землю, животных, пресмыкающихся, зверей; мы видим их, но не знаем числа их. Ибо известно ли сие кому, кроме одного Бога, сущего во всем, даже и в зародышах животных? Не Он ли один знает, что — под землею и превыше небес?

11. Посему, оставив все, постараемся лучше, как добрые купцы, приобрести небесное наследие, и то, что полезно душам нашим. Научимся приобретать стяжания, которые у нас останутся навсегда. Если человек начнет исследовать разум Божий и говорить: «я нашел и постиг нечто»; то ум человеческий окажется превосходящим разум Божий; но в сем весьма он заблуждается. Чем более хочешь исследовать и проникнуть ведением, тем в большую нисходишь глубину, и ничего не постигаешь. Даже, что касается до возникающих в тебе размышлений о том, что и как происходит в тебе ежедневно, — и это неизреченно и непостижимо, разве только будешь принимать все сие с благодарением и верою. Ибо со дня рождения твоего и доныне возмог ли ты познать душу свою? Действительно, перескажи мне помыслы, возникшие в тебе с утра до вечера; расскажи мне помышления трех дней. Но ты не в состоянии этого сделать. А если не возмог ты объять помыслов души своей; то как можешь домышляться о Божиих помышлениях и Божием уме?

12. Но сколько находишь, ешь хлеб, оставь всю землю, иди на берег реки, пей, сколько потребно, и иди прочь, не доискивайся, откуда река идет, или как течет. Старайся уврачевать ногу и болезнь ока своего, чтобы видеть тебе свет солнечный. Не разыскивай, сколько света имеет солнце; или в каком знаке восходит. Бери то, что дается тебе в употребление. Для чего уходишь в горы, и доискиваешься, сколько там пасется онагров или зверей? И младенец, когда приближается к сосцам матерним, вкушает молоко и питается, но не умеет исследовать корня или источника, откуда молоко притекает так обильно. Сосет он молоко и истощает весь запас; а по времени, сосцы опять наполняются: сего не знают ни младенец, ни матерь его, хотя всего известнее, что молоко исходит из всех членов матери. Посему, если ищешь Господа во глубине; то найдешь, что творит Он там знамения. Если ищешь Его во рве: то найдешь, что там среди двух львов охраняет Он праведного Даниила. Если ищешь Его в огне: то найдешь, что там помогает Он рабам Своим. Если ищешь Его на горе: то найдешь, что там Он — с Ильею и Моисеем. Господь — повсюду, и под землею, и превыше небес, и в нас, и везде. Так и душа, близ тебя; она и внутри тебя, и вне тебя; в какую дальнюю страну пожелаешь, там и пребывает ум твой; на запад ли, на восток ли, на небо ли пожелаешь, он там находится.

13. Постараемся же предварительно иметь на себе знак и печать Господню; потому что во время суда, когда Бог будет производить разделение, и собраны будут все колена земные — целый Адам, когда Пастырь созовет стадо Свое, тогда все, имеющие на себе знак, узнают своего Пастыря, и Пастырь узнает имеющих на себе собственную Его печать и соберет их из всех народов; услышат глас Его свои, и пойдут во след Его. На две части разделится мир: одна часть будет темное стадо, отходящее в огнь вечный, а другая — света исполненная паства, возводимая к небесному жребию. Что ныне приобрели мы в душах, то самое воссияет и обнаружится тогда, и облечет славою тела.

14. Как в месяц Ксанфик закрытые землею корни износят плод свой, дают свои цветы и украшения и оплодотворяются; и тогда обнаруживаются добрые корни и явными делаются те, на которых есть терния: так и в оный день всякий покажет и обнаружит и доброе и худое, что сделал он при помощи собственного своего тела. Ибо там — общий суд и воздаяние. Кроме видимой пищи есть другая пища. И Моисей, когда восходил на гору, постился сорок дней. Взошел он человеком, а нисшел, имея в себе Бога. Вот видим на себе, что тело, если не подкреплено снедями, расстраивается в несколько дней; но Моисей, постившись сорок дней, сошел гораздо сильнейшим всякого; потому что питаем был Богом, и тело его снабжаемо было иною небесною пищею. Ему пищею стало Божие слово, и имел он славу на лице. Но бывшее с Моисеем есть только образ; ибо оная слава сияет ныне внутри — в сердцах христиан. И воскрешенные тела в воскресение покроются иною Божественною ризою, и будут питаться небесною снедью.

15. Вопрос. Что такое значит жена, молящаяся с откровенною главою (1 Кор. 11, 5)?

Ответ. Поелику во время Апостолов женам вместо покрывала служили отращенные волосы: то и Господь и Апостолы приходят к твари и уцеломудривают ее. Впрочем, жена представляется здесь как образ Церкви. И как, в то время, жены показывались народу, имея вместо покрывала распущенные волосы: так, Церковь одевает и облекает чад своих в Божественные прославленные ризы. Даже и в древности в израильской Церкви была одна Синагога, и была она покрываема Духом; и Духом облекались Израильтяне вместо славы, хотя и не водились Им. Посему, слово: Церковь говорится и о многих, и об одной душе: ибо сама душа собирает во едино все помыслы, и пред Богом есть церковь; потому что душа сочеталась с небесным Женихом для общения с Ним, и срастворена небесным. Сие же разумеется и о многих душах и об одной. Ибо и Пророк говорит об Иерусалиме. Я нашел тебя оставленною и обнаженною, и облек тебя, и так далее, как бы рассуждая об одной жене (Иезек. 16, 8–13).

16. Вопрос. Что такое значит сказанное Марфою Господу о Марие: у меня много трудов, а она сидит при Тебе?

Ответ. Что Мария должна была сказать Марфе, то предварительно сказал ей Господь, а именно, что Мария оставила все, села при ногах Господних, и весь день благословляет Бога. Видишь ли сидение при ногу, превосходящее любовь? Но чтобы яснее воссияло Божие слово, слушай еще. Если кто любит Иисуса и внемлет Ему, как должно, и не просто внемлет, но пребывает в любви; то и Бог хочет уже воздать чем–либо душе той за любовь сию, хотя человек не знает, что он приимет, или в какой мере Бог одарит душу. Ибо и Марии, возлюбившей Его и сидевшей при ногах Его, не просто дана награда, но от сущности Своей даровал Он некую сокровенную силу. Самые слова, какие Бог с миром изглаголал Марии, были дух и некая сила. Слова сии вошли в сердце, стали душею в душе, духом в духе, и Божественная сила наполнила сердце ее; потому что, где превитает оная сила, по необходимости делается она там пребывающею, как неотъемлемое стяжание. Посему и Господь, зная, что даровал ей, сказал: Мария благую часть избра (Лук. 10, 42). Но со временем и то, что делала Марфа из усердия услужить, привело ее к тому же дарованию; потому что и она прияла Божественную силу в душу свою.

17. И что удивительного, если приходящие ко Господу и прилепленные к Нему телесно приимали силу? Иногда апостолы глаголали, слово и Дух Святый нападал на верующих (Деян. 10, 44). Корнилий от слова, какое услышал, приял силу. Кольми паче, когда Господь глаголал слово Марии, или Закхею, или грешнице, которая, распустив волосы, отирала ноги Господни, или Самарянке, или разбойнику, тогда являлась сила, и Дух Святый входил в единение с душами их. И ныне, любящие Господа, оставившие все и постоянно пребывающие в молитве, втайне научаются тому, чего не ведали. Сама Истина по их произволению открывается им и учит их: Аз есмь истина (Иоан. 14, 6). Сами Апостолы, до креста пребывая с Господом, видели великие знамения, как очищались прокаженные и воскресали мертвые: но не знали, как Божественная сила и пребывает и действует в сердце; не знали, что сами они возродятся духовно, вступят в единение с небесною душею и соделаются новою тварию. Они любили Господа ради совершаемых Им знамений. Наконец, Господь сказал им: «Что дивитесь знамениям? Я даю вам великое наследие, какого не имеет целый мир».

18. Странны были для них еще слова Господа, пока не воскрес Он из мертвых, и ради нас не вознес тела на небо. И тогда сошел на них Дух Утешитель, и вступил в единение с душами их. Сама Истина являет Себя в душах верных, и небесный человек приходит к человеку твоему, и бывает между ними единое общение. Посему, тех, которые пребывают в служении и усердно все делают из ревности по вере, из любви к Богу, со временем сие самое приводит к ведению самой Истины; потому что Господь открывается душам их и учит их сопребыванию Духа Святого. Слава и поклонение Отцу и Сыну и Святому Духу, во веки! Аминь.

Беседа 13. О том, какого плода требует Бог от христиан.

Все видимое создал Бог, и дал сие людям к упокоению и наслаждению, но дал им и закон правды. Со времени же Христова пришествия Бог требует иного плода и иной правды, чистоты сердца, благой совести, полезных речей, честных и добрых помышлений, и всего того, в чем преуспевают Святые. Ибо говорит Господь: аще не избудет правда ваша паче книжник и фарисей, не можете внити в царствие небесное (Мф. 5, 20). В законе написано: не делай блуда, а Я говорю вам: не пожелай, не гневайся. Ибо намеревающемуся быть другом Божиим надлежит охранять себя от греховной скверны и от вечного огня, таящегося в нас. Сие соделывает нас достойными царствия. Слава благосердию Его и совершившемуся благоволению Отца и Сына и Святого Духа! Аминь.

Беседа 14. О том, что посвящающие Богу помыслы и ум делают сие в надежде, что просветятся очи их сердца, что Бог сподобляет таковых в святости и величайшей чистоте приступать к Таинствам и уделяет им благодать Свою; также о том, что должны делать мы, желающие получить какое–либо из небесных благ; наконец, о том что Апостолы и Пророки подобны солнечным лучам, входящим в окно. Еще, беседа учит, что такое земля сатанинская и земля Ангельская — обе неосязаемые и невидимые.

1. Всякое видимое в мире дело делается в надежде получить пользу от трудов. И если кто не вполне уверен, что насладится трудами; то неполезны ему и труды. И земледелец сеет в надежде собрать плоды и, в чаянии их, переносит труды; сказано: о надежде должен есть оряй орати (1 Кор. 9, 10). И кто берет жену, берет в надежде иметь наследников. И купец ради прибыли пускается в море, отдает себя на готовую смерть. Так и в царстве небесном человек, в надежде, что просветятся сердечные очи, отдает сам себя на то, чтобы устраниться от дел житейских, проводить время в молитвах и прошениях, ожидая Господа когда придет и явит ему Себя, и очистит его от живущего в нем греха.

2. Но не надеется он на труды свои и на житие, пока не получит уповаемого, пока не придет Господь, и не будет обитать в нем во всяком ощущении и действии Духа. А когда вкусит он благодати Господней, насладится плодами духовными, снято будет покрывало тьмы, и свет Христов воссияет и воздействует в неизглаголанной радости; тогда удостоверится в великой любви, имея с собою Господа. Как там купец, получивший прибыль, он радуется, но вместе сокрушается и боится бед от разбойников и лукавых духов, чтобы, ослабев, не погубить как–либо труда, пока не сподобится войти в небесное царствие, в горний Иерусалим.

3. Посему, будем и мы умолять Бога, чтобы совлек с нас ветхого человека, и ныне еще облек нас в небесного Христа; и таким образом, в радовании, Им путеводимые, пребудем в великой тишине. Ибо Господь, желая, чтобы вполне вкусили мы царствия, говорит: без Мене не можете творити ничесоже (Иоан. 15, 5). Но и чрез Апостолов просветил Он многих. Сами, будучи созданиями Божиими, они подобных себе рабов воспитывали к тому, чтобы каждый стал братом и сыном Христовым, совершил нечто преимущественное пред прочими людьми, то есть, освятил самое сердце, самый ум, и помыслы устремил к Богу. И таким образом, Бог сокровенно подает сердцу жизнь и помощь, и вверяет ему самого Себя. Ибо, когда человек сокровенное свое, то есть ум и помыслы предает Богу, ничем иным не занимаясь и не развлекаясь, но сдерживая себя всеми силами; тогда Господь сподобляет его приступать к Таинствам в святости и в гораздо большей чистоте, и Себя самого дает ему в небесную пищу и в духовное питие.

4. Как человек, который приобрел большое имение, имеет рабов и детей, иную пищу дает рабам, а иную собственным своим детям, родившимся от семени его, — потому что дети наследуют отцу, и, будучи подобны отцу своему, едят с ним вместе: так и Христос, истинный Владыка, Сам все сотворил, и питает лукавых и неблагодарных; чад же, которых породил от семени Своего, которым уделил благодати Своей и в которых вообразился Господь, преимущественно пред прочими человеками питает собственным Своим покоем, Своею пищею и снедию, Своим питием, и Себя самого отдает им, пребывающим в общении с Отцем своим, как говорит Господь: ядый Мою плоть, и пияй Мою кровь, во Мне пребывает, и Аз в нем (Иоан. 5, 56), и не узрит смерти; потому что имеющие истинное наследие, как сыны, рождены от Отца небесного, и живут в дому Отца своего, как говорит Господь: раб не пребывает в дому, сын же пребывает во век (Иоан. 8, 35).

5. Посему, если и мы хотим быть рожденными от небесного Отца, то преимущественно пред прочими людьми должны показать рачение, усилие, ревность, любовь, доброе житие, пребывать в вере и в страхе, как желающие достигнуть толиких благ и стать наследниками Божиими. Ибо Господь часть достояния моего и чаши моея (Псал. 15, 5). И в таковом случае Господь, видя благое произволение и терпение, сотворит милость Свою, очистив нас словом небесным, и мертвенные и растленные помышления оживотворяя и восставляя прекрасным житием и учением Апостолов. Одна тварь питает и животворит другую тварь, как семена пшеницы или ячменя питаются и животворятся, когда повелено сие, облаками, дождем и солнцем, которые также суть твари. Но как есть свет, входящий окном, солнце же изливает лучи на целую вселенную: так Пророки были светилами для собственного только дома — для Израиля; Апостолы же послужили солнцами, освещающими всех, во всех частях мира.

6. Есть земля, на которой живут четвероногие, и есть земля в воздухе, на которой ходят и живут птицы; и если они пожелают стоять, или ходить на сей земле, то есть ловцы, которые овладевают ими. И есть земля для рыб — вода морская. И каждое животное, в каком месте родилось, на земле, или в воздухе, там и имеет пребывание, пищу и упокоение. Таким же образом, есть земля и страна сатанинская, где живут, ходят и покоятся темные силы и лукавые духи, и есть светоносная земля Божества, где ходят и упокоеваются полки Ангелов и святых духов. И как темная земля не может быть видима, или осязаема очами тела сего, так светоносная земля Божества и неосязаема и невидима плотскими очами; людям же духовным, сердечному оку видимы и сатанинская земля тьмы и светоносная земля Божества.

7. Но, по сказанию мирских мудрецов, есть горы огненные, потому что в них огнь, и там есть животные, подобные овцам; и, чтобы поймать их, делают железные кружки, забрасывают и опускают в огонь уды. Поелику же животным сим огонь доставляет пищу, питие, успокоение, возрастание, жизнь, и заменяет все; то, если извлечешь их в другой воздух, они погибают. И, когда очернены одежды их, не в воде, но в огне омываются и делаются чище и белее. Так и христиане пищею для себя имеют оный небесный огнь; он для них упокоение; он очищает и омывает, и освящает сердце их, он приводит их в возрастание; он для них и воздух и жизнь. Как скоро выходят оттуда, — гибнут они от лукавых духов. И как умирают тамошние животные, выходя из огня, как гибнут рыбы, извлеченные из воды, как задыхаются четвероногие, брошенные в море, и как пернатые, ходя по земле, достаются в руки ловцам: так и душа, неостающаяся на оной земле, задыхается и гибнет; и если оным божественным огнем не заменяет себе пищи, и пития, и одежды, и сердечного очищения, и душевного освящения, то уловляется и растлевается духами лукавыми. Разыщем же тщательно и мы, посеяны ли мы на оной невидимой земле, и насаждены ли в небесном винограднике? Слава щедротам Божиим! Аминь.

Беседа 15. Беседа сия содержит в себе пространное учение о том, как душе в святости, непорочности и чистоте надобно пребывать пред женихом своим — Иисусом Христом, и еще некоторые весьма поучительные вопросы — например, о том, все ли члены восстанут в воскресение, — и иные многие — о зле, о благодати, о свободном произволении, о достоинстве человеческого рода.

1. Какой–нибудь богатый человек, весьма славный царь обратит свое благоволение на бедную женщину, у которой нет ничего, кроме собственного ее тела, сделается ее любителем и вознамерится ввести ее к себе, как невесту и сожительницу. И если она покажет, наконец, благорасположение свое к мужу; то, храня любовь к нему, эта бедная, нищая, ничего у себя неимевшая женщина, делается госпожею всего имения, какое есть у мужа. А если сделает что против обязанности и долга, и в доме мужа своего поведет себя неприлично; то изгоняется тогда с бесчестием и поруганием, и идет, положив обе руки на главу, как и в законе Моисеевом дается сие разуметь о жене непокорной и неугодной мужу своему (Втор. 24, 1). И тогда уже она мучится и горько плачет, рассуждая, какое утратила богатство, какой лишилась славы, подвергшись бесчестию за свое неблагоразумие.

2. Так и душа, которую обручит Себе в невесту небесный жених — Христос для таинственного и божественного с Ним общения, и которая вкусит небесного богатства, должна с великим рачением искренно благоугождать обручившемуся с нею Христу, вверенное ей духовное служение выполнять должным и приличным образом, чтобы во всем благоугождать Богу, ничем не оскорблять Духа, надлежащим образом хранить совершенное целомудрие и любовь ко Христу, хорошо вести себя в дому небесного Царя, со всею преданностию дарованной благодати. И вот, таковая–то душа поставляется госпожею над всеми Господними благами, самое тело ее приемлет прославление от Божества Христова. Но если погрешит она в чем, и в служении своем будет поступать противно долгу, не сделает угодного Христу, не последует воле Его, не будет содейственницею присущей в ней благодати Духа; то с поруганием подвергается постыдному бесчестию и отлучается от жизни, как соделавшаяся неблагопотребной и неспособною к общению с небесным Царем. И о сей душе бывают уже печаль, скорбь и плач у всех святых и умных духов; Ангелы, Силы, Апостолы, Пророки, Мученики сетуют о ней.

3. Как, по сказанному Господом, радость бывает на небеси о едином грешнице кающемся (Лук. 15, 7); так великая печаль и плач бывают на небеси об одной душе, отпадающей от вечной жизни. И как на земле, когда умирает какой–нибудь богатый человек, с пением, со слезами и сетованием, сопровождают его из сей жизни братья его, родные, друзья, знакомые: так и о душе той со слезами и пением творят плач все Святые. Ибо и в другом месте дает это разуметь Писание, говоря: паде питис, восплачевопльствите кедри (Зах. 11, 2). Как Израиль, когда, по–видимому, благоугождал Владыке (хотя и никогда не благоугождал он, как должно благоугождать), имел осеняющий его столп облачный и освещающий его столп огненный, видел пред собою море разделяемое, чистую воду истекающую из камня; — а когда ум Израильтян и произволение их отвращались от Бога, тогда предаваемы были змиям и врагам своим, отводимы в тяжкий плен и истязуемы горьким рабством: так, конечно, бывает тоже и с нашими душами. Сие же таинственно назнаменуя, Дух у Пророка Иезекииля о такой душе, как о Иерусалиме, сказал: обнаженною нашел Я тебя в пустыне, и омых тя водою от нечистоты твоей, и облекох тя в одежду, и запястие возложих на руце твои, и ожерелья на выю твою, и усерязи во уши твоя, и стала ты у Меня именитою среди всех языков; семидал и масло и мед яла еси, и в последствии забыла ты благодеяния Мои, и пошла во след любителей твоих и соблудила еси срамно (Иезек. 16, 8–15).

4. Так Дух увещавает и душу, которая познала по благодати Бога, и очистившись от прежних грехов, украсившись утварями Святого Духа, причастившись божественной и небесной пищи, но не ведя себя, как должно, при многом ведении, не соблюдая приличным образом должного к небесному жениху — Христу благорасположения и любви, делается отверженною и лишается жизни, какой была некогда причастною. Ибо сатана может превозноситься и выситься даже и над имеющими такую меру благодати, и против тех, которые в благодати и силе познали Бога, злоба высится еще и усиливается низложить их. Поэтому, должно нам подвизаться и со всем благоразумием вести себя осторожно, чтобы, по написанному, со страхом содевать свое спасение (Филип. 2, 12). Посему, все вы, соделавшиеся причастниками Духа Христова, ни в чем, ни в малом, ни в великом, не поступайте с пренебрежением, и не оскорбляйте благодати Духа, чтобы не лишиться вам той жизни, которой стали уже причастными.

5. И еще представляю тоже в другом лице. Если раб входит в царские чертоги — служить при царе, подавая, что поручено ему: то берет сие из царского достояния, и сам входя ни с чем, царскими утварями услуживает царю. Но здесь уже нужно много благоразумия и рассудительности, чтобы при служении не сделать чего не должного, на царский стол не подать одну снедь вместо другой, но все яства, от первого до последнего, предлагать по порядку. И если, по незнанию и по нерассудительности, будет он служить царю, не как следует, то подвергнется опасности и смерти. Так и душа, служа Богу по благодати и по духу, имеет нужду в великой рассудительности и в ведении, чтобы не погрешить в чем–нибудь в рассуждении Божиих сосудов, то есть, в рассуждении духовного служения, имея собственное свое произволение, несогласное с благодатью. Ибо душа может служить Господу духовным служением, которое втайне совершается внутренним человеком, и своими собственными сосудами, то есть духом внутреннего человека; а без сосудов Его, то есть без благодати, никто не может служить Богу, то есть благоугождать, исполняя во всем волю Божию.

6. И когда душа приимет благодать; тогда потребно ей много благоразумия и рассудительности. Все же сие Сам Бог дает душе, просящей у Него, чтобы могла благоугодно послужить Ему духом, какой приемлет, ни в чем не препобеждаться пороком и не погрешать, совратившись с пути, по неведению, небоязненности и нерадению, и против долга преступив Владычную волю; потому что таковой душе будут наказанием смерть и плач, о чем говорит и божественный Апостол: да не како иным проповедуя, сам неключим буду (1 Кор. 9, 27). Видишь, какой имел страх, будучи Божиим Апостолом? Посему, будем молить Бога, чтобы всем нам, приявшим благодать Божию, по преимуществу проходить духовное служение согласно с волею Его, и не свыкаться с пренебрегающею всем мыслию; а таким образом, пожив благоугодно пред Богом и, согласно с волею Его, послужив Ему духовным служением, наследовать вечную жизнь.

7. И у того, кто одержим недугом, некоторые члены бывают здоровы, например, орудие зрения — глаз, или другой какой член, между тем как прочие члены повреждены. Тоже бывает и в рассуждении духовного. Иному можно иметь здравыми три духовные члена, но поэтому человек не есть еще совершен. Видишь, сколько духовных степеней и мер, и как по частям, а не вдруг очищается и истончавается зло. Во всем Господне промышление и домостроительство: и солнце восходит, и все твари созданы ради царства, какое наследуют избранные, ради того, чтобы составилось царство мирное и единомысленное.

8. Посему, христиане сами должны употреблять все старание, но вовсе никого не осуждать, ни явную блудницу, ни грешников, или людей бесчинных, взирать же на всех с простодушным произволением, чистым оком, чтобы обратилось человеку как бы в нечто естественное и непременное — никого не уничижать, не осуждать, никем не гнушаться и не делать различия между людьми. Увидишь ли одноокого, — не осуждай его в сердце своем, но смотри на него, как на здорового; смотри на имеющего сухую руку, как не на сухорукого, на хромого — как на ходящего прямо, и на расслабленного — как на здорового. Ибо в том состоит чистота сердца, чтобы, видя грешников, или немощных, иметь к ним сострадание и быть милосердым. И Святым Господним случается сидеть на позорище мира и смотреть на его обольщения; но по внутреннему человеку беседуют они с Богом, тогда как по внешнему человеку представляются взорам смотрящими на то, что происходит в мире.

9. Мирские люди подлежат иному влиянию духа льсти, по которому мудрствуют земное; а у христиан иное произволение, иной ум; они — люди иного века, иного града; потому что Дух Божий пребывает в общении с душами их, и они попирают сопротивника, так как написано: последний враг испразднится смерть (1 Кор. 15, 26). И как люди благочестивые суть над всеми владыки: так слабые в вере и грешники в полном смысле суть рабы; и огонь их жжет, и камень и меч умерщвляют, а напоследок, будут господствовать над ними демоны.

10. Вопрос. В воскресение все ли члены будут воскрешены?

Ответ. Богу все не трудно. Таково и обетование Его. Но человеческой немощи и человеческому рассудку кажется сие как бы невозможным. Как Бог, взяв прах и землю, устроил как бы иное какое то естество, именно естество телесное, неподобное земле, и сотворил многие роды естеств, как то: волосы, кожу, кости и жилы; и каким образом игла, брошенная в огонь, переменяет цвет и превращается в огонь, между тем как естество железа не уничтожается, но остается тем же: так и в воскресение все члены будут воскрешены и, по написанному, влас не погибнет (Лук. 21, 18), и все соделается световидным, все погрузится и преложится в свет и в огонь, но не разрешится и не сделается огнем, так чтобы не стало уже прежнего естества, как утверждают некоторые. Ибо Петр остается Петром и Павел — Павлом, и Филипп — Филиппом; каждый, исполнившись Духа, пребывает в собственном своем естестве и существе. А если утверждаешь, что естество разрешилось: то нет уже Петра или Павла, но во всем и повсюду — Бог, и отходящие в геенну не чувствуют наказания, а идущие в царство — благодеяния.

11. Представь себе сад, в котором всякого рода плодоносные дерева, были там груша, яблонь и виноград с плодами и листьями; но и сад, и все дерева и листья изменились и обратились в иное естество, и все прежнее соделалось световидным. Так и люди изменятся в воскресение, и члены их сделаются святыми и световидными. Посему, Божии человеки должны приуготовлять себя к борению и подвигу. Как мужественный юноша выдерживает борьбу, и на удары, ему наносимые, ответствует ударами: так и христиане должны переносить скорби, и внешние и внутренние брани, чтобы, принимая на себя удары, побеждать терпением. Таков путь Христианства. Где — Дух Святый, там, как тень, следует гонение и брань. Видишь, как Пророки, хотя в них действовал Дух, всегда гонимы были единоплеменниками? Видишь, как Господь, Который есть путь и истина, гоним был не иным народом, но Своими? Свое племя — Израильтяне и гнали, и распяли Его. А подобное сему было и с Апостолами; потому что со времени креста прешел Дух Утешитель и преселился в христиан: никто из Иудеев не был уже гоним, но одни христиане были мучениками. Посему, не должны они изумляться сему: истине необходимо быть гонимою.

12. Вопрос. Иные говорят, что зло привходит совне, и человек, если захочет, не приемлет его в себя, но гонит прочь.

Ответ. Как змий, говоривший с Евою, проник в ее душу вследствие ее послушания: так и ныне чрез послушание человеческое входит в человека грех, который вне его; потому что грех имеет власть и свободу входить в сердце; так как помыслы — не вне человека, но внутри — из сердца. Апостол говорит: хощу, да молитвы мужие творят без гнева и размышлений лукавых (1 Тим. 2, 8); потому что, по Евангелию, помыслы от сердца исходят (Мф. 15, 15). Посему, приступай к молитве, и обращай внимание на сердце свое и на ум; желай, чтобы чистая молитва воссылалась тобою к Богу, преимущественно же смотри при этом, нет ли чего препятствующего молитве, чиста ли молитва, занят ли ум твой Господом так же, как у земледельца — земледелием, у мужа — женою, у купца — торговлею; и когда преклоняешь колена свои на молитву, — не расхищают ли помыслов твоих другие?

13. Но скажешь, что Господь, пришедши, осудил грех крестом, и нет уже его внутри человека. Напротив того, как воин, если в чьем–либо доме поставит колесницу свою, то имеет власть входить в этот дом и выходить из него, когда хочет: так и грех имеет власть разглагольствовать в сердце; ибо написано: вниде сатана в сердце Иуды (Лук. 22, 3). А если говоришь, что пришествием Христовым грех осужден, и по крещении зло не имеет уже себе доли, чтоб разглагольствовать в сердце; то не знаешь разве, что, с пришествия Господня и доныне, многие крестились, и помышляли иногда лукавое? А иные из них не совращались ли в тщеславие, или в блуд, или в чревоугодие? Да и все миряне, пребывающие в Церкви, имеют ли сердце неукоризненное и чистое? Или, не находим ли, что после крещения много бывает грехов, и многие грешат? Поэтому и после крещения разбойник имеет возможность входить и делать, что хочет. Написано: возлюбиши Господа Бога твоего от всего сердца твоего (Втор. 6, 5). И ты говоришь: я люблю и имею Духа Святого. Но точно ли есть в тебе памятование о Господе, любовь и горячность к Нему? Привязан ли ты ко Господу день и ночь? Если имеешь таковую любовь; то ты чист. А если не имеешь; то когда приходят земные заботы, скверные и лукавые помыслы, разыщи: действительно ли не преклонен ты к сему, всегда ли душа твоя влечется к любви Божией и привержена к Богу? Ибо мирские помыслы развлекают ум земным и тленным, не позволяют возлюбить Бога, или памятовать о Господе. Нередко и человек несведущий приступает к молитве, преклоняет колено и ум его входит в покой; и в какой мере противостоящую стену злобы подкапывает он и углубляется под нее, в такой разрушается она; человек доходит до видения и мудрости, до чего не достигают сильные, или мудрые, или витии, и они не могут постигнуть или познать тонкость ума его; потому что занят он Божественными тайнами. Кто неопытен в различении доброты жемчужин, тот, по неопытности своей, не умеет и оценить их. Посему, христиане гнушаются тем, что славно на земле и вменяют это в гной при сравнении с тем величием, какое действует в них.

14. Вопрос. Человек может ли пасть, имея благодатное дарование?

Ответ. Если вознерадит, то падает; потому что враги никогда не остаются в бездействии, и ведут брань, не предаваясь лености. Кольми паче не должен ты прекращать искания своего пред Богом. Ибо много бывает тебе вреда, если предаешься нерадению, хотя бы, по–видимому, испытан ты был в самом таинстве благодати.

15. Вопрос. Пребывает ли благодать в человеке после его падения?

Ответ. Богу угодно снова ввести человека в жизнь, и Он увещевает человека, чтобы снова восплакал и покаялся. И если человек продолжает сие делать; то кающегося в давних своих прегрешениях Бог убеждает снова плакать и приносить покаяние.

16. Вопрос. Предстоит ли совершенным скорбь, или брань? Или они вполне беззаботны?

Ответ. Нет человека, на которого враг перестал бы нападать. Сатана немилосерд и человеконенавистен, поэтому не ленится нападать на всякого человека; но, по–видимому, не на всех наступает он с одинаковым усилием. И начальники областей и комиты платят царю дани; но такой человек, смело надеясь на свое богатство, золото и серебро, как бы от избытков своих вносит оброки, не почитая того для себя убытком, как и подающий милостыню нимало не почитает сего убытком. Так и сатана почитает это как бы посторонним делом. А иной нищ, не имеет у себя насущного пропитания, и его бьют и мучат; потому что не может выплатить подати. Иного жестоко терзают и мучат, и он не умирает; другого за одно слово велят обезглавить, и он погибает. Так и между христианами иные терпят сильную брань и терзания от греха, и даже укрепляются и умудряются во бранях, пренебрегая сопротивную силу, и нет им опасности в этом отношении; потому что непоколебимы и уверены в своем спасении; так как часто упражнялись и приобрели опытность во брани с злобою, и сам Бог с ними; Богом путеводятся они и упокоеваются.

17. Иные же, не упражнявшись еще, если в одну только впадут скорбь, и воздвигнется на них брань, тотчас ввергаются в беду и в гибель. Как идущие городом, желая увидеть любимых ими и знакомых своих, хотя со многими встречаются на площадях, однако же не задерживаются ими; потому что имеют намерение свидеться с друзьями; и когда снаружи постучат в дверь и назовут по имени, — любимые им с радостию отворяют; а если останавливаются и шутят на площадях, или задерживаются встречными, то дверь остается запертою, и никто не отворяет им: так и поспешающие прийти к истинно возлюбленному Владыке нашему Христу должны пренебречь и презреть все прочее. Как входящие в чертоги к царю, комиты, или начальники областей, в великом бывают страхе, как дать им ответ и не подвергнуться нареканию и наказанию, погрешив в ответе; а поселяне и простолюдины, никогда не видавшие князя, ведут себя беззаботно: так и весь этот поднебесный мир, все от царей до нищих, не познавая славы Христовой, имеют попечение о делах житейских, и не скоро кто вспомнит о дне суда; входящие же помыслом в судилище Христово, где престол Христов, и всегда предстоящие Христу пребывают в непрестанном страхе и трепете, чтобы не погрешить в чем против святых Его заповедей.

18. Земные богачи, когда собрано много плодов в житницы их, снова начинают еще более каждый день работать, чтобы им изобиловать, а не оскудевать. Если же понадеются на лежащее в житницах богатство и будут нерадеть, не присовокупляя нового, но иждивая положенное; то скоро впадут в бедность и нищету. Почему, собирая прибытки и внося в житницы, должны они трудиться и вновь собирать, чтобы не дойти до скудости. Так можно и в Христианстве человеку вкушать благодать Божию; ибо сказано: вкусите и видите, яко благ Господь (Псал. 33, 9): вкушение же сие есть в несомненности действенная сила Духа, совершающая служение в сердце. Ибо те, которые суть сыны света и служения Новому Завету в Духе Святом, ничему не научаются у людей, как научаемые Богом. Сама благодать пишет на сердцах их законы Духа. Посему, не в Писаниях только, начертанных чернилами, должны они находить для себя удостоверение, но и на скрижалях сердца благодать Божия пишет законы Духа и небесные тайны; потому что сердце владычественно и царственно в целом телесном сочленении. И когда благодать овладеет пажитями сердца; тогда царствует она над всеми членами и помыслами: ибо там ум и все помыслы, и чаяние души. Почему, благодать и проникает во все члены тела.

19. Так и наоборот в тех, которые суть сыны тьмы, царствует над сердцем грех, и проникает во все части: от сердца бо исходят помышления злая (Мф. 15, 19). И таким образом, грех, разливаясь, омрачает человека. А утверждающие, что нет в человеке зла, с ним вместе питающегося и возрастающего, пусть не заботятся об утрешнем дне, и не имеют пожеланий. На некоторое время зло перестало тревожить их внушением какого–либо пожелания: и поэтому, человек с клятвою утверждает: «во мне не восстает уже такая–то страсть»; но чрез несколько времени сгорает он пожеланием, и сверх того, оказывается еще клятвопреступником. Как вода течет в трубе; так и грех — в сердце и помыслах. Отвергающие это обличаются и осмеиваются самим грехом, когда восторжествует над ними; потому что зло старается утаиться и скрыться в мысли человека.

20. Посему, если кто любит Бога, то и Бог сообщает ему любовь Свою; кто однажды уверовал в Бога, тому прилагает небесную веру, и человек делается сугубым. Посему, как ты от членов своих принесешь Ему дар; так и Он, подобно сему от собственных Своих членов уделит душе твоей, чтобы все тебе делать, и любить и молиться, чисто. Ибо высоко достоинство человека. Смотри, каковы небо, земля, солнце и луна: и не в них благоволил успокоиться Господь, а только в человеке. Поэтому, человек драгоценнее всех тварей, даже, осмелюсь сказать не только видимых, но и невидимых тварей, то есть служебных духов. Ибо об Архангелах Михаиле и Гаврииле не сказал Бог: сотворим по образу и по подобию Нашему (Быт. 1, 26), но сказал об умной человеческой сущности, разумею бессмертную душу. Написано: Ангельские ополчения окрест боящихся Его (Псал. 33, 8); а видимые твари связаны каким–то неподвижным естеством.

21. Однажды приведены в устройство небо, солнце, луна, земля, и не в них благоволил Господь; напротив того, не могут они выйти из того состояния, в каком созданы, и не имеют воли. А ты создан по образу и подобию Божию; потому что, как Бог свободен и творит, что хощет (если угодно Ему будет, — по власти Своей, пошлет праведных в геенну и грешных в царство; но не изберет сего и не согласится на сие, ибо Господь правосуден), так свободен и ты; и если хочешь погибнуть, то природа твоя удобоизменяема; если хочешь изрыгнуть хулу, составить отраву, убить кого, — никто тебе не противится и не возбраняет. Кто хочет, тот и покорствует Богу, и идет путем правды, и владеет пожеланиями; потому что ум сей есть противоборник, и твердым помыслом может препобедить порочные стремления и гнусные пожелания.

22. Если в большом доме, — где стены и потолки покрыты золотом и серебром, где есть различная одежда, золото и серебро, живущие рабы и рабыни (хотя природа наша, по присущему в ней греху, всего вожделеет), — обуздывают свой ум, и, из человеческого страха пред господами, удерживают стремления пожеланий: то кольми паче там, где есть Божий страх, должен ум противоборствовать и противодействовать живущему в человеке пороку; потому что Бог заповедал тебе возможное для тебя. Итак, природа бессловесных животных связана; например, змея по природе зла и ядовита, почему все змеи таковы; волк привык похищать, и все волки того же свойства; ягненок по простоте похищается, и все они того же свойства; голубь нехитр и невинен, все голуби того же свойства. Но человек не таков. Один — волк хищный, а другой похищается, как агнец, и оба происходят от одного и того же человеческого рода.

23. Иной не довольствуется собственною своею женою и живет блудно; а другой не позволит на сердце свое и взойти похоти. Один расхищает достояние ближнего; а другой по богочестию раздает и свое собственное. Видишь, как удобоизменяема одна и та же природа, наклонна то к худому, то наоборот к прекрасному, и вследствие того и другого имеет способность соизволять, на какие захочет дела. Поэтому, природа наша удобоприемлема и для добра, и для зла, и для Божией благодати, и для сопротивной силы. Но она не может быть приневоливаема. Сам Адам, первоначально пребывая в чистоте, царствовал над своими помыслами; но, как скоро преступил заповедь, на уме его легли неудобоносимые горы, и примешавшиеся порочные помыслы все стали как бы его собственные. Но ни один не есть его собственный; потому что поддерживаются они пороком.

24. Надобно тебе, наконец, поискать светильника, чтобы зажечь его и с ним найти чистые помыслы: потому что они тебе естественны; чистыми сотворил их Господь. Воспитанные на море научаются плавать, и когда подымутся бури и волны, не приходят в ужас. Таковы и христиане. Как ум трехлетнего ребенка не может вместить или постигнуть мысли совершенного софиста, потому велико расстояние лет их: так и христиане, подобно грудным младенцам, понимают мир, смотря на меру благодати. Они чужды для века сего; иной у них град, иное упокоение. Христиане имеют у себя утешение Духа, слезы, плач и воздыхание, и самые слезы составляют для них наслаждение. При радости и веселии имеют они и страх, и таким образом, уподобляются людям, которые на руках своих носят кровь свою, не надеются сами на себя, и не думают о себе, что значат они что–нибудь, но ведут себя как уничиженные и отверженные всеми людьми.

25. Если царь положит свое сокровище у какого–нибудь нищего; то принявший на сохранение не считает сего сокровища своею собственностию, но везде признается в своей нищете, не смея расточать чужого сокровища; потому что всегда рассуждает сам с собою: «это сокровище не только у меня чужое, но еще положено ко мне сильным царем, и он, когда захочет, возьмет его у меня». И имеющие благодать Божию должны тоже о себе думать, быть смиренномудрыми, исповедывать нищету свою. Если нищий, приняв от царя вверенное ему сокровище и понадеявшись на это чужое сокровище, начинает превозноситься им, как собственным своим богатством, и сердце его исполняется кичения; то царь берет у него сокровище, и имевший оное на сохранении остается таким же нищим, каким был прежде. Так, если и имеющие благодать превознесутся, и станут надмеваться сердца их, то Господь отъемлет у них благодать Свою, и остаются они такими же, какими были до приятия благодати от Господа.

26. Но многие, хотя и присуща им благодать не знают, что окрадены они грехом. Как если в каком–нибудь доме живут молодая женщина, а также и молодой мужчина, и женщина, обольщаемая мужчиною, наконец входит с ним в согласие, прелюбодействует и делается презренною: так и страшный змий греха сопребывает с душею, соблазняет и убеждает ее, и если соглашается она, то бесплотная душа входит в общение с бесплотною злобою духа, то есть, дух входит в общение с духом, и прелюбодействует в сердце своем тот, кто приемлет в себя помысл лукавого и соглашается на оный. Поэтому, мера подвига твоего заключается в том, чтобы тебе не прелюбодействовать в мыслях, но противостоять умом и внутренне вести брань, бороться с пороком и не слушаться его, не соуслаждаться им в помыслах. И если Господь обретет в тебе готовность сию; то в последний день приимет тебя в царство Свое.

27. Иное домостроительствует Господь с тем, чтобы не оставить незасвидетельствованными Свою божественную благодать и призвание Свое. Иное же домостроительствует по попущению с тем, чтобы ввести человека в искус и в упражнение, и чтобы обнаружилось свободное произволение человека. Ибо подвергшиеся скорбям и искушениям, если выдержат их, не лишатся небесного царствия. Почему, христиане в скорбных обстоятельствах не тужат и не печалятся. Если испытываются бедностью, или злостраданием; то должны не дивиться сему, а скорее, услаждаться нищетою и ее вменять в богатство, а пост — в наслаждение, бесчестие и бесславие — в славу. И наоборот, если встретится с ними что–либо почитаемое в сей жизни славным, и привлекающее их к плотскому успокоению, или к богатству, или к славе, или к роскоши; то должны не услаждаться всем этим, но бежать от сего, как от огня.

28. В видимом мире, если малочисленный народ восстал на брань с царем, то царь не трудится сам идти на войну, посылает же воинов с военачальниками, и они ведут войну; если же восстал народ многочисленный, который может опустошить его царство, то царь сам с царедворцами и воинством своим принужден бывает идти и распоряжаться военными делами. Посему, приими во внимание свое достоинство: Бог с воинством Своим, то есть с Ангелами и святыми духами подвигся, и Сам пришел вступиться за тебя и избавить тебя от смерти. Стань же твердо, и представь себе, какое о тебе промышление. Как находящиеся в этой еще жизни, берем мы примеры и из житейского. Как, если бы царь, нашедши человека скудного и недужного, не постыдился его, но врачебными составами стал врачевать его раны, и перенес его в свои чертоги, и облек в порфиру и диадиму, и соделал сообщником своей трапезы: так и небесный Царь Христос, пришедши к недужному человеку, исцелил его и приобщил к царской Своей трапезе; и притом, не делая принуждения воле его, но действуя на него увещаниями, возвел его в такую честь.

29. В Евангелии написано, что Господь послал рабов призвать желающих и объявить им: се обед Мой уготовах (Мф. 22, 4), но сами званные отказывались и говорили: один: супруг волов купих, другой: жену поях (Лук. 14, 19. 20). Видишь ли, Звавший готов, отреклись же званные, и, конечно, сами для себя были виною? Таково–то достоинство христиан! Видишь, Господь уготовал им царство, зовет их, что бы вошли, но они не хотят. О даре же, какой наследуют христиане, справедливо можно сказать, что если бы каждый человек с того времени, как создан Адам, и до скончания мира вел брань с сатаною и терпел скорби, то не сделал бы он ничего великого в сравнении с тою славою, какую наследует; потому что бесконечные веки будет царствовать со Христом. Слава Возлюбившему столько душу, что Себя самого и благодать Свою дал и вверил душе! Слава величию Его!

30. По наружности вот все мы, сидящие здесь братия, имеем один образ и одно Адамово лице. Ужели же и втайне, и в самой внутренности одно у всех произволение, одно сердце? Ужели все мы одно, все добры и богочестивы? Или только некоторые из нас таковы, потому что одни имеют общение со Христом и с Ангелами Его, а другие — с сатаною и с демонами, хотя все сидим вместе, представляя из себя как бы одного человека, все имеем одно Адамово лице? Видишь ли, как умная сущность, внутренний человек, есть иное нечто с человеком внешним? Ибо все представляем из себя как бы одного; но одни пребывают со Христом и с Ангелами, а другие — с сатаною и нечистыми духами. Поэтому, в сердце есть какая–то беспредельная глубина; есть там и пиршественные горницы, и опочивальни, и двери, и преддверия, и многие службы, и выходы; есть там рабочая храмина дел правды и неправды; есть там смерть, есть там и жизнь; есть там добрая и противная ей купля.

31. Представь себе обширные чертоги: но они в запустении, наполнены всяким зловонием, множеством мертвых тел. Так и сердце есть чертог Христов; но оно наполнено всякой нечистотою и многими толпами лукавых духов. Поэтому, надобно возобновить и перестроить его, приготовить внутренние горницы и ложницы. Ибо Царь Христос с Ангелами и святыми духами идет упокоиться там, и пожить, и походить, и основать Свое царство. Сказываю же, что, как на корабле, если он вполне оснащен, всеми распоряжает и управляет кормчий, одним делает выговоры, другим указывает, что делать: так и сердце имеет кормчего — ум, и обличающую совесть, и помыслы осуждающие и оправдывающие; ибо Апостол говорит: между собою помыслом осуждающим, или отвещающим (Рим. 2, 15).

32. Видишь, что совесть не дает своего согласия на такие помыслы, повинующиеся греху, но тотчас обличает их, ибо она не лжет и, всегда обличая, свидетельствует, что будет говорить пред лицем Божиим в день суда. Если колесница, бразды, животные и все к тому нужное в руках у одного возничего; то уже, когда хочет он, носится на колеснице со всею быстротою, а когда хочет, сдерживает колесницу, и опять, куда хочет, поворотит ее, там она и проходит, почему вся колесница во власти у возничего. Так и сердце имеет много естественных помыслов, которые тесно с ним связаны, а ум и совесть дают вразумления и направления сердцу, и усыпляют естественные помыслы, возникающие в сердце; потому что у души много составов, хотя она и одна.

33. Как скоро Адам преступил заповедь, — змий вошедши стал властелином дома, и он при душе, как другая душа. И Господь говорит: всякий, кто не отвергнется себя самого и не возненавидит душу свою, не Мой ученик (Лук. 14, 26); и: любяй душу свою погубит ю (Иоан. 12, 25). Ибо грех, вошедши в душу, стал ее членом; он прилепился даже и к телесному человеку, и в сердце струится множество нечистых помыслов. Посему, кто исполняет хотения души своей, тот исполняет хотения сердца; потому что душа с ним связана и соединена. Поэтому, кто покоряет душу свою и гневается сам на себя и на пожелания, какие в нем есть, тот подобен покоряющему град врагов своих и сподобляется прийти в добрую меру духа, и Божественною силою восприемлет в себя чистого человека, и делается чем–то большим себя самого, потому что такой обожается уже и соделывается сыном Божиим, приемля в душу свою небесную печать. Ибо избранные Божии помазуются освящающим елеем, и соделываются людьми сановитыми и царями.

34. Человек имеет такую природу, что и тот, кто во глубине порока и работает греху, может обратиться к добру, и тот, кто связан Духом Святым и упоен небесным, имеет власть обратиться к злу. Представь себе женщину, одетую в рубища, томящуюся голодом, покрытую нечистотами; и если она, после многих трудов достигнет царского сана, облечется в порфиру и венец, сделается невестою царя, то вспоминает прежнюю свою нечистоту, и имеет волю возвратиться в первобытное состояние, но не решается снизойти до прежней срамоты; потому что сие безрассудно. Но и те самые, которые вкусили Божией благодати, и стали уже причастниками Духа, если не будут осторожны, угасают и делаются хуже того, какими были, живя в миру. И сие бывает не потому, что Бог изменяем и немощен, или Дух угасает, но потому, что сами люди не согласуются с благодатью, почему и совращаются и впадают в тысячи зол. Ибо и вкусившие оного дара имеют при себе то и другое, — как радость и утешение, так страх и трепет, как радование, так и плач; оплакивают они себя самих и целого Адама, потому что у людей одно естество, и слезы таковых — хлеб, их плач — услаждение и упокоение.

35. Если же увидишь, что кто–нибудь превозносится и надмевается тем, что он — причастник благодати; то хотя бы и знамения творил он, и мертвых воскрешал, но если не признает души своей бесчестною и уничиженною, и себя нищим по Духу и мерзким, скрадывается он злобою, и сам не знает того. Если и знамения творит он, — не должно ему верить; потому что признак Христианства — и тому, кто благоискусен пред Богом, стараться таить сие от людей, и если имеет у себя все сокровища царя, скрывать их и говорить всегда: «не мое это сокровище, другой положил его у меня; а я — нищий; когда положивший захочет, возьмет его у меня». Если же кто говорит: «богат я, довольно с меня и того, что приобрел; больше не нужно»; то такой не христианин, а сосуд прелести и диавола. Ибо наслаждение Богом ненасытимо, и в какой мере вкушает и причащается кто, в такой делается более алчущим. Такие люди имеют горячность и неудержимую любовь к Богу; чем более стараются они преуспевать и приобретать, тем паче признают себя нищими, как во всем скудных и ничего не приобретших. Они говорят: «недостоин я, чтобы это солнце озаряло меня». Это признак Христианства, это — смирение.

36. Если же кто говорит: «я достаточен и обилен»; то он в обольщении и лжец. Как тело Господа, когда восшел Он на гору, прославилось и преобразилось в Божескую славу и в бесконечный свет: так и тела Святых прославляются и делаются блистающими. Ибо как внутренняя слава Христова в такой мере распростерта была и воссияла на теле Христовом: так, подобно сему, и во Святых внутри сущая сила Христова в оный день будет преизливаться во вне — на тела их; потому что еще ныне умом своим причащаются они Христовой сущности и Христова естества. Ибо написано: и Святяй, и освящаемии от единаго (Евр. 2, 11); и: славу, юже дал еси Мне, дах им (Иоан. 17, 22). Как одним огнем зажигаются многие светильники: так необходимо и телам Святых — сим членам Христовым соделаться одним и тем же с Самим Христом.

37. Вопрос. В каком смысле христиане делаются выше первого Адама? — Адам был бессмертен и нетленен по душе и по телу, а христиане умирают и сотлевают.

Ответ. Истинная смерть внутри — в сердце, и она сокровенна; ею умирает внутренний человек. Посему, если кто перешел от смерти к жизни сокровенной, то он истинно во веки живет и не умирает. Даже, если тела таковых и разрушаются на время, то снова будут воскрешены во славе, потому что освящены. Поэтому, смерть христиан называем сном и успением. А если бы человек стал бессмертен и нетленен по телу; то целый мир, видя необычайность дела, а именно, что тела христиан не истлевают, преклонялся бы к добру по какой–то необходимости, а не по произвольному расположению.

38. Но чтобы ясно была видна и оставалась в человеке свобода, какую Бог дал ему в начале, все устрояется с особенным о сем смотрением, и тела разрушаются, чтобы в воле человека было обратиться к добру, или к злу. Ибо как совершенный не привязан какою–либо необходимостию к добру, так не привязан и к злу погрязший во грехе и делающий себя сосудом диавола, которым мир осужден; напротив того, и он имеет свободу соделаться сосудом избрания и жизни, а подобно также, и упоенные Божеством, хотя исполнены и связаны Духом Святым, однако же не удерживаются никакою необходимостию, но имеют свободу обратиться и делать в веке сем, что хотят.

39. Вопрос. Постепенно ли истончавается и искореняется зло, и человек преуспевает в благодати, или зло искореняется тотчас, как скоро началось преспеяние?

Ответ. Как зародыш в матерней утробе не вдруг делается человеком, но постепенно принимает человеческий образ, и рождается, впрочем, несовершенного еще возраста человеком, но сперва многие годы растет, и потом становится мужем; а также и семена ячменя, или пшеницы, не тотчас, как только брошены в землю, пускают корень, но когда пройдут холода и ветры, тогда уже в должное время дают от себя стебли; и кто садит грушу, не тотчас собирает с нее плод: так и в духовном, где столько мудрости и тонкости, постепенно возрастает человек и приходит в мужа совершенна, в меру возраста (Еф. 4, 13), а не как утверждают другие, будто бы сие тоже, что совлечься и облечься.

40. Кто хочет учиться словесным наукам, тот идет и заучивает буквы, и когда будет там первым, поступает в латинскую школу, где бывает из всех последним; когда же опять и там сделается первым, поступает в грамматическую школу, и опять бывает из всех последним и новоначальным; потом, когда сделается схоластиком, из всех правоведов бывает новоначальным и последним; а когда опять и там сделается первым, тогда становится правителем, и когда сделается начальником, берет себе в помощники сотоварища. Посему, если в видимом столько степеней преспеяния; то кольми паче небесные тайны допускают преспеяние и возрастают многими степенями? И только после долговременных упражнений, кто избежал многих искушений, тот делается совершенным. Ибо те христиане, которые действительно вкусили благодати, и знамение креста имеют в уме и сердце, все, от владык и до нищих, вменяют в гной и зловоние, и они одни могут разуметь, что весь земной мир и царские сокровища, и богатство, и слава, и словеса мудрости — все это — какая–то мечта, что–то, не имеющее твердого основания, но преходящее; и ежели есть что под небом, то для них достойно это всякого пренебрежения.

41. Почему же это? — Потому что чудно и дивно то, что превыше небес, чего нет ни в сокровищах царских, ни в словесах мудрости, ни в славе мирской. И достоинство, или богатство, какое приобрели себе они — во внутреннейшем человеке имеющие Господа и Творца всяческих, есть стяжание не преходящее, но вечно пребывающее. Ибо христиане знают, что душа драгоценнее всех созданий; потому что один человек сотворен по образу и подобию Божию. Смотри, как необъятны небо и земля, как драгоценны на них твари, и как величественны принадлежности их! Но человек драгоценнее всего этого; потому что о нем одном благоволил Господь, хотя киты морские, горы и звери, по видимости, и больше человека. Посему, рассмотри свое достоинство, как драгоценен ты; выше Ангелов поставил тебя Бог, когда Сам в лице Своем приходил на землю быть за тебя Ходатаем и твоим Искупителем.

42. Когда для спасения твоего приходили Ангелы? Царь, Сын Царев сотворил совет с Отцем Своим, и послано Слово, и облекшись в плоть и сокрыв Божество Свое, чтобы подобным спасти подобное, положило душу Свою на кресте. Так велика любовь Божия к человеку! Бессмертный благоволил быть за тебя распятым. Посему, смотри, как возлюби Бог мир, яко и Сына Своего единороднаго дал есть за него (Иоан. 3, 16). Како не и с Ним вся нам дарствует (Рим. 8, 32)? И еще в другом месте говорит Писание: аминь глаголю вам: над всем имением своим поставит его (Мф. 24, 47). И в другом еще месте показывает, что Ангелы суть служители Святых. Когда Илия был на горе, и шли на него иноплеменники, — отрок сказал: «множество людей идет на нас, а мы одни». Тогда отвечает Илия: «не видишь разве, что полки и множество помогающих нам Ангелов окрест нас?» Видишь ли, сам Владыка и множество Ангелов бывают при рабах Его? Поэтому, что же значит душа, и как высоко ценится Богом? И Бог, и Ангел взыскуют ее, чтобы иметь в собственном Своем общении и в царстве, а сатана и силы его ищут, чтобы привлечь ее на свою сторону.

43. Как в видимом мире царь на служение свое избирает не пастухов, но людей благообразных и хорошо образованных; так и в небесном чертоге небесному Царю служат те, которые непорочны, неукоризненны, чисты сердцем. И как в царских чертогах красивые девы, не имеющие никакого порока, самые благообразные вступают в царское сообщество: так и в духовном только души, украшенные всякими добрыми нравами, удостаиваются общения с небесным Царем. В видимом мире, если идет куда на пребывание князь, и в этом доме случится быть какой–нибудь нечистоте, — дом исправляют, делают в нем множество украшений, разливают благовония: кольми паче дом души, в котором упокоевается Господь, имеет нужду во многих украшениях, чтобы мог войти туда и упокоиться там Пречистый и Всесовершенный. Ибо в таком сердце упокоевается Бог и вся небесная Церковь.

44. В видимом мире, если у отца есть имение, есть также диадимы и драгоценные камни, то скрывает их в кладовых храминах, и бережет для возлюбленного сына своего, и ему отдает это. Так и Бог стяжание Свое и собственные свои драгоценности вверил душе. В видимом мире, если настоит война, и царь с воинством приходит воевать, но сторона его меньше, или слабее, — тотчас отправляет посольство просить мира. А если сходятся сильный народ с сильным же, и царь с царем, например персидский и римский; то по всей необходимости должно обоим царям двинуться со всем своим воинством. Посему, смотри, каково твое достоинство; потому что Бог с собственным Своим воинством (разумею Ангелов и духов) подвигся на брань с сопротивником, чтобы избавить тебя от смерти. Посему–то Бог пришел ради тебя.

45. Представь, что царь найдет какого–нибудь нищего, у которого на всех членах проказа, и не постыдится, но приложит врачевства к язвам его и излечит его струпы, а наконец, введет его за царскую трапезу, и возложит на него порфиру, и сделает его царем. Так и Бог поступил с человеческим родом, омыл у людей язвы, исцелил их, ввел в небесный брачный чертог. Поэтому, велико достоинство христиан; оно ни с чем не сравнимо. А если кто доведен до рассеяния и окраден злобою; то уподобляется он городу, у которого нет стен, и беспрепятственно входят в него разбойники, откуда хотят, и опустошают и сожигают его. Так, если и ты нерадив и не внимателен к себе самому; то приходят лукавые духи, в ничто обращают и опустошают ум, рассевая помыслы в веке сем.

46. Многие, строго наблюдая за внешним, упражняясь в науках и заботясь о жизни правильной, думают, что такой человек совершен, не вникая в сердце, не примечая там пороков, какие обладают душею. Между тем в членах есть корень порока, соразмерный внутренней порочной мысли, и в доме кроется разбойник, то есть сила сопротивная, и потому противоборная и вместе мысленная. И если кто не борется со грехом, то внутренний порок, разливаясь постепенно, с приумножением своим увлекает человека в явные грехи, доводит до совершения их самым делом; потому что зло, как отверстие источника, всегда источает из себя струю. Посему, старайся удерживать потоки порока, чтобы, впадая в тысячи зол, не оцепенеть от изумления, подобно человеку благородному и богатому, живущему беззаботно, которого вдруг берут служители и чиновники князя и ведут к нему, говоря: «обвинен ты в преступлении, и подлежишь смертному приговору», и, устрашенный такою вестью, теряет уже он всякое рассуждение и цепенеет от изумления.

47. Поэтому, заключай тоже и о лукавых духах. Ибо видимый мир, от царей и до нищих, весь в смятении, в нестроении, в борьбе, и никто из них не знает тому причины, то есть, этого явного зла, привзошедшего вследствие Адамова преслушания, этого жала смерти; потому что прившедший грех, как разумная некая сила и сущность сатаны, посеял всякое зло: он тайно действует на внутреннего человека и на ум, и борется с ним помыслами; люди же не знают, что делают сие, побуждаемые чуждою некою силою, напротив того, думают, что это естественно, и что делают сие по собственному своему рассуждению. Но в самом уме имеющие мир Христов и озарение Христово знают, откуда воздвигается все это.

48. Мир страждет недугом порока, и не знает того. Есть нечистый огнь, который воспламеняет сердце, пробегает по всем членам и побуждает людей к непотребству и к тысячам злых дел. И те, которые раздражаются и соуслаждаются, внутренне, в сердце совершают блуд; а когда зло таким образом найдет себе пищу, — впадают и в явный блуд. Тоже разумей и о сребролюбии, о тщеславии, о надмении, о ревности, о раздражительности. Как если позван кто на обед, и предложено ему множество снедей: так и грех внушает отведать всего, и тогда услаждающаяся душа обременяется. Страсти суть неудобоносимые горы; среди них реки змей, ядовитых животных и пресмыкающихся. Представь, что кто поглощает в чрево свое человека: так и грех поглощает души. Страсти суть горящий огненный пламень и разженные стрелы лукавого; ибо Апостол говорит: да возможете стрелы лукаваго разжженныя угасити (Еф. 6, 16), потому что зло воспиталось и положило основание в душе.

49. Но мудрые, когда восстают страсти, не слушаются их, а изъявляют гнев на злые пожелания, и делаются врагами самих себя; потому что сатана весьма желает себе покоя и простора в душе, и скорбит и стесняется, когда душа не слушается. Иные так преобладаются Божественною силою, что, если видят юношу с женщиною, хотя и подумают нечто, однако же, ум их не сквернится и не совершает внутренне греха. Впрочем и таковому не должно еще смело на себя надеяться. А есть и такие, в которых похоть совершенно прекратилась, угасла и увяла; но этой меры достигают одни великие. Как купцы, обнажившись, пускаются в морскую глубину насмерть под водою, чтобы сыскать там жемчужины, годные для царского венца и для порфиры: так и монахи, совлекшись всего, выходят из мира и пускаются во глубину моря злобы и в бездну тьмы, и из глубин берут и выносят драгоценные камни, поступающие в венец Христов, в небесную Церковь, в новый век, в светоносный град, в Ангельский собор.

50. Как в невод попадаются многих пород рыбы, и которые негодны, тех тотчас опять бросают в море: так и мрежа благодати распростирается на всех, и для всех ищет упокоения; но люди не повинуются, а поэтому, опять ввергаются в туже глубину тьмы. Как золото вымывается из большего количества песку, и то в виде самых мелких зерен, подобных просу: так из многих немногие бывают благоискусны. Ибо явны те, которые трудятся для царства, видимы те, которые украшают слово его; также видимы и те, которые растворены небесною солию и глаголют заимствованное из сокровищ Духа. Видимы сосуды, о которых благоволит Бог, и которым дает благодать Свою. А другие со многим терпением приемлют в себя освящающую силу по многообразному изволению Господню. Посему, кто говорит, но не руководствуется небесным светом и премудростию, тот в уме не всякого может поселить убеждение; потому что много есть произволений, и одни — в брани, другие же — в покое.

51. Представь себе запустевший город, и кто–нибудь захочет построить его вновь; — немедленно совсем разрушает он, что грозит падением и упало, потом начинает копать, и во рвах полагает основание, и выводит здания, но в городе нет еще дома. И кто хочет развести сад в местах пустых и зловонных, тот сперва начинает очищать место, обносить оградой и готовить водопроводы, а потом уже садит, и насажденное растет, чтобы таким образом, по прошествии многого времени, сад принес плоды. Так и произволения человеческие, по преступлении, одичали, запустели, поросли тернием; ибо Бог сказал человеку: терния и волчцы возрастит тебе земля (Быт. 3, 18). Посему, много потребно труда и подвига, чтобы отыскать кому и положить основание, пока в сердце человеческое сойдет огнь и начнет очищать терние; и тогда люди начинают освящаться, славя Отца и Сына и Святого Духа, во веки. Аминь.

Беседа 16. О том, что духовные люди подлежат искушениям и скорбям, проистекающим от первого греха.

1. Все разумные сущности, разумею Ангелов, души и демонов, Создатель сотворил чистыми и весьма простыми. А что некоторые из них совратились в зло, — это произошло с ними от самопроизвола; потому что по собственной своей воле уклонились они от достодолжного помысла. Если же скажем, что Создатель сотворил их злыми; то неправедным судиею назовем Бога, Который сатану посылает в огонь. Но есть еретики, которые утверждают, что вещество безначально, и что оно есть корень, коренная сила, и равносильна Богу. Против сего основательно можешь возразить: какая же сила препобеждает наконец? Необходимо сказать, что — сила Божия. А в таком случае побежденный уже несовременен или неравносилен с Победившим. Утверждающие, что зло самостоятельно, ничего не знают. Ибо в Боге нет никакого самостоятельного зла по Его бесстрастию и Божеству. В нас же действует зло со всею силою и ощутительностию, внушая все нечистые пожелания; однако же, срастворено с нами не так, как иные говорят сие о смешении вина с водою, но как на одном поле растут и пшеница сама по себе, и плевелы сами по себе, или как в одном доме находятся особо разбойник, и особо владетель дома.

2. Источник изливает чистую воду; но на дне его лежит тина. Если возмутит кто тину, — весь источник делается мутным. Так и душа, когда бывает возмущена, срастворяется с пороком. И сатана чем–то одним делается с душею; оба духа во время блуда или убийства составляют что–то одно. Посему–то прилепляяйся сквернодейце едино тело есть с блудодейцею (1 Кор. 6, 16). Впрочем, в иное время самостоятельная душа действует сама по себе, и раскаивается в своих поступках, плачет, молится, и приводит себе на память Бога. А если бы душа всегда погрязала в зле, то как могла бы делать это; потому что сатана, будучи жестокосерд, никак не хочет, чтобы люди обращались к покаянию? И жена по сопряжению с мужем едино с ним, но в иной час они разлучены между собою: потому что, нередко один из них умирает, а другой остается жив. Подобное сему бывает и при общении души с Духом Святым: душа делается с Ним единым духом. Прилепляйся же Господеви, един дух есть с Господем (1 Кор. 6, 17). Сие же бывает, когда человек поглощен самою благодатью.

3. Иные, вкусив уже сладости Божией подлежат еще действию на них сопротивника, и по неопытности дивятся, что и после Божия посещения помыслы оказывают свое действие и во время христианских таинств. Но состарившиеся в этом состоянии не дивятся сему, как и опытные земледельцы по долговременному навыку, когда бывает плодородие, не остаются совершенно беспечными, но ожидают и голода и скудости, и наоборот, когда постигает их голод, или скудость, не теряют совершенно надежды, зная, что времена переменяются. Так и в духовном, когда душа подпадает различным искушениям, не дивится она и не отчаивается; ибо знает, что по Божию попущению дозволяется злобе испытывать и наказывать ее, и наоборот, при великом своем богатстве и покое, не делается беспечною, но ожидает перемены. Солнце есть тело и тварь, но, освещая места зловонные, где есть тина и нечистоты, нимало не терпит, или не оскверняется: кольми же паче Дух чистый и Святый, пребывая в душе, состоящей еще под действием лукавого, ничего от того не заимствует; ибо свет во тме светится, и тма его не объят (Иоан. 1, 5).

4. Поэтому, когда человек в глубине благодати, и обогащен ею, и тогда есть еще в нем зелие порока, но есть у него и заступник, который помогает ему. Почему, когда в скорбях кто, или в треволнении страстей, не должен терять надежду; потому что отчаянием еще более вводится в душу грех и одебелевает в ней. А когда имеет кто непрестанную надежду на Бога, — зло как бы истончавается и воденеет в нем. Если иные бывают в расслаблении, имеют поврежденные члены, страждут огневицею и недомогают; то сие произошло от греха, потому что он есть корень всех зол; от него же бывают душевные пожелания и худые помышления. Если источник течет; то и окружающие его места бывают сыры и влажны. А как скоро настает зной; высыхают и источник и близ лежащие места. Так и в рабах Божиих, в которых преизбыточествует благодать, иссушает она и возбуждаемое лукавым, а равно и естественное, пожелание; потому что ныне Божии человеки стали выше первого Адама.

5. Бог неописуем и необъемлем, являет Себя всюду, и на горах, и в море и внизу бездны, не переходя с одного места на другое, подобно как Ангелы сходят с неба на землю; Он и на небе, Он и здесь. Но спросишь: как возможно Богу быть в геенне, или как возможно быть Ему во тьме или в сатане, или в местах, где есть зловоние? Отвечаю тебе, что Бог бесстрастен, и все объемлет; потому что неописуем. И сатана, как тварь Его, связуется Им; благое же не оскверняется и не омрачается. А если не утверждаешь, что Бог объемлет все, и геенну и сатану: то даешь заключить, что Он описуем тем местом, в котором находится лукавый, и заставляешь искать иного бога, который выше Его; потому что Богу необходимо быть повсюду, выше всего. Но по таинственности и утонченности Божества, тьма, объемлемая Им, Его не объемлет. Зло не может быть причастным чистоты, какая в Боге. Посему, для Бога нет самостоятельного зла; потому что ни от чего не терпит Он вреда.

6. Но для нас есть зло; потому что оно живет и действует в сердце, внушая лукавые и нечистые помыслы, препятствует нам приносить чистые молитвы, делая ум пленником века сего. Оно облекается в души, касается самых составов костей. Как в воздухе бывает сатана, и, там же соприсутствуя, Бог нимало не стесняется тем: так и в душе есть грех, а равно соприсутствует, нимало не стесняясь, и Божия благодать. Как раб, если он близ господина своего, во все то время, пока близ его, бывает под страхом, и без него ничего не делает: так и мы должны подвергать и обнаруживать помыслы свои пред Владыкою и Сердцеведцем Христом, и на Него иметь надежду и упование, потому что Он — слава моя, Он — отец мой. Он — богатство мое. Посему, всегда должен ты иметь в совести попечение и страх. А если кто не имеет еще насажденной и утвержденной в себе Божией благодати, то день и ночь, как к чему–то естественному, да прилепляется душею к тому, что по временам руководствует им, пробуждает его и направляет к добру. Пусть, по крайней мере, как нечто естественное и неизменное, будут в нем попечение, страх, болезнование и всегда утвержденное в нем сокрушение сердца.

7. Но как пчела тайно выделывает сот в улье: так и благодать тайно производит в сердцах любовь свою, и горечь превращает в сладость, а жестокосердие — в мягкосердие. И как серебренник и резчик, производя резьбу на блюде по частям, покрывает разных животных, каких на нем вырезывает; а когда кончит работу, тогда показывает блюдо в полном блеске: так и истинный Художник Господь украшает резьбою сердца наши и обновляет таинственно, пока не преселимся из тела; и тогда соделается видною красота души. Желающие устроить сосуды и изобразить на них животных сперва делают восковой слепок, и по его подобию отливают сосуд, отчего произведение и принимает наконец свой вид. Так и грех, будучи духовного свойства, имеет свой образ, и преображается во многие виды. Подобно сему и внутренний человек есть некое живое существо, имеющее свой образ и свое очертание; потому что внутренний человек есть подобие внешнего. Это — важный и драгоценный сосуд; потому что Бог благоволит к нему более, нежели ко всем тварям. И как добрые помыслы души подобны драгоценным камням и жемчужинам: так нечистые помыслы исполнены мертвых костей и всякой нечистоты и зловония.

8. Посему, христиане принадлежат иному веку, суть сыны Адама небесного, новое рождение, чада Духа Святого, светоносные братия Христовы, подобные Отцу своему духовному и светоносному Адаму; из того они града, из того рода, той причастны силы; не сему принадлежат миру, но миру иному. Ибо сам Господь говорит: вы не от мира сего, якоже и Аз от мира несмь (Иоан. 17, 16). Как купец, возвращаясь издали, во много крат увеличив свою куплю, посылает к домашним, чтобы приобрели ему домы, сады и необходимые одежды; когда же приходит на родину приносит с собою великое богатство, с великою радостию принимают его домашние и родные: так бывает и в духовном. Если иные искупуют себе небесное богатство, то узнают о сем сограждане, т. е. духи Святых и Ангелов, и дивятся, говоря: «великое приобрели богатство братия наши, которые на земле». Таковые при отношении своем, имея с собою Господа, с великою радостию восходят к горним, и сущие с Господом принимают их, уготовав для них там обители, сады, всесветлые и многоценные одежды.

9. Поэтому, во всем потребна трезвенность, чтобы и те блага, какие, по–видимому, имеем, не обратились нам во вред. Ибо и добрые по природе люди, если не остерегутся, постепенно завлекаются самою добротою, и имеющие мудрость окрадываются самою мудростию. Поэтому человеку должно быть умеренным во всех частях: благость срастворять строгостию, мудрость рассудительностию, слово делом, и все упование возлагать на Господа, а не на себя. Ибо добродетель исправляется многим, как и необходимая какая–нибудь снедь требует для своей приправы благовонного вина, или чего–нибудь другого, и не только меду, но и перцу, и в таком только случае делается годною к употреблению.

10. Утверждающие, что в человеке нет греха, подобны людям, которые во время наводнения тонут во множестве вод, и не признаются в этом, а говорят: «слышали мы шум вод». Так и сии, погрязающие во глубине волн порока, утверждают, что нет греха у них в уме и помыслах. А есть иные, что, и словом обладают и речь ведут, но не приправлены небесною солию, и потому, рассуждают о царской трапезе, сами же не вкушают ее, и ничего не приобретают. А иной и самого царя видит и, когда отверсты его сокровища, входит, получает наследие, вкушает и пиет оных многоценных брашен.

11. Если у матери был сын единородный, самый благообразный лицем, мудрый, украшенный всеми благами, и в этом сыне заключались все ее надежды, но она похоронила его; то остается уже ей одна непрестанная скорбь, один безутешный плач. Так, и ум о душе, как умершей для Бога, должен начать плач и проливать слезы, непрестанно предаваться скорби, сердечно сокрушаться, быть в страхе и заботе, всегда алкать и жаждать блага. К таковому приходят, наконец, благодать Божия и надежда, и у него нет уже плача; напротив того, радуется он, как нашедший сокровище, и снова трепещет, чтобы не утратить как оного; потому что нападают разбойники. И как тот, кто многократно попадал в руки разбойникам и, потерпев от них потери, с великим трудом избегал от них, а после того приобрел огромное имущество и большое достояние, не боится уже разорения по причине умножившегося богатства: так и духовные люди, прошедшие сначала множество искушений и страшных мест, потом исполнившись благодати и преизобилуя благами, не боятся уже тех, которые хотят разграбить их, потому что богатство их не мало. Впрочем, имеют они и страх, — не страх людей устрашенных лукавыми духами, но страх и заботу, как распорядиться вверенными им духовными дарованиями.

12. Такой человек почитает себя уничиженным паче всех грешников; и такой помысл насажден в нем, как естественный; и чем глубже входит он в познание Бога, тем больше почитает себя невеждою; чем более учится, тем паче признает себя ничего не знающим. Сие же споспешествующая благодать производит в душе, как нечто естественное. Как, если младенец на руках у юноши, то держащий его на руках носит, куда хочет: так и до глубины проникающая благодать держит на руках ум, и возносит на небеса, в совершенный мир, в вечное упокоение. Но и в самой благодати есть меры и чины. Иной — начальник воинского отряда, имеющий дерзновение перед царем, а иной — предводитель всего войска. Как дом полный дыма разливает его и на внешний воздух: так и порок, переполнив душу, изливается наружу и приносит плоды. Как те, которым поручено главное управление областию или царское сокровище, во всякое время бывают озабочены, чтобы не оскорбить чем царя: так и те, которым вверено духовное дело, всегда озабочены, и имея покой, как будто не имеют его: потому что изгоняют еще из души царство тьмы, вторгшееся в город, т. е. в душу, и варваров, овладевших ее пажитями.

13. Царь Христос посылает отмстителей в сей город, связывает мучителей его, поселяет там, как в собственном отечестве, небесное воинство, полк святых духов. Наконец и солнце воссияет в сердце, и лучи его проникают во все члены, и воцарится уже там глубокий мир. Человеческое же усилие, и подвиг, и искусство, и приверженность к Богу, тогда делаются видимыми, когда, при отступлении благодати, человек будет мужаться и вопиять к Богу. А ты, слыша, что есть реки змиев и уста львов, и темные поднебесные силы, и пламень огненный клокочущий в членах, какого нет на земле, знаешь ли, что, если при исшествии твоем из тела, не приимешь залога Духа Святого, то задержат они твою душу, не позволяя тебе восходить к небесам? Подобно сему, слыша и о достоинстве души, о том, как драгоценна сия умная сущность, понимаешь ли, что не об Ангелах, но о человеческом естестве сказал Бог: сотворим по образу Нашему и по подобию (Быт. 1, 26), и что небо и земля мимо идут, а ты призван к сыноположению, к братству, в невесты Царю? В видимом мире все женихово принадлежит и невесте: так все Господне вверяется тебе. Ибо для ходатайства о тебе сам Он пришел, чтобы воззвать тебя. А ты ничего себе не представляешь и не разумеешь своего благородства. Поэтому, справедливо духоносный муж оплакивает падение твое, говоря: человек в чести сый не разуме приложися скотом несмысленным, и уподобися им (Пс. 48, 21). Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, во веки! Аминь.

Беседа 17. О духовном помазании и славе христиан и о том, что без Христа невозможно спастись или соделаться причастником вечной жизни.

1. Совершенные христиане, сподобившиеся войти в меру совершенства и соделаться приближенными Царю, всегда посвящают себя в дар кресту Христову. Как при Пророках всего досточестнее было помазание; потому что помазуемы были цари и Пророки: так и ныне люди духовные, помазуемые небесным помазанием, делаются христианами по благодати, чтобы им быть царями и пророками небесных тайн. Они суть и сыны, и господа, и боги, связуемые, отводимые в плен, низвергаемые, распинаемые, посвящаемые в дар. Если помазание елеем, какой получаем от земного растения, от видимого дерева, имело такую силу, что помазанные беспрекословно получали сан (ибо всеми признавалось, что они поставлены в цари, и помазанный Давид тотчас подвергся гонениям и скорбям, а чрез семь лет стал царем): то кольми паче те, у которых ум и внутренний человек помазуются освящающим и радостворным, небесным и духовным елеем радования, приемлют печать оного нетленного царствия и вечной силы, залог Духа, самого Духа Святого и Утешителя (разумей же, что Утешитель и утешает и исполняет радости сущих в скорбях).

2. Сии, помазуемые елеем небесного насаждения, древа жизни — Иисуса Христа, бывают сподоблены войти в меру совершенства, т. е. царствия и усыновления, так как, находясь еще в этом мире, они уже сотаинники небесного Царя, имеют дерзновение пред Вседержителем, входят в чертог Его, где Ангелы и духи Святых. Ибо, и не получив еще совершенного наследия, уготованного им в оном веке, тем залогом, какой прияли ныне, обезопасили себя, как уже венчанные и царствующие, и при обилии и дерзновении Духа не находят они для себя удивительным, что будут царствовать со Христом. Почему же? Потому, что будучи еще во плоти, имели уже в себе оное ощущение сладости и оное действие силы.

3. Кто друг царю, постоянно бывает в чертогах его, знает тайны его, видит порфиру его, тот, когда сам сделается царем и будет носить венец, не приходит от сего в изумление и ужас, потому что долгое время занимался тайнами царевых чертогов. Кроме же людей опытных и образованных, кому либо из пастухов и простолюдинов, незнакомых с тайнами царскими, и невозможно прийти и воцариться. Так и христиане не дивятся тому, что будут царствовать в будущем веке; потому что предварительно уже познали тайны благодати. Когда человек преступил заповедь; диавол всю душу его покрыл темною завесою. Посему, приходит, наконец, благодать и совлекает все покрывало, так что душа, соделавшись уже чистою и восприяв собственную свою природу, это неукоризненное и чистое создание, всегда уже чисто и чистыми очами созерцает славу истинного света и истинное солнце правды, воссиявшее в самом сердце.

4. Как при скончании мира, когда этой тверди не станет, праведники будут уже жить в царстве во свете и в славе, не видя ничего иного, кроме того, как Христос пребывает всегда во славе одесную Отца: так и сии, ныне еще восхищенные и отведенные пленниками в оный век; созерцают все тамошние лепоты и чудеса. Ибо мы, будучи еще на земле, имеем жительство на небесах, как обитатели и граждане одного мира по уму и по внутреннему человеку. Как видимое око, будучи чистым, чисто всегда видит солнце: так и ум, совершенно очистившись, всегда видит славу света — Христа и с Господом пребывает день и ночь, подобно тому, как тело Господне, соединившись с Божеством, всегда сопребывает с Духом Святым. Но в сию меру не вдруг достигают люди, и то разве трудами, скорбию, великим подвигом. Ибо есть и такие, внутри которых, хотя соприсуща им действующая и упокоевающаяся в них благодать, пребывает и порок; и в одном сердце действенны два рода жизни — жизнь света и жизнь тьмы.

5. Но конечно скажешь мне: кое общение свету ко тьме? — Омрачается ли и возмущается ли где Божественный свет, и оскверняется ли где нескверное и чистое? Написано: и свет во тьме светится, и тьма его не объят (Иоан. 1,5). Не надобно понимать вещи однообразным и односторонним образом. Иные в такой мере упокоеваются в Божией благодати, что бывают мужественнее пребывающего в них порока, и имея молитву и великое упокоение пред Богом, в иной час подпадают действию лукавых помыслов, и скрадываются грехом, хотя и пребывают еще в благодати Божией. Но люди легкомысленные и несведущие, когда отчасти действует в них благодать, думают, что нет уже греха в них; а умеющие рассудить и благоразумные не осмелятся отречься, чтобы, имея в себе благодать Божию, не подлежали они действию срамных и нечистых помыслов

6. Нередко находим в братьях, что иные великую приобретали радость и благодать, и, в продолжение пяти или шести лет, говорили о себе: «увяла в нас похоть», и после этого, когда почитали себя совершенно освободившимися от похотения, таившийся в них порок приходил в движение, и возгорались, они похотию, отчего сами в себе дивились и говорили: «откуда это после столь долгого времени восстал в нас такой порок»? Поэтому, ни один рассуждающий здраво не осмелится сказать: «так как пребывает благодать во мне, то совершенно свободен я от греха». Напротив того, на ум действуют два лица. Неопытные в деле, как скоро, хотя несколько, воздействовала на них благодать, думают, что победили уже они и стали совершенными христианами. А по моему, дело бывает так: когда на небе при чистом воздухе сияет солнце, и найдут на него облака, и закроют его и сгустят воздух, — солнце, будучи за облаками, не терпит никакого ущерба ни в свете, ни в существе своем. Так бывает и в тех, которые не достигли совершенной чистоты. И в благодати Божией пребывая, и в глубине души одержимые еще грехом, они имеют в себе и естественные движения, и помыслы укрепляющие их в стремлении к Богу, хотя и не всецело утверждены в добре.

7. Так наоборот, и те, которые во глубине души держатся доброй стороны, т. е. преобладаются благодатию, остаются еще рабами и пленниками лукавых помыслов, и бывают на стороне порока. Посему, много потребно рассудительности, чтобы человеку опытно дознать, как бывает в нас дело. Сказываю же тебе, что и Апостолы, имея в себе Утешителя, не были совершенно беззаботны. В них, при радости и веселии, был также страх и трепет по действию самой благодати, а не со стороны порока; сама благодать остерегала их, чтобы они не совратились даже и в чем малом. Как бросивший осколком камня в стену нимало не повредит, или не сдвинет с места стены; или, пустивший стрелу в носящего броню не сделает вреда ни железу, ни телу, потому что броня отражает стрелу: так, если и к Апостолам приближалась часть порока, то не вредила им; потому что были они облечены совершенною силою Христовою, и сами они, будучи совершенными, имели свободу творить дела праведные.

8. Поелику некоторые утверждают, что при благодати душе уже не о чем заботиться; то Бог и в совершенных требует душевной воли на служение Духу, чтобы действовали согласно с благодатью. Ибо Апостол говорит: Духа не угашайте (1 Сол. 5, 19). Некоторые не хотят быть в тягость другим, иные сами себе прислуживают, а иные берут у людей мирских и раздают бедным. И это превосходнее. Одни, имея благодать, заботятся только о самих себе; а другие стараются оказать пользу душам других. Последние много преимуществуют пред первыми. А иные, имея благодать, за имя Божие предают тела свои на поругания и страдания. И сии опять выше прежних. Иные, упражняясь в добродетели, желают, чтобы люди их хвалили и почитали, говоря о себе: «мы христиане и причастники Духа Святого»; другие же стараются укрыть себя и от встречи с людьми. — Последние во многом преимуществуют пред первыми. Видишь ли, как, и при самом совершенстве усердие к Богу, зависимо от естественной воли, делается выше и преимущественнее?

9. Как одетый в убогую ризу, если видит себя во сне богачом, то, встав от сна, опять видит себя бедным и обнаженным: так и рассуждающие о духовном, по–видимому, говорят последовательно; но поелику то, о чем говорят, не подтверждено в уме каким–либо опытом, силою и удостоверением, то останавливаются они на какой–то мечте. Или, как если бы женщина, одетая вся в шелк и в жемчуги, явилась в непотребном доме: так и в подобных людях сердце их есть блудилище нечистых духов, хотят говорить они о праведности, не заглянув в дела.

10. Как невозможно рыбе жить без воды, или человеку ходить без ног, или видеть свет без глаз, или говорить без языка, или слышать без ушей: так без Господа Иисуса и без действия Божией силы невозможно познать тайны и премудрость Божию, или стать человеку богатым и христианином. Ибо те — истинные мудрецы, воители, мужи, доблие и Божии любомудрцы, которые, по внутреннему человеку, водятся и управляются Божиею силою. Еллинские философы учатся владеть словом; но есть другие философы, которые невежды в слове, радуются же и веселятся о Божией благодати, и это — мужи благочестивые. Рассудим же теперь, какие из них лучше? Сказано: в деле и силе царство Божие, а не в словеси (1 Кор. 4, 20).

11. Нетрудно сказать кому–нибудь, что хлеб этот сделан из пшеницы; но надобно с подробностию объяснить, как именно хлеб приготовляется и печется. Рассуждать о бесстрастии и совершенстве — можно немногим. Евангелие выразило кратко: не гневайся, не пожелай. Аще тя кто ударит в десную твою ланиту, обрати ему и другую; и если кто судится, чтобы взять твою ризу, отдай ему и срачицу (Мф. 5, 49, 40). Апостол же, простираясь далее, как надобно с терпением и великодушием постепенно совершать дело очищения, учит пространно, сперва питая млеком, как младенцев, а потом возводя к возрастанию и совершенству. Евангелие сказало, что одежда делается из волны; Апостол объяснил подробности приготовления.

12. Кто ведет речь о духовном, не вкусив того сам, тот уподобляется человеку, который при наступлении дневного зноя, идет пустым полем, и томясь жаждою, описывает источник, струящийся водою, изображая себя пиющим, тогда как засохли у него уста и язык от палящей их жажды, — или человеку, который говорит о меде, что он сладок, но не вкушал его сам и не знает силы сладости. Так, если ведут речь о совершенстве, о радовании, или о бесстрастии, неощущавшие в себе их действенности и удостоверения в них; то на деле не все бывает так, как они говорят. Ибо, когда такой человек сподобится со временем, хотя отчасти, приступить к делу, тогда рассудит он сам собою: «Не так оказалось, как предполагал я. Иначе рассуждал я, а иначе действует Дух».

13. Христианство есть пища и питие. И чем больше кто вкусит его, тем более возбуждается сладостию ум, делаясь неудержимым и ненасытимым, более и более требующим и вкушающим. Или, как; если кто в жажде, и подано ему сладкое питие, то, отведав его, еще сильнее распаляется жаждою, и ближе придвигается к питию: так и вкушение Духа производит неутолимую почти жажду, которая справедливо уподобляется жажде такого человека. И это — не одни слова, но действие Святого Духа, таинственно споспешествующее уму. Некоторые думают, что, воздерживаясь от общения с женою и от всего видимого, они уже святы. Но на деле не так; потому что порок пребывает в уме, живет и возносится в сердце. Свят же тот, кто очистился и освятился по внутреннему человеку. Куда проникает истина; там борется с нею заблуждение, стараясь ее затмить и возмутить.

14. Когда Иудеи имели у себя священство, тогда были гонимы и оскорбляемы некоторые из сего народа, потому что стояли за истину; таковы, например, Елеазар и Маккавеи. Ныне же, — когда, со времени креста и раздрания завесы. Дух отступил от Иудеев, истина открылась и действует уже здесь, — опять некоторые из сего народа терпят гонения. Но тогда из сего народа были некоторые гонимы и оскорбляемы, чтобы любители истины сделались мучениками. Ибо как обнаружится истина, если не будет иметь противников, людей лживых, восстающих против истины? Но и между братьями есть такие, которые несут на себе страдания и скорби. И потребно им много осторожности, чтобы не пасть. Некто из братии, молясь вместе с другим, пленен был Божественною силою, и восхищенный увидел горний град Иерусалим, и светоносные изображения и беспредельный свет, и слышал голос, который говорил: «это есть место упокоения праведных». Вскоре же потом, он, надмившись и подумав, что имел видение о самом себе, впал в самую бездну и глубину греха, и в тысячи зол.

15. Поэтому, если пал человек живший внутренне и высокий, то может ли, кто бы то ни было, сказать: «я пощусь, веду странническую жизнь, расточаю имение свое, следовательно уже свят»? Ибо воздержание от худого не есть еще самое совершенство, разве вошел уже ты в уничиженный ум, и убил змия, который таится под самым умом, во глубине помыслов, гнездится и умерщвляет тебя в так называемых тайниках и хранилищах души; потому что сердце есть бездна; и так, разве его ты умертвил и изринул из себя всякую, бывшую в тебе, нечистоту. Все любомудрствующие, и Закон, и Апостолы, и пришествие Христово имеют целию очищение. Всякий человек, и Иудей и Еллин, любит чистоту, но не может соделаться чистым. Посему, надобно доискаться, как и какими средствами можно достигнуть сердечной чистоты. Не иначе возможно сие, как с помощию Распятого за нас. Он есть путь, жизнь, истина, дверь, жемчужина, живый и небесный хлеб. Без оной Истины никому невозможно познать истину и спастись. Посему, как в рассуждении внешнего человека и вещей видимых отрекся ты от всего, и раздал имение свое: так, если имеешь знание и силу слова и в мирской мудрости, должен все от себя отринуть, все вменить ни во что; тогда только будешь в состоянии назидать себя на буйстве проповеди, которая есть истинная мудрость, состоящая не в красоте слов, но в силе действующей святым крестом. Слава единосущной Троице во веки! Аминь.

Беседа 18. О сокровище христиан, то есть о Христе и о Духе Святом, различными способами ведущем их к достижению совершенства.

1. Если кто в мире очень богат, и есть у него скрытое сокровище: то на сие сокровище и на богатство, какое имеет он, приобретает себе все, что хочет, и, какие угодно ему, стяжания в мире без труда достает, полагаясь на свое сокровище; потому что им без труда приобретается всякая вещь, какую только человек захочет иметь. Так и те, — которые прежде всего взыскали у Бога, и обрели, и имеют уже небесное сокровище Духа, самого Господа, воссиявшего в сердцах их, — сим сокровищем, сущим в них Христом, приобретают себе всякую правду добродетелей и всякое обладание благостью заповедей Господних, и тем же сокровищем присовокупляют себе еще большее небесное богатство. Ибо с помощию небесного сокровища, твердо полагаясь на обилие в них духовного богатства, исполняют всякую добродетель правды, и силою невидимого богатства сущей в них благодати без труда совершают всякую правду и заповедь Господню. И Апостол говорит: имея сокровище сие в скудельных сосудех (2 Кор. 4, 7), то есть, будучи еще во плоти, сподобились приобрести в себе оное сокровище — освящающую силу Духа. И еще: Иже бысть нам премудрость от Бога, правда же и освящение и избавление (1 Кор. 1, 30).

2. Посему, кто обрел, и имеет в себе, сие небесное сокровище Духа, тот неукоризненно и чисто совершает им всякую правду по заповедям и всякое делание добродетелей уже без принуждения и затруднения. Поэтому и мы станем умолять Бога, взыщем и будем просить, чтобы и нам даровал сокровище Духа Своего, и таким образом, возмогли мы неукоризненно и чисто пребывать во всех заповедях Его, чисто и совершенно исполнять всякую правду Духа, при помощи небесного сокровища, то есть Христа. Кто нищ и беден, истаевает голодом, тот, по причине нищеты своей, не может ничего приобрести в мире. Но кто имеет сокровище, тот, как сказано уже, без труда и болезни приобретает всякое стяжание, какое только захочет. Так и душа, которая обнажена и лишена общения с Духом и пребывает в страшной нищете греха, прежде причастия Духа, не может, хотя бы и желала, действительно сотворить духовный плод правды.

3. Впрочем, каждому надлежит понуждать себя к тому, чтобы просить Господа, да сподобит обрести и приять небесное сокровище Духа, и прийти в состояние без труда и легко совершать неукоризненно и чисто все заповеди Господни, которых прежде не мог исполнять и при всем усилии. Ибо, пребывая нищим и нагим без общения с Духом, как мог приобрести таковые духовные стяжания, не имея у себя сокровища и богатства духовного? Душа же, чрез искание Духа, чрез веру и многое терпение обретшая Господа — сие истинное сокровище, производит плоды Духа, как сказано прежде, без труда, и всякую правду и все заповеди Господни, заповеданные Духом, в себе самой и сама собою исполняет чисто, совершенно и неукоризненно.

4. Или, воспользуемся еще другим подобием. Если кто богат, и готовит дорогую вечерю; то тратит из своего богатства и из сокровища, какое имеет, и при великом богатстве не боится, чтобы у него был недостаток в чем–нибудь; и таким образом, званных им гостей веселит роскошно и пышно, предлагая им различные и необыкновенные снеди. А нищий и неимеющий богатства, если вздумает приготовить для кого вечерю, все берет в заем, и самые сосуды, и платье и другие вещи, и едва только поужинают позванные, как обыкновенно могут у нищего, отдает потом каждому, что у него занимал, или сосуд серебряный, или одежду, или другую вещь. И когда таким образом раздаст все, что принадлежит каждому; сам остается и нищим и нагим, не имея у себя собственного богатства, которым бы мог увеселяться.

5. Так и обогащенные Духом Святым, поистине имея в себе небесное богатство и общение Духа, если возглаголят кому слово истины, и если сообщат кому духовное слово, и пожелают возвеселить души; то из собственного своего богатства и из собственного своего сокровища, каким обладают в себе, изрекают слово, им возвеселяют души слушающих духовное слово, и не боятся оскудения у себя самих; потому что обладают в себе небесным сокровищем благостыни, из которого предлагают снеди и увеселяют угощаемых духовно. А нищий и не приобретший себе богатства Христова, не имея в душе духовного богатства, источающего всякую благостыню слов и дел, и помышлений Божественных и неизглаголанных тайн, если и хочет изречь слово истины и увеселить некоторых из слушающих; то, в действительности и по самой истине не стяжав себе слова Божия, а только припоминая, и заимствуя слова из каждой книги Писания, или пересказывая и преподавая, что выслушал у мужей духовных, увеселяет, по–видимому, других, и другие услаждаются его словами; но, как скоро окончит свою речь, каждое его слово возвращается в свое место, откуда взято, и сам он опять остается нагим и нищим; потому что не его собственность — то духовное сокровище, из которого он предлагает, пользует и увеселяет других, и сам он первый не возвеселен и не обрадован Духом.

6. Посему–то прежде всего с сердечною болезнью и верою надлежит просить у Бога, чтобы дал нам обрести в сердцах своих богатство Его, истинное сокровище Христово, в силе и действенности Духа; и таким образом, обретши сперва в себе самих пользу и спасение и вечную жизнь Господа, потом уже, сколько у нас есть сил и возможности, будем пользовать и других, из внутреннего сокровища Христова предлагая всякую благостыню духовных словес, и поведывая небесные тайны. Ибо так благоволила благость Отчей воли обитать во всяком верующем и просящем Его. Любяй Мя, говорит Господь, возлюблен будет Отцем Моим: и Аз возлюблю его, и явлюся ему Сам (Иоан. 14, 4); и еще: Аз и Отец Мой приидем, и обитель у него сотворим (23). Так восхотела беспредельная доброта Отчая, так благоволила недомыслимая любовь Христова, так обетовала неизреченная благость Духа. Слава неизреченному милосердию Святые Троицы!

7. Сподобившиеся стать чадами Божиими и родиться свыше от Духа Святого, имея в себе просвещающего и упокоевающего их Христа, многообразными и различными способами бывают путеводимы Духом, и благодать невидимо действует в их сердце при духовном упокоении. Но от видимых наслаждений в мире займем образы, чтобы сими подобиями отчасти показать, как благодать действует в душе таковых. Иногда бывают они обвеселены, как бы на царской вечери, и радуются радостию и весельем неизглаголанным. В иный час бывают, как невеста, божественным покоем упокоеваемая в сообществе с женихом своим. Иногда же, как бесплотные Ангелы, находясь еще в теле, чувствуют в себе такую же легкость и окриленность. Иногда же бывают как бы в упоении питием, возвеселяемые и упоеваемые Духом, в упоении Божественными духовными тайнами.

8. Но иногда как бы плачут и сетуют о роде человеческом, и молясь за целого Адама, проливают слезы и плачут воспламеняемые духовною любовию к человечеству. Иногда такою радостию и любовию разжигает их Дух, что, если бы можно было, вместили бы всякого человека в сердце своем, не отличая злого от доброго. Иногда в смиренномудрии духа столько унижают себя пред всяким человеком, что почитают себя самыми последними и меньшими из всех. Иногда Дух постоянно содержит их в неизглаголанной радости. Иногда уподобляются сильному воителю, который, облекшись в царское всеоружие, выходит на брань со врагами и крепко подвизается, чтобы победить их. Ибо подобно сему и духовный облекается в небесные оружия Духа, наступает на врагов и ведет с ними брань, чтобы покорить их под ноги свои.

9. Иногда душа упокоевается в некоем великом безмолвии, в тишине и мире, пребывая в одном духовном удовольствии, в неизреченном упокоении и благоденствии. Иногда умудряется благодатью в разумении чего–либо, в неизреченной мудрости, в ведении неиспытуемого Духа, чего невозможно изглаголать языком и устами. Иногда человек делается, как один из обыкновенных. Так разнообразно действует в людях благодать, и многими способами путеводствует душу, упокоевая ее по воле Божией, и различно упражняет ее, чтобы совершенною, неукоризненною и чистою представить небесному Отцу.

10. Сии же перечисленные нами действия Духа достигают большей меры в близких к совершенству. Ибо исчисленные разнообразные упокоения благодати различно выражаются словом и в людях совершаются непрерывно, так что одно действие следует за другим. Когда душа взойдет к совершенству Духа, совершенно очистившись от всех страстей, и в неизреченном общении пришедши в единение и срастворение с Духом Утешителем, и срастворяемая Духом сама сподобится стать духом; тогда делается она вся светом, вся — оком, вся — духом, вся — радостию, вся — упокоением, вся — радованием, вся — любовию, вся — милосердием, вся — благостью и добротою. Как в морской бездне камень отвсюду окружен водою: так и люди сии, всячески срастворяемые Духом Святым, уподобляются Христу, непреложно имея в себе добродетели духовной силы, внутренне пребывая неукоризненными, непорочными и чистыми. Ибо обновленные Духом как могут производить наружно плод порока? Напротив того, всегда и во всем сияют в них плоды Духа.

11. Посему, будем и мы умолять Бога, с любовию и с великим упованием уверуем в Него, да подаст Он и нам небесную благодать духовного дара, чтобы сам Дух правил и путеводствовал нас к исполнению всякой Божией воли, и упокоевал нас многоразличными способами Своего упокоения, и чтобы, при таком благодатном управлении и упражнении и при духовном преспеянии, сподобились мы прийти в совершенство полноты Христовой, как говорит Апостол: да исполнитеся во всяко исполнение Христово (Ефес. 3, 19); и еще: дондеже достигнем вси в мужа совершенна, в меру возраста исполнения Христова (4, 13). Господь всем верующим в Него поистине и просящим у него обетовал даровать тайны неизреченного духовного общения. Посему и мы, всецело предав самих себя Господу, поспешим улучить упомянутые выше блага, посвятив Ему и душу и тело, и пригвоздившись ко кресту Христову, соделаемся достойными вечного царства, прославляя Отца и Сына и Святого Духа во веки веков. Аминь.

Беседа 19. Христиане, желающие преуспевать и возрастать, должны понуждать себя ко всему доброму, чтобы избавиться им от живущего в них греха, и исполниться Духа Святого.

1. Кто хочет приступить к Господу, сподобиться вечной жизни, соделаться обителию Христовою, исполниться Духа Святого, чтобы прийти в состояние приносить плоды Духа, чисто и неукоризненно исполнять заповеди Христовы: тот должен начать тем, чтобы прежде всего крепко уверовать в Господа, и всецело предать себя вещаниям заповедей Его, во всем отречься от мира, чтобы весь ум не был занят ничем видимым. И ему надлежит непрестанно пребывать в молитве, с верою, в чаянии Господа, всегда ожидая Его посещения и помощи, сие одно всякую минуту имея целью ума своего. Потом, по причине живущего в нем греха, надлежит ему понуждать себя на всякое доброе дело, к исполнению всех заповедей Господних. Так например: надлежит понуждать себя к смиренномудрию пред всяким человеком, почитать себя низшим и худшим всякого, ни от кого из людей не ища себе чести, или похвалы, или славы, как написано в Евангелии, но имея всегда пред очами единого Господа и заповеди Его, Ему единому желая угодить в кротости сердца, как говорит Господь: научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем: и обрящете покой душам вашим (Мф. 11, 29).

2. Подобно сему да приучает себя, сколько можно, быть милостивым, добрым, милосердым, благим, как говорит Господь: будите добры и благи, якоже и Отец ваш небесный милосерд есть (Лук. 6, 36); и еще говорит: аще любите Мя, заповеди Моя соблюдите (Иоан. 14, 15); и еще: подвизайтеся внити сквозе тесныя врата (Лук. 13, 23). Паче всего в незабвенной памяти, как образец, да содержит смирение Господа и жизнь Его, и кротость, и обращение с людьми, да пребывает в молитвах, всегда веруя и прося, чтобы Господь пришел и вселился в него, усовершал и укреплял его в исполнении всех заповедей Своих, и чтобы сам Господь соделался обителию души его. И таким образом, что делает теперь с принуждением непроизволяющего сердца, то будет некогда делать произвольно, постоянно приучая себя к добру, и всегда памятуя Господа и непрестанно ожидая Его с великою любовию. Тогда Господь, видя такое его произволение и доброе рачение, видя, как принуждает себя к памятованию Господа, и как сердце свое, даже против воли его, ведет непрестанно к добру, к смиренномудрию, к кротости, к любви, и ведет, сколько есть у него возможности, со всем усилием; — тогда говорю, Господь творит с ним милость Свою, избавляет его от врагов его и от живущего в нем греха, исполняя его Духом Святым. Тогда уже без усилий и труда во всей истине творит он все заповеди Господни, лучше же сказать, сам Господь творит в нем заповеди Свои, и он чисто плодоприносит тогда плоды Духа.

