Юнона уже несколько дней ждала людей от принца. Она всё ещё надеялась, что он пришлёт за нею эскорт, что бы вернуть беглянку. Но дни сменялись другими днями, а людей всё не было. Другая бы уже вовсю строила планы на будущее, только вот дочь Югрия была не такая. Ей нужен был её мучитель. Ей нужно было ощущать свою беспомощность и зависимость. Это стало смыслом её жизни. Изображать вечную жертву, видеть сочувствие окружающих, ощущать их жалость к себе. Как без этого ей жить дальше. Было такое чувство, что что-то очень важное вырвали из её сердца, без чего оно больше так не бьется, как с Арием. Нет, это точно не любовь, но тогда что?

Усталые и заплаканные глаза Юноны всё же смогли сегодня разглядеть в дали пыль от копыт всадника. Для императорского эскорта маловато, но надежда заставила дочку генерала спешно спуститься впарадную. Там уже находился отец, довольно потирая руки. Он так давно ждал этого курьера и по его лицу очень важного. Родитель Юноны уже несколько лет был в ссылке. Хорошо, хоть впав немилость императора, удалили Югрия не на север, а на собственную виллу. Бывший царедворец находился под домашним арестом, покидать приделы прилегающих земель ему категорически запрещалось. Что приводило Югрия в депрессивное состояние. По его мнению, все краски мира сконцентрированы при дворе императора. Туда стоит стремиться, там живёшь полной жизнью. Поэтому его конкуренты за влияния на императора, верно рассудили удалив не когда командующего западными войсками Атлантиды в сельскую тишь. По их расчётам Югрий сам себе сведёт от тоски и безделья всего за пару лет. И на яд тратиться не стоит. И подкупать нужного человека не надо. Экономия. Так и случилось, если бы не Назир Синх со своими заверениями о безграничной дружбе и обещаниями сладкой власти, ну и само собой холодной мести. Третий советник так складно пел, что бывший генерал от природы подозрительный ко всему легко поверил. А как не поверишь, когда отомстить очень хочется. Ко всему прочему прибавилась оскорблённая Арием Юнона. И ненависть к императору, принцу и шайки казнокрадов — лицемеров только возросла до немыслимых пределов.

Держа в руках долгожданное послание, он всё ещё не верил своему счастью. Игра начиналась. Скоро Югрий займёт своё заслуженное место при дворе. Власть и уважение вернуться к нему так же быстро, как исчезли. Все причастные поплатятся за годы безвестности, проведённые на опостылевшей вилле.

Приближающие мельтешащие шаги заставили хозяина виллы обернуться. Он знал, кому они принадлежат. Так ходила только его дочь. Юнона застыла в проёме арки с умоляющим взглядом. Его маленькая девочка ждала совсем другого гонца, но Арий уже никогда не пошлёт за нею, как и не сделает ничего дурного ей. Принца больше нет.

— Милая, ты опять проплакала всю ночь? — заботливо спросил отец, та только опустила глаза. Это и было ответом. — Плакала, — заключил он. — Сколько можно, ты разрываешь мне сердце, девочка моя. Арий не пошлёт за тобою больше никогда.

Юнона попятилась назад от горькой правды. Она и сама это понимала, но всё же продолжала надеяться. Отец только произнёс вслух её страхи. Словно создал им оболочку, заставил посмотреть в глаза собственной боли.

— Нет, папа. Это не правда. Просто ему нужно больше времени, что бы понять…

— Прекрати! — не дал договорить отец. — Не терзай себя. Ты не нужна ему. Прости, что так груб с тобою сейчас. Перестань изводить себя, меня и всех окружающих. Он не последний мужчина в твоей жизни. Юнона, девочка моя, посмотри, как ты красива любой захочет даже просто полежать у твоих ног! Я не говорю о чём-то большем! А сходишь с ума по тому, кто и ноготка твоего не достоин! Я люблю тебя, но не хочу больше видеть слёзы в твоих глазах и слышать бред о любви к принцу. Всё! — словно ставя воображаемую точку, в вопросе о чувствах дочери, закончил он.

Юнона стояла, как окаменевшая. Отец никогда так резко с нею не говорил. Заплакать она не смела, ведь он запретил. Измученная собою же бывшая фаворитка принца нервно теребила складки платья, покусывая нижнюю губу. Её плечи судорожно вздрагивали, дыхание сбивалось, казалось, вот-вот заплачет, но послушная дочь только ниже опустила голову.

Генералу стало жалко своё дитя, но он слишком хорошо её знал. Пожалей сейчас и потом этот затяжное самоистязание продолжится.

