1

Линкор «Дениц» каперанга Хельмута фон Хартманна в тот момент только выходил на исходную позицию, чтобы атаковать вьедский линкор «Генок», которого вдруг не оказалось на своем месте.

Этот линкор находился слишком далеко от той точки космического пространства, в которой только что погиб линкор «Рихтгофен». Каперанг Хельмут фон Хартманн и все члены команды «Деница» по обзорным экранам имели возможность наблюдать картину гибели своего собрата, друзей и приятелей. Эта картина была воссоздана их корабельным ИскИном на базе ранее полученной им информации. Сейчас на этой картине можно было видеть корпус линкора «Рихтгофен» с громадными дырами пробоинами, из которых все еще вырывалась всплески внутренней атмосферы, а иногда и безжизненные тела матросов. Линкор, медленно вращаясь вокруг своей оси, потихоньку уплывал в черноту космоса.

Лишенный интонации, голос корабельного ИскИна «Деница» перечислял пробоины полученные «Рихтгофеном» во время боя:

— Пробоины и повреждения, полученные линкором «Рихтгофен», свидетельствуют о том, что 88.2 процента его экипажа погибли. Линкор восстановлению не подлежит. Если он останется в таком положении и не будет произведена коррекция этого его произвольного курса, то через сто лет, семь месяцев и сорок дней он сгорит в горниле звезды Пси Гончих псов.

Взбешенный гибелью друга, гибелью почти тысячи матросов и старшин экипажа, а также самим фактом потери «Рихтгофена», каперанг фон Хартманн приказал, увеличить скорость перемещения своего линкора и атаковать вьедский линкор, только что хладнокровно расстрелявший линкор «Рихтгофен». Аналогичные чувства одолевали каждого члена команды «Деница», матросы не думали о возможной своей гибели, как следствие этого приказа капитана линкора. В тот момент матросы, старшины и офицеры экипажа линкора «Дениц» горели одним желанием, уничтожить корабль противника, который подло, исподтишка расстрелял их товарищей, приятелей и друзей.

Вьедский линкор «Генок» все еще находился в движении, он не успевал вовремя вернуться на свою прежнюю огневую позицию. С той позиции его комендоры с закрытыми глазами могли вести огонь резонаторами главного калибра по противнику. Они своими датчиками и приборами до сантиметра вымеряли и как бы пристреляли различные точки космического пространства, в которых должен был бы появиться атакующий их вражеский линкор. Но непредсказуемое увеличение скорости перемещения «Деница», а также непредвиденная задержка «Генока» с возвращением на свою прежнюю позицию, сыграли злую шутку с адмиралом Улусчеком и его командой.

На этот раз линкор «Дениц» первым открыл огонь по противнику и с довольно-таки дальнего расстояния. Но его энергосгустки все же попали в линкор «Генок», они нанесли множество повреждений, но в основном эти были повреждения броневой обшивки. Вьедский линкор сохранил маршевые двигатели, а также возможность вести огонь резонаторами главного калибра. Уцелевший в предыдущем поединке линкор «Зеппо» своим залпом поддержал залп главного калибра своего собрата.

В жизни, тем более на войне, очень редко такое случается, чтобы мощнейший и сдвоенный залп вьедских линкоров прошел бы мимо цели. «Деницу» и его команде сильно повезло, линкор, наверняка, не выдержал бы этих двух залпов противника, его месть за погибших друзей так бы и не состоялась!

В какой-то момент «Дениц» настолько сблизился с вьедским линкором «Генок», что свой второй залп эмиттерами главного калибра произвел практически в упор, прямо по борту вражеского линкора. В результате погибает адмирал Улусчек, но остается в живых каперанг Дедро, который сумел-таки поднять на ноги оставшихся в живых членов своего экипажа, заставить их приступить к тушению многочисленных пожаров, к ремонту поврежденных агрегатов и механизмов. «Генок» получил множественные повреждения, практически потерял всю внешнюю артиллерию, расположенную на броневой обшивке, но сохранил ход. Маршевой двигатель не избежал повреждений, но, честно говоря, эти повреждения были минимальными, были вдребезги разбиты только два из двадцати фотонных обтекателей его дюз.

