– Вставай, соня, все проспишь. Пока ты дрыхнешь, другие разберут всех красивых девушек и заработают все деньги, – тормошил меня отец. – Давай в ванную под контрастный душ.

Холодная вода мгновенно выгнала из меня остатки сна и добавила бодрости.

Выйдя из душа, я увидел батю, избивающего ни в чем не повинный воздух, и спустя мгновение присоединился к нему, стараясь повторять используемые им «связки».

К моему стыду выяснилось, что растяжка у меня гораздо хуже, чем у пятидесятипятилетнего отца. Как, впрочем, и выносливость.

Через двадцать минут я дышал, как загнанная лошадь, которую следует пристрелить хотя бы из жалости, а батя даже не запыхался. Он заметил мое уныние и поспешил ободрить:

– Не куксись, сынку. Быстро наверстаешь. Какие твои годы. А теперь опять в душ – смыть пот – и завтракать.

Мы с аппетитом умяли завтрак в гостиничном ресторане, запили вкусным кофе, а затем отправились приводить мою жизнь в порядок.

Сначала зашли в обувной магазин, где выбрали мне хорошие, довольно недешевые туфли, а мои разбитые в хлам кроссовки отправились в урну.

Та же судьба ожидала и всю мою остальную одежду по мере покупки новой.

На мои возражения, что старая тоже еще может пригодиться, батя ответил жестко:

– В таком пусть ходят гастарбайтеры и бомжи. Им простительно, так как они не могут позволить себе лучшего.

Затем мы зашли в модный парикмахерский салон, где мои заросшие космы остригли, а на голове сварганили деловую яппиевскую прическу.

Так в течение двух часов я постепенно терял вид придурка-неудачника и превращался в успешного, довольного жизнью молодого мужчину.

К концу процедуры превращения встреченные на улице молодые девушки стали мне улыбаться и строить глазки, от чего я порядком успел отвыкнуть.

Мы заехали в университет, где батя на входе сдал охране свой браслет и заставил меня сделать то же самое.

Причину я понял спустя пять минут, когда отец зашел в кабинет замдекана по учебной части, держа в руке бутылку армянского коньяка, а вышел уже без нее и сказал:

– Все хорошо. Его светлость хочет взглянуть на тебя.

Я усмехнулся, вспомнив, что утром батя прятал в коньячную упаковку пухлый конверт с вечнозелеными баксами.

Мы зашли в кабинет вдвоем.

Служитель университета посмотрел на меня добрым взглядом, как мама на давно потерянное и наконец найденное любимое дитя:

– И правда видно, что он взялся за ум. Мы допустим вашего сына к зимней сессии, чтобы он сумел сдать все хвосты. Разумеется, до сессии он получит возможность проживать в университетском общежитии. Кстати, можно будет организовать ему помощь при сдаче экзаменов, если потребуется…

– Не потребуется, – категорически отказался отец. – Пьяный проспится, дурак – никогда. Он или сможет учиться сам, или пойдет работать дворником. Лучше помогите его устроить на работу помощником юриста или курьером в юридическую фирму.

Лицо замдекана сразу же проделало сложную эволюцию от радостно-оживленного до грустно-задумчивого.

Он минуту сверлил меня пронизывающим взглядом, оценивая костюм, ботинки, прическу, лицо, глаза, затем вздохнул:

– Есть у меня запрос от одной солидной конторы. У них хорошая зарплата, очень правильная система работы и мотивации сотрудников, гибкий подход к работающим студентам. Для вашего сына это была бы очень хорошая начальная ступенька, но если он… Э-э-э…

– Облажается? – подсказал батя.

– Да… облажается. Грубое, но верное слово. В общем, в этом случае я буду плохо выглядеть перед руководством фирмы. А это неправильно. Ваш сын уверен, что потянет?

– Приложу все усилия, – сказал я твердо.

– Тогда в понедельник, молодой человек, позвоните по этому номеру. – Он протянул мне визитку. – Спросите Игоря Александровича, скажете, что насчет работы, от Андрея Николаевича.

Мы с отцом, чрезвычайно довольные визитом, откланялись и покинули кабинет коррумпированного деятеля образования.

Возле книжного киоска батя тормознул и заставил меня закупиться необходимыми для сдачи экзаменов учебниками.

На выходе мы забрали свои браслеты.

– Поиграем? – предложил я.

– Сколько там у тебя накоплено времени? – заинтересовался отец. – Целых тридцать две минуты? И что же ты собираешься успеть сделать в игре за такое огромное время? Кофе с «тенью» попить на террасе эльфийского кафе? Играть будем вечером, а сейчас позанимаемся полезными делами. У меня запланировано четыре встречи по бизнесу, а ты, пока меня ждешь, полистаешь учебники. Времени до сессии не так уж и много, так что лучше начинать учить материал, не затягивая процесс до ночи перед экзаменом. Заодно и игрового времени подзаработаешь.

И мы до восьми вечера мотались по городу. В основном на метро, так как пробки делали наземное передвижение малопредсказуемым. По пути батя просматривал материалы по работе и читал учебник китайского языка.

Я же успел одолеть несколько глав «Коммерческого права», затем, вспомнив, что в игре можно зарабатывать переводами, купил в ларьке англо-русский разговорник. Скверного качества книжонка позволила тем не менее припомнить множество подзабытых выражений.

На браслете бодро тикали заработанные минуты игры: «1 час 12 минут, 1 час 44 минуты, 2 часа 03 минуты, 2 часа 14 минут».

Батя на одни встречи брал меня с собой, на другие уходил один, усаживая в кафе и оставляя свой игровой девайс.

– Хоть администрация игры и гарантирует конфиденциальность, но береженого Бог бережет, – объяснил он.

Отец, закончив очередные переговоры, выходил то довольный, как кот, стыривший с хозяйского стола кусок мяса, то задумчивый, то явно расстроенный.

В восемь вечера он сказал наконец:

– Хватит на сегодня. Сделал дело – гуляй смело. От работы дохнут кони…

– Только я бессмертный пони, – весело закончил я.

И мы отправились в Центр «Дрим кингдом». Тот, где работала Карина.