3. Но приступающему ко Господу надлежит, таким образом, прежде всего, даже против воли сердца, принуждать себя к добру, всегда с несомненною верою ожидая милости Господней; надлежит принуждать себя к любви, если кто не имеет любви; принуждать себя к кротости, если не имеет кротости; принуждать себя к тому, чтобы милосердым быть и иметь милостивое сердце; принуждать себя к тому, чтобы терпеть пренебрежение, и когда пренебрегают, быть великодушным, когда уничижают, или бесчестят, не приходить в негодование, по сказанному: не себе отмщающе, возлюбленнии (Рим. 12, 19); надлежит принуждать себя к молитве, если не имеет кто духовной молитвы. В таком случае, Бог, видя, что человек столько подвизается, и против воли сердца с усилием обуздывает себя, даст ему истинную духовную молитву, даст истинную любовь, истинную кротость, утробы щедрот, истинную доброту, и одним словом, исполнит его духовного плода.

4. Если же кто, не имея молитвы, принуждает себя к одной только молитве, чтобы иметь ему молитвенную благодать, но не принуждает себя к кротости, к смиренномудрию, к любви, к исполнению прочих заповедей Господних, и не заботится, не прилагает труда и усилия преуспеть в них; то, по мере его произволения и свободной воли, согласно с прошением его, дается ему иногда отчасти благодать молитвенная, в упокоении и веселии духа, но по нравам остается он таким же, каким был и прежде. Не имеет он кротости, потому что не взыскал труда и не приуготовил себя соделаться кротким; не имеет смиренномудрия, потому что не просил и не принуждал себя к тому; не имеет любви ко всем, потому что, прося молитвы, о сем не позаботился и не показал усилия. При самом занятии делом, не имеет веры и упования на Бога; потому что знал себя, и однако же не приметил, что не имеет у себя этого, и не потрудился со скорбию взыскать у Господа твердой веры в Него и истинного упования на Него.

5. Каждому надлежит приневоливать и нудить себя, даже и против хотения сердца своего, как к молитве, так и к упованию, так и к смиренномудрию, так и к любви, так и к кротости, искренности и простосердечию, так и ко всякому терпению, даже долготерпению, по написанному, с радостию (1 Сол. 5, 16); а также принуждать себя к самоуничижению, к тому, чтобы почитать себя нищим и последним, также к тому, чтобы не беседовать ни о чем бесполезном, но размышлять, и сердцем и устами изрекать всегда то, что есть Божие, также к тому, чтобы не раздражаться и не вопиять, по сказанному: всяка горесть, и ярость, и гнев, и клич, и хула, да возмется от вас со всякою злобою (Еф. 4, 31); также принуждать себя к тому, чтобы в нравах уподобляться во всем Господу; принуждать себя ко всякому добродетельному подвигу, к доброму и прекрасному житию, ко всякой доброте в обращении, ко всякому смиренномудрию кротости, к тому, чтобы не превозноситься, не высокомудрствовать, не надмеваться и не говорить ни о ком худо.

6. Ко всему этому должен принуждать себя, кто желает стать благоискусным и благоугодить Христу, чтобы Господь, — видя при сем его усердие и произволение, с какими он нудит и с усилием побуждает себя ко всякой доброте, простоте, благости, к смиренномудрию, к любви, к молитве, — даровал ему всего Себя, и чтобы сам Господь во всей чистоте и истине без труда и усилия совершал в нем все то, чего прежде, по причине живущего в нем греха, не мог он сохранять, даже с усилием. Тогда всякое упражнение в добродетели обращается для него как бы в природу; приходит, наконец, Господь, в нем пребывает, и он пребывает в Господе, и сам Господь без труда творит в нем Свои собственные заповеди, исполняя его духовного плода. Если же кто принуждает себя к одной молитве, пока не приимет дарования от Бога, но не приневоливает, не нудит и не приучает себя таким же образом к прочим сказанным выше добродетелям; то не может поистине совершать их чисто и неукоризненно. Напротив того, таким же образом надобно, сколько возможно, предуготовлять себя к добру. Ибо иногда благодать Божия приходит к нему, по его прошению и молению; потому что благ и милостив Бог, и просящим у Него дарует просимое ими; однако же, кто не имеет сказанных выше добродетелей, не приучил и не приуготовил себя к ним, тот, если и приемлет благодать, то утрачивает оную по приятии, и падает от высокоумия, или не преуспевает и не возрастает в благодати, дарованной ему; потому что не предает себя от всего произволения исполнению заповедей Господних. Ибо обителью и упокоением Духу служат смиренномудрие, любовь, кротость и прочие Господни заповеди.

7. Посему кто хочет истинно благоугождать Богу, приять от Него небесную благодать Духа, возрастать и усовершаться о Духе Святом, тот должен принуждать себя к исполнению всех заповедей Божиих и покорять сердце, даже против воли его, по сказанному: сего ради ко всем заповедем Твоим направляхся, всяк путь неправды возненавидех (Псал. 118, 128). Как иной приневоливает и нудит себя к пребыванию в молитве, пока не преуспеет в том; так, подобно сему, если захочет приневоливать и нудить себя ко всякому упражнению в добродетели, приобучает себя к доброму навыку, и таким образом, непрестанно прося и моля Господа, и получив просимое, вкусив сладости Божией и став причастником Духа Святого, делает, что растет и цветет данное ему дарование, упокоеваясь в его смиренномудрии, любви и кротости.

8. Сам Дух дарует ему сие, и научает его истинной молитве, истинной любви, истинной кротости, к которым прежде принуждал он себя, которых искал, о которых заботился и помышлял, и которые, наконец, даны ему. И таким образом, возрастая и усовершившись в Боге, сподобляется он быть наследником царствия; потому что смиренный никогда не падает. Куда и пасть тому, кто ниже всех? Высокомудрие есть великое унижение. А смиренномудрие есть великая высота, честь и достоинство. Посему и мы будем, даже против воли сердца, приневоливать и нудить себя к смиренномудрию, к кротости и любви, прося и умоляя Бога непрестанно с верою, надеждою и любовию в том чаянии и с тою мыслию, что пошлет Духа Своего в сердца наши, и тогда будем молиться и покланяться Богу духом и истиною.

9. И сам Дух научит нас истинной молитве, которой теперь не можем совершать и с усилием, научит утробам щедрот, доброте и тому, чтобы все заповеди Господни исполнять поистине, беспечально и непринужденно, как сам Дух знает исполнять нас плодами Своими. И таким образом, когда исполним все заповеди Божии Духом Божиим, Который один знает волю Господню, и когда Дух усовершит нас в Себе, и совершен будет в нас, очистившихся от всякой скверны и греховной нечистоты: тогда Дух души наши, подобно прекрасным невестам, представит Христу чистыми и неукоризненными; и мы будем упокоеваться в Боге, во царствии Его, и Бог почиет в нас бесконечные веки. Слава Его щедротам, милосердию и любви; потому что такой чести и славы сподобил род человеческий, сподобил людей быть сынами Отца Небесного, и наименовал их братьями Своими! Слава Ему во веки! Аминь.

Беседа 20. Один Христос, истинный врач внутреннего человека, может уврачевать душу и украсить ее ризою благодати.

1. Если кто не имеет у себя Божественной и небесной ризы, то есть силы Духа, как сказано: аще кто Духа Христова не имать, сей несть Егов (Рим. 8, 9); то да плачет он и умоляет Господа, чтобы приять ему сию с неба подаваемую духовную ризу и облечь ею душу, лишенную Божественной действенности; потому что покрыт великим стыдом страстей бесчестия, кто не облечен в ризу Духа. Как в видимом мире кто обнажен, тот терпит великий стыд и бесчестие, и друзья отвращаются от друзей, и родные — от своих, если они обнажены, и дети, увидя отца обнаженным, отвратили взоры свои, чтобы не смотреть на обнаженное тело отца, подошли вспять зряще и покрыли его, отвращая взоры свои (Быт. 9, 23): так и Бог отвращается от душ, которые не облечены с полным удостоверением в ризу Духа, в силе и истине не облеклись в Господа Иисуса Христа.

2. Самый первый человек, увидев себя нагим, устыдился. Столько бесчестия в наготе! Если же и телесная нагота подвергает такому стыду; то кольми паче большим покрывается стыдом и бесчестием страстей та душа, которая обнажена от Божественной силы, не имеет на себе, и не облечена по всей истине в неизреченную, нетленную и духовную ризу — самого Господа Иисуса Христа. И всякий, кто обнажен от оной Божественной славы, столько же должен стыдиться себя самого и сознавать бесчестие свое, сколько устыдился Адам, будучи наг телесно: и хотя сделал себе одеяние из смоковных листьев, однако же носил стыд, сознавая свою нищету и наготу. Посему, таковая душа да просит у Христа, дающего ризу и облекающего славою в неизреченном свете, и да не делает себе одеяния из суетных помыслов, и да не думает, обольщаясь собственною праведностью, что есть у ней риза спасения.

3. Кто останавливается на своей только праведности, и думает сам себя избавить, тот трудится напрасно и вотще. Ибо всякое самомнение о праведности своей в последний день сделается явным, якоже порт нечистыя, как говорит Пророк Исаия: бысть вся правда наша, якоже порт нечистыя (Ис. 64, 6). Посему, будем просить и молить Бога, чтобы облечься нам в ризу спасения, в Господа нашего Иисуса Христа, в неизреченный свет, которого облеченные в Него души не совлекутся во веки. А напротив того, в воскресение и тела их прославлены будут славою сего света, в который еще ныне облечены души верные и благородные, как говорит Апостол: Воздвигий Христа из мертвых оживотворит и мертвенныя телеса наша живущим Духом Его в нас (Рим. 8, 11). Слава неизреченному благоутробию и несказанному милосердию Его!

4. И еще, как кровоточивая жена, истинно уверовав и прикоснувшись воскрилию ризы Господней, тотчас получила исцеление, и иссох поток нечистого источника кровей: так всякая душа, имея неисцелимую язву греха, источник нечистых и лукавых помыслов, если придет ко Христу, и истинно веруя, будет просить, то получит спасительное исцеление от неисцельного тока страстей, и силою единого Иисуса иссякнет, оскудев, оный источник, источающий нечистые помыслы; но никому другому невозможно исцелить сию язву. Ибо того и домогался враг, чтобы Адамовым преступлением уязвить и омрачить внутреннего человека, владычественный ум, зрящий Бога. И очи его, когда недоступны им стали небесные блага, прозрели уже для пороков и страстей.

5. Посему, человек так уязвлен, что никому невозможно исцелить его, кроме единого Господа. Ему единому возможно сие. Ибо Он пришел и взял грех мира, то есть, иссушил нечистый источник душевных помышлений. Как оная кровоточивая, расточив все имущество тем, которые бы могли уврачевать ее, ни от кого из них не получила пользы, пока не приблизилась ко Господу, истинно в Него уверовав, и не прикоснулась к воскрилию риз Его, при чем тотчас почувствовала исцеление и остановилось течение крови: так и душу, в начале уязвленную неисцельною язвою вредоносных страстей, никто не мог исцелить ни из праведных, ни из Отцов, ни из Пророков, ни из Патриархов.

6. Приходил Моисей, но не мог подать совершенного исцеления. Были священники, дары, десятины, субботствования, новомесячия, омовения, жертвы, всесожжения, и всякая прочая правда совершалась по Закону; а душа не могла исцелиться и очиститься от нечистого течения злых помыслов, и вся правда ее не в состоянии была уврачевать человека, пока не пришел Спаситель, истинный врач, туне врачующий, и Себя дающий в искупительную цену за род человеческий. Он один совершил великое и спасительное искупление и уврачевание души; Он освободил ее от рабства, и извел ее из тьмы, прославив ее собственным светом Своим; Он иссушил в ней источник нечистых помыслов. Ибо сказано: се Агнец Божий, вземляй грехи мира (Иоан. 1, 29).

7. Собственные от земли взятые врачевства, то есть свои только дела правды, не могли уврачевать и исцелить душу от такой невидимой язвы; только силою небесного и Божеского естества, даром Духа Святого — сим одним врачевством мог человек получить исцеление и достигнуть жизни, по очищении сердца Духом Святым. Но как там жена, хотя не могла исцелиться, и оставалась язвенною, однако же имела ноги, чтобы прийти ко Господу и пришедши получить исцеление, а подобным образом и оный слепой, хотя не мог прийти и приступить ко Господу, потому что не видел, однако же послал глас, потекший быстрее вестников, ибо сказал: Сыне Давидов, помилуй мя (Марк. 10, 47), и таким образом, уверовав, получил исцеление, когда Господь пришел к нему и дал ему прозрение: так и душа, хотя изъязвлена язвами постыдных страстей, хотя ослеплена греховной тьмою, однако же имеет волю возопить ко Иисусу и призывать Его, чтобы пришел Он и сотворил душе вечное избавление.

8. Как оный слепой, если бы не возопил, и оная кровоточивая, если бы не пришла ко Господу, не получили бы исцеления: так, если кто не приступит ко Господу, по собственной воле и от всего произволения, и не будет умолять Его с несомненностию веры, то не получит он исцеления. Ибо, почему они, уверовав, тотчас были исцелены, а мы еще не прозрели истинно и не уврачевались от тайных страстей? Между тем Господь имеет больше попечения о бессмертной душе, чем о теле. Если душа прозрит, по слову сказавшего: открый очи мои (Псал. 118, 18): то во век не будет уже слепотствовать, и исцелившись, не будет снова уязвлена. Если Господь, пришедши на землю, имел попечение о тленных телах; то не тем ли паче имеет о душе бессмертной, сотворенной по образу Его? Но за неверствие наше, за разномыслие наше, за то, что не любим Его от всего сердца, и не веруем в Него истинно, еще не получили мы духовного исцеления и спасения. Посему, уверуем в Него и истинно приступим к Нему, чтобы вскоре совершил в нас истинную цельбу. Ибо обетовал дать Духа Святаго просящим у Него (Лук. 11, 13), отверзть дверь ударяющим в нее и обрестися ищущим Его (Мф. 7, 7). И неложен, Иже обетова (Тит. 1, 2). Ему слава и держава во веки! Аминь.

 

Беседы 21–30

Беседа 21. Христианину предстоит двоякая брань, а именно: внутренняя и внешняя, и последняя состоит в удалении себя от земных развлечений, а первая происходит в сердце с помыслами, какие внушаются лукавыми духами.

1. Кто хочет истинно благоугождать Богу и поистине возненавидел противную сторону злобы, тому должно вести брань в подвигах и борениях двоякого рода, именно: в видимых делах мира сего удаляться от земных развлечений, от любви к мирским связям и от греховных страстей, а в делах сокровенных бороться с самыми духами злобы, о которых сказал Апостол: несть наша брань к крови и плоти, но к началом, ко властем, к миродержителем тмы века сего, к духовом злобы, поднебесным (Еф. 6, 12).

2. Человек, преступив заповедь, и будучи изгнан из рая, связан двояким образом и двоякого рода узами: в мире сем — делами житейскими, любовию к миру, т. е. к плотским удовольствиям и страстям, к богатству и славе, к имению, к жене, к детям, к родным, к отечеству, к месту и одеждам, одним словом, ко всему видимому, от чего слово Божие повелевает отрешиться по собственному произволению (потому что каждый ко всему видимому и привязывается по доброй воле), чтобы, отрешась и освободив себя от всего этого, мог он стать совершенным исполнителем заповеди; втайне же опутывают, окапывают, остеняют и оковами тьмы связывают душу духи злобы; почему, не может ни, сколько желает, любить Господа, ни, сколько желает, веровать, ни, сколько желает, молиться, потому что, со времени преступления первого человека, противление и явно и тайно во всем овладело нами.

3. Посему, когда, услышав кто Божие слово, вступит в подвиг, отринет от себя дела житейские и мирские связи, отречется от всех плотских удовольствий и отрешится от них; тогда, с постоянством устремляя мысль ко Господу, может он дознать, что в сердце есть иная борьба, иное тайное противление, иная брань помыслов от лукавых духов, и что предлежит ему иной подвиг. И таким образом, с несомненною верою и великим терпением непрестанно призывая Господа, ожидая от Него помощи, можно здесь еще получить внутреннее освобождение от уз, тенет, преград и тьмы лукавых духов, то есть, от действия тайных страстей.

4. Сия же брань может быть прекращена благодатью и силою Божией; потому что человек сам собою не в состоянии избавить себя от противления, от скитания помыслов, от невидимых страстей и козней лукавого. Если же кто привязан к видимым вещам в мире сем, опутывает себя многоразличными земными узами и увлекается зловредными страстями, то не познает он, что внутри у него есть иная борьба, и битва, и брань. И о если бы человеку, когда с усилием исхитит и освободит себя от сих видимых мирских уз и вещественных забот и плотских удовольствий, и начнет постоянно прилепляться ко Господу, устраняя себя от мира сего, хотя после сего прийти в состояние познать внутри водворяющуюся борьбу страстей, и внутреннюю брань, и лукавые помыслы! А если, как сказали мы прежде, не отречется с усилием от мира, не отрешится всем сердцем от земных пожеланий, и не пожелает всецело прилепиться ко Господу; то не познает обмана сокровенных духов злобы и тайных зловредных страстей, но остается чуждым себе самому, потому что неизвестны ему язвы его, и, имея в себе тайные страсти, не сознает их; но еще добровольно привязывается к видимому и прилепляется к мирским попечениям.

5. А кто истинно отрекся от мира, подвизается, сверг с себя земное бремя, освободил себя от суетных пожеланий, от плотских удовольствий, от славы, начальствования и человеческих почестей, и всем сердцем удаляется от сего; тот, — когда Господь в сем явном подвиге помогает ему тайно, по мере отречения воли от мира, и когда сам он всецело, т. е. телом и душею утвердился и постоянно пребывает в служении Господу, — находит в себе противление, тайные страсти, невидимые узы, сокровенную брань, тайное борение и тайный подвиг. И таким образом, испросив у Господа, прияв с неба духовные оружия, какие исчислил блаженный Апостол: броню правды, шлем спасения, щит веры и меч духовный (Ефес. 6, 14–17), и вооружившись ими, возможет противостать тайным козням диавола в составляемых им лукавствах; приобретши себе сии оружия молитвою, терпением, прошением, постом, а паче верою, в состоянии будет подвизаться во брани с началами, властями и миродержителями; а таким образом, победив сопротивные силы при содействии Духа и при собственной рачительности во всех добродетелях, соделается достойным вечной жизни, прославляя Отца и Сына и Святого Духа. Ему слава и держава во веки! Аминь.

Беседа 22. О двояком состоянии отходящих от жизни сей.

Когда душа человеческая выйдет из тела, тогда совершается при сем великое некое таинство. Ибо если повинна она во грехах, то приходят толпы демонов, и недобрые ангелы и темные силы поемлют душу ту и берут в собственную свою область. И никто не должен удивляться сему; потому что, если душа в сей жизни, находясь в веке сем, им подчинялась и повиновалась и была их рабою, то тем паче удерживается ими и в их остается власти, когда отходит из мира. А что касается до части благой; то должен ты представлять себе, что дело бывает так. При святых рабах Божиих еще ныне пребывают Ангелы, и святые духи их окружают и охраняют. И когда отходят от тела, тогда лики Ангелов приемлют души их в собственную свою область, в чистый век, и таким образом, приводят их ко Господу.

Беседа 23. Как царский и многоценный бисер могут носит только родившиеся от царского семени: так и небесный бисер можно носить только Божиим чадам.

1. Крупный, многоценный и царский бисер, поступающий в царский венец, принадлежит только царю; и один царь может носить этот бисер; другому же человеку не позволено носить такой бисер. Так, если кто не рожден от царственного и Божия Духа и не соделался небесным и царским родом и Божиим чадом, по написанному: елицы же прияша Его, даде им область чадом Божиим быти (Иоан. 1, 12), то, не соделавшись сыном Царя, не может он носить небесный и многоценный бисер, сей образ света, и света неизглаголанного, то есть Господа, потому что обладающие сим бисером и носящие его будут жить и царствовать со Христом во веки. Ибо так сказал Апостол: яко же облекохомся во образ перстнаго, да облечемся и во образ Небеснаго (1 Кор. 15, 50).

2. Конь, пока с дикими животными пасется в лесах, непокорен бывает людям. А когда он пойман, тогда для укрощения его налагают на него тяжелую узду, пока не научится ходить чинно и прямо. Потом, опытный седок упражняет его, чтобы сделать способным к брани. Тогда надевают на него вооружение, разумею нагрудник и забрала, а прежнюю узду вешают и приводят в сотрясение прямо перед глазами его, чтобы он привык и не пугался. И обучаемый так всадником, если не приучится, не может быть на войне, а как скоро приучится и приобыкнет к брани, едва почует и услышит бранный звук, сам с готовностью идет на врагов, почему, самым ржанием своим наводит страх на неприятелей.

3. Подобно сему и душа, одичав и став непокорною со времени преступления, в пустыне мира сближается со зверями — лукавыми духами, продолжая служение греху. Когда же услышит Божие слово, и уверует; тогда, обуздываемая Духом, отлагает дикий нрав и плотское мудрование, управляемая всадником Христом. Потом приходит в скорбь, в усмирение, в тесноту, что нужно для ее испытания, чтобы постепенно укрощал ее Дух, при постепенном же оскудении и истреблении в ней греха. И таким образом, душа облеченная в броню правды, в шлем спасения, в щит веры, и прияв меч духовный, научается вести брань с своими врагами, и вооруженная Духом Господним, борется с духами злобы, и угашает разжженные стрелы лукавого. А без духовного оружия не вступает в ополчение; как же скоро имеет оружие Господне, едва услышит и ощутит сильные брани, исходит со скаканием и ржанием, как сказано у Иова (Иов. 39, 25): потому что от самого гласа моления ее падают враги. Совершив же такой подвиг и с помощью Духа одержав во брани победу, с великим дерзновением приимет победные венцы, и будет упокоеваться вместе с небесным Царем. Ему слава и держава во веки! Аминь.

Беседа 24. Состояние христиан подобно купле и закваске. Как купцы собирают земные прибытки, так христиане собирают рассеянные в веке сем помыслы. И как закваска делает кислым все смешение, так греховная закваска проникает весь род Адамов, но Христос влагает в верные души небесную закваску благости.

1. Христиане подобны купцам, приобретающим от купли большие прибытки. Как купцы с земли сбирают земные прибытки: так и христиане рассеянные в веке сем помыслы сердца своего всеми добродетелями и силою Духа собирают со всей земли. И это есть самая важная и истинная купля; потому что мир сей противится горнему миру, и век сей противоположен горнему веку. Потому, христианину, согласно с Святыми Писаниями, должно, отрекшись от мира, из века сего, в котором с Адамова преступления погрязает и уловляется ум, преставиться и преселиться умом в век иной, и мыслию пребывать в горнем мире Божества, как сказано: наше житие на небесех есть (Филип. 3, 20).

2. А в сем никоим образом невозможно успеть, если душа не уверует в Господа всем сердцем, отрекшись от века сего, и если сила Божия Духа не соберет в любовь ко Господу рассеянного по всей земли сердца, и не преселит мыслей в мир вечный; потому что, со времени Адамова преступления, душевные помыслы, отторгшись от любви Божией, рассеялись в веке сем, и смешались с помыслами вещественными и земными. Но как преступивший заповедь Адам принял в себя закваску зловредных страстей, так и родившиеся от него, и весь род Адамов, по преемству стали причастниками оной закваски; а при постепенном преспеянии и возрастании до того уже умножились в людях греховные страсти, что простерлись до прелюбодеяний, непотребств, идолослужений, убийств и других нелепых дел, пока все человечество не вскисло пороками. Зло до того возросло в людях, что помыслили, будто бы нет Бога, стали же покланяться неодушевленным камням; вовсе не могли даже составить себе понятия о Боге. До такой степени закваска зловредных страстей заквасила род ветхого Адама.

3. Но Господь в пришествие Свое соблаговолил пострадать за всех, искупить всех Своею кровию и небесную закваску благости вложить в верные души, униженные грехом, а таким образом, при постепенном их преспеянии и возрастании, совершить уже в них всякую правду заповедей и все добродетели, пока не заквасятся они в добре, пришедши во едино, и не будут, по изречению Павлову, един дух с Господем (1 Кор. 6, 17); когда пороку и лукавству невозможно уже будет прийти даже на мысль в душе, всецело заквашенной Божественным Духом, как сказано: любы не мыслит зла, и так далее (1 Кор. 13, 6). Без небесной же закваски, то есть силы Божественного Духа, душе невозможно приобщиться Господней благости и достигнуть жизни; как и Адамову роду невозможно было бы до такой степени совратиться в порок и лукавство, если бы не вошла в него предварительно закваска порока, то есть грех, — эта какая–то умная и мысленная сила сатаны.

4. Как, если кто растворит муку, но не положит закваски, то сколько, по–видимому, ни будет стараться месить и трудиться над тестом, останется оно невскисшим и непригодным в пищу; а когда положена закваска, привлекает она к себе все смешение муки, и все делает квасным; чему и Господь уподобил царствие, сказав: подобно есть царствие небесное квасу, его же вземши жена скры в сатех трех муки, дондеже вскисоша вся (Мф. 13, 33); или как мясо, если кто приложит о нем все попечение, но не осолит солию, истребляющею червей и уничтожающею смрад, делается зловонным, загнивает и бывает негодно для людского употребления: так, подобно сему, и все человечество представь себе как бы мясом и незаквашенным тестом, а под солию и закваскою из иного века разумей божественное естество Святого Духа. Посему, если в униженное естество человеческое не будут вложены и примешаны из оного века и из оного отечества небесная закваска Духа, также добрая и святая соль Божества, то душа не освободится от зловония порока и не вскиснет по тяжести и безквасию лукавства.

5. А что душа делает, по–видимому, сама собою, что предприемлет и прилагает старание совершить, опираясь на собственную только силу, и думая, что сама собою без содействия Духа может привести дело в совершенство, — в том много погрешает; потому что неблагопотребна для небесных обителей, неблагопотребна для царствия та душа, которая думает сама собой и своими только силами без Духа преуспеть в совершенной чистоте. Если человек, находящийся под влиянием страстей, не приступит к Богу, отрекшись от мира, с упованием и терпением не уверует, что приимет некое необычайное для собственного его естества благо, то есть силу Духа Святого, и не уканет от Господа свыше в душу жизнь божественная; то не ощутит он истинной жизни, не отрезвится от вещественного упоения, озарение Духа не возблистает в омраченной душе, не воссияет в ней святый день, и не пробудится она от самого глубокого сна неведения, чтобы истинно познать ей Бога, Божиею силою и действием благодати.

6. Ибо, если человек не сподобится по вере приять благодать, то неблагопотребен и неспособен он для царствия Божия. И наоборот, кто, прияв благодать Духа, ни в чем не совращается, не оскорбляет благодати нерадением и худыми делами, и таким образом, подвизаясь долгое время, не преогорчит Духа; тот возможет улучить вечную жизнь. Как иной ощущает в себе действия злобы в страстях, каковы: раздражительность, похоть, зависть, отяготение, лукавые помыслы и другие несообразности: так должен человек восчувствовать благодать и Божественную силу в добродетелях, а именно: в любви, в снисходительности, в благости, в радости, в легкости, в Божественном радовании, чтобы прийти в возможность уподобиться благому и Божественному естеству; и сраствориться благою и святою действенностью благодати. По мере же преспеяния и возрастания, с течением времени и лет, оказывающееся благоискусным произволение, если всегда оно в единении с благодатью и ей благоугодно, делается, по мере преспеяния, всецело духовным; и когда уже Дух соделает оное святым и чистым, становится достойным царствия. Слава и поклонение Пречистому Отцу и Сыну и Святому Духу во веки! Аминь.

Беседа 25. Беседа сия учит, что ни един человек, если не подкреплен Христом, не в силах преодолеть соблазны лукавого, показывает, что должно делать желающим себе божественной славы; и еще, учит, что чрез Адамово преслушание впали мы в рабство плотским страстям, от которого избавляемся таинством креста; а наконец, показывает, как велика сила слез и божественного огня.

1. В ком божественный закон не чернилами и письменами начертан, но насажден в сердцах плотяных, те, имея просвещенные очи ума, и побуждаясь не чувственною и видимою, но невидимою и мысленною надеждою, могут преодолевать соблазны лукавого, но только силою непобедимою. А неукрашенные Божиим словом, необученные Божественным законом, напрасно, надмеваясь, думают собственною своею свободою устранить от себя поводы ко греху, осуждаемому единым таинством креста. Свобода, возможная для человека, простирается на то, чтобы противиться диаволу, а не на то, чтобы при сей возможности непременно иметь и власть над страстями. Ибо сказано: аще не Господь созиждет дом и сохранит град, всуе бде стрегий и трудится зиждущий (Псал. 126, 1).

2. Тому невозможно наступить на аспида и василиска и попрать льва и змия, кто не очистил себя предварительно, сколько возможно сие человеку, и кого не подкрепил Сказавший Апостолам: се даю вам власть наступати на змию и на скорпию и на всю силу вражию (Лук. 10, 14). А если бы естество человеческое и без всеоружия Духа Святого могло противостать козням диавольским, то не было бы сказано Апостолом: Бог же мира да сокрушит сатану под ноги ваша вскоре (Рим. 16, 20); и еще: его же Господь убиет духом уст Своих (2 Сол. 2, 8). Потому и заповедано нам просить Господа: не введи нас в напасть, но избави нас от лукаваго (Мф. 6, 13). Ибо, если не сподобимся всыновления, высшею помощию избавившись от разжженных стрел лукавого, то всуе трудимся, как далеко отстоящие от силы Божией.

3. Посему, кто хочет быть причастником Божественной славы, и образ Христов как в зеркале видеть во владычественной силе души своей, тот с ненасытимою любовию, с неудовлетворяемым желанием, от всего сердца и всеми силами день и ночь должен искать всесильной Божией помощи, которой невозможно получить, если кто, по сказанному прежде, не воздержится предварительно от мирского сладострастия, от пожеланий сопротивной силы, которая чужда света и есть лукавая деятельность, враждебная деятельности доброй и совершенно от нее отчужденная. Поэтому, если хочешь доведаться, почему мы, сотворенные в чести и поселенные в раю, в последствии приложились к скотам бессмысленным и уподобились им, лишившись пречистой славы, то знай, что, чрез преслушание соделавшись рабами плотских страстей, сами себя изгнали из блаженной страны живых, и став пленниками, сидим еще на реках вавилонских; и поелику удерживаемся еще в Египте, то не наследовали обетованной земли, текущей млеком и медом, не растворены еще квасом чистоты, но доныне пребываем в квасе лукавства. Сердце наше не окроплено еще Божиею кровию; потому что в нем еще и дно адово (Прит. 8, 19) и вонзенная уда злобы.

4. Не восприяли мы еще спасительного Христова радования; потому что углублено еще в нас жало смерти. Не облеклись еще мы в новаго человека, созданнаго по Богу в преподобии; потому что не совлеклись ветхаго человека, тлеющаго в похотех прелестных (Ефес. 4, 22. 24). Не носим еще в себе образ Небеснаго, и не соделались сообразными славе Его. Не стали еще мы поклоняться Богу духом и истиною; потому что в мертвенном теле нашем царствует грех. Не узрели еще мы славы нетленного; потому что еще состоим под действием ночной тьмы. Не облеклись еще мы в оружия света; потому что не сложили с себя оружия, стрел и дел тьмы. Не преобразились еще мы обновлением ума; потому что сообразуемся с веком сим в суете ума. Не спрославились еще мы со Христом; потому что не страждем с Ним. Не носим на теле своем язв Христовых, пребывая в таинстве креста Христова; потому что находимся в плотских страстях и похотях. Не соделались еще мы наследниками и сонаследниками Христовыми; потому что в нас еще дух рабства, а не сыноположения. Не стали еще мы храмом Божиим и обителию Духа Святого; потому что доныне, по стремлению своему к страстям, мы — храм идольский и виталище лукавых духов.

5. Подлинно, не приобрели еще мы простоты нравов и светлости ума. Не сподобились еще нелестного и словесного млека, и мысленного возрастания. Не озарил еще нас день, и денница не воссияла в сердцах наших. Не проникнуты еще мы Солнцем правды; и лучи Его не облистали нас. Не восприяли еще мы на себя подобия Господня, и не соделались причастниками Божественного естества. Не стали еще мы неподдельною царскою порфирою, неложным Божиим образом. Не уязвились еще мы Божественною приверженностию, не поражены духовною любовию к Жениху. Не познали еще мы неизреченного общения, не уразумели силы и мира во святыне. И выражая все сие в совокупности, мы еще не род избран, не царское священие, не язык свят, не люди обновления (1 Петр. 2, 9), потому что мы — змии, рождения эхиднова (Мф. 3, 7).

6. И как мы не змии, когда не оказываемся послушными Богу, пребываем же в преслушании, внушенном змием? Посему, как при этом достойно оплакать мне бедствие, — не нахожу. Как со слезами воззвать мне к Могущему изгнать из меня водворяющееся во мне обольщение, — не знаю. Како воспою песнь Господню на земли чуждей (Псал. 136, 4)? Как оплачу Иерусалим? Как избегну тяжкой Фараоновой работы? Как оставлю срамное место преселения? Как отрекусь от горького мучительства? Как выйду из земли египетской? Как перейду чермное море? Как пройду великую пустыню? Как не погибнуть мне, угрызенному змиями? Как победить иноплеменников? Как истребить в себе языческие народы? Как на скрижали свои принять словеса Божественного закона? Как узреть истинный столп света, и облачный столп Духа Святого? Как насладиться манною вечных утех? Как испию воды от животворящего камня? Как перейду Иордан, вступив в святую землю обетования? Как воззрю на Архистратига Господня, перед которым Иисус Навин, увидев его, мгновенно паде на лице и поклонися ему (Иис. Нав. 5, 14)?

7. Если и при всем этом не истреблю в себе языческие народы; то, и вошедши, не упокоюсь во святилище Божием, не соделаюсь причастником царской славы. Посему старайся соделаться неукоризненным чадом Божиим, и войти в оный покой, идеже предтеча о нас вниде Христос (Евр. 6, 20). Старайся быть написанным в Церкви на небесах с первородными, чтобы обрестись тебе одесную величествия Всевышнего. Старайся войти во святый град, умиренный и горний Иерусалим, где и рай. Ибо не иначе сподобишься сих дивных и блаженных зрелищ, как разве день и ночь будешь проливать слезы, подобно тому, кто говорит: измыю на всяку нощь ложе, слезами моими постелю мою омочу (Псал. 6, 7). Не неизвестно тебе, что сеющии слезами радостию пожнут (Псал. 125, 5). Почему Пророк с дерзновением говорит: слез моих не премолчи (Псал. 38, 13); и еще: положил еси слезы моя пред тобою: яко и в обетовании Твоем (Псал. 55, 9); и: быша слезы моя мне хлеб день и нощь (Псал. 41,4); и в другом псалме: питие мое с плачем растворях (Псал. 101, 10).

8. Слеза, проливаемая действительно от великой скорби и сердечной тесноты, при ведении истины и с разжжением внутренности, есть пища души, подаваемая от небесного хлеба, которого, седши у ног Господних и плача, наипаче причастилась Мария, по свидетельству самого Спасителя. Ибо говорит Он: Мария же благую часть избра, яже не отъимется от нея (Лук. 10, 42). О какие многоценные это бисеры в излиянии блаженных слез! О какой это правый и благопокорный слух! Какой мужественный и мудрый ум! Какое проникновение Господним Духом, какая любовь, так сильно влекомая к Пречистому Жениху! Какое острое жало душевного стремления к Богу–Слову! Какое тесное общение невесты с небесным Женихом!

9. Марии подражай, чадо, подражай, не имея в виду ничего иного, а взирая только на Того, Кто сказал: огня приидох воврещи на землю, и что хощу, аще уже возгореся (Лук. 12, 49)? Ибо возгорение духа оживотворяет сердца. Невещественный и Божественный огнь освещает души и искушает их, как неподдельное золото в горниле, а порок попаляет, как терния и солому; потому что Бог наш огонь поядаяй есть (Евр. 12, 29), во огни пламенне дает отмщение неведущим Его и непослушающим благовествования Его (2 Сол. 1, 8). Сей огнь действовал в Апостолах, когда возглаголали огненными языками. Сей огнь облистал Павла гласом, и просветил его ум, омрачил же у него чувство зрения. Ибо не без плоти видел он силу оного света. Сей огнь видел Моисей в купине. Сей огнь в виде колесницы восхитил Илию с земли. Действенности сего огня взыскуя, блаженный Давид сказал: искуси мя Господи, и испытай мя, разжзи утробы моя и сердце мое (Псал. 25; 2).

10. Сей огнь согревал сердце Клеопы и спутника его, когда говорил с ними Спаситель по воскресении. И Ангелы и служебные Духи причащаются светлости сего огня, по сказанному: Творяй Ангелы Своя духи, и слуги Своя огнь палящ (Евр. 1, 7). Сей огнь, сожигая сучец во внутреннем оке, делает чистым ум, чтобы, возвратив себе естественную прозорливость, непрестанно видел он чудеса Божии, подобно тому, кто говорит: открый очи мои, и уразумею чудеса от закона Твоего (Псал. 118, 18). Поэтому, огнь сей прогоняет бесов, истребляет грех, он есть сила воскресения, действенность бессмертия, просвещение святых душ, утверждение умных сил. Будем молиться, чтобы огнь сей коснулся и нас; и тогда, ходя непрестанно во свете, даже и в малом чем–либо не преткнем ног своих о камень, но как светила, явившиеся в мире, будем содержать в себе глаголы вечной жизни, и наслаждаясь Божиими благами, упокоимся в жизни с Господом, прославляя Отца и Сына и Святого Духа. Ему слава во веки! Аминь.

Беседа 26. О достоинстве, драгоценности, силе и делании бессмертной души, и о том, как искушается она сатаною, и получает избавление от искушений. Здесь же присовокуплены некоторые весьма поучительные вопросы.

1. Вникни, возлюбленный, в умную сущность души; и вникни не слегка. Бессмертная душа есть драгоценный некий сосуд. Смотри, как велики небо и земля, и не о них благоволил Бог, а только о тебе. Воззри на свое достоинство и благородство, потому что не Ангелов послал, но сам Господь пришел ходатаем за тебя, чтобы воззвать погибшего, изъязвленного, возвратить тебе первоначальный образ чистого Адама. Человек был владыкою всего, начиная от неба и до дольнего, умел различать страсти, чужд был демонам, чист от греха или от пороков, Божиим был подобием, но погиб за преступление, стал язвлен и мертв. Сатана омрачил его ум. И в ином человек действительно мертв, а в ином живет, рассуждает, имеет волю.

2. Вопрос. По пришествии Святого Духа искореняется ли вместе с грехом и естественная похоть?

Ответ. Прежде сказал я, что и грех искореняется, и человек восприемлет первоначальный образ чистого Адама. Силою Духа и вследствие духовного возрождения человек приходит в меру первого Адама, и становится даже выше его; потому что делается обоженным.

3. Вопрос. До известной ли меры попускается сатане, или, сколько хочет, нападает на нас?

Ответ. Стремление его — не только на христиан, но и на идолослужителей, и на целый мир. Посему, если бы дозволено ему было нападать, сколько хочет, то истребил бы всех. Почему же? Потому что его это дело, и такова его воля. Но как скудельник, когда кладет сосуды в огонь, в меру разжигает печь, и не слишком много, чтобы обжигаемые долее надлежащего времени сосуды не дали трещин, и не слишком мало, чтобы, оставшись не прожженными, они не пропали даром; а также, делающий серебряные и золотые вещи подкладывает огонь в меру; а если усилит огонь, то золото и серебро расплавляются, делаются жидкими и пропадают; и ум человеческий умеет соразмерять тяжести с силами вьючного скота, или верблюда, или другого какого животного, какую именно тяжесть понести может: так кольми паче Бог, Который знает крепость сосудов человеческих, в разных мерах попускает действовать сопротивной силе.

4. Как земля одна и та же, но где жестка, а где тучна, в ином месте способна к насаждению винограда, а в ином к сеянию пшеницы и ячменя: так различны и сердца и произволения человеческие; а сообразно с сим подаются и дарования свыше: одному дается служение слова, другому — рассудительность, иному же — дарования исцелений. Бог знает, как может кто употребить данное ему, и сообразно с тем дает различные дарования. А подобно сему и в бранях, в какой мере может кто принять и выдержать брань, в такой и попускается действовать на людей сопротивной силе.

5. Вопрос. Приявший в себя Божественную силу и изменившийся отчасти остается ли в своем естестве?

Ответ. Чтобы и после благодати испытываема была воля, к чему она склонна и с чем согласна, естество оставляется таким же; и человеку суровому оставляется его суровость, а легкому — его легкость. Бывает же и то, что иной невежда разумом возрождается духовно, преобразуется в мудрого, и известными делаются ему сокровенные тайны, а по естеству он невежда. Иной, по естеству будучи суровым, предает волю свою богочестию, и приемлет его Бог; а естество пребывает в своей суровости, но Бог благоволит о нем. Иной добронравен, скромен, добр, посвящает себя Богу, и приемлет его Господь. А если не пребывает в добрых делах, то не благоволит к нему Господь; потому что все естество Адамово удобопреклонно к добру и к злу, восприимчиво к злу, но может не делать зла, если желает.

6. Как памятная книжка бывает исписана различно; что хотел ты, в ней записывал, и потом опять стирал; потому что памятная книжка принимает в себя всякую запись: так и суровый человек предал волю свою Богу, обратился к добру и принят Богом; потому что Бог, желая явить Свое милосердие, приемлет всех и всякое произволение. Апостолы в какой город ни входили, проводили там несколько времени, и иных из страждущих исцеляли, а других нет. Сами Апостолы желали бы оживить у них всех мертвецов, и соделать здравыми всех страждущих; но желание их вполне не исполнялось. Ибо не дано им было делать все, чего желали. Подобно и Павел, когда задержан был народоначальником, если бы благоволила бывшая с ним благодать, как человек, имевший в себе Утешителя, мог бы сокрушить и народоначальника и стену; а между тем Апостол свешен в кошнице (2 Кор. 11, 32). Где же пребывающая с ним божественная сила? Сие делалось по Божию смотрению, что в ином Апостолы творили знамения и чудеса, а в ином оказывались немощными; чтобы видимым чрез сие делалось различие веры в верных и неверных испытывалась человеческая свобода, и обнаруживалось, не соблазняются ли иные их немощию. А если бы Апостолы делали все, чего желали, то знамениями и произволением своим утверждали бы они людей в богочестии, как бы какою–то приневоливающею силою, и не было бы уже места ни вере, ни неверию. Христианство же есть камень преткновения и камень соблазна.

7. Не просто и то, что написано об Иове, как просил его себе сатана; потому что ничего не мог сделать сам собою без попущения. Что же говорит диавол Господу? Отдай его мне в руки, аще не в лице Тя благословит (Иов. 1, 11)? Так и ныне и Иов тот же, и Бог тот же, и диавол тот же. В то самое время, когда Иов видел себе помощь Божию, был ревностен и горяч по благодати, просит его себе сатана и говорит Господу: «поелику помогаешь ему и защищаешь его; служит Тебе. Оставь его, и предай мне; аще не в лице Тя благословит?» Наконец, как бы по тому самому, что душа утешается, благодать отступает от нее, и душа предается искушениям. Поэтому, приходит диавол, и наносит ей тысячи бедствий, безнадежность, отчаяние, лукавые помышления, и сокрушает душу, чтобы расслабить ее и соделать далекою от упования на Бога.

8. Душа же благоразумная и в бедствиях и в скорби не теряет надежды, но владеет, чем обладала, и что ни было бы ей нанесено, среди тысячей искушений, все претерпевая, говорит: «если и умру, не оставлю Его». И тогда–то, если человек претерпит до конца, Господь начинает препираться с сатаною: «видишь, сколько зол и скорбей причинил ты ему, и не послушался он тебя; но Мне служит, Меня боится». Посрамляется тогда диавол, и ничего не может уже сказать. Ибо, если бы знал и об Иове, что, подвергшись искушениям, претерпит их и не уступит над собою победы, то не стал бы просить его себе, чтобы не быть посрамленным. Так и ныне посрамляется сатана претерпевающими скорби и искушения, и раскаивается в том, что ни в чем не успел. Ибо Господь начинает вещать ему такое слово: «вот, в твою отдавал его волю, попускал тебе искушать его; мог ли же ты что–нибудь сделать? послушал ли он тебя в чем либо?»

9. Вопрос. Ужели сатана знает все помыслы и намерения человеческие?

Ответ. Если человек, обращаясь с человеком, знает, что касается до него, и ты, прожив двадцать лет, знаешь касающееся до ближнего твоего, то как сатане, который от рождения твоего при тебе, не знает твоих помыслов, когда ему уже 6000 лет? Не говорим, что прежде нежели искусить человека, знает он, что будет человек делать. Искуситель искушает, но не знает, послушается ли его, или не послушается душа, пока не предаст она воли своей в рабство. Не говорим также, что диавол знает все помыслы и желания сердца. Как дерево имеет много ветвей и много членов; так есть несколько ветвей помыслов и намерений, которыми овладевает сатана; но есть другие помыслы и намерения, необладаемые сатаною.

10. В ином сильнее бывает сторона злобы, при возбуждении помыслов, в ином же опять препобеждает человеческий помысл, — приемля помощь и избавление от Бога и противясь злобе; в ином человек одолевается, а в ином имеет свою волю. Бывает иногда, что человек с горячностью приступает к Богу; сатана знает это, и видит, что человек действует вопреки ему, и не может овладеть человеком. Почему же? Потому что имеет он волю возопить к Богу, имеет естественные плоды того, что возлюбил Бога, уверовал в Него, взыскал Его и приступает к Нему. Ибо и в видимом мире, земледелец возделывает землю. Так и в духовном вещи представляются в двух видах. Посему, человеку надобно, по собственному произволению, возделывать землю сердца своего и трудиться; потому что Бог требует от человека труда, усилия и делания. Но если не явятся свыше небесные облака и благодатные дожди; ни в чем не успеет трудящийся земледелатель.

11. Вот признак христианства: сколько ни потрудишься, сколько ни совершишь праведных дел, — оставаться в той мысли, будто бы ничего тобою не сделано; постясь говорить: «я не постился»; молясь: — «не молился»; пребывая в молитве: — «не пребывал, полагаю только начало подвигам и трудам». Хотя бы и праведен был ты пред Богом, должен говорить: «я не праведник, не тружусь, а каждый день начинаю только». Но должно также христианину всякий день иметь упование, радость и чаяние будущего царства и избавления, и говорить: «если не избавлен я сегодня, буду избавлен на утро». Насаждающий у себя виноградник, прежде нежели приступить к труду, имеет в себе радость и надежду, и когда вина еще нет, живо представляет в уме точило, вычисляет доходы, и в таких мыслях принимается за труд; надежда и ожидание заставляют его трудиться усердно, и делает он пока большие издержки в доме. А подобным образом домостроитель и земледелец, сперва расточают много своей собственности, в надежде на будущую прибыль. Так и здесь, если не будет у человека пред очами радости и надежды, что приимет избавление и жизнь, то не возможет стерпеть скорбей и принять на себя бремя и шествие тесным путем. А сопровождающие его надежда и радость делают, что он трудится, терпит скорби, и принимает на себя бремя, и идет тесным путем.

12. Как головне трудно бежать от огня, так душа не иначе, как с великим трудом, избегает огня смерти. Всего же чаще сатана, как бы под видом добрых помыслов, что можно благоугодить сим Богу, делает свои внушения душе, и вовлекает ее в предприятия тонкие и благовидные; и вовлекаемый не умеет различить, и оттого впадает в сеть и погибель диавольскую. Самое главное оружие для борца и подвижника состоит в том, чтобы, вошедши в сердце, сотворил он брань с сатаною, возненавидел себя самого, отрекся от души своей, гневался на нее, укорял ее, противился привычным своим пожеланиям, препирался с помыслами, боролся с самим собою.

13. А если видимо соблюдаешь тело свое от растления и блуда, внутренне же ты любодействовал и творил блуд в помыслах своих, то прелюбодей ты пред Богом, и не принесет тебе пользы девственное тело твое. Как, если юноша, хитростью обольстив девицу, растлит ее, то мерзкою делается она жениху своему за любодейство: так и бесплотная душа, вступающая в общение с живущим внутри змием, лукавым духом, блудодействует пред Богом. И написано: всяк, иже воззрит на жену, ко еже вожделети ея, уже любодействова в сердце своем (Мф. 5, 28). Ибо есть блуд совершаемый телесно, и есть блуд души, вступающей в общение с сатаною. Одна и та же душа бывает сообщницею и сестрою или демонов, или Бога и Ангелов, и прелюбодействуя с диаволом, делается уже неблагопотребной для небесного Жениха.

14. Вопрос. Успокаивается ли когда сатана, и освобождается ли человек от брани, или, пока живет, должен вести брань?

Ответ. Сатана никогда не успокаивается в своих нападениях, и пока живет человек в веке сем и носит на себе плоть, дотоле терпит его нападения. Но когда разжженные стрелы лукавого угашены, ужели и тогда вредит еще человеку? Если сатана и приходит на состязание, то иной есть друг царев и ведет прю с соперником. Посему, когда царь на стороне сего человека и благоприязнен к нему, сам помогает ему, тогда ни малого не терпит он вреда. Ибо, кто прошел все чины и степени, и стал другом царевым, тот от кого может потерпеть что–нибудь? В видимом мире, иные города от царя получают дары и жизненные припасы; потому, если и несут малые повинности, то нисколько не терпят убытка, когда столько получают и бывают жалуемы от царя. Так и христиане, если и нападает на них враг, имеют себе прибежище в Божестве; они облеклись в силу и упокоение свыше и нимало не тревожит их брань.

15. Как Господь, отложив всякое начальство и власть, облекся в тело: так и христиане облекаются Духом Святым и пребывают в упокоении. Если и наступает брань отвне, делает приражения сатана; то внутренне ограждены они Господнею силою, и не тревожатся при нападениях сатаны. Когда Господа искушал он в пустыне сорок дней, — повредил ли Ему сколько–нибудь тем, что отвне приступал к телу Его. В сем теле был Бог. Так и христиане, если и искушаются отвне, то внутренне исполнены силы Божества, и не терпят никакой обиды. Но если достиг кто в такую меру, то пришел он в совершенную любовь Христову и исполнение Божества. А кто не таков, тот и внутренне ведет еще брань. В иной час упокоевается в молитве, а в другой час бывает в скорби и во брани. Ибо так угодно Господу; поелику человек еще младенец, упражняет его Господь во бранях. И внутри появляются как бы два лица, свет и тьма, упокоение и скорбь; в иной час в упокоении молятся, а в иной бывают в смятении.

16. Не слышишь ли, что говорит Павел? Если имею все дарования, аще предам тело мое, во еже сжещи е, аще языки ангельскими глаголю, любве же не имам, ничтоже есмь (1 Кор. 13, 1–3). Ибо дарования сии руководствуют только к совершенству; и достигшие оных, хотя и во свете, однако же еще младенцы. Многие из братии восходили на сию степень, и имели дарования исцелений, откровение и пророчество; но, поелику не пришли еще в совершенную любовь, в которой соуз совершенства (Кол. 3, 14), то восстала в них брань, и они, вознерадев, пали. Но кто достигает совершенной любви, тот делается уже узником и пленником благодати. А кто приближается постепенно к совершенной мере любви, но не дошел еще до того, чтоб стать узником любви, тот находится еще под страхом, ему угрожают брань и падение; и если не оградит он себя, то низлагает его сатана.

17. Так многие вводимы были в заблуждение самым действием в них благодати: они подумали, что достигли совершенства, и сказали: «довольно с нас, не имеем ни в чем нужды». Но Господь бесконечен и непостижим. И христиане не смеют сказать, что постигли, но смиряются день и ночь. В видимом мире словесные науки неисчерпаемы, и никто не знает сего, кроме ученого, в должной мере их изучавшего. Так и здесь Бог ни для кого непостижим и неизмерим, кроме тех, которые вкусили от Него же самого приятое ими, и сознают свою немощь. Если ученый, слегка знающий науки, придет в деревню, где живут люди неучившиеся; то прославляется ими, потому что сельские жители вовсе не умеют судить о нем. А если этот же самый малосведущий в науках придет в город, где есть витии и ученые; то не осмеливается показаться и говорить пред ними; потому что ученые произнесут о нем такой же суд, как и о сельском жителе.

18. Вопрос. Если человек, находясь еще во брани, когда в душе его действенны и грех и благодать, преставится из мира сего, — то куда поступает сей одержимый тем и другим?

Ответ. Поступает туда, где ум имеет свою цель и любимое им. Тебе, если постигают тебя скорбь или брань, должно только воспротивиться и возненавидеть. Ибо, чтобы наступила брань, не твое это дело; а ненавидеть — твое дело. И тогда Господь, видя ум твой, потому что подвизаешься и любишь Господа от всей души, в единый час удаляет смерть от души твоей (это нетрудно Ему), и приемлет тебя в лоно Свое и во свет; в единое мгновение времени исхищает тебя из челюстей тьмы, и немедленно представляет в царство Свое. Богу легко все совершить в одно мгновение, только ты имел бы любовь к Нему. Бог требует от человека его делания, потому что душа удостоена быть в общении с Божеством.

19. Неоднократно приводили мы притчу о земледельце, который, потрудясь и вложив семена в землю, должен еще ждать свыше дождя. А если не явится облако и не подуют ветры, труд земледельца не принесет ему никакой пользы, и семя будет лежать без всего. Примени это и к духовному. Если человек ограничится только собственным своим деланием, и не приимет необычайного для своей природы; то не может принести достойных плодов Господу. В чем же состоит делание самого человека? В том, чтобы отречься, удалиться из мира, пребывать в молитвах, во бдении, любить Бога и братию; пребывать во всем этом есть собственное его дело. Но если ограничится он своим деланием, и не будет надеяться приять нечто иное, и не повеют на душу ветры Духа Святого, не явится небесное облако, не снидет с неба дождь, и не оросит душу; то человек не может принести достойных плодов Господу.

20. Написано же, что делатель, когда видит розгу творящую плод, отребляет ю, да множайший плод сотворит; а розгу не творящую плода искореняет и предает сожжению (Иоан. 15, 2). Человеку должно, постится ли он, пребывает ли во бдении, молится ли, делает ли что доброе, приписывать все Господу, говоря так: «если бы не подкреплял меня Бог, то не мог бы я ни поститься, ни молиться, ни оставить мир». И Бог, видя доброе твое произволение, потому что и свое, естественными силами сделанное, приписываешь Богу, и Сам дарует уже тебе собственное Свое, духовное, Божественное, небесное. Что же именно? — Плоды Духа, радование и веселье.

21. Вопрос. Но поелику сим подобны и плоды естественные, любовь, вера, молитва: то покажи нам различие, почему называются духовными?

Ответ. Собственно твое, что сам ты делаешь, хотя и хорошо и Богу благоприятно, однако же нечисто. Например, любишь Бога, но несовершенно; приходит же Господь, дает тебе любовь неизменную, небесную. Молишься ты, и в тоже время естественно кружатся твои помыслы; а Бог дает тебе молитву чистую, совершаемую духом и истиною. В видимом мире земля сама собою всего чаще приносит терния; земледелец вскапывает землю, прилежно обрабатывает и засевает; однако же терния и непосеянные растут и умножаются, потому что Адаму, по преступлении, сказано: терния и волчцы возрастит тебе земля (Быт. 3, 18). Земледелец снова трудится, выкапывает терния; они еще более умножаются. Понимай это духовно; по преступлении земля износит из сердца терния и волчцы; человек возделывает землю, трудится, а терния лукавых духов все еще родятся. Потом, сам Дух Святый вспомоществует человеческой немощи, и Господь в сию землю сердца влагает небесное семя, и возделывает ее. И когда падет Господне семя, все еще родятся терния и волчцы. Сам Господь и человек снова возделывают землю души, и все еще изникают и отражаются там семь лукавых духов и терния, пока не наступит лето, не умножится благодать, и не посохнут терния от солнечного зноя.

22. Хотя порок пребывает в самом естестве, однако же преобладает там только, где находит себе пажить. Нежные стебли пшеницы могут быть заглушены плевелами. Но когда с наступлением лета растения сделаются сухи, тогда плевелы нимало не вредят пшенице. Пусть будет тридцать мер чистой пшеницы, но есть в ней примесь и плевел, например, окажется их несколько горстей; плевелы незаметны будут во множестве пшеницы. Так и в благодати: когда дар Божий и благодать приумножаются в человеке, и богатеет он в Господа; тогда порок, хотя отчасти и остается в человеке, не может вредить ему и не имеет никакой над ним силы, или никакой в нем доли. Ибо для того и пришествие и промышление Господне, чтобы нас, порабощенных, повинных и подчинившихся пороку, освободить и соделать победителями смерти и греха. Посему, братия не должны удивляться, если терпят от кого скорби, чтобы освободиться чрез то от порока.

23. И в ветхом завете, Моисей и Аарон, имея священство, много страдали. А Каиафа, восседая на их кафедре, сам преследовал и осудил Господа. Однако же Господь, внушая уважение к священству, попустил сему быть. Подобно и Пророки гонимы были иудейским народом. Наконец, Петр стал преемником Моисеевым, когда вверены ему были новая Церковь Христова и истинное священство. Ныне есть у нас крещение огнем и духом, и обрезание, совершаемое в сердце; потому что Божественный и небесный Дух обитает в уме. Но и сии совершенные, пока пребывают во плоти, не избавлены от забот по причине свободы и состоят под страхом; почему и попускаются на них искушения. Когда же душа войдет в оный град Святых, тогда только возможет пребыть без скорбей и искушений; потому что нет там заботы, или скорби, или труда, или старости, или сатаны, или брани, а есть там покой, радость, мир и спасение. Там посреди их Господь, Который именуется Спасителем, потому что спасает плененных, именуется врачом, потому что подает небесное и Божественное врачевство и исцеляет душевные страсти, в некоторой мере господствующие над человеком. Словом сказать: Иисус есть Царь и Бог, а Сатана — мучитель и злой князь.

24. Сверх того. Бог и Ангелы Его хотят, чтобы человек сей был с ними во царствии, а подобно диавол и аггелы его хотят, чтобы он был с ними. Посему, душа находится посреди двух существ, и на какую сторону преклонится душевная воля, сыном той стороны и делается человек. Если отец посылает сына своего в чужую землю, где встретятся ему на пути звери; то дает ему яды и противоядия, чтобы, когда нападут на него звери и змеи, дал им яд и умертвил их. Так и вы старайтесь приять небесное врачевство, целебное для души и служащее ей противоядием, чтобы им умерщвлять ядоносных зверей — нечистых духов. Ибо нелегкое дело — приобрести чистое сердце; много нужно человеку борения и труда, чтобы чистыми иметь совесть и сердце, и всецело искоренить в себе зло.

25. Бывает и то, что в ином есть благодать, а сердце еще нечисто. Потому и падали падавшие; они не верили, что с благодатью пребывает в них дым и грех. Все же праведники, идя тесным и узким путем, до конца благоугождали Богу: Авраам богат был по Богу, а в отношении к миру называл себя землею и пеплом (Быт. 18, 27); и Давид говорит о себе: поношение человеков и уничижение людей, червь, а не человек (Псал. 21, 7). Подобно все Апостолы и Пророки злострадали, были укоряемы. Сам Господь, — Который есть путь и Бог, пришедши не для Себя, а ради тебя, чтобы соделаться для тебя образом всего доброго, — смотри, в каком пришел уничижении; зрак раба приял Бог, Сын Божий, Царь и Сын Царев; Он подает целительные врачевства, и врачует язвленных, а по внешности является как бы одним из язвленных.

26. Но не пренебрегай Божия величия, когда видишь Его по внешности уничиженным и как бы подобным единому из нас: ради нас, а не ради Себя, явился Он таким. Рассуди, не паче ли всех уничижен был Он в тот час, когда вопияли: распни, распни Его, и стекался народ! Как в мире, если над каким злодеем произнесен приговор князем, то весь народ гнушается им и уничижает его: так и Господь во время распятия, как человек осужденный умереть, ни во что вменяем был фарисеями. И когда также плевали на лице Его, возлагали на Него терновый венец, били Его по ланитам; не превзошло ли сие меру всякого уничижения? Ибо написано: плещи Мои вдах на раны, лица же Моего не отвратих от студа заплеваний, и ланит Моих от заушений (Ис. 50, 6). Если же Бог приял столько поруганий, страданий и уничижения; то сколько бы ни смирял себя ты — по природе тина и смертный естеством, не сделаешь ничего подобного Владыке твоему. Ради тебя Бог смирил Себя; а ты и ради себя не смиряешься, но превозносишься и кичишься. Он пришел на Себя взять скорби и тяготы, тебе же дать покой Свой; а ты не хочешь понести трудов и пострадать, чтобы чрез это могли исцелеть твои язвы. Слава страданию и долготерпению Его во веки! Аминь.

Беседа 27. Беседа сия оканчивает пространное рассуждение, начатое в предыдущей беседе, о достоинстве и состоянии человека христианина; она же научает многому преполезному о произволе, присовокупляя к тому некоторые, исполненные божественной мудрости, вопросы.

1. Познай, человек, свое благородство и достоинство; как драгоценен ты, брат Христов, друг Царев, невеста небесного Жениха! Кто возмог познать достоинство души своей, тот может познать силу и тайны Божества, и от сего тем паче смиряться, потому что, при помощи Божией силы, человек видит свое падение. Но как сам Христос претерпел страдания и крест, а потом прославился и воссел одесную Отца, так и тебе надобно спострадать и сораспяться, и потом взойти, совоссесть, сочетаться с телом Христовым, и всегда со Христом царствовать в оном веке: понеже с Ним страждем, да и с Ним прославимся (Рим. 8, 17).

2. Все те, которые в состоянии были преодолеть и миновать преграды греха, входят в умиренный и исполненный многих благ небесный град, где упокоеваются духи праведных. А для сего должно сильно трудиться и подвизаться; иначе, несправедливо будет, пришедшему для тебя Жениху страдать и быть распятым, а невесте, для которой приходил Жених, быть веселою и кружиться. Как в видимом мире, блудница бесчинно предает себя всякому; так и душа предала себя всякому демону и растлевается духами. Ибо одни совершают грех и худое по произволению, а некоторые — не по произволению. Что же сие значит? То, что, которые делают худое по произволению, те предают волю свою пороку, услаждаются им, дружатся с ним, те — в мире с сатаною, и в помыслах своих не ведут брани с диаволом; а которые делают то не по произволению, те имеют в себе грех, по Апостолу, противовоюющ во удех их (Рим. 7, 23), в тех при произволении есть темная сила и покрывало, и они не соглашаются на помыслы, не услаждаются ими, не повинуются им, а противоречат и противодействуют, и сами на себя гневаются. Последние гораздо лучше и драгоценнее пред Богом, нежели первые, которые, по собственному произволению, предают волю свою пороку и услаждаются им.

3. Представь, что царь, нашедши какую–нибудь бедную отроковицу, одетую в рубище, не постыдился, но снял с нее нечистые одежды, омыл ее черноту, украсил ее светлыми ризами, соделал царскою сообщницею и участницею в трапезе и пиршестве царском. Так и Господь обрел душу уязвленную и сокрушенную, дал ей врачевство, совлек с нее очерненные одежды и срамоту порока, облек ее в ризы царские, небесные, Божественные, светоносные и славные, возложил на нее венец и приобщил ее к царской трапезе, на радость и веселье. Представь сад; там есть дерева плодоносные, и все благоухают; много там мест приятных, вполне прекрасных, исполненных благовония и отрады; кто бы ни взошел туда, всякий увеселяется и находит себе успокоение. Так и души во царствии; они всецело вкушают радость, веселье и мир, они там цари, владыки и боги. Ибо написано: Царь царствующих и Господь господствующих (1 Тим. 6, 15).

4. Поэтому, Христианство не есть что–нибудь маловажное; оно — великая тайна. Познай же свое благородство, а именно, что призван ты в царское достоинство, что ты — род избран, священие и язык свят (1 Петр. 2, 9). Тайна Христианства необычайна для мира сего. Видимая слава и богатство царя суть нечто земное, тленное, преходящее; а то царство и то богатство божественны, небесны, славны, никогда не преходят или никогда не прекращаются. Ибо в небесной Церкви соцарствуют с небесным Царем; и как сам Он перворожден из мертвых (Кол. 1, 18), так и соцарствующие с Ним первородны. Но хотя таковы избранные и благоискусные пред Богом; однако же сами себя признают они весьма малыми и крайне не благоискусными, и для них стало естественным и непременным делом почитать себя низкими, или даже ничем.

5. Вопрос. Ужели таковые не знают, что им придано, чего не имели, и приобрели нечто необычайное для естества своего?

Ответ. Сказываю тебе, что не признают они себя благоискусными и преуспевшими, не знают, что приобрели, чего не имели. Нисходящая же на таковых благодать сама учит их, чтобы и преуспевая не почитали души своей драгоценною, естественно же признавали себя ничего не стоящими. И будучи драгоценными пред Богом, не таковы они сами для себя; при своем преспеянии и ведении Бога, признают себя как бы ничего не знающими, и богатые пред Богом сами для себя кажутся бедными. Как Христос, зрак раба приим, победил диавола смиренномудрием: так змий вначале низложил Адама высокоумием и надменностью. И ныне этот змий, чрез надмение вселяясь в сердца, низлагает и губит род христианский.

6. Представь себе человека свободного и благородного в мире, который, имея великое богатство, получает еще доходы, собирает плоды; он забывается и делается самонадеянным, и для всех став нестерпимым, всякого попирает ногами и заушает. Так бывает с иными; не имея рассудительности, приобретши же несколько упокоения и дара молитвы, начали они надмеваться, забываться и осуждать других, и таким образом низринулись в преисподняя земли. Тот же змий, который изгнал Адама высокоумием, сказав: будете яко бози, и ныне влагает в сердца высокоумие, говоря: «ты совершен, довольно с тебя, обогатился уже, не имеешь больше нужды, блажен». Иные же в мире, и богатство имея, и получая с него доходы во множестве собираемых плодов, держатся рассудительности, не хвалятся, не превозносятся, но равнодушны; ибо знают, что за прибытком следует скудость. И опять, когда потерпят ущерб и оскудение, не печалятся, но бывают равнодушны; ибо знают, что следом за сим приходит обилие. И не раз испытав то и другое, не приходят в изумление; прибытками и обилием не надмеваются, и когда придется понести ущерб, не изумляются.

7. Посему, дело Христианства состоит в следующем: во вкушении истины, в том, чтобы пищею и питием иметь истину, притом, вкушать и пить по мере сил и деятельности. Представь себе источник, и пусть там какой–нибудь жаждущий начинает пить, потом, когда он пьет, отвлекает его кто–то и не дает напиться, сколько ему хочется; тогда, вкусив воды, еще более возгорается он жаждою и усильнее ищет пития. Так бывает и в духовном; иной уже вкушает и причащается небесной пищи, и вдруг в это самое время его останавливают, и никто не дает ему насытиться.

8. Вопрос. Почему же не дают насытиться небесною пищею?

Ответ. Господь знает немощь человеческую, что человек скоро превозносится; потому останавливает его, и попускает ему быть в непрестанном упражнении и волнении. Ибо если, когда и малое приемлешь, для всех делаешься несносным и надмеваешься, то кольми паче сделаешься нестерпимым, если дадут тебе в один раз насытиться. Но Бог, зная твою немощь, по смотрению Своему посылает тебе скорби, чтобы стал ты смиренным, и ревностнее взыскал Бога. Один в мире нищий, нашедши кошелек с золотом, по легкомыслию начал провозглашать: «нашел я, нашел кошелек, я богат». Тогда, по разнесшейся молве, услышал о сем потерявший кошелек, и взял его. Другой богач забылся, начал всех попирать, всех обижать, над иными превозноситься; царь, услышав о сем, описал его имение. Так и в духовном; иные, если вкусят несколько упокоения, не умеют им воспользоваться, но теряют и то, что получили; потому что грех искушает их и омрачает ум их.

9. Вопрос. Почему иные падают после того, как посетила их благодать? Не гораздо ли слабее действующим оказывается в них сатана? Ибо как можно быть ночи там, где день?

Ответ. Падают не потому, что благодать угасает или изнемогает; попускает же Бог действовать злобе, чтобы испытать твой произвол и твою свободу, куда они наклонены. И ты, приближаясь опять своею волею ко Господу, снова призываешь на себя посещение благодати. Ибо почему написано: Духа не угашайте (1 Сол. 5, 19), когда он не угашаем и светоносен? Потому что ты, нерадея о Духе и не согласуясь с Ним своею волею, угасаешь для Духа. Подобным образом, Писание говорит: не оскорбляйте Духа Святаго, Имже знаменастеся в день избавления (Ефес. 4, 30). Видишь, в твоей состоит воле и в твоем самопроизволе, почитать Святого Духа, а не оскорблять Его. А я тебе сказываю, что и в совершенных христианах, которые пленены и упоены добрым, есть произвол; посему, испытанные тысячами зол, обращаются они к добру.

10. Представь себе людей чиновных, богатых и благородных; и вот, они по своей воле и по своему произволению оставляют богатство, и благородство, и чины свои, удаляются, облекаются в нечистые и бедные одежды, и вместо славы — в бесславие, живут в бедности и в уничижении; это предоставлено собственной их воле. А я тебе сказываю, что и Апостолам, совершенным в благодати, благодать не препятствовала делать, что хотели, даже если бы пожелали сделать что–либо неугодное благодати; потому что природа наша восприимчива и к доброму и к худому; и сопротивная сила может побуждать, а не принуждать. Наконец, имеешь ты произвол преклоняться, на что тебе угодно. Не видишь ли, что Петр зазорен бе (Гал. 2, 11), и Павел противустав обличал его? И такой человек мог быть зазорным! Да и Павел, муж духовный по собственной своей воле, вступил в спор с Варнавою, и вследствие распри они разлучились друг с другом (Деян. 15, 39). И он же опять говорит: вы духовнии исправляйте таковаго: блюдый себе, да не и ты искушен будеши (Гал. 6, 1). Вот и духовные терпят искушения; потому что в них остается еще произвол, и нападают на них враги, пока в этом они веке.

11. Вопрос. Апостолы могли ли согрешить, если бы захотели; или благодать была сильнее и самой воли?

Ответ. Согрешить они не могли; потому что, пребывая во свете, и при такой благодати не превозносились. Впрочем, не говорим, что благодать была в них немощна, утверждаем же, что благодать попускает и совершенным духовным мужам иметь свои изволения и возможность делать, что хотят, и преклоняться, на что им угодно. И самая природа человеческая, будучи немощна, имеет возможность уклоняться от сопребывающего с нею добра. Как облеченные в полное вооружение, в броню и прочие оружия, внутренне приведены уже в безопасность, и враги не нападают на них; или и нападают, но в их уже воле — употребить в дело оружия, воспротивиться врагам, вступить с ними в борьбу и одержать победу, или, имея у себя оружие, не воевать с врагами, но веселиться вместе с ними и быть в мире: так и христиане, будучи облечены в совершенную силу и имея у себя небесное оружие, если захотят, соуслаждаются вместе с сатаною и пребывают в мире с ним, а не воюют; потому что природа удобоизменяема, и человек, по причине остающегося у него произвола, если захочет, делается сыном Божиим или также и сыном погибели.

12. Иное дело — рассуждать о хлебе и о трапезе, а иное дело — есть и принимать в себя хлебную питательность и укрепляться всеми членами. Иное дело — на словах поговорить о самом сладком питии, а иное — пойти и почерпнуть из самого источника и насытиться вкушением сладкого пития. Иное дело — рассуждать о войне, о мужественных борцах и воинах, а иное — идти человеку в воинский строй и вступить в сражение со врагами, наступать и отступать, принимать на себя и наносить удары и одерживать победу. Так и в духовном; иное дело — одним ведением и умом объяснять себе сказанное, а иное дело — существенно, на самом деле, с несомненностию, во внутреннем человеке и уме иметь сокровище, благодать, вкушение и действие Святого Духа. Произносящие одни только слова мечтают и надмеваются своим умом. А наше слово, как сказано, и наша проповедь не в препретельных человеческия премудрости словесех, но в явлении духа и силы (1 Кор. 2, 4). И в другом еще месте говорит Апостол: конец же завещания есть, любы от чиста сердца, и совести благия, и веры нелицемерныя (1 Тим. 1, 5). Такой не падает. Ибо многим взыскавшим Бога дверь была отверста, они видели сокровище и вступили в оное. А как скоро в радости стали говорить: «нашли мы сокровище», Бог затворил пред ними двери; начали они вопиять, плакать и тужить: «нашли мы сокровище, и утратили». По особливому смотрению благодать удаляется от нас, чтобы мы усильнее искали ее. Сокровище показывается по мере искания.

13. Вопрос. Поелику иные говорят, что человек, по приятии благодати, преходит от смерти в жизнь; то может ли кто, пребывая во свете, иметь нечистые помыслы?

Ответ. Написано: наченше духом, ныне плотию скончаваете (Гал. 3, 3). Еще говорит Апостол: облецытеся во вся оружия Духа, яко возмощи вам стати противу кознем диавольским (Ефес. 6, 11). По слову сему, два места, на которых человек облекается в оружие и на которых ведет брань с началами и со властями, т. е. во свете, или во тьме. Еще: яко возмощи вам вся стрелы лукавого разжженныя угасити (Ефес. 6, 16). И еще: не оскорбляйте Духа Святого, Божия (Ефес. 4, 30). И также: невозможно просвещенных единою, и вкусивших дара Божия и причастников бывших Духа Святого и отпадших обновляти (Евр. 6, 4–6). Вот просвещенные и вкусившие отпадают. Видишь, что человек имеет волю согласоваться с Духом, и имеет волю оскорблять Его. Без сомнения же, для того восприемлет оружия, чтоб идти на брань и бороться со врагами; без сомнения, для того просвещен, чтобы воинствовать против тьмы.

14. Вопрос. В каком смысле Апостол говорит: ежели имею всякое ведение и всякое пророчество, и языки глаголю Ангельскими, ни что же есмь (1 Кор. 13, 1. 2)?

Ответ. Не так должны мы понимать сие, будто бы Апостол есть ничто; но в сравнении с тою любовию, которая совершенна, сии дарования еще малы; и кто стоит на сей степени, тот падает; а кто имеет любовь, тот не может падать. Сказываю же тебе, что видел я людей, имевших все дарования и соделавшихся причастниками Духа, и не достигнув совершенной любви они падали. Некто, человек благородный, отрекшись от мира, продал имение свое, дал свободу рабам; и как благоразумный и смысленный прославился уже честною жизнью, и между тем, предавшись самомнению и надменности, впал, наконец в распутство и в тысячи зол.

15. Другой, во время гонения, предал тело свое, и быв исповедником, впоследствии, по наступлении мира, освобожден и был в уважении: у него повреждены были вежди от того, что его томили в сильном дыму. И он прославляемый, будучи позван на молитву, взяв хлеб, дал оный отроку своему; и ум его пришел в такое состояние, как будто бы никогда не слышал он Божия слова. Другой предал на мучение тело свое во время гонения, был повешен и строган, потом ввергнут в темницу. Ему по вере прислуживала одна инокиня, и сблизившись с нею, пока был в темнице, впал он в блуд. Смотри же, почему пали — и этот богатый, продавший имение свое, и этот, предавший тело свое на мучение?

16. А другой некто благоразумный подвижник, живя со мною в одном доме и молясь вместе со мною, так богат был благодатью, что, молясь подле меня, приходил в умиление; потому что кипела в нем благодать. Ему дано было дарование исцелений; и не только изгонял бесов, но и связанных по рукам и ногам, имевших жестокие болезни, исцелял возложением рук. Потом, вознерадев, прославляемый миром, и услаждаясь сам собою, возгордился он и впал в самую глубину греха. Смотри же и имеющий дар исцеления пал. Видишь ли, как падают непришедшие в меру любви? А кто достиг любви, связан и упоен ею, тот погружен и отведен пленником в иной мир, как бы не чувствуя собственной своей природы.

17. Вопрос. Что значат слова: ихже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша (1 Кор. 2, 9)?

Ответ. В оное время великие, праведные цари и Пророки знали, что придет Избавитель; но не знали, не слыхали, и на сердце им не всходило, что Он постраждет и будет распят, что пролиется кровь на кресте, что будет крещение огнем и Святым Духом, что в Церкви будут приносимы хлеб и вино вместообразные Его плоти и крови, что причащающиеся видимого хлеба духовно будут вкушать плоть Господню, что Апостолы и христиане приимут Утешителя, и облекутся силою свыше и исполнятся Божества, что души сподобятся единения с Духом Святым. Сего не знали Пророки и цари, сие и на сердце им не всходило. Ныне же христиане иначе обогащаются и исполняются любовию к Божеству, но, и такую радость и утешение имея, пребывают в страхе и трепете.

18. Вопрос. В каком страхе и трепете пребывают христиане?

Ответ. Чтобы не поползнуться в чем–нибудь, но пребывать в согласии с благодатью. Представь, что иной имеет у себя сокровища и отправляется в такие места, где есть разбойники: радуется уже он на свое богатство и сокровище, но и боится, чтобы не напали и не ограбили его разбойники, и в таком бывает состоянии, как будто собственное тело свое несет у себя в руках. Ибо вот по видимости все мы отреклись от мира, стали странниками и нестяжательными, лишили себя плотского общения; наконец, вот тело преклонено на молитву; но мы должны вникнуть, братия, согласуется ли и ум с телом. Как в мире у художников и ремесленников, по большей части, тело, а равно и ум, день и ночь преданы искусству; так и ты, наконец, обрати на себя внимание, точно ли, когда тело устранено от мира сего, тогда и ум твой отчужден от сего века, и не кружится уже в мире? Ибо у всякого мирянина, воина ли, купца ли, где его тело, там и ум его привязан, там у него и сокровище; так как написано: идеже сокровище, ту и сердце (Мф. 6, 21).

19. Наконец: к какому сокровищу устремлен твой ум? Весь ли всецело предан Богу, или нет? Если нет, должны вы сказать мне, что сему препятствует? Конечно, лукавые духи, сатана и демоны удерживают ум и запинают душу. Изворотливый диавол, у которого есть запоры, тройные двери и много ухищрений, занимает душевные пажити и помыслы, и не дозволяет правильно молиться и приближаться к Богу; потому что самая природа может быть в общении с демонами и лукавыми духами, равно как в общении с Ангелами и с Духом Святым, бывает храмом сатаны и храмом Святого Духа. Поэтому, обращайте внимание на ум ваш, братия, с кем он в общении, с Ангелами, или с демонами? Чей он храм, Божие ли жилище или диавольское? Каким сокровищем наполнено сердце, благодатным или сатанинским? Посему, как дом полный зловония и нечистот, надобно и сердце всецело очистить, украсить и наполнить всяким благовонием и сокровищами, чтобы вместо сатаны пришел Дух Святый и почил в душах христианских.

20. Впрочем, человек не тотчас, как услышит Божие слово, делается уже достойным благой части. А если бы вместе с тем, как услышит, делался достойным благой части: то не было бы уже подвигов, или случаев к брани, или поприща для борьбы; но всякий без труда, как скоро услышал бы, достигал упокоения и меры совершенства. На деле бывает не так. Утверждая противное, отнимаешь у человека волю и отрицаешь бытие сопротивной силы, противоборствующей уму. Мы же говорим, что слушающий слово приходит в сокрушение, и потом, поелику благодать, по Божию смотрению к пользе человека, удаляется от него, начинает он упражняться и поучаться во брани, борется и подвизается против сатаны, и после долгого состязания и борения одерживает победу и делается христианином. А если бы, слышанием только, без труда достигал кто благой части; то и лицедеи и все блудники вошли бы в царство и в жизнь. Но никто не даст им жизни без труда и подвига, потому что узок и тесен путь (Мате. 7, 14). Сим–то негладким путем и надобно шествовать, и терпеть, и скорбеть, и таким образом, войти в жизнь.

21. Если бы без труда можно было преуспевать; то Христианство не было бы уже камнем преткновения и камнем соблазна, не было бы ни веры, ни неверия. Сверх того, ты делаешь человека несвободным, непреклонным ни на добро, ни на зло; потому что закон дан тому, кто может преклоняться на ту и на другую сторону, кто имеет самопроизвол вести брань с сопротивною силою. А природе несвободной закон не полагается: ни солнце, ни небо, ни земля не обязаны законом: потому что твари сии имеют несвободную природу, а поэтому и чести не заслуживают, и наказанию не подлежат. Ибо слава и честь уготованы тому, кто удобопреклонен к добру; а также геенна и наказание уготованы той же изменчивой природе, способной избежать зла и преклониться к добру на правую сторону. А ты вот утверждаешь, что человек имеет несвободную природу; следовательно, доброго человека не признаешь достойным похвалы. Ибо кто добр и благотворен по природе, тот недостоин еще похвалы, хотя и достоин любви; не по произволению доброе непохвально, хотя и вожделенно. Достоин же тот похвалы, кто собственным своим рачением, с усилием и борьбою, избрал доброе по свободному произволению.

22. Представь себе стан персидский и стан римский; и вот вышли из них два окриленные мужеством и равносильные юноши и ведут борьбу. Так сопротивная сила и ум равномощны между собою и равную имеют силу, как сатана преклонять и лестью вовлекать душу в волю свою, так опять и душа прекословить и ни в чем не повиноваться ему; потому что обе силы могут только побуждать, а не принуждать к злу и добру. Таковому–то произволению дается Божия помощь, и оно может борьбою приобрести оружие с неба, и им победить и искоренить грех; потому что душа может противиться греху, но не может без Бога победить, или искоренить зло. А утверждающие, что грех подобен сильному исполину, душа же подобна отроку, говорят худо. Ибо, если бы таково было несходство, и грех уподоблялся исполину, а душа отроку, то несправедлив был бы Законоположник, Который дал человеку закон — вести брань с сатаною.

23. Вот основание пути к Богу — с великим терпением, с упованием, с смиренномудрием, в нищете духовной, с кротостью шествовать путем жизни; сим человек может сам в себе приобрести оправдание, а под оправданием разумеем самого Господа. Самые заповеди, предписывающие это, суть как бы путемерия и знаки царского пути, который шествующих ведет в небесный град. Ибо Господь говорит: блажени нищии духом: блажени кротцыи: блажени милостивии: блажени миротворцы (Мф. 5, 3–9). Вот Христианство! А если кто не идет сим путем, то блуждает он по распутиям, и положил худое основание. Слава щедротам Отца и Сына и Святого Духа во веки! Аминь.

Беседа 28. В беседе сей описывается и оплакивается бедствие души, и именно, что по причине греха не обитает в ней Господь; также говорится об Иоанне Крестителе, что никто из рожденных женами не больше его.

1. Как, прогневавшись некогда на Иудеев, Бог предал Иерусалим на позор врагам, и ненавидящие их стали господствовать над ними, и не было уже там ни праздника, ни приношения: так, прогневавшись и на душу за преступление заповеди, предал ее врагам, демонам и страстям; и они, обольстив ее, совершенно уничижили, и не стало уже там ни праздника, ни фимиама, ни приношения, предлагаемого душею Богу; потому что пути к достопримечательному в ней наполнились дикими зверями, и возгнездились в ней пресмыкающиеся — лукавые духи. И как дом, если не живет в нем владетель, облекается во тьму, в бесславие и в поругание, наполняется нечистотою и гноем: так и душа, если Владыка ее не ликовствует в ней с Ангелами, наполняется греховною тьмою, постыдными страстями и всяким бесславием.

2. Горе пути, если никто не ходит оным, и не слышит на нем человеческого голоса; потому что стал он убежищем зверей. Горе душе, когда не шествует в ней Господь, и гласом Своим не гонит из нее лукавых духовных зверей. Горе дому, когда не живет в нем владетель. Горе земле, когда нет земледельца, который бы возделывал ее. Горе кораблю, когда нет на нем кормчего; потому что гибнет он, носимый волнами и морскою бурею. Горе душе, когда не имеет в себе истинного кормчего — Христа; потому что, находясь среди горького моря тьмы, волнуемая бурею страстей, и обуреваемая лукавыми духами доходит, наконец, до погибели. Горе душе, когда не имеет в себе рачительно возделывающего ее Христа, чтобы могла она принести благие духовные плоды; потому что, запустев и став полною терний и волчцев, она плодоприносит, наконец, огненное попаление. Горе душе, когда не обитает в ней Владыка ее Христос; потому что, опустев и исполнившись зловонием страстей, делается она убежищем порока.

3. Как земледелец, когда идет обрабатывать землю, должен взять приличные для возделывания орудия и одежды: так и Христос, Царь небесный и истинный делатель, когда пришел к запустевшему от пороков человечеству, облекшись в тело и вместо орудия понесши крест, возделал запустевшую душу, изъял из нее терния и волчцы лукавых духов, исторг плевелы греха, и все былие грехов ее пожег огнем. И таким образом, возделав ее древом креста, насадил в ней прекраснейший духовный сад, который всякого рода сладкие и вожделенные плоды приносит Богу, как Владыке.

4. И как в Египте, в продолжение трехдневной тьмы, сын не видал отца, брат — брата, друг — искреннего друга, потому что покрывала их тьма: так и после того, — как Адам преступил заповедь, ниспал из прежней славы и подчинился духу мира, и покрывало тьмы снисшло на душу его, — от него и до последнего Адама — Господа, не видал человек истинного небесного Отца, благосердой и доброй матери — благодати Духа, сладчайшего и вожделенного брата — Господа, друзей и искренних своих — святых Ангелов, с которыми некогда радостно ликовал и праздновал. И не только до последнего Адама, даже и ныне, для кого не воссияло солнце правды — Христос, у кого не отверзлись душевные очи, просвещенные истинным светом, все те покрыты тою же тьмою греха, имеют в себе тоже действие сластолюбия, подлежат тому же наказанию и нет у них очей, которыми бы могли видеть Отца.

5. Ибо всякий должен знать, что есть очи, которые внутреннее сих очей, и есть слух, который внутреннее сего слуха. И как эти очи чувственно видят и распознают лице друга или любимого: так очи души достойной и верной, просвещенные Божественным светом, духовно видят и распознают истинного друга, сладчайшего и многовожделенного жениха — Господа, как скоро душа озарена достопокланяемым Духом. И таким образом, душа, мысленно созерцая вожделенную и единую неизглаголанную лепоту, уязвляется Божественною любовию, настраивается ко всем духовным добродетелям, и в следствие сего приобретает беспредельную и неистощимую любовь к вожделенному для нее Господу. Посему, что блаженнее того вечного глагола, в котором Иоанн представляет нам пред очи Господа, и говорит: се Агнец Божий, вземляй грехи мира (Иоан. 1, 29)?

6. Подлинно, из рожденных женами никто не больше Иоанна Крестителя; потому что он — полнота всех Пророков. Все пророчествовали о Господе, издали показывая Его пришествие; но Иоанн, пророчествуя о Спасителе, представил Его пред очи всех, взывая и говоря: се Агнец Божий! Как сладостен и прекрасен глас того, кто прямо указует на проповедуемаго им! Никто из рожденных женами не больше Иоанна Крестителя: мний же во царствии небеснем болий его есть (Мф. 11, 11). Это свыше рожденные от Бога Апостолы, приявшие начаток Духа Утешителя; ибо они сподобились судить со Христом, быть сопрестольниками Христовыми, соделались избавителями человеков. А найдешь также, что они разделяют море лукавых сил, и приводят верные души; найдешь, что они делатели, возделывающие душевный виноград; найдешь, что они други жениховы, обручающие Христу души; ибо сказано: обручих вас единому Мужу (2 Кор. 11, 2); найдешь, что они дают жизнь человекам; одним словом, найдешь, что они многочастно и многообразно служат Духу. Сей–то мний болий есть Иоанна Крестителя.

7. Как земледелец, держа у себя пару волов, возделывает землю: так, подобно сему, и Господь Иисус, сей совершенный и истинный делатель, совокупив Апостолов по двема, посла их (Лук. 10, 1), Сам с ними возделывая землю слушающих и истинно верующих. Впрочем и сие достойно замечания: царствие Божие и Апостольская проповедь — не в одном слышимом слове, так чтобы для сего стоило только уметь говорить и передать другим, напротив того, царствие — в силе и в действенности Духа. Сие испытали на себе Израильтяне; всегда поучаясь в Писании, и без сомнения, занимаясь мыслию о Господе, не приняли они самой Истины, и самое наследство свое передали другим. Так и те, которые другим сообщают словеса Духа, сами же не обладают словом в его силе, другим передают наследие. Слава Отцу и Сыну и Святому Духу во веки! Аминь.

Беседа 29. Раздаяние благодати человеческому роду Бог совершает двояким образом, с тем, чтобы плодов ее потребовать на праведном суде.

1. Беспредельная и непостижимая премудрость Божия, непостижимым и неисследимым образом многоразлично совершает раздаяние благодати человеческому роду, для испытания свободной воли, чтобы обнаружились любящие Бога всем сердцем и ради Его переносящие всякую опасность и всякий труд. Ибо иных, как скоро приступают с верою и молитвою, пока еще живут в мире, без их трудов, потов и изнурений, предваряют дарования и дары Святого Духа. При сем Бог дает благодать не без причины, не безвременно и не как случилось, но по неизреченной и непостижимой некоей премудрости, чтобы оказались благоискусными произволение и свободная воля тех, которые скоро получают Божию благодать, а именно, в том, что чувствуют они благодеяние, оказанную им милость и сладость Божию по мере, сообщенной им без собственных трудов их, благодати, которой сподобившись, обязаны они показать рачительность, неутомимость, усилие и плод любви от своей воли и от своего произволения, и воздать за дарования, то есть всецело предать себя, посвятив любви Господней и исполняя Господню только волю, совершенно же удаляясь от всякого плотского пожелания.

2. А иным, хотя удалились они из мира, отреклись, по Евангелию, от века сего, и с великим терпением преуспевают в молитве, в посте, в рачительности и в других добродетелях, Бог не скоро дает благодать, и упокоение, и духовное радование, но медлит и удерживает дар. И сие не без причины, небезвременно и не как случилось, но по неизреченной некоей премудрости, для испытания свободной воли, чтобы видеть, точно ли верным и истинным почитают Бога, обетовавшего давать просящим и отверзать дверь жизни ударяющим в нее, чтобы видеть, по истине ли уверовали в слово Его, пребудут ли до конца в несомненной вере, и станут ли со всею рачительностию просить и искать, не отвратятся ли от Бога в злостраданиях и в боязни, не предадутся ли лености, впав в неверие и безнадежность и не претерпев до конца, по причине умедления времени и испытания их воли и произволения.

3. Ибо кто не скоро приемлет, тот, когда Бог отлагает и медлит, еще более возгорается и сильнее вожделеет небесных благ, и ежедневно прилагает большее желание, рачение, неутомимость, усилие, совокупность всех добродетелей, алчбу и жажду, только бы получить благо, а не ослабевает от порочных помыслов, пребывающих в душе, не впадает в леность, нетерпеливость и отчаяние; или, под предлогом замедления, не предается расслаблению, водясь таким помыслом: «когда–то получу благодать Божию?» и чрез это вовлекаясь лукавым в нерадение. Напротив того, в какой мере сам Господь отлагает и медлит, испытывая веру и любовь воли его, в такой и он, тем стремительнее и тщательнее, неослабно и неутомимо, должен искать дара Божия, единожды уверовав и убедившись, что неложен и истинен Бог, обетовавший подавать благодать Свою тем, которые просят ее с верою и со всяким до конца терпением.

4. Души верные почитают Бога верным и истинным, и по истинному слову, утвердились, яко истинен есть (Иоан. 3, 33). А сообразно с сим, по сказанному выше понятию веры, испытывают сами себя, в чем, сколько от них зависит, имеют они недостаток, в труде ли, или в усилии, или в рачительности, или в вере, или в любви, или в прочих добродетелях, и испытав себя со всею утонченною точностию, сколько есть сил, принуждают и приневоливают себя угождать Господу, единожды уверовав, что Бог, как истинный, не лишит их духовного дара, если до конца со всею рачительностию пребудут пред Ним в служении и в терпении, и что, пребывая еще во плоти, сподобятся они небесной благодати, и улучат вечную жизнь.

5. Таким образом, всю любовь свою устремляют ко Господу, отрекшись от всего, Его единого ожидая с сильным вожделением, с алчбою и жаждою, всегда чая себе упокоения и утешения благодати, не утешаясь же и не упокоеваясь ничем в мире сем, добровольно связывая себя, непрестанно же сопротивляясь вещественным помыслам, ожидают только Божией помощи и Божия заступления; ожидают, когда в таковых душах, восприявших произволение, рачительность и терпение, сам Господь уже тайно будет присутствовать, помогать им, охранять и поддерживать в них всякий плод добродетели: ожидают, хотя бы пребывали они в труде и скорби, хотя бы в познании истины и в душевном откровении не прияли еще благодати Духа и упокоения небесным даром, не ощутили сего с несомненностию, по неизреченной премудрости и по неисповедимым судам Бога, различно испытующего верующие души и взирающего на любовь, происходящую от воли и произволения. Ибо есть пределы, мера и вес свободному произволению и свободной любви и посильному расположению ко всем святым Его заповедям. И таким образом, души, исполняющие меру любви и долга своего, сподобляются царствия и вечной жизни.

6. Праведен Бог и правы суды Его, и нет у Него лицеприятия, но по мере благодеяний и телесных и духовных, или ведения, или разумения, или рассудительности (каковые Бог различно вложил в человеческую природу) судя каждого, взыщет плодов добродетели, и в достойной мере воздаст каждому по делам его. И сильнии сильне истязани будут, а малый достоин есть милости (Прем. 6, 6). И Господь говорит: Раб ведевый волю господина своего, и не уготовав, ни сотворив по воли его, биен будет много. Неведевый же, сотворив же достойная ранам, биен будет мало. Всякому же, емуже дано будет много, много взыщется от него, и ему же предаша множайше, множайше просят от него (Лук. 12, 47. 48). Ведение же и разумение понимай различно, или то, которое дается по благодати и по небесному дару Духа, или то, которое бывает естественным следствием разумения, или рассудительности, и изучения Божественных Писаний. Ибо от каждого потребуются плоды добродетели, по мере оказанных ему Богом благодеяний или естественных, или дарованных Божией благодатью. Посему, в день суда безответен пред Богом всякий человек, потому что от каждого, слышал ли он, или никогда не слыхал слова Божия, потребуются плоды веры и любви и всякой соразмерной ему добродетели, как воздаяние от произволения и воли.

7. Душа верная и истиннолюбивая, взирая на уготованные праведным вечные блага, и на неизреченное благодеяние имеющей снизойти Божией благодати, и себя и свое рачение, и свой труд и подвиг признает недостойными неизреченных обетований Духа. Таков нищий духом, которого ублажает Господь. Таков алчущий и жаждущий правды. Таков сокрушенный сердцем. Восприявшие такое произволение, и рачение, и труд, и любовь к добродетели и до конца пребывшие таковыми, поистине возмогут улучить жизнь и вечное царство. Посему, никто из братии да не превозносится пред братом, и обольщаемый лукавым да не преуспевает в самомнении. говоря: «вот имею уже духовное дарование». Ибо недостойно христиан думать так. Неизвестно тебе, что сделает с братом утрешний день; не знаешь, каков будет твой и его конец. Напротив того, пусть всякий, будучи внимателен к себе, непрестанно разбирает совесть свою, и испытывает дело сердца своего, с каким рачением и усилием ум стремится к Богу; и имея в виду совершенную цель — свободу, бесстрастие и духовное упокоение, непрерывно и неленостно да течет, не полагаясь несомненно ни на какое дарование или оправдание. Слава и поклонение Отцу и Сыну и Святому Духу во веки! Аминь.

Беседа 30. Душе, чтобы войти в царствие Божие, должно родиться от Святого Духа, и каким образом бывает сие.

1. Слышащие слово должны в душах своих показать дело слова; потому что слово Божие — не праздное слово, но имеет дело совершаемое в душе. Для того и называется делом, чтобы оказывалось делом и в слушающих. Посему, Господь да явит дело истины в слушающих, чтобы слово соделалось в вас плодоносным. Как тень представляет тело, но служит только указателем тела, самая же действительность есть тело: так подобным образом, и слово есть как бы тень истины — Христа; и слово представляет истину. Отцы на земле рождают чад от своего естества, тела своего и души своей, и рожденных как чад своих со всем рачением тщательно обучают, пока не соделаются совершенными мужами, преемниками и наследниками; потому что у отцов вначале та цель и забота, чтобы родить детей и иметь наследников, и если бы не родили, то была бы им великая печаль и скорбь, посему и наоборот, родив, радуются тому, даже бывает радость родным и соседям.

2. Таким же образом и Господь наш Иисус Христос, восприяв на Себя попечение о спасении человека, совершил все домостроительство, и с самого начала прилагал рачение чрез Отцов, Патриархов, чрез Закон и Пророков; а напоследок, пришедши Сам и пренебрегши крестный позор, претерпел смерть. И весь труд, все рачение Его были для того, чтобы от себя, от естества Своего, породить чад Духом, благоволив, чтоб рождались они свыше от Божества Его. И как земные отцы печалятся, если не рождают: так и Господь, возлюбив род человеческий, как собственный Свой образ, восхотел породить их от Своего Божественного семени. И если иные не хотят приять таковое рождение, и быть рожденными от чресл Духа Божия; то великая печаль Христу, за них страдавшему и терпевшему, чтобы спасти их.

3. Господь хощет, чтобы все люди сподобились сего рождения; потому что за всех умер и всех призвал к жизни. А жизнь есть рождение от Бога свыше. Ибо без сего рождения душе невозможно жить, как говорит Господь: аще кто не родится свыше, не может видети царствия Божия (Иоан. 3, 3). А посему все те, которые уверовали в Господа, и приступив, сподобились сего рождения, радость и великое веселье на небесах доставляют родившим их родителям. Все Ангелы и святые Силы радуются о душе рожденной от Духа и соделавшейся духом. Ибо тело сие есть подобие души, а душа — образ Духа; и как тело без души мертво и не может ничего делать, так без небесной души, без Духа Божия, и душа мертва для царства, и без Духа не может делать того, что Божие.

4. Как живописец внимательно смотрит царю на лице, и пишет его образ; и когда лице царево прямо против живописца и к нему обращено, тогда удобно и хорошо живописать ему образ; а когда царь отвратит лице, тогда невозможно писать живописцу; потому что, лице не устремлено на пишущего: таким же образом и превосходный живописец — Христос в душах, которые в него веруют и к Нему устремлены непрестанно, скоро по образу Своему живописует небесного человека, и от Духа Своего, от ипостаси неизглаголанного света Своего написует небесный образ, и дает душе прекрасного и доброго Жениха ее. А если кто не устремлен к Нему непрестанно, и не презрел все прочее, то Господь не пишет в нем образа Своего светом Своим. Посему, надобно нам к Нему устремить взор, в Него уверовав, Его возлюбив, все отринув и Ему единому внимая, чтобы, написав небесный Свой образ, ниспослал его в души наши, и таким образом, нося в себе Христа, прияли мы вечную жизнь, и удостоверившись в том, здесь еще упокоились.

5. Как золотая монета, если не примет на себя и не отпечатлеет на себе царского образа, не обращается в торговле, не влагается в царскую сокровищницу, но всякий отметает ее: так и душа, если не имеет образа небесного Духа в неизреченном свете, т. е. отпечатленного в ней Христа, то неблагопотребна для горних сокровищ, и отметается купцами царствия — добрыми Апостолами. Ибо и тот, кто был зван, но не имел на себе брачного одеяния, как чуждый изринут в чуждую тьму; потому что не имел в себе небесного образа. Это есть знамение и знак отпечатленного в душах Господа, это — Дух неизреченного света. И как мертвый ни на что не потребен и вовсе ни к чему не годен для живых, почему, выносят его вон и полагают вне города: так и душа, которая не имеет в себе небесного образа Божественного света, то есть жизни души, делается как бы неимеющею цены и вовсе отверженною; потому что неблагопотребна для града Святых душа мертвая, неимеющая в себе светозарного и Божественного Духа. Как в сем мире душа есть жизнь тела: так и в вечном и небесном мире жизнь души есть Божий Дух.

6. Посему, кто старается уверовать и прийти ко Господу, тому надлежит молиться, чтобы здесь еще приять ему Божия Духа, потому что Он есть жизнь души, и для того было пришествие Господа, чтобы здесь еще дать душе жизнь — Духа Своего. Ибо сказано: дондеже свет имате, веруйте во свет (Иоан. 12, 36); приидет нощь, егда не можете делати (Иоан. 9, 4). Посему, если кто здесь не искал и не приял жизни душе, т. е. божественного света Духа, то он во время исшествия из тела отлучается уже на шуюю страну тьмы, не входя в небесное царство, и в геенне имея конец с диаволом и с аггелами его. Или, как золото или серебро, когда ввержено оно в огонь, делается чище и добротнее, и ничто, ни дерево, ни трава не могут изменить его, потому что само бывает как огонь и поядает все приближающееся к нему: так и душа, пребывая в духовном огне и в Божественном свете, не потерпит никакого зла ни от одного из лукавых духов; а если и приблизится что к ней, то потребляется небесным огнем Духа. Или, как птица, когда летает в высоте, не имеет забот, не боится ни ловцов, ни хитрых зверей, и паря высоко, над всем посмевается: так и душа, прияв крила Духа и воспаряя в небесные высоты, всего выше, над всем посмевается.

7. Плотский Израиль, когда Моисей разделил море, проходил по дну его: а христиане, став чадами Божиими, шествуют поверх горького моря лукавых сил; потому что и тело и душа их соделались домом Божиим. В тот день, когда пал Адам, пришел Бог и ходя в раю и увидев Адама, пожалел, так сказать, и изрек: «При таких благах, какое избрал ты зло! После такой славы, какой несешь на себе стыд! Почему теперь так омрачен ты, так безобразен, так бренен? После такого света, какая тьма покрыла тебя!» Когда пал Адам и умер для Бога, сожалел о нем Творец; Ангелы, все Силы, небеса, земля, все твари оплакивали смерть и падение его. Ибо твари видели, что данный им в царя стал рабом сопротивной и лукавой силы. Итак тьмою, тьмою горькою, и лукавою облек он душу свою, потому что воцарился над ним князь тьмы. Он–то и был тот изъязвленный разбойниками и ставший полумертвым, когда проходил из Иерусалима в Иерихон (Лук. 10, 30).