— Где твоя мачеха? — только спросил ледяным тоном он.

— В своих покоях с новым рабом, — сквозь зубы процедила дочь.

— Ну, вот уже лучше. Даже румянец появляется, — Югрий улыбнулся и направился к своей жене, понимая, что больше Юнона разыгрывать жертву при нём не будет.

И то ладно, её меланхолию он выносить не мог. Генерал безумно любит дочь, но наступало такое время, когда следует думать более важных вещах, чем чувства единственного дитя. Тем более, что от надуманной любви ещё никто не умирал. Поголосила и достаточно. Югрий был уверен, как только они вернуться в Атланту, девочка забудет принца. Ведь при дворе Ария больше не будет! У его дочери появятся новые поклонники, и кто знает, может и свадьба не за горами. Все забудут, что она была любовницей принца. Не вспомнит и она. Так думал любящий отец по дороге к своей благоверной.

Югрий уже осведомленный, чем занимается его красавица жена поубавил шаг подходя к её покоям. Он не очень — то любил прерывать развлечения Ниферты. Она молода и горяча, а он уже почти старик. Некогда густые чёрные волосы усыпала седина, а лицо испещрили морщинки. Да и пыл к женщинам уже не тот. Нет, он всё ещё мог быть любовником, только вот это желание возникало реже, чем в былые годы. Ко всему прочему его третья по счёту жена, не — намного старше Юноны. Ниферте в прошлом месяце исполнялось двадцать пять лет. Когда они поженились, ей было семнадцать. Правда, уже тогда она целомудрием не отличалась от портовой шлюхи. Югрию и её семье просто нужен был этот брак. Обе стороны преследовали взаимную выгоду и всё. Отец Ниферты богатый торговец со своим маленьким флотом и сетью шпионов по всему миру мечтал породниться со знатным вельможей и получить связи при дворе императора. Ну, и само собой удачно пристроить единственную избалованную дочку. Югрию ужасно требовались богатства будущего тестя и красивое юное девичье тело, которое можно использовать в своих интересах. В постели болтают о многом!

Генерал ценил супругу, ведь она не раз доказывала свою верность в их общих целях. Больше его ничего не волновало. Их брак выгодный союз, любви в расчёте нет. Хоть она и занята любимым делом, но прервать её придётся. Пусть не на правах рогоносца, а на правах партнёра. Югрий с резко открыл дверь и заорал:

— Ах, вот ты чем занимаешься, любовь моя!

Парочка от неожиданности засуетилась на постели. Раб в один прыжок забился в углу спальни, а вот Ниферта даже не прикрылась, вскочила с кровати. И только увидев улыбку мужа, оскалилась в ответ. Потом, не посмотрев на недавнего любовника, жестом приказала ему удалиться. Мудрая жёнушка отлично знала своего старичка — просто так её не потревожил бы. Лениво потягиваясь, улеглась вновь на простыни. Всем своим видом она внушала одно желание. Опытный вельможа, хоть и с трудом пытался сохранить ясность ума. И всё же, как она красива. Эти каштановые волосы, большие серо- зелёные глаза, маленький носик и пухлые алые губки так и манят к себе. Никто не устоит перед таким напором красоты. И никто при дворе не устоял. Даже третий советник императора. В этой глуши пропадают два драгоценных камня, достойные быть в императорской короне. Нет, с женой он не прогадал. Тяжело вздохнул присев рядом со своей благоверной.

— Ну, Югрий не томи, — первой нарушила тишину Ниферта. — Я так полагаю, гонец прибыл.

Озорной огонёк мелькнул в глазах дочери торговца. Она тоже ждала послание Назир Синха. Эта красотка жаждала вернуть ко двору. Там бесконечные пиры и реки удовольствия. Что здесь? Скука! Только и остаётся, что развлекать себя неумехами рабами. Ммм.., а там. Она невольно закатила глаза и откинулась на подушки, словно в предвкушении скорых удовольствий впереди. Присутствие мужа при столь интимном её нисколько не смущало. И ей было всё ровно на свою наготу. А что такого? Он супруг и она обладательница такого идеального тела. Пусть любуется, коль другого не хочет.

— Да. Послание привёз человек Назир Синха. Я всё ещё не могу решиться. Со всех сторон это предательство. Атия не имеет никаких прав на престол. От моего участия в этом заговоре зависит его успех, — словно констатируя факты, говорил Югрий. Ввязаться в игру за влияние при дворе или прожить в забвении отведённые ему годы. А если это всё ловушка. Цель которой спровоцировать генерала на измену. Что тогда? Вот сейчас ему был не обходим совет жены. Пусть она молода, но в людях разбирается довольно хорошо. — Что ты скажешь о третьем советнике? Ты была с ним близка. Какой он человек?

