Понедельник. Засовывая вторую ногу в черную, лаковую туфлю, все еще подумывала о том, чтобы дать задний ход. И зачем оно мне? Да, с одной стороны, осталось каких-то пять дней. Утром на работу, вечером с работы. Всего-то. И так пять дней. Вот только, в случае с династией Бестужевых, эти дни, а скорее даже часы, могут стать для меня роковыми. Если учесть предыдущий опыт.

Понедельник, вторник, среда, четверг, пятница. Сорок рабочих часов. Что это для меня? Ха, раньше, в ресторане работала и по шестнадцать часов, и по восемнадцать, как повезет. Но то был ресторан, где самое страшное – шлепок пониже спины и пьяные домогательства. Такая ерунда, если подумать. Здесь же…

После знакомства с папой меня до сих пор знобит. Не удивляюсь, почему Цезарь выбрал не его, а маму.

Выпрямилась и, посмотрев на глупую Раду в зеркало, грустно ей улыбнулась. Тяжело прошло воскресенье. Весь день, с самой субботы просидела в своей комнате, девчонки даже в какой-то момент хотели дверь ломать. Ничего не могла с собой поделать. Чем дальше, тем больше я узнаю Цезаря. И, самое противное, что, нет, чтобы разочароваться, куда там. Кажется, этого мужчину лепили сами боги, когда были в особенно хорошем расположении духа. Ему бы принцем быть или царем. Смелый, решительный, умный, красивый, благородный…

И именно поэтому слишком опасный для девочки из Калуги. Я уже ни секунды не могу не думать о нем, а что же будет дальше? Но это я, а не он. Ему все равно. Одной девочкой больше, одной меньше.

Все больше и больше погружаясь в свои размышления, доехала до офиса Бестужев инкорпорейтед. Но, оказавшись на площадке перед двумя зданиями, неожиданно даже для самой себя, мои ноги понесли меня влево, на мою новую работу, под руководством Степанова. Ноги понесли, а руки машинально потянулись к телефону и выключили его к чертям!

И только потом, когда уже почти поднялась на лифте на тринадцатый этаж, подоспела и голова. Какой смысл врать? Не будет никакой работы эти пять дней!

– … До пятницы. Если сама потом не передумаешь.

Я услышала каждое слово, что Он сказал той ночью. Надо быть окончательной дурой, чтобы поверить мужчине, что спокойно на тебя смотреть не может, и каждый раз при встрече тянет в постель! Довольно, пора уже учиться на своих ошибках, а не совершать их гроздьями, пока лоб в кровь не отобьешь этими старыми, как мир, граблями!

– Рада, привет! – Таня встретила меня, как ни в чем не бывало. – Куда ты пропала с вечеринки? Видела, принц собственноручно тебя утащил! Говорят, у вас любовь! Это правда?!

– Слухи, – почти прошептала в ответ.

Подозреваю, прямо чувствую, что этот день не обойдется без приключений. Но, я готова отстаивать свою позицию. Просто… Деньги, игры, доводы. Все это, конечно, хорошо. Однако, сюда совсем не вписывается та черная, невыносимая боль, что в эту секунду буквально уничтожает меня изнутри. Его воля и желания, против моей жажды жизни. Я должна постоять за себя, в ином случае рискую превратиться в его рабыню, о которую он просто в результате вытрет ноги и пойдет дальше. И, если уж говорить про моего отца, то он никогда не простит своей дочери такой выбор.

Постаралась избежать дальнейших расспросов со стороны подруги и на следующий час занялась своей работой. Надо было подготовить главный зал к большой планерке, еще в пятницу Дима сообщил всем о ней, а моя главная обязанность все это организовать. Расставить бутылки с водой на столе, стаканы, обеспечить достаточное количество ручек и бумаги, проверить работу проектора. В этом большом зале для заседаний должны будут собраться все, вплоть до уборщиц. На всех мест за столом, конечно, не хватит, но здесь расположится руководящий состав, а для них все должно быть подготовлено на высшем уровне.

Позже, когда уже стояла в числе прочих, подпирая одну из стен этого помещения, а Дима уже минут десять, как произносил свою вдохновенную речь, размышляла о том, что если бы получила высшее образование, могла бы быть в числе тех, кто сейчас с таким важным видом сидел за столом.

