Руслан Анищенко отпросился с работы и раньше времени вернулся домой, в свою однокомнатную квартиру в самом неблагополучном районе Зеленограда. Уже по дороге он отправил кучу сообщений жене, чтобы та срочно возвращалась. Открыв дверь своим ключом, он даже не сомневался, что Вики дома нет. Представить, что она могла спокойно сидеть в четырех стенах, готовить ему борщ и ждать мужа с работы… Это было за гранью мужского воображения. Но раньше такая жизнь его вполне устраивала. Он влюбился в Вику, даже несмотря на то, что женщина была значительно старше его. Отправляясь в первый раз на свидание с ней, по глупости предложил встретиться в парке, безумно волновался. Думал, откажет. Он всегда был закоренелым жителем мировой паутины, и до сих пор остается загадкой, как случилось так, что заметил живую женщину. Его родители наплевали на разницу в возрасте и были счастливы, отец, столяр с тридцатилетним стажем, обрадовался так, что даже вышел из затянувшегося на две недели запоя. А мать обхаживала невестку со всех сторон, пока они жили у его предков. Та квартира была больше. И как-то комфортабельнее. Но Вика очень быстро заставила его снять отдельное жилье, пусть даже ему это не было по карману.

– Ты же программист в ХолодТранс! Неужели они не могут платить такому специалисту нормальные деньги?! – подкрашивая аккуратные ногти красным лаком, возмущалась красавица с длинными ногами. Пожалуй что ногти были чуть ли не главной и единственной страстью девушки в этой жизни, ими она могла заниматься часами напролет.

Ну как он мог ей объяснить, что программист в России – это не то же самое, что программист в Штатах или в Европе. Здесь таких море, и никто не будет платить тучу денег тому, кого с легкостью можно заменить. Тем более, Руслан никогда не считал себя светилой, да он многое знал, что-то мог подкрутить, но Вика сильно переоценивала его знания, а он не хотел ее разубеждать в своих способностях. Боялся, что супруга его бросит.

– Заза, жирный говнюк, зажилил денежки и не хочет никому платить, у нас все с копейки на копейку перебиваются, – это был его стандартный ответ жене, хотя Анищенко прекрасно знал, что это не так.

Повесив ключи на крючок возле зеркала в коридоре, он скинул ботинки и прошел на кухню, чтобы налить себе растворимый кофе. При этом прекрасно понимал, что в таком состоянии, ему бы лучше жахнуть коньяку или на худой конец осушить пару бутылок пива. Но это не в его случае. Деньги закончились несколько дней назад, а до зарплаты еще пять дней. Аванс он уже выбрал, оставалось, как всегда, одолжить у Витька, этот увалень никогда не отказывал, в отличие от козла Пушкова. Но у Витька сейчас и у самого карманы пустые.

Анищенко взял в руку белый электрический чайник и, открыв кран, наполнил его холодной водой. Руки немного подрагивали. Ко всему прочему удивительно, что ему удается удерживать хоть какое-то хлипкое душевное равновесие. То открытие, которое он сделал несколько дней назад, уже тогда лишило его сна, при жизни превратив в настоящего зомби. Что говорить про сегодняшний день, когда приехали скрамовцы во главе со злым гением Шагаловым. Руслан не питал надежд на счастливое спасение и возникновение чуда. Такой радости в его серой жизни никогда не случалось. Единственной светлой полосой была Вика, она же стала и темной. Включив чайник, он вышел в комнату и рухнул на старую кровать – единственное место, где в этой квартире можно было с комфортом устроиться. Да… а у родителей в квартире пустовала его комната, если бы он вернулся туда, мать бы его встретила горячим обедом. И не важно, что он приехал раньше, бегала бы вокруг него, быстро бы поджарила хлеб и яйца, достала бы с прошлого года заготовленные и еще не доеденные отцом грибочки…

Парень опустил ладони на лицо. Он не хотел видеть окружающий мир. Тот как-то в один миг потерял все свои краски. Даже сейчас, когда руки лежали на его лице, они дрожали. Дрожал и весь он. Страх будто бы собирался утопить Руслана, лишить его жизни. Парень не знал, что ему делать, как выпутаться из этой кабалы. Желательно при этом не потерять Вику. Иначе… иначе ему тогда тем более будет не зачем жить.

Тяжело выдохнув, Анищенко все же решил действовать.

– Видимо, другого выхода нет, – сказал он зачем-то вслух и обреченно выудил из кармана джинсов свой мобильный телефон.