Каперанг Дедро по-вьедски поступил весьма мудро, он мог бы тотчас же приказать своим навигаторам покинуть это место, удирать, куда глаза глядят?! После такой попытки его линкор, возможно, погиб. Потому что в тот момент каперанг фон Хартманн не стал бы сомневаться в том, по какой из двух целей ему вести огонь резонаторами главного калибра, по «Геноку» или по «Зеппо».

Линкор «Генок» каперанга Дедро продолжил безмолвно и безжизненно дрейфовать в космосе, явно демонстрируя свою неспособность восстановить самостоятельный ход. Линкор «Зеппо», спасая своего товарища, резонаторами главного калибра нанес безжалостный удар в упор по «Деницу». На капитанский мостик этого линкора, каперангу Хельмуту фон Хартманну, сразу же посыпались бесчисленные рапорты матросов и старшин о полученных линкором повреждениях, об отказах корабельных механизмов. Но главное заключалось в том, что линкор «Дениц» потерял ход, но сохранил эмиттеры главного калибра, которые к тому моменту были заряжены. Оставалось только отдать приказ корабельному ИскИну, чтобы он определил бы цель и по ней произвел бы залп эмиттерами главного калибра!

Твердым голосом каперанг фон Хартманн произнес приказ ИскИну:

— Цель — второй вражеский линкор. Огонь по готовности!

Каперанг тут же занялся решением срочных вопросов по спасению своего корабля, сейчас было нужно потушить множественные очаги возгорания, дать задание на работу армии ремонтных роботов и дроидов. В этот момент борта «Деница» озарились огнями выстрелов эмиттеров главного калибра, которые на этот раз почему-то вели огонь по противнику не единым залпом, а каждый эмиттер делал выстрел по очереди, один за другим! Этот залп тяжелораненого линкора «Дениц» получился не столь впечатляющим, как его предыдущие залпы, но он надвое разорвал линкор «Зеппо». Оторванная носовая часть оказалась полностью неуправляемой, совершив два гигантских кувырка, она всей своей массой обрушилась на спутник Виргиния, отчего он содрогнулся, а его разреженная атмосфера заполнилась тоннами мельчайшей пыли, поднявшейся с поверхности спутника.

Экипажу линкора «Зеппо» каким-то чудодейственным способом удалось сохранить под своим контролем кормовую часть линкора. Рептилии даже попытались этот обломок своего линкора вывести из зоны боевых действий. Они поочередным включением направляющих дюз заставили этот свой обломок целеустремленно двигаться прочь от спутника Виргиния.

Именно в этот момент вьедский линкор «Генок» пошел в разгон, чтобы выйти в гиперпрыжок. Его капитан Дедро решил, что настала удобная минута для бегства с поля боя. Внимание противника в этот момент было, наверняка, отвлечено агонией линкора «Зеппо»! По его приказу энергию подали на сохранившиеся двигатели, минут через десять линкор должен был бы войти в гиперокно. Отдавая приказ о уходе линкора в разгон, каперанга Дедро ничто другое не волновало, ни то, что он на поле боя бросает своих товарищей, ни то, что на планете Ли Йети он на растерзание противника оставляет несколько вьедских охранных дивизий. Сейчас каперанг Дедро думал только о своем собственном спасении.

Он сидел в адмиральском кресле, которое в какой-то мере сохранилось, а его собственное капитанское кресло вышвырнуло за борт, когда вражеский энергосгусток пробил борт линкора. Каперанг Дедро хмуро посматривал на останки капитанского мостика линкора «Генок». Сейчас оно ничем собой не напоминал собой того помещения, которым капитанский мостик был всего несколько часов назад. Красное пятно пробоины, уже залитое сталебетоном, утянуло в космос адмирала Улусчека и всех офицеров операторов вахтенной смены.

Тогда каперангу Дедро попросту повезло, обиженный на адмирала Улусчека, который практически его отстранил от командования линкором, он удалился в свою каюту, где спокойно пережил прямые попадания вражеских энергосгустков. Сейчас матросам и дроидам удалось восстановить навигаторский пост, офицеры которого и управляли линкором, артиллерийский и пост разведки. Все остальные посты, как говорится, не подлежали восстановлению, да они пока и не были ему нужны.

