Еще утро. Раннее. А я уже полностью оделась и обошла весь дом. Не знаю, как это правильно объяснить, но меня терзает смутное ощущение тревоги. С одной стороны, мне бы радоваться - Блуда нет дома. Я свободна! Могу идти, куда захочу. Но, с другой... Мне страшно выходить за порог его дома. И я не могу понять, почему. Там - город, который уже не так уж и плохо знаю. Люди. Безопасность. И от него, и от меня самой. Но я все равно никуда не ухожу, словно на входные двери наложено невидимое заклятие.

Искала везде, во всех комнатах. Даже в той, где побывала в первую очередь, очутившись на его этой территории. Нигде его нет.

Попыталась отвлечься на изучение самого дома. Не получилось. Дом, как дом. Достаточно дорогая и изысканная обстановка. Мебель, ремонт. Но все это безлико. Сразу видно, что его это место либо не интересует совсем, либо он, как и большинство мужчин, не заморачивается на памятных вещах и аксессуарах. Здесь нет ни фотографий, ни чего бы то ни было личного. Естественно, я не заглядывала в шкафы, но на первый взгляд - это дом без собственной души. И, единственное, что может хоть что-то рассказать гостям о его владельце - это та самая комната, куда он затащил меня в самом начале. Но, неужели этот человек настолько бесчувственный?

Ведь, у каждого есть какие-то памятные вещи. Подарки друзей, родственников, любимых людей. Вот не поверю, что дядя Коля никогда и ничего не дарил своему, пусть и приемному, но сыну. А Ксюша? А до нее кто-нибудь? Вообще ничего? Или он так не любит подарки, что прячет их в чулане, чтобы только не раздражали его лишний раз? Дядя Коля не раз говорил, что мой сводный брат очень нелюдимый человек. Скрытный. Волк-одиночка. Но так ли это на самом деле?

Многие мои одноклассники не общались с родителями просто потому, что считали, что старшее поколение не поймет их проблемы. Не сможет вникнуть. Возможно, Блуд тоже так считает? Но тогда, почему он не обзавелся ничем, что могло бы быть дорого его сердцу? Если уж живет один? Он может иметь все, что захочет!

Я вдруг замерла на месте. Прямо там, где стояла - посредине его гостиной. Он обзавелся. И поместил это в свой холостяцкий дом. Он завел себе меня...

И я нисколько не тешу себя надеждой, что с его стороны это любовь. Не поверю никогда! Блуд - хозяин жизни. По крайней мере, он так считает. Очень вероятно, я дала правильное определение его чувств ко мне. Он меня себе завел. На то время, пока я ему интересна. Вот! Вот, что меня все время напрягает!

Почувствовала, как предательски задрожали мои руки, и тут же сжала их в кулаки. Ладно, с этим я разберусь немного позже. Никто и не ожидал каких-то особых чувств от такого человека. А все, что случилось между нами - это только танцы тестостерона. Как еще это объяснить? Никак. Только так. А слезы, выступившие на моих глазах - это мои же собственные галлюцинации. Не более того!

Он сбежал. Исчез, испарился из своего же собственного дома. Не объяснив ничего. Просто уехал. Ничего другого, собственно, и не стоило ожидать. И, чтобы я там не чувствовала, касаемо моей безопасности, мне, пожалуй, тоже пора.

Первым делом, решила, что мне нужно найти мою сумку. И телефон. По какой-то причине решила, что именно он мне подскажет, как лучше стоит поступить в следующий момент. И я не ошиблась. Оказывается, со вчера мама буквально забросала меня сообщениями!

- Дочь, как только окажешься одна - позвони мне срочно! В любое время!

Примерно такой текст в каждом сообщении. Странно! Почему она требует позвонить в любое время, да еще и тогда, когда останусь одна? Наверное, случилось что-то серьезное... А, может быть, что-то с дядей Колей? И до Блуда они дозвонились, а до меня нет и мой родственник уже у родителей? Больше не раздумывая, набрала мамин номер.

- Дочь, - первым делом, практически зашипела она на меня, - ты сейчас одна?

- Да, мама, - успокоила ее. - Что-то произошло? Почему столько сообщений?

- Дочь, ты точно одна?

- Точно, мама. Совсем одна. Говори уже!

- Послушай, доченька. Ты... должна найти способ прямо сейчас уйти из его дома. И, главное, ничего ему не говори!

- Мам, ты можешь сказать, что случилось?