Его супруга быстро встала и, подобрав с пола халат, начала одеваться. А что она могла сказать о нём. Воспоминания почти смыло временем, осталась только глухая боль. Советник умеет ранить сердце любой женщины, даже такой расчётливой стервы. Он хорош вот и всё.

— Самый лучший любовник, — она пыталась быть сдержанной.

— Я не об этом, Ниферта. Могу ли я ему доверять? На карту слишком много поставлено. Даже наши жизни.

— Пока ваши цели совпадают — он твой лучший друг. Как только пути разойдутся, злейшего врага у тебя никогда не было. Назир Синх очень опасен, если не уверен в преданности. А в прочем тебе решать, мой милый. Что мы теряем? Наши жизни никчемны здесь в глуши. Ты сходишь сума от безделья. Я готова на всё хоть как — нибудь разукрасить это однообразие. Одна Юнона получает удовольствие от самоистязания. Только мы так не можем! Нам нужно дышать полной грудью. Так давай вздохнём, мой генерал…

— Юнону жалко, если ошибёмся в выборе, — всё ещё колебался Югрий.

Но жена хорошо знала, на что нужно надавить. И какие слова предадут не молодому генералу решительности. Назир Синх будет долго расплачиваться за её услуги. Все эти годы бывшие любовники вели переписку. Ниферта сообщала советнику обо всём, что твориться на вилле Югрия и в самой его душе. Лучший шпион это тот, что всегда рядом. По — началу их письма пылали страстью, но потом превратились в обычную официальную переписку. Конечно, бывшей любовнице хотелось большего. Она несколько раз сама пыталась намекнуть между строк об охлаждении с его стороны. Видимо, советник предпочёл не замечать отчаянных попыток.

— Ты плохо знаешь свою дочь. То, что делал с нею принц, хуже любого позора и казни. И всё это происходило с молчаливого согласия императора, Мария, Амурия, Нагбура. Юнону никто из них не защитил. И ты здесь сомневаешься, чью сторону поддержать. Атия на троне всё же лучше, чем сборище жадных подхалимов.

Ниферта заметила, как лицо мужа исказила гримаса ярости. Он плотно сжал письмо Назир Синха в кулаке, да так что костяшки его пальцев побелели. Его единственное дитя посмели обидеть. Что посмел сделать принц с Юноной. И тут его осенило. Может дочка плачет не от любви, а от страха. Она боится возвращаться к Арию. Неужели мачеха знает больше о Юноне, чем родной отец.

— На что этот мальчишка осмелился? — хриплым голосом прошептал Югрий.

— Он избивал её при всех и не только. Заставлял играть роль другой женщины в своей постели, а если у нашей девочки плохо получалось — синяки на теле долго не сходили, — подливала масла в огонь умная жена.

— Ты знала о том, что твориться при дворе и ничего не говорила мне! — заорал генерал.

— Нет, мой милый! Юнона сама мне рассказала на днях, — словно оправдываясь, залепетала благоверная и бросилась к нему на шею. — Только ни слова девочке! Она стыдиться, и молила меня ничего тебе не рассказывать! Не надо прошу! Это слишком личное! Такое не каждому расскажешь!

— Я отец! Я должен был знать! — кричал разъярённый муж.

— Успокойся, милый. Всё уже позади. Она с тобой. Ты больше никому не позволишь обижать её. Тише, — Ниферта целовала супруга, пытаясь привести его в равновесие. На сегодня хватит с него.

Не сразу генерала отпустил приступ ярости. Дочь — единственное его дитя. Она была всем в его жизни. И вот на это всё покусились. Больше сомнений не было. Югрий чётко знал, на чьей стороне выступят западные легионы.

Словно ошпаренный он выскочил из спальни своей жены. Послание Назир Синха не останется без ответа. В своём кабинете генерал размашистым почерком набросал коротко: « Мои легионы поддержат Атию! Сегодня же выезжаю в их расположения. Напиши когда выступать». Югрий даже не подумал, что слишком открыто, написал о своём будущим участии в перевороте. Попади это строки в не те руки и плахи ему не миновать. Только сейчас генерала волновала дочь. Он хотел побыстрее расквитаться с обидчиками Юноны. Они закрывали глаза на преступные выходки принца и ничего не делали. Хорошо, что мальчишки больше нет. Недолго ему пришлось бы править. Югрий уж точно приложил бы к этому руку. Ядов много, а золото решает всё!