Оставались каких-то пять минут до полной свободы и безопасности гиперпространственного тоннеля, вражеский линкор был слишком занят своим ремонта и вовремя не обратил внимания бегство «Генока» с поля боя. Одним словом, ничего в данный момент этому линкору не угрожало, если бы не голос старшины рептилия, работавшего за постом разведки и обнаружения, не проклекотал о появлении подозрительных малогабаритных объектов.

Чуть позже этот же старшина добавил, что через три минуты преследователи выйдут на дистанцию атаки. Каперанг Дедро тут же проклекотал о том, чтобы артиллеристы линкора поставили противокорабельную огневую завесу перед этими атакующими его линкор мошками. Тут же застрекотали тридцатимиллиметровые плазменные пушки, которых в великом множестве было установлено на обшивке «Зеппо», вскоре к ним присоединились боевые лазеры и лучи антиматерии. За дюзами вьедского линкора разлилось море противокорабельного отсечного огня.

Семь истребителей полковника Зарастры настолько близко приблизились к вражескому линкору, что у них уже не было пространства для того, чтобы совершить минигиперпрыжок и в безопасном гипертоннеле пройти это море противокорабельного огня. Твердой рукой Нанка Зарастра направила свой истребитель в это огненное море, успев только произнести:

— С нами бог, ребята! Мы должны победить!

Все шесть пилотов космических громкими голосами повторили слова своего лидера, и вслед за ней утонули в противокорабельном огненном аду. Заметных простому взгляду дополнительных вспышек в этом огненном аду не было заметно, но вот только эту противокорабельную завесу преодолели три из семи истребителей. Майор Села Николая мрачным взглядом осмотрела свою тройку истребителя и сухим голосом произнесла:

— Парни, судьба избрала нас для того, чтобы мы остались жить и завершили бы дело наших товарищей! Вперед в атаку! Да хранит вас, господь бог!

Откинулись крышки двухтрубных торпедных аппаратов, шесть позитронных торпед покинули пилоны истребителей. Вьедский линкор «Генок» уже начал входить в гиперпространственный тоннель, когда шесть торпед в разных местах коснулись его борта. Шесть термоядерных взрывов начали корежить, ломать и раздирать на части километровый корпус вражеского линкора. Практический уничтоженный термоядерными взрывами, линкор «Генок» силой инерции движения был попросту затянут в гипертоннель, не оставив перед его овальным гиперокном ни единого своего обломка.

— Молодцы ребята, хорошо поработали! Не дали этим рептилиям безнаказанно покинуть поле боя! А теперь нам пора возвращаться к «Деницу» и посмотреть, чем ему мы можем помочь?! — Произнесла майор Села Николаи.

Как уже говорилось, что в настоящее время линкор «Дениц» представлял собой весьма печальную картину, его корпус прямо-таки был испещрен пробоинами, только некоторые из этих пробоин были уже залатаны сталебетоном красного цвета. В большинстве своем пробоины чернели провалами в стальных конструкциях и в бортах. Стволы эмиттеров главного калибра были развернуты так, что каждый эмиттер смотрел только в свою сторону. Артиллеристские батареи малого и среднего калибра были сметены огненными смерчами с его внешней обшивки. Ходовые и габаритные огни этого гигантского корабля были погашены. По внешнему виду линкора можно было бы предположить, что ему здорово досталось, что возможно «Дениц» погиб.

Истребители несколько раз его облетели, но нигде не наблюдали какого-либо движения или работу ремонтных бригад роботов или дроидов. Майор Николаи совсем расстроилась. Насколько судьба оказалось несправедливой к германской эскадре, германцы победили, уничтожили противника, но, кажется, ее корабли погибли, как и все корабли неприятеля. Действуя более по инерции, она бортовую радиоаппаратуру истребителя настроила на волну линкора «Дениц» и принялась вызывать капитана первого ранга Хельмута фон Хартманна, с которым была давно знакома.

Уже на втором вызове каперанг фон Хартманн ответил:

— Дорогая Села, неужели это ты? Какими судьбами ты здесь оказалась?

— Хельмут, ты жив? Что произошло с твоим линкором? Если смотреть на него со стороны, то на нем ни одного живого места не осталось?!