Сегодня она тоже дежурила за стойкой.

Батя расплатился и побежал играть, а я перед погружением в вирт поболтал пару минут с девушкой. Она дала мне несколько советов о том, с чего лучше начать движение в игре:

– Не увлекайся только прокачкой самого перса или своей «тени». Развивай их гармонично. Ты, насколько я знаю, выбрал эльфа. Как будешь его развивать?

– Наверное, в рейнджера, – ответил я, подумав.

– Тогда и аватару развивай в похожей манере. Только своего перса сделай больше мечником, чем лучником, а «тень» – лучницей и целительницей.

– Вряд ли хорошая идея делать из эльфа танк, – усмехнулся я.

– Скорее, квазитанк, – хмыкнула Карина. – Ты должен уметь продержаться несколько минут на мечах, пока лучница из-за твоей спины мочит врагов. Или можешь девушку сделать мечником и гнать ее вперед… – На ее лице появилось выражение неодобрения.

– Услышал, – сказал я, – учту твои советы.

При входе в игру высветилось мое разрешенное время: «2 часа 33 минуты 15 секунд», характеристики моего перса, характеристики «тени», а также сообщение:

«Вы достигли 1-го уровня. Можете распределить два очка характеристик между собой и «тенью», забрать их полностью себе или отдать все на развитие аватары».

Поразмыслив, я поделил очки между мной и Аллинель, добавив нам обоим по очку ловкости.

В вирте я ощутил себя лежащим на кровати в комнате, посередине которой танцевала моя аватара. Хотя танцем это казалось только на первый взгляд. Аллинель делала разминочный комплекс из эльфийской национальной борьбы «Мэллорнквик». Эльфы во всем ценили прежде всего красоту: в одежде, в магии, в войне, в оружии. Иногда даже в ущерб другим качествам. Таким, как эффективность, надежность, бережливость.

– Вернулся, – обрадовалась моя «тень». – Какие планы?

– Будем активно прокачиваться и зарабатывать деньги. Какие здесь доступны квесты помимо переводов и шахмат?

Аллинель пожала плечами:

– Я знаю об окружающем мире не намного больше тебя, так как осознала себя только вчера, когда ты впервые появился в «Дрим кингдом». Предлагаю выйти из дома и поискать приключений.

– А что это за дом?

Я осмотрелся: очень просто, но чисто и опрятно. Мебель и стены из дерева. Дубовые, если мне не изменяют эльфийские глазные хрусталики.

– Это твой дом, – усмехнулась Аллинель. – Подарок владыки в честь твоего рождения. Нужно же мне где-нибудь обитать, пока ты занят делами в своем мире? Когда разбогатеешь, сможешь продать и купить хоромы получше.

Мы вышли на улицу, прыгнули через портал на рынок и стали обходить лавочки и магазины в поисках доступных квестов. Три задания переводить я выполнил довольно быстро (карманный разговорник, купленный вчера, разбудил мои знания английского языка), заработал пять серебряных монет, звание переводчика второго ранга, шестьдесят очков экспириенса и пару браслетов себе и аватаре. Браслеты давали плюс один к ловкости.

Затем мы наткнулись на чудика в халате и тюрбане, который никак не мог проникнуть в свою лавку с надписью: «Волшебные зелья от Джафара». Оказалось, что маг Джафар заколдовал замок собственной лавки магической головоломкой и по рассеянности начисто забыл открывающую дверь комбинацию.

Головоломка напоминала игру в «пятнашки», где было пятнадцать квадратиков в прямоугольной коробке и одна пустая ячейка. За один раз можно было двигать только один квадратик. Из хаотично разбросанных цифр надлежало выстроить четкую последовательность от одного до пятнадцати. В общем, задачка не для второгодников.

– Возьмешься ли ты, юноша, за решение этой задачи? – спросил меня Джафар.

– Возьмусь, уважаемый, – решился я.

– Награда не заставит себя ждать, – важно пообещал маг и тут же уткнулся в изучение магического фолианта. Похоже, сразу же забыл и обо мне, и о проблеме неоткрывающейся двери.

Мысленно пожалев его клиентов, я приступил к разгадке головоломки. Аллинель в меру собственных способностей стала мне помогать.

Потратив примерно час и едва насмерть не разругавшись, мы общими усилиями нашли нужную комбинацию.

Дверь сыграла бравурную мелодию и со скрипом открылась.

Маг тут же спрятал свой фолиант и радостно заверещал:

– Отрадно видеть такую остроту ума в столь юном возрасте. Я сам когда-то был таким же. Лет этак пятьсот назад. Или шестьсот… Уже не помню. Как же мне вас вознаградить? Хочешь стать моим учеником и пойти по пути обретения мудрости?

Я посмотрел на Аллинель, ища ее совета. Она отчаянно мотала головой, всем своим видом говоря: «Ни в коем случае».

– Извините, ваше мудрейшество, но я уже дал обет стать воином, – вежливо отказался я.

– Хм, ну что ж, тогда тебе пригодится способность исцелять свои раны. И раны товарищей по оружию.

Он порылся в полах своей мантии и протянул мне невзрачное на вид оловянное колечко.

«Малое целительное кольцо, – всплыла подсказка. – Оказывает исцеляющее действие: +1 здоровья каждые 10 минут. Или сразу +10 здоровья, но при этом сила кольца истощается на целые сутки».

– Спасибо вам. – Я вежливо поклонился магу. – Это очень ценный подарок.

Тот улыбнулся и скрылся в своей лавке.

Передо мной появилась табличка:

«Выполнена задача «Помочь старому магу». Получено 40 очков опыта, предмет – малое целительное кольцо. Чтобы получить 2-й игровой уровень, нужно набрать еще 100 очков опыта».

Я вертел в пальцах подарок Джафара и размышлял, кому из нас он нужнее.

– Оставь себе, – решила за меня аватара. – Во-первых, оно уродливое, а во-вторых, тебе нужнее. В нашей паре ты будешь впереди, а я, как хрупкая девушка, буду прятаться за твоей спиной. Значит, основные шишки посыплются на твою голову.