Отдавая послание для третьего советника, генерал подумал: « Надо бы увидеть дочь перед отъездом. Может, в последний раз буду обнимать её. Кто знает, что дальше?». Когда пыль дороги скрыла всадника, любящий отец направился на поиски Юноны.

Он никогда не хотел видеть своё дитя при дворе, хоть сам жизни вдали от золотого трона не представлял. Но почему-то до последнего тянул с представлением Юноны ко двору. И если бы не императрица дочурку генерала там до сих пор не лицезрели. Мала она была для интриг и вольностей императорского двора в свои одиннадцать. Отец гордился своею девочкой. Как легко она влилась в новое окружение. На её поглядывали завидные женихи. Некоторые даже приходили просить руки Юноны, но тогда он не спешил. Она же совсем дитя. Но год за годом и вот малышке тринадцать. В тот год принц обратил своё внимание на генеральскую дочку. Казалось, сама удача благоволила Югрию. Есть всё шансы, что следующей императрицей станет Юнона. Правда, спустя несколько месяцев на него посыпались несчастья, как из рога изобилия. По — тихонько у него отобрали всё: титул, звание, земли. Кульминацией была ссылка на самую дальнюю виллу. Это потом генерал понял, зачем с ним так поступили и кто. Советники и Со Чо боялись, что Югрий воспользуется своим влиянием на дочь и через неё будет управлять принцем. Аттила ни в чём не отказывал своему сыну. Попроси он разрешения жениться на Юноне и вот некогда генеральская дочка теперь принцесса. И их страхи были обоснованны, генерал готовил почву для такого манёвра, но времени не хватило. Его переиграли. Покидая Атланту, но оставляя там дочь, он был уверен, что это ненадолго. Юнона упросит Ария заступиться за будущего тестя. Только вот его девочка, оставшись без защиты, больше не могла влиять на принца. Она сменила статус невеста, на статус любовница. Со Чо всё предусмотрела: дочь опального вельможи не может выйти замуж за наследника империи. От таких воспоминаний его передёрнуло. Что было там с его единственным ребёнком? Генерал боялся даже подумать. Одна в логове волков, жаждущих тебя съесть. Каким же он был дураком, оставляя Юнону при дворе, а ведь мог забрать, и ничего такого не было бы. Генерал был уверен в любви принца или хотел так думать. Какая любовь? Принцу — одиннадцать, Юноне — четырнадцать. В столь юном возрасте познать глубину этих чувств не возможно. Оба были зависимы от мнения близких. Принца испортили — мать и её фавориты, а он растоптал его дочь. Это сын императора превратил нежную хрупкую Юнону в вечно подавленную плачущую истеричку.

Скоро. Совсем скоро опальный генерал вернёт всё, что ему причитается и расплатится со своим обидчиками. Они дорого заплатят за каждую слезинку его девочки при дворе. Жалко, принца в этом списке уже нет.

Свою ненаглядную Югрий, как всегда, нашёл в саду. Она сидела на скамье среди цветов и слушала пение птиц. Такое умиротворение выражало её прекрасное лицо. Не хотелось вторгаться в её мир. Отец подошёл очень тихо и присел на край скамейки. Юнона, открыв глаза, улыбнулась. За эти годы порознь он уже забыл, как красива её улыбка. Как же она похожа на свою мать. Генерал обнял свою девочку, словно боялся потерять как когда-то Фелицию.

Она прильнула к его груди и прошептала:

— Ты больше не злишься на меня, папа?

Но, как он мог злиться на это прекрасное создание. Его смысл жизни. Его радость. Его дитя. Скорее он злился на себя, что не смог защитить её. Его малышка рано узнала о мире за стенами отчего дома.

— Нет, милая, — он поцеловал дочку в лоб. — Это ты меня прости. Я виноват перед тобою.

— Ты? — не уверенно переспросила Юнона.

— Да, я! — утвердительно ответил тот. — Не стоило оставлять тебя одну при дворе. Но теперь всё будет иначе. Я больше никогда не покину свою доченьку.

Только не это. Любовь отца всегда душила её. Его пристальный взор ни на минуту не оставлял Юнону с самого детства. И вот опять отец намерен контролировать её. Только когда его сослали, она задышала полной грудью. Ей уже семнадцать и приглядывать за нею не надо. Своею любовью и заботой Югрий оградит её от привычной жизни. Он разрушит так долго создаваемый Юноной ореол мученицы. А другой жизни она не хочет.