– И, поэтому, мы все обязаны относиться к нашей работе, как к смыслу жизни. Лично воспринимать проблемы каждого клиента, доносить до них политику нашей фирмы и следовать ей, выполняя каждый пункт в точности…

Да, уж. А Димка изменился. Раньше он мне больше нравился. Сорвиголова, смелый, дерзкий. А теперь обычный, занудный до мозга костей руководитель, повернутый на славе, деньгах и власти.

– Не допускаются личные отношения между сотрудниками, – тем временем продолжал Дмитрий Максимович. – Несоблюдение основных законов внутренней политики фирмы, будет караться высокими штрафами, вплоть до увольнения!

Почувствовала легкий толчок в бок – это Таня привлекла мое внимание и заговорщицки хихикнула в кулачок. А как же! Если вспомнить, как Димка сам в пятницу вечером активно соблюдал внутренний устав, то теперь, конечно. Я уже было начала разъезжаться в улыбке, но остановилась. Большая стеклянная дверь в помещение резко открылась, и на пороге появился, кто бы вы думали?

– Цезарь Бестужев, – среди всей толпы сотрудников одновременно прозвучало несколько восторженных женских вздохов, и в их числе подала голос та самая фанатично мечтающая о нем Ленка Королькова.

Мой бывший работодатель даже не отреагировал на это, и, лишь скупым кивком поздоровавшись одновременно со всеми, мгновенно глазами нашел меня и решительно направился в сторону сбежавшей в очередной раз подчиненной.

– Цезарь Святозарович, – Дима, очевидно, так растерялся, что даже не успел сориентироваться со своей реакцией, – чем обязаны вашему визиту?

Я, наверное, как и остальные в этот момент не слышала ничего. От этого огромного, разъярённого льва в этот самый момент угрожающе надвигающегося на меня, было невозможно отвести взгляд! Его натренированное тело, не смотря на вроде как обязанный стеснять его в движениях дорогой твидовый костюм, двигалось с грацией мощного хищника, обнаружившего посреди пустынного поля свою испуганную до чертиков жертву.

Секунда, и мою левую руку захватила в жесткий плен его огромная ладонь и сразу же твердо потянула на выход вслед за своим хозяином.

– Цезарь Святозарович, а вам никто не говорил, что воровать сотрудников из других компаний, как минимум…

Остальное я уже не слышала, потому что пыталась успеть на каблуках за своим разгневанным похитителем. Под удивленные взгляды своих новых коллег, я была вынуждена последовать за ним, даже не попытавшись возразить. Как я могу? Устраивать выяснение отношений прямо при всех? Мне оставалось только краснеть, а он же так и не сказал никому и ничего, а просто вывел меня через весь офис прямо к лифту, в котором я так гордо сегодня с утра поднималась сюда и наивно полагала, что поставила точку в этом безумии. Ага.

Как только мы оказались в сияющей кабине с прозрачной стеной, выходившей на улицу, одним ударом своего огромного кулака, лектор-мучитель заблокировал лифт, и мы повисли в воздухе на тринадцатом этаже. Я вжалась в стену, Цезарь же только повернулся к вчерашней официантке с улицы Никольской. В этой тоненькой шелковой блузке мне вдруг стало невыносимо жарко.

А лектор молчал. И только его уже практически черные от ярости глаза прожигали своим гневом мое бедное тело.

– Зачем вы это делаете? – прохрипела я, более нормального звука мне из себя просто не удалось издать.

– Неправильно, – прорычал, не сказал Цезарь и не сложил руки на могучей груди, а остался стоять в этой опасной позе, как будто в готовности в любой момент напасть на меня!

– Ч-что, неправильно?

– Тебе стоит беспокоиться не за то, что я делаю, а за то, что я собираюсь сделать. С тобой.

– Послушайте, я сделала свой выбор! Сегодня! И вы не имеете…

Он как обычно, не дал мне договорить, а подлетев вплотную и схватив за запястья, буквально пригвоздил свою пленницу к стене лифта!

– Выбор… – его возбужденное до предела дыхание обожгло мои губы, а завораживающий хрип заставил задрожать все тело. – Похоже, довольно с тебя уроков. Ты слишком плохая ученица…

– Что… что вы хотите сделать?

Этот дикий зверь в элегантном костюме лишь загадочно сверкнул глазами и нажал на кнопку этажа, на котором находится парковка.

– Пришло время экзамена, – резко сказал неукротимая скала Бестужев, и буквально выдернул меня из лифта, вновь безапелляционно потащив за собой.