Безупречная женская логика. Я надел кольцо на палец и почувствовал идущее от него тепло. Процесс исцеления шел непрерывно, даже если это не требовалось хозяину.

– Надеюсь, у кольца в самый неподходящий момент не сядет аккумулятор, – сказал я задумчиво.

Аватара подошла ко мне, потрогала артефакт и вынесла вердикт:

– Вечное, с самоподзарядкой. Хорошая вещица, хотя и слабенькая.

– Ничего, заработаем экипировку и получше, а это потом пропьем, – решил я.

– Лучше продать за деньги, – возразила «тень». – Такое на рынке может целый золотой стоить.

Юный возраст «тени» не позволил ей понять мою шутку.

Я сделал усилие, чтобы не рассмеяться (еще обидится), затем максимально серьезно заверил:

– Хорошо, так и поступим.

Аллинель удовлетворенно кивнула, посчитав выполненной свою задачу: остерегать подопечного от неразумных действий. В этом и есть предназначение аватаров.

По пути к нам пристал мелкий гном с кубиками-рубиками. Предложил на скорость собрать из хаотичного состояния сразу шесть граней.

Аватара вопросительно взглянула на меня.

– Почтенный гном, как-нибудь в другой раз, – отказался я, вспомнив, что в детстве, имея безлимитный запас времени, собирал максимум три грани. Куда уж шесть.

Затем наше внимание привлек зеленый орчонок, раздающий приглашения на уроки стрельбы из лука.

У меня аж руки зачесались от желания пострелять. В «Потерянных землях» я очень часто пользовался луком и к моменту перехода в «Королевство мечты» достиг уровня «никогда не промахивающийся стрелок».

– Учитель стрельбы – орк? – Прекрасные глаза Аллинель расширились от удивления, как у японских анимешек.

– Не хуже… ну, не намного хуже, чем эльф, – бодро залопотал орчонок. – Зато гораздо дешевле.

Этот аргумент разрешил наши сомнения. Мы взяли скидочные флаеры и пошли к ближайшему телепорту. Стрельбище находилось на окраине города. Топать до него ножками – значит потратить все оставшееся разрешенное время. Вавилон был огромным городом. Наверное, как Питер в реальном мире, если не больше.

За прыжок с меня содрали медную монету. Халява нубского уровня закончилась.

Возле стрельбища скучал орк с огромным тисовым луком за спиной. Чтобы стрелять из такого, силища должна быть невероятная.

Увидев Аллинель, он осклабился в мерзкой улыбке, а меня удостоил лишь мимолетного презрительного взгляда. Ходит тут, мол, всякая мелочь пузатая.

– Что такая прекрасная девушка делает в компании этого недомерка? – прохрипел орк.

Это был не персонаж, а местный житель. Интересно, как он с такими манерами до сих пор жив? Или докапывается только до мелкоуровневых?

Подсказка духа игры сообщила, что данного нахального субъекта зовут Грык, он имеет десятый уровень и является мастером-лучником.

Я занес его в черный список. В раздел «Убить при следующей встрече».

Мастер-лучник ощерился в наглой ухмылке:

– Руки коротки, эльфенок. Хотя тебе скока? Одиннадцать? Вполне могу быть твоим папашей. В последнюю войну я столько эльфок перетрахал. Возможно, среди них была и твоя мамочка.

– Ложь, – сердито фыркнула Аллинель. – Во-первых, в той войне вы с треском проиграли, а потому если ты и мог получить какую-нибудь ласку от эльфийки, то разве что стрелу в свою зеленую задницу, когда удирал от наших воинов. Во-вторых, нас невозможно взять силой.

– А кто говорит про насилие, моя сладкая, – мерзко хихикнул зеленорожий. – Все по обоюдному согласию.

Моя «тень» покраснела от гнева, а я бессильно сжал кулаки: с десятым уровнем единичке нипочем не справиться. Затем мне пришла в голову идея.

Я связался с центральным процессором и сделал запрос о местонахождении отца в игровом мире. К моей удаче, он не был занят в квесте или войне, а болтался неподалеку, разучивая со своим аватаром взаимодействие при сражении в закрытых помещениях. Короче говоря, они громили кабак и били там всем морды. Я скинул ему сообщение, в котором кратко обрисовал ситуацию и свое местонахождение.

Появление двух одиннадцатиуровневых людей-наемников, увешанных оружием по уши, мигом прогнало с лица орка печать самодовольства и заставило подобраться.

– Кто тут моего сына обижает? – спросил один из прибывших, неуловимым движением доставая метательный кинжал.

Зеленый орк спал с лица и шустро поднял руки вверх, показывая, что не хочет сражаться:

– Я так, дурачился немного, эльфенка разыгрывал, благородный Дарт.

– Это мой сын, зеленая харя.

Оскорбление для орков смертельное и смываемое только кровью. Грык побледнел еще больше, но сдержался.

– Он же чистокровный эльф, – ошеломленно пробормотал орк.

– Приемный, разумеется, – прогрохотал батя, импровизируя. – Моего побратима-эльфа и его жену подло убили зеленокожие собаки.

Орк стоял бледнее мела. Его рука заскребла рукоятку лука, глаза расширились от бешенства. Тем не менее он выдохнул и сказал покаянно:

– Я не знал, благородный Дарт.

Видеть унижение нахала было чрезвычайно приятно.

Я решил подлить масла в огонь и нарочито тоненько пропищал:

– Он еще говорил, что делал что-то нехорошее с мамой.

В каждом из нас живет ребенок. И иногда он ведет себя как ябеда-корябеда.

Батя побагровел:

– Ах, вот как. Тогда с тебя, жаба, вира за оскорбление благородной женщины. Будешь платить золотом или кровью?

Орк глухо буркнул:

– Золотом.

– Жаль, – делано огорчился отец. – Мой старый барабан из орковской шкуры совсем истрепался. С тебя сто золотых.

Зеленокожий (невероятно, но факт) побелел еще больше. Хотя казалось бы, куда?

– У меня нет таких денег. Готов отдать все, что есть.

– Деньги и амуницию?

Орк заколебался, но жизнь показалась ему дороже:

– Амуницию тоже.