— Охотно верю, Села, твоим словам! Нам пришлось пережить несколько неприятных минут! Но, кажется, мы остались, я имею в виду часть экипажа, живыми, а сейчас ведем активную борьбу за живучесть линкора! Но вот эту борьбу мы проигрываем. Пожары локализованы, в нескольких отсеках мы восстановили атмосферу, но вот восстановить маршевой двигатель нам в короткий срок не удастся! Придется повозиться с ним несколько месяцев, которых у нас попросту нет. Вьеды, наверняка, после того, как замолчали их корабли в этой звездной системе, в самое ближайшее будущее направят сюда свою разведку. Нам же с ними сражаться нечем, эмиттеры крупного калибра уничтожены и у нас нет энергии для питания стволов малого и среднего калибра! Так, что пока не знаю, что и делать?

— Может быть, кому из нас, истребителей, слетать в ту точку космического пространства, где осталась баржа вооружений «Мария» каплейта Германа Кенига. Герман, большой знаток флотского вооружения. В течение каких-то суток каплейт спокойно может пригнать сюда свою баржу и своих специалистов по вооружению. Как говорится, одна голова хорошо, но две — гораздо лучше!

— Села, да у тебя светлая голова!

2

Никита Панин так и не мог разобраться в том, что с ним случилось?!

Совершенно неожиданно и в неизвестном направлении вдруг исчез его космический истребитель, сиденье второго пилота в котором занимал Ланселот. Он только что переговорил с Ланселотом, обрисовав тому картину, которая произошла на этой ракетной базе вьедов, за обладание которой отдали жизнь десантники и сам лейтенант Ребелло. Вааук-гризли задумчиво начал говорить о том, что вряд ли вьеды охранники так яростно бы дрались за эту обыкновенную ракетную базу. Что на базе должно было бы находиться или храниться нечто такое, что представляло бы государственную или имперскую тайну вьедов?!

И на этих словах связь с Ланселотом прекратилась.

Не понимая, как такое возможно, чтобы можно было бы заблокироваться мысленную связь, капитан Панин продолжал звать Ланселота еще несколько минут. Но Ланселот хранил упорное молчание, тогда Никита Панин попытался установить мысленный контакт со всеми людьми, которые, как он знал, были телепатами. По мере продвижения по списку таких людей, Никита убеждался в том, что в этом мире существует магическое существо, способное блокировать ментальные каналы и мысленные контакты. Сам Панин сохранил способность к логическому мышлению, но, как бы ни старался, за грани своего сознания не мог выбраться.

Чувствуя бессмысленность этих попыток, и полагая, что на решение этой проблемы уйдет много времени, Никита Панин решил на время прервать свои попытки установить связь с другими телепатами, чтобы заняться поиском места, в котором он мог бы надолго расположиться и ночевать. Стараясь не бередить память погибшего лейтенанта Ребелло и его десантников, Никита Панин обошел территорию пусковых ракетных шахт, но ничего толкового не нашел. В последнем мысленном разговоре со старшиной Лопуховым, тот точно упомянул о том, что на территории ракетной базы должен был находиться аппаратно-командный центр, куда стекаются все каналы, связи, показания приборов, а также находится различная аппаратура для производства нацеливания этих баллистических ракет.

Вернувшись на прежнее место, капитан Панин у одного из убитых десантников позаимствовал маскхалат, а затем замер и через прицел отцовского карабина осмотрел строения, которые так и не были захвачены десантниками лейтенанта Ребелло. Сколько бы он не всматривался в прицел карабина, он видел только внешние стены одного продолговатого строения и двух явно жилых зданий. Время от времени между зданиями пробегали вьеды охранники, но их было не так уж много. Чем более Никита раздумывал на сложившейся ситуацией, тем более убеждался в необходимости проявления активности со своей стороны. Ему нужны были все эти строения, пока еще удерживаемые вьедскими охранниками. Ситуация была просто, если он не уничтожит вьедов охранников, то они когда-нибудь поймают его врасплох и убьют! Но, вступая в открытый бой с вьедами, Никита Панин должен хорошо помнить о том, что эти вьедские охранники старички уничтожили взвод лейтенанта Ребелло!