- Сашенька, это не телефонный разговор, - зашептала она в трубку очень встревоженным голосом, - дело в том, что я случайно узнала, кто такой на самом деле Блуд! Дочка, он страшный человек! Николай только после вчерашнего рассказал мне. Боже мой, я сама жалею, что познакомила вас! Я думала сделать, как лучше. Доченька, пожалуйста! Если ты сейчас в его доме, беги оттуда! Как можно скорее, беги! Давай, знаешь, давай встретимся в центре, в нашем с тобой кафе, помнишь? Там, может быть, еще будет закрыто, но мы с тобой найдем, что сделать. Дочка, только беги, я тебя очень прошу, прямо сейчас! Я потом все расскажу, это не телефонный разговор. Сашка! Ты меня слышишь?

- Мам, ты уверена, что тебе это ужасное не приснилось? - зачем-то уточнила я, хотя у меня не было ни одного основания не доверять маме.

- Да, Сашка! Беги! Давай, я выезжаю к нашему кафе прямо сейчас! Прошу тебя, не медли!

После этих слов мама повесила трубку. А я все еще не могла сдвинуться с места. Вот и поворот! Что такого должна была узнать о Блуде моя мама, что могло бы вызвать у нее такую резкую реакцию? Бежать? Прямо сейчас? Это она мне сейчас это говорила? Моя мама?

Но в любом случае... Я должна выяснить, что такого она узнала, после чего так сильно разволновалась.

Я положила телефон обратно в сумку и повесила ее на плечо. А дальше, абсолютно никем не остановленная, вышла на улицу. Поиски станции метро заняли несколько минут, и вскоре я уже была в поезде, мчавшимся в сторону названного места встречи. Сидя в полупустом вагоне, все еще пыталась прийти в себя и осознать, что же происходит вообще. Перебирала в голове все, что было накануне. Все, что мама видела вместе дядей Колей. Да, Блуд вел себя резко, впрочем, как и всегда, я это теперь хорошо знаю, однако, он не сделал ничего такого, чтобы мама вдруг, внезапно так сильно испугалась за меня.

Гул поезда, проносящегося по туннелям, только сильнее заставил биться мое и без того истерзанное сердце, но все это были цветочки, по сравнению с тем, что произошло, когда через каких-то полчаса мое сознание разбили ее жуткие слова:

- Он убил свою сестру.

Мы сидели в нашем кафе. Небольшое, уютное местечко, которое как-то совершенно случайно стало нашим. Мама здесь однажды встретилась с потенциальным работодателем, и ей так понравилось, что она решила и меня привезти сюда. Уютное заведение, славится на весь район свежей выпечкой и дешевым, но при этом, вкусным кофе.

- Не смотри на меня так, Сашенька, - мама уже была здесь, когда приехала я. И мне очень не понравилось ее состояние. Судя по полупустому стакану с водой, стоявшему на столике и упаковке с успокоительным, она и вправду слишком сильно переволновалась. Скажем так, такое ее состояние я видела только в день, когда мы с ней втихаря покидали родной город, боясь, что мой отец не даст нам уехать. Тогда она еще несколько недель отходила от приключения с побегом, горстями пила таблетки, а один раз мне даже пришлось вызвать неотложку - настолько все было плохо.

- Вчера, вы уехали, а у Коли, наконец, закончилось действие снотворного, и он сам пришел ко мне с разговором. Ему очень не понравилась неожиданная забота Блуда о тебе.

- Мама, но при чем тут... Ты сказала такие слова, - остановила я ее, но она не отреагировала и упрямо продолжила.

- Не спеши, я все расскажу, - нервно натягивая манжет рубашки чуть ли не до кончиков пальцев на руке, с надрывом прошептала она. - Я... сама в ужасе. Дочка, мы должны это исправить, тебе нельзя, больше ни при каких обстоятельствах, нельзя с ним общаться!

- Мам...

- Послушай, не спорь. Я знаю, о чем говорю. Коля рассказал. Когда умерла его первая супруга, он сделал, наконец, то, что давно собирался - нанял частного детектива, чтобы больше узнать о своем сыне. Он надеялся так же найти настоящих родителей Блуда, чтобы если мальчик когда-нибудь захочет отыскать их, знать, рассказывать тому правду или нет. Николаша хотел, как лучше. Ведь если бы он первым узнал, по какой причине настоящие, биологические родители отказались от своего сына, узнал бы какие они, люди успешные или наоборот, попавшие в трудную ситуацию. Он бы тогда вперёд сына смог решить, стоит ли ему рассказывать о его наследственности или нет. Так вот, - мама трясущейся рукой подняла стакан с водой и сделала подряд несколько больших глотков, - родителей им найти не удалось. Но детектив принес другие сведения. Такие, о которых лучше было бы и не знать вовсе. Но, я не могу осуждать Колю, никогда не знаешь, ребенка с каким прошлым и наследственностью усыновляешь. Ты берешь его сердцем, а потому принимаешь в семью и через время ты уже вынужден простить все своему теперь уже родному ребенку. Правда, я не представляю, как можно простить такое. Доченька, детектив узнал, что у Блуда была сестренка. Тоже, кстати, рыжеволосая. Младшая сестренка, Коля говорит, чистый ангел на фотографии. У него были интеллигентные родители. Красивая семья. Только вот мальчик оказался уродом. Из ревности или еще по какой причине, он убил эту маленькую девочку. Жестоко, хладнокровно. Все произошло, когда семья была на отдыхе в Англии.