– Тогда снимай с себя все. Кошелек кинь парню, а шмотки – мне. Загоню их барыге.

Зеленокожий бросил в мою руку мешочек с монетами и стал разоблачаться.

– Не забудь отдать свой вещмешок.

Орк едва не подавился собственным дыханием:

– К-какой мешок? Н-нет у меня…

– Слышь, жаба, ты мне эльфийскую принцессу из себя не строй. Каждый уважающий себя орк имеет вещмешок, в котором таскает свои ценные вещички. Ты не представляешь, какие там шикарные артефакты обнаруживаются, после того как трупы их хозяев сжигаешь в кострах, как падаль.

Орк задумался, затем сказал глухо:

– Отдам сто золотых. Вещмешок не трогать.

Отец рассмеялся:

– Так и знал, что зеленокожим ни в чем нельзя доверять. Даю слово, что если отдашь сотню, то не трону остальное твое имущество.

Орк щелкнул пальцем, и к его ногам из воздуха упал вещмешок.

«Интересная фишка, – подумал я. – Видимо, позволяет сохранить вещички от грабителей. Надо будет прикупить себе такой же».

Зеленокожий вытащил из своего мешка четыре красных камня:

– Это рубины, они стоят не менее сотни золотых.

– Ты не только подлая, но и еще весьма лживая жаба, – сказал отец, подбрасывая камни на ладони и проверяя их подлинность. К счастью для их бывшего владельца, рубины оказались настоящими. – Ладно, свободен. Живи пока.

Орк в темпе быстрого вальса собрал свои манатки, затем робко спросил:

– У мальца остался мой кошелек с семью золотыми монетами. Я могу их забрать?

Батя зло усмехнулся:

– Это будет штрафом за ложь. Отдал бы камни сразу – отделался бы только потерей ста золотых. Научит говорить правду. Вали, жаба, пока я не передумал оставлять тебя в живых.

В глазах орка пылала холодная ненависть. Сгорбившись, он пошел к порталу. Перед тем как исчезнуть в черном провале, зеленокожий мастер крикнул:

– Мы еще встретимся с тобой, Дарт! И с твоим остроухим ублюдком тоже!

– Всегда пожалуйста, – усмехнулся батя, пряча камни в свой кошелек.

– А почему этот индюк так сдулся, едва увидел тебя? – удивленно спросил я. – Да, ты одиннадцатого уровня и с аватаром, но он даже не попытался дернуться.

– Жабеныш узнал меня, – развел руками отец. – У моего перса в этой местности сложилась очень хорошая репутация. Я здесь известен как Дарт Быстрая Смерть.

– У тебя никнейм Дарт? – улыбнулся я. – Случаем, не Вейдер?

– Ага. – Он улыбнулся широко, как Чеширский кот, и напел несколько бодрых тактов из имперского марша. «Звездные войны» были любимым фильмом моего предка. По его мнению, с тех пор фантастическое кино очень сильно деградировало.

– Это мой аватар Флинт, – представил своего спутника отец.

– Моя «тень» Аллинель.

Я заметил, что Флинт заинтересованно оглядывает девушку, и исподтишка показал ему кулак.

Он улыбнулся, развел руками, как бы говоря, что даже и не думал, затем подмигнул мне.

К нам подошел эльф девятнадцатого уровня, мастер лука.

Отец и его аватар на всякий случай приготовились к бою. Но вновь прибывший был настроен миролюбиво.

– А куда делся мой конкурент-орк? – спросил он с интересом.

Отец вкратце рассказал.

Эльф расхохотался:

– Я его не раз предупреждал, что он когда-нибудь нарвется. Поделом ему за его наглость. Хотите, чтобы я дал несколько уроков стрельбы вашему ребенку?

Мы с отцом кивнули в унисон.

– Но это недешево, – предупредил мастер. – Высокое искусство стоит хороших денег. Каждый урок протяженностью в час стоит золотой.

Отец протянул один из отнятых у орка камней:

– Плата сразу за двадцать пять уроков.

Эльф посмотрел камень на свет, даже зачем-то понюхал, затем сказал:

– Хорошо. Я, мастер лука Даэрон, беру на себя обязательство дать двадцать пять часовых уроков ученику Витаниэлю. Да не опозоришь ты в будущем имени своего учителя. Я сейчас свободен. Готов ли ты к своему первому уроку, мой юный ученик?

Я взглянул на разрешенное время: «1 час 15 минут» – и ответил вежливо:

– Да, учитель. Готов.

– Ну ладно, сынку, ты учись, в неприятности не влипай, а у нас с Флинтом есть еще одно незаконченное дельце. Мое почтение, мастер Даэрон. – Легкий поклон в сторону эльфа.

Тот повторил это движение как зеркало, только с секундным запозданием:

– Всегда к вашим услугам, лорд Вейдер.

Я с невероятным трудом удержался, чтобы не заржать.

Отец по пути к порталу погрозил мне пальцем.

Эльф-мастер посмотрел на Аллинель и спросил:

– А ваша спутница будет учиться? За нее мне не заплачено.

Мы с аватарой переглянулись, и я с досады даже хлопнул себя по лбу: это ведь ее надо было прокачивать лучницей в первую очередь. Я посмотрел на портал, но было поздно: отец успел слинять, унося с собой сокровища ограбленного орка.

Девушка показала мне язык.

– Мастер Даэрон, а нельзя ли…

– …дать урок сразу вам обоим? – на лету поймал мою мысль эльф. – Нет, нельзя. Качество обучения страдает. В законе ясно сказано: один учитель может давать урок только одному ученику. Иначе это халтура, получаются недоучки, а не мастера. Ты, как сын нашего народа, должен знать: все, что делает эльф, должно быть совершенно. По-другому и быть не может.

Я задумался:

– А может, хотя бы…

– Тоже нельзя, – опять угадал мои мысли мастер. – Мне заплачено за твое обучение, и я дал слово обучать двадцать пять часов именно тебя, Витаниэль. Ты же не хочешь, чтобы я нарушил свое обещание? Кстати, еще одна совершенно немыслимая для эльфа вещь.