Первый энергосгусток, выпущенный из отцовского карабина «Сайга 700», попал в лоб вьеду и снес половину его черепа. Охранник, видимо, куда-то спешил, поэтому неосторожно показался в просвете между строениями. Он широко взмахнул руками и растянулся мертвым на бетоноасфальте. За целый час к этой мертвой рептилии так и никто не подошел из его товарищей. Зато Никита Панин подстрелил еще двух рептилий, которые переносили какой-то предмет из одного строения в другое. После этих выстрелов вьеды долго обрабатывали предполагаемые позиции снайпера из всех видов имевшегося в их распоряжении оружия. Потому, что огонь в основном велся из автоматизированного оружия, Никита пришел к выводу о том, что вьедских охранников осталось не так уж много, три или четыре рептилии.

Тогда он сам поменял позицию и, как можно ближе, подобрался к длинному строению. Дальше действуя более по наитию, капитан Панин взобрался на крышу длинного здания, где маскхалат его отлично скрывал от глаз рептилий. Подобравшись к краю крыши, Никита начал высматривать то, что происходило во дворе этого строения. Вьеды охранники, видимо, понимая, что они находятся вне зоны видимости вражеского снайпера, чувствовали себя вольготно, свободно расхаживали по двору, не прячась и не пригибаясь. Но с открытием огня по этим рептилиям Никита не спешил, он хотел быть уверенным в том, что здесь на дворе собрались все рептилии, кто остался живыми после боя с десантниками.

Он хорошо помнил слова лейтенанта Ребелло о том, что его десантники ведутся с превосходящими силами противника, чуть ли не с батальоном. А сейчас, что, получается, пять вьедов охранников вольготно разгуливают по этому двору, где же прячутся остальные?! Более плотно надвинув на голову и лицо капюшон маскхалата, Никита Панин вошел в магический транс, он решил магией обследовать все помещения, в которых могли скрываться вьеды охранники. Его дух парил над территорией вьедской ракетной базы, Никита видел панораму базу сверху, которую не раз наблюдал, когда телеметристы монитора «Адмирал фон Шпеер» подключались к спутникам и с них получали изображение этой базы.

Что касается сектора пусковых шахт, то там мало чего изменилось, те же сдвоенные шахты, подъездные пути, гравитационные тележки с ракетами, ничего нового! Но вот количество строений в командном секторе базы увеличилось, появилось небольшое здание, которое было полностью скрыто под землей! К нему вел подземный ход, который начинался лифтовой шахтой, едва возвышавшейся над землей во дворе, где сейчас гуляли вьеды охранники, якобы, защищенные от огня вражеского снайпера. Появилось новое большое здание, которое своей архитектурой напоминало солдатскую казарму.

Никита рискнул, внутри какого-либо помещения всегда легче заметить энергетическую оболочку души, и проник через вход внутрь этого здания. Вскоре он убедился в том, что это и была казарма, в которой могли разместиться охранники до трех рот. Но сейчас казарма оказалась пустой, на ее стенах вспыхивали и гасли совершенно не читаемые какие-то синие надписи. Можно было только предположить, что рептилии были подняты по боевой тревоге и покинули свою казарму, что в свою казарму они пока еще не вернулись! В этом помещении больше было нечего делать, дух Никиты Панина тем же входом покинул эту казарму.

Также пустыми оказались два жилых здания, в одном из которых проживали вьеды офицеры, работавшие на командном пункте, а в другом какие-то гражданские рептилии. Потому, что эти гражданские рептилии жили гораздо лучше, чем вьеды офицеры, Никита предположил, что это были очень важные особы, может быть, даже вьедские ученые?! В последнее продолговатое здание, на крыше которого сейчас укрывался снайпер Никита Панин, его дух, как ни пытался, но так и не смог попасть! Это здание было полностью заблокировано для проникновения любых живых и разумных существ, их мерцательных отражений и духов! Подобной блокировки Никита Панин еще не встречал, но в этом случае он не мог ничего поделать, так как наставала пора возвращаться в свою плоть, в свое тело!

Плоть Никиты Панина восприняло свой дух без особых проблем!