Мама на мгновение прервалась, когда приятной наружности женщина в белом хлопчатобумажном фартуке принесла мне чашку с зеленым чаем.

- Это было очень давно, - продолжила тут же она, как только мы снова остались наедине, - у него были очень состоятельные родители, имели связи. Им удалось спасти сына от правосудия и списать все на несчастный случай. Но после этого, они отказались от сына и отдали его в детский дом. Ты понимаешь, дочка, он настоящий, жестокий, хладнокровный убийца! Я, когда Коля мне это все рассказал, я чуть с ума не сошла, зная, что ты ночуешь в доме убийцы. Наедине с ним! Скажи мне, Сашенька, он ничего... не пытался? Что вас связывает с ним? Почему на самом деле он решил, что ты должна пожить у него?

Мама схватила меня за руки и встревоженно заглянула мне в глаза. Что я могла ей на это ответить? Правду? Чтобы еще раз довести до вызова неотложки? Она уже итак в таком состоянии, а если я ей хотя бы намекну на то, что реально было...

- Мам, просто так получилось. Он решил заехать за мной, - сказала я, старательно уводя глаза, ведь я не умею врать, - и увидел наших гостей. И... просто сказал, что так будет лучше.

- Дочка, ты же совсем не умеешь врать, - мама резко оборвала меня. - Я же вижу, что между вами что-то происходит! Ты можешь обмануть Николая, но не меня. Мужчины вообще в этом ничего не понимают. Но я-то вижу, что моя дочь изменилась. Саша, у вас что, что-то было?

Я не поднимала на нее глаз. Мне было очень стыдно. И страшно. Теперь страшно признаться в том, что произошло. И не раз.

- Нет, мам, - почувствовала, как еле слышно произнесли мои губы.

- Ты врешь. Саша, я же вижу! Рассказывай! И мы вместе решим, как быть. Ты же пойми, я уже допустила один раз ошибку с твоим отцом. А теперь ты хочешь все это повторить? Только твой отец безобидный алкоголик, а вот Блуд - настоящий убийца. И одними скандалами он точно не обойдется.

Ее слова заставили меня похолодеть от ужаса. Как ножом по сердцу. Неужели у мамы были к моему отцу те же чувства, что я испытываю к Блуду? Неужели... все было точно так же? Это получается... я просто повторяю ее ошибки? И... это все, это... не более, чем мое воображение, которое идеализирует его в моих глазах? И заставляет отмести реальность, а по сути... это все то же самое...

- Дочь, не молчи! Что у вас с Блудом?! Рассказывай немедленно!

- У нас... - во рту мгновенно пересохло, - у нас ничего нет. Больше ничего нет. Не волнуйся, мам.

- Так... я не ошиблась??? Он сделал это с тобой?!!

- Да, мам, - совершенно убитым голосом призналась я, - но это больше не повторится.

- Так вот почему... Альбина была права. Дочь, послушай, - мама внезапно быстро зашептала, - мы можем увезти тебя из города прямо сейчас. Антон предлагал свою помощь. Тем более, дочка, ты ему очень понравилась. Если хочешь, мы можем прямо сейчас...

- Мам, нет, - остановила я ее. - Нет смысла опять бежать. Я сама с этим разберусь.

- Дочь, с Блудом даже его отец не справился, а ты думаешь, что...

- Мама, пожалуйста. Я пока ничего не думаю. И, честно, еще не до конца могу поверить в то, что только что услышала от тебя. Но я очень стараюсь. Пожалуйста. Я сама.

Она посмотрела на меня так как-то странно. Незнакомым взглядом. Жестким, хладнокровным, раздраженным. Никогда не видела ее такой. И в плюс ко всему этому, ее голос говорил совершенно о другом. Явно не получив от меня желаемого ответа, она сказала достаточно мягко:

- Хорошо доченька. Попробуй. Но я все равно попрошу Антона быть готовым к отъезду. И, пожалуйста, прямо сейчас возвращайся домой. Там ты хотя бы в родных стенах. Хочешь, поехали к нам с Николаем - там места достаточно.