Я вообще-то хотел, но по мудрому, благородному лицу стрелка было видно, что уломать его на подобное невозможно.

– А если…

– В этом случае остаток выплаченного мне вознаграждения я верну лорду Вейдеру. Платил-то за твое обучение он. Значит, он и заказчик.

Я грязно выругался.

Мастер-лучник удивленно приподнял бровь, видимо не ожидая услышать от маленького эльфенка такой подзаборной брани.

Я поспешил извиниться, затем нащупал в кармане оркский кошелек и протянул его наставнику:

– Хочу приобрести семь уроков для своей спутницы Аллинель.

Эльф пересчитал деньги, и его губы украсила злая, мстительная усмешка, дико смотрящаяся на столь прекрасном и благородном лице.

– Мой старый добрый недруг Грык удавится с горя, когда узнает, что мне заплатили за уроки его деньгами. Все правильно: семь золотых. И сам кошелек, стоящий три медяка. Я готов его взять за три дополнительных урока.

Тут уже у меня вопросительно запрыгали брови.

Наставник принялся рассказывать:

– Грык появился в городе полгода назад, купил лицензию учителя и стал гадить своим конкурентам, в особенности мне, не на шутку сбивая цены. Переманил большую часть моих клиентов. Этот кошелек будет напоминать об унижении моего недруга.

– Мастер Даэрон, – вклинилась в разговор моя аватара, – вы ведь гораздо сильнее этого наглого орка. Почему вы не прогнали его или не вызвали на поединок?

Эльф вздохнул:

– Последняя война, в которой я потерял двух братьев и старшего сына, была не просто войной между эльфами и орками. По сути, это была война между хаосом и порядком, законом и беззаконием. Мы, эльфы, сражались за единый для всех разумных закон и порядок. Единый даже для орков. Как же я мог совершить беззаконие? Разве правильно прогонять силой или убивать конкурента, прекрасная леди?

Аватара осознала, что ляпнула глупость, покраснела и извинилась.

– Если никто не возражает, то приступим к уроку.

Я еще раз проверил оставшееся разрешенное время: «1 час 07 минут».

– Я готов, мастер.

– Тогда приступим. Кстати, пусть твоя спутница тоже поприсутствует. Ей будет полезно.

Мастер сбегал за луками (притащил сразу несколько разных размеров) и мешком, набитым чем-то очень тяжелым, – эльф нес его с большим усилием. И это при силе сорок семь единиц!

Эльф протянул мне огромный, выше моего роста, тисовый лук и предложил его натянуть.

Подсказка выдала мне информацию, что с этим луком может справиться только разумный, обладающий силой не менее чем двадцать единиц. То есть при моей единичке пытаться из него выстрелить – только пупок на эльфийском пузике рвать.

Тем не менее я добросовестно и так же безуспешно попытался совладать с этим тисовым гигантом.

– Хм, – хмыкнул мастер и выдал мудрую мысль: – Видимо, ты пока мелковат для такого лука.

Забрал и дал поменьше. Обычный эльфийский, для лучника с силой пятнадцать единиц.

Так я перепробовал и остальные луки, даже женский, но все они были непосильны для меня.

Наставник озадаченно почесал ухо, затем его лицо озарилось:

– К счастью, остался у меня детский. Сам его когда-то сделал для младшего сына. Сын подрос, а лук остался. Сейчас принесу, а ты пока поразминай руки, чтобы мышцы и связки не потянуть при стрельбе. Покрути мельницу. Умеешь?

Я кивнул и, пока мастер ходил за детским луком, пару минут посвятил разминке. Аллинель стала повторять мои движения.

Эльф принес мне стрелковое оружие своего сына, небольшой колчан со стрелами и перчатку на маленькую руку, затем хлопнул в ладоши, и в двадцати шагах от нас появилась круглая мишень.

– Попробуй выстрелить.

Я натянул лук, положив стрелу на тетиву, со снобизмом опытного стрелка игнорируя защитную перчатку. И едва не остался без пальцев.

Все-таки общение с людьми сильно испортило эльфов. Никогда не думал, что премудрые и пресветлые могут так грязно ругаться. Наставник высказал ряд замечаний относительно моих умственных способностей и предположил, что дедом у меня был подгорный тролль. Иначе в кого я такой тупой уродился?

Второй выстрел я делал, уже надев перчатку. После того, как мастер исцелил мне руку.

Стрелы летели вкривь и вкось, куда угодно, лишь бы мимо цели.

К концу урока я горел желанием сломать гадский неправильный лук, косые стрелы и убить мастера-эльфа каким-нибудь особо жестоким способом. Например, повесить на тетиве его же собственного любимого оружия.

К моему великому удивлению, наставник меня искренне похвалил.

– Но, учитель Даэрон, я же ни разу не попал в цель, – взмолился я.

– Главное, что ты не сломал лук на первом же уроке. Это уже большое достижение. До следующего урока ты должен поднять свой уровень силы минимум на два пункта. Твоя спутница тоже. Иначе вы не сможете стрелять даже из женского лука. – Учитель достал из мешка две небольшие гантели и протянул мне. – Это поможет в развитии силы.

После чего эльф пожелал нам хорошего дня и удалился в свой домик.

Передо мной всплыла подсказка:

«Урок мастера-лучника принес вам 60 очков опыта. Вы получили умение ученика лучника 1-го уровня. Очков опыта – 160. Чтобы достичь 2-го игрового уровня, необходимо набрать еще 40 очков».

До конца разрешенного времени оставалось семь минут.

Мы с аватарой, используя портал, забросили гантели в свое жилище и забежали в кафе, где заказали себе массу вкусностей.

Я широко открыл рот, чтобы откусить рагу из грифона, но попробовать экзотическое блюдо уже не успел. Безжалостная Система выдала сообщение:

«Ваш уровень – 1, очки жизни – 20, сила – 1, ловкость – 3, мана – 10, мудрость – 1, защита – 2 (1). Достижения: 1-й ранг ученика лучника, 2-й ранг профессии переводчик. Чтобы получить 2-й игровой уровень, нужно набрать еще 40 очков опыта. Ваше время истекло. Не забудьте попрощаться со своим аватаром».