8. И Лазарь, которого воскресил Господь, этот Лазарь исполненный великого зловония, почему, никто не мог приблизиться к гробу его, был образом Адама, принявшего в душу свою великое зловоние и наполнившегося чернотою и тьмою. Но ты, когда слышишь об Адаме, об язвленном разбойниками, и о Лазаре, не позволяй как бы по горам блуждать уму твоему, но заключись внутри души своей, потому что и ты носишь те же язвы, то же зловоние, ту же тьму. Все мы — сыны этого омраченного рода, все причастны того же зловония. Какою немощию пострадал Адам, тою же пострадали и все мы, происходящие от Адамова семени. Ибо такая же немощь, как говорит Исаия, постигла и нас: ни струп, ни язва, ни рана палящаяся: несть пластыря приложити, ниже елея, ниже обязания сотворити (Ис. 1, 6). Такою неисцельною язвою уязвлены мы; одному Господу возможно уврачевать ее. Поэтому–то и пришел Он сам; ибо никто из ветхозаветных, ни самый Закон, ни Пророки не могли исцелить сей язвы: Он один пришедши уврачевал эту неисцельную душевную рану.

9. Итак, приимем Бога и Господа, истинного врача. Который, пришедши и много для нас потрудившись, один может уврачевать наши души. Ибо непрестанно ударяет Он в двери сердец наших, чтобы отверзли мы Ему, и Он взошел и почил в душах наших, а мы омыли и помазали ноги Его, и сотворил Он обитель у нас. И там укоряет Господь неомывшего ног Его (Лук. 7, 44); и в другом еще месте говорит: се стою при дверех: аще кто услышит глас Мой и отверзет двери, вниду к нему (Апок. 3, 20). Для того Он благоволил много пострадать, предав тело Свое на смерть, и искупив нас от рабства, чтобы, пришедши к душе нашей, сотворить в ней обитель. Потому и тем, которые поставлены будут ошуюю на суде Его, и которых пошлет с диаволом в геенну. Господь скажет: странен бех, и не введосте Мене; взалкахся, и не дасте Ми ясти; возжадахся, и не напоисте Мене (Мф. 25, 42.43); ибо и пища, и питие, и одежда, и покров, и упокоение Его — в душах наших. Посему непрестанно ударяет в дверь, желая войти к нам. Приимем же Его и введем внутрь себя; потому что и для нас Он есть и пища, и жизнь, и питие, и жизнь вечная. И всякая душа, которая не прияла в себя, и не упокоила Его в себе ныне, или лучше сказать, сама не упокоилась в Нем, не имеет наследия со святыми в царстве небесном, и не может войти в небесный град. Ты Сам, Господи Иисусе Христе, в оный введи нас, прославляющих имя Твое со Отцем и Святым Духом во веки. Аминь.

 

Беседы 31–40

Беседа 31. Верующему должно перемениться в уме своем и собрать в Бога все помыслы, в чем действительно и заключается все служение Богу.

1. Верующему должно просить о себе Бога, чтобы пременилось произволение его преложением сердца, прелагаемого из горечи в сладость. Ему должно помнить, как исцелен слепой, как кровоточивая получила исцеление, прикоснувшись к воскрилию риз, как укрощена природа львов, приведено в бездействие естество огня, потому что Бог есть высочайшая лепота; к Нему должен ты возводить ум и помыслы, и не содержать в мысли ничего иного, кроме чаяния узреть Его.

2. И посему, как резвых детей, душа да соберет и усмирит рассеянные грехом помыслы; пусть введет их в дом тела своего, непрестанно в посте и с любовию ожидая Господа, когда Он придет и действительно соберет ее в едино. Поелику же будущее неизвестно; то еще более да надеется, прекрасно возлагая надежду свою на кормчего, и да помнит, как Раав, живя с иноплеменниками, поверила Израильтянам, и сподобилась жить с ними, и как Израильтяне желанием своим возвращались в Египет. Как Рааве нимало не повредило пребывание ее с иноплеменниками, а напротив того, вера присоединила ее к части Израильтян: так грех не повредит с надеждою и верою ожидающим Искупителя, Который, пришедши, прелагает душевные помыслы, соделывает их божественными, небесными, добрыми, и научает душу истинной, неразвлекаемой, нерассеянной молитве. Сказано: не бойся, Аз пред тобою пойду, и горы уравню, врата медяная сокрушу и вереи железныя сломлю (Ис. 45, 2). И еще сказано: внемли себе, да не будет слово тайно в сердце твоем беззакония (Втор. 15, 9); не говори в сердце своем: язык сей мног и крепок (2, 21).

3. Если не обленимся и не дадим у себя пажитей бесчинным порочным помыслам, но волею своею привлечем ум, понуждая помыслы устремиться ко Господу: то, без сомнения, Господь Своею волею приидет к нам, и действительно соберет нас к Себе; потому что все благоугождение и служение зависит от помышлений. Посему старайся угождать Господу, всегда ожидая Его внутренне, взыскуя Его в помышлениях, побуждая и принуждая волю свою и произволение свое к Нему непрестанно устремляться. Смотри, как Он приходит к тебе, и творит у тебя обитель. Ибо в какой мере собираешь ты ум свой к исканию Его, в такой и еще в большей мере понуждается Он собственным Своим благоутробием и благостью Своею придти к тебе и упокоить тебя. Стоит Он и рассматривает твой ум, помышления и движения мыслей, назирает, как ищешь Его, от всей ли души твоей, не с леностию ли, не с нерадением ли.

4. И когда увидит рачительность твою в искании Его, тогда явится и откроется тебе, подаст помощь Свою, и уготовит тебе победу, избавляя тебя от врагов твоих. Ибо, рассмотрев прежде твое стремление к Нему и то, как все чаяние твое непрестанно к Нему обращено. Он научит тебя и даст тебе истинную молитву, истинную любовь; а это — сам Он, Который соделывается в тебе всем, и есть для тебя — рай, древо жизни, бисер, венец, домостроитель, земледелатель, страждущий, бесстрастный человек, Бог, вино, вода живая, овча, жених, воитель, оружие, — всяческая во всех Христос. Как младенец не умеет сам себе помочь или позаботиться о себе, и смотрит только на матерь, и плачет, пока сжалившись не возьмет его: так верные души надеются всегда на единаго Господа, Ему восписывая всякую правду. Как засыхает ветвь, снятая с виноградной лозы; так и желающие оправдаться без Христа. Как разбойник есть и тать, кто не входит настоящим входом, но прелазит инуде (Иоан. 10, 1): так и оправдывающий сам себя без Оправдывающего.

5. Посему, вознесем тело сие, соорудим жертвенник, возложим на него всякое наше помышление и будем умолять Господа, чтобы послал с неба невидимый и великий огонь, да пояст он и жертвенник, и все, что на нем. И падут все священники Вааловы, т. е. сопротивные силы; и тогда увидим небесный дождь, подобно следу человеческому (3 Цар. 18, 44), сходящий в душу; почему, исполнится на нас Божие обетование, как сказано у Пророка. возставлю и возгражду скинию Давидову падшую, и раскопанная ея возгражду (Амос. 9, 11). Будем умолять, чтобы Господь, по благости Своей, озарил душу, пребывающую в нощи и во тьме, в упоении неведения; и она, воспрянув, непреткновенно уже будет ходить, совершая дела дня, и жизни. Ибо тем и питается душа, что вкушает или от мира сего, или от Духа Божия; и Бог там питается, живет, упокоевается, и пребывает.

6. Впрочем, каждый, если угодно ему, может сам себя подвергнуть испытанию, чем он питается, где живет, и чем занят, чтобы таким образом, уразумев и приобретя способность различать в точности, совершенно предаться стремлению к добру. Сверх того, совершая молитву, будь внимателен к себе, вникая в помыслы и действия, откуда они, от Бога ли, или от противника? и кто подает пищу сердцу, Господь ли, или миродержители века сего? И ты, испытавшая и познавшая себя душа, в труде и с любовию проси у Господа небесной пищи, возрастания и делания Христова, по сказанному: наше же житие на небесех есть (Филипп. 3, 20), а не в наружном виде и образе, как думают некоторые. Ибо вот, ум и разумение имеющих образ только благочестия уподобляются миру; у них колебание и волнение произволения, непостоянная мысль, боязнь и страх, по сказанному: стеня и трясыйся будеши на земли (Быт. 4, 12). По неверию и замешательству непостоянных помыслов столько времени колеблемые, как и все прочие люди, одним наружным видом, и телесными преспеяниями внешнего человека, а не мыслями, различаются они от мира; сердцем же и умом увлекаются к миру и к земным привязанностям, опутываются бесполезными заботами, не приобретя сердцем небесного мира, как говорит Апостол: мир Божий да владычествует в сердцах ваших (Кол. 3, 15), — мир, который царствует и обновляет умы верных в любви к Богу и ко всему братству. Слава, и поклонение Отцу и Сыну и Святому Духу во веки! Аминь.

Беседа 32. Слава христиан даже ныне пребывает в душах их во время же воскресения обнаружится и прославит тела, по мере их благочестия.

1. В мире сем есть разные языки; потому что у всякого народа свой язык. А христиане и ныне учатся одному языку, и все берут уроки у одной премудрости, у премудрости Божией, а не у мудрости мира сего и века преходящего. И как христиане живут среди тех же тварей; то, заимствуя себе повод в видимом, восходят к новым небесным созерцаниям, славам и таинствам. Есть породы животных кротких, например, конь и вол; у каждого из них свое строение тела и свой голос. Тоже примечаем и в зверях: у льва свое строение тела и свой голос, а подобно и у оленя. И между пресмыкающимися большая разность, и у птиц много различия в строении тела; иное строение тела и иной голос у орла, также иное строение тела и иной голос у ястреба. Тоже находим и в море; много тел, непохожих одно на другое. И на суше много семян, каждое же семя имеет свой плод; также много дерев, и есть дерева большие и дерева малые. И самые овощи имеют большую разность; потому что у каждого из них свой вкус. Есть травы, и между ними большая разность; одни полезны для здоровья, другие издают только благоухание. Каждое же дерево из внутренности своей производит наружную свою одежду, листья, цветы и плоды; а также и семена внутри себя заключают наружную свою одежду; и самые лилии из внутренности своей производят свою одежду и украшают зелень.

2. Так, если которые из христиан еще здесь сподобились приобрести небесное одеяние, то оно самое и пребывает в душах их. И поелику Богом предопределено, твари этой разрушиться, небу и земле прейти; то небесное одеяние, ныне еще облекшее и прославившее душу, в каком виде приобретено оно в сердце, в таком облечет в тот день воскресшие тела, после того, как они восстанут из гробов обнаженными. Явно же, облекут их славою тот невидимый дар и то небесное одеяние, какие христианами получены еще ныне. Как овцы или верблюды, нашедши траву, жадно и скоро поглощают корм и запасают в себе пищу, во время же голода это самое отрыгают из чрева и пережевывают, и к напитанию их служит, что было принято ими в себя прежде: так и тех, которые ныне еще восхитили небесное царство, живя духом, вкусили небесной пищи, во время воскресения сие же самое будет покрывать и согревать все их члены.

3. И как сказали мы о разности семян, а именно, что на одной земле посеваются многие семена, и дают плоды различные, непохожие один на другой; а подобно и о деревах, что одни из них больше, другие меньше, хотя корни всех дерев находятся в одной земле: так и небесная Церковь, будучи единою, неисчислима, и каждый в ней особенным образом украшен славою Духа. Как птицы из тела своего производят свою одежду — перья, но между ними большая разность; одни летают почти по земле, а другие носятся высоко в воздухе; или — как небо одно, а звезд на нем много те светлее, те больше, те меньше, но все утверждены на одном небе: так и Святые на едином небе Божества и на невидимой земле укоренены различно. А подобно помыслы, приходящие на ум одному и тому же Адаму, бывают различны, но приходящий в сердце Дух производит один помысл, и одно сердце; потому что и дольние и горние управляются одним Духом.

4. Что означают животные с раздвоенными копытами? Поелику с двойными копытами свободнее они ходят, то служат образом ходящих право в Законе. Как тень от тела производится самым телом, однако же не может заменить собою плоть в служении; тень не может перевязать рану, подать пищу, или говорить, но она есть произведение самого тела, и наперед показывает его присутствие: так и ветхий закон есть тень нового завета. Но тень предуказывала истину, а не заменяла собою Духа; потому что облеченный плотью Моисей не мог бы войти в сердце, и совлечь нечистые одежды тьмы, если бы силу лукавой тьмы не сокрушил Дух от Духа, и Огнь от Огня. И обрезание в подзаконной сени указывает на приближающееся истинное обрезание сердца, и омовение законное есть тень истины. Там омывалось тело; а здесь крещение огнем и Духом очищает и омывает оскверненный ум.

5. Там обложенный немощью иерей входил во Святое, принося жертву за себя и за народ: здесь истинный Архиерей — Христос однажды вошел в нерукотворенную скинию, к горнему жертвеннику, и готов у просящих Его очищать и оскверненную совесть. Ибо говорит: с вами буду до скончания века (Мф. 28, 20). Первосвященник имел на груди два драгоценных камня, на которых были имена двенадцати Патриархов. Бывшее там есть образ; так и Господь, облекшись двенадцатью Апостолами, послал их благовестниками и проповедниками в целый мир. Смотри, как приближающаяся тень показывает истину. Как тень не исправляет служения, и не врачует немощей: так и ветхий закон не мог врачевать душевных язв и немощей; потому что не имел жизни.

6. Два сопрягаемые лица составляют нечто совершенное: так и два завета. Человек сотворен по образу и подобию Божию, и имеет два глаза, две брови, две руки, две ноги; и если случится быть одноглазому, или однорукому, или одноногому, то сие служит ему как бы в укоризну. Или, как птица, если у нее одно крыло, об одном крыле и летать не может: так и человеческая природа, если бы оставалась обнаженною, какова она сама в себе, и не прияла в себя срастворения и общения природы небесной, то не совершала бы ничего хорошего, но пребывала бы по своей природе обнаженною и достойною укоризны за великую нечистоту. Ибо и самая душа наименована храмом и жилищем Божиим, и невестою царскою. Бог говорит: вселюся в них, и похожду (2 Кор. 6, 16). Бог столько благоволил к тебе, что сошел с святых небес, и принял на Себя разумную твою природу, и земную плоть срастворил Божественным Своим Духом, чтобы и ты перстный приял в себя небесную душу. И когда душа твоя будет в общении с Духом, и небесная душа войдет в душу твою; тогда совершенный ты человек в Боге, и наследник, и сын.

7. Но как Божия величия и Божией непостижимости не вмещают в себе ни горние, ни дольние веки: так, наоборот, и уничижения Божия, того, как Бог соумаляет Себя с уничиженными и малыми, не могут постигнуть ни горние миры, ни земные. Ибо как величие, так и уничижение Божие — непостижимы. И когда по домостроительству Божию бываешь в скорбях, в страданиях, в язвах, тогда, что почитаешь для себя противным, то самое служит к пользе души твоей. Если хочешь быть и богатеть в мире; то сретают тебя всякие несчастия, и начинаешь рассуждать сам с собою: «несчастлив я в мире, пойду, отрекусь от мира, буду служить Богу». Наконец, дошедши до этой мысли, слышишь заповедь, которая говорит: продаждь имение твое (Мф. 19, 27), возненавидь плотское общение, и служи Богу. Тогда начинаешь благодарить за свое несчастие в мире, за то, что, по сему поводу, оказываешься послушным Христовой заповеди. — Наконец, если изменил ты мысль свою отчасти — в отношении к видимому, и удалился от мира и от плотского общения; то надлежит тебе также измениться и в уме, плотское мудрование переменить в мудрствование небесное. Тогда начинаешь рассуждать о той же слышанной тобою заповеди, и не имеешь еще покоя, а приемлешь только на себя попечение и труд приобрести то, о чем слышал.

8. Когда думаешь, что, отрекшись от мира, сделал ты все, Господь обращает к тебе слово: «Что хвалишься? Не Я ли создал тело твое и душу? Что сделано тобою?» Душа исповедуясь Господу начинает просить Его и говорить: «Все Твое; дом, в котором живу, Твой; и одежды мои — Тебе принадлежат. Ты меня питаешь, Ты снабдеваешь меня всем потребным». Тогда Господь начинает говорить на сие: «Делаю тебе милость; это имение — твоя собственность; эта добрая воля — твоя же собственность. За любовь твою ко Мне, поелику прибегла ты ко Мне, вот даю тебе и то, чем не обладала ты до ныне, чего не имеют люди на земле. Вместе с душею твоею приими и Меня, Господа, чтобы всегда тебе веселиться и радоваться со Мною». 9. Как жена, обручаемая с мужем, все имение свое, все приданое свое, с великою любовию приносит и передает в руки мужу, и говорит: «ничего нет у меня своего; это имение мое стало твоим, это приданое — твоя собственность, и душа моя, и тело мое тебе принадлежат»: так и целомудренная душа есть дева Господня, вступающая в общение со Святым Господним Духом. Поелику же Господь, пришедши на землю, пострадал и был распят; то и тебе надобно пострадать с Ним. Ибо как скоро удалишься от мира и начнешь искать Бога и рассуждать о Нем, должен уже будешь бороться с своею природою, с прежними нравами и с тем навыком, который тебе прирожден. А во время борьбы с сим навыком найдешь противящиеся тебе помыслы и борющиеся с умом твоим; и помыслы сии повлекут тебя, и станут кружить тебя в видимом, от чего ты бежал. Тогда–то начнешь борение и брань, восставляя помыслы против помыслов, ум против ума, душу против души, дух против духа; и здесь–то уже вечная Душа.

10. Ибо открывается какая–то сокровенная и тонкая сила тьмы, пребывающая в сердце. И Господь бывает близ души и тела твоего, и смотря на борьбу твою, влагает в тебя сокровенные, небесные помыслы, и втайне начинает упокоевать тебя. Но пока оставляет еще тебя под обучением, и в самых скорбях промышляет о тебе благодать. И когда придешь в упокоение, даст тебе познать Себя, и покажет тебе, что для твоей же пользы попускала быть тебе в борении. — Как сыну богатого человека, у которого есть пестун, пока наставник наказывает его, и учение, и раны, и удары кажутся тяжкими, и это бывает пока не сделается мужем; а тогда начинает уже благодарить пестуна: так и благодать промыслительно обучает, пока не придешь в совершенного мужа.

11. Земледелец всюду бросает семена и насаждающий виноградные лозы желает, чтобы все они приносили плод; а потом приходит с серпом, и печалится, если не находит плода. Так и Господь хочет, чтобы слово Его посеяно было в сердцах человеческих. Но как земледелец печалится о скудной ниве: так и Господь скорбит о скудном и не приносящем плода сердце. Как ветры дуют всюду, по всей твари, и как солнце освещает целую вселенную: так и Божество повсюду, везде обретаешь Его. Если ищешь на небесах: то и там обретается в помыслах Ангельских. Если ищешь на земле; и здесь обретается в сердцах человеческих. Но из многих не многие оказываются благоугождающими Ему христианами. Слава и велелепие Отцу и Сыну и Святому Духу во веки! Аминь.

Беседа 33. Должно непрестанно и усердно молиться Богу.

1. Не по телесному навыку, не по привычке вопиять, молчать, преклонять колена, должно нам молиться, но, трезвенно внимая умом, ожидать, когда Бог придет и посетит душу на всех исходах и стезях ее и во всех чувствах. Таким образом, иногда надобно молчать, иногда же надобно взывать и молиться с воплем, только бы ум утвержден был в Боге. Ибо как тело, когда что–нибудь работает, прилежа к делу, всецело бывает занято, и все члены его один другому помогают: так и душа всецело да посвятит себя молитве и любви Господней, не развлекаясь и не кружась в помыслах, но все чаяние возложив на Христа.

2. И в таком случае, Господь сам просветит ее, научая истинному прошению, подавая молитву чистую, духовную, достойную Бога, и поклонение духом и истиною. Но как решившийся заняться торговлею имеет в виду не одно предприятие для приобретения, прибыли, но старается всячески увеличить и умножить прибытки, переходя от одного предприятия к другому, и от этого поспешая еще к новому источнику прибыли, и, оставляя предприятие, не приносящее пользы, обращается всегда к выгоднейшему: так и мы разными способами и искусно снабдим душу свою, чтобы приобрести истинную и великую прибыль, то есть Бога, научающего нас истинно молиться. Ибо в таком случае, Господь упокоевается в благом произволении души, соделывая ее престолом славы, восседая и упокоеваясь в ней. Так слышали мы у Пророка Иезекииля о духовных животных, впряженных во владычную колесницу. Там представлены они нам всеочитыми; а такова и душа, носящая в себе Бога, или лучше сказать, носимая Богом; потому что она делается вся оком.

3. Как дом, в котором присутствует сам владетель, бывает полон всякого убранства, красоты и благолепия: так и душа, которая у себя имеет Владыку своего, и в которой пребывает Он, исполняется всякой красоты и благолепия; потому что Господь с духовными Его сокровищами есть обитатель ее и браздодержец. Но горе дому, которого владетель в отсутствии, и в котором нет господина, потому что, разрушаясь, запустевает и делается он полным всякой нечистоты и неустройства; там, по слову Пророка, поселятся сирини и беси (Ис. 13, 21), потому что в опустевшем доме находят себе место дикие кошки, собаки и всякая нечистота. Горе душе, которая не восстает от тяжкого своего падения, и внутри себя имеет убеждающих и понуждающих ее пребывать во вражде с Женихом своим и намеревающихся растлить мысли ее, отвратить от Христа.

4. Когда же Господь видит, что душа, по мере сил своих, собирает себя во едино, день и нощь всегда ища Господа и к Нему вопия, как заповедано непрестанно молиться о всем (1 Сол. 5, 17), тогда сотворит отмщение ее, как обещал (Лук. 18, 7), очистив ее от порока, какой есть в ней, Сам представит ее Себе, как непорочную и нескверную невесту. Если же веруешь, что сие истинно, как и действительно истинно: то будь внимателен к себе; смотри, обрела ли душа твоя путеводствующий ее свет, истинную пищу и истинное питие, то есть Господа? Если же не обрела; то ищи день и ночь, чтобы получить сие. Посему, когда видишь солнце, ищи истинное Солнце; потому что ты слеп. Когда взираешь на свет, загляни в душу свою: приобрел ли ты Свет истинный и благий? Все видимое есть тень невидимого в душе; кроме видимого человека есть иный внутренний человек; иные очи, которые ослепил сатана, — иные уши, которые сделал он глухими; но пришел Иисус соделать здравым сего внутреннего человека. Ему слава и держава со Отцем и Святым Духом во веки! Аминь.

Беседа 34. О славе христиан, какой в воскресение сподобятся тела их, просветившись вместе с душами.

1. Как телесные очи видят все ясно, так и душам Святых явственны и видимы те лепоты Божества, какими бывают срастворены и о каких помышляют христиане. Но от очей телесных сокрыта оная слава, ясно же открывается душе верующей, которая умерщвлена была грехом, и которую Господь воскрешает, как воскрешает мертвые тела, уготовляя ей новое небо, новую землю, и солнце правды, подавая ей все от Божества Своего. Есть истинный мир, и земля живых, и виноград плодоносный, и хлеб жизни, и вода живая, как написано: верую видети благая Господня на земли живых (Пс. 26, 13); и еще: возсияет боящимся Господа солнце правды, и исцеление в крылех Его (Мал. 4, 2). И Господь сказал: Аз есмь лоза истинная (Иоан. 15, 1); и еще: Аз есмь хлеб животный (Иоан, 6, 35); и еще: иже пиет от воды, юже Аз дам ему, будет в нем источник воды, текущия в живот вечный (Иоан. 4, 14).

2. Все пришествие Господне было для человека, лежащего мертвым во гробе тьмы, греха, нечистого духа и лукавых сил, чтобы Господу ныне в веке сем воскресить и оживотворить сего человека, очистить его от всякой черноты, просветить светом Своим, и облечь в Свои небесные ризы Божества. В воскресение же тел, которых души предварительно воскресли и прославились, прославятся и тела сии, и просветятся душею, ныне еще просвещенною и прославленною; потому что Господь есть для них и дом, и скиния, и град. Облекутся же в жилище нерукотворенное, небесное, в славу Божественного света, как соделавшиеся чадами света. Не будут взирать друг на друга лукавым оком, потому что отъято лукавство; несть там ни мужеский пол, ни женский, ни раб, ни свободь (Гал. 3, 28); потому что все прелагаются в Божественное естество, соделавшись благими, богами и чадами Божиими. Там непостыдно брат сестре изречет тогда мир; потому что все едино о Христе, и все упокоеваются в одном свете. Будут внимательны один к другому, и пока внимают друг другу тотчас же озарятся истиною, истинным созерцанием неизреченного света.

3. Так увидят друг друга во многих видах, и во многих и различных Божественных славах, и каждый изумится и возрадуется радостью неизглаголанною, взирая на славу другого. Видишь, как славы Божии невыразимы и непостижимы; потому что они — неизреченный свет, вечные таинства, неизчислимые блага. Ибо как в видимом мире никому невозможно объять числом все многоразличные растения, семена и цветы на земле, и никто не в состоянии измерить, или познать, все земное богатство; или, как невозможно ни одному человеку объять умом все живые существа в море или их число, или породы, или различия, или количество самой воды, или пространство моря; или, как невозможно познать в воздухе число птиц, или пород их, или разнообразия; или, как нет возможности постигнуть величину неба, или положения звезд, или течение их: так невозможно выразить или описать неизмеримое, беспредельное и непостижимое богатство христиан. Ибо, если сии твари так необъятны и непостижимы для людей, то кольми паче непостижим Сотворивший и Уготовавший их? Посему, человек, обязан наипаче радоваться и веселиться, что такое богатство и наследие уготовано христианам, какого никто не в состоянии ни выразить, ни описать. Со всяким же тщанием и смиренномудрием должно приступить к христианскому подвигу, и приять оное богатство; потому что наследие и часть христиан есть сам Бог. Ибо сказано: Господь часть достояния моего и чаши моея (Пс. 15, 5). Во веки слава Тому, Кто дает Себя самого, и святое естество Свое приводит в единение с душами христианскими! Аминь.

Беседа 35. О ветхой и новой субботе.

1 В сени закона, данного чрез Моисея, Бог повелел, чтобы в субботу каждый упокоевался и ничего не делал. А сие было образом и сению истинной субботы, даруемой душе Господом. Ибо душа, сподобившаяся избавиться от срамных и нечистых помыслов, субботствует истинную субботу, и покоится истинным покоем, пребывая праздною и свободною от всех темных дел. Ибо там в прообразовательной субботе, хотя упокоевались телесно, но души связаны были лукавством и пороками; а сия истинная суббота есть истинное упокоение души, пребывающей праздною и очистившейся от сатанинских помыслов, покоющейся в вечном Господнем покое и в радости.

2. Как тогда Бог повелел, чтобы и самые бессловесные животные покоились в субботу, вола не влекли под ярмо необходимости, и на осла не возлагали бремени; потому что самые животные упокоевались от тяжелых работ: так Господь, пришедши и даруя истинную и вечную субботу, упокоил душу, обремененную и отягченную бременами беззакония, нечистых помышлений, творящую дела неправды по нужде, потому что она в рабстве у жестоких властителей, и облегчил ее от неудобоносимых бремен, от суетных и нечистых помышлений; снял с нее тяжкое иго дел неправды, упокоил ее утружденную в нечистых помышлениях.

3. Ибо Господь призывает человека к покою. говоря: приидите ко Мне вси труждающиеся и обремененнии и Аз упокою вы (Мф. 11, 28). И те души, которые покоряются и приходят, Он упокоевает от сих тяжких обременительных и нечистых помыслов; делаются они праздными от всякого беззакония, субботствуют субботу истинную, приятную и святую, празднуют духовный праздник неизглаголанной радости и веселья, совершают от чистого сердца служение чистое и благоугодное Богу. И это есть истинная и святая суббота. Посему, будем и мы умолять Бога, чтобы и нам войти в покой сей, упраздниться от срамных, лукавых и суетных помышлений; а таким образом, прийти в возможность служить Богу от чистого сердца, и праздновать праздник Духа Святого. И блажен, кто войдет в оный покой. Слава благоволившему так Отцу и Сыну и Святому Духу во веки! Аминь.

Беседа 36. О двояком воскресении душ и тел, и о различной славе воскрешенных.

1. Воскресение умерщвленных душ бывает еще ныне, а воскресение тел будет в оный день. Но как утвержденные на небе звезды не все равны, и одна от другой отличаются светлостью и величиной: так и в духовном преуспеянии о том же Духе бывают по мере веры, и один оказывается богатее другого. Писание говорит: глаголяй языки Духом Божиим глаголет (1 Кор. 14, 2); и он, глаголя с Богом, духовен. А пророчествуяй Церковь зиждет (4); и сей имеет избыток благодати. Ибо первый назидает только себя самого, а последний — и себя, и ближнего; то есть, подобно пшеничному зерну, посеянному в землю, он из одного сердца износит многие и различные зерна. И еще самые колосья бывают одни больше, другие меньше, но все собираются на одно гумно, в одну житницу; и хотя они различны, но делается из них один хлеб.

2. Или, как в городе людей много: одни из них малые дети, другие — мужи или юноши, но все пьют воду из одного источника, вкушают одного хлеба, и имеют у себя один воздух; или представь себе светильники; если один имеет две трубки, а другой — семь, то в котором большее обилие света, тот иначе и светит: так и те, которые среди огня и света, не могут быть во тьме, но между ними большая есть разность. Если кто, будучи отцом, имеет двух сынов, — одного малолетнего, а другого юношу, то юношу посылает в города и области, а младенца всюду сопровождает сам, потому что не может ничего еще делать. Богу слава! Аминь.

Беседа 37. О рае и о духовном законе.

1. Любы мира сего, по написанному, вражда Богу есть (Иак. 4, 4). Посему, Писание всякому повелевает всяцем хранением блюсти сердце свое (Притч. 4, 23), чтобы человек, как рай храня в нем слово, насладился благодатью, не слушая вползающего внутрь змия, и советующего то, что служит к удовольствию, от которого рождается братоубийственный гнев, и рождающая его душа умирает, но внимая Господу, Который говорит: имейте попечение о вере и надежде, от которых рождается боголюбивая и человеколюбивая любовь, приводящая к вечной жизни. В сей рай вошел Ной, храня и исполняя заповедь, и за любовь избавлен от гнева. Его храня, Авраам услышал глас Божий. Его храня, Моисей приял славу на лице; подобно Давид его храня возделывал, почему стал господствовать над врагами. Да и Саул, пока хранил сердце, был благоуспешен; когда же до конца преступил заповедь, — в конец оставлен. Ибо мерою, соответственно способностям каждого, постигает его слово Божие; сколько кто владеет, столько и овладевается; сколько хранит, столько и охраняется.

2. Посему–то, весь лик святых Пророков, Апостолов, Мучеников хранили слово в сердцах своих, не имея другого попечения, но презирая земное, и пребывая в заповеди Святого Духа, всему предпочитая благоугодное Духу и доброе, не словом только и простым ведением, но и словом и делом в самой действительности избирая вместо богатства нищету, вместо славы бесчестие, вместо удовольствия злострадание, а в следствие сего вместо раздражительности — любовь. Ибо, ненавидя приятности житейские, тем паче возлюбили отъемлющих оные, как споспешествующих их цели, и удерживались от познания доброго и лукавого. И добрых не отрекались, и лукавых не обвиняли, всех признавая ответственными служителями Владычнего домостроительства. Почему ко всем имели доброе расположение. Ибо когда услышали от Господа: отпустите и отпустится вам (Лук. 6, 38), тогда обижающих стали почитать благодетелями, как доставляющих случаи к прощению обид. И когда также услышали: якоже хощете, да творят вам человецы, и вы творите им (Мф. 7, 12); тогда и добрых возлюбили по совести. Ибо, отложив свою праведность, и взыскав правды Божией, нашли, как и следовало, естественно сокрытую в ней любовь.

3. Господь, преподав многие заповеди о любви, повелел искать правды Божией; ибо знал, что она матерь любви. Невозможно спастись иначе, как токмо чрез ближнего, как и заповедал: отпустите, и отпустится вам. Это — духовный закон, написанный в сердцах верных — исполнение закона первого. Ибо Господь говорит: не приидох разорити закон, но исполнити (Мф. 5, 17). Как же исполняется закон, — слушай. Первый закон, по благословной причине, обиженного осуждал более, нежели согрешившего; так как сказано: им же судиши друга себе осуждаеши, а что отпущает, то и ему отпущено будет (Рим. 2, 1. Сир. 28, 2). Ибо по слову закона: между судом суд, и между язвою язва (Втор. 17, 8).

4. Поэтому отпущение грехов есть исполнение закона. Сказали же мы о первом законе не потому, что Бог давал людям два закона: напротив того, закон один; в отношении к естеству он духовен, но в отношении к преследованию подвергает каждого преследованию справедливому; отпущающему он отпущает, а преследующего преследует; ибо сказано: со избранным избран будеши, а со строптивым развратишися (Пс. 17, 27). Посему исполняющие закон духовно и, соразмерно сему, причастные благодати любят не только благодетелей, но даже хулителей и гонителей, в воздаяние за сии блага ожидая духовной любви. Благами же называю не потому, что прощают обиды, но потому, что благодетельствуют душам обидевших; молятся о них Богу, как бы чрез них прияв блаженство, по сказанному: блажени есте, егда поносят вам, и ижденут, и рекут всяк зол глагол на вы лжуще Мене ради (Мф. 5, 11).

5. Но так мудрствовать научились они под законом духовным. Поелику они терпели и соблюдали духовную кротость, то Господь, видя терпение боримого сердца, и неодолимой любви, разорил средостение ограды; и они отринули совершенную вражду, и уже не с усилием, но по Божией помощи, возымели любовь. Господь сдерживает, наконец, обращаемое оружие (Быт. 3, 24), возбуждающее помыслы, и входят они во внутренейшее завесы, идеже предтеча о нас вниде Господь (Евр. 6, 20), и наслаждаются плодами Духа, и созерцая будущее постоянством сердца, а не зерцалом в гадании, согласно с Апостолом, изрекают: ихже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша, яже уготова Бог любящим Его (1 Кор. 2, 9). Но спрошу я о сем чудном деле:

6. Вопрос. Если на сердце человеку не всходило; то как же знаете сие вы, тем паче, когда сами сознались в Деяниях (14, 15), что вы подобострастные нам люди?

Ответ. Но слушайте, что на сие ответствует Павел. Нам же, говорит он, Бог открыл есть Духом Своим: Дух бо вся испытует, и глубины Божия (1 Кор. 2, 10). А чтобы не сказал кто, что им дан Дух, как Апостолам, а нам по естеству сие невместимо; то Павел в другом месте, вознося молитву, говорит: да даст вам Бог, по богатству славы Своея силою утвердитися во внутреннем человеце, вселитися Христу верою в сердца ваша (Ефес. 3, 16. 17); и еще: Господь же Дух есть: а идеже Дух Господень, ту свобода (2 Кор. 3, 17). И еще: аще же кто Духа Христова не имать, сей несть Егов (Рим. 8, 9).

7. Посему, будем и мы молиться с уверенностью и с чувством, чтобы и нам причаститься Святого Духа, и войти туда, откуда мы вышли, чтобы в последствии удалился от нас душепагубный змий, советник тщеславный, дух многопопечительности и пиянства; посему, твердо уверовав, будем сохранять заповеди Господни и чрез то возрастать в мужа совершенна, в меру возраста; и не возгосподствует уже над нами прелесть века сего, и, удостоверяемые духом, не утратим веры в то, что благодать Божия благоволит к кающимся грешникам. Ибо даруемое по благодати нейдет и в сравнение с предшествующею немощию; иначе благодать — не благодать. Но, уверовав во всемогущего Бога, с простым и непытливым сердцем приступим к дарующему причастие Духа по вере, а не по уподоблению дел вере. Ибо сказано: не от дел закона Духа приясте, но от слуха веры (Гал. 3,2).

8. Вопрос. Говоришь, что все духовно скрывается в душе; что же значит: в церкви хощу пять словес умом моим глаголати (1 Кор. 14, 19)?

Ответ. Церковь можно разуметь в двух видах: или как собрание верных, или как душевный состав. Посему, когда церковь берется духовно, — в значении человека, тогда она есть целый состав его; а пять словес означают пять общих добродетелей, которые делятся на многие виды и назидают целого человека. Как тот, кто глаголет о Господе, пятью словесами объемлет всю мудрость: так тот, кто последует Господу, пятью добродетелями назидает великое благочестие: потому что добродетелей сих пять, но они объемлют собою и все прочие. Первая — молитва, потом воздержание, милостыня, нищета, долготерпение; все они, будучи совершаемы по желанию и произволению, суть словеса душевные, глаголемые Господом и слышимые сердцем; ибо действует Господь, и Дух глаголет тогда мысленно; и в какой мере вожделеет сердце, в такой совершает явно.

9. Сии же добродетели, поколику суть общие для всех, потолику суть и родовые в рассуждении прочих. Ибо с отсутствием первой уничтожаются все; а подобным образом, со второю отъемлются за нею следующие, и так далее. Ибо, как будет человек молиться, если не воздействовал в нем Дух? Свидетелем мне служит Писание, которое говорит: никто же может рещи Господа Иисуса, точию Духом Святым (1 Кор. 12, 3). А воздерживающийся без молитвы как устоит без этой помощи? И кто не воздерживается во всем, тот как будет милостивым к алчущему или обиженному? А кто немилосерд, тот не согласится произвольно обнищать. И обратно, раздражительность живет вместе с пристрастием к деньгам, хотя бы имел их человек, или нет. Но душа доблестная присозидается таким образом к Церкви не потому, что сделала, но потому, что возжелала. Ибо спасает человека не собственное его дело, но Даровавший силу. Посему, если кто и язвы Владычние терпит, — да не имеет о себе самомнения в чем–либо, хотя бы и сделал что, даже и в том, что только возлюбил и предначал действие. Поэтому, не думай когда–либо предварить в добродетели Господа, по слову сказавшего: Он есть действуяй в нас, еже хотети и еже деяти о благоволении (Филип. 2, 13).

10. Вопрос. Что же Писание повелевает человеку делать?

Ответ. Прежде еще сказали мы, что человек по природе имеет предначинание, и его–то взыскует Бог. И поэтому, повелевает, чтобы человек сперва понял, поняв возлюбил, и предначал волею. А чтобы мысль привести в действие, или перенести труд, или совершить дело, — сие благодать Господня дает возжелавшему и уверовавшему. Посему, воля человеческая есть как бы существенное условие. Если нет воли; сам Бог ничего не делает, хотя и может по свободе Своей. Посему, совершение дела Духом зависит от воли человека. Опять, если даем мы полную свою волю, то нам все дело приписывает чудный во всем и совершенно недомыслимый Бог. Мы — люди какую–нибудь часть чудес Его предприемлем изглаголать, основываясь на Писании, или лучше сказать, им научаемые. Ибо сказано: Кто разуме ум Господень (1 Кор. 2, 16)? И сам Бог говорит: колькраты восхотех собрати чада твоя, и не восхотесте (Лук. 13, 34). Посему, должно веровать, что Сам собирает нас, от нас же требует только воли. Что же будет обнаружением воли, как не труд добровольный?

11. Как железо, когда режет, рубит, возделывает землю, насаждает, будучи нагнетаемо, само углубляется, впрочем иной некто движет им и налагает его, и, когда сломано, разжигает в огне и обновляет: так и человек, хотя сокрушается и утруждается, делая доброе, однако же сокровенно действует в нем Господь, и во время утруждения и сокрушения утешает и обновляет сердце, как и Пророк говорит: Еда прославится секира без секущаго? Или вознесется пила без влекущаго (Ис. 10, 15)? Тоже бывает и во зле; когда человек повинуется и делается готовым, тогда сатана побуждает и изощряет его, как разбойник — меч. Железу же уподобили мы сердце по его бесчувственности и по великой жестокости. Но мы не должны были, подобно бесчувственному железу, не знать того, кто управляет нами (когда только от слова о делателе обращались к помыслу лукавого), а напротив того, подобно волу и ослу, обязаны были знать, кто понуждает и ведет нас по своему разумению. Ибо сказано: позна вол стяжавшаго и, и осел ясли господина своего, Израиль же мене не позна (Ис. 1, 3 — 5). Посему, будем молиться, чтобы приобрести нам познание Божие и научиться духовному закону для исполнения святых заповедей Его, прославляя Отца, Сына и Святого Духа во веки. Аминь.

Беседа 38. Много внимательности и разумения потребно нам при изведании истинных христиан и того, кто истинный христианин.

1. Многие, по–видимому праведные, почитаются христианами; но дело искусных и опытных людей изведывать, действительно ли таковые имеют на себе печать и образ Царя, не наложена ли поддельная печать на художническое дело, почему художники или удивляются или порицают? Если же нет людей искусных, то невозможно будет изведать делателей — обманщиков, потому что и они носят на себе образ монахов, или христиан. Ибо и лжеапостолы страдали за Христа, и они благовествовали о царстве небесном; посему, говорит Апостол: в трудех множае, в скорбех преболе, в темницах излиха (2 Кор. 11, 23), и сим хочет показать, что сам пострадал более их.

2. Золото сыскивается удобно, жемчуг же и драгоценные камни, годные для царского венца, отыскиваются редко; часто многие из них не оказываются годными поступить в дело. Так и христиане, назидающие души других для венца Христова, редко находят, чтобы души те соделывались сообщниками Святых. Слава Тому, Кто столько возлюбил душу сию, пострадал за нее и воскресил ее из мертвых! Но, как на лице у Моисея лежало покрывало, чтобы народ не мог взирать на лице его: так и ныне на сердце твоем лежит покрывало, чтобы не видима была слава Божия. Когда же снимется покрывало; тогда Бог явится и откроет Себя христианам и любящим и действительно ищущим Его, как Сам говорит: явлюся ему, и обитель у него сотворю (Иоан. 14, 21–23).

3. Постараемся же прийти к нелживому Христу, чтобы приять обетование, и новый завет, который обновил Господь, крестом и смертию сокрушив врата ада и греха, изведя верные души, подав им внутрь Утешителя и введя их в царство Свое. И мы будем с Ним царствовать во Иерусалиме, граде Его, в небесной Церкви, в лике святых Ангелов. А те из братии, которые долгое время упражнялись, и были в искусе, могут помогать неопытным и сострадать им.

4. Некоторые, оградив себя, и при сильном действии в них благодати Божией, находили свои члены столько освященными, что заключили о себе, будто бы в Христианстве нет места уже похоти, но приобретается ум целомудренный и чистый, и что внутренний человек парит уже в божественном и небесном. Посему такой человек думает, что несомненно достиг он в совершенную меру; и когда почитает себя вступившим в безопасную пристань, — восстают на него волны, и опять видит он себя среди моря, увлеченным туда, где только вода и небо, и готовая смерть. Так вошедший в нас грех производит всякую злую похоть. Но, снова сподобившись таковые некоей благодати, и как бы, так сказать, из целой морской глубины прияв малую некую каплю, в сем самом находят ежечасно и ежедневно совершающееся чудо; почему, подвергшийся такому необычайному, новому и Божественному действию дивится и изумляется, как он обманулся. Наконец, благодать, как божественная и небесная, просвещает, руководит, умиряет его, все устрояет во благое; почему, цари и властители, мудрые и сановные, в сравнении с ним, почитаются малыми и низкими. А со временем настает час, и дела изменяются, так что действительно такой человек думает о себе, что он грешнее всех людей. И в другой опять час видит себя как бы великим и необычайным царем, или сильным другом царевым; и опять видит себя в иной час немощным и нищим. Наконец, ум приходит в затруднение, почему бывает сие так и опять иначе; потому что ненавистник добра сатана преуспевающим в добродетели внушает лукавое и старается развратить их. Так бывает дело.

5. Но ты не покоряйся сему, делая правду, совершаемую во внутреннем человеке, где поставлен Христов алтарь вместе с нескверным святилищем, да свидетельство совести твоей похвалится крестом Христа, очищающего совесть твою от мертвых дел, и послужишь Богу духом своим, узнаешь, Кому покланяешься, по сказанному: мы покланяемся, Его же вемы (Иоан. 4, 22). Вверься путеводствующему тебя Богу; душа твоя да вступит в общение с Богом, как невеста с женихом. Ибо сказано: тайна сия велика есть, аз же глаголю во Христа (Ефес. 5, 24) и в непорочную душу. Господу слава во веки! Аминь.

Беседа 39. Для чего дано нам Богом божественное писание?

Как царь, написав послания к тем, кому хочет дать грамоты и дары свои, дает всем знать: «старайтесь скорее прийти ко мне и получить от меня царские дары»; и если не придут и не получат, то не принесет им пользы чтение посланий, скорее же, сделаются повинными смерти за то, что не захотели прийти, и из царских рук сподобиться чести: так и божественные Писания Царь–Бог, как послания, предложил людям, объявляя ими, что бы взывавшие к Богу и уверовавшие просили и получали небесный дар от ипостаси Божества Его. Ибо написано: да будем божественнаго причастницы естества (2 Петр. 1, 4). Если же человек не приходит, не просит, не приемлет: то не будет ему пользы от чтения Писаний; а напротив того, соделается повинным смерти за то, что не восхотел от небесного Царя приять дар жизни, без которого невозможно улучить бессмертную жизнь, то есть Христа, Ему слава во веки! Аминь.

Беседа 40. О том, что все добродетели и все худые дела связаны между собою и, подобно звеньям в цепи, зависят одни от других.

1. О внешнем подвижничестве, и о том, какой образ жизни есть высший и первый, знайте, возлюбленные, следующее: все добродетели между собою связаны, как звенья в духовной цепи, одна от другой зависят: молитва от любви, любовь от радости, радость от кротости, кротость от смирения, смирение от служения, служение от надежды, надежда от веры, вера от послушания, послушание от простоты. Так и с противной стороны, худые дела зависят одно от другого: ненависть от раздражительности, раздражительность от гордости, гордость от тщеславия, тщеславие от неверия, неверие от жестокосердия, жестокосердие от нерадения, нерадение от разленения, разленение от уныния, уныние от нетерпеливости, нетерпеливость от сластолюбия; прочие части порока также между собою связаны, как на доброй стороне связаны между собою и одне от других зависят добродетели.

2. Главное же во всяком добром рачении и верх заслуг — прилежное пребывание в молитве. Ею, испрашивая у Бога, ежедневно можем приобретать и прочие добродетели. Отсюда в сподобившихся происходит общение в Божией святости, в духовной действенности, и союз умного расположения как бы в неизреченной любви ко Господу. Ибо кто ежедневно принуждает себя пребывать в молитве, тот духовною любовию к Богу воспламеняется к божественной приверженности и пламенному желанию, и приемлет благодать духовного освящающего совершенства.

3. Вопрос. Поелику некоторые продают имение, отпущают на свободу рабов, исполняют заповеди, но не стараются в мире сем приять Духа, то ужели, живя таким образом, не войдут они в небесное царство?

Ответ. Это предмет тонкий для рассуждения. Ибо некоторые утверждают, что и царство одно, и геенна одна; мы же говорим, что много степеней, различий и мер в одном и том же царстве и в одной и той же геенне. Как во всех членах одна душа, и вверху действует она в мозгу, а внизу она же приводит в движение ноги: так и Божество объемлет все твари и небесные, и те, которые ниже бездны, и повсюду всецело пребывает в твари, хотя по Своей неизмеримости и необъятности Оно и вне тварей. Посему, само Божество внемлет людям, и во всем домостроительствует премудро. И поелику некоторые молятся, не зная, чего просят, другие постятся, иные пребывают в служении; то Бог, праведный Судия, каждого награждает по мере веры. Ибо что делают они, делают по страху Божию, но не все они — сыны, цари, наследники.

4. Одни в мире убийцы, другие любодеи, иные хищники, а некоторые также раздают имение свое нищим; Господь взирает на тех и на других, и делающим добро дает упокоение и награду; есть меры избыточествующие, и есть меры малые, в самом свете и в самой славе есть разность. В самой геенне и в наказании есть отравители, и разбойники, и другие прегрешившие в малом. А которые утверждают, что одно царство, одна геенна, и степеней нет, те говорят худо. Сколько ныне мирских людей, которые преданы зрелищам и прочим бесчинствам? И сколько еще таких, которые молятся и боятся Бога? Бог взирает на тех и на других, и как праведный Судия уготовляет одним упокоение, другим — наказание.

5. Люди, запрягши коней, правят колесницами и устремляются друг против друга; каждый старается низринуть и победить противника. Так сердце подвижников представляет из себя зрелище; там лукавые духи борются с душою, а Бог и Ангелы взирают на подвиг. Сверх того, ежечасно многие новые помыслы и душою производятся, а также влагаются и злобою. Ибо душа имеет много сокровенных помыслов, и в этот час производит и рождает их; и у злобы много помыслов и предначинаний, и ежечасно порождает она новые помыслы против души; потому что ум есть всадник, он впрягает колесницу души, сдерживая бразды помыслов и устремляется против сатанинской колесницы, так как и сатана уготовил ее против души.

6. Вопрос. Если молитва есть упокоение; почему же иные говорят: «не можем молиться» и не пребывают в молитве?

Ответ. Самое упокоение, в избытке своем, приводит к милосердию и к другим служениям, как то: к посещению братии и к служению словом. И сама природа требует того, чтобы идти, видеться с братиею и сказать слово. Что брошено в огонь, то не может оставаться в собственной природе, но по необходимости само делается огнем. Так, если бросишь в огонь мелких камней, делается из того несколько извести. Если человек слишком много погрузится в море и отойдет на самую средину; он тонет и гибнет. А кто входит в воду постепенно, тот опять желает выйти, выплыть и достигнуть пристани и увидеть людей на земле. Так и в духовном; иной входит в глубину благодати, и снова воспоминает о друзьях своих; и сама природа требует того, чтобы сходить к братьям, выполнить долг любви, подкрепить их словом.

7. Вопрос. Как могут в одно время быть в сердце и благодать и грех?

Ответ. Когда есть огонь вне медного сосуда, и станешь потом подкладывать дрова; сосуд разгорячается, и что внутри его, то варится и кипит от огня, разведенного вне сосуда. А если кто понерадит и не подложит дров; то жар начнет убывать и как бы потухать. Так и благодать есть небесный внутри тебя огнь. Если будешь молиться, помыслы свои предашь любви ко Христу; то как будто подложишь дров, и помыслы твои сделаются огнем, и погрузятся в любовь Божию. Хотя и удаляется Дух и бывает как бы вне тебя; однако же он и внутрь тебя пребывает, и является вне тебя. Если же кто вознерадит, хотя мало предавшись, или мирским делам, или рассеянности; то опять приходит грех, и облекается в душу, и начинает угнетать человека. Душа воспоминает о прежнем покое, и начинает скорбеть и чаще страдать.

8. Снова ум обращается к Богу, снова начинает приближаться к нему прежнее упокоение, снова начинает он сильнее искать Бога, и говорит: «Умоляю тебя Господи»! Постепенно прибавляется огнь воспламеняющий и упокоевающий душу, подобно тому, как уда понемногу извлекает рыбу из глубины. А если бы не было сего, и вкусила бы душа горечи и смерти; то как могла бы отличить горькое от сладкого, смерть от жизни, и возблагодарить животворящего Отца и Сына и Святого Духа во веки! Аминь.

 

Беседы 41–50

Беседа 41. Весьма глубоки тайники души, постепенно возрастающей в благодати и в пороках.

1. Драгоценный сосуд души пребывает в великой глубине, как сказано негде: бездну и сердце Той испытует (Сир. 42, 18). После того, как человек уклонился от заповеди и подвергся осуждению гнева, грех взял его в свое подданство, и сам, как некая бездна горечи, и тонкая и глубокая, вошедши внутрь, овладел пажитями души до глубочайших ее тайников. Таким образом и душу и примешавшийся к ней грех уподобляем великому дереву, у которого много ветвей, а корни в земных глубинах. Так и вошедший в душу грех, овладев ее пажитями до глубочайших тайников, обратился в привычку и предубеждение, с младенчества в каждом возрастает, воспитывается и учит его худому.

2. Посему, когда действие Божественной благодати приосеняет душу, по мере веры каждого, и душа приемлет помощь свыше; тогда благодать приосеняет ее только еще отчасти. И не думай, чтобы в ком–нибудь озарялась вся душа; внутри ее остается еще великая пажить пороку, и человеку потребны великий труд и усилие, соглашенные с действующею в нем благодатью. Посему–то Божественная благодать, которая в одно мгновение может человека очистить и сделать совершенным, начинает посещать душу постепенно, чтобы испытать человеческое произволение, сохраняет ли оно всецелую любовь к Богу, ни в чем не сдружаясь с лукавым, но всецело предавая себя благодати. Таким образом, душа, в продолжение времени и многих лет оказывающаяся благоискусной, ничем не преогорчающая и не оскорбляющая благодать, в самой постепенности находит для себя пособие. И сама благодать овладевает пажитию в душе, и по мере того, как душа многие годы оказывается благоискусной и согласною с благодатью, до глубочайших ее составов и помышлений пускает корни, пока вся душа не будет объята небесною благодатью, царствующею уже в этом сосуде.

3. Если же кто не соблюдет великого смиренномудрия; то предается он сатане, и обнажается от данной ему Божественной благодати и тогда обнаруживается его самомнение, потому что он наг и беден. Посему, обогащающийся Божиею благодатью должен пребывать в великом смиренномудрии и сердечном сокрушении, почитать себя нищим и ничего неимеющим, думать: «что имею у себя, все то чужое, другой мне дал, и когда захочет, возьмет у меня». Кто так смиряет себя пред Богом и людьми, тот может сохранить данную ему благодать, как сказано: смиряяйся, вознесется (Мф. 23, 12). Будучи Божиим избранником, да осуждает он сам себя, и будучи верным, да почитает себя недостойным. Такие души благоугождают Богу и животворятся Христом. Ему слава и держава во веки! Аминь.

Беседа 42. К совершенству ведет человека, или вредит ему, не внешнее, но внутреннее, то есть, или Дух благодати, или дух лукавства.

1. Если большой город, по разорении стен его, взят врагами и опустошен; то не приносит ему пользы обширность. Почему, при величине нужно ему иметь и крепкие стены, чтобы не вошли в него враги. Так души, украшенные ведением, разумением и самым острым умом, уподобляются большим городам. Но спрашивается: укреплены ли они силою Духа, чтобы не вошли и не опустошили их враги? Ибо мудрые мира сего, Аристотель, или Платон, или Сократ, при основательном своем ведении, уподоблялись большим городам, но опустошены были врагами; потому что не было в них Божия Духа.

2. А люди неученые, став причастниками благодати, подобны малым городам, укрепленным крестною силою. Лишаются же благодати и гибнут они по двум причинам: или потому, что не переносят терпеливо постигших скорбей, или потому, что, усладившись греховными удовольствиями, предаются им. Не могут же они совершить пути своего без искушений. Но как при чадорождении и нищая и царица чувствуют одинаковые мучения; а подобно сему, земля у богатого и у бедного, если не будет надлежащего возделания, не может принести хороших плодов: так и в душевном делании мудрый и богатый воцаряются благодатью не иначе, как при терпении, скорбях и многих трудах; потому что таковою должна быть жизнь христиан. Как мед, будучи сладок, не принимает в себя ничего горького или ядовитого: так и христиане, при всем, что ни случилось бы с ними, доброе или худое, пребывают благими, как говорит Господь: будете блази, якоже Отец ваш небесный (Лук. 6, 36). А вредное и оскверняющее человека бывает внутри его: от сердца бо исходят помышления злая (Мф. 15, 19), как говорит Господь. Ибо что внутри человека, то сквернит его.

3. Посему, внутри, в душе пресмыкается и ходит дух лукавства, этот разумный двигатель, то есть покрывало тьмы, ветхий человек, которого должны совлечься все прибегающие к Богу, чтобы облечься им в небесного и нового человека, то есть во Христа. Поэтому и человеку ничто внешнее не может вредить, вредит же только живой и действенный, в сердце обитающий, дух тьмы; а потому, каждый должен произвести борьбу в помыслах, чтобы в сердце его воссиял Христос. Ему слава во веки! Аминь.

Беседа 43. О преуспеянии человека христианина, вся сила которого зависит от сердца, что и описывается здесь в разных чертах.

1. Как огнем зажигаются многие светильники и горящие свечи; и все свечи и светильники возжигаются и светят тем, что по природе одно и тоже: так и христиане воспламеняются и светят одним и тем же по природе Божественным огнем Сына Божия; и они в сердцах своих имеют горящие свечи, и будучи еще на земле, светят пред Ним, подобно Ему самому. Ибо сказано: сего ради помаза Тя Бог Твой елеем радости (Псал. 44, 8). Посему–то и наименован Он Христом, чтобы и мы, помазавшись тем же елеем, каким помазан Он, соделались помазанниками, и были единой, так сказать, с Ним сущности и единого тела, как еще сказано: Святяй и освящаемии от Единаго вси (Евр. 2, 11).

2. Посему, христиане уподобляются отчасти светильникам, имеющим в себе елей, то есть, плоды правды. Если же светильник в них не зажжен светильником Божества, то они ничто. Господь был светильником горящим, по Духу Божества, Который существенно в Нем пребывал и воспламенял сердце Его по человечеству. Подобно гнилому мешку, наполненному жемчужинами, и христиане, обязанные по внешнему человеку быть смиренными и презираемыми, в себе, во внутреннем человеке, имеют многоценную жемчужину. Другие же уподобляются гробам повапленным: снаружи они раскрашены и убраны, а внутри полны мертвых костей, великого зловония и нечистых духов, мертвы пред Богом и покрыты всякою срамотою, нечистотою и тьмой сопротивника.

3. Апостол говорит, что младенец, пока еще мал, под повелители и приставники есть (Гал. 4, 1) лукавых духов. А духи сии не хотят, чтоб младенец возрастал; иначе, сделавшись мужем совершенным, начнет вникать в домашние свои дела и домогаться господства. Христианин обязан всегда иметь памятование о Боге; ибо написано: возлюбиши Господа Бога твоего от всего сердца твоего (Втор. 6, 5), то есть, не только когда входишь в молитвенный дом, люби Господа; но, и находясь в пути, и беседуя, и вкушая пищу, имей памятование о Боге, и любовь и приверженность к Нему. Ибо говорит Он: где ум твой, там и сокровище твое (Мф. 6, 21). К чему привязано сердце человека, и к чему влечет его пожелание, то бывает для него богом. Если сердце вожделеет всегда Бога, то Бог есть Господь сердца его. Даже и тот, кто отрекся от мира, стал нестяжателем, бесприютным, постником, бывает еще привязан к себе самому, или к мирским вещам, или к дому, или к родительской любви. А к чему привязано его сердце, и чем пленен его ум; то и есть его бог. И оказывается, что широкою дверью из мира он вышел, а в мир входит и впадает узкою дверью. Как хворост, брошенный в огонь, не может противиться силе огня, но тотчас сгорает: так и демоны, когда хотят напасть на человека, сподобившегося даров Духа, попаляются и истребляются Божественною огненною силою, только бы сам человек был всегда прилеплен ко Господу, и на Него возлагал упование и надежду. И если демоны крепки, как твердые горы; то пожигаются молитвою, как воск — огнем. Но душе между тем предлежит великая борьба и брань с ними. Там реки змиев и уста львов, и огнь, палящий душу. Как усовершившийся во зле, будучи упоен духом прелести, убивает ли, прелюбодействует ли, не знает сытости в худых делах: так христиане, крещенные Духом Святым, не искусны бывают во зле. Но те, которые и благодать имеют, и привязаны еще ко греху, пребывают под страхом и идут страшным путем.

4. Как плывущие морем купцы, хотя найдут и попутный ветр и тихое море, но пока не войдут в пристань, находятся всегда под страхом, что вдруг восстанет противный ветр, взволнуется море, и корабль подвергнется опасности: так и христиане, хотя и ощущают в себе, что дышет благоприятный ветр Святого Духа, однако же находятся еще под страхом, чтобы не нашел и не подул ветр сопротивной силы, и не воздвиг в душах их какого мятежа и волнения. Посему, потребна великая рачительность, чтобы войти в пристань упокоения, в совершенный мир, в вечную жизнь и вечное наслаждение, во град Святых, в небесный Иерусалим, в Церковь первородных (Евр. 12, 23). А кто не прошел еще оных степеней, для того много причин к страху, чтобы лукавая сила, во время сего прохождения, не устроила ему какого–либо падения.

5. Зачавшая во чреве жена внутри себя носит младенца своего во тьме, так сказать, и в нечистом месте. И если случится, наконец, младенцу выйти из чрева в надлежащее время; видит она для неба, земли и солнца новую тварь, какой никогда не видала; и тотчас друзья и родные с веселым лицом берут младенца в объятия. А если от какого–либо беспорядка случится младенцу умереть во чреве; то необходимо уже определенным на то врачам прибегнуть к острым орудиям; — и тогда младенец переходит от смерти к смерти, из тьмы во тьму. Тоже примени и к духовному. Приявшие в себя семя Божества имеют оное в себе невидимо, и по причине живущего в них греха, таят в местах темных и страшных. Посему, если оградят себя и соблюдут семя; то в надлежащее время породят оное явно, и наконец, по разрешении их с телом, ангелы и все горние лики с веселыми лицами приимут их. А если подъявший на себя оружие Христово, чтобы сражаться мужественно, расслабнет; то скоро предастся он врагам и, при разрешении с телом, из тьмы, обдержащей его ныне, пойдет в другую более страшную тьму и в погибель.

6. Представь себе сад, в котором есть плодоносные дерева и другие благоухающие растения; сад весь прекрасно обделан и украшен и для охранности, вместо загородки, обнесен малою стеною; по случаю же протекает тут и быстрая река. Если вода, хотя слегка, ударяет в стену; то будет вредить ея основанию, найдет себе проход, понемногу совершенно размоет основание, и вошедши в сад, поломает и искоренит все растения, уничтожит все труды, и сделает сад бесплодным. Так бывает и с сердцем человеческим. Есть в нем прекрасные помыслы, но непрестанно приближаются к сердцу и потоки греха, готовые его низринуть и увлечь на свою сторону. И если ум, хотя несколько, легкомыслен и предается нечистым помыслам; то вот уже духи льсти нашли себе там пажить, ворвались и испровергли все красоты, в ничто обратили добрые помыслы, и душу привели в запустение.

7. Как глаз мал в сравнении со всеми прочими членами, и самая зеница, при всей своей малости, есть самый важный сосуд, потому что вдруг видит небо, звезды, солнце, луну, города и прочие твари, и все видимые вдруг предметы одинаково изображаются и живописуются в малой зенице ока: так и ум тоже самое в сердце. Само сердце — малый сосуд; но там есть змии, там есть львы, там есть ядоносные звери, там все сокровища порока, там пути негладкие и стропотные, там пропасти; но там также и Бог, там Ангелы, там жизнь и царство, там свет и Апостолы, там сокровища благодати, там есть все. Ибо как бывает мгла распростертая по всей вселенной, и человек не видит человека: так, со времени преступления, тьма века сего лежит на всей твари, на всем естестве человеческом; почему, люди, покрытые сею тьмою, ведут жизнь в ночи, в местах страшных. И как в ином доме бывает множество дыма: так грех с скверными его помыслами и бесчисленное множество демонов вкрадываются в сердечные помыслы, и заседают там.

8. Как в мире, когда объявлена война, люди умные и вельможи не отправляются туда, но, боясь смерти, остаются дома, вызываются же на войну вновь произникшие, бедные, простолюдины; и случается, что они одерживают победу над неприятелями, прогоняют их от пределов, и за сие получают от царя награды и венцы, достигают почестей и достоинств, а те великие люди остаются позади их: так бывает и в духовном. Невежды, слыша в первый раз слово, с правдолюбивым помыслом исполняют оное на деле, и приемлют от Бога духовную благодать, а мудрые и до тонкости углубляющиеся в слово избегают брани и не преуспевают, но остаются позади участвовавших во брани и победивших.

9. Но как сильно дующие ветры приводят в движение всю тварь в целой поднебесной, и производят великий шум: так и вражия сила движет и уносит помыслы, колеблет глубины сердца, к своей склоняя воле, и в служении ей рассевает помыслы. Как сборщики податей, сидя в тесных проходах, останавливают и истязывают проходящих: так и демоны наблюдают и задерживают души; и если души не совершенно очистились, то, при исшествии своем из тела, не получают дозволения войти в небесные обители и предстать Владыке своему, но уносятся вниз воздушными демонами. Но пребывающие во плоти, при трудах и при великом усилии, могут еще приобрести благодать свыше от Господа; и они, вместе с достигшими упокоения за добродетельное житие, отойдут ко Господу, как сам Он дал обетование: идеже есмь Аз, ту и слуга Мой будет (Иоан. 12, 26), и бесконечные веки будут царствовать со Отцем, и Сыном, и Святым Духом, ныне и всегда, и во веки веков! Аминь.

Беседа 44. О том, какую перемену и какое обновление в человеке христианине совершает Христос, уврачевавший душевные страсти и недуги.

1. Кто приходит к Богу, и действительно желает быть последователем Христовым, тот должен приходить с той целью, чтобы перемениться, изменить прежнее свое состояние и поведение, показать себя лучшим и новым человеком, не удержавшим в себе ничего из свойственного человеку ветхому. Ибо сказано: аще кто во Христе, нова тварь (2 Кор. 5, 17). Господь наш Иисус Христос для того и пришел, чтобы изменить, преобразить и обновить естество, и эту душу, в следствие преступления низложенную страстями, создать вновь, растворив ее собственным Своим Божественным Духом. Он пришел верующих в Него соделать новым умом, новою душою, новыми очами, новым слухом, духовным новым языком, одним словом сказать, новыми людьми, или новыми мехами, помазав их светом ведения Своего, чтобы влить в них вино новое, то есть, Духа Своего. Ибо говорит, что новое вино должно вливать в новые мехи (Мф. 9, 17).

2. Как враг, взяв подчинившегося ему человека, сделал его новым для себя, обложив вредоносными страстями, помазав духом греха, влил в него вино всякого беззакония и худого учения: так и Господь, избавив человека от врага, соделал его новым, помазав Духом Своим, влиял в него вино жизни, новое учение Духа. Кто питательность пяти хлебов претворил в питательность множества хлебов, ослице, по природе бессловесной, дал глас, блудницу обратил к целомудрию, соделал, что огонь, по природе сожигающий, орошал вверженных в пещь, и для Даниила укротил естество диких зверей, львов; Тот может и душу, запустевшую и одичавшую от греха, претворить в Свою благость, кротость и мир, святым и благим Духом обетования.

3. Как пастух может вылечить шелудивую овцу и уберечь от волков: так истинный Пастырь Христос один только мог, пришедши, погибшую и струпами покрытую овцу — человека уврачевать от греховной нечистоты и проказы, и возвратить Себе. Ибо прежние иереи, левиты и учители не могли уврачевать душу приношениями даров и жертв, и кроплениями крови, даже неспособны были уврачевать и себя самих; потому что и сами обложены были немощью: невозможно бо, как сказано, крови юнчей и козлей отпущати грехи (Евр. 10, 4). Господь же, показывая немощь тогдашних врачей, сказал: всяко речете Ми притчу сию: врачу, исцелися сам (Лук. 4, 23), выражая сим: «Я не таков, как они неспособные уврачевать самих себя; Я — истинный врач и добрый пастырь; Я положил душу Свою за овец, могу уврачевать всякую душевную болезнь и немощь; Я — непорочное овча, единожды принесенное в жертву, и могу уврачевать приходящих ко Мне.» Истинное исцеление подается душе единым Господом; ибо сказано: се Агнец Божий, вземляй грехи мира (Иоан. 1, 29), то есть, грехи души, уверовавшей в Него и возлюбившей Его от всего сердца.

4. Поэтому, хороший пастырь врачует покрытую струпами овцу, а овца овцу врачевать не может. И если не будет уврачевана словесная овца — человек; то не войдет в небесную Господню Церковь. Так и в Законе говорится под сению и образом. Ибо сие дает разуметь Дух, объявляя о прокаженном и имеющем телесный недостаток. Сказано: прокаженный и имеющий телесный недостаток да не входит в церковь Господню (Лев. 21, 17 — 23). Но прокаженному предписано идти к иерею и умолять его, чтобы пришел в дом кущи его и возложил руки свои на проказу, на место, означенное прикосновением проказы, и уврачевал (Лев. 13). Подобно сему, Христос, истинный Архиерей грядущих благ, снисходя к душам, прокаженным греховною проказою, входит в телесную их скинию, врачует и исцеляет страсти; и тогда уже душа может войти в небесную Церковь Святых, истинного Израиля. Ибо всякая душа, носящая на себе греховную проказу страстей, если не приступит к истинному Архиерею, и еще ныне не будет Им уврачевана, не войдет в стан Святых, в Церковь небесную. Как непорочная и чистая, Церковь сия требует душ непорочных и чистых. Ибо сказано: блажени чистии сердцем, яко тии Бога узрят (Мф. 5, 8).

5. Душе, истинно во Христа верующей, должно из нынешнего порочного состояния перейти в состояние иное, доброе, и нынешнее уничиженное естество изменить в естество иное, божественное, и соделаться естеством новым, при содействующей силе Святого Духа; и тогда может она стать благопотребной для небесного царства. Достигнуть же сего возможно только нам, которые веруем, истинно любим Его, и исполняем все святые заповеди Его. Если при Елисее дерево, по природе на воде легкое, будучи брошено в воду, изнесло на себе железо, по природе тяжелое; то кольми паче Господь здесь еще пошлет легкого, удободвижного, благого и небесного Духа Своего, и Им душу, погрязшую в водах лукавства, облегчит, окрылит, изнесет в небесные высоты, претворит и пременит собственное ее естество.

6. Как в видимом мире никто не может сам собою переплыть и перейти море, если нет у него легкого и удободвижного корабля, который устроен из дерева, может носиться по водам; потому что потонет и погибнет, кто пойдет по морю: так и душе невозможно самой собою перейти, преодолеть и переплыть горькое море греха, непроходимую бездну лукавых сил и темных страстей, если не приимет в себя удободвижного, небесного, легкокрылого Духа Христова, попирающего и преходящего всякое лукавство. Чрез Него возможет она правошественно и прямо вступить в небесную пристань упокоения, во град царствия. Но как плывущие на корабле не из моря черпают и пьют, не из него заимствуют одежду и пищу, приносят же сие на корабль отвне: так и христианские души не из мира сего, но свыше, с неба приемлют небесную пищу и духовные одеяния, и тем живя на корабле благого и животворящего Духа, минуют сопротивные лукавые силы начал и властей. И как все корабли, на которых люди могут преплывать горькое море, строятся из одного древесного вещества: так все христианские души, укрепляясь единым Божеством небесного света, различных дарований единого Духа, переносятся чрез все море лукавства.

7. Но как кораблю для хорошего плавания нужны кормчий, также умеренный и приятный ветр: так всем сим в душе верной бывает Господь. Он дает душе силу — преплывать свирепые волны лукавства, при страшных непогодах и бурных порывах ветров греха. Он Сам укрощает волнение, как Ему это ведомо, с силою, быстротою и искусством. А без небесного кормчего — Христа никому не возможно прейти лукавое море темных сил и воздымающиеся волны горьких искушений. Ибо сказано: восходят до небес, и нисходят до бездн (Псал. 106, 26). Все искусство править кораблем, вести брани, выдерживать искушения ведомо Тому, Кто ходил по свирепым волнам. Ибо сказано: Сам искушен быв, может и искушаемым помощи (Евр. 2, 18).

8. Посему душам нашим должно из настоящего состояния перейти в другое состояние, и измениться в Божественное естество, из ветхих соделаться новыми, то есть из негодных и неверных — добрыми, честными и верными; и таким образом, прийти в благоустройство, став благопотребными для небесного царства. И блаженный Павел о своем пременении и о том, как уловлен был он Господом, пишет следующее: гоню же аще и постигну, о немже и постижен бых от Христа (Фил. 3, 12). Как же уловляется он Богом? Как мятежник, захватив кого–нибудь в плен, уводит к себе, а потом сам уловляется истинным царем: так и Павел, когда действовал в нем мятежнический дух греха, гнал и расхищал Церковь: но поелику делал сие по неведению, не из противления Богу но как бы подвизаясь за истину, то и не презрел, но уловил его Господь. Небесный и истинный Царь, неизреченно облистав его, сподобив слышать Свой глас и, ударив в лице, как раба, даровал ему свободу. Видишь Владычную благость и то, как души, прилепившиеся к пороку и ожесточенные, Господь может в одно мгновение времени изменить и сообщить им Свою благость и мир.

9. Все возможно для Бога, как и было с разбойником; во мгновение времени изменен он верою и введен в рай. Для того пришел Господь, чтобы души наши изменить, воссоздать и соделать их, по написанному, причастницами Божественного естества (2 Петр. 1, 4), и в душу нашу вложить душу небесную, то есть, Божественного Духа, путеводствующего нас ко всякой добродетели, чтобы могли мы жить вечною жизнью. Посему всем сердцем должны мы веровать неисповедимым обетованиям Его; ибо неложен Обетовавший. Надлежит нам возлюбить Господа, всемерно стараться преуспевать во всех добродетелях, неутомимо и непрестанно просить, чтобы всецело и совершенно приять нам обетование Духа Его, да оживотворятся души наши, пока еще мы во плоти. Ибо если душа в сем еще мире не примет в себя святыни Духа за многую веру и за молитвы, и не сделается причастною Божественного естества, срастворяясь благодатью, при содействии которой может непорочно и чисто исполнить всякую заповедь то она непригодна для небесного царства. Что доброго приобрел кто здесь, то самое и в оный день будет для него жизнью, по благодати Отца и Сына, и Святого Духа, во веки. Аминь.

Беседа 45. О том, что не искусство какое, не богатство мира сего, но одно пришествие Христово может уврачевать человека. В сей же беседе показывается весьма великое сродство человека с Богом.

1. Кто избрал жизнь уединенную, тот должен чуждым и посторонним для себя почитать все, что ни совершается в сем мире. Ибо кто действительно последует за крестом Христовым, тому должно, отрекшись от всего, даже от души своей, иметь ум пригвожденный к любви Христовой, то есть предпочесть Господа родителям, братьям, жене, чадам, родству, друзьям, имуществу. Ибо сие выразил Господь, сказав: всякий, кто не оставит отца, или матерь, или братьев, или жену, или чад, или сел, и не последует Мне, несть Мене достоин (Мф. 10, 37). Ни в чем ином, как слышали мы, не обретают себе люди спасения и упокоения. Сколько появлялось царей из Адамова рода, которые овладевали всею землею, и много думали о царском своем владычестве? И ни один, при таком довольстве, не мог познать того повреждения, какое преступлением первого человека произведено в душе, и омрачило ее; почему, не познает она происшедшей в ней перемены, а именно, что ум первоначально чистый, пребывая в чине своем, созерцал Владыку своего, а теперь, за падение свое, облечен стыдом, и по ослеплении очей сердечных, не видит той славы, какую до преслушания видел отец наш Адам.

2. Были и разные мудрецы в мире: одни из них показали свое превосходство в любомудрии, другие удивляли упражнениями в софистике, иные показали силу в витийстве, иные были грамматиками и стихотворцами, и писали по принятым правилам истории. Но были и разные художники, упражнявшиеся в мирских искусствах: одни из них, ваяя из дерева рыб и птиц и изображения людей, старались в этом показать свое превосходство; другие предприняли устроять из меди подобия истуканов и чего–либо иного; другие воздвигали огромные и красивые здания; иные, роя землю, извлекают из нее тленное серебро и золото, или драгоценные камни; другие же, имея телесную красоту и превозносясь красивостью лица, еще более уловлены сатаною, и впали в грех. И все сии упомянутые художники, обладаемые поселившимся внутри их змием, и не сознавая живущего в них греха, сделались пленниками и рабами лукавой силы, и никакой не получили пользы от своего знания и искусства.

3. Мир, исполненный всякого разнообразия, уподобляется человеку богатому, который владеет великолепными и огромными домами, изобилует серебром и золотом, различными стяжаниями и всякою прислугою, но внезапно объят болезнями и немощами; все родство стоит перед ним, и при всем богатстве не может избавить его от болезни. Почему, никакая житейская рачительность, ни братья, ни богатство, ни другое что из исчисленного выше, душу, погруженную в грех и неспособную видеть ясно, не изъемлет от греха; и одно только пришествие Христово может очистить душу и тело. Итак, отложив всякое житейское попечение, предадим себя Господу, к Нему взывая день и ночь. Видимый этот мир и вкушаемый в нем покой, в какой мере, по–видимому, благоприятны телу, в такой мере раздражают страсти души и увеличивают ее злострадание.

4. Один мудрый муж возжелал употребить все тщание в усильном искании, старался испытать всех, обращающихся в мире сем, в надежде, что получит от кого–нибудь пользу. Приходил он к царям, к властителям, к князьям, и не нашел там спасительного врачевства, которое мог бы приложить к душе; долго обращался с ними, и ничем не воспользовался. Пошел потом к мирским мудрецам и витиям: и их оставил таким же образом, не получив никакого приобретения. Ходил к живописцам, к добывающим из земли золото и серебро, ко всяким художникам; и не мог сыскать никакого врачевства для язв своих. Наконец, удалившись от них, взыскал себе Бога, врачующего страсти и болезни душевные; как скоро рассмотрел себя, и размыслил о том, и оказалось, что ум его кружится около тех же вещей, от которых удалился он видимо, возненавидев их.

5. Как иная богатая в мире женщина, у которой много денег и великолепный дом, остается без защиты; многие приходят, делают ей вред, опустошают ее жилище; и не терпя обиды, ходит она, ищет себе мужа сильного, на все способного и образованного, и когда, после многих усилий, найдет такого человека, бывает рада ему, и имеет его вместо крепкой стены: так и душа, по преступлении, весьма много утесняется сопротивною силою, доведена до великого запустения, за преступление заповеди вдовствует, и в одиночестве оставленная небесным Мужем, стала игралищем всех сопротивных сил. Они вывели ее из ума, подавив в ней небесное разумение; почему, не видит она, что с нею сделали враги, но думает, что такою была сначала. Потом, по слуху узнала о своем одиночестве, и восстенав о запустении своем пред Божиим человеколюбием, обрела она жизнь и спасение. В чем же это? В том, что возвратилась к своему родству. Ибо нет иной такой близости и взаимности, какая есть у души с Богом, и у Бога с душою. Бог сотворил разные роды птиц: — одних, чтобы гнездились на суше, и здесь находили себе пищу и покой; а других, чтобы гнездились на воде, и там проводили жизнь. Он создал также два мира; один — горе для служебных духов, и там повелел иметь им жительство; другой — долу, под сим воздухом, для людей. Создал же небо и землю, солнце и луну, воды, дерева плодоносные, всякие роды животных. Но ни в одной из сих тварей не почивает Господь. Всякая тварь во власти его; однако же не утвердил в них престола, не установил с ними общения; благоволил же о едином человеке, с ним вступив в общение и в нем почивая. Видишь ли в этом сродство Бога с человеком, и человека с Богом? Посему, душа смысленная и благоразумная, обошедши все создания, нигде не находит себе упокоения, как только в едином Господе. И Господь ни к кому не благоволил, как только к единому человеку.

6. Возведешь ли очи к солнцу; найдешь, что круг солнечный на небе, свет же и лучи его нисходят на землю, и вся сила света и блистательность его стремится к земле. Так и Господь сидит одесную Отца, превыше всякого начала и власти, но око Его устремлено на сердца людей, пребывающих на земле, чтобы ожидающих от Него помощи вознести туда, где Сам пребывает. Ибо говорит: идеже есмь Аз, ту и слуга Мои будет (Иоан. 12, 26). И еще Павел сказал: воскреси и спосади одесную Себя на небесных (Ефес. 2, 6). Но бессловесные животные много смысленнее нас; потому что каждое из них соединяется с собственной своей породой: дикие с дикими, и овцы также с своим родом. А ты не возвращаешься к небесному своему сродству, то есть, ко Господу, но помыслами своими соглашаешься и склоняешься на помыслы злобы, делаясь помощником греху, за одно с ним воюя против себя, и таким образом, предавая себя в снедь врагу, подобно тому, как пожирается птица, пойманная орлом, или овца волком или как умирает дитя, протянувшее руку свою к змее и уязвленное ею. Сии подобия как бы в лицах представляют духовное дело.

7. Как богатая девица, сговоренная замуж, какие бы ни получила подарки до брака, наряды ли, одежду ли, или драгоценную утварь, не успокаивается тем, пока не наступит время брака, и не совершится брачный союз: так и душа, уготовившая себя в невесту небесному Жениху, приемлет залог Духа, дарования или исцелений, или ведения, или откровения; но не успокаивается сим, пока не достигнет совершенного общения, то есть, любви, которая будучи неизменною и непреткновенною, возжелавших ее делает бесстрастными и неколебимыми. Или, как младенец, одетый в жемчуг и в дорогие одежды, когда он голоден, ни во что вменяет все то, что на нем, но презирает это, всю же внимательность обращает на питательные сосцы, чтобы вкусить молока: так рассуждай и о духовных Божиих дарованиях. Богу слава во веки! Аминь.

Беседа 46. О различии между словом Божиим и словом мира, между чадами Божиими и чадами мира сего.

1. Слово Божие есть Бог, а слово мира есть мир. Но большое различие и расстояние между словом Божиим и словом мира, между чадами Божиими и чадами мира. Ибо всякое порождение уподобляется своим родителям. Посему, если порождение Духа пожелает предать себя слову мира, земным вещам и славе века сего; то оно умирает и гибнет, не возмогши найти истинного упокоения жизни; потому что упокоение его там, где оно и рождено. Подавляется, как говорит Господь (Мф. 13, 22), и делается бесплодным для слова Божия одержимый житейскими заботами и связанный земными узами. А равно одержимый плотским произволением, то есть, человек мирской, если пожелает слушать Божие слово, подавляется и делается как бы каким–то бессловесным. Привыкшие к обольщениям порока, когда слышат о Боге, как бы обеспокоенные неприятною беседою, огорчаются в уме.

2. Но и Павел говорит: душевен человек не приемлет, яже Духа, юродство бо ему есть (1 Кор. 2. 14). И Пророк сказал: слово Божие стало для них, как снедь извергаемая (Ис. 28, 13). Видишь, что невозможно иначе жить, как по тому закону, по которому каждый рожден. Но должно обратить на сие внимание и с другой стороны. Если человек плотский решается приступить к изменению себя самого, сперва он умирает и делается бесплодным для оной прежней лукавой жизни. Но как у одержимого болезнью, напр. горячкою, хотя тело его лежит на постели и не в состоянии исправлять никакого земного дела, однако же ум не остается в покое, развлекаемый попечением о работе, ищет врача, посылая к нему друзей своих: так душа, преступлением заповеди подвергшая себя немощи страстей и сделавшаяся бессильною, когда приступит ко Господу и уверует в Него, получает от Него заступление, и отрекшись от прежней, весьма худой жизни, хотя лежит еще расслабленная ветхою немощью, и не имеет сил действительно совершить какое–либо дело жизни, однако же обязана, и может, иметь усильное попечение о жизни, умолять Господа, искать истинного Врача.

3. И несправедливо иные, введенные в обман лжеучением, утверждают, что человек решительно умер, и вовсе не может делать ничего доброго. Хотя младенец ничего не в силах делать, или не может на своих ногах идти к матери, однако же он, ища матери, движется, кричит, плачет. И матерь сжаливается над ним; она рада, что дитя с усилием и воплем ищет ее. И поелику младенец не может идти к ней; то сама матерь, преодолеваемая любовию к младенцу, за долгое его искание, подходит к нему и с великою нежностью берет, ласкает и кормит его. Тоже делает и человеколюбивый Бог с душою, которая приходит и взыскует Его. Но гораздо еще более, побуждаемый свойственною Ему любовию и собственною Своею благостью, прилепляется Он к разумению души, и, по Апостольскому слову, делается с нею един Дух (1 Кор. 6, 7). Ибо когда душа прилепляется ко Господу, и Господь, милуя и любя ее, приходит и прилепляется к ней, и разумение ее непрестанно уже пребывает в благодати Господней, тогда душа и Господь делаются единый дух, единое срастворение, единый ум. Тело души остается поврежденным на земле, а ум ее всецело жительствует в небесном Иерусалиме, восходя до третьего неба, прилепляясь ко Господу, и там служа Ему.

4. И сам Сидящий в небесном граде на престоле величествия на высоких, весь пребывает с душою в теле ее; потому что образ ее положил Он горе, в небесном граде Святых Иерусалиме, а собственный образ неизреченного света Божества Своего положил в теле ее. Он служит ей во граде тела, и она служит Ему во граде небесном. Душа соделалась наследницею Его в небесах, а Он приял ее в наследие на земле. Ибо Господь делается наследием души, и душа наследием Господа. Мысль и ум даже омраченных грешников могут быть весьма далеко от тела, имеют силу во мгновение времени пробегать большие пространства, переходить в отдаленные страны, и нередко тело повержено на земле, а мысль в другой стороне пребывает с возлюбленным, или с возлюбленною, и видит себя, как бы живущею там. А если душа грешника так тонка и быстрокрыла, и уму ее нет препятствия быть в отдаленных местах, тем паче душа, с которой покрывало тьмы снято силою Духа Святого, когда умные очи ее просвещены небесным светом, и совершенно избавлена она от страстей бесчестия, соделалась чистою по благодати, — всецело на небесах служит Господу духом, и всецело служит Ему телом, и столько расширяется мыслию, что бывает повсюду, и, где хочет, и когда хочет, служит Христу.

5. Сие говорит Апостол: да возможете разумети со всеми святыми, что широта и долгота и высота и глубина, разумети же преспеющую разум любовь Христову, да исполнитеся во всякое исполнение Божие (Ефес. 3, 18. 19). Рассматривай неизреченные тайны души, с которой Господь съемлет лежащую на ней тьму, и открывает ее, и Сам ей открывается. Как расширяет и распростирает мысли ума ее и в широту, и в долготу, и в глубину, и в высоту всей видимой и невидимой твари! Итак, подлинно душа — дело великое, Божие и чудное. При создании ее такою сотворил ее Бог, что в естество ее не было вложено порока, напротив того, сотворил ее по образу добродетели Духа, вложил в нее законы добродетелей, рассудительность, ведение, благоразумие, веру, любовь и прочие добродетели, по образу Духа.

6. Еще и ныне в ведении, благоразумии, любви, вере обретается ею и является ей Господь. Он вложил в нее разумение, помыслы, волю, владычественный ум, воцарил в ней и иную великую утонченность, соделал ее удободвижною, легкокрылою, неутомимою; даровал ей способность приходить и уходить в одно мгновение, и мыслию служить Ему, когда хощет Дух. Одним словом, создал ее такою, чтоб соделаться ей невестою и сообщницею Его, чтобы и Ему быть в единении с нею, и ей быть с Ним в единый дух, как сказано: прилепляяйся Господеви, един дух есть с Господем (1 Кор. 6, 17). Ему слава во веки веков! Аминь.

Беседа 47. Иносказательное истолкование того, что было под законом.

1. Слава, какую имел Моисей на лице, была образом истинной славы. Как там Иудеи не могли взирать на лице Моисеево: так и ныне, когда оную славу света приемлют в души христиане, тьма, не терпя сияния света сего, ослепленная предается бегству. Но Иудеи обрезанием давали о себе знать, что Божий они народ. Здесь же люди Божии избранны (Тит. 2, 14) приемлют внутрь сердца своего знамение обрезания: потому что небесный меч обсекает излишество ума, то есть, нечистое краеобрезание греха. У них крещение, освящающее плоть; у нас же есть крещение Духом Святым и огнем. Ибо сие проповедал Иоанн: Той вы крестит Духом Святым и огнем (Мф. 3, 11).

2. Там была скиния внешняя и внутренняя: в первую выну вхождаху священницы службы совершюще: во вторую же единую в лето един архиерей с кровию, сие являющу Духу Святому, яко не у явися святых путь (Евр. 9, 6–8). А здесь сподобившиеся входят в нерукотворенную скинию, идеже предтеча о нас вниде Христос (Евр. 6, 20). В Законе предписано было жрецу взять двух голубей: одного заклать, а живого окропить его кровью и пустить летать на свободе. Сие же действие было образом и сенью истины. Ибо Христос заклан, и кровь Его, окропившая нас, соделала окрыленными; потому что дала нам крыла Святого Духа невозбранно воспарять в воздухе Божества.

3. Иудеям дан был закон, написанный на каменных скрижалях; а нам даны законы духовные, написанные на плотяных скрижалях сердца. Ибо сказано: дая законы Моя, в сердцах их, и на мыслях их напишу я (Иерем. 31, 33). И то все было упраздняемое и временное; ныне же действительно все совершается во внутреннем человеке; потому что завет внутри, и одним словом: яже прилучахуся онем, все то состояло в образах, писана же быша в научение нате (1 Кор. 10, 11). Бог предрек Аврааму будущее: яко пресельно будет семя твое в земли не своей, и озлобят я, и поработят я лет четыреста (Быт. 15, 13). И сие было также образом сени. Народ был преселен, порабощен Египтянами и озлобляем брением и плинфами. Фараон поставил над Израильтянами приставников дел и досмотрщиков, чтобы по необходимости делали они дело свое. Когда же сыны Израилевы в трудах своих восстенали пред Богом; посетил Он их чрез Моисея и многими казнями поразив Египтян, в месяц цветов, когда, по прошествии зимней суровости, едва только появляется приятная весна, изводит их из Египта.

4. Повелел Бог Моисею взять непорочного агнца, заклать и кровью его помазать пороги и двери, чтобы не коснулся их погубляющий египетских первенцев; потому что посланный Ангел издали видел знамение крови, и удалялся, входил же в домы неимевших знамения, и убивал всякого первенца. Сверх того, повелел изъять квасное из всякого дома, и закланного агнца заповедал съесть с опресноками и с горькими травами. есть же его Израильтяне должны были, препоясав чресла, надев сапоги на ноги и имея в руках жезлы. И таким образом, повелевалось со всем тщанием снести пасху Господню к вечеру и костей не сокрушать у Агнца.

5. Извел же их со множеством серебра и золота, повелев каждому у соседа своего Египтянина занять сосуды золотые и серебряные. И вышли они из Египта, когда Египтяне погребали своих первенцев. У одних была радость об избавлении от тяжкого рабства: у других плач и сетование о погибели детей. Почему, Моисей говорит: это ночь, в которую Бог обетовал избавить нас. Все же сие есть тайна души, избавленной пришествием Христовым. Ибо слово Израиль толкуется ум, зрящий Бога, и он освобождается от рабства тьмы, от египетских духов.

6. Поелику человек в преслушании умер страшною душевною смертию и принял клятву на клятву: терние и волчцы возрастит тебе земля (Быт. 3, 18); и еще: возделывай землю, и не приложит дать тебе плодов своих: то на земле сердца его возродились и возросли терния и волчцы. Враги обманом восхитили славу его и облекли его стыдом. Похищен свет его, и облечен он во тьму. Убили душу его, рассыпали и разделили помыслы его, совлекли ум его с высоты, и человек — Израиль стал рабом истинного фараона, и он поставил над человеком приставников дел и досмотрщиков — лукавых духов, которые понуждают человека, волею и неволею, делать лукавые дела его, составлять брение и плинфы. Удалившие человека от небесного образа мыслей низвели его к делам лукавым, вещественным, земным и бренным, к словам, помышлениям и рассуждениям суетным; потому что душа, ниспав с высоты своей, встретила человеконенавистное царство и жестоких князей, которые понуждают ее созидать им греховные грады порока.

7. Если же душа воздохнет и возопит к Богу; то ниспослет ей духовного Моисея, избавляющего ее от египетского рабства. Но прежде пусть вопиет и стенает; и тогда увидит начало избавления. И она получает избавление в месяц новых цветов, во время весны, когда душевная нива может произрастить прекрасные цветоносные леторасли правды; по миновании жестокой зимы потемненного неведения и великого ослепления — следствия срамных дел и грехов. Но тогда повелевает Бог изъять из каждого дома весь ветхий квас, отринуть, сколько возможно, дела и мудрования ветхого растленного человека, лукавые помыслы и нечистые умствования.

8. Должно заклать и принести в жертву агнца и кровию его помазать двери; потому что заклан Христос, истинный, благий и непорочный агнец, и кровию Его помазаны Праги сердца, чтобы излиянная на кресте кровь Христова душе была в жизнь и избавление, а Египтянам, то есть, демонам, в плач и смерть. Ибо действительно, кровь непорочного Агнца — им плач, а душе радость и веселье. Потом после помазания, Бог повелевает к вечеру снести агнца и опресноки с горькими травами, препоясав чресла, обувшись в сапоги и имея в руках жезлы. Ибо, если душа не будет прежде всемерно, по возможности, приуготовлена добрыми делами, то не дозволяется ей вкусить Агнца. Но если агнец сладок и опресноки вкусны: то зелия горьки и жестки; потому что со многою скорбию и горестию душа вкушает Агнца и добрых опресноков, скорбя по причине живущего в ней греха.

9. И велено снедать агнца к вечеру, а вечернее время составляет средину между светом и тьмою. Так и душа пред сим избавлением бывает среди света и тьмы; потому что при ней тогда сила Божия не попускает тьме войти в душу и поглотить ее. И так Моисей сказал: это ночь Божия обетования; так и Христос, когда дана Ему в синагоге книга, наименовал сие, по написанному, летом Господним приятным и днем избавления (Лук. 4, 18). Там ночь воздаяния, здесь день избавления, — и справедливо; потому что там все было образом и сению истины, и таинственно, в прообразованиях, преднаписывало истинное спасение души, которая заключена была во тьме, связана и сокрыта в рове преисподнем, затворена медными вратами, и не могла освободиться без избавления чрез Христа.

10. Итак, изводит душу из Египта и из египетской работы, во время исшествия избив первенцев египетских; потому что некая часть силы истинного фараона уже падает. Египтяне в плаче стенают, опечаленные спасением пленника. Бог повелевает занять у Египтян сосуды золотые и серебряные, и взяв, идти из Египта; потому что Душа исходя из тьмы, берет с собою серебряные и золотые сосуды, то есть, собственные свои добрые помыслы, седмерицею разжженные, и их Бог дозволяет употребить на служение Ему и упокоевается в них: а прежде бывшие соседями души демоны рассевали ее помыслы, обладали ими, расточали их. Блаженна душа, освободившаяся из тьмы, и горе душе, которая не воздыхает и не вопиет к Могущему избавить ее от оных тяжких и жестоких приставников!

11. Сыны Израилевы, совершив Пасху, отправляются в путь. Преуспевает душа, прияв жизнь Духа Святого, вкусив Агнца, помазавшись кровию Его и питаясь истинным хлебом — живым словом. Столп огненный и столп облачный предшествует Израильтянам, охраняя их: Дух Святый подкрепляет христиан, поддерживая и руководствуя душу в чувстве. Фараон и Египтяне, узнав о бегстве народа, о том, что лишились работы Израильтян, и по избиении первенцев, отважились преследовать их. Фараон немедленно запрягает колесницы свои, и со всем народом спешит на истребление их; и когда готов уже был вторгнуться в среду их, облако стало посреди, удерживая и омрачая одних, озаряя же и охраняя других. И чтобы пересказывая историю не продлить мне слова, сам находи во всем применение к духовному.

12. Как скоро душа бежит от Египтян, приходит сила Божия и помогает, путеводствуя ее к истине. Духовный фараон, царь греховной тьмы, узнает, что отступает от него душа, бежит из его царства, исхищая давно одержимые им помыслы — это его достояние, но предполагает и надеется жестокий, что душа опять возвратится к нему. Из побиения же первенцев и похищения помыслов заключив, что душа совершенно избегает его владычества, устремляется с большою наглостию, убоявшись, что, если избежит его душа, то вовсе не найдется ни одного исполнителя его воли и дела; посему, преследует он душу скорбями, искушениями и невидимыми бранями. Здесь–то искушается, здесь–то испытывается, здесь–то делается явною любовь души к Изведшему ее из Египта; потому что предана бывает она испытаниям и искушениям всякого рода.

13. Усматривает душа, что сила вражия готова на нее напасть и умертвить ее, но не имеет на то сил; потому что между нею и египетскими духами стоит Господь. Усматривает также и перед собою море горести, скорби и отчаяния, но не в силах она ни идти назад, видя готовых врагов, ни простираться вперед; потому что боязнь смерти и окружающие страшные и различные скорби заставляют видеть пред собою смерть. Поэтому, не надеется за себя душа, имея в себе смертный приговор, по причине окружившего ее роя лукавых. И когда увидит Бог, что душа падает от боязни смертной, и что враг готов поглотить ее; тогда подает ей малую помощь, снисходя к душе, и испытывая ее, тверда ли она в вере, имеет ли любовь к Нему. Ибо Богом определено, чтобы таков был путь, вводящий в жизнь, — со скорбию, с теснотою, со многими испытаниями, с самыми горькими искушениями. И если здесь еще душа совершит сей путь в безмерной скорби, имея пред глазами смерть, то тогда уже рукою крепкою и мышцею высокою, озарением Святого Духа, расторгает она силу тьмы, минует страшные места, переходит море тьмы и всепоядающего огня.

14. Таковые душевные тайны, действительно совершающиеся в человеке, который старается войти в обетование жизни, избавлен из царства смерти, приял залог от Бога и причастен Духа Святого. Потом, душа, спасшись от врагов своих, Божией силою прешедши горькое море и видя, как пред ее очами гибнут враги, которым прежде служила она, радуется неизглаголанною радостию, и прославленная, бывает утешена Богом, и упокоевается в Господе. Тогда Дух, Которого прияла она в себя, воспевает новую песнь Богу с тимпаном, то есть, телом и с гуслями, то есть душею, на ее словесных струнах — тончайших помыслах, бряцалом Божией благодати, и воссылает хвалы Оживотворителю Христу. Ибо как дыхание, проходя чрез свирель, издает глас: так Дух Святый в чистом сердце святых и духоносных человеков воспевает, песнословит и молится Богу: «слава Спасшему душу от работы фараоновой, Соделавшему ее Своим престолом и домом, и храмом, и чистою невестою, и Вводящему ее в царство вечной жизни, пока она еще в мире сем!»

15. Под законом приносимы были в жертву животные бессловесные; и если не закалались, то приношения не были благоприятными. И теперь, если не закалается грех; то приношение неприятно Богу, и не есть истинное. Пришел народ в Мерру, где был источник, дающий воду горькую и негодную к питию. Почему, Бог повелевает недоумевающему Моисею в горькую воду ввергнуть дерево; и как скоро ввергнуто дерево, — вода усладилась, и утратив горечь, соделалась сладкою и годною к питию для народа Божия. Так горька бывает и душа, пиющая вино змииное, уподобившаяся горькому естеству змия и соделавшаяся грешною. Посему, Бог влагает древо жизни в самый горький источник сердца; и душа услаждается, отложив свою горечь и срастворившись Духом Христовым; а таким образом, соделавшись благопотребной, употребляется на служение своему Владыке, потому что делается плотоносным духом. Слава Пременяющему горечь нашу в сладость и доброту духа! Горе тому, в кого не вложено древо жизни! Он не может приобрести себе какой–либо доброй перемены.

16. Жезл Моисеев являлся в двух образах: врагам представлялся как бы угрызающим и умерщвляющим змием, а Израильтянам палицею, на которую они опирались. Так и истинное, крестное древо, то есть Христос, врагам, духам злобы, есть смерть, а душам нашим — палица, надежная опора и жизнь, в которой душа упокоевается. Во всем прежнем были образы и сени сих истинных вещей. Ибо и ветхозаветное богослужение было сению и образом нынешнего богослужения. И обрезание, и скиния, и кивот, и стамна, и манна, и священство, и фимиам, и омовения, и вообще все, что было у Израильтян и в законе Моисеевом, или у Пророков, — было ради сей души по образу Божию созданной и подпадшей игу рабства, вринувшейся в царство горькой тьмы.

17. С нею–то восхотел Бог вступить в общение, ее–то уготовал Себе в царскую невесту, ее–то очищает от скверны, и омывая от очернения и от срамоты ее, делает светлою, оживотворяет от мертвости, врачует от сокрушения, и, прекратив вражду ее, умиротворяет. Будучи тварию, уготовляется она в невесту Сыну Цареву. Бог приемлет ее, собственною Своею силою постепенно изменяя, пока не возрастит в собственный Свой возраст, расширяет и возвышает ее до беспредельного и безмерного возрастания, пока не соделается непорочною и достойною Его невестою. Сперва рождает ее в Себе, и Сам взращает, пока не восприимет она совершенной меры любви к Нему; потому что Сам, будучи совершенным Женихом, и ее совершенную невесту приемлет в святое, таинственное и чистое общение брака, и тогда она воцаряется с Ним на бесконечные веки. Аминь.

Беседа 48. О совершенной вере в Бога.

1. Господь, намереваясь возвести учеников Своих к совершенной вере, сказал в Евангелии: неверный в мале и во мнозе неверен есть, а верный в мале, и во мнозе верен есть (Лук. 16, 10). Что значит малое? И что значит многое? Малое — это суть обетования века сего, все, чем Господь обещал снабжать верующих в Него, например: пища, одежда и прочее, служащее к телесному покою, или здравию, и тому подобное, и о чем повелел вовсе не заботиться, с упованием надеясь на Него; потому что Господь во всем промышляет о прибегающих к Нему. Многое же — это суть дары вечного и нетленного века, какие обещал подать верующим в Него, которые непрестанно об оных заботятся и их у Него просят; потому что так заповедал им: вы, говорит, ищите прежде царствия Божия и правды Его, и сия вся приложатся вам (Мф. 6, 33). Заповедал же для того, чтобы каждый из нас испытан был сим малым и временным, верует ли он в Бога, обетовавшего снабдевать сим, если только мы не будем заботиться о том, а станем пещись о будущем, вечном.