Снова став человеком, Никиту Панину вдруг захотелось подняться на ноги, расправить плечи и с такой силой потянуться, чтобы захрустела каждая косточка тела, но парню удалось удержаться от этого порыва. Еще раз он внимательно осмотрел двор, там, по-прежнему, слонялись пятеро вьедов охранников, они явно чего-то или кого-то ожидали. Никита решил, не теряя времени, расправиться с этими рептилиями. Он поставил карабин в автоматический режим ведения огня, мысленно определил траекторию движения его ствола, чтобы одной очередью поразить всех пятерых вьедов. Нажимая курок карабина, Никита Панин сам вошел в режим ускоренного движения. Через мгновение, через прицел своего карабина Никита внимательно рассматривал пять трупов рептилий, лежавших в различных позах на бетонеасфальте. Никто из них не шевелился, все они были мертвы!

Спустившись с крыши здания во двор, капитан Панин подошел к трупу каждой рептилии, чтобы проверить снайперскую точность своих выстрелов. Все пять рептилий были мертвее мертвых, но одна небольшая вещь насторожила капитана. В плечевом кармане одной из рептилий находился радиокоммуникатор, из которого слышался орлиный клекот. К этому времени Никита хорошо знал о том, что звуки, издаваемые рептилия очень напоминают орлиный клекот. Из чего, можно было бы сделать вывод о том, что эта пять рептилий поддерживали связь с другими рептилиями, которые были на спутнике или на планете. В любом случае Никите Панину следовало бы поторапливаться, чтобы его не застали на месте преступления.

Капитан Панин уже совсем собрался покинуть этот двор и вернуться в сектор с пусковыми шахтами, как простое любопытство повлекло его к лифтовой шахте. Дверцы лифта распахнулись и, без каких-либо паролей или проверки документов, лифт принял человека в свои объятия. Зажглась какая-то надпись на стене, в которую Никита попросту ткнул кулаком. Тотчас же дверцы лифта закрылись, Никита Панин почувствовал движение лифтовой капсулы, но он так и не смог определить направление этого движения, верх или вниз, направо или налево! Через мгновение дверцы распахнулись, и Никита оказался в небольшом помещении, которое было заставлено совершенно непонятной ему аппаратурой.

Двигаясь по единственному коридору, которое было сплошь заставлено непонятной аппаратурой, Никита Панин, в конце концов, добрался до другого, совсем небольшого помещения. Это помещение было ярко освещено, а его площадь была занята одним огромным пультом, а перед пультом высилось монументальное кресло, в котором могли запросто уместиться два человека или массивная рептилия, которая в своем прошлом была крокодилом. Машинально Никита осмотрел этот пуль, состоявший из множества кнопок, клавиш и сенсорных панелей. Сначала все обозначения на этом пульте ему показались вьедской тарабарщиной, разобраться в которой не было никакой возможности.

Но, присмотревшись более внимательно к графическим изображениям, которые на себе несли каждая такая кнопка или клавиша это пульта, в сознании Панина начало формироваться понимание того, для чего была предназначена та или иная кнопка или клавиша. Эти графические изображения были выполнены с таким расчетом, чтобы простой рептилии, рядовому или младшему офицеру, не составило бы труда работать за таким пультом. Чтобы лучше в этом разобраться, Никита Панин сел в неудобное кресло и закрыл глаза. Перед его внутренним зрением побежали какие-то строчки, послышался клекот орла. Внезапно внутреннее зрение исчезло, сознание капитана Панина поглотила темнота!

3

Находясь в полусумрачном состоянии, Никита Панин вдруг увидел идущий на посадку артиллерийский монитор, неизвестный голос в его голове произнес:

— Неопознанное космическое тело, которое может быть артиллеристским монитором неизвестной принадлежности, не запрашивая на то разрешения, идет на посадку в охраняемой нашими ракетами зоне. Готов открыть огонь по его уничтожению…

Последовала недолгая пауза и тот же голос продолжил:

— Электроника пусковых шахт на запросы о пуске ракет не отвечает! Вражеский монитор не может быть уничтожен. Срочно объявляю тревогу и вызываю дроидов ремонтной бригады для восстановления коммуникационных каналов связи с автоматикой пусковых шахт. — Через мгновение этот же голос продолжил. — Таким образом, курсант, ты прошел краткий гипнокурс по программному обучению и с этой минуты ты принимаешь под свое командование данную ракетную базу. Теперь ты вправе принимать самостоятельные решения! Перед отключением еще раз хотел бы еще раз обратить твое внимание на то, что отсутствует устойчивая телеметрия и связь с автоматикой пусковых шахт.