Меня вытолкнуло в реальность.

Я принял душ, оделся, немного размялся и вышел в холл, где Карина, пользуясь отсутствием клиентов, смотрела на компьютере фильм на английском. Судя по тому, что девушка смеялась, – какую-то комедию.

– Не выключай. – Я махнул рукой. – Пока нет отца, с удовольствием с тобой посмотрю. Только ответь на вопрос: я там аватару оставил в кафе без денег. У нее проблем не будет?

– Во время отсутствия в виртуальной реальности игрока его кошелек переходит к «тени». Ты ведь не ставил ей ограничений на траты? – усмехнулась Карина.

Я покачал головой.

– Тогда тебе стоит больше беспокоиться о том, как бы она все не потратила. Девушка как-никак. Женская скука, помноженная на свободное время, существенно опустошает мужской кошелек. Не поленись в будущем поставить ограничение на траты, а то бывало не раз: перс копит тысячу золотых на мегадоспех, остается какая-то жалкая дюжина монет, заходит в игру, а там его аватара, вся такая красивая, говорит: «Я тут сапожки и шубку себе прикупила, всего за семьсот золотых. Ты ведь не сердишься, правда?»

Мы рассмеялись.

– Я бы хотел почитать про игру поподробнее, чтобы не чувствовать себя полным нубом.

– Основные приколы описываются в ФАКе, на который есть ссылка на главной странице, подробнее можно почитать на общеигровом форуме. Какие-то секретные фишки есть на клановых форумах, но туда тебе доступ закрыт, пока не вступишь в какой-нибудь клан.

Я поблагодарил девушку, и мы стали смотреть фильм. Это оказался «Некоторые любят погорячее». Под провокационным названием скрывалась старая добрая романтическая комедия, известная нашим предкам как «В джазе только девушки».

Браслет начал бодро отсчитывать призовые секунды, как за деятельность в режиме обучения.

Батя появился спустя полчаса, очень озабоченный и даже какой-то помятый.

– Ну ты даешь, сын, – сказал он весьма сердито. – Втравил меня в разборки с орками. Этот Грык оказался очень скорым на месть парнем. Буквально через час после своего бегства организовал на нас с Флинтом нападение.

– Как? – поразился я.

– А так. Десять стрелков-орков девятого – одиннадцатого уровней открыли стрельбу со всех сторон. Когда в тебя попадают стрелы – это очень неприятно, даже если на тебе хорошая кольчуга и запасы исцеляющих зелий под рукой. – Он скривился и потер грудь, как будто стараясь прогнать ощущение боли.

– Надеюсь, тебя не убили? – уточнил я.

– Жив, как видишь, – хмыкнул батя. – В вирте не умирают, как правило. Чем он и хорош.

– Я имею в виду твоего перса… и аватара.

– Да нет… как только мы поняли, что нам не устоять, сразу же утекли через личный портал, – проворчал отец.

Глаза Карины изумленно расширились.

– Личный портал – штука очень дорогая.

– Еще какая. За такие деньги мог бы быть и не одноразовым. – Батя недовольно скривился. – Но меня не это волнует. Деньги всего лишь деньги. Их всегда можно заработать или украсть. Напавшие на меня орки стреляли крафтовыми стрелами.

– Что-о-о? – завопила сотрудница «Дрим кингдом» не своим голосом. – Извините, но это что-то абсолютно невероятное. Крафтовое оружие строго-настрого запрещено распространять среди местных. Виктор Григорьевич, вы делаете официальное заявление? – Ее глаза сердито засверкали.

– Да, Карина, вполне официальное. Я достаточно долго играю, чтобы по собственным ощущениям отличать обычные стрелы десятого уровня, усиленные и крафтовые. Моя броня одиннадцатого левела, тоже, кстати, крафт не из дешевых, позволяет выдерживать двадцать обычных и, соответственно, десять бронебойных. И уж точно она ни в коем случае не должна разлетаться на куски от третьей стрелы. У моего героя иммунитет ко всем самым распространенным орочьим ядам, даже к таким сильным, как «Крысиный мор» и «Гоблинская перхоть». Это свойство влетело мне в копеечку, и что я получаю в итоге? Наконечники стрел, засевшие в груди и печенке, оказались смазаны какой-то черной вонючей гадостью, пробившей мою стойкость к ядам на раз. Когда мы с Флинтом вывалились из телепорта, то чуть коньки от этой отравы не отбросили. Универсальный антидот, гарантированно исцеляющий даже гномью «Драконью трясучку», не помог. Пришлось три раза подряд использовать большое универсальное исцеление.

У Карины удивленно расширились глаза.

– БУИ должно лечить все болезни, восполнять любой полученный в игре ущерб и нейтрализовывать любые яды. Это ведь тоже крафт.

– Причем весьма недешевый, – проворчал батя. – И, как оказалось, не слишком-то действенный. За те деньги, что вы за него сдираете, мог бы быть и посильнее.

– Извините, может быть, я чего-то не догоняю, но почему так страшно, что у орков появились крафтовые стрелы?

Оба посмотрели на меня как на идиота.

– Виталий, – мягко спросил меня отец, – ты ведь помнишь очень популярную некогда игрушку «Волшебный мир»? Ту, что запретили полгода назад?

Я кивнул, вспоминая, как гудел мой геймерский клуб от этой новости и как хозяин игрового подвальчика татарин Камиль возносил хвалу Аллаху Всемогущему и Всемилостивейшему, что в свое время не смог договориться об условиях работы с «Волшебным миром».

Геймеры в этой виртуальной реальности вдруг ни с того ни с сего стали сходить с ума сотнями, если не тысячами. Только вот почему так получилось, я тогда не понял, да в общем-то и не очень-то хотел. В то время меня, кроме квестов в «Потерянных землях», мало что волновало. Помню, тогда все геймеры дико боялись и переживали, что виртуальность вообще запретят… Но обошлось.

Фирмы, производящие виртуальные игры, дали на лапу следователям, экспертам, судьям, чиновникам, депутатам, и дело ограничилось запретом «Волшебного мира».