2. Тогда бывает явно, что человек верит нетленному, и действительно ищет вечных благ, если соблюдает здравую веру в рассуждении сказанного. Ибо каждый из покоряющихся слову истины должен, или сам испытать и рассудить себя, или подвергнуться рассуждению и испытанию людей духовных, как он уверовал и предал себя Богу, точно ли в самой действительности согласно с словом Его, или, по самомнению о своем оправдании и о своей вере, сам только себя почитает верующим. Каждый испытывается и обличается, верен ли он в малом, разумею, во временном. Как же бывает это? Слушай. Назовешь ли себя верующим, что сподобишься небесного царствия, что, родившись свыше, стал ты сыном Божиим и сонаследником Христовым, что будешь со Христом, царствовать целые веки и блаженствовать в неизреченном свете, беспредельные и неисчислимые веки, как сам Бог? Без сомнения скажешь: «да; по сей–то причине, удалившись от мира, предал я себя Господу».

3. Итак, испытай себя, не занимают ли тебя земные попечения, великая забота о телесной пище и одежде, о прочих нуждах и о покое, и ты своими силами не домогаешься ли и не промышляешь ли о себе, в чем велено тебе вовсе о себе не заботиться. Ибо если веруешь, что получишь бессмертное, вечное, всегда пребывающее и преизобилующее; то о преходящем и земном, что Бог дает и людям нечестивым, и зверям, и птицам, не тем ли паче будешь веровать, что Господь снабдит тебя и сим, так как заповедал вовсе не заботиться о сем, сказав: не пекитеся о том, что вам есть, или пить, или во что одеться; всех бо сих языцы ищут (Мф. 6, 31–32). Если же есть у тебя еще о сем попечение, и не всецело вверил ты себя слову Его; то знай, что доныне не уверился ты в получении вечных благ, то есть, царства небесного, и почитаешь только себя верующим, оказываясь неверным еще в малом и тленном. И еще: как тело дороже одежды, так душа дороже тела. Посему, веруешь ли, что душа твоя приемлет от Христа исцеление вечных и неврачуемых людьми язв — постыдных страстей, что Господь для того и пришел сюда, чтобы верные души уврачевать от неисцельных страстей, и очистить от скверны греховной проказы Ему единому истинному Врачу и Целителю?

4. Скажешь: «несомненно верую; ибо твердо стою в сем, и таково мое упование». Итак, испытав себя, узнай: плотские страдания не приводят ли тебя иногда к земным врачам, как будто Христос, в Которого ты уверовал, не может уврачевать тебя? Смотри, как сам себя обманываешь и почитаешь себя верующим, не веруя еще, как действительно должно. А если бы веровал ты, что вечные и неврачуемые язвы бессмертной души и греховные болезни врачуются Христом; то уверовал бы, что Он силен уврачевать и временные телесные немощи и болезни, и к Нему единому прибегал бы, презрев врачебные пособия и услуги. Ибо Кто создал душу, Тот сотворил и тело; и Кто исцеляет бессмертную душу, Тот может уврачевать и тело от временных страданий и болезней.

5. Но, конечно, скажешь мне следующее: «Бог на врачевание телу дал земные травы и лекарственные вещества, и для телесных немощей приуготовил врачебные пособия, распорядив, чтобы от земли взятое тело врачуемо было разными земными же произведениями». И я согласен, что это так. Но будь внимателен, и дознай, кому дано сие, и о ком имел особое смотрение Бог, по великому и бесконечному Своему человеколюбию и по благости! Человек, отступив от данной ему заповеди, подвергшись осуждению гнева, из райского наслаждения изгнанный в мир сей, как бы в плен и бесчестие, или в какую рудокопню, покорившись власти тьмы, по обольщению страстей соделавшись неверным, подпал наконец страданиям и болезням плоти, хотя прежде не знал ни страданий, ни болезней. Явно же, что и все, родившиеся от него, подпали тем же страданиям.

6. Итак, Бог явил в сем смотрение Свое о немощных и неверных, по великой благости не восхотел, чтобы совершенно погиб грешный человеческий род. К отраде и уврачеванию тела, к удовлетворению нуждам его дал врачебные средства людям мирским и всем внешним; им дозволил пользоваться сими средствами; потому что они не в состоянии еще всецело вверить себя Богу. А ты, инок, пришедший ко Христу, возжелавший быть сыном Божиим и родиться свыше от Духа, приявший обетования высшие и большие, нежели первый бесстрастный человек, — благоволение Господня пришествия, и соделавшийся чуждым для мира, должен приобрести новые некие и необычайные пред всеми мирскими людьми и веру, и понятие, и жизнь. Слава Отцу, и Сыну, и Святому Духу, во веки! Аминь.

Беседа 49. Нет достаточной причины отказаться человеку от наслаждений мира сего, если не приимет он участия в блаженстве иного мира.

1. Если кто ради Господа, оставив своих, отрекшись от мира сего, отказавшись от мирских наслаждений, от имения, от отца и матери, распяв себя самого, сделается странником, нищим и ничего не имеющим, вместо же мирского спокойствия не обретет в себе Божественного упокоения, вместо временного наслаждения не ощутит в душе своей услаждения духовного, вместо тленных одежд не облечется в ризу Божественного света по внутреннему человеку, вместо сего прежнего и плотского общения не познает с несомненностью в душе своей общения с небесным, вместо видимой радости мира сего не будет иметь внутри себя радости духа и утешения небесной благодати, и не примет в душу, по написанному, Божественного насыщения, внегда явитися ему славе Господней (Псал. 16, 15), одним словом, вместо сего временного наслаждения, не приобретет ныне еще в душе своей вожделенного нетленного услаждения: то стал он солию обуявшею, он жалок паче всех людей, и здешнего лишен, и Божественным не насладился, не познал по действию Духа во внутреннем своем человеке Божественных таин.

2. Человек для того делается чуждым миру, чтобы душа его мыслями, по Апостолу, преселилась в другой мир и век; ибо говорит: наше житие на небесех есть (Филип. 3, 20), и еще: на земле ходяще, не по плоти воинствуем (2 Кор. 10, 3). Посему, отрекшемуся от мира сего должно твердо веровать, что ему еще ныне, при содействии Духа, надлежит мыслями перейти в другой век, и там жительствовать, увеселяться и наслаждаться духовными благами и, по внутреннему человеку, родиться от Духа, как сказал Господь: веруяй в Мя прейдет от смерти в живот (Иоан. 5, 24). Ибо есть иная смерть, кроме видимой, и иная жизнь, кроме видимой. Писание говорит, что питающаяся пространно, жива умерла (1 Тим. 5, 6), и: остави мертвыя погребсти своя мертвецы (Лук. 9, 60), зане не мертвии восхвалят Тя, Господи, но мы живии благословим Тебя (Псал. 113, 25).

3. Как если солнце взойдет над землею, то все лучи его на земле; а когда бывает оно на западе, тогда, отходя в дом свой, назад собирает оно все лучи свои: так душа, не возрожденная свыше Духом, вся на земле своими помыслами, и мысли ее простираются до пределов земли; но как скоро бывает сподоблена получить небесное рождение и общение от Духа, во едино собрав все свои помыслы и удерживая их при себе, входит ко Господу, в нерукотворенную обитель на небеси, и все ее помыслы, вступая в Божественный воздух, делаются небесными, чистыми и святыми; потому что душа, освободившись из мрачного узилища лукавого князя — духа мира, обретает помыслы чистые и Божественные; так как Бог благоволил сотворить человека причастником Божественного естества.

4. Посему, если удалишься от всего житейского, и прилежно будешь пребывать в молитве своей; то труд сей почтешь скорее исполненным упокоения, и признаешься, что малая скорбь и утруждение полны величайшей радости и отрады. Даже если бы и тело и душа у тебя, в продолжении целой жизни, были ежечасно истощаемы для стольких благ; что сие значило бы? О неизреченное Божие благоутробие! Бог туне дарует Себя верующим, в краткое время человек делается наследником Божиим, Бог вселяется в теле человека, и Господь имеет у Себя прекрасную обитель — человека! Как небо и землю сотворил Бог для обитания человеку: так тело и душу человека создал Он в жилище Себе, чтобы вселиться и упокоеваться в теле его, как в доме Своем, имея прекрасною невестою возлюбленную душу, сотворенную по образу Его. Обручих бо вас, говорит Апостол, единому мужу деву чисту представити Христови (2 Кор. 11, 2); и еще: Егоже дом мы есмы (Евр. 3, 6). Как муж тщательно собирает в дом свой всякие блага: так и Господь в доме Своем — душе и теле собирает и полагает небесное богатство духа. Ни мудрые своею мудростью, ни разумные своим разумом не могли постигнуть душевной тонкости, или сказать о душе, что она такое, только при содействии Духа Святого открывается и приобретается понятие и точное ведение о душе. Но при этом рассматривай, рассуждай и уразумевай, как это бывает, и слушай: Он Бог, а она — не Бог; Он Господь, а она — раба; Он Творец, а она — тварь; Он Создатель, а она — создание; ничего нет общего в Его и ее естестве, но только по бесконечной, неизреченной и недомыслимой любви Своей, и по благоутробию Своему благоволил Он вселиться в сем создании, в этой разумной твари, в этом досточестном, избранном деле Своем, во еже, говорит Писание, быти нам начаток некий созданием Его (Иоак. 1, 18), быть нам Его мудростью и общением, быть собственною Его обителию, собственною чистою Его невестою.

5. Поелику же такие уготованы нам блага, такие даны обетования, и такое было к нам благоволение Господа; то не вознерадим и не укосним, чада, поспешить к жизни вечной, и всецело посвятить себя на благоугождение Господу. Посему, будем умолять Господа, да Божественною Своею силою избавит нас из мрачной темницы постыдных страстей, и отмстив за собственный Свой образ и за создание Свое, возвратит ему светлость, соделав душу здравою и чистою; и таким образом, сподобимся мы общения Духа, прославляя Отца и Сына и Святого Духа, во веки. Аминь.

Беседа 50. Бог чудодействует во Святых Своих.

1. Кто заключил небесные врата? Илия, или Бог. Который был в нем и повелевал дождю? Думаю, что Властитель неба сам восседал тогда в душе Илии, и Божие слово языком его воспретило дождю сходить на землю; а когда опять изрек он, — отверзлись небесные врата, и сошел дождь. Подобно и Моисей положил жезл, — и стал он змием; и опять сказал слово, — и стал он жезлом. Взял он пепел из печи, рассеял его, — и сделались струпы. Еще повелел, — и явились скнипы и жабы. Но человеческое естество могло ли совершить это? Сказал Моисей морю, — и разделилось; сказал реке, — и превратилась в кровь. Явно, что небесная сила обитала в уме его, и чрез Моисея творила сии знамения.

2. Как мог Давид без оружия вступить в брань с таким исполином? И когда Давид бросил камень в иноплеменника, — рукою Давидовою Божия рука направила камень, и сама Божия сила, совершив победу, поразила врага; ибо не мог произвести сего Давид, немощный телом. Иисус Навин, подступив к Иерихону, семь дней облежал город, и не мог ничего сделать своею силою; но, когда повелел Бог, — стены пали сами собою. И, когда вступал он в землю обетованную, говорит ему Господь: иди на брань. Но Иисус ответствовал: жив Господь, не пойду без Тебя. И кто повелел солнцу стоять другие два часа во время битвы? одно ли его естество, или обитавшая в нем сила? И Моисей, когда сражался с Амаликом, как скоро воздевал руки на небо к Богу, — попирал Амалика; а как скоро опускал он руки, — одолевал Амалик.

3. И ты, слыша о сем, не давай уму своему ходить в даль. Но поелику было это образом и сению вещей действительных; то применяй к себе. Когда и ты возденешь длани ума своего и помыслы к небу, и пожелаешь прилепиться ко Господу; тогда сатана будет низложен твоими помыслами. И как стены в Иерихоне разрушены Божиею силою; так и ныне стены порока, преграждающие путь уму твоему, сатанинские грады и враги твои, истребятся Божией силой. Так и в подзаконной сени Божия сила непрестанно пребывала в праведниках, творя явные чудеса, и внутрь их обитала Божия благодать. Действовал также Дух и в Пророках, и в душах их служил к тому, чтобы пророчествовать и вещать, и когда была потребность, изрекать миру дела великие. Ибо не всегда вещали Пророки, но когда хотел того бывший в них Дух; впрочем сила пребывала в них всегда.

4. Если же и в сени законной Дух Святый изливался в такой мере: то кольми паче изливается в новом завете, по кресте, по Христовом пришествии, где и совершилось излияние Духа и упоение Духом. Ибо сказано: излию от Духа Моего на всяку плоть (Иоил. 2, 28). А это значит тоже, что сказал сам Господь: с вами есмь до скончания века (Мф. 28, 20). Всяк бо ищай обретает. И как сказано: аще вы зли суще, умеете даяния блага даяти чадом вашим: кольми паче Отец ваш небесный даст Духа Святаго просящим у Него (Лук. 11, 10–13), по Апостольскому слову, в силе и во извещении мнозе (1 Сол. 1, 5). Посему, приобретается это в меру, с трудом, с великим усилием, с терпением и с любовию к Нему, когда уже, по сказанному, чувствия души обучены в разсуждении добра и зла (Евр. 5, 14), то есть в рассуждении ухищрений, наветов, разнообразных нападений и подстережений злобы, а подобно сему, и в рассуждении разных дарований и различных вспомоществований, по действию и силе Духа. Ибо кто сознает в себе греховный струп, страстями оскверняющий внутреннего человека, но не сознает в себе вспомоществования от Святого Духа истины, укрепляющего немощь его и обновляющего душу сердечным весельем, тот остается без способности различения, не имея познания о многоразличном домостроительстве Божией благодати и Божия мира. А с другой стороны, и тот, кому вспомоществует Господь, и кто имеет уже духовное веселье и небесные дарования, если подумает о себе, что не подлежит уже греху, обольщается, вдаваясь в обман, не различая утонченности порока и не разумея, что возрастание младенчества и усовершение во Христе бывает постепенно; потому что, при помощи, подаваемой Святым и Божественным Духом, вместе и вера возрастая приходит в преспеяние, и все опоры лукавых помыслов начинают постепенно клониться к совершенному истреблению.

5. Посему, каждый из нас обязан войти в исследование, нашел ли он сокровище в скудельном сем сосуде, облекся ли в порфиру Духа, увидел ли Царя, и упокоен ли, став близким к Нему, или еще служит в самых внешних храминах? Ибо у души много членов, и глубина ее велика, и привзошедший в нее грех овладел уже всеми ее составами и пажитями сердца. Потом, когда человек взыщет благодати, она приходит к нему и овладевает двумя, может быть, составами души. А неопытный, утешаемый благодатью думает, что пришедшая благодать овладела всеми составами души, и грех искоренен. Но большая часть души во власти греха, одна же часть под благодатью. И человек обманывается, и не знает сего.

6. Имея многое написать о сем искренней любви вашей, сим немногим вам, как мужам смысленным, даем повод к тому, чтобы, приведя в действие и исследовав силу слов, соделались вы еще более смысленными о Господе, и простоту сердца вашего приумножили Его благодатью и силою истины, и со всею безопасностью емлясь за свое спасение, избавившись от всякой пытливости и от всех ухищрений противника, сподобились оказаться непреткновенными и неосужденными в день суда Господа нашего Иисуса Христа. Ему слава и держава со Отцем и животворящим Духом Его ныне и всегда и в бесконечные веки веков! Аминь.

 

Великое послание

I.1. Владыка и Создатель всяческих, человеколюбивый Бог, всегда дарует роду человеческому благие поводы для познания будущих благ, а мановением (Своей) доброты вкладывает (стремление) избрать удел лучшего преуспеяния в желающих этого, всегда увлекая к благу человека, созданного по образу Его. Ибо душе по природе присуще обладать стремлением к прекрасному, и она всегда старается желать лучшего, но левая сторона зла с помощью ужасного коварства взращивает в душах простецов мечтание о прекрасном для помрачения подлинно прекрасного. Вследствие этого неизреченная любовь благодати Христовой научает нас чрез Богодухновенные Писания ведению истины словами пророка: «Благости и наказанию и разуму научи мя, яко заповедем Твоим веровах» (Пс. 118, 66). Стало быть, (Бог) желает изгнать из нас всякую причину зол, дабы мы смогли отстранить неведение — причину всех пороков и сущее в нас плотское и неразумное помышление, обманом возобладавшее над обетованием ведения; тогда, познав, что ведение истины есть причина спасения, и водимые повсюду светом истинного знания, мы сможем отогнать (от себя всякий порок).

I.2. Поскольку вы, дражайшие и возлюбленнейшие братия, не раз высказывали желание получить от нас (ответы) на (свои вопросы) и узнать: какой должна быть отшельническая жизнь; как удалившимся от плотских наслаждений и обмана века сего и собравшимся вместе для (достижения) этого следует жить по апостольскому образу, став священным союзом и сомкнутым строем братства, чтобы, свободно избрав такой (образ жизни), всегда в благочестии сопребывать друг с другом; как должно проводить вместе время и какое иметь устроение добрых обычаев и нравов; какова цель пути, простирающегося к высшей добродетели, и какова «воля Божия — благая, угодная и совершенная» (Рим. 12, 2); каково борение и ристалище у желающих достичь совершенства и всегда поспешающих прийти в меру полного духовного возраста (Еф. 4, 13)? Или, дабы сказать просто и не простирать своей речи до бесконечности, — поскольку вы спрашивали нас обо всем этом и о вытекающих из этого вещах, прося, чтобы мы письменно запечатлели их для постоянного памятования и душеполезного размышления, то мы выполняем вашу просьбу, стараясь (изложить все), насколько это возможно, стройно и по порядку. Только прошу вас при чтении внимательно и постоянно исследовать написанное, чтобы вам, обретшим твердое знание добродетели, (никогда) не впасть бы в прегрешение. Ибо предложенное (нами сочинение) полезно (лишь) для тех, которые весьма тщательно рассматривают (написанное).

I.3. Начать же должно со следующего: полностью доверяйте Божественному и священнейшему определению истинного и благочестивого учения и веры, поскольку оно право догматствует о едином поклоняемом Божестве, единосущии Троицы, единой воле, единой славе и едином поклонении одному Триипостасному Божеству, как благочестиво исповедовали мы благое исповедание пред лицом многих свидетелей во святом таинстве святого крещения.

I.4. Поэтому мы, видя ваше стремление к благу и желание (достигнуть) высоты добродетели, не стали медлить и в краткое время составили памятку, беря за основу (своих) мыслей Богодухновенные Писания, а также приводя свидетельства их для полной удостоверенности в несомненности (нашей) веры, дабы никто не подумал, что мы говорим что–нибудь (только) от самих себя, или не заподозрил, что произносим мы «надутое пустословие» (2 Пет. 2, 18).

II.1. Итак, все, — посвящающие себя Богу и старающиеся представить тела свои «в жертву живую, святую, благоугодную Богу, для разумного служения» (Рим. 12, 1), пусть прежде всего постоянно имеют пред очами своими цель и сияние благочестия для того, чтобы, предаваясь всякому благому делу и ревностно упражняясь во всякой добродетели, пребывать им в вере по священным обетованиям Евангелий и остальных Писаний. Им следует твердо верить, что чрез благодать Христову и силу Божию нам возможно достичь полного избавления и очищения от страстей бесчестия, которые деятельно осуществляются в душе и теле. Ибо что невозможно нам, то возможно дарующему обетования Богу (Мф. 19, 26). Ведь греховные страсти возникли в душе и теле позже — чрез преступление (заповеди) первозданным человеком.

II.2. Чтобы целиком и полностью удостоиться усыновления от Духа для освящения души и тела, следует веровать во всей полноте удостоверенности, согласно сказавшему: «Потому что наше благовествование у вас было не в слове только, но и в силе и во Святом Духе, и со многим удостоверением, как вы сами знаете» (1 Фес. 1, 5); и еще: «И ваш дух и душа и тело во всей целости да сохранится без порока в пришествие Господа нашего Иисуса Христа» (1 Фес. 5, 23).

II.3. Задаток неизреченного благодеяния Духа мы, верующие, получили через святое и трижды блаженное призывание (Святой Троицы) в (таинстве) крещения для возрастания и преуспеяния в совершенном наследии (Царства Небесного) и для приумножения таланта (Мф. 25, 14–30; Лк. 19, 12–27), доверившись великому и чистому таинству. Ибо Божественный Дух Утешитель, данный апостолам, а через них — единственной и истинной Церкви Божией для служения Ей, различным и многообразным способом, соразмерным вере, сопребывает от часа крещения с каждым, кто приступает к этому таинству, побуждаемый подлинной верой. Ведь, как говорится в Евангелии, каждый получает (свою) мину, чтобы пустить ее в оборот, приумножить и преувеличить (Мф. 25, 14–30; Лк. 19, 12–27).

II.4. Подобно тому как рожденное в веке сем дитя не остается навсегда в младенческом состоянии, но ежедневно возрастает с необходимостью некой последовательности по неизреченным законам природы до тех пор, пока не станет совершенным мужем и не достигнет полноты умственных сил, таким же образом рожденный свыше от воды и Духа (Ин. 3, 3–5) не должен оставаться в младенческом состоянии духовного возраста, но ему следует, посредством многих усилий, трудов и терпения во время борения с духовным соперником, преуспеять и возрастать до тех пор, пока он не достигнет полноты духовного возмужания, согласно словам Апостола: «Доколе все придем в единство веры и познания Сына Божия, в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова; дабы мы не были более младенцами, колеблющимися и увлекающимися всяким ветром учения, по лукавству человеков, по хитрому искусству обольщения, но истинною любовью все возращали в Того, Который есть глава Христос» (Еф. 4, 13–15). В другом месте Апостол еще говорит: «Не сообразуйтесь с веком сим, но преобразуйтесь обновлением ума вашего, чтобы вам познавать, что есть воля Божия, благая, угодная и совершенная» (Рим. 12, 2). Он говорит, что пришедшим в меру возраста и достигшим разумного совершенства духа следует поспешать к (познанию) совершенной воли Божией.

II.5. Однако когда ребенок, в силу необходимой последовательности и закона природы, (развивается) от (дня своего) телесного рождения, достигая возмужалости, то это происходит по закону Промысла, действующего с необходимостью и управляющего телесным возмужанием, а не по избранию свободной воли. Относительно же горнего рождения от Духа (Бог) не определил такой последовательности, но Он установил, (чтобы в духовном преуспеянии) были труд, борение и ристалище, добровольно избираемые человеком и (преодолеваемые им) со многим терпением, согласно словам Господа: «Подвизайтесь войти сквозь тесные врата» (Лк. 13, 24); и еще: «Употребляйте усилие, ибо употребляющие усилие восхищают Царство Небесное» (Мф. 11, 12); а также: «Претерпевший до конца спасется» (Мф. 10, 22) и «терпением вашим спасайте души ваши» (Лк. 21, 19). И Апостол говорит: «С терпением будем проходить предлежащее нам поприще» (Евр. 12, 1); и: «Так бегите, чтобы получить» (1 Кор. 9, 24); а также: «Как служители Божий, в великом терпении» (2 Кор. 6, 4) и так далее. Так управила Божия благодать, чтобы каждый приобретал себе духовное возрастание посредством собственной воли и хотения, а также путем труда и борения.

III. 1. Поэтому насколько (каждый христианин) верует, насколько он подвизается и насколько он в телесном и душевном борении предает себя всякому благоугождению заповедям, настолько он стяжает причастие Духу для духовного возрастания и обновления ума (Рим. 12, 2), приобретая себе, по благодати и дару Божиему, спасение и, с помощью веры, любви и борения свободного произволения, усваивая себе преуспеяние и возрастание в меру совершенного духовного возраста. И это для того, чтобы стать ему, как по благодати, так и по праведности, наследником вечной жизни. Ведь как невозможно усвоить возрастание преуспеяния посредством одной лишь Божией силы и благодати, без содействия и усердия (самого) человека, так невозможно и достичь совершенной воли Божией и прийти в (полную) меру свободы и чистоты лишь посредством собственной силы, усердия и настойчивости, без содействия и помощи Святого Духа. «Аще не Господь созиждет дом, всуе трудишася зиждущий. Аще не Господь сохранит град, всуе бде стрегий» (Пс. 126, 1); и еще: «Не бо мечем своим наследиша землю, и мышца их не спасе их» (хотя и ведут они брань «мечами» и «мышцами»), но «десница Твоя, и мышца Твоя, и просвещение лица Твоего» (Пс. 43, 4), — здесь говорится о силе Божией, содействующей их собственному борению. Одновременно пророк научает, что надеющимся обрести спасение верой и любовью и с помощью благодати следует отсекать превозношение немногими добродетелями и упование лишь на самих себя.

III.2. Что же есть эта воля Божия, достичь которой Апостол побуждает (всех), призывая каждого усердно добиваться ее? Не является ли она блаженством тех, о которых Господь говорит: «Блаженны чистые сердцем; ибо они Бога узрят» (Мф. 5, 8) и «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5, 48)? Этими (словами) возвещается совершенное очищение от греха, полное избавление от страстей бесчестия и совершенное усвоение высшей добродетели, то есть очищение и освящение сердца чрез причастие совершенному Божиему Духу, происходящее в полноте удостоверенности, с верой и любовью души, жертвующей себя целиком Богу. Эту совершенную цель истины Дух являет через Давида; Он научает искать ее у Бога и веровать, что жаждущие (ее) провозглашаются сынами Света и становятся наследниками Жизни. Ведь (Дух через Давида) глаголет: «Буди сердце мое непорочно во оправданиях Твоих, яко да не постыжуся» (Пс. 118, 80). Словами этими указывается на то, что стыдом и позором покрываются те, которые не стяжали еще себе непорочное сердце, (чистое) от всякого пятна и грязи порока. И опять говорит: «Тогда не постыжуся, внегда призрети ми на вся заповеди Твоя» (Пс. 118, 6), — здесь Святой Дух научает тому, что следует исполнять все заповеди, удаляться от (всякого) прегрешения и обретать совершенное дерзновение к Богу (1 Ин.3, 21–22). Еще пророк, молясь, указывает на ту же самую цель словами: «Сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови во утробе моей… И Духом владычным утверди мя» (Пс. 50, 12–14). Он также вопрошает: «Кто взыдет на гору Господню? Или кто станет на месте святем Его?» (Пс. 23, 3), намекая на тех, которые (удостоятся сего. И дает ответ): «Неповинен рукама и чист сердцем» (Пс. 23, 4). Поэтому мы, как это открывает Дух Своим действием, должны полностью отсечь от себя (всякий) грех, совершаемый делом, словом, мыслью или помыслом, и, ревностно молясь и уповая с верой, ежедневно поспешать к совершенной чистоте Божией.

III.3. Апостол, ясно научая, каковыми должны быть души, удалившиеся от брака и (освободившиеся) от уз мира (сего), а также желающие подвизаться в девстве, говорит: «Незамужняя заботится о Господнем, чтобы быть святою и телом и духом» (1 Кор. 7, 34). Апостол наказывает этой (незамужней) быть вне (всяких) прегрешений, как осуществляемых на деле, так и совершаемых в мысли, то есть явных и тайных (грехов), поскольку возжелала она стать невестой Христовой, чтобы сочетаться браком с незапятнанным и чистым Небесным Царем. Ведь душе, жаждущей сочетаться с Ним, и желающей стать «одним духом» (1 Кор. 6, 17) с Ним следует уподобиться Его безукоризненной и чистой красоте, согласно сказанному блаженным Иоанном: «Всякий, имеющий сию надежду на Него, очищает себя, так как Он чист» (1 Ин. 3, 3). (И Апостол Павел) также говорит: «Будьте подражателями мне, как я Христу» (1 Кор. 11, 1). Ибо не только от одних явных прегрешений, как–то: блуда, воровства, убийства, чревоугодия, злословия, лжи, пустословия, крика, смеха, шутовства, сребролюбия и корыстолюбия — следует очищать душу, отказавшуюся от плотского общения, удалившуюся от мира, подвизающуюся в девстве для сочетания браком с нетленным Женихом и обрученную с Ним, но еще более должно очищать ее от страстей и тайных грехов, насилующих душу, как–то: похоти, тщеславия, человекоугодия, лицемерия, властолюбия, коварства, злонравия, ненависти, неверия, зависти, превозношения, ревности, самодовольства, себялюбия, кичливости и прочих подобных им незримых страстей бесчестия. И Писание знает (если, конечно, мы верим глаголам Духа) об этих тайных грехах души, которые считаются равными и подобными грехам явным, поскольку и те и другие суть побеги от одного и того же корня. Ведь Писание гласит: «Яко Господь разсыпа кости человекоугодников» (Пс. 52, 6) и «мужа кровей и льстива гнушается Господь» (Пс. 5, 7), причисляя лесть и убийство к единому преступлению. Также: «Глаголющими мир с ближними своими, злая же в сердцах своих, даждъ им, (Господи), по делом их» (Пс. 27, 3–4); и еще: «Ибо в сердце беззаконие делаете на земли» (Пс. 57, 3). И Господь, упрекая человекоугодников, говорит: «Все же дела свои делают с тем, чтобы видели их люди» (Мф. 23, 5). Поэтому Он повелевает: «Смотрите, не творите милостыни вашей пред людьми с тем, чтобы они видели вас: иначе не будет вам награды от Отца вашего Небесного» (Мф. 6, 1); то есть (Он говорит), что не должно быть желания искать (своими) добрыми нравами похвалы или славы от людей, но следует искать их только у Бога, от Которого и истинная и вечная слава, и вечное бесчестие. Поэтому и говорится: «Горе вам, когда все люди будут говорить о вас хорошо» (Лк. 6, 26), то есть когда возникнет желание слышать от людей (только) хорошее и радоваться похвалам и восхвалениям, исходящим от них.

III.4. Однако разве возможно благотворящим не быть явными для всех? Ведь и Сам Господь говорит: «Да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного» (Мф. 5, 16). — (На этот вопрос можно ответить так): Господь, (говоря это), подразумевает, чтобы вы, свершая всякое благое деяние, подвизались бы во славу Божию, а не ради собственной славы и чтобы искали вы не похвал недолговечных человеков и не радовались им, а принимали похвалу и славу от одного только Бога, как говорит блаженный Давид: «О Тебе похвала моя» (Пс. 21, 26) и «О Господе похвалится душа моя» (Пс. 33, 3). И Апостол заповедует все совершать во славу Божию, даже есть и пить: «Итак, едите ли, пьете ли, или иное что делаете, все делайте во славу Божию» (1 Кор. 10, 31). А ищущих славы и похвалы от людей Господь объявляет неверующими, изрекая: «Как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу, а славы, которая от Единого Бога, не ищете?» (Ин. 5, 44).

III.5. А (Апостол) Иоанн сравнивает ненависть с убийством: «Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей» (1 Ин. 3, 15). Он сравнивает тайную ненависть к брату с убийством. Апостол Павел также, высказываясь о тех, которые предались постыдным страстям вследствие несмысленного и непослушного сердца своего (Рим. 1, 26 и 21), относит деяние их к худшему делу погибели, считая за одно тайные и явные грехи. Он говорит: «И как они не заботились иметь Бога в разуме, то предал их Бог превратному уму — делать непотребства, так что они исполнены всякой неправды, блуда, лукавства, корыстолюбия, злобы, исполнены зависти, убийства, распрей, обмана, злонравия, злоречивы, клеветники, богоненавистники, обидчики, самохвалы, горды, изобретательны на зло, непослушны родителям, безрассудны, вероломны, нелюбовны, непримиримы, немилостивы. Они знают праведный суд Божий, что делающие такие дела достойны смерти» (Рим. 1, 28–32) и так далее. Видишь, что (Апостол) не только явные грехи людей объявляет мерзостными, но с ними соперечисляет и скрытые страсти души, как–то: коварство, гордыню, вражду, злонравие, хвастовство, ненависть и несмысленность. Опять же Господь говорит: «Что высоко у людей, то мерзость пред Богом» (Лк. 16, 15) и «всякий, возвышающий сам себя, унижен будет; а унижающий себя возвысится» (Лк. 14, 11). Премудрость также глаголет: «Нечист пред Богом всяк высокосердый» (Притч. 16, 5). Мы можем выбрать из Священного Писания и много других подобных высказываний, направленных против страстей бесчестия, таящихся в душе.

III.6. Святой Дух знает, что скрытые греховные страсти являются наиболее мучительными для души и что они глубоко укоренены в ней; и Он через Давида научает нас относительно того, каким образом можно избавиться от них: «От тайных моих очисти мя, и от чуждих пощади раба Твоего» (Пс. 18, 13–14). Эти слова означают, что мы можем одолеть, с помощью силы Духа, сокрытые греховные страсти посредством многого моления, (горячей) веры и благого и совершенного устремления к Богу. Ибо как мы стараемся соблюсти, словно храм Божий, от явных грехов внешнего человека, то есть тело, по словам Апостола: «Если кто разорит храм Божий», — здесь он говорит о теле, — «того покарает Бог» (1 Кор. 3, 17), так мы должны, подвизаясь, стараться соблюсти и внутреннего человека, то есть душу, от всякого осквернения нечистыми помыслами, по сказанному: «Всяцем хранением блюди твое сердце», словно невесту Христову, «от сих бо исходища живота» (Притч. 4, 23).

III.7. Этого мы должны достигнуть, всегда сражаясь с лукавыми помыслами и прекословя им — с помыслами тщеславия, ненависти, кичливости, коварства, похоти, неверия, зависти и любоначалия. Еще мы должны со всем тщанием испытывать самих себя, соблюдая ум несдружившимся с тайными страстями души и несозвучным с ними, а также предавая себя (целиком) всяческим благим деяниям; нам приходится совершать их с усилием, трудом и борением, потому что супротивник препятствует нам.

III.8. На единовидную правду (жития) намекает блаженный Моисей, образно показывая, что душа не должна повиноваться двум сознательным наклонностям — благой и злой, но что ей следует обращаться только к благу. Ведь нельзя нам взращивать два (вида) плодов: плоды худые и плоды полезные; наоборот, единовидно производя плоды полезные, мы обязаны полностью уклоняться от худого. «Не (трудись) на ниве своей, впрягая в одно ярмо разнородных животных, например, вола и осла, но, впрягая однородных животных, обмолотишь урожай свой»: этими словами (нас увещевают) трудиться на ниве сердца нашего, не (сопрягая) воедино порок и добродетель, но (впрягая) одну только добродетель. «Не вплетай в шерстяное полотно лен, а в льняное полотно шерсть» и «не сажай на поле своем вместе два (вида разных) плодов и (не повторяй этого) на следующий год». (Наконец, сказано): «Не спаривай разнородных животных для производства потомства, но сочетай только животных одного вида».

III.9. Таким образом, посредством всех этих речений (Священного Писания) таинственно намекается на то, что нам не следует возделывать в самих себе и порок, и добродетель, но должно, (через Божественное рождение), производить из самих себя единовидным образом (одни только) плоды добродетели. Душе не следует общаться и соединяться с двумя духами: духом мира (сего) и Духом Божиим, но ей заповедано (Богом) быть соединенной и прилепившейся только к Духу Божиему; поэтому душа должна плодоносить одни лишь священные всходы и плоды Духа. Нельзя также (свое) свободное произволение приводить в созвучие с двумя ликами — худшим и лучшим, — но, предаваясь одному только добру и полностью отстраняясь от зла, должно возделывать в душе единовидный плод добродетелей, согласно написанному: «Сего ради ко всем заповедем Твоим направляхся, всяк путь неправды возненавидех» (Пс. 118, 128), и: «Неправду возненавидех и омерзих, закон же Твой возлюбих» (Пс. 118, 163). И это для того, чтобы Господь, видя борение души, по Своему человеколюбию сотворил бы в нас посредством силы Духа великое и всецелое исцеление от сокрытых страстей, защитив нас от духовных врагов наших.

III.10. И Сам Господь, рассказывая о вдове, которая одолевалась соперником и пришла искать защиты к начальнику неправедному, а затем обрела, вследствие неотступности своего ожидания, эту защиту, научает нас относительно того, что не следует унывать в молениях. «Сказал также им притчу о том, что должно всегда молиться и не унывать» (Лк. 18, 1) и последующее. (Господь в притче) намекает на то, что не следует падать духом и ослаблять напряженного ожидания молитвы. После этого Он изрекает: «Видите, что говорит судья неправедный? Насколько же более Отец ваш Небесный защитит вопиющих к Нему денъ и ночь. Сказываю вам, что подаст им защиту вскоре» (Лк. 18, 6–8).

III.11. А как боролся за учеников Апостол и как старался он, внутренне молясь за них, чтобы пришли они в меру духовного (возрастания)! Одновременно он являет высшую цель христианства для всех, желающих безболезненно и с любовью к истине устремляться к этой цели, и делает общеизвестным апостольское мерило новой твари для усердствующих в (духовном) преуспеянии, «вразумляя всякого человека и научая всякой премудрости, чтобы представить всякого человека совершенным во Христе Иисусе, для чего я и тружусь» (Кол. 1, 28–29). Еще он молится об удостоившихся быть запечатленными через крещение печатью обетованного Духа, (желая), чтобы они возрастали в духовном преуспеянии, и говорит: «Посему и я, услышав о вашей вере во Христа Иисуса и о любви ко всем святым, непрестанно благодарю за вас Бога, вспоминая о вас в молитвах моих, чтобы Бог Господа нашего Иисуса Христа, Отец славы, дал вам Духа премудрости и откровения к познанию Его, и просветил очи сердца вашего, дабы вы познали, в чем состоит надежда призвания Его, и какое богатство славного наследия Его для святых, и как безмерно величие могущества Его в нас, верующих» (Еф. 1, 15–19).

III.12. (Этими словами Апостол) точно обозначает способ причастия Духу, совершающегося в полноте удостоверенности. (И далее) он говорит: «По действию силы Его, которою Он воздействовал во Христе, воскресив Его из мертвых» (Еф. 1, 19–20); подразумевается: «по действию Духа», дабы и мы восприняли полноту удостоверенности. И еще чуть далее в том же Послании, желая, чтобы (ученики) достигли некоей более высокой (меры) возрастания и преуспеяния в духовном совершенствовании, (Апостол) молится (о них) и говорит: «Для сего преклоняю колена мои пред Отцем Господа нашего Иисуса Христа, от Которого именуется всякое отечество на небесах и на земле, да даст вам, по богатству славы Своей, крепко утвердиться Духом Его во внутреннем человеке, верою вселиться Христу в сердца ваши, чтобы вы, укорененные и утвержденные в любви, могли постигнуть со всеми святыми, что' широта, и долгота, и глубина, и высота, и уразуметь превосходящую разумение любовь Христову, дабы вам исполниться всею полнотою Божиею» (Еф. 3, 14–19).

III.13. А в другом Послании (Апостол), научая относительно того же, являя ученикам преизобилие духовного богатства и побуждая их поспешать к достижению совершенной меры, говорит: «Ревнуйте о дарах духовных, и я покажу вам путь еще превосходнейший. Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я — медь звенящая или кимвал звучащий. Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви: то нет мне в том никакой пользы. И если я раздам все имение мое и отдам тело мое на сожжение, а любви не имею: то я ничто» (1 Кор.12, 31–13, 3). Показывая же плоды любви и то, как обретшие ее полностью избавляются от порочных страстей, (Апостол) изрекает: «Любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине, все покрывает, все переносит, всему верит, всего надеется» (1 Кор.13, 4–7). И еще он говорит, что (любовь) «никогда не перестает» (1 Кор. 13, 8). Последние слова означают, что обладающие вышеназванными духовными дарами, но не избавившиеся еще, посредством преизобильной и деятельной любви Духа, от страстей подвергаются еще опасности, пребывают в борении и страхе, поскольку ведут брань с духами лукавства, хотя и стяжали уже духовные дары. Им, желающим шествовать по благодатному пути, то есть по пути христианства, (Апостол) показывает великую меру духовного (возрастания), которая не (подвергается уже опасности нравственного) падения и (гибели от нечистой) страсти. Поэтому языки ангельские и человеческие, дар пророчества, вера, всякое познание и дары исцелений — ничто по сравнению с наивысшей добродетелью, то есть по сравнению с полнотой и совершенством любви, хотя и эти дары суть действия того же Духа.

III.14. Однако если кто–нибудь удостоился таких даров, то для того, чтобы он, вследствие нового действия благодати, не счел себя достигшим совершенства и ни в чем не нуждающимся, отказавшись от бесстрастия, соответствующего мере совершенных, и оставшись преисполненным лишь меньшими дарами, — для этого (Апостол) показывает цель совершенства, дабы каждый постоянно осознавал себя нищим пред столь великим богатством; чтобы он непоколебимо подвизался в добром борении и так пробегал духовное ристалище, чтобы получить награду, по сказанному: «Так бегите, чтобы получить» (1 Кор. 9, 24).

IV. 1. Итак, ты видишь, как (Апостол) путем многих (увещаний) делает явным для всех предел, цель и правило благочестия и совершенства, молясь за своих учеников, чтобы они поспешали к этой цели. В другом (Послании) он, показывая верным и любящим Господа то обновление и изменение, которые произошли во Христе, говорит: «Ибо во Христе Иисусе ничего не значит ни обрезание, ни необрезание, а новая тварь. Тем, которые поступают по сему правилу, мир им и милость, и Израилю Божию» (Гал. 6, 15–16). И еще: «Если кто во Христе, тот новая тварь; древнее прошло» (2 Кор. 5, 17). Одним выражением — «новая тварь» — он установил и сделал явным (для нас) Апостольское правило. И что есть эта новая тварь, как не то, о чем Апостол в другом месте говорит: «Чтобы представить ее Себе славною Церковью, не имеющею пятна, или порока, или чего–либо подобного, но дабы она была свята и непорочна» (Еф. 5, 27). Апостол научает, что новая тварь во Христе есть совершенная чистота от срама, полное избавление от страстей, а также полнота неизреченного и таинственного общения с Божественной Силой Духа, осуществляемого благодаря освящению в сердцах святых, удостоившихся посредством добродетелей нового, превышающего естество и духовного вкушения (благодати). Эту же цель (Апостол) поставляет (перед верующими), говоря: «Очистите старую закваску, чтобы быть вам новым тестом» (1 Кор. 5, 7) и «станем праздновать не со старою закваскою… но с опресноками чистоты и истины» (1 Кор. 5, 8).

IV.2. Поскольку же наши противостояние и брань «против начальств, против властей и против духов злобы» (Еф. 6, 12) недостаточно сильны, постольку (Апостол) увещевает нас принять всеоружие Божие, говоря, чтобы мы облеклись «в броню праведности, обули ноги в готовность благовествоватъ мир», препоясали «чресла истиною», а паче всего взяли «щит веры», которым можем «угасить все раскаленные стрелы лукавого» (Еф. 6, 14–16); «стрелы лукавого» же суть действия нечистых страстей. «И шлем спасения возьмите, и меч духовный, который есть Слово Божие» (Еф. 6, 17). Апостол показывает, что с помощью этих перечисленных (видов) духовного оружия мы можем противостоять опасным козням диавольским (Еф. 6, 11), имея силу, превышающую наше естество.

IV.3. Способ же, которым мы можем стяжать все это, (Апостол) обозначил словами: «Всякою молитвою и прошением молитесь во всякое время духом; и старайтесь о сем самом со всяким постоянством и молением» (Еф. 6, 18). Поэтому и сам он молится о всех, говоря: «Благодать Господа нашего Иисуса Христа, и любовь Бога Отца, и общение Святаго Духа со всеми вами» (2 Кор. 13, 13). И еще: «Ваш дух и душа и тело во всей целости да сохранится без порока в пришествие Господа нашего Иисуса Христа» (1 Фес. 5, 23). Вот, многими способами (Апостол) ясно указывает на прямой путь правды и высшую цель христианства, всех увещевая и желая, чтобы все поспешали к ним. (И все подлинные) правдолюбцы устремляют взор свой к этой цели, всячески подвизаясь зрелой верой и надеждой; молясь в мирном и добродетельном устроении (души), они жаждут достичь ее. (Подвизающиеся) таковым образом смогут, избавившись от всякого зла, чисто, совершенно и безукоризненно исполнить и великие заповеди, на которых утверждаются закон и пророки: «Возлюби Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всею крепостью твоею и возлюби ближнего твоего, как самого себя» (Мф. 22, 37–40; Мк. 12, 28–34; Лк. 10, 25–37).

V.1. Если нам пришло на ум продолжить дальше рассуждение о цели благочестия, как то передают нам Господь, апостолы и все Богодухновенные Писания, представляя эту цель с помощью многочисленных свидетельств, то думается, что (такое намерение) весьма уместно (и полезно) для того, чтобы мы неоспоримо и несомненно удостоверились, «в чем состоит надежда призвания» (Еф. 1, 18) нашего, какова цель его и какое ристалище ожидает нас. Особенно это касается принявших монашескую жизнь, удалившихся от мирских уз и плотского общения, избрав девство в Господе,

V. 2. дабы каждый и каждая (из них), тщательно поразмыслив над тем, почему они были призваны и каковой меры должны достичь, удержали бы себя от всякой гордыни, порождаемой любым успехом (в духовном преуспеянии). Вследствие преизобилия совершенной меры призвания и неисследимого богатства любви Христовой (Еф. 3, 8), они должны считать себя за ничто, ревностно и всяческим способом, со всей силой и усердием предавая себя всегда благу, отвергаясь, по изречению Господа, вместе со всем, что принадлежит веку сему, и собственной души, ежедневно с радостью и веселием беря крест свой и следуя за Ним (Лк. 9, 23; 14, 26). Ведь образцом и примером они имеют Самого Господа, ставшего для нас Путем и Целью, согласно сказанному: «Будьте подражателями мне, как я Христу» (1 Кор. 11, 1); и еще: «С терпением будем проходить предлежащее нам поприще, взирая на начальника и совершителя веры Иисуса, Который, вместо предлежавшей Ему радости, претерпел крест, пренебрегши посрамление, и воссел одесную престола Божия» (Евр. 12, 1–2).

V.3. Нельзя нам, удовлетворяясь и успокаиваясь некоторыми дарами Духа, преуспев в каких–либо (духовных) рассуждениях и считая себя достигшими совершенства, быть прельщенными коварством зла, вверженными в самомнение (своей ложной) праведностью и оставаться вдали от великих преуспеяний духа. Наоборот, как (истинные) правдолюбцы, будем до конца приумножать ежедневно свой труд, скорбь, борение и подвиг, всегда забывая заднее и простираясь вперед (Флп. 3, 13), алкая и жаждая правды (Мф. 5, 6) по увещанию Господа и имея сокрушенное сердце (Пс. 50, 19), как не достигшие еще призвания, к которому мы призваны, не постигнувшие совершенной меры христианства и не обретшие еще зрелости в совершенной любви Христовой.

V.4. Ибо подлинно жаждущие достичь предлежащей, на-' перед известной и наивысшей цели (жизни) всегда уязвляются любовью к этому невыразимому призванию совершенства, вплоть до последнего дыхания (никогда) не удовлетворяясь каким–либо из меньших благ или какой–либо меньшей правдой; (не насыщаются они подвигами) постов, бдений и милостыни и причастием даров Духа. Наоборот, предавая себя целиком всякому благу, добру и всякой добродетели, пребывая всегда нуждающимися относительно добродетели, они никогда не считают себя преисполненными закона Премудрости. Будучи в чести у Бога, они считают себя недостойными; достигнув духовного преуспеяния, полагают себя новоначальными; будучи великими, презирают и считают себя ничтожными.

V.5. Поскольку же они так уверовали и так возлюбили (Бога), постольку получат они воздаяния неизреченных обетовании Царства. Таковые души смогут благоугодить Богу и стать наследниками Царства; имея сокрушенное сердце и будучи нищими духом, они всегда алчут и жаждут правды, и, устремляясь к совершенным почестям (высшего звания), они, вследствие своей возвышенной любви к Богу, будут вознаграждены высшими дарами.

VI. 1. Итак, достаточно сказано о цели упования, к которой должны стремиться избравшие монашескую жизнь и возлюбившие девство. Теперь следует повести речь о собрании и священном устроении братских монастырей, о том, как должны возлюбившие истину жить совместно друг с другом и путем каких занятий, трудов и подвигов могут они достичь названной цели благочестия, чтобы преисполненные мужества ревнители (добродетели), уже познав путь, ведущий к небесному Граду, и вступив на него, усердно шествовали по нему до тех пор, пока не обретут (этой цели).

VI.2. Прежде всего, устремляющийся к цели благочестия и желающий следовать по стопам Господа должен, удалившись от (мирской) жизни и плотских наслаждений, (целиком) отдать себя братству, отказываясь, согласно Евангелию (Лк. 14, 26), от отца, и матери, и жены, и детей, и братьев, и сестер, и сродства, и богатства, и славы, и благородного происхождения; вступая в монастырь, как в полноту всяческих благ, он должен еще отречься и от души своей.

VI.3. А отречение от души своей разве не иное что означает, как предание себя целиком (иноческому) братству и полный отказ от собственных желаний? Разве, сочетав себя целиком со Словом Божиим, не следует всегда украшать душу святыми и чистыми мыслями заповедей и их, ведущих ко спасению, считать за свои собственные? Разве (монах) должен чем–либо обладать, за исключением одежды, которую он носит, для того, чтобы всегда пребывать лишенным (житейского) попечения, исполняя с радостью только то, что ему повелено? Разве не должен он, словно купленный и благоразумный раб, считать всех братий, а особенно предстоятелей, за господ и владык (своих) ради Христа?

VI.4. Как сказал Сам Господь: «Кто хочет быть первым и большим между вами, будь из всех последним, всем слугою и всем рабом» (Мк. 9, 35; 10, 43–44), не гоняясь за славой, честью или похвалой, но стремясь лишь к служению и житию вместе с братиями по сказанному: служа со всем усердием, «не с видимою только услужливостью», как человекоугодник, но как раб Христов (Еф. 6, 6–7), отдавая себя тесному пути и узкому проходу (Мф. 7, 14). Будучи ревнителем Царства (Небесного, монах) охотно и с радостью берет на себя легкое и благое иго Господа (Мф. 11, 29–30); он доставляет себе великое спасение, если с долготерпением пребывает до конца в этом прекрасном и душеполезном рабстве. Рассматривая всех (братий) как господ, родственников во Христе и наследников Царства (Небесного), во всем подчиняясь каждому, особенно предстоятелям и подъемлющим тяготы забот о добродетели, он всегда считает себя должником относительно служения братиям с любовью и простотой по сказанному: «Любовью служите друг другу» (Гал. 5, 13) и «не оставайтесь должными никому ничем, кроме взаимной любви» (Рим. 13, 8).

VI.5. Но и вы, подвижники — предстоятели братств, взявшие на себя великий труд, с помощью смиренномудрия боритесь с искусными кознями зла так, чтобы, имея власть над подчиненными вам братиями, не превозноситься и не подпасть страсти гордыни, вместо великой пользы нанеся душе (своей) большой ущерб и вред. Подобно милосердным отцам предпочитая отдавать себя служению братству, а не (стремиться) к господству (над братиями), и имея телесное и духовное попечение о них, как о чадах Божиих, вы должны стараться и радеть о душевной пользе каждого, дабы, так всегда заботливо приумножая духовный капитал священного союза братства, получить вам небесную мзду от Бога.

VI.6. И внешне соблюдайте чин предстоятельства, когда нужно — распоряжаясь, повелевая или советуясь с наиболее испытанными из братий, а когда нужно — обличая, запрещая или увещевая кого–нибудь (из них) по апостольскому совету (2 Тим. 4, 2), дабы под предлогом смирения или кротости и по неведению не случилось бы в монастырях смущения, нарушающего порядок чинопоследования предстоятелей и подчиненных. Внутренне же, в уме, считайте себя недостойными рабами всех братий и, как добрые педагоги, (попечению) которых вверены чада господ, со всем благоволением и страхом Божиим старайтесь направить каждого брата на всякое благое дело, зная, что за такой тяжкий труд ожидает вас у Бога великая и неотъемлемая награда.

VI.7. И как (мудрые) педагоги часто, ради научения и укрепления нравов, не щадят детей, являющихся их господами, и воспитывают их розгами, весьма благоволя к ним и заботясь о них в надежде, что они станут благоразумными и знаменитыми в мире людьми, так и вы, подвижники–предстоятели, наказывайте невоспитанных и младенствующих братий не со страстью гнева или высокомерия, но с милосердием Христовым и в целях духовной пользы, уповая на то, что для воспитываемых вами это пригодится в Царстве Небесном. И именно в таком настроении имейте попечение о младенчестве братий, увещевая или запрещая, как сказано, каждого для его же пользы; проявляйте заботу лишь с одной только ревностью о Боге и с милосердием Христовым; наказывайте, не увлекаясь злой страстью или словно мстя за себя, чтобы, являя свой совершенный труд, который вы взяли на себя ради Бога, быть вам наследниками Царства Небесного.

VI.8. Ведь (только) таковым образом и протекает подлинно ангельская жизнь на земле — когда предстоятели и подчиненные единодушно руководствуются подобным образом мыслей; когда все братия с великой радостью подчиняются друг другу, считая друг друга господами и «в почтительности друг друга предупреждая» (Рим. 12, 10). Братия должны жить весте в простоте и чистоте сердечной, единодушии, мире, прямодушии и со всяким смирением. Никто, превозносясь перед другим, пусть не считает себя лучшим или большим, даже если он преуспел, но, наоборот, как ученик Христов, пусть полагает себя худшим из всех людей, поскольку Господь говорит: «Кто возвышает себя, тот унижен будет; а кто унижает себя, тот возвысится» (Мф. 23, 12; Лк. 14, 11; 18, 14). И еще: «Кто хочет быть первым, будь из всех последним и всем слугою» (Мк. 9, 35; 10, 43; Мф. 20, 27), так как и «Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих» (Мк. 10, 45). И Апостол говорит: «Ибо мы не себя проповедуем, но Христа Иисуса, Господа; а мы — рабы ваши для Иисуса» (2 Кор. 4, 5).

VII.1. Как желающие быть подражателями Христа, мы призываем вас к миру друг с другом, подчинению и доброму служению друг другу. Если возможно, мы должны готовить себя к тому, чтобы умереть за ближнего, имея образцом и примером Господа, Который во всем благом содействует вам по сказанному: «Любящим Бога все содействует ко благу» (Рим. 8, 28), дабы через любовь, простоту, непритязательность и скромность мог сохраниться в братстве «союз мира» в едином Теле и Духе Христовом (Еф. 4, 3–4): когда мы, как сказано, подчиняемся друг другу в страхе и любви Христовых.

VII.2. Поэтому каждый, желающий укорениться в подобных нравах, пусть всегда и прежде всего стремится в сердце своем, взыскуя это у Бога, к непрестанному обладанию священной любовью и страхом Божиим, которые есть первая и великая заповедь; посредством постоянного и непрерывного памятования о Господе и небесного желания пусть каждый ежедневно, по преуспеянию через благодать (Божию), приумножает и увеличивает эту любовь. Ибо лишь многим усердием и трудом, попечением и борением мы можем стяжать любовь к Богу, по благодати и дару Христа обретающую зримые формы в нас. Как сказано относительно Премудрости: «И аще взыщеши ея яко сребра, и якоже сокровища испытавши ю: тогда уразумевши страх Господень и познание Божие обрящеши» (Притч. 2, 4–5). Ибо, (стяжав Божественную любовь) таким образом, мы можем легко исполнить и вторую заповедь — заповедь любви к ближнему (Мф. 22, 37–40).

VII.3. Ведь первое должно поставляться на первое место и о нем следует иметь попечение как о первом; второе же, следующее за ним, должно и осуществляться в соответствующей последовательности. Если бы кто–нибудь захотел пренебречь великой и первой заповедью — заповедью любви к Богу, которой присуще образовываться из внутреннего благого расположения и совести в сочетании со здравыми мыслями о Боге и, разумеется, с помощью благодати Божией, — и вместо нее устремился бы ко второй заповеди, только внешне радея о служении (ближним), то для него будет невозможно осуществить неповрежденно и чисто и эту (вторую заповедь).

VII.4. Ведь порочный метод (толкования), изыскивающий смысл (Писания) помимо памятования о Боге, любви к Богу и взыскания Бога, сводится к тому, что делает (осуществление) Божественных заповедей обременительным и тягостным; в душе им производятся ропот, печаль и порицание служения братиям; либо он посредством самомнения и гордыни заставляет (человека) стать отступником от правды и считать себя достойным всякого уважения, великим и достигшим высот в исполнении заповедей.

VII.5. А когда человек гордится собой, (полагая), что он творит добро и соблюдает заповеди, тогда он согрешает, поскольку судит сам себя и не принимает Судящего по истине. Ибо лишь когда, по слову (Апостола) Павла, Дух Божий «сосвидетельствует духу нашему» (Рим. 8, 16), тогда мы оказываемся подлинно достойными Христа и чадами Божиими, а не тогда, когда, преисполнившись самомнения, оправдываем себя. Ибо, говорит он, «не тот достоин, кто сам себя хвалит, но кого хвалит Господь» (2 Кор. 10, 18). Если же человек не хранит памятование о Боге и оказывается вне страха Божиего, то он с необходимостью ищет славы и охотится за похвалами тех, кому он служит. Такой человек (являет себя) неверующим и обличается Господом: «Как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу, а славы, которая от Единого Бога, не ищете?» (Ин. 5, 44.) (Поэтому славолюбивый) подобен очищающему внешность чаши и блюда, между тем как внутри он полон хищения и всякого корыстолюбия (Мф. 23, 25). А если сам ум и (всё) расположение души (человека) всегда поглощены размышлением о Боге и томлением по Нему, то памятованием о добре и любовью Божией он постоянно украшает свои мысли и они становятся истинными, благоговейными и благочестивыми.

VII.6. Многим борением и трудом ума достигается это, потому что супротивник (всячески) препятствует уму в (осуществлении) блага, (стремясь, естественно), не к тому, чтобы ум с помощью памятования о добром возносился любовью горе', но чтобы он, соблазнившись земными желаниями, (все свое) произволение посвятил им. Когда же ум посвящает себя (целиком) памятованию о Боге и любви Божией, то это становится поражением и смертью лукавого. И следствием памятования о Боге и любви Божией всегда является чистая любовь к брату. Равным образом (из них рождаются) истинная простота, кротость, смирение, непорочность, доброта, молитва и все последующие святые заповеди, которые осуществляются в своей подлинной полноте (лишь) посредством единой, единственной и первой заповеди — заповеди любви к Богу.

VII.7. Со многим борением, с трудом — тайным и незримым — следует постоянно отдавать себя делу исследования помыслов, немоществующие органы души нашей всегда упражнять в различении добра и зла и их, ослабленных (грехом), непрестанно оживлять усердием ума, заставляя их поспешать к Богу, дабы стать, по слову (Апостола) Павла, одним духом с Господом (1 Кор. 6, 17), всегда прилепляя к Нему наш ум.

VII.8. Это тайное борение, (постоянное) размышление о Господе и труд ночью и днем должны мы иметь для осуществления заповеди; этим должны заниматься и когда молимся, и когда служим, и когда едим, и когда пьем, и когда делаем что–либо, чтобы всякое благое дело добродетели совершалось нами во славу Божию, а не ради собственной славы. Ибо освящается всякое последование заповедей, осуществляемое нами в чистоте (сердечной) посредством непрестанного памятования о Господе, страха (Божия), усердия и любви к Богу, — (лишь) тогда мы оказываемся вне (пределов власти) лукавого, (имеющего обыкновение) осквернять и пачкать грязью заповедь (Божию). Таким образом станет легким и доступным нам все повеление (Божие) о заповедях, поскольку любовь к Богу облегчает заповеди, а трудность (осуществления) их ослабляется хранением этой любви. Поэтому благодаря нашей любви к Богу сделаются легкими, доступными и простыми (все прочие) заповеди.

VII.9. Ведь, как было сказано, вся усердная брань супротивника направлена только на то, чтобы отвлечь ум от памятования о Боге, от страха Божия и любви к Господу. Поэтому он использует (всяческие) земные обольщения, чтобы увести (человека) от подлинного блага к тому, что лишь кажется им.: Ибо всё, что бы ни сделал доброго человек, — это лукавый желает осквернить и испачкать, стремясь примешать к заповеди посеянное позже семя тщеславия, самомнения, ропота или чего–нибудь подобного, чтобы (любое) благо и добро не происходили только по причине Бога и благого усердия (человека). Вследствие чего каждый (христианин) должен обладать многим ведением и способностью (духовного) различения, чтобы быть в силах распознать уловки и хитрости лукавого, целиком отстранившись от зла.

VII. 10. И дабы не казалось, что мы говорим это только сами от себя, представим (свидетельства) из Священных Писаний. Ведь написано, что Авель принес жертву Богу от первородных овец своих и от тука их. И Каин принес дар от плодов земли. Бог же призрел не на дары Каина, а на дары Аволя; жертву же Каина не принял (Быт. 4, 3–5). Из этого мы научаемся, что если какое–либо доброе дело совершается нерадиво, с небрежением и ради чего–либо (суетного), то оно не будет угодно Богу; а если его совершать по воле Божией, с усердием, трезвением, верой и ради одного только Бога, то оно окажется благоугодным Ему. Ибо и патриарх Авраам принес десятину из лучших добыч своих Мелхиседеку, священнику Бога (Всевышнего), и таким образом получил благословение от Него (Евр. 7, 1–6; Быт. 14, 17–20).

VII.11. Этими (речениями) Дух, являя возвышеннейший духовный смысл (Писания), намекает на то, что самое лучшее, тучное и первое из всего сочетания природы нашей — сам ум, саму совесть, само правое разумение наше, саму любящую силу души нашей и (вообще) начаток всего человеческого естества нашего — следует всегда и прежде всего приносить Богу как священную жертву сердца, как (десятину) из лучших добыч и первенцев правых помыслов; а при этом должно постоянно предаваться памятованию о Боге, размышлению о Нем и любви к Нему. (Лишь) таким образом сможем мы ежедневно возрастать и преуспеять в Божественной любви, и помогать нам будет Божия сила Христова. Бремя правды заповедей покажется нам, исполняющим их чисто и безукоризненно, легким, если, при содействии Самого Господа, будет сочетать нас с Ним, посредством веры и любви, стремление к Нему и благое вожделение ко всем заповедям Его.

VIII. 1. Что же касается внешней стороны подвижничества и того, какое из благих занятий является лучшим и первым, то знайте, возлюбленные (братия), что все добродетели связаны друг с другом и зависят друг от друга, нанизываясь одна на другую, словно в некой священной и духовной цепи. Ибо молитва (зависит) от любви, любовь — от радости, радость — от кротости, кротость — от смирения, смирение — от служения, служение — от надежды, надежда — от веры, вера — от послушания, а послушание — от простоты.

VIII.2. Равным образом, но по противоположности, (различные) пороки связаны друг с другом: ненависть (зависит) от ярости, ярость — от гордыни, тщеславие — от неверия, неверие — от жестокосердия, жестокосердие — от нерадения, нерадение — от праздности, праздность — от пренебрежения, пренебрежение — от уныния, уныние — от нетерпения, нетерпение — от любви к наслаждениям. И (все) остальные виды зла зависят друг от друга так же, как в уделе блага добродетели связаны между собой.

VIII.3. Существом же всякого благого усердия и вершиной (всех духовных) свершений является терпеливое упорство в молитве, благодаря которому мы можем, через прошение у Бога, стяжать и остальные добродетели. Поскольку в молитве тех, которые удостоились (этих свершений), действие святости направлено лишь на одного Бога, то через такое духовное действие обретается некое таинственное общение с Господом в неизреченной любви, (совершающейся) во внутреннем расположении ума. Поэтому ежедневно принуждающий себя к терпеливой настойчивости в молитве увлекается духовной любовью Бога к Божественной любви и к пламенному томлению (о Господе); свободно избрав (путь к) совершенству, он воспринимает и благодать Духа, даруемую ему Богом, как сказано: «Дал еси веселие в сердце моем» (Пс. 4, 8). И Господь говорит: «Царствие Небесное внутри вас есть» (Лк. 17, 21).

VIII.4. А разве иное что обозначает это Царствие, которое внутри (нас), как не небесное веселие Духа, осуществляющееся в достойных душах? Ибо святым предстоит вкусить в Царстве (Небесном) духовную радость и веселие в вечном Свете, но достойные и верные души, через деятельное общение с Духом, уже здесь удостаиваются получить задаток и начаток Его. Ведь (Апостол) говорит: «Утешающий нас во всякой скорби нашей, чтобы и мы могли утешать находящихся во всякой скорби тем утешением, которым Бог утешает нас самих» (2 Кор. 1, 4). Также говорится: «Сердце мое и плоть моя возрадовасте о Бозе живе» (Пс. 83, 3), и: «Яко от тука и масти да исполнится душа моя» (Пс. 62, 6). Этими и подобными им словами указывается на осуществляющееся (здесь) веселие и утешение Духа. Все же последующие заповеди соотносятся (с молитвой) наподобие того, как соотносятся члены (тела) с головой, и предающие себя Богу должны, по возможности, исполнять их.

IX. 1. Итак, мы сказали о предлежащей (перед нами) цели благочестия, единой для всех, подкрепив сказанное многочисленными свидетельствами из Священного Писания. (Следует еще напомнить, что) души верующие и богобоязненные удостаиваются, через веру и многое усердие во всех добродетелях, полноты Духа, стяжая совершенное избавление от страстей, то есть достигают, через освящающее (действие) Духа, очищения сердца. Поэтому пусть каждый предает себя благу настолько, насколько простирается любовь его души к Богу.

IX.2. Если кто желает непрестанно и терпеливо молиться, а также упражняться в посте, то должен он (внимать) словам (Апостола) Павла: «Непрестанно молитесь» (1 Фес. 5, 17), и: «Будьте постоянны в молитве» (Кол. 4, 2; Рим. 12, 12). Следует также внимать речениям Господа: «Тем более Бог защитит вопиющих к Нему день и ночь» (Лк. 18, 7), и: «Сказал также им притчу о том, что должно всегда молиться и не унывать» (Лк. 18, 1). А относительно того, каким образом жаждущие (Бога) и верующие (в Него) удостаиваются облачения в небесные доспехи, Апостол говорит: «Всякою молитвою и прошением молитесь во всякое время духом; и старайтесь о сем самом со всяким постоянством и молением» (Еф. 6, 18). И если кто из братий, подвизающихся верою, молитвою и покаянием, возжелает принять участие в борении любви за небесные блага, то он — достохвален и угоден людям и Богу.

IX.3. Поэтому братству иноков следует с радостью позволять быть членом братства тому, кто с терпеливой настойчивостью подвизается в молитве, и (всячески) помогать ему, дабы иноки, вследствие своего единодушия с этим братом и благого содействия ему, имели награду от Бога. Только (брат этот), молящийся со всем трезвением, должен испытать совесть свою, иметь непрестанное попечение (о Боге) и (проводить жизнь) в постоянном борении. Ему необходимо (ежедневно) противодействовать веществу многих и обильных помыслов зла, принуждая ум всегда устремляться в любовном влечении к Господу, а от Господа взамен получать ощущение благодати, чтобы таким образом плоды его терпения и постоянства ежедневно делались явными в назидание всем.

IX.4. Ибо тот, кто уязвлён любовью и пылким стремлением к Богу, во время молитвы усиливается, подвизается и принуждает свое произволение к (духовному) труду, отдаваясь ему целиком, даже если до этого он никогда и не предавался такому труду. Он жаждет получить от Бога небесную любовь, а также истинную и духовную молитву, по сказанному: «Даяй молитву молящемуся» (1 Цар. 2, 9). А остальные братья должны с радостью дозволять ему (предаваться такому духовному труду), поощряя его и содействуя ему, как (верные) помощники. В духовном преуспеянии брата они должны видеть пользу и для самих себя, а не руководствоваться сварливостью и завистью, не поступать под внушением зла, не мешать и не препятствовать его благому стремлению к Богу и не пресекать в (самом) начале подвиг доброго усердия брата. (Так следует поступать для того), чтобы Бог, видя (доброе) побуждение ко взаимной любви в душе (каждого из) них, даровал Свое святое воздаяние за прошения всех и уделил каждому полноту удостоверенности, видя правое и благое произволение их друг к другу.

IX.5. Преимущественно же предстоятели братий должны осуществлять это со всем усердием и рассуждением, стараясь и самих себя, и братий настроить на подобный образ мыслей, дабы никому не ставились преграды в добровольно избранном подвиге борения.

IX.6. Постоянно предающийся молитве совершает наиглавнейшее дело и должен принять на себя особый подвиг, (прилагая) многий труд и непрестанное усердие, потому что зло полагает много препятствий (на пути) постоянной молитвы, как–то: сонливость, уныние, отяжеление тела, блуждание помыслов, смятение ума, нерадение, нетерпение, расслабленность и остальное. Затем (следуют) скорби и восстания самих лукавых духов, сражающихся с душой и противоборствующих ей вплоть до крови, (когда она начинает) истинно и непрестанно взыскивать Бога, ибо они стремятся воспрепятствовать ей приблизиться к Нему.

IX.7. Поэтому постоянно пребывающий в молитве должен мужаться со всем трезвением и усердием, телесно и душевно подвизаясь со всяким терпением. Как действительно несущий на себе крест, пусть он непрестанно пребывает во многом борении, труде, сокрушении и во многой скорби ради Царства (Небесного), не тщеславясь и не предаваясь блужданию порочных помыслов, смятению греховных сновидений, унынию и расслабленности. Ему непозволительно употребление неподобающих слов, вводящих в смущение (других); не может он и мыслью своей представить что–либо подобное; нельзя ему, (словно не обладающему духовным) различением, удовлетворяться лишь телесным преклонением колен, тогда как ум пребывает в смятении и блуждании.

IX.8. Ибо если кто не приготовит себя к самому строгому трезвению и не будет со (всем) вниманием постоянно исследовать (свой) ум, желанием (своим) всегда устремляясь к Господу, то зло тайно и многоразличным образом может соблазнить и обмануть его, побудив чваниться перед остальными (братиями), которые еще не в силах пребывать в постоянной молитве. И через такие коварные уловки зла он утратит свое доброе делание, предав его лукавому бесу. Наоборот, поскольку он принял на себя самое важное дело — молитву, постольку должен он стяжать и большие, по сравнению с остальными (братиями), труды, заботы и подвиги, дабы не потерпеть никакого хищения от зла. Ведь тем, кто взялся за более великое и благое деяние, — им и лукавый противоборствует сильнее, желая перехитрить их.

IX.9. Итак, должно нам ежедневно через постоянную молитву взращивать в себе плод любви, смиренномудрия, простоты, доброты и различения; являя свое духовное преуспеяние, подвизаться так, чтобы и те, которые, будучи еще младенцами (во Христе), не могут быть настойчивыми в молитве, видя благие плоды наши, стали бы испытывать желание посвятить себя, (со всей) охотой и усердием, тому же подвигу. Ибо если молитва наша не будет украшаться любовью, простотой и добротой, то не будет нам от нее никакой пользы и она станет лишь видимостью молитвы.

IX. 10. Мы говорим это не только об одной молитве, но и о всяком (подвижническом) труде и усилии: идет ли речь о девстве или о молитве, о посте или бдении, о псалмопении или служении, а также о любом усилии и делании, совершаемом нами ради добродетели, — если не обретем в себе плодов любви, мира, радости, кротости, смирения, простоты, прямодушия, веры, долготерпения и независтливости, то напрасны и тщетны труды и усилия наши, так же как напрасны они, если не оделяем мы этими плодами всех (братьев наших). Ибо всякое делание и всякое усилие должны совершаться ради этих плодов; если же мы не обретаем их в себе, то напрасно и тщетно любое делание наше.

IX. 11. Ведь те, которые не имеют их, окажутся в День Судный подобными пяти неразумным девам (Мф. 25, 1–12), не запасшим в сосудах сердец (своих) духовного масла, то есть не стяжавших и не исполнивших здесь, с помощью (Святого) Духа, указанные добродетели. Поэтому они и названы «неразумными» и не допущены были в духовный брачный чертог Царства (Небесного). И труд их девства не был засчитан, поскольку недоставало им добродетелей и лишены они были действенного вселения (Святого) Духа.

IX. 12. Как при возделывании виноградной лозы труды и заботы берутся на себя (земледельцем) ради вкушения плодов, а если они не обретаются, то все утруждение оказывается напрасным и тщетным, так и мы если через действие Духа не познаем в самих себе, во всей удостоверенности и духовном чувстве, плодов любви, мира, радости, смирения, долготерпения, веры и всех остальных (плодов духа), перечисленных Апостолом (Гал. 5, 22), то тщетными окажутся наши усилия и напрасен наш труд девства, молитвы, псалмопения, поста и бдения. Ибо труды и усилия эти должны предприниматься в надежде на (будущие) духовные плоды. Плодоношение же Духа есть духовное вкушение, сопровождаемое нетленным удовольствием; они осуществляются Духом (лишь) в сердцах верных и смиренных.

IX. 13. Ведь (все) труды, занятия и усилия естества (человеческого) должны оцениваться со многим рассуждением и разумением, и (подлинными) плодами (добродетелей) следует признавать лишь те плоды, которые благодаря вере и надежде взращиваются Святым Духом в (сердцах мужей) достойных. А если кто–нибудь, по недостатку ведения, сочтет (одно только) собственное делание и усилие за плоды Духа, то это означает, что стяжал он лишь суетное самомнение, (добровольно) отпав от великих духовных благ. Ибо понадеялся он, что преуспеяние в добродетелях может быть достигнуто только им самим, без действия (Святого) Духа. Но тот, кто всецело посвящает себя Богу и прилагает, насколько это возможно для пего, собственное усердие и труд, — тот воспринимает от Бога благодать, освобождается от страстей и удостаивается достижения горних высот (Духа) и чистой добродетели.

IX. 14. Подобно тому, как живущий (мирской) жизнью и целиком отдавшийся греху с превеликим наслаждением удовлетворяет неестественные страсти бесчестия: распутство, блуд, пьянство, любостяжание, зависть, коварство, необузданность, вражду, ненависть и сребролюбие, с удовольствием и сластью осуществляя и прочие злые деяния, словно естественные, так и совершенный христианин все добродетели и все превосходящие нашу природу совершенные плоды Духа, то есть истинную и непреложную любовь, долготерпение, благость, кротость, терпение, веру, смиренномудрие и прочие дела добродетели, исполняет с великим удовольствием и духовным наслаждением, как естественные; он творит их легко и без усилий, не заботясь уже о порочных страстях и не воюя с ними. Уже совершенно искупленный Господом и сподобившийся стать чистым жилищем Его, он побуждается к осуществлению добродетелей Божией Силой, преисполненный радованием и веселием от поклоняемого Святого Духа и стяжав совершенный мир Христов, владычествующий в (его) сердце (Кол. 3, 15). Он есть тот, кто истинно прилепился к Господу и стал одним духом с Ним (1 Кор. 6, 17). Ибо благодаря действию Духа и святости (собственных) добродетелей он может подавить в себе грязные страсти и действия порока.

IX. 15. Такой (совершенный христианин), вследствие действенного вселения в него Святого Духа, не только со многим удовольствием и без усилий совершает делание добродетелей, но легко и свободно приемлет на себя самое трудное — страдания Христовы; укрепляемый Духом, он с великим желанием молится о том, чтобы ему пострадать вместе с Христом. И подобно тому, как люди, живущие жизнью по плоти, с великим наслаждением и радостью жаждут быть почитаемыми, прославляемыми и обожаемыми, стремятся обогащаться, роскошествовать, начальствовать и иметь прочие удовольствия жизни сей, так и сподобившиеся достигнуть высшей меры христианства с духовным наслаждением, удовольствием и радостью, в блаженном уповании Воскресения без усилий приемлют на себя, считая это вожделенным, наготу, голод и терпения всякого злострадания ради Господа; они готовы подвергаться ненависти, бесчестию и поношению, стать как бы отребьем для мира сего (1 Кор. 4, 11–13), быть распинаемыми и подвергаться всяким наказаниям.

IX. 16. Ведь славу, богатство, роскошь, сокровище и гордость христиан составляют страсти Христовы, согласно апостольскому изречению: «И не сим только, но хвалимся и скорбями» (Рим. 5, 3), а также согласно изречению (Самого) Господа: «Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня. Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах» (Мф. 5, 11–12). И блаженный Павел, испытывая великое наслаждение в страданиях за Христа, восклицает: «Я гораздо охотнее буду хвалиться своими немощами, чтобы обитала во мне сила Христова. Посему я благодушествую в немощах, в обидах, в нуждах, в притеснениях, под ударами, в темницах, ибо, когда я немощен, тогда силен». И еще: «Как служители Божий, в великом терпении» (2 Кор. 12, 9–10; 6, 4–5).

IX. 17. Ведь полнейшее вселение в них Святого Духа и нетленное и действенное утешение (Его) подготавливают их, благодаря бессмертной надежде на будущее Воскресение, к тому, чтобы с самой сладостной удостоверенностью и великим удовольствием принимать страдания Христовы. Поэтому и принятие этих страданий (становится для них) легким и удобным. А не сподобившиеся еще этого и не удостоившиеся пока действия Духа пусть с усердием и желанием, в уповании и вере, непрестанно размышляют о заповедях и страданиях Господа; принуждая себя, пусть они упражняются, насколько это возможно, в (духовном) труде, надеясь, что с помощью Духа (когда–нибудь и они) добьются совершенства в преуспеянии. И это необходимо для того, чтобы мы в труде упования, в размышлении ума и с желанием восприняли действующий в силе Дух, с радостью подъяли делание евангельских заповедей и терпение страданий Христовых. Удостоившись таким образом, через действенное вселение в нас Духа и общение с Ним, стать совершенными христианами, мы сподобимся также и того, чтобы быть наследниками вечной жизни.

IX. 18. Поэтому именно так подвизайтесь, так закаляйтесь и так все вместе готовьте себя ко всякому благому делу. Особенно понуждайте себя постоянно пребывать в молитвах, имея перед собой цель (достижения) столь великих благ, чтобы послужить вам (примером), назидающим и вас самих, и ближних. (Избегайте того, чтобы), по нерадению или неосторожности, не нанести вам вред и самим себе, и ближним.

Х.1. А не могущие еще, по (своему) младенчеству, посвятить себя вполне делу молитвы, с верою, благоговением и страхом Божиим приуготовляйте себя на служение, послушание или любое дело, приносящее отдохновение братиям, исполняя и осуществляя его, как заповедь Божию и как духовное дело. Не ожидайте от людей почести или благодарности, поскольку не от них получаете награду, но трезвенно посвящайте себя целиком (этим служениям), как делам Божиим; служите с радостью, как рабы Христовы, никогда не позволяя злобе, через человекоугодничество, ропот, высокомерие, надменность, нерадение и презрение, осквернять благое дело ваше и ядом ее коварства отравлять и осквернять его. Благоговением, страхом (Божиим) и любовью к Богу освящайте свой образ жизни, и он станет благоугодным Богу.

Х.2. Ибо Господь снизошел к роду человеческому с великим человеколюбием и беспредельной благостью, а поэтому Он не попускает никому оставаться праздным в отношении к добродетели или к (любому) благому делу, но каждому дарует труд по силе собственного произволения человека, великодушно призывая всех каждый день к (осуществлению) всё больших заповедей и добродетелей.

Х.3. Ибо (Господь) говорит: «Кто напоит только чашею холодной воды, во имя ученика, истинно говорю вам, не потеряет награды своей» (Мф. 10, 42). Вот сколь легкой сделал Господь заповедь (Свою), дабы никто, даже имеющий немощное и расслабленное произволение, не лишен был участия в благе. И еще Он говорит: «Так как вы сделали это одному из сих, то сделали Мне» (Мф. 25, 40); только бы сделанное было совершено ради Бога, а не ради славы человеческой. И присовокупляет: «во имя ученика», то есть чтобы благо творилось по страху (Божиему) и с любовью Христовой.

Х.4. Ведь делающих что–либо напоказ, ради славы и похвалы человеческой, Господь порицает и осуждает, изрекая: «Все же дела свои делают с тем, чтобы видели их люди» (Мф. 23, 5); а затем присовокупляет с клятвою: «Истинно говорю вам: они уже получают награду свою» (Мф. 6, 2). Поэтому ученикам Своим Он заповедует: «Смотрите, не творите милостыни вашей, поста вашего и молитвы вашей пред людьми: иначе не будет вам награды от Отца вашего Небесного» (Мф. 6, 1–5). Славу, честь и похвалы, исходящие от людей, (Господь) увещает отвергать и вообще не допускать к уму, но, как сказано выше, принимать истинную славу и похвалу от одного только Бога. Ведь Господь учит о том, чтобы любое благо, совершенное нами, не делалось известным людям. (Впрочем, возникает вопрос): как это возможно, когда Он Сам советует, чтобы подобно свету сияли пред людьми наши благие дела, совершенные во славу Божию, и говорит: «Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного» (Мф. 5, 16)?

Х.5. И апостолы, законополагая Духом (Святым), установили так, чтобы ничем не беспокоить обращенных из язычников, повелев (им) воздерживаться лишь от того, от чего воздерживаться (наиболее) необходимо: от блуда, идоложертвенного, удавленнны и крови (Деян. 15, 19, 29), умолчав, по великой и безмерной доброте своей и сострадательности, об обилии заповедей. Облегчая (иго) их духовного младенчества, апостолы желали, чтобы они сначала только пришли к вере, оставив идолослужение; лишь потом, понемногу внимая Слову Истины, (обращенные из язычников) могли удостоиться назидания относительно более важных заповедей, (возжелав) устремиться к духовному возрастанию.

Х.6. А если кто–нибудь и в молитве вял, и в служении или каком–либо другом деле, осуществляемом ради покоя братий, проявляет изнеженность, нерадивость и небрежность, не стараясь, как то подобает истинному мужу, усердно исполнять порученное ему дело, то (пусть он услышит) Апостола, называющего такого человека «праздным». (Указывая на то, что подобный лентяй) не работает, а лишь попусту тратит время, (Апостол) не признает его достойным и хлеба, говоря: «Кто празден, тот не ешь» (2 Фес. 3, 10). В другом месте говорится: «Праздных и Бог ненавидит; праздный не может быть верным». И в Книге Премудрости сказано: «Мнозей бо злобе научила праздность» (Сир. 33, 28). Каждый обязан в любом деле, совершаемом ради Господа, плодоносить и быть усердным хотя бы даже в одном (служении), чтобы не лишиться вечной жизни, оказавшись бесплодным.

XI. 1. Итак, хотя перед всеми братиями,, ведущими один и тот же образ жизни, стоит единая цель, о которой речь шла выше, каждый пусть подвизается по мере своих сил и верует неложному Богу, чтобы, при всем его благом усердии и (непрестанном) упражнении в добродетели, достичь ему совершенной меры христианского усыновления. Простота, искренность, взаимная любовь, радость и смирение во всем пусть всегда будут среди вас как незыблемые основания братства. Иначе, если будете превозноситься и надмеваться друг перед другом или роптать друг на друга, труд ваш станет тщетным. (Ведь только тогда, когда) мы преисполняемся смиренномудрия, считая ближних превосходящими нас и нашими господами, мы становимся подражателями Христа, обнищавшего ради нас.

XI.2. Непрестанно же пребывающий в молитвах пусть не превозносится и не надмевается над еще неспособными к этому, дабы дело его могло преуспевать перед Богом и людьми. А отдающий себя служению или послушанию (братиям) пусть не ропщет и не клевещет, поддавшись злобе, на посвящающего все свое время молитвам и постам, чтобы стяжать ему благодать перед Богом и чтобы дело его было благоугодно (Богу). Будучи членами друг друга, мы должны и успокаивать друг друга, не делая ничего»по любопрению или по тщеславию» (Флп. 2, 3), как то заповедал Апостол.

XI.3. Как члены тела, управляемые одной душой, без зависти служат друг другу, глаз не может сказать руке: «Ты мне не надобна», и голова не может изречь ногам: «Вы мне не нужны», а напротив, о членах тела, которые кажутся слабейшими, о тех мы «более прилагаем попечения» и их больше лелеем (1 Кор. 12, 21–23), — так и мы, будучи членами друг друга, как говорилось, должны поступать подобным же образом. Являясь членами друг друга, управляемые единым Духом и питаемые единым живым Словом Истины, мы должны для обретения общего покоя приводиться в созвучие любовью, простотой, добротой и радостью. Ведь для этого мы и созданы, по словам: «Ибо мы Его творение, созданы во Христе Иисусе на добрые дела, которые Бог предназначил нам исполнять» (Еф. 2, 10).

XI.4. И (если мы поступаем) таким образом, то Бог радуется добровольному произволению каждого, приемля дело, совершаемое только ради Его одного. Ибо когда соблюдается простота душевного расположения друг к другу, то избыток (духовных даров) у настойчиво подвизающихся в молитвах восполняет недостаток их у служащих (и работающих) для успокоения (братий); и, наоборот, избыток (этих даров) у служащих и труждающихся восполняет недостаток их у посвящающих себя (целиком) молитвам. Таким образом и возникает, по словам (Апостола), равенство, как написано: «Кто собрал много, не имел лишнего; а кто мало, не имел недостатка» (2 Кор. 8, 14–15; Исх. 16, 18). Только бы среди братий незыблемо зиждились простота, любовь, смирение и непритязательность, и каждый бы, по мере своих сил, шел с радостью по (избранному) поприщу добра, подвизаясь в добром борении, чтобы, шествуя прямым путем благочестия, каждый ежедневно, по мере своей веры, любви и труда, достигал преуспеяния и удостоился бы Царства (Небесного).

XI.5. Такова подлинно ангельская жизнь на земле. Ее и обозначают слова: «Да будет воля Твоя, яко на иебеси и на земли» (Мф. 6, 10). (Живя так), мы не превозносимся друг перед другом, но с непритязательностью, независтливостью, простотой, любовью, миром и радостью соединяемся друг с другом, считая преуспеяние ближнего своим собственным прибытком, а его немощь, слабость и скорбь — собственным ущербом. Ибо сказано: «Не о себе только каждый заботься, но каждый и о ближнем» (Флп. 2, 4). И таким образом, сострадая друг другу и неся бремя друг друга, особенно сильные — бремя слабых, а крепкие — бремя немощных, мы сможем исполнить закон Христов по увещанию (Апостола) Павла (Гал. 6, 2).

XI.6. Живя вместе таким образом, мы действительно сможем «наступать на змей и скорпионов и на всю силу вражию» (Лк. 10, 19), благодаря единомыслию и благодати Христовой разбивая главы духовных змиев, наступая на аспида и василиска и попирая льва и змия (Пс. 90, 13).

XI.7. Ибо когда братия, как было сказано выше, пребывают друг с другом в любви, простоте и чистоте, тогда достигший высоких ступеней духовного преуспеяния и предающийся постоянно молитве достигает еще большего преуспеяния и (духовного) возрастания благодаря содействию и согласию братий. Равным образом и стоящий на более низких ступенях, с любовью поощряемый более совершенными, ежедневно преуспеяет, утруждаясь с радостью, и продвигается к большему (совершенству). А если вы не так расположены друг к другу, но между вами пробуждаются ропот, упреки, клевета и превозношение друг перед другом, то и те, которые кажутся посвящающими себя молитвам и постам, не могут, вследствие несогласия и вредности своих товарищей, а также по причине собственного превозношения, стать лучше; а те, которые служат телесному покою (братий), не могут обрести благодать в своем служении вследствие ропота на подвизающихся (в молитве) и ненависти между братиями. Когда же в Теле (Церкви наблюдается) раскол, то невозможно нам получить духовного назидания и воля Божия не может совершиться в нас.

XI.8. Апостол, сводя раздаяние многих духовных дарований в единое и созвучное целое, подобное единству членов одного (тела), говорит: «И как, по данной нам благодати, имеем различные дарования, то имеешь ли пророчество, пророчествуй по мере веры; имеешь ли служение, пребывай в служении; учитель ли, — в учении; увещатель ли, увещавай; раздаватель ли, раздавай в простоте; начальник ли, начальствуй с усердием; благотворитель ли, благотвори с радушием. Любовь да будет непритворна» (Рим. 12, 6~9) и далее. Также: «У каждого из вас есть псалом… есть откровение», есть ведение, есть пророчество: «все сие да будет к назиданию» (1 Кор. 14, 26); то есть каждый пусть взаимно получает от дарований другого через единомыслие и согласие друг с другом. Так и вы, братия, в монастырях предавшие себя Господу и друг другу, сильные телом или разумением «носите бремена» (Гал. 6, 2) немощных при помощи блаженного упования на Христа. И то благо, которое каждый имеет в природе своей, — силу, разумение, мужество и какое–либо (доброе) намерение или усердие — должен он целиком отдавать другому. Если мы сподобились, по благодати Христовой, духовных дарований, то станем общниками друг другу во всех благах для назидания и пользы как самих себя, так и своих ближних и (вообще) всех людей. Исполняя таким образом закон Христов (Гал. 6, 2), мы станем достойными вечной жизни.

XI.9. А о том, что дело молитвы и слова, совершаемое надлежащим образом, предпочтительнее всякой добродетели и всякой заповеди, свидетельствует Сам Господь. Ибо когда Он пришел в дом Марфы и Марии и Марфа занялась служением, а Мария, сидя у ног Господа, питала душу спасительным учением, тогда Марфа, упрекая сестру за то, что она не помогает ей, сказала Господу: «Господи! скажи сестре, чтобы она пришла помочь мне, потому что она одну меня оставила». А Господь, сочтя (внимание Марии) первым и главнейшим, ответил: «Марфа! Марфа! ты заботишься и суетишься о многом, а одно только нужно; Мария же избрала благую часть» (Лк. 10, 38–42). Сказав так, Господь указал на дело наипервейшее, которое лучше дела добродетелей.

XI. 10. Однако и дело служения Он не считал ничтожным. Ибо если бы Он считал его таковым, то почему принял на Себя служение Марфы и Сам совершил ее дело, умыв ноги ученикам? И, увещевая их, научал: «Итак, если Я, Господь и Учитель, умыл ноги вам, то и вы должны… делать то, что Я сделал вам» (Ин. 13, 14–15). Также (Он говорил): «И кто хочет быть первым между вами, да будет служителем и рабом всем. Ибо и Сын Человеческий не для того пришел, чтобы Ему служили, но чтобы послужить и отдать душу Свою для искупления многих» (Мк. 10, 43–45). И еще: «Так как вы сделали это одному из сих… то сделали Мне» (Мф. 25, 40). Однако апостолы, как повествуется в «Деяниях», занятые делом телесного служения при трапезах, сочли лучшим для себя дело молитвы и слова. Ведь они сказали: «Не праведно нам, оставив слово Божие, пещисъ о столах. Но, избрав мужей, исполненных Святого Пуха, поставим их па эту службу. А мы постоянно пребудем в молитве и служении слова» (Деян. 6, 2–4).

XI. 11. Видишь, как первое предпочитается второму, хотя и то, и.другое суть побеги одного благого корня. Поэтому пусть молитва привлекает ваше усердие, ценится выше прочих заповедей и предпочитается им. Только бы все делалось по любви к Богу и определялось бы целью достичь, с помощью благодати (Божией), бесстрастной чистоты. Не (будем делать этого) по телесной привычке, как придется и безразлично; не внешними только выражениями молитвы, псалмопения, поста или служения, совершаемыми не ради одного Бога, и не другими внешними достижениями будем осуществлять Саму Истину, которая есть любовь к Богу, взыскуемая Им во внутреннем человеке и приводимая в действие (Святым) Духом, чтобы нам, по неведению, не скрыть эту Истину от самих себя, уповая на одни только телесные оправдания. Наоборот, пусть (у нас) над всеми заповедями господствует цель любви к Богу от искренней совести и чистого расположения (души). Ибо когда эта цель всегда указывает нам путь, когда она подготавливается и осуществляется в нас Духом (Святым, действующим) при помощи нашего великого желания, тогда (внутренняя) молитва свершается в полном соответствии с (внешним) коленопреклонением, служение исполняется богоугодно и делание всех заповедей может осуществляться нами, через содействие Духа, чисто и непорочно.

XII. 1. Ведь цель и упование христиан заключается в том, чтобы стать сынами Света, удостоиться быть чадами и наследниками Божиими, оказаться сонаследниками Христа, стать сынами Небесного Брачного Чертога и именоваться, по благодати Божией, братьями Христовыми согласно неизреченным обетованиям богодухновенных и святых Писаний. А достичь этого можно не какими–либо иными (духовными) свершениями и не иным образом жития, но лишь теми, о которых мы говорили, приведя многочисленные свидетельства Писания.

XII.2. Поэтому, узнав из этих свидетельств о высшей и совершенной цели благочестивого жития, с любовью, надеждой и рвением во всякой добродетели веруя неложному Богу, что Он удостоит нас, по благоволению и благости Своей, тех обетовании, которые превышают нашу природу и силу, а также ежедневно возрастая в Господе и являя всем наше преуспеяние по Господу, мы, возможно, получим Духа усыновления, целиком и полностью уповая (на Бога) в несомненности веры нашей. (Лишь) через Него мы можем избавиться от страстей бесчестия, явных или тайных; от осуществляемых на деле грехов и исполняемых (злых) помыслов; (лишь благодаря Ему) мы можем удостоиться стяжания чистого сердца, согласно одному из блаженств Господних (Мф. 5, 8). И добровольно принимая на себя (труд) борения так, как об этом было сказано, сподобившись стать, благодаря сопребыванию и смешению со Святым Духом, чадами Божиими, сынами Царства и братьями Христовыми, мы, обретя упокоение, будем соцарствовать с Ним на бесконечные века.

XIII. 1. Однако некоторые, побуждаемые неведением, обвиняют нас, руководствующихся обозначенной выше целью, в том, что произносим мы надутое пустословие (2 Пет. 2, 18), уповая на невозможное и превышающее человеческие силы. Мы же, ставя такую цель, опирались на Богодухновенные Писания и, говоря о возникающей в верующих чистоте, не осмеливались изрекать что–либо бездоказательно. По их же словам, человеку невозможно стать таким, каким увещевают его быть Писания, идет ли речь о совершенной чистоте и избавлении от страстей или о причастии Святому Духу и наполнении Им. Тогда, если следовать (мнению возражающих нам), Господь только для устрашения людей изрекал: «Если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, то вы не войдете в Царство Небесное» (Мф. 5, 20). И еще: «Сказано древним: «не прелюбодействуй»« (Исх. 20, 14). «А Я говорю вам, что всякий, кто смотрит на женщину с вожделением, уже прелюбодействовал с нею в сердце своем» (Мф. 5, 27–28); «Кто ударит тебя в правую щеку твою, обрати к нему и другую» (Мф. 5, 39); «Любите врагов ваших» (Мф. 5, 44), «благотворите ненавидящим вас» (Лк. 6, 27) и «молитесь за обижающих вас» (Лк. 6, 28), а также все остальное, что изрек Господь в Священных Писаниях. По словам же (возражающих нам), в Царство Небесное войдет не (только) тот, кто станет таковым и исполнит эти заповеди, (но войти в это Царство способны и другие), поскольку достичь названных мер (совершенства) невозможно для человеческой природы. Поэтому необходимо в немногих словах представить свидетельства о них владыке, чтобы показать, какой вред и ущерб наносят те, которые убеждают себя не верить Божественным Писаниям, суетно удовлетворяясь предвзятым мнением собственного ума. Следует также показать, каких (мер) преуспеяния достигают и какую (духовную) пользу получают те, которые верят научениям Духа, а потому обретают (полноту) удостоверенности. Ибо всякое изречение, всякое слово и всякая заповедь, сказанные неложным и Святым Духом истинно и в совершенстве предавшим себя Богу и обретшим чрез веру причастие Святого Духа, могут привести к преуспеянию и (духовному) свершению, если воспринимается благодать благодаря непрестанному борению произволения.

XIII.2. Ведь те, которые тщательно исследуют христианство, прежде всего стараются познать совершенную волю Божию; для исполнения заповедей Господних они, с верою и упованием на (блаженную) цель, прилагают (много) усердия, трудов и усилий, подвизаясь великим борением; они надеются достичь и обрести (вожделенное) упокоение; в вере и благодати Христовой стремятся они (развить свою) склонность к добродетели, побуждаемые к совершенству словами Господа и апостолов. Таковые (подвижники) приносят (духовный) плод и стяжают (духовную) прибыль тремя вещами, получая назидание и пользу (душевную) тремя способами.

XIII.3. Во–первых, они, как верные рабы, считают слова Господа и апостолов за подлинные (глаголы) Божий. Во–вторых, они, устремляя взор свой к цели христианства и сознавая высоту своего призвания, усиливаются быть мужественными и благородными; твердо, постоянно и непрестанно они трудятся, состязаются и борются, устремляясь к блаженному упованию любви и совершенства; не позволяют они себе расслабляться, зная о том, что цель их возвышенна. В–третьих, они, имея пред очами цель совершенства и веруя в истинность глаголов Господних, надеются на то, что искренне посвящающий себя служению Богу может достигнуть (великой) степени бесстрастия и свободы. Ибо к такому блаженству звания (христианского) призывает Господь следующих по стопам Его, говоря: «Будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный» (Мф. 5, 48), — этими словами Он научает относительно того, что мы должны стать (обителью) совершенной чистоты. Этой чистотой обладала душа, сотворенная вначале по образу и подобию (Божиему) (Быт. 1, 26), и она же созидается (ныне) в верующей душе действием (Святого) Духа, согласно сказанному: «Сердце чисто созижди во мне, Боже, и дух прав обнови во утробе моей» (Пс. 50, 12). И Господь, показывая восстановление тех, которые поспешают к совершенным степеням (христианской жизни), и молясь о них, сказал: «Отче! освяти их во имя Твое» (Ин. 17, 11, 17); еще Он изрек: «Хочу, чтобы там, где Я, и они были со Мною, да видят славу Мою» (Ин. 17, 24). Также Апостол говорит: «Чтобы представить всякого человека совершенным во Христе» (Кол. 1, 28), и: «доколе все придем в единство веры и познания Сына Божия, в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова» (Еф. 4, 13).

XIII.4. Поэтому они, подвизаясь всячески, непрестанно состязаясь на ристалище благих нравов и всегда утруждаясь в добродетелях, совсем не считают себя преуспевшими в чем–либо (великом), поскольку не достигли еще достославной меры. Наоборот, они, будучи подвижниками испытанными и уважаемыми, (искренне) признают себя неиспытанными, несчастными и покинутыми (Богом, ведая) о преизобильном призвании духовного богатства. Смиряясь таким образом, они (стремятся) избегать всякого зла, превозношения, вялости и праздности; со многим усердием, непоколебимостью в борениях и желанием поспешают они к великой мере праведности, даже если не могут еще достичь совершенства, поскольку (неизмеримо духовное) богатство, (завещанное им).

XIII.5. Как уже было сказано, имеющие такой образ мыслей получают (духовное) назидание и пользу тремя способами. Те же, которые считают христианство чем–то малым и случайным, которые не исследуют высшей духовной цели (его и не взыскуют), «что есть воля Божия, благая, угодная и совершенная» (Рим. 12, 2), которые не ищут строгого руководства, (чтобы осуществить) заповеди превосходнейшие, но безразлично, как придется и небрежно приступают к глаголам Господним, — такие обретают удостоверенность (лишь) в суетном и предвзятом мнении собственного разумения. Они полагают, что евангельские заповеди были даны просто ради страха человеческого, а поэтому Слово Господне исполняют не ради Самой Истины, хотя (и им) было сказано: «Небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут» (Мк. 13, 31).

XIII.6. Поддавшиеся внушению подобного образа мыслей и убежденные (собственным) разумением так понимать незыблемые, непоколебимые и истинные глаголы Самого Учителя наносят великий вред и ущерб (своей) душе также тремя вещами и тремя способами. Во–первых, не веря Богодухновенным Писаниям, они представляют Бога лживым, а не правдивым. Во–вторых, не имея перед собой великой и совершенной цели христианства, которой бы они (целиком) посвятили себя, они не могут (достойно переносить) труд, борение, усилие, голод и жажду ради правды, а поэтому, вследствие своего небрежения и суетной удостоверенности, обретают расслабленность и беспечность. В–третьих, думая, будто немногими добродетелями прочно утвердились (в добродетели), они не устремляют взора своего к той совершенной мере христианства, которую пока еще недостигнутой считают отдающие себя этой цели и взирающие на нее. Поэтому, (возлагая надежды) лишь на внешнее поведение и внешнюю сторону нравов, не могут они стяжать смирение, нищету (духовную) и сокрушение сердечное, пребывая в удовлетворении от немногих (духовных) свершений.

XIII.7. Таким образом, забывая о блаженном уповании, о призвании к совершенству в Господе, о духовном возрасте полноты Христовой и о совершенном очищении от страстей, они оправдывают себя немногими добродетелями, считают себя уже постигшими (горнюю мудрость) и пребывают в самомнении собственной значимости. Поэтому они не обретают ежедневного преуспеяния и духовного возрастания, ибо не подвизаются в труде, борении, скорбях и сокрушении сердечном. Ибо те, которые не приемлют трудов, борений и скорбей ради Царства Небесного, не жаждут и не алчут правды (Мф. 5, 6), не могут достичь и (полноты) совершенства, даже если и добьются некоторой меры (духовного) преуспеяния и возрастания.

XIII.8. Можно привести такой пример: некий хозяин поручил своим работникам или рабам ежедневно убирать урожай с трех плектров земли. Один работник, получив повеление хозяина, целиком посвятил себя исполнению его, стараясь и трудясь из всех сил; имея (сугубое) попечение, он усердствовал, стремясь один обработать эти три плектра. Другой, полагая, что не по силам ему исполнить порученное, поддался расслабленности, а поэтому (работал спустя рукава): иногда (немного) жал, а (больше) предавался бездействию и отдыхал, не прилагая такого усердия, как первый. И хотя он (действительно) не мог, по причине чрезмерности задания, исполнить порученное ему, но он не ставил перед собой и той цели, к которой стремился первый работник. Поэтому он и не прилагал старания и усердия, чтобы сделать как можно больше из всего того, что было повелено ему, ибо это требовало многого и непрестанного усилия, рвения и попечения, не позволяя пребывать в расслабленности. — Подобным же образом и те, которые устремляют взор свой к совершенной цели небесного призвания, веруют Богодухновенным Писаниям и подвизаются, насколько возможно им, в благе, делаются лучше во всем — в ведении, вере и делах — тех, которые не верят в (возможность) достижения этой цели совершенного призвания, свободы и бесстрастия, то есть тех, которые не посвящают себя (целиком ей), а потому пребывают в удовлетворенности собственной воле и превозносятся (своим мнимым) преуспеянием.