- Я поеду домой, спасибо. И, пожалуйста, не надо ни о чем просить Антона. И не надо никому об этом говорить. Пожалуйста, мам.

- Хорошо. Но я довезу тебя до дома. Просто ради твоей же безопасности.

Все это очень странно. Вдруг изменившаяся мама, ее слова. Она не ругалась на меня за запретную связь, а наоборот, очень сильно испугалась. И уже даже не вспоминает о том, что под угрозой находится и ее брак тоже. Мы расплатились, когда подъехало вызванное мамой такси и вышли на улицу.

Не говорила ей. Но чувствовала, как в сумке, висевшей у меня на бедре, вибрирует мобильный, поставленный на беззвучный режим. Учитывая то, что моя мама рядом со мной, то звонит точно не она. А поэтому, с учетом так же отсутствия у меня друзей и знакомых, совсем нетрудно догадаться, кому я вдруг понадобилась в такую рань.

Он уже ищет меня.

Только на этот раз, я не отзовусь. У меня нет причин не доверять маме или дяде Коле. Конечно, я все еще не могу принять эту жуткую новость. Он убил свою сестру. Он. Теми самыми руками, что всего лишь несколько часов назад обнимал меня. И, к сожалению, это не тот случай, когда сведения противоречат портрету человека. Блуд молчаливый, хмурый, жестокий. Делает, не предупреждая только то, что хочет сам. Никогда не учитывает ничьи интересы. Никогда ничего не объясняет.

Но при этом...

Самое кошмарное...

Я не могу сказать, что он хоть словом, хоть делом, хоть раз причинил мне боль. Даже когда очень злился. Ни разу. Мне всегда кажется, что так может случиться, но... Он всегда держит себя в руках. Он позволил себя связать. Позволил делать с собой, что захочу я. И даже не смотря на то, что веревки на самом деле не удерживали его - удерживал себя сам! Сам... Когда у него была возможность, абсолютно безнаказанно сделать со мной все, что только он бы пожелал. Начиная с того момента, когда привез меня практически невменяемую ко мне же домой. В полной темноте, в пустой квартире, где были только мы с ним и ни одного свидетеля. Ему никто не мог помешать сделать все, что угодно. И вчера. В его гараже...

Но даже это. Даже это не может отменить тот факт, что он настоящий убийца. И кого? Маленькой девочки. Если бы это была мужская драка, на улице, с хулиганами, еще что-нибудь подобное - это еще можно как-то понять. Но убийство маленького ребенка...

Рыжеволосой девочки.

Мы без приключений добрались до нашей квартиры, где оказалась дома только Альбина Никитична. Я тихо поздоровалась и, больше ничего не говоря, скрылась в своей комнате. Мама, кажется, осталась поговорить со своей знакомой. Мне же надо было сделать одно дело.

Оставшись наедине с собой, я достала из сумки все еще беззвучно вибрировавший телефон и ответила на звонок.

- Я еду за тобой, - прорычал знакомый голос, даже при этом не поздоровавшись.

А чего я хотела? Он же не знает, почему я уехала. Он ведь даже не догадывается, что я узнала о нем за эти пару часов. И что это что-то раз и навсегда воздвигло железобетонную стену между нами.

- Не надо, - убитым голосом ответила я. - Я хотела попросить... тебя, - сделала глубокий вздох, чтобы удержать застывший в горле комок слез и только тогда продолжила, - больше не встречаться со мной.

- Я. Еду за тобой, - упрямо повторил сводный брат.

На этом сообщении, не подлежавшем оспариванию, он отключился. Что и следовало ожидать. Блуд просто так не отступит. Может быть, мама все же права и мне надо уехать из города? Бежать еще раз? Сначала мы бежали от отца, теперь от... Блуда. Это похоже на какое-то родовое проклятие. Но мама же, в результате, нашла человека, с кем готова провести остаток жизни. И, вроде как, влюблена. И хочет этого. Только у меня получается так, что теперь я не смогу быть ни с ним, ни с ней. Я должна бежать в гордом одиночестве, чтобы в дополнение к своей жизни, не разрушить жизнь своей мамы.

Села на кровать и взяв одну из подушек, крепко обняла ее. Истерики не будет. И слез тоже не будет. Ничего больше не будет в моей жизни, только пустота. Еще только несколько часов назад я засыпала в его объятьях, и уже почти приняла суровую действительность моей неординарной судьбы. Но проснувшись, получила новый удар. Который уже невозможно не отмести, ни забыть. Который четко и ясно говорит о том, что это уже настоящий конец.

Конец истории, которой не надо было начинаться.