– Только я не уловил деталей случившегося. – Я покаянно развел руками. – Почему так много народу поехало с катушек? И так сразу.

– Думаю, что Карина, как работник игровой индустрии, лучше и профессиональнее расскажет о той трагедии, – предложил батя.

– При создании виртуальных миров администрация старается, чтобы все созданные расы и государства находились в равновесии по военным возможностям, численности, магическим способностям. Это делается в целях недопущения глобальных войн и геноцида отдельных слабых народов.

Большинство геймеров – люди мирные и плохо воспринимают изнанку больших войн: сожженные, разграбленные селения, убитые мирные жители, изнасилованные женщины. Прикольно завалить в квесте монстра, но очень неприятно видеть, как эти монстры рвут на части твоих виртуальных родных и близких.

В «Волшебном мире» этот баланс был нарушен, когда один из геймеров, вопреки запретам, продал гномам за очень хорошие деньги секрет изготовления крафтового оружия. Бородатые быстро и очень скрытно провели перевооружение и начали войну с орками. Причиной были спорные горы и рудники, захваченные зеленокожими в незапамятные времена. Благодаря новому супероружию гномы легко в нескольких сражениях победили врагов и вернули свои былые владения. Казалось бы, тут им и остановиться, удовлетворившись возвратом владений предков. Но нет. Легкость побед и богатая добыча подвигли бородатых на новую идею: окончательно истребить всех орков и стать единственным подгорным народом. Из-под земли на людскую и эльфийскую территорию хлынули беженцы, которым там были совсем не рады и которых встречали не хлебом-солью, а остро заточенной сталью.

Какой-то игрок, игравший за орка, чтобы спасти свою расу, тоже нарушил запрет и подарил шаманам зеленокожих секрет крафта. Его примеру последовали геймеры-люди, геймеры-эльфы и геймеры-тролли. Началась небывалая по масштабу и жестокости война, захлестнувшая все игровое пространство. Сотни тысяч игроков по всему миру столкнулись с тем, что их «родные» города и села стирали в порошок, их виртуальных друзей, жен, мужей, детей убивали или угоняли в рабство. Часто эти виртуальные, но от этого не менее горькие трагедии происходили прямо у них на глазах. Большинство геймеров, для которых вирт был всего лишь игрушкой и развлечением, просто сильно расстраивались и впадали в депрессию. Меньшинство же, но их все равно были многие тысячи, сходили с ума от горя, резали вены или превращались в кровожадных маньяков, ведь игровая реальность стала для них смыслом жизни.

Администрация игры, увидев, что «Волшебный мир» стремительно превращается в мертвый, попыталась исправить ситуацию, но было слишком поздно. Игру сначала отключили, а потом, по решению суда, стерли. То же самое ожидает любую другую виртуальную реальность, в которой геймеры начнут слетать с катушек выше предельно допустимой нормы.

Появление в нашей игре запрещенного крафта у орков – очень тревожный признак. Эта раса, согласно истории мира, недавно потерпела поражение от объединенного войска людей и эльфов. Получив супероружие, они, вероятно, захотят сквитаться.

– А значит, будет большая война, – сказал я и выругался. Представил себе, что может стать с моей аватарой в захлестнутом насилием мире…

– А где война, там горе, смерть, сошедшие с ума игроки и в конечном счете стертые виртуальные миры, – сказала упавшим голосом Карина. – Я сообщу о возникшей угрозе администрации игры и главам всех боевых кланов.

– А нельзя ли на программном уровне вычистить этот атакующий крафт как баг? – спросил я. – И вообще, почему местные могут пользоваться запрещенным для них оружием?

Девушка смутилась:

– Боюсь, что программный запрет по крафту не абсолютный, его вполне реально обойти. Когда создавали «Королевство мечты», проблемы усиленных боевых артефактов, погубивших «Волшебный мир», еще не существовало. По крайней мере, наши программисты и геймдизайнеры о ней не знали. Создатели игры хотели дать возможность игрокам защитить своих аватаров, в том числе и крафтом. Администрация считала, что таким образом можно побудить игроков больше тратить. Ведь чтобы защитить любимую, хоть и виртуальную, но вполне живую личность, многие готовы очень хорошо потрясти собственный кошелек. Тем более аватары, в отличие от персонажей, отнюдь не бессмертны. А поскольку Система не видит разницы между «тенями» и местными, получилось, что НПС тоже смогли владеть крафтом. Им запрещено покупать его, а вот найти или добыть в бою – вполне в рамках правил. По сути, для НПС крафт стал чем-то вроде легендарных вещей. Если игрок «случайно» забывал «прокачанный» артефакт под подушкой или на столе, аватар или НПС-друг могли его «найти» и взять без ущерба для себя и работоспособности подарка.

Я молча выругался. Опять из-за бабок людям крышу срывает. Затем мой мозг зацепился за одну из фраз девушки.

– Как так не бессмертны?

– А вот так, – хмыкнул отец. – Были бы они, как герои, вечными, кто б для них крафт покупал? По крайней мере, в таком безумном количестве? Наши «тени», сынку, – это обычные местные, только привязанные к нам эмпатически, а на более высоких уровнях – еще и телепатически. Если их не защищать, как следует, то они погибают. А ты как думал? Что аватара – что-то вроде щита и меча для героя? Бесплатная живая и вечная суперплюшка? Ага, разбежался. Скорее уж «тень» похожа на тамагочи. Сама ест и какает – уже хорошо.

Я высказал несколько очень энергичных фраз в адрес администрации игры, которые не могу здесь привести из-за цензуры.

Батя сочувствующе покивал головой:

– Согласен, весьма подленькая задумка. Дать привязаться к виртуальному другу или подруге, а потом… бац… оказывается, что в любой глупой заварухе или пьяной кабацкой драке ты можешь запросто потерять свою «тень». Безвозвратно. Зато если ты на перса готов потратить тысячу баксов, то на аватарку не пожалеешь и пяти – десяти штук.

– А если «тень» погибает? Игрок остается один?

– Существует выбор. Можешь взять нового аватара или получить магического спутника. Лошадь говорящую или феникса, к примеру. Чтобы не так привязываться. Но, по моему опыту, геймеры редко теряют свои «тени». В реально опасные заварухи идут, как правило, сами игроки, оставляя аватаров в тылу.