XIII.9. Ведь они не устремляют взор свой к высшей цели блаженного призвания, указанной евангельскими глаголами; не осознают ничтожество свое и не имеют сердца сокрушенного; не алчут и не жаждут правды; не способны из всех сил подвизаться на ристалище (добродетелей); не готовы прилагать труд и усердие; с самого начала не доверяют священным повелениям святых заповедей и евангельских глаголов. (Поэтому они и не могут) стать достойными небесных благ, верой и добрым рвением стяжав духовное преуспеяние.

XIII. 10. К сказанному следует добавить еще следующее: если мы, уповая (лишь) на собственную силу, доверяя (только) собственной крепости и разумению и полагаясь на собственные оправдания, провозглашаем, что можем уничтожить и искоренить действие страстей (дело невозможное для человеческой природы!), то каждый имеет право упрекнуть нас в «надутом пустословии» (2 Пет. 2, 18) и обещании совершить превышающее (силы) человеческого естества. (Совсем иначе обстоит дело), если мы, повинуясь Слову Божию, доверяя разуму Священных Писаний и уповая на силу Божию, исповедуем истинность того, что невозможное человекам обетованному Богу все возможно (Мф. 19, 26). Ибо и в «Деяниях» сказано: «Неужели вы невероятным почитаете, что Бог воскрешает мертвых?» (Деян. 26, 8.) Ведь если (Бог) воскрешает мертвых, то Он может, (естественно), и искоренить страсти у ревностно подвизающихся во всех добродетелях, чисто и от всей души верующих (в Него), поскольку нет ничего невозможного у Бога.

ХШ.11. Любое слово, возвещенное Духом в Священных Писаниях, не может противоречить сказанному Господом: «Небо и земля прейдут, но слова Мои не прейдут» (Мк. 13, 31); и еще: «Слово Господне пребывает вове»к (1 Пет. 1, 25; Ис. 40, 6–8). В человеческих силах отсечь, усердно подвизаясь и борясь, нечистые страсти, обитающие вместе с душой и телом, сделав их бездейственными. Но полностью искоренить плевелы страстей, посеянные врагом в человеческую природу, (даже и) для истинно верующих возможно лишь при помощи силы Божией. «Вот», говорит (Иоанн Креститель), «Агнец Божий, Который берет на Себя грех мира» (Ин. 1, 29); и еще говорится: «Если пребудете в слове Моем, то вы истинно Мои ученики. И познаете истину, и истина сделает вас свободными» (Ин. 8, 31–32). Также: «Бог сокрушит сатану под ногами вашими вскоре» (Рим. 16, 20). Этими и подобными им речениями Духа возвещается полное искупление от страстей для тех, которые, через веру и борение, целиком посвятили себя Богу.

XIII. 12. (Следует напомнить), что полагающих, будто человекам невозможно достичь такого (полного) исправления и стать новой тварью чистого сердца, Апостол в «Послании к Евреям» ясно уподобляет тем, которые за свое неверие не удостоились войти в землю обетованную и кости которых пали в пустыне (Евр. 3, 17–19). И то, что там называется «землей обетованной» и истреблением семи народов, здесь в сокровенной форме (обозначает) искупление от страстей и любовь от чистого сердца, благой совести и нелицемерной веры — на них, как на цель всякой заповеди, и указывает Апостол. Это и есть истинная земля обетованная, ради которой всё преобразовательно было явлено Моисеем там.

XIII. 13. И если мы, вследствие нашей лени и нашего нерадения, не в силах достичь высочайших мер христианства, то, по крайней мере, нам следует, как рабам благоразумным, исповедовать и возвещать неизмеримую доброту Божию к людям, ставшую явной через глаголы Духа, и считать истинными, незыблемыми и верными обетования, дарованные тем, кто целиком посвящает себя Богу. И это для того, чтобы мы, неспособные достичь, по лености произволения своего и по немощи своей, великих и совершенных мер христианства, могли бы все же, благодаря некой милости Божией и (собственной) вере, обрести правый образ мыслей и не стать супротивниками научений Духа, а также чтобы не оказаться вне жизни вечной, явив себя неверующими.

XIII. 14. Блаженный Павел, поддерживая и укрепляя своих учеников, дабы никто из них не оказался в подобном порочном круге мыслей, говорит: «Смотрите, братия, чтобы не было в ком из вас сердца лукавого и неверного, дабы вам не отступить от Бога живого» (Евр. 3, 12). Под «отступлением» же (от Бога) он подразумевает не отказ от имени Господа, но неверие обетованиям Его. Поэтому, аллегорически толкуя прообразы иудеев в их соотносительности с христианской Истиной, он присовокупляет: «Ибо некоторые из слышавших возроптали; но не все вышедшие из Египта с Моисеем. На кого же негодовал Он сорок лет? Не на согрешивших ли, которых кости пали в пустыне? Против кого же клялся, что не войдут в покой Его, как не против непокорных? Итак, видим, что они не могли войти за неверие» (Евр. 3, 16–19). И еще добавляет: Смотрите, «чтобы, когда еще остается обетование войти в покой Его, не оказался кто из вас опоздавшим. Ибо и нам оно возвещено, как и тем; но не принесло им пользы слово слышанное, не растворенное верою слышавших. А входим в покой мы уверовавшие» (Евр. 4, 1–3).

XIII. 15. Покой же истинных христиан есть искупление от греховных страстей, а также полное и явное вселение Святого Духа в чистое сердце. Поэтому (Апостол) говорит также: «Постараемся войти в покой оный», то есть (он подразумевает, что) подвизающиеся во всех добродетелях и заповедях и верующие в освящение Духа могут удостоиться этого (покоя), «чтобы кто по тому же примеру не впал в непокорность» (Евр. 4, И). Поэтому, побуждая и возжигая произволение их к вере, он изрекает: «Да приступаем с дерзновением к престолу благодати, чтобы получить милость и обрести благодать для благовременной помощи» (Евр. 4, 16); и еще: «Да приступаем с искренним сердцем, с полною верою, кроплением очистив сердца от порочной совести» (Евр. 10, 22); также: «Кольми паче Кровь Христова… очистит совесть нашу от мертвых дел, для служения Богу живому и истинному» (Евр. 9, 14). Прочитав прочие свидетельства Священных Писаний, вы найдете, что многие из них также сказаны относительно этой (высокой) цели (христианства).

XIII.16. Итак, всё (сказанное выше) достаточно показывает благоразумно верующим в глаголы Духа, что (человек), искренне приходящий к Богу, от всего сердца доверяющий обетованиям Его, изо всех сил подвизающийся в заповедях Его и ежедневно обновляющий ум свой, должен ощущать в себе благодать духовного преуспеяния. И это для того, чтобы могли мы достичь истинного упокоения в совершенном освящении, то есть чтобы нам (постоянно) устремляться к совершенной любви усыновления достопоклоняемым Духом, благодаря Которому мы способны стяжать полное избавление от страстей. А поэтому, целиком освященные и душой и телом, незапятнанные и неукоризненные, умиротворенные Духом, приобретшие во всей удостоверенности небесное сокровище совершенной благодати в глиняные сосуды наших тел и ставшие чистым жилищем Бога, мы в будущий день Воскресения сопрославимся с Христом в Царстве (Небесном) и, удостоившись стать подобными образу Тела Славы Его, упокоимся в неизреченном покое вместе с Ним на беспредельные века вечные.

 

Слово 10. О духовном жемчуге

1. Господь, говоря о Царстве Небесном и повествуя о пречистом, и преславном, и Божественном, и единственном жемчуге и научая, как кто его получит, отвечает так, пользуясь сравнением с видимыми вещами: «Подобно Царство Небесное купцу, ищущему хороших жемчужин, который, нашед одну драгоценную жемчужину, пошел и продал все, что имел, и купил» (Мф. 13, 45–46) тот жемчуг, чтобы, принеся его, угодить царю, потому что драгоценными камнями вплетается властительский венец. Так, следовательно, и душа должна стяжать и найти небесный и многоценный жемчуг, Дух Христа, великую и хорошую куплю, чтобы он был вплетен в венце славы Небесного Царя Христа; а без этого Божественного жемчуга, который есть Святой Дух, душа не может угодить Царю Христу, ни получить царский венец.

Итак, каким образом приобретет кто–либо и найдет этот жемчуг, можно научиться от видимых купцов, торгующих драгоценными жемчугами, потому что они, продавши свое имущество, и удалившись далеко от родины, и прошедши чрез пустынные и разбойнические края, достигают местности, где рождаются жемчуги. Потому что там бывают выставлены самые ценные и славные из драгоценных камней, с их выгравированными и надписанными ценами. И каждый из торгующих видит выставленные (напоказ) камни, предвидит, и как ему предстоит явиться царю. Если же это превосходит его средства, он не только тяготится о пустом труде и плачет, но даже не может увидеть царя. Тем же образом и Христос, Господь наш, предобразил и преднаписал цену хорошего и великого жемчуга, без которого никто не может угодить Небесному Царю, а пена — отречение от мира и смерть и крест, потому что Он стал образом и начальником отводящего в жизнь пути, предав на смерть Свое Тело за нас, и победив насилие диавола, и искупив нас Своею собственною Кровью. И таким образом всех, последовавших за Ним, и ставших Его учениками, и хотящих приобрести небесный жемчуг (а он есть Царство Небесное), научает отречься от себя и более не себе жить, по Апостолу: «Чтобы живущие, говорит он, уже не для себя жили, но для умершего за них и воскресшего Христа» (2 Кор. 5, 15). А Сам Господь говорит: «Да отвержется себя и да последует за Мной» (Лк. 9, 23). И снова: «Если кто», говорит Он, «не возненавидит отца, мать, братьев и так далее, еще же и самую свою душу, не может быть Моим учеником» (Лк. 14, 26). Итак, смертью покупается этот жемчуг жизни, Христос. И таким образом, если кто не приготовит себя и от себя не отречется, предав на смерть свою душу, не может приобрести того жемчуга и без него не может увидеть Небесного Отца. Ибо Он есть венец, сплетенный из славы, Он есть Христос, связанный драгоценными камнями и бывший преславным венцом Церкви святых. И всякая душа, отдающая себя до смерти и желающая отойти в жизнь, да взыщет этот жемчуг и да стяжает Господа, ставшего всем во всех, пищей, питием, одеждою, сокровищем, упокоением, радостью нерассказуемой, жизнью истинной. Следовательно, нашедший Его нашел во все века богатство, наслаждение непрестанное, свет незаходимый, славу незатемняемую. Ибо Он все это действует различно в нем, соизменяясь с нуждами.

Душа, услышавшая слово Божие и соуслаждаемая с Богом, да воздвигнет себя, и да возбудится в любовь вожделенного Господа, и да возгорится в любовь Жениха. Как огонь, разжигаемый в обильном веществе, увеличивает пламя, да возжелает и она наконец удостоиться неизреченного явления и до смерти да подвизается, чтобы, победив, получить вечную жизнь по предшественнику нашему, Христу, до смерти предавшему Себя за нас. Потому что Господь стал всем указанием, чтобы как Он, посредством бесславия и бесчестия и последней смерти, победил врага, так и мы, живущие в страданиях и смирении и бесславии и во смерти, презревшие стыд, смогли победить диавола и получить жизнь и стяжать «многоценный жемчуг», Он же есть Христос, по сказанному: «Вы еще не до крови сражались, подвизаясь против греха» (Евр. 12, 4). Смертью победим смерть, не сочетаясь со злом, не падая вместе с помыслами. Постыдно же купцам переплывать такие пучины и пренебрегать смертоносными опасностями ради возрастания и прибавки богатства, а нам, вожделеющим держаться за вечную жизнь и хотящим стяжать нетленный свет самого лучшего жемчуга и желающим приторговать куплю истинного сокровища, не презирать временной смерти, (то есть) мирских наслаждений.

Итак, прошу вас, братья, презирать смерть, и за ничто считать свою душу, и до смерти стать подражателями Господа, бывшего во всем нам образом и примером и смертью победившего смерть.

2. Ибо в Законе таинственно, «образом и тенью» (Евр. 8, 5) Моисей, добрый угодник Божий, загадочно относительно смерти Господа повелел приносить в жертву телицу «вне стана» (Евр. 13, 11) в пустынном месте, и ее пепел и окропляемая кровь освящают весь народ, и священников, и богослужебные сосуды, и самую Книгу и скинию. Как и Апостол, беседуя с евреями, разъяснил истинное изображение таинства: «Ибо если кровь тельцов, пишет он, и козлов и пепел телицы через окропление освящает для чистоты тела оскверненных, то тем более Кровь Христа, Который Духом Своим принес Себя непорочного Богу, очистит совесть нашу от мертвых дел для служения Богу живому и истинному» (Евр. 9, 13–14). А то, что «вне стана» телица приносится в жертву, понимается двояко: или что — так как души пустынны и не имеют в себе гласа или пути Божия, но наполнены страшными колючками — Господь пострадал, чтобы очистить и примирить; или что души, исходящие из их отечеств и от родства и из страшного содружества злых духов тьмы, в коих они пребывали и жили, должны изойти силою Господа и удалиться в чистую землю жизни, где нет голосов злобы и шороха злых духов и толпы нечистых бесов. Неподъяремной же была телица, потому что ярма греха и рабства Господь не понес, но умер за нас. И мы сможем превзойти их, шествуя путем Господа.

Образно же Закон повелевал обрезывать приходящих от язычников и сопричислять народу Божию, описывая вхождение язычников, имущих (в будущем) веровать и быть сопричисленными небесной Церкви. Говорил же закон и о празднике: «Истребится», пишет он, «из народа всякий, не празднующий праздника Пасхи» (Лев. 23, 29), говоря о имеющем быть по душе празднике: «Истребится», говорит, «всякий необрезанный из рода Израилева, и наследия не будет иметь в братиях его всякий необрезанный» (Быт. 17, 14). Так, здесь не обрезанный сердцем, не обрезанный мечом Духа не называется сыном Божиим или Израилем, видящим Бога, и не сопричисляется наследию жизни. И как там не было возможно язычникам приступить или приобщиться, так Бог отделяет душу от духов злобы, дав сердцу закон духа. И снова о празднике Пасхи и опресноках Закон пишет, говоря: «Истребится всякое квасное в празднике Пасхи, и в каком дому будет найдено квасное ветхое — истребится» (Исх. 12, 15 и 19). Под домом намекается на тело: в каком бы дому ни нашлось квасное греха, истребится. Есть квасное ветхое и опресноки, и квасное новое, потому что Он требует волю и произволение не сочетаемыми и не согласными совершенно со злом и потому что называет бесквасным первого Адама, а новым квасом Божество и силу Духа, в коем Он бродит и сосмешивается с душой. И повелевает есть опресноки с горькими травами, научая терпеть горькие скорби, явные или невидимые, стеснения, бываемые в сердце от лукавого. А благость и сладость доброго и непорочного Агнца Христа совершает забывать вкусивших от Него о грубости и горечи скорбей (1 Пет. 1, 19). И вкратце: «Все это происходило с ними, как образы; а описано в наставление нам, достигшим последних веков» (1 Кор. 10, 11).

Итак, помолимся и мы Богу и поверим, что мы помазаны Кровью Христа (то есть Духом обетования Святым), и освобождены, и избавлены от рабства греха, и освобождены от уз тьмы, и таким образом» будем жить с Ним» (Рим. 6, 8) в бесконечные века. Слава Его благоутробию.

3. Блаженный Павел говорит, пиша коринфянам: «Мы же все, открытым лицем… взирая на славу Господню» (то есть на умный Свет), «преображаемся в тот же образ от славы в славу» (2 Кор. 3, 18). Ибо как кто, рассматривая царские одежды, багряницу и диадему и остальные подобно различные и пестрые одежды, дивится их пестроте, красоте, приятности, красоте драгоценных камней, и ненасытимым становится ему вид их приятности и прекрасности; или как, увидев солнце, видит сияние его лучей, что оно, подобно живым, показывает разноцветное зрелище, одно другого лучшее; или как, усмотрев в воде, видит солнце блистающим в воде и изменяемым и разнообразно передвигаемым; так и носящие небесный образ Христа и имеющие в себе неизреченный Свет и одетые в багряницы Небесного Царя (то есть в небесную радость Духа), познавая красоту неизреченного в них Света, открытым лицом души созерцают неизреченную красоту нетленной славы, как она преображается от славы в славу и в многопестрые красоты Божества, что плотский язык выразить бессилен. Ибо немыслимо и неизреченно то, что творит Бог со святыми Своей безмерной благостью, когда они еще находятся в мире. Они являются притчами и образами, частично подающими указание понимающим, потому что происходящее от Бога одним опытом познается поистине теми, кому самые тайны вещей действуются достойно. Можно услышать слово Бога и понимать, что оно выше твоего ведения, выше твоего ума, выше твоего сознания, пока сами предметы тайн благодати не станут в тебе. Ибо сама видимая багряница и царские одежды никакой выгоды или жизни не подают видящим их, разве только тем, что кажутся приятными, а Божественная слава и красота небесного образа подают отражающимся в них душам и имущим их в себе упокоение и вечную жизнь, любовь истинную в чистоте сердца, пищу небесную, разум, премудрость, радость духа непрестанную, и силою действия и сами соуподобляемые им. Итак, те, кто внутренними очами отражает в себе этот умный Свет, блистающий в сердцах, не заняты ничем из земного и вещественного, но всецело связаны в ту неизреченную красоту. Ибо как если кормилица возьмет младенца в свои объятия, а ребенок, видя мать, радуется и веселится, от нее получая молочную пищу, так и имеющие в себе истинный Свет Духа и связанные со Христом, созерцая Его, покоятся и радуются «радостью несказанной» (1 Пет. 1,8), ибо от Него питаются пищей нетленной и в Нем живут жизнь истинную.

4. Все начальники злобы, пребывающие в глубинах человеческих душ, не узнали Господа Воплощенного, пока Он не поколебал их престолов от сердец верных людей, и седалища их опрокинул и сосуды разбросал, чтобы человек стал храмом и собственным жилищем Его, и тогда Свои сосуды, тайны Духа и Престол Свой Он положил собственным обиталищем. И опять, когда Господь, сошедший во гробы и в ад, захватил и взял от него Свои души, удерживаемые диаволом, лукавый принес рукописание (долговое обязательство), говоря: «Они мои рабы, я их купил, Ты мне их продал. Что Ты меня неправдуешь? Почему работающих на меня похищаешь?» Тогда Господь говорит к нему: «Хорошо ты говоришь. Я тебе их продал, передав тебе, и вот ты приносишь рукописание на них. Но что ты имеешь против Моего Тела? Или в чем было тебе послушно Мое Тело, что неправедно его умертвил? Потому что оно безгрешно». Тогда, созвав всех его злых ангелов, сатана говорит: «Взыщите долговое обязательство этого тела». А они, исследовав всячески и везде, не смогли нигде его найти. Когда, следовательно, оно не было найдено совершенно против Тела Господа, Господь говорит: «Этого долгового обязательства у тебя нет». Диавол же обомлел и посрамился, ничего не быв в состоянии сказать против Тела Господа, в чем бы оно согрешило; без вины Оно, следовательно, было осуждено и распято. И Господь говорит: «Вот, что ты задумал, ты сотворил в Мою безгрешную Плоть, неправедно распяв и умертвив не бывшую обязанной смерти. Поэтому эта Плоть, против Которой ты не нашел долгового обязательства и дерзнул против Нее преступить, всякую плоть, верующую в Нее, Она искупит и освободит и на небеса восстановит в жизнь вечную». Ибо Кровью Его и Крестом Господь искупил всех от смерти, пожелавших и желающих уверовать Ему и иметь на Него надежду. И воскресив, восстановит в Царство. Ибо Апостол говорит: «Вы не свои… Вы куплены дорогою ценою» (1 Кор. 6, 19–20). И опять Петр говорит: «Зная, что не тленным серебром или золотом искуплены вы… но драгоценною Кровию Христа, как непорочного и чистого агнца» (1 Пет. 1, 18–19). Итак, Бог, как царь, обложив Себя багряницею, «воссел одесную величия на высоте» (Евр. 1, 3), а иудеи разорвали багряницу царя, распяв Плоть Господа, ибо Дух Божества кто может удержать, когда даже душу удержать кто может, она неосязаема. Виновны, следовательно, иудеи, распявшие Бога, как разорвавшие багряницу царя. Потому что как сопрославлена багряница с царем и не бывает поклоняем царь без багряницы, так была сопрославлена Плоть Господа с Его Божеством и поклоняем Христос вместе с Его Плотью; ибо плоть с душою и Божество стали чем–то единым, хотя они двое. Ибо как шерсть, окрашенная багряным, хотя из двух состоит естеств и ипостасей, образует один благолепный вид (ибо не может шерсть отделиться после окраски или краска от шерсти), так и плоть, соединенная душою с Божеством, в нечто единое образовалась, то есть одна Ипостась, Небесный Бог, поклоняемый с Плотью. Искупил, следовательно, Господь всякую плоть Своею собственною Кровью, и всякая плоть, уверовавшая и последовавшая за Ним и принимающая Его, ныне сопрославляется с Плотью Господа в тот день, когда Он, как говорит Апостол, «преобразит тело нашего смирения, чтобы стать ему сообразным Телу славы Его» (Флп. 3, 21). Итак, по этому образу начальники злобы, находящиеся внутри в человеческих душах, не узнали Его, пришедшего, пока Он не отодвинул их и не выбросил их из душ, поверивших Ему, и престол и храм, и чистое и святое жилище для Себя устроил души, в истине любящие Его. И так, непорочными, Духом Его устроенные с Ним, в Царстве упокоятся. Аминь.

 

Слово 19. О том, что должно доблестно переносить всевозможные искушения, в которых мы совершенствуемся

1. Человек Божий, по истине проходящий путь праведности и благопослушный раб Господа, всегда преуспевает на всякое состояние добродетели и лучшим самого себя становится, ежедневно улучшающийся, и приобретает основание для всех деланий добродетели, например, для смиренномудрия и кротости, для благости, для терпения, для великодушия, для любви, для веры, для надежды, для целомудрия, для мужества, для доброты, ибо каждое из них имеет многую глубину и широту и тонкость делания. Как если бы в саду было много различных плодоносных деревьев, и каждое дерево имело бы ветки, и опять–таки ветки — маленькие веточки и еще более тонкие сучки, и многое множество листьев, так в каждой из добродетелей заключается некая многая тонкость делания и многая глубина, и каждая как бы является неким совершенным заключением. Всех же этих основа и утверждение и крайняя степень, на которых должен утверждаться и быть основанным всякий, приходящий к Богу, является убеждение на Бога и твердость веры, каковые прежде всего каждый, желающий угодить Богу, должен стяжать и быть утвержденным уверенностью в Бога. Потому что не стяжавшие прежде уверенность в Бога похожи на строящих дом без основания. Потому что маккавеи, много подвизавшиеся и показавшие доблесть великодушно во многих и великих войнах, верою и убеждением на Бога подчинили своих врагов телесной войной. Возьмем их примером для себя в невидимой брани «против духов злобы» (Еф. 6, 12), потому что столь охотными, мужественными, и доблественными, и великодушными должны быть истинные воины Христовы. Ибо говорит Апостол: «Все это происходило с ними, как образы; а описано в наставление нам, достигшим последних веков» (1 Кор. 10, 11). Итак, мы должны пребывать в различных скорбях и разных искушениях, воздвигаемых против нас духами злобы, быть терпеливыми, мужаться и быть великодушными, доблественные Христовы подвижники и воины, дабы и в утешениях и дарах благодати мы могли быть благодарными. Ибо как видимый мир людей управляется благодатью и правдой, благодатью при множестве и урожае плодов, и здоровьем, и благорастворением времен, и всяким даянием благ, правдою же и наказанием в голоде и море, и скорбях и нуждах, бедствиях, граде, поветриях и всем, что порождается Богом для вразумления и пользы людей; так и душа, желающая наследовать горний мир Божества, многообразно управляется благодатью. И иногда в упокоении и радости духа веселится и в утешении благодати ликует, иногда же предается наказанию и разным искушениям и разнообразным скорбям мирского духа, дабы, обучившаяся всем и найденная испытанной, и доблественно претерпевшая во всех искушениях, и ни в чем не отклонившаяся от благоугождения Богу, и таким образом благоиспытанная Христу, стала бы достойной Богу, благодатью и праведностью унаследовавшая вечную жизнь.

2. И как в этой жизни не всецело отдых и урожаи, и рождения плодов, и мир бывают у людей, но мерилом правды Бог наказывает и милует и промышляет о мире, так и душа, вожделеющая родиться для горнего мира, не всецело бывает в отдохновении и радости и веселии духа, но мерилом правды и благодати наказывает и милует и устраивает ее Бог. Ибо если все было бы отдохновением в жизни у людей, и услаждение, и сытость и богатство без скорбей и болей не могли бы вынести и перенести люди, пренебрегающие Богом и всецело предающие себя в наслаждение плоти. «Ел Иаков», говорит (Писание), «и насытился, ожирел, отолстел, расширился и отлягнул возлюбленного» (Втор. 32, 15). Так и в духовных (вещах) воспринимай: если бы всецело и непрерывно в радости и отдохновении и веселии духа только пребывала душа, не знала бы она себя саму и не ведала бы упражнения и пути праведности, и превозносилась бы, и самомнением одним преуспевала, над всеми превозносясь, и даже человеком себя не считала бы, как говорит Апостол: «За чрезвычайность откровений был мне дан ангел сатаны удручать меня, чтобы я не превозносился» (2 Кор. 12, 7). Видишь, что такому святому мужу скорби были на пользу? Еще, как говорит тот же: «Скорбь терпение соделывает, терпение — опытность, опытность надежду, а надежда не посрамляет» (Рим. 5, 3–5). Так что скорби действуют на пользу и на большую опытность души.

3. Только чтобы сам человек все встречаемое, и особенно скорби, охотно и доблественно переносил, не позволяя себе никакого добровольного погрешения лености или нерадения, или расслабления, или какой–нибудь рассеянности, или других каких вольных грехов, но, весь всецелостно благоугодно работая и возложив себя Господу, все встречающиеся скорбные события, доблестно и охотно терпя, да переносит, ожидая оттуда всегда помощь, взирая на благодать и человеколюбие Бога, чтобы таким образом, став по всему достойным Бога, был бы таковым. Ибо Бог знает, насколько должен всякий прийти в испытание, и наказание, и искушение, чтобы он стал более опытным, только если человек овладеет терпением. Потому что если люди, причастные небольшому разуму и короткой мысли, испытывают и различают, сколь большой вес и груз каждое животное в силах понести, например, мул или осел, или верблюд, и если горшечник, слепивший сосуды, знает, что если он не вложит их в огонь, они не станут ему полезными, и он знает, сколько нужно их оставить в огне, чтобы они стали пригодными. И ни сверх должного не оставляет их, чтобы они не испортились, ни недостаточно не оставляет, чтобы не стали негодными и бесполезными. Насколько больше Бог, будучи неизреченным и несказанным, истинное Познание, и беспредельный Разум, и непостижимая Мудрость, знает, в скольких испытаниях и скорбях и искушениях нуждаются хотящие Ему благоугодить. И после скорбей они удостаиваются получить полноту благодати и всецело приобретают чистоту и освящение через причастие Духа, и всецело принимают избавление от страстей после того, как злые духи были им отныне подчинены. И таким образом, соделавшись непорочными и нескверными Духом, удостаиваются получить Царство Небесное во Христе Иисусе Господе нашем, Ему слава и держава в веках. Аминь.

 

Слово 21. Сколь великих и каковых тайн удостаивается через смирение душа, имеющая общение со Христом

Душа, любящая небесные блага и надеющаяся совоцариться со Христом через преложение и изменение, должна измениться от зла страстей во Христовы заповеди, и измениться по произволению и, говоря просто, стяжать обновление Духа, пока она находится во плоти.

Как если бы были в пустынной горе монастырские дома христиан, где раньше водворялись волки, и дикие звери, и страшные гады и жили в норах, но когда было застроено все место и потеряло свой дикий вид, там отныне непрестанные псалмы и пения, духовные песни (Еф. 5, 19; Кол. 3, 16), празднества и веселие совершаются ко Господу, так и когда душа пуста от Бога со времени преступления Адамова и находится в дикости страстей, в умственном ее сердце злые звери, и страшные волки, и очень многочисленные гады лукавых духов пасутся, и водворяются, и устраивают норы, показывающие свое действие посредством дурных и лукавых помыслов, но когда придет укротитель диких мест и губитель умственных зверей и гадов, Господь, и построит дом души в Духе и сделает кроткой всю ее умственную землю в собственных добродетелях Духа, и вселится, и обитель в ней сотворит (Ин. 14, 23), тогда там совершаются непрестанно молитвы и поклонения в Духе и Истине, тогда и псалмы, пения, песни духовные (Еф. 5, 19; Кол. 3, 16) воссылаются от земли благодатью на небеса, тогда празднества, и ангельский праздник, и радость небесная и неизглаголанная совершаются, когда руководитель праздника духовно празднует в душе и веселит ум небесной радостью и веселием.

И другим образом мы воспользуемся в том же смысле. Как золото, раньше смешанное с землей и топтанное зверями и гадами, когда будет взято и очищено и процежено знающими искусство очищения золота, тогда делается венцом и царскою диадемою, годной для головы царя; так и эту душу, теперь смешанную с землей греха и сплетенную с вещественными и праздными мыслями, и попираемую зверями и птицами тьмы действием страстей, и находящуюся смешанной во тьме этого века, как и там было смешано золото, когда пришел добрый и истинный техник и очиститель наших душ, Он берет и очищает ее от того оскорбления и ужасной тьмы, покрывшей ее, и, соделавши чистой, изготовляет ее, как красивый золотой венец и небесную диадему. Ибо пророк говорит: «И ты будешь венцом славы в руке Господней и диадемой красоты в руке Бога твоего» (Ис. 62, 3). Видишь, от какого оскорбления и бесчестия в какую славу и честь превращается человек силой Святого Духа и правым произволением своей свободной воли и старания и веры? Ибо Бог благоволил Своею благостью приобщить душу Своему Царству и, когда, придя, посетит душу, отдавшую себя всем произволением в духовное благо–угождение, передает ей от Света Божества Своего через общение Святого Духа. И тогда возрастает и напрягается, и расширяется умственное ее настроение до небесных высот, и Он с высоты нисходит к ней, воспринимая ее к Себе и до неба простирая там, сподобляет ее наслаждаться неизреченными небесными тайнами.

О, неизреченного благоволения! О, нерассказуемого человеколюбия, о, непостижимой любви и невыразимого благоутробия! Из какого бесчестия и ничтожества перелагает Он и переменяет души, воистину верующие и на всякое благоугождение отдавшие себя. Ибо эта сладость и упокоение небесное ненасытны. Ибо если на земле насколько богатые приобретают и богатеют, настолько как бедные бывают для себя, всегда желающие приобретения большего и не насыщающиеся тем, что имеют, и насколько богатеют, настолько стремятся больше богатеть. И сам земной царь сколько имеет сокровищ и, однако, еще больших хочет и желает, и сколькими (странами) мира господствует, но не насыщается, но хочет иметь господство один над всеми народами земли, и хочет приобрести все сокровища золота земли. И если относительно царя это так, насколько более душа, вкусившая сладости Бога и принявшая чувства благости духовной и несказанной радости, которая есть Господь, ставшая причастницей и приобщившаяся небесного богатства Света Божества, и коснувшаяся скрытых сокровищ премудрости, и осиянная небесными лучами Лика Христова, и получившая опыт мира Божества, не будет обожжена столькими неизреченными небесными благами и войдет в неутолимое духовное желание и в ненаполнимую сытость Божественной любви захватится, причастившаяся такой благости и радости и мира неизреченного Божества.

Ибо море, когда все реки впадают в него, не наполняется, так и душа, удостоившаяся войти в мир Божества Духа, не пресыщается, сколько (Бог) ни дает ей даров благодати, и сколько получает, взыскует; и сколько ни насыщается, еще желает, и сколько ни наполняется, еще чувствует недостаток, и, как некая ненаполняемая бездна, от многого духовного желания и небесной любви ненасытимой любви Христа устрояется. Она ходит по земле и на небесах с Господом по настроению имеет пребывание. Этих благ удостаиваются получить и такового преуспевания получают возрастание в душе те, кто отдают себя смиренному мудрствованию и не принимают в себе мысли возношения и важничания, но считают себя недостойными перед Богом и людьми и всегда подвизаются, как начинающие, и, таким образом уничижая и смиряя себя, удостаиваются получить эти великие блага. Как говорит Господь: «Смиряющий себя возвысится, и возвышающий себя будет смирен» (Мф. 23, 12). Ибо ставшие причастниками какой–нибудь малой благодати и предавшие себя возвышению за то, что думают, будто они являются кем–нибудь, оскорбляют благодать Духа и лишаются того блага, которым обладают, за безумие их младенчества.

Итак, взыщем Господа любовью и пламенем души, ожидающие Его всегда, к Нему привязанные, и будем иметь Его всегда желающими, Исполнителя стольких благ верующим в Него. Слово же Духа, глаголемое духовными мужами, да будет таковым: как если бы была величайшая река в полноте воды, настолько мимоходящая, настолько снова приходящая, потому что она неоскудеваемая, всегда рождаемая, как текущая из безмерного источника бездны. Таким образом, имеющие живой источник Духа сколько рассказывают о тайнах Духа, настолько более находят, так как Божественный источник источает всегда более новые и небесные тайны слова.

Попросим, следовательно, и мы Господа быть причастниками духовного источника живой воды, потому что «пиющий и принимающий от нее не будет жаждать вовек» (Ин. 4, 14), по слову Господа, но он будет источником воды живой, скачущей в жизнь вечную (Ин. 4, 14), и «реки из чрева его потекут воды живой» (Ин. 7, 38). Поэтому тем, кто от Духа рассказывает тайны Духа и от живого источника, Бога, произносит слово Бога, слушающие должны так внимать, как из уст Божиих слушающие слово и как если Дух Святой движет орган языка и через него говорит. Этих духовных и небесных благ как нам получить, если мы не всегда взираем на начальника нашей веры и совершителя Иисуса и постоянно внимаем на Его смирение, как Он, будучи Богом, смирил Себя (Флп.2, 7) в смиренную природу. Мы, следовательно, будучи смиренными по естеству, как мы должны смиряться и познавать свое естество, стыдясь, что Славный стал бесславным для нас и, будучи Богом, воспринял смиренное человеческое естество и жил в мире смиренным, уничижаемый и пожинаемый недостойными людьми. Мы, следовательно, будучи по естеству бесчестными и смиренными и наполненными грехами, не должны ли мы познать свое естество? Итак, ставши подражателями Его смирения и образа жизни — насколько возможно из нашего естества, — веруя и любя Его поистине, и имея Его перед глазами и ожидая Его, чтобы Он пришел и вселился в нас, получим то, что Он обещал давать любящим Его, что ни глаз не видел, ни ухо не слышало, ни на сердце человека не взошло, но нам Он откроет Своим Духом (1 Кор. 2, 9), придя и обитель делая у нас (Ин. 14, 23), чтобы от Него мы узнали отныне, действием Духа, всякую добродетель кротости, и смиренномудрия, И веры, и любви, и Он исполнит в нас всю праведность и исполнение Его заповедей Своею благодатью. Потому что Он сказал: «От Меня научитесь, так как Я кроток и смирен сердцем, и найдете упокоение душам вашим» (Мф. 11, 29). И таким образом, непорочные и нескверные, Его силою устроенные, будем достойны получить вечное Царство во Христе Иисусе, Ему же слава во веки веков. Аминь.

 

Слово 24. О том, как следует понимать духовно все Писание и ничего плотского не мыслить

Апостол говорит: «Все это происходило с ними, как образы; а описано в наставление нам, достигшим последних веков» (1 Кор. 10, 11). Если же для нас было написано, мы должны все понимать духовно и ничего по–иудейски или плотски, потому что Апостол говорит: «Закон духовен» (Рим. 7, 14). Итак, если было написано о различных войнах, то написано таинственно о теперешних невидимых войнах духов зла, бываемых против души; или было сказано о некоторых историях из–за бываемых ныне душе тайн, или много других слов сказал в Писаниях Дух Святой, как о городах и о некоторых вещах. Все было написано ради теперь бываемого в душе. И хотя тогда они происходили в видимости поистине, но Дух Святой, беря предлоги от всех видимых и всех бываемых тогда, сказал о ныне имеющих случиться в душе.

Все, следовательно, что было написано, как было уже сказано, было написано духовно на нашу пользу. Как, например, Бог, предвозвещая о Христе, обещал воздвигнуть Его Царем Израилю, дать Ему престол Давида, отца Его (Лк. 1, 32), и построить Иерусалим в веках, и Царству Его, говорит (Бог), не будет конца (Лк. 1, 33), и Он будет господствовать от края и до края земли, и, кратко говоря, Бог обещал восставить Его Избавителем и Царем и Властелином народа израильского. И вот видим в видимых (вещах), что ничего из этого не случилось, ибо ни Христос не воцарился в Иерусалиме явно, ни построил его, но, напротив, провозглашенный Царем, Он был наказан крестом, и Тот, Кого Царству, как говорит Писание, не будет конца, в видимом ни начал царствовать, ни избавил Израиля, ни воссел на престоле Давида, но, наоборот, как было сказано, был заплеван, и обесчещен, и заушен, и распят, этот ожидаемый Царь. Что, следовательно? Пророчество бездеятельно, и слово Божие ложно? Вот, в видимых вещах ничего из этого не случилось, если только Бог духовно и таинственно не проговорил через святых, и духовно и воистину произошло и происходит. Ибо пришел Избавитель, Господь, истинный Царь Израиля, то есть Царь души, падшей от врагов и от страшных начальников зла и низведенной от первого преступления человека. Пришел Христос избавить ее, пришел Царь, обещавший построить Иерусалим и падшую скинию Давида, то есть самую душу, отпавшую во зло страстей. Пришел собрать весь Израиль, то есть все рассеянные мысли самой чистой природы души, рассеянные злобою в этом веке, то есть собрать святых горнего Иерусалима. Пришел и воссел на Своем престоле, на человеке, и воцарился над Иерусалимом, над душою, вовеки, и Царству Его не будет конца над всякой душой, которую Он искупил от власти тьмы и представил в Свое Царство, и воссел на ней, и воцарился над истинным Иерусалимом, над самой душой и над истинным Израилем, над самим человеком. И Он освободил душу от греха вовеки, в ней Он царствует и обитает, и Царству Его не будет конца.

Об этих тайнах говорили пророки, и об этом искуплении они предсказывали, и об этом Царстве, и об этом Иерусалиме, и об этом престоле, как мы доказали из самих вещей, — воистину исполнились все писания святых пророков. Ибо поистине пришедший Царь Христос искупил Иерусалим, то есть душу, от его врагов и от тех, кто поработил (Лк. 1, 52) и умучил ее во зле тьмы, ибо Он низложил сильных с их престолов и возвысил смирившуюся душу, и воцарился Христос в ней, и Он устроил ее для Себя вечным престолом, и Царству Его не будет конца (Лк. 1, 33). Ибо Он искупил иерусалимского человека, созданного по образу Своему. И так исполнилось поистине слово Божие. Если же в явном, как мы видим, ничто из этого не произошло и скрытно в душе не совершается, то где истинное слово Божие, где глаголы Божий исполнились? Значит, тщетно все предобещанное и пророки — лжецы? Да не будет! Где, следовательно, воцарился Христос, ибо Он не воцарился в видимом? Ясно, что Он приготовил чистую душу и сделал Себе престолом. И где собрал и искупил Израиля? Ясно, что избавил человека от страшных врагов и собрал его, рассеянного.

Будем умолять, следовательно, и мы Бога, Господа нашего Иисуса Христа, истинного Царя, чтобы Он избавил нас от наших врагов и воцарился в нас, вырвав нас из царства греха, и воссел бы на престоле нашей души вовеки, и воздвиг бы и восставил и обновил наши мысли, делая их новым и небесным Иерусалимом, и родил нас из Своего Духа, чтобы вселиться и походить в нас (2 Кор. 6, 16) по Своему обетованию во все века, потому что всем верующим Ему поистине и надеющимся, и просящим Его, и ожидающим Его Он совершает это избавление ныне и царствует во всех, чувством и действием с полной достоверностью в них поистине вовеки. И таким образом, от царствующего в нас ныне Христа, получив как залоги и задатки Царства просвещение Христово, бывшее в нашей душе, тогда в воскресении наши тела, если душа отныне восстала от мертвенности страстей греха, сопрославятся с душой, отныне просвещаемой истинным и неизреченным светом Христа. И таким образом совосцарствуют Ему в неизглаголанном упокоении, упокоеваемые в беспредельных веках.

Слава благоутробию Его! И бесконечной Его милости, ибо Он так возлюбил род человеческий, удостаивая нас Своего Царства вовеки. Аминь.

 

Слово 27. О том, что все видимое является образом невидимого мира Божества

Все видимое этого мира является образом невидимого и неявляемого и скрытого мира Божества.

Существует земля видимая, на которой были насаждены виноградная лоза, и плодоносные деревья, и семя, и большое богатство. Так существует и невидимая небесная земля жизни там, где христиане имеют свое богатство и отдохновение, и в этой скрытой земле жизни насаждены их души, и они приносят Богу плоды Духа, а сами предметы расположены в двух лицах. Ты будь лозой Господа, и Он — твоей, ибо Он говорит: «Я — лоза истинная» (Ин. 15, 1). И каким образом в видимых вещах лоза укореняется и насаждается на земле, так и души святых в небесной лозе, то есть в Господе, насаждены. И существует семя Духа Святого и семя человека, ибо сеется ум в живую землю Божественного слова, и снова сила Духа сеется в разумной земле верующей души. И как в видимом (мире) земля нуждается в работе, и выходят работающие и полагают в ней семя, и оно выращивает плоды, и в свое время жнецы берут серп и жнут; так существует невидимая земля Господня, душа человека, и добрый земледелец Господь. Обрабатывающие землю — это святые апостолы, унаследовавшие слово Господне, ибо Само Слово Отчее пришло в мир соделать новые небеса и приготовить новую землю, как было обещано: «Вот Я творю новые небеса и новую землю» (Откр. 21,1 и 5) непреходящую, ибо это небо и эта земля и все видимое разрешается и проходит, а разумная и духовная, возделываемая Господом земля — вечна. Потому что богатые этого мира, сколько ни приобретут и ни соберут еще большего богатства, при исходе их в свое время из мира уходят нагими, неспособными взять с собой ничего из их богатства. Здесь же христиане, если каким–нибудь духовным подвигом стяжут и отложат духовное богатство в живой земле сердца, при исходе из этого мира берут с собою такое их богатство и сокровище жизни, и плоды их трудов живые отходят в Небесное Царство, где находится их вечное упокоение и наследство. Ибо эта видимая земля проходит, и это богатство исчезает, и плоды истрачиваются, но те духовные вещи, не видимые этими глазами, сопребывают вовек.

Как эти деревья изнутри зачинают плоды, и во время месяца ксанфика, когда весна уже наступила, каждое дерево выносит находящийся внутри плод явно вовне, и необходимо винограду выйти из лозы, и другим плодам пройти из плодоносных деревьев, так и все те, которые в настоящее время сокровенно зачинают небесное семя Духа славы в своих сердцах и полны добродетелей, в день воскресения та небесная и духовная слава, которую они отныне внутренне получили, и нагие тела оденет, и облечет извне небесною славою. Увы душе, не стяжавшей и не приобретшей внутри своей верою славу Духа, потому что она в воскресении не будет иметь того, что покроет и прославит, и оденет ее тело одеянием спасения.

Итак, были поставлены апостолы (1 Кор. 4, 1), и работники разумных душ, и духовные управляющие не видимых домов, но сердец человеческих. Ибо как строитель входит в дом и все в нем чистит, и украшает дом для угождения хозяина, так и слово апостольское, входящее в сердца верных людей, устрояет душу и украшает для угождения и вселения Небесного Владыки. Они же были названы и пастырями: «Паси», ибо говорит Господь Петру, «агнцы Моя» (Ин. 21, 15). Подобно они получили первыми ключи Царства. Ибо Господь говорит Петру: «Я дам тебе ключи Царства». Что же такое ключи, как не Божественное и небесное слово, сказанное ими в силе слушающим с верою? Ибо Божественное в силе слово открывает уши верных и, входя вовнутрь, открывает запертые лукавым двери сердца, и овладевает там пажитями души, то есть что сердце, открытое поистине силою Духа живого и действенного слова, более не будет заперто вовеки снова. Ибо и сам лукавый через слово, которое он сказал Еве, вошел прежде в слух и через слух проник в сердце, послушавшее его слова, и завладел пажитями души, и запер двери сердца от того, чтобы открыться для вечной жизни и для той духовной добродетели слушания. Необходимо, чтобы там, где уничтожитель походил и опустошил, должно было войти слово жизни и исправить опустошенные вещи добродетелей души. И как царь посылает во всю землю свои изображения и посредством их становится известной его держава и власть, так и лукавый, пленивший род человечества и всех удержав под своею властью посредством преступления Адама, безобразные и мрачные образы своей тьмы бесчестных страстей вложил в души, и при их посредстве овладел пажитями, отвратив людей во всякие грехи и нечистоту.

Таков закон греха, противоборствующий закону ума, против закона Божия. Это есть ветхий человек, совлечься которого повелевает нам блаженный Апостол, это есть мирской дух, избавиться от которого мы молимся… Это есть покрывало тьмы, лежащее на сердце, которое, мы надеемся, будет отнято силою Иисусовой от обратившихся всецело ко Господу, чтобы открытым лицом созерцали бы мы славу Господню. Те же души, которые в вере и большой любви приближаются ко Господу, ищут у Него избавления и желают получить благодать Его Духа: и посылает им Господь желанный и небесный образ Своего неизреченного света, то есть закон Своего Духовного, нового и небесного человека, и посредством бессмертного и живого образа света его добродетелей упраздняются безобразные образы злобы страстей, и царствует над верной и достойной душой Дух, исполняющий всю Его волю чисто и беспорочно, и Его Держава поистине познается в достойных Его душах посредством живого и Боговидного образа Его благодати.

Ибо как во дворце, если служители царя обучены, но не получат от него серебряных и золотых сосудов, не могут послужить царю, одно же — они сами, а другое — царские сосуды, которые им вручаются, ибо царь обслуживается в собственных сосудах. Так и люди и Ангелы, если не получат духовных сосудов Господа, то есть силу и ведение и разум от Его Духа, и не станут причастниками Божественной силы Бога, не могут совершать непорочно всю волю Божию. Ибо сами Ангелы, будучи духами, получили от Его Духа силу и, смешавшись с Ним, делают всю волю Божию, так и души людей суть духи, и если не получат силу Божию и ведение от Его Духа, не могут совершать достойно всю волю Бога.

Ибо и высшие и низшие являются товарищами, как говорит Апостол, «умиротворив» то, что на земле или что на небесах. Живет, следовательно, каждый достойно того, кого он и носит образ в силе и действии, то есть образ Божественной благодати, добродетелей, жизни или лукавого, страстей бесчестия, и кого образ он имеет в себе, в том веке живет и обитает. Ибо если кто имеет в себе образ жизни света Духа, тот живет в высших, в вечном и нетленном мире, если же кто имеет в себе безобразный образ лукавого, тот живет в тленном веке, будучи мертвым для высших. Ибо должны стать мертвыми этому миру и умерщвленными плотскому мудрованию желающие ожить в том бессмертном и вечном мире. Потому что, если кто будет господствовать всей державой земли, находящейся под солнцем, но не проявит заботы о своей душе стать живой в нетленном и вечном мире, тот не получит никакой пользы и выгоды. Потому что все имения не равняются одной душе, как сказал Господь: «Если весь мир приобретешь, а душе твоей повредишь, какая выгода, и что дашь в замену за свою душу, — так что весь мир не достоин одной души» (Мф. 16, 26).

Существуют два закона, с которыми имеют борьбу христиане. И один закон, закон духа жизни, в котором они упокоеваются и живут жизнь вечную. Другой закон — привычки мира и предыдущих постыдных и суетных дел, к которому влекутся, приманиваемые, удаляющиеся и отрицающиеся от этой жизни; с ним имеют борьбу избравшие доброе начало не слушаться и не уступать предыдущим своим привычкам. И когда они хорошо превозмогут над этим законом и победят, тогда они имеют войну и великий подвиг против невидимого закона тьмы страстей, написанного в сердце (Рим. 8, 2), самого действия злобы, то есть греха, препятствующего душе и запрещающего войти в жизнь Царства. Существует же и невидимый закон Духа Божества, живой и заступающий за подвизающуюся душу против законов зла. Следовательно, дело человека похоже на дело Господа. Ибо как Господь, сошедший на землю, претерпел много страданий, поруганный и обесчещенный и распятый, после же нисшел в самые низшие места земли (Еф. 4, 9) ради Своего наследия, то есть для верных и достойных Его душ. Так и христиане претерпевают много страдания, подвизаясь до смерти против зла ради своего небесного наследия, а оно есть Сам Господь.

Итак, постараемся и мы всегда быть найденными угодными Ему, ни в чем не подчинившимися закону зла, чтобы, удостоившись духовного закона жизни, освободиться посредством него и от закона зла страстей, и взяться за вечную жизнь (1 Тим. 6, 12), и, во всех Его заповедях просто поживши и всю волю Божию благодатью Его исполнивши, и непорочными ставшие законом духовным, стали бы достойными вечной жизни, наслаждаясь с Господом тамошними благами во веки веков в бессмертном Царстве. Слава Его величию и благости. Аминь.

 

Слово 28. Каковы более великие дела, которые Отец дает творить Сыну

Господь в Евангелии, таинственно повествуя о тайных вещах, говорит: «Отец любит Сына и все дал Ему в Его руки, и все показывает Ему, что Он Сам творит» (Ин. 3, 35) «и более великие дела покажет Ему, дабы вы веровали» (Ин. 5, 20). Что эти «более великие дела», которые Отец дает творить Сыну? Ибо Он воздвиг мертвых и слепым дал видеть, хромым ходить, прокаженных очистил, расслабленных исцелил и всякую болезнь уврачевал. Каковы, следовательно, более великие, чем эти, дела? Но и дела творения (Быт. 2, 1), сотворенные Богом, все уже существовали, ибо небо существовало, солнце и луна, звезды и вся их красота существовали, но и земля, и всякое насаждение существовали, и всякое сеемое семя существовало, и здания городов и домов, вода и то, что в ней, горы и холмы, воздух и все находящиеся в нем птицы существовали, но и закон был, и писания были, и вся законная праведность была написана в писаниях. Чего, следовательно, недоставало? Ведь все существовало. Что эти «более великие дела», которые Господь обещал сотворить? Ибо и в видимых вещах Он не сотворил большего их дела, что бы было написано в Евангелии, что Он сотворил. Каковы, следовательно, эти «более великие дела»? Воистину великие и истинные и вечные дела соделал Он, придя (на землю), и для более великих и вечных дел, которые Он обещал совершить, произошло все спасительное Его пришествие, для чего Он и сотворил все видимые знамения и чудеса. Ибо Он пришел воскресить душу, умерщвленную от преступления Адама и бывшую в смертности страстей зла, отпадшую от вечной жизни и низведенную в вечную смерть. Потому что Бог сказал Адаму: «В какой день съешь, смертью умрешь» (Быт. 2, 17). И так произошло. Ибо душа умерла от Бога, отделившись от вечной жизни, то есть более не наслаждающаяся светом Царства, ибо по видимости она не умерла в тот же день, а после девятисот тридцати лет (Быт. 5, 5), как написано, что она умерла.

Душа, следовательно, омертвелась в тот же день, и после того его тело было осуждено на видимую смерть. Так и теперь Господь правильно сотворил, рассудил суд. Он воздвигает прежде от мертвенности страстей душу ныне и от вечной тьмы перелагает ее в вечный свет, а в воскресении и тело воздвигает и удостоит бессмертной славы. Ибо душа облеклась тогда в одеяние смерти, в грех, и не могла созерцать своего Владыку. А когда пришел Спаситель, говорит Иоанн: «Вот Агнец Божий, подымающий грех мира» (Ин. 1, 29), то есть отнимающий невидимую смерть и покрывала тьмы, мудрование плоти (Рим. 8, 6), и от мертвенности страстей воздвигающий душу, и снова она удостоилась видеть своими умными очами своего Владыку. Вот поистине первое и наибольшее из всех дел, которым Он совершил вечное дело. Душу воскресил от вечной смерти. Ибо Господь, следовательно, шел хромые и слепые и расслабленные души исцелить. Вот дело, более высокое видимых знамений. Опять–таки, какое Господь совершил дело, более великое неба и земли, так как обещал «более великие дела» сотворить. «Если, — говорит Он, — не сотворю более великих, чем те (дела), не веруйте Мне». Душу, которую Он вывел из вечной смерти, Он ввел в небесный мир Божества, духовный и вечный, ибо, говорит Он, «(душа) в крове Бога Небесного водворится» (Пс. 90, 1). И Он дал Себя ей Солнцем Правды, освещающим ее вечным светом, ввел ее в землю живых через свет Божества Духа, дабы как это тело ходит по земле и делает дела земли, так и душа, вшедшая в невидимую землю благодати, свыше рожденная в ней, водворится в ней и делает Божественные дела добродетелей Духа. Как говорил Господь: «Работайте не погибающую пищу, но пищу, пребывающую в вечную жизнь» (Ин. 6, 27), чтобы как тело ест от земли и пьет, так и душа ест истинный хлеб, Господа, и пьет живую воду из силы Духа. И как тело ест и пьет от этой лозы, так душа, рожденная свыше, ест от истинной лозы, Господа, сказавшего: «Я — лоза истинная» (Ин. 15, 1), и пьет от духовного и Божественного вина, не дающего жажды или плотского желания. И как тело помазуется на отдохновение елеем от этой земли, так и душа помазуется истинным елеем радости, этим Духом, подающим ей расслабу и отдохновение истинное от опаляющих страстей. И как тело облекается здесь в одеяния и обувь, так и душа облекается в нетленные и многообразные одеяния Духа и обувается в обувь жизни; и как здесь существуют насаждения и семена, и воды на земле, так и душа имеет невидимые насаждения и семена жизни и воду живую, из чего она пьет и имеет в себе источник воды, скачущей в жизнь вечную (Ин. 4, 14). И как тело имеет этот воздух, из которого оно дышит и живет, так и душа имеет Божественный и пренебесный воздух Духа, от которого дышит и живет бессмертной жизнью. Это называл Апостол тенью будущих вещей (Кол. 2, 17), ибо этот видимый мир является типом и образом и примером невидимого и вечного мира Божества.

Но как и здесь в явном закон и писания и оправдания, так и Господь, придя, дал в сердце истинный, неизгладимый закон Святого Духа, живого и действующего жизнь в душу. И имеет душа и закон свободы, Дух и истинное оправдание Господа. Ибо там, как говорит Апостол, «когда читается Моисей, покрывало лежит на их сердце» (2 Кор. 3, 15), а здесь «откровенным лицом мы созерцаем славу Господню» (2 Кор. 3, 18). И там, как некие звери и гады всегда обитают на земле и землей причащаются, так и находящиеся под законом и под грехом и страстьми существующие творят земную правду, оттого что они имеют земные обетования, низу поникшие и неспособные умственным настроением души откровенным лицом внимать славе Божией, находясь под узами зла и еще не освобожденные от рабства греха. Теперь же, имеющие закон Духа и освобожденные от рабства греха, делающие небесную праведность, благодатию, откровенным лицом постигают славу света Христова, смешанные в душе с Его Духом. Это есть «более великие и истинные дела», которые обещал творить Господь. И для этих дел Он пришел, чтобы воскресить умерщвленную страстями душу и ввести ее в истинный мир Божества, чтобы душа имела новое небо и Солнце Правды (Ис. 65, 17; Откр. 21, 1; Мал. 4, 2) и землю света живого, в которой она может жить, и пищу истинную и питье духовное, и дело нетленное жизни, и дом и Град небесный, и Божественные одеяния Духа, и нетленные венцы благодати. И все, просто, что у тела есть здесь по этому образу, и душа удостаивается иметь от Бога, уготовляемое ей от нетленной славы Духа. Но когда ты услышишь, что душа имеет истинное Солнце, Господа, и Его жизнь и Его пищу и питье, не подумай ничего земного или перстного. Помышляй о нетленных как о нетленных, ибо тайны Духа неизреченны и неизглаголанны, бываемые в душе от Господа, каковые познаются достойными опытом, но высказать их невозможно языком или устами плоти, или только возможно получить некие тени и образы в примере из этого мира. Ибо те действительно являются нетленными, каковыми являются все обещанные Господом от Божественного Духа достойным душам неизреченные и вечные блага, ибо так возлюбил Бог душу (Ин. 3, 16), созданную по Его образу, что Он даровал Себя ей разнообразно в ней украшенным и сделавшим ее общником Своего естества. И таким образом сосмешавшись, она соединяется с Господом, ставши и она духом. От теперешнего времени же душа, силою духа, восстает от падения и умерщвления страстей, и отныне входит строением и существом ума в мир Божества и в неизреченную славу, и сочетается со Христом, во един Дух ставшая с Ним (1 Кор. 6, 17). Для этого и пришествие Его произошло, чтобы эти тайны и чудеса и необычайности совершил Он с душой, всецело возлюбившей Его, еще находящейся в мире; а в воскресении и само тело будет удостоено этих благодатных дарований. И тогда оно сопрославится с душой, уже отныне прославленной силою духа. Горе тому, кто отныне не взыскал и отныне не получил в полноте жизнь общения духа (Флп. 2, 1), и не стал причастником той славы, и от мертвенности страстей не удостоился воскреснуть Духом, потому что, оставшись нагим и пустым от общения с Богом, он будет отключен от врат Царства.

Итак, будем умолять Господа со всякой верой и любовью, отдавши себя всем заповедям, чтобы мы удостоились получить вышесказанные блага и стали бы причастниками общения Его Духа, чтобы, освященные Его благодатью, ставшие нескверными и непорочными (2 Пет. 3, 14), стали бы достойными вечной жизни во веки веков. Аминь.

 

Слово 35. О том, что чистая душа, по возможному ей, видит Бога, а не такая — во тьме ходит

Владыка всяческих, человеколюбивый Бог повсюду и во всех созданиях находится, и все создания, небесные и земные и подземные, в Нем находятся и в Нем состоят, как Павел сказал: «Ибо в Нем мы живем и движемся» (Деян. 17, 28) и «нет твари, сокровенной от Него» (Евр. 4, 13). Во всех Он, следовательно, есть и повсюду есть, и по какой причине не видят Его души всех людей, но Он невидим, здесь существуя? Что посреди находится и что препятствует? Но это явно, ибо Дух через Писания возвестил нам, что от преступления Адама, первого человека, преступившего заповедь Бога, вшедший в мир грех (Рим. 5, 12), дух лукавства, «древний змий, называемый диаволом» (Откр. 12, 9), обманувший Адама и стянувший его с его славы под свою власть, и взяв его рабом и подчиненными всех его детей, он самый своей тьмой покрыл душу не видеть сотворшего ее, не наслаждаться Его светом. Это есть причина и несчастье, от начала случившееся человеку, не видеть своего Владыку и делать Ему угодное, но быть во тьме греха и выполнять волю греха, вошедшего в человека и ослепившего очи души, потому что, прежде чем преступить Адаму, он, будучи чистым от греха, видел своего Владыку и удостаивался Владычнего общения, и с Ангелами веселился. С тех же пор, как был пленен лукавством, очи души его ослепли, и он более не видит ее Господа, здесь пребывающего, но Он стал ей невидимым. Во всех, следовательно, и повсюду существует Бог, но из–за покрывала тьмы, лежащего на душе, Он находится от души как бы далеко.

Ибо как слепые телесно не видят солнца, повсюду сияющего, и не видят находящегося в их глазах из–за того, что они ослепли, и как глухие ни голоса и ни разговоров не слышат тех, кто близ них, и достигающих до них, потому что они оглохли, тем же образом и душа, ослепшая грехом, вошедшим в нее, и покрытая тьмою лукавства, не видит Солнца Правды и не слышит живого и Божественного и вездесущего гласа. И как мертвец не вдыхает самого близкого воздуха, в котором он находится, так как у него нет души, и вот плачут о нем все его любимые и соседи, а он не слышит, так и душа, омертвевшая от Бога и Духа Святого не имеющая, тем воздухом Царства Божества, здесь находящимся, не дышит, как говорит Господь: «Царство Божие низу распростерто и люди не взирают на него». И снова: «Царство Божие внутрь вас есть» (Лк. 17, 21), — и плачут над ней Господь, и Дух Святой, и все Ангелы о ее погибели и умертвении, но она не слышит и не видит. Как о кающейся и оживотворяемой душе радуются, ибо Он говорит: «Радость бывает на небе о кающемся грешнике» (Лк. 15, 7). И как душа человека близко в человеке, а ум может быть далеко и вдали, так Бог, будучи близ души, далек от твоего помышления: но Он и близок и далек.

Уверовать, следовательно, нужно от всего сердца и любви, и взыскать Господа и умолить, чтобы Он явился и проявился и продействовал в наших душах, здесь Сущий и в нас находящийся. Ибо если действие и теплота солнца проникают до глубины тела, подобно и студеность холода проникает и действует до глубины тела; и если теплота огня и действие проникает во внутрь котлов, жаря мясо, становящееся полезным для людей, то насколько более Творец и Создатель их, сила Божественного Духа, когда Он Своим благоволением явится и подействует в душе, Своим светом просветит и Своим Божественным огнем теплоты изжарит сырости греха и таким образом соделает сладким и полезным и съедобным для небесного стола Небесному Отцу. Ибо если этот воздух находится повсюду в этой жизни и если ночная тьма всюду во всех созданиях находится, насколько более их Создатель и Творец. Здесь, следовательно, находится Господь, и близ нас пребывает, но открывается верующим Ему и любящим Его и ожидающим и становится явным, по слову Господа: «Любящий Меня возлюблен будет Отцом и Я возлюблю его» (Ин. 14, 21). «И явлю ему Себя». И снова: «Мы придем — Я и Мой Отец — и обитель у него сотворим» (Ин. 14, 23).

Нужно, поэтому, приходящему к Господу и просящему вечную жизнь приходить со многою верою и убежденностью и быть уверенным в том, что для грешных, и пленных, и сокрушенных сердцем, и хромых, и слепых, и глухих душою пришел Господь и был распят и умер, чтобы воскресить и исцелить души всех. Потому что через Исайю Дух пророчествовал о пришествии Господа, как Он будет исцелять души: «Дух Господень», говорит он, «на Мне, сего ради помазал Меня, благовестить бедным послал Меня, проповедовать пленным отпущение и слепым прозрение, утешить плачущих, дать плачущим вместо пепла помазание веселия, и украшение славы вместо духа уныния» (Ис. 61, 1–3). Богу нашему слава вовеки. Аминь.

 

Слово 50. Скольких и каковых благ удостаивается душа, таинственно приобщающаяся Христу, и какие оружия она должна иметь

1. Человеческое естество, подпавшее под приговор гнева Божия из–за преступления первозданного Адама, отпавшее от того прежнего и чистого и бесстрастного состояния, и сплетшееся со злобою страстей, и насильно покоренное ими обольщением лукавого, находится в невозможности вырвать себя из горького рабства тьмы. Поэтому стало нужно Божественной и небесной силе соединиться с ним и соплестись, чтобы, стяжавши ею избавление от страстей и помощь в добродетелях, смогло бы достигнуть делания добродетелей древней чистоты и таким образом отдать Господу совершенные плоды праведности. Для этого и совершилось пришествие Господа, удостоившего предварительно через отцов и через пророков прийти на помощь немощи человеческой и Духом Своим соделать сердца верующих такими, что они могли принести плоды благодати. Ибо каждое из видимых естеств, если ему не приобщится некое чуждое естество на помощь его делания, только само по себе недеятельно и неспособно, и бессильно для украшения, только одним собою бессильно для устройства благолепия, ибо неизреченная Божия Премудрость, тайны и образы видимых созданий показующая, устроила так, что они нуждаются в работе друг друга в украшении; так каждый из них обнаруживается несовершенным сам по себе для благолепия и работы, чтобы показать на образе человеческого естества, что оно одно, самим собою, бессильно для устройства совершенных добродетелей и духовного благолепия красоты без Божественной и небесной силы.

Удостоверимся в этом из примеров. Земля, пребывающая сама по себе, остается не способной ни на что, если не получит от земледельцев заботливой обработки, чтобы они очистили ее от всех колючек и терний и положили в ней семена, затем чтобы она приняла дождь с неба, и таким образом, воздухом и солнцем, находящиеся в ней плоды возросли, ибо сама по себе она не может дать совершенные плоды. Или как если бы был дом и было бы от земли все его оборудование, ему нужен свет с неба и солнца, а это не из его естества, чтобы он мог иметь благолепие и красоту осиянием света. Таким же образом и человеческое естество, падшее под грех страстей и ставшее в немощи добродетелей, бессильно себе помочь и избежать насилия страстей, чтобы оно могло воздать Небесному Жениху совершенные плоды добродетелей. Поэтому благоволил благой и человеколюбивый Бог Своею многою добротой даровать нашим душам духовное богатство, то есть Духа Христа, не сущего из нашего естества, ибо мы — создание, а Он несоздан, Своим ведением и художеством соделавшего и возделавшего сердца верных, благоукрасил бы их, всем волением отдавших себя духовному Земледельцу, дабы, приняв дождь благодати с неба, они смогли принести духовные плоды и порождения праведности отдать совершенными Небесному Владыке и тогда унаследовать благословение с неба. Ибо Он благоволил и Солнцу Правды воссиять, Которое не нашего естества, в омраченном страстями доме души, чтобы таким образом и страшную тьму греха она смогла бы обратить в бегство из человеческой личности, и красоту дома души выявить через воссияние духовного и небесного Света, и таким образом могла бы иметь красоту и благолепие и весь распорядок добродетелей посредством Божественного Духа, когда Солнце Правды, не сущее из нашего естества, воссияет в нас, по сказанному: «Дабы вы были причастниками Божественного естества» (2 Пет. 1, 4). Ибо душа, падшая под грех и страшно духами лукавства действием страстей ставшая ожестевшей и горькой, отчужденная от прежнего чистого и блаженного состояния, восприняла страсти зла вопреки своему доброму естеству, что никто не может от нее отнять и восстановить в древнее состояние чистоты, если не нечто чуждое нашего естества, что есть сила Божественного Духа. Потому что, посетившая верную душу, она рассеет всякую жестокость и всякую лукавую и извне проникшую страсть и восстановит в древнее благородство чистоты добродетелей.

Во время зимы горечь жестких ветров и холода морозов переменяет и перетворяет землю от нежного естества во многую жестокость, подобно и нежнейшее естество вод морозом через замерзание соделывает естеством камня, ибо ты видишь во время сильной зимы и самые большие реки, особенно в северных странах, превращающиеся в лед и подобие камня от холода, так что животные ходят поверх рек. Ни реки не могут быть восстановлены в их мягкость, ни некоторые люди, даже если все вместе сойдутся, не могут своею силою восстановить их в прежний порядок, потому что некое другое холодное естество вошло и смешалось с водами и превратило их в некое каменное обыкновение. И кто может их восстановить в собственное естество мягкости, если только не нечто чуждое их естества, каковым является солнце? Проникая своим действием теплоты, оно расточит все студеное действие холода и в собственное состояние мягкости приведет всех. Таким же образом человек, ставший под грехом, впал из–за древнего преступления в горькую и лютую стужу лукавых духов, и все противные ветры страстей лукавства дуют в душу, и холодность силы тьмы, вошедшая в нее, превратила священное это и чистое обыкновение сердца в непокорную жесткость плотского мудрования и в нарушение святых заповедей, и превратило во всякой добродетели красоты естество в некое горькое и связанное обыкновение, и, говоря просто и кратко, из того неповрежденного и кротчайшего и достойного любви состояния души в окаменелое и смешанное и лукавое качество. И кто может ее восстановить в древний тот и чистый и нежнейший навык и поистине подчинить Божиему закону во всем непорочном делании заповедей, если не чуждое нашего естества Солнце Правды Христос воссияет в ней сладчайшими лучами Своих озарений, чтобы Он смог Своей теплотой небесного святого огня рассеять всю горькую злобу тьмы страстей и в собственную благость прежних добродетелей восстановить верную и всю себя отдавшую душу? Ибо если кто свою волю всецело не представит Господу, по всему себя отдав, не получит того избавления и чистоты.

2. Блаженны, следовательно, христиане, своею верою и молением и многим рвением в добродетелях получившие это неизреченное и вечное благодеяние, и Небесного Человека сопричастниками ставшие, и небесных тайн Духа опытом и ощущением знание получившие, — они даже если на земле видятся ходящими телом, жительство и поведение их ума на небесах стяжали, они лучшими и большими всех людей являются. Ибо никто никогда из людей, ни начальники, ни могущественные, ни мудрые, ни разумные, ни рассудительные, ни славные, не возмогли на небо взойти, и там совершать духовные дела, и увидеть тамошние красоты неизреченных светов, и удостоиться увидеть чудесные и странные таинства, которых удостаиваются истинные христиане.

Существует некто, бедный, по–видимому, нуждающийся, не мудрый, не могущественный, уничиженный по отношению к человеческой славе, и удаляется он, и припадает ко Господу лицом долу. И вот, без телесного могущества, или труда рук или ног, в удостоверении ума и мыслей, всем мудрованием души восходит на небо, путеводимый духом, и там совершает бессмертные и неизреченные дела жизни, и там пребывает, и созерцает верою со всякой полнотой и достоверностью тамошние чудеса Божий и исключительные красоты духовных предметов. Ибо Апостол говорит: «Наше же жительство — на небесах» (Флп. 3, 20). И снова: «Не видел того глаз, не слышало ухо, и не приходило то на сердце человеку, что приготовил Бог любящим Его» (1 Кор. 2, 9). И добавляет: «А нам Бог открыл это Духом Своим» (1 Кор. 2, 10). Ты видишь: насколько являются лучшими, и большими, и более могущественными, и делающими истинное и вечное дело, по сравнению со всеми на земле людьми, достойные Бога, то есть по сравнению с вельможами, или могущественными, или мудрыми, или царями. Ибо то, что никто из людей не может делать, они одни творят, удостаиваемые понимать еще сейчас духовные дела и тайны небесных предметов. Они, следовательно, мудрые, они — могущественные, они — благородные, они — славные, они — богатые, стяжавшие небесное родство духа, и смешавшиеся с небесной Церковью святых, и внутренне облачившиеся в небесного человека; а по–видимому они бедны, нуждающиеся, подобные остальным людям, также ходят, также плотским языком говорят, труждающиеся, и голодающие, и спящие, потому что не время сейчас получить нетление плоти, ибо это сохранено в Воскресении.

Могущие понять настоящих христиан, каковы они изнутри, видят, какая существует разница между ними и всеми людьми в миру. Ибо и так было относительно Господа в то время. Приходили хотящие исцелиться, как к человеку, носящему плоть, а когда они приближались, внутренний, не видимый телесными глазами Небесный Бог Слово совершал необычайные и чудесные знамения, особенно приходящим к Нему с верою. От этого и диавол немало приходил в смятение, обманываемый плотью Господа. Когда Господь отдыхал, тот приходил в смущение, наблюдая вовне, как у всех людей; видя же совершаемые Им великие чудеса, ужасался и содержался страхом, что делать, так как по–видимому Он был человеком, труждающимся, и алчущим, и спящим, а Им совершаемое не было человеческим. Ослепившись из–за человеческих страстей Господа по неведению своей злобы и считая, что Господь — человек, как один из праведников, он предпринял при помощи своих подчиненных Его убийство. Господь ему как бы говорил: «О диаволе, что ты мятешься, когда Я спокоен? Что потрясает тебя?» А он: «Совершаемое Тобою, — говорит, — потрясает меня и причиняет мне страшное беспокойство, потому что Твое видимое — человечно, а Тобою совершаемое не (свойственно) человеку». Обманув его страдающей и смертной плотью на Собственные убийство и смерть, Господь упразднил все его насилие. Ибо из–за плоти диавол предпринял убийство Господа, а его лукавые духи, когда Христос был в теле, небесным огнем пожигаемые, кричали: «Что нам и Тебе, Сыне Божий? Пришел до времени мучить нас?» (См.: Мф. 8, 29. — Ред.) Так, следовательно, и близкие Христа. Иисус обитает в них по их мере, как в рабах Христа и получающих от Него благодать; внешне они кажутся подобны (другим), и нуждающимися, и лишенными мирских вещей, внутри же обитающая в них сила Духа пожигает и самих бесов, ибо кричат перед рабами Божиими лукавые духи, сознаваясь, что горят. Настолько же рабы Божий могущественны, что все видимые, начальники и цари, и сам сатана со своим воинством, сражающиеся и борющиеся против христиан, побеждаются ими.

3. Видишь, каким достоинством и силою они обладают, хотя по телам они уничижены, так что все твари и диавол побеждаются ими. Чтобы же принести доказательство слова, упомянем о немногих описываемых в Писаниях человеках Божиих, каковыми они были. Навуходоносор, царь Вавилона, когда соорудил тот великий золотой образ, дело ужаса и удивления, и повелел всем племенам земли собраться на том великом поле, чтобы они поклонились золотому образу царя, кто мог рассеять это препятствие и замысел, если бы не один Бог Своею неизреченною мудростью не совершил великое промыслительное дело через это предприятие? Предал прежде Израиля Навуходоносору в пленение, чтобы и народ его был наказан за грехи, и подготовка зла посредством образа была бы рассеяна, и было бы явлено Его угодникам, кто они, и чтобы все племена, собранные на поклонение образа, узнали из подвига трех отроков, что есть Бог на небе, и познали бы Его. Господь захотел собрать некое зрелище, так сказать, театр, когда были собраны все племена, так же как и горние силы небесные, чтобы все увидели подвиги и мужественные дела рабов Божиих. Поэтому Он выдвигает трех отроков, Ананию, Азарию, Мисаила, и они оклеветаны царю, что «золотому образу, который ты поставил, не поклоняются». Итак, приводятся три отрока на середину, допрашиваются царем: «Правда ли, Седрах, Мисах и Авденаго, вы не служите моим богам и золотому образу, который я поставил, не поклоняетесь?» Дерзая, они отвечают царю: «Мы богам твоим не служим и образу золотому, который ты поставил, не поклоняемся. Ввергни нас в печь огненную, ибо есть Бог на небе, Который изымет нас из огня и из рук твоих избавит нас, о царь, а если нет — известно да будет тебе, царь, что твоим богам мы не служим». Итак, смотри, все здесь против них, народы, племена, вельможи, цари, — все против них были и вся тварь видимая и невидимая лукавых сил против них была, а три отрока всю тварь видимую и невидимую победили; смотри, какова сила в рабах Божиих, ибо, когда они были брошены в печь огненную, они расторгли пламя, и сохранились неповрежденными за совершенную их веру в Бога, и таким образом остались неповрежденными, вышедши из печи и одержавши над всеми победу. Кричала над ними вся небесная Церковь Ангелов и святых Сил, видев их победителями. Все же собрание племен на земле рукоплескало им, потому что, изменившись, они поклонились Богу Израиля вместо золотого образа, и сам царь, и его подвластные. Вот это зрелище стало на испытание рабов Божиих. Ибо, говорит Апостол, «мы стали зрелищем и Ангелам и людям» (1 Кор. 4, 9). Видишь, что, как мы уже сказали, и небесные (силы) сходятся на доблестные подвиги святых.

И в других местах и по временам совершал Бог, так сказать, зрелище и театр для горних и дольних, как на Илии. Один человек оказался сильнее многих тысяч ниспосланием небесного огня на жертвенник, и все они не смогли победить одного человека Божия. Подобно и при Моисее было Божие зрелище: против одного человека, Моисея, весь Египет не оказался сильным, и один–единственный победил всю силу фараонову, ибо и там присутствовала небесная Церковь, смотрящая на доблести Моисея. Оттуда с неба он низвел на них язвы и всяким образом подчинил их, вплоть до того, как, предав морю, потопил их, так как они восстали против народа Божия. Подобно при Лоте то же произошло. Он один, победив, смог избежать огня и спастись вместе со своими дочерьми. Подобно и при Ное, ибо он один со своими, спасшись, победил мир. В то время как все устремились в погибель и уничтожение, он один смог избежать Божия гнева, благодаря совершенному своему к Нему благоугождению.

4. Все это, возлюбленные братья, мы привели в доказательство, внушая вам, каковы по силе совершенные христиане, так что все видимое и весь мир побеждаются ими. И духи лукавства, воюющие против них, побеждаются. И достойные рабы Христа оказываются выше всех них из–за живущей в них силы Божией. Ибо все видимые и невидимые духи лукавства им противятся и воюют. Двойная, следовательно, война для христиан и двойная «борьба против видимых этим глазом и против начал и властей миродержца» (Еф. 6, 12). Потому что видимое этими глазами раздражает и щекочет и побуждает душу быть в нем связанной и удерживаемой и услаждаться; вернее, само зло привязывает к видимому покоряющихся ему. Для того же, чтобы представить, что это так, послушай, что в Евангелии говорит Господь о семени, упавшем в тернистую землю, что выросшие терния заглушили его. И Господь истолковывает, что они означают житейские заботы и попечения. И в другом месте Он излагает, что означают званые на брак царя и из–за житейских дел не захотевшие прийти. Ибо первый сказал: «Я купил поле и иду смотреть его. Считай меня отказавшимся» (Лк. 14, 19). Так же и другой: «Я взял жену и не могу придти» (Лк. 14, 20). Ясно же, что это — видимые вещи, из–за которых они не смогли прийти на брак царя. Двойная, следовательно, война для христиан, как было уже сказано, и двойной борьбой и кулачным боем предстоит подвизаться всякому и претерпевать скорби желающему угодить Господу. Когда поэтому кто–нибудь удалится от родителей, от жены и имений или наслаждений, или отечества, или близких и победит, так сказать, их и поборет — ибо и это есть война, — тогда, собрав себя и занятый Господом, проникает внутренне в себя, тогда у него снова война и подвиг великий против враждебных сил, против невидимых врагов и действий тьмы, против которых ему нужно воевать и подвизаться, взяв с собой небесные оружия, чтобы быть в силах победить в страшной и горькой войне зла. Но чтобы не казалось, что мы говорим от себя, послушай Апостола, говорящего: «Искушение нас не постигло, если не человеческое» (1 Кор. 10, 13) (то есть видимое), так что существует не человеческое, но невидимое искушение и война. И снова: «Отныне, братья, укрепляйтесь Господом и могуществом силы Его. Облекитесь во всеоружие Божие, чтобы вам можно было стать против козней диаволъских. Потому что наша война не против крови и плоти, но против властей, против миродержцев тьмы этого века, против духов лукавства» (Еф. 6, 10–12). Так что существуют начала и власти и миродержцы, и духи лукавства, против которых мы должны подвизаться и воевать. И где они находятся, и где воюют? Внутри в душе, в помыслах. Поэтому он прибавляет: «Итак, станьте, препоясав чресла ваши истиною и обув ноги в готовность благовествоватъ мир, и облекитесь в броню праведности. А над всем возьмите щит веры, которым вы сможете угасить все раскаленные стрелы лукавого. И шлем спасения возьмите, и меч духовный» (Еф. 6, 14–18). И добавляет, как кто найдет и приобретет это, что, говорит он, «всякою молитвою и прошением молитесь во всякое время духом, и старайтесь об этом самом со всяким постоянством и молением» (Еф. 6, 18). Он нас, значит, научил, как должно нам найти духовные оружия, посредством которых мы можем победить невидимых врагов. Но и Господь, иносказательно говоря об этой войне, как через видимые вещи, так и действием лукавого бываемой, сказал: «Какой царь, идя на войну против другого царя, не сядет и не счисляет и не рассматривает, силен ли он с десятью тысячами противостать идущему на него с двадцатью тысячами? Иначе, пока тот еще далеко, он пошлет к нему посольство — просить о мире» (Лк. 14, 18). И учит, говоря: «Смотри, как ты обязан подвизаться и всего себя отдать, как знающий, что тебе предстоит бороться в стольких войнах, явных и тайных». Ибо и Моисей, предобразуя тень истины, повелел вестнику громко провозглашать, когда предстояло выступать на войну: «Если кто труслив, — говорил он, — да не выйдет на войну, дабы, струсив, не вверг в трусость сердца других и не обратил вспять. Подобно, — говорит он, — если кто недавно женился, да не выйдет, чтобы, оказавшись на войне и вспомнив о своей жене, не отвернулся бы и не захватил с собою других. Если кто строил дом и не окончил, да не изыдет на войну, дабы, вспомнив о постройке и расслабев на войне, и на других не подействовал отвратиться вспять» (Втор.20, 5–8 — Ред.). Таким же образом Господь, ища здесь доблественные и благорасположенные и мужественные души, говорил, что «такой прежде смотрит, можно ли с десятью тысячами встретиться с двадцатью тысячами, идущими против него, а если нет, еще когда он далеко, он спрашивает о мире» (Лк. 14, 31–32), мужественных ища и охотных, и всю свою волю с убеждением возложивших Господу, и отдавших свое произволение, и вслед за Ним следующих, и верующих, что вся победа, подаваемая духовными оружиями с неба, совершается верующим.

Итак, нужно желающему стать достойным Господа прежде удалиться от всего видимого и возненавидеть все мирские вещи и наслаждения, и удовольствия, и славу, и достоинства, и имения, и отечество, родителей и сродников, и друзей по плоти, и почести, и похвалы, и поклонение людей. И когда подвизающийся против этих видимых успешно победит их, тогда нужно ему усердно придерживаться Господа со всяким молением и трудом, в прошении молитвы, чтобы получить оружия небесные, «меч духовный» (Еф. 6, 17), и чтобы он этими оружиями упражнялся. Потому что как недавно призванные новобранцы, взявшиеся за оружия, обязаны упражняться и изучать оружия и тогда выступать на войну. Но бывает и другой, который, выступая и выходя во многие войны, не чувствует себя чужим, но с дерзновением сердца, ничего не боясь, выходит, — так и здесь получающие с неба духовные оружия сначала в них упражняются, путеводимые и управляемые и учимые благодатью, как должно воевать против невидимых врагов, и таким образом вступают в войну «против духов лукавства», чтобы не быть, как трусливые и чувствующие себя чужими. Но есть и другие, которым уже теперь эта война легка, как игрушка, так как они много раз вступали и выходили из нее, и с того времени, уверенностью на Господа и силою духовных оружий убивая и побеждая врагов, являются дерзновенными и охотными и приходят в большие преуспевания день ото дня. Но эти меры другие, чем у начинающего воевать; если же у него нет оружий духа, он не может воевать против врагов и одержать победу против духов лукавства, ибо гибнет от них, как в видимых тот, кто без меча и оружия сражается, потому что он зарубается, как здесь.

Итак, умолим и мы Бога, особенно те, кто отчуждился от мирского образа жизни и стал монашествующим и иностранным для своих в непрестанной молитве и болезни сердца и пребывании в молении, дабы Господь дал нам небесные оружия Духа и мы смогли бы ими возобладать над всеми противниками нашими, духами лукавства, и, так подвизающимся по воле Божией и отдавшим всю нашу волю Ему и Его оружиям, доблестно подвизавшимся и победу одержавшим против врагов таким образом, Христос нам воздаст венок праведности, удостаивая нас соцарствовать вместе с Ним в беспредельные века. Слава Его благости во веки веков. Аминь.

 

Слово 52

Все видимое Домостроительство (устройство) Церкви Божией было установлено ради живого, разумного существа души, одаренной разумом и сотворенной по образу Божиему, которая и сама является живой и истинной Божией Церковью. И поэтому тождественными наименованиями, принадлежащими разумному и живому и небесному, было почтено и бессловесное и неодушевленное и плотское, дабы, пройдя чрез тени (прообразы), младенчествующая душа дошла до истины: потому что Церковью Христовой и храмом Божиим, и жертвенником, и истинной и живой жертвой является человек Божий, ради которого и плотские святыни получили в удел наименования небесных. Ибо как служение закона и ветхозаветные предписания были тенью (прообразом) Церкви Христовой, так и нынешняя видимая Церковь является тенью (образом) внутреннего человека, разумного и истинного. Потому что, вот, все видимое устройство и служение таинств Церкви приходит к концу, а разумное и духовное существо человека пребывает, и ради него имеет быть исполнено, в силе Духа Святого, все Домостроительство и служение небесных таинств Церкви Божией, дабы, силою живого действия Духа восстановленное в истинно святой храм Божий и Церковь Христову, оно стало наследником жизни вечной. По причине такого понимания нами вещей многие из младенствующих в знании истины выступают против нас, якобы злостно отступающих от своих собственных писаний по причине тождественности наименований, оправданий и служений; эти люди, всецело основываясь на кратковременном Домостроительстве и полагаясь только на плотские оправдания, и в то же время оставив без внимания разумное исследование внутреннего человека и обновление духа, и не познав, в чем — значение новой твари, по неведению оговаривают нас; душа же, любящая истину, исследует самый корень вещей и, считая, что Христианство не есть что–то поверхностное, и не останавливаясь на внешних образах оправданий и служений, с верою ожидает приять силою Духа Святого полную уверенность (в своем спасении) по внутреннему человеку; а в этом и есть истинное Христианство.

Потому что ради этого Бог даровал Своего Святого Духа святой и соборной Церкви и устроил, чтобы Он был присущ святому жертвеннику и воде святого крещения; и, чтобы Самому присутствовать при каждом богослужении святой Божией Церкви и принимать участие в нем, Спаситель чрез апостолов даровал Церкви Духа Утешителя, согласно Своему обещанию: «Се Аз с вами есмъ во вся дни, до скончания века» (Мф. 28, 20), — дабы на основании крещения и жертвенника и Хлеба Евхаристии и всякого таинственного служения, совершаемого в Церкви, верные сердца были воздействуемы (подвигнуты) Святым Духом во всей силе и добродетелях небесных плодов и, таким образом обновленные и воссозданные силою благодати, обнаружили бы, что живут истинной жизнью согласно небесному мудрованию (образу мыслей), совлекшись, силою Духа, материального и земного образа мыслей. Потому что если Дух осенял ветхозаветный кивот, лучше же сказать — был присущ ему, то насколько больше это имеет место в отношении жертвенника и Церкви и всего тайноводительства святого крещения; но как тогда, когда израильтяне согрешали, Дух не совершал действия, хотя и был присущ кивоту Божиему, а иногда даже по временам за грехи народа и самый кивот был передаваем язычникам, не достойным его, ничем не пособствовав вследствие множества их грехов, хотя свое действие и знамение Дух являл, показывая чрез Божественные знамения пред лицом язычников, что Он присутствует с кивотом Божиим, — так и теперь Дух, присутствуя в Божией святой Церкви и при святом жертвеннике и во всем Домостроительстве Церкви, являет достойным и верным Свое действие в различных дарованиях, а от недостойных Он далек. Потому что Бог ищет, чтобы в живых сердцах совершалось живое действие Духа Святого; потому что все видимое и все Домостроительство (земной Церкви) минует, а сердце, живущее в Духе, пребывает (вечно); ради того и Спаситель пришел, ради того — и вся форма образа Церкви, чтобы умные существа душ верных возмогли действием благодати быть восстановлены и обновлены и, изменившись, наследовать жизнь вечную.

А то, что видимые вещи представляют собою образ и тень сокровенных вещей, и видимый храм является образом и тенью храма сердца, и священник представляет собою образ и тень истинного священника Христовой благодати (т. е. святой души) и все прочее последование видимого устройства (земной Церкви) являют собою образ и начертание вещей духовных, относящихся к внутреннему человеку, и сокровенных, мы приведем в пример общественное богослужение, совершаемое благодатию ради души.

Итак, как в видимой Церкви если сначала не будет чтений (из Священного Писания), и псалмопении, и собрания народа, и всего последования церковного чина, то и самое Божественное Таинство Тела и Крови Христовой священник не совершает и не бывает таинственного причащения верных; и, понять же, если закончится весь церковный канон, то после сего священником уже не приносится в предложение таинственная евхаристическая просфора и не бывает причастия Тела Христова: таинство не совершилось и церковный чин остался не выполнен, но остается незаконченным со стороны священника, не закончившего служение Божественного Таинства на алтаре; как и, в свою очередь, так просто и само по себе Таинство Предложения (Евхаристическая Жертва) не приносится, если Ему не предшествовал в виде подготовления к Таинству весь церковный канон, — но и он бывает незаконченным и несостоявшимся без совершения Таинства, если даже оно и не совершается без того, чтобы ему тот предшествовал в виде подготовления. И так, как имеется известный порядок и слава Таинства, так обстоит дело и в отношении христианина: если он совершает пост, бдение, псалмопение, всякий подвиг и всякую добродетель и, однако, таинственное действие Духа, производимое благодатию на жертвеннике сердца, не совершается во всем ощущении его и духовном покое, то это значит, что все последование аскетического подвига — не довлею–ще и, пожалуй, бесплодно, не имея в себе сущности всего, которая сказывается в духовном ликовании, которое благодать таинственно производит в сердце; как и, опять же, любовь Духа вообще не совершает небесное таинство — опьяняющее душу в ликовании благодати — для распутных и разнузданных, для людей, не имеющих в сердце веры, благоговения и строгого образа жизни и подвига: потому что это является миром и упокоением действия Духа.

Потому что насколько душа находится в строгом подвижничестве и великом смирении и кротости и добродетельном образе жизни, настолько в ней почивает благодать Духа во всей силе и действии; если же и действительно душа, имея добрый образ жизни, однако еще не ощутит в себе с полной достоверностью действие Духа, то это означает, что ей недостает освящения сердца; поэтому пусть она ищет, плачет, рыдает ко Господу, дабы при добродетельном образе жизни она приобрела в соответствующем порядке и освящение духа (или: Духа), а также действие благодати, сказывающееся в неизреченных созерцаниях в уме, дабы она стяжала в себе совершенную тайну христианства, согласно вышеприведенному сравнению с Церковью. Но как в Церкви телесно согрешающие бывают отлучены священником от Причастия, а затем, когда покаются, удостаиваются его; а не согрешающие и безупречные продвигаются вперед и идут в священный сан и перемещаются с некоего внешнего места в алтарь, дабы стать служителями Божиими и сопрестольниками, так — в продолжение предлежащей темы — и христиане, движимые благодатию и упокоеваемые утешением Духа, переходят в небесное радование таинственного причастия (или: общения) Духа, о котором Апостол сказал: « Благодать Господа нашего Иисуса Христа и любы Бога и Отца и общение Святаго Духа» и проч. (2 Кор. 13, 13). Вдумайся в сказанное, и ты найдешь, что Святая и Поклоняемая Троица обитает в человеке, очищенном помощью свыше при его собственном добродетельном образе жизни; говорю же «обитает» не Своим существом — потому что никакая тварь не может вместить существо Божие, — но согласно способности человека, угождающего Богу, вместить и приять в себе степень Его благодати.

Но если желание несколько отклонится от расположения жить по совести, поддаваясь каким–нибудь страстям, невидимо вредящим душе, и этим огорчает Духа, то тогда ум отвергается и отлучается от духовного радования, так как благодать и любовь и всякое благодетельное и доброе действие отступает от него и он предается в печали и искушения злым духам до тех пор, пока, обратившись, снова не пойдет правой дорогой к угождению Духу во всем смирении и покаянной исповеди, и тогда вновь удостаивается охраняющей благодати Духа и в еще большей степени воспринимает небесную радость. Если же не обижает благодать и не огорчает Духа дурным поведением и общим образом своей жизни, но богоугодно следует всем заповедям Владычним, и по свободной воле во всей святости и совершенном подвиге противится дурным помыслам, и всем своим желанием всегда держится Господа и покоит в себе благодать, то затем такая душа справедливо, как следствие сего, удостаивается преуспеяния и чудес, и небесных дарований, и перемещения (в высшую духовную сферу), и духовного достоинства: она удостаивается перехода от Божественных тайн к небесным таинствам, и от славы — в славу, и от покоя — в упокоения еще более глубокие и совершенные, так чтобы ей быть умом в великой мере и многом дерзновении и славном богатстве благодати; и, таким образом в результате личного подвига и помощи свыше достигнув совершенных ступеней христианства, она будет причислена к совершенным делателям и к непорочным служителям Христовым и сопрестольникам в Царстве — ради совестливого и великого усердия, которое она явила в отношении Добра, наследуя Господа во веки веков. Аминь.

 

Слово 53

Небесный Огонь Божества, который ныне, в этом веке христиане принимают внутрь себя, в сердце, тот самый, который обслуживает (озаряет) внутренность их сердца, затем, когда тело истлеет, становится внешним и наконец, в день воскресения мертвых, сочетает члены тела один к другому и воскресит истлевшее тело. Но как в Иерусалиме огонь, служивший на жертвеннике, во время вавилонского плена был засыпан в колодце и затем, при наступлении мирного времени и возвращении пленных, как бы обновился и продолжал служить обычным образом, так и теперь — грубую плоть, которая после смерти превращается в гниль, небесный Огонь также переработает и обновит и воскресит истлевшие тела; потому что ныне внутренний, обитающий в сердце огонь тогда будет совне и произведет воскресение тел. И как при Навуходоносоре огонь, горевший в печи, не был божественным, а вещественным, однако три отрока, находясь за свою праведность в вещественном огне, имели в своих сердцах Божественный и небесный Огонь, внутри их души служащий и действующий в них, и этот же Огонь явился совне их: потому что он явился среди них и удержал вещественный огонь от того, чтобы тот сжег праведников или же причинил им ущерб. Вспомним и иную историю, связанную с огнем: когда Израиль возымел в уме и в сердце намерение отойти от Бога Живого и уклониться в идолослужеиие и когда Аарон был принужден народом сказать им, чтобы они принесли к нему сосуды, золото и украшения, тогда это золото и эти сосуды, которые он вверг в огонь, стали затем идолом, — посмотри, какое удивительное дело: до какой степени огонь следовал их намерению: потому что после того как — в силу сокровенного намерения их сердец — они пожелали поклониться идолам, то соответственно сему и огонь, брошенные в него сосуды, вылил в идола, и после сего они стали явными идолопоклонниками. Итак, как три отрока, имея в сердце праведность, приняли в себя Божественный Огонь и поклонялись Богу в истине, так и ныне верные души сокровенно принимают в сем веке оный Божественный и небесный Огонь, и он производит небесный образ в человеческом естестве.

И как тогда (во время Аарона) огонь, расплавив сосуды и золотые вещи, сформировал их в идола, так и Господь — как бы в ответ на желание верных и добрых душ — по воле их изобразует новый образ в их душе и в день воскресения мертвых явится совне их и прославит тела их с внешней стороны и изнутри. Но как тела усопших в настоящее время пока пребывают истлевшими и мертвыми и распавшимися, так и наши помыслы действием сатаны истлели и лишены жизни и отделились от нее, лучше же сказать — погребены в гниль и в землю: потому что душа погибла; и как израильтяне тогда бросали золотые сосуды в огонь и они стали идолом, так ныне золотые сосуды — чистые и прекрасные мысли — человек предает злу и они становятся погребенными в гниль греха, и душа, находясь во мраке греха, как бы в некоем капище, приносится в дар (бесам).

Но каким образом человек возможет найти их (вероятно — душевные идолы, страсти), осудить и выбросить из своего дома? — Здесь уже душа нуждается в Божественном свете и в Духе Святом, приводящем в порядок помрачившийся дом; нуждается в светозарном Солнце Правды, просвещающем и озаряющем сердце; нуждается она в Победителе. Так, оная (евангельская) вдова, потерявшая драхму, сначала зажгла светильник, затем убрала дом и таким образом, после того как убрала дом и зажгла светильник, нашла свою драхму в соре и в нечистоте и засыпанную землей — так и ныне душа своими собственными силами не может найти свои мысли и отыскать их, но когда будет взят Божественный светильник, она зажигает его в объятом тьмой доме и тогда видит свои мысли: до такой степени они занесены нечистотой и гнилью греха; когда же взойдет Солнце, тогда она видит свою гибель и начинает исправлять свои мысли, смешавшиеся с сором и скверною, потому что душа, преступив заповедь Божию, погубила свой образ.

Например, был бы некий царь, и обладал имуществом, и имел под собою слуг, повинующихся ему, и вот приключилось бы ему быть захваченным врагами и отведенным в плен; когда же он оказался захваченным и изгнанным, необходимо вытекает, что и слуги и подчиненные его следуют за ним в изгнание. Так и Адам был создан Богом чистым для служения Ему, и вся тварь была дана ему для его служения, потому что он был поставлен господином и царем над всею тварью. Но после того, как лукавое слово (диавольский совет) приблизилось к нему и возбеседовало с ним, а сам он прежде сего восприял его чрез внешний слух, затем оно вошло в его сердце и захватило всю его личность, и таким образом, когда он оказался уже захваченным в плен, тогда вместе с ним была захвачена и служащая и повинующаяся ему тварь. Таким образом чрез него над всякою душою — то есть над всей живущей на земле тварью — «воцарилась» смерть (Рим. 5, 14); в результате его преступления она «стерла» весь Адамов образ, так что люди отклонились от Бога и стали поклоняться демонам; потому что, вот, плоды земли, прекрасно созданные Богом, — хлеб, вино и елей и животных — они приносили бесам на их жертвенниках; да и не только это, но и своих сыновей и дочерей они приносили в жертву бесам. Ныне же Сам Создавший тело и душу Сам приходит и разрушает всякое местопребывание лукавого и все дела его, совершенные в помыслах (в сердце человека), и обновляет и воссоздает небесный образ в человеке и создает новую душу, так чтобы Адам снова был царем над смертью и господином над тварью. Потому что как в ветхозаветные времена Моисей был назван «спасителем Израиля» и вывел его из Египта, так и ныне истинный Искупитель — Христос входит в самые тайники души и выводит ее из мрачного Египта, освобождая ее от тягчайшего ига и горького рабства. И Он поручает нам удалиться от мира и быть нищими в отношении всех видимых вещей и не иметь земной заботы, но день и ночь бдеть у дверей (своего сердца) и ожидать, когда Господь, отворив заключенные сердца, излиет в нас дар Духа. Он говорит, чтобы мы отвергли золото, серебро и родственные узы, продали имущество и раздали бедным и воссокровиществовали его на небесах; «потому что где сокровище твое — там будет и сердце твое» (Мф. 6, 21). Господь видит, что сатана, действуя чрез богатство, принуждает мысли человека к тому, чтобы они поникли к заботе о материальных и земных вещах. Поэтому Бог, заботясь о твоей душе, говорит тебе отречься от этого, чтобы ты хотя бы поневоле искал небо и имел сердце у Бога; так что если бы ты и захотел опять вернуться к твоему имуществу, то (уже раздав его бедным) и не нашел бы уже ничего и, хочешь не хочешь, был бы принужден взирать туда, куда ты воссокровиществовал и отослал его, то есть — на небо, «потому что где сокровище твое, там будет и сердце твое».

Вот, в Законе (в Ветхом Завете) Бог заповедал Моисею сделать медного змея и поднять его и прикрепить на верх шеста, и те, кто были ужалены змеями, взирая на медного змея, получали исцеление; и это было тогда устроено с особой целью: потому что, одержимые земными интересами, и идолослужениями, и сатанинскими услаждениями, и всяким нечестием, взирая на медного змея, поднятого на верх шеста, они таким образом хотя бы отчасти как–то закидывали голову наверх и, подняв опущенную голову, взирали на поднятый вверх предмет, а с него опять же переводили свой взор на нечто более высокое (именно — на небо); и таким образом, взирая на более возвышенное, постепенно продвигались к еще более возвышенному сознанию, именно: что есть Бог, Который выше всей твари. Так и тебе Он заповедует стать нищим и, продав все, раздать это нищим, так что если бы ты и захотел пресмыкаться внизу на земле, уже и не мог бы. Испытав свое сердце, начни беседовать с твоими мыслями: «У нас нет ничего на земле; так пойдем же на небо: где наше сокровище, там — и наши забота и мысль». Таким образом твой ум начнет поднимать голову вверх и искать более возвышенных вещей и преуспевать в этом.

Что же означает то, что «мертвый змей, пригвожденный на верх древа, исцеляет уязвленных»? — Мертвый змей побеждал живых змей, потому что он является прообразом Тела Господня: потому что тело, которое Он приял от Богородицы Марии, Он вознес на крест и пригвоздил и повесил на Древе, и мертвое Тело победило и умертвило змею, сущую в сердце человеческом, живую и пресмыкающуюся. Здесь — великое чудо: как мертвый змей умертвил живого змея? — Но как тогда Моисей сделал медного змея, хотя от начала существования мира не существовало медной змеи, но сам Моисей сделал новое произведение наподобие живой змеи, — так и Господь сделал новое Тело от Приснодевы и Богородицы и облекся в него, но не принес тело с неба — Дух же был небесным, — но, войдя в Адамово естество, Он сотворил нового человека, и сочетал его с Божеством, и облекся в человеческую плоть, и образовался в Материнском чреве. Итак, как до Моисея Бог не заповедовал, чтобы существовал в мире медный змей, так и до Господа не было в мире нового и безгрешного Тела, потому что после того, как первозданный Адам преступил заповедь, «воцарилась смерть» над всеми его чадами. Но мертвое Тело победило живого змея.