После этих слов в глазах Никиты Панина снова появился свет, восстановилось зрение и ему потребовалось несколько секунд для того, чтобы осмотреться и сообразить, где же он находится и что с ним в данный момент происходит! Головной мозг Никиты полностью сохранил память и работоспособность! Так, что ему не стоило особого труда вспомнить, кто же он такой, каким образом оказался в этом помещении и свои последние приключения на этой вьедской ракетной базе. Никита Панин догадался и о том, что каким-то невероятным образом, может быть, потому, что телепатам для общения не требуется знания иностранных языков, он прошел специальный гипнокурс на командира этой ракетной базы и стал им.

Что же касается отсутствия контакта с автоматикой пусковых шахт, то и в этом вопросе Никите Панину было все ясно и понятно. По его же просьбе старшина Лопухов произвел эту диверсию, он на свой пост завел все каналы телеметрии, существовавшие между командным пунктом и пусковыми шахтами этой ракетной базы, чтобы взять их под свой контроль. Сейчас было нужно только с ним связаться и попросить старшину переключить эти каналы на него. Но мысленный вызов старшины Лопухова снова остался без ответа, напомнив Никите все его прежние неудачные попытки установить ментальную связь с Ланселотом и другими товарищами.

Только в этот момент одновременно с его попыткой вызвать на связь по ментальному каналу Лопухова, синим цветом начала подмигивать одна из клавиш пульта. Никита совсем не собирался нажимать эту клавишу, но как только мигание этой клавиши попало в область зрения его глаз, то клавиша сама собой утопилась в своей ячейке.

Тут же у человека в голове послышался прежний голос, который, видимо, принадлежал ИскИну командного пункта, так, по крайней мере, предположил сам Никита Панин. Этот голос произнес:

— Зафиксирована попытка нарушения целостности ментального контура, установленного над ракетной базой!

Это краткое заявление ИскИна базы о существовании некого ментального контура безопасности над базой теперь многое объясняло. Видимо, каким-то образом Никита сумел незаметно для себя пересечь границу этого контура и с той поры оказался в полном телепатическом одиночестве. Капитан Панин некоторое время посидел в слишком широком для него кресле, как вдруг почувствовал, как это кресло начало сжиматься и принимать формы, чтобы ему было бы более удобно в нем сидеть. Никита так и не успел насладиться комфортом этого кресла, в этот момент ИскИн на главный обзорный экран командного пункта вывел изображение какого мощного взрыва, произошедшего на Беатрис со своим комментарием:

— Совместным огнем ракетной батареи охранного периметра Ли Йети и линкорской группой адмирала Улусчека только что был уничтожен вражеский артиллеристский монитор.

Перед мысленным взором Никита Панина мелькнуло улыбающееся лицо капитан-лейтенанта Эрнста Грегори, многих офицеров вахтенной службы капитанского мостика, которых видел, но так и не успел с ними познакомиться, чтобы узнать, как их зовут. Они так и навсегда остались в его памяти офицерами навигаторами, артиллеристами, телеметристами! Глаза Никиты щемило от слез, сердце учащенно работало…

В этот момент ИскИн базы невыразительным голосом произнес:

— Приказ не выполнен из-за отсутствия канала связи с автоматикой и телеметрией пусковых шахт!

— Так наладь, черт подери, этот телекоммуникационный канал связи?! — Не выдержал и в сердцах произнес капитан Панин. — Направь бригаду рудокопов, прикажи им прорыть канаву до центра автоматики пусковых шахт, уложи в эту канаву новые коммуникационные кабеля, в конце концов!

— Приказ понят и выполняется, примерное время выполнения всего объему работ составляет три с половиной часа!

Пока дроиды рыли канаву и укладывали новую коммуникационную нитку, Никита Панин просматривал видеозапись уничтожения «Адмирала фон Шпеера», чтобы определить прямых виновников гибели монитора. На записи четко просматривалось, что монитор сначала поразили две ракеты, пришедшие из космоса, от которых он оправился. Затем он произвел очередной залп, видимо, по линкорской группе вьедов. И в этот момент на него обрушилась новая волна торпед и ракет, пришедших, как из космоса, так и с планеты Республика Троя.