Я задал еще один вопрос:

– Ну ладно, крафтовая защита для аватаров и местных объяснима и понятна, но почему для них доступно «прокачанное» атакующее оружие?

– Боюсь, это баг, в свое время не замеченный разработчиками. – Карина развела руками.

– Так, может, стоит его вычистить? – поинтересовался я.

– Это не так-то просто. Помнишь старый фильм про Терминатора и систему «Скайнет»?

Я кивнул, смутно вспоминая довиртовый фантастический боевичок.

– Придуманный там ИИ и в подметки не годится нашему, управляющему «Королевством мечты», – с ощутимой гордостью сказала Карина. – Будь в «Терминаторе» наш дух игры, Джону Коннору и остальным повстанцам точно ничего не светило бы в плане победы. К сожалению, игра устроена и запрограммирована так, что любые попытки почистить программные коды главный ИИ воспринимает как читерство, в смысле мошенничество, и просто блокирует. Он – абсолютно самостоятельная и автономная личность. Так было задумано, чтобы избежать возможных злоупотреблений со стороны сотрудников администрации, подкупа сисадминов и программистов игры геймерами. Поэтому любой баг нашего виртуального мира становится его неотъемлемой частью, разве что дух игры самостоятельно решает избавиться от него, как искажения гармонии Дрим кингдом.

– Так надо ему приказать… – Я продолжал давать «умные» советы.

– Дух игры не слушается наших приказов. С тех пор как он осознал себя, мы можем только просить, советовать… Понимаешь, Виталий, в игре крутятся безумно большие деньги. Создатели игры решили исключить даже малейшую возможность искушения сотрудников, – развела руками Карина. – Хоть управляющий модуль нам не подвластен, зато его не купишь за зеленые фантики.

– А попробовать найти тех гадов, которые, вопреки запрету, распространяют наступательный крафт среди орков? Хоть это ваши сисадмины могут? Или дух игры? – спросил я с сарказмом.

Девушка с сожалением покачала головой:

– Абсолютный запрет на поиск тех игроков, которые не давали на это специального разрешения. Конфиденциальность, прайваси. У нас игра для взрослых и очень-очень ВИП-игроков. Мало ли чем геймер занимается со своей «тенью» или местными? Никто из богатых и влиятельных не хочет видеть себя в You Tube. Даже в виртуальном обличии.

– А как же я отца в игрушке отыскал?

– Видимо, ты, как сын, в списке тех, кому он доступен.

Отец подтверждающе кивнул.

– А если попробовать через поиск местных? Найти этого самого Грыка и посмотреть, чем он занимается? – пришла мне в голову идея.

Сотрудница компании опять замотала головой:

– Запрет на поиск был поставлен и на местных. Чтобы нельзя было следить за геймерами через их виртуальных друзей. Грыка и его товарищей можно будет искать только с помощью внутриигровых возможностей. Через кланы и городскую стражу. Я уверена, следы рано или поздно найдутся. Орки не такой народ, чтобы сидеть спокойно, – сказала Карина и ласково улыбнулась. – А когда они засветятся (надеюсь, это будет, когда я буду в игре), то их найдут и ласково попросят рассказать, где они взяли крафт, а потом отыщут умников, которые придумали такую подставу игре, и заставят пожалеть об этом… – Мы с отцом оба невольно вздрогнули. На секунду в девушке проскользнуло что-то от ее персонажа – жрицы Темной богини. Карие глаза на мгновение стали пугающе черными. Или мне это почудилось?

Игровой центр «Дрим кингдом» через несколько минут закрывался. Мимо нас к выходу потянулись клиенты, спеша оказаться в кроватках до заветного времени – двенадцать ночи.

Мы попрощались с Кариной, пообещав прийти завтра вечером, а она в свою очередь заверила, что администрация игры будет держать нас в курсе событий.

По пути в гостиницу батя сначала задумчиво молчал, затем энергично прокомментировал сложившуюся ситуацию:

– Чудаки эти создатели игры… те, что на букву «м». Разве можно было ставить бизнес с миллиардными оборотами в зависимость от автономного ИИ? А если он с катушек слетит? Что-то Карина недоговаривает.

– Думаешь, девушка темнит? – вскинулся я. – Она в сговоре с орками?

Отец выразительно посмотрел на меня и ответил, качая головой:

– Сынку, хоть ты и похож на меня, но мозгами пошел в маму-блондинку. Карина явно в панике, как сам мог заметить. Она, как и ты, игроманка-наркоманка и до смерти испугалась угрозы разлюбезному виртуальному мирку. Надеюсь, что ее, как рядового сотрудника, не посвящают в святая святых деятельности компании, и у администрации есть свои секретные способы решить эту проблему. Полагаю, что хозяева бизнеса должны были оставить контроль над курицей, несущей золотые яйца. Хотя с другой стороны, видел я пару раз Киреева на бизнес-тусовках. Хороший мужик, правильный, но, прежде всего, энтузиаст-компьютерщик, а потом уж бизнесмен. Из таких, как он, и получаются Франкенштейны. Что толку гадать – все равно мы это узнаем не здесь и не сейчас.

Так как добрались до номера мы без десяти двенадцать, то дальнейшие обсуждения и разговоры решили отложить на завтрашнее утро. Ведь каждая минута бодрствования после полуночи отнимала шестьдесят секунд игрового времени. Сурово. Я почистил зубы, разделся и плюхнулся под одеяло.

Довольно долго сон не шел. В моем воспаленном от беспокойства разуме постоянно крутились различные очень неприятные картинки гибели моей аватары: то от клятой крафтовой орочьей стрелы, то от мегакопья, то от подлого удара кинжалом в спину. И каждый раз я на какую-то долю секунды опаздывал, чтобы ее защитить, отбить удар или встать на пути разящей металлической смерти.

Затем я все-таки нашел в себе силы переключиться на правильное медитативное дыхание и под умиротворяющее, еле слышное тиканье браслета, отсчитывающего призовые секунды, заснул.