И это чудо является «для иудеев соблазн, а для еллинов безумие». Что же Апостол говорит? — «Мы же проповедуем Иисуса Христа Сего распятаго: для иудеев соблазн, а для еллинов безумие; для нас же, спасаемых, Божию силу и Божию премудрость» (1 Кор. 1, 23–24). Оттуда — жизнь; благодаря сему — Свет; на этом основании — победа; таким образом — искупление. Приходит Господь к смерти и говорит ей, и велит ей извергнуть души из ада и от власти смерти и вернуть их Ему; она же, приведенная этим в замешательство, приходит к своим слугам, и собирает все силы, и представляет Господу древнее рукописание (долговое обязательство людей в отношении ее), и говорит: «Посмотри, на основании чего повиновались моему слову. Вот — на основании чего поклонились мне люди». — Бог же, будучи праведным Судиею, признает в этом ее правоту и говорит ей: «Да, Адам повиновался тебе, и ты захватила все его сердце. Человечество повиновалось тебе. Но какое отношение ты имеешь к Моему Телу? Оно — безгрешно; тело первозданного Адама задолжало тебе, и ты справедливо обладаешь долговой распиской, дающей тебе право на него. Мне же все свидетельствуют, что Я не согрешил; ничего тебе Я не должен, и то, что Я — Сын Божий, все свидетельствуют. Ибо свыше, с небес обо Мне засвидетельствовал Голос, пришедший на землю и возвестивший: «Сей есть Сын Мой возлюбленный, о Немже благоволих» (Лк. 9, 35). Иоанн Креститель свидетельствует обо Мне: «Се Агнец Божий, вземляй грехи мира» (Ин. 1, 29). И затем Писание свидетельствует обо Мне: «Иже греха не сотвори, не обретеся лесть» (неправда) «во устех Его» (Ис. 53, 9; 1 Пет. 2, 22); и еще: «Грядет сего мира князь, и во Мне не иматъ ничесоже» (Ин. 14, 30). И сам ты, о сатана, свидетельствуешь Мне, говоря: «Вем Тя, Кто еси — Сын Божий» (Мк. 1, 24; Мф. 8, 29); и еще: «Что нам и Тебе, Иисусе Назарянине? Пришел еси семо прежде времене мучити нас» (Мф. 8, 29). У Меня имеются трое свидетелей: сущие на небе, сущие на земле и ты. Итак, Моим безгрешным Телом Я искупаю тело, ставшее подвластным тебе из–за Адама. Я лишаю силы всякое их долговое обязательство в отношении тебя: потому что Я заплатил Адамов долг, быв распят и сошед в ад. Итак, Я заповедаю тебе: отдай заключенные души (то есть Адамова рода)»1. И тогда злые силы с трепетом отдали заключенного Адама. Но когда ты слышишь, что в оное время Господь освободил души из ада и мрака и сошел во ад и совершил славное дело, не посчитай, что эти вещи далеки от твоей души и не имеют непосредственного отношения к тебе. Нет, это не так: потому что и ад, и человек имеют в себе общее то, что и ад, и человек считаются могущими вместить и иметь в себе обитающим диавола, а смерть владеет над душами (всего) Адамова рода, то есть — во мраке находятся заключенные мысли души. И когда услышишь о могиле, не понимай ее в материальном понятии, потому что и гробом и могилой является твое сердце: ибо когда князь зла и ангелы его водворятся в нем и когда проложат туда пути и дороги, то тогда сатанинские силы овладевают твоим умом и твоими мыслями; и после этого ужели ты не ад, и не могила, и не мертвец для Бога? Потому что на это сатана наложил свою дурную руку, всеял в душу злые семена, заквасил ветхой закваской, источил там источники гнили. И вот приходит Господь к взыскующим Его душам, сходит в глубину ада сердца и там повелевает смерти, говоря ей: «Отдай заключенные души, ищущие Меня, которые ты насильственно удерживаешь». Итак, Он разметает тяжкие камни, наваленные на душу, открывает могилу, воскрешает поистине мертвеца, выводит из мрачной темницы заключенную душу.

И, например, как был бы некий человек, связанный по рукам и ногам оковами, и вот пришел некто, развязал его узы и предоставил ему возможность свободно и с удобством идти, так душу, связанную оковами смерти, Господь освобождает от уз и отпускает ее и освобождает ум, чтобы он неустанно и в покое шествовал в Божественные сферы. Или, например, некий человек, захваченный наводнением, упал бы в воду и тонул, отнесенный уже в глубокие воды, и тело его лежало среди страшных зверей; и если бы иной человек, неопытный в плавании, захотел бы спасти упавшего в воду, то и сам он вместе с ним погиб бы и утонул; значит — тут уже нужен опытный и умелый ныряльщик, дабы, вступив в глубину водяной пучины, был бы силен погрузиться и извлечь потонувшего и задохнувшегося и находящегося среди страшных зверей; и самая вода, когда чувствует опытного и сведущего пловца, помогает ему и поддерживает его на поверхности; так и душа, утонувшая в бездне мрака и в глубине пучины смерти, задохнулась и лежит мертвая, не имея в себе Бога, и окружена она страшными зверями. И кто силен спуститься в оные хранилища и глубины ада, как только — Сам Художник, создавший тело? — Он приходит в два предела: в глубину ада и, с другой стороны, в глубочайшую пучину сердца человеческого, где душа вместе со своими мыслями находится в руках смерти; и выводит из мрачной глубины умершего Адама; и вот сама смерть по причине своего обнажения бывает в помощь человеку, как вода помогает пловцу. Ибо ужели затруднительно для Бога сойти к смерти и опять же снизойти в пучинную глубину сердца человеческого и там воззвать умершего Адама? Так, в видимом веке бывают здания и дома, в которых живет человек, и бывают пещеры, где живут звери — львы ли, или драконы, или же иные ядовитые животные; и если солнце, будучи тварь, проникает всюду, входя через окна в дома людей и проникая в львиные логовища и дыры пресмыкающихся, и затем уходит и ни в чем не имеет ущерба, то насколько больше Бог — Владыка всего — входит в логовища и в помещения, где обитает смерть, сходит к душам и, освободив оттуда Адама, не терпит вреда от смерти и, как дождь, сходящий с небес, достигает «нижайших пределов земли» и орошает там иссохшие корни и обновляет и возбуждает их от сна к жизни и делает их новым прозябением.

Тот, кто подвизается и терпит утеснения и ведет войну с сатаной, тот имеет сокрушенную душу, потому что он полон заботы и плача и слез. Если же он твердо стоит в своем подвиге, то вместе с ним в битве стоит Господь, и охраняет его, и тщательно заботится о нем, и стучит в дверь его сердца, ожидая, когда откроют Ему. И если твой брат представляется тебе добрым, благожелательным и братолюбивым, то этот человек является хранимым и упокоеваемым благодатью. Не имеющий же основания не имеет и такового страха Божия, и сердце его не сокрушалось, и не пребывает он в страхе, и не укрепляются его сердце и прочие члены жить не беспорядочно. Его душа весьма расслаблена, потому что он еще не закалился подвигом. Так что одно — человек, сущий в подвиге и в тесноте, и другое — человек, даже и не знающий, что такое — брань (война). Так и когда зерна будут посеяны в земле, трудное время они выдерживают во время мороза, зимой, во время холодных туманов, и вот в надлежащее время прозябение оживает. Бывает же, что сатана говорит тебе в сердце: «Посмотри, сколько ты сделал зла: вот, вся твоя душа полна всяких беззаконий и ты переобременен грехами». Внушает же он это тебе для того, чтобы привести тебя в отчаяние, будто бы ты уже не можешь спастись и твое покаяние не будет принято; и это приходит по той причине, что с тех пор, как зло вошло в мир в результате преступления (заповеди Божией в раю), он уже ежечасно беседует с душою, как бы человек с человеком. Но и ты скажи ему так: «Я имею письменное свидетельство от Господа, говорящее: «Не хочу смерти грешника, как хочу его покаяние, чтобы он обратился от дурного пути и жил» (Иез. 33, 11). Потому что ради того Он сошел с небес, чтобы спасти грешников, воскресить мертвецов, оживить умерщвленных, просветить сущих во тьме. Ибо Пришедший воистину призвал нас в сыновство (быть сынами Божиими по благодати) в мирствующий святый Град, в жизнь, никогда не подверженную смерти, в нетленную славу. Только нашему начинанию дадим благой конец; пребудем в нищете, в странничестве, в терпении невзгод, в молитве к Богу — упорно1 стуча в дверь; потому что как тело близко к душе, так еще ближе Господь к тому, чтобы прийти и отворить заключенные двери сердца и даровать нам небесное богатство: потому что Он — благ и человеколюбец, и обещания Его — не ложны, если только сами мы пребудем до конца взыскивающими Его. Слава щедротам Его и неистощимой Его милости. Аминь.

 

Слово 54

Что нам сказать возлюбленным нашим братьям или что нам напомнить вам, которые уготовали себя следовать за Христом? Сказать ли вам о том, что возжелавший угодить Богу должен удалиться и отречься от сего мира? — Но вот вы уже предварили это сделать. Или же сказать вам, что желающему следовать слову Господню необходимо стать чужим и отчужденным для своего отечества и рода, и близких и друзей ради любви ко Господу и томительному желанию соблюдать все Его заповеди? — Но и это каждый из вас с готовностью исполнил и стал ради Бога чужим для своего отечества. Напомнить ли вам об обязанности стойко держаться молитв и постов, по заповеди Господней и по апостольскому увещанию; потому что Господь говорит: «Подобает всегда молитися и не стужати си»; и Апостол увещает: «Непрестанно молитесь» (1 Фес. 5, 17)? — Но вот, по благодати Христовой, мы видим вас в этом деле проводящих жизнь и стойко пребывающих. Сказать ли вам, что вам следует быть сведущими в Боговдохновенных Писаниях и вскармливать себя ими, дабы не забывать живоносные слова Господни и заповеди Его и Божественные предписания? — Но вот, по благодати Господней, вы в этом упражняетесь и в этом — ваша постоянная забота. Сказать ли вам о взаимной любви друг ко другу, и братолюбии, и покорности друг другу, и оказании один другому уважения? Но вот каждый из вас старается подвизаться в этом и прививать себе добрый нрав.

Итак, хорошо, чада, и чистым (надлежащим) образом вы приступили служить и угождать вашему Владыке Христу. Прекрасно и угодно в очах Божиих таковое ваше начинание: потому что приходящих к Господу чистым образом и всецелым произволением Он определяет в избранные и для вечной жизни. Поэтому пришедшие и приступающие к Нему чистым образом, то есть всем сердцем, должны быть следующими: хранить тело чистым от тления (нечистой страсти), блуда, воровства и лжи, от слов бесплодных и пустых, от чревоугодия и всякой алчности и от прочих совершаемых телом грехов — и хранить душу чистой от пустых, нечистых и блудных мыслей и не потворствовать греху. Потому что как тело растлевает и грязнится, когда имеет нечистое общение с другим телом, так и душа губится, когда имеет общение, будучи заодно, с назойливыми силами зла; как Апостол говорит: «Аще кто храм Божий растлит, растлит сего Бог (Если кто разорит храм Божий», — то есть тело, — «того покарает Бог» — 1 Кор. 3, 17). Так, разоряющий свою душу и ум нечистыми страстями тем, что покоряется им и принимает их в себя, бывает повинен наказанию за невидимые грехи. Итак, как необходимо сохранять тело чистым от открытых и видимых грехов, потому что оно — храм Божий, так необходимо сохранять и душу чистой от дурных и нечистых мыслей, для того чтобы добровольно не губить сердце и не грязнить ум, — как негде и говорится: «Всяким хранением блюди сердце твое — от сих бо исходища живота, и еще говорится: «Строптивая помышления отлучают от Бога». Поскольку душа является невестой Великого Царя Христа, Апостол говорит: «Я обручил вас единому мужу, чтобы представить Христу чистою девою» (2 Кор. 11, 2). Потому что так благоволил Бог и таким образом повелел для того, чтобы обитать в приходящих к Нему и взыскивающих Его и действовать в них; поэтому должно сохранять душу чистой, не покоряться и не быть в союзе со злом в своих мыслях; а тело необходимо сохранять чистым от видимых блудных дел; ибо Бог не благоволит обитать в блудниках и непотребных, грязных и распутных и не благоволит обитать в душах, которые по своей воле растлевают разум в невидимых страстях, бывающих от действия зла, обитающего в дурном и ветхом человеке.

Кроме того, пусть каждый, судя свои мысли на основании Божественных Писаний, требует отчета от своей души и пусть проверяет себя: крепок ли он? и наблюдает: созвучно ли его сердце с законами Божиими? И если увидит, что нет, пусть каждый старается и подвизается всеми силами души и тела, чтобы как совне тело сохранять от блуда и растления, потому что, по слову Апостола, оно — храм Божий, так внутри и душу и мысли хранить от растления со стороны злых духов, дабы не стать причастным их мыслям и не осквернить душу как сущую невесту Христову. Потому что как тело, имеющее общение с иным телом, растлевает и совершает блуд, так и душа, сокровенно общаясь с дурными силами в своих мыслях, растлевает и соблуждает в невидимых грехах: в неверии, во лжи, в тщеславии, в гневе, в зависти, в ревности, в соперничестве; потому что в этом душа общается со злыми духами, этим и служит им. Ибо Апостол говорит о таких людях, как о «растленных человеков умом» (1 Тим. 6, 5); и еще: «осквернися их ум и совесть» (Тит. 1, 15); и еще: «Боюся да не како якоже змий Еву прельсти лукавством своим, тако истлеют и разумы ваша, уклонившись от простоты, еже во Христе». Так, поскольку есть блуд и растление, сокровенно происходящие в душе вследствие греховных помыслов, — и это–то таинственно являя в отношении души, Дух Святой отделил чистых четвероногих животных и птиц от нечистых, и чистые производят чистые плоды, — то душе долженствует посредством рассуждения и при большом усердии и подвиге отделить чистые помыслы, свойственные ей по естеству, от нечистых помыслов, создаваемых в ней назойливым грехом, — так чтобы душа могла порождать чистые помыслы, свойственные ее естеству чистыми и по неведению не порождала бы — словно свойственные ей по естеству (а на самом деле — несвойственные) — нечистые мысли, подчиняясь сообитающему с нею злу и общаясь с ним. Животные, имеющие раздвоенное копыто и жующие жвачку, говорит (Св. Писание), — являются чистыми, то есть каждому человеку необходимо видеть в себе раздвоение, и противоречить, и не соглашаться с живущим в нем злом страстей.

Итак, душе нужно прежде всего проводить разделение в своих мыслях и посредством рассуждения отделять себя от общения с грехом. Потому что тогда поистине она силою Духа возможет отмежевать себя от злых духов, которые являются источником нечистых помыслов. Потому что как земледелец, хорошо заботящийся о земле, сначала приготовляет и очищает почву от терновника и шипов и таким образом сеет семя, чтобы оно дало полезные и совершенные плоды, так и для желающего угодить Господу и ожидающего принять семя благодати необходимо сначала предочистить и возделать и подготовить, насколько в его силах, землю сердца своего, дабы семя Духа, упав на благую почву сердца, воздало многочисленные и совершенные плоды. Так и мастер, надлежащим образом обрабатывая кожу животных для изготовления так называемого пергамента, если сначала не очистит ее от внутренностей, от жиров и от кровавых пятен и от прочих нечистот и надлежащим образом не сделает чистой и светлой, то на ней не пишут законов Божиих. Когда же искусный мастер, подобающим образом убрав все излишнее и очистив, сделает пергамент светлым, тогда на нем пишутся законы Божий и изображаются письмена. Таким же образом и желающие и надеющиеся запечатлеть в своих помыслах и душе законы Духа и уповающие облечься в небесный образ Христовой жизни пусть по примеру искусных мастеров со всем усердием и со всей заботливостью обрабатывают свое сердце и очищают его от всякой материальной и сущей от века сего грубости, толщины, неподатливости и крови — то есть от забот и уз земных; пусть приготовляют свое сердце быть выше сего, а также пусть очищают его от плотских, материальных хлопот (а это и есть «кровавые пятна»), дабы, когда таким образом ум и сердце будут подготовлены и предочищены, Бог, согласно Своему обещанию, написал здесь Свои законы Духа. Потому что Он говорит: «Дам законы Моя в мысли их, и на сердцах их напишу Я их, и буду им в Бога, а тии будут Ми в люди» (Иер. 31, 33); и Апостол прибавляет к сему: «Сицева убо имуще обетования, о возлюбленнии, очистите себе от всякия скверны плоти и духа» (2 Кор. 7, 1). Тогда человек возможет истинно познать Бога и жить вечной жизнью; если же законы Духа не запечатлеются в душе, то он еще плоть и кровь и еще не сделал свое сердце таковым, как этого требует Бог, и еще не стяжал вечной жизни. Пример с земледельцем и мастером можно представить и в другом освещении, именно: как земля не оказывает препятствия земледельцу и он как хочет, так и обрабатывает ее и заботится о ней по своему усмотрению; и как кожа, будучи мертвой, не противится мастеру и он как хочет и как знает по своему умению обрабатывает ее, и очищает, и делает пригодной, приготовив ее должным образом, — так каждый должен всецело, всем желанием и всею волею, предать и отдать себя слову и благодати Господней, отрекаясь от собственной воли и умерщвляя себя, и более не следуя своей воле, — как и Апостол говорит: «Мы уже не для себя живем, по для Умершего за нас и Воскресшего» (2 Кор. 5, 15 парафраз); и еще: «Вы не свои» (1 Кор. 6, 19), — дабы мудрый Художник и Земледелец, Само Слово, как знает и умеет, благодатию совершило и очистило землю нашего сердца, освободив нашу душу от уз материи и заблуждения века сего и бесчестных страстей, дабы, как говорит Апостол, «предоставить ее Себе непорочной Церковью» (Еф. 5, 27); а этой непорочной Церковью является душа, в которой от начала дурной помысл не возымел места. И, таким образом сделав ее созвучной с благодатью, Христос печатлеет в этой душе законы свободы, совершенства и покоя жизни, и тогда, присоединившись ко Господу, она становится единым духом с Ним и наследует жизнь вечную.

Итак, со всем усердием и со всем подвигом, и трудом, и сознанием, и великим напряжением будем стараться достичь сего, старательно возделывая свое сердце и всегда внимательно следя за уловками и злодействиями и западнями злого духа греха. Потому что как Дух Святой мог бы сказать словами Апостола Павла: «Для всех Я сделался всем, чтобы всех приобрести» (1 Кор. 9, 20, 22 парафраз), так и зло, подражающее всему, старается быть всем, для того чтобы всех погубить: с молящимися диавол прикидывается молящимся, чтобы на основании молитвы обольстить кого ошибочностью (молитвенного направления) и самомнением; с постящимися он прикидывается постящимся, чтобы совратить человека в гордость на том основании, что он постится; для знатоков Писаний он совершенно так же прикидывается знатоком, чтобы путем гордости, вследствие учености, совратив их, поймать в свою западню; для удостоившихся быть в откровении света он притворствует, являя и себя им как бы в подобном свете, «потому что и сатана принимает вид Ангела света» (2 Кор. 11, 14), чтобы, обольстив подобием света, удержать их за собой; подобным же образом он и с прочими притворствует, чтобы путем подобных вещей и благовидного основания погубит!) душу человека. Потому что коварно и грозно он подходит к каждому, подражая всему прекрасному, дабы возмог, приведши в замешательство, похитить человека к своей воле. Но мы, как говорит Апостол, «ниспровергаем замыслы и всякое превозношение, восстающее против познания Божия» (2 Кор. 10, 5). Вот до чего осмеливается и на что дерзает он, желая похитить даже уже имеющих Бога в познании истины (1 Тим. 2, 4). Следовательно, «всяцем храпением блюди твое сердце» (Притч. 4, 23) и проси у Бога большого благоразумия, чтобы Он дал тебе познать ловушки и ухищрения зла, дабы лукавый своими ухищрениями не приобрел нас для себя. Итак, каждому из нас подобает трудиться и всегда подвизаться со всем благоразумием и трезвением и очищать ум и помыслы, потому что нет большего, или более важного, или более достойного дела, чем работать над своею душою и управлять свое желание по воле Божией. Это — единственное великое и почетное пред очами Божиими дело; как говорит Господь: «Делайте не брашно гиблющее», — то есть злые нравы, — «но брашно, пребывающее в живот вечный» (Ин. 6, 27); и еще: «Исповедание», говорится, «и великолепие — дело Его» (Пс. 110, 3). Потому что когда человек соделает свое сердце таковым, Бог свыше даст ему небесное достояние в душе, достояние вечное жизни Божества Духа.

Итак, прекрасно, о чада, и подобающим образом оставив все кратковременное, вы приступили к Богу и вместо земного отечества взыскуете Отца Небесного, и вместо смертной матери имеете матерью благого Духа Божия и небесный Иерусалим; вместо же братьев, которых вы оставили, — Самого Господа, удостоившего назвать Себя Братом верных и достойных Его; вместо же близких и друзей, которых вы покинули, вы находите святых Ангелов и лики святых небесных Сил; вместо же ускользающей земли, которую вы покинули, вы наследуете землю жизни и вечное Царство: «Благоугожду пред Господем во стране живых», говорится (Пс. 114, 9); и Господь говорит: «Блажени кротцыи, яко тии наследят землю» (Мф. 5, 5); вместо тленного общения, которое вы возненавидели, вы имеете общение Святого Духа; и вместо всех этих земных стяжаний, которые вы оставили, вы воспринимаете стяжания, принадлежащие вечной и неизреченной жизни, нерушимо пребывающие вовек. Потому что материальное имущество и земные блага находятся вне человека, а оные вечные стяжания и блага, сущие с небес, даемые уже отныне верным, даются от Бога достойным их внутрь, в их душу и сердце: это–то и есть вечное утешение Святого Духа в нетленном общении благодати. Потому что некие ценности, сущие под властью мрака и смерти, не остаются в душе, а сокровища света жизни влагаются достойным внутрь.

Итак, прекрасно и целесообразно вы поступили, отвергнув земные почитаемые блага и приступив к Богу, чтобы стяжать вечные и пребывающие навсегда блага. Боголюбивая душа, которая правым сознанием и с истинным пониманием вещей приступает ко Христу, отнюдь никакое добро не ставит себе в заслугу или признает себя за совершившую что–то и потрудившуюся или знающую нечто; хотя бы и все свое земное имущество раздала бедным, хотя бы распяла себя, день и ночь взирая только на Христа и оставив все века сего заботы и узы и хлопоты, хотя бы в усиленных постах изнурила себя и отдала себя молитвам и бдениям, хотя бы обладала великим знанием и благоразумием, она считает себя за ничто пред Богом и людьми, но все приписывает Богу, как получившая от Него все свои добрые навыки, — по примеру Авраама, назвавшего себя «прахом и пеплом» пред линем Бога (Быт. 18, 27), — и не признает своп дела за что–то великое и себя не мнит чем–то, поскольку эти добродетельные нравы, как и земное имущество, были даны Адаму от начала мироздания. Поэтому боголюбивая душа все приписывает Богу как Самому все направляющему и Самому все совершающему; и тогда Бог, внимая здравому рассуждению и правильному пониманию вещей у этой души, снова Сам поистине все воздает ей и ей, как и самой потрудившейся и самой поработавшей, воздает награду.

Потому что если бы Бог пожелал судить и требовать отчета, то в человеке не окажется ничего, что было бы лично его: ибо имущество и все сущие в мире блага, благодаря которым каждый благоденствует, принадлежат Богу. Кто создал землю и все, сущее на ней? Кто создал человеческое тело? и душу Кто сотворил? И если Он пожелает, земля произрастет, а если не пожелает, не произрастет; и если пожелает, ты здравствуешь, а если не пожелает, ты нездоров; так что, что человек имеет как свое собственное, так чтобы сам от себя оправдаться и гордиться собою или считать себя за нечто особое? Потому что все находится во власти Божией и все, что человек имеет, он приял от Него и все получил по Его милости. И самый факт своего существования он имеет по Его милости. И несмотря на это, Бог испытывает величайшую радость, оказываемую Ему человеком, и находит великое утешение в том, чтобы душа, познав истинным осознанием ума и точным познанием веры и хорошо изучив положение вещей, все, что делает хорошее и над чем трудится ради Бога, и все, что замечает и познает, все это вменяла Ему и приписывала Ему и считала, что она никогда ничего хорошего не сделала, но и самое себя и все свое приписывала Ему. И когда Бог увидит столь благоразумную душу, все вменяющую Ему и сознающую, что все, что она имеет, она имеет по благодати Его, тогда Он дает ей все то, что поистине принадлежит ей, то самое, что даровал ей от начала, и не только это, но к этому и Самого Себя и все, принадлежащее Ему, дарует ей и говорит ей: «Вот, и земля — твоя, и то, что на земле, — твое, и золото и серебро — твое, и Тело Мое — твое, душа Моя и знание и разум Мой — твои, и весь Я и все Мое — твое; если же ты и не обладаешь чем–либо по своей природе, то Я тебе даю Себя и все Мое». Потому что если Бог становится ее достоянием, то ясно, что все Его и сокровенные сокровища Его премудрости становятся принадлежащими ей, как говорит Апостол: «Вся — ваша суть: аще мир, аще жизнь, аще смерть», аще Ангели, аще Архангели, «аще настоящая, аще будущая» (1 Кор. 3, 21–22).

Например, была бы некая благообразная женщина и некий богатый мужчина взял бы ее в жены, чтобы она жила с ним и разделяла его жизнь, то и она все, чем обладает, принесет ему, и он даст ей все свое, и у них становится один дом, одна природа, одна личность; и она не только господствует над всем его имуществом, но и тела его удостаивается; потому что его тело принадлежит ей, по словам Апостола: «Муж своим телом не владеет, но жена» (1 Кор. 7, 4). Так и в отношении Бога имеется истинное и неизреченное общение души с Господом; общаясь со Христом, она становится единым духом с Ним и затем, необходимо следует, становится госпожою над всеми Его неизреченными сокровищами, потому что она является невестой Великого Царя, Христа. Ибо Господь соблаговолил, чтобы верные Его были, по выражению Писания, «причастниками Божеского естества», потому что говорится: «Дабы вы соделалисъ причастниками Божеского естества» (2 Пет. 1, 4).

Слава величию Его!

Пусть этот же самый пример будет выслушан в несколько измененном изложении. Например, если бы некий царь, весьма богатый и славный, оказал благоволение некоей весьма бедной женщине, ничего не имеющей, за исключением своего тела, и полюбил ее и пожелал взять ее своей невестой и сообитательницей, и она, со своей стороны, проявит всякую осмотрительность во дворце своего мужа и будет стараться нести свое служение так, чтобы оно было угодно ему, и подобающим образом будет сохранять долженствующую любовь к нему, то вот она, бедная и нуждавшаяся, становится владычицей над всем имуществом своего мужа, потому что она исключительно держится своего целомудрия и служения, должным образом несомого в отношении него, и всецелой и совершенной любви к нему. Если же она совершит что–нибудь наперекор должному и подобающему, и будет себя вести неполезно и неподобающе в доме своего мужа, и не будет оказывать всю долженствующую любовь к своему мужу, то тогда с бесчестием и поношением она изгоняется, возложив на свою голову обе руки, как говорится в законе Моисееве относительно жены непокорной и не угождающей своему мужу; тогда ее постигает печаль и великий плач при мысли, какого великого богатства она лишилась и какую великую утеряла славу, обесчестив себя в результате своего безрассудства. Так и душа, когда Небесный Жених Христос обручит ее Себе для таинственного и Божественного союза с Собою, для того, чтобы ей быть удостоенной общения Своего Духа и посвящения в небесное богатство от состояния бедности оскудения ее, тогда она должна угождать своему Жениху Христу во всяком благоразумии и великом усердии знания и исполнять служение своему Мужу, которое было вверено ей, угождая Богу во всем, Духа же ни в чем не огорчать, и отнюдь ничего ни в чем не оставлять без внимания (т. е. во всем следовать подвижническим устоям, приводящим душу в совершенство), и сохранять доброе целомудрие и любовь к Нему, и с помощью данной ей благодати вести себя в доме Небесного Царя со всей осмотрительностью, безупречно и добросовестно, как это подобает. И вот таковая душа становится владычицей всех Божиих благ и неизреченных сокровищ, и самое славное Тело Его Божества становится ее; если же она совершает нечто, противное должному, и проявляет нерадение в духовном служении угождения Богу, и не делает угодное Ему, и не следует Его воле, и не действует совместно с обитающей в ней благодатию Духа, то тогда с невыносимым постыжением она изгоняется и признается недостойной жизни как непотребная и безрассудная и непригодная для союза с Небесным Царем. И затем оная душа становится причиной скорби и великой печали и плача для всех святых и умных духов: Ангелы, Силы, апостолы, пророки горько плачут о ней. Потому что как радость бывает на небе, как говорит Господь, «о едином грешнике кающемся» (Лк. 15, 7), так великая печаль и великое рыдание и плач бывают на небе об единой душе, лишающейся вечной жизни. И как в этой жизни, когда умрет какой богатый муж, вместе с пением бывает надгробное рыдание и биение себя в грудь со стороны братьев и близких и друзей, так и об оной душе с великим рыданием плачут все святые.

Так, когда Израиль благодарил Бога и угождал Богу — хотя еще не благодарил должным образом, — а также когда виделось, что он обладал здравой верой в отношении Его, то, вот: столб облачный, покрывающий их, и столб огненный, светящий им, море, расступившееся перед ними, манна, как дождь, падавшая на них с неба, вода, ради них истекшая из камня; еще они были хранимы от злых умыслов врагов, а также были и иные бесчисленные чудеса, которыми Бог благодетельствовал им. Когда же их ум и воля отклонились от Бога и от верности Ему, тогда они были преданы змеям и отданы их врагам, отводимы в плен и обречены на горькое рабство. Всякий раз, когда Израиль согрешал, тогда был предаваем в руки врагов.

В книге пророка Иезекииля, говоря как бы об Иерусалиме, Дух возвещает о таковой душе: «Я нашел тебя в пустыне нагую, и омыл тебя от крови твоей нечистоты, и одел тебя Моей одеждой, и положил на руки твои запястья и на шею твою ожерелье, и серьги на уши твои и на голову твою венец, и ты стала знаменита во всех народах; ты питалась хлебом из наилучшей пшеничной муки и медом и маслом; но затем ты забыла Мои благодеяния и пошла в след любовников твоих, и согрешила в крепости твоей» (Иез. 16, 9–15 парафраз). Это Дух таинственно говорит о душе, которая благодаря благодати сначала познает и очистит себя от многих скверн, и нарядится нарядами Святого Духа, и облечется в ожерелье небесной силы, и вкусит Божественную и небесную пищу, но затем не пребудет благоразумной в великом познании Божественного знания, и пе будет вести себя должным образом в отношении служения угождения Богу и соблюдения Его заповедей, и не сохранит подобающим образом долженствующую Небесному Мужу Христу преданность, любовь и целомудрие, и тогда в результате сего она будет отвергнута и лишена жизни, участницей которой она стала: потому что сатана может осилить даже достигших такой высокой меры и превознестись над ними. Потому что говорится: «Ниспровергаем помыслы и всякое превозношение, восстающее против познания Божия» (2 Кор. 10, 4–5). Видишь, что он силен восставать и против познавших Бога в благодати и силе; вот до какой степени зло возносится и борется, чтобы ниспровергнуть человека. Поэтому необходимо подвизаться и сохранять свое сердце со всяким хранением ума и всегда, как написано, «со страхом и трепетом совершать свое спасение» (Флп. 2, 12); особенно же это относится к вам, которые стали причастниками Христовыми, чтобы ни в чем, ни в великом, ни в малом, не иметь недостатка и не оскорбить благодать Духа, чтобы тем самым не лишиться жизни, которой вы уже стали причастниками.

Это же самое представим и в ином, подобном примере. — Как если раб поступит во дворец служить царю, он принимает обмундирование из царской казны, сам же поступает, не имея ничего своего, и так служит царю, одетый в форму, принадлежащую царю; и вот ему необходима большая разумность и знание и мудрость, чтобы не сделать чего–нибудь недолжного или неподобающего или вместо одного кушанья не представить на царскую трапезу другое, но знать, чтобы подать ему, как это следует, сначала первые кушанья, а напоследок — завершительные; если же он ошибется в своем служении, в результате ли большого невежества или неразумия или недостатка осмотрительности, и не будет подавать царю кушанья по подобающему порядку, то он подвергнет себя опасности и может лишиться жизни, и во всяком случае его с бесчестием выгоняют и отлучают от служения царской трапезе. Человеку духовной жизни необходимо всегда быть осмотрительным, вспоминая слова Апостола Павла: «Да не како иным проповедуя, сам неключим буду» (1 Кор. 9, 27); видишь, какой страх и какую озабоченность имел в себе сей Божий человек? — Так и для души, которая в благодати и Духе будет служить Христу, необходимы большая осмотрительность и рассудительность и знание, чтобы, служа Ему в Божеских одеждах, то есть в Духе Его, — не погрешить чем–нибудь в служении благодати, если случится, что ее настроенность не будет соответствовать благодати. Потому что имеется некое таинственное служение Духа, сокровенно, внутренним человеком совершаемое Богу: ибо в Его одеждах (то есть в Духе Его) душою совершается служение Богу; не имея же одежд благодати Духа, невозможно кому служить Богу. И когда человек удостоится благодати, тогда ему необходимы большая осмотрительность, знание и рассудительность — что также Бог даст человеку, когда он ищет сего от Бога, — дабы благоугодно Ему служить в Духе, Которого он удостоится приять от Бога, и ни в чем не погрешить по побуждению зла, и не ошибиться по незнанию, и не сделать что–либо, противное воле Владычней, вследствие чего такая душа навлекает на себя наказание, смерть и рыдание.

Итак, с полной верой будем молить Бога о том, чтобы служение Духа нам безупречно совершить по Его воле, — вы, которые были удостоены Божией благодати, — дабы жить и вести себя не кое–как, но, благоугодно Ему прожив жизнь и безупречно по воле Его совершив духовную службу, вовеки вместе с Ним наследовать жизнь вечную во Христе Иисусе, Господе нашем, Которому слава во веки веков. Аминь.

 

Слово 55

Желающий угодить Богу и, веруя, стать сонаследником Христа, при этом стараясь быть подражателем Господним, чтобы и самому именоваться сыном Божиим, родившимся от Духа, прежде всего должен, окрылившись долготерпением и стойкостью, доблестно переносить всевозможные и разновидные скорби, невзгоды и нужды, будь то телесные болезни и тяготы, будь то поношения и оскорбления со стороны людей, а также — невидимые различные скорби, насылаемые на душу злыми духами, действующими с той целью, чтобы воспрепятствовать человеку войти в Царство и привести душу в расслабление, равнодушие и нетерпение, что происходит по промыслу Господа, допускающего, чтобы каждая душа была испытана в различных скорбях, дабы души, любящие Бога всем сердцем, обнаружили себя, доблестно перенося все, насылаемое им лукавым, и не отступая от надежды на Господа, но всегда ожидая в вере и великом терпении, когда благодать Божия, силою которой они возмогут избегнуть всякого искушения, освободит их; и таким образом, достигнув обетования Духа, они становятся достойными Царства. Итак, душа, последующая слову Господню, должна — по написанному — с радостью взять на себя крест Господень, будучи готовой ради Господа перенести всякое приходящее искушение, как скрытое, так и явное, и всегда возлагать надежду на Господа, веруя, что в Его власти как допустить нашу душу испытать скорби, так и освободить ее от всякого искушения и скорби. Если же она мужественно и доблестно не переносит всякую скорбь, но падает духом и становится инертной, и удручается, и томится, и теряет волю для борьбы, и приходит в отчаяние, будто бы ей уже никогда не избавиться от этих скорбей (что также является уловкой зла, чтобы привести душу в состояние инертности и бессилия для борьбы)1, и не будет с твердой надеждой и в незыблемой вере всегда ожидать милости Господней, то таковая душа не породит плода жизни, поскольку она не стала последовательницей всех святых и не пошла по следам Господним. Познай и виждь, что от начала отцы, патриархи же и пророки, апостолы и мученики прошли узким путем скорбей и искушений и таким образом возмогли угодить Богу, доблестно претерпев всякое искушение и скорбь, и, укрепляемые надеждой на ожидаемое воздаяние, радовались, находясь в невзгодах и бедствиях, как говорит Писание: «Сын мой, если ты приступаешь служить Господу Богу, то приготовь душу твою к искушению: управь сердце твое и будь тверд» (Сир. 2, 1–2); и Апостол говорит: «Если же остаетесь без наказания, которое всем обще, то вы — незаконные дети, а не сыны» (Евр. 12, 8); и в ином месте говорится: «Все, приключающееся тебе (скорбное), прими за благо, потому что без Бога ничего не бывает» (Дид. 3, 10); и Господь говорит: «Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня; радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах» (Мф. 5, 11–12); и: «Блаженны изгнанные за правду, ибо их есть Царство Небесное» (ст. 10): гонимы же они бывают или явно, со стороны людей, или сокровенно — со стороны духов лукавства. Они борются с душою, ищущей Бога, и поражают ее различными скорбями, чтобы воспрепятствовать ей в пути в вечную жизнь; бывает же это и для того, чтобы она показала себя: истинно ли она любит Бога тем, что терпеливо переносит всякую скорбь и до конца остается твердой в надежде, в незыблемой вере ожидая освобождения, — или же, наоборот, не перенося скорбей, но отступая перед ними и опускаясь и становясь инертной или же нерадивой и ослабевающей в надежде этим она явит, что неистинно она любит Бога; потому что различные скорби являют, какие души — достойные, а какие — недостойные, кто имеет веру и надежду и терпение, и кто — не имеет, — дабы достойные души, во всем явившие себя испытанными и верными, до конца претерпевшие и твердые в надежде, и за это получившие освобождение силою благодати, справедливо стали наследницами Царства. Итак, каждая душа, желающая угодить Богу, прежде всего должна обладать стойкостью и надеждой, и тогда она возможет без ущерба для себя пройти всякое враждебное действо лукавого и всякую скорбь.

Потому что Бог не допускает, чтобы души, надеющиеся на Него и чающие Его, настолько подверглись искушениям и скорбям, что это было бы выше их сил, как и говорит Апостол: «Верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести» (1 Кор. 10, 13). И не столько, сколько угодно диаволу искушать, столько он и искушает душу и подвергает ее скорбям, но — сколько ему допускается это от Бога; только пусть душа мужественно держится надежды и с верою ожидает помощи от Него и избавления. И надо ей оставаться непреклонной, потому что насколько она, вооруженная верой и надеждой, борется, прибегая к Богу и ожидая от Него помощи, настолько скорее Господь освободит ее от всякой объявшей ее скорби. Ибо Он Сам знает, насколько душе долженствует подвергнуться испытанию и воспитанию в искушениях, и настолько допускает это; только сама она пусть будет твердой до конца в терпении и в надежде, и она не постыдится, как написано: « От скорби происходит терпение, от терпения опытность, от опытности надежда, а надежда не постыжает» (Рим. 5, 3–5); и еще: «Как служители Божий, в великом терпении, в бедствиях, в нуждах, в тесных обстоятельствах» и проч. (2 Кор. 6, 4); и Господь говорит: «Претерпевший до конца спасется» (Мф. 10, 22; 24, 13); и: «Терпением вашим спасайте души ваши» (Лк. 21, 19); и в ином месте говорится: «Кто веровал Господу и постыдился? или кто пребывал в страхе Его и был оставлен? Или кто призвал Его, и Бог презрел его?» Потому что если люди небольшого образования и ума умеют испытывать и судить, какую тяжесть и груз в силах нести на себе каждое из вьючных животных, как мул или осел или верблюд, и настолько по силам животного нагружают его; и горшечник, слепив сосуды, если не поставит их в печь, чтобы, подвергнувшись действию жара, они окрепли, то и не сделает их пригодными для человеческих нужд; но он знает, сколько времени их нужно держать в печи, чтобы, полопавшись, они не пропали, и в то же время не оставляет их сырыми, чтобы не случилось им остаться незаконченными и непригодными; итак, если люди приобретают таковое знание и умение различать в отношении материальных вещей, то насколько больше Бог, обладающий непостижимым и неописуемым знанием и разумом и всею премудростью, ведает, насколько души, желающие угодить Ему и уповающие получить вечную жизнь, нуждаются в испытаниях, скорбях и искушениях; и таким образом, до конца претерпевая доблестно и верно и с надеждой всякую скорбь, они тогда становятся испытанными и пригодными для Царства Небесного. И как пенька не годится для того, чтобы из нее сделали тончайшие нити, если предварительно она не будет подвергнута долгому молочению, и насколько этот процесс продолжается, настолько она становится чище и пригоднее, так и боголюбивая душа, подвергаясь многим испытаниям, искушениям и скорбям и доблестно претерпевая их, становится чище и пригоднее для тонкого духовного делания и в конечном счете удостаивается наследовать Царство Небесное. Потому что как новослепленный сосуд, если не будет ввержен в огонь, остается непригодным для нужд человеческих и как новорожденный ребенок бывает неспособным для житейских Дел — потому что города он не строит и садить не может, ни сеять и ничто иное совершать из мирских дел, потому что он еще ребенок, — так и души, хотя бы и причастились Божественной благодати, ублажаемые по доброте Господней сладостью и упокоением Духа, ради их еще младенческого возраста, однако, не подвергнувшись со стороны злых духов испытанию и искушениям и различным скорбям, в которых они должны показать свое лицо, они являются только лишь младенцами и — позволю себе так сказать — еще не пригодны для Царства, поскольку они еще не упражнялись (в терпеливом перенесении скорбей), как говорится: «Если же остаетесь без наказания, которое всем обще, то вы — незаконные дети, а не сыны» (Евр. 12, 8). Вот насколько скорби и искушения служат на пользу людям и соделывают душу опытной и твердой, если она доблестно и великодушно, с уверенностью и надеждой на Бога перетерпит скорбные обстоятельства, с несомненной верой ожидая от Господа освобождения и Его милости. И ей невозможно не получить обетование Духа и освобождение от дурных страстей, потому что она до конца, с большим терпением сохранила испытанной и верной надежду на Господа.

Потому что как святые мученики явно перенесли многие испытания, пойдя даже на смерть, по надежде на Господа, и пребыли в добром исповедании; и таким образом явив себя испытанными, удостоились получить венец праведности; перенесшие же более многочисленные и более тяжкие испытания стяжали большую славу и большее дерзновение к Богу; те же, которые отступили перед скорбями и, устрашившись страданий, не пребыли в добром исповедании до конца, явив себя убоявшимися и постыдившимися и здесь, и в День Суда, — так и души, для испытания их преданные скорбям и мучимые невидимым и различным образом со стороны злых духов, или сокровенно — внутренними тяготами скорбей или дурными мыслями, или же и открыто — посредством плотских болезней, — терпящие же доблестно и пребывающие в твердой надежде и с верою ожидающие воздаяние от Господа, удостаиваются Его венца правды, воспринимая здесь (в этой жизни) освобождение от своих печалей, а в День Суда обрящут то же дерзновение к Богу, какое имеют мученики. Потому что они перетерпели то же мученичество скорбей, и то, что те перенесли со стороны людей, они перенесли от тех же духов зла; и насколько более многочисленные скорби и нападения лукавого переносят и до конца держатся надежды, настолько большую славу приобретают в отношении Бога и здесь (еще в этой жизни) получают освобождение от скорбей, в ответ на предвидение их надежды удостаиваясь утешения Духа, а там (в вечной жизни) станут наследниками вечных благ Царства Небесного. Но те души, которые по малодушию и страху отступят, не перенося скорби, но впадут в инертность или нетерпение или безнадежие, и совратятся с дороги праведности, и не будут ожидать до конца милости Господней, таковые души, как найденные не прошедшими испытание, каким образом возмогут получить вечное Царство? — Потому что всякая душа должна до смерти, ради Бога, нас ради страдавшего, великодушно до конца терпеть и быть твердой в надежде на Него и таким образом удостоиться вечного Царства. Ибо желающие в конечном итоге избавиться от будущей геенны и получить Царство пусть переносят нынешние скорби, бывающие от искушений, воздвигаемых лукавым, так, как это должно переносить, и если они стойко переносят их до конца с надеждой на Бога, с верою ожидая милости Господней, то — действием благодати — они освобождаются от искушений и от скорбей и здесь (еще в этой жизни) удостаиваются общения Святого Духа, и тем самым избегнут вечной геенны и наследуют вечное Царство Христово; потому что такой путь Господь установил, ведущий в жизнь, путь тесный и узкий, как это написано; по этой причине и немногие им проходят. При такой надежде и таковых возвещенных неложным Богом обетованиях будем, ради уготованной нам надежды на небе, доблестно переносить всякое злоключение и скорбь, насылаемую на нас лукавым. Потому что какие бы мы ни переносили скорби ради Господа, идет ли что в сравнение с будущей и обетованной вечной жизнью, или в сравнение с утешением, бывающим от Святого Духа в настоящее время для терпеливых душ, или в сравнение с освобождением от мрака дурных страстей, или в сравнение с нашим долгом за множество наших грехов? Апостол говорит: «Будучи же судимы, наказуемся от Господа, чтобы не быть осужденными с миром» (1 Кор. 11, 32); и еще: «Нынешние временные страдания ничего не стоят в сравнении с тою славою, которая откроется в нас» (Рим. 8, 18).

Поэтому будем доблестными воинами, готовыми умереть за нашего Царя. Почему же, когда мы оставались в миру, мы не страдали от этого и не имели таковых скорбей, а теперь, когда мы приступили угождать Господу, на нас восстают таковые напасти, искушения и скорби от лукавого? — Видишь, что мы страдаем от этого ради Господа, потому что враг завидует нам и искушает, чтобы совратить нас с дороги жизни или привести в расслабление или беспечность, с той целью, чтобы мы, угодив Богу, не спаслись. Итак, поскольку лукавый восстает на нас, то если мы будем пребывать в терпении и в мужестве, готовыми терпеть даже до смерти, по надежде на Господа, то мы разрушим все его козни против нас. Потому что у нас есть Защитник и Поборник наш — Иисус, Который нам, стесненным обстоятельствами и надеющимся на Него, даст терпение и Который не постыдит, когда мы будем получать победные награды за труды — то есть Царство Господне. Будем как наковальни, ударяемыми и не поддающимися ударам, и не уступающими ударам, расслабляющим или приводящим к инертности и бессилию в результате их, и, биемые, нашим терпением мы победим противника. Потому что Сам Господь Бог наш в сем веке прошел тем же путем: бичуемый, оскорбляемый, гонимый, глумимый, оплевываемый, и наконец был казнен беззаконниками бесчестной смертью распятия; и все Он перенес ради нашего спасения, «оставив нам пример» жизни (1 Пет. 2, 21), дабы тем же путем искушений и скорбей и смерти, которым Он прошел, шли и истинно верующие в Него и желающие стать «сонаследниками» Его, дабы как Он, путем многих страданий, и, наконец, умерев на кресте, победил и, быв распят, распял и, умерев, умертвил, осудив грех во плоти и уничтожив противные силы, как возвещается: «Отняв силы у началъств и властей» на кресте, Он «подверг их позору, восторжествовав над ними Собою» (Кол. 2, 15), — так и мы если перетерпим даже до смерти всякое нападение и скорбь от лукавого, то тогда победим супостата силою веры и терпения, а также — надежды на Господа; и таким образом обретенные испытанными, мы удостоимся освобождения от невзгод и исполнимся освящения Духа и унаследуем вечную жизнь, что да будет всем нам получить во Христе Иисусе, Господе нашем, Которому слава и держава во веки. Аминь.

Потому что победа над противником приходит в результате духовной борьбы, чрез страдания и смерть: терпеливо страдая и будучи умерщвляемы ради Господа, мы побеждаем супостата. Следовательно, если мы желаем всякую скорбь и искушение не представлять тяжкими и мучительными, но легко переносить всякое нападение лукавого, будем всегда пред своими очами иметь радостную готовность умереть за Господа, и как говорит Господь — ежедневно взяв крест, то есть смерть, — последуем за Ним, и таким образом мы легко перенесем всякую скорбь, как сокровенную, так и явную; потому что если мы с готовностью будем ожидать умереть за Господа и пред очами всегда имеем это желание, то тем более мы с радостью, спокойно и легко, перенесем какие угодно тяжкие скорби. Потому что по той причине в нашем нетерпении мы принимаем скорби за мучительные и тяжкие и невыносимые, что не имеем пред очами смерть ради Господи и не всегда Он — в наших мыслях. Потому что желающий наследовать Господа, пусть желает следовать Его Страстям: так как любящие Христа тем и обнаруживаются, что все воздвигающиеся на них скорби, они доблестно и радушно переносят по надежде на Него.

Итак, будем умолять Бога дать нам разум, чтобы познать волю Его и радушно исполнить ее со всем терпением, великодушием и радостью, — что Он Сам нам дарует, оспособив нас на всякое благоугождение Ему, — дабы, будучи найдены испытанными и достойными Его, нам получить вечное спасение во Христе Иисусе, Господе нашем, Которому слава и держава и сила во веки. Аминь.

 

Слово 56

Желающий прийти ко Господу и удостоиться жизни вечной и стать жилищем Христовым и исполниться Духом Святым, чтобы возмочь по всем заповедям Господним чисто и непорочно возделать плоды Духа, должен таким образом положить начало: сначала, вот, твердо веровать Господу и всего себя отдать исполнению заповедей Его и во всем отречься от мира, так чтобы ум отнюдь не был занят чем–нибудь из видимых вещей, и ему необходимо всегда быть выдержанным в молитве, всегда с верою ожидая посещения и помощи Господа и это имея всегдашним предметом своего ума. Затем ему необходимо всегда принуждать себя ко всякому добру и на всякую заповедь Господню, хотя бы сердце и упорствовало по причине сосуществующего с ним греха; так, пусть он принуждает себя быть смиренным пред всеми людьми и пусть считает себя меньшим и худшим (из всех людей), не ища ни чести, ни похвалы, ни славы от кого–либо, так как это и предписано в Евангелии, — но пусть всегда имеет пред очами только Господа и заповеди Его, желая угодить Ему единому; пусть также он принуждает себя быть кротким, хотя бы сердце и упорствовало, как призывает нас к тому Господь: «Научитесь от Мене, яко кроток есмъ и смирен сердцем: и обрящете покой душам вашим» (Мф. 11, 29); также, насколько есть сил, пусть приучает себя, хотя бы и с принуждением, к тому, чтобы быть милостивым, благим, щедрым, добрым, как говорит Господь: « Будите благи и щедры, якоже Отец ваш Небесный» (Мф. 5, 48); и еще: «Будите милосерди, якоже и Отец ваш, Иже есть на небесех, милосерд есть» (Лк. 6, 36); и еще Он говорит: «Аще любите Мя, заповеди Моя соблюдите» (Ин. 14, 15), и еще: «Принуждайте себя, потому что употребляющие усилие восхищают Царство Небесное» (Мф. 11, 12), а также: «Подвизайтеся внити сквозе тесная врата» (Лк. 13, 24). Пусть всегда имеет пред очами Господне смирение, Его жизнь и образ ее, так чтобы хранить сие как пример во всегдашней памяти и по силам принуждать себя подражать сему; пусть упорно держится молитвы, непрестанно молясь и пребывая в вере, дабы Господь, придя, возобитал в нем и укрепил и оспособил его к исполнению всех заповедей Его, так чтобы Сам Господь стал обитателем его души. И таким образом, видя, что те вещи, которые я ныне привел, этот человек совершает с усилием и с принуждением сердца и приучает себя во всем к добру и всегда памятует о Господе и с великой любовью ожидает Его, и видя его таковое произволение и благое усердие — именно: что он всегда принуждает себя к памятованию о Господе и к добру, и к смирению, и к кротости, и к любви, и сколько есть сил с усилием склоняет и воспитывает непокорное сердце, — Господь оказывает ему милость и освобождает его от врагов его и от возобитавшего в нем греха, исполняя его Духом Святым; и таким образом человек уже и без усилия и тяжелых трудов исполняет, поистине, все заповеди Господни; лучше сказать: Сам Господь соблюдает (ориг.: совершает) в нем Свои заповеди, и тогда он чистым (совершенным) образом плодоприносит плоды Духа.

Итак, тому, кто приступил к Господу, необходимо прежде таким образом принуждать себя к добру — хотя бы сердце и не было склонно к сему, — ожидая всегда с несомненной верой милость Его; следует принуждать себя к смирению; необходимо склонять себя к любви, если в душе нет любви; надо убеждать себя к кротости, если душа не обладает этим качеством; должно принудить себя к доброте и к соделыванию своего сердца милосердным; нужно приучать себя к самопрезрению и к терпению и, будучи презираемым и уничижаемым, не гневаться, по реченному: «Не себе отмщающе, возлюбленнии» (Рим. 12, 19); следует принуждать себя к молитве, если человек еще не стяжал молитвенного духа. Потому что, когда Бог видит, что человек таким образом подвизается и, вопреки сердечному желанию, принуждает себя, Он дает ему истинную молитву Христову, дарует сострадательное сердце, истинную доброту и, сказать это одним словом: исполняет его плодами Духа. Если же кто, не имея в себе молитвенного духа, принуждает себя только к молитве, ставя себе целью возобладать благодатной молитвой, — но при этом не принуждает себя ни к кротости, ни к смирению, ни к любви, ни к прочим заповедям Господним и даже не имеет заботы, ни усилия, ни цели, насколько это во власти произволения и свободной воли, стяжать эти душевные качества, то случается, по мере его просьбы, ему от Духа даруется благодатная молитва ради его успокоения и радости, но в душе этот человек остается тем же самым, что и был до того: он не обладает кротостью, потому что он и не искал ее с усилием и не предуготовлял себя к тому, чтобы быть таковым; он не имеет в себе смирения, поскольку не просил об этом и не принуждал себя к сему; у него нет любви ко всем, поскольку о стяжании ее он не заботился и не старался, ни даже не молился о приобретении и проявлении ее; в нем нет ни веры в Бога, ни упования на Него, поскольку он не знал и не испытывал себя в этом отношении и не трудился, в скорби ища от Бога крепкую веру в Него и истинное упование.

Итак, как каждому необходимо делать усилие и принуждать себя к молитве, даже вопреки сердечному желанию, так необходимо принуждать себя и к упованию на Бога и к смирению и к любви и к кротости и к целомудрию и к невзыскательности (ориг.: простоте), затем — «ко всякому терпению и великодушию», по написанному (Кол. 1, 11); необходимо также принуждать себя презирать себя и считать себя негоднейшим и последним из всех людей; также — и к тому, чтобы не беседовать о неполезных вещах, но — всегда устами и сердцем думать и говорить о вещах Господних; также следует принуждать себя к тому, чтобы не гневаться и не кричать, по написанному: «Всякое раздражение и гнев и крик со всякою злобой да будут удалены от вас» (Еф. 4, 31); необходимо принуждать себя и ко всякому образу жизни по Господу, ко всякому воспитанию в себе добродетели и доброго и благородного поведения, ко всякому доброму поступку, к полнейшему кроткому смирению и к тому, чтобы не надмеваться и не мнить высоко о себе, не гордиться и не говорить плохо о ком–нибудь; — ко всему этому долженствует принуждать себя всякий, желающий угодить Христу и быть любимым Ему, дабы таким образом Господь, видя произволение и усердие человека, с усилием принуждающего себя ко всякой невзыскательности, к доброте, к смирению, к любви и молитве, даровал ему всего Самого Себя, творящего все это в нем поистине совершенно, без труда и без принуждения, то, что прежде и при труде он был бессилен соблюсти, вследствие обитающего в нем греха, и таким образом весь навык добродетели становится для него как бы его природой, потому что отныне Господь, придя и пребывая в нем —- как и сам он пребывает в Господе, — Сам без напряжений совершает в нем Свои заповеди, исполняя его плодами Духа. Но если кто только в отношении молитвы, как было сказано, принуждает себя до тех пор, пока не получит в известной мере дар от Бога, но в то же время в отношении оных вещей — то есть в отношении смирения и прочих добродетелей — не принуждает, не приучает и не стесняет себя? Ужели невозможно поистине чисто и безупречно совершить это (то есть принуждать себя только к молитве и ни к чему иному), но есть еще и необходимость подготовить себя, насколько это возможно, к получению блага (то есть дара молитвы)? — Случается, что Божия милость оказывается и такому человеку (который принуждает себя только к молитве и ни к чему иному) в ответ на его прошения и моления — потому что Бог благ и милосерд и дарует просящим Его по их прошениям, — но только человек, который не приучил и не подготовил себя в отношении предреченных добродетелей, либо губит благодатный дар, либо, принимая его, тут же теряет его, возомнив о себе, либо не преуспевает и не возрастает в благодати, дарованной ему, — поскольку он не отдал себя, по собственной воле, заповедям Господним. Потому что жилищем и упокоением Духа являются смирение, любовь, кротость и прочие заповеди Господни.

Итак, желающий поистине угодить Богу и принять от Него небесную благодать Духа и возрастать и совершенствоваться во Святом Духе в исполнении всякой заповеди Господней должен сначала принуждать себя и, если сердце упорствует, подчинить его, по написанному: «От заповедей Твоих разу мех, сего ради вознеиавидех всяк путь неправды» (Пс. 118, 104). Поэтому как кто принуждает себя к тому, чтобы быть выдержанным в молитве и делает усилие в этом отношении, пока не овладеет этим, так должно обстоять дело и в отношении всякого воспитания в себе добродетели, если кто поистине желает принуждать себя, заставлять и приучать себя к доброму навыку. И таким образом просящий и молящийся всегда Господу, получив просимое и вкусив его, став участником Бога и Духа Святого, возрастает и приводит к цветению в себе дар Духа, данный ему, почивающий в смирении его, которое он взыскал, и — в любви и в кротости. Сам Дух дарует ему и научает его истинному смирению, истинной любви, истинной кротости, к чему он себя принуждал раньше, что искал и о чем имел тщание и что было дано ему. И таким образом возросши и усовершенствовавшись в Боге, он становится наследником Царствия, потому что смиренный никогда не падает: ибо как бы мог пасть тот, кто — ниже всех? Высокомерие — великая низость; смирение — великая высота и достоинство.

Итак, и мы будем приучать себя и вести к смирению — хотя бы сердце и упорствовало — и к кротости и к любви, прося и умоляя Бога в вере и надежде и любви; непрестанно ожидая Его, будем бдительны, дабы Он послал Духа Своего в наши сердца, чтобы мы возросли и поклонились в Духе (или: в духе) Отцу. И Сам Дух возрастает в нас, дабы Сам Дух научил нас истинной молитве — которую ныне и при принуждении себя мы не имеем, истинному смирению, кротости и любви — что ныне, и принуждая себя, мы не в силах воспитать в себе, сострадательному сердцу и доброте, — и научил нас исполнять все заповеди Господни без труда и без принуждения себя, чтобы Сам Дух ведал (знал) исполнить нас Своими плодами, и чтобы таким образом, при соблюдении с нашей стороны заповедей Господних действом Его Духа, единого ведущего волю Христову, Дух усовершенствовал нас в отношении к Себе и, быв совершен в отношении нас и очищая нас от всякой скверны и порока, случившихся в нас вследствие греха, возмог представить Христу наши души, как прекрасных невест, чистыми и непорочными, когда мы почием в Боге в Царстве Его, и Христос почиет в нас в нескончаемые веки.

Слава щедротам Его и милости Его и любви Его, что такой великой чести и славы удостоил род человеческий, удостаивая людей быть «сынами Отца Небесного» и именуя их Своими «братьями». Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, и ныне и присно и во веки веков. Аминь.

 

Слово 57

Истинные други Божий и любящие Его надлежащим порядком приходят к Нему и служат Ему не ради получения красоты Царства (рая), как бы ради прибыли при торговле, и — не из–за страха перед мучением, предлежащим для грешников в геенне, но любят ЕГО САМОГО ПО СЕБЕ, Творца и Промыслителя, сознавая, что Он — Владыка и Творец, и праведным образом и с любовью несут свое служение Ему и доблестно переносят всякую скорбь, приходящую от злых духов, преследуемые ими с той целью, чтобы принудить их не приходить ко Господу и не держаться Его, как это говорит блаженный Давид: «Мнози изгоняющий мя и стужающии ми: от свидений Твоих не уклонихся» (Пс. 118, 157). Потому что насколько они переносят скорби и гонения от этих духов, смущающих думы их души или наводящих иные тяготы, настолько и тем сильнее они держатся Господа, принуждая себя к исканию Его. Потому что в мире имеется много препятствий на пути угождения Богу: нищета и нужда являются препятствием и опасностью (или: борением) для вечной жизни; и богатство в равной мере — препятствие, бесчестие и обида также являются препятствием, славы и чести человеческие также являются препятствиями, в равной мере приводят в искушения болезни и страдания — все это может быть препятствием для человека; также и в менее заметных вещах — скорби и злые искушения препятствуют душе и способствуют тому, чтобы она не приходила к Богу и не держалась Его, но имеют тенденцию приводить ее в состояние ослабления и упадка (когда у человека, как говорится, «руки опускаются»), как говорит пророк: «Скорби и ну жди обретоша мя: заповеди Твоя поучение мое» (Пс. 118, 143). Таким образом, скорби являются пробным камнем (средством испытания) душе для испытания того, как она будет вести себя, будучи в состоянии печали; в равной мере и благополучие и покой и душевное утешение бывают пробным камнем для испытания неразумной и нечувствительной души; душе же разумной и верной это испытание ее служит для вечной жизни: потому что Бог испытывает души тем и другим, чтобы познать, что данный человек любит Его не с корыстной целью, но только — как Самого Владыку, Творца и Бога, как достойного великой любви и почитания. Если ни вследствие борьбы, заботы и труда и совершения добродетелей, ни вследствие покоя и утешения благодати, производимой Духом в душе, ни вследствие тяжких скорбей, возбуждаемых грехом и гнетущих, человек, истинно желающий угодить Богу, не расслабеет, не опустится, не станет равнодушным (к делу спасения души), он, КАК ДОСТОЙНЫЙ И ПОИСТИНЕ ЛЮБЯЩИЙ БОГА ВСЕМ СЕРДЦЕМ И ВСЕЮ ДУШОЮ, справедливо и по достоинству становится наследником Царства и удостаивается быть чадом Божиим, рожденным от Духа: потому что ни при многих скорбях он не опустился и не ослабел, ни будучи в состоянии покоя и утешения благодати, которой был удостоен, он не стал беспечным; и не пал он навзничь, обессилев от напряжения и рвения в непрестанной и непрерывной борьбе (с окружающим его злом и искушениями); таковой человек поистине — достоин Бога и становится сыном Царства.

Итак, как было показано, для расслабленного и маловерного и по образу мыслей младенца (то есть человека несерьезного и не вдумывающегося в положение вещей) все в мире бывает препятствием для вечной жизни; к этому следует отнести еще: гнетущие и мучительные обстоятельства, или болезни, или бедность, или оскорбительное отношение, или бесчестие, или скрытое враждебное отношение; также и — почеты, богатство, славу, похвалы и ублажения; все это для человека младенческого ума бывает препонами для вечной жизни. С другой же стороны, ты найдешь, что все это, когда случается в отношении человека верного, разумного и мужественного, является как бы сотрудником ему в деле стяжания Царства, если он истинно любит Бога и желает соблюдать Его заповеди; потому что, разорвав, поправ и переступив все то, что считается в мире за препятствие (для вечной жизни), он возлюбил только Бога и Его единого держался, как говорит пророк: «Ужя грешник обязашася мне, и закона Твоего не забых» (Пс. 118, 61); и Апостол говорит: «Любящим Бога вся поспешествуют во благое» (Рим. 8, 28).

Итак, и мы, правым образом мысли и верною душою предавая себя Господу и последуя Ему как нашему Владыке и Творцу, явим — чрез исполнение Его заповедей — нашу любовь к Нему, проистекающую от свободной воли, чтобы, благодаря таковым делам и правому образу мысли, удостоившись духовных обетовании и на основании сего освятившись сердцем благодатью и соединившись с Духом, нам стать наследниками Небесного Царства во Христе Иисусе Господе нашем, Которому — слава во веки. Аминь.

 

Слово 58

Блаженный Апостол Павел, строитель Церкви, всегда имея в виду Истину и не желая, чтобы, по причине неведения, слушающие слово (апостольской проповеди) имели преткновение, явил отчетливее и яснее сущность Истины и представил совершенную тайну Христианства, заключающуюся в каждой верующей душе, так чтобы силою Божественного действа христиане самым опытом познали, что такое — бывающее святым душам озарение Духа небесным светом в откровении и в силе, дабы кто, подумав, что озарение Духа приходит только в результате знания, не лишился, вследствие неведения или неправильного понимания предмета, более совершенной тайны благодати, но (наоборот) гораздо утвержденнее познал, что озарение души, бывающее для достойных сего, происходит как непосредственное духовное откровение и излитие небесного света; для этого, взяв в пример славу Духа, Апостол, обращаясь к благоразумно и с любовью к Истине увещаваемым, сослался на нее ради незыблемого утверждения понимания и точного определения предмета. Он говорит следующее:» Аще служение смерти писмены образовано в каменех, быстъ в славу, яко не мощи взирати сыном Исраилевым на лице Моисеево, славы ради лица его престающая: како не множае паче служение Евангелия будет в славе? Аще бо служение осуждения слава, много паче избыточествует служение правды в славе. Ибо не прославися прославленное в части сей, за превосходящую славу. Аще бо престающее, славою: много паче пребывающее, в славе» (2 Кор. 3, 7–11). «Преходящим» (или: «престающим») он назвал то, вследствие чего тело Моисеево облекло сияние света, и прибавляет: «Имуще таково упование, многим дерзновением действуем» (ст. 12). И немного далее он представил оную бессмертную славу Духа, которая в откровении ныне на бессмертном лице внутреннего человека являет себя достойным вечно и бессмертно и непреходяще; он говорит следующее: «Мы же еси, то есть в совершенной вере родившиеся от Духа, откровенным лицем славу Господню взираем, в той же образ преобразуемся от славы в славу, якоже от Господня Духа; открытым лицем»— то есть лицом души; и: «Внегда же кто обратится ко Господу, взимается покрывало» (снимается с лица покрывало). «Господь же Дух есть» (2 Кор. 3, 18, 16–17). Из этого ясно, что он показал и представил существование «покрывала» мрака зла, которое, внедрившись в человеческую природу вследствие Адамова преступления, покрыло душу человека, а теперь силою небесного света, бывающего от озарения Духа, «снимается» с верующих и достойных душ; для того и было пришествие Господне (на землю), чтобы истинно верующие достигали такой высокой степени святости.

Озарение благодати является не только откровением мыслей и знания, но и — подлинно вечным озарением ипостасного Света в душах, как и написано: «Бог рекий из тьмы свету возсияти, иже возсия в сердцах наших, к просвещению разума славы Божия в лице Иисус Христове» (2 Кор. 4, 6). И еще: «Просвети очи мои, да не когда усну в смерть» (Пс. 12, 4), то есть дабы когда моя душа будет выходить из тела, не случилось бы ей стать покрытой злым покрывалом смерти. И еще написано: «Открый очи мои, и уразумею чудеса от закона Твоего» (Пс. 118, 18). И: «Поели свет Твой и истину Твою; та мя настависта, и введоста мя в гору святую Твою, и в селения Твоя» (Пс. 42, 3). И: «Знаменася на нас свет лица Твоего, Господи. Дал еси веселие в сердце моем» (Пс. 4, 7–8); этим он показал и самое последствие предмета. И «осиявший» блаженного Апостола Павла, бывшего на пути (в Дамаск), «свет» Духа, который был ярче солнца небесного, силою которого он удостоился благодати, не был просвещением мыслей и знания, но — Божественным озарением души силою Духовного света и Божественным откровением небесных тайн, так что плотские глаза его, не выдержав переизбыток осияния, ослепли от света, и ему открылась полнота знания и Бог поистине познался душе. Потому что «яков перстный, таковы и перстнии: и яков небесный, тацы же и небеснии» (1 Кор. 15, 48), то есть рожденные свыше от Духа и сами по причине великого преуспеяния в благодати удостаиваются стать духом, как и сказано: Рожденное от плоти, плоть есть: и рожденное от Духа, дух есть (Ин. 3, 6); и еще: «Иже не от крове, ни от похоти плотския, ни от похоти мужеския, но от Бога родишася» (Ин.1,13). Потому что небесный образ Духа, сочетавшись с достойною и верною душою, запечатлевает в ней Свою небесную и духовную и отвечающую Его святости благодать, ибо: «Яко облекохомся во образ перстнаго, да облечемся и во образ небесного» (1 Кор. 15, 49);»образ же небесного» — Христос, носимый в святых душах; Апостол так и говорит: «Облепитесь Господем нашим Иисусом Христом, и плоти угодия не творите в похоти» (Рим. 13, 14). Потому что всякая душа, которая — благодаря вере и усердию во всякой добродетели — удостоилась в силе и полноте облечься здесь (в этой еще земной жизни) совершенным образом во Христа и сочеталась с небесным светом нетленного Образа, всегда удостаивается воспринимать самую полноту знания небесных тайн, и в день воскресения (из мертвых), по тому же образу славы, и тело сопрославится вместе с душою и будет взято Духом на небо, по написанному: «В сретение Господне на воздусе» (1 Фес. 4, 17), и, удостоившись стать «сообразно телу славы Его» (Флп. 3, 21), оно будет вместе с душою вовеки царствовать с Христом. Потому что достойные и любящие истину души, отныне просветившиеся и озаренные навсегда и непреходяще небесным светом Духа, и здесь удостоившись того, что Духом с них снимается злое покрывало мрака, тогда же восприемлют и полное освобождение от дурных страстей, и, удостоившись чисто и безупречно исполнить все заповеди, они, как было сказано перед этим, самым опытом получают ведение небесных тайн, «ихже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша» (1 Кор. 2, 9), потому что, по слову Апостола, это «нам Бог открыл есть Духом Своим» (ст. 10). И таким образом те души, которые удостоились в этом мире, благодаря просвещению Духа, стать совершенными и чистыми и непорочными, в оный день воскресения мертвых имеют прославиться вместе со своими телами действием (уже) от нынешнего времени озаряющего их небесного и духовного света; потому что, по слову Апостола: «Воздвигий Иисуса из мертвых, оживотворит и мертвенная телеса наша, живущим Духом Его в нас» (Рим. 8, 11). Таким образом, насколько кто, благодаря вере и усердию и подвигу, стал в нынешнем веке причастником Духа Святого и славы небесной и добрыми делами украсил свою душу, настолько в оный день удостоится того, чтобы и с телом быть прославлен: потому что то, что человек воссокровиществует внутри себя, то самое и обнаружится тогда явно. И как тот плод, который деревья зимой таят в себе, они его же весной или летом выносят наружу, так и души: те плоды, ради приобретения которых подвизались, они явно обнаружат тогда в своих телах; и божественный и небесный образ Духа, который от нынешнего времени изобразился в святых душах, тогда явно сделает и тела их божественными и сияющими и небесными. Души же людей недостойных и грешных покрыло мрачное покрывало духа мира сего и, вследствие действа страстей и дурных дел сделав их в нынешнее время безобразными и темными, в оный день явит и тела их мрачными и чудовищными и исполненными гнусности. Потому что как при преступлении заповеди Божией, когда Адам услышал от Бога приговор: «Воньже аще день снестпе от него, смертию умрете», сначала это приключилось по отношению к душе, когда ее духовные и бессмертные способности иссякли, лишившись небесного и духовного наслаждения, омертвели и покрылись мраком, а затем, по истечении 930 лет, пришла и смерть телу (Быт. 5, 5), — так, вот, и ныне, после того как Христос примирился с человечеством и воплотился и претерпел крест и смерть ради нашего спасения и воззвания, Он поистине верующую душу, еще находящуюся в теле, восстанавливает в наслаждение (или: вкушение) неизреченных тайн и небесных светов и, общением Духа, освобождает ее от мрачного покрывала страстей и, прославляя ее благодатию, восстанавливает силою Божественного света ее духовные способности; а после сего, в воскресение мертвых, восстановит и тело в бессмертную и нетленную славу, и тогда, облекшись в сияние небесного света, оно вместе с душою насладится вечными благами2. Но только каждому из нас необходимо теперь подвизаться и трудиться и стараться в течение сего краткого времени и чистой верой и исполнением заповедей здесь (в земной нашей жизни) стяжать оное небесное сокровище, дабы благодаря сему, как было сказано, нам сподобиться и от дурных страстей полностью избавиться, и все заповеди Господни в совершенстве и легко исполнить и получить возможность снять с души темное покрывало и таким образом, в будущий день воскресения, когда наши тела удостоятся прославиться вместе с душою, которая озарением Духа еще от нынешнего времени была предпрославлена, и облекутся в небесное одеяние, нам царствовать вместе с Христом в вечном и неизреченном покое вовеки. Аминь.

 

Слово 59

Отрекшиеся от мира и чистосердечно послушествовавшие словес Божиих и живущие благочестивым образом жизни, но все еще сущие под покрывалом страстей, которое все приобрели как последствие Адамова преслушания, — то есть (наел едствовавшие) плотский образ мышления, выражающийся в греховных помышлениях, что Апостол назвал смертью, говоря: «Мудрование плотское смерть есть» (Рим. 8, 6), — уподобляются людям, идущим ночью: потому что несмотря на то, что звезды — то есть начертания святых заповедей — им сияют, они, тем не менее, находятся в ночи и спотыкаются в непроницаемой тьме страстей и, по причине сего мрака, не в силах все ясно различать. Поэтому тем, которые с трудом и великой верой ведут добродетельный образ жизни, необходимо молить Небесного Владыку, чтобы Солнце Правды озарило день в их сердцах и они возмогли ясно видеть лукавый и разнообразный вред, бывающий от духовных зверей, и в то же время — неизреченное разнообразие (богатство) наслаждений благих (то есть праведников, находящихся в раю) в нетленном мире и поражающую его красоту, то, именно, что духовные и совершенные мужи, которым действенно духовный свет озарил сердце, знают поистине различать, как и добродетели более сильных, так и — ужасное состояние худших, согласно различному действию каждого, как говорит блаженный Апостол Павел: «Совершенных есть твердая пища, имущих чувствия обучена долгим учением в разсуждение добра же и зла» (Евр. 5, 14); и блаженный Апостол Петр говорит: «И имамы пророческое слово: ему же внимающе, якоже светилу, сияющу в темнем месте, добро творите, дондеже день озарит и денница возсияет в сердцах ваших»; и в ином месте говорится: «И возсияет вам, боящимся имене Моего, Солнце Правды, и исцеление в крилех Его». Смешавшие же себя с миром уподобляются людям, ходящим в ночи, темной и исполненной туч и тумана, которую даже малый блеск мерцания звезд не озаряет — то есть слова Божия, озаряющего душу, — так что они похожи на слепых. Таковы — которые всецело запутались в сетях материальных интересов и ни страха Божия не имеют, ни заповедей Его не исполняют и (вообще) не делают никакого добра, но всецело в злых делах мирскою суетою обольщаются; живущие же хоть и мирской жизнью, но при этом озаряемые заповедями Божиими, как бы звездами, в своем поведении, руководимые верою и страхом Божиим, не всецело пребывают в мрачной и темной ночи; поэтому и могут иметь надежду на спасение. Потому что как на основании различных профессий и различных ремесел люди в сем мире собирают богатство, и на основании различных государственных должностей течет жалованье служащим, и на основании различных земельных владений или скота или иного чего собирается золото для владельца собственности, так и на основании различных духовных дарований — как сказано: «Имуще дарования по благодати (Божией), данней нам различна» (Рим. 12, 6) — и различных аскетических подвигов и на основании праведных дел и добродетелей, совершаемых ради Бога, каждый собирает небесное золото — то есть небесное богатство духа для вечной жизни — в соответствии с добрым навыком, старанием и верой; из этого не следует, что каждый имеет право судить ближнего, порицать или презирать; но пусть каждый с верой ради Бога бежит вперед и подвизается и приобретает духовную прибыль. Кроме того, среди золотоискателей обнаруживают себя искатели самых золотых жил, то есть бегущие непрестанно и неустанно к самой крайней цели достижения: потому что они с большим терпением и выдержкой совершают свою работу, понемногу и по частям богатеют, — и к тому же ленивые и питающиеся тем, что упало (со стола господ), и не желающие терпеливо и до изнеможения трудиться всегда и остаются без ничего и бедняками. Так те, которые всегда с надеждой и усердием великодушно и терпеливо трудятся над совершением добродетельных дел и с верою ожидают исполнение небесной надежды и имеют пред очами воздаяние благодати, те поистине собирают богатство духа за свое терпение и выдержку и труд и молитву, почему они и будут обретены славными пред Богом в оном веке; нетерпеливые же, готовые лишь принимать милость (или: благодать), но не хотящие взять на себя труд и изнемогать и во всем благоугождать Богу со всем долготерпением, лишаются и той благодати, которой были удостоены раньше; потому что всегда слабое и ленивое намерение, как не созвучное благодати, не причастное добрым делам и нищее в отношении добродетелей, будет явлено как неценное и презренное пред Богом в оном (будущем) веке.

Потому что желающий истинно угодить Господу и поистине с великой решимостью противостать враждебному злому воинству имеет вести войну на двух поприщах и, так сказать, на двух фронтах: во–первых, в отношении видимых вещей мира против отвлекающих земных вещей и против привязанности к плотским узам и, во–вторых, против скрывающихся в этих вещах самих духов зла, о которых Апостол говорит: «Несть наша брань к крови и плоти, но к началом, и ко властем и к миродержителем тмы века сего, к духовом злобы поднебесным». Так двояко, двумя цепями оказался скован человек: 1) быв изгнан из рая после того, как преступил заповедь Божию, находясь в этом мире и в мирских делах, он привязался к миру и полюбил плотские радости и тяготеет к богатству, к славе и имуществу, привязался к жене, к детям и родственникам, к отечеству, к месту жительства и, сказать одним словом: полюбил все то, от чего слово Божие убеждает добровольно развязать себя — поскольку в отношении всех видимых вещей обычно от самого человека зависит, связать себя ими или нет, — между тем, от всего этого развязав и освободив себя, человек приобретает мощь быть совершенным в заповедях Божиих; 2) но, увы, и внутри человек не свободен: душа оказалась окруженной решетками, ограждена и обнесена темничными стенами и скована цепями мрака, и не в силах она любить Господа так, как это хотела бы, и не в силах она верить так, как этого желала бы, и нет у нее силы молиться так, как было бы ей вожделенно; потому что вследствие преступления первого человека в весь наш мир, как внешний, так и внутренний, вошло страшное противоречие.

Итак, как только кто, услышав слово Божие, начнет подвизаться и отречется от мирских вещей и откажется от всех плотских радостей, развязав себя от них, тогда, крепко держась Господа и всего себя посвящая Ему, он возможет познать, что внутри сердца ведется иная борьба и иное противоречие и иная брань помыслов и злых духов и предлежит иной, внутреннего характера, подвиг. И тогда, стойко борясь и с крепкой верой и великим терпением призывая Господа и получая от Него помощь, он бывает в силах освободиться от внутренних оков, темничных стен и ограждений и мрака духов зла, то есть от мрачного действа (атмосферы) скрытых страстей. Но эта брань может быть одолена благодатию и силою Божиею, потому что своими силами человек бессилен освободить себя от противоречия, обольстительных помыслов и скрытых страстей; в его силах только противоречить им, сопротивляться и не соглашаться с ними. Если же кто находится во власти вещей мира сего и связал себя всевозможными земными узами и увлечен вслед дурных страстей, то он даже и не знает того, что имеются иное сражение, иная борьба и внутренняя брань. Ах, да будет, чтобы когда кто, подвизавшись, отрекся самого себя и освободил себя от всех видимых уз мирских и материальных интересов и плотских наслаждений и начал усердно держаться Господа, упраздняя себя от этого мира, вот тогда–то и возмог бы увидеть внутреннюю брань страстей, выливающуюся наружу, и внутреннюю борьбу и внутренние узы! Потому что если человек, как мы уже сказали, взяв на себя подвиг, не отрекся бы от мира и от всего сердца не освободил бы себя от земных желаний и всецело, во всей полноте, не пожелал бы держаться Господа, то он и не познает (не увидит) скрытую брань от духов зла и тайные дурные страсти, но является враг самому себе, потому что, имея тайные раны и страсти, он и не видит и не знает о них, поскольку он предал себя земным интересам и по своей воле запутался в мирских вещах.

Потому что поистине отрекшемуся от мира и взявшему на себя подвиг и сбросившему с себя бремя земных и пустых забот, и желаний, и плотских наслаждений, и славы и начальствования, и почестей людских — отрекшемуся самого себя и от всего сердца отвергшему все это — Господь тайно помогает нести подвиг, по мере его желания отречения от мира, и, утвердившись в служении Господу и преданности Ему весь целиком (я хочу сказать: и телом и душою), он обнаруживает это внутреннее противоречие и скрытые страсти, и невидимые узы, и незримую брань, и скрытую борьбу, и состязание, — и вот тогда, с верою помолившись Господу и прияв с небес оружие Духа, которое насчитывает блаженный Апостол, именно: «броню праведности» и «шлем спасения и щит веры» и «меч духовный» (Еф. 6, 14–17), — будучи вооруженным, он возможет «стать против скрытых козней диавольских», когда наступят лютые дни; снабжен этим оружием, с помощью усиленной молитвы, стойкости и моления, а прежде всего веры, он будет силен вступить в борьбу против начальств и властей и мироправителей и, таким образом победив противные силы действом Святого Духа и благодаря собственном) усердию во всякой добродетели, он удостоится вечной жизни в нескончаемые веки веков. Аминь.

 

Слово 60

Желающему поистине предать себя Господу ради обетованного в будущем наследия Царства необходимое борьбе с диаволом, который всеми способами и всячески воюет с каждой душою, прежде всего вооружиться крепкой верой и твердой надеждой, чтобы с помощью сего быть в силах угасить разожженные стрелы лукавого. Воюя с душою всевозможными способами, противник пользуется бесчисленным множеством приемов, желая ослабить в человеке его намерение и лишить его надежды и любви к Господу; либо, действуя через злых духов, он нагоняет на человека мучительную тоску, либо влагает в душу отвратительные, пустые и срамные мысли и напоминает ему о его прежних грехах, — все это с той целью, чтобы человек, посчитав, что ему невозможно спастись, отошел от своего намерения (послужить Господу) и опустился; или же, внушая человеку, что все это неблаголепие дурных и суетных мыслей явилось порождением его души, а никак не внушением со стороны врага Божия, духа лжи в мире, — этим привести ее в полное отчаяние и безнадежие. И если бы лукавый взялся бороться с душою всеми этими способами, пусть душа никак не теряет надежду на Бога, но, наоборот, пусть еще крепче держится Его как Единого благого и милосердного и могущего исцелить ее душевные немощи, всегда любя Его и помышляя в себе: «Если я отойду от Бога и от устоя подвижнической жизни, то передо мною нет другого пути, как только гибель и ад, — и этим я сам себя отдаю в руки моему злоумышленнику». Таким образом, если бы случилось, что враг ежедневно метал в каждого из наших братий бесчисленное множество разожженных стрел злых страстей и неуместных и дурных мыслей с той целью, чтобы ослабить нас и совратить с праведного пути и привести в отчаяние, то пусть каждый еще больше прибегает к Богу и возлагает надежду на Него, потому что Господь желает таким образом испытать прибегающие к Нему души, для того чтобы изведать: действительно ли люди, возненавидев все, возлюбили единого Бога и, перетерпев много зла от огорчений, насланных на них диаволом с той целью, чтобы они, уныв, не прибегали к Богу и не исполняли Его волю, они приобрели еще большую любовь к Нему, презрев бесчисленное множество смертей и возлюбив Его единственного и возжелав быть Его наследниками, а все свое усердие и весь свой труд и подвиг посчитали за нечто малое, признавая себя неспособными сделать что–либо, достойное обещанных благ. Потому что, если сравнить тысячу лет этого века с вечным и нетленным миром, это как если бы кто взял малую песчинку от всего песка в море: так обстоит дело в отношении нескончаемого и беспредельного века праведников в Царстве Небесном.

Таким образом, души, подвизающиеся с таким сознанием и претерпевающие в такой надежде и стойко выдерживающие, по надежде на Господа, всякие скорби, не постыдятся: они обретены испытанными в искушениях, по реченному: «Кто ны разлучит от любве Божия? скорбь ли, или теснота, или гонение, или глад, или нагота, или беда, или меч?» и проч. (Рим. 8, 35); и еще: «Скорбь терпение соделывает, терпение же искусство, искусство же упование» (Рим. 5, 3–4). И Господь говорит: «В терпении вашем стяжите души ваша» (Лк. 21, 19). И еще: «Претерпевши до конца, той спасен будет» (Мф. 10, 22). Таким образом, переносимые от врага скорби людям, если они их доблестно переносят с надеждой на Бога и великодушием, служат им в опору и утверждение и делают их еще более испытанными. Ты только подумай: если бы тебя поставили единственным царем всей земли, и тебе единому принесли сокровища всей вселенной, и если ты единый воцарился и возобладал вселенной с тех пор, как был создан человеческий род и до конца века, но вот за это тебе пришлось бы обменять Царство Небесное, то есть царство, не имеющее ни конца, ни предела, на жизнь неистинную, невечную и не нескончаемую. Несомненно, что, если ты правильно обсудишь дело, ты скажешь: «Да не будет мне обменять нетленное и нескончаемое Царство на тленное царство». Как и Господь сказал: «Кая бо польза человеку, аще мир весь обрящет, душу же свою отщетит? или что даст человек измену за душу свою?» (Мф. 16, 26.) И таким образом единая душа драгоценнее и славнее всего мира и царства и его денег и славы, не только по той причине, что Царство Небесное ценнее (всего этого), но и вследствие того, что Бог ни с одним из Своих творений не соблаговолил, действом Духа, соединить Свое естество и истощить его (то есть снизойти до уровня твари): ни с небом, ни с солнцем, ни с луной, ни со звездами, ни с морем, ни с землей, ни с какой иной из видимых тварей, — как только с человеком, любящим Его сверх всего. Итак, если великие вещи сего мира, как богатство и самое все царство, здраво рассудив, мы не возьмем взамен на вечное и Небесное Царство, то почему же многие из нас обменивают его на вещи, тяжело достающиеся и (в то же время) ничего не стоящие, как, например, — на стремление к чему–то в мире, или на пустую славу, или на бесчестную наживу?! Потому что то, что человек любит в этой жизни, и то мирское и тленное, к чему он как–то привязывается, это и есть то, на что обменивается Царство Небесное: ибо то, что человек любит, то и становится его богом, как сказано: «Имже кто побежден бывает, сему и работен есть». Поэтому человеку, истинно стремящемуся к вечной жизни и желающему получить Царство Небесное, необходимо быть выше всего и над всем, что имеется в этом мире, и переступить все границы мирского и всякую земную славу, и освободить себя от всех материальных уз, и возлюбить только небесную Христову славу, и не примешивать к этой любви ничего иного, и ничего не любить из принадлежащего этой жизни. Потому возымевшие истинную любовь к Богу, как бы обоюдоострый меч, отсекают от себя всякую иную любовь и рассекают всякие земные узы, и ничто из видимых вещей сего мира не может удержать эту душу в своей власти, никакое удовольствие, ни слава, ни богатство, ни плотские узы, и отнюдь ничто из материальных вещей, но душа, любящая только Бога, вместе с Ним ничего другого из принадлежащего сему веку не любит.

Итак, великие обетования вечной жизни требуют подвига и великих трудов, потому что человеку необходимо всего себя целиком отдать Богу, как написано: «Всем сердцем и всею силою и всею крепостию» (Мк. 12, 33), — и всею волею и умом принести себя в жертву и распять себя, душою и телом пребывая в последовательном и беспрерывном исполнении всех святых заповедей, чтобы таким образом сподобиться получить жизнь, обетованную любящим Бога, и удостоиться вечного Царства; потому что если в земном и тленном и преходящем царстве люди предпринимают большие труды и подвиги, трудясь с великим потом и изнурением себя, имея цель достичь того, к чему они стремятся, и войти в честь и славу мимотекущего начальствования (или: царствования), то насколько больше подобает всей душою с радостью трудиться и изнемогать ради достижения вечного и непреходящего царствования, для наследования такой великой и бессмертной славы. Итак, кажется ли тебе справедливым, чтобы земные вещи и преходящая и смертная слава были связаны с таковыми великими трудами и тяготами, а для стяжания незыблемых и вечных благ и царствования со Христом не отдавать даже кратчайшего времени труду и подвигу? Я думаю, что и для человека небольшого ума представляется оправданным то, чтобы в течение сего краткого времени подвизаться и бороться с той целью, чтобы одержать победу на века; как справедливо и то, что если человек не будет мужественным и благородным, но распустится и обратится к земным удовольствиям, он навлечет на себя беду и позор вовеки. Потому что, если человек посвятит себя добрым делам и изучению предметов, возвещенных в писаниях, он заметит, что все слова и писания и даже сочинения внешних (эллинских) философов «кричали» о таком человеке, хвалили и превозносили его, и все языки призываются в свидетели о нем, как о человеке, который на деле осуществляет то, что было возвещено в писаниях: потому что тот истинно мудр пред Богом, кто всегда противостоит своим дурным вожделениям; а тот, кто хвалится только светскими познаниями, но при этом не подавляет в себе свои вожделения, такой человек был сочтен за немудрого и безумного по той причине, что он сочетал свою жизнь с безрассудными страстями. Итак, человеку Божию не многословить подобает, а внимать делам истины и отдать и посвятить себя образу жизни, возвещенному Священными Писаниями, потому что и все слова Божественных Писаний и мирских мудрецов, и постановления законов имели своей темой добрые дела и в то же время устанавливали наказания за дурные поступки; так что если ты преуспеешь в добрых делах и будешь вести добрый и благородный образ жизни, то вот, о тебе все рассказывают, и хвалят тебя, и упоминают о тебе.

Итак, потщимся всегда пребывать в заповедях Господних как надеющиеся наследовать такие великие блага и будем всегда находиться в ожидании общения Духа, дабы, освятившись душою и телом, отсюда, при исполнении с нашей стороны содейством Духа всех заповедей, нам быть достойными Христа и, став сынами и «наследниками Божиими, сонаследниками же Христу» (Рим. 8, 17), по слову Апостола, нам возмочь насладиться вечными благами вместе с Христом во веки веков. Аминь.

 

Слово 61

В чем заключалась цель пришествия Христова на землю? Первая и величайшая: восстановление чистой природы в человеке и дар: потому что Он восстановил в людях естество первозданного Адама и даровал небесное наследие Духа Святого. Да, великую и чудесную благодать Бог усвоил человеческому роду, освободив людей от мрачной темницы и показав путь жизни и врата, постучав в которые, мы войдем в Царство, освободившись от диавольских уз. Потому что Христос сказал: «Просите, и дастся вам; толцыте, и отверзется» (Мф. 7, 7). Итак, всякий, желающий бежать от мрака, войдя чрез эту дверь, возможет получить освобождение: потому что там он находит свободу души и воспринимает душевные способности и приобретает небесное Царство Христово, и душа возымеет Его Женихом, пребывающим с нею в общении Духа Его. Итак, воззри на любовь Владычню и благодать (милость) Его к Своим чадам: к человеку, созданному по образу Его. Теперь, ссылаясь на пример, мне пора поведать Его величайшее Домостроительство, и, приступая к моей задаче, я тебе яснее представлю сказанное. Представь себе для ясного примера: город величайший и царский, и его осадили чужеземцы, или тиран, или незаконный царь, который, покорив не принадлежащее ему царство и город и войдя в него, путем насилия поработил его граждан, построил там себе крепостные вышки и крепкие и неодолимые стены для борьбы с законным Царем и Владыкой, и соорудил здания, и поставил свои изображения, и установил свои законы, противные законам первого Царя, завел свои порядки и отчеканил свои деньги в нем, и ввел в город свои войска, чтобы держать граждан1 в руках и сторожить город, дабы кто из граждан не сбежал и тем самым избег его тирании, но, наоборот, чтобы держать их в рабах и подвластных ему, принужденных в силу неизбежности делать его дело. Затем, по прошествии долгого времени и длительного владения насильников, держащих крепко в своих руках город, и долголетнего рабства его граждан приходит Царь, Владыка пленных, Который предварительно явил явный знак Своего возвращения и уведал: имеются ли любящие Его пришествие и нуждающиеся в Его защите, и, уведав желание их, наносит поражение незаконному захватчику города; так, придя, Он разрушил высокие стены и твердыни, на которые тот полагался, и изгладил его изображения и отменил его законы, и, сказать это одним словом, — переменил все порядки, навязанные городу врагом, а самого его, связав, уничтожил; и затем во второй раз изнова построил этот город и воздвиг вышки и стены высотою до неба, для того чтобы враг уже не был в силах войти и завладеть им, и установил мирные законы в нем, и поставил царские образы, и отчеканил испытанное серебро (деньги) в нем, и вынес постановления, мирные и полные успокоения, и, всячески все обустроив, возобитал в нем, угождая и угождаемый со стороны творящих Его благую волю. Так случилось и в отношении человека. Потому что Бог создал его Своими руками как существо, одаренное славой, разумное; но затем путем обмана и обольщения страшный змий и враг истинного Царя, воспользовавшись тем, что человек преступил заповедь Божию, напал на Град Божий и взял душу в плен и весь порядок ее мышления подчинил себе, и внедрил в нее скверные помыслы, и создал в ней твердыню зла, о которой Апостол говорит: «Окаянен аз человек! Кто мя избавит от тела смерти сея?»; и воздвиг он возвышения помыслов «против познания» Небесного Царя, и построил башни неправедных замыслов, «глаголящих на Высоту», и построил свои беззаконные жилища, полные безверия, неправды, тщеславия, похоти, зла, зависти, злобы, блуда; таковы — дома беззаконных. Таковые «дома» построили чужеземцы в душе человека, по слову псалмопевца: «Исполнишася помраченнии земли домов беззаконий»; и установил враг завет против Царя: закон греха, и поставил в душе мрачные изображения, исполненные различных страданий, и отчеканил в ней серебро (то есть ценности), ничего не стоящее и скверное, и научил ее дурным нравам, и ввел в нее полчища своих стражников и лукавых духов, чтобы держать ее и весь круг ее мышления в своих руках, и связать ее нерешимыми узами, и заключить ее железными засовами и медными вратами, и принудить ее делать его дело и поступать по его дурной воле. Он ее сгубил, и обесчестил ее непорочность, и завязал ей глаза, чтобы она не могла увидеть своего Владыку; да и самую Истину заточил в мрачной мельнице, разграбив ее на житейские заботы и на плотские, материальные и земные помышления, и вывел в ней источник, источающий грязь беззакония и постыдных вожделений и вредных испарений; он разогнал и обратил в рабство ее слуг, то есть охранителей в ней помыслов, и снял с нее одеяние славы, и облек ее в одежду бесчестия и нечистоты; исполнил ее желчью и горечью; и вследствие продолжительной привычки и долгого заключения она уже и не помнила своего Царя, ни прежней свободы, но думала, что с самого начала она была таковой (несчастной и жалкой). Поэтому Небесный Царь, Христос, послал сначала чрез святых пророков напомнить человеку о его благородном происхождении и поведал ему об его достоинстве, и научил его, как ему надо вести себя, находясь в этом тяжком и горьком рабстве, и возвестил ему благую весть, что Он Сам придет и искупит его душу от держащих ее в своей власти пленителей, и весь город зла и крепости и возвышения дурных помыслов, направленные против познания Божия, сокрушит и сравняет с землей, и законы его изменит, и сущих в нем противников Божиих уничтожит, и сущие в нем образы мрака изгладит, и источник грязи и нечистых помыслов уничтожит, и всех пленителей истребит; обещал же и восстановить его по Своей воле, и дать ему закон мирный и божественный, и совершенно изменить в нем злые нравы, — но только с условием, что душа, вспомнив, кто она такая, и вспомнив о своем Владыке, прибегнет к Нему и отдаст Ему всю свою волю, и предоставит Ему все свое произволение, и будет веровать в то, что ей возвещено, и с воплем будет взывать к Нему день и ночь, моля Его освободить ее от этого злого и постыдного рабства и страшного плена. Когда же была явлена благостыня Спасителя нашего Иисуса Христа и исполнилось время обещанию, Царь Христос пришел освободить и искупить Своего человека, который был в течение долгого времени держим в плену и насилием порабощен злыми пленителями, и тот, кто поверил Ему и прибег к Нему, получил свободу; и всякая душа, верующая в Него, и молящаяся Ему, и сознающая горечь своего плена, если признает свое бессилие — потому что своими силами ей невозможно освободиться и избежать рабства диаволу, — и, молясь с сокрушенным сердцем, ожидает пришествие Царя Христа, Который отомстит за нее и сокрушит твердыни и орудия злого князя, — также получит освобождение. И, просто сказать: весь город зла, построенный тираном, Христос опустошает и уничтожает и на этом месте создает для Себя Град Божий, и воздвигает башни и возвышения против познания врага, и созидает в нем незыблемые и неодолимые твердыни и божественные здания любви, радости и надежды, и в самой душе запечатлевает мировоззрение и образ мыслей, благоугодных Богу, и устанавливает в ней законы Духа Святого, и дает ей сребро, семикратно испытанное огнем, и восстанавливает в ней небесный образ Божественного света, и производит в ней источник воды чистой и живой и «текущей в жизнь вечную» (Ин. 4, 14), источающий мир и благость и радость, и вводит в нее воинства святых Сил, чтобы они охраняли ее, по реченному: «Ополчится Ангел Господень окрест боящихся Его, и избавит их» (Пс. 33, 8), и облекает ее в небесные одежды, и дает ей свободу иметь свой собственный образ мышления, дабы этим она служила своему Владыке, и обручает ее в возлюбленную невесту Себе, и делает ее общиицей Божественного общения; уделяя ей от существа Своей благостыни, Он исполняет ее Духом Святым и дарует ей всяческое благоухание и утешение за те времена, в течение которых она терпела унижение и заключение от царя тьмы, и царствует ею в царстве мира. Таковые милости даровал уже отныне милосердный Бог, открыв нам путь и врата, шествуя которыми, мы обретаем Его многое и величайшее благодеяние. Потому что ведь двойные дарования ожидают душу человека: во–первых, это та радость, которую имел Адам прежде преслушания, радость, которую испытает душа вместе со всеми своими способностями; и, во–вторых, эта радость в том, что душа возымеет Небесного Царя своим Женихом, обитающим в ней. Таков был двойной удел, который приял Иосиф от отца своего, и двойное наследие, которое Иаков назвал»участком земли, который я взял», говорит он, «мечом моим и луком» (Быт. 48, 22). Это понятие двойного наследия может относиться и к Господу нашему Иисусу Христу, и к нам, людям. В отношении к Господу это понимается так, что Он приобрел в наследие Ангелов и все святые небесные Силы; придя же на землю и став Человеком, Он боролся с супротивной силой и «осудил грех во плоти» (Рим. 8, 3), и приял в Свое наследие людей, приобретя их «мечом и луком»; и ныне вот Он Сам, будучи в нас, борется за нас со злом и принимает нас для Себя в угодное Ему наследие. По отношению же к человеку думаем, что это двойное наследие таким образом должно пониматься: человек воспринимает состояние первозданного человека со всеми его душевными способностями, которыми служит Богу, и затем принимает в истинное и неизреченное наследие Самого Христа, живущего в нас, и озаряющего нас, и путеводствующего нас, как это знает Его Божественный Дух, воздыхающий о нас, по словам Апостола: «О чесом помолимся, якоже подобает, не вемы, но Сам Дух ходатайствует о нас воздыхании неизглаголанными»; потому что раньше душа была держима в страшном плену страшного духа, князя мрака.

Так, Писание таинственно говорит: «Глас в Раме слышан бысть, плач и рыдание велие: Рахиль плачущися чад своих, и не хотяще утешитися, яко не суть». Это пророчество стало явным при Господе, когда Ирод убивал детей; а таинственным образом это так понимается: «глас в Раме», на возвышенности — то есть на небесах — «слышан, плач и рыдание великое»; Рахиль — истинная Мать, небесная Благодать, Дух Святой — оплакивает взятие в плен людей, горестным образом попавших под власть злого князя и закованных во мраке; оплакивает же Он их по той причине, что они не пребывают в жизни Духа, в свете добра. Когда же Господь соблаговолил, по благости Своей великой, излить Духа Своего на верующих и породил их от Духа Своего, тогда была радость и веселие и ликование на высоте небесной у Ангелов Божиих, по написанному: «Тако радость будет на небеси о едином грешнице кающемся» (Лк. 15, 7). Посему Небесная Мать, Иерусалим, бывшая прежде бесплодной, родила чад людских, которых у нее не было раньше, по написанному: «А вышний Иерусалим свобод есть, иже есть Мати всем нам». Если же кто не родился от Небесной Матери, но еще носит в себе образ ветхого человека и находится под темным покрывалом греха и в плену и в горьком рабстве и до сих пор связан узами греха, то он является виновником плача и великого сетования Матери Рахили, небесного Града святых: потому что она сетует, видя людей, поверженных в вечной смерти и связанных нерешимыми узами, и то теперь, когда настало время освобождения. Потому что она, сердобольная Мать, призвала всех людей и пожелала быть их Родительницей и сделать их небесными; посему она послала глашатаев, призывая всех и побуждая родиться от Нее; и тот, кто уверовал и возымел надежду и возлюбил свет больше, чем тьму, получил обещанное и божественное возрождение. Слава Сердобольной Матери, небесному Граду святых. Аминь.