Совершенно случайно Никита Панин обнаружил, что его ИскИн способен показать любой уголок его родной планеты, и любой сектор космического пространства созвездия Гаммы Змееносца. Пока он рассматривал панораму планеты, он только что приказал ИскИну показать ему все военные объекты вьедов на этой планете. Разглядывая и изучая военные базы вьедов на планете, он проглядел сам момент старта и ухода в космос семерки истребителей полковника Зарастры.

Но его ИскИн быстро нашел в космосе эту семерку истребителей, по направлению их движения, Никита быстро разгадал замысел Нанки, нанести удар своими истребителями по вьедским линкорам. Благодаря своевременному обнаружению и слежению за продвижением группы истребителей Зарастры, Никита Панин стал очевидцем последнего боя линкоров «Рихтгофен» и «Дениц». Его сердце сжималось от боли в момент гибели линкора «Рихтгофен», он чуть ли не зааплодировал храброй атаке линкора каперанга фон Хартманна «Дениц», который уничтожил вьедский линкор, убийцу «Рихтгофена».

В этот момент ИскИн базы сообщил, что по новому телекоммуникационному канала восстановлена связь с сектором автоматики и телеметрии пусковых шахт.

— Пусковые шахты заряжены, гиперракеты находятся в полной боевой готовности к запуску!

— Приказываю поразить цель вьедский линкор в районе спутника Виргиния!

— Вы имеете в виду линкор «Зеппо», сэр? — Поинтересовался ИскИн. — Но это же вьедский линкор…

— Который был захвачен вражеской эскадрой?! — Завершил мысль ИскИна Никита Панин. — Приказ немедленно исполнять!

— Ракеты пошли! Цель будет поражена через сорок пять секунд! Производится перезарядка пусковых шахт!

В этот момент Никита Панин на большом экране командного пункта наблюдал за тем, как семерка истребителей полковника Зарастры вышла из-за спутника Виргиния. Слегка подкорректировав свой курс, Нанка устремилась в атаку на линкор «Зеппо». Она ни секунду не колебалась, чтобы войти в мощную противокорабельную завесу, в этот момент поставленную артиллеристами вьедского линкора. Его друзья пилоты истребители следовали вслед за своим лидером, ни один из них не отвернул в сторону. Из завесы вышли только три машины, Никита Панин тяжело вздохнул, грустно видеть, как гибнут твои друзья и приятели, которым ты ничем не может помочь.

Но в этот момент в его голове снова возник бесцветный голос ИскИна базы, который произнес:

— Цель, линкор «Зеппо», поражена тремя нашими гиперракетами и четырьмя торпедами вражеских истребителей! Батарея перезаряжена и готова к новому очередному залпу по вражескому линкору.

Никита сразу же догадался о том, какой корабль ИскИн базы имел в виду, называя «вражеским линкором».

— Открытие огня запрещаю! Впредь, любой залп, только по моей команде!

Сам же Никита в этот момент наблюдал за тем, как три истребителя долго вертелись вокруг линкора «Дениц». Затем один из истребителей ушел в разгон и вошел в окно гиперпрыжка. Пока он не понимал значения того, что происходило рядом с «Деницем». Но когда из гиперпрыжка вышел истребитель, а вслед за ним вспомогательное судно «Мария», которое тут же пристыковалось к германскому линкору, Никите Панину стало понятно, что линкор «Дениц» потерял ход и нуждается в технической помощи. Хотя вспомогательная баржа в основном занималась техническим обеспечением и вооружением космических истребителей, наверняка, на ее борту были и технические специалисты, способные помочь команде линкора восстановить его самостоятельный ход.

Ремонт линкора «Дениц» продолжался вот уже сутки, когда снова ожил и подал голос ИскИн базы, который сообщил:

— Наблюдается возмущение гравитационных волн в точке космического пространства Гаммы Змееносца, расположенной в трехстах тысячах километрах от зоны нахождения вражеских кораблей. Контрольное время выхода эсминцев из гиперпрыжка составляет десять минут.

— Подготовить и произвести залп всеми ракетами батареи по данной точке! Каждые последующий залп повторять через десять минут! Вести огонь до тех пор, пока корабли, выходящие из гиперпрыжка, не будут уничтожены!