 

Слово 62. О молчании (или общей сдержанности)

Приучай себя к молчанию в словах, сдержанности в делах, а также сдержанности в отношении смеха и походки. Избегай какой–либо чрезмерности. Потому что таким образом ум — не допуская себе выйти из пределов сдержанности — сохранится крепким и не ослабеет и не уступит чревоугодию; ослабеет же ум в результате жгучей страстности; ослабеет и по причине иных страстей, отдавая себя им на расхищение. Итак, подобает, чтобы ум владел страстями, возвышенно сидя на престоле молчания и взирая к Богу. Но не будь и инертным на дела, вялым в словах и исполненным медлительности в походке; так чтобы добрая соразмеренность владела во всем твоем поведении и весь твой облик был бы достопочтенным и как бы духовным. Остерегайся же и знаков надменности: гордого вида и поднятой головы и походки вычурной и горделивой; пусть же ко всем у тебя будут приветливые слова и ласковое обращение; в обращении же с женщинами будь застенчив и, говоря с ними, имей глаза опущенными и смотрящими в землю; говори же все осмотрительно и с силой голоса, соразмерной пользе и нужде слушающих, так чтобы тебя слышали и чтобы не случилось, что, если будешь говорить слишком тихо, тебя не будут слышать присутствующие, но и не переходи в крик; остерегайся же когда–либо говорить о чем–нибудь, что ты не изучил прежде и не продумал, и не слушай все что попало, а приводя слова другого человека, не подставляй свои собственные; по мере долженствует слушать и по мере обсуждать самому, соразмеривая с временем и слово и молчание; с удовольствием учись от других и охотно сам учи; никогда из чувства недоброжелательности (или зависти) не скрывай мудрости от других и не отступай от того, чтобы быть наученным; крепко держись старцев, почитая их, как угодников Божиих, за отцов; в тех же, которые моложе тебя, положи начало мудрости и добродетели; и не спорь с друзьями, и не подтрунивай над ними и не насмехайся; решительно же отвергни ложь, обман и грубость; но сам великодушно перенеси и высокомерие, и грубость в отношении тебя, снося это спокойно и терпеливо; пусть все твои дела и слова имеют в виду Бога, и все, что — твое, отнеси к Христу; и ежеминутно обращай к Богу душу и свою мысль всецело посвяти силе Христовой, как бы успокаиваясь от всякого говорения и дела в пристанище божественного света Спасителя; и днем, вот, разделяй твои мысли с людьми, но и с Богом часто будь в общении в течение дня, и особенно же — ночью, так чтобы длительный сон не завладел твоими молитвами к Богу и священными песнопениями; потому что продолжительный сон подобен смерти. Проводи каждый день, делая или говоря людям что–нибудь доброе; будь же всегда причастником Христа, озаряющего (тебя) с неба божественным сиянием; да будет тебе Христос непрестанной радостью и упокоением; и не ослабевай напряжение души обильным угощением и передышкой в трудах, отступив от свойственных душе наслаждений, которыми нельзя насытиться. Дай телу то, что ему необходимо, и не приступай к еде раньше, чем придет время ужину. Пусть же твоим ужином будет хлеб, и к нему поданы плоды земли и созревшие фрукты деревьев; относись к пище легко и не неистовствуй, обнаруживая чревоугодие; не ешь мясо и не будь любителем вина, если только это тебе не служит для подкрепления сил во время болезни; но в замену удовольствий, которые заключаются в этих вещах, побуждай себя к радостям, заключающимся в божественных словах и священных песнопениях, и к даруемой тебе от Бога мудрости; пусть мысль о небе возводит тебя к небу; и отбрось многочисленные заботы о теле, укрепившись надеждой на Бога, веря, что Он довлеющим образом даст тебе все необходимое: и пищу для жизни, и одежду для тела, и крышу над головой от зимней стужи; потому что ведь вся земля и все, что прозябает из земли, все это принадлежит твоему Царю, и это Его дело — в высшей степени заботиться о Своих угодниках как о Своих святынях и храмах. Поэтому ни болезней слишком не страшись, ни — ожидаемого наступления времени старости; потому что если это будет угодно твоему Царю, а также будет на благо для твоей души, — болезнь твоя прекратится; а старость твою Он — как крылами — покроет Своею Божественною силою. Ввиду этого, и по отношению к тяжким душевным болям будучи неустрашимым — как некий достойный борец на состязании незыблемо и доблестно переносит труды, — не терзайся душою от скорби. Если же болезнь и будет продолжительной, не томись; и если что иное приключится тебе, не сетуй; но яви доблесть души, воздавая благодарение Богу, находясь и в тягостном положении; а это более мудро, чем для мыслящего по–общечеловечески, и невозможно и нелегко найти среди людей; сострадай страждущим и пред лицом людей проси у Бога помощи; потому что Он окажет милость молящему другу Своему и даст помощь страждущим, желая сделать известной людям Свою силу, чтобы на основании познания они обратились к Богу и вкусили вечное блаженство, когда приидет Сын Божий, определяя (даруя) блага праведникам.

Хорошо всегда бояться и ни в чем не доверять себе, чтобы не случилось кому несчастным образом «утонуть»; потому что человеку может показаться, что он поступает хорошо, а на самом деле это может быть не так; лучше же всегда пусть человек призывает Бога, чтобы Он Сам стал его Путеводителем, и Путем, и Умом, и Определением, и Истолкователем; до тех же пор, пока человек не нашел в себе Христа, пусть никоим образом не доверяет себе. Как тот, кто рисковал утонуть, тот, из страха перед морем, ни о чем ином не имел заботы, как только о том, чтобы спастись, так и христианин должен, имея в виду Бога, всегда бояться и не быть легкомысленным. Желающий спастись пусть подвизается, делая то, что желает Бог, потому что то, что Он желает, это и есть Его воля; любящий Бога пусть принуждает себя любить и ближнего своего; пусть будет смиренным пред Богом и людьми, всегда всем сердцем на страже и противостоя дурным помыслам; и когда кто бывает внимателен, ему подобает всегда быть в боязни и полным любви и смирения и иметь заботу о том, чтобы угодить Господу и побороть в себе ветхого человека; легкомысленный же и имеющий расхлябанное сердце пребывает в «ветхости» и даже не начинает подвизаться и не умеет бороться. Итак, хорошо всегда быть в страхе и искать вразумление и помощь от Господа, чтобы возмочь кому спастись при помощи Господа, Которому слава во веки. Аминь.

 

Слово 63

Слово истины, возвещаемое духовными глашатаями истины, возвещается и говорится чадам Царствия, как говорит Господь: «Вам есть дано ведати тайны Царствия, прочим же в притчах» (Лк. 8, 10); и в ином месте негде сказано: «Моя тайна — для меня и для сынов дома моего». Поэтому, слушая слово Царствия, и плача и рыдая, не будем останавливаться на наших слезах и рыданиях и на самом факте слушания, как действительно восприявшие истину и услышавшие и познавшие волю Божию, потому что имеются и иные уши, и иные глаза, и иные рыдания, и иной разум, и иная душа, то есть — Сам Божественный и Небесный Дух, слушающий, и плачущий, и молящийся, и сознающий и истинно творящий волю Божию. Так, обещая апостолам великий дар, Господь сказал: «Я иду, и пошлю вам Утешителя, Духа истины, Который от Отца исходит, чтобы Он был с вами во веки; Он услышит и научит всему и наставит вас на всякую истину. Егце многое имею сказать вам: но вы теперь не можете вместить. Когда же приидет Он, Дух истины, Он научит вас всему, и напомнит вам все, что Я говорил вам, и наставит вас на всякую истину» (Ин. 16, 5; 15, 26; 16, 12–13; 14, 26). Итак, Он — Дух Святой — будет молиться; Он будет плакать, потому что (по слову Апостола): «Сам Дух ходатайствует за пас воздыханиями неизреченными» (Рим. 8, 26); ибо только Сам Дух знает волю Божию, так как «Божьего никто не знает, кроме Духа Божия» (1 Кор. 2, 11). Поэтому Господь говорит: «Если Я не пойду, Утешитель не придет к вам; лучше для вас, чтобы Я пошел» (Ин. 16, 7); и еще: «Иду от вас и приду к вам; но увижу вас опять, и возрадуется сердце ваше, и радости вашей никто не отнимет у вас» (Ин. 14, 28; 16, 22). Господь так говорит апостолам, потому что они, видя Его плоть и еще до пришествия в них силы Духа, думали тогда, что тем, что Господь уходит от них, Он покидает их. Взойдя же на небо и воссев во плоти одесную (престола) величия Божия, и поклоняемый от всех небесных Сил и Ангелов, и Начал и Властей, тогда, согласно своему обещанию, Он послал Духа Утешителя в день Пятидесятницы, и таким образом сила Духа Утешителя, пришед, почила в их сердцах, и тогда отверзлись очи сердец их, и с них совершенно отъялось покрывало зла, и страсти умерли, и тогда уже, умудренные Духом и ставшие совершенными, они познали волю Божию, и возмогли при помощи Духа истинно следовать ей, и сами стали учителями и путеводителями людей, при наставлении их Духом на всякую истину, Который у правил и воцарился в их душах. Следовательно, когда мы услышим слово Божие и восплачем, будем при этом молить Господа и с несомненной верой ожидать пришествие в нас Духа, поистине слушающего и молящегося по воле Божией, потому что когда свойственные нашим душам добрые качества и плоды, как–то: молитва и плач, и любовь, и послушание, и вера, и прочие навыки в добродетелях, примешаются и станут причастны общению Духа — наподобие фимиама (ладана), который, будучи брошен в огонь, издает обильное благоухание, — тогда воистину мы будем жить по воле Божией и все совершим со святостью, потому что без Святого Духа никто не может знать волю Божию.

Потому что как в миру женщина, обрученная мужу, прежде чем выйдет за него замуж, имеет свой собственный уклад жизни, свои навыки и работу и ведет жизнь по своей воле; когда же выйдет замуж и приобщится своему мужу, тогда уже находится под волей мужа и владычеством его и, если бы и имела свой собственный уклад жизни и свою волю, покоряет это своему мужу и уже не поступает по своей воле. Так и душа имеет свою волю и свои законы (обыкновения) и свои дела; когда же удостоится приобщиться Небесному Супругу — Христу, тогда подчиняет себя закону Мужа, поступая не по своей воле, но по воле своего Жениха Христа; если же не слушается и противоречит и не повинуется закону Мужа, не имея с Ним ничего общего и не угождая Ему, и не поступая по воле Духа, и не гармонируя (живя соответственно) с Его благодатью, то ей вследствие этого приключается то, что в виде образа Моисей предписал делать: «Если жена, — говорит он, — не слушается своего мужа, и противоречит, и не повинуется ему, он, положив на ее лицо обе руки, изгоняет ее из своего дома»2. Так и непокорная Духу душа, как непотребная и негодная, изгоняется из небесного Отчего дома.

Но как в этой жизни при венчании невесты с ее женихом бывают лики (хоры) и тимпаны, и радость, и празднества, и в их доме хранятся сокровища, так и когда душа удостоится приобщиться Небесному Царю Христу, все духовные и небесные блага хранятся внутри в доме плоти ее: потому что тело является домом Небесного Жениха и невесты–души; на основании сего существуют и законы Духа небесные, там, где внутри происходит таинственное и неизреченное общение Духа; там совершаются и празднества и бывают лики (хоры) небесных Сил, и там сберегаются скрытые сокровища премудрости; там одеяния света Божества; там будет исполнение многообразных и драгоценных венцов Божественного Духа; и чтобы суммировать все — все богатство их и внутреннее преизбыточество в доме плоти Жениха–Христа и невесты–души будет воссокровиществовано здесь. Но когда ты слышишь об общении (брачного союза) и о ликах и духовных празднествах, не представляй себе нечто материальное и земное, относя это к плотскому пониманию слов: потому что это мы взяли только как некие тени и в виде примеров, так как иначе и невозможно дать образ духовных тайн; потому что все духовное и небесное является неизреченным и невыразимым и незримым для плотских очей; для святой же и верной души, приходящей в обладание этим, бывают известны и понятны и общение Святого Духа, и одеяния, и небесные сокровища, и законы, и лики, и празднества святых Ангелов; познаются они только познавшему их по опыту и удостоившемуся их получить; для непосвященного же невозможно ни представить их себе, ни постигнуть, а следует только благоговейно принять их на веру, потому что это — выше человеческого ума: ибо духовные и небесные вышереченные блага тайн Духа не принадлежат сему веку (то есть они небесные и вечные). Поэтому с благоговением слушай о Божиих и духовных тайнах, принимая их на веру, пока, веруя, и сам не удостоишься получить их, и тогда душевными очами ты увидишь самым опытом; каких благ и каких таинств удостаиваются души христиан уже отныне (еще в земной жизни); в воскресение же мертвых и самое тело удостоится получить их, видя и обладая ими, когда и оно станет духом. Так на основании наглядных сравнений и наглядных примеров мы изображаем оные духовные тайны ради побуждения и усердия душ, принимающих с верой и благоговением слово (Божественного учения), чтобы, услышав об обетованных духовных благах, которых уже отныне удостаиваются души святых, они прилагали старания и веровали, что будут участниками этих тайн.

Поучая Своих учеников и являя истину, Господь сказал: «Блажени нищий духом, яко тех есть Царство Небесное» (Мф. 5, 3); говоря о нищих, Он тут же с этим указал и на Царство, потому что сама душа удостаивается стать невестой Христовой и она наследует Царство, то есть Самого Господа; став нищей духом, душа, нищая духом, становится прекрасной, и благородной, и угодной, и обрученной Жениху–Христу невестой; если же она не бывает нищая духом, она и не обручается с Ним: потому что в таком случае она — и не прекрасная и не благородная, но бывает не подходящая для Него и безобразная; ибо подобное всегда тяготеет к подобному себе: прекрасное — к прекрасному и порочное — к порочному; не может блудница жить вместе с целомудренной женщиной, потому что она не похожа на нее; и человек распутный и негодный не может обитать вместе с человеком благочестивым и богобоязненным, потому что они не подходят друг другу; но каждый держится подобного себе: непотребный — непотребного и благородный — благородного; блудница проводит жизнь вместе с блудницей, а целомудренная — с целомудренной; так и душа, нищая духом, бывает прекрасной и угодной для Христа и обручается с Ним для духовной совместной жизни; потому что это и есть признак ее благородства и достоинства быть Его невестой: если она — нищая духом. Какая же это душа, которая — нищая духом? — Это та, которая познала свои язвы, и увидела объявший ее мрак страстей и свое рабство, и ощутила свои узы, и всегда ищет быть освобожденной Господом от такого состояния; это — та душа, которая переносит труды и всегда призывает и молит Его исцелить ее и ни в каком земном благе — ни в царском сокровище, ни в богатстве, ни в наслаждении — не находит ни удовлетворения, ни радости, но все ее желание — в том, чтобы найти Доброго Врача, и она ожидает от Него врачевание и получение исцеления и уповает найти в Нем успокоение.

Но каким образом израненная и болезнующая душа становится прекрасной и благолепной и благородной и обручается для совместной жизни со Христом? — Дело в том, что, несмотря на связанность грехом и на язвы страстей, и рубцы, и растление, и надругательство со стороны злых духов, вследствие чего душа стала некрасивой и жалкой, она все же имеет в себе присущую ей первозданную красоту и благородство; и когда она правильно осознает, в какую страшную нищету она впала и до какой степени изранила себя страстями, и, осознав это, взыщет и призовет Врача, могущего исцелить ее, — вот тогда–то она становится (вновь) благородной и прекрасной. Потому что те раны и язвы страстей, которые она несет поневоле, и не радуется им и не способствует им, Господь не ставит ей в вину, ибо, придя, Он врачует и исцеляет ее и восстанавливает здравую ее красоту, лишь бы только она сама не принимала участия по своей свободной воле в этих действующих в ней страстях и не была бы заодно с ними, но всеми силами вопияла ко Господу, моля Его, чтобы Он удостоил ее — действом Духа Своего — освободить ее от всякого зла. Итак, блаженна душа, утружденная и не находящая ни в чем успокоения, но всегда взыскующая благого и единого Врача — Христа, для того чтобы в результате труда ее поисков Господь, приступив, скоро уврачевал ее. Горе Же душе, которая даже не сознает свои язвы, приключившиеся ей вследствие ранения, нанесенного ей страстями, но думает, как пребывающая в неведении, что у нее все в порядке и она здорова и благоденствует; между тем, как по уровню своего знания, так и по образу своих мыслей, она — нищая и слепая и уязвленная; и вследствие того, что она не считает себя больной, но — пребывающей в здравии, Врач и не исследует ее и не врачует. Потому что как врачи на земле, когда посещают какое–нибудь место, всегда навещают больных и запрашивают о больных, оставляя в стороне здоровых, от которых не получают никакой выгоды, между тем как больные и уязвленные всегда усердно обращаются к врачу, так и Христос пришел к больным, сознающим свои язвы, вызванные дурными страстями, и которые ищут Сего Врача и нуждаются в Нем, как Сам Он сказал: «Не требуют здравии врача, но болящий» (Мк. 2, 17). Но врачи на земле за свое лечение тел взимают денежное вознаграждение, а Благой и Прекрасный и Единый наш Врач Иисус Христос в виде вознаграждения приемлет здравие и исцеление душ наших, и не только приемлет, но вместе с врачеванием питает духовной пищей и напояет душу, облекает ее Духом Святым и одеждами света небесного, и обручает с Собою, и приемлет — как прекрасную невесту — в неизреченное общение Духа (все души, восприемлющие таковое познание и веру и правое произволение)1. О, беспредельное человеколюбие Благого Врача нашего! Потому что Господь и начал Свою деятельность с видимых нужд человеческих, исцеляя в пустыне немощствующих и больных; и когда апостолы хотели отпустить людей голодными, Он не допустил сего, но исцелил и накормил их даром. Так и теперь по Своему человеколюбию Господь вместе с исцелением нашей души от ужасных язв и ран — для людей неисцельных, то есть от скрытых страстей души, — также и питает и напояет ее от Духа Своего, и облекает наготу ее в небесные одежды Божественного света, и невестой обручает ее Себе в общение Духа Святого. Слава Единому Прекрасному Врачу, Целителю душ наших!

При приближении же к душе, терпящей болезни и нищей духом, Прекрасный и Единый Врач Господь, когда видит ее до такой степени изувеченной и израненной и уязвленной страстями, тогда говорит врагу, который изранил и сгубил ее: «О, бесстыднейший! Да не будет тебе хорошо! Да не будет тебе милости! За то, что ты до такой степени завладел и сгубил и осквернил разумный и прекрасный Мой образ и до такой степени постыдной при помощи страстей надругался над прекрасным и чудесным и духовным Моим творением, созданным Моими руками и одушевленным Моим Духом»; тогда враг, надругавшийся над нею и похитивший ее, предается смерти. И Господь, приступив к этой больной и израненной душе, исцеляет ее от всех ее недугов и ран и дарует ей полное здравие; и не только это, но — и украшает ее одеждами Своего Божества, и питает небесной пищей, и окружает духовным благолепием, и венчает ее цветами добродетелей духовных, и таким образом восстанавливает ее в прекрасную и благородную невесту для Себя.

Итак, блаженны — возлюбленные Христом; лучше же сказать — блаженны любящие Его; потому что, вот, весь род Адамов был возлюблен Богом, потому что Христос умер за всех; но только истинно любящие Его являются теми, которые приобретают жизнь своим душам и, как плод своей любви к Богу, получают вечное наследие; и Господь весьма скорбит о душе, которая Его не любит: потому что Он послал и пригласил всех на брак — как это повествуется в Евангелии — и весьма опечалился относительно тех, которые не пришли. Брак же этот есть небесный и духовный: Жених — Дух; невеста — дух (душа); друг Жениха, и слуги, и виночерпии — духи; брачные одеяния — духи; брачный чертог и ложе — дух; и посему не облекшийся в Духа Святого для оного небесного брака, тот и не будет возлежать вместе с другими на оной духовной вечери и не пребудет в их среде; потому что некто, найденный не имеющим на себе одеяния, достойного сего небесного брака, был извержен в кромешную тьму.

Также и вода, которую Господь (на браке в Кане Галилейской) претворил в вино, думается мне, обозначает некую тайну, означающую, что души, искренно верующие и родившиеся от Духа, пресуществляются в дух, как сказано Господом: «Рожденное от Духа есть дух» (Ин. 3, 6). Ибо если тогда Господь претворил воду в вино, то насколько больше — души верующих и истинно ожидающих Господа Дух совершит и претворит в дух; и если в пустыне Господь, взяв несколько хлебов, благословил их и они стали преизбыточествовать и насытили великое множество людей, то насколько больше — сию душу, которая ныне сдавлена и весьма утеснена и не в силах помочь себе по причине того, что она ущемлена дурными помыслами, — Он, благословив ее, расширит и распрострет Духом Святым сдавленные крылья ее добродетелей, так что она не только насытится, но и других насытит духовными учениями.

И если при пророке Илии «небольшое облако, величиной в ладонь человеческую, тотчас же покрыло небо по воле Божией» (3 Цар. 18, 44), то насколько больше ныне Он пошлет росу Духа Святого и, умножив ее, исполнит ею всю душу, отдающую себя Господу, и соделает ее духом. И если оный евангельский расслабленный, приступивший с верою к Господу, немедленно же был исцелен от своей расслабленности (паралича), то насколько больше — душа, к которой придет Христос, приступив к пресветлой и небесной красоте света лица Его, исцелится и выздоровеет от страшной расслабленности (паралича), случившийся с нею по причине бесчестных страстей, просветившись и осиявшись неизреченной Его красотой. И если кровоточивая жена прикоснулась краю одежды Его, и немедленно остановилось течение крови нечистоты ее, насколько больше — истинно верующая душа, прикоснувшаяся — путем чистой веры — краю одежды Божества Христова, выздоровеет и удержит в себе поток нечистоты нечистых и дурных помыслов. И если оный слепой, возопив и воззвав ко Господу, получил исцеление и прозрел, то насколько больше — когда душа возопиет с верою и призовет Его, Он, придя, отверзет ее духовные очи, чтобы она взирала «на славу Господню открытым лицом» (2 Кор. 3, 18).

Итак, да приступит невеста–душа к своему Жениху–Христу, облагоуханная своими прекрасными и добрыми делами; но как этот фимиам (ладан), как мы сказали, — если не будет ввержен в огонь и не сочетается с ним, не издаст обильного благоухания, а когда сочетается с огнем, приходит в действие и издает сладчайшее и обильнейшее благоухание и являет себя подлинным фимиамом, так и все добрые дела души, как: молитва, плач, пост, бдение и прочие добродетельные дела, если их не коснется и не обымет их огонь Духа Небесного, не произведут сладчайшего благоухания и духовного благовония совершенных добродетелей; ибо Апостол говорит: «Мы — Христово благоухание» (2 Кор. 2, 15); итак, душа — невеста Христова бывает облагоуханна своими добрыми делами, когда Небесный Огонь воспламенит ее и приведет к духовному благоуханию. Поэтому будем молить и мы, чтобы Небесный Огонь Духа пришел и зажег и воспламенил навсегда наши души к высшему желанию и непрестанной любви ко Христу. Итак, пришел Сей Врач и Жених, взывая и говоря душам, желающим получить вечную жизнь: «Стяжите глаза, видящие Мою славу; стяжите уши, слышащие Мои беседы; возьмите от Меня воду живую, которая будет для вас источником, текущим в жизнь вечную; примите от Меня Хлеб Небесный, от которого вкусив, вы не умрете; пиите от Моего духовного вина и возрадуйтесь небесной радостью, и опьянейте опьянением, приходящим не от земного вина, чтобы, как у телесно опьяневших вино приводит к говорению, так и вы, опьяневши духовно, возглаголали Духом откровения небесных тайн, по написанному: «Чаша Твоя упоявающи мя яко державна» (Пс.22, 5); восприимите елей радования, освежающий и успокаивающий вас; возьмите от Меня вечный свет, дабы, оставаясь во тьме, вам не погибнуть; приимите от Меня с небес Огонь святой и духовный, непрестанно зажигающий и воспламеняющий к любви ко Мне; получите от Меня неизреченные одеяния света, покрывающие и закрывающие вас, дабы вам не терпеть позора, будучи неодетыми». — Это внутри каждого из нас Господь взывает и вещает чрез духовных глашатаев, Врач наш, Жених душ наших, пришедший и даровавший миру жизнь, дабы, соделав души наши святыми и чистыми, и непорочными, и безупречными поставив возле Себя, удостоил насладиться вместе с Ним вечной жизнью. Слава милосердию Его и несказанной Любви Его во веки веков. Аминь.

 

Слово 64

Душа, всецело посвятившая себя Господу и возжелавшая быть наследницей Царства Небесного, созерцая душевными очами неизреченную и невообразимую прекрасность вечных благ, и уязвленная пламенной любовью к Нему, уже не до такой степени нуждается в памяти о людях, потому что с твердой верой и незыблемой надеждой она взирает не на видимое, а на невидимое, и, уязвленная духовной любовью к сему и имея всеобъемлющую заботу, заключающуюся в великом желании стяжать этот небесный дар, она предает забвению всякую мысль о плотском и земном, ежедневно побуждаемая духовной любовью к Желанному ее Небесному Жениху. Поэтому в настроенности такой души не имеют места для своего проявления безрассудные, бесчестные страсти; ни смертоносное семя зла лукавый не может посеять в ней по той причине, что вся ее целеустремленность заключается в том, чтобы угодить Богу; и, не предпочитая что–либо заповедям Владычним, она с готовностью отказывается от своей собственной воли, дабы всецело и здраво следовать воле Божией. Поэтому в результате такового ее расположения к Богу она легко гонит от себя мирские скорби; радуясь о Господе, она гнев, раздражение и озлобление подчиняет кротости, благожелательности и доброте; гордость, греховное любоначалие, надменность и пустую спесь она смиряет и умерщвляет великим смиренномудрием и подчинением себя всем; потому что она подражает Господу, поклоняемому от Ангелов и славословимому от небесных Сил, Который свел Себя на такое рабство Своим рабам, чтобы и быть заушаем ими, бичеван и оскорбляем, еще же — и не противиться, будучи распинаем беззаконниками, но все перенести ради нашего спасения, оставив желающим следовать за Ним пример святости, чтобы таким образом они возмогли наследовать вечную жизнь.

Души же любострастные и любящие удовольствия и плоть, привыкшие следовать своей воле и своим желаниям, не причастные евангельским заповедям, как бы носящие на себе маску благочестия и в своем самомнении только сами себя обманывающие, думают, что они что–то собой представляют, будучи на самом деле — ничто; соблюдая мнимую праведность, они предпочитают принять на себя тяжкий труд умерщвления плоти и строжайшего воздержания, что еще не является показанием добродетели, а происходит в результате невежества и неправильного понимания духа подвижничества; потому что, не подвергнув исследованию скрытые душевные страсти, они оставили без внимания внутреннего человека, поглощенные лишь соблюдением внешней праведности. Потому что души, имеющие такое расположение, вызванное невежеством, не борются с тем, чтобы побороть в себе гнев; лучше же сказать — даже и не сдерживают его; они злобствуют и проявляют кипучую деятельность, вызванную чувством недостойной ревности и соперничества; они нажили себе пороки, скрывающиеся внутри: лицемерие и коварство; до такой степени они больны гордостью, надменностью и тщеславием, что, и страдая и теснимые этой страстью, они и не знают о своей неисцельной болезни; и по причине их надменной гордыни в них нет радости Господней. Так как задачей внутреннего человека является отстранение (побеждение в себе) вышеперечисленных страстей и, при помощи благодати Христовой, полное осуществление добродетелей, совершаемых в кротости, доброте, великом смирении, в подчинении себя всем и в том, чтобы «никому не воздавать злом за зло» (Рим. 12, 17), но — и горячо желать быть последним и смиреннее всех, ибо «кто унижает себя, тот возвысится» (Мф. 23, 12). Потому что как душа, являющая телесный подвиг и делание, совершает это с великим трудом и борением, так и духовное делание, т. е. очищение по внутреннему человеку, долженствует совершать с великим усердием, дабы, по слову Господню, внутренность и внешность чаши были чистыми (Мф. 23, 25), чтобы не уподобляться нам мнимой праведности фарисеев, омывая только внешнее, внутреннее же имея полным нечистоты; и это вот относится к тем, которые по неведению слепы разумом и представляются ревнителями Божиими, хотя в действительности не ведают Его.

Вы же, в благодати Христовой слышащие евангельское и совершенное слово истины и стяжавшие ум Христов, самым опытом вкусившие в сердце исполнение благодати, должны уже не задерживаться на малых добродетелях и не останавливаться на кратком, бывшем вам от Бога утешении, но долженствует вам присовокуплять к стремлению стремление, и к подвигу — подвиг, и к усердию — усердие, и к желанию — желание, и к посту — пост, и к молитве — молитву, и к бдению — бдение и, сказать одним словом: к добродетелям добродетели, чтобы, изо дня в день ощущая преуспеяние, нам достигнуть исполнения» в мужа совершенного, в меру возраста духовного» (Еф. 4, 13), и достигнуть чистоты сердца, удостоиться войти в совершенную святость души и тела в полноте благодати, и, таким образом истинно став достойными Христа, нам унаследовать вечную жизнь. Итак, пусть каждый из вас явит свое преуспеяние во Христе тем, что обнаружит великое смиренномудрие, кротость и доброту, так чтобы нам стать рабами для всех и попранием, дабы Христос нас возвысил; будучи оскорбляемы и изгоняемы и терпя насмешки и поношения, перенесем это с радостью, дабы приобрести нам совершенную небесную награду и восприять всецелый «неувядающий венец славы» (1 Пет. 5, 4), чтобы не случилось, что, гневаясь по малой причине, и ревнуя, и злобствуя, и задаваясь надменной гордыней, мы (бы) лишились предлежащей жизни. Пусть мир и все, сущее от мира, умрет для нас, и будем пребывать непоколебимыми только в угождении Богу, всецело поглощенные и стремящиеся соблюдать Его заповеди, чтобы, в совершенстве и во всякой полноте исполнив волю Господню, нам возмочь в совершенстве получить и вечную жизнь во Христе Иисусе Господе нашем, с Которым Отцу слава, честь, держава со Всесвятым и Благим и Животворящим Духом, ныне и присно и во веки веков. Аминь.

 

Слово 1. О хранении сердца

Глава 1. Как может, кто бы то ни был, сказать: «поелику пощусь, веду странническую жизнь, раздаю имение свое; то я свят?“ Ужели кто свят, не очистив внутреннего человека? Ибо очищение есть не одно воздержание от худых дел, но приобретение совершенной чистоты, чистоты в совести. Напряги, человек, помыслы свои, и войди к этому пленнику и рабу греха — уму твоему, и рассмотри этого, на самом дне твоего ума, во глубине помыслов, в так называемых тайниках души твоей, пресмыкающегося и гнездящегося змия, который убил тебя, поразив главнейшие члены души твоей; потому что сердце есть необъятная бездна. И если убьешь сего змия; то хвались чистотою пред Богом. А если нет; то, смирившись, как нуждающийся и грешный, умоляй Бога о тайных твоих.

Глава 2. Истинная смерть сокрывается внутри, в сердце; и человек умерщвлен внутренне. Посему, если кто в тайне прешел «от смерти в живот» (Иоан. 5, 24); то истинно во веки он живет, и не умирает. Даже если тела таковых и разрушаются на некоторое время; то, поелику они освящены, восстанут со славою. Почему, успение Святых и называем сном.

Глава 3. Все усилие сопротивника в том, чтобы придти ему в состояние отвлечь ум наш от памятования о Боге и от любви Божией, употребляя к тому земные приманки, и от действительно прекрасного отвращая нас к мнимо, а недействительно, прекрасному. Ибо всякое доброе дело, если и сделает человек оное, лукавый готов очернить и осквернить, усиливаясь примешать к заповеди собственное всеяние тщеславия или самомнения, чтобы делаемое добро совершалось не ради Бога, и не по доброму только усердию.

 Глава 4. Итак, что же, и как начать нам, никогда не входившим в сердце? Стоя вне, будем ударять постом и молитвою, как повелел Господь, сказав: «толцыте, и отверзется вам» (Мф. 7, 8). Ибо если пребудем в слове Господнем, в нищете, в смиренномудрии, во всех заповедями требуемых добродетелях, день и ночь ударяя в духовную дверь Господню: то возможем приобрести искомое; потому что можно получить избавление чрез сию дверь всякому, кто хочет избежать тьмы. Там обретает он свободу души, восприемлет ее помыслы и возможность стяжать небесного Царя Христа.

 Глава 5. Когда ум забывает духовную и благочестную скорбь; тогда забывает и заповеди. Оттого, думая идти вперед, совращается с гладкого пути, ходит по стезям кривым; а потому, встречает диких зверей. Если бы не прерывали мы сего труда пребывать в молитве и уповании; то не подвергались бы заблуждениям. Ибо о скорбящих душею говорит Писание: «верен Бог, Иже не оставит вас искуситися паче, еже можете» (1 Кор. 10, 13); «а не вразумляемых срящут злая» (Втор. 31, 29).

Глава 6. Как внешние очи издали видят терния и стремнины: так и прозорливый ум, будучи быстр, предусматривает козни и предуготовления сопротивной силы, и предостерегает душу, служа ей как бы оком.

Глава 7. Много потребно борения и тайного невидимого труда, чтобы испытывать помыслы, и изнемогшие чувствия души нашей обучить долгим учением «в рассуждение добра же и зла» (Евр. 5, 14). Непрестанным возбуждением ума к Богу должно оживлять изнемогшие члены в душе; потому что ум наш призывается к тому, да будет, по изречению Павлову, всегда «един дух с Господем» (1 Кор. 7, 17). Сие же тайное борение, и размышление о Господе, и труд сей надобно нам иметь день и ночь при всяком исполнении заповеди, молимся ли мы, едим ли, служим ли, пьем ли, другое ли что делаем, чтобы всякое доброе начинание, нами совершаемое, совершалось в славу Божию. Ибо все сообразные с заповедями дела наши освящаются и в чистоте нами совершаются непрестанным памятованием о Боге, страхом и любовию к Нему; и тогда бывает уже вне влияний сквернящего делаемое по заповедям Божиим.

Глава 8. И Патриарх Авраам лучшее из добычи принес в дар священнику Божию Мелхиседеку, и таким образом, получил от него благословение. Что же иное дает гадательно разуметь чрез это Дух? Не указывает ли на высшее умозрение, как превосходнейшее и самые кости из целого срастворения нашей природы, то есть, самый ум, самую совесть, самое расположение, самый помысл, самую силу любви в душе, начаток целого нашего человека, во всякое время посвящающего себя одному и тому же памятованию и размышлению о Боге, должны мы прежде всего приносить всегда Богу, как священную жертву сердца, как драгоценнейшее и лучшее из добрых помыслов? И в таком случае, вспомоществуемые Божией благодатью, возможем ежедневно возрастать и преспевать, и бремя заповедями требуемой праведности покажется для нас легким; потому что все заповеди, при содействии самого Господа, будем исполнять чисто и неукоризненно нашею в Него верою. Касательно же видимого подвижничества и того, какое доброе предначинание выше и есть самое первое, знайте, возлюбленные, что все добродетели одна на другой держатся, и взаимно между собою связаны, и как бы в некоей священной духовной цепи одна от другой зависят: молитва от любви, любовь от радости, радость от кротости, кротость от смирения, смирение от служения, служение от упования, упование от веры, вера от послушания, послушание от простоты. Как и с противной стороны, пороки один другим производятся: ненависть раздражительностью, раздражительность гордостью, гордость тщеславием, тщеславие неверием, неверие жестокосердием, жестокосердие нерадением, нерадение разленением, разленение небрежностью, небрежность унынием, уныние малодушием, малодушие сластолюбием, и прочие пороки взаимно один от другого зависят: так и на доброй стороне добродетели во взаимной между собою зависимости. Глава же всякой добродетели и верх добрых дел есть постоянное пребывание в молитве; чрез нее, испрашивая у Бога, можем ежедневно приобретать и прочие добродетели.

Глава 9. Если не будут украшать нас смиренномудрие, простота и благость; то никакой не принесет нам пользы молитвенная наружность. Говорим это не только о молитве, но и о всяком подвиге, или труде, или девстве, или молитве, или о каком бы то ни было подвиге и делании, совершаемом ради добродетели. Если не находим в себе обильных плодов любви, мира, радости, кротости, смирения, простоты, искренности, веры и долготерпения: то тщетны и напрасны были все наши подвиги; потому что всякое таковое делание и все сии подвиги должны совершаться ради плодов. Если же не оказывается в нас плодов любви и мира; то вотще и напрасно совершается все делание. Делающие без плодов в день суда окажутся подобными пяти юродивым девам, которые, поелику в сосудах сердца не принесли отсюда духовного елея, то есть, исчисленных выше добродетелей, то за сие самое названы юродивыми, и не допущены в духовный чертог царствия. За недостаток добродетелей, за то, что не имели в себе явственного обитания Духа, и самый подвиг девства вменен ни во что. Как при возделывании виноградника все попечение прилагается для того, чтобы насладиться плодами; а как скоро не оказывается плодов в винограднике, — весь труд возделывания становится тщетным и напрасным: так, если, при действенности Духа, духовным чувством со всей несомненностью не познаем в себе плодов любви, мира, радости, смирения и прочих, исчисленных Апостолом, добродетелей (Галат. 5, 22), то напрасен подвиг девства, и труд молитвы, псалмопения, поста, бдения оказывается ни к чему не служащим; потому что душевные и телесные сии труды должны быть совершаемы в надежде духовных плодов. Плодоношение же Духа в добродетелях есть духовное наслаждение ими с нерастленным удовольствием для сердец верных, в которых действует Дух. С великою разборчивостью разумения да оцениваются делание, труд и все естественные подвиги, чрез веру и упование производимые в достойных Духом Святым. Прекрасное дело — пост, бдение, странническая жизнь; даже это — цвет доброго жития. Впрочем, есть более внутренний чин христиан, и никто не должен возлагать упование на сии одни дела. Случается же, что некоторые бывают причастниками благодати, и живущий еще в них порок хитрит, добровольно уступает место и не действует, но заставляет человека думать, что ум его стал чист и вводит уже его в самомнение, и говорит он: «совершенный я христианин“. А потом, когда человек подумает о себе: «я уже свободен“ и предастся нерадению; тогда кроющийся порок наступает на человека разбойнически, искушает его и низводит до преисподних земли. Если и люди, не раз занимавшиеся разбоем, или бывшие воинами, умеют хитрить над неприятелями, делают засады, скрываются, заходят в тыл врагам, и внезапно их окружают и убивают; то кольми паче злоба, которая столько тысячелетий занимается сим делом и губит столько душ, умеет укрыться в сердце, не действовать до времени, чтобы ввести душу в самомнение о своем совершенстве.

Глава 10. Основанием Христианству служит то, чтобы человек, если и совершит дела правды, не упокоевался на них, и не почитал себя великим, но был нищ духом; и, если соделается причастником благодати, не думал о себе, будто бы приобрел нечто, не признавал себя чем–то важным и не начинал учить, но при добром странничестве, при хорошем житии, много постясь, странствуя, молясь, став причастником благодати, не высоко ценил душу свою; особенно же тогда, как полагается в нем начаток благодати, пребывал в труде, в жажде, не сознавал себя, как пресытившийся, праведным, или обогатившимся благодатью, но плакал и проливал слезы. И как, если бы матерь имела у себя единородного сына, обучила его, и ему, когда он пришел в мужеский возраст, приключилась смерть; то сколько ни было бы утешителей у матери, все они побуждали бы ее к большему плачу, и матерь оставалась бы безутешною: так и христианину надобно оплакивать падение свое и непрестанно проливать слезы, паче же всего иметь сокрушенное сердце.

Глава 11. Если царский дом имеет много помещений, разные дворы, множество преддверий и внутренних храмин, где пребывает сам царь, где хранятся его порфира и сокровища; то вошедший во внешние дворы не подумает, что вошел уже во внутренние храмины, где слава царева, и порфира, и сокровища. Так и в духовном. Постящиеся, пребывающие во бдении, в пении, в молитве да не подумают о себе, что вошли уже в упокоение; потому что входят только в преддверия и во дворы, а не туда, где порфира и сокровища. Посему, братия не должны много полагаться на внешний образ жизни и говорить о себе: «я значу нечто“. Хотя бы и соделался кто причастником благодати не должен думать о себе, что он уже достиг цели, или сделался весьма близким к Царю; потому что пребывает еще во внешних обителях. Не должно каждому допытываться: нашел ли он сокровище в скудельном сосуде, облекся ли в порфиру Духа, обрел ли Царя и упокоился ли? Потому что душа такова: в ней есть какая–то глубина и составов у ней много. Вошедший в нее грех обладает уже всеми ее составами и сердечными помышлениями. Потом, когда взыщет человек, приходит к нему благодать и овладевает двумя составами души. Почему, неопытный, возбуждаемый благодатью, думает, что пришедшая благодать овладела всеми составами души, и грех искоренен; тогда как большая часть души обладается грехом, и только одна часть обладается благодатью; и человек обманывается, и пребывает в неведении. Нередко благодать действует в человеке непрестанно, подобно тому, как и глаз в теле. Но вместе пребывает в человеке и грех, и в обольщение вводит ум. И нерассудительный, как уже достигший цели, много мечтает о себе и надмевается, как соделавшийся свободным. А на деле бывает не то; потому что, как сказал я, сатана скрывается в тайне, не действуя до времени, чтобы заставить человека подумать о себе: «я чист и совершен“. Кто насаждает виноградник, тот не вдруг собирает с него грозди, и выделывает вино. Кто сеет семя в землю, не тотчас уже и жнет, и получает плоды. И новорожденное дитя не вдруг может прийти в совершенного мужа. Или, новобранец в войске не тотчас уже делается начальником; ему надобно прежде потрудиться и, вступив в битву, одержать победу и быть увенчанным.

Глава 12. Прекрасное дело — нестяжательность, псалмопение, пост, бдение; прекрасно — сподобиться Божией благодати. Но кто не начал еще рыть и полагать основание, как должно (а ум и в этом должен быть неукоризненным и причастным благодати), тот много уже мечтает о себе, и высоко ценит душу свою. Воззри на Иисуса: от какой славы и до каких страданий и распятия нисшел Он, Божий Сын и Бог! И за сие–то смиренномудрие превознесен и посажен одесную Отца. Змий вначале посеял в Адаме возношение: «будешь, как Бог“. Посему, знаешь, до какого бесчестия чрез это высокомудрие дошел род Адамов. Ищу человека нищего духом, и не нахожу. Как иной богач, имея в доме своем сокровища, представляется нуждающимся и нищим, ходит и просит у всех: так и христиане имеют благодать, богатеют в Бога, но нищи духом, как бы не имеющие у себя ничего. Например: человеку должно приобрести сто литр золота, и он, получив пять литр, удовольствовался тем. А у иных, если можно так сказать, есть десять унций благодати, и мысленно делают из них сто, чем и хвалятся. И иные не редко имея у себя пять унций греха, делают из них полунции. Сие же бывает с ними, или по неведению, — потому что, обманываясь в рассуждении самой благодати, не знают дела, или по тщеславию, когда стыдятся сказать, что действует в них зло; потому что провозглашают уже себя совершенными. Человек должен и делать и говорить правду, исповедывать в себе и дары благодати и действие греха. Лжет, кто говорит, что имеет чистое сердце. На деле бывает не так, чтобы вдруг, едва благодать посетила, человек стал уже чист. Предается он врагам и искушениям для упражнения и обучения, как Иов был в искусе; потому что и злое, хотя не по доброму изволению, содействует доброму. А христианин, имея пять унций греха, должен говорить: «имею двадцать и переполнен худым“. И имея в себе, например, двадцать унций добра, должен говорить: «у меня только полунции“. Но если из тщеславия стыдится сказать это: то пусть говорит правду, исповедует действенность благодати; но пусть исповедует с другой стороны и грех. А как сказал я выше о душе, что юна глубока; то, с помощью подобий, изобразим ее составы. Как есть солнце, и от него много выходит лучей; или, есть высокое дерево, и у него много ветвей; или есть великий город, и окружен многими сопредельными странами: так и умная сущность, бессмертная душа, есть красота досточестная более всех созданий, образ и подобие Божие. Теперь приходящая благодать двумя лучами просиявает в душе; или от целого дерева озаряет две ветви; или от всего города — две сопредельные страны; но весьма многие части души одержимы еще грехом, душа же думает, что она вся и всецело принадлежит к доброй части, вся в благодати и во светлости; и кто, например, приобрел пять литр золота, воображает о себе, что приобретено им сто литр. Разве зародыш в матерней утробе стал уже совершенным человеком? Или положивший один камень в основание кончил уже здание? Или семя, зарытое в землю, стало уже колосом? Разве купец, едва начав торговать, тотчас и наполнил свою кладовую? И причастившийся малой доли благодати стал уже от сего христианином? Даже первые и великие в отношении к совершенству тоже, что низший чиновник пред главным начальником, или малый ручей пред рекою Евфратом. Кто имеет намерение идти в город, отстоящий на тридцать переходов, тот, если отойдет на два, или на три перехода, не подумает, что пришел уже в город. Поелику же сопротивная сила только побуждает, а не принуждает; то и благодать Божия побуждает, по причине свободы и трезвенности естества. Если теперь человек, побуждаемый сатаной, будет делать зло; то не сатана осуждается вместо его, но терпит истязание и наказание сам человек, как по собственной воле подчинившийся пороку. Подобным образом, если человек обратится к добру, и Божия благодать превозможет: то благодать не себе приписывает доброе, но воздает за оное человеку, и прославляет его; потому что человек сам для себя виновник добра (такова природа его); и приходящая к нему благодать нимало не связывает его воли принуждающею силою, и не делает его неизменным в добре, хотя бы он хотел, или не хотел того. Напротив того, и присущая в человеке Божия сила дает место свободе, чтобы обнаружилась воля человека, уважает ли, или не уважает он душу, согласуется ли, или не согласуется с благодатью. Многие оказали уважение и согласие, а иные уклонились; ибо Апостол говорит: 2наченше духом, ныне плотию скончаваете» (Гал. 3, 3). Закон положен не естеству, но свободному произволению, которое может склоняться на доброе и на худое. Посему–то Господь говорит: «огня приидох воврещи на землю, и что хощу, аще уже возгореся» (Лук. 12, 49). Господь хочет, чтобы возгорелся небесный огнь в сердцах человеческих; и одни хотят сего, а другие не хотят. Подобно сему говорит еще: «колькраты восхотех собрати вас, якоже кокош птенцы своя, и не восхотесте» (Мф. 23, 37). Видишь ли, Господь хочет; но люди опять не хотят приблизиться ко Господу, и обрести милость?

Глава 13. Кто хочет прийти ко Господу, сподобиться вечной жизни, стать жилищем Божиим и удостоиться Святого Духа, тот, чтобы ему быть в состоянии неукоризненно и чисто творить плоды по заповедям Господним, должен положить такое начало. Во–первых должно ему твердо уверовать в Господа, всецело посвятить себя словесам заповедей Его, во всем отречься от мира, чтобы ум совершенно не был занят ничем видимым; всегда надлежит ему пребывать в молитве и не отчаиваться, ожидая непрестанно посещения и помощи от Господа и во всякое время имея сие целью ума своего. Потом надобно ему всегда принуждать себя ко всему доброму, к соблюдению всех заповедей Господних, хотя бы и не желало того сердце по причине пребывающего в нем греха; например, принуждать себя быть смиренномудрым пред всеми людьми, почитать себя всех низшим и худшим, не ища ни от кого чести, или похвалы, или славы, как написано в Евангелии (Иоан. 5, 44), но иметь всегда пред очами единого Господа и заповеди Его, желая угождать Ему единому. Подобно сему пусть, хотя бы и не хотело сердце, принуждает себя к кротости, как говорит Господь: «научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем, и обрящете покой душам вашим» (Мф. 11, 29); а также, по мере сил, с принуждением пусть приучает себя быть милостивым, снисходительным, человеколюбивым, добрым, как говорит Господь: будьте добры и снисходительны, «якоже и Отец ваш небесный милосерд есть» (Лук. 6, 36); и еще говорит: «аще любите Мя, заповеди Моя соблюдите» (Иоан. 14, 15); и еще: принуждайте себя; потому что «нуждницы восхищают царствие небесное» (Мф. 11, 12), и: «подвизайтеся внити сквозе тесная врата» (Лук, 13, 24). Да имеет же человек всегда пред очами, как незабвенный образец во всегдашней памяти, Господне смирение и жизнь, и обращение с людьми. И, сколько есть сил, да принуждает себя постоянно пребывать в молитвах, во всякое время прося с верою, чтобы Господь пришел и вселился в нем, усовершил и укрепил его во всех заповедях Своих, и чтобы душа его соделалась обителью Иисуса Христа. И таким образом, если что делает теперь с принуждением и против желания сердца, стараясь приобучать себя на всякий час к добру, всегда памятовать о Господе и ежечасно ожидать Его в великой благости и любви; то Господь, видя такое его произволение и доброе рачение, как он непрестанно принуждает себя к памятованию о Нем и ко всему доброму, к смиренномудрию, к кротости, к любви, как стесняет не хотящее сердце и, сколько есть сил, понуждает себя идти вперед, то, говорю, Господь сотворит с ним милость Свою, избавит его от врагов его и от живущего в нем греха, исполняя его Духом Святым. И таким образом, без принуждения уже и без всякого труда всегда будет он в самой истине исполнять заповеди Господни, лучше же сказать, сам Господь совершит в нем заповеди Свои и плоды Духа, как скоро человек плодоприносит в чистоте. Но надобно, чтобы приступающий к Господу, даже против желаний сердца, сперва принуждал себя к добру, постоянно с несомненною верою ожидая милости Господней; принуждал себя быть милосердым, иметь сострадательное сердце, принуждал себя переносить пренебрежение, быть великодушным, когда уничижают, или бесчестят, не гневаться, по сказанному: «не себе отмщающе возлюбленнии» (Рим. 12. 19), принуждал себя к молитве, не имея еще молитвы духовной. И тогда Бог, видя, что подвизается он столько и с усилием, даже против воли сердца, направляет себя к доброму, даст ему истинную Христову молитву, даст «утробы щедрот», истинную доброту, одним словом, соблюдет ему плод духовный. А если кто, не имея молитвы, принуждает себя только к молитве, чтобы получить благодатную молитву, а к смиренномудрию, к любви и к соблюдению прочих Господних заповедей не принуждает себя; то иногда, по прошению его, дается ему благодатная молитва, даже отчасти в упокоении и весельи, но нравами уподобляется он тому же, чему и прежде был подобен. Ибо не имеет он кротости, потому что не взыскал ея с трудом, и не приуготовлял себя быть кротким; не имеет смиренномудрия, потому что не просил и не принуждал себя к этому; не имеет любви ко всем, потому что не имел о сем попечения, и не искал сего усильно в молитвенном прошении. Ибо каждому, кто приневоливает и нудит себя, даже против желания сердца, к молитве, надобно также принуждать себя и к любви, и к кротости, и ко всякому терпению, и великодушию, по написанному, с радостью; а таким же образом надобно принуждать себя к уничижению, к тому, чтобы почитать себя худшим и низшим всех, чтобы не беседовать о неполезном, но всегда поучаться в словесах Господних и их изрекать устами и сердцем. Еще надобно принуждать себя к тому, чтобы не раздражаться, по сказанному: «всяка горесть, и гнев, и клич да возмется от вас со всякою злобою» (Еф. 4, 31), чтобы таким образом Господь, видя произволение человека, дал ему без труда и принуждения совершать все то, что прежде едва мог сохранять с принуждением, по причине живущего в нем греха. И все сии начинания добродетели обратятся для него как бы в природу; потому что приходит к нему, наконец, Господь, приходит и пребывает в нем, и Сам творит в нем заповеди Свои без труда, исполняя его духовных плодов.

Глава 14. Если же кто принуждает себя к молитве, пока не приимет дарования от Бога, а к этому, то есть к смиренномудрию, к любви, к кротости и к прочим добродетелям не приневоливает и не нудит себя в той же мере: то бывает иногда к нему Божия благодать по его молитве и прошению; потому что благ и милостив Бог, и просящим у Него дает просимое. Но, не приуготовив и не приучив себя к исчисленным выше добродетелям, или утрачивает он благодать, или приемлет и падает, или не преуспевает от высокоумия; потому что не предает себя от всего произволения заповедям Господним. Обитель, или упокоение Духа есть смиренномудрие, любовь, кротость и прочие заповеди Господни. Посему, намеревающиеся истинно благоугождать Богу, восприять от Него небесную благодать, возрастать и усовершаться в Духе Святом, должны прежде принуждать себя к тому, чтобы, даже против воли сердца, сохранять все добродетели, по сказанному: «сего ради ко всем заповедем Твоим направляхся» (Псал. 118, 128). Как приневоливает и нудит себя иной к постоянному пребыванию в молитве, пока не преуспеет в этом, так да приневоливает и нудит себя и ко всем предначинаниям добродетели, да приобучается к доброму навыку. И таким образом, если постоянно просит и умоляет Господа и получает просимое, возрастает и цветет в нем дарование духовное; и сие данное ему дарование, упокоеваясь в его смиренномудрии и в прочих добродетелях, научает его истинному смиренномудрию, истинной любви, истинной кротости, к чему прежде принуждал себя и чего домогался. И таким образом, когда возрастет и усовершится в Боге; тогда сподобится быть наследником небесного царствия. Ибо смиренный никогда не падает: да и куда ему пасть, когда он ниже всех? Великая высота есть смирение, и почесть, и достоинство есть смиренномудрие. Будем же и мы, даже против желания сердца, приобучать и понуждать себя к смиренномудрию, прося и умоляя Бога с верою, надеждою и любовью, в непрерывном чаянии того, что пошлет Духа Своего в сердца наши; и будем молиться и покланяться Отцу Духом, и сам Дух будет молиться в нас, сам Дух научит нас истинной молитве, смиренномудрию, кротости, любви, и чего теперь не можем делать и с принуждением, милосердию, благости, научит нас истинно исполнять все заповеди Господни без труда и принуждения, — научит, исполняя нас, как ведает сам Дух, Своих плодов. А таким образом, когда заповеди Господни будут в нас исполнены самим Духом, Который один ведает волю Христову, и очищает нас от греховной скверны, тогда представит Он нас Христу, как прекрасных, чистых и непорочных невест, и будем упокоеваться в Боге, и Христос почиет в нас в бесконечные веки.

Слава щедротам Его, милости и любви Его, что такой чести сподобил род человеческий, именуя и соделывая нас Своими братьями и сынами небесного Отца! Слава Отцу и Сыну и Святому Духу во веки веков! Аминь.

 

Слово 2. О совершенстве духовном

Глава 1. По благодати и Божественному дару Духа каждый из нас приобретает спасение; верою же и любовию, при усилии свободного произволения, может достигнуть совершенной меры добродетели, чтобы, сколько по благодати, столько и по правде, наследовать жизнь вечную, как сподобляясь полного преуспеяния не одною Божественною силою и благодатью без привнесения собственных трудов, так опять достигая в совершенной мере свободы и чистоты не одною своею рачительностию и силою без содействия свыше Божией руки; потому что «аще не Господь созиждет дом и сохранит град, всуе бде стрегий», а равно всуе — трудящийся и зиждущий (Псал. 126, 1).

Глава 2. Вопрос. Что такое воля Божия, к познанию которой восходить Апостол призывает и убеждает каждого из нас (Рим. 12, 2)?

Ответ. Совершенное очищение от греха, освобождение от постыдных страстей и приобретение самой высокой добродетели, то есть, очищение и освящение сердца, с несомненностию совершаемое причастием совершенного и Божия Духа. Ибо сказано: «блажени чистии сердцем: яко тии Бога узрят» (Мф. 5, 8); и: «будите и вы совершени, якоже Отец ваш небесный совершен есть» (48). И еще сказано: «буди сердце мое непорочно во оправданиих Твоих, яко да не постыжуся» (Псал. 118, 80); и еще: «тогда не постыжуся, внегда призрети ми на вся заповеди Твоя» (6). И еще вопрошающему: «кто взыдет на гору Господню?» — дан ответ: «неповинен рукама и чист сердцем» (Псал. 23, 3. 4), и сим означается совершенное истребление греха и делом и мыслию.

Глава 3. Дух Святый, зная, как трудно избавиться от страстей неявных и тайных, и что они как бы укоренены в душе, показывает чрез Давида, как должно совершаться очищение от оных. Ибо сказано: «от тайных моих очисти мя» (Псал. 18, 13), то есть с помощью многих молений, веры и совершенного устремления к Богу, при содействии Духа, может быть совершено сие нами; если притом напрягаем к этому силы, и всяким хранением блюдем сердце свое.

Глава 4. И блаженный Моисей, в образах показывая, что душа должна следовать не двум мыслям, доброй и худой, но одной доброй, и что надобно возделывать не двоякие плоды, добрые и худые, но одни добрые, так говорит: не впрягай на гумне твоем разнородных животных вкупе, например, тельца и осла; но впряги однородных, и молоти жатву твою (Втор. 22, 10), чтобы на гумне сердца нашего было делание не вкупе добродетели и порока, но одной добродетели. Одежды из волны не тки со льном; и также из льна с волною (11). На одном участке земли не возделывай двух плодов (9). Инородного животного не своди с инородным, но совокупляй однородных с однородными (Лев. 19, 19). Всем этим таинственно дает разуметь, что, как уже сказано, должно нам возделывать в себе не вместе и добродетель и порок, но порождать только одни плоды добродетели, и душа не должна быть в общении с двумя духами — с Духом Божиим и с духом мира. Ибо сказано: «сего ради ко всем заповедем Твоим направляхся, всяк путь неправды возненавидех» (Псал. 118, 128).

Глава 5. Не от явных только грехов, как то: блуда, убийства, татьбы, чревоугодия, осуждения, лжи, сребролюбия, любостяжания и тому подобных надлежит быть чистою душе — деве, возжелавшей сочетаться с Богом, но гораздо более, как сказали мы выше, от грехов тайных, то есть, от похоти, тщеславия, человекоугодия, лицемерия, любоначалия, лести, злонравия, ненависти, неверия, зависти, самолюбия, кичения и других сим подобных. Ибо Господь, как говорит Писание, сии тайные грехи души поставляет наравне с грехами наружноявными. Сказано: «разсыпа кости человекоугодников» (Псал. 52, 6); и: «мужа кровей и льстива гнушается Господь» (Псал. 5, 7), чем показывается, что Бог равно гнушается и лестию, и убийством. И еще сказано: «глаголющими мир с ближними своими», и так далее (Псал. 27, 3); и также: «ибо в сердце беззаконие делаете на земли» (Псал. 57, 2); и: «горе вам, егда добре рекут вам человецы», то есть, когда в вас есть желание слышать о себе доброе от людей, и вы привязаны к славе и к людским похвалам. Ибо делающим добро возможно ли совершенно утаиться? Притом же и сам Господь говорит: «да просветится свет ваш пред человеки» (Мф. 5, 16). Впрочем, как сказано, старайтесь делать добро во славу Божию, а не ради собственной славы, и не как любящие людскую похвалу; ибо таковых Господь назвал неверными, сказав: «како вы можете веровати, славу друг от друга приемлюще, и славы, яже от единаго Бога, не ищете» (Иоан. 5, 44)? Смотри, как и Апостол заповедует все делать, даже есть и пить, во славу Божию; ибо говорит: «аще ясте, аще ли пиете, аще ли ино что творите, в славу Божию творите» (1 Кор. 10, 31); а божественный Иоанн, поставляя ненависть в одном ряду с убийством, говорит: «ненавидяй брата своего человекоубийца есть» (1 Иоан. 3, 15).

Глава 6. «Любы вся покрывает, вся терпит. Любы николиже отпадает» (1 Кор. 13, 7–8). Словами: «николиже отпадает» означается, что те, которые получили сказанные выше дарования Духа, но не сподобились высшей свободы от страстей за самую полную и действенную духовную любовь, — не пришли еще в безопасность; а напротив того, дело их еще в опасности и под страхом от лукавых духов. Сия же мера, по указанию Апостола, не подлежит уже падению и нет другого подобного состояния; почему и Ангельский язык, и пророчество, и всякое ведение, и дарования исцелений в сравнении с любовью ничто.

Глава 7. Сим Апостол указал цель совершенства, чтобы каждый, сознавая себя обнищавшим от толикого богатства, с горящим и напряженным духом поспешал к сему последнему пределу, и таким образом, протекал духовное поприще, пока не достигнет оного, по сказанному: «тако тецыте, да постигнете» (1 Кор. 9, 24).

Глава 8. Разумей, что отречься себя значит во всем предать себя братству, не водиться ни в чем своею волею, и не быть господином чего бы то ни было, кроме единой ризы, чтобы человек, соделавшись вполне независимым, с радостью мог держаться только предписываемого ему, и подобно невольнику вести себя со всеми, а тем паче с настоятелями, повинуясь рекшему Христу: «иже аще хощет в вас быти первый и вящший», пусть будет слугою всем, и последним, и рабом (Мф. 20, 26–27), не домогаясь ни чести, ни славы, ни похвалы, «не пред очима точию» работая, «аки человекоугодник», но почитая себя обязанным во всем услуживать братии в любви и простоте (Кол. 3, 22).

Глава 9. Настоятели братства, как приставленные к делу великому, должны поборать козни противоухищряющейся злобы, чтобы, по страсти гордыни властвуя над братьями, как над подчиненными, вместо великой пользы не сделать себе вреда. Напротив того, как сердобольные отцы, ради Бога посвятив себя на служение братству и телесное и духовное, пусть заботятся о братьях, и во всякое время прилагают попечение, их, как чад Божиих, где нужно, обличать и, в чем должно, утешать, чтобы, под предлогом смирения и кротости, монастыри не пришли в неустройство, не соблюдая надлежащего чина между настоятелями и подначальными. В тайне же ума настоятели да почитают себя недостойными рабами всех братьев, и как пестуны, которым вверены духовные чада, со всяким благодушием и со страхом Божиим да стараются направлять каждого ко всему доброму, но не зная, что соблюдается для них великая, неотъемлемая и всякий труд превышающая награда.

5 Глава 10. Как взявшие на себя обязанность быть пестунами юных, даже иногда и собственных своих господ, для образования и благочиния нравов не затрудняются со всею свободою наносить им удары: так и настоятели, не по страсти гнева и высокоумия, не за себя отмщая, должны наказывать братьев, имеющих нужду в каком–либо вразумлении, но со всем добросердечием, с целью духовной пользы доводить их до исправления.

Глава 11. Великое рачение, и труд, и попечительность, и подвижническая жизнь приводят нас в состояние приобрести любовь к Богу, по благодати и дару вообразившегося в нас Христа. За сею же заповедью не трудным делается исполнить и вторую, — разумею заповедь о любви к ближнему. Первое предпочитай всему прочему, и о сем старайся больше, нежели об ином; в таком случае за первым последует и второе. Если же кто, вознерадев о сей великой и первой заповеди, разумею заповедь о любви к Богу, которая составляется в нас внутренним нашим расположением, благою совестью, здравыми понятиями о Боге, при содействии вместе и Божией помощи, — вознамерится только посвятить себя второй заповеди, попечению о внешнем служении; то невозможно ему будет исполнять сию заповедь здраво и чисто. Ибо коварная злоба, как скоро усмотрит, что ум лишен памятования о Боге, любви и стремления к Нему, или представляет повеления Божия неудобоисполнимыми и трудными, и возбуждает в душе ропот, печаль и жалобы на служение братьям, или обольщает человека самомнением о своей праведности, и убеждает почитать себя досточестным, великим и вполне исполняющим заповеди.

Глава 12. Когда человек почитает сам себя рачителем заповедей; тогда явно он погрешает, и не хранит верно заповеди; потому что сам о себе произносит суд, и не ожидает Дающего истинный суд. Когда Дух Божий «спослушествует духови нашему», по изречению Павлову (Рим. 8, 16): тогда только бываем неложно достойными Христа и чадами Божиими, а не когда будем оправдывать себя в собственном своем самомнении. Ибо сказано: «не хваляй себе, сей искусен, но егоже Господь восхваляет» (2 Кор. 10, 18). Когда оказывается, что нет в человеке ни памятования о Боге, ни страха Божия, тогда великая настоит ему нужда, любить славу и уловлять похвалы тех, кому услуживает. А такового Господь наименовал неверным, как было уже сие объяснено; ибо сказано: «како вы можете веровать, славу друг от друга приемлюще и славы, яже от единаго Бога, не ищете» (Иоан. 5, 44)?

Глава 13. В любви к Богу можно преуспевать, как сказано, при великом борении и груде ума посредством святых размышлений и непрестанного попечения о всем прекрасном; потому что противник препятствует нашему уму, и не дозволяет ему удерживаться в божественной любви памятованием о всем прекрасном, но обольщает чувство земными пожеланиями. Смерть и, так сказать, удавление лукавому, когда оказывается, что ум неразвлекаемо пребывает в любви Божией и в памятовании о Боге. Отсюда могут проистекать искренняя любовь к брату, истинная простота; а также кротость, смирение, искренность, благость, самая молитва, и весь преукрашенный венец добродетелей чрез одну и единственную первую заповедь о любви к Богу приемлют совершенство. Посему, потребны великое борение, тайный и сокровенный труд, испытание помыслов, и обучение изнемогших чувствий души нашей к рассуждению добра же и зла, укрепление утомленных членов души, и оживление их тщательным устремлением ума к Богу. Ибо ум наш, таким образом прилепленный всегда к Богу, по изречению Павлову, бывает в един дух с Господом.

Глава 14. Сие же тайное борение и труд, и размышление надобно непрерывно иметь любителям добродетели, приступая к исполнению всякой заповеди, молятся ли они, или услуживают, едят ли, или пьют, чтобы все, что ни делается доброго, совершалось во славу Божию, а не к нашей славе. Всякое же исполнение заповедей будет для нас удобно и легко, когда любовь Божия облегчает их и разрешает всю их трудность.

Глава 15. Все усилие, как было объяснено, и рачение у противника о том, чтобы прийти ему в возможность, отвлечь ум от памятования о Боге, от страха Божия и от любви Божией, земными обольщениями и приманками, отвращая его от истинно доброго к мнимо хорошему.

Глава 16. Добродетели одна с другою связаны и одна на другой держатся, подобно какой–то священной цепи, в которой одно звено висит на другом. Так например, молитва держится на любви, любовь на радости, радость на кротости, кротость на смиренномудрии, смиренномудрие на служении, служение на надежде, надежда на вере, вера на послушании, послушание на простоте; как и противные им пороки один с другим связаны, например, ненависть с раздражительностью, раздражительность с гордостью, гордость с тщеславием, тщеславие с неверием, неверие с жестокосердием, жестокосердие с нерадением, нерадение с разленением, разленение с небрежностью, небрежность с унынием, уныние с нетерпеливостью, нетерпеливость с сластолюбием; а таким же образом и прочие члены порока держатся один на другом.

Глава 17. Всякое хорошее дело, какое бы ни сделал человек, лукавому желательно очернить и осквернить примесью своих семян, как то: тщеславия, самомнения, а иногда ропота, или чего–либо тому подобного, чтобы делаемое добро сделано было или не ради одного Бога, или не с усердием. Ибо написано, что Авель принес жертву Богу «от туков и от первородных овец», а подобно и Каин принес дары, хотя от «плодов земли», но не от первых; и потому, на жертвы Авелевы «призре» Бог, а на дары Каиновы «не внят» (Быт. 4, 3–5). Из сего можем научиться, что иное и хорошее можно сделать не хорошо, как то: или нерадиво, или небрежно, или для чего–нибудь иного, а не для Бога; и от сего–то происходит, что и хорошее дело бывает неприятно Богу.

 

Слово 3. О молитве

Глава 1. Главное во всяком добром речении и верх преспеяний есть прилежание к молитве, которою приобретаем и все прочее, когда Призываемый нами простирает к нам содействующую руку; потому что молитвою в удостоившихся совершается общение таинственной действенности, посредством несказанной любви ко Господу сочетание расположения к святости пред Богом и самого ума. Ибо сказано: «дал еси веселие в сердце моем» (Псал. 4, 8). И сам Господь говорит: «царствие Божие внутрь вас есть» (Лук. 17, 21). Словами же: «внутрь вас царствие», что иное означается, как не то, что небесное веселье Духа в душах достойных выражается явственно? Ибо достойные души чрез действенное общение Духа здесь еще приемлют залог и начатки того наслаждения, той радости, того духовного веселья, которых Святые в царстве Христовом приобщаться будут в вечном свете. Сказано: «сердце мое и плоть моя возрадовастася о Бозе живее» (Псал. 83, 3). Слова: «яко от тука и масти да исполнится душа моя» (Псал. 62, 6), и другие согласные с сим изречения ведут к той же мысли и дают разуметь действенное веселье и утешение, подаваемые Духом.

Глава 2. Как дело молитвы выше других; так и у прилежного к молитве велика должна быть попечительность, чтобы, неприметным образом, не окрала его злоба. Ибо у кого попечение о большом добре, того большему искушению подвергает лукавый; почему, нужно будет много трезвенности, чтобы плоды любви, смиренномудрия, простоты, благости и рассудительности ежедневно возрастали в том, кто пребывает в молитве, и как в нем самом производили явственное преспеяние и возрастание в Божественном, так и других призывали к равной ревности.

Глава 3. «Непрестанно молиться» и постоянно пребывать в молитве научают нас, как и сам божественный Апостол (1 Сол. 5, 17), так и сказанное Господом: кольми паче «Бог сотворит отмщение вопиющих к Нему день и нощь» (Лук. 18, 7); и еще: «бдите и молитеся» (Мф. 26, 41). Посему, «подобает всегда молитися и не стужати» (Лук. 18, 1). Но как постоянно пребывающий в молитве избрал для себя самое главное из всех дело; так надлежит ему пребывать в великом подвиге и неослабном напряжении; потому что встретит много препятствий, поставляемых злобою прилежанию к молитве: сон, уныние, тяжесть в теле, преобладание помыслов, непостоянство ума, расслабление и прочие начинания злобы, а потом скорби и восстания самих лукавых духов, упорно воюющих с нами и противоборствующих нам и недопускающих приблизиться ко Христу душу, которая поистине непрестанно взыскует Бога.

Глава 4. Со всяким рачением, с трезвенностью, с терпением, с душевным борением и телесным утруждением надлежит мужаться попечительному о молитве, чтобы не ослабеть в духе, предавшись рассеянности помыслов, или многосонливости, или унынию, расслаблению, смущению, и занявшись шумными и непристойными речами, или обратив мысль на что–либо подобное, удовлетворяясь одним постоянным стоянием и преклонением колен, а уму позволяя блуждать где–либо вдали от совершаемого наружно. Ибо, если строгим трезвением не приуготовит кто себя, противясь множеству излишних помыслов, подвергая каждый из них испытанию и разбору, и всегда вожделея Господа; то ничто не воспрепятствует, чтобы или неприметно различными способами уловляла его злоба, или сам он превознесся над теми, которые не могут еще постоянно пребывать в молитве. А в следствие таковых ухищрений злобы испортит он прекрасное делание, и предаст оное лукавому демону,

Глава 5. Если смиренномудрие и любовь, простота и благость не будут в нас тесно соединены с молитвою; то самая молитва, лучше же сказать, эта личина молитвы, весьма мало может принести нам пользы. И сие утверждаем не об одной молитве, но и о всяком подвиге и труде, девстве, или посте, или бдении, или псалмопении, или служении, или о каком бы то ни было делании, совершаемом ради добродетели. Если не увидим в себе плодов любви, мира, радости, кротости, присовокуплю еще, смиренномудрия, простоты, искренности, веры, сколько должно великодушия, дружелюбия: то трудились мы без пользы; потому что для того и предприемлем труды, чтобы воспользоваться плодами; а когда не оказывается в нас плодов любви, тогда, без сомнения, делание напрасно. Почему, таковые ничем не отличаются от пяти юродивых дев, которые за то, что здесь еще не имели в сердцах духовного елея, то есть, духовной действенности исчисленных выше добродетелей, наименованы юродивыми, и жалким образом оставлены вне царского брачного чертога, ничем не воспользовавшись от подвига девства. Как при возделывании виноградника все попечение и весь труд прилагаются в надежде плодов; а если плода не бывает, напрасным оказывается делание: так, если не увидим в себе, по действию Духа, плодов любви, мира, радости, всего прочего, перечисленного Апостолом (Галат. 5, 22), и не возможем признать их в себе со всею несомненностью и по духовному чувству, то излишним окажется подвиг девства, молитвы, псалмопения, поста и бдения. Ибо труды сии и подвиги душевные и телесные должны совершаться, как сказали мы, в надежде духовных плодов; а плодоношение добродетелей есть духовное наслаждение нерастленным удовольствием, неизреченно производимое Духом в сердцах верных и смиренных. Почему, труды и подвиги должны быть почитаемы, каковы они и действительно, трудами и подвигами, а плоды — плодами. Но если кто, по скудости ведения, делание свое и подвиг почтет плодами Духа; то оказывается, что он явно обольщается, сам себя обманывая, и таким своим мнением лишая себя великих подлинно плодов Духа.

Глава 6. Как всецело предавшийся греху с наслаждением и удовольствием, как нечто согласное с природою, усвояет себе противуестественныя постыдные страсти то есть, распутство, блуд, любостяжание, ненависть лесть и прочие порочные начинания: так и тот, кто поистине и в совершенстве христианин, с великим наслаждением и с духовным удовольствием без труда уже и легко, как нечто естественное приобретает все добродетели, и все сверхъестественные духовные плоды, то есть, любовь, мир терпение, веру, смирение и прочие, подлинно золотые добродетели всякого рода, неборимый уже вредоносными страстями; потому что совершенно избавлен от них Господом, и от благого Духа приял в сердце полный мир Христов и радование. Он прилепился ко Господу, и пришел в един Дух с Ним.

Глава 7. Тем, которые, по духовному младенчеству, не могут вполне посвятить себя любви духовной, надлежит принять на себя служение братьям с благоговением, с верою и со страхом Божиим, и служить как Божией заповеди и как делу духовному, а не ожидать себе от людей награды, или чести, или благодарности, вовсе не давать места ропоту, или высокоумию, или нерадению и разленению, чтобы не осквернилось и не повредилось доброе сие дело, но тем паче было благоугодно Богу по нашему благоговению, страху и радости.

Глава 8. С таким–то человеколюбием и благостью (подлинно велико Божественное милосердие!) снисходит Господь к людям, промышляя о том, чтобы никого не оставить без награды за доброе дело, но всякого от малых добродетелей возводить к большим, и за чашу студеной воды не лишать воздаяния. Ибо сказал: «иже аще напоит чашею студены воды, токмо во имя ученика, аминь глаголю вам, не погубит мзды своея» (Мф. 10, 42); и еще: «понеже сотвористе единому сих, Мне сотвористе» (Мф. 25, 40). Пусть токмо делаемое делается по Богу, а не для славы; ибо присовокупил: «токмо во имя ученика», то есть, со страхом, из любви Христовой. А тех, которые делают добро напоказ, Господь укоряет, и подтверждая слово решительным приговором, присовокупляет им: «аминь глаголю вам, восприемлют мзду свою» (Мф. 6, 5).

Глава 9. Прежде всего простота и искренность, и взаимная любовь, и радость, и смирение всеми способами да будут полагаемы как бы некиим основанием в братстве, чтобы не соделать нам подвига бесполезным, превозносясь друг пред другом и ропща друг на друга. И кто непрестанно пребывает в молитвах, тот да не превозносится над неспособным еще делать тоже. И кто посвятил себя на служение, тот да не ропщет на пребывающего в молитве. Если с таковою простотою и с таким расположением будут обходиться между собою братия; то избытки пребывающих в молитве вознаградят недостатки служащих, и наоборот, избытками служащих восполнятся недостатки пребывающих в молитве. И таким образом, всего лучше соблюдено будет равенство, по сказанному: «не преизбыточествова, иже много, и иже мало, не мнее прият» (Исх. 16, 18).

Глава 10. Тогда бывает воля Божия, «яко на небеси и на земли», когда, как сказано, не превозносимся друг пред другом, когда не только без ревности, но и в общении простоты, любви, мира и радости, соединены бываем между собою, преспеяние ближнего почитая своим собственным, сколько должно, и лишение его вменяя в утрату себе самим. Кто ленив в молитве и в служении братьям, и в другом каком–либо деле, совершаемом ради Бога, ведет себя лениво и нерачительно, того Апостол, прямо называя человеком праздным, оглашает недостойным и самого хлеба; ибо сказал: праздный «ниже да яст» (2 Сол. 3, 10). И инде сказано: праздных и Бог ненавидит; и: праздный не может быть даже верным. И Премудрость изрекла: «мнозей злобе научила праздность» (Сирах. 33, 28). Посему, надобно, чтобы каждый плодопринес какое бы то ни было дело, совершаемое ради Бога, и хотя бы к чему–нибудь одному доброму расположен был ревностно; а иначе, оказавшись совершенно бесплодным, будет вовсе непричастным вечных благ.

Глава 11. Утверждающим, что невозможно достигнуть совершенства и полного освобождения от страстей, хотя бы и сподобился кто причастия и исполнения благим Духом, необходимо представить свидетельство из Божественных Писаний и доказать, что худо знают они дело и говорят ложно, а вместе и с опасностью для себя. Господь говорит: «будите убо и вы совершени, якоже Отец ваш небесный совершен есть» (Мф. 5, 48), означая сим совершенную чистоту. И: «хощу, да идеже есмь Аз, и тии будут со мною, да видят славу Мою» (Иоан. 7, 24). Это слова Рекшего: «небо и земля мимоидет, словеса же Моя не мимоидут» (Мф. 24, 35). К той же мысли ведет и сказанное Апостолом: «да представим всякаго человека совершенна о Христе» (Колос. 1, 28); и: «дондеже достигнем вси в соединение веры и познания Сына Божия, в мужа совершенна, в меру возраста исполнения Христова» (Ефес. 4, 13). А таким образом, имеющие в виду совершенство достигают двух прекрасных приобретений: в усиленном и непрерывном подвиге стремятся они к концу в надежде прийти в сию меру и даже присовокуплю: в надежде восхождения; и не уловляются кичливостию, но скромно о себе думают и признают себя малыми, как недостигшие еще совершенства.

Глава 12. Утверждающие сказанное выше причиняют весьма великий вред душе тремя способами: во–первых, оказываются неверующими Божественным Писаниям. Во–вторых, не предположив себе высшей и совершенной цели Христианства, и не усиливаясь достигнуть оной, не могут иметь труда и рачения, алкать и жаждать правды; но, удовлетворяясь внешними образами и обычаями и малыми какими–нибудь заслугами, лишены блаженного упования, и совершенства, и всецелого очищения от всех страстей. В–третьих, думая о себе, что достигли преспеянием в малых, как сказано, добродетелях самого верха и не стремясь к совершенству, не только всего менее могут иметь смирение, нищету и сердечное сокрушение, но оправдывая сами себя, как уже достигшие цели, неспособны к ежедневному преспеянию и возрастанию.

Глава 13. Почитающих невозможным сие преспеяние, совершаемое в людях Духом, и которое есть новая тварь чистого сердца. Апостол явно уподобляет тем, которые за неверие не сподобились войти в землю обетования, и «ихже кости» за сие «падоша в пустыни» (Евр. 3, 17). Ибо что там, видимым образом, земля обетования, то здесь, по таинственному знаменованию, избавление от страстей, которое, и по указанию Апостола, есть конец всякой заповеди. И это есть истинная земля обетования; ее то ради все оное предано в образах. Посему–то и богомудрый Павел, заботясь о безопасности учеников, чтобы не был кто уловлен мудрованием неверия, говорит: «блюдите, братие мои, да не когда будет в некоем от вас сердце лукаво неверия, во еже отступити от Бога жива» (Евр. 3, 12). Слово же «отступити» употребил он в означение не отречения, но неверия Божиим обетованиям. И именно, иносказательно описывая, что было с Иудеями прообразовательно, и применяя сие к самой истине, продолжает он: «Нецыи бо слышавше Его прогневаша, но не вси изшедшии из Египта с Моисеом. Коих же негодова четыредесять лет? Не согрешивших ли? Ихже кости падоша в пустыни. Которым же клялся не внити в покоище Его, яве, яко противльшимся? И видим, яко не возмогоша внити за неверствие» (Евр. 3, 16–19). И еще присовокупляет: «Да убоимся убо, да не когда оставлену обетованию внити в покой Его, явится кто от вас лишився. Ибо нам благовествовано есть, якоже и онем: но не пользова онех слово слуха, не растворенное верою слышавших. Входим бо в покой веровавши» (Евр. 4, 1–3). И несколько ниже продолжает еще: «потщимся убо внити в оный покой, да не кто в туже притчу противления впадет» (11). Какое же иное упокоение христианам, кроме избавления от греховных страстей, самого полного и действенного вселения благого Духа в чистом сердце? Посему, возводя их опять к вере, говорит: «да приступаем со истинным сердцем во извещении веры, окроплени сердцы от совести лукавыя» (Евр. 10, 22); и еще: кольми паче «кровь Иисусова очистит совесть вашу от мертвых дел, во еже служити Богу живу и истину» (Евр. 9, 14). Посему, надлежит нам, как признательным рабам, исповедывать обетованную в сих речениях безмерную благость Божию к людям, и обетования сии признавать истинными и твердыми, чтобы, если, по недеятельности и немощи произволения, несовершенно посвящали мы себя Создавшему, и не стремились достигнуть высоких и совершенных степеней добродетели; то, по крайней мере, могли получить хотя некоторую милость за правый и непревратный образ мыслей и за здравую веру.

Глава 14. Дело молитвы и служения слову, совершаемое надлежащим образом, выше всякой добродетели и заповеди. И сему свидетель сам Господь. Ибо когда пришел в дом Марфы и Марии, и Марфа занята была служением, а Мария сидела у ног Его, и наслаждалась сладостию Божественных уст Его, сестра же порицала ее, что не помогает ей, и потому приступила с жалобою ко Христу: тогда, отдав преимущество главнейшему пред второстепенным, Господь сказал: «Марфо, Марфо печешися и молвиши о мнозе: едино же есть на потребу, Мария же благую часть избра, яже не отымется от нея» (Лук. 10, 41–42). Сие же Он сказал, как заметили уже мы, не дело служения осуждая, но отдавая, без сомнения, преимущество большему пред меньшим. Иначе, допустил ли бы Он сие служение? Почему и Сам оказывается исполнителем сего, умыв ноги ученикам? Но Господь столько далек от намерения воспрещать служение, что и ученикам повелевает таким же образом поступать друг с другом. А можешь также видеть, что и сами Апостолы, которые сначала совершали служение при трапезах, предпочли сему высшее дело, разумею молитву и служение слову. Ибо сказали: несправедливо «нам, оставльшим слово Божие, служити трапезам. Но помолившись, мужи исполнены Духа Святаго поставим над службою сею: мы же в служении слова пребудем и в молитве» (Деян. 6, 2–4). Видишь, как первое предпочли второму, хотя знали, что то и другое суть отрасли одного доброго корня.

 

Слово 4. О терпении и рассудительности

Глава 1. Тем, которые хотят повиноваться Божию слову, и производят добрый плод, сопутствуют следующие признаки: воздыхание, сетование, поникший взор; безмолвие, помавание главою, молитва, молчание, пребывание на одном месте, болезненный плач, болезнование сердца о благочестии, и дела: бдение, пост, воздержание, кротость, великодушие, непрерывная молитва, поучение в Божественных Писаниях, вера, смирение, братолюбие, покорность, труд, злострадание, любовь, благость, честность и всецелый свет, то есть Господь. Признаки же не творящих плода жизни суть следующие: уныние, заносчивость, блуждающий взор, невнимательность, ропот, непонятливость, а дела их: многоядение, гнев, раздражительность, охота пересуждать, надменность, безвременная говорливость, неверие, непостоянство, забывчивость, смятение, лихоимство, сребролюбие, ревность, пронырливость, презрительность, пустословие, безвременный смех, своенравие и вся тьма, то есть сатана.

Глава 2. По Божию смотрению лукавый не тотчас послан в наследованную им геенну, но оставлен для искушения и испытания человека, чтобы ему, и нехотя, Святых чрез терпение соделывать более праведными, и быть для них виновником большей славы; а себе упорством своим во зле и своими умышлениями на Святых приуготовить праведнейшее наказание; «да будет», как говорит Божественный Апостол, «по премногому грешен грех» (Римл. 7, 13).

Глава 3. Враг, обольстив Адама, и таким образом, возгосподствовав над ним, отнял у него власть, и сам наименовался князем века сего. Вначале же князем века сего и владыкою видимого Господь поставил человека. Ни огонь его не преодолевал, ни вода не потопляла, ни зверь ему не вредил, ни ядоносное животное не могло оказать над ним своего действия. Но после того как уступил обольщению, и начальство свое предал он обольстившему. Посему, волхвы и чародеи, по действию сопротивной силы, при Божием попущении оказываются чудодеями, имеют власть над ядоносными животными, смело идут в огонь и воду, как Ианний и Иамврий, противившиеся Моисею (2 Тим. 3, 8), и как Симон, вступающий в состязание с первоверховным Петром

Глава 4. Думаю, что враг, увидев на лице Моисеевом сияющую славу, подобную первой славе самого Адама, не мало был поражен, заключая из сего о разорении своего царства. Ничто не препятствует сюда же отнести и Апостольское изречение: «царствова смерть от Адама даже до Моисея и над не согрешившими» (Римл. 5, 14). Ибо, по мнению моему, прославленное лице Моисеево удерживает в себе образ и подобие первого, руками Божиими созданного, человека. И смерть, то есть виновник смерти диавол, как тогда, видя сие, догадывалась уже о падении своего царства, так действительно потерпела это от Господа. Почему, в славу сию неложные христиане облекаются еще ныне, и ими внутренне в бездействие приводится смерть, или постыдные страсти, неимеющие уже силы над ними, когда духовная слава ощутительно и со всею несомненностию воссияет в душах их.

Глава 5. Враг, обольстив Адама чрез жену, как чрез нечто подобное, отъял у него славу, какою был он облечен. И таким образом, человек явился обнаженным, и узнал свое безобразие, которого не видал прежде, потому что мысль его услаждалась небесными красотами; ибо, по преступлении, помышления его сделались земными и пресмыкающимися долу, простое и доброе в нем мудрование перемешалось с мудрованием плотским и порочным. А что рай заключен и Херувиму повелено пламенным мечем воспрещать человеку вход в него, о сем веруем, что видимым образом действительно так было, как написано, и вместе находим, что таинственно совершается сие в каждой душе. Ибо сердце облегается вокруг покрывалом тьмы (под тьмою же разумею огнь мирского духа), и оно не позволяет как уму предстоять пред Богом, так душе, по собственной воле, или молиться, или веровать, или любить Господа. Во всем же этом опыт служит учителем для тех, которые искренно предали себя Господу, как при непрестанном пребывании в молитве, так и при усиленном устремлении на борющего врага.

Глава 6. Князь века сего есть жезл вразумления и бич, наносящий раны младенчествующим по духу; и им, как сказано было и прежде, уготовляет великую славу и большую честь сими скорбями и искушениями, потому что в следствие оных люди делаются совершеннейшими, себе же готовит большее и тягчайшее наказание. Ибо вообще чрез него строится некое весьма великое домостроительство, и как сказано негде, лукавое недобрым своим произволением содействует благому; потому что для душ добрых и имеющих доброе произволение и мнимоскорбное обращается наконец во благое, каковое значение имеет и сказанное Апостолом: «любящим Бога вся поспешествуют во благое» (Римл. 8, 28)

Глава 7. Для того оставлен сей жезл вразумления, чтобы чрез него, подобно в огненной печи разжигаемым сосудам, выдержавшие испытание оказались более твердыми, а невыдержавшие обличены были в своей ломкости, потому что не перенесли огненного разжжения. Впрочем диавол, как раб и тварь Владыки, не сколько ему угодно, искушает, и не в какой мере сам хочет, наводит скорби, но сколько попущением своим дозволяет ему Владычнее мановение. Бог, в точности зная состояние всех, сколько есть сил у каждого, в такой мере попускает и подвергаться искушению, как думает о сем и Апостол; ибо говорит: «верен Бог, Иже не оставит вас искуситися паче, еже можете, но сотворит со искушением и избытие, яко возмощи понести» (1 Кор 10, 13).

Глава 8. Кто ищет, и ударяет в дверь, и до конца просит, по Господнему слову, тот получит просимое; только да имеет он дерзновение, непрестанно домогаться сего и мыслию и устами, и неослабно пребывать в телесном служении, не связывая себя мирскими делами, и не соуслаждаясь вредоносными страстями. Ибо неложен Сказавший: «вся, елика аще воспросите в молитве, верующе, примете» (Мф. 21, 22). А утверждающие, — что, если кто сотворит все заповеданное, но не получит ожидаемой благодати, то в сем веке никакой не будет иметь пользы — худо знают дело, и говорят несогласно с Божественными Писаниями; потому что нет неправды у Бога; и если мы исполнили должное, то Он не вознерадит о том, что от Него. Будь только попечителен, чтобы в то время, когда душа твоя отрешается от сего бедного тела, оказаться тебе подвизающимся, поспешающим, ожидающим обетования, твердым, верующим, с рассудительностью ищущим; и сказываю тебе, будь уверен, с радостью отыдешь, будешь иметь дерзновение, и явишься достойным царствия. И такой (говорю сие в немощи по вере и усердию) пребывает уже в общении с Богом. Как «иже воззрит на жену, ко еже вожделети ея, уже любодействова с нею в сердце своем» (Мф. 5, 28); и хотя не осквернил он тела, однако же обвиняется уже в любодействе: так, кто отвратился сердцем от лукавого, и прилепился к Господу желанием и взысканием, то есть неотступным пребыванием и Боголюбивым расположением, тот уже в общении с Богом, и с сего времени имеет от Бога великий дар — то самое, что неотступно пребывает в молитве с благим рачением и добродетельным житием. Если и подаяние чаши с студеною водою не остается ненагражденным; то тем паче дарует Бог обетованное преданным Ему и просящим день и ночь.

Глава 9. Тем, которые с недоумением говорят: «что это? не бывает и дня, в который бы не имел я ненависти к брату, или не сознавал в себе чего иного лукавого, чему иногда подвергаюсь даже и невольно?“ — должно сказать следующее: в том весь подвиг, о том все рачение у человека, чтобы противиться лукавому и лукавым помыслам. Но невозможно, чтобы тьма страстей и смерть, кроющаяся в плотском мудровании, не принесли, тайно или явно, какого либо своего плода, то есть порока. Как язве на теле, пока не совершенно залечена, невозможно, хотя сколько–нибудь, не покрываться гноем, даже при всем о ней попечении, когда не отказано ни в чем нужном к ее уврачеванию; язва же, оставленная в небрежении, производит гнилость и разрушение в целом иногда теле: так представляй себе и душевные страсти. И при великой рачительности продолжают они тлеть внутренним огнем, впрочем при продолжительном попечении, по благодати и содействию Христову, получают совершенное исцеление. Ибо есть какая–то сокровенная скверна и какая–то преизбыточествующая тьма страстей, чрез преступление Адамово привзошедшая во все человечество вопреки чистой природе человека, и сие–то потемняет и оскверняет вместе и тело и душу. Но как железо посредством раскаления и кования очищается, или золото, смешанное с медью и железом, одним огнем отделяется: так и душа, посредством пречистых страданий Спасителя разжигаемая и сокрушаемая благим Духом, очищается от всякой страсти и от всякого греха.

Глава 10. Как многие какие–нибудь светильники, наполненные одним елеем и возженные одним огнем, часто не в равной мере издают сияние огня: так и дарования по различию добрых дел имеют и различную светозарность благого Духа. Или, как в городе из многих жителей, населяющих оный и пользующихся одним хлебом и одною водою, одни суть мужи, другие младенцы, иные — дети, и иные — старцы, и великое между ними несходство и различие; или, как пшеница, посеянная на одном и том же поле, дает от себя различные колосья, потом собирается на одно гумно, и ссыпается в одну житницу: так представляй себе, что и в воскресение мертвых различною славою будут прославлены и отличены воскресшие, по достоинству заслуг, по причастию здесь еще обитавшего в них Божия Духа. И сие–то значит: «звезда от звезды разнствует во славе» (1 Кор. 15, 41).

Глава 11. Сие одно да будет предметом попечения, чтобы человеку, возродившись Духом Святым, отрезвиться от живущего в нем греха; потому что и оное возрождение Духом Святым в некоторой мере имеет образ совершенства, в виде и в членах, но не в силах, или в уме, или в мужестве. Ибо достигший в мужа совершенна и в меру возраста обыкновенно оставляет свойственное младенчеству. И сие–то означает сказанное Апостолом: «аще ли языцы, аще ли пророчествия упразднятся» (1 Кор. 13, 8). Как соделавшийся мужем не терпит ни снедей, ни слов приличных отроку, но взирает уже на сие с неудовольствием, потому что вступил в другой образ жизни: так возрастающий до совершенства евангельских добродетелей и младенчество свое возводит к совершенству: «егда бых муж», говорит Божественный Апостол, «отвергох младенческая» (1 Кор. 13, 11).

Глава 12. Рожденное по Духу, как сказали мы, в известном смысле, совершенно; как и младенца какого–нибудь называем совершенным, поколику все члены сохраняет у себя в целости. Притом, Бог дает Духа и благодать не для того, чтобы человек впадал во грехи; но люди сами бывают виновниками худых своих дел, не водясь благодатью, и потому уловляясь злом. Человек же может поползнуться и от собственных естественных помыслов, если нерадит, или небрежет, или водится самомнением. Ибо слушай, что говорит Павел: «да не превозношуся, дадеся ми пакостник плоти, аггел сатанин» (2 Кор. 12, 7). Видишь, что и достигшие таких степеней имеют нужду в остережении. Сверх того, если бы человек сам не дал повода сатане; то сатана не стал бы господствовать над ним насильно. Поэтому, дело сие не причисляется ни к части Христовой, ни к части противника, но до конца пребывший верным благодати делается принадлежащим к части Христовой; а кто не таков, тот хотя бы и родился Духом, то есть стал причастником Духа Святого, в своей будет иметь власти последовать воле сатаны. А если бы сам Господь, если бы и сатана, брали во власть свою насильно; то человек не был бы для себя виновником того, что впадает он в геенну, или получает царство.

Глава 13. Любителю добродетели должно позаботиться о великой рассудительности, чтобы не обманываться в различении добра и зла, и входить в исследование многообразных козней лукавого, который обык обольщать многих благовидными представлениями, по крайней мере, разуметь, что безопасное на все полезно. Поэтому, не поддавайся легкомысленно и скоро, к обольщению своему, внушениям духовных сил, хотя бы это были и сами небесные Ангелы; но будь медлителен, подвергая это самому тщательному испытанию, усвояя себе прекрасное, и отревая лукавое. Ибо действия благодати не неявны; и грех не может произвести оных, хотя бы и принял на себя личину добра. Если, по слову Апостола, сатана и умеет преображаться «во Ангела светла» (2 Кор. 11, 14), чтобы обольщать; то, хотя бы представлял и светлые видения, не возможет, как сказано, произвести доброго действия; что и служит точным его признаком. Не может он произвести ни любви к Богу или ближнему, ни кротости, ни смирения, ни радости, ни мира, ни благоустройства помыслов, ни ненависти к миру, ни духовного упокоения, ни вожделения небесных плодов, ни усмирить страсти и сластолюбие; все сие явным образом бывает произведением благодати. Ибо сказано: «плод духовный есть любы, радость, мир» и проч. (Гал. 5, 22). Всего же скорее сатана способен и силен внушить кичение и высокоумие. Итак, по действенности да распознается воссиявший в душе твоей духовный свет, от Бога ли он, или от сатаны. Впрочем и самой душе, если она имеет здравую рассудительность, по духовному чувству скоро делается явственным сие различие. Как уксус с вином на вид одинаковы, но гортань чувством вкуса различает свойство того и другого: так и душа по самому духовному ощущению и действенности может различать дарования Духа и мечтания чуждого.

Глава 14. Душе всего более надобно иметь в виду и предусматривать, чтобы и на самое короткое время не уловила ее сила противника. Как животное, когда и один член его запутается в сеть, по необходимости все теряет свободу и отдается в руки ловцам; так подобное сему терпит обыкновенно и душа от врагов. И сие ясно представляет Пророк, когда говорит: «сеть уготоваша ногам моим, и слякоша душу мою» (Псал. 56, 8).

Глава 15. Кто намерен тесным путем войти в дом сильного, и расхитить сосуды его, тот должен не телесным довольствоваться здравием, но укрепляться благим Духом, имея в памяти сказавшего: «плоть и кровь царствия Божия не наследят» (1 Кор. 15, 50). Как же должно укрепляться Духом? Внимать должно Апостолу, который говорит, что премудрость Божия людьми вменяется «в безумие» (1 Кор. 1, 23). И Пророк говорит: видел я Сына человеческого, и «вид Его безчестен, умален паче всех сынов человеческих» (Иса. 53, 3). Посему, кто желает соделаться сыном Божиим, прежде всего должен подобно Господу смириться, терпеть, когда его считают безумным и бесчестным, не отвращать лица своего от заплеваний, не гоняться за славою, за красотою века сего и за чем–либо подобным, не иметь где главу приклонить, переносить поношение и уничижение, быть у всех в презрении и попрании, подвергаться нападениям явным и тайным и противоборствовать им умом. И тогда сам Божий Сын, сам Сказавший: «вселюся в вас и похожду» (2 Кор. 6, 16), явен будет сердцу его; и восприимет он силу и крепость, чтобы связать сильного и расхитить сосуды его, наступить на аспида и василиска, на змию и на скорпиона.

Глава 16. Не малый предлежит нам подвиг сокрушить смерть. Ибо сказано: «царствие Божие внутрь вас есть» (Лук. 17, 21). А некоторым образом оказывается внутри нас пребывающим и сам воюющий с нами и пленяющий нас. Посему, никак да не ослабевает душа, пока не положит мертвым пленяющего ее. И тогда отбегут всякая болезнь, печаль и воздыхание, потому что «проторжеся вода в земли жаждущей», и пустыня обратилась во множество вод (Иса. 35, 6).

Глава 17. Душа, удобоуловляемая унынием, явным образом одержима и неверием; и поэтому, отлагает день за день, не приемля спасительного слова, не редко же обольщает себя и сновидениями, не замечая в себе внутренней брани, объята будучи самомнением. А самомнение есть ослепление души, никак ей не позволяющее познавать свою немощь.

Глава 18. Как новорожденный младенец сохраняет в себе образ совершенного мужа; так и душа есть некоторый образ создавшего ее Бога. И как дитя, постепенно возрастая, постепенно узнает и отца; а когда приходит в возраст, тогда у отца с сыном и у сына с отцом установляется согласие и сыну делается открытым сокровище отца: так и душа до преслушания должна была преуспевать и приходить «в мужа совершенна». Преслушанием же погружена душа в море забвения и в глубину заблуждения, и стала обитать во вратах адовых, и как бы на великое расстояние удалившись от Бога, не могла к Нему приблизиться и совершенно познать Создавшего. Но Бог первоначально чрез Пророков обращал к Себе душу, призывал и привлекал ее к познанию Его. Напоследок же сам Он пришел, отъял забвение, отъял и заблуждение, потом и врата адовы сокрушив, вошел к заблудшей душе, Себя самого предложив ей в образец, чтобы чрез сие возможно ей было достигать в меру возраста, в совершенство Духа. Посему–то Божие Слово по домостроительству искушается лукавым, потом терпит поношения, уничижения, оскорбления и заушения от рук людей дерзновенных, и напоследок самую крестную смерть, показывая сим, как сказали мы, какое расположение должно иметь к тем, которые нас поносят, уничижают, или грозят нам и смертию, чтобы для тех, которые глухи, человек сам делался безгласным и неотверзающим уст своих, чтобы, видя действие и утонченность лукавства, как бы пронзенный гвоздями на кресте, с воплем крепким взывал «к Могущему спасти его от смерти» (Евр. 5, 7), и говорил: «от тайных моих очисти мя» (Псал. 18. 13), и: «аще не обладают мною, тогда непорочен буду» (14). Тогда–то, соделавшись непорочным, обретает «Покоршаго ему вся» (1 Кор. 15, 21), воцаряется и упокоевается со Христом. Ибо душа, вследствие преслушания поглощенная вещественными и нечистыми помыслами, соделалась как бы неразумною; почему, не малый потребен труд возникнуть ей из такого вещества, уразуметь утонченность лукавства и освободиться от оного, чтобы прийти в срастворение с безначальным Умом.

Глава 19. Если угодно тебе, человек, войти в себя самого и возвратить себе славу, какую имел ты прежде, и какая утрачена преслушанием; то, как прежде, вознерадев о заповедях Божиих, внял ты повелениям и совету врага, так теперь, отступив от того, кому повиновался, обратись ко Господу. Впрочем знай, что с великим трудом и «в поте», как сказано, «лица твоего» (Быт. 3, 19) будешь приобретать богатство свое; потому что неполезно для тебя беструдное приобретение благ. Ибо, без труда получив, утратил ты полученное, и наследие свое передал врагу. Посему, да познает каждый из нас, что, и когда, утрачено им; и восплачем с Пророком: подлинно «достояние наше обратися к чуждим, и домы наша к иноплеменником» (Плач. Иерем. 5, 2); потому что преслушали мы заповедь, уступили своим хотениям, стали услаждаться нечистыми и земными помыслами; почему, на великое расстояние удалилась тогда душа наша от Бога, и уподобились мы сиротам, неимеющим у себя отца. Посему, кто заботится о душе, тому, сколько есть сил, должно стараться низлагать в себе лукавые помыслы «и всяко возношение, взимающееся на разум Божий» (2 Кор. 10, 5). И когда будем прилагать такие усилия, соблюсти храм Божий неоскверненным; тогда придет Обетовавший вселиться и походить в нас. Тогда душа восприимет свое наследие и сподобится быть храмом Божиим. Ибо сам Он, воинством Своим изгнав лукаваго, воцарится уже в нас.

Глава 20. Что Каину сказано Творцом в прямом значении слова: «стеняй и трясыйся» и в тревоге «будеши на земли» (Быт. 4, 12), то в таинственном значении было некиим прознаменованием и образом всех грешников. Ибо и род Адамов, отступив от заповеди и соделавшись виновным во грехах, таким же образом приводится в колебание непостоянными помыслами, исполненный страха, боязни и смятения; между тем как сам враг всякую невозрожденную от Бога душу обуревает пожеланиями и многоразличными удовольствиями, и сотрясает как пшеницу в каком–то решете. Да и сам Господь тем, которые следуют хотениям лукавого, показывая, что соблюдают они в себе образ Каинова лукавства, в обличение их сказал: «Вы похоти отца вашего», человекоубийцы, «хощете творити. Он человекоубийца бе искони, и во истине не стоит» (Иоан. 8, 44),

Глава 21. Надобно представить себе, сколько вожделенно и привлекательно для людей лицезрение царя земного, и всякому, кто приходит в город, где пребывает царь, желательно видеть, по крайней мере, драгоценные и великолепные одежды его; и разве только живущие духовно нерадят о сем и невысоко ценят сие, потому что уязвляются другою красотою и вожделеют иной славы. Если же людям плотским так вожделенно лицезрение царя смертного; то не тем ли паче многолюбезно лицезрение Царя бессмертного тем, на кого уканула некая капля благого Духа, и чье сердце уязвила Божественная любовь? Посему–то отрешаются они от всякой приязни в мире, чтобы можно им было непрестанно иметь в сердце оную божественную любовь и не иметь никакой другой предпочтительно пред нею. Впрочем весьма немного таких, которые бы к доброму началу приложили такое же и окончание, и до конца пребыли непреткновенными. Многие приходят в сокрушение, многие делаются причастниками небесной благодати и уязвляются Божественною любовию; но, не перенеся встретившихся трудов и искушений, какие строит лукавый с многоразличными и разнообразными кознями, остаются они в мире, погружаются в глубину его, по причине изнеженности и немощи духа, или по пристрастию к земному. А те, которые намерены совершить течение до конца в безопасности, не терпят, чтобы иная приверженность и иная любовь примешивались к оной небесной любви.

Глава 22. Сколько велики и неисповедимы обетованные Богом блага, столько же многих требуют трудов и подвигов, с надеждою и верою совершаемых. И сие явно из следующего: «аще кто хощет по Мне ити, да отвержется себе, и возмет крест свой, и по Мне грядет» (Мф. 16, 24). И еще: «аще кто не возненавидит отца и матерь, и братию, и жену, и чад, еще же и душу свою, не может Мой быти ученик» (Лук. 14, 26). Большая же часть людей столько неразумны, что желают получить царствие, наследовать вечную жизнь, вечно царствовать со Христом (что весьма высоко и выше всякого понятия), а живут по собственным своим хотениям и им последуют, вернее же сказать, последуют тому, кто посевает в них такие суетные и явно вредные мысли.

Глава 23. Те непреткновенно совершают течение до конца, которые вполне возненавидели все мирские пожелания, себя самих, всякую рассеянность и удовольствия в мире и занятия мирскими делами. Ибо сие и значит отречься себя самого. Посему, каждый извергается из царствия собственно своею волею, тем, что не по самой истине берет на себя труды, и отрекается себя самого, но при оной Божественной любви желает услаждаться чем–либо в веке сем, и не посвящает Богу всецелого устремления воли своей. Одним же примером объяснится рассматриваемое нами дело. Всякий хорошо различает, и несокрыто от него, что ни с чем не сообразно, какое бы то ни было, дело, которое стремится он сделать. Ибо сперва внутри его в сердце выражается сомнение. Весы и весовая стрелка в совести его показывают сначала внутри явный перевес то любви к Богу, то любви к миру; а потом тоже обнаруживается и в рассуждении внешнего, потому что, как сказано, всякий хорошо различает это. Например, если случится поссориться с братом, то человек препирается сам с собою, и сначала сам себе делает возражения: «Сказать ли мне? нет; не скажу. Ответить ли на эту, сделанную мне укоризну? нет; лучше помолчу.“ Держимся и Божиих заповедей, но не отлагаем прочь и собственную свою славу. Никто не решается совершенно отречься себя самого. Если наклонность любви к миру хотя немного перетянет весы в сердце, — тотчас лукавое слово выходит даже и на уста. А потом ум, как бы натягивая внутри лук, устреливает ближнего языком, и зло доходит до рук, а иногда до ран, и до самого убийства. Из сего можно усматривать, чем начавшись, до каких ужасов простирается это кратковременное движение души. А посему разумей, что тоже случается и при каждом грехе и начинании. Порок ласкает и манит душевную волю мирскими пожеланиями и плотскими удовольствиями. Так уготовляется любодеяние, так татьба, так любостяжание, так тщеславие, так и всякое, какое бы то ни было, худое дело.

Глава 24. И самые хорошие предприятия нередко совершаются ради пустой славы; и сие Бог осуждает наравне с татьбою, унынием и другими великими грехами. Ибо сказано: «Бог разсыпа кости человекоугодников» (Псал. 52, 6). Так, враг хочет, чтобы служили и угождали ему и самыми добрыми делами; потому что он обманщик, разнообразен и изворотлив в кознях.

Глава 25. Что возлюбил человек в настоящем мире сем, то и обременяет его мысль, как бы влечет и толкает вниз, и не дает ей воспрянуть. У таковых и равновесие, и склонение, и перевес сердечной воли как бы в зависимости от сего; и обращается это в испытание всему человеческому роду, живут ли христиане в городах, или в горах, или в обителях, или в полях, и в местах пустынных; потому что, кто добровольно уловляется тем, что любит, тот явно не посвятил еще всецело любви своей Богу. Например, иному случилось возлюбить имение, другому золото, иной возлюбил служить чреву, или угождать плотским вожделениям, а иной возлюбил многоученую мудрость ради скорогибнущей славы, а кто — начальство, кто — почести от людей, кто — гнев и досаду; ему кажется, что доказывает преданность свою друзьям. Другой любит беседы о ненужном; иной просто любит рассеиваться, или слушать праздные речи, или быть учителем, и то для славы человеческой. Кто предается неге и нерадению; кто услаждается убранством одежд; этот — сном, а тот — острословием; иной привязан к чему–нибудь малому или великому в мире, и обладается тем, и это не позволяет ему собраться с силами. Ибо с какою страстию человек не борется мужественно, не противится ей всеми мерами и услаждается ею, та привлекает его и держит как бы узами какими, и он согбенный не может вознести мысли своей к Богу и служить Ему единому. Но душа, истинно направившая стремление свое ко Господу, к Нему обращает все желание, отрекается себя самой, и не следует хотениям собственного своего ума.

Глава 26. Примером можно научить, как человек гибнет по собственной своей воле. Ибо из любви к чему–нибудь в мире бросается в огонь, погружается в море, отдает себя в плен. Представь, что по случаю загорелись у кого–нибудь дом или село. Посему, кто захотел спасти себя, тот, как скоро почувствовал пожар, побежал раздетый, не позаботившись ни о чем, кроме одной своей души; а другой, поелику пришло ему на мысль спасти от огня и какие–нибудь из домашних вещей, остался взять это, и в то время, как хотел взять их, огонь обнял уже весь дом, и его самого захватил и сожег. Видишь, как по собственной своей воле, из привязанности к вещам временным, которые, по–видимому, возлюбил больше, чем себя, погиб он от огня. Еще иные застигнуты кораблекрушением: кто хочет спасти себя, тот раздевается, и нагой бросается в воду; и таким образом делается для него возможным спасти свою душу; а кто пожелал спасти вместе с собою и некоторые из одежд, тот потонул в воде и ради малой корысти (какое бедствие!) погубил сам себя. Представь еще, что разнеслась весть о каком–то нашествии врагов; и один, как скоро услышал, тотчас бежал, сколько силы было в ногах, не заботясь ни о чем; другой не поверил слуху, захотел унести с собою нечто из вещей, потом замедлил и захвачен вступившими неприятелями. Видишь, что человек, по собственной своей воле и от нерадения и от привязанности к чему–либо мирскому, подвергается гибели тела и души.

Глава 27. Немногие, вполне приобретшие совершенную любовь к Богу, в ничто вменяют все мирские удовольствия и вожделения, и великодушно переносят искушения лукавого. Впрочем не должно посему отчаиваться и с нерадением отказываться от доброй надежды. Хотя многие корабли терпят крушение; но, без сомнения, есть и такие, которые переплывают море и входят в пристань. Поэтому, много потребно нам веры, терпения, внимательности и подвигов, сверх того, нужно алкать и жаждать добра с великим благоразумием и с великою рассудительностью, а также, потребны горячность и неотступность в прошении. Ибо многие из людей, как сказали мы прежде, хотят получить царствие без трудов и потов. И ублажают они святых мужей, желают их славы и дарований, не хотят же иметь общения в равных с ними скорбях, трудах и страданиях. Но сего вожделеют все, и блудницы, и мытари, и всякой человек. А искушения и испытания предстоят для того, чтобы явными сделались те, которые истинно возлюбили Владыку. И они по справедливости получат небесное царство.

Глава 28. Уразумей, что в скорбях, в страданиях, в терпении и в вере сокрыты обетования, самая слава и приятие небесных благ. И пшеничное зерно, ввергаемое в землю, или дерево, разумею прививаемое, необходимо подвергается прежде загноению и бесчестию, и потом уже получает оно многократный плод благолепного своего одеяния. А если бы не прошли они чрез это загноение и чрез оное как бы бесчестие, то не облеклись бы в сие последнее благолепие и в этот красивый вид. Та же мысль и у Апостола. Ибо говорит: «многими скорбми подобает нам внити в царствие Божие» (Деян. 14, 22). И Господь говорит: «в терпении вашем стяжите души ваша» (Лук. 21, 19); и «в мире скорбни будете» (Иоан. 16, 33).

Глава 29. В какой мере каждый из вас за веру и рачительность сподобился соделаться причастным Святого Духа, в такой же в оный день и тело его будет прославлено. Ибо какое сокровище собрал ныне внутренне в душе своей, то самое откроется вне — в теле его. Пример сему видим в деревах. Когда прошла зима, светлее и с большею силою стало сиять солнце, и, как должно, повеяли ветры: тогда дерева пускают вне себя ростки и как одеждою, облекаются листьями, цветами и плодами. Подобным образом и цветы на траве в это время изникают из недр земных, и земля покрывается ими, и облекается как бы благолепным покрывалом. Так и тела будут прославлены тем неизреченным светом, тою силою Духа, какие пребывают в них ныне. Сие–то будет для них тогда одеянием, пищею, питием, увеселением, радостию, миром и всем — вечною жизнию.

 

Слово 5. О возвышении ума

Глава 1. Блаженный Моисей в той славе Духа, которая сияла на лице его, и на которую не мог взирать ни один человек, представил нам образ, как в воскресение праведных прославлены будут тела Святых тою славою, какую верные души Святых еще ныне сподоблены иметь во внутреннем человеке. Ибо сказано: «мы откровенным лицеем», то есть во внутреннем человеке, «славу Господню взираем, в той же образ преобразующеся от славы в славу» (2 Кор. 3, 18). О Моисее написано еще, что сорок ночей и столько же дней не вспомнил он ни о пище, ни о питии; а это свойственно не человеческой природе, разве только Моисей приобщался духовной пищи, — той самой, какой святые души еще ныне причащаются от Духа.

Глава 2. Та слава, какою здесь еще обогащаются души Святых, в воскресение покроет и облечет нагие тела, и восхитит их на небеса; и тогда уже будут они вместе и телом и душею непрестанно упокоеваться в царствии Божием. Бог, сотворив Адама, не дал ему телесных крыл, как птицам, потому что намерен был по воскресении даровать ему духовные крыла, чтобы на них воспарял и восхищаем он был, без сомнения, куда восхощет Дух. Сии же умные крыла дано еще ныне иметь душам Святых, и они восторгают Святых к небесному мудрствованию; потому что у христиан иной мир, иные одеяния, иная трапеза, иное наслаждение. Ибо знаем, что Христос придет с небес воскресить почивших от начала века, как учат и Божественные Писания, и что разделит Он воскрешенных на две части, и так далее.

Глава 3. У кого в попечении, как можно совершеннее, преуспеть в христианской жизни, тем преимущественно надлежит со всею рачительностию позаботиться о смысле, рассудке и о владычественной силе души, чтобы, в точности произведя различение хорошего и худого, и от чистой природы отделив страсти привзошедшие вопреки природе, могли они жить непреткновенно, рассудком пользуясь, как оком, и в состоянии были не соглашаться на побуждения к пороку. Ибо в душе есть желание — телесные члены соблюдать чистыми от испорченности чувств, ограждать себя от мирских развлечений, охранять сердце, чтобы помыслов своих не рассеивало по всему пространству мира, но отвсюду их собирало и удерживало от земных попечений и удовольствий. Посему, Господь, когда видит, что человек живет таким образом, ведет себя с такою строгостию и готов служить Ему со страхом и трепетом, тогда подает ему помощь благодати Своей. Но что было бы делать Богу с тем, кто добровольно предает себя миру и ходит во след его удовольствий?

Глава 4. Пять оных трезвившихся дев, которые в сосуды сердца взяли необычайный для их природы елей, то есть благодать Духа, возмогли войти с Женихом в брачный чертог. Другие же юродивые и злые девы, удовлетворившись собственною своею природою, не трезвились и не потщились в сердца свои взять тот же елей радования, но как бы предались сну по причине нерадения, лености и самомнения о своей праведности; почему и чертог царства для них заключен. Ибо явно, что были они задержаны какими–нибудь мирскими узами и мирскою приязнью, а потому и не оказали небесному Жениху совершенной своей любви и приверженности. А души, взыскавшие сей необычайной для природы их святыни Духа, всею своею любовью прилепившиеся ко Христу, там ходят; там молятся, там рассуждают, там размышляют, удалившись от всего прочего. Ибо пять душевных чувств: разумение, ведение, рассудительность, терпение, милость, если приимут свыше благодать и святыню Духа, будут истинно мудрыми девами. Если же остаются при своей природе; то подлинно делаются юродивыми, и оказываются чадами мира.

Глава 5. Как порок есть нечто странное для нашей природы, — он вкрался в нас вследствие преступления первого человека, и мы приняли его, и со временем сделался он для нас как бы природою: так сим необычайным для нашей природы (разумею дар небесного Духа) надлежит нам опять изгнать порок из естества нашего, и восстановить себя в первобытную чистоту. Почему, если не достигнем сего многими молениями, верою, внимательностью и отвращением от мирского, и если оскверненная пороком природа наша не будет освящена оною любовию, то есть, Господом, и не пребудем до конца непреткновенными, исполняя Божественные Его заповеди; то не возможем получить небесного царства.

Глава 6. Намереваюсь по возможности изложить некоторое тонкое и глубокое учение. Беспредельный и бесплотный Господь по беспредельной благости плототворит Себя; Великий и Пресущественный, как сказал бы иной, умаляется, чтобы прийти в возможность срастворяться с умными Своими тварями — душами, разумею Святых и Ангелов, чтоб и для них сделалось возможным причащаться бессмертной жизни Его Божества; потому что всякая тварь, и Ангел, и душа, и демон, по собственной своей природе, есть тело. Ибо хотя они утонченны; однако же, в существе своем и по отличительным чертам и по образу соответственно утонченности природы своей, суть тонкое тело, тогда как это тело в существе своем дебело. Так и душа, будучи тонким телом, обложилась и облеклась членами сего тела, облеклась оком, которым смотрит, облеклась и этим ухом, которым слышит, и рукою, и ноздрями, и одним словом, душа облеклась всеми членами тела и срастворилась с ними; вследствие чего и совершает все отправления, какие предлежат ей в жизни. Подобным же образом, неизглаголанная и недомыслимая благость Христова умаляет, плототворит себя, срастворяется с верными и любящими Христа душами, объемлет их и, по изречению Павлову, бывает с ними един дух (1 Кор. 6, 17), душа, так сказать, в душу и ипостась в ипостась, чтобы таковая душа могла жить Его Божеством, достигнуть бессмертной жизни и наслаждаться нерастленным удовольствием и неизреченною славою.

Глава 7. Для такой души Господь, когда угодно Ему, бывает огнем, пожигающим в ней все негодное и совне привзошедшее, как и Пророк говорит: «Бог наш огнь потребляяй есть» (Втор. 4, 24); а иногда бывает неизреченным упокоением, иногда же радостью и миром согревает и объемлет душу. Ей только должно прилагать старание любить Его и угождать Ему добрыми нравами, и на самом опыте, для самого чувства осязательным образом, увидит она те неизреченные блага, «ихже око не виде и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша» (1 Кор. 2, 9), и какими только бывает Дух Господень то в упокоение, то в радость и наслаждение и в жизнь душе, оказавшейся Его достойною; потому что плототворит Себя как в духовную пищу, так и в ризу и в неисповедимые лепоты, чтобы таким образом исполнить душу духовного веселья. Ибо говорит: «Аз есмь хлеб животный» (Иоан. 6, 51), и: «пияй от воды, юже Аз дам, будет в нем источник воды текущия в живот вечный» (Иоан. 4, 14).

Глава 8. Так Бог являлся каждому из иереев и Святых, как Его была на то воля, и как полезно было сподобившемуся видения; например: иначе являлся Аврааму, иначе Исааку, иначе Иакову, Ною, Даниилу, Моисею, Давиду и каждому из Пророков, умаляя и плототворя Себя, как сказано, преображаясь, и сим любящим Его, по великой и недомыслимой любви, какую имел к ним, давая Себя видеть, не каков Он Сам в Себе, потому что Бог невместим, но соответственно их вместимости и силе.

Глава 9. Душа, сподобившаяся вместить в себе силу свыше и оный Божественный огнь, имея в членах своих срастворенную любовь небесного благого Духа, совершенно отрешается от уз порока. Как железо, или свинец, золото и серебро, вложенные в огонь распускаются и твердость своего естества пременяют в мягкость и, пока бывают в огне от силы огня делаются неупорными, уступчивыми, сложившими с себя естественную свою твердость: так душа, прияв в себя небесный огнь духовной любви, устраняется от всякого пристрастия к духу мира, освобождается от уз порока, отлагает естественную свою греховную жесткость, все мирское почитая малым и недостойным уважения. Сказываю же, что, если будут у ней крайне любимые братья, и станут ей препятствовать в оной любви, то и от них отрекается душа, плененная такою любовью. Ибо, если плотская любовь вступающих в брачный союз разлучает с отцем, с матерью, с братьями, и если кто любит кого из них, то любит не много, все же расположение и всю привязанность устремляет к сожительнице своей, и если плотская приязнь так отрешает от всякой другой мирской приязни: то предавшиеся оной бесстрастной любви едва ли могут быть задержаны чем–либо мирским.

Глава 10. Бог, как благий и человеколюбивый, долготерпелив и весьма ожидает покаяния от каждого из согрешающих, обращение кающегося вменяя в небесный праздник. Ибо Сам говорит: «радость будет на небеси о едином грешнице кающемся» (Лук. 15, 7). Но, если кто, видя сию благость и долготерпение, видя, что, Бог не наказывает за каждый грех, ожидая, как сказали мы, покаяния, презрит заповедь и самую благость, — увы! — обратит в повод к небрежению, присовокупляя грех ко греху, на одном грехопадении созидая другое, леность прилагая к лености; то исполнит он меру грехов, и уловлен уже будет таким грехом, из которого невозможно ему восстать, и он погибает, вотще спасаясь от сокрушения и в конец преданный лукавому. Так было с Содомлянами; они исполнили, даже превзошли, меру грехов; и, когда не осталось в них, так сказать, искры покаяния, — по суду Божию стали добычею огня. Так было при Ное. Предавшись необузданным стремлениям к пороку, не показывая в себе никакого покаяния, люди собрали для себя такое бремя грехов, что совершенно растлили в совокупности всю землю. Так к Египтянам, которые много согрешали и оскорбляли народ Божий, Бог был благ, не предавал их совершенному истреблению, но разными казнями вел к покаянию. Когда же, едва обратившись к Богу, снова возвращались к пороку, предавались прежнему неверию, и напоследок погнались за изведенным Божиим народом: тогда суд Божий истребил и погубил их совершенно. Так, когда Израиль много согрешал и убивал Пророков Божиих, — Бог сохранял обычное Ему долготерпение. Но когда Израильтяне до того преуспели в злобе, что не устыдились достоинства Владыки, но и на оное возложили убийственные руки: тогда навсегда они отвержены и низринуты; отняты у них пророчество, и священство, и богослужение, и даны уверовавшим язычникам.

Глава 11. Усердно притечем к зовущему Христу, изливая пред Ним сердца, не будем с упорством отчаиваться в своем спасении. Ибо и это ухищрение лукавого — напоминанием о прежних грехах доводит до отчаяния. Но нам должно представлять, что если Господь, пришедши, был врачом и целителем слепых, расслабленных и глухих, воскрешал подвергшихся уже тлению мертвецов; то кольми паче исцелит слепоту ума, расслабление души и глухоту нерадивого сердца; потому что не иной кто, но Он же Сам, сотворивший тело, сотворил и душу. И если так благоволил и милостив был к тому, что разрушается и умирает; то не тем ли паче человеколюбиво уврачует бессмертную душу, которая была одержима недугом порока и неведения, и потом к Нему притекает и Его просит? Ибо Его это слово: Отец Мой небесный «не сотворит ли отмщение вопиющих к Нему день и нощь? Ей глаголю вам, сотворит отмщение их вскоре»(Лук. 18, 7). И также: «просите, и дастся вам» (Мф. 7, 7); еще: «аще и не даст ему, зане друг ему есть: но за безочство его востав даст ему, елика требует» (Лук. 11, 8). А сим убеждает Он просить неотступно и постоянно; потому что ради грешников и пришел, чтобы их обратить к Себе. Только мы, отступив от прежних худых дел, предадимся Господу; а Он не презрит, но готов будет подать нам Свою помощь.

Глава 12. Как в рассуждении одержимых болезнью и немощью, когда тело их не в состоянии уже принимать пищи и пития, ведет сие к отчаянию и служит признаком смерти; почему, друзья и родные начинают при сем плакать: так Бог и Ангелы достойными великой скорби и слез признают те души, которые не в состоянии питаться небесною пищею. Посему, если сделался ты престолом Божиим, и Бог восседает в тебе, если душа твоя стала вся духовным оком, вся — светом, насыщена оною пищею Духа, напоена живою водою, духовным вином, веселящим сердце, если облек ты душу в ризу неизреченного света, если опытно и несомненно дознал все сие внутренний твой человек: то живешь уже ты вечною жизнью, и в настоящее время упокоеваясь во Христе. Если же не получил ты сего и не вошел в обладание сим; то проливай горячие слезы и рыдай, что не имеешь еще такого богатства, и да будут у тебя и забота и непрестанное моление о нищете твоей. И о если бы хотя ощущение своего убожества явилось в том, кто пребывает в оном, и не вел бы он себя беззаботно, как пресытившийся Божественным богатством! Ибо сказано: «ищай обретает и толкущему отверзется» (Мф. 7, 8).

Глава 13. Если и оный составный елей имеет столько силы, что помазанные им вступают уже в царственную славу; то кольми паче те, у которых ум и внутренний человек помазаны освящающим елеем радования, и которые прияли залог благого Духа, взойдут в меру совершенства, то есть, царства и сыноположения Христова, соделавшись сотаинниками самого Царя, когда угодно, имея право входить ко Отцу и исходить от Него. Ибо хотя и не получили они совершенного наследия, будучи обложены еще тяготою плоти: однако же, по причине залога Духа, несомненно для них уповаемое, и что воцарятся со Христом и будут в обилии и полноте Духа, не сомневаются они в этом, потому что, находясь еще в плоти, испытали уже оную силу и оное наслаждение. Ибо нисходящая благодать чрез очищение внутреннего человека и ума совершенно отъемлет покрывало сатаны, наложенное на людей преслушанием, и отревает от души всякую скверну и всякий нечистый помысл, с тою целию, чтобы душа соделалась чистою и, прияв собственное свое естество, ясными очами и невозбранно взирала на славу истинного света. И таковые здесь еще бывают восхищены в оный век, и созерцают тамошние красоты и чудеса. Как телесное око, когда ничем не страждет и здорово, смело смотрит на солнечные лучи: так и они, имея просвещенный и чистый ум, во всякое время созерцают непреступное сияние Господа. Но таковая степень нелегко достигается людьми; напротив того, потребны для сего продолжительные труды, неисчислимые подвиги и поты. Ибо много таких, в которых присутствует действующая благодать, и от которых также нимало не отступал кроющийся в них порок, напротив же того, два духа — дух света и дух тьмы действуют в одном и том же сердце. А сказанное: «кое общение свету ко тме» (2 Кор. 6, 14), и: «свет во тме светится» и проч. (Иоан. 1, 5), должно принимать в различных отношениях, а не односторонним образом. Иные в такой мере упокоеваются благодатью Божиею, в какой могут владеть собою и не уступать над собою победы живущему в них греху. И случается, что иногда, пребывая в прилежной молитве, они упокоеваются, а потом подвергаются действию нечистых помыслов и окрадываются грехом, хотя в них же пребывает и самая благодать. Почему, люди легкомысленные и не постигшие в точности, сколько действует в них Божественная благодать, думали, что вовсе истреблен в них грех; имеющие же рассудительность и ум не будут отрицать, что, когда обитает в них и Божия благодать, приводятся они в колебание скверными и неуместными помыслами.

Глава 14. Нередко видели мы, что некоторые из братии получали богатую благодать, и, в продолжение пяти или шести лет действия, похоти совершенно в них увядали и угасали, а потом, когда думали, что достигли пристани и тишины, порок, как бы явившись из засады, так неприязненно и свирепо нападал на них тогда, что приводило их сие в изумление и недоумение. Посему, никто из людей проницательного разума не осмеливался говорить о себе: «поелику пребывает со мною благодать; то свободен уже я от греха;“ потому что, по сказанному выше, в одном и том же уме действуют два духа. И хотя люди легкомысленные и невежды, имея в себе какую–нибудь тонкую духовную нить, говорят уже: «мы победили!“ однако же, кажется мне, в действительности бывает дело так. Когда и чисто сияет солнце, — нашедший вдруг потемненный воздух, или туман, помрачает прекрасный свет его. В таком же почти положении бывают и те, которые сподобились благодати Божией, но не во всей полноте очистили себя, и во глубине одержимы еще грехом; почему, действительно нужно много рассудительности, чтобы поверить это самым совершенным опытом.

Глава 15. Как без глаз, языка, ушей и ног невозможно видеть, или говорить, слышать, или ходить: так без Бога и от Него подаваемой действенности равно невозможно соделаться причастником Божественных таин и познать Божию премудрость, или обогатиться по духу. Мудрые у еллинов занимаются словесными науками и усердно проводят время в словопрениях; а рабы Божии, хотя и незнакомы бывают с словесными науками, усовершаются Божественным ведением и Божиею благодатью.

Глава 16. С уверенностью же сказываю, что и самые оные Апостолы, исполненные благого Утешителя, не были вполне свободны от забот, но за весельем и неизреченною радостью следовал некоторый и страх в следствие самой даже благодати, а не потому, чтобы давали они предлог действовать в них злобе. Ибо сама благодать поставляла их в безопасность даже от малейшего уклонения с пути правого. Как ребенок, бросив небольшой камень в стену, ничего ей не сделает, или как слабая стрела нимало не повредит крепкую броню: так и какая–либо часть порока, приразившись к ним, оказывалась недейственною и тщетною; потому что хорошо были ограждены Христовою силою. Однако же и при всем совершенстве была в них свобода произвола. И неразумно говорят некоторые, что после благодати бывает отрешение и освобождение от забот. Господь и у совершенных взыскует душевного изволения на служение Духу, чтобы взаимное было согласие. Ибо Апостол говорит: «Духа не угашайте» (1 Сол. 5, 19).

Глава 17. Передать дело словом простым всякому по силам и удобно. Так, скажем для примера, всякому легко сказать, что хлеб приготовлен из пшеницы; но, чтобы подробно описать его приготовление, не у всякого достанет знания, и могут сделать сие только люди опытные. Подобно сему сказать просто о бесстрастии и совершенстве нетрудно и удобно, но дознать дело опытом значит тоже, что самым делом и на самой истине постигнуть, как приобретается совершенство.

Глава 18. Тех, которые предлагают духовное учение, не вкусив и не изведав опытом, уподобляю человеку, который летом, во время самого полдня, идет по пустынной и безводной равнине, потом, при сильной и палящей жажде, представляет в уме своем, что близ него находится прохладный источник с сладкою и прозрачною водою, и воображает, что он без всякого препятствия наслаждается водою в сытость; или, уподобляю человеку, который не вкушал и капли меда, но пытается объяснить другим, какова его сладость. Таковы поистине и те, которые, не дознав на самом деле и по собственному своему удостоверению, что такое совершенство, святыня и бесстрастие, хотят растолковать сие другим. Ибо если Бог даст им получить хотя малое сознание о том, о чем рассуждают они; то, без сомнения, узнают, что истина и самое дело несходны с их толкованием, но весьма много отличны. Евангелие решительно повелевает всякому человеку одно делать, а другое не делать, чтобы стать угодным человеколюбивому Царю. Ибо говорит: не гневайся, не пожелай: «аще кто тя ударит в десную ланиту, обрати ему и другую» (Мф. 5, 39). Апостол же, постепенно объясняя заповеданное, наставляет и в том, как мало помалу должно совершаться дело очищения, а именно, с терпением и великодушием, и сперва питает млеком, как младенцев, потом приводит в возрастание и наконец в совершенство. И, сказать так для примера, Евангелие предписало: сделай из волны совершенный хитон. Апостол же прекрасно объяснил, как должно прясть волну, соткать и приготовить хитон.

Глава 20. Иные воздерживаются от явного блуда, татьбы, любостяжания и подобных худых дел, и потому ставят себя в числе Святых; но им многого не достает, чтобы стать святыми на самом деле и поистине; потому что нередко в уме еще скрывается, живет и пресмыкается порок, и вовсе не удалялся от них. Святый же есть тот, кто освятил и совершенно очистил внутреннего человека. Некто из братьев, молясь вместе с другими братьями, пленен был Божественною силою и в восхищении видел горний град Иерусалим, светлые тамошние жилища, беспредельный и неизреченный свет, слышал голос, который говорил: «вот место упокоения праведных“! Потом надмившись и возымев высокое о себе мнение, впал в глубину греха, и в последствии стал добычею великих зол. Если же так было с ним; то возможно ли простому человеку сказать: «поелику пощусь, веду странническую жизнь, раздаю имение, сохранил себя от упомянутых худых дел, то ничего уже не остается, чтобы и мне быть Святым?“ Воздержание от видимых худых дел не есть еще совершенство, как сказано; но очищение ума — вот совершенство!

Глава 21. Ты, предполагающий это, при бдительном надзоре над своими помыслами, войди к уму твоему, пленнику и рабу греха и рассмотри, что есть на дне его, во глубине твоих помыслов, — этого, разумею, змия, гнездящегося в так называемых тайниках души твоей и умерщвляющего тебя в главнейших членах души твоей. Ибо сердце подлинно есть необъятная бездна. Посему, если убил ты сего змия, если очистил себя от всякого беззакония, изринул из себя грех; то похвались о Боге чистотою; а в противном случае, смирившись, как скудный еще и грешный, приступи ко Христу, молясь о тайных твоих. Ибо все ветхое и новое Писание рассуждает, по–видимому, о чистоте; и всякому человеку, Иудею и Еллину, слово о чистоте вожделенно, хотя и не во всех действенно. Достигнуть же сего, то есть, чистоты сердца, не иначе возможно, как чрез единого Иисуса. Ибо Он есть ипостасная и сущая Истина, и без сей Истины невозможно как познать истину, так и улучить спасение.

 

Слово 6. О любви

Глава 1. Как в отношении к видимому сему отрекся ты от человека внешнего, разделив и расточив имение; так надобно тебе отречься и от прежних нравов. И если учился ты плотской мудрости, или знанию вещей, отрекись и от сего. Если полагался на дела плотской правды; отступись от них, смиряя и уничижая себя. Ибо, таким образом, возможешь научиться «буйству проповеди» (1 Кор. 1, 21), а с ним обретешь истинную мудрость, состоящую не в красивых словах, но в крестной силе, в существе обладаемой сими сподобившимися приобрести ее; потому что крест Христов, говорит Павел, «Иудеем убо соблазн, Еллином же безумие, нам же спасаемым Божия сила и Божия премудрость» (1 Кор. 1, 18. 23).

Глава 2. Хотя бы получил ты небесный вкус, хотя бы соделался причастником оной мудрости, и имел уже упокоение в душе своей; и в таком случае не превозносись, и не будь самонадеян, как уже постигший и уразумевший всю истину, чтобы и тебе не услышать: «се сыти есте, се обогатистеся, без нас воцаристеся: и о дабы воцарилися есте, да и мы быхом с вами царствовали» (1 Кор. 4, 8). Напротив того, и вкусив Христианства, думай о себе, будто бы не касался еще оного. И это пусть будет у тебя не поверхностною мыслию, но чем–то как бы всегда насажденным и утвержденным в уме твоем.

Глава 3. Как богатолюбивый, хотя соберет многие тысячи, не бывает тем доволен, но тем паче делается несытым его желание; или, как лишенный еще сладкого пития, прежде нежели насытился оным, большею вспламеняется жаждою: так и вкушение Божией сладости выше всякой сытости. Напротив того, чем более кто обогащается сим богатством, тем паче представляет себя нищим. Таковые христиане сами в себе не высоко ценят душу свою, но крайне уничиженными пребывают пред Богом, и почитают себя рабами всякого человека. О такой душе, по причине ее смирения, Господь много радуется, и упокоевается в ней. Посему, если и имеет что человек, да не думает о себе поэтому, что он значит, или имеет, что–нибудь; потому что самомнение — мерзость пред Господом. Оно и вначале изринуло человека из рая, когда, услышав сказанное: «будете яко бози» (Быт. 3, 5), доверчиво предался он этой суетной надежде. Познай, как Бог твой и Царь, и Сын Божий «Себе истощил, зрак раба приим» (Фил. 2, 7), как обнищал, как вменен был с бесчестными, как пострадал. А если Он Бог; ты ли, из крови и плоти сложенный человек, земля и пепел, и увы! вовсе непричастный ничему доброму, но сущая нечистота, высоко о себе думаешь и кичишься? Если ты разумен; и о том самом, что получил ты от Бога, тем паче скажи: «не мое это достояние, от другого получив, имею сие и, когда угодно Ему, без сомнения отнято у меня будет данное Им.“ Таким образом, все доброе приписывай Господу, а худое своей немощи.

Глава 4. Под тем сокровищем, о котором говорит Апостол, что имеет оное «в скудельных сосудех» (2 Кор. 4, 7), разумей освящающую силу Духа, какую Апостол сподобился приять, пребывая еще во плоти. Ибо он же в другом месте еще говорит: «Иже бысть нам премудрость от Бога, правда же и освящение и избавление» (1 Кор. 1, 30). Кто обрел, и имеет у себя, сие небесное сокровище Духа, тот может совершить всякую правду, требуемую заповедями, и исполнять все заповеди, не только чисто и неукоризненно, но даже без труда и утомления, чего прежде не трудясь не было и возможности сделать; потому что, если бы и хотел человек, не может истинным образом возделать духовного плода до причастия благого Духа. Но впрочем всякий, совершая течение с терпением и верою, постоянно да принуждает себя, и с горячностию да молит Христа, чтобы получить ему сие небесное сокровище. И тогда о Нем и Им возможет совершить всякую правду чисто и совершенно, присовокупляю же, незатруднительно и безбедно.

Глава 5. Имеющие в себе Божественное богатство Духа, когда сообщают другим духовные словеса, преподают им как бы изъемлемое из собственного своего сокровища. А которые не собрали в сердечные сокровищницы сего богатства, источающего из себя доброту Божественных мыслей, и таин, и превысших глаголов, те, собрав несколько цветов из Писаний обоих Заветов, носят их на конце языка своего, или, став слушателями мужей духовных, хвалятся их учением, предлагая его, как свое собственное, и себе присвояя чужое произведение. И они доставляют другим нетрудное наслаждение преподаваемым, а сами, после беседы своей, оказываются подобными нищим; потому что каждое их слово как бы в собственность возвращается тем, у кого оно занято, сами же они не приобрели собственного сокровища, чтобы могли сперва сами им увеселиться, а потом и другим сообщить его с пользою. Посему, должно прежде испросить у Бога, чтобы в нас находилось уже истинное сие богатство, а тогда удобно будет прийти нам в состояние, и другим оказывать пользу и преподавать им духовные и таинственные учения. Ибо благость Божия благоволила обитать во всяком верующем. Господь говорит: «Любяй мя возлюблен будет Отцем Моим, и Аз возлюблю его, и явлюся ему Сам» (Иоан. 14, 21); и в другом месте: «Аз и Отец приидем, и обитель у него сотворим» (23).

Глава 6. Теми, которые сподобились соделаться чадами Божиими и в себе имеют просвещающего их Христа, различно и многообразно управляет Дух, и в сокровенности их сердца согревает их благодать. Но всего лучше представить на среду некоторые из видимых мирских наслаждений для уподобления им Божественных утешений благодати в душе. Ибо сподобившиеся сих утешений иногда веселятся как бы на царской какой вечери, и радуются какою–то невыразимою и неизреченною радостию; то соуслаждаются духовно, как невеста с женихом; то, как бесплотные некие Ангелы, чувствуют такую удободвижность и легкость в теле, что не почитают себя даже облеченными в тело; иногда бывают приведены в веселье как бы каким–то питием, и упоеваются невыразимым упоением духовных таин; иногда же в плаче и сетовании слезно молятся они о спасении всех человеков; потому что, горя Божественною духовною любовию ко всем человекам, восприемлют на себя плач целого Адама; а иногда, при услаждении духа, неописуемом словами, возгораются такою любовию, что, если бы можно было, всякого человека сердобольно укрыли бы они в собственном лоне своем, не делая никакого различия между худым и добрым; иногда столько уничижают себя, что не представляют и человека, который был бы их ниже, но себя почитают из всех последними; то поглощаются неизглаголанною радостию Духа; то, подобно какому–нибудь сильному мужу, облекшемуся во всеоружие царское, исшедшему на брань и обратившему в бегство сопротивных, и они таким же образом, оградив себя духовными оружиями, выходят против невидимых врагов, и низлагают их к ногам своим; в иное время окружает их великая тишина и безмолвие, покоит мир, и бывают они объяты чудным услаждением; в другое же время разумением, Божественною мудростию и неизследимым ведением Духа, по благодати Христовой, умудряются в том, чего никаким языком невозможно изречь; а бывает время, что увидишь их ничем неотличающимися, по видимости, от каждого из людей. Так Божественной благодати, многоразлично в них изменяющейся и уразноображивающей себя, угодно бывает как бы воспитывать и упражнять душу, чтобы совершенною и непорочною и самою чистою представить ее небесному Духу.

Глава 7. Исчисленные здесь действия Духа бывают в тех, которые стоят на высоких степенях и весьма близки к совершенству. Разнообразные сии утешения благодати производятся в них Духом, хотя различно, однако же непрерывно, так что за одним действием Духа следует другое. Когда человек придет в совершенство духа, вполне очистившись от всех страстей, и по неизреченному общению, всецело вступив в единение с Духом Утешителем, когда самая душа, как бы срастворенная Духом, сподобится стать Духом: тогда все в ней делается светом, — все радостию, все — упокоением, все — весельем, все — любовию, все — милосердием, все — благостью, все — добротою, и как бы погружается она в добродетели силы благого Духа, подобно камню, отовсюду объятому водами в морской бездне. Таким–то образом, всемерно соединившись с Божиим Духом, уподобляются таковые Самому Христу, имея в себе непреложные добродетели Духа, и всем являя таковые плоды. Дух соделал их внутренне непорочными и чистыми; потому, невозможно им приносить вне себя плоды порока, напротив того, всегда и во всем сияют в них плоды Духа. Таково преуспеяние духовного совершенства, исполнения Христова, которого и нам советует достигать Апостол, говоря: «да исполнитеся во всяко исполнение Христово» (Ефес. 3, 19); и еще: «дондеже достигнем в мужа совершенна, в меру возраста исполнения Христова» (4, 13).

Глава 8. Иногда человек входит преклонить колено, и сердце у него делается полным Божественной действенности, душа, как было уже сие объясняемо, веселится с Господом, подобно невесте, радующейся о женихе. О сем говорит великий Исаия: «якоже радуется жених о невесте, тако и возрадуется Господь о тебе» (Ис. 62, 5). Случается также, что такой бывает занят целые дни, но на один час обращается к молитве; и тогда внутренний человек бывает восхищен молитвою, и объемлется бесконечною глубиною оного века, и ощущает он такое неизреченное удовольствие, что всецело восторгается парящий и восхищенный ум его, и происходит в мыслях забвение об этом земном мудровании; потому что, по сказанному, переполнены ею помыслы, и как пленники уводятся у него в беспредельное и непостижимое; почему, в этот час бывает с человеком, что, по молитве его, вместе с молитвою отходит и душа.

Глава 9. А предлагающему вопрос: достанет ли у человека сил, всегда пребывать в таком состоянии, должно отвечать следующее: не бывает времени, когда бы благодать не сопребывала и не была укоренена в человеке: и в ком она сопребывает, в том делается как бы чем–то естественным и неотъемлемым; будучи единою, она различными образами, как ей угодно, домостроительствует в человеке к его же пользе. Иногда сильнее, а иногда слабее воспламеняет в нем огонь; и свет иногда осиявает в большей мере, а иногда умаляется и тускнеет, без сомнения, по Божественному смотрению; и хотя светильник горит неугасимо, но иногда делается яснее, и тогда человек празднует, как бы в большем упоении Божиею любовию, а иногда и самый свет, являющийся в сердце, отверзает дверь еще внутреннейшему и глубочайшему свету, так что человек, весь поглощенный оною сладостию и созерцанием, бывает уже вне себя, и кажется миру буим и вредным по причине новых обаяний любви и удовольствия и по глубине таин, каких он сподобился. И нередко бывает, что в оное время человек достигает совершенной меры, и становится свободен от всякого греха и неукоризнен; после же сего благодать некоторым образом умаляется, и нисходит на человека покрывало сопротивной силы.

Глава 10. Так рассуждай о действиях благодати: предположи, что взойти на двенадцатую степень есть совершенство, и такая мера иногда бывает доступна; но благодать опять начинает действовать слабее; и сошедши на одну степень, останавливается, так сказать, на одиннадцатой. Открыты ему оные чудеса, и человек изведал их опытно. И если бы таким же образом продолжалось это всегда, то невозможно было бы принять ему на себя домостроительство и бремя слова, не мог бы он ни слышать, ни говорить о чем–либо, или, не взял бы на себя попечения о чем–нибудь, даже на самое краткое время, а лежал бы только, повергшись в одном углу, объемлясь восторгом, паря ввыспрь и упоеваясь. Посему–то совершенная мера и не дается человеку, чтобы имел он время заняться попечением о братьях и служением слову.

Глава 11. Слыша слово о царствии и будучи доведены до слез, не станем останавливаться на сих слезах своих, и не почтем себя удовлетворенными ни слухом своим, как хорошо выслушавшие, ни очами своими, как хорошо увидевшие; потому что есть другие уши, и другие очи, и другие слезы, равно как и другое разумение, и другая душа, то есть, сей Божественный и небесный Дух, который слышит, и плачет, и молится, и познает, и в действительности творит волю Божию. Ибо и Апостолам, обещая высочайший дар Духа, Господь сказал: иду. «Утешитель же, Дух Святый, Егоже послет Отец во имя Мое, Той вы научит всему» (Иоан. 14. 26.); и еще: «много имам глаголати вам, но не можете носити ныне: егда же приидет Он, Дух истины, наставит вы на всяку истину» ( — 16, 12). Он будет молиться, Он будет и плакать. «О чесом бо помолимся, якоже подобает, не веемы», говорит Божественный Апостол, «но сам Дух ходатайствует о нас воздыхании неизглаголанными» (Рим. 8, 26.); потому что самому только Духу явна Божия воля. Сказано: «Божия никтоже весть, точию Дух Божий» (1 Кор. 2, 11). И в день Пятидесятницы, когда, по обетованию, снисшел Утешитель, и сила благого Духа вселилась в душах Апостолов, совершенно снято с них покрывало греха, страсти приведены в бездействие, открылись у них сердечные очи; и тогда уже, исполнившись премудрости и возведенные Духом в совершенство чрез сего же Духа, соделавшегося в душах их владычественным и царственным, научились исполнять волю Божию, и Им же были руководимы на всякую истину. Посему, когда и с нами бывает, что, слыша Божие слово, начинаем плакать, будем с несомненною верою умолять Христа, чтоб и к нам истинно надеющимся пришел Дух, слышащий и молящийся согласно с Его волею.

Глава 12. Представляй себе дело так: какая–то сила, подобно тонкому воздуху, лежит и покрывает собою легкий ум. Хотя светильник, как сказано, всегда горит и светит, однако же на сем свете лежит как бы некое покрывало. А посему, такой человек не может отрицать того, что он еще несовершен и не вовсе свободен от греха. Можно же сказать, что он и свободен, и несвободен. Но сие, конечно, бывает не без Бога, а по Божию смотрению. И иногда оное средостение ограды разоряется и сокрушается, а иногда разоряется не вовсе. И такое молитвенное состояние не всегда одинаково; но бывает, что иногда благодать более возгорается, и утешает, и упокоевает, а иногда делается она менее светлою и слабою, как сама благодать домостроительствует сие на пользу человеку. Впрочем, в иные времена приходил я в совершенную меру, вкушал и испытывал оный век, однако же не видел еще ни одного христианина совершенного, или вполне свободного. Хотя иной упокоевается в благодати, делается причастником таин и откровений, доходит до ощущения великой благодатной сладости; однако же и в нем пребывает также грех. Таковые–то по причине преизобилующей благодати и воссиявшего в них света, а я скажу, по неопытности, думали о себе, что они совершенны и свободны. Но я, как сказал, не видел еще ни одного вполне свободного. Поелику и мне в иные времена случалось отчасти приходить, как сказано, в оную меру; то, наученный опытом, знаю, каков совершенный человек.

Глава 13. Когда случится тебе слышать о общении жениха и невесты, о ликах, празднествах не представляй ничего вещественного или земного; потому что берется сие применительно, только для примера. Поелику все сие неизреченно духовно и неприкосновенно для плотских очей, но делается понятным для души верной и святой: и самое общение Святого Духа, и небесные сокровища, и лики и празднества святых Ангелов бывают видимы тому только, кто испытал сие, а непосвященному совершенно невозможно и в уме того представить: то слушай о сем благоговейно, пока и сам по вере не сподобишься достигнуть такового ведения, — и тогда на самом опыте увидишь душевными очами, каких благ здесь еще могут приобщаться христианские души. Ибо в воскресение и самому телу можно будет стать причастным таковых благ, и видеть оные и как бы обладать ими, когда и тело соделается духовным.

Глава 14. Собственные душевные красоты и добрые плоды, как то: молитва, любовь, вера, бдение, пост и другие добродетельные предначинания, когда будут в единении и общении с Духом, тогда и сами, подобно вложенному в огонь фимиаму, издадут обильное благоухание; да и нам уже легко будет вести жизнь сообразно с Божиею волею; потому что без Духа Святого, как прежде уже сказано, никому не возможно уразуметь волю Божию. Ибо как жена, вступающая в брак с мужем, до сочетания водится собственным своим расположением, и поступает по своей воле, когда же соединится с ним, тогда, перестав обращать внимание на себя, начинает жить совершенно под его руководством: так и душа, хотя имеет собственную свою волю, собственные свои законы и собственные свои дела, но как скоро делается достойною сочетаться с небесным мужем — Христом, подчиняется закону Мужа, и следует уже не своей воле, но воле жениха ее — Христа.

Глава 15. Под брачным одеянием разумей благодать Святого Духа. Кто не соделался достойным облечься в нее, тот не будет участником небесного брака и духовной вечери. Приложим старание вкусить духовного сего и божественного вина, и упиться сим трезвенным упоением, чтобы, как в сытость испившие вина делаются говорливыми, так и нам, преисполнившись сего духовного вина, проглаголать Божественные тайны. Ибо говорит Давид: «и чаша твоя упоявающи мя, яко державна» (Псал. 22, 5).

Глава 16. Та душа есть нищая духом, которая познает язвы свои, познает и окружающую ее тьму страстей, и всегда просит избавления у Господа, переносит и труды, но не радуется ни о каком земном благе, полагается же на одного только прекрасного Врача и на его врачевание. Как же сия изъявленная душа будет прекрасною, благообразною, достойною сожития со Христом? Не иначе, как разве только обращено будет внимание на то, какою создана она первоначально, и как ясно познает свои язвы и свою нищету. Если не услаждается она теми язвами и струпами страстей, какие имеет на себе, не извиняет своих погрешностей; то Господь не вменит ей безобразия, но, пришедши, исцелит и уврачует ее и возвратит ей бесстрастие и нетленную красоту; только бы она, как сказано, произволением своим не входила в общение с тем, чего требуют страсти и не соизволяла на то, что производят они, но всеми силами взывала ко Господу, чтобы от благого Духа Его сподобиться освобождения от всех страстей. Поэтому, блаженна душа сия. Но горе той душе, которая не сознает язв своих, и по причине великой и безмерной порочности, не думает, что имеет какой–либо порок; ее не посещает и не врачует добрый Врач; потому что и не заботится она о язвах своих, почитая себя невредимою и здравою. «Не требуют, — сказано, здравии врача, но болящии» (Мф. 9, 12).

Глава 17. Подлинно блаженны и достойны удивления, и по жизни и по сверхъестественному наслаждению, все те, которые, водясь горячею любовию к добродетели, опытно и ощутительно приобрели ведение небесных таин Духа, и имеют жительство свое на небесах. Они превосходнее всех людей, — и вот явное на то доказательство. Кто из людей сильных, или мудрых, или благоразумных, пребывая еще на земле, восходил на небо, и там совершал дела духовные, созерцал лепоты Духа? А теперь какой–нибудь по наружности нищий, нищий до крайности, и уничиженный, и даже вовсе незнаемый соседями, повергается ниц лицем своим пред Господом, и путеводимый Духом, восходит на небо, и с несомненною уверенностью в душе своей наслаждается тамошними чудесами, там действует, там имеет житие, по слову Божественного Апостола. Ибо сказано: «наше житие на небесех есть» (Филип. 3, 20); и еще: «ихже око не виде, и ухо не слыша, и на сердце человеку не взыдоша, яже уготова Бог любящим Его» (1 Кор. 2, 9). Потом присовокупляет Апостол: «нам же открыл есть Духом Своим» (10). Они–то поистине суть люди мудрые и сильные; они–то люди благородные и благоразумные.

Глава 18. Впрочем, судя о Святых не по оным небесным, но и по настоящим дарованиям, не усомнишься сказать, что они выше всех людей. Рассуждай же о сем так: царствовавший в Вавилоне Навуходоносор все подвластные ему народы собрал некогда для поклонения изваянному им образу; по всемудрому же Божию устроению послужило сие к тому, чтобы соделалась для всех известною добродетель отроков, и все познали, что един есть истинный Бог, живущий на небесах. Три отрока, притом пленники и лишенные свободы, возымели пред царем дерзновение, и когда все в великом страхе поклонялись образу и никак не смели не повиноваться, но влеклись подобно почти безгласным скотам, они не только не соглашаются поступить подобно прочим, но не хотят даже оставить неизвестным свое благочестие, не терпят, чтобы оно было сокрыто, а в слух всех говорят: «богом твоим не служим и телу златому, еже поставил еси, не кланяемся» (Дан. 3, 18). Хотя их для наказания приняла в себя страшная оная пещь; однако же не оказала над ними своего действия, но, как бы возблагоговев пред ними, соблюла их непретерпевшими зла. Все, и сам Царь, познали чрез них истинного Бога. Удивились им не только пребывающие на земле, но и небесные сонмы. А что небесные не вдали бывают при доблестных подвигах Святых, но взирают на оные, сие показывает нам божественный Апостол; ибо говорит: «позор быхом и Ангелом и человеком» (1 Кор. 4, 9). Подобное сему можешь видеть в примере Илии: он один превозмог весьма многих низведением небесного огня. И Моисей преодолел целый Египет и мучителя Фараона. Тоже увидишь и в примере Лота, Ноя и многих других; по–видимому, были они в великом неуважении у людей, но превозмогли многих знатных и сильных.

Глава 19. Всякой видимой вещи свойственно, если не приходит к ней на помощь другое постороннее естество, самой по себе оставаться бездейственною и неустроенною; потому что неизреченная Божия премудрость в видимых вещах показывает нам тайны и образы, как человеческая природа сама по себе не может показать совершенной красоты добродетелей и духовного благолепия святыни, если не будет ей содействовать Божия рука. Например, земля, оставленная самой себе, если не употребят о ней тщания своего земледельцы, а также не приложат содействия своего дожди и солнце, ни к чему не годна и всего менее способна к плодородию. И всякий дом имеет нужду в этом солнечном свете, который не одинаковой природы с домом, а без света будет он полон тьмы и неудобообитаем. А много увидишь и других вещей, о которых должно сказать что–либо подобное сему. Так и человеческая природа сама по себе не имеет возможности в совершенстве приносить плоды добродетелей, а имеет нужду в духовном Земледелателе душ наших, то есть, в Духе Христовом, Который поистине необычаен для нашего естества; потому что мы тварь, а Он не создан; и Он, искусством Своим возделав сердца, разумею, верных, которые от всего изволения предали себя сему Делателю, приуготовляет их к произращению совершенных плодов Духа, и воссияет свет Свой в омраченном страстями доме души нашей.

Глава 20. Христианам предлежит двоякая брань и двоякая борьба: во–первых, с вещами, которые видимы этим глазом; потому что они раздражают, растрагивают и вызывают душу пристращаться к ним и услаждаться ими; а во–вторых, — с началами и властями страшного миродержителя.

Глава 21. Слава, какую Моисей имел на лице, была образом истинной славы Всесвятого Духа. Как там никто не мог взирать на лице Моисеево: так и ныне тьма страстей не выносит сей славы, осиявающей христианскую душу, но бежит, гонимая ее лучами.

Глава 22. Правдолюбцу и боголюбцу, — который вкусил небесной сладости, имеет в душе своей насажденную и срастворенную благодать, и всецело предал себя изволениям благодати, — все в веке сем бывает ненавистно; потому что он поставлен выше всего, что есть в мире. Наименуешь ли золото, или серебро, или почести и славу, или ублажения и похвалы, — ничем таковым не может он быть уловлен; потому что опытно изведал иное богатство, иную честь, иную славу, питает душу нерастленным удовольствием, имеет ощущение и полную удостоверенность по общению Духа.

Глава 23. Он столько же отличен от людей разумением, ведением и рассудительностию, сколько разумный пастырь отличается от бессловесных овец; потому что причастен он иного Духа, иного ума, иного разумения, и иной мудрости, отличной от мудрости мира сего. Сказано: «премудрость же глаголем в совершенных, премудрость же не века сего, ни князей века сего престающих, но глаголем премудрость Божию в тайне» (1 Кор. 11, 6–7). Посему–то такой, как сказано, во всем отличен от всех людей, имеющих дух мира, и разумных, и мудрых, и, по написанному, «востязует всех» (1 Кор. 11, 15). Он знает о каждом, откуда взятое говорит он, на чем остановился, и где находится; его же познать и о нем судить нет возможности ни кому из имеющих дух мира, а может только тот, в ком есть подобный Дух Божества, по слову божественного Апостола: «Духовная духовными сразсуждающе. Душевен же человек не приемлет, яже суть Духа Божия, юродство бо ему есть: духовный же востязует вся, а сам ни от единаго востязуется» (1 Кор. 2, 13–15).

Глава 24. Сего же Всесвятого Духа невозможно приять иначе, разве кто, устранившись от всего, что есть в веке сем, посвятит себя исканию любви Христовой, чтобы ум, освободившись от всех забот о вещественном, устремлен был к сей только одной цели, и таким образом, сподобился быть в един Дух со Христом, как говорит Апостол: «прилепляяйся Господеви, един дух есть» (1 Кор. 6, 17). Душе же, всецело привязанной и пристрастившейся к чему–нибудь в веке сем, например к богатству, или к славе, или к мирской приязни, невозможно будет избежать и миновать тьмы лукавых сил.

Глава 25. Души правдолюбивые и боголюбивые не терпят и малого ослабления в любви к Господу, но все, и всецело пригвоздившись ко кресту Его, сознают обнаруживающееся в них ощущение духовного преспеяния. Почему, уязвленные сею любовию и, так сказать, алкая правды добродетелей и озарения от благого Духа, хотя достойны Божественных таин, хотя соделываются причастниками небесного веселья и благодати, не бывают уверены сами в себе, и не думают, чтобы значили они нечто; но в какой мере сподобляются духовных дарований, в такой, и еще с большею ненасытимостию и с большим усилием, взыскуют небесного; и чем более ощущают в себе духовного преспеяния, тем с большим алканием желают причастия сих дарований; и богатые духовно, сколько от них зависит, уподобляются бедным, согласно с Божественным Писанием. Ибо сказано: «ядущии Мя еще взалчут, и пиющии Мя еще вжаждутся» (Сирах. 24, 23).

Глава 26. Таковые души сподобляются во всем свободы от страстей, и в совершенстве приемлют озарение и общение Божественного Духа в полноте благодати. Души же ленивые, нетерпящие трудов, и, поелику находятся еще в теле, не старающиеся постоянным терпением и великодушием, не отчасти, но вполне здесь приять святыню сердца, не надеются с полным чувством и удостоверением вступить в общение с Духом Утешителем, а чрез Него освободиться от вредных страстей. Они, хотя и удостоятся Божественной благодати, но окрадываемые пороком, оставляют всякое о себе попечение, как получившие уже благодать, утешаемые ею и наслаждающиеся духовною сладостию; а потому, весьма склонны к самомнению, не имеют сокрушенного сердца, несмиренны в образе мыслей своих, не ощущают жажды, не стремятся к совершенной мере бесстрастия, но довольствуются сим малым утешением благодати, преуспевают в превозношении, а не в смирении, а иногда всего скорее лишаются и той благодати, какой сподобились. Ибо душа, истинно боголюбивая, как показало слово, хотя бы совершило тысячи дел праведных, хотя бы изнурила тело строгими бдениями, сподобилась различных дарований Духа, откровений и таин, так скромно ведет себя, как бы не начавшая еще жизни по Богу, не приобретшая ничего доброго; потому что с приверженностию и ненасытимостию расположена к любви Христовой.

Глава 27. Прийти в сию меру можно кому–либо не вдруг, и не легко, а разве после многих предшествовавших трудов и подвигов, при многолетней рачительности, по испытании и по различных искушениях, возможно достигнуть меры совершенного бесстрастия. Сим только образом истинный во всяком труде и самоизнурении, благодушно перенесший все искушения, в какие вводит злоба, человек сподобляется наконец великих почестей, духовных дарований и божественного богатства; и потом делается наследником небесного царства.

Глава 28. Душа же, которая не имеет сказанной строгости в жизни, и не прияла еще в сердце ощущения святыни, да плачет и с горячностию просит у Господа, чтобы сподобиться ей сего блага и действенности Духа, обнаруживающейся в уме неизреченными созерцаниями. Как, по церковному закону, обличенные в плотских грехах сперва отлучаются иереем, а потом, показав в должной мере свое покаяние, допускаются до общения; а которые жили непреткновенно и чисто, те восходят до священства, и из предстоявших вне вводятся внутрь алтаря, и восприемлют сан, чтобы пребывать священнодействующими и предстоящими Господу: так будем рассуждать и о таинственном общении Духа, о котором сказано у Апостола: «благодать Господа нашего Иисуса Христа, и любы Бога и Отца и общение Святаго Духа» (2 Кор. 13, 3). И здесь увидишь, что соблюдается последовательность. Ибо Божественная Троица вселяется в душе, которая, при содействии божественной благости, блюдет себя чистою, вселяется же не как Она сама в Себе есть, — потому что невместима для всякой твари, — но по мере способности и удобоприемлемости человека. Как же скоро человек уклонится сколько–нибудь от жизни согласной с волею Божиею, и оскорбит Божественного Духа, — ум его извергается и отлучается от духовного веселья; потому что умаляются в нем Божественная благодать и любовь, и всякое благое действие Духа, сам же он предается скорбям, искушениям и лукавым духам, пока душа не начнет опять ходить право, в благоугождение Духу. Потом, показав свое покаяние во всяком исповедании и смирении, снова сподобляется наконец благодатного посещения, в большей, нежели прежде, мере восприемлет небесное веселье. Если же душа ничем не оскорбит Духа, но будет жить благоугодно, противоборствуя всяким лукавым помыслам и постоянно прилепляясь ко Господу: то таковая душа по справедливости и соразмерно с сим преуспевает, сподобляется несказанных даров, преставляется от славы в славу, от одного упокоения к упокоению совершеннейшему, а потом, достигши совершенной меры Христианства, сопричтена будет к совершенным делателям и неукоризненным священнослужителям Христовым в вечном Христовом царстве.

Глава 29. Во всем этом видимом представляй себе образы и сени сокровенного: в видимом храме образ храма сердечного, в иерее образ истинного иерея Христовой благодати, и так далее. Как в сей видимой церкви, если не будут предшествовать сперва чтения, псалмопения и прочее последование церковного чиноположения, то иерею не следует совершать самого Божественного таинства тела и крови Христовой; также, если и все церковное правило будет выполнено, но таинственной Евхаристии иереем не совершено, и приобщения тела Христова не было, то по церковному уставу священнодействие не довершено и служение таинства недостаточно: так разумей и о Христианине. Если преуспел он в посте, во бдении, в псалмопении, во всяком подвиге и во всякой добродетели, но на жертвеннике сердца его не совершено еще благодатью таинственное действие Духа, при полном ощущении и духовном упокоении: то все таковое чинопоследование подвижничества не совершенно и почти бесполезно; потому что человек не имеет духовного радования, таинственно производимого в сердце.

Глава 30. Прекрасное дело — пост: прекрасное дело — бдение; а равно прекрасное дело — подвижничество и странническая жизнь; и это — начатки жития боголюбивого. Но совершенно неразумно полагаться смело на одни подобные сим дела. Бывает иногда, что причастны мы некоторой благодати, но и затаившийся внутри нас порок, как было уже о сем говорено, ухищряется, и добровольно уступает место, не действует по своему, а напротив того, заставляет человека почитать ум свой достигшим чистоты, и тем приводит уже к самомнению о своем совершенстве, потом разбойнически нападает на человека, и низвергает его в преисподняя земли. Люди нередко, пробыв лет двадцать разбойниками, или в воинской службе, знают, как строить козни неприятелям, скрываются, умышленно делают засады, заходят в тыл врагам, и, нечаянно окружив, убивают. Кольми паче грех, который уже тысячи лет на свете, и самым важным делом для себя почитает губить души, умеет умышленно делать такие засады в сокровенности сердца, способен на время притаиться и не действовать, чтобы вовлечь душу в самомнение о своем совершенстве. Основание же Христианства таково: если кто исполнит все дела правды, не успокаиваться на них, не много на них надеяться, и не думать, что сделано нечто великое; если кто соделается причастником благодати, не почитать себя достигшим цели и пресытившимся, но и тогда алкать и жаждать, плакать и проливать слезы, иметь всецело сокрушенное сердце.

Глава 31. Так представляй себе духовное состояние. Предположи, что есть какой–нибудь царский дом, и при нем находятся различные дворы, и несколько преддверий, и иных внешних помещений, а потом опять по порядку следуют внутренние храмины, в которых обыкновенно хранятся порфира и сокровища, и за ними есть еще внутреннейшая храмина со всеми удобствами для царского пребывания; и как ошибается тот, кто, вошедши во внешние дворы и жилья, думает, что достиг внутренних храмин: так соответственно сему бывает и в духовном. Если которые борются с чревом своим и со сном, постоянно пребывают в псалмопениях и молитвах; то да не думают они, что достигли уже конца и упокоения. Почему же? — Потому что находятся еще у преддверий и на дворах, а не там, где хранятся порфира и сокровища царские. Если сподобились они некоторой духовной благодати; то и сие также да не обольщает их мыслию, что достигли конца. Посему, должно испытывать: Обрел ли ты сокровище в скудельном этом сосуде? Облекся ли в порфиру Духа? Видел ли Царя и успокоился ли? Ибо представь еще, что душа имеет какую–то глубину и множество членов, что вошедший грех занимает все составы и сердечные помышления, а потом, когда человек взыскал благодати Духа, приходит она, и занимает, может быть, два члена души. Поэтому, неопытный, утешаясь сею благодатью, впадает в такую мысль, что все члены души заняты благодатью, и грех совершенно искоренен; а между тем не знает он, что большая часть души обладается еще грехом. Ибо, как многократно было объясняемо, можно и благодати непрестанно действовать, как глаз действует в теле, и тут же быть пороку, скрадывающему ум. Посему, кто не умеет рассудить, тот, как бы получив уже нечто великое, высоко о себе думает, и надмевается, как достигший крайней степени очищения. Но многое еще потребно, чтобы оправдала его в этом истина. Ибо, как показало предшествовавшее слово, и это есть одна из козней сатаны — в иные времена добровольно уступать место и прекращать обычные свои действия, с тою целию, чтобы в подвижниках возбудить самомнение об их совершенстве. Но кто насаждает виноградник, тот не в тоже время собирает и плод; и кто сеет семена в землю, тот не тотчас производит жатву. Что же? ужели новорожденный младенец немедленно достигает совершенства? Воззри на Иисуса. Христос, Сын Божий и Бог от какой славы и на какие снисшел страдания, на какое поругание и крест! И за сие смирение Свое превознесен опять и воссел одесную Отца! Лукавый же змий от первого посеянного в Адаме желания стать Богом до какого низвел его бесчестия сим самомнением! Посему, представляя сие в уме, огради сам себя, сколько тебе возможно, и старайся всегда смирять себя и иметь сокрушенное сердце.

 

Слово 7. О свободе ума

Глава 1. Когда слышишь, что Христос, сошедши во ад, избавил содержавшиеся там души, — не почитай сего далеким и от того, что совершается ныне. Представляй же, что сердце — гроб, что там погребены и помыслы и ум, объятые тяжелою тьмою. Посему, Господь приходит к душам, вопиющим к Нему во аде, то есть приходит во глубину сердца, и там, повелевая смерти, говорить: «отпусти заключенные души, взыскавшие Меня, Который могу избавить их.“ Потом, отвалив лежащий на душе тяжелый камень, отверзает гроб, воскрешает подлинно мертвую душу, освобождает заключенную в лишенной всякого света темнице.

Глава 2. Часто бывает, что сатана, наущая тебя, разглагольствует в сердце твоем, и говорит: «сознайся, сколько сделано тобою худого; душа твоя наполнена беззакониями, обременена многими и самыми тяжкими грехами.“ Да не будет же неизвестно тебе, кто в этом случае действует, и под предлогом смирения старается ввергнуть тебя в отчаяние. С того самого времени, как преступлением вошел в тебя грех, сатана имеет доступ ежедневно, как человек с человеком, беседовать как ни есть с душею, и внушать ей нелепые мысли. Поэтому и ты отвечай ему: «имею у себя в Писании удостоверения; Бог говорит: «не хощу смерти грешника, но еже обратитися» покаянием, «и живу быти ему» (Иезек. 33, 11). Ибо какую цель имело и сошествие Его, как не спасти грешников, просветить пребывающих во тьме, оживотворить умерщвленных?

Глава 3. Как сопротивная сила, так и благодать Божия оказываются побуждающими, а не приневоливающими, чтобы вполне сохранились в нас свобода и произвол. Посему–то и за те худые дела, какие человек делает по наущению сатаны, не сатана более, но человек подвергается наказанию; потому что человек не насильно вовлечен в порок, но побужден к нему собственною своею волею. А подобно сему и в добром деле, благодать не себе приписывает сделанное, но человеку, и потому, присвояет ему славу, что сам для себя стал он виновником доброго. Ибо благодать не делает волю его непременною, связав, как сказано, приневоливающею силою: но, пребывая в человеке, она дает место и произволу, чтобы явным сделалось, склонна ли его воля к добродетели, или к пророку. Ибо закон дан не естеству, но свободе произволения, которая может преклоняться и на доброе, и на худое.

Глава 4. Хранить должно душу и предостерегать ее от собеседования с скверными и лукавыми помыслами. Как сквернится тело, сошедшись для нечистоты с другим телом: так растлевается и душа, сдружаясь с лукавыми и скверными помыслами, соглашаясь на оные, и соизволяя не только на лукавство, но и на всякий порок, как то: неверие, обман, тщеславие, гнев, зависть и раздор. Сие–то и значит «очистить себя от всякия скверны плоти и духа» (2 Кор. 7, 1). Ибо рассуждай так: есть растление и блуд, совершаемые непристойными помыслами в сокровенностях души. И как, по слову великого Апостола, «кто растлит Божий храм то есть тело, растлит сего Бог» (1 Кор. 3, 17): так и тот, кто растлевает душу и ум, соизволяя на непристойное, подлежит наказанию. Посему, надлежит сохранять как тело от видимого греха, так и душу от непристойных помыслов, потому что она невеста Христова. «Обручих бо вас единому мужу деву чисту представити Христови» (2 Кор. 11, 2). Слушай, что говорит Писание: «всяцем хранением блюди твое сердце: от сих бо исходища живота» (Прит. 4, 23). И еще внимай, чему учит Божественное Писание: «строптивая бо помышления отлучают от Бога» (Прем. 1, 3).

Глава 5. Допросив и испытав свою душу, пусть всякий потребует у нее ответа: к чему она расположена? И если случится увидеть, что сердце несогласно с законами Божиими; то всеми силами да постарается как тело, так и ум соблюдать нерастленными и несоизволяющими на лукавые помыслы, если хочет только, чтобы Бог, по обетованию, вселился в чистой его душе. Ибо «вселиться и походить» (2 Кор. 6, 17) обетовал Он, без сомнения, в душах чистых и добротолюбивых.

Глава 6. Как земледелец, попечительный о собственной земле своей, сперва обновляет ее, и истребляет на ней терния, а потом ввергает в нее семена: так и ожидающему от Бога приять семя благодати надлежит сперва очистить землю сердца своего, чтобы падшее на нее семя Духа принесло совершенные и обильные плоды. А если не будет сделано сего предварительно, и не очистит себя человек от всякой скверны плоти и духа, то он еще плоть и кровь, и далеко отстоит от жизни.

Глава 7. Со всею проницательностию должно смотреть, нет ли от врага с какой–нибудь стороны обмана, хитрости, злодейства. Как Дух Святый чрез Павла всем служит для всех, чтобы всех приобрести (1 Кор. 9, 22): так и лукавый усиливается быть всем для всех, чтобы всех низвести в погибель. А именно, с молящимися притворяется он вместе молящимся, с тою целию, чтобы обольстить, под предлогом молитвы вринув в самомнение; с постящимися постится, намереваясь ввести их в обман самомнением; с имеющими ведение Писания предприемлет тоже, желая чтобы под видом ведения впали они в заблуждение; сподобившимся света откровений и сам представляется таким же; ибо сказано, что и «сатана преобразуется во ангела светла» (2 Кор. 11. 14), чтобы, обольстив видимостью подобного света, привлечь к себе; одним словом, для всех всякие принимает на себя виды, чтобы, подчиняя себе сим уподоблением, под благовидным предлогом уготовлять погибель. Сказано: «помышления низлагающе, и всяко возношение взимающееся на разум Божий» (2 Кор. 10, 5). Видишь, до чего сей высокомерный простирает дерзость своего намерения — низринуть и тех, которые истинно познали Бога. Посему, со всяким хранением надлежит блюсти сердце свое, и многого разумения испрашивать себе у Бога, чтобы дал нам возможность открывать козни злобы. Надобно также непрестанно упражнять и возделывать с разумением ум и помыслы, и соглашать их с волею Божиею. Нет иного дела столько же высокого и досточестного; ибо сказано: «исповедание и великолепие дело Его» (Пс. 110, 3).

Глава 8. Душа боголюбивая, если и все добро сделает, обыкновенно приписывает каждое дело не себе, но Богу. Посему, также и Бог с Своей стороны, видя здравое и правое разумение и ведение души, всякое дело вменяет ей; и как бы сама она трудилась, и сама собою произвела все, соразмеряет воздаяние. А если бы угодно Ему стало вступить с нами в суд: то не нашлось бы ничего, по истинной правде человеку принадлежащего: потому что и имение, и все мнимые на земле блага, при которых человек может делать добро, и земля и все, что на ней, самое тело, и самая душа принадлежат Ему. И не только все прочее, но и самое бытие человек имеет по милости. Поэтому, какая же у него остается собственность, которою по праву мог бы он похвалиться или оправдаться? Впрочем, Бог приемлет приносимое людьми, как величайший дар, и из приносимого всего приятнее Ему, если душа, хорошо познавая отношения вещей, — все, что делает доброго, в чем трудится для Бога, что уразумевает и познает, — Ему вменяет, и Ему все восписует.

Глава 9. Как Израилю, — пока он благоугождал Владыке, хотя и не в такой степени, как надлежало, однако ж, по–видимому, имел в некоторой мере здравую в Него веру, — предшествовал столб огненный и облачный, и море расступилось пред ним, и множество иных чудес совершалось для него; а как скоро отступал от верности к Богу, — был предаваем врагам, и обременяем горьким рабством: так представляй себе и душу, которая по благодати познала Бога, и сперва очистилась от многих скверн, а потом соделалась достойною благодатных дарований, но, не сохранив до конца должной верности небесному мужу, лишилась жизни, какой была уже причастна. Ибо сопротивнику возможно восставать и на достигших таковой степени. Посему, сколько есть сил, должно стараться со страхом и трепетом прилагать попечение о своей жизни, наипаче же тем, которые соделались причастниками Духа Христова, ни малого, ни великого не должно делать с небрежением, чтобы сим самым не оскорбить Духа Господня. Как, по слову самой Истины, «радость бывает на небеси о едином грешнице кающемся» (Лук. 15, 10): так бывает и печаль о единой душе, лишающейся вечной жизни.

Глава 10. Когда душа сподобилась благодати, тогда наипаче полезны ей ведение, разумение и рассудительность; а и сие самое дает ей Бог, по прошению ее, чтобы благоугодно служила она Духу, Которого сподобилась приять, не была окрадываема злобою, и не подвергалась преткновениям по неведению, не совращалась по нерадению и небогобоязненной жизни, и ничего не делала против Владычней воли.

Глава 11. Как действенность страстей, то есть мирский дух льсти и греховной тьмы, вселяется в таком человеке, который исполнен мудрования плотского: так и наоборот, действенность и сила светоносного Духа обитает в человеке освященном, по слову сказавшего: «или искушения ищете глаголющаго во мне Христа» (2 Кор. 13, 3); и еще: «живу же не ктому аз, но живет во мне Христос» (Гал. 2, 20); и: «елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся» (Гал. 3, 27). И Господь говорит: «Аз и Отец Мой приидем, и обитель у него сотворим» (Иоан. 14, 23.). И не тайно, не бездейственно, но в силе и истине совершается сие в сподобившихся. Ибо прежде закон назидал людей не ипостасным словом, налагал на них тяжелое и неудобоносимое иго, и не умел подать им никакой помощи; и именно потому, что не в состоянии был сообщать силу Духа; ибо сказано: «немощное закона, в немже немоществоваша плотию» и т. д. (Рим. 8, 3). Со времени же Христова пришествия, дверь благодати отверзлась истинно уверовавшим, и подается им Божия сила и действенность Духа.

Глава 12. Поелику Христос, первая и естественная благость, ниспослал божественным ученикам дар Духа; то, с сего времени, Божественная оная сила, приосеняя всех верующих и обитая в душах их, стала исцелять их от греховных страстей, избавлять от тьмы и омертвения; потому что, до сего времени, душа была изъязвлена, заключена в темницу и одержима греховным мраком. Конечно и ныне во тьме пребывает душа, которая не сподобилась еще, чтобы обитал в ней Господь, и чтобы сила благого Духа приосенила ее действенно, со всею силою и несомненностию, в тех, кого посетила благодать божественного Духа, вселившись в самых глубинах ума их, Господь делается как бы душею; ибо, говорит божественный Апостол, «прилепляяйся Господеви един дух будет с Господем» (1 Кор. 6, 17). И сам Господь говорит: «якоже» Аз и Ты «едино есмы, да и тии в Нас едино будут» (Иоан. 17, 21–22). Какая благость, какое благоволение к униженному столько пороками естеству человеческому! Однако же, поелику душа, предаваясь развращенным страстям, была как бы одно с ними, и хотя имела собственную свою волю, но не могла делать, чего ей хотелось, о чем и Павел говорит: «не еже бо хощу, сие творю» (Рим. 7, 15): то кольми паче, когда сила Божия приходит на помощь душе, освященной и соделавшейся того достойною, воедино с Богом будет воля человека. Ибо душа, поистине, бывает тогда, как душа Господня; потому что добровольно и со всем расположением предается силе благого Духа, чтобы царствовала в ней, и не ходит уже по собственной воле своей; так сказано: «кто ны разлучит от любви Божия» (Рим. 8, 35)? То есть, кто разлучит, когда душа в единении с Духом Святым?

Глава 13. Посему, кто намеревается соделаться подобным Христу, чтобы и ему самому можно было наименоваться сыном Божиим, рожденным от Духа, — тому преимущественно надлежит благодушно и терпеливо переносить встречающиеся скорби, будут ли то: телесные болезни, или обиды и укоризны от людей, или также и козни от невидимых врагов. Ибо, по смотрению Божию, попускается испытание душ различными скорбями, чтобы несомненно явными соделались души, искренно возлюбившие Господа. Доказательством же сему служит то, что с начала века, и Патриархи, и Пророки, и Апостолы, и мученики проходили тесным путем искушений и скорбей, и тем благоугодили Богу. Ибо Писание говорит: «чадо, аще приступаеши работати Богу, уготови душу твою во искушение: управи сердце твое и потерпи» (Сир. 2, 1). И в другом месте: и все, наносимое тебе, принимай во благое, зная, что ничего не бывает без Бога (4). Посему, душе, намеревающейся угодить Богу, паче всего иного должно запастись терпением и упованием. Ибо у злобы всегда одно и тоже ухищрение — ввергать нас в уныние во время скорби, чтобы лишить упования на Господа. Но Бог никогда не попускает надеющейся на Него душе до того изнемогать в искушениях, чтобы дойти до отчаяния: ибо, говорит Апостол, «верен Бог, Иже не оставит вас искуситися паче, еже можете, но сотворит со искушением, и избытие, яко возмощи понести» (1 Кор. 10, 13). И лукавый огорчает душу не в такой мере, сколько у него есть желания, но сколько попускается ему Богом. Если и людям известно, какое бремя удобоносимо лошаку, какое ослу и какое верблюду, и налагают на них, что им по силам; и если скудельнику известно, сколько времени должно сосуды держать в огне, чтобы, оставшись долее надлежащего, не дали трещин, и, также вынутые прежде достаточного обожжения, не оказались негодными к употреблению; если, говорю, у человека столько разумения, то не тем ли паче, и не бесконечно ли более Божию разуму ведомо, в какой мере каждую душу должно подвергнуть искушению, чтобы соделалась она благоискусной и благопотребной для небесного царства?

Глава 14. Как стебль конопли, если недолго колотить его, не будет годен к тому, чтобы прясть из него самые тонкие нити; но чем долее его колотят и чем более вычесывают, тем чище делается он и пригоднее к делу; и как выделанный из глины сосуд, если не был в огне, негоден к употреблению людям; и как младенец, неискусен еще в делах мирских, не может ни строить, ни садить, ни сеять, ни выполнить какое–либо другое мирское дело: так нередко и души, хотя, по благости Господа, ради их младенчества соделались причастными божественной благодати, и исполнены сладостию и упокоением Духа, однако же, как неискушенные и неиспытанные различными скорбями от лукавых духов, остаются пока во младенчестве, и, так сказать, неблагопотребны еще для небесного царства. Ибо божественный Апостол говорит: «аще без наказания есте, ему же причастницы быша вси, убо прелюбодейчищи есте, а не сынове» (Евр. 12, 8). Посему и искушения и скорби насылаются на человека к пользе его, делают душу тем более благоискусной и твердою. И если претерпит она до конца с упованием на Господа, то невозможно не улучить ей духовного обетования и избавления от зловредных страстей.

Глава 15. Как мученики, подвергнутые многим истязаниям, и показав твердость свою даже до смерти, соделались чрез это достойными венцов славы; и чем больше испытали самых тяжких трудов, тем большую славу и большее дерзновение приобрели пред Богом: так, подобно сему, и души, преданные различным скорбям, — какие, или видимо причиняются людьми, или мысленно производятся непристойными помыслами, или происходят от болезней телесных, — если до конца перенесут их с терпением, удостоятся одних с мучениками венцов и того же дерзновения. Ибо как мученики страдали от людей, так и сии от действия на них лукавых духов терпят мучение скорбей; и чем больше понесли они скорбей от сопротивника, тем паче не только в будущем получат от Бога большую славу, но и здесь сподобятся утешений благого Духа.

Глава 16. Поелику несомненно, что таков путь, вводящий в жизнь, и узок и тесен, почему, немногие и шествуют оным; то, в уповании на уготованные на небесах блага, должны мы с твердостию переносить всякое искушение лукавого. Ибо сколько бы скорбей ни перенесли мы, воздадим ли сим что–либо равноценное или будущему обетованию, или утешению, какое здесь еще подается душам благим Духом, или избавлению от тьмы зловредных страстей, или множеству долгов, т. е. грехов наших? Сказано: «недостойны страсти нынешняго времене к хотящей славе явитися в нас» (Рим. 8, 18). Ради Господа должно с твердостию все претерпевать, по сказанному, подобно мужественным воинам, не страшась умереть за Царя нашего. Ибо почему, когда заняты мы были миром и делами житейскими, тогда не впадали в такие горести, теперь же, поелику пришли послужить Богу, терпим сии многоразличные искушения? Видишь ли, что скорби сии ради Христа; потому что сопротивник завидует нам в уповаемом нами воздаянии, и хочет вложить в души наши расслабление и леность, чтобы нам не сподобиться уповаемого за богоугодную жизнь? Все ухищрения его против нас разрушаются споборающим Христом. Помыслим же, что Он — наш защитник и покровитель — так прешел век сей: поносимый, гонимый, наконец поруганный довершил все позорною смертию на кресте.

Глава 17. Если хотим легко претерпевать всякую скорбь и искушения; то да будет для нас вожделенною и всегда пред очами нашими преднаписуемою смерть за Христа. Ибо таковая дана нам и заповедь, взяв крест, последовать за Ним, то есть быть благоустроенными и готовыми к смерти. Если так будем расположены; то, по сказанному, весьма легко перенесем всякую и тайную и явную скорбь. Ибо кто имеет желание умереть за Христа, тот едва ли огорчится, видя труды и скорби? Потому и тяжкими почитаем скорби, что невожделенна еще нам смерть за Христа, и мысль наша неприлеплена постоянно ко Христу. Кто желает быть наследником Христовым, тот пусть вожделеет также соревновать и страданиям Христовым. Потому, утверждающие о себе, что любят Господа, из того познаются, что, с упованием на Него, всякую встречающуюся скорбь переносят не только мужественно, но и охотно.

Глава 18. Кто пришел ко Христу, тот вначале должен даже насильно привлекать себя к добру, хотя и не хотело бы того наше сердце. Ибо неложный Господь говорит: «царствие небесное с нуждею восприемлется, и нуждницы восхищают е» (Мф. 11, 12). А также должен он употреблять усилие «внити сквозе тесныя врата» (Лук. 13, 24). Посему, как сказано, и неволею надлежит понуждать себя к добродетели; — понуждать к любви, кто не имеет любви; — понуждать к кротости, в ком недостает оной; — понуждать к тому, чтобы иметь сердце сострадательное и человеколюбивое, переносить бесчестие и презрение, быть терпеливым, когда уничижают. И когда Бог видит, что, не имея еще способности к молитве, и не приобретши духовной молитвы, подвизаемся таким образом, и, хотя как бы противодействует сердце наше, с нуждою привлекаем себя к добру; тогда дает истинную молитву, дает милосердие, терпение, великодушие, и одним словом исполняет нас всякими плодами Духа. Если же кто, будучи скуден в прочих добродетелях, и станет, может быть, понуждать себя к одной только молитве, чтобы иметь ему дарование молитвы, но нерадит и не заботится о кротости, о смиренномудрии, о любви, и о всем этом благородном семействе добродетелей, — еще же и о том, чтобы твердым быть в вере и уповании на Христа; то, хотя таковому, по прошению его, и дается иногда благим Духом отчасти молитвенная благодать в весельи и упокоении, однако же остается он лишенным всех прочих доброт, потому что, как сказано, не понуждал себя к приобретению оных, и не умолял о том Христа. Ибо надлежит не только к сказанному выше побуждать себя, даже и против воли, и просить Бога, чтобы даровал сие, но побуждать и к тому, чтобы судить, какие речи неполезны и совершенно праздны и недостойны языка, устами же и сердцем поучаться всегда в словесах Божиих; еще побуждать и к тому, чтобы не раздражаться и не производить воплей; ибо сказано: «всяка горесть и гнев, и клич да возмется от вас» (Еф. 4, 31); а также побуждать к тому, чтобы никого не оговаривать и не осуждать, не надмеваться. И тогда Господь, видя, что человек, как сказано, владеет собою и насильно влечет себя, без сомнения, дарует ему без труда и удобно совершать, чего прежде не в силах был сделать и с принуждением, по причине живущего в нем лукавства. И тогда все сии добродетели обращаются для человека как бы в природу; потому что Господь, по обетованию, приходит и пребывает уже в нем (подобно как и он пребывает в Господе), и Сам с великим удобством исполняет в нем заповеди.

Глава 19. Кто, как предварительно объяснило слово, понудив себя к молитве, не приобучает и не принуждает себя к смиренномудрию, к любви, к кротости и ко всей этой цепи прочих добродетелей, тот достигает такого конца. Иногда, по прошению его, посещает его божественная благодать, потому что Бог, как благий, просящим Его человеколюбиво подает просимое; но не снискав навыка, и не соделав для себя привычным делом упражняться в упомянутых выше добродетелях, или лишается приятой им благодати, и падает от высокоумия, или и в самой благодати не преуспевает и не возрастает; потому что обителию, так сказать, и упокоением для благого Духа, служат смиренномудрие, любовь, кротость, и все по порядку святые Христовы заповеди. Посему, кто намеревается во всех сих добродетелях возрастать и дойти до совершенства, тот вначале, как сказано, да принуждает себя, и да старается упорное и прекословящее сердце свое соделать уступчивым и покорным Богу. Ибо кто так принуждал себя вначале, и жестоковыйность души своей совершенно умягчил добрым нравом, и соделался послушным Богу, и с таким расположением души просит и молит; в том растет и цветет, упокоеваясь в его скромности, данное ему Духом дарование молитвы, которого взыскал он себе сверх любви и любвеобильной кротости. И тогда Дух дарует ему сие, — и научает истинному смиренномудрию и неложной любви, и кротости, которых взыскал он, еще прежде принуждая себя к тому. А таким образом возрастая и усовершившись о Господе, оказывается он достойным царствия; потому что смиренный никогда не падает. Да и куда пасть тому, кто почитает себя ниже всех? Посему, как высокоумие есть великое унижение, так, наоборот, смиренномудрие есть великое возвышение и безопасное достоинство.

Глава 20 Истинно возлюбившие Бога решились служить Ему не ради царствия, как бы для купли и корысти, и не по причине наказания, уготованного грешникам, но как приверженные к единому Богу и вместе Создателю своему, по естественному порядку сознающие, что рабы обязаны благоугождать Владыке и Творцу. И с великим благоразумием поступают они во всех встречающихся с ними обстоятельствах; потому что много бывает препятствий желающим благоугождать Богу. Не только нищета и бесславие, но также богатство и почести, равно служат искушением для души. Отчасти же и самое утешение, и этот покой, по силе благодати, объемлющий душу, если сподобившаяся оного душа не придет в сознание, и не будет водиться великою скромностию и благоразумием, весьма удобно могут обратиться для нее более в искушение и в препятствие, потому что злоба ухищряется, под предлогом самой благодати, расслабить душевные силы, произвести в душе леность и нерадение. Почему, самая благодать требует, чтобы причащающаяся оной душа была благоговейна и благомысленна, чтила благодать и показывала в себе достойные плоды. Посему, душа в опасности, что не только скорби, но и самый покой могут быть для нее искушением. Ибо Творец тем и другим испытывает души, чтобы явно обнаружилось, кто любовь свою к Нему основывает не на корысти, но Его одного признает достойным великой, в подлинном смысле приверженности и чествования. Но как нерадивому, скудному верою, и младенчествующему разумом служит препятствием к вечной жизни следующее: горести, затруднения, болезни, нищета, бесславие, с другой же стороны, богатство, слава, ублажение от людей, и сверх того брань лукавого, поражающая в тайне; так, наоборот, найдешь, что верному, и благоразумному, и мужественному тем паче содействует сие к достижению царства Божия. Ибо по словам божественного Апостола, «любящим Бога вся поспешествуют во благое» (Рим. 8, 28). А из сего открывается, что истинный боголюбец, расторгнув, преодолев и миновав все, что в мире почитается препятствием, объемлется единою божественною любовию. Ибо, божественный Пророк говорит, «ужа грешник обязашася мне: и закона Твоего не забых» (Псал. 118, 61).

Глава 21. Божественный Апостол Павел, со всею подробностию и ясностию изобразил, как совершенная тайна Христианства, в каждой верующей душе, опытно дознается по Божественной действенности, то есть по озарению небесным светом в откровении и силе Духа, чтобы иной, в той мысли, будто бы духовное просвещение приобретается только разумным ведением, не подвергся опасности, по неведению и нерадению остаться непостигшим совершенной тайны благодати. А посему, для приличного изображения ведения, представил в пример славу Духа, окружавшую лице Моисеево, и говорит: «Аще ли служение смерти письмены образовано в каменех, бысть в славу, яко не мощи взирати сыном Израилевым на лице Моисеево, славы ради лица его престающия: како не множае паче служение Духа будет в славе? Аще бо служение осуждения слава, много паче избыточествует служение правды в славе. Ибо не прославися прославленное в части сей, за превосходящую славу. Аще бо престающее, славою: много паче пребывающее в славе» (2 Кор. 3, 7–11). «Престающею» же назвал ту славу света, какая окружила смертное Моисеево тело. Потом присовокупляет: «имуще убо таково упование, многим дерзновением действуем» (12); и несколько ниже показывает, что оная бессмертная слава Духа, обнаруживающаяся в откровении, бессмертно и неперестающим образом воссияет ныне достойным в бессмертном внутреннем человеке; потому говорит: мы же вси т. е, по совершенной вере рожденные от Духа, «откровенным лицем славу Господню взираем, в той же образ преобразующеся, от славы в славу, яко же от Господня Духа» (18). Взираем «лицем откровенным», то есть душевным, и как скоро обратится кто ко Господу, «взимается покрывало. Господь же Дух есть» (16. 17). И сим ясно показывает, что на душе лежало покрывало тьмы, которое, в следствие Адамова преступления, нашло себе место в человечестве; а ныне озарением Духа взимается оно с душ верных и истинно достойных. По сей–то причине было и пришествие Христово; потому что Бог благоволил, чтобы истинно верующие достигли в таковую меру святости.

Глава 22. Таковое духовное озарение есть не только откровение мыслей и благодатное, как сказано, просвещение, но постоянная и непрерывная в душах светозарность ипостасного Света. Ибо сказанное: «рекий из тмы свету возсияти, иже возсия в сердцах наших к просвещению разума славы» Христовой (2 Кор. 4, 6); и еще: «просвети очи мои, да не когда усну в смерть» (Псал. 12, 14), то есть душа, разрешаясь с плотию, да не будет омрачена покрывалом смерти греха; — а равно и сие место: «открый очи мои, и уразумею чудеса от закона Твоего» (Пс. 118, 18): и также: «посли свет Твой и истину Твою: та мя настависта, и введоста мя в гору святую Твою, и в селения Твоя» (Пс. 42, 3); и: «знаменася на нас свет лица Твоего» (Пс. 4, 7), и прочие места Писания выражают ту же мысль.

Глава 23. И блаженного Павла облиставший на пути свет (Деян. 9, 31), которым восхищен был он до третьего неба (2 Кор. 12, 2), и стал слышателем неизглаголанных тайн, был не какое–либо просвещение мыслей и ведения, но ипостасное озарение души силою благого Духа; и преизбытка светлости сего озарения не вынеся, плотские очи были ослеплены. При сем–то озарении и подается откровение всякого ведения, и Бог истинно познается душею достойною и Ему угодною.

Глава 24. Всякая душа, за рачительность и веру, здесь еще, по силе и несомненности благодати, сподобившаяся совершенно облечься во Христа, и вступившая в единение с небесным светом нетленного Образа, ныне сама ипостасно тайноводствуется к ведению всех небесных таин; а в великий день воскресения, и тело ее, прославленное тем же небесным Образом славы, и по написанному, восхищенное духом на небеса (1 Сол. 4, 17), и сподобившееся стать сообразным телу славы Его, — будет иметь вечное, не преемственное в сонаследии со Христом царство.

Глава 25. В какой мере за рачительность свою и веру приобщился кто небесной славы Духа Святого, и украсил душу добрыми делами; в такой мере в оный день и тело его соделается достойным прославления. Ибо что внутрь себя собрал человек ныне, то откроется тогда внешним образом, как плод, зимою сокрытый внутри дерев, в весеннее время является наружу, что объясняемо было и прежде. Посему, боговидный образ Духа, еще ныне как бы напечатленный внутрь Святых, соделает и тело их, по внешности, боговидным и небесным. Покрывало же мирского духа, лежащее на душе оскверненных и грешных, мерзостию страстей соделав (увы мне!) и самый ум омраченным и безобразным, явит и тело, по внешности, омраченным и исполненным всякого срама.

Глава 26. Как по преступлении Адама, когда благость Божия осудила его на смерть, сперва по душе подвергся он смерти, потому что умные чувства души стали в нем угашены и как бы умерщвлены лишением небесного и духовного услаждения; впоследствии же, чрез девятьсот тридцать лет, постигла Адама и смерть, телесная; так ныне крестом и смертию Спасителя, примиренный с человечеством Бог истинно уверовавшую душу, пока она еще во плоти, восстановляет для услаждения причастием небесных светов и тайн, а также Божественным светом благодати и слова дает прозрение и умным ее чувствам; впоследствии же и самое тело облечет бессмертной и нетленною славою.

Глава 27. Удаляющиеся от мира сего, живущие честно и добродетельно, но, поелику за преслушание первозданного все мы стали повинны, носящие на себе еще покрывало страстей, то есть плотское мудрование, справедливо названное у Апостола смертию (Римл. 8, 6), подобны людям, которые идут ночью, озаряются же светом звезд, то есть Божиих заповедей. Им, как несовершенно освободившимся от тьмы, невозможно видеть все в ясности; а потому и надобно, со многими трудами и с великою верою прилагая попечение о добродетели, умолять Солнце правды Христа, чтобы воссиял в сердцах их, и возмогли они все видеть в точности, как разнообразные всякого рода нападения на нас мысленных зверей, так и тайнозримые, неизреченно услаждающие лепоты нетленного мира, что открытым и явственным делается для тех, которые достигли верха добродетелей и в чьих сердцах действенно воссиял умный Свет. Ибо, как говорит блаженный Павел, «совершенных есть твердая пища, имущих чувствия обучена долгим учением в разсуждение добра же и зла» (Евр. 5, 14). Да и божественный Петр говорит: и вы имея «пророческое слово, ему внимающе, якоже светилу сияющу в темнем месте, добре творите, дондеже день озарит, и денница возсияет в сердцах ваших» (2 Петр. 1, 19). Многие же совершенно ничем не отличаются от тех, которые ходят ночью, при оскудении всякого света, не пользуясь даже и кратковременным озарением, то есть Божиим словом, имеющим силу осиять души их, и уподобляются почти слепым. Это люди, которые всесовершенно опутаны вещественными связями и житейскими узами, не удерживаются Божиим страхом, не упражняются ни в одной из добродетелей. Ибо и из мирских людей те, которые, по сказанному, озаряются святыми заповедями, как бы некиими звездами, внимая вере и страху Божию, не совершенно бывают объяты тьмою, почему и могут иметь надежду на спасение.

Глава 28. Как разными способами и занятиями собирают люди богатство в мире, кто по сану градоправителя, кто посредством торговли, а кто трудолюбием, земледелием, или как иначе; так представляй себе тот же порядок и в духовном. Одни собирают небесное богатство различными дарованиями, как видно сие из слов Апостола: «имуще же дарования, по благодати Божией, данней нам, различна» (Рим. 12, 6); а другие разными подвигами, различными праведными и добродетельными делами, совершаемыми ради единого Бога. Но не безызвестны и выкапывающие золото, то есть те, которые с великодушием и терпением совершают свое течение, отчасти утешая себя пока благою надеждою обогатиться. Не безызвестны также и те, как бы наемники, которые будучи сластолюбивы и ленивы, немедленно как бы пожирая все, им попадающееся, и недоканчивая с терпением того, что у них в руках, ходят всегда в наготе и нищете. Такие люди имеют великую готовность и горячность к приятию благодати, но поелику они переменчивы, едва прикоснутся, как уже чувствуют пресыщение, к трудам же оказываются нерасположенными и неповоротливыми, то лишаются и той благодати, какой уже сподобились; потому что леность, недеятельность и беспечное произволение и ныне всегда признаются, и в будущем веке окажутся, несоответственными благодати, лишенными благих дел, неблагоискусными и бесславными пред Богом.

Глава 29. Человек, как скоро преступил заповедь Божию, и лишился райского жития, непосредственно за сим стал связан как бы двоякими узами; а именно, узами житейских дел, плотских удовольствий, богатства, славы, дружбы, привязанности к жене, к детям, к родным, к отечеству, к имению, одним словом, ко всему видимому, от чего Божие слово повелевает нам отрешаться, по собственному своему произволению, и еще узами невидимыми; потому что какими–то узами тьмы связывают душу духи злобы, почему невозможно ей ни возлюбить Бога, ни уверовать в Него, ни воспользоваться молитвою, как бы ей желалось. Ибо, со времени преступления первого человека, во всех нас вошло противление всему и в видимом и в невидимом. Посему, когда человек начнет благопокорным ухом внимать Божию слову, удалится от житейских дел, и отречется от всех плотских удовольствий: тогда, неотступно предстоя Богу, и непрестанно с Ним пребывая, приимет способность познать, что в сокровенностях сердца сокрыта иная борьба и иная брань помыслов. И пребывая в таком подвиге, испрашивая себе щедрот Христовых, когда за терпением последует в нем великая вера, и сверх того, присоединится Божие мановение, возможет он освободиться от оных внутренних уз и преград, и от тьмы духов злобы, то есть от действий сокровенных страстей. Сию же брань в состоянии бываем прекратить только благодатью и силою Христовою; а без Бога, и самому собой невозможно человеку избавиться от нее, даже освободиться и от борьбы с помыслами; возможно же противиться помыслам и не услаждаться ими.

Глава 30. Если кто удерживается заботами мира сего и различными узами, и водится зловредными страстями; то он, как говорили мы и прежде, далек от познания, что есть иная борьба, и иная невидимая брань. Но желательно, чтобы человек, отрешившись от всего видимого, удалясь от плотских удовольствий, начав неотступно предстоять Господу, пришел в состояние познать внутри происходящую борьбу страстей, и сокровенную в нас брань. Ибо если, как говорили мы, не будет сего, и человек не возлюбит от всей своей души и всецело предстоять Богу, то не познает он сих тайных зловредных страстей и внутренних уз, но пребывает в опасности, имея на себе язвы и питая в себе сокровенные страсти, почитать и представлять себя здравым. А презревшему похоть и славу делается сперва возможным познать сие; а потом, когда с верою будет умолять Христа, и приимет с неба духовные оружия, броню правды, шлем спасения, щит веры и меч духовный и побороть все сие.

Глава 31. У сопротивника, покушающегося отвлечь нас от любви Христовой, тысячи есть ухищрений против нас. Или с помощию духов злобы наводит он на душу внутренние скорби; или подготовляет в ней скверные и непозволительные помыслы, приводя на память прежние грехи, как бы с намерением ввергнуть душу в расслабление, и внушить ей помыслы отчаяния, и именно, что невозможно ей улучить спасение, и что помыслы сии душа, как бы совершенно сама из себя рождает, а не чуждый дух злобы всевает их в душу, и старается сделать сие скрыто. Посему, сопротивник, или производит сказанное выше, или наводит телесные труды, или промышляет укоризны и скорби от людей. Но в какой мере лукавый устремляет на нас разжженныя сии стрелы; в такой же и нам надлежит более и более воспламеняться надеждою на Бога, в точности зная, что есть Божия на сие воля, — души, пламенеющие к Богу любовию, подвергать испытанию, истинно ли возлюбили Его.

Глава 32. Тысячи лет века сего в сравнении с нетленным миром и веком — то же, как если бы из всего песка морского взять одну песчинку. Рассмотри сие таким еще образом. Пусть будет возможно тебе одному стать царем всей земли, — одному овладеть всеми сокровищами вселенной; положим еще, что начало бытия людей есть также начало и твоего царствования, а концом его будет изменение и претворение всего видимого и целого мира; что же? Если предоставят тебе выбор; ужели на сие царство променяешь ты царство истинное, постоянное, вовсе не имеющее в себе ничего преходящего и разрушаемого? Не думаю сего, если имеешь ты способность рассудить, и хорошо вникнуть, что для тебя полезно. Ибо сказано: «какая польза человеку, аще мир весь приобрящет, душу же свою отщетит» (Мф. 16, 26)? Знаем, что заменить ее ничто не может: потому что душа одна сама по себе (не говорю уже о царстве небесном) много дороже целого мира и мирского царства. Называем же душу драгоценнейшею потому, что Бог благоволил в единение и общение с Духом собственного Своего естества ввести не другое какое–либо существо, или небо, или солнце, или звезды, или море, или землю, или иную какую видимую тварь, но только одного человека, которого возлюбил паче Своих тварей. Посему, если на самое великое в мире, разумею сказанное выше богатство и обладание всею землею предоставляемое одному человеку, судя здраво, не променяем царства вечного; то на каком основании многие равноценным почитают оное вещам ни к чему негодным и самым обыкновенным, например, какому–нибудь пожеланию, малой славе, невеликой выгоде и чему–либо подобному? Ибо что любит кто, и чем бывает связан, в сем веке, на то, без сомнения, и обменивает небесное царство; а что всего хуже, то признает богом, как сказано в одном месте: «имже кто побежден бывает, сему и работен есть» (2 Петр. 2, 19). Посему, надлежит совершенно, всецело притечь к Богу, к Нему прилепиться и распяться душею и телом, ходя во всех святых Его заповедях.

Глава 33. А если это так; то ужели почтешь справедливым, чтобы сия тленная слава и однодневное царство и все прочее, подобно сему временное, желающими того приобретались со многими трудами и потами, а бесконечное царствование со Христом, приобретение оных неизглаголанных благ, были так малоценны и легки, что желающий преуспевал бы в сем без трудов и усилий.

Глава 34. О какое домостроительство Христова пришествия! О какое возвращение к первобытному состоянию, и восстановление естества нашего! Христос возвратил естеству человеческому достоинство первозданного Адама; а сверх того (о божественная и великая подлинно благодать благого Духа!) даровал ему и небесное наследие; изведя естество наше из мрачной темницы, указал путь и дверь к жизни; и кто ударяет в нее и входит ею, тот может быть во царствии; ибо сказано: «просите, и дастся вам: толцыте, и отверзется вам» (Мф. 7, 7). Входя сею дверию, всякому желающему нетрудно извести в свободу душу свою, а душе восприять собственные свои помыслы, обогащаться в сожительстве со Христом, и, по общению благого Духа, иметь Его как бы своим женихом. Видишь, какая неизреченная любовь Владыки к человеку, которого создал Он по образу Своему!